Биль и небыль
Разговор подслушал, перевел, положил на бумагу Павел Майоров
3
Ремонт повивального отделения Голос за кадром: Ванино, край земли российской, мужественные люди живут здесь, трудятся, ссорятся и мирятся, зарабатывают большие деньги или сидят впроголодь, любят и рожают детей. А в этой долгостройке, что гордо именуется районной больницей, в родильном отделении долгожданный ремонт делают гости из Средней Азии — Равшан и Джумшуд. Входит прораб. — Так, почему сидим? — Обижаешь, начальник, пирриф. — Что? — Пирриф! — Перерыв что ли? — Да, пирриф… — Так, что сделали за сегодня? — Джумшуд в операционная кафель клал, клал, нога по пол топнул, кафель полный аллес, со стены рухнул, дребезга… — Что? — Дребезга, начальник! — Дорогой финский кафель? Да я вас… — Не, начальника, бумага написана — дорогой финский кафель. А есть дешёвый китайский, начальник, директор стройка Каюков вместо дорогой финский дешёвый китайский покупал, разницу карман себе клал.
4 — Так, ладно, стены красили? — Не, начальник, не красили стены, белиль… — Что? — Белиль, начальника, стены… — Чем? Известью что ли? А где дорогая водоэмульсионная краска? Украли, продали? — Обижаешь, начальника, директор стройка Каюков сарай извёстка принёс, сказал Равшан и Джумшуд, чтобы стены белиль, а бумага дорогой краска указал, деньги карман поставил, нам даже на обед не давал. — Так, ладно… Вопросы есть? — Есть, начальника, вопросы, важные вопросы, начальника, есть! — Говори… — Начальника, нам, когда подряд давал, говорил деньги, чтобы зарабатывать, сами делать ремонт будем, хороший материал покупать, чтобы детишкам хорошо рождаться был, а мы сейчас так плохо ремонт делать, что спать по ночам с Джумшуд не можем, сердце болит, начальника, совесть мучит сильно, как же мы такой халтура детям и мамам делать? — Не ваше дело, что дают, то используйте, что говорят, то и делайте, как говорят, так и работайте! Понятно? — Понятно, начальника. — Работайте! Прораб выходит. Равшан обращается к Джумшуду на родном им языке, субтитры на экране. — Послушайте, коллега, когда мы с вами заканчивали архитектурно-строительное отделение нашего технического университета, мы могли представить себе нечто подобное? Ведь это ж надо, коллега, в нарушение технологии, в нарушение проекта некондиционные материалы, разделение сметы… Коллега, какую бы нам выставили оценку? — Я думаю, коллега, что нас бы выгнали из университета взашей. — Меня поражает, коллега, как могла высокая комиссия выдать лицензию на право производства строительных работ такому начальнику, как Каюков?
5 — Послушайте, коллега, а вам не кажется, что это не наше с вами дело? — Кажется, коллега, но то деньги, а то дети… — Коллега, это, кажется, Уильям Шекспир сказал: «Ужасный век, ужасные сердца…» — Да, коллега, это из «Гамлета». — Да? А я полагал, что из «Короля Лира»… Оба уходят в неокрашенную дверь, Джумшуд задевает локтем побеленную стену, мажет известкой рукав рабочей куртки.
Разговор на стройке Ведущий за кадром, в кадре виды Ванино: Далеко от Москвы, красы Родины нашей, находится городок Ванино, город сильных и смелых людей, рыбаков и моряков, кочегаров и поваров, докеров и лесовиков. А это районная больница, где помогают делать ремонт родильного отделения наши гости из Средней Азии — Равшан и Джумшуд. Джумшуд пытается размешать в ведёрке ссохшуюся краску, ругаясь на своем наречии, шепча «Шайтан» и «Тиккурилла». Входит Равшан с развёрнутой газетой в руках. Говорят на родном языке, субтитры на экране. — Посмотрите, коллега, про нас статью в местной газете «Моё побережье» напечатали, хорошая статья, хвалят нас, называют мастерами своего дела, пишут, что очень хороший ремонт делаем, передовые технологии применяем, используем самый современный инструмент и материалы, с отдачей работаем, средства выделенные осваиваем — вот, коллега.
