Ремарка Есть мнение, что театр — это не та материя, обсуждение которой имеет смысл, что театральный процесс идет своей дорогой, а люди, его создающие, обманываются, считая, что как-то способны на него повлиять. Есть другое, противоположное мнение. Оно принадлежит людям, находящимся внутри театрального процесса. Главному редактору этой скромной газеты безумно нравятся люди, придерживающиеся первого мнения, но сам он пока не в состоянии его постичь. Эта газета выпускается в стенах Центра драматургии и режиссуры, где рождаются и крепнут новые имена современного театра. В центре внимания авторского коллектива газеты — творческий процесс внутри и около этого театра, а также актуальные проблемы и идеи, возникающие в связи с общим театральным процессом. Первый номер решено посвятить Алексею Николаевичу Казанцеву. Три года Центр существует без своего основателя, и в то же время с ним — его творческой, жизненной энергией заряжен воздух вокруг молодого театра, она ощутима в каждом новом проекте, в каждом новом событии Центра и далеко за его пределами. К большому сожалению, нет возможности в рамках этой газеты дать высказаться об этом уникальном человеке всем его сподвижникам, воспитанникам и заинтересованным в истории Центра театральным обозревателям. Несколько важных на наш взгляд высказываний мы помещаем на втором развороте газеты и благодарим их авторов за отклики.
Алексей Киселев — главный редактор Юлия Арсеньева — исполнительный редактор Степан Кольчугин — автор иллюстраций Александра Федорова — верстальщик Алексей Кузнецов — дизайнер обложки (499) 795-92-82 kazantsev-center@mail.ru 2
18 октября
Премьера
«Меловой крест»
постановка Марии Павловской по пьесе Бертольта Брехта «Страх и отчаяние в Третьей империи» Мария Павловская для своего дебюта в качестве театрального режиссера выбирает драму Брехта «Страх и отчаяние в Третьей империи». Эта пьеса, состоящая из 24 сцен, никогда не ставилась целиком. Павловская так же выбирает несколько новелл – «Жена – Еврейка», «Шпион», «Выпустили из лагеря» и «Меловой крест». Все они о страхе – страхе предательства близких людей, страхе перед государством. Страх достигает того, что человек начинает бояться самого себя. «Меловой крест» вырос из студенческой работы. Сначала была поставлена одна новелла, которая произвела хорошее впечатление на преподавалелей. Терять этот отрывок режиссеру и актерам было очень жалко. Показавшись в Центре драматургии и режиссуры, ребята получили «добро» на спектакль. «Брехт – плакатный автор, и поэтому я выбрала графическое решение спектакля. Я хочу, чтобы зритель весь спектакль чувствовал себя несвободно. Я пытаюсь загнать его в атмосферу сильнейшего напряжения. Тогда, выйдя из зала, он сможет почувствовать и оценить ту свободу, которой обладает», — говорит Мария о своем спектакле. Павловская закончила Высшее театрально училище им. Щепкина (курс Ю. М. Соломина, О. Н. Соломиной и В. И. Бочкарёва) и Высшие курсы режиссёров и сценаристов (мастерская игрового и документального кино А. Н. Герасимова, А. М. Добровольского). Ее короткометражный фильм «Дура смотрит в зеркало» (2009г.) принимал участие в Московском международном кинофестивале, в Берлинском кинофестивале, а так же в российской программе Кинотеатра.DOC. А фильм «Уроки музыки» (2009-2010гг.) был показан в Русском доме в Каннах.
15
Премьера «Русалка»
12 и 13 октября
Flashback 1998 год
Драма «Русалка» начата в 1829 г.; в 1832 г. Пушкин продолжал ее, но оставил неоконченной. Приближаясь по типу к «маленьким трагедиям», «Русалка» отличается от них русским народным характером. В основу сюжета Пушкин положил широко распространенное предание о русалках, в которых превращаются после смерти загубленные утопившиеся девушки.
Это было совсем недавно. И, кажется, будто мало что могло успеть измениться. Но странно подумать: значение слова интернет было еще не всем известно, мобильный телефон считался роскошью, и башниблизнецы еще стояли. Российское современное искусство, ассоциировавшееся тогда в первую очередь с именем Олега Кулика, касалось театральной жизни едва заметно. А Эймунтас Някрошюс только-только выпустил в Литве «Гамлета», первый спектакль своей шекспировской трилогии, так сильно повлиявшей на режиссерский театр нового века. 1998 год запомнился так же в нашей стране экономическим кризисом. В политике и социальной среде кульминация бардака, и это напрямую отражается на культурной ситуации. Театральная Москва еще не познакомилась с Кириллом Серебренниковым, Михаилом Угаровым, Владимиром Панковым, с братьями Пресняковыми. Молодая драматургия существует не как единое направление, а как борющийся за выживание факт. Все началось с «Любимовки». К 1998 году фестиваль молодой драматургии буквально взорвал театральную ситуацию. К тому времени к Алексею Казанцеву и Михаилу Рощину, которые были фактическими основателями фестиваля, присоединились драматурги Елена Гремина, Ольга Михайлова, Михаил Угаров, Елена Исаева, Ксения Драгунская, Максим Курочкин, и в Любимовку толпами поехала творческая и самая разная молодежь. Здесь и возникает идея создания театра, в котором сможет проявить себя новое поколение драматургов и режиссеров. В этом году открывается Центр драматургии и режиссуры под управлением двух драматургов — Алексея Казанцева и Михаила Рощина. 7 декабря был открыт первый сезон спектаклем «Юдифь» по пьесе молодого московского драматурга Елены Исаевой (режиссер Вадим Данцигер). С этого момента Центр открыл театральному миру множество популярных ныне имен и стал основной открытой площадкой молодых драматургов и режиссеров. Глядя из 2010 года, кажется, что этот театр не мог не открыться — настолько ощутимо влияние его деятельности на общий театральный процесс в нашей стране.
14
Текст: Алексей Киселев
постановка Вероники Родионовой по пьесе А.С. Пушкина Режиссер Вероника Родионова знакома зрителям Центра драматургии и режиссуры своими спектаклями «Учиться, учиться, учиться» и «С любимыми не расставайтесь». Так же она ставила в Центре им. Мейерхольда, в театре им. Маяковского, в Центре В.Высоцкого и в провинции. Ученица профессора Олега Кудряшова, Родионова начала репетировать «Русалку» не имея никаких договоренностей с театрами. Актеры с огромным энтузиазмом принялись за работу. Когда что-то уже было сделано, они показались в ЦДР. Спектакль, показанный на художественном совете, вызвал разногласия, но в итоге был принят в репертуар Центра. Вероника Родионова в своем спектакле делает акцент на теме родового проклятья. Когда-то давно дочка бедного человека не смогла пережить несчастную любовь (ее бросил молодой знатный повеса) и нарушила закон непрерывности жизни. Она утопилась, лишив жизни не только себя, но и не рожденного ребенка. Так начался род утопленниц, русалок, проклятый род. Русалки будут вечно стремиться вернуть потерянную жизнь, но этому сбыться, к сожалению, не суждено. «Жизнь дается не для того, чтобы ее прерывать. Даже если нет сил и желания жить, надо знать и помнить, что жизнь – это дар свыше. Жизнь — самое прекрасное, что человек мог получить. Ничего не может быть прекраснее и ценнее жизни, даже любовь. Отнимая жизнь у себя, ты обрекаешь на проклятье последующие поколения. Жизнь очень коротка и дана нам для чего-то очень важного. Пусть это важное каждый для себя определит сам», — Вероника Родионова.
