Журнал "София Премудрость Божия" № 4 by Slava Bikhovsky

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

журнал для семейного чтения

ПРИВЕТСТВИЕ ПАТРИАРХА в адрес участников конференции «Семья, дети и демографическая ситуация в России» (Извлечение)

Сегодня народы нашей страны переживают демографический кризис,

выражающийся в катастрофическом сокращении их численности. Такая ситуация обусловлена не только экономическими, политическими или социальными факторами, но прежде всего духовными причинами. В первую очередь – это отход от идеалов святости семейной жизни,

чистоты отношений между мужчиной и женщиной. Брак, строящийся на христианской любви, на взаимной поддержке друг друга супругами, которые достойно воспитывают детей, – вот основа благополучия общества и государства. Семья – это не только частное дело людей, вступающих в брак, но одна из форм христианского служения Богу и Отечеству. Мы обращаемся ко всем, кто обеспокоен будущим России и ее

многочисленных народов. Чтобы сохранить эти народы сильными и обратить на них милость Божию, сегодня нужен христианский подвиг. Место совершения этого подвига – семья. Для каждого она должна стать «домашней Церковью», благодатной обителью, где находятся истоки социального благополучия. Общество должно осознать: «жизнь человека не зависит от изобилия

его имения» (Лк. 12.15). Народ, решивший, что многодетность ведет к нищете, а отказ от рождения детей – к материальной обеспеченности, рано или поздно не сможет более сохранять свою самобытность и культуру, эффективно хозяйствовать на своей территории и защищать ее, обеспечивать нужды детей и стариков. Особенно это важно для такой большой страны, как Россия, само существование которой в качестве сильного, уважаемого в мире государства немыслимо без многочисленного народа, крепкой семьи, счастливого детства.

Алексий II Патриарх Московский и всея Руси

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ АЛЕКСИЯ II Своё последнее интервью Патриарх Московский и всея Руси Алексий II дал телепрограмме «Вести» в конце октября 2008 года – Ваше Святейшество, ваши первые сознательные шаги в храме начались, когда вы еще были маленьким мальчиком. В шестилетнем возрасте – ваше первое послушание, вы разливали крещенскую воду. И мы узнали, что ваши родители вначале с небольшим смущением отнеслись к вашему рвению и даже обратились к валаамским старцам за советом. Что они сказали им? – Я очень благодарен своим родителям, которые воспитали меня в православной вере. Я родился в благочестивой христианской семье. И я считаю, что очень важно воспитание именно в семье, которое дает основание для будущего. Да, действительно, мои родители смущались тем, что я уже в юношеские годы знал все богослужение наизусть и даже служил, и это смущало моих родителей. Поэтому они обратились к валаамским старцам, которые сказали, что если делается все серьезно, то смущаться не надо. И зная на своем личном опыте, что дает воспитание, я считаю, что и в школах нужно ввести предмет «Основы православной культуры», потому что вся наша культура основана на христианских ценностях, и каждый культурный человек должен знать основы своей культуры. Это его обязанность. Нам говорят, что у нас много людей, исповедующих ислам или другие религии, но я думаю, что эти люди, которые живут здесь, в нашем обществе, и исповедуют другую религию, они должны знать, кроме основ своей культуры, должны знать и основы культуры той страны, в которой они живут. – Ваше Святейшество, вы стали священнослужителем в 1950 году, а к епископскому служению приступили в 1961 году, как раз тогда, когда началась новая волна гонений на церковь. Как церкви удалось выстоять, и почувствовали ли вы на себе лично эти гонения? – Уже не было прямых гонений, не расстреливали, но вся церковная жизнь – она была под контролем. Даже

были области и республики, где и проповеди должны были представлять представителям Совета по делам религии на местах, уполномоченным для проверки. Чиновники, которые чаще всего были атеистами, проверяли, что священник может сказать и чего не может сказать. В 1961 году я стал епископом. Я столкнулся сразу же с желанием закрыть Пюхтицкий Успенский женский монастырь в Эстонии – единственный женский монастырь – и 36 православных в основном эстонских приходов, которые, как чиновники говорили, нерентабельны. Но мне удалось отодвинуть закрытие этих приходов. А в начале уже 1962 года я, будучи заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений, привез в монастырь первую делегацию лютеранских пасторов из ГДР, которые потом в газете написали восторженные отзывы о монастыре, и вопрос о закрытии отпал. Так надо было правдами и неправдами сохранять то от закрытия, что хотели закрыть в то время. Пришлось столкнуться с горем людей, и масса священников, что у меня остались в памяти, когда я вступил в должность управляющего делами – это огромное количество священнослужителей, которые были лишены регистрации гражданской властью и остались без места и средств к существованию. И надо было их обустраивать, устраивать, нужно было дать возможность им продолжать служение. – Ваше Святейшество, во время вашего патриаршего служения произошло эпохальное событие – объединение двух частей Русской Православной Церкви. Разговоры об этом велись же давно, на протяжении долгих лет. Почему это произошло именно сейчас и что на это повлияло? Как многие говорят, это просто чудо. – Шли мы к этому долгое время, потому что это плоть от плоти, кровь от крови нашего русского народа. Это

ГЛАВНАЯ ТЕМА люди, которые были вынуждены после революции, после Гражданской войны покинуть свою родину и оказались за рубежом, но сохранили веру, сохранили любовь к родине, сохранили любовь к своей культуре. И у нас внутри, в нашей стране, в жизни церкви, конечно, изменение положения церкви во многом повлияло на решение этого вопроса положительно. Потому что стали открываться храмы, реставрироваться храмы, возрождалась монастырская жизнь, духовное образование, издательство. Люди приезжали сюда и видели, как возрождается церковная жизнь. Это не только было подписано в храме Христа Спасителя в Москве, но дошло до приходского уровня. Сейчас ведь на каждом заседании Священного Синода нам приходится открывать новые храмы в самых разных местах. Только что был освящен собор в Гаване, только что поставлен вопрос об открытии храма в Венесуэле… Так что в разных местах разбросаны не только первая эмиграция, но и первое, второе и третье поколения, люди, которые сегодня уезжают из-за трудностей за рубеж для того, чтобы работать. Они нуждаются в духовной поддержке, оказавшись в чужой среде, среди чужого менталитета, с чужой культурой. А в русском православном храме они чувствуют живую связь со своей родиной, с церковью. – Ваше Святейшество, на ваш взгляд, перед какими вызовами сейчас стоит человечество и как бы церковь могла бы помочь человечеству ответить на эти вызовы? – Я думаю, что однополярность в культуре, однополярность в экономике, однополярность в политике – это не тот путь, по которому должно идти человечество. Человечество должно идти к единению, не создавая однополярного мира. Потому что когда применяется, с одной стороны, двойной стандарт к любым проявлениям жизни в России или в странах ближнего зарубежья, то это несправедливо. Я думаю, что события, которые произошли в Южной Осетии, наглядно показали, как белое выдается за черное и черное выдается за белое. Хотя мы своими глазами видели, сколько жертв было, сколько людей были вынуждены покинуть свои насиженные места, дома которых были расстреляны танками и которые бежали, спасая свои жизни. И Церковь – она всегда призывала к миру, всегда призывала сесть за стол переговоров. И даже во время этого кризиса и с моей стороны, и со стороны грузинского патриарха – католикоса – были обращения с призывом к миру. И у нас добрые отноше-

ния между церквами продолжают сохраняться и будут сохраняться. Церковь будет всегда призывать к миру и к согласию между людьми. И то, что произошло – это вообще трагедия, потому что хотели поссорить два православных народа. – Ваше Святейшество, и вопрос, который я сегодня просто не могу не задать: по поводу сложившейся экономической ситуации в мире. Ее можно рассматривать чисто как экономическую, финансовую проблему, но в то же время это может быть некое испытание, которое послано специально, чтобы люди чему-то научились. Чему можно научиться в этой ситуации, которая сложилась? – Я думаю, на Западе с высоким уровнем жизни это испытание – не надеяться только на деньги. Поэтому сокращение рабочих мест – это будет для многих испытание. Нам тоже надо подумать о том, что нужно думать не только о материальных благах. Часто проповедуется нам, что только нужно строить хорошую обеспеченную жизнь. Но надо думать и о душе своей. И я думаю, что вот этот экономический, финансовый кризис – он должен заставить людей думать и о душе своей, и не только о судьбе своей, но и о судьбе своих ближних. Надо больше думать и помогать тем, кому тяжело.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ ПАТРИАРХА Интервью со схиигуменом Илием, духовником монастыря Оптина пустынь Весьма неожиданно для многих произошла кончина Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия. Хотя, конечно, уже было видно, что эта свеча недолго пробудет на подсвечнике, как и его святительское служение на патриаршей кафедре, поскольку давно было заметно угасание его здоровья и жизни. Еще при вступлении на московскую кафедру в 1990 году было видно его недолголетие, были уже многие перебои его сердца и до этого. И вот наступил момент его кончины. Конечно, все с горечью откликнулись на неё. Массы русского народа потекли в путешествие, чтобы отдать последнюю дань Патриарху. Благо – не только истинно преданные верные чада Русской православной церкви из России, но и из дальних мест, из зарубежья, потянулись к гробу Святейшего Патриарха. Горькой, конечно, кончина была нашего святителя для самых близких людей. Воистину он был не только Патриархом, не только главой Церкви, но и любящим отцом для паствы. Он обладал достаточно тем качеством, которое принадлежит, или, вернее сказать, принадлежало русской интеллигенции – истинно русской скромностью, простотой, любвеобилием. И вот угас этот свет. С детства он был склонен к духовной, даже, можно сказать, монашеской жизни, ибо родился в семье священника. Богобоязненные родители воспитали его воистину на духовное поприще его служения. И вот, когда после кончины Святейшего Патриарха Пимена встал вопрос об избрании преемника, конечно, большинством голосов был избран Святейший Патри-

арх Алексий, бывший тогда митрополитом Ленинградским и Новгородским. На него пал жребий, который пронес он 18 лет, стоя у руля. Да, он не жалел себя, это по всему видно. Его были слова: «Если жалеть себя – значить приближать свою кончину». Так он до последних дней служил Божественную литургию, управлял Церковью. Ни одного дня, часа он не дал себе покоя, который заслужил по своему положению. Конечно, деятельность его была очень обширной и проявилась в те годы, когда церковь несколько вздохнула воздухом облегчения своего от гнета оголтелого атеизма, который довлел над русской православной церковью и выразился в прямом ее разрушении во время безбожных пятилеток. Особенно в 37–38 годы, когда беспощадно была уничтожаема церковь в лице ее священнослужителей. Без всякого суда и следствия они шли на эшафот и просто физически убивались. Разрушенные храмы, поруганные и обезображенные, убитое духовенство, отсутствие духовного просвещения, духовного образования, отсутствие всякой информации духовной литературы – все это, конечно, было разрушительно для нашего отечества, для нашего народа и представляло горькое состояние русской Церкви. В этот период святая Церковь была исполнена многочисленным сонмом русских исповедников. Они носили в сердцах горячую веру и преданность Богу и шли добровольно на смерть во славу Бога, своим мученическим исповеданием запечатлели твердость своей веры во Христа. Многие люди нашего отечества жили в глубокой вере и жажде исповедания своей веры. За период более чем 70 лет необузданной пропаганды атеизма

ГЛАВНАЯ ТЕМА и его постоянного воздействия на души верных, не угас вовсе тот пламень благочестия и веры русской души, который горел в сердцах русского народа. Затем, в последующие годы, правительство России дало возможность Церкви служить на благо широкой возможности исповедания уже не под зорким оком наблюдения всей атеистической клики. В эти годы, с приходом к власти Михаила Сергеевича Горбачева, когда уже «уполномоченные» не были столь безобразно поступавшими по своему произволу, руководящим стало священноначалие, снимающее, поставляющее и утверждающее духовенство. С приходом служения Святейшего Патриарха Алексия, Церковь получила более широкие полномочия и юридическое лицо, право строительства и воссоздания церквей, семинарий, возрождения школ духовных, распространения и печатания литературы. Но до сего дня ещё остается наша школа под давлением безбожного атеизма. Самое страшное то, что это продолжает отвращать русский народ от истинно христианского образа жизни. И доныне ещё для нашего отечества, для возрождения и укрепления его остается опасность в страшном атеизме, который поглощает весь внутренний стержень человеческой души, убивает человека изнутри, а затем и внешне. Так у нас сейчас это вылилось в вырождение русской нации. Вследствие этого вымирает деревня и в селах не остается почти людей. С лица земли сошли многие селения, даже в центральных областях России. Это плоды безбожия. Как некогда сказал мыслитель и баснописец Иван Крылов: «Плоды неверия ужасны таковы; И ведайте, народы, вы Что мнимых мудрецов кощунства толки смелы, Чем против божества вооружают вас, Погибельный ваш приближают час И обратятся все в громовые вам стрелы.» Это шествие гибели. Оно сильно сказывается на деградации морали человека, на ослаблении его духовных и физических сил. Не десятки, не сотни тысяч, а миллионы русских людей, самых мирных и здоровых людей нашей родины, были убиты без следствия и суда. Мы видим, что Россия ослаблена этим безбожием. Однако до сего дня оно доминирует над школами и с детства убивает душу человека. Человек не получает тех задатков, которые ему так необходимы для полноценного нравственного здорового состояния, ибо русский человек

очень восприимчив к духовной жизни, и, когда её нет, он просто не способен к настоящей здоровой жизни. Он становится роботом и утопает в наркозависимости и алкоголизме. Духовное образование составляет по сути саму природу человека, ибо человек должен прийти к Богу, имея страх Божий. Он не только физическое существо, но и духовно-нравственное, ибо две субстанции у человека – душа и тело. Душа составляет главную сущность. Именно в этом целостность человека, когда не умаляется ни одно, ни другое. Это составляет полноту настоящей жизни, это и есть здоровье. Насколько будет здоров человек, настолько здорова будет и нация, здорово Отечество. Это одна из главных составляющих трудов Святейшего Патриарха Алексия. Он много положил стараний для того, чтобы возродилась вера в наших соотечественниках, которые, не имея веры во Христа, потеряли смысл жизни. Ибо неизбежен наш исход из этого мира. Атеизм наложил горькую печать – сейчас мужчины получают в среднем очень небольшой срок жизни, хорошо

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

сказать полста лет. Это все плоды безбожия. Когда человек получает духовное возрождение, он оживает душой и получает от Бога помощь благодатного рождения. Бог дал человеку свободу, а человек только может в любом возрасте, в любом национальном, социальном и трудовом положении быть верующим или неверующим. То же мы видим среди ученых. Среди них мы наблюдаем разных людей. Нужно сказать о лживости пропаганды, которая внушала, что якобы наука и ученость – самое главное, что вера – мракобесие. Но где в действительности подтверждение этому? Как некогда сказано, «малое знание отводит от Бога, большее знание приводит к Богу». Чем больше углубляется знание, тем больше человек познает Премудрость Божию. Он видит следы бесконечного творческого акта Бога во всех проявлениях, везде видит непостижимую Премудрость Божию. Но, конечно, волен человек принять веру или неверие как в малом знании, так и в большом. Насколько видим плоды трудов истинных ученых, именно через их познание нашего внешнего мира получили развитие наука, техника, культура. И нынешняя цивилизация не что иное, как преумножение знания, труда и интеллекта. Мы вступили в 2009 год, то есть мир прошел исторический этап своего существования от времени Рождества Христова и до наших дней, и мы видим преображение во всем мировом масштабе и развитие цивилизации техники, науки и культуры. Когда человек внутренне умиротворен, когда имеет мир, тогда больше задатков для того, чтобы во всех областях веры, науки, культуры и труда он мог приложить свои силы и старания. Особенно это касается семьи, когда любовь к Богу и молитва становятся на первый план, когда существует взаимная и тесная любовь, уважение друг к другу, понимание, воспитание детей на принципах христианской морали. Вот это и было пронесено в проповедях за период своего восемнадцатилетнего служения Патриархом, который прививал в сердцах паствы веру, надежду, любовь. Мы видим огромные плоды трудов Святейшего Патриарха Алексия: сколько храмов возродилось в нашей столице Москве, в Московской области и по всем городам России! Продолжается природа, продолжается жизнь. Хотя мы видим оскудение трудового крестьянства в деревне, мы замечаем, что на той земле, где совершается молит-

ва, благословение, земля приносит плоды. Мы знаем, что на нашей территории поля еле-еле давали два десятка, а то гораздо меньше, до полутора десятков центнеров зерна с гектара. В 2008 году в некоторых регионах набирали до 70 центнеров с гектара, ибо труд христианина был сопряжен с молитвой, благословением Бога. Вот явственные показатели христианского подхода к жизни, благословения Бога. Что же говорить, если ясно, абсолютно ясно, что человек не кончает жизнь свою с последним дыханием нашего тела и с переходом в потусторонний мир душа человека продолжает жить. Если она окажется без Бога, в страшных пороках без покаяния, то душа становится совершенно мертвой. Кто повинен, что человек, оторванный от Бога, не приобщенный к Церкви, уходит без покаяния, без крещения? Почему он лишается этого? И принудительное безбожное воспитание детей в атеизме – это гибель для души. Это страшное насильственное умерщвление души человека, когда его лишают вечного блаженства, вечной жизни. Непреложный закон полноценной жизни человека в том, он должен жить не только хлебом единым, а духом и благодатью Божией. Для христианина абсолютно не составляет никакого сомнения продолжение жизни в потустороннем мире. Ибо человек, созданный Богом, был предназначен для другой жизни. Прежде, когда он был в раю, он не имел границы между этим миром и иной жизнью. Поскольку его невинная чистая природа, «Богом данная», была не нарушена грехом и предназначена для бесконечного пребывания в жизни. Когда человек через свое уклонение, непослушание Богу нарушил заповеди, он принял грех, и грех повлек в отчуждение души от Бога, духовное умерщвление. А с душой стало приближаться к смерти тело. В христианстве, когда человек возрождается духовно через принесенные им жертвы Христу и искупительные страдания Христа Спасителя, принесшего себя на алтарь спасения человека, чтобы человек через покаяние мог очиститься от грехов и прийти к полному познанию Бога, он (человек) начинает приобщаться ко Христу воскресшему и воскресает душой и телом. Переходя в иной мир, душа человека живет со Христом. И мы видим огромный сонм святых людей, которые через подвиги, страдания, веру благодатного возрождения и по смерти творят чудеса, они по смерти дают человеку, живущему на земле, помощь. Как сама Пречистая Божия Матерь, послужившая орудием

ГЛАВНАЯ ТЕМА воплощения Христа, (сколько проявляет помощи, сколько проявляет любви к роду человеческому!), так и все пророки, апостолы, мученики, святители, преподобные и все, благочестно пожившие, составляют Небесную Церковь святую и бесчисленный сонм святых, который помогает живущим на земле для спасения и для блага в этом мире. Церковь, которую возглавляет Патриарх всея Руси, являясь тем самым надежным оплотом, дает стимул для жизни здесь живущим на земле. Через приобщение к духовному, они становятся полноценными гражданами цивилизации. Мы должны глубоко поклониться образу Святейшего Патриарха Алексия, который очень много сделал для Русской Православной Церкви. Он подвигнул наше Отечество из того разрушительного социального положения, которое влекло нашу страну на край гибели, на край пропасти, когда безбожие убивало душу и несло моральное разрушение и, конечно, физическое вырождение. Эта деградация – прямой путь морального и нравственного падения общества. Самое страшное, что мы можем потерять нашу нацию, потерять то великое, что созидалось в православном нашем отечестве Российском за период христианского жительства, при всех тех внешних потрясениях, при всех тех страшных интервенциях и войнах, которые шли на нашу родину, на христианство. Вера дала возможность выжить и устоять, чтобы наш народ русский был твердым, непоколебимым и живым. И живым не только для этого мира, но и для вечности. Святейший Патриарх Алексий, несомненно, войдет в историю как глубоко положительная личность, много сделавшая для Русской Православной Церкви, в том числе для нашего Отечества в целом. Он уже при жизни получил достойную оценку, большую дань отдавали ему те, кто понимал его роль, его архипастырское святительское служение. Создал, можно сказать, себе памятник как в духовном плане, так и историческом, отечественном. Его заслуга в том, что при жизни были изданы его литературные труды, ещё можно ожидать его литературное наследие, его завещание, его проповеди. В глубокой истории прежде всего останется его созидательная роль в храмоздании, в воссоздании обителей. Нужно глубоко возблагодарить Господа Спасителя нашего, Святую Троицу, Пречистую Божию Матерь, что у нас, пусть небольшой период, без малого два десятка лет был у руля Святейший Патриарх Алексий, который много сделал для пользы Церкви и Отечества.

Интервью с Галиной Кузяковой, руководителем паломнической службы «Святыни Эллады» О святости жизни недавно почившего Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия свидетельствуют не только духовные авторитеты нашего отечества и близкие ему люди. В 2004 году мой духовный отец схиигумен Илий благословил меня во время моей очередной поездки в Грецию посетить одного из самых известных и авторитетных старцев Элладской Православной Церкви архимандрита Тимофея (Саккас), игумена монастыря Параклит в Оропо, пригороде Афин. Этот старец многие годы занимается переводом на греческий язык и изданием житий святых. Благодаря ему православные узнали о таких русских святых, как преподобный Серафим Саровский, святитель Лука Войно-Ясенецкий и других, которые входят в число самых любимых и почитаемых святых в народе. Отец Тимофей с благоговением говорил о Русской Православной Церкви, о восстановлении её святынь и, особенно, о Святейшем Патриархе и его созидательных трудах. И, вдруг, в разговоре старец меня спросил: «А ты знаешь, что во главе Русской Православной Церкви стоит человек святой при жизни, имеющий дар сердечной молитвы?». Меня поразили эти слова, они врезались в мою память, и я передаю их дословно. Старец продолжал: «Господь сподобил меня провести несколько дней со Святейшим Патриархом, и я сам смог убедиться в его святости. Как он любит свою Церковь и русский народ!». Он сказал, что нужно беречь Патриарха, молиться за него, так как весь мир смотрит на то, как возрождается Русская Православная Церковь, от которой зависит судьба православия во всем мире.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Приветствие Патриарха

Последнее интервью Патриарха

Светлой памяти Патриарха

Святой праведный Иоанн Кронштадтский Моя жизнь во Христе

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) О сердце человеческом

Как была крещена Русь

Можайский Лужецкий Рождества Пресвятой Богородицы Ферапонтов монастырь

Пророчества о гибели Царской семьи

Святитель Иоанн (Максимович) Убийство государя

История жизни и любви

Переписка

Воспитание детей в царской семье

Царица-мученица Александра Федоровна О браке и семейной жизни

Воспоминания oб Александре Федоровне

Доброе cердце Николая II

Заветы Императора Александра III

Царь и армия

Император Николай II – церковный деятель

Слово Патриарха Тихона на убиение царской семьи

Архиепископ Нафанаил (Львов) Слово в годовщину убиения государя императора Николая II и его царской семьи

Архимандрит Рафаил (Карелин) Свет и тени Екатеринбурга

Андрей Мановцев Обретение покаяния

СОДЕРЖАНИЕ Князь Николай Жевахов Суд Божий

Федор Глинка 76 Псалом царя Давида (стихотворное переложение)

ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ журнал для семейного чтения

Иван Крылов Крестьянин и лошадь

Василий Никифоров–Волгин Дорожный посох

Нина Павлова Ой вы голуби, ой вы белые

102

Протоиерей Николай Агафонов Высокая ставка

110

Иерей Александр Ильяшенко Нашу любовь ничто не может отнять от нас...

113

Владимир Крупин И о всех, кого некому помянути

115

Владимир Крупин Молитва матери

СОФИЯ Издается по благословению схиигумена Илия (Ноздрина) Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство о регистрации массовой информации ПИ № ФС 77-19492

Учредитель журнала: Православный Международный ДуховноПросветительский Центр

Редакционный совет:

116

Схиигумен Илий Иеродиакон Рафаил

Главный редактор:

Иван Шмелев Русская песня

118

Литературная редакция:

Илья Сургучев Детство Николая II. «Воробей»

121

Корректоры:

Наталья Соколова Георгин и Иван-царевич

124

Ирина Медведева, Татьяна Шишова Откуда взялось хамство

126

Николай Пестов Связь детей и родителей

128

Монахиня София (Степура)

Наталия Горбачева, Галина Вайгер, Александр Богатырев Антонина Титова, Ирина Григорян

Фотографии:

Марина Юрченко Павел Козионов, Дизайн: Евгений Клодт Верстка: Сергей Сонько Рисунки: Андрей Кулешов

Директор по спецпроектам: Богдана Туркевич

Технический менеджер:

Интервью с Владимиром Крупиным Мария Жесткова Краткая история русского скаутизма

134

Архиепископ Нафанаил – скаут

137

Людмила Чернова Лечение растениями острых респираторных заболеваний

139

Антон Воронов Адрес: 105066, Москва, ул. Старая Басманная, 36, стр. 2

Телефон:

8-9109183401, 8-9261131296 Сайт журнала: www.sofia-izdat.ru e-mail: sofia-izdat@rambler.ru Тираж 15000. №4 2009 год

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

МОЯ ЖИЗНЬ ВО ХРИСТЕ

Люби без размышления: любовь проста. Любовь никогда не ошибется. Также без размышления веруй и уповай: ибо вера и упование также просты; или лучше: Бог, в Коего веруем и на Коего уповаем, есть простое Существо, так же как Он есть и простая любовь. Аминь.

Господь так свят, так прост в святости Своей, что один помысл лукавый или нечистый лишает

нас Его, сладкого и пресладкого, чистого и пречистого мира и света душ наших. Отсюда святые все – свет, все единое благоухание, как свет солнца, как самый чистый воздух. Господи, даждь ми сию простую святыню!

Мы все, без различия состояний, нищие и богатые, знатные и незнатные, образованные и не-

образованные – одно тело и должны любить друг друга, как себя. Едино тело есмы мнози (1 Кор. 10, 17). Любите друг друга (Ин. 15, 17), заповедал Господь. Сердце свое, крепко противящееся этим словам в действии, в обыденной жизни, в житейских столкновениях с ближними, самолюбивое, гордое, презорливое, злое, мрачное, мертвое, смутное, многострастное сердце надо распинать, презирать и волю свою отсекать и во всем следовать воле Божией.

Все мы – одно и должны любить один другого, как себя. Эгоистическое жаление чего-либо для других и смущение, порыв к жалению – от диавола. Всякое пристрастие к земному – мечта диавола и мечта нашего самолюбия.

Если враги окружают тебя и ты будешь в беде душевной, немедленно воззови ко Пресвятой Вла-

дычице нашей: на то Она и Владычица, чтобы владычествовать державною силою Своею над сопротивными нам силами и державно спасать нас, ибо мы – Ее наследие.

Мир есть целость, здравие души; потеря мира – потеря здравия душевного. Бог есть Любовь, прещедрое, премудрое и всемогущее Существо. Потому молящиеся да веруют,

что все благопотребное Владыка подаст, как Любовь и как Щедрый – щедро, как Премудрый – мудро, как Всемогущий подаст там и тогда, где и когда не ожидали.

ПАСТЫРСКОЕ СЛОВО Будь как можно кроток, смирен, прост в обращении со всеми, считая себя нелицемерно ниже всех по душевному состоянию, то есть грешнее и немощнее всех. Из грешных я первый, говори. От гордости происходит напыщенность, холодное без всякой искренности обращение с теми, которые ниже нас или от которых мы не надеемся получить себе пользу.

Отчего мы беспокоимся, терзаемся, не получивши ожидаемого или потерявши какое-либо со-

кровище? Оттого, что ожидаемое, равно как и потерянное сокровище, было кумиром нашего сердца, оттого, что сердце наше отступает от Господа, Источника живых вод, Который Один может наполнить и успокоить сердце наше. Прилепимся всем сердцем к Богу, и никакая земная потеря, никакое неисполнившееся ожидание какого-либо блага земного, например: денег, знака отличия и проч. – что внешне и тленно, – не огорчит нас. Приучимся жить внутри себя. Будем обращать мысли к горним благам, к мзде небесной, которая одна вожделенна, верна и делает истинно блаженным получившего ее.

На

злого, гордого, заносчивого человека смотри, как на ветер, и не обижайся его злобою, гордостью, заносчивостью, но будь сам в себе покоен. Враг намеренно раздражает тебя, раздувая страсти человеческие или возбуждая в сердце твоем разные подозрения злого свойства и мечты воображения.

Как ничтожна земля и земная жизнь в сравне-

нии с небом, с вечным царством Христовым! И мы так прилепляемся к земле и так нерадим о спасении души, о вечной жизни!

Одно из самых сильных коварств диавольских есть расслабление леностью сердца, а с ним и всех сил духовных и телесных; в сердце иссякает вера, надежда и любовь, делаешься безвером, унылым, бесчувственным к Богу и к людям – солью обуявшею.

Для верующего нет ничего невозможного, жи-

вая непоколебимая вера вмиг может совершить великие чудеса. Впрочем, и без нашей искренней и твердой веры совершаются чудеса, таковы чудеса таинств, ибо тайна Божия всегда совершается, хотя бы мы были и маловерны при ее совершении или неверны; неверие наше Божией веры не упразднит, и злоба наша не одолеет неизглаголанной божественной благости и милосердия, наша глупость – Божией премудрости, наша немощь – Божия всемогущества.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

О СЕРДЦЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ

ог даровал человеку бессмертную, разумную душу, и пребывает она в нашем теле в сердце. Духовный опыт святых отцов свидетельствует, что именно сердце, а не разум чувствует присутствие Божие. Из Священного Писания мы узнаем, что сердце есть орган наших желаний, источник воли и добрых (или злых) намерений наших. Из текстов Священного Писания видно, что именно желаниями и стремлениями сердца определяется поведение человека и выбор им жизненного пути. Именно сердце, а не ум (как пытаются доказать психологи) мыслит, размышляет, познает. И новейшие исследования науки дают нам право считать сердце не только органом кровообращения, но и органом чувств. Священное Писание говорит нам о сердце гораздо больше, чем наука. О сердце речь чуть ли не на каждой странице Библии, и ему придается значение не только центрального органа чувств, но и важнейшего органа познания, органа мысли и восприятия духовного воздействия. И самое главное – сердце, по Священному Писанию, есть орган общения человека с Богом, а следовательно, оно есть орган высшего познания. Именно сердце обладает способностью

ощущать Бога. Почти у всех людей есть способность иная, чем познание пятью чувствами. И чем выше духовность человека, тем ярче выражена эта способность высшего познания. «...Было в сердце моем как бы горящий огнь» (Иер. 20, 9). Откуда этот огнь? Вам отвечает преподобный Ефрем Сирин: «Недоступный для всякого ума входит в сердце и обитает в нем. Земля не выносит стопы Его, а чистое сердце носит Его в себе». И можно сюда прибавить еще: созерцает Его без очей по слову Христову «Блаженни чистии сердцем, яко тии Бога узрят». Святой архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) считает сердце органом чувства и высшего познания. Он пишет: «В сердце есть множество струн и даже тончайших, чутко улавливающих все доброе и истинное, звучащих протестом против злого и неискреннего. Именно сердце его тончайшими струнами имеет общение с Самим Богом в молитвах и откровениях, и через наше многострунное сердце говорит нам тихий голос совести». Сердце есть корень жизни (говорит святитель Феофан Затворник), оно возбуждает к деятельности прочие силы. Казалось бы, следовало отдать полную власть ему над управлением жизнью (как это и бывает у многих), но страсти часто увлекают сердце в ненужном направлении, и потому

ПАСТЫРСКОЕ СЛОВО только люди, очистившиеся от страстей, могут всецело дать волю своему сердцу. В сердце же и корень греха. «От сердца исходят помышления злые...» (ср.: Мф. 15, 19). Для сердца, оскверненного грехами, тяжка мысль о Боге. Поврежденное грехом сердце не пойдет туда, где говорят о Боге. Оно не любит Бога, а боится Его. Такое сердце старается помрачить и затмить очи ума, усиливается заглушить голос совести, громко говорящий о Боге, и нередко успевает в этом и доводит человека до безумия: «Рече безумен в сердце своем: несть Бог» (Пс. 13, 1). Сердце – центр физической жизни человека, и по связи душевной деятельности с физической оно же как объединение душевных способностей есть центр сознательной душевной деятельности. В нем формируется личность человека, и когда душевная жизнь человека сложилась, тогда сердце делается регулятором добра и зла. Сердце разносит кровь по организму, давая ему здоровье или болезнь, оно же является проводником сил добра и зла в душевной жизни. В тайниках сердца складывается добро человека или порок. Преподобный Макарий Великий говорит: «Сердце правит всем и, когда благодать займет все отделения сердца, господствует над всеми помыслами душевными... там убо должно смотреть, написана ли благодать закона духа». Все люди, живущие глубочайшей духовной жизнью, по собственному опыту говорят о том, что при добром и благодатном устроении души ощущается в сердце тихая радость, глубокий покой и теплота... всегда возрастающие при неуклонной и пламенной молитве и после добрых дел. И напротив, воздействие на сердце духа злобы рождает в нем смутную тревогу, какоето жжение и холод, безотчетное беспокойство. «Как это ни сомнительно для неверующих, мы утверждаем, – говорит архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий),– что сердце может воспринимать вполне определенные внушения, прямо-таки глаголы Божии. И это не только удел святых... И я,– продолжает владыка,– подобно многим, не раз испытывал это с огромной силой и глубоким душевным волнением. Читая или слушая Священное Писание, я вдруг получал потрясающие ощущения, что эти слова Божии обращены непосредственно ко мне...» Сердце не только воспринимает воздействие Духа Божия, но как центр нашей духовной жизни совершенствуется и направляется к Богопознанию (в притче о сеятеле Сам Господь говорит, что семя слова Божия сеется в сердце человеческое). Сердцем осуществляется высшая функция духа человеческого – вера в Бога и любовь к Нему. Сердце есть средоточие любви. «Добрый человек из доброго

сокровища сердца своего выносит доброе» (Лк. 6, 45). В сердце нашем произрастают добродетели: смирение, кротость, милосердие, терпение; оно вместилище веры. Чистое сердце – это наше богатство, это наша слава. Поэтому оно и является местом пребывания нашей души. Поэтому и просим мы: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей» (Пс. 50, 12). Чистое сердце – храм Божий, и Дух Божий живет в нем (см.: 1 Кор. 3, 16). Как уже было сказано, сердце, а не ум мыслит, размышляет и познает. И преподобный Исаак Сирин учил, что «ум есть одно из душевных чувств, а сер дце обнимает в себе и держит в своей власти внутренние чувства. Оно есть корень». Сердце обладает способностью получать из духовного мира ощущения высшего порядка и передавать их уму (в мозг). Мы знаем, что человек часто интуитивно чувствует многое из того, что необъяснимо нашим умом. А интуиция и есть познание сущности вещей не умом, а сердцем. Сердцем человек ощущает все – как прекрасное и приятное, так и неприятное. Сердцем же ощущает и Бога – высшую красоту. Любовь в сердце человека начинается от познаний ума о Боге... Когда сердце полюбит Бога, оно начинает стремиться к Нему, и в человеке все более и более умножается и утверждается ведение о Боге. Но для познания глубин Божиих необходимо сердце чистое, насколько это возможно человеку, как созданному существу. Сердце, любящее Бога, укрепляет волю человека, утешает его на тяжком пути, побуждает человека к исполнению нравственного долга, деланию добра ближним и даже врагам. Ведь только любовь способна на удивительные подвиги самопожертвования. Как видим, именно желаниями и стремлениями нашего сердца определяется наше поведение в жизни, выбор жизненного пути. Однако не одни добрые мысли, стремления и пожелания рождаются и проникают в наше сердце. Там часто возникают и противоположные чувства. Но об этом разговор будет потом. Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорит: «...Ты знаешь, как сердце быстро, далеко и ясно видит (особенно предметы мира духовного), заметь это во всех поз наниях, особенно в духовных, где весьма многое усвоится только верою (видением сердца). Сердце – око сущес тва человеческого; чем оно чище, тем быстрее, дальше и яснее видит. У святых Божиих это око душевное доведено еще при жизни до возможной для человека чистоты, а по смерти их, когда они соединились с Богом, – оно благодатию Бога стало еще светлее и обширнее в пределах своего видения. Поэтому-то святые Божии видят весь мир ясно, широко и далеко; видят наши духовные нужды».

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Как была крещена

РУСЬ

Предание говорит, что апостол Андрей Первозванный вскоре после сошествия Святого Духа отправился в Рим, выбрав путь туда через русскую землю. Поднявшись вверх по Днепру, он остановился на том месте, где теперь красуется Киев, водрузил крест и пророчески сказал: «На сих горах воссияет благодать Божия. Построен здесь будет город великий и воздвигнутся многие церкви».

