Журнал "Воронежскiй телеграфъ" №169, январь 2014 by Telegraf.vrn

12+

№ 169 // ЯНВАРЬ

Рождественский аукцион. Лот № 10

ДВА МИЛЛИОНА! ПРОДАНО!

В НОМЕРЕ ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО

120 общественных туалетов в Воронеже: фантастика или реальность?

стр. 4

Интервью с молодым пианистом, уроженцем Воронежа Георгием Войлочниковым

– 5 стр. 6

В ПОИСКАХ АМЕРИКИ

– 7

В американской школе ребенок не должен прикасаться к другим детям: никаких физических контактов!

ПЕРСОНА Антон Адасинский – сценарист, режиссер, актер, исполнитель роли Мефистофеля в фильме Александра Сокурова «Фауст»

стр. 8 – 9

стр. 10 – 11

ПАМЯТЬ Незабываемая, правдивая, страшная военная проза Юрия Гончарова, лауреата Государственной премии РСФСР, почетного гражданина Воронежа, ушедшего из жизни в год своего 90-летия

ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО Усадьба Лосевых-Шатиловых неразрывно связана с именем композитора Александра Алябьева

стр. 12– 14 ВОЙНА И ЛЮДИ Удивительная выставка фотографий венгерского военного корреспондента Тамуша Конака, сделанных на территории Воронежской области в 1942 году

стр. 15 КУЛЬТУРНОЕ БОГАТСТВО Впервые на аукционе благотворительного губернаторского бала – произведения современной живописи

стр. 16 – 17

стр. 18 – 19

ТЕРРИТОРИЯ ИСТИНЫ Фоторепортаж с Чесменского конезавода Бобровского района, основанного более двух веков назад графом Орловым бол

БЫЛОЕ Ей посвящали стихи Лермонтов, Тютчев, Мей, Майков. О неизвестном ранее посвящении Евдокии Ростопчиной, принадлежащем перу барона Карла Августа Люцероде

стр. 20 – 21 стр. 22

ЧТОБЫ ПОМНИЛИ Воронежский след курского археолога Юрия Александрова

ПРЕДЕЛЫ БЫТИЯ Фолк-группа «Мельница» – на грани сказки и реальности

стр. 23 ст МУЗЕИ ВОРОНЕЖА

стр. 24 – 25

Более 50 древних музыкальных инструментов – в музее забытой музыки

БАЙКИ ОТ… Смешные и трогательные истории о воронежских литераторах – в воспоминаниях Евгения Новичихина

стр. 26 – 27 РОДИЛИСЬ В ЯНВАРЕ

стр. 28 8

Владимир ДАВЫДОВ, Яков КРАВЧЕНКО, Георгий ХАРЧЕВ

СИГНАЛЬНЫЙ ЭКЗЕМПЛЯР

СОДЕРЖАНИЕ // № 169

стр. 29

25 января Владимиру Высоцкому исполнилось бы 76

В РИФМУ Стихи Валентины Беляевой

стр. 30

стр. 30 – 31 № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

МЫСЛИ ПО ПОВОДУ

Журнал

С 1919 по 1993 год не выходил по независящим от редакции обстоятельствам. С сентября 1993 года выходит в виде приложения к газете «Воронежский курьер», а с 2010 года – в качестве журнала. Директор: Юрий ПОТАШКИН. Главный редактор: Борис ПОДГАЙНЫЙ. Шеф-редактор: Александр БУНЕЕВ. Дизайн и верстка: Виталий ЯХНЕВ. Корректоры: Ольга ДОРОХИНА, Юрий ПАНОВ, Кристина ШАБУНИНА. Авторы: Валентина БЕЛЯЕВА, Александр БУНЕЕВ, Вячеслав ВОЛДОЧИНСКИЙ, Наталья ГААГ, Владимир ДАНЬШИН, Дмитрий ДЬЯКОВ, Виталий ЖИХАРЕВ, Александр КАСЮКОВ, Оксана КИРИЛЛОВА, Павел ЛЕПЕНДИН, Вячеслав ЛЮТЫЙ, Евгений НОВИЧИХИН, Александр ПРЫТКОВ, Михаил РОГОЗИН, Анастасия САРМА, Ирина ФЕДОРОВА, Кристина ШАБУНИНА. Фото и иллюстрации: Иван АНЧУКОВ, Михаил ЕГОРОВ, Евгения ЕМЕЛЬЯНОВА, Татьяна ЗОЗУЛИНА, Михаил КВАСОВ, Михаил РОГОЗИН, архивы воронежских музеев и театров, семейные архивы. Компьютерный набор: Татьяна САНИНА, Наталия ТАНДИЛЯН.

ВРЕМЕНА НЕ ВЫБИРАЮТ текст Александр Бунеев

ри снимка из редакционного портфеля. Воронеж довоенный, больше похожий на лес (ул. Карла Маркса), Воронеж семидесятых (ул. Пушкинская, рядом с «Утюжком»), Воронеж современный. Город меняется неузнаваемо. Меняются ли люди? Эти фото делались не для официальных открыток, поэтому отражают дух и атмосферу тех лет. Тихий провинциальный город 1930-х – сталинское время, 1970-е – брежневский застой, 2013-й… Управляемая демократия, наверное. В 1930-е в стране царил страх, многие люди мечтали о том времени, когда тотальные аресты и расстрелы уйдут в прошлое. Такие времена наступили, однако люди 1970-х уже вспоминали Сталина с ностальгией: мол, порядок был настоящий. А теперь в магазинах хоть шаром покати (на снимке как раз очередь за продуктами). Да еще и свободы слова нет, правдивая информация отсутствует, «желез-

Адрес издателя и редакции: 394006, г. Воронеж, ул. Пушкинская, 44. Телефон (473) 277-27-53. E-mail: vk@curier.vrn.ru www.v-kurier.ru © Журнал «Воронежскiй телеграфъ» зарегистрирован Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Воронежской области 1 марта 2012 г. Свидетельство о регистрации ПИ № ТУ36-00250.

ный занавес». Промчались печальные годы. Информации в Интернете – с избытком. Публикуйся, выставляйся, играй для публики. Вожделенные сто сортов колбасы лежат на прилавках. Езжай в любую страну мира совершенно свободно. Покупай любое авто, а если хочешь – два. Но опять что-то не то. Коррупция, низкие зарплаты, потребительские настроения, пропасть между богатыми и бедными. И уже с теплотой мы вспоминаем 1970-е, когда все были равны, пенсии хватало на все, а цензура ограждала нас от пошлости и вранья. Лет через 30, наверное, критикуя свое время, следующее поколение с тоской будет вспоминать живое человеческое общение, натуральные продукты и родниковую воду. Наши люди вообще склонны идеализировать прошлое. В чем тут причина: в природе человека, в русском характере или в нашей судьбе, не позволяющей нам устраивать жизнь по своему разумению? Вопрос этот однозначного ответа, по всей видимости, не имеет, однако заставляет по-другому смотреть на сегодняшний день. Надо не только фиксировать приметы времени, но и анализировать происходящее с точки зрения «вечности», искать в прошлом настоящее, а в настоящем – будущее, ловить слова и мысли, разговаривать с людьми. Именно с таким пониманием главной задачи журнала и взглядом на ситуацию «Воронежский телеграф» начинает 2014 год. BT

Учредитель – АУ ВО «Газета «Воронежский курьер». Издатель: АУ ВО «Газета «Воронежский курьер». Отпечатано с готовых оригинал-макетов в ОАО «Воронежская областная типографияиздательство имени Е.А. Болховитинова». 394071, г. Воронеж, ул. 20-летия Октября, 73а. Заказ № 3848. Тираж 3700 экз.

НА ОБЛОЖКЕ:

НАШИ ЛЮДИ ВООБЩЕ СКЛОННЫ ИДЕАЛИЗИРОВАТЬ ПРОШЛОЕ. В ЧЕМ ТУТ ПРИЧИНА: В ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА, В РУССКОМ ХАРАКТЕРЕ ИЛИ В НАШЕЙ СУДЬБЕ, НЕ ПОЗВОЛЯЮЩЕЙ НАМ УСТРАИВАТЬ ЖИЗНЬ ПО СВОЕМУ РАЗУМЕНИЮ?

Фото из архива Александра Касюкова Фото: Михаил Егоров

Покупатели реагировали и на имена: приличные суммы были заплачены за работы не нуждающихся в представлении Олега Кулика и Зураба Церетели. // фото – Татьяна Зозулина.

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА текст Александр Касюков Окончание. Начало в № 164, 165, 166, 167, 168.

ПРОСТРАНСТВО – ЭТО АРХИТЕКТУРА На улице Донбасской, 1, выстроена и пущена в эксплуатацию гостиница на 140 номеров. Большинство номеров ориентировано на солнечные стороны. Да и само здание светлое, оригинальное по объему и форме, не громоздкое, но крупномасштабное. Своеобразный, немонотонный ритм оконных проемов и крупная «врезка» на плавном закруглении фасада делают гостиницу запоминающейся. Эта крупная деталь контрастирует с деликатным ритмом оконных проемов. Здание производит приятное впечатление, оно не банально, не повторяет штампов обычных фасадов. К сожалению, заглубить гостиницу, отступить от красной линии не было возможности. В окружении гостиницы главную роль должны играть деревья и кустарники с густыми кронами и ослепительно зеленый газон, которые создадут достойный фон для этого очень удачного здания. Строится еще одна гостиница – на ул. Платонова, 16, за зданием областной библиотеки менее чем в ста метрах от площади имени Ленина. Месяца два назад воронежцы заметили, что из-за фасадов библиотеки и пятиэтажного жилого дома выглядывает нечто похожее на очередную «свечу». Сейчас это уже заметный акцент в ансамбле центральной площади Воронежа, можно сказать – доминанта сердца города. Конечно, такого эффекта ни авторы, ни заказчик, ни власти не предусматривали: он возник случайно, по недосмотру контролирующих организаций. Но ведь ясно, что любое сооружение, возводимое в каких-то двухстах метрах от здания губернаторской администрации, – это не театральная декорация, а капитальное строение! И думать об этом надо заранее. В связи с этим досадным промахом ядро центра города необходимо уравновесить какими-то зданиями. Хочется напомнить коллегам и чиновникам слова Фрэнка Райта: «Пространство должно рассматриваться как архитектура, иначе мы не будем иметь архитектуры». У автора этих строк появилось предложение: вместо реконстру4

ГОРОДА И ГОДЫ ируемого Центрального рынка выстроить высотное (в 20 – 25 этажей) здание для размещения в нем большого количества служб областной администрации, которые в настоящее время разбросаны по всему городу. Еще один вариант размещения этого здания – на месте многострадального жилого дома, который в народе прозвали «домом-убийцей». Третий вариант – на месте бывшей гостиницы «Маяк». Проект, безусловно, должен быть комплексным и охватывать все ядро

центра. Конечно же, придется произвести большой снос старых построек, например на улице Куколкина, рядом с котлованом рынка. Если такого проекта не будет, мы окажемся не застрахованными от «случайных» объектов. Вот, например, внутри дворового пространства бывшей гостиницы «Воронеж» что-то строят. И ничего не известно ни о назначении этого объекта, ни о его высоте. А когда высунется что-то выше существующей застройки, мы опять будем разводить руками и произносить «уж так получилось».

Здание гостиницы на улице Донбасской, 1.

МЕСЯЦА ДВА НАЗАД ВОРОНЕЖЦЫ ЗАМЕТИЛИ, ЧТО ИЗ-ЗА ФАСАДОВ БИБЛИОТЕКИ И ПЯТИЭТАЖНОГО ЖИЛОГО ДОМА ВЫГЛЯДЫВАЕТ НЕЧТО ПОХОЖЕЕ НА ОЧЕРЕДНУЮ «СВЕЧУ». СЕЙЧАС ЭТО УЖЕ ЗАМЕТНЫЙ АКЦЕНТ В АНСАМБЛЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПЛОЩАДИ ВОРОНЕЖА, МОЖНО СКАЗАТЬ – ДОМИНАНТА СЕРДЦА ГОРОДА.

АТАКУЮЩАЯ ЛЯГУШКА На территории двора гимназии № 1 имени академика Басова строят спортивный корпус. Это очень хорошо, так как спортзал в здании гимназии не соответствует нормам. Меня заинтересовал проект. И что же? Оказывается, главный фасад здания обращен на улицу Энгельса, которая стала сейчас очень оживленной транспортной магистралью, причем на северную сторону. Это значит, что в спортзале прямого солнечного света не будет. Я срочно информировал директора гимназии, которая, когда осознала это, произнесла: «А я ведь доверяла проектировщикам!..». Посетил институт «Гипрокоммундортранс». Главный архитектор института встретиться со мной не захотел. Оказалось, что архитектор, который занимался этим корпусом, уволился. Причем оставил выразительные картинки с явными искажениями: обозначил солнечное освещение с севера, чтобы, видимо, ввести в заблуждение как экспертизу, так и главного архитектора города, которые подписали проект. Оказывается, обмануть всех не составляло особого труда. Разговор в «Главэкспертизе» тоже ни к чему не привел. Заключение по проекту было подписано целой комиссией – архитектором, санитарным врачом, двумя инженерами, – и никто из них не проверил, как сориентировано здание. А ведь оно повернуто глухой стеной на юго-восток, на солнечную сторону! Теперь строительство началось, и дети обречены ловить пыль, шум и вредные

Здание гостиницы за библиотекой имени Никитина.

№ 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА газы через открытые огромные окна, обращенные на север. В городе много строящихся зданий, и высказать мнение о каждом – непосильная задача. Есть тенденция: Воронеж становится очень гостеприимным – гостиницы появляются на каждом перекрестке. И даже проглядываются признаки соревнования, соперничества и беспощадной конкуренции между фирмами и компаниями. Рекламы, наименования и аннотации пестрят по городу, причем все больше по-французски и по-английски. Почему-то слово «гостиница» забыто. Гость, гостевой, гостеприимство – слова-то какие приветливые! Но есть недостаток посерьезнее – проектируются такие зда-

спокойное – быть бы здесь детскому саду или родильному дому. Радикальное решение – перенести театральное здание ближе к оживленной площади – понять можно. Но намерение строить здание Камерного театра рядом с памятником Никитину – весьма спорно. Слишком велика концентрация однотипных объектов: через дорогу историческое здание театра имени Кольцова, напротив – кинотеатр «Пролетарий», за ним – кукольный театр, чуть поодаль, за кинотеатром «Спартак», – Театр юного зрителя и, наконец, оперный театр на площади имени Ленина. Да и совсем недалеко – здание главного концертного зала. А ниже – Дворец детей и юношества.

Макет спортивного корпуса на территории двора гимназии № 1 имени академика Басова.

ния поштучно, изолированно от окружающей жизни. Позволю себе сравнить подобное проектирование со способом охоты лягушки. Это земноводное наделено особым зрением. Перед атакой на жертву она видит только ее. Других предметов и объектов просто не замечает. Такую технологию охоты природа подарила лягушке. Четко. Рационально. Фантастически быстро. Таким же образом некая архитектурная мастерская, например, получает заказ на проектирование какого-то объекта. И вот тут-то и используется этот рациональный и четкий лягушачий метод. Проектирование выполняется изолированно, без учета сложившейся вокруг участка обстановки. Нередко в ущерб здравому смыслу. Все эти белые пятна, прорехи в образовании, недостаточное понимание самой сути проектирования называются просто – отсутствием школы. В клубном здании имени Карла Маркса в настоящее время трудится коллектив актеров Камерного театра. Место это очень тихое, Воронежскiй Телеграфъ // № 169

Итак, на площади около 2 кв. км – девять театров и кинотеатров. Площадь города – порядка 165 кв. км. Не тесно ли? А участок для Камерного? Почему рядом с задворками многоэтажного дома, на фоне трубы котельной, без просторной и хотя бы чуть-чуть парадной площади, а значит, и без торжественного входа в театр? Что увидят зрители из фойе? Афиши «Пролетария»?

ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВО И ФИЗИОЛОГИЯ Центр города становится все более привлекательным как для воронежцев, так и для туристов. Но безмятежному знакомству с достопримечательностями мешает одна пикантная деталь – почти полное отсутствие цивилизованных туалетов. Мне запомнилась заметка в «Литературной газете» в 1960-х годах, в которой упоминался скандал в городе Суздале. В самых популярных газетах мира была опубликована фотография: длиннющая очередь иностранных туристов в единственный туалет, оказавшийся в библиотеке. Очень приятно видеть в городе родителей с двумя, а то и с тремя детьми. К счастью, в наше время накормить и напоить детишек – не проблема. Но отсутствие туалетов

Театр имени Горького в Ростове-на-Дону.

ОБЪЕМ ТЕАТРА СИМВОЛИЗИРУЕТ ФОРМУ ГУСЕНИЧНОГО ТРАКТОРА, «ТРАКИ» КОТОРОГО – ВЕЛИКОЛЕПНЫЕ ПРОГУЛОЧНЫЕ ГАЛЕРЕИ ДЛЯ ЗРИТЕЛЕЙ ВО ВРЕМЯ АНТРАКТОВ, А ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ЧАСТИ «ТРАКОВ» – ОСТЕКЛЕННЫЕ ЛЕСТНИЦЫ.

портит впечатления от растущих небоскребов, красивых фасадов, музеев и картинных галерей. Я уж не говорю о характерных «ароматах» в арках и дворах городского центра… Решить эту проблему не так просто. Главная трудность – устаревшая система коммуникаций и большая глубина ее пролегания, а также выбор мест традиционных встреч, митингов, гуляний, шествий и демонстраций. Процитирую некоторые данные по этой проблеме, приведенные председателем комитета Госдумы по жилищной политике и ЖКХ Галиной Хованской и опубликованные «АиФ» под заголовком «Уличный сортир – наш национальный позор» в августе прошлого года: «Российский союз инженеров, проведя исследования в 164 городах страны, пришел к выводу, что износ коммунальных сетей достиг 70%. При этом огромное число горожан живет в квартирах без коммунальной инфраструктуры вообще. В 11% домов нет водопровода, у 12% отсутствует канализация, 20% не имеет горячей воды. За последние 10 лет никаких улучшений в этой сфере не произошло». Тем не менее десять лет назад специалисты «Воронежпроекта» предложили около 120 адресов для размещения общественных туалетов в городе. Однако воз и ныне там. BT

Театр имени Горького в Ростове-на-Дону выстроен в 1935 году (архитекторы Щуко и Гельфрейх, скульптор Корольков). Объем театра символизирует форму гусеничного трактора, «траки» которого – великолепные прогулочные галереи для зрителей во время антрактов, а вертикальные части «траков» – остекленные лестницы, при движении по которым зрителю видны бескрайние степи, пойма Дона, город Батайск, а в хорошую погоду – город Азов. Форма здания безукоризненно подчинена технологии театрального процесса. Мало того что театр стоит на холме, он еще и вписан в парковую зону, окружающая его среда идеально использована. Сообщество архитекторов всего мира считает это здание самым ярким примером новаторства в современной архитектуре.

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО

«ДЛЯ МЕНЯ ВАЖНА ЭТА БЕЗУСЛОВНОСТЬ…» беседовала Наталья Гааг фото Михаил Квасов – Георгий, вы уже давно живете, учитесь, работаете в Москве, но все же профессиональные основы получили в Воронеже. Что-то пригодилось? – Пригодилось. И даже не столько колоссальная база, заложенная воронежскими педагогами, сколько та любовь к музыке, которую мне привили именно здесь. Самый первый мой педагог – это, конечно, папа (Сергей Войлочников. – Н. Г.). Он замечательный музыкант, многое мне дал и продолжает давать. Потом я недолго учился у Людмилы Леонидовны Кабанцовой, после – успешный период под крылом моего обожаемого педагога Валерия Степановича Волкова. А сейчас вот московские учителя.

Имя одного из интереснейших пианистов молодого поколения Георгия ВОЙЛОЧНИКОВА хорошо известно воронежским музыкантам. Он родился в Воронеже, окончил музыкальный колледж в классе замечательного педагога Валерия Волкова. А в 2002 году уехал в Москву. Вначале он был студентом Гнесинского музыкального колледжа в классе известного музыканта Андрея Хитрука. В 2006 году его приняли в Московскую государственную консерваторию имени П.И. Чайковского, где он продолжил обучение в классе выдающегося пианиста Станислава Иголинского.

Победы, участие в профессиональных конкурсах, фестивалях, обучение в аспирантуре, концертная деятельность. Небольшая автобиографическая справка выглядит впечатляюще. Но для широкой воронежской публики знакомство с пианистом Войлочниковым стало откровением, когда на сцене Дома актера он представил свою программу «Душа Австрии в музыке ее гениев». И дело не только в высоких именах – Гайдн, Моцарт, Бетховен, Шуберт, Брамс, которые как минимум обязывают к безупречной технике. Перед нами были зрелая душа и особенное миропонимание.

– Последнее ваше выступление в Воронеже было в декабре на сцене Дома актера в рамках цикла «Воронежские москвичи». Это своеобразная дань родному городу или вам просто нравится здесь играть? – Я давно живу в Москве, но в Воронеже выступаю хотя бы раз в год. Играл сольные концерты, а потом на какое-то время это прервалось. – Почему? – Потому что устал бороться с плохим роялем. Как правило, играл в моей школе, чаще всего это происходило спонтанно, когда я чувствовал, что готов. Потом появились неплохие инструменты, и я опять стал приезжать. Играю для тех, кому мне хочется играть. Это несколько эгоистичная позиция, но я точно знаю, что этим людям есть до меня дело. – «Душа Австрии в музыке ее гениев» – программа, которую вы предложили воронежскому зрителю в Доме актера. Она будет дополняться какими-то авторами или это уже законченное произведение, с которым вы готовы выступать в другом городе, другом зале? 6

ИГРАЮ ТЕМ, КОМУ МНЕ ХОЧЕТСЯ ИГРАТЬ. ЭТО НЕСКОЛЬКО ЭГОИСТИЧНАЯ ПОЗИЦИЯ, НО Я ТОЧНО ЗНАЮ, ЧТО ЭТИМ ЛЮДЯМ ЕСТЬ ДО МЕНЯ ДЕЛО.

– В каком-то смысле это программа-монолит. Ну, во-первых, сами композиторы, которых я выбрал, связаны не только страной – Австрией, но и городом: Гайдн, Моцарт, Бетховен, Шуберт, Брамс – венские авторы. А еще их объединяет потрясающая любовь к инструменту, для которого написана эта музыка. У каждого из них рояль звучит по-своему, он меняется и в каком-то смысловом наполнении. Мне кажется, с этой программой было бы не стыдно выступить в любом зале. Это

программа непростая: публике там негде отдыхать, исполнителю – тоже. Сегодня ведь принято выстраивать программы так: есть одно или два центральных сочинения, на которых сосредоточено внимание, а их окружают более мелкие, по содержанию не столь напряженные. Грубо говоря, музыка развлекательного характера. – Наша публика воспитанна, образованна, а главное, как показал ваш концерт, воронежский зритель про№ 169 // Воронежскiй Телеграфъ

О МУЗЫКЕ И НЕ ТОЛЬКО сто соскучился по камерной музыке. И вообще, складывается впечатление, что классическая музыка становится модной: состоятельные люди приглашают дам не куданибудь, а в Большой театр, где билет стоит немыслимых денег, появились звезды от классики. Шоу-бизнес какой-то. – Это не имеет ничего общего с классической музыкой и с искусством. Складывается впечатление, что мы, представители разных искусств, – пища, которая лежит на прилавке и говорит: покупатель, посмотри, какая я вкусная, сочная и полезная, ешь меня. Это ненормально, потому что человек должен искать ее сам, многое перепробовать, чтобы найти что-то свое. – Вы ставите прямо-таки сверхзадачу перед своим слушателем. – Да какая же это сверхзадача? Зачем снижать планку? Когдато концерты продолжались три часа, люди играли сложнейшие программы и при этом не были лауреатами международных конкурсов — просто делали это от чистого сердца и получали какие-то деньги. – Играть бесплатно – роскошь? – Нет. Для меня в бесплатной игре есть какой-то особенный кайф. Ты знаешь, что с этого концерта ничего иметь не будешь, но все равно выкладываешься. Ты бескорыстен абсолютно. – С таким подходом долго придется ждать достойного менеджера. А за это время вы можете упустить возможности, которые открыли бы перед вами большие залы, вас услышало бы большее количество людей, вы могли бы поделиться с ними своим прочтением музыки. – А что в конечном итоге важно? Успех? Мне кажется, важно сохранить свою цельность. Я должен себя рекламировать? Меня должны купить? С одной стороны, это правильно: хорошо сделанная работа должна быть хорошо оплачена. Но с другой – сам делать какие-то шаги я уже не смогу. – Георгий, в одном из интервью вы сказали, что профессиональные конкурсы не имеют ничего общего с музыкой – это зарабатывание денег. Воронежскiй Телеграфъ // № 169

Тем не менее в вашем списке есть определенное количество конкурсов, на которых вы очень удачно выступили (Международный конкурс имени Скрябина в Москве – первая премия, конкурсы в Андорре, Японии и др.). – Или не очень удачно выступил. – Или не очень удачно, пусть. Нужно ли принимать участие в конкурсах, понимая весь этот механизм? – Нужно, конечно. Я продолжаю это делать, несмотря на то, что сказал. Понимаете, у конкурсов есть возрастной ценз, как правило, это 30 – 32 года. Мне осталось не так много, я могу еще потерпеть. (Смеется.) В конкурсах есть свои плюсы: наращиваешь исполнительские качества, репертуар, выходишь в хороший зал, где стоит хороший рояль и сидят понимающие люди. – На конкурсе нужна высочайшая техника, а на концерте могут быть ошибки, как говорится, в тему, это жизнь, все происходит на твоих глазах. – По поводу ошибок… Публика в России очень требовательна, потому что избалована в хорошем смысле этого слова. В России всегда играть тяжело, за границей как-то проще. В Японии очень любят русских. В Европе более сдержанное отношение. Там так называемый русский стиль, то, что свойственно русской музыке, откровенному исполнению, становится менее востребован-

ным: люди пришли получать удовольствие от концерта, а не страдать, мучиться, обливаться слезами. – Разве это плохо – получать удовольствие? – А я не говорю, что это плохо. Вопрос в том, что в таком случае есть искусство. Потому что, если человек пришел в красивый зал, где сидят красивые дамы в вечерних нарядах, красивые кавалеры, выходят красивые пианист или пианистка… лучше пианистка, конечно…

У МЕНЯ ДОСТАТОЧНО ШИРОКИЙ РЕПЕРТУАР, НО Я НЕ БОЛЬШОЙ СПЕЦИАЛИСТ ПО УЛЬТРАСОВРЕМЕННОЙ МУЗЫКЕ. МОЖЕТ БЫТЬ, В БУДУЩЕМ К ЭТОМУ ПРИДУ, ВСЯКОЕ БЫВАЕТ.

– Кому как. – Нет, лучше всегда пианистка, я точно знаю! Очень благородно садится и исполняет что-то крайне утонченное. И все получают удовольствие от музыки – ровно такое же, как от созерцания антуража зала или бриллиантов. Это все классно, но ничего общего с искусством не имеет. – У вас сложился свой круг авторов, и вы с ними мирно живете. В основном это классики. Есть перспективы расширения репертуара?

ПУБЛИКА В РОССИИ ОЧЕНЬ ТРЕБОВАТЕЛЬНА, ПОТОМУ ЧТО ИЗБАЛОВАНА В ХОРОШЕМ СМЫСЛЕ ЭТОГО СЛОВА. В РОССИИ ВСЕГДА ИГРАТЬ ТЯЖЕЛО, ЗА ГРАНИЦЕЙ КАК-ТО ПРОЩЕ.

– У меня достаточно широкий репертуар, но я не большой специалист по ультрасовременной музыке. Может быть, в будущем к этому приду, всякое бывает. Я не закрыт для каких-то экспериментов, но мой круг старых авторов – это, скажем так, безусловные авторы. Для меня в какой-то момент стала важна эта безусловность. Я не думаю, что найдется человек, который скажет: «Вы знаете, Моцарт – это барахло». Можно не любить, можно отрицать что-то, но заявить это – значит не иметь ушей. Я считаю, что еще не выполнил перед этими авторами какой-то свой долг. Я еще не пресытился, и мне пока в этом мире хорошо. – В профессиональном плане чего бы хотелось? – Наверное, удачи. Без нее трудно идти по жизни. BT 7

В ПОИСКАХ АМЕРИКИ Американские граждане – в массе своей народ законопослушный, социально вменяемый. Однако и здесь порою случаются некие странности с массовым сознанием, которые человеку стороннему понять трудно... Вот, к примеру, такая история. Не очень давно в американских аэропортах были установлены новейшие боди-сканеры. Казалось бы, эка важность! Пассажиры всего мира уже привыкли к тому, что их сумки и их самих могут вывернуть наизнанку в поисках того, что взрывается, воспламеняется, колется, режется и пр. Более того, именно в аэропортах Америки, которая понесла огромные потери от террористической воздушной атаки, выстроились первые длинные очереди к металлодетекторам. США первыми ввели запрет на провоз жидкостей, а заодно и стали разувать пассажиров. И все эти годы законопослушные граждане подчинялись, как солдаты – молча, быстро, одной рукой скидывали башмаки, другой – тянули ремни из брюк, распаковывали компьютеры и т. д. И вдруг – бунт на корабле, да какой! Не желают американцы идти под сканеры – не желают и все тут, несмотря на террористическую угрозу. Оказывается, новые бодисканеры слишком натурально показывают очертания тела. А дальше начинается не-

шуточная борьба под священным лозунгом: «Не нарушайте наше прайвеси» . Дебаты в прямом эфире, в газетах, в парламенте… Самым непреклонным пассажирам вместо сканеров было предложено проходить физический контроль, досмотр вручную, при котором неизбежен тот самый недопустимый, невообразимый, оскорбительный «физический контакт»! А это еще оскорбительнее, чем быть «раздетым» сканером! Сколько народа принципиально отказавшись и от той и от другой формы контроля, не смогло попасть на свои рейсы! Тогда службы безопасности пошли на компромисс, сделав сканирование выборочным, но и это не помогло – страсти по поводу «поруганного» прайвеси не утихали, пока «наглые» боди-сканеры не были объявлены вне закона.