3
Алексей
(11 декабря 1945 —
диалога
ВЛАДИМИР ПАНКОВ: Во многом благодаря именно Казанцеву возникла SounDrama. Он дал поле для работы, а таких людей очень мало. Потому что вот так бескорыстно давать молодым людям возможность ставить, играть, после чего многие из них становятся звездами, - вот за это, конечно, огромное спасибо ему.
на Кейлхака «Momo», жанр охарактеризован следующим образом: «Балет. Публичное обсуждение. Открытая репетиция.» Обсуждаться будет тема времени и его восприятия в театральном контексте. В таких случаях обсуждение становится прямым продолжением спектакля. Авторы завляют проблему и вместе со зрителями ее разрабатывают. В российской же практике дискуссия устраивается обычно на предпремьерных прогонах или же кофе-брейках, и, за редким исключением, носит технический, рабочий характер. Сформировавшееся направление молодой драматургии и режиссуры, которое грубо можно объединить привычным словосочетанием «Новая драма», ввело в постоянную практику и укореннило формат читки с последующим обсуждением. В располагающих к плотной дискуссии стенах «Театра.doc» аудитория всегда готова к обмену мнениями. Такая ситуация стала возможной благодаря постоянной практике обсуждений, таким образом постепенно складывается традиция диалога. Не стареющий формат открытой репетиции и его более молодой аналог, называемый work-in-progress, очень сложны, но наиболее способны к полному контакту со зрителем. Широкого распространения они пока не получили и существуют в России на правах эксперимента, но, вполне возможно, подобные форматы в скором времени окажутся наиболее адекватными общему течению современного искусства. Возникновение дискуссионного форума «Остановка на Беговой» (проект Григория Заславского и Георга Жено) лишний раз подтверждает тенденцию к сближению с аудиторией, к совместной работе. Если исходить из соображения, что театр создается зрителем и характер публики определяет характер театра, то эта тенденция к симбиозу через диалог не может не радовать, ибо это видится верным путем к созданию новых отношений театра и зрителя. Формат «Остановки на Беговой» наиболее приемлем для современной аудитории и на сегодняшний день является уникальным в отечественной практике диалога театра со зрителем. Это нечто среднее между модным сегодня жанром публичной лекции и форматом открытой репетиции — дискуссии «Остановок на Беговой» — это составляющая часть рабочего процесса и они интересны обеим сторонам, а это самое важное.
4
Текст: Алексей Киселев
МИХАИЛ РОЩИН: Мы подружились, когда создавали «Любимовку». Я руководил, а Леша помогал. Тогда у нас зародилась идея театра, куда каждый молодой драматург может принести пьесу и ее поставят. Казанцев был страшным энтузиастом этого дела. Во многом идея создания Театра — его идея. В итоге получился Центр драматургии и режиссуры. Я в этот период много путешествовал, и Казанцев заменял меня во всем, что я не успевал и не мог сделать. На него я мог положиться во всем. ЛЮДМИЛА ЦИШКОВСКАЯ: Я благодарна судьбе за встречу с Казанцевым. В нем сочеталось несочетаемое – основательность и отчаянный авантюризм, авторитарность и задушевное панибратство. При внешней невозмутимости, он был человек страстей, его остро касалось абсолютно все, что происходило вокруг. До сих пор бесконечно ценю ту степень свободы, которую редко кто из художественных руководителей дает своим директорам. Мне сейчас очень не хватает его «совещательности» - так обстоятельно обсуждать те или иные проблемы просто никто не умеет. Мы вели с ним бесконечные разговоры по телефону обо всем на свете, и закончить их было просто невозможно, потому что в нем просыпался драматург, и он вытаскивал из меня всевозможные жизненные истории и размышления. Эти диалоги я веду с ним до сих пор. Вообще, к нему невозможно было не испытывать самые разнообразные чувства, главное из которых называется любовь. НАТАЛИЯ СОМОВА: Мы все, его соратники, получили от Алексея Казанцева бесценный подарок — его Центр. Мы получили возможность участвовать в его жизни, продолжая его Дело, которому была подчинена вся его жизнь. ДЖОН ФРИДМАН: Непременно, когда наш с Оксаной телефон зазванивал в 23:45, мы знали, что это Алексей звонит. Это всегда радостный звонок был для нас! И такая удивительная точность! Не в 23:40, не в 23:50 — только в 23:45... Телефон звонит; я говорю Оксане — «Казанцев!» и всегда был прав. Интересно, кому он звонил в 23:00, 0:00, и т.д.? ЕЛЕНА ГРЕМИНА: Казанцев был готов ставить и продвигать пьесы, которые ему лично не нравились, всякий раз говоря: «Пусть будет». Мы с ним часто с ссорились по рабочим вопросам — и как же с ним было прекрасно, замечательно мириться, что тоже очень редко бывает.
13
Традиция Казанцев
— 5 сентября 2007) МИХАИЛ УГАРОВ: Я выпустил в центре спектакль «Облом off», который был очень крупной вехой для центра и для меня. И я все время смеялся над Казанцевым — я ему говорил: «Алексей, по-моему, вы и есть Обломов — ленивый, неспешный, вальяжный.» Но самое интересное в том, что этот человек преодолевал свою лень и свою вальяжность ради театра. Причем не ради себя, потому что ни одной пьесы его поставлено не было, а ради других людей. Мне кажется, он совершил революционный поступок в театре — открыл театр не для себя, не под свое начало, а для других. Можно сказать, что я стараюсь следовать его примеру.
