№20 (ноябрь 2013) by PS литературный журнал

ВНИМА

Литературное интернет – издание «PS» является свободно распрос сии. Журнал является НЕ коммерческим изданием. Все участник НЕ взимаем плату за публикацию произведений, НЕ производим пе норары.

Авторские права на размещенные произведения принадлежат их а РФ, а так же международными законодательными актами об автор Пунктуация и орфография авторов сохранена. Страница журнала «вКонтакте»: vk.com/ps_lit_jur Проза.ру: www.proza.ru/avtor/postskriptumlit

АНИЕ!!!

страняемым журналом, как в электронной, так и в печатной верки журнала работают бесплатно, на добровольных началах. Мы ересылку номеров авторам с их произведениями и НЕ платим го-

авторам, и защищены Законами об авторском праве Украины и рском и смежном правах.

S Z S ! " #

% Ñ&#x2013; # & # ' ( Ñ&#x2013; # )Ñ&#x2013;

+ &

, - . #

0 12 ' # 3 ( #

5 2 # 2 # ' 2 6 7 89:; <8:=>9

51 @ 3 A 6 7 89:; <8:=>9

B # 6 7 89:; <8:=>9

0 @ 6 7 89:; <8:=>9

)E @ # A 6 7 89:; <8:=>9

)E # @ A 6 7 89:; <8:=>9

F @ ' G ' # ? 6 7 89:; <8:=>9

I J , @ L

M 3 ) 1& #

' ' . !# #

I+: I ' & 1 J B @

) ' 3' @ ! " #

P . # Q # I & R

S @ . M 3 ) 1& #

@ ' . Q#. 2 ( 12

I #12 . T . M F R

# . M F R

W ' 2 ! 2 " J

L Y Z9 [\ ]:9> > ^^\ Y8_:8= 6 7 89:; <8:=>9

B # 2 # ' ? M 3 ) 1& #

@ # Ja :aZ Z _ [ b>8:\

+ 1' '! ! " 2

U. # '

M 3 ) 1& # , ! " @R # , ! " #

! #

U# (

109

I R # # &@ H ]YY8 U ME @'

111

Брайн наследник киностудии, которого отец заставил работать на этой самой студии. Он считает Брайана раздолбаем, прожигателем жизни, и хочет, чтобы он приобщился к делам компании и чему-то научился. На самом деле Брайн далеко не дурак и не прожигатель, но он создал себе такой образ для защиты. Дети Голливуда не могут себе позволить такую роскошь, как быть настоящими. Рейчел молодая, но талантливая актриса, с номинацией на Оскар. Приехала из Нью-Йорка. Терпеть не может родной город и родителей. Кажется гордой и неприступной. Судьбы всех героев связаны с кино индустрией. Казалось бы все, кто связан с красивым миром должен быть счастлив. Но это мир иллюзии. Мир вызова, протеста и бунтарства. Возможно, наглая и дерзкая и красивая Мария в будущем станет степенной Голливудской дамой, совладелицей студии, но сейчас ей нравится эпатировать публику. Она может заявится на студию одетая, как шлюха, переодеться в туалете и предстать перед всеми благовоспитанной девушкой. Брайн в будущем станет главой киностудии. И ему будет не до ерунды, но сейчас он хочет развлечений, любви и чтобы родители перестали смотреть на них с сестрой, как на вклад в будущее. Рейчел может быть поучит свой Оскар, станет звездой, кинобогиней, но сейчас она одинока, не может понять, что хочет, то ли любви, то ли убить кого-то. Выберите роль по себе, участвуйте в развитии этой истории. Кто знает, чем она закончиться... Ролевая игра "Игра в маски" от литературного журнала "PS"

Все началось с исчезновения отца. Скелеты стали один за одним выпадать из шкафа. Правда об отце, перевернувшая жизнь молодого парня. Новые друзья и новые враги. Неожиданные признания и самые сокровенные секреты. И…конечно же любовь. Главный герой, Алексей, находит в кабинете пропавшего отца письмо, в котором говориться, что его будут ждать в указанное время в указанном месте. Встретивший его человек, повествует ему о том, кем действительно был его отец. 500 лет назад, инквизиция нашла портал в так называемое межмирье: пространство между мирами. Через межмирье можно попасть в миры эльфов, гномов, вампиров, оборотней. Это миры в которые можно попасть через ближайшие порталы.Так же в центре межмирья находиться портал в мир первопроходцев: погибшей цивилизации, которая и создала порталы и всю магию. Межмирье - пространство между мирами. В нем летают "острова" - клочки земли, где обитает большинство населения Анклава. В межмирье есть воздух и можно свободно дышать, земля островов плодородна, что позволяет вести хозяйство. Так же в межмирье есть свои обитатели - драконы. Но ониредко нападают на путников. Вампиры, оборотни и некоторые представители людей объединились в Союз несокрушимых. Цель Союза - полного господство во всех мирах и личное обогащение. Эльфы, частично гномы и люди, объединились в Анклав сопротивления. Анклав противостоит корыстным планам Союза. Основная доктрина: незавидность миров. Большая часть гномов соблюдает нейтралитет, до определенного момента. Мир эльфов пал, поэтому штаб-квартира Анклава, столица мира эльфов Долан, находиться на одном из островов в межмирье.

ВНИМАНИЕ!!! Журнал "В семье не без анимешника" при поддержке Литературного интернет-издания "PS" и аниме-группы "Гильдия анимешников" проводит конкурс фанфиков. Правила конкурса: 1) Фанфик на любое аниме (кроме хентая и яоя) 2) Объем работы до 15000 символов с пробелами. 3) Как уже понятно, никакого хентая и яоя. 4) Плагиатом не промышляем! 5) Работы принимаются до 12 числа каждого месяца в теме "Конкурс Фанфиков", прикрепленные текстовым либо вордовским документом. Все работы будут опубликованы в номере журнала "В семье не без анимешника". Пятерка лучших попадет в номер литературного интернет- издания "PS" По итогам года будет выбран лучший из лучших! Дерзайте!

ВНИМАНИЕ!!! В проект "Летописи межмирья. Манга" требуются художники для расширения команды.Работа предстоит по одному из следующих направлений: - Прорисовка персонажей - Прорисовка окружения и панорам - Работа с градиентом (тени, эффекты) Требования: иметь базовый уровень рисунка, представление о пропорциях, желание работать над проектом. Пол и возраст не имеют значения. Ваши работы размещайте в специальном альбоме в группе проекта. Проект не коммерческий. Поэтому,если вы горите желанием заработать много-много денег, вам не сюда. ЕЩЕ РАЗ ВНИМАНИЕ!!!! Отбор художников проводиться ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО по предоставленным работам. СВЯЗЫВАТЬСЯ С АДМИНИСТРАЦИЕЙ НЕ НАДО. Если в течении трех дней с вам никто не связался по поводу сотрудничества - значит ваша кандидатура не была одобрена.

Результаты открытого голосования за звание «Лучшие произведения номера» 20 номера (ноябрь2013 года). Победу одержал:

Вот скоро закончится последний месяц осени. Она уже не золотая, а серая, но это ее не портит, так как в воздухе витает предвкушение Нового Года, в торговых центрах и кафе все украшено - мило и красиво, кое-где даже на европейский манер. Ну а у нас вышел ноябрьский номер. В этом номере мы предлагаем вам совершить путешествие в "Ночь на Хеллуин", если у вас осталась тыква, то ее еще можно приготовить и съесть читая рассказ Инны Нюсьман. События в "Игре в Маски" тоже не стоят на месте. Ну и конечно же мы не могли не обратить внимание на литературный проект "Слово за слово", как почти профи, Александр Маяков оценит проект по всем критериям и в духе нашего журнала с небольшой иронией и язвительностью, но без злобы. Приятного прочтения!

Сегодня у нас не обычный обзор. Под прицелом не одно произведение или творчество одного автора, а издание. Да, да, именно издание. Такой же журнал, как и наш. Точнее, не совсем такой. Я бы даже сказал, совершенно не такой, как наш. Речь пойдет о журнале «Слово за слово», который находится на стадии создания. Нас он заинтересовал как потенциальный партнер. Мы не раз говорили, что рады любому сотрудничеству, а тут как раз новое издание. В чем-то, постулаты «Слово за слово» схожи с нашими. Звучат они так: - Мы будем платить за творчество. - Мы создадим универсальную концептуальную площадку с индивидуальным дизайном, на которой Вы сможете почитать современное творчество, узнать новости из мира современной литературы, узнать новое из мира современной русской литературы (главное), узнать о самых актуальных конкурсах из мира литературы, узнать чтобы то ни было из мира литературы, при этом не будет слащавых сухих фактов только интересное изложение материала. - На первых порах это будет не совсем периодическое издание. То есть, будут постоянных рубрики и непостоянные. Но как таковых печатных версий или даже pdf-версий журнала в самом начале не будет. - Своя твердая и обоснованная точка зрения на события, происходящие в мире литературы, и на само

творчество как таковое. - Только избранные, талантливые авторы всех жанров и направлений. - Мы не станем пренебрегать новыми тенденциями в литературе. Попытаемся осветить и то новое, что приносят сейчас современные поэты и писатели. - У нас не будет цензуры. Это не значит, что мы будем материться налево и направо. Просто мы дадим возможность своим авторам высказать свое мнение, не ограничивая их в чем бы то ни было. - И, естественно, скандалы, интриги, расследования. Возможны публикации провокационных материалов. (Нет, никаких политических или околополитических тем, тем, разжигающих межнациональные конфликты или подобное, но что-то задорное будет точно). Прокомментирую по пунктам. - Оплата произведений. Это круто, скажу я вам! Назовите мне еще одно издание, которое плати авторам? Я, лично, не встречал. Большинство изданий просто продают полосы. Мне и моим товарищам не раз предлагали подобные публикации. Именно это и послужило одной из причин создания нашего издания. Вот только вопрос, откуда будут браться финансы? Ведь в самой группе указано, что платить они будут, цитирую: По 10 рублей за строчку поэту, по 100 рублей за 1000 знаков писателям и журналистам. В этой самой статье уже около 2000 символов, а

написано это было за пять минут. Пускай, будет написано еще столько же и минус цитаты (не брать же с людей деньги за чужие слова), получим около 3000 символов, что в переводе на деньги 300 рублей. Те, кто занимаются копирайтенгом, знают, сколько платят авторам. И это одна статья. А в журнале их будет как минимум 10, это так, для небольшой брошюры. Для полноценного журнала, выходит солидная сумма. Откуда брать деньги? Нет, не подумайте, что мы лезем в чужой карман, просто данный вопрос в чем-то актуален и для нашего издания: где взять средства для сотрудничества с типографией. Есть несколько вариантов. Та же реклама в самом журнале, но кто будет загрязнять литературное издание всякой рекламой? Продажа тиража? Вряд ли она окупит все затраты. Инвестор? Вариант интересный, но найти того, кто будет вкладывать деньги в литературу сложно. Поэтому пункт об оплате авторам очень интересен. Как это будет реализовано? Будет ли реализовано вообще? Вдруг, это просто маркетинговый ход для привлечения авторов и аудитории. Поживем, увидим. - Что из себя представит сам журнал. Ну, тут все понятно, полноценной издание, полностью освещающее

мир литературы. - Первичное развитие журнала. Немного огорчило известие о том, что не будет периодики. То есть, будет группа в Контакте, в которой иногда будут размещены материалы. По сути, таких групп достаточно и так, зачем еще одна. Отсутствие pdf-версий журнала то же странно. Мы (я прошу прощения, но в данной ситуация приходится сравнивать с нашим изданием) изначально создавались как издание с направленностью на печать. У нас сразу была pdf-версия, точнее, она была и остается основой. Как будет функционировать это издание – мы не знаем. И еще один факт: сообщения в группе датируются с 19 октября. Уже конец ноября, а воз и ныне там. То есть, с таким описанием начала работы, уже можно было давно запустить журнал. Поживем, увидим - Своя точка зрения. Что можно сказать? Прекрасно! Свободное издание со свободными взглядами! - Публикация избранных. А кто будет определять избранность? Вот интересно. За более чем полтора года существования нашего издания, мы видели много авторов, пишущих в своих стилях, своим слогом. Сказать, что кто-то из них стал для нас избранным – такого не было. Кто-то публиковался

раз, кто-то регулярно публикуется. Создавать издание для так называемых VIP авторов, с моей точки зрения, не совсем корректно. Получается, разделение: элита и низшие, так что ли? Если смотреть на это с учетом первого пункта, тогда понятен смысл. - Данный пункт схож с описанием самого журнала из второго пункта. Так сказать, его дополнение. - У нас не будет цензуры. Поддерживаю! Свобода слова превыше всего! В разумных рамках, разумеется. Каждый имеет право, нет, должен высказывать свое мнение, но не перегибать палку. - И, естественно, скандалы, интриги, расследования. Чего греха таить, мы сами этим промышляем. Но, как сказано пунктом вы-

ше, главное не перегнуть палку. Журнал «Слово за слово» вызывает противоречивые чувства. С одной стороны приятно знать, что еще один хороший журнал появляется в мире. Заявка очень хорошая, но… публикация так называемых избранных, лично меня, отталкивает. Да, я не люблю, когда кого-то выделяют и называют особенным. В мире семь миллиардов особенных. Это, конечно, мое мнение. Я извиняюсь перед редакцией «Слово за слово» за то, что мне пришлось сравнивать их с другим изданием. И с нетерпением жду выхода их первого номера. Автор: Маяков

Александр

Братіслав Лібертус «Холодна пані в червоному» (текст пісні) Пр.: Ти його кохала нерозділено, Та хіба у серці тугу видно? Із душею ти була холодною І тому ходила у червоному. 1. Хай твоє дитинство вкрите мороком: Адже ти завжди була дорослою. Хай вважають, що тобі не боляче, Бо терпіти біль і ти навчилася.

Пр.: Ти його кохала нерозділено, Та хіба у серці тугу видно? Із душею ти була холодною І тому ходила у червоному.

2. Хай покрита тінню ржа минулого, Бо його забути ти хотіла би. Хай майбутнє для усіх невидиме, Тільки серце все живе надією. Пр.: Ти його кохала нерозділено, Та хіба у серці тугу видно? Із душею ти була холодною І тому ходила у червоному. 3. Ти шукаєш досі щастя власного, І когось би на ніч обійняла ти. Він далеко десь, а ти, згораючи, Все ж холодна з тим, з ким прокидаєшся. Пр.: Ти його кохала нерозділено, Та хіба у серці тугу видно? Із душею ти була холодною І тому ходила у червоному.

Галина Шагалиева «Скрипка печали» Смолкают звуки печальной скрипки, Скрывают что-то своей игрой, А в тишине чуть свеча мерцает И льется вечер на нас с тобой. Еще слышны отголоски скрипки, Тревожно сердце стучит в груди. Игрой своею она вернула Меня туда, где стеной дожди. И встало прошлое за спиною, С печальным боем ворвавшись внутрь. Тогда другая была со мною, Разрушив счастье волною бурь. Зачем ты скрипка всю боль вернула, О чем хотела мне рассказать, Что ты, как я, без ума любила, Что ты умеешь, как я, страдать? Туманом словно все накрывает, Что шелохнуться уже нельзя, Печалью прошлой все пеленает И в горле ком, а в глазах слеза. Смолкают звуки печальной скрипки, Раскрыла чувства своей игрой, А в тишине чуть свеча мерцает, Но я сегодня совсем другой.

Бевлан «Желтый месяц в луже» Желтый месяц в луже Проплывает сонно, Метелью листьев груши Осень бьётся в окна Тихо плачут вербы, Под дождём осенним Как теперь хотел бы, Быть чуть- чуть весенним В синий тёплый вечер Средь травы зелёной Лить громады песен Из души весёлой На весь день с горбушкой На реку умчаться, С девчонкой хохотушкой По деревне шляться ..Как желал бы снова Не зная почему, Прокричать корове Дерзкое му-му

Romantic knight «Той единственной и неповторимой» Люблю тебя, моя родная, люблю за что я сам не знаю. За блеск твоих красивых глаз, характер крепкий, как алмаз. Возможно ты одна такая. такая нежная простая. Тебя увидев первый раз, Я сразу понял- это класс!!! Я сразу понял -я влюбился, и пульс мой сразу участился. Теперь я жду с тобою встреч, и я скажу тебе ту речь "Люблю тебя моя родная, Люблю тебя, хотя не знаю. Возможно любишь или нет, Но я дождусь узнать ответ." Тебя окликну поцелую, я не хочу искать другую.

Romantic knight «Ты знать должна…» Ты знать должна и я скажу Скажу я это без обмана, и заживет моя вдруг рана, она затянется, задышит, и сердце вновь потом услышит, услышит нежный голос твой, ведь без него я неживой. И вот тогда я соберусь к тебе с букетом подкрадусь, и перед тобою уклонюсь.

Romantic knight «Детство» Берегите своих детей, Их за шалости не ругайте. Зло своих неудачных дней Никогда на них не срывайте. Не сердитесь на них всерьез, Даже если они провинились, Ничего нет дороже слез, Что с ресничек родных скатились. Если валит усталость с ног Совладать с нею нету мочи, Ну а к Вам подойдет сынок Или руку протянет дочка. Обнимите покрепче их, Детской лаской дорожите Это счастье -короткий миг, Быть счастливыми поспешите, Ведь растают как снег весной, Промелькнут дни златые эти, И покинут очаг родной Повзрослевшие Ваши дети. Перелистывая альбом, С фотографиями детства, С грустью вспомните о былом О тех днях, когда были вместе. Как же будете Вы хотеть В это время опять вернуться, Что б им маленьким песню спеть, Щечки нежной губами коснуться. И пока в доме детский смех, От игрушек некуда деться, Вы на свете счастливее всех, Берегите ж, пожалуйста, детство!

Romantic knight «Жизнь» А жизнь бежит, Она летит. Бежит и время не догонешь, А если вдруг ты не успеешь сбежит твоя пустая жизнь. Летят все годы незаметно, но все другим увы заметны, заметны годы, неудачи Но мы живем и ждем удачи. Мы ждем семьи, друзей ,подруг. А жизнь летит и и "Свалит" вдруг Живи и радуйся успеху, беги, лети навстречу смеху. И лишь тогда та жизнь пойдет и "все окей" она споет.

Romantic knight «Любить тебя наверно буду…» Любить тебя наверно буду, тебя я точно не забуду, я не забуду голос твой, ведь ты украла мой покой. Его ты сперла, не спросила, меня на веки погубила.

Romantic knight «Любил тебя наверно сильно…» Любил тебя наверно сильно, ревновал тебя ко всем стабильно. Но ты была уже не той, кого любил я попервой. Была ты нервной , тучной, грозной, но все такой же нестервозной. Такой запретной, как тот плод, который Ева унесет. И вот я понял: ты одна мне больше воздуха нужна. Нужна как солнце, как вода. Нужна, люблю тебя, нужна.

Romantic knight «Что делать мне на этом свете?» Что делать мне на этом свете? коль не гулять с тобою на рассвете, не слышать в трубке голос твой, Здесь не могу найти покой. Мне больно видеться с тобой, Я телом плачу и душой. Что делать мне на этом свете? Уйду куда-то на рассвете.

В одной газете прочитала довольно «интересную статью», подпадающую под понятие откровенный бред, а также ЛПП (ложь, пиздеж и провокация). Статья на тему неоязычества, ожидаемо негативная и не объективная. В статье о возрождении язычества и «так называемого родноверия» обвиняют, ну, конечно же, спецслужбы. Они умницы такие трудятся над возрождение язычества, аж со времен Андропова, «как только у народа проснулся интерес к христианству». А что ж сразу язычество то, а? Почему же не по старой доброй схеме массовых расстрелов пошли? Действенней же, к тому мертвые на другую идею (более опасную, например) не переключатся. Страшно стало или что? Выпуски книг по магии и оккультизму это еще далеко не показатель, совсем не показатель, даже для «страны, где любая религия запрещена». Что касается стараний спецслужб, то тоже самое можно сказать и в отношении РПЦ. Уж что-то очень сильно церкви активничают в последнее время,

заставляя людей верить в Бога, диктуют как нужно верить в Бога. Фанатиков развелось великое множество, и все они считают себя «истинными христианами», а зла у некоторых дьявол бы с удовольствием занял до лучших времен. Некоторые представители «истинных христиан» успели обойти все секты и закодироваться от пьянства, а также родить лет в 15 (это к слову, что неоязычники блудят, мракобесничают и бухают). Неоязычество якобы выгодно, «лукавый» хочет погубить душу, а мы должны с ним бороться. Все замечательно и высокопарно, есть правда одно «но». Спецслужбам или кто там о нас думает, большую выгоду составляет стадо баранов (ладно уговорили, агнцев), лучше когда все верят в одно и тоже, думают одинаково, боятся одного и того же. Церковь на самом деле может в любую секунду стать мощным оружием против людей мыслящих. Ибо она искореняет саму возможность мыслить и думать. Церковь отрицает ум. Ты не должен ни о чем думать, за тебя уже все ре-

шили, примкни к стаду. В язычестве такого не было и нет. И все это понимают. Не надо только делать вид, что не понимаете. Может поэтому церковники и наезжают на язычество, стараясь его охаять и смешать с грязью? Соглашусь с утверждением из статьи, что про родноверие (именно родноверие – родная вера, бог Род) малоизученно, мало источников сохранилось. А давай все дружно вспомним, какая падла виновата в том, что все, что связано с религией Древней Руси кануло в Лету? Вспомнили? Ну и молодцы. Византийцы, мать их так-латиняне, рабскую веру на Русь принесли, а Владимир быстро понял, что вера это инструмент управления массами и сломал народ, огнем ведь суки, крестили, мечами в реки загоняли. Что же касается того факта, что неоязычники постоянно что-то выясняют и не могут прийти к общему знаменателю в своих взглядах, ну да есть такое, ибо любое язычество крайне персонализированная религия, вспомним огромные пантеоны богов прошлого.

лики, православные и протестанты еще не так давно весело и шустро убивали друг друга (пятьсот лет для истории ни что, так, что на сроки давности не ссылаемся, это вам не уголовный кодекс). И господа христиане, вы что-то тоже до сих пор не пришли к общему мнению как молитвы читать, сколькими пальцами креститься и какой рукой, а также верить в святого духа или нет, и так далее по списку) хотя бог то

И если с язычеством хоть что-то понятно, богов много выбираешь себе того, кто больше нравится, при этом не теряя уважения к остальным. В христианстве все несколько по другому, като-

у вас один, а не десять. Так что если рассматривать христианство, противоречий то там даже больше, чем во всех языческих верованиях. Но об этом нельзя упоминать, ибо наша задача не думать, а верить. Не спроста

так любят говорить «истинные христиане». И к тому же, если Вася верит в Перуна, а Петя в Одина, плохими друг для друга они не становятся. А вот если бы Вася был католиком, а Петя православным, то они бы друг друга считали бы «не истинными верующими и заблудшими душами». Как-то так. «Людям не нужны идолы, а нужна жизнь с Христом в сердце» (цитирую не точно, но смысл сохранен). Идолы? Где идолы? Тут где-то Капище, а я и не знаю? Хм. Идолы. Нуну. Снимите с половины «истинных христиан» крестики, отнимите у них их книги, статуэтки (чем не идолы?) иконы – и все, они без своих атрибутов перестанут быть верующими христианами. ?) А как быть с каннибализмом? (вкушение во время причастия плоть и кровь бога Христа), Так что забота о душе это для отвода глаз, главное для них атрибуты и символика. Язычники, как и неоязычники так за атрибутику не хватаются. Понимаю, что наша страна долгое время была атеистической, но сейчас все идет как по пословице «Заставь дурака богу молиться». Язычество мы забыли, а христианство не забыли? Точно в Библии не сделали кучу опечаток в словах Христа? Он точно велел убивать ради своего учения? Точно велел навязывать его всем и

каждому всеми способами? Велел отключать людям мозги? Религию трактуют не боги, а люди и делают это так как выгодно им самим. Так что кто знает, чего на самом деле Бог не желал? А ТВ-клоуны от церкви просто умиляют. Все такие правильные, праведные, но что-то им ничего не мешает лаяться в прямом эфире со своими оппонентами и писать злобные статьи в журналы и газеты, поливая грязью все, что им не нравится, тем самым пытаясь в этой грязи скрыть и свои пороки. Ах да! Еще вспомнила. Было в той статье про неоязычников сказано чтото про жестокие древнегерманские обряды, жертвоприношения. Ну да были. Только все же чаще это были жертвенные животные, а не младенцы, как например у христиан. Довелось мне как-то читнуть Книгу Моисея (из чистого мазохизма и любопытства), моя извращенная маньячная фантазия такого не могла бы даже и представить, выдержать, кстати, тоже. Поплохело. Про такие зверства я еще не читала. Вспомните, сколько в христианских святых книгах описано убийств, пыток и прочих прелестей. Обгоняют язычество, только в путь. Но опять же «истинные православные» скажут, что к ним это не относится, это было у католиков, иудеев (нужное подчеркнуть), а «истинные католики» скажут, что это было давно, давайте не будем о грустном, да и мы уже из-

винились. Так что наезжая на язычество не забудьте оглянуться и на христианство. И что касается сект, то они выливаются в основном из христианства, нежели из язычества. Языческие секты ко мне на улице не приставали и лапшу на уши не вешали, а вот христианские…. Бегством спасалась много раз, ибо по-другому никак было. В завершении скажу, что Христианская вера не так плоха, и языческая не так плоха, каковой ее дела-

ют люди (это как с музыкой – не так страшно само направление, как его фанаты). И я знаю, что есть хорошие священники, которые верят в Бога от чистого сердца, с душой. От таких людей свет исходит, они спокойны и величественны, не пытаются забрать у вас ваш мозг и душу, чтобы спасти. Но таких священников один на триллион, а верующих христиан, при этом образованных и адекватных примерно столько же. Но все же они есть.

Среди неоязычников много интересных, умных, образованных и адекватных людей. Я с ними общаюсь и буду общаться. Они не бухают, не блудят, при этом не кичатся тем, что ведут здоровый образ жизни, и высокой нравственностью тоже не хвастаются на каждом углу, потому что она у них есть. Нравственность, моральные принципы и устойчивые взгляды на жизнь, и этот мир, не меняющиеся каждые пять минут в угоду власти и СМИ.

Так что может вместо того, чтобы искать виноватых (в том числе и в спецслужбах) может займетесь саморазвитием, самообразованием. Церковь боится язычества, как черт ладана, потому что знает, что не может контролировать их разум. Я не против Христа (он-то был харизматичной личностью, в отличие от некоторых претендующих), я против тупых людей, которые прикрываются телом Христа, все как две тысячи лет. Кстати, до-

рогие «христиане» Христа распяли за инакомыслие, и вы сейчас готовы делать тоже самое с каждым, кто не разделяет ваших взглядов. И еще один момент, закон об уважении чувств верующих помните? Так вот, язычники тоже верующие. Это так напоминание. А своими погаными славяне не христиан называли и не других язычников, а реально поганых (их тоже Гитлер сжигать любил и нам уже пора), но это уже другая тема. Автор: Надежда Леонычева

Боевой путь Я начал служить в июне 41-го года. Но я тогда был не совсем военным. Мы назывались вспомогательной частью и до ноября я, будучи шофёром, ездил в треугольнике Вязьма – Гжатск - Орша. В нашем подразделении были немцы и русские перебежчики. Они работали грузчиками. Мы возили боеприпасы, продовольствие. Вообще перебежчики были с обоих сторон, и на протяжении всей войны. К нам перебегали русские солдаты и после Курска. И наши солдаты к русским перебегали. Помню, под Таганрогом два солдата стояли в карауле, и ушли к русским, а

рок тебя отправят куданибудь в тыл, подальше от фронта. А там уж жизнь какнибудь образуется. Потом меня отправили в учебный гарнизон под Магдебург в унтерофицерскую школу и после неё и весной 42-го года я попал служить в 111-ю пехотную дивизию под Таганрог. Я был небольшим командиром. Но большой военной карьеры не сделал. В русской армии моему званию соответствовало звание сержанта. Мы сдерживали наступление на Ростов. Потом нас перекинули на Северный Кавказ, потом я был ранен и после ранения на самолёте меня перебросили в Севастополь. И там нашу дивизию практически полностью

все хорошо друг друга знали и могли доверять друг другу, надеяться друг на друга. Раз в год солдату полагался отпуск, но после осени 43-го года всё это стало фикцией. И покинуть своё подразделение можно было только по ранению или в гробу. Убитых хоронили поразному. Если было время и возможность, то каждому полагалась отдельная могила и простой гроб. Но если бои были тяжёлыми и мы отступали, то закапывали убитых кое-как. В обычных воронках из под снарядов, завернув в плащ-накидки, или брезент. В такой яме за один раз хоронили столько человек, сколько погибло в этом бою и могло в неё по-

через несколько дней, мы услышали их обращение по радиоустановке с призывом сдаваться. Я думаю, что обычно перебежчики это были солдаты, которые просто хотели остаться в живых. Перебегали обычно перед большими боями, когда риск погибнуть в атаке пересиливал чувство страха перед противником. Мало кто перебегал по убеждениям и к нам и от нас. Это была такая попытка выжить в этой огромной бойне. Надеялись, что после допросов и прове-

уничтожили. В 43-м году под Таганрогом я получил ранение. Меня отправили лечиться в Германию, и через пять месяцев я вернулся обратно в свою роту. В немецкой армии была традиция - раненых возвращать в своё подразделение и почти до самого конца войны это было так. Всю войну я отвоевал в одной дивизии. Я думаю, это был один из главных секретов стойкости немецких частей. Мы в роте жили как одна семья. Все были на виду друг у друга,

меститься. Ну, а если бежали – то вообще было не до убитых. Наша дивизия входила в 29 армейский корпус и вместе с 16-ой (кажется!) моторизованной дивизией составляла армейскую группу «Рекнаге». Все мы входили в состав группы армий «Южная Украина». Как мы видели причины войны. Немецкая пропаганда. В начале войны главным тезисом пропаганды, в которую мы верили, был

тезис о том, что Россия готовилась нарушить договор и напасть на Германию первой. Но мы просто оказались быстрее. В это многие тогда верили и гордились, что опередили Сталина. Были специальные газеты фронтовые, в которых очень много об этом писали. Мы читали их, слушали офицеров и верили в это. Но потом, когда мы оказались в глубине России и увидели, что военной победы нет, и что мы увязли в этой войне, то возникло разочарование. К тому же мы уже много знали о Красной армии, было очень много пленных, и мы знали, что русские сами боялись нашего нападения и не хотели давать повод для войны. То-

гда пропаганда стала говорить, что теперь мы уже не можем отступить, иначе русские на наших плечах ворвутся в Рейх. И мы должны сражаться здесь, что бы обеспечить условия для достойного Германии мира. Многие ждали, что летом 42 -го Сталин и Гитлер заключат мир. Это было наивно, но мы в это верили. Верили, что Сталин помирится с Гитлером, и они вместе начнут воевать против Англии и США. Это было наивно, но солдатом хотелось верить. Каких-то жёстких требований по пропаганде не было. Никто не заставлял читать книги и брошюры. Я так до сих пор и не прочитал «Майн камф». Но следили за моральным состоянием

строго. Не разрешалось вести «пораженческих разговоров» и писать «пораженческих писем». За этим следил специальный «офицер по пропаганде». Они появились в войсках сразу после Сталинграда. Мы между собой шутили и называли их «комиссарами». Но с каждым месяцем всё становилось жёстче. Однажды в нашей дивизии расстреляли солдата, который написал домой «пораженческое письмо», в котором ругал Гитлера. А уже после войны я узнал, что за годы войны, за такие письма было расстреляно несколько тысяч солдат и офицеров! Одного нашего офицера разжаловали в рядовые за «пораженческие разговоры».

Особенно боялись членов НСДАП. Их считали стукачами, потому, что они были очень фанатично настроены и всегда могли подать на тебя рапорт по команде. Их было не очень много, но им почти всегда не доверяли. Отношение к местному населению, к русским, белорусам было сдержанное и недоверчивое, но без ненависти. Нам говорили, что мы должны разгромить Сталина, что наш враг это большевизм. Но, в общем, отношение к местному населению

было правильно назвать «колониальным». Мы на них смотрели в 41-ом как на будущую рабочую силу, как на территории, которые станут нашими колониями. К украинцам относились лучше. Потому, что украинцы встретили нас очень радушно. Почти как освободителей. Украинские девушки легко заводили романы с немцами. В Белоруссии и России это было редкостью. На обычном человеческом уровне были и контакты. На Северном Кавказе я дружил с азербайджанцами, которые служили у нас вспомогательными добровольцами (хиви). Кроме них в дивизии служили черкесы и грузины. Они часто готовили шашлыки и другие блюда кавказской кухни. Я до сих пор эту кухню очень люблю. С начала их брали мало. Но после Сталинграда их с каждым годом становилось всё больше. И к 44-му году они были отдельным большим вспомогательным подразделением в полку, но командовал ими немецкий офицер. Мы за глаза их звали «Шварце» - чёрные ( ;-)))) Нам объясняли, что относится к ним надо, как боевым товарищам, что это наши помощники. Но определённое недоверие к ним, конечно, сохранялось. Их использовали только как обеспечивающих солдат. Они были вооружены и экипированы хуже. Иногда я общался и с местными людьми. Ходил к некоторым в гости. Обычно к тем, кто сотрудничал с нами или работал у нас. Партизан я не видел.

Много слышал о них, но там где я служил их не было. На Смоленщине до ноября 41го партизан почти не было. А на Северном Кавказе я вообще о них не слышал. Там степи – места для партизан гибельные. Мы от них не страдали. К концу войны отношение к местному населению стало безразличным. Его словно бы не было. Мы его не замечали. Нам было не до них. Мы приходили, занимали позицию. В лучшем случае командир мог сказать местным жителям, что бы они убирались подальше, потому, что здесь будет бой. Нам было уже не до них. Мы знали, что отступаем. Что всё это уже не наше. Никто о них не думал… Об оружии. Главным оружием роты были пулемёты. Их в роте было 4 штуки. Это было очень мощное и скорострельное оружие. Нас они очень выручали. Основным оружием пехотинца был карабин. Его уважали больше чем автомат. Его называли «невеста солдата». Он был дальнобойным и хорошо пробивал защиту. Автомат был хорош только в ближнем бою. В роте было примерно 15 - 20 автоматов. Мы старались добыть русский автомат ППШ. Его называли «маленький пулемёт». В диске было кажется 72 патрона и при хорошем уходе это было очень грозное оружие. Ещё были гранаты и маленькие миномёты. Ещё были снайперские винтовки. Но не везде.

