А. Большаков
Путаницей троп
мосκвич
Путаницей троп
А. Большаков
Путаницей троп
мосκвич
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2Рос=Рус)6-5 Б799
Издатель, арт-директор Иван Большаков Редакторы Галина Хлебникова, Всеволод Кузнецов Корректоры Галина Хлебникова, Юлия Алексеева Цветоделение Виктор Тишаков Верстка Ильяс Лочинов Фотография на обложке (озеро Кукао, Чили)
Иван Большаков
Печать Типография «ABT Group» +7 (495) 231-34-19 Дистрибьюция Берроунз/Медленные книги +7 (495) 971-47-92 Тираж 500 экземпляров.
Б799
Большаков А.А. Путаницей троп.— М.: Москвич, 2012.— 100 с. Александра Большакова, историка по профессии, и в стихах преследуют строчки текстов, памятники истории и культуры, тысячелетние мифы, религии и идеи, а не только смена дня и ночи, времен года, этапов жизненного пути и увлечений. А может быть, иначе: автор догоняет Сизифа, Звенигород, Эскуриал, Делеза?.. Великое и малое переплелось в этой «авоське случайностей» подобно тропам в «заброшенном ухоженном саду».
©
Москвич, 2012
ISBN 978-5-8032-0177-9
Первое впечатление После колонки в журнале «Москвич» перо Александра Большакова продолжает выводить тексты, в которых категории пространства и времени перестают иметь любые признаки отличия друг от друга, а вехи истории мировой культуры и события личной жизни автора взаимно и неотъемлемо дополняют себя сами в настоящем, будущем и прошлом одновременно. К чему приведет такое калейдоскопирование понятий и объектной ориентированности— об этом размышляет текст... Да, это именно тот рецепт ухода от инфошума при сохранении бытия. Бензиновая взвесь Ленинского проспекта больше не определяет сознания, взамен приходит возможность созерцания масштабов жизни по траектории выстрела мысли Тютчева, Делез продолжает кинетику, резонансом отвечает Эко. Мысль, одновременно вмещающая все и малое, стремится в материю, та выкристаллизовывается в бумагу. Это мир, каким его сохраняет будущее— потому лишенный всех недостатков настоящего— и настоящий. Участники траектории— попеременная кажущаяся смена лиц носителя сознания на Земле— человека. Александр Путилин, редактор журнала «Москвич»
Почти, или Едва А там, в разбуженной лощине, Среди седеющих берез Под солнцем серебрился иней И не скрывал счастливых слез. Так поздней осенью к полудню, Почти очнувшись ото сна, Лес откровенничал прилюдно, Как будто впереди весна.
Абрамцево Что маю глыба льда в овраге? А глыбе—май? То вещий сон о вешней влаге — Очнись и тай! А может быть — о лютой стуже Тот вечный сон, О мастере ажурных кружев Чужих окон — Борее — холоде и мраке Далеких зим: Ледник простерся в белом фраке — И фалды льдин. Как маю мрак овражий чуден, Рождает страх. Здесь нет ни праздников, ни буден — Судьба и прах. А чуть поодаль, где равнина, Сквозь тлен — трава, И кружевом по бледной сини Листва едва… Все так из года в год — явленье, И впредь, как встарь: Зерно упавшее — рожденье, Из праха — тварь.
7
Звенигород I
Был храм и холоден, и сыр, И тих, и вечен… Нашествий вихрь не раз гасил Лампады, свечи. Тысячелетия язык — Иные знаки: Суров в задумчивости лик И тайна раки.
8
II
Через «веранду» от лучей Цветущих вишен, Не хлопнув, не спугнув свечей, В столетья вышел. Уютен, благостен собор Не только князю. И белый каменный убор Искусной вязи. Келейный, замкнутый уклад, Домашность быта, Дары, цепочка на оклад Вокруг обвита… Был попадьи нехитр рассказ И лаконичен. Вопрос: «Хорош ли храм-то наш?» — Был риторичен.
* * * Свечей весенних сосен Горит иконостас, Черемуха заносит Как осень в лихий час. Цветенья праздник буден И соловьиный треск Мы скоро позабудем За переменой мест. Но в суете столицы, Как в космосе витков, Не шум дождя приснится — Снеженье лепестков.
9
* * *
Кузине Наталье
О вечном, преходящем ли слагать? А, может быть, о вечном в преходящем? Так вольно растеклась стальная гладь, Что на закате — в золоте манящем. То океан торжественен и нем, То холоден, то нежен, то бурлящий. Он без остатка забирает в плен. Но сладок этот плен благотворящий. 10
И волшебство его заворожит… В нем тайна духа рядом с тайной лика, Рождественских колядок миражи И чудо, что и в малом, и в великом…
Глаза
Первокурснице
Когда б земных ассоциаций Я превозмог заветный груз: Берез, восторженных акаций, Теней и воздуха игру,— Тогда б сравнил с прозрачным слогом Мамардашвили — высоко Поднялся просвещенный Логос — Или с конструкцией Фуко. Но с философского бомонда — В «историю» свалившись, в класс, Не оторвусь от небосвода — Взаимопостиженья глаз. О чем пытаем мы друг друга, Себе не признаваясь в том? Так ждут спасительного круга В житейском море, за бортом. Допустим, Вас источник знаний Остановил. А что ж меня?.. Какой надежды, веры пламя Влечет, загадкою маня? Нет, завороженности Вами, Сколь знаков мне ни перебрать, Не в силах выразить словами, Как веру — грудой серебра.
11
Поэзия
Она с небес слетает к нам — Небесная к земным сынам… Ф. Тютчев
Но все ли «гром», «стихия», «пламя», «Раздор» — расстроен мир меж нами? И знает кто, как мир творим? С небес она к сынам земным Слетает ли? Иные токи Гармонии питают строки? 12
Земным земное разрешим, В слова оправив сон и дым. «Страстей клокочущих» надрыв Лишь выразишь, слегка остыв. Кто знает, бунт она смирит Или придаст стихии ритм? Да, это миг, но с веком споря, Он зеркальце в его уборе. Еще раз: вечное и миг — Души плененной стон ли, крик? То личное с эпохи Ноя. Но есть ли что-нибудь иное?
