Журнал "Воронежскiй Телеграфъ" № 166, октябрь 2013 by Telegraf.vrn

12+

№ 166 // ОКТЯБРЬ

ЛЕГЕНДЫ РАМОНСКОГО ЗАМКА

В НОМЕРЕ ФЕСТИВАЛИ И

В ПОИСКАХ ИСТИНЫ

«Чернозем». Поэтический театр тр и звуки музыки ки

стр. 4

Интервью с доктором физико-математических наук профессором ВГУ Станиславом Кадменским

– 5

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА

стр. 6

Градостроительные проблемы Воронежа 60 – 70-х годов прошлого века

– 7 ПРЕМЬЕРА

стр. 8 – 9

В Камерном – «14 красных избушек»

стр. 10

МУЗЫКА СФЕР Музыкальная династия Гамбургов: всемирная известность и российское забвение

ВЫСТАВКИ В К Ксения Тараканова: на пленэр – в Индию н

стр. 11 – 13 ПОСЛЕВКУСИЕ

стр. 14

Александр Градский: доброе общение с публикой

– 15 ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯ Переписка Станкевича и гений ений русского рассказа: онежских издательств Лев Кройчик о книгах воронежских

стр. 16 – 17 ПАМЯТЬ

стр. 18 – 19

Зашифрованные стихотворения Виктора Панкратова

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО

стр. 20 – 21 ИСТОРИЯ ТЕАТРА

Панк-рок на воронежской сцене: преемственность поколений

стр. 22 – 23

Воронежскому ТЮЗу – 50

стр. 24 – 25 ЗДРАВСТВУЙ, СТАРЫЙ ДОМ

В ОБЪЕКТИВЕ ИСТОРИИ Набережная Массалитинова: четыре века истории

стр. 26

Кинотеатр «Спартак» – столетний юбилей

ТАЙНЫ ДАЛЬНИХ БЕРЕГОВ

стр. 27 РОДИЛИСЬ В ОКТЯБРЕ

стр. 28

СОДЕРЖАНИЕ // № 166

Римма Несмелова, Владимир Бугров, Пров Садовский

Волшебство кельтской арфы

ИМЕНА И ДАТЫ Выставка кукол Натальи Скрипниковой «Ольденбургские: ие: образы прошлого» оживила на время интерьер старинного замка

стр. 29 В РИФМУ Стихи Александра Нестругина и интервью с поэтом

стр. 30

стр. 30 – 31 № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

МЫСЛИ ПО ПОВОДУ

Журнал

С 1919 по 1993 год не выходил по независящим от редакции обстоятельствам. С сентября 1993 года выходит в виде приложения к газете «Воронежский курьер», а с 2010 года – в качестве журнала.

ПОД СТУК ВАГОННЫХ КОЛЕС

Директор: Юрий ПОТАШКИН. Главный редактор: Борис ПОДГАЙНЫЙ. Шеф-редактор: Александр БУНЕЕВ. Дизайн и верстка: Виталий ЯХНЕВ. Корректоры: Ольга ДОРОХИНА, Наталья КИСЕЛЕВА, Кристина ШАБУНИНА. Авторы: Виктор БЕККЕР, Александр БУНЕЕВ, Михаил КАМЕНЕЦКИЙ, Александр КАСЮКОВ, Лев КРОЙЧИК, Павел ЛЕПЕНДИН, Александр НЕСТРУГИН, Борис ПОДГАЙНЫЙ, Герман ПОЛТАЕВ, Валерий ПОПОВ, Павел ПОПОВ, Александр ПРЫТКОВ, Тамара ЮРОВА. Фото и иллюстрации: Виталий ГРАСС, Евгения ЕМЕЛЬЯНОВА, Татьяна ЗОЗУЛИНА, Михаил КВАСОВ, Александр «Доктор Сэнди» МАРОЧКИН, Александр ПРЫТКОВ. Компьютерный набор: Татьяна САНИНА, Наталия ТАНДИЛЯН. Адрес издателя и редакции: 394006, г. Воронеж, ул. Пушкинская, 44. Телефон (473) 277-27-53. E-mail: vk@curier.vrn.ru www.v-kurier.ru © Журнал «Воронежскiй телеграфъ» зарегистрирован Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Воронежской области 1 марта 2012 г. Свидетельство о регистрации ПИ № ТУ36-00250. Учредитель – АУ ВО «Газета «Воронежский курьер». Издатель: АУ ВО «Газета «Воронежский курьер». Отпечатано с готовых оригинал-макетов в ОАО «Воронежская областная типографияиздательство имени Е.А. Болховитинова». 394071, г. Воронеж, ул. 20-летия Октября, 73а. Заказ № 3014. Тираж 3200 экз.

НА ОБЛОЖКЕ: Рамонский замок всегда окружала аура тайны. Со времен его появления и по сей день о замке и его обитателях ходит множество романтических легенд.

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

Александр БУНЕЕВ

ередо мной поэтический альманах-навигатор Союза российских писателей «Паровозъ», изданный совсем недавно в Москве. Идея поезда, едущего по просторам поэтической России, хороша: близка и как-то успокоительна. «Вагоны поезда (основной состав) представляют поэтическую карту России, ближнего зарубежья (международный вагон); в почтовом вагоне уютно расположились поэтические переводы,в багажном – библиографические редкости и книжные новинки, в специальном – едут финалисты и лауреаты Международного литературного Волошинского конкурса». Так сказано в предисловии к изданию. Маршруты поэтического поезда таковы: Москва – Смоленск – Калуга, Тверь – С.-Петербург – Калининград, Владимир – Нижний Новгород – Набережные Челны, Ярославль – Кострома – Вологда – Каргополь… И так далее – по разным городам и весям. Более ста поэтов, членов Союза российских писателей, едут в поезде. Есть в этих маршрутах и Воронеж, а в поезде – воронежские пассажиры. В почтовом вагоне – Галина Умывакина с замечательными переводами стихов Леси Белоруски (Лариса Морозова), арестованной в 1939 году и погибшей в колымских лагерях. В этом же вагоне – Лариса Оленина с подборкой переводов с украинского языка стихов Дмитра Креминя, лауреата национальной премии Украины имени Тараса Шевченко. В багажном вагоне – писатель и историк Олег Ласунский, лауреат Премии правительства РФ в области культуры 2012 года. В очерке «Из записок собирателя» – интереснейшие подробности о библиофилах, редких изданиях, судьбах авторов. В вагоне-ресторане со стихами разных лет едет воронежский поэт Валентин Нервин, лауреат многих литературных премий, автор 11 книг стихотворений. Вот так разнообразно представлен Воронеж в новом поэтическом сборнике. Сама его форма динамична, она предполагает остановки, стоянки, полустанки, долгие пе-

регоны и, конечно, посадку новых пассажиров, в том числе и на станции Воронеж. Тем более что этот поэтический сборник не последний. Его появление лишний раз говорит о том, что поэзия в нашей стране становится востребованной. Наверное, есть сейчас потребность в метафорическом языке, поскольку все иные формы опробованы и не возымели действия; есть желание прислушаться к себе, интересен монолог, если диалоги исчерпали себя, есть желание уйти в другую плоскость бытия. Ничто не ново под луной, были такие периоды в жизни нашей страны и раньше. Так что пусть поезд едет. Вагоны пустовать не будут. Конечно, интересно посмотреть, кто ютится в тамбуре, кто курит там, пуская дым в открытую дверь. Но это тема для отдельного BT разговора.

ТАК ЧТО ПУСТЬ ПОЕЗД ЕДЕТ. ВАГОНЫ ПУСТОВАТЬ НЕ БУДУТ. КОНЕЧНО, ИНТЕРЕСНО ПОСМОТРЕТЬ, КТО ЮТИТСЯ В ТАМБУРЕ, КТО КУРИТ ТАМ, ПУСКАЯ ДЫМ В ОТКРЫТУЮ ДВЕРЬ.

ФЕСТИВАЛИ

«ЧЕРНОЗЕМ»: ВСПАШКА ЗЯБИ

естиваль современного искусства «Чернозем» завершился. На моей памяти это единственное культурное мероприятие последних лет, не опирающееся на административный ресурс в лице власти, а вовлекшее государственные и иные структуры и самых разных людей в свою сферу. Департамент культуры и архивного дела области и артгруппа «Квадрат» работали как равноправные творческие партнеры. При этом фестиваль прошел солидно, динамично, с плотным графиком, без сбоев и заорганизованности. Отсутствовали как ажиотаж и фанаберия, свойственные некоторым традиционным культурным мероприятиям, так и зачастую присущая молодежи несерьезность и недоделанность. Так что организаторам – респект. «Чернозем» естественно и органично нашел свою публику и возбудил любопытство у культурной общественности. Такие известные люди, как Вениамин Смехов и Андрей Бильжо, придали ему солидности и вывели за рамки провинциального мероприятия. Удивила и порадовала сплоченность организаторов и участников. Упорно и целенаправленно они ведут авторов «Культпохода», молодых поэтов, художников, музыкантов к некоей цели, заполняя свободные ниши, сознавая, что природа не терпит пустоты, при этом никому не мешая, оста-

ЗАЛ БЫЛ ЗАПОЛНЕН. ЧТО ИНТЕРЕСНО, ОТНЮДЬ НЕ МОЛОДЫЕ И ДОСТАТОЧНО ИЗВЕСТНЫЕ В ВОРОНЕЖЕ ЛЮДИ ГОВОРИЛИ МНЕ: «Я ПРИШЕЛ ПОСЛУШАТЬ ПОЛОЗКОВУ» ИЛИ «Я, СОБСТВЕННО, ПРИШЕЛ ПОСЛУШАТЬ ЕМЕЛИНА».

ваясь достаточно корректными по отношению к собратьям по творчеству. На пресс-конференциях постоянно и намеренно звучала мысль о том, что в Воронеже живут и работают хорошие и замечательные художники, литераторы, композиторы, скажем так, старой школы, и это здорово. Думаю, никого не обижает, что старшим товарищам из творческих союзов не грех в некоторых случаях взять на вооружение такую сплоченность, энергию и целеустремленность. В лице же организаторов и авторов фестиваля молодое творческое объединение, или группа (не скажу, что направление), заявило о своих намерениях и заставило говорить о себе.

«Поэтический патруль».

Вениамин Смехов: финал поэмы «Двенадцать».

Что касается творческого содержания выставок, концертов и иных мероприятий фестиваля, то они вызывали неоднозначную реакцию, что совершенно естественно. Иначе и быть не могло. Мы уже говорили о том, что «Чернозем» не итог, а процесс. Так что неприятие и непонимание – это результат не только и не столько конкретного содержания, сколько динамики развития стратегии поведения, как было с футуристами начала прошлого века. К несомненным плюсам поэтического спектакля политеатра «Двенадцать» следует отнести сам факт подобного представления.

Постановщики вернулись к форме поэтического концерта и тем самым возродили и поддержали лучшие традиции Большой аудитории Политехнического, где, кстати, и состоялась премьера спектакля. При этом они достаточно высоко подняли планку, поскольку великие имена, связанные с этим местом, в комментариях не нуждаются. Не знаю, как «Двенадцать» прозвучали в Политехническом. В Воронеже – достаточно камерно, но ясно и осознанно. Это, конечно, не спектакль (кто помнит «Антимиры» на Таганке, поймет, о чем речь), это проще и оттого естественнее.

Кирилл Медведев.

Сегодня в концертном зале будет аншлаг. МИХАИЛ КВАСОВ

Александр БУНЕЕВ

Зал был заполнен. Что интересно, отнюдь не молодые и достаточно известные в Воронеже люди говорили мне: «Я пришел послушать Полозкову» или «Я, собственно, пришел послушать Емелина». Итак, на сцену поочередно выходили поэты – московские и воронежские: Елена Дудукина, Всеволод Емелин, Антон Калашников, Кирилл Медведев, Вера Полозкова, Сергей Попов, Максимилиан Роганов, Андрей Родионов, Федор Сваровский, Дана Сидерос, Галина Умывакина — и читали свои стихи. Разные, но в целом отражающие отношение поэтов к сегодняшнему дню. В финале Вениамин Смехов исполнял «Двенадцать» Блока. № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ФЕСТИВАЛИ

Вера Полозкова.

Замысел спектакля понятен. Новаторство и современность заключаются здесь в возрождении и поддержании российских поэтических традиций. Минимум антуража, чтобы ничто не отвлекало от поэзии, временной промежуток примерно в век длиной, поэты разных возрастов и поколений, запуск действия в обратном хронологическом порядке (от сегодняшнего дня к Блоку), завершение действа до сих пор непонятой поэмой великого символиста в блестящем исполнении Смехова. Зна-

чит, по мнению постановщиков, в чем-то схожа наша ситуация с той, почти вековой давности, когда Александр Блок писал «пальнемка пулей в святую Русь…» (правда, когда Вениамин Борисович закончил читать, сложилось ощущение, что Христос у Блока впереди, потому что красноармейцы его преследуют). Значит, по мнению постановщиков, количество переросло в качество и на свет Божий вышли поэты, достойные аудитории Политехнического. Значит, поэзия выходит из кухонь и маленьких залов, и, может быть, ей стало тесно в Интернете. Что касается самих стихов, то здесь есть одно «но»… Я услышал стихи Галины Умывакиной и Сергея Попова, и они мне понравились. Но я знаком с их творчеством. Остальных я, к сожалению, не читал и воспринимал на слух. Стихи можно читать и можно слушать. Однако не каждый поэт обладает даром декламации и харизмой Евгения Евтушенко или Андрея Вознесенского. Строки, произнесенные вслух (особенно в такой задумке, как «Две-

надцать»), должны слушателей взрывать. И здесь нужны особый ритм, размер, стилистика. Грубо говоря, либо салон, либо стадион. О содержании услышанного, но не прочитанного судить не берусь. Наверное, в 1960-е Андрея Вознесенского многие не понимали и не принимали. Но если бы сейчас ктото из поэтов порадовал бы чем-то вроде «Мама, кто там вверху голенастенький? Руки в стороны и парит…» или «Для души северянки покорной…», было бы хорошо. Но, увы, не порадовал. Тут мы, правда, углубляемся в субъективное восприятие. Время диктует свой стиль и свою скрытую афористичность. Очевидно, так. Много чего интересного происходит, и не все дано понять сегодня. Дмитрий Быков, например, недавно сказал, что XXI век – время женской поэзии. Может быть… Итак, 12 поэтов, включая Блока (он, как в альпинистской связке, – замыкающий), идут кудато торным путем. Поэтический патруль. Кто у них впереди, «в белом венчике из роз», пока неBT понятно.

Максимилиан Роганов.

Всеволод Емелин.

МУЗЫКА СОСНОВЫХ ШИШЕК Музыкальная программа фестиваля «Чернозем» оказалась более чем разнообразной. Спорить о ее достоинствах и недостатках можно бесконечно, но одно уже точно: море впечатлений осталось как у критиков, так и у поклонников. Остановимся на паре самых ярких музыкальных событий фестиваля.

«Границы музыки».

Как можно было предположить, самыми необычными и новаторскими оказались концерты Московского ансамбля современной музыки. Они даже были вынесены в отдельную программу «Границы музыки». Получился своеобразный формат «фестиваля в фестивале». Неискушенной публике могло показаться, что все происходящее на сцене – уже даже не про границы музыки, а про то, что лежит далеко за ее предела-

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

ми. Впрочем, некоторые искушенные слушатели тоже придерживаются этой точки зрения: «В Московской филармонии имени Чайковского шли долгие споры, является ли эта композиция музыкой», – так куратор фестиваля представил «Зеркало Галадриель», произведение, которое исполнялось без партитуры двумя музыкантами при помощи… теннисного стола и сосновых шишек. Имел ли этот захватывающий перформанс какое-то отношение к музыке? Безусловно да, если судить по тому, как крепко после него в голове засел вопрос о том, что же, собственно, есть звук и как он превращается в музыку. Следующий номер программы – исполнение текста Конституции РФ, переведенного в музыку – должен был наглядно продемонстрировать, почему у нас все так, как есть. На общем тревожном фоне произведения особыми аккордами были выделены слова «президент» и «народ», а на экране можно было наблюдать своеобразное спортивное табло со счетом, который отражал, сколько раз эти слова употребляются Карина Кожевникова. в тексте. Несмотря на то что в первой части произведения народ уверенно лидировал, в конце концов президент победил с разгромным счетом. В общем, ансамбль современной музыки обещанный выход

за пределы привычного, равно как и пищу для размышлений слушателям, обеспечил с лихвой. На другом музыкальном полюсе «Чернозема» оказался завершающий джазовый концерт. Волшебный голос Карины Кожевниковой в сочетании с мастерскими аранжировками дали в итоге ту самую, простите за каламбур, музыкальную музыку, от которой хочется жить. И это вовсе не пафос, а всего лишь констатация факта. Во время концерта музыканты так откровенно наслаждались процессом, что ощущение радости почти мгновенно передалось всему залу – приплясывали в такт музыке все, даже самые строгие на вид зрители, а игравшие рядом со сценой детишки даже по-своему «подпевали». Такой вот единый музыкальный порыв приключился. Можно сказать, что, начавшись с серьезных и местами очень спорных вопросов, завершился «Чернозем-2013» на очень высоBT кой, чистой и крайне позитивной ноте. Татьяна ЗОЗУЛИНА.

В ПОИСКАХ ИСТИНЫ ВЫЖИВЕТ ЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО, ЕСЛИ НЕ ВЫЖИВЕТ НАУКА? МОЖНО ЛИ ИДТИ К ВЕЛИКОЙ ЦЕЛИ ПООДИНОЧКЕ? ПОЧЕМУ ИСЧЕЗАЕТ ЖАЖДА ЗНАНИЙ? ОБ ЭТОМ МЫ ПОБЕСЕДОВАЛИ С ДОКТОРОМ ФИЗИКО-МАТЕМАТИЧЕСКИХ НАУК, ЗАВЕДУЮЩИМ КАФЕДРОЙ ЯДЕРНОЙ ФИЗИКИ ВГУ, ПРОФЕССОРОМ СТАНИСЛАВОМ КАДМЕНСКИМ.

– Представьте, что перед вами аудитория малограмотных гуманитариев. Как бы вы им объяснили, в чем красота естественной науки? – Есть такой факт – молчание Вселенной. Суть его в том, что сейчас мы способны радиотелескопами отследить сигналы из космоса с радиуса порядка 100 тыс. световых лет от Земли. Но ни одного упорядоченного сигнала до сих пор не обнаружено.

«ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ВЫЙТИ К ЗВЕЗДАМ»

МИХАИЛ КВАСОВ

– Стало быть, мы одиноки? – Есть два ответа. Один – пессимистический. Если любая цивилизация, в которой появляются существа типа хомо сапиенс, способные понимать и преобразовывать мир, развивается примерно так, как мы, – а у нас потрясающая экспонента: за каждые сто лет мы удваиваем уровень знаний, технологий, потребления – и если действие этого коэффициента продлить на 10 тыс. лет, то возникает фактор роста, больший, чем число всех атомов во Вселенной. Это невероятно быстрое развитие цивилизации, при котором происходит то, о чем говорил Маркс, когда ему задавали вопрос, как он относится к религии. Он отвечал: Бог человеку не нужен, потому что он сам может стать как Бог. Ум человека настолько могуч, что на какомто этапе он может сам стать творящей силой. Если мир устроен более или менее равномерно и человек – не единственное подобное явление во Вселенной, то отсутствие упорядоченных сигналов означает, что при такой экспоненте неизбежен кризис (атомная война, или другая техногенная катастрофа, или нашествие варваров), уничтожающий цивилизацию. То есть любая цивилизация человеческого типа обязательно гибнет, не успев достигнуть сверхразума.

– А оптимистический ответ? – Его дает целая плеяда русских философов, начиная с Федорова и продолжая Вернадским. Они считали, что при таких гигантских темпах развития человечество очень быстро становится природообразующей силой, которая сама будет зажигать звезды и творить галактики. То есть этап, на котором находимся сейчас мы, такой маленький по времени, что он практически не замечается. Потому, может, мы и не слышим сигналов. Я, между прочим, не фантазирую, а цитирую «Успехи физических наук» – центральный физический журнал России. И если дело обстоит так,

то следует подумать вот о чем. Человечество будет развиваться и не погибнет только тогда, когда сама идеология общества, его структура будут способствовать развитию. Мы знаем много примеров, как гибли великие цивилизации… – И как же все-таки не погибнуть? – Нужно, чтобы человечество имело высокую цель. У Айзека Азимова есть книга, которая называется «Академия». В ней речь о том, что на каком-то этапе математики поняли, что можно просчитывать будущее. Рассчитали, и оказалось, что примерно через тысячу лет человечество погибнет, потому что путь, по которому оно идет, чересчур перекошен, его надо менять. Создается Академия, которая в тесном контакте с правительствами начинает перестраивать жизнь так, чтобы выжить через тысячу лет. Возникают другие технологии, другие системы, другие отношения – в общем, там все оптимистично. – Действительно, фантастическая книга. – Ну да, трудно вообразить, чтобы с существующим управлением, с обществом, пронизанным идеологией потребления, удалось бы затратить громадные ресурсы на то, чтобы через тысячу лет человечество стало другим. – Кстати сказать, четверть века назад, когда решался вопрос о Воронежской атомной станции теплоснабжения (ВАСТ), ваше мнение было услышано населением, а позже и властью. – Жизнь доказала справедливость нашей позиции по ВАСТ. Проектировщики станции убеждали всех, что это новый и перспективный вид развития атомной энергетики, что главное для нас – опередить остальные страны. Прошло время, а до сих пор ни одного подобного объекта в мире не создано. Вот и весь ответ. Само по себе это изобретение было нерентабельным, а путь его создания – опасным и тупиковым. – А почему же теперь никто не прислушивается к мнению ученых? Например, к профессору ВГУ Николаю Чернышову, который считает, что никель в Воронежской области добывать надо – при условии соблюдения экологических норм. – Потому, наверное, что компетентность и профессионализм страшно упали в цене. Я, напри№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

В ПОИСКАХ ИСТИНЫ мер, читаю в газете: Воронеж – аграрный край, здесь всегда жили от чернозема. Да трагедия Воронежа в том, что он растерял всю свою могучую промышленность. Черноземы – вещь хорошая, но посмотрите на Белгород, Курск, Липецк. Они живут вовсе не за счет черноземов, а за счет своих рудников. Причем у них рудники во много раз больше и мощнее, чем будут у нас. И тем не менее крика по этому поводу нет, у них бюджеты в полтора-два раза больше, чем у нас, хорошие дороги, развитая инфраструктура и прекрасное сельское хозяйство. Конечно, нужно бороться за экологию, но разумно, а не как у нас: нельзя строить ГОК — и все. Сельским хозяйством ни регион, ни страну не поднимешь. Если в Воронеже и в России в ближайшие годы не появится современной наукоемкой промышленности, ничего у нас не будет. Пока же Воронеж превратился в торгово-развлекательный центр пополам с банковским офисом. То есть полное торжество потребительской идеологии. – По мне, так далеко не каждый может себе позволить участие в потребительском разгуле. – Это также признак современного общества: деньги – мерило и цель любой деятельности, нет денег – иди куда подальше. Правда, в западных странах существуют прочная социальная защита и развитая благотворительность. Но и у них с началом глобализации эти элементы зашатались, ведь почти все их производство было выведено в третьи страны, так что резко сократились связанные с ним доходы. Сейчас европейцы и американцы говорят о необходимости восстановить собственную промышленность.

– А возможно ли сейчас совмещать научную и преподавательскую деятельность? – Преподавательская деятельность в вузах без научной невозможна. И надо сказать, несмотря ни на что, дипломные работы у нас еще достаточно высокого качества. Хотя тенденции здесь также пессимистические. Беда в том, что у выпускников естественных и инженерных факультетов практически нет работы по специальности. При этом я не говорю

– Есть точка зрения, что наука – способ удовлетворения любопытства. – Без науки человечество не сможет выйти к звездам. А выйти к звездам надо не для того, чтобы было больше колбасы, а чтобы жить было интересно. Человечество должно иметь великие цели. А без них… Если Вселенная прервет свое молчание и пошлет нам сигнал, боюсь, здесь его никто не BT услышит. Вопросы задавал Герман ПОЛТАЕВ.

ПРИ ТАКИХ ГИГАНТСКИХ ТЕМПАХ РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ОЧЕНЬ БЫСТРО СТАНОВИТСЯ ПРИРОДООБРАЗУЮЩЕЙ СИЛОЙ, КОТОРАЯ САМА БУДЕТ ЗАЖИГАТЬ ЗВЕЗДЫ И ТВОРИТЬ ГАЛАКТИКИ.

– Ну, не у всех. У Китая и Индии далеко идущие планы, и они их успешно реализуют. К 2030 году Китай и Индия по ВВП перегонят вместе взятые Европу и Америку, а Китай, уверяю вас, станет крупнейшей ядерной державой и построит первую обитаемую базу на Луне. Не американцы и не мы.

– Вы сказали, человечество должно договориться, по какому пути идти. Но как оно может это сделать, если даже внутри одной страны мы не можем договориться? – Это очень серьезная проблема. Может быть, человечеству нужно пройти еще через какой-то объединительный процесс. Запад, на мой взгляд, почти полностью утратил пассионарность и способность к подлинному прогрессу. Пассионарность, по Гумилеву, это когда интересы общества выше интересов одного человека.

– Почему не мы? – Потому что в России за последние 25 лет практически ликвидирована вся промышленность, где использовался современный научный подход, и остались только добывающие и сырьевые отрасли. И теперь страна закупает для оборонной промышленности микросхемы за рубежом. Оборонка, впрочем, частный случай. Вопрос в том, куда нация намерена двигаться. По прогнозам Минэкономразвития, Россия не способна в ближайшие десятилетия ликвидировать отставание от Запада и, по-видимому, навсегда останется в роли сырьевого придатка более развитых стран. А это создает угрозу самому существованию России. Все это отражается на науке и образовании. Сейчас наша наука, которая была до 1970 года во многом лучшей в мире, близка к нулевому уровню. С образованием ситуация во многом схожа.

– Однако пассионарность некоторых восточных цивилизаций выглядит устрашающе.

– Нынешние студенты отличаются от студентов вашего поколения?

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

– Куда же идут лучшие? – Известно куда – на юридические и экономические специальности, то есть поближе к управлению. А к нам приходят ребята, за малым исключением, со слабыми знаниями (эффект школьной реформы и внедрения ЕГЭ), к тому же не умеющие и не слишком желающие учиться. И что в итоге? В этом году мы распределяли второкурсников по кафедрам и вынуждены были поставить вопрос о закрытии трех важнейших специализаций по теоретической, медицинской и общей физике. Потому что оказалось, что число успевающих студентов заметно меньше числа мест, необходимых для работы этих специализаций.

об уровне возможных зарплат. Правда, мое ядерное направление востребовано достаточно хорошо – атомная энергетика развивается. Вторая проблема связана с результатами, которые дает у нас Болонский процесс. К сожалению, бакалавр – можно сказать, никакой специалист, хуже среднего технического. Магистр – еще куда ни шло. Но для реализации целей инновационной политики в России требуется большое количество не бакалавров, а профессиональных специалистов и инженеров. Наконец, в России возникла еще одна серьезная проблема: число поступающих в вузы равно числу окончивших школу. Нет никакого отбора и конкуренции. Что связано с неоправданно большим числом тех же коммерческих вузов. Из-за этого имеет место падение как уровня самого высшего образования, так и тех, кто хочет его получить. И все это укладывается в какую-то странную логику, как в ситуации с Академией наук. В стране существует прекрасный опыт концентрации усилий промышленности и науки (и ее академических центров) для достижения выдающихся целей в таких областях, как космос и ядерная энергетика. Почему не воспользоваться этим опытом, вместо того чтобы объединять в единую академию необъединимое и забирать у ученых собственность РАН. А ведь в науке происходит множество интереснейших вещей: открываются новые элементы (в прошлом году появился 114-й элемент с названием «Флеровий» в честь выдающегося российского физика), проводятся исследования, каких раньше не было, появляются совершенно новые направления. Сообщают, например, что в Канаде запустили реакторы холодного ядерного синтеза (если это подтвердится, то человечество получит новый источник энергии).

– На естественные и инженерные факультеты идут, как правило, не лучшие выпускники школ.

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА

Продолжение. Начало в № 164, 165. Александр КАСЮКОВ

аботая главным архитектором Таганрога, я часто ездил в Москву, в Госстрой РСФСР. Представителем Госстроя был тогда Дмитрий Петрович Басилов (бывший помощник Сталина, опытный администратор). На этот раз мне требовалось разрешение на возведение трех 12-этажных жилых домов в прибрежной части Таганрога. Но вдруг сотрудник, опытный архитектор, в руках которого были мои документы, полушутя-полусерьезно попросил меня по памяти набросать эскиз вида с моря на будущий фасад застройки, причем в довольно крупном масштабе. На стене закрепили карандашную кальку, вручили угольный карандаш. Через два часа эскиз я сделал и отправился по делам. На следующий день меня ждал разговор с Басиловым. Он предложил мне новое место работы – Воронеж. «Там никто не хочет работать главным архитектором», – сказал он. Я попросил время подумать. Уже гораздо позже я узнал, что эскиз был проверкой моих профессиональных качеств. Мне жаль было бросать Таганрог: разработан генплан города, в Госстрое решен вопрос финансирования детального проекта центра, добыты лимиты на проектирование трех объектов

ГОРОДА И ГОДЫ общепита, в том числе на восстановление таверны у порта, в которой Гарибальди дал клятву освободить Италию от оккупантов. Предполагалось проектирование литературного музея Чехова, осуществлялось благоустройство предзаводских и санитарных зон предприятий. Но и новое место работы было интересным.

НАРУШЕНИЕ ГЕНПЛАНА Я прибыл в Воронеж 10 декабря 1968 года, а на следующий день в город приехал советник СМ РСФСР по градостроительству, архитектор Саруханянц. Я его знал еще по институту «Гипрогор». В войну, в 1941 – 1943 годах, он, будучи главным архитектором Челябинска, размещал в городе танковые и другие заводы, эвакуированные с запада. При встрече он объяснил, что причина его приезда – разбирательство дела о нарушении властями генерального плана города: размещения крупного тепличного комбината на площадях, предназначенных генпланом для жилой застройки. Мало того, доходчиво объяснил: «Если ты примешь позицию воронежского руководства, то тебя дисквалифицируют, а если выступишь против, то наживешь себе в области врагов». Я принял второй вариант. Работа по выбору участка для злосчастных теплиц продолжалась полтора месяца. Десятки раз выезжали на участки, разрабатывали эскизы, сверяли с наработками ге-

ВДРУГ СОТРУДНИК, ОПЫТНЫЙ АРХИТЕКТОР, В РУКАХ КОТОРОГО БЫЛИ МОИ ДОКУМЕНТЫ, ПОЛУШУТЯ-ПОЛУСЕРЬЕЗНО ПОПРОСИЛ МЕНЯ ПО ПАМЯТИ НАБРОСАТЬ ЭСКИЗ ВИДА С МОРЯ НА БУДУЩИЙ ФАСАД ЗАСТРОЙКИ, ПРИЧЕМ В ДОВОЛЬНО КРУПНОМ МАСШТАБЕ. НА СТЕНЕ ЗАКРЕПИЛИ КАРАНДАШНУЮ КАЛЬКУ, ВРУЧИЛИ УГОЛЬНЫЙ КАРАНДАШ. ЧЕРЕЗ ДВА ЧАСА ЭСКИЗ Я СДЕЛАЛ И ОТПРАВИЛСЯ ПО ДЕЛАМ.

Корпус НИИ связи.

нерального плана города, проектирование которого завершалось (он был утвержден СМ РСФСР в апреле 1970 года). И я, и автор генплана Мелентьева понимали, что этот промышленный объект, размещенный в теле города, будет подобен кукушонку в гнезде крохотной камышевки. Комбинат станет расти и развиваться, занимая окружающие его площади. И это главное, чего надо было избежать, не уходя в то же время далеко от города. В процессе работы состоялось два совещания в обкоме КПСС, у первого секретаря Мирошниченко. И дважды мы все – проектировщики, строители, заказчики – спорили и обсуждали эту скандальную проблему. Наконец остановились на варианте в Тенистом. В день отъезда Саруханянца в Москву мэр города, непосредственный мой начальник, настойчиво потребовал, чтобы я отказался от принятого варианта и убедил москвича оставить все по-прежнему. Я отказался. Прошло почти 45 лет. Один из крупнейших овощных тепличных комбинатов претерпел пять очередей развития. И конечно же, окажись он среди многоэтажной застройки миллионного города, его безбрежные стеклянные оранжереи вызывали бы только недоумение и раздражение. Сейчас он занимает 730 тыс. кв. м.

ОСВАИВАЙТЕ УЧАСТОК НА ЮГО-ЗАПАДЕ Всем воронежцам известно крупное здание НИИ связи в самом центре города – между улицами Фридриха Энгельса, Сред-

ЧТОБЫ ВОЗВЕСТИ НОВОЕ ЗДАНИЕ НИИ СВЯЗИ НА МЕСТЕ РЫНКА, БЫЛО ПРИНЯТО РЕШЕНИЕ ВЫСТРОИТЬ НОВЫЙ РЫНОК. В 1949 ГОДУ БЫЛИ ЗАЛОЖЕНЫ ФУНДАМЕНТЫ. КТО ВЫБРАЛ МЕСТО СТРОИТЕЛЬСТВА РЯДОМ С БУДУЩИМИ ЗДАНИЯМИ ОБКОМА ПАРТИИ И ОПЕРНОГО ТЕАТРА – НЕИЗВЕСТНО.

немосковской, Пушкинской и Плехановской. В 1960-х на Среднемосковской еще оставался открытый рынок, а рядом – руины Троицкого кафедрального собора. Чтобы возвести новое здание НИИ связи на месте рынка, было принято решение выстроить новый рынок. В 1949 году были заложены фундаменты. Кто выбрал место строительства рядом с будущими зданиями обкома партии и оперного театра – неизвестно. Именно такое размещение мощного узла торговли в общественно-политическом и административном центре города не устраивало никого. Первая очередь института связи (П-образное серое здание) позволяла работать рынку, но, когда назрело строительство второй очереди, исполком горсовета потребовал проверить правомочность дальнейшего строительства НИИ. Это требование очень № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА удивило – ведь было известно, что это оборонный институт. Кроме того, НИИ задыхался от нехватки площадей. С документами все было в порядке. Но какое место выбирать? Вскоре передо мной появился главный инженер проекта Дятлов, представитель одного из специальных проектных институтов Ленинграда. Его требование было однозначным: решить задачу расширения территории НИИ связи. Вариант освоения квартала между улицами Энгельса и Никитинской, со сносом обувной фабрики, естественно, не годился. И тогда я прервал эмоциональный разговор предложением: «Осваивайте участок на юго-западе, за объездной дорогой!». Так появился «РИФ». Какими путями будут разрабатываться научные идеи, сколько усилий, площадей и людей по-

лось выбросом газа с неприятным удушливым запахом. Протесты населения заставили власти организовать совещание, на котором пришлось присутствовать и мне. Приглашенные московские ученые-химики отметили, что за рубежом имеются такие же заводы в предместьях городов, но у них другая технология: вместо марганца в химической реакции участвует платина, что ликвидирует побочные явления. В районе размещения завода СК существует санитарно-защитная зона, которая никогда не застраивалась жилыми домами. Но директор завода Кудрявцев на сессиях горсовета критиковал главного архитектора города (то есть меня) за то, что, несмотря на большую потребность в квартирах для рабочих, заводу не разрешают возводить дома в санитарно-защитной зоне. Корпус технологического института.

легендарных Ил-2 до президентских Илов, – доставлял и продолжает доставлять много волнений как жителям города, так и заводчанам. Дело в том, что на линии взлета находятся многоквартирные дома. Посадку на заводской аэродром машина, впервые поднявшаяся в воздух, осуществить не может. Для того чтобы избежать потенциальной катастрофы, Совет министров СССР в 1971 году прислал специальное постановление за подписью Косыгина об отводе 400 га пахотных земель в районе Масловки под устройство взлетно-посадочной полосы для самолетов. Этот документ я обязан был завизировать. Технология простая: от существующих корпусов завода предусмотреть свободную от застройки полосу шириной не менее 25 м, по которой следует перевозить фюзеляж самолета к новой ВПП, а уже там, перед взлетом, монтировать крылья. Это было бы компромиссным решением, однако что-то или кто-то помешал осуществлению такого разумного предложения.

И все-таки выход был найден. В районе химзаводов был обнаружен пустырь, который когда-то был местом фильтрации отходов СК. Теперь это место воронежцы назвали БАМом, оно почти застроено. А тогда областная СЭС категорически возражала против освоения этой площадки, так как почва на ней якобы пропитана вредными химикатами. Пришлось потребовать, чтобы специалисты взяли «кубики» почвы и проверили. Оказалось – чисто! Но ничто не проходит бесследно… Вредные отходы, в частности так называемый некаль, по глубоким горизонтам грунтовых вод проникли к площадке, где выстроили ВПС-9, одну из водоподъемных станций города, с которой были связаны надежды более устойчивого водоснабжения Воронежа. Однако, когда запустили все десять скважин, некаль распространился по всей системе городского водоснабжения. В итоге только после выкачивания 25% артезианской воды некаль исчезал. Бесспорно одно: такое близкое к химзаводам расположение источника городского водоснабжения недопустимо. Для сравнения, в Древнем Риме забор воды для городской системы производился в 50 – 100 км от границ города, хотя никаких химзаводов не было. В США, в Лос-Анджелесе водозабор находится в 300 км. Эти параметры еще раз напоминают о сложности и многогранности науки под названием «градостроительство». Всему миру известный Воронежский авиационный завод, доказавший высокий уровень продукции – от

ГДЕ СТРОИТЬ ИНСТИТУТЫ?