В российском театре потребность в диалоге со зрителем испытывает множество режиссеров и актеров, но потребность эта не обоюдна — зритель не заинтересован в дискуссии. Отстранение возникает из-за предложенного зрителю формата обмена репликами. Обычно диалог исчерпывается поклонами с одной стороны и аплодисментами с другой, после которых автоматически ставится точка. Традиции устроения беседы, как части спектакля, как его прямого продолжения, у нас нет. Но ясно ощутимо движение в этом направлении. Во многих же европейских театрах традиция прямого диалога живет и процветает. Разница в том, что у нас темой обсуждения (если оно вообще устраивается) становится само представление и качество его исполнения, а в Европе — проблема, заявленная в спектакле. Так, например, в этом месяце на сцене главного европейского политического театра Берлинер Энсэмбль вышла премьера спектакля «FREEDOM AND DEMOCRACY: I hate you» по пьесе Марка Равенхилла «Shoot/Get Treasure/ Repeat» (реж. Клаус Пейманн). На афише отмечено — после спектакля состоится дискуссия со зрителями. И обсуждаться будут не впечатления зрителей от увиденного, а их отношение к заданной теме, кратко прописанной в анонсе спектакля. В данном случае тема сформулирована так: «Война после войны». Но не только политический театр имеет такую практику — в Бернском национальном театре в это же время выходит премьера балета Дориа12
ОЛЬГА СУББОТИНА: В первые годы ЦДР существовал на личные деньги Казанцева — гонорары от постановок его пьес. Естественно, денег часто не хватало. Алексей Николаевич звонил всей Москве по кругу, занимал... Я часто отговаривала его — зачем вы у этого занимаете, с ним и общаться то противно? Но Казанцев был уверен в своей правоте - это делается для выпуска наших спектаклей, для молодых, для Центра. И каким-то чудом снова и снова находил возможность отдать долг. Пример его был потрясающе заразителен - все для Центра, ничего для себя. Очень скоро я тоже прониклась этой идеей - помню, прямо с самолета бежала, несла свой гонорар с парижских гастролей «Бориса Годунова» (спектакль МКТС, режиссер — Д.Доннелан). Теперь такое подвижничество, как у Казанцева, я не встречаю. ГРИГОРИЙ ЗАСЛАВСКИЙ: Одно главное воспоминание о Казанцеве — основательность. Ответственность перед словом, словом написанным и произнесенным, сейчас даже кажется, что к разговорному слову Алексей Николаевич относился с еще большей ответственностью, чем к тому, что писал. Поэтому разговаривая с ним порой ловил себя на том, что и сам начинаешь просеивать слова, выбирая более точные, верные. Ещё одно: мне вспоминается, как порой жёстко-трагически он реагировал на какие-то читки, пьесы, — он вправду относился к слову, к тексту как к чему-то, что формирует, но может и разрушить мир. Потому так и реагировал. Ну, кто еще сегодня в этом сравнится с ним?!.. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ: Алексей Казанцев поставил в своем центре всего один спектакль — «Смерть Тарелкина», но его имя должно было бы стоять на любой афише, как соавтора всех спектаклей. (из статьи в газете «Коммерсантъ» № 162 (3738) от 07.09.2007) ГЕОРГ ЖЕНО: Алексей Казанцев — удивительный человек и творческий деятель! Он просто открыл ту дверь, перед которой другие так долго стояли! Он не только открыл ее, он в нее вошел, и многие пошли за ним! Я искренне благодарен ему за все!
5
Сентябрь
на Беговой и драматургом
Одесса-Киев-Брест-Красноярск-Пермь — так кочевало название театра ЦДР по афишам городов в начале этой осени. Сентябрьские гастроли принесли много новых завоеваний для общего движения современной драматургии и, конечно, поводов для гордости. Вот несколько голых фактов, говорящих за себя: — «Да я хочу да» увидела публика фестиваля «Встречи в Одессе», после спектакля было устроено шумное обсуждение; — На знаменитом европейском фестивале «Гогольfest» в Киеве были показаны «Жизнь удалась» и «Экспонаты»; — Формат Брестского фестиваля «Белая вежа» подразумевает весьма консервативную программу, но в этом году в нее был включен новодрамовский спектакль «Экспонаты», и факт этого решения стал событием фестиваля; — В Красноярске, на фестивале «Драма — новый код» спектакль «Жизнь удалась» укрепил позиции современной драматургии на поле театральной периферии; — В Перми лауреатами первого фестиваля театра и кино о современности «ТЕКСТУРА» стали Константин Гацалов — премия «Актер СегоДня» и Диана Рахимова — премия «Актриса СегоДня» за работу в спектакле Марата Гацалова «Хлам» по пьесе Михаила Дурненкова. О том, как встречали гастрольные спектакли можно рассказывать упоительно и с пафосом — Центр продемонстрировал действительно высокий уровень. Тем временем в Москве прошли насыщенные программы «Любимовки» и «Территории», с театральных зданий поснимали таблички «Театр на гастролях», вывесели репертуары и торжественно открыли сезоны. На «Территории» ЦДР показал «God is a DJ» Михаила Морскова, и спектакль этот оставил яркий красно-зеленый след в истории фестиваля. Он запомнится во многом благодаря работе с внесценическим пространством и интересному режиссерскому ходу со стереоочками. К тому же, подобно манку для любителя нестандартного колоритного творчества, подкупает группа The Tiger Lillies, обозначенная в авторском списке (ими написана отдельная композиция специально для спектакля). 6
20:00, вход свободный
Максим Курочкин
«...Автор практически не использует в своей человеческой и художественной практике обсценную лексику. ... Автор не умеет неуважительно отзываться о женщинах, что часто приводит его в жизненные тупики. Автор никогда не испытывает творческих кризисов, пишет легко, вдохновенно, выполняет в срок все взятые на себя обязательства. Когда автор слышит слово «шестидесятники», ему, как и многим его ровесникам, хочется блевать.» В этой краткой вступительной ремарке к пьесе «Водка. Е**я. Телевизор», автор предельно точно и лаконично набросал автопортрет. Добавлять в него какие-то штрихи, вносить дополнения, видится нецелесообразым. Посему, имеет смысл перейти от автора напрямую к его творчетву. В творчестве его содержится парадокс: пьесы стилистически однородны, автора по ним угадать не сложно, но при этом они разноплановы, иногда предельно. Достаточно сравнить «Выключатель» с «Имаго». Однородность обеспечивает сквозная ирония, не бросающаяся в глаза. Она проявляется и в игре с традиционной формой, и в игре с формой «актуальной». Если бы творчество автора проявлялось не в драматургии, а, к примеру, в музыке, то результатом стала бы группа «Ленинград», исполняющая песни группы «Браво». При этом основной контингент поклонников представлял бы из себя продвинутых очкариков-гуманитариев, а на больших площадках концерты собирали бы с успехом самую пеструю аудиторию. Так мы плавно перешли к такому свойству творчества автора, как универсальность. Свойство это редкое и ценное. И, на сегодняшний день, возможно даже главное. Новая пьеса «Класс Бенто Бончева» аккуратно вписывается в предложенную выше концепцию и, будучи готовой принять жесткую критику, уверенно отвечает стандартам универсальной интеллектуальной пьесы. А такой стандарт — достижение серьезное.
