Міжнародний науковий журнал НАУКА ТА НАУКОЗНАВСТВО №2(88) 2015

МІЖНАРОДНИЙ НАУКОВИЙ ЖУРНАЛ

НАУКА ТА НАУКОЗНАВСТВО

№2 (88) 2015 Виходить 4 рази на рік Заснований 1993 р.

ЗМІСТ НАУКА ТА ІННОВАЦІЙНИЙ РОЗВИТОК ЕКОНОМІКИ І СУСПІЛЬСТВА Мех О. А. До окремих питань підтримки критичних технологій в Україні .............. 3 Єгоров І. Ю. Форсайтні дослідження в контексті інноваційної політики України в 2000-х роках ..................................................................................................... 12 ПРОБЛЕМИ РОЗВИТКУ НАУКОВО-ТЕХНОЛОГІЧНОГО ПОТЕНЦІАЛУ Шмаров В. М., Бар’яхтар В. Г., Лежненко І. В. Чи може Україна мати ядерну зброю? ........................................................................................................ 21 ДОБРОВСЬКІ ЧИТАННЯ Маліцький Б. А. Науково-технічний потенціал України від «добровських» часів до наших днів: дві різні епохи розвитку .............................................................. 34 Новіков М. В. Наукознавство та історія науки − найважливіші сегменти наукового забезпечення інноваційного розвитку України .......................................... 44 Дикусар О. І., Кужба Р. Порівняльний аналіз взаємозв’язку науки та соціально-економічного розвитку суспільства в ЄС та країнах СНД ....................... 51 Аллахвердян О. Г. Динаміка наукових кадрів в радянській та пострадянській Росії: порівняльно-наукознавчий аналіз ........................................................................ 58 Рижко Л. В. Розвиток новітніх технологій і трансформація онтологічних категорій ........................................................................................................................... 66 Кричевський С. В. Еволюція технологій та технологічних укладів у парадигмі «зеленого» розвитку та глобального майбутнього ................................. 73 Фандо Р. О. Теоретичні та соціокультурні передумови вивчення спадкових хвороб людини: історична ретроспектива і сучасний стан ....................................... 80 Жерновий Д. В. Сфера послуг як джерело економічного зростання в інноваційно-орієнтованій економіці ............................................................................. 86 Редько К. Ю. Про можливості спеціальних економічних зон для відродження економіки України .............................................................................. 95

ЗАРУБІЖНА НАУКА. МІЖНАРОДНЕ НАУКОВО-ТЕХНІЧНЕ СПІВРОБІТНИЦТВО Грачев О. О., Хоревін В. І. Національні академії наук європейських країн: наукознавчий аналіз .......................................................................................................... 99 НАУКА ТА ОСВІТА Бессалова Т. В. , Онопрієнко В. І. Освіта у сфері нанотехнологій ......................... 113 ІСТОРІЯ НАУКИ Донська М. Д. Роль Л. А. Кульського в розробленні методів і технологій очищення води ............................................................................................................... 127 Геза А. В. Основні етапи обчислювальної техніки як підґрунтя для становлення та розвитку кібернетики ........................................................................ 134 ХРОНІКА НАУКОВОГО ЖИТТЯ ....................................................................... 144 АВТОРИ НОМЕРУ ................................................................................................. 151 АНОТАЦІЇ (англ.) ................................................................................................... 152

2

© Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г.М. Доброва 2015

НАУКА ТА ІННОВАЦІЙНИЙ РОЗВИТОК ЕКОНОМІКИ І СУСПІЛЬСТВА УДК 005:001.18

О. А. Мех

До окремих питань підтримки критичних технологій в Україні Представлено аналіз теоретичних і практичних аспектів проблеми критичних технологій. Зроблено огляд підходів до визначення поняття «критичні технології», представлено інформацію щодо практики їх підтримки, розвитку і захисту, процесів прогнозування та формування їх переліків у різних групах країн. Проведено дослідження еволюції нормативно-правового забезпечення підтримки критичних технологій в Україні починаючи з 1990-х рр., на підставі якого зроблено висновок про існування певної послідовності у політиці України щодо критичних технологій та створення умов для інноваційного зростання окремих галузей економіки. Також виявлено певні методологічні невідповідності між нормативно-правовими актами України щодо критичних технологій. Ключові слова: критичні технології, науково-технологічне прогнозування, інноваційні процеси, нормативно-правове забезпечення. Постановка проблеми. Глобальність науково-технологічних трансформацій, посилення рівня наукової орієнтації сучасних систем продуктивних сил, швидкість появи і впровадження критичних технологій (КТ) та наростаюча амбітність нових наукових проектів у черговий раз доводять, що вмотивований людський розум у процесі пошуку нових знань про навколишній світ, виявлення об’єктивних законів дійсності чи вирішення складних наукових проблем здатний перетворити на реальність будь-яку ідею, а єдино актуальним питанням є лише час. Водночас наука і науковотехнічний прогрес (НТП), перетворившись на головні фактори виробництва, внесли багато фундаментальних змін у економічне, технікотехнологічне, соціокультурне життя людини. Важливими наслідками такого впливу стали: безальтернативний рівень залежності людини від техносфери (дії людини у процесі забезпечення власної життєдіяльності неможливі без техніко-технологічного фактора, взаємини людини і техніки досягли рівня їх фізіологічного поєднання); зростання науково-технологічної та соціально-економічної нерівності між окремими країнами та регіонами, їх конкурентоспроможністю; нездатність людини розуміти процес проходження НТП, структуру сучасних технологічних укладів, інформаційне (постіндустріальне) суспільство тощо. © О. А. Мех, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Історично результати НТП сприймаються людиною по-різному, адже вони вступають з нею в певний антагонізм, з її внутрішнім бажанням до психологічної рівноваги та стабільності. Хоча поява інноваційної техніки і технологій не пов’язана з необхідністю як такою (суспільство їх не чекає і не вимагає), нерідко суперечності між сутністю НТП і людиною поглиблювались до рівня конфлікту, у якому одна зі сторін програвала, а ключову роль у цих взаємовідносинах завжди відігравав людський фактор. Стрімке впровадження радикальних технічних інновацій та КТ у ХІХ столітті надавало їх власникам, як суб’єктам економіки, суттєві конкурентні переваги, проте за умови відсутності необхідного перехідного періоду соціалізації таких інновацій це призводило до негативних наслідків, аж до випадків позбавлення людей засобів до існування та відкритої війни людей і машин (знищення вивільненими працівниками парових ткацьких верстатів, водяних лісопилень, трагедія в ОстІндії у 1830 рр.). У ХХ столітті КТ вийшли на глобальний рівень, результатом атомних проектів СРСР і США стало створення критичних військових технологій та зброї нового покоління з надзвичайним потенціалом і великим ризиком для людства, а «Манхеттенський проект», у якому брали участь вчені зі США, Великобританії, Німеччини, Канади, мав трагічне завершення (бомбардування Хіросіми і

3

О. А. Мех

Наґасакі). Інновації ХХІ століття є не менш амбітними ніж попередні, однак сьогодні через відсутність ясного розуміння їхніх перспектив і наслідків мають місце обґрунтовані спроби стримування темпів окремих напрямів НТП самими дослідниками. Серед іншого, гальмування процесу впровадження штучного інтелекту відбувається шляхом виділення додаткових фінансових ресурсів на дослідження його безпеки. Засновник «Tesla» і «SpaceX» Е. Маск (E. Musk), наголошуючи на небезпеці поспішного впровадження результатів досліджень зі створення розумних машин (Маск: «ми повинні бути дуже обережні зі штучним розумом. Теоретично він може бути небезпечніше ядерної зброї», авт. пер.), виділив для «Future of Life Institute» (м. Бостон, США) 10 млн. дол. США на проведення додаткових досліджень в галузі безпеки систем штучного інтелекту [1]. Сьогодні усі країни світу, у тому числі Україна, стикаються із дедалі більшою кількістю негативних, як глобальних, так і регіональних, економічних, екологічних, безпекових викликів. Окремі проблеми мають специфічний характер і, досягаючи критичної межі, потребують критичних засобів для вирішення. В окремих випадках процес підтримки КТ мотивується не стільки вирішенням критичної проблеми або компенсацією її наслідків, скільки бажанням отримати у перспективі надзвичайні переваги. Тому більшість КТ пов’язані з проблемно-орієнтованими (подолання критичних загроз) або з перспективо-орієнтованими (формування майбутніх критичних перспектив) питаннями, що обумовлює актуальність обраної теми дослідження. Аналіз останніх досліджень і публікацій. Огляд фахових публікацій показує, що у період зростання масштабів конкуренції як між окремими високотехнологічними компаніями, так і між країнами, де головним фактором економічного зростання є науково-технологічна сфера, дослідженнями проблем КТ займалась значна кількість науковців, зокрема вітчизняних. В Україні нормативно-правове забезпечення КТ почало впроваджуватись після 1993 р., коли окремими постановами Кабінету Міністрів України (КМУ) були прийняті рішення з розвитку і захисту вітчизняних критичних технологій [2–5]. Проблеми планування і стимулювання КТ в інтересах забезпечення обороноздатності України

4

розглядались у роботах Горбуліна В. [6], Величко О. [7], окремі підходи до формування сучасних переліків КТ в Україні та світі – у роботах Дихановського В., Заклевського Д., Юрченко О. [8]. У межах досліджень проблеми економічної безпеки України (Концепція технологічної безпеки, Національна програма України «Критичні технології») проблемами КТ займались В. Т. Шлемко, І. Ф. Бінько [9]. Окремі наукові дослідження щодо існування вітчизняних КТ проводились у рамках державних програм (Державна програма прогнозування науково-технологічного та інноваційного розвитку України на 2004–2006 рр. за участю Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки імені Г. М. Доброва НАН України та Українського інституту науково-технічної і економічної інформації (УкрІНТЕІ) [10]). Але якщо Програма 2004–2006 рр. передусім стосувалась визначення пріоритетів науковотехнологічного та інноваційного розвитку і не містила визначення переліків КТ, то в межах Державної програми прогнозування науково-технологічного розвитку на 2008–2012 рр. (Постанова КМУ 11.09.2007 р. № 1118) було створено окремі переліки вітчизняних КТ за напрямами «Енергетика та енергоефективність» (2008 р.), «Біотехнології» (2009 р.), «Нові матеріали» (2009 р.), «Інформаційнокомунікаційні технології» (2011 р.) [11]. За межами України проблема КТ широко досліджувалась у наукових колах, державними і приватними фондами, менеджментом високотехнологічних компаній тощо. У країнах ЄС питання КТ головним чином розглядались у межах програм науково-технологічного прогнозування (форсайт). Також окремими науковцями досліджувались підходи до визначення КТ як інструменту науково-технічного розвитку (Малинецкий Г. [12]), проблеми визначення пріоритетів науково-технічного розвитку методом КТ (Соколов А. [13]), практика впливу на інноваційне середовище критичних чи «підривних» технологій (К. Крістенсен [14]) та ін. Таким чином, проблема КТ є об’єктом досліджень, однак вона належить до кола проблем, залежних від одночасного впливу як зовнішніх, так і внутрішніх факторів (регуляторна політика, зміни характеру НТП тощо), а тому, постійно змінюючись, потребує регулярного аналізу та розроблення нових методів державної підтримки.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДО ОКРЕМИХ ПИТАНЬ ПІДТРИМКИ КРИТИЧНИХ ТЕХНОЛОГІЙ В УКРАЇНІ

Мета і завдання дослідження – аналіз теоретичних і практичних засад проблеми існування КТ, вітчизняного досвіду політики визначення та підтримки КТ і відповідного нормативно-правового забезпечення. Виклад основного матеріалу дослідження і отриманих результатів. Критичні, ключові чи основні технології – всі ці терміни стосуються технологій, які з певних причин виділяються з-серед інших. Щодо існуючих понять, то у наявних фахових джерелах можна зустріти визначення як безпосередньо критичних технологій, так і синонімічних понять: перспективних, рубіжних, закриваючих, відкриваючих, підривних, системоутворюючих технологій. І хоча у загальному розумінні ці визначення розглядаються як КТ, однак фахівці визначають деякі їхні відмінності. Зокрема, згідно з трактуваннями [9] КТ – це особливо пріоритетні з точки зору національної безпеки та економічного зростання технології, які дають можливість вирішити першочергові критично важливі для держави проблеми, що безпосередньо впливають на обороноздатність, енергетичну незалежність, конкурентоспроможність, рівень життя. На думку автора [15], КТ – це ліквідаційні технології, які радикально змінюють виробничий процес, руйнують соціально-економічні взаємини, своєю появою закривають цілі виробничі лінії, роблять безглуздими подальший розвиток напряму (залізниця і дальні гужові перевезення, транзистори і електронні лампи). У політикоуправлінській діяльності КТ – це технології, які вимагають особливої уваги, найважливіші технології з погляду державних і суспільних інтересів. Логічним віддзеркаленням КТ [15] є рубіжні технології, які створюють фундамент для нового покоління діяльності або платформу для розгортання комплексу нового виду діяльності і визначаються як синонім поняття відкриваючих технологій. На думку іноземних фахівців [12], КТ можуть бути відкриваючими (розгортають нові технопромислові системи, які не існували раніше, породжують пучки нової інноваційної діяльності (двигун внутрішнього згорання, атомні технології, залізобетон), закриваючими (заміна однієї діяльності іншою, згортання технологічних пакетів в компактні виробництва в межах промислової платформи або їх повна ліквідація), інтегруючими (об’єднують велику кількість галузевих напрямків, кожен з яких оснований на попередніх технологіISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ях, дозволяють здійснювати дії з однієї технологічної позиції, сукупно в одному пакеті (персональний комп’ютер)), системоутворюючими (змінюють технологічну сукупність інфраструктур і промислових платформ (міське розселення, когнітивні, інфо-, біо-, нанотехнології)). Під поняття КТ також підпадає категорія підривних та проривних інновацій Крістенсена (Clayton Christensen), який у 1990-х рр. зазначав, що саме підривні інновації змінюють співвідношення цінностей на ринку, а продукт стає неконкурентоспроможним тому, що окремі параметри, на основі яких відбувалась конкуренція, стають неважливими. На думку Крістенсена, зміни відбуваються, коли підривна технологія, знаходячи споживача, якому потрібні її нові якості, зростаючи у масштабах розповсюдження переходить у категорію проривної, а у випадку, коли її вплив скорочує загальне виробництво, то у категорію закриваючої [14]. Уявлення про КТ складають не тільки дослідники сфери економіки і управління НТП, а й фахівці суміжних дисциплін (соціологи, дослідники еволюції праці, капіталу і суспільних відносин, проблем побудови суспільства знань, теоретики і практики з числа топ-менеджменту високотехнологічних компаній), які займаються науково-технологічним передбаченням. А. Горц (Andrе Gorz) в оцінках людського капіталу і передбаченнях його майбутнього погоджується з думками Р. Курцвейла1 [16] про те, що біологічний людський інтелект розвивається повільно, а «машинний наростає по експоненті», що машини стануть більш розумними і людина, щоб не втратити контроль і не дати себе підпорядкувати, буде змушена змінювати себе, імплантувати собі все більше штучних нейронів, що зрештою небіологічна складова розуму людини виявиться домінантною. І хоча з наукового погляду подібні передбачення потрібно сприймати критично, вони все ж варті уваги, адже вони підтверджують, що сучасні прогнозні оцінки базуються на КТ, що їхня природа ускладнюється, а трансформаційний потенціал минулих КТ не йде у порівняння з можливостями майбутніх КТ. Представлені експертні уявлення про КТ вказують, що процес їх визначення залежить від того, що вкладається у розуміння поняття критичності або з якими істотними ознаками 1 Раймонд Курцвейл (Raymond Kurzweil) є директором з машинного навчання компанії Google.

5

О. А. Мех

ця критичність пов’язана. В академічному тлумачному словнику [17] термін критичний означає: винятково складний, тяжкий, небезпечний, скрутний; критична – величина, яка характеризує перехід у новий стан, якість, набуття нових властивостей; критичний (фіз.)

– стан, коли зникає різниця між рідиною і парою. Тому достатньо повно поняття критичний розкривають такі його ознаки як граничність, складність, небезпечність, максимальність, вирішальність, крайність, перехід, перелом, які вказують на існування виняткового, проте короткочасного стану «на межі», після якого відбуваються його істотні зміни. За часовою ознакою існування критичного явища і поняття критичності пов’язане як з уже існуючим станом або обставинами, так і з такими, що можуть виникнути. США в середині ХХ століття мали перелік критичних матеріалів, які не вироблялись в країні, проте мали стратегічне значення для функціонування економіки країни (США повинні були мати 5-річний їх запас). У цьому випадку критичність була проблемно-орієнтованою, пов’язаною з конкретним питанням відсутності матеріалів, а тому вимагала застосування державних заходів з метою запобігання виникненню у перспективі проблеми критичного рівня. З іншого боку, вже згадувалось про перспективно-орієнтоване, превентивне запровадження КТ. Історія науки і техніки наповнена фактами, коли за відсутності критичних явищ або викликів у реальному часі, а також перспектив їх виникнення КТ планувались і впроваджувались з метою утворення критичних перспектив або конкурентних техніко-технологічних переваг. І сьогодні, опікуючись підтримкою ліквідаційних та рубіжних технологій, розвинені країни нарощують власні технологічні переваги, які принципово змінюють стан соціально-економічного середовища та збільшують їхній відрив від інших країн. Отже, в деяких випадках визначення поняття КТ та формування їх переліку пов’язано з бажанням отримати довготривалі перспективи або переваги над іншими, а в інших – з подоланням цілком конкретних, актуальних проблем. Таким чином, КТ – це виняткові, переломні, перехідні, вирішальні технології, для яких визначальними обставинами є час їх появи та проблемно-орієнтована специфічність дій. Іншими словами, КТ – це технології для конкретного місця і часу, які безкомпромісно

6

вирішують окрему проблему, яка перебуває «на межі», змінюючи стан системи, або технології, які створюють нові, виняткові перспективи, які виводять їхніх власників за існуючі межі конкуренції. Що стосується практичної сторони, то прискорення темпів розбудови глобальної технологічної архітектури розширило перелік державних і приватних програм, на які покладено завдання технологічного моніторингу та прогнозування (technological forecasting) – передбачення потенційних, майбутніх характеристик використовуваної техніки та технологій, зокрема КТ. У більшості методик визначення поняття критичності наближено до визначення поняття пріоритетності, а в окремих випадках КТ використовується як головний критерій при виявленні пріоритетних технологій як для цілих секторів економік країн, так і для окремих компаній. Переліки КТ визначаються і періодично переглядаються більшістю розвинених, науково-орієнтованих країн (США, Японія, ЄС). У країнах ЄС аналіз життєвого циклу технологій, від створення до розповсюдження, комерційного застосування та подальшої заміни, проводиться у рамках програм технологічного передбачення (Foresight at Federal level (Бельгія), FinnSight 2015 (Фінляндія), Technologies-cles 2005 (Франція), The FUTUR initiative (Німеччина)). При цьому європейські країни використовують замість терміна критичні технології більш помірні терміни ключові технології (Франція) або основні технології (Німеччина). Окремий внесок у дослідження КТ роблять об’єднані міжнародні програми з технологічного передбачення (Програма ЮНІДО з технологічного передбачення для країн Центральної, Східної Європи та Нових незалежних держав). Країни СНД [13] проводять власні форсайтні дослідження з метою визначення пріоритетних напрямів розвитку науки, техніки і технологій, переліку критичних технологій (Програма Міносвіти і науки «Пріоритетні напрямки і критичні технології РФ» (1996, 2002, 2006 рр.), Комплексний прогноз науково-технічного прогресу Республіки Білорусь на 2006– 2025 рр., «Стратегія «Казахстан – 2050»). Отже, світова практика визначення та зміни одних КТ іншими є надзвичайно широкою, однак з огляду на ризики для сталого глобального розвитку негативною тенденцією можна вваISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДО ОКРЕМИХ ПИТАНЬ ПІДТРИМКИ КРИТИЧНИХ ТЕХНОЛОГІЙ В УКРАЇНІ

жати те, що окремі країни помітно зміщують акценти науково-технологічної політики з цивільних на військові КТ. Зокрема, суттєва зміна пріоритетів відбулась у РФ після 2006 року. Якщо першу п’ятірку КТ РФ у 2002 р. очолював напрямок «Авіаційна та ракетно-космічна техніка з використанням нових технічних рішень» (№ 2 – «Безпека атомної енергетики», № 3 – «Безпека руху, керування транспортом, інтермодальні перевезення та логістичні системи», № 4 – «Безпека та контроль якості сільськогосподарської сировини і харчових продуктів», № 5 – «Біологічні засоби захисту рослин і тварин»), а напрямок «Базові і критичні військові та спеціальні технології» знаходився на останньому місці (№ 52), то перелік КТ РФ у 2006 р. уже очолювали «Базові і критичні військові, спеціальні і промислові технології» (№ 2 – «Біоінформаційні технології», № 3 – «Біокаталітичні, біосинтетичні і біосенсорні технології, № 4 – «Біомедичні і ветеринарні технології життєзабезпечення та захисту людини і тварин, № 5 – «Геномні і постгеномні технології створення лікарських засобів). Відповідно, перелік КТ РФ у 2011 р. також очолили «Базові і критичні військові та промислові технології для створення перспективних видів озброєння, військової та спеціальної техніки» (№ 2 «Базові технології силової електротехніки, № 3 «Біокаталітичні, біосинтетичні і біосенсорні технології, № 4 «Біомедичні і ветеринарні технології, № 5 «Геномні, протеомні і постгеномні технології) [18]. Важливим аспектом розгляду процесів підтримки, розвитку і захисту КТ в Україні, зокрема шляхом прогнозних досліджень з виявлення науково-технологічних пріоритетів, є аналіз вітчизняної нормативно-правової бази. Зокрема, на початку 1990-х рр. основоположними документами, що регулюють підтримку КТ в Україні, стали вищезгадані Постанови КМУ № 486, № 310, № 945, № 216, метою яких було зосередження зусиль і коштів держави на впровадженні науково-технічних програм, спрямованих на розв’язання проблем забезпечення економічного суверенітету та національної безпеки; координацію міжнародного співробітництва українських суб’єктів наукової, технічної та промислової діяльності у сфері КТ; сприяння розвиткові, впровадженню та захисту КТ в інтересах держави. Зокрема, Постановою КМУ № 486 від 26.06.1993 р. «Питання Державної служби з питань спеціальної інформації та критичних технологій» [2] було передбачено: ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

- чисельність та умови оплати праці працівників Державної служби з питань спеціальної інформації та критичних технологій; - Міністерству фінансів врахувати витрати, пов’язані з утриманням центрального апарату Державної служби; - Державному комітетові з питань науки та технологій передати у відання Державної служби Центр спеціальної інформації УкрІНТЕІ. Постановою № 310 від 16.05.1994 р. «Про розвиток і захист критичних технологій» [3]: - схвалено Концепцію створення державної системи розвитку і захисту КТ; - затверджено Національну програму «Критичні технології» та Положення про механізм розроблення і реалізації Національної програми «КТ»; - передбачено у державному бюджеті видатки на фінансування Національної програми України «Критичні технології»; - визначено Державну службу з питань спеціальної інформації та КТ координаційним органом і державним замовником НДДКР у сфері КТ військового і цивільного призначення. Постановою КМУ № 945 від 27.11.1995 р. «Про державну підтримку міжнародного співробітництва України у сфері високих і критичних технологій» [4] Державному комітетові з питань науки, техніки та промислової політики, Державній службі з питань спеціальної інформації та критичних технологій разом з НАН України було визначено таке: - подати обґрунтований перелік КТ; - розробити і подати до КМУ проект Положення про державну підтримку міжнародного співробітництва України та українських суб’єктів наукової, технічної і промислової діяльності у сфері КТ; - передбачити у Державній програмі економічного і соціального розвитку України, а також у державному бюджеті кошти на фінансування робіт з розроблення, впровадження та експертизи КТ. Постановою КМУ № 216 від 19.02.1996 р. «Про державну підтримку міжнародного співробітництва у сфері високих і критичних технологій» [5] визначено такі заходи: - затвердити Положення про державну підтримку міжнародного співробітництва у сфері КТ; - забезпечити розроблення і впровадження КТ за переліком на засадах кооперації з країнами СНД та іншими державами;

7

О. А. Мех

- покласти на Державний комітет з питань науки, техніки та промислової політики, Державну службу з питань спеціальної інформації та критичних технологій функції з методично-організаційного забезпечення міжнародного співробітництва у сфері КТ. Разом із Постановою № 216 [5] було затверджено Перелік високих і критичних технологій, які повинні були використовуватись у 1996 р.: - нові лазерні технології. Лазерна техніка для технологічних цілей; - технології виробництва оптичних матеріалів для електроніки та лазерної техніки; - технології виробництва екологічно безпечних регуляторів росту рослин; - технології виробництва ветеринарних біопрепаратів; - виробництво нових типів коагулянтів для очищення питної та стічної води; - технології очищення вихлопних газів двигунів внутрішнього згорання; - технології безлюдного високопродуктивного видобутку вугілля; - технології інтенсифікації видобутку нафти, газу, артезіанських, геотермальних вод; - системи та інформаційні технології штучного інтелекту; - концепція та інтелектуально високі технології керування рухомими об’єктами; - створення паливних елементів на твердих оксидних керамічних електролітах; - технології виробництва титану та його сплавів тощо; - використання полімерних матеріалів, клейових композицій та герметиків; - принципово нові рідинно-кристалічних засобів відображення інформації; - біотехнології одержання універсальної донорської крові. На сьогодні згадані постанови втратили чинність, а окремі положення не знайшли відображення у нових нормативний документах. Проте зазначені документи започаткували практику прямої державної підтримки КТ в Україні, яка в подальшому здійснювалась у межах програм з визначення пріоритетних напрямів науково-технологічного та інноваційного розвитку (формування переліків КТ у процесі прогнозування). Зокрема, УкрІНТЕІ у рамках забезпечення організаційного супроводу Державної програми прогнозування науково-технологічного розвитку на 2008–2012 рр. (Постанова КМУ від 11.09.2007 р. № 1118)

8

було проведено дослідження (на основі методу цільових груп експертів) і відібрано спеціалістами науково-технічної ради Програми ряд КТ (ключових) за такими напрямами [11]: - «Енергетика та енергоефективність» (2008 рік, 7 напрямів, 14 КТ технологій): - когенераційні технології (1 технологія); енергозабезпечення будівель і споруд (2 технології); електроенергетика (3 технології); нові види палива і енергоресурсу (2 технології); технології горіння (1 технологія); теплонасосні технології (3 технології); енергетичне машинобудування, призначення (2 технології); - «Біотехнології» (2009 рік, 4 напрями, 16 КТ технологій): - медицина (3 технології); фармацевтика (2 технології); промисловість, у тому числі харчова (6 технологій); сільське господарство (5 технологій); - «Нові матеріали» (2009 рік, 5 напрямів, 22 КТ технологій): - композиційні матеріали і способи отримання (3 технології); конструкційні матеріали і способи отримання (3 технології); наноматеріали і способи отримання (6 технологій); функціональні матеріали і способи отримання (9 технологій); інші матеріали і способи отримання (1 технологія); - «Інформаційно-комунікаційні технології» (2011 рік, 16 КТ технологій). За даними Науково-технічної ради Програми [19], відібрані КТ відповідали стратегічним пріоритетам інноваційного розвитку країни на 2003–2013 рр. за такими напрямами, як високоякісна металургія, нанотехнології, мікроелектроніка, нові матеріали, біотехнології, визначеними Законом України «Про пріоритетні напрями інноваційної діяльності в Україні» (№ 433 вiд 16.01.2003 р.). Цей перелік КТ вплинув на визначення стратегічних пріоритетних напрямів інноваційної діяльності на 2011–2021 рр. у новій редакції Закону України «Про пріоритетні напрями інноваційної діяльності в Україні» від 08.09.2011 р. № 3715, а також у Постанові КМУ № 942 від 07.09.2011 р. («Про затвердження переліку пріоритетних тематичних напрямів наукових досліджень і науково-технічних розробок на період до 2015 р.») та № 294 від 12.03.2012 р. («Деякі питання визначення середньострокових пріоритетних напрямів інноваційної діяльності загальнодержавноISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДО ОКРЕМИХ ПИТАНЬ ПІДТРИМКИ КРИТИЧНИХ ТЕХНОЛОГІЙ В УКРАЇНІ

го рівня на 2012–2016 роки»). Тому можна казати про існування певної послідовності у сфері нормативно-правового забезпечення процесу підтримки КТ в Україні та створення умов для інноваційного зростання окремих галузей економіки країни. Разом із цим, результати аналізу свідчать, що якщо у 1990-х рр. пошук і підтримка КТ в Україні проводились як окремий інституційний вид державної діяльності (створення, фінансова, кадрова, інформаційна підтримка Державної служби з питань спеціальної інформації та критичних технологій (головний державний замовник НДДКР у сфері КТ), Концепція державної системи розвитку і захисту КТ, Національна програма «КТ», експертиза КТ, методично-організаційне забезпечення міжнародного співробітництва у сфері КТ тощо), то вже з 2000-х рр. цей процес проходив у рамках пошуку науково-технологічних пріоритетів. З погляду на сучасні проблеми України, на стан вітчизняного науково-технологічного потенціалу та рівень його залучення до процесу підтримки безпеки країни як у військово-промисловому, так і у загальному соціально-економічному контексті, такий підхід є недалекоглядним. Негативні наслідки для науково-технологічної сфери також має процес «оптимізації» нормативно-правового забезпечення. Зокрема, у процесі редагування окремих документів, які регулюють функціонування науково-технологічної сфери країни, негативний вплив створює практика заміни тотожних понять (об’єднання або заміна у нових редакціях документу одного поняття іншим, об’єднання різних за сутністю процесів). Як приклад можна навести зміни у документах, які регулюють систему оцінювання технологічної безпеки України. Зокрема, якщо у Наказі Мінекономіки України № 60 (від 02.03.2007 р. «Про затвердження Методики розрахунку рівня економічної безпеки України» [20]) серед складових економічної безпеки окремим пунктом була науково-технологічна безпека (стан науково-технологічного та виробничого потенціалу держави, який дає змогу забезпечити належне функціонування національної економіки, достатнє для досягнення та підтримки конкурентоздатності вітчизняної продукції, а також гарантування державної незалежності за рахунок власних інтелектуальних і технологічних ресурсів), ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

то у Наказі Мінекономрозвитку України № 1277 (від 29.10.2013 р. «Про затвердження Методичних рекомендацій щодо розрахунку рівня економічної безпеки України» [21]), який скасував дію Наказу № 60, поняття науково-технологічної безпеки замінили на інвестиційно-інноваційну безпеку (стан економічного середовища у державі, що стимулює вітчизняних та іноземних інвесторів вкладати кошти в розширення виробництва в країні, сприяє розвитку високотехнологічного виробництва, інтеграції науково-дослідної та виробничої сфери з метою зростання ефективності, поглиблення спеціалізації національної економіки на створенні продукції з високою часткою доданої вартості), яка не бере до уваги стан науково-технологічного потенціалу. При цьому фінансова складова економічної безпеки в обох наказах складається з шести напрямів (бюджетна безпека, валютна, грошово-кредитна, боргова, безпека страхового та фондового ринку). Таким чином, з погляду на ефективність науково-технологічної сфери у процесі підтримки економічної безпеки країни таке злиття термінів і заміна науковотехнологічної складової на інвестиційно-інноваційну призводить до її послаблення, адже непотрібною стає участь науково-технологічного потенціалу, який фактично є головним джерелом високотехнологічних конкурентних переваг. Висновки і перспективи подальших досліджень. Виходячи з вищесказаного можна зробити декілька загальних висновків. По-перше, КТ є визначальною категорією технологій, які використовуються країнами для власної технологічної модернізації, для вирішення гострих проблем, а технологічне прогнозування або передбачення (technological forecasting) є головним дороговказом науково-технологічної політики держави на шляху створення конкурентних соціально-економічних переваг. Хоча НТП ускладнює процес визначення пріоритетних напрямів науково-технологічного та інноваційного розвитку, у цілому поняття КТ надалі ототожнюється з поняттям пріоритетних технологій, а тому продовжує виступати головним орієнтиром у методиках визначення та формування їх переліків. Як свідчить аналіз нормативно-правового забезпечення, на відміну від 1990-х рр., в Україні останнім часом суттєво послаблено увагу держави до проблеми вітчизняних КТ (відсутність дер-

9

О. А. Мех

жавної системи на чолі з координаційним органом і замовником, відсутність національних стратегій і програм розвитку КТ та механізмів підтримки, несистемний перегляд переліків тощо), що зафіксовано у нормативно-правовому забезпеченні. Має місце некоректна «оптимізація» (корегування) нормативних документів, які регулюють залучення науково-технологічної сфери до важливих процесів забезпечення життєдіяльності країни, а заміна (злиття) основоположних термінів є недопустимою, адже це призводить до утворення нових системних проблем, до юридичних казусів і непослідовностей науково-технологічної політики країни, до вихолощення та дезактивації науки, доведення її до такого стану, в якому вона стане непридатною для виконання функції джерела технологічних та соціально-економічних переваг.

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

Зважаючи на складний стан науковотехнологічного потенціалу України (інфраструктурна, соціально-економічна, кадрова деградація) подальше «реформування» науково-технологічної сфери за відсутності необхідних для цього фінансових ресурсів, шляхом лише оптимізації структур, процедур, механізмів і джерел фінансування, нормативно-правових норм тощо призведе лише до загострення проблем. Разом із тим, критичні ризики для України, зростання рівня небезпеки виникнення безповоротних негативних змін виступають суттєвою причиною, яка має мотивувати державні органи влади до концентрації зусиль на впровадженні критичних заходів, а також до підвищення уваги до КТ, їх підтримки, розвитку та використання з метою вирішення першочергових проблем обороноздатності та конкурентоспроможності.

Elon Musk donates $ 0M to keep AI beneficial [Electronic resource]. – Access mode: http://futureoflife.org/ misc/AI Постанова Кабінету Міністрів України № 486 від 26.06.1993 р. «Питання Державної служби з питань спеціальної інформації та критичних технологій» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http:// search.ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/KMP93486.html Постанова Кабінету Міністрів України № 310 від 16.05.1994 р. «Про розвиток і захист критичних технологій» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://zakon1.rada.gov.ua/laws/ show/310-94-п Постанова Кабінету Міністрів України № 945 від 27.11.1995 р. «Про державну підтримку міжнародного співробітництва України у сфері високих і критичних технологій» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://zakon1.rada.gov.ua/laws/show/945-95-п Постанова Кабінету Міністрів України № 216 від 19.02.1996 р. «Про державну підтримку міжнародного співробітництва у сфері високих і критичних технологій» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://zakon1.rada.gov.ua/laws/show/216-96-п Горбулін В. П. Формування та реалізація державної політики у галузі наукової та науково-технічної діяльності в забезпеченні національної безпеки і оборони / В. П. Горбулін, В. В. Зубарєв, П. П. Скурський // Стратегічна панорама. – 2008. – № 2. – С. 75–84. Величко О. Ф. Критичні технології як національний пріоритет у забезпеченні обороноздатності держави / О. Ф. Величко, О. І. Затинайко, П. П. Скурський // Наука і оборона. – 2011. – № 4. – С. 23–30. Дихановський В. Критичні технології: сутність поняття та підходи до формування їх переліків / В. Дихановський, Д. Заклевський, О. Юрченко // Наука і оборона. – 2013. – № 4. – С. 42–45. Шлемко В. Т. Економічна безпека України: сутність і напрямки забезпечення : монографія / В. Т. Шлемко, І. Ф. Бінько. – К. : НІСД, 1997. – 144 с. – (Сер. Нац. Безпека ; Вип. 2). – ISBN 966-554-002-5. Маліцький Б. А. Обґрунтування системи науково-технологічних та інноваційних пріоритетів на основі «форсайтних» досліджень / Б. А. Маліцький, О. С. Попович. – К. : Фенікс. – 2008. – 86 с. Форсайт в Україні [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://www.uintei.kiev.ua/foresight/ua/ index.php. Малинецкий Г. Г. Перспективный метод критических технологий / Г. Г. Малинецкий, Н. С. Тимофеев // Препринты ИПМ им. М. Келдыша. – 2014. – № 81. – 14 с. – Режим доступа: http://library.keldysh. ru/preprint.asp?id=2014-81 Соколов А. Метод критических технологий / А. Соколов // Форсайт. – 2007. – № 4. – С. 64–75. Кристенсен Клейтон М. Дилемма инноватора / Клейтон М. Кристенсен ; Пер. с англ. – М. : Альпина Бизнес Букс, 2004. – 239 с.

10

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДО ОКРЕМИХ ПИТАНЬ ПІДТРИМКИ КРИТИЧНИХ ТЕХНОЛОГІЙ В УКРАЇНІ

15. Онопрієнко М. В. Уточнення змісту поняття «технологія» / М. В. Онопрієнко // Збірник матеріалів Міжнародного симпозіуму «Інноваційна політика та законодавство в Європейському Союзі та Україні: формування, досвід, напрямки наближення». – Київ : Фенікс, 2011. – С. 228–230.

16. Горц А. Нематериальное. Знание, стоимость и капитал / Пер. М. М. Сокольской; научный ред. М. А. Маяцкий. – М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2010. – 208 c.

17. Словник української мови: в 11 томах. – Том 4, 1973. – С. 352.

18. Указ Президента РФ от 30.03.2002 р. № Пр-578 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://archive.kremlin.ru/text/docs/2002/03/30295.shtml 19. Пріоритетні критичні технології за напрямами «Біотехнології» та «Нові матеріали» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://www.uintei.kiev.ua/viewpage.php?page_id=265.

20. «Про затвердження Методики розрахунку рівня економічної безпеки України» : Наказ Міністерства економіки України № 60 від 02.03.2007 р. [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://search. ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/ME07222.html.

21. «Про затвердження Методичних рекомендацій щодо розрахунку рівня економічної безпеки України» : Наказ Міністерства економічного розвитку і торгівлі України № 1277 від 29.10.13 р. [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://search.ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/31588.html. Одержано 21.01.2015 О. А. Мех

К отдельным вопросам поддержки критических технологий в Украине Представлен анализ теоретических и практических аспектов проблемы критических технологий. Сделан обзор подходов к определению понятия «критические технологии», представлена информация о практике их поддержки, развития и защиты, процессах прогнозирования и формирования их перечней в различных группах стран. Проведено исследование эволюции нормативно-правового обеспечения поддержки критических технологий в Украине начиная с 1990-х гг., на основании которого сделан вывод о существовании определенной последовательности в политике Украины по критическим технологиям и создании условий для инновационного роста отдельных отраслей экономики. Также выявлены определенные методологические несоответствия между нормативно-правовыми актами Украины по критическим технологиям. Ключевые слова: критические технологии, научно-технологическое прогнозирование, инновационные процессы, нормативно-правовое обеспечение.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

11

УДК 303.005.31

I. Yegorov

Foresight Studies in the Context of Innovation Policy of Ukraine in 2000s Issues of science and technology forecasting in Ukraine are discussed in the broader context of innovation policy. A review of main tendencies in economic, R&D and innovation performance in the independent Ukraine is given. Contradictions of the State Innovation Policy in Ukraine are highlighted. Detailed review of the procedures involved in the two recent foresight programs in Ukraine (implemented in 2004 and in 2008–2011) is made. Main results of the recent programs are summed up and the most important problems in foresight studies in Ukraine are outlined. It is emphasized that foresight activities in Ukraine were being implemented in conditions of very weak and incoherent innovation policy; responsibilities of the key actors were not well defined; they were used as a predominantly policy-informing tool; innovation policy building was based on normative considerations rather than on the analysis of future developments in technological and S&T areas.

Key words: foresight-type programme, research and development, innovation, technopark.

Introduction The objective of this paper is to describe key aspects of the recent foresight-type programmes in Ukraine in the broader context of innovation policy and then to identify the most important problems in foresight studies in the country.

The paper is focused on these prospective programmes, and especially the ones launched in the first half of 2000s. The next two sections deal briefly with the recent trends in economic, S&T and innovation development in Ukraine, paying special attention to innovation policy, and to the role of different actors in innovation activities.

The third section is devoted to the main features of the 2005–2007 Programme, and the fourth section presents description and some preliminary results of that last (terminated) foresighttype programme.

In the conclusions, we summarise the results and evaluate the perspectives of further development of prospective analyses in the country in the context of its modernization and further integration into international structures.

1. Situation in Economic and Innovation Spheres in Ukraine in 1990s – 2000s In 1990s and 2000s, Ukraine passed through several periods of economic crisis, when once (in 1998) GDP dropped even to 40% of the level the country had in 1989. Even in 2012 the level of GDP was about 70% of the level of the 1991, the last preindependence year. Ukraine has failed to complete major economic reforms, which makes it different from the Eastern European neighbours [1]. In the © I. Yegorov, 2015

12

recent two decades, Ukrainian economy has become increasingly oriented towards producing relatively ‘simple’ goods for export like basic chemical products, the cheapest types of steel and so on. Even the remaining working enterprises in the machinebuilding sector (for example, shipbuilding) are found mostly in low value added segments in technology intensive sectors. Competition in such market segments is particularly intense, and Ukrainian companies are persistently under threat of losing out to businesses from developing countries.

It is also necessary to note that the negative structural changes stemmed from the low level of innovation activities amongst the majority of Ukrainian enterprises. According to the official statistical data, the values for indicators concerning basic innovation activities (e. g. number of new technologies, the number of inventions, etc.) went down 5–15 times between the beginning of 1990s and the middle 2010s [2]. The pattern of science and technology activities has changed gradually.

Key efforts were not directed towards the development and introduction of domestic technologies and products, but towards the adaptation of imported equivalents. This has resulted not only in the exaggerated technological dependence of the country, but also to a decline in the country’s existing science and technology potential.

Ukraine inherited a substantial part of the technologically oriented Soviet R&D system [3].

A decline in orders from the side of industry and collapse of the planning system led to shrinking of R&D establishments. The number of personnel involved in R&D dropped by almost two thirds between 1991 and 2014. Despite substantial ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

FORESIGHT STUDIES IN THE CONTEXT OF INNOVATION POLICY OF UKRAINE IN 2000s

changes of the ‘economic environment’, the internal reforms within R&D system were very limited. In turn, this led to an ineffective utilization of funds and a low impact of the R&D sector on economic transformation. The dominant principles of fund distribution on a non-competitive basis were preserved. Despite the declarations by Ukrainian authorities, less than 5% of the total state R&D budget was distributed on competitive basis in recent years. Such practice led to a widening gap between industry and science. The state simply did have not enough money in the budget to support the system of R&D organizations.

In 1990s to 2000s science was deprived of prestige, and the status of scientists eroded. These changes resulted in gradual reduction in the number of researchers and collapse of many, if not majority, of branch (industrial) research institutes.

Many scientists of middle age left their academic establishments and industry institutes. They swapped their activities for more profitable ones, while some of them emigrated. This caused a deepening of the age gap between different groups of scientists and was accompanied by the considerable shortage of 30–40 years old specialists – the most active cohort in terms of creative capacities. The “age crisis” in science will be hanging over Ukraine for years to come [4]. Moreover, as the senior generations depart from their active involvement in science, the shortage of skilled specialists will be more evident very soon.

According to statistical surveys, the proportion of innovative enterprises in the industrial sector declined from almost 30% in 1994 to 14.1% in 2013. There are several reasons for such changes. First of all, general deterioration of economic environment and technological ‘simplification’ contributed to a decrease of demand on innovation from the side of industry. Ukrainian companies supply goods with relatively low level of processing to the international markets (ferrous metallurgy, chemical industry, shipbuilding, agriculture) or they assemble final products from predominantly imported components for local consumption (car industry, computer industry and some others). The second important reason for decline is related to the negative structural changes in the Ukrainian economy, where the share of high and medium tech sectors shrunk threefold since the beginning of 1990s, while the shares of the energy and ferrous metallurgy sectors grew substantially. As previously indicated, these sectors have a more stable technological base, and traditionally they are less innovative than high ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

and medium tech sectors that contributed to the overall decline of the number of innovative enterprises. Lack of direction in modernising the national economy and insufficient incentives for developing the high tech sectors are key problems for the country. Instead, Ukraine specialises more and more on low-tech products, such as ferrous metallurgical products and basic chemicals, which represented around 60% of Ukrainian exports in pre-crisis period [5].

The demand for local innovative products dropped substantially in 1990s and the beginning of 2000s, and it is far from the level that was reached in late 1980s. The second reason, which explains poor innovative performance, is related to the generally unfavourable business environment. The indicators of the time required for registration, number of permissions needed and the cost for the establishing a new business are among the worst in the region of Central and Eastern Europe [6].

There are no other established quantitative goals at the national level, except the target of 1.7% of GDP to be devoted to R&D from the state budget. It was set in mid-1990s in the Law on Scientific and Technological Activities. In fact, this level was to have been reached several years ago, however, very little was done proactively to achieve the target. The level of budget expenditures on R&D varies from 0.33% to 0.45% in recent years, while the total share of R&D expenditures in GDP dropped to less than 0.7% in 2013. The share of Ukrainian publications in the international publications has been dropping year after the year, as well is the share of patents in UPSTO. Ukraine has very few EPO patents. This number is not going up.

A system of IPR protection has been developed relatively well in recent years. The country has created its own patent system and the special Division on IPR within the Ministry for Education and Science. In recent years this Division has started to operate quite effectively, although there is still a lot work to be done to reach the level of the leading EU countries.

Technoparks are the only organisations oriented towards supporting innovation development. Even venture funds, created in the country in mid-2000s, are oriented exclusively to the financing of property development. As a rule, innovation activity is supported through direct financing from the state budget and the system of the state scientific and technological programs.

No specialized national funds, aimed at support

13

I. Yegorov

of innovation activities, have been created in the country. New mechanisms, such as tax incentives, have been implemented only temporarily in the case of technoparks in 1999–2004 [7].

In contrast with the innovation development in Eastern European countries [18], it was not coordinated with other policy measures in economic sphere in Ukraine. The gap between Ukraine and its Western neighbours in key indicators of innovation activities and corresponding policy tools has been especially evident in 2000s, when some of these countries joined the EU [8; 9].

2. Contradictions of the State Innovation Policy in Ukraine Despite a certain number of ministries, state agencies and advisory bodies, related to innovation policy formulation and implementation, governance of the national innovation system in Ukraine is fragmented and ineffective, as the roles, responsibilities and financial obligations of the different state bodies remain ‘blurred’. The system as such, was the subject of permanent change at the executive level. Here political instability and competition to control assets and financial flows was evident.

The programmes of different ministries are numerous and ambitious, but their results are very limited due to poor financing and inadequate mechanisms of support of innovation projects.

The ministries receive money on ‘current activities’ and, partially, on R&D and innovation. The size of innovation and R&D budgets varied for every ministry year by year but seldom exceeds 100– 150 million UAH (up to 20–25 million Euros) even for the largest ministries. There was a huge gap between the announced intention to support innovation development and the real state policy, aimed at supporting innovation. The level of the actual financial support of the state innovation programs varied between 3% and 40% of the announced financial obligations in the years of independence [10]. At the same time, real progress in support of innovation activity is very limited due to political instability and the ineffective economic policies of successive governments. In fact, instruments of support were limited to the direct financing through the state budget. Poor policy design and unfavourable business environment are the key reasons for failures in the innovation policy of the country.

In 1999, an attempt to create technoparks was made. It is important to mention that according to the legislative documents on technoparks; only

14

innovative projects with the overheads they transfer to the technopark management are exempted from standard taxation procedure. Companies cannot directly receive state support. Different firms have started to register their innovation projects within technoparks and the volume of innovation production reached equivalent of seven million Euros in 2004. However, after several years of relatively successful development [11], all privileges at technoparks were abolished in early 2005 by the ‘liberals’ from the new government. An explanation for this decision was that the legislative acts of technoparks in early 2000s have opened the way for creation of ‘holes’ in the budget, as special conditions were created for some companies, which had nothing with innovation, like technopark ‘Yavoriv’ near the Polish border. This ‘technopark’, in fact, was a terminal for tax free trade. However, positive effects for innovation development were higher, than loses, and the law on technoparks required changes, not complete abolishment.

Mechanisms for the implementation of innovation policy tend to be weak because innovation policy is not the focus of the state authorities. Legal acts on innovation support have a lower priority when compared with some other state acts (e. g. Law on the State Budget). This opens the way for innovation initiatives to be blocked.

To some extent, this is a general problem of the Ukrainian system of governance, although some positive changes in recent years are also evident.

For instance, the country has joined almost all international agreements on IPR protection that created pre-conditions for effective technology transfer.

The initiation of foresight-type programming was also among such positive initiatives, aimed at transformation of the national innovation policy.

3. Key Features and Main Findings of the First Ukrainian Foresight-type Program The government decided to supplement existing mechanisms of innovation policy by a new foresight-type programme in 2004.

The program had four main tasks: - to elaborate basic and alternative variants of S&T and innovation development of the country; - to form a list of the most prospective technologies and innovations, which will create opportunities for opening new external markets; - to form a list of so-called critical technologies, which will have exceptional importance for ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

FORESIGHT STUDIES IN THE CONTEXT OF INNOVATION POLICY OF UKRAINE IN 2000s

the stable development of the national economy and for the national security; - to prepare recommendations for the Ukrainian government on how to use effectively R&D results financed by the state, and to create the background for the permanent system of foresight-type studies in the country.

The Ministry for Education and Science (MES) of Ukraine was responsible for budgeting participants of the program and the general logistics. The National Academy of Sciences of Ukraine was responsible for the content of the foresight-type study. Representatives of other ministries were also involved in the activities of the working group, which organised the program.

Participation of experts from the industrial sectors was weak from the very beginning with less than 10% of the total number of experts.

The process of program implementation included several following stages: initiation of the Government on the foresight-type program, issuing of the Decree on the program start; determination of the key actors (Ministry of Education and Science and the National Academy of Sciences of Ukraine and two main institutes, responsible for the organization of work); creation of the Scientific Council; formulation of the program tasks and key areas of studies by the Scientific Council, and distribution of functions between the main organizations, responsible for the program; preparation of information materials and consultations on formation of the working groups; formation of working groups on different disciplines and distribution of questionnaires; collection of data and evaluation of results (Delphi-type procedure was implemented); discussion of the results (conferences, seminars); distribution of results (publications); analysis of the work, made within the Program; preparation of propositions on the second round of the program.

Scientific Council of the programme included around 30 prominent Ukrainian scientists and top state officials. Two research institutes (the Centre for S&T Potential and Science History Studies of the National Academy of Sciences – STEPS Centre and Institute for S&T Information from the MES) were nominated as the base organizations, which were responsible for the technical side of the program’s implementation.

After broad consultations, fifteen thematic groups of scientists and other specialists were formed, including telecommunication, biotechnologies, space studies and so on.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Every group of experts consisted of 25–40 specialists from different research institutes, universities or leading industrial companies, and, usually, from different cities of Ukraine. Special questionnaires were prepared and distributed among these experts in a two-stage Delphi-type procedure. The representatives of the STEPS Centre and the working groups prepared these questionnaires jointly. After discussions and amendments the questionnaires were distributed among the members of working groups and among specialists from some key research institutes and companies.

By the second stage, about 20% of the experts were replaced with other specialists because of the analysis of the initial responses. Those, who were substituted, could not demonstrate their qualifications in particular problems or simply ignored requirements of the questionnaire content or because of some other reasons. In late 2006, the third round was organized in a form of panel discussions. It provided recommendations on how to improve the situation with S&T and innovation in Ukraine. In 2007–2008, the program co-ordinators disseminated the results of the Program by publishing its materials on the web site and during the conferences and seminars [12].

Every stage of the Delphi-type process was finalised with special conferences and round tables of experts and some invited ‘external’ specialists, who discussed the key results of the programme.

Publications on the results of the studies were prepared and distributed among specialists within the country. In principle, everyone was able to express his or her opinion on the key findings of the programme. It is worth mentioning that, with the assistance of the British Council, British specialists with experience in Foresight program took part in methodological seminars and conferences, which were organized within the program during 2005–2006. At the same time, it is important to note that the procedures of expert group formation were not sufficiently transparent. Groups of experts were formed by the National Academy of Sciences and the MES from limited pools of specialists. Sometimes, whole groups consisted predominantly of specialists from one research centre, while very few foreign experts could express their opinions on the results of findings. This created conditions “uniformity” of the final results and a reduction of the possible variants of development for scientific disciplines and technological areas. To great extent, this could be explained by the fact that the program did not receive the total amount of financial re-

15

I. Yegorov

sources it was promised in 2004. This reduced the ability to attract more experts, and to pay more adequately for the job of those, who participated in the program. The government has not included money for the continuation of the program in the budget for 2007. This made difficult the process of implementation of the program, especially the involvement of independent experts from abroad and from industry. As a result, the program represented predominantly the opinion of the Ukrainian research community and, partially, officials from different ministries.

The analysis of the Program results, made by the specialists of the STEPS Centre with participation of the representatives of the working groups, showed that the negative tendencies of the 1990s were less prominent in the 2000s. However, the general trends in changes of the main indicators of S&T and innovation potential development were similar to the previous period. In principle, expert data confirmed the corresponding statistical information on R&D and innovation spheres.

The current level of expenditures, established in Ukraine, is obviously incapable of ensuring efficient research processes because the funds are barely sufficient for the relatively low wages and utility payments. Ukraine spends much less per researcher per year than the EU countries, including CEE countries and less than even India or South Africa. Specialists, who were involved in foresight program, suggested that the government as well as the private sector should increase financial support for S&T [13].

As to particular research areas, traditionally, Ukrainian scientists had relatively strong positions in material sciences, physics, and some technical disciplines. Here, Ukrainian experts looked forward with restrained optimism. It seems that in some scientific areas it is still possible to expect interesting applied results, as, for example, in welding technologies. It is worth noting that problems of energy conservation, utilization of alternative sources of energy and upgrading of energy generating system have received the highest marks for their importance [14]. According to Ukrainian experts, bearing in mind existing potential and experience, there are high chances that these problems will be studied and (partially) solved successfully in the country in the future.

On the other hand, the gap between Ukraine and the developed countries in such areas, as biotechnology, genetics, electronics, nanotechnologies, health care methods will grow, despite that

16

these research areas have received high marks for their importance from experts, and that Ukrainian scientists have promising results in some narrow sub-fields of these disciplines.

Interdisciplinary studies, such as physical and chemical biology, sensors, and environmental studies were mentioned as important directions for development.

Traditionally, Ukrainian experts received high marks for space research and technologies.

However, now and in the likely future the country cannot conduct research projects in these areas without intense international co-operation.

The accent should be made on practical aspects of these projects, including observation of agricultural lands, telecommunications and weather prediction.

According to the opinion of Ukrainian experts, the Ukrainian foresight-type program showed that the country still has scientific potential in some disciplines. At the same time, it is evident that the country’s research system continues to lag behind the international standards despite excellent results in some research areas.

The most urgent objectives at the present stage of economic development were determined by the experts to be the: • development of R&D organisation and enhancing R&D management, in particular, the creation of new forms of integration of science and production sectors; • improvement of the management skills in the Ukrainian research sector and the dissemination of the best practices nationwide; • improvement of the industrial structure, development of hi-tech sectors and acceleration of socio-economic development of the regions; • active implementation of R&D results and advanced technologies in different sectors of the national economy.

• further development of S&T co-operation with other countries, especially with the EU and neighbouring states.

These recommendations were reflected in the drafts of the new laws related to innovation and S&T, prepared in Ukraine in 2008–2014, including drafts of the laws on S&T and innovation policy and some others. Unfortunately, as the result of political instability and severe economic crisis, these laws were not passed by the Parliament. The program has catalysed the initiation of the several new innovation initiatives, which were announced for 2008–2011. These included the programme on development of innovation inISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

FORESIGHT STUDIES IN THE CONTEXT OF INNOVATION POLICY OF UKRAINE IN 2000s

frastructure, and the programme on monitoring of innovation activities in Ukraine. However, but the state could not budget them in 2009–2014.

Generally speaking, the foresight program led to a strategic orientation, yet its recommendations have not been advanced through policy processes and policy instruments.

Coordinators of the program prepared several reports to the Ukrainian authorities, including the government and the Parliament [14]. These reports could have been used for further discussions and the formulation of policy documents at different levels and utilized by the Ukrainian Parliament. As we mentioned above, according to existing laws, national priorities in S&T are determined by the Parliament every five years.

In the past, they were formulated on the base of the opinion of a few experts and bearing in mind existing capabilities of the Ukrainian R&D organizations and the priorities in other developed countries.

In 2008, Parliament had plans to return to the formulation of the national priorities in the S&T, and this time the results of national foresight could have played an important role in the decision-making process. Unfortunately, political problems diverted the attention of politicians from the problems of S&T priorities.

However, a positive indirect result of the program is the preparation of the Strategy of Innovation Development, which was approved during parliamentary hearings in July 2009. Arguments on the need to develop a comprehensive innovation strategy and to initiate different R&D and innovation projects in selected areas were to some extent based on the results of the program [11]. This looks logically justified, as the group of specialists from the National Academy of Sciences, which prepared the initial variant of the Strategy, was also involved actively in the foresight program. The Strategy covers a number of issues, including S&T priorities, organizational measures aimed at acceleration of innovation development, forecasting of the main S&T indicators and so on. The Strategy was discussed widely among specialists from different ministries and the University sector before the hearings but, the hearings showed some differences in views between experts from the industrial ministries, academics and politicians, including members of the Parliament. The Strategy has not become a law, which means that it cannot be implemented officially yet. However, the Strategy has stimulated a number of discussions ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

among Ukrainian experts and, probably, it could be used in preparation of different parliamentary bills and legal acts in the near future.

4. Second Foresight-type Program 2008–2011 Only at the end of 2007, the Government approved a new foresight-type program, which had to be conducted between 2008 and 2011. The preparation of this Program started in the second half of 2008. According to the Law of the State budget, participants of the program received 900 thousand UAH (140 thousand Euros, according to the official exchange rate) for the period 2008–2009, or only half of the amount, which was announced initially [15]. This new program was considered a continuation of the previous one. Key objectives and tasks were similar. At the same time, it contained several new features. The first one is the focus on the most urgent needs of national development and the possibilities to develop and commercialize some promising technologies. Energy saving was the focus of the Programme during its first year, while the biotech sector and new materials were foci during the second year. Secondly, the MES of Ukraine has concentrated all management in its hands, although this measure has not deprived specialists from the National Academy of Sciences from participation in the Program.

The groups of participants were changed substantially. The procedure of expert selection has become more transparent, and now every person with proper qualification and knowledge could express his (her) opinion on the specific problems of S&T development. Key criterion for selection was the level of competence of the specialist (experience, place of work, and publications in the area). After checking the personal data, experts could receive an access code from the MES, and fill the special questionnaire online. At the same time, ministries and the National Academy of Sciences have recommended different research institutes and companies for participation in the program. Approximately 120 experts responded during the first year, and more than 200 during the second year. It is interesting to note that scientists could fill part of the questionnaire, related to the development of their corresponding discipline, while industrialists or representatives of the ministries focused on aspects, related to the commercial perspectives of the products and technologies.

More attention has been paid to interviews and collection of expert opinions through the In-

17

I. Yegorov

ternet. However, the rate of responses appeared low, and coordinators had to ask different ministries to help them with data collection by approaching key specialists directly. As it was in the previous programme, the industrial sector was again represented very modestly (less than 20% of all respondents).

The first results of the second stage of the programme, announced in December 2008, show that this initial task to detect specific technologies and to determine perspectives of their commercialisation will be difficult to achieve. Coordinators have collected data on new energy technologies from more than one hundred experts. However, this was difficult to compare or generalise.

The list of approximately 60 different prospective technologies in the energy sector has been prepared. Fourteen technologies were identified as those, which had critical importance for the further development of the energy sector as a whole and for energy saving in different sectors of the Ukrainian economy.

Coordinators of the program had plans to compile data on promising biotechnologies and technologies in the field of new materials in 2011.

The corresponding list of such technologies had to be prepared. There were plans to attract at least 32 Ukrainian research institutes and groups to prospective studies of biotechnologies and 35 such organizations to the studies of new materials [16].

The MES of Ukraine has introduced new computerised forms for data collection, but some experts of older generations could not use them properly. It seems that it would be important to arrange another round of expertise to obtain relevant results. The coordinators have also included a block on ‘technology audit’ into the program, but it is too early to conclude, how it will work with prospective technologies. According to the program administrators, a technology audit is an assessment of specific technologies strictly from a technological, not commercial, point of view. MES officials thought it could help to ‘filter’ the most promising technologies.

Another new block in the program was the model of S&T development, based on a traditional production function with external S&T factors.

It is unlikely that this model could provide reliable results, especially in conditions of crisis. Nonetheless, it is budgeted for in the working plan.

However, the program was terminated in 2011 along with other 28 state programs within the measures, aimed at balancing state budget.

18

Conclusions Although foresight is an important methodological instrument in deciding on goals for social and economic growth, it has been neglected for years in Ukraine. Now the urgent need for foresight studies is evident for a number of scientists, industrialists, and officials. However, foresighttype activity will be useless if it is not be integrated in the broader context of innovation policy, which itself needs substantial modernization and improvement.

First, the Ukrainian foresight activities were implemented in conditions of very weak and incoherent innovation policy. In such conditions Foresight faces much stronger limitations when compared to countries that are more institutionally stable and have more developed innovation policy.

Real innovation challenges are not defined clearly in the official documents in Ukraine. At the same time, in the conditions of incoherent innovation policy, foresight appears to be an adequate instrument to compensate some policy weaknesses.

Second, responsibilities of the key actors were not well defined. There were several ministries and state agencies in Ukraine, which were responsible for support of innovation activities in the country.

However, their scope of governance was overlapping, and not clearly defined.

Third, the foresight process itself was not without weaknesses. For example, the new, relatively low-tech specialization of Ukrainian economy is not reflected properly in the foresight-type programs. More attention has to be paid to the technological changes in traditional sectors. In particular, reduction of energy consumption has to be among the high priorities.

As to the first foresight-type program, in general, this experience was not successful enough.

However, the first foresight-type program was useful. It helped to collect new analytical information and to raise important problems of innovation development at least to the level of the state officials. While the second foresight-type program was more oriented on the needs of the economy, it was distracted from the general problems of S&T and innovation development.

Havas and co-authors [17] showed that the foresight could play at least four important functions in the process of national development: as a sophisticated policy informing tool; as an integral part of policy process; as a pacemaker for building up reflexivity, and as a tool for impact assessment.

In Ukraine, the foresight-type programs were used predominantly as a policy-informing tool, ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

FORESIGHT STUDIES IN THE CONTEXT OF INNOVATION POLICY OF UKRAINE IN 2000s

while other possibilities for the utilization of the foresight studies were clearly underestimated.

However, in recent years, the formulation of innovation policy was predominantly based not on the analysis of future developments in S&T and innovation, but on normative considerations. The state authorities utilized these without adequate analytical work. Foresight could, in principle, help to make decisions in these spheres more grounded and justified. To be really useful for the formulation and implementation of S&T and innovation policy, the foresight program needs changes in its organisation and mechanisms of co-ordination with other policy tools, like the state programs on economic and social development, branch (sectoral) development programmes and so on. It is also important to attract more specialists and government officials into the process of foresight studies and to arrange a broad and open discussion on the most important issues of S&T development.

This will require substantial efforts, including the participation of foreign experts, who could provide independent views on the situation in Ukrainian S&T and innovation spheres and propose mechanisms for their further adjustment.

Another key issue is to make the impact of results of foresight studies more effective in terms of their utilization in decision-making process at the governmental level. It is evident, that this process has to go along with the further democratisation of Ukrainian society and the embrace by politicians of their responsibility to the population of the country.

Foresight programs do not guarantee that Ukraine will successfully address a number of problems it faces at the moment. However, its adequate implementation could help in the effective modernization of the national S&T and innovation systems and their utilization in the interests of the Ukrainian society.