ророчество это сбылось: Киев был построен. Первыми князьями здесь стали три брата варяга: Рюрик, Синеус и Трувор – по приглашению; а Аскольд и Дир – по праву завоевания. Высокий жребий выпал на долю первым – от них началась Русская держава, и старший из них, Рюрик, соделался родоначальником русских князей на несколько веков. Не менее высокая честь досталась и последним – они были первыми христианскими князьями на Руси. Были ли христиане в Киеве до Аскольда и Дира – неизвестно. На юге же России (на Таврическом полуострове – в Крыму, а также между Доном и Днестром) еще в IV веке по Р. Х. не только были христиане, но даже существовали три епархии, то есть города, где жили епископы. Две епархии были в Крыму и одна между Доном и Днестром. Однако эти епар-

хии к IX веку исчезли: полчища печенегов и половцев ворвались сюда и засели. «Огнем и мечом» они восстановили язычество, так что ко времени призвания славянами варягов в Крыму и близ него от христианства почти не осталось и следа. Вследствие военных походов и торговых сношений северных славян с греками христианство могло переходить с юга России на север. Так, в житии святителя Стефана, архиепископа Сурожского († 790 г.) рассказано следующее. Северный Новгородский князь Бравлин напал со своей дружиной на город Сурож (ныне Судак в Крыму), ворвался в храм, где были мощи св. Стефана Сурожского, и стал грабить церковные драгоценности. Вдруг его поразила жестокая болезнь. Князь понял, что Бог христиан за оскорбление святителя наказал его. Он тотчас же велел дружине возвратить все драгоценности и положить их к гробнице святого. После того Бравлин вместе с дружиною

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ

В. М. ВАСНЕЦОВ Крещение киевлян в водах Днепра. Роспись в Свято-Владимирском соборе в Киеве

В. М. васнецов Крещение князя Владимира

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

своею принял крещение. Из этого рассказа видно, что христианство еще в VIII веке проникало с юга России на север, однако тут, конечно, не укреплялось, а еле-еле существовало и даже исчезало: тысячи язычников брали верх над горстью христиан. В первой половине IX века на юге России появились для евангельской проповеди знаменитые братья и первоучители славянские святые Кирилл и Мефодий. Они изобрели славянскую азбуку и перевели на славянский язык Священное Писание и богослужебные книги. Когда славяне получили возможность слышать богослужение на родном для них языке, то между ними быстро стало распространяться христианство. Болгары первые крестились ( 860 год). А вскоре христианство благодаря трудам святых братьев распространилось между южными и восточными славянами. Русские, часто сходясь по торговым де-

лам с христианскими народами – греками и дунайскими болгарами, все более и более знакомились с истинами христианской веры и нередко крестились. Таким образом, ко времени вступления на княжеский престол Владимира христиане на Руси уже существовали. Конечно, число этих христиан было весьма малым по сравнению с числом язычников. Последних было так много, что даже и крещение Ольги среди русского народа прошло почти незаметно. Святослав, отец будущего Крестителя Руси, еще при жизни поделил страну между своими сыновьями: старшему Ярополку дал в управление Киев, Олегу назначил быть князем древлянским, а младшему сыну Владимиру поручил княжение в Новгороде. Старшие сыновья, Ярополк и Олег, вскоре после смерти отца поссорились; дело дошло до войны, во время которой Ярополк убил Олега. Владимир, опасаясь, что и с ним произойдет подобное, убежал к варягам. Через два года он снова вернулся с варяжской дружиной на Русь и начал войну против Ярополка. Война окончилась тем, что Ярополк был убит, и Владимир остался единодержавным князем на Руси. Он был усердным язычником, ибо поставил в Киеве новых идолов и приносил им жертвы. Однажды, возвратившись из похода, Владимир пожелал отблагодарить своих языческих богов. Собрал он старейшин и бояр на совет, на котором решено было принести богам человеческую жертву. «Бросим жребий на отроков и девиц, сказали старцы и бояре, – и на кого из них падет, того и принесем в жертву богам». Жребий пал на Иоанна, сына одного варяга-христианина Феодора. Вооруженной толпой язычники ринулись к Феодору, разнесли его двор, окружили дом. Феодор, по словам летописца, «стоял на сенях с сыном своим», мужественно, с оружием в руках, встречал врагов. Он спокойно смотрел на бесновавшихся язычников, кричавших: «На твоего сына пал жребий; боги выбрали его себе, принесем его в жертву». Феодор отве-

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ чал: «Ваши боги не боги, а дерево, сегодня есть, а завтра сгниют. Есть один только Бог. Он сотворил небо и землю, звезды, луну и солнце. Он сотворил человека. А ваши боги что сделали? Они сами сделаны другими. Не дам сына своего вашим богам». «Отдай сына своего в жертву богам!» – кричали из народа. «Если они боги, – отвечал Феодор, – пусть пошлют одного из богов и возьмут моего сына». Видя, что в честном бою им не одолеть Феодора и Иоанна, храбрых искусных воинов, осаждавшие подсекли столбы галереи и, когда те обрушились, навалились толпой на исповедников и убили их... Это были первые русские мученики за веру Христову. Память их празднуется 12 июля. Запали в душу Владимира справедливые слова христиан Феодора и Иоанна о языческих богах, вспомнил, что говорила ему о вере Христовой его бабка, святая Ольга, и задумался. Прошло несколько лет. Размышляя, он понял, что языческие идолы не боги, и решился переменить веру. Когда прослышали об этом соседние народы, то стали присылать к Владимиру послов с предложением своей веры. Каждому хотелось иметь единоверцем такого сильного и могущественного князя. Приходили к Владимиру магометане, приходили евреи, приходили католики-христиане. Но их вера Владимиру не понравилась. Пришел, наконец, православный грек. Владимир долго с ним беседовал. Грек рассказал ему о православном учении и поведал Священную историю. В конце он нарисовал Владимиру картину Страшного суда, где направо были изображены праведники, идущие в рай, а налево грешники, идущие на вечное мученье. Владимир вздохнул и сказал: «Хорошо тем, кто направо, и горе тем, кто налево». «Крестись, – отвечал грек, – и будешь направо». Владимир отпустил грека с почестью и щедро одарил его. Потом собрал бояр и старцев и просил у них совета. «Всякий свое хвалит, – сказали бояре и старцы, – если хочешь узнать правду, пошли разведать, как служат Богу разные народы».

17 Святой равноапостольный князь Владимир

Совет этот Владимиру понравился; выбрал он десять умных мужей и отправил их к магометанам, немцам и грекам. Когда посланные вернулись, то больше всего расхваливали греческое богослужение. «Вкусив сладкого, – говорили они, – не захочешь горького. Так и мы, познав веру греческую, не хотим иной». А бояре и старцы прибавили: «Государь, если бы худа была вера греческая, то не приняла бы ее мудрая бабка твоя Ольга».

Современный Херсонес

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Тогда Владимир решился принять православную греческую веру. Но он хотел показать греческим императорам (тогда в Греции царствовали два брата), что, хотя и примет греческую веру, но Грекам не подчинится. С этой целью он осадил в Крыму греческий город Корсунь. Долго пришлось Владимиру пробыть здесь, но, наконец, он все-таки взял город и посватался за сестру греческих императоров, царевну Анну, обещая, что, как только она приедет, он незамедлительно крестится. Анна приехала в Корсунь в сопровождении многочисленного духовенства. Но в самое это время Владимир внезапно заболел глазами. Благочестивая царевна сказала своему жениху: «Крестись скорее и выздоровеешь». Так и было: как только Владимир крестился, тотчас же исцелились глаза его. За Владимиром крестились и все бывшие с

ним. Женившись на Анне, Владимир вернулся в Киев, а Корсунь отдал обратно Грекам. В Киеве Владимир прежде всего крестил своих двенадцать сыновей, а потом велел разрушать идолов, которых было великое множество. Главного идола Перуна бросили в Днепр и до тех пор отталкивали палками от берега, пока он не уплыл. После этого Владимир велел всем идти к реке креститься. «Кто не придет, тот будет врагом князя», – говорили посланные Владимира. Уже многие в Киеве знали о вере Христовой от тамошних христиан и говорили себе: «Не будь эта вера хороша, князь и бояре не крестились бы». Когда народ собрался у реки, Владимир со священниками вышел на берег. Киевляне по приказанию князя вошли в воду; кто поменьше, тот становился у берега, маленьких детей держали на руках.

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ Священники с берега читали молитвы и таким образом все киевляне были окрещены в один день. Это великое событие произошло в 988 году. Приняв святое крещение, Владимир сделался другим человеком: прежняя жестокость, страсть к наслаждениям уступили место христианскому смирению, кротости и воздержности. Теперь князь стал заботиться о распространении христианской веры по всей Русской земле. Священники по его приказанию ходили в разные города проповедовать Евангелие. Всюду, где распространялось христианство, Владимир строил цер кви. В самом Киеве он поставил несколько церквей. На том месте, где стоял главный идол, была построена церковь Св. Василия, а где крестились киевляне, была заложена церковь Св. апостола Петра. Кроме того, на месте мученической кончины варягов Владимир воздвиг соборную церковь Успения Пресвятой Богородицы, освященную 12 мая 996 года, и определил на содержание ее десятую часть своих доходов, отчего церковь и наименована Десятинной. В нее были перенесены в 1007 году мощи святой равноапостольной Ольги. Восемь лет спустя здесь обрел место последнего упокоения сам святой Владимир, крестивший Русскую землю. Но не об одной только вере заботился Владимир, он понимал и всю важность книжного учения. Везде, где только можно было, устраивал он школы. Однако грамота с трудом распространялась на Руси. Русские еще не сознавали ее пользы, и Владимир вынужден был приказывать, чтобы мальчиков насильно брали в школы. Хочешь не хочешь приходилось исполнять волю князя; но ча-

сто матери, провожая своих детей в школу, плакали, как будто провожали их на смерть. Во всем помощниками князю были греческие и болгарские священники и первые два киевских митрополита Михаил и Леонтий. Подобно тому, как апостолы распространяли христианство по разным странам, Владимир распространял его в России. Поэтому церковь русская именует его равноапостольным, празднуя его память 15/28 июля.

Добрый путь. Книга для чтения в старших отделениях начальных училищ, низших классах средних учебных заведений и воскресных школах. Москва 1904 год.

святая равноапостольная княгиня ольга Икона XIX века

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Можайский Лужецкий Рождества Пресвятой Богородицы Ферапонтов монастырь

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Древний Можайск отметил совсем недавно 600-летие монашеской обители, которая, как драгоценная жемчужина, украшает и этот подмосковный город, и всю Русскую землю. Она была основана на высоком правом берегу реки Москвы над заливными лугами, в местности Лужки, и потому прежде всего ее стали называть Лужецкой. По имени же святого основателя – преподобного Ферапонта, монаха-подвижника, собеседника преподобного Сергия Радонежского, – Ферапонтовой.

реподобный Ферапонт родился около 1337 года в Волоке Ламском от благочестивых родителей, бояр Поскочиных, и в крещении получил имя Феодор. Стремясь избежать суеты мира сего, он уже в зрелом возрасте пришел в московский Симонов монастырь. Настоятель монастыря, святой Феодор, племянник преподобного Сергия Радонежского, благословил постричь его без прохождения предварительного искуса с именем Ферапонт. Преподобному Ферапонту по делам монастырским приходилось бывать на Белом озере. Край Белозерский очень полюбился ему. «Местность эта, – повествует житие преподобного Ферапонта, – была очень пустынной, и много там было лесов, непроходимых болот, множество вод, озер и рек», – все это способствовало уединению и безмолвию, к которым стремилась его душа. Стремление инока Ферапонта к пустынножительству не сокрылось от Сердцеведца Господа. Вскоре преподобный удалился из Симонова вместе с другом своим преподобным Кириллом Белозерским. После долгих странствий по

Белозерским пределам подвижники нашли место, указанное в чудесном видении преподобному Кириллу Пресвятой Богородицей. Здесь они водрузили крест и, воспевши хвалу Богоматери, вырыли себе землянку для жилья. Произошло это в 1397 году, который и считается годом основания КириллоБелозерского монастыря в честь Успения Пресвятой Богородицы. Через год преподобный Ферапонт, удалившись на пятнадцать верст от Кирилловой обители, поселился совсем уединенно на красивейшем месте среди озер

Паского и Бородавского, «между которыми полет стрелы или чуть больше». Но недолго пришлось безмолвствовать смиренному отшельнику: собралась братия, и в дебрях белозерских лесов появилась еще одна монашеская обитель, которую преподобный Ферапонт посвятил Рождеству Богоматери. Десять лет провел он в посте и молитве в суровом северном краю и так преуспел в монашеском делании, что слава о старце-подвижнике докатилась до владетельного князя Белозерской земли Андрея Дмитриевича Можайского.

Ферапонтов моностырь в Вологодской области

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ Сын благоверного великого князя Димитрия Донского и великой княгини Евдокии Московской, князь Андрей родился в 1382 году и был крещен духовником своих святых родителей, настоятелем Симонова монастыря архимандритом Феодором. После смерти отца семилетним отроком Андрей Дмитриевич получил в удел Можайск и Белоозеро. Окрепнув годами и поселившись в своем стольном городе, благочестивый князь задумал устроить своим иждивением вблизи Можайска особую монашескую обитель. «И искал он, – рассказывает житие преподобного Ферапонта, – где бы найти ему мужа совершенного разумом для осуществления этого дела, и не находил он вокруг себя подходящего для такого предприятия человека. И вот пришел ему на ум блаженный Ферапонт, создавший обитель на Белом озере в его отчине, и понял он, что лучшего человека для начинания такого дела нет». Как ни хотелось преподобному окончить свои дни среди белозерского безмолвия, а все же по уговорам братии ему пришлось подчиниться желанию владетельного князя. Со словами «Воля Господня да будет» семидесятилетний старец отправился в путь. С Божьей помощью добрался он до Можайска. Князь Андрей Дмитриевич издалека увидел приближающегося старца и вышел ему навстречу со словами: «Бог сосчитает все твои шаги и воздаст тебе за труды твои». С любовью он умолял преподобного создать близ его города обитель для спасения иноков. Подвижник не решался возложить на свои рамена такое большое дело и смиренно просил отпустить его назад к белозерской братии. Но князь был непреклонен в своем намерении: «Легче

Можайский Лужецкий Ферапонтов моностырь в XIX веке

Можайский Лужецкий Ферапонтов моностырь в середине XX века мне, отче, всего лишиться, нежели отпустить от себя твою святыню. Так велико мое желание, ради которого я тебя и позвал, ради Божьей любви останься здесь с нами и возьмись исполнить желание моей души. Я ведь хочу твоими молитвами с Божьей помощью воздвигнуть дом для спасающихся душ, дабы за их спасение и мне Господь Бог оставил гре-

хи моей души и от вечной муки избавил вашими святыми молитвами». Святой вновь повиновался со словами «Воля Господня да будет» и вскоре над заливными лугами на берегу реки Москвы нашел место «весьма пригодное для строительства обители и красивое само по себе». Рождеству Пресвятой Богородицы посвятил преподобный Ферапонт

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Начало работ по обретению мощей преподобного Ферапонта и этот монастырь. Князь Андрей Дмитриевич на благословленном преподобным Ферапонтом месте начал строительство каменного собора в честь Рождества Божией Матери. Дом Пресвятой Богородицы он украсил иконами и снабдил всем необходимым. Вокруг аввы Ферапонта, первоначальника новой обители, вскоре собралась братия. Князь же Андрей выхлопотал сан архимандрита для преподобного и, как сообщает житие святого, «имел постоянное попечение о нем, и хорошо почтил и упокоил его в старости, и ни в чем его не ослушался». Восемнадцать лет настоятельствовал преподобный Фе-

Рака с мощами преподобного Ферапонта в соборе Рождества Пресвятой Богородицы

рапонт в Можайске и 27 мая/9 июня 1426 года на девяностом году жизни отошел ко Господу. Оплакиваемый князем и его семейством святой старец с почестями был погребен в Лужецком монастыре у северной стены соборного храма. Шестью годами позже, 2/15 июня 1432 года, скончался и князь Андрей Дмитриевич, завещав сыновьям своим «пещися о монастырях Белозерских и о Можайском Лужецком». Князь как член Московского княжеского дома был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. На церковных соборах 1547– 1549 годов, созванных трудами свя-

тителя Макария, который с 1523 по 1526 год являлся настоятелем Лужецкого монастыря, были причислены к лику святых многие русские угодники Божии, прославленные от Бога чудесными знамениями. Среди святых, всею Российскою Церковью чтимых, был назван и преподобный Ферапонт Белозерский и Можайский чудотворец. С 1573 года преподобный старец Ферапонт почивал под спудом в своей Можайской обители, которая, пожалуй, по его лишь молитвам смогла пережить многочисленные пожоги, глады, моровые поветрия, нашествия иноплеменных и, наконец,

СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ

Торжественная служба перед новообретенными мощами преподобного Ферапонта страшные годы безбожия. В 1994 году началось возрождение Лужецкого монастыря, он вернулся в лоно Русской Православной Церкви. 26 мая 1999 года по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия в монастыре произошло обретение святых мощей его основателя и первоначальника. «Слава Богу, что еще одна святыня обретена. К мощам преподобного Ферапонта, основателя Можайского Лужецкого монастыря, почивающим ныне в обители, будут притекать люди Божии, прося молитвенного предстательства и укрепления на своем жизненном

пути у подвижника земли Русской», – написал на представленном ему Акте обретения мощей Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. 6 июля 1999 года Его Святейшество одним из первых совершил паломничество к новообретенной святыне. 9 июня 2008 года день памяти преподобного Ферапонта, совпал с продолжением празднования Вознесения Господня. В Можайском Лужецком монастыре вновь собралось православное множество, чтобы отметить шестисотую годовщину его основания. На земле все в этот день совершалось обычным чередом по

некогда заведенному порядку. Божественная литургия, которую возглавил епископ Серпуховской Роман, Крестный ход, колокольный звон, трапеза для прихожан и паломников с «мерой кваса и калачом»… Но и Небо не могло не праздновать! Малую частицу этого небесного торжества можно было воочию видеть с земли уже после полудня, когда земной праздник близился к завершению. Вокруг солнца появился и продолжительное время держался огромный обруч радуги – знамение вечного завета между церковью небесной и земной. Елена Семенищева

9о лет назад произошли события, которые изменили весь ход мировой истории и повлияли на времена и сроки нашего существования. Были убиты Царь — Помазаник Божий, его семья и родственники — уничтожался весь царский род. Свершилось величайшее злодеяние — пролилась кровь Праведников, пролита подло и низко. Они были оболганы, преданы и осмеяны. За много лет из множества пророчеств им было известно о своем будущем, и они готовились к нему. Они пошли на закланье. И отдали на заклание своих детей. Начался отсчет истребления и мученичества русского народа. Благодаря крови всех замученных и убитых, всех исповедников и молитвенников, прославленных и не прославленных, известных и погибших в безвестности, на Земле начался новый виток истории. И этот виток может быть не последний… Кровь этих мучеников — зерно, упавшее в землю, которое дает плод в свое время… Россия и вся земля держится на их молитвах. И если наша любовь к Богу и Отечеству соединится с их молитвами, то Россия будет сохранена. Сохранится Россия и Православие — сохранится весь мир.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Нет такой жертвы, которую я бы не принес, чтобы спасти Россию…

ПРОРОЧЕСТВА О ГИБЕЛИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ Из книги «Серафимо-Дивеевские предания»: В торжествах открытия мощей преподобного Серафима, состоявшихся в Сарове 17–19 июля 1903 года, участвовала почти вся Царская Фамилия. Монахиня Дивеевской пустыни Серафима (Булгакова, 1903–1991) записала воспоминания о прибытии Государя в Дивеево 20 июля 1903 года: «... поехали к Елене Ивановне Мотовиловой († 1910, супруге Николая Мотовилова). Государю было известно, что она хранила переданное ей Мотовиловым (1808–1879) письмо, написанное преподобным Серафимом и адресованное Государю Императору Николаю II. Это письмо преподобный Серафим написал, запечатал мягким хлебом, передал Николаю Александровичу Мотовилову со словами: – Ты не доживешь, а жена твоя доживет, когда в Дивеево приедет вся Царская Фамилия, и Царь придет к ней. Пусть она Ему передаст.

Мне рассказывала Наталья Леонидовна Чичагова (дочь владыки священномученика Серафима Чичагова, (1856–1937), написавшего «Летопись СерафимоДивеевского монастыря» – Ред.), что когда Государь принял письмо, с благоговением положил его в грудной карман, сказав, что будет читать письмо после. Когда Государь прочитал письмо, уже вернувшись в игуменский корпус, он горько заплакал. Придворные утешали Его, говоря, что хотя батюшка Серафим и святой, но может ошибаться, но Государь плакал безутешно. Содержание письма осталось никому неизвестно». Игумен Серафим (Кузнецов) в своих «Листках воспоминаний» писал: «Своим провидящим духом прозревал мученическую кончину Царя и современный великий праведник батюшка отец Иоанн Кронштадтский, говоривший: Царь

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

В центре Паша Саровская – преподобная Параскева Дивеевская у нас праведной и благочестивой жизни, Богом послан ему тяжелый крест страданий, как своему избраннику и любимому чаду, как сказано тайновидцем судеб Божиих: Кого люблю; тех обличаю и наказываю (Апок. 3,19). Если не будет покаяния у русского народа, конец мира близок; Бог отнимет у них благочестивого Царя и пошлет бич в лице нечестивых жестоких самозванных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами. Параскева Ивановна (Паша Саровская, ныне прославленная в лике святых – Ред.), жившая последние годы в Дивееве, а до того несколько десятков лет в лесу, …которая предсказала Государю и Государыне за год рождение сына (но не на радость, а на скорбь родится этот царственный птенчик, невинная кровь которого будет вопиять на небо). Она в последние дни земной жизни, в своих условных, но ясных поступках и словах предсказывала надвигающуюся грозу на Россию. Портреты Царя, Царицы и Семьи она ставила в передний угол с иконами и молилась на них наравне с иконами, взывая: «Святые Царственные мученики, молите Бога о нас». В 1915 году, в августе, я приезжал с фронта в Москву, а затем в Саров и Дивеев, где сам лично в этом убедился. …Целуя портреты Царя и

Семьи, прозорливица говорила, что это ее родные, милые, с которыми скоро будет вместе жить». Из рукописной «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», написанной митрофорным протоиереем Стефаном Ляшевским (1899–1986) по благословению священномученика Серафима (Чичагова) как продолжение его трудов. «Подробности этого посещения Дивеева (Царской Четой.) рассказала мне матушка игумения Александра (Траковская – Ред.). «Во время прославления (прп. Серафима Саровского – Ред.) в Дивееве жила знаменитая на всю Россию Христа ради юродивая блаженная Паша Саровская… Когда его экипаж подъехал к келии блаженной Паши, вынесли все стулья, на полу был расстелен ковер. Их величества, князья и митрополиты едва смогли войти в келию. Параскева Ивановна сидела на кровати. Посмотрев на Государя, она сказала: «Пусть только Царь с Царицей останутся». Государь извиняюще посмотрел на остальных, попросил оставить его и Государыню одних, видимо, предстоял серьезный разговор. Все вышли и сели в свои экипажи, ожидая выхода Их Величеств. Матушка игуменья выходила из келии последняя, но послушница осталась. Вдруг игумения слышит, как Параскева Ивановна,

ГЛАВНАЯ ТЕМА обращаясь к Царям, сказала: «Садитесь». Государь оглянулся и, увидев, что негде сесть, — смутился, а блаженная свое: «Садитесь на пол». Вспомним, что Государь был арестован на станции «Дно»! В великом смирении Государь и Государыня опустились на ковер, иначе бы не устояли от ужаса, который им преподнесла Параскева Ивановна. Она им сказала всё, что потом исполнилось: гибель России, династии, разгром Церкви и море крови. Беседа продолжалась очень долго, Их Величества ужасались, Государыня была близка к обмороку. Наконец она сказала: «Я вам не верю, это не может быть!» Происходила встреча за год до рождения Наследника, которого так хотела Царская Чета. Параскева Ивановна достала с кровати кусок красной материи и говорит Государыне: «Это твоему сынишке на штанишки. Когда он родится – поверишь тому, о чем я говорила». С этого момента Государь начал считать себя обреченным на крестные муки и позже говорил не раз: «Нет такой жертвы, которую я бы не принес, чтобы спасти Россию». Из книги «Серафимо-Дивеевские предания): Монахиня Серафима (Булгакова) вспоминала о блаженной Паше Саровской (1795–1915): «Блаженная умерла 22 сентября 1915 года (старица прожила 120 лет). Перед смертью она все клала земные поклоны перед портретом Государя. Когда она уже была не в силах, то ее опускали и поднимали келейницы. – Что ты, мамашенька, так на Государя-то молишься? – Глупые, он выше всех царей будет. ...Незадолго до своей смерти Прасковья Ивановна сняла портрет Государя и поцеловала в ножки со словами: – Миленький уже при конце» Крестный путь Государю предсказал в своей келии и знаменитый старец Гефсиманского скита близ ТроицеСергиевой лавры прп. Варнава (Меркулов, † 18 февраля 1906), «предрекая небывалую еще славу Царского Имени Его...». Николай II пришел к старцу с покаянием в начале 1905 г. «О содержании беседы Императора со старцем Варнавой точных сведений нет. Достоверно известно лишь, что именно в этот год Николай II получил благословение на принятие мученического конца, когда Господу угодно будет этот крест на Него возложить». Насельник Иоанновского монастыря на Карповке в Санкт-Петербурге вспоминал: «будучи при батюшке Иоанне Кронштадтском... несколько раз был свидетелем,

как к нему ночью приезжал Император Николай II. При последнем приезде Батюшка на его вопросы ему ответил, что есть только три пути для него: уехать за границу, оставить все и стать странником, оставаясь в России, или стать мучеником. Император выбрал путь мученика, вот откуда у него полное непротивление злым разрушительным силам, так как он заранее знал свой путь и будущее России. Полное смирение перед волей Божией, а не бесхарактерность, как клевещут на него люди противления». Преподобный Анатолий Младший (Потапов, † 30 июля 1920), оптинский старец – князю Николаю Жевахову перед назначением последнего на пост товарища оберпрокурора Священного Синода (1916): «Нет греха большего, как сопротивление воле Помазанника Божия... Береги Его, ибо Им держится земля Русская и Вера Православная... Но...» Отец Анатолий задумался, и слезы показались у него на глазах; взволнованный, он кончил невысказанную мысль, сказав: «Судьба Царя – судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия». Одно из последних предсказаний Государыне было сделано 11 декабря 1916 года старицей Десятинного монастыря Марией Михайловной 107-ми лет. Государыня Александра Федоровна — Николаю II (в письме от 12.12.1916): «Она (старица) благословила и поцеловала нас. Тебе она посылает яблоко (пожалуйста, съешь его). Она сказала, что война скоро кончится – «Скажи ему, что мы сыты». Мне она сказала: «А ты, красавица – тяжелый крест – не страшись». – (Она повторила это несколько раз) – За то, что ты к нам приехала, будут в России две церкви строить (она повторила это дважды) – не забывай нас, приезжай опять». Бэби (Наследнику) она послала просфору...». Анна Вырубова († 1964), фрейлина императрицы, впоследствии монахиня Мария вспоминала об этом: «В декабре 1916 года Ее Величество, чтобы отдохнуть душою, поехала на день в Новгород с двумя Великими Княжнами и маленькой свитой, где посетила лазареты, монастыри и слушала обедню в Софийском соборе. До отъезда Государыня посетила Юрьевский и Десятинный монастыри. В последнем она зашла к старице Марии Михайловне, в ее крошечную келью, где в тяжелых веригах на железной кровати лежала много лет старушка. Когда Государыня вошла, старица протянула к ней свои высохшие руки и произнесла: «Вот идет мученица – Царица Александра!» Обняла ее и благословила. Через несколько дней старица почила».

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Святитель Иоанн (Максимович)

УБИЙСТВО ГОСУДАРЯ

осударь был умерщвлен на глазах всего народа, не сделавшего даже попытки его спасти. Это тем более страшно и непонятно, что Государь Николай Александрович воплотил в себе лучшие черты царей, которых знал, любил и почитал русский народ. Царь-Мученик более всего походил на Царя Алексея Михайловича, Тишайшего, но превосходил его своей непоколебимой кротостью. Россия знала Александра II, Освободителя, но Царь Николай II освободил еще больше народа из братского славянского племени. Россия знала Александра III, Миротворца, а Государь Николай II не ограничивался только попечением о мире в свои дни, но сделал крупный шаг к тому, чтобы все народы Европы и всего мира жили миролюбиво и разрешали свои недоразумения мирным путем. С этой целью, по бескорыстному и благородному личному почину его, была созвана Гаагская конференция. Россия восхищалась Александром I и назвала его Благословенным за то, что он освободил Европу от чуждой власти одного человека. Государь Николай II в условиях во

Из проповеди

ГЛАВНАЯ ТЕМА много раз более трудных восстал против такой же попытки другого человека распространить свою власть на чуждый ему по крови и вере славянский народ и в защите его проявил стойкость, не знающую компромиссов. Россия знала великого преобразователя Петра I, но если припомнить все преобразования Николая II, то мы не знаем, кому отдать предпочтение, причем последним преобразования были проведены более внимательно, обдуманно и без резкости. Иоанна III, Иоанна Калиту Россия знала как собирателей России, но до конца довел их дело Государь Николай II, когда в 1915 году вернул России, хотя и на краткое время, всех ее сынов. Государь Всероссийский – он первый и единственный был Царем Всерусским. Его внутренний, духовный нравственный облик был так прекрасен, что даже большевики, желая его опорочить, могут упрекнуть его только в одном – в набожности. Доподлинно известно, что он всегда начинал и заканчивал свой день молитвой. В великие церковные празднества он всегда приобщался, причем смешивался с народом, приступавшим к Великому Таинству, как это было при открытии мощей преподобного Серафима. Он был образец целомудрия и глава образцовой православной семьи, воспитывал своих детей в готовности служить русскому народу и строго подготовлял их к предстоящему труду и подвигу. Он был глубоко внимателен к нуждам своих подданных и хотел ясно и близко себе представить их труд и служение. Всем известен случай, когда он прошел один несколько верст в

полном солдатском снаряжении, чтобы ближе понять условия солдатской службы. Он ходил тогда совсем один, и тем ясно опровергаются клеветники, говорящие, что он боялся за свою жизнь. Если Петр I сказал: «А о Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, жила бы Россия», то Государь Николай Александрович поистине, можно сказать, исполнил это. Говорят, что он был доверчив. Но великий отец Церкви св. Григорий Великий говорил, что чем чище сердце, тем оно доверчивее. Что же воздала Россия своему чистому сердцем, любящему ее более своей жизни Государю? Она отплатила ему клеветой. Он был высокой нравственности – стали говорить о его порочности. Он любил Россию – стали говорить об измене. Даже люди, близкие Государю, повторяли эту клевету, пересказывали друг другу слухи и разговоры. Под влиянием злого умысла одних, распущенности других слухи ширились, и начала охладевать любовь к Царю. Потом стали говорить об опасности для России и обсуждать способы освобождения от этой несуществующей опасности и во имя якобы спасения России стали говорить, что надо отстранить Государя. Расчетливая злоба сделала свое дело: она отделила Россию от своего Царя, и в страшную минуту во Пскове он остался один. Близких нет. Были преданные, но и их не допустили. Страшная оставленность Царя... Но не он оставляет Россию, Россия оставляет его, любящего Россию больше своей жизни. Видя это, и в надежде, что его самоумаление успокоит и смирит разбушевавшиеся страсти на-

35 родные, Государь отрекается от Престола. Но страсть никогда не успокаивается, достигнув желанного, – она разгорается еще больше. Наступило ликование тех, кто хотел низвержения Государя. Остальные молчали. Последовал арест Государя, и дальнейшие события были неизбежны. Если оставить человека в клетке со зверьми, то рано или поздно они его растерзают. Государь был убит, и Россия молчала. Не раздалось ни возмущения, ни протеста, когда совершалось это страшное злодеяние, и это молчание есть великий грех русского народа… Под сводом Екатеринбургского подвала был убит Повелитель Руси, лишенный людским коварством царского венца, но не лишенный Божией правдой священного миропомазания. Все цареубийства в истории России были произведены кучкой людей, но не народом. Когда был убит Павел I, народ и не знал об этом, а узнав, долгие годы приносил к его гробу сочувствие и молитвы. Убийство Александра II вызвало в России бурю возмущения, которая оздоровила нравственное состояние народа, и это сказалось в царствование Александра III. Народ остался чист от крови Царя Освободителя. Здесь же народ, весь народ, виновен в пролитии крови своего Царя. Одни убили, другие одобряли убийство и тем совершили не меньший грех, третьи не помешали. Все виновны, и поистине мы должны сказать: «Кровь его на нас и на детях наших». …Великий грех поднять руку на Помазанника Божия. Не остается и малейшая причастность к такому греху неотмщенной.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ИСТОРИЯ ЖИЗНИ И ЛЮБВИ После свадьбы (14/26 ноября 1824 года) Александра Федоровна записала в дневнике мужа: «Я никогда не верила, что в мире может быть такое полное счастье – такое чувство общности между двумя смертными. Больше не будет разлук. Соединившись, наконец, мы связаны на всю жизнь, а когда эта жизнь закончится, мы встретимся снова в другом мире и навечно останемся вместе.

семье наследника цесаревича Александра Александровича и его супруги Марии Федоровны 6 (19) мая 1868 года под Санкт-Петербургом в Царском Селе родился сын – будущий император Николай II. Колокольный звон всех церквей и гром пушек отметили крещение младенца. Будущий царь появился на свет в день памяти древнего святого Иова Многострадального, а назван был в честь Николая Чудотворца. Обоим святым он старался подражать с детства. Николай рос кротким, ласковым мальчиком, был уступчив, вежлив и добр. Его глубоко трогало всякое человеческое горе. С раннего детства он был приучен к строгому порядку и дисциплине. День он начинал и заканчивал молитвой. Много времени проводил за книгой. Как говорил его царственный отец, «дети должны шалить в меру, играть, учиться и хорошо молиться Богу».

Цесаревич Николай Александрович

ГЛАВНАЯ ТЕМА Из воспоминаний Владимира Олленгрена: «В Ники было что-то от ученика духовного училища: он любил зажигать и расставлять свечи перед иконами и тщательно следил за их сгоранием: тушил огонек – и огарок, чтобы не дымил, опрокидывал в отверстие подсвечника, делал это истово, по-ктиторски. Заветным его желанием было облачиться в золотой стихарик, стоять около священника посередине церкви и во время елеопомазания держать священный стаканчик, Ники недурно знал чин служб, был музыкален и умел тактично и корректно подтягивать хору. Память у него была острая, и, надев скатерть вместо ризы, он читал наи-

зусть многие прошения из ектений и, напружинив голос до диаконского оттенка, любил гудеть: – О благочестивейшем, самодер‑ жавнейшем Великом Государе нашем... О супруге его... А я должен был, и обязательно в тон, заканчивать: – Господи, помилуй...» Образование сына по воле августейшего отца Александра III велось строго в русском православном духе. Царственный отрок проводил много времени за книгой. Он удивлял своих учителей необычайной памятью и незаурядными способностями. В 10-летнем возрасте он имел еженедельно 24 урока, к 15 годам их стало более 30. Цесаревич

Принцесса Алиса Гессенская

37 получил высшее юридическое, военное и экономическое образование, прошел военную подготовку в пехоте, кавалерии, артиллерии и на флоте. Его педагогами были выдающиеся преподаватели, профессора высших учебных заведений. Один из них, К. П. Победоносцев, оказал на цесаревича большое влияние. Абсолютная монархия в соединении с православием – вот главная идея, которую проводил Победоносцев. Он внушал цесаревичу, что русский народ, православная церковь и царь должны составлять одно целое, и царь как помазанник Божий будет отвечать за свой народ перед Богом. Особую любовь Николай Александрович питал к армии. Эта любовь стала развиваться у него с раннего возраста, военная служба отвечала складу характера наследника. Русская армия олицетворяла для него величие и мощь империи, незыблемость и силу России. В 1884 году, когда Николаю было всего 16 лет, он впервые встретился с 12-летней принцессой Алисой Гессенской. Она приехала на бракосочетание своей старшей сестры Эллы с великим князем Сергеем Александровичем Романовым. Юная принцесса была поразительно красива. Между Николаем и Алисой зародилась дружба, а затем святая беззаветная любовь. 31 мая они тайком от всех нацарапали свои имена на окошке итальянского домика в Петергофе: Alix Niki. Вечером цесаревич занес в свой дневник: «Мы любим друг друга». Через две недели принцесса должна была возвращаться домой, и Николай снова пишет в своем дневнике: «Мне очень и очень грустно, что Дармштадтские уезжают завтра, а еще больше, что милая Аликс покинет меня».

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Цесаревич Александр Александрович Прошли более 7 лет. «Вчера у Мама рассуждали о семейной жизни теперешней молодежи из общества: невольно этот разговор затронул самую живую струну моей души, затронул ту мечту и надежду, которыми я живу изо дня в день… Моя мечта – когда-нибудь жениться на Аликс Г. Я давно ее люблю, но еще глубже и сильнее с 1889 г., когда она провела шесть недель в Петербурге! Единственное препятствие или пропасть между нею и мною — это вопрос религии! Кроме этой преграды, нет другой; я почти уверен, что наши чувства взаимны! Все в воле Божией. Уповая на Его милость, я спокойно и покорно смотрю в будущее», – записал цесаревич в своем дневнике. В 1889 году, когда цесаревичу исполнился 21 год, он обратился к родителям с просьбой благословить

его на брак с принцессой Алисой. От отца он получил отказ: «Ты очень молод, для женитьбы есть еще время, и, кроме того, запомни следующее: ты – наследник Российского престола, ты обручен России, а жену мы еще успеем найти». Николай смирился перед волей отца и стал ждать. Через пять лет, весной 1894 года, видя твердое решение своего сына, его терпение, император Александр III и императрица Мария Федоровна дали свое благословение на этот брак. Цесаревич убедил принцессу Алису принять православную веру. С глубокой любовью он говорил ей: «Когда Вы узнаете, как прекрасна, благодатна и смиренна наша православная религия, как великолепны наши храмы и монастыри, и как торжественны и величавы наши богослужения, – Вы полюбите, и ни-

Цесаревна Мария Феодоровна что не будет нас разделять». Чин присоединения ее к Православной Церкви совершил всероссийский пастырь Иоанн Кронштадтский. Во время миропомазания она была наречена Александрой в честь святой Царицы-Мученицы. В тот знаменательный день августейшие жених и невеста после таинства покаяния вместе причастились Святых Христовых Тайн. Всей душой, глубоко и искренно приняла Александра Федоровна православие. «Твоя страна будет моей страной, – говорила она, – твой народ – моим народом и твой Бог – моим Богом» (Руфь 1,16). Николай II взошел на престол 2 ноября 1894 года и дал присягу «всегда иметь единой целью мирное преуспевание, могущество и славу дорогой России и устроение счастья всех Наших верноподданных». Как

ГЛАВНАЯ ТЕМА

cамодержец Всероссийский он венчался на царство 27 мая 1896 года в Москве, в Успенском соборе Кремля. Митрополит Московский Сергий обратился к нему со словами: «...Как нет выше, так нет и труднее на земле Царской власти, нет бремени тяжелее Царского служения. Через помазание видимое да озарит невидимая сила свыше... Твою самодержавную деятельность ко благу и счастью Твоих верноподданных». Император Николай II прочел Символ веры; облачившись в порфиру и возложив на голову Царский венец, взял в руки державу и скипетр. В молитве к Царю Царствующих государь просил ниспослать на него Дары Духа Святого и наставить в деле, которому послан он служить». После Божественной литургии император восприял Священное Ми-

ропомазание. Он вошел Царскими Вратами в алтарь и причастился Святых Христовых Тайн, как священнослужитель. Православный царь при совершении таинства миропомазания во время венчания на царство становится священным лицом и носителем особой благодати Святого Духа. Эта благодать действует через него при соблюдении им закона и удерживает распространение зла в мире, император Николай II был глубоко проникнут осознанием этой духовной миссии, лежащей на помазаннике Божием. Это была истинно православная семья, в которой царили традиции и уклад благочестивых русских семей. «В устройстве дома должен принимать участие каждый член семьи, – писала в дневнике государыня, – и самое полное семейное счастье может быть достигнуто, когда все честно выполняют свои обязанности». Августейшая семья вела замкнутый образ жизни. Они не любили торжеств и громких речей, этикет был им в тягость. Царица и великие княжны нередко пели в храме на клиросе во время Божественной литургии. «А с каким трепетом, с какими светлыми слезами приступали они к Святой Чаше!» – вспоминал архиепископ Феофан Полтавский.

