Daily. Visual Daily www.art1.ru Реклама
Реклама
Актуальные рецензии, интервью, новости, анонсы из мира искусства, архитектуры, дизайна, кино, музыки и смежных сфер. Ежедневные обновления, эксклюзивные материалы, авторский взгляд на визуальную картину мира.
Митя Харшак (М.Х.): Пётр Олегович, в предисловии к каталогу вашей коллекции вы писали, что вы очень системный человек и что в определенный момент жизни перед вами встал вопрос о выборе увлечения. И вы подошли к этому с системной точки зрения. Все же что преобладает в вашем собирательстве — рассудочность или страсти? Пётр Авен (П.А.): Страстные порывы мне свойственны, но я их обычно пытаюсь глушить рассудочностью: и в отношении собирательства, и в отношениях с женщинами. М.Х.: Бывали ли случаи, когда вам по воле рассудка для заполнения «пустых клеточек» в карте коллекции приходилось приобретать вещи, которые вам лично не по душе, то есть идти против собственных собирательских страстей? П.А.: Безусловно. Нельзя сказать, что все вещи в моей коллекции мне одинаково нравятся. Некоторые вещи появились у меня из соображений музейности. М.Х.: А каковы основные источники пополнения коллекции? Присутствуете ли вы сами на аукционах? П.А.: Сам я на аукционы не езжу — вещи для меня покупает дилер, с которым я работаю много лет. Основные источники — аукционы, дилеры и иногда московские коллекционеры — старые семьи, которые сами выходят на контакт. Раньше, когда я начинал, покупки в семьях занимали большую долю, аукционы — меньшую, а дилеры всегда были в постоянном количестве. Постепенно в семьях почти ничего не осталось. Вещи в частных коллекциях есть, но их очень мало. М.Х.: Что было вашим первым приобретением? П.А.: Натюрморт Павла Кузнецова 1930-х годов. Я купил его за пять тысяч долларов в 1994 году. Я бы его продал, но он первый и поэтому остается в коллекции. М.Х.: Вы также писали, что коллекционеру необходимы конкуренция и вызов для формирования лучшей коллекции. Есть ли у вас конкуренты, с которыми вы соперничаете?
В.А. Серов. «Портрет Э.-Л. Нобеля». Холст, масло. 1909 год
П.В. Кузнецов. «Цветы и фрукты. Натюрморт на фоне гор».
П.А.: Есть один человек, по-видимому государственный чиновник, но я не знаю, кто он. Он владеет несколькими вещами, которые мне интересны. Вторым человеком является Вячеслав Кантор, у которого тоже есть несколько интересных мне вещей. С ним мы сталкивались на аукционах. Я ему один раз проиграл — он меня опередил в покупке «Похищения Европы» Серова.
Холст, масло, темпера
Тогда у меня еще были финансовые ограничения, и я взял паузу на размышления. А он не раздумывал и купил сразу. Еще он купил «Музу» Шагала, о существовании которой в коллекции Гордеева я просто не знал. Он долго пас ее и в итоге получил. Еще несколько вещей ушли (видимо, неизвестному мне госчиновнику) из коллекции Некрасова, который их получил из коллекции Чудновских. Там было несколько вещей, которые я всегда хотел
[12]
К.Ф. Юон. «Под Красной башней. Троице-Сергиева лавра». Бумага, акварель, гуашь. 1920-е годы Б.М. Кустодиев. «Общественный сад на высоком берегу Волги». Эскиз декорации для пьесы А.Н. Островского «Гроза». Холст, масло, 1918 год
Л.С. Бакст (Розенберг). «Королевский гвардеец». Эскиз костюма к балету The Sleeping Princess («Спящая красавица»). Бумага, акварель, гуашь, белила, золотая и серебряная краска, графитный карандаш. 1921 год
[13]
[14]
купить. За этими редкими исключениями, я всегда покупал все, что хотел. Были случаи, когда я приобретал произведения в тяжелой борьбе за цену, в десятки раз превышающую начальную, перекупал у дилеров. Например, «Победный бой» — безусловно, лучшая работа Аристарха Лентулова, которая находится в частной коллекции. Купив ее, я опередил одного известного российского олигарха. Он взял паузу до вечера, а я купил сразу. Очень удобно, что у нас есть банк — всегда можно быстро взять деньги. Историй, когда я когото обгонял, очень много. М.Х.: Иногда битвы состоятельных собирателей разогревают рынок и цена взлетает многократно выше эстимейтов. Можете вспомнить самые яркие истории? П.А.: Работу Роберта Фалька «Портрет Якова Каган-Шабшая» на Sotheby's мы купили с Вячеславом Кантором пополам. Решили купить, а потом разобраться. Она сейчас висит на выставке его коллекции в Пушкинском музее, но будет на экспозиции моей коллекции в Нью-Йорке. Это единственный случай в моей практике, когда присутствует такая мягкая договоренность.
А рынок я завожу с пол-оборота. Я отдал $1,7 млн за карандашный портрет Всеволода Мейерхольда работы Юрия Анненкова. Это не просто в разы, это на порядок выше обычных цен за графику. Но это лучшая, важнейшая графическая работа Анненкова. Это был фундаментальный разогрев. Да и вообще я неплохо раскачал цены в Москве.
П.П. Кончаловский. «Автопортрет».
М.Х.: Известно, что в вашем собрании есть две работы, оказавшиеся подделками. Но вы храните их как напоминание и урок самому себе. Расскажите об этом случае. П.А.: Да, у меня есть две такие работы — одна якобы Петрова-Водкина, другая якобы Натана Альтмана. Последняя была в экспозиции выставки «Москва — Берлин», то есть вроде бы легитимизирована. Сейчас они висят у меня на даче. По Альтману сомнений ни у кого из экспертов не было, они возникли у меня, когда я проверял некоторые вещи с помощью технологической экспертизы. А с Петровым-Водкиным были сомнения с самого начала, потому что он непонятно откуда взялся. Сначала Русский музей подтвердил, что он настоящий. Вначале я не очень хорошо разбирался и думал, что если Третьяковка или Русский музей подтверждают, то это будет гарантией подлинности вещи. Но Третьяковка подтвердила мне фальшивого Альтмана. Это были единственные в своем роде случаи. Провенанс всех дорогих вещей я проверяю сам. Как-то мне принесли работу Мартироса Сарьяна. На бумаге было написано, что она из дома Сарьяна. Я попросил своего товарища в Ереване отправить запрос в семью художника. Он поговорил с ними и выяснил, что у меня оказалась работа одного из учеников Сарьяна. Но то, что она из дома художника, было чистой правдой. Потом я перестал покупать работы
Холст, масло. 1912 год
Н.С. Гончарова. «Динамо-машина». Холст, масло. 1913 год
М.Ф. Ларионов. «Автопортрет (Собственный портрет Ларионова)». Холст, масло. 1911—1912 годы
[15]
К.А. Сомов. «Портрет М.Д. Карповой». Этюд. Холст, масло. 1913 год
З.Е. Серебрякова. «Лиля Браз». Бумага, темпера (двусторонняя). 1910-е годы
без стопроцентно подтвержденного провенанса, особенно дорогие. Да и дешевые я уже не покупаю. У меня есть пара настоящих вещей, но очень зареставрированных. Может, их лучше было бы и не покупать, но они по крайней мере подлинные. М.Х.: Всегда ли вам комфортно с вещами, которые вы приобретаете? П.А.: Живопись, которую я покупаю, вполне оптимистична. Это не Оскар Рабин и не Гойя последнего периода. М.Х.: Таких случаев, когда вам по каким-то причинам хотелось избавиться от работы, не было? П.А.: Нет. Я вообще ничего не продавал. Разве что пару вещей 1920-х, которые мне были уже не нужны. М.Х.: Проецируете ли вы на собственную жизнь какие-то аспекты деятельности великих русских собирателей конца XIX — начала XX века? П.А.: Конечно, я думаю о них, но
Щукина или Морозова своими учителями не считаю. Они были первооткрывателями, покупали современную живопись, которая была недооценена. В этом смысле они меня сильно опережают. Я бы, может, и покупал современную западную живопись — российская мне неинтересна, — но что-то не сложилось. Мне уже просто некуда ставить новые рабо-
Н.И. Альтман. «Улица в Виннице».
ты. Я считаю, что вещи нельзя покупать, чтобы держать их в хранилище, как делают некоторые мои знакомые. Их нужно выставлять, отдавать на экспозиции.
Холст, масло. Первая половина 1910-х годов
[16]
В.В. Лебедев. «Натурщица на фоне клетчатого пледа». Холст, масло. Вторая половина 1930-х годов
Р.Ф. Фальк. «Дома на закате». Холст, масло. 1911 год
И.И. Машков. «Натюрморт перед открытым окном». Холст, масло. Вторая половина 1910-х годов
[17]
[18]
Пётр Авен. Произведения на стене: вверху — В.В. Кандинский. «Композиция». Бумага, тушь, кисть. 1917 год; внизу — П.В. Митурич. «Пейзаж с сохой». Бумага, тушь, полусухая кисть, следы графитного карандаша. 1915 год
М.Х.: А нонконформисты 1960-х — 1980-х вас также не интересуют? П.А.: Меня это никогда не интересовало. Я в этой среде вырос. Ближайшая подруга моей мамы — мать Алика Меламида. Алик жил в соседнем подъезде. Первая живопись, которую я в своей жизни продавал, — это были работы Комара и Меламида. Когда они уехали в 1971 году и оставили работы в доме, мы с другом по пять, десять, двадцать рублей их продавали. Даже не с целью заработка — с целью популяризаторства. Я с этой живописью очень дружил. Ходил на «Бульдозерную выставку». А собирать это все мне не захотелось. М.Х.: От каждого из мастеров, работы которых есть в вашей коллекции, тянется ниточка в прошлое — к его учителям, в будущее — к его ученикам и последователям. Вы планируете расширение временных рамок вашей коллекции? П.А.: В Англии у меня тоже есть собрание — коллекция советской довоенной фигуративной живописи: Дейнека, Пименов, Лебедев. Проблема с этими художниками заключается в том, что собрать представительную коллекцию невозможно — все значимые работы находятся в собраниях государственных музеев. Поэтому получается такая провинциальная коллекция, хотя в ней много интересного. У меня была идея собрать тоталитарное искусство России, Германии и Италии. Я начал с России и понял, что все в музеях и серьезную коллекцию не собрать. М.Х.: Ваше собрание составляют живопись и графика. Есть ли у вас интерес к смежным сферам искусства?
П.А.: У меня большущая коллекция советского фарфора, в основном Ломоносовского завода с 1917 по 1941 год. В этой коллекции более тысячи экземпляров. Она вполне сравнима с эрмитажной или с собранием музея самого завода. Эта большая академическая коллекция сейчас находится в Англии, будет описана, я очень хочу ее популяризировать. Советская живопись 1920-х — 1930-х мне очень нравится, но собрать ее музейную коллекцию невозможно, а фарфор я собрал. Возвращаясь к теме нонконформистов: если бы я собирал музейную коллекцию живописи, я бы собирал не их. Я считаю Гелия Коржева совершенно гениальным художником. Он для меня ассоциируется со временем, когда я рос, гораздо сильнее, чем Рабин, Комар и Меламид или даже Кабаков с Булатовым. Если бы у меня сейчас были площади, то я бы покупал Коржева.