Мне под Севастополем выдали снайперскую русскую винтовку Симонова. Это было очень точное и мощное оружие. Вообще русское оружие ценилось за простоту и надёжность. Но оно было очень плохо защищено от коррозии и ржавчины. Наше оружие было лучше обработано. Однозначно русская артиллерия намного превосходила немецкую. Русские части всегда имели хорошее артиллерийское прикрытие. Все русские атаки шли под мощным артиллерийским огнём. Русские очень умело маневрировали огнём, умели его мастерски сосредотачивать. Отлично маскировали артиллерию. Танкисты часто жаловались, что русскую пушку увидишь только тогда, когда она уже по тебе выстрелила. Вообще, надо было раз побывать по русским артобстрелом, что бы понять, что такое русская артиллерия. Конечно, очень мощным оружием был «шталин орган» - реактивные установки. Особенно, когда русские использовали снаряды с зажигательной смесью. Они выжигали до пепла целые гектары. О русских танках. Нам много говорили о Т-34. Что это очень мощный и хорошо вооружённый танк. Я впервые увидел Т-34 под Таганрогом. Два моих товарища назначили в передовой дозорный окоп. Сначала назначили меня с одним из них, но его друг попросился вместо меня пойти с ним. Командир разрешил. А днём перед нашими позициями вышло два русских танка

Т-34. Сначала они обстреливали нас из пушек, а потом, видимо заметив передовой окоп, пошли на него и там один танк просто несколько раз развернулся на нём, и закопал их обоих заживо. Потом они уехали. Мне повезло, что русские танки я почти не встречал. На нашем участке фронта их было мало. А вообще у нас, пехотинцев всегда была танкобоязнь перед русскими танками. Это понятно. Ведь мы перед этими бронированными чудовищами были почти всегда безоружны. И если не было артиллерии сзади, то танки делали с нами что хотели. О штурмовиках. Мы их называли «Русише шту-

ка». В начале войны мы их видели мало. Но уже к 43-му году они стали очень сильно нам досаждать. Это было очень опасное оружие. Особенно для пехоты. Они летали прямо над головами и из своих пушек поливали нас огнём. Обычно русские штурмовики делали три захода. Сначала они бросали бомбы по позициям артиллерии, зениток или блиндажам. Потом пускали реактивные снаряды, а третьим заходом они разворачивались вдоль траншей и из пушек убивали всё в них живое. Снаряд, взрывавшийся в траншее, имел силу осколочной гранаты и давал очень много осколков. Особенно угнетало, то, сбить русский

штурмовик из стрелкового оружия было почти невозможно, хотя летал он очень низко. Об ночных бомбардировщиках По-2 я слышал. Но сам лично с ними не сталкивался. Они летали по ночам и очень метко кидали маленькие бомбы и гранаты. Но это было скорее психологическое оружие, чем эффективное боевое. Но вообще, авиация у русских была, на мой взгляд, достаточно слабой почти до самого конца 43 года. Кроме штурмовиков, о которых я уже говорил, мы почти не видели русских самолётов. Бомбили русские мало и не точно. И в тылу мы себя чувствовали совершенно

спокойно. Учёба. В начале войны учили солдат хорошо. Были специальные учебные полки. Сильной стороной подготовки было то, что в солдате старались развить чувство уверенности в себе, разумной инициативы. Но было очень много бессмысленной муштры. Я считаю, что это минус немецкой военной школы. Слишком много бессмысленной муштры. Но после 43-го года учить стали всё хуже. Меньше времени давали на учёбу и меньше ресурсов. И в 44-ом году стали приходить солдаты, которые даже стрелять толком не умели, но за то хорошо маршировали, потому, что патронов на стрельбы почти не давали, а вот строевой фельдфебели с ними занимались с утра и до вечера. Хуже стала и подготовка офицеров. Они уже ничего кроме обороны не знали и, кроме как правильно копать окопы ничего не умели. Успевали только воспитать преданность фюреру и слепое подчинение старшим командирам. Еда. Снабжение. Кормили на передовой неплохо. Но во время боёв редко было горячее. В основном ели консервы. Обычно утром давали кофе, хлеб, масло (если было) колбасу или консервированную ветчину. В обед – суп, картофель с мясом или салом. На ужин каша, хлеб, кофе. Но часто некоторых

продуктов не было. И вместо них могли дать печенье или к примеру банку сардин. Если часть отводили в тыл, то питание становилось очень скудным. Почти впроголодь. Питались все одинаково. И офицеры и солдаты ели одну и ту же еду. Я не

дого старшего офицера, у полковника и выше - был свой повар, который готовил ему отдельно. Румынская армия была самая деморализованная. Солдаты ненавидели своих офицеров. А офицеры презирали своих солдат. Румыны часто торго-

знаю как генералы – не видел, но в полку все питались одинаково. Рацион был общий. Но питаться можно было только у себя в подразделении. Если ты оказывался по какой-то причине в другой роте или части, то ты не мог пообедать у них в столовой. Таков был закон. Поэтому при выездах полагалось получать паёк. А вот у румын было целых четыре кухни. Одна - для солдат. Другая - для сержантов. Третья - для офицеров. А у каж-

вали оружием. Так у наших «чёрных» («хиви») стало появляться хорошее оружие. Пистолеты и автоматы. Оказалось, что они покупали его за еду и марки у соседей румын… Об СС Отношение к СС было неоднозначным. С одной стороны они были очень стойкими солдатами. Они были лучше вооружены, лучше экипированы, лучше

питались. Если они стояли рядом, то можно было не бояться за свои фланги. Но с другой стороны они несколько свысока относились к Вермахту. Кроме того, их не очень любили из-за крайней жестокости. Они были очень жестоки к пленным и к мирному населению. И стоять рядом с ними было неприятно. Там часто убивали людей. Кроме того, это было и опасно. Русские, зная о жестокости СС к мирному населению и пленным, эсэсовцев в плен не брали. И во время наступления на этих участках мало кто из русских разбирался, кто перед тобой эссэман или обычный солдат вермахта. Убивали всех. Поэтому за глаза СС иногда называли «покойниками». Помню, как в ноябре 42 года мы однажды вечером украли у соседнего полка СС грузовик. Он застрял на дороге, и его шофёр ушёл за помощью к своим, а мы его вытащили, быстро угнали к себе и там перекрасили, сменили знаки различия. Они его долго искали, но не нашли. А для нас это было большое подспорье. Наши офицеры, когда узнали очень ругались, но никому ничего не сказали. Грузовиков тогда оставалось очень мало, а передвигались мы в основном пешком. И это тоже показатель отношения. У своих (Вермахта) наши бы никогда не украли. Но эсэсовцев недолюбливали. Солдат и офицер В

Вермахте

всегда

была большая дистанция между солдатом и офицером. Они никогда не были с нами одним целым. Несмотря на то, что пропаганда говорила о нашем единстве. Подчёркивалось, что мы все «камрады», но даже взводный лейтенант был от нас очень далёк. Между ним и нами стояли ещё фельдфебели, которые всячески поддерживали дистанцию между нами и ими, фельдфебелями. И уж только за ними были офицеры. Офицеры, обычно с нами солдатами общались очень мало. В основном же, всё общение с офицером шло через фельдфебеля. Офицер мог, конечно, спросить что-то у тебя или дать тебе какое-то поручение напрямую, но повторюсь – это было редко. Всё делалось через фельдфебелей. Они были офицеры, мы были солдаты, и дистанция между нами была очень большой. Ещё большей эта дистанция была между нами и высшим командованием. Мы для них были просто пушечным мясом. Никто с нами не считался и о нас не думал. Помню в июле 43-го, под Таганрогом я стоял на посту около дома, где был штаб полка и в открытое окно услышал доклад нашего командира полка какому-то генералу, который приехал в наш штаб. Оказывается, генерал должен был организовать штурмовую атаку нашего полка на железнодорожную станцию, которую заняли русские и превратили в мощный опорный пункт. И после доклада о замысле атаки наш командир сказал,

что планируемые потери могут достигнуть тысячи человек убитыми и ранеными и это почти 50% численного состава полка. Видимо командир хотел этим показать бессмысленность такой атаки. Но генерал сказал: - Хорошо! Готовьтесь к атаке. Фюрер требует от нас решительных действий во имя Германии. И эта тысяча солдат погибнет за фюрера и Фатерлянд! И тогда я понял, что мы для этих генералов никто! Мне стало так страшно, что это сейчас невозможно передать. Наступление должно было начаться через два дня. Об этом я услышал в окно и решил, что должен любой ценой спастись. Ведь тысяча убитых и раненых это почти все боевые подразделения. То есть, шансов уцелеть в этой атаке у меня почти небыло. И на следующий день, когда меня поставили в передовой наблюдательный дозор, который был выдвинут перед нашими позициями в сторону русских, я задержался, когда пришёл приказ отходить. А потом, как только начался обстрел, выстрелил себе в ногу через буханку хлеба (при этом не возникает порохового ожога кожи и одежды) так, что бы пуля сломала кость, но прошла навылет. Потом я пополз к позициям артиллеристов, которые стояли рядом с нами. Они в ранениях понимали мало. Я им сказал, что меня подстрелил русский пулемётчик. Там меня перевязали, напоили кофе, дали сигарету и на машине отправили в тыл. Я очень боялся, что в госпитале врач

найдёт в ране хлебные крошки, но мне повезло. Никто ничего не заметил. Когда через пять месяцев в январе 1944-го года я вернулся в свою роту, то узнал, что в той атаке полк потерял девятьсот человек убитыми и ранеными, но станцию так и не взял… Вот так к нам относились генералы! Поэтому, когда меня спрашивают, как я отношусь к немецким генералам, кого из них ценю как немецкого полководца, я всегда отвечаю, что, наверное, они были хорошими стратегами, но уважать их мне совершенно не за что. В итоге они уложили в землю семь миллионов немецких солдат, проиграли войну, а теперь пишут мемуары о том, как здорово воевали и как славно побеждали. Самый трудный бой После ранения меня

перекинули в Севастополь, когда русские уже отрезали Крым. Мы летели из Одессы на транспортных самолётах большой группой и прямо у нас на глазах русские истребители сбили два самолёта битком набитых солдатами. Это было ужасно! Один самолёт упал в степи и взорвался, а другой упал в море и мгновенно исчез в волнах. Мы сидели и бессильно ждали кто следующий. Но нам повезло – истребители улетели. Может быть у них кончалось горючее или закончились патроны. В Крыму я отвоевал четыре месяца. И там, под Севастополем был самый трудный в моей жизни бой. Это было в первых числах мая, когда оборона на Сапун горе уже была прорвана, и русские приближались к Севастополю. Остатки нашей роты – примерно тридцать человек - послали через неболь-

шую гору, что бы мы вышли атакующему нас русскому подразделению во фланг. Нам сказали, что на этой горе никого нет. Мы шли по каменному дну сухого ручья и неожиданно оказались в огненном мешке. По нам стреляли со всех сторон. Мы залегли среди камней и начали отстреливаться, но русские были среди зелени – их было невидно, а мы были как на ладони и нас одного за другим убивали. Я не помню, как, отстреливаясь из винтовки, я смог выползти из под огня. В меня попало несколько осколков от гранат. Особенно досталось ногам. Потом я долго лежал между камней и слышал, как вокруг ходят русские. Когда они ушли, я осмотрел себя и понял, что скоро истеку кровью. В живых, судя по всему, я остался один. Очень много было крови, а у меня ни бинта, ничего! И тут я вспомнил, что в кармане

лежат презервативы. Их нам выдали по прилёту вместе с другим имуществом. И тогда я из них сделал жгуты, потом разорвал рубаху и из неё сделал тампоны на раны и притянул их этими жгутами, а потом, опираясь на винтовку и сломанный сук стал выбираться. Вечером я выполз к своим. В Севастополе уже полным ходом шла эвакуация из города, русские с одного края уже вошли в город, и власти в нём уже не было никакой. Каждый был сам за себя. Я никогда не забуду картину, как нас на машине везли по городу, и машина сломалась. Шофёр взялся её чинить, а мы смотрели через борт вокруг себя. Прямо перед нами на площади несколько офицеров танцевали с какими-то женщинами, одетыми цыганками. У всех в руках были бутылки вина. Было какое-то нереальное чувство. Они танцевали как

сумасшедшие. Это был пир во время чумы. Меня эвакуировали с Херсонеса вечером 10-го мая уже, после того как пал Севастополь. Я не могу вам передать, что творилось на этой узкой полоске земли. Это был ад! Люди плакали, молились, стрелялись, сходили с ума, насмерть дрались за место в шлюпках. Когда я прочитал где-то мемуары какого-то генерала болтуна, который рассказывал о том, что с Херсонеса мы уходили в полном порядке и дисциплине, и что из Севастополя были эвакуированы почти все части 17 армии, мне хотелось смеяться. Из всей моей роты в Констанце я оказался один! А из нашего полка оттуда вырвалось меньше ста человек! Вся моя дивизия легла в Севастополе. Это факт! Мне повезло потому, что мы раненые лежали на понтоне, прямо к которому подошла одна из последних самоходных барж, и нас пер-

выми загрузили на неё. Нас везли на барже в Констанцу. Всю дорогу нас бомбили и обстреливали русские самолёты. Это был ужас. Нашу баржу не потопили, но убитых и раненых было очень много. Вся баржа была в дырках. Что бы не утонуть, мы выбросили за борт всё оружие, амуницию, потом всех убитых и всё равно, когда мы пришли в Констанцу, то в трюмах мы стояли в воде по самое горло, а лежачие раненые все утонули. Если бы нам пришлось идти ещё километров 20 мы бы точно пошли ко дну! Я был очень плох. Все раны воспались от морской воды. В госпитале врач мне сказал, что большинство барж было наполовину забито мертвецами. И что нам, живым, очень повезло. Там, в Констанце я попал в госпиталь и на войну уже больше не попал. Автор неизвестен

II Это все, что нам остается Глава первая Брайан И все-таки люди есть люди. Обладают они сверхъестественными силами или нет, все равно ими движет одно и то же. Будь ты простым человечишкой или повелителем Вселенной — в основе твоей натуры лежит обычный человек. Когда на пол повалилось шесть странников, взявшихся из ниоткуда, люди в главном зале в испуге отскочили. Я перевернулся на спину и громко рассмеялся, осознавая и радуясь тому, что все мы здесь люди до мозга костей. Ребята тоже смеялись, все еще лежа на полу. Мы вырвались. И я был уверен, что Антаресу не найти нас. — Уважаемые, — я встал и развел руками, — встречайте наше спасение. Дайен Семмит, Элеонор Аскетрин, Кетерин Пейсинг и Дороти Слейт собственными персонами. Смех девушек тут же прекратился. Они встали на ноги и немного напугано смотрели по сторонам. Люди, вглядевшись в их лица, начали медленно обступать нас. По толпе пронесся нервный шепот. И снова все находящиеся в главном зале медленно опустились на колени. Дайен удивленно посмотрела на меня. — Это твои люди, — я подмигнул ей. — Ты для

них — единственная надежда на спасение. Поговори с ними. Девушка растерянно смотрела по сторонам, не зная с чего начать. — Эээ… уважаемые. Друзья! Поднимитесь с колен. Толпа не сдвинулась с места. — Это бесполезно, — шепнул я ей на ухо, легонько поцеловав в шею. Она лишь отмахнулась, как бы говоря: «Не мешай мне». — Я прошу вас, встаньте, — продолжила она уверенней, и люди подняли головы. — Давайте же, вставайте. Она улыбнулась, и они улыбнулись ей в ответ.

мет участие — пусть даже самое малое. Никто не останется в стороне. Впереди нас ждут тяжелые испытания. Жизнь будет проверять нас на верность и твердость. Но, если мы будем держаться друг друга, верить и поддерживать ближнего — нам не страшны любые невзгоды. Толпа восторженно взревела. Казалось, они были готовы идти и крушить цитадель Антареса, параллельно строя рядом новые дома из обломков твердыни. Люди были воодушевлены, чувствуя себя спасенными уже сейчас. В первых рядах замаячил Патрик. Он вышел вперед и поклонился. — С возвращением,

Медленно вставая, люди не отрывали от нее глаз. — Да, возможно, я сильнее вас. Но я прошу, не нужно впредь падать на колени. Мы все сражаемся за одно дело. Не важно, кто сильнее или слабее — мы одно целое. И нет среди нас никого, про кого можно было сказать «он хуже» или «он лучше». Мы все равны. Окружающие принялись с одобрением перешёптываться. — Я рада, что вы преданы нашему общему делу, в котором каждый при-

— сказал он всем нам. — Идите за мной. Толпа расступилась, пропуская мужчину и девушек к дверям. Люди продолжали восторженно кричать и аплодировать. Некоторые из них брали нас с Кристианом за руки и благодарили за то, что мы вернули к жизни Повелительницу. А мы улыбались. Мы смертельно устали, но продолжали улыбаться. Потому что теперь, что бы ни случилось — надежда была с нами. Эту ночь мы спали спокойно. Никто не пытался

экономить время, и даже если оно замедлялось или ускорялось, то только по своему желанию. Мы встретились за завтраком. Я сел рядом с Дайен и поцеловал ее в шею. Девушка залилась краской. — Ты безумно красива, — признался я. — Я люблю тебя. Она улыбалась. — Ты смотри, не успели проснуться, а уже воркуют, — сообщила Дороти своей тарелке. — Будто сто лет не виделись. Я метнул гневный взгляд в ее сторону, и она рассмеялась. — Да ладно, Брайан, я всего лишь неудачно пошутила.

Я смягчился и улыб-

вилку. — Объясни, кто такой Климент и что такое Суприм? Мой друг вкратце прочитал девушкам лекцию о назначении и составе Суприм. — Суприм, Супримо… — свистнула Дороти. — с ума можно сойти! — То есть они спустились сюда ради нас? — уточнила Дайен. — Честно говоря, — начал Кристиан, параллельно атакуя завтрак, — я не уверен, что все это время они были в Супримо. Кажется, последние несколько дней они были здесь, хоть Патрик это и отрицает. В Супримо сейчас небезопасно. Хотя черт их знает. У

них столько своих уловок!

нулся. — Я рад вас видеть. — И это взаимно, — откликнулась Элеонор. В обеденный зал вошел Кристиан. Он сел слева от меня и обратился к нам. — Суприм здесь. — Что? — удивилась Кетерин. — Ты уверен? — уточнил я. — Ага, я говорил с Климентом. Они ждут нас в круглом зале после завтрака. — Кристиан, подожди, — Элеонор отложила

После завтрака мы отправились в круглый зал — самое главное помещение храма. Кристиан распахнул двери, и мы застряли в них. Все было как всегда: члены Суприм что-то активно обсуждали, а Климент расхаживал вокруг круглого стола, прислушиваясь. У Верховных — как у стариков — мало что меняется. Кристиан кашлянул, и люди обернулись. — Вот и они! Добро пожаловать! — поприветст-

вовал нас Климент. — Прошу за стол. Он был похож на зазывалу. Я никак не мог понять, что на его лице: уверенность и сосредоточенность или отчаяние? Страх? Климент возглавил собрание, и мы сели поближе к нему, оставив Верховных в конце стола. Я знал, что сейчас речь пойдет о важных планах, но ничего не мог делать, только разглядывал Дайен, сидящую напротив. Кристиан вернул меня в реальность, ткнув локтем в бок. — Я очень рад видеть всех вас живых и в полном составе, — начал мужчина. — Да и все мы рады. Однако перед нами стоит сложная и очень важная зада… — Простите, — перебила его Дайен. — Мне не хотелось вас прерывать, но мы едва знаем, кто все вы. Не могли бы мы сперва както познакомиться? Я почувствовал в ее словах насмешку и чуть не рассмеялся. Темноволосый мужчина с заросшим щетиной лицом, сидящий справа от меня, усмехнулся и слегка хлопнул ладонью по столу. Но по выражению его черных глаз я понял, что его эта ситуация забавляет так же, как и меня. — Меня, например, зовут Дайен, я — Повелительница сил. Это Элеонор, она управляет электричеством. А вот Кетерин, — девушка показала на свою светловолосую подругу, — повелительница воды. И, наконец, Дороти, в ваших свитках она значится как

«сковывающая воду». Но вы, конечно же, нас всех знаете. Ну, а как вас всех зовут? И чем вы занимаетесь? Дайен окинула взглядом аудиторию. Часть Верховных откинулась на спинки стульев и тихо хихикала в ладошки. Другая часть, к которой относился и Климент, сидела в недоумении. — Ну? Мы так и будем сидеть? Климент качнул головой, будто внезапно отошел от дремы, и встал. — Простите нас, мы слишком взволнованы насущными проблемами, что забываем о нормах культуры.

Дайен — Я — Климент, наивысший Верховный, главенствующий член Суприм. У него были короткие седые волосы, борода и усы. Высокий, крепко сложенный мужчина с темно-серыми глазами напоминал бы греческого бога, надень на него тогу. Хотя Суприм и так напоминали олимпийцев. Климент быстро назвал своих коллег по именам, но не сел на место, а остался стоять, сложив руки на спинку своего стула. — Итак, Климент, — начал мужчина с вытянутым лицом, — ты собрал нас здесь, чтобы изложить свой план. Мы уже устали спорить о твоих намерениях. Не мог бы ты начать? — Непременно, Виктор. Однако, сначала один вопрос, — Климент обер-

нулся к нам. — Скажите, вы ведь уже испытывали свои силы? Мы кивнули. — Происходило ли что-либо странное с ними? — А, вы об этом? — я взмахнула рукой и она тут же покрылась огнем до плеча. — Черт, опять не рассчитала. Сбив огонь, я посмотрела на удивленных Суприм. — Кетерин одним взмахом руки может сделать здесь целое озеро, которое Дороти тут же превратит в каток. Вы ведь знаете, что такое каток? Вот. А Элеонор иногда бьется током. — Так я и думал. Климент глубоко вздохнул и поднял руку. Передо мной появилась толстая старинная книга. Она, шелестя бумагой, открылась на нужной странице. — Что это? — буркнула Дороти, встав рядом. Мы разглядывали рисунок. Верховные, собравшись сзади нас, пытались хоть что-то увидеть за нашими головами. — Это скрижали. Без них нам не открыть проход к священному кругу на Скале Разрушения. — Стоп, стоп, стоп, — прервала его я. — Вы, кажется, упустили часть истории. Давайте начнем с того, что мы даже не знаем, где сейчас находимся. — Да, действительно, — мужчина кивнул головой, и рядом с книгой появилась карта. — Вот, мы сейчас здесь. Он ткнул пальцем в остров, под которым была подпись на непонятном мне

языке. — Святые пустыни, остров. Почти все важные точки в этом месте острова, окруженные Темными водами, — пояснил он, увидев мое непонимание. — Только мы под землей, да? — уточнила Лиари. — Именно, — Климент кивнул и сдвинул палец вниз вправо, остановив его на большом острове, разделенном на две части. — Это Дарксайд. Нижняя часть, верхняя часть. А справа — остров Анелогре. Здесь и находится Скала Разрушения. А прямо под ней цитадель Антареса, что прежде звалась цитаделью Двух Корон. Кристиан и Брайан ведь уже рассказали вам, что ваша задача — очистить эти земли? Мы в очередной раз молча кивнули. — Итак, единственный вариант вернуть сюда порядок — это проникнуть на Скалу Разрушения и прочесть заклинание. И это, на самом деле, не так уж и сложно. Но сложности проявляются в другом, — мужчина медленно ходил тудасюда вдоль стола. Верховные разбрелись по залу. — Чтобы открыть вход в скале, нам нужны скрижали, которые вы видите на рисунке. На старой желтой бумаге были нарисованы две соединенные железные плиты. В середине было отверстие в форме солнца с каким -то непонятным узором в центре, с четырех сторон от которого были узкие разрезы. Обе плиты были исписаны различными знаками.

— Одних скрижалей для входа недостаточно. Нам нужно пять ключей. — Климент, но мы не можем! — воскликнула рыжеволосая женщина. — Тише, Ив, — ответил он и перевернул страницу книги, перегнувшись через стол. — Четыре меча. Да, четыре меча с разными лезвиями, эфесами, знаками и непонятными подписям снизу. Климент перевернул страницу обратно. — Мечи не только защита, но и ключи. Видите, узкие отверстия с четырех сторон? Скважины для ключей. — Это мы поняли, — сказала я. — Но что дальше? Вы не знаете, где находятся эти мечи? — Я знаю, где хранится каждый меч, — Климент качнул головой и обратился к карте. — Темные воды близ Черного леса, — он указал на остров, что по диагонали и чуть выше находился от нас, и далее вел пальцем по кругу вниз, — остров Аркон, Скала Возмездия, Подземный мир. Но дело не в этом. — А в чем? — спросила Кетерин. — Возможно, — Климент внимательно посмотрел на всех присутствующих, словно ища когото, — Метерлик рассказывала вам об этом. Те силы, что вы имели прежде далеко не все ваши возможности. Каждый маг благодаря обучению может развиваться и достигнуть необычайных высот — Высшая сила… — прошептала я, вспоминая

разговор с Метерлик. — Именно. Любой маг, желающий получить ее, обращается к Суприм. Является ли претендент достойным, решают Верховные и стихия. Для каждого претендента изготовляется особый меч. Верховный, который покровительствует претенденту, помещает меч в определенные условия. Претендент должен забрать свой меч, пройдя испытание стихии. После и только после этого претендент признается получившим Высшую силу, совсем иной уровень магии. — Мы должны получить эти мечи? — догадалась Элеонор. — Да, — Климент глубоко вздохнул. — Ваша сила возросла в несколько раз. Любой обладающий такой силой смог бы попытаться пройти испытание. — Так в чем тогда проблема? — спросила Дороти. — Поймите, к этому уровню идут долгое время, годами обучаясь у мастеров. А вы получили ее внезапно и совсем не знаете, как управлять ей! У вас будет всего несколько дней, чтобы обуздать ее. Если вы не пройдете испытание, то не просто не получите меч. Вы погибнете. И тогда погибнет все. — К чему терять время? — я поднялась со своего места. — Мы готовы. Кто будет нас тренировать? — Это не просто какие-то сделанные под вас мечи! — вспыхнул Виктор. — Мы говорим о фундаментальном, созданном из материи первоисточника ору-

жии! Осознайте всю серьезность предстоящего! — К тому же, заполучить мечи — это еще не все, — Климент посмотрел на меня. — Вас, Дайен, ждет кое-что еще. Нам нужен пятый ключ. — Климент, ты не можешь, она же еще ребенок! — рыжеволосая женщина подскочила ко мне и положила руку мне на плечо. Она вздрогнула, и глаза ее на секунду заволокла белая пелена. — Что? Что ты увидела, Ив? — воскликнул Климент. — Ребенок… Катрин, — женщина посмотрела на меня. — Нет, — я растерянно посмотрела на нее, — меня зовут… — Я знаю, — она кивнула головой и заговорила очень тихо. — Ты так похожа на свою мать. А на отца совсем чуть-чуть. Я застыла в удивлении. — Вы знали моих родителей? Ив посмотрела на Климента, как бы прося разрешения рассказать. Когда он кивнул головой, женщина провела рукой по моим волосам. — Твой отец… Чарльз погиб много лет назад сражаясь за Свет, здесь, на этой земле. Он был самым могущественным магом. После его смерти Климент — ученик Чарльза, — занял его место. Твой отец был главным среди Суприм, его стихией был Огонь. И его меч хранится в Подземном мире, ожидая тебя. А

твоя мама, — Ив грустно улыбнулась, — отказалась от своих способностей. Когда мы были детьми, мне пришло видение, что ее дочь станет одной из наиболее могущественных Повелительниц, но без покровительства матери-Земли ей не выжить. Тогда твоя мама, будучи еще маленькой девочкой, оставила свои силы, чтобы они перешли к тебе. Поэтому твоя стихия не только Огонь, но и Земля. По моей щеке сползла слеза. — Откуда вы их знаете? — тихо спросила я, а Ив улыбнулась. — Посмотри на него, — женщина указала на диковатого мужчину с заросшим щетиной лицом. — Амадеус и я — брат и сестра Розальды, твоей мамы. А эти близнецы — Мозерик и Бредерик — родные братья твоего отца. И Лансомэ, сводная, но не менее любимая сестра Чарльза. Женщина с каштановыми вьющимися волосами улыбнулась и кивнула. Я не верила услышанному. С одной стороны, это объясняло наличие у меня магических способностей. Но, с другой, меняло все мое представление о семье. Я не знала, что говорить. И меня спасла Дороти. — Постойте, — возмутилась она. — Это здорово, что мы знаем, откуда сила у Дайен. Но тогда какого черта остальные делают здесь? Мои родители и бабушка с дедушкой не обращают воду в лед. Откуда сила у меня? Ив отпустила меня и

улыбнулась девушкам. — О повелителях Воды, Льда и Небес нам сейчас ничего не известно. Сейчас остались только ученики, — Ив провела рукой в воздухе, указывая на остальных Верховных, — хранители стихий. Они получали знания от мастеров и сейчас сами передают свои знания. Кто ваши предки? Я не знаю. Но то, что вы обладаете своей силой, означает, что в ваших жилах течет кровь повелителей. Сила не всегда передается от поколения к поколению. — Не забывайте о том, что вы оказались все вместе не случайно, — вмешался мужчина с длинными черными, как ночь, волосами. Звали его Ахроникс. — Судьба соединяла вас. Общие интересы, местонахождение, ваша дружба. Ничего не происходит просто так. Брайан обнял меня сзади, и я тут же успокоилась, почувствовав его тепло. — Ты в норме? — шепнул он на ухо. Я кивнула, вытерла лицо и посмотрела на ученика моего отца. — Климент, вы сказали, что меня ждет еще коечто. Что я должна сделать? Автор: Диана Вольз Редактор: Анастасия Буянкина Иллюстрации: Александра Клименко

- Не получается. – Печально проговорил Мартис. Он и Идущий на восток стояли в доспехах посреди палаты магов эльфов. Варинас и Манвелий пытались открыть портал в мир эльфов. К сожалению, тех, кто видел мир эльфов наяву уже давно нет в живых. Вот и пробовали по картинам художников открыть портал. Результат это приносило нулевой. То есть, абсолютно не приносило. - Не получается, - задумчиво повторил слова Мартиса Варинас. – Манвелий, - обратился он к клири-

не смогли открыть портал. - К сожалению живых, помнящих наш мир, не осталось. А вот насчет ментальной связи. Мартис, сможешь представить межмирье? Мартис? Учитель стоял и смотрел на Идущего на восток. Парень смог открыть портал. Сквозь серебристую рамку виднелась морская гладь. - Я всего лишь хотел представить наш корабль, давя слезы, проговорил Идущий. – Это единственное, что я помню. Но здесь… Варинас подошел к нему и дружественно прикоснулся к плечу. Идущий посмотрел на него красными от слез глазами. Портал мед-

прошлое, малыш. – И уже все присутствующим. – На сегодня закончим, все свободны. Манвелий, вечером зайдите, пожалуйста, сюда, будет тема для разговора. Сказав это, он направился прочь из палаты. - Магистр, - остановил я его уже в коридоре. - Да, Алексей, - ответил Варинас. – Ты что-то хотел спросить? Он сильно изменился, с тех пор как стал главой Анклава. Стал более жестким, циничным. Но не много, в меру. Видимо полномочия и обязанности того требуют. - Магистр, помните в первую нашу встречу, вы сказали беречь Элориан.

ку, - а какова, вообще, природа портала? Его суть? - Суть? – Задумался клирик. – Как вам объяснить? Каждый мир имеет своеобразную пленку, закрывающую его от межмирья. Порталы временно убирают эту пленку, открывая проход. Технология, используемая в доспехах, немного иная. Она основана на ментальной связи между носителем доспехов и местом телепортации. Так как, ни Мартис, ни Идущий на восход, ни разу не были в мире эльфов, тогда ясно, почему они

ленно закрылся. - Ты же сам все понимаешь, - спокойным, тихим голосом произнес Варинас. Идущий опусти голову, по сыновьи обнял Варинаса и заплакал. - Алексей, - обратился он ко мне, - пожалуйста, свяжись с российским командованием, пусть выяснят все об Идущем. - Как прикажете, магистр! – Ответил я. Варинас поднял голову Идущего и посмотрел ему в глаза. - Мы проясним твое

Ведь тогда вы не могли знать, что мы поженимся. Вы сказали это просто так? - Тебя что-то смущает, инквизитор? – Поинтересовался эльф. - Нет, я люблю Лори, но… - я не мог правильно подобрать слова. – Мне просто интересно, вы действительно умеете видеть чужие чувства или… - Видеть, громко сказано, - с улыбкой ответил Варинас. – Но чувствовать связь – да, могу. Береги её. Кстати, странное чувство. Я, последнее время, чувствую

Алая роза Глава третья

еще одну связь, но кого она связывает, не могу понять. Такое ощущение, что это даже не в этом мире. Два существа, поменявшие свою сущность, связаны сильнейшей нитью судьбы. Раньше подобное было только один раз. Это когда Оливия и Джонатан встретились. Странное чувство. В задумчивости магистр направился дальше по коридору. Я же не стал ему мешать. Чувствовать чужую связь. Связь судьбы. Наверно, это здорово. * * * - Чувствуешь свою вину? – Спросил Морморт, облокотившись о дерево. - Да, отчасти. – Честно ответил я. Ветер развевал

пепел от еще недавно горящих костров. Я не смог присутствовать на погребенье Вивиен и Лоренса. Сейчас я смотрел на пепел. Когда-то это были мои жена и сын. - Знаешь, я тоже чувствую вину. – Признался Морморт. - Да? - Удивился я. Интересно, он действительно откровенен или это только что б успокоить меня? - Да, - кивнул рыцарь, - я чувствую вину, что лорд Тайвон мертв, а я, тот, кто должен был его защищать, жив.