текст Ирина Федорова США, Сиэтл

! Т : Ы Ь Р Н К З А И З Д Ж О Я Х А О Н Р Ч П И Л НИКАКОГО ФИЗИЧЕСКОГО КОНТАКТА! Итак, «прайвеси». Говорят, что слово это не имеет абсолютного аналога в русском языке. Оно означает частную жизнь и право на защиту ее неприкосновенности, поэтому прайвеси – это еще и юридический термин в

правовой системе США. Понятие это глубоко вросло в историю страны. Ведь Великая Американская Мечта, которая вела в эту страну миллионы нищих иммигрантов, имела вполне конкретное обличие – это СВОЙ дом, СВОЯ земля. Америка и была прозвана одноэтажной, поскольку ее жители предпочитают жить в собственных домах на собственной земле. При этом гражданская сплоченность, которой отличается нация, не вступает в противоречие с индивидуальной обособленностью американцев, их жаждой личного неприкосновенного пространства. Неприкосновенность в самом широком смысле слова и есть

суть американского прайвеси, которое распространяется на все сферы жизни. Вы буквально физически ощутите его с первых минут на этой земле. Американцы, где бы они ни находились, всегда держат дистанцию с теми, кто оказывается рядом. Будто каждый из них стоит в эпицентре круга, границу которого пересекать не положено. И неважно, в какой толпе или в какой очереди вы стоите – в аэропорту, в магазине, в банке, – неписанный закон дистанции работает здесь повсюду… Никакого физического контакта! Этому начинают учить детей уже в детском саду, и это непререкаемое правило на всю жизнь. Мой сын, поживший в Грузии, прошедший через московский детсад, в американской школе оказался одним из главных нарушителей школьной этики. Ну никак он не мог избавиться от похлопываний, хватаний, объятий и долго не понимал, за что наказывают. «Объясните ре-

№ 169 // Воронежскiй Телеграфъ

В ПОИСКАХ АМЕРИКИ

бенку, что он не должен прикасаться к другим детям», – с трудом сдерживаясь в рамках педагогической вежливости, требовали от нас учителя. «Никаких физических контактов!!!» В магазине, проходя мимо, американец обязательно извинится перед тобой. За что? Да просто за то, что вынужден был подойти слишком близко, за то, что невольно вторгся в минимально необходимое для тебя пространство. Если просто прошел мимо – скажет: «извините», задел слегка ненароком – «простите», «я сожалею»…

КАКАЯ У ТЕБЯ ЗАРПЛАТА? Когда ты находишься внутри, среди этих «крези пипл», но в атмосфере предупредительности, уважения к твоему Я, твоему физическому телу – понимаешь, что эти «крези», создали себе очень комфортную среду обитания. Соседи, даже близкие, не пересекают условную границу участков (большинство из которых не разделено заборами), общаются, оставаясь на своей территории – без «особого приглашения» никто не перешагнет черты. Защищенное личное пространство – одна из главных ценностей. Может быть, поэтому в стране так непопулярен и, соответственно, неразвит общественный транспорт, хочешь – не хочешь, а за руль садись, потому что подавля-

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

ющее большинство желают сохранить свое прайвеси и предпочитают всем плюсам комфортных и аккуратных автобусов свой домик на колесах. Америка лидирует по количеству автомобилей на семью, при этом предпочитая самые крупные из них… Дети, начиная со средней школы, имеют персональный локер (шкафчик для личных вещей) с кодовым замком. В американских школах нет родительских собраний, где публично перемывают косточки всем по очереди. Здесь учитель встречается с каждым родителем с глазу на глаз. Когда мой не блещущий прилежанием сын нахватал всяких неприличных букв вроде D и F (качество знаний оценивается не в баллах, а «в буквах» – чем дальше от А, тем страшнее), я задала ему беспомощно-банальный вопрос: – Не стыдно ли перед ребятами за такие буковки? – Да что ты, мам, никто не знает какие у меня оценки, это ж было бы нарушением моего прайвеси, – беззаботно ответил сынуля. Действительно, на персональную страницу ученика с его оценками можно выйти с помощью кода, доступного лишь ему самому и его родителям… То же самое и у взрослых. Нам, чужакам, трудно привыкнут к тому, что такой обычный вопрос «Какая же у тебя зарплата?» считается недопустимым, неприличным даже среди знакомых… Информацию о зарплате, ее повышении, размере премиальных каждый служащий получает конфиденциально, и обсуждению эти заветные цифры не подлежат …

ОТЦЫ И ДЕТИ Не секрет, что в Америке совершеннолетние дети не живут вместе с родителями – не принято… Многие покидают отчий дом, как правило, достаточно большой и ком-

фортный, как только поступают в колледж или университет. Оставляя родные дома, снимают комнаты в чужих, часто на двоих, чтобы было дешевле (газеты заполнены объявлениями: «ищу руммейта» – человека, с которым готов разделить комнату или квартиру). Для этого приходится подрабатывать – в ресторанах, кафе, магазинах, на уборке офисов, няньками… И это принципиально – молодые готовы пожертвовать многими удобствами, оберегая свое прайвеси, свою «отдельность», и в конечном счете – свое Я. А постаревшие родители ни за какие коврижки не будут жить со своими детьми, потому что тоже как зеницу ока хранят свою независимость, самостоятельность. В России часто сокрушаются по поводу того, что жестокосердные американцы сдают родителей в дома престарелых. Это не так: престарелые родители до упора стараются жить дома – ну а уж когда немощь одолеет, переезжают в дома с «обслуживанием», которые получают от государства, но чаще оплачивают сами из скопленных за жизнь сбережений. Дома эти они загодя тщательно выбирают, а выбирать есть из чего – на любые кошельки, вкусы, состояние здоровья… Наверное, по-разному можно воспринимать такое трепетное отношение американских граждан к своему прайвеси. На мой взгляд, есть в нем некоторая избыточность, гипертрофированность. К примеру, далеко неоднозначный закон Stand-yourground, который отрицает «необходимость отступления с законно занимаемой территории при угрозе нападения». Этот закон оправдывает использование огнестрельного оружия при защите своего дома, своей территории. С одной стороны, закон, безусловно, работает – не всякий рискнет залезть в дом, где можно попасть под расстрел без суда и следствия. С другой, «наказание» виновных далеко не всегда соответствует содеянному – пуля в лоб безмозглому, скорее всего, пьяному

юнцу за попытку грабежа?! Не говоря уже о том, что под пулю иногда попадают и вовсе невиновные… Да и само пресловутое право на свободное владение оружием накрепко связано все с тем же прайвеси. Так, недавно в штате Вашингтон сенат принял проект закона, который позволяет шерифу штата не чаще одного раза в год появляться в домах граждан, где зарегистрировано огнестрельное оружие, для проверки условий его хранения. Странноватый закон, конечно, но ничего страшного в нем вроде бы нет, тем паче после каждой очередной стрельбы граждане требуют от полиции и властей «решительных действий». Однако реакция на этот законопроект пошла незамедлительно – «будет нарушена неприкосновенность нашего жилища!». Не сомневаюсь, что этот законопроект благополучно похоронят, поскольку он замахнулся на святая святых – прайвеси граждан. Примерно то же самое было в Сиэтле несколько лет назад, когда в целях борьбы с уличной преступностью мэрия разорилась и установила в парках и скверах мощные камеры с круглосуточно включенными в полиции мониторами. Граждане гневно возмущались нарушением их прайвеси, до тех пор пока камеры не демонтировали… Отсюда и «синдром Сноудена». С одной стороны – более чем реальная угроза терроризма, с другой – неприкасаемость личной жизни. Что важнее? Чем поступиться? Большинство американцев выбирают прайвеси, вопреки здравому смыслу и собственной безопасности. Лично я в данном случае не разделяю этого выбора. Но не могу не уважать его, поскольку выбор этот во главу угла ставит чувство человеческого достоинства. Если честно, для себя я пока так и не решила, как относиться к этому не переводимому на русский язык «прайвеси». Одно очевидно: без него Америка – не Америка… BT

ПЕРСОНА

«РОМАНТИКА СПРЯТАЛАСЬ ГДЕ-ТО ПОД ШКАФОМ» ГЛАВНЫЙ ЧЕМОДАН Антон АДАСИНСКИЙ родился в Ленинграде 15 апреля 1959 года. С 1982 года в течение шести лет работал актером в театре пантомимы Вячеслава Полунина «Лицедеи». В качестве хореографа, гитариста и вокалиста выступал в питерской рок-группе АВИА. Участвовал в съемках документального фильма Алексея Учителя «Рок» (1987). В 1988 году организовал в Ленинграде авангардистский драматический пантомимный театр «Дерево» (DEREVO), в котором стал актером и режиссером. В 2000 году Мексиканская ассоциация театральных критиков признала «Дерево» лучшим иностранным театром года. Адасинский сыграл роль Дроссельмейера в знаменитом спектакле Михаила Шемякина «Щелкунчик» в Мариинском театре. Антон Адасинский – сценарист, режиссер и исполнитель главной роли в фильме «Юг. Граница» (2001). Играл Мефистофеля в фильме Александра Сокурова «Фауст». Фильм стал открытием 68-го Венецианского фестиваля и получил «Золотого льва», а Адасинскому присудили премию «Ника-2013» за лучшую мужскую роль.

текст Анастасия Сарма

октябре прошлого года в кочевой жизни актера наметилась еще одна географическая точка – Воронеж. На сцене Театра драмы имени Кольцова участники трехдневного мастер-класса Антона Адасинского показывали свою версию спектакля «Однажды». А на сцене Воронежского концертного зала прошла классическая версия этого же спектакля, в котором играли актеры театра DEREVO. Сотрудничество Антона Адасинского с Воронежской академией искусств одним мастер-классом и спектаклем не ограничится. Известно, что осенью 2014 года в вузе откроется хореографический факультет, который возглавят художественный руководитель Воронежского хореографического училища Татьяна Фролова и Антон Адасинский.

– Антон, вы – человек, реализующий себя сразу в нескольких ипостасях: режиссера, актера, музыканта и отца. Куда сейчас уходит больше всего вашей энергии? Изменился ли ритм вашей жизни в связи с рождением малышей? – Да, конечно, изменился. Если раньше времени я не считал, мог себе позволить пить час-полтора кофе или просто медленно прогуливаться по улице, то сейчас у меня такой возможности нет. Каждый час расписан по минутам. После рождения детей год я точно должен был посвятить ребятам, потому что первый год – самый важный для них. Сейчас стало немного легче. Благодаря детям моя жизнь наполнилась особенной энергетикой. Теперь я не могу делать какие-то вещи на сцене, к примеру спектакль «Мефисто Вальс» – очень тяжелый танец под музыку. Я сейчас не могу его танцевать, не могу делать тяжелые, депрессивные вещи. Поэтому я вернулся к спектаклям «Однажды», «Арлекин». Хочется делать что-то легкое, веселое, позитивное.

В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ Я – РЕЖИССЕР ТЕАТРА. ЕСЛИ МЕНЯ ЗОВУТ ВЫСТУПАТЬ В ТОТ ИЛИ ИНОЙ ГОРОД, Я ПРОСТО ЕДУ И ВЫСТУПАЮ. ДЛЯ МЕНЯ НЕРЕАЛЬНО СИДЕТЬ НА ОДНОМ СТУЛЕ И ИМЕТЬ ОДИН КОНКРЕТНЫЙ АДРЕС.

– Вы живете между Дрезденом и Питером. Создает ли это трудности для вашей семьи? – Мы вообще много ездим, детей возим с собой. С утра нужно встать пораньше, отвезти их в детский сад, потом идти на репетицию. Но повторяю: дети дают новую для меня точку отсчета. Ночью, как и всем отцам, приходится просыпаться. Жена просыпается в два часа ночи, муж – в три. Все родители знают, что это такое.

стуле и иметь один конкретный адрес. У меня русский паспорт с вечной визой в Шенген, поэтому мы постоянно находимся на гастролях. Сменные чемоданы со стандартным набором вещей разбросаны по разным странам: один – в Питере, другой – в Дрездене. А где находится наш главный чемодан, я даже не знаю…

– Антон, в связи с вашими путешествиями напрашивается вопрос: вы могли бы окончательно эмигрировать в какую-нибудь страну (ту же Германию, например) или это невозможно? – В первую очередь я – режиссер театра. Если меня зовут выступать в тот или иной город, я просто еду и выступаю. Для меня нереально сидеть на одном

– Вы свободно говорите по-немецки? – Нет, я старался не говорить по-немецки как можно дольше, чтобы жить в этой стране и не получать от людей словесной информации. Но, к сожалению, начинаю говорить. А вообще я уже успел выучить итальянский, чешский, польский, английский. Персонаж из спектакля «Однажды».

№ 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ПЕРСОНА «ГАЗЕТ НЕ ЧИТАЮ, РАДИО НЕ СЛУШАЮ, ТЕЛЕВИЗОРА НЕ СМОТРЮ»

с ними нельзя. Актер обязан выполнять часть задачи режиссера. Остальные части выполняют декорации, свет, музыка, сама структура фильма. Мы работаем в механизме картины, которую видит режиссер. Если актер выпендривается, тянет одеяло на себя, то этого не потерпит любой режиссер. Нужно помнить, что ты – часть его работы. Режиссер видит каждый кадр. А если режиссер еще и актер, то он может показать свое видение картины не на пальцах, не на словах (как очень часто происходит), а на сцене. Сокуров может сыграть,

– Как вы относитесь к такому явлению в нашей стране, как встречи президента с творческими людьми, к примеру, взять недавнюю встречу Путина с русскими писателями? – Я не в курсе действий Путина, не в курсе действий русских писателей. Я за этим не слежу, и меня это вообще никак не интересует. – То есть, по-вашему, творческий человек должен абстрагироваться от политики? – От нее не абстрагируешься. Она висит в воздухе на каждом углу. Постараться нужно, но все равно от нее никуда не денешься. В наши театры я не хожу, в западные – тоже, потому что не люблю темы, которые сейчас муссируются на сцене. Газет не читаю, радио не слушаю, телевизора не смотрю уже 22 года. Стараюсь получать как можно меньше информации. Своих сказок мне хватает. Я хочу, чтобы мои фантазии были романтическими, веселыми, легкими, слегка сумасшедшими, но никак не относились к той ерунде, которая сейчас происходит в мире. – А если так случится, что политика будет вмешиваться в ваш театр? Как тогда повернется ситуация? – Если нам будет навязываться какая-то цензура, мы уедем на Майами или Гавайские острова, где цензуры нет. И я начну «стрелять» оттуда. Ведь если спектакль сделан хорошо, то не важно, где он сделан. И мы будем приезжать в Россию и другие страны с готовым результатом. Я знаю, что, если бы я остался в России в 1990-е годы, я был бы сильно изменен окружающей действительностью. Я стал бы другим человеком. Слава богу, что мы уехали в Прагу и работали там все эти годы. Мы там сохранились.

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЮМОР – Группа АВИА не так давно снова начала давать концерты. В ваших поклонниках это породило надежду на то, что вы будете снова выступать и записывать альбомы. – В последний раз мы выступали неделю назад, в Амстердаме. Мы будем собираться, выступать, запишем четыре новые песни. Надеюсь, в феврале 2014 года у нас будет выступление в Сочи, на открытии Олимпиады. – Стеб над тоталитарным режимом, как оказалось, вновь работает? Воронежскiй Телеграфъ // № 169

Евгений Федоров и Антон Адасинский.

– АВИА – это больше, чем стеб, при той вере в глазах, с которой исполняются все песни. Все исполнители – профессиональные музыканты, а моя танцевальная группа театра DEREVO – люди, которые излучают потрясающую энергетику на сцене. Выходит настолько правдоподобно и настолько страшно, что это уже больше, чем юмор. Рождается ощущение, что к нам из прошлого века прилетела какая-то космическая тарелка, и люди в зале понимают, что так оно и было, и так оно и будет. Эта история стала очень жесткой, смелой и актуальной. Она даже актуальнее, чем в те годы, когда мы делали ее в рок-клубе. – Выступая с группой АВИА, относили ли вы себя к питерской рок-тусовке, в которой были Цой, Гребенщиков, Гаркуша и другие? – Нет, и я себя к ней не относил, и нас не относили. Мы не пели проблемных текстов, мы были в стороне. Нас рассматривали как какое-то странное чудовище из 15 человек, а мы их рассматривали как каких-то бардов, которые на трех аккордах играют полуполитические, полупротестные песни. Не было у нас с ними полного понимания. Сейчас, когда прошло время, я понимаю, что в этой тусовке были хорошие музыканты – группа «Джунгли», группа «Аукцыон», музыкант Борис Гребенщиков. Был прекрасный человек Александр Башлачев, песни которого до сих пор до конца не расшифрованы. Сейчас понимаю, что это было очень любопытное время. Недавно прошел юбилей питерского рок-клуба, который отмечался во Дворце спорта «Юбилейный», забитом до отказа. Мы собрались вместе, и это было чудесно. Я вдруг увидел, что «Алиса» играет реальную музыку, что они умеют играть, хотя тоже пона-

Кадр из фильма Александра Сокурова «Фауст».