К.С. Петров-Водкин. «Натюрморт со стаканом, фруктами и фотографией». Холст, масло. 1924 год
[19]
Б.Д. Григорьев. «Кафешантан. Париж». Картон, темпера, лак. 1913 год
У меня еще есть самая большая в мире коллекция майолики Врубеля — больше, чем в Русском музее или Третьяковке, включая тарелки, блюда Врубеля и Головина. Вся эта коллекция
будет выставлена в Бельведере в Вене по случаю столетия Русских выставок, которые проводились в Вене в начале XX века. В память о своих латышских корнях я собрал большую коллекцию латышского фарфора, а также большую коллекцию Александра Древина и Надежды Удальцовой. Древин, как известно, латышский художник. Еще у меня есть коллекция агитлака, первым серьезным собирателем которого является Александр Добровинский, ваш колумнист. М.Х.: Фонд Виктора Вексельберга целенаправленно собирал произведения Карла Фаберже, а потом открыл частный музей, вернув в Россию большое собрание. Вы рассматриваете подобный пример применительно к своей коллекции? П.А.: Большой вопрос, вернул ли он России коллекцию. Его собрание рассредоточено по всему миру, а коллекция так и осталась частной. Я думал над созданием частного музея. Вот только где? Может быть, в Москве, но здесь есть Третьяковская галерея, которая точно бьет меня по всем позициям, за исключением, может быть, работ Михаила Ларионова и частично Гончаровой, Кончаловского и Валентины Ходасевич. Кроме них, у меня нет ни одного художника, который был бы представлен лучше, чем в Третьяковке. Делать второй музей такой живописи немного странно. М.Х.: Вы дарили произведения из своей коллекции государственным музеям? П.А.: Нет. Но последнее время я начал достаточно активно давать вещи на выставки. В прошлом году была выставка в Пушкинском, в этом году — в Австрии, через год — в Америке. М.Х.: И снова возвращаясь к системному подходу в формировании коллекции — за какими работами вы охотитесь сейчас? Что необходимо для заполнения нужных клеточек в карте коллекции? П.А.: Есть несколько вещей, которые мне нужны. Их немного, может быть, максимум десяток, и я знаю, что они на руках. Они находятся в Москве, Лондоне и Питере. Из фундаментального у меня есть очень сильный Шагал 1920-х годов, а Шагала витебского периода 1910-х у меня нет, и я бы его с удовольствием купил. Мне интересна «Муза», которую купил Вячеслав Кантор. У меня есть самый разный Петров-Водкин, но многофигурной композиции, которыми он славен, у меня нет. У меня пока еще пополам с Кантором выдающийся Фальк, и я не знаю, кому он достанется в итоге.
[20]
В.М. Ходасевич. «Портрет мужчины в оранжевой блузе (Портрет Венгерова)». Холст, масло. 1910-е годы
[21]
Клад семьи Нарышкиных, самый крупный из найденных в Петербурге за последние 200 лет, обнаружили два года назад, в марте 2012-го, но разговоры о нем не утихают до сих пор, а изучать его можно еще дольше. Небольшая комната в особняке по улице Чайковского, 29, площадью шесть квадратных метров, расположенная между перекрытиями и обнаруженная во время реконструкции здания — так называемый каменный мешок, — была полностью заставлена ящиками и мешками с фамильными сервизами, несессерами, украшениями и другими ценностями. Только чтобы составить опись 2193 единиц клада, потребовалось несколько дней. Многие предметы пока не атрибутированы, и историки продолжают работу до сих пор. Семейные реликвии были тщательно упакованы. Небольшая их часть была завернута в газеты, датированные 1917 годом: семья Сомовых — Нарышкиных создала этот тайник в преддверии революции и своего отъезда за границу. Около 95 лет клад пролежал нетронутым: все сервизы укомплектованы полностью, а состояние каждого предмета осталось превосходным — от солонок и ложечек до самоваров и ваз.
[24]
Бульотка из столового сервиза, выполненного фирмой Touron и фирмой «Братья Грачевы»
Столовые приборы из сервиза в русском стиле фирмы «Сазиков» Герб Нарышкиных
[25]
Предметы из столового сервиза фирмы AucocAîné
Появление в особняке скрытого помещения, не обозначенного в планах здания, можно объяснить неоднократными перепланировками. Вплоть до 1830-х на участке дома 29 по улице Чайковского, ранее Сергиевской, находились две постройки.
В XVIII веке здесь жили прадед Пушкина Абрам Петрович Ганнибал, затем сенатор Иван Неплюев и его дочь — для нее архитектор Леман в 1832 году объединил два корпуса в один дом. В 1855 году для нового хозяина — князя Петра Трубецкого — архитектор Гарольд Боссе расширил постройку в сторону Литейного проспекта. Во владении семьи Нарышкиных, петербургской фамильной ветви, восходящей к матери Петра Первого, особняк оказался в 1875 году. Василий Львович Нарышкин, чиновник Министерства иностранных дел, был очень состоятелен: ему принадлежало множество поместий в центральной России, в том числе знаменитая усадьба Пады в Саратовской области, где Нарышкиным принадлежали маслобойный, винокуренный и кирпичный заводы, оранжерея, сад, библиотека и театр. Василий Львович умер в 1906 году.
Предметы из несессера фирмы Falize
Наградной кубок с изображением памятника Минину и Пожарскому с одной стороны и Александровской колонны с другой стороны
[26]
Предметы из чайно-кофейного сервиза в русско-византийском стиле фирмы «Сазиков»
Участвовали в формировании клада Наталья Васильевна Нарышкина, дочь Василия Львовича, и ее супруг Сергей Сергеевич Сомов, ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка. Предположительно именно Сергей Сергеевич руководил сбором найденной коллекции: на это указывают найденные награды и документы на его имя. Он участвовал в Первой мировой войне, откуда вернулся с боевыми орденами Святого Станислава, орденами Святой Анны и черногорским крестом Данило Первого. Все эти награды вместе с орденом Святого Владимира с мечами и бантом, который Сомов получил по окончании Императорского училища правоведения в 1909 году, и медалями Сергей Сергеевич спрятал в коробку вместе с нарышкинским серебром. Сергей Сомов эмигрировал во Францию в 1920 году, где скончался в 1976 году. Эксперты уверены, что большая часть предметов находилась в тайнике с незапамятных времен и не использовалась. Меньшая часть ценностей,
Канделябр фирмы «Сазиков» Предметы из столового сервиза, выполненного фирмой Touron и фирмой «Братья Грачевы»
[28]
Чайница фирмы «П. Овчинников»
[29]
завернутых в газеты 1917 года, формировалась тщательно и не спеша, в течение нескольких месяцев. Отправляясь в эмиграцию, Нарышкины рассчитывали вернуться на родину, однако этого так и не произошло. После того как семья покинула Санкт-Петербург, ценности из особняка были национализированы — переданы Эрмитажу и Русскому музею, а в помещениях расположились коммунальные квартиры и государственные учреждения. О потомках семьи известно мало: во Франции живет правнучка Кирилла Нарышкина, которая, по словам специалистов, на клад не претендует. Сейчас коллекция располагается в Константиновском дворце в Стрельне, и пятая ее часть доступна для публики. Будущее этой находки пока не определено. Большинство предметов отмечено гербами и монограммами Нарышкиных. Это означает, что сервизы столового серебра работы российских и европейских авторов были сделаны под заказ. Так, на предметах отечественных авторов стоят клейма лучших ювелиров второй половины XIX — начала XX века: Овчинникова, Хлебникова, братьев Грачевых, Кейбеля. Столовым серебром работы этих мастеров пользовались и при дворе императора. Обширнее всего в нарышкинском кладе представлены изделия российской ювелирной фирмы Сазикова, начавшей работу в начале XIX века в Москве, а затем и в Петербурге и просуществовавшей почти столетие. Четыре поколения ювелиров, художников и скульпторов Сазиковых развивали семейное дело по производству столового серебра, снабжали им императорский двор, делали заграничные заказы, изготавливали предметы церковной утвари. В коллекции Нарышкиных имеется большой (541 предмет) сервиз фирмы Сазиковых в русском стиле, созданный в конце 1860-х — начале 1870-х годов. Массивные серебряные канделябры, основания для ваз со скульптурными композициями из крестьянской жизни и сервиз в русско-византийском стиле с растительным декором также имеют маркировку «Сазиков». Сервиз французской марки Touron с элегантным декором постепенно дополнялся предметами, изготовленными русскими мастерами фирмы братьев Грачевых. Одной из самых старинных находок в составе клада стал чайно-кофейный сервиз, произведенный Иоганном Кейбелем, потомственным ювелиром, обрусевшим пруссаком, в 1836—1838 годах и украшенный объединенным гербом Нарышкиных — Долгоруких. Его предметы выполнены в стиле неорококо. Эксперты предполагают, что этот сервиз был изготовлен к бракосочетанию родителей Василия Львовича Нарышкина: Льва Кирилловича Нарышкина и Марии Васильевны Долгорукой.