Текст: Алексей Киселев
11
Остановка
встреча с режиссером
Михаил Угаров
«Сцена на Беговой», 2 октября,
«Мне кажется, что главная задача современной культуры – это работа с реальностью, с сегодняшним миром, который нас окружает. Ради избавления страха перед действительностью. Работать с реальностью, а не со старыми культурными кодами ее — одна из самых трудновыполнимых задач для искусства и культуры. Тут важны отлаженные отношения со временем. <…> Храбрость в передвижении во времени – трудная задача для художника…» Эта цитата из речи Михаила Угарова, произнесенной на церемонии вручения премии «100 авторитетных людей России». Дебютировав в ЦДР со спектаклем «Облом off», драматург Угаров стал известен широкой аудитории еще и как режиссер. Сегодня он руководит «Театром.DOC», где вышел его нашумевший в прошлом сезоне спектакль «Час восемнадцать» — суд над людьми, допустившими (или способствовавшими?) смерть юриста Магнитского. Этот спектакль вызвал колоссальный интерес у российских и западных СМИ. Впервые о том, что происходит здесь и сейчас был поставлен спектакль. Поставлен для того, чтобы каждый понял, что может повлиять сложившуюся сегодня ситуацию, чтобы каждый ощутил реальность. Спектакль Михаила Угарова «Жизнь удалась», созданный в соавторстве с Маратом Гацаловым, показывает, чем живет современная молодежь. И именно «За смелость и точность художественного диагноза языковой реальности, в которой живет современная Россия» получил Специальный приз жюри национальной премии «Золотая маска 2010» – «…персонажи объясняются с помощью ненормативной лексики не по воле автора, а потому, что другого языка у них просто нет. Они спрягают и склоняют слова каким-то удивительным образом и только так выражают себя даже тогда, когда им приходится передавать непростые чувства», — А.М. Смелянский (Итоги № 16 (723)). Угаров уже работал с Максимом Курочкиным — в 2003 году в Центре драматургии и режиссуры был поставлен спектакль «Трансфер». А в этом сезоне ожидается премьера «Класса Бенто Бончева».
10
Текст: Юлия Арсеньева
Карло Пазолини начинал свой «Манифест нового театра» следующим рассуждением: «Если после увиденного спектакля вы начинаете спорить о том, ТЕАТР был это или НЕ ТЕАТР, значит вы не знаете что такое ТЕАТР.» Любопытен в этом отношении был показанный в рамках «Территории» проект «Карл Маркс: Капитал, том 1». Исполнители — реальные люди, форма — разговорная, разговор — о роли нетленного сочинения в жизни каждого из них. Интересно наблюдать за исполнителями, поскольку их существование на сцене кардинально отличается от актерского. Главная ценность проекта видится в новом стимуле очередной раз задумываться о границах театра, а такие стимулы необходимы. Самым же ярким событием «Территории» стал (вполне ожидаемо) «Гамлет» Томаса Остермайера. Так сегодня выглядит высокий европейский стандарт. Много видео-проекции с камеры на сцене, первоклассная работа со звуком, открытая условность. В такого рода театре неуместны попытки понять авторское высказывание — Остермайера как будто увлекает процесс пропускания классического текста через собственный эстетски-аскетический стиль. Вечерние костюмы, вода, сырая земля, простые металлические конструкции. Жанр презентации, вынужденно окруженный безразличной первозданностью. Пузо Гамлета (Ларс Айдингер) оказывается накладным, герой специально некрасив — это некое ломание ненавязчивой традиции, ведь Гамлет должен быть красивым, а тут он пузатый, ведет себя по-идиотски, его швыряет по всему пространству сцены, он юродствует, чихает и кашляет как бы от аллергии на вранье,
7
эпатирует всех и каждого, а по большому счету ему вообще плевать на общественное мнение. От его поведения становится неловко даже зрителям, среди которых он начинает бегать как полоумный, оттого сдержанное негодование персонажей становится вдвойне оправдано. На «Любимовке» в общем потоке читок шел свой процесс, свой диалог, споры, ругань и перемирия — все признаки активной работы. Много новых имен, новых соавторств. Фестиваль этого года охватить кратким обзором весьма непросто, поскольку программа пополнилась еще несколькими нововведениями. Главное из них — программа мастер-классов, ставящая целью передачу опыта драматургов старшего поколения — начинающим. Такое мероприятие, помимо пользы воспитания нового поколения и создания некой школы, накладывает груз полезной ответственности и на «старшее поколение», они становятся учителями. Хоть они и старшие, но все равно молодые, и главных их достижений следует еще подождать. Слово «учитель» заменено на «Любимовке» словом «тьютор». Среди тьюторов: Ольга Михайлова, Елена Исаева, Ксения Драгунская, Родион Белецкий, Вадим Леванов, Вячеслав и Михаил Дурненковы, Александр Родионов, Юрий Клавдиев. Читка пьесы Максима Курочкина «Класс Бенто Бончева» в постановке Михаила Угарова — еще одно событие фестиваля, на которое следует обратить внимание. Читка эта была своего рода промежуточным этапом - репетиции предстоящего спектакля уже проводились в ЦДР, и на «Любимовке» авторы показали нечто вроде эскиза спектакля. Внимания же заслуживает как соавторство, так и сама пьеса. Максим Курочкин, с присущей ему иронией, создал отличный форматный текст — ретрофутуристическую пьесу о любви, о сексе (который давно уже не практикуется) и псевдофилософском осмыслении того и другого, текст, способный угодить широкой аудитории, при этом создал как будто посмеиваясь — и в этом посмеивании заключается притягательная сила для интеллектуальной публики. Манера Курочкина как будто заигрывает с системой зрительских стереотипов, «зрительских» — потому что тексты именно для сцены, и на ней полновесны. Внешне не сильно выделяющееся явление на самом деле экспериментально по сути, ибо такие тексты, подобно троянскому коню, способны втиснутся в традиционные и гламурные репертуары и отвоевать там заслуженную территорию. 8
Дебют Кирилла Серебренникова на московской сцене — в ЦДР — со спектаклем «Пластилин» прогремел уже 9 лет назад. В сентябре этого года третий актерско-режиссерский курс Школы-студии МХАТ, ведомый популярным режиссером, показал свои очередные работы в пространстве «Винзавода». Спекталь представляет собой несколько сменяющих друг друга отрывков из «Героя нашего времени» в пространстве разобранной выставки. Сложно делать выводы о полученных студентами навыках, так как их система существования в этой работе акцентирует зрительское внимание на общем почерке режиссуры. А режиссура — общий знаменатель постановок Кирилла Серебренникова. Как бы то ни было, следить за развитием его воспитанников — занятие увлекательное и всегда интригующее. Из важных репертуарных премьер сентября почти не из чего выбирать. Зато есть заметная перемена — если была бы театральная премия «epic fail», ее взял бы с полной уверенностью МХТ за то, что снял с репертуара претендующий на гениальность спектакль Юрия Бутусова «Иванов», прошедший всего 5-6 раз. Теперь он не будет номинирован ни на одну премию — так одно из ярчайших событий сезона, мелькнув, кануло. После премьеры «Иванова» было возложено много надежд на премьеру «Меры за меру» в театре им. Вахтангова. Не вдаваясь в подробности, надежды эти не оправдались. Если «Иванов» показался шагом Юрия Бутусова далеко вперед, то «Мера за меру» выглядит осторжным шагом назад, к его сатириконовскому периоду. Новый театральный сезон начался хоть не бурно, но уже успел посеять много тем и ожиданий. Впереди, пожалуй, самое значительное театральное событие осени — питерский «Балтийский дом», куда приглашен спектакль Михаила Угарова и Марата Гацалова «Жизнь удалась». «Сцена на Беговой» в октябре готовит два события: «Русалка» Вероники Родионовой и дебютная работа Марии Павловской «Меловой крест». Краткие анонсы помещены далее. И, конечно, самая главная новость сентября: «Сцена на Беговой» торжественно открыла в своих стенах буфет, где можно посидеть, выпить кофе с пирожным. Бутерброды в ассортименте.
