Наталья Юлина. Козни компьютерного разума

КОЗНИ КОМПЬЮТЕРНОГО РАЗУМА или КУРМАС – МАСТЕР ПРЕВРАЩЕНИЙ

Издательство МБА Москва 2017

УДК 821.161.1-1 ББК 84 (2Рос=Рус)6-5 Ю34

Наталья Юлина. КО ЗН И КО МПЬЮТ ЕРНОГО РАЗУМ А и л и КУРМАС – МАСТЕР ПРЕВРАЩЕНИЙ.

М.: ООО «Издательство МБА», 2017. 84 с. Это четвертая книга прозы Натальи Юлиной. По профессии математик, автор написала две книги сказок. Их читают малыши и взрослые. Из «Московского Бестиария», предыдущей книги Н.Юлиной, взяты последние сказки. Несмотря на то, что действующие лица и их поступки волшебны, реальность, как неявная функция, исчезнуть не может. Сказка «Кот Маркиз и ветка» несколько раз печаталась в различных сборниках и с этой сказкой готовится к выпуску альманах детской секции Союза профессиональных литераторов Москвы.

ISBN 978-5-9500530-1-6

Все права защищены © Наталья Юлина, 2017 © Обложка, иллюстрации О. Романова, 2017.

Памяти моего деда Макара Алексеевича Викторова

КУРМАС – МАСТЕР ПРЕВРАЩЕНИЙ

ГЛАВА ПЕРВАЯ ЧТО ЭТО, ПТИЦА ИЛИ МЫШЬ? Макар сидел за компьютером уже шесть часов, время от времени вспоминая, что надо повторить пять вопросов, заданных на завтра. Мама несколько раз входила и уговаривала Макарушку, так она звала сына, хотя бы поесть. «Да, сейчас, сейчас», отвечал он и продолжал игру, снова и снова проигрывая. Курмас, это имя героя игры, каждый раз проваливался на нулевой уровень. И вот, когда мальчик тронул мышку, чтобы в очередной раз начать игру, Курмас выскочил из экрана. Он был совсем маленький и плоский, к тому же прозрачный, но с пронзительным голосом. Что он вопил, непонятно, на каком языке, неизвестно, но через двадцать секунд он растворился в воздухе. Едва Макар пришел в себя, как компьютер завис. Что ни нажимай, молчит. Еще через двадцать секунд он увидел, что пришло письмо. Мы счастливы сообщить тебе: что ты оказался победителем в конкурсе на самого неудачливого игрока, и мы награждаем тебя туром «ВОКРУГ СВЕТА», что для удобства твоего передвижения и преодоления разнообразных препятствий мы делаем тебя маленьким и юрким (ты станешь ростом не намного больше воробья), 4

что во время путешествия ты подсоединен ко Всеобщему Компьютерному Разуму, что, если ты остановишься где-либо более чем на два дня, то подключение прерывается (в этом случае мы по умолчанию считаем, что тобою выбрано место для ПМЖ, и за любые осложнения не несем ответственности), что, совершив кругосветное путешествие, ты возвращаешься к своей обычной жизни у себя дома. ООО «КУРМАС». После этого на экране по очереди появились цифры: 3 2 1 0, и тут же Макарушка больно обо что-то стукнулся. Потер лоб, огляделся. Сумрак, и непонятно, где он оказался. Несколько мгновений сидел неподвижно, потом ущипнул себя за ногу. Нет, он не спит. Взглянул вниз. Какая-то догадка мелькнула в голове. Правильно, он у себя в комнате на стуле, но под столом. Вот эта гигантская макаронина, конечно, кабель. Да, это знакомый пол лежит пыльный, далекий, как пустыня Такла-Макан. С криком «ой, мамочки» он прыгнул вниз. В это время из приоткрытого окна дунул ветер, и его отнесло на метр ближе к кухне. Странно, всюду пусто. Вроде он слышал, как мама в кухне грохочет кастрюлями. Входная дверь почему-то настежь распахнута. Выбрался из квартиры. Спускаться с 14-го этажа пришлось пешком, ведь до кнопки лифта ему даже думать смешно дотянуться. Шагать по лестнице тоже не получалось. Он запрыгал со ступеньки на ступеньку, пока не взмок и не обессилел. 12-й этаж. И тут из своей квартиры вышла женщина и направилась к лифту. Макарка прыгнул на ее ботинок и так благополучно добрался до первого этажа. Зашел в 5

темноту под лестницей, сел на пол и тяжело задумался. Куда ему, такому слабому, да еще с компьютерными мозгами – неизвестно, что эта железяка выкинет – куда ему вокруг света? Додумался он до слезинки, и слезинка стекла по щеке и исчезла. «Мама, мама» начал он про себя звать на помощь и понял, что пора возвращаться домой. Дома его пожалеют и, может быть, вылечат от маленького роста. Теперь он знал, как подниматься на свой этаж и как спускаться вниз, хотя попутчика приходилось ждать долго. Дверь в квартиру оказалась открытой. В это время мама обнаружила, что сына нет дома. «Бездельник, ах, бездельник. Только б ему гулять. Ну, я тебе покажу». Она направилась к компьютеру и в задумчивости сказала: «Как же мне тебя на время вывести из строя?». Сын стоял за ней, почти касаясь ее голой ноги, и тут, сам не зная как, от страха оказаться без последних компьютерных мозгов, укусил голень. Мама ойкнула, подняла ногу и стала ее тереть. А он в отчаянии, сгорая от стыда, бросился из квартиры. И вот маленький человек на улице. Солнце светит, ребята дошкольники, такие громадные, толстые, бегают, кричат. А он? Никому он такой не нужен. Мама не любит даже нормального большого мальчика, что уж говорить о таком жалком гномике. И тут он лег на газон под стеной дома и прикрылся каким-то обрывком брошенной газеты. От тяжелых мыслей 6

голова его затяжелела, и он уснул. Проснулся от резких голосов прямо над головой. Открыл глаза и увидел двух воробьев. Вот чудо, он понимал, что они говорят.

— Ты посмотри, ты видел когда-нибудь таких птиц?

— Нет, мама, я никогда не видел таких птиц, но ты мне расскажешь, где они водятся и не надо ли их бояться.

— Нет, сынок, таких птиц я никогда не встречала, и лучше будет поскорей убраться отсюда. Воробьи вспорхнули и улетели, и почти сразу к мальчику подошел дог. Макар съежился и закрыл голову руками. Собака успела только понюхать его, чихнуть, и тут раздался призыв: «Джек, Джек, ко мне, мальчик». Джек исчез так же незаметно, как и появился. Макар пришел в себя и прислушался. Из подвала доносилось тихое шипенье. И опять он разобрал слова, но не очень понятные. Примерно так: О, страшный Джек, собачий Шрек Ты в штреке рек двухзначный грек. Твой рикий ря – не человек, А пасть твоя. Боюсь ли я? Потом шипенье совсем тихое: 7

— Ой, Ксения, тише. Он услышит.

— Неет. Он ушел. Можно выйти. В этот момент две потрепанные серые кошки вылезли из подвала и заметили маленького человечка. Одна из них прошипела: «Ксения, это кто, птица или мышь?» И обе с горящими глазами присели и начали подбираться к мальчику. Он сам не помнил, как вскочил и понесся на улицу подальше от своего дома. На улице его тут же заметил прохожий. «Какой хороший подарок моему сыну ко дню рождения, – подумал он, положив несчастного крошку себе в портфель, – на такую электронную игрушку мне, пожалуй, и денег не хватило бы». Дома малыш, широко раскрыв глаза, смотрел на гномика, потом схватил его и побежал в свою комнату играть с чудесной игрушкой. ГЛАВА ВТОРАЯ ДОБРАЯ РУБАШКА Чуть шевельнулся пододеяльник, и рубашка, что висела рядом, прошептала: — Ты что?

— Сам не пойму, что-то мне не по себе, будто я гвоздь проглотил.

— Ну-ка, попробую тебе помочь, – и рубашка изо всех сил дернулась. Тут раздался тонкий, пронзительный голос: – Ой-ёй. Рубашка онемела, но в этот момент на веревку из пододеяльника вышел совсем маленький человечек. Вы правильно догадались, 8

9

это, конечно, Макар. Он вежливо поклонился – ведь он рос воспитанным мальчиком и только с мамой позволял себе своеволие – и произнес: — Простите, господа. Я вынужден был воспользоваться вашим ненамеренным гостеприимством. Злые люди за мной гнались.

— Ах, бедный, – пожалела его мягкая рубашка, а пододеяльник только поджал ту свою часть, что прикасалась к веревке. В это время мимо собеседников промчался мальчик. Он громко плакал и кричал: — Мама, мама, гномик исчез. Я послал его в разведку под шкаф, а он оттуда не вернулся.

— Мой мальчик, из-под шкафа так трудно вернуться, что ждать тебе придется долго, – ответила мама.

— Сколько? – всхлипнул малыш.

— Может быть год, а то и больше.

— Значит, сегодня он не придет? – заплакал мальчик. Мама вздохнула и сделала сыну нового гномика. Она взяла самую маленькую очищенную картофелину, воткнула в нее спичку и насадила на спичку самую маленькую помидору-черри. Протянула сыну: — Ну, как? Он засопел, сомневаясь, но нового гномика взял и ушел с ним играть. А в это время рубашка решила спасти человечка. Чтобы он не разбился, она потихоньку сползала, сползала и, в конце концов, коснулась земли. Макарка поблагодарил ее, она в ответ предложила и дальше опекать бедняжку.

10

— Спасибо, но мне пора в путь, – ответил мальчик, – волшебник Курмас заколдовал меня, – в этом месте он замолчал, потому что вспомнил прозрачного человечка, – но я смогу стать самим собой, если немедленно отправлюсь в путешествие и обойду Земной шар.

— Счастливого пути, – вздохнула рубашка и долго ему вслед махала рукавами.

— Возвращайся, – вторил ей пододеяльник. Оказавшись в незнакомом месте, он задумался, лучше пересекать Землю вдоль или поперек. Но задул сильный северный ветер, и мальчик направился на юг, к скверу. Прошел немного и почувствовал голод. Скоро он нашел огрызок яблока и быстро съел всё, кроме ветки. Веточку он погрыз, но она не показалась ему вкусной. ГЛАВА ТРЕТЬЯ МАКАРОНЯ И тут вдруг рядом с ним возникла ворона. Причем он так испугался, как мы, например, увидев близко медведя, представьте вороний клюв величиной с медвежью пасть. Птица грозно взглянула на него и произнесла: — Где мое яблоко?

— Я не видел, – прошептал мальчик.

— А что за ветка у тебя в руках?

— Честное слово, это был совсем невкусный огрызок.

— Так уж и не вкусный? Ладно, иди своей дорогой, – Ворона принялась что-то ковырять в земле.

11

И тут счастливая мысль пришла Макару в голову.

— Эй! – крикнул он стоящей рядом вороне. Ворона удивилась необычному писку, повернула голову и посмотрела на мальчика, как в первый раз.

— Ну, – произнесла она снисходительно.

— Покатай – попросил он.

— Что? – не поняла ворона.

— По-ка-тай.

— Кого? – удивилась ворона.