39 По вечерам царь часто читал вслух в семейном кругу. Царица и дочери занимались рукоделием, говорили о Боге и молились. В пять часов подавался чай, который государь пил вместе с государыней и с детьми. От шести часов до восьми часов вечера снова приезжали министры. Затем до вечернего чая государь работал один. К этой ежедневной программе часто прибавлялись смотры, публичные встречи – тогда императору приходилось жертвовать своим сном, чтобы не запустить текущие дела. Ни одна бумага не залеживалась на его столе. Он всегда все прочитывал и возвращал без задержки. У царя никогда не было секретаря, он делал всю работу сам, даже сам накладывал государственные печати на конверты перед тем, как передать их для отправки, потому что царь не любил доверять своих мыслей посторонним, он не желал ничьего влияния над собой, желал слушаться лишь своей совести... Отношения августейших супругов отличались искренней любовью, сердечным взаимопониманием и глубокой верностью. «Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! – записал 27 ноября 1914 года в дневнике Николай Александрович. – Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости». Царь и царица воспитывали детей в преданности русскому народу и тщательно готовили их к предстоящему труду и подвигу. «Дети должны учиться самоотречению, учиться отказываться от собственных желаний ради других людей, – считала государыня, – и долг родителей в отношении детей подготовить их к жизни, к любым ис-

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

пытаниям, которые ниспошлет им Бог». Дети воспитывались в простоте и строгости. Царевич и великие княжны спали на жестких походных кроватях без подушек; одевались просто; платье и обувь переходили от старших к младшим. Еда была самая простая. Любимой пищей царевича Алексея были щи, каша и черный хлеб, которые, как говорил он, «едят все мои солдаты». «Для Бога нет невозможного, – писала государыня, – Я верю в то, что кто чист своей душой, тот будет всегда услышан и тому не страшны никакие трудности и опасности жизни, так как они непреодолимы только для тех, кто мало и неглубоко верует». Государь сознавал необходимость возрождения России на духовных началах Святой Руси. «Царство Русское колеблется, шатается, близко к падению, – писал в то время праведный Иоанн Кронштадтский, – и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние царства и города, стертые правосудием Божиим с лица земли за свое безбожие и за свои беззакония». По замыслу государя, успех задуманного во многом зависел от восстановления патриаршества и выбора патриарха. После глубоких размышлений он решил возложить, если Богу будет угодно, тяжелое бремя патриаршего служения на себя, приняв монашество и священный сан. Царский престол он полагал оставить своему сыну, назначив регентами при нем императрицу и брата Михаила. В марте 1905 года государь встретился с членами Святейшего синода и сообщил им о своем намерении. В ответ последовало молчание. Государь как носитель верховной власти Православного Самодержавного Царства нес свя-

Цесаревич Николай Александрович в шестнадцать лет щенные обязанности вселенского покровителя и защитника православия, оберегая церковный мир во всем мире. Он встал на защиту гонимых, когда турки вырезали армян, притесняли и угнетали славян, и широко открыл границы России беженцамхристианам. Когда летом 1914 года Австро-Венгрия напала на беззащитную Сербию, царь Николай II без колебаний ответил на призыв о помощи. Россия защитила братскую страну. Помазанник Божий глубоко сознавал свой долг царского служения и не раз говорил: «Министры могут меняться, но я один несу ответственность перед Богом за благо нашего народа». Исходя из исконно русского начала соборности, он стремился привлечь к управлению страной лучших людей, оставаясь решительным противником введения в России конституционного правления. Он

пытался умиротворить политические страсти и дать внутренний мир стране. Однако страсти продолжали бушевать. Газета «Освобождение», издававшаяся в то время за границей, открыто называла «освободительные силы», выступавшие против царской власти в России: «Вся интеллигенция и часть народа; все земство, часть городских дум... вся печать». Премьер-министр Столыпин сказал в 1907 году: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия». Мировая война началась утром 1 августа 1914 года, в день памяти преподобного Серафима Саровского. Дивеевская блаженная Паша Саровская говорила, что войну затеяли враги Отечества, чтобы свергнуть Царя и разорвать Россию на части. Через несколько дней после начала войны Государь с семьей прибыл в Москву. Ликовал народ, звонили колокола Первопрестольной. На все приветствия Царь отвечал: «В час военной угрозы, так внезапно и вопреки моим намерениям надвинувшейся на миролюбивый народ мой, я, по обычаю Державных предков, ищу укрепления душевных сил в молитве у святынь Московских». С первых дней войны Государь, помимо неусыпных трудов государственных, объезжал фронт, города и села России, благословляя войска и ободряя народ в посланном ему испытании. Царь горячо любил армию и близко принимал к сердцу ее нужды. Летом 1915 года, в тяжелейшее для русской армии время, Царь принял на себя Верховное командование войсками. Он был убежден, что лишь в этом случае враг будет разбит. К февралю 1917 года армия держалась стойко, войска ни

ГЛАВНАЯ ТЕМА

В день помолвки. Кобург, 8 апреля 1894 года

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Их Императорские Величества Государь Император Николай Александрович, Государыня Императрица Александра Федоровна, Его Императорское Высочество Цесаревич Алексей Николаевич, Их Императорские Высочества Великие Княжны Ольга Николаевна, Татьяна Николаевна, Мария Николаевна и Анастасия Николаевна в чем не испытывали недостатка, и победа не вызывала сомнений. Император Николай II в тяжелейших условиях подвел Россию к порогу победы. Враги не дали ему переступить этот порог. «Только теперь возможно свержение Царя, – говорили они, – а потом, после победы над немцами, власть Государя надолго упрочится». Преподобный Серафим Саровский еще в 1832 году предсказал всеобщий бунт против Царской

власти и кровавый момент ее падения: «Они дождутся такого времени, когда и без того очень трудно будет Земле Русской, и в один день и в один час, заранее условившись о том, поднимут во всех местах Земли Русской всеобщий бунт, и, так как многие из служащих тогда будут и сами участвовать в их злоумышлении, то некому будет унимать их, и на первых порах много прольется невинной крови, реки ее потекут по Земле Русской, много дворян, и

духовенства, и купечества, расположенных к Государю, убьют...» Блаженная Паша Саровская перед смертью молилась на портреты Царя и Царской Семьи наравне с иконами, взывая: «Святые Царственные Мученики, молите Бога о нас». Однажды Царю передали ее слова: «Государь, сойди с Престола сам». Наступило 15 марта 1917 года. В столице нарастали волнения. В действующей армии вспыхнул «генеральский бунт». Высшие чины ар-

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Их Императорские Величества Государь Император Николай Александрович за пробой солдатской каши. Октябрь 1915 год мии просили Государя отречься от Престола «ради спасения России и победы над внешним врагом», хотя победа уже была предрешена. С этой просьбой коленопреклоненно обратились к Царю и его ближайшие родственники. Не нарушая присяги Помазанника Божьего и не упраздняя Самодержавной Монархии, Император Николай II передал Царскую власть старшему из рода – брату Михаилу. В этот день Государь записал в дневнике: «Кругом измена, трусость

и обман». Государыня, узнав об отречении, сказала: «Это Воля Божия. Бог допустил это для спасения России». Народ лишился того, кто обладал преемственной благодатью творить Русское Право. Именно в тот роковой день в селе Коломенское, под Москвой, произошло чудесное явление иконы Божией Матери, названной «Державная». Царица Небесная изображена на ней в царской порфире, с короной на голове, со Скипетром и Державою в

руках. Пречистая приняла на Себя бремя Царской власти над народом России. Начался крестный путь Царской Семьи на Голгофу. Она всецело предала себя в руки Господа. «Все в Воле Божией, – говорил Государь в трудные минуты жизни, – уповаю на Его милосердие и спокойно, покорно смотрю в будущее». Молчанием встретила Россия весть об аресте 21 марта 1917 года Временным правительством Царя

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

и Царицы. Назначенная Временным правительством следственная комиссия изводила Царя и Царицу обысками и допросами, но не нашла ни единого факта, обличающего их в государственной измене. На вопрос одного из членов комиссии, почему еще не опубликована их переписка, ему ответили: «Если мы ее опубликуем, то народ будет поклоняться им, как святым». Августейшая Семья, находясь в заключении в Царском Селе, неустанно трудилась. Весной Государь с детьми очищал парк от снега, летом они работали на огороде; рубили и пилили деревья. Неутомимость Царя так поразила солдат, что один из них сказал: «Ведь если ему дать кусок земли и он сам будет на нем работать, то скоро опять себе всю Россию заработает». В августе 1917 года Царскую Семью повезли под охраной в Сибирь. В день праздника Преображения Господня на пароходе «Русь» они прибыли в Тобольск. При виде Августейшей Семьи простые люди снимали шапки, крестились, многие падали на колени: плакали не только женщины, но и мужчины. Однажды Государь спросил красноармейца из охраны, что делается в России. Тот ответил: «Льется кровь рекой от междоусобной войны. Люди уничтожают друг друга». Николай Александрович ничего не сказал и, тяжело вздохнув, обратил свой взор к небу. Режим содержания Царственных Узников постепенно ужесточался. Государыня писала в то время: «Надо перенести, очиститься, переродиться!» Ровно через год после отречения, в Тобольске, Государь записал в дневнике: «Сколько еще времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и вну-

тренними врагами? Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать? А все-таки никто как Бог! Да будет Воля Его Святая!» Царская Семья всем сердцем любила Россию и не мыслила жизни вне Родины. «Как я люблю мою страну, со всеми ее недостатками. Она мне все дороже и дороже, и я каждый день благодарю Господа за то, что Он позволил нам остаться здесь», – писала Александра Феодоровна, будучи в заключении. «Я не хотел бы уезжать из России. Слишком я ее люблю, – говорил Государь. – Я лучше поеду в самый дальний конец Сибири». «Мы до сего времени, – вспоминали слуги Государя, – такого благородного, сострадательного, любящего, праведного Семейства не видели и, наверное, больше не увидим». Епископ Тобольский Гермоген, который в свое время распространял клевету на Государыню, теперь открыто признал ошибку. В 1918 году перед своей мученической кончиной он написал письмо, в котором называл Царскую Семью «многострадальным Святым Семейством» и умолял всех быть осторожными в осуждении всякого человека, а особенно Помазанника Божия – Царя. В конце апреля 1918 года Августейших Узников привезли под конвоем в Екатеринбург, который стал для них Русской Голгофой. «Быть может, необходима искупительная жертва для спасения России: я буду этой жертвой, – говорил Государь, – да свершится воля Божия!» Постоянные оскорбления и издевательства со стороны охраны в Ипатьевском доме причиняли Царской Семье глубокие нравственные и физические страдания, которые они переносили с беззлобием и всепрощением. Государыня Александра Феодоров-

на записала в дневнике, вспоминая слова святого Серафима Саровского: «Укоряемы – благословляйте, гонимы – терпите, хулимы – утешайтесь, злословимы – радуйтесь. Вот наш путь. Претерпевший до конца спасется». Царская Семья сознавала приближение смерти. В те дни Великая Княжна Татьяна в одной из своих книг подчеркнула строки: «Верующие в Господа Иисуса Христа шли на смерть, как на праздник становясь перед неизбежной смертью, сохраняли то же самое дивное спокойствие духа, которое не оставляло их ни на минуту. Они шли спокойно навстречу смерти потому, что надеялись вступить в иную, духовную жизнь, открывающуюся для человека за гробом». Великая Княжна Ольга писала из заточения: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него – он всех простил и за всех молится, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь». В письме Государя к сестре как никогда проявилась сила его духа в тяжкие дни испытаний: «Я твердо верю, что Господь умилосердится над Россиею и умирит страсти в конце концов. Да будет Его Святая Воля».«Прости им грех их; а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32,32), – подчеркнул в книге Священного Писания святой Царь-мученик По Промыслу Божиему Царственные Мученики были взяты из земной жизни все вместе, в награду за безграничную взаимную любовь, которая крепко связала их в одно нераздельное целое.

Икона Божией Матери «Державная»

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ПЕРЕПИСКА

ГЛАВНАЯ ТЕМА Виндзорский замок (Англия), 4 мая 1894 года. Мой дорогой, бесценный Ники, Я только что приехала, позавтракала с бабушкой (королевой Англии Викторией. — Ред.). Как мне напомнило это Кобург и более обычного заставило по тебе скучать. А потом блаженство оттого, что нашла твое милое письмо, за которое большая благодарность и множество нежных поцелуев, и цветы. Я собираюсь положить их в свою Библию и молитвенник. Они все еще чудесно пахнут. Я столь рада была твоему письму, что не могу сказать, сколько раз за эти несколько минут перечитывала его, покрывая поцелуями. Как я скучаю по твоим поцелуям и нежным словам! Путешествие прошло хорошо, через пролив переплыли просто прекрасно, волнения на море не было, и я не очень устала. Здесь так красиво — зелень, оживляемая цветами... Я ужасно счастлива после твоего письма. Я ведь такая же, как ты, я тоже стесняюсь выражать свои чувства, а так много хотела сказать тебе, спросить, о многом поговорить, но чувствовала себя слишком смущенной. Мы должны будем справиться с этой слабостью, не так ли?.. Все твои фотографии смотрят на меня большими красивыми глазами. О, если бы ты только был здесь, и я могла прижать тебя к своему сердцу... Да, любимый, так ужасно было на вокзале в присутствии всех прощаться с тобой холодно. Я должна была обдумать все до твоего приезда. Никогда не забуду эти первые дни и как по-свински я вела себя по отношению к тебе, прости меня, моя любовь. О, если бы только ты знал, как я тебя обожаю, и годы только усилили мою любовь к тебе, и я желаю только одного: быть достойной твоей любви и нежности. Ты слишком добр ко мне. Я заканчиваю, иначе письмо не успеет вовремя на почту... Да благословит тебя Бог, моя дорогая любовь. Множество нежных поцелуев от твоей глубоко преданной маленькой девочки, Аликс. Твоя невеста! Как необычно это звучит, милый. Я все время думаю о тебе. Красное Село, 3/15 августа 1894 года. Моя дорогая любимая Алики, Мы только что закончили завтрак, и, так как я сейчас свободен, имею желание сесть и поболтать с моей малышкой. Дорогая, не считай меня глупым, но я не могу начать ни одного письма, не повторив то, что постоянно чувствую и о чем думаю: я люблю тебя, я люблю тебя. О, милая, что это за сила, которая навсегда сделала меня твоим пленником? Я ни о чем не могу думать, кроме тебя, моя родная, и я отдаю свою жизнь в твои руки, большего я не могу отдать. Над моей любовью, каждой ее капелькой, ты имеешь полную власть! Хоть мы и в разлуке, но наши души и мысли едины, не правда ли, дорогая? О, моя Алики, если бы ты только знала, сколько счастья ты мне дала, ты была бы рада и ничто не потревожило бы мира твоего сердца. Как бы мне хотелось быть рядом с тобой, шептать тебе на ушко нежные слова любви и утешения; ничто не печалит меня больше, чем мысль, что по моей вине, хотя и невольной, ты терзаешься, а я не могу тебе помочь, находясь от тебя вдали! Молитва так облегчает всем тяжесть земного бремени. И, милая, пожалуйста, всегда пиши мне, если тебе понадобиться что-то узнать. Говори прямо и откровенно. Никогда не бойся сказать мне все, что захочешь. Мы должны все знать друг о друге и всегда помогать друг другу, правда ведь, дорогая? ...твой Ники. Вольфсгартен, 31 августа 1894 года. Мой дорогой, бесценный, …Так печально прощаться, не зная, что может случиться, когда снова встретишься, и при этом нужно шутить, казаться веселой, как будто тебе абсолютно все равно. Как справедливо говорит Шекспир, жизнь — это сцена, на которой мы все играем свои роли, некоторые хорошо, некоторые плохо. Разве мы не

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ играем постоянно, пряча наши чувства — стараемся казаться веселыми, когда нам грустно, шутим, едва сдерживая слезы? Но между нами, дорогой, пусть не будет никакого притворства — пусть все будет открытым, чистым и искренним. Давай говорить друг другу все-все. Насколько это лучше, чем скрывать что-то и терзаться... Где нет доверия, какая может быть любовь? О, милый мой, как радостно думать, что я все могу тебе сказать. …По природе я очень скрытная, но с тобой будет не так. Я так сильно тебя люблю... и полностью тебе доверяю, а ты мне. ...Да, я тоже терпеливо и в то же время с нетерпением ожидаю тебя. Но если я думаю о других несчастных, которые должны ждать годами и находиться в море, тогда мне легче переносить наше испытание. Преданная тебе до гроба, верно любящая, твое Солнышко, Аликс. Спала, 5/17 сентября 1894 года. Моя драгоценная, Приехав домой с охоты, перед тем, как идти в столовую пить чай, я помчался наверх посмотреть, пришло ли письмо. Я нашел твое дорогое послание (№ 106) и с жадностью его проглотил, а потом покрыл поцелуями. Много-много раз благодарю тебя за него, дорогая, за все твои добрые слова. Никогда, моя дорогая, они мне не надоедят. Если бы ты знала, какая радость и счастье для меня твои слова! Я всегда перечитываю их с новым наслаждением, и с какой радостью я слушаю твой милый голос, говорящий со мной. Только ты, только тебя я так глубоко и сильно люблю, о тебе мечтаю многие годы. О, быть любимым таким ангелом — это слишком божественно! Я действительно не могу выразить тебе, моя дорогая, и сотую часть того, что я чувствую — моей любви, восхищения и гордости! Подумать только, ты ведь могла выбрать любого, кто бы тебе понравился, гораздо более достойного тебя, чем я — и душой, и телом. Почему же ты так долго ждешь своего любимого? Моя дорогая невестушка, моя Алики. Не знаю, что со мной будет. Может быть, я скоро действительно помешаюсь, потому что я сейчас воспринимаю только одну мысль и только одно слово: «Алике». Это для меня все! Твое имя стало символом всего хорошего, светлого, солнечного, любящего. Как будто внутри меня какой-то код — внутренний голос на все отзывается: «Алике». О, как я люблю эти пять букв и как я люблю громко повторять их для себя. Да, я, должно быть, уже немного сумасшедший! Надеюсь, что твое присутствие вылечит меня от моего безумия! Я вкладываю записочку, которую нацарапал сегодня во время охоты. Прости, мой ангел, ее безобразный вид и, пожалуйста, порви ее! Еще четыре дня, а потом! Нет, не верится, что мы встретимся снова и, пожалуйста, не беспокойся насчет моего приезда. Я просто приеду на станцию, выйду, сяду в экипаж и спокойно поеду к дому моего Солнышка. Какая радость и несказанное счастье! Моя Алике, как я тебя люблю, «лучше и лучше с каждым днем, с постоянной верной преданностью, гораздо глубже, чем я могу сказать!» И это стихотворение также искренне: «Любовь побеждающая, неувядающая, Любовь, что вечно будет жить! Каждый звук счастье дарит, Когда голос звучит моей дорогой, Когда с нежных губ привет мне летит, Родная, говори же со мной». Извини, что я переписал твои собственные стихи, моя дорогая, но я думаю, что они предназначены также и тебе, так же, как и ты, я использую это же оружие!.. Я не буду говорить много, чувства меня переполняют. Моя бесценная Алики, я покрываю твое милое лицо

ГЛАВНАЯ ТЕМА нежными поцелуями. Все тебя благодарят и передают приветы. Передавай от меня приветы Эрни и Даки. Да благословит тебя Бог, мое милое дорогое Солнышко. Вечно тебя любящий, преданный и искренне верный твой нареченный, Ники. Я люблю тебя, я люблю тебя, это все, что я могу сказать..! Петергоф, 10/22 июля 1899 года. Моя милая, родная женушка, Кажется странным писать тебе, когда я сижу внизу в своей комнате, а ты, я знаю, на балконе. Но завтра я буду далеко, и не хочу, чтобы даже один день прошел у тебя без весточки от твоего супруга, без слов — сказанных или написанных — о том, как он тебя любит, тебя и троих малышек! Моя дорогая, на этот раз мы разлучаемся ненадолго, так что не унывай, спокойно занимайся детишками... Пусть при ваших трапезах присутствует мой старый пес, и не забывайте кормить птичек во дворе! Я страшусь встречи в Москве, ужасно, что после четырех лет разлуки увижу своего брата, находящимся в гробе. Боюсь, что все это так расстроит бедную Маму! Что ж, ничего не поделаешь, мы должны, как обычно, собрать свое мужество и терпеливо нести свой крест, как велит нам Иисус Христос. Но иногда это слишком трудно! Я не осмеливаюсь жаловаться на свою судьбу, ведь мне на земле выпало такое счастье... я обладаю таким сокровищем, как ты, моя любимая Алике, и у меня уже трое маленьких херувимов. От всего своего сердца благодарю Бога за то, что по милости своей он дал мне все это и сделал мою жизнь легкой и счастливой. Труд и приходящие печали для меня ничто, раз ты со мною рядом. Может быть, не могу выразить, но я глубоко это чувствую. По вечерам наши молитвы будут встречаться (только две ночи), особенно завтра, в день именин Ольги. Не можешь себе представить, моя дорогая, какое это странное чувство — сидеть рядом с тобой и в то же время писать тебе. Я признаюсь, что сказал тебе неправду, что собираюсь написать Виктории, но я думаю, что ты такая же добрая душечка. Жаль, что мы не смогли выйти в море, но все к лучшему — был ветер и довольно свежо, кроме того, мы смогли на несколько часов больше провести вместе... Да благословит тебя Бог, моя дорогая жена! Будь уверена, что я постоянно думаю о тебе и молюсь за тебя… Доброй ночи, моя милая Алике, моя родная жена, моя радость, мое счастье, вся моя жизнь! Да, благословит Бог тебя и наших дорогих дочурок! Всегда твой искренне преданный и глубоко любящий муж, Ники. В поезде, 16 сентября 1904 года. Любимое мое Солнышко, Какую радость мне доставило твое милое письмо. Мой «старик» положил его в моем купе на стол, где я и нашел его после обеда, а вечером перед тем, как лечь спать, такой приятный сюрприз от нашего Малыша. Крохотный башмачок и перчаточка так сладко им пахли, а фотография, которую я прежде не видел, очаровательна, и сходство большое. Много-много раз благодарю тебя, дорогая, за твою предусмотрительность, которая так меня тронула. Только женушка может придумать такое, чтобы доставить удовольствие муженьку, когда он в отъезде. Твои телеграммы меня очень успокаивают, чувствуешь себя ближе к вам, дважды в день получая от вас известия. Тяжело было вчера уезжать от вас. Я должен был собрать всю свою волю... Я был так изумлен и тронут поведением Ольги, я даже предположить не мог, что она плачет из-за меня, пока ты не объяснила мне причину. Я начинаю сейчас чувствовать себя без детей более одиноким, чем раньше — вот что значит опытный старый Папа!..

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ То, что ты показала нашего малыша (офицеру), произвело большой эффект не только на него, но и на тех, кого он после этого видел. Должен сказать, что путешествовать в комфортабельном поезде и целый день не видеть никого — это, в конце концов, отдых. Если бы только мы были вместе, это был бы и отдых, и счастье, но увы... ничего не поделаешь. Сейчас до свидания, благословляю тебя, любовь моя, мое Солнышко, и наших милых детей. Очень нежно поцелуй за меня нашего сына. Твой муженек, Ники. Царское Село, 24 сентября 1914 года. Мой дорогой, любимый, От всего сердца благодарю тебя за твое милое письмо. Твои нежные слова глубоко тронули меня и согрели мое одинокое сердце… Я выехала в госпиталь только в 11, привезла врача от Ани. Мы ассистировали при двух операциях — она делала их сидя, чтобы я, также сидя, могла подавать ей инструменты. Один мужчина был таким забавным, когда снова очнулся в своей кровати — он начал петь очень громким голосом и сам себе дирижировал рукой, из чего я заключила, что у него веселый характер, и так оно и было. Он был чрезвычайно оживлен, сказал, что надеется, что не ругался во время операции. Он настоящий герой и хочет вернуться на войну, как только заживет его нога. А другой с загадочной улыбкой говорил: «Я был далеко, далеко... шел, шел — там было хорошо... Бог Всемогущий... все были вместе... вы не знаете, где я был», и благодарил Бога, и восхвалял Его — ему, должно быть, виделись чудесные картины, пока мы удаляли пулю из его плеча. Она (доктор. — Ред.) больше не разрешила мне заниматься перевязками, пока я не отдохну, и проверила у меня сердце и голову. После обеда я до 5 часов лежала в комнате Малыша. Я ему почитала и немного поспала. Алексей вслух, вполне прилично, прочитал пять строчек по-французски. Я каждый день хотела посещать церковь, а была там только один раз. Как жаль, ведь это такое утешение, когда на сердце печаль. Мы всегда ставим свечи перед тем, как идти в госпиталь, и я с любовью молюсь Богу и Пресвятой Богородице, чтобы они благословили нашу работу и наши руки принесли исцеление больным… Я перечитала твое дорогое письмо всего в несколько строчек и стараюсь представить, что это любимый говорит со мной. Мы так мало видим друг друга, ты так занят и так устаешь, что не хочется беспокоить тебя вопросами, и мы никогда не бываем с тобой наедине. Но сейчас мне надо постараться заснуть, чтобы завтра чувствовать себя сильнее и принести больше пользы — я думала, что так много сделаю, когда ты уедешь, но Бекор (врач. — Ред.) испортил все мои планы и хорошие намерения. Спи спокойно, дорогой, святые ангелы будут охранять твой сон, и любовь окружит тебя. С глубокой преданностью и любовью... Сокровище мое милое, сейчас мне нужно заканчивать. Все мои молитвы и самые нежные мысли будут с тобой. Пусть Бог даст тебе мужество, силу, терпение, а вера, еще большая, чем прежде, у тебя есть… и это она тебя поддерживает. Да, молитвы и беззаветная вера в милость Божию дают силы все вынести. Благословляю тебя, целую… со всем пылом большого любящего сердца. Как хорошо, что ты скоро вернешься. Твоя, Женушка. Царское Село, 20 октября 1914 года. Мой родной, самый-самый любимый, Снова приближается час разлуки, и снова болит сердце, но я рада за тебя, что ты поедешь, все посмотришь и почувствуешь себя ближе к войскам. Я надеюсь, что в этот раз тебе удастся увидеть больше. Мы с нетерпением будем ждать твоих телеграмм... Завтра 20 лет с того дня, как я обрадовала тебя, став православной! Как пролетели годы, как много мы вме-

ГЛАВНАЯ ТЕМА сте пережили. Прости, что я пишу карандашом, но я все еще на диване, а ты все еще на исповеди. Еще раз прости свое Солнышко, если каким-нибудь образом я огорчила или расстроила тебя — поверь, никогда не было этого преднамеренно. Славу Богу, что завтра мы вместе причастимся — это придаст силы и успокоит. Пусть Бог пошлет нам успех и на суше, и на море. Пусть Он благословит наш флот. 21 октября ...Как хорошо было сегодня утром вместе принять Святое Причастие — и такое великолепное солнце — пусть оно всегда сопровождает тебя в твоих путешествиях и в прямом, и в переносном смысле. На всем твоем пути тебя будут сопровождать мои молитвы, думы о тебе и моя нежная любовь. Любовь моя самая дорогая, да благословит и сохранит тебя Бог и пусть Пресвятая Богородица хранит тебя от всех напастей. Мои самые нежные благословения. Без конца целую тебя, прижимаю к сердцу с безграничной любовью и нежностью. Мой Ники, навечно твоя верная, Женушка. 18 ноября 1914 года. Мое родное любимое Солнышко, дорогая Жена, мы закончили обед, и я перечитал твое милое, нежное письмо... Погода унылая, идет сильный дождь, осталось очень мало снега... Я постараюсь писать часто, к моему удивлению, я обнаружил, что могу писать во время движения поезда. Моя подвесная перекладина оказалась очень практичной! Я много на ней висел и подтягивался перед едой. В поезде это очень полезно, хорошо разгоняет кровь. Большой радостью было видеть тебя здоровой и так хорошо помогающей раненым. Как сказал наш Друг, в такое время Бог помогает нам многое вынести. Верь мне, любовь моя, не бойся и, когда ты одна, верь в свои силы, тогда все пойдет успешно. Да благословит тебя Бог, родная моя. Нежно целую тебя и детей. Ну, держись и старайся не думать, что ты одна. Твой верный муженек, Ники. Царское Село, 25 ноября 1914 года. Мой родной, любимый, Пишу в страшной спешке несколько строк. Мы были заняты все утро, умер во время операции солдат — кровоизлияние. Всех это расстроило, у Княгини это случилось впервые, а она уже сделала тысячи операций. Все держались хорошо, никто не растерялся, и девочки были молодцами. Они и Аня еще никогда не видели смерть, но он умер мгновенно. Ты можешь себе представить, как это всех нас опечалило. Как близко всегда ходит смерть! Мы продолжаем другую операцию, а завтра снова такая же, и снова может быть летальный исход. Дай Бог, чтобы не так, нужно попытаться спасти человека. Элла (вел. кн. Елизавета Федоровна. – Ред.) приехала на обед и остается до завтра. Должна заканчивать, ждет твой человек — остальные вокруг него пьют чай. Благословения и самые нежные пожелания от твоего старого, Солнышка.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Воспитание детей В ЦАРСКОЙ СЕМЬЕ

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Как воспитывались дети в царских семьях? В роскоши, изнеженности, в безделье? Ничего подобного: атмосфера воспитания будущих самодержцев была далека от тепличной. Маленький Романов должен был расти, прежде всего, как русский человек своего времени, знающий суровость жизни, закаленный перед лицом ее трудностей и испытаний.

изнь царской четы протекала ровно и счастливо. Император, от природы замкнутый, чувствовал себя спокойно и уютно в семейном кругу. Семья была главным и для императрицы. Лица, стоявшие близко ко двору, отмечали живой ум императора (он всегда быстро схватывал существо докладываемых ему вопросов), прекрасную память, особенно на лица, благородство образа мыслей, тактичность в общении и удивительную скромность. А основой, фундаментом, воспитания царских детей была вера в Бога, православная церковность. Из писем царских дочерей мы узнаем многое об их внутренней жизни. И мы видим, что она протекала в постоянном памятовании о Боге и покаянии. Именно в христианской вере корни крепкой семейственности последних Романовых. Глубокая религиозность выделяла императорскую чету среди представителей тогдашней аристократии. Обязательные посещения богослужений в воскресные и праздничные дни, говение во время постов было неотъемлемой частью их быта. Царская чета не только посещала храмы и монастыри во время своих многочисленных поездок и поклонялась чудотворным иконам и мощам святых, но и совершала настоящие паломни-

чества, как это было в 1903 году во время прославления преподобного Серафима Саровского. Краткие богослужения в придворных храмах не удовлетворяли императора и императрицу. Специально для них совершались службы в царскосельском Феодоровском соборе, построенном в стиле XVI века. Здесь перед ними всегда стоял аналой с раскрытыми богослужебными книгами, по которым можно было следить за ходом службы. Религиозным духом было проникнуто с самого начала и воспитание детей в семье. Через год после свадьбы, 3 ноября 1895 года, родилась первая дочь — великая княжна Ольга; за ней последовало появление на свет еще трех дочерей: Татьаны, Марии, и Анастасии. Заветное желание четы о рождении наследника долго не осуществлялось. Долгожданное событие произошло 12 августа 1904 года, через год после паломничества царской семьи в Саров, на торжества прославления преподобного Серафима. Уже через несколько недель после рождения царевича Алексея выяснилось, что он болен гемофилией, наследственной болезнью герцогов Гессен-Дармштадтских. Жизнь ребенка все время висела на волоске: малейшее кровотечение могло стоить ему жизни. Страдания матери были особенно сильны, так как именно она невольно оказалась причиной страшной болезни долго-

жданного сына. Но там, где врачи не раз опускали руки, родителям помогала молитва, и сила Божия не раз совершалась в немощи. Болезнь только сплотила еще сильней эту крепкую семью. В неофициальной обстановке с государем общались очень немногие. И все, кто знал его семейную жизнь не понаслышке, отмечали удивительную простоту, взаимную любовь и согласие всех членов семьи. Дети царской семьи относились почтительно и сердечно к няням, фрейлинам, горничным и ко всем прислуживающим им, нисколько не возносясь своим высоким положением. Один из священников, служивший в присутствии императорской семьи, отмечал в своих воспоминаниях особенную, исключительную почтительность Романовых к сану священника. В ответ на его приветствие все члены семьи отдавали глубокий поклон. Центром семьи стал болящий наследник Алексей, на котором сосредоточились все привязанности и надежды. Каждый старался утешить мальчика, развлечь, что было нелегко, потому что обычные для мальчиков активные игры могли закончиться смертельно. Когда родители выбирали Алексею воспитателя, старшие сестры сильно переживали и волновались, чтобы у дорогого брата воспитатель был православным. По отношению к матери дети были полны уважения и предупредительности.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ГЛАВНАЯ ТЕМА Гостиная государыни, представляла собой уютный и тихий уголок. Император здесь иногда читал вслух, в то время как великие княжны работали над каким-нибудь рукоделием или же играли в незамысловатые игры. Когда императрице нездоровилось, дочери устраивали поочередное дежурство при матери, и та из них, которая в этот день несла дежурство, безвыходно оставалась при ней. Отношения детей с государем были трогательны — он был для них одновременно царем, отцом и товарищем; чувства их видоизменялись в зависимости от обстоятельств, переходя от почти религиозного поклонения до полной доверчивости и самой сердечной дружбы. У каждого ребенка был свой уголок с иконами и книгами духовного содержания. Младшие дети знали ход службы, а старшие девочки и императрица подпевали на богослужениях. Даже в мрачном Ипатьевском доме государыня и великие княжны пели церковные песнопения, которые против воли слушал их караул. Во время Первой мировой войны императрица со старшими дочерьми — великими княжнами Ольгой и Татьяной посвящали себя раненым. Они прошли курсы сестер милосердия и затем по несколько часов в день ухаживали за ранеными в царскосельском лазарете, помня, что требует Господь любить дела милосердия (Мих. 6, 8). Подавив в себе собственные телесные недуги, императрица геройски, самоотверженно ухаживала как за больными солдатами, так и за детьми своими, когда они заболевали.

В минуты испытаний императрица со слезами на глазах, стоя на коленях молилась перед святыми иконами. Будучи в заточении в Тобольске Александра Федоровна брала на себя всю работу по обстановке и приготовлению к богослужению зала губерна-

торского дома, служившего им тюрьмой. Она устанавливала в зале икону Спасителя, покрывала аналои, украшала их своим шитьем и прочее. Письма и записки старших девочек полны размышлений высокого духовного содержания. Дети воспитывались

Великая княжна Анастасия Николаевна за рукоделием

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Государь Император с семьей на императорской яхте «Штандарт» в страхе Божием, в простоте, во взаимной любви и уважении к родителям. Здесь нельзя не привести свидетельство современника – иерея Афанасия, служившего в Царском Селе в марте 1917 года, сразу после отречения царя: «Надо самому видеть и так близко находиться, чтобы понять и убедиться, как бывшая царственная семья усердно, по-православному, часто на коленях, молится Богу. С какою покорностью, кротостью, смирением, всецело предав себя в волю Божию, стоят за богослужением… Какие удивительно по-христиански убранные комнаты. У каждой княж-

ны в углу комнаты устроен настоящий иконостас, наполненный множеством икон разных размеров с изображением чтимых особенно святых угодников. Перед иконостасом складной аналой, покрытый пеленой в виде полотенца, на нем положены молитвенники и богослужебные книги, а также Святое Евангелие и крест. Убранство комнат и вся их обстановка представляют собой невинное, не знающее житейской грязи, чистое, непорочное детство. Для выслушивания молитв перед исповедью все четверо детей были в одной комнате... Впечатление (от исповеди) полу-

чилось такое: дай, Господи, чтобы и все дети нравственно были так высоки, как дети бывшего царя. Такое незлобие, смирение, покорность родительской воле, преданность безусловная воле Божией, чистота в помышлениях и полное незнание земной грязи – страстной и греховной, – пишет отец Афанасий, – меня привели в изумление, и я решительно недоумевал: нужно ли напоминать мне как духовнику о грехах, может быть, им неведомых, и как расположить к раскаянию в известных мне грехах». Шестакова Алла

Ольга – первый ребенок в семье царя. Родилась 3 ноября 1895 года. «Богом нам посланную дочку при молитве мы назвали Ольгой», – записал Николай II в своем дневнике. Имя для девочки было выбрано неслучайно. Как и святая княгиня Ольга, старшая царская дочь отличалась истинно русской красотой, была одарена умом, твердостью характера. Как и у матери, у нее были чудные белокурые волосы, синие глаза и царственная грация. Честность и врожденное чувство справедливости были отличительными чертами Ольги. Она всегда говорила то, что думала. Повзрослев, Ольга полюбила уединение, книги, вела дневник. Любимыми ее писателями были Чехов, Тургенев и Лесков. Она писала стихи, играла на рояле, иногда пела, ездила верхом. На балу была всего один раз в своей жизни, во время празднования трехсотлетия Дома Романовых. Не раз, когда ожидались важные вести, царь подолгу ходил один по коридору; когда телеграммы приносили, он входил в соседнюю комнату и вызывал Ольгу; та появлялась в спальном белом халатике, государь прочитывал ей все и затем совещался с нею, гуляя по коридору, как с маленьким близким другом. Из воспоминаний графа С. Ю. Витте: «Наследник Цесаревич Алексей Николаевич явился на свет, когда у государя были четыре дочери, и поэтому одно время, насколько мне было известно от бывшего министра юстиции Н. В. Муравьева, у Их Величеств появилась мысль или, вернее, вопрос, нельзя ли в случае, если они не будут иметь сына, передать престол старшей дочери». «Ольга была настолько умна, и ее так выделяли в царской семье, что предназначали ее, на случай возможной смерти Алексея, в престолонаследницы, для чего царь собирался изменить Павловский закон». Великая княжна Ольга, мудрая и скромная, была похожа на государя.

