Павловские замки. Пурехские колокольчики by Litera

НАРОДНЫЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОМЫСЛЫ НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ

Нижний Новгород ЛИТЕРА 2009

ББК 85.125 УДК 913(С142) Ф33 Библиотека имени Ивана Петровича Склярова НАРОДНЫЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОМЫСЛЫ НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ в 10-ти книгах Проект осуществлен Фондом развития народных художественных промыслов Нижегородской области Руководитель проекта Н.Г. СМИРНОВ Главный редактор проекта В.А. ШАМШУРИН РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: Н.Г. Смирнов (председатель), В.А. Алексеев, Б.С. Извеков, А.Г. Киселев, Е.В. Муравьев, Н.Я. Николаев, В.В. Федоров, С.П. Чуянов, В.А. Шамшурин Федоров В.В. Ф33 Павловские замки. Пурехские колокольчики. – Нижний Новгород: «Литера», 2009. – 176 с., 24 л.ил.: ил. – (Библиотека им. И.П. Склярова «Народные художественные промыслы Нижегородской области»). Книга Вячеслава Федорова – увлекательный рассказ об ушедших в прошлое, а некогда жизненно необходимых ремеслах – замочном и колокольном. Село Павлово на Оке четыре века славилось мастерами, которые могли сделать и добротный замок на кованую складскую дверь, и «собинный» (особенный) замочек величиной с горошину и даже меньше. А в старинном селе Пурех, что недалеко от Чкаловска, отливали голосистые поддужные колокольчики, разносившие звонкую славу о себе по всей России. Книга иллюстрирована большим количеством черно-белых и цветных изображений, адресована широкой читательской аудитории.

ББК 85.125 + 26.89(2Рос-4Ниж) УДК 913(С142) ISBN 978-5-900915-82-1

НАРОДНЫЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОМЫСЛЫ НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ

вячеслав федоров

павловские замки

пурехские колокольчики

СОДЕРЖАНИЕ Н.Г. Смирнов. Путешествие продолжается ...............5 Часть первая. Сказание о павловских мастерах .........7 «Черное дело» ..........................................................9 Приложение I. Поклон из Павлова . .....................22 «Немало пользы приложил...» ..............................29 Приложение II. Пришедшие из сказок . ...............40 В «русском Шеффильде» ......................................45 Приложение III. Шведский гость .........................60 «Вошли в славу» ....................................................66 Приложение IV. Самый древний . .........................77 Бог в малом .............................................................80 Приложение V. Похожие на репу . ........................93 Часть вторая. Сказание о пурехских колокольцах ....97 «Пурецкая отчина» ................................................99 Приложение I. «Любо, а не колокол» . ............... 112 Отцы-основатели . ................................................ 116 Приложение II. Гомулины и другие ...................127 «Певкая бронза» ...................................................132 Приложение III. Валдайский, редкий ................145 Секреты старый мастеров ...................................148 Приложение IV. Нижегородский бубенец ..........159 Магия звона ..........................................................162 Мастера Пуреха и его окрестностей, отливавшие колокольчики (по переписи Балахнинского уезда за 1895 г.) .... 171 Мастера, отливавшие колокольчики в Балахнинском уезде до и после переписи 1895 г. . ..................................171 Мастера, отливавшие колокольчики в Горбатовском уезде .............................................................................172 Цветные вклейки Павловские охоты ................................(после С. 80) «Блис Пуриха...» . ...............................(после С. 144) Библиографический список источников ...................173

5 ПУТЕШЕСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ Перед вами очередная книга, вышедшая в серии, которая призвана познакомить с мастерами народных промыслов Нижегородской области. На обложке вы видите знак – «Библиотека им. Ивана Петровича Склярова». Мы благодарны этому человеку за то, что будучи на посту губернатора Нижегородской области, он всячески содействовал развитию народных промыслов, понимая, что это не только настоящее нашей древней земли, но и ее история. Богата земля Нижегородская мастерами. Более ста ремесел, которые существовали на этой земле, были заметны по всей России, да и за рубежом. Сейчас уже многих ремесел не существует, отпала в них необходимость. Остались лишь те, что перешли в ранг искусства и превратились в народные художественные промыслы. С этой книгой вы совершите два путешествия – в город Павлово и в село Пурех. Эти два места уникальны. Здесь зародились и развивались ремесла, связанные с металлом. Представить только, четыре века славились павловские кузнецы, оружейники и замочники. Павлово называли и «русским Шеффильдом» и «советским Золингеном» – английским и немецким аналогами городов, крупными центрами металлургической промышленности. Но Павлово уникально еще своими… «охотниками». Нет, не людьми, отправляющимися в леса, поля и болота за добычей. «Охотами» в Павлове называют увлечения – здесь издавна проводят гусиные и петушиные бои, выращивают лимоны и разводят канареек с уникальным овсяночным пением. Мы попросили авторов книги рассказать и об этой стороне жизни горожан. Без этого она была бы не полной. Это тоже традиции, уходящие корнями в прошлое. Ну а дальше вы перенесетесь в село Пурех. Когда-то оно было знаменито литьем колокольчиков. Больше сотни мастеров трудилось в небольшом селе, озвучивая безбрежные российские дороги. Этот промысел зародился в средине XIX века и закончил свое существование самым последним среди знаменитых мест, где занимались литьем колокольчиков. Вспомним: Опять раскинулся узорно Над белым полем багрянец, И заливается задорно Нижегородский бубенец. В стихах навечно осталась память о пурехских мастерах. В этой книге впервые предпринята попытка объединить разрозненные факты о промысле, который угас. Как всегда, мы постарались щедро иллюстрировать книгу. Изделия старых мастеров надо видеть. Они действительно красивы и хранят энергетику умелых рук. Николай СМИРНОВ, генеральный директор Фонда развития народных художественных промыслов Нижегородской области

часть первая СКАЗАНИЕ О ПАВЛОВСКИХ МАСТЕРАХ Бывают же такие города, где все мужское население рождается с «золотыми руками»: за что ни берутся, все у них ладно получается. Представить только – хоть и мал городок, а полон умельцев… С трудом в это верится? Может, об этом только в сказах и легендах услышишь? Есть ли такой городок на белом свете? В какие края податься, где его искать? Старый путеводитель подсказывает, что такой городок отыскать можно и дорога туда не дальняя: «от Нижняго Новгорода 111 верст водою и 70 верст прямым путем», а стоит он на берегу Оки. Теперь понятно, что отсылает нас путеводитель в город Павлово с обязательной приставкой – «на Оке». В той же путеводной книге написано: «Павловский сталеслесарный район обнимает 14 волостей Горбатовского уезда Нижегородской губернии, группирующихся вокруг села Павлово – экономическаго и производственнаго центра района. Волости эти следующие: Павловская, Тумботинская, Детковская, Ярымовская, Елизаровская, Ворсменская, Сосновская, Хвощевская, Панинская, Барановская, Абабковская, Теряевская, Пустынская и Пашигорьевская, Кроме того, к району тяготеют 6 волостей Муромского уезда, Владимирской губ., именно: Новосельская, Казаковская, Клинская, Монаковская и Яковецкая, расположенныя по границе Горбатовского уезда и составляющия с Павловским районом в производственном отношении одно неразрывное целое». Вот как получается: уездным городом значится Горбатов, а мастеровые люди группируются вокруг Павлова и большой район ремесленников зовется Павловским. Опять же в старой книге отмечено: «Русская промышленность не может не погордиться таким полезным трудовым уголком Нижегородской губернии, как село Павлово, с любовью возлелеявшим у себя сталеслесарное производство и сделавшим разсадником его для других мест». Металл не для всех привлекателен. Кто-то откроет эту книгу, посмотрит и закроет, сказав: «Да что вы в этих железяках хорошего-то смогли найти?» Смогли, нельзя было не найти, коль столько людей любило это трудное дело.