- Ты спас Надин. – Ответил я. Смешно, я утешаю этого вояку. – Он бы был тебе благодарен. Морморт лишь усмехнулся. - Спас, - саркастически повторил он, - она превратилась в кровососа! Чудовище! Бездушную тварь! - Заткнись, полукровка! – Вспылил я. – А ты кто?! Не то, не сё! Не вампир, но и не эльф! Ты же был верен своей госпоже! Что теперь? Она для тебя животное?! Враг?! Ничтожество! - Пускай я ничтожество, но я всю жизнь презирал вампиров! Слышишь, кровосос, я презирал, презираю и буду презирать таких как ты! - Тогда почему не убил? Тогда, когда я был слаб? А? Морморт успокоился. Самообладание солдата взяло верх. - Ты стал вампиром не по своей воле. -А Надин по своей?! – Заорал я. – По своей?! - Нет! Прости, лорд. Понимаешь, мой отец изнасиловал мать. И я всем сердцем ненавижу свою вампирскую сущность. - Мать ненавидела тебя? - Нет, она любила меня. Но сильно болела. Роды были тяжелые. Она умерла, когда мне не было и пятнадцати. Я уже поступил в школу превенторов. Но… я виноват в её смерти. Понимаешь, лорд, я. - Ладно, превентор, хватит лирики. – Положив руку ему на плечо, сказал я.

– Перейдем к военным делам. - Как скажите, лорд. – С долей сарказма в голосе произнес Морморт. – Патрули прошли восемь губерний. Дальше не рискнули, встретились с патрулем вампиров. К счастью, мы оказались проворней вампиров и одержали победу. Итак, в этих восьми губерниях большие потери. Лорды убиты, превенторов почти не осталось. Власть держат выжившие командиры превенторов и старосты в поселениях. Через пару дней они прибудут сюда для обсуждения дальнейшего плана. Думаю, ты, как единственный выживший лорд, должен возглавить этот альянс. - Не рано ли говорить об альянсе? – Сказал я. – Еще неизвестно чем закончатся переговоры. - А я уверен, что все будет хорошо! - Не знаю, - я не разделял уверенности Морморта. – вряд ли, кто-то пойдет за вампиром в войне против вампиров. Пускай даже этот вампир – лорд. - Не знаю, не знаю, посмотрев мне в глаза, он направился прочь. Как все-таки сложен мир. Глава четвертая Снег падал с неба. Холодный ветер обдувал лицо. Мороз уже не чувствовался, кожа привыкла к холоду. Мы шли на север, ища убежища в горах. Нас мало. Переговоры прошли натянуто. Никто не хочет сражаться. Странно, я думал, что

наоборот, сейчас как раз время бороться за независимость, за свою свободу. Пять веков стяжаний под знаменами Союза, бессмысленная надежда на приход Анклава. Нет! Эти трусливые крысы не пришли и не придут. Они бежали отсюда как от прокаженных. Сдались без боя. Трусы! Конечно, проще найти укрытие в межмирье, создать систему защиты от вампиров и оборотней. Они ведь и не пытались прийти сюда, освободить нас. Ну и пусть! Мы сами вырвем свою свободу у этих кровососов. Разорвем их в клочья, испепелим огнем и развеем пепел по ветру. Всех, оборотней, вампиров! Вампиров… Я посмотрел на Морморта. Полукровка ехал в авангарде вместе с отрядом превенторов. Наши силы малы, всего три тысячи ополченцев из восьми уцелевших губерний. Из них только пару сотен держали в своих руках оружие. Общим решением совета выживших, я, как единственный выживший лорд, командую этим ополчением. Горстка превенторов выполняют роль офицеров. Вампиры. В ночном разговоре, Морморт клялся, что его отец и слова плохого об эльфах не сказал, а на могиле Вивиен утверждал обратное, что ненавидит вампиров, так как его отец изнасиловал мать. Где же правда? Почему этот вояка врет? И где именно он врет? - О чем задумался, лорд? – Спросил меня старик, едущий на повозке. - О правде, старик, о

правде… - не стал лукавить я. - Морморт! – проследив мой взгляд, произнес старик. – Не каждому суждено понять кто он. - Ты что-то знаешь о нем? - Он был моим учеником. Ты удивлен? – Улыбаясь, спросил старик, глядя на мое вытянутое лицо. – Да, этот солдат был моим учеником. Но кто он, я не знаю до сих пор. Он утверждал, что пришел в губернию сера Тайвона с северных земель, горец! Утверждал что он полукровка, что его отец убил мать. Потом врал, или говорил правду, что его растила мать, а отца он не знал никогда. Потом были рассказы о его скитаниях. Он хороший и верный солдат, но кто он, не знает никто. - И ты ему доверяешь? – Настороженно спросил я. - Он спас мне жизнь. – Гордо ответил старик. – У меня нет причин не доверять ему. Он не хочет раскрывать тайну своего происхождения, это его право. Это его право. Да, он вправе умалчивать о своем происхождении, но зачем врать? Странно это, очень странно. - Что ты все задумчивый? – Спросила подъехавшая Надин. Волчья шуба была столь же серой, как и кожа, ветер развивал длинные волосы. - Да так… - уклончиво ответил я. – Как давно ты знаешь Морморта? Девушка задумалась: - Странный вопрос. Сколько себя помню, он слу-

жил у отца. - Ну и что можешь сказать о нем? - Знаешь, - улыбнувшись, она посмотрела на меня, - у меня хватало нянек и без командующего превенторами. – И уже с серьезным лицом добавила. – Он спас меня, когда напали вампиры. Он хороший. - Ну да, - натянуто улыбнулся я, - он хороший. - Эй, Артур! – Крикнул из авангарда Морморт. – Иди сюда! Он хороший, ха. - Союз «Алая роза»? – Спросил привратник. Хотя понять не могу, зачем в деревне, где преградой является жалкий штакетник, нужен привратник. - Да, - ответил я. – Основной обоз с военными и мирными жителями. Еще пять отрядов идут в арьергарде на расстоянии нескольких километров. - Ясно, пропустим и их, - скупо ответил привратник, и, убрав «преграду» с нашего пути, произнес, проезжайте! Деревня являлась небольшим опорным пунктом. За ней располагались густые хвойные леса, а дальше горы. Вот именно здесь мы будем собирать свои силы для ответного удара по захватчикам. Алая роза. Предложенное Надин название никто не опротестовывал. Все махнули рукой и все. Как будто всем действительно все равно на то, что с ними будет. Как так можно? Не понимаю? * * *

- Знаешь, а мне здесь нравиться. – Глядя в замерзшее окно, проговорила Надин. - Вот интересно, почему это нас поселили в одну комнату? – Как бы риторически проговорил я. - Ну, - Надин картинно пожала плечами. – Деревня маленькая, домов мало, а мы с тобой персоны аристократические, вот и… - Скажи, ты постаралась? - Даже если и так. Ты все еще тоскуешь по жене? – Она как-то поникла. - Да… нет… не знаю… - Да, нет, не знаю, Надин усмехнулась. Странный истерический смешок. Достало. В конце концов, я остался жить не для того, что б провести остаток дней монахом. Я подошел и обнял её. Она сначала хотела оттолкнуть меня, но я только

сильнее сжал объятья. - Зачем? – Спросила она. Я молча продолжил её ласкать. Целовал лицо, шею. - Зачем? – Повторила она. Черт! Я оттолкнул её на кровать. - Что зачем?! – Не выдержал я. – Ты же сама этого хочешь! - Но ты не хочешь! – Она лежала и рыдала. – Конечно, кому нужен урод! Инвалид безглазый! Калека! - Заткнись! – Я лег сверху, придавив её своим телом. – Заткнись… - Но я же… - Сдаваясь под натиском моих поцелуев, проговорила она. - Заткнись. Я приказываю тебе, как лорд! Она засмеялась звонким смехом. Слезы на её глазах потихоньку высыхали. Но из-под повязки все,

же струилась кровь. Я достал платок и вытер её. - Знаешь, не хочу сейчас ничего говорить, - начал я. – Просто давай помолчим. За нас скажут наши тела. Она кивнула и закрыла глаза. Я начал целовать её губы, лицо, шею. Спускался все ниже и ниже. Прости, Вивиен, прости меня. Не знаю, что ведет меня: похоть, желание удовлетворить порыв телесной сущности, запах этого молодого девичьего тела или… может я действительно полюбил её? Точнее любил всегда, но не признавался себе? А брак с Вивиен всего лишь сделка родителей? Не знаю, я не знаю. Не хочу знать. Я просто занимаюсь любовью с Надин, а остальное сейчас не важно… Автор: Маяков

Александр

Глава четырнадцатая. У меня пальцы онемели, глаза неподвижно глядели в буквы его имени. Я взахлеб читала его карту, будто изучая биографию какого-нибудь великого человека. Десятки страниц новых и новых анализов, процедур и снова анализы. Я вспоминала, как проходит каждая из этих процедур, представляя, какую боль он переживал, сколько отчаяния было в этих страницах. Я вся вспотела, в голове гудело, я не понимала, что именно я чувствую, потому что, с одной стороны, я наконец нашла его, а с другой, - сколько ужаса и страха скопилось в нем после всего, что он пережил. Радость единственная - что он все-таки это все пережил, и сейчас, как значилось в последних записях, он живет совсем недалеко от места, где я находилась этой ночью. До конца моего дежурства оставалось чуть больше двух часов, а до рассвета оставалось три часа. Стояла холодная поздняя осень, день не хотел начинаться, я металась по больнице, не находя себе места. Я посетила все палаты в ней, где он когда-то находился, пока лечился. И с каждой минутой ожидание становилось все более нестерпимым. Сомнений по поводу того, что стоит дождаться наступ-

ления дня, чтобы прийти, что нельзя будить людей, не было. Я все время смотрела на часы, причесывалась и вспоминала много-много всего, что так хотелось все это время рассказать ему. Когда же солнце стало неуклюже облизывать горизонт, я уже стояла напротив его дома, в руках у меня бы пакет из круглосуточного супермаркета, где лежал холодный кофе и несколько пончиков,- наше любимое в детстве лакомство после ночных прогулок. Я стояла и ждала, пока солнце поднимется достаточно высоко, чтобы чуть осветить окна его дома. Когда это произошло, я практически подбежала к входной двери, замешкалась на минуту, а потом с такой силой заколотила в нее, будто горит чтото. Хотя, это было правдой. Практически все во мне горело счастьем. Долго никто не открывал, у меня в голове я почти создала его лицо. Когда по ту сторону двери послышались шаги, я замерла с широкой улыбкой и готовыми к распахиванию объятиями. Но шаги стихли, а дверь не открылась. По ту сторону кто-то наблюдал за мной, но не решался открыть. - Привет, это я, - сморозила глупость я, не зная, как же мне объяснять, кто я,

если он все-таки не вспомнит меня. Этот вариант событий я не рассматривала, а теперь, когда отчаяние быть выгнанной с порога, как нежданного незнакомца, захлестнуло, я просто не знала, что сказать. Кто же я для него была все время, я не могла сказать. Как не могла напомнить, что это я, это была я,- та, что держала за руку после ампутации, после химиотерапии, после радиотерапии, после биопсии, какой кошмар. Я просто ждала, пока мне скажут, что делать. С пол минуты мы стояли молча, единственное, что доказывала эта тишина, что он вспомнил меня, но просто не знает теперь, как реагировать. Я соглашалась с ним мысленно, пусть колеблется, сколько ему угодно, но я не уйду, пока он хоть что-нибудь не скажет. Дверь открылась. Передо мной стоял Витя, которого я никогда и никак бы не смогла представить себе. Конечно, я только разбудила его, поэтому он был без протеза, руки жадно ухватились за стены. Он был слаб, было видно, что уснул он практически только что, потому что на нем была повседневная одежда: джинсы и свитер. Растрепанные волосы, непривычно длинные даже для него, падали на глаза. А глаза, глаза смотрели сквозь меня отстранено. Ноздри

раздулись от волнения, а может, от злости. Из дома пахло перегаром, пылью и едой быстрого приготовления. Витя, такой взрослый и усталый мой Витя, молча смотрел на меня, не проявляя никаких эмоций, кроме еле заметной улыбки радости встречи в глазах, что раньше можно было легко увидеть. Но в тот день мне понадобилось гораздо больше времени. Но она была, я это точно увидела, я тогда достала из пакета кофе и молча протянула ему. После этого жеста снова была длинная пауза, после которой я поняла, что кроме той крошечной улыбки от моего Вити больше ничего не осталось, более того, больше ничего не осталось от его жажды жить. Все мои грустные мысли и попытки что-либо сказать наконец стали мгновенно совершенно не нужны, когда он быстро развернулся и как мог быстро заковылял в дом. Что-то беспокоило его. Я зашагала за ним, не понимая, что происходит. Вскоре я увидела, как за ним захлопнулась дверь в ванную, где были слышны звуки наступившего утра после ночной пьянки. Мне стало ужасно противно, это чувство резко сменилось презрением к себе, а потом жалостью к Вите, а потом снова чувство отвращением

к себе и к нему. Глава пятнадцатая. Несколько минут я была одна в комнате. Я осмотрелась и не увидела ни одной вещи, которая бы мне доказала, что я пришла именно к тому человеку. Я была в полупустой, пропитанной дымом комнате, в ней стоял только старый диван, заваленный вещами, гора мусора, которая вскоре открылась передо мною, как стол и лежащий на полу ноутбук. Я слышала уставшие вдохи из ванной, а потом долгое нерешительное молчание, уткнувшееся носом в дверь. Он, конечно, не хотел бы выходить оттуда, может, он надеялся, что я сама уйду. Но я была окружена всем тем разочарованием, которое было именно тем, что я так отчаянно искала все эти годы, поэтому я все равно была рада, пусть даже озадачена и даже испугана. Я до сих пор не знала, как начать разговор, что вообще стоит и не стоит говорить. Но Витя все решил за меня. Он вышел из ванной уже с протезом, почти уверенно зашагал в мою сторону, а потом обнял меня, и плечи мои облегченно опустились, и голова упала на его плечо. Объятия продолжались недолго, совсем недолго. Я понимала, что ему неловко видеть себя в таком состоянии, но тем ни менее, он знал, что в другом состоянии его просто не бывает. - Кофе?- спросила я. - Да, спасибо. Мы завтракали, молча, на моем телефоне про-

жужжал будильник, значит, уже семь часов утра. Витя медленно пил кофе, его клонило в сон, и раздражали мои жалостливые взгляды. Я не знала, что делать. - Который час? – спросил он. - Часов семь утра. - Да, видимо, ты долго меня искала. После этих слов он разразился игривым смехом, от которого все мое тело будто покрыл освежающий спасательный бальзам. И мы долго смеялись надо мной, лишь бы вновь не создавать напряженных пауз. Я стала шутливо рассказывать, как уныло проходила моя жизнь в его поисках, Витя слушал и грустно улыбался, ожидая хоть какую-нибудь веселую историю. И я позволяла себе присочинить, чтобы было забавнее, чтобы он не решил, что я ему посвятила жизнь. Хоть это было именно так. - А потом я нашла твою карту, наконец, и тут же помчалась сюда, потому что уже вечность не разговаривала с вменяемыми людьми. - Это грустно, ведь я давно не отношусь к их числу… Хочешь выпить? - Но ведь утро? - За встречу такую можно и утром. И мы напились, очень быстро. Я узнала, что Витя всю ночь был в каком-то клубе, и не помнит, кто его довез сюда. Он рассказал, что только так и проводит все свои дни, и нам с каждым его предложением становилось все грустнее и пьянее.

А потом время стало перескакивать часы, и вот уже голова Вити лежит у меня на коленях, а я листаю утренние программы, где счастливые ведущие желают нам приятного утра и последующего дня, а уже через мгновение Витя запускает в телевизор стаканом с вином. Теперь мы пьем из одного стакана, потом пьем из горла. И через секунду я уже лежу рядом с Витей в другой комнате, в спальне, мы только что стали в миллионы раз ближе друг к другу, чем за все прошедшие года. Глядим вверх и стараемся более ни о чем не думать. Я засыпаю. И весь мир растворяется в небытие. Глава шестнадцатая. Солнце играло на моем лице, весь мир замер в полуденном молчании буднего дня. Практически никаких звуков невозможно было услышать с улицы, весь мир был покружен в рутину серых высоких зданий. И только мы лежали уставшие и испуганные в горячей постели, будто в кипящем котле. Витя спал, но часто ворочался, я чувствовала, как шевелятся его веки, касаясь моих волос. Он бы, наверное, очень хотел уснуть, а проснуться без моей руки на своей груди и без всех этих событий за плечами. С этими мыслями я резко стянула руку и укутала ее в одеяло, будто оберегая от очередного необдуманного действия. Вскоре его туманный от алкоголя мозг отступил от мыслей, и Витя окончательно уснул. А я не могла

спать. Я думала тогда обо всем сразу, но только не о самом важном. Я думала о том, что я прогуливаю сегодня пары, которые не имею понятия, как смогу отработать, ведь практика в самом разгаре, мне нужно много времени проводить в больнице, что дома мама, наверное, волнуется, с надеждой на то, что я не пошла на ночное дежурство, а лучше в ночной клуб. Я думала о цветах на своем подоконнике, о красивой машине за окном, цветом которой играло солнце. А потом я повернула голову и увидела такие знакомые черты лица, потоки воздуха от его дыхания заставляли маленькие пылинки на подушке танцевать. И тут я с радостью вспомнила это чувство, как я любовалась им. И начала понемногу вспоминать все чувства, связанные с Витей, будто они были так недалеко в моем подсознании, ждали, пока их достанут. Во сне он теребил пальцами покрывало, будто играя на фортепьяно, мне так хотелось коснуться их, но я боялась разбудить его и вернуть реальность. Мои воспоминания практически воссоздали снова влюбленную девочку. Я не могла с собой совладать, я даже начала напевать какую-то мелодию из фильма, что мы так часто пересматривали с Витей когда-то. А потом закричал мой телефон. Такая невинная мелодия поразила меня цинизмом и несправедливостью. Я сорвалась с места, чтобы выключить ее, но было поздно, Витя проснулся, и когда я отвернулась от окна после

выключения ко всем чертям моего телефона, Витя уже сидел на краю постели и грустно смотрел на меня. Он глазами искал протез. В эту секунду все те отчаяние и нежность, что я копила все эти годы, наконец, вырвались наружу. Я упала на пол и уткнулась в его колени, я чувствовала, как бьется кровь в них, в тот момент все его тело было сердцем. И сердце было вне себя от испуга и неловкости. Он сгорбил спину и наклонился ко мне. Я плакала и шептала что-то, что-то вроде того, как долго я искала его, что я так рада его видеть, что ничего не испортит этого чувства. Он обнял мое лицо ладонями и приподнял мою голову, чтобы я посмотрела ему в глаза, руки его слегка дрожали. И когда наши глаза встретились, он улыбнулся. Так же слабо, как когдато перед расставанием. Его взгляд врал мне так трепетно, что все будет хорошо, что мы все делаем правильно. Этот взгляд, эта улыбка сорвали последние мои порывы к спокойствию с петель. Меня поразила ярость. Я поднялась и стала громко кричать, чтобы он ничего подобного даже не думал, что я никуда не денусь, что я больше не позволю ему оставаться одному и оставлять одну меня. И только после пяти минут таких криков я поняла, что до сих пор не дала Вите сказать ни слова. Мне стало неловко, а он продолжал смотреть и улыбаться, как на маленького неуклюжего ребенка. Я почувствовала усталость в ногах и села рядом

с ним. Я тяжело дышала и больше не находила никаких слов. Тогда он повернулся ко мне и поднял ноги на кровать, он ухватился руками за мое предплечье, а потом медленно нагнулся к нему и стал целовать. А когда он спустился до локтя, я подняла руку, и его голова упала ко мне на колени. - Я тоже не знаю ,что теперь делать, - сказал он и закрыл глаза. Напротив кровати было большое зеркало. Я в нем видела нас. Я гладила его лоб и щеки, он обвил руки вокруг моих ног, страх ушел, осталось только неуверенное спокойствие, которое знало, что оно здесь ненадолго, но было радо, что ему позволили прийти.

Глава семнадцатая. Через несколько минут я уже бодро шагала далеко от дома Вити. Ноги немного дрожали, мне хоте-

лось бежать куда-то без оглядки, мне хотелось спрятаться в какую-нибудь нору и скулить. Только что я испытала невероятное удовольствие встречи с самым любимым человеком после долгой разлуки, почувствовала его, полюбила его с новой силой. Тем ни менее, я только что совершила один из самых безрассудных поступков. Сколько безответственности было том, к чему я так долго шла. Казалось, что меня вела какая-то благородная цель, возвышенная и невинная. Но я даже не могла вспомнить, о чем мы говорили с Витей. Больше нет тех милых крылатых детей, больше нет их желаний просто держаться за руки. На прощание я поцеловала

его лоб, а он посмотрел на меня как на дурочку, да и мне стало как-то неловко так трепетно любить его после всего, что случилось на его постели. А мир вокруг приторно мне улыбался, небо

переливалось оттенками утренней радуги и сливками облаков. У меня оставалось достаточно времени, чтобы успеть переодеться дома и поехать в университет, матери не было дома, квартира пустовала. Я нашла на кухне скучающего моего кота, который уже неделю где-то бродил, но только сегодня решил вернуться, мне, как оказалось, очень его не хватало. - Ах ты, подлец, оставил меня в одиночестве. Это все из-за тебя, - сказал я ему, услышала в ответ заботливое урчание. Мы бухнулись на кровать и впервые за несколько долгих лет я начала надрывно плакать, долго так, отчаянно. Я совершенно не знала, что мне делать. А потом привычка взяла надо мною верх, я переоделась и пошла в университет. День пронесся сплошной пеленой мутного одиночества, как в прочем обычно и происходило. Только на этот раз я определенно была уверена, куда я пойду после учебы, давно мне так хотелось уйти из университета, а не оставаться там, пока меня не начнут искать родители. Но когда я вернулась к его дому, тот был пуст, свет нигде не был выключен, форточка была открыта. Я даже пыталась пролезть в нее. И почему-то единственное, что я решила предпринять после такого открытия,это остаться ждать его прямо у двери. Автор: Панчишина

Елизавета

Макс посмотрел на ча-

Легкость сы. Открытки, что присылает Лина, своего рода, отчет. Отчет о том, что она жива и у нее все в порядке. Вряд ли сама Лина это осознает, но Лорена и Кэт как раз это и думают. Глянцевые и матовые квадратики картона с изображением города или достопримечательности занимают свои места в домах Лорены и Кэтрин. Жизнь, что Кэт, что Лорена протекает по-прежнему, только Лина не в больнице, а в отпуске. Сны Кэтрин стали спокойнее. Дом Лорены – уютнее. Обед в маленьком переполненном кафе уже норма. У Макса и Кэтрин свой столик. Забронирован на обеденное время. Когда Кэтрин не работает, Макс приходит в кафе один. Сегодня в обед они вместе. Молчание. Взгляды. Улыбки. Им самим кажется, что они части друг друга. С легкость могут молчать. Бредить. Улыбаться. Читать мысли. Иногда они могут за весь обед ни разу не сказать друг другу ни слова. Странная парочка. В другой раз же смеются и болтают без умолку. - Сегодня вечером мы едем в небольшое путешествие, - сказал Макс. – Будь готова. - Куда едем? - На заброшенный пляж. В тот раз ты не могла оценить его красоту. - Ок! Буду готова.

- Пора. Они расплатились и вышли из здания. - Возвращаюсь в архив, - улыбнулась Кэт. – Там столько всего интересного. - Ты читаешь старые дела? – хитро улыбнулся Макс. - Ага! - А разве это не запрещено? - Запрещено разглашать информацию, а читать нет. До вечера! - Пока! Архив полуподвальное помещение с тусклым освещением. Полки. Ящики. Папки. Они располагаются вдоль стен. Посередине комнаты стол с компьютером. Кэтрин забивала номера дел в компьютер. Некоторые быстро пролистывала, смотрела фотографии, читала отчеты. Тайная жизнь других людей притягивает. Нам интересно получится какую-то занимательную подробность из жизни абсолютно незнакомого человека. Зачем? Любопытство. Сравнение. А не слишком ли скучна моя жизнь? А что происходит в это время в соседней комнате? Для этого и придумали социальные сети. Общение с друзьями приятный бонус. Поток информации тоже. Соцсеть – это коридор, дом. Страница пользователя – та самая комната. Многие открыто приглашают к себе в гости. Другие закрываются. Но там много обмана. В сети

человек может быть кем-то другим, примерить на себя другой образ. (Кэтрин предпочитает играть на публику в живую). Архивные (да и не только) дела охранносыскного агентства интересны тем, что там правда. То, что расписано, произошло на самом деле. Если даже это был розыгрыш, об этом сказано. Кэтрин взяла в руки папку и открыла ее. Номер. Заказчик. Феррас, Лорена. Кэтрин отрывает взгляд от листка. Несколько секунд смотрит на стену, вернее на полки у стены. Опускает глаза. Читает еще раз. Уже вслух, шепотом. Феррас, Лорена. Лорена Феррас. Их Лорена нанимала детектива? Кэтрин листает дальше. Информация о заказчике. Лорен много. Феррас тоже. Дата рождения. Адрес. Это «ее» Лорена. И она зачем-то нанимала детектива. Кэтрин закрывает папку. Кладет ее на край стола. Пальцы постукивают по папке. Тайны Лорены в этой маленькой плотной подшивке. В Кэтрин борются любопытство и порядочность. Лорена друг. Нельзя врываться в ее мир таким образом. Это плохо. Лорена не левый человек. Не абстрактная Джейн или Мартин, которых Кэтрин никогда не встретит. Но знать, что произошло у Лорены из архивных записей – подло. Как она потом будет смотреть Лорене в глаза?

Я знаю, что произошло в твоей жизни. Ты это никому не говорила, а я знаю». Так? Но это Лорена. Самая прикольная и чумовая. Лорена, которую нельзя потерять. Кэтрин заносит номер в компьютер. Перекладывает папку на другой край стола. Берет следующую. Снова заносит номер. Убирает. Движения механические и точные. Желание погружаться в чужие миры пропало. Временно. Кэтрин закончила работу раньше. Нужно успеть зайти к Лорене до встречи с Максом. Как бы невзначай сказать, что видела папку в архиве. Если Лорена сочтет нужным рассказать, то расскажет. Если нет, то пошлет. По крайнее мере любопытство Кэт будет удовлетворено, хотя бы частично. Посыл неплохой стимул не лезть не в свои дела. Кэтрин сама им частенько пользуется. Дом. Подъезд. Лифт. Этаж. Квартира. Звонок. - Кто? – раздался голос

Лорены. - Кэтрин. - Проходи, - Лорена распахнула дверь. – Только пришла домой, как кто-то звонит. Хорошо, что это оказалась ты. Они прошли на кухню. Лорена поставила на стол пакеты с продуктами. - Как работа? Не напрягает еще? – усмехнулась Лорена. - Лорена, - тихо начала Кэт. - Что? – насторожилась та. - Я сегодня разбирала дела в архиве, заносила номера в компьютер. На одной папке я видела твое имя. Я не знаю, что там. Я ничего не читала. - Молодец, что не читала. Пошли! – скомандовала Лорена. - Куда? - На улицу! Лорена вытолкала Кэтрин в прихожую. Через три минуты они шли по улице. Лорена закурила. - Дома я не буду на эту тему говорить. Никогда. И ты не упоминай, - строго сказала она.

Кэтрин кивнула. - Я следила за Синтией. Да, за своей дочерью. Потратила кучу денег, но зато потом спала спокойно. - Что случилось? - У нее период подросткового бунтарства на фоне тупизма. У меня паранойя типичной мамаши. Это сейчас я так рассуждаю, а тогда я думала, что Синтия принимает наркотики и общается с бандитами. Да-да! И не смотри на меня так. Вот я и наняла детектива, чтобы проследить за ней. Меня пугала ее угрюмость, замкнутость, то, что она гуляет допоздна, и при этом никак не реагирует на то, что я говорю. Так себя ведут наркоманы, решила я. Но все оказалось намного прозаичнее, чему я и рада. Это оказался обычный подростковый бунт. Игра во взрослого. Она уходила к подруге, и они то гуляли, разрисовывали краской заборы, то сидели у самой подруги и смотрели фильмы, то шли в клуб танцевать до утра. Синтия прогуливала занятия. Но я это все простила, когда узнала, что она не наркоманка. Я никому ничего не говорила

про то, что нанимала детектива. И никто ничего не должен знать, особенно Синтия и Мадонна-Виржиния. - Я понимаю. - Точно понимаешь? - Да. - Кэтрин, в жизни многие тайны хранятся годами и исчезают. Потому что так надо, так лучше для всех. Кэтрин на мгновение представила развитие сюжета, если бы Синтия все узнала. Да уж, круче любого фильма. Трагедия, боевик, психологическая драма. Динамичное развитие сюжета вначале, полная статика в середине и индийское кино в конце. Правда, в жизни не всегда хэппи-энд. Только легко сказать «Прости». Она подумала, смогла ли бы простить маму, если бы та наняла детектива, чтобы следить за ней? Да. А может, нет. Но, скорее всего, что простила бы, но какие потом натянутые отношения, лишенные доверия, полные всякого рода подозрений. Даже обычный вопрос «Куда идешь сегодня вечером? А с кем?» вызывал бы ураган. Поэтому многие тайны так и уходят. Для сохранения мира. Не так уж и плохо. Недосказанность многим спасла жизнь. Правда может убить. Так, что многие правдолюбы лукавят. Скажи правду – станет легче. Сначала подумай, какие последствия вызовет эта правда. - Не волнуйся, Лорена, я никому не расскажу. Даже Максу. - Раз так, тогда я спокойна, - улыбнулась Лорена.

- Мне пора идти. Свидание с Максом. - О, как романтично! Что задумали? Чью вечеринку сорвете? - Мы едем на пляж. - А, так значит свидание настоящее. - Да. - Удачи вам! - И тебе! Лорена скрылась в подъезде. Кэтрин пошла к остановке. В прихожей Лорена посмотрела в зеркало, поправила прядку волос и улыбнулась. Тайное осталось тайным. Лорена прошла на кухню и принялась готовить ужин. Скоро придут Синтия и Мадонна-Виржиния.

Заброшенный пляж Вечерний пляж освещается закатным солнцем. Город остался где-то позади. Впереди море. Пикник на берегу. Мило. Красиво. Просто. Именно в такой милой простоте мы порой нуждаемся. Отдыхаешь от цинизма, язвительности, жестокости оправданной и не оправданной, суеты. Природа замирает в стоп-кадре. Гребни волны застыли – оцени их изгиб. Смотри как волна, ударившись о берег, разольется и снова вернется в море. Кэтрин поднимает фотоаппарат и фотографирует море. - Момент запечатлен, смеется она. – Теперь он ос-

танется с нами, и мы будем в него время от времени возвращаться. Кэтрин небрежно бросает камеру на покрывало. - Как давно ты нашел это место? – Кэт садится на песок, рядом с Максом. - Может три года назад. Мне здесь нравится. Такое чувство, что это мой личный пляж. - А представь, что ты не один так считаешь? - По-крайней когда я сюда приезжаю, никогда и никого не встречаю. Мы здесь совершенно одни. - Это мне и нравится, Кэтрин улыбнулась и легла на песок. В паре шагов от них расстелено покрывало, на нем импровизированный ужин на двоих и бутылка розового вина. Как ни странно оно стало их символом. И этот пляж ждет та же участь.

Риск Утром начался дождь. Кэтрин и Макс проснулись, почувствовав прохладные капли. Кэтрин посмотрела на темное море и улыбнулась. - У нас два варианта, сказал Макс. – Уходим в машину и едем домой, или лежим под дождем. Вдали прозвучал гром. - Едем домой, - ответила Кэтрин. - Здравый смысл победил? – усмехнулся Макс. - Должен же он побеждать хоть изредка. Хотя это и не здравый смысл вовсе, а инстинкт самосохранения.

Лобовое стекло заливало водой. Вода капала с мокрых волос Кэтрин, с волос Макса. Гром слышался все отчетливей, пара молний ударило в воду. - Едем? - Да. - Ты уверена? - Уверена. Я хочу домой, там сухо и тепло. Машина медленно выехала на мокрую дорогу. Мокрый асфальт блестит как пролитая нефть. Именно такое сравнение всегда приходило на ум Максу. Все связано: дороги, машины, нефть. Поэтика и обыденность. Возвышенная обыденность. Поэтика в обыденности. Обыденность в поэтике. Нефтяная дорога. Гладкая, скользкая, красивая. Макс прибавляет скорость. Это как стоять на

краю крыши без ограждений. Кэтрин стояла на краю крыши. Она могла сорваться. И он прыгнул бы за ней. Но высота пугает больше, чем быстрая езда по нефтяной дороге. Здесь чувствуешь землю, твердую поверхность. Воздух и высота нас пугают больше. Кэтрин смотрит то на дорогу, то на Макса. Игра в опасность. Доза адреналина. Жизнь на грани. - Сбавь немного скорость, - просит Кэт. Как на крыше, но они поменялись ролями. - Страшно? - Немного. Просто сбавь чуть-чуть скорость. Макс сбавляет скорость. - Если что, мы умрем вместе. - Или вместе будем лежать в реанимации. По уши

в гипсу. - А после выписки заберем домой гипсовые статуи, - Кэтрин достала сигарету и закурила. - Только не уподобляйся Лорене, - попросил Макс. - Выпускать дым носом противно, - Кэтрин открыла окно и стряхнула пепел. В салон брызнули капли дождя. – Я хочу показать тебе одно место. Только нужно забрать Капо. - Ок! – Макс снова прибавил скорость. Машина мягко остановилась у дома. Кэтрин вышла из машины и скрылась в подъезде. Вышла она с переносной корзиной, сквозь окошко которой выглядывал кот. Его глаза напоминали фары машины – блестящие, желтые, круглые. Кэт поставила корзину с котом на заднее сидение автомобиля.