Предметы из чайно-кофейного сервиза фирмы «Сазиков»
Сдвоенный герб рода Нарышкиных и рода Долгоруковых, украшающий чайнокофейный сервиз марки «Кейбель»
[30]
[31]
Tejo Remy, You Can't Lay Down Your Memory, 1991 (на выставке Holland: Free Design в Галерее дизайна/bulthaup, 2011 год)
[36]
По часовой стрелке: антикварная консоль, Япония; Tapio Wirkkala, вазы Bolle, 1968 год; Ludwig Mies van der Rohe, Barcelona Chair, 1929 год; Ole Wansher, T Chair, 1957 год; Eileen Gray, Petite Coiffeuse, 1929 год; Arne Jacobsen, Swan Chair, 1958 год; Ludwig Mies van der Rohe, MR Table, 1929 год
[39]
Архитектор А.Л. Гун, мастер Г.В. Бюхтер. Шкаф-кабинет с медведем из покоев великого князя Владимира Александровича. Фрагменты. 1870-е годы
Шкаф-кабинет с фигурой медведя заслуживает внимания по нескольким причинам. Во-первых, по своему происхождению — он принадлежал видному деятелю российской истории и культуры великому князю Владимиру Александровичу Романову и находился в одной из красивейших резиденций царской семьи — Владимирском дворце на Дворцовой набережной (ныне Дом ученых). Шкаф был создан выдающимися мастерами своего времени — архитектором Андреем Леонтиевичем Гуном, главным художником Петергофской гранильной фабрики, а затем и бессменным ее директором, и столярных дел мастером, владельцем одной из ведущих мебельных мастерских СанктПетербурга, поставщиком Двора Е.И.В. Германом Вильгельмом Бюхтгером. В общей композиции шкаф имеет «ренессансную» форму европейского кабинета. Прямоугольный корпус с двумя массивными дверьми. В верхней части над дверьми фриз с фигурой медведя по центру, под дверьми два продольных ящика с массивными латунными ручками, ниже открытая полка, небольшие точеные ножки. За массивными дверьми несколько рядов ящичков и открытая полка. Сам предмет выполнен из дуба и сосны,
Архитектор А.Л. Гун. Проект бельевого шкафа. Боковой и фронтальный виды. Опубликован в журнале «Зодчий» в августе 1877 года
[42]
фанерованной шпоном дуба снаружи и красным деревом внутри. Подобные предметы были постоянными участниками российских и всемирных выставок. Именные шкафы, украшенные монограммами и гербами владельцев, входили в состав приданого или являлись дорогими подарками. Например, в 1873 году по проекту архитектора Ипполита Антоновича Монигетти был изготовлен шкаф на двадцатипятилетие венчания великого князя Константина, брата Александра II, и его жены Александры Иосифовны (сейчас этот шкаф находится в музее Hillwood, США). Наш шкаф-кабинет с фигурой медведя относится именно к таким редким именным предметам. На фасаде дверец он несет вензель владельца. Литера «В», первая буква имени Владимир, под русской княжеской короной. Владелец шкафа — великий князь Владимир Александрович, третий сын императора Александра II, был тонким знатоком искусств и прекрасно ориентировался в новейших художественных течениях. Его авторитет как знатока европейской моды сформировался уже к началу 1870 годов. Он нес службу на военном поприще, занимая ряд государственных постов: главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа, сенатора, члена государственного совета, дипломата. Свои обязанности по военному ведомству он успешно сочетал с деятельностью президента Императорской академии художеств. Он принимал активное участие в жизни академии, усовершенствовании процесса обучения, развитии изобразительного искусства. Владимир Александрович был участником и организатором художественных экспозиций всемирных выставок. Выставка 1867 года в Париже стала значимым событием для российского искусства. Устроители приняли решение размещать экспозиции странучастников по национальным отделам. Основная часть российского раздела размещалась в Главном павильоне на площади 2900 квадратных метров. Вдоль главного трансепта, по так называемой Rue de Russie, был построен деревянный резной фасад — декорация в русском стиле, за которым находилась экспозиция. Для демонстрации предметов изготовили специальную выставочную мебель, также в русском стиле.
Известный художественный критик В.В. Стасов, посетив выставку, писал: «У нас было выстроено внутри общего дворца что-то вроде большой галереи в национальном русском архитектурном стиле: над рядом толстопузых кубышек, покрытых резьбой и красками, возвышались острые треугольники наших изб, опять от одного конца до другого покрытые вырезными орнаментами и раскрашенными узорами; внутри наших участков, отгороженных этой разноцветной русской стеной, выделялись шкафы, витрины и столы опять-таки в народном стиле, с конскими головами, выступами, перехватами, колонками. Представленные предметы русского стиля вызвали восхищение у посетителей». [43]
Архитектор А.Л. Гун. Проект бельевого шкафа. Опубликован в журнале «Зодчий» в сентябре 1873 года
обихода. Русский стиль прочно занимает ведущее место на ближайшие десятилетия. На выставке великий князь представил фрагмент декорирования Дубовой столовой с живописным полотном В.И. Верещагина «Илья Муромец на пиру у князя Владимира» из только что отстроенного дворца. Дворец строился по проекту архитектора Александра Ивановича Резанова, горячего сторонника русского стиля. Фасады он выполнил в стиле итальянского палаццо, внутреннее убранство залов — в различных исторических стилях: романском, готическом, ренессансном и, что важно для нас, Дубовую столовую, кабинет, домовую церковь и часть помещений личных покоев оформил
Комиссар русского отдела В.Г. Шварц писал: «Цивилизованная Франция удивилась, что у варваров есть стиль, да при том еще оригинальный, и множество публики постоянно толчется перед русскими избами, которые в парке русского отдела». На волне успеха русского стиля на парижской выставке следующая Всемирная выставка 1873 года, проходившая в Вене, явилась триумфом русского искусства и сформировавшегося русского стиля. Подготовка к выставке проходила при непосредственном участии великого князя Владимира Александровича. Русский стиль присутствовал во всех видах искусств: архитектуре, скульптуре, живописи, обстановке интерьера, предметов
[44]
в русском стиле. Здесь, в этих интерьерах, и находился наш замечательный шкаф-кабинет. А.Л. Гун был одним из значительных архитекторов своего времени. Прожив долгую творческую жизнь, он оставил немалый след в русском искусстве. Первоначально он работал в творческой мастерской А.И. Резанова. Под председательством А.И. Резанова было учреждено СанктПетербургское общество архитекторов, одним из учредителей которого также был А.Л. Гун. Он активно работал в первом российском архитектурном журнале «Зодчий», много строил в Москве и Санкт-Петербурге. Был участником международных выставок, постоянным участником ежегодных конкурсов на лучшие проекты архитектуры, мебели, предметов прикладного искусства. С 1873 года работал над реконструкцией Петергофской гранильной фабрики, которую возглавил в 1874 году как художественный руководитель, а с 1886 года — как директор. По рисункам Гуна на Петергофской, Екатеринбургской, Колыванской гранильных фабриках изготавливались каменные постаменты, скульптуры, вазы, чаши, чарки, блюда, геммы, камеи. С 1869 года Гун вел преподавательскую работу. Вообще работам Гуна повезло по сравнению с работами многих других архитекторов, работавших в русском стиле. Одна из ранних построек русского стиля, жемчужина архитектуры Москвы — дом Пороховщикова, проект которого получил премию на выставке в Вене в 1873 году, до сих пор красуется недалеко от Арбата, в Староконюшенном переулке, зажатый со всех сторон новостроем.
Архитектор А.Л. Гун, мастер Г.В. Бюхтер. Шкаф-кабинет с медведем из покоев великого князя Владимира Александровича. Фрагменты. 1870-е годы
Интересна и история мастера, изготовившего этот шкаф-кабинет по проекту Гуна. Известный мастер Герман Вильгельм Бюхтер (1818—1896), владелец мебельной фабрики в Санкт-Петербурге, был уроженцем города Виндава (Курляндия). В Петербург приехал в 1850 году, поступил на работу к столяру Зассу и через год открыл свое мебельно-столярное дело. И в 1862 году стал столярным мастером двора великого князя Михаила Николаевича. Неоднократно удостаивался наград от императора и членов царской фамилии. На мануфактурной выставке 1870 года за работу по проекту И.А. Монигетти Г.В. Бюхтер был удостоен золотой медали «за отлично-тщательную работу мебели, художественную отделку и точное соблюдение стиля». По проектам И.А. Монигетти Г.В. Бюхтер также изготовил мебель для императорской яхты «Держава» и для императорских поездов. Много мебели мастер выполнил для дворца великого князя Владимира Александровича. По рисункам М.Е. Месмахера выполнил иконостас, ширмы, библиотечный шкаф, постамент, карниз, этажерку и трельяж в кабинет ее высочества. По проекту Гуна изготовил мебель в русском стиле для Дубовой столовой, кабинета и личных покоев, где и находился шкаф-кабинет с медведем.
[45]
В.И. Тюленев. «Лис». Холст, масло. 56 × 86 см. 1996 год Ю.И. Пенушкин. «Ранняя весна». Холст, масло.140 × 210 см. 1972 год
В.К. Тетерин. «Теннисистка». Холст, масло. 89 × 73,5 см. 1970-е годы
А.Н. Семенов. «Стрелка Васильевского острова». Холст, масло. 57 × 62 см. 1960-е годы
[48]
П.Т. Фомин. «Хантайское море». Бумага, масло. 39 × 35 см. 1971 год
И.П. Корнилов: «Астры». Бумага, акварель, гуашь. 39 × 29 см. 1955 год
[49]
Охотничье ружье фирмы Purdey. Детали
Новый Свет и Старый Свет знают много заслуженных имен мастеров-оружейников, но англичане были и остаются лучшими, у них учатся все остальные, их ружья служат своим хозяевам в трехчетырех поколениях, их шедевры являются идеальным вложением средств и абсолютно ликвидны на всех рынках и аукционах. Речь, конечно же, не идет об инкрустации изделий драгоценными металлами или камнями или об использовании редких материалов и технологий. Причина успеха кроется в методичной и скрупулезной работе над неукоснительным выполнением предписанных технологий ручного труда и следованию исторически сложившимся канонам художественного оформления — консерватизм и еще раз консерватизм. Постараюсь, не углубляясь в технические нюансы, представить несколько образцов «высокой оружейной моды» и их достойный аналог — изделие российского оружейника, унаследовавшего лучшие традиции англичан. Все эти ружья находятся в частных коллекциях, владельцам которых мы признательны за предоставленные материалы.
[52]
Purdey
Основатель фирмы Purdey Джеймс Перде так бы и продолжал дело своего предка, жившего в XVII веке, и изготовливал высококачественные подковы для лошадей, если бы не поступил в возрасте четырнадцати лет в обучение к одному из производителей кремневых ружей. А после 1805 года судьба делает главный подарок Джеймсу и сводит его с Джозефом Ментоном — лучшим из лучших английских оружейников. Ментон превратил утилитарное охотничье ружье в предмет изысканной роскоши. После этого исторического начала в семейной империи Purdey сменилось много поколений. Но с того времени и по настоящий день изделия компании являют образец для подражания, приводя в трепет своих поклонников. Мне довелось побывать на заводе компании в Лондоне. Более всего меня поразили два обстоятельства. Исключая пару новейших станков, производящих второстепенные операции, основная часть производства визуально и инструментально ничуть не отличается от производственных процессов XIX века. Максимум ручного прецезионного труда — именно так рождается качество. И второе обстоятельство: наряду с умудренными мастерами я увидел много молодежи, перенимающей секреты мастерства. Сегодня я рад представить охотничье ружье фирмы Purdey 24-го калибра, конструкция sidelock, self-opening, с традиционной английской ложей. Гравировка — «мелкий букет» и «булавочные арабески». Изготовлено в первой половине XX века.
[53]
Holland & Holland
Второй экспонируемый сегодня предмет — охотничье ружье фирмы Holland & Holland. Эта английская компания имеет тоже весьма большую и славную двухвековую историю. Наряду с гладкоствольными ружьями, являющимися основной частью продукции Purdey, фирма H&H (это ее официальная аббревиатура) активно производила и производит классическое нарезное оружие. Также H&H разработала множество различных боеприпасов для нарезного оружия. Чего стоит только один легендарный патрон 375 H&H Mag, ставший иконой стиля для любителей африканских сафари. Равно как и охотничьи двуствольные штуцера H&H. Предмет нашего рассмотрения — охотничье ружье H&H, изготовленное в первой половине ХХ века, калибр 12, конструкция sidelock, self-opening. По желанию заказчика стволы были таушированы золотой всечкой, что не очень характерно для англичан. Гравировка в стиле «глубокие гербальные арабески», прямая английская ложа.