требуется для их осуществления – никто сейчас сказать не может. Именно поэтому современную промышленность, производство и особенно НИИ необходимо размещать в специально отведенных промзонах с территориальными резервами, как это было сделано в 1970 году с заводом строительных алюминиевых конструкций.

Значительно более тяжелая обстановка создается в городской застройке, если в ней оказывается химическое производство. В Воронеже таких предприятий два: синтетического каучука и шинный. Заводу СК – около 80 лет. В 1960-е годы здесь случилась серьезная авария. Кроме того, производство сопровождаВоронежскiй Телеграфъ // № 166

Градирни завода СК.

БЕССПОРНО ОДНО: ТАКОЕ БЛИЗКОЕ К ХИМЗАВОДАМ РАСПОЛОЖЕНИЕ ИСТОЧНИКА ГОРОДСКОГО ВОДОСНАБЖЕНИЯ НЕДОПУСТИМО.

ЕВГЕНИЯ ЕМЕЛЬЯНОВА

ГОРОД И ПРОИЗВОДСТВО

Далеко не просто обстояло дело со строительством высших учебных заведений. В 1969 – 1970 годах был отведен участок для строительства на Московском проспекте, севернее монумента «Памятник Славы», корпуса ВГУ. Однако проект по неизвестным причинам был отклонен в 1974 году. В 1972 году, с учетом переноса всех кафедр университета, были выстроены общежития для иностранных студентов университета. Попытки осуществить развитие технологического института не могли быть выполнены на существующем участке, что было ясно всем, кроме его ректора. Он несколько раз посещал меня как главного архитектора города и настойчиво требовал что-то придумать на угловом участке – улицы Разина и проспекта Революции. Так и случилось, партийным органам области и города было, в общем-то, все равно, и переубедить их не удалось. Несколько лет спустя мы встретились в очереди за какими-то дефицитными продуктами. Он извиняющимся тоном произнес: «Как часто я вас вспоминаю и очень досадую, что не принял предложения о переносе института на Московский проспект!» А ведь этому институту, как никакому другому, нужны территории, BT полигоны, корпуса… Продолжение следует. 9

ПРЕМЬЕРА

БУШУЮЩИЕ ПУСТЯКИ «14 КРАСНЫХ ИЗБУШЕК» АНДРЕЯ ПЛАТОНОВА – В ВОРОНЕЖСКОМ КАМЕРНОМ ТЕАТРЕ Борис ПОДГАЙНЫЙ

Интергом (Анастасия Новикова) и Хоз (Андрей Новиков). На заднем плане — Уборняк (Андрей Мирошников).

ства». Грустное вещество – душа. Понятие зыбкое, эфемерное, вовсе не научное, абсолютно не проясненное и не выверенное. И – совершенно внятное для каждого человека. Душа болит – у каждого. Муки совести, угрызения совести – у каждого. Не каждый их на всеобщее обозрение вытаскивает, демонстрирует. Что, собственно, и правильно. Диалог «бедного тела» с душой – штука интимная. Но для того-то и существует искусство, еще до Гомера придуманное и необходимое нам по сей день. Оно – наш посредник в диалоге тела с душой. Конечно, если это – искусство, не эрзац, не подделка. Андрей Платонов подделками не занимался. Его «14 красных избушек», поставленные в Камерном театре, необходимы нам сегодня. Хотя бы для того, чтобы констатировать: «кругом противоречия, а внутри неясность». И лапша, которую нам на уши вешают, – «лишь жульничество и комбинация случайностей». Мнимости… Понять-то все это можно, но «спастись некуда». Мнимость – «простое обольщение для моей грусти». Я грущу, поскольку осознаю мнимость – социализма, капитализма, любого другого «изма». Я грущу, чувствуя обольщение такими понятиями, как верность, надежность, дружба, любовь. Грустно, да…

КАМЕРНЫЙ ТЕАТР

«Б

ушующие пустяки» – это мир вокруг и люди в нем. В человеках, собственно, и бушуют все пустяки мира. «Живут себе эти божьи почти существа. Играют в различные игры, а получается всемирная история». Которая, собственно, – вращенье бушующих пустяков. Но нет ничего важнее таких пустяков для «божьего почти существа», для мира, из «психующего пустяка» сделанного. 80 лет назад Платонов написал пьесу вовсе не о том, что социализм и пролетарская революция развиваются по какому-то неверному руслу. Хотя о мнимостях текущего момента в движении к светлому завтра, надо полагать, тоже хотел сказать. Но получилась-то притча, почти библейская. Про то, что «люди сто тысяч годов живут на белом свете», а «ни хрена не вышло». Почти библейская, потому что персонажи, существа – «божьи почти». Неплохие, собственно, существа – размышляющие, действующие, переживающие, страдающие, несчастные, – но мнимости принимающие за подлинность, а то, что важно, объявляющие пустяками. И, из мнимых добродетелей исходя, творящие вполне реальное зло. Убивающие друг друга. 80 лет спустя в Камерном театре играют спектакль вовсе не о голоде в отдельно взятой прикаспийской деревушке времен тоталитарного социализма и культа личности товарища Сталина. Хотя физический голод изнемогающих колхозников демонстрируется весьма наглядно: в банках из-под молока – песок. Песок этот окутывает персонажей, превращаясь в песок времен, вечности. Но рефлексия-то в спектакле, поставленном Михаилом Бычковым, – по поводу голода нравственного. Повод, актуальный и тысячи лет назад, и восемьдесят, и сейчас. И сегодня «всемирное устройство» состоит из «стечения психующих поступков». А «бедное тело» человека болеет «от стесненного в нем грустного веще-

ВКРАТЦЕ – ФАБУЛА. «Ученый всемирного значения» Хоз приезжает в Страну Советов, чтобы «измерить светосилу той зари, которую <…> якобы зажгли». Сомневается, то есть, в могуществе и величии идеи коммунизма. Бюрократы и литераторы готовы навешать ему лапшу на уши, повествуя об успехах переустройства мира. И тут на вокзале появляется Суенита, председатель пастушьего колхоза «Красные избушки», в «бедном существе» которой Хоз видит «весь божий мир». И едет с ней в прикаспийский овцеводческий колхоз. Когда приехали, точнее дошли по пескам и бездорожью, выясняется, что «бантики: белогвардейцы-антиколхозники» украли у колхоза весь скот, зерно и часть детей-младенцев. Хозяйство обречено на голод и вымирание. Что, собственно, и происходит. Молоко кормящих женщин превращается в сукровицу. А потом и в кровь. Дети умирают. Взрослых отчасти убивают как врагов народа, отчасти сажают в тюремную клетку. «Всемирный ученый» быстро превращается в счетовода, приписывающего колхозникам неоправданные трудодни. Заканчивается все пришествием корабля с красным флагом и мясом с хлебом. Но для выживших обитателей «избушек» парус на горизонте – никакая не надежда. Скорее фатум, рок – все будет, как прежде. И по части головоломного бюрократизма, и по части личных отношений. Детей будем рожать, но отдать труп умершего ребенка на корм рыбам – в порядке вещей и ради великой идеи. Вот такой сюжет. Антиутопия.

Суенита (Татьяна Бабенкова) и Хоз (Борис Голощапов).

АНДРЕЙ ПЛАТОНОВ ПОДДЕЛКАМИ НЕ ЗАНИМАЛСЯ. ЕГО «14 КРАСНЫХ ИЗБУШЕК», ПОСТАВЛЕННЫЕ В КАМЕРНОМ ТЕАТРЕ, НЕОБХОДИМЫ НАМ СЕГОДНЯ. ХОТЯ БЫ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ КОНСТАТИРОВАТЬ: «КРУГОМ ПРОТИВОРЕЧИЯ, А ВНУТРИ НЕЯСНОСТЬ».

Платонов написал – «обольщение». Слово красивое, понятие – не ахти. Обольщаться – не верно, не правильно, позорно и глупо. Но вот «ученый всемирного значения» Хоз говорит преданной идее социализма Суените: «Я еще вернусь к тебе…. глупая теплота моего старого сердца». И я обольщаюсь такой теплотой. Я обольщаюсь тем, что это – не мнимость, а как раз тот самый важный пустяк, который возможен в процессе наших «различных игр». В которые играл когда-то Андрей Платонов. В которые играет сейчас Камерный театр. Достойная и крайне необхоBT димая всем нам игра. № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

МУЗЫКА СФЕР Тамара ЮРОВА

лучилось так, что в 1879 году в наш город приехали сразу два пианиста, два молодых, деятельных человека – Витольд Ганнибалович Ростропович и Михаил Климентьевич Гамбург. О первом благодаря исследованию Александра Акиньшина «Воронежские Ростроповичи. Семейный портрет на фоне истории» мы знаем много: он родоначальник замечательной династии отечественных музыкантов, наш старейший музыкальный колледж, что находится на проспекте Революции, носит имя Ростроповичей. О втором сведения скудные. Из книги Юрия Воронцова «Музыкальная жизнь дореволюционного Воронежа» известно, что Михаил Гамбург прибыл в город после окончания Петербургской консерватории, открыл Музыкальные классы, которые стали первым профессиональным учебным заведением в Воронеже, что он, как и Витольд Ростропович, избирался в Дирекцию местного отделения Императорского русского музыкального общества, что ученики классов и он сам выступали в концертах и что в 1888 году он уехал в Москву, и Классы закрылись. Никаких других данных о нем не имелось. В последние годы жизни Юрия Воронцова я навещала его, в одной из бесед он сказал, что личность Михаила Гамбурга на историческом музыкальном небосклоне Воронежа является одной из самых значительных, и посоветовал продолжить краеведческий розыск. Работа в архивах Москвы и Петербурга, изучение воронежской прессы конца XIX века и различных зарубежных энциклопедических изданий, поиски в Интернете, приведшие к возможности вступить в контакт с внуком и праправнуком Михаила Климентьевича, прояснили многое. Судьба Гамбурга, его детей, родившихся на воронежской земле, оказалась, можно сказать, фантастической.

МУЗЫКАЛЬНЫЕ КЛАССЫ НА ДОМУ 4 сентября 1879 года в газете «Дон» впервые появилось объявление об открытии Михаилом Гамбургом Музыкальных классов «у себя на дому» по адресу: угол Малой Дворянской и Тулиновского переулка (ныне – улиц Энгельса и Комиссаржевской) «в Воронежскiй Телеграфъ // № 166

ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ В ВОРОНЕЖЕ МУЗЫКАЛЬНАЯ ДИНАСТИЯ ГАМБУРГОВ В МИРОВОЙ КУЛЬТУРЕ доме Турбиной, бывшей г-жи Милютиной». Михаил Климентьевич поселился здесь с женой и новорожденным сыном Марком, перебравшись в губернский центр из старинного уездного Богучара, где земским врачом служил отец жены Марк Евсеевич Левин. Главе молодого семейства было 24 года, его настоящее полное имя Абрам-Михель-Калман Лейбович Гамбург, о родителях сведений нет, а место рождения указывается разное: то Ярославль (в Британском музыкальном словаре Гроува), то Херсон (по семейным воспоминаниям). Петербургскую консерваторию Михаил Климентьевич окончил в 1879 году, проучившись в ней всего год, потому что в 1870 – 1873 годах обучался в Московской консерватории, но, прервав курс, выбыл «по домашним обстоятельствам». В период же с 1874 по 1878 год он, видимо, занимался частным образом с великими русскими музыкантами – пианистами Николаем Рубинштейном и Сергеем Танеевым (в зарубежных источниках они называются его учителями). Как бы там ни было, музыкальное образование по тем временам он получил наилучшее, да и способностями обладал незаурядными. Показателен тот факт, что через девять лет после окончания консерватории он смог сдать экзамен на звание «свободный художник», дававшее право выступать с сольными концертами. Михаил Климентьевич стремился поставить дело в своих Классах на высший уровень. В них помимо игры на фортепиано можно было учиться игре на скрипке, сольному пению, а так-

Михаил Гамбург. Портрет хранится в Национальной галерее Оттавы, Канада.

же получать уроки по хоровому пению, теории музыки и даже музыкальной педагогике. В учителя привлекались лучшие местные и приглашенные из Петербурга музыканты. Сам Гамбург преподавал не только фортепианную игру, но и теорию музыки, музыкальную педагогику и при необходимости дирижировал ученическим хором. Плата за обучение взималась умеренная, способные, прилежные, но малоимущие

СТАРШИЙ СЫН МАРК, КОТОРОГО ОН ОБУЧАЛ ИГРЕ НА ФОРТЕПИАНО САМ, ПОДАВАЛ С РАННЕГО ДЕТСТВА БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ, ЕГО ТАЛАНТ ЯРКО ЗАЯВЛЯЛ О СЕБЕ.

ученики от нее освобождались. Классы работали по программе пятилетнего младшего курса консерватории, окончившие их получали свидетельство на право начального преподавания музыки. Михаил Климентьевич добился того, что Министерство образования утвердило устав Классов, а Петербургское отделение ИРМО взяло их под свое покровительство. Так, стараниями Гамбурга Воронеж в 1882 году впервые получил свое музыкально-профессиональное образовательное учреждение. В том же году Классы и их директор с семьей разместились в доме купца Бухонова на Большой Дворянской (постройка занимала территорию на проспекте Революции между современными домами № 51 и 53). Как следует из отчета за 1886/1887 учебный год, в Классах в первом полугодии обучались 66 человек, во втором – 70. 11

МУЗЫКА СФЕР ПРОЩАЛЬНЫЙ КОНЦЕРТ

НА ТЕРРИТОРИИ МЕЖДУ СОВРЕМЕННЫМИ ДОМАМИ № 51 И 53 НА ПР. РЕВОЛЮЦИИ НАХОДИЛСЯ ДОМ, К КОТОРОМ РАЗМЕЩАЛИСЬ МУЗЫКАЛЬНЫЕ КЛАССЫ М.К. ГАМБУРГА, ПЕРВОЕ В ВОРОНЕЖЕ МУЗЫКАЛЬНОПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ УЧЕБНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ (1882 — 1888).

«ЭКСПРОМТ» ШОПЕНА БЫЛ СЫГРАН БЕЗУКОРИЗНЕННО Молодой музыкант активно включился в культурную городскую жизнь: настойчиво хлопотал о повторном открытии Воронежского отделения ИРМО, работал в составе его дирекции, постоянно, по нескольку раз в год устраивал открытые выступления учащихся своих Классов и сам часто принимал участие в различных концертах, в том числе благотворительных, в качестве пианиста-солиста, аккомпаниатора певцам или инструменталиста, ансамблиста, хорового дирижера. Концерты в ту пору проходили в зале городской думы (здание находилось напротив Кольцовского сквера, между нынешним Дворцом бракосочетания и бывшей гостиницей «Воронеж», разрушено во время Великой Отечественной войны) или в зале Дворянского собрания (располагалось в доме на углу современных улиц Энгельса и Чайковского, уничтожено в период оккупации города фашистами). 12

Первое же выступление Гамбурга не прошло незамеченным. Рецензент газеты «Дон» писал: «Главный концертант г. Гамбург… показал себя пианистом, обладающим прекрасной техникой, игра его вполне соответствовала эстетическим требованиям новейшей школы». Далее отмечалось, что два этюда и «Экспромт» Шопена были «сыграны безукоризненно», а Венгерская рапсодия № 6 Листа – «особенно хорошо», «очень эффектно». Следует сказать, что в репертуаре Михаила Климентьевича имелись лучшие образцы мировой фортепианной литературы. Он играл для воронежцев сонаты Бетховена («Appassionata», «Лунная»), Скерцо b-moll Шопена, «Венгерскую фантазию» Листа и его же Фантазию на темы из оперы «Риголетто» Верди, «Песни без слов» Мендельсона. Музыкальные классы действовали девять лет, и за это время их окончило немало хороших музыкантов. Некоторые из них потом совершенствовались в столичных учебных заведениях, работали в различных театрах, концертировали, преподавали. На воронежской музыкальной ниве трудились и пианисты, и скрипачи, и певцы, среди которых была бывшая солистка Лондонской оперы Мария Марра-Непомнящая.

Почему в 1888 году Михаил Климентьевич покинул Воронеж? В письме, которым он извещал Петербургское отделение ИРМО о своем решении закрыть Классы, указывались две причины: «разные домашние обстоятельства» и «расстроенное здоровье». Перед отъездом Михаил Климентьевич дал концерт в театре сада «Эрмитаж» (на этом месте, на углу улиц Никитинской и Комиссаржевской, сейчас сквер перед входом в Камерный театр), в связи с чем газета «Дон» сообщала читателям: «…Михаил Климентьевич за время своего пребывания в Воронеже не раз знакомил публику с своею прекрасною игрою, и теперь представляется случай послушать ее в последний раз. Посещением этого концерта мы выразим сочувствие г. Гамбургу как опытному педагогу, который старался, сколько известно, не щадя затрат, поставить дело музыкального образования на разумной почве… Нелишним считаем упомянуть и о его личных качествах как человека, он всегда помогал недостаточным учащимся и таким образом не оставлял их на полпути… С отъездом Михаила Климентьевича не станет у нас единственного рассадника музыкального обра-

Афиша Музыкального вечера 2 декабря 1884 года.

зования Музыкальных классов… Вероятно, публика, помня заслугу Михаила Климентьевича для Воронежа, сочувственно отнесется к его прощальному концерту». Современники отдавали себе отчет в значении для города деятельности Гамбурга. Только из поля их внимания выпала еще одна ее сторона: своими выступлениями и многочисленными ученическими концертами, в которых звучала исключительно классическая музыка, он оказывал влияние на развитие эстетических вкусов воронежцев, приучал местную публику к высокому искусству. Но уехал Гамбург, и согласно старинной поговорке «С глаз долой – из сердца вон» в Воронеже о нем забыли…

«БРИТАНСКИЙ ПИАНИСТ РОДОМ ИЗ РОССИИ» В Москве Михаил Климентьевич пробыл совсем недолго, около года. Он начал преподавать в музыкально-театральном филармоническом училище, а Марк продолжил там пианистическое образование. В свой первый учебный год девятилетний пианист выступил публично, исполнив сложные фортепианные концерты Моцарта и Фильда. В 1889 году отец с сыном предприняли поездку в Лондон, где концерты чудо-ребенка

Городская Дума, где часто проходили концерты учащихся Музыкальных классов.

КОНЦЕРТЫ В ТУ ПОРУ ПРОХОДИЛИ В ЗАЛЕ ГОРОДСКОЙ ДУМЫ (ЗДАНИЕ НАХОДИЛОСЬ НАПРОТИВ КОЛЬЦОВСКОГО СКВЕРА) ИЛИ В ЗАЛЕ ДВОРЯНСКОГО СОБРАНИЯ (РАСПОЛАГАЛОСЬ В ДОМЕ НА УГЛУ СОВРЕМЕННЫХ УЛИЦ ЭНГЕЛЬСА И ЧАЙКОВСКОГО).

