mn_28_01_2013_N014

Ювенальная Россия

>> 12 Галина Алешина заведующая сектором опеки и попечительст­ва внутригородского муниципального обра­ зования Сокольники «К неблагополуч­ ным мы относим се­ мьи как находящиеся в трудной жизненной ситуации (например, в состоянии развода или в случае смерти одного из супругов), оказавшиеся в тяжелом материальном положе­ нии, так и на первый взгляд благополучные, но в которых имеются проблемы с детьми, так как родители не за­ нимаются воспитанием детей из-за своей за­ нятости или других факторов»

Газета большого города | Выходит ежедневно №14 (452) | 28 января 2013

≈300

тыс. общественно опасных деяний несовершенно­лет­ них выявляется в стране ежегодно

Кирилл Каллиников/РИА Новости

>> В2–В3 Брошу пить, курить и драться, буду спортом заниматься Владимир Путин поддержал идею создания студенческих спортклубов

>> В4–В6 Волонтер в законе

Нужна ли правовая база для добровольческой деятельности

я человек

2

московские новости №14 28 января 2013

Детское правосудие

П

оследние несколько лет тема ювенальной юстиции стала особенно горячей. Огромное количество статей, душераздирающие постеры в социальных сетях и сотни экспертов. И все это о нем — таком больном «детском вопросе». Удивительно, но при всем богатстве мнений и комментариев едва ли кто из родителей может четко сформулировать, что же это такое — ювенальная юстиция. Доподлинно об этой западной штучке известно лишь то, что дело

Над спецпроектом работали Алина Гарбузняк Марина Лепина Михаил Мошкин Надежда Померанцева

касается детей. А как показали последние события, изрядно всколыхнувшие общество, дети — это наше всё. Редакция «Московских новостей» попыталась разобраться, что скрывается за этим явлением, чем оно грозит детям, а также их родителям.

1. «Детский вопрос» в России волнует многих, но четкого представления, что такое ювенальная юстиция, практически никто из родителей не имеет Ф ОТО р е п о р т а ж. Кирилл Каллиников/ РИА Новости

я человек

московские новости №14 28 января 2013

3

Ювенальный ликбез Как устроена система опеки и детской юстиции в России

Марина Лепина m.lepina@mn.ru

Михаил Мошкин m.moshkin@mn.ru

М

ало кто знает, что за самим понятием «ювенальная юстиция» на самом деле стоят не чиновники, а юристы и социальные работники, которые, сталкиваясь с асоциальным поведением детей, попытались найти законный способ получить помощь правоохранительных и судебных органов. Пока что в обществе существует двойное прочтение самого понятия. Одни относят к этому виду законодательства только специализированные суды и систему реабилитационных мер, вынося за скобки работу непосредственно с семьей ребенка. Другие, наоборот, трактуют систему ювенального правосудия более широко, включая туда не только комиссии по делам несовершеннолетних, но и уполномоченных по правам ребенка, специализированные органы, работающие в рамках молодежной политики, и органы опеки и попечительства.

Виктория Пашкова руководитель управления по семейному праву юридическо-консалтинговой компании Heads

Экспертное мнение Виктория Пашкова руководитель управления по семейному праву юридическо-консалтинговой компании Heads

«Для начала надо пояснить, что такое «ювенальная юстиция». Это специализированные составы судей, которые занимались бы делами (в основном уголовными), где участниками выступают несовершеннолетние — в качестве потерпевших, подозреваемых или свидетелей. Сама идея состоит в том, чтобы придать несовершеннолетнему особый статус в уголовном процессе. Делается это для того, чтобы снизить тяжесть наказания. Подразумевается, что к процессу обязательно должен привлекаться правозащитник. Сроки давности привлечения к ответственности были бы уменьшены, допрос проводился бы по определенным правилам, а наказания назначались с учетом условий жизни, воспитания и психического развития несовершеннолетних. Как таковая ювенальная юстиция в России не введена. Подготовленный в свое время проект изменений в федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ», который предполагал учреждение ювенальных судов, не прошел из-за возражений, поскольку не было понятно: либо создавать особые ювенальные суды в системе судов общей юрисдикции — подобно тому, как действуют военные суды, либо в уже существующих судах создавать особые составы судей, которые занимались бы только ювенальным судопроизводством. Кроме того, было нечетко прописано, какие конкретно дела должны относиться к компетенции ювенальных судов, — в проекте закона была очень расширенная формулировка: «все дела с участием несовершеннолетних». Но ведь у нас уже есть и гражданское судопроизводство, в котором несовершеннолетние могут быть

Какие организации входят в систему ювенальной юстиции сегодня

1

— Органы опеки при каждом муниципальном образовании контролируют жизнь детей в семье. По решению органа опеки ребенка могут без суда забрать у родителей. Естественно, решение о лишении родительских прав принимает суд, но орган опеки может изымать детей, к примеру, на основании «ненадлежащих условий содержания».

— Комиссии по делам несовершеннолетних.

— Социально-психологические центры, которые, как правило, есть в каждом муниципальном образовании. Они занимаются психологическим обследованием ребенка и проводят экспертизу, которая в дальнейшем используется органами опеки или суда.

— Система правосудия. По Уголовному кодексу РФ уголовная ответственность наступает с 16 лет, а по некоторым тяжким статьям — с 14 лет. УК РФ предусматривает, что в отношении несовершеннолетних применяются другие нормы.

Например, за содеянное преступление несовершеннолетний преступник может получить освобождение от уголовной ответственности либо к нему могут быть применены принудительные меры воспитательного воздействия. Это предупреждение, передача под надзор (родителей или лиц, их заменяющих, либо специализированного госоргана, которые должны воздействовать на ребенка и контролировать его поведение), возложение обязанности загладить причиненный вред, ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего. Предусмотрено и помещение в специальное учебновоспитательное учреждение закрытого типа. В качестве же наказания к несовершеннолетнему могут быть назначены: штраф, лишение права заниматься определенной деятельностью, обязательные работы, исправительные работы, арест и лишение свободы на определенный срок.

4

я человек

московские новости №14 28 января 2013

1

участниками, — поэтому получается смешение. Из-за этих возражений законопроект и не прошел. Зачастую ювенальной юстицией называют те юридические нормы, по которым лишают родительских прав, забирают детей из семей, назначают социальный патронат и т.д. Но это абсолютно неверно. Происходит смешение: люди просто не понимают, что уголовное и гражданское судопроизводство — совершенно разные вещи. Действительно, в законодательстве существуют нормы, которые наделяют органы опеки и попечительства полномочиями отбирать детей у родите-

Неверно называть ювенальной юстицией те юридические нормы, по которым лишают родительских прав

Что может измениться В случае принятия закона «О социальном патронате» такой надзор над семьей может быть установлен в случаях, если к семье не может быть применено лишение или ограничение родительских прав. Поскольку сейчас ограничивают или лишают прав в подавляющем большинстве родителейалкоголиков, наркоманов, ведущих асоциальный образ жизни, или тех, где в семьях создается угроза жизни или здоровью детей, то тем самым социальный патронат может быть ориентирован на благополучные семьи. Согласно законопроекту патронат будет назначаться над теми родителями, которые «создают своими действиями или бездействием условия, препятствующие нормальному развитию и воспитанию детей». Решение о том, что будет считаться «нормальным воспитанием и развитием», от-

дается на усмотрение органов опеки и попечительства. Органы опеки при этом могут не только признавать семью социально опасной и давать обязательные для исполнения предписания по содержанию и воспитанию детей, чиновники вправе будут в любой момент изъять ребенка из семьи на реабилитацию без решения суда или вышестоящего административного органа. Кроме того, если родитель не дает добровольно письменного согласия, то социальный патронат может быть назначен в принудительном порядке через суд. Тем самым отказ семьи от социального патроната может повлечь за собой постановку в суде вопроса о лишении или ограничении родительских прав. Социальный патронат может быть назначен на основе жалоб соседей, родственников или сигналов из детских садов, школ.

— В предлагаемых поправках к законодательству предлагается формулировка «недостаточное материальное обеспечение», благодаря которой органы опеки смогут мотивировать отъем ребенка скромными доходами родителей. Сейчас чиновники должны доказать, что бедность семьи является «ненадлежащими условиями содержания» детей.

— Ребенок согласно проекту закона получит активный статус. Начиная с десяти лет он сам может пожаловаться на родителей и написать заявление, по которому будет назначен социальный патронат.

— Появление ювенальных судов, создание специализированного следствия по делам несовершеннолетних, где ребенок-правонарушитель рассматривается не как объект репрессий, а как субъект реабилитации.

московские новости №14 28 января 2013

я человек

5

2

лей — в кризисной ситуации, в обстоятельствах, которые угрожают жизни и здоровью детей. Но те решения о лишении родительских прав или об установлении опеки, которые суды принимают на основании Семейного кодекса, — это не ювенальная юстиция. Понятие, о котором мы говорим, относится именно к уголовному судопроизводству. Так обстоит дело на Западе, в частности в Скандинавии, где ювенальное правосудие широко распространено. У нас очень широкая практика применения ювенальных технологий, которые нацелены на то, чтобы снизить сам уровень преступности среди несовершеннолетних. Они направлены на профилактику и на применение мер воспитательного, педагогического характера. Сейчас действует такая практика: суды привлекают в уголовное судопроизводство специалистов по работе с несовершеннолетними, чтобы получить сведения об их личных характеристиках, в каких условиях проживают подростки, под чьим влиянием они находятся, каковы особенности их воспитания и т.д. Эти сведения необходимы для того, чтобы назначить несовершеннолетнему такое наказание, которое не только бы пресекало совершенное им правонарушение (и не только было бы направлено на восстановление нарушенных прав потерпевших), но и с целью профилактики».

Изменения в законодательстве на пути к ювенальной юстиции

1–2. Органы опеки и попечительства обладают правом отбирать детей у родителей в обстоятельствах, которые угрожают их жизни и здоровью. Но осуществляется это на основании Семейного кодекса, ювенальная юстиция здесь ни при чем

1995 год. Указ президента РФ Бориса Ельцина, утвердившего «Национальный план действий в интересах детей», где впервые были закреплены принципы ювенальной юстиции в России. В числе мер по укреплению правовой защиты детства предусмотрено создание системы ювенальной юстиции.

1998 год. Принят федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации». Введено понятие «дети, находящиеся в трудной жизненной ситуации» — это дети, проживающие в малоимущих семьях, дети с отклонениями в поведении, дети, жизнедеятельность которых объективно нарушена в результате сложившихся обстоятельств и которые не могут преодолеть данные обстоятельства самостоятельно или с помощью семьи. В 1999 году в некоторых судах Санкт-Петербурга были запущены пилотные проекты по применению ювенальных технологий.

2000 год. Постановление пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних». Судам рекомендовано применять к несовершеннолетним положения ст. 76 УК Российской Федерации, которая предусматривает «освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим».

2001 год. На Дону стартовал проект «Поддержка осуществления правосудия в отношении несовершеннолетних».

2003 год. В Ростовском областном суде появился специальный судебный состав по делам несовершеннолетних в судебной коллегии по уголовным делам.

2004 год. В Таганроге открыт первый в России ювенальный суд. На конец 2010 года ювенальные технологии в сфере правосудия по делам о преступлениях несовершеннолетних применялись в 52 субъектах РФ.

