Uvidetj glazami by Glen Art

Мария Чегодаева Увидеть собственными глазами

Мария Чегодаева

Увидеть

собственными глазами

GL E NART 5

Издатель: Glen Art d.o.o., Bakar, Croatia Оформление: Glen Majstor d.o.o., Bakar, Croatia Печать: Grafik, Rijeka, Croatia В оформление обложки использован фрагмент картины Альбрехта Дюрера “Поклонение Святой Троице”. В оформление книги использованы гравюры Альбрехта Дюрера. © Glen Art d.o.o., 2013. © Мария Чегодаева 2013.

«И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.» (Ин. 19, 35)

Иисус - ключ веры

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, чтобы мир спасен был через НЕГО. (Ин. 3/16)

Я свято, безоговорочно верю в Иисуса Христа, верю Христу. В том, что я христианка у меня нет и тени сомнения. Но я не знаю, вправе ли я причислять себя к какой либо христианской конфессии. И католичество, и православие, и все ответвления протестантизма целиком выводят Новый Завет из Ветхого, Благую весть Иисуса Христа – из ветхозаветных преданий, заповедей, пророчеств. «Для христиан Библия – есть непрелож1 ное единственно истинное откровение Бога человеку» . Утверждается как нерушимая истина, что без скрупулез1. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета. / М., 1999. Стр. 48, 87

ного изучения всего Священного Писания в контексте Ветхого Завета и комментариев к нему, богословских объяснений, растолкований и т.п. невозможно ни понять Благой Вести Иисуса, ни пробиться к Нему. «В Новом Завете нет ни одного стиха, которого в эскизе не было бы в Ветхом, – пишет отец Георгий Чистяков. – Вероятно, именно поэтому Церковь так объединила Священное Писание, что Ветхий Завет не издается без Нового – именно для того, чтобы показать это. В Ветхом Завете уже как бы спрятан, заключен во всей полноте Новый Завет. <> Язык всего Нового Завета пронизан языком Ветхого Завета. Вся поэтика Евангелия – это поэтика Ветхого Завета. Без Ветхого Завета Евангелие понять невозможно»2. Я глубоко чту память отца Георгия. Но у меня совсем иное ощущение: я все больше прихожу к убеждению, что не без Ветхого Завета Евангелие понять невозможно – невозможно понять Ветхий Завет без Евангелия; не Иисус нуждается в разъяснениях и комментариях – Христово Евангелие, Сам Иисус является бесценным «комментарием» ко всем без исключения религиозным конфессиям, верованиям, учениям, сколько их ни было от начала времен до наших дней.

2. См.: Рэймонд Моуди. Воссоединение. Общение с потусторонним миром. София. 2007.

От начала времен до наших дней… Многие сотни тысячелетий назад, в какой-то, неведомый нам, а для Бога закономерный ЧАС НОЛЬ один из приматов ощутил над собой, вокруг себя, в себе самом некий таинственный духовный мир – ощутил БОГА и стал ЧЕЛОВЕКОМ, навсегда оторвавшись от мира животных. Животные не знают духов, воспринимают материальный мир таким, каким видят, слышат, осязают органами чувств, данными природой. Человек понял, открыл, а, вернее всего, получил свыше откровение, что есть иной, духовный мир, который нельзя воспринять зрением, слухом, обонянием, но этот неосязаемый духовный мир не только теснейшим образом связан с материальным миром, но властвует над ним, определяет в нём буквально всё: от него зависят плодородие и изобилие плодов земных, удача на охоте; самое существование племени, каждой особи, ее потомства... И

все тысячелетия своего существования, с первой минуты и по сей день, человек напряженно искал и ищет контакта с миром духов, богами, Богом, пытается услышать и понять божественные веления, заручится божественным благоволением и помощью, отвести от себя божественный гнев. Так было в те незапамятные времена, когда первобытные охотники, напялив на себя оленью шкуру и рога, плясали вокруг костра, благодаря Духа Оленя за то, что он отдал им в пищу своего родича; так это остается по сей день, когда православный «Путеводитель по святым местам» дает советы верующим, у какой святыни можно избавиться от головной боли …

От начала времен до наших дней… Труднейшую проблему для человека составляет двойственность его природы. Плотью, своим материальным телом он остается всё тем же животным, млекопитающим. Как всякая обезьяна, кошка, собака зачинается и какой-то срок созревает в утробе матери, рождается, вcкармливается молоком, растет, достигает половой зрелости, производит потомство, а затем его плоть начинает быстро угасать, умирает и обращается в прах… На всё это каждой особи – и человеку, и животному – дан невероятно малый срок, по историческим меркам одно мгновение… Но человек, в отличие от животных ощущает в себе то, что мы называем «душой» – свою индивидуальность, свой духовный мир, свой разум, – и сознательно или подсознательно чувствует, что душа не может умереть вместе с телом, что она обретает какие-то иные посмертные формы существования, остается как-то связанной с миром живых, влияет

на судьбы живущих. Так было тысячелетия назад, когда первобытные люди искали прямого контакта со своими звериными и человеческими предками, молились «ларам», изображениям предков, приносили им жертвы и дары3. Так остается по сей день, когда мы оставляем в церкви записки «об упокоении» родителей, ушедших близких, заказываем поминальные службы... Спиритизм – попытки общения с душами умерших – вообще достижение Нового времени4.

3. П.Куценков, опираясь на О.М.Фрейденберг, утверждает: «Мир, в котором обитал мысленно «первобытный человек», не имел ничего общего с реальностью: «Это был ни тот свет, ни этот». … На примере ранних цивилизаций очень хорошо видно, кто, собственно, населял «ни тот свет, ни этот». Это покойники, предки. О.Фрейденберг так реконструировала первобытные преставления о потустороннем мире: «Это не жизнь, ни смерть, а метафорическая «страна», «местность», быть может, всего лучше назвать его «место появления» (и «место исчезновения») покойников». / П.А.Куценков. НАЧАЛО. Очерки истории первобытного и традиционного искусства. / М., «Алетейа», 2001. С 27. 4. См.:Рэймонд Моуди. Воссоединение. Общение с потусторонним миром. София. 2007.

От начала времен до наших дней… Раздвоенность человеческой природы обретала у разных народов разные выражения, наблюдался перевес то в одну, то в другую сторону. Зов плоти, телесный, материальный мир во всех его проявлениях, во всей минутной радости бытия торжествовал в античности, одухотворял и обожествлял силы природы, чувства, эмоции, чувственные радости человека, его божественно-прекрасное тело. Царство Аида– загробный мир, прибежище душ вне плоти, представлялся древним грекам чем-то бессмысленным, тоскливым, смутным… Высшей наградой, которой боги удостаивали избранных, было приобщение их к сонму богов Олимпа, дарование бессмертия плоти и всех плотских чувственных наслаждений, будь то любовная страсть, вкушение божественной пищи … Ты скажешь: ветреная Геба, Кормя Зевесова орла, 15

Громокипящий кубок с неба, Смеясь на землю пролила… (Ф.Тютчев)5. И обратной крайностью представал индуизм, где индивидуальность плоти видится чем-то ущербным, влекущим вниз и высшее блаженство состоит в полной потери плоти и всех проявлений своей неповторимой индивидуальности, растворение в нирване – божественном небытии… Так это остается и сейчас. Новое время с его воинствующим материализмом довело культ плоти и плотских удовольствий до гипертрофированной степени; человек подчиняется «зову плоти» вплоть до полной атрофии «души»; но идеи индуизма – растворения индивидуальной личности в божественном небытии обретали в Новое время таких заинтересованных сторонников как Лев Толстой.

5. Ф.Тютчев. Весенняя гроза. // Ф.Тютчев. Стихотворения. Сов. Писатль, Л-д, 1953. С. 816.

От начала времен до наших дней… Человек сознательно или интуитивно ощущал в своем отпадении от первозданной животной природы какое-то нарушение, что-то опасное, роковое. Задолго до предания о грехопадении Адама и Евы и наряду с ним возникали мифы о противостоянии богов и людей, неповиновении людей и гневе богов. У древних египтян существовало предание о восстании людей против богов. Всем известен миф о титане Прометее, похитившем для людей божественный огонь и наказанном богами вечными муками. Человек познал Бога, обрел частицу божественной силы, но потерял рай… Это ощущение «потерянного рая», тоска по нему, поиски «рая» проходят сквозь всю человеческую историю, возникают вновь и вновь в разных формах в творениях великих художников, писателей; в вульгарном извращенном виде – в социальных утопиях…

От начала времен до наших дней… Каждое религиозное учение, каждая самая малая секта были уверены в том, что божественная истина открыта только им, что все другие верования – ложь, заблуждение, темное невежество, сатанизм. Это относится не только к религиям, резко отличным друг от друга. Исповедания, казалось бы опирающиеся на одни и те же истоки, имеющие одни и те изначальные основы веры отторгают друг друга с ненавистью и агрессией, нередко большей, чем диаметрально противоположные религиозные воззрения6. Как не грустно, это в полной мере относится к христианским конфессиям. Исповедующие Одного и того же Иисуса Христа, имеющие в основе одно и тоже Евангелие, они забывают об этом общем для всех корне; возводят в культ то, что их различает, разъединяет: чтут в первую очередь законы, догматы, обряды своей 6. Разительный пример: мусульманство все основано на Ветхом Завете, является его прямым ответвлением, упрощенным пересказом Библии, и тем не менее, для мусульман нет больших врагов, чем иудеи.

конфессии. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ установления становятся не только основой всей религиозной жизни православных, лютеран, баптистов, католиков и т.д., но непреодолимым препятствием к какому-либо братскому общению, причиной кровопролитных войн и преступлений. Подмена Божьих откровений человеческими установлениями и страшные последствия этих подмен восходят к моменту встречи людей с Иисусом и длятся по сей день.

От начала времен до наших дней… По разному на разных уровнях развития того или иного человеческого сообщества, но так или иначе перед каждым верующим человеком, независимо от его вероисповедания, встает роковая дилемма: что нами движет, что определяет всю нашу жизнь, нашу судьбу: свобода нашей воли или Божественное предопределение? Свобода воли или предопределение – вопрос вопросов. Владимир Соловьев называл предопределение одним из труднейших пунктов богословия и утверждал, что философское его разъяснение доселе составляет одну из важнейших задач христианской мысли и пока еще не привело к положительным результатам. Этот вопрос и сейчас остается принципиальным: если моя судьба изначально предопределена, если все мои поступки – осуществление божественного промысла и помимо божественной воли ничто в моей жизни не

может совершиться, значит ни добро, ни зло от меня не зависят; нет никакой моей заслуги в добродетели, но нет и никакого моего греха в преступлении. В любом случае «Я» ни за что не отвечаю. Понятие личного греха совершенно смазано. В наши дни, в XXI веке слово «грех» впору вычеркивать из словаря или помечать сноской «устар.»

От начала времен до наших дней… Выступали из общей человеческой массы особо чуткие личности, имеющие от рождения или какимто образом обретающие дар общения с духовным миром, способность слышать божественные голоса, прозревать волю богов, влиять на их решения… Шаманы, знахари, волхвы, жрецы, оракулы, священнослужители, пророки, провидцы… Так было у всех без исключения племен и народов, ничуть не ослабело и в наш просвещенный век. «Образованные» граждане XXI века кидаются к пророкам вроде Ванги, верят экстрасенсам, всевозможным пророчествам ничуть не меньше своих «невежественных» предков. Но помимо разных шарлатанов и сомнительных «духовидцев», на протяжении всей истории духовные учителя и вожди бывали великими мудрецами, подлинными провидцами, на много голов превышавшими обычных людей; действительно слышали и воспринимали божественные веления.

Были и такие, кто обретал свой пророческий дар не от Бога; обращал во зло – все человеческие качества и хорошие, и дурные с неизбежностью проявлялись в религии. Могло ли быть иначе? Ведь все религиозные властители душ, от первобытных шаманов до таких колоссов, как автор псалмов царь Давид, библейские пророки, античные философы, апостол Павел, Заратустра, Конфуций, Иоанн Златоуст, Франциск Ассизский; как родоначальники великих религий Моисей, Будда, Мохаммед БЫЛИ ЛЮДЬМИ. Голос Неба доходил до них сквозь космическое пространство, преломлялся в их сознании, звучал в их интерпретации. Бог Отец, Вседержитель, Творец неба и земли, безусловно, один есть и нет иного кроме Его.» (Мк. 11/34) в этом не приходится сомневаться, но люди, народы, расы, касты; исторически сложившиеся условия и особенности их существования резко различны. Оттогото на протяжении истории и по сей день возникало и возникает, существует такое количество религиозных учений, конфессий, сект… И только один раз за всю человеческую историю Бог Сам сошел в мир, вочеловечился в Иисусе Христе, Сам обратился к нам, людям на нашем, человеческом языке, сказал всё, доступное нашему слабому человеческому разумению. 23

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть… И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца.» (Ин. 1/1-14) Этот поразительный факт подтвержден историческими свидетельствами: можно считать доказанным, что по историческим меркам не столь уж давно – всего две тысячи лет назад – родился Иешуа Га-Ноцри, плотник из Назарета, существующего по сей день маленького еврейского городка; прожил человеческую жизнь, страдал, был осужден и казнен как преступник. Но приходится принять, что столь же доказуем поразительный факт: умерев как человек, Иешуа Га-Ноцри ВОСКРЕС КАК БОГ ИИСУС ХРИСТОС. Убеждение в реальной подлинности Воскресения составляет весь смысл, самое сердце Христианства. «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера наша.» (1-е коринф. 15/13) Воскресение – невероятное, исключительное событие, в которое почти невозможно поверить, но которое тем ни менее НЕСОМНЕННО. Оно подтверждено всей двухтысячелетней историей Христианства. 24

***** Бог в Иисусе тоже пришел в конкретную историческую эпоху, в конкретный, очень своеобразный мир, к обособленному от других, крайне националистически настроенному народу с его характерными обычаями, условностями, законами. Но, от начала Сущий (Ин. 8/23), Он не отделен от нас тысячелетиями, как другие основоположники мировых религий; обращается не только к церквам первого века, иудеям и прозелитам, как Петр, Павел, Иаков, Иоанн в своих посланиях (Новый завет. Соборные послания.). Он говорит всему человечеству, всем предшествующим и предбудущим временам: «Я с вами во все дни до скончания века». (Мф. 28/ 20.) Бог в Иисусе тоже обратился к человечеству через людей. Но избрал Он в качестве Своих апостолов не богословов, мудрецов, знатоков Священного Писания, 25

какими славился Иерусалим. Он привлек к себе простолюдинов – рыбаков с Генисаретского озера, мытаря Матфея, Симона-зилота… В Евангелиях от Матфея, Марка, Луки и Иоанна отчетливо слышны их голоса, проступают их характеры, их индивидуальные человеческие черты; видны задачи, которые ставили они перед собой в своих писаниях. Евангелие от Матфея в первую очередь обращалось к христианам-евреям, утверждало важнейшую для иудеев истину: Иисус – сын Авраама, сын Давида; тот самый Мессия, которого с такой страстью ожидал Израиль, к которому были обращены все библейские пророчества. Евангелие от Луки – сирийца, ученого врача, поставившего своей целью «по тщательном исследовании всего сначала» дать: «... достопочтенному Феофилу» «твердое основание учению, в котором ты был наставлен ...» (Лк. 1//3-4) иногда называют «Евангелием обездоленных», в нем более всего говорится о блаженстве нищих, в нем мы находим притчу о бедном Лазаре, в нем слышны отзвуки тех противоречий, личных впечатлений и воспоминаний людей так или иначе соприкасавшихся с Иисусом, которых тщательно расспрашивал Лука. Иоанн благовествовал эллинам, народам Малой 26

Азии; в его Евангелии слышно противостояние нарождающемуся гностицизму. Позднейшее из всех, уже конца Первого века, Евангелие от Иоанна предстает самым «боговдохновлённым», необыкновенно сильно одухотворяет, дополняет «синоптические» Евангелия, написанные, видимо, еще до разрушения Иерусалима в 70 году, восходящие к Петру7 и свято чтимые в христианском мире.. Но самое главное: во всех четырех Евангелиях без всяких комментариев и растолкований ближе, вернее всего переданы подлинные слова Иисуса. В хедере – а в хедере должен был учиться каждый мальчик из «хорошей семьи», требовалось заучивать наизусть тексты Библии; память учеников развивалась до невероятных пределов. Мытарь Левий Матфей, в силу своей профессии должен был уметь быстро писать – его «логии», несомненно, воспроизводили, может быть непоследовательно, но точно подлинные речения, проповеди, притчи Иисуса.

7. Евангелие от Марка было известно в первых поколениях христиан как «воспоминания Петра»: «Папий Иеропольский приводит свидетельство ученика Христова пресвитера Иоанна: «Марк, истолкователь (переводчик) Петра, с точностью записал все, что запомнил, хотя и не держался порядка слов и деяний Христовых, потому что сам не слушал Господа и не сопутствовал Ему. Впоследствии он был, как сказано, с Петром, но Петр излагал учение с целью удовлетворить нужды слушателей, а не с тем, чтобы беседы Господа передать по порядку.» Знаменательно, что св. Иустин, приводя одно место из Евангелия от Марка, называет свой источник «Воспоминания Петра»/. Цит. по: А.Мень. Сын Человеческий.

Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам. Ей, Отче, ибо таково было твое благоволение. (Мф. 11/25-26). Бесхитростные «младенцы» были участниками и свидетелями всех Его деяний, мучений, крестной смерти и Воскресения и оставили нам свидетельства невероятной силы и безусловной правды, которые нам следует изучать, постигать со всей целеустремленностью нашей души. Я пытаюсь постичь Евангелие …

***** Мир, в который пришел Иисус, был достаточно монолитен, богословски обусловлен и зафиксирован в текстах Пятикнижия. Библия содержит 66 книг, написанных 40 различными авторами на протяжении 1500 лет, отражает мировоззрение, мироощущение еще почти первобытных народов, прослеживает их «возмужание», трансформируется вместе с ними, но к первому веку Новой эры этот процесс, как представлялось духовным вождям Израиля, пришел к своему логическому завершению, вылился в окончательные формы, уже не подлежащие никаким изменениям. Книжники и фарисеи были убеждены в своем доскональном знании всех божественных истин и исключительном праве на них. Все, кто не принадлежал к их привилегированной касте, были в их представлении невеждами в законе. (Ин. 7/49), достойными не только презрения, но проклятия (прокляты они. Ин. 7/49). 29

Фарисеи и книжники считали унизительным для себя само общение с такими «невеждами». Ничего, более чуждого, неприемлемого для Иисуса нельзя себе представить. Иисус и религиозные власти Израиля были изначально несовместимы. Иисус не только перевернул все сословные представления о значимости человека, поставил мытаря выше фарисея: «... ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится ...» (Лк. 18/11); бедную вдову превознес над богатыми гражданами Иерусалима: «Истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое.» (Мк. 12/43-44). Самим Собой, Своей жизнью и Своею смертью, Иисус совершенно изменил все, с древнейших времен присущие людям представления о богах. Никогда, ни в одной религии, ни в одном мифе не являлся Бог и Сын Божий «маленьким человеком» в понимании Гоголя, Достоевского – «Униженным и оскорбленным».. Невозможно было и помыслить, чтобы Бог родился – причем вполне реально, достоверно засвидетельствовано: 30

«...не плотников ли Он сын? Не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда? И сестры Его не все ли между нами?» (Мф. 13//55-56) – в бедной семье, не имеющей в момент Его рождения иного пристанища, кроме хлева; лежал спеленатым в яслях для скота, рос сыном и подмастерьем деревенского плотника, а начав свое учительство, вел жизнь бездомного бродячего проповедника, почти исключительно среди самых низших слоев общества – рыбаков, ремесленников, пастухов, мытарей, нищих, женщин сомнительного поведения… Исцелял, насыщал тысячи простых людей, воскрешал их физически и духовно… В мифах и преданиях Боги погибали в битвах с богами, бывали жертвами богов, подобно египетскому богу Осирису, умерщвленному коварством бога Сета; в реальной истории «земные боги» – императоры, фараоны постоянно становились объектом дворцовых заговоров и переворотов, но нельзя найти примера, чтобы Бог был – реально, опять таки. исторически достоверно – осужден как преступный раб, подвергнут глумлению черни, истязаниям и пыткам палачей, «приобщен к злодеям» – действительным преступникам и вместе с ними казнен самой жестокой, самой унизительной казнью, какую только выдумывало изощренное в казнях и пытках 31

человечество. Сама Его Личность противоречила всем ортодоксальным представлениям о Боге, не имела ничего общего с тем, что ассоциировалось для духовных вождей Израиля с верой в Бога. В глазах иерархов иудейского мира – первосвященников, фарисеев, саддукеев – Иешуа Га-Ноцри мог быть только «невеждой в законе», смутьяном, богохульником, но никак не Сыном Божием, тем паче не мог быть Богом. Бог таким быть не может. «… Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили Меня, потому что Я от Бога изошел и пришел; … Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего: он был человекоубийца и не устоял в истине; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи.» (Ин. 8/42-44). Как могло случиться, что священнослужители, отпрыски древних – от царя Давида – потомственных родов священников и левитов, знатоки Священного Писания, незыблемые ревнители Законов Моисея оказались сынами диавола? Казалось бы, между Иисусом и правоверными иудеями не было никаких расхождений. 32

«Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все.» (Мф. 5/17-18) – Иисус всецело принимал заповеди, данные Моисеем; опирался на них, шел дальше, поясняя и усиливая возвещенные Моисеем Божественные Истины: «Вы слышали, что сказано древним: «не убивай»… А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду…» (Мф. 5,/21-22). «Вы слышали, что сказано древним; «не прелюбодействуйте». А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.» (Мф. 5/27-28) Его толкование закона и пророков совпадало с толкованием книжников и фарисеев: «Один из книжников подошел и спросил Его: какая первая из всех заповедей? Иисус от33

вечал ему: первая из всех заповедей: «слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душой твоею, и всем разумением твоим, и всей крепостью твоею»: вот, первая заповедь; вторая подобная ей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Иной большей сих заповедей нет. Книжник сказал Ему: хорошо Учитель! Истинно сказал Ты, что один есть Бог и нет иного кроме Его; И любить Его всем сердцем, и всей душою, и всей крепостью, и любить ближнего как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв. Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: недалеко ты от Царствия Божия.» (Мк. 11/23-34) Иисус не отвергал права книжников и фарисеев на учительство: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак, все, что они велят вам соблюдайте и делайте…» Но тут же оговаривался: «... по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают. … Все же дела свои делают 34

с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают вскрилия одежд своих; Также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах; И приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: «учитель! учитель!» (Мф. 23/3-7) Его возмущало лицемерие, корыстолюбие фарисеев: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.» (Мф. 23/14) Но не человеческие слабости и пороки фарисеев были основанием для страшного приговора: сыны диавола. К моменту прихода Бога в мир заповеди Моисея были буквально погребены под грудами «преданий старцев». Едва ли не главным смыслом всей деятельности иудейских богословов было толкование Закона, составление бесчисленных комментариев к каждой заповеди и комментариев к комментариям, затемняющих и бесконечно усложняющих простые и мудрые заветы Моисея.

«Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плеча людям, а сами не хотят перстом двинуть их.» (Мф. 23/4) На одну только заповедь «...помни день субботний, чтобы святить его: шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой, суббота, Господу Богу твоему.» было написано несколько десятков томов толкований, составлены сложнейшие предписания, что именно надлежит считать «работой»8. Евангелисты рассказывают, какое множество упреков было брошено Иисусу по поводу нарушения Им субботы. «…В одной из синагог учил Он в субботу; там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи: она была скорчена и не могла выпрямиться. Иисус, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина, ты освобождаешься от недуга твоего… При этом начальник синагоги, негодуя, что Иисус исцелил в субботу, сказал народу: есть шесть дней, в которые должно делать; в те дни и приходите исцеляться, а не в день субботний.» (Лк.13/11-14) 36

Напрасно пытался Иисус вразумить его: «Господь сказал ему в ответ: лицемер! Не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу, и не ведет ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» (Лк. 13/15-16) «…Случилось же и в другую субботу войти Ему в синагогу и учить. Там был человек, у которого правая рука была сухая. Книжники же и фарисеи наблюдали за Ним, не исцелит ли его в субботу, чтобы найти обвинения против Его… Тогда сказал Иисус: спрошу я вас: что должно в субботу? добро или зло делать? Спасти душу или погубить? Но они молчали. И воззрев на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их, говорит тому человеку: протяни руку… Они же пришли в бешенство и говорили между собой, чтобы им сделать с Иисусом.» (Лк. 6/6-9) 8. Дело доходило до курьезов: так, привязать веревку к ведру, чтобы опустить его в колодец, считалось «работой», а завязать женский пояс – нет, поэтому, привязав к веревке женский пояс, можно было достать ведро воды. Нельзя было отойти от дома дальше определенного расстояния, но если на этом месте оставить какую-либо свою вещь – все пространство до нее начинало считаться «моим домом» и отсчет велся уже с этого места и т.п.

Исцеление страждущего в субботу представлялось фарисеям смертным грехом. Упрекали Иисуса и в других «нарушениях». «…Ибо фарисеи и все Иудеи, держась предания старцев, не едят, не умывши тщательно рук9; и пришедши с торга, не едят, не омывшись. Есть и многое другое, чего они приняли держаться: наблюдать омовение чаш, кружек, котлов и скамей.» (Мк. 7/3-4) Иисус не только считал возможным ради дел милосердия нарушать субботу – Ибо Сын Человеческий есть господин и субботы (Мф. 13/8), – но подвергал сомнению и другие предписания «старцев»: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой! Очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.» (Мф. 23/25-26). Сомневался в необходимости ритуальной кошерной пищи, что по сей день составляет одну из главных основ иудаизма: 38

Неужели не разумеете вы, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища… Исходящее из человека оскверняет его, ибо изнутри, из сердца исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство. Все это зло изнутри исходит и оскверняет человека. (Мк. 7/18-23). Предания, установленные людьми, заглушали Божьи заповеди, позволяли уйти от их исполнения. «… Он сказал им в ответ: хорошо пророчествовал о вас, лицемерах Исайя, как написано: «люди чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» Ибо вы, оставивши заповедь Божию, держитесь предания человеческого… Хорошо ли, что отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание? Ибо Моисей сказал: «почитай отца своего и мать свою» … А вы говорите: кто скажет «корван», то есть дар Богу, то, чем бы ты от меня пользовался – тому вы уже 9. Речь идет не о гигиене, а о сложном ритуальном омовении рук несколько раз в течении трапезы.

попускаете ничего не делать для отца своего или матери своей, устраняя слово Божие преданием вашим, которое вы установили; и делаете многое сему подобное.» (Мк. 7/2-13) Для фарисеев и книжников не только посягательства на «предания старцев», но и чудеса Иисуса были не приемлемы: «Некоторые из них говорили: Он изгоняет бесов силою вельзевула, князя бесовского. А другие, искушая, требовали от Него знамения с неба.» (Лк.11/15-6) «…Столько чудес сотворил Он перед ними, и они не веровали в Него.» (Ин. 12/37) Иоанн передает грустную иронию, звучащую в словах Иисуса: «…Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями? Иудеи сказали Ему в ответ: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство, и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом.» (Ин. 10/32-33.) 40

Всё учение Иисуса, все Его чудесные благие деяния – исцеления, воскрешения, насыщение голодных были для правоверных иудаистов только кощунством, богоотступничеством, преступлением, достойным смерти. Но главный смысл непримиримого расхождения между Иисусом и духовными вождями Израиля заключался в том, что. Иисус перевернул все их представления о Воле Божией, начертал Свой, ясный, не подлежащий никаким сомнениям и кривотолкам путь в Царство Небесное: «Тогда скажет Царь тем, кто по правую сторону Его: Приидите, благословенные Отца Моего, наследующие Царство, уготованное вам от создания мира, Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть, жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня …ИСТИННО ГОВОРЮ ВАМ: ТАК–КАК ВЫ СДЕЛАЛИ ЭТО ОДНОМУ ИЗ СИХ БРАТЬЕВ МОИХ МЕНЬШИХ, ТО СДЕЛАЛИ МНЕ.» (Мф. 25/34-40). Речь идет не только о буквальных нищих, больных, бездомных, ввергнутых в темницы и т.д. но обо всем человечестве. Страдания, боль, насилие над личностью, тяжкие болезни и физическая смерть, распад плоти – удел каждого человека, – порождение черных 41

сатанинских сил10. Помощь «малым сим», их спасение – противостояние, противоборство дьяволу. Фарисеи признавали совсем иной, удобный и угодный им путь. «Фарисей став молиться сам в себе так: Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю.» (Лк. 18/11-12). Прямым ответом на «молитву фарисея» звучат Слова Иисуса: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина и оставляете важнейшее в законе: суд, милость и веру.» (Мф. 23/23 Путь самодовольства, великой гордыни, презрения к людям – угождение дьяволу. «…Тогда скажет тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, угованный диаволу и ангелам его; ибо ал10. См.: Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний? (Лк. 13/15-16) Болезнь – дело рук сатаны.

кал Я, и не дали Мне есть, жаждал, и вы не напоили Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня… ИСТИННО ГОВОРЮ ВАМ: ТАК-КАК ВЫ НЕ СДЕЛАЛИ ЭТОГО ОДНОМУ ИЗ СИХ МЕНЬШИХ, ТО НЕ СДЕЛАЛИ МНЕ. И пойдут они в муку вечную.» (Мф. 25/34-40). Церковные иерархи Израиля не только не приближали людей к Богу, но отторгали от Него. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.» (Мф. 23/13.) В казалось бы, далеком от нас, чисто историческом противостоянии Иисуса и еврейских богословов первого века Христианской эры, явило себя ВЕЛИКОЕ, ВЕЧНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ БОГА И ДЬЯВОЛА, ПУТИ СПАСЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА И ПУТИ ЕГО ПОГИБЕЛИ. В казалось бы, незыблимо праведном мире «закона и пророков» по существу отрицалась основа основ Моисеева Завета: ВОЗЛЮБИ БОГА и ВОЗЛЮБИ БЛИЖНЕГО. Рим давал Израилю относительно большую ре43

лигиозную свободу, позволял соблюдать все «предания старцев» – принятые в Иудее обряды, обычаи и пр. Сохранял, хотя и с ограничениями, первосвященство, синедрион11. Священников, саддукеев – членов синедриона, фарисеев и книжников это вполне устраивало; они весьма боялись утратить свое влияние на народ и свои доходы. Торжище, в которое был превращен первый двор Храма – «двор язычников» – в народе называли: «ряды первосвященника Анны»: там продавались втридорога жертвенные животные и менялись деньги на «храмовые», единственные, которые принимались в уплату в Храме. Верующие, особенно приезжие паломники бессовестно обирались. Доходы шли первосвященнику. «... [Иисус] нашел, что в храме продавали волов, овец и голубей, и сидели меняльщики денег, и сделал бич из веревок и выгнал из храма всех, также и овец и волов, и деньги у меновщиков рассыпал, и столы их опрокинул…» (Ин., 2/14-15) «… Говоря им: написано: дом Мой есть дом молитвы, а вы сделали его вертепом разбойников...» (Лк., 19/46).

11. Верховное судилище.

Согласно синоптическим Евангелиям, именно после изгнания торгующих из Храма религиозные власти приняли окончательное решение убить Иисуса. Иоанн связывает их решение с чудом воскресения Лазаря и триумфальным входом Иисуса в Иерусалим. «…Тогда книжники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него – и придут Римляне и овладеют и местом нашим, и народом… Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумайте, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб… С этого дня положили убить Его…» (Ин., 11/47) Фарисеи и книжники не НЕ УЗНАЛИ – они узнали Бога. Убили не самозванца, не лже-пророка, не вообразившего себя богом параноика, не опасного смутьяна, способного навлечь на Израиль гнев Рима.. Лжемессий и до Иисуса было немало, и ни один из них не был распят. Фарисеям была отлично известна политическая нейтральность Иисуса – куда опаснее был бунтарь и убийца Варвавва, которого фарисеи потребовали отпустить: не Его, но Варавву! ( Ин. 18/40). 45

В ИИСУСЕ СОЗНАТЕЛЬНО, ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕНО УБИЛИ БОГА. Совершилось самое ужасное за всю человеческую историю, не укладывающееся в сознании преступление, по сей день черной тенью лежащее на судьбах человечества, на каждом из нас. Деревья смотрят нагишом В церковные решетки И взгляд их ужасом объят, Понятна их тревога, Сады выходят из оград, Колеблется земли уклад; Они хоронят Бога. Борис Пастернак12 Наш неизбывный грех… Придя в мир Ветхого Завета, Иисус нашел не следование ему, а отказ от всех его великих заветов, откровений пророков, от всей его божественной мудрости. Да, «язык Нового Завета пронизан языком Ветхого Завета. поэтика Евангелия – это поэтика Ветхого Завета. Но Новый завет не мирно проистекает из Ветхого завета – он страстно восстанавливает его, очищает, возводит на ту вершину, куда его вознес Бог и откуда низвергли люди. 12. Б.Пастернак На страстной. / Избранное в двух томах. Том первый. М., 1985. С. 392.

* * * * * Непреложная истина Символа веры – Верую … во Иисуса Христа Сына Божия единородна, иже от Отца рожденна прежде всех век, Света от Света, Бога истина от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу; нас ради человек, нашего ради спасения сшедшего с небес и воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы; и ВРЧЕЛОВЕЧИШСЯ… была и остается отвергнутой иудаизмом. По сей день Израиль ожидает «своего» мессию. Отрицание Иисуса как Бога отторгает и иудаизм, и мусульманство от христианства. Божественная истинность Иисуса Христа, величайшее мистическое чудо ТРОИЦЫ – роковой рубеж, на котором две, поныне живые ветви Ветхого Завета расходится с Новым.

Молитва Иисуса: «Отче! Пришел час: прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит тебя. Так-как Ты дал Ему власть над всякой плотью, да всему, что Ты дал Ему , даст Он жизнь вечную. Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира: они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твое; Ныне уразумели они, что все, что Ты дал мне, от Тебя есть; И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду, Отче Святый! Соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едины как Мы. … Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла. Освяти их истиною Твоею, слово Твое есть истина. Как Ты послал Меня в мир, так и Я посылаю их в мир. Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их… (Ин. 17/1-20) Что же открывает Иисус нам, верующим в Него по слову апостолов – Своими учениями, Своей человеческой жизнью и человеческой смертью и Своим Божественным Воскресением? На какие вечные вопросы дает ответ? Да практически на все – можно излагать по пунктам: 48

1. Каков Бог? С начала времен боги представлялись людям жестокими, грозными, почти всегда беспощадными и мстительными, карающими людей за малейшее неповиновение, требующими безграничных восхвалений, всесожжений и жертвоприношений. Таков и Бог Ветхого завета, недоступный человеческому зрению, беспощадно карающий свой народ за каждое отступничество. Бог в Иисусе открыл и показал людям Свое Истинное Лицо: «Видевший Меня видел Отца.» (Ин. 14/9). «Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток сердцем, и найдете покой душам вашим, ибо иго Мое благо и бремя Мое легко.» (Мф. 11/28-30) 49

Какой Бог так беззаветно, до конца отдавал Себя людям? «Ему подали книгу пророка Исайи; и Он, раскрыв книгу, нашел место, где было написано: «Дух Господень на Мне: ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу» (Исайя. 61/1-2) «... и начал говорить им: ныне исполнилось писание сие, слышанное вами.» (Лк. 4/18-20). И завещал Своим ученикам как важнейшее Божие Дело: «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте.» (Мф. 10/10) Путь Бога Иисуса – путь милосердия и великой любви.

2. Каков путь к Богу? Люди мучительно, напряженно, часто путем физических мук искали пути приобщения к сакральному миру. Известны повсеместные у всех древних и диких народов страшные обряды посвящения, совершающиеся над юношами, достигшими совершеннолетия, проведение их через «временную смерть» и т.п. Необходимость особых мук, подвижничества вошла и в Христианство: схимники, столпники подвергали себя таким истязаниям и лишениям, на какие способны лишь немногие… Бог в Иисусе Сам приходит ко всем людям, зовет, протягивает Свою милосердную Руку: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.» (Ин. 10, 9.) «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и исти51

на сделает вас свободными. (Ин. 8/31-32). Я есмь пастырь добрый, пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин., 10/ 11)…Овцы Мои слушаются голоса Моего …И я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек, … и никто не похитит их из руки отца Моего… Я и Отец одно.» (Ин. 10/27-30) «На вопрос: что нам делать, чтобы творить дела Божии? Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы верили в Того, Кого Он послал.» (Ин. 6/28-29) Только сделайте шаг ко Мне, только поверьте Мне!

3. Свобода воли или Божественное предопределение? Да, Христос говорит о божественном предопределении. « Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; У вас же волосы на голове все сочтены ...» (Мф. 10/29-30). Жизненные обстоятельства определены Богом, судьбой, случаем, но то, как человек поведёт себя в этих обстоятельствах зависит от него самого, от его свободной воли. Тема свободы воли, свободы выбора – важнейшая тема учения Христа, проходящая через все Евангелия. Иисус возвращается к ней снова и снова: десять дев ожидали прихода жениха – пять разумных заправи53

ли свои светильники маслом и встретили Жениха Полуночного готовыми; пять неразумных все отложили «на потом», проспали, просуетились и оказались отлученными от брачного пира. Трем рабам дал господин таланты, каждому по его силам. Двое использовали таланты с умом и приумножили. Третий зарыл свой талант в землю и все потерял. И так далее, и так далее: притча о десяти прокаженных, о милосердном самарянине; история Марфы и Марии... Иисус исцелил десятерых – поблагодарил Его лишь один; священник и левит прошли мимо раненого – самарянин помог ему; Марфа пеклась об ужине – Мария у ног Иисуса внимала его учению... Так до конца, до двух разбойников на крестах. Ситуация была предопределена и равна для ее участников, а вот использовали эту ситуацию, отнеслись к ней по разному, каждый согласно своему выбору. Своим выбором человек сам вершит над собой свой суд. Мы видим в своих несчастьях божественную кару, иногда за дело, чаще, по нашему убеждению, незаслуженно. И не помышляем о том, что наш злой или неверный выбор может как бумеранг вернуться на наши же головы. А ведь Иисус говорит об этом постоянно! Один построил дом на камне – и тот устоял в наводнение; другой решил облегчить себе задачу – построил дом на песке, и тот рухнул в первую же бурю. Благоразумный домоправитель раздавал рабам хлеб: 54

«...блажен раб тот, которого господин его, пришед, нашел поступающим так; Если же раб тот скажет в сердце своем: «не скоро придет господин мой» и начнет бить слуг, есть и пить и напиваться, То придет господин раба в день, который он не ожидает, и рассечет его и подвергнет одной участи с неверными...» (Лк. 12/ 43-46). Ни один наш выбор, ни одно движение нашей души не проходит бесследно, всё так или иначе «срабатывает». Иисус в своем всеведении знает, какие беды влечет за собой злой человеческий выбор; каким смертоносным дождем прольется над Иерусалимом исторгнутая людьми черная «власть тьмы»: всего сорок лет спустя – еще не пройдет род сей! –– миллион человек во время осады города войсками Тита погибнет от голода и пожара. И скорбит, и плачет над обреченным городом: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст.» (Мф. 23, 37-38) 55

Обратите внимание на это поразительное «не захотели!» Бог хотел, а люди не хотели! Все учение, весь путь Иисуса Христа – урок, укор, воззвание к людям, к их сознательному активному «хотению», предупреждение о том, какая ответственность лежит на нас, какие несчастья способны мы навлечь не только на себя, но и на других, невинных людей своей злой волей. Божественное предопределение в том, что выпущенное зло неизбежно рано или поздно возвращается, поражая правых и виноватых, и зависит это от нашего выбора, от нашей сознательной свободной воли…

4. Апостольство и вера. Одними из труднейших в Евангелиях остаются жестокие, непреложные требования Иисуса к своим последователям: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня не достоин Меня, И кто не берет креста своего и не следует за Мною, тот не достоин Меня.» (Мф. 10// 36-38) «…Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником.» (Лк. 14 /26) Эти грозные слова Иисус говорит ученикам, посылая их на проповедь – 57

«Как овец среди волков … Остерегайтесь же людей, ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас … И будете ненавидимы всеми за имя Мое.» ( Мф. 16-22) Не к апостолам, а к простым верующим Иисус не обращал подобных требований. Когда начальник мытарей Закхей, удостоившийся великого счастья принять у себя Бога «став, сказал Господу: Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: «...ныне пришло спасение дому сему…» (Лк. 19//8-10) «Не требовал Он полного отказа от всего своего «имения» и от неведомых друзей, приготовивших ему «...пасхальную горницу большую устланную...» (Лк. 22//12). Не призывал Лазаря возненавидеть сестер Марфу и Марию разрушить свою, близкую, дорогую Ему семью. 58

«...Иисус же любил Марфу и сестру ее и Лазаря.» (Ин. 11 / 5) Мы помним Его слова о нерасторжимости брачных уз: «Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одна плоть. Так что они уже не двое, но едина плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.» (Мф. 19/ 4-6) От апостолов Иисус ожидал и требовал полного отказа от всех человеческих уз. Он знал, какой страшный раскол в умах и душах людей внесет в мир Его приход. «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его.» (Мф. 10// 34-3) 59

Путь Иисуса был не мирным учительством, но грозным походом по вражеской земле . Он знал, какие смертельные опасности подстерегают Его приверженцев. Он обращался к Своим апостолам как мог обратиться командир к своим солдатам, вызывая добровольцев на дело, из которого никто из них не вернется живым. Соглашаясь на призыв командира, доброволец действительно должен «возненавидеть» своих близких: ведь он сознательно идет на то, чтобы ради воинского долга оставить жену вдовой, детей сиротами, обрекает родителей на одинокую и, возможно, нищую старость… Иисус знал изначально, что и Его Самого, и Его апостолов ожидает мученический конец – своей смертью в глубокой старости умер только один Иоанн Богослов. Мученичество стало обычным уделом христиан на протяжении всей истории, от первых веков страшных гонений Нерона и Диоклетиана до ХХ века, до наших дней. Такого «отвержения от себя» вплоть до «отвержения от жизни» ждет Иисус от тех, кому сквозь века передается огонь, снизошедший на апостолов в день Пятидесятницы…

5. Своей жизнью, смертью и Воскресением Иисус снимает все сомнения и противоречия в отношении плоти и духа, пребывания тела на земле и посмертной жизни души. «И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины…» (Ин. 1,/14. ) Бог, вочеловечившись во плоти, освятил человеческое тело, исключил всякие основания считать плоть чем-то низменным, ущербным, влекущим вниз. Все чудеса и деяния Иисуса на протяжении Его служения, были направлены к сохранению, спасению плоти – исцелению, насыщению, воскрешению живых людей «во плоти». «И вышед Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их.» (Мф. 14/ 14). 61

«Иисус же, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находится при Мне, и нечего им есть; отпустить же их не евшими не хочу, чтобы не ослабели в дороге.» (Мф. 15/32) «Когда Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова… Увидев ее, Господь сжалился над ней и сказал ей: не плачь. И подошед прикоснулся к одру; несшие остановились; и он сказал: юноша! Тебе говорю, встань. Мертвый поднявшись сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его.» (Лк. 7/11-15) Стоит сопоставить этот чудесный эпизод с аналогичным «чудом» Гаутамы Будды, «исцелившим» молодую женщину, от горя лишившуюся рассудка. У совсем юной девушки, рано вышедшей замуж, умер ребенок, и обезумевшая мать бегала из дома в дом с телом ребенка на руках, умоляя дать ей лекарство, способное его воскресить. Ее привели к Гаутаме, и тот сказал ей, что может дать такое лекарство, если она принесет ему горсть горчичных семян из дома, в котором никогда не умирал ни один человек: ни отец, ни мать, ни дети, ни слуги. Женщина бросилась искать, но везде, куда бы 62

она не заходила, получала на вопрос «не умирал ли ктонибудь в семье» один и тот же ответ, что живых мало, а умерших много. Наконец, она стала успокаиваться и пошла обратно к Гаутаме, оставив тело ребенка в лесу, на съедение диким зверям. Будда стал излагать ей свое учение о непрочности всего земного, так что сомнения ее разъяснились и она, примирившись со своим несчастьем, стала его ученицей. Учение и деяния Иисуса возвещали совсем иное: «Как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет кого хочет…» (Ин. 5/21-24) «Я есмь воскресение и жизнь. Верующий в Меня, если и умрет, оживет.» (Ин. 11/25). Иисус дает нам точные критерии ценности жизни плоти и жизни духа. Да, земная жизнь во плоти мгновенна и непрочна: «Берегитесь любостежания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения… Бог сказал неразумному богачу: безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богате63

ет… Душа больше пищи и тело одежды, … Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту, хотя один локоть? Итак, если в малейшем сделать не можете, что заботитесь о прочем? …Итак не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь, потому что всего этого ищут люди мира сего; ваш же Отец знает, что вы имеете нужду в том… И произносит удивительные слова, поэтический гимн красоте Божьего мира: Посмотрите на лилии, как они растут: не трудятся, не прядут, но говорю вам, что и Соломон во всей своей славе не одевался так, как всякая из них… Если же траву на поле, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, то коли паче вас, маловеры! … Наипаче ищите Царствия Божия, и это все приложится вам…» (Лк. 12/ 15-32) Но Своим распятием и крестной смертью Он с беспощадной прямотой представил всю уязвимость, бессилие, обреченность земной плоти, непрочность и неизбежную гибель человеческого тела. Туринская плащаница, ныне признанная Церковью как подлинная погребальная пелена Христа, и которую часто называют «пятым Евангелием» неопровержимо свидетельствует, каким пыткам, бесчеловечным мукам и истязаниям был подвергнут Иисус, иссеченный римскими бичами, раз64

дирающими кожу, изъязвленный терновым венцом, из под которого струилась кровь по Его лицу, прибитый за руки к кресту огромными гвоздями… Какими были последние минуты Его земной жизни, последние, произнесенные Им слова? «А около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! Лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! Для чего ты Меня оставил?» (Мф. 27/ 46) – как свидетельствуют Евангелия от Марка и Матфея? Или вернее передал эти мгновения стоявший у креста Иоанн – «Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И преклонив главу, предал дух.» (Ин. 19/29) В любом случае в эти страшные минуты завершался земной путь Иисуса, мучительно умирала Его обреченная земная плоть. В БОГЕ умирал ЧЕЛОВЕК. Возможно отсюда – Боже Мой! Для чего ты Меня оставил?13 И великий итог всему: Свершилось… 13. Боже, Боже мой, вонми ми, вскую оставил мя еси ? – первые слова 21 псалма Давиду. Этот псалом поразительно предрекает Распятие: Яко обыдша ми пси мнози, сонм лукавих одержаша мя, ископаща руце мои и нозе мои, исчетоша все кости мои тии же смотриша и презреша мя, разделяша ризы мои и о одежде моей меташа жребий. (Пс. 21/18-19). Но весь псалом проникнут чувством своей крайней греховности и ничтожества: человека: Аз же есмь червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людей.(5-8). Этот момент Евангелия вызывает противоречивые толкования богословов.

6. Земные жизнь и смерть Иисуса Земные жизнь и смерть Иисуса– исчерпывающий ответ на терзающие людей сомнения о двойственности человеческой природы. Снимается противоречие между материальным телом – дорогим сосудом, достойным заботы и милосердия, прекрасным как лилии полевые, но подобно им обреченным неминуемой гибели – завтра будут брошены в печь – и душой, обретающей в вере бессмертие и преображение. Иисус воскрес преображенным, но во плоти, хранящей многие свойства, присущие живому человеческому телу: «Сам Иисус стал посреди их и сказал: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа; но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите руки Мои и ноги Мои; это – Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и ко-

стей не имеет, как видите у меня… Когда же они от радости не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда; и, взяв ел перед ними.» (Лк. 24, (36-43). Апостол Павел называл Христа – Первенец из воскресших (1-е кор. 15/ 20). Иисус обещает каждому, верующему в Него воскресение в преображенной плоти во всей полноте его личности, его индивидуального бессмертного «я» «Это – Я Сам … Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.» (Ин. 10, 9.) Общение с Иисусом, жизнь «во Христе» превращала простых «некнижных» людей в великих философов, мудрецов, пламенных ораторов, блистательных поэтов. Нет сомнения, что пажить – процесс духовного роста продолжается многократно в «пакибытии». Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. (Символ Веры).

7. Жертвоприношение Бога Распятие Иисуса заключает в себе еще и иной смысл, отделяя Христианство от всех бывших до него и существующих поныне религий. С начала времен и по сей день важнейшей частью всех религий было жертвоприношение. Сопровождая этот акт различными ритуальными обрядами, духовные пастыри забивали и подвергали сожжению жертвенных животных – в мусульманстве это совершается по сей день. В некоторых диких верованиях существовали (неизвестно, существуют ли сейчас) человеческие жертвоприношения, часто сопровождавшиеся каннибализмом. Жертвоприношение – дар богам, их ублаготворение и умилостивление – знак поклонения, рабской. покорности верующих божественным силам. Но не только. Часть туши жертвенного животного съедалась жрецами и жертвователями, что составляло (и составляет) важную часть всего ритуала. Люди, в совместной трапезе с божествами не только вступали с ними в обще68

ние, но как бы обретали «едину плоть». Особенное значение придавалась крови: братство на крови, братание кровью имело смысл реального вступления в родство, подлинного «единокровия». В иудаизме пасхальное жертвоприношение было обставлено с особой значительностью, стояло едва ли не в центре всего вероучения. С ним связывалось важнейшее событие еврейской истории: исход из Египта. Разгневанный на египтян Бог, подвергнув уничтожению всех первенцев, дал благой знак евреям помазать кровью ягненка косяки своих дверей – и ангел смерти миновал их дома. В канун пасхи, каждый еврей должен был привести в храм ягненка; его забивали, спускали кровь, принадлежащую, согласно иудаизму, только Богу; часть туши сжигалась, большая же часть отдавалась жертвователю, уносилась домой и по особому рецепту приготовлялась к ужину – пасхальному седеру, начинавшемуся с восходом звезды. Согласно синоптическим Евангелиям, Тайная вечеря Иисуса с учениками пришлась именно на седер, а арест и суд синедриона на пасхальную ночь; истязания и распятие – на день пасхи. В это трудно поверить. Несомненно, вернее свидетельство Евангелия от Иоанна: все описанные события просто НЕ МОГЛИ совершиться в пасху, к тому же приходящуюся в тот год на субботу. Не могли фарисеи послать в пасхальную ночь своих воинов арестовывать преступника, не 69

могли прервать пасхальный седер для сбора членов синедриона и проведения суда, а пасхальным утром осквернить себя общением с прокуратором. Не мог Симон Киринеянин в пасху «идти с поля», как о том свидетельствует Марк: «И заставили проходящего некоего Кирениянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его.» (Мк.15/21). Совершенно очевидно, что Тайная вечеря, арест и суд над Иисусом совершились за сутки до пасхального седера, а Его истязания и распятие совпали с тем моментом, когда приносились в Храме в жертву пасхальные агнцы и ручей Кедрон, отделявший храмовую гору от горы Елионской тёк кровью... Да и как могло быть иначе? «… Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира ...» (Ин. 1/29). Распятие – заклание Агнца Божия – ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ. Но какое? …Каждый правоверный иудей мечтал хоть раз в 70

жизни справить пасху в Иерусалиме; есть сведения, что в эти дни там собиралось до миллиона человек. Один ягненок полагался на десять едоков. Сотни тысяч верующих приносили в жертву своему суровому ревнивому Богу Яхве, которого ни один человек не может видеть, сотни тысяч ягнят и приобщались к Богу, с благоговением вкушая от этой жертвы… В распятии Иисуса, Бог Сам принес в жертву Себя. Могло ли быть когда-нибудь в какой-либо вере, за всю историю человечества, чтобы Бог Сам предложил людям единение и братство с Собой в Своей Плоти и Крови? В Евангелиях от Матфея и Луки повествуется об евхаристии, установленной Иисусом во время Тайной вечери. «И когда они ели, Иисус взял хлеб и благословив преломил и, раздавая Ученикам, сказал: примите, ядите: сие есть Тело Мое. И взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сия есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов.» (Мф. 26, 26-28). В Евангелии от Иоанна тема евхаристии отнесена к моменту, последовавшему за насыщением пяти тысяч пятью хлебами. 71

«Истинно, истинно говорю вам: вы ищите Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились. Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий; ибо на Нем положил печать Свою Отец Бог. …Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда … Я – хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя которую Я отдам за жизнь мира… Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне и Я в нем….Как послал Меня живый Отец и Я живу Отцом, так ядущий Меня жить будет Мною…» (Ин. 6/ 26-57). У Иоанна тема евхаристии впрямую соотнесена с человеческой смертью Иисуса на Кресте: Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Предчувствием причастия звучит в четвертом Евангелии повествование о первом чуде Иисуса на свадьбе в Кане: «И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них … Было же тут шесть каменных водоносов, стоящих по обычаю очи72

щения Иудейского, вмещавших по две или три меры. Иисус говорит: наполните сосуды водою. И наполнили их до верха. И говорит: теперь почерпните и несите распорядителю пира. И понесли … Когда же распорядитель отведал воды, сделавшейся вином – а он не знал¸ откуда это вино… тогда распорядитель зовет жениха и говорит ему: всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее, а ты хорошее вино сберег доселе…» (Ин. 2/3-10) И далее, в сцене с самарянкой у колодца: «Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать во век, но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную» (Ин. 4/13-14)…

***** Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне и Я в нем… Как послал Меня живый Отец и Я живу Отцом, так ядущий Меня жить будет Мною… (Ин. 6/26-57). Какие комментарии нужны к этому беспримерному, единственному за всю историю человечества Божественному жертвоприношению? Как возлюбил Меня Отец Мой, и Я возлюбил вас; пребудьте в любви Моей. Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих… (Ин.15/9-13). Жить Христом, со Христом, во Христе… ВОТ И ВСЁ. 2013. 74

Кто мы?