Текст: Алексей Киселев
9
эпатирует всех и каждого, а по большому счету ему вообще плевать на общественное мнение. От его поведения становится неловко даже зрителям, среди которых он начинает бегать как полоумный, оттого сдержанное негодование персонажей становится вдвойне оправдано. На «Любимовке» в общем потоке читок шел свой процесс, свой диалог, споры, ругань и перемирия — все признаки активной работы. Много новых имен, новых соавторств. Фестиваль этого года охватить кратким обзором весьма непросто, поскольку программа пополнилась еще несколькими нововведениями. Главное из них — программа мастер-классов, ставящая целью передачу опыта драматургов старшего поколения — начинающим. Такое мероприятие, помимо пользы воспитания нового поколения и создания некой школы, накладывает груз полезной ответственности и на «старшее поколение», они становятся учителями. Хоть они и старшие, но все равно молодые, и главных их достижений следует еще подождать. Слово «учитель» заменено на «Любимовке» словом «тьютор». Среди тьюторов: Ольга Михайлова, Елена Исаева, Ксения Драгунская, Родион Белецкий, Вадим Леванов, Вячеслав и Михаил Дурненковы, Александр Родионов, Юрий Клавдиев. Читка пьесы Максима Курочкина «Класс Бенто Бончева» в постановке Михаила Угарова — еще одно событие фестиваля, на которое следует обратить внимание. Читка эта была своего рода промежуточным этапом - репетиции предстоящего спектакля уже проводились в ЦДР, и на «Любимовке» авторы показали нечто вроде эскиза спектакля. Внимания же заслуживает как соавторство, так и сама пьеса. Максим Курочкин, с присущей ему иронией, создал отличный форматный текст — ретрофутуристическую пьесу о любви, о сексе (который давно уже не практикуется) и псевдофилософском осмыслении того и другого, текст, способный угодить широкой аудитории, при этом создал как будто посмеиваясь — и в этом посмеивании заключается притягательная сила для интеллектуальной публики. Манера Курочкина как будто заигрывает с системой зрительских стереотипов, «зрительских» — потому что тексты именно для сцены, и на ней полновесны. Внешне не сильно выделяющееся явление на самом деле экспериментально по сути, ибо такие тексты, подобно троянскому коню, способны втиснутся в традиционные и гламурные репертуары и отвоевать там заслуженную территорию. 8
Дебют Кирилла Серебренникова на московской сцене — в ЦДР — со спектаклем «Пластилин» прогремел уже 9 лет назад. В сентябре этого года третий актерско-режиссерский курс Школы-студии МХАТ, ведомый популярным режиссером, показал свои очередные работы в пространстве «Винзавода». Спекталь представляет собой несколько сменяющих друг друга отрывков из «Героя нашего времени» в пространстве разобранной выставки. Сложно делать выводы о полученных студентами навыках, так как их система существования в этой работе акцентирует зрительское внимание на общем почерке режиссуры. А режиссура — общий знаменатель постановок Кирилла Серебренникова. Как бы то ни было, следить за развитием его воспитанников — занятие увлекательное и всегда интригующее. Из важных репертуарных премьер сентября почти не из чего выбирать. Зато есть заметная перемена — если была бы театральная премия «epic fail», ее взял бы с полной уверенностью МХТ за то, что снял с репертуара претендующий на гениальность спектакль Юрия Бутусова «Иванов», прошедший всего 5-6 раз. Теперь он не будет номинирован ни на одну премию — так одно из ярчайших событий сезона, мелькнув, кануло. После премьеры «Иванова» было возложено много надежд на премьеру «Меры за меру» в театре им. Вахтангова. Не вдаваясь в подробности, надежды эти не оправдались. Если «Иванов» показался шагом Юрия Бутусова далеко вперед, то «Мера за меру» выглядит осторжным шагом назад, к его сатириконовскому периоду. Новый театральный сезон начался хоть не бурно, но уже успел посеять много тем и ожиданий. Впереди, пожалуй, самое значительное театральное событие осени — питерский «Балтийский дом», куда приглашен спектакль Михаила Угарова и Марата Гацалова «Жизнь удалась». «Сцена на Беговой» в октябре готовит два события: «Русалка» Вероники Родионовой и дебютная работа Марии Павловской «Меловой крест». Краткие анонсы помещены далее. И, конечно, самая главная новость сентября: «Сцена на Беговой» торжественно открыла в своих стенах буфет, где можно посидеть, выпить кофе с пирожным. Бутерброды в ассортименте.
Текст: Алексей Киселев
9
Остановка
встреча с режиссером
Михаил Угаров
«Сцена на Беговой», 2 октября,
«Мне кажется, что главная задача современной культуры – это работа с реальностью, с сегодняшним миром, который нас окружает. Ради избавления страха перед действительностью. Работать с реальностью, а не со старыми культурными кодами ее — одна из самых трудновыполнимых задач для искусства и культуры. Тут важны отлаженные отношения со временем. <…> Храбрость в передвижении во времени – трудная задача для художника…» Эта цитата из речи Михаила Угарова, произнесенной на церемонии вручения премии «100 авторитетных людей России». Дебютировав в ЦДР со спектаклем «Облом off», драматург Угаров стал известен широкой аудитории еще и как режиссер. Сегодня он руководит «Театром.DOC», где вышел его нашумевший в прошлом сезоне спектакль «Час восемнадцать» — суд над людьми, допустившими (или способствовавшими?) смерть юриста Магнитского. Этот спектакль вызвал колоссальный интерес у российских и западных СМИ. Впервые о том, что происходит здесь и сейчас был поставлен спектакль. Поставлен для того, чтобы каждый понял, что может повлиять сложившуюся сегодня ситуацию, чтобы каждый ощутил реальность. Спектакль Михаила Угарова «Жизнь удалась», созданный в соавторстве с Маратом Гацаловым, показывает, чем живет современная молодежь. И именно «За смелость и точность художественного диагноза языковой реальности, в которой живет современная Россия» получил Специальный приз жюри национальной премии «Золотая маска 2010» – «…персонажи объясняются с помощью ненормативной лексики не по воле автора, а потому, что другого языка у них просто нет. Они спрягают и склоняют слова каким-то удивительным образом и только так выражают себя даже тогда, когда им приходится передавать непростые чувства», — А.М. Смелянский (Итоги № 16 (723)). Угаров уже работал с Максимом Курочкиным — в 2003 году в Центре драматургии и режиссуры был поставлен спектакль «Трансфер». А в этом сезоне ожидается премьера «Класса Бенто Бончева».