2008 год. Президент Дмитрий Медведев подписывает федеральный закон №48 «Об опеке и попечительстве», в Гражданский и Семейный кодексы РФ вносятся поправки. Например, принятая глава 22 Семейного кодекса РФ предусматривает изъятие из семей детей, «находящихся в трудной жизненной ситуации», признавая их оставшимися без попечения родителей, с последующим их помещением в специальные учреждения для устройства в новые семьи. Ст. 156 УК РФ «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего» привлекает граждан к уголовной ответственности (до трех лет лишения свободы) за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, сопряженное с жестоким обращением с ним.

2009 год. Введены должности уполномоченных по правам ребенка при президенте и губернаторах субъектов РФ.

2010 год. Госдума во втором чтении отклонила проект федерального конституционного закона №38948-3 «О внесении дополнений в федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» (в части создания ювенальных судов). Февраль 2011 года. Утверждено постановление пленума Верховного суда РФ «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних», где отмечается необходимость «индивидуального подхода» при правосудии в отношении несовершеннолетних и соизмерения деяния с личностными характеристиками подсудимых. Судья, рассматривающий дело несовершеннолетнего подсудимого, обязан быть компетентен в вопросах педагогики, социологии, подростковой психологии, криминологии, применения ювенальных технологий. Заключение ребенка под стражу до судебного разбирательства может применяться лишь в качестве крайней меры и в течение кратчайшего периода времени. При допросе ребенка обязан присутствовать педагог или психолог (ст. 425 УПК РФ).

Сентябрь 2012 года. Госдума приняла в первом чтении законопроект о введении социального патроната «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам осуществления социального патроната и деятельности органов опеки и попечительства». Предлагается, что социальный патронат над семьей будет устанавливаться органом опеки и попечительства, если «родители или иные законные представители ребенка, находящегося в социально опасном положении, создают своими действиями условия, препятствующие его нормальному воспитанию и развитию, или отрицательно влияют на его поведение». Также патронат может устанавливаться судом вместо ограничения или лишения родительских прав. С «проблемной семьей» будет вестись «реабилитационная работа с целью изменения ситуации и предотвращения изъятия из нее ребенка». Предполагается оказание семье социально-педагогической, медико-психологической помощи, помощи в воспитании, развитии ребенка, реализации и защите его прав. Середина 2000-х — настоящее время. В течение последних лет разрабатывался проект ФЗ «Основы законодательства о ювенальной юстиции», вызвавший острые споры в обществе. В итоге продвижение законопроекта было заторможено.

6

я человек

Я в домике

В Москве работают центры, в которых подростки из неблагополучных семей могут укрыться от родителей Михаил Мошкин m.moshkin@mn.ru

В

столице не так уж много мест, куда могут ненадолго «изъять» ребенка из неблагополучной семьи или куда он может обратиться самостоятельно. Одно из таких учреждений — социально-реабилитационный центр «Отрадное». Здание явно не похоже на детдом, который обычно представляешь себе как воспитательно-исправительное заведение для «социально неблагополучных», — ни высокого забора, ни решеток на окнах, ни других угнетающих пенитенциарных примет. Скорее типовая школа, какие строили в 80-е годы во всех спальных районах. Единственное отличие — мансардный этаж, надстроенный над одним из корпусов. Когда заходишь, первая мысль: обычная школа гораздо больше смахивает на сиротский приют, чем это «государственное казенное учреждение» (таков официальный статус центра), которое скорее напоминает недо-

рогую, недавно отремонтированную гостиницу. Стены и мебель в пастельных тонах, драпировки. Охранников не видно. Вместо сурового вахтера — доброжелательного вида дежурная, минуты за три успевшая ответить на несколько телефонных звонков: «Можете подъехать забрать вашего ребенка. Сейчас предупрежу воспитателя». Здесь же, в холле на первом этаже, супружеская пара (на вид вполне благополучная) встречает сына. «Большинство старших детей сейчас на занятиях, в школах или колледжах, — объясняет завотделением социальной диагностики Наталья Посысаева. — Вообще мы работаем с детьми от трех до 18 лет, мальчики и девочки разделены по возрастным группам. Некоторые дети находятся на стационаре, то есть остаются в центре круглосуточно». Другой вариант — дневной стационар. Дети ночуют у себя дома, приходят в центр либо утром (если это дошкольники), либо после школы и находятся до вечера. Одно из отделений центра называется «социальной гостиницей» — здесь есть несколько спален и столо-

Больше всего реабилитационные центры похожи на типовую школу

московские новости №14 28 января 2013

вая. Я застал момент уборки — почти образцовый порядок нарушала куча матрацев на полу. «Здесь нормально. Мне, в общем, нравится. Можно сказать, хорошо», — на ходу, таща матрац, рассказывает Аня, девочка лет 11–12. Ее ровесница, мулатка Полина, куда более разговорчива и берет на себя роль «спикера» своей группы. «Недавно мы ездили в РГСУ — Российский государственный социальный университет», — сообщает Полина. «Зачем?» — спрашиваю. «Там для нас проводили мастер-класс — рассказывали, как шить мягкие игрушки, — говорит собеседница и демонстрирует результат — забавного тряпичного снеговика. — А позавчера ездили в… как это называется — дом престарелых актеров?» «Дом ветеранов сцены», — подсказывает воспитательница. «Мы подарили ветеранам сцены игрушки, которые сами сшили, — продолжает Полина. — А на прошлой неделе ездили в музей». В соседней комнате — группа мальчиков постарше. «Сейчас собираюсь на тренировку — записался в секцию бокса», — рассказывает Андрей, которого я отвлек от упаковки рюкзака. В углу комнаты замечаю гитару. «Играешь?» — «Да, немного знаю аккорды, а другие ребята начали учить…» «И знаете, что еще напишите в своей газе-

1

я человек

московские новости №14 28 января 2013

7

Андрей Добров телеведущий, журналист, отец пятерых детей

2

те, — вступает в разговор замдиректора цент­ра, депутат муниципального района Отрадное Лариса Каземирова, сопровождавшая меня в этой «экскурсии», — пусть власти все-таки обратят внимание на то, что один из наших корпусов давно нужно достроить. У детей было бы больше возможностей заниматься здесь спортом». «Центр существует с 1997 года, — рассказывает Наталья Посысаева. — Тогда, в конце 90-х — начале 2000-х, в основном к нам поступали беспризорники, дети из семей алкоголиков. Сейчас ситуация иная: речь идет о проблемах в небедствующих, но психологически неблагополучных семьях, где нередко присутствует физическое насилие». Однако речь ни в коем случае не идет об изъятии детей из семей, подчеркивает руководитель отделения социальной диагностики. «Суть работы нашего центра — это реабилитация семьи, восстановление семейных отношений, мы стараемся сделать все возможное, чтобы ребенок остался в своей родной семье, — объясняет Наталья. — Именно поэтому мы работаем не только с детьми, но и с их родителями, с родственниками, с ближайшим окружением». Дети попадают в центр разными путями. Бывает, что их доставляют по направлению из КДН (комиссия по делам несовершеннолетних), из органов опеки, по ходатайству городского департамента соцзащиты и, наконец, «по акту выявления» — так привозят безнадзорных и беспризорных детей. В последнем случае ребенка сначала направляют в детскую больницу на обследование. «Есть такая казенная

Суть работы подобных центров — это реабилитация семьи и восстановление семейных отношений

«Ювенальная юстиция для меня явление крайне неоднозначное. С одной стороны, я прекрасно понимаю, что ребенок может стать преступником так же легко, как и взрослый, но подходить к нему с позиций взрослого правосудия можно далеко не всегда, поскольку ребенок до определенного возраста не может отвечать за свои поступки — в силу отсутствия опыта и несовершенного, часто искаженного понятия о мире, о добре и зле. С возрастом его мировосприятие может поменяться, может измениться его характер и приоритеты. С другой стороны, я считаю, что применять к ребенку методы ювенальной юстиции можно только в том случае, если проблему невозможно решить внутри семьи. Приоритет семьи должен быть основой в ювенальной юстиции — какой бы семья ни была. Родители отвечают за ребенка и его поступки до достижения им совершеннолетия. Иногда нам кажется, что, например, финансовое неблагополучие семьи формирует из ребенка потенциального преступника. Он начинает вести себя асоциально. Он недоедает, подворовывает. Значит ли это, что он вырастет вором? Не обязательно. Тяжелое детство может стимулировать ребенка в будущем жить не так, как он жил.

Изымая ребенка из такой семьи, помещая его, например, в условия детского дома, мы в результате можем получить (как это видно из опыта) человека, неприспособленного к жизни. Человека, который будет склонен решать свои проблемы не трудом, а разными махинациями. И последнее. У меня большая семья — много детей. И я точно знаю: только я за них отвечаю. И только я имею право как поощрять, так и наказывать их. При всей важности такого явления, как ювенальная юстиция, в жизни нашей семьи наблюдать ее действие я не хочу. И это не страх перед ювенальной юстицией. А именно то, о чем я говорил выше: воспитание детей — дело родителей. И ничье больше. Если родители чувствуют, что не справляются, что все идет прахом, тогда это их право — обращаться за помощью к ювенальной юстиции. В других случаях это будет лишь усиливать социальную напряженность».

1–3. Педагоги центра не ставят задачу заменить детям родителей Ф О Т О р е п о р та ж. Кирилл Каллиников/ РИА Новости 3

я человек

6 8

московские новости №14 28 января 2013

Владимир Легойда председатель Синодального информационного отдела Московской патриархии «Нет никакого универсального определения ювенальной юстиции. В разных странах практика ювенальной юстиции дает разные плоды. Поэтому если мы понимаем под этим систему особого правосудия по отношению к несовершеннолетним, то в том или ином виде это в правовом поле существовало всегда — и в России до революции, и сейчас в других странах. Нас же волнует не то, как это будет называться, а то, чем это будет по сути. Нас волнует то, чтобы в семьях было право воспитывать детей так, как считают родители. Чтобы отдельные критерии (такие как изъятие детей из семьи — что в известных случаях оправдано) были четко регламентированы. Чтобы таким критерием не было материальное благосостояние семьи. Потому что если семья бедная, то задача государства не в том, чтобы детей из нее забирать, а помочь этой семье жить так, чтобы всем детям хватало на

1

Евгений Бунимович уполномоченный по правам ребенка в Москве «Вопрос о ювенальной юстиции распадается на две совершенно разные темы. Одна часть, как мне кажется, абсолютно бесспорна, где речь идет об особом судопроизводстве, если в нем участвуют дети — в качестве подозреваемого, или свидетеля, или жертвы. Совсем иная история — с куда более болезненным и спорным вопросом, насколько государство может вмешиваться в жизнь семьи, находящейся в сложной жизненной ситуации. Что касается первого аспекта, то все понятно: если объектом внимания правоохранителей и судей становится ребенок или подросток, требуется вести процесс особым образом. Надо отчетливо понимать: даже если подростку дают два-три года колонии, он выходит из заключения вполне сформировавшимся молодым человеком. И наша задача состоит в том, чтобы вернуть этого человека, уже прошедшего «тюремные университеты», в общество. Сейчас в России среди подростков-правонарушителей достаточно высок уровень рецидива. Этот аспект ювенальной юстиции (который можно назвать иначе — скажем, «особым способом судопроизводства с участием детей и подростков»), по-моему, не вызывает возражений ни у кого. Но поскольку сам термин «ювенальная

юстиция» у нас находится под подозрением, то даже эти, очевидные и совершенно необходимые, вещи внедряются с трудом. Это при том, что ювенальная юстиция фактически наша национальная традиция — одни из первых ювенальных судов появились именно в России; известно, что до революции в Санкт‑Петербурге был накоплен достаточно серьезный опыт. Куда сложнее c вмешательством государства в жизнь семьи с целью защиты детей. Институт семьи вообще очень зависит от обычаев конкретной страны, и тут нет единой модели. Когда нам приводят в пример ювенальный опыт Финляндии, люди просто не понимают, что речь идет о другой модели семьи. Для нас семья — это папа и мама, кровные родители, а для скандинавов — вообще все те люди, которые наиболее удобны и полезны для ребенка. Очевидно, что нужно до последнего бороться за то, чтобы ребенок воспитывался своими родителями. В действующем законодательстве все описано абстрактно — «ребенок находится в ситуации, опасной для жизни и здоровья». Под эту формулировку можно подвести любую ситуацию: и когда в холодильнике — просроченные продукты, и когда отец семейства в белой горячке бегает по квартире с ножом. Деликатный вопрос о соотношении границ семьи и государства требует общественного обсуждения».