* * * Вот сломалась колесница, Покатилось колесо. Вот вспорхнула шумно птица, Веткой чиркнуло в лицо. На изломе, на излете, На исчерпанности сил, На бараньем пересчете Сон изверченности пил. Кто в раздолбанной телеге По глубокой колее, Утопая, кругом едет, Проседая на крыле? А быть может, все мне снится? Или это все в бреду? Явь шальная в ритме блица Закружила на ходу…
13
* * * То случайность и редкость — Паутинная тень декабря, Когда солнце так крепко Запечатано сумраком дня, Но мелькнет на мгновенье — Ослепительной сделает тень, И возвысит плененье, И значенье придаст суете. 14
Луч —Я юноше хочу слепить глаза, А старику согреть ладони, плечи, Топить снега, торить дорожку за Ту изгородь и косогор до встречи С еще во льды закованной рекой, Из года в год будить ее журчаньем. —Что ж, хорошо, что хоть в мечтах такой. А вдруг проснусь — и я такой — случайно… —Банальное: не будет и тебя, И бусы букв, что ты день ото дня Нанизываешь, будто правду ищешь, Рассыпятся. Кому-то станут «пищей»? (С иронией). Ты хочешь быть лучом, Чтоб кто-нибудь вот это перечел? —Уж с ярмарки, иначе — на санях¹. И радостно мне в солнечных сетях.
¹«Сидя на санях» — так Владимир Мономах, которому уже исполнилось тогда 60 лет, начинает «Поучение» детям, что следует понимать как «в преклонных годах». По обычаю в последний путь отправляли на санях.
15
Сонеты 1998–2011
* * * Когда не ждешь, приходит он — сонет… Да ни о чем: а просто — о восходе, Что ежедневно с легкостью в природе Заведено являть за тьмою — свет. О том, когда еще и солнца нет, Уже парит перо на небосводе Малиновое, в розовом обводе — На луч его приветливый ответ. Неведомое чудо из чудес Иль тайное, которым метит бес? Здесь нет, увы, единого ответа: То так, то эдак, или — то да это. Ведь волею возвышенных небес Без света — тьмы, без тьмы — не станет света.
17
* * * Ты стала всем вокруг, что вечно И равнодушно к суете: Дома в бесстыдной наготе И улица, что так беспечна… И ослепляющая речка, И поле в знойной немоте, И звезды в млечной тесноте, И лес — отточен безупречно — 18
Всем сразу, вечным — и ничем, Обожествленным идеалом. И главное, что было в малом, То след ожога на плече, Морщинка на лице усталом, Неважным стало вдруг.— Зачем?
* * *
На обнаружение словаря
Падения как низость пережить? Как мог до подозрений опуститься? За мошкою прожорливая птица Способна на такие виражи. Прожорливость. Она ль меня кружит? — Фантазий рой: то образы, то лица… Иль рифм маяк (не мысь¹, а веверица²), Иль якорь-рифма — вечно та блажит. Как искупить вины моей позор, К чему здесь оправданий словословья? Но проще репы пареной простое Решение выходит на простор: Рабочий стол, где сужен кругозор, Пусть жжет скопленье слов, что на постое!
¹Мысь (по Далю)— белка. ²Веверица (по Далю)— ласочка, горностай или белка.
19
Февраль Он таял снегом, выпавшим вчера, Стекал дождем, омывшим двор и крышу, И глухоте учил — и я не слышу, И немотой окутывал с утра. Трясло, как в лихорадке, вечера, И дни уже не требовали пищи, И час к полночи оказался лишним — Разлада, нестроений череда… 20
Как долгожданны были и светлы Приметы марта. Декабря — постылы. Бредем усталые, угрюмы и унылы… Набухли почки вербы и ветлы, Лозы, ракиты — все из рода ивы. Да что с того — как прежде мы ворчливы…
* * * Чарующ он. Боготвори Естественности лик неброский, Без маски, ретуши, без лоска… Вернет стократ твои дары. Река горит в лучах зари,— Вдруг замерла, потухла, плоска, Но лист или травинку брось-ка! — Завороженно вслед смотри. Благословенен поиск, путь! — В нем истина, и цель, и суть. Не заклинай ее открыться! — Пусть скрыты многоликой лица. Иди, о дали же забудь! — Всполохи выведут, зарницы.
21
* * * Прислушался: зовет меня сонет, А может быть, гордыня, блеск и слава. Молва ее Лаурой величала.— Был лавр сплетен одной из Лауретт. Изящна мысль затейливых бесед, Что у огня вечернего привала. «Здесь мысль была», а тут не ночевала. Так мед — иль есть, иль не было и нет. 22
Меж сочленений проходящий меч Дарует радость вдохновенных встреч. Из «А» и «Б» навстречу — «Логос», «Дао». Помыслите: ничто не опоздало? Премудро Слово, но бездарна речь. Постигнуть Путь бывает жизни мало.
Жажда жизни
Сыну Егору
Ты ждешь, но этим жить нельзя. Ты жаждешь в сумерках распада. Так света разложенью рада Ночь, наступленье тормозя. Кем предназначена стезя? В чем деструктивности отрада? Какая может ждать награда Того, кто, в гнилостях скользя, Летит, не сознавая краха? (Не то что эшафот и плаха). Раскрытая меж «тлен» и «прах», Жизнь — мимолетность на устах. Над жаждой тлена жажда жизни Из пепла восстает на тризне.
23
Будней мерный стык
Сыну Егору
Блаженство ли, покой зовутся счастьем — Остатки рая: зелень и цветы И ливень просветляющий. Листы Хранят дождя отложенные части. Единое — ПРИродою ПРИчастье. Сокрытые, забытые мечты — Бесхитростны, как кубики просты, И немоты глубокое участье. 24
Уединенье, созерцанья миг. К нему ведет тропа не напрямик. И с кривизны отринуть по прямой Касательной (стремительной, слепой) Так празднично. Но будней мерный стык — Отложенные капли за спиной…
Незримый Зрван¹
Сыну Егору
А в августе ты замечаешь вдруг Средь юных трав, чья зелень без изъяна, Листвящий сор и седину тумана, Деревья что очерчивает вкруг. Но резче ль одиночества испуг? Непониманья больше ль ноет рана? Да, истина от Гете и Вильяма Неоспорима.— Спрячь опять в сундук. А доктор Фауст (назови иначе) Без времени над колбами «чудачит». Руками ли, примером ли, гортанью Творит, быть может, призраков восстанья. Похвальный труд. Достоин он удачи. Незрим Зерван, но власть его — бескрайня.