Дворянское собрание, в зале которого нередко выступал Гамбург.

№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

МУЗЫКА СФЕР ПРОЖИВ В ЛОНДОНЕ 20 ЛЕТ, МИХАИЛ КЛИМЕНТЬЕВИЧ И МЛАДШИЕ СЫНОВЬЯ В 1910 ГОДУ ОСТАВИЛИ АНГЛИЮ И ПЕРЕЕХАЛИ В КАНАДУ. МЕСТОМ ЖИТЕЛЬСТВА ИЗБРАЛИ ТОРОНТО, ГДЕ ПАТРИАРХ ОПЯТЬ ОТКРЫЛ СВОЮ «ГАМБУРГКОНСВЕРВАТОРИЮ».

Ян, Марк и Борис Гамбурги.

Гамбург – консерватория в Торонто. 1911 – 1951, Канада.

прошли с огромным успехом. Выручено было немало денег, их хватило на переезд в 1890 году всей семьи в Лондон. Михаил Климентьевич по воронежскому опыту тотчас же открыл там Музыкальные классы, только называться они стали «Гамбург-консерватория». Учебное заведение просуществовало около 20 лет, и нет возможности подсчитать, сколько юных жителей Британии приобщилось к прекрасной музыке в его стенах. В Лондоне Марка услышал знаменитый польский пианист Игнаций Падеревский. Он пришел в восторг от его игры, посоветовал отправить вундеркинда в Вену на учебу к выдающемуся фортепианному педагогу Теодору Лешетицкому. В 1891 – 1894 годах Марк совершенствовался у Лешетицкого, а в 1895 году отправился в свое первое концертное турне в Австралию. Затем последовали выступления в странах Европы, Северной и Южной Африки, в Индии, Соединенных Штатах Америки, Канаде. Вплоть до начала Второй мировой войны Марк вел очень насыщенную гастрольную жизнь, его постоянно приглашали выступать по радио, на телевидении, сниматься в кинофильмах. Он сочинял музыВоронежскiй Телеграфъ // № 166

ку и часто исполнял свои произведения в концертах. В 17 лет он принял британское подданство, в 28 лет женился на дочери английского лорда, благодаря чему вошел в высшее аристократическое общество, общался со многими политическими персонами. Популярность Марка была велика, его игру любили всюду. Он скончался в 1960 году, оставив большое количество записей своей игры, фортепианные сочинения и три книги, посвященные вопросам фортепианного обучения, перипетиям гастрольной жизни, встречам с великими музыкантами. Сегодня в зарубежных энциклопедиях он фигурирует как «британский пианист и композитор родом из России». В России же и в Советском Союзе артиста с мировым именем не знали. И в настоящее время ни в одном отечественном специальном издании не найти сведений о нем. Судьба богучарского Гамбурга долго оставалась для нас неизвестной.

ЛОНДОН, ТОРОНТО, КАЛГАРИ… Но не только своим «британским» земляком мы можем гор-

диться. Деятельность его отца и младших братьев достойна того же. Родившиеся в Воронеже Ян (1882 – 1947) и Борис (1884 – 1954) получили европейское образование, стали известными концертирующими музыкантами. Первый – скрипачом, второй – виолончелистом. В лондонский период жизни они с Марком составили творческий ансамбль, который много выступал; в Европе его хорошо знали как «Гамбург-трио». Прожив в Лондоне 20 лет, Михаил Климентьевич и младшие сыновья в 1910 году оставили Англию и переехали в Канаду. Местом жительства избрали Торонто, где патриарх опять открыл свою «Гамбург-консверваторию». В ней помимо фортепианного действовали отделения скрипичное и виолончельное, которые возглавили соответственно Ян и Борис, совместив концертную работу с педагогической. И на этот раз дело было организовано наилучшим образом. К 1914 году в консерватории трудились 30 учителей по фортепиано и 37 — по другим дисциплинам. В их числе – превосходные музыканты, которые приглашались из Европы. Очень скоро учебное заведение превратилось в центр культурной жизни города. В нем устраивались концерты многих европейских знаменитостей, а его основатель приобрел славу лучшего фортепианного педагога. Летом 1916 года профессор Гамбург скончался, не перенеся второго инсульта. Управление консерваторией перешло к сыновьям, но Ян в 1920 году, женившись, уехал в Европу, и все дела стал вести один Борис. Консерватория намного пережила своего создателя. Немало известных канадских музыкантов получили в ней образование, и немало юных жителей Торонто учились в ее классах понимать и чувствовать красоту музыкального искусства. «Гамбург-консерватория» закрылась в 1951 году. В исто-

рии музыкальной культуры Канады она оказалась заметным явлением. И в заключение еще несколько слов для придания большей полноты династической музыкальной картине. Одна из младших дочерей Марка, Мичел (1919 – 2004), получила мировое признание как британская пианистка. Она часто выступала в дуэте с отцом. Последний сын Михаила Климентьевича, Клемент, родившийся уже за пределами России, в Лондоне, в 1900 году, стал известным в Канаде пианистом, основателем первого джазового клуба Торонто. А его сын, внук Михаила Климентьевича, по имени тоже Клемент (альтист, дирижер, педагог, защитивший по музыкальному искусству докторскую диссертацию и живущий сейчас в городе Калгари), концертировал и преподавал в Англии, США и также внес свою лепту в дальнейшее развитие музыкальBT ной культуры Канады.

Мичел Гамбург.

ОДНА ИЗ МЛАДШИХ ДОЧЕРЕЙ МАРКА, МИЧЕЛ (1919 – 2004), ПОЛУЧИЛА МИРОВОЕ ПРИЗНАНИЕ КАК БРИТАНСКАЯ ПИАНИСТКА. ОНА ЧАСТО ВЫСТУПАЛА В ДУЭТЕ С ОТЦОМ.

Клемент Гамбург.

ВНУК МИХАИЛА КЛИМЕНТЬЕВИЧА, ПО ИМЕНИ ТОЖЕ КЛЕМЕНТ, КОНЦЕРТИРОВАЛ И ПРЕПОДАВАЛ В АНГЛИИ, США И ТАКЖЕ ВНЕС СВОЮ ЛЕПТУ В ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ МУЗЫКАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ КАНАДЫ.

ВЫСТАВКИ

МЕТАМОРФОЗЫ ЦВЕТА Валерий ПОПОВ

Воронежском областном художественном музее имени Крамского открылась выставка художницы Ксении Таракановой под оптимистическим названием «Viva la vie», которое в переводе с французского, читается как «Да здравствует жизнь!». Продлится она до 16 ноября. Судьбы художников складываются по-разному. Кто-то идет к поставленной цели через напряженные поиски и метания, а у кого-то все происходит гораздо проще – как бы само собой. Ксения Тараканова из числа последних. Тихая старательная и аккуратная девочка из интеллигентной семьи очень рано обнаружила способности к рисованию, что не осталось незамеченным родителями, которые и отдали дочку в Воронежскую художественную школу № 1. В классе педагога Валерия Ляпина Ксения чувствовала себя гораздо увереннее и комфортнее чем в школе общеобразовательной.

ХУДОЖНИК КОМБИНИРОВАННЫХ СЪЕМОК В рисовальном классе талантливая ученица неизменно радовала учителя своей сосредоточенностью, внимательно прислушивалась к советам и за-

«Мартовский кот».

мечаниям. Но уже в школьные годы в ее рисунках и акварелях проступало нечто сугубо индивидуальное, выходящее за рамки ученической старательности. Именно это качество позволило Ксении в 1987 году легко поступить в Воронежское художественное училище, которое она успешно окончила в 1991-м. Надо сказать, что и в студенческие годы у нее тоже все было отлично. Ее преподаватели Елена Пенькова и Елена Зверева в полной мере смогли развить незаурядные природные способности своей ученицы и настоятельно рекомендовали ей продолжить художественное образование. И уже в 1992 году Ксения Тараканова становится студенткой художественного факультета Всероссийского государственного института кинематографии (ВГИК) имени С.А. Герасимова. В мастерской профессора, лауреата Государственных премий, народного художника РСФСР Петра Пашкевича она и получила высшее художественное образование. Московский этап жизни и творчества оказался куда более насыщенным и богатым на впечатления, чем спокойные и размеренные годы воронежского ученичества. Казалось бы, сама атмосфера ВГИКА должна была увлечь юную провинциалку в бурную кинематографическую жизнь. К счастью, этого не произошло. Правда, получив диплом с

СТАНКОВАЯ ЖИВОПИСЬ, В СУЩНОСТИ, ВЕСЬМА ТЯЖЕЛЫЙ ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД. ПОСТОЯННЫЕ НАГРУЗКИ, ЧАСЫ, ПРОВЕДЕННЫЕ В МАСТЕРСКОЙ ИЛИ НА ПЛЕНЭРЕ У МОЛЬБЕРТА С КИСТЬЮ И ПАЛИТРОЙ В РУКАХ, НЕВОЗМОЖНО ВМЕСТИТЬ В ЖЕСТКИЕ РАМКИ ЛЮБОГО ВЕДОМСТВА ПО ОХРАНЕ ТРУДА.

«Старый дом. Лиссабон».

№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ВЫСТАВКИ присуждением квалификации художника комбинированных съемок, Ксения Тараканова попробовала себя в качестве ассистента художника-постановщика Леонида Платова на съемках фильма «Алексей Кольцов», который снимал частично и в Воронеже режиссер «Мосфильма» Василий Панин. Но такого рода творческая деятельность ее не увлекла, и она целиком сосредоточилась на станковой живописи, а все дальнейшие события подтвердили правильность этого решения.

В ИНДИЮ НА ПЛЕНЭР Поразительно, но в Москве, перенасыщенной молодыми художниками всех возможных стилей, направлений и степени таланта, Ксения Тараканова за сравнительно короткий срок обрела известность, стала членом авторитетнейшего творческого объединения – Московского союза художников России – и постоянной участницей многочисленных художественных выставок, которыми так богата российская столица. Ее картины имели успех и у посетителей, и у коллекционеров современной российской живописи, и у искусствоведов. Более того, творчеством Ксении Таракановой заинтересовались во многих городах Западной Европы – в Афинах, Будапеште, Лиссабоне, Роттердаме, Амстердаме и Париже прошли ее персональные выставки, а картины художницы охотно приобретали и приобретают коллекционеры, солидные музеи, арт-галереи и просто состоятельные любители живописи. Так в чем же причина такого успеха, прямо скажем, редкого по теперешним временам, счастли-

«Розовые пионы».

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

«Портрет кинорежиссера В.М. Кобзева».

«Автопортрет. Ностальгия по Родине». Париж.

вого развития и становления Богом данного таланта? Разумеется, в природе этого дара, способного в обыденной и привычной всем жизни увидеть что-то особенно привлекательное, яркое, неожиданное. И не только увидеть, но перенести на холст, воплотить в красках не просто некий сюжет, но и свои эмоции, впечатления и переживания. Этими способностями Ксения Тараканова наделена в избытке. Станковая живопись, в сущности, весьма тяжелый физический труд. Постоянные нагрузки, часы, проведенные в мастерской или на пленэре у мольберта с кистью и палитрой в руках, невозможно вместить в жесткие рамки любого ведомства по охране труда. Остается лишь поражаться той работоспособности, тому стремлению и энергии, с какими эта хрупкая, изящная молодая женщина перемещается во времени и пространстве в поисках новых впечатлений и сюжетов. Вот она совершает пленэрную поездку в

Индию и привозит оттуда серию ярких экзотических картин. Следом принимает участие в проекте «Москва» и пишет более 100 полотен, воспевающих красоту и величие столицы России. Впрочем, география ее перемещений воочию представлена на выставке. Вплоть до пейзажей и жанровых сцен Парижа, где она побывала ранней весной нынешнего года.

ЖАНР И ЦВЕТ В своем творчестве Ксения Тараканова тяготеет к жанровому разнообразию – пейзаж, натюрморт, портрет ей одинаково интересны. В последнее время она неожиданно для себя увлеклась жанровыми сценами, практически исчезнувшими из обихода большинства современных живописцев. И надо сказать, на этом трудном живописном поприще тоже многого достигла. Но в каком бы жанре ни работала художница, главным для нее является цвет. Она воспринимает

«Природные параллели».

цвет не только субъективно, что само по себе понятно и привычно. В ее восприятии формы и пространства цвет является доминирующим фактором. Мгновенный взгляд художницы резко подчеркивает общность цвета, цветового тона в каждой картине. Будь то натюрморт с пышными яркими или скромными цветами, тропический пейзаж с изобилием оттенков зеленого или жемчужносерые дома и деревья весеннего Парижа – все это бесконечные метаморфозы цвета, бесконечные переходы одного цвета в другой и звучные акценты, неизбежно привлекающие внимание зрителя. Леонардо да Винчи в своих записях отметил, что «поверхность каждого тела причастна цвету противостоящего ему предмета». В полном соответствии с этим утверждением на полотнах Таракановой меняются краски, отраженные соседним предметом, и в результате рождается на свет картина, которая прежде всего – образ реального мира, заключающего в себе истину искусства, познание сущности жизни. В силу многих житейских субъективных и объективных обстоятельств воронежцы, в отличие от москвичей, парижан , афинцев и прочих жителей европейских столиц, сравнительно мало были знакомы с творчеством талантливой художницы. Теперь этот пробел восполнен – экспозиция персональной выставки Ксении Таракановой, развернутая в областном художественном музее имени Крамского, включает в себя около 200 полотен и дает исчерпывающее представление о BT ее творчестве.

«Красный кораблик».

ПОСЛЕВКУСИЕ

«Я ПОЗВОЛИЛ СЕБЕ ПЕСНЮ НАПИСАТЬ…» Александр БУНЕЕВ

пустя шесть лет Александр Градский снова в Воронеже. Как всегда – оперный театр, просьба дать свет в зале, первая песня – для всех – «Как молоды мы были». В знакомой уже аранжировке, прочувствованно. Мини-спектакль. Перед высокими нотами он заметно поднимает диафрагму… – Я сколько в Воронеже не был? Лет 20, наверное? – Шесть лет назад были, в 2007-м. – Да ну?! Как одно мгновенье, время пронеслось. А где я пел? – Здесь же, в оперном. – Ну вот, вспомнили. Сразу хочу сказать, вернее, предупредить. В каждом крупном городе есть люди, которые следят за моим творчеством. Знают, что я делал год назад, пять лет назад, десять, двадцать, тридцать… Сорок… Тут все ясно. Однако в последнее время аудитория пополнилась за счет людей, отравленных, так сказать, телевизионным сознанием. В хорошем смысле. Это те, кто смотрел… – «Голос»… – Да. Молодежь. Они что-то слышали, что-то видели, что-то понаслышке знают обо мне. Заранее извиняюсь перед ними, если они не услышат в концер-

ПОСЛЕ КАЖДОЙ ПЕСНИ ОВАЦИИ. В ЗАЛЕ ТЕ, КТО ЗНАЕТ ИХ НАИЗУСТЬ. ИЗ ЗАДНИХ РЯДОВ ЧЕЙТО ВОСТОРЖЕННЫЙ ПЬЯНЫЙ ГОЛОС: «САША! МЫ ТЕБЯ ЛЮБИМ! ПОМНИШЬ КАФЕ «ИКАР»?!». ГРАДСКИЙ ОТВЕЧАЕТ: «ВСЕ ПОНИМАЮ, РЕБЯТА, НО НЕЛЬЗЯ ЖЕ ТАК! СЕГОДНЯ ВОСКРЕСЕНЬЕ, ЗАВТРА НА РАБОТУ, МЕЖДУ ПРОЧИМ».

те того, чего, может быть, ожидают. Я все-таки пою для своей аудитории… – Да, конечно. – Русские романсы я в свое время записывал с Государственным академическим симфоническим оркестром под управлением Евгения Светланова и Академическим оркестром русских народных инструментов имени Осипова. Тут надо вспомнить его главного дирижера Николая

цветы. Мастер оценит, но скажет: «До меня далеко, еще килограммов двадцать»… – В детстве меня отвозили к бабушке, под Москву. До школы километра три. Зима, мороз. Я выходил рано утром и начинал петь, тренировался. «Sul mare luccica lastro dargento…» Родители моих одноклассников слышали, будили детей: «Пора в школу! Вон уже Сашок пошел, поет…».

Почему – догадайтесь сами… «Шансон». Так уж вышло по гармонии – гулять, Так уж вышло по мелодии – спешить. Я решил себе позволить позволять, Я решил себе позволить разрешить. Неформат и в музыке, и в текстах. И название говорит само за себя. Если это замечательная

Калинина. Ни Евгения Федоровича, ни Николая Николаевича уже нет в живых… Ушли многие. Первая скрипка оркестра, флейта… Замечательные люди… Так вот, запись получилась уникальная. Так ее и вожу с собой, хочу, чтобы все услышали. Около 200 музыкантов играли. Я же не привезу их всех: никаких денег не хватит… «Санта Лючия», «Гори, гори, моя звезда», «Гаснет луч пурпурного заката…». Публика в зале — от 30 и до 60. Много молодежи, много цветов. Где-то в партере человек с крутым закосом под Градского: комплекция, прическа, стиль одежды, походка, манеры. Он потом преподнесет Александру Борисовичу

Несколько песен из альбома «Неформат». «Романс». Увянут розы, боль не стихает… В сердце ужалит гордая сталь… Немного прозы и чуть стихами – И ничего уже не жаль… «Галичу». Мчит охрана со всех ног. Лимузин и «воронок». В Кремль одного, а другого в тюрьму. В общем… пока… ненадолго. Но по-прежнему в Колыму Впадают Ока и Волга. И волей судьбы-проказницы Их могли поменять местами. И никто не заметил бы разницы.