Вы когда-нибудь были в кузне? Да их сейчас и не сыщешь. Тогда вы никогда не видели, как из пылающего горна достают разогретый кусок железа, который под ударами молотка превращается в… розу. Да, в металлический цветок с тонкими звенящими листьями и тяжелым бутоном. С этого цветка в Павлове начинается каждый кузнец. А до этого постучишь кувалдой в подмастерьях. Тут без обид. Хрупкий цветок – это первая ступень мастерства в художественной ковке. И каждый из парней, выбравший своим делом металл, знает об этом. Вы когда-нибудь слышали о павловских замках? Что-то и то краем уха? Действительно, а где о них узнаешь, кроме как в местном музее, куда надо еще ехать. Почти четыре века делали в Павлове знаменитые замки, известные в мире. Ремесло это, к сожалению, исчезло. Забылись мастера, которые превратили его в художественный промысел. Их замки давно стали экспонатами музеев и предметами торгов на аукционах. Известны павловские мастера и изготовлением миниатюрных замочков. Здесь появились первые микротехники, поражавшие своими изделиями ярмарочных зрителей почти два века назад. Да стоит ли перечислять то, о чем вы прочитаете?.. Мы попробуем раскрыть одну из тайн Павловской земли. Почему именно здесь, среди пахотных полей, родилось ремесло обработки металла. Откуда пошли эти корни? И остались ли ростки от них до сегодняшних дней? Кстати, мы произносим слово «слесарь» и не задумываемся, что оно означает. Для нас это просто человек, работающий с металлом. Но это не совсем так. Слово это, как и множество других, на Русской земле не бытовавших, завез неутомимый познаватель ремесел Петр I. «Отыскал» он его у немцев: schlosser – означает «делающий замки». В Павлове слово к месту пришлось.

“черное дело”

говоримся сразу – это сегодня Павлово город, а в те времена, куда нас забросит, Павлово было всего лишь небольшим поселением. Историки утверждают, что имя его пошло от хозяина речной переправы Павла – перевозчика. Вполне возможно, что и на других реках были перевозчики с такими именами, и, чтобы не путать переправы стали добавлять – «на Оке». Потом так и в географических картах писать.

2 1. Такой крепость на Оке в XVI веке представлял нижегородский ученый, доктор исторических наук Н. Ф. Филатов.

Возможно, со временем бы и забылось имя перевозчика, но вовремя шагнуло оно в гору – над переправой выросла небольшая острожная крепостишка для догляда за рекой да за дорогой, которая на противоположном берегу реки пряталась в залесных далях. Эту заставу стали звать Павлов острог. Закрепилось это название в Дозорных книгах времен Ивана Грозного. Сколько стояла крепость до упоминания, неведомо, а впервые упомянули о ней в 1566 году. Отсюда идет и день рождения современного Павлова.

2. Воротная башня Павлова острога в XVI в. Рисунок-реконструкция Н. Филатова

часть первая. сказание о павловских мастерах

История Павлова не из бурных. В ней не отмечено кровопролитных битв, даже о набегах ничего толком не говорится. По Оке таких острогов и крепостишек стояло множество. Порубежные земли старались охранять надежно. Но прорывался ворог: то ногайская орда, то крымские татары, то кочевые народы. Набеги стирали пограничные посты. О каких-то крепостях в истории лишь упоминание осталось, а те, что выжили, приросли селами да выросли до городских поселений. Когда потише на Оке стало, обзавелись они базарами, пробились к ним столбовые дороги и возникли ремесла.

Вооруженные стрельцы и конные воины (жильцы). Тут есть над чем поработать кузнецам.

Позаботились о себе и гарнизонные стрельцы Павлова острога. Отставив оружие, предварительно собрав его, смазав жиром и заложив в сводчатую кладовую под трапезную Спасо-Преображенского собора, занялись они «разным черным делом». Не подумайте о служивых людях ничего плохого. Никто из них по бедности или от отчаяния не подался с кистенем на большую дорогу. «Черным делом» в те времена называлось кузнечное ремесло. Застучали молотки, задымились кузни, и звон металла стал быстро привычным в этих местах. Сохранившиеся писцовые книги отметили, что в 1608 году здесь было 4 кузницы, в 1622 году их уже стало 11, а в 1642 году – 21.

“черное дело”

Каждая старая книга – клад для краеведа. Помню, как мы рассматривали с павловским учителем истории Петром Алексеевичем Кузнецовым изрядно потрепанную книжку некоего М. Савельева «Металлические промыслы Нижегородской губернии», вышедшую в 1916 году. Павлово здесь не было обойдено, и автор, склонный к краеведению, знакомил читателей с теми местами, которые освоили мастеровые стрельцы: «…До сих пор сохранился кузнечный ряд у так называемого кузнечного моста, с несколькими кузницами, где работают разные крестьянские поделки, кузницы эти расположены, по павловскому преданию, на том самом месте, где стояли некогда кузницы, упоминаемые в писцовой книге. Эти-то кузницы, стоявшие, кроме того, на большой проезжей дороге (МосковскоНижегородской), и явились, вероятно, непосредственным источником развития здесь сталеслесарного ремесла. Судя по разным источникам, местные ковали исстари занимались заваркой оружейных стволов и изготовлением оружия». Прочитали мы с Петром Алексеевичем эти строчки и отправились искать места, в них описанные. Кузнечный мост был, видимо, через речку Тарку, впадавшую в Оку. А где же ковалям свои кузни ставить, как не у воды?.. Излазили мы все кручи, но следов кузниц так и не нашли. Старожилы тоже разные места показывали. Да оно и понятно, кузниц было много, и разбросаны они были в разных местах. Но память о «черном деле» была в другом. На Дальней Круче – окраину города замыкали улицы со странными названиями: Первая линия, Вторая линия… На мой вопрос, почему им до сих пор не дали более примечательных имен, объяснение краеведа было бурным: – Да вы что!! Их нельзя переименовывать. Это же история. Город ведь не раз горел, страдал из-за своего ремесла. Сухие кузни вспыхивали факелами. Тушить их было трудно. Они стояли на отшибах. Горели кузни, горело и село. После одного из опустошительных пожаров горожане отступили и на пустыре заложили новые улицы. Эти «новые линии», по сути, возрождение города после одного из пожаров. Разве можно их переименовывать? Как тут не согласишься с краеведом. Улицы, нареченные «линиями», хранили память о пожаре 1872 года. В ночь с 11-го на 12-е июня и полыхнуло. Пожар продолжался больше суток.

Пищали и мушкеты не были вечными. Они выходили из строя, их надо было ремонтировать. Этим первоначально и занялись павловские ковали.

С. 13 В «Нижегородском сборнике» за 1867 год упоминается, откуда слесари Павлова брали железо. «Оно доставлялось на ярмарку караванами по Чусовой, Белой, по Каме и Волге в коломенках, межеумках и барках. На ярмарке оно помещается на Оке в особой, так называемой железной линии». Ее-то и изобразил на рисунке художник Николай Самокиш. 1896 год

часть первая. сказание о павловских мастерах

Отметину о том пожаре можно найти в старых газетах: «Жертвой пламени сделались шестьсот деревянных и шестьдесят каменных домов, две церкви, волостное правление, почтовая станция, больше пятисот мелких слесарных заведений и четыре завода. Сгорели все почти изделия; производство остановилось; тысячи семейств остались без крова и куска хлеба. В той половине Павлова, которая выгорела так быстро, находились склады с железом, сталью, хлебом. Тут же жили и торговцы. …Пожар поставил население Павлова в такое положение: у жителей сгоревшей части села не осталось абсолютно ничего в настоящем, а для будущего одни только рабочие руки». «Черное дело» было не только опасным, но и хлопотным. Это древоделу – подпоясался, взял топор и отправился в ближайший лес. Здесь же каждая кузня требовала металл. А где его взять? В той же книге отмечено: «…Происходила ли здесь выделка железа или железо получалось из других мест достоверно ничего неизвестно. Более вероятно, что сырые материалы получались из других заводов, а именно, покупались у уральских заводчиков, пригоняющих ежегодно железо и сталь в Нижний на железянках». Автор книги не расшифровал, какой вид транспорта он имел в виду, и у нас с Петром Алексеевичем Кузнецовым вышел спор. Если имелась в виду железная дорога, то она пришла в Нижний Новгород только в конце XIX века, а как же работали павловские ковали до этого? Спор ни к чему не привел, и мы так и не решили, как мастера получали металл. Скорее всего, везли его с Урала на баржах по рекам до Нижегородской ярмарки, а оттуда он и попадал в Павлово. Может быть, эти баржи и называли «железянками»? Понятно, что на подковы да гвозди привезенное издалека железо не шло – дорогое удовольствие. Но это уже было позднее, когда в Нижний переехала ярмарка, снявшись с волжского берега у Макария. Боярин Иван Борисович Черкасский, кому во владение был отписан Павлов острог, смекнул, что неплохим ремеслом заняты его люди, и стал им всячески помогать. Вот он доставлял металл из Москвы обозами. Вез железо, сталь, медь, серебро. Тут уж по составу груза понятно, что медь и серебро вероятнее всего шли на отделку ружей. Иностранец фон Кленк в своих «Записках» (1676) отметил, что наилучшее в Москве вооружение он видел