¹Зрван, Зерван, Зурван — божество времени и судьбы в иранской мифологии, верховный бог зерванизма.
25
* * * Уже беременен стихом: Ни «что», ни «как» — одно желанье, Одно гармонии стяжанье. Уже в катрене. И — верхом Лечу на вороне лихом. Все «кар» да «кар». Какое ржанье? Лишь сизых крыльев колыханье Да ветер стылый за вихром. 26
Ладони с тыльной стороны Под стать узорам седины. Горячий суховей пустыни Их высушил, как кожу дыни. Так ветер гонит рябь на глади Иль из песка барханы ладит.
О традиции Изящность звеньев — тяжестью оков. Духовный вектор бьет копьем, ярится… Традиции ломают только лица? А ход толпы трагичен и не нов? В бездонность опрокинутых веков — Не исчерпать источника традиций. А по глотку, по крохе, по крупице Ее испить? — Но каждый ли готов? Этрусками забыты колеи — Следы бесед в камнях колесной пары. В повозке тесно. Юный или старый Возница дремлет или «Не шали!» Покрикивает. «Что-то там вдали?» — А что и сзади. Ведь по кругу шпарим.
27
Наш дом — Вселенная? В коралл вечерний выйдя Марракеша, Банальностей открылся (освежив) Бурдюк.— Просвет, рассеив миражи, Иль миражи — отчетливее, резче? Сознания случайнейшие бреши. Опунцией заросшие межи.— Подделки? Симулякры? Муляжи?.. На ослике ли, конный или пеший, 28
Иль на верблюде — нет различий: всяк — Вселенная (желаний не иссяк Пока огонь). Наш дом — Земля. Слетая На время, навсегда ее бросая, Везде ты будешь гость, дулеб¹, босяк, И всякая тебя поманит стая.
¹Дулеб (дулебы — славянский племенной союз, который «примучивали» и рассеяли авары) — в настоящее время «человек без роду и племени» (по Далю — бестолковый).
* * * Духовность опустив до мифа, Точнее, ограничив им, Готовы мы назвать святым Преступника в лице халифа. Упрямца ж, нового Сизифа, Земным подвижничеством чьим Духовности не сужен чин, Готовы разорвать мастифом. Красив чертополох, лопух: Листы, цветы, летящий пух. К тому ж возделывать не надо, А меда сладостна награда. Неоспорим и мифа дух, И дух ухоженного сада.
29
Эскуриал, XXI в. Миндаля цветенье у ограды, Солнцем залит каменный настил, С Гвадаррамы¹ легкий ветер стыл, Ящерки застыли, неге рады. Тень дворца плывущая, громады. Штаб имперский власти стал постыл. Хлад веков, былых величий пыл… Ящерка скользнула из прохлады. 30
Полка книг любимых, стол, кровать… Никогда Армаде не воспрять, Никогда лесов не воскресить, Папе всей Европы не крестить… Лишь грехами² мерить время вспять, Но и их уж истощилась нить.
¹Сьерра-де-Гвадаррама — горная гряда, у подножия которой расположен замок-монастырь Эскуриал. ²В последние годы жизни Филиппа II в его покоях в Эскуриале находилась столешница, расписанная Босхом («Семь смертных грехов»).
* * *
Надежде
Зажатый рамками сонета, Флакончик магии вдохнув, Раскрепостился я ко дну — Пошел решать задачку эту. Как так: Одиллию, Одетту Танцует, глазом не моргнув, Одна и та же? — Только сну Легки смещенья тьмы и света. Запутавшись, спросить народ? Народ вопрос не так поймет. Дихотомиею замучив, Сильней сгустит в сознанье тучи. Адам сказал: она одна, Различны только имена.
31
* * * I
Илье
Я юноше свой посвящу сонет. Но пусть меня не примут за Шекспира (Здесь ни при чем моя скупая лира), Не нужно оправданий.— Их и нет. Покуда от звезды далекий свет Доходит сквозь корпускулы эфира Во все концы загадочного мира, Погасла уж, и остывает след.
32
Да, школа — жизнь, но не с доскою класс: Никто урок не выучит за нас, И завуч где, кто ставит на горох? Неужто дерева ветвистый ствол засох? — Нет, радует оно, как прежде, глаз. Познания всегда начало с крох. II
Познания всегда начало с крох. Добро и зло не разделить порою. Личинку зла добро всегда сокроет, А в зле добра источник не иссох. Как инь и ян, простите, черт и бог… В банальностях я лабиринты рою. И жизнь сама банальностью такою Предстанет вдруг, что кто б подумать мог… Не разделить, не различить. Взросло. Лишь Четное — Нечетное число. Придумано: се — Истина, то — Ложь.— А где их непорочными найдешь? На то и есть познанья ремесло: Присмотришься к добру — так это зло ж.
* * *
Ларисе¹
Легко ль фантазией загадку разрешить, Петрарка что оставил? То — Лаура. Лишь лавр воспеть? Такая синекура. Не он ли и теперь чело его вершит? В улыбке тайного прожилки хороши. Цвет глаз, разрез, рисунок губ, фигуру Все ж легче петь, чем скрытую натуру, Чем зыбь на озере, что снег припорошил. Хитринка, вежливость иль легкий интерес, Надменный холодок или игривый бес? Поэт сказал, что чайка — плавки бога. Безбожно? — Да.— Но несколько убого. Бог — женщина. И, украшая шею, Сочла колье из чаек — хорошее…
¹Laris (греч.)— чайка.
33
Танец I
Марине
Словами, на которых пыль веков, Возможно ль передать незримый трепет Несотворимых лепестков? Их лепет — О лампу чирк вечерних мотыльков. Конечно, здесь вступил мотив оков, Стихии мир, дождей, снегов, а ветер — В Канзасе есть подобное на свете, Но встретить ураган не всяк готов.