Ukraine after 2015: Future We Want (2013). – UNDP National Report for Ukraine, Kyiv, 187 p.

Naukova ta innovatsiyna diyalnist v Ukrayini [Scientific and Innovation Activities in Ukraine]. Kyiv: Derzhavna sluzhba statystyky Ukrayiny [State Committee of Statistics of Ukraine] [in Ukrainian].

3. Yegorov, I. & Voytovich, A. (2003). Science Profile of Ukraine. – Kiev : British Council, 72 p.

4. Vashulenko, A. & Gryga, V. & Yegorov, I. (2010). Statystychni stsenariyi na osnovi vykorystannya modeli dlya vyznachennya dynamiky chyselnosti doslidnykiv v Ukrayini [Statistical model-based scenarios for measuring the dynamics of researchers’ numbers in Ukraine]. Problemy nauky –Problems of science, 12, 12–19 [in Ukrainian].

5. Geets, V. & Seminozhenko, V. & Kvasnyuk, B. (Eds.) (2007). Stratehichni vyklyky 21-ho stolittya v syspilstvi ta ekonomitsi Ukrayiny [Strategic challenges of the 21st century to the Ukrainian society and economy]. Kyiv: Naukova Dumka, vol. 1 [in Ukrainian].

6. World Bank Doing Business Ranking – 2013 (2014). Retrieved from http://www.doingbusiness.org/economyrankings/; 7. INNO-Policy TrendChart – Policy Trends and Appraisal Report. Ukraine –2007 (2008). Retrieved from http://www.proinno-europe.eu/index.cfm?fuseaction=page.display&topicID=52&parentID=52; 8. Radosevic, S. & Kaderabkova, A. (Eds.) (2011). Challenges for European Innovation Policy: Cohesion and Excellence from a Schumpeterian Perspective. – Cheltenham and Northampton: Edward Elgar, 253 p.

9. Ivanova, N. & Yegorov, I. (Eds.) (2008). Rossiya i Ukraina v svete pokazateltey Yevropeyskogo innovatsyonnogo tablo [Russia and Ukraine in light of indicators of the European Innovation Scoreboard]. Derzhavna sluzhba statystyky Ukrayiny – State Committee of Statistics of Ukraine. Kiev, 92 p. [in Russian].

10. Shkvorets, Yu. (2009). Derzhavni tsilyovi prohramy v Ukrayini v roky nezalezhnosti [State goal-oriented programs in Ukraine in the years of independence]. Problemy i perspektyvy innovatsiynoho rozvytku ekonomiky – Problems and perspectives of innovation development of the economy. Kyiv – Simferopol, 113–116 [in Ukrainian].

11. Strikha, M. & Shovkaluk, V. & Borovich, T. & Dutchak, Zh. & Sedov, A. (2009). Informatsiyni ta analitychni materialy Ministerstva osvity i nauky v khodi Parlamentskykh slukhan na temu “Stratehiya innovatsiynoho rozvytku Ukrayiny na 2010–2020 roky v umovakh hlobalizatsiynykh vyklykiv [Information and analytical materials of the Ministry of Education and Science to the Parliamentary Hearings on the topic: Strategy of innovation development of Ukraine for 2010–2020 in the conditions of globalization]. Kyiv: MON [Ukrainian Ministry for Education and Science], 87 p. [in Ukrainian].

12. Prohnozy naukovo-tekhnichnoho ta innovatsiynoho rozvytku Ukrayiny [Foresight of S&T and innovation development in Ukraine] (2006). Kyiv: TsDPIN NANU [STEPS Centre, National Academy of Sciences of Ukraine], 56 p. [in Ukrainian].

1.

2.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

19

I. Yegorov

13. Uzahalnenyi prohnoz naukovo-tekhnichnoho ta innovatsiynoho rozvytku Ukrayiny na 5-richnyi period i na nayblyzhche desyatylittya [Consolidated Forecast on S&T and innovation development ion Ukraine for 5-year period and the next decade] (2007). Kyiv: Fenix, 98 p. [in Ukrainian].

14. Malitsky, B. & Popovich, A. & Onoprienko, M. (2008). Vyznachennya naukovo-tekhnichnykh ta innovatsiynykh priorytetiv na osnovi prohnoznykh doslidzhen [Setting up the S&T and innovation priorities through foresight studies]. Kiyv: NANU [National Academy of Sciences of Ukraine], 68 p. [in Ukrainian].

15. Mekhanik, O. V. (2008). Innovatsiynyi rozvytok Ukrayiny [Innovation Development of Ukraine]. Problemy i perspektyvy innovatsiynoho rozvytku ekonomiky – Problems and perspectives of innovation development of the economy. Kyiv – Simferopol – Sevastopol, 32–37 [in Ukrainian].

16. Kvasha, T. К. (2010). Forsaytni doslidzhennya v Ukrayini [Foresight studies in Ukraine]. – Aktualni problemy naukovo-tekhnichnoyi ta innovatsiynoyi polityky v svitli stvorennya yevropeyskoho doslidnytskoho prosporu: dosvid ta perspektyvy [Vital problems of S&T and innovation policy in light of creation of the European Research Area: experiences and perspectives]. Kyiv: Fenix, 353–357 [in Ukrainian].

17. Havas, A. & Schartinger, D. & Weber, M. (2010). The impact of Foresight on Innovation Policy-Making: Recent Experiences and Future Perspectives. – Research Evaluation, 19 (2), 91–104.

18. Dyker, D. (ed.) (1997). The Technology of Transition: S&T Policies in Transition Countries. – Budapest: CEU Press, 234 p. Одержано 24.03.2015 И. Ю. Егоров

Форсайтные исследования в контексте инновационной политики Украины в 2000-х годах Статья посвящена проблемам научно-технологического прогнозирования в Украине в более широком контексте реализации инновационной политики. Представлен обзор основных тенденций экономической, научно-технологической и инновационной деятельности в независимой Украине. Показаны противоречия в инновационной политике Украины. Выполнен подробный анализ хода реализации двух форсайтных программ в Украине: 2004 года и 2008–2011 годов. Обобщены их основные результаты и определены наиболее важные проблемы в области прогнозных исследований в Украине. Подчеркнуто, что форсайтные работы в Украине реализовывались в условиях слабой и непоследовательной инновационной политики; были нечетко определены задачи их участников; они в основном использовались как информационный инструмент для политиков; инновационная политика в Украине формировалась преимущественно на нормативной основе, а не на результатах анализа будущих тенденций в научно-технологической и инновационной сфере. Ключевые слова: форсайтная программа, исследования и разработки, инновации, технопарк. І. Ю. Єгоров

Форсайтні дослідження в контексті інноваційної політики України в 2000-х роках Стаття присвячена проблемам науково-технологічного прогнозування в Україні в більш широкому контексті реалізації інноваційної політики. Представлено огляд основних тенденцій економічної, науково-технологічної та інноваційної діяльності в незалежній Україні. Показано протиріччя інноваційної політики України. Виконано докладний аналіз ходу реалізації двох форсайтних програм в Україні: 2004 року та 2008–2011 років. Узагальнено їхні основні результати і визначено найбільш важливі проблеми в галузі прогнозних досліджень в Україні. Підкреслено, що форсайтні роботи в Україні реалізовувались в умовах слабкої та непослідовної інноваційної політики; було нечітко визначено завдання їхніх учасників; вони здебільшого використовувались як інформаційний інструмент для політиків; інноваційна політика в Україні формувалась переважно на нормативній основі, а не на результатах аналізу майбутніх тенденцій в науково-технологічній та інноваційній сфері. Ключові слова: форсайтна програма, дослідження та розробки, інновації, технопарк.

20

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ПРОБЛЕМИ РОЗВИТКУ НАУКОВОТЕХНОЛОГІЧНОГО ПОТЕНЦІАЛУ УДК 621.039

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко 1

Может ли Украина иметь ядерное оружие? Проанализирована история создания ядерного оружия в США и СССР. Показано, как со временем изменились цели создания ядерного оружия в США и в СССР. Первоначальной целью создания ядерного оружия в США была борьба с фашизмом. После разгрома фашистской Германии в основном силами СССР целью создания ядерного оружия для США стала борьба с коммунизмом и главной коммунистической страной – СССР. Главной целью создания ядерного оружия в СССР было предотвращение третьей мировой войны. Показано, какие материальные и интеллектуальны силы были привлечены в США и в СССР для создания атомных и водородных бомб. Дан подробный анализ ситуации, связанной с ядерным наследием Украины после распада СССР. Показано, как Президентом Украины и Верховной Радой Украины последовательно проводилась политика перехода Украины к безъядерному статусу, как руководство страны и Министерства обороны Украины использовало материальные ценности, полученные взамен ядерного оружия, для решения актуальных экономических проблем Украины. Сделан вывод о невозможности обретения Украиной статуса ядерного государства по политическим, экономическим и техническим причинам. Ключевые слова: ядерное оружие, атомный проект, атомная бомба, водородная бомба, межконтинентальная баллистическая ракета, ракетная армия, стратегические ядерные силы, стратегический бомбардировщик, ракетные войска стратегического назначения. Введение В работе впервые подробно излагаются все аспекты и этапы ядерного разоружения Украины. Кратко изложены история создания атомного и водородного оружия и данные о противостоянии США и СССР. Приведены данные о количестве стратегического ядерного оружия и средствах его доставки, которые находились на территории Украины. Показано, что в настоящее время в Украине нет ни технических (отсутствие специалистов соответствующей квалификации и оборудования), ни экономических (финансовых) возможностей для разработки и создания ядерного оружия. Проанализированы политические, экономические и технические последствия гипотетической возможности создания Украиной ядерного оружия.

1

Шмаров В. Н. – Министр обороны Украины в период 10.10.1994 г. – 08.07.1996 г.; Барьяхтар В. Г. – вице-президент НАН Украины с марта 1991 г. по декабрь1998 г., глава Комитета при Президенте Украины по вопросам атомного вооружения и атомной энергетики (до 1994 г.); Лежненко И. В. – руководитель работ по противоракетной обороне отделения физики и астрономии АН УССР в 1987–1991 гг.

© В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Из истории создания атомного оружия [1] Физическим явлением, которое легло в основу работ по атомному оружию, было открытое в конце 1938 года немецкими учеными О. Ганом и Ф. Штрассманом явление расщепления ядра урана в результате его облучения нейтронами. При этой реакции деления ядра выделяется огромное количество энергии, около 200 МеВ на одно деление. Ученым-ядерщикам стало ясно, что уран относится к тем энергоносителям, на основе которых в результате цепной ядерной реакции в них может быть создано оружие огромной разрушительной силы. Напомним, что это было время, когда Гитлер развязал Вторую мировую войну. Перед войной немецкие физики имели много выдающихся успехов, в том числе в ядерной физике. В результате антисемитской политики Гитлера многие ученые европейских стран вынуждены были эмигрировать, главным образом в США. Эмигрантыфизики хорошо понимали, что создание ядерной бомбы в Германии вполне возможно благодаря ее развитой промышленности и крупному отряду физиков и инженеров-ядерщиков и что никакие моральные принципы не остановят Гитлера от использования ядерного оружия. По этой причине

21

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

Лео Сцилард, Юджин Вигнер и Эдвард Теллер попросили Альберта Эйнштейна написать письмо американскому президенту Рузвельту с просьбой развернуть работы по созданию ядерного оружия в Америке в противовес возможному созданию его в Германии, что тот и сделал. Рузвельт направил Эйнштейну ответное письмо, в котором благодарил за информацию и сообщал о начальных шагах по реализации проекта [1]. Это письмо положило начало Манхэттенскому проекту [2]. В атомном проекте США трудилось около 130 тыс. человек, стоимость его составляла около 2 млрд. долл., что в пересчете на нынешнюю стоимость доллара составляет несколько десятков миллиардов. Великобритания и Канада являлись официальными участниками проекта. К лету 1945 года были изготовлены три атомные бомбы: две плутониевая и урановая (уран235). Испытание плутониевой бомбы «Тринити» было проведено на полигоне Аламогордо 16 июля 1945 года. Две атомные бомбы мощностью по 20 килотонн каждая были использованы в войне с Японией – одна из них 6 августа 1945 года сброшена на Хиросиму, в результате чего погибли 120 тысяч человек, другая – 9 августа 1945 года на Нагасаки, в результате чего погибли 70 тысяч человек. Целью этих бомбардировок было продемонстрировать миру и, в первую очередь, СССР силу атомного оружия. Отметим, что США не устраивали итоги Второй мировой войны. Президент США Трумэн считал, что СССР получил в результате победы над Германией слишком большое влияние в Европе. В этом же 1945 году он отдал распоряжение разработать план атомной войны с СССР, который и был подготовлен в штабе Эйзенхауэра. По этому плану предполагалось нанести ядерные удары по двадцати городам СССР, главными из которых были Москва, Ленинград и Киев. Итак, Манхэттенский проект начинался как составная часть борьбы с фашизмом (гитлеровской Германией), но уже в 1945 году превратился в составной элемент часть борьбы США против коммунизма и коммунистических стран, в первую очередь СССР. В СССР работы по созданию атомного оружия были начаты в 1942 году [3; 4], однако не носили масштабного характера вплоть до декабря 1945 года, когда было выпущено секретное постановление Советского правительства по их ускорению и расширению. Точных данных о количестве людей, задействованных в атомном проекте СССР, и о стоимости проекта не имеется, но с большой долей вероятности можно утверждать, что они были не меньше, чем в США.

22

О масштабе работ в СССР говорит такой факт: в стране было 62 закрытых города. Первая советская атомная бомба была испытана 29 августа 1949 года. Таким образом, в СССР на создание атомной бомбы формально ушло около 7 лет, то есть несколько больше, чем в США. Но не надо забывать, что за время Великой Отечественной войны экономика страны была сильно подорвана и работы по созданию ядерного оружия проходили в исключительно трудных условиях. Особую интенсивность они получили только с декабря 1945 года. С учетом последнего обстоятельства можно говорить, что на создание атомной бомбы в СССР ушло около 5 лет. Стимулом для создания атомного оружия для руководства СССР, советских ученых и инженеров было лишение США монополии на владение этим видом вооружения, создание паритета сил и предотвращение третьей мировой войны. После создания атомной бомбы в СССР Трумэн провел специальное совещание, посвященное развертыванию работ по созданию водородной бомбы. В США 1 ноября 1952 года был взорван первый термоядерный заряд. Устройство, испытанное США в 1952 году, фактически не являлось «бомбой», а представляло собой лабораторный образец величиной с трехэтажный дом, наполненный жидким дейтерием. В СССР с 1949 года также начались активные работы по созданию водородной бомбы. Советские ученые разработали именно бомбу – законченное устройство, пригодное к практическому применению. При создании советской водородной бомбы использовалась конструктивная идея В. Л. Гинзбурга о «приготовлении» дейтерия и трития путем первоначального взрыва обычной атомной бомбы. Руководство работами по созданию этого типа водородной бомбы осуществлял А. Д. Сахаров, который по праву считается ее «отцом». Эта водородная бомба получила название «слойки». В центре размещалась урановая или плутониевая атомная бомба. Вокруг – слой из дейтерида лития, следующий слой был из урана-238. Взрыв атомной бомбы вызывал большой поток нейтронов. Этот поток нейтронов облучал и вызывал в дейтериде лития производство трития. Оболочка из урана-238 сдерживала все это устройство от «разлетания». Расчеты параметров водородной бомбы были выполнены Ландау и его группой. Точность расчета мощности взрыва составляла около 30% [5]. Первая советская транспортабельная бомба типа «слойка» (она помещалась в бомбардировщик Ту-16) была взорвана 12 августа 1953 года в 7 часов 30 минут местного времени на СемиISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

МОЖЕТ ЛИ УКРАИНА ИМЕТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ?

И. В. Курчатов Ю. Б. Харитон А. Д. Сахаров Я. Б. Зельдович Рис. 1. Основной состав ученых советского ядерного проекта [1] палатинском ядерном полигоне. Мощность этой бомбы конструкции «слойка» составляла 400 кт, что в 20 раз превысило энерговыделение атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму. Недостатком водородной бомбы типа «слойка» было ограничение по мощности бомбы. По предложению Курчатова в 1954 году начали разрабатываться новые принципы создания водородной бомбы. А. Д. Сахаров, Я. Б. Зельдович и сотрудники их отделов предложили принципиально новую идею удержания дейтерия с помощью светового давления, что позволяло существенно увеличить мощность водородной бомбы. Дальнейшие работы, связанные с водородной бомбой, привели к созданию в СССР особо мощной бомбы, получившей название «Царь-бомба». Конструктивно в ней использовалась идея удержания дейтерия с помощью светового давления. Испытание «Царь-бомбы» состоялось 30 октября 1961 года на Новой Земле. Мощность бомбы составляла 58 мегатонн, то есть примерно 2900 бомб, сброшенных на Хиросиму. К месту испытания она была доставлена бомбардировщиком ТУ-95. При взрыве 97% энергии устройства выделилось в результате термоядерной реакции (максимальное

Р. Оппенгеймер

значение из всех испытанных устройств). Это было самое мощное взрывное устройство, когда-либо разработанное и испытанное на Земле. Отметим также, что в СССР была создана бомба мощностью 100 мегатонн, однако из-за многочисленных протестов после испытания «Царь-бомбы» ее испытание не проводилось. Работы по созданию водородной бомбы в США начались в 1942 году по инициативе Э. Теллера. Идею водородной бомбы Теллеру подсказал Э. Ферми. Работы по водородной бомбе в США и СССР имели много общего, но это были независимые исследования. Создание такого страшного оружия в СССР и в США продемонстрировало опасность дальнейших работ над ядерными бомбами и необходимость запрещения применения ядерного оружия. Другими словами, создание «Царь-бомбы» стало одним из аргументов в пользу прекращения гонки вооружений. Над работами по созданию атомного оружия в СССР и США работали выдающиеся ученые-физики и организаторы производства. Отметим, что наличие атомной и водородной бомбы само по себе, без средств доставки имеет очень ограниченное значение, поэтому

Э. Ферми

Э. Теллер

Рис. 2. Основной состав ученых американского ядерного проекта ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

23

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

кроме противостояния по созданию ядерного оружия между США и СССР было и остается сейчас, но уже между США и Россией, противостояние по средствам его доставки. Гонка вооружений. Соотношение ядерных сил Итак, две супердержавы, СССР и США, обладающие ядерным оружием, в 50-е годы ХХ столетия вошли в состояние «холодной войны», сопровождавшееся мощной гонкой вооружений, которая истощала экономику обеих сторон. Забегая вперед, можно сказать, что именно гонка вооружений стала одной из причин краха СССР. Имея ядерное оружие, постоянно совершенствуя его, обе стороны активно занимались проблемой его «доставки». Развитие этого направления происходило следующим образом: В 50-е годы ХХ столетия обе стороны использовали в качестве носителей ядерного оружия дальнюю бомбардировочную авиацию. Затем стали применять баллистические ракеты. Вначале это были ракеты малой и средней дальности, позже – межконтинентальные баллистические ракеты (МБР). Первой баллистической ракетой, оснащенной ядерным боезарядом, была ракета Р-5М Главного конструктора С. П. Королева, серийно выпускавшаяся на ракетном заводе в Днепропетровске. 2 февраля 1956 года на полигоне Капустин Яр в присутствии создателей ракеты и ядерного боезаряда дали команду на пуск. Старт ракеты прошел успешно. Пролетев 1200 км, ядерная головная часть достигла района пустыни Каракум. Над Казахстаном был произведен атомный взрыв, в четыре раза превышающий по мощности взрыв над Хиросимой. Впервые в мире для доставки ядерного боезаряда была применена баллистическая ракета дальнего действия. С этой даты в истории человечества началась новая эра – ракетно-ядерная.

4 октября 1957 года человечество рукоплескало запуску Советским Союзом первого искусственного спутника Земли. Спутник вывела на орбиту ракета Р-7 (8К71) разработки ОКБ-1 под руководством Главного конструктора С. П. Королева. В 1960 году эта ракета была принята на вооружение как первая МБР в СССР. Межконтинентальные баллистические ракеты способны преодолевать расстояния до 10000 км примерно за 30 мин, в то время как стратегическим бомбардировщикам на это требуется от 5 до 10 часов. Следом за Р-7 поэтапно были созданы межконтинентальные баллистические раке-

24

ты Р-16, Р-9А, Р-36, УР-100, РТ-2П, РТ-20П и др. [6]. Снизилась уязвимость ракет для противовоздушной и противоракетной обороны, появились разделяющиеся головные части индивидуального наведения. Развитие средств космической разведки сделало уязвимыми стационарные пусковые установки МБР наземного базирования, в том числе шахтного типа, поэтому приоритетными стали мобильные ракетные комплексы. Из сухопутных мобильных ракетных комплексов следует отметить «Темп-2С» (15Ж42), разработанный в Московском институте теплотехники под руководством А. Д. Надирадзе. В дальнейшем ракета 15Ж42 была взята за основу при разработке ракет 15Ж45 и 15Ж53 для мобильного комплекса среднего радиуса действия «Пионер». Развитие комплекса «Темп-2С» привело к созданию в 1980-х годах мобильной МБР «Тополь» (15Ж58). В 1987 году был принят на вооружение боевой железнодорожный ракетный комплекс с МБР РТ-23 УТТХ (15Ж61). Трехступенчатая твердотопливная ракета 15Ж61 была разработана в КБ «Южное» в Днепропетровске, главный конструктор – В. Ф. Уткин. Сборка ракет производилась на Павлоградском машиностроительном заводе в Днепропетровской области. Одно изделие, содержащее 10 боеголовок мощностью более 500 килотонн каждая, могло поразить целое государство. Отметим высокую подвижность поездов, способных перемещаться по железнодорожной сети страны (это позволяло оперативно менять дислокацию стартовой позиции на расстояние свыше 1000 км в сутки), в отличие от тягачей, действующих в сравнительно небольшом радиусе вокруг базы (десятки км). С 1950-х годов активно начались работы по созданию МБР морского базирования, как на надводных кораблях, так и на подводных лодках. Преимуществами этого вида оружия являются мобильность кораблей и скрытость подводных лодок. Сегодня в структуре ракетно-ядерного вооружения США и России ракеты подводного базирования занимают значительную часть. Всего за 60 лет в СССР/России были созданы и построены МБР пяти поколений. Симметрично создавались и создаются аналогичные МБР в США. Изменила свое лицо и стратегическая авиация. Самолеты вооружаются ракетами большой дальности с ядерными боеголовками (подISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

МОЖЕТ ЛИ УКРАИНА ИМЕТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ?

Таблица 1 Динамика количества советских МБР Ракеты

Годы 1960 1962 1964 1966 1968 1970 1972 1974 1976 1978 1980 1982 1984 1986 1988 1991 4 4 4 4 4 26 153 186 186 186 186 186 138 23 23 23 23 23 23 23 30 156 252 288 288 252 132

Р-7,Р-7А Р-16 Р-9А Р-36 УР-10У, УР100К РТ-2П МР-УР100, МР-УР100У УР-100Н, УР-100НУ Р-36М, Р-36МУ, Р-36М2 РТ-2ПМ РТ-23 Всего ракет 4 Всего 4 боеголовок Источник: [6]

90

540

840

940 1030 910

750

640

550

520

448

420

326

60

60

60

60

60

60

60

60

60

40

20

100

150

150

150

150

30

47

100

180

240

330

360

360

350

300

36

176

308

308

308

308

308

308

60

72

30

180

333

126 288 20 89 909 1361 1497 1587 1398 1398 1398 1398 1398 1398 1414 1398

30

180

333

909 1361 1497 1587 2423 4182 5820 6270 6420 6420 6506 6612

робнее тактико-технические данные такого вооружения приведены ниже). Существовали проекты создания ракетных платформ в космосе, которые, слава Богу, не реализовались. Отдельного внимания заслуживает вопрос влияния боевого ракетостроения на освоение

космоса. Эти два направления неразделимы, т. к. многие военные МБР стали прототипами космических носителей. Яркий пример – МБР Р-7. Ракеты-носители этого семейства открыли человечеству космическую эру и обеспечили решение ряда задач: Таблица 2

Баллистические ракеты советских атомных подводных лодок Тип атомной подводной лодки Подводные лодки проекта 667БДР «Кальмар» Подводные лодки проекта 667БДРМ «Дельфин» Тяжелые ракетные подводные крейсеры стратегического назначения проекта 941 «Акула» (SSBN «Typhoon» по кодификации НАТО) Источник: [6; 7]

Ракетное вооружение Год ввода в Количество Основной Кол-во Кол-во эксплуатацию построенных тип блоков блоков на первой лодки лодок ракеты на 1-й лодке 1-й ракете

Мощность одного блока, Мт

1976

14

Р-29Р

16

1,3,7

0,45,02,01

1984

7

Р-29РМ,

16

4,10

0,2, 0,1

1981

6

Р-39

20

10

0,2

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

25

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

С. П. Королев

М. К. Янгель

В. Ф. Уткин

В. Н. Челомей

В. П. Макеев

А. Д. Надирадзе

Рис. 3. Главные кострукторы ракетно-космической техники СССР - вывод на околоземную орбиту первого искусственного спутника; - вывод на околоземную орбиту первого спутника с живым существом на борту; - вывод на околоземную орбиту первого корабля с человеком на борту; - запуск станции «Луна-9», выполнившей первую мягкую посадку на Луну. По состоянию на 2015 год все пилотируемые запуски в СССР и в России были осуществлены ракетами данного семейства. Большой вклад в создание ракетно-космической техники в СССР внесли выдающиеся ученые и конструкторы - С. П. Королев, М. В. Келдыш, М. К. Янгель, В. П. Глушко, В. Н. Челомей, В. Ф. Уткин, А. Д. Надирадзе, В. П. Макеев и многие другие [9]. Под их руководством работали тысячи замечательных специалистов, обеспечивших разработку, производство, эксплуатацию нескольких поколений ракетно-космической техники. Отметим, что США также добились ряда выдающихся достижений в области космонавтики. В первую очередь, это первый полет человека на Луну. Как известно, таких экспедиций всего было шесть. Первым человеком, ступившим на поверхность Луны, был американский астронавт Нил Армстронг. Первыми его словами на Луне были: «Это маленький шаг для человека и огромный скачок для всего человечества». Важным фактором, исключившим ядерное столкновение между США и СССР, стало достижение относительного паритета как в ядерном оружии, так и в средствах его доставки. Именно благодаря паритету стратегических наступательных вооружений сторона, применяющая ядерное оружие, первой может получить убедительный ответный удар возмездия. В основе стратегического равновесия лежит простая истина: мир стабилен, пока партнеры равны.

26

Ситуация с ядерным оружием в Украине после распада СССР После распада СССР в силу исторических обстоятельств Украина унаследовала огромный ракетно-ядерный потенциал. К концу 1991 года в Украине в состоянии боевой готовности находилось 220 единиц стратегических носителей ядерного оружия, а именно: - 130 ракет УР-100НУ (РС-18), каждая с шестью боевыми блоками индивидуального наведения; - 46 ракет РТ-23 УТТХ (РС-22), каждая с десятью боевыми блоками индивидуального наведения; - 25 бомбардировщиков ТУ-95МС и 19 бомбардировщиков ТУ-160 – носителей крылатых ракет большой дальности с ядерным оснащением (всего 672 авиационные крылатые ракеты Х-55). Таким образом, на стратегических носителях ядерного оружия в Украине находились 1944 ядерных боеприпаса большой мощности (от 200 килотонн и более в тринитротолуоловом эквиваленте). Были также большие запасы тактического ядерного оружия, которым оснащались оперативно-тактические ракеты, артиллерийские системы, корабельные ракеты, торпеды, зенитно-ракетные комплексы, авиационные крылатые ракеты и бомбы. По сведениям, опубликованным журналом «Ньюсуик», в конце 1980-х годов на территории Украины находились 2345 тактических ядерных боеголовок [8]. Можно сделать вывод, что Украина в 1991 году де-факто имела статус третьей в мире страны по величине боевого ядерного потенциала, размещенного на ее территории и объявленного ее собственностью. В апреле 1992 года было подписано Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о порядке перемещения тактических ядерных боеприпасов с территории Украины на центральные предзаводские базы РоссийISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

МОЖЕТ ЛИ УКРАИНА ИМЕТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ?

ской Федерации с целью их разукомплектования и уничтожения. К середине 1992 года силами 12-го Главного управления (ядерно-технического) Минобороны РФ все тактические ядерные боеприпасы, находившиеся на территории Украины, были вывезены на территорию России. Официальные данные о количестве вывезенных тактических ядерных боеприпасов сторонами не оглашались. По неофициальным данным это 19 железнодорожных эшелонов. Принципиальными недостатками стратегического ядерного наследия Украины были отсутствие системы обслуживания и ремонта ядерных боезарядов, а также невозможность самостоятельного применения унаследованного ядерного оружия. Стратегические ракетно-ядерные средства организационно входили в состав 43-й Ракетной армии (РА) (штаб в г. Винница), одной из самых мощных в составе ракетных войск стратегического назначения (РВСН) СССР. В составе 43-й РА были: две ракетные дивизии – 19-я ракетная дивизия (штаб в г. Хмельницкий, 90 шахтных пусковых установок (ШПУ)) и 46-я ракетная дивизия (штаб в г. Первомайск Николаевской области, 86 ШПУ) – всего 18 ракетных полков. В стратегические ядерные силы входили также два полка дальней авиации, базировавшиеся в городах Узин Киевской области (25 бомбардировщиков ТУ-95МС) и Прилуки Черниговской области (19 бомбардировщиков ТУ-160). Эти боевые части поддерживала мощная инфраструктура: объекты С – хранилища ядерных боеприпасов; арсеналы, заводы и ремонтные базы (кроме обслуживания и ремонта ядерных зарядов). Со стратегическими ядерными силами взаимодействовали средства предупреждения о ракетном нападении (СПРН) – сверхмощные загоризонтные радары «Мукачево», «Севастополь», «Чернобыль-2»; высокочувствительные подземные сейсмические станции, а также космическая группировка, ведущая наблюдение за территориями возможной угрозы. Получив сигнал от СПРН, первые лица СССР – президент страны, министр обороны и начальник Генерального штаба – с помощью абонентского комплекса «Чегет» (т. н. «ядерного чемоданчика») могли активировать автоматизированную систему управления (АСУ) стратегическими ядерными силами (СЯС). Причем приведение ядерного арсенала в готовность к применению происходило только тогда, когда команда поступала от всех трех устройств высшего звена управления.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Ряд защищенных объектов АСУ СЯС находился на территории Украины, и дежурные смены несли круглосуточное боевое дежурство, но управление ими осуществлялось из Москвы. Самостоятельное применение стратегического ядерного оружия с командных пунктов армии, дивизии или полка было невозможно. Носители стратегического ядерного оружия в Украине после распада СССР (справочный материал)

Рис. 4. Старт ракеты РС-18 -Ракета РС-18 (15А35, УР-100 НУТТХ) [9]. Головным разработчиком комплекса было ЦКБ машиностроения, возглавляемое Генеральным конструктором В. Н. Челомеем. УР100Н представляла собой двухступенчатую ракету на долгохранимом жидком топливе. Принята на вооружение в 1979 г.; Тип пускового комплекса – шахтный; Дальность стрельбы – 10000 км; Тип боевой части – разделяющаяся головная часть индивидуального наведения (РГЧ ИН); Число боевых блоков – 6; Мощность заряда одного боевого блока – 0,5–0,75 Мт; Система управления – инерциальная с бортовой цифровой вычислительной машиной (БЦВМ); Тип старта – из транспортно-пускового контейнера (ТПК) в шахтной пусковой установке (ШПУ); Число ступеней – 2, плюс ступень разведения боевых блоков; Длина ракеты – 24,3 м; Диаметр корпуса – 2,5 м; Стартовый вес – 103÷105 т; Топливо – горючее: несимметричный диметилгидразин (НДМГ, «гептил»), окислитель: азотный тетраоксид (АТ).

27

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

Рис. 5. Ракета РС-22 - Ракета РС-22 (15Ж60, РТ-23 УТТХ) [10] разработки КБ «Южное» (г. Днепропетровск), Главный конструктор В. Ф. Уткин, изготовитель – Павлоградский механический завод. Принята на вооружение – 1990 г; Тип пускового комплекса – шахтный; Дальность стрельбы – 10450 км; Тип боевой части – РГЧ ИН с комплексом средств преодоления ПРО; Число боевых блоков – 10; Мощность заряда одного боевого блока – 0,3–0,5 Мт; Система управления – инерциальная с БЦВМ; Тип старта – минометный из ТПК в ШПУ; Число ступеней – 3, плюс ступень разведения боевых блоков; Длина ракеты – 23,4 м; Диаметр корпуса – 2,4 м; Стартовый вес – 104,5 т; Топливо – твердое, смесевое. Все МБР, расположенные на территории Украины, были шахтного базирования.

Рис. 6. Шахта для размещения МБР

Рис. 7. Стратегический бомбардировщик ТУ-95МС

28

- Стратегический бомбардировщик ТУ-95МС, разработанный в ОКБ Туполева в 1970-х – 1980-х годах [11]. Принят на вооружение – 1981 г. Экипаж – 7 человек. Размах крыла – 50 м; Длина самолета – 47 м; Площадь крыла – 289 м2; Максимальная взлетная масса – 187700 кг; Максимальная скорость – 882 км/час; Практический потолок – 9100 м; Практическая дальность – 11600 км (15400 км); Вооружение – оснащен барабанной внутрифюзеляжной пусковой установкой, рассчитанной на 6 ракет Х-55.

Рис. 8. Стратегический бомбардировщик ТУ-160 - Стратегический сверхзвуковой бомбардировщик-ракетоносец с крылом изменяемой стреловидности ТУ-160, разработанный в ОКБ Туполева в 1970-х –1980-х годах [11]. Принят на вооружение – 1987 г.; Экипаж – 4 человека; Размах крыла – 55,7/35,6 м; Длина самолета – 54,1 м; Угол стреловидности крыла – 20о/65о; Площадь крыла – 232 м2; Максимальная взлетная масса – 275000 кг; Максимальная скорость – 2200 км/час; Практический потолок – 15000 м; Практическая дальность (без дозаправки) – 12300 км; Вооружение – 12 ракет Х-55, размещенных на 2-х барабанных внутрифюзеляжных пусковых установках, также возможно применение другого вооружения широкой номенклатуры.

-Авиационные крылатые ракеты Х-55 (Х-55СМ) [12] класса «воздух-земля» разработки Государственного машиностроительного конструкторского бюро «Радуга» им. А. Я. Березняка, г. Дубна. Главный конструктор И. С. Селезнев. Серийный выпуск Х-55 был развернут на Харьковском авиационном производственном объединении им. Ленинского комсомола.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

МОЖЕТ ЛИ УКРАИНА ИМЕТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ?

Рис. 9. Стратегическая авиационная крылатая ракета Х-55 в музее ВВС ВС Украины Аэродинамическая схема – самолетная со складывающимся крылом; Длина – 6 м; Диаметр фюзеляжа – 0,51 м; Стартовый вес – 1250 кг; Мощность боевого блока – 200 ÷ 250 Кт; Система управления – инерциальная с корректировкой по рельефу местности; Маршевая скорость – 840 км/час; Дальность стрельбы – 2500 км; Высота полета на маршевом участке – 40–110 м; Применяется со стратегических бомбардировщиков ТУ-160 и ТУ-95МС. Анализ «ядерной» проблемы в Украине Обсуждая достаточно сложную «ядерную» проблему (имея в виду ядерное разоружение Украины), необходимо кратко очертить политическую основу, на которой базировались последующие решения, связанные с судьбой этого оружия. В июле 1990 года Верховная Рада Украины приняла «Декларацию о государственном суверенитете», в которой сказано, что Украина будет придерживаться трех безъядерных принципов: не содержать, не производить и не приобретать ядерное оружие. В октябре 1991 года Верховная Рада Украины заявила о намерении достичь безъядерного статуса. В мае 1992 года был подписан Лиссабонский протокол о сокращении ядерных боеприпасов, а также их носителей, в рамках Договора о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-1), который в 1993 году Верховная Рада ратифицировала. В январе 1994 года было подписано трехстороннее Заявление президентов Украины, России и США о стопроцентном выводе с территории нашего государства ядерных боеприпасов.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

«Вот, если бы у нас было ядерное оружие, то мы бы…» К сведению «ядерных ястребов», голоса которых о якобы ошибочном решении Украины об отказе от ядерного оружия периодически раздаются до сих пор, напомним, что в Украине не было системы по обслуживанию, ремонту и проверке состояния ядерных боезарядов, а система боевого управления стратегическими ядерными силами была полностью в руках России. К 1993–1997 гг. истекали гарантийные сроки на ракеты и ядерные боеприпасы. Особую опасность представляли последние: газовые реакторы, входящие в ядерные боеприпасы, требовали периодического обслуживания и замены. Украина не имела научно-технических возможностей обслуживать ядерные боезаряды. Союзная кооперация была построена так, что все предприятия-разработчики и производители находились в России. Уместно также напомнить о провозглашенных Украиной трех безъядерных принципах: «не содержать, не производить и не приобретать», выполнения которых настойчиво добивались ее «партнеры». Дальность действия стратегических ракет РС18 и РС-22 свыше 10 тыс. км. Нужно обладать буйной фантазией, чтобы рассуждать о возможности применения таких боевых средств Украиной. Боевые полетные задания, коды и физические каналы боевого управления находились в распоряжении МО РФ. 43-я Ракетная армия административно подчинялась Украине, но управлялись ракетные комплексы из России. Правда, существовал секретный пакет в сейфе Президента Украины Л. М. Кравчука, который он должен был вскрыть во время «Ч», в котором были прописаны его действия в случае применения ядерного оружия. Но это была бутафория управления. Все вышесказанное, а также начавшиеся экономические и финансовые трудности, недостаточное и несвоевременное обеспечение войск, нестабильное энергоснабжение привели к тому, что ядерное оружие стало представлять угрозу для народа Украины, совсем недавно пережившего Чернобыль, причем угрозу значительно большую, чем Чернобыльская. К слову, рассуждения тех же «ястребов» о собственном ядерном цикле – плод дилетантства и некомпетентности. В нашей стране сейчас нет соответствующих специалистов. Прежде всего, необходимо где-то подготовить таких специалистов. Эта «процедура» займет не менее десятка лет. Затем, при активном участии государства (финансирование ~ 100 млрд. долларов США за 10 лет), возможно, будут созданы

29

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

условия для производства ядерных материалов как для боевого, так и для мирного (энергетика) применения, что, в общем-то, неразделимо. И не следует забывать, что все это должно происходить в условиях жесткого действия режима о нераспространении ядерных материалов и технологий. Из «ядерного клуба» легко выйти, а войти в него практически невозможно. Раздаются и другие голоса: «Отдали, да еще за бесценок» Вопрос компенсации Украине стоимости высокообогащенного урана, содержащегося в ядерных боеприпасах, постоянно ставился Украиной в переговорах Украина–США–Россия. В итоге в трехстороннем Заявлении президентов этих стран была признана необходимость такой компенсации. Правительственные делегации с привлечением самых квалифицированных экспертов с обеих сторон достаточно долго искали способ оценки оружейного урана высокого обогащения. В конце концов, пришли к общему выводу – «конвертировать» его через изотоп урана-235 обогащения 4,4%. Это энергетический уран, на него были устойчивые цены на мировых биржах. В итоге была признана необходимость компенсации Украине стоимости стратегических боеприпасов в размере 500 млн. долларов США и оперативно-тактических примерно в таком же размере. Всего около 1 млрд. долларов США. Межправительственным соглашением между Украиной и Россией было решено, что на эту сумму Россия поставит Украине тепловыделяющие сборки (ТВС) для атомных электростанций (всего 1800 ед.). Более трех лет Украина получала практически без оплаты ядерное топливо для своих АЭС. Это была очень важная составляющая для поддержки экономики, так как в то время на АЭС вырабатывалось около 54% электроэнергии, производимой в Украине. С плутонием дело обстояло сложнее. В то время в России не было технологий утилизации оружейного плутония, США энтузиазма в этом вопросе также не проявили, в итоге было принято решение: России принять плутоний на хранение бесплатно, расчет произвести тогда, когда будут разработаны технологии переработки его на топливо для АЭС. Выше упоминалось о трехстороннем Заявлении президентов Украины, США и России от 14 января 1994 г.: стратегическое наступательное вооружение подлежало поэтапному сокращению в соответствии с Договором о СНВ-1, к которому Украина присоединилась. Этим документом США и РФ (позже к ним присоединились и другие государства) заявили о гарантиях суверените-

30

та Украины. Гарантии суверенитета и территориальной целостности Украины со стороны ядерных государств были прописаны в Будапештском меморандуме, принятом в декабре 1994 г. США взяли на себя расходы, связанные с ликвидацией ракет, стартовых комплексов, командных пунктов, рекультивацией земель, строительством жилья и переквалификацией военнослужащих 43-й Ракетной армии. Это стоило им почти миллиард долларов. Об этом немного подробнее. Непосредственному выполнению программы ликвидации СНВ предшествовали огромный объем работ и затрат, связанных с подготовкой шоссейных и железных дорог для безопасной перевозки ядерных блоков и ракет (сотни километров), подготовка специальных транспортных средств для перевозки многотонных негабаритных грузов как по шоссе, так и по железным дорогам, создание хранилищ для компонентов высокотоксичного ракетного топлива (более 13 тыс. тонн), а также мощностей по нейтрализации и утилизации ракет. Начиная с 1994 года 43-я Ракетная армия начала разоружаться.

Рис. 10. Извлечение ракеты из шахтной пусковой установки На переднем плане слева направо: Уильям Перри – министр обороны США, генерал-полковник Михтюк В. А. – командующий 43-й Ракетной армией и Шмаров В. Н. – министр обороны Украины [13].

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

МОЖЕТ ЛИ УКРАИНА ИМЕТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ?

Рис. 11. Шахтная пусковая установка после подрыва [13] Нельзя не отметить высокий уровень организации работ, комплексный подход к проблеме со стороны командования 43-й Ракетной армии во главе с командующим генералполковником В. А. Михтюком. Строго выполняя программу, командование обеспечило сохранность, поддержание ракетного вооружения в исправном и безопасном состоянии, сохранение здорового морально-психологического состояния, высокой дисциплины и организованности личного состава в условиях ликвидации, сокращения численности, расформирования соединений, частей, органов управления. Под постоянным вниманием командования и Правительства Украины были социальные вопросы воинов-ракетчиков. Прежде всего, жилье. Были построены целые городки в Виннице, Хмельницком, Первомайске – всего около 3000 квартир. Все нуждающиеся были обеспечены жильем. Активно проводилась программа «конверсии» военнослужащих. Сотни человек были обучены гражданским специальностям. Уместно отметить, что американцы понимали социальные проблемы ракетчиков и поддерживали эти программы. Активную позицию в этом вопросе занимал министр обороны США У. Перри. Задачей государственной важности было выполнение природоохранных мероприятий при ликвидации ракетных комплексов РС-18 и РС-22 и соответствующей инфраструктуры, размещенных на территории Хмельницкой, Николаевской, Одесской и Кировоградской областей. Народному хозяйству было возвращено 3000 га «чистой», пригодной для использования в народном хозяйстве земли. Также отметим, что в РФ были проданы 11 стратегических бомбардировщиков: 3 саISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

молета ТУ-95МС и 8 ТУ-160 за 250 млн. долл., которые использовались в расчетах за газ. Остальные, за исключением одного ТУ95МС и одного ТУ-160 (музейные экспонаты), были утилизированы. Также была достигнута договоренность о сохранении одной шахтной пусковой установки (ШПУ) и унифицированного командного пункта полка (УКП) в районе г. Первомайска (с учетом мер по предотвращению возможного использования) для организации музея ракетных войск стратегического назначения (РВСН). Такой музей был создан, сегодня это уникальная экспозиция, дающая возможность его посетителям познакомиться с тем, что представляли собой стратегические ядерные силы. Такой же музей находится в США (штат Аризона) в месте, где базировались ракеты «Титан-2» шахтного базирования. В сентябре 2002 года 43-я Ракетная армия была полностью расформирована, а ее боевое знамя Министерство обороны Украины передало музею РВСН в Первомайске. Выводы Гипотетический переход Украины в статус ядерной державы был бы нереальным по следующим причинам. Политические причины. Украина провозгласила себя государством с безъядерным статусом, присоединившись к Договору о нераспространении ядерного оружия. Объявление о выходе из этого Договора в связи с принятием военной ядерной программы привело бы к полному пересмотру всех политических и экономических отношений с ведущими мировыми державами и потере доверия к государственной политике Украины (ее ожидала бы участь государства-изгоя). Провозглашение Украиной ядерного статуса создало бы прецедент для дальнейшего расширения ядерного клуба, то есть фактически означало бы начало нового витка распространения ядерного оружия, ответственность за который была бы возложена на Украину. Экономические причины. Обеспечение ядерного сдерживания требует создания научной базы (НИИ, КБ, испытательные центры, ядерный полигон), производственных мощностей (заводы по переработке урана и его обогащению, сборке ядерных боезарядов) и военной инфраструктуры (базы хранения, технические части и др.). По оценкам экспертов, это потребует ~ 100 млрд. долларов США в течение 10 лет

31

В. Н. Шмаров, В. Г. Барьяхтар, И. В. Лежненко

(напомним, что бюджет Украины 2015 года составляет около 25 млрд. долларов США). Россия, несомненно, прекратит поставку топлива для наших АЭС, чтобы лишить нас возможности наработки плутония. Учитывая, что около 50% электроэнергии вырабатывается в Украине на атомных станциях, это приведет к энергетической катастрофе страны. Технические причины. Создание собственного цикла производства ядерных боезарядов потребует проведения натурных испытаний 1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

на собственной территории, что невозможно по понятным причинам. Анализ вышеизложенных причин дает основание утверждать, что создание Украиной собственных ядерных сил не имеет под собой реальной почвы. Это связано как с недостатком материальных и финансовых ресурсов, так и с возможной полной изоляцией Украины на международной арене. Вероятнее всего, такой шаг не получит поддержку народа Украины.

Пайс А. Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна / А. Пайс. – М. : Наука, 1989. – 568 с. Лесли Гровс. Теперь об этом можно рассказать. История Манхэттенского проекта / Лесли Гровс. – М., Атомиздат, 1964 г. История Советского атомного проекта. – М. Издат, 1997. – Т. 1. – 608 с. История Советского атомного проекта. – М. Издат, 1999. – Т. 2. – 528 с. Харитон Ю. Б. О некоторых мифах и легендах вокруг советского атомного и водородного проектов / Ю. Б. Харитон, Ю. Н. Смирнов // Журнал Президиума Российской академии наук «Энергия». – 1993. – № 9. – С. 2. Карпенко А. В. Отечественные стратегические ракетные комплексы / А. В. Карпенко, А. Ф. Уткин, А. Д. Попов. – Санкт-Петербург : Невский бастион, 1999. – 289 с. Храмов Ю. А. История физики / Ю. А. Храмов – К. : Феникс, 2006. – 1200 с. Белоус В. С. Противоракетная оборона и оружие XXI века / В. С. Белоус. – М. : Вече, 2002. – 480 с. Широкорад А. Б. Энциклопедия отечественного ракетного оружия / А. Б. Широкорад. – М. АСТ. Мн.; «Харвест», 2003. – 623 с. Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное» / Под общей редакцией Конюхова С. Н. – Днепропетровск, 2000. – 239 с. Ригмант В. Г. Самолеты ОКБ А. Н. Туполева / В. Г. Ригмант. – М. : Русавиа, 2001. – 336 с. Ильин В. А. Ракета Х-55 и ее носитель Ту-160. Крылья Родины / В. А. Ильин, М. В. Левин. – М., 2012. Документы из личного архива В. Н. Шмарова. Получено 09.02.2015 В. М. Шмаров, В. Г. Бар’яхтар, І. В. Лежненко

Чи може Україна мати ядерну зброю? Проаналізовано історію створення ядерної зброї у США та СРСР. Показано, як з часом змінилася мета створення ядерної зброї в США та СРСР. Початковою метою створення ядерної зброї в США була боротьба із нацизмом. Після розгрому фашистської Німеччини в основному силами СРСР метою створення ядерної зброї для СРСР стала боротьба з комунізмом і головною комуністичною країною – СРСР. Головною метою створення ядерної зброї в СРСР було запобігання третій світовій війні. Показано, які матеріальні та інтелектуальні сили було залучено у США та в СРСР для створення атомних і водневих бомб. Дано докладний аналіз ситуації, пов’язаної з ядерною спадщиною України після розпаду СРСР. Показано, як Президентом України та Верховною Радою України послідовно проводилась політика переходу України до без’ядерного статусу, як керівництво країни та Міністерства оборони України використовувало матеріальні цінності, отримані взамін ядерної зброї, для вирішення актуальних економічних проблем України. Зроблено висновок про неможливість набуття Україною статусу ядерної держави з політичних, економічних та технічних причин. Ключові слова: ядерна зброя, атомний проект, атомна бомба, воднева бомба, міжконтинентальна балістична ракета, ракетна армія, стратегічні ядерні сили, стратегічний бомбардувальник, ракетні війська стратегічного призначення.

32

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДОБРОВСКИЕ ЧТЕНИЯ (ежегодная конференция по науковедению и истории науки, посвященная памяти Геннадия Михайловича Доброва) 12 марта 2015 г. состоялась очередная ежегодная конференция, посвященная памяти члена-корреспондента НАН Украины, профессора, доктора экономических наук Геннадия Михайловича Доброва (1929–1989), инициатора и организатора науковедческих исследований в Украине, основателя и первого руководителя Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки. С 2001 г. Добровские чтения проводятся в форме ежегодных научных конференций, на которых научные сотрудники Центра выступают с результатами проводимых исследований. Для участия в таких конференциях приглашаются коллеги, ученики и последователи Г. М. Доброва. Добровские чтения как правило проводятся в два этапа: первый этап – семинары в отделах Центра, на которых научные сотрудники обсуждают вопросы тематики отдела, выступают с докладами и выбирают лучшие выступления для заключительного пленарного заседания; второй этап – пленарное заседание, где заслушиваются доклады представителей отделов, коллег и учеников Г. М. Доброва, подводятся итоги конференции. В этом году в Добровских чтениях принимали участие наши коллеги из Института истории, естествознания и техники (ИИЕТ) им. С. И. Вавилова РАН во главе с директором института член-корр. РАН Ю. М. Батуриным. В состав делегации ИИЕТ вошли доктор философских наук, професор, ведущий научный сотрудник Экологического центра ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН Кричевский С. В.; кандидат психологических наук, руководитель Центра истории организации науки и науковедения ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН Аллахвердян А. Г.; кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник Центра истории социокультурных проблем науки и техники ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН Фандо Р. А. Институт прикладной физики Академии наук Молдовы на Добровских чтениях представлял наш давний коллега, член-корр. АН Молдовы Дикусар А. И. Выступления зарубежных ученых расширили и углубили аспекты науковедческих исследований. Постоянным участником Добровских чтений является академик НАН Украины, почетный директор Института сверхтвердных материалов НАН Украины Н. В. Новиков, крестный отец Центра, который всегда поддерживает наш коллектив. Традиционно открывает Добровские чтения директор Центра исследований научнотехнического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины, доктор экономических наук, проф. Б. А. Малицкий, который подводит итоги научной деятельности коллектива Центра за год и знакомит с задачами на следующий год. На конференции наряду с ведущими учеными Центра выступают молодые ученые и аспиранты. В этом году из молодых ученых следует отметить младших научных сотрудников Жернового Д. В. и Редько Е. Ю., которые выступили с интересными докладами по результатам своих диссертационных исследований. Выступления участников пленарного заседания, представленные в виде статей, будут публиковаться в журнале «Наука и науковедение» по мере их поступления. Ниже публикуются некоторые статьи. Л. Ф. Кавуненко, к. э. н., зам. директора Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

33

УДК 001.38

Б. А. Малицкий

Научно-технический потенциал Украины от «добровских» времен до наших дней: две разные эпохи развития В статье изложен вклад Г. М. Доброва в становление киевской школы науковедения в 60-х гг. прошлого века. Показана роль его монографии «Наука о науке» в формировании науковедения как самостоятельной дисциплины. Раскрыты сущность и особенности «добровской» эпохи, ее влияние на развитие отечественного науковедения в последующие периоды. Дана сравнительная характеристика двух эпох развития науки в Украине – «добровской» и нынешней, берущей начало с 1990 г. Определены факторы, обусловившие разновекторность развития отечественной науки в эти эпохи. Показано, что в любую эпоху основным фактором, определяющим уровень развития науки и престижность научного труда, является государственная политика по отношению к науке. Приведены наиболее значимые, по мнению автора, результаты деятельности ЦИПИН им. Г. М. Доброва НАН Украины. Ключевые слова: наука, науковедение, «Наука о науке», «добровская» эпоха, Академия наук, государственная политика, финансирование науки. Хотя наука о науке сформировалась под влиянием многих событий и факторов, весомую роль в этом процессе сыграла научная и организаторская деятельность Геннадия Михайловича Доброва. В Украине и до Доброва появлялись работы, которые можно считать науковедческими по содержанию, но именно ему принадлежит первенство в обобщении исследований по развитию науки и их оформлении в самостоятельную научную дисциплину. Самые первые публикации Г. М. Доброва, появившиеся в 1953 году, были посвящены проблемам истории науки и техники. В этом же году в возрасте 24 лет он защитил кандидатскую диссертацию по истории техники на тему «Первенство СССР в создании угледобывающих комбайнов». Не прекращая работу по исследованию проблем истории науки и техники, Геннадий Михайлович все больше углублялся в науковедческую проблематику. В 1964 году в журнале «Вопросы философии» № 10 была опубликована его статья «О предвидении развития науки», а на следующий год в Новосибирском издании «Организация и эффективность научных исследований» была опубликована его работа «Анализ проблем организации науки». Еще через год в 1966 году вышла в свет книга Г. М. Доброва «Наука о науке. Введение в общее науковедение» [1], принесшая Геннадию © Б. А. Малицкий, 2015

34

Михайловичу мировую известность. Эта книга издавалась в нескольких странах, а ее автор цитировался в зарубежных изданиях на уровне нобелевских лауреатов. Добровская монография «Наука о науке» была в числе немногих на ту пору работ, которые способствовали активному формированию науковедения как самостоятельной дисциплины. Она дала толчок проведению широкопредставительных международных и национальных научных конференций по науковедению, в частности положила начало и нашему Киевскому симпозиуму по науковедению и истории науки. Во многих странах начали формироваться научные структуры, специализирующиеся на разработке проблем науковедения. В самом науковедении усилиями расширяющегося состава исследователей за короткое время были сформулированы теоретические основы, конкретизирующие представления о предмете, методах и целевых установках новой дисциплины. Расширились ее рамки, появились работы по таким направлениям как научно-техническое прогнозирование, экономика науки, развитие научно-технического потенциала, социология науки, наукометрия, организация научной деятельности, научная политика и др. Во втором издании книги «Наука о науке», вышедшем в свет через четыре года после ее первой публикации, Г. М. Добров привел очень интересные данные о библиоISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ УКРАИНЫ ОТ «ДОБРОВСКИХ» ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ: ДВЕ РАЗНЫЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ

графическом анализе потока публикаций по науковедению, подготовленном в 1968 году венгерскими исследователями. Они показали, что в мире за короткое время было опубликовано более 5 тыс. названий работ, в том числе более 1200 монографий. При этом 35% публикаций были на английском языке, а русскоязычные публикации составили более 15% (второе место по языковому критерию), что свидетельствует об активных позициях на мировой публикационной арене советских науковедов, среди которых достойное место занимали Добров и его соратники. В это время в Украине активно формировалась киевская школа науковедения, началась подготовка научных кадров по организации, экономике и управлению научно-техническим прогрессом, в учебные программы в вузах вводились спецдисциплины по проблематике науковедения, делались первые шаги по анализу, оценке и прогнозированию развития научно-технического потенциала с целью подготовки рекомендаций для органов управления государством и наукой. Совершенно ясно, что вся эта масштабная и многогранная работа по становлению и развитию науковедения была бы немыслима, если бы в эти годы бурными темпами не развивалась сама наука, не началась бы эпоха роста науки, «добровская» эпоха. Назвав «добровской» эпохой тот период развития науки, когда Геннадий Михайлович творил свою «Науку о науке» и десятки других трудов по науковедению, я тем самым подчеркиваю, что именно в это время научно-технический потенциал количественно возрастал и качественно изменялся. Хотя эти изменения имели весьма сложный и во многом противоречивый характер, общий вектор развития был направлен в сторону роста. Однако современная эпоха, определяемая периодом от 1990 года до наших дней, характеризуется в Украине отрицательным

вектором развития, причем не только по большинству количественных параметров, но и по качественным. Особенно явно это просматривается по изменению кадрового потенциала науки (табл. 1). Такая разнонаправленность векторов развития обусловлена различиями в государственной научной политике в эти две эпохи. Безусловно, в «добровскую» эпоху научная политика в целом оставалась политикой количественного роста научно-технического потенциала, хотя и снижающимися темпами; политикой все большей приоритетной ориентации науки на удовлетворение оборонных нужд, усугубляющей отставание в развитии гражданской науки. Начало второй эпохи развития науки почти совпадает с моментом обретения Украиной независимости и становлением национальной научной системы страны, которая на этот момент более чем на 30% представляла собой региональную часть союзной науки. В подтверждение приведенных общих оценок двух эпох развития науки – добровской и нынешней – я приведу некоторые наиболее существенные их характеристики. В добровскую эпоху вместе с ростом численности научных работников увеличивалась численность аспирантов и докторантов. Значительное количество соискателей докторских и кандидатских диссертаций готовили свои работы вне аспирантуры и докторантуры. Дифференциация наук приводила и к росту количества научных специальностей, которое превышало две сотни. Со среднегодовыми темпами примерно в 6% росло финансирование науки. Следует подчеркнуть, что такое отношение к росту науки было прописано государственной политикой, проводимой на уровне СССР и отдельных республик. Характеризуя сущность такой государственной политики, Г. М. Добров ссылается на тогдашнего пред-

Таблица 1 Кадровый потенциал науки Украины в «добровскую» (А) и нынешнюю эпоху (Б), тыс. чел. Численность научных работников Всего,в том числе: доктора наук кандидаты наук

«Добровская» эпоха (А) 1960 1970 1980 1990 46,7 129,8 195,8 211,7* 1,3 3,1 4,8 3,2 13,6 3,3 47,3 29,3

1991 179,8 4,1 2,9

Нынешняя эпоха (Б) 2000 2005 2010 120,8 105,5 89,6 4,1 4,2 4,5 17,9 17,0 17,0

2013 77,8 4,5 15,9

* Численность специалистов, выполняющих научные и научно-технические исследования Источник: составлено автором по статистическим сборникам Украины за соответствующие годы ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

35

Б. А. Малицкий

седателя Совета Министров А. Косыгина, который, выступая на Всесоюзном совещании научных работников в 1961 г., указывал, что для всестороннего развития материального производства темпы развития техники должны превосходить темпы роста производства, а наука должна развиваться быстрее, чем техника [1]. Эту идею Геннадий Михайлович обосновал в своей «Науке о науке» с помощью системы производных, связывающей триаду S – T – P (наука – техника – производство):

Изложенный подход к соотношениям скоростей развития науки, техники и производства, реализуемый в начале «добровской» эпохи благодаря проводимой государственной политике, демонстрировал высокую эффективность влияния науки на экономику, обеспечивая высокие темпы ее роста. Например, экономическая отдача от результатов научных исследований и разработок таких известных и поныне в мировой науке институтов, как Институт электросварки и Институт сверхтвердых материалов, многократно превышала бюджетные вложения. На разработках Института электросварки, связанных с созданием газо- и нефтетранспортной системы с трубами большого диаметра и их автоматической сваркой, в начале рыночных реформ выросло немало олигархов-миллиардеров, которые, к сожалению, так и не вложили в науку ни копейки. Именно государственная политика, проводимая в «добровскую» эпоху, обеспечивала высокий общественный престиж научного труда. По уровню заработной платы наука занимала вместе с производством лидирующие позиции в стране. Так, за 20 лет (1960– 1980 гг.) зарплата в сфере «Наука и научное обслуживание» выросла в два раза. Это, конечно, не сравнимо с Китаем, где за последние 15 лет зарплата ученых выросла в 20 раз, но это намного лучше, чем сегодня, когда зарплата украинского профессора меньше реальной зарплаты уборщицы. Ускоряющийся с середины ХХ века научно-технический прогресс был побудительным мотивом для приобщения многих молодых исследователей к изучению самой науки и процессов ее влияния на экономику, технику, всю общественную жизнь. При этом, однако, нельзя утверждать, что в научном сообще-

36

стве абсолютно все, что связано с формированием новой дисциплины, воспринималось исключительно положительно. Но это никак не мешало утверждению науковедения как самостоятельной дисциплины. Доминировала принципиальная убежденность в возможности управлять процессом роста и формирования научного потенциала страны. Этому способствовало то, что, в частности, у нас в Украине такой точки зрения придерживались многие крупные организаторы науки. Так, первый президент национальной академии наук В. И. Вернадский, исключительно много сделавший для ее становления, еще на заре формирования отечественной системы организации науки указывал на необходимость глубокой разработки проблемы специальными методами, объединяемыми ныне понятием «науковедение». Вернадский отмечал, что развитию научной мысли, как и развитию науки в целом, свойственна определенная скорость, и она закономерно меняется во времени, разделяя тем самым весь процесс развития на определенные эпохи [2]. И он считал, что исследователи науки должны видеть этот процесс, понимать прошлое, чтобы лучше предвидеть будущее. То, что Вернадский обосновывал в основном в теории, на практике активно и целеустремленно реализовал и продолжает настойчиво реализовывать и в сегодняшних неимоверно трудных условиях Б. Е. Патон, ставший у руля Академии в 1962 году, т. е. как раз в начале той эпохи, которую я назвал «добровской». Его несомненно огромная заслуга заключается в том, что наука и в СССР, и тем более в Украине приобрела достойное место в государственной политике. Столь же огромно влияние Б. Е. Патона и на развитие нашей научной дисциплины – науковедения и истории науки, на формирование подходов к их изучению, к оценке состояния и перспектив развития науки. Чтобы правильно оценить, что происходит в настоящее время с нашей наукой, и правильно спрогнозировать ее будущее, необходимо глубже разобраться с той эпохой, которую мы назвали «добровской» эпохой роста. Начиная с 70-х годов мы наблюдаем переход к другому типу роста и науки, и экономики, который сильно отличался от триады «наука – техника – производство». Во-первых, несмотря на продолжение роста количественных показателей научноISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ УКРАИНЫ ОТ «ДОБРОВСКИХ» ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ: ДВЕ РАЗНЫЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ

технического потенциала ускоренными темпами происходит переориентация исследований на оборонные заказы. Уже к 80 годам этими работами было занято более половины научных работников. Науке это давало определенные плюсы. Высокий уровень финансирования заказов по оборонной тематике позволял научным коллективам наращивать практически без ограничения численность научных кадров, в то время как в гражданских исследованиях устанавливались определенные лимиты. Именно в основном за счет «оборонки» наша Академия смогла в тот период многократно увеличить численность персонала, построить мощную опытно-экспериментальную базу и новые научные корпуса, жилье, общежития для аспирантов и много другое. Другим весьма существенным фактором влияния оборонных заказов на науку было то, что именно благодаря им в основном обеспечивался мировой уровень научных результатов и технических разработок в тот период. Наука обеспечивала военный паритет страны, но при этом, естественно, оставалась закрытой от мировой науки и вследствие этого, возможно, потеряла не меньше десятка нобелевских лауреатов. Такой «перенос» науки в «оборонку» имел еще более тяжелые

последствия для экономики страны. К началу 80-х годов 90% продукции гражданского назначения в стране не имело необходимого современного научного обеспечения, что привело к снижению конкурентоспособности отечественной продукции не только на мировом рынке, но и внутри страны. Нарастающие экономические потери страна стремилась компенсировать увеличением экспорта нефти, газа, древесных и других видов сырья. Но это ничего не давало, поскольку, как известно, такая продукция имеет низкий уровень добавленной стоимости. Поэтому добывающие отрасли в большинстве своем объективно являются менее экономически эффективными, чем высокотехнологические (рис. 1). Это становится особенно заметным, когда экспорт ориентирован в основном на сырьевую продукцию, а импорт состоит преимущественно из наукоемкой продукции с высоким уровнем добавленной стоимости. Один кг продукции в зависимости от наукоемкости может отличаться по стоимости на несколько порядков. Так, 1 кг наукоемкой продукции стоит примерно столько же, сколько стоит 100 т металла – или 200–300 т зерна – главных продуктов экспорта Украины.