Христианская церковь – прежде всего Православная – требует от верующих, воцерковлённых прихожан крайнего смирения, неустанного покаяния, признания своей греховности перед Богом, которую сам верующий не способен избыть иначе, как уповая на безграничную милость Божию. Можно определить это требование к христианину двумя словами – РАБ БОЖИЙ. Рабство понимается церковью так, как понималось и за две тысячи лет до Рождества Христова, в эпоху Ветхого Завета, и в первом веке Христианской эры. В те времена рабство было естественной формой общественной жизни: раб принадлежал господину всецело, душой и телом; у него не было ничего своего: его имущество, семья, судьба, самая жизнь целиком зависели от воли господина. Господин мог обездолить раба, отнять у него жену, детей, продать, выбросить как негодный хлам, даже убить. Но мог и возвеличить раба, сделать своим наместником, 77

вверить ему надзор над другими рабами, поставить управляющим над землями и городами. Тот или иной выбор принадлежал исключительно господину. Единственное, что мог раб – заслужить благоволение господина своим смирением, покорностью, самоотверженным трудом, сознанием своего неоплатного долга… Именно так учит церковь видеть и сознавать себя перед Богом. Черты, присущие эпохе рабства ярко отразились в притчах и поучениях Иисуса. «А как он не имел, чем заплатить, государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и все что он имел, и заплатить Тогда раб тот пал и, кланяясь ему, говорил: «государь, потерпи на мне, и все тебе заплачу». (Мф. 18/ 25 -26). «…Человек, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; Точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; Получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени приходит господин ра78

бов тех и требует у них отчета. И подошед получивший пять талантов принес другие пять … Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб, в малом ты был верен, над многим тебя поставлю… Подошел также получивший два таланта и сказал: «господин! Два таланта ты дал мне, другие два таланта я приобрел на них». Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб, в малом ты был верен, над многим тебя поставлю… Подошел и получивший один талант и сказал: «господин! Я знал, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и убоявшись пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое». Господин же его сказал ему: «лукавый раб и ленивый! Ты знал, что я жну, где не сеял и собираю, где не рассыпал, Посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я пришед получил бы мое с прибылью. Итак возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов… А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубовный…» (Мф. 25/ 14-30). 79

«…Кто верный и благоразумный домоправитель, которого господин поставил над слугами своими раздавать им в свое время хлеба? Блажен раб тот, которого господин его, пришед, найдет поступающим так; истинно говорю, что над всем имением своим поставит его. Если же раб тот скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой» и начнет бить слуг и служанок, есть и пить и напиваться, То придет господин раба того в день, в который не ожидает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с неверными.» (Лк., 12 / 42-46). На тех же принципах рабства – беспрекословного подчинения и покорности и права обрушивать на головы непослушных жестокие кары вплоть до смерти – основаны и отношения царя и его поданных, хозяина и наемников. В притчах Иисуса постоянно звучит тема своеволия раба, пренебрежения к требованиям господина, стремления лукаво улизнуть от своих обязанностей, иногда прямого неповиновения – и как следствие, жестокого наказания. «Некий царь сделал брачный пир для сына своего. 80

И послал рабов своих звать званных на брачный пир; и не хотели придти. Опять послал других рабов, сказав: скажите званным: вот, я приготовил обед мой, тельцы мои и что откормленно, заколото, все готово; приходите на брачный пир. Но они пренебрегши то, пошли, кто на поле свое, а кто на торговлю свою. Прочие же, схвативши рабов его, оскорбили и убили их. Услышав о сем царь разгневался и, послав войска свои, истребил убийц оных и сжег город их. Тогда говорит он рабам своим: брачный пир готов, а званные не были достойны; Итак пойдите на распутия и всех, кого найдете, зовите на брачный пир. И рабы те, вышедши на дороги собрали всех … Царь вошед, посмотрел возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, И говорит ему: друг! Как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связавши ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов…» (Мф. 22 2-13).

«… Человек насадил виноградник, и обнес оградою, и выкопал точило, и построил башню, и отдав его виноградарям, отлучился. И послал в свое время к виноградарям слугу – принять от виноградарей плодов из виноградника. Они же связавши его, били и отослали ни с чем. Опять послал к ним другого слугу: и тому камнями разбили голову и отпустили с бесчестием. И опять иного послал; и того убили; и многих других то били, то убивали. Имея же еще одного сына, любезного ему, напоследок послал и его к ним, говоря: постыдятся сына моего. Но виноградари сказали друг другу: это наследник; пойдем, убьем его, и наследство будет наше. И схвативши его, убили и выбросили вон из виноградника. Что же сделает хозяин виноградника? Придет и предаст смерти виноградарей, и отдаст виноградник другим …» (Мк. 12 / 1-9) Приводя освященные Ветхим Заветом сопоставления отношений Бога и человека с отношениями господи82

на и раба, Иисус с впечатляющей силой нарисовал чисто символические, но жизненно достоверные картины, предстающие прообразом всей человеческой истории. Разве не повторялась неоднократно на протяжении веков притча о злых виноградарях, позарившихся на хозяйское наследие? Пойдем, убьем его, и наследство будет наше… Разве высокомерное пренебрежение к призывам Бога не привело в XVIII веке к вальтерьянству, безбожию, вольнодумству, а в ХIХ-м – к тому, что Сергей Булгаков определил как «самообожение»? В XX-XXI-х веках отринувшее Бога и устремившееся на службу мамоне «цивилизованное» человечество оказалось на пороге самоуничтожения...

* ** * * В Евангелии от Иоанна слово «раб» употребляется в значении «раб греха»: «Истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха.» (Ин. 8/ 34) – Звучит в утверждении: «…Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я называю вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего.» (Ин. 15/ 15). Говоря со своими учениками и о них, Иисус прибегал к совсем иным примерам и уподоблениям:

«Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое Благоволение.» (Мф. 11/ 25-26) «… Приносили к Нему и младенцев, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же, видя то, возбраняли им. Но Иисус, подозвав их, сказал: пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им, ибо таковых есть Царство Божие Истинно говорю вам: кто не примет Царство Божия как дитя, тот не войдет в него.» (Лк. 18/ 15-17) «… В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них И сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; Итак, кто умалится как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном И кто примет одно такое дитя во Имя Мое, 85

тот Меня принимает.» (Мф. 18/ 1-5) Еще нежнее, интимнее передан этот эпизод у Марка: «И взяв дитя, поставил его посреди них и, обняв его, сказал им: Кто примет одно из таких детей во Имя Мое, тот Меня принимает; а кто Меня принимает, тот не Меня принимает, но Пославшего Меня.» (Мк. 9/ 36-37) Обращаясь к ученикам, Иисус называет их не «рабами», а «детьми»: «Дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царство Божие!» (Мк. 10/ 24) «…Дети! Не долго уже быть Мне с вами…» (Ин. 13/33) «Дети! Есть ли у вас какая пища?» (Ин.. 31./5) Именно так, вслед за Учителем, обращается в сво86

ем Первом соборном послании Иоанн Богослов уже к своим ученикам: «Дети мои! Сие пишу вам, чтобы вы не согрешали, а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая перед Отцом, Иисуса Христа… Возлюбленные! Мы теперь дети Божии… Итак, дети, пребывайте в Нем, чтобы, когда Он явится иметь нам дерзновение и не постыдиться перед Ним в пришествии Его… Дети! Храните себя от идолов. Аминь.» Поразительно отношение Самого Иисуса к Отцу. Молясь в Гефсиманском саду, Он говорит: «Авва Отче! Все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты.» (Мк. 14/ 36) «Авва» – обращение к отцу совсем маленького ребенка. Так назвать отца мог только малыш не старше трех-четырех лет. Надо ли говорить, что отношения маленького ребенка и отца и отношения раба и господина разительно отличаются друг от друга, практически, вообще не совместимы? Главное, принципиальное различие – ЛЮБОВЬ. В 87

рабстве нет понятия любви. Раб может почитать своего господина, трепетать перед ним; господин может ценить раба, дорожить им как полезным орудием – для самоотверженной, бескорыстной отцовской, сыновей любви в рабстве нет места. Жизнь ребенка – само его зачатие – предопределено любовью отца и матери. Малыш как защитной пленкой окружен родительской любовью – неустанной заботой, вниманием к каждой его потребности. Родители ограждают ребенка от опасностей, с постоянной тревогой за него, с величайшей любовью и терпением предостерегают, учат, ожидая взамен только одного: ответной любви, доверия и привязанности. Без этой «пленки любви» ребенок не может прожить и дня. Убежав от родителей, он неминуемо погибнет, умрет от голода, станет добычей диких зверей; учинит бог знает какие беды …Лишенная всякой корысти, исполненная альтруизма, жертвенная любовь отца к своему сыну; беззаветное доверие сына к любящему отцу – сущность Христианства. Отец и сын едины. «Да будут все едино, как ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас…» (Ин. 17 /11) Евангелие от Иоанна часто называют «Евангелием любви». Случайно ли, что именно оно завершает четве88

рокнижие канонических Евангелий? Случайно ли, что явившись ученикам при Тевериадском озере, воскресший Иисус на вопрос Петра, увидевшего «...идущего за ним ученика, которого любил Иисус… «Господи! А он что?» Ответил: «...если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? Ты иди за Мною…» (Ин. 21/ 20-22)

* * * * * «Как возлюбил Меня Отец Мой, и Я возлюбил Вас. Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга… Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.» (Ин.15/1213) Так кто же мы? Взрослые рабы, по своей свободной воле избирающие путь смирения, покаяния, беспрекословного исполнения всех велений Господа – и своей же волей предающие Его, восстающие против Него? Рабы, «лукавые и ленивые», думающие обрести свободу, а обретающие Господний гнев и тяжкое наказание: «А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубовный…» (Мф. 25/ 14-30).

Или мы дети, радостно-послушные любимому и любящему Отцу, беззаветно верящие и доверяющие Ему – и в своей глупой детской самоуверенности то и дело убегающие от Него, обрекая себя на неизбежную гибель, падение в пропасть, если только Он не спасет, не поддержит, не возьмет нас, заблудившихся на свои плечи? НЕ ЗНАЮ 2013.

Диалог с собой

А: – Богословы призывают верующих относиться к каждому слову Священного Писания как к боговдохновенной истине. «Для христиан Библия – есть непреложное, единственно истинное откровение Бога человеку»1 Но Библия содержит 66 книг, написанных 40 различными авторами на протяжении 1500 лет, людьми, жившими тысячелетия тому назад. В их писаниях отражены опыт, знания, представления эпох, бесконечно от нас далеких. Ну, могут ли воспринимать одинаково идею Бога – великий постулат Символа Веры: «Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, мира видимого и невидимого» кочевник Авраам, живший за две тысячи лет до Р.Х., для которого земля была плоским диском, а небо жестким сводом над головой, – и человек, живущий спустя две тысячи 1. Первые шаги веры. // Библейская миссия СЕО, с. ФФ31.

лет после Р.Х., обремененный познаниями в области освоения космоса, ядерной физики, генетики? Бог Авраама – Бог одного маленького народа, близкий и доступный людям. Бог двадцать первого века – нечто необъятное, Космический Разум, не соотносимый ни с какими земными масштабами... В.: – Ты находишь здесь непримиримое противоречие? А:– Я не знаю, как примирить столь различные восприятия Бога. А от этого зависит ответ на важнейший для меня вопрос: кто я перед Богом? Авраам ощущал себя рабом Божьим – для него это было естественным: рабство было формой тогдашней жизни. Раб не принадлежал себе – его жизнь, его судьба целиком зависели от господина. Раб был в его абсолютной власти. Именно так ощущал себя перед Богом Авраам... В : – Но, позволь, разве со времен Авраама чтонибудь изменилось? Разве мы не рабы – Бога, случая, судьбы, называй как хочешь? Одному дается долгая благополучная жизнь, другой влачит жалкое нищенское существование. Сегодня я счастлив, полон надежд – завтра в одночасье все рушится, у меня открывается рак, умирает самое дорогое мне существо... Почему? По чьей неумолимой воле? Мы такие же бесправные рабы, что и люди третьего тысячелетия до нашей эры... А : – Это так. Но в идее рабства есть и другая сторона. Да, раб находится в полной зависимости от госпо94

дина; они стоят на противоположных ступенях социальной лестницы. Но одной и той же лестницы! Господин и раб соизмеримы, говорят на одном языке, мыслят в одних и тех же категориях. Раб не только может – он обязан понимать каждое слово господина, исполнять все его веления. Древние так и ощущали себя перед Богом: пророки впрямую слышали Голос Божий – по крайней мере, им так казалось – и буквально записывали каждое Его слово. «В Ветхом Завете авторы Библии более 2600 раз заявляют, что они записывают или высказывают слова Самого Бога»2. Они свято верили в это, но я-то не могу так верить! В : – Да, человек космической эры не может ощущать себя слугой Бога. И не потому, что человек для этого слишком велик, а потому что он для этого слишком мал. Демократы ХIХ – ХХ веков полагали, что для людей унизительно называться рабами божьими: человек, видите ли, слишком значителен для того, чтобы быть чьим бы то ни было рабом. Глупцы! Человек слишком незначителен для того, чтобы быть рабом Бога. Ты можешь представить себе своим слугой ... муравья? А расстояние от Бога до человека в миллиарды раз больше, чем расстояние от человека до муравья. А : – Ну хорошо, я бесконечно мал, я не раб, я «ген Божий» – такой масштаб соотношений Бога и человека 2. Там же. Стр. 32.

больше подходит для ХХ1 века. Но Бог зачем-то создал эту микроскопическую тварь, да еще «по своему образу и подобию», да еще наградил свободой воли... Или нет? Или каждый шаг человека заранее предопределен и он не более, чем марионетка в руках Божественного Кукловода, который сам вырезает своих актеров – одного уродом, другого прекрасным принцем; сам дергает за нитки, разыгрывая им же самим заранее написанную пьесу? В : – Свобода воли или предопределение... Вопрос вопросов. Владимир Соловьев называл предопределение одним из труднейших пунктов богословия и утверждал, что философское его разъяснение доселе составляет одну из важнейших задач христианской мысли и пока еще не привело к положительным результатам. А : – Но и в Евангелии говорится о божественном предопределении, по существу исключающем всякую свободу воли! «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; У вас же волосы на голове все сочтены.» (Мф. 10, 29-30) Слова самого Иисуса Христа.

В : – Вот мы и добрались до Иисуса Христа – «альфы и омеги» всего сущего, ответа на все твои вопросы. Христос – человеческое лицо Бога. Единосущный Творцу, Он сошел с небес и вочеловечился – оставаясь Богом, стал человеком. Ни одна мировая религия не знает ничего подобного. Христианство единственное, что снимает так волнующие тебя проблемы соразмерности Бога и человека – сколько бы ни раздвигалась для нас Вселенная, какие бы грандиозные масштабы ни обретал Божественный Разум – Иисус остается соразмерным каждому из нас, самому простому «маленькому» человеку. Во-вторых, если во всех откровениях пророков – будь то Моисей, Будда, Махаммет – голос Божий доходит до нас из глубин мироздания в преломлении несовершенного и слабого человеческого слуха, в искажении несовершенных и слабых человеческих слов, то в Иисусе Бог обращается к нам Сам, на прямую. Иисус не позади нас, во тьме тысячелетий как другие основоположники мировых религий – он с нами и впереди нас «...во все дни до скончания века...» (Мф. 28, 20), Он говорит с нами на нашем языке, причем – это же чрезвычайно важно! На языке всякого из нас! В «Деяниях апостолов» рассказывается:

«И исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках, как Дух давал им просвещать. ... Когда сделался этот шум, собрался народ и пришел в смятение; ибо каждый слышал их говорящими его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились.» (Дн. 4, 5-7) Но ведь это Иисус дал апостолам от своей власти – это Он говорит нам так, что «мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились»! В этом Его великая всемирная сила, Его вечное непреходящее воздействие на людей разных национальностей, разных традиций. А: – Но в этом и корень тех раздоров, что вот уже две тысячи лет сотрясает христианские церкви: каждый верующий, каждая конфессия убеждены, что Иисус говорит на их языке – и стало быть только их язык «правильный», «божий», все же другие «неправильные», «от лукавого». В : – Да, типичная человеческая ограниченность: все, что мне близко и понятно – правильно и хорошо; все что мне непонятно – плохо и неверно. А истина в том, что каждый слышит Иисуса говорящим его наречием. 98

Мадонна в Фатиме явилась детям, выросшим в строгом католичестве – в их видениях возникают розарий, облатки, образ Богоматери, каким он предстает в католическом церковном искусстве. Божественные видения русских святителей, таких как Сергий Радонежский, Серафим Саровский носили сугубо православный характер. И те, и другие истинны. А:– Ну, а божественное предопределение и свобода воли – роковой вопрос, на который даже Владимир Соловьев не решался дать ответ? В :– Важнейшая тема учения Христа, проходящая через все Евангелия – тема свободы воли, свободы выбора. Да, все волосы на моей голове сосчитаны и ни один не упадет без воли божьей, но как я отреагирую на выпадение волоса – целиком зависит от меня. Может быть вздохну с мудрой покорностью: «Что поделаешь, старею, лысею...». Может быть впаду в отчаяние: с концом молодости для меня кончаются все жизненные радости – кинусь приобретать шарлатанские средства против облысения, вращивать в кожу искусственные волосы... А может быть – если есть у меня такая власть – прикажу казнить парикмахера? А :– Постой, постой! Ведь жизнь и смерть парикмахера в руке божьей. Если парикмахеру суждено быть казненным – значит, я только исполняю промысел Бога и нет в том никакой моей вины и никакой моей ответственности! 99

В :– Ничего подобного. Да, жизнь и смерть парикмахера в руке Бога, но в любом случае – умрет ли он или останется жив – я сделал свое дело, вынес приговор, не только парикмахеру, но и самому себе. Ему – жертва; себе –палач... А : – Вот как ты понимаешь! А как ты в свете этого трактуешь предательство Иуды? Как только его не истолковывали! Сын человеческий идет предназначенным Ему путем – на этом основании некоторые оправдывали Иуду: он-де только исполнил божий промысел. Чуть ли не «помог» Иисусу прославиться! В – Да, предлагались такие версии. Но тот, кто их придерживался неизменно забывал или игнорировал точные и ясные слова Иисуса: «Сын Человеческий идет по предназначению; но горе тому человеку, которым Он предается.» (Лк. 22, 22) Иуде было дано все то же, что и остальным апостолам. Как все они, он испытал величайшее счастье общения с Богом. Как все колебался, думал о мирской славе, боялся кары со стороны духовных властей. Но лишь он один сделал своим выбором предательство. Синедрион и без Иуды сумел бы найти и арестовать Иисуса; Иуда только облегчил властям их задачу. Своим предатель100

ством Иуда решил не столько судьбу Иисуса, сколько свою судьбу, вынес сам себе смертный приговор, совершил самоубийство, независимо от того, повесился ли он, как о том повествует Матфей, или умер «тресновением», согласно Деяниям апостолов. А : – Значит, по твоему, не Бог судит и наказывает человека за грехи, а сам человек своим выбором вершит над собой свой суд? В: «... Если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его: ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день...» (Ин. 12, 46-48) Мы видим в своих несчастьях божественную кару, иногда за дело, чаще, по нашему убеждению, незаслуженно. И не помышляем о том, что наш злой или неверный выбор может как бумеранг вернуться на наши же головы. Ни один наш выбор, ни одно движение нашей души не проходит бесследно, все так или иначе «срабатывает». Иисус в своем всеведении знает, какие беды влечет за собой злой человеческий выбор; каким смертоносным дождем прольется над Иерусалимом исторгнутая людьми 14 нисана черная тьма: всего сорок лет 101

спустя – еще не пройдет род сей! – миллион человек во время осады города войсками Тита погибнет от голода. И скорбит, и плачет над обреченным городом: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется ваш дом ваш пуст.» (Мф. 23, 37-38) Заметь и запомни это поразительное «не захотели!» Бог хотел, а люди не хотели! Все учение, весь путь Иисуса Христа – урок, укор, воззвание к людям, к их сознательному активному «хотению», предупреждение о том, какая ответственность лежит на нас, какие несчастья способны мы навлечь не только на себя, но и на других своей злой волей. Божественное предопределение в том, что выпущенное зло неизбежно рано или поздно возвращается, поражая виновных и невинных. Так это происходит и в материальном мире: на тихоокеанском атолле испытывают ядерное оружие – радиоактивные осадки выпадают где-то на севере, заражая лейкозом ни в чем не повинных детей. Так происходит и в мире духовном. Страшная концентрация зла, выпущенная человечеством в атмосферу в ХХ веке, могла ли она не обер102

нуться миру – каждому из нас – лавиной бедствий? А :– Ты полагаешь что именно эту идею свободы выбора и ответственности человека за свое «хотение» возвещает нам Иисус? В : – Бог. Напоминаю снова: Иисус – человеческое лицо Бога. Подобно апостолу Филиппу, мы требуем: «Покажи нам Отца!» А Иисус возражает: – Столько времени Я с вами и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца... (Ин. 14, 9) Вот тебе и ответ на вопрос, что такое человек перед Богом – сам Иисус дает его нам, христианам – ведь апостолы предстатели всех «верующих в Меня по слову их» (Ин. 17, 20) Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего... (Ин. 15, 15) А :– Легко ли быть достойным такого титула – друг Бога! 103

В : – Не столь уж и трудно. Надо только исполнять Его великий завет: Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга. (Ин. 15, 12) А : – А знаешь, что ответила Иисусу передовая интеллигенция Х1Х века? Мы взяли в руки меч: пока они не сгнили, Мы не должны расстаться с ним. Довольно мы врагов своих любили, Мы ненавидеть их хотим. Нет, нет: любовь не даст рабам свободы, И нет спасения в любви. Ты, ненависть, суди врагов народа! Ты, ненависть, оковы разорви! В : – «Песня ненависти. Из Гервега». 1898. Год создания ленинской партии. Да, именно такой выбор сделала передовая интеллигенция Х1Х века. А :– Если бы человечество приняло заповедь Иисуса, все наша история могла бы пойти по другому. В : – Если бы... «Истина и жизнь». 2002.

104

105

106

Иуда Искариот

«К Христовой Пасхе 2006 года пресса пообещала миру сенсацию, сулящую потрясти самые основы христианства: В Египте был найден, а затем расшифрован <…> древний коптский манускрипт, являющий собой единственную фрагментарную копию «Евангелия от Иуды». Вот оно-то и призвано было, по мысли «ньюсмеркеров» перевернуть все христианское вероучение, опрокинуть с ног на голову представления о Спасителе, разрушить Церковь, не оставив камня на камне, низвергнуть этот «столп и утверждение истины» и водворить на этом месте запустения новое откровение. <…> Найденный манускрипт не вызывает сомнений в своей подлинности (фрагмент датируется 230-340 годами Х.э.). Неоспорима его чисто археологическая ценность. <…> Однако, столь ли сенсационна преподносимая нам в «Евангелии от Иуды» сенсация?»1 – резко ставит вопрос известная писательница и поэтесса 107

Олеся Николаева. В своей книге «Поцелуй Иуды» она неопровержимо доказывает, что «Евангелие от Иуды» было известно еще в 180 году, упоминалось святителем Иринием Лионским, боровшимся с гностицизмом, в его сочинении «Против ересей»: «На самом деле восстановленные фрагменты папируса представляют собой гностический текст, о котором Церковь знала еще на заре христианства» <…> Корни воззрений, «отголоски которых нам сейчас пытаются всучить как новейшую сенсацию и беспрецедентное откровение «Евангелия от Иуды».– уходят к древним гностическим учениям, <…> Иуда в этих учениях предстает самым посвященным из учеников Христа. <…> Гностики видели в Иуде образ человека, достигшего высшей святости, который добровольно принимает на себя крест постыдного преступления, являющегося на самом деле подвигом высшего смирения и послушании <…> Однако, «Иисус» гностиков – это не Иисус Христос, Сын Божий, Единородный. Воплотившийся от Духа Свята и Марии Девы; это не вочеловечившийся Логос, вторая ипостась Святой Тройцы – это некий «Сиф мира сего», порождение эонов, учитель гнозиса, носитель божественной искры и духа, который Иуда своим предательством и должен освободить из плена материи, из тюрьмы плоти»2. 1. Олеся Николаева. Поцелуй Иуды. / М., Сретенский монастырь. 2007. С.5. 2. О.Николаева. С.21-22.

108

Современных «пиарщиков», разумеется, не интересует ни метафизика гностицизма,(вопрос еще: слышали ли они вообще это слово?) ни его роль и место в философских воззрениях человечества. Для них «Евангелие Иуды» – сенсационная новость (впрочем, уже увядшая), способная пошатнуть христианский мир и низвергнуть Христа Спасителя. Цель далеко не новая. Обращаясь к теме «реабилитации» Иуды Искариота», О.Николаева с гневом и презрением говорит о богохульствах и преступлениях против религии первых лет Октябрьской революции, когда в Свияжске был сооружен памятник Иуде3; о дешевых политических спекуляциях советского времени с его «научным атеизмом», сопоставляет их с современными «пиаровыми действами» «ньюсмеркеров» и желтой прессы. «Стоит ли вообще задерживать свое внимание на этой жареной журналистской утке, с особым смаком выставляющей величайшего предателя и богоотступника высшим избранником, носителем премудрости, знатоком тайн «царствия», невинной и добровольной жертвой, подставленной под удар Самим Иисусом и оклеветанном неблагодарным человечеством? <…> Еще апостол Павел предупреждал нас:

3. Только в 1922 году было казнено восемь тысяч священников, монахов и простых верующих.

109

«Негодных же и бабьих басен отвращайся.» (1-Тим. 4 / 7) Иное дело, что ныне эти «негодные басни» превращены в ходкий товар, предмет духовной спекуляции, в «притчу во языцах» и соблазн для «малых сих». Выражаясь на языке рынка, на них «есть спрос». Иуда сделался «брендом» <…> И тогда возникает вопрос: почему?»4

4. О.Николаева. С.12.

110

* * * * * Предательство Иуды вот уже два тысячелетия не отпускает от себя, предстает загадкой, сокровенной тайной, возмущающей умы, требующей разрешения. Как могло статься, что один из двенадцати ближайших учеников, избранных Богом «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод…» (Ин. 15/ 16) – продал Бога за тридцать сребреников, отдал в руки палачам предательским поцелуем? Почему всеведущий Учитель, читая в сердцах людей, зная все их помыслы и намерения, прозревая грядущее, мог не только попустить предательство Иуды, но чуть ли не Сам отправил его на дьявольское дело:

111

«Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее...» (Ин. 13 / 27) Как случилось, что милосердный Иисус, заступившийся перед Отцом за своих палачей «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают.» (Лк. 23 / 34) – не простил Иуду, раскаявшегося, «...согрешил я, предал Кровь невинную...» (Мф. 27 / 3), отказавшегося от позорных денег, приговорившего самого себя к смерти «...и бросив сребреники в храме пошел и удавился.» (Мф. 27/ 5)? На эти вопросы давали ответ Отцы Церкви Иоанн Дамаскин и Иоанн Златоуст, пытались дать ответ известные писатели, философы – Гегель, Мережковский, Леонид Андреев, Анатоль Франс, протоирей Сергей Булгаков... О.Николаева подробно рассматривает, изла112

гает и цитирует их высказывания, обращается к взглядам Достоевского, Ренана, профессора Муратова, протоирея Алфеева… И сводит всё это разнообразие суждений к двум фундаментальным мотивам: «Адвокаты Иуды выдвигают в его пользу в основном два фундаментальных мотива, вокруг которых так или иначе вертятся все версии, все мировые оправдательные сценарии и объяснительные схемы, призванные вычленить рациональное (или сверхрациональное) зерно его предательства»5.

5. Олеся Николаева. Поцелуй Иуды. С. 20

113

1. Мотив религиозно политический. Первый вариант: а) Иуда – «поборник народных интересов, защитник и даже спаситель нации, герой религии иудеев. <…> Он принимает на себя героическую миссию пресечения губительного для иудеев «космополитизма» Благой Христовой версии, угрожающего «разорить закон». Таким образом, он спасает Израиль от опасного мятежника и лжемессии ценой предательства своего Учителя и друга. Не будучи в силах вынести эту трагическую коллизию, он обрекает себя на смерть». Второй вариант: в) «Иуда верит в Христа как Спасителя, <…> однако не в силах вынести того что «...Жених замедлился...» (Мф. 25/ 5) И он решается на то, чтобы предать Его врагам, рассчитывая тем самым сподвигнуть Учителя на решительные действия <…> Однако, план его не удается: Христос осужден на смерть и Иуда в отчаянии лезет в петлю». 114

2. Мотив метафизический. «Иуда – проводник воли Божией он радеет о том, чтобы «исполнилось» Писание, и сам становится такой же жертвой Промысла, как и Господь. Как жертвенный агнец приготовлен прежде создания мира, так Иуда предназначен к свой миссии с той же неотвратимостью, с какой и Сам Христос, грядет на вольную смерть нашего ради спасения. В таком понимании он также – трагический герой, мученик религиозной идеи, безропотный и послушный инструмент в руках Вершителя судеб мира, и его вынужденная смерть «на древе» входит в некую мистическую симметрию с жертвенной крестной смертью Спасителя на кресте»6. Легко заметить – и О.Николаева неоднократно это отмечает, что все подобные мотивации основываются не на буквальных текстах Евангелий, а на их произвольных истолкованиях, а подчас и откровенных домыслах и предположениях самих «толкователей». Так, крайне 6. Там же. С. 21

115

«неудобным» для обеих «мотиваций» оказывается такой «низменный» факт как пресловутые тридцать сребренников, смущает цинично-корыстный вопрос Иуды: «Что вы дадите мне, и я предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников. (Мф. 26 / 15). Не «вписывается» ни в патриотический, ни в метафизический образ Иуды его коварный предательский поцелуй: «Ибо такой им дал знак: Кого поцелую, Тот и есть.» (Лк. 22 / 47). Вызывает сомнения свидетельство Иоанна, что Иуда «... был вор: он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали.» (Ин., 12 / 6); делаются попытки обвинить Иоанна в клевете на Иуду, обывательской логике: раз распоряжался деньгами, значит, крал, не мог не красть и. т.п. Не лучше ли непредвзято, ничего не прибавляя и не опуская, перечитать всё, сказанное об Иуде, его служении, предательстве и последующей судьбе в новозаветных текстах? 116

***** Имя Иуды упоминается впервые в Евангелиях у Матфея и Марка в перечне двенадцати, вослед за Иаковым Алфеевым и Симоном Канонитом – добавляется только «...который и предал Его.» (Мф. 10 / 4). У Луки: «...избрал… Иуду Иаковлева и Иуду Искариота, который потом сделался предателем .» (Лк. 6/16). О том, как произошло призвание Иуды можно судить по тому, как призывал Иисус других учеников: «Проходя же близ моря Галилейского 117

Он увидел двух братьев, Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море: ибо они были рыболовы И говорит им: идите за мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставивши сети, последовали за Ним.» (Мф. 4 / 18-19) «… И прошед оттуда немного, Он увидел Иакова Заведеева и Иоанна, брата его, также в лодке, починивающих сети И тотчас призвал их. И они, оставивши отца своего Заведея в лодке с работниками, последовали за Ним.» (Мк. 1 / 19-20) «… После сего Иисус вышел и увидел мытаря, именем Левия, сидящего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за Мною. И он, оставив все, встал и последовал за Ним.» (Лк. 5 / 27-28) «…И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и было там множество мытарей и других, которые возлежали с ними. Книжники же и фарисеи роптали и говорили уче118

никам его: зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками?» (Лк. 5 / 29-30) Иисус ясно и непреложно объяснил, почему призвал Себе в ученики мытаря, почему попускает ученикам есть и пить с грешниками: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.» (Лк. 5 / 31-32) Это очень важное, решающе важное сообщение. Иисус привлекал и приближал к Себе отнюдь не «праведников», а самых обычных грешных людей – призывал чтобы привести к покаянию, исцелить, СПАСТИ. Слова – призвать не праведников, а грешников к покаянию – безусловно, следует относить не только к Левию Матфею и его гостям, но и к «евшим и пившим с ними» ученикам; в том числе и к Иуде. Почему Иуда пошел за Иисусом? Очевидно, потому же, почему пошли и Петр, и Андрей, и Иоанн, и Матфей, и Филипп.

119

«На другой день Иисус восхотел идти в Галилею и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною.» (Ин. 1. /43) В Иисусе было такое властное, непреодолимое обаяние, что те, кого он позвал «тотчас же» оставляли свои дела, близких, повседневную налаженную жизнь и шли за Ним, почувствовав Его невероятную, сверхчеловеческую силу. «Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот, подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. Нафанаил говорит Ему: почему Ты знаешь меня? Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя. Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты – Сын Божий, Ты – Царь Израилев.» (Ин. 1 // 47-49) Без сомнения, Иуда и испытывал, и получал и совершал то же, что и все остальные ученики. «И призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы из120

гонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь. …Сих же двенадцать послал Иисус и заповедал им, говоря: … идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева; Ходя же проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное; Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте; Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в пояса свои, Ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха, ибо трудящийся достоин пропитания...» ( Мф. 10 / 1-10) «…И призвав двенадцать, начал посылать их по два и дал власть над нечистыми духами... …Они пошли и проповедовали покаяние; Изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли.» (Мк. 6 // 7-9) Скорее всего, «напарником» Иуды Искариота был Иуда Иаковлев – так, «парой» они упоминаются у Луки 121

(см. Лк. 6/16) И подобно всем ученикам, посланным Иисусом на службу, ликовал: «Господи! И бесы повинуются нам о имени Твоем.» (Лк. 10 / 17) Иисус не скрывал от своих учеников, какой опасности они подвергаются, какие гонения, поношения вплоть до смерти им предстоят: «… Вот, Я посылаю вас как овец среди волков; итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби. Остерегайтесь же людей: ибо будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, И поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками... …И будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется.» ( Мф. 10 / 5-22) «Итак, всякого, кто исповедует Меня перед людьми, того исповедую и Я перед Отцом Моим Небесным 122

А кто отречется от Меня перед людьми, отрекусь от того и Я перед Отцом Моим Небесным.» (Мф. 10 / 32-33). Ученики многого не понимали, смущались, боялись. Иисус упрекал их: «И сказал им: что вы так боязливы? Как у вас нет веры? И убоялись страхом великим, и говорили между собой: кто же это, что и ветер, и море повинуются Ему?» (Мк. 4 // 40-41) «…Отозвав же двенадцать учеников Своих, сказал им: вот мы входим в Иерусалим, и совершится все написанное через пророков о Сыне Человеческом: Ибо отдадут Его язычникам и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, И будут бить и убьют Его и в третий день воскреснет. Но они ничего из этого не поняли: слова сии были для них сокровенны, и они не разумели сказанного.» (Лк. 18 / 31-34).

123

Ученики не только «не разумели сказанного». Они не могли отрешится от веры в Иисуса как в обетованного еврейского Мессию, который освободит Израиль от римлян, воздвигнет могучее еврейское царство, и станет «Царем Израилевым» «А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля.» (Лк. 24 // 21) – и они займут высокие места у Его трона. Сразу же за Его предсказанием Своей страшной судьбы, подошли к Нему сыновья Заведеевы Иаков и Иоанн и сказали: «Учитель! Мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим... …дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону а другому по левую в славе Твоей. Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите: можете ли пить чашу, которую Я пью и креститься крещением, которым Я крещусь?» (Мк. 10 // 35-38.) «… И услышавши, десять начали негодовать на Иакова и Иоанна...» (Мк. 10 // 41) 124

не ведая, (как не ведали Иаков и Иоанн), о чем они фактически просят: Иаков первым из всех апостолов «испил чашу», стал одним из первомученников. Зная, как не одобряет Учитель их претензии на первенство, ученики не могли удержаться от споров, кто из них больше. Иисус спросил их: «...о чем дорогою вы рассуждали между собою? Они молчали, потому что дорогою рассуждали между собой: кто больше И сев призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою.» (Мк. 9 // 33-35) Но учеников ничто не могло вразумить. Даже во время Тайной вечери был же и спор между ними, кто из них должен почитаться большим. (Лк. 22 // 24)., На протяжении всей Евангельской истории, поведанной нам Матфеем, Марком, Лукой и Иоанном, Иуда ни одним вопросом, ни одним поступком не выделяется из двенадцати, не противопоставляется им. Он такой как все они, в числе самых незаметных, таких как Симон Зилот, Иаков Меньшой. Видимо, и сомневался, и боялся, и мечтал о высоком месте у трона Царя Израилева точно так же, как все остальные. Впервые Иуда действует 125

самостоятельно только в самом конце, в Евангелии от Иоанна, в сцене, где «...Мария, взявшая фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его, и дом наполнился благоуханием от мира. (Ин. 12 // 3) Повествуют – с некоторыми отклонениями – об этом эпизоде и Марк, и Матфей: «И когда был Он в Вифании в доме Симона прокаженного, и возлежал – пришла женщина с алевастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного и, разбивши сосуд, возлила Ему на голову. Некоторые же вознегодовали и говорили между собой: к чему сия трата мира? Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев, и раздать нищим.» (Мк. 14 // 3-5) Иоанн впрямую называет имя «негодующего»: «...тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, 126

сказал: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор: он имел денежный ящик и носил, что туда опускали.» (Ин. 12// 4-6). Как уже отмечалось, это свидетельство Иоанна вызывает недоверие апологетов Иуды. Но и у Марка сразу за эпизодом с миром, сразу же после слов Иисуса: «Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее, и о том, что она сделала следует. И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им.» (Мк. 14 // 9-10). Видимо, невероятная расточительность – триста динариев составляли годичную плату работника7 – вызвала такое возмущение Иуды и возбудило в нем такую ненависть к Иисусу, что он тут же поспешил с доносом… Нет решительно никаких оснований не верить Иоанну. Как справедливо отмечает О.Николаева, евангелисты не скрывали собственных промахов, слабостей, 7. Динарий был платой за день работы.

127

даже грехов – хотя бы ту же самоуверенную гордыню, с которой сыновья Заведеевы чуть ли не потребовали от Иисуса предоставить им высшие места у Его трона. Но если мы примем свидетельство Иоанна, нам откроется опасная греховная черта в натуре Иуды, отличавшая его от других апостолов: ЕГО СРЕБРОЛЮБИЕ. Именно на этой слабости сыграл дьявол, когда против Иисуса воздвиглись жестокие обвинения, и первосвященники и фарисеи. «Фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы дабы взять Его. (Ин. 11 // 57) Вполне возможно, что за донос была обещана денежная награда. Все ученики были в смятении и страхе: «После этого сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! Давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? … Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с Ним.» (Ин.11./ 7-9, 16) Иуда же усмотрел в создавшейся ситуации не толь128

ко возможность избежать опасности умереть вместе с Ним, но и заработать совсем не плохие деньги8. Именно в эту греховную «щель» в натуре Иуды – его корыстолюбие проник дьявол и побудил совершить преступление, равному которому не знает человеческая история. Никакой слуга не может служить двум господам: «...ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и мамоне. « (Лк. 16 // 13) Мамона – деньги – одна из личин сатаны. Перейдя на службу «мамоне», «возлюбив его», Иуда возненавидел и предал Учителя. Именно так трактуется предательство Иуды в церковных богослужебных текстах, у Иоанна Дамаскина, Иоанна Златоуста: Иуда разумом сребролюбствует, на Учителя враждебно подвизается, света отпадает, тьму приняв, соглашает цену, продает Бесценного9. Картина преступления Иуды наиболее развернута в Евангелии от Матфея:

8. Тридцать сребреников могли соответствовать тремстам динариев – это были большие деньги. См: и они отвесят в уплату Мне тридцать сребренников. И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище – высокая цена, в которую оценили Меня! (Зх. 11./ 12-13) 9.Седален утрени Святого и Великого Вторника.// Олеся Николаева. Поцелуй Иуды. С. 80

129

«Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам И сказал им: что вы дадите мне, и я предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников.» (Мф. 26 /14- 15) В Евангелии от Матфея, единственном из всех Евангелий история Иуды рассказана до конца: «Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам. Говоря: согрешил я, предав Кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? Смотри сам. И бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился. Первосвященники, взяв сребреники, сказали: не позволительно положить их в сокровищницу, потому что это цена крови. Сделавши же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; Посему и называется земля та «землею крови» до сего дня.» (Мф. 27 // 3-8) Ни у Марка, ни у Луки, ни у Иоанна никаких под130

робностей сговора Иуды с первосвященниками и фарисеями нет; не упоминаются «тридцать сребреников», нет ни слова о деньгах, брошенных в храме, о самоубийстве Иуды. Именно на рассказе Матфея основывается большая часть сомнений, вопросов и попыток реабилитировать Иуду. Для этого есть основания. Раскаяние Иуды, (предал Кровь невинную), брошенные в Храме сребреники снимают с Иуды обвинения и в корыстолюбии, и в трусости. Он предстает не мелким ничтожеством, как это можно вывести из всех остальных евангельских текстов, но сложным, противоречивым человеком, способным на душевные муки, на смелый поступок, почти подвиг (швырнул деньги буквально в лицо первосвященникам и старейшинам), на беспощадный приговор самому себе. Естественно, возникает вопрос: чем же в таком случае было продиктовано гнусно-мелкое предательство такого явно не «мелкого», незаурядного человека? Попыткам ответить на этот вопрос отдана большая часть страниц книги О.Николаевой. Но свидетельство Матфея не единственное в Новом Завете. В Деяниях святых апостолов о конце Иуды рассказано совсем иначе. «… Приобрел землю неправедной мздою, и, когда низринулся, расселось чрево его и выпали все внутренности его. 131

И это сделалось известно всем жителям Иерусалима, так что земля та на отечественном их наречии названа Акелдама, то есть «земля крови». (Дн. 1. / 18-19) Этот рассказ содержится в первой главе Деяний, являющейся прямым продолжением Евангелия от Луки. Лука начинает ее словами: «Первую книгу написал я тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил от начала. До того дня, в который Он вознесся, дав Святым Духом повеления Апостолам, которых Он избрал.» (Дн. 1 / 1-2) Рассказа о судьбе Иуды отнесен ко второй книге, в которой повествуется о дальнейших событиях, бывших уже после Вознесения; в частности об избрании двенадцатого апостола на место Иуды. Свидетельство Луки, сделанное на основании «тщательного исследования»: «...того, как передали бывшие с самого начала очевидцами.» (Лк. 1 / 2)

132

резко отличается от свидетельства Матфея. В нем нет ни слова ни о раскаянии, ни о возврате денег10. Напротив: Иуда видимо поспешил приобрести землю неправедной мздою, явно не для благого дела – захоронения странников, а для себя. Это сделалось известно всем жителям Иерусалима и для них было естественно назвать землю Иуды «землей крови». Но почему, если верить Матфею, так назвали ее первосвященники? Они могли счесть, что деньги, брошенные доносчиком, недостойны того, чтобы быть положенными в сокровищницу, но ни о какой «цене крови» не могло идти речи: ведь Иуда «честно» исполнил их собственное предписание: «...если кто узнает, где Он будет, то объявил бы дабы взять Его.» (Ин. 11 // 57) «честно» заработал свои тридцать сребреников. А что бросил, то что нам до того? В текстах Нового Завета есть разночтения, продиктованные не сомнительными намерениями авторов что-то исказить, подправить и т.п. Евангелия писались разными людьми, часто на основании свидетельств «очевидцев»; в них не могли не отразится сбои памяти, совмещения разных событий в одно, и т.п. Некоторые разночтения несовместимы и требуют от нас предпочте10.Что касается «низвержения» и смерти «тресновением» то в христианских преданиях так погибают еретики, предатели дела Христова: Симон Волхв, Арий.

133

ния какого-то одного11. Свидетельство Матфея имеет вполне определенную цель: всячески подтвердить ветхозаветные пророчества: «Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеримию, который говорит: «взяли тридцать сребреников, цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля И дали им землю горшечника, как сказал Господь.» (Мф. 27 // 9, Иер. 32, 9) Еще ближе к тексту Матфея пророчество Захарии: «И узнают бедные из овец, ожидающие Меня, что это слово Господа: И скажу им: если угодно вам, то дайте Мне плату Мою, если же нет – не давайте; и они отвесят в уплату Мне тридцать сребренников. И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище – высокая цена, в которую оценили Меня! И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечников» (Зх. 11./ 12-13) 11. Пример – приведенный выше рассказ о помазании миром у Марка и у Иоанна.. Наиболее серьезно противоречие в определении дня Тайной вечери, Страстных мук и Распятия Спасителя у синоптиков и у Иоанна. У Марка, Матфея и Луки Тайная вечера совпадает с пасхальным седером, арест и суд синедриона совершаются в пасхальную ночь, в тот год пришедшуюся на субботу; страстные муки и Распятие Иисуса происходят в первый день Пасхи. Несомненно, вернее свидетельство Иоанна, утверждавшего, что Тайная вечеря, как и арест, и суд, совершились накануне еврейской Пасхи; муки Иисуса и Распятие совпадали с жертвоприношением агнцов в Храме.

134

Апостолы постоянно обращались к преданиям и пророчествам Ветхого Завета, сопоставляя их – иногда несколько натянуто – с событиями жизни Иисуса. Особенно много таких сопоставлений – и таких натяжек –в евангелии от Матфея – в связи с бегством Иосифа и Марии с младенцем в Египет: «И там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит «из Египта воззвал я сына Своего». (Мф. 2 / 15) В связи с избиением младенцев: «Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: «Глас в Раме слышен, плач и рыдания, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет.»12 (Мф. 2/ 18) Автора Евангелия от Матфея не могло не поразить содержащееся в пророчествах предвидение: 12. У Иеремии повествуется о том, что Господь возвещает радость: говорит Господь: удержи голос свой от рыданий и глаза твои от слез, ибо есть награда за труд твой, говорит Господь, и возвратятся сыновья твои в пределы твои. ( Иер. 31,16.)

135

«Взяли … цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля.» (Иер. 32/9) «И скажу им: если угодно вам, то дайте Мне плату Мою.» (Зах. 11/12) «… В его душе властно звучали слова: и они отвесят в уплату Мне тридцать сребренников. … И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечников.» (Зх. 11./ 12-13) Во всяком случае, вопрос о раскаянии Иуды, его смелом вызове первосвященникам и прочих свидетельствах «в его пользу», на мой взгляд, недопустимо трактовать только по Евангелию от Матфея, даже не упоминая, (как не упоминает О.Николаева ни в своем тексте, ни в цитируемых ею текстах), свидетельства Луки. Еще один роковой вопрос: как мог Иисус, прозревая натуру Иуды, как прозревал человеческие свойства Нафанаила, Петра; предвидя его предательство – Ибо Иисус от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его (Ин. 6 /64) не только попустить Иуде совершить свое злое дело, но чуть ни Сам подвиг его на сделку с дьяволом: 136

И, обмокнув кусок хлеба, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. (Ин. 13 // 26-27). Здесь следует сказать об удивительной природе Самого Иисуса. Всеведующий как Бог, Он как Человек был преисполнен такой Любви, такого сострадания к каждому страждущему, такой надежды на спасение, покаяние исцеление каждого «больного», такой способности любить «ближнего как самого себя» – какие превышали все человеческие силы. Знал, какую страшную судьбу готовит ему Иерусалим, и скорбел о нем, и вопреки всему хотел собрать детей его, как птица собирает птенцов своих под крылья (Мф. 23 / 32); Предвидел, что ждет Иерусалим всего через сорок лет – «не пройдет род сей»; знал, что ждет еврейский народ, опрометчиво провозгласивший: «...кровь Его на нас и на детях наших...» (Мф. 27 // 25) – и молился до кровавого пота, чтобы минула Его чаша сия – тогда бы «чаша» минула и погибших овец дома Израилева – Его братьев: «Отче! О если бы Ты благоволил пронесть 137

чашу сию мимо Меня! Впрочем не Моя воля, но Твоя да будет.» (Лк. 22 / 42) У меня нет сомнения, что зная все об Иуде, Иисус до последней минуты надеялся, что бесплодная смоковница даст плод, заблудший, сбившийся с пути спасения ученик сумеет преодолеть дьявольское искушение, покаяться, исцелиться... Как объяснить иначе, что Он допустил его на пасхальную вечерю, омыл ему ноги, дал кусок хлеба – Свое причастие? Но с этим куском в Иуду вошел сатана. Безграничная милость Иисуса обернулась в его омраченной душе не покаянием, а ненавистью. Это очень верно психологически: когда мы на кого-то затаили зло, его милосердие, душевная щедрость рождают не благодарность, а еще больше усиливают неприязнь. Никакой слуга не может служить двум господам: ибо … одного будет ненавидеть, а другого любить И тогда – что делаешь, делай скорее. «…Он, приняв кусок, тотчас вышел, а была ночь. Когда он вышел.» (Ин. 13 // 27, 30) …Света отпадает, тьму приняв.

138

* * * * Сын Человеческий идет, как писано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше бы этому человеку не родиться. (Мф. 26 / 24). Иуда не был убийцей Иисуса. И без его предательства духовные власти Иерусалима днем раньше, днем позже нашли бы и арестовали Христа: Каждый день бывал Я в храме, и вы не поднимали на Меня рук; но теперь – ваше время и власть тьмы. (Лк. 22 / 53). Иуда только облегчил властям их задачу, ускорил события. Обрекли Иисуса на смерть первосвященники и старейшины, члены синедриона

139

Первосвященник разорвал одежды свои и сказал: Он богохульствует! … Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти (Мф. 26 / 65-66) … Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! (Ин. 19 / 6) Имена первосвященников нам известны: И отвели Его сперва к Анне, ибо он был тесть Каиафе, который был на тот год первосвященником (Ин. 18 / 13) Казалось бы, именно эти имена – имена прямых убийц Иисуса должны были стать в веках символом самого страшного за всю историю человечества греха – КАЗНИ БОГА! Но нет: таким символом, архетипом стало имя предателя… «Иуда сделался «брендом» И тогда возникает вопрос: почему? Что это за психический механизм, ментальные установки, психологические проекции стоят за попытками сломать этот архетип: оправдать, восстановить в правах, героизировать, едва ли не обожествить 140

Иуду-предателя? Иуду-сребролюбца? Иуду раба и льстеца? Наконец, Иуду-удавленника?». О. Николаева приводит заключение великого психолога Карла Юнга, сделанное им в связи с анализом повести Анатоля Франса «Сады Эпикура» и образа его героя аббата Эжже, оправдывающего и чуть ли не обожествлявшего Иуду, якобы всецело прощенного Господом Богом. Аббат Эжже порвал с католической церковью, стал сектантом «Теперь понимаем мы его фантазию об Иуде: он сам был Иудой, который выдал Своего Господа, поэтому ему необходимо было предварительно убедиться в Божественном милосердии и тогда уже спокойно остаться Иудой»13. На этом примере создатель аналитической психологий К-Г.Юнг демонстрирует действие бессознательных фантазий, присутствующих в психике человека, о которых тот сам предпочитает не догадываться <…> Речь идет о таких душевных склонностях, осознание которых наталкивается на противодействие со стороны внутренней – чисто этической или религиозной – цензуры. Однако, все бессознательное <…> опознает себя окольным путем – путем изложения некого образного материала. «…Иуда – этот символ предательства – сделался для аббата Эжже персонифицированным образом собственного преступного стремления, и этот образ был ему тем более необходим, что лишь посред13. Олеся Николаева. Поцелуй Иуды. /С. 12.

141

ством его он мог размышлять о своем бессознательном хотении, ибо неприкрытая мысль о собственном предполагаемом предательстве была очевидно не приемлема для его сознания»14. Мало кто из нас, тем более из тех известных, даже великих людей, чьи «оправдания Иуды» цитирует О.Николаева – хоть раз в жизни имели повод сознательно или подсознательно ассоциировать себя со смертным грехом убийства. Предательство же таится едва ли не в каждой человеческой душе. Фактически, все мы ежедневно «предаем Христа». Иуда подворовывал какие то гроши – одну-две лепты – из апостольских, христовых денег и уже тогда предавал Иисуса, приоткрывал щели своей души сатане. Своими компромиссами, трусостью, эгоизмом, равнодушием к людям, присущей нам невероятной гордыней мы предаем Божественное начало в самих себе – и оправдываем себя, порой чуть ли не гордимся своей «сложностью», своим «свободомыслием» и т.п., отбрасывая и заглушая слабый голосок совести… Отсюда один шаг до оправдания Иуды… Так в итоге, что же за психологический механизм, стоит за попытками оправдать, героизировать, едва ли не обожествить Иуду? 14. Юнг Карл. Либидо, его метаморфозы и символы. СПБ. 1994. Т.2. С 45. Цит. по: Олеся Николаева. Поцелуй Иуды. /С.17.