6 — Шайтан какой-то, а не краска, наверное, со времён сотворения Аллахом Земли в сарае у начальника Каюкова, часайна его подери, хранилась, её не размешивать, а ломом ковырять, коллега. Входит прораб. — Почему опять не работаем? — Обижаешь, начальника, хорошо работаем, вот газета напечатала, очень важная статья и газета «Моё побережье» важная, вот, начальника, про нас пишут, хвалят сильно, а ты, начальника, только ругаешься на нас. Прораб берёт газету, читает, бормоча про себя ( освоили, специалисты, мастера, не жалея сил). — Это вы-то мастера, гастарбайтеры, халтурщики, лентяи! Почему пол не покрасили до сих пор? Где краска импортная, валики от фирмы «Кратон», опять продали? — Нет, начальника, приезжал хозяин Каюков, краску «Тиккурилла» забирал, валики «Кратон» забирал, из гаража краска-сурик привозил, говорил: «Джумшуд, размешивай давай, кисточку старый бензина мочи и пол давай крась». — Ну и...! — Джумшуд краска мешал, мешал, не размешал, как камень стал, давно в гараже лежал. Джумшуд показывает ведёрко с краской под самый нос начальнику. — Ну всё, хватит, не знаю ничего, чтобы к утру готово было, понятно? Прораб уходит, невнятно бормоча себе под нос что-то типа проклятий. Джумшуд обращается к Равшану на родном языке, субтитры. — Послушайте, коллега, мы ведь вместе заканчивали архитектурностроительное отделение университета, и у меня была твёрдая пятерка по составлению смет. Случайно у хозяина нашего смету увидел, а там такое, коллега, что можно прямо на стол не заказчику, а прокурору класть, ведь согласитесь, коллега, что неугодное Аллаху дело делается, деньги за качественный ремонт берут, а мы с вами, коллега, стены известью белим да полы суриком красим. А тут ведь дети рождаться будут. Покарает Аллах. — Не переживайте, коллега, приезжало недавно начальство из Хабаровска, губернатор сильно ругался, материалы проверки изучив, ска-
7 зал бумаги прокурору передать. А газету, в которой нас хвалят, возьмите, коллега, пригодится, когда в туалет пойдёте. Оба выходят в неокрашенную дверь, Джумшуд спотыкается о ведро с суриком и громко говорит «Шайтан!».
Разговор за письмом на далёкую родину Комната в неблагоустроенном общежитии, на полу, скрестив ноги, сидит Равшан, за грубым столом на табурете восседает Джумшуд, держит в руке шариковую ручку и задумчиво смотрит на лист бумаги, поворачивает голову, глядит на Равшана и говорит на родном языке. Субтитры на экране: — Послушайте, коллега, я собираюсь писать письмо домой и не приложу ума, о чём я буду рассказывать — о том, что живём мы впроголодь, по причине плохого материала вместо ремонта родильного отделения гоним халтуру, живём как ишаки да сносим нарекания начальника. — Коллега, не пишите этого, не расстраивайте родных, лучше положите в конверт ту статью из местной газеты «Моё побережье», где хвалят нас сильно. — Коллега, но ведь это будет неправда, зачем уподобляться работодателям нашим Кондабе и Бинько, всем пытающимся очки втереть, а нам за работу, как положено, не заплатившим, или прорабу нашему, тот зверь вообще, ругает, не разобравшись, помнишь, говорил «К утру чтобы готово было!», а где материал?