“черное дело”

в полках, подчиненных князю М.Я. Черкасскому. Видимо, это и были ружья, которые поставляли ремесленники Павлова. Историками замечено, что о совершенстве мастерства лучше всего говорят… фамилии, закрепившиеся за мастерами. Первая из известных фамилий павловских оружейников – Бронниковы. Они ковали шеломы, секиры, мисюрки – словом, броню воина. Различные записи сохранили много «оружейных» прозвищ: «Филька-самопальный мастер», «Мишка-кузнец ствольный», «Дениска-ложного дела мастер» (не подумайте, что он враль какой, просто он мастерил ружейные ложа), «Юрказамочный (для ружей. – В.Ф.) подельщик». Павловские оружейники были замечены. Их не раз приглашали в Москву поработать в государевой Оружейной палате. След о них остался в книгах Дворцовых приказов. Упоминается там «нижегородец Ортемий-оружейник в 1663 году… сделал пищали. Стволы длиною 2 аршин и болши», «нижегородец Сенька-замочный подельщик», «Гришка павловскийдворцовый кузнечного дела мастер». В 1675 году в Оружейную палату был взят павловский мастер Афанасий Чернов с пятью товарищами. Позднее мастеров брали на петровские оружейные заводы. К сожалению, мы не можем сегодня оценить мастерство павловских оружейников. Тогда было не принято мастерам ставить метки на своих изделиях, да к тому же ружье подетально изготавливало сразу несколько мастеров. Кому увековечивать свое имя? Но как только величайше было разрешено ставить свои клейма, так стали известны павловские мастера оружейного дела.

“черное дело”

А вот как это произошло. Путешествуя по землям центральной провинции Российской империи, император Павел I остановился в деревне Лаптево, в четырех верстах от Павлова, «испить кофею». Павловом к тому времени ведал граф Николай Петрович Шереметев. Он и распорядился, чтобы государю были «поднесены разныя слесарныя вещи». В отписанном донесении о встрече павловцы сообщали, что они отвечали на вопросы государя: «Одна ли фабрика его Сиятельства, или по домам, и где сделанные товары производим в продажу и сколько могут сделать ружей?» Выборные – Василий Белозеров и Николай Поцелуев, отвечали: «фабрика вашего Сиятельства состоит при крестьянских домах, где и работают и те сделанные товары по силе данного бывшему родителю вашего Сиятельства, а нашему милостивому Государю, графу Петру Борисовичу, из государственной мануфактур-коллегии, сентября от 7 дня прошлого года с прочетом указа в продажу производится внутри Российского Государства в разных городах и у портов, ружей же могут сделать до трех тысяч». Где мастера, там легенды. Как-то охотясь у Шереметевых в Гатчине под Санкт-Петербургом, Павел I восхитился боем «аглицких» ружей. Подначил император графа: мол, не сделают твои павловские мастера этаких. Николай Петрович Шереметев в тот же вечер направил указ в вотчинную контору Павлова: «Велено отдать зделать самому лутчему мастеру…» Ружья взялись делать два мастера: одноствольное – Алексей Чертовиков, а двустволку отдали Ивану Круглову. Почти год возились мастера с ружьями. Каждый внес изменения в их механизмы. Ружья получились более безотказными и удобными в пользовании. Резьба, золочение и инкрустация ничем не отличались от «аглицкой» работы. В сохранившемся реестре об оплате работы, приложенном к донесению, мастера писали, что для ружей «куплено в Москве для сделания ложи ореховое дерево… для украшения оных куплено золота на 6 руб. 67 коп». Долго дожидались мастера вестей из Санкт-Петер бурга. А там все никак охоту не могли наладить. Наконец собрались. Пригласили «аглицкого» посла. Ему и показали ружья. Он на них налюбоваться не мог, все восхищался точностью боя и легкостью стрельбы. Посол думал, что это работа мастеров с его родины,

С. 14 А так происходила сдача железа. Это был лакомый кусочек для скупщиков. Они развозили его по всей сталеслесарной округе, накручивая свой процент прибыли. Рисунок Николая Самокиша. 1896 год

часть первая. сказание о павловских мастерах

1 2

1. Наконечник пики. Это оружие ковалось в кузнях села Павлова. 2. У унтер-офицера гренадерского полка похожий наконечник надет на ствол ружья, а оберофицер использует его как пику. 1797–1801 гг.

а оказалось – совсем в других местах ружья сделаны. Император поблагодарил Шереметева за хорошую работу и тут же выговорил ему за то, что русские мастера клейма свои не ставят. Тут же в Павлово был отправлен указ: «…А на стволах и на замках подписать имена тех мастеровых, кто будет делать». В 1913 году в журнале «Русский архив» были опубликованы исследования графа П.С. Шереметева «О русских художественных промыслах». Графский род на протяжении долгих лет не терял интереса к народному рукоделию. Автор исследования обмолвился: «В нашем домовом собрании оружия сохранились и образцы павловских мастеров, напр. ружье с гладким стволом, от двух средних поясков отделенных гранями: над камерой вырезан лист; на ложе серебряный щиток с гербом гр. Шереметевых. На замочной доске надпись: "Иван Овсяников. Село Павлово"».

“черное дело”

Также пара пистолетов с гладкими стволами и также с гербом и надписью на замочной доске того же мастера Ивана Овсяникова. Без сомнения, среди нашего оружия есть и еще павловские изделия, но из подписанных известны только приводимые». Как видите, это уже не просто ружья, а художественные изделия, поэтому им и нашли место в коллекции Эрмитажа. Там же находится еще один любопытный экспонат, к которому могли приложить руку павловские ковали. Это булатная сабля генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметева. На поверхности клинка типичный булатный узор. Это не парадное оружие, а боевой клинок. От удара он был сломан у эфеса. Видимо, генерал-фельдмаршал не захотел расстаться со своей любимой саблей и попросил приварить эфес к клинку. Уже в наши дни специалисты исследовали место наварки и крепко удивились. Кузнецы проковали место слома хитрым способом: по краям в одном направлении, как бы растягивая металл, а в средине с деформацией в различных направлениях. Это обеспечивало прочность стыка, сабля была готова к сражениям. Если ремонт действительно делали павловские кузнецы, то им хвала. Значит, они были знакомы и с булатной сталью, что вполне вероятно. По крайней мере, с холодным оружием павловские ковали успешно справлялись. На местах бывших кузен нередко находили необработанные заготовки клинков. Однажды, на наших глазах это было, копали уже современные ковали канаву, чтобы проложить электрический кабель до кузни. Дело шло медленно, натыкались все на старое, насквозь проржавевшее железо. Тогда артельно и предположили, что на этом месте кузница могла стоять. И только эта мысль всех посетила, как лопата скрябнула в очередной раз о металл. На свет и появился клинок. Когда его обтерли, то увидели, что поверхность его только чуть-чуть тронута ржавчиной, а ведь клинок пролежал в земле столетия два и никак не меньше. Чуть с краешка полоснули по нему наждачным кругом. Брызнул веер синих искр. Клинок оказался каленым. Тут к историкам не ходи и так видно, что ковало Павлово оружие.

1. Наконечник копья 2. А вот как выглядит копье в руках офицеров Преображенского, Семеновского и Измайловского полков. 1796–1797 гг.

часть первая. сказание о павловских мастерах

Но оружейное дело в мастеровом селе не прижилось. Перехватила его Тула. Там была построена первая в России доменная печь, которая давала качественный металл для ружей. Позаботился о Туле и Петр I, повелев: «…Ружейной канцелярии из Петербурга переехать в Тулу и денно и нощно блюсти исправность ружей. Пусть дьяки и подьячие смотрят, как альдемаран клейма ставит. Буде сомнение возьмет, самим проверять и смотром и стрельбою. А два ружья каждый месяц стрелять, пока не испортятся.

Улица Кузнечная. Здесь и располагались кузницы.