34
Но хватит сказок. Музыка. Начало Так много ненароком обещало. Гармония и пластика плели Уже воздушность легкого портала. Чуть-чуть — и оторвались от земли, Но тут нас повязали-замели. II
Вас вспоминая всякий раз, Я начинаю новый танец. И в па предновогодних глянец Метель наводит свой прикрас, Кружит, то стихнет между нас. А на щеках горит румянец. И рук, и плеч, и шеи сланец Слепит до слез хрусталик глаз. Так мраморный Лаокоон Переплетением изгибов, Ожив, нам напевает гибель. Круженье, шаг, прискок, поклон… Секрет спасенья заключен Лишь в бесконечности извивов.
* * *
Елене
Оставив прошлому растительный мотив, Я воспарить попробую душою, Без помощи фантазии дешевой И чувственности пыл укоротив. Духовности решительный призыв, Совсем религиозности лишенный, Нашел я в философии «сушеной» Пристанище, и сладость ощутив… Вот так вот: не сходясь — и разошлись. Ведь говорил себе: «Не петушись!» Бывает же, сколь это ни печально, Проходит чудо, нас не замечая. А там, где чудо, там, увы, и бес. И все же было б скучно без чудес.
35
Uscita
По саду расходящихся троп У. Эко
Когда сознанье с подсознанием в ладу И этот лад подвластен осознанью, То «тайное» мы постигаем знанье В заброшенном ухоженном саду.
36
Лишь долю бесконечности пройду. В любом из нас — просторы мирозданья. Сцепленья строк прямых — по ним скитанья Усладою. Годами, как в бреду, Так бродят к исцелению по кругу. Не лабиринт здесь, не калейдоскоп — Случайное переплетенье троп — Здесь путаница. Помощь зала? Другу Звонок: «Uscita»¹ — «выход» или «вход»? — К целительному изумрудьем лугу?
¹Uscita (итал.) — выход.
* * *
Памяти сестры
Пригнали стадо, разбрелись коровы, Кусок горбушки с солью получив. Они, а не закатные лучи Сигнал подали опустить покровы. Пастух — беспечный с виду, то суровый, Без дудочки, лишь кнут его звучит. Так детвора: ей сколько ни кричи «Пора домой!» — всю ночь играть готова. Затихли куры, в хлеве полумрак. Лишь бабушка все чиркает на дойке Руками заскорузлыми, но бойко… Быть может, где-то и теперь все так. Здесь все иначе.— Эдакий «чик–трак» Мистический, урок шитья и кройки…
37
Догоняя Делеза
Сначала человек пьет саке, потом саке пьет саке, а в конце саке пьет человека. Японская пословица
I
38
Не так ли вот и я пряду сонет… О будущем кто грезит, выпивая, Не ведает: саке, судьбой играя, Уж пьет саке. И уже все просвет. В шизофрении, в мифе ли, во сне… Кто пьет саке, о прошлом вспоминая, И он не знает — трапеза иная: Саке его уж пьет, исхода нет. И будущее, чей немыслим счет, И прошлое высасывают соки — Все из сегодня. Глубоки истоки. Подобное в подобное течет. И никому не ведомы ни сроки, Ни почему допущен сей просчет.
II
Фу, до чего же рисовой разит. Ни прошлого, ни будущего.— Что же? — Так на линейке рисочкой проложен Реальный миг. Его вообрази. «Что было» и «что будет» — паразит Иль симбиоз? — Ответь на то, коль сможешь. Мгновенье настоящего дороже. Так почему же от него бежит Назад–вперед, в воспоминанья, в грезы Всяк мечется. Предчувствия, прогнозы На части рвут. Но это назови Ты настоящим, полно им живи. Былого рык — гони его угрозы. А завтра зов — адреналин в крови.
39
Сидя на санях 2005–2011
Hic Rhodus… Сомнений полон этот первый шаг. Ну, «Не вечерняя»!..¹ — пожалуй, это лучше. И знает кто, еще мне будет случай Предстать пред вами «сальто на ушах»? Здесь нынче Родос, прыгать надо здесь². А вам судить, готовьте сантиметры. А что полет тот будет против ветра — Когда бы знал, не облегчал свой вес… 41
¹Название цыганской песни, очень нравившейся Федору Протасову — герою пьесы Л. Толстого «Живой труп». ²Hic Rhodus, hic salta! (лат.)— «Здесь Родос, здесь прыгай!»