8 — Ну, вы же знаете, коллега, куда и материал, и деньги деваются. — Хорошо, что не видит нас наш зав. архитектурно-строительным отделением нашей альма-матер старый профессор Махмуд Шариф, он бы нам такое устроил, не видать бы нам, коллега, наших красных дипломов. — Позвольте спросить, коллега, а на кой шайтан нам с вами сейчас те дипломы нужны, если мы травяными кистями стены перемороженной известью белим, старые использованные кисточки в бензине отмачиваем и суриком полы красим, да получаем денег меньше, чем дехканин до Октябрьской революции? — Ну, будете, коллега, письмо писать и статью туда класть? — Нет, коллега, вырезку эту приберегу пока, вдруг в ватерклозет сходить захочется, вот и пригодится. Без стука, пинком открыв двери, входит прораб. — Ну что, обезьяны, как устроились? — Спасибо, начальника, хорошо устроились, только два раскривушка сильно надо. — Чего? — Два раскривушка, один раскривушка — Равшан спать, другой раскривушка — Джумшуд спать. — Раскладушка, что ли? — Да-а. — Хорошо, ещё что надо? — Летивизора оччино надо, начальник. — Зачем вам телевизор? — Новости смотреть, начальника, может про наша стройку скажут что-нибудь, там передача есть «Криминальные новости», оччинно хорошая передача, может там хозяина нашего Каюкова покажут. — Типун тебе на язык, нехристь черномазая! — Зачем ругаешься, начальник, подзатыльника даёшь, как у вас русских говорят — «Правда глаза укалывает!». — Не укалывает, а колет, а вкалывать вы, уроды, должны, понятно?! Что ещё? — Кипятильника надо, начальник, без чай нельзя совсем.
9 — Так, погодите, на прошлой неделе я дал вам новый кипятильник, где он? — Где? — Я спрашиваю, кипятильник где? — Джумшуд сурик мешал, мешал, не размешал, густой совсем, подогреть решил, кипятильник банка опустил, розетка кулючил, кипель, кипель, потом бах! Кипятильник полный кирдык. — Да пошли вы, чурки стоеросовые. (Прораб уходит). Джумшуд обращается к Равшану: — Вам не кажется, коллега, что наш шеф слегка озабочен? — Да, коллега, ведь его тоже можно понять, не подойдет он к хозяину и не скажет, что по его воле халтуру гоним, уволит сразу. — Да, коллега, как у Шекспира — «Ужасный век, ужасные сердца!» — Так все-таки, коллега, это из «Короля Лира» или из «Гамлета»? — Из «Гамлета», коллега, из «Лира» — «Какой тоской душа ни сражена, быть твёрдым заставляют времена…». Будем же тверды, мой дорогой коллега…
Разговор в самолёте Самолет, на трёх местах сидят прораб, Равшан и Джумшуд. Равшан, обращаясь к прорабу: — Послушай, начальника, зачем Средний Азий летишь, думаешь, денег больше получать будешь? — Где наша не пропадала — не за деньгами еду, боюсь, за ремонт родильного отделения прокурор дело мне сошьёт. — Начальника, ты такой, как мы с Джумшудом, тебе сказали — ты делал, начальник стройка Каюков деньги карман ставил, а нам на билет домой ты добавлял, правда, Джумшуд? — Ну, вы, блин, поче-
10 му меня с собой взяли, ведь бил вас, унижал… — Жалко тебя, начальника, комиссия с Хабаровска приезжай, разбирайся, давай, дело сшивай, начальника Каюков, Манюнько госпожа отмазывайся, прораб тюрьма садись, жалко тебя, а? — Пожалели, блин, а у вас я что делать буду? — Университет, на архитектурно-строительное отделение преподавать пойдёшь, рассказывать, как в России строить надо, чтобы извёстка стены белить, и сурик полы красить, и при этом деньги карман ставить, как начальник Каюков. — Да я, блин, языка вашего не знаю. Джумшуд, оборачиваясь к прорабу, на чистейшем русском языке, без акцента: — Ничего, коллега, научитесь, я же научился. — И что я полетел в вашу страну?... — Там тепло, начальник, там хорошо, там алыча растёт… — Фигли мне алыча, вы, чтобы деньги для семьи заработать, в Ванино приехали, что мне там заплатят? — Не переживай, начальник, за знания, как деньги в карман класть, в любой стране хорошо платить будут. — Только в России этому сами учатся, на своих ошибках да на чужом опыте, в этапах длинных да в камерах тюремных. — Вот и подумай, начальник, сколько нового опыта начальник Каюков наберётся, лучший строительный начальник в России будет, может и наградят его. — Ага, медалью Горбатого, с закруткой на спине. Прораб засыпает. Джумшуд обращается к Равшану: — Послушайте, коллега, а вам не кажется, что наш прораб не оченьто доволен перемещением на новое место жительства и своим будущим поприщем? — Не берите в голову, коллега, наша рабочая сила в России очень ценится, и кто-то должен её учить, и наш прораб, мне кажется, коллега, будет не самым плохим учителем, как там у Лермонтова: «Мы все
11 учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь». — Не у Лермонтова, коллега, а у Пушкина, это из «Евгения Онегина»…