Буде заминка в войске приключится, особливо при сражении, по недогляду дьяков и подьячих… старшего дьяка отдать в писари, подъячего лишить воскресной чарки сроком на год». Согласитесь, наказания очень суровые. Но нам не до них. Павлово было лишено главного и прибыльного ремесла – оружейного. И хотя оружейники в округе остались, но большинство мастеровых нашло себе новое занятие. В голландском издании «Описания Государства Российского», вышедшем в 1730 году, его автор шведский офицер Филипп Иоганн Страленберг, попавший в плен под Полтавой и занявшийся в России составлением карт, о Павлове написал: «Весь город состоит почти только из кузнецов, их подмастерья разносят в округе на продажу разные железные вещи и между ними маленькие, как горошины, замочки и другие небольшие, как белый турецкий боб. Все они с ключами и очень чисто и тщательно сделаны, так что их можно отпирать и запирать. За дюжину таких замков платят полтора рубля и дешевле».

“черное дело”

На улицах города еще можно увидеть кованые узоры.

Но это не первое упоминание о замках. Еще раньше, в 1674 году, здесь побывал заезжий иностранец Кильбургер, изучавший русскую торговлю. В своих записках он упоминает о маленьких замках, которые мастера продавали по полтине за дюжину. И это еще не начало промысла. В писцовой книге за 1621 отмечено, что в Павлове имеется «11 жилищ, ковавших дверные замки». С тех пор, кто ни приезжал в Павлово, дивились новому ремеслу, которым овладело почти все мужское население села. А мы по этому поводу можем сказать: ружейное дело принесло Павлову известность, а славу ему принесут замки.

пр ил ож ен и

Поклон из павлова В начале XX века каждый, приезжавший в Павлово, мог передать отсюда поклон, отослав открытку с видом приокского села. А расславил село на всю Россию нижегородский светописец Максим Петрович Дмитриев. Появился он здесь летним жарким днем, как всегда на подводе, уставленной огромными, неведомыми для местных мальчишек аппаратами и ящиками с громоздкими кассетами, в которые были спрятаны стекла, политые светочувствительной эмульсией. Человек с черной окладистой бородой устанавливал аппарат на треногу, направлял выпуклую линзу на дома, церкви, мосты и мосточки, на тихо шелестящую прибрежным песком Оку, закрывался куском темной ткани, что-то колдовал под ней. Потом разом все собирал, шустрые подмастерья крепили ящики на подводе, и разомлевшая под солнцем лошаденка, нехотя тянула воз на очередную кручу. Это, пожалуй, единственное приокское село, которое почтил своим вниманием именитый фотограф. А снимать в Павлове было что. «Павлово построено на правой стороне Оки и расположено частично в лощине и частию на горе, отчего местность Павлова чрезвычайно неровная: беспрестанные подъемы на горы и спуск с них». Для праздно гуляющих по селу, может, это и неудобство, зато какие виды для фотографа! Над селом возвышалось семь церквей. К двум площадям – Никольской и Покровской – сходились 18 улиц: Мостовая, Троицкая Гора, Воскресенская, Стрелецкая, Большая, Исподняя, Конопляник, Перекров, Луговая, Семенная Гора, Стоялая, Слобода, Покровская, Заманиха, Терешка, Дубровка, Новая, улица с предупреждающим названием Лужа. Восемь мостов были перекинуты через овраги.

«Окна домов большею частью растворчатые и вообще характер постройки чисто городской: в целом селении нет ни одного дома или надворного строения, крытых соломой». «Павловские летописцы» оставили нам и описания сельской публики. «Было утро воскресенья, и мы имели удовольствие видеть сразу обывателей всех родов и типов: степенными группами выползали они из переулков, из домов, направляясь к церкви. Густой звон колоколов, видимо, доставляющий всем обывателям особое удовольствие, блеск солнца, бородатые и массивные священники и дьяконы в летних ярко-цветных рясах, и разнообразная смесь костюмов, начиная от широких старомодных цилиндров стариков, в длиннополых двубортных сюртуках и кончая пиджаком молодого приказчика с молодой женой, тащившей сзади какие-то удивительные кунсткамеры: на протяжении каких-нибудь сотни сажен несколько раз переноситесь от современной цивилизации в XVII или даже в XVI столетия». К сожалению, Максим Петрович Дмитриев не оставил галереи фотографических образов жителей села, посчитав, видимо, что и пейзажных видов для знакомства с ним будет достаточно. Но даже фотографии не передали бы нам того, что подметили журналисты и писатели. Вот, например, они увидели у жителей села такую черту, как насмешливость. «Везде в Святки ходят рядихи и смешат зевак какой-нибудь шуткой. Павловец не так. Он подметит за кем-нибудь слабость, тщательно скрываемую от других, да и выставит ее в карикатуре на показ всему православному люду». Или вот еще: «Павловцы – любители до пения, в особенности духовного: в настоящее время имеется несколько хоровых певчих, образовавшихся из местных жителей – хоры довольно стройные». Благодаря фотографиям Максима Петровича Дмитриева мы зрительно познакомились с селом, в котором задержимся надолго. Село Павлово удивительное – оно все подчинено ремеслу, а потому дорог каждый штришок, оставленный очевидцами. Опять же не из каждого села можно было передать поклон, который получали в любом далеке. Старая открытка донесла его и нам.

“немало пользы приложил...”

российской истории род Шереметевых хорошо заметен. Граф Борис Петрович Шереметев был сподвижником Петра I. Генерал-фельдмаршалом он стал раньше Петрова любимц а Александра Даниловича Меншикова. Третьим получил учрежденный орден Андрея Первозванного. И первым в России был возведен в «графское достоинство», собственно с него этот титул и стал приживаться. При нем род значительно окреп и стал одним из богатейших в России. Шереметевы имели крупные поместья в Московской, Тульской, Ярославской губерниях. Им принадлежали дворцы в Останкино и Кусково под Москвой. Замок в селе Юрино на Волге тоже был их. Из всех Шереметевых нас больше всего интересует один – Петр Борисович. Почему? Сейчас узнаете. До воцарения Елизаветы Петр Борисович Шереметев выслужил лишь чин капитана и звание камергера. В царствование Елизаветы он становится генераланшефом в звании генерал-адъютанта. Петр III пожаловал его в оберкамергеры. Екатерина II назначила его сенатором. Секрет столь стремительного карьерного роста раскрывает историк и писатель Михаил Иванович Пыляев в книге «Старая Москва». «Сын героя полтавского и прутского, современник Петра и шести других царствований, он был истинным вельможей золотого века Екатерины, ослепивший иноземцев "умною пышностью"; пышность его не была разорительна: он расходовал только то, что

часть первая. сказание о павловских мастерах

получал из имений, и был далеко не расточительный и весьма осторожный в расходах, превосходный хозяин, устроивший систематическую экономию и строгие штаты со сметами». Можно представить, какие доходы он получал с имений, если во время праздников в Кусково гуляло до 50 тысяч человек, да более 2000 приглашенных. Историк и литератор П. Бессонов оставил нам словесный портрет Петра Борисовича Шереметева:

1 1. Граф Петр Борисович Шереметев 2. Княжна Варвара Алексеевна Черкасская

«…Это был образец екатерининского вельможибогача, ловкий, хотя не слишком услужливый и довольно самостоятельный придворный, с хитростью, блестевшею в его несколько скошенных глазах, важный, но не надменный и со всеми до низших ласковый, не любивший головоломного труда, но очень крепкий природным умом и образованный по-французски; член знати европейской и вместе хлебосольный русский барин; артист в душе для всех искусств с отличным ко всему вкусом до изысканной гастрономии и равно до тяжелых дедовских блюд». Теперь мы можем представить, что это был за человек. Но это еще не все. Тщетно искать материалы о нем в государственных и военных источниках. Здесь он не преуспел: не был способен ни к военной, ни к гражданской службам. Единственным плодом его служебной деятельности является составленный им «Устав о должностях и преимуществах оберкамергера».

“немало пользы приложил...”