Рис. 1. Изменение темпов роста ВВП в СССР и мире Источник: [3, с. 15] ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

37

Б. А. Малицкий

в т. ч. из госбюджета

Рис. 2. Динамика финансирования науки в Украине Источник: составлено д. э. н. А. С. Поповичем по статистическим ежегодникам Украины за соответствующие годы

В результате этого в экспорте Украины доминирует данная продукция, а в импорте – продукция с высоким уровнем добавленной стоимости, которая, например, в импорте бытового машиностроения превышает 90%, из-за чего Украина не в состоянии в принципе достичь среднеевропейских показателей ВВП на душу населения. Ориентация государственной политики и бизнеса исключительно на сырьевые, низкотехнологические отрасли экономики не позволяет реализовать в интересах государства накопленный в стране научно-технический потенциал. Он уже много лет очень слабо востребован производством и в связи с этим вынужден влачить жалкое существование или искать зарубежных заказчиков (рис. 2). Сегодня более половины потенциала высокотехнологической промышленной науки Украины используется для выполнения зарубежных заказов. И, надо сказать, используется весьма эффективно. Например, известное во всем мире своими разработками ракетно-космической техники ГП КБ «Южное» им. М. К. Янгеля в основном благодаря зарубежным заказам на каждую гривну, полученную из бюджета, возвращает в казну около 70 грн.

38

Но после обретения Украиной независимости на состоянии украинской науки сказывалась не только ее слабая востребованность структурно отсталой экономикой, но и проблемы, связанные с ее превращением из региональной науки, подчиненной союзным целям, в национальную науку, способную работать в новой экономике – рыночной. А для наук социогуманитарного профиля этот процесс еще более осложнился беспрецедентным переходом в короткое время на новую научно-мировоззренческую базу. Все эти проблемы находились в центре внимания наших исследователей науки. Полученные результаты нашли отражение не только в нескольких десятках монографий и около 4000 статей, опубликованных в «последобровскую» эпоху, но в проектах законов, в частности о науке и научно-технической деятельности, о научно-технической экспертизе, об инновационной деятельности, о научно-технических приоритетах и ряде других. Мы1 подготовили прогноз научно-технологического и инновационно1 Здесь и далее местоимение «мы» означает коллектив Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины. – прим. ред.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ УКРАИНЫ ОТ «ДОБРОВСКИХ» ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ: ДВЕ РАЗНЫЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ

го развития Украины, несколько проектов стратегий и концепций научно-технологического и инновационного развития, одобренных Верховной Радой Украины, предложили ряд проектов по созданию научных, технических и других типов инновационных структур. Но, к сожалению, подобные разработки в большинстве своем остались нереализованными. В одном из недавних наших исследований мы проанализировали и обосновали комплекс системных угроз национальной безопасности, которые связаны с состоянием научно-технологической и инновационной сфер. Жизнь показала, насколько актуальными для нашей страны являются эти исследования. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы для каждой выявленной угрозы найти способ ее устранения. Хочу коротко остановиться и на тех проблемах, из-за которых больше всего критикуют ученых, науку в целом и НАН Украины в частности. Нашим ученым ставят в вину, что они мало публикуются в зарубежных престижных изданиях. Более того, сейчас именно этот результат считается главным при оценке научного труда с целью финансирования научной деятельности. Конечно, публикация научных трудов в необходимом для реализации своего творческого потенциала количестве, тем более в престижных научных изданиях, в том числе зарубежных – это, как говорится, святое дело ученого. Мы изучаем эти проблемы в своих наукометрических исследованиях. Однако следует отметить, что недопустимо принуждать отечественных ученых публиковаться любой ценой в зарубежных изданиях. Нам нужно позаботиться в первую очередь о том, чтобы поднять уровень научного престижа наших собственных журналов, сильно пострадавшего из-за однобокой ориентации на публикации в зарубежных журналах. В настоящее время для престижа нашей науки публикация в отечественных научных изданиях хотя бы одной научной статьи зарубежного автора нобелевского уровня гораздо важнее, чем 10 публикаций украинских ученых за рубежом. Хочу также отметить, что публикационная активность ученых, в частности работающих в НАН Украины, вполне сопоISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ставима с лучшими зарубежными университетами, если соизмерять количество статей с величиной затрат на их написание. Очевидно, что научные труды не пишутся случайно. Кроме собственно творческих способностей ученого для написания серьезной статьи необходимо переработать огромное количество информации. Автору одной стати, если исходить из среднестатистических показателей, нужно накапливать необходимую информацию не менее 3–6 месяцев. При этом многое зависит не только от степени доступа исследователя к научной информации мирового уровня, но и от возможности оценить свои научные результаты в сравнении с тем же мировым уровнем. Ограничиваться только внутренней оценкой своих результатов на уровне научного семинара или ученого совета института – это прямой путь скатывания к «местечковой» науке. В наше время, когда процесс научной деятельности приобрел характер всеобщности, отставание отечественных ученых с точки зрения причастности к этой всеобщности означает отставание всей отечественной науки от мировой. К сожалению, сегодня в Украине существуют серьезные ограничения, которые тормозят нормальное вхождение наших ученых в глобальную научную сеть. Запрет на обновление компьютерных средств, на финансирование зарубежного обмена ученых, введение административных, а в настоящее время и политических ограничений в области международного научнотехнического сотрудничества не служат интересам не только науки, но и всего государства. Я думаю, что ученые, а особенно мы, науковеды должны найти убедительные аргументы для устранения такого рода ограничений. Хочу обратить внимание еще на одну проблему, имеющую, с моей точки зрения, государственное значение. Сегодня наука серьезно проигрывает религии в деле формирования мировоззрения украинцев, особенно молодежи. Религиозные организации не только стремительно расширяют свое количественное присутствие в Украине, но и усиливают свое влияние на общественную жизнь.

39

Б. А. Малицкий

Как свидетельствуют данные государственной статистики, количество только зарегистрированных православных, католических, протестантских, иудейских, мусульманских и разных других религиозных общин и организаций сегодня в 30 раз больше, чем научных учреждений. Кроме того, действуют около 2 тыс. незарегистрированных религиозных организаций. Количество священнослужителей выросло за последние 15 лет почти втрое и уже в 1,5 раза превышает количество докторов и кандидатов наук, занимающихся научными исследованиями, численность которых за этот же период существенно уменьшилась. Происходит клерикализация государства и общества, вопреки Конституции усиливается влияние религии на государственную политику, на школьное и высшее образование, в то же время серьезно падает уровень преподавания научных дисциплин. Даже в педагогических университетах у нас нет кафедр по истории науки и техники, не читаются дисциплины по проблемам формирования знаниевого общества. Этому во многом способствует заигрывание многих наших государственных деятелей с представителями религиозных организаций. Причем делается это политически однобоко, с приоритетом одного вероисповедания, что, несомненно, не способствует консолидации разных религиозных сил и приводит к их политизации. Совершенно необъяснимыми в этих условиях являются также действия властей по ликвидации Комитета по биоэтике и Комиссии по морали и нравственности при Кабинете Министров Украины. Возможно, эта Комиссия занималась не тем, что нужно сегодня нашему обществу, но то, что на правительственном уровне должна проводиться настойчивая политика по формированию современного научноориентированного мировоззрения людей, не подлежит сомнению. Как не подлежит сомнению и то, что многократно должно повысить свою активность в этом деле научное сообщество. С нашей стороны мы проводим в этом плане определенную работу. Изучаем отношение студенческой молодежи к науке. Осуществляем подготовку кандидатов и

40

докторов наук по истории науки и техники для вузов и школ, участвуем в проведении фестивалей науки. Несколько лет тому назад мы инициировали создание в Харьковском политехническом институте академической кафедры по истории науки и техники, но, к сожалению, МОН эту инициативу не развивает дальше. Мы предпринимаем также шаги по более четкой ориентации отделов Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины на данную проблематику. В частности, проводится структурная перестройка Отдела методологии и социологии науки. В этом отделе с учетом опыта Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН формируются тематические структуры по изучению методологических и социальных проблем историко-науковедческих исследований, по социологическим исследованиям формирования и развития социального капитала науки, по изучению методов и способов работы по организации популяризации науки и укрепления ее связей с общественностью. Все это требует не только повышения квалификации исследователей в данных областях, что мы намерены делать путем усиленной целенаправленной подготовки докторов и кандидатов наук для данного отдела, но и другого, более высокого уровня материального обеспечения, и в этом мы рассчитываем на соответственную поддержку Президиума НАН Украины. С целью популяризации науки мы готовим массовый опрос всех научных учреждений об основных достижениях в области науки и техники за несколько последних лет, который будет проведен по специальной методике, с дальнейшей обработкой и публикацией этих материалов (этим занимается Отдел истории науки и техники), а также инициируем развертывание масштабного проекта по подготовке истории развития ракетно-космической науки и техники в Украине. Для этого намечается выполнить соответствующий предварительный проект по заказу ГП КБ «Южное», а также подготовить необходимые документы по рассекречиванию материалов в допустимых рамках, хранящихся в ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ УКРАИНЫ ОТ «ДОБРОВСКИХ» ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ: ДВЕ РАЗНЫЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ

закрытых архивах. Эта работа для нас будет иметь примерно такое же значение, как реализация коллегами из Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН исследования по истории атомного проекта. Сейчас хочу остановиться на некоторых вопросах деятельности нашей Академии наук. По моему мнению, это особенно актуально в связи с прошедшими накануне выборами в Академию, но еще более важно в связи с усилением критики в адрес Академии со стороны политиков, государственных деятелей, СМИ. В Центре исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины работает научный отдел, который непосредственно занят науковедческим анализом деятельности и стратегического развития Академии. Кроме того, изучением истории НАН Украины занят Отдел истории науки и техники. Мы располагаем достаточными знаниями, чтобы дать ответы на многие критические уколы, но вместе с тем мы видим и назревшие проблемы, которые требуют своего разрешения. За что в основном критикуют Академию? Разного рода «псевдонауковеды» ставят ей в вину то, что она организационно устарела, не отвечает принципам «западной» модели организации науки. Это, мягко говоря, глубокое заблуждение. Б. Е. Патон, придя к руководству Академией в 1962 году, создал действительно уникальную на то время научную организацию, сумев воедино объединить в ней все составляющие полного инновационного цикла – от фундаментальных идей до внедрения результатов в практику. Вернадский мечтал об этом, а Патон реально сделал. Он один из первых в мире ответил на вызов, брошенный начавшейся в середине прошлого века научно-технической революцией, сформировав и реализовав на практике принцип фундаментализации инновационного процесса. Жизнь показала, что этот принцип является современным эффективным способом организации исследовательского процесса, который все больше утверждается в мировой науке, хотя в Украине пытаются настойчиво от него отказаться.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

К сожалению, опытно-экспериментальная база академической науки в силу всем известной бездарной трансформации отечественной экономики основательно разрушена, что резко снижает инновационный потенциал Академии. Сейчас ученые Академии чаще всего могут реализовать свой творческий потенциал на зарубежной исследовательской базе. Но ситуацию можно изменить, не дожидаясь, пока украинские бизнесмены повернутся лицом к науке. Речь идет о том, чтобы ученые Академии более настойчиво реагировали на современные потребности оборонно-промышленного комплекса. Будет очередной государственной ошибкой, если огромные финансовые ресурсы, выделяемые на укрепление обороноспособности страны, будут бездумно отдаваться на закупку зарубежного оружия. Сегодня Академия выделяет деньги на выполнение оборонных проектов в основном из скромных собственных средств. В связи с этим хотелось бы озвучить некоторые данные, полученные на основе анализа зарубежного опыта финансирования науки и оборонного сектора. Как показали результаты наших исследований, для большинства стран с высоким уровнем обороноспособности характерен сопоставимый уровень затрат на науку и оборону. И это является принципиальным положением для определения и наукоемкости ВВП, и доли затрат в бюджете на оборону страны. То, что сейчас происходит в Украине, где затраты на науку на порядок меньше, чем на оборонные нужды, предопределяет невозможность в будущем создать высокотехнологическую украинскую армию и тем более обеспечить высокий уровень национальной безопасности [4]. Ориентация академических ученых на выполнение оборонных заказов имеет значение и для повышения качества экспертизы научных работ, уровень которой сейчас упал и справедливо критикуется нашими оппонентами. Это способствовало бы более объективной оценке результатов работы и отдельных ученых, и научных коллективов. Сейчас это планируется делать лишь с помощью формальной внутренней

41

Б. А. Малицкий

аттестации, что, естественно, менее эффективно, чем осуществление внешнего оценивания. Военная приемка работ всегда мобилизовывала ученых, держала их в высоком творческом тонусе. Что касается аттестации научных учреждений и их подразделений, то соответствующая методика по заданию Президиума НАН Украины подготовлена Центром исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины и сейчас проходит апробацию в академических институтах. Специфика нынешней аттестации научных учреждений заключается в том, что по ее результатам могут быть приняты судьбоносные решения для ряда институтов, в частности решения об их перепрофилировании или даже закрытии. Хотя мы, как разработчики методики, ставили перед собой задачу показать возможность институтам самим увидеть преграды на пути их развития и наметить способы их преодоления.

Считаю также необходимым, чтобы наши исследователи серьезно оценили ситуацию в связи с изменениями в пенсионном законодательстве, которые могут еще больше усилить кадровый кризис в науке. О назревании такой ситуации мы предупреждали давно. Вытеснение из науки примерно четверти квалифицированных исследователей невозможно будет адекватно компенсировать. При этом напомню, что отечественная наука уже понесла такие кадровые потери, которые вытеснили ее по удельному показателю количества исследователей на 1 тыс. занятых на последнее место в Европе, где данный показатель в среднем в три раза выше, чем в Украине. Нужно найти веские и обоснованные аргументы против применения таких примитивных методов решения государственных проблем. В своих исследованиях мы накопили значительный объем научных результатов по многим проблемам развития отечественной науки (табл. 2).

Таблица 2 Некоторые результаты исследований ЦИПИН им. Г. М. Доброва НАН Украины, которые могут быть использованы в государственной и научной практике

42

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ УКРАИНЫ ОТ «ДОБРОВСКИХ» ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ: ДВЕ РАЗНЫЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ

Украина сейчас проходит очередной и очень сложный исторический цикл становления и развития национального государства. Но, как и в прошлом, сохраняются еще достаточно сильные предпосылки к дезинтеграции и даже к распаду государства. Чтобы приемлемым для всего народа способом устранить эти предпосылки, сохранить поступательность и необратимость национального становления, 1.

2.

3.

4.

Украине нужна суперпрофессиональная, суперлегитимная власть, супергражданское общество, а также суперэффективная наука. Формирование таких суперинституций требует самых современных и самых эффективных способов обоснования становления и функционирования подобных структур. Эти требования относятся и к нам – науковедам и историкам науки.

Добров Г. М. Наука о науке. Введение в общее науковедение / Г. М. Добров. – М. : Наука. – 271 с. Вернадский В. И. Труды по истории, философии и организации науки. Т. 8 / В. И. Вернадский. – К. : Феникс, 2012. – 658 с. Малицкий Б. А. Неолиберализм и кризис инновационного развития экономики / Б. А. Малицкий. – [изд. второе]. – К. : Феникс, 2013. –64 с. Малицкий Б. А. Наука, технологии, инновации и национальная безопасность: теоретические и прикладные аспекты / Б. А. Малицкий. – Макаров : КЖТ «София», 2014. – 58 с. Получено15.04.2015 Б. А. Маліцький

Науково-технічний потенціал України від «добровських» часів до наших днів: дві різні епохи розвитку У статті висвітлено внесок Г. М. Доброва у становлення київської школи наукознавства. Показано роль його монографії «Наука про науку» у формуванні наукознавства як самостійної дисципліни. Розкрито сутність і особливості «добровської» епохи, її вплив на розвиток вітчизняного наукознавства у подальші роки. Наведено порівняльну характеристику двох епох розвитку науки в Україні – «добровської» і теперішньої, що бере початок у 1990 р. Визначено фактори, що зумовили різновекторність розвитку вітчизняної науки в ці епохи. Показано, що в будь-яку епоху основним фактором, що визначає рівень розвитку науки та престижність наукової праці, є державна політика щодо науки. Наведено найбільш значимі, на думку автора, результати діяльності ЦДПІН ім. Г. М. Доброва НАН України. Ключові слова: наука, наукознавство, «Наука про науку», «добровська» епоха, Академія наук, державна політика, фінансування науки.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

43

УДК 001.38

Н. В. Новиков

Науковедение и история науки – важнейшие сегменты научного обеспечения инновационного развития Украины Статья содержит авторское видение путей выхода Украины из нынешнего кризиса. Автор подробно излагает пути решения двух наиболее актуальных задач: использование потенциала Национальной академии наук (НАН) Украины и украинской науки в целом во благо украинского общества; разумное реформирование НАН Украины. Приводя науковедческую информацию о результативности научно-технологической деятельности украинских ученых, в частности сотрудников Института сверхтвердых материалов им. В. Н. Бакуля НАН Украины, автор доказывает, что НАН Украины имеет потенциал, необходимый для активного участия в возрождении экономики Украины. Ключевые слова: наука, Национальная академия наук Украины, транфер технологий, традиция, реформирование, Институт сверхтвердых материалов им. В. Н. Бакуля НАН Украины, финансирование. На 24-м году существования суверенное украинское государство оказалось в сложном политическом и кризисном экономическом состоянии. Богатая природными ресурсами Украина с площадью в 600 тыс. кв. км, плотно заселенная 42 млн. трудолюбивых, талантливых, высокопрофессиональных и в культурном отношении развитых людей, переживает сейчас сложные времена. Внешние факторы и внутренние обстоятельства этого сейчас постоянно обсуждаются, анализируются, и причины в целом ясны, но не это определяет наше желание высказаться. Сейчас наиболее важно установить, в чем и где кроется наша возможность быстро во времени, продуктивно по результатам исправить положение. За какой рычаг нужно браться, на какую педаль нажать, какую болезнь общества и власти лечить, чтобы потенциально могучая Украина заняла свое исторически обусловленное пассионарное положение в кругу экономически развитых стран мира, а украинские граждане жили бы на уровне самых достойно обеспеченных народов Европы. Может быть, ответ в следующем? Выходец из старинного украинского Полтавско-Кременчугского рода, первый русскоязычный политэкономист А. И. Бутовский в своем 3-х томном труде «Опыт о народном богатстве или о началах политической экономии», вышедшем в 1847 году в СанктПетербурге вслед за наиболее известными в © Н. В. Новиков, 2015

44

истории трудами А. Смита (1776), Д. Рикардо (1817), Ж. Сисмонди (1818), прозорливо заметил так: «Наука, особенно в Европе, знания ученых пользуются почетностью, которая перевешивает, некоторым образом, холодность запроса общества на их прямое содействие» [1, с. 516]. И далее: «Ученый предается исканию истины, в которой нуждается общество, но которой оно не просит» [1, с. 511]. А в 7-й главе второго тома своего труда, прозорливо озаглавленной им «О выручке ученого», в разделе «Несоразмерность дохода ученых с пользою от их труда» он пишет: «Наука, облагораживая чувства, заглушает внушения личной корысти. Большей частью ученые щедро делятся познаниями, столь трудно приобретенными» [1, с. 515]. И далее: «С некоторой точки зрения, ученый не походит на того производителя, который вносит в обращение произведения истощимое: открытая им истина или его изобретение не только не уничтожаются употреблением, но, напротив, польза, ими приносимая, усиливается по мере накопления опытности, с ним неразлучной» [1, c. 514–515]. Эти слова особенно актуальны сейчас, когда научная деятельность украинских ученых не используется должным образом, что непростительно для власть имущих в Украине. Ведь наша эпоха – это время знаниевой экономики, VI уклада (информационоэлектронного), признанного основным в мире для эффективного общественного развития, для прогресса постиндустриальной экономики.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУКОВЕДЕНИЕ И ИСТОРИЯ НАУКИ – ВАЖНЕЙШИЕ СЕГМЕНТЫ НАУЧНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ УКРАИНЫ

Человек сохраняет тысячелетиями свои физические и психологические особенности. Но за почти два столетия, прошедшие со времен А. И. Бутовского, действительность, потребности экономики, социальной жизни, содержание устремлений человечества резко изменились. Тем народам, чьи руководители опираются на современные достижения науки, в наше время обеспечен стремительный рост благосостояния, основанный на научно-техническом прогрессе. Имеем в этом убедительный пример развития многих стран Азии, Америки, Европы. А мы, украинцы, внесшие существенный вклад в становление атомной энергетики, ракетно-космической техники, в достижения генетики, кибернетики, геофизики, биохимии, материаловедения, медицины и других ведущих направлениях научного развития, пока отстаем. Нашей власти и всему украинскому обществу, наверное, нужно решительно взяться за необходимые реформы. Нужно больше дела и меньше слов в поддержке необходимых преобразований. Обратимся к известным примерам широкого использования прорывных технологий ХХ века и значимых научных результатов украинских ученых и специалистов. На одной из недавних международных научных конференций с участием лауреатов Нобелевской премии председательствующий предоставил слово докладчику из Украины. Он тут же задал докладчику вопрос: «А что мы знаем о достижениях ученых этой страны?» и получил ответ от одного из участников: «В Украине создали самый большой самолет в мире – “Мрия”. Создана самая мощная баллистическая ракета в мире – “Сатана”, и создана самая производительная технология синтеза алмазов из графита!» На основе использования в Украине прогрессивных технологий индустриального строительства граждане бесплатно получили более 20 млн. кв. м жилья в многоквартирных домах. Наша украинская металлургия стала одной из ведущих в мире. Ракетная техника из Днепропетровска обеспечила стране военный паритет в мире и надежную защиту государства, а также выдающиеся космические достижения. Наши агрономы на основе достижений в генетике и селекции достигли повышения урожайности зерновых до мирового уровня. Наша страна производила больше всех в мире синтетических алмазов и инструISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ментов из них для машиностроения, бурения скважин для добычи нефти и газа. Достижения Национальной академии наук Украины, национальных университетов Украины обеспечивали и обеспечивают развитие передовой биохимии, биофизики и медицины, они пользуются признанием и уважением в мире. Именно поэтому отечественная наука и ее применение в экономике Украины могут быть тем самым нужным и наиболее важным рычагом решения нынешних экономических и кризисных технологических проблем и ускоренного трансфера наукоемких технологий. Их прикладная реализация обязательно приведет Украину за короткий период времени к успеху. А нужная педаль – это мировые и внутренние денежные инвестиции. История и историография, в том числе науковедение, опираются на заметные события, фиксируя их место, время, участников. Так и ход жизни человека опирается на заметные, а иногда и на внешне неприметные поступки. Как говорил Г. М. Добров, последовательность и накопление событий и поступков составляют вехи бытия, их совершают, инициируют люди, личности исходя из условий, обстановки, исторического анализа прошлого, предвосхищая будущее [2]. Мы, научные работники в естественнотехнологических областях знаний, историки и науковеды, часто выступаем против спекулятивного культа той или иной личности, но считаем, что те или иные сильные личности и деятели нашего времени, с которыми нам приходилось или приходится встречаться и сотрудничать, заметно влияют на ход событий, и я уверен, что и люди, и их поступки не случайны. Необходимые действия вызывают новые события, поступки и, объединяя в слаженную цепочку деяния всех людей, их совершающих, создают эпоху, полностью отражающую и многообразие, и главные тенденции исторического движения времени, ход и итоги наших дел, жизнь коллективов, успех организаций, городов и целых стран. Напомним о двух задачах, актуальность и эффект которых предсказаны и доказаны историографией и науковедением. Ведь мы сегодня отмечаем 86-ю годовщину со дня рождения Геннадия Михайловича Доброва, замечательного, энергичного работника науки, талантливого, обаятельного общественного деятеля, хорошего товарища, верного

45

Н. В. Новиков

друга. Вот уже 26 лет его нет с нами, а мы продолжаем постоянно чувствовать его утрату. Особенно мы чувствуем эту утрату сегодня, когда родина Геннадия Михайловича г. Бахмут (теперь Артемовск), находится в военной зоне. Из-за существенных исторически значимых промахов, ошибок, допущенных и правительствами, и самими гражданами, в ней от военных действий страдают наши соотечественники, родные и близкие нам люди. Их промахи напоминают, что уроки истории ничему не учат тех, кто забывает следствия событий, не бережет проверенные историей истины, не извлекает уроки из человеческих деяний, направленных на достижение свободы, равенства и братства, а лишь мечтает о глобализации всего и вся. Напомню главный лозунг французской революции 18-го века, продиктовавший развитие общественной демократии в XIX–XX веках и ныне актуальный: «Liberte , Egalite , Fraternite !» (Свобода, равенство и братство!). Следствия его торжества в мире всем известны. Сейчас в Украине популярны два подобных лозунга: «Слава Украине, Героям слава!», «Достоинство, высокая культура, благосостояние». Но для их практической реализации от общества требуются сверхусилия. Какие же конкретные задачи мы должны для этого решить? Первая задача – использовать науку, научный потенциал и научно-технические достижения Украины для скорейшего возрождения экономики, дальнейшего развития культуры, для возврата Украины в короткий исторический срок в двадцатку наиболее развитых стран мира, помня при этом, что наша страна уже была в десятке передовых государств мира до 1990 года. Вторая задача – обеспечить активизацию деятельности и разумное реформирование Национальной академии наук Украины в соответствии с идеями ее основателя академика В. И. Вернадского, повысить международное значение результатов украинских ученых и их авторитет в самой Украине, обеспечить рост вклада украинской науки в повышение как уровня обороноспособности страны, так и благосостояния граждан Украины как признанной европейской державы. Решение первой задачи требует системной организации коллективных действий, а также инвестиций. Напомним, что организация научной деятельности в Украине в 70-х – 80-х годах прошлого века была передовой не

46

только для нашей большой страны (СССР), но и в мировом плане. Она предполагала сосредоточение в одних руках всей цепочки «институт – СКТБ – опытный завод – массовое производство наукоемкой продукции», которая успешно реализовывалась в атомной, ракетно-космической, электронной отраслях, в массовом жилищном строительстве и для многих других целей. Достижения и успехи патоновской Академии, ее опыт в создании региональных центров науки были затем использованы при организации таких же центров в Сибири и на Дальнем Востоке, межотраслевых научнотехнических комплексов (МНТК), инженерных центров при исследовательских академических институтах. Этому способствовали соответствующие правительственные решения. В 1991 году в Академии наук Украины работали 34,2 тыс. ученых, 91 хозрасчетное предприятие, в том числе 11 крупных опытных заводов, 38 опытно-конструкторских, технологических бюро с многотысячными коллективами профессионалов, инженеров, техников, рабочих. При академических институтах было создано 8 вычислительных инженерных центров [3]. Теперь на западный манер их принято называть start up или spin off. Общий штат этих промежуточных, но совершенно необходимых посредников между наукой и производством составлял 34,2 тыс. человек. То есть соотношение численности ученых к персоналу, технически необходимому для трансфера технологий (по нынешней терминологии), составляло примерно 1:1 [3]. Таким образом, в академических учреждениях работали 87,1 тыс. чел., в том числе 47,1 тыс. собственно в институтах, а кроме институтов в Академии существовали 92 научных кооператива, 44 малых предприятия, 23 центра общественных организаций [3]. В научно-производственных организациях трудились 1911 докторов наук и 958 кандидатов наук. Численность кадров высшей научной квалификации в 1990 году в институтах увеличилась на 120 докторов наук и 98 кандидатов наук. В докторантуре обучались 74 молодых ученых, в аспирантуре – 2559 молодых специалистов. В этом году было защищено 206 докторских и 668 кандидатских диссертаций [3]. Важно отметить, что рост финансирования Академии из бюджета страны сохранялISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУКОВЕДЕНИЕ И ИСТОРИЯ НАУКИ – ВАЖНЕЙШИЕ СЕГМЕНТЫ НАУЧНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ УКРАИНЫ

ся в 80-х годах примерно на одном уровне, а рост численности работников науки в основном происходил за счет роста заказов на наукоемкую продукцию (документацию, проекты, изделия) со стороны заказчиков (предприятий, министерств). Так, в течение 1975– 1988 гг. объем заказов вырос с 309,8 млн. руб. до 538,1 млн. руб., т. е. в 1,73 раза, а численность работающих выросла в 1,13 раза (до 45 557 человек) [3]. Сошлюсь также на опыт нашего Института сверхтвердых материалов (ИСМ) им. В. Н. Бакуля. В 1961 году на развитие института было выделено из госбюджета 50 млн. руб. А за счет создания прорывной технологии синтеза порошков технических алмазов для абразивных инструментов, их широкого применения в машиностроении, электронике, горном деле и строительной индустрии экономика страны, по данным документации предприятий, в 1981–1985 годах получала ежегодный доход до 1 млрд. руб. Страна построила по технологии института до 10 специализированных предприятий и цехов алмазно-порошкового и инструментального производства и к 1990 году (т. е. за 24 года) вышла по этому производству на первое место в мире (около 1200 т алмазных порошков в 1990 г. против 400 г в 1961 г.) [4]. К этому следует с сожалением добавить, что с 1990 года до настоящего времени почти все это производство в Украине и России потеряно, включая созданный по нашей технологии крупнейший в мире Полтавский завод синтетических алмазов и алмазного инструмента (ПЗАИ). На первое место в мире по этому виду продукции, крайне необходимой для современного производства, частично с нашей помощью и наверняка по проторенному нами «технологическому пути» вышел Китай, производящий ныне до 12 тыс. т продукции из синтетических алмазов. Можно утешать себя только тем, что ИСМ им. В. Н. Бакуля НАН Украины создал и продал за последнее десятилетие лицензии на ноу-хау и технологии роста и термобарической обработки крупных кристаллов алмаза до 5,0–10,0 карат с различным количеством примесей по составу, определяющих их электронную проводимость (для электроники) или цвета (для ювелирного дела), фирмам 8 стран – Китая, Индии, Германии, Израиля, Нидерландов, Южной Кореи, России, Украины. Но в эти годы Институт потерял ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

опытный завод (около 2000 тыс. человек, специальное конструкторско-технологическое бюро (СКТБ) с опытным производством (ОП) (948 человек). Потеря общей численности и объемов технической продукции и хозрасчетной деятельности все же не обескровила институт и в целом НАН Украины. Научное ядро института даже возросло. Возросла содержательность его деятельности по показателям цитирования и создания новых технологий, международных связей [5]. Такая же тенденция сохраняется и в НАН Украины в целом. В 2014 году численность докторов наук в НАН Украины составила 2530 человек, кандидатов наук – 7630 человек. Потенциал ведущих научных работников НАН Украины удалось сохранить и даже несколько увеличить. Несмотря на все трудности численность работающих в НАН Украины к 2015 г. составила 37 447 чел., научных работников – 18 346 чел., докторов наук – 2530 чел., кандидатов наук – 7603 чел. [5]. Экономическая, социальная и политическая обстановка, сложившаяся к 2015 г. в Украине, поставила научную деятельность в непростое положение как по исследованиям фундаментальных проблем естественных и технических наук, так по разработкам прикладных задач трансфера наукоемких технологий в производство, экономику и социальную сферу. Нашим ученым приходится сражаться за финансирование науки, последовательно отстаивая мировой постулат о том, что применение научных достижений способно сделать жизнь общества и производительней, и ярче, и легче, и богаче. На поддержку этой тенденции следует ориентировать украинский капитал. Нужно демократическими, но решительными мерами добиваться улучшения жизни для всех слоев населения, а не только для узкой прослойки и без того обеспеченных людей. При бедной кризисной экономике в Украине ресурсы финансирования научной деятельности никак не могут выйти за пределы 0,5–0,8% ВВП, что существенно меньше показателя в 1,7% от ВВП, установленного Законом Украины еще в 90-х годах прошлого столетия. Поэтому украинским ученым нужно активно участвовать в международных конкурсах на получение грантов, в частности по линии Европейской научно-прикладной

47

Н. В. Новиков

программы «Горизонт – 2020» с денежным фондом в 80 млрд. евро. Известно, что активное участие в открытых конкурсах европейских программ позволило научным и университетским организациям каждой из наших стран-соседей (Польше, Чехии, Словакии) получить по 10– 20 млн. евро на обновление материально-технической базы. Аналогичные тенденции наблюдаются и в азиатских странах. В Японии, например, правительство ежегодно выделяет 3–5 грантов в 30–50 млн. дол. для конкурсного распределения среди национальных научных и учебных центров. У нас в Украине ежегодные бюджетные инвестиции НАН Украины в 2–2,3 млрд. грн., равномерно распределяемые среди более чем полутора сотен научных учреждений, в течение последних 25 лет позволяют лишь наполнять фонд заработной платы ученых. Настойчивый и самоотверженный труд выдающегося руководителя Национальной академии наук Украины, академика Б. Е. Патона, возглавляющего Академию с 1962 года, получает постоянное общественное признание и поддержку коллег. Это выразилось и в том, что Б. Е. Патон вновь избран в апреле 2015 года Президентом академии наук Украины на новый срок и сформировал Президиум НАН Украины как ее руководящее ядро с привлечением ученых – представителей новых поколений. Решать вторую задачу – активизации деятельности и реформирования НАН Украины – нужно на разумных началах и с учетом накопленного нами опыта: нужно не перестраивать устаревшие ее подсистемы, а создавать внутри нее новые подсистемы, убирая из нее все старое и отжившее только после того, как новое будет создано и успешно заработает. Нам в институтах НАН нужно четко осознать, что если у нас не будет стратегического видения собственного проекта организационных реформ, а еще лучше – конкретных и решительных мер по их реализации, это сведет на нет наше академическое самоуправление и демократизм или же подчинит их навязанной извне приватизации оставшегося ныне имущества: зданий, огромного, но устаревшего по западным меркам академического хозяйства. Исходя из опыта ИСМ им. В. Н. Бакуля НАН Украины нам кажется привлекательным и практически достижимым решитель-

48

ное объединение наших усилий с дружественными нам коллегами из ведущих научных центров Европы, Китая, Японии, США для дальнейшего развития междисциплинарных исследований по приоритетным научным направлениям, которые соответствуют признанным мировым научным перспективам, например, в области материаловедения экстремальных параметров, гибридного материаловедения, нейроэнергетики и т. п. Нужно всячески стимулировать, особенно через привлечение молодежи, разработку фундаментальных научных задач и проблем, направленных на прикладное применение в промышленности, в частности в Украине. В нынешних условиях это создаст объективную возможность для привлечения крайне необходимых Украине инвестиций. Эффективным инструментом в этом направлении может стать развитие государственно-частного партнерства, поддержка со стороны региональных органов власти, которые получают дополнительные права и компетенции в соответствии с программой децентрализации власти. Кроме того, при реформировании НАН нужно сохранить и развивать деятельность базовых комплексных научных центров и сложившейся в Украине системы трансфера технологий. Примером таких центров и систем с участием НАН Украины является объединение Харьковского физико-технического центра с Национальным университетом им. В. Каразина и Национальным техническим университетом «Харьковский политехнический институт», объединение институтов электросварки им. Е. О. Патона и сверхтвердых материалов им. В. Н. Бакуля с Национальным университетом им. Т. Г. Шевченко и Национальным техническим университетом «Киевский политехнический институт», а также ряд научно-образовательных центров Киева, Львова, Одессы, Днепропетровска, Харькова, Ивано-Франковска и других городов. Таких сложившихся центров с развитой структурой из предприятий типа start-up, spin-off, инженерно-вычислительных центров, прошедших испытание временем, в Украине насчитывается не менее 15. А это немало исходя из мирового опыта. По моему убеждению, в настоящее время научно-образовательные центры должны обратить внимание на два основных требования к научным учреждениям, которые должны ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУКОВЕДЕНИЕ И ИСТОРИЯ НАУКИ – ВАЖНЕЙШИЕ СЕГМЕНТЫ НАУЧНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ УКРАИНЫ

диктовать наши действия в нынешних непростых экономических условиях, а также с учетом принятого Украиной курса на евроинтеграцию и на вхождение в глобальное научно-технологическое пространство. Первое требование – обеспечить необходимое финансирование собственными усилиями. К примеру, в нашем Институте сверхтвердых материалов им. В. Н. Бакуля НАН Украины необходимое финансирование актуальной научной тематики обеспечивается только контрактной работой, связанной с выполнением заказов отечественных и зарубежных компаний и фирм на конкретные научно-технологические разработки и образцы наукоемкой продукции. Благодаря им практически все отделы и научные группы института сформировали так называемые фонды технологических предложений (technology offers) и «научный профиль» (scientific profile) аттестованных путем международной экспертизы. Второе требование – добиться высокого международного научного рейтинга путем удовлетворение международного требования о постоянном росте «цитат-индекса» исследователя, характеризующего востребованность его научного труда международным научным сообществом. Научно-технологические центры могут послужить базой для реализации утвержденной Президентом Украины Стратегии устойчивого развития Украины на период до 2020 («Стратегии – 2020») под лозунгом «Достоинство, Культурное развитие, Достаток и Демократическое общество» с последующим принятием Украины в полноправные члены ЕС – сообщества с многовековым опытом демократического развития и формирования европейского научного пространства. Вера в руководство Украины – Президента и Кабинет Министров, в научные возможности НАН Украины как центра фундаментальных и прикладных исследований, организатора трансфера наукоемких технологий в экономику Украины позволяет надеяться и на практическую, и на организационнофинансовую поддержку в реформировании экономики Украины как ассоциированного члена ЕС с 2015 года. Из этого следует и возможность активизировать реализацию весьма нужных Украине научно-технических проектов и программ до 2020 года. Существенное значение имеет то, что Украина с ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

апреля 2015 года получает статус полноформатного участника европейской программы «Горизонт – 2020». Важным звеном первого этапа выполнения президентской «Стратегии – 2020» служит также выделение перечня важнейших проблемных задач украинской экономики на период до 2020 года. К ним, как следует из программы задач, следует отнести предложение Президента Украины о первоочередных административных и технических мерах на 3-х – 5-тилетний период и их финансировании: - по устранению неэффективных и критических по масштабам энергозатрат; - по устранению существующих источников экологически опасных загрязнений локального и общетерриториального характера; - по решительному возрождению приборо- и машиностроительного производства всеми видами производств – мелких, средних, крупных; - по обеспечению стабильности и роста сельскохозяйственного производства; - по преодолению негативных тенденций в демографической ситуации, ведущих к уменьшению численности населения в Украине. Исторический опыт и длительные исследования ученых Украины убедительно свидетельствуют, что природные ресурсы Украины, жизненная сила и трудолюбие украинцев, их природная терпимость и высокая природная культура, наследственный интеллект и образованность обеспечивают нужные условия для экономического роста и стабильного инновационного развития Украины. Нынешние социально-экономические проблемы могут быть решены при системном объединении усилий власти и общества. Это подметил и успешно использовал в деле организации и становления Украинской академии наук ее основатель, выдающийся ученый академик Владимир Иванович Вернадский. Благодаря его усилиям и заложенным при создании Академии принципам – создание в ее структуре научных обществ, лабораторий, институтов, библиотек (информационная база, научные институты и комиссии, экспедиции и общества территориального изучения производительных сил) – за прошедшее с 1918 года столетие существенно активизировалась деятельность ученых, свя-

49

Н. В. Новиков

занная с прикладной реализацией полученных научных результатов. НАН Украины и отраслевые академии, как свидетельствует история их деятельности во все мирные и военные годы, всегда находили свое место в общегражданских созидательных действиях украинского народа. Опыт и потенциал, накопленные НАН Украины, в нынешний непростой период истории Украины способны сыграть ключевую роль в выполнении необходимой работы по созданию достойного, культурного, образованного, экономически процветающего государства Украина.

1.

2.

3.

4.

5.

Итак, в нынешней конкурентной экономической среде от каждого ученого, каждого научного учреждения требуется инициатива и сверхусилия для продвижения своей деятельности, для получения весомого научного результата. А его появление существенно зависит от уровня финансирования, аналитической и технологической оснащенности лаборатории, коллективного творческого слаженного труда. Поэтому мы должны проявлять больше активности, инициативы, смелости, не бояться трудностей и препятствий, и успех научной деятельности в современной высококонкурентной среде обязательно придет.

Бутовский А. Опыт о народном богатстве или о началах политической экономии : т. 2 / А. Бутовский. – Санкт-Петербург : Типография Второго отделения собственной Е. Н. В. Канцелярии, 1847. – 666 с. Добров Г. М. Наука о науке. Введение в общее науковедение / Г. М. Добров. – К. : Наукова думка, 1966. – 271 с. Звіт про діяльність НАН України у 1991 році. – Київ, 1992 р. Алмаз Украины. Пятидесятилетняя работа Института сверхтвердых материалов им. В. Н. Бакуля (1961–2011 гг.). – К : Азимут-Украина, 2011. – 448 с. Звіт про діяльність НАН України у 2014 році. – Київ, 2015. – 535 с. Получено 13.04.2015 М. В. Новіков

Наукознавство та історія науки – найважливіші сегменти наукового забезпечення інноваційного розвитку України Стаття містить авторське бачення шляхів виходу України з нинішньої кризи. Автор докладно викладає шляхи вирішення двох найбільш актуальних, завдань: використання потенціалу Національної академії наук (НАН) України та української науки загалом заради блага українського суспільства; розумне реформування НАН України. Наводячи наукознавчу інформацію про результативність науково-технологічної діяльності українських вчених, зокрема співробітників Інституту надтвердих матеріалів ім. В. Н. Бакуля НАН України, автор доводить, що НАН України має потенціал, необхідний для активної участі у відродженні економіки України. Ключові слова: наука, Національна академія наук України, трансфер технологій, традиція. реформування, Інститут надтвердих матеріалів ім. В. Н. Бакуля НАН України, фінансування.

50

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

УДК 001.8

А. И. Дикусар, Р. Кужба

Сравнительный анализ взаимосвязи между наукой и социально-экономическим развитием общества в странах ЕС и СНГ На основе количественного анализа взаимосвязи между уровнем социально-экономического развития общества (оцениваемым Индексом человеческого развития (ИЧР)) и уровнем его научного развития (оцениваемым наукометрическими показателями, основанными на информационной модели науки) показано наличие между ними положительной обратной связи как для стран ЕС, так и для стран СНГ. Показано существенное различие между этими группами стран как в степени жесткости соответствующих корреляционных зависимостей, так и в степени влияния науки на уровень социально-экономического развития. Особенности современного развития науки в исследованных группах стран свидетельствуют о положительных тенденциях взаимного влияния науки и уровня социально-экономического развития в странах ЕС и отрицательных тенденциях (снижение вклада в мировой информационный процесс) в странах СНГ. Анализируются тенденции развития различных отраслей знаний на мировом, региональном и национальном уровне в таких странах как Украина, Молдова, Литва и Румыния. Ключевые слова: индекс человеческого развития, уровень развития науки, уровень социальноэкономического развития, коэффициент научного развития, H-фактор, мировой информационный процесс, отрасль знаний. Несмотря на то, что взаимосвязь между уровнем развития науки в конкретном обществе и уровнем его социально-экономического развития очевидна и не подлежит сомнению, количественный анализ подобной взаимосвязи стал возможен только с развитием наукометрии – количественного анализа мировых информационных потоков. В основе наукометрического анализа лежит информационная модель науки. В рамках этой модели наука рассматривается как мировой информационный процесс [1]. На ее основе в настоящее время созданы различные базы данных (Web of Science, Scopus и др.), позволяющие не только оценивать вклад различных исследователей (групп ученых, лабораторий и институтов), а также стран в развитие науки, но и анализировать различные виды взаимосвязей между группами исследователей, направлениями исследований, определять перспективные, быстро развивающиеся направления науки, а также (при определенных условиях) оценивать их эффективность. В настоящей работе на основе базы данных Scopus (SCImago Journal & Country Rank) [2] представлены результаты количественного анализа взаимосвязи между развитием науки и социально-экономическим развитием общества в странах, принадлежащих к ЕС и к СНГ. © А. И. Дикусар, Р. Кужба, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Количественный анализ подобных взаимосвязей возможен, если известны интегральные количественные характеристики уровня социально-экономического развития общества. В качестве таковых, как и в [3–5], будет использован Индекс человеческого развития – ИЧР (до 2013 года Индекс развития человеческого потенциала – ИРЧП) (англ. Human Development Index – HDI), ежегодно рассчитываемый специальной Комиссией ООН [6] и включающий показатели уровня экономического развития, здоровья населения и уровня его образования. Согласно отчетам ООН, начиная с 2009 года в зависимости от уровня ИЧР все страны подразделяются на страны с очень высоким, высоким, средним и низким уровнем ИЧР. Так, в отчете ООН за 2013 год Молдова относится к странам со средним уровнем ИЧР (0,660, 113 место в мире), Украина и Румыния – с высоким (0,740, 78 место в мире и 0,786, 56 место в мире, соответственно), а Литва – с очень высоким уровнем (0,834, 35 место в мире). Анализ подобных взаимосвязей представляется крайне важным, если учесть, что уровень социально-экономического развития общества – это то, за что несут ответственность Президент, Парламент, Кабинет Министров, то есть руководящие органы государства, а они, к сожалению, далеко не

51

А. И. Дикусар, Р. Кужба

всегда понимают важность и необходимость развития научных исследований в стране. ИЧР является интегральным показателем, рассчитываемым с учетом численности населения конкретной страны (например, в качестве уровня экономического развития используется ВВП на душу населения с учетом паритета покупательной способности). Очевидно, что для расчета количественного показателя уровня развития науки необходима такая его характеристика, которая бы учитывала «масштаб» страны. В качестве таковой в настоящей работе (как и в [3–5]) используется коэффициент научного развития (SDI – англ. Science Development Index), представляющий собой отношение доли вклада конкретной страны в мировой информационный процесс (науку) (Ps) к доле населении этой страны в населении Земли (Ph): SDI = Ps/Ph

(1)

В табл. 1 представлены значения Ps для десяти ведущих стран мира (в области науки), рассчитанные на основе количества статей в ведущих научных журналах мира, включающих все науки, за 2013 год (слева представлены аналогичные данные за 1996 год). В табл. 1 также представлены значения H-фактора, учитывающего не только число статей, но и их цитируемость (то есть степень влияния на мировой информационный процесс, значения Н-фактора соответствуют периоду 1996–2013 гг.). Таблица 1 Доля вклада в мировой информационный процесс (науку) некоторых ведущих в научном отношении стран, %

Страна

США Китай Великобритания Германия Япония Франция Индия Италия Канада Испания Источник: [2]

52

Доля вклада в мировой H-фактор информационный (1996– процесс, % 2013) 1996 2013 28,9 22,0 1518 2,5 16,6 436 7,3 6,3 934 6,4 5,8 815 7,4 4,7 694 4,8 4,2 742 1,8 4,1 341 3,3 3,6 654 3,6 3,5 725 2,1 3,1 531

Приведенные результаты показывают динамику развития мирового информационного процесса. Из табл. 1 видно, что показатели ведущих в научном отношении стран мира снижаются (США ~ на 30%, Японии – почти вдвое, Великобритании ~ на 16%), в то время как увеличивается доля азиатских стран (Китая ~ в 7 раз, Индии – более чем в 2 раза). Очевидно, что это является следствием снижения не абсолютных, а относительных показателей. Дополнительным свидетельством в пользу этого утверждения являются значения показателя, учитывающего не только количество работ, но и их цитируемость – Н-фактор (Hirsch-factor). Для Индии и Китая значения H-фактора существенно ниже (пока). Кажется очевидным, что приведенные результаты являются свидетельством бурного развития науки во всех странах, следствием чего и является снижение относительной доли вклада ведущих в научном отношении стран мира. Приведенные результаты также показывают, что величина SDI – это динамическая величина, изменяющаяся во времени. Кроме того, временные изменения вышеуказанного параметра могут служить показателем динамики развития науки в конкретной стране. В табл. 2 приведены аналогичные показатели для ряда стран Восточной Европы (ЕС и СНГ). В табл. 2 включены также показатели регионального вклада (страны Восточной Европы). Таблица 2 Доля вклада в мировой информационный процесс (науку) некоторых стран ЕС и СНГ, % Доля вклада в информационный процесс, % Стана На На мировом региональном уровне уровне 1996 2013 1996 2013 Россия 2,77 1,71 45,4 27,7 Украина 0,50 0,35 8,14 5,69 Румыния 0,17 0,53 2,73 8,62 Литва 0,04 0,11 0,69 1,71 Молдова 0,02 0,02 0,35 0,24 Источник: [2]

H-фактор (1996– 2013)

355 159 153 122 68

Данные табл. 2 показывают существенную разницу между динамикой развития науки в странах ЕС и СНГ. Если в России и Украине ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ НАУКОЙ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ ОБЩЕСТВА В СТРАНАХ ЕС И СНГ

наблюдается резкое снижение показателей развития науки, то в Румынии и Литве – резкий рост. Россия в 1996 году давала почти половину регионального вклада, в 2013 году ее показатель снизился до ~ 28%. В то же время Н-фактор России продолжает оставаться достаточно высоким и превышает таковой, например, для Индии (что следует из сравнения данных табл. 1 и табл. 2). В Молдове не наблюдается такой резкий спад, который характерен для России и Украины, хотя незначительное снижение регионального вклада имеет место. На рис. 1 показана взаимосвязь между уровнем развития науки и социально-экономического развития для стран ЕС и СНГ (значения SDI рассчитаны по данным SCImago [2] за 2013 год). Видно, что даже наименее развитые в научном отношении страны ЕС (Болгария и Румыния) имеют более высокие показатели SDI, чем Россия, не говоря уже о странах СНГ, имеющих более низкие показатели. Несмотря на ожидаемый разброс данных (очевидно, что не только уровень развития науки определяет уровень социальноэкономического развития) наблюдается очевидная корреляция между уровнем развития науки и уровнем социально-экономического развития, причем как для стран ЕС, так и СНГ. Однако существенная разница (только подтверждающая наличие такой корреляции) состоит в том, что и уровень развития науки, и уровень социально-экономического развития в ЕС выше, чем в СНГ.

Наблюдаемая корреляция, рассчитанная методом наименьших квадратов, в виде зависимости HDI = b + a lg SDI

(2)

позволяет рассчитать и коэффициент корреляции R (то есть оценить наличие сильной или слабой взаимосвязи между изучаемыми параметрами), а также определить коэффициент a в уравнении (2), показывающий степень влияния науки на уровень социально-экономического развития. Полученные результаты приведены в табл. 3 вместе со стандартными отклонениями (для сравнения приведены аналогичные показатели для стран Латинской Америки и Восточной Европы). Видно, что страны ЕС имеют не только наиболее высокие значения и HDI и SDI, но и более сильную взаимосвязь между этими показателями (более высокие значения R) и более значимое влияние науки на значение HDI (более высокие значения a в уравнении (2)). Значительно больший разброс в величине коэффициента корреляции R и его меньшая величина для стран СНГ (табл. 3) обусловлены существенными особенностями наблюдаемых зависимостей для различных стран СНГ (рис. 1). Верхняя ветвь этой зависимости – это зависимость для стран, имеющих собственные энергоресурсы (Россия, Казахстан, Украина, Туркменистан, а также Беларусь, имеющая преференциальный доступ к ним), а нижняя – для стран, таких ресурсов не имеющих или имеющих их в ограниченном количестве (Армения, Молдова, Киргизия). Таблица 3 Коэффициент корреляции и уровень взаимосвязи между наукой и социально-экономическим развитием Регион/ Страна ЕС СНГ Латинская Америка

R

a

b

0,86±0,10 0,57±0,27

0,15±0,02 0,07±0,03

0,76±0,01 0,75±0,03

0,53±0,13

0,04±0,01

0,76±0,02

Восточная Европа

0,83±0,12

0,11±0,02

0,77±0,01

Источник: рассчитано по данным [2]

Рис. 1. Взаимосвязь между уровнем развития науки и социально-экономического развития для стран ЕС и СНГ Источник: составлено по данным [2] ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Очевидно, что для первой группы стран величины HDI (то есть уровень их социально-экономического развития) существенно выше, даже несмотря на более низкий уро-

53

А. И. Дикусар, Р. Кужба

вень развития науки. Так, значение SDI для Молдовы выше, чем для Казахстана, а уровень социально-экономического развития ниже, поскольку у Казахстана есть возможность повышения уровня экономики (а, следовательно, и других составляющих HDI) за счет собственных энергетических ресурсов. Очевиден тот факт, что не только наука определяет уровень социально-экономического развития, о чем свидетельствуют результаты, приведенные на рис. 1. Одновременно приходим к выводу, что для стран, не имеющих собственных энергетических ресурсов, практически единственным фактором развития является развитие науки. Именно к категории таких стран относится Молдова. Этот вывод подтверждается наклоном зависимости HDI – SDI для этой группы стран, практически совпадающим с наклоном (степень влияния науки на уровень социальноэкономического развития) для стран ЕС (рис. 1). Характерно, что близкие показатели корреляции, характерные для стран СНГ, наблюдаются и для стран Латинской Америки (табл. 3). Следует подчеркнуть, что наблюдаемые взаимосвязи – это не более чем корреляции, которые свидетельствуют о наличии положительной обратной связи «уровень развития науки – уровень социально-экономического развития – уровень развития науки». Но ответ на вопрос, что является первичным, а что вторичным, они не дают. Однако кажется очевидным, что любое снижение финансирования науки (особенно для стран, не имеющих собственных

энергетических ресурсов) с неизбежностью влечет снижение уровня социально-экономического развития страны (за которое несут ответственность ее руководители). Именно поэтому в тех странах ЕС, где финансирование науки поддерживается на уровне ~ 3% от ВВП, показатели и SDI, и HDI существенно выше. Более того, как следует из данных, приведенных в табл. 2, для таких стран, как Румыния или Литва, вступление в ЕС (а, следовательно, существенное увеличение финансирования науки) привело к резкому росту и научных показателей, и уровня социально-экономического развития. Что же касается Молдовы, то одна из причин ее относительно низких показателей – это крайне неудовлетворительное финансирование науки (~0,4% от ВВП) (и что, видимо, еще хуже – непонимание роли науки людьми, ответственными за принятие решений в социально-экономической сфере). Далее ответим на вопрос о том, в каких именно областях науки ученые Украины и Молдовы достигли пусть и скромных, но всетаки значимых результатов. Наличие наблюдаемой корреляции между уровнем развития науки и социально-экономического развития требует ответа на этот вопрос, в том числе и по той причине, что наука многофункциональна (является частью культуры общества, влияет на уровень образования и экономики) и ввиду этого определяет уровень социальноэкономического развития. Соответствующие результаты приведены в табл. 4, табл. 5 (клас-

Таблица 4 Доля вклада ученых Украины в мировой информационный процесс в различных отраслях знаний на мировом, региональном и национальном уровне, % Отрасль знаний

Доля на мировом уровне 1996 2013 0,50% 0,35% 1,53 1,16 0,93 0,53

Все отрасли Физика и астрономия Химия Биохимия, генетика и 0,24 0,19 молекулярная биология Материаловедение 1,47 0,92 Науки о земле и планетах 0,52 0,47 Инженерия 0,89 0,4 Химическая инженерия 1,29 0,38 Математика 1,03 0,58 Информатика 0,53 0,27 Всего Источник: составлено по данным [2]

54

Доля на региональном уровне 1996 2013 8,14% 5,69% 10,23 9,92 7,32 5,91

Доля на национальном Н-фактор уровне 1996 2013 1996–2013 100% 100% 159 23,36 23,42 121 9,71 8,56 91

4,77

3,52

4,11

4,23

87

11,59 5,22 12,03 12,32 8,95 8,48

9,94 5,45 7,10 5,36 6,05 5,05

17,82 2,71 17,27 5,40 6,06 3,37 89,81%

15,38 3,30 13,09 2,83 6,66 3,86 81,33%

84 77 62 62 55 38

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ НАУКОЙ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ ОБЩЕСТВА В СТРАНАХ ЕС И СНГ

Таблица 5 Доля вклада ученых Молдовы в мировой информационный процесс в различных отраслях знаний на мировом, региональном и национальном уровне, % Отрасль знаний

Доля на региональном уровне 1996 2013

Доля на мировом уровне 1996

2013

0,02%

0,02%

0,35%

Физика и астрономия

0,08

0,06

Материаловедение

0,10

Химия

Доля на национальном уровне

Н-фактор

1996

2013

1996–2013

0,24%

100%

100%

68

0,56

0,48

25,00

23,15

51

0,05

0,75

0,58

22,46

18,40

48

0,06

0,03

0,51

0,35

13,09

10,39

44

Инженерия

0,04

0,02

0,48

0,32

13,48

12,17

39

Химическая инженерия

0,03

0,01

0,25

0,18

2,15

1,93

30

Биохимия, генетика и молекулярная биология

0,01

0,01

0,26

0,11

4,30

2,80

30

Медицина

0,00

0,00

0,14

0,14

2,34

5,49

25

Математика

0,07

0,02

0,56

0,26

7,42

5,93

19

90,24%

80,26%

Все отрасли

Всего Источник: составлено по данным [2]

сификация отраслей знания соответствует классификации базы данных Scopus), где представлены отрасли знаний, составившие в 2013 году ~80% от всех развивающихся отраслей знаний в этих странах. Как в Украине, так и в Молдове наибольший вклад дают физика, химия, материаловедение, инженерия. При относительно небольшом количестве работ высокие показатели Н-фактора имеет биохимия, генетика и молекулярная биология. Отсутствуют в этом списке экономические и социальные науки, науки в области энергетики (исследования ведутся, работы есть, но до уровня международного признания они «не дотягивают»). Относительно низок уровень международного признания работ в области медицины, а также сельскохозяйственных и биологических наук. Наблюдается резкий спад работ подобного уровня в области математики в Молдове и химической инженерии в Украине. Важно подчеркнуть два обстоятельства: практически по всем отраслям знания идет снижение показателей, приоритеты в развитии науки не соответствуют мировым тенденциям, для которых характерно развитие прежде всего наук о жизни (медицина, биохимия, генетика и ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

молекулярная биология и др.) Для сравнения в табл. 6, табл. 7 представлены ведущие отрасли знаний Литвы и Румынии – странчленов ЕС, одна из которых – бывшая советская республика, а другая – страна бывшего соцлагеря. В отличие от Украины и Молдовы, в обеих упомянутых странах ЕС доля всех отраслей знаний на мировом и региональном уровне растет, особенно доля наук о жизни (медицина, биохимия, генетика и молекулярная биология, наука об окружающей среде). Тенденция развития наук о жизни характерна для всех развитых в научно-техническом плане стран, чего нельзя сказать о странах СНГ. В заключение необходимо отметить, что глубокое осознание не только наблюдаемой корреляции, но и ее причин (а также следствий) является необходимым условием дальнейшего развития общества. Наука – это вектор социально-экономического движения, направленный в будущее, своеобразный «мимесис» по определению А. Тойнби [7]. Если «мимесис» направлен в будущее, а условием этого является развитие науки, то общество развивается, а в противном случае наблюдается его стагнация и создаются условия для его деградации и распада.

55

А. И. Дикусар, Р. Кужба

Таблица 6 Доля вклада ученых Литвы в мировой информационный процесс в различных отраслях знаний на мировом, региональном и национальном уровне, % Отрасль знаний Все отрасли Медицина Биохимия, генетика и молекулярная биология Физика и астрономия Химия Инженерия Материаловедение Сельскохозяйственные и биологические науки Наука об окружающей среде Математика Информатика Социальные науки

Доля на мировом Доля на Доля на уровне региональном уровне национальном уровне

Н-фактор

1996 0,04 0,01

2013 0,11 0,06

1996 0,69 0,64

2013 1,71 1,6

1996 100% 5,92

2013 100% 9,63

1996–2013 122 84

0,04

0,06

0,74

1,12

7,04

4,27

75

0,12 0,08 0,05 0,11

0,19 0,12 0,13 0,17

0,82 0,63 0,67 0,84

1,63 1,23 2,29 1,8

20,67 9,27 10,61 14,41

12,23 5,63 13,39 8,83

70 62 57 56

0,03

0,14

0,56

2,14

2,91

6,66

48

0,03

0,14

0,56

2,39

1,9

3,95

42

0,14 0,09 0,01

0,11 0,09 0,18

1,22 1,39 0,53

1,19 1,51 4,35

4,15 3,65 7,57 79,96%

35 32 22

9.16 6,15 0,45 88,49%

Источник: составлено по данным [2]

Таблица 7 Доля вклада ученых Румынии в мировой информационный процесс в различных отраслях знаний на мировом, региональном и национальном уровне, %

Отрасль знаний

Доля на мировом Доля на уровне региональном уровне 1996

2013

1996

2013

Все отрасли

0,17

0,53

2,73

8,62

Физика и астрономия

0,47

0,81

3,14

6,96

Медицина Биохимия, генетика и молекулярная биология Химия

0,05

0,24

2,35

6,84

0,08

0,34

1,66

0,41

0,78

Инженерия

0,28

Материаловедение Математика

0,42 0,47

Информатика

0,23

1996

Н-фактор

2013

1996–2013

100

100

153

21,04

11,51

114

5,75

9,12

98

6,41

4,19

5,41

84

3,27

8,24

12,72

8,38

80

0,66

3,84

11,57

16,17

14,97

77

0,8 0,87

3,27 4,1

8,66 9,13

14,72 8,14

9,4 7,05

74 59

0,5

3,77

9,21

4,4

4,93

57

1,69

10,29

1,5

3,75

57

0,71

5,03

0,97

3,46

48

89,6%

77,98%

Наука об окружающей 0,1 0,6 среде Сельскохозяйственные и 0,04 0,34 биологические науки Всего Источник: составлено по данным [2]

56

Доля на национальном уровне

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ НАУКОЙ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ ОБЩЕСТВА В СТРАНАХ ЕС И СНГ

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

Налимов В. В. Наукометрия / В. В. Налимов, З. М. Мульченко. – М. : Наука, 1969.

SCImago Journal & Country Rank [Electronic resource]. – Access mode: www.scimagojr.com/ Дикусар А. И. Взаимное влияние социально-экономического и научного развития общества / А. И. Дикусар // Науковедение. – 1999. – № 2. – C. 51–74. Дикусар Александр. Место исследователей Mолдовы в мировом информационном процессе. Наукометрический анализ / Александр Дикусар // Akademos. – 2011. – № 2 (21). – C. 28–35.

Dikusar Alexandr. Interdependenta dintre stiinta si dezvoltarea economico-sociala: UE, CSI, Republica Moldova / Alexandr Dikusar, Rodica Cujba // Akademos. – 2015. – No 1 (36). – P. 8–12.