142

Такого культа денег, такого обожествления «мамоны», такого верного служения дьяволу, какое наблюдаем мы в наши дни, еще не знала история. «Money, money, money»15 – песенка, звучавшая в душе Иуды в первом веке Христианской эры, в двадцать первом стала подлинным гимном всего «цивилизованного» человечества. Ну, а результат налицо: Никакой слуга не может служить двум господам: ибо … одного будет ненавидеть, а другого любить. Любим «мамону» – ненавидим Христа. А дальше по Юнгу: «Иуда – этот символ предательства – сделался персонифицированным образом собственного преступного стремления» цивилизованного человечества ХХ1 века. 2013

15. «Деньги, деньги, деньги» - песенка из замечательного фильма Р. Фосса «Кабаре»

143

144

Есть книга

Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни... Сия книга называется Евангелием – и такова ее вечно-новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее божественное красноречие. А.Пушкин. С библеистами, посвятившими себя изучению текстов Нового завета нередко случается страшная трагедия: они теряют веру в Иисуса Христа. Нет, конечно они признают Его историческую достоверность – научно установлено, что во времена Иродов и Понтия Пилата в Палестине родился, жил и проповедовал, в основном среди простонародья, учитель по имени Иешуа га Ноцри 145

и что в Евангелиях отразились некоторые реальные факты его биографии, прежде всего то, что он был осужден властями и распят как смутьян и безбожник. Допускается даже, что часть приписанных ему притч и поучений – до 50% – действительно принадлежит ему. Но поверить в то, что Он – Бог, что Он воскрес, что слова «Я с вами во все дни до скончания века.» (Мф., 28, 20) не наивная мечта евангелиста, а подлинная реальность – ведь это значит отказаться от всех принятых научных методов, от всех уже сделанных научных наработок. Это значит – признать, что четыре, считающиеся каноническими Евангелия, были канонизированы не по тому, что их избрала ранняя Церковь в силу тех или иных исторических причин, которые могут быть научно установлены, а потому что их избрал Иисус Христос. Это значит – подходить к текстам Евангелий не с позиций судебных экспертов, чья задача установить степень достоверности спорного документа, а с позиций учеников, получивших в руки величайшую драгоценность – подлинные стенограммы лекций великого учителя... Расшифровать стенограмму не так-то просто... Знаем ли мы Христа? Знаем ли мы Евангелие? Священник православной церкви на Аляске рассказывает, что его прихожане-эскимосы предпочитают, чтобы 146

служба шла не на их родном языке, а на церковно-славянском. Видимо, звучание непонятных слов, сливаясь с красотой обрядов и песнопений действует на их подетски непосредственное сознание как некая магия, таинственное – и именно своей таинственностью привлекательное радение. Но ведь и большинство русских прихожан православной церкви понимает едва ли десятую долю того, что произносится во время богослужения. Считающие себя верующими современные люди в массе своей воспринимают церковную службу, церковь, христианскую веру как красивый древний обряд, возвышающий душу своей поэтической отрешенностью от повседневной жизни с ее проблемами и суетой. В Евангелии – этой основе веры, они видят нечто сугубо богословское, исполненное отвлеченной символики и отстоящее от современной реальности столь же далеко, как породившее их время двухтысячелетней давности. Никакой потребности ощутить в евангельских рассказах живую жизнь, войти в нее, проникнуться чувствами, страданиями, радостями, борьбой, которыми буквально дышит каждое слово евангелистов, у них не возникает. Христос для множества христиан остается иконой, «Спасом Нерукотворным» – запрестольным образом, перед которым можно только пасть ниц в священном благоговении. Но может быть, так оно и следует: в мире прозы и цинизма, сурового прагматизма и незнающей никакой 147

нравственной меры борьбы за существование сохранить островок детской любви к чему-то таинственному, сказочно-непонятному? Помню, как нравилось мне в детстве волшебное заклинание из сказки про Али-бабу и сорок разбойников: «Сезам, открой дверь» и как я была разочарована, прочитав в новом переводе: «Сим-сим, открой дверь» с пояснением, что сим-сим – это растение вроде конопли. Так может быть и не нужно никакого перевода Евангелия с церковно-славянского на эскимосский? «Сказочная» вера утешительна (и удобно опасна) тем, что ни в коей мере не посягает на нашу практическую жизнедеятельность. Она как бы лежит совсем в иной плоскости, не пересекающейся с реальностью: можно помолиться, перекреститься, поставить свечку; даже исповедаться и причаститься – и вновь уйти с головой в абсолютно бездуховную, а часто и вполне безнравственную житейскую суету. Много ли проку от такой веры? Не знаю... Наверное, и то уже хорошо, что вспомнили о Боге. Но в последнее время что-то во мне словно молоточком стучит, требуя преодолеть отвлеченно-богословский барьер и искать, искать живого Христа. Не молитвенно склониться перед мистическим ликом, но по-человечески, всем сердцем, всем разумом полюбить Иисуса. Приобщиться к Нему – не только как к Царю Небесному, столь же далекому и необъятному как небо; но к живому реальному Учителю 148

и Другу, который в минуту, когда темные волны готовы сомкнуться у нас над головой, протянет руку и поддержит, и ласково упрекнет: «Маловерный! Зачем ты усомнился?» К груди которого можно доверчиво припасть головой, зная, что все, что Он скажет, к чему призовет меня – благо и истина. Есть чудесное русское выражение: о чем то особенно хорошем, безопасном говорят «как у Христа за пазухой». Возникает образ «тятеньки», который в мороз и метель берет на руки усталого замерзшего малыша, заботливо прикрывает теплой полой овчинного тулупа... Но как обрести такую любовь? Все что нам дано знать о Иисусе – книги Нового Завета. Существуют десятки, сотни мудрых, проникновенных, высоко научных истолкований евангельских текстов. Я бесконечно благодарна отцу Георгию Чистякову за его книги «Свет во тьме светит. Размышления о Евангелии от Иоанна» и «Над строкой Нового Завета». Они раскрыли, прояснили мне очень многое, дали сведения, которые сама я по своему невежеству ни коем образом добыть бы не смогла. Но – да простит мне отец Георгий – его убедительнейшие сопоставления новозаветных текстов с текстами Ветхого Завета; его тонкие проникновения в смысл каждого евангельского понятия, иногда одного слова в их греческой, арамейской, латинской интерпретации – все это великолепный материал для научной беседы с Никодимом, Иосифом Аримафейским – учителями 149

Израилевыми, мудрыми, эрудированными, досконально знающими не только библейские тексты, но и греческий язык и латынь, и античную философию, и ессейские толки, и все оттенки бесчисленных религиозных культов своего времени. Для них – укорененность Нового Завета в Ветхом, истолкования евангельских символов, аллегорий, философских подтекстов в духе законов Моисея – важнейший, быть может наивернейший путь к Христу. А для меня? Безусловно, мне интересны эти текстологические сопоставления, эти лингвистические уточнения и открытия; они действительно многое проясняют для меня в евангельской образности. Но...что греха таить? Все это занимает меня как ученого, как интеллигентку, хоть и не Бог весть как глубоко, но все же знакомую с Ветхим Заветом, с античными мифами и философскими воззрениями. Да, я могу сопоставить синодальный перевод Евангелия как с другими, более новыми, так и со старыми церковно-славянскими переводами. Мне как историку это будет и полезно, и интересно – точно так же, как интересно мне сопоставить перевод «Гамлета» Пастернака с переводом Лозинского и (в меру моего скудного знания английского языка) с оригинальным текстом Шекспира. Для меня это увлекательная, продуктивная работа ума – но не сердца. Меня же, обыкновенную женщину, «простую и некнижную» и, боюсь, многих таких как я, требование специальных углубленных научных знаний способно только 150

отпугнуть; не приблизить к Иисусу, а отдалить от Него. Неужели не уяснив, не изучив до последнего слова всю библейскую премудрость, я не могу даже мечтать о том, что низкие «своды» Нового Завета вознесутся над моей головой до неба, до подножия Христа, сидящего «одесную Отца»? «В Новом Завете нет ни одного стиха, которого в эскизе не было бы в Ветхом. Вероятно, именно поэтому Церковь так объединила Священное Писание, что Ветхий Завет не издается без Нового – именно для того, чтобы показать это. В Ветхом Завете уже как бы спрятан, заключен во всей полноте Новый Завет. ... Язык всего Нового Завета пронизан языком Ветхого Завета Вся поэтика Евангелия – это поэтика Ветхого Завета»1 – пишет отец Георгий Чистяков. Наверное, он прав. Но дальше – «Без Ветхого Завета Евангелие понять невозможно». Так ли это – может быть, наоборот? Иисус обращался в первую очередь не к «мудрецам», но к «младенцам» – простым рыбакам, ремесленникам, женщинам, таким как я. Он не требовал от них знаний – Он ждал и надеялся встретить в них нечто совсем другое – ВЕРУ, которая прежде всего есть полное ДОВЕРИЕ к Нему, готовность следовать завету Его Матери:

1. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета./.М., 1999. Стр. .48, 87

151

«Что скажет Он вам, то и сделайте» (Ин., 2, 5). Он ждал ЛЮБВИ – «Симон Ионин! любишь ли ты Меня?» (Ин. 21, 17) Ко мне – не ученому историку, а простой старухе – Иисус обратился на языке синодального перевода и именно этот перевод звучит в моей душе, именно он воспринимается мною как живой реальный голос Учителя. Я удостоилась беседы с теми, кто принадлежал к кругу ближайших учеников Иисуса, еще вчера следовал за Ним, видел все своими глазами, слышал от непосредственных свидетелей.. Это мне взволнованно пересказывает Марк, спутник Петра, все то, что узнал от одного из ближайших к Иисусу апостолов. Это я получаю из рук другого ближайшего к Иисусу апостола – Иоанна продиктованные им записки. Это со мной, а не только с «достопочтенным Феофилом» делится Лука результатами своих тщательных исследований. Конечно, я могу заняться выяснением, кто из них и в какой мере был автором текстов, озаглавленных именами Марка, Матфея, Луки и Иоанна, какие из евангельских рассказов можно счесть достоверными фактами, а какие – образной символикой; что было дополнено позднее, пришло в Евангелия из каких152

то других источников. Могу, но не хочу. Для меня они те, те самые – Марк, сподвижник Павла и Петра, сын женщины, в доме которой собирались ученики, а возможно, проходила Тайная Вечеря; мытарь Матфей, грамотей, записывающий за Учителем Его речения; Лука, ученый сириец, врач, а может быть и художник, добросовестный исследователь и историк; Иоанн, один из ближайших к Иисусу учеников, особенно дорогой мне свидетель, каждое слово которого – для меня абсолютно достоверная реальная правда. Они не учат меня, ничего не доказывают, никого не опровергают – они говорят мне, как сказал Филипп Нафанаилу: «Пойди и посмотри». Сама посмотри и пойми всем сердцем, «...что Христос».

Он

истинно

Спаситель

мира,

(Ин. 4, 42). Они помогают мне обрести близкого мне, почеловечески любимого и любящего Иисуса. Это ни в коей мере не означает низведения Его с неба на землю, провозглашения Христа человеком, мудрым учителем – и только, как делалось не раз, как пытался делать Лев Толстой, подсознательно хотевший ви153

деть в Иисусе Толстого первого века. Нет! Это значит – не только поверить умом в величайшее, не укладывающееся в сознание современного человека чудо Воскресения, а пережить его всем своим существом, ощутить не разумом, но сердцем, что Иисус реально пребывает среди нас, реально направляет нашу жизнь, учит, советует, помогает нам, нынешнему поколению людей ХХI века, лично мне. Реально страдает за нас и от нас, по нашей вине. По моей вине. Это означает, что Евангелия – не просто древние тексты, созданные в первые века христианской эры в кругах ранних христианских общин, подвергавшиеся на протяжении веков искажениям и дополнениям, а может быть и утратам, нуждающиеся в новых, более точных и выверенных переводах и комментариях, но живое СЛОВО, которое сегодня, сейчас обращает к нам Иисус устами своих апостолов. А в то же время я все больше и больше ощущаю, что Евангелия – не отвлеченные, духом Святым внушенные откровения, практически не имеющие авторов в обычном смысле слова, но реальные записки реальных людей, действительно бывших рядом с Иисусом. Записки учеников. Боюсь, что такое восприятие евангельских текстов не отвечает требованиям ортодоксального богословия. «Упомянутые четыре Евангелия считаются священными книгами потому, что они вдохновлены Богом, написаны под прямым воздействием Святого Духа; евангелисты – 154

только Божьи орудия для сообщения людям откровения. Из чего следует, что все сказанное в этих книгах есть слово Божие и как таковое безусловно истинно» – написано в кратком толкователе к Новому Завету. В нашем сознании – сознании людей XX1 века, прагматичных и недоверчивых, подобные утверждения не только не укрепляют авторитет Евангелия, но напротив, умаляют его. Слишком много в этих текстах живого, субъективного, чисто человеческого! Мы знаем – и библейская наука этого не отрицает, что Евангелия имели вполне конкретную направленность, обращались к определенным группам людей – к правоверным иудеям, эллинам, римлянам; что они хранят следы религиозных споров, борьбы с ересями... Да, евангелисты были «Божьими орудиями», возвещали откровения, данные им Иисусом, но это вовсе не значит, что они не были живыми людьми, жившими на реальной земле, в реальных условиях; что они не обладали своими характерами, умственной направленностью, ограниченной мерой понятливости, свойственной каждому человеку. Как записки учеников об учителе, они принадлежат к вполне определенному жанру литературы, к которому относятся «Разговоры с Гете» его секретаря Эккермана; книги друзей и последователей Толстого о нем; записи уроков и репетиций Вахтангова и Станиславского их учениками. Такого рода писания отличаются и от мемуарной, и от научно-исторической литературы. Слова 155

«благая весть» определяют их лучше всего: все они несут «благие вести», возвещенные великими учителями; проповедуют их учения, привлекают к ним сердца и умы людей, лично их не знавших, «вербуют» им все новых сторонников и последователей. Подобно тому как в Евангелиях христиане первых поколений передали нам преданную любовь к своему Учителю, ученики великих людей Нового времени доносят до нас в своих записках преданность и любовь к своим духовным отцам. Так Н.М.Горчаков заставляет нас «влюбиться» в своего учителя Евгения Вахтангова; так сделал для меня доступным Льва Толстого мой дед А.Б.Гольденвейзер. Может показаться кощунством сопоставление Христа даже с Гете и Толстым. Но речь идет не о соразмерении Иисуса с людьми, пусть сколь угодно великими. Иисус Христос недосягаемая вершина, не может быть сомнения в том, что Он превыше всех, самых мудрых человеческих учителей, не только Толстого, но и Сократа, и Апостола Павла. Другое дело ученики – обыкновенные люди, волею судьбы оказавшиеся в сфере влияния гения; «младенцы», удостоившиеся получить откровения, сокрытые от «мудрецов». Они как раз вполне сопоставимы. Взглянув на авторов Евангелий как на людей, стоящих на земле рядом с нами, можно обнаружить много такого, что ускользает от взгляда, почтительно устремленного ввысь, к «парусам» храма, где обычно помещаются символические изображения 156

Святых Матфея, Марка, Луки и Иоанна... Удивительно много общего между ними и нами, людьми рубежа третьего тысячелетия христианской эры. Поразительно постоянство человеческой натуры: до мелочей совпадают чувства, настроения, слабости учеников Христа с чувствами, настроениями, слабостями «учеников» XX века. Именно эта человеческая близость позволяет нам ощутить в Евангелиях пульсирование живой крови, реально приобщиться к тому, что произошло две тысячи назад, и казалось бы давно обратилось в камень, рассыпалось в прах. Пусть с моей стороны это самонадеянно, но вчитываясь в евангельские тексты, я начинаю ощущать себя одной из тех Марий, что следовали за Учителем, внимали ему. Я дружу с возвышенным, преисполненным духовных исканий Иоанном и не очень лажу с ревнивым честолюбивым Петром, хотя и отдаю должное его самозабвенной вере, его христианской одержимости. В мою Церковь сквозь запах ладана прорывается аромат цветов и трав Палестины; к божественным песнопениям присоединяется щебет птиц в ветвях «горчичного дерева», шум волн на Генисаретском озере, гвалт восточного базара в Иерусалиме. И живой, мягкий, без малейшего напряжения перекрывающий все звуки земли Голос: «Я возлюбил вас, пребудьте в любви Моей.»

157

* * * * * Верую... во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, единосущна Отцу, Им же вся быша. Нас ради и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася... Во время каждой мессы, каждой литургии в католическом и православном храме мы произносим эти поразительные слова, но понимаем ли до конца их смысл? Бог «вочеловечился» – оставаясь Богом, стал человеком. Не могущественным царем, чья божественная природа ни у кого бы в античном мире не вызвала сомнений, нет: Бог «вочеловечился» в простом ремесленнике с простонародным и очень распространенным в Иудее именем

158

Иешуа, (Иисус – на греческий лад); плотнике из маленького провинциального городка, о котором сложилась поговорка: «Может ли быть что доброе из Назарета»; в галилеине – для жителей Иерусалима галилеяне были людьми «второго сорта», их характерный говор вызывал презрение и насмешки. Счесть такого человека Мессией, Сыном Божьим могли лишь «невежды в Законе» – «рассмотри, и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк» (Ин. 7, 52). Он и окружил себя «невеждами»: из Его ближайших учеников Петр, и брат его Андрей, Иаков и Иоанн – сыновья Заведеевы, Фома, Нафанаил и еще двое, то есть восемь из двенадцати были рыбаками; Симон Зилот – мятежником, человеком вне закона; Матфей – мытарем, сборщиком податей – не было у иудеев более ненавистной и презренной профессии. Все они были люди простые и «некнижные»; Матфей по роду своих занятий должен был уметь быстро писать и видимо, записывал за Учителем его притчи и поучения – не дошедшие до нас «логии Матфея», послужившие основой Евангелия, носящего его имя, возможно составлялись еще при земной жизни Иисуса. Но как и другие ученики, Матфей стоял весьма далеко от богословия. Почему же не привлек к себе Иисус обра159

зованных людей, обучавшихся в раввинских школах, искушенных в Священном писании? Он, несомненно мог это сделать; среди Его последователей были ученые фарисеи – Никодим, Иосиф Аримафейский, но Он доверил свое учение «простолюдинам». Почему? Едва ли не главным смыслом всей деятельности иудейских ученых–богословов было толкование Закона, составление бесчисленных комментариев к каждой заповеди и комментариев к комментариям, затемняющих и бесконечно усложняющих простые и мудрые заветы Моисея. На одну только заповедь «помни день субботний, чтобы святить его: шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой, суббота, Господу Богу твоему» было написано несколько десятков томов толкований и предписаний. Иисус упрекал книжников и фарисеев: «Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плеча людям, а сами не хотят и перстом двинуть их...» (Мф. 23, 4.). Мог ли доверить Он подобным начетчикам свое учение? Мог ли не предвидеть, в каком усложненном, искаженном виде дойдет до людей Его слово? Простые неученые рыбаки запоминали слова Иисуса так, как они их слышали, без всяких комментариев и толкований. В 160

еврейской школе – а начальное обучение в синагоге получал каждый мальчик «из хорошей семьи» – главным требованием было заучивание наизусть текстов Торы. Механическая память ученика развивалась до феноменальных пределов. Евангельские тексты безусловно заслуживают доверия как максимально точная передача подлинных слов Иисуса Христа. Была и другая, еще более важная причина. Иисус пришел не к духовной «элите», не к избранным философам и мудрецам, нет – он пришел ко всем людям: образованным и неграмотным, богатым и нищим, властителям и рабам; пришел к евреям первого века и ко всему миру на все предбудущие времена. Его слова обращены ко ВСЕМ и должны были быть понятны всем. Евангелия от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна – это обращение Иисуса ко всему человечеству: «Я сказал вам все, что слышал от Отца Моего...» (Ин. 15, 15). Сказал НАМ... Еще не так давно историки, главным образом марксистского толка отстаивали версию, будто Евангелия были написаны во втором и даже третьем веке в христианских общинах Рима и Александрии. Сейчас эта версия полностью отвергнута – документально доказано, 161

что все четыре канонических Евангелия были составлены в первом веке, а самое раннее – таковым считается Евангелие от Марка – еще в 60-е годы, до разрушения Храма. Но и сейчас можно услышать, что Евангелия были написаны не по рассказам очевидцев, а по будто бы существовавшим сборникам притч, судебным книгам и т.п, что составляли их «книжники», заботясь главным образом о том, что бы каждый момент евангельского повествования соответствовал текстам Ветхого Завета; по сути дела «подгоняли» события земной жизни Иисуса под то, что возвещалось о грядущем Мессии в пророческих книгах. Утверждать такое можно только не читая Евангелий, не вслушиваясь в их тексты. Если бы они составлялись в богословских кругах на основании литературных компиляций и ветхозаветных реминисценций, они звучали бы совсем по иному. Не может быть сомнений в том, что все четыре Евангелия составлены по рассказам и записям тех самых людей, с которыми мы встречаемся на их страницах, спутников и сподвижников Иисуса, прошедших вместе с ним весь Его светлый и горестный путь. Их лица, их голоса, их жизненный опыт, их– именно их – стиль возникают буквально в каждой строке. Всмотримся в нарисованные ими картины, в незначительные штрихи, мелкие подробности. Рассказчикам – рыбакам с «Галилейского моря» – хорошо знаком «нрав» Генисаретского озера, где может сорваться с се162

верных гор штормовой ветер и поднять волну, опасную для рыбачьих лодок; где рыбаки уходят на лов с вечера и возвращаются на рассвете, а жители прибрежных поселков выходят на берег и окликают их, и покупают прямо из лодки свежую рыбу – редкое лакомство в знойной Палестине, где приходилось довольствоваться вяленой или копченой рыбой – обычным скромным добавлением к ячменному хлебу. Они знакомы с тяжелым и опасным ремеслом пастухов, выгоняющих отары овец на горные пастбища, где им угрожают волки и разбойники, и отбившаяся от стада овца легко может свалиться в пропасть. Им известно, что на ночь пастухи загоняют овец в каменный загон и ложатся поперек дверного проема, служа «дверью» овцам – чтобы сбежать из загона, овце пришлось бы переступить через пастуха. Овцы знают голос своего пастыря и идут на него, и ни за что не пойдут на чужой голос. Кто, кроме простых сельских тружеников мог использовать в своих сравнениях и уподоблениях эти реальные подробности пастушеского труда? Кто, кроме жителей деревень мог быть осведомленным об устройстве крыши глинобитного домика, где на деревянные слеги клались связки соломы, которые было очень легко раздвинуть и спустить в проем носилки с больным прямо в комнату, к ногам Иисуса? Близкие к природе, они каждый год видели, как ранней весной вся Палестина на очень короткий срок 163

покрывается чудесным ковром маков и тюльпанов, цветущих всего один день. Беспощадное солнце быстро высушивает их стебли – в старину они шли на растопку печи. Для бедняков в безлесной стране это была замена дорогих и дефицитных дров. Они знают, что поля в Иудее представляют собой узкие полосы пашни, между которыми проложены межи, служащие пешеходными тропинками и во время сева часть семян неизбежно попадает на эти каменистые тропы и пропадает, поедается птицами. Прохожие часто срывали колосья и жевали зёрна – это не возбранялось, если срывали руками, не применяя серпа. Но в субботу этого делать было нельзя: срывание колоса считалось работой, а работать в субботу у евреев категорически запрещено. Им понятно горе женщины, потерявшей золотую монету и ее ликование, когда монета нашлась: дело было не только в ценности монеты, но и в том, что еврейские девушки, как часто на Востоке, делали из монет свои свадебные уборы и потерять монету означало примерно то же, что потерять обручальное кольцо... Им во всех подробностях знакомо устройство Иерусалимского Храма – это одно свидетельствует, что рассказчики лично бывали в Иерусалиме до 70 года, времени разрушения Храма. Лучше всего им известен первый двор «язычников», куда допускались все и где можно было купить жертвенное животное и обменять деньги, и гвалт стоял как на любом восточном базаре, 164

мало способствуя благочестивому настрою верующих. Знают они и следующий – «двор женщин». Там стояли специальные урны – «сокровищницы» для даров, приносящихся храму; там в тени величественных колоннад прохаживались и сидели учителя, уважаемые раввины, поучая своих учеников и почтительно слушающий народ. Центральные дворы, куда допускались избранные, где находилось сердце храма – жертвенник, «Святая святых» были им явно менее знакомы. Зато отлично известны все обряды и обычаи, связанные с Пасхой, с праздником Кущей, когда каждый иудейский мужчина должен был побывать в Храме и они с двенадцати лет (совершеннолетия еврейского мальчика) ежегодно по нескольку раз проделывали путь из Галилеи в Иерусалим. Шли целой толпой, с родными и знакомыми, опасаясь случайно прикоснуться к гробницам, белеющим вдоль дороги (прикосновение к покойнику делало иудея нечистым); вместе с отцами вели в Храм жертвенных ягнят; сооружали кущи – шалаши из ветвей... Евангелия полны реальных подробностей простой повседневной жизни – обычаев, труда, жизненного обихода, «географии» иудейского мира первого века христианской эры. Упоминать с такой естественностью названия маленьких Галилейских городков – Капернаума, Вифсаиды, Каны Галилейской, (Галилейской, потому что была и другая Кана на севере страны), Вифании и Виффагии – пригородов Иерусалима; купален Силоам и 165

Вифезда, ручья Кедрон, отделяющего город от Елеонской горы могли только люди для которых все эти названия были родными, что-то значили: не ручей «вообще», а Кедрон; не какая-то купальня, а Силоам... Эти названия были нужны лишь им самим. Христианам Малой Азии, Рима, Александрии они ничего не говорили... Да, повторю еще и еще раз: Евангелия могли быть составлены лишь на основании рассказов прямых участников тех поразительных событий, либо написаны ими самими. Объемно, выпукло, живо до галлюцинации, встают в них зрительные, слуховые образы, часто впрямую зависящие от степени участия, даже просто местонахождения свидетеля. Особенно ярко это проявляется в главах, повествующих о последних часах земной жизни Иисуса. В синоптических Евангелиях о крестном пути и казни рассказывает человек, бывший непосредственно рядом с Иисусом. Он знает, что римский офицер приказал дюжему крестьянину Симону Киринеянину, идущему с поля, – вероятно коснувшись копьем его плеча – нести перекладину креста вместо совсем обессилившего Иисуса. Он слышал обращенные к женщинам, стоявшим вдоль крестного пути слова: «Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших» (Лк. 23, 28) 166

В своем божественном всеведении Иисус прозревал, как всего сорок лет спустя – еще не пройдет род сей! – во время осады Иерусалима войсками Тита до миллиона человек погибнет от голода – эти самые молодые матери и малыши, которых они держат на руках, эти самые мальчишки, что бегут за процессией... Он был свидетелем того, как забивали в руки и ноги Иисуса страшные гвозди и как молился Он о своих палачах: «Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят!» (Лк. 23, 34) Кто мог рассказать все это ученикам, при казни не присутствовавшим? Скорее всего именно Симон Киринеянин. Собственно, никто другой и не мог поведать о событиях Крестного пути: волею случая Симон оказался рядом с Христом во главе процессии, где кроме него были только римские воины да наиболее злобно настроенные по отношению к Иисусу члены синедриона, пожелавшие присутствовать при казни. Не они же делились с учениками Иисуса своими впечатлениями! Вполне вероятно, что и по прибытии на Голгофу Симона отпустили не сразу, заставив помогать при воздвижении крестов, деле нелегком, так как требовалось столб с распятым укрепить в яме, привалив камнями. Насильственно ставший участником всей процедуры 167

распятия, он, надо думать, сначала посчитал это только досадной задержкой, но потрясенный до глубины души величием события, уверовал в Иисуса, позже стал христианином, во всяком случае его сыновья Руф и Александр, как свидетельствует Марк, были уже известными людьми в христианском мире. Несомненно, Симону многократно приходилось пересказывать все то, чему ему выпало быть ближайшим и чуть ли не единственным, кроме палачей, свидетелем. А автор четвертого Евангелия Иоанн сам участвовал в крестном шествии. Он шел вместе с Марией, матерью Иисуса, своей матерью Саломией и другими женщинами, конечно, не впереди, но в конце процессии и не слышал слов Иисуса, не видел, как призвали Симона Киринеянина, только видел, как колышется над головами страшный крест... В толпе, где он шел, передавали шепотом, не без злорадства, что первосвященники очень недовольны надписью, которую прокуратор приказал поставить на кресте на трех языках «Иисус Назорей Царь Иудейский» и имели наглость требовать изменения текста, на что получили отповедь Пилата, неумолимое римское «дикси» – «сказано». Вместе с пестрой толпой людей – равнодушных и сочувствующих, пришедших поглазеть на интересное зрелище и переживающих самые страшные минуты своей жизни – он вышел за ворота города и поднялся по вытоптанной многими подобными процессиями тропе 168

на место казни, «...называемое Лобное, по-Еврейски Голгофа» (Ин. 19, 17) – голый каменистый холм, высящийся над иерихонской дорогой, по случаю Пасхи многолюдной и оживленной. Нестерпимой болью отдавался в висках зловещий стук молотков; воздвигались, упирались в бездонное южное небо черные кресты, а Иоанн стоял в отдалении и только когда начальство, убедившись в том, что казнь состоялась и все спокойно, ушло и оставленные у крестов солдаты принялись делить свои трофеи – одежду осужденных – осмелился вместе с Богоматерью приблизится к Учителю. И стоял у креста долгие как вечность часы, и воспринял последний завет Иисуса – «Се Матерь твоя!», и слышал предсмертный крик «Свершилось!», исторгнутый Его разбившимся сердцем. Он описал все, что видел в простых, скупых как протокол словах, ничего не добавляя. В синоптических Евангелиях слышны отголоски тех слухов и вымыслов, которое в последующие дни циркулировали по Иерусалиму – о будто бы разорвавшейся завесе в Храме, о мертвецах, восставших из гроба... У Иоанна ничего подобного нет. Его простота действует сильнее любых чудес, порожденных суевериями и народной фантазией. 169

Так воспроизвести события мог только живой свидетель, в чью память врезался каждый эпизод, каждое мгновение того страшного дня. Так сочинить –– только великий писатель-реалист Нового времени, масштаба Чехова и Толстого. Можно смело утверждать, что в христианских общинах Ближнего Востока, Рима и Александрии первого века таких писателей не было. «И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.» (Ин. 19, 35)

170

171

172

Увидеть собственными глазами Иоан и Петр

Евангелие четвертое, носит имя Иоанна Богослова. Из всех евангелистов его авторство вызывает у ученых наибольшие сомнения. А между тем, психологическая достоверность Четвертого Евангелия поразительна. Вдумаемся: в тексте, где значительно больше, чем в других Евангельских текстах говорится об учениках – Андрее, Филиппе, Нафанаиле, Фоме; разумеется, о Петре – почему-то нет имени ни самого Иоанна, ни брата его Иакова, ни матери их Саломии, и лишь один раз в последней главе вскользь упоминаются сыновья Заведеевы. Зато постоянно фигурирует некий безымянный «другой ученик». Под этим безличным наименованием несомненно прячется сам автор. Определением «другой» он как бы отодвигает этого ученика на второй план – такая скромность вполне оправдана: ведь автор говорит о великих событиях, где он сам постоянно присутствует и действует, о своем общении с Иисусом, о внимании к себе Иисуса... 173

Какой нестерпимой гордыней звучало бы: «я, Иоанн, один из первых последовал за Иисусом», «мне, Иоанну, завещал Иисус заботу о своей Матери»! Уместно вспомнить рассказ в Евангелии от Марка о некоем юноше, присутствовавшем при аресте Иисуса и убежавшем нагим от его конвоиров – по мнению богословов этим юношей был сам Марк. Автор так же скромно спрятал свое имя под безликим «юноша». А в то же время вдруг возникает в Четвертом Евангелии, уничтожая всякую скромность, определение «которого любил Иисус»! Откуда? Почему? Это определение явно исходит НЕ от автора; оно противоречит его тону и, видимо, добавлено его учениками, редактировавшими текст после его смерти. Здесь проявляется очень характерная психология «учеников ученика». Для первого поколения учеников учитель – основоположник учения, объект поклонения и, одновременно, старший друг, духовный отец, любимый и близкий. Для второго поколения основоположник, которого они лично не знали, остается может быть еще большим объектом поклонения, но любимым «отцом» оказывается уже его ученик – их учитель. Если и при жизни Иисуса между его учениками шли распри из-за «первого места» – «...был же и спор между ними, кто из них должен почитаться большим...» (Лк. 22, 24) 174

– то тем сильнее должны были обостриться эти споры после Его крестной смерти, когда во главе христианских общин встали апостолы, и на арену вышло второе поколение – «ученики учеников». Несомненно, ученикам автора Четвертого Евангелия казалось, что его роль в христианской среде умалена, что ему не воздали должного – и они почти демонстративно прибавили к скромнейшему «другой ученик» горделивое «которого любил»... О том, что ученики редактировали текст четвертого Евангелия, причем после смерти автора, свидетельствуют заключительные «строфы» 21 главы: «И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? Сей ученик и свидетельствует о сем и написал сие; и знаем что истинно свидетельство его.» (Ин. 21, 23, 24) Кто знает? Мы знаем, его слушатели, его ученики. «Тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам.» (Ин. 13, 26). Он стоял у креста и 175

«Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! Се сын твой. Потом говорит ученику: се Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе». (Ин. 19, 25-27) Таких, ближайших к Иисусу учеников – как это следует из синоптических Евангелий – было трое: троих взял Он с собой к одру умершей дочери Иаира и они присутствовали при ее воскрешении; были свидетелями Преображения; сопутствовали Иисусу в Гефсиманском саду, во время моления о чаше... Этими ближайшими были Петр и сыновья Заведеевы, Иаков – и Иоанн. Что «другой ученик» Иоанн явствует и из того, что он постоянно выступает вместе с Петром. Ему во время Тайной вечери сделал знак Петр, чтобы он спросил Учителя о предателе. Он вместе с Петром последовал во двор первосвященника за арестованным Учителем. Вместе с Петром побежал ко гробу и обнаружил его пустым. Обратился к Петру во время рыбной ловли на озере: «Тогда ученик, которого любил Иисус говорит Петру: это Господь. (Ин. 21, 7)

176

Именно так вдвоем действуют они и в Деяниях апостолов – «Петр и Иоанн шли вместе в храм в час молитвы девятый (Дн. 3, 1) и в синоптических Евангелиях: «И послал Иисус Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху» (Лк, 22, 8) Итак, Иоанн. Единственный из апостолов, умерший своею смертью глубоким стариком около 100 года христианской эры. В юные годы – как свидетельствуют синоптические Евангелия, страстный, честолюбивый, ревнивый. Иисус дал ему вместе с братом Иаковом прозвище «сыны грома» – очевидно, за их пылкий нрав: «Поставил... Иакова Заведеева и Иоанна, брата Иакова, нарекши им имена Воанергес, то есть «сыны громовы» (Мк. 3, 17) Иоанн яростно привержен Учителю, тот факт, что самаряне, через чьи края шли они в Иерусалим, отка177

зали Иисусу в пристанище, вызывает у него с братом такой гнев, что они готовы испепелить нечестивцев: «Видя то, ученики Его Иаков и Иоанн сказали: Господи! Хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал?» (Лк. 9, 54) Иоанн ревниво блюдет исключительные права ближайшего круга учеников Иисуса – «наших», и резко отторгает «не наших» – «При сем Иоанн сказал: Учитель! Мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами.» (Мк. 9, 38) – подобное деление на «наших» и «не наших» свойственно ученикам великих учителей – в двадцать первом веке столько же, сколько в первом. В Евангелии Иоанн уже иной – просветленный, исполненный любви. Прошло 60 лет; в дни земной жизни Иисуса ему было лет 16-18, когда он писал свое Евангелие – под восемьдесят. Уже много десятилетий не существовало на земле не только Учителя, не только тесной семьи апостолов, но и самого их мира: в страш178

ном огне иудейских войн погибли и Храм, и Иерусалим, и государство иудейское, и сам еврейский народ, наполовину уничтоженный, рассеянный по свету. Но в памяти старого апостола было живо все. Его текст буквально пронизан ностальгией по тем незабываемым временам, весь опрокинут в прошлое. «На старости я сызнова живу, минувшее проходит предо мною...» Такая «ностальгия» – характернейшее свойство воспоминаний учеников о великих учителях, с которыми им выпало счастье какой-то срок быть рядом. Время, проведенное с учителем – «звездный час» всей их жизни; они свято берегут в памяти каждую минуту общения с ним, всякое его слово. В своих писаниях они воспроизводят не только облик учителя, но и атмосферу окружавшего его мира, пространство, озаренное светом его личности. В книге А.Б.Гольденвейзера «Вблизи Толстого» мы реально ощущаем как бы собственное присутствие в доме Толстого, вдыхаем аромат комнат, слышим шорох яснополянских лип... Читая «Режиссерские уроки Вахтангова» Н.М.Горчакова, проникаемся сладкой ностальгической тоской по удивительной атмосфере студии в Мансуровском переулке, по счастью ночных репетиций «Принцессы Турандот». Можно ли не ощутить такой же «ностальгии» в текстах Евангелий, и прежде всего в Четвертом – «от Иоанна святом благовествовании»? Явивший нам Иисуса Христа Богом Истинным, сумевший найти по179

разительные слова, вот уже два тысячелетия потрясающие мир свой вдохновенной силой – В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... (Ин. 1,1) – Иоанн с такой же пронзительной реальностью воссоздает образ Иисуса-Человека, воскрешает звуки и краски окружающего Его мира. Именно в Четвертом Евангелии возникает более всего географических реалий – и не просто названий, но зримых описаний места «Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов: В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших...» (Ин. 5, 2-3) Именно в Четвертом Евангелии мы видим воочию Галилейское озеро, то спокойное и гладкое как зеркало, усеянное рыбачьими лодками; то взволнованное, бурное. Рыбачивший с детских лет Иоанн знает, как напрягаются мышцы рук, выгребающих лодку в шторм к берегу; знает, что это значит – прогрести око180

ло «двадцати или тридцати стадий» (Ин. 6, 19). Он помнит усталость и раздражение рыбаков после ночи неудачного лова, и азартное рыбацкое счастье, когда сеть вдруг отяжелеет от рыбы – на Галилейском озере бывают скопления рыбы на глубине, способные в несколько минут наполнить сети. И сети не порвались – а рыб было сто пятьдесят три, и все было так удивительно в то утро, когда воскресший Учитель явился им «при море Тивериадском». «Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! Есть ли у вас какая пища? Они отвечали ему: нет. (Ин. 21,5) Иоанн видит – нельзя не ощутить реальности его видения – силуэт Учителя в рассветной дымке; видит смуглые обнаженные тела своих товарищей рыбаков, сидящих в лодке по обыкновению нагими; Петра, торопливо «препоясывающегося одеждой», бросающегося в воду, чтобы скорее, раньше всех доплыть до Иисуса, а они гребут вслед, волоча сеть. Богословы столетиями искали сокровенный символический смысл и числа 153, и значения не порвавшейся сети; усматривали в них аллегорию грядущего 181

торжества христианства. Может быть и скрыта здесь аллегория, но рассказ Иоанна столь жизненен, столь осязаемо конкретен, что нельзя не почувствовать, не поверить: было в реальности то утро, и тот счастливый улов, и дымок разведенного Иисусом костра. ...И были пыль и зной пустынной дороги из Иерусалима в Галилею через Самарию и колодец Иакова, возле которого воздух казался чуть-чуть свежее и прохладнее. Иисус, уставший от пути присел в его жидкой тени, а ученики пошли в поселок купить пищи. Неужели все ушли, оставив Учителя совсем одного в неприветливом враждебном краю, жителей которого – самарян – иудеи считали сынами дьявола? Не остался ли с ним самый младший из учеников – потому и смог так обстоятельно передать разговор Учителя с женщиной-самарянкой? Ведь по его свидетельству, ученики, вернувшись, не решились спросить Иисуса: «О чем говоришь с нею?» (Ин. 4, 27). Некоторые комментаторы усматривают в этом эпизоде чистую аллегорию; видят в образе самарянки символ Самарии, которая имела в своей истории пять «законных» вер, а во времена Иисуса шестую – «незаконную». Может быть и так. Но Евангелие рисует живую конкретную картину: я вижу обжигающую ноги 182

пыльную выбитую тропу, ведущую из Иерусалима на север, вижу женщину, спускающуюся с холма с кувшином на плече – немолодую, иссушенную зноем и годами своей незадавшейся, нескладной жизни. Она потеряла пять мужей. Может, померли, может, бросили ее: развод в ту пору в Иудее был самым простым делом – для мужчин, не для женщин. Во всяком случае, горя, слез, обид было в ее жизни предостаточно. Теперь живет с «незаконным». Крадет жалкий кусочек грешного бабьего счастья... Чем так поразил эту циничную, все испытавшую женщину Иисус, что сказала она «Господи! Вижу Ты пророк» и побежала в поселок возвестить людям: «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?» (Ин. 4, 19, 29) Только тем, что Он – иудей, явно уважаемый раввин – заговорил с ней, самарянкой, женщиной, да еще весьма сомнительной репутации и каким-то чудом угадал ее прошлое? Чем поражал Он всех, кто с ним встречался? Нафанаил, только что выразивший насмешливое недоверие: «Из Назарета может ли быть что доброе?» (Ин. 1, 46) 183

едва увидев Иисуса, едва услышав Его слова: «...прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя», «отвечал Ему: Равви! Ты – Сын Божий, Ты – Царь Израилев». (Ин. 1, 48-49.) Мытарь Закхей, которого посетил Иисус, «став сказал Господу: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо.» (Лк. 19, 8) «Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий. (Мф. 27, 54) В древности чудеса, колдовство, всякого рода чудесные знамения были делом самым естественным. Ни то, что Иисус обладал даром ясновидения и исцеления, ни сверхъестественные явления, вроде тьмы и землетрясения не могли бы убедить людей в том, что Он – Сын Божий. Чудеса могли устрашить, удивить, но не 184

пробудить веры в Него как в Бога. Они и не убедили многих! Говорили же фарисеи, «...что Он имеет в Себе вельзевула, и что изгоняет бесов силою бесовского князя». (Мк. 3, 22.) «Народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтоб Я исцелил их» (Ин. 12, 40) Иисуса надо увидеть, прозреть — «Я Свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Ин. 12, 46) Надо умягчить свое сердце и отдать Ему – тогда открывается, – открывалось две тысячи лет назад, открывается по сей день – нечто особенное в этом Человеке, в Его пронизывающем душу взоре, в окутывающей Его атмосфере Света, Любви, Понимания и Прощения... Тогда даже грубые римские солдафоны, только что прибившие к кресту преступного иудейского раба, способны увидеть в Нем Сына Божьего. Тогда в корыстном и вряд ли очень честном сборщике налогов просыпается совесть и 185

страстное желание стать достойным посещения Бога... И еще одна встреча с еще одной женщиной – уже в Иерусалиме – встает перед нашими глазами: ученики пришли в Храм, сидели в тени, окруженные народом, и Иисус учил их, как вдруг послышались крики, гогот, грубый хохот толпы – фарисеи волокли женщину, взятую в прелюбодеянии, очевидно полуодетую, простоволосую – воплощение греха. «Сказали Ему: Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; А Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания» (Ин. 8, 4-6) Что Он писал? Много высказывалось на этот счет разных толкований... Но безусловна лишь картина, запечатленная в Евангелии: растерзанная, почти голая девчонка и фарисеи, волокущие ее, изображая из себя ревнителей нравственности, а попутно стремящиеся коварно «подловить» Иисуса. Неудивительно, что Иисус опустил глаза, отвратившись от этой гнусной сцены. Таких зримых, выпукло объемных картин в 186

Четвертом Евангелии множество. Можно ли забыть нарисованную Иоанном сцену Тайной вечери: «Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался; потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан». (Ин.13, 3-5) Поразительный контраст ощущения мистического чуда отхода Иисуса и конкретного, до деталей видения всех Его простых бытовых действий (разделся, опоясался полотенцем и т.д.) Как это точно психологически: в минуты крайнего духовного напряжения, в последние часы жизни близкого человека, на роковой грани бытия, мы с особенной отчетливостью запоминаем каждую незначительную житейскую подробность, каждое слово, каждый жест... Так же бережно воскрешает Иоанн живые черты своих братьев-апостолов – все, что мы знаем об Андрее, Филиппе, Нафанаиле, Фоме мы знаем только из Четвертого Евангелия; у «синоптиков» они фигурируют лишь в общих перечнях. Несколькими скупыми, но очень точными штрихами рисует он Андрея, готово187

го каждого вести к Учителю, пекущегося о голодных – «Здесь есть у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки, но что это для такого множества?» (Ин. 6, 9) Нафанаила, первым узнавшего в Иисусе из Назарета Сына Божия; Фому, сомневающегося, требующего доказательств Воскресения, но безгранично преданного Иисусу («Пойдем и мы умрем с Ним» (Ин. 11, 16)... Они живы для нас благодаря Иоанну. Благодаря Иоанну вечно стоит у Креста скорбная Мать... Зрительная и слуховая память старого апостола поразительна: голоса, умолкшие две тысячи лет назад слышатся так, как если бы они звучали сегодня. Чего стоит интонация знаменитой фразы Пилата – «что есть истина?» (Ин. 18, 38) – полный холодной иронии голос всем пресытившегося и давно ни в какие «истины» не верящего циника времени упадка античной культуры! Но с особенной силой звучит в душе Иоанна голос Иисуса – не только слова, но неповторимые интонации, обороты и оттенки Его речи. Все евангелисты приводят любимое выражение Иисуса, переведенное на русский язык как: «истинно вам говорю». Но у Иоанна слово «истинно» удваивается; в повторе «истинно, истинно вам говорю» слышится напор, нетерпеливое стремле188

ние убедить, преодолеть медлительность мышления учеников, их непонятливость. Все евангелисты повествуют о заверениях Петра в верности Учителю: «Я душу мою положу за Тебя!» и о пророчестве Иисуса: «Говорю тебе, Петр, не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь Меня» (Лк. 22, 34) Но только у Иоанна Иисус с грустной усмешкой повторяет слова Петра: «Душу за Меня положишь? Истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды» (Ин. 13, 38) С горькой иронией обращается Иисус к иудеям: «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?» (Ин. 10, 32) 189

Иисус у Иоанна испытывает все человеческие чувства: скорбь. гнев, душевную боль. Мы видим Его в момент такой ярости, какой не встретим в других Евангелиях: сравним описания сцены изгнания торгующих их храма у Иоанна и у Луки. Лука: «И вошед в храм, начал выгонять продающих в нем и покупающих, Говоря им: написано: «дом Мой есть дом молитвы»; а вы сделали его вертепом разбойников». (Лк. 19, 45-46) Иоанн: «И сделал бич из веревок, выгнал из храма всех, также и овец и волов, и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул (Ин. 2, 15) Иисус с бичом в руках, все сокрушающий вокруг себя – ужас охватывает душу... Но мы видим Его и в минуты такой бесконечной всеобъемлющей любви, такой страстной молитвы за учеников – за нас, людей, что сердце щемит благодарной болью:

190

Отче Святый! Соблюди их во имя Твое...Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их... (Ин. 17, 1-26) В этих поразительных контрастах предстают перед нами живой реальный Иисус – Бог и Человек, а вместе с Ним и рассказчик – евангелист Иоанн Богослов, проявляется его не остывшая с летами страстная натура, его восприятие Учителя. Глубоко личное, это восприятие бережно донесено до нас, передано нам. Мы приобщаемся к величайшему счастью, выпавшему на долю юного рыбака с Галилейского моря, разделяем это счастье, проникаемся его чувствами... «И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины: и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца (Ин. 1, 14) И МЫ видим. Я вижу......

191

Ни Марк, ни Лука, ни безымянный составитель Евангелия от Матфея – авторы синоптических Евангелий – не были учениками и спутниками Христа, не переживали счастья прямого общения с Ним. Луке, по собственному его признанию, «...рассудилось... по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать..» (Лк. 1, 3) известные христианам события. В руках составителя Евангелия от Матфея (как и Луки) были, видимо «Логии Матфея» – из них почерпнуты все «прямые слова» Иисуса: Его, записанные Матфеем проповеди, поучения, притчи. И оба Евангелия в повествовательной части буквально следуют как за первоисточником за Евангелием от Марка. Тот факт, что тексты Марка – спутника и переводчика апостола Петра были с величайшей бережностью,

192

в неизмененном виде, использованы таким талантливым писателем и вдумчивым историком как Лука, равно как и составителем Евангелия от Матфея, вошли в их Евангелия почти дословно, свидетельствует о том, что в этих текстах виделось нечто гораздо большее, чем собственные писания Марка. Несомненно, они воспринимались как достоверные записи слов самого апостола Петра – авторитета для христиан абсолютного, неколебимого. О том, что Марк записал рассказы Петра, видимо, сразу же после казни апостола, в 60-е годы, было известно с древнейших времен. Папий Иеропольский приводит свидетельство просвитера Иоанна, ученика Христова: «Марк, истолкователь (переводчик) Петра с точностью записал все, что запомнил, хотя и не держался порядка слов и деяний Христовых, потому что сам не слушал Господа и не сопутствовал Ему. Впоследствии, правда, он был, как сказано с Петром, но Петр излагал учение с целью удовлетворить нужды слушателей, а не с тем, чтобы беседы Господа передать по порядку». Св. Иустин называл Евангелие от Марка «Воспоминаниями Петра». Насколько верно это утверждение явствует из самого текста Евангелия от Марка – голос Петра звучит в нем отчетливо, прорываясь сквозь неизбежную сдержанность пересказа. Синоптические Евангелия от Матфея, от Марка и от Луки – фактически совокупное «Евангелие от Петра». Берусь утверждать это со всей убежденностью. 193

Все исследователи говорят о бедности и простонародности языка Марка. Но Марк не был простолюдином, он происходил из зажиточной иерусалимской семьи, знал латынь и греческий. Простота языка его Евангелия – это простота языка рыбака Петра, это свойственный ему стиль: очень конкретный, изобилующий бытовыми подробностями. Ученые насчитали одиннадцать терминов, обозначающих части дома, десять – части одежды, девять – виды пищи. Именно в Евангелии от Марка мы находим более всего таких примеров, как: «...не берите меди в пояса свои» (Мк. 6, 8) – пояса у иудеев служили своеобразными «кошельками»; «Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже.» (Мк. 2, 21) «Никто не вливает вина молодого в меха ветхие.» (Мк. 2, 22) «...как белильщик не может выбелить...» (Мк. 9, 3) 194

– сознанию Петра близки и понятны такие житейские сравнения и уподобления. Марк приводит арамейские слова, сказанные Иисусом: «талифа-куми», что значит: «...девица, тебе говорю, встань...» (Мк. 6, 41) – эти, врезавшиеся в память Петра слова, сокрушившие смерть, никакой перевод или пересказ не могли заменить. Но с подобной же силой врезались в память Марка слова его великого учителя – апостола Петра, его обороты речи, его сравнения. В тексте Евангелия от Марка запечатлелась, в двух других синоптических Евангелиях отразилась натура Петра, его характер, его неповторимый человеческий облик. Петр встает в синоптических Евангелиях во весь рост – противоречивый, импульсивный, прагматичный. Ему нужны прямые точные ответы: «Вот мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам?» (Мф. 19, 27) Он отчаянно смел в своих непосредственных действиях, совершает их спонтанно, не размышляя – и неуверен, слаб, готов отступиться, когда возникает какое 195

либо препятствие. Он страстно предан Иисусу, преклоняется перед Ним, и в то же время подсознательно, как это нередко свойственно ученикам, стремится сровняться с Учителем, повторить буквально Его действия – пройти по воде, воскресить умершую. В сцене воскрешения девушки по имени Тавифа (Серна) само обращение к ней Петра: «Тавифа! Встань. И она открыла глаза свои (Дн. 9, 40) тотчас же ассоциируется с ««талифа-куми» – «девица, встань!» воскрешения дочери Иаира. Петру в высшей степени присущи черты ученика как вполне определенного человеческого типа. Так, ученикам очень свойственно стремление к самоуничижению, возвеличиванию учителя, так сказать, «за свой счет». С какой-то самозабвенной гордостью демонстрируют они свои ошибки, слабости, заблуждения – и то, как их поправлял и наставлял учитель. Из воспоминаний духовного сына о. Александра Меня: «Да что же ты делаешь, – думаю я, который столько месяцев ждал этого крещения. – Носить крестик, лобызать иконы, ставить свечки со старушками, говеть (...) Эти мысли будто жернова размалывают в прах все, к чему я пришел в последние месяцы, все плоды духовной работы. (...) Я рассказываю (А.Меню) о 196

том, что произошло накануне вечером. – Дорогой мой, простите! Я не предупредил вас. Такое бывает. Часто бывает. Это – типичное нападение темных духовных созданий, дьявольских сил». В книге А.Б.Гольденвейзера «Вблизи Толстого» рассказывается, как однажды зимой они с Толстым заблудились в санях в лесу и увидев избу лесника, подъехали узнать дорогу. Навстречу вылетела стая свирепых псов. «Я сидел ни жив, ни мертв» – признается Гольденвейзер; Толстой же спокойно вышел из саней и «как власть имущий» прошел через строй почтительно расступившихся собак. Робость Гольденвейзера ярко оттеняет мужество и, добавлю, профессионализм Толстого, старого охотника, отлично знавшего, как надо обращаться с собаками. Совершенно те же оттенки отношения находим мы в рассказах Петра. Он не скрывает своей слабости, когда почувствовав под ногами волны озера закричал в ужасе: «Господи! Спаси меня» – это он-то, рыбак, прекрасно умевший плавать – и Иисус «тотчас простер руку, поддержал его и говорит: Маловерный! Зачем ты усомнился?» (Мф. 14, 30-31) Он приводит суровую отповедь Иисуса – «Отойди от меня, сатана» в ответ на его, Петра заклинания: 197

«Будь милостив к себе, Господи!» (Мф. 16, 22.) Он подробно повествует о самом мучительном событии в своей жизни – тройном отречении в ночь ареста. Но, если вдуматься, во всех ученических «самоуничижениях» всегда присутствует и доля самоутверждения. Пусть духовный сын А.Меня испытал слабость – это только еще больше оттеняет заботливое внимание к нему отца Александра. В эпизоде с собаками не в лучшем виде предстает мужество Гольденвейзера, зато ярко выступает его близость к Толстому, видевшему в нем не просто одного из многих сотен посетителей Ясной Поляны, но друга, с которым совершают прогулки вдвоем. Да, Петр усомнился, но ведь единственный из всех шагнул по воде к Учителю. Да, отрекся, но ведь не сбежал как другие, пошел за арестованным, хотя рисковал больше других: по свидетельству Иоанна именно он отрубил ухо рабу, вязавшему Христа, оказал вооруженное сопротивление – за это одно ему грозила суровая кара. И любил он Иисуса больше всех, так любил, что защищал Его от Него же Самого, от Его злой судьбы: «Да не будет этого с Тобой!» (Мф. 16, 22) 198

Еще один характерный для учеников оттенок чувств: неприязнь к близким учителя. Ученикам постоянно кажется, что близкие недостаточно ценят и понимают учителя, мало заботятся о нем, мучают своими родственными притязаниями. Нередко в их упреках есть доля истины, хотя немалую роль играет и ревность. Вспомним мучительно-сложные отношения между толстовцами и Софьей Андреевной Толстой, взаимную ненависть между нею и В.Чартковым. Петр нетерпим не только к братьям Иисуса, но и к Его Матери. В Евангелии от Марка Богоматерь появляется лишь в одном эпизоде, когда «...ближние Его пришли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя.» (Мк. 3, 21) В этой сцене Иисус, по существу, отрекается и от братьев, и от Матери: «Кто матерь Моя и братья Мои; И обозрев сидящих вокруг Себя, говорит: вот матерь Моя и братья Мои; Ибо, кто будет исполнять волю Божью, тот Мне брат, и сестра, и матерь». (Мк. 3, 33-35) И еще суровее, еще беспощаднее у других «си199

ноптиков»: «Враги человеку домашние его...» (Мф. 10, 36); «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены, и детей, и братьев (...), тот не может быть моим учеником.» (Лк. 14, 26) Жестокие, смущающие душу требования! Но представим себе картину, стоявшую в глазах Петра, когда он передавал слушателям подробности этого эпизода. Иисус целый день исцелял, проповедовал, выдерживал яростные нападки фарисеев, вел с ними трудные богословские споры. Он страшно устал – ведь при каждом исцелении из Него исходила сила. (См. Мк. 5, 30) Он зашел с учениками в дом отдохнуть, но отдых не получается: «Опять сходился народ, так что им невозможно было и хлеба есть.» (Мк. 3,30) Толпа стоит и вокруг дома. И в эту возбужденную нетерпеливую еврейскую толпу вторгаются еврейские родственники. Легко вообразить, какой поднимается 200