- Готово! – сказала она, садясь на свое место. Машина снова двинулась с места. Кэтрин сказала куда ехать. За город. 65 км от города. Час езды по мокрой дороге. Целый час риска выскочить на встречную или слететь в кювет. Скользкая глянцевая дорога и большая скорость увеличивают все шансы на аварию. Хочешь ты того или нет. Но чувство опасности и риска так притягательны, что здравый смысл порой замолкает. Только этого и хотелось. - Сейчас сверни направо, - сказала Кэтрин. – Дом светло-зеленого цвета. Это дом бабушки и дедушки, здесь родились и выросли Лина и Лаура. Машина останавливается у дома, на маленькой поросшей травой подъездной дорожке. Кэтрин вышла из машины и быстро взбежала на крыльцо. Макс взял сумку с Капо и подошел к ней. Кэтрин открыла двери. Они прошли в просторную прихожую. Макс выпустил из сумки кота. Кот насторожился, огляделся по сторонам и побежал в комнату, оставляя на пыльном полу следы. Кэтрин и Макс прошли за котом. Мебель в доме была закрыта тканью. Они молча обошли кухню, потом вышли в гостиную. - Мы можем расположиться здесь, - сказала Кэтрин. – Или же пойти на второй этаж. - Хватит места и здесь. Мы же только на выходные сюда приехали. Кэтрин кивнула. И при-

нялась шустро снимать ткань с мебели. Макс вернулся в машину за пакетом с едой. Кэтрин открыла окно выходящее в сад, и кот убежал охотиться за воробьями. - Здесь красиво, - сказал Макс. – Тайное убежище? - Это место уже давно не было ничьим убежищем. Только во сне я сюда приходила, а наяву давненько не заглядывала. Они позавтракали и вышли в сад. Кот гонялся за птицами, вспомнив свою хищную сущность. День наслаждений вдали от города. Капо наслаждается свободой. Кэтрин и Макс друг другом. В старом доме звучат смех, голоса, мяуканье кота. Пол мягко поскрипывает под ногами, старые часы снова отчитывают смерть секунд. Вечером они затопили камин. Запахло теплом и отсыревшим кирпичом. Кэтрин включила телевизор. Как ни странно он заработал. Они сидели в обнимку перед телевизором. Как типичная семейная пара. Они смотрели непонятно какой канал, по которому шла передача на тему современной молодежи. Говорили как всегда о распущенности, эгоизме, загнивании и прочих прелестях. Причем все это пропускалось через религиозно-теологические учения. Ну да! Наше поколение всадники апокалипсиса. Все до одного. Вместо коней у нас автомобили, велосипеды и прочий транспорт. У кого

нет транспорта, тех с удовольствием подвезут. Ведущий, больше похожий на условно освобожденного наркоторговца, беседовал то ли с философом, то ли с богословом. А может, гость был просто актер, играющий роль. Зрители в студии разделились на два лагеря, как и должно быть. Одни соглашались с тем, что общество на грани катастрофы, другие яростно выражали несогласие. А гость приводил все новые и новые аргументы. Мы дошли то точки. Войны, катастрофы, наркотики, разврат. Дикая музыка, нигилизм. Обесценивание моральных ценностей.

- А когда-то было подругому? – усмехнулся Макс. – Если о чем-то не говорили вслух, не значит, что этого не было. - Я позвоню Лорене. Мне интересно ее мнение, Кэт взяла телефон и стала искать номер Лорены. Макс переключил канал. « - Что ты хочешь? - Врежь мне со всей силы!» Просил Бред Питт Эдварда Нортона. - Привет, Лорена! Мы сейчас смотрели передачу, там говорили о том, что мы, наше поколение предвестники конца света… - Вы тронулись? Какую

хрень вы смотрите? - Любопытство и не более. - Бэйби, это говорят всем молодым. Каждое предыдущее поколение считает, что они лучше последующего. По всем показателям. К тому же страшно представить, что творилось за фасадом благопристойности в эпоху Средневековья, Возрождения и так далее. Но то, что общество тупеет…. Но это опять же субъективное мнение. - Поняла. И ты задумывалась о том, что происходило в эпоху Средневековья? - Нет, я же сказала, что это страшно. А ты сама, ко-

гда видишь расфуфыренных школьников, что думаешь? - Что мне было бы стыдно в тринадцать лет выйти на улицу в трусах на подтяжках. - А сейчас не стыдно? - Сейчас я совершеннолетняя, и некоторые поступки я совершаю для провокации. К тому же мне больше нравятся короткие джинсовые шорты. - Все ясно. Не смотрите больше по телику хрень про то, куда мир катится. - Уже не смотрим. По другому каналу идет замечательный фильм. - Какой? - «Бойцовский клуб». - Из крайности в крайность! – засмеялась Лорена. – Спокойной ночи! - Приятных снов, Лорена! Кэтрин прижалась к Максу. - Фильм на века, - сказал Макс. – По нему будут учить культуру нашей эпохи. - И ужасаться, - отозвалась Кэт. - А мы будем солидными персонами в костюмах, с морщинами и в очках, мы будем гнать на молодежь и их нравы. Автор: Надежда Леонычева

Глава 20. Откровение -"Что ж браво братец, молодец, Жаль что не видит этого отец. Уверена гордился б он тобой, Но ты чуть ли не совладал с собой... Так что же это, я не знаю, И просто так, не понимаю, Секрет скрывается в тебе? Его познать бы мне..." На дереве недалеко сидела я, Безмолвно и бесшумно, тишину храня. Ну что ж Илюминель, ты победил, Спустилась и поздравила я бы, Но ты меня не убедил, Что готов уж для борьбы. Неважно, ты силен и этого уж хватит, Но сколько же душа твоя на это тратит? Эх... Я слишком много думаю, Уж лучше бы потренироваться мне, При столь прекрасной и сияющей луне. Колчан мой быстро опустел, В нем не осталось больше стрел. -"Ну вот, теперь придется делать снова, А так, я полностью готова!

Уж скоро битва будет, Мне в ней не забудет, Никто! Я точно постараюсь, И в стороне уж не останусь. Однако нужно все обдумать, План действий, полностью придумать." Костер тогда же быстро развела, Присела рядом, думала... -"Не против если я с тобою сяду? Хотелось бы прервать твою тираду. Не надо лук и в руки брать, Я здесь, с тобою что бы поболтать." -"Ты кто такой старик и как нашел меня? И назови причину не убить тебя." -"Морашу, имя ведь знакомо? Знаю, для тебя оно весьма весомо." Старалась я спокойствие держать, Но мысли точно начали бежать, Метались быстро, кто куда. -"Я повторю, знакомо да? Так слушай же сюда. Тебе грозит огромная беда. Готова выслушать меня?" Уверено кивнула я. -"Но только лишь одно условие, В моих речах не будет пустословия, Но ты проклятье мое

примешь, То что скажу, и что услышишь, Не скажешь ты про это никому, Согласна ты Тракса же, ну?!" -"Пусть будет так, даю обет молчанья, Клянусь что не нарушу данного я обещания." Он улыбнулся. -"Что ж чудесно!" -"Рассказывай, мне интересно." -"Открою карты я свои, А ты откроешь все твои. И делаю это я лишь потому, Что не под силу сохранить мне это одному. Ты как и я, игра своя. Внимательно послушай ка меня. Сея, Илюминель, что знаешь ты о них?" -"Да я почти не знаю ничего о сих, Лишь то, что те мне братья, Еще что будут драться..." -"То Ложь ВСЕ! Тракса я прошу, Поверь всему, сейчас что я тебе скажу. Они да, братья, это так, Ты появилась в их семье, Неведомо мне как... Признать тебе это пора

Ведь им же, не родная ты сестра, А дальше главное скажу,

Иллен, дочь КоролюЛичу." -"Остановись! Давай все по порядку, Ломает это всю мою раскладку. Ведь Кел-Тузед Илюминеля смерти хочет,

Так почему же он тогда не может, Через Иллен его взять просто и убить, Ведь легче ничего не может быть." -"Не все так просто понимаешь, Лич тоже не дурак ли,

жием лучше не перечь. И ключ к нему Илюминель да и Сея, Хочешь знать, откуда знаю это я? Все просто, говорил я с ними, Но что бы оба не творили,

знаешь, Фростмоун, слышала ты о таком? Хотя наверно врядли он тебе знаком. То мертвых легендарный меч, Ему с простым ору-

У них на шее есть подарок от отца, Два темно синих, золотых креста. У одного один, другой же у второго, Приглядывать за ними, это у них строго.

Объедини их вместе, и появится тот меч, Что головы снимать в секунду будет с плеч. Хотя быть может Иллен и правда полюбила, И что бы не планировала раньше, позабыла. Уж этого не знаю извини... Ведь изменить все может, сила то любви." -"Я верю, есть у меня свои причины, Ведь где то в глубине, в душе моей пучины... Хотя забудь, ведь все равно, С Морашу сделку заключила я давно. Убить Лича, то для него, Сею, для духа моего. Но глянем, что на поле боя будет, И чья душа в иной мир уж убудет. -"Быть посему, мы карты вскрыли, По договору, здесь не может быть той пыли, В глаза пускают что обычно, Хотя мне это и привычно... И наконец знай, я САМ лишь по СЕБЕ, Быть может немного помогаю и тебе... Но это цель моя, не касается тебя, Ты же лучше, береги себя... Сейчас еще случится кое что, И я прошу, не прячь свое лицо... Еще увидимся Тракса." Он обернулся вороном и в небо улетел.

-"Проклятие, немного не успел!" -"ИЛЮМИНЕЛЬ?!" Слов больше подобрать я не могла. Я главу спешно отвернула от него, Капюшон одела, не видать ему лица то моего. "-Тебя я тоже видеть рад сестра." "-Сестра...да точно, я тебе сестра, Располагайся рядом у костра... Послушай сразу, ничего не говори, Что знаешь об Иллен мне лучше повтори..." -"Маг льда, красива, и издалека, Но мало все же знаю я о ней пока... Ты лучше о себе ка расскажи, И сущность мне свою, о, покажи! А почему же спрятала свое лицо? Покажи прошу, давно не видел я его." Я поднялась, Илюминель за мной. -"Прости хочу воспользоваться тобой... Илюминель, закрой глаза буквально на минуту, Дабы развеять мне, мою же смуту." Он покачал плечами и закрыл глаза, И по щеке моей покатилась горькая слеза. -"Скажи, ведь на Шакран спустя два дня идти?" -"Да это так, к чему же это ты?" Не стала медлить, ведь должна я знать, И не хочу я более

страдать. Придвинулась к нему, поцеловала, И занавеска лжи, та точно пала. Мы простояли около минуты, -"Скажи Тракса ведь Ты...?!" С колена я ударила под грудь, Илиминель успел лишь воздуха глотнуть, Затем упал на землю без сознания, Очнется, и не жду я понимания. Вот значит как. Старик, ты видимо был прав, То чувство, что сейчас я испытав, Говорило за меня. -"Умрешь ты все таки, Сея." Костер горел, а я сбежала, Так далеко, как могла бежала. И наконец, здесь вроде пусто, Деревьев тоже то не густо... Что ж, что хотела, все узнала, Теперь то точно понимала, Пора бы сесть и просто мне решить, Что делать? Что же выбрать? Автор: Евгений Белый

- А что вы думаете о смерти? Вы когда-нибудь представляли свою смерть? - Хороший вопрос, на его лице появилась еле заметная улыбка - вопрос был явно ему по душе, - Да, я думал о смерти. Не раз. В моем воображении не вырисовывается ничего сложного по этому поводу. Тихая у меня будет смерть. возможно же и в собственном кресле. Ранее шумная копания замолчала. Кто-то был ошарашен. Этому мужчине было уже достаточно много лет, кто-то говорил, что “встретить старуху с косой должен он скоро”. Взгляд старика устремился вдаль на сколько это позволяли стены литературной кофейни, а улыбка на лице стала более явной. Компания постепенно сменила тему, тем самым прервал повисшее неловкое молчание. Вечер близился к концу и заведение закрывалось, а завсегдатаи разошлись по домам. Старик уже привык по вечерам заглядывать в почтовый ящик, на этот раз лишь краем глаза, хотя и не тешил себя надеждами. Но каждое утро он, поднимаясь пораньше, ходил на почту. Утро у старика начиналось действительно рано, и время до открытия почты он коротал в парке близ почты, кор-

мя голубей. По его виду не скажешь, что это занятие приносило ему большое удовольствие, но однозначно коротало время. С утра на почте почти никого не было. Даже работники еще не все пришли. Но каждое утро старика встречала радостная молодая улыбка красивой девушки. Он улыбался в ответ. - Доброе утро. Вот, сказал он протягивая запечатанный конверт. - Утро доброе. что-то еще? Чего-то ждущий взгляд старика сразу дал понять девушке о чем идет речь. - Ах, да, - закопошилась она, - одну минутку. Девушка покрутившись немного на месте открыла какой-то ящик и начала перебирать письма, - Сегодня тоже ничего нет, - подытожила она. - Может потерялось? - Нет. Это невозможно, - грустно отрезал старик. Он уже развернулся и собрался уходить как молодая девушка окликнула его: - Простите, мистер… -Д-да - Прошу прощения. Вы сюда ходите каждый день уже какое время, отправляете почти ежедневно письма , а я даже не знаю как вас зовут.

Старик слегка улыбнулся и обернувшись на половину сказал: - Разве это имеет значение, - и уже стоя в дверях от куда веял прохладный ветер он добавил, - Ник. друзья зовут меня Ник. И правда, возможно лишь девушку на почте Ник мог назвать другом. Ему хотелось в это верить. Ведь все люди в литературном кафе, что его там окружали были черствы. Лишь делали вид, что им интересен старик. Кто-то относился с большей теплотой, но почти этого не проявлял. Кто-то же проявлял все свою грубость и жестокость при первой же возможности. Все возможное дела были выполнены и старик вновь слегка разочарованный, но не сломленный, вернулся домой. За квартирой долгов не числилось и квартиросъемщиком он был довольно тихим, так что никто его не ждал. Не ждал в месте, которое он теперь нехотя называл домом. На следующее утро тишина и вся прелесть кормления голубей были прерваны звуком с силой распахнувшейся двери и криками молодой девушки: - Пришло, пришло!!! Первые пару секунд старик не мог пошевелиться. Но после, оставив булку на скамейке, вскочил так

быстро, насколько ему это позволили старые и больные суставы, и подбежал к девушке. - Ну, что же вы. дорогуша, на улице же совсем холодно, - сняв с себя старое серое пальто он накинул его на хрупкие плечи девушки, пойдемте внутрь. - И впрямь - пришло. Спасибо вам. Старик не спешил распечатывать заветный конверт. Он ждал времени, когда сможет уединиться со своими мыслями - вечера, после посещения литературно кафе. Вечер выдался довольно живым. Вокруг старика летали всевозможные разговоры на самые разные темы. Но его ничего не интересовало. Волновал его лишь конверт лежавший в пальто.

Когда какая-то из тем шумной кампании достигла точки кипения на старого Ника напал сильный приступ кашля. По началу он прикрывал рот салфеткой. Кашель не прекращался, а разговор становился все тише. Уже было много взглядов устремленно в его сторону. - Все в порядке, - сказал старик, - все в порядке. Спрятав пропитанную кровью салфетку под стол, он еще чуть закашлял, не успев вернуть салфетку на место. Пара капель крови полетела через стол, несколько остались на белых зубах и только одна упала на воротник белоснежной рубашки. - Простите, мне пора. С сильным скрипом отодвинув стул старик встал и покинул заведение. На улице шел снег первый снег за этот год. Пока Ник добрался домой легкий снегопад превратился в сильную метель. Быстро поднявшись по ступенькам он даже краем глаза не глянул в свой почтовый ящик. Приступ кашля его остановил его прямо у двери не хотел его отпускать. Накинув пальто на вешалку и зажав кон-

верт в чистой от крови руке, он свалился в кресло. Письмо было короткое. Холодно изложенные и лаконичные предложения сильно ранили старика. Только сейчас он замел, что не был написан на конверте обратный адрес. “...На этом все. Я уезжаю. Мы больше никогда не увидимся”. Дрожащими руками он схватился за перо и уже хотел что-то написать, но не знал куда писать. Он в суматохе принялся что-то искать на столе и случайно задел открытую баночку чернил, которая залила все письмо. - Че...Чер…- новый приступ кашля не давал ему сказать и слова, - Черт возьми! - наконец-то выругался он. Откинувшись в кресле он попытался расслабиться. Кашель уже почти стих. Но когда Ник закрывал глаза, он не знал. что больше их не откроет. Письмо в почтовом ящике так и осталось не прочитанным… “ Прости…” - там было написано еще много других слов, которые возможно пролили бы свет на происходящее. Но это уже не важно. Он простил. Автор: Никита Чернешенко

Исповедь психиатра Дважды в метро не встречаются Мне удалось забыть ее. Я сказал себе, что не было такого человека, которые смог подцепить за вечер крюком меня за живое. Никогда. Я видел ее регулярно, но, нет, я не был больше с ней знаком. Наше общение странно довольно прервалось. Просто в момент. Почему? - Я и сам не знаю. Так получилось. Прошло достаточно времени и по стечению совместных обстоятельств мы встретились в метро. В такое время я ездил с этой станции, уже как более года. Странно, мы пересекаемся взглядами, но ее взгляд меня останавливает. Завязывает легкий разговор, хотя я чувствую легкую неприязнь и напряженность в свою сторону. Я провожаю ее до дома. Сто метров, шаг... Осознание - я снова на крючке. Не могу объяснить чем был взят. Харизмой и глазами несомненно. Но к себя я расположения не вызвал. Последующие несколько дней я дышал и жил этим случаем. Этой, возможно, нелепой случайностью. Провал. Забвение. Что было дальше, как все сложилось, не помню. Моя руку уже устала писать конспект, большой палец все больше и больше болел с каждым словом. Я находился в другом конце города и с не терпение ждал конца занятия. Моя голова была занята далеко не историей, я думал, - А успею ли?

Черт возьми, это глупость. Но ровно в восемь часов и пять минут я рванул к метро. Я не бежал, но шел очень быстро, хромая и волоча за собой больную ногу. И вот я стою уже на перроне метро. На этой станции должна выйти она. Или уже вышла если раньше освободилась. Первый состав подъехал и из него ринулась толпа людей. Я искал тот знакомы образ, что терзал меня, не спуская глаз ни с одного человека. «Где ты? Ну, ну давай!» - кричал я у себя в голове. Второй состав - тоже самое. Я не мог ее пропустить. Ее ни с кем нельзя спутать. Ошибка невозможна поражение. Третий состав и

надежда меня оставляет. Я стою опершись на колонну и уже лениво рыскаю взглядом по людям. «Я же не могу вечно стоять на этом перроне? Жду последний состав и домой.» Мое лицо непроизвольно растягивается в широкой и дурной улыбке - она вышла прямо напротив меня. Она удивлена. Ошарашена. Начинает тоже улыбаться… Черт возьми, у меня получилось. Получилось. Начинаю смеяться в слух. «Это как чертов квантовый скачек. Это нереально...». Меня переполняли эмоции. Это то чувство, которое не передать словами.

Но, замечу, не история это с поцелуями, взаимной любовью и хеппиэндом. История искренняя. Искрение и чистые эмоции,

чувства. Доля фантастики для обоих в рутинный будний день. Чудак. ... - Вы понимаете в чем ваша проблема? - Да. я понимаю. Но не могу в это поверить. Так значит... - Значит ее не было! Никогда! Она существовала лишь в вашей голове. Плод вашего воображения. Возможно, когда-то мельком увидели, а образ уже сам всплывал в тяжелые для вас дни, ситуации, давая сил и желание жить. - Как такое может быть... она же, она... - Что, черт возьми, что?! Ее нет, и никогда не было! Она - нереальна! - Она же сидит рядом с вами… Улицы города плотно заполненные людьми, а меня что-то тянет за ней. И я не могу остановиться. Я вижу ее где-то впереди, а сам пытаюсь за ней угнаться. Меня так сильно что-то тя-

нет, что ненароком я расталкиваю людей, таким образом расчищая себе проход. Но ничего не помогает - я все так же где-то позади. Я слышу ее голос, она как будто со мной говорит. Но хочу я что-то ответить, как понимаю, что просто не могу открыть рот. Я прикоснулся руками к лицу, но губ не обнаружил. У меня просто не было рта. Людей окружающих меня становится все меньше, пока улицы и вовсе не опустели. Пара шагов остается, она все так же что-то говорит, как вдруг земля под моими ногами растворяется и я уже лежу в удобном кресле. Теперь меня окружают не улицы большого города, а четыре стены, увешанные разными картинами с изображение геометрических фигур. - Добрый день... Мы сидим в уютном и приятном кафе. Вокруг бегает куча собак на задних лапах, в черных блейзерах. За соседним столиком же

сидит осьминог и, третьим щупальцем держа чашку, пьет чай, от которого разносился приятный аромат по всему заведению. Она сидит и активно жестикулирует руками, возможно даже чтото говорит, но я не слышу. В моей голове поселилась какая-то ненавязчивая мелодия, которая не дает мне покоя - смесь из звуков городской суеты и всевозможных голосов. Она суетится, пытается застегнуть свою кожаную курку, но не может - то и дело шарф задевает молнией. Я сижу неподвижно наблюдая за всей этой обыденной картиной, как вдруг она кидает в меня чашку до верху наполненную чаем. Звук всплеск. В чайной жидкости, замедлившейся возле меня, я увидел разные картины и сцены. Жидкость медленно поглощала меня, коже становилось прохладно и щекотно. Я увидел вновь первый день знакомства, вспомнил тот самый поцелуй, которого никогда не было. - Ты - иллюзия, - говорит она, - тебя не существуют. Она кричит. Истерика. Говорит, что я не настоящий. Но вот же я - мокрый от чая, сижу напротив, с носа стекают остатки чая; а правее осьминог - вот он странный тип. Собака официант приносит счет в миске для еды. Она неспешно достает пачку корма собачьего и высыпает в миску, который проваливается сквозь дно. Все официанты ликуют. Чернильное пятно осьминога заполняет все пространство. Звук разбитого стекла режет слух, а со временем

собачий вой стихает. Сижу я на стуле. Похож на деревянный, довольно неудобный. На голове как будто тканный мешок и чтото сверху довольно прохладное. « Ты готов» - услышал я женский голос. Я кручу головой, но ничего не вижу чертов мешок. Слышу лишь вблизи какие-то удары. Электричество?! « Увидимся завтра» - вновь я слышу знакомый голос. - Что ты на меня смотришь? - Ты это я? - Нет! Я это Ты. И никак иначе. - То есть по ту сторону зеркала Я? Ты? - Мы! - Я не понимаю. - Где ты видишь отражение, в зеркале иль в морской воде? - В зеркале. - Тогда знай, скоро конец. Но я хочу узнать, кто она? - Кто, кто... наваждение, реальность, иллюзия, маниакальный припадок все в месте. Ты озабочен. Она движет тобой... - Береги ее, - раздался голос сверху. - Но кто она, кто мы?!, - спросил хор одинаковых голосов. - Разве это важно?! Она поддержит жизнь в вас, в нас, где бы ни была, - в ответ ответил голос сверху. - Она, она, она... - Множественные ушибы мягких тканей, возможно были нанесены самим пострадавшим, гражда-

нином Юзовым. Все лицо покрыто глубокими порезами. Порезы возможно нанесены разбитым зеркалом, которое находилось в главном зале. Пару сломанных ребер, в связи с многочисленными ударами об стену. Удары слышали соседи, который нас и вызвали. - Сколько он находился в своем кабинете? - Возможно неделю, ну, плюс, минус. - Подождите, капитан, а чьи это отпечатки губ в помаде на стекле?.. Улица Снов сгорела вновь Руки мерзли, но прятать их в карманы - греть нет никакого желание. Все думаю, что кто возьмет за руку - согреет. Но нет. Никто не подходит, пустая улица лишь нагоняет тоску. Краем уха я услышал свист чайника, значит вотвот должен раздаться звонок в дверь. Снова комната заполняется тишиной - последняя нота - тишина. Я еще не нашел в себе сил встать со стула и просто заварить чай. Со мной что-то стало. Или это просто осень такая выпала. И сидя на стуле, замерзая, я так же ждал, что-то кто-то придет, может обнимет и тем самым согреет. Ночью меня разбудил холодный порыв ветра, который рвался из окна. На улице стало на пару градусов меньше и мои слова подтверждал ртутный градусник. Одиночество становилось просто не выносимым. Я знал - останусь и буду съеден им. Накинув на себя

пальто, я выбежал на улицу. Своего направления я не знал сам. Я просто бежал, то и дело, сворачивая на незнакомые улицы. Остановиться меня заставил только полностью не освещенный переулок. Тупик. Я успокоился, отдышался, как вдруг в окне на четвертом этаже зажегся свет. Шторы были задернуты и я не видел человека в квартире. Пробежавшись глазами по зданию, я увидел подъезд, дверь которого не была закрыта. На четвертом этаже была лишь одна квартира и то, дверь была сорвана с петель, а плиточный пол был усеян белой кирпичной пылью. Плинтуса маленького коридора были отодраны, а на их месте лежали флагштоки с различными полотнами. Некоторые из них действительно были флагами известных мне государств, некоторые же - просто белыми полотнами с цветными разводами. В маленьком коридоре были разбросаны все возможные открытки датированные разными годами, присланные из разных мест. Но почерк на каждой из них совпадал. В них не было ничего примечательно, ну, кроме их количества. Открытки приходилось аккуратно раздвигать ногами в узком коридоре, чтобы пройди вперед. Позади меня уже были сотни открыток, которые время от времени подбрасывал порыв холодного ветра, и уже я стоял посредине маленькой комнаты, окруженной книжными шкафами. Самые разные книги стояли здесь, должно быть человек

живущий здесь много читал. Была собрано очень приличная библиотека. Но где же ее владелец?! На маленьком столике в углу комнаты стояла чашка черного чая, еще горячая, и открытая книга с вложенным в нее карандашом. Через весь коридор в комнату тянулись белые следы ног. По середине комнаты их становилось больше они смешивались. Но с легкостью можно было отследить лишь одну пару ног у столика. В книге было много чистых страниц, на которых красовались чернильные кляксы, зарисовки ручной и карандашом. Были и печатные страницы, но на каждой такой странице были подчеркнуты слова. По одному слову - “... только… взгляни… кто… ты… “. И таким образом была исписана вся книга. Видимо я зачитался или просто заснул. Проснувшись я понял, что на дворе еще ночь. Может я и не спал вовсе, а просто отключился на пару минут. Продолжив рассматривать эту книгу, я почувствовал, как теплые руки обняли меня сзади, потом спустились на мои до этого мерзнущие руки. Чашка, ранее наполненная чаем, была уже пуста. Океан открыток куда-то испарился. Что-то начинало сковывать меня. По всему телу, на одежде, коже начала появляться ледяная корочка, но я не мерз. Мне бело очень тепло, уютно. Кто-то еще обнимал меня - грел. Но на этот не будет

хеппи-энда - пожар на улице Снов. Из окон заброшенного дома всегда красовались флаги разных стран. Пока они там были жители маленького городка знали, жилец тут, он живой, ибо каждый вторник флаги убирались с показа. Старый, заброшенный дом и его жилец - городской сумасшедший, в прошлом - психиатр. Преследовавший образ одной из его пациенток все никак не оставлял его. Только последние пару лет они жили порознь. Ну, до пожара. Хорошие сны съедали изнутри, а осенью может согреть только убивающее пламя. На улице Снов всегда селились занимательные персонажи, которые не сильно дружили с головой. Ну, кто в своем уме поселиться в заброшенном не раз горевшем доме. Но после этого пожара отель Дом Снов закрыт. На сколько? Кто знает. Клиенты всегда находились. Держусь за сердце в пиджаке Улица Снов - потрясающее, волшебное и чарующие место. Это как другой, мир со своими законами, правилами и порядками - которых никто не знает, даже сами обитатели. Это небольшая улица кончающаяся тупиком - давно заброшенный отель “Дом Снов”. По середине улице находилась чайная с интересным названием “Туда”. Ударение все ставили по своему, но все знали “куда” можно отправится из этого заведение. Я там был

довольно частым посетителем. Все же там был хороший чай, рассказывалось много интересных историй и, что нельзя не упомянуть, там были довольно запоминающиеся посетители - жители улицы Снов. Когда я первый раз пришел туда меня встретила милая официантка и немного рассказала о местных чаях. На первый взгляд ничего необычного. Уже проведя некоторое время в этом заведении я заметил важно ходящего ворона на барной стойке. Ходил он из стороны в сторону, время от времени ел орешки из маленького блюдца и при всем этом обдавая всех холодным, пронзительным взглядом. Пересекаясь с ним взглядом становилось неловко и не по себе. “Но если присмотреться, взглянуть в его глаза глубже можно увидеть нечто. Просто нечто. Каждый видит свое…” - именно так говорили местные завсегдатаи. В первый мой визит не произошло ничего сверхъестественного. Выпив чай и прочитав пару глав, я покинул заведение. И вот я снова в отеле. Сижу, перелистываю фотографии, вспоминаю былое и, черт возьми, задаюсь вопросом, что же я делаю, что забыл на улице Снов. Вот, снова, твоя фотография - сидишь укутавшись в мою старую теплую кофту, а на руках у тебя моя кошка. Да, эта кофта сейчас на мне. Тут холодно… Я вечно тебе благодарен, правда может это мелочь, просто за то, что была рядом. Я многому у тебя

научился. Твоя фотография всегда во внутреннем кармане моего пиджака вместе с парой твоих чернильных рисунков. Ты не напишешь, что сегодня с тобой происходит. Ведь всего и не напишешь - есть то, что должно быть только сказано . Но мне не кому сказать тут и слова. А так хочется, правда. На этот адрес еще кто-то посылал открытки и еще чуть-чуть и их будет не куда складывать. Почти все полки были забиты стопками связанных открыток, а другую часть шкафа занимали флагштоки с флагами. Некоторые флагштоки были пусты. Так я и решил украсить комнату - расставил где можно было флаги самых разных стран. Как закладки для книг использовал открытки, некоторые из них были очень красивые. Когда-то я слышал или читал, что надо экономить на одежде - покупать картины. Месть для этого было не самое удачно, зато купленные картины очень хорошо смотрелись на флагштоках. Местная живопись временами была похожа на странные детские каракули, но ценилась на вес золота. Через пару дней затворничества я снова отправился с чайную “Туда”. Все те же лица, все тот же будоражащий ворон. Может уже как пару часов я черкал заметки в свой блокнот. И чего-то мне показалось, что надо взглянуть в ворона глаза. Чай еще оставался в чашке и, допивая его, я пытался пересилить свой страх - все так этого боялись, столько говорили о этом. И я поднял

голову… “ На первый взгляд с ним ничего не произошло”, сказал, отхлебывая чай, один из посетителей и продолжил, - “ Но взглянув ему в глаза я увидел других людей. Ну, тех кого не было в зале и никогда не было. И на пару моментов он буквально улетел из чайной. Не знаю что он увидел именно или кого. Время от времени его лицо расплывалось в улыбке и сразу через момент сменялось это страдающими глазами и по щекам катились слезы. “ Все должно быть не так”, - резко сказал он. Выходя он не удержался на ногах и рухнул в открытый дверной проем. Пару секунд спустя, нет, он не поднялся а начал ползти. Как будто ноги его больше не слушались, они бились непроизвольно по земле. Но пересекая улицу один человек был не достаточно внимателен и просто его не заметил - его переехал мотоцикл…” Я пришел в себя только в больнице. Свет очень сильно резал глаза. а каждый, даже самый маленький, звук невероятно раздражал. Я один. Ни записки на тумбочке - вообще ничего… После краткого осмотра себя, я понял, что могу покинуть это место. Больница была почти полностью пустая. Мало больных и персонала почти нет. Обычное, но излишне гнетущие заведение. Добравшись назад, на улицу Снов, я обнаружил что дверь моих покоев была сорвана. Пару плинтусов было сорвано в коридоре под ними были довольно

глубокие, но уже пустые полости. Кто сюда пробрался и что здесь искали?! Вся комната была усыпана открытками - будто и среди них что -то определенное искали. Но что более странно - на столе больше не было ни одной вещи лишь стояли две стопки открыток плотно перевязанных суровой ниткой. Это были новые стопки, на которых красовались свежие даты. Распечатав стопку, я выяснил что некоторые пришли буквально пару дней назад. Похоже я отсутствовал довольно долго. На открытках было написано буквально по паре слов. “Ты не должен оборачиваться Ф., лети!”, - дата стоит вчерашняя. Куда лететь то? Присев на стул я ре-

шил еще почитать этих писем, но внимание мое привлек браслет на моей руке. Наверно еще из больницы остался. Уже был поздний вечер и мне пришлось зажечь свечку чтобы что-то разглядеть. Но после этого мне больше ничего не хотелось, “Ф. ...”. Горячий чай обжигал его язык, но нельзя было делать больших пауз в рассказе - “ Этот случай не назовешь простой утечкой газа из трубы торчал здоровенный гвоздь… Ворон - я не знаю ничего про ворона. Каждому дана возможность увидеть себя…”. Его лицо было все в старых и глубоких шрамах, больше половины лица и тела были обожжены.

