УПРАВИТЕЛЬ . СООБЩЕСТВО ASI EURASIA
ПИСЬМО МАЛЬЧИКА К ПОЖИЗНЕННО ОСУЖДЕННОМУ Во время вечерних презентаций на конгрессах ASI Eurasia звучат опыты предпринимателей из жизни и бизнеса. Кто-то делится новостями работы его социально направленных проектов, кто-то рассказывает о чудесах, которые Бог творит в его личной жизни и бизнесе. Предприниматель Юрий Чурилов, который помимо коммерческой деятельности занимается также реб. центром, поделился историей о том, как они с сыном подружились с пожизненно осужденным, и как в беспросветных днях этого человека появилась надежда на освобождение. Когда-то в газете «Сокрытое Сокровище» опубликовали статью о нашем реб. центре для бывших заключенных. Посыпались письма из разных тюрем. Пришло письмо от Виктора, из тюрьмы на о. Огненный, где отбывают пожизненное заключение. Ему 41 год, 27 лет он провел в тюрьме. В письме он рассказывал, каким было его воспитание, как он пытался организовать юность, и как в итоге ничего не вышло, как затем он пошел на преступление, а впоследствии и на несколько убийств. Его приговорили к смертной казни, но потом приговор заменили на пожизненное заключение. Мы с сыном прочитали письмо, и я спросил у Даника: «Мы как-то ответим на это письмо?» Мальчик сказал: «Да, папа, конечно!» Спустя 2 месяца сын говорит: «Пап, ну нам же стыдно перед Богом! Мы все еще не ответили заключенному!» Я говорю: «Даник, обещаю, через неделю напишем!» Проходили недели... И мне приснился сон, после которого я долго не мог прийти в себя. Сын, увидев меня утром в ванной, встревоженно спросил, что случилось. Я рассказал ему сон: «Все вокруг серое и мрачное – камера, решетка, за решеткой семь человек в настолько ветхой одежде, что она сыпется с них, как снег. Их выводят в прогулочный дворик, а вместе с ними... и меня. И тут я понимаю, что дальше этого дворика уже никогда не выйду и останусь здесь навсегда». Я, как человек, имевший три ходки, вновь с ужасом пережил все чувства человека в подобном положении. Рассказав все своему 9-летнему сыну, я услышал его вывод: «Значит, папа, пора писать письмо...» Вечером я стал писать. Даниил сел рядом и начал рисовать. Он изобразил дом, в котором были только окна и крыша. Внизу надпись: «Один из них – это ты». В полном недоумении я сказал сыну: «Даник, человек и так сидит в тюрьме приговоренный, еще и ты его приговариваешь своим рисунком. Нужно что-то обнадеживающее...» Он, отложив рисунок в сторону, начинает рисовать другой, более цветной. «А вот это пойдет?» Я говорю: «Подойдет!» «Хорошо, но первый рисунок ты тоже отошли!» Я ответил: «Ну хорошо! Если ты так хочешь...» Вскоре приходит ответ от Виктора. Он пишет, что больше всего его заинтересовал рисунок, который прислал Даниил. «Пусть он мне напишет, что он хочет этим сказать?» И присылает рисунок обратно, хотя в колониях пожизненного заключения это делать запрещено. Узнав об этом, Даник ответил: «Я как-то чувствовал, что у нас разговор на этом рисунке не закончится». Я опять сажусь писать письмо Виктору, отвечаю на все его другие вопросы, а Даник берет свой рисунок и в самом низу пишет: «Но есть выход!» И рисует дверь в том доме, где были лишь окна и крыша. Ушло и это письмо. Прошел где-то месяц или два, точно не помню. Приходит ответ, в котором Виктор пишет, что в тот день, когда
76
доставили наше письмо, ему приснился сон, будто он находится в каком-то огромном помещении. Он видит дверь, которая слегка приоткрыта, но через которую он никак не может протиснуться. Внезапно поднимается огромный ураганный ветер, который начинает отодвигать эту дверь. «Я пытаюсь протиснуться в нее, но это получается с трудом», – пишет он. «Но как только я протиснулся, ветер стих, а дверь захлопнулась. Я оказался на свободе с ощущением того, что не знаю, что мне делать дальше, и как теперь жить». Я продолжал ему писать о том, как я поверил в Христа, чем теперь живу, куда иду и какие теперь в моей жизни ценности. Вскоре пришло письмо от начальника исправительной колонии, в которой находился Виктор. Он писал: «Я знаю о вашей переписке. Мы специально делали запрос в ваши местные органы власти и различные инстанции о вашем центре. Узнали, что вы пользуетесь большим уважением среди местного населения. Местные жители и администрация дали о вас только положительные отзывы. Мы хотели бы спросить у вас, если мы подадим прошение в вышестоящий суд и если после трехлетнего рассмотрения этого дела Виктора выпустят (что вполне возможно, поскольку после 25-ти лет отсидки и грамотной апелляции его могут освободить условно-досрочно), сможете ли вы его принять?» Помню, когда я первый раз об этом подумал, то стал сомневаться: «Человек после 27 лет, проведенных в колонии (а тюрьма бесследно не проходит), отбывающий наказание за несколько убийств... А у нас здесь женщины, дети, семьи, помимо реабилитантов. Что можно ждать от человека, которому уже терять нечего?» Мой мозг поначалу работал как-то неправильно. Но спустя время, после многих молитв, мы приняли решение принять Виктора к себе, написав об этом начальнику тюрьмы. Через несколько недель я получил письмо от Виктора, в нем он написал такие слова: «Именно этот ребенок открыл мне дверь в совершенно другую жизнь. На сегодняшний день я не хочу отсюда уходить, я принял решение остаться в тюрьме и свидетельствовать об Иисусе, Которого мне открыл этот мальчик»...
ЮРИЙ ЧУРИЛОВ, предприниматель и руководитель реб. центра для бывших заключенных и зависимых, г. Новомосковск, Тульская обл.