гвалт, какие истошные вопли сотрясают стены дома: «И где этот ненормальный? Пропустите нас к нему!» Иисус, морщась, слушает крики. Ему передают, что братья и мать хотят говорить с Ним. Он видит устремленные на Него испуганные, сочувствующие глаза учеников. Как по-человечески естественно, невольно вырывается у Него: «Кто матерь моя и братья мои? Вот матерь моя и братья мои!» Петр кипит негодованием. Он ненавидит этих родственников, он мог бы ударить их, как ударил раба в Гефсиманском саду. Слова Учителя звучат для него справедливым признанием, высшей наградой: разве они и в самом деле не истинные братья Ему? Разве он, Петр, не любит Его так, как и не снится всей этой родне, не ценящей, не понимающей Иисуса, не достойной Его? У Иоанна совсем иное отношение к родным Христа и прежде всего к Матери. Согласно Четвертому Евангелию первое чудо Иисуса было сотворено по Ее просьбе и последняя Его земная забота была о Ней. У Иоанна мы не найдем ничего, даже отдаленно похожего на отречение от Матери, напротив: мы видим со стороны Иисуса по отношению к Ней только сыновью почтительность и заботливое внимание. Несомненно, здесь сказалось личное отношении Иоанна к Марии – ведь она стала для него второй матерью. А может быть и не только это! В рассказе о крестных страстях Иисуса Иоанн повествует: 201

«При Кресте Иисуса стояли Матерь Его, и сестра Матери Его Мария Клеопова и Мария Магдалина.» (Ин. 19, 25) Читать этот текст можно двояко. Можно понять так, что слова «сестра Матери» относятся к Марии Клеоповой. Эта Мария – очевидно, та Мария, которая у Марка именуется матерью Иакова Меньшого. Иаков Меньшой (Иаков Старший – Заведеев, брат Иоанна) в перечне у того же Марка назван Иаковым Алфеевым. Алфей или Халпей – греческая форма имени Клеопа. Если слова о «сестре Матери» относятся к Марии Клеоповой, значит один из апостолов – Иаков Меньшой был братом Иисуса, двоюродным или троюродным. Но возможно и другое истолкование того же текста: сестра Матери Его (не названная по имени), Мария Клеопова и Мария Магдалина». В русском переводе только такое толкование и возможно. Во всех подобных оборотах определение стоит не перед именем, но только после него: «Симон, называемый Петром и Андрей, брат его, Иаков Заведеев и Иоанн, брат его.» (Мф. 10, 2) Если бы слова о сестре относились к Марии 202

Клеоповой, было бы: «Стояла Матерь Его, и Мария Клеопова, сестра Матери Его, и Мария Магдалина». Допустив, что «сестра Матери Его» не названа, мы можем предположить, что скорее всего под этим определением подразумевается Саломия – во всех трех синоптических Евангелиях она упоминается среди женщин, стоявших у Креста. Но Саломия – мать Иоанна. Вполне возможно, что он скрыл имя матери под безликим «сестра Матери Его», как скрыл свое имя под безликим «другой ученик». Но коли так, Иаков и Иоанн – братья Иисуса и Иисус оставляет Мать на руках не чужого юноши, но родного племянника, в родной семье. Иначе звучит и нескромная просьба Саломии: «Скажи, чтобы сии два сына мои сели у тебя один по правую, а другой по левую сторону в Царстве Твоем.» (Мф. 20, 20-21) Во всех царствах мира родственники монарха всегда занимали высокие посты у трона. Саломия, таким образом, просила то, что по понятиям ее времени принадлежало ее сыновьям по праву родства. Петр – брат Иисусу по духу, Иоанн – возможно, и по духу, и по крови. Еще одна характерная особенность. Как бы ни были объективны и скромны ученики, как бы ни старались в своих воспоминаниях отойти в тень, все равно: 203

самый выбор сюжетов, их освещение, окраска оказываются обусловленными личным присутствием рассказчика, степенью его участия и заинтересованности. Он неизбежно выдвигается на первый план. В постановке Вахтанговым «Свадьбы» А.П.Чехова, Горчаков исполнял почти бессловесную роль шафера. Из многих репетиций «Свадьбы» Вахтангов лишь одну посвятил специально шаферу, но именно ее приводит в своей книге Горчаков, демонстрируя режиссерские и педагогические приемы Вахтангова. Ошибется тот, кто на этом основании сделает вывод, будто роль шафера приобрела в трактовке Вахтанговым чеховской «Свадьбы» какое-то исключительное значение. Исключительное значение она имела в жизни Горчакова. В синоптических Евангелиях из всех двенадцати учеников практически действует один Петр. Он отвечает на вопросы Иисуса и сам вопрошает Его; реагирует на те или иные действия и слова Учителя и действует сам. К Петру обращается Христос даже тогда, когда рядом с ним другие ученики. Трое были вместе с Иисусом в Гефсиманском саду, избранные им: Петр, Иаков и Иоанн; троих находил Он спящими, но «говорит Петру: «Симон! Ты спишь? Не мог ты бодрствовать один час?» (Мк. 14, 37) 204

К Петру обращено великое обетование Иисуса: «Ты Петр и на сем камне я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах». (Мф. 15, 18-19) Синоптические Евангелия, несомненно, вышли из христианских кругов, близких Петру и всячески подчеркивают первенствующую роль Петра. Он демонстративно выделяется из ряда апостолов: «...идите, скажите ученикам Его и Петру, что он предваряет вас в Галилее» (Мк. 16, 7) Он упоминается один там, где очевидно действовал вместе Иоанном – когда пошел за арестованным, когда побежал ко гробу. Роль Иоанна в синоптических Евангелиях действительно умалена. Думаю, что «повинны» в этом не Петр, а его ученики, столь же ревнивые к славе своего учителя, как ученики Иоанна ревнивы к славе своего. Но и у Иоанна Петр – выделен и поставлен над другими, избран Иисусом «пасти Его 205

ягнят» (Ин. 21). Однако, следует ли из этого, что только Петр был, так сказать, «солистом», а остальные одиннадцать – лишь «хором»? В том, что это было не так, убеждает нас то же Евангелие от Иоанна. И в нем Петр упоминается чаще других и действует весьма активно, но действуют – спрашивают, отвечают, совершают самостоятельные поступки и Андрей, и Филипп, и Фома, и Нафанаил, и Фаддей, и «другой ученик» – сам Иоанн. Не нужно искать здесь противоречий. Иоанн писал (или, как говорит предание, диктовал) свое Евангелие как книгу, в которой он стремился соблюсти предельную объективность. Петр же делился с учениками эпизодами своей жизни вблизи Иисуса, естественно выбирая и вспоминая все относящееся к нему самому, к бесконечно дорогим моментам его непосредственного общения с Учителем. Эта особенность повествования отразилась в записях Марка, а от него перешла в два другие синоптические Евангелия. Это действительно подлинные «воспоминания Петра» – в пересказе и интерпретации его преданных и почтительных учеников. Напряженный, драматичный, убедительно-достоверный рассказ Петра – живого свидетеля и участника всех событий должен был потрясать слушателей. В его повествованиях о деяниях, крестной смерти, Воскресении Иисуса не могло быть места выдумке: слишком близки, свежи были факты, слишком многие были их непосредственными свидетелями. Петр вы206

ступил со своей первой проповедью тотчас же после Пятидесятницы (см. «Деяния святых апостолов», 2. 14-37); «Евангелие от Марка» возникло, как уже говорилось, в 60-е годы, спустя 30 лет после описанных в нем событий. Спустя всего 30 лет! Это очень небольшой срок даже для человеческой жизни. Ну, подумаем: можно ли нам, людям 2003 года предлагать заведомую неправду о важнейших событиях 1970-х годов без риска быть немедленно изобличенным во лжи? Можно ли вообразить, что эту неправду навязывают нам не какие-то недобросовестные мистификаторы, а люди кристальной честности – Сахаров, Солженицын? Именно такой фигурой был в представлениях иудеев первого века апостол Петр. Все то, что поведано нам в Евангелиях – безусловная, засвидетельствованная очевидцами ПРАВДА, открывающаяся нашему духовному зрению – если только мы хоть немного приоткроем душу для ее восприятия. Истина и жизнь. 2003.

207

208

Увидеть собственными глазами Святая земля

Израиль, Святая земля, где довелось мне побывать с группой художников, предстает, поистине, рукотворным «каменным Евангелием». Каждый эпизод из жизни Иисуса и Богоматери облечены в камень, обращены в храм, в монастырь – место паломничества и благоговейного поклонения. Вот Храм Благовещения в Назарете, на месте источника, куда ходила со своим кувшином Мария и где, по преданию, явился ей таинственный Вестник. Время нагромоздило слои камней на тот уровень земли, что был две тысячи лет назад; приходится спускаться по крутым ступеням вниз – там, в сокровенном подземелии храма бьет из скалы святой источник. Вероятно, и в те далекие времена, родник был внизу, у подножия горного склона, на которых располагался Назарет – и Мария с кувшином на плече спускалась к нему по такой же крутой, похожей на лестницу тропинке, только не под нависающими 209

над головой каменными сводами, а под сияющем лазоревым южным небом, откуда спустился к ней, простой еврейской девушке Ангел Гавриил со словами «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами...» (Лк. 1, 27) Вот – «нагорная», Иудина земля, где жили Захария и Елисавета, куда, к своей родственнице пришла Мария. Глубокая долина между холмистых склонов; дивная красота светло-палевых слоистых скал, оливковых рощ, тающих в струящемся знойном мареве. На склонах лепятся как ласточкины гнезда три монастыря – два католических францисканских и православный Горний женский монастырь. И снова: где-то в подземелии, под сводами скальных глыб – место рождения Иоанна Крестителя, место встречи двух Матерей, а над ними – стены, камни, древние и новые, оставшиеся от первых веков Христианства и возводимые сегодня. Все непрерывно, веками, строилось и строится, и нет конца этому благоговейному обустройству драгоценных святынь. А в долине между гор – заботливо обстроенный с трех сторон стенками родник с чистейшей прохладной водой – по преданию, к нему ходила Мария, помогая Елизавете: той на последних месяцах беременности спускаться за водой было уже 210

не под силу. На верху, над источником на крыше – мусульманский полумесяц. Веками, вплоть до совсем недавних времен ходили сюда за водой женщины – арабки, еврейки с одинаково семитскими чертами смуглых строго-красивых лиц, в одинаковых одеяниях, ниспадающих до земли складками античных статуй. Храм Рождества в Вифлееме. Грандиозный христианский храм на вершине горы, вокруг которой громоздится мусульманский Вифлеем, кипящий торговлей, взывающий к правоверным гортанным криком мечетей. И снова по ступеням вниз, в лоно земли, где на месте рождения Иисуса мерцает в полу звезда и вырублены в камне ясли, подобные смертному ложу иудейских каменных гробниц. Родильный приют Иисуса – прообраз грядущего Гроба Господня. Вниз, вниз – под землю, в лоно земли, словно бы принявшей в себя, навсегда затаившей и сохранившей в себе весь земной путь Иисуса. Храм Гроба Господня – Храм Храмов. К нему сквозь весь старый Иерусалим, по весело кипящим улочкам-базарам, вниз, вверх – Крестный путь, Виа Долороса. Конец пути – грандиозный Храм, целый конгломерат храмов. Часовни, алтари, пределы – грекоправославный, католический, армяно-григорианский, коптский. Темные своды, лестницы, колонны – веками «намоленные» камни. У подножья алтаря Распятия на Голгофе, где-то в невидимой глубине – можно руку опустить – каменная выемка, в которой был укреплен 211

крест; под сводами часовни – каменное ложе гробницы. Нигде ни пригоршни земли – всюду камень, слоистый и древний. Каждое поколение оставило здесь свой каменный след: обломки фундаментов языческих капищ, воздвигнутых на Голгофе после разрушения Иерусалима в 70-х годах первого века; части стен базилик первых веков христианства; средневековые своды... Днем Храм Гроба Господня просто музей. Тысячи туристов. Чтобы войти в гробницу, подняться «на Голгофу», надо стоять в очереди чуть ли не час. Не то ночью: после восьми храм закрывается и открывается около двенадцати, когда в пределах начинается служба. В это время старый Иерусалим преображается совершенно: все спит, лавки закрыты и заперты на металлические засовы; дома белеют в лунном свете; нигде ни одного живого существа – только бесчисленные коты носятся вдоль стен, оглашая ночь своими надрывными, похожими на крик младенца, воплями. В Храме в это время царит настороженная таинственная тишина. Людей мало – только прихожане, православные монахини, францисканские монахи. Гудит орган, сам Храм гудит, резонирует, и этот величественный гул как-то не нарушает тишины – молчания Вечности. В этот час ничто не мешает упасть на колени перед решеткой Распятья, склониться перед Гробом, где тихо потрескивают костры свечей, зажженных от самовозгарающегося пасхального огня. Чудо! Но сей212

час, ночью, все происходящее в храме предстает чудом, единой, из ночи в ночь длящейся вечной панихидой. Атмосфера Храма перенасыщена эмоциональным напряжением. Кажется, весь воздух заполнен духовными эманациями тех миллионов паломников, что приходили сюда в страстной надежде на помощь. Крестоносцы, заложившие Храм; русские странники с котомками, что век за веком плелись по обету в Святую землю; русские интеллигенты – Бунин, Поленов, приезжавшие в Палестину в надежде на духовное обновление... Все они сейчас здесь – время исчезло; чувствуешь себя одной из этих миллионов душ, растворяешься в космической грандиозности вечной ночи, застывшей под сводами Храма Гроба Господня. Тьма, что пала на Иерусалим две тысячи лет назад, так и не сменилась рассветом. Пригибает душу к земле страшный неизбывный гнет величайшего за всю историю человечества преступления: КАЗНИ БОГА. Вечная власть тьмы, вечное распятие Иисуса на крестах наших душ. Не знаю – это только мое ощущение – но мне кажется, что в монашеской аскезе, в этих серых фигурах монахов, в этих монашках, навсегда заключивших свое тело в черный саван, в самоистязаниях и постах вот уже две тысячи лет длится та страшная ночь, когда убитые горем ученики постились и рыдали в предвидении ареста; когда облаченные в черные траурные одежды женщины находили скорбное утешение в приготовлении погребальных благово213

ний, мечтая припасть к Святому Телу, омыть Его своими слезами. Храм Гроба Господня – храм вечного Распятия и вечной вины; вечного покаяния и вечного погребения – словно призывает нас, людей приобщиться к великому страданию, к тем крестным мукам, которые принял от нас, людей Бог. Хоть в малой степени пережить в душе те изощренные пытки, пригубить горькую чашу, которую испили до дна, подобно первомученнику Стефану, последователи Христа, здесь же в Иерусалиме, в Риме, в Александрии, в Малой Азии.... Когда католические и православные монахи запирали себя как в темницу в кельи и скиты, добровольно обрекали себя на голод, на тяжкие физические муки – они не убегали трусливо от мира и его соблазнов, не уходили от обязанности служить людям, как нередко трактуют монашество протестанты. Нет: они добровольно принимали на себя, разделяли судьбу христиан первых веков гонений. Я всей душой ощущаю это в Храме Гроба Господня. Света Воскресения в нем нет. Ни Воскресения Христова, ни воскресения наших душ. Воскресенье совершается здесь же на Святой земле, в Иерусалиме, в ста шагах от стен старого города, против Дамасских ворот, там, где сто лет назад была обнаружена археологами скальная гробница первого века, а возле нее следы сада с гигантскими камен214

ными цистернами в земле для сбора дождевой воды, с точилом и жимом для винограда. Скала, естественная стена сада, предстает отрогом большого холма, что высится над городом – круглого, древнего, испещренного морщинами геологических пластов, с черными дырами пещер, весьма напоминающими глазницы черепа. Возникло предположение, что именно здесь, за выходом из Дамасских ворот и совершилось распятие на том самом холме, который по своим очертаниям вполне мог называться Голгофой – черепом, лобным местом. Если, как утверждают археологи, нынешние Дамасские ворота старого города находятся там же, где были в первом веке, тогда получается, что район Храма Гроба Господня во дни Иисуса находился в черте города, между тем, казнь, согласно Закону могла совершиться только вне городских стен. Достойно внимания, что именно здесь, рядом с «Гробницей в саду», располагалась древняя базилика на месте казни Стефана. Видимо, это место за стенами города, отдаленное от Храма, над большой проезжей дорогой, ведущей в Иерехон и впрямь, служило местом казней. Римляне любили в устрашение и назидание для возможно большего числа людей воздвигать кресты с распятыми по обочинам больших дорог. Но не археологическая достоверность или недостоверность, не вопросы исторической планировки Иерусалима имеют решающее значение, коль скоро 215

идет речь о «Гробнице в саду». Вступают в силу совсем иные критерии и доводы, не имеющие ни к археологии, ни к топографии никакого отношения. ...Короткий проулок приводит к воротам, за которыми открывается дивный, поистине райский сад – благоухающий, прохладный, наполненный щебетом птиц и иногда тихим пением псалмов, а чаще умиротворенной тишиной. Многотысячный современный город вдруг исчезает. Здесь, в саду – только цветущие деревья, клумбы и куртины, террасами поднимающиеся и спускающиеся по склону горы; только небо над древней скалой, окружающей и охраняющей сад; только круглый холм с черными дырами глазниц, на вершине которого на фоне бездонной лазури чернеют надгробья мусульманского кладбища и искривленные стволы олив. Гробница внизу, ниже садовых террас – склеп, скальная пещера с тремя каменными смертными ложами. Темное жерло входа, круглый как колесо камень, закрывавший вход, а сейчас лежащий напротив него. И вдруг понимаешь – именно так все было: такой была Голгофа, древняя, обточенная временем гора, такая скала-стена отходила от горы и такая гробница была высечена в ней; такой сад между скалой и горой был разбит террасами на каменистых уступах. Иосиф Аримафейский был богат; наверное были в его саду и цветущие деревья, и кусты, и куртины цветов, точно такие, какие растут сейчас: ведь это те же самые расте216

ния, что испокон веков росли в Палестине. И такие же трясогузки трясли желтыми хвостиками, что-то выклевывая в песке; и свистели, ворковали на деревьях те же горлинки и дрозды. Да, в этом саду могло, должно было совершиться чудо Воскресения; в этом саду могла увидеть Мария Магдалина в туманных утренних сумерках таинственного Садовника. И нет никакой надобности в спорах: где что могло, где что не могло произойти. Если и не здесь – то ТАК совершилось Воскресенье и нет сомнения: сам Иисус показал нам, явил в преддверии ХХ века истину Своего Бессмертия, как явил свое подлинное лицо на негативном фотоотпечатке Туринской плащаницы. В саду Гроба Господня ощущаешь: тьма побеждена, тяжкий грех богоубийства искуплен и прощен. Воскресший и вечно Воскресающий Иисус отпускает нам нашу слабость, наше предательство, наше безверие, как простил покинувшим Его в самый трудный час перепуганным ученикам, простил Петру, трижды отрекшемуся от Него. Если бы могло быть так: Храм Гроба Господня – Распятие; сад Гроба Господня – Воскресенние! С точки зрения исторической правды это, конечно, невозможно: или тут, или там. С точки зрения чистого чувства и чистой веры возможно всё – и всё чудо. «Чудом» было все пребывание наше в Галилее на берегу Генисаретского озера, куда по идее мы не долж217

ны были попасть, но все-таки попали да еще и провели целые сутки. Сияла, млела под солнцем гладь озера, таинственно мерцала в лунном свете; бежали по ней светлые струи – «тропинками Иисуса» называют их местные христиане. И рыбаки выходили в море как две тысячи лет назад, и забрасывали на ночь сети, выбирая их в смутном мареве едва занявшегося утра, привозили улов – серебристых рыбок вроде сардин, которые во всем мире водятся только в Генисаретском озере и называются «рыбами святого Петра». И ожидали их,– как две тысячи лет назад на берегу возле лагун белые цапли, в надежде получить свою долю. Чудом было реальное ощущение живого Иисуса, его присутствия: «А когда уже настало утро Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! Есть ли у вас какая пища? Они отвечали ему: нет...» (Ин. 21/ 4-5) Под этим небом, над этой водной гладью с той же туманной панорамой гор на противоположной стороне казалось бы ничто не отделяет нас от Него Он стоит на берегу, как стоял тогда, окликает нас: Дети, есть у вас какая пища? А мы всё не узнаем Его и тупо как овцы блеем: нееет... 218

А ведь сказал Иисус – и все мы отлично знаем Его слова: Примите, ядите: сие есть Тело Мое... Может, пора узнать, ответить: ДА? «Истина и жизнь» 2000.

219

220

Читая Евангеле...

Великие ученые-богословы, досконально знающие Священное писание, труды Отцов Церкви и всю богословскую науку сказали в своих книгах об Иисусе Христе и Евангелии всё и во сто крат больше того, что могу сказать я, и неизмеримо полнее и убедительнее. Но Евангелие – это совсем особый текст. Никакие комментарии, никакие лингвистические изыскания, никакие самые мудрые истолкования не могут заменить собственного его прочтения, собственного его понимания. Я искусствовед и знаю: самый тонкий, самый убедительный искусствоведческий анализ картины не способен заменить личной встречи с картиной, того эмоционального переживания, которое рождает она у зрителя. Я, как специалист, историк, знаток живописных стилей и пр. могу помочь зрителю, подготовить его к восприятию картины, но увидеть ее может только он сам, собственными глазами. 221

Чтение Евангелия – личная встреча с Иисусом. Я, я сам слушаю Его проповедь и вкушаю от пяти хлебов, насытивших пять тысяч человек. Я вижу Его триумфальное вхождение в Иерусалим и слышу ликующее– «Осанна», и я же стою в беснующейся толпе, требующей «Распни Его!» Я поднимаюсь за крестным шествием на Голгофу и вижу, как воздвигаются кресты и слышу Его предсмертный крик «Свершилось». Мне дано оказаться в числе тех пятисот, что присутствовали при Его Воскресении – только от меня зависит, воспользуюсь я или нет этой возможностью. То, что я слышу, чувствую, ощущаю – только мое, мною добытое – мое восприятие, мое понимание, возможно, и даже наверняка очень далекое от истины. Кому это может быть интересно? Кому способно помочь? Не знаю. Наверное, никому. Но может быть мой пример побудит кого-нибудь тоже попытаться увидеть собственными глазами.

222

Бог истиный Ни один из основоположников великих религий – ни Махаммет, ни Будда, ни Конфуций, ни Моисей – не вызывают сомнений и споров. Никто не отрицает, что по своей природе они были именно тем, чем их считали ближайшие последователи и ученики. Махаммета считали и считают пророком? Что ж, мы знаем: встречаются люди, наделенные особым духовным зрением и слухом, способные воспринимать голос Божий, нести людям Божественное откровение. Буддисты видят в принце Гаутаме Шакьямуни – Будде одно из перевоплощений Божественного начала? Тем, кто верит в инкарнацию, не трудно согласиться с таким суждением. Конечно, атеист скажет, что все это мистический вздор, что пророчества Махаммета – болезненный бред эпилептика, а об инкарнации вообще смешно говорить, поскольку известно, что со смертью для нас всё конча-

223

ется и единственная возможная форма нашего «перевоплощения» – лопух, который вырастет на удобренной нашим разложившимся трупом могильной земле. Но на то он и атеист, безбожник. Природа Иисуса Христа вызывает сомнения и споры у людей верующих в Бога, в том числе и тех, кто называет себя христианами. Символ веры – «Верую .... во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, иже от Отца рожденного прежде всех век: Света от Света, Бога Истинна от Бога Истинна, рожденна, не сотворенна, Единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с Небес и воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася...» – не укладывается в их сознании. Они ищут логических обоснований и подкреплений этим трудным словам, шарахаются из стороны в сторону и по существу, повторяют то, что уже во времена Иоанна Богослова утверждали гностики: либо Иисус – только человек, на которого во время крещения снизошел Святой Дух, покинувший Его в момент распятия; либо только Бог, бесплотный дух, и Его крестные страдания, смерть и Воскресение были лишь видимостью. Еще не так давно Христа считали одним из уми224

рающих и воскресающих богов древней мифологии, подобием Осириса, – но ни в коем случае не реальным человеком. Когда историчность Иисуса была доказана неоспоримо, начали утверждать, что он был учителем, проповедником – но ни в коем случае не Богом. Мне не раз приходилось слышать от людей, крестивших своих детей, посещающих церковь: «Я верю в Иисуса как в праведника, мудреца, даже пророка – но поверить в то, что Бог сошел с Неба, родился от женщины, воскрес... Нет, в это я верить не могу.» Как поверить? Как убедить себя и других в возможности такого невероятного чуда? Известный американский проповедник Джош Мак-Дауэлл в качестве неоспоримых, по его мнению, доказательств божественной природы Христа предлагает тщательное, подробное сопоставление терминов и эпитетов, которые в Ветхом Завете употребляются в отношении Бога с теми терминами и эпитетами, которые в Новом Завете применяются к Иисусу – оно, действительно, впечатляет. Нет сомнений: Христос Евангелий, апостольских посланий и прежде всего посланий апостола Павла – Бог: Он предстает Тем, чем в Ветхом Завете предстает Яхве: «Я, Я – Господь (Яхве) и нет Спасителя кроме меня» (Исайя 43/11) 225

Его титулуют точно так, как титулуют Бога Ветхого Завета: Бог Я – Бог и нет иного, дабы преклонилось предо Мною всякое колено и мною будет клясться всякий язык. (Исайя 45/22-23)

Иисус Дабы перед именем Иисуса преклонилось всякое колено всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос. (Филип. 2/10-11)

Мак-Дауэллу кажется, что эти совпадения должны полностью убедить сомневающихся. Но все тот же атеист непременно возразит ему: ну, конечно – ученики и последователи Иисуса были правоверными иудеями, выросшими на Священном писании; о Павле и говорить нечего – ученый фарисей, он знал Библию наизусть. Они верили в то, что Иисус – Бог, старались убедить в этом своих слушателей и, естественно, употребляли в отношении Иисуса те термины, которые в Ветхом Завете относятся к Богу. Все, что вы доказали – это только то, что первые христиане считали Иисуса Богом. Но разве это нужно было доказывать? «Нет надобности в духах из могилы для истин, вроде этой...». Трудно спорить с таким возражением. А есть ли доводы убедительнее, чем у Мак-Дауэлла? Стоит заметить, что на протяжении всего време226

ни, проведенного в тесном общении с Иисусом, ученики не помышляли о том, что Он – Бог. На Его вопрос: «...за кого почитаете Меня?» Петр «отвечая сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого.» (Мф.16, 16). То есть обетованный мессия, которого иудеи никогда впрямую не считали и не называли Богом. Это очень важно иметь в виду: грядущий мессия, по понятиям иудеев, должен был быть человеком, царем из рода Давида, но не воплощением Бога. Иудаизм не знает никаких воплощений – ни один из величайших пророков и царей Ветхого завета не мыслился как ипостась Яхве. Мистическая тайна Троицы по сей день недоступна иудаистам и не приемлется ими. Нередко встречающееся в библейских текстах словосочетание «Сын Бога», означало вовсе не буквальное сыновство, подобное тому, какое знали в античном мире, (эллины верили, а быть может, и не очень верили в фривольный миф о том, как Зевс обманом овладел Алкменой, от которой у него родился сын Геракл.). «Сын Бога» – значило «Божий», всецело принадлежащий Богу. У евреев «сын того-то» часто заменяло прилагательное и употреблялось в качестве определения: «сыны» грома – Воанергес – прозвище, данное Иисусом сыновьям Заведеевым, означало конечно же не то, что они родились от Грома, но – «гро227

моподобные», страстные, громкоголосые «как гром». Во время Тайной вечери «Филипп сказал Иисусу: «Господи! Покажи нам Отца, и довольно для нас.» (Ин. 14, 8) И даже услышав поразительный ответ: «Столько времени Я с вами, и ты не знаешь меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца...» (Ин. 14, 9) ученики не смогли уразуметь истинного смысла этих слов. Распятие же, позорная смерть раба, покинутого Богом сокрушила в них всякую веру в Иисуса. «А мы-то надеялись было, что Он есть тот, Который должен избавить Израиля...» (Лк. 24, 21) Савл из Тарса – будущий апостол Павел не только не верил в Иисуса, но считал и Его самого, и Его последователей богоотступниками, заслуживающими самой жестокой кары. Ученики уверовали в Иисуса как в Бога только после Его Воскресения. Только увидев воскресшего 228

Учителя воскликнул Фома: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20, 28) Только после Воскресения могли прозвучать самые вдохновенные слова, которые когда либо произносили человеческие уста: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. ... И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца.» (Ин. 1, 1, 14) Только после встречи по дороге в Дамаск с воскресшим Иисусом – Светом, сошедшим с неба – правоверный иудей, фарисей Савл– мог возвестить: «Явилась благодать Божия, спасительная для нас, человеков, научающая нас, чтобы мы .... жили в нынешнем веке, Ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа» (К Титу, 2, 11-13)

229

- опровергая, по существу, все представления иудаизма. Поверить в то, что Бог «стал плотию» – воплотился в человеческом теле, в то, что Он умер и воскрес – для иудаиста означало полный переворот сознания. С точки зрения иудаизма этого быть не могло никак, никогда, уже потому одному, что вера в смерть и воскресение божества была присуща язычникам и предполагала многобожие, столь противное евреям, приверженцам монотеизма. Умереть (и воскреснуть) мог один из сонма богов, но не Единый, изначально сущий Творец неба и земли, и всего что ни есть на земле. Между тем, в то что умерший человек может воскреснуть, иудеи верили безусловно. Многие считали Иисуса воскресшим Иоанном Крестителем – Ирод четверовластник, обезглавивший Иоанна Крестителя «...услышал молву об Иисусе; И сказал служащим при нем: это Иоанн Креститель; он воскрес из мертвых, и потому чудеса делаются им.» (Мф. 14, 1-2) Другие говорили, «...что один из древних пророков воскрес.» (Лк. 9, 19) 230

Сам Иисус трижды совершал чудо воскрешения: дочери Иаира, сына вдовы их Наина и уже четыре дня как погребенного Лазаря. Апостол Петр воскресил умершую девицу Тавифу. Верили ученики и в существование призраков: «И ученики, увидевши Его, идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали.» (Мф. 14, 26) Почему же явление воскресшего Иисуса было воспринято ими совсем иначе? Без сомнения, Воскресение Иисуса разительно отличалось от всех тех чудес, в которые верили или могли поверить ученики. Молва о воскрешении Иоанна Крестителя оставалась лишь суеверным домыслом, не подтвержденным никакими личными свидетельствами. Воскресение Иисуса подтверждалось многократно, было засвидетельствовано десятками людей. Опечатанная римской печатью, охраняемая солдатами гробница, оказавшаяся открытой и пустой; погребальные пелены, из которых исчезло тело распятого; наконец прямое явление Христа Марии Магдалине, десяти апостолам, двум ученикам на пути в Эммаус; одиннадцати апостолам на вечери; ученикам, рыбачившим на Генисаретском озере – всё это 231

было не слухами, но буквальным, неоспоримым личным впечатлением простых обыкновенных людей, достаточно прагматичных; подобно апостолу Фоме вовсе не склонных верить чудесам на слово: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.» (Ин. 20, 25) «Потом явился более чем пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; А после всех явился и мне...» – свидетельствует апостол Павел.(1-е коринф. 15, 6-8), историческая личность, чье авторство посланий никогда не подвергалось сомнению; человек, кристальной честности и великой мудрости, отдавший жизнь и принявший мученическую смерть за истину Воскресения: «Если Христос не воскреc, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера наша...» (1-е коринф. 15,14) Воскресший Иисус явно не был, как Лазарь, возвращенным к жизни трупом. Он проходил сквозь сте232

ны, появлялся и исчезал; Его не всегда можно было сразу узнать. Но не был Он и призраком: «Сам Иисус стал посреди их и сказал им: мир вам. Они смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа; Но Он сказал им: что смущаетесь и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это – Я Сам – осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас какая пища? Они подали Ему часть печенной рыбы и сотового меда; И взяв, ел перед ними.» (Лк. 24, 36-43) Но помимо убедительного живого свидетельства, встреча с воскресшим Иисусом ощущалось и была для свидетелей совсем не тем, чем являлось для них встреча с воскрешенным Лазарем. Встреча с Лазарем была способна поразить, напугать, обрадовать – но не более того. Встреча с воскресшим Иисусом становилась – и 233

это много важнее – подлинным потрясением, переворачивающим жизнь; просветлением преобразующим всего человека и как бы рождающим его заново. Все, во что верилось, что считалось незыблемой нормой, отпадало как засохшая шелуха. Перепуганные, слабые, убитые горем и разочарованием рыбаки после Пятидесятницы словно бы сами воскресли в новом теле – сильными, мудрыми, непреклонными апостолами Христа, провозвестниками Истины. Схождение Святого Духа на учеников, полное духовное перерождение (а по смыслу – «воскрешение из мертвых») апостола Павла, история Христианства трех первых веков жесточайших гонений – невероятное, исторически невозможное, тем не менее безусловно состоявшееся чудо, в основе которого лежало Воскресение. Бывшее в реальности – в этом не приходится сомневаться, это подтверждено слишком многими свидетельствами, вплоть до обретения Туринской плащаницы – Воскресение Иисуса Христа самое великое, самое невероятное потрясение, какое было за всю мировую историю. Ему нет аналогий ни в грандиозных природных катаклизмах, ни в сокрушительных мировых войнах и революциях, ни в величайших научно-технических открытиях, ни в религиозных откровениях, какие были и до, и после Христа. Только однажды Бог сошел с Небес, умалил Себя 234

до нас, людей, Сам, без всяких посредников, на нашем слабом человеческом языке сказал нам всё, что способен вместить наш разум. Сам, своей жизнью, своей крестной смертью и воскресением явил нам и смысл нашего земного бытия, и путь, который ведет нас к Небу, и человеческий идеал, к которому должны мы стремиться в краткий срок нашего пребывания на Земле. И не только пришел однажды, две тысячи лет назад, прожил одну человеческую жизнь и вновь сокрылся в необъятном, непостижимом космическом пространстве, но остался этой своей ипостасью с людьми навсегда: «...и се, Я с вами во все дни до скончания века.» (Мф. 28, 20) В этом принципиальное, абсолютное отличие Христианства от всех других религий мира, Иисуса Христа – вочеловечащегося Бога – от других основоположников мировых религий, только людей, сколь бы праведны, мудры и восприимчивы к слову Божию ни были эти люди. В этом заключено истинное наше Спасение.

235

Дана мне всякая власть на небе и на земле... В какие бы глубины премудрости ни погружали нас ученые богословы, на какие бы вершины научного познания ни возносили ученые библеисты – наступает миг, когда вдруг сознаешь: надо самому, своим умом и сердцем постигнуть каждое слово Евангелия, своим духовным зрением увидеть его поразительные, до галлюцинаций реальные образы, осознать всем своим разумением, что оно обращено к нам, учит, предостерегает нас. Его призывы звучат так актуально, как если бы были произнесены сегодня, с трибуны митинга... «...Иисус, исполненный Духа Святого, возвратился от Иордана и возведен был Духом в пустыню. Там сорок дней Он был искушаем от диавола и ничего не ел в эти дни; а по прошествии их напоследок взалкал. И сказал Ему диавол: если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом.

236

Иисус сказал ему в ответ: написано, что не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом Божиим. И возвед Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, И сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сиими царствами и славу их, ибо она передана мне, и я кому хочу, даю ее; Итак, если Ты поклонишься мне, то все будет Твое. Иисус сказал ему в ответ: отойди от Меня, сатана: написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи». И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма, и сказал Ему: если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз; Ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя; И на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Иисус сказал ему в ответ: «не искушай Господа Бога твоего». И окончив все искушение, диавол отошел от Него до времени.» (Лк. 4, 1-13) 237

...Евангельская «пустыня» совсем не соответствует нашему представлению о пустыне как бескрайнем море песка. Гористый край близь Мертвого моря, голые скалы и кручи, и глубокое ущелье – в сезон дождей там несется горный поток, а в летний зной сухо и душно; тихо шуршат ломкие стебли тростника, склоняясь над мертвым потрескавшимся руслом; возносятся к небу старые выветрившиеся горы с черными провалами пещер – к одной из таких пещер с древних времен лепится греко-православный пещерный монастырь как свидетельство того, что именно здесь совершал Спаситель свой сорокодневный пост. Громоздятся, рассыпаются по дну ущелья принесенные и обкатанные водою камни – большие, напоминающие панцири гигантских черепах и маленькие, круглые, песочно-белые, так похожие на хлебцы, что по сей день выпекаются в пекарнях Иерусалима и продаются на улочках-базарах Старого города. Иисус медленно идет по дну ущелья, опустив голову и глядя себе под ноги – иначе нельзя идти по камням, пробираться между камней, то и дело преграждающих путь. Обессилев, присаживается на валун, погруженный в свои думы... Кругом ни души... «Христос в пустыне». Таким увидел Его и представил нашему взору Крамской. Явился ли искуситель Иисусу к каком-то материальном обличии или борение происходило незримо в 238

Его душе? Никто, кроме самого Учителя не мог поведать ученикам о том, что было с ним в дни полного одиночества. Он счел нужным облечь свой рассказ в мифологическую форму – наиболее близкую и доступную сознанию людей античного мира, для которых мифы были подлинной реальностью. Несомненно, ученики и восприняли рассказ Иисуса как достоверную реальность, не только возможную, но единственно-возможную, «правильную», необходимую. Во множестве мифов герой, в преддверии подвигов и героических событий подвергается испытаниям, из которых выходит победителем. Главное здесь – не искуситель и не искушения, а победа героя. Не столь уж важно, какую загадку сфинкса разгадал Эдип, каких чудовищ – страшного кромионского кабана, разбойника Прокруста – одолел Тезей. Испытание может быть тем или иным – результат испытания только одним: герой должен выйти из него с честью, в противном случае он – не герой. Для учеников – не сомневаюсь – самым важным (а может быть и единственно важным) было то, что Учитель вышел из испытаний победителем, посрамив дьявола. Для них так до конца осталось закрытым, что те трудные дни были для Иисуса днями поистине трагического ВЫБОРА. Перед ним стояло ни с чем не сравнимое искушение: он легко мог пойти по пути земного мессии, о котором веками самозабвенно грезил 239

Израиль, которого ждал с таким исступлением. Он мог, подобно пророку Моисею, вывести свой народ из рабства – свергнуть ненавистное римское иго. Подобно великим царям и полководцам древности, принести Израилю благоденствие и славу, бросить к его ногам покоренные страны и народы. Обрести благоговейное почитание Себя как царя, чудотворца, возносимого ангелами. Но Бог–Отец послал Его на иной мессианский подвиг, предопределил Ему иную славу, иное Царство – не от мира сего, поставил на иной – Крестный путь... И Иисус отверг соблазн, принял уготованную Ему чашу. Но только ли к иудейской идее мессианства относилось испытание Иисуса? Для евреев первого века первостепенно важным был именно этот вопрос – его задали Иисусу ученики Иоанна Крестителя: «Ты ли Тот, Которому должно придти, или другого ожидать нам?» (Лк. 7, 20) Вопрос, до сих пор не потерявший значения для иудаистов, не принимающих Христа как обетованного мессию и «ожидающих другого». А для всего мира, для сегодняшнего человеческого сообщества? Иисус не просто отказался от земного мессианства – Он воспринял путь мессии-царя, мирской славы 240

и мирского благоденствия как ПУТЬ ДЬЯВОЛА. Тема искушений Христа – тема власти, обретения власти, сохранения власти – для наших дней не просто важная, но жгуче–злободневная. «Диавол отошел от Него до времени» – говорит евангелист. «До времени» – значит, искушение по истечении времени повторилось или должно повториться в будущем. Не нас ли, считающих себя христианами, вновь и вновь искушает дьявол властью – самым страшным и непреодолимым из всех искушений? «Напоследок взалкал». Как всякий человек, подвергшийся долгому посту, Иисус «взалкал» – испытал голод. Жаждущему мерещатся потоки воды; алчущему видится хлеб... Дьявол улучил момент, когда Иисус более всего ослабел от голода и попытался соблазнить Его видением хлеба: «если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом». Казалось бы, что в этом первом искушении дурного, злого – «от диавола»? Разве Сам Иисус не призывал накормить голодных? Разве не сотворил чуда, накормив пятью хлебами пять тысяч человек? Разглядеть коварство дьявольского искушения не так-то легко. Но попробуем, в согласии с советом дьявола, произнести: «Я велю камню обратиться в хлеб». Какой страшный соблазн таится в этом обетовании и для властителей – а еще более для тех, кто стремится к власти, – и для тех, кому сильные мира сего обещают 241

изобилие каменного хлеба! «Хлеб голодным!» – такой, истинно-евангельский призыв был начертан на знаменах большевиков, и под святыми этими словами потерявшие человеческий облик мужики шли громить и жечь поместья, устилая трупами путь к власти тем, кто спустя два года устлал их собственными трупами тамбовскую землю. Национал-социалисты одержали победу на выборах, обещая разоренной и униженной Германии «обратить камни в хлеб» – положить конец безработице, поднять экономику, обеспечить достойный уровень жизни тысячам обездоленных, искалеченных войной немцев. Гитлер и его партия исполнили свое обещание – и для многих миллионов евреев, поляков, белорусов, чехов, украинцев, русских, да и самих немцев, ввергнутых в перманентную войну, хлеб жизни обратился в надгробные камни. «Я велю камню сделаться хлебом» – предвыборное обещание всех президентов, сенаторов, парламентариев мира, всех претендентов на власть. Подкуп людей обещанием дармового легкого хлеба – один из самых прямых и действенных соблазнов власти, но лишь на один миг. Уже в следующее мгновение он оборачивается обманом и разочарованием. Хлеб от дьявола непрочен как песок, ибо «не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом Божиим». 242

Хлеб от Бога надежен как камень. «Отче Наш, иже еси на небеси.... Хлеб наш насущный даждь нам днесь...» Нужно быть очень ничтожным и неразумным, чтобы искушать Иисуса призывом обратить в хлеб камень. Иисус обращает в хлеб Тело Свое, за нас ломимое... «...И взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается...» (Лк. 22, 19) «И возвед Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, И сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сиими царствами и славу их, ибо она передана мне, и я кому хочу, даю ее; Итак, если Ты поклонишься мне, то все будет Твое.» (Лк. 4, 5-7) ...Еще один монастырь высится, подобно орлиному гнезду на вершине горы. Монахи уверены, что именно на эту гору возвел Иисуса дьявол, с нее показал Ему все царства мира. Словно упавшие со стола кубики 243

сбегают вниз отроги горы, рассыпаются до горизонта – выжженные, высушенные солнцем, почти без растительности, без воды – буро-серые, красно-серые, чемто напоминающие марсианский пейзаж, каким он мерещится воображению землян. Какие «царства» можно увидеть с этой не столь уж высокой горы? Без помощи дьявола – Иорданию; ее граница совсем близко. С помощью дьявола, вероятно, и Сирию, и Ирак, и Саудовскую Аравию. Ближний Восток – вечное яблоко раздора, нескончаемые распри малых стран; соблазн для великих держав... Второе искушение не оставляет места сомнениям: обрести власть над странами и народами немыслимо без насилия, крови, гибели сотен ни в чем не повинных людей, а путь насилия и крови – путь дьявола. Без союза с ним ни убить, ни разрушить, ни поставить «царство» и его народ на колени невозможно. Власть на крови – прерогатива дьявола, и получить ее можно только из его рук, поклонившись ему, фактически, став его покорным рабом. Казалось бы, самая мысль об этом должна повергнуть христианина в ужас. Но как же велик соблазн земной, политической власти над «всеми царствами вселенной»! Как выгодна, как удобна правителям такая дьявольская власть! За счет богатств побежденной страны, ограбив ее народ, можно поднять экономику собственной страны, отдать своему народу некоторую долю добычи – и тем 244

упрочить и сохранить СВОЮ ВЛАСТЬ. Отняв «славу» у побежденного народа, можно восславить прежде всего себя, победоносного правителя, но и отдать малую толику «славы» своему народу, внушить ему шовинистическую веру в собственное превосходство, собственное право унижать другие народы – и тем упрочить и сохранить СВОЮ ВЛАСТЬ. В угаре победоносной войны, можно уничтожить не только внешних конкурентов, но и в своей стране расправиться со всеми потенциальными соперниками, заткнуть все рты – и тем упрочить и сохранить СВОЮ ВЛАСТЬ.. На какую только казуистику, на какую изощренную ложь ни пускаются власть обретшие и к власти рвущиеся, чтобы доказать людям и самим себе, что никакого дьявола тут нет и в помине, что развязанные ими насилье и кровь – самое святое дело; что им дано право убивать. Чаще всего изобретается некая «высшая цель» (ниспровержение тирана, торжество справедливости, установление всеобщего равенства, защита от коварных внешних и внутренних врагов и т.п.), будто бы столь высокая, что в жертву ей, как древнему Молоху, можно принести тысячи жизней – женщин, детей, стариков, целые классы, сословия, социальные группы, народы... Отец лжи – все тот же дьявол. «Поклонись мне и все будет твое!» – нужно быть очень ничтожным и неразумным, чтобы подобной сделкой с дьяволом соблазнять 245

Иисуса. Иисус сказал ему в ответ: «...отойди от Меня, сатана: написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи.» (Лк. 4, 8) «И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма, и сказал Ему: если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз; Ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя; И на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею.» (Лк. 4, 9-11) Иерусалимского храма нет. Только по тщательно воссозданному макету в музее можно представить себе все его былое величие – «какие камни и какие здания! (Мк. 13, 1). Нет и крыла, с которого побуждал дьявол Иисуса броситься вниз дабы, поразив чудом народ, повергнуть его к своим ногам. Храмовая скала стала свидетельницей другого чуда: с этого самого места, по преданию, был вознесен пророк Махаммед – и теперь здесь высится мечеть Омара горделивой претензией мусульман на власть в Иерусалиме. Но если вам приведется побывать ночью в Старом городе, пройти по его 246

залитым лунным светом улочкам, днем таким оживленным, а сейчас пустынным и безмолвным, выйти за стену с той стороны, что обращена к Елиону – вас охватит мистическое чувство близости храма, его незримого присутствия. Золотой купол мечети, днем властвующий над городом, ослепительно сверкающий в лучах полуденного солнца, в сумраке ночи растворяется, исчезает. Встают со дна тысячелетий тени евангельского мира... «Приступили фарисеи и саддукеи и, искушая Его просили показать им знамение с неба Он же сказал им в ответ: ... Род лукавый и прелдюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему...» (Мат. 16, 14) Если внимательно, строфа за строфой перечитать все четыре Евангелия, мы можем убедиться: только один раз, на брачном пиру в Кане Галилейской сотворил Иисус чудо превращения воды в вино. Все другие Его чудеса – исцеление больных, воскрешение умерших, изгнание бесов из одержимых, насыщение голодных... «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?» (Ин. 10, 32) 247

Добрые дела Иисуса вызывали у фарисеев и саддукеев сомнение и недоверие; они готовы были приписать чудеса исцеления и воскрешения союзу с дьяволом. «Некоторые же из них говорили: Он изгоняет бесов силою вельзевула, князя бесовского. А другие, искушая, требовали от него знамения с неба.» (Лк. 11,15-16) Им требовались иные чудеса – бессмысленные и бесполезные, но эффектные, трескучие, способные ошарашить и напугать. Вот если бы Иисус, действительно «силою князя бесовского», по наущению дьявола, на глазах толпы бросился с крыла храма, а ангелы бы подхватили Его и понесли – тогда бы они уверовали и пали ниц в страхе и благоговении. Удивительно, насколько постоянна психология толпы! Прошло две тысячи лет, мир изменился до неузнаваемости, и следа, казалось бы, не осталось от наивной веры в чудеса и божественную природу правителей. Но вспомним Ким Ир Сена, Мао Цзе-Дуна, Чаушеску, Садама Хусейна, собственную, такую недавнюю историю сталинского времени! В Северной Корее летоисчисление начинается со дня – то ли рождения, то ли прихода к власти Отца народа, главы правительства; а вот теперь и в Туркмении... 248

Бесчисленные монументы, портреты Вождя обретают характер фетишей, которым самозабвенно поклоняются язычники ХХ1 века. Они даже не просят чуда – они сами творят «чудо», вознося своих идолов на руках превыше небес... «Да не преткнешься о камень ногою Твоею» – нужно быть очень ничтожным и неразумным, чтобы подобным дьявольским фокусом, достойным мелкого тирана искушать – БОГА. Власть от дьявола. Власть от Бога. Величайшее искушение. Величайшее испытание. Так было две тысячи лет назад, так остается и по сей день. И как две тысячи лет назад, так сегодня с тревогой и болью обращается к нам Иисус, предупреждает, призывает – «Дана Мне всякая власть на небе и на земле: Итак идите, научите все народы, крестя во имя Отца и Сына и Святого Духа, Уча их соблюдать все, что Я повелел вам: и се, Я с вами во все дни до скончания века...» (Мф. 28, 18-20). А мы всё не слышим, всё не понимаем...

249

Отче наш Отче наш, иже иси на небесех! Да святится Имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Яко Твое есть Царство, и сила, и слава во веки. Аминь. Много веков мои русские предки с детства заучивали и всю жизнь повторяли именно эти слова – так звучит «Господня молитва» – «Отче наш» в ее славянской версии. Много веков мои еврейские предки заучивали и ежедневно повторяли слова из Ветхого Завета: «Отче наш, Который на небесах...»

250

– это слова из книги Екклезиаста (5, 1) «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» – отчасти из названного выше места книги «Екклесиаста», отчасти из Первой книги «Маккавейской»: «А какая будет воля на небе, так да сотворит!» (3,60) Вообще молитвенное восклицание «Да будет воля Твоя» легко обнаружить практически на всех страницах Сидура, иудейского молитвенника, по которому до сих пор ежедневно молятся верующие иудеи. Это одна из самых распространенных молитв Сидура. В молитве «Отче наш» она дополнена цитатой из Екклесиаста»1. Понимаю ли я эти великие слова, или повторяю их механически, пробалтываю, как некое обязательное заклинание, свидетельствующее о моей причастности к христианству в его православном вероисповедании? Боюсь, что чаще всего именно так. Но если я хоть немного утруждаю себя размышлениями – мне кажется, что я действительно понимаю каждое слово молитвы в его истинном значении; комментарии лишь помогают мне, подтверждают верность моего понимания. Отче наш – Отец наш небесный... Судьба послала мне замечательного «земного» отца – Андрея Дмитриевича Чегодаева, человека удивительной мудрости и чистоты, бывшего – да и по сей 1. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета. М., 1999. Стр. 103.

251

день остающегося для меня учителем, другом, образцом, духовной опорой. Вспоминая о нем с посторонними, я естественно говорю: «мой отец», но обращаясь к нему, мысленно беседуя, советуясь с ним повторяю в душе: «папушка, папа» и слышу в ответ его, такое родное, такое нежное: «Машукушка, милая». Одна из самых горестных наших утрат – это то, что со смертью родителей, с их уходом навсегда уходит наше детство, ни для кого мы уже не будем детьми, никто не назовет нас ласковым детским прозвищем. Никто – кроме Бога. Мои ощущения всецело подкрепляются богословским свидетельством: «Иисус в молитве «Отче наш» называет Бога вовсе не Отцом. Он называет Его словом Абба, с которым обращаются к своим отцам маленькие дети»2. «Абба» – папочка, как обращение к Богу – переворот сознания, совершенный Иисусом. Да приидет Царствие Твое, да будет воля твоя... Но ведь все Евангелие, что означает «Благая весть», это именно весть о Царствии Божием, которое придет, приходит, уже пришло! «Ходя же проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное» (Мф. 10, 7.) 2. Там же.. Стр. 104.