10
Текст: Юлия Арсеньева
Карло Пазолини начинал свой «Манифест нового театра» следующим рассуждением: «Если после увиденного спектакля вы начинаете спорить о том, ТЕАТР был это или НЕ ТЕАТР, значит вы не знаете что такое ТЕАТР.» Любопытен в этом отношении был показанный в рамках «Территории» проект «Карл Маркс: Капитал, том 1». Исполнители — реальные люди, форма — разговорная, разговор — о роли нетленного сочинения в жизни каждого из них. Интересно наблюдать за исполнителями, поскольку их существование на сцене кардинально отличается от актерского. Главная ценность проекта видится в новом стимуле очередной раз задумываться о границах театра, а такие стимулы необходимы. Самым же ярким событием «Территории» стал (вполне ожидаемо) «Гамлет» Томаса Остермайера. Так сегодня выглядит высокий европейский стандарт. Много видео-проекции с камеры на сцене, первоклассная работа со звуком, открытая условность. В такого рода театре неуместны попытки понять авторское высказывание — Остермайера как будто увлекает процесс пропускания классического текста через собственный эстетски-аскетический стиль. Вечерние костюмы, вода, сырая земля, простые металлические конструкции. Жанр презентации, вынужденно окруженный безразличной первозданностью. Пузо Гамлета (Ларс Айдингер) оказывается накладным, герой специально некрасив — это некое ломание ненавязчивой традиции, ведь Гамлет должен быть красивым, а тут он пузатый, ведет себя по-идиотски, его швыряет по всему пространству сцены, он юродствует, чихает и кашляет как бы от аллергии на вранье,
7
Сентябрь
на Беговой и драматургом
Одесса-Киев-Брест-Красноярск-Пермь — так кочевало название театра ЦДР по афишам городов в начале этой осени. Сентябрьские гастроли принесли много новых завоеваний для общего движения современной драматургии и, конечно, поводов для гордости. Вот несколько голых фактов, говорящих за себя: — «Да я хочу да» увидела публика фестиваля «Встречи в Одессе», после спектакля было устроено шумное обсуждение; — На знаменитом европейском фестивале «Гогольfest» в Киеве были показаны «Жизнь удалась» и «Экспонаты»; — Формат Брестского фестиваля «Белая вежа» подразумевает весьма консервативную программу, но в этом году в нее был включен новодрамовский спектакль «Экспонаты», и факт этого решения стал событием фестиваля; — В Красноярске, на фестивале «Драма — новый код» спектакль «Жизнь удалась» укрепил позиции современной драматургии на поле театральной периферии; — В Перми лауреатами первого фестиваля театра и кино о современности «ТЕКСТУРА» стали Константин Гацалов — премия «Актер СегоДня» и Диана Рахимова — премия «Актриса СегоДня» за работу в спектакле Марата Гацалова «Хлам» по пьесе Михаила Дурненкова. О том, как встречали гастрольные спектакли можно рассказывать упоительно и с пафосом — Центр продемонстрировал действительно высокий уровень. Тем временем в Москве прошли насыщенные программы «Любимовки» и «Территории», с театральных зданий поснимали таблички «Театр на гастролях», вывесели репертуары и торжественно открыли сезоны. На «Территории» ЦДР показал «God is a DJ» Михаила Морскова, и спектакль этот оставил яркий красно-зеленый след в истории фестиваля. Он запомнится во многом благодаря работе с внесценическим пространством и интересному режиссерскому ходу со стереоочками. К тому же, подобно манку для любителя нестандартного колоритного творчества, подкупает группа The Tiger Lillies, обозначенная в авторском списке (ими написана отдельная композиция специально для спектакля). 6
20:00, вход свободный
Максим Курочкин
«...Автор практически не использует в своей человеческой и художественной практике обсценную лексику. ... Автор не умеет неуважительно отзываться о женщинах, что часто приводит его в жизненные тупики. Автор никогда не испытывает творческих кризисов, пишет легко, вдохновенно, выполняет в срок все взятые на себя обязательства. Когда автор слышит слово «шестидесятники», ему, как и многим его ровесникам, хочется блевать.» В этой краткой вступительной ремарке к пьесе «Водка. Е**я. Телевизор», автор предельно точно и лаконично набросал автопортрет. Добавлять в него какие-то штрихи, вносить дополнения, видится нецелесообразым. Посему, имеет смысл перейти от автора напрямую к его творчетву. В творчестве его содержится парадокс: пьесы стилистически однородны, автора по ним угадать не сложно, но при этом они разноплановы, иногда предельно. Достаточно сравнить «Выключатель» с «Имаго». Однородность обеспечивает сквозная ирония, не бросающаяся в глаза. Она проявляется и в игре с традиционной формой, и в игре с формой «актуальной». Если бы творчество автора проявлялось не в драматургии, а, к примеру, в музыке, то результатом стала бы группа «Ленинград», исполняющая песни группы «Браво». При этом основной контингент поклонников представлял бы из себя продвинутых очкариков-гуманитариев, а на больших площадках концерты собирали бы с успехом самую пеструю аудиторию. Так мы плавно перешли к такому свойству творчества автора, как универсальность. Свойство это редкое и ценное. И, на сегодняшний день, возможно даже главное. Новая пьеса «Класс Бенто Бончева» аккуратно вписывается в предложенную выше концепцию и, будучи готовой принять жесткую критику, уверенно отвечает стандартам универсальной интеллектуальной пьесы. А такой стандарт — достижение серьезное.
Текст: Алексей Киселев
11
Традиция Казанцев
— 5 сентября 2007) МИХАИЛ УГАРОВ: Я выпустил в центре спектакль «Облом off», который был очень крупной вехой для центра и для меня. И я все время смеялся над Казанцевым — я ему говорил: «Алексей, по-моему, вы и есть Обломов — ленивый, неспешный, вальяжный.» Но самое интересное в том, что этот человек преодолевал свою лень и свою вальяжность ради театра. Причем не ради себя, потому что ни одной пьесы его поставлено не было, а ради других людей. Мне кажется, он совершил революционный поступок в театре — открыл театр не для себя, не под свое начало, а для других. Можно сказать, что я стараюсь следовать его примеру.