Охотничье ружье фирмы Holland & Holland. Детали
[54]
Westley Richards
Еще одна замечательная фирма — Westley Richards. Ее история восходит к началу XIX века и наполнена знаменательными достижения в оружейном деле. Для этой компании характерны постоянный поиск новых конструктивных решений, передовых технологий и регулярная смена модельного ряда. При всем этом компании удалось сохранить надежность и избежать сырых решений. Приятно и то, что, в отличие от других технократичных компаний, WR всегда уделяет не меньшее внимание и внешнему облику. Великолепные гравировки, фантастически красивая фактура древесины, изящные обводы — все это не может оставить равнодушным ценителя оружейного искусства. И в числе именитых почитателей этого бренда такие имена, как Эрнест Хемингуэй и Франклин Рузвельт. Мы счастливы представить вам именно такую модель WR, сочетающую в себе торжество инженерной мысли и изящество художественного образа. Это охотничье ружье WR 20-го калибра, конструкция boxlock, detachable. Механизмы замков могут быть вынуты из колодки вручную, без применения специального инструмента. Это очень удобно в полевых условиях, когда нет рядом оружейного мастера и требуется небольшое обслуживание. Модель снабжена одним спусковым крючком, который с помощью механизма переводчика обслуживает оба ствола. Ружье изготовлено в начале ХХ века, великолепно украшено и сбалансировано. Замечу также, что сам являюсь «тайным воздыхателем» этой фирмы и имею в своем собрании два ружья WR 12-го калибра — пару, как говорят на Западе, — pair. Они всегда доставляли мне неописуемую радость на охоте и просто радуют глаз. Между сезонами, когда грустно и нечем заняться, я достаю из сейфа своих любимцев и далее… да-да, как у Пушкина в «Скупом рыцаре». Но я отвлекся, простите.
Охотничье ружье фирмы Westley Richards. Детали
[55]
Охотничье ружье мастера Ф.О. Мацки Детали
[56]
Франц Осипович Мацка
А теперь давайте перенесемся в Санкт-Петербург конца XIX века, где в доме № 12 по Кабинетской улице (ныне улица Правды) работал славный российский оружейник Франц Осипович Мацка. За свою жизнь он произвел около 380 ружей, каждое из которых отличает высокое качество ручной работы. Безусловно, Мацка изучал и воплощал в работе секреты английских мастеров, изготавливая изделия ничуть не уступавшие в качестве. На сегодняшний день практически все оставшиеся в живых ружья этого мастера известны коллекционерам. Стоит только посмотреть на высочайшее качество отделки и гравировки, на безукоризненное исполнение — и вам становятся понятны причины такого отношения. Мацка был технически грамотным человеком, он не тратил время на производство заготовок и выписывал ствольные трубки и заготовки для колодок из Европы. Этим достигался и другой результат — высокое качество исходных материалов и имена «брендовых» мастеров, таких как Килби, Бернар и другие. В своих конструкциях он использовал разработки талантливых российских оружиеведов Ивашенцова и Бутурлина. Мацка изготавливал как гладкоствольные, так и нарезные модели охотничьего оружия, чаще всего на заказ. Именно высочайшим качеством работы и обусловлено их невероятное долголетие. Представленное ружье изготовлено в конце XIX века и по сегодняшний день изредка принимает участие в охоте своего хозяина, показывая великолепные результаты. Ружье Франца Осиповича Мацки 12-го калибра, с внешними курками, гравировка «мелкий букет», стволы из стали Витворта, ствольный мастер Килби.
[57]
[61]
Железный метеорит Сихотэ-Алинь, индивидуальный образец. Россия, Дальний Восток. Вес 122,4 г
Детское увлечение потом было забыто, и лишь в 2011 году у меня появилась возможность вспомнить о метеоритах. К этому моменту уже можно было воспользоваться возможностями Интернета, и я обнаружил невероятное количество сайтов, аукционов и форумов, на которых общались энтузиасты метеоритики со всего мира. И когда я обнаружил информацию об охотниках за метеоритами, я окончательно решил, что должен найти метеорит самостоятельно, как когда-то мечтал в детстве.
иск и вывоз метеоритов, поэтому мы не афишировали целей своего путешествия. Метеориты делятся на падения и находки. Падение — это когда наблюдалось небесное явление, называемое метеором, сопровождающее полет космического тела, а то, что долетело до поверхности Земли, называется метеоритом. Находка — это найденный метеорит, падение которого не зафиксировано — либо не заметили, либо заметили, но сведений не оставили, либо он вообще выпал до появления человека. Даже после падения крупного метеорита-болида сам метеорит находят далеко не всегда. Хотя бывают и удачи. Под Киришами один из жителей, наблюдавший падение метеорита в 2006 году, позже совершенно случайно нашел его в лесу, собирая грибы. Это редчайшее стечение обстоятельств, ведь в болотистой почве Ленинградской области каменные метеориты обречены на полное разрушение за десятьпятнадцать лет, и найти их через длительное время после падения маловероятно. Железные метеориты сохраняются значительно лучше. Вероятнее всего, первое железо использованное человечеством, было метеоритным. Например, в Египте при раскопках гробниц фараонов находили предметы, сделанные из метеоритного железа — это легко определяется по высокому содержанию никеля. Железные метеориты — это остатки ядра астероида, а каменные — остатки его мантии, железно-каменные — это метеориты из пограничной области между ядром и мантией, где металл и минералы могли быть перемешаны. Понятно, что пограничный слой меньше, и такие метеориты встречаются реже. Как правило, это очень красивые метеориты, где кристаллы минералов «вмонтированы» в металлическую матрицу. Чаще всего падающие на Землю метеориты не имеют отношения к астероидам, они представляют собой протовещество из межпланетного пространства между орбитами Земли, Марса и Юпитера. Это была космическая пыль, которая собиралась в мельчайшие гранулы, называемые хондрами, которые затем образовывали тела уже больших масс, вращающиеся миллиарды лет вокруг Солнца, пока
В этом потоке информации я быстро нашел квалифицированного специалиста, который стал моим проводником и учителем. И уже через три месяца мы поехали в первую экспедицию в Узбекистан на плато Устюрт, где до нас метеориты еще никто не искал. Нас это не остановило, было теоретическое обоснование — это древняя пустыня и ее поверхность могла накопить достаточное количество метеоритов, так как их выпадение распределяется равномерно по всей земной поверхности. При поиске важны стабильность грунта, его ровность и светлый цвет поверхности, на которой должен быть хорошо заметен любой камень (по моей статистике, на одну находку надо 100—150 раз выбежать из машины), и погодные условия, при которых метеориты хорошо сохраняются — отсутствие влажности и эрозии почвы. Для этого хорошо подходят пустыни, поверхность которых не менялась несколько тысяч лет. Мы провели на плато неделю, но результатов не было. И хотя эта поездка не принесла ни одного найденного экземпляра, но до этого я уже приобрел несколько метеоритов различных типов — железных, каменных и железно-каменных. Приобретал я их на минералогических выставках в Москве и Петербурге, делал покупки и через Интернет. Но задача была найти метеорит самостоятельно, и мы отправились в Оман на Аравийский полуостров. Большая часть поверхности султаната Оман покрыта древними пустынями с хорошей поверхностью, за две недели поисков мы сделали двадцать одну находку! Местные власти не приветствуют по-
[66]
Каменный метеорит-хондрит сферической формы. Найден в пустыне Сахара. Вес 67,3 г
Пластина железно-каменного метеорита-палласита Esquel. Аргентина. Вес 5,6 г
[67]
[68]
Пластина редкого метеорита-румурутита NWA4814. Африка, пустыня Сахара. Вес 40,1 г
Слева. Железный метеорит Сихотэ-Алинь, индивидуальный образец. Россия, падение в 1947 году. Вес 128,1 г Справа. Железный метеорит Сихотэ-Алинь, Индивидуальный образец с регмаглиптами (углублениями, образованными воздухом при полете метеорита через атмосферу) и двумя отверстиями. Вес 196,6 г
они не попали в гравитационное поле Земли. Такие метеориты называют хондритами, и они составляют 94% от всех падающих на землю. Наиболее редкие метеориты — это фрагменты Луны или Марса. При падении астероидов на их поверхность осколки породы выбиваются со скоростью, позволяющей им покинуть орбиты этих планет и продолжить свое космическое путешествие, редкие из них долетают до Земли, и редчайшие попадают в руки людей. Метеориты лунного и марсианского происхождения интересны тем, что несут информацию об этих планетах, а получить грунт с поверхности планеты в виде метеорита неизмеримо дешевле, чем запускать туда межпланетные аппараты. Например, марсианский метеорит ALH-84001, найденный в Антарктиде, дал повод предполагать наличие жизни на Марсе. Вообще примерно три четверти всех найденных метеоритов собраны в Антарктиде научными организациями. В данное время лунных метеоритов найдено не более двух сотен, а марсианских — всего полсотни, то есть они крайне редки, и за ними охотятся коллекционеры и научные институты. Метеоритов из других звездных систем не зафиксировано или их состав не отличается от вещества из Солнечной системы, и лишь скорость, превосходящая 42 километра в секунду, будет свидетельствовать о его способности преодолеть гравитацию Солнца. На мой взгляд, есть метеориты куда более интересные и редкие, чем марсианские или лунные, они уникальны, при этом их часто недооценивают. Например, метеорит Гужба (метеориты именуются по месту падения) состоит из металлических шариков в каменной матрице — структура такого тела очень необычна. Метеориты — невозобновляемый ресурс, хоть и происходит постоянное выпадение новых метеоритов на земную поверхность, но основной ресурс — это материал, уже накопленный на планете на протяжении тысячелетий. Масса всех железных метеоритов, найденных на Земле, значительно меньше массы добытого человечеством золота, поэтому стоимость их достаточно высока. Некоторые коллекционеры стараются собрать максимальное количество метеоритов всех имеющихся типов, особенно лунные и марсианские, другие предпочитают собирать метеориты, найденные самостоятельно. Для таких энтузиастов высшее счастье — это наблюдать падение, а затем найти сам метеорит. Конечно, вероятность такого события ничтожно мала. Есть собиратели метеоритных срезов — пластин («слайсов»), открывающих внутреннюю структуру объекта. Лично мне нравятся метеориты красивой обтекаемой формы, так называемые эстетичные, максимально соответствующие нашим представлениям о том, как должен выглядеть метеорит. Различные случаи, особенно курьезные, связанные с метеоритами, добавляют им ценности. Например, существует метеорит, разбивший при падении почтовый ящик, или метеорит, убивший пасущуюся корову (это единственная официально зарегистрированная жертва), или метеорит, поднятый с глубины океанского дна глубоководным тралом. Метеорит, падение которого наблюдалось, в любом случае будет стоить дороже, чем находка метеорита того же типа. Например, цены на Челябинский метеорит достаточно высоки, так как это было очень «громкое» падение. Так же постоянно растет цена на метеорит Сихотэ-Алинь, упавший в 1947 году, несмотря на то что было собрано около тридцати тонн вещества. Это было одно из самых крупных наблюдаемых падений в истории, и это наиболее красивый из известных железных метеоритов. Метеорит должен быть достаточно крупным, чтобы он оставил воронку. Метеориты небольших размеров тормозятся земной атмосферой и падают на поверхность со скоростью свободного падения, как обычный булыжник, выброшенный из окна дома. Несмотря на расхожее мнение, падают они обычно холодными, так как нагревается только очень тонкая часть поверхности метеорита — кора плавления, которая быстро сдувается при прохождении сквозь атмосферу Земли, в результате чего метеорит теряет до девяноста процентов своей массы. Метеориты не представляют опасности ни радиоактивной, ни химической, ни биологической, их возраст настолько велик, что они утратили все свои даже теоретические опасности. Ведь возраст метеоритов превышает возраст Земли. Они удивительно нейтральны, как вечность.