Свое место кто-то находит после определенных событий. Иногда они просто невероятно нелепы неверно написанный адрес дома, к примеру, или просто письма человеку покинувшему этот мир давно. Что может быть нелепей слепой мести бывшей жены, давно ушедшему на прекрасные пляжи, мужу. Словно нож в спину незнакомцу, который просто оказался в водовороте случайностей. Глупо и нелепо - возможно так. Но временами такие жесткие события ставят нас на свои места. И часто это нелепо и больно. Остается не отпускать то, что осталось. Даже если это помещается во внутренний карман пиджака. Автор: Никита Чернешенко

Наклонив ветку сосны, Маша взглянула ему в глаза. С укутанной зимними оде-ждами ветки посыпался снег. Саша поймал немного в ладонь и смотрел на неё, не сводя глаз. Увидев двух влюблённых, в небо вспорхнул снегирь: видно почувствовал, что он не вовремя. Влюблённые взглянули на птицу, затем Маша дёрнула ещё одну ветку, и Саша оказался уже весь в снегу. Маша бросилась бежать, утопая в больших сугробах в надежде на то, что её скоро поймают, и она окажется в его объятиях. У очередной сосны она опять окатила его снегом. Маша стояла в стороне и заливалась смехом. Пожалуй, тишину зимнего леса больше ничего и не нарушало, кроме парочки влюблённых, оказавшихся наедине друг с другом. Всё закончилось так, как Маша и хотела: она оказалась в его объятьях. «Какой классный зимний сон»,— подумала Маша. Она перевернулась на бок и укуталась в одеяло. Ей откровенно не хотелось вставать. Да и можно было себе это позволить: последний день в году, тридцать первое декабря, её «зайчики» ещё спят. На даче в сосновом лесу было тихо. Лес был весь в снегу, полностью готов для встречи Нового года, праздничных гуляний и фейерверков, которых дачники выпускали бесчисленное множество. Было не холодно. И ночью с детьми вполне можно было выйти во двор, где стояла огромная ёлка, выросшая здесь, казалось,

триста лет назад. При постройке дачи она оказалась как никогда к месту, а уж тем более, когда у неё появились два маленьких «зайчика» — Мишенька и Катюшка. Она откинула одеяло и выглянула в окно, потянулась. Из окна был красивый вид на лес. С неба хлопьями падал снег. Она взъерошила волосы и сунула ноги в тапочки. — Значит, сегодня будет хороший день! Когда он ей снился, у Маши всегда было хорошее настроение: она сияла целый день, а в последний в году это было, пожалуй, особенно важно. Маша накинула халат, открыла дверь и подошла к лестнице. Там стоял первый заспанный маленький «зайчик». — Мамуль,— сказала дочь, потирая глазки. — Катюш, ты чего встала? — она наклонилась и погладила её по голове. — Я помочь тебе встала,— зевая, ответил первый маленький «зайчик». — Ну, пойдём, помощница. Я выпью чашку кофе и начнём. Две дамы зашагали по лестнице, держа друг друга за руку. — Завтра Новый год. Ты уже знаешь, что будешь загадывать? — Да, мамуль. Чтоб Мишка меня ну хоть немножко слушался, ну совсем непослушный. Маша улыбнулась. — Хорошая ты у меня помощница. Они спустились. Маша нажала кнопку чайника и

обе красавицы подошли к окну. — Мамуль, как у нас красиво! А дядя Коля будет? — неожиданно спросила она. Маша изменилась в лице. — Нет, дядя Коля приедет позже. А он нравится тебе? — Мамуль, ну он должен тебе нравиться. — У-у! Ты у меня совсем взрослая стала. Маша открыла дверцу шкафчика и взяла оттуда чашку. — Понимаешь, иногда есть такие моменты, что должен кто-то нравиться. — Ну, это ж плохо, мамуль. — Ой, доць, плохо. Ну, давай лучше о хорошем. Мишке подарок приготовила? — Да,— довольным голосом произнесла Мишкина сестра. — Пойдём,— покажешь. — Мамуль, а расскажи мне про фею. — А что тебе рассказать? Я тебе уже всё рассказала,— обняла она дочь. — Ну, расскажи ещё раз. — Каждый год под Новый год она приходит и помогает Деду Морозу дарить детям подарки. Работы у Деда Мороза много, а мы ведь живём в лесу, и дед Мороз может заблудиться. Вот, фея — хозяйка леса ему и помогает. — Понятно. Она и сегодня приедет? — Конечно, ведь завтра Новый год. Они зашли в детскую, и Катюша показала свой

подарок — большой конструктор, который Мишка постоянно просил у мамы. — Класс! Катюш, ну, давай, пока брат спит, начнём готовиться к Новому году, ага? А потом он встанет, и мы все позавтракаем. Идёт? — Пойдём, мамуль. *** — Да, потому что ты — идиот! Твою мать! — Лена хлопнула дверцей машины. — Саш, твою мать! До Нового года — час, а мы торчим в этом лесу. Ну вот, что теперь делать? — Лен, зай, ну не переживай ты так! Александр подошёл к своей будущей супруге и поправил ей шарфик на шубе. — Немного холодно,— прокомментировал он свой поступок и поцеловал её в носик. Та оттаяла, хотя не надолго. — Ну, блин,— фыркнула она опять. — Лен, ну встретим Новый год здесь, полный багажник еды, водки, шампанского. Ты ж хотела оригинально встретить Новый год? — Мне тут что, с медведями бухать? — насупившись, спросила она обиженно.

— Давай сделаем так: тут фонарные столбы, значит, где-то есть населённый пункт. И потом, насколько я знаю, тут, по-моему, есть дачные участки. Думаю, там народ встречает Новый год. Давай пройдёмся, заодно согреемся. А то стоять что-то совсем не тепло. И, думаю, попросимся к кому -нибудь, или возьмём инструменты и починим машину. — Вот ты наивный! Ну, кто нас возьмёт? Мы в лесу! Может, мы какие-нибудь маньяки? — Ты вот, например…— в этот раз он не дал ей договорить. — Очень сексуальная маньячка,— он обнял её сильнее.— Я бы хотел, чтоб ты пришла ко мне в Новый год. Лена заулыбалась. — Я и так пришла к тебе в Новый год. Там мы с тобой и познакомились, Пушкин! — вспомнила она Сашину кличку по институту. — Ну, пошли, что ж делать! — скомандовала Лена. — Или хотя бы возьмём инструменты, и я починю машину,— догонял её Саша. — Да, сейчас вот я заставлю своего мужа работать в Новый год! Я что, изверг какой-то? Они зашагали по дороге. Она была протоптанной, что свидетельствовало о близости благ цивилизации.

Скрипел под сапогами снег, мороз пощипывал нос, ярко горели звё-зды, освещая красивый зимний вечер, красавицы-ели были одеты в снежные шапки. По снегу пробежал заяц. — Ой, смотри! Кто-то бежит! — Лена взглянула на зайца. — Заяц! На Новый год к друзьям торопится. — Саша, очень смешно. Очень смешно! Сейчас я его сфоткаю на мобильник. — Лен, как же ты за ним успеешь? — закивал Саша головой. — Конечно, успею. Ты сомневаешься в своей девушке? — Она достала мобильник и пошла налаживать связи с «местным населением». Как ни странно, заяц и правда замер. То ли ему понравилась норковая шуба Лены, то ли сама красавица Лена, её длинные каштановые волосы, тонкие губы, большие карие глаза, которыми она умело пользовалась в отношениях с мужчинами, когда хотела произвести впечатление на них, и стройная фигурка, то ли ещё что, но он стоял. Она щёлкнула кнопкой фотокамеры,— тот сбежал. Лена хотела подойти ближе, но вдруг отбежала назад к Александру. — Саш… Там человек в сугробе, — испуганно

произнесла она, показывая пальцем на сугроб. — Как? Да ты что! — Может, он мёртвый? — Стой здесь. Я сам посмотрю. Саша стал подходить, как из-под ели им навстречу вылез… дед Мороз. Борода его болталась на левом ухе, виднелись его настоящие чёрные усы, одна варежка свисала на резинке, вторую он где-то потерял. Пьяненькие глазки были еле открыты. Слегка «трезвым» голосом и, еле выговаривая слова, он спросил: — Просссите, а Новый год уже наступил? — В общем-то, мы у тебя хотели спросить,— парировал Александр. — У меня? — удивлённо переспросил дед Мороз. — Я не знаю,— он стал говорить растерянно.— Я пошёл поздравлять с наступающим. А пришёл он или нет, я не знаю абсолютно. Извините,— и с этими словами он пошёл назад в сугроб. — Ты куда?! — Лена бросилась за ним. — Лен, ну ты прямо служба спасения дедов морозов! — Саша схватил деда Мороза под руку и вытащил назад на дорогу. — Выпьем? У меня есть. Пойдём,— предложил Саша, вероятно, чтобы уже наверняка отбить у того желание спать в сугробе. Глаза деда загорелись и уже заметно расширились. Лена и Саша вернулись назад к машине, чтобы привести незнакомца Мороза в порядок. Усадили его на заднее сиденье и принялись растирать уши. Через неко-

торое время у него на лице показалась отдалённая трезвость. — Ой, чё то я? — покачал он головой. Лена кивнула. — Тебя как зовут? — склонился Александр над сидящим в машине дедом Морозом. — Дед, Мороз,— уверенно ответил тот. — Тебя как зовут? — продолжал Александр. — Дед Мороз. — А в миру? — Сергей, а что? Где я? — он сделал круглые глаза. — Вы кто? — Меня зовут Александр, это моя девушка Елена. Лена кивнула. — Мы тут застряли в лесу. У нас машина поломалась.— продолжил Александр. Решив представиться, Сергей встал, поправил на себе бороду деда Мороза, снял шапку и произнёс: — Лучший автомеханик местного завода, лучший! Надежда местной автоколонны. Судя по опросам независимых экспертов. — Собутыльников, значит,— Лена шепнула на ухо Саше. — Царь, очень приятно, царь! — с иронией заметил Александр. Сергей потрусил головой и через минуту уже пришёл в себя. — Так, ребята, я иду поздравлять с Новым годом ребятишек — тут недалеко. Давайте зайдём и попросимся на ночлег. Может, пустит. Она — баба хорошая.

— Ну, пойдём к твоей хорошей бабе. А чё сидеть? — вступила в беседу Лена. Все встали. — Я-то редко пью,— оправдывался по дороге Сергей. Собеседники усмехнулись с недоверием.— А тут, понимаешь: «Ты что, за детей в Новый год?!». А я чего -то первый раз и не сдержался, подумал: да пошло оно всё,— он махнул рукой.— Вот и накидался. Я вообще в театральное поступал, не поступил. Но, знаешь, душа лежит к этому делу. Где-то ж оттяг надо иметь,— сказал он, глядя на Александра. Тот кивнул.— Машину твою завтра посмо-трим. Вы согласитесь там отпраздновать, а? — Серёж,— подключилась Лена к беседе.— Мы-то не против. Но мы ж чужие люди. Кто ж нас впустит? — А не бойтесь! Впустит. Да и потом, а человеческое доверие, помощь?.. Ну, как людей бросить в беде? Ну, а вы как здесь оказались? — обратился он к Лене. — Думали махнуть, сократить в Звонарёво. Тут же совсем рядом. И заглохли. Там десять человек ждут хавчика и бухла. Ну, ничё, сейчас магазины всю ночь работают, не проблема — сгоняют. Мы, слава Богу, их предупредили. Так что совесть чиста. Всё, что ни делается, к лучшему. Александр покосился в сторону Елены, почувствовав, что она к нему уже смягчилась. Компания свернула влево. Вскоре показались

очертания маленького дома и двух-трёх сбитых палок, изображающих ограды перед ним. Во дворе дома была пышная ель. Подойдя ещё ближе, они увидели и собачью конуру и, похоже, её хозяйку, которая уже обрадовалась гостям и наматывала который круг вокруг своей будки. — Мальчики, я собак боюсь. — Это Лайка, её не надо бояться,— прокомментировал Сергей. — Своё имя она точно оправдывает,— сказала Лена. — Молодая овчарка,— пояснил Сергей. — Ленуль, стой здесь, а мы подойдём к дому. Они оставили Лену у ограды, а сами направились ближе к крыльцу. Саша всё время посматривал за будущей супругой. Лайка оказалась приветливой немецкой овчаркой. Пока не облизала всех, никого не отпустила. Услышав шум со двора, на крыльце вскоре появилась хозяйка в зимних сапогах и заячьем тулупе, на который ложилось облако её русых волос. Сергей поправил на себе бороду деда Мороза, закинул на плечо сумку с подарками и сказочным голосом произнёс: — Здравствуй, хозяюшка! Я — дедушка Мороз. Пришёл поздравить твоих детишек с Новым годом. — Здравствуй, дедушка Мороз! — таким же тоном ответила хозяйка, при этом отвесив деду Морозу поклон. И на одном дыхании добавила:

— Где ж тебя хрен носил столько времени? Ребятишки уже заждались тебя. — Мань, ты чё? — возмутился дед Мороз. — Серёж, Томка звонила — волнуется. Я ж у тебя последняя на сегодня, а тебя всё нет и нет. Маша обратила внимание на мужчину в чёрной дублёнке, стоявшего чуть поодаль. — А… да. Мань, люди в лесу застряли с машиной. Приюти нас, а? — Или хотя бы дайте инструменты. Мы не будем вас стеснять,— начал было Александр. Маша пристально взглянула на него. Саша стоял напротив фонаря. И она не могла рассмотреть его лицо. Возникла пауза. Затем она спросила: — Саша? Александр сделал шаг вперёд. — Маша? — спросил он, хотя уже знал ответ, и бу -квально застыл на месте. Такой встречи он не ожидал. — Саша! — повторила она. — Маша! — он подошёл ближе к ней. — Вы чё, знакомы? — смотрел Сергей то на одного, то на другого. Те стояли молча, не сводя друг с друга глаз. — А… э… да,— Сергей пытался как-то нарушить паузу. — Как ты? — начал Саша. — Ничё, а как ты здесь? — Я тут не один… Сергей не дал договорить.

— Он с супругой, а э… нда,— он опустил голову, поняв, что ему сейчас лучше помолчать. — С женой? — Без двух недель. Маша удивлённо подняла брови. — Да. Мы застряли в лесу, ехали встречать Новый год и вот… — А где она? — Она собак боится. Мы её у ограды оставили. Маша увидела у ограды силуэт. — Сейчас всё сделаем. Саша, зови супругу. Она привязала собаку и вернулась на крыльцо к Сергею. — Так ты их знаешь? — спросил Сергей. Маша смотрела в темноту, пытаясь разглядеть «супругу без двух недель», и грустным тоном ответила: — Только его. — Гм. Ну, ладно,— Сергей опять замялся. — Та ладно, Серёнь. С Новым годом тебя! — Маша пыталась не показывать волнение. Сергей ещё что-то говорил, она кивала, а думала всё время о своём, постоянно глядя в темноту. Он наблюдал за этим, потом спросил: — Мань, ты сейчас гдето на Венере? Она сразу нашлась, что ответить: — Помнишь: «Я была на Венере, была на Венере, по синим холмам в неземной тишине...» Маша не досказала — Саша с Леной уже стояли у порога, только пристально взглянула будущей супруге в глаза и быстренько

по-женски оценила: «...брюнетка, красивая, длинные волосы, тонкие губы, большие карие глаза… Как ей идёт норка!..» — Здравствуйте! Проходите в дом. Наверное, уже замёрзли? — Маша открыла дверь. — Есть немного. Мы вас не стесним? — обмениваясь любезностями, спросила Лена. — Нет, нет, Мы с Сашей немного знакомы, мы вме-сте учились. — Да? Даже так? — Саша с Леной переглянулись. — Проходите, не хочу держать вас на холоде. Все вошли в дом. — Раздевайтесь,— Маша стала принимать одежду. — Маш,— сказала Лена,— у нас в машине много еды, если вы уже нас приняли, позвольте, мужчины сходят, и нам не будет неловко. — Мань…— вызвался Сергей. — А я здесь вам помогу, — продолжила Лена. — Хорошо.— Маша кивнула.— дед Мороз, раздевайся. — Ой, и точно, я чё та... — начал Сергей, снимая с себя сказочные шапку и шубу. И перед ними скоро показался невысокий мужчина, худощавый с чёрными, уже местами седеющими, усами. Он провёл рукой по голове, пытаясь, видно, прилизать то количество волос, что у него ещё было, подвернул чёрный вязанный свитер и поправил воротник рубашки. — Вон ты какой, лесной олень! — произнёс Саша, все рассмеялись.— Пойдём уже.

Мужчины ушли. — Красивая шуба,— сказала Маша. — Спасибо,— Лена достала расчёску из внутреннего кармана шубы и стала причесываться.— Я уж думала, что только медведям и буду рассказывать о ней. Вы представляете, застряли. Там десять человек нас ждут с едой и выпивкой, а мы тут. — Так что, вы оставили голодными десять человек? — Да бросьте, магазины работают всю ночь, всё успеют сделать. Лена огляделась: красивый деревянный дом, комната залита светом. Справа от двери стоит стол. Маша уже накрыла его белоснежной скатертью и положила ложки с вилками. Слева от двери в углу стояла пышная ёлка, украшенная яркими шарами. Их было немного, но каждый знал своё место, и оттого она становилась довольно изы-сканной. Перед столом на стене висел телевизор с плазменной панелью. Маша тем временем осматривала Ленин наряд: обтягивающие джинсы и яркая светло-красная блузка с широким вырезом спереди. — Пойдёмте, помоете руки,— предложила Маша. Они вместе занялись столом. Оставался час до Нового года. Но из-за изменившей вводной, нужно было много чего сделать. Женщины быстро нашли общий язык и общались на отвлечённые темы. Тут Лена поинтересовалась: — Маш, а вы одна тут? — Нет, мои зайчики спят в соседней комнате. У

меня двое: Катюша и Миша — пять и четыре. Готовятся не спать всю ночь и сидеть с родителями до последнего. Хотя, как обычно, вырубятся в середине ночи. — Гм, я в детстве тоже старалась, но меня насильно вели спать. — Да, так, наверное, было у всех,— поддержала Маша, вспомнив свои «Новые года с родителями». А у вас есть дети? — Нет, Саша всё настаивает, а я вот чего-то... Не знаю. Он всё девочку просит,— после паузы добавила она,— хочет обязательно назвать Маша. Маша замерла, но постаралась не подавать виду. Тем более, что собеседница, видимо, не заметила сходства её имени с именем будущей дочери. — А супруг где? Самый старший заяц. Я там не в свои дела не лезу? — А… нет, ничё. Развелась я с ним. Разные. Знаете, как говорят: «Хороший мужчина, но не твой». — Бывает. Ну, и правильно сделали. Дайте мне ещё картошки, эту я почистила. — Ага, держите,— Маша передала. Тут раздался звонок в дверь. — Наши мальчики пришли,— сказала Маша и направилась открывать дверь. — Ребята, ну, куда столько еды? — глядя на два огромных пакета, спросила Маша. — Всё нормально, сам бы я не допёр, конечно,— сказал Саша, отряхивая снег.

— Да, еле допёрли,— подхватил Сергей и, глубоко выдохнув, поставил пакет на пол. — Так, ребята, раздевайтесь и помогите нам — двум хрупким беззащитным женщинам,— стала командовать уже Лена. Новогодняя суета закружила, проснулись дети, то и дело бегая на кухню, и, казалось, через каждые пять минут сообщая маме, сколько осталось до Нового года. Мужчины пытались что-то стянуть со стола, ну уж очень всё было аппетитно. Вскоре женщины озадачили их мужским делом: открыванием банок с соленьями, консерв и бутылок со спиртным. — Сань, давай по маленькой. Пока бабы не видят. — Серёж, тебе не хватит? — усомнился Александр в состоянии здоровья деда Мороза. — Да ладно, Новый год, для блеска глаз! — Да пошло оно всё! Давай! — Саша махнул рукой, и они опрокинули по одной. Через время ещё по одной и ещё по одной… По телевизору уже крутили «Иронию судьбы». Часы показывали последние минуты уходящего года. Стол уже был накрыт. Лена лишь получше раскладывала приборы. Дети сидели на диване, рассматривая подарки от Деда Мороза. Настроение у всех было приподнятое. — Мань! — крикнул Сергей в сторону кухни.— Давай проводим старый год! Уже полдвенадцатого!

— Да, мальчики, иду,— донеслось с кухни. — Саш, двух вилок не хватает, сходи к Маше, возьми,— попросила Лена. Маша была одна. Саша прошёл тихонько на кухню и стал в дверном проёме. Маша почувствовала, что сзади кто-то есть. — Да, Серёж,— она обернулась, держа в руке две вилки. Перед ней стоял Александр. Она словно застыла. Они стояли и молчали, глядя друг на друга. Так много хотелось сказать, и вместе с тем… — Вилки…— задумчиво произнесла Маша…— Там не хватает двух вилок, — сказала она и снова замерла, не сводя с него глаз. Он стоял не шелохнувшись. Их потревожил голос Лены. — Ребят, ну где вы там? Маша молча передала пару вилок. — Ой, ребят, я пойду переоденусь,— сказала она. — Маш, у тебя можно накраситься? — спросила Лена. — Пойдём, пойдём, конечно. Войдя в комнату, Лена обратила внимание на колье, лежащее на трельяже. Оно сразу бросилось в глаза. — Ой, а что это? У меня есть что-то похожее. Красивые цацки. Маша как-то странно взглянула на колье, на Лену и тихо добавила: — Была одна большая светлая любовь… и куда-то пропала. — Машуль, извини, личное, извини. — Да, ладно, Новый год — праздник светлый.

Они накрасились и направились к гостям. — Пойдёмте к столу провожать старый год! — войдя в комнату, предложила Маша. — Пойдёмте, пойдёмте, — закричали дети в один голос, к тому моменту уже проснувшиеся окончательно, и взя-ли деда Мороза в плен, насев на него с обеих сторон. Тот светился от счастья. — Зайчики, это тётя Лена, а это её друг, дядя Саша, — наши гости.— знакомила Маша детей с гостями. — Мамуль,— начал Мишка, её старшенький, маленький светловолосый крепыш,— а чё дед Мороз каждый год превращается в дядю Серёжу? — Давайте к столу, а я потом тебе расскажу. Все стали усаживаться. — Ребята, ну что? За то, чтобы всё нехорошее осталось в этом году, да? — Маша подняла бокал. — Да, да. Прекрасный тост! — поддержали её гости. Дальше по старой традиции стали рассказывать: что у кого было хорошего в этом году. — Мы неплохо Новый год провели — купили машину,— начала Лена.— Саньке дали повышение, и он теперь у нас большой начальник. — Та...— отмахнулся Саша. — Мань, у вас у него была уже кличка Пушкин? — оживлённо спросила Лена. — Была, была,— Маша закивала головой.— Мы ж на паре, где препод отмечал

посещаемость, написали в спи-ске группы: Пушкин, Суворов, Кутузов. Ну и препод, проводя перекличку, серьёзным голосом спрашивал: «Есть ли Кутузов на месте?» И передавал ему привет за систематический пропуск лекций. В общем, было смешно, а тут кто-то из ребят обратил внимание на Сашино имя и отчество. Вот так и пошло. — Да, классно, действительно,— кивнула Лена.— И что, препод купился, да? — Да, это один из лучших приколов института. — Купили мы квартиру, Маня,— продолжила Лена, — сделали там ремонт, так что вот Новый год отбухаем, и въе-дем. Год был неплохой, конечно. — Самый неплохой год у меня,— вмешался Сергей. — Вот как встретишь, так и проведёшь — это обо мне…— О, поздравление президента! — Да, давайте послушаем, что скажет нам добрый человек,— сказала Маша и добавила громкости на телевизоре. — Ну, вот, всё это не то… страной управляют другие люди,— вступил в дискуссию уже изрядно выпивший Сергей. — Ну, ты-то знаешь,— с иронией заметила Маша. Все рассмеялись. — Я закончу,— шутя, настаивал Сергей.— Вот я тоже — дед Мороз. Вы думаете, что это я дарю подарки? После такого вопроса все покосились на Сергея.

— Нет,— продолжал он. — За мной стоит маленькая фея.— Маша повела бровями. Ведь она рассказывала такую же историю о фее своему маленькому «зайчику». — И именно она и исполняет желание, а я лишь антураж, прикрытие. — Так, всё,— заключила Лена.— Сергею больше не наливать. — Ну чё вы мне не верите? — всё не успокаивался он. — Мань, ну, а что у тебя было в этом году? — обратилась к ней Лена. — Я развелась с мужем, рощу своих деток. Одной сложно, конечно, но, в принципе справляемся. А так...— она вздохнула,— в общем и целом — хороший год. — Мне бы запчасти на автобазу! — перебил её Сергей.— Что вы всё смеётесь? — недоумевал он. — Мы тут говорим о счастье и успехах,— пыталась пояснить Лена. — Не знаю. Вы всё философствуете... Я когда вижу свою машину, вышедшую после ремонта как новую, сажусь туда. Впереди меня ждёт дорога, а в кармане — пачка сигарет. Ой, и счастливей меня нет на свете. — Теперь ты стал философствовать, Серёжа,— сказала Маша.— Чё, Томка орёт сильно? — Да ну её,— он отмахнулся. — Сергей,— начал Александр.— Я желаю тебе много запчастей в будующем году! Друган, дай пять!

Они пожали друг другу руки. — Да, ладно,— он опять отмахнулся, заподозрив в гостях иронию. И вот долгожданное время… На экране телевизора куранты бьют двенадцать. С криками «Ура!» все чокнулись и загадали желание. — С новым годом! — С новым годом! — Всё, ребята, угощайтесь. Кому что поло-жить? —Ма-ша как гостеприимная хозяйка стала следить за столом. Гости зацокали ложками, вилками, тарелками. — С этими шоу постоянно возникает желание переключать каналы с одного на другой. Вот раньше был только «Голубой огонёк», и прекрасно, а сейчас… — Полностью с тобой согласна, Лен,— кивнула ей Маша. — Серёнь, пошли, покурим,— неожиданно предложила Лена.— Ребят, мы сейчас вернёмся. Просто курить охота, извините нас. — Пойдём,— согласился он сразу, полез во внутренний карман куртки и достал оттуда пачку «Прилук». — Ну, давайте, ребята, только недолго. *** Тем временем в «Голубом огоньке» зазвучала медленная песня. — Давай потанцуем,— предложил Саша. — Давай,— Маша встала. Они вышли из-за стола. Не веря своему счастью, она нежно положила руки ему на плечи. — У тебя такие плечи, — она подняла на него

глаза,— и лёгкая небритость… Ты так это называл? Он кивнул. — Я даже боюсь тебя почувствовать,— прокомментировала она.— Я так от тебя отвыкла. От твоих серых глаз, от твоих рук, от твоего взгляда… Я поверить не могу. Ты! — говорила она, не сводя с него глаз.— Это ты! Саша глубоко вздохнул. — Я и сам не верю,— он отвёл взгляд.— Такая встреча! — Как ты всё это время? — спросила она. — Нормально, выкарабкался. Не мог тебя найти, а потом появилась Ленка. — Она красавица. — Да…— замялся Саша, и как-то тяжело добавил. —Красавица... — У меня с тобой похожая история. Я же отчаялась тебя искать и… А потом, ты знаешь, развелась,— не могу. Он чувствует… он всё чувствует… И, ты знаешь, как-то стало легче. Свободней, что ли. — Я очень рад тебя видеть. Знать, что ты есть. — Я хочу сказать то же самое: я рада, что ты есть. Лена с Сергеем тем временем были на крыльце. — Ты чё куришь? — спросила Лена, закутавшись в шубу. — Я — «Прилуки»…— попроще,— Сергей залез в карман и вытащил смятую пачку сигарет. — Бери мои,— она протянула пачку «Данхил». — Блатануть в Новый год крутыми сигаретами? Можно,— он вытащил одну

и полез в карман за зажигалкой. — Слушай, а чё она одна? — спросила Лена, сделав затяжку.— Баба красивая. У двери на ветру качался фонарь. На его свету было видно, как падал снег. — Была у неё большая любовь. Кажется, Алексеем или Александром звали, как твоего. Точно не помню. Мы -то с Машкой росли в одном дворе. Там и сдружились. И так как-то вот по жизни и идём. Она мне все свои тайны рассказывала, бабам-то не особо доверишь,— он затянулся и выпустил дым.— Кайфовые сигареты. Гм... — И что стало с той любовью? — пристально взглянув на Сергея, спросила Лена. — Да пропал он… — Что, сделал детей и пропал? — Нет. Ну, чего сразу детей? В Москве на железнодорожном вокзале был теракт, этот её парень почуял неладное и прикрыл её своим телом, раздался взрыв. Когда приехали медики, их растащили. Они настолько крепко держались друг за друга, что её еле отцепили от него. В общем, он оказался мёртв. Когда она услышала, что он умер, подбежала к нему, так кричала... ой... и стала его целовать. Ну, тогда были вот эти девять минут, когда сердце не работает, а мозг ещё пашет, и человека ещё можно вернуть к жизни. А тут уже одиннадцать минут, ну, и медики отошли,— мол, всё… понимаешь? У него появился пульс, слабый, но

пульс. Медики стоят в стороне, не веря своим глазам. Маша кричит в истерике: «Сделайте что-нибудь!» Ну, те подбежали… дефибриллятор, что ли, так эта штука называется? Привели его в себя. Маша стояла, постоянно держа его за руку. Только она его отпускала — пропадал пульс. Ты понимаешь, вот только он чувствует, что она рядом,— он живёт. Только нет прикосновения её руки,— всё: пульс пропадает. Медики покачали головой, сказали: «Любовь! Другого научного объяснения нет». В машине скорой помощи Маше стало плохо, и её высадили в больницу, которая была по пути и тоже принимала раненных во время теракта. Его более-менее вернули к жизни, но повезли в другую клинику — специализированную. Я не медик, вот, как понял, так и рассказываю. Да… Вот так они друг друга и потеряли. — Сань, ну а телефоны? Я знаю… там, социальные сети. Как можно сейчас друг друга потерять? — При взрыве это всё пропало. Ну, вот, ты помнишь номер своего мобильника? — Нет, зачем? — Ну, вот и она такая же. Сейчас, конечно, помнит, а тогда… — Ясно. Невесёлая история. И уж совсем не новогодняя. — Лен, ты спросила — я ответил. — Нет, нет, конечно,— кивнула Лена. — А сейчас у неё есть кто?

— Да, есть один ухажёр. Она его ухаживания не сильно принимает. Вообще Колян — парень что надо, дельный мужик, с хваткой, бизнес у него какой-то там, стройматериалами, что ли, торгует. — И что она? — Она, по-моему, всё скучает по своему Лёшеньке или Сашеньке. Лена сразу замолчала и стала задумчивой. — Леночка, пойдём. — Нет, нет, Серёж. Я ещё одну покурю. Ты иди. Тот кивнул и ушёл. Лена прикурила ещё одну сигарету и посмотрела в окно на танцующих Сашу и Машу, пытаясь затмить эту картинку выпущенным сигаретным дымом. Она пыталась вспомнить, сопоставить: неужели это он? Он действительно в тот период где-то лежал в больнице… Не может быть… Может, они здесь не случайно? Ну что, он подстроил поломку машины? Ну, глупо както. Её очень тронула история, рассказанная Сергеем. Такая любовь бывает только в кино. Саша, безусловно, способен на такие чувства. Но хотелось бы, чтобы они были всё-таки подарены именно ей. Тем не менее, Лена решила отбросить подобные мысли и не выяснять отношения. Возможно, это и не её Саша. Да и всё-таки новогодняя ночь сейчас. Она затушила сигарету и пошла внутрь. — Вы всё танцуете? — Лена взглянула на Машу в руках будущего супруга. — Да. Мы вас заждались немного, вот и увлеклись,-— ответил Саша.

— Ну, да,— Лена повесила шубу. Они все снова сели к столу. Тут раздался звонок в дверь. Маша удивлённо взглянула в сторону двери. — У нас опять гости? Я вообще-то никого не жду,— сказала она и подошла к двери. Сергей и Саша вышли вместе с ней. — Коля? — открыв двери, удивлённо спросила она. — А как же командировка? У двери стоял и широко улыбался высокий мужчина лет сорока в длинной чёрной кожаной дублёнке и норковой шапке, в правой руке у него был пакет. Он снял шапку и вовсю заблестела его лысина, по бокам слегка украшенная волосами. Он поочерёдно смотрел то на мужчин, стоявших рядом с любимой женщиной, то на неё саму, видимо, пытаясь понять: рада она его приходу или нет. — С Новым годом! Всётаки не успел я к курантам,— произнёс Николай.— Я тут машину поставил. Ты знаешь, пока дошёл, замёрз.— Он стал стряхивать с себя снег.— Видно, мороз ударил. Но в принципе пострелять в лесу можно. — Проходи, Коль,— Маша пригласила его внутрь. Он прошёл в дом, потёр руки, поцеловал Машу. Лена в это время наблюдала за реакцией Александра на проис-ходящее. — Ой, Коль, ты такой холодный, щёки красные,— при-ветливо заулыбалась Маша. Николай протянул руку Александру.

— Коля. — Александр. Затем поздоровался с Сергеем. Маша помогла ему снять дублёнку и пригласила к столу. Все обратили внимание на нового гостя, на его лысину, чёрные глаза и обаятельную улыбку, которая появлялась у него чуть ли не ка-ждые тридцать секунд. Было видно, что он очень рад попасть сюда. Он расстегнул верхнюю пуговицу костюма и взглянул на Лену. — Это Лена, девушка Александра,— представила Маша.— Они тут застряли в лесу перед Новым годом, а мы с Сашей вместе учились. Такая вот неожиданная встреча. — Машенька, я… Где твои зайчики? Я им подарки принёс,— Николай потянулся к пакету. — Пойдём, глянем. Они, наверное, уже легли, а, может, и нет. Катюша спрашивала о тебе. Они прошли в детскую. Два её маленьких «зайчика» спали и наверняка уже видели сладкие сны. — Маш,— он её обнял и поцеловал. Она не ответила. Даже как-то поёжилась. — Пойдём к гостям,— тихо сказала она. Те сидели молча и ждали пару. — Коля, прошу к столу, — Маша села. Николай остался стоять. — Да, Маш. Это от меня,— он достал из пакета ещё и- бутылку водки и дорогое французское шампанское. — Коль, не выдумывай! Всего достаточно.