Татьяна – вторая царская дочь. Она родилась 29 мая 1897 года, была младше Ольги на два года. По характеру они были совсем разные, хотя их связывала нежная дружба. Татьяна в детстве не шалила, была спокойной, серьезной девочкой, сдержанной в выражении своих чувств. Внешностью похожа на мать, с пышными волосами и большими, широко расставленными глазами. Она была искусная рукодельница, любила шить, вязать, вышивать. Всякую работу по дому выполняла с удовольствием: гладила белье, заведовала распорядком в доме, воспитывала младших. Много читала, особенно религиозные книги. Когда Татьяне было 15 лет, она заболела тифом, и пришлось обрить ее красивые волосы. Тяжелую болезнь она переносила с терпением и спокойствием. У Татьяны было очень доброе сердце. Ее часто можно было видеть в окружении ребятишек, которых она угощала конфетами. Татьяна была самой близкой к матери, отношения их были дружескими, доверительными. Николай Александрович часто говорил, что Татьяна напоминает государыню. Татьяна – единственная, с кем в переписке Александра Федоровна говорит о делах, о войне, обсуждает свои личные проблемы. Татьяна была склонна к самоанализу, строга и требовательна к себе самой. В одном из писем к родителям она пишет: «Я только хотела попросить прощение у тебя и дорогого Папы за все, что я сделала вам, мои дорогие, за все беспокойство, которое я причинила. Я молюсь, чтобы Бог сделал меня лучше…»

Мария родилась 14 июня 1899 года. Она была на два года младше своей сестры Татьяны и на три с половиной – Ольги. В детстве она была полненькой, бойкой и резвой девочкой, порой неуклюжей и смешной. По характеру веселая, живая и добрая. Ее любимцем был сиамский кот. Мария очень любила родителей и была послушна и покладиста. За простоту сестры и брат звали ее «Машка». Когда больному Алексею нужно было куда-нибудь передвинуться, он звал: «Mашка, неси меня». Мария была очень сильной физически – она легко поднимала брата и несла. Мария очень тяжело переболела корью, ее болезнь перешла в воспаление легких сильной степени, она выжила только благодаря своему сильному организму. Мария была очень мужественной. Когда во время революции государыня вышла к полкам, которые уже готовились покинуть дворец, она взяла с собой Марию, и они вместе обходили солдат, ободряли их словами и лаской, несмотря на смертельную опасность, которой подвергались. Когда царская семья была арестована, Мария умела расположить к себе всех окружающих, даже охранников – рабочих в Екатеринбурге, которые обучили ее готовить лепешки из муки без дрожжей. Мария хорошо рисовала красками. Любила посещать церковные богослужения. Вера ее была глубокой и искренней. Своей матери она писала в одном из писем: «Знаешь, это очень странно, но когда я вышла из комнаты Алексея после молитвы, у меня было такое чувство, как будто я пришла с исповеди…такое приятное, небесное ощущение». К 14 годам Мария очень похорошела, и ее считали самой красивой из царских дочерей. У нее была истинно русская красота – высокая, полная, с ярким румянцем на открытом русском лице, с темно-синими глазами, густыми каштановыми волосами. Близкие отмечали, что внешностью и силой Мария унаследовала черты деда – императора Александра III. Когда Марии исполнилось 17 лет, ей сделал признание в любви один из балканских принцев, но Мария, как и ее старшие сестры, не допускала мысли о замужестве вне пределов Родины. Все они хотели остаться в России и выйти замуж за русских.

Анастасия родилась 5 июня 1901 года. После рождения трех дочерей все ждали, что наконец родится мальчик. Родилась девочка, но по характеру она напоминала сорванца. Она была очень резвой, веселой, бойкой, любила шалить. Чертами лица она была похожа на бабушку – императрицу Марию Федоровну, мать Николая II. У нее были длинные светлые волосы, быстрые глаза. Жизнелюбие, остроумие, сметливость – ее основные черты. Она во всем умела находить забавную сторону и любила всех смешить и разыгрывать. У нее была любимая крохотная собачка Джимми, которую Анастасия всегда носила на руках. Джимми до конца была предана своей хозяйке и была расстреляна вместе с ней в подвале Ипатьевского дома. Все домашние обожали Анастасию, она всех утешала своим очарованием и радостью. Даже в трудные дни заточения Анастасия оставалась веселой и жизнерадостной. Она показывала любительский спектакль, где играла главную роль, причем так комично, что даже ее мать умирала со смеху.

Первые десять лет супружества радость и счастье Александры Федоровны были неполными. Ее мучило чувство вины за то, что она не может подарить стране наследника. Государыня непрестанно молила Всевышнего смилостивиться и послать ей и Николаю сына. Терпение и настойчивость императрицы были вознаграждены. 30 июня 1904 года Александра Федоровна родила сына, которого при молитве нарекли Алексеем. Алексей был очень красивым мальчиком. Он унаследовал лучшие черты от отца и матери. Любовь его к родителям была очень нежной. Все, кто видел Алексея, запоминали взгляд его больших серых лучистых глаз, хранивших затаенную печаль страдания. Эта печаль страдания была связана с его тяжелой болезнью – гемофилией, которая приносила ему с раннего детства невероятные боли. Он не раз бывал при смерти. Но несмотря на свое часто болезненное состояние, Алексей отличался живостью, жизнерадостностью, проказничал с сестрами, особенно с Анастасией. Он любил подвижные игры и просил мать подарить ему велосипед, хотел учиться играть в теннис, но мать отвечала: «Алексей, ты знаешь, что тебе нельзя из-за болезни». Иногда в такие минуты Алексей плакал, повторяя: «Зачем я не такой, как другие мальчики?» Болезнь воспитала в маленьком цесаревиче терпеливость и сильную волю. Казалось, Алексей обладал недетской силой духа, которая помогала ему достойно переносить физические страдания. Особенно тяжело переживала его болезнь государыня, ее здоровье сильно пошатнулось, у нее начались сердечные приступы. Она понимала, что смерть может наступить от этой болезни каждую минуту при малейшей неосторожности Алексея. Цесаревич не был гордым ребенком, хотя мысль, что он будущий царь, наполняла все его существо сознанием своего высшего предназначения. Когда он бывал в обществе знатных и приближенных к государю лиц, у него появлялось сознание своей царственности. Однажды цесаревич вошел в кабинет государя, который в это время беседовал с министром. При входе наследника собеседник государя не нашел нужным встать, а, лишь приподнявшись со стула, подал цесаревичу руку. Наследник, оскорбленный, остановился перед ним и молча заложил руки за спину; этот жест не придавал ему заносчивого вида, а лишь царственную, выжидающую позу. Министр невольно встал и выпрямился во весь рост перед цесаревичем. На это цесаревич ответил вежливым пожатием руки. Сказав государю что-то о своей прогулке, он медленно вышел из кабинета. Государь долго глядел ему вслед и, наконец, с грустью сказал: «Да. С ним вам не так легко будет справиться, как со мною». В общении с другими людьми он был прост и искренен, как и его отец, и не переносил лжи. Он никогда не кичился тем, что был наследником престола. Комната Алексея была не похожа на комнату, в которой растет будущий царь, все в ней было просто: несколько столов, стульев, шкафы с книгами и карты на стенах. У Алексея был острый ум и наблюдательность. Он обладал хорошим музыкальным слухом, великолепно играл на балалайке. Очень любил животных. Его наставник находил у цесаревича много добрых качеств и, прежде всего, горячее сердце, отзывчивое к чужому горю. Близкие отмечали благородство характера царевича. «В душе этого ребенка не заложено ни одной порочной черты, – говорил один из его учителей, – душа его – самая благодатная почва для всех добрых семян». Алексей любил людей и старался всеми силами помочь им, в особенности тем, кто, казался ему несправедливо обижен. «Когда я буду царем, не будет бедных и несчастных, – говорил он. – Я хочу, чтобы все были счастливы.»

ГЛАВНАЯ ТЕМА

ЦАРИЦА-МУЧЕНИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕДОРОВНА О браке и семейной жизни В одном из дневников императрицы Александры Федоровны содержатся выписки из различных книг – высказывания на тему брака и семейной жизни. Они были записаны государыней в сентябре 1899 года, через 5 лет после ее свадьбы, когда она имела уже троих дочерей. Цитаты ясно показывают, что было близко сердцу ее, что ее мучило и беспокоило в повседневной жизни, что было наиболее созвучно ее собственному супружескому опыту...

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Когда увядает красота лица, потухает блеск глаз, а со старостью приходят морщинки или оставляют свои следы и рубцы болезни, горе, заботы, любовь верного мужа должна оставаться такой же глубокой и искренней, как и раньше. Нет на земле мерок, способных измерить глубину любви Христа к Его Церкви, и ни один смертный не может любить с такой же глубиной, но все же каждый муж обязан это сделать в той степени, в какой эту любовь можно повторить на земле. Ни одна жертва не покажется ему слишком большой ради его любимой. Есть нечто святое и вызывающее почти благоговейный страх в том, что жена, вступая в брак, сосредотачивает все свои интересы на том, кого она берет себе в мужья. Она оставляет дом своего детства, мать и отца, разрывает все нити, которые ее связывают с прошлой жизнью. Она оставляет те развлечения, к которым раньше привыкла. Она смотрит в лицо того, кто попросил ее стать его женой, и с дрожащим сердцем, но и со спокойным доверием вручает ему свою жизнь. И муж с радостью чувствует это доверие. Это на всю жизнь составляет счастье человеческого сердца, способного и на несказанную радость, и на неизмеримые страдания. Жена в полном смысле слова все отдает своему мужу. Для любого мужчины это торжественный момент – принять ответственность за молодую, хрупкую, нежную жизнь, которая доверилась ему, и лелеять ее, защищать, оберегать, пока смерть не вырвет у него из рук его сокровище или не поразит его самого. В любви нужна особая деликатность. Можно быть искренним и преданным,

и все же в речах и поступках может не хватить той нежности, которая так покоряет сердца. Вот совет: не демонстрируйте плохое настроение и оскорбленные чувства, не говорите гневно, не поступайте дурно. Ни одна женщина в мире не будет так переживать из-за резких или необдуманных слов, слетевших с ваших губ, как ваша собственная жена. И больше всего в мире бойтесь огорчить именно ее. Любовь не дает право вести себя грубо по отношению к тому, кого любишь. Чем ближе отношения, тем больнее сердцу от взгляда, тона, жеста или слова, которые говорят о раздражительности или просто необдуманны. Каждой жене следует знать, что, когда она в растерянности или затруднении, в любви своего мужа она всегда найдет безопасный и тихий приют. Ей следует знать, что он ее поймет, будет обращаться с ней очень деликатно, употребит силу, чтобы ее защитить. Ей никогда не следует сомневаться в том, что во всех ее затруднениях он ей посочувствует. Надо, чтобы она никогда не боялась встретить холодность или укор, когда придет к нему искать защиту. Если почитаешь своего супруга, то и другой возвышен, если нет, то и другой унижен. Нужно советоваться с женой о своих делах, своих планах, доверять ей. Может быть, она и не так, как он, смыслит в делах, но, возможно, сумеет предложить много ценного, так как женская интуиция часто срабатывает быстрее, чем мужская логика. Но даже если жена не может оказать мужу помощь в его делах, любовь к нему заставляет ее глубоко интересоваться его заботами. И она счастлива, когда

он просит у нее совета, и так они еще больше сближаются. Если день был благоприятный, она вместе с мужем разделяет его радость, если неудачным, она помогает ему, как верная жена, пережить неприятности, ободряет его. Надо, чтобы руки мужа, вдохновленные любовью, умели делать все. Надо, чтобы у каждого любящего мужа было большое сердце. Многие страждущие должны найти помощь в настоящей семье. Каждый муж жены-христианки должен объединиться с ней в любви ко Христу. Из любви к ней он пройдет через испытания в вере. Разделяя ее жизнь, наполненную верой и молитвами, он и свою жизнь свяжет с Небом. Объединенные на земле общей верой во Христа, переплавляя свою взаимную любовь в любовь к Богу, они будут вечно соединены и на Небе. Зачем на земле сердца тратят годы, срастаясь в одно, сплетая свои жизни, сливаясь душами в один союз, которого можно достичь только за гробом? Почему сразу не стремиться к вечности? Не только счастье жизни мужа зависит от жены, но и развитие и рост его характера. Хорошая жена – это благословение Небес, лучший дар для мужа, его ангел и источник неисчислимых благ: ее голос для него – сладчайшая музыка, ее улыбка освещает ему день, ее поцелуй – страж его верности, ее руки – бальзам его здоровья и всей его жизни, ее трудолюбие – залог его благосостояния, ее экономность – его самый надежный управляющий, ее губы – лучший его советник, ее грудь – самая мягкая подушка, на которой забываются все заботы, а ее молитвы – его адвокат перед Господом.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Кто свою Родину больше всего любит, тот не должен Веру потерять в то, что она спасется от гибели... Надо непоколебимо верить. Будьте бодрыми, не падайте духом. Что же делать, придется страдать, и чем больше здесь, тем лучше там. После дождя — солнце, надо только терпеть и верить. Бог милостив, своих не оставит. И Вы увидите еще лучшие дни. Надо перенести смертельную болезнь, потом организм окрепнет и легче живется и светлее. Молюсь всем сердцем, нежно обнимаю. Мы всегда должны думать о том, чтобы наша помощь другим приносила им какую-то пользу, учила их чему-то, изменяла к лучшему характер, делала их мужественнее, сильнее,

искреннее, счастливее. В мире много людей, впавших в отчаяние, и мы должны уметь сказать им слово надежды или сделать доброе дело, которое выведет их из безысходности и даст силы вернуться к радостной, полной жизни. Любовь — это самое великое в мире. Наполните любовью свои дни. Забудьте себя и помните о других. Если кому-то нужна ваша доброта, то доброту эту окажите немедленно, сейчас. Завтра может быть слишком поздно. Мы должны стараться, чтобы все, что мы делаем, вся наша жизнь были на благо другим людям. Мы должны так жить, чтобы никому не навредить, чтобы наша жизнь служила примером для других. Наш Господь хочет от нас, чтобы мы не предавали доверия. Верность – Великое слово!

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Воспоминания ОБ АЛЕКСАНДРЕ ФЕДОРОВНЕ

лександра Федоровна не любила светского общения, балов и сплетен. Ее строгому воспитанию были чужды эгоцентризм, нравственная распущенность, безверие, увлечение оккультизмом, царившие в светском обществе. В свою очередь, оскорбленное очевидным к нему пренебрежением, высшее общество, считало религиозность императрицы странностью и даже ханжеством. Природная застенчивость Александры Федоровны многими расценивалась как холодность и надменность. Она была прирожденной сестрой милосердия. Она посещала больных, оказывая им сердечную заботу и поддержку, а когда не могла пойти к страдающим сама, посылала дочерей. Государыня была убеждена: дети должны знать, что кроме красоты в мире много печали. Сама она никогда не роптала, нисколько не жалела себя, считая своим долгом «оставаться верной Христу и заботиться о тех, кто рядом». Государыню называли настоящей подвижницей благотворительности. Будучи безупречной женой и матерью, она особенно сочувствовала горестям других матерей и оказывала им посильную помощь и заботу. Во

время голода 1898 года она пожертвовала страдающим восьмую часть годового дохода семьи. Александра Федоровна часто передавала денежную помощь нуждающимся через своих приближенных, стараясь сохранить это в тайне. Государыня устраивала благотворительные базары, выручка от которых шла на помощь больным; она организовала по всей стране учебные мастерские для бедных и открыла училище сестер милосердия. На свои личные средства царица построила дом для солдат-инвалидов русско-японской войны, где они обучались всякому ремеслу. Когда началась Первая мировая война, царица старалась как можно больше дворцов приспособить под госпитали. Нередко она лично занималась формированием санитарных поездов и складов медикаментов в городах России. Александра Федоровна и старшие княжны стали сестрами милосердия в Царскосельском госпитале. Весь их день был посвящен раненым, им они отдавали всю свою любовь и заботу. Ободрял страдающих и царевич Алексей, подолгу разговаривая с воинами. Государыня работала в операционной. Очевидцы вспоминают: «Она подавала стерильные инструменты хирургу, помогая при

самых сложных операциях, принимая из его рук ампутированные руки и ноги, убирая окровавленную и завшивленную одежду». Она делала свою работу с тихим смирением и неутомимостью человека, которому Бог предназначил это служение. Во время тяжелых операций воины нередко умоляли государыню быть около них. Она утешала раненых и молилась вместе с ними. «Я принимала искалеченных мужчин с ужасными ранами, – писала Александра Федоровна. – У меня болит сердце за них. Я им особенно сочувствую как жена и мать». Вспоминают, как в Петергофе, провожая полк на фронт, во время молебна государыня плакала навзрыд, точно прощалась с родными детьми. Великая княжна Ольга взяла на себя утренний разнос лекарств по палатам и обязанность эту она выполняла аккуратно до педантизма. Великая княжна Татьяна с самого открытия лазарета бессменно делала перевязки и помогала княжне В. И. Гедройц во время операций. Все у нее выходило чисто, аккуратно и хорошо. Все свободное время семья государя отдавала раненым и больным воинам. Весьма близко к сердцу принимались высокими особами заботы и огорчения ра-

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Ее Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна и Их Императорские Высочества Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна – сестры милосердия в императорском лазарете в Царском Селе неных. В тяжелые минуты никто не умел так утешить человека, как государыня. Однажды в Царском Селе на Братском кладбище хоронили скон-

чавшегося в одном из царскосельских лазаретов офицера. Один из его друзей поехал на вечернюю панихиду. Он увидел, как возле ограды кладбища остановился автомобиль,

71 из которого вышла дама вся в черном и, войдя в ограду, остановилась у первой же могилы, осеняя себя крестным знамением. Офицер отошел из скромности возможно дальше и ожидал, что дама сейчас уедет или пройдет в церковь. Но велико было его удивление, когда она, отойдя от одной могилы, пошла дальше и, остановившись с молитвой перед следующей, обошла все кладбище, молясь перед каждым крестом. Когда она дошла до офицера, он узнал в ней государыню императрицу, которая одна молилась за души погибших своих подданных... Царица обладала редким терпением: имея плохое здоровье с юности, она часто испытывала физические страдания, но ей не хотелось, чтобы об ее нездоровье знали другие, И дети, постоянно имевшие перед глазами такой образец терпения, мужества и смирения, как их мать, смогли проявить те же качества во время суровых испытаний. Государыня умела не только терпеть трудности, но и утешать при этом других: она ежедневно приезжала в дворцовый лазарет, лично занималась перевязками и часами сидела у изголовья наиболее тяжелых больных, и больные говорили, что только ее присутствие успокаивает их боли. Один из раненых офицеров, за которыми ухаживала Александра Федоровна в царскосельском госпитале, выразил свое отношение к царице прекрасными словами: «Сопоставим женщин — правительниц всех времен и народов. Высоко и одиноко над ними стоит светлая, чистая женщина, мать, жена, друг, сестра, христианка-страдалица Ее Величество Государыня Императрица Александра Федоровна».

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ДОБРОЕ СЕРДЦЕ НИКОЛАЯ II Христианские добродетели государя: кротость и доброта сердца, скромность и простота многими были не поняты и приняты за слабость характера. Однако благодаря именно этим душевным и нравственным качествам в нем воплотилась огромная духовная сила, так необходимая помазаннику Божию для царского служения.

оброе сердце Николая Александровича общеизвестно, широко известны и все его стремления к улучшению жизни людей. По собственной инициативе он изменил существовавшую паспортную систему, введенную Петром Первым почти двести лет назад. Заграничный паспорт выдавался любому при уплате 15 рублей за каждое полугодие. Была повсеместно отменена подушная подать, и введен больничный сбор – по одному рублю в год (на паспорт клеилась марка), и человек на целый год был обеспечен бесплатным лечением в больницах. Авторитет русского рубля стал на невиданную высоту: за бумажный рубль всюду, во всех государствах, давали золотом! В 1897 году был издан закон об ограничении рабочего времени, запрещена ночная работа для женщин и подростков до 17 лет. В большинстве стран Запада в это время еще не существовало законодательных ограничений труда даже для взрослых мужчин. Президент США Вильям Тафт сказал в 1913 году: «Русский Император создал такое рабочее законодательство, каким не может похвалиться ни одно демократическое государство». Государь тратил, как теперь доподлинно установлено, на дела благотворительности и неожиданную помощь колоссальные суммы из личных средств, ограничивая в то же время себя в личном обиходе. На двадцатом году царствования Николая II русское

хозяйство достигло высшей точки своего расцвета. Россия находилась в это время на вершине славы и могущества: невиданными темпами развивалась промышленность, все более могущественными становились армия и флот, успешно проводилась в жизнь аграрная реформа. Урожай зерновых увеличился вдвое по сравнению с началом правления; население выросло на пятьдесят миллионов человек. Россия быстро становилась грамотной. Экономисты Европы в 1913 году предсказывали, что к середине текущего века Россия будет господствовать над Европой в политическом, экономическом и финансовом отношениях. Об этом времени можно сказать словами Писания: «Превосходство страны в целом есть царь, заботящийся о стране» (Еккл. 5, 8). Казалось, что все внутренние проблемы в недалеком будущем благополучно разрешатся. Николай II был проникнут любовью к человеку и верил, что и в политике необходимо следовать заветам Христа. Император Всероссийский стал вдохновителем первой всемирной конференции по предотвращению войн, которая состоялась в Голландии в 1899 году. Он первым среди правителей выступил на защиту вселенского мира и стал поистине царем-миротворцем. Государь неутомимо стремился дать внутренний мир стране, чтобы она могла свободно развиваться и благоденствовать. По своей природе он был совершенно не способен причинить кому-нибудь зло. За все время царствования государь не подписал ни одного смертного приговора, ни одна просьба о помиловании, дошедшая

ГЛАВНАЯ ТЕМА до царя, не была им отклонена. Он всякий раз беспокоился, чтобы помилование не запоздало. Удивительно искренний взгляд государя всегда светился неподдельной добротой. Однажды царь посетил крейсер «Рюрик», где находился революционер, давший клятву убить его. Матрос не выполнил обета. «Я не смог этого сделать, – объяснил он. – Эти глаза смотрели на меня так кротко, так ласково». Государь в своем правлении и повседневной жизни придерживался исконно русских православных начал. Он глубоко знал русскую историю и литературу, был большим знатоком родного языка и не терпел употребления в нем иностранных слов. «Русский язык так богат, – говорил он, – что позволяет во всех случаях заменять иностранные выражения. Ни одно слово неславянского происхождения не должно уродовать нашего языка». Государь был бессребреником. Нуждающимся он щедро помогал из своих собственных средств, не задумываясь о величине просимой суммы. Его доброта никогда не выказывалась наружу и не уменьшалась от бесчисленных разочарований. Четыре миллиона рублей царских денег, которые со времени правления Александра II находились в Лондонском банке, Николай Александрович истратил на содержание госпиталей и других благотворительных учреждений. «Он скоро все раздаст, что имеет», – говорил управляющий кабинетом его величества, основывая на

этом свое желание покинуть занимаемую должность. «Его платья были часто чинены, – вспоминает слуга Царя. – Не любил он мотовства и роскоши. Штатские костюмы велись у него с жениховских времен, и он пользовался ими». После убийства царской семьи в Екатеринбурге были найдены военные шаровары Императора. На них оказались заплаты и пометки: «Изготовлены 4 августа 1900 года», «Возобновлены 8 октября 1916 года». «О русском Императоре говорят, что он доступен разным влияниям, – писал президент Франции Лубе. – Это глубоко неверно. Русский Император сам проводит свои идеи. Он защищает их с постоянством и большой силой». Николай II обладал редкой выдержкой и мужеством. Глубокая вера в Промысел Божий укрепляла его и давала совершенное спокойствие духа, которое никогда не оставляло его. «Сколько лет я жил около Царя и ни разу не видел его в гневе, – вспоминает его слуга. – Всегда он был очень ровный и спокойный». Император не опасался за свою жизнь, не боялся покушений и отказывался от самых необходимых мер безопасности. В решающий момент Кронштадтского мятежа в 1906 году Николай Александрович после доклада министра иностранных дел сказал: «Если вы видите меня столь спокойным, то это потому, что я имею непоколебимую веру в то, что судьба России, моя собственная судьба и судьба моей семьи – в руках Господа. Что бы ни случилось, я склоняюсь перед Его волей».

УИНСТОН ЧЕРЧИЛЬ О НИКОЛАЕ II

ремя последних решений лежало на императоре Николае II. На Вершине, где события превосходили разумение человека, где все неисповедимо, давать ответы приходилось ему. Стрелкой компаса был он. Воевать или не воевать? Наступать или отступать? Идти вправо или влево? Согласиться на демократию или держаться твердо? Вот – поля сражений Государя. Почему не воздать ему за это честь? Николай II в глубокой скорби остался непоколебим. Он видел так же ясно, как и другие, возрастающую опасность. Он не знал способа ее избежать. По его убеждению только

самодержавие, создание веков, дало России силу продержаться так долго наперекор всем бедствиям. Ни одно государство, ни одна нация не выдерживали доселе подобных испытаний в таком масштабе, сохраняя при этом свое строение. Изменить строй, отворить ворота нападающим, отказаться хотя бы от доли своей самодержавной власти – в глазах Царя это означало вызвать немедленный развал. В марте Царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна. Несмотря на ошибки, большие и страшные, тот строй, который

Из альбома «Венценосная семья» в нем воплощался, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру, – к тому моменту выиграл войну для России. Вот его сейчас сразят. Вмешивается темная рука, изначально облеченная безумием. Царь сходит со сцены. Его и всех его любящих предают на страдание и смерть. Его усилия преуменьшают; его действия осуждают; его память порочат... Остановитесь и скажите: а кто же другой оказался пригодным? Никто не сумел ответить на те несколько вопросов, от которых зависела жизнь и слава России. Победа была уже в руках, но пала на землю заживо.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Заветы Императора АЛЕКСАНДРА III, сказанные наследнику Николаю за два дня до своей кончины

Тебе предстоит взять с плеч моих тяжелый груз государственной власти и нести его до могилы так же, как нес его я, и как несли наши предки. Я передаю тебе царство, Богом мне врученное. Я принял его тринадцать лет назад от истекавшего кровью отца... Твой дед с высоты престола провел много важных реформ, направленных на благо русского народа. В награду за это он получил от «русских революционеров» бомбу и смерть... В тот трагический день встал предо мною вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое «передовое общество», зараженное либеральными идеями Запада, или по той, которую предсказывало мне мое собственное убеждение, мой выс-ший священный долг Государя и моя совесть. Я избрал мой путь. Либералы окрестили его реакционным. Меня интересовало только благо моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать.

Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти, откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю Тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя при том, что ты несешь ответственность за судьбу Твоих подданных пред Престолом Всевышнего. Вера в Бога и в святость Твоего царского долга да будет для Тебя основой Твоей жизни. Будь тверд и мужественен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого Себя и Своей совести. В политике внешней держись независимой позиции. Помни, у России нет друзей. Нашей огромности все боятся. Избегай войн. В политике внутренней прежде всего покровительствуй Церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

ЦАРЬ И АРМИЯ Царь горячо любил армию и близко принимал к сердцу ее нужды. Он по-отечески заботился о раненых воинах, посещая госпитали и лазареты. В обращении его с низшими чинами и солдатами чувствовалась неподдельная, искренняя любовь к простому русскому человеку. Государь обладал ценнейшими для военачальника качествами: высоким самообладанием и редкой способностью быстро и трезво принимать решения в любых обстоятельствах.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

высокими, чистыми, идеальными стремлениями начал свое царствование 26-летний Государь Император Николай Александрович. По личному побуждению он дерзновенно обратился ко всем державам с предложением сократить вооружения и создать третейский суд в международных спорах, чтобы предотвратить грядущие войны. Конференция мира была созвана в Гааге 18 мая 1898 года и приняла общий принцип о мирном разрешении международных столкновений. В дальнейшем Лига наций, а теперь Организация Объединенных Наций явились прямыми преемниками Гаагского международного трибунала. С особой теплотой государь относился к армии. С молодых лет ему был по душе именно весь уклад полковой жизни: тесная товарищеская среда, простые и вполне определенные взаимоотношения — дружественные вне службы и строго дисциплинированные во время несения службы. Но особенно привлекала его возможность ближе подойти к солдату, к простому человеку из толщи народной. Входя в жизнь и быт солдат, наблюдая и изучая солдатскую психологию, взаимоотношения офицеров и солдат, царь вынес из своего пребывания в войсковых частях глубокую искреннюю любовь к военной среде, к армии, которую пронес через всю жизнь. За годы царствования Николая II были увеличены содержание офицеров и пенсии. При постройке казарм приказано было обращать особое внимание на устройство квартир для семейных офицеров. По личному почину государя улучшено было довольствие солдат, введено чайное довольствие и отпуск постельных принадлежностей. В же-

лании скрасить казарменную жизнь и зная, как солдат, взятый от сохи, тяготится замкнутой жизнью в казарме, государь приказал увеличить число и продолжительность их отпусков. Упразднены были вольные работы в полках, исполняющиеся осенью, когда именно солдаты могли увольняться в отпуск. Понимая, какое значение для всего уклада офицерской жизни имеет офицерское собрание, в особенности в глухой провинции, государь неоднократно помогал их оборудованию из собственных средств. 1 августа 1914 года началась мировая война. Это был день памяти преподобного Серафима Саровского. Государь приехал на Дивеевское подворье Петербурга, стоял у иконы великого старца и плакал. Дивеевская блаженная Паша Саровская говорила, что войну затеяли враги Отечества, чтобы свергнуть царя и разорвать Россию на части. Летом 1915 года, в тяжелейшее для русской армии время, царь принял на себя Верховное командование войсками. Как только Николай II встал во главе армии, счастье вернулось к русскому оружию. Подъему боевого

ГЛАВНАЯ ТЕМА духа солдат во многом способствовал и приезд на фронт юного царевича Алексея. Весной 1916 года по воле государя в войска привезли из Московского Кремля Владимирскую икону Божией Матери, перед которой служили молебны. В это время царь приказал начать наступление на Юго-Западном фронте, закончившееся большим успехом. Пока государь возглавлял войска, неприятелю не было отдано ни пяди земли. В век агитации и пропаганды, искажающей всякую правду, государь удивлял своей постоянной правдивостью. Он говорил: «Неизменно нужно стремиться к восстановлению исторической истины во всей ее неприкосновенности». Государь был непримиримым врагом всех попыток идеализировать то, что не достойно, он говорил и требовал всегда только правду. Ее одну он всюду искал. В Первую мировую войну он проявил исключительное мужество в защите сербов. Несколько десятков тысяч сербов при отступлении из родной земли в 1915 году, не выдержали страшного похода через грозные ущелья и снеговые перевалы Албанских гор и, придя к берегу моря в г. Валлону, массами стали падать от истощения. Союзники не только не позаботились об их спасении, но совершенно равнодушно смотрели со своих кораблей, как умирали люди славянской земли. В этот страшный момент Император Николай Александрович послал главам правительств союзных стран, телеграмму, в которой требовал немедленно вывезти сербов с албанского побережья и спасти их. В противном случае государь пригрозил, что он будет считать гибель сербов актом величайшей человеческой безнравственности, откажется от своих союзников и выйдет из числа воюющих. Эта телеграмма возымела немедленное действие и десятки итальянских, французских и английских пароходов вывезли умирающую сербскую армию и ушедших с нею жителей на остров Корфу. Вот как было описано посещение царем раненных: «Среди торжественной тишины, царившей в это время в палате, с неожиданной силой прозвучали замечательные слова с характерным украинским выговором: – «Покорнейше благодарю, – премного благодарны Государю

Императору за Их милость ... Нам тут хорошо – уход, что за господами... А они, Государь-то, и так нас наградили, що нас грешных посетили... Ваше Высокоблагородие, – продолжал он, все более и более волнуясь, – у Государя такие глаза, що в жисть не бачил – до смерти не забуду. Люди говорили, що Ему до нас дела нет... Теперь я знаю, то злодеи хуже немца – все брешут... Уж мене теперь сего не скажут... Колы Бог даст, выдюжаю — убью всякаго, хто скаже що такое подобное... – Я видел Его глаза и знаю теперь правду. В них слезы были, вот те Христос, сам видел. Сказать – не поверят: Царь, Император Рассейский да плаче... Смотрел на нас искалеченных и плакал... Знать, жалко. Видно правду в полку учили, когда сказывали, що мы для Него як дети. Как есть отец по детям и плаче... – Помирать буду, не забуду его глаз... Как посмотрел на меня, проходя рядом, точно солнышко в душеньку мою заглянуло, ажно жарко стало и боль, как будто, полегчала. Верите-ли, Ваше Высокоблагородие, до сих пор все вижу Его глаза! Я не один так говорю – спросите, кого угодно из наших – все то же скажут... В эту минуту с разных сторон палаты, послышались многочисленные голоса: «Так точно, верно, это так, одно слово – правда, покорнейше благодарим Его Императорское Величество. Пошли им Господь здоровья. Все, кто был в силах, приподнявшись, осенили себя крестным знаменем, у многих на глазах были слезы».

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ II – церковный деятель

Среди огромных заслуг Императора Николая II-го в самых различных

областях государственной жизни видное место занимают Его исключительные заслуги в церковной деятельности.