Human Development Report 2013. The Rise of the South: Human Progress in a Diverse World, United Nations Development Programme, One United Nations Plaza New York, NY 10017, ISBN 978-92-1126340-4 [Electronic resource]. – Access mode: http://hdr.undp.org/sites/default/files/reports/14/hdr2013_ en_complete.pdf. Тойнби А. Дж. Исследование истории: Цивилизации во времени и пространстве / А. Дж. Тойнби ; пер. с англ. К. Я. Кожурина. – Москва : АСТ: Астрель, 2011. – 863 с. Получено 26.03.2015 А. І. Дікусар, Р. Кужба

Порівняльний аналіз взаимозв’язку між наукою та соціально-економічним розвитком суспільства в країнах ЄС та СНД На основі кількісного аналізу взаємозв’язку між рівнем соціально-економічного розвитку суспільства (оцінюваним Індексом людського розвитку (ІЛР)) і рівнем його наукового розвитку (оцінюваним наукометричними показниками, основаними на інформаційній моделі науки) показано наявність позитивного оберненого зв’язку між ними як для країн ЄС, так і для країн СНД. Показано суттєву відмінність між цими групами країн як за ступенем жорсткості відповідних кореляційних залежностей, так і за ступенем впливу науки на рівень соціально-економічного розвитку. Особливості сучасного розвитку науки в досліджуваних групах країн свідчать про позитивні тенденції взаємного впливу науки і рівня соціально-економічного розвитку в країнах ЄС і негативні тенденції (зниження внеску в світовий інформаційний процес) в країнах СНД. Аналізуються тенденції розвитку різних галузей знань на світовому, регіональному та національному рівні в таких країнах як Україна, Молдова, Литва та Румунія. Ключові слова: індекс людського розвитку, рівень розвитку науки, рівень соціально-економічного розвитку, коефіцієнт наукового розвитку, H-фактор, світовий інформаційний процес, галузь знань.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

57

УДК 001

А. Г. Аллахвердян

Динамика научных кадров в советской и постсоветской России: сравнительно-науковедческий анализ1 Рассмотрен феномен динамики научных кадров в России преимущественно за период с 1950 по 2010 гг. Показаны тенденции роста и падения численности кадрового состава российской науки в советский и постсоветский периоды. Проанализированы причины, масштабы и этапы депопуляции российской науки, произошедшей в результате радикальной смены государственных приоритетов в научно-кадровой политике постсоветской России, что привело к резкому падению численности ученых в этот период и имело весьма негативные последствия для развития российской науки. Ключевые слова: советская наука, российская наука, государственная научная политика, динамика научных кадров, этапы депопуляции российской науки, масштабы сокращения численности исследователей. Процесс научной деятельности и результативность науки в развитых странах в значительной степени обусловлены совокупностью инфраструктурных факторов, главными из которых являются научные кадры, научная аппаратура, научная информация, финансирование науки. От каждого из этих факторов в той или иной степени зависит эффективность труда ученого, научно-исследовательской организации, научного сообщества страны в целом. В системе этих факторов решающее значение принадлежит научным кадрам. Научные кадры – это «профессионально подготовленные работники, занимающие определенное место в системе общественного разделения научного труда, непосредственно участвующие в производстве научных знаний и в подготовке научных результатов для практического использования. Научные работники представляют особую социальнопрофессиональную общность. В нее включается целая группа профессий и родов занятий, классифицируемых по предмету исследования, роду деятельности в соответствии с разделением труда и специализацией в науке» [1, с. 97]. Численность научных кадров – один из важнейших показателей, характеризующий не только развитие научной сферы страны, но и всей экономики в целом [2, с. 39]. Научные кад1 Работа выполнена в рамках программы фундаментальных исследований Президиума РАН: «Исследование исторического процесса развития науки и техники в России: место в мировом научном сообществе, социальные и структурные трансформации».

© А. Г. Аллахвердян, 2015

58

ры характеризуют так называемый «человеческий фактор» в системе организации науки. Уровень их профессиональной квалификации и творческой активности относится к категории основных индикаторов состояния науки и интеллектуального потенциала общества. Структура научных кадров – это общее понятие, включающее ряд структурных элементов: профессиональный, квалификационный, возрастной, гендерный и другие. Проблема анализа структурных особенностей научных кадров, их подготовки и использования имеет солидную традицию в российском и украинском науковедении. Изучаемая проблема носит междисциплинарный характер и находится на пересечении профессиональных интересов социологов, экономистов и историков науки (Л. М. Гохберг, Г. М. Добров, Г. А. Китова, С. А. Кугель, Т. Е. Кузнецова, Л. Е. Лобанова, С. Р. Микулинский, Г. Е. Павлова, А. А. Савельев, Е. В. Соболева, А. И. Терехов, П. Б. Шелищ и др.). Динамику научных кадров характеризуют такие процессы как «изменение численности научных работников, изменения профессиональной, квалификационной, должностной и других видов структуры научных кадров, перераспределение научных сил между разными типами учреждений (например, между вузами и НИИ), сдвиги в системе подготовки научных работников и т. п.» [3, с. 35]. Одним из основных источников данных о динамике научных кадров являются материалы государственной статистики, получаемые на основе ежегодных отчетов научных учреждений. Статистические данные о динамике научных ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДИНАМИКА НАУЧНЫХ КАДРОВ В СОВЕТСКОЙ И ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

кадров дают представление о происходящих во всей науке процессах в обобщенном виде. Научные кадры рассматриваются при этом как единое целое, важнейшая составляющая научного сообщества России [4, с. 99–148] и других развитых стран мира. Динамика численности научных кадров в США и других развитых странах мира. Последовательный качественный и количественный рост кадрового состава науки является одним из важнейших показателей динамичного развития научной сферы любой страны. Эта тенденция проявляется, прежде всего, в развитых странах мира, характеризующихся все возрастающей ролью науки и новейших технологий в социально-экономическом развитии. Превращение науки в непосредственную производительную силу общества, высокие темпы роста численности ученых выдвинули науку на одно из первых мест среди социальных институтов человечества. О радикальном росте численности ученых во всем мире за последние 200 лет свидетельствуют следующие оценочные данные: 1800 г. – 1 тыс. ученых, 1850 г. – 10 тыс., 1900 г. – 100 тыс., 1950 г. – 1 млн., 2000 г. – 4,5 млн. [5, c. 112; 6, с. 469]. Ниже представлена динамика роста численности ученых и инженеров в крупнейших развитых странах мира в период с 1965 по 2000 гг. (табл. 1). Как видно из табл. 1, в пятерке ведущих стран явным лидером по числу исследователей в рассматриваемый период были США, далее с большим отрывом следовали Япония, Германия, Франция и Великобритания. Но если сравнивать эти страны не по абсолютным показателям, а по темпам роста численности исследователей, то здесь первенство

принадлежит Японии. Достаточно сказать, что за период с 1965 по 2000 гг. численность исследователей в Японии увеличилась в 5,5 раз, в то время как в США – в 2,5 раза. Динамика роста численности кадров советской науки. Более заметными, чем в ведущих капиталистических странах, темпы роста численности кадров науки были в СССР. Особенно заметный рост численности научных кадров начался в послевоенной науке с середины 1950-х гг. Численность занятых в учреждениях науки и научного обслуживания в течение последующих 5 лет увеличилась в 2,5 раза (с 247,6 тыс. в 1955 г. до 635,7 в 1960 г.) [8, с. 87]. Таких темпов роста численности работников научной отрасли не было ни «до», ни «после» в истории отечественной науки. Этот рост обеспечивался главным образом за счет резкого расширения штатных единиц, массового привлечения выпускников институтов и аспирантов в НИИ и вузы в связи с необходимостью реализации, прежде всего, «ядерного» и «космического» мегапроектов. Таким образом, отличительной особенностью послевоенной науки являлся государственный приоритет в ее развитии и, как следствие, последовательный рост численности научных работников в СССР. В РСФСР, самой крупной из советских республик, согласно статистическим данным, за период с 1950 по 1989 гг. численность научных работников возросла в 9,2 раз. Однако за четыре десятилетия темпы роста численности ученых существенно менялись: периоды активного роста сменялись периодами его резкого замедления (табл. 2). Как видно из табл. 2, темпы роста численности ученых за четыре десятилетия были весьма неравномерными. Если в 1950-х гг.

Таблица 1 Численность ученых и инженеров, занятых научными исследованиями и разработками, в период с 1965 по 2000 гг. (тыс. чел.) Годы Франция Япония 1965 42,8 117,6 1970 58,5 172,0 1975 65,3 255, 2 1980 74,9 302,6 1985 102,2 487,8 1990 123,9 582,8 1995 151,2 673,4 2000 172,1 647,6 Источник: составлено по [6, с. 469; 7, с. 16] ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Великобритания 49,9 76,7 (1972 г.)

80,5 95,7 (1981 г.)

131,0 133,0 145,7 157,7 (1998 г.)

США 494,2 543,8 527,4 683,3 801,9 981,7 (1991 г.)

1036,0 1261,2 (1999 г.)

Германия 61,0 82,5 103,7 120,7 143,6 241,9 (1991 г.)

231,1 257,9

59

А. Г. Аллахвердян

Таблица 2 Динамика роста численности научных работников РСФСР за период с 1950 по 1989 гг. (тыс. чел.)

1952

1954

1956

1958

1959

111,7 1960 242,9 1970 631,1 1980

123,0 1962 362,5 1972 724,4 1982

1964 419,5 1974 804,4 1984

1966 488,7 1976 863,4 1986

194, 8 1968 533,9 1978 901,5 1988

212,7 1969 603,2 1979 918,1 1989

937,7

975,7

1002,8

1025,1

1032,1

1031,7

Среднегод. рост, % 11 40 32 10

Источник: Народное хозяйство РСФСР. – М. : Финансы (статистические ежегодники за соответствующие годы)

темпы среднегодового роста численности ученых составили 11%, в 1960-х – 40%, в 1970х – 32%, то в 1980-х – лишь 10%, т. е. уменьшились в 1980-х в сравнении с 1960-ми гг. в 4 раза2. Подобная тенденция активного роста, а затем резкого падения темпов роста численности ученых имела место не только в РСФСР, но и в других республиках бывшего СССР. Если же брать в расчет не темпы изменения, а абсолютные показатели численности кадров, то в разных республиках СССР численность научных кадров распределялась крайне неравномерно: от максимальной в РСФСР (68% от совокупной численности научных кадров в СССР), до минимальной в Туркменской ССР (0,4%) в 1988 г. Иначе говоря, численность научных кадров в РСФСР более чем в 2 раза превосходила показатель совокупной численности кадров во всех советских республиках, вместе взятых. Однако благодаря государственной политике децентрализации научного потенциала страны и ее осуществлению в периферийных частях СССР темпы роста численности научных кадров в большинстве союзных республик были выше, чем в РСФСР. Так, темпы роста численности научных работников в период с 1980 по 1988 гг. в Киргизской ССР, Таджикской ССР, Молдавской ССР, Туркменской ССР и РСФСР составили, соответственно, 23,2%, 19,8%, 16,4%, 14,0% и 10,1% [10]. В сравнении с советской наукой в целом в системе Академии наук СССР темпы роста численности научных работников были существенно выше и составляли 32% (от 48934 на2 Данные таблицы вносят коррективы в ранее произведенный расчет, опубликованный в [9, с. 54].

60

учных работников в 1980 г. до 64610 в 1989 г.). Иначе говоря, темпы наращивания кадрового состава в академических организациях оказались в 3 раза выше, чем в научных организациях СССР в целом. При этом важно отметить, что темпы роста численности академических ученых в различных научных отделениях АН СССР имели далеко не равномерный характер. Традиционно высокие темпы роста численности научных кадров наблюдались в отделениях естественно-технического профиля. В целом же, характеризуя кадровую ситуацию в академическом и других секторах (вузовском, отраслевом) науки, следует отметить, что десятилетие 1980-х гг. было периодом самых низких темпов роста численности ученых за весь послевоенный период развития советской науки. Возникает вопрос: каковы причины резкого падения темпов роста численности ученых в 1980-х годах по сравнению с темпами их роста в предыдущих трех десятилетиях (1950–1970-е гг.)? Ответ на этот вопрос кроется в проводимой в тот период государственной научной политике. В середине 1940-х гг. две страны, СССР и США, вышли из войны в состоянии гонки за военно-ядерное превосходство. Его достижение и стремление сохранить его на паритетном уровне требовало крупных государственных инвестиций, поддержки новых направлений фундаментальных исследований, формирования мощного военно-научно-промышленного комплекса. «В 1950–1960-е годы, невзирая на предшествующие масштабные бедствия, наша страна успешно включилась в первую волну НТР, что было обеспечено ускоренными вложениями интеллектуально-людских и материальISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДИНАМИКА НАУЧНЫХ КАДРОВ В СОВЕТСКОЙ И ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

но-организационных средств в базовые для того периода научно-технические направления: ядерную энергетику, космическую технику, квантовую электронику. Большой оборонный потенциал этих направлений в условиях военной конфронтации обеспечил им приоритетный режим развития, в том числе формирование новых направлений фундаментальных исследований и своевременное потребление их результатов. Тогда для советской фундаментальной науки счастливо совпали во времени три фактора: начало первой волны НТР, государственные приоритеты научно-технического развития и большие ресурсные возможности экстенсивного этапа развития народного хозяйства. Именно науки, связанные с оборонным комплексом, прежде всего физика, дали обществу обильный урожай фундаментальных результатов за счет формирования и ускоренной разработки новых направлений исследований» [11, с. 44]. Общественный интерес к науке и престижность профессии ученого в 1950–60-х гг. были на небывало высоком уровне, труд ученых оплачивался сравнительно высоко. Научная интеллигенция «стала одной из наиболее обеспеченных социально-профессиональных групп советского общества» [12, с. 21]. Об этом свидетельствует сравнительная оплата труда представителей разных категорий интеллигенции. К примеру, зарплата доктора наук почти в 5 раз превышала зарплату врача-терапевта (табл. 3). Повышенный интерес общественности к научно-технической деятельности был тесно связан с целенаправленной и широкой пропагандой успехов советской науки, особенно в освоении космоса (запуск первого спутника Земли, первого человека в космос и др.). Однако научно-технологические прорывы давались нам нелегко, за мощным космическим стартом экономическая система СССР поспевала с большим трудом. В ходе борьбы за научно-технический паритет, а тем более превосходство, советская экономика не была готова к

длительной конкуренции с экономикой США. Уже «в начале 1960-х гг. можно было видеть “усталость” экономической системы, в первую очередь таких ее звеньев, как наукоемкие производства» [8, c. 184]. Занимавшийся подготовкой советских космонавтов Н. П. Каманин в своем дневнике от 9 февраля 1962 г. писал: «Надо признать, что уже сейчас мы лишь формально впереди благодаря полетам Гагарина и Титова, а по существу уже отстаем. Соотношение космических пусков – 20 к 120 – не в нашу пользу. Американцы непрерывно создают и испытывают новую технику, получая мощный поток информации из космоса, а мы “пульсируем”: разрывы между пусками у нас измеряются месяцами» [ там же ]. Начинавшееся в те годы отставание от США в части наукоемкого производства касалось не столько военно-космической, сколько гражданской науки. Последняя, в особенности новые научные области, прямо не связанные с военными нуждами, оставалась «золушкой» в научной политике советской партийно-административной номенклатуры. В целом советская наука имела две явно неравнозначные составляющие: «оборонную, лучшая часть которой могла рассматриваться по своему уровню как мировой центр, и гражданскую, которая по большинству показателей затрат и результатов была неконкурентоспособна. В ведомственном разрезе к оборонному сектору относились не только НИИ и КБ закрытых министерств, но и большая часть академического сектора, выполнявшая заказы по спецтематике» [13, с. 31]. По мнению академика Юрия Рыжова, « ... гражданская наука выживала у нас на проценты с бомб и ракет. Если удавалось доказать партийным бонзам, что данное направление нужно для обороны страны, оно выживало. Так вернулись генетика с кибернетикой после разгрома. Но начиная со второй половины 60-х годов в Политбюро начало формироваться мнение, что наука свое сделала. Бомба есть, сверхзвуковые самолеты летают, баллистические ракеты достигают сердца

Таблица 3 Должностные оклады представителей разных категорий интеллигенции в 1950-х гг. (руб.) Старший научный сотрудник АН Младший научный сотрудник АН СССР СССР Доктор наук Кандидат наук Кандидат наук Без степени 4000 3000 2000 1050–1350 Источник: составлено по [12, с. 21] ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Инженер

Врачтерапевт

1000–1100

805

61

А. Г. Аллахвердян

Соединенных Штатов, какая еще наука!… Резко упали деньги на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. А мировое научное приборостроение сделало в мире гигантский скачок именно за последние 30 лет. Множество сложнейших процессов диагностировалось изощренными датчиками, и результаты моментально обрабатывались на машинах. Наши делали то же самое, всячески изощрялись, буквально “на коленке”. Я тоже столкнулся с этим еще в 1964 г., когда на дурной вычислительной машине смоделировал с помощью изощренной программы некий процесс, который на самом деле требовал гораздо большего объема операций, чем могла выполнить эта машина. Одновременно появилась статья американца, который на гораздо более мощной машине без труда вогнал данные, нажал на кнопку и получил то же самое. Сила есть – ума не надо, говорят. Но это плохое и ложное утешение» [14, с. 8]. В порядке «компенсации» технического отставания в сферу науки вовлекалось, не всегда сообразуясь с оптимальными расчетами, все больше людских ресурсов. «В условиях административной системы управления наукой и низкой технической оснащенности быстрый рост кадров стал непременным условием относительно эффективного развития науки. В конце 1950-х – начале 1960-х годов, в период действительно бурного роста численности научных кадров, сформировался стереотип «чем больше, тем лучше» [15, с. 102]. За два десятилетия (1950–1970 гг.) численность научных работников увеличилась более чем в 5,7 раза. Однако в последующие годы наблюдалось значительное замедление темпов роста численности ученых, что во многом было связано с «ограничительной» политикой государства. И вот по какой причине. Дело в том, что основная часть конечной продукции науки (образцы новой техники, технологических систем, потребительских товаров) обретает практическую ценность, только будучи освоенной в производстве. Но такое освоение, как показывает мировой опыт, требует во много крат больших затрат, в том числе трудовых, чем само создание образца нововведения. Следовательно, доля занятых научными исследованиями и разработками в принципе не может сколь угодно расти без ущерба для общественной роли науки. Говоря конкретнее, в 1960-е годы на фоне быстрого роста научных

62

кадров усилилась и стала далее совершенно нетерпимой диспропорция между масштабами создания научных нововведений и их практического использования производством. За 1966–1970 гг. производством было освоено в 2,5 раза меньше образцов новой промышленной продукции, чем создано за тот же период. Дальнейший столь же быстрый, как прежде, экстенсивный рост кадрового потенциала науки становился неоправданным [16, с. 42]. Иначе говоря, «скорость» освоения советской промышленностью нововведений (или, как сейчас бы сказали, инноваций) оказалась значительно ниже темпов и масштабов их создания. Как показывает история отечественной науки, «внедрение результатов научно-исследовательской деятельности в практику не относится к сильным сторонам дореволюционной, советской и постсоветской отечественной науки. В традициях российских ученых занятие “чистой” наукой считалось более престижным, чем решение прикладных задач; амбиции многих российских ученых не простирались дальше того, чтобы оформить свое авторство нового научного знания в форме публикаций и авторских свидетельств. Да и путь от идей до претворения в “материю” был столь долог, тяжел и забюрократизирован, что немногие ученые находили время и силы, чтобы пройти его полностью. Отметим, что термин “внедрение” предполагает сопротивление со стороны той среды, для которой предназначен результат НИОКР» [17, с. 112]. При последующем развитии СССР «социально-экономический потенциал первой волны НТР, начавшейся еще в 60-х гг., оказался к концу 80-х практически исчерпанным. Ее место на исторической арене заняла вторая волна НТР, взлет которой в развитых странах капитализма пришелся на 80-е годы. Базовыми направлениями теперь стали микроэлектроника, информатика, биотехнология, оборонный потенциал которых не был так ярко выражен, как для направлений первой волны. К тому же возможности экстенсивного роста научно-технического потенциала резко сократились, что сузило социальное пространство для обновления научных направлений. Ресурсные ограничения не были компенсированы новыми возможностями социально-экономического механизма развития науки. Ее невостребованность практикой стала важнейшим фактором стабилизации сложившихся когнитивных и социальных структур» [11, c. 44].

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДИНАМИКА НАУЧНЫХ КАДРОВ В СОВЕТСКОЙ И ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Темпы и этапы сокращения научных кадров в 1990–2000-х годах. Начавшиеся в середине 1980-х гг. перестроечные процессы, распад СССР и первый опыт рыночных преобразований существенно отразились на развитии как отечественной науки в целом, так и ее кадровой составляющей. В 1992 г. российская наука впервые за послевоенную историю оказалась на периферии государственных интересов и перестала рассматриваться властью в качестве приоритетной отрасли. Это проявилось, в частности, в резком сокращении бюджетного финансирования науки, которая еще годом раньше была на почти полном (95%) государственном «довольствии». Надежды на быстродействие рыночных механизмов привлечения внебюджетных средств в науку оказались иллюзорными. В результате существенное снижение информационного и технического обеспечения научных исследований, ухудшение материального положения ученых стимулировали интенсивный отток работников из научной сферы в другие сферы деятельности, включая эмиграцию научных кадров («утечку умов») в различные страны мира [18–21]. При этом львиная доля оттока работников научной сферы пришлась на другие, вненаучные сферы деятельности (бизнес, госаппарат и др.) внутри России. За период с 1990 по 2014 гг.3 отток исследователей из сферы науки составил 750 тыс. чел, что привело к троекратному сокращению их численности за этот период. Однако согласно статистическим данным отток исследователей на протяжении 24-х лет носил весьма неравномерный количественный характер (табл. 4), что

позволило вычленить 5 различных этапов динамики численности исследователей 4: Этап «радикального кадрового спада» (1990–1995) представляет наибольший науковедческий интерес. Он был самым «урожайным» по масштабам сокращения численности исследователей – 594 тыс. чел. Если период 1990–2014 гг. принять условно за 100%, то на этот 5-летний этап (1990–1995 гг.) пришлось 79% совокупного сокращения численности исследователей, в то время как на последующие 15 лет (1995–2000 гг.) пришлось лишь 21%. Пик спада пришелся на 1993 г., когда кадровый состав науки сократился за год на 160 тыс. исследователей (по масштабности потерь это равносильно тому, как если бы две развитые страны – Италия и Канада – одновременно полностью лишились бы всех своих исследователей за один год). Обвальное сокращение численности научных кадров было обусловлено многими факторами: трехкратным уменьшением размеров госбюджетного финансирования науки, ликвидацией ряда военных и гражданских министерств, включавших большое число научноисследовательских и проектно-конструкторских организаций, резким сокращением числа контрактов с промышленностью, уменьшением зарплаты в сфере науки и научного обслуживания одновременно с потребностью новорожденного российского бизнеса в высококвалифицированных специалистах при несравненно большей зарплате, чем в научной сфере, и т. п. Эволюция численности научных кадров за 60 лет (1950–2010). Если для советской науки (1950 – конец 1980 гг.) характерной тенТаблица 4

Этапы изменения численности исследователей в период с 1990 по 2014 гг. Этапы 1.

2.

3.

4.

5

Этап «радикального кадрового спада» Этап «замедления кадрового спада» Этап «стабилизации и мини-роста кадров» Этап «продолжения кадрового спада» Этап «новой кадровой стабилизации» Источник: составлено по [6, с. 103; 22, с. 45; 23, с. 21]

Годы 1990–1995 1995–1999 1999–2001 2001–2010 2010–2014

– убыль + прирост В тыс. в % – 594 – 79 – 108 – 15 +1 + 1 – 51 –7 0 0

3

По состоянию на 1 января в каждом году. Исследователи – работники, профессионально занимающиеся исследованиями и разработками и непосредственно осуществляющие создание новых знаний, продуктов, процессов, методов и систем, а также управление указанными видами деятельности. Исследователи обычно имеют законченное высшее профессиональное образование.

4

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

63

А. Г. Аллахвердян

денцией являлся неуклонный рост численности ученых, то в последующий постсоветский период (1990–2010 гг.) наблюдалась прямо обратная тенденция – радикальное сокращение численности исследователей. Кадровая динамика в российской науке в период с 1950 по 2010 год наглядно представлена на рис. 1.

Рис. 1. Сравнительная динамика численности научных кадров РСФСР и РФ в новейшей истории науки за период 1950–2010 гг. (тыс. чел.) Источник: Народное хозяйство РСФСР. – М.: Финансы (статистические ежегодники за соответствующие годы). – М. : Финансы; [24, с. 103; 25, с. 36]

Здесь важно помнить о переменах в российской статистике научных кадров на рубеже 1990-х гг., означавших переход к новой системе статистического учета. Так, существовавшее в 1950–1980-х гг. понятие «научный работник» (а также его количественное выражение) сменилось с начала 1990-х гг. понятием «исследователь», которое в содержательном и количественном плане несколько отличается от прежнего понятия «научный работник». Например, представленному на рис. 1 показателю 1031 тыс. «научных работников» в 1990 г. соответствовало, по новой статистике, 993 тыс. «исследователей» (в правой нисходящей части рисунка показатели также отражают численность исследователей: 519 тыс. – в 1995 г., 426 тыс. – в 2000 г., 391 тыс. – в 2005 г., 369 тыс. – в 2010 г.). Однако в данном особом случае численное выражение разницы между понятиями «научный работник» и «исследователь» (1031 – 993 = 38) оказалось небольшим и не могло существенно отразиться на характере «крутизны графика» и его науковедческой интерпретации. Изображенная на графике кадровая кривая является наглядным подтверждением радикальной смены государственных приоритетов в научно-кадровой политике постсоветской России, что привело к резкому падению численности ученых в этот период и имело весьма негативные последствия для развития российской науки.

Кугель С. А. Научные кадры / С. А. Кугель, П. Б. Щелищ. – Отдельные отрасли социологического знания (словарь-справочник). – М. : Наука, 1990.

2. Шокорева Т. А. Кадровый потенциал / Т. А. Шокорева. – Наука в СССР: анализ и статистика. – М. : ЦИСН, 1992. – С. 39.

3. Научно-техническая революция и изменение структуры научных кадров СССР. – М. : Наука, 1973.

4. Аллахвердян А. Г. Динамика научных кадров // Философия науки. Наука как инновационная деятельность : учебное пособие / Под ред. С. А. Лебедева. – Уфа : Академия ВЭГУ, 2009.

5. Михайлов А. И. Научные коммуникации и информатика / А. И. Михайлов, А. И. Черный, Р. С. Гиляревский. – М. : Наука, 1976.

6. Наука в Российской Федерации. – М. : ГУ-ВШЭ, 2005.

7. Гохберг Л. М. Научный потенциал СССР / Л. М. Гохберг. – М. : ВИНИТИ. – 1990.

8. Безбородов А. Б. Власть и научно-техническая политика в СССР (сер. 50-х – сер. 70-х) / А. Б. Безбородов. – М. : Мосгорархив, 1997.

9. Аллахвердян А. Г. Динамика научных кадров в советской и российской науке: сравнительно-историческое исследование / А. Г. Аллахвердян. – М. : «Когито-Центр», 2014. – 263 с.

10. Научные кадры СССР: динамика и структура / Под ред. Кугеля С. А. и Келле В. Ж. – М. : Мысль, 1991.

12. Несветайлов Г. А. Больная наука в больном обществе / Г. А. Несветайлов // Социологические исследования. – 1990. – № 11. – С. 43–55.

13. Зенина М. Р. Материальное стимулирование научного труда в СССР (1945–1985) / М. Р. Зенина // Вестник Российской академии наук. – 1997. – Т. 67. – № 1. С. 20–27.

1.

64

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ДИНАМИКА НАУЧНЫХ КАДРОВ В СОВЕТСКОЙ И ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

14. Несветайлов Г. А. Центр-периферийные отношения и трансформация постсоветской науки / Г. А. Несветайлов // Социологические исследования. – 1995. – № 7. – С. 43–55.

14. Траектория академика Рыжова // Общая газета. – 1999. – № 8.

15. Коммунист. – 1988. – № 11.

16. Кугель С. А., Шелищ П. Б. Демографическая структура научных кадров: вчера, сегодня, завтра // Научные кадры СССР: динамика и структура / Под ред. Келле В. Ж., Кугеля С. А. – М. : Мысль, 1991.

17. Бедный Б. И. Маркетинговая подготовка молодых ученых / Б. И. Бедный, И. В. Шейнфельд, С. С. Балабашев, Е. В. Козлов // Социологические исследования. – 2004. – № 1. – С. 112–118.

18. Агамова Н. С. Динамика утечки умов и становления российской научной диаспоры / Н. С. Агамова, А. Г. Аллахвердян // Наука. Инновации. Образование. – 2006. – № 1. – С. 104–120.

19. Аллахвердян А. Г., Аллахвердян В. А. Эмиграционные намерения российских ученых и студентов // Науковедение и новые тенденции в развитии российской науки. / Под. ред. Аллахвердяна А. Г., Семеновой Н. Н., Юревича А. В. – М. : Логос, 2006. – С. 266–278.

20. Аллахвердян А. Г. Ограничение властью профессиональных прав ученых как фактор «утечки умов» / А. Г. Аллахвердян, Н. С. Агамова // Науковедение. – 2001. – № 1. – С. 61–80.

21. Аллахвердян А. Г. «Приток умов» в Россию / А. Г. Аллахвердян, Н. С. Агамова, О. А. Игнатова // Социологические исследования. – 1995. –№ 12. – С. 68–70.

22. Индикаторы науки: 2014. Статистический сборник. – М. : НИУ «Высшая школа экономики», 2014.

23. Наука, технологии и инновации : крат. стат. сб. / Глав. ред. Л. Э. Миндели. – М. : ИПРАН РАН, 2014.

24. Наука в Российской федерации : статистический сборник. – М. : ГУ-ВШЭ, 2005.

25. Индикаторы науки : статистический сборник. – М. : НИУ «Высшая школа экономики», 2013. Получено 21.03.2015 А. Г. Аллахвердян

Динаміка наукових кадрів у радянській та пострадянській Росії: порівняльно-наукознавчий аналіз Розглянуто феномен динаміки наукових кадрів у Росії переважно за період з 1950 по 2010 рр. Показано тенденції зростання та падіння чисельності кадрового складу російської науки у радянський та пострадянський періоди. Проаналізовано причини, масштаби та етапи депопуляції російської науки в результаті радикальної зміни державних пріоритетів у науково-кадровій політиці в пострадянській Росії, що призвело до різкого падіння чисельності вчених у цей період і мало вельми негативні наслідки для розвитку російської науки. Ключові слова: радянська наука, державна наукова політика, динаміка наукових кадрів, етапи депопуляції російської науки, масштаби скорочення кількості дослідників.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

65

УДК 141.201

Л. В. Рижко

Розвиток новітніх технологій і трансформація онтологічних категорій Зроблено спробу осмислити зміну світосприйняття сучасної людини у контексті трансформації основних онтологічних категорій: буття, небуття, простір, час, розвиток, причинність, суб’єкт, об’єкт, природа, культура, добро, зло тощо. Показано, що сучасна наука і технології радикально змінюють не лише спосіб життя людини, а й зміст основних понять, за допомогою яких людина міркує про світ, а також стають причиною численних ризиків. Ключові слова: онтологічні категорії, інформаційно-комунікаційні технології, нанотехнології, біотехнології, гібридна реальність. Сучасна людина живе у світі, відмінному від того, в якому жили навіть два чи три попередні покоління. Річ навіть не в тім, що змінилися артефакти, які виробляє сучасна людина і які оточують її в буденному житті, а в тім, що, усвідомлюючи свої збільшені можливості, передусім завдяки розвитку науки, техніки, технологій, людина формує нове розуміння світу і самої себе. Сучасні наука та технології близькі до реалізації казкових мрій минулих поколінь про довголіття, про можливість «відновити» втрачений орган чи змінити хворий орган на здоровий, про можливість бачити події, що відбуваються на віддалених землях безпосередньо в даний момент часу, про бажання керувати на відстані речами, отримати практично невичерпні джерела енергії, створювати речовини, матеріали, які не зустрічаються в природі, відтворювати померлі істоти з частинки клітини, та й химеричні міфічні істоти теж при бажанні можна створити. Нова ситуація описується низкою образів і метафор, які зустрічаються в літературі: «інформаційний індивід» М. МакЛюен, «Інтернет галактика» (М. Кастельс), «інтермен» (І. В. Девтеров), «біо-влада» (М. Фуко), «постлюдина», «генетичний супермаркет» (Ф. Фукуяма), «генетичний дизайн» (Ю. Габермас) та інші. Тут йдеться не просто про відмінності в способах виробництва, не просто про зміну технологій, а про зрушення, які їх супроводжують на рівні світогляду, культури, цінностей. У статті буде зроблено спробу осмислити ці процеси на рівні онтологічних категорій, які на наших © Л. В. Рижко, 2015

66

очах трансформуються. Знову на часі пошук відповідей на питання: що таке буття, з чого складається світ, що в світі постійне, а що змінне, які характеристики має простір та час. Навіть добро і зло з безумовних ціннісних характеристик перетворюються на релятивні, контекстуальні. Зазначені культурні трансформації пов’язані з можливістю сучасної науки досліджувати і оперувати об’єктами, несумірними з людськими органами відчуття, з людською соматичністю. Тривалий час людина мала справу лише із сумірним з її тілесністю світом, відповідними були основні онтологічні поняття. Але з ХХ ст. і особливо з початку ХХI ст. під впливом розвитку мегатехнологій, які оперують об’єктами мікро- та нано- рівня, відбуваються зміни змісту основних онтологічних категорій, які в сукупності складають фундамент культури. Річ навіть не в тім, що операції з такими об’єктами мають свою особливість, потребують врахування «принципу додатковості», синергійних ефектів, принципів взаємодії складних систем і систем, здатних до саморозвитку, становлення. Йдеться про те, що на рівні нано- об’єктів традиційні онтологічні опозиції втрачають сенс: «на рівні наномасштабу атоми, генетичні ланцюги ДНК, нейрони і біти стають взаємозамінними» [1, с. 98]. Взаємозамінність – це не єдина особлива риса цих об’єктів. Далі В. І. Аршинов пояснює: «Річ у тім, що наноб’єкти зовсім не об’єкти, відкриті фізикою, біологією, нейрофізіологією тощо. Вони одночасно і технооб’єкти, тобто сутності, які виникли (чи були створені) в процесі їх технонаукового, інженерного конструювання.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЗВИТОК НОВІТНІХ ТЕХНОЛОГІЙ І ТРАНСФОРМАЦІЯ ОНТОЛОГІЧНИХ КАТЕГОРІЙ

Нанооб’єкти – це штучні сутності» [1, с. 104]. Завдяки цьому їх ще називають квазіоб’єктами, а структури, які вони формують, презентують світ, який відрізняється від того, який описувала класична наука. Для прикладу розглянемо трансформації розуміння категорій «простір» та «час». В тлумаченні класичної філософії «простір та час – форми буття матерії, її найважливіші атрибути». У філософії І. Канта – апріорні форми чуттєвості. Простір характеризує протяжність, структурність тіл. Час виражає тривалість, послідовність подій. Сучасні трансформації виявлять їх певну апостеріорність. Завдяки інформаційно-комунікаційним технологіям (ІКТ) простір перестає сприйматися як протяжність. У зв’язку з цим Марков Б. В. стверджує: «Парадоксальним чином засоби пересування людей і інформаційні медіуми призводять до втрати відчуття простору. Він перестає сприйматися як протяжність, скорочується і ніби сплющується» [2, с. XXII]. Своєрідне «сплющення» простору дає можливість отримати часу новий модус – «одночасовість» подій, або «одночасовість» буття (on line буття), коли є можливість транслювати думки, ідеї, зображення «цілому світу». On line буття, або буття у віртуальному просторі, не просто створює ілюзію тимчасового перебування в паралельному світі, цей світ стає певним чином альтернативною ареною. Віртуальний простір, або віртуальна реальність (з латини virtus – потенційний, можливий; realis – діючий, існуючий), робить можливе дійсним. Віртуальний простір стає простором існування різноманітних процесів – політичних, соціальних, економічних, фінансових, наукових, мистецьких і навіть «місцем» особистого, приватного життя або «ареною» військових дій. Класична онтологія розмежовувала світ природи, культури, соціальний світ. Сучасна людина має справу не тільки зі світом природи, світом культури чи соціальним світом, а з різноманітними гібридами чи кентаврами. Відтак розмивається основне онтологічне поняття – поняття реальності. Наприклад, стирається опозиція «природне – штучне», або «природа – культура». Природа – те, що не створено людиною. Культура – те, що твориться людською діяльністю. Але сьогодні нечисленні ареали «незайманої природи» – це свідчення не того факту, що туди «не ступала нога людини», а того, ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

що це результат цілеспрямованої природоохоронної або, точніше, природотворчої праці (гібрид природи і культури). Або інший приклад: поява нового вірусу чи бактерії – результат природного відбору, але в лабораторних умовах чинники, що стимулюють природний відбір, цілком спрямовуються дією людини, а відтак є штучними. Поширена практика боротьби з патогенними вірусами засобами вакцинації передбачає створення неповноцінних, послаблених вірусів, або ж таких, що мають певні властивості. Тобто людина бере активну участь у процесах, які раніше відбувалися лише природним шляхом. Аналогічним чином, еволюція з природного процесу поступових змін, прилаштування, мутацій, проб та помилок перетворюється на усвідомлено направлений трансформаційний процес розвитку біосоціальної реальності. Отримує легітимацію твердження, згідно з яким «майбутнє не стільки теоретично передбачається, скільки практично створюється» [1, с. 94]. Російський філософ В. І. Аршинов задає питання: чи означає це, що йдеться про можливість проектування майбутнього, творення його бажаного варіанта і, як наслідок, управління сьогоденням з майбутнього? Це складні питання, що не мають однозначної відповіді. Еволюція перетворюється на коеволюцію (еволюцію людини і природи) і далі інтерпретується у ще більш радикальний спосіб – як реалізація певного мегапроекту. Відтак причинно-наслідковий (каузальний) характер процесів еволюції замінюється на цільову детермінацію (телеологічну). Або, в термінах В. Е. Лепського, «безсуб’єктний» розвиток поступається розвитку, який визначається «сукупним соціальним суб’єктом» [3, с. 74]. Розмивання реальності відбувається і шляхом формування інших альтернативних реальностей, додаткових реальностей. Скажімо, стираються межі між гуманітарною, соціальною та технічною сферами. Атрибутом існування людини, за Р. Декартом, є мислення, основою соціальних процесів, за Ю. Хабермасом, – комунікація. Проте в сучасному світі мислення, свідомість, здатність до комунікації як суто людські прикмети моделюються в предметах які оточують людину. В. В. Чеклєцов у зв’язку з цим пише: «Артефакти отримують пам’ять, середовище вчиться відчувати, а матерія стає справді розумною і програмованою, усвідомлюється

67

Л. В. Рижко

як становлення нової корпоральності. … Ми спостерігаємо становлення нового типу «живої» і персоналізованої соціальної реальності» [4, с. 107]. Відбувається конвергенція технобуття з гіперпростором людської культури, яка свідчить про перехід на якісно новий рівень розвитку. У такий спосіб формуються гібридні середовища, пов‘язані різноманітними зв’язками. «Наступає ера загальних всюдисущих тотальних зв’язків, тобто панкомунікації – коли будь-який артефакт, система або процес фізичного світу можуть бути зв’язані як поміж собою, так і з будь-яким віртуальним “об’єктом” чи системою» [4, с. 110–111]. Відповідно змінюються звичні структури буття в соціальній, гуманітарній сфері. Навіть колись пасивні та інертні предмети побуту, речі, якими користувалась людина, набувають здатності «спілкуватися поміж собою», посилати сигнали про свій стан та стан оточуючого середовища, в разі виявлення нештатної ситуації можуть обмежити дії людини. Тобто якщо раніше спрямовувати чи обмежувати дії людини могла лише інша людина, то з розвитком мегатехнологій такі чинники можуть бути і неантропологічного характеру. Це відбувається на теренах нових видів реальності – віртуальної, доповненої, розширеної, і, в свою чергу, вимагає постійних адаптаційних зусиль від людини. Набуває поширення так званий «Інтернет речей» – новий етап у розвитку Інтернету, який дозволяє поєднати фізичні та віртуальні об’єкти між собою в єдину інформаційну систему [5]. Приклади «Інтернету речей» – «розумні» будинки, технологічні процеси в різноманітних сферах, які працюють під контролем, але без безпосереднього втручання людини, охоронні системи, які «бачать» на відстані, автомобілі, що паркуються без водія, – оточують нас всюди. На наших очах виникають цілком нові феномени гібридних комунікативних середовищ – «доповнена реальність», «збагачена реальність», «покращена реальність», вони успішно співіснують, іноді конкурують з реальним світом в найрізноманітніших сферах, від мистецтва до економіки, техніки, медицини, політики, спорту і особистого життя. Цей різновид реальності характеризується поєднанням реального і віртуального, реальних подій та сконструйованих об’єктів, які є їхніми які є їхніми теоретичними чи фантастичними інтерпретаціями, дозволяє водночас

68

спостерігати мікро- і макрооб’єкти, бачити зовнішнє і внутрішнє, теперішнє, минуле і можливе майбутнє. Наприклад, при телевізійному показі спортивних змагань на екрані прокреслюють лінії, які уточнюють положення спортсменів; в сучасних бойових літаках і гвинтокрилах на лобовому склі чи шоломі пілота знаходяться індикатори, які дозволяють отримувати важливу інформацію прямо на фоні реальної ситуації, не відволікаючись на основну приладну панель, подібну роль виконує і GPS-навігатор; дедалі більшого поширення в хірургії набувають лапароскопічні операції, які неможливі без використання ендоскопів, приладів, які дозоляють бачити внутрішні органи; сучасна поліграфічна продукція все частіше використовує мітки для візуалізації цифрових повідомлень, до цього ж класу належать і штрих-коди, якими маркують товари. Трансформації в соціальній сфері характеризуються передусім тим що, зв’язки між членами соціуму опосередковуються складною техногенною структурою інформаційнокомунікаційних систем, які формують складні мережеві структури (гібрид соціальної і технічної реальності). В сучасному світі техносфера, як сукупність технічних лаштунків, стає часткою соціосфери. Що особливо помітно у сфері розваг, фінансовій сфері, сфері послуг, навчанні, політичній діяльності. Сьогодні політичне існування аналогічне існуванню в засобах масової інформації, роль яких все частіше виконує мережа Інтернет. ІКТ сприяють творенню принципово нових феноменів співпраці в суспільстві. Скажімо, віртуальна енциклопедія Вікіпедія – результат співпраці тисяч користувачів мережі Інтернет, або численні віртуальні бібліотеки, які дають можливість обмінюватися електронними версіями книг, нарешті, різноманітні форуми, де обговорюються нагальні проблеми, даються поради, тобто все те, що раніше робилось в колі друзів, сусідів, колег, переноситься в Мережу. Подібну тенденцію можна спостерігати і в діяльності різноманітних соціальних рухів, які мають на меті захист прав людини, захист природи, вирішення актуальних проблем певних регіонів тощо. Їх активне функціонування в деяких випадках можливе лише ІКТ. Те саме можна сказати і про так звані «кібербезпорядки», чи «twitter» або «facebookреволюції».

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЗВИТОК НОВІТНІХ ТЕХНОЛОГІЙ І ТРАНСФОРМАЦІЯ ОНТОЛОГІЧНИХ КАТЕГОРІЙ

Відтак соціальне тепер сприймається не як протилежне природному, технічному чи економічному, а як спосіб їх поєднання і перетворення одного в інше. Артефакти не тільки відображають стан розвитку суспільства, вони значною мірою є тією речовиною, з якої і складається соціальність. Вони надають суспільству тілесність, вважає Б. Латур [6]. Прикметно, що ця «тілесність» все частіше презентується електронно-інформаційними структурами, завдяки яким відбувається своєрідна матеріалізація віртуального. К. Кнорр-Цетіна відзначає: «Коли послуги, які надавалися живою людиною, змінюються автоматизованими електронними послугами, не потрібно взагалі ніяких соціальних структур – лише електронно-інформаційні структури» [7, с. 274]. Подібні постсоціальні перетворення свідчать про те, що відомі нам соціальні форми звужуються, робляться тоншими – соціальність відступає. Це можна тлумачити як тенденцію до індивідуалізації. Можна припустити, пише далі К. Кнорр-Цетіна, що саме індивіди, а не держава, будуть нести відповідальність за задоволення потреб у соціальному забезпеченні та соціальній безпеці. У сучасному суспільстві активно розвиваються структури, які будуються навколо особи, а не колективу. Але змінюється і особа, формується «комп‘ютерна людина», яка сприймає світ крізь призму телекомунікаційних систем, крізь інформаційну призму, створену іншими людьми. Тому «комп‘ютерна людина», з одного боку, має можливість доступу до велетенських масивів інформації, має реальну можливість впливати на цю інформацію, формувати її, але, з іншого боку, існує ризик «зомбування», маніпуляцій за допомогою інформації. Навіть якщо людина здатна критично сприймати та аналізувати інформацію, протистояти маніпуляціям, виникає проблема кількості інформації, інформаційного «шуму» і нездатності орієнтуватися в цьому вирі. Можливі і більш серйозні проблеми, пов‘язані зі змішуванням реальностей, неспроможністю розрізняти «віртуальну реальність» і події реального світу. Щоправда, здебільшого йдеться про психологічну чи навіть клінічну проблему, яка, можливо, у більш легкій формі, але проявилась би і без впливу ІКТ. Не залишається без змін і людина, яка із найдосконалішої, богоподібної істоти, з «вінця природи» перетворюється на «матеріал» для вдосконалення. Звісно, людина – це біосоціальна істота, вона здатна творити ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

сама себе, що і відбувалося впродовж віків. Використовуючи власну силу волі, роблячи ті чи інші вправи, людина актуалізувала закладену природою потенційну можливість до удосконалення тіла і підвищення його фізичних можливостей, людина схильна до навчання і розвитку розумових здібностей, може виховати естетичний смак і відшліфувати мистецькі здібності. Наразі людство опиняється перед ситуацією, коли джерелом розвитку людського індивіда стають досягнення новітніх технологій – інформаційних, нанотехнологій, біотехнологій, генетичної інженерії. Людина в цьому випадку розглядається не як самодостатня особистість, а як об’єкт вдосконалення, об’єкт проектування і дизайну. В зв’язку з цим в літературі наголошується про можливість нового етапу розвитку євгеніки, так званої позитивної євгеніки, мета якої не виправляти недоліки, а удосконалити і без того гарний стан. Дискутуються вже не питання про пластичну хірургію або вживання допінгу спортсменами з метою досягнення ідеальної зовнішності чи фізичної форми, а питання про можливість вдосконалення людини шляхом втручання в її генетичний код, покращення її природи. Обговорюються також можливості створення «постлюдини» як результату зміни біологічних даних людини шляхом під‘єднання технічних (інформаційних) лаштунків. Висловлюються навіть більш радикальні погляди, що відображають одну з програмних цілей постгуманістів, – переведення свідомості людини в цифрову форму і досягнення цифрового безсмертя. Цілком закономірно, що відбуваються трансформації основних антропологічних категорій. У зв’язку із зазначеним одне з найважливіших питань онтології, питання про життя та смерть, також проблематизується в сучасній культурі. А. П. Назаретян [8, с. 47] відмічає, що вже сьогодні такі поняття як особистість, людина, свідомість, дух, душа, живе і неживе, життя, смерть і безсмертя, час і вічність не мають загальновизнаних визначень, але ми поки більш-менш розуміємо один одного. Проте вже в недалекому майбутньому звичний зміст може драматично змінитися і сучасні тексти через одне-два десятиліття здаватимуться незрозумілими. Це не тривіальні питання, адже до найважливіших архетипів культури належить розуміння себе, власної сутності, своєї

69

Л. В. Рижко

суб’єктивності, так само як основних екзистенційних цінностей буття – що для людини є благо, добро, істина, справедливість, краса. Найважливіше питання, яке визначає буття людини, – чи є життя після смерті, формує не лише культуру ставлення до смерті, прощання з померлим, а також визначає життєві пріоритети, цілі людини, сенси життя. У матеріалістичній філософії життя трактувалось як спосіб існування білкової матерії, а смерть – природне і незворотне припинення життєдіяльності біологічної системи [9]. Живі об’єкти відрізняються від неживих обміном речовин, здатністю до розмноження, росту, пристосування до середовища. У філософії М. Хайдеггера життя – це «буття-до-смерті». В обох випадках життя та смерть тлумачаться як несумісні і водночас взаємно необхідні поняття. Зважаючи на наміри трансгуманістів перевести свідомість людини на інформаційні носії цілком логічним є припущення, що в майбутньому людина вважатиметься живою в тому чи іншому сенсі в залежності від наявної про неї інформації, отриманої під час опитувань і за допомогою записуючих пристроїв. Тому «смерть» стає ще більш розпливчатим поняттям, ніж «народження». Не менш драматичні зміни відбуваються на теренах моралі. Взаємообумовленість ціннісно-культурного і раціонально-практичного розвитку можна простежити на прикладі сприйняття страждань і болі. Зокрема, О. Г. Гребенщікова розглядає трансформацію ставлення до тілесних і духовних страждань у християнстві і в сучасній секуляризованій європейській культурі. У християнстві «прийняття Христом мученицької смерті на хресті розглядається як високий духовний акт, що надає стражданням особливий очищувальний зміст у боротьбі зі злом» [10, с. 242]. Сприйняття життя як покірності долі, тілесного страждання як випробовування перед вічністю духовного буття, чи зумисне спричинення тілесного болю як певного обряду, завдяки якому людина досягне певного статусу, дисонує із сучасною практикою анестезії як боротьби з болем, лікуванням як «боротьбою з хворобою» і виражає культурні трансформації сьогодення. У зв’язку з цим О. Г. Гребенщікова акцентує увагу на трьох взаємопов’язаних трендах, присутніх в літературі: індустріалізації здоров’я,

70

політизації медицини і медикалізації життя. Цілком погоджуючись зі сказаним, слід згадати комерціалізацію медицини як невід’ємний аспект, що виступає водночас і причиною, і наслідком цих тенденцій. Річ у тім, що на певному етапі система охорони здоров’я починає продукувати проблеми, для розв’язання яких вона була створена. Ще один приклад: вбивство, самогубство в християнській культурі – це тяжкі гріхи. Натомість практика евтаназії – «раціональної» смерті або «лікування» болі смертю – цілком спотворює традиційну мораль. Легітимація евтаназії перетворює вбивство зі злочину в милосердну допомогу, руйнуючи тим самим одну з головних засад культури. У християнській традиції існує опозиція вищого – духовного та нижчого – тілесного. Проте тіло розглядається як земне вмістилище душі і тим самим освячується. Наміри коректування «божественного замислу» за допомогою біотехнологій, генетичної інженерії суперечать тисячолітнім традиціям. Сьогодні тіло людини розглядається не як природна даність, а як об’єкт технологічного удосконалення у фізіологічному, екологічному, психосенсорному, екзистенційному вимірі. Воно розглядається як конструктор, про що свідчить поширена практика трансплантації органів, яка, з одного боку, дає шанс на одужання і життя, з іншого боку, породжує численні проблеми морального ґатунку, які в стократ посилюються у випадку усвідомлення, що генотип як гарант автентичності особистості також опиняється під загрозою втручання. Моральні проблеми значно ускладнюються у зв’язку з тим, що в цю сферу вручаються ринкові механізми. Людське життя безцінне, але частини людського тіла перетворюються в товар. Зростає ринок, на якому донорська сперма й донорські яйцеклітини стають товаром. Виникає ринок послуг з виношування і народження «дітей з пробірки». Природна відмінність між чоловічим і жіночим початком, яка протягом тисячоліть спрямовувала культурний розвиток людства та індивідуальний розвиток кожного індивіду, втрачає переважне значення. Стать людини, раса – це, мовляв, не природна даність, а соціальна умовність, предмет вибору і об’єкт технологічного ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЗВИТОК НОВІТНІХ ТЕХНОЛОГІЙ І ТРАНСФОРМАЦІЯ ОНТОЛОГІЧНИХ КАТЕГОРІЙ

моделювання. Сім‘я як союз чоловіка та жінки, спрямований на продовження людського роду, також перетворюється на своєрідний конструктор, використовуючи різні елементи якого можна створити ті чи інші комбінації. Ще більш радикальні культурні трансформації несе реалізація практики клонування. «Клонування як технологія репродукції людства не від двох людей (матері і батька), а від одного (неважливо якої статі) нівелює різницю між чоловічим і жіночим» [11, с. 36]. І хоча сучасна культура не допускає практичну можливість клонування людини, це заборонено законодавчо, проте поява і обговорення такої ідеї вже свідчить про культурні трансформації. Недаремні побоювання філософів: «Біомедичні технології є полем непомітних для наукового і міщанського погляду, але найрадикальніших перетворень людського в людині… Вчений краще інших знає, що він робить, але зовсім не знає (саме як вчений), чому він це робить. Більше того, знаючи наслідки своїх дій, які можна спостерігати з допомогою мікроскопа чи іншого наукового приладу чи методу, він цілком некомпетентний стосовно наслідків, які можуть виникнути на рівні свідомості людини чи суспільної свідомості» [11, с. 30]. Адже стирається межа між штучним, створеним, сконструйованим і природним – тим, що виникло завдяки еволюції, природного відбору та випадковості. Причому цей елемент природності знаходиться під загрозою зникнення практично з усіх сфер людського життя, як, власне, і з сфери природи загалом. Стирання меж між природним і штучним, технічним, культурним, між природною детермінацією та свідомо обраним станом, живим і неживим, особливо стосовно людської природи, чи формування нової тілесності людини може мати непередбачувані наслідки. «Втручання у вну1.

2.

3.

трішні нейропсихічні процеси може привести до непередбачуваних наслідків – і не лише для індивідуальної людської психіки, а й суспільства загалом. Питання в тому, що стане з особистістю, як її психіка буде поєднуватися з цією новою тілесністю і чи не призведе це коректування “божественного замислу” до самознищення людини» [12, с. 83]. Питання про зміну людської сутності може мати і іншу постановку, яка зводиться до того, що не варто шукати якусь константну сутність людини. Особливість людини, навпаки, полягає у здатності постійно трансформувати себе, видозмінюватися. Біблійна оповідь про гріхопадіння людини тому яскраве свідчення. «Власне людське в людині – це не якась наперед задана сутність, виразом якої є традиційні заборони і моральні обмеження, але сама тенденція до зміни будь-якої готової форми життя. Тенденція до самоперетворення, творення все нових і нових форм людської сутності. Тобто власне людське в людині – це і є сам потяг до нового… з цієї перспективи культурного бачення становлення людини інакшої під впливом технологічного прогресу є найбільш автентичним виразом її творчої самості» [11, с. 40]. Відтак той, хто стоїть на заваді технологічних перетворень людської сутності, знаходиться в полоні пересудів і забобон. Не маючи змоги, втім і не ставлячи за мету дати остаточну оцінку трансформаційним процесам, які відбуваються на наших очах, можна зробити висновки, що сучасна наука, технологія змінює не лише спосіб життя людини, але також призводить до світоглядних змін і, що головне, радикальних трансформацій змісту основних понять, за допомогою яких людина міркує про світ: буття, небуття, простір, час, розвиток, причинність, суб’єкт, об’єкт, природа, культура, добро, зло тощо.

Аршинов В. И. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистические преобразования в контексте парадигмы сложности / В. И. Аршинов // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. – М. : ООО «Изд.МБЛ». – 2013. – С. 99–106. (Режим доступа: 2045.ru 11.06.2014). Марков Б. В. Антропология интимного // Слотердайк П. Сферы. Микросферология. – Том 1. Пузыри. – СПб. : «Наука», 2005. – С. I–XXXIV. Лепский В. Е. Проблема сборки субьектов развития в контексте эволюции технологических укладов / В. Е. Лепский // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологи (НБИКС) и трансгуманис-

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

71

Л. В. Рижко

тическая эволюция – М. : ООО «Изд. МБЛ», 2013. – С. 67–82. (Режим доступа: 2045.ru 11.06.2014). Чеклецов В. В. Гибридная реальность. НБИКС как интерфейс «человек-машина» / В. В.Чеклецов // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. – М. : ООО «Изд. МБЛ», 2013. – С. 107–120. (Режим доступа: 2045.ru 11.06.2014).

5. Evans Dave. The Internet of Things. How the Next Evolution of the Internet is Changing Everything / Evans Dave (Access mode: Cisco.com 4.08.2014).

6. Латур Б. Когда вещи делают отпор: возможный вклад «исследований науки» в общественные науки / Б. Латур // Социология вещей. – М. : Изд. дом «Территория будущего», 2006. – С. 342–362.

7. Кнорр-Цетина К. Социальность и обьекты. Социальные отношения в постсоциальных обществах знания // Социология вещей. – М. : Изд. дом «Территория будущего», 2006. – С. 267–306.

8. Назаретян А. П. Мировоззренческая перспектива планетарной цивилизации / А. П. Назаретян // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологи (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. – М. : ООО «Изд. МБЛ», 2013. – С. 26–47. (Режим доступа: 2045.ru 11.06.2014).

9. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 82.

10. Гребенщикова Е. Г. Мифология страдания: анестезия жизни / Е. Г. Гребенщикова // В пространстве биологоса. – СПб. : Изд. дом «Міръ», 2011. – С. 238–259.

11. Тищенко П. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики / П. Тищенко. – СПб. : Изд. дом «Міръ», 2011. – 328 с.

12. Горохов В. Г., Декер М. Технологические риски как социальная проблема при разработке и внедрении интеллектуальных автономных роботов / В. Г. Горохов // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. – М. : ООО «Изд. МБЛ», 2013. – С. 82–93. (Режим доступа: 2045.ru 11.06.2014).

4.

Одержано 20.03.2015 Л. В. Рыжко

Развитие новых технологий и трансформация онтологических категорий Предпринята попытка осмыслить процессы изменения мировосприятия современного человека в контексте трансформации основных онтологических категорий: бытие, небытие, пространство, время, развитие, причинность, субъект, объект, природа, культура, добро, зло и т. п. Показано, что современная наука и технологии радикально меняют не только образ жизни человека, но и содержание основных понятий, с помощью которых человек размышляет о мире, а также стают причиной множества рисков. Ключевые слова: онтологические категории, информационно-коммуникационные технологии, нанотехнологии, биотехнологии, гибридная реальность.

72

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

УДК 330

С. В. Кричевский

Эволюция технологий и технологических укладов в парадигме «зеленого» развития и глобального будущего1 Рассмотрены методологические и практические аспекты эволюции технологий и технологических укладов в парадигме «зеленого» развития и глобального будущего. Даны ключевые понятия. Сделана общая постановка проблемы анализа эволюции технологий, изложен новый подход к анализу. Предложены: технология управления эволюцией технологий через управление спектром технологий; новый подход к анализу и оценке экологичности технологий; новая трактовка технологических укладов с учетом взаимодействия с окружающей средой. Разработана новая модель эволюции технологий и технологических укладов, представляющая процесс ускоренного роста общего количества технологий, 1-й – 7-й технологические уклады как восходящие ступени, нелинейный переход к перспективному 7-му «зеленому» технологическому укладу с глубоким «зеленым» переформатированием всего интегрального технологического уклада, которые «вписаны» в гиперболическую кривую Панова–Снукса, отражающую ускорение эволюционного процесса на Земле с прогнозом сингулярности ~ в 2045 г. Показаны «досингулярный» и «постсингулярный» варианты перехода и глобального будущего. Ключевые слова: глобальное будущее, «зеленое» развитие, модель, окружающая среда, спектр, техника, технология, технологический уклад, устойчивое развитие, эволюция технологий, экологизация. Введение В наше время все более актуальными становятся экологические аспекты, проблемы экологической безопасности, экологизации, «озеленения» технологий, техники и деятельности для устойчивого развития общества. Это относится и к конкретным технологическим сферам деятельности как к социотехноприродным системам, например, к сфере аэрокосмической деятельности на национальном и мировом уровнях [ 1; 2]. Под экологическими аспектами подразумеваются различные аспекты взаимодействия человека, общества, техники с окружающей средой. Экологические аспекты технологий, техники и деятельности, охватывающие комплекс отношений человека и общества с окружающей средой, представляют особый интерес для выхода из глобального кризиса и 1

В статье отражены результаты исследований, выполненных автором в 2014–2015 гг. в Институте истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН (Россия, Москва) по плану НИР «Концепция и методика анализа экологических аспектов новейшей истории техники, технологий, технологических укладов в парадигме «зеленого» развития» на 2014–2016 гг. (гос. регистрационный № 01201451117). © С. В. Кричевский ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

перехода к «зеленому» устойчивому развитию и будущему в XXI в. [3–6]. Общая модель экологических аспектов технологий, техники и деятельности охватывает в единой системе следующие основные блоки: 1) экологические подходы, концепции, парадигмы, теории; «правила игры» (законодательство, нормативы, стандарты и т. п.); 2) технологии; 3) техника; 4) отрасли, сектора экономики; 5) сферы технологической деятельности (как социотехноприродные системы); 6) технологические уклады; 7) общество; 8) окружающая среда; 9) критерии, показатели, индикаторы, характеристики, оценки экологичности; 10) технологическая платформа экологического развития; 11) экологические проблемы и важные события, позитивные и негативные воздействия и последствия научно-технического развития, технической деятельности в социотехноприродных системах, в биосфере Земли и т. п. «Зеленое» развитие – это развитие общества в балансе с окружающей средой через переход от «коричневой» экономики к новой «зеленой» экономике [3; 4]. «Зеленые» технологии – это технологии, позволяющие достигать цели деятельности

73

С. В. Кричевский

при минимуме потребления ресурсов и минимуме загрязнения окружающей среды. Они имеют экологическую миссию – экологизацию техники и деятельности, а также являются мощными катализаторами перехода к новому технологическому укладу, трансформации технологических сфер деятельности, экономики и общества. «Зеленая» техника в идеале должна использовать на полном жизненном цикле только «зеленые» технологии. Глобальное будущее – это «продукт» глобальной (универсальной) эволюции, объект Универсальной («Большой») истории и футурологии [7–9]. Кратко рассмотрим основные методологические и практические аспекты эволюции технологий в парадигме «зеленого» развития и глобального будущего, в том числе в контексте общей теории технологий [10], включая новые подходы к анализу и новую модель эволюции технологий и технологических укладов.

1. Технологии и социотехноприродная реальность в современной научной картине мира Современная наука и научная картина мира представляются в виде трех взаимосвязанных блоков: 1) естествознание; 2) гуманитарные (социально-гуманитарные) науки; 3) технические науки. Как совокупность научных знаний они отражают сложную и эволюционирующую мега-систему «Реальность», состоящую из 3-х подсистем: 1) «Природа»; 2) «Социум»; 3) «Техника». Реальность можно представить как социотехноприродную систему. В течение XX– XXI вв. на лидирующие позиции выходят технические науки и знания, которые отражают сущность нашей техногенной земной цивилизации, закономерности эволюции техники и технологий. При этом науки и знания о технологиях, технике и техносфере, их сущности и закономерностях значительно отстают от темпов эволюции технической реальности и социотехноприродной системы земной цивилизации. В парадигме глобального будущего это проявляется в параметрах и темпах нарастания глобального кризиса, выходе даннного процесса из-под контроля и в приближении человечества к точке сингулярности, которая может наступить ~ в 2045 г. (так называемая «Проблема – 2045») [7; 8].

74

Важное значение для науки и практики имеет стратегия перехода к устойчивому развитию. Однако в России и мире существует коллизия 2-х подходов к устойчивому развитию: 1) подход в парадигме устойчивого экономического роста и развития («экономоцентрический» подход); 2) подход в социоприродной парадигме устойчивого развития (развитие в балансе с окружающей средой, сохранение биосферы Земли и создание ноосферы [9]). В XXI в. появилась новая парадигма устойчивого развития – «зеленое» развитие как синтез социо-эколого-экономических подходов, которые реализуются в мире под эгидой ООН как переход к «зеленой» экономике и «зеленому» росту [3].