Ось Дао Извечно делим: правда — ложь, Как день и ночь, причина — сущность. Тебе уже, читатель, скучно? Начало же не началось. Заноза Дао — «Я», «Не-Я», Что вытекают друг из друга. Ось — бесконечность в центре круга — Схватившая за хвост змея. 42
У всякой сущности — своя: Своя неправда, но и правда. И в поисках не следуй лада За исходящим всем из «Я». Сообразуй с природой все. Идя к концу, конца не ведай! У пораженья — лик победы… Прислушайся, познай свое! Коль есть у правды бесконечность, То у неправды — тоже есть. Клубок и параллельность здесь — Вселенской вечности беспечность…
P.S. Начало, Смысл и Слово, Путь, Закон и Логос, Цель и Разум — Слова. Произнеси их разом: Затихнет шум — тут Дао суть. Проявятся в той тишине Дорога, дом, откуда вышел. Бывает: цапля вдруг на крыше — То возвращенье не во сне. Какими тропами прошел Свой Путь, и был ли График, Метод? Коль понял ты, что нет секрета, Уже и это хорошо…
43
Иконе Спаса Нерукотворного Не грозен Спас — насмешлив и лукав… И праздник жизни, что в разгаре,— чуден, И Судный день не отличишь от буден… А если встретишь — дерни за рукав. С детьми шалит, играет в мяч и жмурки, Не говорит: «отмщенье», «Аз воздам». Со свитком у растопленной печурки… И зорок взор, и мудр не по годам. 44
* * * Стволы наги иль в прошлогодних Подрагивающих семенах. Природе сей удел угоден — Почти оттаивать во снах. Не я один, кто так увидит: Над белым саваном завис И грязи ждет, чтоб не с обиды, А в радости сорваться вниз. 45
* * *
46
Вот и прожили мы больше половины. Как сказал мне старый раб перед таверной: «Мы, оглядываясь, видим лишь руины». Взгляд, конечно, очень варварский, но верный. И. Бродский
Прожил больше я, чем раб у Марциала, И, пожалуй, глупо жаловаться другу, Что и есть я стал уж меньше, пью уж мало, Но сложнее все затягивать подпругу. Не буддист я, и не чту, увы, ислама, Да и храм не посещаю христианский… В голове чуть-чуть почище. Все же хлама, Как у школьника, полно в заплечном ранце. Впрочем, как же быть без сора? Мы же знаем, Из чего порою дивное родится. Не свистел бы только ветер, вьюга злая, Не прервалась чтоб преемственность традиций. Там бы грядки по-немецки, чтоб система, Да отточенность понятий, да структура. А отбросов, чтоб удобрить,— не проблема (Уж такая я, простите, креатура). Стало с возрастом поменьше синкретизма, Но без мифа — нет, никак нельзя без мифа. Иногда нужна бывает просто клизма, Чтоб полегче жить, без Кащенко и Склифа…
Марине Цветаевой Щедрости рая, Скудость земная, Скопидость недр — Свора на стаю, Свора на стаю — Бешеный нерв. Зависти пламя, Пуля на память, Сталь от плеча. Звали и гнали, Звали и гнали — Кровь горяча. Слаще чужое — Сало и жены — Хапать и грызть. Рушить — не строить, Рушить — не строить В облике крыс. Цель идеала, Пик пьедестала — Правда и ложь. Хаос листая, Хаос листая, Время найдешь. Вере служенье — То напряженье Творческих сил. Только мгновенье, Только мгновенье Цвет голосил.
47
Время / Истина I
Случается: во времени есть время. Когда и как является оно? Но в астрономии оно не учтено, А в хронологии… В нем прорастает семя. Пространство-время изогнулось так, Образовав еще одну загадку, Пробел, лакуну, может, просто складку… (Расправиться — предписан ей пустяк).
48
Ни боже мой! — Не черная дыра, Что засосет мгновенно без возврата, Не сдвиг платформ, цунами и утрата Всего живого… (Ной и Арарат). Без катастроф. Зазор и пустота: Без суеты разделывайте тушу… В который раз выходит жизнь на сушу И интеллектом взята высота. Случается: во времени есть время И в Космосе, и здесь, среди людей, Бывает — «осевого» осевей — Дает росток оставленное семя.
II
«Как мало!» — для меня — Как много! Гляжу, пытаясь прояснить Как сны… Неотвратимо сныть Вокруг рифмуется с порога. Пространство-время разорвать Пытаюсь, чтоб найти разгадку, Когда? И где? В какой разрядке Порядок пауз разобрать? Как будто в том есть смысл, задача, Как будто истина нужна, Как будто бы она одна, И от незнанья люди плачут. Положим, что она ясна. Но что от проясненья проку? (А каково житье пророку?) Не пробуждайтесь ото сна! Заведено все не сегодня. Авось не кончится завод. Коль кто-то с истиной придет, Уйдет с другой в свои угодья…
P.S. Пожалуй, истина — пробел И к действию не руководство. А если воля к чудотворству, Чтоб коридор не оскудел,— Твори, канве слепой потворствуй!
49
* * *
N.
Переплелись тоска земная И грусть возвышенных небес: И синева, и даль немая, А клин еще курлычет здесь, И зов, почти неразличимый… Когда его услышат? Кто? Что немоты красноречивей? И звезд безмолвных решето 50
Ему внимает, и с участьем На землю искорки сорит… Распавшись целое на части, Нам часто счастье дарит.
Набросок …В той стране, где поле выкрадет Или лес, (То ли бог творил без выкройки, То ли бес) Все-то тать шалит расхристанный, Или власть Все высматривает пристально, Что б украсть. Со времен, поди, опричников Да Петра Передел творить да сыск чинить До нутра…
51
* * * Вьюнок то говорит мне да, Качая венчиком ажурным, То нет.— Беседы череда — То с ветерком летит дежурным. А я-то мнил, со мной беседа… Вот шмель, не мешкая, нектар, Нырнув и вылетев, отведал, Но рядом пробовать не стал. 52
Оставив светлые одежды, Цветы настурции признав, Не обманул он их надежды, В пожаре каждом побывав.
* * * Мир постигая по слогам, Мы перечитываем фразу. Она дается нам не сразу… Укос разложен по стогам; И — многоцветье, многотравье (Хватило б времени узреть). Духовная, простите, снедь Дана не менее для здравья. И здесь бы точку, но опять Я перечитываю строки, Как будто заданы уроки И нужно выучить на пять.
53
* * * Вдыхал я древностей Востока аромат, Взирал Медины вязь и грязь, и арабески. Холодный марта дождь мне сбил дыханья лад, Иной дал знанью ход озноба довод веский. И я когда-нибудь средь глиняных горшков Беседу заведу о сущности Востока. О том, что тайна он, но не скажу, суров, О том, что многолик — един судьбой Пророка. 54
Омару Хайяму I
На чужбине верблюда хлыстом погоняя Или в стенах родных школяров наставляя… Мы про старость твою ничего не узнаем: Краем рая иль ада — дорога земная?
II
С песчинками, травинками сравнить… Да, человечества пусть не прервется нить! И словословить бы не стоило, когда б — Весной цветут гречиха, роза, сныть… 55
Эль Греко «Вид Толедо» Испании
I
Меж лбами столкнувшихся кряжей Беспечная Тахо бежит. И вроде не шустра на вид, Но вспенит, заспорившись, в раже. Все выше вздымаются, круче Уступы домов, Алькасар. Хрустального храма коса Иглою касается тучи.
56
И в проблесках горнего света — Гирляндою башни и мост, Забытой столицы погост, Предместье в деревьях. El Greco.