музыка и умные, пронизанные то печалью, то болью, то ненавистью, то злой иронией стихи, то это сейчас, в нашей жизни – неформат. А музыка действительно замечательная. Свободная, раскованная, гармоничная. Вроде бы знакомая, как всякая талантливая музыка, но не ограниченная, как в «Хрестоматии», рамками музыкальных направлений и стилей. Градский – добрее, снисходительнее. Строки подернуты светлой печалью. И вдруг он все тот же, из 1980х, веселый и злой… Истинно русский поэт, композитор и исполнитель… «Птицеферма», «Мы не ждали перемен». Если бы Александр Градский исполнял в со№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ПОСЛЕВКУСИЕ ветское время патриотические песни – СССР продержался бы еще лет десять (вспомните хотя бы «Яростный стройотряд» или Гимн России в его исполнении. Не нынешний, а тот, на музыку князя Львова. Ну, и «Боже, царя храни!»). – Эпиграфом к песне «Галичу» я взял его стихотворение. Историю его написания мало кто знает. Галич был в гостях у своих знакомых в дачном поселке. Когда его провожали на электричку, шли по осеннему лесу. Солнышко, березки, погода прекрасная. Вдруг он видит пригорок, а на нем какоето странное сооружение. Столб метров шесть в высоту, наверху циферблат, стрелка, деления от одного до десяти. Вниз опускается трос с привязанными гирями. Галич спрашивает: «Это что такое?». Ему отвечают: «Да у нас тут канализации не было. Мы собрали с десятка домов по трубе, по сотке, вывели в одно место, в яму, сверху прикрыли и поставили эту штуку, говномер. Как только уровень дерьма в яме повышается, оно начинает давить на специальное приспособление, гири поднимаются. И когда стрелка доходит до восьми или девяти – пора чистить. Уровень виден издалека». Такая вот история… «В полях под снегом и дождем». «Автобиография». «Маятник». Потом три новых песни. Одна из них нравится друзьям, еще одна – самому Александру Борисовичу. Судя по всему, нравится и публике. После каждой песни овации. В зале те, кто знает их наизусть. Из задних рядов чей-то восторженный пьяный голос: «Саша! Мы тебя любим! Помнишь кафе «Икар»?!». Град-

ский отвечает: «Все понимаю, ребята, но нельзя же так! Сегодня воскресенье, завтра на работу, между прочим». Отвечает мягко, с улыбкой. Это уже не тот Градский, который в 1986-м, в Москве, в зале гостиничного комплекса «Орленок», на концерте для журналистов, съехавшихся на семинар, в ответ на возглас «Саша, спой!» ответил: «Для вас петь не буду!» – и ушел со сцены... В бенуаре пожилая женщина вполголоса просит: «Александр Борисович! «Песню о друге» спойте, пожалуйста…». Этого маэстро, конечно, не слышит. Акустическая гитара звучит по-

Александр Градский и Дина Гарипова.

трясающе, словно оркестр. Он время от времени подстраивает ее… – Я когда-то давно в один момент возненавидел югославскую эстраду… Гитара обычно расстраивается от повышения температуры: освещение в зале и прочее… Как-то сидел на концерте Джорджа Марьяновича, был такой югославский певец. А я в то время уже серьезно занимался

СТРАНА УВИДЕЛА В «ГОЛОСЕ» ГРАДСКОГО-МЭТРА, ГРАДСКОГОПСИХОЛОГА, ЧЕЛОВЕКА, СОМНЕВАЮЩЕГОСЯ И НЕПРЕКЛОННОГО, ЖЕСТКОГО И РАСТРОГАННОГО, ГРУСТНОГО И ВЕСЕЛОГО, ДО ПРЕДЕЛА МУЗЫКАЛЬНОГО И ЖИТЕЙСКИ ИСКУШЕННОГО. Наставник в шоу «Голос».

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

Девяностые...

музыкой. Так вот, у него расстроилась гитара, и он, подкручивая колок, проникновенно произнес: «Это от тепла ваших сердец!». И так, знаете, посмотрел в зал… Сейчас тоже есть артисты, которые вот так смотрят в зал. Увидишь – повеситься хочется… Что же касается ненормативной лексики... Я как-то спросил у своего друга-филолога: что делать? Может, эти слова заменить какимито другими? Он выпил рюмочку (он пьет, а я нет) и говорит: а ты, мол, в жизни в разных ситуациях чем-то эти слова заменяешь? Да нет, не заменяю. «Ну, вот видишь — значит, пой так, как сочинил», – сказал он и закусил. А потом уехал к себе в дипкорпус. Он-то уехал, а я остался. Ну и подумал, что не буду ничего заменять… Градский-хулиган, народный артист России, заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной премии, человек, удостоенный звания «Звезда года» за выдающийся вклад в мировую музыкальную культуру (по версии «Billboard» в 1974), – использует в песнях ненормативную лексику. «Мы не сладили с эпохою…» и так далее. Органично, интеллигентно, по-русски.

Семидесятые...

В концерте «Лучшие песни» Воронеж увидел Градского, полного сил и творческих замыслов. Страна увидела в «Голосе» Градского-мэтра, Градского-психолога, человека, сомневающегося и непреклонного, жесткого и растроганного, грустного и веселого, до предела музыкального и житейски искушенного. Совсем как в его песне про две звезды: пяти- и шестиконечную. Кому, как не ему, выбирать лучший голос России. Вот он его и нашел, и выбрал, и понял. А последней песней в концерте стала «Южная прощальная». Публика стоя вызывала его на бис, не отпускала. И он спел. Как всегда, проникновенно, со своим фирменным отходом от микрофона вглубь сцены. Отходил все дальше, продолжая петь. И вот уже в зале звучит голос, не усиленный динамиками. Просто слышимый всеми голос. Он бы еще дальше ушел, но помешал гитарный шнур – не пустил. Александр Борисович махнул рукой и закончил двухчаBT совой концерт. 17

ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯ

ЗАГАДКА РУССКОЙ ДУШИ Кирилл Николаев. Гений русского рассказа. Жизнь и творчество Леонида Завадовского. Центрально-Черноземное книжное издательство. – Воронеж – 2012 – 224 с.

Превосходное издание книги Кирилла Николаева «Гений русского рассказа» – очередное напоминание о той роли, которую играет благотворительность в жизни общества. Компания «Ангстрем», известная не только своими производственными достижениями, но и активной литературно-просветительской деятельностью, финансово поддержала творческий коллектив создателей книги, посвященной творчеству писателя и художника Леонида Завадовского, и читающая публика получила прекрасный подарок. Подарок редкостный в буквальном смысле этого слова: тираж издания – всего 300 экземпляров. То есть изначально получился раритет, доступный отдельным библиотекам и самым дотошным библиофилам. Жаль, конечно.

Над книгой славно потрудились ее творцы – доктор филологических наук Кирилл Борисович Николаев, научный консультант Ольга Николаевна Кванина, заместитель директора Межполитического центра литературы и досуга Усманского краеведческого музея имени Б.П. Княжинского; Галина Борисовна Татьянкина, составитель библиографии (совместно с автором текста Кириллом Борисовичем Николаевым). Явилась в свет книга, осененная уважением к творчеству. Парадокс заключается в том, что персональная судьба писателя Леонида Завадовского – прямо противоположное отношение к художественному творчеству в стране, провозгласившей диктатуру пролетариата нормой жизни. Книга Кирилла Николаева рассказывает не только о драматических перипетиях жизни молодого художника, мечтавшего жить в стране революционных перемен. Послеоктябрьская художественная жизнь Советской Республики – это последовательное движение от романтических мечтаний о свободе духа к жестокому подавлению твор-

«без определенных занятий». Действительно, десятки публикаций с 1925 года по 1938-й – разве это занятие для мужчины средних лет? Через 20 дней писатель был расстрелян. Остались книги, рисунки, воспоминания о человеке, которого считали «гением русского рассказа». Думается, Кирилл Николаев закономерно включил в свою книгу фрагмент повести Леонида Завадовского «Соломенская учительница»: читатель получает возможность познакомиться со словом самого писателя, услышать его голос. Автор книги «Гений русского рассказа» приводит любопытный факт: когда в конце 1920-х годов отечественные журналы опубликовали фотомонтаж «Советские писатели», Завадовский был поставлен во второй ряд – сразу за плечами Горького.

Леонид Завадовский в гостях у китайского художника на Алдане. Слева – начинающая писательница Любовь Воронкова.

Жена и сын Леонида Завадовского. 1928 год.

Его членский билет подписал Максим Горький.

ческой свободы. Считается, что окончание Гражданской войны и начало НЭПа породили смену идеологических вех, открыв художнику пространство свободного творчества. Да ничего подобного! НЭП родил иллюзии, которым не дано было сбыться. Кирилл Николаев цитирует записку Л.Д. Троцкого в Политбюро «О молодых писателях, художниках и пр.», в которой предлагает «вести серьезный и внимательный учет поэтам, писателям, художникам и пр.». Чем закончился этот учет для тысяч горластых творцов, «революцией мобилизованных и призванных», хорошо известно. Неоднократно арестовывавшийся еще до революции молодой Леонид Завадовский в очередной раз оказался в тюрьме 2 февраля 1938 года. В протоколе допроса Леонид Николаевич Завадовский значился лицом

Леонид Завадовский (слева) с приятелем. 1929 год.

Сегодня этот монтаж выглядит символично: фактически уничтоженный Горький, расстрелянный Завадовский каждый посвоему прошли драматический крестовый путь. Художника убивает не время, а люди, презирающие связь времен. Писатель, хорошо знавший крестьянскую Русь, России постреволюционной оказался не нужен. «Открытия Леонида Николаевича, осуществленные им в лучших своих рассказах почти сто лет назад, – пишет Кирилл Николаев, – мы прочувствуем в повседневности и через век, и через два. Загадка русской души в ее крестьянBT ских корнях» (с. 212). № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯ

«В МИРЕ ГОСПОДСТВУЕТ ДУХ, РАЗУМ…» П.В. Анненков. Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография, написанная П.В. Анненковым. – Воронеж, 2013 – Кварта – 368 с.

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

Благородный пансион Федорова в Воронеже, где Николай Станкевич учился с 1825 по 1830 год. Современная фотография.

отмахивался, не хотел замечать, он жил в ином мире». Думаю, это умение создать свой мир и привлекло к Николаю Владимировичу Станкевичу внимание не только его современников, но и тех, кто шел вослед. Люди прорыва запечатлены своим несходством с окружающими. Общение с ними – повод для размышлений. Своеобразное приглашение к диалогу. Анненков остроумно выстраивает свою книгу: первая часть – биография Станкевича, вторая – его переписка с друзьями, знакомыми, товарищами по университету. Показатель-

но, что в приложение включено собственно творческое наследие Станкевича – его стихотворения, прозаические наброски. Такая структура книги дает возможность увидеть Станкевича с разных точек зрения, сохраняя между этими позициями определенный паритет. В основе этого паритета – отчетливое понимание той роли, которую играет в обществе мыслящий человек. Хотя Анненков и предупреждает, что письма Станкевича следует считать «только материалами для определения его личности и его характера» (с. 26), понимаешь, что письма, поставленные рядом, выраста-

ют в своеобразную летопись – летопись формирования личности, в историю возмужания человека, стремящегося понять мир вокруг себя и себя в этом мире. Такое построение позволяет сначала очертить внешние контуры биографии человека, провозглашенного незаурядной личностью, а потом предъявить читателю объективные доказательства этой незаурядности. И тут я позволю себе небольшое отступление от разговора о книге П.В. Анненкова. У книги, переизданной сегодня в Воронеже, есть глубинный подтекст: она приглашает современного читателя стать книгочеем – извлечь нравственные уроки из времени, не просто оставшегося в прошлом, а заставляющего задуматься о нынешних днях. Несколько поколений сменилось в России за эти годы, и возникает естественный вопрос: а каков уровень «нравственных требований от себя и от других, каково общественное значение чистоты действий и побуждений» нас, проживших после Станкевича 173 года? Сказано же Станкевичем: «В мире господствует дух, разум (курсив Станкевича); это успокаивает меня насчет всего» (с. 308). Отчего бы нам не помнить об этом и не жить соответBT ственно?

Книги читал Лев КРОЙЧИК

– Станкевич! Ну как же! Знаемзнаем… Улочка такая имеется в центре города. Кривобокая. Сбегает в низины Чижовки. И – все! Разве что изнуренные восстановлением исторической справедливости филологи и философы добавят: – Да, был такой питомец Московского университета, проживший 27 лет и оставивший после себя, как пишет П.В. Анненков, «одну плохую трагедию «Василий Шуйский», стихотворения, замечательные по отношению к развитию его идей, но не представляющие в самих себе достаточной степени глубины и меткости выражения, чтобы остановить внимание читателя». Однако ж было у Станкевича нечто, что заставило обратить внимание на этого человека и вызвать к нему «сочувствие публики», как замечает биограф Станкевича. «Сочувствие» – очень точное слово. Знак готовности к переживанию. Особенно если ввести в это слово дефис: со-чувствие. Тогда вполне объясним интерес к этому молодому человеку мрачной николаевской эпохи. «Гораздо важнее литературной деятельности Станкевича были его сердце и мысли», – пишет Анненков в своей книге, вышедшей в 1858 году. То есть через два года после того, как николаевская эпоха себя исчерпала и пришло время предчувствия реформ. Реформы требуют людей деятельных и мыслящих. В чем сила Станкевича-мыслителя? Евгения Михайловна Таборинская, автор предисловия к книге Анненкова, обращает внимание на то, что «Станкевич жил как бы вне времени, не конфликтуя с эпохой… В России он умудрился жить, не соприкасаясь с «подлейшими чертами» ее реальности. Он не то чтобы от нее

Памятник на месте захоронения Николая Станкевича.

ЛЮДИ И КНИГИ

КНИГИ-САМОДЕЛКИ ВИКТОРА ПАНКРАТОВА ТАЙНОПИСЬ, ПРОЧТЕННАЯ МНОЙ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ

Михаил КАМЕНЕЦКИЙ

буклете, выпущенном к 75-летию талантливого лирического поэта, моего друга Виктора Панкратова 6 августа 2006 года, было сказано, что он является автором более 50 лирических книжек. Это заявленное многоавторство вызвало и сейчас вызывает у некоторых людей, причастных к судьбе и литературному творчеству поэта, скептическую улыбку – на том основании, что он, дескать, включал в число этих книг и тоненькие книжечки-самоделки, которые выпускал компьютерным способом крохотными тиражами в десять экземпляров, осуществляя и набор, и дизайн, являясь и редактором, и издателем.

Отдавая предпочтение лирическому творчеству Панкратова, я ни в коей мере не умаляю его значимости как лучшего современного поэта, оставившего библиофильскому сообществу России 15 поэм (наиболее значительная из них – «Полустанки для одержимых»), изданных в Киеве, Санкт-Петербурге, Воронеже. Не зря ведь Евгений Немировский – профессор, доктор исторических наук – писал о нем: «Виктор Федорович Панкратов, пожалуй, единственный в стране сочинитель «библиофильской лирики». Думается, библиофилам России не худо бы объединить всю эту лирику Панкратова в одну книгу, изыскав средства и составителей. Это был бы достойный памятник поэту от книголюбов. Однако тема, ради которой я взялся за перо, касается как раз тех тоненьких книжек-самоделок, изданных самим автором, которые не принимают в расчет поднаторевшие в книжном деле знатоки. Но они являются не только свидетельством широты и разносторонности поэтических интересов Виктора Панкратова, но и образцами тонкого вкуса Панкратова-художника, влюбленного в экслибрисы и украсившего ими во множестве все свои компьютерные издания. Не знаю, сколько таких книжек было выпущено автором. У меня их 15 – переданы мне воронежской детской писательницей Валентиной Антоновной Шипулиной частично после

смерти поэта, частично совсем недавно, в мае этого года. Среди них есть книги библиофильской тематики: «Я дружил с ААСом…», «Мир, подсмотренный Иржи БОУДОЙ», «Люди одной библиофильской крови…», к 75-летию Вили Александровича Петрицкого.

В книге «Я дружил с ААСом…» приведена переписка – вернее, ответные письма Алексея Алексеевича Сидорова, выдающегося собирателя и знатока книг, на письма Панкратова в период с 1972 по 1976 год. По этому поводу Панкратов пишет: «Один из видных ныне библиофилов выразил свое отношение к нашей переписке следующей скептической фразой: «Он всем пишет…». А так ли это плохо? И, наверное, далеко не всем дарил Алексей Алексеевич личные стихипосвящения…». Вот одно из них: Панкратов, милый чародей, Провозглашатель знаков книжных, Из многочисленных друзей, Панкратов, милый чародей, – Ты остроумней и умней Всех каталогов неподвижных, – – Панкратов, милый чародей, – Провозглашатель знаков книжных! № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ЛЮДИ И КНИГИ

Кто прочтет ответы ААСа на письма Панкратова, поймет, что дружба эта была искренней и сердечной, лишенной менторства и снисходительности. Другие компьютерные самоделки: «Молитвы о чистоте и нежности», «Сердце и слова настоящего друга», «Тайны шифров осенних…» – книги лирических стихов самого поэта и посвященных ему. В предисловии к первой из названных книг Виктор Панкратов писал: «Если руководящий Некто вдруг снисходительно – и чуть ли не извиняясь – заметит, что он (мол, что поделаешь!) не слишком разбирается в Поэзии, – он не разбирается ни в чем, в том числе в доверенной ему работе… Куда хуже, когда иной сановный чинуша со случайной высоты своего положения вообще активно не воспринимает Воронежскiй Телеграфъ // № 166

ЛИРИКУ, считает ее мешающей делу пустяковиной – и не более. Значит, ракушечное сердце его покрыто дремучей коростой и холодной непробиваемой ржавчиной – оно не способно воспринимать чужие боли и невзгоды, не расположено к состраданию и к реальному пониманию любой жизненной ситуации». В этих словах – весь Виктор Панкратов, человек и поэт с чутким, ранимым сердцем и чистыми помыслами души. Хочу заметить, что издание таких книжек не было простым увлечением поэта, его хобби. Это была насущная потребность честно сказать и в прозе, и в стихах о времени, о себе и других, своих друзьях по поэтическому цеху и по библиофильству. Не зря компьютерную книжицу, изданную им к областному совещанию молодых писателей 30 сентября 2006 года, он назвал строкой своего стихотворения: «Несите честно слово на крыле». Обращают на себя внимание гармоничность, единство формы и содержания, одухотворенность, с которыми исполнены эти книги. Чувствуется, что они были дороги поэту не меньше, чем его известные сборники. Думаю, тонкие книжечки эти уникальны, и любая из них представляет собой библиографическую редкость.

Большой неожиданностью для меня явились две книжечки, одна из которых – «Сердце и слова настоящего друга» – была передана мне Валентиной Шипулиной сразу после смерти поэта, а вторая – «Тайны шифров осенних» – вместе с другими книжечками совсем недавно, в мае 2013 года. В первой книге, где Панкратов собрал воедино все посвященные ему мной стихотворения, он в предисловии тепло отозвался о нашей дружбе, длившейся десять лет, с 1997 года и до самой его кончины. Особо хочу сказать о книге «Тайны шифров осенних». Дело в том, что Виктор Панкратов прекрасно владел искусством акростиха, где начальные буквы стихотворных строк по вертикали складываются в слова, выражающие некую мысль автора. Но, уходя от явной наглядности к подлинной шифровке своих мыслей, он постепенно освоил форму мезастиха, позволявшую глубоко зашифровать авторскую мысль, его изречение. В 2004 году был издан сборник моих стихотворений «Челобитная памяти», редактором которой и автором предисловия был Панкратов. Перечитывая книгу, я с удивлением заметил на 82-й странице стихотворение «Лирические строки», которого я не писал. Естественно, я обратился к Виктору. – Это мой подарок тебе! – сказал он, хитро поглядывая на меня и улыбаясь. – Когда-нибудь ты помянешь меня за него добрым словом. Я был озадачен, но продолжать разговор не стал. Под стихотворением стояла дата его написания – 2003 год. Через десять лет в переданной мне книжечке «Тайны шифров осенних» среди других десяти расшифрованных поэтом стихотворений я прочел то, напечатанное в 2004 году в моем сборнике, стихотворение Виктора, где крупно, красными буквами была выведена расшифровка сказанного им обо мне десять лет назад. Словно родное свое дитя оставил он среди детей моих, чтобы в свой срок оно передало мне его слова: «М. Каменецкий, поэт настоящий и звонкий»… И вот уже в который раз поминаю я добрым словом друга своего, Поэта Божьей милостью, обойденного и широкой известностью, и добрым словом в глухую пору перестроечного безвременья, на которую пришлась зрелость его самобытного поэтиBT ческого таланта.