252

«Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк.. 17, 21) «Если же Я перстом Божием изгоняю бесов, то конечно достигло до вас Царство Божие.» (Лк. 11, 20) Но – «Ко всякому, слушающему слово о Царстве и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его.» (Мф. 13, 19) Ведь это поразительно: все мироздание неукоснительно следует воле своего Создателя, человек в своих научных, технических изысканиях только и опирается, что на эту «волю» – установленные Богом непреложные законы – и сам желает жить по своей воле вопреки всем законам, данным ему Богом. Так будет же воля Божия, сотворившая небо и землю, властвующая над всем сущим, подчиняющая своему стройному и строгому порядку всё – от галактики до атома, так же священна и непреложна для нас, людей, как непреложна для космоса – «яко на небеси и на земли». Хлеб наш насущный... Дай, Боже, нам все, что не253

обходимо для нашей жизни сегодня и на сегодняшний день... И эта тема проходит сквозь все евангельские тексты, причем в прямой связи с Царством Божием. «Не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды? ... Итак не заботьтесь и не говорите: «Что нам есть?» или «Что пить?» или: «Во что одеться?» Потому что всего этого ищут язычники, и потому, что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем; довольно для каждого дня своей заботы...» (Мф. 6, 25-34) И остави нам долги наши... Будь милосерден к нам настолько же, насколько мы сами милосердны к людям, не только к нашим близким, но и к «должникам», т. е. к тем, кого мы считаем в чем-то перед нами виноватыми, что-то нам «должными» и т.п. И снова: через все поучения Иисуса проходит этот мотив милосердия и прощения «долгов». 254

«А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас, Да будете сынами Отца вашего Небесного.» (Мф. 5, 44-45) «Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? До семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: «до семи», но до семижды семидесяти раз.» (Мф. 18, 21-22) И далее следует притча о том, что Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими. Царь простил рабу огромный долг – в десять тысяч талантов; а прощенный побежал к своему товарищу, должному ему сто динариев и «схватив, душил, говоря: «отдай мне, что должен». Узнав об этом, царь «...говорит: «злой раб! Весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; Не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» И разгневавшись, государь отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, 255

если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его.» (Мф. 18, 23-35) И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого... И вот тут я словно бы натыкаюсь на камень. Как понять эту странное прошение, где найти ему аналогии? Комментаторы на сей раз тоже оказываются бессильными. Ну, хорошо: они объясняют мне, что «искушение» в Библии часто означает не «соблазн», не совращение к чему-то нехорошему, как обычно понимаем мы это слово, а испытание. Когда Бог искушал Авраама, требуя, чтобы тот принес Ему в жертву своего сына Исаака, он, конечно же, испытывал Авраама, проверял силу его веры. Когда «Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола» (Мф. 4, 1) это безусловно не означало, что Дух вступил в сделку с дьяволом, дабы искусить Иисуса, совратить с предназначенного Ему Богом пути. Искушение в обоих случаях, очевидно, следует понимать как испытание искушением – чем-то мучительно трудным, даже жестоким и злым. В Библии ничего об этом не говориться, но не трудно представить себе, каким ужасом было для Авраама требование Бога своей рукой убить сына – свою радость и надежду, залог бессмертия и славы своего рода. Но вера Авраама, его доверие к Богу были столь сильны, 256

что преодолели все сомнения и колебания. «Да будет воля Твоя». А в Евангелии: «Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты.» (Мф. 26, 39) Человеку свойственно бояться и избегать тяжелых испытаний. Но слабый убежит в паническом страхе; сильный примет и изопьет свою «чашу», как бы горька она ни была. Сильный даже может искать испытаний, стремиться проверить себя «на прочность». «Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола» – поразительный пример того, как Бог испытывал Самого Себя.. Так что же, выходит, молитва «И не введи нас во искушение» – молитва слабых, заведомо «не прочных? А тут еще «но избави нас от лукавого»... «Лукавый» т.е. дьявол фигурирует в православном варианте молитвы. В переводах на другие языки (английский, немецкий) стоит «зло». Маленькая, но существенная разница. Дьявол – персонифицированное зло, пребывает вне меня; стремится причинить зло мне. Более широкое понятие «зло» может быть как вне меня, так и во мне самом. Я могу быть носителем зла, причинить зло кому-то. Так может быть, так и надо понимать слова молитвы: «Боже, я еще не готов, я слаб, 257

я не прочен, я не выдержу испытания – сначала избавь меня, помоги мне избавиться от зла, делающего меня ненадежным. Без тебя я не справлюсь, Ты моя надежда и опора, «ибо Твое есть Царство и сила и слава»... Слишком произвольное толкование? Но оно не противоречит Евангелию, напротив: ему нетрудно найти подтверждение. Стоит заметить, что на протяжении всего земного служения Иисуса испытаниям – и жесточайшим, мучительным испытаниям подвергался только Он сам. В своих пророческих предвидениях, он с предельной честностью предупреждал учеников о том, какие страшные испытания уготованы и Ему Самому, и им, и всем, кто пойдет их путем. Христос на наших глазах был распят, умер самой мучительной смертью, какую изобретала человеческая жестокость, но для христиан испытания были еще впереди – за пределами евангельских событий. Отправляя учеников на их первое служение, Иисус предостерегал: «И будете ненавидимы всеми за имя Мое» (Мф. 10, 20) Но служение прошло успешно, ученики «...возвратились с радостью и говорили: Господи! И бесы повинуются нам о имени твоем» (Лк. 10, 17). 258

В момент ареста, когда против них, двенадцати выступило «...множество народа с мечами и кольями от первосвященников и книжников и старейшин» (Мк. 14, 42) Петр, выхватив меч отрубил ухо рабу первосвященника. Казалось, бы за этим должна была последовать мгновенная расправа: его, оказавшего сопротивление просто не могли не схватить, не обезоружить. Но ничего такого не последовало. Иисус сказал: «Если Меня ищете, оставьте их, пусть идут.» (Ин. 18, 8) – и словно бы осенил учеников своим покровом – первосвященниково воинство их не тронуло, не заметило, как если бы их и не было. Иисус знал что делал: ученики были не готовы. Доказательство тому – отречение Петра. Испытание, которому подвергся Петр во дворе первосвященника нельзя даже назвать испытанием. Его не хватали, не пытали, ему даже не угрожали – его только узнали, усомнились: «Не из учеников ли Его и ты?» (Ин. 18, 25) 259

И он малодушно отрекся – он, Петр, камень, на котором предполагал Иисус воздвигнуть свою Церковь. Искусительное зло было не во вне, но в нем самом – в его слабости, в его робости, в той самоуверенности, с которой он похвалялся положить душу за Учителя. Нужна была Пятидесятница, схождение Святого Духа, чтобы ученики обрели силу и твердость для предстоящих им испытаний. Боюсь, все мы, по крайней мере большинство из нас ничуть не лучше Петра во дворе первосвященника. При малейшей боли мы готовы отрекаться от Бога, проклинать Бога, вопить как ребенок, которому мама сует в рот противное лекарство: «Ты нехорошая! Ты злая! Я тебя не люблю! Ты не моя мама!» Всем нам надо смиренно и самокритично молить Бога «Не введи меня во искушение! Не выдержу. Помоги!..» Нужна активная помощь Божия, чтобы мы смогли хоть отдаленно соответствовать тому, какими хочет видеть нас Иисус. Мне представляется, что молитва «Отче наш» – как бы концентрированное, сжатое до сгустка Евангелие, вобравшее в себя все главное, что хотел, считал должным сказать Иисус своим ученикам и нам, всем людям Земли, к чему мы должны стремиться, о чем мечтать, повторяя великие слова: «Да святится Имя твое... Да приидет Царствие Твое... Да будет воля твоя...»

260

«Да будет воля Твоя...» «Се Агнец Божий, Берущий на себя грехи мира...» (Ин., 1, 29) – едва ли не самый трудный для людей ХХ– ХХ1 веков постулат Нового Завета. Мало кто в наши дни верит в грехопадение Адама и Евы, навлекшее на себя Божие проклятие, вот уже многие тысячелетия тяготеющее над детьми Адамовыми. Библейская тема греха, вины перед Богом отторгается нашим сознанием. «Я ничего Богу не должен» – неосознанное, (а подчас и вполне осознанное) ощущение едва ли не большинства людей современного цивилизованного мира. Человек не любит признавать свою вину, осуждать самого себя; особенно противно это русскому характеру. С одной стороны, именно русским людям в высшей степени присуще ощущение разлада, какой-то роковой трещины, расколовшей мир. Извечная неудовлетворенность «загадочной русской души», извечное русское пьянство – что это, как не бессильное, бессмысленное, но наиболее легкое средство хоть на миг отключиться 261

и забыть мировой и собственный душевный разлад! С другой стороны, в России как нигде испокон веков искали виноватого – «Ивашку», которого можно «пустить на раскат» и тем в одночасье решить все проблемы. На классический русский вопрос «кто виноват?» еще никто – ни власти, ни «простой» народ, ни интеллигенция – ни разу не ответили: Я. Зато без запинки отвечали на второй, столь же популярный русский вопрос: «что делать?» Естественно, бить виноватого. Идея человеческого греха и его искупления – крестной жертвы «Агнца Божия» Иисуса Христа за нас, людей – мешает многим нашим современникам придти к Нему, волнует, беспокоит, требует объяснения. В чем мой грех, мой долг перед Богом? Каким образом «оплатил» его Иисус своей смертью на кресте? Джош Мак-Дауэлл пытается разрешить эту проблему аналогией – своего рода «притчей»: «Несколько лет назад в Калифорнии произошел случай, который помогает понять, как смерть Иисуса разрешила проблему, стоявшую перед Богом: как реагировать на греховность человечества? Полиция задержала молодую женщину за превышение скорости за рулем. Судья присудил ее к штрафу в 100 долларов или же к 10-дневному тюремному заключению. А потом произошло нечто вовсе неожиданное. Судья встал из-за стола, снял мантию и сам заплатил штраф. Что же произошло? Просто судья был отцом этой женщины. Он любил свою дочь, но он был 262

справедливым судьей. Его дочь нарушила закон, и он мог сказать ей: «Я тебя так люблю, что я тебя прощаю». Если бы он это сделал, он был бы плохим судьей. Он бы попустительствовал нарушению закона. Но он так ее любил, что покинул свое место и уже как отец, заплатил штраф. Мы согрешили. В Библии сказано: «плата за грех –смерть». Любящий Бог мог бы просто нас простить. Но люди не в состоянии понять, что любое прощение сопряжено с платой. Прощению всегда есть цена. Бог сказал: «Я прощаю вас». Но Он сам и заплатил за это прощение: распятием»3. Красивая и по своему убедительная «притча». Но можно ли принять ее до конца? Если видеть, как предлагает Мак-Дауэлл, в судье Бога, а в его дочери человечество, финал «притчи», (судя по опыту двухтысячелетней истории человечества), таков: дочка решила – папочка за меня заплатил, заплатит в случае чего и еще раз, и пустилась носиться с еще большей скоростью, все сметая на своем пути и рискуя попасть в такую аварию, когда никакая отцовская плата уже ничего не сможет искупить. Мир как пребывал во грехе до пришествия Христа, так и пребывает по сей день, не только не испытывая благодарности и любви к своему Спасителю, но лишь отворачиваясь от Него и все более погрязая в безверии. 3. Джош Мак-Дауэлл. Не просто плотник, Минск, 1992, с.109-111.

263

Значит, крестная жертва Иисуса была напрасной? Значит, тема первородного греха, тяготеющего над каждым из нас по прежнему остается центральной проблемой наших взаимоотношений с Богом? Бог задумывал свое творение по одному, а человек пошел по совсем другому пути, исказил, извратил все Божьи замыслы и навсегда запятнал себя как проказой, неизбывным грехом? Мы отказываемся в это верить. Снова: только мое, личное ощущение, которое я не вправе никому навязывать. Мне представляется, что «вина» человека перед Богом, его «греховность» не могут в полной мере соотноситься с преданием о первородном грехе Адама и Евы – попыткой людей древности как-то осмыслить и выразить в присущей их мышлению мифологической форме ощущение разлада, неустроенности, «неправильности» человеческого бытия. «Какая-то в державе датской гниль!» – горестно воскликнул устами шекспировского Марцелла великий Борис Пастернак... «Грех» человека заключен в самоощущении, заложенном в него самим Богом, сотворившим людей «по своему образу и подобию», и может быть выражен одной фразой, вернее, заменой одного слова в молитве «Да будет воля Твоя» – на «да будет воля моя». Во всем мироздании только человеку и ему одно264

му дана Богом способность и высокое право действовать и творить по своей воле и по своему выбору. Зачем понадобилось Творцу создавать такое «собственное подобие», нам знать не дано. Но ясно одно: весь материальный мир от звездных гигантов до мельчайших организмов – животные и растения, земля и вода, камни и песок, все природные явления, все элементы химической таблицы функционируют согласно воле своего Создателя, ни на йоту не отступая от заповеди «Да будет воля Твоя». Только человек своим своеволием выпадает из этой стройной системы В своей жизнедеятельности человек целиком опирается на ту же заповедь, на установленный Богом порядок. Люди буквально во всем – конструируют ли они машины или варят яйцо, – полагаются на данные Богом законы, будучи уверенными, что божественные правила незыблемы и постоянны и при таких-то и таких-то условиях двигатель непременно заработает, вода закипит, заключенная в яйце жидкая масса затвердеет4. Что такое человеческая наука, как не установление, изучение, осмысление «воли Божией» применительно к физическим, химическим, математическим, биологическим законам? Что такое человеческая техника, медицина, агрономия и т.д. как не реализация на практике Божественных законов? 4. См. приложение.

265

Творец! Покрытому мне тьмою Простри премудрости лучи И что угодно пред тобою Всегда творити научи5. – склонял голову перед Божественной волей великий русский ученый Михайло Ломоносов Но ежеминутно используя в своих интересах установленный Богом порядок, люди собственными поступками постоянно отторгали и отторгают волю Бога, претендовали и претендуют на то, чтобы жить и действовать по собственному произволу, как им заблагорассудится. Впрочем, это не совсем верно. От начала времен люди верили в божественные силы и жили, под недреманным оком своих духовных вождей так, как, по их понятиям, требовали боги. Всякое нарушение воли богов влекло за собой возмездие. Мифы разных народов повествуют о верности героев богам и последующем воздаянии и о нарушении воли богов и их божественном гневе – вспомним миф о Прометее, похитившем у богов огонь и наказанном вечными муками. Особенно отчетливо этот мотив звучит в Ветхом Завете. Вся древнееврейская история – трагический пример того, как Бог наставлял, учил, просвещал свой народ, как дал ему простые, му5. М. Ломоносов. Утреннее размышление о Божием величестве.

266

дрые и вечные законы (заповеди Моисея «не убивай», «не кради», «не лжесвидетельствуй» и пр., если вдуматься, ничто иное, как устав Хельсинского комитета по правам человека) – а люди в своем своеволии, легкомыслии, непонятливости то и дело нарушали волю Бога, отпадали от него, навлекая на себя неисчислимые бедствия. Духовные вожди еврейского народа сознавали, что заповеди, данные Богом, должны пронизывать всю жизнь человека, подобно тому, как данные тем же Богом законы природы непреложны для всякого семени. Но, будучи людьми, они в своей самонадеянности и гордыне присвоили право быть «божьими законодателями», пустились не только толковать и комментировать заповеди Моисея, но и расписывать их буквально «по минутам», предписывая людям, как им надлежит есть, пить, двигаться, общаться с другими людьми – до малейших деталей. Несомненно, они полагали, что благодетельствуют свой народ, избавляя его от нелегкой обязанности выбирать и отвечать за свой выбор перед Богом. Соблюдай субботу (на заповедь «помни день субботний» было написано 50 (!) томов «подзаконных актов»), ритуально омывай руки, не ешь того-то и того-то и т.п.– и ты будешь праведен и чист перед Богом. Духовные лидеры Израиля, уверенные в том, что действую «от имени и по поручению» Бога, сами того не сознавая, подменили волю Бога собственной волей, 267

сотворили то, что почти две тысячи лет спустя Сергей Булгаков заклеймил беспощадным термином «самообожение». Когда же им явился Бог они ... нет, не не узнали Его. В том-то и дело, что УЗНАЛИ! Версия, будто фарисеи и саддукеи сочли Иисуса богохульником и самозванцем, что они опасались Его влияния на народ, ежеминутно готовый к восстанию против римлян – не более чем «камуфляж». В те годы не раз и не два являлись в Палестине то ли обманщики, то ли безумцы, провозглашавшие себя «мессией». «сыном Бога» – и не один из них не был распят. Что же до подстрекательств к восстанию, то духовным властям была хорошо известна политическая нейтральность Иисуса – они сами испытывали и искушали Его вопросом, нужно ли платить налоги кесарю и т.п. Куда более «взрывоопасным» был Варавва, который «был посажен в темницу за произведенное в городе возмущение и убийство» (Лк. 23, 19) Но именно его, открытого мятежника и потребовали отпустить духовные лидеры Израиля: «Но первосвященники возбудили народ просить, чтобы отпустил им лучше Варавву.» (Мк. 15, 11). Если бы первосвященники действительно не узнали Бога, честно заблуждались – грех их был бы не так велик. Но они знали что делают. Они распинали Бога. Если внимательно перечитать Евангелие, сердце сожмется пронзительной болью: Иисус знал все, что Его ожидает, какой путь Ему предстоит. 268

«Вот мы восходим в Иерусалим, и совершится все написанное чрез пророков о Сыне Человеческом: Ибо предадут Его язычникам и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, И будут бить и убьют Его; и в третий день воскреснет» (Лк. 18, 31-33) И зная, до последней минуты надеялся на то, что Иерусалим соберется под Его крылья, что бесплодная смоковница даст плод, что минует Его «чаша сия». Моление о чаше в Гефсиманском саду ни в коем случае не было Его слабостью! Не физической боли, не пыток страшился Иисус, не унизительной мучительной смерти на кресте надеялся избежать, умоляя Отца «О, если бы Ты соблаговолил пронести чашу сию мимо Меня!» (Лк. 22, 42) – мы знаем с каким мужеством и непреклонностью, не моля ни о каком снисхождении шли на смерть первые христиане. Для меня несомненно: нестерпимой мукой для Иисуса была мысль о чудовищной слепоте людей – Его братьев, о дьявольской тьме, которая снизойдет на землю и накроет отторгнувший Его народ; о 269

грядущей страшной судьбе Израиля – им самим, народом Израиля, навлеченной на свою голову. «Кровь Его на нас и на детях наших!» (Мф., 27, 25) Он так хотел этого избежать! Все знал, все предвидел – и все-таки надеялся... Иисус дал людям заповеди и законы, простые и понятные даже ребенку, казалось бы легко исполнимые и насущно необходимые в нашей жизнедеятельности, более того: единственно СПАСИТЕЛЬНЫЕ для всего человечества. «Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко.» (Мф. 11, 28-30) Мы отлично знаем это. Мы не можем и не смеем возразить ни против одной Его заповеди. С ворчанием, нехотя, упираясь как упрямый козел, ежеминутно оступаясь и проваливаясь в пропасть, человечество всетаки очень медленно ползет в заданном Иисусом направлении. Борьба за права человека, отмена смертной казни, помощь «третьему миру», протесты ООН против применения военной силы, совместные усилия по 270

преодолению последствий природных катастроф и пр. – все это еще очень несовершенные и недостаточные, но все же потуги откликнуться на призывы Нагорной проповеди. «блаженны милостивые...», «блаженны миротворцы»... Самая большая наша опасность и грех, если мы припишем все заслуги самим себе, восхитимся собственной добродетелью и вновь, в который раз, займемся «самообожением». Забудем, что столь любезная нашему сердцу заповедь: «да будет воля моя», лишь тогда способна обернуться благом и для мира, и для меня самого, если «моя воля» всецело совпадет с волей Бога, не нарушит ни одной заповеди, данной нам Иисусом. Господи! Помоги мне принять и исполнить Твою волю – не бессмысленно-покорно, как исполняет раб, не пассивно как принимает природа, а «всем сердцем моим, и всею душою моею, и всем разумением моим» – разумом и сознательной волей, данными мне от Тебя как Твоему «образу и пообию». Да будет ВОЛЯ ТВОЯ – волей моею...

271

Приложение Атеисты часто провоцируют верующих требованием: докажи существование Бога! Не можешь? Значит, никакого Бога нет. Если бы мне предложили этот вопрос, я бы возразила: вы бы еще потребовали доказать вам, что солнце восходит каждое утро на Востоке и заходит каждый вечер на Западе; что лето сменяется осенью... Существование Бога само себя доказывает – формой существования всего сущего. Если вы, атеисты, увидите, что где-то – на предприятии, в семье, в стране царит полная анархия, развал, разруха; нет ни дисциплины, ни законности; каждый делает, что хочет, вашей единственной и естественной реакцией будет: нет хозяина! Паралич власти! Нужна сильная рука, чтобы навести порядок. Всякий раз, как мы встречаем нечто стройное, разумное, упорядоченное, мы ощущаем за этим чьюто «руку» – чей то разум, чью-то сознательную волю – 272

стратега, хозяина, автора, творца. Мы никогда не поверим, что прекрасное, гармоничное здание выстроилось без архитектора само собой, – просто свалились как попало камни и балки и случайно сложились в Парфенон или храм Покрова на Нерли. Мы сочтем в лучшем случае забавной сказкой утверждение, что на протяжении веков рассыпанные по полу в типографии литеры сползались то в «Евгения Онегина», то в «Войну и мир», то в Британскую энциклопедию. Сколько бы мы не тасовали и не разбрасывали по столу колоду карт, она никогда не сложится в нужной нам правильной последовательности – разложить пасьянс можем только мы сами – на основании точных правил и продуманной логики. За всем разумным – от пасьянса до сверхсложных приборов стоит чей-то разум, чья-то созидательная воля. Мир – не анархия. Мир упорядочен и разумен. В нем действуют незыблемые законы, строгая логика причин и следствий, высокая гармония природы – с этим не приходится спорить, это очевидно. Если есть закон, должен быть законодатель; коли есть картина, значит, есть и художник – Творец, Создатель, Высший Разум, который мы называем БОГОМ. Вот если бы вода закипала то при ста, то при трех градусах, за весной приходили когда зима, когда осень, а когда и вообще ничего не приходило; из желудя дуба вырастала кукуруза, а из яйца ласточки вылуплялся тигр – вот тогда существование Бога, действи273

тельно, пришлось бы взять под очень и очень сильное сомнение. Впрочем, тогда бы в процессе эволюции обезьяна стала не человеком, а мышонком, лягушкой или неведомой зверушкой и сомневаться было бы просто некому.

274

Христос Спаситель Христос Спаситель Своей жертвенной смертью на кресте искупил грех Адама и Евы, нарушивших запрет Бога вкушать плод от древа познания добра и зла. Так учит христианское богословие; так представляет в своей «притче» Джош Мак-Дауэлл. Плата за грех – смерть. Христос принял на Себя грехи мира и «оплатил» первородный грех собственной жизнью.

275

***** Первородный грех…Книга Бытия, начало Ветхого Завета. Господь Бог сказал Адаму: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от древа, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя, со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей «... И сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И выслал его Господь Бог из сада Едемского … И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни…» (Быт. 3)

276

Познав добро и зло, Адам-человек и его человеческое потомство с первых же дней Творения устремились ко ЗЛУ. «Запустили» в мир братоубийство, смерть, все возможные пороки и грехи, как проказой поразившие человечество. «И увидел Господь, что велико развращение человека на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время. И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце Своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их.» (Быт., 6) Всемирный потоп, Ноев ковчег, в котором «Спаслись и люди, и скоты» (А.Пушкин) – один из самых известных и излюбленных сюжетов Ветхого Завета. « … Ной же обрел благодать пред очами Господа… Ной был человек праведный и непорочный в роде своем. Ной ходил перед Богом… И сказал Господь Ною: войди ты и все семейство твое в ковчег, ибо тебя увидел Я праведным предо Мною в роде сем.» (Быт.7) 277

Праведность Ноя спасла род человеческий, и все сущее на Земле. «И во втором месяце, к двадцать седьмому дню земля высохла. И сказал Бог Ною: Выйди из ковчега ты, и жена твоя, и сыновья твои, и жены сынов твоих с тобою. Выведи с собою всех животных, которые с тобою, от всякой плоти из птиц, и скотов, и всех гадов, пресмыкающихся по земле: пусть разойдутся они по земле, и пусть плодятся и размножаются на земле.» (Быт. 8) «Ной принес Богу обильное жертвенное всесожжение и обонял Господь приятное благоухание и сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю и человека… И сказал Бог Ною и сынам его с ним: Вот я поставлю завет Мой с вами, и с потомством вашим после вас. И со всякой душею живою, которая с вами… Поставлю завет Мой с вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа на опустошение земли.» (Быт.9) Вся дальнейшая история человечества, изложен278

ная в книге Бытия, вплоть до Авраама и его потомков, практически повторяет как по спирали ту же тему человеческого зла, вопиющей греховности большей части человечества – и считанного числа праведников, угодных Богу, ради которых Он попускает человеку плодиться и размножаться на земле. Грозный пример, зловещее пророчество, предостережение людям – гибель Содома и Гаморры 6. «И сказал Господь: вопль Содомский и Гоморский велик он, и грех их тяжел весьма… И подошел Авраам, и сказал: неужели Ты погубишь праведного с нечестивым? Может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? Неужели Ты погубишь, не пощадишь места сего ради пятидесяти праведников? … не может быть такого От Тебя! Судия всей земли поступит ли несправедливо? Господь сказал: если Я найду в городе Содоме пятьдесят праведников, то я ради них пощажу все место сие. (Быт. 18)

6. «Воспоминания о будущем»…Возникали предположения, что человечество уже достигало научно-технического прогресса и гибель Содома и Гаморры – память о когда-то произведенном атомном взрыве.

279

Но в Содоме нашелся лишь один праведник, и тот чужак: племянник Авраама Лот. Таинственные странники – ипостась Бога, прекрасные юноши, которых развратные мужчины Содома потребовали у Лота отдать им для удовлетворения их похоти – «...повелели Лоту и его близким уйти, Ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к Господу, и Господь послал нас истребить его. … И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба. И ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли.» (Быт. 19).

280

***** Могучая образность Книги Бытия вдохновляла Пушкина, Байрона; подвигла Микеланджело на создание гениального Сикстинского плафона. «Адам и Ева», «Каин», «Содом и Гаморра» вошли в обиходный язык, в наши сравнения, уподобления: кадык – «адамово яблоко», «запретный плод сладок», содом как обозначение всякого безобразия («настоящий содом») и т.п.… Но стоит перечитать своими глазами тексты Библии, чтобы поразиться невероятному, невозможному:: насквозь пронизанные темой борьбы «добра» и «зла», они не говорят ни слова о каком-либо Зле, помимо злой воли самих людей; в них нет ни одного упоминания о темных бесовских силах, искушающих человека; ни разу не произносится имя сатаны. За свои злодеяния отвечает перед Богом только сам человек, влечет его ко злу только собственная свободная воля7. 7. Рассказ о падении Люцефера, ставшего, дьяволом, сатаной содержится в пророчестве пророка Исайи (Ис., 14, 12-15).

281

Вот уже тысячелетия христиане не просто предполагают – твердо знают, что змеем, искусившим Еву, был дьявол8. Но в Книге Бытия искушение представлено совсем иначе: «…Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть. Только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете. Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих… И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей…» (Быт. 3) 8. См. «Откровение Иоанна Богослова»: древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную. (Отк. 13)

282

И никакого дьявола… Христос Спаситель искупил первородный грех; вывел Адама из ада. Но страшные последствия первородного греха по-прежнему владеют человеком. Как и в первые дни Творения свободная воля влечет его ко злу; бесчисленные каины проливают кровь своих братьев; извращенные нечестивцы употребляют для своих греховных утех невинных юношей… В современных «содомах» вряд ли найдется и один праведный Лот. Зло, какому довелось нам быть свидетелями в XX-м, теперь уже и в ХХI веке многократно превосходит грехи, побудившие на заре человеческой истории Бога Творца заклеймить братоубийцу несмываемым клеймом, обрушить серу и огонь на развращенные города. Так что же – знание добра и зла, которое человек самовольно «похитил» у Бога, неизбывный грех, Божье проклятье? Или с потерей рая, вечного блаженства неведения, Адам – образ и подобие Божие, приобщился к могуществу Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, уподобился своему Создателю? И сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло… ОТВЕТ НА ЭТОТ РОКОВОЙ ВОПРОС ДАЕТ ЯВЛЕНИЕ В МИР ИИСУСА ХРИСТА - ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЛИЦО БОГА.

283

***** Иисус нашел мир таким же погрязшим в грехах как во дни Ноя и Авраама. Количество «нечестивцев» по-прежнему многократно превосходило число «праведников». Но на всем протяжении Его земного пути абстрактные понятия «добра» и «зла» являлись в конкретном противостоянии Бога и сатаны. Бесовские силы, дьявол-искуситель представали в почти «материальном» обличии. «…Когда нечистый выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находя говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел. И пришед, находит его выметенным и убранным; Тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого.» (Лк. 11 / 24-26) 284

Упрекая религиозные власти Израиля в безверии, Иисус прямо обвинял книжников и фарисеев в том, что они «сыны дьявола»: «…Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили Меня, потому что Я от Бога изошел и пришел; … Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего: он был человекоубийца и не устоял в истине; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи.» (Ин. 8/42-44) Своей миссией, тем, ради чего Он пришел в мир, Иисус провозглашал избавление человека от зла: «Дух Господень на Мне: ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу.» (Исайя. 61/1-2) и начал говорить им: «...ныне исполнилось писание сие, слышанное вами.» (Лк. 4/18-20). 285

Сокрушение сердца, физические и душевные болезни, самая смерть – дело рук дьявола. «Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» (Лк. 13/15-16) Отправляя учеников на служение, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь. «… Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте. (Мф., 10/10) Ученики ликовали: «Господи! И бесы повинуются нам о имени Твоем.» (Лк. 10 / 17) Свобода воли, свобода выбора в свете учения Иисуса обрели иное значение: человек может сам по своей воле избрать путь противоборства бесовским силам, или стать их покорным рабом. В этой нелегкой ду286

ховной – нашей, душевной – борьбе добра и зла, праведности и греховности Иисус представал и предстает опорой и помощником человека, истинным Спасителем: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.» (Лк. 5 / 31-32) Осеняет людей своей любовью, прощением, безграничным милосердием. «…Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.» (Ин. 10, 9.) «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными.» (Ин. 8/31-32) «Я есмь пастырь добрый, пастырь добрый полагает жизнь свою за овец...» (Ин. 10/ 11) «…Овцы Мои слушаются голоса Моего …И я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек, … и 287

никто не похитит их из руки отца Моего…» (Ин. 10/27-30) Только поверьте Мне, сделайте Мою Заповедь любви – возлюби ближнего как себя самого – своей заповедью! Всякому из нас – грешных, заблудших, нечестивых, творящих зло, не понимая, что тем самым отдаем себя во власть дьявола – Иисус дает ШАНС… «Пребывая с нами все дни до скончания века...» (Мф. 28 / 20) неустанно СПАСАЕТ НАС. ХРИСТОС СПАСИТЕЛЬ. Спасатель… 2013

288

Блаженны нищие... «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное» (Мф. 5, 4,) – начало Нагорной проповеди в Евангелии от Матфея. Чуть-чуть видоизменена эта же заповедь в Евангелии от Луки: «Блажены нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие» (Лк. 6, 20) Труднейшее из «блаженств» Иисуса, вызывающее по сей день более всего споров и недоумений. Комментаторы говорят: речь идет не о буквальных нищих, тех, что в рубище и струпьях просили подаяния у Иерусалимских ворот. «Нищий – этот тот, кто взывает, кого Господь слы289

шит. Богатые нищают и алчут, а взыскующие блага – вот эти самые нищие – не лишаются ни одного из благ9». Образное выражение «нищие духом» пришло в Новый Завет из ессейской терминологии. Есееи – полу монашеская секта, известная по сообщениям античных писателей, по видимому должна быть отождествлена с кумранским братством, чьи древние свитки были найдены в 1947 году в тайнике на берегу Мертвого моря. Это открытие показало, что Евангелие связано с ессейскими представлениями и фразеологией. Сами себя ессеи называли «Сынами света», «Избранниками», людьми «Нового Завета». «Безбрачие, строгая иерархическая дисциплина, изоляционизм, постоянное изучение Закона – вот чем характеризовалась жизнь в Кумране. «Избранники» были убеждены, что при наступлении Суда Божия спасутся только они. Устав общины учил о «вечной ненависти к людям погибели», как называли всех, кто не принадлежал к секте. В нее не допускали лиц с телесными недостатками10». Термин «нищие духом» в устах кумранитов ни коем образом не мог относиться к действительным нищим. «Нищие духом» – взыскующие Бога – были они сами и, разумеется, им «принадлежало» Царствие Небесное. 9. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета./ М. 2000, с.75 10. Прот. Александр Мень. Сын человеческий. М., 1991. С 306-307.

290

А что означало «нищие духом» в устах Иисуса? Стоит заметить, что в Евангелии от Луки изначально не было «нищих духом». Там стояло «Блаженны нищие, ибо ваше есть Царствие Божие». «Правда, в поздних рукописях Евангелия от Луки (VIII-Х вв.), появившихся в Константинополе, подставлено слово «духом» – получается «нищие духом», видимо, для того, чтобы не смущать благочестивого и простодушного читателя: раз у Матфея «блаженны нищие духом», то и у Луки должно быть так же11». Но только ли единообразия ради решились константинопольские богословы на такую «редактуру» Священного текста? Не показалось ли и им – как, несомненно, казалось иерусалимским иерархам 1-го века чересчур уж вызывающим и опасным такое демонстративное предпочтение «нищих», поставленных Иисусом первыми среди тех, кто удостоится блаженства? Евангелие от Луки иногда называют «Евангелием обездоленных». В нем более чем в других подчеркивается прямой и буквальный смысл слов «блаженны нищие». Рассказывая о первой проповеди Иисуса в синагоге, Лука приводит текст из книги пророка Исаии:

11. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета./ М. 2000, с.74

291

«Дух Господень на Мне, ибо он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу.» (Лк. 4, 18) – далее следуют потрясшие слушателей слова Иисуса «Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами.» (Лк. 4, 21) Снова «нищие» и выделены, и поставлены на первое место. Вершиной ответа Иоанну Крестителю являются слова «Нищие благовествуют» (Лк. 7, 29). Лишь Лука приводит притчу о богаче и нищем Лазаре (Лк. 16, 19-31). Притча о богаче и нищем Лазаре, как ее ни комментируй, говорит точно и ясно: нищий Лазарь после смерти почил на лоне Авраама; богач обрел муки в аду. Ни о каких заслугах и добродетелях Лазаря в притче не говориться, как и о грехах и преступлениях богача. Можно с уверенностью утверждать: нищий Лазарь был удостоен Царства Божия только потому, что он был нищий, в рубище и струпьях; богач низвергнут в ад, только потому что 292

был богат – «одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно» (Лк. 16, 19). Комментаторы этой притчи опираются на евангельские слова: «Горе вам, богатые! Ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные! Ибо взалчете! (Лк. 6, 24-25) – и дают такое объяснение жестокой каре, постигшей богача: «Ничего дурного этот богач не делал, но ничего хорошего он тоже не делал. И вот это неделание хорошего и привело к печальному концу12». «Чадо! Вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь» (Лк. 16, 25) На просьбу богача послать Лазаря с предупреждением к его братьям, Авраам ответил: «У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их». Отец Георгий Чистяков находит в Ветхом Завете многочисленные подтверждения, поясняющие ответ Авраама: 12. Георгий Чистяков. Над строками Нового Завета./ М. 2000, с.208.

293

«...и пусть придет ... пришелец, и сирота, и вдова, которые находятся в жилищах твоих, и пусть едят и насыщаются, дабы благословил тебя Господь, Бог твой...» (Втор. 14, 11) и дальше: «Ибо нищие всегда будут среди земли твоей; потому Я повелеваю тебе: отверзай руку брату твоему, бедному и нищему твоему на земле твоей.» (Втор. 15, 11.) Иисус почти дословно повторяет слова Ветхого Завета: «Когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых И блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресение праведных.» (Лк. 14, 13-14) И все же что-то в этой притче остается не разъясненным до конца. Ведь Лазарь тоже «ничего хорошего не делал». Никаких других заслуг, кроме нищеты у него не было. Значит, бедность сама по себе – заслуга? 294

Милосердный Иисус – мы знаем – может простить даже тяжкий грех, как простил женщине, взятой в прелюбодеянии («И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» Ин. 8, 11), простил своим убийцам в момент распятия («Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» Лк. 23, 34). Значит, богатство само по себе такое преступление, такой смертный грех, хуже прелюбодеяния, хуже убийства, что простить его невозможно? Сколько бед, сколько страшных мук принесло человечеству такое истолкование евангельских текстов! Нашему ли многострадальному народу не знать, во что вылилась у большевиков идеализация «пролетариата, которому нечего терять, кроме своих цепей», куда завело убеждение в априорной преступности имущих классов! Россия прошла этот страшный путь: нищий «Лазарь» в своей праведности, не дожидаясь небесного воздаяния, захватил дом и все добро богача, самого его либо убил, либо изгнал, и тот обратился в нищего скитальца, питающегося крохами у чужих дверей. А во что обратился «Лазарь»? Для меня несомненно: глубоко заблуждаются те, кто понимают заповедь «блаженны нищие» буквально, как благословение бедности. Учение Иисуса глубже и сложнее; его нельзя трактовать в чисто «земных», материальных категориях. Иисус возвещает:«Дух животворит, плоть не пользует ни мало.» и разъясняет нам: «Слова, которые говорю Я вам суть дух и жизнь.» (Ин. 6, 63). 295

Мне кажется, что слово «нищие» в устах Иисуса означает не только (а может быть, и не столько) бедняков, буквальных нищих, не способных к труду и вынужденных просить материального подаяния – куска хлеба. Нищий – это прежде всего тот, кто сознает себя нищим, понимает, что все, чем он владеет – его тело, его имущество, всё, что он нажил за жизнь, по существу, ему не принадлежит и неизбежно будет у него отнято, украдено временем и смертью. Такое ощущение было в высшей степени присуще античному миру первого века; в высшей степени присуще и нашему «цивилизованному» сообществу. Подобная осознанная «нищета» – может довести до отчаяния, до самоубийства. Судорожная, не знающая меры погоня за развлечениями и удовольствиями, «порфирой и виссоном», каждодневными «блистательными пиршествами» прикрывала в поздние годы античности, прикрывает и сейчас ужас перед небытием, пустотой, неизбежной потерей здесь, на земле, молодости, сил, здоровья, способности наслаждаться; а там, за смертью, уже окончательно всего, себя самого, своего неповторимого «я»... Иисус принес миру воистину радостную, поразительную весть: «Верующий в меня имеет жизнь вечную» (Ин. 6, 48), «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня , если и умрет воскреснет.» (Ин. 11, 25). Что может быть прекраснее, счастливее такого обетования? Всем нам, нищим странникам на земле, 296

«дан шанс», но дана и великая ответственность; никто уже не может оправдывать свою нечистоту и безверие неведением и страхом. Жизнь и смерть – в наших руках: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут. Но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкопывают и не крадут; (Мф. 6,19- 20) «Сокровища на небе» Иисус определяет очень ясно, многократно повторяет, перечисляет в своих проповедях, притчах, поучениях:.. «.. алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне... так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.» (Мф. 25, 34-40) Милосердие, щедрость души, способность сострадать, любить, прощать... В отличие от земных «благ», эти 297

«богатства» действительно всецело принадлежат нам, их никто и ничто не может у нас отнять: ни бедность, ни годы, ни старость, ни болезни, ни самая смерть. «Возлюби ближнего твоего, как самого себя.» (Мф. 22, 39). Можно быть богатым – не только материальными благами, но знаниями, мастерством, опытом и подобно мытарю Закхею сказать Господу: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо.» и услышать радостное: «Ныне пришло спасение дому сему...» ) Можно быть в буквальном смысле слова нищим, лишенным всего, брошенным в тюрьму – и нести свет и добро, поддерживать других обездоленных. Сколько знаем мы примеров такого героического служения людям, такой самоотверженной любви! Мать Мария, Янош Корчак, погибшие в фашистских концлагерях, православный священник отец Арсений, умерший в Соловках... А можно и в богатстве, и в бедности озлобиться, погрязнуть в недоброжелательстве, зависти, эгоизме. Блажен тот «нищий», кого сознание собственной «нищеты» обращает к Богу, к поиску духовных богатств. И горе тому, кто пытается «отгородиться» от Бога стеной земного богатства, материального стяжательства, благополучия – в чисто земном измерении. «У одного богатого человека был хороший урожай в поле; 298

И он рассуждал сам с собою: что мне делать? Некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет.» (Лк. 12, 16-21) Нам не дано знать, каким человеком был Лазарь. Мы знаем только, что он был нищим, сознавал себя нищим, знал, что не на кого ему уповать, кроме Бога и его сердце было открыто Богу. Нам не дано знать, каким человеком был богач. Злым он во всяком случае не был, позволял нищему Лазарю питаться кусками со своего стола. Возможно, даже вероятно, что он согласно предписаниям Закона и обычаям Израиля жертвовал деньги на Храм, на общественную благотворительность. Но все его помыслы и интересы были в роскоши и удовольствиях, он заслонялся от Бога своим земным, обманчивым богатством, 299

сделавшимся для него богом. «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и мамоне. ... Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. (Мф., 6, 19-24) Сердце богача несомненно было в его земных «сокровищах». Но есть, мне кажется, и еще один существенный «нюанс» в противопоставлении «нищего и «богача». Нищему – буквально нищему, обездоленному самой жизнью, несомненно легче расстаться со своими рубищем и нищенской сумой, нежели богачу со своим «имением», нажитым добром, всевозможными удобствами и благами. Отказаться от сомнительной «привилегии» стоять в переходе с протянутой рукой безусловно проще, чем потерять высокое положение, власть, мирскую славу. В этом смысле, у нищих все «преимущества», путь в «Царство Небесное» для них легче и прямее, чем для богатых, у которых он перегорожен как шлагбаумами всевозможными земными благами и соблазнами. «Дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие. Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». (Мк. 10 23-25) 300

– не с осуждением, но с горечью констатирует непреложную истину Иисус. Может показаться, что предлагая богатому юноше: «Пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за мной, взяв крест.» (Мк. 10, 21) – Иисус предъявлял к нему суровые требования, взваливал на его плечи непосильную ношу. Но ведь на самом деле, все обстояло как раз наоборот: полюбив юношу, Иисус указывал ему наиболее легкий и прямой путь в «Царствие небесное», старался избавить от тяжкого груза земных благ, камнем висевших на его ногах! Ох, как трудно человечеству, особенно в наше время отказаться от земных благ, ставших столь обильными, столь совершенными и удобными! Так хочется «сторговаться» с Иисусом, убедить Его, что служение Богу и «мамоне» вполне совместимы! Доходит дело до того, что кое-где начинают утверждать, будто наше земное преуспеяние не только не чуждо Богу, но, напротив, служит «доказательством», Его, Бога к нам расположения. Основываются такие утверждения не на Новом Завете – в нем слишком очевидно и открыто явлено отношение Иисуса к стяжательству и земным благам. Но в Ветхом Завете при желании можно найти «подтверж301

дение» того, что Бог награждает угодного ему раба материальным благополучием. Испытывая Иова, Бог лишил его всего, отнял у него стада, рабов, сыновей, довел до крайней нищеты – Иов Многострадальный остался тверд в вере, и Бог воздал ему сторицей, дал еще больше стад, рабов и сыновей, чем было у него прежде. Так относились к богатству и во времена Иисуса: «Иудей обычно рассматривал деловые успехи как добродетель. Для него богатство человека служило доказательством его добродетели. Фарисеи щеголяли перед людьми своей добродетелью и рассматривали материальное благосостояние как вознаграждение за нее13». Такой погони за материальным благосостоянием, такого культа денег, «обожествления» их как мерила всего – таланта, мастерства, жизненного успеха и пр., к каким пришло человечество в ХХ-ХХI веках не знала ни одна эпоха. А в то же время, ни одна эпоха не продвигалась так далеко по пути, благотворительности, государственной заботы о неимущих. Западная демократия в своем современном развитии, во многом основывается на приведенных выше текстах Ветхого Завета («повелеваю тебе: отверзай руку брату твоему, бедному и нищему твоему на земле твоей») и достигает впечатляющих успехов. Вводя высокие налоги на прибыль,

13. Уильям Баркли. Толкование Евангелия от Луки. ВСБ – 1984. С.238

302

власти ограничивают богатых и обращают деньги на социальные нужды – стремятся покончить с нищетой, обеспечить каждому безработному «прожиточный минимум». Это ли не благая задача каждого цивилизованного народа, каждого разумного и честного правительства! Это ли не прогресс, подтверждающий верность христианских стран учению Христа! Но почему же в развитых европейских странах и США, где этот христианский идеал уже почти достигнут, где почти нет физической нищеты, так велика духовная нищета, так высоки безнравственность и безбожие, так сильна тяга к «земным благам» – всевозможным удобствам, развлечениям, удовлетворению страстей и желаний, часто весьма низменного сорта? Наркомания, аборты, половые извращения, оккультизм, научное шарлатанство, предлагающее легковерным невеждам «бессмертие» путем клонирования, консервации трупа или внесения «кода личности» в компьютер; фантастические теории об «инопланетянах», в которых современные земляне готовы поверить куда охотнее, чем в Бога... Приходится признать: социальная справедливость и высокий прожиточный уровень сами по себе не приводят к Христу. Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом Божиим. А «слова» не слышат. Немолчный грохот технической эры заглушает голос Иисуса, оглушает и отупляет людей; научно-технический материальный прогресс, 303

принесший человечеству немало благ, но не меньше и несчастий претендует занять место Бога. И все смутнее, все тише звучит в душе современного человека роковой вопрос, на который каждому из нас– хочешь не хочешь – а неизбежно придется рано или поздно дать прямой ответ: с кем ты, мое сердце – с «плотью» или с «духом»? Ученые обещают побороть старость, им кажется – вот-вот будут найдены средства, способные бесконечно продлить молодость нашего тела. Благо ли это? Сто процентов людей, вероятно, скажут: конечно, благо! А мне представляется, что старость не проклятие, не наказание Божие, а милость Божия, помощь нам, избавление от многого такого, что нам самим не под силу оставить, а оставить неизбежно придется, как ни оттягивай момент разлуки с земным существованием. Это не обязательно нечто греховное – с греховными утехами лучше не связываться никогда и самому. Нет – это естественные, благие радости земной жизни: любовь и близость с любимым человеком, рождение детей, их взращивание и воспитание; овладение профессией и мастерством, приобретение знаний; узнавание всего богатства и красоты мира... От таких «богатств» отказываться мучительно трудно. Старость – тот переход, который облегчает утраты материального мира, позволяет все больше и больше заменять земные сокровища на небесные. В старости уже трудно брать, 304

но легко отдавать накопленное. Дети уже не нуждаются в наших материальных заботах, но до конца своих дней будут нуждаться в нашей любви, мудрости, духовной поддержке. Все, что мы смогли приобрести по части знаний, опыта в своей профессии уже приобретено – старость время учительства, отдачи приобретенного следующему поколению. В старости как никогда «актуален» призыв:«Пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах...» И следуй за МНОЮ....

305

Возлюби ближнего твоего, как самого себя. Возлюби Господа Бога .... вот, первая заповедь. Вторая, подобная ей: «...возлюби ближнего твоего, как самого себя; иной, больше сих заповедей нет.» (Мк. 12, 30, 31) Еще одно требование Иисуса, мучительно-трудное для людей, по существу никогда ими не исполнявшееся и не исполняющееся. А можно ли вообще исполнить эту заповедь? Можно ли искренне полюбить чужого «ближнего» так, как любим мы своих родных и близких; тем паче полюбить «врага» – ненавистного, неприятного нам человека? Не будет ли такая «любовь» чем то искусственным, идущим от головы, а не от сердца; в лучшем случае – экзальтацией, в худшем – лицемерием? Но ведь Иисус не сказал «возлюби ближнего тво306

его, как мать, отца, жену, сына!» Он сказал: «возлюби, как самого себя». Что это значит? «Нарцисстизм» – любовь к самому себе – одно из самых неприятных свойств человека. По настоящему, любить можно лишь кого-то или что-то вне себя. У глагола «любить» нет возвратной формы «ся» – «себя». Эгоизм – любовь к себе – не совместим с любовью к «ближнему», прямо противоположен альтруизму. И все же в отношении человека к самому себе, в восприятии самого себя есть нечто, что позволило Иисусу употребить такое выражение – «возлюби, как самого себя». Всех, даже самых близких, любимых людей мы видим и воспринимаем извне, и только самого себя ощущаем изнутри. Мы словно бы заключены в самом себе и из себя, из окон своих глаз смотрим на мир. Как бы ни были мы малы, незначительны, неинтересны и не нужны никому на свете, субъективно «Я» – единственная точка, фокус, в котором сходится и преломляется всё, что ни есть, было и будет на земле. Мир рождается с моим рождением и умирает с моей смертью. Всякое человеческое «Я» – космос, центр мироздания. Так ощущает каждое человеческое существо. Мы все «одной крови». Самый далекий, чуждый нам «первый встречный» – наш ближний по духу, по своей человеческой природе, по человеческому родству. Это очень важно понять, почувствовать: любой 307

человек – неповторимое индивидуальное «Я», такой же значительный, сложный, трепетно-ранимый мир чувств, воспоминаний, хотений, надежд, каким я ощущаю самого себя. Не это ли подразумевал Иисус, требуя «возлюбить ближнего, как самого себя»? Не проникнуться ко всем и каждому какими-то невозможными пылкими чувствами, а понять, что каждый человек, кто бы он ни был – во всем подобен мне самому; что ему может быть так же больно, как мне, так же горько, как мне. Что будучи голоден, болен, слаб, он испытывает то же самое, что испытываю я. Что требуя для него смертной казни, я требую ее для себя. Когда Иисус говорит: «.. алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне... так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне...» и далее: «...алкал Я, и вы не дали Мне есть, жаждал, и вы не напоили Меня, Был странником и не приняли Меня; был 308

наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня ... так как вы не сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то не сделали Мне.» (Мф. 25, 34-45) – я чувствую – Его слова надо понимать буквально: Он действительно с каждым и в каждом из нас, Ему голодно – с каждым голодным, Ему больно – с каждым больным, Он реально томится в заключении с каждым узником и скитается с каждым скитальцем. Своим равнодушием, своей жестокостью к людям мы, действительно раним Его, принявшего на Себя не только грехи мира, но и все его страдания. Понимаем ли мы это? Пытаемся ли хоть в малой мере следовать Ему, воспитывать, взращивать в себе СО–СТРАДАНИЕ, способность ощущать боль другого как свою собственную? Или успокоив себя тем, что всех «возлюбить» все равно невозможно, смотримся в мир как в набор зеркал, в которых отражается только наше драгоценное, нежно любимое «Я»? Да, очень трудно в наше прагматичное безнравственное время, особенно беспощадное к человеческому «Я», следовать заповеди «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Но будучи прагматиками, право же стоит, хотя бы в собственных интересах хоть изредка вспоминать еще одну мудрую заповедь Иисуса: 309

«Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними...» (Мф. 7, 12) «Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какой мерой мерите, такой и вам будут мерить...» (Мф. 7.)

310

311

312

Искусство и религия

В последние годы и в западном, и в нашем искусствознании обозначилась тенденция выводить средневековое, древнерусское искусство из сферы искусства; относить это понятие лишь к искусству Нового времени, начиная с эпохи Возрождения, в России – с петровского времени. Искусство, чисто сакральное по своему предназначению, в представлении такого рода искусствознания не может оцениваться с

точки зрения качества, не подлежит художественному, стилистическому анализу, к нему должны применяться иные, чисто религиозные критерии. Чудотворная икона может (с искусствоведческой точки зрения) не обладать никакими художественными достоинствами, для верующих же быть предметом благоговейного почитания. Рассматривать сакральное искусство как искусство (анализировать художественные методы, живописные при313

емы, стилистические особенности и пр.) чуть ли не оскорбительно для чувств верующих. Именно так часто судят церковные иерархи, не понимающие и не признающие художественного значения сокровищ, вверенных их попечению.

Но если икона не искусство, то что же? У католиков есть такое понятие – «Сакраменталии». Сакраменталии – это священные действия-обряды и священные предметы. Они помогают человеку оторваться от мирской суеты, избежать соблазнов, приблизиться к Богу, ощутить себя в Его присутствии, почувствовать помощь и милосердие Бога. Священные действия – окропление освященной водой, каждение, благословение священника, крестные ходы и т.п. Священные предметы – ладанки с мощами, кресты, иконы, образа святых, свечи, освященные предметы, употребляемые в церкви. У каждой конфессии, каждой религии свои «сакраменталии», свои обряды и предметы культа, священные для приверженцев этой веры. Но для людей другого вероисповедания они пустой звук. Для православных христиан икона – источник чудотворной силы; для баптистов – только «доска и краски», да еще и смертный грех: нарушение заповеди «не сотвори кумира». Оставляя за сакральным искусством – той же древнерусской иконой – исключительно качества «сакраменталия», мы тем самым изымаем ее из сокровищ314

ницы общечеловеческой культуры, отнимаем у всего «неправославного» мира. Но уводя «сакральное» из сферы искусства, мы одновременно отлучаем искусство от «сакральности», изолируем художественное творчество от всего духовного, по существу, изгоняем из искусства Бога. Не в этом ли – изгнании Бога из искусства – истинная подспудная цель современных искусствоведческих хитросплетений? Во всяком случае, несомненно: «вечный» вопрос «что такое искусство» для наших дней актуальнейшая проблема и не только искусствознания. Итак – ЧТО ТАКОЕ ИСКУССТВО? Веками задавали пытливые умы этот вопрос; веками пытливые умы, во главе со Львом Толстым пытались дать на него убедительный исчерпывающий ответ. Но по сей день можно безусловно констатировать лишь одно: из всех тварей земных искусство присуще только человеку. Если мы говорим о пении соловья, о танцах журавлей. как об искусстве, эстетическом впечатлении, то лишь потому, что проецируем на животных собственные свои ощущения, для самих же птиц их пение и танцы всего лишь средства общения – способ приманить самку, «застолбить» свой участок территории. Животные не знают искусства даже в зачатке. Искусство. возникло вместе с человеком и появ315

ление его так же загадочно как появление человека. В какой-то потрясающий миг один из приматов, оставаясь по своей биологической природе всё тем же животным, обрел способность к художественному творчеству. Как, почему? Всем нам с детских лет памятно утверждение Энгельса: «Человека из обезьяны сделал труд». Можно только удивляться, как образованный неглупый человек додумался до такого шаткого предположения: ведь очевидно, что «труд» первобытного человека ничем не отличался от «труда» обезьяны – все то же добывание пищи, сохранение потомства, защита от врагов и враждебных стихий. Не труд сделал из обезьяны человека – человек очеловечил труд, привнес в него человеческий разум, творческую созидательную силу. И та же творческая сила породила искусство, пробудила в человеке эстетическое сознание, чувство прекрасного. Обезьяна способна взять в руки «орудие труда» – камень, чтобы разбить им кокосовый орех. Но никогда, ни при каких условиях не способна обезьяна соорудить тотемный шест и украсить его самыми красивыми перьями и раковинами, искусно вырезать и расписать маску своего обезьяньего предка и надев ее, исполнить под ритмы бубнов и барабанов причудливый танец, требующий немалого мастерства и долгого обучения. Это присуще только человеку. В конце 90 годов один наш марксистско-ленин316

ский «философ» осмелился предположить, что человека создало искусство. Дальше робкого предположения он зайти не посмел, но уже тот факт, что возникновение человека было сопряжено с возникновением искусства говорил о многом – прежде всего о том, что постулат Энгельса уже не способен никого убедить1. Наука не дает ответа на вопрос – откуда взялись у человека разум и способность к творчеству. Опять таки приходится ограничиваться констатацией факта. Некая биологическая особь, одна из всех, ощутила над собой, вокруг себя, в самой себе присутствие иного высшего мира, тесно связанного с материальным миром, оказывающего на материальный мир сильнейшее воздействие – но не подвластного материальным законам, недоступного физическим органам чувств, не подчиняющегося средствам общения, которые действуют в материальной природе. Оттого ли ощутила, что стала человеком или стала человеком, потому что ощутила – на этот вопрос, как и на другие, нет прямого ответа. Ясно лишь, что это ощущение или это знание изменило, перевернуло сознание примата, отторгло его от всех других животных. Волку чтобы добыть оленя нужен тонкий слух и острый нюх; нужно подкрасться к оленю против ветра, 1. Шер Я.А. Происхождение искусства: одна из возможных гипотез. Вестник Древней истории, 1997, №1. С. 5

317

пустить в ход когти и зубы, избежать оленьих рогов и копыт. Первобытный охотник умел все это не хуже волка. Но волк не знает, а охотник знал, что никакой нюх, никакие когти и клыки не принесут удачи, если Великий Дух Олень не соблаговолит отдать в пищу его племени одного из своих родичей. Чтобы охота была удачной, надо вступить в общение с Духом, заручиться его помощью. Но как, на каком «языке» общаться с духами? Обычный природный «язык» нюха и слуха, зрения и осязания здесь не «работал». С первых дней своего «очеловечевания» люди страстно, мучительно искали (и ищут по сей день) способов контакта с высшим духовным миром, пытаются понять его веления, обрести его благоволение, научиться как-то воздействовать на него. Одним из обретенных первобытным человеком средств общения с духовными силами было искусство. Сам ли человек открыл для себя этот удивительный «язык» духовного мира или он был дарован ему «духами», только древний охотник обнаружил таинственную связь между изображением оленя на стене пещеры и благополучием своего племени. Способность нарисовать зверя, вырезать его фигуру из камня являлись свидетельством духовой силы человека, его не физического, а духовного превосходства над зверем. Изобразить – значит преодолеть законы материального мира. Искусство дает власть над временем и 318

пространством, смертью и бессмертием,– это известно людям с древнейших времен и с древнейших времен люди используют искусство в своих прагматических целях2. Искусство способно обожествить властелина, сохранить нетленной красоту, воскресить и обессмертить прошлое, создать образы никогда не живших, но бесконечно живых для нас людей. Оно способно исцелять и просветлять, воздействовать на человеческую природу, изменять ее. Но искусство не только одна из форм власти человека над природой. Оно еще и знак причастности человека к духовному миру. Когда после удачной охоты первобытные охотники совершали, по сути, театральное действо – напялив на себя оленью шкуру и рога, плясали и пели гимны, в которых благодарили брата-оленя за то, что он позволил им себя убить, они отрывались от своей материальной природы, заверяли духов: мы ваши, мы причастны вашему миру. Шаманы, знахари, жрецы не только владели «языком духов» – они были как бы родственны «духам», являлись посредниками, предстателями своих соплеменников, сограждан в том, другом, высшем мире. Вместе с ритуалами, обрядами, искусство служило единственной цели всех религиозных культов: приобщиться к высшим силам – духам, богам, Богу, было и остается сильнейшим средством такого приобщения. 2. См. «Приложение».