— Меня – завопил мальчик. Ворона засомневалась. Наверно, она подумала, что такой маленький в воздухе просто не удержится, но Макар настаивал, потому, что не видел другого выхода из положения. Наконец, ворона взяла край его курточки в клюв, и отважный мальчик очутился на большой, как лестничная площадка, вороньей спине. Ворона делала круг за кругом над одним и тем же местом, и, наконец, села. Мальчик перевел дух и заговорил: — Пожалуйста, я тебя очень прошу, полетим на юг. Там тепло, зимы вообще не будет, а мясо из супа люди не едят, а всё выкладывают рядом с домом. Ворона ответила, что здесь она родилась и не собирается покидать родные края даже ради свежего мягкого мяса. Тогда Макар пошел еще дальше: — Там все просто любят ворон. И я с ними согласен. Есть за что вас любить. Ворона самая внимательная, самая тонкая, самая мудрая птица. На юге люди чуткие и понимают даже оттенки речи птиц. Одного «Карр» хватит на целый обед, уж такие там вороно12

любивые жители. Тащат для них из дома что ни попадя: пироги, колбасу, сыр. На последнем слове ворона закрыла глаза. Мальчик обрадовался: всё, согласна. Но она открыла глаза и поставила условие: — Если на твоем юге все окажется не таким, и ты просто врешь мне, я проглочу тебя. Макарушка легкомысленно согласился, ласково назвал ворону Роней, прибавил, что вместе они МАКАР-РОНЯ, и началось опасное путешествие, ведь, чем дальше, тем еда им доставалась труднее. А добрые люди, завидев ворону чересчур, по их мнению, близко от себя, бросали в нее камни. И тогда Роня, боком подпрыгивая к мальчику, угрожающе наклоняла голову, а он, замирая от страха, красочно описывал, что будет на настоящем Юге. Ведь места, где они пролетали, только Север, Север, Север. С каждым днем все труднее становилось уговорить Ворону. Но пока остановки продолжались не дольше суток, Макар боялся не слишком, ведь Компьютерный Разум должен спасти его. Но однажды Роня улетела от него на два дня, а когда вернулась, перешла в наступление: — Твой обман шит белыми нитками, – каркнула она и начала наскакивать на него. Со всех ног он бросился к ближнему дому, по счастью, в двери оказался вырез для кошек, и он проскочил в подъезд.

13

Ворона простояла несколько часов у дома и улетела, а Макар остался один всё с той же неразрешимой задачей.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ КОМПЬЮТЕРНЫЙ ПРИНЦ В это время в подъезд зашла маленькая девочка с мамой. Путешественник прыгнул на мамин ботинок и так попал в квартиру. Скоро мама вышла, а Маша, так мама называла девочку, села в старое кресло, обняв кособокого и немного облысевшего от старости плюшевого медведя. Макар поздоровался с ней, и она, ничуть не удивившись, посадила его на ручку кресла и начала говорить: — Знакомься, это мишка по имени Миша. У Миши такая большая голова, что все думают, что он очень умный. А он не такой уж умный. Он не умеет, как медведи в телевизоре, ходить, потому что у него передние ноги короче задних. Он не умеет лазить по деревьям. Однажды я его пробовала научить, но он свалился и испачкал себе бок. Хорошо еще, что ничего не сломал. Но все другие медведи – они чужие, а мой Миша – мой, и он меня любит. Мама меня отругает, я подойду к Мише, он на меня посмотрит, я его на руки возьму и – всё. Миша меня очень любит. Я его назначила президентом всех кукол. Я даже не знаю, как он со всеми справляется, но они всегда накормлены, платьица чистые и никогда не дерутся. Оставлю на ночь ему пачку печенья, утром смотрю, нет пачки. Я точно знаю, он не сам съел, а поровну поделил между мартышкой Чичей, куклой Катей и крокодилом Мутей. А еще мой Миша любит 14

меня слушать. Я ему не только, что со мной случилось, рассказываю. Я ему разные истории придумываю, и, если история не очень, он покачает головой и скажет, здесь мама тебя ругать должна, или, если история хорошая, похвалит, а иногда скажет, что здесь в рассказе пойдет дождь, и никто гулять не пойдет. Вот так мы с Мишей и живем. Раньше, когда я маленькая была, Миша со мной спал, а потом мама сказала, что куклы ночью шалят и им нужен президент. Ну, а кто кроме Миши подходит? Он разумный, у него голова большая.

— Ну, посмотри, у меня голова маленькая, а я с тобой не хуже медведя разговариваю.

— Нет, хуже. Миша мне много интересного рассказывает. Он мне все сказки рассказывает.

— Какие?

— Ну, про Красную Шапочку.

— Но ты же ее знаешь.

— Знаю. А когда Миша ее говорит, мне все равно интересно.

— Ну, хорошо, я хуже медведя. Но я мальчик, а ты девочка. А девочки должны мальчиков любить.

— Это еще почему?

— Так в кино всегда показывают.

— Но ты же не мальчик.

— Нет, я мальчик, только заколдованный. Помнишь в Аленьком цветочке, там девочка полюбила заколдованного, и тогда он оказался принцем.

— Так ты принц!?

— Может быть.

15

— Нет, скажи наверняка. Принц или не принц? Макар замялся. Не хотелось врать, но никто, никто на белом свете даже не поговорил с ним, кроме Маши с Мишей. Возможно, девочка поможет ему.

— Я больше, чем принц. Я – президент всех компьютерных принцев.

— Так все-таки, принц или не принц?

— Хорошо. Только тебе я признаюсь, я – принц. Маша захлопала в ладоши и от радости чуть не раздавила нового приятеля.

— Я – принц в опасности, меня принесла сюда Ворона Роня, а потом почему-то захотела съесть меня, – продолжил мальчик. – Если я сегодня же не уеду, я пропал.

— Как это, пропал?

— Я не смогу даже разговаривать с тобой, потому что во мне не останется разума. Ты хочешь, чтоб мне стало плохо? Маша уже начала плакать и едва выговорила: — Нет. Не хочу. Тогда помоги. Отвези меня на корабль, который идет на Юг. Маша подумала и ответила.

— Я очень не люблю ссориться с мамой, да и вообще ни с кем не люблю. Думаю, тебе надо помириться с Роней. Она – добрая волшебница.

— Видела бы ты ее.

— Не верю, что она плохая. Тут Маша захлопала в ладоши и закричала: – Придумала, придумала!

16

17

Придумала она, что путешественник спрячется в подъезде, пока они с Мишей будут громко звать Роню. Маша надела на мальчика новую кукольную курточку, на голову шапочку с желтым петушком, и они вышли. Маша с Мишей на руках встала около подъезда и тоненько крикнула – Роня – тишина. Снова – Роня – опять ничего. И третий раз она крикнула Роня, и тут Миша взревел зычным басом – Роня. И Ворона появилась. О чем шептались Ворона с Машей, он не слышал, только скоро девочка обернулась и махнула Макару рукой. Он вышел из подъезда и неуверенным шагом подошел к Маше так, чтобы Ворона не очень видела его. Девочка наклонилась и поставила его прямо перед ней. Та только и сказала – ладно, – после чего поставила человечка себе на спину, и они взлетели. Маша от радости захлопала в ладоши. ГЛАВА ПЯТАЯ ЖИЗНЬ КОНЧИЛАСЬ, ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО ПРЫГАТЬ Они летели высоко, и Макарка не мог видеть всего, что они пролетали, хотя ему очень хотелось. Становилось всё теплее, и вдруг мальчик почувствовал, что падает. «Ах, Роня», только и подумал он. Но Рони нигде не оказалось. Он упал в пустыню прямо на сыпучий песок, и сейчас находился в рыхлом его бугорке. Выбрался наружу, отряхнул с шапочки песок и увидел перед собой светящуюся надпись: «Ведется наблюдение, наблюдается видение». Через секунду надпись погасла.

18

И тут он услышал оглушительный писк и увидел крошечную черепашку. «Это мне видение черепах, или я видение черепахам» задумался путешественник. А черепашка кричала: — Эй вы, вы, вы. Вы все. Состоялось. Произошло. Я – первая. Первый всегда первый. Как и тысячу лет назад. Жива традиция «ОТ ПЕРВОГО ЯЙЦА». По древнему закону первородства – я владелец всех земель вперед, сколько вижу, назад, сколько увижу. Налево и направо, сколько увижу, когда буду поворачиваться. После этих слов черепашка стала медленно поворачиваться, но так как она вылупилась из яйца всего три минуты назад, то рухнула на живот, едва чуть-чуть повернувшись. В это время другая такая же маленькая черепашка начала налезать на панцирь первой: — Это я говорю с вами от первого яйца. Всё, что я вижу – моё. Нижняя черепашка в это время, ничего не соображая, делала полный оборот вокруг самой себя. Так вторая увидела, очевидно, гораздо больше и не потратила никаких усилий. В это время другие черепашки вылупились из яиц и попытались свергнуть самозванку. Но она стояла повыше, а настоящая первояйцовая погрузилась в песок и затихла. Макарка спросил у победительницы дорогу на юг, и та важно потянула голову налево. Туда мальчик и побежал. Солнце еще не всходило, и твердый песок скрипел под ногами.

19

И тут он окаменел от ужаса. Песок под ним приподнялся, и оказалось, что он стоит на спине огромной змеи. Не помня себя, Макарушка скатился на землю. Змея приблизила к нему своё лицо и быстро начала двигать языком. Впрочем, языка мальчик не видел, потому что от страха сел на песок, зажмурил глаза и закрыл их руками.

— Глупая кроха, – сказала змея, – что я, зверь какой-нибудь?

— Нет, сударыня змея. Вы – не зверь. Простите.

— Я не змея, а Королевская Кобра.

— Простите, госпожа кобра,— поправился Макар.

— Не кобра, а Кобра, – чувствуешь разницу?

— Конечно, госпожа Ккобра. Простите.

— Ничего. Ты такой забавный. Такой крошечный, что если даже пробежишь по моему телу, мне станет только щекотно.

— Вы очень добры, госпожа Кобра.

— Как ты попал сюда, кроха?

— Я шел на юг.

— Пока не выйдет солнце, никто не знает, где юг.

— Но мне показала юг черепашка.

— Кмнф…ф, – засмеялась змея. – Черепашка. Да она и солнце видит с разных сторон, отраженным в песчинках. Нашел у кого спрашивать.

— Простите, госпожа Кобра.

— Пока не встало солнце, расскажи мне лучше сказку.

— Но мне ничего не идет в голову. Я ведь всю жизнь играл в компьютерные игры, а они для смотрения, а не для говорения.

— Ну, хорошо, я посмотрю. Показывай.

21

Макарка начал бежать на месте, прыгать, падать. Бежать на месте, прыгать, падать, проворачивая в голове картинки последней игры.

— Стоп. Это что-то чудовищное. И ты всю жизнь этим занимаешься?! Бедная кроха.

— Простите, госпожа Кобра. Но это действительно очень интересно.

— Я понимаю. Ты вырос в неразвитой семье, среди глупых черепашек. Поэтому ничем кроме «игр» не умеешь заниматься и не знаешь сказок. Я помогу тебе, Кроха. Я сама расскажу тебе сказку. Мальчик, пока она говорила, отмахивался от ее лживых слов и, наконец, смог сказать: — Мои родители нь…не черепахи, а люди.

— Нет, черепахи, иначе ты не рос бы таким глупым.

— Нет. Нет. Нет. Они не черепахи. Змея настаивала, и ее шея вдруг принялась раздуваться. Это выглядело так страшно, что мальчик закричал: — Да. Да. Мама – черепаха. Папа – черепаха. И дедушка, тоже, тоже черепах. Змея приняла прежний вид, улыбнулась и произнесла.

— Глупый. Люди и есть большие черепахи. Даже, если люди на верблюде, они все равно в своих панцирях, и панцирь не дает им ничего вокруг видеть. Путешественник сдался.

— Я признаю, что ты здесь президент, а я тебе презент. Маша с Мишей появились перед глазами Макарки, причем Маша плакала.

22

— Уй…хь…хь. Какие тупые слова. Это хоть что-нибудь значит?

— Это значит, что ты здесь главная.

— Вот тебе симметричный, такой же тупой, ответ: кто бы сомневался. Она обвилась вокруг него кольцом, уставилась своими желтыми глазами прямо ему в глаза и приготовилась рассказывать. Конечно, путешественник находился на порядочном от нее расстоянии, потому что она ведь Королевская Кобра, а не какой-нибудь уж. Только они так уселись, как началось нашествие черных кузнечиков. Они прибывали и прибывали, наполняя кольцо Королевской Кобры и, хотя они стремились прыгать дальше, мальчик разглядел у каждого какое-нибудь увечье. У одного не хватало половины уса, у другого половины правой ноги, у третьего левой.