чалу относился к Косте (Кинчеву. – Прим. авт.) по-свойски. Просто в те годы у нас не было возможности много заниматься, иметь хорошую аппаратуру, инструменты, студию. Но даже в подвальных условиях ребята создавали великолепные вещи. Сейчас ничего подобного даже близко не лежит. И это, конечно, печально. – Вы планируете гастролировать с вашей новой группой Positive Band? Будете выступать в Воронеже? – С радостью. Positive Band – это вообще отдельная история. Детских песен сейчас никто не пишет. В нашей группе собрались монстрымузыканты, способные играть по 15 тыс. нот в секунду, и они стали играть простые, по-своему детские песни. В это время в зале праздник. Такой романтики сейчас нигде нет. Она спряталась где-то под шкафом, а мы ее вытащили.

СОКУРОВСКАЯ ФРАЗА – Вы сыграли роль Мефистофеля в фильме Александра Сокурова «Фауст». И в интервью признавались, что с актерами он ведет себя жестко. – Он знает, как нужно работать с актерами. По-другому работать

он актер высшего класса. Он реально показывает Мефистофеля, Фауста. Поэтому ему доверяешь. – Довольны ли вы сами получившимся результатом? Не слишком ли много в фильме «мяса», шокирующих подробностей – взять, к примеру, сцену вскрытия трупа? – Я даже этого не заметил. По сравнению с натурализмом, который сейчас происходит в кино, это очень мягкий фильм. В Средние века (как это отразили Сокуров и Герман) улицы утопали в грязи и люди пили больше вина, чем воды, потому что вода была нечистой. В этом смысле фильм исторически достоверен. У нас очень мало хорошо костюмированных фильмов, воссоздающих эпоху. Средневековье у нас снимать дорого. Сокуров отстроил в Праге целый город, Герман также отстроил город Арканар (для съемок фильма «Трудно быть богом». – Прим. авт.). Если художник хочет чего-то добиться, он работает до конца. Можно было снять арт-хаус – одеть всех в треники «Адидас» и кожаные куртки. Нет, Сокуров все сделал по-настоящему, и я доволен результатом. BT 11

ПАМЯТЬ

БОИ И ПОБЕДЫ ЮРИЯ ГОНЧАРОВА текст Дмитрий Дьяков Лауреат Государственной премии РСФСР, почетный гражданин Воронежа, почетный профессор Воронежского университета, большой русский писатель Юрий Данилович Гончаров (1923 – 2013) ушел из жизни в год своего 90-летия, оставив значительное творческое наследие. Более ста повестей и рассказов, десятки очерков, интервью – все это представляется сегодня не только духовным завещанием писателя, но и уникальной попыткой осмыслить минувший воронежский век. Юрий Гончаров появился на свет в семье советских интеллигентов (мать – библиотекарь, отец – начальник отдела в областном управлении связи) в Воронеже, где, за вычетом военных лет, он прожил всю жизнь. Этот город Юрий Данилович знал до мельчайших подробностей – от знаменитых холмов, с которых когда-то и начался Воронеж, до некогда безлюдных степных окраин, в сторону которых разрастался город в послевоенные годы. Юрий Гончаров из поколения тех, кто получил диплом об окончании школы за день до войны. На фронт попал через год, в 1942-м, рядовым пехотинцем. 2 сентября 1943 года под Старым Нерчиком был тяжело ранен во время атаки на

хорошо укрепленные немецкие позиции. Спасся чудом, о чем потом вспоминал: «Немец меня бы добил. Он видел, как я упал. Но я упал в танковый след. Это было паханое поле, и танковый след был промят ниже поверхности сантиметров на двадцать. Я оказался как в корыте. Немец стрелял, и я чувствовал пули, спиной чувствовал. Но задеть он меня не мог… Мне удалось повернуться, и я выполз по этому следу в безопасное место». Та война родила писателя Юрия Гончарова. Пройдя сквозь чудовищное пекло, он не только не ожесточился, но с особой остротой ощутил ценность именно человеческого в человеке. Человеческая жизнь – что на войне, что в так называемой мирной жизни – не стоила ни копейки, и уж тем более ни копейки не стоило человеческое достоинство. А в творчестве писателя главной темой стало именно достоинство, проистекающее от веры в высшие ценности, в неповторимость и индивидуальную значимость каждой отдельной личности. Вот и выходит, как громко это ни звучит, что в своей долгой творческой жизни Юрий Данилович всегда занимался тем, что возвращал современной ему литературе утраченную ею человечность. В нашей стране это стоило огромных усилий и гражданского мужества.

«ВОЗВРАЩЕНИЕ» «В каждую мою рукопись, представленную в издательство, цензура вгрызалась с особой подозрительностью, особым ожесточением. Я не знаю в Воронеже больше ни одного литератора, кого бы так старательно «опекали» цензоры, у кого бы любая не понравившаяся мелочь, деталь трактовались не иначе как «выпад», «очернение», клевета, идеологическая «диверсия», – вспоминал о своей писательской судьбе Юрий Гончаров. Нет, открытым диссидентом он никогда не был, но всю жизнь, в разные идеологические времена, являл собой в нашем городе особый тип инакомыслящего, который, несмотря на упорное сопротивление властям, редко вступал с ними в открытую конфронтацию. При этом Юрий Данилович оставался совершенно непреклонным в своем стойком нежелании и неумении подчиняться навязываемому сверху мнению, действию или оценкам. Уже в своем дебютном рассказе «Возвращение» (1946), появление которого в альманахе «Литературный Воронеж» вызвало шквал партийно-административной ругани, молодой автор рискнул показать опустошение, с которым вернулся с войны в мирную жизнь советский офицер-победитель. Это парадоксальное и трагическое состояние – солдаты победившей армии, возвратившись домой, почувствовали себя побежденными, это духовное «омертвление» «покорителя Европы» никак не вписывалось в творческие задачи советского писателя, подручного партии. (Спустя годы о своем «боевом» писательском крещении Юрий Гончаров напишет документальную новеллу «Первый рассказ».) К теме войны писатель возвращался постоянно на протяжении всего своего творчества. Его никогда не устраивала камуфляжная, «политруковская» картина войны, господствовавшая в литературе коммунистического времени и, увы, продолжающая доминировать в искусстве и публицистике нынешней России. Посему он и пытался в своих книгах извлечь из глубины прошлого всю чашу унижений и страданий, привнесенных войной человечеству.

«НЕУДАЧА» И «ДЕЗЕРТИР»

В Доме творчества писателей в Ялте. Конец 1970-х.

В военной прозе Юрия Гончарова, написанной во времена СССР, есть как минимум три произведения, в которых вполне № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ПАМЯТЬ допустимая для советской литературы форма «оптимистической трагедии» обращается в абсолютно неприемлемое соцреализмом экзистенциальное повествование. Это опубликованные в разное время в журнале «Подъем» повести «Неудача» (1964), «Дезертир» (1962) и рассказ «Короткие радости Максима Тимофеича» (1980). Здесь близость к учению об уникальности и неповторимости человеческого бытия наблюдается даже в названиях: по всем классическим признакам экзистенциализма вынесенная в заголовок краткая метафора внутри произведения оживает иногда до такой степени, что начинает диктовать персонажам их дальнейшие поступки. Так происходит, к примеру, в повести «Неудача», где название недвусмысленно определяет весь сюжет и где именно неудача становится главным теневым героем произведения. Примечательно, что после того, как эту повесть осудили на закрытом заседании ЦК КПСС за «искривление линии партии в литературе о войне», ее не переиздавали несколько лет – до тех пор, пока автор не поменял яркое экзистенциальное название на некую бессмысленную фразу, встроенную в семантический ряд все той же оптимистической трагедии: «Теперь – безымянные» (впервые это название появилось в двухтомнике писателя, выпущенном в Москве в 1983 году). В основу повести «Неудача» положен реальный эпизод сражения за Воронеж летом 1942 года. По сюжету на помощь обескровленной в непрерывных боях за город армии присланы отборные полки только что сформированной сибирской стрелковой дивизии. И командующий армией, обороняющей город, приказывает им с ходу идти в бой, обрекая тем самым дивизию на верную гибель. Эта повесть – самое панорамное произведение писателя, в котором показаны причины и следствия огромных человеческих потерь в советских войсках в воронежской битве. Многие персонажи Юрия Гончарова проходят испытание страхом, который в арсенале психологических средств писателя обозначает тот рубеж, за которым человеческая порядочность переходит в подлость. Страх для Гончарова (кстати, не только в военной прозе) является уходом за предельную точку выносливости, где человек ломается и сдается. Наиболее ярко эта мысль выражена в повести «Дезертир». Воронежскiй Телеграфъ // № 169

Страх как система мироощущения избран героем повести сознательно и целенаправленно. Житель придонского села Игнат Полудин призван в армию в самый разгар войны, когда в его родное село уже пришли похоронки практически на всех ушедших до этого на фронт более молодых парней. Земной и практичный крестьянин Игнат понимает, что и его, так же как и других мужчин села, отправляют на убой. И, осознав это, он убегает из эшелона, увозящего новобранцев на фронт. Игнат приходит в лес, где выкапывает себе берлогу, и начинает в ней жить. Но страх, поселившийся в его душе однажды, продолжает свою разрушительную работу. Пораженный страхом, человек в берлоге превращается не в зверя, а скорее в растение – крайнюю степень деградации личности. Такого исхода не избежал и Игнат Полудин. «Душевное спасибо за неожиданную радость: повести «Неудача» и «Дезертир» – большой силы, горечи и правды произведения о войне, что довелось мне читать. Они очень русские, очень больные и – истинно талантливые», – приветствовал в личном письме творческую удачу писателя-единомышленника мастер военной прозы Константин Воробьев.

«КОРОТКИЕ РАДОСТИ…» Через почти два десятилетия после «Неудачи» и «Дезертира» Юрий Гончаров опубликовал рассказ «Короткие радости Максима Тимофеича», в котором продолжил исследование крайних степеней деградации личности в экстремальных обстоятельствах. Герой рассказа – деревенский житель Максим Тимофеич Объедков, сын которого Родька служит полицаем при немецком коменданте. Этот самый Родька раздобыл для отца пропуск – «на желтой картонке с черным, Эртелевка. 8 мая 1981 года.

не столько на хрупкость человеческого бытия, сколько на то, что от умения жить достойно очень многое в этом мире зависит. В любое сложное и тревожное время.

«ЦЕЛУЮ ВАШИ РУКИ»

СНЕГ, ПОКРЫВАВШИЙ РУИНЫ, БЫЛ СВЕРХУ ТУСКЛЫЙ, ГРЯЗНОВАТЫЙ: ЗИМНИЕ ВЕТРЫ РАЗДУВАЛИ ПЕПЕЛ И САЖУ ПОЖАРИЩ, РАЗНОСИЛИ ВДОЛЬ УЛИЦЫ, ПО ПУСТЫРЯМ БЫВШИХ ДВОРОВ, САДОВ, ОГОРОДОВ.

раскинувшим прямые крылья орлом», – с которым Максим Тимофеич вместе с женой Анной Матвевной отправляются в город, откуда только что «немцы всех выгнали, никого не пускают» (без труда узнается Воронеж июля 1942 года) – «за барахлишком». Нагрузив полную телегу награбленным добром, герой рассказа ощутил прилив счастья. Однако оно оказалось недолгим: его огромную телегу вместе с седоком немецкий патруль сбрасывает в холодную воду с понтонной переправы. Благодаря глубокой символике этого рассказа значительная доля авторского пессимизма, порой трагичного, уравновешивается надеждой, которая указывает читателю

Другой символический образ военной прозы Юрия Гончарова – разрушенный войной старинный город Воронеж как апокалиптическое место уничтожения «многовековых исканий человеческого разума». Благодаря писателю будущие поколения жителей столицы Черноземья получили не только подробное описание «шрамов войны» в их некогда разрушенном битвами городе, но и реальную возможность осмыслить: что несут войны человеческому дому, малой родине и какова цена, которую наш Воронеж однажды уже заплатил за победу. Наиболее зримо это показано Юрием Гончаровым в повести «Целую ваши руки» (первая публикация – «Подъем», 1979 год), где страница за страницей через жесткую скупую графику человеческой памяти идет бесстрастное реалистическое воспроизведение картин тотального уничтожения большого города: «Груды бурого, раскрошенного, побывавшего в огне кирпича, оставшегося от фундаментов и печей, куски обугленных бревен и досок, листы ржавого кровельного железа, высовываясь из-под снега, из высоких сугробов, громоздились по всей стороне улицы, перемежаясь с угольно-черными скелетами яблонь и груш, сгоревших стоя, но не рассыпавшихся, оставшихся мертво и немо стоять на своих местах. Снег, покрывавший руины, был сверху тусклый, грязноватый: зимние ветры раздували пепел и сажу пожарищ, разносили вдоль улицы, по пустырям бывших дворов, садов, огородов. В заснеженные канавы и рвы ветер смел обгорелые страницы растерзанных книг…». Эта повесть о разрушительной природе всех войн в истории человечества. Недаром ее название – подчеркнуто старомодно. По сюжету во время одной из попыток вернуть хотя бы часть утраченной жизни герой повести находит среди воронежских развалин пачку чужих писем из прошлого века «без имени и дат». Старомодное «целую ваши руки», обращенное в письмах к «милой маминьке», – это еще и погубленное войнами благородство и не выдержанное человечеством испытание потерями и одиночеством… 13

ПАМЯТЬ «КОМАНДИРОВКА В БЕЗУМИЕ» К теме войны писатель возвращался и в постсоветские годы. Из написанных и опубликованных все в том же «Подъеме» военных произведений выделим документальную повесть «Поклонимся!» (1997) и рассказ «Командировка в безумие» (2000). «Поклонимся!» – пронзительная баллада о мирных жителях, которые сражались за свой город в далеком 1942 году на Чижовке. Повесть остро ставит вопрос коллективной и пер-

огромная, вставай на смертный бой…», – фиксирует писатель момент начала оккупации родного города. То бегство – несмываемый позор воронежского руководства. И если бы не подвиг простых горожан, многих из которых все та же местная власть считала до начала трагедии неблагонадежными, репутация древнего города была бы опорочена навсегда. «Это не говорилось никогда прежде, – пишет Гончаров, – цензура немедленно вырубила бы эти строки, но сейчас это можно и надо наконец-таки сказать».