2. Общая постановка проблемы анализа процесса эволюции технологий Анализ процесса эволюции технологий предполагает поиск ответа на два ключевых вопроса: 1. Можно ли и как адекватно описать процесс эволюции технологий, техники, технологических укладов во взаимодействии с окружающей средой? 2. Можно ли управлять процессом эволюции технологий, техники, технологических укладов, техносферы в балансе с окружающей средой и как это сделать? Ученые, занимающиеся исследованиями технологий, сталкиваются со многими методологическими и практическими проблемами, такими как: отсутствие общей теории технологий; чрезвычайная сложность и трудоемкость анализа и инвентаризации технологий; отсутствие данных об общем количестве технологий и динамике роста их количества (по оценке автора, в современном мире насчитывается несколько десятков миллионов промышленных технологий); отсутствие единой системы классификаций и баз данных по технологиям; неполнота и противоречивость отраслевых баз данных и стандартов по технологиям; наличие перечней, справочных данных о наилучших доступных технологиях не по всем отраслям. Новый междисциплинарный концептуальный подход к анализу процесса эволюции технологий, техники, технологических укладов, к прогнозированию развития и экологизации техники и технологий, уровня экобезопасности и управлению ими с учетом экологических аспектов включает разработанные автором в 1999–2013 гг. методические подхоISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ЭВОЛЮЦИЯ ТЕХНОЛОГИЙ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ УКЛАДОВ В ПАРАДИГМЕ «ЗЕЛЕНОГО» РАЗВИТИЯ И ГЛОБАЛЬНОГО БУДУЩЕГО

ды: к исследованию экологической истории техники; к междисциплинарному анализу техники и технологических сфер деятельности (как социотехноприродных систем) на примере сферы аэрокосмической деятельности; к периодизации процесса экологизации технологий, техники и деятельности; к оценке экологичности технологий, техники, отраслей, технологических укладов [1; 2; 5; 6]. Выделим 3 основных и взаимосвязанных этапа экологизации технологий, техники и деятельности в экологической истории техники: 1-й – обеспечение целевой эффективности и безопасности техники и деятельности при взаимодействии с окружающей средой; 2-й – обеспечение безопасности персонала (рабочие места, условия труда, эргономика и др.) при взаимодействии с окружающей средой; 3-й – минимизация потребления природных ресурсов и загрязнения окружающей среды на полном жизненном цикле техники и деятельности, обеспечение, сохранение, восстановление качества окружающей среды для обеспечения безопасности и качества жизни людей (см. [5; 6]). Далее сведем их в 2 макропериода экологической истории техники: I. «Доэкологический» – охватывает 1-й (начало – середина XX в.) и 2-й (вторая половина XX в.) этапы.

II. Экологический (целенаправленная экологизация) – охватывает 3-й этап (конец XX в. – начало XXI в. и далее).

3. Концепция нового подхода к анализу процесса эволюции технологий Кратко изложим концепцию нового подхода в виде 8-ми тезисов: 1. Эволюцию технологий, техники, технологических укладов, техносферы можно формализовать в виде модели, основанной на анализе элементарных технологий.

2. Конкретный технический объект в «статике» (его конструкция) – это иерархическое множество элементарных технологий, реализованных и материализованных в нем.

3. Технический объект в «динамике» функционирует, используя множество элементарных технологий деятельности.

4. Всю технику, техническую реальность, техносферу можно описать множеством технологий, используемых на полном жизненном цикле для всей совокупности техничеISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ских объектов (от разработки, производства до ликвидации и утилизации).

5. «Разложение» технического объекта на элементарные технологии – ключевая задача анализа.

6. Обратная задача – синтез технического объекта из элементарных технологий.

7. Исследование элементарных технологий и сложных структур технических объектов позволяет: выявить «генетический код» техники; провести «спектральный анализ» техники; определить: спектр технологий и его динамику; универсальные технологии; кластеры технологий; техноценозы [11]; закономерности техноэволюции, технологические уклады, волны, циклы и т. д. [12–14]; создать единую модель техносферы (систему классификаций и баз данных) для описания и управления развитием (коррекции развития); использовать полученные результаты для социо-эколого-экономической оценки технологий, техники, технологических укладов и управления процессом их эволюции.

8. Управление процессом эволюции технологий, техники, технологических укладов можно организовать через управление спектром технологий.

4. Технология управления эволюцией технологий: переход к «зеленому» развитию через управление спектром технологий Для устойчивого развития необходимо иметь и реализовывать адекватную модель и концепцию управления. Именно технологическая трансформация призвана сыграть ключевую роль в переходе к устойчивому развитию в новой «зеленой» парадигме развития, которая направлена на достижение баланса с окружающей средой и охватывает в единстве социо-эколого-экономические аспекты [3; 4]. Для перехода от «коричневого» к новому «зеленому» технологическому укладу необходим массовый переход к «зеленым» технологиям и «зеленой» технике. Более подробный анализ существующего технологического уклада, наилучших доступных технологий, «зеленых» технологий и практики сделан автором в [10, с. 125–128]. Предлагается новый методический подход к анализу и оценке экологичности техники, технологий, отраслей, технологических укладов, основанный на: 1) новой (эко-) трактовке технологических укладов с учетом взаимодействия с окружающей средой; 2) новой

75

С. В. Кричевский

классификации экологичности технологий в виде 4-х классов, охватывающих весь спектр технологий: «белые» (А); «зеленые» (B); «коричневые» (С); «черные» (D); 3) новой модели оценки экологичности технологий, техники в пространстве: «потребление, воспроизводство ресурсов – загрязнение, разрушение, очистка, восстановление окружающей среды». Данный подход был применен для анализа космической техники и технологий [6; 10; 15; 16]. Управление процессом экологизации техники и технологий, уровнем экобезопасности и системным переходом к «зеленому» устойчивому развитию (на уровне отраслей экономики, технологий, социотехноприродной системы, страны и т. п.) целесообразно осуществлять через управление спектром применяемых технологий, причем, одновременно по 4-м аспектам («правилам»): 1) запрещение «черных» технологий»; 2) ограничение «коричневых» технологий; 3) стимулирование активного внедрения «зеленых» технологий; 4) разработка принципиально новых «белых» технологий. По существу это и есть технология управления эволюцией технологий. Предложенный методический подход универсален и применим для анализа всех видов технологий, техники, отраслей, технологических укладов.

5. Новое понимание технологического уклада и новая модель эволюции технологий и технологических укладов Предложим новый взгляд на технологические уклады, их новую трактовку и интерпретацию. Под технологическим укладом будем понимать доминирующий экологический режим взаимодействия общества с окружающей средой, который определяется совокупностью технологий, преобладающих в конкретный период. По сути, речь идет об эколого-технологических укладах. В отличие от предлагаемого нового подхода, традиционный подход к технологическим укладам [13; 17] не позволяет оценить экологичность технологических укладов (с 1-го по 6-й), поскольку он основан на анализе ключевых факторов и совокупности технологий как инноваций, определяющих уровень производства в социально-экономических системах, и не учитывает важные аспекты взаимодействия с окружающей средой.

76

В реальности же имеет место многоукладность – существование сложного спектра технологий и технологических укладов, сосуществование нескольких технологических укладов, но в разных пропорциях, причем в формате социотехноприродной системы, во взаимодействии с окружающей средой. При этом новый 6-й технологический уклад (основанный на нано-, био- и других новейших технологиях) – это лишь «верхушка айсберга», правая верхняя часть современной многоукладной «пирамиды» (см. ниже рисунок, разработанный автором) – сложного спектра реального интегрального технологического уклада, который охватывает все предыдущие технологические уклады, участвующие в процессе технической деятельности и развития общества. Необходимо переосмысление сущности технологий как «способов достижения целей, поставленных обществом, в том числе таких, которые никто, приступая к делу, не имел в виду» [18, с. 23], и технологических укладов с учетом аспектов взаимодействия с окружающей средой, эволюции технологий, техники и окружающей среды. Не стоит зацикливаться только на инновациях (даже на новейших конвергентных нано-био-инфо-когни-социо-технологиях (НБИКС-технологиях) [7]), необходимо учитывать взаимодействие технологий и техники с окружающей средой, всю совокупность отношений в социотехноприродных системах. Целесообразно анализировать и оценивать полный спектр технологий, технологических волн (поднимается принципиально новая – «зеленая» – технологическая волна) и технологических укладов (вплоть до «зеленого» технологического уклада), применяя критерии экологичности, в т. ч. интегральный социо-экологоэкономический критерий. Вслед за 6-м технологическим укладом, который подвергается все большей критике как экологически и социально опасный, в последние годы рядом авторов предлагается переход к 7-му технологическому укладу как к «социо-гуманитарному» (В. Е. Лепский, см. [7, с. 67–81]) или «перспективному» (В. В. Иванов, см. [19]). По нашему мнению (см. публикации автора с 2013 г. [15; 16]), перспективный 7-й технологический уклад должен стать «зеленым», причем таким, который не буISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ЭВОЛЮЦИЯ ТЕХНОЛОГИЙ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ УКЛАДОВ В ПАРАДИГМЕ «ЗЕЛЕНОГО» РАЗВИТИЯ И ГЛОБАЛЬНОГО БУДУЩЕГО

дет красивой «зеленой» надстройкой, а преобразует – «озеленит» – весь интегральный технологический уклад и позволит реализовать управляемый переход к устойчивому «зеленому» развитию. Предлагается новая модель эволюции технологий и технологических укладов в парадигме глобального будущего и «зеленого» развития, показанная на рисунке. В этой модели представлен процесс роста общего количества промышленных технологий (и дана оценка их количества2), смены технологических укладов (ТУ), включая переход к перспективному 7-му «зеленому» ТУ, которые «вписаны» в ускоряющийся эволюционный процесс, изображенный адаптированным вариантом известной гиперболической кривой Панова–Снукса, показывающей переход к сингулярности (вертикальному участку кривой с бесконечной скоростью эволюции), что приведет в точке сингулярности к глобальной катастрофе нашей цивилизации или к революционному переходу ее в принципиально иное состояние ~ в 2045 г. (прогноз по расчетам Р. Курцвейла) [7, с. 254; 8, с. 88–94; 20]. Речь идет о так называемой «Проблеме – 2045», которую необходимо решить для обеспечения безопасности и развития человечества, для чего предстоит осуществить сложный переход к адекватному новому технологическому укладу при остром дефиците времени и ресурсов. Показаны 2 возможных варианта перехода и глобального будущего: 1) оптимистический вариант «досингулярного» перехода и будущего с глубоким «зеленым» переформатированием всего интегрального технологического уклада; 2) катастрофический (спорный и противоречивый) вариант «постсингулярного» перехода и будущего.

2 Автором дана приблизительная оценка общего количества промышленных технологий в динамике, в 2015 г. их количество ~107–108 (см. рис.). Условно принято, что от 1-го до 5-го ТУ общее количество технологий в каждом ТУ увеличивалось на порядок, а в последующих ТУ растет нелинейно. Сложный вопрос оценки количества технологий остается открытым в методологическом плане: какие технологии и как учитывать (только промышленные технологии или всю иерархию технологий – от «элементарных» до «макро»- и «мега»- технологий), как соотносить количество технологий с количеством видов и объектов техники и т. д. Например, Б. И. Кудрин, основываясь на количестве видов живых организмов в природе ~108, оценивает предельное общее количество технических видов в 1016, после достижения которого последует крах нашей цивилизации и переход ее в новую технотронную цивилизацию [11].

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ТУ

Nт (оценка)

?

7

Переход к ТУ

109

«Постсингулярный» вариант будущего Точка сингулярности (прогноз)

«зелёному» (прогноз)

«Досингулярный» вариант будущего 6

5

107 – 109

106 – 107

4

105 – 106

3

104 – 105

2

103 – 104

1

102 –103

Переходы к новым ТУ

1800

Сингулярность как «Проблема – 2045» (прогноз)

Адаптированный вариант кривой Панова–Снукса (с ней коррелирует и общее количество технологий)

1900

2000

2100

t

Рисунок. Модель эволюции технологий и технологических укладов в парадигме глобального будущего и «зеленого» развития (Кричевский С. В., 2015) Показаны: ускоренный рост общего количества промышленных технологий Nт (оценка), 1-й – 7-й технологические уклады (ТУ), нелинейный переход к «зеленому» ТУ с глубоким «зеленым» переформатированием всего интегрального технологического уклада (прогноз), «вписанные» в адаптированный вариант гиперболической кривой Панова– Снукса (она изображает ускорение эволюционного процесса на Земле и сингулярность, прогнозируемую ~ в 2045 г., – так называемую «Проблему – 2045» [7; 8; 20]), возможные варианты «досингулярного» и «постсингулярного» перехода и глобального будущего. Заключение Рассмотрены методологические и практические аспекты эволюции технологий и технологических укладов. Сделана общая постановка проблемы анализа процесса эволюции технологий, изложен новый подход к анализу. Предложены: технология управления эволюцией технологий через управление спектром технологий; новый подход к анализу

77

С. В. Кричевский

и оценке экологичности технологий; новая трактовка технологических укладов с учетом взаимодействия с окружающей средой. Разработана новая модель эволюции технологий и технологических укладов в парадигме глобального будущего и «зеленого» развития, представляющая рост общего количества технологий, технологические уклады как восходящие ступени интегрального технологического уклада, нелинейный переход к «зеленому» технологическому укладу, которые «вписаны» в гиперболическую кривую Панова–Снукса, отражающую ускорение эволюционного процесса на Земле с прогнозируемой сингулярностью ~ в 2045 г.

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

Показаны «досингулярный» и «постсингулярный» варианты перехода и глобального будущего. Перспективный 7-й технологический уклад должен стать «зеленым» укладом и реализовать управляемый социо-эколого-экономический переход к устойчивому «зеленому» развитию. Представляется, что такой «досингулярный» переход – при условии глубокого «зеленого» переформатирования всего интегрального технологического уклада – позволит отложить и предотвратить глобальную катастрофу, даст шанс на реализацию оптимистического сценария глобального «зеленого» будущего.

Кричевский С. В. Технологические сферы деятельности общества как социотехноприродные системы / С. В. Кричевский // Государственная служба. – 2008. – № 3. – С. 83–87. Кричевский С. В. Аэрокосмическая деятельность: Междисциплинарный анализ / С. В. Кричевский. – М. : ЛИБРОКОМ, 2012. – 384 с. Навстречу «зеленой» экономике: пути к устойчивому развитию и искоренению бедности – обобщающий доклад для представителей властных структур. – ЮНЕП, 2011 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.unep.org/greeneconomy/Portals/88/documents/ger/GER_synthesis_ru.pdf Рио+20. Будущее, которое мы хотим // Сайт ООН [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http:// www.un.org/ru/sustainablefuture/ Кричевский С. В. Экологическая история техники (методология, опыт исследований, перспективы) : [монография] / С. В. Кричевский. – М. : ИИЕТ РАН, 2007. – 160 с. Кричевский С. В. Эволюция экологической политики и экологизация техники и технологий в сфере аэрокосмической деятельности: опыт, проблемы, перспективы / С. В. Кричевский // ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН. Годичная научная конференция (2013). – Т. 2. – М. : ЛЕНАНД, 2013. – С. 180–183. Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция / Под ред. проф. Д. И. Дубровского. – М. : ООО «Изд-во МБА», 2013. – 272 с. Турчин А. В. Футурология. XXI век: бессмертие или глобальная катастрофа? / А. В. Турчин, М. А. Батин. – М. : БИНОМ. Лаборатория знаний, 2013. – 263 с. : ил. Урсул А. Д. Феномен ноосферы: глобальная эволюция и ноосферогенез / А. Д. Урсул. – М. : ЛЕНАНД, 2015. – 336 с. Кричевский С. В. Эволюция технологий, «зеленое» развитие и основания общей теории технологий / С. В. Кричевский // Философия и космология / Philosophy & Cosmology. – 2015. – Т. 14. – С. 120–139. Кудрин Б. И. Технетика: новая парадигма философии техники (третья научная картина мира) / Б. И. Кудрин. – Томск : Изд-во Томского ун-та, 1998. – 40 с. Батурин Ю. М. Моделирование в истории науки и техники. Доклад на научном семинаре в МГУ им. М. В. Ломоносова / Ю. М. Батурин. – М., 25.04.2012 г. – Электронная презентация. Глазьев С. Ю. Эволюция технико-экономических систем: возможности и границы централизованного регулирования / С. Ю. Глазьев, Д. С. Львов, Г. Г. Фетисов. – М. : Наука, 1992. – 207 с. Космонавтика XXI века: Попытка прогноза развития до 2101 года / Под ред. Б. Е. Чертока. – М. : Изд-во «РТСофт», 2010. – 864 с. Кричевский С. В. Переход к «зеленому» технологическому укладу через управление спектром технологий / С. В. Кричевский // Партнерство цивилизаций. – 2013. – № 4. – С. 201–202 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://misk.inesnet.ru/wp-content/uploads/PC042013/PC2013-04-201-202sv-krichevsky.pdf Кричевский С. В. «Зеленая» космонавтика для будущего человечества / С. В. Кричевский // Земля и Вселенная. – 2014. – № 6. – C. 34–42. Глазьев С. Ю. Выход из хаоса. Часть 1 / С. Ю. Глазьев // Военно-промышленный курьер. – 12 ноября 2014 г. – № 42 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://vpk-news.ru/articles/22623

78

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ЭВОЛЮЦИЯ ТЕХНОЛОГИЙ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ УКЛАДОВ В ПАРАДИГМЕ «ЗЕЛЕНОГО» РАЗВИТИЯ И ГЛОБАЛЬНОГО БУДУЩЕГО

18. Лем С. Сумма технологии / С. Лем ; пер. с польск. – М. : Мир, 1968. – 608 с.

19. Иванов В. В. Концептуальные основы Национальной технологической инициативы. Доклад на Заседании Президиума РАН / В. В. Иванов. – М., 28.01.2015 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ras.ru/FStorage/download.aspx?id=f6856c40-4a17-4945-9689-3bf53aa977b2 20. Панов А. Д. Универсальная эволюция и проблема поиска внеземного разума (SETI) / Послесл. Л. М. Гиндилиса. – М. : Изд-во ЛКИ, 2008. – 208 с. Получено 24.04.2015 С. В. Кричевський

Еволюція технологій і технологічних укладів у парадигмі «зеленого» розвитку і глобального майбутнього Розглянуто методологічні та практичні аспекти еволюції технологій та технологічних укладів у парадигмі «зеленого» розвитку і глобального майбутнього. Наведено ключові поняття. Зроблено загальну постановку проблеми аналізу еволюції технологій, викладено новий підхід до аналізу. Запропоновано: технологію управління еволюцією технологій через управління спектром технологій; новий підхід до аналізу і оцінки екологічності технологій; нову трактовку технологічних укладів з урахуванням взаємодії з навколишнім середовищем. Розроблено нову модель еволюції технологій і технологічних укладів, яка представляє процес прискореного зростання загальної кількості технологій, 1-й – 7-й технологічні уклади як висхідні ступені, нелінійний перехід до перспективного 7-го «зеленого» технологічного укладу з глибоким «зеленим» переформатуванням усього інтегрального технологічного укладу, які «вписані» у гіперболічну криву Панова–Снукса, що відображає прискорення еволюційного процесу на Землі з прогнозом сингулярності ~ у 2045 р. Показано «досингулярний» і «постсингулярний» варіанти переходу і глобального майбутнього. Ключові слова: глобальне майбутнє, «зелений» розвиток, модель, навколишнє середовище, спектр, техніка, технологія, технологічний уклад, сталий розвиток,еволюція технологій, экологізація.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

79

УДК 575 (091)

Р. А. Фандо

Теоретические и социокультурные предпосылки изучения наследственных заболеваний человека: историческая ретроспектива и современное положение Рассмотрены процессы зарождения и становления медицинской генетики на основе анализа когнитивных и социокультурных факторов, оказавших влияние на развитие данной научной области. Изучение наследственных заболеваний началось задолго до переоткрытия законов Г. Менделя, которые заложили научный фундамент медицинской генетики. Современная медицинская генетика начала формироваться в первой половине ХХ столетия, когда были открыты новые наследственные болезни и апробированы новые методы и подходы в исследовании наследственности человека. Большая роль в институционализации новой дисциплины принадлежала как отдельным выдающимся ученым, так и целым научным школам, занимавшимся вопросами наследственных заболеваний человека. Проанализированы научные и социокультурные предпосылки, повлиявшие на векторы развития новых направлений медико-генетических исследований. Ключевые слова: медицинская генетика, наследование, наследственная аномалия, научные школы, молекулярно-генетическая диагностика. Медицинская генетика как научная дисциплина прошла сложный путь становления на протяжении ХХ столетия, а в начале XXI века она занимает лидирующие позиции среди наиболее активно развивающихся наук. Современная медицинская генетика представляет собой сложный комплекс научных исследований, направленных на получение знаний о наследственной природе различных заболеваний человека. Наследственные патологии изучаются на различных уровнях: молекулярном, клеточном, тканевом, организменном, популяционном. К пониманию тайн генетической природы болезней ученым позволяют приблизиться современные методы анализа: фингерпринтинг, RFLP, AmpFLP, STR и другие. Современная наука может с большой вероятностью диагностировать различные наследственные аномалии даже на стадии эмбрионального развития и прогнозировать развитие той или иной болезни после рождения ребенка. В любой науке существует скрытый этап зарождения, измеряемый иногда веками. К этапу зарождения историки науки всегда проявляют повышенный интерес. Это связано с изучением одной из центральных науковедческих проблем – восприятия и оценки научной средой новых идей, открытий, © Р. А. Фандо, 2015

80

теоретических обобщений. Почерпнутые из истории медицины данные ошеломляют разнообразием представлений о наследственной природе человека, приемов проводимых исследований, достигнутых результатами. Одни из первых попыток оценить наследование ряда признаков у человека были осуществлены в XVIII в., в частности французским ученым П. Мопертюи (1689–1759). Его интересовали вопросы, связанные с определением роли отца и матери в проявлении различных признаков у детей. Он отмечал, что «ребенок рождается то с чертами, сходными с отцом, то с таковыми матери, он рождается с их недостатками и их привычками и кажется заимствовавшим от них даже наклонности и свойства ума [1, c. 128–129]. Мопертюи проявлял интерес к наследованию физических аномалий у человека, в частности шестипалости и альбинизма. Он подробно описал семью берлинского хирурга Я. Руге, в которой в течение четырех поколений наблюдалось наследование шестипалости на руках и ногах. Наблюдательный Мопертюи сделал интересный вывод, что при анализе генеалогии данной семьи легко увидеть, что шестипалость одинаково передается как отцом, так и матерью [там же, с. 136–137]. Шестипалость явилась одним из первых подробно изученных уродств, наследственISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИЗУЧЕНИЯ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ ЧЕЛОВЕКА: ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА И СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

ный характер которого не вызывал особых споров. Так, в 1749 г. Р. А. Реомюром была описана семья жителя острова Мальты, у которого шестипалыми были все его конечности. Такими же были полностью или частично его дети и внуки. При этом Реомюр сделал вывод о передаче данного уродства как по мужской, так и по женской линии. Наследование гемофилии было описано на примере трех неродственных семей Новой Англии. Данные наблюдения провели Отто в 1803 г., Хей – в 1813 г., Бюэльс – в 1815 г. В 1876 г. швейцарский офтальмолог Горнер описал наследование цветовой слепоты. Наследование по типу, которое современные генетики называют аутосомно-рецессивным, описал в 1814 г. Дж. Адамс, отметив появление патологических признаков у детей нормальных родителей, в особенности когда последние состояли в родстве [2]. Применение анализа семейных патологий в XVIII–XIX вв. можно рассматривать как предпосылки для формирования генеалогического метода исследования наследственных болезней. Становление данного метода шло по линии совершенствования способов составления родословных и привлечения статистических приемов обработки полученной информации. Описанием наследственных аномалий у человека занимался академик Петербургской Академии наук К. Ф. Вольф (1734– 1794). Ученый изучал коллекции различных уродств, хранившихся в Кунсткамере. Им был написан трактат на латинском языке «Предметы размышлений в связи с теорией уродов», который не издавался при его жизни. Только к 1973 г. данная работа смогла выйти на русском языке. В своем трактате Вольф писал, что некоторые аномалии строения передаются по наследству, в том числе шестипалость и мужской гермафродитизм. В разряд наследуемых признаков ученый поместил темперамент, который, по его мнению, должен был зависеть от раздражимости мышечных волокон, чувствительности нервной системы, правильного или затруднительного кровообразования. Ученый выдвинул достаточно смелые для своего времени идеи о том, что многие заболевания и предрасположенность к ним передаются от родителей, в том числе такие как водянка, чахотка, лихорадка. «Всем известно, – писал он, – что многие из этих болезней и расположений к ним являISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ются наследственными. Существует общераспространенное мнение, которое может быть подтверждено повседневным опытом, что помимо свойств и качеств твердых и жидких [частей тела] и помимо структур также и добродетели и интеллектуальные качества часто являются наследственными и передаются потомству. Замечалось с достаточной ясностью и неоднократно, что даже своего рода склонность к некоторым весьма определенным порокам, например к воровству, переходит к потомству от отца или от матери; это доказано фактами» [3, с. 10]. Несмотря на то, что скрытый этап генетики человека не смог дать миру тех крупных достижений, которые появились в XX веке, он отличался событиями, в которых причудливым образом переплетались когнитивные и социокультурные составляющие. Представления о наследовании различных признаков можно встретить в трактатах и записках известных врачей и ученых1. Изучение наследования различных болезней началось гораздо раньше в психиатрии, чем в других медицинских областях. В XVIII в. английский психиатр Перфект выдвинул предположение о том, что главной причиной возникновения психозов является наследственное предрасположение. В России одним из первых изучением наследственных психических расстройств занялся психиатр С. С. Корсаков. Он в своем «Курсе психиатрии» (1901) писал: «Мы знаем, что одной из главных причин душевных болезней является наследственность: поэтому на обязанности врачей лежит принимать зависящие от него меры, чтобы предупреждать вредное влияние наследственности [5, с. 529]. Таким образом, уже на пороге ХХ в. выдающиеся клиницисты выдвинули идею о регулировании браков и деторождения у психически больных людей, что впоследствии легло в основу ряда евгенических программ. В первое десятилетие XX в. статистические работы по изучению наследственных форм сменились исследованиями семейных форм заболеваний. Методы суммарной статистики стали критиковаться. Появились исследования, которые показали, что у родственников 1 Истоки представлений о наследственной природе человека в работах выдающихся врачей и естествоиспытателей доменделевского периода рассмотрены автором ранее в журнале «Наука и науковедение» [4].

81

Р. А. Фандо

душевнобольных и у родственников здоровых людей частоты встречаемости различных психических аномалий очень близки. Психиатр Штрохмайер отмечал: «Сущность выводов статистики наследственности сводится к тому, что большой процент из числа исследованных душевнобольных принадлежит к разряду наследственно отягощенных, но что субъект наследственно отягощенный подвержен большей опасности заболеть, чем субъект неотягощенный – этого статистика не в состоянии доказать. Мы твердо сознаем, что существуют какие-то наследственные отклонения в передаче душевных болезней, но является вопросом: что составляет правило и что есть исключение, что должно и что может быть унаследовано, где прекращается наследственность? Мы видим, как в одном поколении сила заболеваемости достигает ужасающей высоты, но в ближайших к нему поколениях без видимой причины заболевания сводятся почти на нет. В семействах, которые в целом ряде поколений не давали психозов, вдруг, как молния, появляется душевная болезнь. От браков психопатических личностей рождается здоровое потомство; душевнобольные имеют здоровое потомство; душевнобольные имеют здоровых предков. Массовая статистика не дает на это ответа, но, быть может, тщательное изучение родословных деревьев отдельных семейств, индивидуальная статистика помогут в этом. Только такое изучение даст возможность установить причинную связь между патологическими свойствами данного субъекта и характерными особенностями его предков» [6, с. 361]. В первые десятилетия прошлого столетия началась эпоха «индивидуального метода» анализа наследственных заболеваний. При индивидуальном изучении отдельных семей самым простым доказательством наследуемости болезни, по-видимому, являлось то обстоятельство, что болезнь встречалась в ряду поколений или по крайней мере у многих членов одного и того же поколения в той же форме. Поэтому вполне естественно, что прежде всего появился ряд работ, в которых было показано сходство наследственных заболеваний у братьев и сестер [7; 8]. Время индивидуального изучения семей для анализа наследуемости заболеваний совпало с эпохой новых подходов и течений в клинической медицине: симптоматологическое описание картин болезней постепенно

82

сменялось стремлением изучать болезнь в ее целостности (причины, проявление, особенности течения). В медицину все активнее проникала мысль о наличии определенных наследственных болезней, проявление которых может незначительно отличаться у различных индивидуумов. До переоткрытия законов Менделя явления наследственности человека изучались путем наблюдения и сравнения, что приводило к созданию умозрительных теорий. Генетика, которая начала победоносно завоевывать научные учреждения США, Европы и России, активно распространила точные методы генетического анализа в медицине. Применение законов Менделя во врачебной практике затруднялось тем, что нельзя было экспериментально проверить ту или иную концепцию. Кроме того, медики указывали на сложность в определении причин болезней. Проявление той или иной аномалии отличалось в каждом отдельном случае. Особенно это касалось психических заболеваний. Большую трудность представляло определение границ между душевным здоровьем и болезнью. Диагностика психического заболевания на основании сведений, полученных от родственников и близких, была далеко не простым делом. Работы по составлению генеалогий семей, отягощенных наследственными недугами, осложнялись тем, что факты наличия заболеваний у своих родственников люди тщательно скрывали. Тем не менее, ряд существенных наблюдений в области гередитарной патологии был сделан именно эти методом. Генеалогический анализ позволял установить характер наследования: доминантный или рецессивный, сцепленный с половыми хромосомами или аутосомами. Однако подобный метод был трудно применим для изучения менделевского механизма наследственности. Наиболее удобными для генетического анализа были редкие аномальные признаки. Часто генетика таких признаков была не столь сложна, как генетика нормальных признаков. Отклонения от нормы порой становились ключом к пониманию природы нормальных физиологических механизмов. Наследственные аномалии часто возникали в результате взаимодействия генов. Проявление какого-либо признака часто определяется взаимоотношением не только аллельных, но и неаллельных генов, усиливающих ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИЗУЧЕНИЯ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ ЧЕЛОВЕКА: ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА И СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

или ослабляющих действие основного гена. Понимание генетиками сложного механизма реализации признаков, выходящего за рамки классического независимого наследования, способствовало поиску новых комплексных методик изучения медицинской генетики. При характеристике сложных наследственных аномалий генетики уже остерегались упрощенных схем при объяснении причин болезни. Особенно это относилось к заболеваниям, происхождение которых могло зависеть от множества факторов. С привлечением генетических подходов к изучению различных заболеваний медицина вступила в новый этап развития. Под влиянием успехов исследований классической генетики традиционные описательные медицинские науки претерпели процесс коренного преобразования, наполнившись при этом новым содержанием. В результате начался процесс взаимопроникновения традиционных и относительно новых дисциплин. Одним из важнейших факторов, приведших к высокой результативности медицинской генетики в России в 1920–1930-х гг., стало формирование научных школ в области изучения наследственных заболеваний (научные школы С. Н. Давиденкова, С. Г. Левита, Т. И. Юдина). Это было связано, на наш взгляд, с особенностями проведения медико-генетических исследований, требующих большого числа обследуемых пациентов для получения репрезентативной выборки и наиболее достоверной интерпретации наблюдаемых явлений. На примере научных школ в отечественной медицинской генетике можно констатировать тот факт, что в ХХ веке научная деятельность в данной дисциплине стала приобретать поистине производственные масштабы – с кооперацией и разделением труда, унификацией производимых процедур, большим объемом проводимых исследований и разнообразием изучаемых генетических маркеров, большим количеством лиц, подвергаемых генетическому анализу, значительным охватом изучаемой территории. Особенно возросла роль научных школ как интеллектуальных и научно-организационных центров, когда стало внедряться планирование научной деятельности и произошла переориентация науки на получение практических результатов. События в отечественной генетике, приведшие в 1948 г. к известной дискуссии «О ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

положении в биологической науке», завершились разгромом генетики и всего ей сопричастного. На дискуссиях о судьбе генетических исследований многим ученым ставились в укор их прежние работы в области изучения наследственной природы человека. Известный ученый в области генетики человека В. Маккьюсик считал, что извращения евгеники нанесли человечеству огромный урон, а евгенические исследования лишь компрометировали генетику человека и даже тормозили развитие генетики как науки [2]. С данным утверждением можно не согласиться, так как в отечественной традиции в евгенических лабораториях проводились в первую очередь исследования в области изучения наследственных признаков и заболеваний, а также их распространения на территории СССР. Евгеника в понимании российских ученых представляла собой научную дисциплину, которая преследовала благие цели и заявляла о своем служении во благо будущего поколения. Генетика после ее официального запрета в CCCР не смогла дать необходимые знания для нужд медицины. Тем не менее, явления и закономерности наследственности, генетические методы исследования и обработки полученных данных, открытые в генетике человека на заре ее развития, активно используются до сегодняшнего времени. Во второй половине XX в., после открытия антибиотиков и благодаря достижениям в области практической медицины и фармацевтики удалось в значительной мере снизить процент инфекционных и алиментарных заболеваний. В результате этих позитивных изменений организаторы здравоохранения направили средства на профилактику болезней эндогенной природы. Основным прикладным итогом работ по генетике человека стало создание генетических технологий для медицины, широко проникших в диагностику, лечение и профилактику наследственных болезней. Это принципиально изменило подходы к расшифровке патогенеза многих болезней и подготовило предпосылки для появления нового направления, названного молекулярной медициной. Этот раздел медицинской генетики изучает генетические механизмы наследственных заболеваний, роль генетических факторов в развитии ненаследственных форм патологии, а также разрабатывает методы их диагностики, профилакти-

83

Р. А. Фандо

ки и лечения. Разнообразные методы молекулярной диагностики заняли прочное место в исследовательском арсенале медицинской генетики: в настоящее время только наследственных дефектов нервной системы, для которых расшифрованы первичные молекулярные дефекты или установлена хромосомная локализация мутантных генов, известно более 300 [9]. Современные методы молекулярно-генетической диагностики – это высокочувствительные технологии ультрамикроанализа, требующие минимальных количеств биологического материала и реактивов для проведения исследования. Используемые в молекулярно-генетической диагностике современные технологии являются патогенетически точными, поскольку они основаны на анализе структуры ДНК или РНК человека, обнаружении унаследованных или приобретенных мутаций генов, выявлении в биологических жидкостях и тканях организма пациента вирусной или бактериальной нуклеиновой кислоты (установление факта наличия в организме возбудителя инфекционного заболевания); дают возможность обнаружить повреждение в структуре конкретного гена или провести детекцию микробного возбудителя пренатальном (до рождения ребенка) или в пресимптоматическом периоде, когда симптомы болезни еще не проявляются, что помогает начать эффективную специфичную терапию с первых дней жизни ребенка. Молекулярно-генетическая диагностика – это сегодня единственный экономически целесообразный путь для эффективной профилактики наследственной патологии в отягощенных семьях. Однако точность и безошибочность пренатальной молекулярной диагностики зависят от своевременности и полноты обследования всех членов семьи, тщательного соблюдения технологии исследования. Цена любой диагностической ошибки – это жизнь или смерть будущего ребенка, счастье или горе в семье. В тоже время сегодня бурно развивается, в том числе в России, молекулярная диагностика, направленная на выявление в популяции лиц с генетической предрасположенностью к развитию различных заболеваний. Это перспективное направление медицинской генетики затрагивает интересы практически каждого человека и позволяет создавать индивидуальные генетические паспорта здоро-

84

вья, что, видимо, станет в ближайшие годы основой не только профилактических медицинских программ, но и фундаментом клинической медицины. Значительного развития в последние годы достигла генная терапия. Среди современных генотерапевтических проектов более 60% приходится на лечение опухолей, 15% – на лечение инфекционных заболеваний (СПИД, гепатиты А, В, С, туберкулез и др.), столько же – на лечение моногенных заболеваний (муковисцидоз, гемофилия и т. п.). В результате использования методов генной терапии расширились возможности кардинальной борьбы с неизлечимыми болезнями [10]. Минувший XX в. ознаменовался поистине триумфальным шествием новой дисциплины – медицинской генетики, которая не только обогатила традиционные медицинские и биологические дисциплины, но и обеспечила становление новых междисциплинарных направлений исследований. В настоящее время медицинская генетика является одной из самых перспективных и хорошо финансируемых научных дисциплин. Ежегодно благодаря медико-генетическим работам люди узнают о том, что причиной все большего числа болезней, которые раньше связывались с неправильным питанием, напряженным ритмом жизни, старением, на самом деле является нарушение в функционировании различных генов. Выявление таких нарушений, составление объективного прогноза, выбор оптимальной схемы лечения и, по возможности, предотвращение заболевания является важнейшей глобальной задачей генетической службы. Характерной чертой нового XXI столетия стало пристальное обращение различных всех слоев общества к биологическим проблемам, которые становятся социокультурными, поскольку они определяют пути развития цивилизованного общества. Страны, активно инвестирующие в научные исследования в таких областях как экологическая безопасность, биомедицина, нанотехнологии, информационные технологии и биотехнологии, обеспечивают себе дальнейшую научно-техническую «подпитку» экономического роста и позволяют своим гражданам жить дольше и вести более здоровый образ жизни. Конкретные примеры лишний раз доказывают нам, что современная биологическая наука оказывает влияние на политическую и ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИЗУЧЕНИЯ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ ЧЕЛОВЕКА: ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА И СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

экономическую ситуацию в отдельных государствах. За последние 100 лет продолжительность жизни людей в значительной степени выросла в результате достижений фармакологии и медицины. Сегодня общество находится

на пороге еще более значимых научных достижений, и поддержка инвестиций в медико-генетические исследования могла бы привести к дальнейшему росту продолжительности и повышению уровня жизни населения.

Гайсинович А. Е. К. Ф. Вольф и учение о развитии организмов в связи с общей эволюцией научного мировоззрения / А. Е. Гайсинович. – М. : Наука, 1961. – 548 с.

2. Маккьюсик В. Генетика человека / В. Маккьюсик. – М. : Мир, 1967. – 200 с.

3. Вольф К. Ф. Предметы размышлений в связи с теорией уродов / К. Ф. Вольф. – Л. : Наука, 1973. – 316 с.

4. Фандо Р. А. Зарождение представлений о наследственной природе человека и их проникновение в медицину: историко-научный анализ / Р. А. Фандо // Наука та наукознавство. – 2007. – № 3. – С. 108–118.

5. Корсаков С. С. Курс психиатрии. 2-е изд. Т. 1 / С. С. Корсаков. – М. : Типография В. Рихер, 1901. – 678 с.

6. Strohmayer W. Ziele und Wege der Erblichkeitsforschung in der Neuro- und Psychopathologie / W. Strohmayer // Allg. Zeitschr. f. Psychiatrie. – 1904. – № 61. – S. 355–369.

7. Юдин Т. И. О сходстве психозов у братьев и сестер / Т. И. Юдин // Современная психиатрия. – 1907. – № 12. – С. 451–459.

8. Юдин Т. И. О форме душевных заболеваний, встречающихся в семье прогрессирующих паралитиков / Т. И. Юдин // Современная психиатрия. – 1911. – № 11. – С. 312–317.

9. Гнатик Е. Н. Генетика человека: былое и грядущее / Е. Н. Гнатик. – М. : Издательство ЛКИ, 2007. – 280 с.

10. Баранов В. С. Генная терапия наследственных болезней. Миодистрофия Дюшена / В. С. Баранов, А. Н.Баранов // Вопросы медицинской химии. – 2000. – Т. 46. – № 3. – С. 279–292.

1.

Получено 08.04.2015 Р. О. Фандо

Теоретичні та соціокультурні передумови вивчення спадкових хвороб людини: історична ретроспектива і сучасний стан Розглянуто процеси зародження і становлення медичної генетики на основі аналізу когнітивних и соціокультурних факторів, що мали вплив на розвиток цієї наукової галузі. Вивчення спадкових захворювань почалося задовго до перевідкриття законів Г. Менделя, які заклали науковий фундамент медичної генетики. Сучасна медична генетика почала формуватися у першій половині ХХ століття, коли було відкрито нові спадкові захворювання та апробовано нові методи і підходи до дослідження спадковості людини. Велика роль в інституціалізації нової дисципліни належала як окремим видатним ученим, так і цілим науковим школам, що займалися питаннями спадкових захворювань людини. Проаналізовано наукові та соціокультурні передумови, що вплинули на вектори розвитку нових напрямів медико-генетичних досліджень. Ключові слова: медична генетика, успадковування, успадкована аномалія, наукові школи, молекулярногенетична діагностика.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

85

УДК 330.35+338.46

Д. В. Жерновий

Сфера послуг як джерело економічного зростання в інноваційно-орієнтованій економіці Досліджено процес розширення сфери послуг (СП) у вітчизняній економіці в контексті світових тенденцій постіндустріалізації. Окреслено основні підходи до моделювання структурних змін в економіці. Визначено ключові фактори і наслідки таких змін. Розглянуто характеристики та критерії виокремлення СП. Проаналізовано особливості інноваційної активності у різних видах виробництва послуг. Доведено невиправданість і необґрунтованість розгляду СП як сектору, для якого характерні гомогенність та асимптотична стагнація. Ключові слова: сфера послуг, структурні зміни, інновації у сфері послуг, інноваційна активність. Постановка проблеми. Протягом останніх десятиліть сфера послуг (СП) перетворилась на істотне джерело інноваційної активності та економічного зростання. В країнах-членах Організації економічного співробітництва та розвитку (ОЕСР) СП охоплює близько 3/4 загальної зайнятості і валового випуску. Через те, що СП є найбільшим сектором економіки, виникає необхідність, з одного боку, в поясненні механізму переходу до постіндустріальної економіки, з іншого – в дослідженні факторів, що обумовлюють структурні зміни. Основні результати дослідження. Протягом ХХ ст. динаміка більшості економік світу характеризувалась низкою емпіричних закономірностей. Узагальнюючи такі закономірності, С. Кузнець визначив структурні зміни1 як одну з шести характеристик сучасного економічного зростання. «Структурні зміни передбачають перехід спочатку від аграрного до неаграрного виробництва, а потім від промисловості до виробництва послуг» [1, c. 248]. Для виділення секторів економіки необхідно ввести деякий критерій гомогенності, за яким здійснювати1

Під структурними змінами ми розумітимемо процес міжсекторального перерозподілу факторів і результатів виробництва за схемою: «аграрний сектор –› промисловість –› сектор послуг».

2 Міжнародна стандартна галузева класифікація усіх видів економічної діяльності (ISIC) – Статистичний відділ ООН, Статистична класифікація видів економічної діяльності Європейського співтовариства (NACE) – Євростат, Класифікація видів економічної діяльності (КВЕД) – Держстат України. КВЕД – 2010 повністю відповідає ISIC (Rev. 4) і NACE (Rev. 2) як за структурою, так і змістом категорій. © Д. В. Жерновий, 2015

86

меться групування видів економічної діяльності. Обґрунтовуючи доцільність розмежування процесів виробництва товарів і виробництва послуг, розглянемо низку характеристик, притаманних СП [2, c. 657; 3, c. 434–435]: • особливість послуг як продукту виробництва: нематеріальність, складність транспортування, складність розмежування процесу і продукту виробництва, а також, як правило, індивідуалізація виробництва; • особливість виробництва і споживання послуг: більш низька (порівняно з промисловістю) капіталомісткість виробництва, обмеженість ефектів масштабу, одночасність виробництва і споживання, а також інтерактивність виробництва. На наш погляд, найкращим критерієм виокремлення СП є нематеріальний характер послуг, а матеріальність продукту виробництва може бути основою секторального поділу економіки: двохсекторна економіка – виробництво товарів і виробництво послуг; або трьохсекторна економіка – аграрне виробництво, промисловість і СП. Власне групування виробництв у сектори здійснюється на основі міжнародних і національних класифікацій видів економічної діяльності2. Так, згідно з КВЕД – 2010 аграрний сектор відповідає видам економічної діяльності секції (А), промисловість і будівництво – секції (B–F), а СП – секції (G–U). У 2001 р. П. Консамут, С. Ребело і Д. Се узагальнили емпіричні закономірності структурних змін, що відбувались в розвинених економіках світу протягом останніх ста років, назвавши їх «фактами Кузнеця» (табл. 1).

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СФЕРА ПОСЛУГ ЯК ДЖЕРЕЛО ЕКОНОМІЧНОГО ЗРОСТАННЯ В ІННОВАЦІЙНО-ОРІЄНТОВАНІЙ ЕКОНОМІЦІ

Таблиця 1 Стилізовані факти С. Кузнеця (емпіричні закономірності структурних змін) Частка в загальній зайнятості Аграрний сектор зменшується залишається Промисловість постійною3 Сектор послуг зростає Джерело: [4, c. 873] Сектор економіки

Частка у валовому випуску Зменшується залишається постійною Зростає

В Україні також відбувається процес міжсекторального переміщення праці. Протягом 1960–2010 рр. частка аграрного сектору в структурі зайнятості зменшилась на 26 в. п. (з 41% до 15%), частка промисловості зменшилась на 10 в. п. (з 32% до 22% ), а частка СП зросла на 36 в. п. (з 27% до 63%) (рис. 2).

Зазначені стилізовані факти добре простежуються на прикладі економіки США4. У 1810 р. частка зайнятих в аграрному секторі США становила близько 80%. Двісті років по тому ця частка становила вже 1,5%. Частка зайнятих в СП у 1810 р. становила близько 10%, а у 2010 р. – близько 80% загальної зайнятості (рис. 1). Рис. 2. Структура зайнятості в Україні за секторами економіки, 1960–2010 рр., % Джерело: розраховано автором за [7, c. 344; 8, c. 271; 9, c. 31; 10, с. 45] і даними Laborsta (Міжнародна організація праці)

Рис. 1. Структура зайнятості в США за секторами економіки, 1810–2010 рр., %

За період з 1990 по 2012 р. у динаміці випуску України намітилась тенденція до поступового зростання частки СП і зменшення частки промисловості (рис. 3). У 2012 р. частки секторів за показником випуску розподілились таким чином: аграрний – 11%, промисловість – 29% і послуги – 60%.

Джерело: розраховано автором за даними [5, с. 119] і даними Laborsta (Міжнародна організація праці)

Аналогічні зміни відбувались також в економіках країн ОЕСР. А. Вельфль пов’язує процес зростання частки СП у загальній зайнятості країн ОЕСР переважно зі зростанням зайнятості в секторах фінансових, ділових і соціальних послуг. З 1980 р. їхня частка у валовій доданій вартості (ВДВ) в середньому зросла на 10 в. п. При цьому частка зайнятих в секторі транспортних і комунікаційних послуг залишалась відносно постійною [6, c. 10].

Рис. 3. Структура ВДВ5 України за секторами економіки, 1990–2012 рр., %

3

Л. Р. Нгай і К. Піссарідес стверджують, що в довгостроковій перспективі функція зміни частки зайнятих в промисловості має горбоподібний вигляд (hump-shaped). Вона зростає на стадії індустріалізації і спадає на стадії постіндустріалізації.

4 Оскільки емпіричні закономірності структурних змін є схожими для розвинених країн, США можна розглядати як економіку-бенчмарк серед країн ОЕСР.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Джерело: розраховано автором за даними National Accounts Estimates of Main Aggregates (департамент статистики ООН) 5

ВДВ – валова додана вартість.

87

Д. В. Жерновий

В абсолютних величинах з 1991 до 1999 р. відбувалось падіння випуску в усіх секторах економіки (рис. 4). При цьому найглибшого падіння зазнала промисловість (за цей період від’ємний приріст становив -74%). Після 1999 р. почалось зростання як промисловості, так і СП. Обсяги виробництва аграрної продукції протягом 1990–2012 рр. залишались практично постійними.

Рис. 4. Структура ВДВ України за секторами економіки, 1990–2012 рр., млрд. дол. США, в постійних цінах 2005 року Джерело: розраховано автором за даними National Accounts Estimates of Main Aggregates (департамент статистики ООН)

При розробленні напрямів та інструментів економічної політики важливим питанням є щільність зв’язку між економічним зростанням і розширенням СП. Для виявлення цього зв’язку розглянемо динаміку відповідних показників для економік США і України (рис. 5).

Так, у США і Україні існує досить щільний зв’язок між економічним зростанням (зміною ВВП на душу населення) і динамікою частки СП у структурі ВДВ і загальної зайнятості. Водночас не можна з упевненістю стверджувати, що структурні зміни впливають на економічне зростання або, навпаки, зростання ВВП на душу населення спричиняє розширення СП. Попри це між зазначеними тенденціями однозначно існує певна кореляція. Далі ми зосередимось на поясненні потенційних факторів структурних змін і розширення СП в економіці. Історично першими спробами розмежування економічної діяльності за матеріальністю продукту виробництва були роботи класиків економічної теорії. Однак у фокусі уваги було протиставлення матеріального виробництва нематеріальному стосовно їхньої продуктивності. Так, А. Сміт писав про продуктивну працю в промисловому виробництві на противагу непродуктивній в СП: «…послуги, як правило, зникають в момент надання й рідко залишають по собі слід або вартість, за яку згодом можна було б отримати еквівалентний обсяг послуг» [11, с. 244]. З позиції А. Сміта, оскільки послуги мали нематеріальну природу, вони не могли створювати вартість, сумірну з результатами промислового виробництва. Аналогічної позиції дотримувалися й інші представники класичної політекономії, наприклад Д. Рікардо і К. Маркс. Одними з перших досліджень структурних змін були роботи К. Кларка і А. Фішера, які зосереджувались здебільшого на критеріях групування видів економічної діяльності. У 1938 р.

(б) Україна (а) США Рис. 5. Частка СП у загальній зайнятості і ВДВ порівняно з ВВП на душу населення в США (1970–2012 рр.) і Україні (1995–2012 рр.) Джерело: розраховано автором за даними National Accounts Estimates of Main Aggregates (департамент статистики ООН) і Laborsta (Міжнародна організація праці)

88

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СФЕРА ПОСЛУГ ЯК ДЖЕРЕЛО ЕКОНОМІЧНОГО ЗРОСТАННЯ В ІННОВАЦІЙНО-ОРІЄНТОВАНІЙ ЕКОНОМІЦІ

співавтор сучасної системи національних рахунків К. Кларк запропонував концепцію третинного виробництва6, яке він визначив як «всі форми економічної активності, що не входять до первинного і вторинного секторів» [12, c. 36]. За цією інтерпретацією до третинного виробництва входять: транспорт, комунікації, комерційні, професійні й фінансові послуги, а також державне управління, спорт і розважальна сфера. За А. Фішером, fundamentum divisionis для виробництва була структура споживчого попиту, яка визначалась ієрархією потреб. Первинне виробництво він пов’язував з видами діяльності, що забезпечують задоволення базових (первинних) потреб. У першу чергу це виробництво сільськогосподарської продукції. Вторинне виробництво – види економічної активності, які, з одного боку, пов’язані з промисловим виробництвом стандартизованої продукції, з іншого – не пов’язані з виробництвом товарів першої необхідності. Всі інші види діяльності – це третинне виробництво (переважно сфера послуг) [12, c. 31]. К. Кларк був також першим, хто висунув гіпотезу про ефект доходу: «…більш високий рівень середнього реального доходу на душу населення завжди асоціюється з більшою часткою зайнятих у третинному секторі» [13, с. 7]. При цьому економічна динаміка обумовлюється, з одного боку, зростанням доходу на душу населення у вторинному і третинному секторах, з іншого – переміщенням праці до цих секторів [13, с. 12]. А. Фішер, як і Ж. Фурастьє, пов’язував це переміщення з науково-технічним прогресом (НТП). К. Кларк припускав, що існує «пік індустріалізації» – деякий момент розвитку економіки, в якому досягається максимальна частка вторинного сектору і після якого починається істотне розширення третинного сектору економіки. Він вважав, що цей момент був досягнутий Великобританією і Францією у 1901 р., Швейцарією у 1910 р., Канадою у 1911 р., Японією і США у 1920 р. та Німеччиною у 1925 р. У 1960 р. Ж. Фурастьє [14], використовуючи методологію соціологічних досліджень, розробив теорію економічного розвитку, важливим елементом якої була трудова теорія вартості (реальні витрати праці обумовлюють динаміку цін). Він припускав, що різні цінові траєкторії у трьох секторах обумовлені різними темпи зростання продуктивності праці і неоднаковою кон6 У подальших дослідженнях вона отримала назву гіпотези трьох секторів економіки або гіпотези Кларка–Фурастьє.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

центрацією ринків. Як наслідок, у довгостроковій перспективі НТП спричинятиме зниження ренти і прибутків в усіх секторах, але з різними темпами. А зміна відносних цін, впливаючи на динаміку ренти й прибутку, обумовлюватиме міжсекторльний перерозподіл факторів виробництва. Відповідно до припущень Ж. Фурастьє щодо міжсекторальних відмінностей у темпах НТП (фактор пропозиції), в процесі економічного зростання відбуватиметься відносне зростання первинного сектору, істотне розширення вторинного і скорочення третинного сектору. З боку попиту він припускає, що зі зростанням реального доходу на душу населення спочатку відбувається насичення попиту на продукт первинного сектору, потім починається насичення попиту на продукт вторинного сектору, а попит на продукт третинного сектору взагалі не насичується. Емпіричні моделі секторального розвитку доводять, що в довгостроковій перспективі зміни в структурі попиту превалюють над факторами з боку пропозиції. За теорією Ж. Фурастьє, фактори пропозиції (НТП), впливаючи на попит на працю і реальний доход на душу населення, є рушійною силою структурних змін, а фактори попиту обумовлюють напрям цих змін. Так, в теорії Ж. Фурастьє взаємодія факторів попиту і факторів пропозиції (тобто насичення попиту і НТП) зумовлює коеволюцію трьох секторів економіки. У 1968 р. В. Фукс, узагальнивши попередні дослідження розширення СП, висунув три гіпотези щодо можливих факторів структурних змін [15, c. 3–5]: 1) відносно більш високі темпи зростання попиту на кінцеві послуги; 2) відносне зростання попиту на проміжні послуги; 3) відносно більш низькі темпи зростання продуктивності виробництва послуг. За результатами емпіричного аналізу остання гіпотеза виявилась домінантною в поясненні структурних змін економіки США за 1929–1965 рр. Однак ні теорія Кларка–Фішера–Фурастьє, ні концепція В. Фукса не передбачають теоретичного обґрунтування міжсекторальної транзитивної динаміки. Пояснення власне механізму переходу від переважно аграрної економіки до промислово розвиненої і далі до постіндустріальної здійснюється вже здебільшого з використанням моделей економічного зростання. У межах теорій економічного зростання структурні зміни моделюються в залежності від походження детермінант, що обумовлюють міжсекторальний перерозподіл факторів

89

Д. В. Жерновий

виробництва: з боку попиту або з боку пропозиції. Ефект доходу або негомотетичність переваг (non-homothetic preferences) – фактори попиту. Негомотетичність переваг – це неоднакова еластичність попиту за доходом. Неоднакова реакція попиту на зміну доходу спричинятиме, так би мовити, міжсекторальне «переміщення» попиту. Якщо припустити, що еластичність попиту на послуги за доходом більше 1, то зі зростанням реального доходу на душу населення споживання послуг на душу зростатиме швидше за пропорційне зростання доходу. Звідси зростатиме частка національного доходу, що витрачається на споживання послуг, а також, ceteris paribus, зростатиме зайнятість у СП. Фактори попиту зазвичай моделюються з використанням так званого «закону Енгеля», згідно з яким зі зростанням доходу домогосподарства частка витрат на продукти харчування та інші товари зменшується, а на послуги – збільшується7. П. Консамут, С. Ребело і Д. Се [4] розробили модель збалансованого зростання (generalized balanced growth path, GBG), включивши до неї негомотетичні переваги, які спричиняють структурні зміни на секторальному рівні. Ця модель одночасно враховує «факти Калдора» (збалансоване зростання на агрегованому рівні) і «факти Кузнеця» (незбалансоване зростання на секторальному рівні). Аналітичне вирішення цієї моделі доводить можливість існування структурних змін (розширення СП) як результату відносно більш високої еластичності попиту на послуги за доходом. Ефект диференціальної продуктивності або міжсекторальні відмінності в темпах зростання СФП – фактори пропозиції. Більш повільне зростання продуктивності праці або СФП в СП, ніж в аграрному і промисловому секторах. Більш повільні ніж середні в економіці темпи зростання продуктивності можуть означати більш високі ніж середні витрати виробництва послуг. Якщо існують міжсекторальні відмінності в темпах зростання продуктивності, то сектори можуть розширювати виробництво з різними темпами при заданому розподілі факторів. Тобто виробничі мож-

ливості секторів зростають різними темпами. Сектори з відносно більш високими темпами зростання продуктивності можуть занижувати ціни відносно секторів з більш низькими темпами зростання продуктивності, із заданим міжсекторальним розподілом факторів і з рівнем прибутку8. Тобто відносні ціни змінюються. Споживачі реагують на зміни відносних цін, тому попит переміщується між секторами. Переміщення попиту спричиняє перерозподіл факторів виробництва, виникають структурні зміни в економіці. Однією з перших моделей структурних змін з боку пропозиції була модель незбалансованого економічного зростання В. Баумоля. Вона фокусувалась на незбалансованості темпів зростання секторів у період перехідної динаміки. Модель описує економіку, що складається з двох секторів: «технологічно прогресивного» сектору, де інновації, накопичення капіталу і значні ефекти масштабу обумовлюють кумулятивне зростання продуктивності за людино-годину, і сектору зі спорадичним зростанням продуктивності [16, c. 415–416]. Перший асоціюється з промисловістю, а другий – з виробництвом послуг. Головним критерієм диференціації секторів є інтенсивність використання праці (трудомісткість виробництва). Для «прогресивного» сектору характерним є зменшення трудомісткості виробництва, для “непрогресивного” вона залишається постійною. Так, якщо продуктивність за людино-годину кумулятивно зростає тільки у «прогресивному» секторі, а реальні зарплати пропорційно зростають в обох секторах, то відносні витрати у «непрогресивному» секторі також зростатимуть кумулятивно і без обмежень. Тому будь-який прогрес у «технологічно прогресивному» секторі спричинятиме зростання реальних витрат в «технологічно незмінному» секторі економіки [17, c. 419–420]9. При цьому можуть існувати два протилежні ефекти: 1) виробничі можливості «прогресивних» секторів зростають порівняно зі «стагнуючими»; це означає, що для виробництва певного обсягу продукту «прогресивні» сектори потребують менше факторів; 2) попит у «прогресивних» секторах зростає завдяки зниженню

7 Цю закономірність виявив німецький економіст-статистик ХІХ ст. Е. Енгель за результатами обстеження бюджетів робітничих сімей (1857). Графік, який ілюструє залежність між споживанням товарів або послуг і доходом споживача при незмінних цінах і перевагах, отримав назву «кривої Енгеля».

8 Оскільки ми розглядаємо довгостроковий період з досконало конкурентними ринками і повною мобільністю факторів, прибуток дорівнює нулю.

9 Така закономірність отримала назву «хвороби витрат» або «ефекту Баумоля».

90

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СФЕРА ПОСЛУГ ЯК ДЖЕРЕЛО ЕКОНОМІЧНОГО ЗРОСТАННЯ В ІННОВАЦІЙНО-ОРІЄНТОВАНІЙ ЕКОНОМІЦІ

відносних цін; це означає, що «прогресивні» сектори потребують більше факторів. Оскільки ефекти мають протилежні напрями впливу, то від відносної сили обох ефектів залежить напрям перерозподілу факторів виробництва (від чи до «прогресивних» секторів). Оскільки ефект 2) залежить від еластичності попиту за ціною, тоді якщо еластичність буде відносно високою (низькою), ефект 2) буде відносно сильнішим (слабшим) і фактори перерозподілятимуться до (від) «прогресивних» секторів. Описана вище логіка свідчить про можливість існування такої цінової еластичності попиту, за якої обидва ефекти матимуть однакову силу, а тому міжсекторальний перерозподіл факторів виробництва взагалі не відбуватиметься. Л. Р. Нгай і К. Піссарідес показали, що така ситуація можлива, коли цінова еластичність попиту дорівнює 1. Крім того, їхня модель пояснює переміщення праці від секторів з високими темпами НТП до секторів з низьким темпами НТП, а також узгоджує одночасне зростання відносних цін і частки зайнятих в «непрогресивному» секторі [18, c. 429–443]. При цьому в моделі Нгай–Піссарідес припускається міжсекторальна рівність фактороінтенсивності виробництв. Проте в дійсності більшість виробництв послуг будуть відносно менш капіталомісткими, ніж виробництва товарів. На прикладі динамічної моделі загальної рівноваги Д. Асемоглу можна показати, що фактори пропозиції (різні співвідношення факторів разом із поглибленням капіталу) обумовлюють незбалансоване зростання на секторальному рівні, а НТП спричинятиме розширення СП. Загальна логіка моделі Д. Асемоглу [19, c. 703–706] є такою: припустимо, що існує поглиблення капіталу і міжсекторальні відмінності в пропорціях факторів (наприклад, сектор виробництва товарів є більш капіталомістким, ніж сектор виробництва послуг, і, відповідно, виробництво послуг є більш трудомістким). Якщо капітал і праця в динаміці розподілятимуться між секторами в постійних пропорціях, більш капіталомісткий сектор (сектор виробництва товарів) зростатиме швидше за сектор виробництва послуг. В рівновазі більш швидке зростання сектору виробництва товарів змінить рівноважні ціни, а зменшення відносних цін у секторі виробництва товарів спричинить частковий перерозподіл капіталу й праці до сектору виробництва послуг. Тому рівноважне зростання ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

буде незбалансованим і відбуватиметься розширення СП. Існують й інші фактори структурних змін, які узагальнено можна назвати залишковими (екзогенними) ефектами. Поглиблення спеціалізації і автоматизація сприяють стандартизації послуг, а також обумовлюють перехід від власноручного виробництва послуг для власного споживання (in-house services) до виробництва ринкових послуг (market services). Прикладом таких послуг для фірм є юридичні, аудиторські та послуги з оброблення даних, а для сектору домогосподарств – ресторани, ведення домашнього господарства, послуги з прибирання тощо. При цьому обсяги виробництва послуг не обов’язково збільшуються, вони лише розглядатимуться як окремий вид економічної діяльності. Також можливо, що поглиблення спеціалізації і автоматизація покращують якість виробництва послуг та знижують витрати на їх виробництво, в результаті чого може збільшуватись як попит на них, так і їх пропозиція. Основні висновки моделей структурних змін можна узагальнити рівнянням зростання відносної частки зайнятих у виробництві послуг [20, c. 3; 14, c. 6]: is = (α – 1)rg + (1 + β)(rg – rs) + ∆, де is – темп зростання частки виробництва послуг в загальній зайнятості [= is /ls], ls – частка виробництва послуг у структурі загальної зайнятості; rs – темпи зростання продуктивності праці виробництва послуг [= q• s /qs], qs – продуктивність праці виробництва послуг; rg – темпи зростання продуктивності праці виробництва товарів [= q• g /qg], qg – продуктивність праці виробництва товарів; α (α > 0) – еластичність попиту на послуги за доходом; β (β < 0) – еластичність попиту на послуги за ціною; ∆ – темпи зміни попиту на послуги (екзогенні фактори). (α – 1)rg – ефект доходу. Зростання доходу спричиняє зростання зростання частки зайнятих виробництвом послуг у структурі зайнятості лише за умови, якщо послуги – предмет розкоші, тобто α > 1. Зарплати зростають зі зростанням продуктивності праці у виробництві товарів, тобто зарплата одного працівника зростає зі швидкістю rg . Таке зростання доходу спричиняє зростання попиту на послуги зі швидкістю rg α, хоча випуск товарів зростатиме зі швидкістю rg. Таким чином, частка виробництва послуг зроста-

91

Д. В. Жерновий

тиме лише у випадку, якщо зростання послуг буде пропорційно швидше, ніж загальні темпи зростання в економіці, тобто якщо rg α > rg або (α – 1)rg > 0. Частка виробництва послуг зменшуватиметься, якщо (α – 1)rg < 0.