— Что это? – вскричал он — Это ласточки, искалеченные компьютерными черепашками. Чтобы они не умерли, я превратила их в кузнечиков. Так меньше хлопот. Они не могут летать и поэтому прыгают – им кажется, что они взлетают. Макар решил, что Королева пустыни неудачно фантазирует, но в это время один кузнечик у самого уха мальчика прошептал: — Курмас мастер превращений. Мы тоже его жертвы. Жизнь кончилась, осталось только прыгать.

— Нет! – закричал человек что есть мочи, и кузнечики исчезли. Только один или два остались ползать в песке около ног мальчика. Змея тем временем начала рассказ, на сказку это мало походило.

— Жила-была пустячная змея.

23

— Это ж какой должна быть змея, чтоб быть пустячной? Как я, да? – поинтересовался путешественник.

— Глупости. Змеи такими не бывают. Пустячная – это змея, которая, что ни сделает, что ни скажет, ей никто не верит, а сама она верит всему, что ей говорят. И дети у этой змеи родятся пустячные. Как соберутся вместе, так пустяки одни на языке. Говорят, говорят, самим тошно станет, а остановиться не могут, потому что пустячные у них головы. Зато желудки не пустяковые. И полюбили эти змеи новорожденных черепах, то есть полюбили их есть. Черепахи, хоть и безмозглые, через сто лет сообразили, что змеи съедают их потомство, и объявили им войну. Война идет уже 1000 лет, и никакого просвета. То змеи победят, то черепахи. Змей становится все меньше, черепах становится все меньше. Почему нельзя есть черепах по правилам? Вот ты, черепахово отродье, скажи, кому нужна эта война?

— Ну, близкие родственники всегда воюют до последнего патрона, – глубокомысленно заметил Макарка. И эти слова стали самой большой ошибкой. Змея воскликнула: — МЫ, РОДСТВЕННИКИ? – и шея ее начала раздуваться, а потом и раскачиваться. «Ой-ёй», подумал мальчик, «закопаться бы, провалиться бы сквозь землю». Хотя это решение было не верным, потому что неосуществимым. Но в это время налетел ветер и понес его прочь от змеи. Королевская Кобра, провожая летуна взглядом, с досадой прошелестела: «Асимметричный ответ». Да, с Королевской Коброй можно дружить долго и счастливо, но никогда не знаешь, чем дело кончится. Как ты думаешь, ветер сам поднялся или мальчика спас волшебник Курмас.

24

ГЛАВА ШЕСТАЯ ДУДИ-ДАДИ КАЖДЫЙ ДЕНЬ Долго нес его ветер, а из пустыни не вынес, кругом только камень и песок. И тут он заметил вдали какую-то точку, она быстро росла и превратилась в обнесенный стеной замок на вершине отвесной скалы. Подлетев ближе, он понял, что это не замок, а каменная птица. Голову она повернула навстречу путешественнику и, казалось, вот-вот оживет. Птица вроде знакомая, когда-то на даче у них жила такая же, он нашел ее на дороге. И тут он вспомнил маму, она склонилась над маленькой перепелочкой: – Бедная, кто-то ее ранил, – и мама протянула к ней руку. Через мгновенье путешественник оказался на площади, и сразу увидел мальчика такого же роста, как он сам, за его плечами болтался школьный ранец, Выбегая на площадь, мальчик крикнул: – Бежим скорей, а то опоздаем, – и они побежали в школу. Вместе со всеми он вошел в класс. Ученик с первой парты встал и представился дежурным «учителем», потом написал номера примеров, и все занялись делом. Примеры были для пятого класса и легкие – новенький всё сделал первым, ведь он почти кончил пятый. Дежурный «учитель», взял его тетрадь, написал на ней что-то и позвал его за собой. Они вышли в школьный сад, где за столом сидел высокий человек с хохолком на голове. Человек часто моргал и рассматривал новенького не прямым взглядом, а рывком повернув голову вбок, затем он взял мальчика двумя длинными пальцами и поставил перед собой на стол.

25

— Наш город называется Глустень, Глустень стен, где место пусто, – начал он резким хриплым голосом. И вдруг запел: Глустень – славных шуток устье, Позабудешь темень-тень И не вспомнишь глупой грусти – Дуди-дади каждый день.

— Видишь ли, ты попал сюда за твое мужество в разговоре с Королевской Коброй, ведь здесь каждый чувствует себя королем, – продолжил хохлатый. – Тут тебе будет всегда хорошо. О! как завидовали бы тебе одноклассники, если б знали, в каком городе ты живешь. Ты попал в лучшее место на земле и займёшься только тем, что тебе нравится. Урока не знаешь? Брось, ерунда. Знанье проходит. Лень никогда, – и без всякого перехода: — По-по-смотрим, по-по-смотрим, – и он открыл тетрадь новенького.

— Непло-охо, непло-охо, – прохрипел человек – поскольку ты так хорошо справился с примерами, я открою тебе твою тайну. Если не захочешь здесь жить, то выбираться из города придется только на вороне. Заметь, многие знают свою тайну, но остаются у нас. И ещё, имей в виду, вороны здесь не водятся. После уроков, когда все дети вышли из школы, трое мальчиков подошли к Макару. Самый длинный сказал, что у них так полагается: хочешь стать учеником, должен это сделать. Второй, с лисьей улыбкой, добавил, что, мол, Петю надо отнести домой.

— А если не понесу? – спросил новичок.

26

27

— Значит, и учеником не будешь. – Снова длинный.

— Да ты кто такой? – Макарку на пушку не возьмешь.

— Я – король,— ответил длинный очень важно.

— И я король, – подтвердил Лисья Морда. – И я, и я король, – закричал третий. Макар попытался обойти троицу и тут же получил в нос. Остальные ребята, те, кто не успел уйти, – или это всё заговорщики? – обступили его со всех сторон.

— Еще хочешь? – опять длинный. И тут – он не понял, как всё это вышло, – его наклонили к земле и на спину посадили очень толстого мальчика. Ногами толстяк с упоением стучал новенькому в бока и кричал – Н-но, н-но, – погоняя лошадку. Макарка пытался подняться, но вместо этого растянулся на земле. Ребята разбежались, а он лежал на животе, размазывая по лицу слезы и кровь. Тут он расслышал хрип, от которого дети, наверно, и исчезли, и голос Хохлатого произнес: — Вставай, ты же мальчик. Экая плакса. На перемене он уже слышал, что мальчики что-то говорили о Хрипале, и теперь понял, почему. Он поднялся и поплелся туда, куда убежали все «короли». Теперь это его дом. Именно он издали казался путешественнику замком. Все бежали по лестнице, громко стуча башмаками, новенькому пришлось одолевать пешком 35 этажей. Было бы весело, если б он так не боялся нападения. К вечеру решил посмотреть город. Стояла жара, солнце слепило, долго шел он вдоль стены и вдруг заметил траву, тут же услышал журчанье воды. «Река», обрадовался путешественник и подумал, 28

что есть, наверно, под водой выход из Глустеня. Быстро разделся и полез в воду, знакомое хрипенье охладило его пыл больше, чем холодная вода. — Уж и поплавать нельзя, – громко сказал он и услышал голос Хрипалы: – Плыви, мальчик, плыви. Макар вылез на берег. Потихоньку в голове сложилась жалоба: Трава растет, вода журчит, Когда же перестанут мучить? Учу я алгебру не ту, Хожу, держа звонок во рту. На траве в это время с места на место перелетала стая воробьев. Шум стоял невообразимый, старшие покрикивали на детей, дети дрались между собой: всё вместе звучало мелодично, как звон многих колокольчиков. Летун наш сидел на траве и слушал щебет, когда к нему подскакал птенец и крикнул: – Давай играть. – Он оказался в два раза меньше мальчика, и тот, не сомневаясь в исходе, согласился. – Догоняй, – крикнул воробышек и повис над его головой. Как только человек протягивал руку, птенчик поднимался чуть выше. Тогда Макарка сел на траву и отвернулся от обманщика, воробышек пристроился рядом, – тут-то он его и схватил. Птенчик закричал, забился, и пришлось поскорей выпустить его. Слетелись воробьи, а мамаша пыталась клюнуть человека в макушку.

— Я сам виноват, не трогайте его, – закричал птенец. Оказалось, что у него сломана ножка, и мальчик быстро из двух веточек с помощью травинки сделал ему шину. Воробьи подхватили птенчика 29

и с криками «спасибо» улетели. Да, с воробьями дружить легче, чем с людьми – грустный итог первому своему дню в Глустене подвел Макарушка. Той ночью наш путешественник проснулся от резкого ДУ ДУ. Открыл глаза – в зеркале увидел перепелочку. Он оглянулся, в комнате ее не было – не мигая, смотрела она на него из зеркала. Макарка испугался, и тут она заговорила.

— Разве ты не видишь, что счастлив здесь? – он молчал – волшебник Курмас прислал всех мальчиков сюда из-за того, что они мучились с чем-нибудь дома, и они здесь без труда год за годом учатся в пятом классе. – Увидев его смущение, Перепелка продолжила: – Разве не счастлив каждый, если ему не надо идти в школу, на работу? Без забот, без заданий бегай хоть целый день, занимайся, чем хочешь, только глупых придумок не надо… Дурашка, ведь я всегда любила тебя. Помнишь дачу? И птица моргнула. Сначала ему стало смешно, но напоминание о даче озадачивало, а перепелка всё говорила: — Я выполню любое твое желание. Он оживился: — Отпусти меня. – Конечно, отпущу. Но ты не разумен. Все люди на Земле мечтают о таком городе, как Глустень. Останься, и если через два года ты захочешь уйти, я с радостью отпущу тебя, – на этих словах зеркало опустело. Прошло время, и новенький понял, кто такие короли. Королей было всего три. Первый главный, второй и третий помощники. И вот, в назначенный день наш герой попал на Большое Собрание, где выбирали новых королей. Все короли и ученики собрались на 31

площади. Вперед вышел тот самый, длинный. На голове его сияла корона. Когда он встал лицом к ребятам, дерево, что росло за стеной школьного сада – а Макар его сначала и не заметил – медленно опустило ветки почти на плечи Короля. Это значило, что король остается на второй срок. И тут поднялся невообразимый шум. Одни ученики кричали ДУУ… ДУУ… Другие ДАА… ДАА… Началась потасовка. Никто никого не жалел, показалась кровь. Вдруг послышался страшный хрип ДИИИ… – и тут – пуффф – королевская корона засияла на голове нашего героя. Наступила тишина. Все разом крикнули: ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ, площадь опустела. Макар не особо поверил, что он король, да и жизнь не изменилась. Только сны. Как королю, ему полагался набор снов, их названия были написаны в его школьной тетрадке. Но какой бы сон новый Король ни выбрал, «в лесу», «на речке» или что-то другое, вроде охоты на льва, в конце всегда снилась весенняя улица, уже зеленая, он подходит к красивому двухэтажному дому, – никогда он этого дома не видел – удивляется и неожиданно замечает, что в окне второго этажа белеет мамина кофта. Мама подходит к окну и машет ему рукой. Макарушка просыпался всегда успокоенный – мама ждет. Решил приглядеться к соседу по парте Толе: вдвоем бежать всегда легче. Он, как и многие толстые в школе, казался Саньке кубарём, но сам считал, что он похож на короля – ничего не делает и никого не слушает. Отметок в его тетради не было, только на обложке красовался ноль. Примеров он не делал, даже человечков не 32