[69]
Мне с детства нравились автомобили — к шести годам я знал все марки и модели автомобилей, которые мог встретить на улице. Тогда же мне подарили первую модель автомобиля в масштабе 1:43, сделавшую мое увлечение материальным. Она положила начало коллекции автомобильных моделей, которая до сих пор пополняется. Были доступны модели английской фирмы Match Box в масштабе 1:64 — это размер спичечного коробка. В их ряду выделялись модели американских автомобилей пятидесятых-шестидесятых годов, которые особенно привлекали мое внимание. В то время американские автомобили еще можно было встретить в ленинградских дворах, и они приводили меня в священный трепет. Они редко выезжали и в основном стояли там, как памятники. В результате, когда я стал студентом, многие из них сохранились на тех же местах, где я их встречал. Мимо одной из машин я каждый день ходил по дороге в институт. Она несколько раз меняла свою стоянку, но никогда не выпадала из моего внимания. Желание обладать именно ею было особенно сильно, но в начале девяностых годов моя студенческая стипендия делала это желание неосуществимым. Приобрести ее мне удалось после свадьбы, одолжив 800 долларов у тещи. Это был Chevrolet 1953 года, находившийся в Ленинграде с 1965 года. За долгое время стояния на улице автомобиль практически полностью сгнил и превратился скорее в артефакт, запечатленный массой ленинградских фотографов и ставший любимым местом времяпрепровождения местных рок-групп. Став владельцем машины, я начал самостоятельную реставрацию, осваивая необходимые для этого специальности. Проект этот занял 17 лет, и сейчас машина полностью восстановлена. Параллельно с этим я собирал литературу и вырезки из технических журналов — все, что касалось отечественных и зарубежных автомобилей. В результате у меня собрался большой архив. На практике я впервые применил свои знания, когда представители нового класса коллекционеров ретро-
[72]
автомобилей стали задумываться, как превратить свои собрания в полноценные системные коллекции. Меня начали приглашать в качестве консультанта. В Ленинграде существовал клуб «Самоход», объединивший любителей авто- и мотостарины. В советское время, как правило, не существовало больших коллекций. Каждый энтузиаст владел единственным автомобилем, который в первую очередь рассматривался как транспортное средство. Несколько автомобилей в одних руках встречалось крайне редко. Клуб объединял массу умельцев, в основном технических специальностей, способных самостоятельно обслуживать свои машины. Некоторые известные коллекционеры искусства и антиквариата обладали редчайшими моделями.
Сейчас массового увлечения ретроавтомобилями нет. Современных коллекционеров автомобилей значительно меньше, но их коллекции содержат десятки, а иногда и сотни автомобилей. И все они, как правило, в превосходном техническом состоянии, чего нельзя сказать о коллекционных автомобилях советского периода, когда у владельцев не хватало денег на реставрацию.
В советское время был огромный выбор различной техники, попавшей к нам после войны. Отдельные образцы были настолько уникальны, что могли украсить собой любую самую престижную международную коллекцию. В основном эти машины были безвозвратно утрачены в «лихие девяностые», когда они активно вывозились из страны. Сейчас автомобили, составляющие коллекции, не так уникальны, но они комплектны,
Хотроды на базе автомобилей Ford 1930-х годов выпуска
Dodge Charger. 1972 год Plymouth Cuda. 1970 год
[73]
Hudson Hornet. 1953 год Cadillac Series 75 Fleetwood. 1951 год
технически исправны и готовы к эксплуатации. Cейчас большее значение для коллекционеров имеют внешний вид и техническое состояние, чем уникальность автомобиля. Важную роль начинает играть реставрация, школа которой в России еще не сложилась. Лишь отдельные мастерские начинают делать некоторые успехи. Как правило, компании, берущиеся за реставрацию, осуществляют менеджмент проекта, а все работы производят частные профессионалы. По-прежнему американская или европейская реставрация значительно превосходит отечественную. Особенно ценятся скандинавские мастера — считается, что если ретроавтомобиль отправляется в Скандинавию, то он обретает там бессмертие. Сейчас стало легче ввезти ретротехнику в страну — российские законы позволяют беспошлинный ввоз любых культурных ценностей старше пятидесяти лет, и автомобили не исключение. Но ценность автомобиля определяет экспертиза — насколько можно отнести его к категории культурных ценностей. Безусловная категория — это предметы старше ста лет. Нужно помнить, что статус культурной ценности не является основанием для регистрации автомобиля как транспортного средства. Это значит, что вы сможете обладать ретроавтомобилем, но не сможете его эксплуатировать на дорогах общего пользования. Исключение составляют лишь официальные ретропробеги, организованные с сопровождением машин дорожной инспекции. Растаможить ретроавтомобиль можно и обычным способом, но сейчас таможенные ставки очень высоки и требования к чистоте выхлопа тоже. Так что таможенные сборы на автомобиль с двигателем большого объема могут в несколько раз превышать стоимость самого автомобиля. В Европе можно получить специальные номера на ретроавтомобиль, они дают право на ограниченную эксплуатацию,
[74]
Buick Riviera. 1971 год
Chevrolet El Camino. 1968 год
[75]
но при этом и налог на такие транспортные средства значительно ниже. К сожалению, у нас статуса ретроавтомобилей официально пока не существует, то есть в понимании наших законодателей не укладывается, как ретротехника может находиться в рабочем состоянии, позволяющем быть безопасным участником дорожного движения. Но будем надеяться, что в конечном итоге мы переймем существующий иностранный опыт.
ного и того же частного собрания — крупнейшего в Петербурге. Сейчас эта коллекция ожидает новой экспозиционной площадки, и, надеюсь, у горожан еще будет возможность ее увидеть. А пока ретротехнику можно наблюдать на разнообразных слетах. Например, только что завершила свою работу замечательная выставка American Car Show. Подобное событие проводилось впервые. Организаторы шоу Muscle Garage, как ясно из названия, специализируются на автомобилях эпохи Muscle Car — это середина шестидесятых — первая половина семидесятых годов. Они сами обладают значительным собранием подобных машин и объединяют владельцев подобной техники по всему Северо-Западу. Несколько экспонатов прибыло и из Москвы. Из всей массы автомобилей, выпускавшихся американским автопромом в тот период, на выставке представлены наиболее интересные образцы — можно увидеть практически полную линейку автомобилей Chrysler и самые яркие автомобили компаний Ford и General Motors. Это профессиональная выставка, где очень достойно представлена тематика Muscle Car, а также возможности по приведению типовых автомобилей из других эпох к формуле Muscle Car, которая заключается
Если сравнивать, например, со Швецией, то у нас в стране ретроавтомобилей очень мало. Я думаю, что их общее число в Петербурге порядка одной тысячи машин иностранного производства, и в основном это послевоенные образцы пятидесятых-шестидесятых годов. В нескольких собраниях есть экземпляры и начала прошлого века, но эти собрания не афишируются. Ежегодное пополнение городских собраний составляет порядка 100—150 автомобилей, но круг их владельцев по-прежнему узок.
Несколько лет назад существовал музей автомобилей в Выборге, Зеленогорске и в одном из павильонов Ленэкспо. По сути, это была выставка од-
[76]
в простом и легком автомобиле с невероятно мощным двигателем. Отдельный интерес вызывают автомобили направления Hot Rod, которые являются кульминацией стиля Muscle Car, — представляющие мощь и ярость в чистом виде, когда от автомобиля фактически остается лишь двигатель на раме с остатками примитивного кузова. Такие автомобили начали появляться в конце тридцатых — начале сороковых годов. Их использовали для уличных гонок и собирали из того, что можно было найти на свалках, — это были остатки машин двадцатых и начала тридцатых годов. Так что использование элементов машин этого периода есть дань сложившейся традиции. Сейчас лакированные автомобили вышли из моды, и все большую популярность набирает винтаж, причем в своем естественном состоянии — с ржавчиной и многими слоями краски, демонстрирующими судьбу автомобиля. Следует отметить, что это первый случай представления подобных автомобилей в нашем городе. Появление такого мероприятия вселяет надежду, что оно может стать первым регулярным событием в городе. Ведь интерес к этой теме со стороны горожан огромный — популярность ретроавтомобилей постоянно возрастает, чему немало способствует кинематограф. Молодые люди увлекаются этой темой, и постепенно выстраивается преемственность увлечений между поколениями.
Ford Mustang Mach I. 1969 год
Plymouth Road Runner Superbird. 1970 год
Ford Fairlane 500. 1958 год, за ним Chevrolet Biscayne. 1958 год
[77]
Иван Баканов. Подносное блюдо. Детали. Палехская лаковая миниатюра. 1934 год. Из коллекции «Агитлак» Александра Добровинского
Я часто отмечаю дни рождения вещей из моих коллекций. Вот, например, это шикарное блюдо. Ему в этом году исполняется восемьдесят лет! По официальной версии, Иосиф Виссарионович Сталин родился в 1879 году. И в 1934 году по случаю пятидесятипятилетнего юбилея вождя изготавливается это подносное блюдо. Его сделал великий художник Палеха — иконописец Иван Баканов. Он родился в 1870 году, а скончался в 1936-м. Это важно, потому что, доживи он до 1937-го, ему бы это блюдо наверняка припомнили.