КНИЖКИ-САМОДЕЛКИ ЯВЛЯЮТСЯ НЕ ТОЛЬКО СВИДЕТЕЛЬСТВОМ ШИРОТЫ И РАЗНОСТОРОННОСТИ ПОЭТИЧЕСКИХ ИНТЕРЕСОВ ВИКТОРА ПАНКРАТОВА, НО И ОБРАЗЦАМИ ТОНКОГО ВКУСА ПАНКРАТОВАХУДОЖНИКА, ВЛЮБЛЕННОГО В ЭКСЛИБРИСЫ И УКРАСИВШЕГО ИМИ ВО МНОЖЕСТВЕ ВСЕ СВОИ КОМПЬЮТЕРНЫЕ ИЗДАНИЯ.

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО

Bondage Fairies – одна из групп, относящихся к современному поколению панкрока, выступила недавно в Воронеже, в клубе «Сто ручьев».

ведский коллектив играет, по их собственному определению, electropunk oldschool – электропанк старой школы. Саму «старую школу» электропанка мало кто сейчас помнит. Наиболее яркие ее представители – немецкая группа DAF (Deutsch-Amerikanische Freundschaft), соединившая в начале 1980-х основные черты панк-рока и компьютерной музыки типа легендарных Kraftwerk. Шведы оказались еще радикальнее. Их восьмибитные компьютерные звуки взяты из известной старой игры «Марио», а сами песни – некий синтез старого доброго панк-рока с электропопом опять же а-ля 1980-е. Все новое – хорошо забытое старое, а история, равно как и музыка, развивается по спирали. Когда мы шли на концерт в «Сто Ручьев», были уверены, что, во-первых, людей будет немного, а во-вторых – публика будет примерно нашего возраста, ну, плюс-минус лет десять. Группа Bondage Fairies явно не относится к первому эшелону, а первым воронежским поклонникам панк-рока сейчас в основном лет 35 – 50. Как оказалось, мы ошиблись. И весьма были этому рады. Зал был набит битком, песни шведских музыкантов очень многие хорошо знали, а возраст основной массы зрителей не превышал 25 лет. Да, конечно, личностей с разноцветными гребнями на голове среди публики не было видно. Зато, когда буквально после первых 20 минут наиболее ярые поклонники группы начали танцевать пого (классический панк-танец, заключающийся в том, что тан-

BONDAGE FAIRIES: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ПОКОЛЕНИЙ

АЛЕКСАНДР «ДОКТОР СЭНДИ» МАРОЧКИН

Виктор БЕККЕР

цующие прыгают вверх-вниз, попутно отталкиваясь друг от друга), стало ясно: песня группы The Exploited «Punks not dead» («Панк не умер») актуальна до сих пор.

ОПРОВЕРГАЯ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ МИФ ОБ АГРЕССИВНОСТИ И ДЕСТРУКТИВНОСТИ ПАНК-РОКА, ШВЕДСКАЯ ГРУППА ОСТАВИЛА ПОСЛЕ СЕБЯ ТОЛЬКО ПОЗИТИВНЫЕ ЭМОЦИИ. НИКАКИХ КОНФЛИКТОВ ПОСЛЕ КОНЦЕРТА, НИКАКИХ ВАЛЯЮЩИХСЯ ПЬЯНЫХ ТЕЛ.

Сами музыканты на сцене представляли собой довольно забавное зрелище. Все они были в закрывающих лицо шлемах – то ли космонавтов, то ли мотоциклистов. Учитывая, что кондиционер в зале работал очень плохо, нам даже стало их жалко – видно было, что пот с лица стекал на футболки ручьями. Однако профи есть профи. Программу свою они отыграли без единой «лажи», а после того, как их вызвали на бис, спели еще четыре песни. Помимо вещей из последнего альбома группы, Bondage Fairies спели и свои старые хиты, такие как He-Man, Levenos Supremus, Miss Volkova (песня посвящена солистке группы «Тату» Юлии Волковой) и Disco Fever. Последняя песня весьма живо напомнила знаменитый хит Дэвида Боуи

Space Oddity. Мы решили проверить свое предположение и после концерта побеседовали с барабанщиком группы, творческий псевдоним которого – Drummerboy (что в переводе и есть «мальчик-барабанщик»). Он усмехнулся и подтвердил, что песню сочинил один из лидеров группы – Алекс, который действительно любит Дэвида Боуи: «Так что все может быть». Опровергая в очередной раз миф об агрессивности и деструктивности панк-рока, шведская группа оставила после себя только позитивные эмоции. Никаких конфликтов после концерта, никаких валяющихся пьяных тел. Зрители разошлись в приподнятом настроении. А музыканты, судя по их словам, тоже остались довольны приемом воронежской BT публики. № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО В 1975 – 1977 годах на британскую музыкальную сцену прорвались целые толпы молодых, до того неизвестных исполнителей. И уже к 1978 году стало ясно, что рокмузыка прежней оставаться никак не может. От синтеза панка с другими музыкальными направлениями родилась масса новых стилей, большинство которых существует до сих пор наряду с классическим панк-роком, пережившим уже несколько периодов возрождения.

ПАНК-РОК Для многих воронежцев это понятие связано с группой «Сектор Газа», тексты которого зачастую были эпатажными и изобиловали ругательствами. Поспешим огорчить поклонников группы: в музыкальном отношении никакого отношения к панку они не имели. Ну, почти никакого, за исключением двух-трех песен. Ведь матерщина и агрессия – вовсе не обязательные атрибуты панк-рока. Главное дело в музыке… Официально панк появился в середине 70-х годов прошлого века в Великобритании. Именно с британской группой Sex Pistols большинство связывает появление этого жанра музыки. Однако корни его, как обычно и бывает, находятся значительно глубже – в конце 1950-х – начале 1960-х годов, когда в США появились первые «гаражные» группы (репетировали в гаражах) с нарочито «грязным» звучанием, короткими песнями и агрессивным вокалом. Даже в репертуа-

теблишменту того времени. Отсюда и нарочитая агрессия, левацкие лозунги, вызывающие страх у добропорядочных обывателей одежда и поведение и т. д. Стало модно делать вид, что не умеешь играть. На самом деле выпускники обычных британских школ умеют играть на каком-либо

«Сектор газа».

SEX PISTOLS, ПО СУТИ, БЫЛ ИСКУССТВЕННЫМ ПРОЕКТОМ, СОЗДАННЫМ ПРОДЮСЕРОМ МАЛЬКОЛЬМОМ МАКЛАРЕНОМ, ЧУТКО УЛОВИВШИМ ТЕНДЕНЦИИ, НОСИВШИЕСЯ В ВОЗДУХЕ ВЕЛИКОБРИТАНИИ СЕРЕДИНЫ 1970-Х.

«Sex Pistols».

рах многих известных групп 1960-х были песни, записанные в этом звучании. Например, песня Kinks «You Really Got Me» или The Beatles – «Helter Skelter». Но в конце 1960-х в Нью-Йорке появилась целая плеяда групп и музыкантов, игравших практически современный панк-рок – The Velvet Underground, Iggy Pop и группа The Stooges (Игги Попа часто называют «дедушкой панк-рока»), New York Dolls, Patti Smith (а она получила почетное звание «бабушки панкрока») и другие. Sex Pistols, по сути, был искусственным проектом, созданным продюсером Малькольмом Маклареном, чутко уловившмм тенденции, носившиеся в воздухе Великобритании середины 1970-х. Затянувшийся экономический кризис (конец ему положила только Маргарет Тэтчер, ставшая премьер-министром в 1979 году) привел к массовой безработице среди молодежи. Зажравшиеся рок-звезды, ударившись в снобизм, начали играть сложную концептуальную музыку, с длинными композициями, сольными партиями по 20 минут и нравоучительными текстами, чем отталкивали от себя подростков из рабочих районов. Билеты на их концерты стали настолько дорогими, что обычный молодой человек уже не мог их купить. Стоимость аппаратуры и инструментов стала сравнима с ценой самолетов, на которых эти группы летали в свои туры. Поэтому неслучайно в период становления английского панк-рока такой популярностью пользовались футболки с надписью «Я ненавижу Пинк Флойд». Такая ситуация не могла не привести к переменам, которые выразились в «упрощении», «ускорении» и «загрязнении» музыки. По сути, панк-рок стал неким вызовом британскому исВоронежскiй Телеграфъ // № 166

Iggy Pop.

Дэвид Боуи.

музыкальном инструменте, это входит в обязательную школьную программу. Те же Sex Pistols до того, как Малькольм Макларен их собрал, несколько лет играли ритм-энд-блюз, и вполне профессионально. Но имидж надо было соблюдать. Отсюда возник миф о непрофессионализме панк-групп. В этот миф, к слову, впоследствии искренне поверили многие русские панк-группы, которые думали, что уметь хорошо играть совсем необязательно. 23

ИСТОРИЯ ТЕАТРА

ТЕАТР ВСЕХ ВОЗРАСТОВ 25 ДЕКАБРЯ ПОЛУВЕКОВОЙ ЮБИЛЕЙ ОТМЕТИТ ВОРОНЕЖСКИЙ ТЕАТР ЮНОГО ЗРИТЕЛЯ Продолжение. Начало в № 163, 164, 165. Павел ЛЕПЕНДИН

ВЕЯНИЯ ВРЕМЕНИ В заключительный сезон (1985 – 1986) своего пребывания на посту главного режиссера ТЮЗа Михаил Логвинов поставил несколько спектаклей. Самым ярким из них стала инсценировка повести Федора Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Михаила Васильевича в первую очередь привлекала возможность дать актерам прекрасный материал для самовыражения на сцене. На роль Фомы Опискина были назначены два ведущих актера театра – Анатолий Абдулаев и Александр Тарасенко. Причем, по словам Виктора Копосова, такое предложение исходило от них самих. Естественно, у каждого исполнителя получились не похожие друг на друга образы: со своей трактовкой, внутренним мироощущением, отношением к герою, в котором «столько всего понамешано». Тем самым театр дал возможность публике поразному взглянуть на этого персонажа. Зиновий Анчиполовский пишет: «А. Абдулаев создает скорее сатирический образ… Опискин – своеобразный художник притворства. Он действует по наитию… А. Тарасенко по-иному истолковал и подал своего героя. Этот убежден в своей исключительности. Поэтому всегда серьезен, значителен, порой даже печален. Он стремится быть понятым, быть убедительным для всех. Свою власть воспринимает не иначе, как данное ему свыше право исправлять людей…». Наряду с этими актерами ярко проявить себя смогли А. Введенская, В. Блинов, Ю. Грецов, Ю. Овчинников, Г. Глинкина, А. Мынто, В. Копосов, Р. Папиев и другие исполнители. Позже Логвинов поставил спектакль «Факультатив, или Декабристы 10 «А» Ю. Рыжова и С. Громова. А затем… Тут стоит отвлечься от хронологии повествования и обратить внимание на ту ситуацию, которая царила в горбачевскую эпоху в 24

театре. Михаил Васильевич отличался достаточно мягким характером. Он позволял актерам вести себя весьма демократично не только в диалогах на сборе труппы и худсоветах, но и во время работы над спектаклями. Практически каждому позволялось высказывать свое мнение. Почувствовав веяния времени, кое-кто стал вести себя излишне либерально не только в работе, но и в быту. Парт-организация, которая тогда еще действовала, начала указывать Логвинову на то, что не ведется воспитательная работа с коллективом, не проводятся политинформации, не читаются лекции по поводу активного строительства коммунизма советской властью и так далее. Некоторые актеры, читавшие газеты, слушавшие радио и смотревшие телевизор, начали колебаться: а верным ли путем идет театр? «Последним спектаклем того периода для Логвинова стала постановка с символическим названием «Роковая ошибка» по пьесе Михаила Рощина, – вспоминает Виктор Копосов. – Можно не верить в мистику, но название каким-то образом наложилось на общую ситуацию. Спектакль вышел неудачным, совсем немного прошел у нас. И в это время у ряда артистов театра зародилась мысль: надо что-то менять. Никакого заговора внутри коллектива не было. Просто люди думали: «Раз в стране перемены, значит, и у нас они должны быть». В результате 30 июня 1986 года прошло собрание коллектива, на котором Михаил Логвинов услышал в свой адрес много нелестных слов. В итоге после оскорбительного для режиссера голосования он ушел из театра.

НА ИЗЛОМЕ ЭПОХ Спустя годы, пережив ту обиду, Михаил Васильевич еще раз вернулся в ТЮЗ в качестве приглашенного режиссера. Произошло это в 2001 году, когда он поставил здесь «Синюю птицу» Мориса Метерлинка. Оформляла его жена режиссера Нина Гапонова. «То, как работала тогда Нина Ивановна, я вспоминаю с особым уважением и преклонением перед ней, – говорит Виктор Васильевич. – Опасаясь,

женой, актрисой ТЮЗа Натальей, был убит в Воронеже. На роль назначили некогда блиставшего на сцене Кольцовского театра заслуженного артиста РСФСР Юрия Платонова, который незадолго до этого был принят в ТЮЗ. Для Юрия Андреевича эта работа стала лебединой песней. Вскоре он заболел, затем ему ампутировали ногу, и свою жизнь, завершившуюся в этом году, он доживал в геронтологическом центре на улице Чапаева. Вскоре и сам режиссер тяжело заболел. Сегодня он прикован к постели.

Михаил Логвинов.

что наши художники не успеют к премьере оформить декорации, она с утра приходила в театр, в Малом зале расстилала ткани и расписывала их сама. Не потому, что ее кто-то просил, просто настолько трепетно она относится к своей профессии. Ценности пребывания Нины Гапоновой в нашем театре сложно найти адекватный эквивалент. Пример ее подхода к своему делу, думаю, еще долго будет являться примером для подражания». «Синяя птица» получилась спектаклем достаточно ярким, но с недолгой сценической судьбой. Постановку изначально преследовали роковые события. Роль Хлеба в ней должен был исполнять актер Александр Муравлев. Однако в ночь с 15 на 16 июня 2001 года он вместе с

«Село Степанчиково и его обитатели». В роли Коровкина – Юрий Грецов.

САМЫМ ЯРКИМ ИЗ СПЕКТАКЛЕЙ СТАЛА ИНСЦЕНИРОВКА ПОВЕСТИ ФЕДОРА ДОСТОЕВСКОГО «СЕЛО СТЕПАНЧИКОВО И ЕГО ОБИТАТЕЛИ». МНОГИЕ ПОСТАНОВЩИКИ В ТЕ ГОДЫ ИСПЫТЫВАЛИ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ СТРАХ ПЕРЕД ЭТИМ ПРОИЗВЕДЕНИЕМ, ОТЛИЧАЮЩИМСЯ ГЛУБИНОЙ АНАЛИЗА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ХАРАКТЕРОВ, ОСОБЫМ АВТОРСКИМ ЯЗЫКОМ.

№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ИСТОРИЯ ТЕАТРА Однако вернемся в 1986 год. После ухода Логвинова на протяжении двух лет в театре не было лидера, не было главного режиссера. Ситуация в ТЮЗе во многом выглядела неопределенной. Так называемая режиссерская коллегия, в итоге не оправдавшая себя, старалась найти выход из положения. Весь груз ответственности, который до того несли на себе Наравцевич, Бугров, Логвинов, фактически взяли на себя актеры, в разные годы практиковавшиеся в режиссуре. Посмотрим на репертуар тех лет. Всего было выпущено 11 спектаклей. «Многие из них изначально были не приспособлены к дальнейшему существованию, – сетует Копосов. – Если взять прокат этих постановок, то это просто слезы. Спектакли не окупались, затраты на постановки не покрывались зрительским интересом и спросом на них. Потому как с художественной точки зрения они оставляли желать лучшего». В большинстве своем неубедительными называли актерские опыты в режиссуре местные театральные критики. Из названий той поры можно выделить «Пакет» Леонида Пантелеева и «Незнакомку» Юрия Клепикова в постановке Александра Латушко, «Антигону» Жана

Ануя, поставленную на малой сцене Анатолием Абдулаевым (к сожалению, по непонятным причинам спектакль просуществовал недолго), «Судьбу профессора Доуэля» по мотивам романа Александра Беляева, режиссером которой выступил Александр Тарасенко. «По большей части все остальные спектакли были однодневками», – резюмирует Виктор Васильевич. И это при том, что все цеха театра работали с полной самоотдачей над каждым новым произведением. Художникамипостановщиками в эти годы выступали Александр Лисянский, Эмиль Капелюш, Михаил Викторов. Музыкальным оформлением занимался Роман Якуб, живущий теперь в США. «Трудно сказать, в какие бы кусты завела театр эта коллегия, если бы она продолжала существовать дальше, – говорит Копосов. – Было много различных режиссерских концепций, взглядов на театральное искусство, но единой линии дальнейшего развития не существовало. Фактически никто ни за что не отвечал». Вот тогда у доживавшей свои последние дни парторганизации и родилась идея найти и пригласить нового главного режиссера.

НАДО ЖИТЬ ПО-НОВОМУ Была создана группа, куда входили и представители управления культуры, которая отправилась в Иркутск смотреть спектакли молодого, но уже известного по своим работам режиссера Михаила Бычкова. В итоге он получил приглашение возглавить Воронежский ТЮЗ. В нашем городе этого режиссера никто не знал. И, как писал Анчиполовский: «М. Бычков был «непростительно» молод для нынешнего своего положения – тридцать ему исполнилось только в Воронеже». Но с появлением Михаила Владимировича труппа театра, пребывавшая некоторое время на перепутье, надеялась, что произойдет очередной взлет в творческом плане. Так оно и случилось в скором времени, однако первоначально к появлению Бычкова отнеслись настороженно. Он был первым главным режиссером в ТЮЗе, который привез в сложившийся уже коллектив своих артистов. Вместе с ним в Воронеже оказались Олег Мокшанов, Татьяна Кутихина, Камиль Тукаев, Александр Калабухов, Наталья Когут, а также художник Юрий Гальперин. Каждый из них в дальнейшем оставил яркий след в истории театральной культуры города. Что касается местных артистов, то им вначале пришлось пережить ряд неприятных мгновений. «По законам физиологии, когда в биологический организм вторгается иная суб-

Михаил Бычков.

«Село Степанчиково и его обитатели». Режиссер – Михаил Логвинов.