рисовал, по его словам, он жил здесь 40 лет. Возможно, лень его, начавшись в детстве, выросла к старости. Сам Толя считал, что он похож на короля – ничего не делает и никого не слушает. Король-кубарь сидел перед ним немым укором: «Делать тебе нечего, учиться надумал. Зачем?», – как будто говорил он. Но Сане и так было скучно, а если еще нулем стать, так умрешь от тоски,— нет, надо бежать. Больше всего новому Королю не хотелось стать таким, как сосед по парте, и он боялся, что по волшебству или как-нибудь по-другому, он перестанет хотеть домой и останется здесь навсегда. Первый день, вроде, был забыт, потянулись долгие, нудные дни учебы в пятом классе. Ох, уж эта учеба, Макар боялся не идти в школу, но ходить туда не хотелось. Кроме футбола, всё было неинтересным, ребята учили то, что он уже прошел дома. Но, кроме обычных предметов, был один, о котором наш летун не слышал. Назывался он: «Основы Бесследности». И под названием на первой странице стояло: Не следи, ходи легко, дальше снова далеко. Поскольку ты тоже наверняка не учил такого, придется познакомить тебя с отрывком из учебника по бесследности. Глава 5: Не думай совсем, будешь со всеми Если надумал подумать, пусть мыслей будет не больше одной, мысль одна – она видна сверху, снизу и со дна, мысли две – уже косичка, спичка, точка и кавычка, ситечко, игры затычка, 33

если три – тогда привычка путать, падать и не спать, лаять, бегать и кусать. Хочешь стать цепной собакой кукой вакой, бякой кракой? Если хочешь, то давай. Или ты считаешь себя умней других? (в этом месте мальчики обычно про себя говорили: «конечно») Все устали. Вся Земля. Думай реже и короче. Думать скучно, нету мочи, И спешить зачем? И для…? Ученики, не задумываясь, заучивали наизусть то, что требовалось знать. Макар тоже не принимал «бесследность» близко к сердцу, футбол, только футбол, кроме него ничто его не занимало, но игра была хороша. Длинный – экс Король – стоял на воротах как бог. Удивительное дело, дома наш герой никогда так здорово не играл. Стоило ему дотронуться ногой до мяча, как тот сразу летел в ворота, и усталость никогда не донимала, но, в конце концов, футбол, какой-то чересчур хороший, тоже надоел. Если ты всё время прав, повеситься можно от тоски, хочется ведь доказать, что ты прав. Когда приходил домой, солнце обычно уже садилось. Он смотрел на красный закат и представлял, как хорошо на свободе. Пустыня казалась такой чистой, такой прекрасной, что однажды он решился и выпрыгнул в окно. Рассчитывал, что ветер подхватит его и вынесет за город. Ветер действительно подхватил мальчика и при34

нес… прямо на стол Хрипале. Человек погрозил ему пальцем и произнес: «я же сказал: ворона». Потом он опустил Макарку на землю и несильно щелкнул по спине, так, что Макар оказался у калитки. Под утро приснилась ему перепелка. Сидит на его постели и шепчет: — Когда покинешь нас, если тебе станет невмоготу, и ты захочешь счастья, позови меня словами «Глустень, Глустень, Глустеньтень». Запомни: «Глустень, Глустень, Глустень-тень». Утром мальчик обнаружил на пододеяльнике серое перышко и взял его на память. Шагая в школу, он думал: «Не хочу я здесь жить. Днем за нами смотрит Хрипала, ночью – Волшебница Перепелка. Она меня любит, но я ее боюсь. Пусть лучше будет честно плохо, чем нечестно хорошо. Ворона сюда не прилетит, но воробьев-то вон сколько». У знакомого птенчика ножка зажила, и по утрам Макарушка слышал, как тот распевает на его окне: Большой Воробей, карабей, марабей, Поскачем вдвоем на ворону. В бою не робей, карапузов не бей, И кончишь служить без урона. «Что это он про ворону, несуразицу какую. Откуда ему знать о воронах»? – думал мальчик, выходя из дома. Птенчик подлетал, и они рядом скакали в школу, правда человек подпрыгивал попеременно то на одной, то на другой ноге, у него не получалось скакать долго, как воробьи, сразу на двух. По дороге какой-нибудь воробей подлетал к ним и рассказывал последние новости воробьиной жиз35

ни: кто умер, кто родился, кто женился, кто подрался, кто объелся. Объевшихся наш путешественник жалел, но, главное, он лечил воробьев, привязывал палочки к сломанным их ножкам, давал аспирин простудившимся и касторку тем, кто съел нехорошего червяка. И он задумал, что три воробья несут листок с надписью «ВОРОНА», а сверху стоит он сам на спине двух других, и так они взлетают и покидают город. Воробьи радовались, что могут ему помочь, хотя к дисциплине они не привыкли.

36

Наконец, долгожданный день настал. Когда экспедиция взлетела, послышался воробьиный щебет, стая воробьев летела за ними, и сквозь птичий гомон он услышал мамин голос. «Прощай любимый город…» пел голос, дальше слов он не разобрал, на глазах появились слезы. Макар сдержался: «ничего себе любимый», сказал себе и изо всех сил прокричал ребятам: До свиданья, короли, Были ля, а стали ли. И тут обнаружил, что стоит совсем не на воробьях, а на могучей спине вороны. Птица опустилась на землю, и он узнал старую знакомую Роню. Но самое удивительное, когда он оглянулся, на месте города увидел такую же, как кругом, пустыню. Теперь понятно: Глустень стен, где место пусто. Слегка наклонив голову, Роня проговорила хриплым, как у большого человека с хохолком, голосом: — Ты выдержал испытание, и теперь я могу помочь тебе. Не очень уверенно мальчик спросил: «А ты не съешь меня?» Роня прищурила одну свою бусину и приоткрыла рот.

— Милый, ты глуп, в хорошем смысле, конечно. А глупому умных слов не скажет ни один умный. Съем, если ты будешь сидеть на одном месте и мечтать о том, что я прилечу и помогу. Да, я прилечу и съем тебя. – И ворона подмигнула мальчику. Но ему было не до шуток: – Так ты жила рядом, и зря я так старался тренировать воробьев?

37

— Ну, думаю, всё как раз наоборот. Если бы ты не занимался с воробьями, я бы никогда не помогла тебе, и ты навсегда остался бы в этой школе. Макар никак не мог успокоиться и то отбегал от Рони, то приближался, а один раз непонятно зачем подпрыгнул. Наконец, решился спросить: — Как же пять птиц превратились в одну? Пять!

— А как пять букв превращаются в слово, ты понимаешь?

— Думаю, да. Написал, и превратились.

— Вот так и с птицами. Вылетели и превратились… Ну, хватит лирики, не теряй времени. Садись на спину и покрепче держись за перья. Мы полетим к снежной пустыне. Это крайний юг, а всё крайнее я переношу с трудом. Я оставлю тебя там, потому что терпеть не могу холода. Да и вообще, пора тебе становиться самостоятельным. ГЛАВА СЕДЬМАЯ ПИНГВИН ВАНЯ Они летели очень быстро, вот уже и снег показался, еще немного, и Роня приземлилась, Макар встал на ноги, и в этот миг ворона исчезла. Антарктида, – конечно, здесь он замерз бы и никогда не вернулся домой, если бы не добрый пингвин: тот предложил спрятать бедняжку от холода в теплом мешочке, где уже сидел пингвиненок. «Ты кто?» – спросил маленький пингвин. «Большой Воробей, ответил мальчик, а ты кто?» «О, я очень знаменитый Кто. Я – Кит, хоть 38

и зовут меня Ваня, я такой большой Кто, – пропищал малыш, – что могу тебя съесть». Наслушался маленький маминых небылиц. Макар был умным от рожденья, поэтому нисколько не испугался. А зря, потому что, когда они оба проснулись, – а спали они долго, ведь папапингвин медленно раскачивался при ходьбе, –

39

и вот, когда они проснулись, путешественник увидел, что с его шапки пропал петушок. Хорошенький желтенький петушок из картона, а мальчик так им гордился, ведь это подарок Маши. Зато у Вани болел живот.

— Это тебе наука, – поучал мудрый Макар, – никогда не ешь, кого попало, а особенно тех, кто не сделал тебе ничего плохого.

— Я нечаянно – расплакался Ваня – я больше не буду. Иногда папа останавливался по требованию пассажиров, громко стучавших в стенки своего убежища, и начиналась игра. Макарка кидался снежками и ловко уворачивался, если пингвиненок подбегал, чтобы схватить его. Ваня, высокий, хотя и маленький, двигался медленнее мальчика. Потом они снова катили в папиной сумке, и Большой Воробей рассказывал длинные истории про древних людей, про физику, про космос. «Я восхищаюсь тобой», сказал как-то пингвиненок и пребольно укусил мальчика за ухо. Макарка взвизгнул так, что папа прикрикнул: – Потише там. Так они ехали и ехали, пока не стали большими друзьями. Вместе они распевали Ванину несуразную песню: И куда б они ни шли, Всюду веточка лапши, Повернулись и нашли Снова веточку лапши. Наверно, такая песня у Вани сложилась, потому что он всё время хотел есть.

40

ГЛАВА ВОСЬМАЯ МИЛЕНА Земля так устроена, что если долго едешь на юг, скоро увидишь, что едешь на север. И с путешествиями также. Если ты хорошо устроился в теплом мешке, то подумай о том, почему тебе так хорошо, и чем всё это может кончиться. И вправду, скоро наш путешественник узнал, что везли его в подарок Ведьме-Вьюге, и уйти от неё оказалось делом не простым. Сколько времени у Ведьмы прожил Макар, он не помнил, в этой темноте и часы не помогли бы. Лишь первые двое суток он пытался понять, где находится и как отсюда выбраться. На третий день он увидел, как перед глазами зажглась надпись: «Наблюдение снимается». Макарке стало совсем плохо. Всё. Никто больше о нем не вспомнит, видно, и компьютерные мозги отключились. Наступили тяжелые для него дни.

41

Он часами лежал с закрытыми глазами, отвернувшись к стене, и не представлял, как можно выбраться из плена. Иногда он пробовал звать про себя Ворону, но потом вспоминал, как она оставила его в снежной пустыне, и обида сжимала сердце. Однажды нащупал в кармане перепелиное перышко, подержал его и произнес: «Глустень» и еще раз «Глустень» и тут увидел мамино лицо. «Нет» – сказал он себе – «нет». Перепелка за счастье беззаботной жизни лишила бы его дома. И счастье-то не очень, а маму никогда не увидел бы. У Ведьмы-Вьюги не было своего тела, но она могла обернуться вокруг любого предмета и летать. Несколько раз она скручивалась вокруг Макарки и поднималась с ним под облака. В первый раз мальчик жутко испугался и попрощался с жизнью. Но на пятый раз ему стало все равно. Говорить Ведьма-Вьюга не умела, а если б и могла, побеседовать с ней не удалось бы: она все время улетала вверх. Чуть шевельнется, и уже в облаках. И потом она жутко свистела. Уж лучше ругалась бы, с каждым днем мальчику всё больше казалось, что он никогда не услышит человеческую речь. Он боялся, что Ведьма превратит его в такой же столб ветра, как она сама. Тем временем Ведьма-Вьюга решила показать мальчику Дело. Она обернулась вокруг него, поднялась в небо и они унеслись далеко-далеко. Когда рассвело, Макар увидел, как под ними города засыпаются снегом, и крыши слетают с домов. Пролетая над океаном, он заметил маленький кораблик, при их приближении суденышко, как бумажное, перевернулось и исчезло. У него было чувство, что всё это делает он сам, ведь находился он внутри Ведьмы. Похоже 42

на компьютерную игру, тронул мышку, засыпал всё снегом или потопил корабль. Ему было интересно смотреть, и только потом, дома он задумался, ведь там, конечно, были люди. От этого «Дела» ему не стало лучше, он по-прежнему лежал неподвижно, но голова начала работать. Отчаявшись приучить человечка к своей жизни, Ведьма-Вьюга решила выпустить его погулять. Солнце так и не показалось, только сумерки стали не такими густыми. Чуть брезжил свет, и, как всегда, шел редкий снег. Мимо пролетела одна очень красивая снежинка, чуть поднялась и полетела дальше. Мальчик пошел за ней. Она обернулась и пожаловалась: — Никак не могу найти место, ну, хоть сколько-нибудь симпатичное. Ну, просто никуда не хочется падать. Да, зовут меня Милена.