Если ребенок приходит в центр сам, специалисты обязаны связаться с его родителями в течение 12 часов

2

1–2. Ожидая возвращения домой, дети живут обычной жизнью

жизнь. Нас заботит отношение компетентных органов уже сегодня. Да, сейчас в России нет системы ювенальной юстиции. Но разве это значит, что у нас нет проблем с органами опеки? Есть такие проблемы. Нас не может не беспокоить то, как, по сути, выстраивается отношение государственных органов с людьми».

формулировка «дети с неопределенным юридическим статусом», — замечает Наталья Николаевна. — Мама и папа не лишены родительских прав, но фактически семьи не существует. Да, решения суда о лишении прав не было, но, например, родители живут своей жизнью, а ребенок бродяжничает». Но бывает, что ребенок приходит сам. «Если ребенок хочет к нам попасть, мы готовы его принять — у нас открытое учреждение, — поясняет Наталья Николаевна. — Ребенок приходит, рассказывает о том, что у него тяжелая ситуация в семье, какая-то проблема. Сразу подключаются наши специалисты, психологи проводят первичную диагностику». Специалисты центра связываются с родителями — в течение 12 часов они «обязаны их уведомить, разобраться, что и как». Родители (или другие законные представители ребенка) приезжают в центр, и тогда совместно решается вопрос, как поступать дальше. «Например, родители приехали, а ребенок говорит: «Я не хочу домой!» — замечает педагог-психолог Екатерина Захарченко. — Если специалисты видят, что в семье явно тяжелые проблемы, если результаты диагностики это подтверждают, если есть информация, свидетельствующая, что ситуация в семье угрожает ребенку, то соответ-

большаяполитика Приложение к №14 (452)

Руслан Кривобок/РИА Новости

Есть много человеческой энергии, которую можно направить в хорошее созидательное русло. У людей есть силы, желание и воля. Государство подключается к процессу, декларируя заботу и благие намерения. Сможет ли оно выполнить свои обещания на практике? >> В2–B6 Не подрежут ли крылья тем, кто хочет взлететь? >> В2–B3 Все в зал!

Власти занялись студенческим спортом

>> В4–B6 С книжкой в реестр

Добро хотят описать законом

>> В8 Кривая прямоты

Регионам разрешат жить без выборов

в2

активность

Руслан Кривобок/РИА Новости

Больше трех собираться. В зале Власти обещают возродить студенческий спорт Валерий Волков

В

ладимир Путин пообещал свое покровительство новой молодежной организации. В минувший четверг он согласился возглавить попечительский совет Ассоциации спортивных студенческих клубов. Об этом он говорил в декабре в ежегодном послании, это же повторил снова: надо развивать молодежный спорт, причем он должен быть вне политики. На встрече со студентами на прошлой неделе он хотя и сказал, что очень занят и уже много разных советов возглавляет, но этот возглавит или хотя бы станет его членом, поскольку студенче-

ский спорт — дело важное. Еще раз он подчеркнул, что необходимо заниматься здоровьем нации и пропагандой этого здоровья, но заметил при этом, что ассоциация — дело добровольное. «Кто считает, что им не нужно, они сами с усами, да ради бога, но и их тоже надо поддерживать», — заметил Путин. До некоторой степени предпринимается попытка воспользоваться примером США, особенно в канун олимпийского года в России, где студенческому спорту часто придается значение не меньшее, чем учебе. Для некоторых же американцев высокие спортивные результаты едва не единственная возможность попасть в вуз, получить грант и затем выбиться в люди. Кроме того, спортивная слава университета и его команды означает, что выпускники

и дальше будут помогать учебному заведению деньгами, рекомендовать новых студентов, а возможно, и приводить спонсоров. Система финансирования также принципиально иная. Индустрия университетского спорта в США — это миллиарды долларов в год, которые идут на оплату тренеров, врачей, административного персонала, часто на оплату учебы самих студентов-спортсменов. России такие механизмы социального продвижения вряд ли станут доступны в ближайшие годы, невзирая на все олимпийские перспективы, хотя бы по той причине, что инфраструктура американских университетов — это не только корпуса студенческих кампусов. Это футбольные поля, спортзалы и бассейны, которым могут позавидовать многие московские фитнесы.

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

«Помню, как я выступал на каких-то заштатных соревнованиях, но все отдал, дышать не мог, понимаете? Я до сих пор помню эту схватку» Путин на встрече с представителями студенческих спортклубов, 24 января 2013 года

активность

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

в3

1. Зрелищно, красочно, полезно. Спортсмены и чирлидеры — неотъемлемая часть студенческой культуры в США. В России тоже так будет?

и администрация города, если она заинтересована, может оказать содействие. У нас вполне можно было бы в рамках Сибирского федерального округа проводить хорошие соревнования.

1

Российская инфраструктура либо чахнет с советских времен и требует уже даже не ремонта, а строительства с нуля по новым технологиям, либо давно отдана местными властями под точечную застройку и магазины, либо изначально отсутствует в городе. И правильно. Нечего на одной территории концентрировать молодых людей с мускулами и амбициями. Лучше «больше трех не собираться» — мало ли какая идея придет в горячие головы... И вот государство делает попытку, отчасти опираясь на опыт советских клубов, отчасти на американскую практику, возродить студенческий спорт. Возможно, потенциально держится в голове и иная цель: расширить число своих сторонников в молодежной среде, до некоторой степени лояльных власти, или как минимум — на случай новых социальных волнений — увести часть молодежи с улиц в спортивные секции. Здесь нужно помнить, что год протестов впервые в новейшей истории вывел Россию в ряд других стран, где наиболее активным социальным элементом является именно молодежь, а не бабушки. Впервые за постсоветскую историю минувший год показал: новому поколению стало не все равно, в какой социальной среде оно растет, как и кем формируется его будущее. Сами студенты, впрочем, не согласны с увязкой спорта с социальной активностью. «Знаете, человек может разбираться в политике и одновременно заниматься спортом, — восклицает Бодров. — А если правительство решило обратить внимание на проблему, так и спасибо ему, почему нет-то?» Шалва Цурцумия студент 6-го курса Первого меда:

Александр Бодров студент 3-го курса Бурятского госуниверситета, тренер секции по тхэквондо:

— У нас есть комплекс, который часто сдают в аренду то под выставки, то под что-то еще. Кто сдает, администрация вуза или города, сказать не могу. Это, знаете, как стиральная машина, которую используют не чтобы вещи стирать, а чтобы, скажем, сахарную вату делать. И машине плохо, и вещам, и вата плохая получится… Да, нам грех жаловаться, мы тренируемся в хорошем зале. Но вот если проводить соревнования, уже нужен комплекс.

— А какие соревнования и кто их будет организовывать?

— Да любые! В зависимости от соревнований. И футбольный клуб,

— В университетах есть множество ребят, которые хотели бы заниматься спортом. Больше того, есть студенты, которые активно занимались спортом в школе и сейчас могли бы научить чему-то других, но зачастую для этого нет ни места, ни возможностей, ни даже организаций, которые бы помогали. Можно прийти в спортивную секцию, а там скажут: «Извините, ребята, ваше время ушло». Имея в виду, что для профессионального спорта возраст уже не тот. А в обычном спортклубе скажут: «Не вопрос, платите в год столько-то за членство — и ни в чем себе не отказывайте». Но мы-то про другое! Это студенческий спорт, который должен быть бесплатным, для здоровья, для общения, который позволит не болтаться по улицам, не зная, куда податься и чем себя занять.

— В студенческие годы много чем можно себя занять…

— А одно другому не мешает! И если студенты хотят заниматься спортом, у них должна быть такая возможность. Это не профессиональный спорт и не занятие спортом за деньги. А иногда ребята приходят к руководству вуза, и выясняется: помещений либо нет, либо за их аренду нужно заплатить, либо они уже давно в принципе сданы в аренду и используются совсем не под спорт.

— Что же вы обращаетесь к власти, не без участия которой инфраструктура ушла в аренду и используется для получения денег, а не для здоровья?

— Напомню: вступил в силу новый закон об образовании, по которому вузы обязаны выделять соответствующие средства на студенческий спорт. По объему они должны быть вдвое выше общего стипендиального фонда вуза. А дальше уж наша задача — ходить, выбивать деньги, доказывать, на что именно их лучше потратить. Для того во многом и нужна ассоциация, чтобы общаться друг с другом. Скажем, у кого-то не хватает людей для занятий лыжами, кто-то хочет провести соревнования по дартсу, а нет помещений. В рамках ассоциации можно выходить на межвузовские соревнования. Чтобы если нет возможности у одного спортклуба, можно было обратиться за содействием к другим в рамках ассоциации.

— А статус всего этого? Студенческий спортклуб что, должен стать некоммерческой организацией? Но это же бумаги, отчетность…

— Если клуб уже есть, он может быть каким угодно, а если нет, да, нужно создавать некоммерческую организацию. Здесь смысл в том, чтобы она не являлась структурным подразделением вуза, чтобы не было зависимости. Ну да, определенная бюрократия. Будем надеяться, что в будущем сможем ее максимально уменьшить.

— Создается иногда впечатление, что власти стали уделять столь большое внимание молодежи, чтобы использовать энергию «в мирных целях»: чтобы спортом занимались, а не на улицы с протестами выходили. Недаром все время подчеркивается, что эти новые ассоциации были вне политики.

— Я думаю, одно не связано с другим, и не надо это смешивать. Я врач, а врачи вне политики. Так же должен быть и спорт. Но это не означает, что у каждого студента не может быть своих взглядов. Они могут их выражать, это их право. Я говорю о том, что не надо просто смешивать эти два вида активности.

инициатива

в4

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

Добро в законе

Волонтерскую деятельность опишут, централизуют, поощрят или накажут Елена Кочугова

З

акон о волонтерстве, или о добровольчестве, который может быть принят уже в ближайшие месяцы, вызвал негативную реакцию в сообществе. Волонтеры заявляют: «Нам закон не нужен». Сенаторы, которые и разрабатывали документ, возражают: «Так ведь для вас стараемся». Однако в той редакции, которая представлена общественности, проект выглядит как стремление усилить контроль за добровольцами и ограничить их возможности. Известная советская агитка «Ты записался добровольцем?» вновь может обрести актуальность, но с иным смыслом.