(1 + β)(rg – rs) – ефект диференціальної продуктивності. Якщо темпи зростання продуктивності праці у виробництві товарів перевищують темпи зростання продуктивності праці у виробництві послуг (rg > rs), то виробництво послуг постійно дорожчатиме відносно інших виробництв. Це спричинятиме збільшення частки зайнятих у СП. Однак зростання відносних цін на послуги спричинятиме зменшення обсягів попиту на них на величину β. Таке зменшення обсягів попиту на послуги зменшуватиме частку СП у загальній зайнятості. Чистий ефект дорівнюватиме (1 + β)(rg – rs), де β < 0. ∆ – екзогенні фактори. Це всі інші фактори зміни відносного попиту на послуги при фіксованих доходах і відносних цінах на послуги. До таких факторів можуть належати: технологічні і нетехнологічні інновації, міжнародна торгівля, урбанізація, збільшення частки зайнятих жінок, а також інші культурні та інституціональні фактори. І. Кравіс, А. Хестон і Р. Саммерс протестували цю модель на міжнародних даних United Nations International Comparison Project (34 країни) і визначили технологічні зміни основним фактором розширення СП. Такий висновок ґрунтується на відсутності будьяких доказів більш високої еластичності попиту за доходом для кінцевих послуг, ніж для кінцевих товарів. Також вони виявили тенденцію до більш швидких темпів зростання цін на послуги, ніж на товари, пов’язуючи це з ефектом диференціальної продуктивності [22, с. 210–211]. Важливий внесок в емпіричні дослідження і розуміння структурних змін зробив А. Меддісон. Його дослідження показало, що водночас зі стійкою динамікою зменшення частки зайнятих в аграрному секторі економіки (з 34% у 1913 р. до 5,5% у 1984 р.) відбувалось зростання зайнятих у СП (з 33% у 1913 р. до 62% у 1984 р.). Така тенденція була характерна для всіх розвинених країн (Нідерланди, США, Великобританія, Японія). Він виділяє два базові джерела структурних змін. Перше джерело – еластичність попиту за доходом, яка спричиняє відносне зменшення частки сільськогосподарської продукції в структурі

92

споживання й одночасне зростання частки промислових товарів і послуг. Друге джерело – диференціальна продуктивність між секторами. А. Меддісон припускає, що міжсекторальна гетерогенність продуктивності виникає частково як наслідок унікальності персональних послуг, а частково через труднощі вимірювання продуктивності в СП. Якби темпи зростання продуктивності були однаковими для всіх секторів економіки, то міжсекторальне переміщення не відбувалось би. Також він виявив, що структурні зміни сильніше впливали на економічне зростання протягом 1950–1973 рр. і слабше – протягом 1973–1984 рр. Протягом досліджуваного періоду (1913–1984 рр.) найбільших структурних змін зазнала економіка Японії, де була найбільша з-поміж досліджуваних країн частка аграрного сектору. Водночас найменші зміни відбулись у структурі зайнятості Нідерландів і Великобританії, які мали на початку періоду більш «зрілі» економічні структури [23, c. 666–669]. Останні дослідження структурних змін підтвердили існування вищезгаданих ефектів і їхній відносний вплив на розширення СП, а також виявили деякі нові закономірності [24, с. 2]: • сектори побутових, фінансових і ділових послуг за класичною моделлю характеризуються повільним зростанням продуктивності, зростанням відносних цін, а також зростанням частки у ВВП і зайнятості; • частка сектору неринкових послуг (non-market services) у ВВП і зайнятості має тенденцію до зростання; • на противагу висновку Н. Калдора, частка фактора праці у доданій вартості США протягом 1980–2005 рр. зменшувалась в усіх секторах і регіонах (за винятком фінансового сектору і сектору бізнес-послуг); • в СП зростає рівень використання ІКТ-капіталу і кваліфікованої праці. Д. Джоргенсон і М. Тіммер [24] протестували «стилізовані факти» Калдора– Кузнеця–Меддісона на даних про економічне зростання США, Японії і ЄС з 1980 р. (база даних EU KLEMS). За результатами тестування моделі автори дійшли висновку, що акцент на класичній трихотомії «аграрний сектор – промисловість – СП» вже втрачає актуальність. У СП вже створюється 3/4 доданої вартості і відпрацьовується 3/4 сукупного робочого часу. У США і Японії ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

СФЕРА ПОСЛУГ ЯК ДЖЕРЕЛО ЕКОНОМІЧНОГО ЗРОСТАННЯ В ІННОВАЦІЙНО-ОРІЄНТОВАНІЙ ЕКОНОМІЦІ

(але не в ЄС) продуктивність у секторі виробництва ринкових послуг зростає більш високими темпами, ніж продуктивність у секторі виробництва товарів. Д. Джоргенсон і М. Тіммер також виявили значну неоднорідність під секторів СП. Торгівля і транспортні послуги характеризуються високими темпами зростання продуктивності і зниженням відносних цін, а їхня частка у ВВП залишається відносно постійною. Очевидно, що цей сектор став суттєвим двигуном зростання агрегованої продуктивності в усіх регіонах. Однак у секторах ділових, персональних і фінансових послуг вони зафіксували існування «ефекту Баумоля». В цих секторах спостерігаються відносно низькі темпи зростання продуктивності, високі темпи зростання собівартості, частки в загальній зайнятості і ВВП. Частка сектору неринкових послуг (державне управління, освіта, охорона здоров’я та операції з нерухомістю) також зростає в структурі зайнятості й випуску, а от про зміни продуктивності складно робити однозначні висновки, оскільки існують труднощі з вимірюванням їхніх результатів. Всупереч стилізованому факту Калдора частка фактора праці у доданій вартості зменшується. Таке зменшення зафіксовано в усіх досліджуваних секторах і регіонах крім секторів фінансових і ділових послуг в США.

Також зафіксовано, що частка кваліфікованої робочої сили та ІКТ у доданій вартості суттєво зросла в усіх секторах економіки. В усіх регіонах виробництво товарів є відносно менш чутливим до кваліфікації праці (less skill-intensive) і рівня ІКТ (ICT-intensive). З іншого боку, інтенсивність використання цих факторів є відносно вищою в секторах торгівлі і транспортних послуг, а також в секторах фінансових і ділових послуг. Ці закономірності є відносно постійними і вказують на відповідні стійкі відмінності в структурі виробництва різних секторів економіки. Висновки. Проведене дослідження свідчить про невиправданість і необґрунтованість розгляду СП як сектору, для якого характерні гомогенність та асимптотична стагнація. Необхідно звернути увагу на низку питань, пов’язаних, наприклад, з поліпшенням методології вимірювання результатів виробництва послуг і особливо неринкових послуг. Вже досить багато відомо про джерела технологічних змін в промисловості та замало про інновації у сфері послуг [23, c. 27]. Враховуючи багаторічну тенденцію до збільшення виробництва і зайнятості в СП, необхідно проводити дослідження специфіки інноваційної активності виробників послуг, впливу інновацій у сфері послуг на продуктивність підприємств, а також можливих шляхів стимулювання інноваційної діяльності в СП.

1. Kuznets S. Modern Economic Growth: Findings and Reflections / S. Kuznets // American Economic Review

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

6.

7.

5.

4.

– 1973 – Vol. 63 (3). – P. 247–258.

Miles I. Services in the New Industrial Economy / I. Miles // Futures. – 1993. – Vol. 25 (6). – P. 653–672.

Miles I. Innovation in Services / I. Miles // The Oxford Handbook of Innovation / Ed. by J. Fagerberg, D. Mowery, R. Nelson. – N. Y. : Oxford UP, 2005. – Chapter 16. – P. 433–458.

Kongsamut P. Beyond Balanced Growth / P. Kongsamut, S. Rebelo, D. Xie // Review of Economic Studies. – 2001. – Vol. 68 (4). – P. 869–882.

Lebergott S. Labor Force and Employment, 1800–1960 / S. Lebergott // Output, Employment, and Productivity in the United States after 1800 / Ed. by D. Brady. – N. Y. : NBER, 1966. – P. 117–204. .. ..

Wolfl A. The Service Economy in OECD Countries / A. Wolfl. – Paris : OECD, 2005. – 82 p. Статистичний щорічник України за 2012 рік / За ред. О. Г. Осауленка ; Державна служба статистики України. – К., 2013. – 551 с. Народне господарство Української РСР у 1977 році : статистичний щорічник / За ред. Б. А. Сівко, Є. О. Пенто. – К. : Техніка, 1978. – 456 с. Українська РСР у цифрах у 1990 році : короткий статистичний довідник / За ред. В. В. Самченко. – К. : Техніка, 1991. – 224 с. Статистичний щорічник України за 1994 рік / За ред. В. В. Самченко ; Міністерство статистики України. – К. : Техніка, 1995. – 519 с. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит. – М. : Из-во социальноэкономической лир-ры, 1962. –677 с.

Fisher A. Production, Primary, Secondary and Tertiary / A. Fisher // Economic Record. – 1939. – Vol. 15 (1). –P. 24–38.

Clark C. The Conditions of Economic Progress / C. Clark. –London : Macmillan, 1940. – 504 p.

Fourastie J. Le Grand espoir du XXe Siecle. Progres technique, Progres Economique, Progres Social / J. Fourastie. –Paris : PU de France, 1949. – 224 p.

2.

3.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

93

Д. В. Жерновий

15. Fuchs V. The Service Economy / V. Fuchs. – N. Y. : NBER, 1968. – 308 p.

16. Baumol W. Macroeconomics of Unbalanced Growth: The Anatomy of Urban Crisis / W. Baumol // American Economic Review. – 1967. – Vol. 57 (3). – P. 415–426.

17. Baumol W. Macroeconomics of Unbalanced Growth: The Anatomy of Urban Crisis / W. Baumol // American Economic Review. – 1967. –Vol. 57 (3). – P. 415–426.

18. Ngai L. R. Structural Change in a Multisector Model of Growth / L. R. Ngai, C. A. Pissarides // American Economic Review. – 2007. – Vol. 97 (1). – P. 429–443.

19. Acemoglu D. Introduction to Modern Economic Growth / D. Acemoglu. – Princeton and Oxford : Princeton UP, 2009. – 1008 p.

20. Managing the Service Economy: Prospects and Problems / Ed. by R. Inman. – N. Y. : Cambridge UP, 1985. – 356 p.

21. Lukiyanova A. Transition to Postindustrial Society? A Study of the Service Sector Employment in Russia / A. Lukiyanova. – Moscow : EERC, 2003. –53 p.

22. Kravis I. The Share of Services in Economic Growth / I. Kravis, A. Heston, R. Summers // Global Econometrics: Essays in Honor of Lawrence R. Klein / Ed. by F. Adams, B. Hickman. – Cambridge : MIT Press, 1983. – Chapter 10. –P. 188–218.

23. Maddison A. Growth and Slowdown in Advanced Capitalist Economies: Techniques of Quantitative Assessment / A. Maddison // Journal of Economic Literature. – 1987. –Vol. 25 (2). –P. 649–698.

24. Jorgenson D. Structural Change in Advanced Nations: A New Set of Stylised Facts / D. Jorgenson, M. Timmer // Scandinavian Journal of Economics. – 2011. – Vol. 113 (1). – P. 1–29. Одержано 06.04.2015 Д. В. Жерновой

Сфера услуг как источник экономического роста в инновационно-ориентированной экономике Исследован процесс расширения сферы услуг (СУ) в отечественной экономике в контексте мировых тенденций постиндустриализации. Очерчены основные подходы к моделированию структурных изменений в экономике. Определены ключевые факторы и последствия таких изменений. Рассмотрены характеристики и критерии выделения СУ. Проанализированы особенности инновационной активности в разных видах производства услуг. Доказана неоправданность и необоснованность рассмотрения СУ как сектора, для которого характерны гомогенность и асимптотическая стагнация. Ключевые слова: сфера услуг, структурные изменения, инновации в сфере услуг, инновационная активность.

94

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

УДК 339.543.624:332.1

К. Ю. Редько

Про можливості спеціальних економічних зон для відновлення економіки України Досліджено використання механізму спеціальних економічних зон (СЕЗ) для відновлення постраждалих від війни регіонів (Донецька, Луганська області) та анексованого Криму. Викладено результати анкетування представників адміністрацій областей України, де було створено СЕЗ. Продемонстровано, що помилкові рішення уряду про скасування пільгового режиму оподаткування в СЕЗ призводять до катастрофічних наслідків та підривають можливість запровадження в Україні потужного механізму прискореного розвитку економіки, який успішно застосовується у світі. Зроблено висновок, що використовувати практику СЕЗ в Україні слід з послідовністю та з урахуванням невдалого досвіду попередніх років. Ключові слова: спеціальні економічні зони, механізм, регіон, інвестиції, пільги. Постановка проблеми. Зараз в Україні все частіше обговорюється питання про механізми відновлення постраждалих регіонів і виведення економіки з кризи, у тому числі через використання для цього спеціальних економічних зон (СЕЗ). При цьому лунають твердження, що цей механізм не виправдав себе в умовах України. В цьому зв’язку принципово важливо зрозуміти, чому саме він себе не виправдав. Мета дослідження – продемонструвати, що завдяки використанню механізму СЕЗ можливо відродити постраждалі регіони України та економіку України в цілому. Виклад основного матеріалу. Впродовж 15 років в Україні застосовувався такий інструмент стимулювання інвестицій на визначених локальних територіях як СЕЗ [1]. Протягом 1995–2000 рр. було створено 12 СЕЗ на локальних територіях у 8 регіонах України. Як свідчить світова практика, відчутний ефект у масштабах країни настає через 10 років після початку їх застосування. В Україні ефективність СЕЗ стала очевидною вже в перше десятиріччя їх функціонування. Проте в наступному періоді відбулося стрімке падіння всіх їхніх соціальноекономічних показників. Основною причиною такої динаміки стало помилкове рішення влади про скасування пільгового оподаткування СЕЗ, яке обґрунтовувалось твердженням, що такий захід дасть можливість істотно збільшити надходження до бюджету. Проте, аналізуючи динаміку податкових надходжень до державного бюджету України © К. Ю. Редько, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

за період до та після скасування пільг, можна побачити, що надходження до зведеного бюджету з податку на прибуток підприємств після 2005 року не тільки не підвищились, а, навпаки, зменшились, потім після деякого зростання у 2006–2008 роках (що важко пов’язати зі скасуванням пільг) знову почали падати і врешті стабілізувались на рівні, нижчому ніж до скасування пільг [2]. Скасування державної підтримки призвело до катастрофічного зниження ефективності і в технологічних парках практично за всіма показниками (рис. 1, рис. 2). На думку багатьох фахівців, СЕЗ і території пріоритетного розвитку (ТПР) в Україні виконували радше функцію допоміжного інструменту регіональної політики, аніж роль «локомотива» місцевої економіки. Вони стверджують, що українська влада через СЕЗ і ТПР «заощадила» на розвитку виробничої й соціальної інфраструктур, на витратах, пов’язаних із пропагуванням СЕЗ, розробленням інвестиційних пропозицій, їх презентацією, супроводом інвестиційних проектів тощо. Такий підхід істотно відрізнявся від «класичних» випадків (Китай, Польща, Туреччина та інші країни) і не сприяв зростанню інвестиційної привабливості українських СЕЗ. У результаті Україна отримала інвесторів «середньої руки», повільне розгортання інвестиційних процесів, поширення тіньових і нелегальних схем діяльності. Враховуючи, що дискусії з цього питання тривають, ми вирішили з’ясувати думку з

95

К. Ю. Редько

400

367,23

350

350,32 311

294,24

300 250 200 150 100

74,12 83,21

99

95,1

95 71

50 0 2001

2002

2003

2004

2005

2006

2007

2008

2009

2010

0

0

0

2011

2012

2013

Рис. 1. Експорт інноваційної продукції технологічними парками України, 2001–2013 рр. Джерело: складено автором на основі [3]

цього питання уряду Автономної Республіки Крим (АРК) та обласних державних адміністрацій областей, в яких було створено СЕЗ. Ми направили анкети (табл. 1) відповідним обласним державним адміністраціям та уряду АРК. За даними анкетування можна зробити такі висновки: - Одностайною є думка всіх без винятку опитаних стосовно того, що прийняте у 2005 ро-

900

ці рішення про скасування пільг для СЕЗ було неправильним.

- Рішення про кардинальну зміну державної політики щодо СЕЗ приймалося не тільки без жодного економічного обґрунтування, а й без жодних консультацій з адміністраціями тих регіонів, де такі зони розташовувались, і фактично всупереч їхній позиції в цьому питанні. Це підтверджує волюнтаристський стиль ке-

828

800 700

610

623

600 500 400

399 314

300 166

200

201

222

188

100

25

5

5

0

2010

2011

2012

2013

0 2001

2002

2003

2004

2005

2006

2007

2008

2009

Рис. 2. Створені у технопарках нові робочі місця, 2001–2013 рр. Джерело: складено автором на основі [3]

96

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ПРО МОЖЛИВОСТІ СПЕЦІАЛЬНИХ ЕКОНОМІЧНИХ ЗОН ДЛЯ ВІДНОВЛЕННЯ ЕКОНОМІКИ УКРАЇНИ

Таблиця 1 Анкета для опитування обласних державних адміністрацій та Автономної Республіки Крим 1. Чи правильним, на Вашу думку, було прийняте у 2005 році рішення про скасування пільг для СЕЗ?

2. Чи вплинуло це рішення на інвестиційну привабливість Вашого регіону?

Так Ні Так Ні

3. Чи виправдовували СЕЗ, створені у Вашому регіоні, Ваші сподівання?

До скасування пільг

Так Ні

Після скасування пільг

Так Ні

4. Чи є у обласної адміністрації можливості стимулювати розвиток СЕЗ?

5. Які механізми впливу на діяльність СЕЗ з боку обласної адміністрації доцільно було б передбачити на законодавчому рівні?

6. Чи вважаєте Ви доцільним відновлення пільгового оподаткування суб’єктів СЕЗ?

7. Який напрямок розвитку СЕЗ Ви вважаєте найбільш перспективним для свого регіону?

Так Ні

У варіанті, який був до 2005 року

Так Ні

У новому варіанті Як форма підтримки депресивної території

Так Ні Так Ні

Як стимулювання розвитку орієнтованого на Так Ні експорт високотехнологічного виробництва Нестабільність та непрозорість законодавчого регулювання СЕЗ

Так Ні

8. Що, на Вашу думку, обумовило недостатню Відсутність чітких вимог до спеціалізації СЕЗ Так Ні Неякісне планування СЕЗ, а саме: Так Ні ефективність СЕЗ в Україні?

– невдалий вибір місця для СЕЗ

Так Ні

– нераціонально визначений розмір СЕЗ

Так Ні

Джерело: [2]

рівництва, характерний для тодішнього уряду, і є ще одним аргументом на користь істотного розширення прав місцевих представницьких органів та структур виконавчої влади. Не викликає сумнівів, що саме вони повинні відігравати значну роль у формуванні таких зон, предметно займатися організацією підтримки їх розвитку та надавати практичну допомогу в оптимізації управління ними. Ще задовго до трагічних подій, що відбуваються сьогодні в Україні, Центром досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України було розроблено «Концептуальні положення створення на території Автономної Республіки Крим спеціальної (вільної) економічної зони інтенсивного інноваційного розвитку» [4]. У проекті Положень було показано, що Крим має у своєму розпорядженні всі необхідні чинники для різкого підвищення рівня соціально-економічного розвитку, поліпшення умов життя кримчан, підвищення іміджу України на міжнародній арені. Було сформульовано принципи реформування інISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ституційної системи АРК, обґрунтовано передумови для створення СЕЗ на її території, складено перелік пріоритетних для впровадження у виробництво перспективних видів продукції і технологій, оцінено інвестиційні ризики і можливу результативність кримської СЕЗ порівняно з іншими СЕЗ України. Для створення на території АРК СЕЗ інтенсивного інноваційного розвитку були всі об’єктивні умови. Але перемогли, на жаль, суб’єктивні чинники. Якби в Криму було реалізовано цю ідею або принаймні розпочалися практичні кроки щодо перетворення економіки Криму на інноваційній основі, то є підстави сподіватись, що результати вигаданого «референдуму» були б іншими, якби не намагалась впливати на кримчан держава «агресор». Анексія Криму продемонструвала крайню уразливість національної безпеки України. Чи зможуть кримчани знову ідентифікувати себе українськими громадянами, залежить зараз не стільки від інформаційної пропаганди, скільки від умов життя для людей в Україні. Якщо вони стануть краще, ніж

97

К. Ю. Редько

в Росії, тоді це вплине на вибір людей значно більше, ніж будь-яка пропаганда [5]. Чи можливо використати СЕЗ для покращення ситуації в Україні? Відповідь, звичайно, так. Світовий досвід підтверджує, що це ефектний механізм стимулювання прискореного економічного розвитку. Особливо актуальним застосування цього механізму може стати для відновлення економіки регіонів, які постраждали від війни на Сході України. Висновки. Світовий досвід підтверджує, що СЕЗ є досить ефективним механізмом відновлення економіки регіонів, який мож1.

2.

3.

4.

5.

на і потрібно використовувати в Україні. Але використовувати з урахуванням сумного досвіду попередніх років і бути послідовними в його реалізації. Основні уроки, які треба врахувати при відновленні СЕЗ в Україні: бути послідовними і не приймати поспішних, економічно не прорахованих рішень; чітко визначати провідні напрямки розвитку кожної СЕЗ, налагодити чіткий контроль за ходом їх реалізації; залучати до СЕЗ достатню кількість передових інвесторів; спростити систему прийняття рішень з питань СЕЗ, позбавити її зайвої бюрократизації .

Закон України «Про загальні засади створення і функціонування спеціальних (вільних) економічних зон» від 13.10.1992 року № 2673-XII // Відомості Верховної Ради. –1992. – 50. – с. 676. Попович О. С. До питання про ефективність податкових пільг у спеціальних економічних зонах / О. С. Попович, К. Ю. Редько // Наука та наукознавство. – 2013. – № 1 (179). – С. 31–37. Уханова І. О. Розвиток технопаркових структур в системі забезпечення державної інноваційної політики в Україні : дис. канд. економ . наук: 08.00.03 економіка та управління національним господарством / І. О. Уханова. – Одеса, 2014. – 202 с. Концептуальні положення створення на території Автономної Республіки Крим спеціальної (вільної) економічної зони інтенсивного інноваційного розвитку // Державний комітет України з питань науки, інновацій та інформатизації, Німецьке бюро технічного співробітництва. – Євпаторія, 2010. – 40 с. Маліцький Б. А. Наука, технології, інновації та національна безпека: теоретичні та прикладні аспекти / Б. А. Маліцький. – Київ : КЖД «Софія», 2014. – 56 с. Одержано 29.03.2015 К. Ю. Редько

О возможностях специальных экономических зон для восстановления экономики Украины Исследовано использование механизма специальных экономических зон (СЭЗ) для восстановления пострадавших от войны регионов (Донецкая, Луганская области) и аннексированного Крыма. Изложены результаты анкетирования представителей администраций областей Украины, где были созданы СЭЗ. Продемонстрировано, что ошибочные решения правительства об отмене льготного режима налогообложения в СЭЗ приводят к катастрофическим последствиям и подрывают возможность внедрения в Украине мощного механизма ускоренного развития экономики, который успешно применяется в мире. Сделан вывод, что использовать практику СЭЗ в Украине следует последовательно и с учетом неудачного опыта предыдущих лет. Ключевые слова: специальные экономические зоны, механизм, регион, инвестиции, льготы.

98

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ЗАРУБІЖНА НАУКА. МІЖНАРОДНЕ НАУКОВО-ТЕХНІЧНЕ СПІВРОБІТНИЦТВО УДК 001.89: 061: (4)

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

Национальные академии наук европейских стран: науковедческий анализ Сравнительный науковедческий анализ национальных академий наук 48 европейских стран выполнен на основании сведений, содержащихся на их веб-сайтах в 2014–2015 гг. Анализ охватывает историю создания, современный статус, структуру, задачи, тематические приоритеты национальных академий наук, членство в них, присуждение премий их членам, участие женщин в работе национальных академий наук, привлечение молодежи в национальные академии наук, место национальных академий наук в научных и образовательных системах европейских стран, объединения неуниверситетских научно-исследовательских учреждений в некоторых европейских странах, организационные особенности и различия национальных академий наук в странах Западной и Восточной Европы. На основании многочисленных данных и фактов, использованных для анализа, показано, что в национальных академиях наук сконцентрирован значительный научно-технологический потенциал, а успешность деятельности национальных академий наук во всех группах европейских стран, несмотря на ряд различий, определяется их активной позицией как организатора и координатора научных исследований. Ключевые слова: национальная академия наук, академическая наука, ученый, научное общество, европейские страны, научно-исследовательское учреждение. Постановка проблемы. Исследование современного состояния академической науки в Украине имеет важное значение для разработки стратегии ее будущей деятельности. Одним из аспектов такого исследования является сравнительный анализ задач и структуры академических научных систем Украины и других европейских стран. В академической науке выделяют три составляющих: 1) научные общества, в состав которых входят выдающиеся ученые и специалисты, избранные (назначенные, кооптированные) на основании их достижений; 2) университеты, в которых работают члены сообществ ученых в качестве профессорско-преподавательского состава; 3) специализированные научно-исследовательские учреждения (подразделения, лаборатории), которые не связаны с обучением и функционируют в университетах, самостоятельных объединениях или в составе государственных учреждений, в том числе в академиях наук [1–3]. В странах Западной и Восточной Европы сложились различные соотношения между указанными составляющими академической науки, и этот вопрос изучен недостаточно. До настоящего времени выполнены исследования академий наук европейских стран [2; 3], в кото© О. А. Грачев, В. И. Хоревин, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

рых подробно представлена информация об их истории и современном состоянии, организации, выдающихся членах и достижениях. В данном исследовании основное внимание уделено науковедческим аспектам анализа современного состояния национальных академий наук европейских стран, в том числе месту и роли собственно академий наук, то есть сообщества выдающихся ученых и академических научноисследовательских учреждений (НИУ), в функционировании научной системы в европейских странах. Рассмотрение этих вопросов важно для определения пути развития и реорганизации академической науки в Украине, находящейся в кризисных условиях. Цель исследования – науковедческий анализ современного состояния академической науки во всех европейских странах, определение ее места в национальных научных системах этих стран. Задача исследования – проведение сравнительного анализа научного потенциала национальных академий наук европейских стран, включая такие их составляющие как научные общества выдающихся ученых и НИУ. Источники информации. Сведения о перечне национальных академий наук европейских стран взяты из интернет-платформы InterAcademyPanel (IAP), созданной в 1993 г. в

99

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

г. Триест при поддержке правительства Италии и под эгидой Академии наук развивающихся стран, которая позже превратилась во Всемирную академию наук (The World Academy of Sciences, TWAS). В 1991 г. управление средствами и персоналом TWAS перешло в ведение ЮНЕСКО на основе соглашения между TWAS и ЮНЕСКО. Юридически TWAS функционирует в рамках программ ЮНЕСКО. Согласно уставу IAP функционирует в качестве независимого международного форума, объединяющего национальные академии наук всех стран, для стимулирования сотрудничества между ними, обсуждения научных аспектов глобальных проблем, подготовки и распространения общих положений по вопросам взаимной поддержки академий наук. Право на членство в IAP имеют национальные, региональные и международные академии наук на основании исключительно научных заслуг и независимо от идеологических, этнических, религиозных или гендерных особенностей. Предполагается, что страны должны быть представлены в IAP одной национальной академией наук, но в исключительных случаях это представительство может быть расширено. IAP объединяет 106 академий наук из разных стран мира, в том числе 93 национальных академий наук из 91 страны [4]. Объектом выполненного в данной работе анализа были национальные академии наук 48 европейских стран, включая 19 стран Западной Европы и 29 стран Восточной Европы. Вместе с информацией об указанных академиях, которая имеется на портале IAP, были использованы сведения, содержащиеся на сайтах самих академий наук. В работе также проанализированы объединения неуниверситетских НИУ в Испании, Италии, Франции, ФРГ. В IAP также представлены национальные академии наук 15 новых независимых государств, входивших в состав СССР, в том числе Национальная академия наук Украины. Еще одним источником информации о национальных академиях наук были сведения об организациях, объединяющих академии наук европейских стран: Международной ассоциации академий наук (МААН), созданной в 1993 г. и объединяющей 12 НАН [5], и Федерации европейских академий наук (ALLEA), основанной в 1994 г. и объединяющей 54 академии наук из 42 стран [6]. Доступ к Интернет-ресурсам указанных организаций был осуществлен в 2015 г. Общие характеристики национальных академий наук европейских стран. Науковедческий

100

анализ национальных академий наук проведен для 48 национальных академий наук европейских стран. В 29 странах существует только одна академия наук, которая как правило имеет статус национальной, в некоторых странах наряду с национальной функционируют 1–2 академии наук (7 стран), а в 12 странах – 4–9 академий. К странам, где есть только одна академия наук, относятся 6 западноевропейских и 23 восточноевропейских страны. Четыре восточноевропейские (Польша, Румыния, Венгрия, Хорватия) и три западноевропейские страны (Дания, Нидерланды, Норвегия) имеют 2–3 академии. В 2 восточноевропейских странах (Россия, Украина) и 10 западноевропейских странах (Бельгия, Великобритания, Германия, Испания, Италия, Португалия, Финляндия, Франция, Швейцария, Швеция) функционируют 4–9 академий [3]. Важно отметить, что эти данные несколько условны. Так, в Италии кроме двух академий, имеющих общенациональный статус (Национальная итальянская академия наук и Национальная академия деи Линчеи), существуют и другие учреждения, в том числе Академия наук Турина (Academy of Sciences of Turin) и Венецианский институт наук, литературы и искусств (Venetian Institute of Sciences, Letters and the Arts), которые считаются членами Федерации европейских научных академий, однако в этой работе они не рассматриваются. Таким образом, национальные академии наук в большинстве европейских стран являются единственной высшей научной институцией стране, но в части европейских стран национальная академия наук осуществляет деятельность одновременно с несколькими профессиональными академиями или академиями, имеющими подобное направление. Национальная академия наук (НАН) Украины, объединяя представителей естественных и гуманитарных наук, функционирует одновременно с пятью отраслевыми национальными академиями наук. Лондонское королевское общество сотрудничает с Британской академией – признанным в мире экспертом в области общественных и гуманитарных наук, Академией медицинских наук, Королевской инженерной академией и Королевским обществом Эдинбурга. Наличие национальной и нескольких профессиональных академий имеет место также в Дании, Венгрии, Нидерландах, Норвегии, Португалии, России, Румынии, Финляндии, Хорватии, Швеции, Швейцарии. Французская акаISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

демия наук, которая считается национальной академией наук Франции, вместе с четырьмя другими институциями (Французская академия; Французская академия надписей и изящной словесности; Французская академия изящных искусств; Французская академия моральных и политических наук) объединена в Институт Франции (Institut de France), основанный в 1832 г. Подобным образом организо~a), ван Институт Испании (El Instituto de Espan основанный в 1938 г., в состав которого вместе с Национальной академией наук (Королевская академия точных, физических и естественных наук Испании) входят семь других королевских академий Испании (испанского языка; истории; моральных и политических наук; медицины; изобразительных искусств Сан-Фернандо; академия юриспруденции и законодательства; национальная академия фармацевтики). Две схожие по профилю академии функционируют в Италии (Национальная академия деи Линчеи и Национальная итальянская академия наук) и Польше (Польская академия наук и Польская академия наук и искусств). Восемь академий естественных и гуманитарных наук из административных образований (земель) Германии, в которых общее количество действительных членов и членов-корреспондентов составляло около 1900 человек, объединены в Союз немецких академий наук (Union der deutschen Akademien der Wissenschaften e. V.). Наряду с этим Союзом в Германии функционирует Академия наук Леопольдина, которая насчитывает приблизительно 1500 членов и была признана национальной академией наук в 2008 г. Швейцарская академия наук и искусств, созданная в 2006 г., является ассоциацией четырех академий: Швейцарской академии естественных наук; Швейцарской академии медицинских наук и Швейцарской академии гуманитарных и социальных наук. В Бельгии, где два крупнейших национальных сообщества используют различные языки – французский и фламандский, возникли две примерно одинаковые королевские академии наук, словесности и искусств; две академии языка и литературы; две медицинские академии, которые активно работают в настоящее время. На основании соглашения между франкоязычной Бельгийской королевской академии наук, словесности и искусств и Бельгийской (фламандской) королевской академии наук, словесности и искусств в 2001 г. была образована Королевская ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

академия наук и искусств Бельгии, которая представляет страну в международных научных организациях и координирует деятельность двух равноправных национальных академий. Приведенные данные свидетельствуют о значительных национальных особенностях, касающихся роли национальных академий наук в организации академической науки в европейских странах. Статус национальных академий наук стран Европы. Этот вопрос традиционно связан с разделением национальных академий наук на государственные и негосударственные. История развития этого вопроса подробно показана в работах [2; 3]. Однако анализ всех 48 академий наук в 2014–2015 гг. показал, что хотя многие из них являются независимыми, негосударственными, для своей деятельности они получают поддержку государства, в том числе значительные бюджетные средства. Даже Лондонское королевское общество, известное как общественная организация, в 2013 г. 67% всех средств (47,1 млн. фунтов) получало от правительства. Следует указать, что Лондонское королевское общество получает государственные средства (parliamentary grant) для проведения исследований еще с 1849 г. [7]. Национальные академии наук большинства стран Восточной Европы имеют статус государственных. Однако сообщества выдающихся ученых в национальных академиях Словакии и Чехии определены как научные сообщества этих академий в соответствии с законами об общественных ассоциациях [8]. Подобный статус имеют Академии наук Грузии, Казахстана1, Латвии и Литвы, Эстонии [9], однако основным источником их финансовых поступлений являются бюджетные средства. Деятельность национальных академий наук во всех странах определена как таковая, имеющая государственную важность, и все они выполняют совещательную функцию при правительстве и обществе по вопросам науки и образования, входящим в их компетенцию. Под патронатом главы государства находится большинство анализируемых академий, в том числе Лондонское королевское общество, Национальная академия деи Линчеи и Национальная итальянская академия наук, 1

Академии наук Грузии, Казахстана и других стран Закавказья и Средней Азии, входивших в состав СССР, рассматриваются в данной статье в связи с установившейся практикой включения этих стран в европейские структуры.

101

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

Французская академия наук, Шведская королевская академия наук. Члены королевской семьи по специальным квотам входят в состав Лондонского королевского общества. С участием главы государства происходят вручения наград в Норвежской академии наук и литературы и Шведской королевской академии наук. Президенты Академии наук Молдовы и Словацкой академии наук входят в состав правительства своих стран по должности. Национальная академия наук Беларуси подчиняется непосредственно Президенту страны. Национальная академия наук (НАН) Украины является высшей государственной научной организацией Украины, которая основана на государственной собственности и пользуется правами самоуправления. Статус НАН Украины как государственной организации основывается на всесторонней поддержке уставной деятельности со стороны государства, бессрочной и безвозмездной передаче ей в пользование (без права изменения формы собственности) государственного имущества. НАН Украины организует и осуществляет фундаментальные и прикладные исследования по важнейшим проблемам естественных, технических и социогуманитарных наук, а также координирует осуществление фундаментальных исследований в научных учреждениях и организациях Украины независимо от форм собственности [10]. Подобные положения есть в уставе Российской академии наук как государственной академии наук, которая осуществляет научное руководство научными исследованиями в Российской Федерации [11]. В Лондонском королевском обществе (с 2001 г.) и Французской академии наук (с 2005 г.) действует программа сотрудничества между парламентариями, государственными служащими и учеными-исследователями. Она призвана помочь парламентариям и государственным служащим наладить связи с учеными-исследователями, а ученым-исследователям – вникнуть в процесс принятия политических решений для лучшего использования возможностей отстаивания научных интересов. Структура национальных академий наук европейских стран. Все рассмотренные национальные академии наук имеют в своем составе сообщество выдающихся ученых и специалистов, значительно опередивших в своих профессиональных областях всех других ученых страны и многих зарубежных исследова-

102

телей. Во всех национальных академиях наук имеются категории действительных и иностранных членов. В странах Восточной Европы, а также в Австрии, Испании, Италии, Португалии, Франции есть также категория членов-корреспондентов. В академиях тех стран, где имеет место значительная миграция ученых за границу, установлены особые категории членства: почетные ученые (избранные в Румынскую академию и проживающие за рубежом); члены-нерезиденты – для лиц, избранных в Академию, но ныне находящихся за рубежом (Сербская академия наук и искусств); внешние члены (в Венгерской академии наук избираются из числа венгерских ученых, работающих за рубежом). Национальные академии наук насчитывают в своем составе разное количество членов: в западноевропейских странах – от 200 (Афинская академия) до 1500 человек (Национальная академия наук Леопольдина (Германия), Лондонское королевское общество), в восточноевропейских странах – от 60 (Академия наук и искусств Косово, Академия наук Албании) до 2328 членов (Российская академия наук). Многочисленность членов национальных академий наук, в том числе в небольших европейских странах (Литовская академия наук – 393 члена, Норвежская академия наук и литературы – 864 члена, Хорватская академия наук и искусств – 364 члена), можно считать свидетельством того, что они представляют разнообразные направления исследований, важные для страны. Национальные академии наук разделены на научные классы или отделения в соответствии с их профессиональными направлениями. Исключением является Лондонское королевское общество, в котором пока отсутствует разделение на классы, хотя введены должности секретарей физических (Physical Sciences Secretary) и биологических наук (Biological Sciences Secretary) и работают 9 секционных или научных комиссий Общества по всем направлениям естественных наук. Академии стран Западной Европы в основном состоят из двух классов (естественных и гуманитарных наук), а в странах Восточной Европы академии разделены по направлениям естественных, социальных и гуманитарных наук. Научные работники НАН Украины, учреждения, в которых они работают, и члены НАН Украины объединены по соответствующим отраслям и направлениям наук в 14 отдеISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

лениях. Коллегиальными органами, которые координируют работу отделений и отдельных учреждений для решения важнейших общеакадемических научных и научно-технических проблем междисциплинарного характера, являются 3 секции НАН Украины (физико-технических и математических наук; химических и биологических наук; общественных и гуманитарных наук). Подобным образом организована Российская академия наук, которая имеет в своем составе 13 отраслевых отделений, 3 региональных отделения, а также 15 региональных научных центров.

Одним из организационных различий национальных академий наук стран Западной и Восточной Европы является наличие в их составе НИУ, которые не принимают участие в обучении студентов (табл. 1 и табл. 2). Национальные академии наук большинства восточноевропейских стран имеют такие НИУ, за исключением Грузии, Казахстана, Латвии, Литвы и Эстонии, где НИУ переданы в другие сектора науки, а сами академии находятся в состоянии трансформации в сообщества выдающихся ученых подобно академиям наук стран Западной Европы. Таблица 1

Национальные академии наук стран Восточной Европы Название академии Национальная академия наук Азербайджана Академия наук Албании Национальная академия наук Армении Национальная академия наук Беларуси Болгарская академия наук Академия наук и искусств Боснии и Герцеговины Венгерская академия наук Национальная академия наук Грузии Национальная академия наук Казахстана Национальная академия наук Кыргызстана Академия наук и искусств Косово Латвийская академия наук Литовская академия наук Македонская академия наук и искусств Академия наук Молдовы Польская академия наук Российская академия наук Румынская академия Сербская академия наук и искусств Словацкая академия наук Словенская академия наук и искусств

Год основания

Количество Общее научных количество учреждений работающих

Общее количество ученых

1945

42

297

1972

1

не известно

не известно

65

1943

50

4000

не известно

288

1928

58

18000

5870

228

1869

52

6310

3000

244

1966

6

не известно

не известно

98

1825

54

4500

2500

759

1946

нет

не известно

не известно

93

1946

нет

не известно

не известно

294

1954

25

не известно

не известно

119

1978 1946 1941

1 нет нет

не известно не известно не известно

не известно не известно не известно

53 218 393

1967

8

не известно

не известно

97

1946 1952 1724 (1991) 1953

18 79

не известно 9400

162 547

550

не известно

66

не известно

не известно 3900 55000 (2013 г.)

2500

1882

8

не известно

не известно

261

1952

48

не известно

1873

105

1938

22

не известно

не известно

176

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

не известно

Общее количество членов 297

2328 289

103

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

Продолжение табл. 1 Академия наук Таджикистана 1951 14 4000 Академия наук Туркмении 1951 10 не известно Академия наук Узбекистана 1943 32 5200 Национальная академия наук 1918 168 40200 Украины Хорватская академия наук и 1866 39 не известно искусств Чешская академия наук 1952 54 8000 4 Черногорская академия наук и 1976 не известно искусств Эстонская академия наук 1938 2 не известно Источник: составлено авторами по данным веб-сайтов академий

не известно не известно 2070

97 не известно 73

19200

673

не известно

364

4000

146

не известно

76

не известно

98

Таблица 2 Национальные академии наук стран Западной Европы Название Академии Австрийская академия наук

Год Количество Общее Общее Общее основанаучных количество количество количество ния учреждений работающих ученых членов 1847

29

не известно

2001

нет

не известно не известно

до 700

1936

нет

не известно не известно

80

1660

нет

не известно не известно

1550

1652

нет

не известно не известно

1519

1926

23

не известно не известно

210

1742

нет

не известно не известно

494

1785 1918

нет нет

не известно не известно не известно не известно

530 230

1847

нет

не известно не известно

230

1603

1

не известно не известно

550

1779

нет

не известно не известно

230

1808

16

Норвежская академия наук и литературы

1857

Академия наук Турции Финская академия наук и литературы Французская академия наук Шведская королевская академия наук

Королевская академия наук и искусств Бельгии Папская академия наук (Ватикан) Лондонское королевское общество (Великобритания) Национальная академия наук Леопольдина (Германия) Академия Афин (Греция) Датская королевская академия наук и литературы Ирландская королевская академия Академия наук Исландии Королевская академия точных, физических и естественных наук Испании Национальная академия деи Линчеи (Италия) Академия наук Лиссабона (Португалия) Нидерландская королевская академия науки и искусств

1300

750

не известно

548

нет

не известно не известно

864

1993 1908 1666

нет нет нет

не известно не известно не известно не известно не известно не известно

197 903 486

1739

4

не известно не известно

625

Свыше Швейцарская академия наук и 2006 нет 60000 искусств Источник: составлено авторами по данным веб-сайтов академий

104

1200

не известно

не известно

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Количество НИУ в академиях стран Западной Европы меньше, чем в академиях восточноевропейских стран, и такие НИУ функционируют в академиях наук Австрии и Афин, имеющих статус национальных, Нидерландов и Швеции. Вместе с тем, в Германии, Испании, Италии и Франции существуют организации, которые объединяют только неуниверситетские НИУ (табл. 3.). На основании данных табл. 1–3 европейские страны по организации академической науки можно разделить на три группы. Первая группа – страны, где академическая наука представлена университетами и академиями наук как сообществами выдающихся ученых и специалистов. Это 10 стран Западной Европы, а также Грузия, Казахстан, Латвия, Литва и Эстония. Научные работники в этих странах выполняют исследования в специализированных институтах или лабораториях университетов. Вторая группа – Германия, Испания, Италия и Франция. В этих странах выдающиеся ученые и специалисты объединены в сообщества (академии) и работают в университетах, частных или государственных учреждениях и независи-

мых объединениях неуниверситетских НИУ. Третья группа – страны Восточной Европы, Австрия, Греция, Нидерланды и Швеция, где академическая наука представлена университетами и академиями наук, объединяющими сообщества выдающихся ученых и академические НИУ. Важным вопросом в жизни национальных академий наук является выявление выдающихся ученых и создание соответствующих условий для их профессиональной деятельности. Один из путей его решения – привлечение к работе в академии женщин и талантливой научной молодежи. Первой женщиной, ставшей во главе академии наук, была К. Р. Дашкова, которая была назначена директором Петербургской императорской академии в 1783 г., а в НАН Украины женщина (М. В. Павлова) впервые стала действительным членом в 1924 г., а членомкорреспондентом – в 1925 г. (Е. П. Косач). Принцесса Тереза Шарлотта Марианна Августа Баварская (Therese Charlotte Marianne Auguste von Bayern) была в 1892 г. избрана в состав Баварской академии естественных и гуманитарных наук. В других странах Запад-

Таблица 3 Объединения неуниверситетских НИУ во Франции, Германии, Испании и Италии Общее Год количеНазвание основа- Количество ство ния работающих 10 НИИ Национальный центр и 200 32900 научных исследований 1939 лаборатоФранции рий Общество М. Планка 1948 89 21640 (Германия) (1911) Общество Гельмгольца (Германия)

1958

18

33148

КоличеОбщее Бюджет, ство статей Дата сбора количемлн. в ISI/Scopus данных ство евро журналах ученых

11204

3423

43000

31.12.2014

5516

1600

15000

01.01.2015

не известно

1600

13550

01.01.2015

1530

не известно

01.01.2014

2000

не известно

01.01.2014

647

не известно

01.01.2012

707

11460

01.01.2014

Общество Лейбница 1992 89 17500 8000 (Германия) Общество не Фраунгофера 1949 80 23000 извест(Германия) но Национальный совет 1923 117 8000 5000 по науке Италии (1944) Высший совет по исследованиям 1939 123 11460 4100 Испании Источник: составлено авторами по данным веб-сайтов академий ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

105

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

ной Европы женщины начали избираться в состав академий наук после Второй мировой войны. Так, в 1945 г. в Лондонское королевское общество были избраны К. Лонсдейл (К. Lonsdale), специалистка в области кристаллографии, а также микробиолог М. Стефенсон (М. Stephenson); во Французскую академию наук в 1962 г. в качестве члена-корреспондента была избрана М. Перей (Marguerite Catherine Perey) за открытие химического элемента № 87 (Франций). Важно отметить, что М. Перей была ученицей М. Кюри, дважды Нобелевского лауреата, которую так и не избрали в состав Французской академии наук. Доля женщин – членов академии составляла в восточноевропейских странах в среднем 5%, а в западноевропейских странах примерно 10% с тенденцией к увеличению их числа среди новоизбранных в последние годы членов академии почти вдвое по сравнению с предыдущими годами. В НАН Украины в 2012 г. доля женщин в общем количестве действительных членов и членов-корреспондентов составляла 4,5%, а в 2015 г. – 6,4%. Одним из подходов к созданию равных возможностей для членства женщин в академии является предоставление им финансовой поддержки, как это, например, сделано в Датской королевской академии наук и литературы в рамках национальной программы L’Ore al-UNESCO для женщин в науке; сумма поддержки по линии этой программы составила 110 тыс. датских крон. Типичной формой современной работы с научной молодежью является создание так называемых молодых академий, которые становятся структурными составляющими национальных академий наук европейских стран. Так, в Австрии в 2008 г. была основана молодая академия (Young Academy of the Austrian Academy of Sciences), члены которой в количестве до 70 человек входят в состав Австрийской академии наук. В Бельгийской (фламандской) королевской академии наук, словесности и искусств в 2013 г. основана молодая академия. Подобные органы для работы с научной молодежью созданы в других академиях: в Датской королевской академии наук и литературы молодая академия по всем научным направлениям создана в 2011 г., в Финской академии наук и литературы клуб для молодых ученых создан в 2009 г. Академии увеличивают количество наград, в том числе их призовой фонд, для молодых уче-

106

ных и студентов вузов и поддерживают молодых исследователей (Литовская академия наук) в собрании лауреатов Нобелевской премии, которые организуются фондом Линдау (Lindau Nobel Prize Winners Meeting) и др. Организационная структура всех академий примерно одинакова: Общее собрание всех членов является их высшим органом, на котором избираются их руководящие органы (президиум в странах Восточной Европы, совет – в западноевропейских странах) для осуществления контроля выполнения решений Общего собрания и организации текущей работы. Полномочия руководящих органов составляют от одного до пяти лет с возможностью переизбрания в большинстве случаев еще на один срок. Задачи национальных академий наук европейских стран. Понимание того, что прогресс нации невозможен без развития науки и образования, существовало в Европе еще в XVII веке, о чем свидетельствуют данные из истории академий большинства европейских стран. Предшественники некоторых европейских академий наук возникли на территории существовавших тогда империй, когда нации еще не имели своей государственности (Венгерская академия наук в 1825 г., Норвежская академия наук и литературы в 1857 г., Финская академия наук и литературы в 1908 г.), или на территории соседних государств (Болгарская академия наук в 1866 г.). Основной задачей таких новообразованных организаций было развитие национального языка и культуры, научных исследований. В настоящее время главными задачами академий наук многих европейских стран (за исключением мощных институций, таких как Российская академия наук, Лондонское королевское общество, Французская академия наук) являются изучение языка, культурного наследия и природных ресурсов своей страны, участие в планировании национальной научно-технологической политики, обеспечение сотрудничества с университетами и другими НИУ, организация национальных и международных научных мероприятий. Основными задачами НАН Украины являются: организация, проведение и координация научных исследований по фундаментальным и прикладным проблемам естественных, технических и социогуманитарных наук; усиление влияния результатов исследований на инновационное развитие экономиISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

ки, образования и культуры в Украине; участие в формировании государственной политики в сфере научной и научно-технической деятельности; объединение ученых НАН Украины, высших учебных заведений и других научных организаций в научных советах, комитетах, комиссиях и других органах НАН Украины; привлечение одаренной молодежи, содействие интеграции отечественного интеллектуального потенциала в мировое научное пространство. В состав национальных академий наук входят выдающиеся ученые и специалисты с мировым именем, научные результаты которых имеют глобальное значение и признание. Наличие таких ученых дает возможность проведения международных сопоставлений на основании того, что научные знания и достижения имеют универсальный характер и общенаучное значение, отмечаются международно признанными наградами. Для выявления концентрации ученых в европейских странах, внесших выдающийся вклад в мировую науку, проанализированы сведения о распределении двух наград (Нобелевские премии и премии Кавли, которые имеют призовой фонд в 1 млн. дол. США) среди членов академий европейских стран. В работе этот анализ ограничен Нобелевскими премиями в области физики, химии, медицины, которых удостоены действительные члены этих академий, что может в определенной степени отражать признание достижений указанных научных институций в магистральных направлениях, имеющих глобальное значение. Нобелевские премии в области литературы и мира не учитывались, поскольку они присуждаются писателям и политикам, не связанным непосредственно с научными исследованиями, а Нобелевские премии в области экономики – из-за их специфичности и абсолютного доминирования ученых США в этой области. Наибольшее число Нобелевских премий приходится на Лондонское королевское общество (80 лауреатов), Французскую академию наук (23), Берлин-Брандебургскую академию естественных и гуманитарных наук (20), Швейцарскую академию наук и искусств (17), Шведскую королевскую академию наук (15), Баварскую академию естественных и гуманитарных наук (14), Российскую академию наук (13), Нидерландскую королевскую академию наук (12), Гейдельбергскую академию естественных и ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

гуманитарных наук (11). Академии естественных и гуманитарных наук в других немецких землях, входящие в Союз немецких академий наук, а также национальные академии наук Австрии, Бельгии, Дании, Италии имеют в своем составе от 5 до 10 действительных членов, получивших Нобелевские премии за работы, выполненные в этих странах. В таких странах, как Ирландия, Испания, Норвегия, Португалия, Венгрия, Финляндия, Чехия, Словакия указанных премий были удостоены единичные члены национальных академий наук [12]. Премии Кавли основаны американским миллионером норвежского происхождения Ф. Кавли (Fred Kavli) для поощрения достижений в трех научных областях (астрофизика, нанотехнологии и нейронауки) с призовым фондом 1 млн. дол. США в каждой области. Начиная с 2008 г. этими премиями ежегодно награждаются трое ученых из каждой области с вручением золотой медали и диплома. Из 9 европейских лауреатов премии Кавли – по два члена Лондонского королевского общества, Российской академии наук, Норвежской академии наук и литературы, по одному члену Французской академии наук, Национальной академии наук Леопольдина (Германия) и Шведской королевской академии наук [13]. Приведенные данные свидетельствуют, что научный потенциал Европы, который позволяет иметь выдающиеся достижения, связан с национальными академиями наук и сконцентрирован в немногих странах Западной Европы и в Российской Федерации. Место национальных академий наук в научных и образовательных системах европейских стран. В начале XIX века получила широкое распространение идея В. Гумбольдта, добившегося успехов в реформировании системы образования в Пруссии, что академическая наука –это сбалансированное сочетание собственно академий, то есть научных обществ выдающихся ученых и специалистов, а также университетов, специализированных лабораторий и НИУ, не связанных с постоянным преподаванием. В. Гумбольдт подчеркивал, что успешность академической науки зависит как от наличия этих трех составляющих, так и от их взаимной автономности [14]. Реализацию этих установок В. Гумбольдта об академической науке в разной форме видим во всех странах Европы.

107

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

Различные формы организации национальных академий наук стран Европы в современную эпоху, по нашему мнению, связаны с особенностями проявлений трех составляющих академической науки. Если в XVI–XVII веках академии были средоточием научной активности, то в XVIII–XIX веках ведущими научными учреждениями стали университеты, которые быстро развивались в соответствии с требованиями времени. В связи с усложнением экспериментов, постоянной потребностью внедрения новых методов возникала необходимость в специализированных лабораториях или НИУ, не связанных с осуществлением рутинных процессов. Примером таких специализированных НИУ был Королевский институт в Лондоне, открытый в 1799 г., в котором работали Г. Кавендиш, М. Фарадей, Г. Дэви, а затем и другие ученые, 15 из которых в ХХ веке получили Нобелевские премии [15]. Подобные НИУ (Имперский физико-технический институт – Physikalisch-Technische Reichsanstalt, 1887 г.) стали возникать позже в Германии, на базе которых в 1911 г. было создано Общество кайзера Вильгельма II по поддержке науки [16], восстановленное после второй мировой войны как Общество М. Планка для содействия развитию науки. Объединения НИУ, не связанных с обучением, возникли в Италии, Испании и Франции в межвоенный период. В XVIII веке были распространены представления о единстве материального и духовного мира и универсальности человеческих знаний [2]. Однако развитие академий в странах Европы происходило по-разному на протяжении XVIII–XX веков. В странах Центральной и Северной Европы, а также на Британских островах возникли академии наук, которые объединили выдающихся ученых и специалистов в области естественных наук, литературы и искусств. Примерами таких организаций были Лондонское королевское общество, которое до 1902 г. объединяло ученых в области естественных и гуманитарных наук; Датская королевская академия наук и литературы; академии естественных и гуманитарных наук 8 немецких государств, Нидерландская королевская академия наук и искусств, Норвежская академия наук и литературы, а также академии наук Болгарии, Польши, Румынии, Словакии, Венгрии, Чехии. Национальные академии наук семи

108

стран, возникших на территории бывшей Югославии, были академиями наук и искусств. В то же время в Бельгии, Испании, России, Украине, Финляндии, Франции, Швейцарии, Швеции параллельно с национальными академиями наук были основаны академии разных профессиональных направлений. Необходимо отметить, что академии Испании и Франции в организационном плане представляют собой объединения НИУ этих стран. В Германии, где успешно функционируют восемь академией естественных и гуманитарных наук, восстановлен статус Академии Леопольдина как национальной академии наук. Российская академия наук, НАН Украины и других стран, входивших в состав СССР, осуществляют научное руководство научными исследованиями в своих странах. Как было отмечено выше, практически все национальные академии наук или их аналоги (Лондонское королевское общество) являются высшими научными учреждениями своих стран. Приведенные данные свидетельствуют, что национальные академии наук являются стержнем научных и образовательных систем в странах Европы. Объединения неуниверситетских НИУ во Франции, Германии, Испании, Италии. Важной составляющей академической науки западноевропейских стран являются объединения НИУ, которые не связаны организационно ни с процессом обучения, ни с академиями наук как научным обществом выдающихся ученых (табл. 3). Национальный центр научных исследований Франции, Высший совет по исследованиям Испании и Национальный совет по науке Италии являются государственными организациями, которые специализируются в области прикладных и фундаментальных исследований и координируют исследовательскую деятельность на национальном уровне. Наиболее значительной из всех указанных организаций является Национальный центр научных исследований Франции (Centre National de la Recherche Scientifique, CNRS), годовой бюджет которого составлял четверть всех государственных расходов Франции на гражданские исследования. 75,8% совокупных средств CNRS поступали от государства, остальные формировались за счет собственных средств, полученных от выполнения исследовательских контрактов и авторских отчислений от патентов, лицензий и предоставISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

ления услуг [17]. CNRS занимает видное место не только в Европе, но и в мире, успешно конкурируя по многим направлениям исследований с Российской академией наук, Академией наук КНР и ведущими университетами США и Японии [18]. В структуре CNRS наряду с НИУ есть собственные лаборатории и лаборатории, созданные совместно с университетами, другими НИУ или промышленностью и получающие от них определенные средства. Успешность работы CNRS и широкий спектр выполняемых им исследований (жизнь и ее социальные последствия, информация, коммуникация и знания; окружающая среда, энергетика и устойчивое развитие; нанонауки, нанотехнологии, новые материалы; астрочастицы: от частиц к Вселенной) убедительно свидетельствуют о жизнеспособности объединения специализированных неуниверситетских НИУ [17]. В Обществе М. Планка для содействия развитию науки (Die Max-Planck-Gesellschaft .. zur Forderung der Wissenschaften) проводятся в основном фундаментальные исследования в области естественных наук, наук о жизни, социальных и гуманитарных наук. Структура Общества М. Планка и отдельных его институтов меняется в зависимости от потребностей времени: возрастает удельный вес инновационных отраслей и таких, которые требуют особых условий финансирования или длительных исследований. Новые НИУ и лаборатории постоянно создаются в Обществе М. Планка для выполнения прогнозных или поисковых исследований, тогда как другие, работающие по тематике, которая хорошо развита в университетах, закрываются. Достижениями Общества М. Планка является ежегодная публикация приблизительно 15 тыс. статей в международно признанных научных журналах, многие из которых имеют одни из самых в высоких мире показателей цитирования. Кроме того, начиная с 1948 г.

18 его ученых получили Нобелевские премии в области естественных наук [19]. Общество Фраунгофера (Die Fraunhofer..

Gesellschaft zur Fo rderungderangewandten Forschung) является крупнейшей европейской организацией прикладного направления с акцентом на ключевые технологии, связанные с будущим. 70% средств Общество Фраунгофера получает от промышленности и от выполнения финансируемых государством исследовательских проектов, остальные – за ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

счет правительственных поступлений (средства от федерального правительства и правительства земель в соотношении 9:1). НИУ Общества Фраунгофера разделены на 7 групп: информационные и коммуникационные технологии; науки о жизни; материалы и компоненты; свет и поверхность, безопасность и оборона, производство, микроэлектроника. Они расположены на территории всей Германии, в 5 странах Европы и Америки (США, Канада, Бразилия), а представительства Общества Фраунгофера работают в 8 странах Азии и Африки [20]. Общество Гельмгольца (Die HelmholtzGemeinschaft) направлено на решение глобальных проблем в области энергетики, экологии, здравоохранения, материаловедения, транспорта путем выполнения программноориентированные проектов. В 2013 г. Обществом Гельмгольца был получен доход в сумме 1,26 млрд. евро от научной деятельности, зарегистрировано 400 патентов и заключено 1300 лицензионных соглашений. В течение 2013 г. примерно 8500 иностранных ученых и 3800 молодых исследователей, которые готовили диссертации, работали в научных центрах Общества Гельмгольца [21]. Общество Лейбница (Die Wissenschaftsgemeinschaft Gottfried Wilhelm Leibniz e. V) создано после объединения Германии в рамках трансформации научной системы в восточной части страны, в том числе Академии наук ГДР. В 2013 г. в Обществе Лейбница было 86 НИУ, расположенных по всей Германии и распределенных на 5 секций: гуманитарных наук и исследований в области образования (17 НИУ), экономических и социальных наук (18), наук о жизни (23); математики, естественных и технических наук (22); наук об окружающей среде (9). 50% средств Общества Лейбница предоставлены федеральным правительством, а остальные – правительствами земель, где расположены его НИУ [22]. Немецкое научное общество (Die Deutsche Forschungsgemeinschaft, DFG,) играет особую роль в организации исследований в Германии. Оно было создано в 1951 г. и имеет в своем составе экспертов, которых выбирает научное сообщество Германии, для распределения финансов преимущественно для университетов, а также для НИУ. В 2012 г. через DFG были распределены 2,7 млрд. евро для 25 тыс. исследователей с учеными степеня-

109

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

ми и 7000 аспирантов. Из 2,05 млрд. евро, выделенных на научно-исследовательские работы (НИР), 15,6% были направлены на социальные и гуманитарные науки, 38,6% – на науки о жизни, 24,4% – на естественные и 21,4% – на технические науки. Прозрачность в работе DFG, децентрализация в организации НИР в стране, участие общественности в оценке научной работы университетов и НИУ способствовали научно-техническому развитию Германии [23]. Высший совет по исследованиям Испании (Consejo Superior De Investigaciones Cienti ficas, СSIС) является крупнейшей организацией страны, которая, используя государственные средства, организует и осуществляет проведение исследований и разработок (ИР) во всех научных областях. В СSIС входят 70 собственных НИУ и 53 центра, совместных с университетами и промышленностью. Распределение учреждений СSIС по отраслям науки было следующим: гуманитарные и социальные науки (17 НИУ); биология и биомедицина (23); природные ресурсы (21); сельскохозяйственные науки (12); физические науки и технологии (21); материаловедение и технологии (11); пищевые науки и технологии (6); химические науки и технологии (12). Кризис в экономике привел к уменьшению финансирования СSIС и количества работающих в нем примерно на 8% по сравнению с предыдущими годами [24]. В то же время СSIС давал 20% совокупной научно-технической продукции страны, хотя его персонал составлял всего 6% от общего числа занятых в Испании в сфере ИР [24]. СSIС много сделал для преодоления последствий изоляции страны при режиме Франко. В настоящее время СSIС установлены и развиваются связи с 38 странами, осуществляется передача знаний и технологий. В 2013 г. из 150 изобретений 137 было запатентовано, при этом 13 патентов получили европейский приоритет и 95 патентов имели статус международных. Растет количество исследователей, участвующих в контрактах между институтами СISС и компаниями: с 2250 человек в 2006 г. до 3091 в 2013 г. 457 проектов СSIС, поддержанные Европейской комиссией (по линии FP7), были фактически в стадии реализации в 2013 г. с финансированием 178 млн. евро, из которых 200 были совместными проектами в рамках программ сотрудничества, а более 150 проектов реализовывались по линии про-

110

граммы Мари Кюри (Marie Sklodowska-Curie Actions) [24]. Национальный совет по науке Италии (Consiglio Nazionale delle Ricerche, CNR) с 2003 г. определен как государственная организация, призванная осуществлять, поощрять, распространять и совершенствовать научно-исследовательскую деятельность в основных наукоемких секторах и ее практическое применение для научного, технологического, экономического и социального развития страны. Задачами CNR являются проведение исследований в его НИУ, продвижение инноваций и повышение конкурентоспособности национального промышленного сектора, содействие интернационализации научно-исследовательской системы страны; консультирование правительства и других государственных органов, гражданского общества по стратегически важным проблемам; участие в повышении квалификации специалистов. Для решения этих стратегических задач разработаны 85 проектов, объединенных в следующие группы: энергетика и транспорт, Земля и окружающая среда, сельское хозяйство и продовольствие, медицина, естественные науки, молекулярные исследования, материалы и оборудование, современные производственные системы, информационные и коммуникационные технологии, культурная самобытность, культурное наследие. Постоянное сотрудничество CNR с университетами и промышленными компаниями направлено на создание национального богатства на основе научных исследований.