Дьявол кроется в деталях, а детали здесь совершенно феноменальные. Начнем с самого Иосифа Виссарионовича, который управляет ладьей СССР — он рулевой. Очевидно портретное сходство гребцов с современниками Сталина: один из них напоминает Зиновьева. Но все лики совершенно иконописные. Все, что здесь сделано, — чистая иконопись по версии 1934 года. Обратите внимание, через какое море проплывает этот корабль, из чего сделаны волны — это совершенно потрясающие гидры. Плывет корабль «СССР» в индустриализацию. Здесь же Шуховская башня — символ электрификации всей страны. Посмотрите на памятник Ленину! Это, конечно же, карикатура на Владимира Ильича — Ленин весь из себя сгорбленный угодливый старичок, который зазывает корабль вместе с великим кормчим Сталиным, стоя на каком-то кривом постаменте. Совершенно очевидно, что, будучи автором такого
[80]
изображения Ильича, Баканов ни за что не пережил бы 1937 год. От фигуры Ленина вылетает дирижабль, который летит в другую сторону, на Запад, и тоже называется «СССР». На Западе также происходят интересные вещи — здесь какой-то остров, над которым громы и молнии направлены в девушку-Европу и в церковь, разнося ее своим сверхъестественным ударом. Гидра шурует вовсю! О Баканове пишут, что он потомственный иконописец, учился в 1880—1886 годах, то есть он пошел учиться в десять лет, в мастерской Сафонова и Беляевой — это знаменитые мастера Палеха. И 34 года он проработал в мастерской, трудясь только над иконами. В 1891—1894 годах был на службе, участник Русско-японской войны. Потом он снова вернулся в Палех и во главе бригады реставрировал фрески палехского Крестовоздвиженского храма. После революции, с 1918 по 1924 год, крестьянствовал. Это означает только одно: никакой работы у иконописца не было. Этот факт биографии Баканова подтверждают мои исследования по «Агитлаку» — жанр зародился в 1924 году. Летом 1924-го мастер начал расписывать изделия из папье-маше, стал одним из учредителей артели древней живописи: они пытались собрать остатки еще не уничтоженных икон. Историей с появлением этого блюда в моем собрании можно проиллюстрировать проявления трех китов, на которых стоит коллекционирование: инстинкт охотника, инстинкт исследователя и инстинкт похвальбушника. Отыскав эту тарелку, я начал искать другие произведения Баканова и выяснять, введена ли эта работа в его реестр. Составил список его произведений длиной в два листа, но именно эту вещь не нашел. А потом понял почему: Ленин был, конечно же, забракован, и старики палешане рассказали: Баканов уже болел в это время и знал, что скоро уйдет, и улыбкой гения стал этот карикатурный Ленин. Блюдо было вывезено из страны в 1970-х, когда на это никто не обращал внимания. Я нашел его год назад в Америке и приобрел для своего собрания. С днем рождения, блюдо!
[81]
[88]
На этом развороте: стеллажи с бутылками из коллекции Бэя ван дер Бунта
[93]
На этом развороте: часть стеллажа с портвейнами из коллекции Бэя ван дер Бунта
[94]
Я коллекционирую стереофотографии, которые относятся к России, у меня их порядка двухсот штук. Это обязательно винтажные отпечатки — Питер, Москва, реже — другие города. Некоторые стереокарточки, особенно с крупным планом, настолько уникальны, изображение так объемно! Как только я купил стереоскоп, пришел домой (у меня было всего-то десять карточек) — и выпал из реальности на час. Ведь это уникальный шанс перенестись в прошлое, увидеть не переодетых современников, а реальную историю. Можно долго смотреть на виды Питера, Москвы, сравнивая с тем, что знаешь сейчас, находя отличия (а их огромное количество), порой проводя параллели с современным миром: например, всем сейчас не нравятся рекламные вывески, но на заре прошлого века их было куда больше — вывески стояли, висели, и не только на уровне первого этажа — таблички забирались под самые крыши.
На многих карточках есть описание изображения — интересно читать представление иностранцев о жизни в России. Например, на одной из карточек сфотографирована деревенская изба, крестьянин, сидящий на бревне, и пожилая крестьянка с коромыслом, а на подписи говорится, что это «дача в России».
Пару слов о том, как создавали такие фотографии. Для этого применяли специальный фотоаппарат с двумя объективами, расположенными на рассчитанном расстоянии друг от друга, будто два глаза. Таким образом получали две почти одинаковые картинки, почти, да не одинаковые. Это точь-в-точь как мы видим глазами: поднесите ребро ладони к переносице и посмотрите попеременно одним и другим глазом — и вы увидите разные стороны ладони. А принцип действия стереоскопа таков: два отдельных изображения печатаются в ряд. При просмотре без стереоскопического устройства пользователю нужно специально свести или развести глаза в разные стороны, чтобы создать эффект того, что два изображения будут отображаться как три. Затем, так как глаза видят разные изображения, эффект глубины будет достигут на центральном изображении из трех. Простой стереоскоп ограничен в размере используемой картинки. Более сложный стереоскоп использует пару горизонтальных устройств, похожих на перископ, позволяющих использовать более крупные изображения, на которых можно увидеть больше деталей в более широком поле обзора. Стереоскоп, по сути, это инструмент, с помощью которого две фотографии одного и того же объекта, снятые под слегка разными углами, представлены одновременно, по одной для каждого глаза зрителя. Фокус на каждой картинке наводится отдельной линзой, и две линзы расположены под таким углом, чтобы визуально сдвигать изображения друг к другу и таким образом обеспечить визуальное слияние двух картинок в одно трехмерное изображение.
Стереофотокарточки из коллекции Алексея Алексеева
Стереоскоп в действии.
[100]
Стереоскопы пережили несколько всплесков популярности в качестве домашнего развлечения с 1850-х по 1930-е годы. Самый первый тип стереоскопа был изобретен сэром Чарльзом Уитстоном в 1838 году. В нем использовалась пара зеркал под углом 45 градусов к глазам зрителя, каждое из которых отражало картинку, расположенную на некотором расстоянии по бокам. Стереоскоп Уитстона был представлен за год до того, как был обнародован первый практический способ фотопечати, поэтому в нем использовались рисунки. Еще один изобретатель, которому приписывают первенство в изобретении стереоскопа — Дэвид Брюстер, — на самом деле его не изобретал. Сам Брюстер приписывает изобретение этого устройства мистеру Эллиоту — учителю математики из Эдинбурга, у которого зародилась идея этого изобретения уже в 1823 году, и в 1839-м он соорудил «простой стереоскоп без линз или зеркал». Личный вклад Брюстера в это изобретение состоял в том, что в 1849 году он предложил использовать
линзы для объединения разнородных изображений. И, соответственно, линзовый стереоскоп может по праву считаться его изобретением. Это позволило уменьшить устройство, создать ручные модели, которые стали известны как стереоскопы Брюстера, приведшие в восторг королеву Викторию на Всемирной выставке 1851 года. Брюстер не смог найти в Британии изготовителя приборов, способного работать с его изобретением, поэтому он поехал во Францию, где стереоскоп был усовершенствован Жюлем Дюбоском, который делал стереоскопы и стереоскопические дагеротипы. В 1861 году Оливер Венделл Холмс создал и сознательно не запатентовал ручное устройство просмотра обтекаемой формы, гораздо более экономичное, чем его предшественники. Стереоскоп, берущий свое начало в 1850-е, состоял из двух призматических линз и деревянной основы для крепления стереослайдов. Этот тип стереоскопа оставался в производстве более века.
[101]
Знаменитые издания Культур-Лиги и филиалов Еврейского наркомпроса давно стали предметом собирательства и составляют наиболее редкую и труднодоступную часть наследия художника. Второй период, двадцатые годы, — прошел под знаком конструктивизма. Конструктивистская книжная и журнальная графика Лисицкого не так редка даже сегодня. Третий полностью связан с 1930-ми, когда Лисицкий уходит от «рисования» и типографики предшествующих периодов и полностью сосредотачивается на фотомонтаже. Именно тогда он создает свои монументальные работы в книге — шедевры дизайна и шедевры пропаганды. Типологически они относятся к фотокниге. Еще в 1990-е сталинская фотокнига не привлекала антикваров, что говорить о семидесятых-восьмидесятых, когда эти насквозь идеологизированные официальные издания старались не брать на комиссию. Мой короткий очерк посвящен одному из таких книжных памятников, самому объемному и сложному изданию Лисицкого — «Индустрия социализма. Тяжелая промышленность к VII Всесоюзному Съезду Советов», напечатанному в 1935 году1. «Об этой замечательной книге можно сказать, что она построена, ибо по внешнему оформлению она является монументальным документом нашей эпохи. <…> “Индустрия социализма” не похожа на обычные иллюстративно-эпические отчеты, выпуск которых нередко приурочивается к съездам всесоюзного значения. <…> “Индустрия социализма” — прежде всего значительный творческий труд, изложенный выразительнейшим языком фотографического искусства. <…> Она построена в исключительно короткий срок. <…> Каждая глава альбома — самостоятельная глава, выхваченная прямо из нашей живой действительности…»2 — так писали о книге в год ее выхода. Все в ней, начиная с образа обложки, говорит о триумфе советской промышленности. Обложка из сине-фиолетовой кожи с алюминиевым барельефом — название книги, фотография А. Скурихина «Строители Кузнецка: машинист Мария Ротова и горновой Федор Попов» (1930); абрис рельефа — скругленной металлической рамки с заклепками — напоминает рисунок иллюминатора самолета или окна в дверце машины. Этот вариант обложки из особой, подарочной части тиража встречается, как и воспроизводится, крайне редко. В основном же тираже обложка из ткани, но также с вариантами, напечатана синей или красной краской. Книга состоит из семи тетрадей, каждая из которых посвящена отдельной теме. Названия звучат как лозунги: «Новое лицо СССР», «Большевики разбудили естественные богатства страны», «Машиностроение — ключ реконструкции», «Вперед и выше!», «Мужика — на трактор, СССР — на автомобиль», «…Это живые люди, это мы с вами…», «Тяжелая индустрия СССР (карты)». Рисунок обложек тетрадей — барельеф, печать серебряной и бронзовой краской, названия — красной. Авторы барельефов В.М. Новожилов, П.И. Таёжный.
