Еженедельник
Телепрограмма
с кабельным
№ 25 (165)
ТВ
20 июня
О кластере
Барышня и кошелек
Конкурентов «убьем» интеллектом
стр. 6
Во что обойдется родителям наряд выпускницы
Даешь новых Стратегической задачей крупной общественной организации Всероссийский Совет местного самоуправления станет создание условий прихода в органы местного самоуправления квалифицированных управленцев и формирование резерва управленческих кадров. Об этом заявил на конференции нижегородского отделения ВСМС известный политический деятель и председатель регионального отделения Александр Вайнберг.
Учитывая, что в открытии конференции принял участие губернатор Валерий Шанцев, а само мероприятие проходило в нижегородском кремле, брезжит надежда, что вопрос квалификации управленцев и в самом деле находится под пристальным вниманием региональной власти. Мы поинтересовались у наших горожан, что же это такое – квалифицированный управленец в рядах местного самоуправления? Анатолий, 42 года: – Затрудняюсь ответить. Уж слишком расплывчатое понятие – управленец. Еще лет десять-пятнадцать назад на высокие должности приходили люди, которые прошли карьерную лестницу с самого низа, от сохи, что называется. А сегодня они учат в универах какую-то тарабарщину и уже в двадцать три года считают, что могут руководить коллективом, причем любым, хоть из врачей, хоть из банкиров. Елена, 37 лет: – Нам в Сарове нужен такой управленец, причем на совершенно конкретную должность. Потому что противоречие очевидно: городской бюджет растет, как на дрож жах, а зарплаты в муниципальном
секторе падают. С кого за это спрашивать? С ситименеджера. Ему явно не хватает квалификации. Андрей, 27 лет: – Неплохая тенденция «освежать» власть. Слишком прикипают русские чиновники к своим креслам. А самое печальное, что им так часто и так долго приходится врать вышестоящему начальству о своих успехах, что они и сами начинают верить в эт у ложь. Меня смущает в заявлении Вайнберга одно: «создать условия». Уж какие еще условия нужны – не знаю. Олег, 39 лет: – Гнать этих управленцев в шею! Вот сидят они, и что? Их как ни учи и чему ни учи, идеологию не поменяешь: все под себя, родного. А из ВНИИЭФ люди не пойдут. Их во власть пинками не загонишь – зарплата муниципального служащего для них копейки. Ол ь г а Н и ко л а е в н а, 54 год а: – Никому не верю. Муж когда-то пришел водителем на муниципальное предприятие, и я им гордилась: зарплата, уважение, хозяин в доме. А сейчас приносит домой копейки. Стыдно, а идти некуда – у него уже возраст предпенсионный. А дальше что, на пенсии? Плесневелые корки глодать? Вот куда в области смотрят, как в Сарове крепкие предприятия разваливаются? Александр Михайлович, 83 года: – Сталина на вас нет. Он бы порядок быстро навел. Одних шлепнуть, других на нары, а все остальные учатся любить Родину и не гадить в общественных местах. Сергей, 31 год: – Городом должны управлять молодые ребята, которые хотят сделать карьеру здесь, а не в Москву многозначительно поглядывают. То, что сейчас происходит в Сарове, делается по принципу: «После меня хоть потоп». Думаю, уже пора оздоровить нашу исполнительную власть.
От политики не уйдешь Путешествие в Египет
стр. 22
стр. 23
ОПРОС К 65-летию КБ № 50
ПРОГНОЗ ПОГОДЫ
НЕБЛАГОПРИЯТНЫЕ ДНИ июнь 4,11,19,27
Вспоминает Л.Д.Павлова: «Дали мне участок – ИТРовский поселок. Педиатра не было, потому лечила и взрослых, и детей. Лечила инженеров, ученых – К.И.Щелкина, Я.Б.Зельдовича. И.Е.Тамм обращался, Цукерманы, Ю.Б.Харитона смотрела. Очень тесно моя медицинская служба была связана с Б.Г.Музруковым. Меня вызвали, по просьбе Бориса Глебовича, из Москвы (долгое время меня в Сарове не было), когда он почувствовал себя плохо уже в семидесятые годы. На втором этаже 24 корпуса, в поликлинике, был мой кабинет. Телефон – только внизу, в регистратуре. Звонят мне – спускаюсь на первый этаж. Щелкин (он чаще других обращался – жаловался на боли в сердце): «Людмила Дмитриевна, вы заняты сейчас? – Да. – А еще там будете? – Да. – Я пойду к вам. – Хорошо». Непременно дождусь Кирилла Ивановича. Как-то даже сопровождала его в Москву, для консультации. Больница находилась на Коровьем валу. Пешком мы шли по трамвайным линиям. Беседовали о многом. Заговорились. И приближения трамвая не заметили, пока не услышали его пронзительный звонок». Многие медработники отмечали, что дети, которые росли в поселке Сарова, были очень ослаблены, болели дистрофией и рахитом от недоедания в годы войны. Одна из участковых педиатров того времени вспоминает: «Мой участок назывался «поселок Дикий» и находился там, где теперь расположен новый район. Он включал 1800 детей, из них до года – 180. Этот проселок состоял из бараков и частных домов. Воду люди брали из колонок и колодцев. Канализация – выгребные ямы. Тогда еще не было централизованной уборки мусора. Культурный уровень людей – очень низкий. Были многодетные семьи, даже по десять детей. Дети часто заражались один от другого. Матери не гуляли с детьми. Ребенок начинал гулять примерно лет с трех, когда сам уже умел хорошо ходить. На территории участка не было детских садов и яслей. Периодически возникали вспышки кори, коклюша, полиомиелита, дизентерии и дифтерии. Санинспектор проверял, чтобы в сумке у врача всегда был шприц в упаковке и противодифтерийная сыворотка. 1953 год стал годом массовой иммунизации детей. Это был настоящий аврал. В прививочную компанию включались все медработники. Поскольку прививочного кабинета еще не было, прививки делали на дому. Со временем не считались, работали даже по выходным. Много было отказников, которых приходилось убеждать в необходимости прививок их детям. Врачи должны были заниматься санитарным просвещением.