Геннадий Тарасков/РИА Новости

Развести по понятиям

Благие намерения, прописанные в проекте, — развивать волонтерское движение, поощрять деятельность добровольцев, предоставлять им социальные, коммунальные, налоговые и иные льготы — компенсируются очевидной попыткой бюрократизировать добровольческий процесс. По задумке авторов должен быть определен уполномоченный орган, «который будет разрабатывать государственную политику в области поддержки и стимулирования добровольческой (волонтерской) деятельности». Пока речь не идет об отдельной структуре, полномочиями планируется наделить один из действующих исполнительных органов власти. Его и обяжут «оказывать содействие в реализации государственных добровольческих (волонтерских) программ и стимулировать на территории РФ добровольческую (волонтерскую) деятельность». Он же будет заниматься регистрацией добровольцев, выпуском личных книжек и ведением общероссийского реестра. Выглядит как учет, контроль и централизованное управление. Необходимость и своевременность закона «О добровольчестве» авторы объяснили недостаточным нормативно-правовым регулированием деятельности и назревшей необходимостью развести понятия «благотворитель» и «доброволец».

Представители волонтерского движения, напротив, уверены, что существующей правовой базы достаточно для развития инициатив. В том или ином виде добровольческая деятельность описана в Гражданском и Налоговом кодексах, законах о некоммерческих организациях, общественных объединениях, благотворительности, добровольной пожарной охране и ряде других. Помимо этого действует концепция содействия развитию благотворительной деятельности и добровольчества в России и концепция социально-экономического развития страны до 2020 года, где обозначено развитие институтов гражданского общества, включая поддержку благотворительности и волонтерства. По мнению противников нового закона, достаточно внести ряд изменений в существующие законы, а не создавать новый. Во всяком случае в такой редакции. Поддержать и поощрить

Один из авторов законопроекта, член комитета Совета Федерации по социальной политике Александр Борисов, в попытке убедить оппонентов сказал: «Я вижу волонтерство как отдельный вид деятельности и надеюсь, что виды волонтерской деятельности будут расширяться. Задача уполномоченного органа — иметь представление, как идут дела. Когда обсуждали проект, в голове мы держали название «закон о сти-

инициатива

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

в5

…И «добровольно» превратится в «обязательно»

мулировании волонтерской деятельности». Предполагалось, что волонтерством можно заниматься не только от организации, но и в порядке индивидуальной деятельности, и за это в будущем предусматриваются какие-то бонусы и прочее. Для того чтобы понимать, как обстоят дела с точки зрения этих поощрительных мер, нужен орган, который бы понимал, что есть такие люди, которые занимаются такой деятельностью. Может, это будет орган из уже существующих. Может, омбудсмен, который будет защищать права волонтеров. Я в это верю…» «Мы будем требовать от этого государственного органа создания госполитики в области стимулирования

Директор Союза волонтерских организаций и движений Владимир Хромов разъясняет, чего боятся в проекте закона сами волонтеры: — Авторы законопроекта говорят: волонтерам нужны меры поощрения от государства. Это не так, волонтеры на самом деле в этом не нуждаются. Основополагающим фактором волонтерской деятельности является ее бескорыстный характер. Человек испытывает больше радости от того, что он сделал доброе дело просто так, добровольно и безвозмездно, а не от материального поощрения или одобрения. Многие волонтеры обижаются на попытки их поощрить. Еще одна вещь, которая сильно напрягает, — попытки дать материальные льготы. В законопроекте прописано, что люди могут получить льготы по оплате коммунальных услуг или по налогообложению. На мой взгляд, это не просто опасная идея, а дискредитация духа волонтерства. Мы все это уже проходили: были организации инвалидов-афганцев, были предприятия, в которых инвалидов более 50%. Эти организации получали налоговые льготы. В одну секунду появились организации, которые липово брали людей на работу, не ведя никакой деятельности, получали льготы по налогообложению. Если ввести льготы для волонтеров, появится большое количество псевдо-НКО, псевдоволонтеров, которые скажут:

1. Новый закон о волонтерстве подрывает саму идею помочь людям безвозмездно

Это не просто опасная идея, а дискредитация духа волонтерства вот у меня волонтерская книжка, стоит печать — дайте мне льготу. У реальных волонтеров нет запросов на такие меры поощрения. Или, например, говорят: нужно ввести волонтерские книжки, чтобы там отмечались добрые дела, потом я мог бы показать эти добрые дела работодателю, который умилится и скажет: я беру тебя, а не Васю Иванова, у которого нет такой книжки. Если волонтер хочет указать в резюме волонтерскую деятельность, он может прийти в свое сообщество — и там ему без проблем дадут такое рекомендательное письмо. Это не является какой-то новацией. Все уже существует.

1

— Вообще сама фраза «книжка волонтера» звучит странно…

— Волонтерство — саморазвивающееся движение, и любое внешнее регулирование на уровне государства — реестр, книжки и т.п. — это все для волонтеров неприятно. В законопроекте говорится о добровольности, но мы знаем: часто в Думу попадает один вариант, а выходит более жесткий, и слово «добровольно» может превратиться на выходе в «обязательно». Это реалии последних двух-трех лет законодательных инициатив по отношению к некоммерческому сектору… Кроме того, в законопроекте не определена ни форма этого федерального органа, ни порядок его формирования, ни то, как он будет взаимодействовать с волонтерами. Орган, который ничего не знает о волонтерстве, является бюрократической структурой, будет навязывать какие-то свои стандарты, схемы работы? Отчетность, проверка работы, возможно, предложат лицензировать, наказывать. А как же, если будут правовые нормы и границы. Далее. Попытка регулировать одним законом очень разные сферы деятельности добровольцев обычно обречена на неуспех. В лучшем случае мы получим неработающий закон, в худшем — закон будет жестким и существенно ограничит деятельность добровольцев. По опыту работы могу сказать: чиновники руководствуются вполне понятной логикой, многое прописывается в подзаконных актах. Но часто нормы подзаконных актов трактуются: «что не разрешено, то запрещено». В итоге, как всегда, пострадают самые законопослушные организации. Они будут нести издержки по ведению реестров, книжек, иметь в штате людей, которые будут заниматься отчетностью и обеспечивать проверки. Часть волонтеров уйдет в тень, чтобы не связываться с бюрократическими препонами. Можно, в конце концов, не называться добровольцем, можно представиться доброй феей или подружкой-помощницей, как угодно.

— Что же плохого в создании единого реестра добровольческих вакансий?

— Частично такие вещи уже существуют, и отдельный закон для этого не нужен. У нашего союза есть единый центр привлечения волонтеров. Каждый день к нам приходят люди самых разных профессий, в том числе юристы, маркетологи, со словами «хочу помогать, но не знаю как, не знаю кому». Мы проводим вводную беседу и опреде-

Владимир Хромов

директор Союза волонтерских организаций и движений

ляем, где человек может помочь и как. Есть постоянно действующий семинар для потенциальных волонтеров, который дает человеку спектр возможностей, мы предлагаем на выбор оптимальные для него задачи. И для этого нам не нужны грамоты от государства. Люди приходят делать добро — это законно или незаконно? А если закон будет принят, добро будет разделено на законное и незаконное.

— Вы участвовали в заседаниях рабочей группы, обсуждавшей проект. Ваши замечания были учтены, как утверждают авторы законопроекта?

— В рабочую группу входило три или четыре некоммерческих волонтерских организации. Но их же тысячи в России! В рамках этой группы обсуждался вопрос, нужен или нет отдельный закон. Никакой здравой аргументации за закон в рамках группы приведено не было. Аргументации против наших предложений тоже не было. В результате группа не смогла выработать единую позицию. Последняя встреча состоялась в конце декабря с сенатором Александром Борисовым, который пообещал в конце января общественные слушания. А 9 января мы узнали: текст законопроекта без согласования с нами (нам даже не дали с ним ознакомиться) уже отправили на экспертизу в правительство. Без общественных слушаний, без дискуссии в попытке прийти к компромиссу. Хотя часть наших предложений все же учтена: например, не стали вносить обязательность книжек и реестров, против чего мы категорически возражали. Сейчас рабочая группа реально не действует. Но мы готовы в любом формате встречаться на общественных слушаниях и на профессиональном языке обсуждать цели, задачи, цену вопроса, методы и способы взаимодействии. Пока были встречи только на какихто дискуссионных площадках в прямых эфирах.

в6

и поддержки, — говорит Валерий Рязанский, председатель комитета Совета Федерации по социальной политике. — Нужны будут финансы — значит, финансы. Нужны будут нематериальные формы поддержки — значит, нематериальные. По цепочке сверху вниз регионы начнут разрабатывать программы поддержки, тем самым давая возможность выделять средства на эти нужды из своих бюджетов. По решению добровольческой организаций может проводиться награждение особо отличившихся добровольцев. Или оказание имущественной и организационно-методической помощи, организация упрощенной электронной регистрации, ведение реестра, организация информационной сети добровольческого волонтерства, размещение в сети реестра добровольческих вакансий. Это что, плохо?» Прибежать и спасти

Несмотря на то что впервые концепция закона о волонтерстве была представлена еще в апреле 2012 года, многие связывают его появление с летними событиями в Крымске, когда в зону бедствия стали массово прибывать стихийные отряды добровольцев. Возникли проблемы с их размещением, питанием, неподготовленностью, из-за чего волонтеры сами становились порой объектами спасения. Однако когда на радио «Эхо Москвы» Владимиру Пучкову задали вопрос, волонтеры больше мешали или помогали, глава МЧС ответил: «Конечно же поддержка волонтерского движения, профессионалов всегда нужна и актуальна. Единственное, мы понимаем: если человек не подготовлен работать в опасных для жизни и здоровья условиях, неподготовлен и не имеет специальной технической оснастки, то он должен выполнять соответствующие вспомогательные технологические операции по оказанию помощи людям пожилого возраста, детям, организации доставки гуманитарной помощи. И поверьте, решение многих других задач в зоне ЧС и поддержка волонтеров, сострадание очень важны для тех людей, которые оказались в беде». Чрезвычайные ситуации скорее исключительные случаи. И то, что произошло в Крымске, скорее все же недоработка организаторов спасательных работ. Ведь можно было ожидать наплыва добровольцев. Почему не организовать единый добровольческий штаб, который бы взял на себя распределение спасательных и других волонтерских работ в зависимости от квалификации и умения волонтера? Что будет, если, не дай бог, аналогичная трагедия случится уже в условиях действия нового закона? Получается, сначала нужно зарегистрироваться в общем реестре добровольцев в централизованном органе, получить книжку, пройти курсы, получить страховку. Купить и выкупить

В основных принципах добровольческой деятельности прописан такой пункт, как «безопасность для своей жизни и жизни окружающих». Но думали ли об этом 600 тыс. ликвидато-

инициатива ров-добровольцев на Чернобыльской АЭС? Или 50 японских добровольцев, оставшихся заливать реакторы «Фукусимы», чтобы не допустить их полной расплавленности и предотвратить катастрофу? Вот что сказала знаток мировой практики волонтерства, сербка Бранка, проживающая сейчас в Токио, узнав о российской законодательной инициативе: «Разве добрая воля помочь людям в беде может регулироваться законом? И почему это нужно? В Японии целая армия добровольцев собиралась в районах, пострадавших от цунами. Силы самообороны Японии и волонтеры — вот кто делал сносной жизнь этих бедных людей, которые потеряли все и терпели холод и отсутствие нужнейших продуктов. Я не слышала ни о каких законах, которые бы добровольцам что-то предписывали. Природа частенько устраивает серьезные испытания, и только готовность прибежать на помощь часто спасает». Именно так: «Разве можно добрую волю урегулировать законом?» — реагируют многие простые люди, не говоря о самих волонтерах. Это как написать закон «О любви», говорят они, и описать, когда любить, кого и почему. Волонтерская деятельность столь широка, что сам список займет несколько страниц. И значительную ее часть трудно координировать и регулировать централизованно. …Волонтерское движение «Альтернатива» спасло из рабства более 30 человек за четыре успешные операции, проведенные в Дагестане, Москве и Подмосковье. Были и неуспешные, когда пытались найти помощь у правоохранительных органов. Как рассказывает координатор движения Олег Мельников, помешала серьезная коррупционная составляющая. Из-за утечки информации операции срывались. Поэтому в первый раз пришлось справляться своими силами и благодаря помощи местных жителей. Поз-

же получилось найти понимание у дагестанских правоохранителей, которые где-то даже пошли на превышение полномочий, чтобы спасти людей. Возникает сразу несколько вопросов. Исчезнет ли коррупционная составляющая, когда вступит в силу волонтерский закон? Накажут или поощрят таких волонтеров и сотрудников МВД, превысивших полномочия ради спасения людей?