Рассказ-быль «Командировка в безумие» разрушает последние иллюзии относительно гуманной природы человека и светлого будущего человечества. Студенты возрожденного воронежского вуза отправляются в послевоенную Москву за дефицитными гвоздями, так необходимыми для восстановления разрушенного института. В столице они «по знакомству» устраиваются на ночлег в странном общежитии, которое на поверку оказывается сумасшедшим домом, населенным жаждущими продолжения сражений ветеранами-инвалидами прошедшей войны… Образ воинственного безумия, взрывающего здравый смысл, стал логическим завершением попыток найти нравственное начало на войне, которые более полувека вел наш земляк-писатель. И все же…

ТРИЛОГИЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ Когда Юрия Гончарова называют автором только военной темы, это не совсем верно. Конечно, фронтовые повести и рассказы принесли ему всесоюзную славу и даже госпремию, но если говорить о главной теме его творчества, то это, конечно же, тоска по уходящему восональной ответственности за совершаемые поступки. Воспользовавшись бесцензурным периодом в отечественной литературе, Гончаров в полной мере выразил свое отношение к представителям местной власти: с одной стороны – мы, с другой – они. Мы – это жители, родители, дети и внуки которых живут на конкретной воронежской земле. Они – чужаки, прибывшие в город из других земель для того, чтобы поставить здесь очередной идеологический эксперимент, поживиться его плодами, а затем, едва в воздухе запахнет бедой, поспешить убраться в безопасное место. «Работники обкома партии, комитета обороны умчались на автомашинах в Анну, когда город был еще полон людей, бросив город, его жителей, рабочих, служащих, его защитников, оставив им вместо себя лишь песню. Радиосеть в городе еще действовала, радиоцентр был еще цел, и из всех черных тарелок радио в домах и квартирах, из всех уличных радиорупоров снова и снова повторялось, гремело, раскатывалось, неслось: «Вставай, страна 14

ФРОНТОВЫЕ ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ ПРИНЕСЛИ ЕМУ ВСЕСОЮЗНУЮ СЛАВУ И ДАЖЕ ГОСПРЕМИЮ, НО ЕСЛИ ГОВОРИТЬ О ГЛАВНОЙ ТЕМЕ ЕГО ТВОРЧЕСТВА, ТО ЭТО, КОНЕЧНО ЖЕ, ТОСКА ПО УХОДЯЩЕМУ ВОРОНЕЖСКОМУ ВРЕМЕНИ И ИСЧЕЗАЮЩИМ ВСЛЕД ЗА НИМ МИЛЫМ И ДОРОГИМ СЕРДЦУ ПИСАТЕЛЯ ЧАСТНОСТЯМ, МЕЛОЧАМ, ДЕТАЛЯМ, ВЕЩАМ, СЛОВАМ И НРАВСТВЕННЫМ ЦЕННОСТЯМ.

ронежскому времени и исчезающим вслед за ним милым и дорогим сердцу писателя частностям, мелочам, деталям, вещам, словам и нравственным ценностям. В поздней прозе Юрия Гончарова это особенно чувствуется. Оттого и воспринимается она как многостраничный реквием, созданный писателем в конце жизни в память о старинном русском городе, ставшем за прошедший век огромной братской могилой – и для белых русских офицеров, убитых здесь в Гражданскую, и для красных командиров, расстрелянных в 1937-м, и для тысяч солдат 1942 года, которых под Воронежем кидали в огонь, как дрова, не жалея, не экономя и не считая… Особняком в поздней прозе стоят три документальных повествования – «Первый рассказ» (1991), «Лапша из Конан Дойла» (1999) и «Чуждый элемент» (2002), – которые можно считать необъявленной мемуарной трилогией автора. Эта проникновенная исповедь о многолетнем противостоянии талантливого писателя диктатуре государственного абсурда, о желании автора самостоятельно, без всяких идеологических догм и установок, выстраивать собственную писательскую судьбу. Еще в самом начале своего творческого пути, испытав силу давления идеологического государственного пресса, писатель оказался перед выбором: оставаться ли ему в профессии дальше или же уходить из нее в спокойную жизнь. «Писательства я все же так и не бросил, – пишет Юрий Гончаров. – Почему? Трудно это простыми и понятными словами объяснить. Наверное, потому что, как говорил Паустовский, писательство – это не профессия, которую можно много раз в жизни переменить, а призвание. Бес, который вселяется, и его уже не выгонишь никакими средствами. А может быть, это сам Бог действует через избранного им для этой цели человека. Во всяком случае – страсть эта оказалась сильнее желания с ней расстаться. Даже тюрьма и каторга, даже угроза смертной казни не вылечивают от нее». Эту страсть Юрий Данилович Гончаров пронес через всю свою долгую творческую жизнь, ни разу не изменив ей. Случай для минувшего воронежского века действительно уникальный… BT № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО

ВЕЛИКИЕ ИМЕНА СТАРИННОЙ УСАДЬБЫ текст Александр Прытков фото Евгения Емельянова

КАЖЕТСЯ, КАЖДЫЙ ЭЛЕМЕНТ ДОМА ГОВОРИТ О ТОМ, ЧТО СРЕДСТВ В РЕСТАВРАЦИЮ БЫЛО ВЛОЖЕНО НЕМАЛО.

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

декабре попытались обжить отреставрированную усадьбу Лосевых – Шатиловых в поселке Репном. Митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий в присутствии губернаторской четы освятил ее еще в июне 2013 года. Кажется, каждый элемент дома говорит о том, что средств в реставрацию было вложено немало. Дорогие, будто из XIX века, обои и мебель, нашли даже тумбочку из этой усадьбы, которую сохранили потомки прислуги. Идеально вписались в интерьер батареи отопления, стилизованные под старину. Напольная плитка по части сохранилась, остальную ее сделали на заказ. Интерьер одной комнаты оформили под XVIII век, во второй половине которого здание построили. Посмотреть на это великолепие смогли работники учреждений культуры. Гиды провели экскурсию, девушки из детской школы искусств № 1 в стилизованной одежде мило любезничали с гостями, а библиотека искусств имени Пушкина совместно с вокальной студией «Вдохновение» подготовила программу романсов композитора Александра Алябьева. Его имя выбрано неслучайно – автор знаменитого «Соловья» четыре года служил в Воронеже и в этой усадьбе гостил часто: его сестра была замужем за хозяином дома Николаем Шатиловым. В дальнейшем планируется проводить «алябьевские» мероприятия, но как это будет выглядеть, пока еще не совсем ясно. Развитие таких объектов в Воронеже требует концептуального подхода. BT

ВОЙНА И ЛЮДИ

ВЕЧНО ЖИВАЯ ПАМЯТЬ КАЖДЫЙ СНИМОК КОНАКА – ПАМЯТНИК ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ ПРОДОЛЖАЕТ ЖИТЬ, ДАЖЕ КОГДА ВОЗМОЖНО ТОЛЬКО ВЫЖИВАТЬ.

текст Оксана Кириллова

1942 году венгерскому военному корреспонденту Тамушу Конаку поручили сделать в Воронеже серию снимков, которые идеологически подтверждали бы правильность вступления Венгрии во Вторую мировую войну на стороне гитлеровской Германии против СССР. Что получилось в итоге – можно наблюдать на выставке в музее-диораме. «Против них мы воюем» – так назвал Тамуш Конак свою экспозицию, которую недавно привезла в Воронеж венгерская делегация во главе с послом Иштваном Ийдярто. Логичнее было бы, если бы на снимках были запечатлены грубые, свирепые солдаты и кровавые ужасы войны. О том, что ни 16

того ни другого здесь нет, можно судить уже по названиям фотографий: «Мать с маленьким сыном», «Крестьянка села Семидесятское с малышом», «На местном рынке». Вот улыбающаяся женщина держит на руках малыша, вот молодые крестьянки за работой, а вот они отдыхают в поле – беззаботно болтая ногами, шепчутся о чем-то девичьем, секретном. Жизнь идет своим чередом, несмотря на то что где-то рядом громыхают пушечные залпы. – Руководство, естественно, сочло снимки идеологически неправильными и запретило выставку, – рассказал директор венгерского культурного центра в Москве Андраш Барани. – Широкая публика смогла увидеть фотографии только в этом году, впервые – в Будапеште, потом в Москве, а теперь и в Воронеже. Экспозицию назвали «Без образа врага». № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ВОЙНА И ЛЮДИ

БОЛЬШИНСТВА ЛЮДЕЙ, ЗАПЕЧАТЛЕННЫХ НА СНИМКАХ, УЖЕ НЕТ В ЖИВЫХ. НО ЖИВЫ ИХ ПОТОМКИ, ЖИВА ПАМЯТЬ О НИХ.

О том, что хотел передать автор – думаю, рассуждать излишне. Если мыслить глобально, войны несправедливы по своей сути: они затеваются государствами, а страдают в итоге тысячи ни в чем не повинных людей. Кому и чем навредили эти красивые работящие крестьяне, запечатленные на снимках Конака? Они вели тихую скромную жизнь, трудились на поле, растили детей. Они не были жестокими, не жаждали крови, никому не мешали и ничем не заслужили голода, нищеты и тем более смерти. Ненавидели ли они своих врагов? Разумеется – потому что их вынудили ненавидеть. Как заметил Андраш Барани, многие кадры запечатлены Конаком с нижней точки съемки, что как бы возвеличивает героев, делает их фигуры значительными, похожими на скульптуры. Все верно – это Воронежскiй Телеграфъ // № 169

памятники. Каждый снимок Конака – памятник человеку, который продолжает жить, даже когда возможно только выживать. – Искусство врачует и очищает, пробуждает внимание и любовь. Эти снимки оказывают действительно очищающее воздействие на публику, – отметил публицист Дмитрий Дьяков, принимавший венгерскую делегацию в музее-диораме. – Большинства людей, запечатленных на снимках, уже нет в живых. Но живы их потомки, жива память о них. Кстати, Тамуш Конак впоследствии был зачислен в линейные подразделения и при первой возможности перешел на сторону советских войск. Его сын Тамуш Конак-младший – художник, признанный не только у себя на родине, но и в мире. BT 17

1 100 000 рублей

2 000 000 рублей

КУЛЬТУРНОЕ БОГАТСТВО

450 000 рублей

1 050 000 рублей

Андрей Митинев. «Препарированное пианино».

Илья Долгов. «Новые виды. Таблица 1». 18

1 200 000 рублей

300 000 рублей

Сергей Ануфриев. Из серии «Самоцветы».

ИСКУССТВО ПРАВИТ БАЛ текст Александр Прытков фото Татьяна Зозулина

январе традиционно прошел Губернаторский рождественский благотворительный вечер, собирающий средства на поддержку одаренных детей. По мысли Эдуарда Боякова, куратора самого вечера и проходившей в холле областного правительства экспозиции «Сон в зимнюю ночь», основную часть лотов составили экспонаты выставки. В конечную сумму (немногим более 75 млн рублей) вошли также деньги за часы от губернатора, скульптуру от митрополита и пожертвования. А 14 произведений собрали около 18 млн рублей, почти в два раза больше их общей стартовой цены. Впрочем, это нельзя считать показателем реальной стоимости, на благотворительных аукционах она, как правило, завышена. Однако сам факт того, что на продажу выставили предметы разнопланового искусства, не может не радовать. – Конечно, это благотворительность, – говорит директор музея имени Крамского Владимир Добромиров, – но, когда на аукцион выставляют произведения искусства, неважно, академического или современного, это все равно популяризация искусства. Хорошая картина не просто украшает интерьер – она является собеседником. Современное искусство Эдуард Бояков понимает максимально широко, включая и академическое искусство, и contemporary art. Все работы увязаны с традицией, будь то издавна используемые геометрические рисунки или написанные на шторах иконы. Однако у покупателей, как выяснилось, не столь широкий взгляд. За самую большую сумму – 2,3 млн – купили пейзаж с домом, стартовая цена картины – 200 тыс. А пожалуй, самый необычный и самый дорогой стартовый лот «Препарированное пианино» ушел за 2 млн. Покупатели реагировали и

Стартовая цена

на имена, например Олега Кулика и Зураба Церетели. – Воронежское сообщество по-прежнему предпочитает академическое искусство, – говорит директор галереи Х.Л.А.М. Алексей Горбунов. – Сомневаюсь, что предметы современного искусства были бы куплены, если бы не были лотами благотворительного вечера. Но можно ожидать изменений в сознании бизнесменов, которые вдруг понимают, что нужно жить не только материальными ценностями, но и духовными. И я знаю такие случаи. Этот порыв может подвигнуть к приобретению произведений современного искусства. По мнению Владимира Добромирова, аукционы хороши еще по нескольким причинам: – Каждый аукцион повышает статус художника и интерес к его творчеству. Произведение искусства – это вложение: купленное сегодня спустя какоето время будет стоить дороже. Покупатели могут передать картину в музей. Художник Сергей Горшков, чья работа была одним из лотов, видит в аукционе продолжение популяризации современного искусства в Воронеже: – Платоновский фестиваль и «Чернозем», мероприятия Воронежского центра современного искусства... Благотворительный вечер – еще один шаг к изменению отношения к современному искусству. Так что от аукциона, кажется, выиграли все. Губернатор и его супруга в очередной раз подчеркнули свою заинтересованность в развитии разноплановых форм искусства и культуры в Воронеже. Бизнесмены не только материально помогли детям, но и, возможно, духовно обогатились. Талантливым детям и дальше будут помогать. А непричастные к аукциону могли увидеть весьма любопытный срез современного искусства. BT

Конечная цена № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

1 300 000 рублей

250 000 рублей

450 000 рублей

1 250 000 рублей

КУЛЬТУРНОЕ БОГАТСТВО

Олег Кулик. «Тройка». Из серии «Русское».

1 700 000 рублей

250 000 рублей

500 000 рублей

200 000 рублей

Евгений Щеглов. «Казак В. Литвиненко».

Владимир Мартынов. «Послание президенту Обаме».

Зураб Церетели, «Дон Кихот и Санчо Панса». Воронежскiй Телеграфъ // № 169

Гермес Зайготт. Из серии «Реанимированные иконы».

1 650 000 рублей

550 000 рублей

500 000 рублей

1 300 000 рублей

Павел Золотов. «Подгоренский старый завод».

ТЕРРИТОРИЯ ИСТИНЫ текст Михаил Рогозин фото Михаил Рогозин

В СТАРИННОЙ ЧЕСМЕНКЕ

России не так уж много мест, где наступление Нового года, года Коня, напрямую связано с конными заботами и надеждами. Таким уголком на нашей воронежской земле является Чесменский конезавод, основанный более двух веков назад графом Алексеем Григорьевичем Орловым-Чесменским. Хозяйство находится в ста километрах от Воронежа в селе Чесменка Бобровского района. Сердце конезавода – уникальный комплекс старинных конюшен, манежей и левад в окружении парка, дубовых аллей и прудов. Сегодня этот комплекс – памятник архитектуры, охраняемый государством. Здесь по-прежнему разводят знаменитых орловских рысаков, а также русских рысаков и русских тяжеловозов. Около шести десятков конюхов и наездников, преданных своему делу, ухаживают за своими питомцами и тренируют их на новом ипподроме. И, надо сказать, небезуспешно. Только в прошедшем сезоне орловские рысаки из Чесменки завоевали несколько главных призов на престижных российских чемпионатах. Зимой в усадьбе тихо и необыкновенно красиво.

№ 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ТЕРРИТОРИЯ ИСТИНЫ

ЗИМОЙ В УСАДЬБЕ ТИХО И НЕОБЫКНОВЕННО КРАСИВО.