В российском театре потребность в диалоге со зрителем испытывает множество режиссеров и актеров, но потребность эта не обоюдна — зритель не заинтересован в дискуссии. Отстранение возникает из-за предложенного зрителю формата обмена репликами. Обычно диалог исчерпывается поклонами с одной стороны и аплодисментами с другой, после которых автоматически ставится точка. Традиции устроения беседы, как части спектакля, как его прямого продолжения, у нас нет. Но ясно ощутимо движение в этом направлении. Во многих же европейских театрах традиция прямого диалога живет и процветает. Разница в том, что у нас темой обсуждения (если оно вообще устраивается) становится само представление и качество его исполнения, а в Европе — проблема, заявленная в спектакле. Так, например, в этом месяце на сцене главного европейского политического театра Берлинер Энсэмбль вышла премьера спектакля «FREEDOM AND DEMOCRACY: I hate you» по пьесе Марка Равенхилла «Shoot/Get Treasure/ Repeat» (реж. Клаус Пейманн). На афише отмечено — после спектакля состоится дискуссия со зрителями. И обсуждаться будут не впечатления зрителей от увиденного, а их отношение к заданной теме, кратко прописанной в анонсе спектакля. В данном случае тема сформулирована так: «Война после войны». Но не только политический театр имеет такую практику — в Бернском национальном театре в это же время выходит премьера балета Дориа12
ОЛЬГА СУББОТИНА: В первые годы ЦДР существовал на личные деньги Казанцева — гонорары от постановок его пьес. Естественно, денег часто не хватало. Алексей Николаевич звонил всей Москве по кругу, занимал... Я часто отговаривала его — зачем вы у этого занимаете, с ним и общаться то противно? Но Казанцев был уверен в своей правоте - это делается для выпуска наших спектаклей, для молодых, для Центра. И каким-то чудом снова и снова находил возможность отдать долг. Пример его был потрясающе заразителен - все для Центра, ничего для себя. Очень скоро я тоже прониклась этой идеей - помню, прямо с самолета бежала, несла свой гонорар с парижских гастролей «Бориса Годунова» (спектакль МКТС, режиссер — Д.Доннелан). Теперь такое подвижничество, как у Казанцева, я не встречаю. ГРИГОРИЙ ЗАСЛАВСКИЙ: Одно главное воспоминание о Казанцеве — основательность. Ответственность перед словом, словом написанным и произнесенным, сейчас даже кажется, что к разговорному слову Алексей Николаевич относился с еще большей ответственностью, чем к тому, что писал. Поэтому разговаривая с ним порой ловил себя на том, что и сам начинаешь просеивать слова, выбирая более точные, верные. Ещё одно: мне вспоминается, как порой жёстко-трагически он реагировал на какие-то читки, пьесы, — он вправду относился к слову, к тексту как к чему-то, что формирует, но может и разрушить мир. Потому так и реагировал. Ну, кто еще сегодня в этом сравнится с ним?!.. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ: Алексей Казанцев поставил в своем центре всего один спектакль — «Смерть Тарелкина», но его имя должно было бы стоять на любой афише, как соавтора всех спектаклей. (из статьи в газете «Коммерсантъ» № 162 (3738) от 07.09.2007) ГЕОРГ ЖЕНО: Алексей Казанцев — удивительный человек и творческий деятель! Он просто открыл ту дверь, перед которой другие так долго стояли! Он не только открыл ее, он в нее вошел, и многие пошли за ним! Я искренне благодарен ему за все!
5
Алексей
(11 декабря 1945 —
диалога
ВЛАДИМИР ПАНКОВ: Во многом благодаря именно Казанцеву возникла SounDrama. Он дал поле для работы, а таких людей очень мало. Потому что вот так бескорыстно давать молодым людям возможность ставить, играть, после чего многие из них становятся звездами, - вот за это, конечно, огромное спасибо ему.
на Кейлхака «Momo», жанр охарактеризован следующим образом: «Балет. Публичное обсуждение. Открытая репетиция.» Обсуждаться будет тема времени и его восприятия в театральном контексте. В таких случаях обсуждение становится прямым продолжением спектакля. Авторы завляют проблему и вместе со зрителями ее разрабатывают. В российской же практике дискуссия устраивается обычно на предпремьерных прогонах или же кофе-брейках, и, за редким исключением, носит технический, рабочий характер. Сформировавшееся направление молодой драматургии и режиссуры, которое грубо можно объединить привычным словосочетанием «Новая драма», ввело в постоянную практику и укореннило формат читки с последующим обсуждением. В располагающих к плотной дискуссии стенах «Театра.doc» аудитория всегда готова к обмену мнениями. Такая ситуация стала возможной благодаря постоянной практике обсуждений, таким образом постепенно складывается традиция диалога. Не стареющий формат открытой репетиции и его более молодой аналог, называемый work-in-progress, очень сложны, но наиболее способны к полному контакту со зрителем. Широкого распространения они пока не получили и существуют в России на правах эксперимента, но, вполне возможно, подобные форматы в скором времени окажутся наиболее адекватными общему течению современного искусства. Возникновение дискуссионного форума «Остановка на Беговой» (проект Григория Заславского и Георга Жено) лишний раз подтверждает тенденцию к сближению с аудиторией, к совместной работе. Если исходить из соображения, что театр создается зрителем и характер публики определяет характер театра, то эта тенденция к симбиозу через диалог не может не радовать, ибо это видится верным путем к созданию новых отношений театра и зрителя. Формат «Остановки на Беговой» наиболее приемлем для современной аудитории и на сегодняшний день является уникальным в отечественной практике диалога театра со зрителем. Это нечто среднее между модным сегодня жанром публичной лекции и форматом открытой репетиции — дискуссии «Остановок на Беговой» — это составляющая часть рабочего процесса и они интересны обеим сторонам, а это самое важное.
4
Текст: Алексей Киселев
МИХАИЛ РОЩИН: Мы подружились, когда создавали «Любимовку». Я руководил, а Леша помогал. Тогда у нас зародилась идея театра, куда каждый молодой драматург может принести пьесу и ее поставят. Казанцев был страшным энтузиастом этого дела. Во многом идея создания Театра — его идея. В итоге получился Центр драматургии и режиссуры. Я в этот период много путешествовал, и Казанцев заменял меня во всем, что я не успевал и не мог сделать. На него я мог положиться во всем. ЛЮДМИЛА ЦИШКОВСКАЯ: Я благодарна судьбе за встречу с Казанцевым. В нем сочеталось несочетаемое – основательность и отчаянный авантюризм, авторитарность и задушевное панибратство. При внешней невозмутимости, он был человек страстей, его остро касалось абсолютно все, что происходило вокруг. До сих пор бесконечно ценю ту степень свободы, которую редко кто из художественных руководителей дает своим директорам. Мне сейчас очень не хватает его «совещательности» - так обстоятельно обсуждать те или иные проблемы просто никто не умеет. Мы вели с ним бесконечные разговоры по телефону обо всем на свете, и закончить их было просто невозможно, потому что в нем просыпался драматург, и он вытаскивал из меня всевозможные жизненные истории и размышления. Эти диалоги я веду с ним до сих пор. Вообще, к нему невозможно было не испытывать самые разнообразные чувства, главное из которых называется любовь. НАТАЛИЯ СОМОВА: Мы все, его соратники, получили от Алексея Казанцева бесценный подарок — его Центр. Мы получили возможность участвовать в его жизни, продолжая его Дело, которому была подчинена вся его жизнь. ДЖОН ФРИДМАН: Непременно, когда наш с Оксаной телефон зазванивал в 23:45, мы знали, что это Алексей звонит. Это всегда радостный звонок был для нас! И такая удивительная точность! Не в 23:40, не в 23:50 — только в 23:45... Телефон звонит; я говорю Оксане — «Казанцев!» и всегда был прав. Интересно, кому он звонил в 23:00, 0:00, и т.д.? ЕЛЕНА ГРЕМИНА: Казанцев был готов ставить и продвигать пьесы, которые ему лично не нравились, всякий раз говоря: «Пусть будет». Мы с ним часто с ссорились по рабочим вопросам — и как же с ним было прекрасно, замечательно мириться, что тоже очень редко бывает.
13
Премьера «Русалка»
12 и 13 октября
Flashback 1998 год
Драма «Русалка» начата в 1829 г.; в 1832 г. Пушкин продолжал ее, но оставил неоконченной. Приближаясь по типу к «маленьким трагедиям», «Русалка» отличается от них русским народным характером. В основу сюжета Пушкин положил широко распространенное предание о русалках, в которых превращаются после смерти загубленные утопившиеся девушки.