1
[104]
Пропагандистские альбомы первой половины 1930-х годов были изданы к двум важнейшим событиям в СССР — XVII съезду партии 1934 года, который в советской истории получил название «съезд победителей» (также известен как «съезд расстрелянных», так как большинство его делегатов было репрессировано в годы Большого террора): «Пафос освоения», «Массы вождю»,
Эль Лисицкий. Альбом «Индустрия социализма». Внутренний разворот. 1935 год
«Передовики социалистического земледелия»; к VII съезду Советов 1935 г.: «Индустрия социализма», «Качественная сталь», «О железнодорожном транспорте СССР» 2
Ржевский Ю. 1349 поэм. Индустрия социализма // «Советское фото» № 5, 1935 год
Напомню, что скульптор Петр Таёжный был автором барельефа профильного портрета Сталина в печально известной книге «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» (1934), да и многих других портретов русских и советских писателей и политических деятелей, украшавших переплеты тех лет. Фотографии и фотомонтажи в «Индустрии социализма» даны навылет, часть страниц представляют собой отдельные тетради — вертикальные и горизонтальные полосы (по площади — половина или треть от основной страницы), гармошки, тетради-буклеты. Изобразительный материал — фотографии, фотомонтажи, графика, схемы, карты, репродукции живописи. Темы и разделы в тетрадях выделены цветом: сепия, синий, зеленый, черный; некоторые развороты полностью поверх изображения запечатаны прозрачной охрой, что придает страницам ощущение лакированной, твердой, небумажной поверхности. Семь тетрадей помещены в коробку. На листах, прикрывающих клапан, которые также служат дополнительными форзацами-крышками, даны портреты Ленина и Сталина. В раскрытом виде они образуют разворот, на котором вожди смотрят друг на друга. Широкий спектр приемов затрудняет поиск различий в тиражах. Попытаемся выделить главные. В обычном экземпляре портреты напечатаны на бумаге, в особом — на тонких пластинах коричневого плексигласа, приклеенного к листам. Форзацы и клапан в особых экземплярах — серый и красный шелк; в обычных — ткань. Диаграммы в основной части тиража напечатаны на кальках; в подарочном — на прозрачной пленке. Печать фотографий и рисунков в простом варианте — на папиросной бумаге, в «кожаном» — на пленках. Еще одно отличие, которое бросается в глаза, если сравнивать два варианта издания, — это сюжет «работница у туалетного столика» в шестой тетради. Он выделяется из общей производственной стилистики всей подборки камерностью и индивидуальностью образа женщины, рассматривающей себя в зеркале, нарушает галерею портретов людей-машин, «портретов производства». В коллажный прием оформления полосы с традиционным фотомонтажом и частичной обтравкой рисунка включена вырубка. Она сделана по абрису спины сидящей на венском стуле женщины. В обычном тираже с оборота листа подклеен кусок ситца (в тираже имеет разный рисунок), так что сама вырубка как бы заполнена тканью. В особом ткань наклеена на следующей странице поверх фотографии цеха меланжевого комбината в Иванове. И последнее отличие: обычный тираж напечатан на простой тонкой бумаге, особый — на плотной мелованной. «Индустрия социализма» издана как подборка журналов (тетради в мягкой обложке), она не только напоминает «СССР на стройке», но и повторяет его тематически, включает уже опубликованные фотографии. Рассматривая журнал, мы можем «расшифровать» некоторые сюжеты. Так, например,
[105]
в начале четвертой тетради «Вперед и выше!» монтаж, составленный из двух снимков — электричка и легендарный агитсамолет «Максим Горький». Ту же самую загородную электричку, только под чистым подмосковным небом, мы видим в «СССР на стройке» (№ 8, 1932). Сталин встречает челюскинцев и летчиков-героев на фоне Красной площади — этот фотомонтаж пришел в «Индустрию социализма» из десятого номера журнала, посвященного «челюскинской эпопее», оформленного Эль и Эс Лисицкими в 1934 году. Пятую тетрадь «Мужика — на трактор, СССР — на автомобиль» открывает мистический фотомонтаж — трактор «ЧТЗ Сталинец» и тощая лошадка на втором плане, олицетворяющая не столько отсталость крестьянства, сколько его смерть с приходом железного коня, созданного на Челябинском тракторном заводе3. Похожие визуальные метафоры — борьба старого (лошадь с телегой) и нового (краны и экскаваторы) — Лисицкий дает в своей известной фотофреске в номере «СССР на стройке», посвященном Днепрострою (№10, 1932). Лисицкий активно вводит в «Индустрию социализма» фотомонтажный прием, возвышая его до эпической формы фотофрески. Первая тетрадь «Новое лицо СССР» начинается с популярного в те годы монтажа ленинградца Михаила Разулевича со сталинским слоганом «Реальность нашей программы — это живые люди, это мы с вами…»4. В конце тетради — фотомонтаж с морскими корабельными орудиями, амфибиями, танками, штурмующими бруствер, армадой самолетов в ночном небе на фоне индустриального пейзажа — фантастическое панно, видимо, призванное устрашить Запад. Четвертую тетрадь завершает сюжет, связанный с ФЭДом (советской «лейкой»), — фотолюбитель-великан с камерой в руках на фоне доменных печей. Отмечу, что монументальный язык фотофрески к середине тридцатых уже не был востребован. В «Индустрии социализма» эти фотомонтажи прозвучали мощным завершающим аккордом. В альбоме приняли участие ведущие советские фотографы и фоторепортеры: Семен Альперин, Макс Альперт, Владимир Грюнталь, Дмитрий Дебабов, Георгий Зельма, Роман Кармен, Николай Кулешов, Елеазар Лангман, Г. Пастернак, Николай Петров, Георгий Петрусов, Михаил Прехнер, Анатолий Скурихин, Всеволод Чекризов, Виктор Чемко, Аркадий Шайхет, Давид Шулькин; газеты и журналы: «Правда», «СССР на стройке», «За индустриализацию», «Строим»; издательство ИЗОГИЗ, агентство Союзфото, архивы предприятий тяжелой промышленности. Имена фотографов указаны в конце книги, некоторые снимки подписаны. Фотографический материал прерывается портретами ударников производства: литографии художников М. Медведева, Федора Слуцкого, Петра Староносова; репродукциями акварельной и масляной живописи Константина Богаевского, Николая Денисовского, Василия Костяницына, Петра Котова, Кукрыниксов, Евгения Львова, Федора Модорова,
Эль Лисицкий. Альбом «Индустрия социализма». Внутренний разворот. 1935 год
3
Трактор и тракторист в этом фрагменте сняты фронтально. В журнале «СССР на стройке» (№ 8, 1933), посвященном открытию Челябинского тракторного завода (ЧТЗ), тот же сюжет с трактористом, размахивающим кепкой, но снимок сделан с другой точки. Основной материал для этой «фотосессии» весной 1933 года был подготовлен спецкором Союзфото Федором Кисловым
4
[106]
На рубеже тридцатых Разулевич был одним из ведущих фотомонтеров в детской книге. В 1932 году он участвовал в оформлении площади Урицкого в Ленинграде. Монтаж «Реальность нашей
программы — это живые люди» был составлен из трехсот снимков общей площадью 11 × 21 метр. В результате технической ошибки, допущенной при монтаже, панно провисело всего два часа и ранним утром 7 ноября, в день 15-й годовщины Октябрьской революции, рухнуло на землю. Уменьшенные копии этой фотокартины украшали все ленинградские вокзалы, также Союзфото принял решение напечатать ее в обычном альбомном формате тиражом несколько тысяч экземпляров. Этот фотомонтаж помещен на обложку популярного ленинградского журнала для детей «Ёж» (№ 19—20, 1932).
Виктора Перельмана, Василия Рождественского, Василия Сварога и др. Кроме журнального приема, в альбоме использованы многие приемы документального фильма. «Индустрия социализма» и есть серия, сборник документальных фильмов. Родство фотоглаза и киноглаза здесь очевидно. Лисицкий уже в первом выпуске говорит зрителю, что это документальный фильм — вырубка киноэкрана, сквозь который виден унылый пейзаж старой, отсталой России. В шестой тетради он повторяет этот прием: в пяти первых листах в верхнем углу прямоугольник со скругленными углами в форме киноэкрана. На экране слева — портрет Сталина, справа — Ленина. При перелистывании страниц один портрет превращается в фигуру, а другой нависает над головами зрителей в кинозале. Временная характеристика книжной конструкции обогатилась
[107]
динамикой листания и визуальными превращениями изображения за счет смотрения через вырубленную «экранную» рамку, которая, как в видоискателе, может менять панораму. И еще одна интересная деталь — в листе с названием «Металлурги у товарищей Сталина, Молотова и Орджоникидзе» (второй выпуск) текст в центре полосы набран обтеканием и образует профильный портрет Сталина. Он смотрится белым силуэтом на темном фоне наборной полосы. Типографские эксперименты в портретном жанре проводились с начала 1920-х годов. В рисовании портретов Ленина и Сталина виделся особый религиозный ритуал (не стоит сравнивать с ковровыми картинами народных мастеров Средней Азии). Набрать биографию вождя как портретное изображение (литографированный плакат «Биография Владимира Ленина. Издание Фронтовой Комиссии по борьбе с последствиями голода при Р.В.С. Запфронта», неизвестный художник,
[108]
1922), или написать от руки «Портрет, выступающий на фоне текста первых 6 глав Конституции РСФСР», как это сделал академик Смоликов, или создать по известной фотографии Ильича в кепке «шрифтовую мозаику» (см. журнал «30 дней», № 4, 1930) — для этого требовалась особая вера в святость вождя! Наборные иконы, или фигурная типографика, как более приземленно называлось такое творчество, — пример такой веры, а типограф, фигурно набирающий биографию или текст «Капитала» Маркса, приобщался к святости подобно переписчикам Библии в догутенберговское время. В книге использованы все возможные для того времени способы печати и материалы: бумага, картон, калька, пленка, ткань, металл, оргстекло. В выходных данных указаны девять московских типографий, принявших участие в производстве. Издание «Индустрии социализма» и есть успех советской тяжелой и полиграфической промышленности. Ее печатала не только вся Москва, но и вся страна! В настоящий момент один из экземпляров «Индустрии социализма» выставлен на продажу в США за $ 28 000. Два года тому назад его стоимость доходила до $ 35 000. В 2008 году на Christie’s в НьюЙорке в комплекте с оригинальной фотографией обложки (фото А. Скурихина) экземпляр был продан за рекордную для советского («русского») издания стоимость $ 79 000. Годом раньше на том же Christie’s в Лондоне альбом без футляра (немаловажный дефект!) ушел за £ 2400. Как считают западные библиофилы, оптимальная цена на эту подборку составляет $ 20 000. Отдельные части «Индустрии социализма» периодически возникают в отечественной библиофильской продаже. Стоимость этих разрозненных тетрадей совсем невысока, и в качестве сувенира от Лисицкого они вполне доступны. По ним даже можно представить фотомонтажную «кухню» мастера и сложную конструкцию фотокниги, однако масштаба издания они не передают.
Эль Лисицкий. Альбом «Индустрия социализма». Внутренние развороты. 1935 год
[109]
Репассаж — техническое обслуживание механизма
Циферблат, стрелки и крышка корпуса в процессе реставрации
[112]
М.Х.: Существует ли рынок, ориентированный на нужды профессионалов-реставраторов? Р.Н.: Если бы такой рынок существовал, наша работа стала бы намного проще. М.Х.: С какими основными сложностями приходится сталкиваться в реставрации наручных часов? Р.Н.: Эта сложность одна — отсутствие оригинальных запчастей. Это касается не только наручных часов, но и настенных, напольных, карманных, каминных — любых. Для стабильной и исправной работы механизма важно, чтобы деталь была идеально подогнана, а обеспечить это может чаще всего только оригинальная деталь. Но мы с этой трудностью стараемся бороться. Расширяем базу запчастей и механизмов, что-то делаем сами. М.Х.: Справедливо ли полагать, что часы, как и предметы искусства и другие предметы антиквариата, неизменно растут в цене, значительно опережая инфляцию, тем самым являясь привлекательным инвестиционным инструментом? Р.Н.: На мой взгляд, это применимо только к старинным карманным часам дороже 100—150 тысяч рублей. В такие часы можно вкладываться — не прогадаешь, а вкладываться в прочие часы в мельхиоровых, латунных и тому подобных корпусах, думаю, нет большого инвестиционного потенциала. Ну и конечно, можно вкладываться в каминные часы из бронзы и камня. Инвестиционно привлекательными всегда будут элитные марки середины и второй половины XIX века, такие как Breguet, Audemars Piguet, Ulysse Nardin и подобные представители часовой элиты. М.Х.: Какие специализированные выставки или антикварные рынки вы могли бы порекомендовать людям, интересующимся антикварными часами? Не только российские, но и европейские. Р.Н.: По российским могу сказать, что выставка «Коллекционер», ежегодно проходящая в Петербурге, может быть весьма занимательной и интересной для неискушенных коллекционеров. М.Х.: И, возвращаясь к нашим часам 1915 года, реставрацию которых только что закончила ваша мастерская, расскажите, что вам пришлось с ними сделать, чтобы привести их в божеский вид? Р.Н.: Работы с ними было немало. Мастерам пришлось попотеть. Провели техническое обслуживание (так называемый репассаж), заменили пружину барабана, восстановили и отполировали корпус, изготовили новые корпусные части (маслины), в которые вставляются дужки, изготовили заново сами дужки, поставили оригинальную головку, отполировали и термически посинили стрелки, очистили и провели неполную реставрацию циферблата, чтобы сохранить по вашей просьбе «эффект старины», покрыли циферблат тонким слоем воска, также поставили стекло с фацетом из старинной коллекции. В общей сложности с вашими часами работало восемь мастеров. Надеюсь, вы оцените результат.