— А ты, Милена, не падай, – предложил мальчик, – садись мне на варежку. Когда она села, Макарка сразу пошел домой. Он рассказал ей про маму, про дедушку, про школу, а она, как жила там – высоко, высоко. Росла она у родителей вместе с братьями и сестрами. Все они любили друг друга и жили дружно, но особенно Милена любила свою старшую сестру. Вдвоем они часто садились на дальнее облако и рассматривали землю. Снег под ними играл огоньками, и земля загадочно мерцала. Две снежинки решили, что им надо обязательно спуститься и узнать, что же там на самом деле. Но старшая сестра влюбилась, и теперь Милена казалась ей просто маленькой мечтательницей. И тогда младшая сестра отправилась в путь одна. Она летела вниз и пела от радости, но земля оказалась совсем не такой красивой, как они с сестрой представляли себе. И вот теперь она 43

поняла, что дороги назад нет, и неизвестно, увидит ли она когда-нибудь папу и маму. Конечно, ее история печальна, но главное, что теперь Макарушка не один, их двое, потерявших свой дом, а двоим все на свете не так страшно К вечеру следующего дня Милена спросила его, почему он так много лежит в постели.

— Я не могу спать ночью, а днем томлюсь, – ответил Макарка, вздохнув. Снежинка ответила, что, если она будет томиться, то растает, томиться – не выход. Слушая снежинку, мальчик успокоился и уснул. Ему приснилось, что он бегает по мягкой, пахучей траве. Трава, деревья, птицы – всё было знакомым. Проснулся он, чувствуя себя счастливым. Так дружба с Миленой преодолела злые чары Компьютерного Демона. Снежинка казалась Макарке такой крошечной, беспомощной, что, закрывая глаза, он боялся, что больше ее не увидит. Что она потеряется, растает, что ее унесет ветер. Забота о ней теперь так занимала мальчика, что он забыл о Курмасе и его предупреждении. Он снова стал самим собой и даже начал смеяться, если Милена рассказывала что-нибудь смешное. Дни пошли гораздо веселее. Ночевала снежинка на шапке мальчика, а днем он сажал ее на варежку и шел гулять. Теперь, наговорившись вдоволь, они понимали друг друга без слов. Однажды после долгого молчания Милена сказала: — Когда ты снова станешь большим, не ищи на меня похожую среди других снежинок, потому что я только одна такая, какая я есть.

44

Макарушка услышал в ее словах веру в то, что он снова станет человеком, остальное ведь не так важно. Он благодарно посмотрел на нее и ответил: — Скорей бы.

45

— Всему свое время, – услышал он от нее и не заметил, как печально это прозвучало. И вот спит он и слышит писк. Открыл глаза, а перед ним пингвиненок. Мальчик с трудом поверил, что это Ваня, старинный друг.

— Проснись, Большой Воробей! Пока все спят, бежим скорей, – прошептал маленький пингвин, – я спасу тебя. И они побежали. Снежинку мальчик положил за отворот шапки. С полпути дорога пошла круто вниз, и тут Ваня взял в рот маленького человечка и съехал на спине прямо к берегу моря. Но когда пингвин вынул мальчика изо рта, Макар вдруг понял, что снежинка растаяла. А ведь она не проронила ни слова, хотя понимала, что растает. Ей очень хотелось, чтобы новый друг вернулся домой. Хотя бы он найдет своих родителей. Он поднял глаза на Ваню, – перед ним стояла Роня.

— А где Ваня? – выдохнул мальчик.

— Улетел, ты разве не знаешь, что пингвины летают.

— Я знаю, что пингвины не летают... Так это ты съела моего петушка?

— Это голодный пингвин, причем тут я. Неужели ты не понимаешь, надо принимать вещи такими, какие они есть.

— Как это?

— А так. Вот ты маленький и веди себя, как маленький. Не умничай И Роня исчезла.

46

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ГОРОД РАЗВЛЕЧЕНИЙ И оказался путешественник один на берегу моря, где стоял корабль, готовый отправиться на Большую Землю. Но как попасть туда? После встречи с Миленой мальчик верил только в хорошее и решил, что Роня, хоть и осталась им недовольна, спасет его. Но сколько ни звал он Ворону сначала шепотом, потом вслух, она не появилась, и пришлось Большому Воробью самому придумать решение. На берегу стояли коробки, приготовленные для погрузки на судно. Макар залез в одну, еще не закрытую. Подошел человек, закрыл ее и отнес на корабль. Так начался еще один «экзамен» нашего героя. Выбраться из коробки он не мог, поэтому весь путь голодал и мучился от качки. Наконец, приплыли, кто-то открыл коробку, увидел маленького человечка и воскликнул: — Какая прекрасная игрушка. – Я не игрушка, я человек, – закричал Большой Воробей и попытался рассказать свою историю.

— Знаю, знаю, все вы так говорите, – отмахнулся незнакомец. Его большой острый нос и колючие глазки насторожили мальчика. Колун, так его звали, имел ресторан, и слуги, ни на минуту не останавливаясь, готовили еду. Поначалу хозяин несколько дней подряд приносил «игрушку» в свою комнату, ставил перед собой и начинал, не глядя на мальчика, что-то шептать, бормотать, хмыкать. Лицо его склонялось всё ниже, виднелся только синий острый нос. С каждым днем Макарке 47

становилось все страшнее, хотя Колун до него не дотрагивался. Наконец, его оставили в покое, но через день он увидел, что началось новое испытание. Ему придумали работу, которую никто, кроме него, не мог делать. Раздетого, его бросали в большой чан с тестом, где он начинал тонуть, отчаянно барахтаясь. Так он сбивал тесто до тех пор, пока повара не видели, что оно готово, – тогда Большого Воробья выбрасывали в раковину. Он сам смывал с себя остатки теста, по специально приставленной лестнице спускался, одевался и без сил падал на свою постель, на кусок войлока за дверью. Ночью его оставляли в покое, но он не мог спать от усталости и оттого, что все время раздавались залпы, от них сотрясался пол, и окно освещалось огнями фейерверка. У людей города праздник никогда не прекращался. Только один раз Большому Воробью приснился сон. Он, всё такой же маленький, сидит среди огромной травы и играет на дудочке. И вот мелодия кончается, он поднимает глаза и видит перед собой двух кузнечиков. Хотя больше они похожи на бычков, но он точно знает, что это кузнечики. Старший кузнечик восхищенно ему говорит: «Ну, ты даешь»! А кузнечик поменьше, склонив голову, ждет еще музыки. Макар пробует играть дальше, но ничего не выходит. Проснулся он еще больше уставшим. Несколько раз мальчика посылали в какой-нибудь дом с письмом-приглашением посетить ресторан, и так он познакомился с городом. Но чем дальше, тем сильнее ему казалось, что он попал в тягостный, бесконечный сон, хотя думать было некогда: все время он 48

или спасал свою жизнь, выбираясь из теста, или куда-нибудь бежал. Приглядевшись к слугам, мальчик заметил, что время от времени один из них уходил в кабинет Колуна, и больше его никто не видел. Обязанности пропавшего слуги переходили к другому, как правило, новенькому. И вот как-то ночью его разбудил один из работников и стал расспрашивать, откуда он приехал и кто его родители. Потом он предложил сбежать от Колуна.

— А куда? – спросил мальчик. – На берег моря. Это близко. Там сядем в какую-нибудь лодку и уплывем отсюда. Кроме нас двоих здесь нет людей. Хозяин – колдун, только буква «д» у него выпала, поэтому он плохо колдует. А все люди в городе вовсе не люди, а куклы. Они ведут себя как люди, даже женятся, но всё это только для Его удовольствия. – Кого Его? – глаза Макарки округлились.

– Большого Силуана. Он смотрит это представление, убирает одну куклу, ставит другую, иногда меняет правила игры. Но мы с тобой люди, и нам здесь не место. И они помчались к морю. Лодок на берегу не было, только и оставалось, что звать Роню. Вместо Вороны прибежал Колун, при этом товарищ Макарки превратился в мусорную кучу. А мальчика Колун принес опять в свой дом, но не забыл про наказанье. Время шло, а хозяин никак не мог выбрать казнь. И вот наш герой понес письма с приглашениями отведать изысканное, невиданное блюдо: запеченного морского черта. Мальчик, хотя и понимал, что морской черт – это он сам, но мысли его как будто плавали в тумане.

49

И настал день казни. Человечка бросили в тесто для вымешивания, и он долго кувыркался, вращался, бил руками и ногами, чтоб не утонуть, но тесто не вымешивалось, липло к рукам поваров, и цвет казался не таким. Слуги выкинули мальчика в раковину, выбросили тесто, и поставили еще раз. Опять бросили «морского черта» в тесто, и опять неудача. И в третий раз проделали все заново, и снова Макарушка попал в раковину. Но в этот момент исчез Колун, его вызвал к себе Большой Силуан, и дом наполнился мусором, в который превратились слуги. Мальчик скатился с лестницы, натянул на мокрое тело свою одежду и помчался к морю, стараясь успеть до возвращения Колуна. Жалобный крик «Роня» раздался на берегу. Голос срывался, но на третий раз Ворона появилась. Не проронив ни слова, она подхватила несчастного человечка, и они покинули город развлечений. Летели они долго, и наконец, Роня проговорила: – Это северный полюс. Выбирайся отсюда сам.

50

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ ДОДО И ДРУГИЕ Очнулся скиталец ночью, запорошенный снегом. Открыл глаза, и видит, что подходит к нему белая медведица.

— Вот так штука, смотрит глазами, – подумала она и спросила, – Кто это там?

— Я – Макарка – ответил мальчик.

— Что ты имеешь в виду? – озадачилась медведица, ведь она никогда не слыхала такого имени. И он рассказал ей свою историю. Медведица осторожно взяла его зубами за курточку и отнесла своему медвежонку. Долго мальчик не мог прийти в себя после кукольного города. Ночами ему снилось, что он тонет в тесте. Просыпался, смотрел на черное небо, на звезды, потом поглубже зарывался в мех медведицы и блаженно проваливался в сон. Медвежонок мирно спал рядом.

51

Днем некогда было Макарке вспоминать плохое. Он помогал медведице по хозяйству и занимался с ее сыном. Медвежонок Додо, так его звали, по малости лет не понимал, что перед ним человек и норовил засунуть его в рот или столкнуть в воду. Иногда, заигравшись, Додо покусывал мальчика, тот терпел, терпел, но если малыш расходился, то кричал на него: «Я Федя-бредя съел медведя, и зовут меня Большой Воробей». И тогда медвежонок с визгом убегал. Если Додо решал скинуть приятеля в воду, то Большой Воробей так пронзительно вскрикивад, что у медведицы закладывало уши. Она рычала на своего шалуна, и тот сразу отходил. Вот, слушался бы он так свою маму, тяжело вздыхал человечек, сидел бы сейчас дома прежний Макар. Однажды утром медведица послала Большого Воробья к соседке с приглашением на день рожденья Додо.

— Только смотри, берегись песцов. Коварный народ. Они и друг друга грызут, а уж чужого, и говорить нечего. Задумался Макар. Как странно устроен мир, змеи не любят черепах, считают их безмозглыми, а медведи считают песцов разбойниками. И у всех тысячелетняя война. Когда Большой Воробей вернулся, он обнаружил, что Медведица бегает вокруг берлоги и жалобно зовет: «Додо». Медвежонка нигде не было. Наконец, Медведица встала на высокую льдину и подняла голову.