Это было совсем недавно. И, кажется, будто мало что могло успеть измениться. Но странно подумать: значение слова интернет было еще не всем известно, мобильный телефон считался роскошью, и башниблизнецы еще стояли. Российское современное искусство, ассоциировавшееся тогда в первую очередь с именем Олега Кулика, касалось театральной жизни едва заметно. А Эймунтас Някрошюс только-только выпустил в Литве «Гамлета», первый спектакль своей шекспировской трилогии, так сильно повлиявшей на режиссерский театр нового века. 1998 год запомнился так же в нашей стране экономическим кризисом. В политике и социальной среде кульминация бардака, и это напрямую отражается на культурной ситуации. Театральная Москва еще не познакомилась с Кириллом Серебренниковым, Михаилом Угаровым, Владимиром Панковым, с братьями Пресняковыми. Молодая драматургия существует не как единое направление, а как борющийся за выживание факт. Все началось с «Любимовки». К 1998 году фестиваль молодой драматургии буквально взорвал театральную ситуацию. К тому времени к Алексею Казанцеву и Михаилу Рощину, которые были фактическими основателями фестиваля, присоединились драматурги Елена Гремина, Ольга Михайлова, Михаил Угаров, Елена Исаева, Ксения Драгунская, Максим Курочкин, и в Любимовку толпами поехала творческая и самая разная молодежь. Здесь и возникает идея создания театра, в котором сможет проявить себя новое поколение драматургов и режиссеров. В этом году открывается Центр драматургии и режиссуры под управлением двух драматургов — Алексея Казанцева и Михаила Рощина. 7 декабря был открыт первый сезон спектаклем «Юдифь» по пьесе молодого московского драматурга Елены Исаевой (режиссер Вадим Данцигер). С этого момента Центр открыл театральному миру множество популярных ныне имен и стал основной открытой площадкой молодых драматургов и режиссеров. Глядя из 2010 года, кажется, что этот театр не мог не открыться — настолько ощутимо влияние его деятельности на общий театральный процесс в нашей стране.
14
Текст: Алексей Киселев
постановка Вероники Родионовой по пьесе А.С. Пушкина Режиссер Вероника Родионова знакома зрителям Центра драматургии и режиссуры своими спектаклями «Учиться, учиться, учиться» и «С любимыми не расставайтесь». Так же она ставила в Центре им. Мейерхольда, в театре им. Маяковского, в Центре В.Высоцкого и в провинции. Ученица профессора Олега Кудряшова, Родионова начала репетировать «Русалку» не имея никаких договоренностей с театрами. Актеры с огромным энтузиазмом принялись за работу. Когда что-то уже было сделано, они показались в ЦДР. Спектакль, показанный на художественном совете, вызвал разногласия, но в итоге был принят в репертуар Центра. Вероника Родионова в своем спектакле делает акцент на теме родового проклятья. Когда-то давно дочка бедного человека не смогла пережить несчастную любовь (ее бросил молодой знатный повеса) и нарушила закон непрерывности жизни. Она утопилась, лишив жизни не только себя, но и не рожденного ребенка. Так начался род утопленниц, русалок, проклятый род. Русалки будут вечно стремиться вернуть потерянную жизнь, но этому сбыться, к сожалению, не суждено. «Жизнь дается не для того, чтобы ее прерывать. Даже если нет сил и желания жить, надо знать и помнить, что жизнь – это дар свыше. Жизнь — самое прекрасное, что человек мог получить. Ничего не может быть прекраснее и ценнее жизни, даже любовь. Отнимая жизнь у себя, ты обрекаешь на проклятье последующие поколения. Жизнь очень коротка и дана нам для чего-то очень важного. Пусть это важное каждый для себя определит сам», — Вероника Родионова.
3
Ремарка Есть мнение, что театр — это не та материя, обсуждение которой имеет смысл, что театральный процесс идет своей дорогой, а люди, его создающие, обманываются, считая, что как-то способны на него повлиять. Есть другое, противоположное мнение. Оно принадлежит людям, находящимся внутри театрального процесса. Главному редактору этой скромной газеты безумно нравятся люди, придерживающиеся первого мнения, но сам он пока не в состоянии его постичь. Эта газета выпускается в стенах Центра драматургии и режиссуры, где рождаются и крепнут новые имена современного театра. В центре внимания авторского коллектива газеты — творческий процесс внутри и около этого театра, а также актуальные проблемы и идеи, возникающие в связи с общим театральным процессом. Первый номер решено посвятить Алексею Николаевичу Казанцеву. Три года Центр существует без своего основателя, и в то же время с ним — его творческой, жизненной энергией заряжен воздух вокруг молодого театра, она ощутима в каждом новом проекте, в каждом новом событии Центра и далеко за его пределами. К большому сожалению, нет возможности в рамках этой газеты дать высказаться об этом уникальном человеке всем его сподвижникам, воспитанникам и заинтересованным в истории Центра театральным обозревателям. Несколько важных на наш взгляд высказываний мы помещаем на втором развороте газеты и благодарим их авторов за отклики.
Алексей Киселев — главный редактор Юлия Арсеньева — исполнительный редактор Степан Кольчугин — автор иллюстраций Александра Федорова — верстальщик Алексей Кузнецов — дизайнер обложки (499) 795-92-82 kazantsev-center@mail.ru 2
18 октября
Премьера
«Меловой крест»
постановка Марии Павловской по пьесе Бертольта Брехта «Страх и отчаяние в Третьей империи» Мария Павловская для своего дебюта в качестве театрального режиссера выбирает драму Брехта «Страх и отчаяние в Третьей империи». Эта пьеса, состоящая из 24 сцен, никогда не ставилась целиком. Павловская так же выбирает несколько новелл – «Жена – Еврейка», «Шпион», «Выпустили из лагеря» и «Меловой крест». Все они о страхе – страхе предательства близких людей, страхе перед государством. Страх достигает того, что человек начинает бояться самого себя. «Меловой крест» вырос из студенческой работы. Сначала была поставлена одна новелла, которая произвела хорошее впечатление на преподавалелей. Терять этот отрывок режиссеру и актерам было очень жалко. Показавшись в Центре драматургии и режиссуры, ребята получили «добро» на спектакль. «Брехт – плакатный автор, и поэтому я выбрала графическое решение спектакля. Я хочу, чтобы зритель весь спектакль чувствовал себя несвободно. Я пытаюсь загнать его в атмосферу сильнейшего напряжения. Тогда, выйдя из зала, он сможет почувствовать и оценить ту свободу, которой обладает», — говорит Мария о своем спектакле. Павловская закончила Высшее театрально училище им. Щепкина (курс Ю. М. Соломина, О. Н. Соломиной и В. И. Бочкарёва) и Высшие курсы режиссёров и сценаристов (мастерская игрового и документального кино А. Н. Герасимова, А. М. Добровольского). Ее короткометражный фильм «Дура смотрит в зеркало» (2009г.) принимал участие в Московском международном кинофестивале, в Берлинском кинофестивале, а так же в российской программе Кинотеатра.DOC. А фильм «Уроки музыки» (2009-2010гг.) был показан в Русском доме в Каннах.
15