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

тем, кому мы помогаем, и тем, кто нас пускает помогать. А появится закон — есть опасения, что перестанут пускать «на законных основаниях», и сотни людей останутся без нашей помощи». …Глядя на свою маму, волонтером решила стать и дочка Ярославы. Намастерила поделок, нарисовала несколько картинок и с табуреткой отправилась на ближайший рынок. Чтобы собрать деньги на лечение тя-

Это как написать закон «О любви», говорят они, и описать, когда любить, кого и почему По рукам и по совести

Прежде чем написать текст законопроекта, авторы изучили международный опыт волонтерства. И законодательства некоторых стран, акцентирует Рязанский, куда жестче нашего. «Нельзя применять иностранный опыт к российскому! — уверена Ярослава, волонтер с 14-летним стажем. — Многие иностранцы не могут понять, почему мы собираем деньги, например, на поиски донора костного мозга. Во всем мире существует банк таких доноров, а в России его нет. Мы вынуждены искать за границей. Иностранцам не понять, почему волонтеры в России моют палаты, ищут деньги на памперсы и перевязочный материал… У нас слишком много сфер, где нужны волонтеры, тогда как в других странах подобные проблемы решены за счет государства. Но иногда мы даже не можем этого рассказывать, потому что официально у нас этих проблем вроде как не существует. Зачастую нам приходится закрывать глаза на нарушения в больницах, детдомах, чтобы не навредить

Потому что помочь хотел В июне 2011 года ВЦИОМ провел исследование, в рамках которого задавался вопрос: «Вы лично в течение последних трех лет (2008–2011 годы) делали или не делали что-либо из перечисленного ниже добровольно и бесплатно (или за символическую плату)?» В списке основных форм добровольчества было предложено: «помогал пострадавшим от стихийных бедствий, катастроф, конфликтов», «участвовал в просветительских беседах, направленных на профилактику наркомании, СПИДа, подростковой преступности, пропаганду здорового образа жизни и пр.», «консультировал по юридическим вопросам, оказывал психологическую помощь», «охранял общественный порядок в составе добровольной дружины/ пожарной команды», «занимался благотворительностью (передал вещи/ деньги и пр.)», «высадил цветы/ газоны/ деревья, благоустроил подъезд/ двор/ улицы», «помогал социально незащищенным категориям граждан (престарелым, беспризорным детям, инвалидам, беженцам и пр.)», «помогал организовывать социально значимые мероприятия (благотворительные концерты, выставки для молодежи, конкурс и пр.)», «помогал бездомным животным, зоопаркам, заповедникам», «участвовал в экологических маршах, убирал мусор и загрязнения». Пятьдесят процентов ответили, что ничего подобного не делали. Другие 50, то есть каждый второй, сказали, что хотя бы один из этих видов большого списка сами лично хотя бы однажды практиковали. О своих мотивах, побудивших к добровольческой деятельности, люди отвечали так: 58% — «хотел быть полезным, помочь нуждающимся»; 17% — «для собственного удовольствия, мне нравится это занятие»; 14% — «хотел бороться с определенной проблемой». То есть главным образом люди руководствовались альтруистическими мотивами и не ожидали получить ничего взамен, кроме морального удовлетворения.

желобольного ребенка, нуждающегося в срочной операции. За несколько дней собрала 200 тыс. руб. Мама узнала случайно, однажды увидев у дочери малиновые от мороза руки… По закону мать могут крепко оштрафовать и поставить вопрос о ненадлежащем надзоре за ребенком. А по совести это история еще одной спасенной жизни. По закону и по жизни

Однако есть иные мнения в отношении законопроекта. «Будучи лично знаком с деятелями добровольческого движения, знаю, что еще около трехпяти лет назад некоторые из них выдвигали такую идею, говоря, что им нужен официальный статус волонтера, — поясняет директор ВЦИОМ Валерий Федоров. — Пока нет закона о добровольчестве, никто не знает, кто мы такие. И чтобы не было проблем с правоохранительными органами, с администрациями, чтоб нас не гоняли, нам нужен закон о статусе добровольцев. Вторая причина: защита от стихийного добровольчества, от которого больше вреда, чем пользы. Яркий пример — Крымск. Казалось бы, такой мощный взрыв эмоций, все собрались и ринулись туда. Но в большом количестве приехали люди, которые не знали, что делать. Появление такого числа энтузиастов, которые ничего не знают и не умеют в зоне бедствия, — это дополнительный риск. Их вообще-то тоже надо где-то размещать, кормить, смотреть, чтобы с ними ничего не произошло, и т.д. Поэтому многие из тех, кто занимается добровольчеством постоянно, говорят: такие добровольцы нам не нужны. Они должны проходить обучение, систему информирования, кто где нужен и как нужно себя вести. Не с целью оттолкнуть людей от добровольчества, ни в коем случае, а с целью их энергию, стремления, альтруизм направить в нужное русло. Потому что даже самое благородное дело можно испортить неумением и непрофессионализмом. Если закон решит эти задачи хотя бы отчасти, тогда он сыграет, если нет — ну что ж, разведем руками в очередной раз…» Волонтеры грустно предполагают, что закон все же в скором времени будет принят и с 2014 года вступит в силу.

выбор

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

в7

Можно криво

Регионам разрешат отказываться от прямых выборов губернаторов Валерий Волков

Н

а прошлой неделе Госдума приняла в первом чтении проект закона о предоставлении регионам права отказываться от прямых выборов губернаторов. Едва прямые выборы вернулись в российское политическое поле (лишь в прошлом году), тут же возникли сомнения, а не взорвут ли они ситуацию в ряде российских субъектов, и особенно в республиках Северного Кавказа. Последовали корректировки существующей избирательной модели, и они не последние.

Когда в ноябре прошло года Институт социально-экономических и политических исследований, возглавляемый Дмитрием Бадовским, выпустил свой обширный доклад по выборам, стало ясно: возможность непрямых выборов, очевидно, будет реализована уже в 2013 году. Политолог известен своими прочными контактами с главным кремлевским политстроителем Вячеславом Володиным, и, по некоторым сведениям, Кремль планирует и дальше осуществлять «культивацию» политического поля.

Основной аргумент в пользу разрешения регионам избирать своего руководителя через парламенты — ситуация в национальных республиках. Явные и латентные конфликты внутри одного субъекта могут привести к противостоянию как раз после выборов. Скажем, главой региона станет представитель определенной народности, тейпа и даже клана, остальные почувствуют себя ущемленными, и полыхнет. Особенно если избранный политик окажется недостаточно сильным или недостаточно мудрым. Новый закон предлагает: если регион решит отказаться от прямых выборов, то партии, представленные в региональном парламенте и Думе, получают право предложить президенту по три кандидата. Президент выбирает «тройку» и направляет в местный парламент, который уже избирает главу субъекта.

Продолжение темы — на стр. B8

1. В некоторых регионах, убеждены авторы закона, прямые выборы приведут только к хаосу Константин Чалабов/РИА Новости

1

выбор

в8

Искусство возможного для политических тунеядцев Андрей Татаринов

Г

осдума рассматривает законопроект, который позволит региону самому определить порядок выбора губернатора, то есть, возможно, отменить прямое голосование. Не понимаю, почему многим это кажется недемократичной мерой. Когда по всему миру проехался финансовый и экономический кризис, Россия пережила его гораздо спокойнее. И не только за счет влитых в экономику государственных денег. Причина и в другом: мы, как ни странно, более привычны к переменам и готовы жить в состоянии естественной неопределенности и изменяющейся реальности.

Андрей Татаринов публицист Работал репортером «Известий», был колумнистом газеты «Завтра». Участвовал в ряде оппозиционных движений, затем стал одним из лидеров организации «Молодая гвардия». Член Общественной палаты 3-го созыва, в разном качестве работал на последних федеральных избирательных кампаниях.

Чрезвычайно резкое реагирование со стороны политического класса и медиасообщества на любые законодательные изменения понятно: в отсутствие собственной повестки приходится идти за той, которая поддается комментированию. Поэтому нынешние многочисленные переживания об изменении порядка выборов губернаторов, равно как и любых других выборов, вызваны не запросом общества. Они вызваны коллективной инфантильностью людей, называющих себя политическим классом независимо от партийной окраски и идеологических предпочтений. В США, например, никого не смущает «недемократичность» голосования через систему выборщиков. Не смущает по одной простой причине: все привыкли. Первыми от прямых выборов, можно не сомневаться, откажутся национальные республики. Когда-то кавказские князья, чтобы не перебить друг друга в междоусобной войне, в целях самосохранения присягали государю императору. Если теперь тейпы, никуда не девшиеся и объективно существующие, в целях самосохранения сами отказываются от права «свободного передела», это ли не осознанный шаг по сохранению целостности государства? Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Дагестан с несколькими десятками этнических групп — вы уверены, что хотите наблюдать за свободными выборами в этих красивейших местах России?

Власть упрекают в постоянной смене правил игры. Но разве сами российские граждане не заинтересованы в том, чтобы в политику шли настоящие лидеры, способные действовать в разной ситуации и обстоятельствах одинаково успешно? О какой политической субъектности политиков «новой волны» можно говорить, если порог голосования в 10% для избирательных блоков вызывает публичный ужас у тех, кто якобы собирался эти блоки создавать? Сама суть избирательного блока — это возможность организации краткосрочного проекта с правильным набором ресурсов и исполнителей, возможность гибкой маркетинговой стратегии и предложения избирателю нового бренда с привлекательными лицами и востребованной программой. Если понимать это так, то совершенно непонятно, почему инноваторы от креативного класса за 5% избирателей бороться как бы готовы, а за 10% — нет? Нужно либо пересмотреть проект, найти других партнеров и более привлекательные для избирателя фигуры, либо тогда не ходить в политику вовсе. Страдать от регистрации малых партий — свершившегося факта — и перспективы возвращения избирательных блоков должны вроде сейчас как раз парламентские партии. Именно они перестают быть единственным возможным вариантом входа политически активных людей в по-

приложение «Большая политика» к №14 28 января 2013

литику. Об обновлении и развитии брендов типа КПРФ или «Справедливой России» можно забыть на долгое время, потому что те, кто входил в эти партии преимущественно ради участия в региональных выборах, теперь получают другие возможности для самореализации и начала карьеры. Но негатив к реформе, однако, идет со стороны тех, кто реформой должен быть доволен. Конкурентная среда, которую все так добивались, по факту создана. В том или ином виде, но создана. А конкурировать, получается, никто не собирается? Многие при этом предпочитают не замечать изменений в порядке избрания членов Совета Федерации. А ведь каждый кандидат в губернаторы уже на осенних выборах должен назвать трех человек, из которых потом определит своего представителя в верхней палате парламента. Эта «тройка», по сути, публичная команда кандидата, за которую он впоследствии будет нести ответственность. Однако пока эти изменения почему-то не находятся в центре внимания критиков политического процесса. Политика всегда была и должна оставаться борьбой идей и искусством возможного. С идеями у нашего политического класса туго, лишь со слоганами хорошо. От занятий искусством возможного он активно уклоняется. Выглядит как некое политическое тунеядство.