— Эй! – крикнула она, – заморозь небо! Эй – это у медведей имя Всевышнего, так Макар догадался. Если Он подморозит небо, то все медведи, кто в это время гуляет по небу, начинают спускаться, потому что льдинки колются.

52

И еще раз: – Эй, заморозь небо! Когда третий раз она потребовала у своего Бога заморозить небо, беловатое облачко начало спускаться, и скоро Додо стоял на земле. Мама дала ему хороший шлепок под зад, сын даже не ойкнул. Он стал рассказывать, что стоило только подумать, что хорошо бы подняться, как тотчас же под ногами не оказалось земли. Он поднимался все выше и выше, мама стала точкой, а Большой Воробей просто исчез. Медведица проворчала: — Рано тебе. Мальчик смотрел на все, открыв рот. Ему никогда не приходило раньше в голову, что лохматые облака – это медведи. Додо чувствовал себя героем, а Большой Воробей после долгих раздумий решил спросить у мамаши: — А ты тоже можешь летать?

— Все могут, – недовольно пробурчала Медведица. Прошел день рожденья медвежонка. Макарка подарил ему недавно оторванную от курточки пуговицу. Додо был счастлив. Таких подарков никто из знакомых не получал. Дружба понемногу крепла. Сколько дней жил Большой Воробей на правах старшего брата Додо (ну не вышел брат ростом) он не знал, но пришло время, когда медведица решила, что дальше нельзя оставлять гостя у себя: «Он такой маленький, что не заметишь, как грех на душу возьмешь, ненароком задавишь, или дитя малое, неразумное загрызет его. Отведу-ка я маленького человека на остров, авось не пропадет. Кажется, там и люди бывают». Прямо перед островом чернела полоса воды. Надо было плыть. Медведица-мама приказала человечку влезть ей на голову, устро54

иться между ушами и крепко держаться. Она осторожно спустилась в воду и направилась к земле. Додо поплыл рядом, но мать рыкнула на него, и он вернулся. Макарка держался за шерсть двумя руками, и в одном месте его чуть не смыло волной, но всё обошлось. Когда мальчик взобрался на горку, большой и маленький медведи стояли на льдине и махали ему лапами. Он в ответ тоже начал махать, тогда они повернулись к нему спиной и ушли. Снова он один и в отчаянии начал призывать Ворону. На этот раз она тут же появилась: — И не подумаю. Ты ищешь легких путей. Больше я тебя не «покатаю». И Ворона улетела. Макарка проследил взглядом ее путь и пошел в том же направлении, но вокруг ничего не менялось, как будто он идет по одному и тому же месту. Скоро он устал, лег на снег и заснул. Проснулся ночью. В темноте светились два зеленых огонька. Сердце забилось: «волк». Волки в Арктике не водятся. Не волк, а песец схватил неизвестное живое существо и помчался к своей норе. Не успел он пробежать и половины пути, как на него напал сосед. Первому песцу пришлось выпустить человечка и принять бой. Страшным клубком покатились они по земле с рычаньем и хрипом. Со всех ног человек помчался прочь, подальше от ужасного места, и тут с разбега провалился в узкую щель во льду. Скоро нос победителя просунулся в щель, но достать добычу не смог. Светало, когда Макар услышал мягкий голос.

— Не бойся, человек. Ответь честно, ты друг нам или враг?

— Не знаю, – язык Большого Воробья еле шевелился от холода.

55

— Ну, что ж, это честно. А у твоей мамы есть пальто с песцовым воротником?

— Нет, – неуверенно ответил он.

— Еще раз, да или нет?

— По-моему это искусственный мех.

— Хорошо, выходи, иначе ты замерзнешь насмерть. Клянусь, я не сделаю тебе ничего плохого. А может быть, мы и подружимся.

56

Артур – так звали спасителя – приютил путешественника и не давал его в обиду.Скоро Макарушка стал своим среди песцов, а в Артуре он увидел учителя, если не самого на свете умного, то уж точно самого доброго и самого знающего. Но солнечный день делался все короче. Вот уж только на несколько минут показался маленький кусочек Солнца, – и настало время, когда оно не вышло совсем. Стало холоднее, и тьма как будто день ото дня сгущалась. Пришла Ночь. Когда в небе заполыхало Северное сияние, песцы собрались, чтобы встретить Ночной Свет. Они сели полукругом, подняли головы и запели гимн. Один запевал: О, Свет ночной, Сиянье Неба, не покидай нас. Не дай, о Милостивый, замерзнуть нам, не дай бесславно умереть с голоду. Не дай исчезнуть с лица Земли Твоей. О, Свет ночной, Сиянье Неба, не покидай нас. А хор откликался: У…у. Ту…ут мы пред тобой. Смилуйся, государь. Макарушка подпевал вместе со всеми, и его тонкий голос ниточкой вился в гудящем хоре. Наконец песня кончилась, и тот, кто запевал, подошел к человечку: — Теперь мы поможем тебе, потому что Свет Ночной хочет этого. Ты доберешься до дома благополучно, помни о нашем народе, и небо поможет тебе. Самый быстрый песец понес его на юг, к материку. Вот только с Артуром мальчику тяжело было расставаться.

57

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ ОБЛАКО Но слишком далеко от своих песец уйти не мог. Снова Макар один, и кругом только снежная пустыня, то ли там под снегом земля, то ли лед и под ним толща ледяной воды. Страшно подумать, что он один в океане. Но Макарка отгонял страх и шел. Только к югу ли он двигался, дом ли впереди? – Да, думал он, вот теперь-то я и пропал, потому что не у кого спросить дорогу. Нет ни ворон, ни Маши с Мишей, ни любимой снежинки, ни Вани, такого преданного друга. Хоть и съевшего желтого петушка из картона. Снега много, а не с кем словом перемолвиться. Снежинка Милена, неужели ты исчезла навсегда и не придешь ко мне на помощь? И он вспомнил, как добирался до корабля в Антарктиде. Так ему тогда хотелось убежать от Вьюги, что он забыл о снежинке. И без его заботы она сразу пропала. Растаяла, потому что он о ней не вспомнил. Мальчик чуть не расплакался от досады на самого себя. В этот момент он сильно поскользнулся и упал на спину. И почувствовал себя таким несчастным, усталым, что решил больше не двигаться. И тут в небе он увидел облако. На медведя оно не походило. Белое, белое облако как хвост песца. Оно стояло над ним, и он смотрел на него, не отрывая глаз. Медленно, медленно облако опустилось, и Макарка оказался в плотном, плотном тумане. И вдруг он понял, что земли под ним нет, попробовал выплыть из тумана, но земли нигде не увидел. Сколько времени прошло, неизвестно, но, наконец, мальчик в разрыве плотной дымки различил под собой землю. Она лежала заснеженная, ни одной черной точки. От огор58

чения Макарка заснул, а проснувшись, обнаружил, что на земле золотая осень. Он подремал еще немного, и разглядел под собой жаркое лето. Ему начало казаться, что он видит знакомые места. Луг, лес, речка, вроде он здесь ходил, – и подумал он, что это ему снится, и заснул по-настоящему. Очнулся путешественник в своей постели. Вошла мама и спросила: — Когда ты вернулся? Я всю ночь ждала тебя, а под утро, видно, крепко заснула. Ну, где же ты пропадал? – он понял, что стал прежним и радостно засмеялся. А мама продолжала укоризненно, – мы сходили с ума, а потом нашли твое письмо в компьютере. «Ушел в поход с Роней Ивановной. Буду через две недели». И где же, и с кем ты путешествовал?

— С очень хорошими людьми. Со мною путешествовали Ваня, Маша с Мишей, Милена. Были и взрослые. Например, Роня Ивановна. И еще госпожа Королева Пустыни.

— Ну да, королева. А позвонить ты не мог? – заплакала мама.

— Так задумывалось. Проект без телефонов и без адресов.

— Хорошо, после расскажешь. Вставай быстрей, пора в школу. Через два дня начнутся каникулы. Макарка чистил зубы и думал. «Я, – или кто-то за меня, – написал в записке, что уезжаю на две недели. И через две недели я дома. Но путешествие длилось так долго. Похоже, на облаке время текло в обратную сторону». Он решил отложить разгадку на потом и побежал в школу. Макар снова самый обыкновенный мальчик и, возможно, ты учишься с ним в одном классе. Хотя на самом деле похож он на тебя 59

не очень. Ведь он теперь знал, что умеет выходить из любого тяжелого положения даже без Рони и, тем более, без Перепелки. Мама заметила, что он стал аккуратнее, собраннее, да и учился лучше – ей не приходило, конечно, в голову, что сын боится стать нулем. Компьютерные игры со стрельбой разонравились, занимали только игры с путешествиями. Однажды наткнулся на игру: «Вокруг Света на Вороне», хотя даже Королевская Кобра в игре ничуть не похожа на настоящую, ту, которую он помнит так хорошо. Только иногда в тихое время перед сном Макар вспоминал кузнечиков и не понимал, чем перед Курмасом могли провиниться ласточки.

Конец

СКАЗКИ О ЛЮБВИ

МАША И КРОКОДИЛ Маша была такая маленькая, что не разбиралась, кто красивый, а кто нет. Кто добрый, тот и красивый, получалось у нее. И поселилась она в необитаемой деревне. Никто там не жил, кроме Крокодила. Он оказался таким добрым, что Маша его полюбила и считала самым красивым. Но Крокодил, как часто он повторял Маше, быстро старился и боялся умереть. Однажды он колол дрова и упал. Маша не хотела, чтобы он умер, и ждала, когда Крокодил встанет. Он не встал, и Маша принялась плакать. Она плакала так сильно, что вокруг образовалось море слез. Плавать она не умела, но когда начала тонуть, забила руками-ногами и поплыла. Скоро она научилась плавать, совсем не уставая и глядя в небо, и, наконец, приплыла к маме. Войдя в дом, она увидела, что пьют чай. За столом сидел Крокодил и дул в блюдце.

62

КОТ МАРКИЗ И ВЕТКА Жил-был кот королевских кровей, и звали его Маркиз. Весь черный, но с белыми усами и белым мягким галстуком, широким и таким чистым, что хотелось его потрогать. За ним замечались постоянные королевские привычки, и он этим очень гордился. Например, он отказывался от молока, даже если очень хотелось есть. Всегда отворачивался от сырого мяса и никогда не подходил к людям ближе, чем на два шага. А если его настигала хозяйская девочка, он, посидев бесцельно с ней на диване, долго умывался, стараясь избавиться от неприятного запаха этой грязнули. Еще он не гулял за забором. Подойдёт к воротам, обнюхает их, тряхнет от отвращенья головой и назад, к дому. Забор припахивал мышами, а уж этих созданий он на дух не переносил.