— Ставьте, Коля, ставьте. Я похозяйничаю чутьчуть,— подключилась Лена. — Маша,— Николай сделал паузу. По его лицу было видно, что он готовился сказать что-то очень важное. Лена показала Сергею жестом, мол «уменьши громкость телевизора». — Маша,— волновался Николай.— Я хотел сделать позже то, что хочу сказать сейчас, но… Не так,— он улыбнулся, поправив сам себя.— Маша…— та пристально смотрела на него.— Ты знаешь, я очень тебя люблю. Я хотел именно в эту ночь сделать тебе предложение, чтобы ты стала моей женой. Я собирался сказать тебе это позже, но… Я знаю, что в твоей жизни уже была любовь. Я такой не буду. Но один любит, другой позволяет себя любить. Так уж всё устроено. Это надо понимать. Я долго ждал… Этого человека нет рядом с тобой. И, я так понимаю, что и не будет. Я долго ждал... Я не могу больше ждать. У тебя будет всё. Воцарилась полная тишина. Казалось даже, что был слышен шум от снега, падающего за окном. — Я — человек не бедный. Делаю… предложение, в смысле,— сказал он, улыбнулся и выдохнул, доставая из своего кармана маленькое золотое колечко. Маша опустила голову. Через какое-то время стало понятно, что пауза затягивается. Тишину нарушила Лена. — Ну, прекрасный мужской поступок. Ты ведь тоже

собирался делать мне предложение? Только на мой день рождения, через две недели,— обратилась она к Саше, который стал какойто задумчивый и сидел, уставившись в одну точку. Маша сидела, не поднимая глаз. — Может, ты поступишь так же? Ты ведь у меня тоже настоящий мужчина,— продолжила Лена. Сергей сидел, не понимая, что происходит, и смотрел то на одну пару, то на другую. Александр встал, взял в руки бокал и взглянул на Машу. Та не поднимала на него глаза. Он молчал. Пауза затянулась. Лена взяла в руки салфетку и со словами: «Что и требовалось доказать!» бросила её на стол, встала и пошла собираться. — Лен, ты куда?! — крикнул Александр. Лена ничего не ответила и вышла из дома. Он тут же бросился за нею. — Лен, ну брось! Ну, чего ты! — кричал он ей вслед. Та шла, не оборачиваясь, еле вытаскивая ноги из су-гробов, укутываясь в норковую шубу и даже не думала останавливаться. Он всё же догнал её, остановил и схватил за плечи. — Сань! Я поняла: у вас была большая любовь. Мне Сергей всё рассказал. Я просто мешать не хочу. Ты ведь у нас такой порядочный, что аж противно! Ты ведь будешь со мной страдать, но меня не бросишь. Не надо, Сань! Будь счастлив! Машка правильно сказала: «Есть

такое поня---тие- — хороший мужчина, но не мой». Я чувствую, что ты постоянно где-то далеко, а здесь ты расцвёл, когда её увидел. Я тебя таким ещё вообще не видела! Сань, брось, каждый человек должен быть счастлив. — Нет, я не согласен! — крикнул он что есть силы. — Саня, не порть себе и мне жизнь! Я теперь поняла причину твоего постоянного хренового настроения!!! — кричала теперь уже она.— Саша, это судьба. Иди и постарайся быть счастлив.— Она снова зашагала. Через пару шагов она обернулась. — И передай ей привет… Суке! А потом крикнула ещё: — Саша, ты будешь когда-нибудь с шарфом ходить? Ну, сколько можно гавкать!!! Такая холодина, а ты с открытым горлом,— она тут же разревелась навзрыд, отвернулась и зашагала дальше. *** — Это он? — Коля резко отодвинул стул и присел. Маша сидела, по-прежнему не поднимая головы. Через какое-то время она кивнула. Они остались вдвоём. Сергей куда-то ушёл, вероятно, догонять Лену и Сашу. Коля наклонился над нею, коснулся губами её волос. Маша подняла голову. Было видно, что она плакала. — Новогодняя ночь, нельзя плакать.— Коля старался улыбаться, хотя чувствовал, что сейчас у самого покатятся слезы. Он поцеловал её в щёку, встал, взял дублёнку и

спе-ш-но вышел. — Коля, не уходи! — она тут же бросилась за ним, находу накидывая свою дежурную фуфайку. Только она успела выбежать на крыльцо, Коля на джипе уже отъехал от ворот. Не зная зачем, она решила пройтись. Чтобы было уютнее, она засунула кисти рук в рукава, как в муфту, и, наклонив голову, побрела, куда глаза глядят. От праздничных салютов в лесу стоял сумасшедший грохот, было светло как днём. Пройдя немного, она присела на один из пеньков. По щекам снова бежали слёзы. Послышались чьи-то шаги. Она почувствовала, что к ней кто -то направляется. К ней шла… маленькая девочка, одетая в какую-то рубашку уж очень большого размера, в которой она тонула. — Ты кто? — Маша от удивления привстала, вытирая слёзы. — Я? — голос девочки был сказочный, тихий и очень нежный.— Маленькая фея. — Так, девочка! Какая ещё фея! Родители знают, где ты? Тебе холодно? — с этими словами она стала снимать с себя фуфайку. — Нет, нет. Ничего не надо. — Ну, как не надо? — не послушалась её Маша. — Я вам раскрою один секрет… Он здесь. Саша рядом. — Откуда ты его знаешь?.. Так… подожди, ты кто? — Я — маленькая фея. — Девочка, ну какая фея?! — возмутилась Маша.

— Та, о которой рассказывала своим детям ты и Сергей-пьяница: язык как помело! В следующий раз будет у меня другой дед Мороз,— говорила она с обидой, потирая глазки. — Так ты есть?! Я о тебе рассказывала своим деткам. Я думала, что я тебя придумала.— Маша с удивлением склонилась над девочкой и стала её рассматривать. — Ну, Слава Богу! Всё, что ты когда-то придумала, реально существует. И разве может мама врать своим детям? Ну, наконец-то поверила! У вас, взрослых, проблема с верой в чудеса. — Ух ты! — Маша присела. Она тут же стала улыбаться, не веря своим глазам.— Как, фея? — повторяла она.— Не может быть! Та подошла ближе и коснулась её рук. — Новогодняя ночь, никто не должен плакать. Тем более, что тебе сегодня уже такое говорили. — Как тут не плакать. Коля несчастлив, Лена несчаст-лива, Саня взволнован. — Ну, а ты? Ты счастлива? — Я? Очень. Он ведь вернулся в мою жизнь! Он есть, я могу его видеть, могу к нему прикоснуться, я могу с ним говорить. И это самое великое счастье! — Красивые слова, а о счастье других, позволь, я позабочусь сама, хорошо? А ты последи за собой, за своим счастьем. С этими словами Маша почему-то успокоилась и перестала плакать. То ли по-

действовало волшебство, то ли слова феи были настолько убедительны, что им нельзя было не верить. Фея исчезла так незаметно, как и появилась. Маша встала и опять куда-то побрела. Она хотела найти его. Может, он всё-таки здесь и никуда не уехал. У ели она остановилась, держась за ветку, решила поправить сапог. И тут с других веток на неё посыпался снег. Она обернулась. Стоял он, Саша. Стоял и улыбался. Наклонив ветку сосны, Маша взглянула ему в глаза. С укутанной зимними одеждами ветки посыпался снег. Саша поймал его немного в ладонь и смотрел на неё, не сводя глаз. Увидев двух влюблённых, в небо вспорхнул снегирь: видно почувствовал, что он не вовремя. Влюблённые взглянули на птицу, затем Маша дёрнула ещё одну ветку, и Саша оказался уже весь в снегу. Маша бросилась бежать, утопая в больших сугробах в надежде на то, что её скоро поймают, и она окажется в его объятиях. У очередной сосны она опять окатила его снегом и стояла в стороне, заливаясь смехом. Пожалуй, тишину зимнего леса больше ничего и не нарушало, кроме парочки влюблённых, оказавшихся наедине друг с другом. Всё закончилось так, как Маша и хотела: она оказалась в его объятьях. *** — Получилось хорошо, — сказал маленькой фее Сергей, снова одетый в деда

Мороза. Они стояли на опушке леса, обсуждая содеянное. — Надо ещё остальных пристроить,— произнесла фея. — А чё тут делать? …Я вот не знаю. Ну, сделать, чтоб тормознул машину Лены какой-нибудь симпатичный гаишник... Банально! — заключил Сергей. — Ну, да, есть такое. Надо подумать. А чё, компания пьяных гаишников в лесу? Класс! — поддержала его фея. — Ты думаешь? — спросил Сергей и повёл усами.— Не уверен я. Слушай, а как ты сделала, что у Саши машина заглохла? — А,— отмахнулась маленькая фея.— Я тебе скажу: не заглохла она. Лена сейчас в неё сядет и поедет. Ну, ко-гда ты вылез пьяный из сугроба, я так смеялась. — А где ты там былато? Я тебя и не заметил. — Да я на ветке сидела. Что ж всё-таки придумать не такое банальное? — задумалась фея.— А чё не банально? Давай банально. В это время машина Лены неслась вовсю по окружной. На светофоре Лена остановилась, засмотрелась на красный свет, ярко горевший в ночной тьме, и задумалась о чём-то своём: о Саше, о том, как они встретились: может, стоило... Её размышления перебил дикий грохот, раздавшийся оттого, что в её машину кто-то въехал. — Ну, твою ж мать! — она громко хлопнула дверцей машины и направилась к обидчику, хозяину джипа.

Тот из машины не выходил. По силуэту она поняла, что это был мужчина. Лена грозно постучала по стеклу. Стекло медленно опустилось. — Как самочувствие? — ехидно намекая на первое января, спросила Лена. — Да, ничего, нормально. Это у меня такой способ знакомства,— ответил… Николай. — Коля, вы?! Он выглянул. — У меня тут есть бутылка... не открытая. Если хотите, позовём гайцов — будет компания,— улыбался он.— Если нет, то Новый год на окружной трассе — вполне не-обычно. — Да уж, у нас с вами Новый год…— грустно произнесла она. Коля открыл дверь и вышел из машины. — Лен, ну их сейчас просто надо оставить наедине. Я слышал их историю. Потом, вы понимаете: ещё не ясно, чем всё закончится. Они давно друг друга не видели, уже и отвыкли друг от друга. Сейчас им надо побыть наедине, а потом, может, мы ещё с вами и вернёмся. Жизнь по-кажет. — А вы — коварный тип. Ушли, чтобы вернуться? — А,— Коля отмахнулся, сделав гримасу.— Бросьте! — Если к другому уходит невеста, то не известно, кому повезло! — А вы умеете успокоить,— она подобрела.— У меня, кстати, есть ещё еда в багажнике. — Эту фразу надо говорить с блеском в глазах

и с чув-ством нескрываемой радости! Я-то вообще пуст, а есть уже хочется. А ещё лучше это всё нести скорей сюда! — сказал Николай, и они вместе прошли к машине, в которой приехала Лена, за продуктами. Через пять минут на капоте был накрыт импровизированный новогодний столик. *** — Вот, по сути, всех и пристроили. Хорошо! — видя всё это, заключила фея.— Здорово я придумала. Банально, конечно. Но тут некогда рассуждать, а то разъедутся совсем. Да и потом, а почему бы им и не быть вместе, почему обязательно каждому придётся искать другую половинку, коль они здесь вот так познакомились? — Малявка, исполни одно моё желание. — Давай, а то мне бежать ещё в соседний район, он тоже подотчётный. — Ну, в общем…— Сергей стал мяться. — Ну, Серёж, сегодня — любое желание. — Мне б запчастей на автобазу,— выпалил он. Маленькая фея рассмеялась. — Ой, ну, совсем дурак! Я ж сказочная фея — делаю, чтобы счастье было в доме, влюблённые вместе были… — Ты знаешь, как я буду счастлив, когда будут запчасти на автобазе?.. Меня Михалыч уже задрал!.. — Ой, я с тобой не могу уже. Хорошо, будут тебе запчасти!.. Всё, Серёжка, пока! До следующего Нового года! Спасибо за помощь!

Да!.. и больше так не пей! — она подошла ближе и обняла его. — Пока, малявка! Я буду за тобой скучать. *** Маша проснулась и открыла глаза. Саша лежал рядом, в её постели. За окном хлопьями падал снег. Было тихо. Слышно лишь, как он дышал. Она тихонько отвернула одеяло и провела рукой по его спине, вспоминая и так знакомые ей бугорки и впадинки, каждую клеточку тела. Затем укрыла одеялом

получше. Утро первого января — начало новой жизни. Ей всегда нравился этот момент. Ещё нет ничего, укутанный снегом лес за окном, тишина, все спят, Новый год. Ещё не сделано ни одной ошибки, не получено ни одной радости, нет никаких потерь. Автор: Алексей Мухин

Once upon a time, where 2 people lived. The boy, one of them, was a pupil of the school. One day he met a girl. She was so pretty, so smart. He falled in love. he began to smoke, to drink alcohol, dut he cannot be calm. He loved he bigger than living. For her he was only a classmate, and he cann't live

boy,and, as he knows was happy. He often phoned her and spoke a lot. at this minutes he was on the 7 sky, but it were not long telephone calls. at that time he tried to love, but can’t meet the girl, who could to understand him. Summer went so fast and they met at school. Finally he esolved and said'' love you for many

without her voice, without her smile. He can’t tell her about his feelings, he was very very afraid of this. Days rang away and he inspire himself, that he loved another girl, but unfortunately it was only an autosuggestion. Then they disagreed and he understood how great was his love to the classmates. the school year was over and the vacation began. But it was realy late. his love met a

years, be my girlfriend"" and presented a golden ring. the girl didn't know what to say. she thought a minute and said ok. it’s the bestday of my life . Suddenly tears streamed down her cheeks. boy tried to calm her and then kissed the girl. from that date, the best days of their life began. they were full of jokes, happeniss and love...

Автор: Romantic knight

Давай оторвемся по полной, представив, что мы рок-звезды 70-х – 80-х. Возьмем ром и колу, старую гитару, косухи и ноты. Украдем с чердака потрепанные блокноты с сакральной надписью «Дневник». Это будет наша карта, наш проводник в тот заманчиво-запретный мир. Уедем автостопом к ветру, свободе и року. Каждый день будем извлекать по уроку, и пропи-

вать секунды в маленьком кафе. Петь старые волнующие рок - блюзы. Целоваться, чувствуя на губах рок и ром, заставлять сердце выстукивать ритмы невыносимой легкости…. Давай оторвемся? Автор: Надежда Леонычева

Поздним утром Томас Браун отправился позавтракать в небольшое кафе. Пройдя по узкой улочке, из компактных трехэтажных зданий, Томас зашел на первый этаж одного из них. Но его смутила ужасная духота, стоявшая внутри, и он решил сесть за столик на улице. В это время была изумительная погода, было не так жарко, как в остальные июльские дни. Людей было мало, ведь все давно отправились по своим делам. Том оказал-

рюзового цвета: банан, колесо, человечка и мордашку кота. Файндми код(англ.FindMeCode) — представлял из себя четыре узнаваемых эмблемы, напечатаных определенным цветом. На сайте findmecode.com указывая эмблемы, их цвет и город, в которым ты видел человека с этой меткой, открывается аккаунт владельца. Таким образом можно было найти любого, кто сгенирировал для себя подобный код и носит его на видном месте.

ему чем-то ужасным. Пригубив горячего черного кофе без сахара, который обычно и подается в белых чашках, Том не мог выкинуть из головы официантку. «Надеюсь, на файдми я найду её номер телефона», - обнадеживал себя Браун возможностью услышать её голос в более неформальной обстановке. Любимый напиток с приятным запахом, целый мак, свежий воздух. Идеальное начало дня. Далее в планах Тома была прогулка по

ся единственным посетителем, поэтому его сразу заметила официантка в черном переднике поверх белоснежной рубашки. Молодая девушка с каре-зеленными глазами и милой улыбкой подошла к клиенту, открывая блокнот: -Доброе утро, Сэр. Что желаете? - Её голос был необычайно низким, как для девушки. -Мне, пожалуйста, белую чашку кофе и 2 бриоши с маком. -Вам с цельным маком? -Да, конечно. Официантка записала в блокнот и зашла во внутрь. Мистер Браун заметил у неё на фартуке файндми код би-

Достаточно было всего лишь запомнить эти нетрудные картинки их цвет. Официантка оказалась пользователем этой молодежной социальной сети. И Том решил вечером найти её профиль и отправить маленький подарок в знак симпатии. -Белая чашка кофе, 2 бриоши с цельным маком. По заказу все? - Спросила девушка -Да, спасибо большое. Разломав хлебобулочное изделие на пополам, Томас достал изнутри пакетик с цельным маком. Обычные булочки он не любил, потому что слипшийся зерна мака внутри казались

центральному парку, посещение теннисного матча, а вечером - кино. Возможно, этот день мог бы стать образцово-идеальным, но зазвонил мобильный телефон и дальше все пошло не по плану. Номер звонящего был не известен Тому, по крайней мере в его телефонной книге никак не подписан. «Если это с работы, пусть идут к черту, у меня отпуск», - думал Том, не собираясь отвечать. Но интуиция подсказывала, что все-таки не стоит игнорировать: -Я вас слушаю. -Здарова, это Дэн, еле мямлил динамик мобильного, - я в баре на... Ну ты понял. На Дринкинго

стрит. Длинная история, можешь меня забрать? -Да, конечно Дэн Холлис — порядочный человек, семьянин с большими мускулистыми руками. Громила-грузчик в порту, который даже по праздникам ни капли не пьет. «Что же могло случиться», - гадал Томас Браун. Направляюсь в бар, он перебирал все возможные варианты внезапного запоя лучшего друга. И остановил-

доело, - бубнил Холлис, хватит! Сегодня Скарлет, ничего не объяснив, начала бить тарелки, кидать в меня вещи: одежду, обувь, настольную лапму — все, что попадет подруку. Я хотел её обнять, успокоить, но она мне влипила пощечину. Да такою, что у меня выпало пару зубов! Том, помоги, я очень подавлен. У меня жуткая депрессия. -Успокойся, пойдем ко мне. Поговорим... Не переживай, все наладиться, утешал его Браун, как и по-

был совсем плох. Бубнил в полусне, что ничего не будет иметь значение, если Скарлет бросит его. Томас допер его до своей кровати: -Отоспись, - сказал он Дэну, уложив в кровать Тот ещё пошептал пару минут и уснул. Браун понял, что этот день будет полностью посвящен Холлису. И на теннис ему не попасть. Но это его не расстраивало, он переживал за Дэна и Скарлет. Вдруг раздался звонок в дверь. Том открыл:

ся на версии с «семейными обстоятельствами». Потому что из-за работы Холлис никогда не переживал. Тем более он в последнее время часто жаловался Тому на свою жену Скарлет. С порога Том увидел своего друга в белой майке, обтягивающей накачанный торс, и синих бриджах. Он сидел за стойкой, а бармен всеми силами пытался выхватить у него из рук бокал. -Он уже достаточно выпил, вы не могли бы его облагоразумиться? - Обратился бармен к Томасу. -Дэн, что случилось?.. Ты же никогда не пил, - сказал он, положив руку на плече товарищу. -Том, друг, мне на-

добает в трудную минуту. Двое мужчин вышли из залитого алкоголем горепомещения. Том взял товарища под руку и аккуратно посадил в свой автомобиль. Он вовсе не обвинял Дэна в слабохарактерности. Существуют стереотипы, что мужчина не должен показывать своих эмоций. Но здесь нет ничего стыдного. Вообще нельзя обвинять человека в его чувствах. Было бы странно, если бы никто ничего не чувствовал. От эмоций никому не скрыться. В конце концов, - пришел к выводу Браун, - ты живешь настолько, насколько ты чувствуешь. Когда они добрались до квартиры Тома, товарищ

-Дэн у тебя? - Спросила, стоявшая у входа, Мисс Холлис. -Да. Он пился и сейчас спит. -Можешь оставить нас наедине. Пожалуйста, Том, - произнесла она смотря ему прямо в глаза. -Без проблем, - ответил Браун и вышел. Хорошо, что Скарлет пришла, - думал Томас, - им надо во всем разобраться. Она ответственна за эмоции Дэна. Решив, что ещё есть возможность успеть к началу теннисного гэйма, он отправился на стадион. день,

Было далеко за полпик солнечной

активности прошел, воздух был ужасно удушлив. Томас Браун получил сообщение: «К нам привезли Дэна на скорой. Все стабильно» от их общего друга. Который заведует психотерапевтическим отделением в местной клинике. Борис Кошельны — высокий лысый мужчина в белом халате. Единственный человек из класса, который подался в сферу здравоохранения. Ещё со школы Борис, Дэн и Томас были лучшими друзьями, но после выпуска, обучаясь в разных колледжах, Холлис и Браун почти не виделись с Борисом. Тем не менее, они все равно остались большими друзьями. -Что случилось Дэном? -Когда ты его в последний раз видел? И почему в его крови столько алкоголя? - Допытывался Кошельны. -Пару часов назад. Он поссорился с женой и напился. Пришлось его забирать с бара и отвести к себе, отоспаться. Далее пришла его супруга Скарлет. Я оставил их наедине. Им нужно было поговорить. -Ммда... - Промычал Борис, сдвинув брови. - Я не знаю, что она ему сказала, но у него из-за этого образовалось кровоизлияние в брюшную полость, разрыв селезенки и тахикардия. Я лично займусь его лечением, не переживай. Том не знал, что и сказать. Он просто смотрел на Холлиса через витраж палаты. Которая была оборудована по последнему слову техники, как для такой

маленькой клиники. В стены всех палат вмонтированы больше экраны, которые создавали эффект присутствия в каком-либо другом месте. Например, сейчас, если бы Дэн открыл глаза, он бы увидел вокруг себя солнечный пляж Флориды. Эта технология была внедрена для создания непринужденной внебольничной атмосферы. К слову, такая новинка ускоряет процесс выздоровления засчет того, что она отвлекает пациентов от их диагнозов и недугов. -Ладно, наблюдая, ты ничем не поможешь, - начал Кошельны, - пойдем кое-что покажу, отвлечешься. Борис отвел Тома в отделения, в котором лежали душевно больные. Он подошел к витражу одной из палат: -Видишь этого качка? - Борис указал на мускулистого парня, лежащего в кровати. Скорее всего тот работал грузчиком в пору, как Дэн. Иного объяснения, для чего ему такая мускулатура, Том не находил -Да, что с ним? -Это очень интересный случай. Этот парень полный псих! Утверждает, что этот мир не похож на тот, откуда он, - Кошельны сделал небольшую паузу и добавил: - Он говорит, что он качает мышцы ради удовольствия... -Как это? - не понял Том. - Кем он работает? -В том то и дело, что бухгалтером. -Зачем ему эти мышцы? Он все равно на работе их всех не использует. Зачем тогда напрягать организм на

их содержания. Другое дело, если бы он занимался физическим трудом, тогда бы мускулатура появилась сама со временем... -Вот-вот, - соглашался Борис, - он ещё утверждает, что все наши стандартные упражнения в его мире делают только идиоты. -Что? - Том никак не мог понять логику пациента. - То есть упражнение с ножом, когда ты мелено себя режешь. Которое развивает силу духа и выдержку, терпение боли - для идиотов? По-моему, и вправду он не с этого мира, - заключил Браун. Двое друзей направились по больничным коридорам в комнату отдыха для персонала. По ходу они вспоминали былые годы, рассказывали друг другу о их теперешней жизни. Борису действительно удалось отвлечь Томаса от насущного. -Пойдешь в кино на новий фильм? - поинтересовался Кошельны. -Эротика? -Ну да, - смутился Борис, ведь кроме таких в фильмах в кинотеатрах ничего и показывали. - Я уже взял билеты. Пойду с женой и детьми -Знаешь, - начал Том, - я не люблю такие фильмы. Мне больше нравится смотреть киноленты о чувствах. -О чувствах? - Недоумевал Кошельны, - это те, которые с меткой «18+» ? -Да. -Ну... Я такие смотрел в юнешестве, ну знаешь, все в этом возрасте смотрели такие фильмы. А сейчас, -

Борис удивленно поднял брови, - у меня есть жена и дети, мне такие фильмы не нужны. Товарищи зашли в комнату отдыха. Браун, увидев на стене большой телевизор, сказал Борису: -Давай я тебе покажу, что я ценю в киножанре. Том принялся искать нужный ему фильм для просмотра онлайн. Кошельны смущенно закрыл двери в комнату на ключ. Понятно, он не хотел, чтобы его застукали за просмотром подобных видео. Томас нашел и нажал на play. -Мой любимый момент, - сказал он, перематываю видеозапись. На экране был темное помещение и двое людей. Один был привязан к стулу, другой угрожающе приставил к его голове оружие: -Я в последствии раз спрашиваю, ты расскажешь мне все? -Нет, - героический произнес избитый человек на стуле. -Тогда ты умерешь. Мучительно! - Сказал он и начал настраивать своё оружие. Следующим кадром вставили анимацию выбора режима оружия. Затем он направил его пленнику в голову и выстрелил тонким синим лучем. Перед заключенным возникла голограмма с изображением женщины. -Это его жена, - сказал Том Борису, чтобы тот уловил суть. Женщина подошла к своему избитому мужу и сказала ему короткую фразу:

-Мне все равно, я тебя никогда не любила. Женщина исчезла, человек с голографическим пистолетом ухмыльнулся: «Лучше бы ты все сказал», шептал он. -Нет, - кричал он от были, пытаясь порвать веревки, - Джеси, где ты, это же неправда? Нет! - Он упал набок. Его лицо выражало жгучую боль, которую невозможно было сдерживать в себе. Он кричал ещё сильнее. На его рубашки появились ярко красные пятна. Далее зрителям показали анимацию того, как внутри него разорвались все органы. Перед смертью, он откашлял своё разорванное, разбитое сердце. А человек с оружием стоял неподвижно, наблюдая за его последними муками и прошептал: «Всего пару слов могут убить. Пару слов могут и вернуть к жизни. Но ты, кретин, молчал!»

-Как тебе? - Улыбаясь, Томас спрасил друга. -Возможно этот жанр и имеет право на жизнь для определенной категории людей. Но я бы не стал подобное смотреть. - Ответил Кошельны покраснев. Бориса вызвали по пейджеру и он ушел по своим делам, оставив Тома одного. Его можно было понять, он и так провел много времени с Брауном, отвлекая его. Но дольше отделение не могло работать без своего заведующего. Дэн был уже в сознании, но к нему никого не

пускали. Поэтому Томас бродил по коридорам клиники, рассматривая различного рода информационные плакаты на стенках. Том остановился возле одного из них. На нем было схематически показана инструкция применения средства контрацепции при близком общении мужчины и женщины. Снизу были предупреждающие надписи, что незащищенное близкое общение с незнакомым партнером, в лучшем случаи, может привести к различным душевным расстройствам. А в худшем случаи, к СПИДу и другим неизлечимым болезням иммунодефицита. Браун был на своей волне и не заметил, что с ним в месте уже минуту стоит Скарлет, которая выглядела совершенно спокойной. Он посмотрел на вопросительным взглядом. -Странно, да? - Сказала она Тому -Что именно? - Не понял он. -Странно то, что люди всеми силами пытаются понять душу близкого человека. Забыв про свои главные инстинкты и про половое притяжение... Как думаешь, может это потому, что вся наша культура: литература, музыка, кинематограф — направленна на раскрытие животного в человека? Если бы все было наоборот, существовало бы это напущенная лживая тяга к любви? Думаю, нет — она ответила сама на свой вопрос и направилась в палату Дэна. Странная, - подумал Том, - как Холлис с ней живет?

Не смотря на то, что к нему не пускали посетителей, Скарлет удалось уговорить сестру. Дэн радостно отреагировал на её приход. Но она сказала ему буквально пару слов, что не заняло более 5 секунд и вышла. Лицо Холлиса мгновенно изменилось. Аппараты подключенные к нему затрещали, выдавая тревожные стоны. К палате сбежалась тьма людей в халатах. Мгновенно прибежал и Борис, одевая на ходу фонендоскоп. Коридор наполнился пронзительным криком. Было поздно, его было уже не спасти. Он от кашлял большую красную массу размером с кулак. Аппараты звонко непрерывно пищали. Не так, как до этого, без пауз. Скарлет. Она убила его своими словами. Автор: Zadorozhniy

Julius

Я как обычно просыпаюсь в своей кровати. Мужа рядом нет. Ушел на работу, а меня не разбудил. И завтрака не приготовил, и вещи все разбросал. Не повезло мне с ним. Вот у Ленки парень что надо. И подарки ей каждый месяц дарит, и цветы без повода приносит, и завтраки в постель таскает. Золото. Мне бы так! Почему, когда выходила замуж, не подозревала, что он таким станет? А мне неужели так много надо? Всего-то путевку в Париж. Давно мечтала… А еще новое платьице на встречу одноклассников, туфли и сумочку. Немножко косметики и новый телевизор. Всего-то. Вон Ленке парень каждый день путевки за границу приносит. Вот только она не берет – работы много.Дура. Мне бы так… Прошло уже пол дня, а мой ненаглядный даже не позвонил. Ленка все говорила, что ее любимый ей каждый час звонит, узнает как у нее дела, не голодная ли она, и спрашивает, что купить к ужину. А она не ценит. Не понимаю я ее. И к вечеру моего все нет и нет. Опаздывает постоянно. Может роман завел на работе? Скорее всего. Но это даже и к лучшему. Разведемся, и дело с концом. Даже плакать не буду. Если только совсем чуть-чуть… Десять вечера. Звонок в дверь. - Привет, - кротко бросил он мне, разуваясь и устало проходя в комнату.

Лег на диван. Ни ответа, ни привета. Ничего не хочет. Каждый день приходит и спать ложиться. Невозможно это все! - Ты где был так долго? – решила наконец-то спросить я. - Работал. - С кем? - С секретаршей. Вот тут то мое терпение лопнуло – я сразу поняла, в чем тут дело. Пыхтел над ней,небось? – с улыбкой спрашиваю я. - Нет. С ней скорее, будто не замечая моей иронии, отвечает муж. - А-а, так это было обоюдно? - Конечно. Она мне

помогает справляться с депрессией. Хороший человек, между прочим, - как ни в чем не бывало, проговорил мой ненаглядный. И тут моему терпению явственно пришел конец. - Да пошел ты! Завтра же подаю на развод! – в сердцах выкрикнула я и удалилась прочь. - Эй, что это с тобой? Что я такого сказал? – либо он придуривался, либо действительно не понимал, на что я намекала. В любом случае, мне все это надоело. Да пошел он! Я как обычно проснулась в своей кровати. Мужа рядом не было. Каждый день

повторяет предыдущий. И так всегда. Сегодня же иду в загс. Встаю, застилаю кровать, собираюсь пойти в ванную, как вдруг понимаю, что мне в области паха что-то сильно мешает. Я, недоумевая, заглядываю к себе в штаны… и на всю квартиру раздается дикий вопль! Я ошарашенно бегу в ванную и смотрю на себя в зеркало. Я - мужчина! Да, действительно, на меня из отражения смотрел вполне симпатичный с виду парень с моими чертами лица, достаточно худой, но и хорошо подкаченный. Первоначально ко мне в голову закралась нещадная мысль, что в облике парня я даже лучше, но только потом я осознала, о чем подумала. Что здесь происходит? Это просто сон. Просто сон. Просто дикий глупый сон. Но как бы я не пыталась проснуться снова в образе девушки, у меня ничего не получалось. Я была просто в панике. Первым делом я позвонила мужу. - Алло, - у него сильно повысился голос. Странно. - Послушай, я понимаю, что все это похоже на безумный бред, но я тебе сейчас такое расскажу! - О, милый, прекрати. Опять рассказы про твой

глупый футбол. Мне неинтересно, кто там выиграл. И тут я оторопела. Мой муж говорил совершенно женским голосом и… поженски? Может я просто дура или страдаю шизофренией? - Мне не о чем с тобой разговаривать. Пока, раздраженно проговорил мой муж (или уже жена?) и бросил трубку. А я осталась размышлять. Ну что ж, раз уж я теперь мужчина, значит, и буду вести себя как мой муж! Всегда было интересно, что значит наплевать на свою жену и жить спокойно. Сейчас мы это и узнаем. Я быстро оделась в вещи мужа и отправилась к нему на работу. Я оказалась около огромного рекламного офиса. Здесь этот гаденыш и проводит все будни. Сейчас узнаем как. Но каково было мое удивления, когда я, не успев еще войти, наткнулась на кучу непонятных мне людей, требующих что-то от меня. Точнее от моего мужа. - Сэр, подпишите это, пожалуйста! - Извините, вам письмо. Не хотите прочесть? - Возьмите факс! Возьмите факс! - Вот вам директор еще работенку нашел! Беретесь? - Филадельфия на линии! О боже. Я оказалась в нестерпимом потоке людей, бумажек и чужих орущих голосов. Мне просто стало

дурно от этого всего, и я поспешила подняться в его кабинет. Здесь я была лишь однажды, но отлично помнила дорогу. Его секретарша встретила меня безупречно красивой улыбкой. Сейчас будет что-то типа: «Как насчет ужина при свечах?». Но к моему удивлению, после улыбки секретарша резко изменилась в лице и коротко проговорила: - Еще возьмете работу? - Какую работу? – оторопела от такого заявления я. - Да какая разница? До последнего срока продажи билетов осталось буквально три дня. Вы не успеете. - Что не успею? Девушка удивленно на меня посмотрела. - Что это с вами? Вы не заболели? – она мгновенно подбежала ко мне и прикоснулась губами к моему лбу. Ну точно у них романчик тут! - Что вам от меня нужно? Я больше не хочу этого. - Чего? – оторопела уже вернувшаяся на место секретарша. - Наших отношений. Моя жена обо всем узнала. Вот я испорчу ему всю личную жизнь, раз он испортил мою! - О чем узнала? - все так и не понимала секретарша. Она слабоумная? - О том, что у нас с тобой роман, черт побери! –

мое терпение лопнуло. С минуту девушка просто сидела, открыв рот, а после тихо промямлила: - А у нас разве роман был? Я приложила миллиард усилий, чтоб не засмеяться. - А тогда что это было, по-твоему? Секс по дружбе? Секретарша еще больше открыла рот от удивления. - Моя жена подает на развод. Мне плевать, конечно же, но все же… - Как на развод?! – секретарша подпрыгнула со стула. – Вы же столько сделали ради нее, столько работали, специально, чтобы получить… - Ой, и не говори. Тоже мне работа, - мне опротивела вся эта ситуация, и я решила уйти. Я еще никогда не была настолько зла. Меня так загрузили работой, что я не заметила, как стукнуло семь, потом восемь, а потом и девять. Только тогда я поняла, что пора уходить. - Зачем вы столько работаете? Уже ведь нет смысла, - с какой-то непонятной мне грустью вымолвила секретарша, когда я наконец вышла из кабинета. - Почему это нет? Сейчас как раз появился смысл. Теперь я один. Заработаю кучу денег, буду жить в свое удовольствие. - Я не понимаю… Вы столько старались, чтоб просто все бросить, когда до цели совсем чуть-чуть? - Не морочь мне голо-

ву, дура, - огрызнулась я, громко хлопнув дверью. Дома меня ждал еще больший сюрприз. Муж в девичьем обличье (ему очень идет, кстати) доставал меня весь вечер. Он что-то говорил про подпольный роман, платья и сумочки, круизы и Ленку, Лондон и развод. Но я даже его не слушала - настолько устала за весь этот безумный день… Проснулась, как и раньше. Только спустя несколько минут я обнаружила, что снова парень. Меня это уже начало доставать. Неужели снова эта работа, эти колкости мужа и извечные проблемы?По-моему, женщиной быть проще. Снова это безумие на никчемной работе. Секретарша, похоже, так и не отошла от вчерашнего. - Вы не передумали? У вас еще есть время. - Время на что? - На то, чтоб еще немного подзаработать и купить путевку в Лондон конечно. Для себя и жены. Путевку в Лондон? - Что это с вами? Вы уже несколько месяцев грезите этой идеей. Все хотите сделать своей любимой жене долгожданный подарок. Работаете за троих без устали, встаете раньше, уходите последним. И все это только ради нее. Только, чтобы осуществить ее давнюю мечту – съездить в Лондон… Дальше я ее уже не слушала. Реальность в буквальном смысле чуть не сбила меня с ног.Все сходится! Он действительно все это

время копил мне на путевку… в Париж? Да какая к черту разница? Неужели он правда хотел сделать мне сюрприз?.. - Сколько денег мне не хватает? – решительно вопросила я. - Всего-то пару тысяч, - моментально оживилась секретарша и подмигнула. – Я вам помогу. Я никогда так не уставала, как за эти несколько дней. И я с ужасом осознаю, что мой муж уставал так в течение нескольких месяцев. А я еще пилила его и ругала дома. Какая же я глупая… К счастью, я успела. Билеты в Лондон практически все раскупили, но секретарша позаботилась о том, чтоб для меня отложили два. - С вас ровно тридцать тысяч… - Знаю. Держите, гордо протянула я деньги кассирше. – Спасибо. - Удачно вам отдохнуть, - улыбнулась в ответ та. Боже, как оказывается приятно делать людям подарки. Особенно любимым людям. Да, я шла домой припеваючи, и ничего мне не могло испортить настроение. Я уже мечтала о том моменте, когда смогу увидеть блестящие от радости глаза мужа и наконец-то смогу насладиться его долгожданными объятиями. Но… Я снова лежала в своей кровати. Мой муж сидел рядом со мной и нежно гладил по голове. Причем именно мой муж в своем прекрасном обличье.