я человек

московские новости №14 28 января 2013

9 7

3

Игорь Трунов адвокат, доктор юридических наук, профессор «Ежегодно в стране выявляется порядка 300 тыс. общественно опасных деяний несовершеннолетних, причем 100 тыс. из них совершается детьми. В среднем каждый третий несовершеннолетний правонарушитель не учится и не работает. Ежегодно сотрудниками органов внутренних дел выявляется и помещается в центры временной изоляции для несовершеннолетних до 60 тыс. человек По данным Генеральной прокуратуры РФ, число подростков, доставленных в милицию за различные правонарушения, превысило 1 млн 140 тыс. Среди доставленных 301 тыс. подростков, едва достигших 13 лет, 295 тыс. нигде не работали и не учились, а 45 тыс. совсем не имели образования. Как правило, у подростка, попавшего

в суд, два выхода: условный, но все же срок либо лишение свободы. Россия, как это ни горько, в лидерах по числу несовершеннолетних заключенных в мире — их у нас 17 человек на 100 тыс. населения, несмотря на международные требования Пекинских правил ООН, ст. 19, о том, что «помещение несовершеннолетнего в какое-либо исправительное учреждение всегда должно быть крайней мерой, применяемой в течение минимально необходимого срока. Ювенальная юстиция подразумевает совершенно другую систему отношения к малолетним преступникам. Когда сейчас им дают условные сроки, то они часто воспринимают это как свою победу и повторно совершают преступление, в итоге попадают уже на реальный срок. А должна работать социализация ребенка, меры, направленные на его исправление».

3. Большинство воспитанников в конце концов возвращаются в свои родные семьи

ственно мы ребенка никуда не отдаем. Он остается у нас. Все решается индивидуально». По закону срок реабилитации не ограничен, все определяется в зависимости от каждого конкретного случая. Ребенок может находиться в центре до выяснения обстоятельств, и он может вернуться домой через день, через неделю. Если же положение таково, что требуется реабилитация, то она может продолжаться и три месяца, и год. Сейчас в центре постоянно живут 70 детей. И чуть более сотни ребят приходит в течение дня на какие-то «индивидуально-психологические мероприятия» — на занятия в группы, в мастерские, на консультации психологов. «Мы работаем с КДН, с полицией, с другими учреждениями, из которых нам приходит запрос на проведение диагностики, — объясняет Захарченко. — А диагностику мы проводим на дому, ведь только здесь мы можем отслеживать первые реакции, видеть привычное окружение. В этом участвуют два или три специалиста в зависимости от проблемы — в команду входит специалист по социальной работе и педагог-психолог, а при необходимости психотерапевт или врач-психиатр. И никаких групп захвата — даже участкового на дом не вызываем».

По результатам диагностики психологи, логопеды, врачи центра вместе с работниками муниципалитета и органов опеки проводят консилиум. Для каждого ребенка вырабатывается индивидуальная программа реабилитации. Когда же, по мнению консилиума, она завершена, вырабатываются дальнейшие рекомендации для семьи, чтобы поддержать результаты реабилитации. После этого и «ставится вопрос о том, что ребенок возвращается домой (некоторое время ситуация мониторится службой сопровождения), или же предлагаются какие-то другие варианты». «Другие варианты» в практике центра довольно редки. В большинстве случаев ребята возвращаются в родные семьи. Но если это невозможно (например, родители уже лишены прав), то на этот случай в центре есть отделение, которое занимается подбором опекунов, попечителей, приемных родителей. «Дети с определенным статусом у нас долго находиться не могут, — объясняет Посысаева. — Если реабилитация не дает результатов, если не можем найти опекуна… Но и в этом случае мы подыскиваем детские дома семейного типа, что-то похожее на семью. До последнего момента мы стараемся сделать все возможное, чтобы ребенок не остался без семьи».

я человек

10

московские новости №14 28 января 2013

Происки Дяди Сэма Конспирологическая теория о том, как ювенальная юстиция пришла в Россию Алина Гарбузняк Михаил Мошкин

С

торонники конспирологической версии уверены, что попытки ввести в России ювенальную юстицию — это происки «мирового правительства» (США и Всемирного банка) и часть его программы по снижению рождаемости в странах, не относящихся к западной цивилизации. Считается доказанным, что введение в стране ювенальной юстиции приводит к сокращению рождаемости. Таким образом, уверены сторонники «теории заговора», ювенальная юстиция — это инструмент, придуманный экспертами «мирового правительства», чтобы контролировать рост населения земли. Согласно этой теории в деле сокра-

щения населения России «мировому правительству» активно помогает и наше правительство. В 1994 году в Каире прошла конференция ООН по народонаселению и развитию. Целый ряд российских политиков и общественных деятелей утверждают, что со стороны России в конференции принимала участие Валентина Матвиенко. Она якобы подписала от имени России соглашение, которое обязывало руководство нашей страны внедрять социальные программы по сокращению рождаемости. Однако ее пресс-секретарь Наталья Фоменко опровергла эту информацию. По словам некоторых экспертов, под видом мер, направленных на «охрану репродуктивного здоровья» и «планирования семьи», эти программы уже давно реализуются в России. Ювенальная юстиция — звено той же цепи.

Ирина Медведева директор Института демографической безопасности и противник появления института ювенальной юстиции

«Если называть вещи своими именами, то сокращение рождаемости такими мягкими путями — это, конечно, современная форма фашизма. В Индии все происходило совсем подругому — там отлавливали мальчиков и стерилизовали, именно за это был убит Раджив Ганди, сын Индиры Ганди. Не знаю, руководствуется ли наша власть этими соображениями, но то, что это один из способов сокращения рождаемости, ясно любому человеку. Ювенальная юстиция — это многоцелевая идеология. Не знаю, почему наша страна поддержала эти идеи. Много раз слушала депутата Госдумы Евгения Федорова на YouTube. Он говорит, что наша страна оккупирована с 1991 года, она несамостоятельна, что ей разрешают самостоятельность лишь в каких-то мелких вопросах. Он говорит, что побежденная сторона всегда платит победителю деньгами, ресурсами, детьми. Ювенальная юстиция, как и международное усыновление — на органы, на что-то еще, — это дань детьми, дань победившей стороне».

В Индии отлавливали мальчиков и стерилизовали, именно за это был убит Раджив Ганди, сын Индиры Ганди

Татьяна Боровикова председатель совета сообщества многодетных семей «Много деток хорошо!»

«В 15-й статье Конституции записано, что «если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Я сама лично слышала в Госдуме, как представители международных организаций — ЮНИСЕФ, комиссариата ООН по правам человека — напоминали: «По вашим российским законам вы обязаны соблюдать международные обязательства, которые вы на себя взяли». Россия подписала несколько документов, касающихся ювенальной юстиции. Во-первых, это Каирское соглашение. В 1994 году ООН провела в Каире международную конференцию по народонаселению и развитию, по итогам которой была принята программа действий. На наш взгляд, это программа по сокращению населения. В документе было несколько блоков, в том числе касающихся планирования семьи и защиты детей посредством введения институтов ювенальной юстиции. Идея, с нашей точки зрения, там такая — ресурсов на всех не хватит и поэтому нужно регулировать численность населения. Тогда же появились сообщения о том, что Маргарет Тэтчер, к тому времени уже экс-премьер Великобритании, якобы (или не якобы) ска-

зала: «Экономически целесообразно, по оценкам мирового сообщества, оставить проживать на территории России 15 млн человек». Есть и другие международные соглашения, вызывающие наше беспокойство, например гаагская конвенция «О гражданско-правовых аспектах международного похищения детей», которая была ратифицирована Россией в прошлом году. В третьей статье этой конвенции есть понятие «права попечительства над ребенком» (в другом переводе — «права опеки над ребенком»). При этом само понятие не раскрывается. По нашей оценке, из этого документа следует: если ребенок оказался в другой стране и условия проживания в его собственной стране «заведомо хуже», то его можно не возвращать — например, из той же Финляндии. Существует масса документов, которые так или иначе имеют отношение к ювенальной юстиции. В частности, «Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (известные как Пекинские правила)». Когда началось противодействие введению ювенальной юстиции, были обращения родителей и общественных организаций по поводу Европейской социальной хартии, часть положений которой Россия ратифицировала в 2009 году. Этот документ был одобрен

московские новости №14 28 января 2013

я человек

11

Ювенальная юстиция отменит презумпцию невиновности родителей

И л л ю с т р а ц и я. Тимофей Яржомбек

профильными комитетами Госдумы и уже поступил на ратификацию президенту. Вопрос общественности вызвал параграф конвенции, который в случае введения открыл бы дорогу и сексуальному просвещению в школе, и введению ювенальной юстиции. Получается, что, приняв на себя обязательства по этой социальной хартии, Россия создаст параллельную «детскую» судебную систему, внесет серьезные корректировки в работу правоохранительных органов и отменит

презумпцию невиновности родителей. Таким образом, будет нарушено право родителей на преимущественное воспитание ребенка. Замечу, что, частично ратифицировав Европейскую социальную хартию, Россия не подписалась под той ее частью, под теми статьями, которые касаются социальных обязательств государства. При этом «защита детей от социального неблагополучия» активно развивалась на фоне столь же активного развития иностранного усыновле-

ния. Когда три года назад родительская общественность стала активно выяснять, что же такое ювенальные проекты, выявилась масса случаев изъятия детей из нормальных семей. Не от алкоголиков, а, например, из многодетных семей. К примеру, мама остается одна с пятью детьми, она не может пойти на полноценную работу, перебивается случайными заработками. И когда приходит опека, то выносится приговор: «социальное неблагополучие». У государства есть карательные инструменты: чиновники из органов опеки могут собрать компромат на семью и после этого потребовать социальный патронат или вынести решение о лишении родительских прав. Но при этом не существует действенных механизмов помощи даже в малом — скажем, дать денег на покупку двухъярусных кроватей для детей или помочь устроить детей в кадетский корпус. Есть очень сильно нуждающиеся семьи. Например, свежий случай из нашей практики: мама с тремя детьми, которая жила в общежитии, получила субсидии на жилье. Вроде бы радость — семья въехала в двухкомнатную квартиру. Но теперь она должна по полной платить за коммунальные услуги — 7,5 тыс. руб. в месяц (в общежитии они платили 800 руб.). А женщина, работая продавщицей, получает 21 тыс. руб. в месяц, и выше головы не прыгнешь. С одной стороны, государство говорит о демографическом кризисе, призывает больше рожать, с другой стороны, нам твердят о негативных последствиях рождаемости, о росте социального сиротства, о том, что «нечего плодить нищету», нужно жить по средствам, не надо плодить иждивенцев и т.д.».

я человек

12

московские новости №14 28 января 2013

«Вся наша работа строится на диалоге» Руководитель одного из московских подразделений органов опеки о неблагополучных детях, жестоких родителях и непонимании

О

том, как сегодня работают попечительские органы и что такое «неблагополучная семья», рассказала «Московским новостям» заведующая сектором опеки и попечительства внутригородского муниципального образования Сокольники Галина Алешина.