Изготовление и замена частей корпуса («маслин»)
[113]
Знаменитый венгерский фарфор ручной работы Herend ведет историю с 1826 года, а с 1842-го мануфактура именуется «Императорской и королевской привилегированной фарфоровой фабрикой». Особенно известен он стал после Всемирной выставки 1851 года в Лондоне, когда королева Виктория заказала сервиз в восточном стиле с китайскими пионами и бабочками, а семейство Ротшильдов – сервиз с птицами. Другой венгерский фарфор, Zsolnay, узнается по характерным ярким расцветкам с металлическим отливом, который создается эозиновой глазурью.
«Золотой век» Будапешта пришелся на вторую половину XIX столетия. Вторая столица Австро-Венгрии по красоте и богатству обгоняла первую, страна богатела и готовилась торжественно и щедро отметить в 1896 году тысячелетие государства. От этого времени в городе остались широкие проспекты, первая на континенте линия метро и не поддающиеся исчислению доходные дома, каждый — почти Эрмитаж. После Великой войны, поражения и раздела страны все закончилось. Солнце зашло, время остановилось. И весь оставшийся материальный мир во главе с архитектурой приобрел статус истинной национальной ценности, хранящей память об ушедшей прекрасной эпохе. С тех пор здесь с почтением относятся ко всем старинным вещам. Ими украшают интерьеры дорогих ресторанов, холлы адвокатских контор и бары молодежных клубов. Будапештская улица антикваров называется Falk Miksa (ул. Микши Фалка)
[116]
и тянется от здания парламента к Большому бульвару. На ней два десятка антикварных магазинов и крупнейший аукционный дом Nagyházi Galéria és Aukcióház, действующий с 1984 года.
Идет аукцион, предлагается живопись, мебель, фарфор, столовое серебро. Все — подлинное, исследованное и атрибутированное, с провенансом и официальными документами, позволяющими вывоз из страны. За 420 евро выставлялся на продажу кувшин для горячего шоколада мейсенского фарфора XVIII века. Не продан. Серебряная вазочка для меда наполеоновской эпохи, с откидывающейся крышкой и стеклянными стенками, предлагалась за 130 евро. «130 евро — раз! Кто больше?» Ушла за 230. Но главенствуют, конечно, предметы времен Австро-Венгрии, когда дуалистической дунайской империей правил император Франц Иосиф, а императрица Елизавета при любом удобном случае оставляла чопорную Вену ради веселого Будапешта. Пара милых фарфоровых статуэток (дама и кавалер с собачкой) оценены в 190 евро. Двухъярусный ореховый секретер с пятнадцатью выдвижными ящиками (не считая потайных) в целости и сохранности — садись и пиши — стоит 3160 евро. Набор столового серебра на шесть персон: ложечки с вензелями большие, маленькие и средние, два типа ножей и вилок, половник для разливания супа и киселя и прочие элегантные мелочи — 980 евро. Разглядывая эти прекрасно сохраненные вещи, самое время вспомнить, что Венгрия за ХХ век проиграла две мировые войны, пережила несколько революций и сорок лет побыла страной социализма.
Нюрнбергские мечи времен Тридцатилетней войны, палаши гвардейских кирасир императора Наполеона, драгунские сабли австровенгерских офицеров, гуцульские ритуальные топоры карпатских пейзан, штурмовые алебарды лозаннских ополченцев, толедские дуэльные шпаги кабальеро дездичадо… Все смешалось в аукционных домах запасливого Будапешта
[117]
Сейчас в Венгрии в ходу форинты (название происходит от флорентийских «флоринов»), но как документы истории и произведения графического дизайна наиболее интересны пенгё (Pengő), имевшие хождение с 1927 по 1946 год. Именно банкнота пенгё 1946 года стала самой большой в мире по номиналу — это была купюра в секстиллион (миллиард триллионов) пенгё
Как при этом сохраняются здесь все эти вазочкиложечки — одна из главных будапештских загадок. Но то, что пласт материальной культуры, прежде всего XIX и ХХ веков, здесь обширен и весом — факт. И сейчас в глубинах Пешта прячутся маленькие магазинчики под вывесками «Регишег» (Régiség) с совершенно непредсказуемым ассортиментом. Хозяева их по-английски не говорят и в Интернете свои лавочки не рекламируют, зато с готовностью дают покопаться в этих россыпях самых разных старинных и просто старых предметов. Фарфоровые супницы и бронзовые меноры. Часы в виде птичьей клетки, где крохотный щегол прыгает, ударами клюва отмечая каждую секунду. Перевязанные шпагатом пачки старых фотографий и удостоверений всех политических партий, отметившихся в истории страны за бурный ХХ век. Турецкая пороховница времен осады Буды 1686 года. Веер и лорнет с перламутровыми вставками («как у Сисси!»). Пластмассовые очки, бусы и клипсы, которых хватит на весь актерский состав фильма про 60-е годы, кофейники, трости, серьги и кольца и бог еще знает что в запылившемся резном сундуке, что стоит в углу с тех пор, как Будапешт отпраздновал тысячелетие страны. Цены в этих «лавках древностей» выглядят солидно, только если считать форинтами; в пересчете на евро — меньше на два нуля и совершенно не сообразно ни с какими представлениями о маркетинге. Особый интерес они представляют для нумизматов.
[118]
Венгерские форинты, несмотря на то что имеют хождение и сейчас, мало известны в мире. Но в будапештских магазинах старины можно найти еще и пенгё — купюры, использовавшиеся с 1927-го по 1946-й. С точки зрения дизайна — настоящие шедевры, при этом еще и редкостных номиналов — вплоть до банкноты в секстиллион, то есть миллиард триллионов, пенгё. Она, конечно, редкость, но стотысячные, миллионные и даже иногда миллиардные купюры найти в этих лавках еще реально.
Это в духе города — беречь любую мелочь, позволять вещам прожить вторую и третью жизнь. Здесь в августе выходит в рейс самый настоящий антикварный трамвай, 1912 года изготовления, с деревянными сиденьями и бронзовыми шпингалетами на окнах. А дизайн красных почтовых ящиков, что стоят на улицах на фигурных ножках, не менялся с 1880-х годов. И было бы странно, если бы в таком городе не оказалось интереснейших блошиных рынков. Самый большой, Эчери, нужно искать на окраине города. Поначалу-то, конечно, в глаза бросаются открытые ряды с самыми разнообразными предметами из прежней жизни — от советских солдатских касок до металлических табличек с названиями улиц, стоящих рядами, как книжки в библиотеке: Majakovszkij utcа, Nagymező utca вперемежку с автомобильными номерами и старыми дорожными знаками.
[119]
Магазины старинных вещей (Régiség) заполняют не только предметы, имеющие отношение к прикладным искусствам, но и просто бытовые вещи прежних времен или исторические образцы техники вроде телефонных аппаратов начала прошлого века, часов, фотоаппаратов или радиоприемников
Мебель XIX века сохранилась в Будапеште в немалом количестве, причем значительная ее часть все так же стоит в квартирах горожан. Старинные комоды, секретеры, буфеты и ломберные столики составляют значительную часть ассортимента больших антикварных магазинов на улице Falk Miksa и мебельных рядов на рынке Ecseri. Главный вопрос покупателя в обоих случаях – как увезти эту красоту домой?..
[120]
Фарфорово-стеклянные ряды расскажут о культуре последних столетий больше иных толстых томов. Когда на одной полке невозмутимо стоят рядом бюсты Ленина, Сталина, Франца Иосифа, Гитлера и два десятка пастушек с амурами и розанами, становится ясно, что живая-то история выглядела похитрее, чем описывается в учебнике. От антикварных магазинов на Falk Miksa рынок Эчери отличается широтой ассортимента, не ограниченного тем, что имеет отношение к искусству, а от лавочек-регишегов — богатством мебельных рядов. Туалетные столики, машинки «зингер» и зеркала в барочных рамах — это еще мелочи. Нужно нырнуть дальше, вглубь, мимо кофемолок с резным корпусом, мимо настоящих дуэльных пистолетов и пишущих машинок с венгерской клавиатурой, включающей буковки Ő, Ó, Ü, Ű, Á, É и Ö, мимо настольной лампы с разноцветным абажуром ар-деко, мимо чего-то медно-блестящего, с шестеренками — большой, большой рынок Эчери, что говорить, — мимо венских стульев и кружевных зонтиков, мимо кувшинов и этажерок… Мебельные павильоны скромны с виду. Но в них непременно следует заглянуть, чтобы, ахнув, обнаружить себя стоящим посреди будуара в стиле бидермейер, перед кроватью с балдахином не иначе как из графского замка. Слева — ампирный диван, дюжина стульев и круглый столик о шести ножках, справа — венское трюмо, в зеркале которого отражается немецкий комод XVI века, с гербом, из Нюрнберга, два миллиона форинтов… Антикварный мир Будапешта естествен, как платаны на набережных, как столики летних кафе со скатертями в красно-белую клетку. Любовь к старым вещам в Венгрии — традиционная и совершенно искренняя. Будапештские жители десятилетиями сберегают в домах давным-давно не использующиеся изразцовые печи, медные ключи от погребов, чей-то портрет в раме, повешенный на стену прадедушкой. Да что портрет… На Западном вокзале до сих в целости и сохранности сохраняется Королевский зал ожидания. На этот вокзал приезжал обычно из Вены Франц Иосиф. Затем — Карл V, последний император, на последнюю коронацию. Когда в 1921 году он уехал с Западного вокзала, зал ожидания закрыли за ним на ключ. Вместе с люстрами, зеркалами и креслами с бархатной обивкой на изогнутых золоченых ножках. И за весь ХХ век ни разу не потревожили. Такой уж характер у Будапешта — города, где понимают красоту вещей и знают им цену.
[121]
Наша медиа-группа:
www. antiqua-magazine.ru
www. projector-magazine.ru
www. rustelegraph.ru
www. karpovka.com
www. art1.ru
Профессионально и компететнтно о дизайне и визуальном искусстве с 2007 года
www.projector-magazine.ru
Daily. Visual Daily www.art1.ru Реклама
Реклама
Актуальные рецензии, интервью, новости, анонсы из мира искусства, архитектуры, дизайна, кино, музыки и смежных сфер. Ежедневные обновления, эксклюзивные материалы, авторский взгляд на визуальную картину мира.