319

Искусство духовно по самой своей природе. Даже в одной из самых материальных форм искусства – скульптуре (не говоря уж о музыке, поэзии) «дух» главенствует над материей. «Давид» Микеланджело ни одной молекулой, ни одним атомом не отличается от необработанной глыбы мрамора. Ни какие химические анализы не обнаружат в нем молекул искусства, атомов гения. Творчество художника – вне материального, оно всецело в области духа. Искусство не только путь в высший духовный мир – оно является к нам «оттуда». Не случайно мы ощущаем мессу Баха, «Реквием» Моцарта, «Троицу» Рублева, Владимирскую Богоматерь, да по существу, все великое искусство – «голосом Неба». Но... Здесь возникает самый трудный роковой вопрос, от ответа на который зависит не только наше понимание искусства, но и вся наша жизнь: а есть ли оно, это самое Небо? Если мы верим в Бога, значит у истоков мироздания стояла Верховная творческая Сила, Верховный Разум, который мы называем Богом. Значит история мира творилась и творится согласно воле и замыслу Бога. С какой-то непостижимой для человеческого разума целью забросил Он в мироздание органическую жизнь, начав с простейших инфузорий – так Александр Иванов, подготовив чистый холст для своего «Явления Христа народу», нанес на него углем первый штрих. Картина все усложнялась, наполнялась – и в какой-то 320

для нас неведомый, а для Бога закономерный миг в ней появился человек, удивительное уникальное существо, телом принадлежащее Земле, душой – Небу. Значит, и разум, и творческая сила, и эстетическое чувство – дары человеку от Бога, свидетельство того, что человек несет в себе образ и подобие Божие, что он действительно причастен двум мирам, материальному и духовному, и творчество людей – одной природы с Божественным творчеством. Значит, искусство – не прихоть, не забава, не произвольное «самовыражение» художника – а божественная миссия. Художник – пророк; он видит, слышит, воспринимает мир острее, зорче, с большей страстью и болью, чем обычные люди, и несет свое видение, свое чувство всему человечеству. Так ощущал миссию поэта Пушкин: ............................................. И Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь и внемли, Исполнись волею Моей, И обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей... В наши дни можно услышать, что икона – не искусство. Для меня нет сомнения, что все подлинное искусство – икона, молитва, гимн во славу Бога и Его творения – «мира видимого и невидимого». «И увидел Бог все, что 321

Он создал, и вот, хорошо весьма.» (Бытие, 6. 26) Ну, а если Бога нет? Воинствующие атеисты, материалисты Х1Х века останавливались на пол дороге между верой и безбожием. Свергнув с Неба Божественный Разум, они возносили до небес человеческий разум. Отбросив как религиозный бред идею Божественного созидания мира, наделяли человека такой созидательной мощью, какой владеет только Бог – «Творец Неба и Земли». Власть человеческого разума над материей казалась беспредельной. Верилось – человек способен своей сознательной волей переделать, преобразовать природу, сокрушить все устои социальных отношений, построить новый – лучший мир, создать нового более совершенного человека, новое, лучшее искусство. По существу, атеизм эпохи научно-технической революции был всего лишь формой религии, тем, чему дал точное определение Сергей Булгаков: самообоженьем человека, присвоившего себе власть и могущество Бога. Искусство «воинствующего атеизма» оставалось всецело в нормах и традициях старого сакрального искусства, вплоть до сотворения идолов и икон. Прославляло Человека «с большой буквы» и его творческую мощь – и возносилось до Неба. Прислуживало дьяволу и ниспровергалось в ад. В искусстве в полной мере отразились жестокие противоречия атеистического мировоззрения второй полвины Х1Х-го века и 322

первой половины ХХ-го. Воспитанные в христианских традициях, материалисты Х1Х века сами того не замечая и не признавая, делали смыслом всей своей жизни неведомые материальному, животному миру чисто духовные идеи и идеалы Христианства: убеждение в благости бедности и греховности богатства; альтруизм, самопожертвование, мученичество ради счастья и спасения человечества. Коммунистическое «светлое будущее» являлось утопической проекцией на землю Царствия Небесного и одновременно непримиримым, яростным его отрицанием. Ощущая двойственность своей позиции, материалисты марксистского толка ополчались на механический вульгарный материализм, утверждавший, что разум всего лишь производное от материи, продукт деятельности мозга, как желчь – продукт деятельности печени, моча – продукт деятельности почек и т.п., хотя ничего другого логически нельзя вывести из первой заповеди материализма «материя первична, сознание вторично». Любая попытка как-то «развести» разум и материю неминуемо ведет к идеализму. Ведь если разум по своей природе способен возвышаться, властвовать над материей, где доказательство того, что его предел – человек, что над человеческим разумом нет Высшего Божественного Разума? Нам слишком хорошо известно, куда завело человечество самообожение; по существу – обезбожен323

ная религия. Тоталитарные режимы, земные божества – Сталин, Гитлер; две мировые войны, моря крови, такое унижение человека «с маленькой буквы», какого не знал никакой феодализм – привели к трагическим разочарованиям, сокрушили утопическую веру в человеческий разум. Но цивилизованные христианские страны не вернулись к абсолютной вере в Бога. Атеизм, материализм ХХ1 века страшны своей логической завершенностью. Коли уж нет Бога, так нет до конца. Если мы не верим в Бога – значит надо вообще забыть о разуме. Мир и создавался, и развивался исключительно по материальным причинно-следственным законам, заложенным в природе. При таких-то градусах вода обращается в пар, при таких-то в лед. При одних условиях биологические организмы способны жить, при других неминуемо гибнут. Животный организм нуждается в питании. Сигнал: чувство голода; следствие: поиски пищи, борьба за пищу. Животный организм должен размножаться, производить себе подобных. Сигнал: похоть; следствие: поиски самки, борьба за самку и т.п. В согласии с этими законами выживают, оставляют потомство сильнейшие, наиболее приспособленные особи. Так оно происходит в природе, в животном мире. На этом основывают материалисты идею эволюции, естественного отбора. А человек? Если быть честным и доводить главный постулат материализма: «материя первична, сознание вторично» до логического конца, приходится 324

признать, что человек не венец творения, но странное отклонение от норм и законов природы, тупик эволюции. В какой-то момент одно из высших животных, нормальная здоровая обезьяна сошла с ума. Ее стали преследовать странные видения, необъяснимые страхи, бредовые сны, дикие фантазии. Животные не знают духов; не ощущают за явлениями природы никаких мистических сил; в своем общении, борьбе с природой опираются только на условные рефлексы и естественные инстинкты. Почуяв опасность, животное не станет падать на колени и воздевать лапы к небу – оно доверится своим быстрым ногам или острым клыкам. Человек не сильнее, а во много раз слабее животного; «очеловечивание» – не обретение, а утрата людьми здорового животного начала. Религия и все что порождено религией, связано с ней – этика, эстетика, чувство прекрасного, нравственные нормы, тем паче «страх Божий», ощущение собственной греховности – признаки слабости, отступление от законов животного мира, попытка подавить, поработить нашу естественную биологическую природу. Начиная с рубежа ХХ века искусство во многом было продиктовано тоской по утраченной «животности», стремлением вернуться к естественному биологическому началу, естественным природным инстинктам, из которых сильнейшие секс и борьба за выживание. Но человеку не дано вернуться в состояние нормального здорового 325

животного. В стремлении к биологизму он может стать только сумасшедшей обезьяной. Свидетельство тому некоторые формы искусства ХХ века с явными признаками шизофрении: бредом, патологией, чудовищными извращениями, дикими снами и уродствами; темной мистикой и потусторонними ужасами. Как ни относись к такому искусству, ясно одно: это не какое-то новое стилистическое направление, не «другое» искусство – лучше или хуже традиционного. В нем заложено нечто, прямо противоположное божественному творческому началу. Это не качественная оценка – это основополагающий принцип, лежащий в основе философии отрицания и разрушения, возникшей многие десятилетия тому назад, неоднократно в разных вариантах провозглашавшейся на протяжении ХХ века; популярной ныне в определенных интеллигентских кругах. Эта философия восставала и восстает и против старой веры в Бога, и против атеизма Х1Х века со всеми его идеалами. Кому-то по сей день беспредел цинизма и безверия, пафос глобального разрушения «до основанья», но уже без всякого «а затем» представляется необыкновенно новым и смелым. «Этот ваш героизм – доведенная до патологии упрямая поза, отчаянная попытка скрыть страх и бессилие, приведшая к полному ступору мозга и чувств, некой дегенеративной окаменелости, наркозу, позволяющему совершить подвиг... Наш 326

героизм означает только одно – быть адекватным самому себе, не отвлекаясь на провокационные установки вашего общества, на вашу систему «ценностей»3. Но эта философия сокрушает и «биологизм», тоску по животной естественности – «Нам никогда не бывает «приятно и сладко», нам претит получать удовольствие от этого мира и даже полная окончательная гибель цивилизации не принесет нам удовлетворения. Мы просто выполним миссию. Мы не «не любим» жизнь, мы ненавидим и не приемлем ее. Мы, внятные и четкие твари, вкрутим черную свастику в ваше высохшее солнце-ромашку, откуда вы, смутные и сомневающиеся, срываете блеклые лепестки «любит – не любит, плюнет, поцелует...» Мы не задаемся такими вопросами. И наш месяц уже скоро «вынет ножик из кармана». Мы напряжены как мертвые звери, проткнутые молнией 220 вольт. Мы не спим и не совокупляемся. Мы не фригидны и не импотентны. Но мы не пациенты доктора Фрейда и не променяем свою агрессию на сексуальное удовлетворение. Вы – плюшевые клоуны довольства, жалкого позитивизма. Ваше стремление к счастью – стремление к червяку. Мы приведем вас в счастливое будущее, а по дороге разъясним все как есть. И правильный Маяковский будет смотреть, как 3. Алина Витухновская, поэт, член ПЭН-клуба. Я хочу уничтожить все./ Независимая.газета 7 августа, 2003

327

умирают дети, он-то и расскажет вам наконец, что такое хорошо и что такое плохо4.» Искусство Х1Х-го, даже начала ХХ века не знало ненависти к жизни. Какими бы ни были убеждения самих художников, искусство импрессионистов, пост импрессионистов, новаторов 1910-20-х годов оставалось божьим, отражало красоту божьего мира, каждой его малости, каждого блика солнца, каждого движения цвета, линии, формы, фактуры жизни. А сейчас – чье оно? Кому служит «правильный Маяковский», разъясняющий «все как есть»? Если верить в Бога, в духовный мир – принадлежность и философии, и искусства отрицания определить нетрудно, духовность ведь способна нести в себе и отрицательный заряд. Сущность такого явления стара как мир; имя ему сатанизм. Все признаки сатанизма здесь на лицо – культ смерти и уничтожения, (в том числе и отрицание животного позитивизма, ненавистного дьяволу, как всё, что сотворено Богом), патологическая злоба, агрессия. Антиискусство. Дьявол – импотент; он не может создать даже клопа, но может превратить невинное насекомое в злостного кровососа. Тем паче, дьявол не способен создавать искусство, даже плохое, но способен убедить людей, потерявших Бога, что консервированные трупы, муляжи детей с фаллосами вместо голов, заспиртован4. Там же

328

ная свинья с вывалившимися внутренностями, пустые страницы альбома или двадцать минут молчания оркестра на эстраде – необыкновенно новое великое искусство, превыше всего, что было до него. «Сенсация» недавнего смотра современного искусства – пистонные «пуколки», засунутые в мужские штаны; так сказать, дымящие и стреляющие гениталии – убогая, жалкая, но все же «победа» дьявола не над Богом, конечно, но над Божественным началом в человеке. Борьба Добра и Зла, света и тьмы, жизни и смерти, разума и безумия сейчас обострена как никогда. «Счастливое будущее» на крови детей – АД. Всякий, верующий в Бога художник обязан отдавать себе ясный отчет, кому и чему служит его искусство. Ну, а если не верить ни в Бога, ни в какую бы то ни было духовность? Тогда все вообще обращается в хаос, бессмыслицу, пустую игру материальных частиц, в какой-то момент волею случая «слепившихся», как могут слепиться кружащиеся снежинки, в уродливую мошку, провозгласившую себя человеком. И право же, безразлично, кому служит и что думает о мире, о нас, о самой себе жалкая подёнка, утром вылупившаяся из яйца, протанцевавшая свой мушиный танец и к вечеру – если раньше не склевала ласточка – упавшая мертвой пылинкой в реку. И нет никакого смысла искать ответа на вопрос: что такое искусство. 329

Приложение. Мистическую власть искусства хорошо чувствуют дети и примитивные люди с понятиями, близкими к понятиям дикарей. Мой добрый знакомый художник Леонид Ламм где-то в конце 1970-х годов подал бумаги на отъезд в Израиль и в результате грубейшей провокации был осужден «за хулиганство» на два года в колонии общего режима. В колонии «правили бал» уголовные авторитеты, тюремное начальство не смело сунуться в бараки, где господствовал полный произвол сильнейших. Маленький тщедушный интеллигент с ярко выраженной еврейской внешностью, Ламм, казалось, был обречен. Выжил он только потому, что был художником. Он мог нарисовать портрет! Эта честь была дозволена немногим. «Воры в законе» строго блюли субординацию. Ламма оберегали; никто не смел отнять у него посылку, деньги. Его уважали, даже побаивались – он мог то, чего не мог самый главный «авторитет»: НАРИСОВАТЬ. 330

Нечто подобное было и с моим сыном Митей, проходящим срочную службу в армии. Солдаты, узнав, что он художник, просили его перерисовать им с фотографии портрет любимой девушки. Зачем? Ведь есть фотография! Нет, фотография это не то, фотография существует во многих экземплярах, она может быть и у кого-то другого. А портрет один, я один владею портретом девушки, а значит, и ею. Я задала Лене – известному «авангардисту» – бестактный вопрос: «В какой манере рисовал он портреты «воров в законе»?» Он смущенно признался, что спас его академический натурализм, который усердно вдалбливали нам в Художественном институте. Не в этом ли «страхе» перед художником, способном нарисовать натуралистический портрет причина такого благоволения людей, подобных Брынцалову и Лужкову к Александру Шилову? Психология и уровень их образованности, подозреваю, не столь уж далеки от уровня ламмовских «авторитетов». «Истина и жизнь» 2004

331

332

По ту сторону смерти

Книга Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», казалось бы, должна была перевернуть наше сознание, побудить нас пересмотреть все критерии ценности собственной жизни. Если наша жизнь не кончается со смертью; если уже не только религия, но и наука подтверждает феномен жизни после смерти тела, признает факт посмертного бытия нашего «Я» – ведь это значит, что земное пребывание «во плоти» только первая фаза нашего существования, за которой последует другая или другие, как за детством следует молодость, за молодостью старость... Об этом право же стоит задуматься. Ребенок мечтает о том времени, когда он будет «большим»; юноша планирует свое будущее, готовится к нему; даже старики не живут без надежд, без хотя бы скромных видов на завтрашний день. Теперь вдруг оказывается, что наш «завтрашний день» необъятен, впереди долгий путь и думать о нем необхо333

димо сегодня, готовиться к нему сейчас, пока есть время; отделять важное от второстепенного, отбирать то, что прежде всего понадобится в предстоящем, возможно, совсем не легком странствовании. Но поскольку мы, люди ХХ века, совершенно к этому не готовы, мы предпочитаем не думать о «жизни после жизни» отрицать самую возможность такой жизни, хотя смерти боимся пуще всякого посмертного воздаяния. Психологически это напоминает настроения молодого человека, который не хочет и думать о старости, боится старости (хотя отнюдь не мечтает умереть молодым); отталкивает от себя эту, увы неизбежную перспективу. Но состариться большинству из нас (к счастью!) придется, согласно предписаниям природы, по установленному для всех порядку перехода от одной жизненной фазы к другой. Совершенно так же, по-видимому, установлен порядок перехода от фазы жизни здесь к фазе жизни там: – Несмотря на большое разнообразие обстоятельств, связанных с близким знакомством со смертью, – рассказывает Р.Моуди, – между рассказами о самих событиях в этот момент имеется поразительное сходство. – Переход происходит быстро, внезапно и формой этого перехода почти всегда оказывается прохождение какого-то темного тоннеля: – Я находилась в узком тоннеле .... Этот тоннель 334

по форме соответствовал моему телу, мои руки и ноги, казалось, сложены по швам. Я стала входить в этот тоннель головой вперед. Там было темно настолько, насколько вообще может быть темно... – В конце тоннеля брезжит свет, становящийся все более ярким: – Все было очень черным, и только вдалеке я мог видеть этот свет. Очень, очень яркий свет, но сначала небольшой. Он становился больше по мере того, как я приближался к нему... Он был прекрасен, такой блестящий, такой лучезарный, но он совсем не ослеплял меня. – Тело, в котором пребывало «Я» отпадает, как отработанная оболочка, но какие-то формы материи остаются, поскольку «Я» видит, слышит, действует, хотя все жизненные функции осуществляются уже иным, пока ему неведомым путем. Р.Моуди: Человек замечает, что обладает телом, но совсем иной природы и с совсем иными свойствами, нежели то физическое тело, которое он покинул. – В своем новом пространстве он оказывается не одинок: – К нему приходят души других людей, чтобы встретить его и помочь ему.– А затем происходит нечто особенно важное: умерший встречает некое неизъяснимое, но предельно близкое, любящее существо: – Перед ним появляется светящееся существо, от 335

которого исходит такая любовь и душевная теплота, какой он никогда не встречал...– Так рассказывает Р.Моуди об этом, важнейшем в жизни каждого из нас «переходе» на основании опросов десятков людей, выведенных из состояния клинической смерти. Но поскольку его эксперимент уникален и не поддается проверке нашего личного опыта, легче всего его просто отринуть, что и делают многие ученые – и медики, и богословы. Это еще более укрепляет нашу позицию отстраненности и безразличия. Однако, так ли уж совсем неизвестен нам опыт «перехода»? Начать с того, что земная жизнь не первая, а вторая фаза нашего существования. Первая проходит в утробе матери и изучена на всех этапах: от момента слияния материнской и отцовской клеток до «готового» ребенка. Когда плод созрел, происходит его отторжение от материнского организма – роды. Все это известно каждому на основании самого что ни на есть непосредственного личного опыта. А теперь представим себе, что новорожденный ребенок был «реанимирован» и возвращен назад в материнское чрево. Что смог бы он поведать о своем родовом и первом послеродовом опыте? Он рассказал бы, что внезапно попал в узкий темный тоннель и двигался по нему достаточно быстро, причем этот тоннель по форме соответствовал его телу, его руки и ноги были сложены по швам и он входил в этот тоннель головой 336

вперед; что впереди брезжил свет, становившийся все ярче и наконец он вышел в некое пространство, залитое белым светом, по сравнению с темнотой материнской утробы лучезарным и блестящим. Он сказал бы, что ощутил себя в «новом» теле, поскольку оболочки, через которые в его утробной жизни осуществлялись все жизненные функции отпали, и тело начало функционировать в каком-то ином качестве. Далее, он рассказал бы, что увидел фигуры, призванные встретить его и помочь ему. И, наконец, ему явилось существо, исполненное такой безграничной любви, какой он еще не знал – мать, источник жизни и всех жизненных благ. Но ведь это почти дословное повторение рассказов реанимированных о своем «смертном» и первом посмертном опыте! Совпадения настолько разительны, что их нельзя игнорировать. Что рождение и смерть каким-то образом тождественны, было известно людям с самых древних времен. В первобытных захоронениях покойнику нередко придавалась поза младенца в утробе матери. Как всегда кратко, с предельной ясностью и простотой сказал Пушкин: «Мы близимся к началу своему»... Но как объяснить это тождество начала и конца? Существует по крайней мере три объяснения. Первое – «научное», с позиций материализма. Реанимированных людей нельзя называть умершими, поскольку их мозг продолжал жить и функционировать: смерть мозга означает полную необратимость, 337

невозможность реанимации. А коль скоро мозг жил, в нем, возможно, проходили некие остаточные процессы, близкие к снам, галлюцинациям и т.п. Эти-то остаточные мозговые процессы и осознаются реанимированным человеком как посмертный опыт. Почему у самых разных людей, умирающих при самых разных обстоятельствах «остаточные мозговые процессы» оказываются столь схожими, причем из всего опыта жизненных впечатлений неуклонно избирается самое первое – момент родов – на это материализм и материалистическая наука ответа не дают. Не дает она ответа и на то, что такое «сны» и «галлюцинации». Общеизвестно, что под воздействием каких-то факторов – гипноза, наркотического опьянения, изоляции и пр., человек видит, воспринимает мир не так, иначе, чем в обычном состоянии. В абсолютной тишине барокамеры он способен слышать то, чего и отдаленно не слышит в грохоте жизни: в ушах его – не музыканта, даже не меломана – может отчетливо от начала до конца звучать симфония Бетховена, которую он даже и не помнит, слышал ли когда-нибудь. «Фактор умирания» уж никак не слабее «фактора» барокамеры» – что же удивляться, что в этот роковой миг человек видит и воспринимает нечто поистине потрясающее, неизъяснимое, такое, о чем при жизни не мог и помыслить? «Материалистическое» объяснение по существу, только повторяет, ничего не разъясняя, утверждение Р.Моуди: в момент смерти человек воспринимает 338

и видит нечто необыкновенное. Не материальное? Да, конечно – посмертные видения безусловно не материального, а духовного порядка.. Не реальное? А вот это уж, простите, не известно. «Материальное» и «реальное» – синонимы только для материалистов. Сны и гипнотические состояния нередко являют реальность вернее и точнее, чем бодрствование. Второе объяснение предлагают те, кто по своим религиозным воззрениям или мистическим настроениям верят в перевоплощение душ. Тут все ясно: человек действительно рождается. Умирая, он воплощается в новом теле – отсюда и тождество смерти и рождения, смертного и родового опыта. Такое объяснение предстает более логичным, нежели «остаточные процессы». Вопрос лишь в том, насколько убедительна для людей христианской культуры сама идея инкарнации. Наконец, третье, христианское объяснение. Земное тело не единственная форма существования личностного «Я». Душа, расставшись в момент смерти со своей земной плотью обретает новое «духовное» тело и начинает новую жизнь в «пакибытии», не только не теряя своего «Я», но в полной мере выявляя свою индивидуальность; «рождается в Духе», обретая полноту жизни с Богом – Иисусом Христом. Христос не «Божественная Беспредельность». Он Личность, самое мощное, самое индивидуальное «Я», какое только знало человечество. Да, Он – Слово Божие – 339

«... И Слово было у Бога, и Слово было Бог. Все через Него начало быть, что начало быть.» (Ин. 1 / 1) «Но – Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины...» (Ин. 1 / 14) Самым фактом Своего «вочеловечивания» в конкретном лице –Иисусе Назареяне – Бог утверждает ценность Личности, единственной и неповторимой. Воскресение Иисуса Христа – смысл и сущность Христианства – обещает каждому «Я» вечную жизнь в преображенном духовном теле. Смерть в этой жизни – рождение в той. Иисус Христос, уникальное, единственное за всю человеческую историю Существо, принадлежащее одновременно двум мирам, двум фазам жизни: земной материальной и небесной духовной, или, правильнее сказать: фазе, по преимуществу материальной и фазе, по преимуществу духовной. Он говорит о Себе как о «двери» из материальной фазы жизни в духовную: «...Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется и войдет, и выйдет, и пажить найдет.» (Ин. 1 / 9)

340

Благовествование Христа возвещает именно то, что мог бы сказать акушер неродившимся младенцам: доверьтесь мне и не бойтесь; конец утробной жизни не конец, а начало; смерти нет – вы выйдете из тьмы на ослепительный свет и обретете любовь и теплоту, каких не знали и не предполагали встретить. «...Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную. ... Кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни. ... Я возлюбил вас, пребудьте в любви моей.» (Ин. 14 /12 ) Три опыта: смертный опыт, родовой опыт и «опыт» евангельского обетования жизни «во Христе» совпадают почти буквально. Во всех трех определяются как важнейшие: переход в новую жизнь; выход из тьмы на свет; обретение высшей любви. Христианское объяснение феномена продолжения жизни после смерти тела, безусловно, более всего соответствует тем свидетельствам, которые собрал Р.Моуди. Прежде всего, это фактор Света и того «просвещения», которое несет Свет человеку. С идеей света непосредственно связана и идея любви: Евангелие: 341

«Был Свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир. ... Кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам.» (Ин. 1 / 9) Р.Моуди: Это был неземной свет и все же в нем была заключена особая индивидуальность... Это был свет абсолютного понимания и совершенной любви. – Среди «свидетелей», опрошенных Р.Моуди были люди разных религиозных убеждений; были и атеисты. Стало быть, нет никаких оснований утверждать, что христианские воззрения могли повлиять на их посмертный опыт. Однако, пережитые ими впечатления оказывались идентичными и с отчетливо «христианской окраской», хотя трактовали они эти впечатления в соответствии со своими убеждениям. Р.Моуди: Большинство из тех, кто по вере и по своему воспитанию являются христианами, считают, что этот свет есть ни что иное, как Христос... Евреи называли его своим «ангелом». Люди неверующие и прежде далекие от религиозной жизни просто говорят, что видели «светящееся существо». Нельзя отрицать, что более всего «светящееся существо» соответствует образу Иисуса Христа. «Когда же он шел и приближался к Дамаску, 342

внезапно осиял его свет с неба.» (Деян. 9 /3) – повествуют Деяния апостолов о встрече Савла – будущего апостола Павла с Иисусом. И вот что примечательно: сила и характер воздействия Света на душу «свидетеля» совпадает с характером воздействия Иисуса на душу и судьбу тех с кем, согласно Евангелию, Он общался в Своей земной жизни. Встреча с Христом (Светом) несет исцеление: Евангелие: Иисус же умилостившись, прикоснулся к глазам их; и тотчас прозрели глаза их. ... Встань, возьми постель твою и ходи Р.Моуди: Слепой от рождения, выйдя из тела, видел все, что делали с его телом. ... Безногий солдат мог ходить и чувствовал, что у него были целы обе ноги. Христос (Свет) заставляет увидеть свою прошлую жизнь в ее истинном значении: Евангелие: «Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа Ибо у тебя было пять мужей и тот, которого ныне имеешь не муж тебе; это справедливо ты сказала. ...Пойдите, посмотрите Человека, который 343

сказал мне все, что я сделала.» (Мф. 20 / 34) Р.Моуди: Когда появился свет, первое, что он мне сказал, был вопрос: ... что ты можешь показать мне из твоей жизни? ... Не то, чтобы он хотел увидеть, что было в моей жизни, он знал это, но выбирал определенные сцены и показывал их мне, чтобы я вспомнил. Христос (Свет) испытывает человека любовью к Себе и требует определенных действий во имя этой любви: Евангелие: Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?... Паси овец Моих. (Ин. 21 /6) Р.Моуди: Я услышал: «Любишь ли ты меня?» Это было сказано в форме определенного вопроса, но думаю, что смысл сказанного можно выразить так: «Если ты действительно любишь меня, возвращайся и закончи в твоей жизни то, что начал. И все это время я чувствовал, как будто был окружен всепоглощающей любовью и состраданием.» Встреча с Христом (Светом) радикально меняет человека и всю его дальнейшую жизнь: Евангелие: 344

«Закхей же став сказал Господу: Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, если кого обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему.» (Лк. 19 / 8) Р.Моуди: Он почувствовал, что «вопрос», которое задало существо заключается в следующем: может ли он таким же образом любить других людей? Он чувствует, что теперь его обязанность на земле – учиться такой любви. ... Свет – абсолютная любовь. В его присутствии вы понимаете, чем вы могли бы быть. Совпадения, воистину, удивительные. Между тем, опять-таки приходится констатировать: не все люди, пережившие посмертный опыт были христианами и осознавали свои переживания как встречу с Христом. Поэтому, возможно, у нас нет оснований, или, точнее, нет права видеть в открытиях Р.Моуди прямое свидетельство о Христианстве как единственно «правильной» религии. Но то, что близость христианских откровений и современных научных открытий очевидна – с этим вряд ли можно спорить. Совпадение посмертного опыта встреч со Светом и евангельского опыта встреч с Иисусом подводит нас к моменту, первостепенно важному не только для Христианства. Этот момент – решающее значение на345

шей жизни «во плоти» для посмертного духовного существования. Р.Моуди: Обычно люди, с которыми я говорил пытаются сформулировать эту мысль в виде вопроса: «Подготовлен ли ты к смерти? Что значительного было сделано в твоей жизни?» Один мужчина рассказывал мне, что во время его «смерти» «Голос задал мне вопрос – стоит ли эта моя жизнь потраченного времени? То есть, считаю ли я, что жизнь, которую я прожил ... действительно прожита не зря с точки зрения того, что я узнал теперь?» Что же представляется наиболее важным – и неважным – в прожитой жизни, с точки зрения нового посмертного знания? Прежде всего, посмертный опыт кардинально меняет отношение человека к своему земному телу. Совершенно очевидно, что в посмертном бытии оно и все, что сопряжено с ним не имеют значения. Р.Моуди: Несколько человек рассказывали мне, что они испытывали чувство отчуждения по отношению к своему телу. Человек осознает куда большую важность духовной жизни по сравнению с жизнью тела: – В тот момент я была гораздо более сосредоточена на состоянии моего разума, чем физического тела. Наш разум – гораздо более важная часть нас, чем вид и формы нашего тела. До этого в моей жизни было все как раз наоборот... Но после того, как это произошло, 346

именно состояние моего разума стало основным предметом моих забот, а уж на втором месте забота о теле – оно просто нужно для поддержания разумной жизни. – Свет заставляет человека переосмыслить свою жизнь, свой опыт пребывания «во плоти». Р.Моуди: Появление светящегося существа, испытание и вопросы без слов – прелюдия к самому поразительному моменту, когда светящееся существо показывает человеку картины, как бы обзор его жизни. Этот обзор, по свидетельству «умерших» не носит характер суда, но и далеко не безразличен в оценках прожитого: Р.Моуди: Я думал о матери, о том как неправильно я поступал ... мне захотелось, чтобы я не совершал этих поступков и хотелось вернуться и исправить их... Все время свет подчеркивал важность любви. Важность любви соотносится с важностью приобретения знаний, учения: Р.Моуди: Во время просмотра светящееся существо как бы подчеркивало в жизни ... важными две вещи: научиться любить других людей и приобретать знания ... Я думаю, что обучение – это процесс, уходящий в вечность. – Итак, – заключает Р.Моуди, – развитие души, особенно в отношении духовных способностей к любви и познанию не прекращается со смертью тела. Напротив, оно продолжается и по другую сторону на347

шего бытия ... причем с такой углубленностью, о которой мы, находясь в нашем физическом теле можем только догадываться. – Посмертные «уроки» наших современников почти дословно совпадают с теми уроками, которые преподал Иисус иудеям первого века, с теми требованиями, которые Он им предъявлял. Малая ценность «плоти» по сравнению с ценностями духа: Евангелие: «Дух животворит, плоть не пользует ни мало; слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь.» (Ин. 6 / 63) Не следует заботиться о теле: «...Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть? Итак, если малейшего сделать не можете, что заботитесь о прочем? ... ваш же Отец знает, что вы имеете нужду в том. Наипаче ищите Царствия Небесного, и это все приложится вам.» ( Лк. 12 / 15)

348

Требование любви к людям. Эту заповедь Иисус ставит вровень с любовью к Богу: ... Возлюби Господа Бога твоего ... Возлюби ближнего твоего, как самого себя. Может показаться, что в Евангелии нет момента «обучения». Правда, говоря о любви к Богу, Иисус напоминает: «... И возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душой твоею, и всем разумением твоим...» (Мк. 11 /23) –то есть, требует сознательной разумной любви. Но существенно и другое: мы видим из Нового Завета, что общение с Иисусом, жизнь «во Христе» превращала простых «некнижных» людей в великих философов, мудрецов, пламенных ораторов, блистательных поэтов. Можно немало сказать и о том, сколько дало науке и искусству Христианство, сколько великих ученых, писателей, художников носили рясу... Воистину, «обучение – это процесс, уходящий в вечность». Снова и снова убеждаешься: опыт «свидетелей» Р.Моуди сопоставим с опытом, о котором поведано в Новом Завете – опыте встреч людей с Иисусом Христом. Посмертный опыт «свидетелей» Р.Моуди был, судя по

349

всему, именно такой встречей или чем-то аналогичным. Для людей, выросших в убеждении, что материя первична, а сознание вторично и с концом материи исчезает ее производное – сознание, открытия Р.Моуди должны стать переворотом всего их мировоззрения. Верующие же могут сказать: мы всегда знали, что жизнь сознания не обрывается со смертью; конечно, прекрасно, что наука это подтверждает, но ничего нового в книге Р.Моуди для нас не открылось. Да нет, открылось! Ее выводы животрепещуще важны не только в плане нашего посмертного бытия, но и в плане нашего земного существования. В книге Р.Моуди идет речь о людях, вернувшихся в земную жизнь. Каков путь в «пакибытии» тех, кому вернуться не было суждено, по прежнему тайна, вряд ли научно разрешимая. Но книга Р.Моуди – научно обоснованное свидетельство возможности, а может быть и неизбежности нашей встречи с Божественным Светом (как его не называй); фактически – встречи с Богом. Эта встреча для большинства «возвращенных» стала подлинным переворотом сознания: Р.Моуди: Их видения поставили перед ними новые цели, новые моральные принципы и определенное указание жить в соответствии с ними. В прошлом, когда подавляющее большинство людей было воспитано «в страхе Божием», духовные перерождения бывали частым явлением; случалось, закоренелые разбойники в конце жизни каялись, уходили 350

в монастырь замаливать грехи. В наше безбожное время подавляющее большинство людей, даже причисляющих себя к той или иной конфессии, бесконечно далеки от Бога. Так может быть, реанимация – дар Бога современному человечеству, способ приоткрыть завесу, которую мы сами не способны даже осознать? Мы не знаем, всем ли умирающим и умершим уготована встреча со Светом. Лишь от 25 до 40% реанимированных имеют ясные воспоминания о пережитом. Значит ли это, что феномен жизни после смерти существует не для всех? Или не всем дано встретиться со Светом, как не всем дано было встретиться с Ним в своей земной жизни? «... Подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо сказываю вам, многие поищут войти и не войдут.» (Лк. 13 /24) А может быть всем было дано, да не всеми принято? Р.Моуди: Это была своего рода проверка, самая значительная за всю мою жизнь. Быть может, не все выдержали эту проверку, как не выдержал ее богатый юноша, не откликнувшийся на призыв возлюбившего его Иисуса и отошедший с печалью, потому что было у него большое имение? На эти вопросы нелегко дать ответ. Возможно, что и в самом деле 351

не всем дано «родиться» посмертно, как не всем зачатым младенцам дано родиться живыми. В гибели плода иногда повинны обстоятельства, независящие от родителей, но очень часто они сами. Если родители пили; если мать сделала раньше несколько абортов, никто не удивится выкидышу или тому, что ребенок родился неполноценным. Нечто подобное может произойти и в нашей земной фазе существования. Если наша душа окажется «нежизнеспособной», в этом иногда будут виноваты внешние обстоятельства, но куда чаще мы сами. Как правило, мы сами доводим душу до состояния какого-то жалкого придатка к телу. Коль скоро все интересы человека сводятся к еде, выпивке, «сексу» и т.п. – закономерно, что когда все земные «оболочки» отпадают, ничтожная, высохшая как гнилой орех душа оказывается неспособной к самостоятельному существованию. Но, как мне представляется, большинству душ дается шанс – та важнейшая в жизни проверка, тот первый суд, где оценка и осуждение выносятся самим «подсудимым». Двум разбойникам было дано в их смертный час встретиться с Иисусом: «... Один из повешенных злодеев злословил Его ... Другой же напротив унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда сам осужден на тоже? 352

И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.» ( Лк. 23 /39 ) Что получил в «пакибытии» злой разбойник – муки в аду, согласно христианским воззрениям, или инкарнацию в теле животного, как полагают индуисты – нам знать не дано. Но если при просмотре собственной жизни мы не содрогнемся от стыда при виде своих злых поступков, ни в чем не изменимся ничего не поймем – какой прок от нашей встречи со Светом? Мне представляется, что у тех, не выдержавших проверки душ, которые Свет считает нужным вернуть обратно, отнимаются воспоминания о посмертном опыте, оказавшимся для них бесполезным. С чем пришли – с тем и вернулись. Великая печаль встретиться со Светом, услышать Его призыв – и не откликнуться, отойти ни с чем и забыть самую эту встречу. «Истина и жизнь», 2001 353

354

Туринская плащаница «И слово стало плотью...»

Как придти ко Христу? Как пробиться сквозь необъятную премудрость богословия, сквозь величие и красоту церковных ритуалов и ощутить Его – не храмовым Распятием, не запрестольным образом, перед которыми можно только пасть ниц в священном благоговении, но увидеть, почувствовать Его, живого, «полного благодати и истины» – таким, каким явился Он своим ученикам, простым грешным людям, ничем не отличающимся от нас? Полюбить, как полюбили они – всей силой разума и сердца. Поверить Ему, как поверили они – «Равви! Ты – Сын Божий...» (Ин. 1, 50). У каждого свой путь. Меня привела к Христу Туринская плащаница. «И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины...» 355

(Ин. 1, 14) Вот уже столетие, с того момента, когда фотографлюбитель Секондо Пиа, первым получивший разрешение на фотографирование Туринской плащаницы, обнаружил на негативной фотопластинке, положенной в проявитель четкий позитивный лик Иисуса Христа, научное сообщество бьется над загадкой этого образа, не только не приближая, но, кажется, лишь отдаляя ее решение. По существу, Туринская плащаница – не одна, а целый комплекс загадок. Что она такое: научный феномен; подлинная погребальная пелена Иисуса, хранящая след чудесного Воскресения; имитация такой пелены, настолько ловкая, что мы по сей день не можем ее разоблачить? Где и когда была изготовлена ткань? Каким образом возникло запечатлевшееся на ней изображение – явилось ли оно творением рук художника или отпечатком мертвого тела, непонятно как возникшим? Какова его физическая и химическая природа? Можно ли проследить историю плащаницы до 1353 года, когда она была представлена на всеобщее обозрение графом де Шарни? (С этих пор все повороты ее судьбы документально зафиксированы). Не имеет ли она связи с легендами и преданиями о Нерукотворном Лике Иисуса, известными с первых веков Христианства? Не была ли она тем платом, который находился в Константинополе до XII века и исчез после захвата города крестоносцами? Не ее ли почитал как свою тайную святыню орден 356

тамплиеров? Для каждой категории ученых первостепенно важным и решающим представляется тот аспект проблемы, которым они занимаются и досконально знают. Физики и химики делают ставку на радиоуглеродный анализ: коль скоро он определил дату изготовления ткани XIII веком, все остальное теряет значение. Специалисты по тканям утверждают, что такое полотно могло быть изготовлено только в I веке, стало быть, радиоуглеродный анализ заведомо неверен. Христианские историки сосредотачивают внимание на том, что Туринская плащаница была, по-видимому, тем платом, который почитался в Константинополе – все другое их интересует значительно меньше. Меня как искусствоведа давно занимали два обстоятельства – мне уже случалось говорить об этом на страницах журнала «Истина и жизнь». Во-первых, тот факт, что изображение, в течение многих веков воспринимавшееся как позитив, оказалось негативом и проявилось – смогло проявиться – лишь после изобретения фотографии. Две тысячи лет, во всяком случае, шестьсот, с XIV века, времени ее обретения, плащаница носила маску и раскрыла свое подлинное лицо, когда человечество достигло соответствующего уровня научно-технического прогресса. Этот неоспоримый и до сих пор никак не объясненный факт уже сам по себе представляется чудом. 357

Во вторых, проявившееся на фотографии лицо во всех чертах совпадает с каноническим образом Иисуса Христа, сложившимся в иконографии и Восточной, и Западной Церкви, прошедшим через столетия в церковном искусстве, иконописи, созданиях великих художников от Джотто и Леонардо да Винчи до Андрея Рублева и Александра Иванова. Совпадение настолько очевидно, что его нельзя не принимать во внимание. Секондо Пиа не просто увидел на фотопластинке вместо расплывчатого и грубого лица плащаницы – лица мытаря, торговца, но никак не Христа, величественный и прекрасный лик Бога – он узнал Иисуса, как если бы это был человек, чьи достоверные портреты хорошо известны. Это второе бесспорное чудо, также не имеющее убедительных объяснений. Наиболее очевидно сходство открывшегося лика плащаницы с одним из самых ранних «портретных» изображений Иисуса – Пантократором VI века из монастыря святой Екатерины на Синае. Не мною первой и не вчера было подмечено это сходство, но если раньше это были лишь субъективные впечатления, с которыми можно соглашаться или не соглашаться, то теперь, благодаря компьютерной технике, безусловно подтверждается не только сходство, но тождество этих двух изображений, возможное лишь в том случае, если на них представлен один и тот же человек. Лик Туринской плащаницы и лик Пантократора сливаются воедино; 358

компьютер, как столетие назад фотоаппарат, доносит до нас, детей третьего тысячелетия, удивительный, проникновенный образ живого Христа. Что здесь что подтверждает? Древняя ли намоленная икона подтверждает подлинность плащаницы? Плащаница ли свидетельствует о верности портретного изображения Иисуса? Я не берусь отвечать на эти вопросы. Мне хочется лишь поделиться некоторыми своими ощущениями и мыслями, возникшими в результате этого, проведенного мною и моим сыном «компьютерного эксперимента». Загадка Туринской плащаницы совсем не так сложна, как кажется. Она вся сводится к одному вопросу: верим ли мы в Иисуса Христа и Его Воскресение из мертвых, или нет. Воскресение Христово – главный смысл, стержень Христианства. «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша.» (1-е Кор. 15, 14) – говорит апостол Павел. Если Христос воскрес – что же удивительного в том, что Его погребальная пелена сохранила отпечаток уникального, величайшего за всю историю человечества события – чуда Преображения плоти? Иисус говорит о Себе: «Я есмь 359

дверь» – дверь из материального мира в духовный. «Кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.» (Ин. 10, 9.) Зримым следом такой «двери» является плащаница, свидетельством соприкосновения двух миров – материального и духовного. Мы можем доступными нам средствами изучить всё, что относится к ее материальной природе. Что же касается духовной «составляющей» плащаницы, то у меня нет сомнения: она неподвластна ни микроскопам, ни реактивам и так же мало постижима для нас, как для современников земной жизни Иисуса. Все соображения о том, что изображение на плащанице может быть сочтено ожогом, следом разложения ароматических масел и т.п. – не более чем приблизительные уподобления, ничего, по сути дела, не объясняющие и мало что значащие по сравнению с главным – явлением нам подлинного Лика воскресшего Иисуса Христа. Когда передо мной на экране монитора возникло чудо слияния двух изображений и лик Туринской плащаницы вдруг открыл глаза, до меня впервые дошел смысл великих слов, завершающих Евангелие от Матфея: «...и се, Я с вами во все дни до скончания века.»

360

(Мф. 28, 20) Мне стало понятно: верить в Иисуса – это не только верить в Сына Божия Единородного, нашего ради спасения сошедшего с небес и воплотившегося от Святого Духа и Марии Девы более двух тысяч лет тому назад; не только верить в Того, Кто грядет в непостижимой дали будущих времен судить живых и мертвых. Иисус здесь, сейчас; Он говорит с нами на языке XXI века, Он смотрит на нас со скорбью и любовью – мы сегодня, сейчас живем под Его неустанным взором. Об этом ни на минуту нельзя забывать. Для тех, кто не допускает возможности Воскресения, Туринская плащаница – одна только неразрешимая проблема. Коль скоро, как они полагают, она целиком принадлежит материальному миру, значит должна быть всецело доступна научному изучению, а результаты научных экспериментов входят в противоречие друг с другом, отрицают друг друга, приводят к выводам, которые, будучи материальными, тем не менее, предстают невозможными и необъяснимыми. «Ожог» ткани мог быть получен только путем выхода некоей мощной лучевой или тепловой энергии – но почему и как возникла эта энергия в трупе объяснить рациональным путем невозможно. Радиоуглеродный анализ показывает не I, а XIII век, и физики утверждают, что никакие естественные причины не могли сбить его так на много – более чем на тысячу лет. Но все другие 361

показатели – возраст ткани, характер казни, запечатлевшийся на плащанице и пр. исключают такую датировку. У атеистов нет сомнения в том, что Туринская плащаница – некий пока еще неразгаданный обман, то ли возникший непроизвольно, то ли сфабрикованный сознательно, дабы ввести в заблуждение верующих, убедить их в истинности чуда Воскресения. Надо только применить еще более совершенные приборы, найти еще более сильный реактив – и обман будет раскрыт, и можно будет облегченно вздохнуть: не было никакого Воскресения, никакого чуда, все в пределах материального мира. А стало быть, согласно апостолу Павлу, тщетна вера в Иисуса Христа. Можно оставить Его в качестве иконы, перед которой полагается в церкви ставить свечку, и продолжать жить в вере-безверии, не заботясь о том, согласна ли такая жизнь и такая «вера» с заповедями Иисуса. Вот только найти бы тот реактив...

362

«От Бога или от человеков» Можно ли подводить итоги уходящего столетия, не вспомнив Того, чье Имя озарило все двадцать веков нашей эры – Иисуса Христа, родившегося, жившего и распятого две тысячи лет назад и явившего себя человечеству в 1898 году, в канун ХХ века, самого страшного и мучительного века за всю человеческую историю! ХХ век мучителен не войнами – опустошительные войны бывали едва ли не в каждом веке; не пытками – человек давно изощрился в истязании себе подобных; не падением нравственности – и здесь люди не изобрели ничего нового. Двадцатый век невыносим для человеческой психики своей невероятной, не имеющий аналогов в истории несовместимостью. Научный разум, раздвинувший Пространство и Время – и истребление людей, ставшие во сто крат более изуверским, нежели при Чингисхане. Космический взлет Человека с боль-

363

шой буквы – и умаление до полного ничтожества человека с маленькой буквы. Неведомый прошлому гуманизм – и безнравственность, превзошедшая Садом и Гоморру. Низвержение всех богов, торжество атеизма – и самые темные суеверия, фанатическое сектантство. Просвещение и Прогресс, идущие рука об руку с каменным топором каннибала... За два года до прихода этого, поистине апокалипсического века, Иисус открыл людям Свой Лик, явил Себя – не древней иконой, обретенной ребенком на пепелище, как Казанская Божия Матерь, не чудесным видением, подобным чуду Преображения, как фатимская Мадонна. Он предстал в прозаической обстановке фотолаборатории в виде проявленной фотопластинки, словно два тысячелетия только и ждал появления фотографии – одного из самых сенсационных открытий научно-технической революции второй половины XIX века. Люди, презрительно провозгласившие религию «опиумом для народа» узрели фотографию Бога. Несовместимость, воистину достойная Нового времени. Туринская плащаница была «обнародована» в 1353 году и с тех пор ее история достоверно, по годам известна. В течении шести веков одни считали ее подлинной погребальной пеленой Иисуса Христа, сохранившей следы чудесного Воскресения; другие видели в ней произведение искусства, нечто вроде иконы. В таком качестве – как «плохо сохранившееся творение 364

древних художников» она была представлена в 1898 году в Париже на международной выставке религиозного искусства. Тогда-то археолог и фотограф-любитель Секондо Пиа сфотографировал изображение – и положив пластинку в проявитель стал свидетелем чуда: расплывчатое бесформенное лицо плащаницы оказалось негативом, на пластинке же возник четкий позитив – узнаваемый образ Спасителя, каким его рисовали с первых веков христианской эры и рисуют по сей день; каким знают Его миллионы людей, способных уверенно сказать про кого-то: «Он похож на Христа» как говорят: «Он похож на такого-то» – реального всем известного человека. Удивительно, с какой неизменностью повторяется этот образ! Правильное, с античными пропорциями лицо; тонкий прямой нос, волнистые, распадающиеся надо лбом и спускающиеся на плечи волосы, короткая бородка – а часто и еще более конкретные индивидуальные особенности: четко обозначенные надбровные дуги, маленький рот, высокие скулы. Таков Иисус Джотто; таким видели Его новгородские мастера, иконописцы Болгарии и Сербии; таким предстает Христос у Тициана, Рембрандта, Александра Иванова; таковы тысячи Его изображений во всех католических и православных храмах мира. И таким возник Он на фотопластинке, благодаря достижениям науки и техники новейшего времени. Открытие Секондо Пиа повергло научный мир 365

в форменный шок, нагромоздив перед учеными всех специальностей – богословами, искусствоведами, физиками, археологами, историками – пласты вопросов и недоумений. Как, каким образом, когда возникло это поразительное изображение? Версию о произведении искусства пришлось отбросить: никакому раннехристианскому художнику и в голову не могло придти изобразить Спасителя в виде негатива, о котором до второй половины XIX века никто не имел ни малейшего представления. Да и в наши дни, когда о фотографии все известно, нарисовать негатив такой точности как на Туринской плащанице не под силу даже самому искусному художнику. К тому же патологоанатомы, тщательно изучившие фотографии плащаницы утверждали, что на ней запечатлено тело человека, умершего в распятом состоянии, со следами предсмертных конвульсий и трупного окоченения. Итак – мертвое тело, с которым не позднее чем на третий день по погребении, (поскольку на плащанице нет никаких следов начавшегося разложения) случилось нечто необъяснимое: какая-то неведомая нам реакция, в результате которой на ткани запечатлелось негативное изображение трупа, сам же он исчез из пелены, причем сгустки крови, присохшие к материи оказались нетронутыми, словно тело не оторвалось от ткани, а испарилось из нее. Все научные версии, пытающиеся объяснить это явление то ли окислением мо366

чевины смертного пота, то ли действием благовонных масел, то ли разрядом молнии не нашли практического подтверждения; предположение же, что в теле распятого произошел мощный выход энергии, подобный чуть ли не ядерному взрыву неизбежно приводил к идее Воскресения – с чем решительно не мог согласиться прагматизм рубежа столетий. Весь век «прагматики» занимались, по существу, одним: попыткой распознать, с помощью какой хитрости – химической реакции, трюка, художественного приема был получен на ткани этот странный отпечаток. Выдвигали версии об оттиске со статуи или высокой матрицы; об изуверской секте, распявшей лжехриста, дабы каким-то неведомым нам способом добыть себе «лже-святыню»; возвращались, пренебрегая всякой логикой к гипотезе о великом художнике, договариваясь до того, что плащаницу создал Леонардо да-Винчи, родившийся через 77 лет после ее «обретения»... «Ниспровергателям чуда» противостояли те, кто упорно верил, что Туринская плащаница – подлинная погребальная пелена Иисуса, чудесное свидетельство чудесного Воскресения. Проблема не только не прояснилась, но окончательно запуталась, когда сделанный в 1988 году радиоуглеродный анализ на основании количества содержания в ткани С14 определил возраст плащаницы не ранее XIII столетия. Казалось бы, в спорах была по367

ставлена точка. Как и кем была изготовлена в XIII веке плащаница по-прежнему оставалось непонятным, но к распятию и Воскресению Иисуса Христа сие изделие во всяком случае отношения иметь не могло. А стало быть не так уж важно и знать, каким образом средневековые алхимики добились эффекта отпечатка тела. «Прагматики» вздохнули с облегчением: слава Богу – подделка. Никаких чудес, никакого Воскресения. Что и требовалось доказать. Однако, споры только обострились. Не стану приводить аргументы тех, кто подобно священнику Глебу Каледе – доктору геологических наук, отлично знакомому с радиоуглеродным анализом, выражают весьма убедительные сомнения в точности его показаний и указывают на факты, неоспоримо относящие дату появления плащаницы к первому веку Христианской эры1. Для меня вопрос лежит совсем в иной плоскости. Совершенно очевидно, что Туринскую плащаницу нельзя причислять к «иконам». Иконы чина «Спас Нерукотворный» никто никогда не выдавал за подлинный нерукотворный Лик Иисуса; никто и не считал таковым. Все знали, что перед нами не сам Святой Плат, а его художественное подобие, созданное иконописцем. С Туринской плащаницей дело обстоит иначе. Либо это 1. Профессор, протоиерей Глеб Каледа. Плащаница Господа нашего Иисуса Христа – Издательство Зачатьевский монастырь, Москва, 1995.