— Какова структура вашей организации, кто контролирует вашу деятельность?

— После осенней реформы в прошлом году общее методическое руководство и контрольные функции по опеке и попечительству стал осуществлять департамент социальной защиты населения города Москвы. Во всем остальном мы самостоятельны и входим в структуру муниципалитета. Надзор за нами как за органом опеки осуществляет также и прокуратура. Все наши полномочия прописаны в законе города Москвы от 14 апреля 2010 года «Об организации опеки, попечительства и патронажа в городе Москве» — их более 75.

— Как ваша деятельность соотносится с работой комиссии по делам несовершеннолетних?

— Это совершенно отдельная городская структура, которая не относится ни к одному из городских департаментов. Иерархия у них внутри складывается так: есть московская комиссия по делам несовершеннолетних и по защите их прав, которую ранее возглавляла Людмила Швецова. В каждом округе работает окружная комиссия, а в каждом районе, соответственно, — районная. Мы очень тесно взаимодействуем с нашей районной комиссией по вопросам, связанным с семейным неблагополучием. В остальном у нас абсолютно разные функции: например, мы не занимаемся подростковыми правонарушениями, наша цель — обеспечение социальной защиты ребенка.

— Что такое неблагополучная семья в вашем понимании?

— К неблагополучным мы относим семьи как находящиеся в трудной жизненной ситуации (например, в состоянии развода или в случае смерти одного из супругов), оказавшиеся в тяжелом материальном положении, так и на первый взгляд благополучные, но в которых имеются проблемы с детьми, так как родители не занимаются воспитанием детей из-за своей занятости или других факторов. Кстати, хочу заметить, что ни матерей-одиночек, ни многодетные семьи мы так вот сразу к неблагополучным не относим и не считаем их статус фактором риска в отличие от той же городской комиссии по делам несовершеннолетних, где нашу позицию не разделяют. Самой сложной категорией, с которой мы чаще всего сталкиваемся, — семьи с пьющими или употребляющими наркотики родителями, так как дети в таких

1

Сам по себе ребенок не может стать неблагополучным, это всегда вина взрослого семьях фактически являются социальными сиротами. Эту категорию мы тоже градируем в зависимости от степени алкогольной или наркотической зависимости, а также асоциальности семьи. Степень деградации бывает разная. Есть такие семьи, где становится понятным, что мы их не вытянем, что, скажем, пьющую много лет подряд мать вытянуть невозможно, как бы мы этого ни хотели. Есть ситуации, когда мы поздно получаем информацию, приходим посмотреть на семью, а там такое, что становится ясно: степень деградации уже достигла апогея и мы справиться с этой ситуацией не сможем. Тогда приходит-

1. Одна из главных задач социальнореабилитационных центров — профилактика безнадзорности, социального сиротства и семейного неблагополучия Ф О Т О. Кирилл Каллиников/ РИА Новости

ся решать вопрос о лишении таких родителей родительских прав. Плюс надо понимать, что в настоящее время в нашем государстве отсутствует механизм реабилитации пьющих людей, нет порядка направления таких людей на лечение, возможно, даже и принудительное.

— Сколько детей сейчас находится под вашим контролем?

— Фактически в поле нашего зрения находятся все дети, проживающие на территории муниципального образования Сокольники. У нас небольшой район — 57 тыс. населения, детей — 6,7 тыс. Но вплотную мы занимаемся неблагополучными семьями, состоящими у нас на учете (это восемь семей), семьями, усыновившими детей (их десять), и семьями, воспитывающими детей, находящихся под опекой (28 семей — 30 детей).

— Мы говорим про неблагополучные семьи, т.е. про взрослых, а есть ли у нас неблагополучные дети?

— Я уверена, что сам по себе ребенок не может стать неблагополучным, это всегда вина взрослого.

московские новости №14 28 января 2013

— А случалось ли, когда в опеку приходили сами родители и говорили: «Мы не справляемся»?

— Да, такие случаи были. Совсем недавно пришла мама и рассказала, что ее 15-летняя дочь регулярно убегает из дома и скитается по компаниям. В семью ее возвращает полиция. Мы, конечно, очень удивились, потому что эта семья никогда в зону нашего внимания не попадала. На первый взгляд типичная семья, все хорошо. Оказывается, ранее девочку воспитывала бабушка с дедушкой, а мама устраивала на стороне личную жизнь, у нее гражданский брак. И вот девочка, которую все детство готовили в чемпионки (она серьезно занималась спортом), достигает 15-летнего возраста, так называемый переходный возраст. Пожилые родственники с внучкой не справляются, отдают ее обратно маме, с которой ребенок, по сути, вместе никогда не жил. И тут же начинаются проблемы, потому что у мамы уже своя семья, девочка чувствует себя лишней, убегает на улицу. Мама пишет заявления в полицию, потом приходит к нам. Ситуация сложная. Замкнутый круг. Мы предложили маме поместить дочь в социальный центр, чтобы ребенок банально окончил девять классов, без нервов, а параллельно начать восстанавливать утраченный контакт с дочерью.

— И что девочка? Не убегала из центра?

— Нет, она оттуда не убегала, хотя живет там уже год. Да и решеток на окнах там нет. Дети ходят в обычную школу. Пришлось, конечно, объяснить, почему мама так поздно вдруг решила обратить на нее внимание. Сама девочка думала, что мама ее не любит. Сейчас идет процесс реабилитации ребенка, с ней плотно работают психологи. Когда этот терапевтический процесс будет закончен, она, конечно, вернется домой, к маме. Однако это сложная история: мама очень холодная сама по себе, бывшая спортсменка. Дочь к ней тянется, а она нет. Получается, что с ребенком работа идет, а вот с мамой нам работать практически невозможно. Она считает, что ее поведение не должно корректироваться, что она поступила правильно и для ребенка сделала очень много, это ребенок такой неблагодарный. Проблема в том, что мы не можем заставить семью целиком пройти реабилитацию.

— Как вы получаете информацию о неблагополучных семьях?

— Первые наши помощники — это педиатрическая служба городской поликлиники №85. Дети болеют, педиатры приходят домой и сразу видят, в каких условиях растет ребенок и как за ним ухаживают. У нас есть муниципальный совет по профилактике социального сиротства, который мы создали сами, на общественных началах. Туда входит главный врач детской поликлиники, директор одной из районных школ (у нас их в округе несколько), куратор детских дошкольных учреждений и специалисты сектора опеки и попечительства. Цель этого совета — обмен информацией и выявление случаев, где уже требуется наше вмешательство как ор-

я человек гана опеки. Например, был случай, когда нам пришло сообщение из школы: десятилетняя девочка пришла с синяками на ягодицах и бедрах. Это заметила учительница и сообщила нам. Выяснилось, что мама воспитывает дочку одна и наказывает ее ремнем. Поговорили с мамой. Теперь мама и дочь вместе посещают коррекционные занятия. Хотя ситуация с семейным насилием конкретно в Москве все-таки благополучная, если, конечно, говорить о детях, воспитывающихся в семьях. Из детских больниц, расположенных на территории района, в год нам сообщают о пяти-шести поступивших туда детях, пострадавших от жестокого обращения родителей. Сейчас к этому настолько пристальное внимание, что, поверьте, ни один факт без внимания не остается, все сообщения тщательнейшим образом проверяются.

13

— А чем конкретно вы можете помочь неблагополучным семьям?

— В первую очередь это помощь в получении различных льгот и пособий, если речь идет о малообеспеченных семьях. Хотя, конечно, в Москве «изза нищеты» никто детей не отбирает, ровно как и за несделанный ремонт. Надо различать ситуации, когда нет ремонта и когда ребенок живет в аварийных условиях. И то всегда дает-

— А бдительные соседи обращаются?

— О да. Но, безусловно, каждое такое обращение нуждается в проверке. Потому что не всегда информация соответствует действительности. После получения сообщения наша работа строится таким образом: во-первых, мы сразу обращаемся с запросом о семье к участковому инспектору. Чаще всего он ничего не знает. Тогда мы совместно с инспектором подразделения по делам несовершеннолетних из ОВД и представителем комиссии по делам несовершеннолетних вместе с участковым выходим на обследование семьи по месту жительства. Сразу никто детей не отбирает, это вообще крайняя мера, когда уже никакие уговоры и меры воздействия не приносят результатов. Сначала проводится обследование на предмет, есть ли угроза жизни и здоровью ребенка, в каких условиях он живет. Иногда нас не пускают в квартиру — просто не открывают дверь. Тогда мы начинаем собирать информацию уже через школу, детский сад, куда ребенок ходит, у учителей, у соседей. Вся наша работа строится на диалоге.

1

Наша цель — обеспечение социальной защиты ребенка

Что делать, если к вам пришли работники опеки Согласно ст. 25 Конституции РФ о неприкосновенности жилища вы имеете право никого не пускать в квартиру. Чиновники могут войти без приглашения только с полицией и только в случае, если есть серьезные подозрения, что в квартире совершается преступление. Вы можете сообщить через дверь, что сейчас не готовы видеться с органами опеки (спят дети, плохо себя чувствуете, гости и так далее), но готовы договориться о времени их следующего визита. Если работник опеки входит вместе с полицией, утверждая, что совершается преступление, а этого не происходит, вы можете подать заявление в правоохранительные органы с требованием возбудить уголовное дело за клевету, ложный донос. Обеспечьте наличие свидетелей при визите к вам чиновников из органов опеки. Это могут быть другие родители, ваши друзья, соседи или же ваш адвокат. Вы имеете право фиксировать все происходящее на камеру, фотоаппарат, диктофон. Вы имеете право решать, куда пускать сотрудников опеки, а куда нет. Чиновники не имеют права самолично открывать шкафы, тумбочки, холодильник. Подобные действия могут совершаться только при наличии ордера на обыск, иначе это превышение должностных полномочий. Требуйте копии всех составленных документов.

ся шанс и возможность исправить ситуацию. Все-таки Москва в этом плане благополучный город. Здесь можно найти работу. Вообще жизненные обстоятельства бывают разные. Вот есть у нас одна мама, которая состоит на учете в психоневрологическом диспансере из-за последствий черепномозговой травмы, которую получила в ДТП. Больше родственников нет. Отец ребенка приходящий. Знаете, есть алкоголики, а есть такие из категории «попивающий». Девочке десять лет. Мать в меру своих сил о дочери заботится, ребенок ходит в школу. Тут наша задача — помочь маме воспитывать дочь. Например, в соответствии с законодательством города Москвы дети из неполных семей могут отдохнуть в оздоровительных лагерях только один раз в календарный год. Поэтому мы каждый раз выкручиваемся и находим возможность отправить девочку на отдых на каждые школьные каникулы, чтобы у ребенка была возможность полноценно отдохнуть все лето и зимой. Но есть семьи, занявшие позицию «дайте», «вы обязаны», а сами родители ничего не хотят делать для своего ребенка, воспитывать его. Оказывая таким семьям какую-либо помощь, мы все-таки пытаемся донести до них, что воспитание и содержание ребенка — это в первую очередь их задача. Беседовала Надежда Померанцева

1. Галина Алешина, заведующая сектором опеки и попечительства внутригородского муниципального образования Сокольники Ф ОТО. Артем Житенев/ РИА Новсти

я человек

14

московские новости №14 28 января 2013

1. Елена Петрова со своими сыновьями Ф О Т О. Артем Житенев/ РИА Новости 1

«Я категорически против ювенальной юстиции» Елена Петрова

многодетная мать

«У меня восемь детей. Когда младшему сыну исполнился год, мне пришлось развестись с мужем. Он пил, но это была скорее официальная причина. Главная же была в том, что у нас не было вообще никаких взаимоотношений — никаких разговоров, ничего. На протяжении 17 лет. Максимум, о чем мы разговаривали, — «дай поесть» и т.д. Мы в разводе уже 11 лет. Старшей дочери сейчас 28, у нее своя семья, трое детей. Двое старших сыновей тоже живут отдельно, один из них в этом году женился. Младшему сыну — 13 лет. После окончания института я работала в НИИ инженером. После перестройки, когда начались все эти реформы, я в институте скорее числилась — до 2002 года. А так постоянно где-то подрабатывала, например одно время вела курсы игры на гитаре. Сейчас на пенсии. Детей я воспитывала практически в одиночку. Были моменты, когда бывший муж помогал — в смысле платил алименты. Были времена, когда он вообще ничего не платил. Пил он постоянно. Какое-то время он продолжал жить с нами, и мне было очень трудно и воспитывать детей, и как-то его держать в рамках. Но даже когда он жил с нами, все проблемы с воспитанием детей, с питанием, одеждой, учебой — все было на мне.