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

БЫЛА СОЗДАНА ГРУППА, КОТОРАЯ ОТПРАВИЛАСЬ В ИРКУТСК СМОТРЕТЬ СПЕКТАКЛИ МОЛОДОГО, НО УЖЕ ИЗВЕСТНОГО ПО СВОИМ РАБОТАМ РЕЖИССЕРА МИХАИЛА БЫЧКОВА. В ИТОГЕ ОН ПОЛУЧИЛ ПРИГЛАШЕНИЕ ВОЗГЛАВИТЬ ВОРОНЕЖСКИЙ ТЮЗ.

станция из другой системы, невольно начинается отторжение, – говорит Виктор Копосов. – К тому же Михаил Владимирович, оказавшись в коллективе, которому было уже 25 лет, решил устроить всей труппе экзамен. Каждый актер должен был приготовить стихи, басню, прозаический отрывок. Такая проверка на профпригодность – начиная с заслуженных и заканчивая только что пришедшими в театр молодыми артистами. Это было своеобразной бомбой. Некоторые возмущались тем, что, проработав столько лет на сцене, должны заново сдавать экзамены. А другие понимали, что иной возможности познакомиться с труппой, ее творческим потенциалом нет, поскольку до этого Михаил Владимирович не видел наших спектаклей. Такой метод был достаточно болезненным для многих. Но, по-моему, никого из актеров Бычков тогда не уволил». Новый режиссер понимал, что поддержку коллектива, признание публики и критиков можно завоевать только после того, как появятся новые спектакли в его постановке. И первый блин не вышел комом. Зиновий Анчиполовский так вспоминает о той истории: «Конечно, он (Михаил Бычков. – П. Л.) давно уже решил, что именно будет ставить. «Над пропастью во ржи» Сэлинджера – культовая книга молодежи 50 – 60-х годов – и тогда, в 88-м, казалась ему невероятно важной и рождала целый рой мыслей. Он постарался воплотить их в своей инсценировке, отразившей его понимание не только этой повести, но и всего творчества писателя, насколько оно было ему известно». Многих тогда удивил выбор исполнителя на роль главного героя – Холдена Колфилда. Бычков остановил свой взгляд на Владимире Стрекове, выпускнике работавшей в ТЮЗе при Логвинове театральной студии. Актером он не стал, однако не хотел расставаться с театром и остался работать там пожарным. Судя по всему, Владимир рассчитывал на счастливый случай. И он к нему пришел в лице Михаила Бычкова. Мне довелось видеть этот спектакль, где многое держалось именно на Стрекове, на его внимании к советам режиссера, на личном восприяBT тии своего героя. Продолжение следует. 25

В ОБЪЕКТИВЕ ИСТОРИИ

РЕЧНАЯ ПРОСТОТА Павел ПОПОВ

ак и многие другие русские города, Воронеж начинал застраиваться от реки: она и ее прибрежные родники долгое время были единственными источниками питьевой воды. Тем не менее на правом берегу веками не было приличных набережных, а порой даже элементарного проезда. Об этом нам напоминает типичная и милая картина городской окраины, запечатленная на открытке начала XX века. Вы видите берег в районе современной набережной Массалитинова: небольшие деревянные домики и дворовые заборы подступают к самой реке, пройти по берегу можно только по узкой тропинке – несмотря даже на то, что на воде стоит лодочная пристань. Молодежь катается на лодках: очевидно, фотограф специально попросил гребцов подплыть «в кадр»…

боловством и охотой на уток, а еще обязательно сдавали свои примитивные комнатушки низшим по рангу горожанам – рабочим, ремесленникам, не имевшим никакого собственного жилья. И те часто ютились в сырых подвалах. Вблизи Девичьего монастыря квартировали многие рабочие железнодорожных мастерских. Еще в дореволюционные времена реку сильно загрязняли навозом и стоками нечистот. «На реку стали смотреть как на помойную яму», – заявлял гласный городской думы Веселовский. Всякий жаловался на отсутствие удобных спусков к реке. В 1872 году горожане послали губер-

КАК НИ УДИВИТЕЛЬНО, МЕСТАМИ ЕЩЕ УЦЕЛЕЛИ РАРИТЕТЫ СТАРИНЫ – ЕДИНИЧНЫЕ ДОМИКИ ИЗ ЗАСТРОЙКИ XIX – НАЧАЛА XX ВЕКА.

Когда-то в древности эта береговая полоса была покрыта «черным» дубовым лесом. Но сто лет назад не осталось ни леса, ни воспоминаний о нем. Вероятно, дубы рубили, когда сооружали городскую деревянную крепость, а потом и великий петровский флот. При Петре I на свободный холм перенесли Покровский Девичий монастырь. Рядом стали появляться новые улицы и переулки. Впоследствии, в XVIII столетии, монастырь обрастал капитальными кирпичными сооружениями. В 1788 – 1803 годах был возведен, а в 1872-м реконструирован Преображенский храм, маковка которого проглядывает на открытке. В XIX веке район оставался оживленным, из реки попрежнему брали воду, около нее сооружали бани, складывали лес, пригонявшийся на плотах. Строили и новые жилые дома. Приречные, прибрежные жители – особая прослойка горожан в старом Воронеже. Аромат реки и любимые занятия: лодки, удочки и охотничьи ружья – все это передавалось по наследству, было у них в крови. Никто не согласился бы поменять все неудобства жизни – сырость, постоянное затопление дворов весенними разливами – на переселение в престижный район. Небогатые домовладельцы часто жили ры26

ВИТАЛИЙ ГРАСС

ВЕКА XVIII И XIX

СТО ЛЕТ ПРОШЛО. КАЗАЛОСЬ БЫ, КАРТИНА РАДИКАЛЬНО ИЗМЕНИЛАСЬ. НЕТ МОНАСТЫРСКОГО ХРАМА, УТРАЧЕННОГО В ВЕЛИКУЮ ОТЕЧЕСТВЕННУЮ ВОЙНУ, ЗАТО НА БУГРАХ БЕСПОРЯДОЧНО ТОРЧАТ НОВЫЕ ВЫСОТКИ. НЕ ТРОПИНКА – А НАБЕРЕЖНАЯ, НЕ РЕКА – А «МОРЕ»…

натору коллективную жалобу: «Нужно приобрести большой навык, чтобы с ведрами воды и тяжелыми узлами выполосканного на реке белья взобраться на гору по крутым глинистым тропинкам, скользким при малейшем ненастье, не говоря уж о гололедице, при которой бывают весьма нередки случаи ушибов и вывихов…».

ВЕКА XX И XXI Однако спуски начали мостить булыжником лишь в 1920-е годы. И только на рубеже 1960-х и 1970-х годов городские власти приступили к прокладке в этом районе настоящей набережной – в связи с грядущим превращением реки в воронежское «море». Когда в 1972 году на необъятной пойме разлилось водохранилище, еще сохранялось старое

название улицы – Берег реки. Однако вместо привычного малообустроенного побережья власти сразу начали создавать парковую зону: устроили не только асфальтовую автодорогу, но и бульварную полосу с гранитно-металлическими парапетами. В 1980 году Берег реки переименовали в улицу Массалитинова в честь известного воронежского композитора и руководителя народного хора, а в 1981-м вся набережная между Северным и Чернавским мостами стала называться набережной Массалитинова. Многие воронежцы были очевидцами того, как на рубеже XX и XXI столетий набережная Массалитинова пришла в полный упадок: дорога обернулась непроезжими ямами, а металлические парапеты кто-то умудрился разворовать на всем протяжении ограды. Сто лет прошло. Казалось бы, картина радикально изменилась. Нет монастырского храма, утраченного в Великую Отечественную войну, зато на буграх беспорядочно торчат новые высотки. Не тропинка – а набережная, не река – а «море»… И все же можно найти сходства в прибрежном быте. Опять дома и заборы плотно придавили берег (только теперь это коттеджи: кто-то, очевидно, желал жить в шикарном уюте, но после строительства автострады оказался в нескольких метрах от проезжей части). Как и в старой грязной реке, опасно купаться в застойном водохранилище… И, как ни удивительно, местами еще уцелели раритеты старины – единичные домики из застройки BT XIX – начала XX веков. № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

ЗДРАВСТВУЙ, СТАРЫЙ ДОМ В этой рубрике мы продолжаем рассказ о кинотеатре, знакомом всем. Не все знают подробности его советской истории…

Павел ПОПОВ

ПОЧЕМУ «СПАРТАК»?

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

«брендовая» музыкальная комедия Александрова «Веселые ребята» (1934) с Леонидом Утесовым и Любовью Орловой. Все это тоже «Спартак»! По данным 1932 года, «Спартак» лидировал в городе по кассовым сборам — 6, 27 млн рублей — и, следовательно, по числу посещений тоже. И штат кинотеатра был самым большим: 57 служащих и 13 рабочих (кстати, сейчас в «Спартаке» трудятся 380 человек!).

Старожилам особенно запомнилось знаменитое длинное фойе-коридор — ведь в нем перед началом сеансов играли симфонический оркестр и легендарный, первый в городе, джаз-оркестр, организованный Зямой Виницким. Вообще «Спартак» был большим выдумщиком. Если, скажем, шла картина «Раскинулось море широко», то «ампирный» вход в кинотеатр оформляли во флотском духе — над дверями укрепляли «нос» и мачту корабля, фойе пре-

СТАРОЖИЛАМ ОСОБЕННО ЗАПОМНИЛОСЬ ЗНАМЕНИТОЕ ДЛИННОЕ ФОЙЕ-КОРИДОР — ВЕДЬ В НЕМ ПЕРЕД НАЧАЛОМ СЕАНСОВ ИГРАЛИ СИМФОНИЧЕСКИЙ ОРКЕСТР И ЛЕГЕНДАРНЫЙ, ПЕРВЫЙ В ГОРОДЕ, ДЖАЗ-ОРКЕСТР, ОРГАНИЗОВАННЫЙ ЗЯМОЙ ВИНИЦКИМ.

Вход в кинотеатр «Спартак». Середина ХХ века. Дмитрий Дмитриевич Шостакович.

Евгений Соломонович Виницкий. ображали под стать корабельным внутренностям. Кассиров, билетеров и даже музыкантов оркестра переодевали в морскую форму, и Зяма в капитанском одеянии взмахивал смычком своей первой скрипки…

ЛИЧНОСТИ ЛИЧНОСТЬ ДМИТРИЯ ШОСТАКОВИЧА ПОРАЗИТЕЛЬНА УЖЕ ТЕМ, ЧТО ВСЕГО В 27 ЛЕТ, ВО ВРЕМЯ ЕГО ПЕРВОГО ПРИЕЗДА В ВОРОНЕЖ, ГАЗЕТЫ НАЗВАЛИ ЭТОГО ГОСТЯ ИЗ ЛЕНИНГРАДА «ВЫДАЮЩИМСЯ КОМПОЗИТОРОМ».

История отсеяла из множества имен, связанных с довоенным «Спартаком», два самых громких. Одно воронежское — Зяма Виницкий, другое всесоюзное — Дмитрий Шостакович. Соломон, он же Евгений Соломонович Виницкий (1903 — 1986), которого весь город знал исключительно под залихватским псевдонимом Зяма, родился и всю жизнь прожил в Воронеже. В 14 лет, в каверзном 1917

году, он дебютировал в «Ампире» как тапер — озвучивал немое кино. Учился на медицинском факультете ВГУ, но затем в 1926-м окончил Воронежский музыкальный техникум. С 1928го скрипач-виртуоз руководил в «Спартаке» оркестром. В 1935-м появился модный джаз-оркестр. Об одном из его публичных выступлений — в Международный юношеский день, 1 августа 1936 года — вспоминает старожил Анатолий Косюков: «По проспекту Революции <…> двигается необычайная процессия. Впереди в живописном одеянии, с бараньей шкурой через плечо идет веселый пастух с бичом. Сзади идут 22 молодцаджазиста <…> За ними — хор из 60 юношей и девушек». Именно в таком исполнении звучали на проспекте песни из фильма «Веселые ребята». Тысячи людей, стоя на тротуарах и трибунах, подпевали хору! Затем по главной улице на глазах у изумленной публики промчалась тачанка, на которой восседали народные герои Чапаев и Петька. Все «живые картины» из популярных кинофильмов были поставлены по сценарию Виницкого, а роль Чапаева исполнил директор кинотеатра «Спартак» Борис Сафонов! А личность Дмитрия Дмитриевича Шостаковича (1906 — 1975) поразительна уже тем, что всего в 27 лет, во время его первого приезда в Воронеж, газеты назвали этого гостя из Ленинграда «выдающимся композитором». 20 декабря 1933 года Союз советских композиторов устроил в нашем городе второй концерт из цикла современной музыки. Где провести его? «Конечно же, в «Спартаке», — сразу решили все. Первое отделение открыл московский композитор Шебалин со своей увертюрой «Ленин», а второй целиком отдали Шостаковичу: звучал «Фортепианный концерт» с участием самого автора и сюита из балета «Болт». Дирижировал ленинградец Гаук, верный соратник Шостаковича. Но воронежцы знали и любили «Спартак» прежде всего из-за BT киносеансов…

Потому что «спартаковская» тема была очень популярной в послереволюционной России. Повсеместно почитали спартаковцев — германских революционеров, членов организации «Спартак» (позже «Союз Спартака»). А те назвали себя в честь Спартака — вождя крупнейшего восстания рабов в Италии, случившегося в I веке до н. э. В наши дни, конечно, уже никто не вкладывает в имя кинотеатра политический смысл. «Спартак» — прежде всего звучит мощно, гордо, как и подобает крупному кинотеатру и его современной пышной архитектуре. Краеведы до сих пор не нашли точной даты переименования кинотеатра «Ампир» в «Спартак». Видимо, смена названий произошла вскоре после окончания в Воронеже событий Гражданской войны. Именно тогда многое переделывали на новый лад. В августе 1919 года, перед приходом в город белых войск, это был еще «Ампир», и 25 августа, в День союза театральных и кинематографических служащих, здесь показали художественную картину «Порваны дивные струны любви» с участием «короля экрана» Владимира Максимова. А в справочник 1924 года кинотеатр вошел уже под современным названием; его отличительными достоинствами считались не только хороший зал, но и фойе, оркестр, буфет. Сеансы начинались каждый день в семь вечера, за исключением послепраздничных дней. Временно заведовал театром киноработник Горланов. В начале 1930-х годов в «Спартак» на смену немому кино пришло звуковое. А вместе с ним началось триумфальное шествие кинолент соцреализма. Среди них и знаменитые фильмы революционной тематики, такие как «Чапаев» (1934) режиссеров Васильевых, с исполнителем заглавной роли Борисом Бабочкиным, или

САМЫЙ ЛЮБИМЫЙ КИНОТЕАТР

ТАЙНЫ ДАЛЬНИХ БЕРЕГОВ

конце сентября в Воронеже прошел концерт кельтской музыки: играли москвичи Сергей Романенков (волынки), Ольга Пацук (кельтская арфа) и воронежец Сергей Кузьмин (бойран). На поверхностный взгляд, культура кельтов сегодня в России популярнее славянской. По мнению Сергея Романенкова, сейчас идет вторая волна интереса, а понастоящему кельтами в стране болели в середине 1990-х, когда эта музыка пришла в Россию. Вместе с московскими музыкантами мы попытались приоткрыть завесу загадочности кельтской музыки.

– Кельтская музыка безошибочно узнается с первых нот. Что же ее отличает от другой народной музыки? Ольга Пацук: Ритм и гармония определяются и без особой подготовки. При этом многое зависит от аранжировок. Например, из наследия великого слепого арфиста-композитора О’Каролана сохранились только мелодии. И если О’Каролана аранжируют классические арфисты, это слышно.

АРФА – ОЧЕНЬ ДРУЖЕЛЮБНЫЙ НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ ОСВОЕНИЯ ИНСТРУМЕНТ. ЧТОБЫ СЫГРАТЬ ЧТО-ТО ВРАЗУМИТЕЛЬНОЕ НА СКРИПКЕ, НАДО ДОЛГО ЗАНИМАТЬСЯ, А НА АРФЕ СТРУНУ ДЕРНУЛ – УЖЕ ЧИСТЫЙ И КРАСИВЫЙ ЗВУК. – Вместе с тем кельтская музыка включает в себя музыку Ирландии, Шотландии, Бретани. Сергей Романенков: Да, каждый регион имеет свои стилистические особенности, и мы стараемся научить слушателя их различать. Причем музыка отличается не только по странам – неодинаковы, например, традиции горной и равнинной Шотландии. Последняя даже в самой Шотландии практически забыта, и ее жители толком не могут объяснить, почему. На равнине была популярна smallpipes – малая шотландская волынка. До сих пор бытует мнение, что это такой тренировочный инструмент для тех, кто играет на большой шотландской волынке. А это не так – на smallpipes играли фолк-барочную музыку, которая весьма и весьма интересна. 28

ОБЫКНОВЕННОЕ ВОЛШЕБСТВО

АЛЕКСАНДР ПРЫТКОВ

Александр ПРЫТКОВ

– Пишут ли для волынки и арфы современную музыку? О.П.: У арфы очень большие возможности: на ней можно играть джаз, блюз, современную музыку. Например, аргентинский арфист Ати пишет для кельтской арфы вальсы, аранжирует танго, совмещает разные музыкальные традиции. С.Р.: Современной музыки много, причем кто-то пишет в традиционном ключе – те же джиги и рилы, а кто-то занимается новаторством. Для меня и забытое старое – это новое. На концерте я играл вещи, которые в мире знают, может быть, человек 50. Эти композиции можно назвать современными и новаторскими, так как они практически неизвестны. – Кельтская музыка весьма популярна среди слушателей. А популярна ли она у музыкантов? Много ли людей играют на волынках и арфах? С.Р.: Волынщиков сейчас довольно много, в Москве и СанктПетербурге есть целые оркестры волынщиков и барабанщиков, но там используют большую шотландскую волынку, то есть не представлено всей возможной музыки. Кроме того, чтобы играть на волынке, нужно любить этот инструмент, нужны большая усидчивость и внимательность. И таких усидчивых становится все больше. О.П.: В Европе и Америке арфа где-то даже может соперничать

по популярности с гитарой. Причем в Шотландии более половины обучающихся – дамы за 60. Арфа – очень дружелюбный на начальном этапе освоения инструмент. Чтобы сыграть что-то вразумительное на скрипке, надо долго заниматься, а на арфе струну дернул – уже чистый и красивый звук. Но любители далеко не заходят. Я руковожу московской школой кельтской арфы, учеников достаточно много, в том числе из регионов. Но возникает проблема: иногда в отдаленных городах нет даже классических арфистов, которые могли бы показать основы игры. И я поражаюсь: что должно случиться с человеком, чтобы он во взрослом возрасте – а не когда мама за ручку привела – вдруг захотел играть на арфе? Но приходят и играют. – Все пытаюсь понять, чем кельтская музыка так привлекает нас, что объединяет, условно говоря, кельтов и славян (естественно, кроме того, что русские и ирландцы любят выпить). Может, вы объясните? С.Р.: Есть моменты, которые цепляют наши русские души, но что это – не знаю. Волынка меня поразила звуком и внешним видом, но, честно скажу, не знаю, почему я стал на ней играть. О.П.: Да, что-то общее у нас в душе есть. У арфы к тому же имидж «волшебного» инструмента. В кельтской культуре барды были очень почитаемы – на-

равне с королями, а то и выше. И со стороны игра на арфе выглядит так, будто фея опустилась на сцену и исполняет чудесную музыку. Ко мне часто приходят «эльфийские» девочки, которые пытаются научиться играть, и, когда понимают, что это сложная работа, они также незаметно испаряются. – А почему вы выбрали кельтскую арфу? О.П.: Я училась играть на классической арфе. Когда услышала кельтскую, поняла: вот этого-то мне и не хватало. Чем же так привлекает кельтская музыка – вопрос скорее для углубленного культурологического исследования. Но, если принять за гипотезу волшебство этой музыки, задача упростится. Так уж получилось, что мы в век высоких технологий постоянно ищем иррациональное и чудесное в самых разных формах – ведь неслучайно так популярна «Битва экстрасенсов». Музыка же в силу своих особенностей (любой композитор отчасти уже волшебник) наиболее близка к осязанию тайны, а кельтская музыка с ее флером загадочности – предельBT но близка.