II
Забытого города фоном Свинцовые тучи легли. Остывшие угли в пыли. Полвека — не центром земли — На север отбыла Корона. И град оглашается звоном. И красно-коричневы склоны — Все выжжено зноем. Кусты — Что Santo Oficio костры. Он жив ли, сей город? — Застыл. Лишь в небе движенье и стоны, Да храма доносятся звоны. Но здесь, у прохлады речной,— Как там, у прохлады небесной. Луна ль запоздавшей невестой, Иль небо с неведомой вестью Да Церковь невестой земной.— Цикады незримой стеной…
57
Времена Люблю я «прошлое», Что в этот самый миг В изгибе букв немых Секундой исчезает. Люблю я прошлое, Чей маргинала лик То в выверте прямых, В поэзии — прозаик. 58
Оно как будто есть, Но нет уже — ушло Иль в подсознанья жар, Иль в памяти наплывы. Порой оно как месть Неведомо за что. Медлительна баржа, Но до поры ленива. Из будущего к нам, Из недобытия, От радужных вершин, Развенчанных реалий, Как ветер из окна — Весь спектр от А до Я… Но тем и хороши Шанели из фекалий.
* * * Случайностей авоська: Торчат углы, хвосты, И на боку «восьмерка» От безысходности. Несет порывом ветра От времени без дат. И что ни спросишь — «В нетях», «Потеряна узда». Живет своим уставом Авоська на лету. Казалось бы, «простая», Да вот не «расплету».
59
Дар Дар жизни — безответный дар? Иль жизнь как акт отдаривания? Морская вспыхнула звезда — Лежит на дне аквариума. Вручаю времени его — Житье-бытье беспечное. А мне оно от своего Отстегивает «вечное». 60
Но только безответный дар — Дар истинный и искренний. «Гори, гори, моя звезда!» Аквариум, не высохни!..
Если бы было Если бы было иначе когда, Стало бы точно как ныне. Нет и нужды проводить провода И управлять «заводными». Вот бы услышать о будущем весть. Впрочем, написаны ноты: Было, и ныне, и будет, что ЕСТЬ — Все это «наши» заботы. С ними, с другими (не мыслим числа) То же, что с нами, случится. Годы, столетья вода унесла. Где затерялись их лица?..
61
Восточноевропейское
Рыдания с перепевом и кодой
I
Коль я в душе ушиблен ширью — Пусть даль и степь. Коль я испуган леса зырью — Спастись успеть. Пусть укачают с колыбели Хлеба, холмы. Зимой — однообразьем белым, Теплом хмельным
62
Весны, слепым цветеньем желтым Священных трав. Что прожито, а что не прожил — Сейчас, с утра. Коль я обманут хмарью, топью Лихих болот, Туман испить лощиной, тропкой — И все пройдет.
II
Так русский ушиблен простором полей. Ровней. Испуган прохладой и тенью лесов. Засов. Холмы ухитрились так тесно прилечь. Не течь. И зимним укутан покровом небес — Навес — Иль саваном белым, иль платом цветным За ним. А коль заманила дурманами топь — Стоп!
III Тот миф, что живущему мифу придет На смену, Я мифом назвать ни за что наперед Не посмею. И в истинность буду и в правду его Верить, Его воспевать и рядить одного В перья.
63
* * *
Лягушке-копилке
Лягушка тяжелела день за днем… Опустошенная, лежала с битым дном… Но всякий раз, захвачена заботой, Прислушивалась: внутрь билось что-то. Не знала ни зачем, ни что, когда Опорожнения — pardon! — взойдет звезда. 64
Счастливица. Не так ли вот и я, Не ведая законов бытия, Заботой жив, бессмысленности пью За смысл других. И лепицу ль леплю?
Ветер
Зачин к «Травиате» в постановке Дзеффирелли
Пусть ветер вот так же шумит и шумит, Его ведь не знает никто. Никто же не видел, каков он на вид,— Лишь то, что он треплет пальто. В привольном полете о чем он поет — То сон или дума его? Задумал, быть может, он долгий поход, В фантазиях ли далеко? Вернется он, нет ли обратно домой — Уж точно не знает никто. Любой его край необъятный земной — Повсюду он треплет пальто. Вот лист не колышет — шумит и шумит — Он выше и храмов, и крыш. Поднимется выше: ушел? Или спит? — Такая опустится тишь. Так было и прежде, так будет и вновь, Ему нет на свете помех. Ни явь не убудет, достанет и снов, И грусти, и смеха на всех.
65
Валерию Брюсову
И трепещет тень латаний В. Брюсов
От тени к тайне — Под «звон» латаний, Их колыханье — Во сне, в тиши.
66
Абсурда звуки, Дерзаний муки, Латаний руки… Во сне пиши. Что руки чертят? — Что звуки терпят. Терзают черти? — Ах, не смеши! Уж в тени — тайна. Одна иль стайна? Всегда — случайна На дне души.
* * * Боготворить былую красоту, Иль юность, пробегающую мимо, Иль дух, что не стареет (пусть его Творит не молодеющее тело)? И то, и то, и ту, и ту, и ту. То вечное, что ощутимо, зримо, То вечное, что снегом сберегло И что теперь под солнцем осмелело… Боготворить в любой случайный миг, При всех свечах, в ночи, без макияжа. Не святостью, смиреньем греет лик. Пока у Парки не иссякнет пряжа. То человек, что сам себе творит Предмет для обожанья, и не может Иначе жить, и радуется плену, Несвободе, так сладостно пьянящей. Я говорю, он говорит, ты говори…— Услышу лишь себя. И мир, что сложен, Предстанет одноклеточной Вселенной, Во сне былом саму себя смотрящей.
67
Лобное место Торжественно.— Здесь никогда Голов горячих не срубали (Рубили рядом) — оглашали Решенье высшего суда. Губили словом, ведь оно Сначала, говорится, было, Вернее топора рубило — Не губ — устами суждено. 68
Без капли крови или враз, На колесе, в земле по горло, Где в горло червь вползает долго, Вершился царственный указ. Качаются под ветерком В синхронном параллельном танце Слова синюшные в багрянце, Повешенные за окном… А что не скатывались лбы, Но лишь «Внимание!» трубили, Мне явь напоминают были И виртуальных жертв чубы.