15% бюджета CNR выделяется на поисковые исследования; 15% – на разработки новых научно-исследовательских возможностей, 70% – на выполнение указанных выше стратегических проектов, осуществляемых в сотрудничестве с университетами, другими НИУ и промышленными компаниями (в частности, 20,5% средств выделяется на изучение Земли и окружающей среды); 5% – на энергетику и транспорт; 7% – на сельское хозяйство и продовольствие; 15% – на медицину; 5% – на естественные науки. Кроме того, 9% средств выделяется на молекулярные исследования, 19% – на материалы и оборудование, 6% – на передовые системы производства, 7% – на информационные и коммуникационные технологии; 4% – на изучение культурной ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАЦИОНАЛЬНЫЕ АКАДЕМИИ НАУК ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН: НАУКОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

самобытности, 3% – на исследования культурного наследия. В CNR постоянно проводится оценка деятельности его НИУ в соответствии с системами оценки ЕС [25]. Выводы 1. Национальные академии наук являются высшими научными институтами европейских стран, в состав которых входят ученые с мировым именем. Именно такие выдающиеся ученые образуют научное общество или институт членов академии. Национальные академии наук являются совещательными органами при правительстве и обществе по вопросам науки и образования, входящим в их компетенцию. Академические НИУ концентрируются на инновационных отраслях или на таких, которые требуют значительных объемов финансирования или длительных исследований, а также на прогнозных или поисковых проектах, предусматривающих выполнение работ уникального характера.

2. Национальные академии наук совместно с университетами, НИУ и лабораториями, где работают их члены, образуют национальные академические системы европейских стран. В 29 странах существует одна академия наук, которая как правило имеет статус национальной, в других странах наряду с национальной академией наук функционируют 1–2 академии (7 стран), в 12 странах – 4–9 академий.

3. Национальные академии наук в большинстве стран Восточной Европы состоят из сообщества выдающихся ученых и сети НИУ, за исключением Грузии, Казахстана, Латвии, Литвы и Эстонии, где академии наук находятся в состоянии трансформации по западноевропейским критериям, а в Чехии и Словакии сообщества ученых имеют статус общественных организаций при национальной академии наук. В Западной Европе большинство национальных академий наук представлены только сообществами ученых, за исключением академий Афин, Австрии, Нидерландов и Швеции, которые помимо научного общества ученых включают НИУ; в Испании, Италии, Франции и ФРГ функционируют самостоятельные объединения НИУ.

4. Доля женщин среди членов национальных академий наук составляла в восточноевропейских странах в среднем 5%, а в западноевропейских странах примерно 10% с тенISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

денцией к увеличению числа женщин среди новоизбранных в последние годы членов академии почти вдвое по сравнению с предыдущими годами.

5. Новой формой работы с научной молодежью является создание так называемых молодых академий, которые становятся структурными частями национальных академий наук европейских стран.

6. Многочисленность членов национальных академий наук (Лондонское королевское общество – 1500 членов, Российская академия наук – 2328, Норвежская академия наук и литературы – 864, Австрийская академия наук – 750), в том числе в небольших странах (Литовская академия наук – 393, Хорватский академия наук и искусств – 364) свидетельствует о том, что их члены представляют приоритетные для страны направления исследований.

7. Распределение некоторых признанных научных наград с призовым фондом в 1 млн. дол. США (Нобелевские премии в области физики, химии, медицины и премии Кавли) среди членов национальных академий наук европейских стран показывает, что научный потенциал Европы, дающий возможность получить выдающиеся результаты, сконцентрирован в немногих странах Западной Европы и в Российской Федерации.

8. Национальный центр научных исследований Франции, Высший совет по исследованиям Испании и Национальный совет по науке Италии являются государственными организациями, объединяющими академические НИУ и центры в области прикладных и фундаментальных исследований и координирующими исследовательскую деятельность на национальном уровне. В Германии подобные функции выполняют общества М. Планка, Гельмгольца, Лейбница, Фраунгофера и Немецкое научное общество.

9. Успешная деятельность национальных академий наук, а также академических объединений НИУ и научных центров (Национальный научный центр Франции, Высший совет по исследованиям Испании, Национальный совет по науке Италии, Общество М. Планка, Гельмгольца, Лейбница, Фраунгофера в Германии), которые являются европейскими и мировыми лидерами, свидетельствует о существовании различных форм организации академической науки в странах Европы.

111

О. А. Грачев, В. И. Хоревин

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

25.

Національна академія наук України: структура, динаміка та ефективність наукового потенціалу. Статистичний та наукометричний аналіз / Б. А. Маліцький, О. О. Грачов, В. А. Корнілов, В. П. Рибачук, В. І. Етоков, В. І. Хорєвін, Н. Г. Веденіна, Л. Р. Головащенко ; головний редактор член-кор. НАН України В. Л. Богданов, Центр досліджень наук.-техн.потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва. – К. : Фенікс. 2014. – 142 с. Копелевич Ю. Х. Научные академии стран Западной Европы и Северной Америки / Ю. Х. Копелевич, Е. П. Ожигова. – Л. : Наука, 1989. – 416 с. Академії наук країн Європи : у 2-х кн. / НАН України, Національна бібліотека України імені В. І. Вернадського ; редкол.: О. С. Оніщенко (голова) та ін. – К., 2012. – Кн. 1. – 648 с.; Кн. 2. – 1140 с. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.interacademies.net/ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.iaas.nas.gov.ua/Structure/members/Pages/default. aspx [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.allea.org/Pages/ALL/4/731.bGFuZz1FTkc.html [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://royalsociety.org/about-us/reporting/parliamentarygrant/ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.sav.sk/; http://www.cas.cz/ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.akadeemia.ee/en/; http://www.lza.lv; http://lma.lt/ en Статут Національної академії наук України. – Київ. 2002. – 13 с. Устав РАН. Общие положения [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.ras.ru/about/ rascharter/general.aspx [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.nobelprize.org/nobel_prizes/lists/countries.html [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kavliprize.org/ ..

Von Humboldt Wilhelm. Gesammelte Schriften. Band X : Herausgegeben von der Koniglich Preussischen Akademieder Wissenschaften / Wilhelm von Humboldt Berlin : B. Behr’sVerlag, 1903. – S. 250–260. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.rigb.org/ Уолкер М. Наука в Веймарской Германии / М. Уолкер // Науковедение. – 2000. –№ 2. – С. 143–157. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.cnrs.fr/en Хорєвін В. І. Порівняльний аналіз продуктивності вчених України в базі даних Scopus / В. І. Хорєвін // Проблеми науки. – 2011. – № 7. – С. 22–25. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.mpg.de [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.fraunhofer.de [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.helmholtz.de [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.leibniz-gemeinschaft.de/ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.dfg.de/ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.csic.es/web/guest/organizacion-central; http://www. congreso.es/public_oficiales/L9/CONG/DS/CO/CO_244.PDF#page [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.cnr.it/ Получено: 27.02.2015 О. О. Грачов, В. І. Хорєвін

Національні академії наук європейських країн: наукознавчий аналіз Порівняльний наукознавчий аналіз національних академій наук 48 європейських країн виконано на підставі відомостей, що містились на їхніх веб-сайтах у 2014–2015 рр. Аналіз охоплює історію створення, сучасний статус, структуру, завдання, тематичні пріоритети національних академій наук, членство в них, присудження премій їхнім членам, участь жінок у роботі національних академій наук, залучення молоді до національних академій наук, місце національних академій наук у наукових і освітніх системах європейських країн, об’єднання неуніверситетських науково-дослідницьких установ у деяких західноєвропейських країнах, організаційні особливості і відмінності національних академій наук у країнах Західної та Східної Європи. На підставі чисельних даних і фактів, використаних для аналізу, показано, що в національних академіях наук сконцентровано значний науково-технологічний потенціал, а успішність діяльності національних академій наук у всіх групах європейських країн, незважаючи на певні відмінності, визначається її активною позицією як організатора та координатора наукових досліджень. Ключові слова: національна академія наук, академічна наука, вчений, спілка вчених, європейські країни, науково-дослідницька установа.

112

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

НАУКА ТА ОСВІТА УДК 378.14:091

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

Образование в сфере нанотехнологий Нанотехнологии становятся фактором формирования инновационной экономики и новых возможностей, позволяющих пройти путь становления и развития новой цивилизации с присущими ей ценностями и идеалами. Приведена подробная статистическая и фактологическая информация о тенденциях в нанонауке и нанообразовании в различных группах стран, в том числе в СНГ и в особенности в Российской Федерации; об украинско-российском сотрудничестве в области нанотехнологий; о состоянии нанотехнологических исследований в Украине. Показана актуальность проблемы обеспечения этой важнейшей отрасли кадровыми ресурсами разного уровня, подготовка которых требует не только больших затрат, но и методологического обеспечения. Раскрыты проблемы, связанные с привлечением молодежи в науку в Украине, в частности в нанотехнологические дисциплины. При анализе проблем приведены некоторые результаты социологических исследований. Ключевые слова: нанотехнология, образование, образовательная программа, наноиндустрия, нанонаука, нанотехнолог, кадры, научно-образовательный центр, международное сотрудничество. Развитие нанотехнологии (употребляется и множественное число) стало основой и импульсом новой технологической революции в мире, определяющей развитие всех основных и промежуточных уровней построения глобальной экономической системы [1, с. 25]. По мнению экспертов, рынок нанотехнологической продукции и услуг в 2015 г. достигнет 1,5 трлн. дол. Активное развитие нанотехнологии в мире оказывает непосредственное влияние на жизнь людей [2, с. 15]. Овладение человеком новым набором технологий многократно увеличивает его потенциальные возможности, что влечет необходимость стратегических преобразований в системе образования, структура и содержание которого сложились в основном на базе научных достижений середины прошлого века. Таким образом, общество знаний ставит перед высшей школой главную задачу – обновить учебный процесс, особенно содержание образования, которое должно базироваться на таких принципах: научность и новизна; творческое применение полученных знаний; формирование у молодежи глубоких жизненных и нравственных принципов; оперативное привлечение к процессу преподавания всего нового и передового. Решение стратегических задач образования в сфере нанотехнологии неразрывно связано с тем, что, по приблизительным оценкам, в ближайшее десятилетие кадровые потребно© Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

сти мировой наноиндустрии составят более 2 млн. специалистов, а потребности, например, только Российской Федерации в таких специалистах составит более 25 тыс. человек в год [3, с. 66]. Их нужно готовить на всех образовательных уровнях: от школы до вуза. Образование ХХI века должно стать понастоящему непрерывным, а междисциплинарный подход в обучении будет постепенно приходить на смену отраслевому, что позволит создать условия для подготовки современных специалистов с системным уровнем мышления – лидеров, способных воспринимать нанотехнологию как сплав индустрии, науки, экономики и духовной организации общественного устройства [4, с. 12]. В современном мире многократно возрастает роль образования, обеспечивающего подготовку нужных экономике специалистов и создающего передовые знания. В развитых странах мира в последнее время активно реализуется концепция человеческого капитала, а инвестиции в сферу образования определяются как один из ключевых факторов устойчивого экономического развития. Известно, что за новыми знаниями следуют новые технологии, а они, в свою очередь, создают инновационные и успешно реализуемые товары. К числу активно развиваемых в мире направлений относят нанотехнологию, а в десятку самых востребованных специалистов ближайшего будущего входят нанотехнологи.

113

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

Нанотехнология – это огромная сфера, которую можно условно разделить на три части: производство микросхем, роботов в наноразмерах и инженерия на атомном уровне. Очевидно, что в ближайшем будущем нанотехнология охватит все сферы машиностроения, космической отрасли, пищевой промышленности, медицины и т. д. [5, с. 25]. Сегодня от уровня развития нанотехнологического направления зависит научно-техническое развитие любой страны и ее положение в мировой экономике. Считается, что страну, добившуюся прорыва в развитии нанотехнологии, ожидает мировое лидерство. Ключевая задача образования в сфере нанотехнологии – обеспечить подготовку специалистов для наноиндустрии. Успех может быть достигнут при комплексном подходе к решению задачи организации нанообразования на всех уровнях обучения, начиная от дошкольного и заканчивая подготовкой научных кадров. В настоящее время нанотехнология представляются сферой компетенции ученых и инженеров. По мере развития наноиндустрии потребуются специалисты с разным уровнем образования и навыками, которые будут способны не только выполнять сложные исследования, но и обеспечивать обслуживание сложного технологического оборудования. Поэтому образовательные программы в сфере нанотехнологии должны учитывать специфику будущей профессии специалистов. Должны быть созданы обучающие программы, задача которых – помочь людям получить максимальные знания о мире нанотехнологии. Сегодня свыше 70% людей в мире не знают об этой области ничего или знают очень мало, воспринимая нанотехнологию как научную фантастику. Осознавая важность такой работы, объединение из 13 американских университетов разработало пакет образовательных программ в сфере нанотехнологии, нацеленных на привлечение молодежи к исследованиям в области нанотехнологии, что в будущем будет способствовать их карьерному росту; обучение преподавателей и консультантов; создание и распространение образовательных материалов по нанотехнологиям для детей, студентов и учителей школ. Обозначенные направления нашли реализацию в таких формах как летние нанотехнологические лагеря для студентов, программы исследований по нанотехнологии для выпускников вузов, практические работы для учителей школ и студентов.

114

Помимо подготовки разного уровня специалистов для наноиндустрии американские образовательные программы выполняют важную функцию, направленную на то, чтобы помочь общественности понять новую область наноиндустрии, осознать выгоды и преимущества, а также четко представлять социальные и этические проблемы этой сферы. В современном мире нанотехнологическая «волна» затронула не только систему профессионально-технического и высшего образования, но докатилась и до школьных учреждений. Сегодня школьные образовательные программы нацелены прежде всего на расширение представлений учеников о физической картине мира, структуре материи, установление тесных межпредметных связей в области естественно-математических наук, обретение знаний из истории возникновения нанотехнологии, методов создания нанообъектов, их применения в разных отраслях экономики. Школьное образование призвано не только соответствовать сегодняшним реалиям, но и опережать их. Особое значение имеют естественно-математический и информационный блоки учебных предметов. Сегодня интеллектуальное развитие детей все шире практикуется в дошкольных образовательных учреждениях. Особенно оно распространено в Японии, США и Италии, которые первыми в мире провозгласили нанотехнологию приоритетным направлением развития своих стран. В связи с актуальностью и финансово-экономическими перспективами нанотехнологического направления можно говорить о новой парадигме образования, которая ориентирована на получение обучающимися новых и быстро обновляющихся знаний междисциплинарного характера. Одним из лидеров по развитию нанотехнологии в мире являются США. В системе университетского образования США эффективно реализуются различные нанообразовательные программы, курсы для студентов, аспирантов, научных сотрудников и преподавателей. Основные задачи нанообразования решаются в тесной интеграции учебных заведений с научно-исследовательскими институтами и центрами. С 2000 г. в США действует программа «Национальная нанотехнологическая инициатива». Аналогичные программы действуют в 50 странах мира. Так, система нанотехнологического образования США объединена в 5 сетей на базе университетов, национальных ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

лабораторий и министерств. Под эгидой Нанотехнологической инициативы США созданы 17 университетских центров нанотехнологий, при НАСА действуют 4 структуры, при министерстве энергетики – 5 и министерстве обороны – 3. Одной из ведущих стран в сфере нанотехнологии является Великобритания, которая располагает широкой сетью исследовательских институтов и университетов для проведения научно-исследовательских работ в разных областях науки. Великобритания является признанным мировым лидером в области научных исследований. 54% научных исследований, проводимых в стране, являются самыми передовыми в мире и оцениваются как «образец качества». Нанотехнологическое направление входит в число приоритетных исследовательских направлений британских вузов. Университеты страны успешно осуществляют и подготовку специалистов для работы в наноиндустрии. Так, в учебный процесс вузов Великобритании были введены программы по нанонауке и нанотехнологии, которые рассчитаны на подготовку бакалавров и магистров. Образовательные программы в области нанотехнологии разработаны так, чтобы максимально сконцентрировать внимание студентов на фундаментальных проблемах нанотехнологии. В течение учебного года студенты посещают лекции, практические и лабораторные занятия, семинары, активно вовлекаются в исследовательский процесс, работают в научно-исследовательских группах. Образовательные программы, используемые вузами, направлены, прежде всего, на обеспечение качественной подготовки специалистов в области нанотехнологии и решают такие ключевые задачи образования: как предоставить обучающимся современные знания; как обеспечить практическую подготовку специалистов; как создать условия для получения теоретических и практических знаний в области нанотехнологии путем сбалансированного сочетания лекций с использованием моделирования, программного обеспечения и лабораторных занятий. Успешно развивают нанотехнологическое направление Япония, Китай, страны Европейского Союза. Так, в Японии на базе министерства образования, культуры, спорта, науки и технологий создана нанотехнологическая исследовательская сеть. Япония многие годы успешно развивает такие направления ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

как информационные технологии и проблемы окружающей среды. А Китайский нанотехнологический центр фактически объединил под своим началом все университеты и лаборатории страны, которые осуществляют подготовку специалистов-нанотехнологов и проводят научные исследования в этой сфере. В Европе в последние годы активно создаются десятки исследовательских лабораторий, финансируемых национальными и международными программами в области нанотехнологии. Сегодня к научным исследованиям в сфере нанотехнологии привлечены все ведущие университеты мира. За последние годы в мире созданы и успешно функционируют 16 тыс. нанотехнологических компаний и центров. Мощными игроками на рынке нанотехнологий стали такие страны как Германия, Франция, Великобритания, Италия. Так, Германия в последнее время интенсивно занимается полупроводниковыми нанотехнологиями. Чаще всего они работают с кремнием. Широкое применение получили кремниевые нанотрубки, пористый кремний, квантовые точки на основе кремния и германия. Развивают нанотехнологическое направление и страны бывшего Советского Союза. Среди них лидером является Российская Федерация. В 2002 г. принят документ «Основы политики Российской Федерации в области развития науки и технологий на период до 2010 года и дальнейшую перспективу», в котором нанотехнологии заняли ведущее место. Правовую базу нового направления составили Стратегия развития наноиндустрии и «Программа развития наноиндустрии в Российской Федерации до 2015 года». Целью принятых документов стало создание национальной нанотехнологической сети, в которую войдут ведущие университеты страны и научно-исследовательские институты. Активные работы были начаты в 2007 г., когда на базе ведущих университетов стали создаваться первые нанотехнологические научно-образовательные комплексы. С 2008 г. основой формирования национальной нанотехнологической системы стала Федеральная целевая программа «Развитие инфраструктуры наноиндустрии в Российской Федерации на 2008–2011 гг.». В рамках программы предусмотрено формирование 31 научно-образовательного комплекса, которые будут обеспечивать подготовку кадров для наноиндустрии. Сегодня 157 вузов России готовят специалистов по направлению «На-

115

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

нотехнология», в составе которого две специальности: «Нанотехнологии в электронике» и «Наноматериалы». Так, в 2011 г. в России по специализированным программам по нанотехнологии в вузах обучение проходят более 3 тыс. студентов, из них в области наноэлектроники около 100 человек. Обучение специалистов в сфере нанотехнологии обеспечивается многоуровневой системой: получение степени бакалавра в одной из областей наук; обучение на уровне магистра в области нанонауки и нанотехнологии; аспирантская и докторская подготовка по нанотехнологии. По мнению специалистов, Россия серьезно отстала от ведущих стран мира с введением в программы вузов этих двух специальностей. Талантливая молодежь очень важна для эффективного развития наноиндустрии [6, с. 83]. Наноотрасли требуют не только высокого уровня образования специалистов, но и понимания ими интегрированных знаний из области естественно-математических, технических и гуманитарных наук. Программа подготовки нанотехнологов охватывает фундаментальные науки (математика, физика, химия, микробиология и т. д.), инженерные (механика, электротехника, биохимия, генетика и т. д.), информационные науки (молекулярное кодирование, биовычисления, информационное моделирование и т. д.). Таким образом, нанотехнологии ломают узкопрофессиональную подготовку специалистов. Развитие и внедрение нанотехнологий – это системная задача, а многофакторность выделяет ее как специфическую область междисциплинарных научных и инженерных знаний. Поэтому вопрос подготовки научных, инженерных и рабочих кадров потребовал разработки нетрадиционных специальных образовательных программ разного уровня: это курсы лекций, лабораторные работы и учебные пособия для специалистов, желающих получить второе высшее образование; программы для переподготовки и повышения квалификации преподавателей вузов, школ, работников производственной сферы наноиндустрии; образовательные программы для студентов начиная с третьего курса; факультативы для школьников, учащихся технических училищ с максимально возможным внесением элементов «нано» в учебные программы по физике, химии, биологии, информатике. Так, для обеспечения процесса обучения в школах и университетах России работают 200 наноклассов, оснащенных современным оборудованием и приборами.

116

Осознавая важность формирования условий для устойчивого развития системы подготовки, переподготовки и закрепления кадров в наноиндустрии, Наблюдательный совет госкорпорации РОСНАНО утвердил концепцию образования в сфере нанотехнологии в России. К 2016 г. РОСНАНО намерена создать целый комплекс, состоящий из 100 образовательных программ по подготовке и переподготовке кадров для наноиндустрии. По прогнозам специалистов, потребность в кадрах для наноиндустрии, например, в США составит 0,9 млн. человек, в Японии – 0,6 млн. человек, в Европе – 0,4 млн. человек. В России этот показатель составил 25 тыс. человек, т. е. в 35–40 раз меньше, чем в США, что свидетельствует о стратегическом отставании страны. С открытием в России в 2003 г. нового направления подготовки специалистов по нанотехнологии ведущие вузы страны развернули активную работу. В 2006 г. создан факультет нано-, био-, информационных и когнитивных технологий в Московском физико-техническом институте. В 2007 г. образован Физико-технический институт на базе Иркутского государственного технического университета, готовящий специалистов по направлению «Нанотехнология». Лидером нанонаправления среди российских вузов является Московский государственный университет (МГУ) им. М. В. Ломоносова. В рамках программы «Инновационный университет» на факультете наук о материалах МГУ создана система инновационного образования, в которой студенты и аспиранты активно привлекаются к научным исследованиям в области наноматериалов. В университете успешно функционирует научно-образовательный центр по нанотехнологии. Его задача – усилить технологическую составляющую классического образования. В рамках реализации межфакультетских програм из студентов четвертых курсов формируются группы по специальностям «Наносистемы и наноустройства» (для студентов-физиков), «Функциональные наноматериалы» (для студентов-химиков) и «Нанобиотехнологии и нанобиоматериалы» (для студентов химического и биологического факультетов). Кроме того, при МГУ функционирует общественный Совет по формированию системы эффективного образования в области нанотехнологии и наноматериалов. Совет является координационным органом, который занимается обобщеISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

нием передового опыта ведущих вузов России по направлению «Нанотехнология» и формирует общую стратегию этой работы. Ныне в 56 городах России успешно работают 160 научно-образовательных центров. Вопрос о необходимости кардинальных изменений в образовательной системе России в области подготовки кадров для наноиндустрии давно назрел [7, с. 93]. Ключевой задачей на данном этапе является подготовка и формирование своего рода «спецназа», группы высококвалифицированных специалистов, обладающих современными знаниями в области физики, химии, биологии, медицины, прикладной и вычислительной математики, электроники, материаловедения, машиностроения. Современный специалист-нанотехнолог должен обладать глубокими теоретическими и практическими знаниями, уметь их гармонично объединять в процессе работы. Направления деятельности таких специалистов – проведение научных исследований на атомном и молекулярном уровнях, создание новых видов материалов и уникальных образцов оборудования для исследовательской работы [8, с. 70]. Подготовка таких специалистов требует специальной учебной и учебно-методической литературы по нанотехнологиям, а также дорогостоящего оборудования, которое вуз способен приобрести только при поддержке государства. Таким образом, образование в сфере нанотехнологии – это достаточно сложный и дорогостоящий процесс, доступный не всем, а лишь ограниченному числу стран. Россия относится к числу стран, активно развивающих нанотехнологическое направление [9, с. 30]. В его развитие она вложила порядка 150 млрд. руб. Так, только на развитие сети нанотехнологических технопарков корпорацией РОСНАНО было выделено 19 млрд. руб. Основными для России стали десять приоритетных направлений, связанных, в первую очередь, с полупроводниковыми технологиями, частично с информационными технологиями. Так, только в 2012 г. Россией было произведено продукции, связанной с нанотехнологиями, на сумму 211 млрд. руб. Выпуск такой продукции осуществляется предприятиями и организациями 54 регионов России. Среди них лидирует Татарстан (68 млрд. руб.), Москва (64 млрд. руб.), Санкт-Петербург (29 млрд. руб.). По объему инвестиций в нанотехнологии Россия занимает одно из ведущих ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

мест в мире, но по числу научных публикаций по нанотехнологической тематике российские ученые находятся на 12 месте из 152 стран мира. Для эффективной координации и создания благоприятных условий для развития нанонаправления в России была создана нанотехнологическая сеть. В 2012 г. в нее входило 600 организаций, в том числе 40 вузов России. Успешное развитие нанотехнологического направления в России серьезно сдерживается отсутствием внутреннего рынка продукции нанотехнологии. По мнению экспертов, Россия по этому направлению отстает от передовых стран мира на 7–10 лет. Положение осложняется еще и тем, что классическая модель инновационного развития, основанная на стимулирующей роли рынка в запуске инноваций в производство, в России так и не заработала. Крупные государственные и частные компании в своем большинстве не заинтересованы во внедрении отечественных разработок, им дешевле использовать зарубежные технологические и технические достижения, а малый или средний бизнес не располагает для этого нужными средствами. Несмотря на ряд серьезных проблем в развитии нанонаправления в России, можно констатировать тот факт, что нанотехнологиями в стране занимаются повсеместно. Опыт России по развитию этого направления свидетельствует о реальной поддержке со стороны государства и существенных научных результатах, полученных российскими учеными. Россия вывела проблему развития нанотехнологии на национальный уровень, включив ее в число приоритетных направлений и обеспечив необходимыми инвестициями. Осознание необходимости объединения усилий в подготовке кадров для инновационного развития национальных экономик, в том числе для наноиндустрии, и в проведении научных исследований дает новый импульс для развития международного научно-технического сотрудничества. В этих условиях многократно возрастает роль научных коммуникаций. Трудно переоценить значение стажировок ученых в зарубежных исследовательских центрах, личных контактов с коллегами и обмена опытом и идеями. Международное научно-техническое сотрудничество рассматривается странами бывшего Советского Союза в качестве одного из приоритетных направлений развития [10, с. 28]. Несмотря на непростой характер взаимоотношений России и Украины в постсоветский

117

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

период, их взаимодействие в сфере нанотехнологии развивалось достаточно динамично. Началом сотрудничества в сфере нанотехнологии считается 1999 г., когда были разработаны и подписаны концепция, структура и меморандум совместной украино-российской программы «Нанофизика и наноэлектроника». Аналогичная программа была подписана Украиной и с Германией, которая открыла доступ украинским ученым к современному оборудованию и приборам. К 2004 г. украино-российская программа включала 32 научно-исследовательских и опытно-конструкторских проекта. Период 2000–2003 гг. ознаменовался завершением 12 совместных проектов [11]. Научными направлениями сотрудничества в рамках программы стали: нанофизика, нанотехнологии, энергосберегающие технологии, нетрадиционные источники энергии, биотехнологии, новые материалы, экология, исследования космического пространства, рациональное природопользование [12, с. 42]. Эффективным инструментом реализации инновационной стратегии развития постсоветского пространства с учетом приоритетного развития наноиндустрии стал Международный инновационный центр нанотехнологии. Этот проект был инициирован в 2009 г. Объединенным институтом ядерных исследований. Статус основателя международного инновационного центра получила НАН Украины. В структуру центра вошли центр коллективного использования оборудования, научно-образовательный центр и центр трансфера технологий. Перспективной формой сотрудничества в сфере нанотехнологии, направленной на формирование кадровой основы для наноиндустрии, стала организация высших курсов для молодых ученых, аспирантов и студентов вузов СНГ по современным методам исследований наносистем и наноматериалов [13, с. 79]. Обучение на курсах только в 2009 г. прошли более 60 человек из десяти стран Содружества, в том числе из Украины. Слушатели курсов получили возможность познакомиться с новейшими методами проведения исследований в области нанотехнологии, обменяться исследовательским опытом. Перспективными формами сотрудничества в сфере подготовки кадров для наноиндустрии в рамках СНГ стали стажировки научных сотрудников на приборной базе крупных

118

научно-исследовательских центров, создание электронного каталога учебной и учебно-методической литературы по нанотехнологии, академические обмены между научными и образовательными учреждениями, включая совместную аспирантуру и докторантуру, организация научно-методического обеспечения непрерывного образовательного цикла в сфере нанотехнологии, конференции, олимпиады для ученых, студентов и школьников. Особое внимание было уделено возможностям дистанционного обучения и организации образовательных порталов. Примером успешного сотрудничества и эффективной формой взаимодействия украинских и российских ученых стала организация в Украине совместного центра нанотехнологии, который открылся в октябре 2011 г. в Национальном техническом университете Украины (НТУУ) «Киевский политехнический институт». Центр «Наноэлектроника и нанотехнологии» создан для выполнения задач целевой научно-технической программы «Наука в университетах 2008–2012 гг.» и Государственной научно-технической программы «Нанотехнологии и наноматериалы на 2010– 2014 гг.». Основными направлениями деятельности центра стали: проведение исследований и разработок в отраслях нанофизики и наноэлектроники, создание конкурентоспособной на мировых рынках нанопродукции и организация эффективной системы подготовки специалистов по нанофизике и наноэлектронике. Материально-технической базой центра стал единственный в Украине модульный нанотехнологический комплекс «НаноФаб», обеспечивающий экспериментальное производство продукции наноэлектроники и отработку новых технологий. Открытие в Киевском политехническом институте современного нанотехнологического центра обеспечило создание уникальной образовательной среды, объединяющей подготовку высококвалифицированных специалистов и научные исследования в области нанотехнологии в рамках одной организационной структуры, что позволит вывести их на качественно новый уровень. Украина многие годы успешно развивает международное сотрудничество в сфере нанотехнологии не только со странами СНГ, но и с мировыми лидерами этого направления – США, странами Европейского Союза, Японией, Кореей, Китаем. НАН Украины имеет 50 международных соглашений о сотрудниISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

честве с разными странами мира в области нанотехнологии. Так, ученые НАН Украины активно работают с британскими исследователями над созданием аккустического аналога лазера. В марте 2014 г. успешно стартовал международный образовательный проект Европейского Союза ТЕМПУС в области инженерного материаловедения. Инициатором и организатором образовательного консорциума вузов стал Приазовский государственный технический университет. Участниками проекта выступили 16 вузов Бельгии, Германии, Израиля, Польши, Франции, России и Украины. Со стороны Украины в проекте участвуют четыре вуза – Приазовский технический университет, НТУУ «Киевский политехнический институт», Национальный университет «Львовская политехника» и Луцкий технический университет. Цель проекта – повышение качества инженерного образования на основе модернизации учебных планов подготовки бакалавров и магистров. Использование различных форм международного сотрудничества в сфере нанотехнологии стало важным фактором перехода к инновационной модели развития и повышения конкурентоспособности национальных экономик в условиях преодоления мирового кризиса и нарастающей конкуренции в мировой наноиндустрии. Законом Украины «Про пріоритетні напрями інноваційної діяльності в Україні» были определены приоритетные направления деятельности на 2003–2013 годы. К числу приоритетных направлений, которые Украина стремится развивать, относятся нанотехнологии. В той или иной степени нанотехнологии присутствуют в каждом из направлений инновационной деятельности. Это прежде всего создание новых источников энергии, новых покрытий для машиностроения, новых нанодисперсных материалов разного назначения, новых видов лекарств и методов диагностики, новых методов и технологий защиты окружающей среды и т. д. Таким образом, нанотехнологии являются одним из ключевых факторов достижения прогресса на стратегических для Украины направлениях развития [14, с. 5]. До 2003 г. украинская наука не имела собственной программы развития высоких технологий. Академическая программа «Наносистемы, наноматериалы и нанотехнологии» стала важным фактором создания в Украине ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

информационного общества и наноиндустрии. Эта программа, прежде всего, позволила провести инвентаризацию работ и разработчиков нанотехнологий, организовать чтение лекций в ряде вузов Украины, закупить несколько единиц уникального оборудования. Подобные программы действуют в передовых странах мира. Они направлены на достижение мирового уровня в нанотехнологии, решение важнейших социально-экономических и экологических проблем, активного участия в глобальных экономических и технологических процессах. Программа также предусматривает решение таких задач как привлечение молодых специалистов к исследовательской деятельности, разработка и методическое обеспечение учебных курсов по наносистемам, эффективное проведение нанотехнологических исследований. В Украине фундаментальные и прикладные исследования в области нанотехнологии осуществляются на протяжении последних десяти лет в рамках тем ведомственного заказа НАН Украины, грантов Минобразования и науки Украины, прямых контрактов с промышленностью. Так, по мнению академика А. Г. Наумовца, Украина активно работает в сфере нанотехнологии и имеет весомые результаты в сфере физики, химии поверхностей, электрохимии и сварки капилляров, катализа, медицины и других направлениях. Украинские ученые на достаточно высоком научном уровне проводят исследования по созданию наноматериалов, работают над изучением физических, физико-химических, биохимических основ нанонауки, нанотехнологии и наномедицины. Изучение этих вопросов поможет не только понять атомно-молекулярные процессы в окружающем мире, но и разработать методы борьбы с загрязнением окружающей среды, создать экологически чистые источники энергии, новые методы очистки воды, биотехнологические производства. По мнению многих авторитетов мировой науки, достижения украинских ученых в таких областях как фундаментальное материаловедение соответствуют высокому международному уровню. Так, об уровне исследований ученых Института сверхтвердых материалов НАН Украины свидетельствует большое количество публикаций в зарубежных научных журналах, в журналах с высоким импакт-фактором, а также высокий индекс цитирования работ сотрудников института. Сегодня Украина способна лидировать на мировом рынке по

119

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

таким направлениям как суперконденсаторы, синтез порошков, биоимплантанты, биомаркеры, аморфные материалы, мембраны различного назначения и материалы трения. Страна может сделать существенный рывок в развитии нанонаправления, поскольку имеет месторождения циркония, а, как известно, оксид циркония составляет основу топливных ячеек. В этом направлении в Украине активно работает Институт проблем материаловедения НАН Украины, создавая наноструктурную керамику, которая является их ядром. Активно развивая эти направления, Украина получит реальную возможность расширить национальный высокотехнологический сектор экономики. Как свидетельствует опыт развитых стран мира, нанотехнологии требуют больших инвестиций. Только при высоком уровне финансирования Украина сможет создать новые научные лаборатории и научно-образовательные центры, оснастить их современным оборудованием, организовать эффективную подготовку нанотехнологов в вузах страны. На решение этих задач была направлена Государственная программа развития нанотехнологий и наноматериалов на 2010–2014 годы. Программой было запланировано создание четырех научно-образовательных центров, а также создание в ведущих вузах страны базовых кафедр по специальностям «Нанофизика», «Наноэлектроника», «Наномедицина», «Наноматериалы». Однако социально-экономическая и политическая ситуация в стране не позволила реализовать в полном объеме программу по развитию нанотехнологии в Украине. Следует отметить, что несистемный характер инновационной деятельности в Украине, серьезные проблемы с финансированием наложили отпечаток на развитие нового нанотехнологического направления. В Украине нанотехнологии развиваются медленными темпами. Так, из-за финансовых ограничений в стране не удалось создать необходимую технологическую базу для развития нанотехнологических исследований. Ее слабость и неразвитость привела к тому, что украинские ученые, не имея нужного оборудования и приборов, вынуждены опираться в своей работе на силы зарубежных исследовательских центров. Отсутствие необходимого оборудования существенно сдерживает или делает невозможным проведение нанотехнологических исследований, серьезно затрудняет под-

120

готовку кадров для наноиндустрии. Сегодня в большинстве украинских университетов нет современного оборудования, а от этого напрямую зависит подготовка нанотехнологов. По мнению многих ученых, Украине необходимо как минимум десять лет, чтобы развитие нанотехнологии могло достичь необходимого уровня. В большой степени это будет зависеть от эффективности реформирования образовательной системы, заинтересованности бизнеса, поддержки государства и развития высокотехнологичных секторов экономики. Подготовка квалифицированных кадров для наноиндустрии тесным образом связана с проблемой создания в Украине рабочих мест для такой категории специалистов как нанотехнологи. Организация в Украине высокотехнологичных производств позволит решить проблему занятости кадров. Процессы реформирования в Украине сопровождались динамичными изменениями в системе образования. Появились новые учебные заведения, кафедры, обеспечивающие новые направления подготовки кадров, образовательные программы и учебные курсы. Так, в перечень профессий с 2011 г. в Украине были включены новые специальности 7.05080101 «Микро- и наноэлектронные приборы и устройства», 7.05080102 «Физическая и биомедицинская электроника» и 7.05080103 «Микроэлектронные информационные системы». Нанотехнологии – это перспективное направление науки и техники, которое нуждается в специалистах, глубоко владеющих современными знаниями в разных областях, готовых трудиться в условиях жесткой конкуренции и способных к самообучению и самосовершенствованию. За создание в Украине академического университета, который будет заниматься подготовкой кадров для высокотехнологичных секторов экономики, высказались участники круглого стола «2025: новые демографические вызовы для Украины», организованного Институтом демографии и социологических исследований НАН Украины в 2011 г. По мнению ученых, страна обязана развивать высокие технологии. В противном случае потеря темпов развития и овладения этими технологиями может надолго отбросить украинскую науку и промышленность на задворки прогресса. Поэтому открытие международного форума «Инновации и высокие технологии», по мнению его организаторов НАН Украины и компании LMT Соrporation, должISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

но способствовать популяризации новейших технологий, привлечь инвестиции, объединить усилия ученых, технологов, конструкторов для достижения весомых результатов в сфере нанотехнологии. Стремление вузов и научных учреждений к внедрению и коммерциализации научно-технических разработок, соответствующих высоким стандартам, является залогом устойчивого экономического развития страны, а проведение таких форумов является своеобразным мостом, объединяющим образование, науку и производство. На форуме было представлено более 70 экспонатов из Украины, России, США, Японии, Германии, Чехии и других стран. В рамках форума работала выставка научных достижений вузов. В ее работе активное участие взяли Ужгородский национальный университет, Хмельницкий национальный университет, Киевский национальный университет. Так, Хмельницкий национальный университет на выставке представил 10 своих разработок, которые уже были внедрены в производство. Университет имеет 50 готовых проектов для реализации в промышленное производство. Весомый вклад в становление и развитие в Украине нанотехнологического направления вносят вузы страны. Они не только проводят нанотехнологические исследования, но и готовят высококвалифицированных специалистов. Так, современным образовательным и научным центром сегодня является Харьковский национальный университет радиоэлектроники. В университете успешно проводятся фундаментальные и прикладные научно-исследовательские работы по таким направлениям как микро- и нанотехнологии, нанофизика. Университет – активный участник межведомственной программы «Нанофизика и наноэлектроника». Исследования, проводимые учеными университета в рамках программы, затрагивают такие проблемы как микро- и спектроскопия, наноэлектроника, наномедицина, робототехника. Благодаря активному развитию организационных форм международного сотрудничества университет имеет возможность участвовать в научных исследованиях, проводимых зарубежными вузами и исследовательскими центрами по нанотематике. Университет также работает в рамках 11 договоров о сотрудничестве с НАН Украины. Результатом совместной работы с академической наукой стало создание восьми филиалов кафедр вуза в институтах НАН Украины.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Многие вузы Украины сегодня активно развивают нанотематику и выстраивают систему подготовки нанотехнологов. К их числу относятся НТУУ «Киевский политехнический институт», Национальный технический университет (НТУ) «Львовская политехника», Национальный горный университет, Харьковский политехнический институт, Донецкий политехнический институт, Восточноукраинский национальный университет, Прикарпатский национальный университет, Черновицкий национальный университет, Киевский национальный университет им. Тараса Шевченко, Львовский национальный университет и др. В Черновицком национальном университете подготовку специалистов в области нанотехнологии обеспечивает кафедра неорганической химии и кафедра физики полупроводников и наноструктур. Студенты кафедр стали инициаторами создания фонда «Буковина инновационная». Одно из направлений фонда «Букнанотех» занимается разработкой и реализацией наноматериалов и приборов. Идея создания такого направления принадлежит студентам кафедры неорганической химии университета. Проектом заинтересовались ученые Института биохимии НАН Украины и Института прикладных проблем физики и биофизики НАН Украины. Эффективной формой, позволяющей органично соединить учебный процесс и исследовательскую работу, являются научно-образовательные центры (НОЦ) нанотехнологий. Украина приступила к созданию таких структур как НОЦ сравнительно недавно. Так, в 2007 году в Национальном горном университете был открыт НОЦ по программе «Стойкость геотехнических систем». В 2009 году в Ивано-Франковске открыли НОЦ «Наноматериалы в устройствах генерирования и накопления знаний». НОЦ был создан при Прикарпатском национальном университете. Его деятельность направлена на повышение энергоэффективности источников и накопителей электроэнергии. В 2011 году в Украине был создан учебный центр нанотехнологии «Физика, химия и технология наноструктур». Основными направлениями его деятельности стали исследовательская работа в области нанотехнологии и подготовка молодых ученых. В его создании активно участвовали научные сотрудники Института физики полупроводников, Инсти-

121

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

тута физики, Института металлофизики НАН Украины, Прикарпатского национального университета, Черновицкого национального университета, а также Государственного педагогического университета. Основными целями таких инновационных структур как НОЦ в сфере образования стали: - обеспечение образовательной деятельности в области подготовки и переподготовки кадров для наноиндустрии; - обеспечение взаимодействия с академической и отраслевой наукой для повышения эффективности образовательного и исследовательского процесса; - участие в разработке образовательных программ и популяризация знаний в сфере нанотехнологии с целью формирования новой технологической культуры. Ключевыми проблемами как для украинской, так и для российской науки являются не только низкие объемы финансирования, но и невостребованность научных результатов экономиками обеих стран. Основная задача Украины и России – возрождение промышленности высоких технологий [6, с. 89]. Для этого нужны такие структуры как НОЦ, исследовательские лаборатории, в работу которых будет активно вовлечена студенческая молодежь. В последние годы в мире создано свыше 16 тысяч нанокомпаний, которые, опираясь на передовые научные разработки, создают новые образцы продукции с применением нанотехнологии. Украина, активно развивая нанонаправление, работает над созданием нанотехнологических компаний. Успешным примером сотрудничества науки, образования и бизнеса стала работа компании «Наноматериалы и нанотехнологии». Созданная в 2007 году, компания специализируется на разработке, производстве и внедрении наноматериалов и оборудования. Основными сферами ее научной и производственной деятельности являются: фармацевтика, ветеринария, пищевая промышленность, животноводство и растениеводство. Компания имеет действующее промышленное производство, более 300 патентов в области нанотехнологии, наноматериалов и нанопродуктов. Она тесно сотрудничает с ведущими научными организациями – Национальной академией наук Украины, Национальной академией медицинских наук Украины, Национальной академией аграрных наук Украины, а также с вузами страны.

122

Примером взаимовыгодного партнерства науки и бизнеса в инновационной сфере может служить компания «Нанотехнологии в медицине» («НаноМедТех»), презентация которой состоялась в Международном центре электронно-лучевых технологий Национальной академии наук Украины. Она создана для промышленного внедрения передовых научных разработок украинских ученых в сфере нанотехнологии. Первым масштабным проектом, к реализации которого приступила компания, стало промышленное производство наночастиц металлов, оксидов металлов и других материалов по уникальному методу электронно-лучевого осаждения в вакууме. Эта технология, разработанная в Институте электросварки НАН Украины, не имеет аналогов в мире. Проблемы подготовки кадров для науки и технологий демонстрируют социологические опросы аспирантов, магистров и студентов. Кризис в экономике и науке Украины, продолжающийся более 20 лет, усугубил проблему кадрового обновления научной сферы. Четко фиксируются проблемы разрыва преемственности в усвоении исследовательских навыков, разрыва в поколениях исследователей, резкого снижения привлекательности научного труда и профессии ученого. Во многих институтах и университетах молодые исследователи выполняют вспомогательную, техническую, нетворческую, непривлекательную работу, что отбивает охоту к инициативе и творческому поиску. Даже будучи включенными в актуальные научные проекты, молодые не чувствуют ответственности и не вырабатывают навыки ответственного отношения к делу. В настоящее время из-за кадрового старения в науке и высшем образовании практически невозможна даже минимальная карьера молодых исследователей, должностное продвижение, допуск к научному менеджменту. Это представляет серьезный фактор непривлекательности труда в научной и технологической сферах. Нередко молодежь идет в науку не только из интереса к исследовательской деятельности, но и для решения личных проблем (стремление получить степень для успешного трудоустройства в бизнесе, избежать службы в армии, определиться с профессией и «найти себя» в условиях свободного рабочего графика и т. д.). Целесообразен перевод ответственности за карьерный рост ученого с аморфного административного уровня на конкретный проектный уровень.

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

Искусственное вливание молодежи в продуктивные коллективы и на успешные предприятия без учета опыта и тенденций может стать и вредным фактором, вызывающим истощение потенциала организации. Конечно, если организация лишь имитирует научную деятельность, особого вреда от приема в штат немотивированных и плохо подготовленных молодых сотрудников не будет. Даже в условиях кадрового дефицита молодых необходим конкурсный набор новых сотрудников, обязательный анализ реальных потенций соискателя и рекомендаций его руководителей и преподавателей. Для удержания молодежи в науке также важен проектный принцип рекрутирования молодежи. Замечательно, если молодого берут не столько на должность, сколько на конкретную роль в проекте. Для того, чтобы молодой человек мог планировать научную карьеру, проект должен быть амбициозным и составлять по длительности не менее 4–5 лет. Социологические и науковедческие исследования показывают, что обучение приемам научной работы малоэффективно, если разница в возрасте наставника и обучаемого 25 лет и более. Для обучения молодого исследователя методике научной работы, тонкостям экспертизы, элементам научной этики необходимо передаточное звено между заслуженными исследователями и начинающими учеными. Это передаточное звено – среднее в возрастном отношении поколение. Рекрутирование молодежи в организацию, где нет хотя бы малой прослойки активных ученых среднего возраста, дело скорее всего неперспективное. Ныне в постсоветских академиях наук ощущается даже больший дефицит среднего возрастного поколения, чем молодого. Десятилетия стагнации научной системы наложили мрачный отпечаток на состояние исследований. Недостаточная актуальность исследовательских направлений в украинской науке, трудности реализации и коммерциализации результатов работы, слабая научная коммуникация, нетворческая атмосфера в научных коллективах, достигшая апогея бюрократизация отталкивают от науки способную молодежь. Мотивация молодежи к научной работе крайне низка. Среди основных факторов, препятствующих выбору научной карьеры, – низкая оплата труда, отсутствие необходимой материальной базы для исследований, плохие социальные условия.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Одна из главных причин выбора научной карьеры – стремление к творчеству. Если условия для творчества не складываются, то рано или поздно происходит либо деградация, либо уход из науки. Но творческая атмосфера присутствует далеко не везде. Одним из главных факторов нежелания молодежи работать в науке (кроме низкой зарплаты, отсутствия перспектив роста, устарелой организации, отсутствия творческой атмосферы) является физическая и моральная устарелость материально-технической и приборной базы исследований. Помещения даже академических учреждений забиты аппаратурой 70–80-х годов прошлого века, в университетах инфраструктура исследований часто вообще разрушена. Едва ли в таких условиях есть надежда приблизиться к переднему краю науки. Реальным фактором приобщения молодых ученых к актуальной научной тематике и к практике публикаций в международных рейтинговых журналах выступает международное сотрудничество, творческое и ответственное участие в международных проектах. Это реальная школа подготовки к современным исследованиям. В отечественной науке продолжают доминировать принципы, подходы, структура, методология науки индустриального типа, в то время как в развитых странах произошел переход к науке информационного, знаниевого общества, которая даже в этическом и ценностном отношениях в чем-то противоположна науке индустриального типа. Проблема «закрепления» молодежи в науке стоит значительно острее, чем проблема ее приобщения к исследовательской деятельности. По мнению студентов, чтобы научно-исследовательская работа стала более привлекательной, необходимо: оплачивать работу студентов; существенно обновить лабораторную базу; привлекать к организации исследовательских работ наиболее талантливых ученых; давать студентам больше самостоятельности; использовать их не только на технической работе. Только при выполнении этих условий научно-исследовательская работа поможет расширить профессиональные знания, развить исследовательские способности, обеспечить быструю адаптацию на рабочем месте. Для этого необходимо вкладывать средства в обновление оборудования для практикумов, учебно-экспериментальной и

123

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

научной работы, а также поддерживать кооперационные связи с научными учреждениями, на базе которых может проводиться обучение. В Украине сохранилось элитное образование для высокотехнологизированных отраслей. Оно осуществляется на базе Московского физико-технологического института (МФТИ), где студенты обучаются очень напряженно первые четыре курса (Украина платит им стипендию за учебу), а два последних года (магистерский курс) – на базе институтов НАН Украины. Ныне это кафедры: физической металлургии и материаловедения (базовый Институт электросварки), молекулярной физиологии и биофизики (Институт физиологии), квантовой электроники, нелинейной оптики, голографии (Институт физики), физико-технологических проблем наноразмерных систем (Институт металлофизики), теоретической кибернетики и методов оптимального управления (Институт кибернетики). Эти специальности отвечают самым передовым рубежам новейших технологий в развитых странах. Набор на обучение – конкурсный, через специализированные физико-математические школы. Студенты в Москве и Киеве обеспечиваются общежитием, что немаловажно в нынешней ситуации. Эта система существует три десятилетия, с советского времени. Многие выпускники прежних лет нашли свое место и на предприятиях, и особенно в институтах НАН Украины, некоторые из них стали ведущими специалистами, докторами наук, часть уехала за рубеж. Социологические опросы нынешнего поколения магистрантов показали новые проблемы с этой формой подготовки специалистов. На первое место почти все опрашиваемые ставят проблему научного оснащения украинских институтов, на базе которых очень трудно подготовить качественную магистерскую работу (выпускники получают престижный диплом МФТИ). Поэтому многие правдами и неправдами стремятся остаться в Москве и набирать материал для магистерской работы, несмотря на то, что из Киева требуют их выписывать из общежития и лишать стипендии. Эти многие приезжают в Киев только на экзаменационные сессии и аккордно сдают экзамены. Далее следуют: трудности с получением дополнительного заработка в Украине (в Москве многие под-

124

рабатывают в МФТИ), невозможность найти приемлемую работу по специальности в Киеве и Украине, трудности и дороговизна сообщения с Москвой, без чего нельзя обойтись, имея в виду диплом физтеха. И все-таки главная проблема – найти работу по специальности в Украине, поскольку высокотехнологизированных работающих предприятий здесь почти нет. Немалая часть выпускников поступает в аспирантуру институтов НАН Украины, но без особой охоты, поскольку это технологи, которые хотят работать на производстве и соответственно зарабатывать. Последний год внес еще более жесткие коррективы в работу этой формы обучения. После крымских событий отпала большая группа магистрантов (в Крыму всегда была сильна физико-математическая школа). В МФТИ перепрофилировали некоторые специальности, в том числе физико-технологических проблем наноразмерных систем, и студенты этой специальности не возвратились в Киев. В результате в Киеве сейчас не более 10 магистрантов из бывших 30. Так обстоят дела с будущей научной и технологической элитой Украины. Анализ развития образования в сфере нанотехнологии приводит нас к таким выводам.  Нанотехнологии и нанообразование в ведущих странах мира прошли этап зарождения и сейчас находятся на этапе активного роста и совершенствования. Украина начала активно проводить работы по нанотематике с середины 2000-х годов с изучения академической наукой наночастиц.  Нанотехнологии – новая сфера знаний, которой начинают овладевать украинские исследователи, промышленность и бизнес. Постепенно формируется технологическая база нового направления. Трудности с финансированием, а также несистемный характер инновационной деятельности в Украине серьезно затрудняют развитие нанонаправления. Ныне во многих университетах страны отсутствует современное оборудование и приборная база, что негативно сказывается не только на проведении нанотехнологических исследований, но и затрудняет процесс подготовки кадров для нанотехнологической сферы, так как в состав обязательных учебно-научных программ, обеспечивающих подготовку по направлению «Нанотехнологии», должно входить специальное технологическое и диагностическое оборудоISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОБРАЗОВАНИЕ В СФЕРЕ НАНОТЕХНОЛОГИИ

вание, необходимое для формирования умений и практических навыков работы будущих специалистов. Серьезная проблема в сфере нанотехнологии – необходимость дорогостоящего оборудования, которое университет или школа могут приобрести только при активном содействии государства.  Нанотехнологии – междисциплинарная область исследований, вовлекающая и объединяющая множество дисциплин от фундаментальной физики и химии до квантовой механики, нейрофизиологии и социогуманитарных наук. В этой связи важное значение приобретает коммуникация ученых и специалистов разных отраслей. В Украине идет поиск интеграционных форм взаимодействия академической науки, университетского образования, производства и бизнеса в вопросах подготовки современных специалистов для наноиндустрии, проведения совместных исследований и использования уникального, дорогостоящего оборудования.  Как свидетельствует опыт зарубежных стран, качественная подготовка специалистов по нанотехнологии является дорогостоящим процессом, требующим значительных вложений в создание современной учебной и материально-технической базы. В связи с этим следует шире вовлекать в решение задач нанообразования потенциал академической и отраслевой науки, создавать межведомственные исследовательские лаборатории. Особое внимание необходимо уделить развитию системы научно-образовательных центров, факультетов, кафедр, ориентированных на задачи нанообразования. Совместные усилия должны быть направлены, прежде всего, на создание учебно-научного комплекса современных образовательных программ для разного уровня подготовки специалистов – от технического персонала до исследователей, занятых в сфере нанотехнологии, обеспечение учебной и учебно-методической литературой.  Для успешного развития в Украине нанообразования должна быть создана постоянно действующая система обновления содержания образования, оперативного корректирования учебных планов и программ.  Образование в сфере нанотехнологии может помочь не только вырастить новое поколение инженеров, менеджеров, исследователей, вооружить технический и обслуживающий персонал современными знаниями и ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

практическими навыками, но и подготовить население страны к новым условиям проживания. Поиск методов и форм работы с населением – важная задача для образования, особенно в условиях, когда перед обществом возникают серьезные проблемы, связанные с клонированием, созданием генномодифицированных продуктов, влиянием наночастиц на среду обитания человека и его здоровье.  Успешному развитию нанотехнологии способствовало международное научно-техническое сотрудничество. Украина в последние годы активно развивала научно-технические связи с зарубежными вузами, научными центрами, занимающимися нанотематикой, обменивалась опытом внедрения современных подходов в учебный процесс среднего и высшего образования в сфере нанотехнологии, работала над поддержкой перспективных образовательных проектов, связанных с внедрением в учебный процесс современных обучающих технологий и адаптацией зарубежных образовательных ресурсов.  Новое для Украины нанонаправление нуждается в реальной, а не декларативной поддержке со стороны государственной власти, в создании благоприятных условий для развития наноиндустрии. С ростом понимания необходимости модернизации национальной промышленности и развития высокотехнологических секторов экономики должно расти количество инициатив и государственных программ по развитию наноиндустрии и созданию новых рабочих мест для специалистов-нанотехнологов. Государственная поддержка вузов и школ в сфере нанотехнологии должна быть направлена на создание системы подготовки учителей и преподавателей университетов, открытие базовых образовательных площадок по нанотехнологии в ведущих вузах Украины, организацию активного взаимодействия вузов и других организаций, занимающихся научными исследованиями в этой области, с целью формирования единого образовательного пространства в сфере нанотехнологии от средней школы до вуза. При правильном анализе и понимании современных достижений нанотехнологии, тенденций и перспектив дальнейшего развития, концентрации ресурсов Украина сможет ликвидировать существующее технологическое отставание и занять свое место в мировой наноиндустрии.

125

Т. В. Бессалова, В. И. Оноприенко

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

Головин Ю. И. Нанотехнологическая революция стартовала / Ю. И. Головин // Природа. – 2004. – № 1. – С. 25–36. Нанотехнология в ближайшем десятилетии. Прогноз направления развития / Под ред. М. К. Роко, Р. С.Уильямса и П. Аливисатоса ; пер. с англ. – М. : Мир, 2002. – 135 с. Шишов С. Е. Формирование кадрового потенциала для высокотехнологичной экономики / С. Е. Шишов // Нанотехнологии. Экология. Производство. – 2009. – № 2. – С. 62–68. Данилов Д. Н. Образование в сфере нанотехнологии / Д. Н. Данилов, Е. Н. Кочергина // Российские нанотехнологии. – 2012. – № 1–2. – С. 12–20. Балабанов В. Нанотехнологии. Наука будущего / В. Балабанов. – М. : Эксмо, 2009. – 68 с. Алферов Ж. Новое направление подготовки – «Нанотехнология» / Ж. Алферов, Ю. Таиров, М. Астахов и др. // Высшее образование в России. – 2004. – № 6. – С. 82–90. Роко М. Перспективы развития нанотехнологии: национальные программы, проблемы образования / М. Роко // Российский химический журнал. – 2002. – Т. 46. – № 5. – С. 90–95. Жабрев В. А. Проблемы нанообразования, как зеркала общих проблем высшего образования России / В. А. Жабрев, В. И. Марголин // Нанотехнологии. Экология. Производство. – 2009. – № 2. – С. 69–76. Третьяков Ю. Д. Проблема развития нанотехнологий в России и за рубежом / Ю. Д. Третьяков // Вестник РАН. – 2007. – Т. 77. – № 1. – С. 28–39. Резникова О. Модернизация России и взаимодействие в СНГ / О. Резникова // Мировая экономика и международные отношения. – 2000. – № 3. – С. 26–32. Сотрудничество России и Украины в области нанотехнологии [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.old.nanonewsnet.ru/ Чистяков Е. Интеграционный потенциал СНГ и его роль в развитии мирохозяйственных связей / Е. Чистяков // Экономист. – 1998. – № 6. – С. 41–45. Иншаков О. В. Формы международного сотрудничества в сфере нанотехнологий: евразийский вектор / О. В. Иншаков, Е. И. Иншакова // Вестник Волгоградского госун-та. Серия 3. Экономика. Экология. – 2009. – № 2. – С. 74–82. Шпак А. Цей карлик зробить світ невпізнанним / А. Шпак // Президентський вісник – 2004. – № 48. – С. 5. Получено 10.02.2015 Т. В. Бессалова, В. І. Онопріенко

Освіта у сфері нанотехнологій Нанотехнології стають чинником формування інноваційної економіки і нових можливостей, що дозволяють пройти шлях становлення і розвитку нової цивілізації з притаманними їй цінностями та ідеалами. Наведено докладну статистичну та фактологічну інформацію про тенденції в нанонауці та наноосвіті в різних групах країн, у тому числі в СНД і особливо у Російській Федерації; про українсько-російську співпрацю в галузі нанотехнологій; про стан нанатехнологічних досліджень в Україні. Показано актуальність проблеми забезпечення цієї найважливішої кадровими ресурсами різного рівня, підготовка яких потребує не тільки великих витрат, а й методологічного забезпечення. Розкрито проблеми, пов’язані із залученням молоді в науку в Україні, зокрема в нанотехнологічні дисципліни. При аналізі проблеми наведено деякі результати соціологічних досліджень. Ключові слова: Нанотехнологія, освіта, освітня програма, наноіндустрія, нанонаука, нанотехнолог, кадри, науково-освітній центр, міжнародна співпраця.

126

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ІСТОРІЯ НАУКИ УДК 550.3:001.89 (091)

М. Д. Донская

Роль Л. А. Кульского в разработке методов и технологий очистки воды В статье рассматриваются научная, научно-организационная, педагогическая и общественная деятельность Л. А. Кульского, известного украинского ученого в области коллоидной химии и очистки воды. Выделено три основных направления научной деятельности Л. А. Кульского. На основе изучения трудов Л. А. Кульского и интервью с его учениками проанализирован вклад Л. А. Кульского и его последователей в разработку методов и оборудования для очистки и обеззараживания воды. Показано народнохозяйственное значение разработок Л. А. Кульского. Ключевые слова: обеззараживание воды, очистка воды, очистка природных вод, очистка промышленных стоков, водоснабжение, классификация примесей воды. Академик АН УССР, лауреат Государственной премии, заслуженный деятель науки и техники УССР Леонид Адольфович Кульский – известный ученый в области коллоидной химии, обеззараживания и очистки природных и сточных вод. Он был одним из создателей нового направления химической технологии – химии и технологии очистки воды [1]. Выполненные профессором Л. А. Кульским и его учениками исследования создали теоретическую основу для решения важных проблем очистки воды – изучения механизма физико-химических и биологических процессов, которые происходят при очистке природных вод и промышленных стоков, автоматизации процессов водоочистки, разработке методов и аппаратного оформления технологии кондиционирования воды. Полученные ими результаты были положены в основу промышленных рекоЛ. А. Кульский мендаций, которые нашли широкое применение [2, с. 235]. Сферу научной деятельности Л. А. Кульского можно разделить на три основных направления. Одно из них – это обеззараживание воды разными реагентами, что позволило теоретически обосновать рациональные режимы обеззараживания воды в зависимости от ее состава и предназначения, а также разработать технологии хлорирования, озонирования и консервирования воды. Вторым направлением работы ученого стало © М. Д. Донская, 2015 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

создание технологий очистки природных вод для питья, где им были установлены закономерности реагентного осветления и обесцвечивания воды, предложены технология использования неорганических флокулянтов и аппаратура для регулирования процессов водоподготовки. Третьим перспективным направлением была разработка физико-химических основ и методов технологии глубокой очистки промышленных сточных вод и рациональных режимов их реализации [3]. Леонид Адольфович Кульский родился 10 апреля 1903 г. в городе Новорадомске (Польша) в семье инженера, с 1913 по 1920 гг. учился в Киевском реальном училище. Трудовую деятельность начал в 1919 г. на Юго-западной железной дороге рабочим на участке Киев-Святошино, с 1920 г. работал в Управлении дороги, сначала в качестве ученика службы телеграфа, а затем помощником агента в материальной и административной службах. В 1925 г. Леонид Адольфович с отличием закончил физико-химический факультет Киевского университета. По ходатайству ректората и Губернского отдела народного образования тогда же был зачислен на третий курс химического факультета Ленинградского университета, который закончил экстерном в 1928 г. Одновременно с учебой в 1925 г. начал работать в качестве инженера-химика на водокачке ЮЗЖД (в ТЦ-1). В свободное от дежурств время занимался научной и изобретательской деятельностью. Сконструировал и внедрил на Киевском водопроводе первый хлоратор, который в дальнейшем получил широкое распространение. В 1930 г. он начал работать в Киевском филиале научно-исследовательского института сооруже-

127

М. Д. Донская

ний, где организовал лабораторию химии и сантехники [4, с. 15]. Исследовал хлорирование и аммонизацию, разработал ряд переносных и стационарных хлораторов, изучил возможность очистки воды угольными сорбентами. В это же время Леонид Адольфович начал работы по получению серебряной воды. В 1934 г. он возглавил группу технологии воды в Институте химической технологии АН УССР. В 1937 г. обе эти лаборатории под его руководством были объединены в группу химии и технологии воды Института химической технологии АН УССР, который в 1941 г. был эвакуирован в Уфу [6]. В 1938–1965 гг. Л. А. Кульский также работал в Институте общей и неорганической химии АН УССР (до 1945 г. Институт химии АН УССР) [7, с. 53].