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

БЫЛОЕ

НЕИЗВЕСТНОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ ГРАФИНЕ РОСТОПЧИНОЙ текст Виталий Жихарев

тридцатые – сороковые годы XIX века поэтесса Евдокия Ростопчина пользовалась чрезвычайной популярностью. Ее стихи знала вся читающая Россия. Значительную часть поэтических, а также прозаических произведений графиня создала в селе Анна Бобровского уезда Воронежской губернии, в имении своего мужа. С 1833 по 1837 год она пребывала там с весны по осень; с мая 1838-го по июнь 1840-го провела в имении безвыездно целых два года. Приезжала в Анну также в 1841 и 1842 годах. В общей сложности «воронежская ласточка», как ее называли друзья, прожила в «степи» почти шесть лет с большой пользой для отечественной литературы. Ростопчина состояла в дружеских отношениях со многими знаменитостями, оставившими для нас весьма лестные характеристики ее творчества. Даже строгий, глядевший на литературу с иных классовых позиций, Белинский признавал: «муза гр. Ростопчиной дышит не одним умом, но и весьма глубоким чувством». Ей посвящали стихи Михаил Лермонтов («Додо» и «Графине Ростопчиной»), Лев Мей («В альбом»), Николай Огарев («Отступнице»), Федор Тютчев («Графине Е. П. Ростопчиной в ответ на ее письмо» и «Графине Ростопчиной»), Аполлон Майков («В наш город слух прошел...»), Каролина Павлова («Графине Р.» и «Мы современницы, графиня»). Между тем в Российском государственном архиве литературы и искусства (Москва) обнаружено до сих пор не известное посвящение поэтессе, принадлежащее перу барона Карла Августа Люцероде (1794 – 1864), посланника Саксонского королевства в Санкт-Петербурге. Дипломат прибыл в Россию в 1832 году. Будучи литературно одаренным человеком, потомок древнего рыцарского рода Люцероде быстро освоился в столице, завел короткие знакомства с Александром Пушкиным, Василием Жуковским, Петром Вя22

земским, Петром Плетневым и другими видными литераторами, с семействами Карамзиных и Мещерских. Барон полюбил Россию искренне, изучил русский язык. Вскоре его фамилия появилась в списке действительных членов Императорского общества истории и древностей российских. Резиденция же самого посланника стала своеобразным литературным салоном, здесь часто устраивались балы. В хрониках того времени отмечено посещение салона императрицей Александрой Федоровной. Евдокия Ростопчина после переезда в 1836 году из Москвы на жительство в Петербург естественным образом вошла в ближайшее окружение посла, а он, в свою очередь, с интересом следил за ее творчеством. На 1 февраля 1837 года господин посол наметил очередной танцевальный вечер, пригласил петербургскую знать. Но едва узнав, что раненый Дантесом Пушкин скончался, бал отменил. Известны донесения Люцероде саксонскому правительству о дуэли и смерти Пушкина: «Окончен жизненный путь одного из самых выдающихся умов Европы». По его словам, после Гете и Байрона Пушкина следует считать «первым поэтом современной эпохи». Таким образом, барон

РОСТОПЧИНА СОСТОЯЛА В ДРУЖЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ СО МНОГИМИ ЗНАМЕНИТОСТЯМИ, ОСТАВИВШИМИ ДЛЯ НАС ВЕСЬМА ЛЕСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЕЕ ТВОРЧЕСТВА. ДАЖЕ СТРОГИЙ, ГЛЯДЕВШИЙ НА ЛИТЕРАТУРУ С ИНЫХ КЛАССОВЫХ ПОЗИЦИЙ, БЕЛИНСКИЙ ПРИЗНАВАЛ: «МУЗА ГР. РОСТОПЧИНОЙ ДЫШИТ НЕ ОДНИМ УМОМ, НО И ВЕСЬМА ГЛУБОКИМ ЧУВСТВОМ».

показал себя одним из тех дипломатов, кто более всех сочувствовал поэту и понимал значение его творчества. В 1838 году, уже после отъезда Евдокии Ростопчиной в аннинское имение, Люцероде написал на своем родном немецком с саксонским акцентом 12-строчное посвящение «An Gräfin Rostopschina». Очевидно, стихотворение было направлено в село Анна по почте, а не дожидалось графиню в Петербурге, куда она возвратилась лишь в начале лета 1840-го. За год до того миссия его как дипломата уже завершилась.

Изначально дословный перевод стихотворения по просьбе автора этих заметок выполнила Натали Гетц (Ростокский университет, ФРГ). Как и следовало ожидать, посол-литератор оказался знатоком ростопчинской поэзии. В его строках присутствуют мотивы, навеянные первым опубликованным стихотворением поэтессы «Талисман», последующими ее лирическими произведениями, преисполненными сердечных чувств и таинств женской души. Затем с подстрочным переводом основательно поработал известный воронежский поэт и прозаик Евгений Новичихин. В его превосходной интерпретации посвящение барона Люцероде графине Ростопчиной в переводе на русский выглядит так: Огонь угас в моей душе, казалось, –

Приусадебный парк.

В ней только пепла горсточка осталась. Но в мраке свет пленительного Слова Вдруг вспыхнул – и трепещет пламя снова. Волшебной лиры звуки… То они Неистовству цыганскому сродни, То в них мечта, то тайна талисмана… Но пошлости в них – нет, и нет обмана. Со мной такое лишь однажды было, Когда от яркой байроновской строчки Меня бросало в дрожь, меня знобило, Все сердце разрывалось на кусочки! Перевод стихотворения на русский язык публикуется впервые. Про Карла Люцероде следует также добавить, что после окончания дипломатической миссии в Санкт-Петербурге он возвратился к себе на родину, купил имение в окрестностях Дрездена и жил там в уединении, пользуясь привилегиями и посла, и отставного генерал-адъютанта короля Саксонии. В основном барон занимался литературным творчеством. Россия обязана ему переводами произведений Александра Пушкина, Евгения Баратынского, Алексея Кольцова, благодаря чему немецкоязычные читатели в Европе познакомилось с лучшими образцами русской поэзии и прозы. BT № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ЧТОБЫ ПОМНИЛИ

ВОРОНЕЖСКИЙ СЛЕД ЮРИЯ АЛЕКСАНДРОВА текст Кристина Шабунина

едавно ко мне обратилась с просьбой любимая мною бабушка школьной подруги. Назовем ее Ю.А.: ей не хотелось, чтобы в заметке фигурировало настоящее имя. У нее хранятся рукописи, книги с автографами и фотографии Юрия Александровича Александрова (настоящая фамилия – Липкинг), курского археолога, педагога и писателя. Ю.А. хотела бы передать это наследие его детям, в музей или в архив. Она рассказала истории, связанные с книгами и фотографиями. Рассказчице в сентябре исполнилось 94 года, и при этом память у нее феноменальная. У Ю.А. хранится дома небольшой архив Юрия Липкинга. Она дорожит книгами «Кудеяров стан» и «Сварожье племя» с автографами писателя. Есть машинописи, рукописные стихи. Досталось Ю.А. все это хозяйство так. – В детском парке «Орленок» я совершенно случайно познакомилась с сестрой Юрия Александровича Натальей, – вспоминает Ю.А. – Я жила на улице Чайковского, а она – на Фридриха Энгельса, вот и выходили подышать свежим воздухом. Судьба Наталью Александровну не баловала. Во время Второй мировой войны у нее был жених, который пропал без вести на полях сражений. С трудом оправившись от потери, девушка вышла замуж за инженера-нефтяника. Но его осудили и как «врага народа» расстреляли, а Наталью с двумя детьми сослали в Якутию. Там она встретила ссыльного врача по фамилии Огарков, из Воронежа, и вышла замуж. Когда ссылка окончилась, один из сыновей остался в Якутии, другой – музыкант – обосновался в Москве, а сама Наталья Александровна последовала за мужем в Воронеж. Супруг был в нашем городе практикующим врачом, она работала медсестрой, к моменту знакомства с Ю.А. была уже на пенсии. Женщины подружились, ходили друг к другу в гоВоронежскiй Телеграфъ // № 169

сти. Юрий Александрович часто приезжал к сестре: хлопотал об издании трилогии в Центрально-Черноземном книжном издательстве. Рукописи оставлял у Наташи. Бывал в Воронеже и младший брат Натальи Александровны Володя – тоже писатель, творивший под псевдонимом Липко. Оба подарили Ю.А. свои книги с автографами. А потом Наташа переехала в Москву к сыну и попросила Ю.А. ненадолго оставить рукописи брата у себя. Оказалось, что ненадолго – это навсегда. Последнюю книгу трилогии Александров так и не успел издать: умер. Потом не стало и Натальи Александровны. Информация в Интернете: «Кроме Юрия Александровича в

Писатель Юрий Александров (Липкинг) родился 26 декабря 1904 года в Виннице, в семье артиллерийского офицера. Сменив после нескольких лет учебы в гимназии целый ряд рабочих профессий, получил высшее педагогическое образование (с квалификацией «учитель географии») и накануне Великой Отечественной войны стал директором школы в Старом Осколе. С 1942 года добровольно ушел на фронт пехотинцем. Ранен под Сталинградом, контужен на Курской дуге. В 1944 – 1951 годах – преподаватель географии в суворовском училище, а затем в средней школе в Курске. С 1964 года вплоть до выхода на пенсию читал курс археологии в Курском государственном педагогическом институте. После увольнения из армии увлекся раскопками, участвовал в экспедициях Воеводского, Алиховой и других археологов на курской земле, сам вел разведки городищ на территории Посеймья. Александров – автор беллетристической трилогии «Кудеяров стан», «Сварожье племя» и «В горниле». Особое значение для историко-археологического просвещения земляков-курян имело научно-популярное изложение результатов многолетних походов Липкинга за курскими древностями – сборники очерков «О чем рассказывают курганы» (Воронеж, 1966) и «Далекое прошлое соловьиного края» (Воронеж, 1971).

Семья Липкингов в полном составе.

семье было еще трое детей. Согласно непроверенным семейным преданиям, их судьбы сложились драматично: Владимир, полковник, выпускник Академии Генштаба, погиб в Первую мировую войну; Александр, тоже офицер, после поражения Белого движения эмигрировал в Болгарию; Наталья репрессирована в 1937 г.». Но Ю.А. говорит, что все было не так, и в подтверждение показывает волею судеб доставшееся ей фото: – В семье было семь мальчиков и пять девочек – на снимке запечатлены родители и все дети, – рассказывает Ю.А. – На этом фото Наташа – вторая

Юрий Липкинг с сестрой Натальей.

слева, Юрий – второй справа. Очень благородно смотрится отец – артиллерист царской армии. Мать семейства была бестужевкой, пережила все войны ХХ века, жила у Володи в Ташкенте, и ее русская могила – на тамошнем мусульманском кладбище. Справа от мамы – Галя, она жила на Кавказе. У отца на руках Таня, умершая в детстве от туберкулеза. Справа первый сидит Дмитрий, музыкант. Он воевал в армии Колчака, правда, недолго: умер в окопах от тифа. Самый старший сын, Саша, стоит справа – высокий, красивый. Он был офицером царской армии, участвовал в Первой мировой войне, воевал в Болгарии. С ним ушли в армию сестрами милосердия Катя (первая слева) и Лиля (вторая справа). Все трое в Болгарии и осели. Писатель Владимир Липко – на фото внизу второй, самый маленький. Он 12-й ребенок в семье. А слева от него – Ваня. Он потом пропал без вести под Сталинградом. Имена еще двоих детей неизвестны. А фотография появилась у Ю.А. так. Она поехала в Среднюю Азию, где жил Володя, и Наташа, размножив фото, попросила передать его всем живым братьям и сестрам. Одна фотография оказалась лишней – ее Ю.А. оставила на память. Может быть, куряне заинтересуются архивом своего земляка, находящимся в Воронеже. BT 23

ПРЕДЕЛЫ БЫТИЯ

НА ГРАНИ СКАЗКИ И РЕАЛЬНОСТИ текст Александр Прытков фото Михаил Квасов

ПО ДОРОГЕ СНА – Наталья, все десять лет вы постоянно экспериментировали со звучанием. Что удалось, а что нет? – Я, в принципе, считаю всю историю группы «Мельница» достаточно удачным экспериментом. Мы начинали с состава, включавшего в себя классическое трио, поскольку таково было желание основателя группы «Тиль Уленшпигель» Руслана Комлякова. Работать с классическими музыкантами было здорово. Не менее интересным стал эксперимент со вторым вокалом. И такое можно сказать про любое наше начинание. Даже замены музыкантов были продуманны и оправданны. Я считаю, что приход гитариста Сергея Вишнякова и флейтиста Дмитрия Каргина – несомненная удача. – А как быть с тем, что многие слушатели считают последний альбом «Ангелофрения» неудачным? – Мне очень нравится эта история. Вот пишет нам человек: «Я зарегистрировался на форуме впервые после многих лет, только чтобы выразить свое «фе». Через три дня снова пишет: «Вот еще раз хочу выразить «фе», уже три дня слушаю, не могу остановиться, ах какой же шлак». Еще через неделю: «Продолжаю выражать «фе», вы, видимо, какой-то 25-й кадр там вписали, потому что продолжаю слушать этот шлак». Еще через три недели: «Альбом гениальный». Таких отзывов было очень много. – Сейчас у вас практически не осталось акустических инструментов. Связан ли переход на «электричество» с музыкальными экспериментами? – Это вопрос не уплотнения звука, а простой логистики и удобства подзвучки. Акустические инструменты чрезвычайно сложно возить – они мерзнут в дороге, расстраиваются, им нужно 24

В 2013 году фолк-группа «Мельница» отмечала десятилетие первого альбома «Дорога сна». Группа довольно необычна по многим параметрам. Изначально бывшая практически неизвестной, сегодня она собирает большие залы во многих городах. Группа не боится экспериментировать со звуком: к изначальным акустическим инструментам, например виолончели, постепенно добавлялись бас, ударные, аккордеон, электрогитара. Какие-то инструменты уходили, и сейчас вместо фолковой сказочной музыки звучит больше рока. Группа, в которой тексты не менее важны, чем музыка, и тексты эти при всей неоднородности музыки едины. «Стал короной иней на челе» – строчка из первого альбома; «Ты платишь за песню полной луною, как иные платят звонкой монетой» – из второго; «Над поляною хмарь, там змеиный ждет царь» – из третьего; «Ты вышел из голода, из вечного холода» – четвертого; «Дороги сплелись в тугой клубок влюбленных змей» – из пятого. Выборка практически навскидку из того, что прозвучало в Воронеже. Эти строчки можно было бы, кажется, совместить в одну песню. Наконец, это группа, в которой важны музыканты: если ктото уходит, то песня, скорее всего, надолго ляжет в стол, потому что исполнить ее по-другому весьма затруднительно. Во время визита группы в Воронеж мы поговорили с вокалисткой и автором текстов Натальей О’Шей.

покупать отдельное место в самолете или поезде. У электроинструментов звук тот же, но они намного компактнее и удобнее в работе. – А ваши эксперименты как-то связны с попыткой добиться стадионного звучания? – Мне вообще всегда больше нравился рок, и никогда не мечтала играть фолк, это както случайно получилось. Корни «Мельницы» идут, конечно, из классического британского рока – Led Zeppelin, Queen, Jethro Tull. – С этим же, надо понимать, связаны и новые аранжировки старых песен, с гитарными соло? – В «Господине горных дорог», например, изначально не случилось гитарного соло просто потому, что не было гитариста, который бы мог его сыграть. По своей структуре это классическая рокбаллада. Поэтому, когда появился Сергей Вишняков, первое, что мы сделали, – записали это соло. – Кто сегодня слушает «Мельницу»? Десять лет назад, когда вы еще были широко известны в узких кругах, это были в основном любители полевых ролевых игр и реконструкторы. – Ролевики и реконструкторы – это сейчас олдскульное меньшинство, те, которые дожили с нами до этих лет, никуда не ушли. Это на самом деле очень круто, что старые друзья всегда с нами. Вообще, у нас потрясающий фанклуб. Какая еще группа может похвастаться фан-клубом, который устраивает, например, флеш-моб с привлечением настоящего надувного дирижабля, на котором закреплены камеры видеонаблюдения, как у нас было в Москве. Это исключительно активные, доброжелательные и внимательные к нам люди, которые и являются стимулом нашего дальнейшего творчества. – За десять лет вы завоевали большую аудиторию. Что нужно делать музыкантам, чтобы выйти из тени? – Во-первых, нужна невероятная активность поклонников. Во-вторых, нужен лейбл, издатель. Потому что, к сожалению, в нашей стране без лейбла или, по крайней мере, без очень грамотной коммерческой работы директора коллектива фактически ничего невозможно сделать, какой бы ты ни был хороший и талантливый. № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

ПРЕДЕЛЫ БЫТИЯ ПО ТУ СТОРОНУ МИФА

стов. В итоге вещей набралось достаточно, чтобы их записать. С Владимиром Лазерсоном мы регулярно сотрудничаем, я участвую в его абонементе московской филармонии «Песни Северного моря». Мы решили фирменную красивую кельтскую пластинку из программы, опробованной на концертах, записать для собственного кайфа. Мне кажется, это лучшая кельтская пластинка, когдалибо сделанная российскими музыкантами.