На родине Моцарта Калейдоскоп озер и гор Разнообразен, скор. Невестин дождичка убор И ручейка узор. Прозрачен, скорбен ли мотив, Задумчив ли, игрив, То вышит вязью, то учтив, Изящно говорлив. Речитатив самоцитат Извилист, плутоват… Сплетенье троп, как райский сад Открытий и утрат. То вверх, то вниз, прыг-скок, бегом, На санках кувырком. Кругом цветы, плоды кругом — Смещение времен. Ручей бежать пытался вспять, А водопад — восстать, Но передумали — опять Расплылись вширь и вгладь. Зеркален озера простор В капкане серых гор, Внезапность гроз, угрозы взор И ряби мелкой вздор. В одно смешалось: плач и смех, Провалы и успех, Игра трагедий и утех — На всех — одно на всех…
69
Прикосновение I
Любовь — прикосновение.— Банальность на века? Иль светопреставление — Касание слегка? Гармонией чарующий, Повергший в шок эффект? Сегодняшний ли, будущий Иль Plusquamperfekt?
70
То свет, одним лишь видимый: Чем дальше, тем светлей. То пирожок с обидами, То венчик из ветвей. Вот ты словечко бросила, Как легонький снежок, А я забыл о проседи — И получил ожог. Так щепочки дуальностей Колю на самовар: Фантазий да реальностей Под парадоксов жар. Не верю, будто химия Или болезнь на срок. Коснись ладошки, милая, Фоме урок не впрок. Нейронов, электричества, Бактерий колдовство… Любовь, Ее Величество, Величей, чем Родство?
II
И в юности, и с проседью, И поздней, поздней осенью Не говорите: «Промысел» — Надеждою живем. Любовь — прикосновение. Растение к растению. Весны благословение, Омытое дождем. Все суетой окрашено. И слово, жест вынашивать — Лишь сон о том выспрашивать — Рождается в тиши. Меняет все мгновение, Инстинкт прикосновения… Как акт первотворения — Вселение души.
71
О смысле жизни
Сыну Ивану
I
72
Неужто правда, что загадка — жизнь, У каждого своя, и каждый должен Всю жизнь искать ответ — всего лишь слово, Записанное здесь же вверх ногами. Смешно, нелепо, будто чей каприз. А если день-другой неплохо прожит В заботах праведных — вот и ответ — готово. И нет нужды и днями и ночами Перелопачивать тома, к разгадке Шажочками приблизиться мечтая (Что в скобочках записана петитом),— Труд не из легких, тоже вдохновенный. Как, впрочем, и варить компотик сладкий, Растить детей, им перед сном читая, Рубить, пилить и кушать с аппетитом, Водить трамвай, читать стихи со сцены… И бесконечно продолжать бы мог я, Пока одежда потом не промокла. За пятницей всегда идет суббота… Отгадка прозвучала уж: забота. В ней жизни смысл, как ус свой ни крути. Ведь отдых — тоже смена лишь пути.
II
Иль нет загадки бытия? — Есть бытие: в нем ты и я? Есть цель, есть творчество, работа. Еще к тому добавить что-то, Что быть, увы, не может целью, Но без чего не может цельной Быть жизнь, нет смысла бытия: Секс, счастье, наслаждения. (Стремленье к счастию, увы, Не приближает час судьбы.— Пожалуй, лучше с ним на «вы»). То место, где один стоишь Сейчас иль в будующем мнишь. В каком переплетенье нитей, Потерь каких, каких открытий Тебе грядущее сулит? Случайность смысл в борьбе сразит?
73
Из Микеланджело
Две попытки
74
I
Заснуть? — Нет, камнем быть отрадней, Пока позор и беды ливнем, градом; Завидная судьба — не видеть и не слышать. Эй, не буди и говори потише.
II
Но слаще ль сон в каменьях бытия, Пока разор, напасти, стыд, обиды; Завидно и не слышать, и не видеть; Потише! Эх, не пробуждай меня.
Варяги на Руси
Из лекции
…Она была первою долго в гареме И никогда — второй. Ей были подвластны и люди, и время, И — каган молодой. У многих варягов был свой город. В Полоцке — Рогволод. (Святослав был уже не дитя, но молод) У Ольги — Вышгород. Из Чернигова на помощь пришел Претич: Печенегов прогнал. Игоря голова потеряла плечи — В Киев шел княжить Мал… Не позволила в Киеве сесть Малу: Ольга с дружиной — в град. Христианская община ее поддержала. Город реформам рад. Святослав сам стал ходить в походы, Когда постарела мать. Ночевал в поле и в зимний холод, Чтоб весной — воевать. И пока жива была Helga (Святая), Не вернулся домой. Лишь при Владимире единой стала Русь под одной семьей.
75
К декабрьским митингам 2011 года
…Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря. И от Цезаря далеко и от вьюги. Лебезить не нужно, трусить, торопиться. Говоришь, что все наместники — ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца. И. Бродский
76
Я в империи родился да в столице, А у моря жить не выпало мне шара. Суждено мне было здесь и пригодиться. Впрочем, рано осознал я ценность дара. Жить, конечно, было б лучше на Алтае. Лишь пять дней в году там пасмурно и хмуро. Идеально все же жить с своею стаей, Хоть порой она (простите) — дура-дурой. Вот сейчас я проживаю в паханате: Все «доцент» да «подполковник» нами правят. Есть ли власть еще безнравственней, отвратней? — Все по полной: пьют кровинушку да травят… А от стаи я себя не отделяю: Не изжил, пожалуй, ген позорный страха. Правда, вот что: я иллюзий не питаю: Нет рецепта, чтобы вмиг восстать из праха. Той традиции, увы, тысячелетье: Самовластье Боголюбского Андрея Чем закончилось? Он спрятался под клетью, Но добили. Подходить к нему не смея,
Двое суток труп неприбранным валялся… С тех времен авторитарность уж в законе, Самодержцы, умиляясь и яряся, Как и прежде, благоденствуют на троне. Любим делать шаг вперед мы, два — обратно. Азиатское покоя не дает нам. За «идею» режем друга, свата, брата. Неужели мы не можем жить без гнета? Коль не можем, то подобны мы капусте… Только власть о нас «отечески» печется Да стрижет, перебирая мерно четки. Кто-то — к власти, кто-то — к воле, кто-то — в грусти…
77
Хайбун
* * *
Ветеранам Великой Отечественной войны
Едва разглядишь под кожей (будто очки запотели) грифелевый кончик от остро отточенного карандаша. Вспомнилось, что было подобное: в отрочестве укололся боярышником — лет тридцать что-то синело под кожей. Не заметил потом, как исчезло… Полсотни прошло… Все выходят осколки На лице тестя.