Неторопливая беседа в чайхане Восточная чайхана, за низким дастарханом, сидя по-турецки на полу, за столом, неторопливо попивая чай и беседуя, расположились прораб и Джумшуд. Разговор идет на местном наречии, титры на экране. — Я ведь говорил вам, коллега, что язык вы быстро освоите, в университете преподавать будете, глядишь, еще и диссертацию защитите. — Да, коллега, о том, как в России строительные работы выполнять, гнать халтуру, приписками заниматься, приемочные комиссии подмазывать да казенные деньги прикарманивать. — Увы, коллега, увы. В чайхану быстрым шагом входит Равшан. — Здравствуйте, дорогие коллеги! ( на русском) Здраствуй, начальника! — Равшан, уважаемый, зачем так шутить, знаешь ведь, что язык выучил, и не начальник я тебе больше. — Дорогие коллеги, есть новости. — Хорошие или плохие? — А это с какой стороны взглянуть, дорогие мои коллеги, для нас хорошие, особенно для вас, наш бывший шеф, а для начальника, директора стройки Каюкова — плохие. — Что произошло? — Помните, ремонт делали отделения родильного в районной больнице? — Ага, забудешь тут, с вами уехать пришлось, вот теперь молодежи вашей преподаю, как строить не надо. Язык вот выучил.
12 — Приехала по указанию самого губернатора, вах, уважаемый человек, в Ванино комиссия из города Хабаровска, ну Джумшуд, помнишь, проездом были. — Вах, конечно помню, большой город, красивый, вокзал новый, очень красивый, хорошо строили. — Стали эксперты, по строительству которые, разбираться с тем, что мы с вами, коллеги, понастроили, такие умные и начитанные. Быстро определили, где известка, где сурик, которые из гаража директора стройки Каюкова, приписки быстро выявили, да другим экспертам, тем, которые по денежным средствам, и передали. Коллеги! Тут такое началось, правильно, что вы с нами сюда прилетели, начали отмазываться, статьи в газету «Мое побережье» писать, что они хорошие, на доктора — главного врача больницы всех шакалов, то есть собак повесить решили, так, что тот сам на больничную койку слег. Но комиссия компетентно разобралась, установила, что не может ремонт такой 13 миллионов рублей стоить, капитальный ремонт родильного отделения в советско-гаванской больнице, это соседний район, обошелся в десятеро меньше! Вот как, дорогие коллеги. Не шапки, похоже, полетят, а головы. Виновных долго искать не надо, на виду они все и никуда не денутся Каюков как таракан по горячему противню забегал, у квартиры госпожи Манюнько круглосуточно машина «скорой помощи» стоит, а покровитель их, глава местный Николай Ожариновский пояснять что-либо органам соответствующим отказывается, ссылаясь на Конституцию. Вот такие дела, коллеги. А вы тут чаи распиваете. — Вах! Уважаемый Равшан, как вы все это узнали? — Позвонил сокурсник бывший, живет в Советской Гавани, уже десять лет почти, сказал: возвращайся, Равшан, строить будем, рассказал все и газету почитать предложил. «Тихоокеанская звезда», №10 от 23 января 2009 года, а статья называется — «Ремонт с осложнениями». Не найдешь у нас газеты этой, но я с Интернета статью скачал, отпечатал и вам принес ( достает распечатку). Прораб и Джумшуд внимательно читают, вздыхают, слышно «Вах!» и «Блин!». После прочтения Джумшуд выпивает пиалу чая и произносит речь:
13 — Дорогие коллеги, а ведь я оказался прав, когда говорил, что приедут из Хабаровска начальники, разберутся, бумаги на стол прокурору положат, так вот прокурор тот уже нитку в иголку вдел. Я бы сейчас на месте Каюкова не суетился, как таракан на противне, а начинал на нем сухари сушить, до Магадана дорога длинная. Манюнько госпоже посоветовал бы лекарствами запастись, коль больная такая, с медобслуживанием в местах, где срок отбывают, проблематично весьма. А главе местному предложил бы не ссылаться на Конституцию, а срочно ехать на дачу, я имел ввиду дачу показаний, сам придет, глядишь, явку с повинной оформят, ведь полагается за это вроде смягчение наказания. Прораб тяжело вздыхает и говорит. — Спасибо, ребята, что меня оттуда забрали, не уехал бы, сейчас сам о сухарях бы заботился, эх… Дернул же черт к Каюкову на работу устроиться. — Не черт, а шайтан, вы ведь коллега наш сейчас вроде. — Зато домой сейчас уехать можно. — Зачем уезжать, коллега, преподавайте себе потихоньку, просвещайте молодежь нашу, как строить не надо, ведь полно еще в России хапуг наподобие Каюкова и горе-чиновников с грязными руками, как Манюнько. А здесь тепло, хорошо, чай хороший и алыча растет. А в краях ваших холодных пусть Каюковы, Манюнько, Ожариновские и подобные им на делянках дальних лес валят. (Встают из-за стола, выходят из чайханы.)