1896 года по 1916 год, т. е. за двадцать лет царствования Императора Николая II, Русская Православная Церковь обогатилась большим числом новых святых и новых церковных торжеств, чем за весь XIX век. Первым был прославлен в 1896 г. святитель Феодосий Углицкий. В 1897 г. было установлено местное празднование св. мч. Исидора и с ним 72 мучеников в г. Юрьеве Ливонском, латинянами утопленных (1472 г.), а в начале XX века – празднование преп. Иова Почаевского. 1903 год ознаменовался великими церковными торжествами по случаю прославления преп. Серафима Саровского Чудотворца, состоявшегося в присутствии Государя и Царской Семьи. В 1909 г. состоялось восстановление празднества св. Княгини Анны Кашинской. В 1910 г. древний Полоцк торжественно встречал святые мощи преп. Евфросинии Княжны Полоцкой, преставившейся в Иерусалиме в 1173 г. и почивавшей в Киеве. В 1911 г. совершено прославление святителя Иоасафа Белгородского и восстановлено церковное почитание преп. Евфросина Синозерского. В 1913 г. в Москве были торжественно прославлены мощи святителя Гермогена, Патриарха Московского и всея Руси. В 1914 г. состоялось прославление святителя Питирима, Епископа Тамбовского, а в 1916 году совершилось прославление мощей святителя Иоанна, Митрополита Тобольского и Сибирского. Во всех этих деяниях живое участие принимал Император Николай II. Его церковная деятельность была весьма широкой и охватывала все стороны церковной жизни. В Его царствование Россия продолжала украшаться обителями и церквами. Сравнение статистических данных за 1894 г. и за 1912 г. показывает, что за эти восемнадцать лет было открыто 211 новых мужских и

женских монастырей и 7546 новых церквей, не считая большого числа новых часовен и молитвенных домов. Среди новых храмов необходимо отметить великолепный Феодоровский Государев собор в Царском Селе, воздвигнутый на выбранном Государем месте на поляне, прилегающей к парку, вблизи Александровского дворца, законченный и освященный в 1912 году. Кроме того, благодаря щедрым пожертвованиям Государя, в эти же годы во многих европейских городах были сооружены 17 новых русских храмов, выделявшихся своей красотой и ставших достопримечательностями тех городов, в которых они были построены. В церковных делах Государь Николай Александрович, следуя примеру Своего Державного Отца, особенно заботился об улучшении материального положения духовенства и о духовном просвещении. При Императоре Николае II был проведен целый ряд других мероприятий в этом направлении. Он ревностно заботился о церковноприходских школах, против которых позднее вела кампанию вновь учрежденная Государственная Дума. Тем не менее, в 1913 г. в России насчитывалось 37641 церковноприходская школа, а число учащихся в них достигло двух миллионов детей. В 1913 году, по случаю празднования 300-летия Дома Романовых, Государь, чтобы подчеркнуть важность высшего духовного образования, наименовал духовные академии Императорскими. Будучи глубоко верующим церковным человеком, Благочестивый Император поощрял и поддерживал развитие всех видов искусства, способствующих художественному внутреннему убранству храмов и красоте и благолепию совершаемых богослужений. В этом деле Он нашел ревностную помощницу в лице своей Благочестивой супруги – Царицы Александры Феодоровны. Государь понимал значение исторической древности в церковной области, и при нем это дело быстро развивалось. В 1901 г.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

был Высочайше утвержден сложным. Ведь, речь шла о Комитет попечительства о перестройке всего государрусской иконописи, и в Его ственного здания на духовцарствование все более и ных началах, причем успех более усиливался интерес намеченного плана всецело к ней. В 1913 г. в Москве зависел от удачного выбора была устроена выставка Патриарха. После глубоких древних икон, приуроченразмышлений, Государь ная к празднованию 300-лепринял мужественное решетия Дома Романовых. ние: возложить, если ГоспоГосударь, отлично знавду будет угодно, это тяжелое ший церковный устав, побремя на себя. Никакие труднимал и любил церковное ности этой задачи, не говоря пение. Прекращение преуже о тяжком монашеском Государь Император Николай Александрович следования старообрядцев подвиге, его не пугали и не несет раку с мощами Серафима Саровского. при Императоре Николае смущали. В марте 1905 года, Июль 1903 г. Саров II расширило возможности наступил момент, когда Гоизучения древнего русского церковного пения и его памят- сударь сообщил членам Святейшего Синода о Своем намереников – крюковых рукописей, ставших теперь доступными нии. На заседании 22 марта Синод единогласно высказался более широкому кругу ученых. за восстановление патриаршества и за созыв в Москве ВсеВо многих церквах Греции, Болгарии, Сербии, Румы- российского церковного собора для выбора патриарха. Однии, Черногории, Турции, Египта, Сирии, Ливии, Абисси- нако, поспешность этого решения встретила возражения со нии, Палестины имеется тот или иной дар Царя-Мученика. стороны видных богословов, и вследствие возникших разноЦелые комплекты сребропозлащенных облачений, икон и гласий, Государь 31 марта начертал на докладе Синода слебогослужебных книг посылались в епархии Сербской, Гре- дующую резолюцию: «Признаю невозможным совершить в ческой, Болгарской, Черногорской, Антиохийской, Кон- переживаемое ныне тревожное время столь великое дело, стантинопольской и Иерусалимской Православных автоке- требующее и спокойствия и обдуманности, каково созвафальных Церквей, не говоря о щедрых денежных субсидиях ние поместного собора. Предоставляю Себе, когда наступит на их поддержание. Он, и только он во всем мире, выступал благоприятное для сего время, по древним примерам правона защиту православной веры и Церкви и оберегал церков- славных Императоров, дать сему делу движение и созвать соный мир по всему миру. Он, и только он, вставал на защи- бор Всероссийской Церкви для канонического обсуждения ту, когда турки вырезывали армян-христиан, притесняли и предметов веры и церковного управления». Но уже в конце угнетали славян, и широко открывал границы России бе- того же года, 27 декабря, Он обратился с рескриптом на имя женцам этих стран. Митрополита Антония С.-Петербургского, в котором пиГосударь был готов предпринять небывалый в исто- сал: «Ныне я признаю вполне благовременным произвести рии шаг, характеризующий Его как человека исключитель- некоторые преобразования в строе нашей отечественной ной силы воли и необыкновенного величия духа. Он ясно Церкви... Предлагаю Вам определить время созвания этого понимал роковые ошибки Великого Преобразователя Пе- собора». На основании этого рескрипта было образовано тра, ослепленного материальными достижениями Запада Предсоборное Совещание для подготовки созыва собора, и поставившего, по западному образцу, материальное на- которое вскоре приступило к своим занятиям. Совещание чало впереди духовного. Надо было круто поворачивать выполнило чрезвычайно важную и ценную работу, потребогосударственный корабль к родным берегам, а для этого вавшую много времени и труда, но вспыхнувшая Мировая надо было, прежде всего, восстановить Патриаршество. война помешала созыву собора в царствование Императора Государь давно интересовался этим вопросом, тщатель- Николая II. Святейший патриарх Тихон был избран на кано изучил его и искал наилучшие пути к его разрешению. Но федру уже после отречения царя от власти. проведение реформ в том грандиозном масштабе, в каком они были задуманы Государем, было делом чрезвычайно Евгений Алферьев

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

СЛОВО ПАТРИАРХА ТИХОНА На убиение царской семьи Сразу по получении известия об убиении 18 июля царской семьи в Екатеринбурге Святейший Патриарх Тихон в Казанском соборе Москвы отслужил панихиду, а затем и заупокойную литургию и произнес грозную обличительную речь, в которой клеймил палачей и призывал верующих без различия их политических убеждений смело и гласно осуждать виновников этого неслыханного преступления, хотя бы пришлось за это пострадать. ...Счастье, блаженство наше заключается в соблюдении нами Слова Божия, в воспитании в наших детях заветов Господних. Эту истину твердо помнили наши предки. Правда, и они, как все люди, отступали от учения Его, но умели искренно сознавать, что это грех, и умели в этом каяться. А вот мы к скорби и стыду нашему дожили до такого времени, когда явное нарушение заповедей Божиих уже не только не признается грехом, но оправдывается как нечто законное. Так, на днях совершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович, по постановлению Уральского областного Совета рабочих и солдатских депутатов, и высшее наше правительство – Исполнительный комитет – одобрил это и признал законным. Но наша христианская совесть, руководствуясь Словом Божиим, не может согласиться с этим. Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Не будем здесь оценивать и судить дела бывшего Государя: беспристрастный суд над Ним принадлежит истории, а Он теперь предстоит перед нелицеприятным судом Божиим, но мы знаем, что Он, отрекаясь от Престола, делал это, имея в виду благо России, и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти Себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринял для улучшения Своего положения, безропотно покорился судьбе... И вдруг Он приговаривается к расстрелу где-то в глубине России небольшой кучкой людей не за какую-то вину, а за то только, что Его будто бы кто-то хотел похитить. Приказ этот приводят в исполнение, и это деяние уже после расстрела одобряется высшей властью. Наша совесть примириться с этим не может, мы должны во всеуслышание заявить об этом как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточат в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: Блаженны слышащие Слово Божие и хранящие! Тихон, Патриарх Московский и всея Руси Москва, Казанский собор, 8/21 июля 1918 года – праздник Казанской иконы Божией Матери

ГЛАВНАЯ ТЕМА

СЛОВО В ГОДОВЩИНУ УБИЕНИЯ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II И ЕГО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ Большая или меньшая значительность исторических событий верней познается не в момент их свершения, а более или менее продолжительное время спустя. Да, мученическая смерть Государя и всей его семьи потрясла русское сердце уже тогда, в момент, когда она совершилась, сейчас же, немедленно. И она была тогда для многих отрезвляющим ударом, ударом, исцеляющим от опьянения угаром революции. Но воспринималась она тогда в значительной степени как только наша собственная, семейная, только русская историческая трагедия. Наше сознание тогда не выделяло ее ясно и отчетливо из ряда иных, увы, не столь малочисленных цареубийств нашей истории: Иоанна VI, Павла I, Александра II и иных – ранее. Но с каждым десятилетием, протекающим с того страшного дня, убиение Государя Императора Николая II Александровича и его царской семьи приобретает в нашем сознании и должно было бы приобретать в сознании всего мира более ясное значение. Все яснее и яснее становится для нас и для всех, кто хочет видеть и слышать, и понимать, что вся безвыходная трагичность нашей эпохи связана с этим 43 года назад тому совершившимся преступлением. Захват нашей Родины властью бесовских сил, их кажущаяся такой неотразимой поступь во всем мире, растерянное бессилие властодержателей мира перед этой ужас наводящей поступью власти торжествующего зла, неумение этих, по церковному слову, только царюющих, а не державствующих властителей противостоять и их пугающему порабощению – чем все это можно объяснить, как не тем, что 43 года назад – 4/17 июля 1918 года исполнилось древнее пророчество апостола, и из мира был взят Удерживающий, тот, кто державствовал не по многомятежному хотению человеческому, но по Божиему избранничеству, и честно, «ходя пред Богом», совершал свой царственный долг. Об этом не только мы свидетельствуем. Об этом очень ясно говорят и враги: «Ни одна революция в Европе и во всем мире не может достигнуть окончательной победы, пока существует теперешнее русское государство», – писал один из основоположников коммунизма Энгельс («К. Маркс и революционное движение в России» М., 1933, стр. 15.) Следовательно, основываясь не только на собственном понимании хода мировой истории, но и на свидетельстве

самих виновников всего совершившегося, можем мы говорить, что весь неизмеримый поток крови, пролитый за эти четыре десятилетия, от крови многомиллионного множества жертв, убиенных в нашем народе, до гекатомб 2-й Мировой войны, до крови в Корее, в Венгрии, в Конго, в Лаосе и в скольких еще кровавых событиях будущего – весь этот океан крови не был бы пролит, если бы 44 года тому назад мы не изменили бы нашему Государю, и не пролилась бы его мученическая кровь. Государь отверг себя, взял крест свой и последовал за Христом... А мы, и сами мы, кто уже жил в те дни, и наши отцы и деды, если в большинстве случаев и не были среди тех, кто совершил эту гнусную травлю, то разве не участвовали мы в ней, повторяя повседневно те пошлые клеветы, т. е. плоские штампованные бессмысленные и лживые обвинения против царской власти и лично против Царя, те клеветы и ту пошлость, которые грязной рекой лились тогда и, увы, продолжают литься сейчас… Государь не убоялся ни кровавых угроз врагов, ни жалкой пошлости окружающего его мира. Он непреклонно, по пушкинским словам, сказанным о его царственном тезке, «честно правил нами». И как он был одинок! В этом ведь тоже глубокая христоподражательность его подвига. Он до конца пронес крест своего царственного служения, до тех пор, пока все кругом не восстало против него в подлом изменническом бунте, и дальнейшее его царское крестоношение потеряло смысл, ибо если можно губить и против воли губимого, то нельзя спасать против воли спасаемого. В те страшные подлые дни, величаво одинокий, он, оглянувшись кругом, мог только в безмерной муке произнести: «Кругом предательство, трусость и измена». С этими словами он сошел со своего трона. Эти слова его по существу являются последними словами его, как царя, дошедшими до народа. И эти слова его тяжким обвинением падают на всех нас. О, если бы мы нашли, что сказать в свое оправдание, когда снова услышим их – эти слова, повторенными на Страшном Божием Суде!... Архиепископ Нафанаил (Львов) Берлин, Церковь Покрова Пресвятой Богородицы, 4/17 июля 1961 года

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

В те дни, когда мы все так низко пали, Везде мне грезится священный Образ Твой, С глазами, полными божественной печали, С лицом, исполненным небесной добротой. Тебя жалеть я не могу, не смею: Ты для меня – по-прежнему Велик! Перед Тобою я, мой Царь, благоговею, И больно мне глядеть на Твой Державный Лик. Слепой народ, обманутый лжецами, За чистоту души Твоей святой Тебя клеймит постыдными словами И казни требует над кем же… над Тобой! Не так ли пал и Царь коварной Иудеи, Мессия истины, народная мечта, И Бога своего преступные злодеи Распяли на доске позорного Креста. И Царь был осужден на пытки рабской казни, Над Божеством глумился весь народ, И люди – изверги убили без боязни Того, Кто создал мир, моря и небосвод. Но, победив в аду немые силы гроба, Воскрес Господь и всем явился вновь; Побеждена врагов чудовищная злоба, И козни зла рассеяла Любовь… Я верю в день священного возмездья! Клятвопреступники, вас кара неба ждет! Вас уличат в предательстве созвездья, Над вами Солнце правды не взойдет; И камни возопят от вашего злодейства,

Вас грозно обличит правдивая судьба За низость ваших чувств, за гнусность фарисейства, За клеветы восставшего раба… Еще недавно так, пред Ним склоняя выи, Клялися вы Его до гроба защищать И за Царя – Вождя, Хозяина России, Вы обещали жизнь безропотно отдать. И что же! Где слова? Где громкие обеты? Где клятвы верности, присущие войскам? Где ваших прадедов священные заветы? А Он, обманутый, Он твердо верил вам! Он ваш исконный Царь, смиреньем благородный, В своей душе Он мог ли помышлять, Что вы готовитесь изменой всенародной России честь навеки запятнать!.. Предатели, рожденные рабами, Свобода лживая не даст покоя вам. Зальете вы страну кровавыми ручьями, И пламя пробежит по вашим городам. Не будет мира вам в блудилище разврата, Не будет клеветам и зависти конца; Восстанет буйный брат на страждущего брата, И меч поднимет сын на старого отца… Пройдут века; но подлости народной С страниц Истории не вычеркнут года: Отказ Царя, прямой и благородный, Пощечиной вам будет навсегда! С. Бехтеев г. Орел 1917

ГЛАВНАЯ ТЕМА

АРХИМАНДРИТ РАФАИЛ (КАРЕЛИН)

СВЕТ И ТЕНИ ЕКАТЕРИНБУРГА Екатеринбург – это тайна, которая до конца никогда не будет раскрыта. Это железная маска на лице истории XX столетия, это трагедия России и незаживающая рана в ее груди, это «земля крови», где произошло одно из самых гнусных и постыдных преступлений в летописи человечества – убийство святого царя и его семьи. Это место, на которое упала тень Голгофы. Екатеринбург – могила империи и в то же время мистический и духовный центр Русской Церкви, куда направляются паломники и богомольцы со всех концов необъятной Руси и православного мира. Здесь произошла адская мистерия распятия России. Здесь был завершен последний акт отречения народа от своего царя, которого отдали без борьбы на расправу в руки самым мерзким и бессовестным злодеям, и это стало для многих началом отречения от Бога на небе и от человеческой чести на земле – началом конца. Город, окруженный шахтами, как окопами во время войны, стал темницей для царственных узников, стал тем кругом ада, на котором написано: «Оставь надежду навсегда». Здесь, как огненная лава из жерла вулкана, сатанинская злоба выплеснулась из недр преисподней на землю. Кажется, что в воздухе Екатеринбурга звучит, не смолкая, эхо выстрелов, поразивших царя и его семью, а на улицах города застыли тени цареубийц, как в сказке о Вие, где на рассвете окаменела чертовщина и всякая нечисть в углах храма. Это статуи кремлевских палачей, это имена, проклятые историей, как будто сочащиеся кровью, которыми названы не только улицы и площади города, но и огромная область, окружающая Екатеринбург, как море остров. Идолы Свердлова и других убийц России крепко стоят на каменных постаментах. Идолы не имеют жизни в себе, но они не умирают: их каменные груди дышат смертоносным дыханием, которое, как яд, пронизывает город и страну. Символ означает связь. Через икону люди общаются с духовным миром, а статуи демоноподобных существ – иконы ада; эти каменные образы – магическая связь с преисподней. Имена – словесные символы, через которые человек общается с именуемым. В оккультных союзах неофиту открывали имена демонов, и эти имена являлись предметом медитаций. Захватчики кромсали историю империи, уни-

чтожали прежнее название ее земель и оставляли повсюду, как печать захвата, свои имена: люди должны были знать, под чьей властью находятся они. Имена убийц, которыми названы улицы города, это знаки и вехи их владений. В земном плане их имена – психологическое насилие над совестью православного народа, в духовном – демоническая инициация города. Имя Свердлова означает, что палач России еще держит Урал в своей руке, подписавшей смертный приговор царственным мученикам. Дух цареубийц не оставил город; он молчаливо свидетельствует о том, что трагедия России еще продолжается, что идолы готовы ожить и явиться на землю в других телах, чтобы устроить новую Голгофу. Когда въезжаешь в город, он видится мрачным, как древние зам-ки, в которых безнаказанно совершались преступления. Душу охватывает тревожное, давящее грудь чувство, как переживание учиненного злодеяния. Кажется, что здесь предел и дно позора, что здесь великая Россия сама сожгла свои знамена. Россия наивна. Она похожа на доверчивую девушку, которую обольстил чародей своими змеиными песнями, а теперь хочет сделать из нее пьяную, развратную девку. Кажется, что город осыпан пеплом, как после пожарища, и окутан темным туманом. И в то же время незримый свет, подобно северному сиянию, стоит над столицей Урала – последней столицей царя. На месте, напоенном кровью, невинной как Авелева кровь, слышны слова: «Сними обувь с ног твоих, ибо земля, на которой ты стоишь, – свята». Здесь воссияли дивным светом семь духовных светильников – семь царственных мучеников. Отсюда вознеслись к небу их святые души, как семь новых ангелов – молитвенников за православный мир. Екатеринбург стал перекрестком дорог истории, на котором лежит камень с сокровенными письменами о будущей судьбе России. Империи рушатся, но духовная держава неразрушима, так как ее основание находится в сердцах людей. Цари и правители России приходят и уходят, а царь-мученик, сменивший скипетр на крест и корону на терновый венец, невидимо остается ее царем.

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ОБРЕТЕНИЕ ПОКАЯНИЯ

«Россия не покаялась» – звучит, как приговор. Верно ли это суждение? Ведь, в отличие от фашизма в Германии, никакого общественного осуждения коммунизм у нас не получил.

Екатеринбурге в Храмена-Крови есть придел в нижней церкви, который всеми называется «расстрельной комнатой». Крашеные стены, престол, большой черный крест, сбоку – жертвенник и аналой. На стенах – ничего, пусты! Лишь подойдя к ограждению – невысоким царским вратам видишь наверху икону царственных мучеников, уже над комнатой, на церковном своде… Ныне здесь молятся новым святым страстотерпцам – членам семейства последнего русского царя Николая II. Мало сказать о святом царе «хороший был человек»... Но большее не сразу вмещается. Помню, как долго (а я уже много лет к тому времени был в Церкви) мысль о святости царя Николая II встречалась мною в штыки, с самым искренним возмущением... «Как же, – думал я, – он отрекся, и «слабый был царь» и прочее». Устыдившись однажды резкости собственных суждений после многих сомнений и борений и благодаря чтению хороших книг, пришел я к почитанию царя как святого. К счастью для меня, это было за несколько лет до его прославления. Я хорошо понимаю тех людей, которые и по сей час не могут в сердце своем в полной

мере почитать царя-страстотерпца. Нравственный подвиг царя признают, а о жертве его, о его предстоянии за нас перед Богом – не хотят и задумываться. Вот я бы и советовал этим людям побывать в Екатеринбурге, у народной святыни. Там, на месте, словно прикасаешься сердцем к сути происшедшего девяносто лет назад: испытываешь скорбь, какую никогда не испытывал и... тепло, какого раньше не знал. «В любви нет страха» (1Ин. 4.18) – вот это и чувствуешь: что в их любви и не было страха, и что важен не масштаб злодеяния, а мера их любви. Все становится на свои места, а о досужих мнениях и не вспоминаешь. Храм-на-Крови недалеко от вокзала. А на электричке за полчаса доедешь до станции «Шувакиш» (есть где-то там и озеро с таким же странным названием), откуда три километра до Ганиной Ямы. Шоссе в лесу – идешь и думаешь: вот они везли сюда их тела, временами шли по лесу, и так же цвел тогда иван-чай, и так же попадалась уже малина. Монастырь Царственных страстотерпцев занимает обширную территорию, поросшую стройными высокими соснами. Надпись на памятном камне гласит: «Сей монастырь во имя Царственных страстотерпцев учрежден в лето 2000 года от Рождества

ГЛАВНАЯ ТЕМА Христова ... в память и назидание потомкам». В монастыре семь храмов: Иверский (надвратный), «Царский» (так принято там называть церковь Царственных мучеников), Преп. Серафима Саровского, Преп. Сергия Радонежского, Державной иконы Божией Матери, Святителя Николая Чудотворца и Св. прав. Иова Многострадального (патриаршее подворье). Все храмы деревянные, и у каждого свой собственный облик. Есть еще высокая водонапорная башня,

она же и колокольня, также из дерева. Стоит обратить внимание на бревна, из которых сделаны храмы – они большого диаметра, аккуратно, прилежно тесанные. Общее же впечатление настолько радостное, что хочется воскликнуть, выразить это впечатление не совсем подходящими к монастырю словами: «Прямо сказка! Пушкинское царство Гвидона!». Но это лишь восклицание, благодать разве выразишь? Сколько раз я видел фотографии этого монастыря, любо-

85 вался ими, но только приехав, понял то выражение лиц моих друзей, с которым они вспоминали посещение Ганиной Ямы. «Царский» храм построен на месте большого кострища, на котором сжигали тела страстотерпцев, поднятые из шахты, куда они были вначале брошены. Храм Преп. Серафима построен на месте малого кострища, неподалеку. За алтарной частью «Царского» храма – территория бывшей шахты, о которой напоминает теперь

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Случайно ли было знаменательное видение духовнику Марфо-Мариинской обители перед февральской революцией 1917 г.? Отец Митрофан Серебрянский увидел сначала храм в огне, затем Серафима Саровского, коленопреклоненного на камне, с молитвенно воздетыми руками, а затем изображение царской семьи в черной рамке, из краев которой вырастали побеги, покрывшие затем все изображение белыми лилиями!

только углубление в земле. Это место огораживает полукруглая крытая галерея (гульбище) с одной стороны, а с другой – невысокая чугунная ограда и памятный крест. Большие цветущие белые лилии покрывают всю эту территорию. Случайно ли было знаменательное видение духовнику Марфо-Мариинской обители перед февральской революцией 1917 года? Отец Митрофан Серебрянский увидел сначала храм в огне, затем Серафима Саровского, коленопреклоненного на камне, с молитвенно воздетыми руками, а затем изображение царской семьи в черной рамке, из краев которой вырастали побеги, покрывшие затем все изображение белыми лилиями! Елизавета Федоровна истолковала видение как пророчество о гряду-

щих бедствиях, о революции и гибели царской семьи. Она сказала, что по молитвам св. Серафима Россия будет помилована. Лилии – символ чистоты. Особенно красивы они в июльские светлые сумерки. Мне хотелось побывать в это время на Ганиной Яме. Я стал ходить: шел сначала по гульбищу мимо березок, мимо храма Св. Николая, потом либо спускался к поклонному кресту, либо обходил «Царский» храм и снова шел по гульбищу, оставляя слева множество лилий. А внизу, у поклонного креста, но не на каменном помосте, а на земле, возле чугунной ограды, к шахте лицом, стоял на коленях человек, стоял и молился… Андрей Мановцев

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

СУД БОЖИЙ Одним из способов, коим творцы революции пользуются для достижения своих целей, является так называемый гнев народа. Этот гнев берется у народа напрокат только на известное время и вызывается искусственным внедрением в сознание народных масс убеждений в том, что революция есть наказание за преступление.

елатели революции всегда выдвигают на первый план такое объяснение, какое должно оправдать в глазах народа зверства, допускаемые якобы для искоренения неправды, для защиты угнетенного народа от произвола его поработителей, для раскрепощения его из оков рабства – словом, для торжества правды и высоких идеалов. Такой подоплеке революции, как массовому протесту «народа» против чинимых над ним насилий, всегда верили глупые люди, верят и сейчас. Неудивительно, если и до сих пор на страницах всякого рода газет и журналов ... все еще продолжают писать об этих ужасных преступлениях совершенно понятной «мести народа». Нечего говорить о том, что главная тяжесть преступлений перед народом обрушивалась на Государя Императора и на Государыню Императрицу. Не подлежит сомнению, что этим «преступлениям» в предреволюционное время верили даже люди независимой мысли... Но вот нашелся честный человек, В. М. Руднев, коему было поручено произвести дознание об этих «преступлениях» и коего ни в каком случае нельзя было заподозрить в пристрастии, ибо, будучи товарищем прокурора провинциального окружного суда, он мог быть скорее предубежденным против Царя и верить распространяемой клевете, разобраться в которой было в провинции трудно... И вот этот честный человек крикнул на весь мир: «Я просмотрел все архивы Дворцов, личную переписку Государя и могу сказать: Император чист, как кристалл». И голос этого одного мужественного и честного человека заставил замолчать миллионы враждебных Госу-

дарю голосов, и теперь о «преступлениях» Государя никто не смеет и подумать. Появились кощунственно опубликованные «Письма» Государыни Императрицы к Государю Императору: бросили воры украденный ими драгоценный ящик с письмами в толпу, и... пристыженная толпа смолкла, ибо увидела, что и Императрица – чиста как кристалл. Осталось Царское правительство... Многие из министров погибли ужасной смертью только за то, что были министрами; многие, оставшиеся в живых, продолжают еще подвергаться травле и злостной клевете. Но в чем же заключались «преступления» этих министров, кто из обвинителей выдвинул против них хотя бы одно конкретное обвинение? Но если бы даже и были такие преступления, то за что же «гнев народа» обрушился на всю Россию, за что погибли десятки миллионов ни в чем не повинных людей? Весь мир содрогнулся от неслыханных размеров этого гнева, от ужасного наказания, ниспосланного на Россию... Но в чем же ее преступление?! Да, революция есть действительно наказание за преступление, но наказание не делателей революции за преступления против народа, а наказание Божие за преступления против заповедей и законов Божиих. И где бы мы ни искали причин обрушившегося на Россию великого горя, где бы ни искали следов этих преступлений, какие бы чрезвычайные комиссии ни собирали и в каких бы архивах ни рылись, но найдем мы эти причины только в одном месте – в Библии. Не только мы, но весь мир спрашивает, за что так глубоко страдает Россия; но, верно, мало кто знает, что

ГЛАВНАЯ ТЕМА даже этот вопрос является буквальным исполнением слова Божия: «...И скажут все народы: за что Господь так поступил с сею Землею? Какая великая ярость гнева Его! И скажут: за то, что они оставили завет Господа Бога отцов своих»... (Втор., гл. 29, ст. 24–25). С неменьшей определенностью указывает на непреложные законы возмездия и пророк Иеремия. «...И если вы скажете: за что Господь Бог наш делает нам все это, то отвечаю: так как вы оставили Меня и служили чужим богам в земле своей, то будете служить чужим в земле не вашей»... (Иер., 5, 19). Это не гнев Божий в представлении первобытного человека, это лишь напоминание о том, что законы Бога вечны и нарушение их неизбежно вызывает определенные последствия. Поясняя эту мысль, пророк Иеремия говорит далее: «...Слушай, земля: Вот Я приведу на народ сей пагубу, плод помыслов их, ибо они слов Моих не Слушали и закон Мой отвергли» (Иер., 6, 19). Нет, всегда столько же греховными, сколько и бессмысленными будут попытки объяснять мировые несчастия гневом или карой Божией, когда они являются лишь результатом нарушения установленных Господом законов мироздания подмены ясных, отчетливых и благих велений Божиих, человеческими измышлениями. Наоборот, в законах возмездия отра-

жается величайшее благо: иначе люди давно бы перерезали друг друга... «...Когда суды Твои совершаются на земле, тогда живущие научаются правде...» (Ис., 26, 9). Прочитаем внимательно главу 26 Левит, гл. 28 Второзакония, книгу пророка Исаии, главы 3, 6, 9, 10, 24, 33, 43, 58, 59, 65, книгу пророка Иеремии, «Плачь Иеремии», книгу пророка Иезекииля – и мы поймем, за что страдает Россия. Велики, безмерно велики эти страдания; но милосердие Господне еще больше. Израненная и растерянная мысль ищет выхода, обращает пробудившаяся совесть свой взор к Богу... И, слыша эти обетования Божии, успокаивается человек, и воскресает у него заря надежды на милость Божью, и крепнет эта надежда... По существу вера есть подлинное, истинное знание. По форме же вера есть вера, и бесплодны попытки утверждать ее в сердцах тех, кто не имеет ее. Вера есть дар Божий, с которым рождается каждый человек. Неверующих младенцев и детей не существует.» Те, кто утратил этот дар, пусть обратятся к Богу и получат его. Я же считаю лишним вдаваться в полемику с неверующими, а ограничусь лишь указанием на то, что Библия ..., есть самая замечательная из всех книг на земле, ибо олицетворяет собою тот подлинный нравственный закон – lex scripta, какой дан Богом для руководства людям в их земной жизни. Князь Николай Жевахов

СОН СВТ. МАКАРИЯ (1835–1926), МИТРОПОЛИТА АЛТАЙСКОГО И МОСКОВСКОГО

видел поле. По дороге шел Спаситель. Я пошел за Ним, говоря: «Господи, я следую за Тобой!» А Он, повернувшись ко мне, отвечал: «Следуй за Мной!» Наконец мы подошли к огромной арке, украшенной звездами. На пороге арки Спаситель повернулся ко мне и снова сказал: «Следуй за Мной!» И Он вошел в дивный сад, а я остался у порога и проснулся. Вскоре я снова заснул и увидел себя, стоящим у той же арки, а сзади нее за Спасителем стоял Царь Нико-

лай. Спаситель сказал Царю: «Ты видишь в руке Моей две чаши: одна из них горька для твоего народа, и другая сладка для тебя». Царь упал на колени и долго умолял Господа позволить ему выпить горькую чашу вместе со своим народом. Господь долго не соглашался, но Царь умолял Его неотступно. Тогда Спаситель вынул из горькой чаши большой горящий уголек и положил его на ладонь царевой руки. Царь стал перебрасывать уголек из руки в руку, и одновременно его тело начало

светлеть пока не сделалось совершенно ярким, как некий сияющий дух. Здесь я снова проснулся. Заснув еще раз, а увидел огромное поле, покрытое цветами. Посреди поля стоял Царь, окруженный множеством народа, которому он своими руками раздавал манну. Невидимый голос сказал в этот момент: «Царь взял на себя вину русского народа, и русский народ прощен». Макарий (Невский), святитель. Не отчаиваюсь в Божией помощи

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ ФЕДОР ГЛИНКА

76 ПСАЛОМ ЦАРЯ ДАВИДА стихотворное переложение Я мучился... я исчезал, Я ложе обливал слезами; И громко Бога призывал, И Бога я искал руками! Он внял мольбе, Он близок был, Он шел, он небо преклонил; И Сам убитаго тоскою Воздвиг святой Своей рукою, И грешным и земным очам Явил красы и тайны неба... Но Он явил святую милость, Он мне слова любви вещал, И снял с души моей унылость, И я пред Ним, как новый, стал! О дивный Бог! О Бог великий! Творяй миры и чудеса! Ни Ангелов парящих лики, Ни безпредельны небеса Твоей не совмещают славы! Узря Тебя, кипят моря! От взора мощнаго Царя Дрожат вселенныя составы... Настал тревоги бурный час, Бездонны бездны дали глас, И облака отозвалися, И с шумом стрелы пронеслися; И светло молнии Твои В безмерных вышинах сияли, Кругом вертящихся миров, И, молча, небеса внимали, Что даст им Правда и Любовь! Как Ты велик в своей святыни, О, Бог! Ты жизнь души и свет! И мне забытому в пустыни, Ты дал и крылья и полет!

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ИВАН КРЫЛОВ

Крестьянин и лошадь Крестьянин засевал овес; То видя, Лошадь молодая Так про себя ворчала, рассуждая: «За делом столько он овса принес! Вот, говорят, что люди нас умнее: Что может быть безумней и смешнее, Как поле целое изрыть Чтоб после рассорить На нем овес свой попустому? Стравил бы он его иль мне, или гнедому; Хоть курам бы его он вздумал разбросать, Все было б более похоже то на стать; Хоть спрятал бы его: я видела б в нем скупость; А попросту бросать! Нет, это просто глупость». Вот к осени, меж тем, овес тот убран был, И наш крестьянин им того ж Коня кормил. Читатель! Верно, нет сомненья, Что не одобришь ты конева рассужденья; Но с самой древности, в наш даже век, Не так ли дерзко человек О воли судит Провиденья, В безумной слепоте своей, Не ведая его ни цели, ни путей?

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ Василий НИКИФОРОВ–ВОЛГИН

Дорожный посох Василий Никифоров-Волгин написал эту повесть в Эстонии. После установления там в 1940 году советской власти, начались аресты писателей. В мае 1941 года, через 10 дней после своей свадьбы, Василий был арестован и в декабре 1941 года расстрелян. Он был удивительно добрым, сердечным, отзывчивым человеком, почти ни с кем не ссорился, старался никогда никого не обидеть. Однажды, в жестокий мороз Василий отдал на улице нищему свою шапку и зимнее пальто. В оправдание он дома говорил: «Жаль человека – он мерз, а я уж как-нибудь проживу».

иду по большой дороге. На мне полупальтишко, солдатские сапоги с подковками, барашковая шапка. За плечами две сумы. В одной – запасные дары, Евангелие, деревянная чаша, служебник да требник, а в другой – сапожный инструмент. На груди у меня в особой ладанке – антиминс. В руке березовый посох. Я стал священником-странником. Перед отступлением белых меня убеждали за границу бежать, но я отказался. Ноги мои для ходьбы оказались легкими. Дни стоят сентябрьские, теплые – бабье лето! ...Я остановился на лесном взгорье. Внизу река, поле, даль и дороги. Сильна власть русских дорог! Если долго смотреть на них, то словно от земли уходишь, и ничто мирское тебя не радует, душа возношения какого-то ищет... Не от созерцания ли дорог родилась в русском человеке тяга уйти? Все равно куда... в Брянские ли разбойничьи леса, или навстречу синим монастырским куполам... только бы идти, постукивая дорожным посохом. Недаром и петь мы любим: «Ах, не

одна-то во поле дороженька пролегала». Земля вечерела. Надо покоя искать. Но куда Господь направит стопы моя? Проходя вересковыми тропинками, увидал я бревенчатый дом. – Не приютят ли меня? Стучу посохом по окну. Никто не откликается. Выбежал откуда-то кот, сел на крыльцо и кольнул меня скорбным человеческим взглядом. Я погладил его, и он прижиматься ко мне стал и жалобно мяукать. Еще раз постучал в окно, и опять неоткликаемая и, как мне показалось, неживая тишина. Я решился открыть дверь. Вхожу в избу. Озираюсь и вижу... На полу лежит зеленый от зеленых сумерек мертвый человек в холщовой рубахе и солдатских шароварах, босый... На шее чернел медный крестьянский крестик. На волосатой голове кровь в сгустках. Рядом подсвечник с выпавшей свечою и железный шкворень. Я перекрестил усопшего, сходил к колодцу за водою, обмыл его, чин отпевания совершил... Неподалеку, в песчанике, яму вырыл, укутал тело холстиною и волоком вытащил из избы (какая тяга: мертвое человеческое тело – сырая земля!)...

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Я переночевал в сенях, на соломе. В ногах у меня кот лежал. Со зверем было повадно. С восходными зарями я дальше пошел. Над полями витает паутина – пряжа Богородицы. Вся трава перевита серебрецой, словно морозная. И до чего это народ русский умилительный выдумщик! Ведь надумает же: Богородица прядет пряжу! И все это у него поэзия! И не какая–нибудь, а высокая, духоносная! Вспомнить лишь названия Богородичных икон, кои он приукрасил и увенчал: Неувядаемый Цвет, Взыскание погибших, Купина Неопалимая, Нечаянная Радость, Утоли моя печали, Всех скорбящих Радость... А какие слова, песни да присказки! Надо иметь невместимую душу, ширше облака (изъясняясь словами акафиста), упоенную и творящую душу, чтобы все это выразить... Великий он поэт! ...Спускаюсь под гору. Весь в солнце. Иду и напеваю богородичный канон «Отверзу уста моя»... И вот вижу лужайку, а на ней тела лежат, рядами. И воронье над ними. Трупы раздеты и разуты. Никого кругом – широкое в холмах да взгорьях поле. Я отпел убиенных. Посыпал их перстию: «Господня есть земля и исполнение...» Долго поджидал у дороги людей, чтобы кликнуть их и упросить предать земле усопших. Но на дороге было пусто. Иду я и ни единого жилья не встречаю, а уже ночь наступает темная да студеная. И ветер поднялся, дюжий такой, настоящий степной русский ветер. Никогда такой древней не кажется земля, как при ночном ветре, среди поля. Набрел я на сенной сарай. Ветер был такой силы, что заснуть я никак не мог. Слушал его и думал о русской земле. Думы мои о ней до того замучили, что я спасался лишь бессчетным повторением вслух от всего спасающей молитвы Иисусовой: «Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго». Среди ночи рядом со мною кто–то тяжело пошевелился. В шорохе этом что–то звериное было. Я громко вопросил: – Кто здесь?

Никто не откликнулся. Рано утром я осмотрел все углы сарая и никого не нашел. И посейчас вот размышляю: с кем я ночевал? С зверем ли лесным, или с человеком, таящимся, как зверь? В почти каждой деревне приходилось мне и ребят крестить, и венчать, и земле преда-

вать. Всюду встречали меня с любовью, но и гонений и поношений было немало, но и они шли на пользу. Тоже творили чудо! Был со мною такой случай. В селе Горелово за устройство духовной беседы в лесу меня арестовали и посадили под замок. Поздно но-

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ

чью приходит ко мне в темницу комиссар. Бравый этакий мужчина саженного роста! Был он пьянее вина. На ногах чуть держится. Еле володающим языком приказал мне: – Шагом марш за мною! Привели меня в большую избу. Вся она полным полна, и все пьяные. На табуретке сидел гармонист. При виде меня он заиграл плясовую. Комиссар сгреб меня пятерней за волосы, вытащил на середину избы и приказал: – Пляши! Пьяные, что дети али звери... Я не стал противиться им и пустился в пляс... А когда кончил плясать, то сел на лавку и засмеялся. Вначале ничего смеялся, полюдски, но потом не выдержал и засмеялся с душевным содроганием, с плачем и выкриками... И никак этого смеха не мог удержать... Когда успокоился немножко, то огляделся я вокруг и вижу: все стоят с опущенными головами и молчат... Есть что-то святое в задумчивости русского человека... Первым не выдержал молчания комиссар. Он это, как охнет да воскличет! Гляжу... бух! Падает мне в ноги: – Прости меня, Божий человек! Мы подняли его. Усадили за стол. Я рядом с ним сел. Поуспокоились немножко. Поставили самовар. Стали меня потчевать. И вот ктото из них и говорит мне:

– Расскажи что-нибудь душевное... только не про нашу жизнь и не про нашу землю...Если Божьего слова недостойны, то расскажи хоть сказку! Долго, до петушиных вскликов беседовал с ними. Слушали меня с опущенными головами и вздохами. На прощанье сказал мне: – Иди своею дорогой, батюшка! Не поминай нас лихом... Мы это... ну... одним словом... Ладно! Чего уж там говорить! Большой крест греха лежит на русском человеке... Во время ночлега моего в одной избе был я самовидцем дикого мужицкого разгула. Пять человек красноармейцев вместе с хозяином – рыбаком Семеном и горбатым сыном его Петрухой глушили самогон. По совести говоря, мне бы уйти отсюда надо, но я остался. В русском разгуле всегда есть что-то грустное, несмотря на видимое безобразие его и содом-ство, и в разгуле этом чаще всего душа раскрывается... «Почем знать, – раздумывал я, – может быть, понадоблюсь! Бывают же в жизни русского разгульника «смертные часы», когда он не знает, что со своею душою делать. В такие минуты ему утешитель надобен!» Красноармейцы – русские ржаные парни, широколицые да курносые. Когда трезвыми были они, то я любовался ими и думал: – Хлеб бы им сейчас молотить, снопы возить, по деревенскому хозяйству справляться...

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Слова у них жесткие, с выплевками, с матерщиной. Завидев меня в уголке, с каким-то злым харканьем спросили: – Кто такой? За меня ответил Семен: бродячий-де сапожник! – А ну-ка, почини мне сапоги! – сказал один из них. Снял он исхоженные вдрызг сапожонки свои и мне в угол бросил: – Уплачу! Не бойсь! – прибавил он. Я сапоги чинить стал, а они к столу присаживаются. Бутылки вынимают. Стали и меня потчевать. Пригубил я для видимости и сказал: – Больше, ребята, не угощайте. Сердцем слаб! Перепились эти молодцы самогону и стали похваляться геройством своим. Много всяких страшных былей они порассказали, но один рассказ потряс меня до смертного окоченения. Рассказывал его крикливым, с провизгом голосом маленький мозглявый паренек с рыжими кочковатыми бровями: – Это еще что! – начал он. – У нас дело почище было! Во снах такое не причудится! При этом он подмигнул сидящему напротив, парню с жирными, пропитанными пылью морщинами на широком волосатом лбу: – Помнишь, как самогоном причащали? – Ты бы лучше помалкивал бы... – нахмурился другой. – Не могу! Уж больно это у нас оглушительно получилось! – Не рассказывай, – хрипнул волосатый. Расходившийся парень не захотел молчать: – Дело недавно было. Приехали мы в одно большое село. Там церковь, но заколоченная. Священника, сказывали, на костре, как борова, опалили... а потом горящую головню в хайло ему запихали... Да, пустая церковь-то... Слушайте дальше... Это только присказка...