– Вы неоднократно заявляли, что ваши песни – это ваш собственный миф, обращение к нематериальной стороне мира. Но мифология «Мельницы» пока что выглядит разрозненной. Нет ли желания как-то миф упорядочить, написать концептуальный альбом, посвященный какой-либо одной теме? – Я думаю над этим. «Ангелофрения» получилась концептуальной, и мне понравилась система работы: написать все песни в достаточно строгих временных рамках. И когда люди пишут, что альбом стилистически грязный, разрозненный, несобранный – я считаю, что здесь проблема восприятия. На мой взгляд, получилось что-то наподобие «A Night at the Opera» группы Queen, который для меня является идеалом концептуального альбома. Следующую пластинку мне бы хотелось тоже сделать концептуальной.

наше сотрудничество. Максим писал, а я, как соавтор, вдохновляла, читала и говорила: тут неплохо, тут добавить пороху, тут объяснить, что к чему... Мне была интересна четко выстроенная картина мира, которая, мне кажется, у нас получилась. – Вы заходите на поле непознанного и необычного. Почему сегодня, в век высоких технологий, наше сознание по-прежнему мифологизировано? – Я не вижу в этом противоречия. Человек всегда ищет выход за пределы обыденного мира, он по своей природе чрезвычайно любопытен, склонен к исследованию возможностей собственного тела, мозга, окружающего мира. В тот день, когда человек перестанет это исследовать и удовлетворится своим айпадом, он, наверное, умрет.

– В этом же ключе, видимо, написана и недавно вышедшая книга «Ангелофрения»? – Автор книги – писатель Максим Хорсун. Он увидел, что песни с пластинки организуются, как главы романа, и об этом мне написал. Я в шутку сказала: а почему бы вам не взяться за книгу. И он ответил: «Да я, собственно, могу». Так и сложилось

РУССКИЕ КЕЛЬТЫ МНЕ ВООБЩЕ ВСЕГДА БОЛЬШЕ НРАВИЛСЯ РОК, И НИКОГДА НЕ МЕЧТАЛА ИГРАТЬ ФОЛК, ЭТО КАК-ТО СЛУЧАЙНО ПОЛУЧИЛОСЬ. КОРНИ «МЕЛЬНИЦЫ» ИДУТ, КОНЕЧНО, ИЗ КЛАССИЧЕСКОГО БРИТАНСКОГО РОКА – LED ZEPPELIN, QUEEN, JETHRO TULL.

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

– Вы занимаетесь кельтскими проектами, например, организуете фестиваль Folkday. – Мы даем шанс людям разнообразных фолк-направлений сыграть на одной сцене. Для многих это первое выступление на большой сцене. А это всегда для команды очень большой опыт – они начинают понимать свою музыку, свой звук, свое место в этой истории. – А еще исполняете кельтскую музыку. – Да, вот недавно вышел альбом «Новые ботинки». Это немного эгоистический проект. Когда я училась в МГУ и занималась кельтскими языками, много пела таких песен. Я даже своим сокурсникам иногда объясняла драматические формы на примере песенных тек-

– При этом песни вы выбрали не самые известные. – Мы хотели показать грани традиционной песенной и танцевальной музыки на разных кельтских языках. У нас именно древние традиционные, аутентичные жанры, такие как ирландский sean-nos – пение a cappella или шотландский puirt a beul – имитация речевым аппаратом звука инструментов. – Чем русских цепляет кельтская музыка? – На самом деле у нас очень много сходства, много похожих гармоний. Часто, когда смотришь ритм, видишь, что танцевальные русские и ирландские мелодии идут в одном и том же темпе. – При этом Борис Гребенщиков считает, что русская музыка грустная, а кельтская – веселая. – Тут дело в другом. В Ирландии и Шотландии существует определенная традиция. Например, история жанра puirt a beul такова: когда англичане запретили шотландцам носить музыкальные инструменты при себе, они стали все мелодии изображать при помощи речевого аппарата и писали для этого всякие дурацкие стишки. Получается, простите за штамп, музыка угнетенных. Вот этой веселой злости, когда с песней на виселицу, – этого у нас нет. Мы большая страна, никто никогда не наступал на горло народной песне. Другое дело, что в советское время произошла определенная подмена, но это другой аспект. – Если похожа музыка, значит, похожи и люди. Чем помимо пьянства и музыки? – Неумением планировать и дурацкой скупостью не по делу. Когда в один день последнюю рубашку отдают, а в другой – за копеечку удавятся. BT 25

МУЗЕИ ВОРОНЕЖА

«ПОДБЕРУ МУЗЫКУ К СЕБЕ» текст Владимир Даньшин фото Евгения Емельянова

ашину времени человечество еще не создало, но частично окунуться в недалекое прошлое, лет так на 300 – 700, можно уже сегодня. Для этого необходимо посетить Музей забытой музыки, расположенный в Городском дворце культуры. В отличие от большинства других музеев, где четко действует правило «руками не трогать», здешним посетителям это делать позволено. Более того, заведующий музеем Сергей Плотников разрешает не только взять в руки экспонаты – музыкальные инструменты, – но и попробовать сыграть на них. Уже потом, покидая музей, понимаешь, что не просто побывал в уникальном месте, но и познакомился с удивительным человеком. Сергей Плотников называет себя «музыкантом поневоле»: он не обладает музыкальным образованием, да и, как говорят, «университетов не кончал». Свою трудовую деятельность он начинал слесареминструментальщиком на одном из воронежских заводов. Спустя какое-то время ремя жизнь забросила забр его в школу-интернат у-интернат № 1, где г он проработал л десять лет. – Во время емя летних каникул, кан – рассказывает ывает Сергей Плотников, – приходилось детьми риходилось с де выезжать на природу, там там, что-

Колотушка сторожа.

Барабан корпусный и волынка.

Кастаньеты. Бубен. Трещотки южнорусские и лестницаподставка с духовыми инструментами.

Трещотка.

Инструмент без названия.

№ 169 /// Воронежскiй Теле Телеграфъ

МУЗЕИ ВОРОНЕЖ ВОРОНЕЖА бы украсить и разнообразить жизнь, создавали лагеря индейцев, древних славян. Чтобы придать какой-то колорит этим лагерям, чтобы в них было чтото настоящее, древнее, я сделал несколько примитивных музыкальных инструментов – дудочку, трещотку. Но после того, как сделал один инструмент, второй, третий, этот процесс меня затянул. А жена к тому же подарила мне книгу о старинных музыкальных инструментах, в которой были и их чертежи. Вот когда пригодилась моя предыдущая специальность – слесаря-инструментальщика. Я начал делать старинные музыкальные инструменты, особенно те, о которых нынешнее поколение мало что знает. Но одно дело воспроизвести по чертежам музыкальный ин-

СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО КОЛЬКО ЛЕТ ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО КОЛИЧЕСТВО СТАРИННЫХ ЫХ МУЗЫКАЛЬНЫХ ИНСТРУМЕНТОВ В КВАРТИРЕ СТАЛО ТАКОВЫМ, ЧТО ОНИ ВСЕ УЖЕ НЕ ПОМЕЩАЛИСЬ. НУЖНО БЫЛО ИСКАТЬ ДЛЯ НИХ МЕСТО. ТАК ВОЗНИКЛА ИДЕЯ СОЗДАНИЯ МУЗЕЯ ЗАБЫТОЙ МУЗЫКИ.

Набор колокольчиков и бубенчиков.

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

струмент, другое – его настроить, чтобы он зазвучал. Хорошо, что в тот момент рядом с Сергеем оказался балалаечник, который и взялся за его начальное музыкальное образование, потому что без этого – никак. – Когда я сделал волынку, – говорит Плотников, – люди начали высказывать пожелания, что хотели бы услышать колесную лиру, которая, кстати, по звучанию очень похожа на волынку. Что это за инструмент, никто не знал, поэтому его описание и чертежи пришлось искать в книгах и Интернете. Когда изготовил колесную лиру, жена принесла домой календарь с изображением карманной скрипки. Я сделал и ее. Потом взялся за ирландскую арфу. Когда она была готова, подумал: «Что же я – ирландский инструмент сделал, а про свои родные гусли забыл?». Рядом с гуслями всегда гудок – смастерил и его. Потом сами собой запросились духовые инструменты. И так каждый новый инструмент тянет тяне за собой следующие. Спустя несколько лет оказаС лось, что количество старинных ло музыкальных инструментов в м квартире стало таковым, что они к все уже не помещались. Нужно было искать для них место. Так возникла идея создания Музея забытой музыки. В практической реализации этого проекта, а затем и в поддержании музея на достойном уровне Сергею помогает его супруга. Вот уже пять лет, как музей прописался в Городском дворце культуры. И хоть хоромы ему выделены там небольшие – помещение площадью около 20 квадратных метров, – места вполне хватает, чтобы достойно выставить все экспонаты коллекции: бандуры, волынки,, гусли, деревяну , д р ные ложки, жки, барабаны, бубенцы, цы, разные виды трещоток, русск русские кие

гудки (трех-четырехструнные смычковые инструменты), карманные скрипки, лиры, хардигарди, чонгури и другие диковинные изделия, среди которых старая металлическая пила и печная заслонка. В музее уютно и «Русью пахнет»: экспонаты, а это около 50 музыкальных инструментов, расположены повсюду: на стенах и на полу. Как и в каждом солидном музее, для экскурсантов – а их здесь помещается с дюжину – проводится лекция. Сергей Плотников рассказывает об истории создания музея, о том, как и откуда появлялись те или иные экспонаты. – Вообще-то я не собираю старые музыкальные инструменты, а делаю их сам, – говорит Плотников. – Затем они становятся экспонатами музея. Из древних рукописей, былин мы знаем, какие в те времена были инструменты, например в Новгороде, но как они были настроены и какие реально издавали звуки – этого мы никогда не узнаем, это можно только вообразить и попробовать сыграть. Правда, среди экспонатов есть и такие (к примеру, трещотка), которые найдены в Великом Новгороде при археологических раскопках. На предложение Сергея экскурсантам выйти на импровизированную сцену, взять в руки народные инструменты и сыграть на них с удовольствием откликнулись несколько человек. Играя без подготовки и репетиций «под дудочку» Плотникова, ансамбль вскоре заслужил аплодисменты других посетителей музея. Уже покидая его и обмениваясь впечатлениями, люди говорили, что намерены вернуться сюда, тем более что попасть в музей можно и виртуально – найдя его ст страничку в Интернете. BT

Гудок однострунный.

Древнерусский гудок.

Гудок со смычком.

Гусли крыловидные.

БАЙКИ ОТ…

«НА СОБАЧЬЕМ КОРМУ» Хорошее русское слово – байки. Это воспоминания, но короткие, зачастую смешные, всегда отражающие время и раскрывающие известного или не очень известного человека с неожиданной стороны. Это заметки нынешнего дня – емкие, вызывающие улыбку, но при этом в нескольких строчках или словах выражающие особенности и приметы времени. Конечно, это может быть и сатира, но в основном байки наполнены добрым юмором, удивлением и уважением к человеку. В них важен и рассказчик, и тот, о ком он рассказывает. Или ситуация, случившаяся, допустим, тридцать лет назад и невозможная в наши дни. Короче говоря, это история и История одновременно.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию байки от Евгения НОВИЧИХИНА, известного поэта, прозаика, публициста, переводчика. В разные годы он был главным редактором журнала «Подъем», председателем комитета по культуре администрации Воронежской области, председателем правления Воронежской организации Союза писателей РСФСР. Естественно, жизнь сталкивала его с самыми разными людьми, в том числе и с теми, которых уже нет. А послушаешь или прочитаешь – и они, эти люди, словно бы все еще среди нас. Некоторыми смешными историями Евгений Григорьевич поделился с нами в своей книге «Вспоминалки». А проиллюстрировал их известный художник и карикатурист Иван АНЧУКОВ.

КОЛЕСО ЛИТЕРАТУРЫ

НИЧЬЯ Автор всемирно известного «Белого Бима» Гавриил Николаевич Троепольский в кругу коллег по перу всегда считался большим любителем шахмат. Почти каждому писателю, умеющему хотя бы переставлять шахматные фигуры, приходилось сидеть с Троепольским за шахматной доской. Но поскольку игра есть игра, то Гавриилу Николаевичу случалось нередко и проигрывать. А этого писатель не любил: нервничал, выходил из себя. Зная об этом, многие партнеры старались избегать выигрыша, делая в определенный момент вид, что случайно «зевнули» фигуру. В результате партия заканчивалась вничью, и это устраивало обе стороны.

ПОМОГ НЕКРОЛОГ То ли кто-то из друзей подшутил над поэтом Павлом Мелехиным, то ли он сам устроил эту шутку, – но в редакцию «Литературной газеты» на официальном бланке Воронежской писательской организации поступил (и был потом опубликован) некролог по поводу смерти Павла. Встречаю

Как-то Троепольский встретился за шахматной доской с Федором Сергеевичем Волоховым, тогдашним главным редактором «Подъема». Партия оказалась для Гавриила Николаевича неудачной, а главный редактор не захотел уступать. Поняв, что мат неизбежен, Троепольский с досады смахнул фигуры с доски и, хлопнув дверью, ушел домой. Федор Волохов тоже уходил расстроенным: получается, что он невольно обидел человека. Глубокой ночью в квартиру Троепольского позвонили: – Вам срочная телеграмма! Писатель забеспокоился: что за телеграмма в такой час? Текст телеграммы гласил: «Согласен на ничью. Волохов».

Гавриил Николаевич Троепольский даже в пожилом возрасте отправлялся в Москву только на собственных «Жигулях». Как-то – кажется, в районе Тулы – из лесопосадки прямо под колеса его автомобиля выскочила телушка. Дорога была скользкая, и остановить машину писатель не смог. Оказавшийся поблизости хозяин поднял крик, но вскоре притих, так как водитель «Жигулей» тут же с лихвой оплатил ему стоимость потери. Возвратившись в Воронеж, Троепольский сочинил по этому поводу шуточные стихи: Лежит телушка на дороге, Вдоль трассы вытянувши ноги. Летя в Москву дорогой скользкой, Убил телушку Троепольский! Зайдя в «Подъем», Гавриил Николаевич рассказал о случившемся и прочитал сочинение. Я – экспромтом – добавил: – Вот так и попадают дуры Под колесо литературы! Троепольский пришел в восторг и с тех пор, когда нам приходилось вместе выступать перед читателями, непременно рассказывал о дорожном происшествии и читал эти стихи.

НА СОБАЧЬЕМ КОРМУ «Белый Бим Черное ухо» Г. Троепольского после публикации в журнале «Наш современник» стал выходить отдельными книгами во многих издательствах страны, а затем и за рубежом. Автор не раз шутил по этому поводу: – Я сейчас – на собачьем корму...