63

И только одно существо тревожило сердце Маркиза. Это – ветка березы, взбалмошная и прилипчивая. Когда не было ни ветра, ни дождя, или они были, но в рамках приличия, – ветка тихо качалась перед носом Маркиза. А он лежал на подоконнике, вытянувшись во весь рост, и степенно поворачивал голову налево, направо, налево, направо – вслед за веткой. Изредка он с нежностью дотрагивался лапой до стекла, хотя ветка в этот момент уже летела в воздухе, чтобы коснуться этого места через мгновенье. Но вот, повороты головы делались всё реже, он закрывал глаза, потом снова их открывал и снова закрывал. Так он лежал часами, нисколько не вспоминая скудную действительность. Это называется медитацией. Всё, что он знал о жизни, все неприятности и радости располагались в таком идеальном порядке, что, если б художник смог изобразить этот восторг гармонии, он стал бы гением, возможно непризнанным, потому что, согласитесь, мир кошек это не мир человека. Но когда ветер вёл себя ни в какие ворота, подлетая к забору то слева, то справа, а окно не только содрогалось, но даже стучало, тогда кот уже не мог полностью располагать собой. Ветка то плотно прижималась к стеклу, то улетала в необозримые дали, а он сидел в напряженной позе, хвост его постукивал по дереву подоконника, и редко, редко трогал он лапой место, где к той стороне стекла бессильно приникала избитая и мокрая ветка, как бы прося помощи у добрых котов. Маркиз утомленно зажмуривался, но не в блаженном сне, наоборот, ушко его иногда подергивалось, а тело вздрагивало тут и там. Он сочувствовал, но не отчаянью или несчастной доле бедной ветки, нет, он сочувствовал тому, что ветке приходилось 64

терпеть непорядок, страдать из-за глупости и неразвитости других. Только подумайте, зачем люди сажали березу с той стороны стекла, когда с этой нет никакого ветра и дождя. – Да, сочувствие он испытывал высшего, философского порядка. Итак, вы поняли, что кот Маркиз – аристократ не только по внешности. Но вот однажды вышел из дома хозяин и спилил любимую ветку. Кот не сразу этому поверил. Весь день до сумерек он ждал, вот поднимется ветер, и знакомая ветка шумно шлепнется в стекло. Изредка он трогал лапой то место на стекле, где ветка играла с ним, – всё напрасно. И тогда, только стемнело, он выбрался из дома, пробрался под забором и оказался на незнакомой свободе. Маркиз решил не возвращаться в дом, где больше нет знакомой ветки. Он шел и шел, то таясь в кустах, то перебегая большие дороги, пока не очутился за тридевять земель в тридесятом царстве, как это всегда и случается. И тут в него попал камень. Он подозревал, что люди не так добры, как хотят казаться, но такого не ожидал. Нога болела, и из раны текла соленая жидкость. Маркиз забрался под крыльцо незнакомого дома и пытался задремать, хотя голод мучил так, что не поспишь. Начался дождь. В доме зажгли свет, и Маркиз увидел перед крыльцом дерево. Одна ветка, высоко над головой казалась очень похожей на «его» ветку. Он быстро влез на дерево и на большом ответвлении пошел налево, надеясь увидеть, наконец, «её». Осторожно переступая по мокрой коре, кот нюхал листья и даже трогал их лапой, но никак не мог решить, точно ли это «она». И тут ветка, уже совсем тонкая, сделала резкий рывок вниз, кот не удержался и упал.

65

От такой внезапной несправедливости он взвыл, но приземлился удачно и побрел опять под крыльцо. Он сидел долго, и никакие философские мысли не посещали его. Во-первых, он промок, во-вторых, замерз, болела рана на лапе, и зверски хотелось есть. Однажды он заметил, как маленькая мышка пробегает по двору, но преодолеть себя и начать охоту не смог. И тут над крыльцом вспыхнул свет, и кто-то скрипучим голосом воскликнул: — Вот ты где! – потом рука схватила его самым неприличным образом, за загривок. Кот не успел пошевелиться, как оказался внутри сарая.

— Завтра я расправлюсь с тобой, будешь знать, как воровать мясо, – произнес тот же скрипучий голос. В темноте пахло плесенью и мышами. Прошло немало времени, прежде чем он услышал писк. Поскольку Маркиз прощался в это время с жизнью, он не придал никакого значенья посторонним звукам. И тут до него донесся тонюсенький голос: — Маркиз, признайся, ты ел мышей? Расскажи свою жизнь, всю по порядку, и, если народ сочтет это возможным, то мы поможем тебе. – Маркиз опустил голову: – Мышей я не ел, а вот помочь мне вы не сможете. И он рассказал, как жил в доме, как любил ветку, рассказал всю свою жизнь, событий-то в ней раз-два обчелся. Пока он говорил, мышей становилось всё больше и больше, вот уже тысяча глаз смотрели на него из темноты. Наконец, первая мышь сказала: – Мы верим тебе и спасем от злой смерти.

66

И маркиз, хотя и убитый горем, поразился, как слаженно закипела работа. Одна бригада по очереди грызла нижнее бревно в сарае, а остальные выстроились в длинную шеренгу и передвигали носами кучки опилок в дальний конец сарая, где быстро росла горка. Те кто грызли, издавали звуки: Дзын, джи, пум Дзын, джи, пум Пришуту, пришуту А в шеренге мыши пели Ни-пи. Ни-пи. «Ни», когда носы оказывались повернутыми к следующей кучке мусора, а «пи», когда нос уже протолкнул опилки, но еще смотрел на сделанную работу. Очень скоро Маркиза попросили оценить труд, и он легко прошел через аккуратное, круглое отверстие. Мыши все разом пискнули «ура», спасенный галантно раскланялся с теми, кто выглядывал из темноты, и постарался побыстрей покинуть ненавистное место. Он шел и шел, не думая о том, куда идти, и внезапно увидел перед собой свой собственный дом. Уже наступило утро, и в этот момент на крыльцо вышла хозяйская дочка. Она закричала изо всех сил: – Мама, мама, Маркиз пришел. – И наш кот позволил схватить себя и долго тискать и целовать прямо в губы.

67

Он выпил большое блюдце молока, съел еще много чего, в том числе самый лучший кусочек сырого мяса. Весь день он дремал на крыльце, а ночью опять исчез. Он снова пришел к тому дому, где пережил так много. Если вы думаете, что он решил поблагодарить мышей, то заблуждаетесь. Снова Маркиз взобрался на то же дерево, но пошел не по левой ветке, а направо, внюхиваясь в кору и листья. Хотя в той прежней жизни он видел ветку только через стекло, но он знал, как она восхитительно пахнет. Эта ветка была чужой. Еще несколько ночей он ходил на поиски своей ветки, так что если рано утром вы увидели кота высоко на дереве, то очень может быть, что это и есть Маркиз. Поиски не принесли ничего, кроме разочарования, и кот прекратил ночные путешествия. Так началась новая прежняя жизнь. Только иногда в задумчивости Маркиз дотрагивался лапой до того места на стекле, где когда-то играла ветка. Философские размышления снова овладели им.

68

ХОЛОД Я – нежный цветок. Таким я себя чувствую, хотя вид… В детстве веселый мальчик сломал меня палкой. Я выжил, выпрямился, но стебель мой кривоват, а листья колючи, чтоб кто попало не цапал меня. Я – розовый по существу, а синий только на вид, это моя защита от стужи. Когда холод подступает, я становлюсь лиловым, я делаюсь частью холода, и он отступает, чтобы убить белых и розовых. Я высокий и возвышаюсь над мелкими цветами и травами. На северном склоне Парамоновского оврага я такой один. Так я и жил, не особо задумываясь над своей жизнью, пока не появилась она. Всё произошло неожиданно. Ранней весной прямо передо мной вылез стебелек с маленьким бутончиком. Как только у незнакомки показался цветок, она сразу расплакалась, как все маленькие дети. Я чуть-чуть по69

качал ее, и она улыбнулась мне. Я растаял от нежности и назвал ее Лю. Сияло солнце, шли дожди, иногда даже ливни, и потоки глины неслись с горы. Я защищал малютку Лю, как мог, и она росла и цвела таким нежным розовым цветом, что соседи заглядывались на нее. Я боялся пить воду, вдруг Лю засохнет подле меня, ведь ей, слабой и беспомощной, надо расти и крепнуть. Чтобы зверь или человек не наступил, или, не дай Бог, не сорвал Лю, я укрывал ее своими большими надежными листьями. А Лю, казалось, не понимала опасности. Она высовывалась прямо на солнце и, если я ворчал, начинала смеяться. На самом деле, чтобы она ни делала, мое сердце таяло от любви к ней. Она привлекала внимание, но ведь рядом был я. Люди и звери любовались нами. Я даже немного подрос, а вечерами аккуратно стряхивал пыль со своих, кажется, похорошевших листьев. Я в те дни казался себе изысканным, непобедимым и, может быть, даже великим. Но всему хорошему приходит конец. Сильно похолодало, низкие лиловые тучи побежали над нами, и, наконец, пришла стужа. Бедная Лю, стиснув лепестки, изо всех сил прижималась ко мне, уверенная, что я не дам ей погибнуть. Оказалось, что я бессилен. Вот передо мной всё, что от нее осталось: маленький мертвый стебелек, едва отличимый от земли. Я чуть не погиб от тоски, меня перестали заботить еда и питьё. Я почти засох. Колючки сделались больше, а стебель и листья почернели. Кто бы ни проходил мимо, все боялись подойти ко мне. Спасла меня шишка. Она всегда лежала подо мной, без зерен, открытая всем ветрам и невзгодам. Едва рассветало, она шумела 70

«вжж вжж», и это значило, что она рада новому дню. Несколько раз она пыталась заговорить со мной, но я молчал. Тогда она разговаривала с ветром, травой, с прилетевшим неведомо откуда листом и при этом часто смеялась своим щербатым ртом. Как-то я не выдержал и спросил: – Чему ты, старая, смеешься? – Просто смеюсь, – отвечала. – Я живу здесь давно и знаю, что опять будет хорошо, и даже обязательно лучше прежнего. И твоя Лю снова поднимется из земли. – Шишка помолчала и добавила – Только ты не подходи к ней слишком близко. Она любит солнце, а ты – от тебя идет мороз.

— Что ты говоришь? – возмутился я. – Я так любил ее, дышал на нее, радовался ей, но пришла стужа, и она погибла. – Ты ошибаешься, ответила шишка, не было никакой стужи. Стужа внутри тебя, а Лю доверилась тебе и поэтому погибла. Я снова замолчал на много дней. Мне не хотелось беседовать с бестолковой шишкой, но однажды я заметил, как откуда-то прилетел лепесток, опустился на мой цветок, и тут же сморщился и упал на землю. До меня дошло, что со мною что-то не так. Если бы я знал это раньше, я бы вел себя по-другому. Что же делать? Я не хочу никого убивать. Я хочу снова видеть Лю. Шишка посоветовала мне измениться и стать по-настоящему добрым. Долго я трудился, изгоняя все холодные мысли, привыкая улыбаться любому проблеску уже остывающего солнца. Теперь мне кажется, я стал по-настоящему розовым цветком, но подступила стужа, и я чувствую, что у меня нет сил бороться с ней. По ночам стало подмораживать. Не могу же я просто умереть… Я снова прежний.

71

ПАРИЛКА Жила-была девочка по имени Тая. Девочка, как все, и училась не на одни пятерки. Только, когда она говорила, а особенно смеялась, негромкий ее голос серебрился, и слышались далекие колокольчики. Девочка росла, и вот однажды под новый год, когда дети сидели в классе, со двора послышался гудок машины. Это означало, что привезли подарки. И разве тут усидишь за партой, если и без того все мысли о празднике. Тая подбежала к окну позже других, и как ни старалась, ничего не могла увидеть. Она встала на цыпочки, вытянулась и вдруг оказалась выше всех. Да, да она висела в воздухе. Учительница крикнула: «Тая, этого только не хватало, вернись за парту». Девочка развернулась в воздухе и прилетела на свое место. Детям нравилось, что Тая летает. Никто не удивлялся. Они же не знали, что в большей части школ дети не летают. Мало ли, одни соображают лучше других по арифметике, а другие в футбол лучше 72

других играют. Но самой девочке хотелось, чтобы другие дети тоже могли подняться над землей. Несколько ребят согласились попробовать в спортзале, когда там не проводились занятия. Ни у кого не получилось так хорошо, как у Таи, только Витя и Коля, подпрыгнув, ловко кувыркались в воздухе. Взрослые, глядя на мальчиков и летящую Таю, только махали руками: «Глупости, люди не летают. Обман, сплошной обман». Так и шла себе жизнь. Школа, уроки, и только изредка они собирались в зале, и Тая показывала, как она взлетает. Никаких приемов или хитростей не существовало, поэтому никто больше не хотел пробовать, кроме Вити и Коли. А те даже во дворе иногда подпрыгивали и кувыркались, кувыркались. Конечно, когда там находился кто-нибудь, потому что кувыркаться в воздухе, если тебя никто не видит, никакого смысла нет. Так прошли годы, и вот уже Тае исполнилось 14 лет. Однажды она ждала автобуса на остановке, а рядом оказался незнакомый мальчик. Он выглядел совсем обыкновенно, чуть рыжий, чуть толстый, но видно, в душе девочки очнулась от долгого сна фея и пальчиком на него показала. Тая обернулась к мальчику и сказала: «Завтра у нас в школе соревнования по волейболу. Приходи болеть за нашу команду». «А какая школа?», только и смог вымолвить мальчик. Девочка назвала номер. «Хорошо», согласился он и немного покраснел. А вы бы не покраснели, если бы незнакомая девочка голосом похожим на серебряный колокольчик заговорила бы с вами? Они смотрели волейбол совсем недолго, а потом пошли по самой короткой улице в парк.