Командиром нашим был Павел Никодимыч Вознесенский... Голова и краснобай! Когда-то в духовной семинарии обучался... На священника, видишь ли, пер! Вот однажды во время самого ненасытного пьянства нашего поднимается Павел Вознесенский и во весь широкий голос свой объявляет: – Товарищи! Хотите, штуку разыграю над деревенскими дураками? – а сам это по-волчьи зубы скалит, и огонь в глазах этакий у него... погибельный! – И для ча ты рассказываешь, туз бубновый? – опять перебил его волосатый, приходя в гневное волнение. – Помалкивай!.. Так-с. Хотите, говорит, штуку разыграю? Мы, конечно, спрашиваем: – Каку таку штуку, Павел Никодимыч? – А вот какую! – грохнул он по столу кулачищем. – Завтра обедню служить в церкви буду и народ причащать... самогоном! Мы немножко побледнели и дрогнули, ну а потом, разошедши... все стало нипочем! Одним словом, «леригия опиум» и тому подобное... Чего уж там!.. Плевать с высокого дерева!.. На другой день, часиков это около десяти, один из наших в колокол ударил... Село-то каак всколыхнется – звонят-де! Дивуются. Что такое? Мы объявляем, что-де власть, идя навстречу народу, разрешила Бога и даже попа прислала... Пошло в народе ликование. Валом повалили в церковь... Плачут от радости... Иконы в церкви целуют, цветами их украшают... Пыль с них смахивают... Павел Никодимыч в ризы облачился, все как есть, по чину... Хор собрали из знающих... Старый дьячок припер... Обедня у нас идет такая, что все в церкви ревмя ревут... Волосатый парень, все время бросавший на рассказчика гневные взгляды, вдруг не выдержал, задрожал, побледнел и надсадно крикнул: – Замолчи, сволочь! Прокричав эти слова, он обессилел как-то,

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ повалился на скамью и сразу же захрапел пьяным всхлипывающим сном. Наступило маленькое перетишье. – Ну и что же, причастил? – косясь на спящего, шепотом спросил горбатый. – Да, причастил... Парень уж стал говорить тише и, видимо, с душевным смятением, стараясь побороть его лихостью глаз. – Вот это, причастивши-то... выходит Вознесенский говорить проповедь... Господи Иисусе! Что было-то! Стал он крыть по матушке и Господа, и Матерь Его, и всех святых... Я от страха и дрожи стоять не мог... Так и пригнуло меня к полу... А народ-то! Господи! Что с народом-то стало! Тут парень призакрыл глаза, съежился и несколько раз вытер со лба пот рукавом шинели. Лицо его задрыгало, зубы застучали, и руки заходили ходуном... – Ежели не можешь, то не рассказывай... – посоветовал рыбак, тоже не зная, куда девать себя от волнения. – Нет, надо досказать! – заупрямился парень, приходя в полубезумный раж. – Не могу не досказать! На чем это я остановился? Да! Народ это... Видали, как ураган крыши срывает да горы сокрушает? Так вот и народ! Ка-ак это бросился он на Вознесенского! Подмяли под себя да с хрипом, воем, ревом почали его сапогами, да кулаками, да подсвечниками, по черепу, по груди, да по всему хрусткому... до самого мозга, до внутренности... до кишок этих! Все иконы мозгами да кровью забрызгали!.. Парень охнул, закачался со стороны на сторону и попросил воды. – Ну, а потом что? – с неумолимой жестокостью допытывался горбатый, став словно безумным от страха и любопытства. – Мало тебе, горбатому черту, рассказали? – накинулись на него остальные, сидевшие до сего времени, как неживые. – Потом что? – взяв опять крикливый тон, заговорил парень. – Вызвали пулеметную ко-

манду да по народу... тра-та-та-та... За бунт и возмущение против власти!.. Душ пятьдесят, не считая раненых... в расход вывели... Пить никто не хотел. Они долго сидели нахмуренными, а потом все стали расходиться. Сапог я не мог починить. Мое сознание держалось на тонкой паутинке. Колыхнись она немножко, и я стал бы безумным. Иду берегом Волги, по древней Тверской дороге. Осень не витает уж легкой солнечной паутиной, а исходит ветрами и неуемными дождями. Ноги мои вязнут в грязи. Руки и лицо мое леденит колючий предзимник. Земля потемнела. Идти тяжело. Никакого жилья не видно.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ Стала донимать меня слабость. Кружилась голова, и подкашивались ноги. Старался приободрить себя и трунил над собою: «Что же это ты, отец Афанасий, сдаешь? А ну-ка, ну-ка, с ветром в ногу... встряхнись... поспешай! Раз, два, три!» Но как ни ободрял себя, пришлось мне сесть на придорожный камень и забыться... Долго ли я был в забытьи – не ведаю, но только почувствовал, кто-то поднимает меня и сажает на телегу. Помню, что вся земля закружилась перед глазами, словно граммофонная пластинка. В тягостном, черном бреду я все время видел, как комиссар Вознесенский причащал народ самогоном, и как будто бы вместе с разъяренным народом я бил его чем-то холодно-тяжелым по всему хрусткому, а потом прятался в каких-то черных садах и тосковал, и плакал о преступлении своем... Но больше всего меня мучило бесчисленное количество белых сверкающих рук, старавшихся сорвать с груди моей священный антиминс... Больше двух месяцев находился я между жизнью и смертью. Сидел на полатях, рассматривал руки свои, и мне жалостно было смотреть на них – желтые и ломкие, как свечи в морозном храме... И думал о себе, кивая главою: слабый все же я человек!.. Не могу закалить себя, вооружиться крепостью и мужеством... Если бы не рассказ о причащении самогоном, может быть, ничего и не случилось бы... Слишком это страшно было, слишком не по силам мне, немощному! Меня, оказалось, подобрали на дороге неподалеку от села местные крестьяне. Сам хозяин – нестарый чернобородый мужик с иконными глазами и жена его – маленькая исхудавшая женщина с испуганным взглядом (взгляд большинства русских женщин в наши дни). Черно и бедно было в избе. Обхаживали они меня, как сына родного, и ночами не спали. Когда я поправился немножко, то хозяева подошли ко мне под благословение. В удивлении спросил их:

– Откуда вы знаете, что я священник? – Из твоего бреда узнали! В виду наступающих холодов упросили меня у них пока остаться. Однажды говорит мне хозяин: – Отслужи ты нам Божию службу! Утешь страждущих. В церкви-то нельзя; народный дом там, а мы уж в овин соберемся. Все у нас будет в молчании... Ночью привели меня в темный, дымом да копотью пахнувший овин на глухих задворках. При свете свечей приметил я, что все здесь было прибрано и вычищено. На столе, покрытом скатертью, стояли иконы и перед ними три лампады. Человек двадцать пришло на молитву. Отслужил я всенощное бдение, а потом беседовал с ними. По привычке своей всем в глаза смотрел. Хороши русские глаза на молитве! Мироотречение в них и образ Божий... Окреп я немножко, исполнил дело свое, распрощался и тронулся дальше. Земля пахла морозом, но снега еще не было. От вечернего морозного зарева небо и земля казались медными. И тишина была, словно отлитая из меди; ударить по ней – и зазвучит. Деревня, часовня на горе, черные бревенчатые бани, похожие на Гостомыслову Русь, запах дыма. У околицы стояла маленькая сгорбленная женщина в тулупе, черном монашеском платке, в тяжелых деревенских сапогах. Она облокотилась на березовую изгородь и смотрела на большую дорогу. Я подошел к ней и окликнул ее приветствием. Она вскинула на меня странные, болью какой-то пронзенные глаза свои, и улыбнулась неживой улыбкой. – Ты оттуда? – показала она озябшей рукою на пройденную мною дорогу. – Да. К вам в деревню иду! – Так, так... А ты деток моих не встретил? – Нет, никого не видел.

100

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Она приложила руку к щеке и по-бабьи запечалилась: – Жду их, пожду, а они не приходят! – Куда же они пошли? – Воевать пошли с белыми! Люди сказывают, что они убиты, а я не верю. Врут люди! Подула на свои окоченевшие пальцы и стала смотреть на дорогу. – Должны прийти, – шептала она, смотря вдаль, поверх дороги, – я ведь старая и скоро помереть должна... да и голодно мне и зябко... Куда это они запропастились, баловники этакие? Завидев кого-то вдали, она исступленнорадостно вскрикнула, сорвалась с места и побежала навстречу, вскидывая вперед озябшие руки. – Идут, идут! – кричала она. – Детки мои! Родненькие! В деревне мне рассказали, что женщина эта помутилась в разуме, когда узнала о расстреле своих сыновей. С этого времени во всякую погоду она выходит за околицу встречать их и каждого встречного спрашивает: – Не видали ли вы деток моих? В морозно-солнечный день я направлялся навестить один тайный монастырь. На лесной дороге повстречал трех стариков. В тулупах, бородатые, с котомками через плечо, с лесинами в руках, в валенках. Я спросил их: – Куда Бог несет? Не отвечая сразу на вопрос, приземистый, с желтым стариковским взглядом путник, обратился ко мне: – Не из священников ли будешь, желанный? Я ответил утвердительно. Вопросивший меня обрадовался и с тихим довольством посмотрел на спутников. – А ведь угадал я, старики? Говорил же вам, что это батюшка! Я, желанный, – улыбнулся мне зазябшим лицом, – издали признал,

что ты из духовных! Пословица-то не зря молвится: попа и в рогожке спознаешь! Подошли ко мне под благословение и стали рассказывать: – Мы, батюшка, в Москву идем! О Боге хлопотать! – Как так? – Да так, чтобы, это, Бога нам разрешили и всякие гонения на Него воспретили... А то беда! Говорят спокойно, по-крестьянски кругло, и только в глазах их как бы блуждание и муть. – Шибко стали Бога поносить! – сказал сгорбленный старик, опираясь двумя руками на посох в страннической покорности. – Жалко нам Его... Терпеть невозможно!.. – Ведь до чего дошло?! – перебил его другой, с косыми глазами и впалыми забуревшими щеками. – Миколаха Жердь из нашего посада анкубатор для выводки цыплят сделал... из дедовских икон! Говорит Миколаха, что они, иконы-то, подходящие для этого, так как толстые, вершковые, а главное – дерево сухое! – А внук мой Пашка из иконы покрышку сделал в своем нужнике... – задыхаясь, прошамкал беззубый тихий старик, весь содрогнувшись. Спрашиваю их: – Кому же вы жаловаться будете в Москве? – Как кому? Ленину! Ильичу то исть! – Да он помер... – Это мы слышали, но только не верим! Нам сказывали, что он грамоту такую объявил, чтобы не трогать больше Бога... Я чуть не заплакал. Застывшая в глазах моих боль заставила стариков на время задуматься. Что-то поняли они. Растерянно взглянули друг на друга и на меня посмотрели. – Ну, а ежели не найдем Ленина, так к самому Патриарху пойдем, – заявил желтоглазый старик. – Пусть он рассудит и анафемой

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ безбожникам пригрозит... Патриаршая-то анафема дело не шуточное... Убоятся! – И Святейшего Патриарха нет в живых!.. Они не удивились, сняли шапки и перекрестились, сказав шепотом: – Царство ему небесное! Глаза стариков гуще налились мутью. – А Калинин, староста, жив? Ну так мы к нему пойдем... Он нас приветит! Вначале тихо, а потом все горячее и горячее я стал убеждать их не делать этого, вернуться к себе, терпением препоясаться и ждать Божьего суда. – Не можем! – с земляным упорством заявили они и даже рассердились на меня. – Сто верст пешком прошли! – взвизгнул один из них. – Сам Господь идет с нами рядышком... а ты... вернуться! – На смерть идете! – сказал я в отчаянности. Только улыбнулись тихо так: «Что нам смерть!» – поклонились мне и пошли вперед степенным деревенским шагом. Долго слушал я хрустень морозного снега под их валенками. Я проходил мимо оскверненных храмов, сожженных часовен, монастырей, превращенных в казармы и торговые склады, был свидетелем надругательства над мощами и чудотворными иконами, соприкасался со звериным ликом человека, видел священников, ради страха отрекавшихся от Христа... Был избиваем и гоним не раз, но Господь помог мне все претерпеть и не впасть в уныние. Да разве могу я ослабнуть духом, когда вижу... сотни пастырей, идущих с котомками и посохами по звериным тропам обширного российского прихода. Среди них были даже и епископы, принявшие на себя иго апостольского странничества... Все они прошли через поношение, заключения, голод, зной и ледяной ветер. У всех были грубые обветренные лица, мозолистые руки, рваная одежда, изношенная обувь, но в глазах и в голосе – сияние неизреченной славы Божией, непоколебимость веры, готовность все принять и все благословить...

При встрече кланялись земно друг другу, обнимались, тихо беседовали среди поля или леса. На прощание крестили друг друга и расходились по разным дорогам... Молился я в потаенных монастырях, где подвизались иноки из бывших отрицателей и поносителей имени Божьего. Видел иноков в миру, всегда готовых поделиться Богом с неимущими Его и тоскующими по Нему. Был очевидцем великого раскаяния русского человека, когда он со слезами падал в дорожную пыль и у каждого встречного просил прощения. Видел власть имущих, которые в особой ладанке носили на груди частицу иконы или маленький образок и потихоньку, яко Никодим в нощи, приходили ко мне за утешением. Знал одного из них, который хранил в чулане иконы отцов своих и в моменты душевного затемнения затеплял перед ними лампаду и молился... Видел запуганных отцов, просивших меня: «Сами-то мы безбожники, а детей наших выучи Закону Божьему, чтобы они хулиганами не стали...» И в большой тайне я учил этих детей... Слышал новые народные сказания о грядущем Христовом Царстве, о пришествии на землю Сергия Радонежского и Серафима Саровского, о Матери Божьей, умолившей спасение русской земле. Не одну сотню исповедей выслушал я (страшные были эти исповеди), и все кающиеся готовы были принять самую тяжкую эпитимию и любой подвиг, чтобы не остаться вне Чертога Господня. Вся русская земля истосковалась по Благом Утешителе. Все устали. Все горем захлебнулись. Все чают Христова утешения. Я иду к ним, пока сил хватит и крепко еще обнимает рука мой дорожный посох. Из одноименной книги. Часть 3

101

102

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ НИНА ПАВЛОВА

Ой вы голуби, ой вы белые СЛУЧАЙ С ПРОФЕССОРОМ Вернулась я в августе в Москву из деревни и сразу же позвонила ближайшей подруге. – Прости, не могу говорить, – ответила подруга. – Папу схоронили вчера. – Давай я завтра к тебе приеду? – Умоляю, не приезжай. Я не открою дверь! Так продолжалось два месяца – звоню, а подруга бросает трубку, запрещая приезжать к ней. Тут было явно что-то неладное. Конечно, горе есть горе, но два месяца изрядный срок для траура, тем более что смерть отца не была неожиданной. Он умер уже в глубокой старости, а перед этим несколько лет угасал в параличе. К сожалению, попытки подруги обратить отца к Богу не имели успеха: он был в свое время профессором кафедры научного атеизма и антирелигиозником старой закалки. Веру в загробную жизнь профессор называл «сказкой для малодушных» и, запретив дочери отпевать его в церкви, завещал распорядиться его останками «практично» и «гигенично». То есть сжечь его тело в крематории, а пеплом удобрить клумбу. Удобрять клумбу столь кощунственным образом подруга не стала, но захоронила урну с прахом отца в могиле его православных родителей, крестивших сына еще во младенчестве и водивших его в детстве за ручку в храм. А после кремации начались странности: подруга перестала выходить на работу и, затворившись в квартире, не пускала на порог никого. Когда же обеспокоенные коллеги приехали навестить ее, она отказалась открыть им дверь, а в квартире кто-то громко и страшно стонал.

На работе всполошились и позвонили мне с упреком: «Неужели ты не можешь навестить подругу и выяснить, что происходит? Там, похоже, какой-то кошмар!» Навестить подругу я очень хотела. Но как это сделать, если твердо обещано, что не откроют дверь? Думала я, думала и придумала. Однажды подруга взяла у меня книгу, а потом долго извинялась, что забывает вернуть. Книга была мне не нужна. Но, позвонив подруге, я сказала «металлическим» голосом: – Немедленно верни мою книгу! Она мне срочно нужна для работы.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ – Но я, я, – залепетала подруга, – я не могу пока выйти из дома. – И не выходи. Сейчас я подъеду к твоему дому, сяду на лавочке у подъезда, а ты вынесешь книгу и все. Просидела я на лавочке минут сорок и, не дождавшись подруги, позвонила ей в дверь. В ответ на звонок из квартиры послышался похожий на рыдание вой и крик подруги: «Не плачь, папочка!» А в квартире с нарастающей силой что-то грохотало, выло, рыдало, и вдруг разом закричали от ужаса подруга и ее мать. Там творилось такое, что в беспамятстве от страха я замолотила в дверь руками и ногами, выкрикивая непотребное: – Открой немедленно! Я дверь разнесу! – Прекрати истерику, Нина, – ответила из-за двери подруга. – Спускайся вниз, я выйду сейчас. Вскоре она, действительно, вышла из подъезда. Но в каком виде?! Краше в гроб кладут. – Говори, что случилось, – приступила я к подруге. – Папа жив и после кремации живет с нами, – сказала она тихо. – Папа очень страдает, но так изменился после смерти, что не выпускает нас с мамой из дома даже за продуктами в магазин. – А чем питаетесь? – Сначала варили крупу на воде, а потом крупа кончилась. У меня была с собой буханка горячего хлеба, купленного по дороге сюда. – «Хлебом пахнет! – оживилась подруга. – У тебя есть хлеб?» И по тому, с какой жадностью она набросилась на хлеб, я поняла: она голодает. А подруга вдруг заплакала над хлебом горючими слезами: – Ты знаешь папу – благороднейший человек, а теперь такое говорит, что стыдно рассказывать, и мы с мамой уже в голос кричим. – Ты отпела отца? – Хотела отпеть. Пришла в церковь и спросила у одной бабушки: «Можно ли мне отпеть

папу, если он человек крещеный и в детстве веровал в Бога, утратив веру потом?» А старушка как рявкнет на меня: «Грех безбожников в храме отпевать! Им одна дорога – в геенну!» – Нашла кого спрашивать! – ахнула я. – Ты что, к батюшке не могла обратиться? – Батюшке надо правду говорить. А разве можно про папу стыдное рассказывать? В этом вся моя подруга – она, действительно, неспособна сказать о ком-то худое, а про любимого папу тем более. И тут я впервые догадалась о причинах, заставивших ее таиться от всех: ей легче голодать и терпеть нестерпимое, чем осудить и «опозорить» хотя бы призрак отца. По договоренности с подругой я тут же поехала в Свято-Данилов монастырь и рассказала эту историю духовнику монастыря архимандриту Даниилу, еще иеромонаху в ту пору. Батюшка долго молча молился, сказав потом категорично: «Немедленно отпеть!» На следующий день в храме Всех Святых состоялось отпевание усопшего, и призрак после этого из квартиры исчез. С тех пор прошло уже лет пятнадцать, но объяснения этой истории я не знаю и поныне, хотя спрашивала о том богомудрых отцов. Но тем-то и отличается мудрость от невежества, что ей ведомо благоговение перед тайной, непостижимой земным умом. На мои вопросы отвечали вопросами: а что мы знаем о кончине человека, когда уже в предсмертные, бывает, минуты вдруг обращается к Богу заядлый атеист и умирает в слезах покаяния? И нам ли понять тот ад мучений на мытарствах, когда кричит и стенает душа? На том свете неверующих нет – душа уже видела Бога и знает отчетливо, где тьма, а где свет. Вот и «стучится» иногда страдающая душа в мир живых, умоляя помочь, отпеть, помянуть. Чуть позже и уже в Козельске мне рассказали похожую историю, когда бабушкакоммунистка, бывшая в юности ревностной

103

104

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ прихожанкой, являлась после смерти родным и так буянила в доме, что все не просыхали от слез. Старец сказал, что бабушка застряла на мытарствах и буйствует от невыносимых мучений. И тогда трое из этой семьи ушли в монастырь, отмаливая бабушку и верша свой подвиг любви. Через эти две истории мне и открылось, что заповедь о любви к ближним распространяется не только на живых, но и на усопших. Они тоже люди. Тоже живые. Просто мы мало знаем о них. С той поры я стала охотно помогать на отпевании. А однажды, уже в деревне вызвалась почитать у гроба псалтирь, не подозревая, что окрестное население тут же зачислит меня в «читалки», не спрашивая на это моего согласия да и не интересуясь им. И тут начинается другая история, требующая своего пояснения.

ПОМИНКИ Прежде чем пояснить, что такое деревенская «читалка», надо хотя бы немного рассказать о деревне возле Оптиной пустыни, где я однаждя купила дом. Соседи мне попались хорошие, но люди сплошь нецерковные. То есть уверяют, что в Бога веруют, но в церковь не ходят, находя тому множество причин: сенокос, уборка, некогда. А однажды услышала такое объяснение: – Мне в церковь нельзя, – сказала одна женщина. – Я черный человек. – Это как – черный? – Да ведь дояркой всю жизнь работала. А пастухи у нас такие матершинники, что коровы, кроме мата, иных команд не признают. Что поделаешь? Выражалась. Вот и жду теперь, пока чернота с души отойдет, чтобы в церковь неосужденно войти. Помню, как уговорила однажды соседку сходить в храм, а та призналась потом: – Ох и намучалась – еле вытерпела! Стою в

церкви, а сама, как конь, ногами перебираю – надо картошку бежать окучивать и поросенку пойло варить. Выстояла службу через силу воли, а толку? И то верно: «невольник не богомольник», а душа моей соседки так прикипела к земным заботам, что от земли ее не оторвать. Но все же вопрос о нецерковности или подспудной воцерквленности здешних людей не так прост. Вот сценка из жизни восьмидесятых годов. На правлении колхоза выступает представитель райкома партии и говорит грозно: «Чтоб на Георгия выехать в поле и до Николы отсеяться, а иначе партбилеты на стол! Ясно?» – «Ясно, ясно», – гудят колхозники, понимая без пояснений, как обозначены сроки посевной. Знание церковного календаря здесь, похоже, в крови, и цикл сельскохозяйственных работ прочно увязан с ним. – Когда лучше сажать огурцы? – спрашиваю у бабушек. – Под Троицу, милая, под Троицу. В наших краях испокон века под Троицу сажали – без всяких парников, плетушками, а огурцов было – не обобрать. Есть в здешних краях обычай: для поминания усопших пекут «лествицу», то есть печенье в виде лесенки. Почему надо печь «лествицу», объяснить не могут, но объяснение этому есть. Здесь примонастырская земля, где из поколения в поколение жили Богом и для Бога, а любимым домашним чтением по деревням была «Лествица» преподобного Иоанна Лествичника. Вот и осталась от прежних времен эта рукотворная «цитата» из книги в напоминание о боголюбии былых христиан. Семьдесят лет гонений на веру разрушили до обломков православное мировоззрение народа. И все-таки даже самый нецерковный из здешних людей бывает в храме три раза в жизни: во младенчестве его крестят, после регистрации брака венчают, а потом уже в гробу везут в церковь для отпевания. Но если крещение

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ и венчание отчасти дань обычаю, то при погребении обнаруживается искренняя вера народа в иную, загробную, жизнь. Тут уже Церковь – мать родная, а «читалка» позарез нужна. Говорят, жили некогда в здешних местах старицы, читавшие псалтирь по усопшим. Потом их не стало, а схоронить человека без молитвы по заупокойной псалтири – это, по здешним меркам, как бы цинизм. И стоило мне однажды прочесть кафизму у гроба, как деревенское сарафанное радио разнесло новость – в таком-то доме «читалка» живет. Уже через день возле моего дома затарахтел грузовик, и кто-то крикнул из кузова: – Нин Лексадровна, ехай с нами! – А зачем? – Дак Параскева преставилась – читалку зовут.

Словом, «назвался груздем, полезай в кузов». Читать псалтирь я люблю. Но деревенская «читалка» еще и уставщик православного обряда погребения, подсказывающий людям, где и как поступить. В этом плане «читалка» из меня никакая. Пробовала я отказаться, но батюшка сказал: «У людей горе, а ты не хочешь помочь? Бог благословит – читай». Вот я и стала «читалкой» по принципу на безрыбьи и раку честь. «Читалка», наконец, должна быть человеком решительным, чтобы пресечь непотребства у гроба. Нынче это бывает, и вот одна современная быль. На похороны кроткой боголюбивой старушки Параскевы съехался весь ее род – пятеро сыновей с женами и со своими уже взрослыми сыновьями, на голову переросшими отцов. Сразу же по приезду сыновья решили отправиться на кладбище, чтобы выбрать для матери самое благоуветливое место. – «Нельзя», – остановила их в дверях могучая женщина Пахомовна, тут же перечислив другие «нельзя». Нельзя, чтобы покойницу обмывали и переоблачали родные руки – надо звать чужаков. Родным нельзя нести гроб. А уж самим выбрать место и выкопать могилу на совесть – этого и подавно нельзя. Почему нельзя, Пахомовна не знала, объясняя с важностью: «Таков наш русский православный обычай». Вот и ждет родня в смущении «читалку», чтобы спросить: как поступить? К сожалению, я не особый знаток обычаев,

105

106

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ но по этнографии мы изучали, что эти якобы «русские», «православные» обычаи пришли к нам с мусульманского Востока. И если православные относятся к усопшему с благоговением – это образ Божий, то по восточным поверьям тело покойника настолько нечисто, что оскверняет даже прикосновение к нему. Поэтому покойника несут на кладбище изгои общества, живущие в скверне и привычные к ней. Впрочем, и у европейцев могильщик зачастую изгой, ибо связан со скверной – с мертвецами. А мертвец – это нередко коварный злой дух – «рух» по-восточному, а по-русски «навье». С одной стороны, навье стараются умилостивить и ставят перед его портретом в виде жертвоприношения рюмку водки с хлебом. С другой стороны, от навье защищаются приемами погребальной магии и завешивают зеркала, ибо взгляд навье через зеркало особо опасен. Навье стараются перехитрить и после выноса покойника «выметают» и «вымывают» его след из дома, а потом бросают на дорогу еловые ветки, чтобы навье «забыл» дорогу к живым и не утащил их с собой в могилу. Словом, когда я вошла в дом Параскевы, энергичная Пахомовна уже привела туда команду мужичков, нетвердо стоящих на ногах. Мужички эти были мне знакомы вот с какой стороны. Пришли они однажды чинить мне забор, но, приняв перед работой на грудь, тут же рухнули вместе с забором, блаженно проспав весь день. Вот и теперь, стараясь сохранить равновесие, они тянут свою известную песню: «Вы нас, хозяева, полечите-похмелите, а мы вам обмоем, зароем или выроем, если хошь». Хозяева, пряча глаза, выносят Пахомовне бутылку водки, а та заводит сладкоголосо новую песнь: «По нашему русскому православному обычаю первую рюмку наливаем навье». И тут я сделала то, что неспособна сделать, если не довести меня до белого каления. То есть, выпроводила эту компанию пировать на лужок. Мужички даже обрадова-

лись – их уже клонило к земле, и манил лужок. А Пахомовна сказала гневно: «Русских обычаев не знаешь, а лезешь читать!» И то верно. Куда лезу? А сыновья обрадованно зашумели: «Правильно, правильно. Не позволим пьяндохам прикоснуться к маме! Она нас с детства на руках носила, и мы ее к Богу на руках понесем». Так и несли они гроб до самой церкви, воздавая матери последнюю честь. Сыновья у Параскевы красивые – рослые, непьющие, сильные. И старушки крестились им вслед: – Хороших людей Параскевьюшка выпестовала, и ведь гроб, как святыню, несут. – Не по закону несут, – поджала губы Пахомовна, – родным не положено. Ох, как аукнется потом, знаете? – Знаем, знаем, – рассердились женщины. – Тебя и нас пьяндохи к могиле снесут и в лужу уронят, поди, как Егорыча. – Тебя, Пахомовна, точно уронят, – благодушно поддакнули мужчины. – Ты у нас укрупненная, с весом. Не горюй, Пахомовна, – слона выпишем, чтобы по русскому обычаю тебя до рая довез. Но уже близко монастырь, и разговоры стихают. Будто встречая нас, звонят колокола, а все истово крестятся и дружно поют: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас!» И вдруг преображаются лица людей, будто коснулась сердец благодать. К сожалению, так бывает редко. Сегодня появилось такое множество дичайших неоязыческих табу, что люди сникают под давлением «обычая» и, страшась причинить вред родне (а кто в селе не родня?), приглашают нести гроб все тех же «пьяндох». Правда, теперь все чаще зовут на помощь паломников, и уже многие из монастыря ходят читать псалтирь по усопшим. Надобность во мне как в «читалке» со временем отпала, и я вздохнула с облегчением. Все-таки это непросто – войти в дом, где столько горя, и

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ

107

108

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ начать поневоле хозяйничать. А делать это приходится, потому что надо готовить все к отпеванию, а что усопший, что родня – все без крестов. То есть крестики где-то в доме есть, и все, спохватившись, ищут их: – Мам, да они ж на божнице лежали! – Дак с божницы их Иван для венчания брал. Ванята, где крестики? – Разве упомнишь? Наконец, все с крестами, начинается молитва, и в доме уже благоговейная тишина. Родные крестятся со мною, кладут земные поклоны, а потом уходят на кухню готовить поминальный обед. Поминки дело хлопотное. На кухне жарят, варят, шинкуют, и о чем-то зычно говорит Пахомовна. О чем – не слышно, но догадаться несложно, потому что с кухни приходит вдова и кладет в гроб мужа его очки и часы. Следом заглядывает сын: – Теть Нин, а Пахомовна говорит, что надо положить в гроб папы его инвалидную коляску. Это как – по частям разобрать? Тут уже и я иду на кухню и начинаю рассказывать про скифский курган, где погребали воина в полном боевом снаряжении, снабдив припасами в дорогу. Потом в могилу опускали его боевого коня и жену, предварительно умертвив их. Намек всем понятен, и вдова, ахнув, говорит Пахомовне: – Выходит, по скифской моде хороним? И меня в гроб положишь, Пахомовна, а? – Я про русский обычай, а они про скифов, – негодует Пахомовна. – Он же участник войны с орденами и инвалидная коляска ему в почет! – Дикари мы нынче, и хуже скифов, – вступает в разговор брат вдовы. – Знаете, как Юрия Петровича хоронили? «Покойник, – говорят, – любил выпить». И положили в гроб бутылку водки. «А еще наш дорогой покойничек любил газету «Советский спорт». И газету в гроб запихали. На том свете ведь нечего делать, кроме как про спорт почитать, особенно советский.

– Москвичи еще почище чудят, – добавляет приехавший из Москвы родственник. – В гроб мобильник кладут и переносной телевизор. Скоро «Мерседес» будут в гроб загонять, чтобы были мы скифскими новыми русскими. Скифская мода единодушно осмеяна, и я со спокойной совестью ухожу к иконам читать псалтирь. И все-таки инвалидную коляску на кладбище опустили в могилу. Вот ведь сила Пахомовны – убедила людей. Однажды был случай почти мистический. Батюшка освятил могилу, и под пение «Святый Боже...» гроб стали благоговейно опускать в нее. И вдруг по команде Пахомовны неверующая родня швырнула под гроб в могилу жертвоприношение навье – горсти звенящей мелочи. Гроб чуть не перевернулся и застрял наперекосяк. Ни туда, ни сюда – насилу вытащили обратно. Так и не могли опустить гроб в оскверненную могилу, пока не присыпали деньги землей. Думаете, батюшка укорил Пахомовну? Нет, ушел в самоукорение: «Пахомовна за свои убеждения, как воин, бьется. А мы?» Мораль понятна: мы-то не бьемся. И еще о батюшке. Как же переживают у нас в деревне, придет ли батюшка на поминки? А нашему переутомленному батюшке некогда ходить по поминкам, хотя, бывает, ненадолго зайдет. Но батюшку ждут и, вознадеявшись на лучшее, посылают нарочно в магазин за новыми полотенцами, чтобы не подавать батюшке то, что побывало уже в грешных руках. Стол готовят для батюшки – пир. Тут бесполезно объяснять, что наш батюшка-аскет съест лишь ложечку кутьи да блинок, а выпьет лишь стакан киселя. Все это делается в простоте и с доверчивым ожиданием чего-то высшего, к чему при виде смерти стремится душа. Тут инстинкт сиротства овец, не имущих пастыря. И стоит батюшке появиться в дверях, как, теснясь, бросается к нему под благословение это малое, малоцерковное стадо, говоря потом в умилении:

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ – Господи, за что нам такая милость? Мы же нынче благословенные люди! Батюшка заходит лишь ненадолго, но после его ухода скажут растроганно: не отринул нас, грешных, Бог! «Читалку» послал какую-никакую, в монастыре отпели ближнего, как родного, и батюшка нас благословил. А потом на поминках наступает та тишина, когда при мысли о разверстой могиле сердце наполняется уже личной болью: все там будем – не минуешь. И обличат нас пресветлые ангелы за недостойную жизнь. – Дикари мы нынче, и грешим беспробудно, – вздыхает брат вдовы. – А смерти хочется христианской. – Да разве мы заслужили ее? – откликается пожилая женщина и выводит песню, в которую тут же вплетаются другие голоса: Ой вы голуби, ой вы белые! Где летали вы, что видали вы? Мы не голуби, мы не белые, Мы апостолы, Богом посланы. А летали мы, а видали мы, Ой как грешная душа мимо рая шла, Мимо рая шла, в рай просилася. Что ж ты поздно так, душа, спохватилася? И тут уже мощно вступает хор: Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй! Вечный покой! Говорят, была некогда на земле Святая Русь. Но я видела Русь, тоскующую об утраченной святости и изливающей в песне свою боль. А боли у людей нынче много – никудышные мы стали и уже хуже скифов. Но все спешим по делам мимо рая, мимо храма, пока не пропоют над нашей могилой: «Господи, помилуй! Вечный покой!»

109

110

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ ПРОТОИЕРЕЙ НИКОЛАЙ АГАФОНОВ

Высокая ставка

енерал-майор Трофимов Сергей Николаевич, отложив газету, в задумчивости рассматривал унылый пейзаж казахских степей, проплывающий мимо окна его купе. Поезд уносил генерала все дальше и дальше из России в глубь Средней Азии. Туда, где у подножия вершин заснеженных гор, в раскаленной южным солнцем долине располагалась его дивизия. Почему после отпуска решил вернуться поездом, а не самолетом – он и сам бы не мог ответить на этот вопрос. Нет

сомнения, на самолете быстро и удобно. Конечно, технический прогресс позволяет сэкономить человеку уйму времени, которое он тратил раньше на дорогу, но стало ли от этого у человека больше времени, чтобы побыть с самим собой? Увы, у современного человека этого времени стало еще меньше. В поезде трое суток подумать о жизни – вот, пожалуй, подлинный мотив, возникший в подсознании генерала при выборе транспорта. Возвращался Трофимов из Москвы, где провел свой отпуск, общаясь с детьми и внуками. Уже в конце отпуска зашел в Генштаб,

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ где повстречал своего однокашника по училищу генерал-лейтенанта Палатина Константина Петровича. Посидели вечерок за бутылочкой коньяка, вспоминая курсантскую юность. А уж наутро Сергею Николаевичу пришлось уступить настоятельным просьбам друга и согласиться приехать к нему в гости в подмосковную дивизию. Думал, денька на два, а получилось, на неделю. Охота, рыбалка – ну это все знакомые развлечения. Но вот что поразило Сергея Николаевича, так это древний монастырь рядом с военным городком. Да не столько сам монастырь, сколько его настоятель игумен Даниил, веселый, живой, современный человек. Сергею Николаевичу было очень приятно общаться с умным и обаятельным отцом Даниилом. Так что уезжать сразу не очень-то и xoтелось. Отец Даниил восстанавливал полуразрушенный монастырь, в котором раньше была колония для несовершеннолетних. Палатин помогал чем мог игумену, а тот, в свою очередь, духовно окормлял офицеров и солдат его дивизии. Сейчас, когда Сергей Николаевич возвращался в свою дивизию, у него вдруг появилось желание построить храм у себя, рядом с военным городком. Офицеры с женами и детьми могли бы туда ходить, да и других русских в городе немало живет. Ему представлялось, что храм в далекой мусульманской республике будет частицей России, как бы неким духовным центром, объединяющим всех русских людей, волею судьбы оторванных от Родины. Приехав в часть, Сергей Николаевич первым делом позвонил Палатину и попросил его подыскать с помощью отца Даниила готовый проект небольшого храма. Константин Петрович одобрил желание своего друга и обещал переговорить с отцом Даниилом. Вскоре проект однокупольного храма был прислан Сергею Николаевичу, и тот стал хлопотать у местных властей разреше-

ние на строительство. Но тут он встретил неприятие его планов со стороны администрации. «Вот если бы мечеть, – разводили те руками, – а христианский храм нам ни к чему, люди нас не поймут». – «Да у вас же мечетей полно, – возмущался генерал, – а для русских ни одного храма». Но те ни в какую. Сергей Николаевич же прямо заболел своей идеей. «Все равно добьюсь своего», – решил он. Прошел год, а вопрос со строительством храма так и не сдвинулся с мертвой точки. Отец Даниил прислал письмо Трофимову, в котором советовал помолиться Богу и попросить Его помощи. Генерал подумал: «Ну вот, еще чего, помолиться! Молиться я не умею, воевать умею, а вот молиться…» И в который уже раз пошел к местному главе администрации Тулмызову Акаю Бербалтыевичу. Тот принял его радушно, на просьбу о храме, как всегда, сощурив и без того узкие глаза, улыбаясь, сказал: – Дорогой Сергей Николаевич, ты думаешь, мне жалко дать тебе разрешение строить храм? Да мне хоть десять храмов строй, но пойми меня правильно: надо мною тоже есть начальники, что они скажут, я не знаю. Вот если бы сам Муртазов дал бы такое разрешение, тогда другое дело. Кстати, у него завтра день рожденья, тебя тоже туда приглашают. Может быть, там и решат. – С Муртазовым я уже разговаривал, – сказал генерал, – он, как и ты, наверх кивает. На день рожденья Муртазова генерал поехал со своим замом полковником Свириным. Столы были накрыты прямо в саду по новомодной манере а-ля фуршет. По дорожкам сада прогуливались павлины, и играла восточная музыка. «И здесь американцам подражают, – подумал генерал, – но может быть, это лучше, чем сидеть перед низенькими подставками, заменяющими у азиатов столы. Да и ноги еще так не сложишь, как они это делают».