Сюжет с тремя газетами Та же самая чайхана, за дастарханом по-турецки сидят прораб, Равшан и Джумшуд, у каждого в руках по газете, внимательно читают, иногда делая по глотку чая, слышны возгласы «Вах!», «Ну блин!». Говорят на местном наречии (субтитры на экране).
14 Говорит Равшан: — Вот послушайте, коллеги, что пишет газета «Мое побережье», цитировать не буду, много воды налито, но вкратце скажу. Написано, что наш начальник стройки бывший Каюков, проделал ну очень качественный ремонт, привлек большое количество высококвалифицированных специалистов, использовал передовые технологии, эксклюзивные материалы, освоил более 13 миллионов рублей. Прораб: — Это Каюков-то большую работу проделал, да вся его работа в том, чтобы деньги прикарманить, да известь с суриком — это эксклюзивные материалы, конечно, если, как Джумшуд говорит, со времен сотворения мира Аллахом в гараже хранились, а потом к нам в работу попали. Это вы, ребята, вдвоем большое количество специалистов, а размачивать старые кисточки в бензине, да травяными вениками стены белить — это передовые технологии. Вот у меня газета «Тихоокеанская звезда», здесь статья «Роддом со многими неизвестными», так вот здесь правду про нашу халтуру пишут, и что двери рассохлись, и что материалы никуда не годны, и что вы горе-строители с университетским образованием, гастарбайтеры и халтурщики. Такая же статья опубликована в газете «Деловой город». Журналист Ольга Демиденко очень хороший и честный журналист, на мой взгляд. Джумшуд: — А вот у меня газета «Правда», статья не совсем по теме, но отражает некоторые моменты, дорогие коллеги. Называется статья «Хабаровский край. Коммунистнадежда района». Искал в той статье хоть толику малую этой самой правды, не нашел, дорогие коллеги, не нашел. Равшан: — А вот, уважаемые коллеги, еще один номер газеты «Тихоокеанская звезда», тоже статья Ольги Демиденко «Ремонт с осложнением». Так там написано, что комиссия компетентная из Хабаровска по распоряжению губернатора приехала, отработала и вывод такой сделала, что документы на ремонт вместе с актом комис-
15 сии прокурору для принятия решения передать. Джумшуд: — А я вам что говорил, уважаемые коллеги, что этим все и закончится, как там вы, русские, говорите ( по-русски): «Сколько ниточка не путайся, а кончик иголка ушко попадай». Прораб: — Неправильно (по-русски): «Сколь веревочка ни вейся, конец всегда будет!». Равшан: — Ну а все-таки, коллеги, какому изданию верить, какое читать, а с каким на толчок впору идти? Прораб: — Я отныне исключительно с «Моим побережьем» туда ходить буду. Джумшуд: — Какие непристойности вы, коллеги, говорите. Я считаю, верить или не верить тому или иному изданию — это дело разума, совести и чувств каждого читателя, вот перед нами этот вопрос не стоит, потому как непотребство с ремонтом родильного отделения пусть и не по нашей воле, но нашими руками сделано. Помните, я свое мнение вам, коллеги, высказал: «То деньги, а то дети!» Неторопливо допивают чай, складывают газеты, поднимаются и выходят из чайханы.
Не, насяльника, не красиль, белиль!