№ 166 // Воронежскiй Телеграфъ

РОДИЛИСЬ В ОКТЯБРЕ

о последнего дня жизни эта чудесВЛАДИМИР ная женщина и актриса излучала необыкновенный оптимизм. Добрым БУГРОВ словом, заразительным смехом (16.10.1938 – могла поддержать и вызвать позитивные эмоции у любого, кто к ней обращался. Од9.12.2003) нажды Римма Валентиновна рассказала мне историю, как проходивший мимо нее мужчина произнес в ее адрес: «Актриса номер один». Для многих в Воронеже таковой она и осталась. Заслуженная артистка РСФСР Римма Несмелова родилась в городке Батайске редставить себе историю культурной жизни Ростовской области в семье дворянина Воронежа без него просто невозможно. За 65 Валентина Михайловича Несмелова. лет жизни он успел сделать столько, на что другим не хватило бы и века. Был актером, реВскоре после рождения дочери семья перебралась в Воронеж. Несмотря на жиссером, педагогом. В 1986 году Владимир Васильевич знатное происхождение, отец будущей актрисы принял перемены в стране, стал народным артистом РСФСР. случившиеся в 1917 году. Он работал инженером на железной дороге. При Он появился на свет в Сталинграде. Там же в 1961 году этом не был лишен творческого начала: играл на рояле, увлекался постаокончил театральную студию. Успел поработать в Липецновкой спектаклей. Его дочь, получившая при крещении имя Вера (Риммы в ком драмтеатре, где сразу пришелся ко двору и сыграл ряд святцах не было), с детства грезила о театре. ярких ролей. А потом случай: поездка в Москву к друзьям, Окончив в Воронеже школу № 5, она поступила в театральное училиизвестие о том, что дополнительный курс в ГИТИСе набираще при нашем драмтеатре, который в ту пору назывался Большой Советет сам Николай Павлович Охлопков, как результат – успешский. В 1941 году Несмелову приняли в труппу. Но наслаждаться любиное поступление. Дипломный спектакль Бугров ставил в Вомой профессией на дорогих с детства подмостках ей пришлось недолго. ронежском ТЮЗе. А сразу после окончания столичного вуза, в Началась война. Римма Валентиновна вспоминала, что не раз она могла 1968 году (отказавшись от куда более лестных предложений) – в погибнуть. Однако судьба хранила ее. Семье удалось эвакуироваться. очень нелегкие для нашего театра времена, когда его дальнейТолько в 1948 году она вернулась в Воронеж. Сначала работала в теашее существование находилось под большим вопросом, – Владитре кукол, а спустя год по воле счастливого случая вновь оказалась в мир Васильевич стал здесь главным режиссером. В ту пору ему не Драме, где прослужила до 1997 года. исполнилось и 30 лет. Но он вывел ТЮЗ на новую орбиту. О театре За это время она сыграла более 200 ролей в самых различных опять заговорили, публика стала заполнять зал. спектаклях. Любая работа была для нее дорогой. Она вспоминала Творческая энергия, задор, желание в обычном увидеть неордио них, словно о собственных детях. Режиссеры, коих у Несмеловой нарное – все это было составляющими успеха Бугрова. За 12 лет рабыло много, с завидным постоянством приглашали ее в свои поботы в ТЮЗе он поставил 36 спектаклей. Здесь и классика, и соврестановки. Каждый из них понимал, что даже самую маленькую менные пьесы, и спектакли для школьников и молодежи. Когда в 1980 роль актриса сумеет сделать яркой и запоминающейся зрителям. году Владимир Васильевич ушел из театра, многие жалели об этом его Римма Валентиновна обладала феноменальной памятью. решении. Но только не он. Бугров стал ректором нашего института исОна помнила многие спектакли, с удовольствием делилась воскусств. Причем одним из самых молодых на таком ответственном посту, поминаниями о людях, которых встречала на своем пути. Была который он занимал вплоть до своей скоропостижной смерти. потрясающе хлебосольной хозяйкой (уйти из ее дома голодОт Калининграда до Владивостока не счесть тех, кто называет себя ным – такого представить было нельзя). А еще актриса безпросто – «бугровцы». Его ученики работают во многих театрах страны. умно любила театр и скучала без него, после того как была Дипломные спектакли с ними в его постановке до сих пор в памяти многих. вынуждена уйти на пенсию из-за болезней. Римма НесмелоИменно при Бугрове институт искусств получил статус академии. Он вывел ва была поистине уникальным человеком – добрым, отзывэто учебное заведение на новую волну, как в свое время и ТЮЗ. чивым, гостеприимным, честным и сердечным. Поэтому ее Его земной путь мгновенно оборвался декабрьским днем почти десять уход из жизни для многих стал личной потерей. Похоролет назад. Вечный покой режиссер обрел на почетной аллее Коминтерновнили актрису на Коминтерновском кладбище, рядом с ее ского кладбища в Воронеже. родителями.

РИММА НЕСМЕЛОВА (4.10.1923 – 30.08.2010)

90 ЛЕТ

75 ЛЕТ

ПРОВ САДОВСКИЙ (11 (23).10.1818 – 16 (28).07.1872)

тот актер был не только ярким представителем театрального искусства позапрошлого века, но и основателем династии, которая впоследствии на протяжении почти ста лет украшала сцену столичного Малого театра. Пров Ермилов (такова его настоящая фамилия) появился на свет в городе Ливны Орловской губернии. В ряде книг о нем отмечено, что восприемником при крещении был «воронеж-

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

Садовский был мастером русской речи, он раскрывал образ прежде всего через слово, тщательно разрабатывал текст роли. Четкая дикция, гибкий голос помогали актеру находить для каждого персонажа свои мелодию и ритм речи, особенности произношения. Садовский славился также мимическим мастерством, выразительностью пауз. С конца 1840-х годов Садовский сблизился с кружком московских литераторов, артистов и музыкантов, куда входил и Александр Островский. В первых 28 постановках пьес драматурга в Малом театре Садовским было исполнено 29 ролей. Актер также с успехом играл в пьесах Шекспира, Гоголя, Сухово-Кобылина, Писемского и других. Он ушел из жизни в 54 года. Похоронили любимца публики в Москве на Пятницком кладбище. Кроме основателя династии еще шестеро его потомков и родственников в разное время блистали на сцене Малого театра.

Подготовил Павел ЛЕПЕНДИН

195 ЛЕТ

ский мещанин Иван Васильев, сын Шатров». После смерти отца с девяти лет Пров воспитывался братьями матери, провинциальными актерами Григорием и Дмитрием Садовскими. И позже Пров Михайлович решил сменить фамилию. В подростковом возрасте он подрабатывал перепиской ролей для тульских артистов, а в 1832 году был принят к ним в труппу. Поначалу работал преимущественно в провинции. Среди различных городов на пути Садовского не раз возникал Воронеж. В 1834 – 1836 годах здесь он работал с перерывами, был артистом Воронежского театра у антрепренера Вышеславцева. В ту пору Пров Михайлович играл, преимущественно в амплуа комика и простака. Михаил Щепкин, увидев игру Садовского в Казани, предпринял все усилия, чтобы молодое дарование в 1839 году пригласили в Малый театр, с которым потом Пров Михайлович связал всю оставшуюся жизнь.

ИМЕНА И ДАТЫ

ОЖИВАЮЩИЙ ЗАМОК

Недавно Александр НЕСТРУГИН, член Союза писателей России, житель Петропавловки, вернулся из Рязанской области с литературной наградой.

Александр ПРЫТКОВ

начале октября в Рамонском замке открылась выставка кукол «Ольденбургские, образы прошлого»: кукольница Наталья Скрипникова представила образы принцессы Евгении, ее мужа Александра, их сына Петра и его жены Ольги, сестры Николая II. Посмотреть на них можно, записавшись на экскурсию. На открытии глава администрации Рамонского района Виктор Логвинов заявил, что куклы оживили замок. И кажущаяся поначалу абсурдной эта фраза (которую можно расшифровать как «мертвое оживляет мертвое») на самом деле не абсурдна. Рамонский замок, наверное, едва ли не с самого начала своего существования (а уж после того как был заброшен – и подавно) окружает аура таинственности и романтичности. В средней полосе России, да еще на черноземной почве, – настоящий замок. Пусть не такой, как в Европе – другая архитектура, другое смысловое наполнение, – но и не стандартная усадьба в стиле классицизма. И недаром о замке и его обитателях ходит столько легенд. Так вот, вся эта романтика если не пропадает вовсе, то значительно ослабевает, когда находишься внутри замка. Реконструировать

— Александр Гаврилович, вы удостоились Есенинской премии на родине поэта. За что вы ее получили? — За стихи, опубликованные в московском журнале «Молодая гвардия» и за книгу «Открытый билет», вышедшую два года назад. Благодаря этой награде я впервые посетил село Константиново. Мне очень понравились и сам есенинский праздник, и музей поэта, и та атмосфера, в которой пребывали все участники.

ЕВГЕНИЯ ЕМЕЛЬЯНОВА

«ПУСТЬ ТАИНСТВЕННЫМ И ОСТАНЕТСЯ»

его собираются (о сроках рано говорить), а пока это зрелище отнюдь не романтичное, навевающее мысль скорее об эстетике руин. Куклы делают замок не таким заброшенным: они напоминают о хозяевах. Слушать легенды о них и одновременно разглядывать «их» интереснее, чем просто смотреть на кусок стены или кирпичную кладку. Сами куклы – каждая высотой чуть более полуметра – очень похожи на уменьшенные копии восковых фигур. Человеку несведущему они вряд ли могут рассказать что-то кроме того, как реальные исторические деятели выглядели и одевались. Впрочем, тут поможет экскурсовод. Так, в руках у Евгении ключи: говорят, все 25 лет, которые она прожила в Рамони, она не расставалась со связкой. Уже деталь. Или то, как расположены Евгения и Александр, – на расстоянии и на разных постаментах, но свет выстроен так, что их тени стоят будто бы рядом, рука об руку. Тоже деталь, красноречиво говорящая о взаимоотношениях супругов. Но опять-таки без помощи специалиста здесь не обойтись: гадать самостоятельно, может, и есть смысл, но вряд ли это продуктивно. Хотя кто знает, куда вас могут привести домыслы и предположения. Куклы пока практически единственное украшение интерьера, да и не по всему замку можно пройти во время экскурсии. Так что необходимы еще подобные развлекательные (в хорошем смысле этого слова) элементы. Ведь неосмысленное хождение по унылому небольшому пространству, право слово, BT убивает всю тайну.

— Сегодня поэту из российской глубинки сложно пробиться к широкой читательской публике? — Сейчас литературное пространство у нас разорвано. Независимо от того, живешь ты в глубинке или в областном центре, найти свой путь к широкой аудитории в равной степени трудно. Если брать пример с Воронежской области, то да, здесь можно составить себе какое-то поэтическое, литературное имя. Но это вовсе не означает, что об этом имени будут осведомлены жители хотя бы соседних с нами регионов. Потому что даже до них практически не доходит то, что публикуется у нас. И этот факт удручает. О Москве я уж вообще молчу. Только случай, нежданная удача, совет того, кому ты пришелся по сердцу, могут развить дальнейшее последовательное движение автора. — Пустите нас, своих читателей, на творческую кухню? У каждого поэта стихи рождаются особым образом. — Сказать, что для написания стихов обязательно нужен значительный повод или что-то возвышенное, вряд ли возможно. Поскольку в нашей жизни происходит и много других, не столь уж позитивных событий. Владимир Солоухин когда-то заметил: «Свою прозу я написал сам. А кто написал мои стихи, я не знаю». Примерно в таком же плане могу ответить на ваш вопрос. Как они рождаются, трудно сказать. Иногда в подсознании всплывет какая-то фраза, строка, образ, а порой просто мелодия без слов. Сам процесс рождения стихотворения — таинственное дело. Пусть таковым оно и останется. — Где в последнее время публикуются ваши новые произведения? — Сейчас они появляются на страницах различных изданий довольно часто. Например, в воронежском журнале «Подъем», в ростовском журнале «Дон», где практически каждый год я публикуюсь в качестве постоянного автора. Кроме столичного издания «Молодая гвардия» печатаюсь в «Роман-журнале XXI век», изредка — в журналах «Москва» и «Наш современник». Есть публикации в одесском журнале «Южное сияние», алма-атинском «Просторе». Готовится публикация моих произведений в минском журнале. За океаном была пара публикаций в издании «На любителя. Русский литературный журнал в Атланте». — 1 января 2014 года вы будете отмечать 60-летие. Не обидно, что в особый для вас день все кругом отмечают совершенно иной праздник, зачастую забывая об имениннике? — Для меня это как раз хорошо. Я не люблю привлекать к себе повышенное внимание. Все заняты более важным, празднуют Новый год. BT Родные и друзья все равно меня поздравляют. Беседовал Павел ЛЕПЕНДИН. № 166 // Воронежскiй Телеграфъ

В РИФМУ

«С ОБРЫВА ШОРОХИ РОНЯЮ...» МОЛОДОСТЬ Стерляжий мыс… И в горле ком. И все стоит перед глазами: Мы огненную воду пьем, Пьем ночь, галдим, как на базаре. А нашу дружескую речь Роса лозою долу клонит. И хочется былинкой лечь В траву, где век чужой не тронет – Ни в темном сне, ни наяву; Где шум дубов – не шелест денег. И я, откинувшись в траву, Звезду ресницами задену… А сердце бьет меня: «Трезвей!». И я безмолвье расклоняю, Как не нашедший брода зверь, С обрыва шорохи роняю. И осокорник, став на край, Качнется, бездну освещая, Прошепчет: «Саш, не умирай!» – И я ему пообещаю… *** Март – с полузаметенными грачами. Апрель. Грачи оттаяли, дерутся. Друзья, что всех грачей перекричали Когда-то, – слишком поздно соберутся… Но жизнь еще не вся – такое чувство, И тянет так туда, где сбились лодки…. Где в лозняках купается речушка И поплавок ныряет за селедкой.

Только жизнь – и там, со сколькими Хороводы не води, – Лишь – обрыва глина скользкая Да бессмертие в груди. *** Губы темные разлепит Почка, слова не сказав, – И зеленый тонкий трепет Набегает на глаза! Станешь корнем, станешь веткой, Станешь капель звон копить… Но судьбы хватает редко – Так вот губы разлепить. *** Бурьяном лог обметан серым, Буграм оттаявшим темно. А дождь зеленый ветер сеет, Согрев за пазухой зерно. …А первый снег – клянется летом, Что только снилось, не сбылось. И лебедей на взлете лепит Из посиневших мокрых лоз…

Всех половодий стерлись меты, А я из строк сбиваю плот… Я перестану быть поэтом – Как дождь, как снег перестает.

ПАРАД 41-ГО Времен суровы опечатки… И вязнет шепоток в ушах: «Здесь век иной, и нет брусчатки, Чтоб на века печатать шаг. Здесь надо жить намного проще, И незаметней, и серей…» …Глухой райцентр, ночная площадь, Стволы засохших фонарей. И – ни души. И все, что было Судьбою, – исподволь, не вдруг – Глухая темень обступила И знамя рвет мое из рук. Но я – ты скажешь, труд напрасный? – Свой век врагу не отдаю. Но я – уже на той, на Красной, Брусчатой площади стою! Похмельный бред? Больные нервы? …Снег редкий. Злые сквозняки. И рядом строит сорок первый Свои последние полки. *** Как ни старься, ни болей, День тебе будить…

Через марлю тополей Серый свет цедить. Все соринки обирать Речью горевой. Марлю серую стирать Клейкою листвой… Сам же это звал судьбой, Сам же доглядел: Белый свет не сам собой, Не с рожденья бел. *** Шипят, что время то – «совочье». И верно, есть что обличать: Нестрашно было выйти ночью Во двор... И – новый день встречать. Все было просто и понятно, И был он общим, день, у нас. Под липой – солнечные пятна – Дворовый золотой запас. И не парадов голос сочный (Как ты, хулитель, не божись) – Народ качелей и песочниц Куда звончее славил жизнь. И, как скрижали, отражали – И возносили свет горе – И вязы, что за гаражами, Не только липы во дворе.

Парад на Красной площади в Москве 7 ноября 1941 года. С картины К. Юона.

И бьемся: чем ответить? Тем же Извечным: русской быть рекой!

Стихи Александра НЕСТРУГИНА

А загрустишь – уйти, уйти с водою! – Твой старый берег, проступив упрямо, Так вцепится пропащей чередою В рукав – и чередою, и репьями… *** Не серебро волны по черни Стремнин, а просто: чернь – и знать… Такие вот теперь теченья – И берегами не собрать.

И вздыбит лед – до самой Темзы – Лозняк излучины донской. *** Ничего не надо лишнего… Только плащ и только дождь – Ни приятельства столичные, Ни застолия галдеж.

Воронежскiй Телеграфъ // № 166

И этот смысл полузабытый Глубины выстужает в нас. И меньше все воды открытой, Не ледяных – стремнинных глаз.

ФЕСТИВАЛЬ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА «ЧЕРНОЗЕМ» ПОСЛЕ ПОЭТИЧЕСКОГО СПЕКТАКЛЯ «ДВЕНАДЦАТЬ» В ЗАЛЕ ЕЩЕ ДОЛГО ВИТАЮТ СТРОКИ АЛЕКСАНДРА БЛОКА СТР. 4 – 5.

ПОДПИСКА НА «ВК» ПРИНИМАЕТСЯ БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ ВО ВСЕХ ОТДЕЛЕНИЯХ СВЯЗИ. ПОДПИСНОЙ ИНДЕКС –

51163, 51194.

ЛЬГОТНЫЙ ПОДПИСНОЙ ИНДЕКС –