111

112

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ Муртазов встретил его с распростертыми объятиями, как старого друга. Но когда тот заикнулся о своей просьбе, Муртазов дипломатично ушел в сторону от вопроса: – Ну, что мы, дорогой Сергей Николаевич, будем с вами говорить о серьезном, давайте отдыхать и веселиться. Не желаете ли сыграть со мной партию в бильярд? Надо заметить, что Муртазов был страстный любитель бильярда и играл превосходно, не имея достойных себе соперников. Трофимову раньше не раз доводилось играть с Муртазовым, и, естественно, каждый раз проигрывал. А так как проигрывать никому не нравится, особенно генералам, то он всякий раз старался уклониться от игры с Муртазовым. В этот раз также стал отнекиваться, а Муртазов настойчиво уговаривал Сергея Николаевича. Очень уж хотелось ему показать при всех гостях, как он обыгрывает русского генерала. – Что же вы, дорогой Сергей Николаевич, не хотите мне в день рожденья сделать удовольствие. – Хорошо, – вдруг согласился генерал, – я буду с вами играть, но только на интерес. – Отлично, – обрадовался Муртазов, – что за игра без интереса! На что будем играть? – Если я выиграю, вы мне разрешите построить храм. Муртазов удивленно поднял брови и задумался. Потом вдруг разулыбался: – Ставка высокая, а что поставите вы на случай проигрыша? – Свои генеральские погоны, – с отчаянной решимостью выпалил генерал. Все зааплодировали. А Муртазов обвел гостей торжествующим взглядом и поднял указательный палец вверх: – Все слышали, господа. Если я проиграю, то разрешу построить храм да еще помогу стройматериалами, а если проиграет генерал,

он подает в отставку. Так ли я вас понял, Сергей Николаевич? – Вы меня правильно поняли, даю слово русского офицера, так и будет. – Что же вы делаете, Сергей Николаевич, – испуганно зашептал полковник Свирин, подойдя сбоку к генералу, – ведь вы же проиграете, неужели это стоит генеральских погон? – Знаешь, Игорь Александрович, я думаю, никакие погоны мира, даже маршальские, не стоят хотя бы одного храма. Муртазов снисходительно уступил генералу право первому начинать партию. Трофимов, взяв кий, вспомнил, как в военном училище инструктор по стрельбе капитан Кращенко учил их, курсантов: «Если ты взял в руки оружие, то забудь, что оно отдельный от тебя предмет. Оружие – часть тебя, и если ты это почувствуешь, то уже никогда не промахнешься». Теперь, взяв в руки кий, генерал мысленно представил себе, что кий – это естественное продолжение его руки. Уже подойдя к бильярдному столу, сказал шепотом: «Господи, помоги победить, не ради собственной славы, а ради славы Твоей», – он уже хотел нанести удар, но тут вдруг остановился, переложил кий в левую руку, а правой осенил себя крестным знамением и тогда уже снова, взяв кий, нанес решительный удар. Треугольник из шаров рассыпался по всему бильярдному столу, и семь шаров закатились в лузы, при оцепенелом молчании окружающих. Восьмой победный шар генерал вкатил без всяких усилий. Скрывая досаду, Муртазов бросил кий на стол и засмеялся: – Ну, Сергей Николаевич, шайтан тебе помог. – Не шайтан, а Бог, – сказал генерал и осушил фужер вина, поднесенный ему удивленным и обрадованным полковником Свириным.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ ИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР ИЛЬЯШЕНКО

Нашу любовь ничто не может отнять от нас...

овременная цивилизация расслабляет, разлагает, лишает человека чувства долга, чувства верности, так как все это связано. Мне довелось быть в Чечне. На исповедь ко мне подошел молодой офицер. Спрашиваю у него: «Как у тебя дела в семье?» Отвечает: «У меня и жена есть, и еще одна женщина...» Я говорю: «Скажи, пожалуйста, если ктонибудь из ваших попадет к чеченцам и встанет на их сторону, будет в своих стрелять, а потом снова к своим прибьется?» – «Вариантов нет. Всем ясно, что с ним сделают свои», – моментально парирует офицер. «Так вот, значит, Родине изменять нельзя, а жене можно?» Я хочу привести пример из жизни людей мне близких, расскажу о моем родном дядюшке, которого я не видел никогда, и о его жене. У них была удивительно яркая любовь с первого взгляда. Молодые, исключительно талантливые люди познакомились до войны, поженились, у них родилась девочка. 1941 год, война. Он – блестящий пианист, подающий большие надежды, молодой отец, счастливый муж. Когда их, студентов, выстроили и военком спросил: «Кто хочет идти на фронт?», он сделал шаг вперед не раздумывая: ему было кого защищать. Он погиб. Ему было всего двадцать четыре года. Приведу письмо, которое он написал незадолго до смерти. Вот что он писал своей жене: «Быть может, не тосковать, а радоваться следует, как посмотришь кругом, сравнишь свое положение. Мы не далеко друг от друга, живы, здоровы, у тебя есть, чем жить... Мно-

гие не знают, где их семьи и сыты ли они. Слов нет, очень тяжело друг без друга, но ведь пока мы живы – это наше. Нашу любовь ничто не может отнять от нас, а лишь изменить ее форму. Пока мы живы, мы можем и должны уже сейчас перекинуть мостик, пускай мысленно, пускай без всяких реальных оснований, от нынешнего безвременья к лучшему будущему. Пускай не будет моих писем, пускай меня самого не будет, я всегда с тобой, ибо если в жизни есть какая-то неумирающая частица, то тем более она есть в любви, которая есть та же жизнь, но только в ее самом лучшем и чистом виде...» Это написал двадцатичетырехлетний юноша, потрясающе! Его вдова была ослепительно красива, как говорили люди, которые видели ее в молодости; она была чистокровная гречанка, талантливая. После войны ей неоднократно делали предложения выйти замуж очень серьезные люди, но она осталась навсегда верна своему мужу. Она осталась верна любви, которая не умирает. Так вот, если мы будем воспитывать и в себе, и в наших детях такие чувства, то тогда все кризисы прекратятся, и семьи будут прочными и большими, и все мы будем счастливы.

113

114

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ ВЛАДИМИР КРУПИН

И о всех, кого некому помянути

т того, может быть, так тянет к себе кладбище, что оно означает для кого ближайшее, для кого отдаленное, но для всех неминуемое будущее. Ходишь по дорожкам, вроде как выбираешь себе место. Тихо, спокойно и на тесном городском и, конечно, на просторном сельском. Кресты, памятники, оградки. Засохшие живые цветы и выцветшие искусственные. Особенно хорошо на кладбищах поздней осенью. Выпало немного снега, он лежит светлыми пятнами между могил. Повсюду золотая пестрота умирающих листьев. Но ни мрамор памятников, ни громкие фамилии лежащих под ними так не останавливают и так не волнуют меня, как безымянные холмики чьих-то могил. Кто там в земле? Кто-то же плакал здесь, кто-то же приходил сажать бессмертники, поливать цветы. И почему больше не приходят? Где они? Умерли и сами? Уехали? А, может, просто так задавлены бытом, жизнью, что и умирать не думают, и сюда не ходят. В Димитриевскую родительскую субботу отец Александр служил поминальный молебен. Я ему помогал. Перед началом написал большущий список имен своих родных и близких, уже ушедших в глубины земли. Но у самого батюшки списки поминаемых были вообще огромными, целые тетрадки имен усопших, убиенных, за царя и веру, за

страну нашу российскую пострадавших. Батюшка читал и читал. Молящиеся все передавали и передавали ему через меня листочкипамятки. Торопливо взглядывал я на них: там значились имена воинов, младенцев, даже и безымянных младенцев, погибших, до рождения и бесчисленные ряды имен, имен, имен... Иногда грамотно: Иоанна, Симеона, Евфимия, Иакова, а иногда просто: Фисы, Пани, Саши... Батюшка читал и читал. Вспомнил я иностранца, стоявшего со мною однажды на субботнем богослужении. Сказал он: «У нас все службы не более двадцати минут». А тут только зачитывание поминаемых имен заняло более получаса. Так вот, зачем я все это вспомнил? Именно из-за одних слов батюшки. Заканчивая поминовение, он, принимая в руки кадило и вознося его молитвенный дым, возгласил: «Молимся Тебе, Господи, и о всех православных, кого некому помянути». И вот это «некому помянути» довело до слез. Но как же некому? А мы? Мы, предстоящие престолу, в купели крестившиеся, как и те, безымянные для нас, но Господу ведомые? Мы же повторяем слова: «Имена же их Ты, Господи, веси». Мы же с ними встретимся, мы же увидимся. Будем поминать всех от века почивших. Как знать, может, и наши могилки травой зарастут. Вдруг да и нас, кроме Господа, будет некому помянути.

115

116

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ ВЛАДИМИР КРУПИН

Молитва матери

атеринская молитва со дна моря достанет – эту пословицу, конечно, знают все. Но многие ли верят, что пословица эта сказана не для красного словца, а совершенно истинна и за многие века подтверждена бесчисленными примерами. Отец Павел, иеромонах, рассказал мне случай, произошедший с ним недавно. Он рассказал его как само собой разумеющееся, как будто все так и должно было быть. Меня же этот случай поразил, и я его перескажу, думаю, что он удивителен не только для меня. На улице к отцу Павлу подошла женщина и попросила его сходить к ее сыну исповедать. Назвала адрес. «А я очень торопился, – сказал отец Павел, – и в тот день не успел. Да, признаться, и адрес забыл. А еще через день рано утром она мне снова встретилась, очень взволнованная и настоятельно просила, прямо умоляла пойти к сыну. Я даже не спросил, почему она со мной не пошла. Я поднялся по лестнице, позвонил. Открыл мужчина, очень неопрятный, молодой, видно сразу, что сильно пьющий. Смотрел на меня дерзко, я был в облачении. Поздоровался, говорю: ваша мама просила меня к вам зайти. Он вскинулся: «Ладно врать, у меня мать пять лет как умерла». А на стене ее фотография среди других. Я показываю фото, говорю: «Вот именно эта женщина просила вас навестить». Он с таким вызовом: «Значит, вы с того света за мной пришли?» – «Нет, – говорю, – пока с этого. А вот то, что я тебе скажу, ты выполни: завтра с утра приходи в храм». – «А если я не приду?» – «Придешь, мать просит. Это грех – родительские слова не исполнять». И он пришел. На исповеди его прямо трясло от рыданий, говорил, что мать выгнал из дома, она жила

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ

по чужим людям и вскоре умерла. Он и узнал-то потом, даже не хоронил. Он причастился в тот день. А вечером я последний раз встретил его мать. Она была очень радостной, платок на ней был белый, а до этого темный. Очень благодарила и сказала, что сын ее прощен, так как раскаялся и исповедался, и что она уже с ним виделась. Тут я уже сам с утра пошел по его адресу. Соседи сказали, что вчера он умер, увезли в морг». Вот такой рассказ отца Павла. Я же, грешный, думаю: значит, матери было дано видеть своего сына с того места, где она была после своей земной кончины, значит, ей было дано знать время смерти сына. Значит, и там ее молитвы были так горячи, что ей было дано воплотиться и попросить священника исповедать и причастить несчастного раба Божия. Ведь это же так страшно – умереть без покаяния, без причастия. И главное: значит, она любила его, любила своего сына, даже такого, пьяного, изгнавшего родную мать. Значит, она не сердилась, жалела и, уже зная больше всех нас об участи грешников, сделала все, чтобы участь эта миновала сына. Она достала его со дна греховного. Именно она и только она силой своей любви и молитвы.

117

118

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ ИВАН ШМЕЛЕВ

Русская песня

с нетерпением поджидал лета, следя за его приближением по хорошо мне известным признакам. Самым ранним вестником лета являлся полосатый мешок. Его вытягивали из огромного сундука, пропитанного запахом камфары, и вываливали из него груду парусиновых курточек и штанишек для примерки. Я подолгу должен был стоять на одном месте, снимать, надевать, опять снимать и снова надевать, а меня повертывали, закалывали на мне, припускали и отпускали – «на полвершочка». Я потел и вертелся, а за не выставленными еще рамами качались тополевые ветки с золотившимися от клея почками и радостно голубело небо. Вторым и важным признаком весны–лета было появление рыжего маляра, от которого пахло самой весной – замазкой и красками. Маляр приходил выставлять рамы – «впущать весну» – наводить ремонт. Он появлялся всегда внезапно и говорил мрачно, покачиваясь: – Ну, и где у вас тут чего? И с таким видом выхватывал стамески из– за тесемки грязного фартука, словно хотел зарезать. Потом начинал драть замазку и сердито мурлыкать под нос: И-ах и тё-мы-най ле-со... Да йехх и те-мы-на-ай... Я старался узнать, что дальше, но суровый маляр вдруг останавливал стамеску, глотал из жёлтой бутылочки, у которой на зелёном ярлычке стояло «политура», плевал на пол, свирепо взглядывал на меня и начинал опять: Ах-ехх и в темы-на-ам ле... Да и в те... мыны-мм!..

И пел все громче. И потому ли, что он только всего и пел, что про тёмный лес, или потому, что вскрякивал и вздыхал, взглядывая свирепо исподлобья, – он казался мне очень страшным. Потом мы его хорошо узнали, когда он оттаскал моего приятеля Ваську за волосы. Так было дело. Маляр поработал, пообедал и завалился спать на крыше сеней, на солнышке. Помурлыкав про темный лес, где «сы-тоя-ла ах да и со-сенка», маляр заснул, ничего больше не сообщив. Лежал он на спине, а его рыжая борода глядела в небо. Мы с Васькой, чтобы было побольше ветру, тоже забрались на крышу – пускать «монаха». Но ветру и на крыше не было. Тогда Васька от нечего делать принялся щекотать соломинкой голые маляровы пятки. Но они были покрыты серой и твердой кожей, похожей на замазку, и маляру было нипочем. Тогда я наклонился к уху маляра и дрожащим тоненьким голосом запел: И-ах и в те-мы-ном ле-э... Рот маляра перекосился, и улыбка выползла из-под рыжих его усов на сухие губы. Должно быть, было приятно ему, но он все-таки не проснулся. Тогда Васька предложил приняться за маляра как следует. И мы принялись-таки. Васька приволок на крышу большую кисть и ведро с краской и выкрасил маляру пятки. Маляр лягнулся и успокоился. Васька состроил рожу и продолжал. Он обвел маляру у щиколоток по зеленому браслету, а я осторожно покрасил большие пальцы и ноготки. Маляр сладко похрапывал – должно быть, от удовольствия. Тогда Васька обвел вокруг маляра широкий «заколдованный круг», присел на корточки и

ДЕТСКИЕ СТРАНИЦЫ

119

120

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ затянул над самым маляровым ухом песенку, которую с удовольствием подхватил и я: Рыжий красного спросил: –Чем ты бороду лучил? – Я не краской, не замазкой, Я на солнышке лежал! Я на солнышке лежал, Кверху бороду держал! Маляр заворочался и зевнул. Мы притихли, а он повернулся на бок и выкрасился. Тут и вышло. Я махнул в слуховое окошко, а Васька поскользнулся и попал маляру в лапы. Маляр оттрепал Ваську и грозил окунуть в ведерко, но скоро развеселился, гладил по спине Ваську и приговаривал: – А ты не реви, дурашка. Такой же растет у меня в деревне. Что хозяйской краски извел, ду-ра... да еще ревет!.. С того случая маляр сделался нашим другом. Он пропел нам всю песенку про темный лес, как срубили сосенку, как «угы-нали добра молодца в чужудальнюю сы-торо-нуш-ку!..». Хорошая была песенка. И так жалостливо пел он ее, что думалось мне: не про себя ли и пел ее? Пел и еще песенки – про «темную ноченьку, осеннюю», и про «бере-зыньку», и еще про «поле чистое»... Впервые тогда, на крыше сеней, почувствовал я неведомый мне дотоле мир – тоски и раздолья, таящийся в русской песне, неведомую в глубине своей душу родного мне народа, нежную и

суровую, прикрытую грубым одеянием. Тогда, на крыше сеней, в ворковании сизых голубков, в унылых звуках маляровой песни приоткрылся мне новый мир – и ласковой и суровой природы русской, в котором душа тоскует и ждет чего-то... Тогда-то, на ранней моей поре, впервые, быть может, почувствовал я силу и красоту народного слова русского, мягкость его, и ласку, и раздолье. Просто пришло оно и ласково легло в душу. Потом – я познал его: крепость его и сладость. И все узнаю его...

ДЕТСКИЕ СТРАНИЦЫ ИЛЬЯ СУРГУЧЕВ

Детство Николая II. «Воробей» Илья Сургучев в эмиграции во Франции в 1939 году познакомился с полковником Владимиром Олленгрэном, который в детстве несколько лет жил в царском дворце: его мать была учительницей детей императора Александра III. Приводим небольшой отрывок из детских воспоминаний Владимира Константиновича.

того воробья я в холодный день как–то подобрал в Аничковом саду. По всей вероятности, он выпал из гнезда, беспомощно лежал на траве и, закрыв глазки, показывая белую пленку, тяжело дышал. Я тихонько взял его на ладонь и, зная правила птичьей медицины, стал на него дышать. Потом сделал ладони горсточкой, и воробьенку стало теплее, и стало похоже на гнездо. Ники (будущий император Николай II. – Ред.) и Жоржик (великий князь Георгий. – Ред.) стояли около меня, затаив дух. Я казался им великим человеком. – Он, может, кушать хочет? – спросил потом Ники. – Сначала отогреть, – сурово сказал я. – Отоглеть, – машинально и автоматически повторил Жоржик.

– А потом крутое яйцо, – диктовал я линию поведения. – Яичко, – повторил Жоржик. Воробей лежал без движения. – Он, может, мертвенький? – робко спросил Ники. – Ничуть. Смотри на живот, – сурово говорил я, – видишь, как ходит туда-сюда животик? – Вижу, – сказал вместо Ники Жоржик, поднявшийся на цыпочки. – Надо на кухню, – вдруг сообразил я и помчался на кухню. Великие Князья – неотступно за мною. И вот, первый раз в жизни, мы очутились в волшебном дворце огня и вкусного масленого тепла. …Жара была невообразимая, нас никто не заметил, мы стояли в отдалении, разинув рот, удивляясь необычному и невиданному зрелищу, и, вероятно, от насыщенного масленого тепла и воробей, находившийся в руке, на-

121

122

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ чал шевелиться и приходить в память. – Дайте ваты! – сказал я, и откуда Еще немного спустя он спрятал бы на кухне могла быть вата? Но белесоватые веки и открыл вата, большой и пушистый слезливо-желтенькие кусок, появилась немедглазки. Великие Княленно и тоже не прозья подняли радостсто, а на каком-то сеный шум, и тут ребряном подносе, наше инкогнито как ключи от завобыло впервые отеванного города. крыто. В секунИ, несмотря на ду весь состав весь этот почет, кухни окружил моя трезвая, нас самым посанчопансовчтительнейшим ская голова треобразом. Тогда я вожилась тольвыступил вперед ко об одном: как и важно заявил: бы из всего этого – Нам нужно приключения не крутое яйцо для пиполучилось круптания птицы. ных неприятностей с И сейчас же по кухне головомойкой, так как раздался миллион эх, если я не мог не понимать, что только так можно сказать: визиты на кухню никак не «Им нужно крутое яйцо... Да, могли входить в программу Николай Александрович крутое яйцо... Одно крутое нашей жизни. «У нас же не в трехлетнем возрасте яйцо... Для их птицы... Для как у людей», – размышлял я великокняжеской птицы... Скорее, скорее и рассчитывал только на то, что спасенный кипяток, скорее, скорее яйцо, самое лучшее воробей из благодарности должен умолить яйцо!» И тут до моего сознания в первый раз Бога. Я отлично помнил слова Аннушки, оддонеслась вся прелесть пребывания в вели- нажды сказавшей: ких князьях. Да, вот они, эти два маленьких – Если хочешь молитвы к Богу, то …промальчика, хозяйствуют здесь: все – для них, и си зверя, чтоб помолился. Зверю у Бога отвсе – через них, все – добро зело. Все люди, казу нет. красные, в страшных накрахмаленных колпаИ я мысленно обратился с этой просьбой к ках, вытянулись, на лицах написан восторг, воробью. Воробей, закутанный в вату, смотрел и казалось, что все не знают, куда броситься. на пролетавших мух неодобрительно, и какоНики под самые глаза в бархатном футляре вы его думы – сказать было трудно. Мои думы поднесли меловито вымытое яйцо на показ и о молитве были переданы по наитию Ники, и одобрение, и потом сам француз благоговей- Ники вдруг сказал: но опустил его в кастрюльку с кипятком. Ни – Надо помолиться за воробушка: пусть его один воробей, с самого сотворения мира, не Боженька не берет, – мало у Него воробьев? имел пищи, приготовленной с таким умопомИ мы, вообще любившие играть в церрачительным почетом. ковную службу, внимательно за ней сле-

ДЕТСКИЕ СТРАНИЦЫ

Цесаревич Николай Александрович в тринадцать лет

дившие, спрятавшись за широкое дерево, отслужили молебен за здравие воробья, и воробей остался в живых. Мы поместили его на Аннушкиных антресолях и имели за ним отцовское попечение. Воробей вскорости не только пришел в себя, но и избаловался, потерял скромность, шумел, клевался, и на семейном совете мы решили даровать ему свободу и открыли окно. Воробей выскочил на подоконник, понюхал осенний петербургский воздух, неодобрительно покрутил носом и важно вошел обратно в комнату. Воробей был не из дураков и отлично знал,

что, глядя на зиму, лучше синица в руках, чем журавль в небе. Мы только что были на крестинах новорожденного Великого Князя Михаила Александровича и видели, как это дело делается. Решено было воробья обратить в христианскую веру. Надев скатерти на плечи, мы обмакнули его в стакане с подогретой водой и назвали воробья Иоанном. Иоанн после этого долго фыркал и был в раздражении. Я был протопресвитером, Ники – протодиаконом, Жоржик – крестным отцом, а Аннушка, дико и неуместно хохотавшая, – кумою.

123

124

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ НАТАЛЬЯ СОКОЛОВА

Георгин и Иван-царевич

палисаднике, под окнами маленького домика, мы сажали цветы. Весною я купила клубни георгина, называвшегося «павлиний хвост». Хозяйка, продававшая клубни, расхваливала георгин как необыкновенно красивый и крупный. Мой молодой муж очень любил цветы. Он тщательно ухаживал за садиком, полол, поливал, подвязы-

Фотография из архива Соколых. Коля Соколов c дедушкой Николаем Евграфовичем Пестовым

вал к палкам нежные стебли георгинов. Все лето мы ждали появления нового невиданного цветка, который рос быстро и, наконец, набрал первый бутон. В тот год у нас уже бегали два сыночка – двухлетний Сима и трехлетний Коля. Дочка Катя еще сидела в колясочке. Но играть с нашими детьми ежедневно приходили племянники, такие же крошки, как и наши. Трудно стало оберегать цветы от затаптывания их маленькими ножками детей. Но вот георгины выросли уже в рост мальчуганов. Дети их не трогали, цветы их совсем не интересовали. А наш новый георгин с каждым днем становился все крупнее и ярче; лепесточки цветка переливались желтым, розовым и малиновым цветами. «Смотри, – сказала я мужу, – первый цветок уже величиной больше головки Коли! И все растет и делается все краше!» Я готовила обед, когда муж принес из сада и показал мне ощипанную головку нашего долгожданного цветка, измятую, почти без лепестков. – Сейчас нашел ее на дорожке. Кто же это оборвал ее и забросил подальше? Это дело ребячьих рук... Отец подозвал всех четверых ребят и спросил их, указывая на сорванный цветок: – Кто из вас баловал? Дети в недоумении качали головками, и каждый отвечал: – Я не срывал георгин.

ДЕТСКИЕ СТРАНИЦЫ

Фотография из архива Соколых. Семья Соколовых Очень жалко, что никто не сознается, – грустно сказал папа. «Дети еще так малы и глупы, не помнят, что сделают», – решили мы. Днем Коленька лег отдыхать рядом с отцом. Обнимая и целуя горячо любимого отца, малыш сказал: – Папочка, хочешь, я расскажу тебе сказку про Ивана-царевича? – Расскажи, – был ответ. – Иван-царевич пришел в сад, чтобы сторожить яблоки. Вдруг прилетела красивая Жар-птица. Она села на сук. Иван-царевич подкрался, подпрыгнул и схватил птицу за хвост. Она рванулась и полетела, а у Ивана-царевича в руке только перья от ее яркого хвоста остались. Он положил их в карман и понес царю.

Ты, папа, будешь царь. Я сейчас покажу тебе эти перья, вот они! – Коля достал из кармана штанов пучок ярких лепестков георгина и торжественно подал их отцу. – Ах ты мой Иван-царевич, – засмеялся отец. – А птица-то где? – Улетела. Так взвилась и куда-то умчалась, я ее что есть сил закинул. – Значит, я птицу подобрал, – шутил отец. – Ну, спасибо, Коленька, за сказку, теперь давай спать. И папа с сыночком уснули счастливые и радостные. Это была как бы первая исповедь ребенка, потребность души трехлетнего крошки открыть свои чувства тому, кто его поймет.

125

126

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ ИРИНА МЕДВЕДЕВА, ТАТЬЯНА ШИШОВА

Откуда взялось ХАМСТВО

Имя вызывает образ, а образ в душе есть соприкосновение или даже единение души с этим образом. При этом первое или второе — то есть соприкосновение или единение — будет зависеть от нашего отношения к этому образу.

иберальная публика любит возражать, что родители всегда были недовольны детьми и сетовали на непочитание старших. В качестве доказательства обычно приводятся древневавилонская клинопись на глиняных табличках. – Все это было, есть и будет всегда, – успокаивают нас благомыслы вавилонской цитатой. – Ничего страшного, так устроен мир. Они, правда, забывают добавить (а, может, просто не знают? – либерализм вообще очень тесно связан с невежеством), что от древнего Вавилона, где дети, видимо, так «доставали» своих родителей, что те время от времени приносили их в жертву, сохранились только развалины да черепки. А в последующие тысячелетия мир старался не забывать об иерархии. И лишь когда в безумных головах некоторых представителей мировой элиты стал вызревать план создания Нью-Вавилона, взрослых начали настраивать на партнерские отношения с детьми, а детей беззастенчиво науськивать на взрослых. Сколько презрительно-саркастических кличек было придумано за последние полвека. «Предки», «кони», «родаки», «черепа»... Уже в самих этих глумливых прозвищах заложен вектор совершенно патологического отношения к отцу с матерью. Отношения,

которое несовместимо с пятой заповедью. Папу с мамой, родителей, можно почитать и слушаться, а вот «коней», «родаков» и уж тем более «черепов», мягко говоря, проблематично. Презрительная лексика неизбежно влечет за собой презрительное отношение. «Имя вызывает образ, – пишет известный православный автор Н. Е. Пестов, – а образ в душе есть соприкосновение или даже единение души с этим образом. При этом первое или второе – т. е. соприкоснровение или единение – будет зависеть от нашего отношения к этому образу. Если мы в любви тянемся к нему, то этот образ вливается в нашу душу, объединяется с нами и влияет на наши чувства и ощущения. Но если образ антипатичен, то мы только соприкасаемся с ним и в душе переживаем чувство неприязни или брезгливости. Мы стараемся тогда оттолкнуться в душе от этого образа, поскорее уйти и забыть его... Упоминание «черного» имени, ругательство и всякие постыдные слова – все это ввергает душу в скверну, роднит и объединяет ее с темной силой». («Душа человеческая». М., Православное братство святого апостола Иоанна Богослова, 2003, стр. 174.) Согласитесь, только помраченное либерализмом сознание будет спорить с тем, что приведенные выше примеры молодежного жаргона, употребленные по отно-

ПУБЛИЦИСТИКА шению к родителям, которых Бог заповедал не просто уважать, а почитать, это откровенное хамство и ругательство. А значит, последняя строка цитаты (про объединение с темной силой) относится к использующим подобные словечки в полной мере. Нелишне вспомнить, что имя нарицательное «хам» и его производные (хамство, хамить, охамел, хамло) пошло от имени собственного. Хамом звали одного из сыновей Ноя. Интересно, что о его существовании знают даже люди, очень далекие от религии. Пусть они представляют его мифическим персонажем, в данном случае это не столь существенно. Главное, что о нем знают все, т. е. память о грехе Хама оказалась неизгладимой. Не столь уж многие отрицательные фигуры так прочно вошли в общечеловеческую историю. А именами нарицательными стали и того меньше. Из упоминающихся в Священном Писании их, кажется, всего трое: ирод, иуда и хам. (Есть еще «голиаф», но это имя нарицательное приложимо не к отдельным людям, а к некоей системе: так, государство или бюрократический аппарат могут называть «голиафом», подчеркивая его всемогущество и неодолимость). Страшные грехи совершили Ирод с Иудой. Страшнее и быть не может. Один пытался убить народившегося Бога, другой предал Его на смерть. Какое же надо было совершить страшное преступление, чтобы оказаться в этом ряду? Давайте посмотрим. История начинается с того, что Ной после садовых работ выпил вина, опьянел и «лежал обнаженным в шатре своем» (Быт. 9:21). «И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и выйдя рассказал двум братьям своим» (Быт. 9:22). Вот, собственно, и все преступление Хама. Принято считать, что он посмеялся над наготой спящего отца, но, как видите, это прямо не сказано. Хотя, конечно, можно предположить, что рассказ Хама братьям вряд ли был очень лестным для Ноя. Скорее всего, он содержал какую-то критику, быть может, насмешку, но никаких подробностей нам не сообщается. Следовательно, они не имеют значения. Значим сам факт. Братья Хама, напротив, являют нам образец правильного поведения. «Сим же и Иафет взяли одежду и, положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видели наготы отца своего» (Быт. 9:23). То есть, они не только не критиковали, не только не смеялись, но даже не дерзнули посмотреть на Ноя, который, опьянев, спал в ненадлежащем виде.

127

Большинству современных людей, наверное, поведение братьев покажется странным, а наказание, постигшее Хама, несправедливым. – Разве он не по делу критиковал отца? – возмутятся они. – За что его вообще наказывать? Мало того, что отец подавал сыну дурной пример, так еще и проклял его! Но если бы проклятие Ноя было несправедливым, то он не назывался бы в Библии «праведным и непорочным в роде своем» (Быт. 6:9). А во-вторых, его проклятие не было бы утверждено Богом, не сбылось бы в стольких поколениях. Нимрод, внук Хама, царствовал в Вавилоне, и это, как пишет в книге «Библия и наука о сотворении мира» прот. Стефан (Ляшевский), «наложило отпечаток на всю идею государственности в виде того зла, которое всегда является неотъемлемой принадлежностью государства: насилие, тюрьма, казни и очень часто гнет». Среди более отдаленных потомков Хама были жители Ниневии, так раздражившей Господа своими грехами, что он послал к ним пророка Иону с грозным предупреждением. Были филистимляне, из среды которых вышел, кстати, великан Голиаф, побежденный будущим царем Давидом и сделавшийся с тех пор олицетворением какого-то огромного и с виду неодолимого зла. Населяли хамиты и города Содом и Гоморру, тоже ставшие впоследствии именами нарицательными, обозначающими крайние степени порока. Так что отеческое проклятие Хама оказалось весьма долговечным. Что толку восставать против духовных законов? Ведь наша антипатия их не отменит. Кому-то может показаться жестоким и несправедливым закон всемирного тяготения: дескать, он так мешает нашей самости, реализации нашей мечты летать. Но если такой бунтарь-свободомысл в знак протеста выпорхнет из окна, закон не отменится, а будет лишь трагически подтвержден.

128

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ НИКОЛАЙ ПЕСТОВ

СВЯЗЬ детей и родителей ПРЕДИСЛОВИЕ

«Се аз и дети, которых дал Мне Бог» (Евр. 2, 13). «Вот наследие от Господа: дети; награда от Него — плод чрева» (Пс. 126, 3).

уховная жизнь находящихся в миру христиан идет в трудной обстановке, полной соблазнов, нехристианских обычаев, вдалеке от носителей Духа Божия, уединившихся от мира. Борьба трудна еще потому, что семейный христианин должен духовно бороться не только за себя, но и за свою семью – супругу и детей. В отношении последних он несет ответственность – все ли возможное он сделал для того, чтобы направить их по пути к Царствию Божию. Некоторые могут думать, что вдвоем легче идти по пути ко спасению. Да, но только в том случае, если они единодушны. Тогда лишь оправдывается изречение премудро-

го Соломона: «Двоим лучше, нежели одному» (Еккл. 4, 9). Но так бывает не всегда, и в жизни довольно часто можно видеть случаи, о которых говорит Господь: «Враги человеку – домашние его» (Мф. 10, 36). Есть и еще одна особенность жизни в миру, которая для христианина делает ее более трудной, чем жизнь в монастыре. О последней повествует богатая святоотеческая литература, которая с исчерпывающей полнотой описывает путь иноков. Духовный опыт мирян, отраженный в литературе, значительно беднее. Конечно, Священное Писание и, прежде всего, Евангелие, содержит всю полноту истины, необходимой для спасения мирян. Но истины Евангельские и правильное приложение их к практике нашей жизни открываются нашим духовным очам через предание и разъяснение их св. Отцами. К сожалению, приложение Евангельских истин к разрешению вопросов о духовном воспитании детей осве-

щено сравнительно слабо в духовной литературе. Какова должна быть основная цель воспитания ребенка? Некоторые матери главное внимание обращают на то, чтобы дети хорошо питались и выросли здоровыми. Другие родители стараются более всего дать детям хорошее образование. Третьи – прилагают особые усилия, чтобы развить в детях природные дарования и мечтают увидеть в них талантливых музыкантов, художников или ученых. У родителей-христиан не то должно быть первой и основной целью воспитания. Они прежде всего и более всего должны заботиться о том, чтобы дети выросли в непоколебимой вере живыми членами Церкви, чтобы в душе их «изобразился Христос» (Гал. 4, 19), чтобы более всего в мире они возлюбили Бога, а «ближнего своего, как самого себя» (Мф. 22, 37–40), и целью своей жизни ставили «стяжание Духа Святого Божия» (Из слов прп. Серафима).

ПУБЛИЦИСТИКА Если достигнут родители этого, то все остальное – и образование, и развитие дарований, и здоровье – все приложится само собою, так как Господь сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33). Прп. Серафим говорил одной матери: «Матушка, матушка. Не торопись детей-то учить пофранцузски и по-немецки, а приготовь души-то их прежде, а прочее приложится им потом». Как достигнуть этого, как «приготовить душу» детей? К этой цели следует подойти путем систематического подбора материала по этому вопросу, взятого из текста Священного Писания, творений отцов Церкви, жизнеописаний святых и подвижников благочестия и опыта благочестивых педагогов и мирян. При решении всякой задачи следует, как говорят мудрецы, искать идеального решения. «Поставьте себе идеал как можно выше и стремитесь его достичь», – советует один из философов. И хотя бы такой идеал казался очень трудным для достижения в современных условиях жизни, все же к нему надо стремиться, по мере сил и фактических возможностей. В самом важном для родителей деле – деле духовного воспитания детей, следует также бояться той теплохладности, которая неугодна Господу (Откр. 3, 15). И хотя бы в этом отношении указания отцов Церкви и опыт благочестивых мирян будут расходиться с современными взглядами – не будем отвергать эти указания и этот опыт. Не будем повторять слова тех, которые некогда говорили, слушая Христа: «Какие странные слова! Кто может это слушать?» (Ин. 6, 60). Вспомним совет великого Апостола:

«Кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым» (1 Кор. 3, 18).

Глава 1 СПАСЕНИЕ ДУШИ РОДИТЕЛЕЙ БОЛЕЕ ВСЕГО ЗАВИСИТ ОТ ДЕТЕЙ

«Спасется через чадородие» (1 Тим. 2, 15).