73

Там они ходили, ходили, говорили, говорили, и вдруг Тая встала на цыпочки и поднялась в воздух. Она висела рядом с ним, а он, сколько ни прыгал, сколько ни тянулся кверху, так и не оторвался от земли. Она облетела вокруг него и приземлилась рядом. Он спросил: «Научишь меня?» «Конечно», ответила она серьезно. Ей очень хотелось, чтобы Саша, а его звали именно так, поднялся в воздух. Она медленно летела между деревьями, а он бежал и подпрыгивал в тщетной надежде взлететь. Он уже почти плакал, когда Тая опустилась рядом с ним и обняла его голову. «Не спеши, – сказала она, – подумай обо мне так, чтобы очень захотелось лететь рядом». И они условились о встрече. С тех пор два, а то и три раза в неделю они встречались у большой березы, и начиналась тренировка. Иногда Тае казалось, что он летит несколько метров, и она радостно хлопала в ладоши. Но Саша знал, что всё равно в конце полёта плюхнется на землю не по своей воле. Каждый раз Тая хвалила его и, прощаясь, вместе с поцелуем он получал от нее твердое обещание, что в следующий раз он будет летать. Наконец, Саша решил, что больше он так не может, и нужно самому, без помощи подруги, научиться парить в воздухе. Он попробовал для начала со второго этажа. В планы входило тренироваться дальше с третьего этажа, четвертого и выше. Он легко отделался – только сломал ногу. Но в больнице, когда Тая пришла навестить его, ей сказали, что он не хочет ее видеть. Когда он выписался, наконец, из больницы, они как бы случайно встретились у его дома. Конечно, Тае пришлось приезжать не один раз и по нескольку часов ждать его.

74

Они шли навстречу друг другу, и объяснения было не миновать. Тая только и смогла сказать чужим голосом, чтобы он пришел на их место завтра. Саша кивнул и в глазах его появились слезы. Тая опустила голову. Сердце ее поднялось к самому горлу. Под «их» березой девочка ждала почти весь следующий день и еще четыре дня. Саша так и не пришел. Тая перестала ходить в парк и совсем не готовила уроков. Прошел месяц. Как-то она бесцельно шла по улице, и ноги сами принесли ее в парк. Подошла к своей березе, в забывчивости поднялась невысоко и полетела между деревьями. Она не помнила, сколько времени летала, но, когда попыталась опуститься, это оказалось трудным. Тая больше не держалась на земле. На уроках ей приходилось сидеть, вцепившись в парту, к доске ее больше не вызывали: учителям не нравилось, если Тая оказывалась перед доской вверх ногами, а спала она привязанная веревкой. Характер у нее тоже изменился. Как-то на перемене давняя подружка попросила Таю посидеть после уроков с ее маленьким братом, пока она сходит со своим мальчиком в кино. «С какой стати? Что, твой брат умеет парить, как я?», – спросила Тая. «Парилка» с ходу придумала девочка. Дети начали смеяться. Так и пошло. «Спроси у парилки, скажи парилке», – одноклассники забыли ее имя. Однажды в какой-то старой книге она прочитала, что где-то далеко на востоке есть страна, где люди не умеют ходить, и вся их жизнь проходит в воздухе. Сборы были недолгими. Тая взяла с собой два куска хлеба и поднялась повыше, чтобы не врезаться в столб. Больше ее никто не видел.

75

СОНЯ И ЛЯГУШКА Некая Фрекен однажды оглянулась и увидела лягушку. Лягушка огромная и доходила Фрекен до пояса. «Таких больших лягушек я на земле не видела, разве что она с луны упала, но это вряд ли», подумала Фрекен. Посмотрела лягушка на Фрекен веселыми бессмысленными глазами и предложила нечеловеческим голосом, но по-русски: «давай потанцуем». Не успела лягушка договорить, как Фрекен умчалась быстрее ветра прочь от неприятного видения. С тех пор жизнь Некоей Фрекен начала портиться и однажды совсем испортилась. А произошло это так. Соня, подопечная Некоей Фрекен, (именно она придумала своей наставнице такое имя) перестала заниматься. Сидит, то попросит печенья, то воды, то рисует человечков, только уроков не делает. И тогда Фрекен запретила ей ходить в школу, поставила перед ней пять пятилитровых бутылок воды, коробку печенья, стопку бумаги и карандаши. На следующий день, поздоровавшись с ученицей, она ушла и не вернулась.

76

Соня очень рассердилась, вылила всю воду на пол, на кусочки порвала всю бумагу, но карандаши, как ни силилась, не смогла разломать, а печенья стало жалко. Села она на стул, положила голову на руки, а ногами стала шлепать по воде. Причем вода не уходила, а потихоньку прибывала. Вот уже вода дотянулась девочке до щиколоток. Но ей было все равно, и даже совсем неплохо. И тут в комнату впрыгнула, громко плюхнувшись в воду, та самая огромная лягушка. Девочка обрадовалась, всё-таки не одна, и предложила лягушке печенья. Новая подруга закинула пачку вместе с упаковкой в свою широкую пасть и улыбнулась. При этом ее глаза прикрылись, а рот съёжился до точки. Почему это улыбка, знала только Соня. И тут лягушка подпрыгнула высоко, перевернулась на спину, и неожиданно перед девочкой оказалась Некая Фрекен. Вода доходила ей до колен, губки она надула, глазки нахмурила, а пальчиками делала Соне козу. Девочка захлопала в ладоши: – Так ты всегда была лягушкой?» – спросила. – Ты, ты, – завопила Фрекен – от тебя любая фрекен станет лягушкой. Ученица, не теряя присутствия духа, вежливо спросила: – Ну, как печенье?

— Вы, милочка, о чем?

— О печенье. – И милочка сделала книксен, не слезая со стула. Тут Некая Фрекен высоко подпрыгнула, и в воду шлепнулась знакомая лягушка.

— Так ты попрекаешь меня печеньем?

— Избави Бог, – воскликнула Соня, так мама всегда восклицала, обращаясь к папе. – Как ты могла подумать?

77

— Хорошо. Садись на меня, мы потанцуем. Музыку я включу. Взобравшись на стул, Соня влезла на широкую лягушечью спину. И тут началась такая невообразимая музыка, что девочка зажала уши, но лягушка начала громовым голосом квакать и при этом подпрыгивать. Веселое настроение передалось всаднице, она подлетала под потолок и звонко шлепалась снова и снова на мягкую спину лягушки. И тут в комнату влетела, почему-то со шваброй, Некая Фрекен. Она вопила: «Потоп! Тонем!» и при этом работала шваброй, как веслом. Подбежав к своей ученице, она схватила ее со стула и понесла из комнаты со словами: «Сломаешь, стул не для акробатики», Лягушки нигде не было, ложной фрекен тоже с тех пор никто не видел. Только Соня продолжала ждать свою новую подругу.

78

ПЕТЯ ПЕТУШОК Жил-был петух. Не простой, а нарисованный Левушкой на большом листе бумаги. Он сидел на стене, и это было скучно. Только совсем немного он мог скосить глаза и посмотреть сначала налево, потом направо. Комната, как комната. И ничего днем не происходило. А ведь петух мечтал о подвигах, о битвах, наконец, об обществе, где бы он мог блистать. Но вот однажды ночью Петя – а Левушка так и написал внизу картинки «ПЕТЯ-ПЕТУШОК» – ожил, встряхнул перьями, вспорхнул и опустился на пол. Потом он взлетел на подоконник, а оттуда во двор. Куры и белый петух давно спали, и Петя прошелся по двору, и сообщил всем желающим: «Кококо, ко-кококо», мол, глядите, глядите, это я. И вот видит Петя, из курятника вылезла лиса, и в зубах у нее белая курица еле кудахчет. Петя-петушок подскочил к лисе и клюнул ее. Тут она бросила курицу и схватила Петю. Он рванулся, и в 79

зубах у нее остался только хвост. Петя очень рассердился, наскочил на рыжую и клюнул ее прямо в темечко. Лиса отшатнулась, а Петя разбежался и клюнул еще раз. Тут выскочили на шум мама, потом папа, а за ними Левушка. Смотрят, новый незнакомый петух разбегается и клюет лису. А лиска голову нагнула, а убежать не может, такой Лева клюв своему Пете нарисовал. Забрал папа лису, мама курицу раненую, а Левушка разрешил Пете и днем гулять. А сам нового петуха нарисовал. И с тех пор красивый петух гуляет среди куриц, и все его уважают.

80

Содержание КУРМАС – МАСТЕР ПРЕВРАЩЕНИЙ ГЛАВА ПЕРВАЯ ЧТО ЭТО, ПТИЦА ИЛИ МЫШЬ?...........................................................................4 ГЛАВА ВТОРАЯ ДОБРАЯ РУБАШКА..................................................................................................8 ГЛАВА ТРЕТЬЯ МАКАРОНЯ..............................................................................................................11 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ КОМПЬЮТЕРНЫЙ ПРИНЦ.................................................................................14 ГЛАВА ПЯТАЯ ЖИЗНЬ КОНЧИЛАСЬ, ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО ПРЫГАТЬ................................18 ГЛАВА ШЕСТАЯ ДУДИ-ДАДИ КАЖДЫЙ ДЕНЬ...........................................................................25 ГЛАВА СЕДЬМАЯ ПИНГВИН ВАНЯ....................................................................................................38

81

ГЛАВА ВОСЬМАЯ МИЛЕНА...................................................................................................................41 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ГОРОД РАЗВЛЕЧЕНИЙ........................................................................................47 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ ДОДО И ДРУГИЕ.....................................................................................................51 ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ ОБЛАКО....................................................................................................................58 СКАЗКИ О ЛЮБВИ МАША И КРОКОДИЛ............................................................................................62 КОТ МАРКИЗ И ВЕТКА.........................................................................................63 ХОЛОД......................................................................................................................69 ПАРИЛКА..................................................................................................................72 СОНЯ И ЛЯГУШКА................................................................................................76 ПЕТЯ ПЕТУШОК....................................................................................................79

82

Литературнохудожественное издание Наталья Юлина КОЗ НИ КОМП Ь ЮТ Е Р НОГО РА ЗУМ А ил и КУРМАС – МАСТЕР ПРЕВРАЩЕНИЙ

Обложка, иллюстрации, макет, верстка – О. Романова Редактура автора Гарнитура NewCenturySchoolbook Тираж 100 экз. Отпечатано в ООО «Издательство МБА» Москва, ул. Озёрная, д. 46 тел.: (495) 726­31­69; (495) 968­24­16; (495) 623­45­54; (495) 625­38­13. e­mail: izmba@yandex.ru; info@izmba.ru Генеральный директор С. Г. Жвирбо Подписано в печать 17.10.2017 г. Печать офсетная. Бумага 160 г/м2 офсет Формат 60х90 1/8 Печ. л. 10,5 Заказ № 898