Поэтому великий князь Николай Михайлович Романов, работая над многотомным изданием «Русских портретов XVIII и XIX столетий», больше пишет о пристрастиях Петра Борисовича Шереметева, чем о его службе. «Обладая 140 000 душ крестьян, он не обременял себя службой и жил в удовольствие. Ему не были чужды известные умственные и художественные запросы: для него выписывались из-за границы политические и философские сочинения "рейнские, лейденские и колоньские". Он собрал и издал в свет бумаги своего отца; его театр и оркестр были лучшими в России. Его служащие были постоянно озабочены приобретением для него то "редких руд, окаменелостей и животных", то "бёстов эллинских богов", то гравюры "с картин славного живописца Муриллова". То он мечтал об устройстве для кусковского пруда яхт "со всеми украшениями, командой и с пушками", то заботился о покупке раковин для уборки кусковского грота». И вот еще очень важная черта, которую подмечает великий князь, составляя портрет Петра Борисовича Шереметева. «Как расчетливый хозяин, он был противником эксплуатации крепостных, находя нужным маломочных "от всех их тягостей освободить", чтобы они могли себя поправить и прийти в лучшее состояние». А еще Павел Борисович был человеком хозяйственного склада, сам любил строить и «входил во все подробности работы». Сохранились в архивах даже собственноручные чертежи укладки паркетов. Вот теперь откроем секрет, почему мы так подробно изучали биографию графа. Дело в том, что Петр Борисович Шереметев был женат на княжне Варваре Алексеевне Черкасской. Женитьба его была тяжелой, напоминавшей битву. Императрица Анна Иоанновна помолвила Варвару со своим любимцем, обер-гофмейстером графом Левенвольде. Помолвку отпраздновали, но своенравная девица, уже прозванная за крутой нрав «Варькойтигрицей», жениха отвергла. Избранник императрицы ретировался и добровольно вернул кольцо. Варваре был люб дипломат и стихотворец, сын молдавского господаря Антиох Кантемир. Он покорил ее сердце своими нежными стихами. Но тут против женитьбы восстала мать Варвары княжна Трубецкая. Закончилось вся эта история тем, что отца Варвары свалил апоплексический удар и он скончался «от семейных неприятностей».

Князь Алексей Михайлович Черкасский. Это он отписал в приданое своей дочери село Павлово на Оке.

Подмосковные усадьбы Шереметева: Кусково (1,2) и Останкино (3,4). Теперь это музеи-заповедники.

часть первая. сказание о павловских мастерах

После таких баталий тридцатилетнюю Варвару под венец повел граф Петр Борисович Шереметев. Современники говорили, что сочетались не сердца, а огромные состояния. Княжна Черкасская одарила мужа приданым – 80 000 душ крестьян и вещами, перечень которых составил тридцать страниц убористого текста. Граф стал самым богатым человеком в России, уступая лишь членам царской фамилии. По классовым меркам, по которым мы совсем недавно раскладывали прошлое и «графья» у нас неминуемо оказывались в классе угнетателей, граф Петр Борисович Шереметев был не совсем таковым. Задолго до падения крепостного права он был готов отменить его, а пока давал волю тем, кто этого пожелает. Крестьяне,

бежавшие от помещиков-угнетателей, всегда находили у графа понимание, и он прикрывал их своим высоким положением: «Нет у нас и весь сказ!» А это нам, в прошлом «классовым борцам», может показаться выдумкой: в одной из волостей крестьяне графа Шереметева имели по две лошади, три коровы, по столько же овец и свиней на каждый двор. Странным угнетателем был граф Петр Борисович Шереметев. Крестьяне, формально не получившие воли, избавились от крепостной зависимости и стали работать так, как хотели. Больше полувека держал граф сумму оброка в два рубля с души. Он никогда не посягал на деньги тех, кто их заработал своим трудом. Его крепостные владели мельницами, судами, торговыми лавками, небольшими фабриками. Известно, что трое крестьян заработали почти миллионное состояние, оставаясь в полной зависимости от помещика. Женившись на Варваре Черкасской, граф получил в приданое и неизвестное ему пока село Павлово. Вот мы и подошли к самому главному. В народной песне пелось:

“немало пользы приложил...”

Уж ты славное, село Павлово, Слобода графа Шереметева! Про тебя, село, идет слава добрая, Слава добрая, речь хорошая: Будто ты, село, на краси стоишь, На краси стоишь, на крутой горе, На крутой горе, по раздольицу; Ты на двух реках, на двух быстрых. Промеж села бежит речка Тарочка, Возле бока бежит Ока-матушка; По Оке-реке бежит лодочка, Легка лодочка раскрашенная, Вся гребцами лодка усаженная, Как на восьмера на веселечки; В этой лодочке сам граф гулял.

Песню эту на нашей памяти, естественно, не пели. Идет хорошая слава о селе – это не беда, но его владелец – угнетатель, добрым словом поминается. Этого не должно быть. Песню из репертуара фольклорных коллективов изъяли, а о графе осталось лишь упоминание – строчка в истории села. Был, мол, такой факт. Между тем Петр Борисович Шереметев, вступив во владения селом, первым долгом его разрекламировал, сообщив, что в селе действуют «кожевенная, мыльная и слесарная» фабрики, а также «ружейный завод». Лукавил граф, пока это были его мечты, но он старался для дела. «Императрица Екатерина II высочайшим указом 7-го сентября 1761 года в поощрение развившейся в Павлове сталеслесарной промышленности освободила это село от постоянной повинности: крестьянам же его предоставила право торговать во всех пунктах и городах империи без особых свидетельств, по одним доверенностям помещика». К этому времени торговать уже было чем. Здесь в год выделывали до пяти тысяч «замков коробейных

часть первая. сказание о павловских мастерах

висячих разных сортов», до пяти тысяч дюжин «складных ножей цветных и черных череньев», ружья и пистолеты, столовые приборы (ножи и вилки) с черенками на все вкусы и для всех сословий – от деревянных, костяных и металлических до яшмовых, перламутровых и черепаховых. По деревням своих вотчин граф Шереметев повелел отыскивать умелых молодых мастеров и отсылать их учиться на тульские заводы. А когда набралось обученных кузнецов и слесарей порядочно, он открыл в селе завод. По немногочисленным сохранившимся документам можно представить, в каких условиях работали мастеровые. Они были «освобождены от уплаты какого-либо вытнаго тягла». Работа была сдельная, а расплата за труд назначена наличными деньгами. В Москве и Павлове были открыты лавки для продажи изделий. Видимо, тогда и родилась одна из ярких павловских легенд: «Давно дело-то было. Задумал как-то черт устроить ад на земле, стало быть, на сем свете. Обернулся немцем и подсыпался к графу, который проживал за границей. Что, дескать, людишки у тебя все одной землей занимаются? Устрой да устрой у себя в имении завод. И доход пойдет, да и почетнее тоже. Послушался помещик, сам остался за границей, а немца послал в имение заводы строить. И построил немец первый завод в Павлове, на Семеньей горе, – железо делать. Вот живет помещик за границей, получает доход хороший. И вздумалось ему как-то раз проведать свои имения и посмотреть, как работают на заводах. А был он доброй души человек. Вот приехал он в Павлово и пришел на завод как раз в ту пору, когда из сварочной печи вынимали раскаленную "сварку" (расскаленный лом, который сплавляют под молотом в одну массу. – В.Ф.). Глядит помещик: печь пламенем пышет так, что и подойти невозможно, люди в дыму и в копоти. А сварка красная вся, шипит, трещит, окалиной во все стороны так и брызжет. Подтащили ее крючьями к наковальне. Как грохнет по ней стопудовый молот, как пыхнет от нее пламя да искры... С нами крестная сила! И людишек из-за огня не видно. Испугался добрый граф… "Подать немца сюда! Не знал я, откуда у меня доходы…" Глядь, а немец точно сквозь землю провалился.

В таких условиях работали павловские кустари. Труд замочника легким не назовешь.