его спустя месяца два после этого случая. – Как дела, Павел? – Прекрасно! – отвечает. – Закупил сотню экземпляров «Литературки». И как только получаю от кого-нибудь из друзей письмо: мол, когда денежный должок отдашь, Павлуша? – высылаю в ответ некролог...

№ 169 // Воронежскiй Телегра Телеграфъ

РОДИЛИСЬ В ЯНВАРЕ

ктера, мемуариста, народного арти-

ВЛАДИМИР ДАВЫДОВ ста республики Владимира Давыдова, более полувека проработав(7 (19).01.1849 – шего на сцене (настоящие имя и 23.06.1925 фамилия Иван Горелов), в свое время зна-

ГЕОРГИЙ ХАРЧЕВ (4.01.1929 – 30.06.2004)

ли в стране многие любители театрального искусства. В его биографии было множество городов и театров. Но 40 с лишним лет он отдал Александринскому театру в Петербурге. Будущий актер родился в Новомиргороде на Украине, в небогатой дворянской семье. Его отец был поручитого человека в Воронеже знали, пожалуй, все. ком уланского полка. Поэтому семья Актер, режиссер, заслуженный работник кульчасто меняла место жительства. Во туры РСФСР, постановщик массовых театраливремя учебы в тамбовской гимназии зованных представлений и праздников, ГеорДавыдов принимал участие в школьгий Харчев был своего рода талисманом для культурного сообщества нашего региона. ных спектаклях, исполняя разные роли, в том числе и женские. Окончив ее Он появился на свет в начале января в городе Пошехов 1866 году, молодой человек отправился в Москву, где окончательно увнье-Володарск Ярославской губернии. Его матерью была лекся театром и стал брать уроки актерского мастерства у известного в ту Мария Ивановна Шишлова, впоследствии заслуженная арпору артиста Самарина. С 1867 года началась актерская карьера Владимитистка РСФСР, любимица воронежской публики, которая ра Николаевича в провинциальных театрах. За это время он трижды рабопроработала в нашем драматическом театре с 1932 по 1977 тал в Воронеже (сезоны 1873/1874, 1875/1876 и «великопостный» сезон год. Гоша, как многие его называли при жизни, даже несмо1877 года). Здесь он играл преимущественно опереточные роли (Парис тря на возраст, с юных лет увлекся театром. Впервые он выв «Прекрасной Елене», Юпитер в «Орфее в аду», Пиккило в «Птичках шел на сцену в 1943 году. Отработал в Драме три года, после певчих» и другие). Кстати, именно в Воронеже Давыдов впервые сычего успешно поступил в Москве в ГИТИС. Его педагогами были грал Расплюева в «Свадьбе Кречинского» Сухово-Кобылина и с этой знаменитые Илья Судаков и Михаил Тарханов. В 1950-м, после ролью практически не расставался до конца жизни. Обо всех своих окончания театрального вуза, Георгий Васильевич вернулся в Вовизитах в наш город артист оставил воспоминания в книге «Рассказ ронеж. В родном для него Кольцовском театре он проработал еще о прошлом», которая переиздавалась несколько раз и до сих пор восемь лет. Сыграл более 40 ролей. пользуется популярностью у любителей театра. Но Харчев относился к числу тех людей, которым было интересВ 1880 году Давыдов был принят в труппу Александринского но в творчестве все новое. Поэтому в 1958 году он неожиданно для театра. Он блистал в спектаклях разных жанров. Но особую помногих ушел из театра и стал режиссером художественной редакпулярность артисту принесли роли в пьесах Островского, Грибоции Воронежского областного комитета по телевидению и радиовеедова, Чехова, Льва Толстого. С кинематографом романа у Влащанию. На этой должности Георгий Васильевич проработал до 1973 димира Николаевича не сложилось. Он снялся только в двух года. Затем в его биографии было более десяти лет работы на адмифильмах. В 1908 году сыграл своего любимого Расплюева, а в нистративной должности в областном управлении культуры, а в 1985 1913-м – помещика Шалля в фильме «Глаза Баядерки». Зато году он вновь вернулся к творчеству, став художественным руководиДавыдов проявил себя на педагогическом поприще. Среди его телем и директором, а с апреля 2002 года – главным режиссером Вороучеников были известные впоследствии актеры и режиссеры нежской филармонии. Там Георгий Харчев прослужил до конца жизни. Константин Зубов, Вера Комиссаржевская, Николай ХодоПри нем филармония стала одной из лучших концертных организаций в тов, народный артист СССР Леонид Вивьен, уроженец Воростране. нежа, и другие. Георгий Харчев ушел из жизни в разгар лета, поэтому многие знавшие Земной путь Владимира Давыдова закончился в Москве. и любившие его люди не смогли проститься с ним. Но те, кто смог прийти, Однако похоронили артиста в Петербурге, который он говорили об этом человеке исключительно теплые и добрые слова. Похоросчитал своей второй родиной, в некрополе мастеров иснили Харчева на Аллее славы Коминтерновского кладбища. кусств Александро-Невской лавры.

165 ЛЕТ

(Родился 26.01.1929)

85 ЛЕТ

розаик, член союза писателей России Яков Федорович Кравченко – коренной острогожец. Настолько коренной, что его предки-казаки стояли у истоков самого города. Острогожская земля дала нашему отечеству много выдающихся литераторов. Видимо, сама местная природа толкает к овладению искусством слова. Вот и хирург Яков Кравченко не стал сопротивляться зову души и, продолжая

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

оставаться уважаемым в городе врачом, шагнул со своими рассказами в большую литературу. В 1964 году его небольшое произведение «Пинцет» было включено в сборник произведений молодых воронежских писателей «День рождения». И сборник, и рассказ острогожца были замечены в московских писательских кругах. Одна за другой выходят книги «Белая сирень», «Последняя операция», «Ночь на кордоне», «Чистое русло», «Возвращение открытия», «Семья Харламовых», «Охота пуще неволи». Литературное признание Кравченко шло параллельно с признанием профессионально-медицинским. Он стал хирургом первой категории и за свой врачебный труд был удостоен ордена Трудового Красного Знамени. По книге «Ночь на кордоне» режиссером Василием Паниным был снят художественный фильм с участием таких известных актеров,

как Василий Лановой, Лариса Лужина, Владимир Конкин, Раиса Рязанова, и многих других. В его доме бывали многие выдающиеся литераторы второй половины XX века, которыми как земляками гордится воронежская земля: Гавриил Троепольский, Евгений Дубровин, Егор Исаев, Василий Песков. Много времени Яков Федорович уделяет изучению истории Острогожска. В основу его романа «Семья Харламовых» легли архивные документы начала XX века и воспоминания старшего поколения острогожцев, с которыми общался в детстве и в юности будущий прозаик. Патриот своего края, Яков Федорович стал одним из инициаторов установки памятного камня в Острогожске на месте встречи Петра I с гетманом Украины Мазепой в 1696 году. «ВТ» поздравляет юбиляра и желает ему еще много лет плодотворной творческой деятельности.

Подготовили Павел ЛЕПЕНДИН и Вячеслав ВОЛДОЧИНСКИЙ

ЯКОВ КРАВЧЕНКО

85 ЛЕТ

СИГНАЛЬНЫЙ ЭКЗЕМПЛЯР

РОВЕСНИКИ ПО ВЕРТИКАЛИ 25 ЯНВАРЯ ВЛАДИМИРУ ВЫСОЦКОМУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 76 текст Вячеслав Волдочинский

Обычное задание директора стало для молодого сотрудника издательства судьбоносным. Простая подготовка текстов познакомила его с людьми столь яркими, что они освещают его творческий путь и сегодня, хотя сами уже ушли в вечность.

рий Кургузов – частый гость нашей редакции и постоянный автор публикаций. Практически в каждом номере «Воронежского телеграфа» можно встретить его материалы, которые всегда читаются с большим интересом. Герои Кургузова – личности неординарные и яркие. А если говорить о герое новой книги Юрия, то это не Высоцкий, как можно было бы предположить, точнее – не только Высоцкий. Как ни странно это звучит, но главный герой книги – другая книга, которая вышла 25 лет назад и стала первой редакторской работой молодого сотрудника Центрально-Черноземного книжного издательства. В 560-страничном томе «Не вышел из боя» тогда были собраны стихи и проза Владимира Высоцкого, а также воспоминания друзей и почитателей поэта, статьи о нем журналистов, критиков, литературоведов.

В книгу о книге Кургузов кроме своих материалов, опубликованных в разное время, включил интервью, которое взял у него мой сосед по кабинету редакции и буквально фанат Высоцкого – Юра Коденцев. В книге Кургузова работе над книгой о Высоцком посвящен только первый очерк. Его название «И у нас был Высоцкий…» как раз и вынесено на обложку. Очерк датирован 1996 годом, и впервые он был опубликован в «Воронежской неделе». Два других очерка: «А у нас был Абдулов» и «Гениально любил людей» – вышли в «Воронежском телеграфе» в 2012 году. Герои этих очерков – актер МХАТа, преданнейший друг Высоцкого Всеволод Абдулов и преподаватель Воронежского строительного института, давний поклонник творчества Высоцкого Александр Чаплыгин. Этих людей, принявших самое деятельное и неформальное участие в создании книги «Не вышел из боя», объединяет не только Высоцкий. Их объединяют природная аристократичность и порядочность, увлеченность любым делом, за которое они берутся, умение говорить правду даже тогда, когда это очень трудно и даже опасно. Чаплыгин старше Абдулова на 19 лет, Абдулов старше Кургузова на 15 лет. Но я где-то встречал такое понятие, как «ровесники по вертикали», – это когда людей объединяют общие духовные ценности, в отличие от «ровесников по горизонтали», которых объединяет только возраст. Надеюсь, новая книга Юрия Кургузова сработает на притяжение к вертикали Высоцкого. BT

«НАД ПОЛЕМ ЗАСНЕЖЕННОЙ БЕЛОЙ ЗОЛЫ…» текст Вячеслав Лютый

оэзия Валентины Беляевой, кажется, избегает реальных примет окружающей жизни – как сегодняшней, так и прошлой, недавней и древней. Внимание лирической героини сосредоточено на смысле происходящего, на символах, которые высвечиваются авторским взором. В этих стихах есть что-то от сна, когда множество мелочей ускользает от глаза, но единичные приметы видятся крупно и несут в себе значение вех и координат человеческого существования и истории. Такая дистанция между собственно действительностью и ее тайным смыслом довольно опасна для всякого поэта. Можно легко уйти в подразумевания и символы и забыть о плотности бытия с его радостями и горестями, живой природой и физическим ощущением своего присутствия в земном мире.

ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ ЕЕ СТИХИ – НАПИСАННЫЕ, С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕТРИКИ, ВЕСЬМА СТРОГО – СОДЕРЖАТ НРАВСТВЕННОЕ АВТОРСКОЕ ЧУВСТВО. ОНО ЯВЛЯЕТСЯ СКРЫТЫМ ДВИГАТЕЛЕМ ПОЭТИЧЕСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ И – В КАКОЙТО СТЕПЕНИ – ЕГО ГЛАВНЫМ СОДЕРЖАНИЕМ.

Времена и пространства в сборнике Валентины Беляевой «Сгоревший ковыль» включают в себя картины ордынского нашествия на Русь, революционной смуты, гулаговских лагерей, слома советского строя, индивидуализма и разврата нынешних дней. Небесные посланники и вероломные демоны, образы детства и пейзажи, похожие на условную живопись Ренессанса, – художественный мир поэтессы будто восстает из сложенного, свернутого состояния и разворачивает мировое полотно перед читателем. Именно это живое творческое движение позволяет видеть в стихах Валентины Беляевой литературную перспективу. Практически все ее стихи – написанные, с точки зрения метрики, весьма строго – содержат нравственное авторское чувство. Оно является скрытым двигателем поэтического повествования и – в какой-то степени – его главным содержанием. И здесь – традиционность строк Беляевой, их связь с почвой и родом, желание жизни, устроенной по законам гармонии. BT № 169 // Воронежскiй Телеграфъ

В РИФМУ

«ОСЛЕПШИЙ СКОМОРОХ ПРЕД ОБРАЗАМИ…» *** Курилась пыль над придорожьем, В траве – замшелая верста. Триоли старого дрозда Пронзали утренние росы. Там Нищий Старец с ликом божьим – Отшельник ли неисправим, Стоял над холмиком своим И гладил ствол седой березы. Какой-то миг… С негодованьем, Обрушив неба мутный вал, Свежайший Ветер завывал Над Ним, и дикий, и безвестный. А Нищий Старец изваяньем, Неведом свету и незрим, Как бедный ангел-пилигрим, Глядел, как мир плывет над бездной… *** Там вечные соцветья ковыля И мертвый дух заросшего кургана. Мелькнет на миг в кустах крыло фазана, И, как в небытие, в цветных огнях Вздыхает отрешенная земля. В цветах чертополоха перекресток, И рябь едва рожденных чистых блесток Подрагивает на его камнях.

Там отрешенный свет луны Вздыхает тихо сизым мраком, И кости свежие собакам, И бездна снега январей. И чьи-то тени вдоль стены, В молчании, прикрыв зеницы, Идут, святы и бледнолицы, В лучах зеленых фонарей… *** Ах, этот мир – прекрасен и беспечен! Восхода – пламенеющей рекой – Касаешься протянутой рукой И через миг купаешься в зените Вселенского светила. Теплый вечер Возложит ожидаемый обет, Зажжет беспрекословный звездный свет И кинет на восток златые нити. Но только оглянись… И мгла тумана. Его палеозойский смрадный дух В кругу господ и их покорных слуг С блестящими раскосыми глазами. А там, на темном днище котлована, Под сводом арок древнего моста,

Прижав к груди безмолвие креста, – Ослепший скоморох пред образами.

Ковыльным океанам, расцветающим долинам И судорожно дышит, лишь бродячий шалый пес

Ах, этот божий мир необозримый, Завешен жуткой тайной

Свой взор к ней на рассвете устремляет вожделенный. А звезды и луна укроют лица во вселенной И ангелы в стыде не распахнут святейших крыл. Но что же – мы? Что мы – плоды созданья высшей воли, Когда, бросая зерна на распаханное поле, Лишь тупо созерцаем их объятий жгучий пыл?

бытия, Где маленькой степной былинкой – я Заплачу над вечерней серенадой. Где, помня каждый шаг неповторимый, И жалкий смерд, и важный господин Поймут, что этот мир, увы, един. Лишь только рассеченный баррикадой… *** Свобода! О, волшебная невиданная птица! А не она ль, роняя перья на землю, кружится В безумном хороводе, в рыжей шерсти, сморщив нос. Она – подруга верная заснеженным равнинам,

Свобода – на блистающем престоле как царица! А не она ли – страстная залетная блудница? А не она ли, глядя на немой иконостас, Держа свечу во храме, слышит в истовом моленье, Как в чреве рвется в свет ее щенячье поколенье, Чтоб стаями несметными хранить наш мир для нас?..

Там Отрок бледный, потеряв свой дом, Искал его, блуждая странной тенью. Ордынская стрела, в одно мгновенье Блеснув зрачком в малиновом песке, Качалась мирно в стебле золотом… Откуда-то ползла на небо льдина, Восток и запад, слившись воедино, Мерцали точкой на Его виске… *** Там взгляд, расплющенный перстом Высокой праведной десницы, Узрит, как птичьи вереницы Простятся с сумраком полей. Там, сидя под чужим крестом, На пир бродяга опоздавший К груди прижмет листок упавший И пропадет в туманной мгле…

Стихи Валентины БЕЛЯЕВОЙ

Воронежскiй Телеграфъ // № 169

МЫ НИКОГДА НЕ УЗНАЕМ, КАК ЗВУЧАЛИ МУЗЫКАЛЬНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ХI ВЕКА СТР. 26 – 27.