- Ты плохо спала. Я только пришел с ночной смены. Сейчас снова на работу… Я резко подалась к нему и поцеловала. Муж был просто потрясен. - Не нужно на работу. - Почему это? – муж лукаво усмехнулся. – Кстати, вот тебе подарок. У меня екнуло сердце. Неужели это?.. - На самом деле, я все это время копил нам с тобой на Париж и… - Я знаю! – на глазах у меня выступили слезы. – Я все знаю! - Откуда? Кто тебе рассказал? – возмутился муж. - Я видела во сне!

- То есть, тебе снился Париж? Я знал, что это лучший подарок. - Лучший подарок это ты, как бы сопливо это не звучало! – я снова обняла его. - Да что с тобой? Ты… другая… - Я изменилась. Прости меня за скандалы. Не понимаю, как ты мог такое терпеть… - Да ничего. Главное, чтоб ты не ушла. Конечно же, я не парень твоей Ленки, но, по крайней мере, могу с уверенностью сказать, что люблю тебя больше всего на свете. - Как раз нет. Ты лучше всякого, - нежно улыбнулась я. – И знаешь, если б я

была мужчиной, то никогда не стала бы связываться с женщинами. Они ни к чему хорошему не приведут. Если только у вас не любовь. В таком случае, ты попал по полной! Автор: Алина Миорай

Глава пятая Ночной кофе Утро наступило рано, по крайней мере, для Брайана. Он долго лежал на кровати, рассматривая свою комнату, и думая о том, что делать дальше. Внешне ничего не изменилось. Все также, только зыбко. Вчерашний вечер - кошмарный сон, который стал реальностью. Киностудия - призрак вечности, а Рейчел Хоу - фантазия. Брайан принял душ, оделся и вышел из комнаты. Он медленно обошел весь дом, вышел в сад, обошел вокруг дома и прошел на кухню с черного хода. Тишину ничего не нарушало, не отвлекало от мыслей. Огромный дом воспринимался как крепость, до вчерашнего дня. Нужно поговорить с папой. Сколько раз он собирался просто поговорить с ним, но все никак не мог? Сколько раз сам Роберт намеревался о чем-то спросить сына? И все никак. Нет времени, другие дела. Потом. А если потом не будет? Брайан снова поднялся наверх. Он остановился у комнаты сестры и прислушался. Никаких звуков. Мария спала. - Доброе утро! - донесся до него шепот из родительской спальни. - Доброе! Ты давно не спишь? - Давно. Брайан подошел к двери и легонько постучал. - Войдите, - разрешил Роберт. - Доброе утро, - в

комнату вошел Брайан. - А это ты! Привет, немного сдавленно произнес Роберт. - Мама, можно мы поговорим одни? -Конечно, - голос Элизабет прозвучал чуть ли не покорно. Она потуже запахнула красный шелковый халат и вышла из комнаты. Брайан сел на стул у туалетного столика. На мгновение перевел взгляд на зеркало и сам столик. Духи, косметика, расческа с запутавшимися в зубчиках темно -рыжими волосами Элизабет. - О чем ты хотел поговорить? - спокойно спросил Роберт. В это мгновение Брайану захотелось крикнуть "Не умирай! Не надо!" - Было столько мыслей и слов, а сейчас даже не знаю.... Я не хочу, чтобы все так закончилось, - Брайан осторожно подбирал слова. Я хочу больше общаться с тобой. Чтобы ты меня учил.... Брайан замолчал, посмотрел на отца. Роберт внимательно слушал сына, глядя ему в глаза. - Я понимаю... - Да, - перебил его Брайан. - Знаешь, я так много раз хотел с тобой просто поговорить, что-то рассказать. Тогда... про киностудию. Про Дуайта, как он занудствует.... Про Рейчел Хоу.... На глазах парня выступили слезы. - Ты уже и так знаешь про нее, - отмахнулся он. - И знаешь, что Дуайт зануда, и я знаю, что ты скажешь, что

он твой друг, и его занудство много раз помогло студии... И, как будто это все уже известно. И нет смысла ни о чем говорить. Но прошу тебя... говори со мной и Марией. Я знаю, ты нас любишь, но ты занят.... И да, я хочу, чтобы ты учил меня управлять студией. Чтобы я у тебя спрашивал совет, а не .... - Так что про Рейчел Хоу? - улыбнулся Роберт. Он прекрасно понял все чувства и переживания Брайана, поэтому и решил немного разрядить ситуацию, чтобы не заплакать самому. - Сейчас я не хочу говорить о Рейчел Хоу. Я хочу говорить с тобой и о тебе. Роберт встал и подошел к сыну. Он потрепал Брайана по голове, как в детстве. Черт возьми! Этот молодой мужчина - Брайан. Его сын. А Роберт о нем знает больше сплетен, чем правды. - Вот что! Иди собирайся! - Куда? - растерянно спросил Брайан. - Туда где можем говорить на любые темы. Мы едем на наше поле для гольфа. Ты там был пару раз. Располагает к разговорам. Мне тоже нужно тебе многое сказать. Это не касается моей болезни и жизненных напутствий. Элизабет выйдя в коридор, тихо пошла к комнате дочери. Немного постояв у двери, как бы не решаясь войти, она все же вошла. Мария спала, подобрав под себя одеяло. Волосы

закрывали ее лицо. Элизабет осторожно села на край кровати. Она смотрела на спящую Марию и улыбалась немного печальной улыбкой. Она тихонько убрала волосы с лица дочери, Мария чуть слышно фыркнула во сне. Лиз села на пол, положив голову на край кровати. Она просто любовалась безмятежно спящей дочерью, нежной, трогательной, беззащитной. Ей хотелось сгрести Марию об охапку и качать как маленькую, прижать к себе и не отпускать. Она не знала, о чем говорят Брайан и Роберт. Но раз Брайан все же пришел с миром, после вчерашнего признания, то может и Мария не будет сильно злиться на них. Лиз чувствовала некую вину за то, что они с Робертом ничего сразу не сказали, за то, что не подготовили почву лучше для такой новости. Но, кажется, буря миновала. Или просто Мария еще спит. Роберт и Брайан быстро собрались и уехали. Перед отъездом, Роберт заглянул в комнату Марии: Элизабет сидит у кровати, Мария спит. Он не стал ничего говорить, чтобы не нарушить особую атмосферу установившуюся в комнате дочери. К тому же Лиз нужно настроиться на разговор с Марией, когда та проснется. Роберт знал, что Мария непредсказуема. Сознание возвращалось толчками. Находясь еще в состоянии полудремы Мария жадно втянула носом воздух. Мама. Только она так пахнет. Чуть приоткрыв

глаза, Мария увидела голову Элизабет на краю своей кровати. Медленно и тихо она провела по волосам матери. Когда Элизабет повернулась Мария, не прилагая особых усилий уложила мать рядом с собой и уткнулась носом ей в плечо. Слез не было. Только ощущение, что в мире осталось лишь мамино теплое плечо. Элизабет обняла Марию, про себя облегченно вздохнув, дочь не накинулась спросонья с упреками, значит впереди мир. Она гладила Марию по голове, чувствуя на плече ее горячее дыхание. - Как спалось? - тихо спросила Лиз. Когда-то этот вопрос был у них маленькой традицией, утром Лиз всегда спрашивала у Марии, как та спала. – Хочешь, я попрошу Лору принести завтрак в комнату? Папа и Брайан куда-то уехали, - Лиз замолчала, выжидая, что скажет Мария. - Спасибо, мам, не нужно. Я хочу кофе, Лоре не дано, - Мария усмехнулась, вспомнив, сколько раз пыталась научить Лору варить вкусный кофе, - а спалось так себе, если честно. А тебе как? - Не знаю, сначала мешали мысли, а потом вырубило. Провалилась в полусон. Лиз посмотрела в окно. Уже полдень. Через несколько часов завершится еще один день.

Брауны

*** Пронесло. Нет, Томми не был каким-то игроком, который полагается на удачу, но пока что леди Фортуна была на его стороне. Янги с легкостью приняли их свадьбу. Ну, не совсем с легкостью. Подсознательно Томми понимал, что Элеаноре это решение далось нелегко. Но, во всяком случае, проблем с тещей быть не должно, а это радует. Вчера Дуайт так расчувствовался, что даже проронил слезу и начал намекать на внуков. А Янги? То же хороши! "Нужен наследник!". Нет, Томми не против стать отцом, но... Мэриэнн вогнали в краску. Он никогда её такой не видел. Прям пунцовая была. Он даже немного прыснул смехом. За что получил негодующий взгляд супруги. Хотя мог получить и увесистую затрещину. Ну не везунчик? И жена красавица-умница, и новые родственники хорошие, и щека цела. Ужас, собственные мысли похожи на сарказм. На сарказм над самим собой. Дожился. Так, за мыслями о прошедшем вечере, Томми не заметил, как в ванную комнату вошел отец. - Поза мыслителя? Наблюдая за тем, как Томми сидит на краю ванной с наполовину выбритым подбородком и задумчиво смотрит на бритвенный станок, поинтересовался Дуайт. В отличие от сына, он был одет с иголочки: выглаженный костюм, начищенные ботинки. - Что-то типа... - так же задумчиво произнес Томми.

- Собирайся скорее, поправляя запонки, произнес Дуайт, - надо заехать на киностудию и начать подготовку к... - он слегка запнулся, - торжеству. Не стоит все на Янгов спихивать. Конечно, Мэриэнн и Элеанора сами все прекрасно сделают, но проявить внимание надо. Да и в глазах Рональда ты будешь выглядеть лучше... - Почему Мэриэнн не могла сразу сюда переехать? - Не меняя позы, перебил отца Томми. - Опять двадцать пять! - Возмутился Дуайт. Томми! Официально, вы с ней... - он оглянулся, не видит ли кто, и, понизив голос, продолжил, - вы с ней не женаты. И не можете жить вместе. Конечно, теперешней молодежи, - сел на любимого конька Дуайт, - плевать на старые порядки, но Янги не такие, они этого не примут. Да и Мэриэнн не простая девка с улицы, которую пачкой банкнот помани прибежит как верная собачонка. Янги хотят все потихому. Поэтому, потерпи пару недель. - Пару недель,- задумчиво повторил Томми, после чего резко встал, подошел к раковине, вымыл лицо и уставился на свое отражение в зеркале. Ну, хоть рекламу снимай! Про нежную мужскую кожу после бритья. Или нет, про сравнение бритвенных станков. Половина бороды осталась не бритой. - Советую завершить начатое, и побыстрее. - Уходя, произнес Дуай. Вздохнув, Томми взялся за пену для бритья.

Что творилось в его голове, тяжело понять. Как взрослый мужчина, он понимал, что они натворили и как надо себя вести сейчас. Но как мальчишка, как ребенок, у которого забрали любимую игрушку, он бунтовал. Томми улыбнулся своему отражению. Отражение то же ему улыбнулось. "Нет, Мэриэнн не игрушка. Она моя жена. А бриться надо, как не крути". С этими словами, он продолжил водные процедуры. *** Рейчел и Дженна сидели в маленьком уютном кафе с видом на море. Рейчел смотрела то куда-то вдаль, то на подругу. Словно хотела, что-то спросить, но никак не решалась. Съемки уже начались. Отсняли пару сцен. Сегодня у Рейчел вроде как выходной. Но первую половину дня она провела в спортзале, отрабатывали пару трюков с каскадером. До трюка еще не скоро, да и по меркам каскадеров он простой. Рейчел хотела все сделать сама. Да что там делать -то? Пролететь на поддерживающих тросах пару метров и врезаться в мягкую стену. Ничего сложного, но тело Рейчел болело. К физическим нагрузкам она не привыкла. После спортзала Рейчел сходила домой, чтобы привести себя в порядок, а потом встретилась с подругой в кафе. - Дженна. - А? - На прошлой неделе мне прислал цветы..., - Рейчел замолчала, думая как

лучше сказать - Брайан или мистер Лоуренс-младший. - Кто? - нетерпеливо протянула Дженна. - Брайан Лоуренс. - Круто! - выдохнула Дженна. - Ты ему понравилась. - Он поздравил меня с ролью. - И он, думаешь, всех поздравляет? - А ты знаешь? Дженна призадумалась. - Не знаю, - ответила она, наконец. - Но думаю, что ты одна из очень и очень немногих. Рейч, слушай меня! - Что? - Через неделю на нашей любимой студии вечеринка в честь завершения съемок этой любовной комедии, - Дженна щелкнула пальцами. - Не помню название, хоть убей. Там одну из ролей играл наш с тобой хороший друг Диего Перес. Так что мы туда идем. И еще там может быть Брайан. - Я не поняла, Дженна, мы идем, чтобы пообщаться с друзьями или чтобы я дефилировала перед Брайаном? - Одно другому не мешает. - Дженна, - голос Рейчел прозвучал серьезно и сурово. - Хватит сватать меня Брайану. - Я не сватаю, - тихо ответила Дженна. - Извини, если перегнула палку с намеками. Но ты ему и правду нравишься, я чувствую. - Дженна.... - Хорошо, мисс Звезда, не буду. Но ты сама заговорила о нем.

- Я решила рассказать тебе про цветы. - Кстати, ты что-то долго об этом думала. - Не хотела, чтобы ты об этом рассказала кому-то на студии. - А! - выдохнула Дженна от обиды. - Так значит, я по-твоему сплетница? - Нет. Ты хорошая подруга, и иногда даже слишком. - Прощаю тебя. Какие цветы он прислал? - Красивые. Они рассмеялись. *** Рейчел превращалась в Джесс Ривз. Гример наносила макияж, костюмер уже подготовила одежду для сцены. В трейлере Рейчел царила тишина. Она потом поговорит с мастерами, когда закончатся съемки и надо можно будет расслабиться, сейчас Рейчел думала о том, какая ее героиня, что она хочет и что хочет сама Рейчел. Декорации установлены, режиссер что-то говорит монтировщикам, оператору. Суетятся многочисленные помощники, рабочие. У ворот киностудии собралась пресса. - Все готово! - улыбнулась гример. - Спасибо! Рейчел пошла переодеваться. Оценит себя в зеркале, когда образ будет завершен. Переодевшись, Рейчел-Джесс покрутилась перед зеркалом. Ее героиня была одета в голубые джинсы, белую футболку и бежевый жакет. - Вот туфли! – Майя,

костюмер, подала ей босоножки на маленькой пробковой платформе. - Спасибо, Майя! Образ завершен, пора на выход. *** Фарнольд был спокоен. А что? Съемки идут своим чередом, сегодня относительно не сложная сцена. В кафе, где героиню Рейчел вербуют в орден ученых экстрасенсов. Конечно, он настаивал на настоящем кафе, но решили обойтись качественным муляжом в павильоне. Если говорить на чистоту, Джеймс не очень любил коммерческое кино. Денег оно приносит много, особенно в компании Лоуренсов и Браунов, но нет где разгуляться душе. Вот даже эта сцена. Ну почему не снять кафешку и все нормально отснять? Нет, все мастериться в павильоне, на это выбрасываются сумасшедшие деньги. В конечном итоге, конечно, получается качественный муляж и кафе, и улицы, но… зачем? - Все готово? – Поинтересовалась подошедшая Донна. Девушка что-то увлеченно просматривала на планшете и даже не подняла взгляд на режиссера. - Почти. Хотя о готовности, должна ты докладывать мне. – Спокойно ответил Джеймс. Донна все-таки оторвала взгляд от планшета и посмотрела на Фарнольда, немного смутив его. Вообще, он ощущал к ней смешанные чувства. Любовью их назвать нельзя было, А может он просто стеснялся

самому себе признаться, что любит свою помощницу. Но банально пригласить её на свидание, просто в кафе, нет, он не мог. Почему? Он и сам не знал. Причем, сам себя убеждал, что не любит её. До первого приступа ревности, а они случались каждый раз, когда Донна начинала мило беседовать с кемто другим на его глазах. Будь то Брайан, сын хозяина, или простой осветитель или статист. - Как прикажете, босс, - немного ерничая, ответила Донна. – Рейчел готова и... этот, как его, экстрасенс. - Дэй Льюис, - произнес Фарнольд, - его зовут Дэй Льюис. Будь добра, запомни его имя. - Постараюсь, - ответила Донна, и развернувшись пошла прочь. Джеймс печально смотрел ей вслед. "Ну, я же не строг с ней. Почему она так со мной?" - Я готова, - на площадку вышла Рейчел. Она немного нервничала, ей только что сообщили, что играть сцену ей предстоит с Дэниэлом Дэй Льюисом. С такими мастерами она еще не работала. - Лучше бы снимали в кафе, так проще, шепотом произнесла она, как бы сама себе, оглядев шикарную декорацию. Увидев Рейчел, Фарнольд поискал взглядом Льюиса. Тот уже стоял наготове в полно м "обмундировании". - Ну, что дамы и господа, начинаем. Рейчел, Дэниэл, прошу на площадку! Вход в кафе снимем позже,

то имитировать в павильоне улицу и загонять сюда "Ролс -ройс" вверх не уважения к иконе автостиля. Начинаем, начинаем! Дэниэл подошел к Рейчел и взял её под руку. - Не стоит быть столь напряженной, - Ласковым, нежным тоном произнес он. - Конечно, Джесс испытывала легкое волнение при встрече с Эроном, но она не дрожала, как опавший осенний листок. Сейчас у нас самый простой эпизод, мы просто должны пройти от входа в кафе к столику. После чего камеры переместят и снимут весь наш разговор. Фарнольд не говорил об этом, так как мы оба с вами профессионалы, а я говорю, что бы успокоить вас. Он искренне улыбнулся Рейчел. Фарнольд спокойно наблюдал за этой сценой. Конечно, шепота Льюиса он не слышал, но вмешиваться в предсъемочную беседу актеров не стал. - Спасибо за поддержку, - улыбнулась Рейчел. - И вы правы, Джесс была настроена решительно, чуть что - она была готова уйти. Льюис кивнул девушке в ответ и сделал знак Фарнольду. - Окей, начинаем! Внимание! Камера, мотор! Скомандовал Джеймс. Рейчел и Льюис прошли от дверей до столика, изображая простых знакомых. - Прошу, - помогая Рейчел присесть за столик, произнес Льюис, сам же сел напротив

- Стоп, снято! - Снова произнес Фарнольд. - Прекрасно, переснимать не будем. - Просмотрев пол минутную сценку, довольно произнес режиссер. Переставляйте камеры, будем продолжать. Операторы и помощники стали возиться с оборудованием. - Вот так всегда. На экране десять секунд на съемочной площадке два часа. С улыбкой произнес Эрон Лайтнер - Да, это так, - улыбнулась Рейчел. - И всегда жаль, что что-то обязательно вырежут при монтаже, это самое обидное на мой взгляд. Убивается часть фильма. Дэниэл кивнул в ответ. Операторы переставили камеры, наладили свет. Гример поправила Рейчел волосы. Снова команда режиссера и игра. Дело пошло легко, Фарнольд практически ничего не говорил, кроме "Мотор!" и "Стоп!". Ну, еще крики радости. На удивление, не один кадр не пришлось переснимать. Что уже хорошо. Все-таки профессионалы, это профессионалы. А то с молодыми актерами столько хлопот. И то не так, и то не так. И текст не такой, и сценаристы не понимают глубины их роли. А по сути, кроме "Кушать подано!", от них ничего не требуется. День был в самом разгаре, но начальство так и не решило появиться на киностудии. Неужели нашлось

что-то важнее? - Как съемка? - Спросил подошедший Дуайт. Называется, помяни... - Добрый день, мистер Браун. - Спокойно ответил Фарнольд. Как раз был организован небольшой перерыв и актеры временно покинули съемочную площадку. - Все превосходно. Продолжил режиссер. - Рейчел прекрасно играет, а про Льюиса и нет смысла говорить: он гений. - Прекрасно. - Оглядывая площадку произнес Дуайт. - Кстати, вы еще не знакомы, - он махнул стоящему позади него Томми, знакомьтесь, Томми, это наш творец, Джеймс Фарнольд! Джеймс, это мой оболтус Томми. - Очень приятно! - С улыбкой пожал руку Джеймс. - Взаимно, - ответил Томми. - Вот, показываю Томми нашу работу, то он тут последний раз был лет пять назад, не меньше. Вдохновлено читал роль заботливого отца Дуайт. По сути, его слова были искренними, но цель этого разговора была в ином. - Вводите приемника в курс дела? - Спросил Фарнольд. - Потихоньку! Пока на покой не собираюсь, но раз мой сын решил стать семейным человеком, то и о работе следует подумать. Не будет же он семью с вечеринок кормить? - Разглольствовал Дуайт. - Простите, семейным? Переспросила

подошедшая Донна. - Привет, Донна, махнул девушке Дуайт. - Да, мой сын и дочка Янгов скоро поженятся! Я так рад за молодых! Теперь с лица Дуайта не сходила сияющая улыбка. "Папа, что происходит?" - Томми стоял с немного недоумевающим видом, но старался держаться. Кто знает, что задумал отец. - Мои поздравления, мистер Браун! - Радостно сказала Донна. Фарнольд просто улыбнулся, ему особо не было интереса до гламурных браков и всего другого. Он вообще не любил высшее общество. Сам не знал почему, но не любил. Точнее, знал. Он любил тишину и уют. Вечер возле камина в обнимку с любимой, вот идеал его счастья. Он украдкой бросил взгляд на сияющую Донну. Девушка так искренне радовалась чужому счастью. Радостные крики Дуайта уже давно разнеслись по всему павильону. Радостные аплодисменты не смолкали. - Спасибо! Благодарю вас! - С улыбкой отвечал Дуайт на поздравления. Томми так и не проронил не слова. - Так, а где наши герои фильма? - Заканчивая радостный балаган, сменил тему Дуайт. - Временная передышка. - Пояснила Донна. Рейчел сейчас у себя в гримерной, а Льюис... я, если честно, за ним не следила. - Ладно, с ними увидимся позже, а сейчас нам пора. Джеймс, - обратился Дуайт к режиссеру, - я сей-

час закончу здесь свои дела и уеду, так что завершайте без меня. - Хорошо, всего доброго. Томми и Дуайт направились прочь. Уже за пределами павильона, Томми осмелился спросить: - Папа, что это было? - Удочка, для ловли акул. - Спокойно ответил Дуйат. - Еще часа не пройдет, как они начнут слетаться. - Акулы плавают, поправил отца сын. - Что? - Переспросил Дуайт. - Акулы плавают. Повторил Томми. - Смешно! - Папа, ты сам говорил, что все должно быть тише воды, ниже травы. Возмутился Томми. - А теперь что? - Тише! - Процедил Дуайт. - Мэриенн сейчас с Элеонорой бегают в преддверии свадьбы. И это только подтвердит слух, который я только что пустил. Вы с Мэриенн давно знакомы, но вы разные, так что сам факт свадьбы должен вызвать ажиотаж. Идет подготовка, значит никто и не подумает, что вы уже женаты. У всех сейчас будет забита голова тем, как это осветить. Даже будут лезть с интервью, но это пустяки. Главное, что акулы заглотили наживку. - А если они докопаются? - Спросил Томми. - Не докопаются. В городе вас никто не женил, а про поездку в Вегас они не знают, и, спасибо Марии и Брайану, не узнают. Сейчас газетчики будут на перебой

клепать статьи и заметки о предстоящей свадьбе, а потом и о самой свадьбе. Им будет не до истины. - Твои слава, да Богу в уши. - Ответил Томми. - Ладно, пошли! - Дуайт обнял за плечо сына. – Пойдем в мой кабинет, мне нужно проверить кое-какие документы. Это важно. Томми мысленно закатил глаза. «Это важно!» Ну конечно. *** Запланированные сцены отсняли, Рейчел переоделась и вышла из трейлера. Актеры и группа, что-то обсуждали. "Опять я не в теме", подумала она. - Что ты об этом думаешь, Рейчел? - к ней подошла Ники Дьюк, актриса, которая играла в сегодняшнем эпизоде официантку в кафе. - Извини, я что-то видимо пропустила, о чем я должна думать? - Рейчел постаралась улыбнуться милой улыбкой. - Да ты что! - воскликнула Ники. - Все же говорят. Томми Браун, сын нашего Дуайта женится на Мэриэнн Янг! Ты представляешь? Рейчел почувствовала себя полной дурой. - А кто такая Мэриэнн Янг? - Неужели ты не знаешь? - продолжала бурно удивляться Ники. - Нет. Я мало хожу на вечеринки. - Мэриэнн Янг - золотая девочка, дочь влиятельных и состоятельных

Рональда и Элеаноры Янг, умница и красавица. - И что странного в том, что умница и красавица Мэриэнн станет женой Брауна-младшего? - Потому что Томми Браун раздолбай каких поискать! - Ники! - кто-то окрикнул девушку и она, махнув Рейчел рукой, ушла. Рейчел облегченно вздохнула. Мэриэнн, Томми, свадьба... Ей обязательно знать про них? Девушка пошла к выходу из павильона. - А вот и ты! - навстречу ей шла Дженна. Как раз тебя то я и ищу! - Что-то случилось? - А то! Ты слышала о свадьбе Томми Брауна и… - И Мэриэнн Янг! Да. Ники Дьюк рассказала. - И что ты об этом думаешь? - А что я должна думать? - удивилась Рейчел. Они вышли из павильона и пошли к воротам киностудии. - Томми такой.... - Знаю уже. И что? Может нам стоит порадоваться за них? Не думала об этом? И если на него обратила внимание умница и красавица Мэриэнн, то может он не такой уж и мудак, как все говорят? А? - Рейчел говорила очень громко, хоть Дженне она может сказать, все как есть. - Рейчел замолчи! - А что? Или я что-то не то говорю. Давай порадуемся за парочку, а не будем поливать грязью и обсуждать, как они вели себя на публике пару месяцев назад.

Они прошли мимо темноволосого парня, стоящего рядом с машиной, он внимательно смотрел на Рейчел и Дженну, когда они проходили мимо него, Дженна извиняюще улыбнулась. - Что ты смотришь на него как кот, который нагадил хозяину в тапки? - Ты дура, Хоу! - прорычала Дженна. - Это был Томми Браун, про которого ты орала только что на всю площадку. - Не про него одного. И вряд ли я рассказала ему, что-то новое. - Рейчел, что на тебя нашло? Ты как пьяная! - Но я трезвая! - Кстати, Томми друг Брайана! - И почему я не удивлена! -Миссис Хоу! - Мгновенно отреагировал Дуайт, он был в машине, когда Рейчел и Дженна прошли мимо. Конечно, он знал какой его сын, но чтоб какая-то... называла его мудаком! Да кто она такая?! Или хочет вылететь из города как та проститутка, что полила грязью Элизабет Лоуренс? - Отец... - попытался остановить отца Томми. Конечно, ему то же было неприятно, что какая-то актриса назвала его мудаком, но он уже давно плевал на них. Да и не это она имела ввиду. - Томми, только что выскочка-актриса, чье смазливое личико так понравилось Брайану, что он взял её на главную роль, втоптала в грязь имя семьи Браун. Ну, леди, не хотите объясниться? Значит, мой сын мудак?

А я, отец мудака, и, следовательно, я мудак. Возможно, но учтите, у нас, мудаков, настроение переменчивое: сегодня берем на роль, завтра уже переснимаем с другой актрисой. - Здравствуйте, мистер Браун! - улыбнулась Рейчел. Ей было все равно, вылетит она из проекта, в который притащила ее Дженна или нет. Дуайт в этот момент напоминал ей ее отца, который тоже все слышал в полуха и боролся за честь семьи. Это сходство позволяло Рейчел забить на все, что она добилась, сейчас идет борьба не между Дуайтом и Рейчел, а между Рейчел и ее отцом. Забавная ситуация. Дженна покраснела и положила руку на плечо Рейчел, как бы пытаясь сдержать демонов, оживших внутри подруги. - Извините, но я не называла вашего сына мудаком, цитирую саму себя "Может он не такой уж и мудак, как все говорят, раз уж понравился такой умнице и красавице Мэриэнн Янг", конец цитаты. Дженна вонзила ногти в плечо Рейчел. - Мистер Браун, Рейчел сожалеет, - тоном дипломата сказала Дженна. - Дженна, не лезь, оборвала ее Рейчел. - Вы не так меня поняли, мистер Браун. И если вас так сильно задели мои слова, то можете выгнать меня из проекта. Дженна издала короткий страдальческий выдох. Рейчел смотрела то на Дуайта, то на Томми. Пожалуй, это лучшая игра в ее жизни. - Возможно, я вас не

так понял, прошу прощения. - Спокойно ответил Дуайт. Просто я слишком остро отношусь к вопросам чести фамилии, как любой уважающий себя человек. На этом, надеюсь, конфликт можно считать исчерпанным, ты как считаешь, Томми? - Я вообще не видел конфликта. - Ответил Браунмладший. - Отец, ты просто не так понял мисс Хоу, вот и все. - Пожалуй. - Задумчиво произнес Дуайт. - Мисс Хоу, впредь не бросайтесь словами. Это я про ваш уход из проекта. Выгнать вас можно, но тогда дорога в мир кино для вас будет закрыта. По крайней мере, в этом городе. Вы еще не столь знамениты и имениты, что бы кидаться подобными словами. - Хорошо, буду говорить тише и аккуратней. Я знаю про честь фамилии больше, чем кто-либо другой из актрис. Будем считать, что конфликт исчерпан? - Раз знаете, значит должны меня понимать. Да, будем считать исчерпанным. - Ответил Дуайт. Они с Томми сели в машину и направились прочь из киностудии. - Тебе не кажется, что ты перегнул, папа? - Спросил Томми, когда машина выезжала с киностудии. Она ничего такого не имела в виду. - Знаешь, её дерзость мне нравится, - выруливая на одном из поворотов, ответил Дуайт. - Но то, что она протеже Брайана, мне не нравится.

- И из-за этого срываться на девушке? И даже грозиться испортить ей актерскую карьеру? - При желании, я могу перекрыть ей кислород, но пока не стоит. Все это нужно, что бы Брайан понял: в бизнесе не только он главный. Поверь, в таких вопросах, Роберт не церемонился. Да и я тоже. Поэтому мы друзья и партнеры. - Хочешь и меня таким сделать? - Улыбнулся Томми. - Делать из тебя уже поздно. Только если сам таким станешь. - Так же с улыбкой ответил Дуайт. *** - Рейчел Хоу, поздравляю, ты отделалась легким испугом. - Спасибо, поехали домой. - Давай, - они сели в машину Дженны. Дженна выруливала на дорогу, Рейчел смотрела в зеркало на оставшийся за ними павильон. А ведь Браун и вправду может испортить ей карьеру, если что. Но это ничего, ведь есть авторское кино, хоть и платят там мало, но зритель есть и далеко не глупый. Пожалуй, стоит в свободное время наладить связь с представителями артхауса. Она взглянула на Дженну, та, включила музыку и насвистывала в такт. - Рейч? - Что? - Мы идем на вечеринку. На студии заканчивается съемка комедии, в которой снимается наш друг Диего Перес. - Знаю, ты мне уже

говорила, да и он звонил мне вчера и говорил, что съемки завершены, а у него новая девушка. - Мы идем на эту вечеринку. Даже не смей отнекиваться, обидишь Диего, да и к тому же тебе не мешает знать, кто есть кто. И Брайан там будет. - О! - закатила глаза Рейчел. – Мы уже говорила на эту тему – Брайана и вечеринки. Дженна у тебя провалы в памяти. И, кстати, что-то Дуайт не слишком радостно сказал, что Брайну понравилось мое личико. - Ты идиотка, Хоу. Тебя могли выпереть. - Понимаю. Но к папочке домой я не вернусь. - А это уже я знаю. - Не помешает напомнить. - Себе чаще напоминай. *** - Хоу, улыбнись, мы идем на вечеринку! - Дженна шла рядом с Рейчел в клуб, снятый киностудией. На Дженне было короткое зеленое платье, волосы завиты, яркий макияж - она и сама бы сошла за звезду первой величины. Рейчел все же улыбнулась. Она тоже выглядела потрясающе, Дженна потаскала ее по магазинам. Красное длинное платье очень шло Рейчел, и Рейчел это понимала, хотя и пыталась отрицать. Они вошли в клуб. Дженна тут же увидела когото знакомого и замахала ему рукой. Рейчел огляделась почти все с киностудии, левых людей здесь нет.

100

К ним подошел Диего. Звезда вечера. Это он играл главную роль в завершившемся фильме. Дженна поздоровалась с ним и скрылась в толпе. Рейчел и Диего отошли чуть в сторону. - Ну, как, ты Рейч? - Я? Нормально! Поздравляю с окончанием съемок. - Впереди еще много работы, - улыбнулся парень. - У меня новая подружка, вон она, - он кивнул в сторону высокой красивой девушки, явно модели. - Филисити. Она потрясающая! - Про прошлую девушку ты говорил то же. - Тсс, не говори ей. Они рассмеялись. - А как у тебя жизнь? Слышал Брайан Лоуренс к тебе проявляет внимание? - О! - выдохнула Рейч. - Нет. Вернее не знаю. Диего вопросительно поднял бровь. - Ну, он прислал мне букет цветов, но это как поздравление с ролью. И все. Рейчел огляделась. В стороне она увидела Дуайта, кивнув ему в знак приветствия, она снова повернулась к другу. Дуайт ее немного смущал, а вернее не немного, у Рейчел возникло чувство, что он следит за ней. - Между мной и Брайаном ничего нет. - Но он тебе нравится. Рейчел задумалась. - Хоу, не тяни. - Нравится немного, на внешность. Я его не знаю. Он наследник студии и он проявляет якобы ко мне внимания. Но я не проявляю внимание к нему, и мне ка-

101

жется, что все это еще осложнит мне в какой-то степени жизнь. Рейчел снова огляделась. Это уже нервное. Дуайт стоит на своем месте, на нее не смотрит, но уши то он не заткнул. Что если она опять ляпнула что-то не то? О, черт. От окна, рядом с ними, отошла девушка и пошла медленной походкой в толпу. Рейчел и не заметила ее сразу. И она ведь слышала их разговор. - Черт, - проскулила Рейчел. - Лучше бы я осталась дома и легла спать. Кто эта девушка? Рейчел отвернулась от Диего, пытаясь найти девушку в толпе. Диего тоже высматривал ее. - Это сестра Брайана, - будничным тоном сообщил он и взял Рейчел за руку. Пошли, познакомлю с Филисити. И хватит так париться, это Голливуд и все это нормально. Диего просто был создан для кино и Голливуда. Это был его мир, и он пользовался его дарами: красивыми девушками, машинами без верха, славой, сплетнями и тем, что многие вещи здесь считались нормальными или же не воспринимались всерьез. Дуайт поприветствовал Марию и продолжил беседу с Фарнольдом. - Вот и еще один проект закрыт. - Немного печально произнес режиссер, крутя в руках стакан с виски. - Жалеешь, что ли, Джеймс? - Удивился Дуайт.