368

подлинная погребальная пелена Иисуса Христа, хранящая следы Его крестных мук и чудесного Воскресения, либо имитация такой пелены, обман, одно из тех мнимых «чудес», которые так любят разоблачать воинствующие безбожники. Показания радиоуглеродного анализа в этом случае мало что значат. Если Туринская плащаница – подделка, она могла быть подделана и в XIII-м веке, и в первом. В первом даже еще скорее, чем в XIII-м. Известно, что иудейские власти подозревали учеников Иисуса в намерении выкрасть его труп, дабы имитировать чудо воскресения. Высказывались такие предположения и позднее. Если плащаница подлинная, о показаниях анализа вообще бессмысленно говорить. Мыслимо ли вообразить, что ткань, подвергшаяся невероятной силы выходу энергии, многократно превосходящему все известные нам виды излучения осталась химически ни на йоту не изменившейся? Радиоуглеродный анализ вполне был способен показать и XXI век. Искушенные в разных египетских волшебствах, иудеи первого века могли добиться появления отпечатка на ткани – мало ли неведомых нам приемов хранила древняя магия! Но чего они безусловно не могли – это изменить химическую структуру ткани, ввести в нее аномально высокое содержание С14, тем самым сдвинув показания радиоуглеродного анализа на полторы тысячи лет. Сделать это могло только чудо Воскресения. И 369

не только могло – должно было сделать! Несовпадение датировок служит скорее не опровержением, а подтверждением подлинности плащаницы. Итак, сомнения остались сомнениями; вопрос о происхождении Туринской плащаницы по сей день так и не решен. Собственно говоря, с ней происходит то же самое, что и с самим Иисусом. Многие века – от евангельских времен вплоть до наших дней мнение об нем разделялось: либо Он – Иисус Христос, вочеловечившийся Бог, распятый не узнавшими Его людьми; либо плотник Иешуа га Ноцри, обманщик, выдававший себя за Бога и вполне по делу осужденный на смерть иудейскими властями. В последние два столетия, когда историческая достоверность существования Иешуа га Ноцри была принята наукой, явились попытки – Э.Ренана, Льва Толстого, представить его, разумеется, не Богом, но великим праведником, учителем нравственности. Полная аналогия тому, как Туринскую плащаницу пытались представить иконой. Но в томто и дело, что ни с личностью Иисуса, ни с его Ликом на плащанице такая половинчатость не проходит. Лев Толстой, на постоянно задаваемый ему вопрос: Бог ли Иисус Христос, отвечал: «Величайшее кощунство считать его Богом». Но ведь то же самое провозгласил первосвященник Кайафа! В ответ на слова Иисуса: «Отныне узрите Сына Человеческого, сидя370

щего одесную силы и грядущего на облаках небесных.» Кайафа, разорвав одежды, сказал: «Он богохульствует! Вот, теперь вы слышали богохульство Его!» (Мф. 26, 64-65) Иисус возвещал себя Богом, единосущным Отцу – мы должны либо верить ему, либо считать его слова богохульством, кощунством; манией величия, или сознательным обманом. Но ни вообразивший себя Богом параноик, ни тем паче черный экстрасенс, вводящий в соблазн доверчивые души, учителем нравственности быть не может. Не может быть святой иконой и сознательная подделка, сотворенная людьми ради прельщения верующих. Либо божественное чудо, либо человеческий обман. Третьего не дано. Мудрый раввин Гамалиил в «Деяниях апостолов» говорил: «Если это дело – от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете его разрушить; берегитесь, чтобы вам не оказаться богопротивниками.» (Деян. 5, 38-39)

371

Так как же все-таки: «от Бога» или «от человеков» Туринская плащаница? Исследователи плащаницы, даже те, что уверены в ее подлинности сосредотачивают свое внимание преимущественно на том, что в ней, безусловно, «от человеков»: на способе плетения ткани, соответствующее тому, как ткали полотно в Палестине на рубеже Христианской эры; на характере ранений и следов бичевания, совпадающих с тем, как истязали и распинали осужденных в Римской империи. Все это, безусловно, важно, как и исследование пыльцы эндемичных растений, доказывающее ближневосточное происхождение плащаницы; как поистине удивительное открытие, по существу отменяющее датировку, предложенную радиоуглеродным анализом: монеты, положенные на глаза умершего оказались «лептами Пилата», чеканившимися в Палестине в 30-е годы первого века, неведомые в Европе XIII столетия. Но все это только дополнение к главному: запечатлевшемуся на ткани лицу – поразительному лицу, не мертвому и не живому, пребывающему в вечном покое Лику Бога. Допустимо ли спорить о тех или иных возможных способах фальсификации, глядя на это удивительное лицо, величавое и прекрасное и в муках, и в смерти; такое лицо, что при виде его только и можно, что повторить слова евангельского сотника, стоявшего у креста: «Истинно Человек этот был Сын Божий»? 372

Никакой имитатор не мог бы его создать никакими способами – ни с помощью художества, ни путем магических ухищрений. Этот удивительный Лик, стоящий в ряду самых гениальных, самых вдохновенных изображений Иисуса, не может быть подделкой, заблуждением, порождением изуверского фанатизма – как не могут быть ими Капелла дель Арена Джотто, Спас Андрея Рублева, Пантократор монастыря св. Екатерины на Синае. И здесь перед нами встает еще одно чудо, которое не разрешить рациональным путем: как могли в разное время в разных странах появиться эти изображения совершенно очевидно одного и того же лица? К какому первообразу они восходят и как возник этот первообраз? Пантократор из монастыря на Синае, относящийся не позднее, чем к VI веку мог стать каноном для последующих изображений. В «Спасе» Андрея Рублева; «Христе Спасителе и Жизнедавце» митрополита Иоанна Изографа XIV века и многих других иконах поражает не только общность композиции и сходство лиц, но и совпадения формы волос, рисунка выреза одежды на шее. Но что послужило прообразом для Синайского Пантократора? Существует версия, что именно Лик Туринской плащаницы явился прообразом для всех последующих, ставших каноническими изображений. Но если легенды о нерукотворном образе Иисуса – чуде св. Вероники, исцелении царя Эдессы 373

Агбара Великого – восходят к плащанице, и именно она, согласно преданию, хранилась сперва в Эдессе, затем в Константинополе и была с первого века известна в христианском мире – верующим являлось совсем не то лицо, которое видим мы на фотографии. Лицо, которое запечатлелось на ткани и оказалось на самом деле негативом – одутловатое, грубое – никоим образом не могло стать образцом для боговдохновенных икон. Либо существовал еще какой-то неведомый нам чудесный прижизненный отпечаток Лика Спасителя, ставший, спустя три-четыре столетия прообразом для всех последующих изображений, либо создателям первоявленных икон – и Рублеву, и автору Христа из монастыря св. Екатерины на Синае являлся Иисус – в любом случае речь идет о некоем чуде, рационального объяснения не имеющем. Мой сын, Михаил Чегодаев, египтолог и археолог, привез из монастыря св. Екатерины на Синае подаренную ему настоятелем монастыря репродукцию Пантократора, которая с тех пор висит на стене у нас в квартире. Меня, как искусствоведа, поражала близость Лика Пантократора – едва ли не самого раннего из известных нам «портретных» изображений Христа – Лику Туринской плащаницы. Криминалистика утверждает: совпасть могут только изображения одного и того же человека. Мой сын, пересняв оба изображения на компьютер, совместил их... Лик Пантократора из Синая 374

полностью совместился, слился с ликом на фотографии Туринской плащаницы. Здесь случилось еще одно, не совсем понятное «чудо». Изображения совместились, хотя и не совсем четко, но когда сын попробовал напечатать результат на принтере, компьютер объявил: «неправильно взяты параметры». Сколько сын ни бился – ответ был тот же. Наконец, ему пришло в голову: ведь отпечаток на плащанице, как всякий оттиск, должен был быть зеркально перевернутым! Миша перевернул Лик Туринской плащаницы – изображения слились четко, точно и компьютер незамедлительно напечатал результат. Взгляните на этот поразительный образ, на Лик Туринской плащаницы, открывший глаза. Глаза – это то, что более всего разнится на иконописных ликах Иисуса. Гневные, с круто взметнувшимися бровями «ярые очи» новгородского «Спаса Нерукотворного»; холодный, погруженный в себя взгляд Христа Иоанна Изографа; спокойный, мудрый, но несколько отрешенный взор Синайского Пантократора. Соединившись с ликом Туринской плащаницы, с ее закрытыми глазами, взгляд Иисуса изменился. Он словно вопрошает нас о чем-то, скорбит, ждет отклика. Кажется, что глаза Его наполнены слезами... Кто тут что подтверждает: лик ли плащаницы свидетельствует о верности явленного нам древними иконописцами человеческого облика Иисуса? Святые ли 375

намоленные иконы подтверждают подлинность плащаницы? Снова невыносимый для нашей психики парадокс, жестокая несовместимость ХХ века: эксперимент, проделанный на компьютере – и этот удивительный Лик, возникающий на экране... «Религия Благой вести есть религия будущего. Но Царство Божие уже существует: в красоте мира и там, где среди людей побеждает добро, в истинных учениках Господа ... Дай же нам, божественный Учитель, мощь их веры, несокрушимость их надежды и огонь их любви к Тебе. Когда заблудившись на жизненной дороге, мы останавливаемся, не зная куда идти, дай нам увидеть во мраке Твой лик. Сквозь рев и грохот технической эры, столь могущественной и одновременно столь нищей и бессильной, научи внимать тишине вечности и дай услышать в ней Твой голос, Твои вселяющие мужество слова: «Я с вами во все дни до кончания века». (Мф. 28, 20) Отец Александр Мень. «Сын Человеческий». «Знание – сила» 2000

376

377

378

Европа и Россия страны христьянской культуры. Диалог с собой

А. Я все время думаю: ну, хорошо, мы расстались с «научным атеизмом» советского времени. Мы обратились к Богу, мы восстанавливаем церкви, крестим детей, с радостью и умилением встречаем Пасху и Рождество. Но коль скоро заходит речь о нашей практической жизнедеятельности, о науке, искусстве, политике, общественной психологии, общественной нравственности – в статьях ли, в телепередачах, дискуссиях, мы не вспоминаем о религии, как если бы ее вообще не существовало, оперируем все теми же понятиями материализма, что и тридцать лет назад. В. Да, это так. Я как историк искусства могу подтвердить: изучая художественную культуру Нового, тем паче Новейшего времени, современное состояние искусства, мы исключаем всякий разговор о религии, о Христианстве. Если и не произносим вслух, то подраз379

умеваем, что Христианство не имело и не имеет сейчас никакого реального значения ни в жизни общества, ни в жизни отдельного человека. А. Но ведь это неверно, вопиюще неверно! Духовная культура и искусство Европы и России – были и остаются христианской духовной культурой и христианским искусством; порождены Христианством, пронизаны Христианством. Именно Христианство и ничто иное отличает и отделяет культуру и искусство Европы и России от культуры и искусства Азии, Востока! Дело не только в том, что на протяжении многих столетий искусство и культура Древней Руси, Средневековой Европы были насквозь сакральными; и не только в том, что и в Новое, и в Новейшее время евангельские мотивы вдохновляли художников и порождали гениальные творения. Христианским было мироощущение людей Европы и России, их самосознание и самооценка. Разве не так? В. Конечно, так. Как бы мы лично ни относились к религии, как бы ни воспринимали – или не воспринимали Иисуса Христа – мы не вправе забывать, что более тысячи лет наши прадеды не просто верили – твердо знали, что Слово Божие, Иисус Христос «нас ради человек, нашего ради спасения» сошел с Небес и «вочеловечился», прожил реальную человеческую жизнь, претерпел реальные человеческие страдания, умер реальной человеческой смертью. В Христианстве Бог пришел к 380

людям не как могущественный властелин, но как Сын и Брат Человеческий – «...Не плотников ли Он сын? Не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон и Иуда? И сестры Его не все ли между нами?...» (Мф. 13, 55,56) Своим «вочеловечиванием» Бог освятил личность каждого человека «имя рек», освятил человеческую плоть – ведь Слово стало плотью; освятил человеческую жизнь с ее насущными заботами и искушениями – ведь Он сам претерпел их. Нет и не было нигде и ни в какие времена другой такой религии, где бы мистическое сакральное бытие Божества воплощалось не только в богослужебных обрядах, таинствах мистерий и инкарнаций – но воскресало, проживалось вновь и вновь в сотнях, тысячах, миллионах реальных человеческих судеб, где бы Бог изнывал под тяжестью креста вместе с каждым страдальцем, умирал вместе с каждым невинно осужденным. Нет и не было другой такой религии, где бы Верховная Богиня–Мать стояла у постели каждой роженицы, рыдала с каждой осиротевшей солдатской матерью. Не имеющий аналогий в мире гуманизм, человекоцентризм европейской и русской художественной культуры, внимание к личности, к индивидуально381

сти каждого человека, осознание его неповторимости и ценности – взращены Христианством, обусловлены Христианством. А. И не только это. Особенности психологии людей христианского мира, окрасившие и определившие его культуру и искусство – выработаны, сотворены Христианством. Cознательно или подсознательно, но христианские страны по сей день следуют за Иисусом. В отличие от других великих мировых религий – ислама, иудаизма, индуизма, буддизма Христианство не созерцательная неподвижность, не незыблемый, данный однажды и навсегда свод высеченных на камне, пусть самых мудрых законов, не сумма религиозно-мистических представлений о мироздании. Христианство это прежде всего Иисус – Спаситель – спасатель в самом прямом, современном смысле этого слова. Целитель душ и тел, ни на минуту не останавливающийся в своем целительстве; Учитель, неутомимый в своем миссионерстве, устремленный вперед как стрела, нацеленная в будущее. Задумывались ли мы над тем, что в Евангелии большая часть призывов Иисуса к людям звучат в будущем времени? «Идите! Я посылаю вас... Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте...» 382

(Мф. 10,8) «Когда же будут предавать вас не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать.» (Мф. 10, 19 ) ... Глагол «будет» – едва ли не самый часто встречающийся в речах Иисуса: «...Так будет. и в тот день, когда Сын Человеческий явится... На имя Его будут уповать народы...» Вся наша жизнь проникнута «будущим временем», устремлена вперед и только вперед. Этим движением, не знающим, не допускающим остановки насквозь пронизаны две тысячи лет существования христианского мира, особенно России. Ни один народ так не устремлялся очертя голову в будущее, как русские, не жил – как жили и живут миллионы русских такими отчаянными надеждами на будущее. «Загадочная русская душа» совсем не так загадочна и не столь отлична от французской и английской «души», как это представляется по Достоевскому. «Футуризм» мог возникнуть только в христианской стране Италии – только в христианской стране России могли родиться «будетляне»... В. Европейская история это не только устремле383

ние в будущее. Это неустанные поиски, страсть к новаторству, к новым и новым свершениям и открытиям во всех сторонах жизнедеятельности – в искусстве, в науке, в философии, в предпринимательстве, в общественной и политической жизни. Отец мой доныне делает и Я делаю (Ин. 5, 170). Неустанное делание, даровано христианскому миру Христианством. А. Западному миру – да. Но даровано ли «неустанное делание» России? Всем известен консерватизм русского сознания, памятны настороженное недоверие к преобразованиям Петра I и Александра II, неприятие реформаторских начинаний Сперанского, Витте, Столыпина, неприязнь к чересчур прагматичной и мятежной Европе... Не тяготеет ли Россия более к восточной пассивности, чем к западной активности? В. По видимости – да, по существу – нет. Никакие европейские «икары» не вздымались с таким безумием к испепеляющему солнцу, никто с такой страстью не вырывался из самого себя, не сжигал с таким самозабвением «всё, чему поклонялся». На словах у нас, русских – отторжение и самоизоляция от европейского пути, на практике постоянная оглядка на Запад, зависть к Западной цивилизации, неизбывная российская ненависть-любовь к Европе. Лицо России обращено на Запад, а не на Восток. Разве не на Западе был подхвачен нами социализм, осуществлен страшный эксперимент над собой, безумный скачок в пропасть, потрясший и 384

неузнаваемо изменивший не только Россию, но и весь мир в такой же степени, как в свое время изменила западный мир Великая Французская революция? Не мы ли попытались сделать – именно искусственно сделать, сотворить, построить новый небывалый общественный строй, новые экономические отношения? Другой вопрос, к чему привело это наше российское «делание»... А. Об этом немного позже. Сейчас я хочу отметить еще одно, чисто христианское – европейское и особенно русское свойство – странничество, постоянное стремление куда-то: за моря-океаны, в Сибирь, на Дальний Восток, на Северный полюс... Фактически – бездомность. Иисус сказал ему: «...лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову.» (Лк. 9, 58) Европейские народы, а еще более русские люди – вечные странники на земле, готовые в любую минуту оставить спокойствие и устойчивость домашнего очага, замкнутость традиционного, привычного существования – и устремиться куда-то вдаль, бежать, плыть – искать пути в Индию, открывать острова и материки, осваивать новые земли – на тихоокеанском атолле или на 385

низовьях Дона... В этом мы всецело сходны с Европой. В. Да. Но тебе возразят, что и Крестовые походы, и экспедиции Колумба и Магеллана, и покорение Сибири Ермаком были продиктованы не христианскими идеалами, а исключительно захватническими инстинктами, жаждой добычи. А. Людская корысть нередко становилась двигателем истории, но как правило, богатства доставались вовсе не самим первопроходцам – куда чаще им доставались опасности, лишения и гибель. Нет, тут что-то иное: потребность нести по всему свету, всем народам мира самих себя – свои взгляды, свои традиции, свою ВЕРУ. «Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное...» (Мф. 10, 7) Первопроходцы ХVI, ХVII веков были миссионерами, исповедовали Иисуса Христа, несли миру, насаждали повсеместно Христианство. В. Крестом и мечом... А Да, крестом и мечем... Я принес в мир не мир но меч... Как ни истолковывай это горестное предвидение Иисуса, оно безусловно сбылось: Христианство внесло в мир не созерцательный покой, но борьбу, расторжение семейных, национальных уз... Разве жестокие 386

братоубийственные противостояния, не только религиозные, но и социальные, не несли в себе христианского заряда? В. Мучительная, жестокая тема. Да, социальные движения Европы и России на протяжении всей истории опирались на христианские воззрения, следовали призывам Иисуса – «Как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!» (Лк. 18, 24) «И когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых...» (Лк. 14, 13) Ощущение неправедности богатства, чувство cобственного долга перед людьми, вот этими самыми нищими, увечными, хромыми пронизывало сознание христианского мира, лучших людей и Европы, и России. «...Отвергнись себя, возьми крест свой и следуй за Мною.» (Мф. 16, 24) А. Русским это свойственно более, чем кому либо. Ради «нищих, убогих, хромых» люди, сами обладающие 387

всеми земными благами шли на Сенатскую площадь, обрекали себя виселице, сибирской каторге... Русское революционно-демократическое движение второй половины Х1Х века – народничество, народовольство – были насквозь пронизаны Христианством. «Я видел не раз, как молодежь, отправляющаяся уже в народ, читала Евангелие и горько рыдала над ним. У всех почти находим Евангелие...1» – свидетельство народника, ушедшего «в народ» из университета в 1874 году. В. Не только личные духовные искания и настроения «борцов за народное дело» – вся революционная идеология была насквозь пропитана Христианством, все революционные упования, идеалы, обетования были озарены отраженным светом Христианства. «Многократно указывалось (вслед за Достоевским), что в духовном облике русской интеллигенции имеются черты религиозности, приближающиеся даже к христианству <...> известная неотмирность, эсхатологическая мечта о Граде Божием, о грядущем царстве правды (под разными социалистическими псевдонимами) и затем стремление к спасению человечества – если не от греха, то от страданий – составляют, как известно, неизменные и отличительные особенности русской интеллигенции. <...> Христианские черты, воспринятые помимо 1. Аптекман О. Общество «Земля и воля» 70-х гг. По личным воспоминаниям. Пг. 1924. С. 91-92.

388

ведома и воли, через посредство окружающей среды, <...> из всей духовной атмосферы, проникнутой церковными воззрениями и обычаями, просвечивают в духовном облике лучших и крупнейших деятелей русской революции. <...> Русской интеллигенции, особенно в прежних поколениях свойственно также чувство виновности перед народом, своего рода «социальное покаяние», конечно, не перед Богом, но перед «народом» или «пролетариатом» <...> К этому надо еще присоединить ее жертвенность, неизменную готовность на жертвы у лучших ее представителей и даже искание их...2». – Сергей Булгаков дал точнейший анализ духовного облика русской интеллигенции рубежа ХIХ-XX веков. Что есть непреложное убеждение революционеров в том, что бедность – добродетель, а богатство – преступление, как не взятые прямолинейно евангельские тексты: «Блаженны нищие...»; «Легче верблюду войти в игольное ушко, чем богатому в Царство Небесное»? Что есть столь присущая русскому демократическому движению стремление к мученичеству, желание «пострадать», отдать жизнь во имя самозабвенной веры в революцию, в «светлое будущее», как не отголоски христианского мученичества, христианского апостольства? А «Тот кто подобно мне, был когда-либо под 2. Сергей Булгаков. Героизм и подвижничество. /Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1909. С.с. 31-34.

389

обаянием образа Христа, во имя идеи претерпевшего оскорбления, страдания и смерть, кто в детстве и юности считал его идеалом, а его жизнь – образцом самоотверженной любви, поймет настроение <..> осужденного революционера. <...> Идеи христианства, которые с колыбели сознательно и бессознательно прививаются всем нам <...> внушают такому осужденному отрадное сознание, что наступил момент, когда <...> испытывается сила его любви и твердости духа как борца за те идеальные блага, завоевать которые он стремится не для своей преходящей личности, а для народа...3» – исповедь в тюрьме народоволки Веры Фигнер. В. Дмитрий Мережковский шел еще дальше, усматривал в революции высшее воплощение Христианства: «В Апокалипсисе дано это по преимуществу христианское <...> революционное понимание всемирной истории. <...>. Что означают, в самом деле, эти молнии, громы, <...> эти чаши Гнева Господня <...> эти трупы царей, пожираемых хищными птицами, это падение Великого Вавилона <...> – что означает все это, если не величайшую из революций – ту последнюю грозу, чьи бледные зарницы – все революции бывшие?4». А. Но почему же, как могло случиться, что все 3. В.Фигнер. Запечатленный труд. – Цит по: Л.В.Андреева. Картина И.Е.Репина «Не ждали». С. 244. 4. Мережковский.Д. Семь смиренных «Речь», 26 апреля 1909. – Цит по: Вехи. Pro et contra. .С. 100-110-.

390

эти благородные устремления, все светлые идеалы, всё подвижничество и мученичество «апостолов революции», самозабвенное служение народу обернулись для народа величайшим Злом – лютой ненавистью, братоубийственным самоистреблением, потоками крови и таким безбожием, какого не знала история? Как могло случиться, что хотя и выступающие «под разными социалистическими псевдонимами», но абсолютно идеалистические видения грядущего блаженного конца времен, светлого коммунистического Рая на земле, действительно осуществились в библейских категориях и в библейских масштабах – но не Раем, а АДОМ на земле? Когда, в какой момент, в каком безумном ослеплении «лучшие люди» Европы и России предали, распяли в себе Христа? В. Гилберт Честертон утверждал: «Современный мир полон старых христианских добродетелей, сошедших с ума...5». Сошедших с ума от непомерной гордыни человека Нового времени, от страшной болезни, которую Сергей Булгаков определил беспощадно-точным словом «САМООБОЖЕНИЕ». «Отбрасывая христианство и установляемые им нормы жизни, вместе с атеизмом, или лучше сказать, вместо атеизма интеллигенция воспринимает догматы религии человекобожества <...>

5. Г.К.Честертон. Вечный человек. М., Политиздат, 1991. С.375.

391

Религия человекобожества и ее сущность – самообожение в России были приняты не только с юношеским пылом, но и с отроческим неведением жизни и своих сил, получили почти горячечные формы. Вдохновляясь ею, интеллигенция наша почувствовала себя призванной сыграть роль Провидения относительно своей родины. <...>. Она признала себя духовным ее опекуном и решила ее спасти, как понимала и как умела.6» – прозорливость Сергея Булгакова просто потрясает! А. Уверенность в своем «мессианстве» составляла едва ли не основу психологии народно-демократической «разночинной» интеллигенции: Чернышевский, на идеях которого воспитывалась народническая молодежь, писал Добролюбову: «Мы с Вами, сколько теперь знаю Вас, люди, в которых великодушия, или благородства, или героизма, или чего-то такого гораздо больше, нежели требует натура. Поэтому мы берем на себя роли, которые выше натуральной силы человека, становимся ангелами, христами.7». Какой патологической гордыней надо обладать, чтобы вот так во всеуслышание заявить: «мы ангелы, мы христы»! В. Революционные демократы не сознавали своей гордыни. Они свято верили, что за ними безусловная

6. Сергей Булгаков. Героизм и подвижничество. 7. Письмо Н.Г.Чернышевского Н.А.Добролюбову 11 августа 1857 г. – Цит по: Л.В.Андреева. Картина

392

абсолютная правда, что всё, что они делают правильно, всё во спасение человечества, или по крайней мере России – Мессия истинный родился – Всесильный богочеловек! Он в нашем деле воплотился – Он правда, братство, мир – навек!8 – восторженно грезил народник Лавров. А. Но «всесильный богочеловек», провозгласив себя «истинным мессией», тем самым объявил «не истинным», лже-мессией Иисуса Христа, посягнул на божественный престол. Безбожие передовой интеллигенции второй половины Х1Х и ХХ веков – не отрицание Бога, а ниспровержение Бога. В. Ты знаешь, мне это не приходило в голову, а ведь это так: революционный атеизм был не отрицанием, а ниспровержением Бога. Так называемые «атеисты» воспринимали Бога столь же реально, как царя и помещика, видели в нем реального врага, которого надо сокрушить, уничтожить, лишить власти. Сокрушить можно только того, кто действительно существует.

8. Лавров П. Рождение мессии. Вольная русская поэзия второй половины XIX века. Серия «Библиотека поэта». С. 273.

393

А. И чью власть можно узурпировать. В «Воинствующее безбожие» большевиков, яростная, на протяжении всего советского времени борьба с церковью, казалось бы до конца сокрушенной, поставленной на колени – что это как не подтверждение «от противного» того, насколько действенна, сильна и, главное, реальна религия, в первую очередь Христианство, насколько оно опасно для «узурпаторов»! В. В 1932 году Сталин провозгласил «безбожную пятилетку», пообещал, что к 1937 году слово «Бог» будет вычеркнуто из словаря русского языка. А. Что ж, так и произошло. Бог был изгнан из России. В 1937 году в СССР был сотворен АД. Историки по сей день не могут рационально объяснить причин истребления Сталиным собственного народа. В. Вот-вот. Вновь мы возвращаемся к началу нашего диалога. Ученые пытаются объяснить ад 1937 года рационально – психо-паталогическим состоянием Сталина, его наследственностью... А. Несчастным детством... В. Да, и этим. Ученым такие объяснения представляются строго-научными – почитай книгу американских ученых «Психика Сталина9». Ответа на свои вопросы они не находят, но если ты предложишь им

9. Д.Ранкур-Лаферриер. Психика Сталина+. М., 1996.

394

обратиться к Библии, они сочтут тебя невежественным реакционером. А в Библии ответ дан. «Как упал ты с неба, Денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «Взойду на небо, выше звезд божьих, вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов... буду подобен всевышнему...» (Ис. 14, 12-15) Пророк Исайя... А.... Миф о Люцифере. Самый светлый из ангелов, «носитель света» – Люцефер вообразил себя равным Богу, восстал против Бога и обрушившись в ад, стал Сатаной. В. Мифы часто заключают в себе глубокую мудрость. Я вижу в пророчестве Исайи грозное предупреждение, предвидение всей человеческой истории, в том числе нашей революционной истории, большевизма, сталинизма. Лучшее творение Бога, Его «образ и подобие» – способно вообразить, что ему дано «поправить» Бога, сделать мир более совершенным, чем создал Бог; счесть себя равным Богу, восстать против Бога... Отпадение от Бога неизбежно приводит к ниспровержению в ад, в дьявольскую тьму. В легенде про Люцифера – исчерпывающий ответ на вопрос: как такое могло случиться. 395

А. У Сталина «самообожение» достигло крайних мыслимых пределов. Если мерить этой мерой, его «низвержение в ад» и впрямь должно было стать сокрушительным, до последнего круга, до престола Сатаны. В. Разговаривая в 1936 году в Париже с Федором Даном, Бухарин утверждал: «Этот маленький злобный человек, не человек, а дьявол!». Речь шла о Сталине. Дану показалось, что Бухарин говорил о «дьяволе» не метафорически. Нельзя безнаказанно вычеркивать слово «Бог» из собственной души, из души народа. А. К каким же итогам мы пришли? Прекраснейшие свершения человечества, всей мировой культуры – вершины искусства, научный прогресс, гуманизм, альтруизм, боль за человека, милосердие – порождение Христианства; но и глубочайшие падения человечества тоже неразрывно связаны с Христианством, предстают предательством Христа, анти-Христианством. В. Христос и антихрист. Вне этой страшной альтернативы нам ни понять, ни осмыслить ни своей истории – в прошлом ли, в настоящем ли, ни самих себя, современное человечество. А А ты не наблюдаешь в современном состоянии человечества зловещих симптомов «самообожения»? Тебе не кажется, что наш культ собственных научнотехнических достижений, наши претензии на абсолютную власть во Вселенной, то, как мы высокомерно игнорируем Бога, посягаем на Его прерогативы... 396

В. «Берем на себя роли, которые выше натуральной силы человека, становимся ангелами...» А. Восставшими ангелами... Так вот, ты не думаешь, что это наше «самообожение» способно привести человечество туда же, куда до начала времен привел Люцифера его мятеж против Бога? В. А в ХХ веке – большевиков... А. Не только большевиков! Разве зримые черты ада не предстают перед нами ежеминутно? Разве не мы сами, именующие себя христианами, своим стяжательством, своим властолюбием, своей гордыней породили и порождаем лавину бедствий, обрушившихся на человечество в ХХ-м, а теперь уже и в ХХI веке? В. И никуда не уйти от того, с чего мы начали наш разговор: нельзя безответственно, ничем себя не обременяя, «немножко» верить и одновременно не верить в Бога. Христианский мир стоит на распутье. Либо мы – Христиане, либо... А. Либо – Иерусалим, Иерусалим, /... / Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст.» (Мф. 23, 37-38) В. Господи Иисусе Христе, Сыне Божие! Прости 397

398

Не введи нас во искушение

нас грешных... В основе всех тоталитарных режимов, всех форм политического и религиозного фанатизма, сколько их ни было в новой истории, лежит одна и та же сила, имя кото-

рой САТАНИЗМ. Сущность сатанизма – ненависть, кровь и власть на крови, насилие над личностью, умаление личности до нуля, до «отрицательной величины», духовное и физическое рабство, полное обесценивание человеческой жизни и уничтожение тысяч невинных. Какими бы догмами ни прикрывался тот или иной тоталитарный режим, та или иная экстремистская группировка, политическая ли, религиозная ли – истинная сущность их САТАНИЗМ. Рано или поздно эта истинная сущность вылезает наружу, сметает все догмы и воцаряется во всей своей отвратительной наготе. Так было с якобинцами в XVIII веке, с большевизмом и всеми его ответ399

влениями, с нацизмом, со многим религиозными сектами и организациями типа «Союза русского народа». На одних знаменах сияли слова «свобода, равенство, братство», «за веру, царя и отечество», «мир народам, земля крестьянам» и т.п.; на других –«бей жидов, спасай Россию!» «дейчланд юбер алес», «смерть евреям», и т.п. но итоги всегда были одинаковы – трупы, страдания, ненависть и кровь. Многие века сатанизм пытался прибрать к рукам христианство. Не оставляет этих попыток и по сей день. Просачивается во все трещины, вторгается во все плохо защищенные двери то одной, то другой христианской церкви; разрушает, раскалывает, сеет ненависть и рознь. Сколько раз на протяжении истории христианства он провоцировал религиозные войны, нагнетал преследования «неверных» и казни «еретиков»! Упивался кровью и – как нередко казалось – торжествовал победу. Но победа была мнимой, потому что одолеть ХРИСТА сатанизму не под силу. Всякий раз с неизменным постоянством повторялась и повторяется евангельская история: иуды предают, трусы разбегаются, слабые отрекаются – а ХРИСТОС ВОСКРЕСАЕТ, и звучат ликующие слова: СМЕРТЬ, ГДЕ ТВОЕ ЖАЛО, АД, ГДЕ ТВОЯ ПОБЕДА? Сатанизм может найти слабые места у христиан – У ХРИСТА ИХ НЕТ. Он все так же противостоит нападкам дьявола, как противостоял две тысячи лет назад, в пустыне у Мертвого моря. Ни 400

искушение социальными благами, ни искушение политической властью, ни искушение властью религиозной не способны оказать на Него воздействия. Сатанизм в конце концов это понял. Два-три столетия назад он изменил тактику. Ему удалось достигнуть внушительного успеха – прибрать к рукам благородное дело борьбы за социальную справедливость. Он сумел внушить миллионам людей убеждение, что именно он, сатанизм – истинный и единственный путь к социальному благу. Что свободы, равенства, братства невозможно достигнуть без насилия, диктатуры и жестокого принуждения; мира – без братоубийственных войн. Что придти к социальной справедливости и добру можно только через крайние формы несправедливости и зла – объявив врагами, поставив вне закона, унизив и уничтожив тысячи людей. Что всенародное счастье возможно только НА КРОВИ. Чтобы в эту изуверскую ложь поверили нормальные честные люди необходимо было во что бы то ни стало отвратить их от Христа, оболгать Христа, отторгнуть дело социальной справедливости от Христианства. Учение, одной из первых заповедей которого стоит «возлюби ближнего как самого себя», все насквозь пронизанное идеями справедливости и братства, милосердия к «труждающимся и обремененным», заботы о нуждающихся и осуждения богатства было представлено как оплот насилия, несправедливости и социального 401

зла – «опиум для народа».. Разумеется, великую помощь сатанизму оказало здесь само духовенство, официальные церковные власти. Повторился все тот же евангельский сюжет: официальная государственная церковь и во Франции в XVIII веке, и в России в ХIХ-ХХ веках в своем корыстолюбии, в своей безнравственности уподобилась неверному ученику – предала Христа – а в итоге обрекла себя на самоубийство. Но главной победой сатанизма было то, что в результате даже высокоинтеллектуальные, идеалистически настроенные «лучшие люди» не сумели отделить официальную церковность от Христианства, отреклись от Христа, объявили Ему войну. Атеизм стал «религией» передовой европейской интеллигенции, в том числе – и особенно фанатически-страстно – русской демократической интеллигенции. Яростная, не утихавшая на протяжении 70 лет ненависть большевиков к религии и в первую очередь к Христианству – верное свидетельство того, кто стоял за ними, темнил им мозги, играл ими как марионетками. Буквально на другой день после победы Октября проглянула черная личина сатанизма; в считанные часы заявили о себе все его «родовые черты»: ненависть, насилие, ложь, подавление личности, унижение и бесправие человека, духовное рабство, кровь... Никакие личные благие устремления и положительные качества того или иного 402

«борца за народное дело» ничего уже не могли изменить. Ни в Советском Союзе, ни в одной из так называемых «социалистических стран» ни удалось осуществить ничего из того, что стояло на социалистических лозунгах: ни демократии, ни свободы, ни общественного благосостояния. В Корее и Китае, в Албании и Румынии не говоря уж про сталинский период истории СССР, лились моря крови, народ, ради которого и именем которого вершились революции, обращался в раба, в бессловесную скотину; лидеры «рабочих», «социалистических», «коммунистических» партий, едва придя к власти становились жесточайшими тиранами и деспотами, с такими чудовищными неограниченными правами, такими безудержными восхвалениями и такой непристойной роскошью, каких не знал ни один самый могущественный и свирепый властитель древности. И это при том, что многие из этих лидеров – такие, как Фидель Кастро, Иосиф Броз Тито, да и наши революционеры начинали как герои, как борцы с несправедливостью и злом, искренне болели душой за обездоленный народ, шли ради него на смертельную опасность, на каторгу, на эшафот... Если вдуматься, самые страшные фигуры в российской истории не Разин и Пугачев, даже не Берия и Ежов, а Желябов и Перовская. Разбойники и палачи, – как это ни дико звучит, – нормальны. Они не нарушают мирового порядка, где существуют добро и зло. Они – персонифицированное зло. Но люди, ис403

полненные бескорыстия и благородства, подвижники, близкие по складу души христианским мученикам, отдающие жизнь, как они убеждены, за ДОБРО – и служащие ЗЛУ выворачивают мировой порядок наизнанку, ставят АД на место РАЯ – и верят в ад как в рай, в Антихриста как в Христа. Сатанизму только того и нужно. Опасность «перевертышей» сейчас сильна как никогда. Мы видим – на подвиг, на самопожертвование, на собственную гибель ради утверждения МИРОВОГО ЗЛА способны вовсе не только доведенные до отчаяния бедняки, одурманенные и ослепленные подростки. 11 сентября 2001 года в США летчики–асы, великолепные специалисты, владеющие последними достижениями современной науки и техники, трезво, расчетливо, спокойно пошли на свое изуверское мученичество, совершили чудовищное жертвоприношение ЗЛУ, в безусловной уверенности, что служат ДОБРУ. Какому «добру»? Сатанизм заметался. Выпестованные им псевдосоциалистические и коммунистические режимы потерпели сокрушительное поражение. Национал-социализм – нацизм – был повержен извне; коммунистические структуры рухнули под собственной тяжестью. Дело социальной справедливости оказалось в руках тех, кто казалось бы по самой природе капитализма отрицает всякую справедливость. Парадокс, казалось бы, а по существу закономерность: режимы, провозглашавшие 404

своей основой социальное равенство и всенародное благо докатились до крайних степеней неравенства, довели свои народы до полной нищеты и позора, обрушили на них величайшие бедствия, государства же, основанные на капиталистическом неравенстве, оказались гарантами прав человека, демократии, социальной обеспеченности и милосердия, восстали против смертной казни, всех видов дискриминации. И не в том дело, что капитализм жизнеспособнее или лучше социализма, а в том, что при всех вопиющих недостатках капитализма, в основе мировоззрения демократических капиталистических стран лежат семена, брошенные рукою Христа. Пусть ростки слабы, недостаточны, часто искривлены – все равно они дают свои благие плоды, часто вопреки устремлениям «власть имущих». Конечно, величайшим поражением сатанизма было крушение Советского Союза, «империи зла» – можно еще с полным правом именовать ее «империей лжи» – его, сатанизма, «личной» империи. Самым большим уроном для сатанизма было возвращение в Россию религии и в первую очередь – Христианства. Каким бы изуродованным, опозоренным, грешным ни было Православие в СССР, сколько бы слуг сатаны ни пряталось по темным углам православных церквей – в России ХРИСТОС ВОСКРЕС, и с этим сатанизм уже ничего не может поделать. В сегодняшней России очень много ЗЛА, но не405

измеримо меньше ЛЖИ. Свобода слова, несравнимая с той повальной цензурой, которая господствовала в СССР – наибольшее наше достижение последних десятилетий, наше спасение, наша надежда. Люди научились открыто говорить – зло вытаскивается на свет, именуется злом, не выдается за добро, как это было на протяжении 70 лет власти большевиков. Добру очень не легко, но все же легче, чем 30 лет назад, когда его официально провозглашали злом и искореняли «свыше» государственными методами. Разве могла я тогда, в 1970-80-е годы не только печатать, распространять – писать в стол, ДЛЯ СЕБЯ то, что пишу сегодня! Христос приходит не к здоровым, а к больным – слепые прозревают, прокаженные очищаются... Это трудное, долгое дело. Но если еще вчера мы были безнадежны, то сегодня появилась хоть какая-то надежда на выздоровление. Только бы не сорваться! Только бы не увлечься новой (или старой) ложью, не запорошить себе глаза мнимыми достижениями, не провозгласить историческое зло добром, как это пытаются делать еще очень и очень многие. Не погрязнуть в стяжательстве, не обречь себя на службу Мамоне. Мамона ведь – всего лишь одна из личин сатаны. Сатана способен пролезть в любую, едва заметную щель…

406

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится Имя Твое, да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земли, яко на небеси. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, НО ИЗБАВИ НАС ОТ ЛУКАВОГО. Избави, Боже…

407

408

Апокалипсис нашего времени

«…И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним. …Горе живущим на земле и на море, потому что к ним сошел диавол в сильной ярости, зная, что не много ему остается времени!… И стал я на песке морском и увидел выходящего из моря зверя … И дивилась вся земля, следя за зверем; и поклонялась дракону, который дал власть зверю. И поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним? И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать… И отверз он уста свои для .хулы на Бога … И дано было ему вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким ко409

леном, и народом, и языком, и племенем. И поклонятся ему все живущие на земле… И увидел я другого зверя, выходящего из земли … и он говорил как дракон. Он действует перед ним со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю … И творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми. И чудесами, которыми дано было ему творить перед зверем, он обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя … И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал, чтоб убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя. И он сделает то, что всем – малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено было начертание на правую руку или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, как имя зверя, или число имени его…» (Отк. 12-13)

410

Роковые пророчества… То, что совершилось в ХХ веке, на памяти наших отцов и дедов, на памяти нас самих, старшего поколения современного человечества, до ужаса, до прямых уподоблений совпадает с грозными видениями «Откровения Иоанна Богослова». С «Апокалипсисом» сравнимы события в Германии 1930-40-х годов1, сталинская эпоха в России; феномен вознесения на вершину власти Гитлера и Сталина. Сопоставимо и то, что происходит в наши дни, к чему успел придти мир за одно десятилетие XXI века.

1. «Апокаипсис/ Вторая мировая война» Шестисерийеый фильм. Первые две серии ны восхождению к власти Гитлера.

411

посвяще-

***** И многие лжепророки восстанут и прельстят многих. (Мф. 24 / 11) Есть что-то мистическое, воистину дьявольское в фигуре Гитлера, заворожившей и духовно растлившей один из самых образованных, просвещенных, высоко интеллектуальных народов мира и приведший к гибели девять миллионов своих соотечественников – практически, почти всех мужчин Германии, от стариков до мальчиков из «Гитлерюгенд». Гитлер рвался к абсолютной единоличной власти с фанатизмом и напором, устрашающими мир, вызывавшими ужас и негодование. В Европе и США – даже в СССР, вплоть до 1939 года, пакта «МолотовРиббентроп», звучали голоса общественного и политического протеста. Гитлера называли опасным авантюристом, «политическим зверем» и т.п. Но так и ка412

жется, что кто-то «власть имущий» расстилал перед ним «ковровую дорожку», уничтожал его соперников, ослаблял его противников, заставлял их допускать грубейшие ошибки, служившие для Гитлера ступенями лестницы, ведущей к вершине власти. Социалисты, которых Сталин называл «социал-предателями», германские коммунисты, всецело подчинявшиеся диктату Москвы, не могли и помышлять об объединении своих сил в противоборстве Гитлеру. Самоубийственные приказы Сталина были подарком Гитлеру. Не противостояли ему должным образом и правительства европейских государств, смертельно напуганные большевистской революцией в России. Президент Германии Пауль фон Гинденбург, видный военный деятель, , начальник Генерального штаба Первой Мировой войны, долго отказывавшийся назначить Гитлера канцлером – передать власть столь непримиримой партии – в конце концов согласился с его назначением. И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать… Став в 1933 году канцлером Германии, Гитлер объявил: «Те, кто противится нам и прежде всего МНЕ, обвиняют нас в нетерпимости. Да, мы нетерпимы. Сильная раса сокрушит слабые расы. Слабые должны уйти, освободить место для 413

сильных. У нас одна цель: изгнать из Германии все прочие партии.» И во время предвыборных компаний 1932-1933 годов, и после утверждения Гитлера канцлером, его самозабвенно «делали» его соратники: Герман Геринг, Йозеф Геббельс, Эрнст Рём – лидер штурмовиков СА, фактически обеспечивших Гитлеру победу. Своим произволом Гитлер ликвидировал коммунистическую, а затем и социалистическую фракции в Рейхстаге. Члены упраздненных фракций были без суда и следствия отправлены в Дахау – первый из 16 концлагерей, спешно построенных в 1933 году. Уже за один год в них были отправлены тысячи заключенных; применялись жестокие пытки. Расправившись с противными ему партиями, Гитлер счел нужным избавиться и от своих верных, но опасно слишком сильных соратников. Число штурмовиков достигало 2 миллионов человек, они составляли внушительную армию, превышавшую силу СС. Убийство силами СС в так называемую «Ночь длинных ножей» 30 июня 1934 года нескольких сот руководителей штурмовиков, 2 июля – казнь их лидера Рёма, как «предателя» и «сокрытого коммуниста» почти полностью обескровило СА. Единственной военной силой стало СС, во главе с Генрихом Гимлером, яростным мракобесом, мистиком, «адвокатом дьявола». За штурмовиками оставили функции полиции. 414

Геринг, шеф полиции: (речь 5 марта 1933): Фюрер вознесся над Германией. Германия пробудилась. Это победа означает победу одного человека и одной партии, но они едины, едины с Германией. Близится тот час, когда миллионы будут нашими! Гитлер встал единолично на вершине властной пирамиды: И поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним? Несравнима ни с кем роль Геббельса, идеолога нацизма, главного «автора» того образа Гитлера, который был преподнесен немецкому народу. Воистину: «Увидел я другого зверя… Он действует со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю…» Геббельс был подлинным гением, а во многом и «автором» того, что в наши дни именуется «пиаром» и стало в XXI веке едва ли не главным «оружием» власть имущих всех рангов – умение манипулировать сознани415

ем масс, психологически воздействовать на массы, провоцировать в массах нужные эмоции и подталкивать к нужным действиям. Он первый использовал все безграничные возможности рекламы, средств массовой информации, политических речёвок, крикливой риторики типа «Будем грандиозны!» «Фюрер над Германией!», эффектных «шоу». 20 января 1933 года Геббельс устраивает ночное факельное шествие – в нем участвуют тысячи человек с полыхающими в темноте огненными гривами факелов. Замечательный кинорежиссер, подлинный новатор документального кино Лини Рифеншталь снимает фильм «Победа веры», восторженное, пронизанное мистикой славословие Гитлера как нового бога и его «апостолов» – Геринга, Геббельса и др. Фильм вышел в прокат 3 августа 1933 года, но уже назавтра был снят и запрещен – среди «апостолов» не на последнем месте фигурировал «предатель» Рём2. Всю свою политику, все «обожествление» Гитлера Геббельс строил на яростном, незнающем никакого предела антисемитизме. Евреи причина нашего упадка! Смерть евреям! Еврейская кровь прольется на наши кинжалы! Еврейские газеты пусть остерегутся! Мы заткнем поганые еврейские рты! Час придет раньше, чем вы ждете! 2. Рём (Рем) был изначально обречен на убийство своим «братом» – новым «Ромулом», «основателем нового Рима»

416

На старательно нагнетенном антисемитизме Геббельс спровоцировал студентов берлинского университета и школьников жечь «еврейские» книги. Времена сверхутонченного еврейского интеллектуализма закончены. Германский человек будет человеком не книг, а человеком характера. «Ночь огней» 10 мая 1933 года – «черная месса», «аутодафе». В темноте полыхают костры, куда обезумившая молодежь с упоением кидает пачки книг. «Приговорены» 300 авторов – евреи, «коммунисты», просто «неугодные» – Гейне, Фейхтвангер, Цвейг... Изъято из библиотек и сожжено до 100 тысяч экземпляров книг. Нельзя не заметить, как старательно организует Геббельс эти впечатляющие ночные «шоу», озаренные буйным пламенем факелов и костров, психологически невероятно сильно воздействующие на людей. На стадионах проходят ночные парады: сотни спортсменов с факелами образуют огненную свастику, которая ритмично вращается в темноте. И творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми. Еще одна роковая ночь – «Хрустальная ночь» («ночь разбитых витрин») с 9 на 10 ноября 1938 года, окончательно решившая «еврейский вопрос». Беспощадные еврейские погромы охватили всю Германию, аннексированную Австрию, захваченную Судетскую область Чехословакии. Были сожжены все 417

синагоги, все предприятия евреев, разгромлены, дома, магазины, до 30000 мужчин брошены в Освенцим, Дахау… Позже часть задержанных выпустили при условии, что они покинут Германию. Нам удалость взойти на борт при условии, что мы отдадим все, чем владеем.... Половина евреев, кто смог, эмигрировала. Бедных депортировали в гетто и истребили в лагерях. Холокост в Германии и на оккупированных Гитлером землях унес шесть миллионов евреев… Задача уничтожить всех евреев как народ лежала в прямой связи с учением об «арийской расе». Во главу угла всей политики Гитлера-Геббельса была поставлена генетическая, расовая «полноценность». Все права, всё превосходство и преимущества обеспечены тем, в ком течет арийская кровь. «...И он сделает то, что всем – малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено было начертание на правую руку или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, как имя зверя, или число имени его…» ( Отк.) Подавляющее большинство немцев принимает фашизм. Власть Гитлера абсолютна. Все должны при418

носить клятву верности Германии, МНЕ. Народ утративший всякую связь с реальностью обожает его. Он Зигфрид, воспетый Вагнером, любимым композитором Гитлера. Он Голем, ослепляющий людей своим адским могуществом. И дивилась вся земля, следя за зверем; и поклонялась дракону – называемому диаволом и сатаною, – который дал власть зверю. Гитлер обещал Германии и всему мировому сообществу покой и мир. Мы готовы к миру. Мы хотим, чтобы народ был покорен, был миролюбив, но мужествен. И вверг Германию и всю Европу во Вторую мировую войну, унесшую до 60 миллионов жизней. «…И в нем найдена кровь пророков и святых и всех убитых на земле.» ( Откр. 18)

419

***** Дьяволом называл Сталина Николай Бухарин за год до своей казни3… А в то же время и сами Гитлер и Сталин, и их идеологи, такие как Геббельс в Германии, сотни мелких «бесов» в СССР старательно лепили из дьяволов образ Христа Спасителя. «…Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас; Ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: «я Христос», и многих прельстят.» (Мф. 24 / 5) Гитлер и Сталин не говорили впрямую «Я Христос», но фактически наделили себя «функциями»

3. Разговаривая в 1936 году в Париже с Федором Даном, Бухарин утверждал: «Этот маленький злобный человек, не человек, а дьявол!». Речь шла о Сталине. Дану показалось, что Бухарин говорил о «дьяволе» не метафорически.

420

Христа и «прельстили» так, как не прельщал ни один лжемессия за всю историю человечества. Гитлера называли Спасителем, он говорил, что «женат на Германии», мнил себя Зигфридом, мифологическим героем, принесшим себя в жертву во имя спасения Германии. Геббельс уподоблял «религию фашизма» христианству, провозгласил убитого будто бы коммунистами мелкого хулигана штурмовика Весселя Христом, святым великомучеником. Сталина величали Отцом, Учителем, Великим Вождем, Преобразователем природы, Великим Архитектором, Великим Кормчим, Гением человечества, Величайшим Гением всех времен и народов и т.д., и т.д. Образ Сталина в СССР, как и образ Гитлера в Германии, не просто героизировался, романтизировался – его ТВОРИЛИ, писали его коллективный портрет – такой, каким Великий Вождь желал видеть себя, каким должен был его видеть собственный народ и все человечество. В СССР и многих странах мира представительствовал портрет Сталина. «Все в Советском Союзе происходит под пристальным взглядом гипсового, бронзового, нарисованного или вышитого сталинского ока», – так воспринял жизнь нашей страны американский писатель Дж.Стейнбек, посетивший Россию в 1947 году. Всевидящее око принадлежало не живому человеку, но некоему мифологизированному герою, божеству… 421

«…Второй дракон обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя … И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал, чтоб убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя4.» (Отк 13) Портретный образ зверя стал тем «кумиром», который сотворили себе новоявленные «язычники» и которому поклонялись как божеству. То, что Сталин – Бог впрямую, конечно, не заявлялось, но несомненно, подразумевалось и даже не слишком вуалировалось. 21 декабря, в день семидесятилетия Великого Вождя, во время всенародного гуляния на Красной площади в небе над Кремлем вспыхнул ярким сиянием портрет Сталина. Он был освещен таким образом, что лучи расходились по всему небу как бы от него, и всё вместе совершенно напоминало схождение Святого Духа, как его изображают в церковной живописи. «И свет этот вечен, Как небо хрустален, Народам и странам пути озаря Таким же когда-то родился наш Сталин В селении Гори в конце декабря» 4. Двенадцатилетний школьник, случайно (играли в футбол) разбивший мячом в актовом зале бюст Сталина и его отец были расстреляны.