79
* * * Когда-то падал во сне вдоль кирпичного дома, в котором жил, и просыпался от страха. Потом начал летать по той квартире, затем — и на работе, по вузовскому коридору, выделывая па и пируэты. Более того, стал учить этому обычному делу других и удивлялся, почему у них не получается… Наслаждение преодоления тяготения. Воспоминание о невесомости? 80
Пари над полом… И не завидуй птицам.— Ты можешь это!..
* * *
Марии
Черта. Во времени или в пространстве? Разделяющая, за которой Ничто или Нечто? А может быть, точка — черной дырой? Осознание до рассудочности. Пробел после точки. Миф или (или и) реальность. Очарование заблуждения и необратимость разделяющего мига. Следующее слово. Открываются, Закрываются двери Твоею рукой…
81
Хайку
Весна * * * С каждым годом Все пронзительнее вскрик Первой зелени.
* * *
Увидев луну...
Блеклое солнце, А напротив — в синеве Подталый снежок.
* * * Мартовской встречи Свежего снега с солнцем Ослепительность.
83
* * * Побеги даже И у драконового Дерева нежны.
* * * 84
Увидев проталину, где листья лютика и земляники...
I
Этот пригорок Будто и не зимовал: Заплатка весны.
II
Раскинулась, Словно ночь была душной, Примята со сна.
Лето * * * Искрится снегом На подсохшей луже Тополиный пух.
* * *
В августе...
Дождик ночной До весенней свежести Омыл тополя.
* * * С влажной колеи Синих спугнул мотыльков. Вьются косичкой.
85
* * * Птица веранду Нанизала… и меня— Бусиной в небо.
* * * 86
В корыте дрожит Дождевая, очнувшись… Электрички шум.
* * *
Ночью читаю на веранде
Так хочется Впустить прижавшуюся К стеклу ветку.
* * *
Каскад прудов в Воронцах
Пруд под ногами Старшего брата зовет. Неровня, но щедр.
* * * В жаркую ночь лишь Тьма разметавшееся Тело хранит.
* * * Сныть да крапива Цветут за парником.— Мой Привет соседу.
87
Осень * * *
Девушке, идущей навстречу, увидев вышагивающую по траве ворону
Не вы ли птицу Выгуливаете В такое ненастье? 88
* * * Желтые листья С еще зеленой березы — Стайкой капустниц.
* * * На миг тень птицы — Рядом с моей тенью, И снова — одна.
* * * Об уходящем Тепле — сверчок у замка Электронного.
* * * Под ноги, дальше… Куда он торопится, Этот желтый лист?
* * * Чарующая Синева только в лужах Меж листвы сквозит.
89
Зима * * * Первый снег лежит В розеточке листка, Словно подснежник.
90
* * * Хочу, чтобы и Любимая видела Снег этой ночью.
* * * Кататься с горки До фонарей и крика: «Cаша! Домой!»
Новый год * * * И снег, выпавший В эту ночь, кажется Необычайным.
* * *
91
Яркий свет луны На мытом полу в кухне В первую ночь.
* * *
Поглаживая ветки на первой прогулке...
И эта пройдет Влюбленность в году Наступившем.
Varia * * * Чтоб вам посмотреть В сутолоке вагонной, Глаза отведу.
92
* * * Будто островом За оградой деревья Над усопшими.
* * * Читая книгу, Споткнулся. «О, умница!» — Сказал словарю.
* * *
С книгой
Вот только вкусил Сладость доевовых дней Единения…
* * *
Раскольники 1682 года
«Тако слагайте!» «Препрехом, победихом!..» «Morituri te…»
* * * Узкой тропою, Плотно мотая в клубок,— В путь по строке.
93
* * * Крестится в метро Сударыня напротив — «Кропоткинская».
* * * 94
Заглянув в каштановые глаза случайной попутчицы...
Вспомнилась каша Гречневая с молоком — Больничный ужин.
* * *
В молельном доме доминиканцев...
Маленькая… Все О святом… Светитесь и От внимания …
* * * Замерло время Или летит, как гребень По вашим прядям.
* * * Над Шиллером в метро (Кто ж его теперь читает?) Девушка дремлет.
* * *
Отпуск
Так все лето и Протикали в кармане На вешалке…
95
* * *
Не прошедшим в Думу СПС и «Яблоку» (10.12.2003)
Революция, Что пожирает себя,— Не последняя.
* * * 96
Пепельные сумерки
У светофора Тлеющими углями Догорает день.
* * *
О захоронении Моцарта
200 лет прошло. Не важно, что не нашли,— Важно, что ищут.
* * *
Рассматривая пассажирок в метро
Все пальцы в перстнях… У другой — лишь на одном, Что пуст у первой.
* * *
Костяной лягушке, прислоненной к расписанной иероглифами карандашнице
Не вникая в смысл, Не замечая знаков,— В одиночестве…
* * *
Автоэпитафия
…Простите!.. Правнук, Вы не расскажете мне, Что было дальше?
97
Ямато * * * Моно-но аварэ…¹ Легкой грусти дымок, Самоиронии вкус.
98
Ё Спор беспредметен: «Листья» — «Века». «Манъёсю»²— Золотой ковер.
¹Моно-но аварэ (букв. «чары вещей») — то особое очарование, которое должно быть объектом поэтического воплощения. ²«Манъёсю» — антология японской поэзии IV–VIII вв. «Ман» — «десять тысяч», «ё» — «листья», «лепестки» или «век», «поколение», «сю» — «сборник», «собрание». «Собрание мириад листьев» или «Собрание многих поколений».
Содержание Почти, или Едва стр. 6 Сонеты стр. 16 Сидя на санях стр. 40 Хайбун стр. 78 Хайку стр. 82
Москва, 2012