сть краткая формулировка о пути ко спасению, данная прп. Антонием Великим: «От ближнего зависит жизнь и смерть» (нашей души). Но в степени служения ближним есть своя очередность. И для родителей, очевидно, на первом месте из ближних стоят дети и забота об их воспитании. Иначе говоря, нет у родителей более высокой задачи, как воспитать детей так, чтобы они стали истинными христианами и могли всю свою жизнь посвятить Господу и ревностно послужить Ему на тех путях, куда Он их поставит. Господь ищет на земле душ человеческих, до конца преданных и верных Ему, и великая благодать будет изливаться на тех родителей, которые сумеют так воспитать своих детей. Св. Иоанн Златоуст так говорит об этом: «Кто небрежен к своим детям, тот хотя бы в других отношениях и порядочен, понесет крайнее наказание за этот грех». И далее: «Все у нас должно быть второстепенным в сравнении с заботой о детях и с тем, чтобы воспитывать их в учении и Наставлении Господнем» (Ефес. 6, 4). Св. Писание во многих местах говорит об ответственности роди-

129 телей за детей. Еще в Ветхом Завете имеются примеры наказания родителей за нечестие детей. За это был наказан священник Илий, про которого Бог так говорит пророку Самуилу: «Я объявил ему, что Я накажу дом его навеки за ту вину, что он знал, как сыновья его нечествуют, и не обуздывал их» (1 Цар. 3, 13). При этом следует сказать, что Илий не пренебрегал вовсе воспитанием сыновей. Нет, Илий обличал их, говоря: «Дети мои, нехороша молва, которую я слышу: вы развращаете народ Господень». (1 Цар. 2, 24). Но, очевидно, от Илия требовалось более, чем одни кроткие слова. От него требовалось рвение, наложение на сыновей наказания, обуздания их. Так об этом говорит св. Иоанн Златоуст: «Так как Илий не все сделал, что надлежало, то восстановил Бога против себя, и против сыновей, и щадя неблаговременно себя и детей, погубил вместе с детьми и собственное спасение. Кроме небрежности по отношению к детям, Богу не в чем было обвинить старца... Он был и священник, и старец, и знаменит, и двенадцать лет беспорочно начальствовал над еврейским народом. Однако он крайне бедственно погиб за то, что не заботился тщательно о детях, и грех его нерадения, точно суровая, громадная волна все завалила и все подвиги его закрыла – какое же наказание ожидает нас, которые и в добродетели много ему уступаем, и детей не только не наставляем, но поступаем в отношении их жесточе всякого варвара...» Это небрежение к детям, которое мы не замечаем, Златоуст поясняет такими словами: «Когда ты видишь, что какойнибудь бродяга заушает твоего ре-

130

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

бенка, ты негодуешь, сердишься, злобствуешь и яростнее зверя подскакиваешь к лицу ударившего; а когда видишь, как диавол каждодневно его заушает, как демоны приводят его к порокам, ты спишь, не негодуешь, не сердишься, не отнимаешь сына от самого ужасного зверя». В писаниях Нового Завета ап. Павел резко осуждает небрежение в заботе о близких: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5, 8). При суждении о пригодности к должности епископа, ап. Павел одним из важнейших признаков ставит отношение с семейными: «Епископ должен быть... хорошо управляющим домом своим, детей содержащим в послушании со всякою честностью» (1 Тим. 2, 4). По заповедям ап. Павла на родителях лежит и материальная забота о детях (2 Кор. 12, 14), и духовная. Условием для посвящения в пресвитеры он ставит: «Если кто... детей имеет верных, не укоряемых в распутстве или непокорности» (Тит. 1, 6). Первыми заповедями для молодых жен ап. Павел ставит: «Любить мужей, любить детей... быть... попечительными о доме» (Тит. 2, 4–5). Условие для спасения замужней женщины ап. Павел формулирует так: “Спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием” (1 Тим. 2. 15). Также вдовам, имеющим детей или внучат, ап. Павел велит прежде всего заниматься их воспитанием (1 Тим. 5, 4). Поэтому очевидно, что под заповедью для замужней женщины родить чад, надо понимать и обязанность замужней женщины всю свою жизнь посвятить воспита-

нию этих чад. Эти чада посылаются от Господа не как бремя или наказание, а как благословенный Господом путь замужней женщины – как награда и утешение жизни. “Вот наследие от Господа: дети; награда от Него – плод чрева”, – говорит в псалмах пророк Давид (Пс. 126, 3). И если родители или мать тяготятся детьми или ропщут на них – они тяжело грешат перед Господом. Одна вдова приходила к прп. Серафиму и жаловалась и роптала на свою долю – на тяжесть воспитания трех маленьких детей. Через неделю после этого двое из ее детей умерли. В горе снова она идет к Преподобному и к ужасу своему слышит, что сама была виноватой в смерти детей. “Клятвою детей своих ты много оскорбила их”, – говорит ей Преподобный и велит примириться с ними в душе и каяться в своем великом грехе пред Богом. И если дети отнимаются у родителей смертью, пусть спрашивают родители свою совесть – не оскорбляли ли они детей и не прогневали ли Бога тем, что тяготились детьми, роптали на них явно или тайно, не хотели посвятить им всего своего сердца. Оправданием пренебрежения своими обязанностями в отношении детей не могут служить для родителей другие благоугодные дела, даже такие, как уход в иночество. В этом случае не может иметь приложения завет Спасителя: «Кто оставит... детей... ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19, 29). Оставление детей, очевидно, возможно лишь в том случае, когда дети взрослые или находятся на надежном попечении. Оставление же детей на произвол судьбы, без материального обеспечения и надлежа-

щего воспитания – не может быть угодно Господу. В истории Старого Афона был такой случай. Приехал туда один русский помещик, вдовец, но имевший еще несовершеннолетних детей. Под влиянием Афона загорелась духом душа его, и он просил разрешения бросить мир, постричь его в иноки. Но не благословили старцы афонские его ревности и указали ему на его первый долг в жизни – воспитание еще несовершеннолетних детей и отправили его обратно в Россию. Правда, бывают иногда и исключения из этого общего правила. Первая старица Дивеевская, блаженная Пелагея Ивановна, начиная юродствовать, оставила семью – мужа и двух еще малолетних детей. Но это она сделала по благословению преподобного Серафима. И такие случаи являются очень редкими исключениями из общего правила, совершаются по особому Промыслу Божию и с благословения духоносных старцев. Не много спросится на будущем суде с матери, если только она с любовью и самоотвержением несла крест чадородия и воспитания детей. Монахиня, заведующая Шамородинским детским приютом, жаловалась старцу Амвросию Оптинскому, что «Таньки и Машки» не оставляют ей времени, чтобы раскрыть духовную книгу. Старец успокоил ее и сказал, что именно забота о «Таньках и Машках» спасительна для ее души и на суд она явится не одна, а вместе с ними. Между родителями и детьми имеется та же зависимость, что между духовными отцами и их духовными детьми. А про эту зависимость ап. Павел говорил так:

ПУБЛИЦИСТИКА «Ибо кто наша надежда, или радость, или венец похвалы? Не и вы ли пред Господом нашим Иисусом Христом в пришествие Его?» (1 Фес. 2, 19). На Страшном суде для родителей не будет возможности предстать пред Господом одинокими. И как Каин услышал вопрос – “Где твой брат?” – так и они будут спрошены – “Где дети ваши?” Счастье и спасение их в том, если, представ пред Господом, они могли бы сказать спокойно и за себя и за детей: “Се аз и дети, которых (Ты) дал мне...” (Ис. 8, 18; Евр. 2, 13).

Приложение к главе 1–й Влияние поведения детей на загробную участь родителей свидетельствуется следующим рассказом одного священника. Сын благочестивых родителей, поступив в закрытое учебное заведение, под влиянием товарищейбезбожников потерял веру. Выйдя из заведения, он стал вести беспутную жизнь. По смерти родителей он поехал на родину и пошел посетить могилы родителей. Но при приближении к ним дважды терял сознание. При третьей попытке подойти к могилам его разбил паралич. Но он не понимал Промысла Божия над ним. Тогда, лежа в параличе, он в забытьи видит свою покойную мать, которая говорит ему: “Твои беззакония и твоя распутная жизнь, полная неверия и безбожия, дошли до Господа. Ты не только погубил себя, но даже запятнал и нас, и это черное пятно на моей одежде – твои тяжкие грехи.

Господь хотел поразить тебя, но отец твой и я молились перед престолом Всевышнего о тебе, и Он захотел обратить тебя к Себе... Он знал, что одна могила наша для тебя дорога здесь, и поэтому он не допустил тебя к ней, поражая сверхъестественною болезнью, дабы ты признал над собою высшую силу, тобою отвергаемую, но ты не обратился. Поэтому Господь послал меня к тебе... это последнее средство для твоего исправления...” И в доказательство истинности своего явления мать оставила ему его крест, выброшенный им ранее. Через явление матери сын был спасен – выздоровел и телесно, и духовно. Из рассказа видно, что это стоило усиленных загробных молитв родителей, и, несмотря на их веру и благочестие, их одежда была очернена грехами их сына. Однако, родителей следует предостеречь и от глубокого смущения и отчаяния при неправедной жизни их взрослых детей. Об этом так пишет старец Амвросий Оптинский одной матери, скорбящей о неверии сына: “Вы сознаете, что во многом сами виноваты, что не умели воспитать сына, как должно. Самоукорение это полезно, но, сознавая вину свою, должно смириться и раскаиваться, а не смущаться и отчаиваться; также не должно очень тревожиться вам мыслью, будто вы одна являетесь причиною теперешнего положения вашего сына. Это не совсем правда; всякий человек одарен свободною волею, и сам за себя более и должен будет отвечать перед Богом”. Если нечестие детей является самым большим несчастием для родителей как в этой жизни, так и в будущей, то наоборот, благочестие их

131 является счастьем в этой и залогом спасения для них в будущей жизни. Одним из примеров этого является горячая любовь, которую имела к своему отцу игумения Арсения (УстьМедведицкого монастыря) – подвижница благочестия. Вот как пишет матушка Арсения в одном письме о своем отношении к отцу: «Ты знаешь, как я любила своего батюшку (т. е. родного отца): я любила его больше всех и всего на свете. Я молилась за него первого, когда подходила прикладываться к чудотворным иконам и мощам, когда дома подходила к образам, чтобы им помолиться; я призывала на помощь ему всех угодников, иконам которых молилась. Когда кончала читать Евангелие или Псалтирь, или акафист, я молилась, во-первых за него». Подчеркнем еще раз то, что надо помнить вступающим в брак. Основная задача христианского брака – иметь детей. И не только иметь детей, но и непременно воспитать их как истинных христиан, целью жизни которых было бы отвержение себя и служение от всего сердца Господу, с горячей любовью к Нему. Это их основное «дело», основное их «строительство», о которых так говорит ап. Павел: «...Каждый смотри, как строит. Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос... Каждого дело обнаружится... У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня» (1 Кор. 3,. 10–15). Горе, если у родителей дети «сгорят» в безбожии или пороке и в смертных грехах без покаяния...

132

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Интервью с Владимиром Крупиным Православный писатель, родился 7 сентября 1941 года в селе Кильмезь Кировской области. Работал редактором на телевидении, в книжном издательстве. В 1989 году возглавил журнал «Москва». – Владимир Николаевич, как Господь привел Вас к вере? – Моя мама – слава Богу, она еще есть на белом свете – глубоко верующая. Помню, как она молилась перед иконой святителя Николая и запрещала нам, ребятишкам, плохо говорить о Боге. Воспитание в патриархальных традициях настраивало и размягчало мою душу. Крестили меня тайно, уже в сознательном возрасте. После первого причастия я сказал батюшке: «Дедушка, дайте еще…», и он меня за смелость причастил еще раз. Оказалось, что в крестные матери пригласить некого, и тут свершилось чудо: во время таинства зашла в церковь погреться нищенка в лаптях, и ее попросили стать моей крестной. Она согласилась, побыла во время моего крещения и ушла. Я так и не узнал ее имени. Кто знает, может, и по ее молитвам меня очень тянуло в церковь, но я был комсомольцем и при своей живости характера, общительности, чувстве товарищества, стал членом бюро райкома комсомола. Однажды нас с девочкой Катей – тоже комсомолкой-активисткой – просили узнать, кто из комсомольцев венчается в таком-то храме. Мы подошли к женщине за ящиком и спросили, кого сейчас венчают. «Бог знает, кого венчает», – ответила она. Мы вышли из храма, пораженные красотой таинства и решили, что никому ничего не скажем.

К вере меня привело человеческое одиночество. Его я испытал, когда уехал из родной Вятки в Московский пединститут. По дороге в наш институт находился Елоховский собор, где кре-

стили Пушкина. Отлично помню, как всей группой мы ввалились в храм и вели себя по-разному. Кто-то торопился уйти, иному хотелось задержаться. Однажды в храме в честь иконы Бого-

ПУБЛИЦИСТИКА родицы «Всех Скорбящих Радость», что на Ордынке, я услышал проповедь удивительного батюшки. Он говорил – в мире нет сирот, потому что все находятся под покровом Богородицы. Так же, как у Господа нет смерти. День смерти земной – это день рождения для вечной жизни… –Я читала, что именно в студенчестве со своей группой Вы впервые побывали в Троице-Сергиевой лавре… – Это было в 1963 году. Среди нас был Мишка, который впоследствии стал большим начальником. Он был ярым атеистом и даже – смешной такой! – пытался разагитировать монахов, за что «расплатился»: он, как и все мы, набрал в лавре бутылочку святой воды. Мы довезли свои бутылочки до Москвы, и только Мишкина разбилась на платформе. – Думали ли Вы, что через тридцать два года после этой поездки Господь сподобит Вас стать преподавателем духовной академии Троице-Сергиевой лавры? Что для Вас эти годы? – Для меня это были шесть счастливейших лет. В обители Сергия Радонежского сформировались «Православная азбука», «Русские святые», «Детский церковный календарь»… Архиепископ Филарет – а он тогда был ректором духовной семинарии, прочитав мои произведения «Великорецкая купель», «Прощай, Россия, встретимся в раю», «Крестный ход», призвал меня преподавать православную педагогику. И вот в среду по расписанию стояла моя лекция, а с воскресенья все мои думы и дела были связаны с поездкой в лавру. Я жил в отдельной келье, пользовался великолепной библиотекой… Сейчас встречаю батюшек – моих бывших студентов – и подхожу к ним на благословение. Жду, что кто-нибудь из них станет архиереем…

– Какое самое большое чудо ниспослал Вам Господь? – Сын мой женился, а ребеночка все не было и не было. Я очень волновался по этому поводу, и Господь сподобил меня побывать в Польше, в Белостоке, где находятся мощи младенца, святого мученика Гавриила Белостокского. Вы знаете, он может даже из железа исторгнуть слезы. Лежит в раке, словно живой… Я помолился ему со слезами, попросил внука. И вот у меня родился внук Владимир прямо 3 мая, на праздник Гавриила Белостокского. Это чудо величайшее… Три года назад появилась на свет и внучка Анечка. Я спрашиваю у нее, как она причащалась. Она отвечает: «Ничего, не страшно». Когда я ухожу, Володя крестит меня с молитвой: «Во имя Отца и Сына, и Святого Духа» – и мне легче идти. Для меня внуки – это главная радость. Счастье, когда нужно забирать Володю из садика. Как-то он идет со мной рядом и говорит: «Я думал три дня и придумал мысль – у меня будет четыре дочки и четыре сына, и ты ко мне придешь…» И «Детский церковный календарь», и «Православная азбука», и «Русские святые» я написал благодаря рождению внука. «Русские святые» я сознательно создал для чтения отроками и отроковицами дома и в школе… – У Вас есть надежда, что предмет «Православие и культура» будут преподавать в общеобразовательных школах? – Когда слышу, что этот предмет в школах преподавать некому, понимаю – это отговорка. Сейчас такое огромное количество литературы! И если любой учитель – математики, химии, физкультуры, литературы – воцерковлен, то он сможет передать с помощью Божией знания о вере православной. Ведь для ребенка важнее всего личность учителя. Я могу забыть три признака подобия треугольника, но я помню мою

133 школьную учительницу по математике. Интеллигент, если он любит Россию, понимает, насколько велико для нее значение православия. – Владимир Николаевич, какая миссия лежит на современном православном писателе? – Даже не православный, но любящий Россию писатель должен понимать – что-то надо делать, потому что в последние времена происходит неистовство злобы. Злоба, несомненно, будет поражена, Царство Христа придет, но для поражения зла надо, чтобы оно открылось в полном объеме. Мы боремся со злом и видим, как нечистый хвостом машет – «желтым», банковским, эстрадным, поэтому даже не православный, но любящий Россию человек, должен понимать: нужно спасать родину, бороться против «нашествия денег», пошлости, разврата, насилия на человека… Одно отрадно – надо сказать доброе слово своим соотечественникам – мое поколение – это нашествие всё-таки перемололо, перебороло. Постарели мои друзьяписатели, поседели, иных уж нет, но они не пошли в услужение «желтому» дьяволу. – Поэт из Сыктывкара Надежда Мирошниченко выдохнула: «Русская душа – полынь с осокою, Божья благодать и волчье логово…» А для Вас? – Русская душа по природе своей христианка, она более совестливая. Самоуничижается, за счет этого возвышается. К сожалению, под давлением времени многое исчезает из русской души – сострадание, например… Редко сейчас можно встретить многодетные семьи.… Но все-таки мы выстояли, потому что Россия – это дом Пресвятой Богородицы, подножие Престола небесного. Беседовала Инна Воскобойникова

134

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ МАРИЯ ЖЕСТКОВА

Краткая история русского скаутизма

каутское движение было основано в 1907 году в Англии полковником Робертом Баден-Пауэллом, который провел первый скаутский лагерь на о. Браунси (Brownsea) и написал книгу Scouting for Boys. Уже через два года скаутское движение распространилось и в России – по инициативе императора Николая II. Прочитав книгу БаденПауэлла, император распорядился перевести ее на русский язык, и она вышла под названием «Юный разведчик» («скаут» – означает «разведчик»). Основателем русского скаутского движения стал полковник Олег Иванович Пантюхов. 30 апреля 1909 года, будучи еще штабс-капитаном, он провел первый скаутский сбор в Павловском парке. К моменту Октябрьской революции 1917 года скаутское движение имело большую популярность. В России насчитывалось около 50 тыс. скаутов, их называли «скаутами-разведчиками». Цесаревич Алексей был почетным скаутом и одним из первых русских скаутов. В 1924 году скаутское движение было запрещено в СССР. Взамен этой организации была создана пионерская. Пионерское движение создавалось как государст-венное, политическое и не принимающее свободу вероисповедания, что противоречит самой идее скаутинга. Позаимствовавшее часть атрибутики скаутов (галстук, элементы формы, строя, законов, звеновой системы) пионерское движение в конце концов доказало свою ущербность. В первые послереволюционные годы началось настоящее преследование скаутской работы, часть русских скаутов и руководителей была вынуждена уехать в эмиграцию. Многие из оставшихся на Родине погибли на Соловках. Русский скаутизм продолжал развиваться в странах русского рассеяния (Китай, Австралия, Западная Европа, Южная и Северная Америка), помогая русским людям сохранять православную веру, язык и русскую культуру в ряде поколений. Скауты-разведчики в эмиграции не только сохранили скаутизм, но за прошедшие десятилетия обогатили его творческими трудами, практическими методиками

по воспитанию детей, проведению курсов, лагерей. Все это, несомненно, делалось во благо России и ее будущего. С 1990 года Организация российских юных разведчиков (ОРЮР), продолжая действовать в зарубежье, стала возрождаться в России. Основная задача скаутизма – духовное воспитание, воспитание в любви к России. А для зарубежных скаутов-разведчиков это еще и способ сохранения русского языка. Даже пятое поколение русских эмигрантов продолжают считать себя русскими и говорить по-русски. Вступая в организацию, юный разведчик дает обещание перед знаменем, на котором есть изображение покровителя юных разведчиков Святого Георгия: «Честным словом обещаю, что буду исполнять свой долг перед Богом и Родиной, помогать ближним и жить по законам юных разведчиков». Вся жизнь юных разведчиков направляется их законами, ибо уже сложилась поговорка «скаут однажды – скаут на всю жизнь». Вот эти двенадцать законов: 1. Разведчик верен Богу, предан Родине, родителям и начальникам. 2. Разведчик честен и правдив. 3. Разведчик помогает ближним. 4. Разведчик друг всем и брат всякому другому разведчику.

ВОСПОМИНАНИЯ 5. Разведчик исполняет приказания родителей и начальников. 6. Разведчик вежлив и услужлив. 7. Разведчик друг животных и всей природы. 8. Разведчик бережлив и уважает чужую собственность. 9. Разведчик чист в мыслях, словах и делах, телом и душой. 10. Разведчик трудолюбив и настойчив. 11. Разведчик весел и никогда не падает духом. 12. Разведчик – скромен. А девиз юных русских разведчиков: Всегда готов – за Россию! Этот девиз не противоречит завету основателя скаутского движения Баден-Пауэлла, который писал: «Будьте готовы умереть за свою страну, если потребуется; так что, когда настанет момент, выходите из дома с

135

уверенностью и без раздумья о том, убьют вас или нет». 22 февраля 2008 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексей II послал свое приветствие Организацию российских юных разведчиков, в котором отмечено: «Отрадно видеть, что в тесной связи с Русской Православной Церковью, которая всегда разделяет заботу и ответственность за судьбу подрастающих граждан нашего Отечества, работают педагоги-энтузиасты, считающие, что нам, взрослым, чрезвычайно важно осознание ответственности за подрастающее поколение, чье будущее зависит от нашего внимания и заботы о них в настоящем. Желаю Организации российских юных разведчиков обильной помощи Божией в дальнейших трудах по христианскому и патриотическому воспитанию детей на благо Русской Православной Церкви и нашего Отечества».

ЗАМЕТКИ О РЕЛИГИОЗНОМ ВОСПИТАНИИ В ОРГАНИЗАЦИИ РОССИЙСКИХ ЮНЫХ РАЗВЕДЧИКОВ-СКАУТОВ (ОРЮР) В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ Жесткова Мария Владимировна родилась в 1941 году в Ницце (Франция) в русской семье. Отец из московского купечества, мать из российского дворянства. Прошла с 1951 года все ступени в скаутском движении до звания скаут-инструктор и была свидетелем всего того, что описывает в своих заметках. С конца 2003 года проживает в Москве.

адо принять во внимание, что в Западной Европе православие не преследовалось и почти все наши ребята были не только верующими, но и воцерковленными. Мы себе и представить не могли, чтобы даже кратковременный скаутский лагерь обходился без богослужения. В больших лагерях одной из первых построек была лагерная церковь. Большой крест, престол и жертвенник. К нам при-

езжали и владыки и священники: владыка Нафанаил (Львов), владыка Марк (Арндт), отец Кирилл Фотиев и многие другие. Во Франции мы без особых административных трудностей могли устраивать лагеря на 7–10 дней. К нам приезжал отец Георгий Дробот (все его дети были нашими скаутами). Он тогда передвигался на мотоцикле, поэтому ему было легко до нас добираться. Помню, как-то мы на католические пасхальные каникулы были недалеко от Парижа, а у нас еще был Великий Пост. Вблизи от лагеря мы нашли заброшенную

136

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Проповедь Владыки Нафанаила (Львова) во время литургии в летнем лагере (Германия) подземную каменоломню и поняли, что это место как раз подходит к великопостному богослужению – почти как у первых христиан в катакомбах. Мы соответственно подготовили ребят, и отец Георгий отслужил литургию. На ребят это богослужение произвело большое впечатление. Позже нам стало еще легче, так как наш начальник дружины скаутинструктор Андрей Фортунато принял священство, и в лагерях у нас был постоянный, а не приезжий священник. Надо заметить, что когда проводилась литургия в лагере, почти все ребята причащались, и накануне вечером была исповедь. А исповедь у нас не была как в России в наши дни, она могла длиться не 1–2 минуты, а гораздо дольше, по усмотрению священнослужителя. Иногда руководители доходили до исповеди поздно ночью. Каждая исповедь была и для ребят, и для нас руководителей, особым глубоким воспитательным духовным переживанием. На литургию старшие приходили к часам, разведчики и разведчицы – к началу литургии, а самых малышей («волчат» и «белочек» – 7–10 лет) мы приводили к чтению Евангелия. Это было для того, чтобы они могли спокойно (смирно!) устоять. Те, которые не хотели причащаться, а это были единицы, готовили завтрак на весь лагерь. В городе религиозным воспитанием мы почти не занимались, так как все наши ребята ходили в приходские школы, где они получали гораздо больше знаний, чем те, которые мы могли им дать. Кроме того, очень многие наши

разведчики прислуживали в алтаре, а девочки помогали в церкви (продажа свечек, чистка икон и самой церкви, украшение цветами перед большими празд-никами). Нам нужно было только проводить беседы на религиозные темы, организовывать почетные караулы в соборе, в частности на Пасху, проверять религиозные знания на скаутские разряды. В 80-х годах, во время нового наплыва эмигрантов из Советского Союза, нам стало гораздо труднее. Многие были некрещеными, хотя родители утверждали, что они все верующие (неверующих мы отказывались брать в ОРЮР). С этими ребятами приходилось заниматься отдельно, хотя и они тоже вскоре начали ходить в приходские школы. Но если наши ребята с раннего возраста знали молитвы, что такое церковь, как она устроена, какие есть праздники и богослужения, как надо себя держать в церкви, то с новоприезжими надо было начинать с азов. Думаю, что наше религиозное воспитание было на достаточной высоте. Как-то раз мы, скаутское руководство, стали вспоминать всех знакомых нам священников во Франции. И оказалось, что скауты дали Церкви больше священников, чем другие русские молодежные организации. Я очень горжусь тем, что среди моих бывших «волчат» один епископ и один протоиерей, среди моих разведчиц – две монахини, а среди наших руководителей – один протоиерей, один иерей и одна монахиня. Но это только те, о которых я лично точно знаю, а их может быть гораздо больше. Хочу закончить на веселой нотке. Владыка Нафанаил был когда-то скаутом (кажется, в Маньчжурии) и очень любил приезжать в лагеря. Когда он появлялся в лагере, даже в очень преклонном возрасте, это был праздник для руководителей «волчат» и «белочек». Он забирал один всю «стаю» в лес на полдня и что-то им рассказывал, гуляя по лесу. Малыши возвращались со светящимися глазками, но ничего нам не рассказывали о том, что владыка им говорил. Это был их «большой секрет». Мы все ласково называли владыку между собой Нафуня. Это совершенно не было неуважительным, и он это прекрасно знал. Как-то владыка должен был удалиться из лагеря и вернуться только во второй половине дня. Ближе к обеду дежурный по лагерю хотел позаботиться о еде для владыки и через весь лагерь кричит на кухню: «Дежурные, не забудьте оставить Нафуне пожрать!». И тут неожиданно, так как никто не видел, что он вернулся, владыка вылезает из своей палатки и кричит им вдогонку: «Не беспокойтесь миленькие, Нафуня уже пожрал!».

ВОСПОМИНАНИЯ

137

Архиепископ Нафанаил – скаут Каждый, кто в 80-е годы прошлого столетия бывал в мюнхенском монастыре преподобного Иова Почаевского, хорошо знал архиепископа Нафанаила (Львова, †1985). Но тот факт, что он старый скаут, был мало кому известен. Родился владыка Нафанаил в 1906 году в Москве, на Покровке.

1918 году в городе Бугуруслане после окончания учебных занятий Василий Львов увлекся скаутизмом. Он получал журнал «Вокруг света», а его друг и также скаут Костя Бем (родственник известной художницы Бем) получал журнал «Природа и люди». И в том, и в другом журналах печаталось много материалов о скаутском движении, что было для них главным руководством. К счастью для ребят, они познакомились с одним скаут-мастером, который смог дать мальчикам много практических советов, например, крепко держаться небольшой группой и не принимать в отряд кого угодно без разбора. Семья Львовых переехала в Томск, где будущий владыка очень полюбил архиепископа Анатолия, большого друга скаутов, который постоянно служил молебны и панихиды в скаутской дружине – так же, как и владыка Нафанаил, но гораздо позже. В Томске он стал более регулярно заниматься скаутизмом, ходил каждое воскресенье после обеда на сборы Томской дружины. Там он сдал испытание на 3-й разряд и дал торжественное обещание: «Я, Василий Львов, скаут второго отряда Томской дружины, даю торжественное обещание и скрепляю его честным словом в том, что буду исполнять свой долг перед Богом и Родиной, ежедневно оказывать добрые услуги людям и исполнять законы разведчиков». В звене «Чёрный ворон» он скоро стал помощником патрульного (вожака). Вскоре после торжественного обещания состоялся двухнедельный летний лагерь, в котором участвовало более 500 человек! Все гордились своим скаут-мастером Костей Перцовым, офицером на

Владыка Нафанаил (Львов) читает лекцию о религиозном воспитании в скаутском движении на Курсе Начальников Отрядов (КНО) в летнем лагере (Германия) 1957 г. фронте, да еще и командиром бронепоезда. Лагеря того времени сильно отличались от теперешних. Владыка рассказывал: «Лагерь расположился в глухом лесу вдоль речки Ушайки, притока Томи. Протянулся он более чем на 2 версты. В те времена в скаутских дружинах очень процветала звеновая жизнь. Общий лагерь состоял из маленьких звеновых лагерьков. Палаток у нас было очень мало. Каждый патруль (звено) строил себе один или несколько шалашей из гигантских еловых лап. Кухня у каждого звена была самостоятельная. Продукты каждый приносил с собой. Лишь изредка из центральной кухни патруль получал дополнительные продукты, главным образом муку и сахар. Мяса было мало, и мы до-

138

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

полняли его «дичью», подстреливая из луков диких голубей, ворон и бурундуков. В лесу около Томска было много партизан из банды Щетинкина. Очень часто по ночам слышались отдельные пулеметные и оружейные выстрелы. Но наш лагерь партизаны не беспокоили, а белые отряды, вероятно, имели инструкции присматривать за нами и охранять нас. Мы же всю свою надежду возлагали на наших «стражников», «взрослых» 16–17-летних скаутов, которым были выданы винтовки для охраны лагеря. Их было приблизительно человек двадцать. Они важно парами обходили лагерь раз днем и раз ночью, а мы с восхищением и завистью смотрели на них. Лагерь прошел спокойно, но закончился для нашего патруля чуть не трагически. Мы решили возвращаться в Томск – за 20 километров – не со своей дружиной, положив все мешки на телеги, а отдельно, походным порядком, патрулем, каждый неся с собой свое имущество. Когда мы вышли на опушку большой поляны, мы увидели несколько белых солдат, бегущих через эту поляну, а с противоположной затрещали пулеметные и оружейные выстрелы. Следующая пулеметная очередь была направлена уже на нас, вокруг нас засвистели пули, срезая ветви и листья. Как зайцы, мы бросились обратно в лес и бежали больше часа. Лесными тропинками я с помощью ручного компаса повел свой патруль дальше. Очень скоро мы вышли на другую небольшую поляну, посреди которой стояла хижина, которой мы очень обрадовались. Мы вошли в хижину, разложили свои одеяла и разместились на полу на ночлег. При свете свечки мы увидели у стены большой деревянный крест. Это нас очень подбодрило, потому что мы поняли, что попали в хижину отшельника, а не в разбойничье логово. Позднее, уже в Томске, мы выяснили, что провели ночь в лесной хижине старца Феодора Кузьмича, под именем которого скрывался император Александр Благословенный». Когда в ноябре чехи стали покидать Россию, фронт начал трещать. Старшие братья владыки Нафанаила уже давно боролись в Белой Армии, со своим отцом он в эти дни навсегда попрощался. Вместе с матерью, тетей, сестрой и братом удалось ему пробраться на восток, пользуясь железной дорогой. Владыка вспоминал: «Продвигались мы очень медленно, так как чехословацкие легионы отбирали все паровозы. Почти на каждой станции простаивали мы несколько дней. Я пользовался этими длительными стоянками, чтобы ходить по станциям и в города, разыски-

вая там скаутов. И почти всюду, на каждой сколько-нибудь важной станции, и, конечно, в каждом городе, я их находил. В Мариинске и в Ачинске – дружины, в маленьких городах – отряды, на маленьких станциях – патрули. Возникали они большей частью стихийно, самотеком, под влиянием чтения журналов «Вокруг света», «Природа и люди», книг Попова и Преображенского. Я всюду обращался к встреченным мальчикам и девочкам с вопросом: «Есть ли тут скауты? Где их можно найти?» Обычно третий или четвертый опрошенный оказывался скаутом. Мы обменивались тогда салютом и пожатием левой руки, и он указывал мне, где в воскресенье будет происходить дружинный или отрядный сбор...» Наконец беженцы в 1920 году добрались до Харбина (Маньчжурия). И там владыка не забыл скаутское дело: «Я встретился с только что приехавшем из Читы, как и я, помощником скаут-мастера Борисом Димитруком. С ним мы из учеников организовали 10-й отряд харбинской скаутской дружины. Борис стал начальником отряда, я – его помощником, предварительно сдавшим испытание на 2‑й разряд. Начальником Харбинской скаутской дружины был скаут-мастер Борис Евгеньевич Березовский, человек удивительной жерственности и преданности делу. Русская скаутская организация в те времена ни от кого не имела никакой помощи, а сами скауты и их родители были почти все очень бедны. Летом 1921 года у скаутов было много походов, и был проведен двухнедельный лагерь за рекой Сунгари. В наш отряд зимой 1922 года вступил новый скаут Витя Сумневич, сын почтового чиновника, вскоре ставший священником. Он стал духовником нашего 10-го скаутского отряда и оказал на нас всех глубокое влияние. Летом 1922 года мы успешно провели большой скаутский лагерь на Сунгари на 250 человек. Из лагеря совершали большие походы, два раза пускали воздушные шары с бельевыми корзинами, в которые сажали маленьких скаутов. Я научился плавать, выдержал экзамен на 1‑й разряд». С 1946 по 1963 годы «Священный Слон», как скауты называли владыку, ежегодно посещал скаутские лагеря то во Франции, то в Африке, а с 1953 года – в Германии, куда его послал Синод. «Скаутизм сыграл большую и хорошую роль в моей жизни, – всегда говорил владыка Нафанаил, – он меня предохранил от многих грехов, например, от курения и алкоголизма». По материалам журнала мюнхенских скаутов «Кружок» №5, 1983 г

ДОМАШНИЙ ЛЕЧЕБНИК

139

ЛЕЧЕНИЕ РАСТЕНИЯМИ острых респираторных заболеваний

«Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими.» книга «Премудрости» Иисуса сына Сирахова

очется вспомнить слова св. Дмитрия Ростовского о том, что Господь недостаток наших добрых дел восполняет или болезнями или скорбями. Может оттого, что все мы мало заботимся о ближних и о том, что по-настоящему ценно, – о душе, мало молимся, редко ходим в храм, мы часто болеем. Во время болезни мы, отключенные от привычных дел, невольно задумываемся о своей жизни. И этим болезнь бывает благотворна для души. Но лечиться нужно. Тем более что в последнее время как-то меняется характер вирусных заболеваний, они протекают тяжелее, длятся дольше и чаще осложняются. Нередкими стали случаи повторного применения антибиотиков, когда одного курса даже самых современных и сильнодействующих средств не хватает, чтобы поставить человека на ноги и вернуть ему работоспособность. Чем может помочь в таких случаях фитотерапия? Во-первых, использование лекарственных растений не принесет нам того вреда, с которым связано использование так называемых химически чистых фармакологических средств. Ведь не секрет, что постоянно возрастает число людей, которые своим нездоровьем обязаны если не в полной мере, то хотя бы ча-

стично вере во всемогущество химической науки в деле лечения больного организма. А во-вторых, если даже мы использовали антибиотики, в период реабилитации растения пригодятся нам в комплексе лечебных мер. Грипп и ОРЗ, являясь заболеваниями верхних дыхательных путей, часто способствуют развитию болезней нижних отделов дыхательного тракта (острых бронхитов и пневмоний). Развитию осложнений может воспрепятствовать и правильное питание в этот период. На фоне высокой температуры происходит снижение ферментативной активности желудочно-кишечного тракта, поэтому в это время полезно поголодать. Нужно много пить, чтобы уменьшить интоксикацию организма, особенно полезны настои и отвары растений с высоким содержанием витаминов. У детей высокая температура часто связана с тем, что ребенку просто не хватает жидкости. Признаки обезвоживания: сухость слизистых, снижение диуреза (ребенок мало мочится). Привожу рецепты нескольких сборов, способствующих снижению температуры. Принимать в теплом виде по пол-стакана три–четыре раза в день, за 15–20 мин. до еды. Сбор № 1 Рябина обыкновенная плоды – 1часть. Смородина черная, плоды – 1 часть Черника, плоды – 1 часть

Боярышник, плоды –1часть Шиповник, плоды толченные – 1 часть Сбор № 2 Шиповник, плоды толченные – 10 частей Крапива, листья – 3 части Земляника, листья – 4 части Смородина черная, листья – 4 части Сбор № 3 (очень эффективное жаропонижающее средство). Брусника, плоды – 1 часть Клюква, плоды – 2 части Голубика, плоды – 1 часть Земляника, листья – 3 части Витамин А и каротин способствуют восстановлению эпителия дыхательных путей. Поэтому, пока температура держится, хорошо употреблять содержащие их растительные продукты и травы (облепиху, рябину, черемшу, тыкву, морковь, шиповник), а затем, по мере снижения температуры, присоединять и продукты животного происхождения: сливочное масло, сыр, творог. Молочные продукты, богатые солями кальция, наряду с ограничением соли, обеспечивают противовоспалительный эффект. Протертые овощи и фрукты одновременно с кисломолочными продуктами, являясь стимуляторами пищеварения, улучшают аппетит, нарушенный при вирусных заболеваниях. Питание должно быть малыми порциями, дробным. Пить нужно теплое, а не горячее, и ни в коем случае не переедать.

140

СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ

Если появился кашель с мокротой, надо увеличить употребление белка и уменьшить количество углеводов, так как при их усвоении образуется углекислый газ, количество которого при бронхите и так повышено из-за нарушенного газообмена, белок же при этом теряется с мокротой. Перейти к лечению такими сборами: Сбор № 1 (сухой кашель) Алтей, корни –2 части Солодка, корни – 1 часть Фиалка трехцветная, трава –1 часть Мать и мачеха –1 часть Коровяк скипетровидный – 1 часть Иссоп, листья –2 части Подорожник большой – 2 части Боярышник, плоды – 20 частей Шиповник, толченые плоды – 20 частей Сбор № 2 (отхаркивающий и противовоспалительный) Душица –2 части Девясил, корни –3 части Мать и мачеха -2 части Сушеница топяная –4 части Донник лекарственный –1 часть Шиповник – 5 частей Сбор № 3 (при затухании воспалительных процессов) Можжевельник, плоды 1 часть Буквица – 3 части Мать и мачеха –2 части Сушеница топяная трава – 6 частей Яснотка белая, цветы Шиповник – 5 частей или Сбор № 4 Бузина черная, соцветия –2 части Мать и мачеха – 2 части Подорожник –3 части Фиалка трехцветная –2 части Багульник – 1 часть Брусника, листья – 2 части Сушеница топяная – 5 частей Донник лекарственный – 1 часть Шиповник, плоды – 5 частей

Терапия пожилых людей – Сбор № 5 Ромашка – 2 части Тимьян ползучий, трава – 1 часть Коровяк скипетровидный – 2 части Мать-и-мачеха – 1,5 части Донник лекарственный – 1 часть Календула – 4 части Боярышник – 10 частей Этот же сбор можно использовать для лечения пневмонии у детей. Если вирусная инфекция осложнилась острым воспалением легочной ткани, и ее приходится лечить в домашних условиях, то для уменьшения воспалительного процесса, который, как правило, бактериальной природы, необходимо ограничить поваренную соль до 6 г в сутки и увеличить употребление продуктов, богатых кальцием. Необходимо увеличить употребление чистой воды до 2 литров в сутки и более (из расчета 30 мл на килограмм вашего веса). Еду нужно употреблять только в теплом виде и небольшими порциями. Необходимо исключить продукты с грубой клетчаткой и трудно перевариваемые. В восстановительном периоде поможет сок кислой капусты. После выздоровления нужно будет провести месячный курс лечения по восстановлению полезных микроорганизмов, вырабатывающих витамины группы В. Если вы лечились антибиотиками, то это нужно сделать обязательно. Сбор № 6 для терапии дисбактериоза: Ромашка – 3 части Мелисса – 2 части Фиалка – 2 части Подорожник – 2 части Крапива – 3 части Рябина – 2 части Календула – 3 части Череда – 3 части Его нужно пить десять дней после терапии антибиотиками. Столовая ложка сбора на стакан

кипятка. Настаивать в заварочном чайнике 15–20 минут и пить по четверти стакана за полчаса до еды. Напоследок приведу рецепт великолепного средства профилактики гриппа, рекомендованного травником Римом Ахмедовым. Мною оно было опробовано, и я убедилась в его несомненной пользе. Это спиртовая настойка таволги и цветов календулы 3 к 1. Принятая в самом начале заболевания, она не даст вам заболеть или вы проболеете легко дня три. Если настойка принята не в первый день болезни, то она сможет предупредить осложнения и очень облегчить течение болезни. В заключение хочу привести мнение замечательного врача, выдающегося деятеля Русской православной церкви, автора «Серафимо-Дивеевской летописи», священномученника митрополита Серафима Чичагова: «Никто не в состоянии уверить меня, что Господь не предназначил растительную природу для пользования болеющего человечества. Если бы человечество из поколения в поколение держалось этого принципа и изучало свойства существующих растений, то медицина была бы не только сведущая, но и могущественная наука. Тогда бы и люди верили в своего Создателя и преклонялись бы только перед могуществом Его. Чтобы изучить растительную природу, требуется громадный труд, и этой работы хватило бы человечеству на все его земное существование, так как изучение немало зависит от способов исследования и умения познавать величайшие свойства растений». Доброго вам здоровья, надеюсь, что приведенные мной рецепты помогут вам. Людмила Чернова