часть первая. сказание о павловских мастерах

Завод уничтожили, горно потушили, да искры из-под заводского горна уже разлетелись кругом с Семеньей горы по всему Павлову. Застучали в избушках молоты, завизжали пилы, зашипели напильники, закипело мастерство и разлилось, как пожар, по всей округе. По деревням-то хоть землю не бросили, а павловцы забыли про пашню». Совсем про графа Петра Борисовича Шереметева рассказ. Только не уничтожал он завод, просто не смог сохранить в том виде, каким его задумал. Не совсем точно легенда реальную историю пересказала, но что верно – завода не стало. Как пишут в старинных отчетах, мастеровые «ушли в избы». Не сумели они работать артельно. Прихватив «сбрую» – инструмент стали единолично «мастерить кустарные изделия». Как мы уже знаем, была у графа Шереметева страсть к собирательству. Свозил он в усадьбу разные диковинки и показывал гостям привезенные отовсюду чудеса, сотворенные природой. Но не только, а еще и руками человеческими. К сожалению, подробного описания коллекции найти не удалось, но без изделий павловских умельцев она не обошлась. Чем же еще дивил граф своих гостей? Самый ранний замочек, сохранившийся с тех пор, имеет дату – 1767 год. Как раз то время, когда Павловом владел граф Петр Борисович Шереметев. Гости его кунсткамеры могли видеть замочки в виде двуглавого орла – российский герб или изображавшие лебедей, павлинов, журавлей, сказочных птиц сиринов, всадников с луками, богатырей с копьями, пляшущих человечков. Мастера брали «замочные персонажи» с лубочных картинок и буквиц в старопечатных текстах. Бывало и повторяли «подлежащие выполнению против присылаемых образцов самою чистою и соответственною во всем оригиналу работою». В Москве замочки можно было приобрести в Гостином дворе, где Шереметевы держали лавку по сбыту изделий павловских мастеров. Она существовала до 1812 года, пока Гостиный двор не сгорел во время захвата Москвы Наполеоном. Лавка непрерывно пополнялась товаром. Замочки пользовались спросом у модниц и светских дам. Они доверяли им хранить секреты своих шкатулок и дорожных плетеных баулов.

Чтобы представить, какими были самые первые замки и ключи к ним, мы отправились в Великий Новгород. Там на музейных стендах их и обнаружили.

Этим замкам давно место в музее, но они еще продолжают служить. Обнаружили мы их в одной из поисковых поездок. Это самые ранние замки российского производства. Выполнены они методом ковки и называются «секирные». Исследователи относят их к XVII веку. Их название идет от секиры – старинного оружия в виде топора, только без длинной рукоятки. Возможно, павловский замочный промысел именно с таких замков и начинался, но свидетельств этому пока не нашлось. Секирные замки тоже имели свое украшение. Они отделывались накладными бляхами, которые называли «репьями», и прорезными накладками – «плащами». Обратите внимание на замок, что слева. Накладки на нем прорезные. Это не случайно. Под накладки подкладывалась тонированная слюда оранжевого и светлозеленого цвета. Так что замки имели нарядный и привлекательный вид. Между тем своей воинственной формой предупреждали, что жилище надежно защищено.

часть первая. сказание о павловских мастерах

С 1798 года сохранился список вещей, посланных из Павлова выборным Василием Белозеровым графу Николаю Петровичу Шереметеву, видимо, для продажи в столице, а может, и для пополнения кунсткамеры. Опустим перечисление количества вещей, нам любопытно, над чем же в то время трудились павловские мастеровые. Итак, с очередным посылом граф получил: «стремена, замки большие, муштуки (видимо, мундштуки – В.Ф.), львы подсвечниками, ножницы бумажные, шпантоны (неизвестная вещь – В.Ф.), копье, давки сахарные, орешные давки, ножи кухмейстерские, лядунки, скальницы, фузею со штыком, стуцар, мушкатанты медные,

“немало пользы приложил...”

пистолеты, ножи охотничьи, замки шатуениные, обувальницы, львы замками». Но список этот еще важен и тем, что упоминаются в нем мастера: замочники Рыжиковы, Гудковы, Ворожейкин, Талгин, Чулков, ножевщики Лохтев, Богатьлев (может быть и неправильно, но так написано), Жуков и ружейник Чертовиков, работу которого мы уже знаем. До сих пор у коллекционеров «собинные» павловские замочки зовутся шереметевскими. А искусство замочников намного пережило графа Петра Борисовича Шереметева, который к этому делу «немало пользы приложил».

ие

пр ил ож ен

Пришедшие из сказок Для начала немного истории. Замки появились в глубокой древности. Различные виды замков были известны в Древнем Египте, Греции, Риме. Родиной навесного замка считается Китай. На Руси висячие пружинные замки с корпусом и отъемной дужкой применялись, начиная с X века. Механизм их был прост. Это видно на схеме. Ключ отодвигал запор и освобождал дужку. Не все, конечно, механизмы были устроены одинаково, но большого разнообразия не было. Как мы уже знаем, первые павловские замочки известны с 1767 года. Обратите внимание на замочек «Птицу». На дужке его стоит именно эта дата. Не эта ли птичка стала прародительницей нового ремесла? Любопытствующие искусствоведы нашли откуда «прилетела» эта «птичка». В средине XVIII столетия у мастеров была популярна книга «Символы и Эмблемата», откуда они черпали сказочные изображения птиц и зверей. Аналогичное изображение обнаружилось и на медной посуде, изготовленной на Урале. Вполне возможно, что павловские мастера позаимствовали изображение птицы с нее. А это уже говорит о том, что была устойчивая связь между Павловом и Уралом.

Самый загадочный замочек, который здесь опубликован – «Гордец». Не совсем понятен персонаж. То ли это человек, то ли журавль. Жителям второй половины XVIII века он был вполне понятен. Это известный лубочный персонаж Фарнос. Выступая гордым журавлем, он щиплет себя за нос, чтобы не зазнавался. Вот так можно читать персонажи сказочных замочков, любимых дамами и барышнями, которые замыкали ими свои шкатулки, хранившие тайны. Иногда они были частью женских украшений, их носили в качестве подвесок к серьгам и шейным цепочкам знатные дамы. Искусствоведы отмечают: «В истории замочного производства плоскостные силуэтные замочки занимают особое место. Будучи техническим изделием с простым пружинным механизмом, призванным служить запором, навесной фигурка-замок по художественным достоинствам занимает одно из первых мест среди декоративноприкладных изделий из меди второй половины XVIII века». Все эти замочки делались мастерами вручную. Мастер пользовался простейшим набором инструментов: наковальня, тиски, ножницы для резки листового металла, пила, молотки, зубила, напильники, специальный набор чеканов, граверные принадлежности. Плоские замочки состояли из двух запаянных по контуру половинок, а объемные отливались. Причем технология производства литых замков древняя и уходит корнями аж в XIII – XIV века. До нас дошли редкие экземпляры фигурок животных булгарского происхождения. Попали они на глаза павловским мастерам. Так появились замки в виде коней. Их начали делать Семен и Иван Чилины,

3 1. Замочек «Птица». 1767 год. Механизм запора расположен в дужке замка. Хранится в ГИМе (Государственном историческом музее). 2. Замочки «Музыкант» и «Танцор». Вторая половина XVIII века. Хранится в ГИМе. 3. Замок «Гордец». Вторая половина XVIII века. Место изготовления не определено. Хранится в ГИМе.

3 1. Замок «Лев». Вторая половина XVIII века. Хранится в ГИМе. 2. Замок «Кентавр». Вторая половина XVIII века. Место изготовления не определено. Хранится в ГИМе. 3. Замок «Конек» с ключом. Конец XIX века. Сделан павловским мастером Семеном Рыженковым. Хранится в ГИМе. 4. Замок «Утка» с ключом. Последняя треть XVIII века. Сделан в Павлове. Мастер неизвестен. Хранится в ГИМе.

1 2

1. Замок «Дракон, глотающий змею». Вторая половина XVIII века. Место изготовления не определено. Подобные замочки делались и в Павлове. Хранится в ГИМе. 2. Замок в виде двуглавого орла. Вторая половина XVIII века. Место изготовления неизвестно, но подобные замки делались и в Павлове. 3. Замок «Конь» с ключом. Сделан в селе Павлово. Конец XVIII – начало XIX века. Хранится в ГИМе. 4. Замок «Конь». Конец XVIII – начало XIX века. Хранится в ГИМе.

А это экспонаты из Павловского краеведческого музея. Обратите внимание на левый замочек. Он называется «Маскарон». Место изготовления – Павлово. Вторая половина XVIII века. Точно такой же замочек хранится в ГИМе. Но там он не имеет места рождения.

братья Варыпаевы, особенным спросом пользовались замки-коньки с оригинальными ключами Семена Рыженкова. Плоский выдвижной ключ имел специальные вырезы, которые давили на пластинчатую пружину и освобождали дужку – засов. Ключи имели разную конфигурацию вырезов, и открыть замок другим подобным ключом было невозможно. Как видно из иллюстраций, эти миниатюрные замки щедро украшались чеканным узором, и сегодня представляют собой ценность не только техническую, но и художественную. Даже если у вас в руках окажется два одинаковых замка – они лишь подобны. Точных копий замочков существовать не может.