Многое, что мне хотелось бы сделать в плане воспитания, у меня не получилось. Но то, что точно получилось, — так это, собственно, сама семья. Потому что когда мы были с « папой» и когда старшие дети подходили к подростковому возрасту, они из дома просто начинали куда-то убегать. Сейчас, слава богу, все по-другому. Старшие дети уже женаты, замужем, но мы с ними в постоянном контакте — они приезжают, звонят, рассказывают о своей жизни. Младшие дети дружные — между ними не было каких-то конфликтов, драк; были, конечно, случаи, когда они ссорились, но быстро мирились. Это то, что мне в них нравится. То, что они отзывчивые, помогают (хотя случается, что нужно очень попросить). А то, что денег не хватало, — что об этом говорить? Формально мне работать так и не пришлось — я официально нигде не могла устроиться, а неофициально постоянно где-то работала. Слава богу, в тот период, когда все дети еще были маленькими, мне очень помогала протестантская церковь — фактически при ее поддержке я и могла спокойно заниматься воспитанием детей. И скажу больше, без помощи церкви мы бы просто не выжили. Бывало, что в какой-то момент когото из ребят я переводила на семейное обучение. Все выучились, все встали на ноги в результате. Сейчас у меня трое несовершеннолетних остались — они учатся в 7-м, 10-м и 11-м классах. Одна дочка учится в педагогическом университете, один из сыновей оканчивает институт, учится на вечернем отделении, готовится к диплому и одновременно работает.

После того как семья разрушена, с ребенком можно сделать все что угодно

Что же касается ювенальной юстиции, то в первый раз я о ней услышала на лекции в православной церкви. И, честно говоря, то, что я услышала, меня насторожило — я пришла оттуда в состоянии паники. Я поняла, что вся эта забота о защите прав ребенка, о «гуманизме» часто сводится к изъятию детей из семьи. Особенно при таком уровне жизни, как у меня… Хорошо, когда у детей есть папа и мама, которые держат их в руках, а дети послушные, во всем идеальный порядок. Хорошо, что где-то есть такие семьи, хотелось бы, чтобы и у меня была такая. Но в тот момент, когда я услышала о ювенальной юстиции, у меня явно было не так. Тогда мы буквально «сидели друг на дружке» — и младшие дети, и старшие (уже со своими детьми — моими внуками) в одной квартире. Не могу сказать, что у нас была стопроцентная стерильная чистота. Кто знает, если бы кто-то из этих ювенальных деятелей заглянул к нам домой — какие выводы они бы сделали исходя из своих гуманистических критериев. При этом детям-то лучше в семье, где их никто не обижает. Да, у них не было фруктов или мяса каждый день. Но я считаю, что государство должно об этом заботиться. Если государство способно забрать ребенка в приют и обещает там давать ему фрукты, овощи и мясо, то пусть уж лучше выделит ему их здесь. Гораздо меньше денег вышло бы. А после того как семья разрушена, с ребенком можно сделать все что угодно. Детям, конечно, нужно помогать, но, на мой взгляд, ювенальная юстиция направлена отнюдь не на защиту прав ребенка. Поэтому я категорически против ювенальной юстиции».

я человек

московские новости №14 28 января 2013

15

Детские страхи

«МН» собрали в социальных сетях наиболее часто встречающиеся слухи и страхи родителей по поводу ювенальной юстиции После введения в России ювенальной юстиции (а некоторые считают, что она уже введена и давно действует) родители из малоимущих и многодетных семей фактически лишатся прав на своих детей.

Неправда Государство в рамках развития ювенальной юстиции получит права в плане работы с неблагополучной семьей. Государство должно быть социально ориентировано и обязано превентивно заниматься защитой прав и благополучия детей. Если сейчас государство устранилось от этих проблем («бьет, пьет, и ладно»), то в рамках программ ювенальной юстиции будет оказываться помощь детям, которые попали в такой капкан. Критерий «уровня жизни» здесь неприменим — алкоголизм, наркомания и насилие существуют и в благополучных семьях. Сначала у бедных родителей за долги по ЖКХ отключат газ, воду и электричество, после чего орган опеки, полиция или ювенальный суд отберет детей. Родителям же объяснят, что те не смогли обеспечить достойное содержание ребенка.

относительно верно Отбирать детей только за долги по квартплате не будут. Однако органы опеки должны будут внимательнее относиться к семьям, где родители склонны к тунеядству и не могут обеспечить своих детей. Если ребенок голодный, раздетый и не ходит в школу, это ненормально, он не должен стоять в очереди за бесплатным супом. Лишать родительских прав будут за опоздание ребенка в школу, за неуспеваемость или за то, что ребенок после десяти часов вечера гуляет на улице.

неправда Очередной миф. Комендантский час для детей существует и сейчас, и родители несут за его нарушение ответственность. Что касается опозданий или двоек, то это житейские вещи, случающиеся с каждым. Кто из нас не прогуливал школу в детстве?

1. В рамках программы ювенальной юстиции государство обязано будет защищать права и благополучие несовершеннолетних граждан

Ф О Т О. Кирилл Каллиников/ РИА Новости

Если в ваш дом нагрянет ювенальная инспекция и, устроив обыск, обнаружит, что в вашем холодильнике нет свежих фруктов или овощей, то и это может стать поводом для того, чтобы объявить вашу семью необеспеченной и социально неблагополучной со всеми вытекающими последствиями.

Госдума уже готовит закон «О репродуктивных правах», по которому в школах введут обязательное сексуальное просвещение детей начиная с 11 лет. Родителями, которые по религиозным соображениям не отдадут своих детей на «секс-просвет», тоже займется ювенальная юстиция. «Такое на Западе происходит сплошь и рядом».

Неправда В первую очередь ювенальная юстиция должна будет заняться предупреждением преступности. Нужно будет создавать ювенальное следствие и ювенальные суды, заниматься ресоциализацией оступившейся молодежи. Сейчас правоохранительная система совершенно не занимается профилактикой преступлений. А малолетняя преступность имеет сумасшедший процент рецидива. В начале ХХ века Россия успешно решила проблему детской преступности и беспризорности за несколько лет. Надо хотя бы вернуться к тому уровню. Эксперты считают, что именно этим необходимо заняться сейчас, и только потом начнется работа на дальних подступах, когда органы опеки будут заглядывать в холодильники.

Неправда Нет никакой связи между ювенальной юстицией и системой образования. В любом случае эксперты отмечают, что такие нюансы — вопрос далекого будущего, а в первую же очередь ювенальная юстиция будет призвана построить систему для профилактики и предупреждения детской преступности и реальной системы реабилитации и социализации малолетних преступников.

Решение об изъятии ребенка из семьи принимается только судебными инстанциями

Для изъятия вашего ребенка из семьи достаточно, чтобы на вас настучали ваши соседи.

неправда Да, информация о проблемах в какойто семье может стать основанием для проверки. И это может быть не только мнение соседей, но и сведения из школы, или от участкового, или от медицинского работника, обнаружившего на теле ребенка многочисленные синяки. Однако это основание только для проверки, а не для изъятия детей. Если органы опеки выяснят, что информация не подтверждается, то вторгаться в семью они не имеют права. Неприкосновенность жилища и личной жизни у нас защищена законами. Соцработник может отобрать ребенка без решения суда.

Неправда Решение об изъятии ребенка из семьи принимается только судебными инстанциями. Это правило действует и на сегодняшний день, будет действовать и в будущем.

1 Главный редактор цифровых носителей издания «Московские новости» Ростислав Вылегжанин

Ежедневная газета. С 1980 по 2007 год издавалась еженедельно

Первый заместитель главного редактора объединенного издания «Московские новости» Анна Николаева

Главный редактор объединенного издания «Московские новости» Владимир Гуревич

Главный редактор бумажной платформы издания «Московские новости» Александр Богомолов

Арт-директор Антон Степанов PrePress-директор Михаил Лебедев Автор дизайн-макета Антон Степанов Лого и фирменный стиль Валерий Голыженков Шрифты Brioni и Fedra компании Typotheque

Адрес редакции: 119021 Москва, Зубовский бульвар, д. 4. Телефон редакции: +7 (495) 645-6411. Факс: +7 (495) 645-64-07.

E-mail: mn@mn.ru НП «ИД «Время» Генеральный директор Михаил Зайцев АНО «АГ «Новости Москвы» Генеральный директор Тимур Рудников t.rudnikov@mn.ru

Директор по продажам Галина Нигматуллина g.nigmatullina@mn.ru Отдел рекламы: тел. +7 (495) 645-6403 Директор по рекламе Наталия Волкова n.volkova@mn.ru Ведущий менеджер Марина Носкова m.noskova@mn.ru Отдел маркетинга: тел. +7 (495) 645-65-65

Руководитель отдела маркетинга Светлана Ермоченкова s.ermochenkova@mn.ru Отдел распространения: тел. +7 (495) 645-65-65, факс +7 (495) 637-40-40, distribution@mn.ru Директор по распространению Алла Коломиец Редакция не несет ответственности за содержание рекламных объявлений и сообщения информационных агентств. Пере-

печатка материалов «Московских новостей» допускается только по согласованию с редакцией. При цитировании ссылка на «МН» обязательна. Газета зарегистрирована в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Регистрационный номер ПИ № ФС77-43175 от 21.12.2010 г. Учредители: ФГУП РАМИ «РИА Новости» и НП «ИД «Время».

Отпечатано в ЗАО «ПК«Экстра М», Россия, 143400, Московская область, Красногорский район, п/о «Красногорск-5», а/м «Балтия», 23 км., полиграфический комплекс. Время подписания в печать: по графику — 20:00, фактическое — 20:00 Заказ № 13-01-00338 Тираж 40000 Цена свободная

«Вопрос о ювенальной юстиции распадается на две совершенно разные темы. Одна часть, как мне кажется, абсолютно бесспорна, где речь идет об особом судопроизводстве, если в нем участвуют дети — в качестве подозреваемого, или свидетеля, или жертвы. Совсем иная история с куда более болезненным и спорным вопросом — насколько государство может вмешиваться в жизнь семьи, находящейся в сложной жизненной ситуации. Это возможное вмешательство, вызывающее споры в обществе, тоже называют ювенальной юстицией» 8

Евгений Бунимович уполномоченный по правам ребенка в Москве

>> 14 «Детям лучше в семье» Многодетная мать против ювенальной юстиции