422

– впрямую навязывались ассоциации с Рождеством Христовым... «Лепили Бога» из дьявола, который в 1932 году санкционировал декрет о «безбожной пятилетке» – «к 1937 году «имя Бога» должно быть забыто на всей территории СССР». Предполагалось в течение 1933-1936 годов закрыть в стране все церкви. Полного закрытия церквей не произошло, но «имя Бога» фактически было забыто. «…И отверз он уста свои для хулы на Бога … И дано было ему вести войну со святыми и победить их...» (Отк. 13) «Безбожная пятилетка» рухнула в обвал 1937 года… В войне Сталина со своим народом потери народа составляли в 1929-1936 годах около 15,2 миллиона человек; в 1937-1938 было репрессировано от 8 до 12 миллионов. Александр Солженицын приводил цифры: к 1 января 1939 года было расстреляно 170 000 человек. Умерло в заключении более 2 миллионов. Нет никакой статистики, способной подсчитать, какое море крови пролили в ХХ веке два маленьких злобных человечишки, вознесенные дьяволом на немыслимую вершину власти…

423

***** В замечательной пьесе «Дракон» Евгения Шварца властитель сказочной страны, Дракон, побежденный и убитый Ланселотом, рассыпается на сотни мелких «драконят», уничтожить которых не легче, а, может быть, и труднее, чем единого Дракона. «Самообожение», достигавшее немыслимых пределов в фигурах Гитлера и Сталина, стало достоянием не только политических лидеров, но, по существу, всех и каждого. Могущественные «драконы» исчезли, но трагедией человечества XXI века продолжает оставаться роковая «ошибка» цивилизованного мира века ХХ-го – ОТЛУЧЕНИЕ СЕБЯ ОТ БОГА. История ХХ-го, а теперь уже и XXI века явилась логическим развитием и продолжением научно-технической революции, перевернувшей мир во второй половине XIX века, но это развитие пошло по самому роковому, опасному пути. Мудрый призыв Ломоносова к Богу: 424

Господь, объятому мне тьмою Простри премудрости лучи И что годно пред Тобою Всегда творити научи – – был отторгнут с каким-то дьявольским садизмом. Великие технические обретения и научные открытия были в первую очередь обращены на военные цели, создание наиболее мощных средств массового уничтожения. Первая мировая война явилась для цивилизованного человечества ни с чем не сравнимой психологической катастрофой. Прорыв в небо обернулся смертоносными налетами; достижения химии – ипритом. Война, некогда представавшая в романтическом ореоле героизма, рыцарского подъема духовных и физических сил личности – обернула к людям свое беспощадное лицо, явилась бессмысленной кровавой бойней, месивом обезличенного и обездушенного человеческого мяса. Прямое следствие Первой мировой войны: большевизм в России, национал-социализм в Германии; продолжение чудовищной бойни – Вторая мировая война, унесшая десятки миллионов жизней и завершившаяся атомным адом Хиросимы, были уже откровенным торжеством дьявола, дьявольского извращения и циничного присвоения плодов научно-технического взлета человеческой «премудрости», вообразившей себя единственным разумом во Вселенной. 425

«Аморализм есть неизбежное последствие самообожения. Осуществляя свою идею,“самообожение” освобождает себя от уз обычной морали, разрешает себе право на жизнь и смерть людей, если это нужно для его идеи. Здесь ждет его неизбежный провал. И те горькие разочарования, которые многие пережили в революции, те неизгладимые из памяти картины своеволия, массового террора – всё явилось неслучайно, но было раскрытием тех духовных потенций, которые необходимо таятся в психологии самообожения»5. Сергей Булгаков. «Вехи» 1909. Слова Булгакова кажутся произнесенными не сто лет назад, а сегодня, в первые десятилетия XXI века. Неслыханная, не укладывающаяся в сознании глобальная технизация приобщила к достижениям передовой науки практически всё человечество, вплоть до самых отдаленных углов Земли. Невообразимые скорости, фантастические средства общения, единая информационная паутина, окутавшая мир, в корне изменили повседневное существование миллионов простых людей – не только Европы и Америки, но Африки, Дальнего и Ближнего Востока. Человечество изменилось… Да, полно: изменилось ли? В том-то и дело что натура человека, его физические, психические возможности остались практически всё на том же уровне. Все 5. С. Булгаков С. Героизм и подвижничество. – В сб. Вехи, М., 1910. С.23-70

426

такой же ограниченный, грешный, подверженный слабостям, Homo Sapiens получил в свои обезьяньи лапы не только сверхскоростные средства передвижения, сверхсовременные формы общения и информации, но и сверх мощные средства уничтожения, растления, массового психоза. Получил трагическое, на грани психического заболевания раздвоение личности. Фактическая зависимость от могущественной техники, полнейшая беспомощность и малость перед лицом глобализированного беспощадно-жестокого современного мира, соединяется в сознании человеческой единицы с обманчивой иллюзией своей якобы власти над пространством и временем, своих поистине безграничных и всё возрастающих возможностей, своей политической, общественной, социальной значимости… Ощущение невероятной важности своих эмоций, физических отправлений, настроений – «стрессов», «ориентаций», «потребностей»; своих исключительных прав на жизненные блага – овладело сознанием буквально всех и каждого, вплоть до самых темных, невежественных, далеких от цивилизации общественных групп. Когда сейчас раздаются голоса о новом поколении, новой «демократии», о «другой» молодежи, с якобы иным, современным сознанием, – за этим стоит непонимание, а вернее, нежелание понять того, что все «новации» сводятся к одному: каждая ничтожнейшая человеческая особь может мнить себя «пупом земли», кото427

рому всё позволено, чьи действия не подлежат ни нравственным оценкам, ни критериям качества, кто вправе требовать и получать… Этот самообман всемерно поддерживается и провоцируется; Европа и Соединенные штаты буквально заходятся от криков о «демократии», о «правах человека». По существу же, заповеди Моисея – «не убий», «не укради», «чти отца и матерь свою» и др., бывшие незримой основой Хельсинской декларации ныне сознательно или подсознательно выворачиваются наизнанку: убийства, кражи, прелюбодеяния, корысть, глумление над «отцами» выдаются за «права человека». К «правам» причисляются самые сомнительные «потребности», вроде эвтаназии, абортов, торжествующего гомосексуализма: «Содомляне, от молодого до старого… окружили дом и вызвали Лота, и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе? Выведи их к нам, познаем их…» (Быт. 19) – протестовать считается «не демократичным». Но давно уже никто, даже едином словом не упоминает об ОБЯЗАННОСТЯХ ЧЕЛОВЕКА. В развитых странах считается вполне естественным то, что целые семьи – прежде всего мигранты из арабских стран – не работают, не имеют профессии, живут исключительно на пособия 428

по безработице. Понятия долга перед приютившей их страной, ее языком, ее обычаями отметаются, как посягательства на «права человека», что приводит к погромам и бесчинствам, совершаемым мусульманской молодежью в Англии, Франции, Швеции…. А уж требования соблюдать установленные Иисусом Христом нравственные нормы вообще отброшены, попраны как давно изживший себя средневековый хлам. Такие слова как «грех», «совесть», «порядочность» скоро останутся в словарях только с примечанием: «устарев». А что в итоге? «…Пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу... И цари земные любодействовали с нею, и купцы земные разбогатели от великой роскоши ее… За то в один день придут на нее казни, смерть и плач, и голод …и купцы земные восплачут о ней, потому что товаров их никто уже не покупает …И плодов, угодных для души твоей, не стало у тебя. …Не будет в тебе никакого художника, никакого художества и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе. 429

…И свет светильников уже не появится в тебе … ибо купцы твои были вельможами земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы.» ( Откр. 18 / 1-24) Разве это не о нас –…И купцы восплачут, потому что товаров их никто уже не покупает … И плодов, угодных для души твоей, не стало у тебя … И свет светильников уже не появится в тебе … ибо купцы твои были вельможами земли? …Также услышите о войнах и о военных слухах, – предупреждал Иисус свих учеников, а вместе с ними и всех нас, верующих «по слову их». «И шума от жерновов не будет слышно в тебе. Смотрите, не ужасайтесь; ибо надлежит всему тому быть.» Но это еще не конец. «Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство, и будут глады, моры и землетрясения по местам; Все же это начало болезней. Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы бу430

дете ненавидимы всеми народами за имя Мое. И тогда соблазнятся многие и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга. И многие лжепророки восстанут и прельстят многих; И по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь.» (Мф. 24 / 2-12)

431

***** Искусство – а что бы не проповедовали «новаторы», отрицающее самый факт жизнеспособности искусства в наши дни – оно есть отражение, образ, подобие мира «видимого и невидимого» и все больше выявляет тревожные тенденции в жизни общества. Опасные установки сюрреализма («Сюрреализм программно апеллирует к подсознательным, телесным, биокосмическим, животным, эротическим и имморально-агрессивным смыслам и энергиям, решительно противостоящим культурной антропоморфности и самосознанию Homo Sapiens et Moralis.»6) ныне доминируют и в искусстве, и в ориентации тех, кто «потребляет» искусство. Мат, совокупления, испражнения стали «нормой» современного театра, современной литературы, современной живописи. Современному искусству необходим «современ6. Якимович А.К. Рождение авангарда. / М., 1998. С. 32

432

ный» зритель, слушатель, читатель – ныне его определяют одним словом: ПОТРЕБИТЕЛЬ. Это низменное рыночное словцо заменило такие понятия как любитель, ценитель, знаток искусства, меломан, балетоман, книголюб … (Эти наивные слова тоже скоро останутся только с примечанием: «устарев.») Какой же «потребитель» нужен «contemporaryart»? «Мир хочет разбираться в себе посредством современного искусства. Это психоанализ, это Фрейд новейшего времени. Мир живет другими скоростями, другими объемами. Если люди увидят актуальное искусство, изменится народ, изменится жизнь»7. Такова по мысли теоретиков и практиков современного искусства, его глобальная роль, способность кардинально «изменить жизнь», «изменить народ», создать нового человека. Какого? Мы видим этого «нового» человека на соответствующих «акциях» – на дискотеках, в секс-клубах и пр. – молодых людей, часто почти детей, беснующихся под звуки бьющих по головам бессмысленных ритмов, качающихся, взявшись за руки в исступлении какого-то хлыстовского дурмана, к тому же подогретого наркотиками, ставшими глобальным мировым бедствием, форменными властителями душ уже не тысяч – миллионов граждан Земли. Само искус7. ДИ №5, 2009. С. 7.

433

ство играет роль наркотического дурмана, подобного ритуальному исступлению фанатиков. Язык «шоу-арт» формирует сознание, а точнее, «антисознание» масс – делает «духовный онанизм» смыслом существования… С искусством сейчас происходит то же, что и с каждым частным человеком. По видимости, ему предоставлена абсолютная свобода, дозволено практически всё. Каждый, независимо от наличия таланта и профессионального умения в праве «выразить себя» чем угодно и как угодно и претендовать на то, чтобы его «творение» экспонировалось на самых престижных выставках, представало на международных фестивалях и пр. В действительности – искусство и его создатели умалены до нуля, искусство рабски подчинено диктату рынка, произволу тех, кто определяет цену, создает «имидж», присваивает или не присваивает артефакту статус произведения искусства – а, вернее, власти тех, кто стоит за «кураторами», «аукционистами» и пр. – «сильных мира сего», тех, что обладая миллиардами, распоряжаются судьбами современного человечества, в том числе и судьбами искусства и по тем или иным прагматическим соображениям считает выгодным для себя финансировать «contemporary art». «…Не будет в тебе никакого художника, никакого художества…» (Отк. 13) 434

Если же договаривать до конца, то «contemporary art» –современное искусство находится во власти того вселенского зла, которое неизбежно активизируется всякий раз, когда люди забывают Бога. И самое страшное, самое опасное – чего нельзя не замечать – катастрофическое падение, нравственная, физическая, эстетическая деградация «масс», обратно пропорциональные безмерному разбуханию технических возможностей, «массам» предоставляемых. Можно ли отрицать, что психическое состояние людей начала XXI века ухудшается с каждым днем? Мистическое ощущение «апокалипсиса», «конца света» владеет современным «простым» человеком, порождает самые невероятные предсказания, предвидения – буквально на завтра – то ли глобального потепления, то ли нового ледникового периода, столкновения Земли с кометой, каких-то роковых взрывов на Солнце и т.д., и т.п. Чудовищные теракты, уносящие до тысячи жизней; чудовищные технические ошибки, просчеты, приводящие к катастрофам, опять таки оборачивающимся гибелью многих сотен людей; природные катаклизмы – землетрясения, цунами, тайфуны, наводнения, немыслимая жара, обрушивающиеся то на один, то на другой несчастный край Земли – всё это, благодаря современным средствам информации мгновенно становится известным всему миру и кажется, (а может быть и на самом деле является) чем-то, чего ранее в таких 435

масштабах не бывало, держит людей в страхе, тревожном ожидании каких-то новых ужасов. Наиболее тупые и примитивные из наших, русских «национал-патриотов» ищут причины всех российских бед то ли в «жидо-массонском заговоре», то ли в «происках ФБР»… Можно высмеивать подобные взгляды, но то, что за современным состоянием мира ощущается нечто мистическое, какие-то иррациональные силы, смертельная схватка добра и зла – Гарри Поттера с Воландемортом – не зря книги Дж.Роулинг так потрясли мир – нельзя отрицать.

436

P.S. Клайв Стейплз Льюис в своих памфлетах «The Sсrewtape Letters» и «Sсrewtape Рroposes a Toast» («Письма Баламута» и «Баламут предлагает тост») приоткрыл грозный, воистину дьявольский смысл «вселенской схватки добра и зла», завуалировав его сатирической усмешкой – предоставил «слово» самому носителю зла, старому бесу по имени Sсrewtape, не слишком удачно переведенному на русский язык как Баламут8. Значительная персона в адской иерархии, Sсrewtape приглашен напутствовать выпускников адской семинарии, готовящей бесов-искусителей. Старый бес характеризует и представляет молодым искусителям контингент современных человеческих душ, которые им предстоит искушать и губить.

8. ьюис К.С. Письма Баламута. Расторжение брака. / М. «Дом надежды» 2004.

437

«Качество – хуже некуда, зато количества душ (если это души) еще не бывало. Мало того, казалось бы, такие души – нет, кляксы от душ – губить не стоит, но ведь Враг («Враг» для бесов, естественно, Иисус Христос, имени Которого они произносить не смеют – МЧ) почему-то решил, что их стоит спасать! Поверьте, решил. Молодые, неопытные искусители представить себе не могут, как мы крутились, как вертелись, чтобы изловить их. Трудность именно в том, что они ничтожно мелки. Они, мерзавцы, такие тупые, такие пассивные, так зависят от среды! <…> Выбирая то, что Враг назвал бы «дурным», они почти (или совсем) не отвечают за свои действия. Им непонятно, откуда взялись и что означают нарушенные ими запреты. <…> Истории они не знают и зовут нравственный закон Врага «пуританским» или «буржуазным». …по собственной воле отвергают так называемую благодать. Понимаете ли вы, как удалось нам превратить такое множество людей в нули без палочки? Это – не случайность. Это – ответ на самый дерзкий вызов, какой только был. Разрешите напомнить, что творилось у них во второй половине прошлого (XIX-го) века. Стремление к свободе и равенству начало приносить существенные пло438

ды. Отменили рабство. <…> Фабрикантов доброго старого типа, наживавшихся на непосильном труде, не рабочие убивали – это бы хорошо! – а осуждали собратья, свой же класс. Богачи все чаще отдавали власть и деньги не от страха, не перед лицом насилия, а по велению совести. Бедные же вели себя хуже некуда. Мы резонно надеялись, что на свободе они пограбят как следует, поубивают, ну хоть запьют, а они, гады, стали чище, бережливей, образованней, что там – порядочней! Вы не поверите, господа, как близка была угроза нравственного здорового общества. Благодаря Всенижнему, отцу нашему, опасность мы предотвратили.» Sсrewtape видит наивысшее достижение ада и «Всенижнего, отца нашего» Дьявола – в том, как удалось им извратить принципы равенства и демократии: «...выявить то, что таилось в движении с самого начала: ненависть к личной свободе. Первым это обнаружил Руссо, которому, поистине, цены нет. Как вы помните, в его совершенной демократии разрешена только государственная религия, сохраняется рабство, а отдельному человеку говорят, что он, в сущности, хочет именно того, чего хотят власти. Исходя из этого, через Гегеля (еще 439

один неоценимый помощник!) мы легко привели их и к нацизму, и к коммунизму.» Вернейший путь дьявола – максимальное уравнивание людей на самом низком уровне. Sсrewtape вспоминает старую притчу: «Один греческий диктатор (тогда их называли тиранами) послал гонца к другому за советом – как править людьми? Второй диктатор повел гонца в поле и сбил тростью все колосья, которые были выше других. Мораль ясна: не разрешай никому выделяться. Не оставляй в живых того, кто умнее, смелее, лучше, даже красивее остальных. Уравняй всех, пусть будут рабами, нулями, ничтожествами. Тогда приходилось отрубать голову, теперь все идет своим ходом. Колосья пониже сами откусят голову у высоких. Что там, высокие откусят себе голову, только бы не выделяться! <…> Всякий, кто чувствует себя в чем-то ниже других, сможет откровенно и успешно тянуть всех вниз, на свой уровень. Мало того – тот, кто стал (или способен стать) похожим на человека, тут же одумается, испугавшись, что это недемократично. Я знаю из надежных источников, что молодые существа нередко подавляют в себе вкус к классической музыке или хорошей литературе, чтобы он не помешал «быть 440

как все». Те же, кто хотели бы стать честными или чистыми (а Враг им помог бы), сдерживают себя, чтобы не отличаться от других, не выставляться, не выпендриваться. Неровен час, станешь личностью. Какой ужас! Прекрасно выразилась одна молодая особа, взывавшая недавно к Врагу: «Помоги мне стать нормальной и современной». Нашими стараниями это значит: «Помоги мне стать потаскухой, потребительницей и дурой»! Sсrewtape с восторгом говорит о внедряющейся в Европе системе образования, при которой способных детей низводят до уровня заторможенных: «Дурак имеет право учиться вместе с ровесниками, а мальчик, способный понять Эсхила или Данте, пусть слушает, как он читает по складам «Кошка си-дит на о-ко-шке.» Ученикам позволено прогонять неугодных им учителей, а тем запрещено – «дабы не травмировать ребенка» – задавать домашние задания, ставить оценки, хоть как то останавливать хулиганов и хоть что-то им не позволять. Короче говоря, когда демократический принцип <всеобщего равенства> внедрится как 441

следует, можно рассчитывать на то, что образования вообще не будет». Старый бес видит в этом залог успеха темных сил: «Именно образованный слой дал всех ученых, философов, богословов, медиков, художников, скульпторов, архитекторов и поэтов. Вот уж поистине целый сноп высоких колосьев! Демократия в низшем смысле слова созидает нацию без великих, нацию недоучек, неустойчивых нравственно, начисто лишенных воли и чрезвычайно самоуверенных. Именно это нам и требуется. <…> Такое состояние души заведомо исключает смирение, милость, радость, благодарение и благоговение – словом, перекрывает едва ли не все дороги ко Врагу». Как заметил недавно один английский политик «ВЕЛИКИЕ ЛЮДИ ДЕМОКРАТИИ НЕ НУЖНЫ.»

442

Беспощадный портрет нашего времени… Неужели сатира Льюиса не такая уж фантастика, и силы зла действительно вполне осознанно и целенаправленно гонят всё человечество – и нашу многострадальную Россию в том числе – в низведенный до состояния дебильности бездуховный и безбожный, нацеленный исключительно на обогащение любой ценой, потребительский АД? Можно поверить. – Горе живущим на земле, … потому что к ним сошел диавол… Но – …сошел диавол в сильной ярости, ЗНАЯ, ЧТО НЕ МНОГО ЕМУ ОСТАЛОСЬ ВРЕМЕНИ… 2013

443

444

Разговор со Шмеманом

Книга отца Александра Шмемана «Дневники»1 - удивительная книга, исполненная такой боли и тревоги за Россию, таких горестных раздумий о судьбе Христианской церкви, Христианства в современном мире и в то же время, озаренные таким радостным светом веры и надежды, вызывают у меня настоятельную потребность «откликнуться на его призыв», задуматься о тех глобальных проблемах, о которых так напряженно размышлял отец Александр. Сознаю, что с моей стороны это дерзко и самонадеянно – но решаюсь «вступить в диалог» с ним, мудре-

1. Прот. Александр Шмеман. Дневники. 1973-1983./ М. Русский путь. 2005

445

цом и провидцем… ***** О. А.Шмеман. Кризис религии! Изношенное выражение, но отражающее глубочайшую реальность… В падшем, утерявшем счастье, но о нем тоскующем, и – несмотря на всё, живущем мире христианство открыло и даровало счастье, его во Христе как «радость» исполнило. И потом само же «закрыло». Мне представляется, что трагический кризис, который переживает современный мир, обусловлен не ошибками и утратами религии, а чудовищным, граничащим с шизофренией раздвоением сознания всего «цивилизованного сообщества», человека в том собирательном смысле, в каком мы употребляем это понятие, когда говорим: «человек ХХ века», «права человека» и т.п. Прогресс цивилизации предоставил «человеку ХХI века», каждому из нас такие возможности, о каких не могли и мечтать наши прадеды. Я сажусь в само446

лет, берусь за руль машины и обретаю неслыханную власть над пространством и временем, чувствую себя каким-то Ашиком Керибом из лермонтовской сказки, который «утренний намаз творил в Арзиньянской долине, полуденный намаз в городе Арзруме; перед заходом солнца творил намаз в городе Карсе, а вечерний намаз в Тифлисе. Аллах дал мне крылья…». Я лежу на диване в Москве, и телевизор как услужливый джин приносит мне на дом феерическое зрелище открытия олимпиады в Турине. Лично ко мне обращаются виднейшие политики, мировые знаменитости, для меня поют и играют самые прославленные артисты – и в моей власти благосклонно выслушать их или одним движением руки убрать с экрана. Я «вхожу» в интернет, и знания, которые по крупицам, годами собирали крупнейшие ученые, мгновенно, без всяких усилий с моей стороны становятся моим научным достоянием, моей эрудицией, моим научным багажом. В каждом «человеке ХХI века» – во мне – подсознательно звучит монолог пушкинского скупого рыцаря: Что не подвластно мне? Лишь захочу – воздвигнутся чертоги; В великолепные мои сады Сбегутся нимфы резвою толпою; И музы дань свою мне принесут, 447

И вольный гений мне поработится Я свисну, и ко мне послушно, робко Вползет окровавленное злодейство, И руку будет мне лизать и в очи Смотреть… Но, каким же крохотным, съежившимся как шагреневая кожа комочком предстает в свете современных научных открытий земной шар – уже не центр мироздания, а одно из миллиардов небесных тел, причем самых незначительных! В любое мгновение наша Земля может оказаться на пути какой-нибудь кометы, взорваться – и космос даже не заметит ее погибели. И какой же ничтожной, неразличимой в микроскоп пылинкой предстаю я – жалкая мошка-подёнка, случайно зародившаяся на этой крохотной планете, чтобы, протанцевав свой брачный танец и отложив яички, мгновенно исчезнуть, уйти в небытие! О. А.Шмеман. Это все растущее ощущение тупика, кризиса, чувство распада того мира, в котором мы живем. «The global nееds...» /глобальные нужды/ Удивительная вещь: «прогресс создал, так сказать, «единый мир» и одновременно «маленького человека», лишенного мировой перспективы. Против «The global nееds» человечество защищается уходом во все «маленькое»… А «маленькое» до ужаса непрочно. «Человек ХХI века» ощущает, не может не ощущать своей абсолют448

ной беспомощности и незащищенности, рабской зависимости от тех самых научно-технических достижений, которые вложили в него горделивое чувство собственного могущества и стали его «богами». Расщепление атома, атомная бомба – Хиросима; атомный реактор – Чернобыль; самолет в руках фанатика-самоубийцы – Нью Йорк 11-го сентября… Да что говорить о мировых катастрофах! Сбой в подаче электроснабжения – и мое маленькое благополучие нарушено: отключился холодильник, не работает электроплита, мертв телевизор – мир для меня погрузился во тьму и неизвестность… Какой-то нелепый компьютерный вирус – и мой научный багаж, моя эрудиция уничтожены, я как ученый, ограблен, обездолен… Воистину, «Я раб, я царь, я червь, я Бог». Но раздвоение личности «человека ХХI века» во сто крат мучительнее трагического признания Гавриила Державина. Мое современное «я» могущественнее самого могучего царя древности и ничтожнее самого ничтожного раба, мельче всякого червя… А Бог? В последнее время меня неотступно преследует мысль, в дневниках о. Александра Шмемана прямо не отразившаяся: между Богом и мной – невероятное, гигантское расстояние. Поразительные научные открытия и технические достижения ХХ века раздвинули представление о мироздании до неподдающейся человеческому сознанию, глобальной космической беспредель449

ности. Но ведь, соответственно, до такой же космической беспредельности раздвинулось и представление о Боге – «Творце Неба и Земли, мира видимого и невидимого»! Со времен Авраама человек не только называл, но и чувствовал себя «рабом божьим». Это чувство основывалось на непреложном (неизменившемся и по сей день) ощущении своей роковой зависимости от каких-то внешних сил. Сегодня я счастлив, здоров, полон надежд; завтра у меня открывается рак, я теряю самого дорогого мне человека. Почему? По чьей неумолимой воле? Не от меня зависит родиться мужчиной или женщиной, в мирную эпоху, или в пору войн и революций. Не от меня зависит, проживу ли я долгую жизнь или погибну, не дожив и до совершеннолетия... Я действительно, раб – Бога, судьбы, случая – называй, как хочешь. Но, при этом, в понятии «раб божий» не было самоуничижения. Да, раб находился в полной зависимости от воли господина, но он был соразмерен господину, они говорили на одном языке, мыслили в одних категориях. Раб понимал каждое веление господина; он мог быть его наместником, его глашатаем... Человек ХХI века не может быть «рабом божьим» не потому, что он (как горделиво считала интеллектуальная элита еще с ХVIII века) для этого слишком велик, но и не потому, что он для этого слишком мал. Он вообще несоразмерен Богу – на земле нет критериев, масштабов, аналогов для их сопоставления. 450

А в то же время, я ощущаю, что человек – «Божий», сотворен «по образу и подобию Божию». Тут я все-таки позволю себе прибегнуть к аналогии: представить соотношение между Богом и человеком как соотношение между человеком и человеческим геном, в котором «закодированы» все свойства родителей. По такому пути идет современная мысль: о. А.Шмеман приводит суждение А.Солженицына: «… именно он написал удивительные слова – о кусочке вечности, зароненном в каждом человеке. И о жизни как отображении, «актуализации» этого кусочка». Постоянно можно услышать о «биокосмосе» и человеке как его «биологической частице.» Но помогут ли эти умозрительные аналогии преодолеть страшное чувство отчужденности от Бога, потери Бога, владеющее людьми современного цивилизованного мира? Современное безбожье – не старый интеллигентский атеизм, не воинствующее безбожье комсомольцев 20-х годов. Это, действительно, БЕЗ–БОЖИЕ, пустота, черная дыра, в которой ощущается нечто катастрофическое, неизбежный «конец света»… …«Биокосмическая парадигма сознания апеллируют к таким социально не контролируемым, стоящим по 451

ту сторону добра и зла явлениям, как подсознание, безумие, сновидение, витальные ресурсы живого тела… Не только высокие технологии своего времени, но и новейшие научные дисциплины, претендующие на научность и объективность начинают играть роль носителей и гарантов неконтролируемых реальностей и внечеловеческих, (биокосмических смыслов). Элементы нуминозности (чудовищность, запредельность, сверчеловечность, голая машинность, бредовость, космичность, виртуальная экстатичность) употребляются развитым обществом Запада в роли и функции социального и политического начала. То есть начала организующего, воплощающего в себе могущественное Мы нашей (имеется в виду, западной) цивилизации». Эти теории отражают присущую современному «цивилизованному» миру одержимость сексом в самых циничных его проявлениях, не знающий меры культ тела. Ольга Свиблова, директор Мультимедийногого комплекса актуальных искусств: «Серия Юли Бочковой (Ю.Бочкова представила на «Фотобиеннале-2006» несколько десятков фотоснимков влагалищ, замаскированных под овощи и фрукты) перекликается с целым направлением в современном искусстве, когда тема телесности стала одной из центральных проблем для художественной и философской рефлексии. В этом мире нет табу: человек растворен в природном, а природное

452

– в человеке»… О. А.Шмеман: «Исповедь педераста… Чувство ужаса – не столько от совершенно отвратительного реализма описаний, сколько от своеобразного и страшного «мировоззрения», эту книгу пронизывающего. Преподносить эту унылую, душную, абсолютно закрытую одержимость как освобождение, этот зловонный тупик как какое-то торжество жизни – в этом есть что-то зловещее, дьявольское. А вместе с тем эта книга действительно символична – ибо она являет силу, степень одержимости в нашем теперешнем мире. Она пронизана ненавистью, каким-то экстатическим отрицанием.» В мире – БЕЗ БОГА – и впрямь уже нет никаких

453

«табу». ***** Но как же страшно, как отчаянно страшно жить без Бога – одними «рефлексиями» и «раствореннием в природном»! О. А.Шмеман: «…В воздухе какая-то тяга к экстремизму, к иррациональному. Может быть потому, что «рациональное» являет себя столь жалким…» «Если свет, который в вас, – тьма…» (Мф.6/23) В ходу всевозможная «мистика», сектанство, вера в астрологию, в привороты, гадания и пр. Кто-то хватается за вульгаризированный индуизм («переселение душ, «божественная нирвана»). Кто-то пытается найти Бога в традиционных религиях Западного мира. Религия в наше

454

время НЕ не нужна. Она нужна, как никогда; люди подспудно ощущают, что без религии БОГА НЕ ВЕРНУТЬ. Но как? Вновь «заверить» в старого Бога – Господина, награждающего своих подданных за послушание и карающего за грехи? Для «человека ХХI века» это почти так же невозможно, как вновь «заверить» в то, что Солнце вращается вокруг Земли, а сама она – плоский диск, над которым опрокинут твердый купол неба… Происходит то, о чем с такой тревогой говорит о. А.Шмеман: «верующие» хватаются за внешние формы религий, подменяют Бога – религией. Пытаются, фанатично соблюдая правила и обряды, зажить прошлым тысячелетней давности, «утянуть» ХХI век назад в Средневековье. Хасиды в лапсердаках и с пейсами, ради соблюдения субботы перекрывают улицы и швыряют камни в проезжающие машины. Вахабиты требуют, чтобы женщины ходили в парандже и готовы убить каждого, кто не приемлет «законов шариата»… Те же тенденции усматривает о. А.Шмеман и в христианских конфессиях: «Я не могу отделаться от убеждения, что Церковь съедается «благочестием». Вся эта болтовня о монашестве, об иконах, о духовности – до какой степени все это мелко, фальшиво, есть игра самолюбий… Мы живем в мире подделок. …Как-то особенно ощущаю страшную за455

путанность «религиозного положения»… Мутная волна фальшивой псевдорелигиозности, пронизанность всей атмосферы демоническим самоутверждением, «духовной враждой» … Все как-то распалено, искажено, карикатурно… Мы все твердим себе и другим: «Человек несчастен без Бога». Но почему же тогда он так несчастен «с Богом»? Почему эта «религия» «амплифицирует» (усиливает) все мелкое и паршивое в человеке: гордыню, самопревозношение, страх? Как будто не осталось в мире спокойного, смиренного, радостного и свободного стояния перед Богом, «хождения перед Ним»… …Ужасно и страшно: «богословы», в подавляющем большинстве своем – священники, доктора и профессора богословия рассуждают о христианстве и Церкви, ни разу не упомянув Бога. …За всеми этими рассуждениями просвечивает какое-то страшное иррациональное желание – добить христианство…» Добить христианство… Ни в чем так не проявляется дьявольская степень одержимости в нашем теперешнем мире, как в подспудном – почти на животном уровне – отторжении Христа. О. А.Шмеман: 456

«Снова и снова убеждение в страшной демонической двусмысленности религии и так называемого «религиозного опыта». Мне иногда кажется до ужаса очевидным, что все то в «религии», что не от Христа, не в Нем, не через Него и не к Нему – все от дьявола. По Евангелию от Иоанна, «Дух Святой «егда приидет, известит мир о грехе». Грех же в том, что не веруют в Христа.» А ведь нам, христианам, дано счастье, какого не могут дать другие религии. Есть много религий, но только одно Евангелие… Только Христос может избавить человека ХХI века от ощущения черной космической дыры, в которую проваливается земная цивилизация. Только Он способен очистить религию от бесплодного цепляния за прошлое, от ненависти и вражды. Конечно, если для нас не пустой звук слова: Верую … во единого Господа Иисуса Христа … Бога Истина от Бога Истина, … нас ради, человек сшедшего с небес …и ВОЧЕЛОВЕЧАШСЯ. До каких бы немыслимых пределов не раздвигались научные представления о мироздании, в каких бы космические пространства ни проникал человеческий разум – Иисус Христос, Слово Божие, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЛИЦО БОГА – остается соразмерным человеку. Он остается с нами, на нашей маленькой планете Земле, говорит на нашем языке, Он пребывает не в далеком прошлом, за

457

гранью тысячелетий, как основоположники других мировых религий, а ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. «Я с вами во все дни до скончания века.» (Мф., 28/20) И вновь передо мной встает непреложная, как мне кажется, истина: между человеком и Иисусом Христом не может не быть дистанции – хотя бы такой, как между пятилетним ребенком и взрослым. Христос постоянно напоминает об этом: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном.» (Мф. 17/3-4) «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам. Ей, Отче, ибо таково было Твое благоволение.» (Мф. 11/ 25-26) Стоит только представить себе дистанцию между ребенком и взрослым – и неизбежно придется понять,

458

принять: ребенку доступно очень многое: он знает любовь, сострадание, стыд; ему ведомо чувство ответственности за свои поступки; ему дана радость творчества, близости с миром животных, познания неизведанного (настойчивое детское: почему?) Дано сиюминутное счастье жить, наслаждаться весенним ручьем, первым снегом, рождественским подарком… Но ребенок не может понять теории относительности Эйнштейна, философии Канта, «Фауста» Гете – ну, не может, не «по мозгам ему». Ребенок не может жить самостоятельно, без мудрого руководства взрослых. Предоставленный самому себе, он неизбежно что-то погубит и погибнет сам: играя спичками, учинит пожар; заблудится в лесу и умрет от голода, станет добычей лесной нечисти… Мне кажется: именно в осознании ПРЕДЕЛА своих человеческих возможностей, ограниченности своего разума заключается, должно заключаться то мудрое смирение человека перед Богом, которое с такой силой выразил великий Ломоносов: Господь! Объятому мне тьмою Простри премудрости лучи, И что угодно пред Тобою Всегда творити научи! А мы, самоуверенные «человеки ХХI века» «творим» угодное НАМ. И что в итоге?

459

О.А.Шмеман: «…Всюду какое-то беспокойство, надрыв, неуравновешенность искания, как если бы не было радости Божьего присутствия, радости о вере /…/ Точно все, все время на краю какого-то распада, отчаяния. И вместе с тем невероятное самоутверждение, гордыня, желание «спасать» и «поучать», полное отсутствие смирения. … Состояние страха. Страха самой жизни. Страха не преуспеть… Люди буквально распадаются, раскалываются от этого страха.» …Есть чудесное русское выражение: о чем-то особенно хорошем, безопасном, защищенном говорят: «Как у Христа за пазухой». Так и видится: снег, мороз, по ухабистой дороге, сквозь ночь и метель отец ведет за руку маленького сына. Ребенок устал, замерз; он больше не может идти, спотыкается, падает. Отец берет малыша на руки, прикрывает теплой полой овчинного тулупа… С Христом не может быть никакого состояния страха. Сами собой исчезают постоянное ожидание каких-то несчастий, ужас одиночества, старости, смерти. «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете

460

покой душам вашим Ибо иго Мое благо и бремя Мое легко (Мф. 11/28-30) Христос возвещает нам не сокровенные божественные тайны мироздания, которые наш детский разум заведомо не способен вместить. Он несет нам РАДОСТНУЮ ВЕСТЬ, понятную ребенку – Царство Божье приблизилось, оно с нами, в нас – надо лишь услышать Его призыв, поверить, довериться Ему… О. А.Шмеман: «Будьте как дети…»… Разве не детскостью своей победило христианство мир? В нем, образованнейшем, глубоко мыслящем человеке, способном постигать и анализировать самые трудные проблемы современности, было необычайно сильно детское восприятие мира, способность радоваться багровой листве «индейского лета», огромному небу, «полноте» Лазаревой субботы и Вербного воскресения, самого «эсхатологического» из всех праздников. «Радуйтесь и паки реку: радуйтесь...» (Флп. 4/4) О. А.Шмеман:

461

«…Мое главное и постоянно ощущение – это ощущение жизни. Может быть ближе всего к этому ощущению слово «удивление», восприятие каждого момента и каждого состояния как некоего дара … Все всегда ново, все всегда есть не просто жизнь, а встреча с жизнью и потому как бы откровение…» И горестное – Мне иногда кажется, что масса людей, может быть подавляющее большинство, живут, не замечая жизни…» А жизнь – явление нам Царства Божия. О. А.Шмеман: «…Что если «сладостное царство земли»: это открытое небо, эти залитые солнцем горы и леса, эта безмолвная хвала красок, красоты, света – что если все это и есть в конечном итоге, не что иное, как единственное явление нам того, что за смертью.? Окно в вечность? «Да, но вот того – единственного, неповторимого, серенького денька и в сумерках его вдруг вспыхнувших огней – того, что так мучительно помнит душа, его-то нет, не вернуть»… Но душа-то потому и помнит, что этот «денек» явил ей вечность. Что не я буду помнить его в вечности, а сам он был «прорывом в нее», неким – наперед – «воспоминанием о ней, о Боге, о жизни не стареющей…» 462

…Лауреат Нобилевской премии И.Пригожин предлагает понимать историю как хаотическое непредсказуемое движение. Для о. Александра Шмемана: «Царство Божие есть цель истории, и Царство Божие уже сейчас «посреди нас», «внутри нас есть». … Христианство есть единичное историческое событие, и христианство есть присутствие этого события – в настоящем, как завершение всех событий и самой истории. И чтобы это было так, только для этого нужна, только в этом – Церковь, ее «сущность», и ее «смысл»…» Как близки эти мысли протоиерея Александра Шмемана мыслям протоиерея Александра Меня! «Сам Христос вечно обновляет христианство и ведет его в бесконечность. … Религия Благой вести есть религия будущего. Но Царство Божие уже существует: в красоте мира и там, где среди людей побеждает добро, в истинных учениках Господа, в святых и подвижниках, в тех, кто хочет идти за

463

Ним, кто не покинул Христа среди тяжких испытаний Его Церкви.» Прот. Александр Мень. (Сын человеческий. М., 1991. С.290.) ***** Мне не довелось знать отца Александра Меня. Он «пришел» ко мне впервые в своей книге «Сын человеческий», открывшей для меня путь к Христу. Мне не довелось слышать отца Александра Шмемана по радио «Свобода». Его голос зазвучал для меня только теперь – в его «Дневниках». Вправе ли я «беседовать» с ним, в чем-то, возможно, полемизировать как с живым собеседником? Но его «Дневники», как и книги о. Александра Меня, – разве они не «прорыв» к нам из Вечности, не живые голоса «оттуда»? «Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек.» (Ин. 8/51) 464

…Из последней проповеди отца Александра Шмемана, произнесенной им, тяжело больным за месяц до смерти: «Благодарим Тебя, Господи, за всех и за всё. Велик Ты, Господи, и чудны дела Твои, и нет слова, достойного воспеть чудеса Твои! Господи, хорошо нам здесь быть…»

465

466

М.Гершензон. Судьбы еврейского народа

И самые последнее его слова: «Аминь, аминь, аминь».

Мой дед Михаил Осипович Гершензон, крупнейший знаток русской литературы и русской истории; автор удивительной «Грибоедовской Москвы», книг о Пушкине, Тургеневе, Чаадаеве; такой великолепный русский стилист, что его литературный язык можно ставить в образец всем нашим литературоведам, был не просто «русским интеллигентом еврейского происхождения». Он был евреем в полном смысле слова – кишиневским евреем из пресловутой «черты оседлости»; его отец был выходцем из еврейского «местечка», какие с одиннадцатого века не жили – выживали на западных землях Российской Империи, в Бессарабии, Белоруссии, на Украине. Он испытал всё, что испытывал в России не крещеный еврей: невозможность юридически офор467

мить брак с православной девушкой; признать своими ее «незаконных» детей; блестящий ученик профессора Виноградова, не мог стать его ассистентом, преподавать в Университете; не мог привезти в Москву хоть на несколько дней старуху-мать – жить вне «черты оседлости» дозволялось только евреям с высшим образованием и купцам первой и второй гильдии. В 1905 году во время погромов в Москве, его стала избивать на улице толпа черносотенцев – у него была характерная еврейская внешность. Полицейский офицер спас его, отнял у погромщиков; лица на нем не было – одна слитая кровавая маска… Судьба еврейского народа была его судьбой. «Я не чужой, не зритель» – писал он в своей, едва ли не самой личной, самой выстраданной книге «Судьбы еврейского народа»1. Опасаясь нависшей над Европой угрозы национализма, он со страстью предостерегал от него российских сионистов, с которыми дружил и которые всячески завлекали его своими планами создания еврейского государства: «Считаю себя вправе сказать, что сионизм – не еврейское учение, а современное европейское, всего более немецкое; он вполне подражателен, 1. М.О.Гершензон. Судьбы еврейского народа. / Эпоха. Петербург-Берлин, 1922. 2. Названная книга. С. 27

468

результат заразы. Соблазниться сознательным национализмом, свирепствующим теперь в Европе – какое плачевное заблуждение!2». В национальном избранничестве еврейского народа – а Гершензон не сомневался в его избранничестве – он видел промысел Божий обо всем человечестве: Бог избрал евреев как «первенцев истории», чтобы путем жестоких гонений, на их мучительной судьбе, на примере их страданий излечить людей от присущий им привязанности к родной земле, к национальному единству, к стабильности; освободить от национального во всех его формах, а затем, практически, «освободить» и от «Самого Себя» – от приверженности к вере в Бога… «Еврейский Бог жесток. Он дал своему любимцу накопить в кованном ковчеге величайшее духовное богатство – такую высокую и крепкую религию, /…/ каких не имел ни один народ. /…/ И в урочный час все отнял – разбил ковчег и рассыпал, испепелил сокровище. Была безотчетная вера в осмысленность жизни: бесценный клад; ее не заменит ни вера по Марксу и Геккелю; ни даже вера по Бергсону и Джемсу; было на земле благолепие быта: синагога и взаимное приветствие праздника, светлая чистота Пасхи, трубные звуки в Судный День и прежде всего суббота. Их вовеки не заменят театр и кинематограф, международная елка и 469

обмирщенное воскресение. Будет пустота и безнадежность, подобно тому, как бесприютный странник вспоминает свое далекое счастливое детство; будет бездомность духовная, как уже давно для евреев наступила мирская бездомность.3» Таково предвидение Гершензоном судеб уже не только еврейства, но всего человечества, и многое в наши дни подтверждает его предчувствия. «Разуверение (т.е. потеря веры. М.Ч.) началось не только для еврейства: тем же недоумением, той же нищетой разума и тоской заболевают ныне все горячие сердца, чистые духом; и эта зараза будет ширится между людьми.4» Ослабление, а подчас и полная потеря веры в Бога – важнейшая проблема и беда наших дней. Нищету разума вовеки не заменят ни театр и кинематограф, ни компьютер и интернет, ни современные идеи глобализма. Пустота и безнадежность, бездомность духовная… Но при всей провидческой мудрости Гершензона, его «Судьбы еврейского народа» в наши дни производят двойственное впечатление. В 1922 году, основываясь на 3. Там же. С.56 4. Там же. С.56-57

470

опыте Первой мировой войны, Гершензон с тревогой ощущал в Европе националистическую опасность; мудро прозревал, что наибольшую угрозу таит немецкий национализм, но не мог даже отдаленно предположить, чем обернется немецкий национализм в судьбе еврейского народа. Холакост – уничтожение шести миллионов евреев – тысячекратно превзошел все гонения, какие выпадали на долю еврейского народа за всю его многострадальную историю. Не мог предвидеть Гершензон и того, какое, совершенно иное значение приобретет после войны, в 1948 году создание еврейского государства Израиля – последнего прибежища, психологического спасения для тех евреев, что чудом уцелели в оккупированной нацистами Европе, в том числе и на русских землях; потеряли ВСЁ – родителей, детей, близких; все средства к существованию, самое право на жизнь. Я не буду пытаться переписывать за деда его книгу, придумывать, как – в свете новых исторических фактов

471

– он счел бы возможным ее изменить. Я скажу о том, что задевает, смущает меня в ней, независимо от времени ее создания, вне истории ХХ века. ***** Представляя свою концепцию «Судеб еврейского народа», Гершензон ни единым словом не упоминает о таком моменте еврейской истории, как возникновение в лоне еврейства, на еврейских землях, среди еврейского народа ХРИСТИАНСТВА. Никуда не деться от того, что утверждение, первоначальное распространение христианства, все священные писания и предания Нового Завета проходили и возникали – именно там, на Земле Обетованной, предназначенной еврейскому народу самим Господом Богом. Как бы ни относились к Иисусу Христу, и не относятся по сей день ортодоксальные иудаисты, можно ли полностью игнорировать и обходить тот факт, что два тысячелетия миллиарды людей во всем мире, в том числе философы, мудрецы, величайшие гении науки и искусства были твердо убеждены, что Бог 472

избрал и выпестовал еврейский народ как материнское лоно, как колыбель, где в какой-то, Ему одному ведомый час. Он родится в простой еврейской семье, у простой еврейской матери, вочеловечится в плотнике-еврее, примет простонародное очень распространенное еврейское имя Ешуа (Иисус по-гречески). «Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли между нами Его сестры?» (Мк. 6, 3) Станет людям – и раньше всего евреям – Братом, Спасителем: «На путь к язычникам не ходите и в город Самарянский не входите, А идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева.» (Мф. 10, 5-6) … Можно ли, прослеживая судьбы еврейского народа, не принимать во внимание, что для половины всего человечества весь путь еврейского народа начиная с Авраама – и явление трех ангелов под дубом Морийским, и жертвоприношение Исаака, и исход из Египта, и Заповеди Моисея, и пасхалии, и «Псалмы» 473

царя Давида, и великие книги пророков были и остаются предвидением, предсказанием, пророчеством о Иисусе Христе? На каждой странице Евангелия, буквально к каждому стиху даны отсылки: Быт.(книга Бытия), 14, 25; Цар. (Книга Царств) 20, 21; Ис. (пророк Исайя) 7, 14… «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить.» (Мф. 5, 17) Можно ли совсем не придавать значения тому, что вот уже два тысячелетия миллиарды людей самых разных национальностей и исторических судеб склоняют колени перед распятым евреем, почитают еврейскую мать как свою спасительницу, защитницу, Царицу небесную? Что еврейская история вдохновляла величайших художников на создание таких гениальных творений, как «Сикстинский плафон», «Давид», «Моисей» Микеланджело, «Троица» Андрея Рублева, «Эсфирь» Рембрандта? Что над гордым Римом, Вечным городом, некогда презрительно попиравшим ничтожную Иудею, свою колонию и в 70-м году Новой эры фактически стершим ее с лица земли, возносится грандиозный собор во славу еврейского рыбака Симона Петра?

474

«Симон же Петр отвечая сказал: Ты – Христос, Сын Бога живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах; ...и Я говорю тебе: ты Петр, и на сем камне Я создам Церковь...» (Мф. 16, 16-18.) Что самолюбивый Лондон склоняет голову перед собором еврейского учителя, фарисея Савла: «Ибо и я Израильтянин, от семени Авраамова, из колена Веньяминова.» (Апостол Павел, Послание к римлянам, 11, 1) История еврейского народа – независимо ни от каких концепций – вся переплетена с христианством, пронизывает историю христианства. «Без Ветхого Завета Евангелие понять невозможно»5 писал крупнейший знаток библеистики отец Георгий Чистяков, а это фактически значит, что без судеб еврейского народа нельзя

5. Георгий Чистяков. Над страницами Нового Завета, М., 1999,Стр.87

475

понять христианства. Но для меня бесспорно и обратное: без христианства нельзя понять судеб еврейского народа. ***** То, что еврейский народ чем-то разительно отличается от всех других народов мира, что его историческая судьба поистине уникальна, не подлежит сомнению. Тысячелетнее рассеяние, тысячелетние гонения – и сохранение евреями своей национальной обособленности, своей религии, своего древнего языка – совершенно беспрецедентны. Для человека, верящего в Бога, иудаиста ли, христианина ли, естественно видеть, как видел Гершензон, в судьбах еврейского народа, Божий промысел, Божие избранничество . Но в чем это избранничество? Христианину – а я убежденно верю в Христа, вочеловечившегося Бога Отца, как верил мой мудрый дед в жестокого еврейского Бога – никуда не деться от не-

476

преложной евангельской истины: евреи – единственный в мире народ, родной по крови Иисусу Христу. Как яростно отвергали эту, провозглашенную в первых же строках Евангелия истину: «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова…» (Мф. 1, 1) – правоверные христиане едва ли не всех конфессий! С каким смятением вынужденно заучивали в семинариях наизусть: «Итак, всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов.» (Мф. 1, 17) Как оправдывали гонения на евреев тем, что ониде «нашего Христа распяли»! Не нашего Христа – своего Кровного Брата. Пусть это мое субъективное чувство – я убеждена, что в судьбах еврейского народа, в тех мучительных гонениях, которым подвергали его христианские страны, в том числе Российская империя, где ни одна конфессия, ни одна религия не унижались так, как унижался 477

иудаизм, подспудно присутствовало – и вызывало отчаянную зависть, ненависть, отторжение – ощущение кровной причастности Христа, Богоматери, апостолов – к еврейству. Что-то в истории еврейского народа, в его исключительности, в его скитальчестве, в ненависти к нему – подспудно, глухо, где-то в глубине подсознания «отдаёт» христианством. «И говорит ему Иисус: лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где преклонить головую.» (Мф. 8, 20) «… Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. … Если Меня гнали, будут гнать и вас (Ин. 15, 18-20) И совсем уж моё, субъективное знание: я не сомневаюсь, что Гитлер, прямо провозглашавший себя Антихристом, в холакосте повторил в тысячекратном размере то, что сотворил царь Ирод в Вифлееме, когда, узнав от волхвов, что родился Царь Иудейский, встревожился, а затем, «...увидев себя осмеянным волхвами, весь478

ма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлиеме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов.» (Мф. 2, 16) Избивая еврейский народ весь, до конца – мужчин, женщин, стариков, детей вплоть до грудных младенцев, Гитлер не только осуществлял свои параноидальные идеи арийского избранничества и превосходства, распространявшиеся им на многие народы: в «Богом избранном народе» он истреблял ненавистного ему, абсолютно не приемлемого для него Иисуса Христа. Кто знает? Однажды вочеловечившись в еврейском народе, не явится ли Он и во втором своем пришествии рожденным от еврейской женщины? Не таится ли Он в лоне этого непредсказуемого народа уже сейчас – неузнанным странником, младенцем в яслях? Всех, всех на

479

смерть, в Освенцим и Треблинку, в ямы Бабьего Яра, на унизительное, бесчеловечное, садистски изощренное распятие! Кишиневу ли не помнить, не знать судьбу своего гетто… ***** «И отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших.» (Мф. 27, 25) – повод и постоянное оправдание для христиан еврейских гонений – «Мне отмщенье и аз воздам».

480

Но я слышу в этих словах – неосознанное самими евреями предчувствие, невольное обетование разделить Его судьбу: Его невероятные страдания, его крестный путь – и Его бессмертие.

Послание к римлянам святого апостола Павла

Глава 11 Итак спрашиваю: неужели Бог отверг народ Свой? Никак. Ибо и я Израильтянин, от семени Авраамова, из колена Веньяминова. 2.Не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал. Или не знаете, что говорится в Писании, в повествовании об Илии? Как он жалуется Богу на Израиль, говоря: 3. «Господи! Пророков Твоих убили, жертвенники Твои разрушили; остался я один, и моей души ищут». 4. Что же говорит ему Божеский ответ? «Я соблюл Себе семь тысяч человек, которые не преклонили колена перед Ваалом».

481

5. Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток. ... 7. Что же? Израиль, чего искал, того не получил; избранные же получили, а прочие ожесточились. 8. Как написано: «Бог дал им дух усыпления, глаза, которыми не видят, и уши, которыми не слышат, даже до сего дня». 9. Давид говорит да будет трапеза их сетью тенетами и петлею и возмездие им 10. А помрачаться глаза их, чтоб не видеть, и хребет их да будет согбен навсегда». 11. Итак спрашиваю: неужели они преткнулись, чтобы совсем пасть? Никак. Но от их падения спасение язычникам чтобы возбудить в них ревность. 12. Если же падение их богатство миру, и оскудение их богатство язычникам, то тем более полнота их. 13. Вам говорю, язычникам: как Апостол язычников, я прославляю служение мое; 14. Не возбужу ли ревность в сродниках моих по плоти и не спасу ли некоторых из них? 15. Ибо, если отвержение их примирение мира, то что будет приятие, как не жизнь из мертвых? 16. Если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви. 17. Если же некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, 482

18. То не превозносись перед ветвями; если же превозносишься, то вспомни, что не ты корень держишь, но корень – тебя. 19. Скажешь: «ветви отломились, чтобы мне привиться». 20. Хорошо. Они отломились неверием, а ты держишься верою: не гордись, но бойся. 21. Ибо, если Бог не пощадил природных ветвей, то смотри, пощадит ли и тебя. 22. Итак, видишь благость и строгость Божию: строгость к отпавшим, а благость к тебе, если пребудешь в благости Божией: иначе и ты будешь отсечен. 23. Но и те, если не пребудут в неверии, привьются, потому что Бог силен опять привить их. 24. Ибо если ты отсечен от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине, то тем более сии природные привьются к своей маслине. 25. Ибо не хочу оставить вас, братие, в неведении о тайне сей – чтобы вы не мечтали о себе, – что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников, 26. И так весь Израиль спасется, как написано: «прилет от Сиона Избавитель и отвратит нечестие от Иакова; 27. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их» 28. В отношении к благодати, они враги ради вас; а в 483

отношении к избранию возлюбленные Божии ради отцов, 29. Ибо дары и призвание Божие непреложны. ... 33. О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и не исследованы пути Его! 34. Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? 35. Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? 36. Ибо все из Него, Им и к Нему, Ему слава во века. Аминь. ...Отвергнутый Гершензоном «ключ» к «Судьбам еврейского народа»… 2012.

484

485

Содержание Иисус –Ключ веры ............................................................9 Кто мы? ............................................................................77 Диалог с собой.................................................................93 Иуда Искариот................................................................107 Есть книга…..................................................................145 Увидеть собственными глазами. Иоанн и Петр .........173 Увидеть собственными глазами. Святая земля............209 Читая Евангелие ...........................................................221 Бог истинный.........................................................223 Дана Мне всякая власть ......................................236 Отче наш ..............................................................250 Да будет воля Твоя ..............................................261 Приложение .........................................................272 Христос Спаситель .............................................275 Блаженны нищие ................................................289 Возлюби ближнего твоего ..................................306

486

Искусство и религия ....................................................313 По ту сторону жизни ....................................................333 Туринская плащаница ..................................................355 «И слово стало плотью...» ..................................355 «От Бога или от человеков...» ............................363 Европа и Россия – страны христианской культуры. Диалог с собой .............................................................379 Не введи нас во искушение .........................................399 Апокалипсис нашего времени ....................................409 Разговор со Шмеманом ................................................445 М.Гершензон. Судьбы еврейского народа .................467

487

CIP zapis dostupan u računalnom katalogu Sveučilišne knjižnice Rijeka pod brojem 121023018 ISBN 978-953-7811-05-1

488

489

ISBN 9 7 8 - 9 5 3 - 7 8 11 - 0 5 - 1

789537

8 11 0 5 1

Glen Art d.o.o. glenart@mail.com

490