павловские охоты Все, за что бы ни брались «павлы» (вы уже знаете, что жители села Павлова сами себя так называли) и с умением это делали – называется охотами. В охотку, значит. А самые умелые во всяком деле зовутся охотниками. Так что если услышите в Павлове об охотниках, то не торопитесь представлять себе человека с ружьем. Охотник может и дома сидеть, а все равно будет охотником. Кажется, мы запутали вас совершенно. Конечно, чтобы внести ясность, надо в Павлове побывать и все посмотреть, что мы сейчас и сделаем. Своеобразная жизнь павловских ремесленников породила на свет много охот. Для мастеровых дело было превыше всего, в деле был их азарт. Но перенесли они его и в охоты. Потому Павлово и славится тем, чего у других не сыщешь.

Кузнечное дело можно назвать охотой? Если кует коваль из года в год одни лошадиные подковы, то вряд ли. А если радует глаз железным ажуром, то это уже охотник. И имя его долго помнится. А есть имя, значит, и благодарственное слово потомков по адресу будет. Как же мастеров не похвалить за удивление, которым нас наградили?! Когда мы бываем в Павлове, то первым долгом заглядываем в кузню к Валерию Сидорову. Он одним из первых возродил в городе «черное дело».

А его ученики освоили художественную ковку, которой в свою очередь и обучают в местном колледже. Думаете, желающих нет старым, почти забытым ремеслом заняться. Ошибаетесь. Кузнечное дело до сих пор в почете. Сам азартный коваль, Валерий Сидоров все нас наставлял: «Поезжайте по селам, сфотографируйте узоры на старых железных дверях. Это же полет фантазии. Езжайте, ребята, сохраните их хоть на фотографиях». Поехали. Наснимали много. К сожалению, всего не покажешь.

Сам город мы тоже не забыли. Неторопливо прошлись по его улочкам. Исторический музей принимал очередную группу туристов, которая долго стояла у старинного особняка и любовалась коваными воротами...

А мы прошли дальше и обратили внимание на то, что обычно не замечается. Водосточные трубы, балкончики домов, коньки крыш были украшены узорами, просеченными в тонком листовом железе. Сейчас это редкость. А когда-то ни один дом не обходился без тонкого ажурного узора. Павлово, Ворсма, Богородск – здесь жили мастера просечки. Кое-где на крышах старых домов еще можно увидеть их работу. Это старое ремесло, след которого уходит в XVII век.

Перед вами еще один энтузиаст возрождения древнего павловского промысла – изготовления ножей. Это Валерий Софронов. Он первым в России получил государственную лицензию на изготовление высокохудожественного холодного оружия в единичных экземплярах. Не думал он, что будет продолжателем старого ремесла, но жить в городе, где любят металл, и быть далеким от него, не вышло. Даже сопротивляться не стал, когда пришла мысль возродить ножевое производство. Ножи, которые делаются в его мастерской, уникальны и существуют в единичных экземплярах. Спрос хозяек кухонь они не удовлетворят. Ножей, вилок, ложек нужно много и разных. Для этого есть завод художественных металлоизделий имени Кирова. Он и старается угодить хозяйкам, любящим принимать гостей.

В Ворсме продолжателями ножевого производства стали предприятия «Саро»(возглавляет Сергей Воропаев) и «Арко» (возглавляет Николай Сковородухин). С 2007 года «Саро» является единственным в стране поставщиком боевого специального холодного оружия для офицеров Военноморского флота Российской федерации.

10 А это музейные вещи. Их место на стендах. Любили павловские мастера делать из ножей всевозможные макеты-композиции. Орден Победы выложен из ножей. Если внимательно приглядеться, то и паровоз «И. Сталин» тоже весь в ножах, их даже трудно заметить. Уникальная «Свинка» – 100-предметный нож – сделана мастером Александром Васильевичем Ананьевым из Ворсмы. Этот нож вполне пригоден для дела. Нож «Петух», нож «Рак»… Каких только «чудинок» вы не увидите в музее. Это все визитные карточки мастеров. Можно часами разглядывать их диковинные изделия и восхищаться тонкой работой.

171

МАСТЕРА ПУРЕХА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ, ОТЛИВАВШИЕ КОЛОКОЛЬЧИКИ (данные переписи Балахнинского уезда за 1895 год) ВЕДЕВ Василий Федорович – д. Андреево; ВЕДЕВ Федор Иванович – д. Андреево; ВЕДЕНЕЕВ Федор Матвеевич – с . Пурех; ГАЛАНОВ Михаил Иванович – д . Остапово; ГАЛАНОВ Федор Иванович – д . Остапово; ГЛАЗКОВ Василий Васильевич – д . Трутнево; ГЛАЗКОВ Федор Васильевич – д . Трутнево; ГЛУШКОВ Иван Модестович – д. Андреево; КЛЮЙКОВ Егор Спиридонович – д . Остапово; КОЖЕВНИКОВ Дмитрий Степанович – с. Пурех; КОСОНОГОВ Моисей Дмитриевич – д . Филино; ЛОСЕВ Андрей Максимович – д . Андреево; МОНАКОВ Ефим Никитич – д. Плещиха; МОНАКОВ Иван Никитич – д. Плещиха. МОШКОВ Сергей Иванович – д. Остапово; ОБРОНОВ Иван Иванович – д. Крапивино; ОВЕЧКИНЫ Прасковья Спиридоновна и Василий Кузмич – с. Пурех; ПЕТРОВ Ерофей Яковлевич – д . Зарубино; ПРОКОФЬЕВ Алексей Михайлович – с . Пурех; ПРОЧИН Никифор – д. Пырьево; СОФОНОВ Андрей Трофимович – д. Андреево; ТРОШИН Алексей Макарович – с . Пурех; ТРОШИН Макар Яковлевич – с . Пурех; ТРОШИН Максим Никифорович – д. Пырьево; ТРОШИН Михаил Макарович – с . Пурех; ТРОШИН Федот Макарович – с . Пурех; УЛЬЯНОВ Афанасий Парфентьевич – д. Левино; УЛЬЯНОВ Иван Парфентьевич – д . Левино; УЛЬЯНОВ Руфь Парфентьевич – д. Левино; ЧЕРНИГИНЫ Григорий и Павел Григорьевич – с. Пурех;

МАСТЕРА, ОТЛИВАВШИЕ КОЛОКОЛЬЧИКИ В БАЛАХНИНСКОМ УЕЗДЕ (до и после переписи 1895 года) АНТИПИН Василий – с. Михайловское; БАДЯНОВ Андрей Иванович – с . Пурех; БРУСНИГИН Макар – д. Черное; ВЕДЕНЕЕВЫ А.Ф. и В.Ф. – с . Пурех. ВЕДЕНЕЕВ Федор Алексеевич – с . Пурех; ГАГАРИН Василий Евграфович – д . Остапово; ГОТОВЯХИН Иван Васильевич – с . Пурех; ГОРОДНИЧЕВ Василий Андреевич – с . Поросятево; ДОБРЫНИН Егор Арсеньевич – с . Пурех; ЕРЕМИН Дементий – д. Губцево; ЕРЕМИН Ф.Н. – д. Губцево;

172 ЕРОХИН Алексей Александрович – д. Осташино; ЗАПОНОВ Василий – с. Пурех; КАРСАКОВ Александр – с . Пурех; КОСОНОГОВ Дмитрий Карпович – д. Филино; КОСОНОГОВ Михаил Карпович – д. Филино; МАКАРОВ Егор Ефимович – с. Пурех; МАЛЫШЕВ Яков Федотович – с . Пурех; МАРЫЧЕВ Иван Васильевич – с . Пурех; МАРЫЧЕВ Иван Иванович – с. Пурех; МОЛЕВЫ Иван Федорович и Андрей Федорович – с. Пурех; МОШКОВ Григорий – с . Пурех; МОШКОВ Петр – с . Пурех; ОВЕЧКИН Кузьма Иванович – с. Пурех; СИРОТКИН Михаил – с . Пурех; СКУРОВ Иван Тимофеевич – с. Пурех; СОЛУЯНОВ Иван Михайлович – д. Чумичи; СОЛУЯНОВ Николай Михайлович – д. Чумичи; СОФОНОВ Алексей Михайлович – с. Пурех; СОФОНОВ Григорий Захарович – с. Пурех; СТАРКОВ Петр Иванович – с . Пурех; ТИМОФЕЕВ Алексей – с . Пурех; ТИПЛЕНИН Григорий Елизарович – д. Остапово; ТРОШИНЫ Алексей Яковлевич и Федот Яковлевич – с . Пурех; ТРОШИН Иван Максимович – д . Пырьево; ТРОШИН Никифор Федотович – с. Пурех; ЧЕРНИГИН Павел Григорьевич – с. Пурех; ЧИГУНОВЫ Алексей Иванович и Василий Иванович – д. Бурцево; ЧИГУНОВ Иван – д. Бурцево