- На тебя это не похоже. - Нет, что вы! - Уже слегка заплетающимся языком ответил Фарнольд. Просто... еще один этап жизни прошёл. - Ты еще не так стар, чтобы жалеть о прожитых годах. - Не так стар... - задумчиво повторил режиссер. - Даже ваш сын уже женится... - Что? - Недоуменно переспросил Дуайт. - Ты чего, Фарнольд? - Он по дружески обнял режиссера за плечи. - Мне тридцать пять, - опустошив очередной стакан, опустил голову Джеймс. - А чего я достиг? А? НИ-ЧЕ-ГО! - Стой, попридержи коней. Ты один из лучших режиссеров нашей студии. Это уже достижение. - А на личном фронте? - А что на личном фронте, Казанова? - Послышался насмешливый вопрос из-за спины. Обернувшись, оба увидели стоящую за ними Донну. Сегодня она была в обтягивающих джинсах и в блузке с жабо. Ну прямь секретарша из фильма. Хотя, для этого мира реальность и кино едины. - Ладно, я пойду. сказал Дуайт и отошел от парочки. Хотя, парочкой их можно было назвать с натяжкой. Он труслив в амурных делах, а она, хоть и догадалась о его чувствах, держит его на расстоянии. То ли считает, что мужчина должен делать первый шаг, то ли просто он ей не симпатичен. Кто его знает.

- Виски будешь? Указав пальцем на стакан, выпалил Фарнольд. Ну, что первое пришло на ум. Донна лишь покачала головой. Дуайт оставил Фарнольда не только из-за появления Донны, в клубе появились Томми с Мэриенн. И Дуайт, как человек преклонного возраста, решил оставить за "главного" Томми и откланяться. - Мистер Браун! - Поздоровалась с Дуайтом Мериэнн. - Здравствуй, дочь, Дуайт по-отцовски поцеловал Мериэнн в щеку и пожал руку Томми. - Ты уже уходишь, папа? - Спросил Томми. - Да, что мне тут делать? Фарнольд уже порядком налакался, и я оставил его на Донну. А остальным мое общество не интересно. Как и мне их. - Хорошо, как скажешь. Дуайт со спокойной душой покинул клуб. - Ты чего так напился? - Поинтересовалась Донна. Они спокойно сидели у барной стойки. Девушка не отказалась от предложения выпить. - Да так. Просто... - Просто не напиваются, - делая глоток, произнесла девушка. - А я напился. - Ответил Фарнольд. - Нет, ну скажи? Улыбнулась Донна. - Понимаешь, - начал Джеймс, - я многого достиг в своей жизни, да. Я преуспевающий режиссер на престижной киностудии, я зани-

маюсь тем, ик... ой... занимаюсь любимым делом и получаю за это большие деньги. Донна с улыбкой и интересом слушала пьяную болтовню режиссера. - Это, конечно, хорошо, но в личной жизни у меня полное... полный... - Полная? - С иронией спросила Донна. - Ха-ха, - саркастически парировал режиссер. ну, ты меня поняла, ик... ой... - Так в чем проблема? Познакомься с девушкой. Эм, - девушка покрутила головой, осматривая помещение. - Вон, смотри, Аманда Миллер. Хорошая девушка, правда, не везет в работе и любви. С работой попадаются только эпизодические роли, а в личной жизни одни козлы. Фарнольд скептически осмотрел Аманду. - Не, я не парнокопытное. - Ну.. - протянула Донна, скептически осмотрев Аманду. - А что тебе, собственно, не нравится? Нет, конечно не секс-бомба, но все при ней. Да и личиком ничего. - Вот и спи с ней, парировал Фарнольд. Донна в ответ громко рассмеялась. - Я не лесбиянка, меня девочки не заводят. - А я лесбиянка, меня заводят, - пьяным голосом произнес Фарнольд. Донна снова залилась смехом. - А я думала, что когда мужику баба нравиться, это называется гетеро. А оно вон как оказывается. Ну ты насмешил. Слушай, завязывай с выпивкой. Пойди, ос-

вежись. - Девушка помогла режиссеру отойти от барной стойки и дойти до уборной. - Дальше сам, иначе другие мальчики нас не так поймут, - шутя ответила она, глядя как Джеймс не твердой походкой скрывался за дверями туалета. Божественное чувство - холодная вода отрезвляющей струей стекает по голове. Постояв несколько минут под водой, Фарнольд решил, что этого мало и прибегнул к более радикальным методам. Хоть и менее приятные ощущения, но результат лучше. Умывшись и полоснув рот от остатков отрезвления, Джеймс вышел к улыбающейся Донне. "Ну и нафига я так напился?" - Мелькнула мысль в голове. - Уже лучше? - Поинтересовалась девушка. - Угу, - промычал в ответ режиссер. Донна снова рассмеялась. Её звонкий смех так радовал сердце режиссера. - Продолжим наш разговор про ориентации? С улыбкой спросила она. - Донна, слушай, я... запинаясь начал Фарнольд. Видимо не весь алкоголь вышел из его организма. Шальная мысль, что если не сейчас, то уже никогда занозой засела в его мозгу. Мысль то засела, а вот врожденная робость не прошла. А дозы оставшегося алкоголя было мало для преодоления этого барьера. - Фарнольд, успокой свои... феромоны, я и так все знаю. - Спокойно ответила Донна. Джеймс только и смог, что уронить челюсть

102

на пол. - Как? - Хриплым голосом спросил он. - Обычно, - ответила девушка. И кокетливо улыбнувшись, добавила, - знаешь, а мне нравиться, что ты меня ревнуешь. Только ты... это, губу не раскатывай. - Не приемлешь служебных романов? - Спросил режиссер. - Нет, - задумчиво ответила девушка, - просто еще не разобралась, что чувствую к тебе: не любовь точно, но... - резко изменив тон, выпалила, - слушай, имей совесть! - Что? - недоуменно переспросил Фарнольд. - То! Давай, сменим тему.- Краснея и отводя взгляд, проговорила Донна. Мне просто нравиться, как ты меня ревнуешь и все! Теперь настало время Фарнольда заливаться смехом. - Хорошо, сменим тему. - Успокоившись ответил он. - Пойдем, если успеем, ты еще сможешь напиться. - Я не ставлю себе такой цели, в отличие от некоторых. Они дружно рассмеялись. Мария неспешно поздоровалась со всеми, с кем сочла нужным. Заняв удачную позицию у окна она с интересом слушала те обрывки разговора Диего и Рейчел, которые могла уловить во всеобщей толпе и шумихе. Да-а... Братец влип. Барышня, похоже сама не знает, чего хочет. Ну ничего. Это поправимо. Услышав все необходимое, Мария ре-

103

шила найти Деррека и выполнить вторую часть своего небольшого плана. Произвести впечатление было чем: широкие черные брюкиклеш от бедра из легкой струящейся ткани, черная блузка с полностью открытой спиной и проймойамериканкой, жемчужное ожерелье, серьги к нему, почти сотня тончайших серебряных браслетов-колец на одной руке и жемчужина на серебряном шнуре на другой, высокий хвост из завитых легкими локонами волос, ярко-алая помада и лак ей в тон. Несколько небольших жемчужин блестели в копне шикарных локонов и высокие тонкие шпильки классических "лодочек" дополняли образ. Деррек увидел Марию первым. Он даже немного поперхнулся коктейлем, моментально, впрочем, забытым. На миг потеряв девушку из виду, Деррек даже не сильно удивился, когда увидел ее прямо перед собой. Мария всегда умела незаметно появляться и исчезать. - Закажи мне выпить! - без лишних предисловий начала Мария. Банальные "привет-пока" интересовали ее мало, - как тебе новая страсть моего дорогого братца? - Ну, она ничего, но по сравнению с тобой серовата, - Деррек действительно так считал. Девушка вполне могла бы гордиться таким комплиментом, все-таки Рейчел выглядела восхитительно. - То есть ты сравниваешь меня с какой-то приез-

жей... - несколько стервозно начала Мария, с удовольствием наблюдая за смущением парня. Она вообще любила казуистику, - расслабься! Я прикалываюсь, - прервала она его оправдания. - Пошли, познакомлю тебя с Фелисити! - Диего взял Рейчел за руку и повел сквозь толпу в сторону Фелисити и их друзей. Дженна уже познакомилась с девушкой Диего сама, они уже о чем-то увлеченно болтали. - Фелисити, это Рейчел Хоу! – представил ее Диего. - Приятно познакомится! - улыбнулась Рейчел. - Мне тоже! Диего рассказывал про тебя. - Вот как! И что же он про меня наговорил? – с легкой усмешкой спросила Рейчел. - Что ты из НьюЙорка и знакома с семьями, которые делали историю Америки. - Диего преувеличивает, - рассмеялась Рейчел. - Немного, - лукаво улыбнулся Диего и обнял Фелисити. - Видела Брайана? – спросила у Рейчел Дженна. - Нет, но видела его сестру, и она слышала наш с Диего разговор. Мне так кажется. - Надеюсь, ты фильтровала базар, не как в тот раз с Браунами? Рейчел закатила глаза. - Браун старший был неподалеку, поэтому я взвешивала каждое свое слово. Дженна посмотрела в толпу людей. Она увидела

Марию и Деррека. - Сестра Брайана та еще стервочка, - усмехнулась она. - А вот и Брайан! кивнула Дженна. - Смотрит на тебя. - Рейчел, не упрямься, когда к тебе проявляют интерес такие люди, - шепнул Диего. "Да, что это такое! Какие такие люди?! Я же сама тут знакома с «семьями, которые делали историю Америки". В Рейчел закипало раздражение на друзей. - Давай лучше поговорим о фильме? - предложила она. - Да! - поддержала ее Фелисити. - Оставь в покое Рейч и Брайна, - прошептала она Диего. - А что фильм? Обычная романтичная комедия, любовь, сантименты, поцелуи, пара разборок, намек на драму и хэппи-энд, - улыбнулся Диего. - На этот фильм сбегутся тинейджеры и одинокие тридцатилетние дамы. - Может еще и кассу спрогнозируешь? - засмеялась Рейчел. - Ты посмотри на меня, Хоу! – улыбнулся он. – И сама подумай, какая будет касса. Все засмеялись. Диего играл на публику и весьма успешно. Красивая внешность, харизма - и ты звезда. Брайан смотрел в сторону компании Рейчел. Подойти к ней или нет? Слишком много людей рядом с ней. Брайан подошел к Марии и Дерреку. Мария лукаво улыбнулась, и, на-

клонившись к Брайану, кратко пересказала разговор Рейчел и Диего. Брайан, чуть нахмурившись, снова посмотрел в сторону Рейчел. Они смеялись шуткам Диего. Дженна допивала уже второй коктейль и время от времени следила за передвижениями Брайана. - Брайан подошел к сестре, и она ему что-то говорит, - сообщила Дженна. Хоу, ты точно ничего такого не сказала? А то мистер Лоуренс-младший выглядит не слишком счастливым. - Дженна, тебе больше нечем заняться, как моей личной жизнью? - вспылила Рейчел. Это уже слишком! Каждые пять минут напоминать ей о Брайане. Дженна увлекалась - это ее главный недостаток, а так подруга и агент она хороший. И много сделала для Рейчел. - Ничего плохого она не говорила, - произнес Диего. Рейчел повернулась в сторону Брайана. Он наклонился к Марии, что-то говорил. Их друг, слушая их, еле сдерживал смех. - Я ухожу! - Рейчел пошла к выходу из клуба. - Рейч, постой! крикнула Дженна. - Пусть идет, - спокойно сказала Фелисити. Вы что хотите ее довести до истерики? И зачем уж так? Дженна и Диего смутились. Фелисити была права. Брайан наблюдал, как Рейчел идет сквозь толпу к выходу. - Чао, ребятки! - сказал он, и пошел за Рейчел.

- Хоу уходит, - произнес Томми. Они с Мэриэнн решили посидеть отдельно от друзей. Их присутствие на вечеринке простая формальность, у молодоженов было достаточно забот. В данный момент, к примеру, Мэриэнн показывала Томми примеры различных букетов. То ли, букеты невесты, то ли просто для украшения торжества. Самому парню было все равно, что и как будет нести Мэриэнн. Для него она и так самая лучшая, самая красивая и еще много, много банальных комплиментов в её адрес. Хотя, почему банальных? Потому, что большинство комплиментов стандартны? Возможно, хотя... - Томми! Ты же обещал. - Строгим тоном произнесла Мэриэнн. - Я не... ты не так меня поняла... - заикаясь начал Томми, но, увидев улыбку на лице супруги, замолчал. А Мэриэнн звонко рассмеялась. - Что там за Хоу? Успокоившись, спросила она. - Актриса, - рассматривая очередной каталог со свадебной мишурой, сказал Томми. - Как считает отец, будущая пассия Брайана. - Ясно, - указывая на один из тортов в каталоге, ответила Мэриэнн. - Угу, - кивнул Томми. - Ну, она ему, вроде как, нравится, но... то ли, в профессиональном плане, то ли.. - Как девушка на одну ночь? - Перебила супруга Мэриэнн.

104

- Не совсем. - Вступился за друга Томми. Хотя, вступаться не было смысла, Мэриэнн никогда не считала Брайана мужчиной, который "поматросит и бросит". Хоть тот и слыл таким. После беседа парочки вернулась в свадебное русло. Рейчел вышла из клуба и быстрым шагом пошла прочь. Отойдя на сто метров от клуба, она остановилась, чтобы перевести дыхание. Слишком быстро шла. "Веду себя, как ребенок", - подумала она и медленно пошла дальше. Куда? Она этого сама не знала, просто медленно шла по улице. Ни о чем не думая. - Рейчел? - окликнул ее кто-то. Девушка остановилась и обернулась. За ней шел Брайан Лоуренс. Рейчел сдержала улыбку. Все уж больно по-голливудски. - Что-то случилось? Ты так резко ушла. - Были причины, улыбнулась девушка. - А ты что ушел? - Тоже были причины. Рейчел рассмеялась. - Брайан, - представился он. - Знаю. Благодаря тебе я получила роль в фильме. - Нет. Благодаря своему таланту. Дуайт был очень объективен. - А! - Рейчел вспомнила их разговор с Дуайтом. - Ну да, он серьезно относится ко всему. - Даже слишком. Он зануда.

105

- Старая закалка. - Зануда старой закалки. Рейчел снова рассмеялась. - Не говори так, вдруг Дуайт за нами шпионит. Теперь смеялся Брайан. Он представил, как Дуайт идет следом за ними, прячась за припаркованными машинами и фонарными столбами. - Ты давно в ЛосАнжелесе? - Четыре года. - И такие успешные роли. - Спасибо Дженне. - От которой ты сбежала? - А ты наблюдал за мной. Да. Дженна тоже бывает занудой. Только это секрет. Ок? - У нас уже появился секрет. И это за 5 минут общения. - Могу отменить этот секрет. - Как? - Не для кого не секрет, что Дженна бывает занудой. Вот и все. - Ловко. - А ты давно в ЛосАнжелесе? - улыбнулась Рейчел. - Нет. Только что приехал из мира раздолбаев. Рейчел снова рассмеялась. - А ты умеешь и улыбаться и смеяться. Я думал, что ты…. - Кто? Робот? - Девушка без эмоций. Они шли без цели по улице города. Клуб остался далеко позади. Брайан прислушивался к себе. Странное

чувство скованности и легкости - раньше такого точно не было. А Рейчел ловила себя на мысли, что ей нравится идти вот так по улице и разговаривать ни о чем с Брайаном. Будто тот и не был Лоуренсом, наследником студии и прочего богатства. - Ты не замерзла? Ночью прохладно. - Нет. Мне не холодно, - ответила Рейчел. - Можно угостить тебя кофе? - Здесь есть круглосуточные кофейни? В клуб я не хочу. - Не в клуб. Круглосуточная кофейня на кухне моего дома. Рейчел громко рассмеялась, даже слишком громко. - Извини, - сказала она. - Хитрый способ заманить девушку к себе? - Нет, Рейчел. Это приглашение на кофе и всего лишь. Ты первая и единственная кого я приглашаю на первой встрече домой на кофе. - И какая я по счету, кому ты это говоришь? - Первая. Реально первая. "А что я теряю?" – мелькнуло у нее в голове. - Принимаю приглашение. Кофе на кухне. *** Дом Лоуренсов окутан тишиной. Подъездная дорога слабо освещена. Свет горит только на крыльце. - Проходи, - Брайан и Рейчел прошли в холл. Брайан берет ее за руку, и они молча, осторожно идут на

на кухню. Брайан включает маленькие светильники над столешницей с кофеваркой, на кухне полумрак. Рейчел присаживается за стол. Брайан подходит к кофеварке. - Ты точно знаешь, как она работает? - Да. Не очень хорошо, но знаю. Это чудо принадлежит сестре. Барриста у нас она. Но ее сейчас нет. Брайан немного повозился с кофемашиной, с максимально умным видом, чтобы Рейчел не заподозрила, что работает он с ней от силы третий раз. Кофе все же получился. И даже похожий на кофе. Но не заслуживающий название "вкуснейший кофе". - Вот, - Брайан поставил чашки на стол, сел напротив Рейчел. - Пахнет вкусно, улыбнулась Рейчел. - Одно движение, и будешь отскрёбывать свои мозги от платья своей подельницы, - холодное дуло ружья уперлось в затылок Брайану. Если говорить честно, то Энтони не был столь смелым человеком и первая мысль, которая мелькнула у него в голове, позвонить 911. Но, вспомнив, что хозяева уже спят, а их дети так рано не возвращаются, решил сначала сам задержать воришек. К тому же, одна из них была девушкой и проблем с ней быть не должно было, а вот напарник... По комплекции он был как Брайан, что, особо, не осложняло, но махать кулаками не хотелось. Поэтому дворецкий по-тихому вер-

нулся в свою комнату (слава Богу, Миранда уже спала), взял старое дедушкино ружье (зачем прежнему дворецкому понадобилось оружие, Энтони не знал, но ружье было) и тихо вернулся в коридор. Тихие голоса уже доносились с кухни. Воры решили перекусить? Или спутали двери? Не важно! Как был, в исподнем, ибо Энтони уже отошел ко сну, он подкрался к полуоткрытой двери. В проеме была видна только девушка. Подельник что-то протянул ей и сел спиной к Энтони за стол. Не теряя не секунды, дворецкий распахнул дверь и наставил двуствольное ружье на вора. - Я повторять не буду, рыпнешься, выстрелю! Слегка дрожащим голосом произнес Энтони. Все-таки, против двоих... или троих... вообще, Энтони не помнил, скольких воров он заметил, когда вышел по нужде спросонья. Да и зарядить ружье он не успел. Рейчел испуганно округлила глаза, инстинктивно вжавшись в стул. А Брайан рассмеялся. - Тони, - он специально назвал дворецкого уменьшительным именем. - Опусти ружье, ты напугал мою гостью. И я тоже не буду дважды повторять. Брайан чуть повернул голову вбок, ствол ружья касался его щеки. "Приятный пугающий холод металла", - подумал он. Рейчел недоуменно смотрела то на Брайана, то на странного парня в трусах и с ружьем. "Кто он? - подумала девушка. - Охрана дома Ло-

уренсов?" - Мистер Брайан? – Заикаясь, спросил Энтони. Извините, я подумал, что к нам пробрались воры. Дворецкий быстрым движением убрал ружье от головы Брайана и вытянулся по стойке смирно. Что, в его теперешнем одеянии выглядело немного нелепо. - Награду за храбрость ты, конечно, не получишь, но все равно молодец. А теперь можешь идти. Надеюсь, что никто больше в доме не проснулся, - голос Брайана звучал спокойно и твердо. - Простите, по правде говоря, я хотел сначала вызвать полицию, но потом решил, что справлюсь своими силами. - Энтони так нервничал, что пот катился градом. - Еще раз простите, все доброго. Он, как караульный с ружьем, развернулся и растворился во тьме коридора. Хотя ему самому хотелось провалиться сквозь землю. "Вот это я попал" подумал дворецкий, войдя в комнату. Девушка мило посапывала на кровати. Энтони повесил ружье обратно на стену и лег рядом. "Интересно, меня уволят?" Когда Энтони ушел, Рейчел выдохнула и рассмеялась. - Я сначала испугалась его. Кто это? - Это наш дворецкий Энтони. Решил проявить героизм. - Проявил, - улыбнулась Рейчел. - Это еще ничего. Меня с Дженной как-то наши охранники скрутили....

106

Она осеклась и отпила кофе. - Какие охранники? "Стоит ли что-то скрывать?" - Охранники в доме моего отца в Нью-Йорке, так то это и мой дом, но я там не живу теперь. - Ты поссорилась с отцом, чтобы стать актрисой? И не побоялась? - Нет. Это лучше, чем, то притворство. Здесь свои игры, но тут я в другой песочнице. - Да, понимаю. - Знаешь, что сделал отец, когда меня номинировали на "Оскар"? Прислал мне кредитку, которую заблокировал двумя годами раньше, он думал, что без активной кредитки я скоро приеду домой. Так вот, когда меня номинировали он прислал мне кредитку. Цена моего успеха. Это с его стороны показатель признания. Я вставила этот кусочек пластика в рамочку и повесила на стену, как напоминание о том, сколько я стою для своей семьи. Брайан не мог представить, чтобы его отец поступил бы также. - Это очень обидно, не уверенно произнес он, так как не мог знать наверняка. Если бы я чего-то добился, папа бы мной гордился. Пока вот только нечем. Рейчел улыбнулась. - У моего друга скоро свадьба. - Наслышана, - Рейчел снова отпила кофе. - Мы с Томми всегда были вместе, как братья. Взрослели вместе, и глупости тоже совершали вместе.

107

Первый раз Томми попал в участок из-за меня. Машина была моей, и за рулем был тоже я, Томми сидел рядом с бутылкой виски в руках, перед патрулем он выхватил у меня руль, типа его прет, и он выгнулся порулить. Копы его и забрали, они не стали долго разбираться. Томми и я знали, что отец Томми поорет и успокоится, а мой папа сурово и тихо исполнит свое наказание - приставит охрану денно и нощно. У двери кухни, прислонившись к стене, стоял Роберт и с улыбкой слушал рассказ сына. Видно, что-то в этой Рейчел есть необычное, раз Брайан делится с ней такими историями. "Скоро должна вернуться Мария, наверное, должна вернуться, - подумал Роберт. - А они пусть сидят и говорят". Роберт поднялся наверх. На первом этаже остались только Брайан и Рейчел. Они продолжали разговаривать и смеяться. - Кстати, ты можешь остаться в комнате для гостей, - предложил Брайан. - А может, лучше ты отвезешь меня домой? - Можно и так. Но мы должны встретиться еще раз. - Встретимся. Брайан и Рейчел вышли из кухни через черный ход, прошли по темному саду к подъездной дорожке. Брайан взял машину отца, его автомобиль остался у клуба. Его он заберет завтра утром, если Мария не приедет на нем домой. Брайан сомневался по поводу возвращения Марии. Сего-

дня у нее шанс побыть наедине с Дерреком. Машина мчалась по пустым улицам ЛосАнжелеса, Брайан и Рейчел слушали музыку, смеялись и подпевали исполнителю. "Не думала, что с ним будет так весело", - подумала Рейчел. - Показать город? - Места боевой славы? "А вот на этом перекрестке нас с Томми впервые поймали копы"! - Да, примерно так. - У нас завтра съемки утром, - чуть с грустью сказала девушка. - Сегодня я не могу не спать всю ночь.

- А когда сможешь? – улыбнулся он. - А это я скажу завтра, когда Донна расскажет нам график съемок. - Ок. Так что сейчас везти тебя домой? - Да. Рейчел объяснила куда ехать. - Неплохой район, заметил Брайан, когда они вышли из машины у дома Рейчел. - Мне тоже нравится. Брайан проводил Рейчел до квартиры. - Спокойной ночи, Рейчел. Приятно было с тобой пообщаться. - Мне тоже, - улыбну-

лась она. - До завтра. Рейчел скрылась за дверью. Брайан немного постоял на лестничной клетке, прислушиваясь к своим ощущениям. Такого с ним еще не было, проводить девушку до дома, просто проводить, без поцелуев, без последующей близости. Нечто совсем для него необычное. "Или это она не как другие", - подумал он.

нив его первое появление, Брайан рассмеялся. Поднявшись в свою комнату, он долго стоял у окна и смотрел на улицу. Он очень хорошо ощущал, что его жизнь за несколько дней в корне изменилась. Авторы: Анна Меньшикова, Надежда Леонычева, Александр Маяков

Припарковав машину у дома, Брайан прошел в холл, включив свет, специально на случай повторного появления Энтони. Вспом-

108

Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками в самую пору, в середине месяца. Помню раннее, свежее, тихое утро... Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет. Всюду сильно пахнет яблоками. К ночи становится очень холодно и росисто. Надышавшись на гумне ржа-

109

ным ароматом новой соломы и мякины, бодро идешь домой к ужину мимо садового вала. Голоса на деревне или скрип ворот раздаются по студеной заре необыкновенно ясно. Темнеет. И вот еще запах: в саду — костер и крепко тянет душистым дымом вишневых сучьев. В темноте, в глубине сада — сказочная картина: точно в уголке ада, пылает около шалаша багровое пламя, окруженное мраком... «Ядреная антоновка — к веселому году». Деревенские дела хороши, если

антоновка уродилась: значит, и хлеб уродился... Вспоминается мне урожайный год. На ранней заре, когда еще кричат петухи, распахнешь, бывало, окно в прохладный сад, наполненный лиловатым туманом, сквозь который ярко блестит коегде утреннее солнце... Побежишь умываться на пруд. Мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, а сучья сквозят на бирюзовом небе. Вода под лозинами стала прозрачная, ледяная и как будто тяжелая. Она мгновенно прогоняет ночную лень. Войдешь в дом и прежде всего услышишь запах яблок, а потом уже другие. С конца сентября наши сады и гумна пустели, погода, по обыкновению, круто менялась. Ветер по целым дням рвал и трепал деревья, дожди поливали их с утра до ночи. Холодно и ярко сияло на севере над тяжелыми свинцовыми тучами жидкое голубое небо, а из-за этих туч медленно выплывали хребты снеговых гороблаков, закрывалось окошечко в голубое небо, а в саду становилось пустынно и скучно, и снова начинал сеять дождь... сперва тихо, осторожно, потом все гуще и наконец превращался в ливень с бурей и темнотой. Наступала долгая,

тревожная ночь... Из такой трепки сад выходил совсем обнаженным, засыпанным мокрыми листьями и каким-то притихшим, смирившимся. Но зато как красив он был, когда снова наступала ясная погода, прозрачные и холодные дни начала октября, прощальный праздник осени! Сохранившаяся листва теперь будет висеть на деревьях уже до первых заморозков. Черный сад будет сквозить на холодном бирюзовом небе и покорно ждать зимы, пригреваясь в солнечном блеске. А поля уже резко чернеют пашнями и ярко зеленеют закустившимися

озимыми... Проснешься и долго лежишь в постели. Во всем доме — тишина. Впереди — целый день покоя в безмолвной уже по-зимнему усадьбе. Не спеша оденешься, побродишь по саду, найдешь в мокрой листве случайно забытое холодное и мокрое яблоко, и почему-то оно покажется необыкновенно вкусным, совсем не таким, как другие. Автор: Иван Бунин

110

Действие разворачивается где-то в России. Школьник Миша, энергичный и любознательный, 31 октября вернулся школы в очень плохом расположении духа. На дворе Хэллоуин и мальчик очень скрупулезно готовился к празднику, сам сшил себе замечательный костюм инопланетянина и отправился в школу, где детям обещали устроить веселый праздник. Но он попросту не состоялся; целый день в школе были только скучные уроки, дети пришли без костюмов и мальчик невольно сделался «белой вороной». Он единственный в своем классе пришел в костюме. В школе совсем не царило праздничное настроение, и веселиться никто и не собирался. Зато над мальчиком все изрядно посмеялись. Да еще и костюм инопланетянина моментально закрепил за ним статус чудака с другой планеты. Миша в слезах закрылся в своей комнате и не хотел ни с кем разговаривать, и утешения мамы ему совсем не помогли. Мама только невольно подлила масла в огонь, сказав, что в России к этому празднику относятся не ответственно, да и без особого интереса. Но ребенку хотелось чудес, конфет в шляпе и прочих шалостей в этот день. Он долго не мог заснуть, он мечтал, что его заберут инопланетяне, которы-

111

ми он так увлекался, и перенесут в страну, где этой ночью царит праздник. Наконец, его веки отяжелели, и он погрузился в беспокойный сон. Миша открыл глаза, почувствовав дуновение ветерка на своем лице, словно кто-то широко распахнул окно в его комнате. Он действительно увидел открытое окно, раздуваемые ветром занавески и яркий свет, заливавший комнату. Мальчик вскочил, подбежал к окну и выглянул в сад. Он увидел настоящий космический корабль, приземлившийся прямо в его дворе. Из открытого люка этой летающей тарелки ему махал рукой странный человечек, худенький с белой кожей, головой яйцевидной формы и вытянутыми узкими черными глазами на пустом лице. Человечек был в точности похож на самого Мишу в его костюме. Мальчик, не раздумывая, вылез из окна, и побежал к тарелке. Через пару секунд тарелка с Мишей и другими странными белыми человечками поднялась в воздух и воспарила над домом Миши. Мальчик не успел понять, сколько прошло времени и сколько продолжался этот удивительный полет, но он почувствовал, что тарелка начала снижаться и наконец приземлилась. Инопланетные спутники мальчика распахнули люк и указали мальчику на выход. Все еще

находясь под впечатлением Миша большими как блюдца глазами созерцал ярко освещенную улицу, где сразу же затерялся среди толп людей. Один из его спутников был с ним и повел его вдоль этой улицы неизвестного Мише города. Навстречу шли люди в костюмах, с фонариками, вырезанными из тыкв, пели и улыбались, танцевали, веселились. Миша увидел детей, которые стучались в дом и кричали «Trick or Treat». Он не понимал, что это значит, но забава ему понравилась, ведь хозяева дома вручили детям конфеты. Пришелец поманил Мишу за собой, и он оторвал взгляд от ярко украшенной улицы с этим веселым парадом. Он вручил мальчику его самодельный костюм, чудом оказавшийся у пришельца, они вошли в какое-то темное заведение в подвале одного из домов и увидели харчевню в старинном стиле. Они сели за столик, рядом с компанией людей в красивых и очень реалистичных костюмах. Пришелец поднес указательный палец к губам, и указал на компанию. Миша прислушался, и вот что он услышал… Граф Дракула сверкая клыками и бокалом с красноватой жидкостью причитал: - Только в Хэллоуин мы можем быть собой, и никто не заподозрит, кто мы

есть на самом деле. Ведь лучше праздника и не придумаешь: все носят такие костюмы, что никто и разберет, что я на самом деле голоден и пойду охотиться понастоящему! Но какая же несправедливость, с людьми теперь не сравнишься! Хотел попробовать зарегистрироваться в Instagram, сделал фото в зеркало, по моде, но выложить нечего, я же не отражаюсь в зеркалах! Эдвард рукиножницы, сидящий с печальным видом справа от Дракулы ответил: - Ты на мои руки посмотри! Я сегодня исполосовал ими сенсорный телефон так, что теперь из-за царапин я не могу увидеть, что на экране. А я его толькотолько купил! - А я вот могу читать мысли на расстоянии, - отозвалась ведьма, - но кому это теперь нужно. Теперь у всех есть Twitter и Facebook, и никаких секретов. Все можно и в статусах прочесть! А приворотное зелье? Что вы! Зачем? Ведь можно поста-

вить лайк, и дело в шляпе, она сняла остроконечную шляпу и потерла лоб костлявой рукой. - Представьте себе другое! – заговорил демон, хотел под Хэллоуин себе душу в коллекцию купить! Походил по улицам, чары свои применил. Оказывается, что сейчас люди готовы душу продать за новый айфон!!! Что за скука? Миша остолбенел. «Они настоящие», - прошептал он. Пришелец тихонько кивнул и поманил мальчика дальше. Что они только не видели там, на пестрых улицах, украшенных огнями. Они купили фонарик Джека, насобирали вкусных конфет, и даже отведали запеченных яблок, испугали своим видом пробегавших мимо добрых фей, Мишиного возраста, поводили хороводы на улицах, ну в общем повеселились на славу. Мальчик был так счастлив, что у него внутри все кипело и подпрыгивало от радости. Но веселье подошло к концу, когда они снова оказались на пло-

щади, где был припаркован их космический корабль, где их встретила команда остальных инопланетян. Вскоре мальчик снова оказался у себя в саду, и он обнимал своих новых маленьких друзей и махал им рукой на прощание. Вернувшись в свою комнату, мальчик радостно подумал: «Вот бы так каждый Хэллоуин!» Он, свернувшись калачиком, сладко уснул. Проснувшись на следующий день, мальчик потянулся и подумал: «Приснится же такой удивительный сон в Хэллоуин!» Он взглянул на столик у кровати и не поверил своим глазам! Там лежала старая пожмаканная шляпа, а внутри были конфеты. Счастливая улыбка озарила лицо Миши. «А может быть чудеса все-таки существуют?» подумал мальчик. Ведь это был самый счастливый Хэллоуин в его жизни! Happy Halloween! Автор: Инна Нюсьман

112