МАСТЕРА, ОТЛИВАВШИЕ КОЛОКОЛЬЧИКИ В ГОРБАТОВСКОМ УЕЗДЕ В с. Павлове Горбатовского уезда существовали заводы: братьев ГОМУЛИНЫХ, И.А.ЧИЛИНА, Федора, Василия и Александра РЫЖЕНКОВЫХ и Федора ВОРОТИЛОВА. В д. Ярымово Горбатовского уезда колокольчики отливал Николай ХАРИТОНОВ. В с. Сосновском Горбатовского уезда было два кустарных заведения, которые производили железные бубенцы и ботала для скота. Одно принадлежало В.М. АНДРОНОВУ, другое – И.Ф. ТУБЫКИНУ. Кроме того, здесь отливали колокольчики братья ГОРЯЧЕВЫ и Василий МЯЛКИН. В с. Богородском – П етр и Василий СЕРОВЫ. В д. Чечево – А ким АНИКИН.

173

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСТОЧНИКОВ Часть первая. Сказание о павловских мастерах Багров Л. История русской картографии. – М., 2005. Безобразов В. Село Павлово и кустарная промышленность // Наблюдатель. – 1884. – № 3–5. Боборыкин П.Д. За полвека: Воспоминания. – М., 2003. Боборыкин П.Д. Русский Шеффильд // Отечественные записки. – 1877. – № 1–3. Гуревич Ю.Г. Загадка булатного узора. – М., 1985. Златовратский Н. Город рабочих // Русская мысль. – 1885. – Кн. VII. Кирьянов И.А. Путевые записи Максима Невзорова а Нижегородском крае 1800 года // Записки краеведов. – Горький, 1981. Лабзин Н. Исследование промышленности ножевой, замочной и других металлических изделий в Горбатовском уезде Нижегородской и Муромском уезде Владимирской губерний. – СПб., 1870. Лабзин Н. Ножевое производство в Нижегородской и Владимирской губерний // Записки Технического общества. – 1868. – № 3. Мельникова О. Замки и замочных дел мастера // Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования. – 2004. – № 1–2. Нижегородский музей. – 2006. – № 11–12. Нужды кустарей Павловского района. (По поводу докладной записки уполномоченного кустарей А.Г. Штанге.) // Северный вестник. – 1891. – № 11. О павловских кустарях // Экономический журнал. – 1881. – № 3–4. Павлово: Сб. – М., 1930. Петрова А. Силуэтные замочки – стражи шкатулки // Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования. – 2004. – № 1–2. Петрова А. Сказочные замочки // Наука и жизнь. – 1995. – № 10. Плотников М.А. Кустарные промыслы Нижегородской губернии. – СПб., 1896. Победоносцев К., Бакст И. Путешествие Цесаревича по России. – М., 1864. Поездка по кустарным районам и кустарным артелям // Экономический журнал. – 1893. – № 4. Потехин А.А. Собр. соч. – СПб., 1896. – Т. 12.

174

Прокопьев Д.В. Художественные промысла Горьковской области. – Горький, 1939. Пыляев М.И. Старая Москва. – М., 2008. Рогов А.П. Шереметев и Жемчугова. – М., 2007. Савельев М. Павловские кустари // Волжский вестник. – 1889. Савельев М. Металлические промыслы Нижегородской губернии. – Нижний Новгород, 1916. Смирнов А. Павлово и Ворсма. – М., 1864. Федоров В. Немало пользы приложил // Земля Нижегородская. – 2008. – 21 нояб. Филатов Н.Ф. Веси Нижегородского края. – Нижний Новгород, 1999. Филатов Н.Ф. Нижегородские мастера. – Горький, 1988. Шереметев П.С. О русских художественных промыслах // Русский архив. – 1913. – № 4–5. Часть вторая. Сказание о пурехских колокольцах Бех Н.И. Мир художественного литья: История технологии / Н.И. Бех, В.А. Васильев, Э.Ч. Гини, А.М. Петриченко. – М., 1997. Галеев Б.М. Какого цвета «малиновый звон» // Природа. – 1989. – № 3. Ганулич А.К. Поддужный колокольчик // Наука и жизнь. – 1982. – № 7. Ганулич А.К. Русская троечная упряжь – музыкальный инструмент // Наука и жизнь. – 1983. – № 12. Ганулич А.К. Слышен звон бубенцов издалёка. – М., 1990. Глушецкий А.А. России бронзовое слово: О чем говорит дужный колокольчик. – М., 2007. Гордеев А. Малиновый звон // Коневодство и конный спорт. – 1982. – № 3. Духин И.А. «И заливается задорно нижегородский бубенец» // Памятники Отечества. – 1985. – № 2. Духин И.А. «То в кибитке, то в карете»: Колокольчики пушкинской поры // Памятники Отечества. – 1986. – № 2. Колокола: История и современность / Сост. Ю.В. Пухначев. – М., 1985, 1993. Кутузов Н. Формула малинового звона // Химия и жизнь. – 1982. – № 9. Литъ въ Касимовѣ: Каталог-справочник дужных и подшейных колокольчиков касимовского колокололи-

175

тейного центра ХIХ – начала ХХ в. / Ред. и сост. А.А. Глушецкий. – М., 2005. Нижегородский сборник / Под ред. А. Гациского. – Нижний Новгород, 1867–1877. – Т. I–Х. Осокин С.П. Пурехское медно-литейное производство во второй половине ХIХ – начале ХХ в. // Памятники истории и этнографии Горьковской области (Нижегородское Заволжье). – Горький, 1989. Петриченко А.М. Искусство литья. – М., 1975. Пухначев Ю.В. Глагол времен, металла звон // Наука и жизнь. – 1986. – № 5. Пухначев Ю.В. Загадки звучащего металла. – М., 1974. Рева А.В. Вятские колокола. – Нижний Новгород, 2003. Федоров В.В. Пурехские звоны // Ленинская смена. – 1989. – 1 янв. Финдейзен Н. Очерки по истории музыки в России с древнейших времен до конца ХVIII в. – М.; Л., 1928. Фрезер Дж. Фольклор в Ветхом Завете. – М., 1931. Хрунов В.И. Касимовские мастера // Колокольный мир. – 2002. – № 7 (16). Хрунов В.И. Колокольчики России: Каталог коллекции, статьи. – М., 2000. Шаповалова Г.Г. Егорьевский цикл весенних календарных обрядов у славянских народов и связанный с ним фольклор // Фольклор и этнография. – Л., 1974. Шматов В.Е. Пурехъ. – Киров, 2000. Использованы публикации из периодической литературы: журналов «Огонек», «Природа», «Знание – сила», «Техника – молодежи».

Научно-популярное издание Библиотека им. И.П. Склярова «Народные художественные промыслы Нижегородской области» Федоров Вячеслав Вениаминович ПАВЛОВСКИЕ ЗАМКИ. ПУРЕХСКИЕ КОЛОКОЛЬЧИКИ Автор выражает особую благодарность тем, кто помогал собирать материал для этой книги: Юрию Григорьевичу Галаю, Олегу Алексеевичу Рябову и Леониду Леонидовичу Крайнову-Рытову. Использованы фотографии, позаимствованные из книги А. Глушецкого «России бронзовое слово». Основная съемка фотографа Николая Мошкова. Использованы также фотографии Владимира Алексеева и Бориса Извекова.

Редактор Л. Букарина Художественное оформление и компьютерная верстка Е. Константиновой Предпечатная подготовка А. Белякова Ответственный за выпуск Н. Николаев Подписано к печати 19.11.09. Формат 70х100 1/16. Усл. печ. л. 11. Тираж 1000 экз. Издательство «Литера» 603001, Нижний Новгород, ул.Рождественская, 23 тел. (831) 431-32-06 Отпечатано в типографии ООО «Чебоксарская типография №1», 428019, г. Чебоксары, пр. И. Яковлева, 15