Рис. 1. Хлоратор ЛК [5] Во время Великой Отечественной войны по заданию Государственного комитета обороны под руководством Л. А. Кульского была выполнена большая научно-исследовательская работа по усовершенствованию хлораторной аппаратуры, решены вопросы обеззараживания питьевых вод для фронта и тыла методом электролитического хлорирования в связи с появлением желудочнокишечных болезней, разработан электрохимический метод получения большого количества дезинфицирующих растворов серебра для лечения раненых, созданы отечественные образцы аппаратуры для консервирования вод [8, с. 46]. Характерной особенностью развития водоснабжения в послевоенные годы было значительное увеличение потребностей в воде для промышленности, сельского хозяйства, бытовых целей, а также непрерывный рост требова-

128

ний к ее качеству и рациональному использованию. В 1944 г. Л. А. Кульский вернулся в Киев, где разрабатывал автоматические приборы контроля технологических процессов очистки воды и начал работы по созданию физико-химических методов очистки промышленных сточных вод. Результаты исследований дали возможность теоретически обосновывать оптимальные режимы обеззараживания воды в зависимости от ее состава и условий использования, разработать разные варианты хлорирования и консервирования питьевой воды серебром, гипохлоратом [9]. Теоретические основы конструирования и результаты работ по созданию аппаратуры для обеззараживания воды хлором были обобщены в диссертации Л. А. Кульского, за которую ему в 1947 г. была присвоена ученая степень доктора технических наук. В 1948 г. Л. А. Кульский развил адсорбционную теорию обесцвечивания природных вод коагулянтами и установил основные закономерности, определяющие влияние ионного состава природных вод на интенсивность процесса коагуляции. Эти исследования дали возможность предложить смешанный коагулянт для очистки окрашенных вод в условиях низких температур [10, с. 24]. В 1948–1955 гг. смешанный алюможелезный коагулянт был успешно применен на Киевском днепровском водопроводе. Был также внедрен метод связывания агрессивной углекислоты в высокоцветных водах путем фильтрования их через мраморную крошку. Под научным руководством Л. А. Кульского в 1954 г. были созданы фильтры комбинированного действия, обеспечивающие автоматическое удаление из воды ряда вредных компонентов. С 1950 г. Л. А. Кульский начал изучение механизма физико-химических и биологических процессов, которые были положены в основу очистки природных вод и промышленных стоков. Полученные результаты дали возможность установить оптимальные условия технологических процессов осветления, обесцвечивания и обеззараживания природных вод и изъять ряд химических загрязнителей, а также разработать теорию автоматизации технологических процессов водоочистки, основанную на качественно-количественном принципе. Результаты научных исследований Л. А. Кульского были положены в основу рекомендаций, которые широко использовались в проектах водоснабжения и очистки сточных вод металлургической, химической, нефтеперерабатывающей и других отраслей промышленности. Это, безусISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЛЬ Л. А. КУЛЬСКОГО В РАЗРАБОТКЕ МЕТОДОВ И ТЕХНОЛОГИЙ ОЧИСТКИ ВОДЫ

ловно, способствовало охране водных ресурсов от загрязнений промышленными и хозяйственно-бытовыми сточными водами. Например, ученым были предложены и внедрены методы очистки сточных вод Рубежанского химического комбината, Черкасского завода исскуственного волокна [11]. Л. А. Кульским была создана серия ионаторов разных направлений и производительности, массовое изготовление которых началось с 1960 г. Так, ионаторы марки ЛК-25 были предназначены для медицинских целей, марки ЛК-26 и ЛК-27 – для индивидуального применения, марки ЛК-28, ЛК-30 – для промышленности. Эта аппаратура использовалась в поликлиниках, больницах, санаториях, бассейнах, на тралевых судах Мурманского, Балтийского, Дальневосточного флотов. На различных судах Черноморского пароходства к концу 70-х гг. было установлено свыше четырехсот ионаторов.

Рис. 2. Ионатор ЛК-25 [12] В 1960 г. Совет Министров СССР принял постановление «О мерах по упорядочению использования и усилению охраны водных ресурсов СССР». В 1962 г. на базе лаборатории химии и технологии воды в Институте общей и неорганической химии АН УССР была создана группа четырех водных лабораторий. Л. А. Кульский стал заведующим одной из них – лабораторией процессов и аппаратов обработки воды, а также заместителем директора института. В 1965 г. эту группу переименовали в сектор химии и технологии воды АН УССР, который в 1968 г. вошел в состав созданного Института коллоидной химии и химии воды АН УССР. В этом инстиISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

туте, кроме сектора химии и технологии воды, Л. А. Кульский возглавил отдел процессов и аппаратов по обработке воды, а с 1968 по 1973 гг. работал на должности заместителя директора института по научной работе. С 1973 г. Леонид Адольфович оставляет за собой руководство отделом процессов и аппаратов технологии обработки воды. Большая и плодотворная работа проведена Л. А. Кульским по расширению сектора химии и технологии воды института. В его составе, кроме четырех отделов, которые занимались теоретическими методами очистки питьевых вод и промышленных стоков, моделированием процессов и аппаратов и автоматизацией технологических процессов, были созданы два отдела, основное направление которых касалось разработки эффективных методов деминерализации воды и биологической очистки промышленных стоков. Деятельность всех отделов была объединена единой целью – разработкой основ прогрессивной технологии подготовки воды для бытовых и технических потребностей и очистки промышленных стоков. В 1948 г. ученый стал также профессором Киевского инженерно-строительного института. Как преподаватель он запомнился яркой и оригинальной методикой чтения лекций. Один из учеников Л. А. Кульского, ныне доцент кафедры водоснабжения и водоотведения Киевского национального университета строительства и архитектуры В. Ф. Малько, вспоминал: «В то время, когда я был студентом, Леонид Адольфович уже читал в университете лекции по химии воды. Вот тогда и произошло мое первое знакомство с ним. Меня поразила его необычная методика преподавания. Он был умным и эрудированным человеком, ученым и интеллигентом высочайшего уровня. Заинтересовывал студентов своими лекциями. Объяснял материал необычным способом, подчеркивая те моменты, которые большинство преподавателей не используют на практике. В 1960 г. я делал студенческий доклад “О жидком хлоре”. Эта тема касалась сферы научных интересов Л. А. Кульского, ему понравилось мое выступление. После окончания института Л. А. Кульский предложил свою помощь, если я приму решение в дальнейшем заниматься наукой» [из интервью, взятого автором]. В. Ф. Малько возобновил контакты с Леонидом Адольфовичем в 1965 г. после службы в армии. Работая в Киевском инженерно-строительном институте инженером, под руководством Л. А. Кульского защитил диссертацию

129

М. Д. Донская

на тему «Электрофлотация сточных вод». По словам В. Ф. Малько, эта тема была близка Л. А. Кульскому и он помогал ему и направлял его. С 1972 г. В. Ф. Малько, активно используя педагогические подходы своего учителя, начал читать лекции по химии воды для студентов заочного отделения. (Л. А. Кульский читал лекции для студентов стационара.) В. Ф. Малько, подчеркивая широкий профиль деятельности Л. А. Кульского, говорил: «Леонид Адольфович охватил много различных аспектов водных технологий: хлорирование воды, озонирование воды, биологическую очистку воды» [из интервью, взятого автором]. В. Ф. Малько отмечал, что Л. А. Кульский в лекциях использовал художественные произведения. Рассказывал студентам, что причина существования живых организмов в водоемах заключается в том, что вода замерзает, в отличие от всех других жидкостей, сверху вниз. Этот факт подкреплял чтением стихотворений А. С. Пушкина о зиме. Как о хорошем педагоге отзывался о Л. А. Кульском и бывший ректор Киевского инженерно-строительного института А. Л. Калишук. Давая ученому характеристику при назначении его заведующим кафедрой водоснабжения и канализации как избранного по конкурсу на эту должность, он отметил: «Л. А. Кульский является крупным ученым в области водоснабжения и канализации, ведет научно-исследовательскую работу с 1928 г. Имея большой опыт научной работы и теоретическую подготовку, ученый умело передает свои знания студентам и аспирантам института. Он хороший организатор методической и научной работы кафедры, умеет организовывать педагогический коллектив на успешное выполнение учебных планов, пользуется авторитетом среди профессорско-преподавательского состава института» [из интервью, взятого автором]. Одна из учениц профессора Л. А. Кульского, ныне кандидат биологических наук, старший научный сотрудник отдела каталитической очистки воды Института коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского НАН Украины О. С. Савлук, автор патентов на установки обработки воды и способы обработки природных вод, методы обеззараживания питьевой воды, определения бактерицидной дозы дезинфектанта, стерилизации питьевой воды и аппарат для получения коагулянта, вспоминала: «Знакомство с Л. А. Кульским произошло в 1970 г. Я тогда была аспиранткой А. М. Когановского, но Леонид Адольфович заинтересовал меня серебряной

130

водой и вскоре стал моим руководителем» [из интервью, взятого автором]. Они проработали вместе с 1970 по 1990 гг. О. С. Савлук рассказывала: «Леонид Адольфович был отличным руководителем, очень добрым, интеллигентным. Он всегда знал, где, кому и что нужно говорить. Никогда не руководствовался эмоциями, а всегда “думал только головой”. Я считаю себя его ученицей, многому научилась у него, он человек с большой буквы, который всегда мог поддержать, помочь и направить в правильное русло» [из интервью, взятого автором]. О. С. Савлук продолжает активно заниматься исследованием в области очистки воды. Отдел каталитической очистки воды регулярно публикует результаты исследований в профильном журнале «Химия и технология воды». 7 мая 2014 г. вышла статья на тему: «Водопроводная вода – новая угроза здоровью людей» [13, с. 172]. Исследования Л. А. Кульского в области очистки природных и промышленных сточных вод от различных загрязнений заложили основу для завершения им в 1968 г. классификации примесей воды по их фазово-дисперсному состоянию [14, с. 88]. Это способствовало развитию эффективных приемов очистки воды, основанных на принадлежности загрязняющих веществ к той или иной группе данной классификации. Cвое мнение по поводу этой фундаментальной работы высказал академик АН СССР А. В. Николаев в письме: «Ознакомившись с работой Л.А. Кульского “Очистка воды на основе классификации ее примесей”, я хотел бы сообщить следующее. Только в результате многолетней успешной работы и долгих размышлений о методах очистки вод можно прийти к такой интересной и открывающей новые пути классификации примесей воды. Приведенные примеры использования этой классификации для решения сложных и насущных вопросов столь убедительны и изящны, что не могу не указать на некоторые из них. Именно на освобождение от вирусов, бактерий, не боящихся дезинфекционных средств, радиоактивных загрязнений. Учитывая важность для народного хозяйства поставленных вопросов, мне представляется, что нужно безотлагательно предоставить большие возможности для развития работ члена-корреспондента Л. А. Кульского. Если этого рода исследования не получат должного размаха, то нас ждет большой урон в мирное время для народного хозяйства, а в случае кризиса – для народа» [15, с. 76].

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЛЬ Л. А. КУЛЬСКОГО В РАЗРАБОТКЕ МЕТОДОВ И ТЕХНОЛОГИЙ ОЧИСТКИ ВОДЫ

Заложенные Леонидом Адольфовичем направления в области химической науки и его многочисленные результаты отражены в более чем 800 научных работах и изобретениях, среди которых 17 монографий и большое количество учебников, часть из которых была переиздана за рубежом. Первая брошюра ученого «Серебряная вода», изданная в 1946 г., получила широкую известность [16]. В ней впервые были рассмотрены процессы, происходящие в воде, ионизированной серебром, и подробно описано, как ионизировать воду для получения оптимального результата. Среди ключевых работ Л. А. Кульского и монография «Теоретические основы и технология кондиционирования воды», где освещено состояние теории и практики водоподготовки для хозяйственно-питьевого и промышленного водоснабжения с учетом прогрессирующего загрязнения водных источников планеты, описаны технологические режимы и аппаратурное оформление процессов кондиционирования воды [17]. К числу наиболее известных трудов Л. А. Кульского относятся также «Обезвреживание и очистка воды хлором» [18], в котором исследуется процесс обесцвечивания воды, окрашенной высокомолекулярными гумусовыми веществами, под действием хлора; «Физико-химические основы очистки воды коагуляцией» [19], где рассмотрено современное состояние подготовки воды различного назначения, очистки производственных сточных вод; изложен принцип классификации примесей и загрязнений воды по их фазово-дисперсному состоянию, что дало возможность научно обосновать технологические приемы водообработки; рассмотрены физико-химические основы процессов водоподготовки, вопросы классификации методов очистки, использования новых реагентов, усовершенствования технологии. В монографии «Основы химии и технологии воды» [20] подробно описаны различные технологии, применяемые для обработки воды, включены новые нормативные данные, а также изложены новые виды специальной обработки воды – фторирование и обесфторирование питьевой воды, стабилизационная обработка охлаждающей воды, удаление кремнекислоты. В работе «Проектирование и расчет очистных сооружений водопроводов» [21] изложены наиболее распространенные методы обработки воды для хозяйственно-питьевых и технических нужд, а также приведены данные по проектированию и технологическим расчетам очистных сооружений водопроводов. Не менее известна ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

работа «Автоматические приборы для контроля регулирования технологическими процессами обработки воды» [22], где описаны типы приборов, отличающиеся сложностью, надежностью и универсальностью, а также на примерах показано их практическое применение для химического анализа воды в работе. В книге «Активная кремнекислота и свойства воды» [23] освещены современные физико-химические представления о механизме образования активной кремнекислоты и ее флокулирующем действии; изучены технологические особенности применения реагента для интенсификации процессов осветления, обесцвечивания, умягчения, обеззараживания воды, удаления фитопланктона. Приведено технологическое и экономическое обоснование выбора метода получения и использования активной кремнекислоты на водоочистных станциях, а также предложены аппаратура для осуществления этих процессов, рекомендации по выбору оптимальных технологических режимов приготовления и применения активной кремнекислоты в различных схемах водоподготовки. В монографии «Основы химии и технологии воды» [24] рассмотрены теоретические основы процессов подготовки природных вод для подачи ее в системы водоснабжения населенных пунктов и промышленных предприятий, а также очистки промышленных и коммунально-бытовых сточных вод. Подробно рассмотрены методы классификации примесей в составе природных и сточных вод, теоретические основы подготовки питьевой воды из подземных источников водоснабжения. Также большое значение имеет труд «Теоретическое обоснование технологии очистки воды» [25], где автор основывается на предложенной им классификации примесей как на едином научном методологическом подходе к различным сложным заданиям обеспечения качественной водой населения и промышленности. Свои исследования последних лет ученый посвятил вопросам интенсификации реагентов, которые используются при водоочистке, а также комплексного использования электромеханических методов подготовки воды для питьевых и технических нужд. В разработанных им пилотных установках электрохимическим путем эффективно осуществляется улучшение природных вод, извлечение из них железа, кремния, кислорода, диатомовых и сине-зеленых водорослей и других загрязнений. Поскольку электрохимическая очистка воды не требует дорогих и громоздких сооружений реагентного хо-

131

М. Д. Донская

зяйства и высококачественного обслуживания, такие установки очень эффективны для небольших атомных объектов. Ученый выполнял и большой объем научно-организационной работы. Был членом многих научно-технических советов и секций – Комиссии по проблемам охраны природных вод Академии наук СРСР (и главой секции этой Комиссии при АН УССР), Совета по проблемам биосферы, Ученого совета по проблеме «Комплексное использование и охрана водных ресурсов» Госкомитета Совета Министров СРСР по науке и технике и технических советов Министерства жилищного-коммунального хозяйства УССР и Министерства мелиорации и водного хозяйства УССР, возглавлял Республиканский комитет по охране окружающей среды. Об этом свидетельствуют данные из письма председателя комиссии по охране природных вод академика АН СССР А. В. Сидоренко и академика АН СССР Н. Н. Семенова: «Учитывая выдающийся вклад Л. А. Кульского в развитие науки и техники и, в частности, в решение важнейшей проблемы современности – сохранение качества воды, Совет по проблемам биосферы при Президиуме АН СССР и Комиссия по охране природных вод АН СССР просят Вас возбудить ходатайство о присуждении Л. А. Кульскому звания Героя Социалистического Труда» [26, с. 105]. Основными направлениями деятельности научных советов, в которых принимал участие Л. А. Кульский, являлись совершенствование существующих технологических схем кондиционирования воды с целью рационализации лежащих в их основе процессов, разработка способов экономии воды, используемой для промышленных потребностей, организация замкнутых циклов водообеспечения, изучение возможностей регулирования состава воды непосредственно в водоемах, создание автоматизированных технологических схем очистки промышленных и сточных вод. Результаты Л. А. Кульского были отмечены Орденом «Трудового Красного Знамени» (1954), орденом «Знак Почета» (1944, 1.

2.

3.

4.

1972), медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» (1945), почетными грамотами Министерств коммунального хозяйства и здравоохранения УССР, Академий наук СССР и УССР, Президиума Верховного Совета УССР (1980), премией им. Л. В. Писаржевского АН УССР (1985). В 1976 г. за цикл работ по разработке эффективных методов обработки воды, их теоретическое обоснование и внедрение Л. А. Кульский был удостоен Государственной премии Украинской ССР по науке и технике. Высоким был и международный авторитет Л. А. Кульского. Китайские ученые Цзинь Тун-гуй и Чэнь Бо-пин писали: «Ваше имя знаменито во многих странах мира. Мы счастливы быть Вашими учениками. Ваши талант и учение приносят нам большую пользу в наших педагогических и научноисследовательских работах» [15, с. 72]. Академики АН СССР Ю. К. Делимарский, А. Т. Пилипенко и доктор технических наук М. А. Шевченко отмечали: «Основными чертами Л. А. Кульского как ученого являются острота и нешаблонность мышления, нацеленность на новое, неутомимость в творческом поиске. Он известный теоретик, творческий инженер, талантливый педагог и опытный организатор. Вся деятельность ученого – пример творческого союза науки и производства. Кроме того, что Леонид Адольфович посвятил себя решению водных проблем, которые хорошо известны научной общественности, однако не многие знают, что он был также талантливым художником и писателем. Его труды не только раскрывают удивительную многогранность его талантливой личности, но и тайну его творческого долголетия» [27, с. 9]. Личность Л. А. Кульского была ярким примером научного лидера – крупного ученого, прекрасного организатора научных исследований, талантливого педагога. Его работы отличались оригинальным подходом к решению сложных задач, глубоким освещением теоретической стороны рассматриваемых вопросов, творческим объединением научного и производственного подходов.

Гороновский И. Т. Жизненный и творческий путь Л. А. Кульского / И. Т. Гороновский, Н. А. МешковаКлименко, В. С. Кабкова. – К. : Наук. думка, 1985. – 105 с. Костенко М. П. Леонид Адольфович Кульский: к 75-летию со дня рождения // Укр. хім. журн. – 1973. – Т. 39, Вып. 6. – С. 232–240. Гончарук В. В. Інститут колоїдної хімії та хімії води ім. А. В. Думанського АН УРСР / В. В. Гончарук, Н. Ф. Зорич, А. Т. Пилипенко. – К. : Наук. думка, 1985. – 44 с. Науковий архів Президії НАН України Ф. 183 Поточний архів призидії НАН України оп. 631 Спр. 26. Особова справа Л. А. Кульского, 1962–1993 рр., 109 арк.

132

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

РОЛЬ Л. А. КУЛЬСКОГО В РАЗРАБОТКЕ МЕТОДОВ И ТЕХНОЛОГИЙ ОЧИСТКИ ВОДЫ

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

25.

26.

27.

Жуков А. И. Канализация. Издание 5 [Электронный ресурс] / А. И. Жуков. – Режим доступа: http://www. ngpedia.ru/cgi-bin/getpage.exe?cn=181&uid=0.43803475308232&inte=1 Волков С. В. Інститут загальної та неорганічної хімії ім. В. І. Вернадського НАН України: до 80-річчя з часу заснування [Електронний ресурс] / С. В. Волкова. – Режим доступу: http://www.ionc.kiev.ua Інститут загальної та неорганічної хімії ім. В. І. Вернадського // Вісник НАН України: – 2005. – № 1. – С. 53–54. Кульский Л. А. Очищення сорбентами води від біодисперсій / Л. А. Кульский, Н. Т. Музичук // Успехи колл. хим. : Сб. научн. тр. – К. : Наук. думка, 1983. – C. 44–49. Архів Київського національного університету будівництва та архітектури Ф. 1 Київський національний університет будівництва та архітектури оп. 1 – Л Спр. 58–1993. Особова справа Л. А. Кульского, 1948– 1993 рр., 185 арк. Кульский Л. А. Коллоидно-химические аспекты процессов водоочистки / Л. А. Кульский // Гигиена и санитария. – 1948., Вып. 6. – С. 20–24. Пилипенко А. Т. Леонид Адольфович Кульский. Вступительная статья / А. Т. Пилипенко, Ю. К. Делимарский, М. А. Шевченко. – К. : Наук. думка, 1985. – 85 с. Кульский Л. А. Ионатор ЛК-27. Руководство по эксплуатации. [Электронный ресурс] / Л. А. Кульский – Режим доступа: http://savok.name/777-ionator.html Никовская Г. Н. Изучение удаления вирусов из воды // Вісник НАН України. – 2014. – № 7. – С. 170–174. Сотрудники Института коллоидной химии и химии воды АН УССР // Вісник Академії наук УРСР. – 1983. – № 3. – С. 87–90. Делимарский Ю. К. Жизнь, деятельность, творчество Л. А. Кульского / Ю. К. Делимарский, А. Т. Пилипенко, М. А. Шевченко. – К. : Наук. думка, 1993. – 77 с. Кульский Л. А. Серебряная вода. Серебро и его применение в водоснабжении, пищевой промышленности и в медицине / Л. А. Кульский. –Киев – Львов : Гостехиздат Украины, 1946. – 115 с. Кульский Л. А. Теоретические основы и технология кондиционирования воды / Л. А. Кульский. – К. : Наук. думка, 1980. – 559 с. Кульский Л. А. Обезвреживание и очистка воды хлором / Л. А. Кульский. – М., 1947. – 423 с. Физико-химические основы очистки воды коагуляцией / [Л. А. Кульский, И. Т. Гороновский, А. М. Когановский, М. А. Шевченко]. – К. : Изд-во Акад. наук Укр. ССР. Ин-т общей и неорг. химии, 1950. – 108 c. Кульский Л. А. Основы химии и технологии воды / Л. А. Кульский. – К. : Институт коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского, 1991. – 568 с. Кульский Л. А. Проектирование и расчет очистных сооружений водопроводов / Л. А. Кульский. – К. : Институт коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского, 1962. – 588 с. Кульський Л. А. Автоматичні прилади для контролю та регулювання хіміко-технологічних процесів обробки води / Л. А. Кульський, І. Т. Гороновський. – К. : Вид-во Акад. наук УРСР. Ін-т загальної та неорганічної хімії, 1961. – 128 c. Кульский Л. А. Активная кремнекислота и свойства воды / Л. А. Кульский. – К. : Институт коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского, 1993. – 238 с. Кульский Л. А. Основы химии и технологии воды / Л. А. Кульский. – К. : Институт коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского, 1985. – 248 с. Кульский Л. А. Теоретическое обоснование технологии очистки воды / Л. А. Кульский. – Киев : ИКХХВ им. А. В. Думанского, 1981. – 344 с. Проблеми водопостачання, водовідведення та гідравліки. Науково-технічний збірник. Випуск 2 / Головний редактор О. Я. Олійник. – К. : КНУБА, 2003. – 108 с. Делимарский Ю. К. Короткий нарис наукової, педагогічної і громадської діяльності академіка АН УРСР Л. А. Кульського / Ю. К. Делимарский, А. Т. Пилипенко, М. А. Шевченко. – К. : Наук. думка, 1974. – 47 с. Получено 17.04.2015 М. Д. Донська

Роль Л. А. Кульського в розробленні методів і технологій очищення води У статті розглядаються наукова, науково-організаційна, педагогічна та громадська діяльність Л. А. Кульського, відомого українського вченого в галузі колоїдної хімії та очищення води. Виділено три основні напрями наукової діяльності Л. А. Кульського. На основі вивчення праць Л. А. Кульського та інтерв’ю з його учнями проаналізовано внесок Л. А. Кульського та його послідовників у розроблення методів та обладнання для очищення й знезараження води. Показано народногосподарське значення розробок Л. А. Кульського. Ключові слова: знезараження води, очищення води, очищення природних вод, очищення промислових стоків, водопостачання, класифікація домішок води.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

133

УДК51(091)

А. В. Геза

Основні етапи обчислювальної техніки як підґрунтя для становлення та розвитку кібернетики Становленню обчислювальної техніки передували певні фундаментальні наукові ідеї, відкриття, винаходи, які заклали основу для виокремлення п’яти основних етапів її розвитку: передісторія обчислювальної техніки (1930-ті рр.); 1-й етап (1941–1956) – перше покоління електронних обчислювальних машин (ЕОМ); 2-й етап (1957–1963) – друге покоління ЕОМ (центральні обчислювальні машини); 3-й етап (1964–1973) – третє покоління ЕОМ; 4-й етап (1974–1990) – четверте покоління ЕОМ; 5-й етап (з 1991 р.) – п’яте покоління ЕОМ. Наведено детальний огляд цих етапів; показано внесок вітчизняних розробників у загальносвітовий розвиток обчислювальної техніки. Ключові слова: обчислювальна техніка, електронна обчислювальна машина, запам’ятовуючий пристрій, центральна обчислювальна машина, інформація, комп’ютер, персональний комп’ютер. У розвитку науки і техніки час від часу мають місце події та факти, які змінюють їхній поступ. Такими вирішальними подіями є фундаментальні наукові ідеї, теорії, відкриття, винаходи, які спричиняють наукові та науково-технічні революції, даючи початок новим етапам науково-технологічного розвитку. Так, у кібернетиці стрімкого розвитку набула обчислювальна техніка. У розвитку обчислювальної техніки можна виділити такі основні ключові події: 1. У 1941 р. К. Цузе (Німеччина) створив обчислювальну машину «Z–3». Ця машина була послідовною цифровою обчислювальною машиною з двійковим представленням інформації та апаратурною системою обчислення кодів 10 – 2 (введення та виведення – десяткові числа з плаваючою комою), яка виконувала 8 команд [1, с. 20].

2. У 1957 р. було закінчено розпочату з ініціативи С. О. Лебедєва роботу над спеціалізованою електронною лічильною машиною «СЕСМ», яка призначалася для розв’язування систем лінійних алгебраїчних рівнянь вищих порядків. Згодом, у 1959 р. було введено в експлуатацію універсальну електронну обчислювальну машину «Київ» (перша в СРСР велика асинхронна ЕЦОМ з повністю автоматизованим обладнанням), яку було побудовано під керівництвом В. М. Глушкова та Л. Н. Дашевського [2; 3].

3. У 1964 р. у США було розпочато серійний випуск відомої моделі ЕОМ IBM Series/360 (або коротко IBM/360), а вже до 1970 р. серія включала 11 моделей [4]. © А. В. Геза, 2015

134

4. У 1974 р. Е. Робертсом на основі мікропроцесора Intel-8080 було створено перший персональний комп’ютер (ПК) Altair-8800. Для Altair-8800 П. Аллен і У. Гейтс створили транслятор з програмною мовою Basic, істотно збільшивши інтелектуальність першого ПК [5].

5. На початку 90-х років з’являються перші ЕОМ, які характеризуються з переходом на мікропроцесорні схеми. З точки зору структурної побудови для таких ЕОМ характерна максимальна децентралізація управління, з точки зору програмного і математичного забезпечення – перехід на роботу в програмних середовищах і оболонках [6]. Ці ключові події визначили основні етапи розвитку обчислювальної техніки у світовому контексті: Передісторія обчислювальної техніки. ЕТАП 1 (1941–1956). Перше покоління ЕОМ. ЕТАП 2 (1957 – 1963). ЦОМ (центральні обчислювальні машини). Друге покоління ЕОМ. ЕТАП 3 (1964–1973). Третє покоління ЕОМ. ЕТАП 4 (1974–1990). Четверте покоління ЕОМ. ЕТАП 5(з 1991). П’яте покоління ЕОМ. Детальний огляд цих етапів наведено нижче. Передісторія обчислювальної техніки. У 30-х рр. ХХ ст. під впливом актуальних запитів техніки, розвитку релейно-контактних пристроїв, математичної логіки та теорії алгоритмів почала формуватися теорія дискретних автоматів, у рамках якої було сформульовано поняття обчислювального та кінцевого автоматів. Було також розроблено інтерпретації формул алISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОСНОВНІ ЕТАПИ ОБЧИСЛЮВАЛЬНОЇ ТЕХНІКИ ЯК ПІДҐРУНТЯ ДЛЯ СТАНОВЛЕННЯ ТА РОЗВИТКУ КІБЕРНЕТИКИ

гебри логіки в термінах релейно-контактних схем, які формалізували підхід до аналізу та синтезу різноманітних процесів оброблення інформації шляхом послідовного відокремлення елементарних актів «так» або «ні». У 1936 р. з’явились праці англійського математика і логіка А. Тьюрінга [7] та американського вченого Е. Поста, в яких вивчався процес перетворення інформації. Вчені незалежно дійшли висновку про можливість універсального перетворювача інформації та дали теоретичне описання перетворювача, схожого на сучасну ЕОМ [8, с. 19]. Перші спроби створити ЕОМ з використанням електронних схем належать Г. Шреєру (Німеччина, 1938 р.), який розробив 100-ламповий арифметичний пристрій для десятирозрядних двійкових чисел. ЕТАП 1 (1941–1956). Перші ЕОМ. Ключова роль у розробленні електрорелейних комп’ютерів для науково-технічних розрахунків належить К. Цузе (Німеччина) та Г. Ейкену і Дж. Стібіцу (США). Першими розробками таких ЕОМ є комплексний обчислювач Дж. Стібіца «БЕЛЛ» (1940) із ручним введенням команд, інтерполятор «БЕЛЛ–2» (1942) зі схемою виявлення помилок та універсальні центральні обчислювальні машини (ЦОМ) «Z–3» (1941) та «МАРК–І» (лютий 1944 р.), які мали повністю автоматичне управління з послідовністю операцій від зовнішніх пристроїв зчитування програм. «Z–3» є послідовною ЦОМ з двійковим представленням інформації та апаратурною системою обчислення кодів 10 – 2 (введення та виведення – десяткові числа з плаваючою комою), яка виконувала 8 команд. Крім 4 арифметичних дій вони включали винесення з-під квадратного кореня. Операції виконувались з плаваючою комою. Час, який відводився на додавання, складав 0,3 с, на множення – 4 с, об’єм пам’яті (на релейних схемах) складав 64 числа розрядності 22 двійкових знаків, з яких 7 розрядів відводились для порядку та один розряд – для знака числа. Цю машину, що мала всі властивості сучасного комп’ютера, використовували для перевірки розрахунків, а складені програми – для визначення власних значень складних матриць при розв’язанні задач аеродинаміки [1, с. 20]. Порівняно з Г. Шреєром більш результативними стали праці А. Тьюрінга, який створив ЕОМ «Колоссус» на 2 тис. ламп (ВеISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ликобританія, 1943 р.), та роботи Дж. Моклі і Дж. Еккерта (США, 1942–1946 рр.) зі створення десяткової ЕОМ «Еніак», яка налічувала понад 18 тис. ламп [9, с. 56]. Зазначимо, що ЕОМ «Еніак» була призначена для розв’язання систем п’яти диференціальних рівнянь в частинних похідних, проте її використання як універсальної машини обмежувалося малим об’ємом пам’яті. Слід зазначити, що «Еніак» працювала за допомогою перфокарт. У 1948 р. було запроваджено дешифратор команд, що дало можливість вперше зберігати програму в пам’яті постійного типу у вигляді послідовності зі ста пар десяткових розрядів і полегшило процедуру переходу від однієї задачі до іншої. На жаль, пам’ять постійного типу дозволяла зчитувати програми, проте була незастосовною до оперативного запису довільних необхідних програм. Це означало, що «Еніак» не мала властивості універсальних перетворювань інформації і незважаючи на модернізацію залишалась спеціалізованою ЕОМ. З часом в історії створення ЕОМ почала з’являтися класифікація поколінь ЕОМ, яка існує донині. Особливість ЕОМ першого покоління полягає у тому, що логічні схеми для них створювалися на дискретних радіодеталях та електронних вакуумних лампах з ниткою напруження. В оперативних запам’ятовуючих пристроях використовувалися магнітні барабани, акустичні ультразвукові ртутні і електромагнітні лінії затримки, електронно-променеві трубки. В якості зовнішніх запам’ятовуючих пристроїв застосовувалися накопичувачі на магнітних стрічках, перфокартах, перфострічках і штекерні комутатори. Програмування роботи ЕОМ цього покоління виконувалося в двійковій системі числення на машинній мові, тобто програми були жорстко орієнтовані на конкретну модель машини і «вмирали» разом із нею. У середині 1950-х рр. ХХ ст. з’явилися машинно-орієнтовані мови типу мов символічного кодування (МСК), які дозволяли замість двійкового запису команд і адрес використовувати їх скорочений словесний (буквений) запис і десяткові числа. У 1956 р. було створено першу мову програмування високого рівня для математичних задач – мову Фортран, а в 1958 р. – універсальну мову програмування Алгол. До ЕОМ першого покоління належала ЕОМ «Стріла», розроблена в 1953 р. під керівництвом

135

А. В. Геза

Ю. Я. Базилевського. Ця ЕОМ мала 8000 електронних ламп і близько 2 тис. напівпровідникових діодів, споживану потужність близько 150 кВт, її швидкодія доходила до 2 тис. операцій за секунду. Вона могла виконувати 15 арифметичних і логічних операцій. Її оперативний пристрій, створений на електронно-променевих трубках (43 трубки), мав ємність 2048 чисел по 43 довічних розрядів кожне. Зовнішня пам’ять ЕОМ «Стріла» була реалізована на магнітних стрічках. «Стріла» мала додатковий постійний запам’ятовуючий пристрій високої швидкодії, який був здатний зберігати 512 команд і чисел, що дозволяло постійно зберігати в машині 16 стандартних найбільш потрібних програм і 256 основних констант. Що ж стосується пристроїв виведення інформації, то окрім звичайних для того часу пристроїв видачі на перфокарти і магнітну стрічку ЕОМ «Стріла» мала також широкоформатний друкувальний пристрій, що дозволяє отримувати результати розрахунку у вигляді документа на широкій паперовій стрічці звичного канцелярського формату. Результати на ній виглядали звично, до того ж легко читалися. ЕОМ «Стріла» займала до 200 кв. м площі; з урахуванням зовнішніх пристроїв, примусового кондиціонування повітря і електроживлення – понад 400 кв. м. ЕОМ «Стріла» мала також досконалу і досить гнучку систему програмування, досить повну бібліотеку стандартних програм, що сприяло найбільш повному використанню її обчислювальних і логічних можливостей [9]. ЕТАП 2 (1957–1963). ЦОМ (центральні обчислювальні машини). Друге покоління ЕОМ. У середині 50-х рр. ХХ ст. рівень розробок у галузі напівпровідникової техніки набув значного розвитку, що привело до проектування серійних транзисторних універсальних центральних обчислювальних машин (ЦОМ) та переходу на межі 60-х рр. ХХ ст. до випуску таких ЦОМ. Так, у 1955 р. фірма «Америкен Бош Арма» (США) випустила перший екземпляр бортової ЦОМ для установки на міжконтинентальній балістичній ракеті «Атлас». Слід зазначити, що перші серійні універсальні нетранзисторні ЕОМ невійськового призначення було введено в експлуатацію у 1958 р. одночасно у декількох країнах (США, Японія та ФРГ). У листопаді 1958 р. у США було введено

136

в експлуатацію перші екземпляри серійних моделей універсальних ЦОМ високого класу «Філко-2000 – 210» (корпорація «Філко») та малої ЦОМ «Рекомп-2» (відділення «Аутонетікс» компанії «Норт Американ Авіейшн»). У 1957 р. було закінчено розпочату з ініціативи С. О. Лебедєва роботу над спеціалізованою електронною лічильною машиною «СЕСМ», яка призначалася для розв’язування систем лінійних алгебраїчних рівнянь вищих порядків. Кожний із циклів продовжувався 20 Мс і називався машинним циклом. Згодом, у 1959 р. було введено в експлуатацію універсальну ЕОМ «Київ» (перша в СРСР велика асинхронна ЕЦОМ з повністю автоматизованим обладнанням), яка була побудована під керівництвом В. М. Глушкова та Л. Н. Дашевського. Діодно-трансформаторна логіка машини «Київ» є функціонально повною системою. На основі цієї оригінальної вітчизняної розробки в подальшому було побудовано кілька автономних пристроїв обчислювальної техніки. Завдяки асинхронному принципу можливе підключення інших машин і пристроїв, застосування окремих вузлів і всієї машини в цілому як моделі спеціалізованих цифрових електронно-обчислювальних машин (ЦЕОМ). Можливість використання кожного з автономних вузлів окремо від усієї машини стала зручною для їх безперервної модернізації і наладки [2; 3]. У жовтні 1958 р. в Японії введено в експлуатацію дві малі серійні транзисторні ЦОМ Н-1 (компанія «Хокушин Електрик Уоркс») та НЕАК-2201 («Ніпон Електрик»). У Великобританії в 1958 р. було випущено серійну ЕОМ «Еліот-802», у схемах якої були як транзистори, так і електронні лампи. Серійний випуск безлампових моделей було розпочато у 1959 р. У Франції та Італії, серійний випуск напівпровідникових ЦОМ – у 1960 р. У процесі розроблення перших ЕОМ стало зрозуміло, що вони мають включати такі елементи: запам’ятовуючий пристрій (ЗП), призначений для зберігання інформації (програми), вихідних даних, проміжних і кінцевих результатів задач; арифметичний (або арифметично-логічний) пристрій (АП), призначений для виконання арифметичних та логічних операцій; пристрій керування (ПК), призначений для координації роботи пристроїв; пристрої введення-виведення, які забезпечують введення до ЕОМ вхідної інформації та ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОСНОВНІ ЕТАПИ ОБЧИСЛЮВАЛЬНОЇ ТЕХНІКИ ЯК ПІДҐРУНТЯ ДЛЯ СТАНОВЛЕННЯ ТА РОЗВИТКУ КІБЕРНЕТИКИ

виведення із ЕОМ результатів її перероблення ЗП; пульт управління (ПУ), який здійснює запуск та зупинку ЕОМ, контроль обчислень, керування режимом роботи ЕОМ [8, с. 26]. Таким чином, друге покоління ЕОМ характеризується логічними схемами, які будувалися на дискретних напівпровідникових і магнітних елементах (діоди, біполярні транзистори, тороїдальні феритові мікротрансформатори). В якості конструктивно-технологічної основи використовувалися схеми з друкованим монтажем (плати з фольгованого гетинаксу). Став широко використовуватися блоковий принцип конструювання ЕОМ, який дозволяє підключати до основних пристроїв велику кількість різноманітних зовнішніх пристроїв, що забезпечує велику гнучкість використання ЕОМ. Тактові частоти роботи електронних схем підвищилися до сотень кГц. Стали застосовуватися зовнішні накопичувачі інформації на жорстких магнітних дисках і на флоппі-дисках – проміжний рівень пам’яті між накопичувачами на магнітних стрічках та оперативною пам’яттю. Створені на основі комп’ютерів системи управління вимагали від ЕОМ більш високої продуктивності, а головне – надійності. У комп’ютерах стали широко використовуватися коди з виявленням і виправленням помилок, вбудовані схеми контролю. Зазначимо, що у ЕОМ другого покоління вперше було реалізовано режими пакетного оброблення і телеоброблення інформації. На особливу увагу заслуговує швидкодіюча радянська ЕОМ другого покоління «БЕСМ-6». Її швидкість досягає 1 млн. операцій в секунду. Її оперативний пристрій становив 32000 чисел, зовнішня пам’ять – 16 магнітних барабанів по 32 тис. кожний. Введення даних здійснювалося зі швидкістю 700 перфокарт за хвилину: швидкодіючий друкувальний пристрій давав 400 рядків по 128 знаків за хвилину. ЕОМ «БЕСМ-6» складала до 60 тис. транзисторів і до 200 тис. діодів. Вона була основною ЕОМ для науково-технічних розрахунків, у тому числі унікальних. Необхідно зазначити, що за методами програмування, організації обчислювального процесу та обміну інформацією із зовнішніми джерелами ЕОМ «БЕСМ-6» мала багато якостей ЕОМ наступного, третього покоління та могла вважатися проміжною ЕОМ незважаючи на те, що її елементна база і техноISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

логія виробництва залишалися ще характерними для ЕОМ другого покоління [2]. ЕТАП 3 (1964–1973). Третє покоління ЕОМ. ЕОМ третього покоління відрізняються від попередніх тим, що їхні логічні схеми вже повністю будувалися на малих інтегральних схемах. Тактові частоти роботи електронних схем підвищилися до одиниць мГц. Знизилися напруги живлення та потужність, яка споживалася ЕОМ. Істотно підвищилися надійність і швидкодія ЕОМ. В ЕОМ третього покоління значну увагу було приділено зменшенню трудомісткості програмування, ефективності виконання програм в ЕОМ і поліпшенню спілкування оператора з ЕОМ. Це забезпечується потужними операційними системами, розвиненою системою автоматизації програмування, ефективними системами переривання програм, режимами роботи з поділом машинного часу, режимами роботи в реальному часі, мультипрограмними режимами роботи і новими інтерактивними режимами спілкування. З’явився також ефективний відеотермінальний пристрій спілкування оператора з ЕОМ – відеомонітор, або дисплей. Велику увагу було приділено підвищенню надійності та достовірності функціонування ЕОМ та полегшенню їх технічного обслуговування. Достовірність і надійність забезпечуються повсюдним використанням кодів з автоматичним виявленням і виправленням помилок (коригувальні коди Хеммінга та циклічні коди). ЕОМ третього покоління можуть працювати з великою кількістю смугопротяжок, від 4 до 16, хоча відомі ЕОМ, у яких їх 64 і більше. Таким чином, зовнішня пам’ять ЕОМ на магнітних стрічках вимірюється в млрд. біт. Ємність магнітних дисків досягає сотень млн. біт. Щільність запису – порядку 100–150 біт на 1 мм доріжки. Зовнішня пам’ять на магнітних дисках здатна зберігати величезний обсяг інформації – 0–15 млрд. біт. Також зазначимо високу швидкість зчитування [4]. Запам’ятовуючі пристрої на магнітних дисках вже повністю вирішують проблему великої пам’яті, тут йдеться не лише про можливість зберігання великих масивів інформації, а й про її оброблення на ЕОМ з невеликими втратами на пошук і зчитування інформації. До третього покоління ЕОМ належить серія моделей IBM Series/360 (або коротко IBM/360), серійний випуск якої було поча-

137

А. В. Геза

то в США у 1964 р., і вже до 1970 р. ця серія включала 11 моделей. Вона мала великий вплив на подальший розвиток ЕОМ загального призначення в усіх країнах як еталон і стандарт для багатьох проектних рішень в галузі обчислювальної техніки. Феномен персонального комп’ютера (ПК) бере початок від створення в 1965 р. першої міні-ЕОМ PDP-8, яка з’явилася в результаті універсалізації спеціалізованого мікропроцесора для управління ядерним реактором. Міні-ЕОМ PDP-8 швидко набула популярності і стала першим масовим комп’ютером цього класу, і на початку 70-х років кількість таких комп’ютерів перевищила 100 тис. шт. У 1971 році компанія «Intel» (США) випустила перший у світі мікропроцесор «Intel 4004», який міг виконувати 60 тис. операцій за секунду. А у 1972 р. Р. Томлісон з компанії «BBN» (США) розробив систему електронної пошти [4]. ЕТАП 4 (1974–1990). Четверте покоління ЕОМ. ЕОМ четвертого покоління характерні тим, що логічні інтегральні схеми в комп’ютерах стали створюватися на основі уніполярних польових CMOS-транзисторів з безпосередніми зв’язками, які працюють з меншими амплітудами електричних напруг, споживають менше потужності, ніж біполярні, і тим самим дозволяють реалізувати більш прогресивні нанотехнології (в ті роки – масштабу одиниць мікрон). Оперативну пам’ять почали створювати не на феритових сердечниках і не на інтегральних CMOSтранзисторних схемах, а елементом пам’яті у них була паразитна ємність між електродами (затвором і витоком) цих транзисторних схем. Першим ПК можна вважати Altair-8800, створений на основі мікропроцесора Intel-8080 у 1974 р. Е. Робертсом. Для Altair-8800 П. Аллен і У. Гейтс створили транслятор з програмною мовою Basic, істотно збільшивши інтелектуальність першого ПК. Доопрацювання цього ПК (кольоровим монітором), привело до створення конкурентної моделі ПК Z-2. Через рік після появи першого, Altair-8800 виробництво ПК почали більш ніж 20 різних компаній і фірм. Почала формуватися ПК-індустрія (власне виробництво ПК, їх збут, періодичні та неперіодичні видання, виставки, конференції і т. д.). А вже у 1977 р. було запущено в серійне виробництво три моделі ПК Apple-2 (фірма Apple Computers), TRS-80 (фірма Tandy Radio

138

Shark) і PET (фірма Commodore). До 1980 р. корпорація Apple виходить на Уолл-стріт з найбільшим акціонерним капіталом і річним доходом у 117 млн. дол. Завдяки такому успіху саме модель Apple-2 вважається першим ПК [15]. У 1975 р. Б. Гейтс та П. Аллен створили відому у всьому світі компанію «Microsoft», яка вже у 1983 р. випустила свою першу мишку для комп’ютерів IBM PC. Також у США у 1976 р. Ст. Возняк та Ст. Джобс створили свій перший комп’ютер «Apple-1». Зазначимо, що у комп’ютерах четвертого покоління почали застосовуватися великі інтегральні схеми (ВІС), які за потужністю приблизно відповідали 1000 ІС. Це призвело до зниження вартості виробництва комп’ютерів. У 1980 р. центральний процесор невеликої ЕОМ міг бути розміщений на кристалі площею в дюйм (0,635 кв. см). Великі інтегральні схеми застосовувалися вже в таких комп’ютерах як «Ілліак», «Ельбрус», «Макінтош». Зазначимо, що ЕОМ «Макінтош» (1979–1984) було запущено у виробництво наприкінці 1970 р., коли Дж. Раскін, будучи вже співробітником компанії «Apple», задумав створити зручний та недорогий комп’ютер. Швидкодія таких комп’ютерів складає тисячі мільйонів операцій за секунду. Ємність їхнього ОЗП зросла до 500 млн. двійкових розрядів. У таких комп’ютерах одночасно виконуються декілька команд над декількома наборами операндів. З точки зору структури ЕОМ цього покоління є багатопроцесорними і багатомашинними комплексами, що працюють на загальну пам’ять і загальне поле зовнішніх пристроїв. Ємність оперативної пам’яті близько 1-64 Мбайт. Поширення ПК до кінця 70-х років призвело до деякого зниження попиту на великі ЕОМ і міні-ЕОМ. Це стало предметом серйозного занепокоєння фірми IBM – провідної компанії з виробництва великих ЕОМ, і в 1979 р. фірма IBM вирішила спробувати свої сили на ринку ПК, створивши перші ПК. У 1981 р. фірма IBM випустила свій перший мікрокомп’ютер IBM PC із відкритою архітектурою, оснований на 16-розрядному мікропроцесорі 8088 фірми Intel. Цей комп’ютер був обладнаний монохромним текстовим дисплеєм, двома дисководами для ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

ОСНОВНІ ЕТАПИ ОБЧИСЛЮВАЛЬНОЇ ТЕХНІКИ ЯК ПІДҐРУНТЯ ДЛЯ СТАНОВЛЕННЯ ТА РОЗВИТКУ КІБЕРНЕТИКИ

5-дюймових дискет на 160 Кбайт, оперативною пам’яттю 64 Кбайта. За дорученням IBM фірма Microsoft розробила для IBM PC власну операційну систему [15]. Слід зазначити, що у 1984 р. фірма IBM випустила ПК «IBM PC/AT», а у 1985 р. фірма Intel (США) випустила 32-бітний процесор 80386, який виконував 1 млрд. операцій за секунду. ЕТАП 5 (з 1991). П’яте покоління ЕОМ. ЕОМ п’ятого покоління знаменують перехід до нових архітектур, орієнтованих на створення штучного інтелекту. Вважалося, що архітектура комп’ютерів п’ятого покоління буде містити два основні блоки. Один з них – власне комп’ютер, у якому зв’язок з користувачем здійснює блок, так званий «інтелектуальний інтерфейс». Задача інтерфейсу – зрозуміти текст, написаний природною мовою, та перевести у такий спосіб умову задачі у працюючу програму. Основні вимоги до комп’ютерів 5-го покоління: створення розвиненого людино-машинного інтерфейсу (розпізнавання мови, образів); розвиток логічного програмування для створення баз знань та систем штучного інтелекту; створення нових технологій у виробництві обчислювальної техніки; створення нових архітектур комп’ютерів та обчислювальних комплексів. Нові технічні можливості обчислювальної техніки мають розширити коло вирішуваних завдань і дозволити перейти до завдань створення штучного інтелекту. Однією зі складових, необхідних для створення штучного інтелекту, є бази знань (бази даних) з різних напрямків науки і техніки. Для створення та використання баз даних потрібна висока швидкодія обчислювальної системи і великий об’єм пам’яті. Універсальні комп’ютери здатні здійснювати високошвидкісні обчислення, але не придатні для виконання з високою швидкістю операцій порівняння і сортування великих 1.

2.

3.

4.

5.

6.

обсягів записів, що зазвичай зберігаються на магнітних дисках. Для створення програм, що забезпечують заповнення, оновлення баз даних і роботу з ними, було створено спеціальні об’єктно-орієнтовані та логічні мови програмування, що забезпечують найбільші можливості в порівнянні зі звичайними процедурними мовами. Структура цих мов потребує переходу від традиційної фон-неймановскої архітектури комп’ютера до архітектури, яка враховує вимоги завдань створення штучного інтелекту. Таким чином, за невеликий проміжок часу електронно-обчислювальна техніка змінювалась та вдосконалювалась: від величезних комп’ютерів (які займали цілі зали і аудиторії, а іноді навіть поверхи) до персональних комп’ютерів, які можуть «розуміти» людину. Перші комп’ютери працювали повільно і створювалися для суто наукових потреб. Комп’ютери спочатку розроблялися як помічники для людини, а за 50 років розвитку стали невід’ємною частиною в житті людини: за допомогою комп’ютерів запускаються в космос ракети, визначається погода, працюють підприємства і навіть лікарні. Сьогодні багато операцій проводяться спеціально створеними машинними роботами, які з’явилися на світ завдяки останнім комп’ютерним розробкам. Людство не стоїть на місці і прогрес невблаганно рушить уперед. За останні сто років ми так далеко пішли вперед, що важко навіть усвідомити, що на це потрібно було лише тільки 100 років. Усе вищезазначене дає змогу стверджувати, що обчислювальна техніка є підґрунтям для становлення та розвитку кібернетики та інформаційних технологій в цілому Отже, комп’ютерна індустрія сьогодні є одним із базових секторів економіки, основаної на знаннях, який висуває попит на висококваліфіковані робочі місця і, відповідно, сприяє розвитку освіти.

Хоменко Л. Г. История отечественной кибернетики и информатики / Л. Г. Хоменко. – К. : Ин-т кибернетики им. В. М. Глушкова НАН Украины, 1988. – 455 с. Малиновський Б. М. До історії створення електронних цифрових обчислювальних машин першого покоління і початкових методів програмування в українській РСР / Б. М. Малиновський, Л. Г. Хоменко // Нариси з історії природознавства і техніки. – 1975. – Вип. ХХІ. – С. 74–81. Сергієнко І. В. Інформатика в Україні. Становлення, розвиток, проблеми / І. В. Сергієнко. – К. : Наук. Думка, 1999. – 354 с. http://www.icfcst.kiev.ua/museum/Gl_HALL2/books1_r.html Поваров Г. Н. Ампер и кибернетика / Г. Н. Поваров. – М. : Советское радио, 1977. – 94 с. Теслер Г. С. Новая кибернетика / Г. С. Теслер. – Киев : Логос, 2004. – 401 с.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

139

А. В. Геза

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

Тьюринг А. М. Может ли машина мыслить / А. М. Тьюринг. – Государственное издательство физикоматематической литературы, 1960. – 112 с. Пархоменко А. А. Исследования по истории техники / А. А. Пархоменко // Вопросы истории естествознания и техники. М. : Из-во «Наука». – 1978. – Вып. 3 (60). – С. 56–60. Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике / К. Шеннон. – М. : Изд. иностр. лит., 1963.

– 830 с. Крайзмер Л. П. Техническая кибернетика / Л. П. Крайзмер. – М. – Л. : Государственное энергетическое изд-во. – 1958. – 80 с. Ладанюк А. П. Системний аналіз складних систем управління / А. П. Ладанюк. – К. : НУХТ, 2006. – 227 с. Платон. Собрание сочинений в 4 т. Т. 3 / Пер. с древнегреч. ; Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи; Авт. ст. в примеч. А. Ф. Лосев ; Примеч. А. А. Тахо-Годи. – М. : Мысль, 1994. – 654 с. Винер Н. Кибернетика / Н. Винер. – М. : Наука, 1958. – 200 с. Винер Н. Кибернетика и общество / Н. Винер ; Перевод Е. Г. Панфилова. – М. : «Наука», 1958. – 200 с. http://www.kunstkamera.ru/exhibitions/virtualnye_vystavki/yakobson/information Глушков В. М. Кибернетика. Вопросы теории и практики / В. М. Глушков. – М. : Наука, 1986. – 488 с. Винер Н. Кибернетика и общество / Н. Винер. – М. : ИЛ, 1958. – 200 с. Эшби У. Р. Введение в кибернетику / У. Р. Эшби. – М. : Изд. иностр. лит., 1959. – 432 с. Грэхэм Л. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе / Л. Грэхэм. – М. : Политиздат, 1991. – 480 с. Кибернетика и информатика // Сборник научных трудов к 50-летию Секции кибернетики Дома ученых им. М. Горького РАН. – Санкт-Петербург, 2006. – 410 с. Одержано 10.04.2015 А. В. Геза

Основные этапы вычислительной техники как фундамент для становления и развития кибернетики Становлению вычислительной техники предшествовали определенные фундаментальные научные идеи, открытия, изобретения, которые заложили основу для выделения пяти основных этапов ее развития: предыстория вычислительной техники (1930-е гг.); 1-й этап (1941–1956) – первое поколение электронных вычислительных машин (ЭОМ); 2-й этап (1957–1963) – второе поколение ЭОМ (центральные вычислительные машины); 3-й этап (1964–1973) – третье поколение ЭОМ; 4-й этап (1974–1990) – четвертое поколение ЭОМ; 5-й этап (с 1991 г.) – пятое поколение ЭОМ. Приведен детальный обзор этих этапов; показан вклад отечественных разработчиков в общемировое развитие вычислительной техники. Ключевые слова: вычислительная техника, электронная вычислительная машина, запоминающее устройство, центральная вычислительная машина, информация, компьютер, персональный компьютер.

140

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

Редакция журнала «Наука и науковедение» с разрешения чл.-корр. РАН Юрия Михайловича Батурина публикует последний приказ по Институту истории естествознания и техники (ИИЕТ) им. С. И. Вавилова РАН, подготовленный им как директором института. Юрий Михайлович Батурин – чл.-корр. РАН, зам. президента РАН, талантливый российский ученый, юрист, журналист, летчик-космонавт, выполнивший два космических полета на пилотируемом кораблеспутнике. Директор ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН с 2010 по 2015 гг. В настоящее время Юрий Михайлович работает в ИИЕТ РАН главным научным сотрудником и исполняющим обязанности главного редактора научного журнала «Вопросы истории естествознания и техники».

12 июня 2015 г. Ю. М. Батурин отметил свое 66-летие, с чем коллектив Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины его искренне поздравил и пожелал успехов в дальнейшей реализации его масштабных научных и творческих планов. Как организатор науки и журналист-публицист, Юрий Михайлович словом и делом защищал интересы науки, справедливо и смело критиковал власти за невнимание к науке и ученым, непродуманные решения по реформированию РАН, что болезненно воспринималось чиновниками от науки, в частности ФАНО1. В этот же день ФАНО – государственная бюрократическая организация, созданная правительством России в ходе реформы российской академической науки для административного руководства научными учреждениями РАН и контроля их деятельности, своеобразно поздравила Юрия Михайловича, издав приказ об его увольнении с должности директора. Реакцией на «поздравление ФАНО» стал приказ по ИИЕТ им. С. И. Вавилова РАН, в котором Юрий Михайлович четко, точно, логично изложил результаты работы научного коллектива, сплотившегося при нем и воплотившего в жизнь нестандартные идеи и проекты. Редакция решила опубликовать этот необычный и оригинальный для управленческой практики приказ, иллюстрирующий эффективность научного учреждения и формальный подход ФАНО к принятию решений по отношению к инициативным и продуктивным ученым-руководителям.

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки ИНСТИТУТ ИСТОРИИ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ И ТЕХНИКИ ИМ. С. И. ВАВИЛОВА РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК (ИИЕТ РАН) Старопанский пер. 1/5, Москва, 109012 тел./факc +7 (495) 988-22-80*6008 www.ihst.ru; e-mail: postmaster@ihst.ru 15 июня 2015 г.

№ 203 «ЛС»

ПРИКАЗ Подводя итоги 15 июня 2015 г. истекает срок действие трудового договора, заключенного на 5 лет после избрания меня на должность директора ИИЕТ РАН. 12 июня сего года я получил приказ ФАНО об увольнении. Сегодня последний день моей работы в должности директора ИИЕТ РАН. Оценивая прошедшие 5 лет ретроспективно, прихожу к выводу, что успехи наши несомненны. С помощью Президиума РАН мы смогли возвратить Институту историческое название и дату основания, теперь ему идет уже 84-й год. Мы издавали и издаем сотни хороших монографий по истории науки и техники, несмотря на то, что министерствам неизвестна такая единица научной отчетности. Получали за них премии «Лучшие книги года» и другие. Ряд научных изданий стал результатом продолжающегося 1

Федеральное агентство научных организаций

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

141

на протяжении многих лет сотрудничества ИИЕТ РАН с учеными США, Германии, Франции, Испании, Нидерландов, Португалии, Польши, Сербии и других стран. Свидетельством международного авторитета российских историков науки является перевод на иностранные языки и публикация ряда книг ученых ИИЕТ зарубежными издательствами. Наши научные статьи востребованы российскими и зарубежными исследователями и характеризуются высокой цитируемостью, так что при всей неоднозначности принятых сегодня наукометрических показателей Институт, оцениваемый в них, стоит на достаточно высокой позиции. Президиум РАН утвердил список основных научных направлений, которые поручено разрабатывать Институту. В Перечень программ фундаментальных исследований РАН по приоритетным направлениям, определяемым РАН к приоритетным фундаментальным исследованиям, отнесена программа «Исследование исторического процесса развития науки и техники в России: место в мировом научном сообществе, социальные и структурные трансформации». В ИИЕТ РАН были созданы новые научные подразделения: Центр виртуальной истории науки и техники, благодаря работе которого ИИЕТ РАН в 2013 году впервые в России передал в государственный архив 3D-документ; Центр информационных ресурсов по истории науки и техники; Проблемная группа «Памятники науки и техники и музейное дело»; и, наконец, Отдел междисциплинарных методов и смежных направлений исследования истории науки и техники, в рамках которого работают Группа популяризации науки и техники и Группа междисциплинарного изучения истории науки и техники. Мы восстановили старинные научные связи с Политехническим музеем и расширили круг конференций по музееведению и памятникам науки и техники. Мы установили научные связи с Центром подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина и заложили традицию совместных конференций по истории космонавтики. ИИЕТ РАН стал соорганизатором серии научно-практических конференций в Нижнем Тагиле на базе головного предприятия научно-производственной корпорации «Уралвагонзавод» и в Москве по истории «Танкпрома». Мы расширили и углубили практику международных годичных научных конференций, которые приобрели новый формат и увеличили количество тематических секций. Почти все наши научные конференции стали международными. Возродились и стали уникальными по своей необычности и научной привлекательности событиями международные школы молодых ученых ИИЕТ РАН. Мы установили прочные научные связи с Центром исследований научно-технического потенциала и истории науки имени Г. М. Доброва Национальной академии наук Украины и с самой Академией, которые не прерываются даже при политических напряжениях, постоянно проводятся конференции, посвященные российско-украинским научных связям в истории естествознания и техники; с Институтом истории естествознания Китайской академии наук; с Институтом истории науки Национальной академией наук Азербайджана, с партнерами из Белоруссии и Словении. Совсем недавно, в мае 2015 года по нашей инициативе был создан российско-китайско-белорусский Международный центр изучения истории науки и техники. Проведены многие выставки, в том числе международные. Продолжались традиционные комплексные научные экспедиции. Регулярно собирались пленумы Российского национального комитета по истории и философии науки и техники (Отделение истории естествознания и техники). Четыре диссертационных ученых совета производят строгий отбор ученых, пополняющих российский отряд историков науки и техники. Наш журнал «Вопросы истории естествознания и техники» даже в трудные годы вытеснения бумажной научной периодики электронными изданиями показывал, что рост тиражей возможен. Наиболее концентрировано достижения ИИЕТ РАН можно оценить по совокупности трех критериев: - практическая востребованность работ сотрудников Института в Российской Федерации; - интерес к работе Института со стороны международного научного сообщества; - интерес российских средств массовой информации к работе Института. Сотрудники ИИЕТ как эксперты были востребованы Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Советом безопасности РФ, Советом по культуре и искусству при

142

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

Президенте РФ и Советом по развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ, корпорацией «Уралвагонзавод» (Нижний Тагил), а также Центром подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина (Роскосмос) и другими организациями. Всем им были предоставлены необходимые экспертные заключения, проводились совместные конференции, выполнялись иные работы. Президиум РАН также высоко оценивал научные достижения Института. Не был ИИЕТ РАН обижен и вниманием международных научных структур. Международная ассоциация академий наук стран СНГ выступила с инициативой создания Международного политехнического музея в г. Таганрог при ведущей методической роли ИИЕТ РАН. Международный совет аэронавтических наук (International Council of the Aeronautical Sciences, ICAS) принял решение включить в 2014 году (впервые за всю историю конгресса) в состав 29-го конгресса ICAS новую секцию – историческую и обратился к ИИЕТ РАН с просьбой организовать и провести секцию по истории авиации, а также стать соорганизатором конгресса. На VI конференции Европейского общества истории науки (European Society for the History of Science, ESHS), проходившей 1–6 сентября 2014 г. в Лиссабоне (Португалия), выступали 9 сотрудников ИИЕТ РАН, преимущественно прекрасно работающего Санкт-Петербургского филиала ИИЕТ РАН. Высокий уровень докладов предопределил предложение руководства Общества предоставить гранты для молодых ученых ИИЕТ РАН на следующую (VII) конференцию в Праге, а международный авторитет Института – просьбу организовать VIII конференцию ESHS в Москве. Четвертый выпуск журнала “Centaurus” Европейского общества истории науки за 2014 г. оказался полностью состоящим из статей сотрудников ИИЕТ РАН («Centaurus», Nov. 2014,Vol. 56, Issue 4, pp. 203–358, режим доступа: http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/cnt.2014.56.issue-4/ issuetoc) Научно-исследовательская работа ИИЕТ РАН постоянно освещалась российской прессой. Так в 2014 году примерно один раз в неделю появлялись публикации о деятельности ИИЕТ РАН (статьи и интервью сотрудников Института, материалы о научных мероприятиях или, по меньшей мере, упоминания), что является довольно высоким показателем, возможно самым высоким среди институтов РАН. Когда в 2013 году внезапно началась «реформа РАН», ИИЕТ РАН проявил себя вполне достойно. Нам удавалось противостоять все усиливающемуся бюрократическому напору и не снижать темпы научной работы. При этом историки науки честно говорили обществу через СМИ о том, что происходит. ПРИКАЗЫВАЮ: 1. Объявить благодарность всем сотрудникам ИИЕТ РАН за совместную работу, которая принесла немалые научные плоды и вновь сделала Институт известным не только в российском академическом сообществе, но и в стране, и в мире.

2. Не огорчаться, что не все удалось сделать – ничто и никогда не завершается так, как предполагалось. Не вешать голову (ученый всегда должен находиться в состоянии готовности поломать голову над научной проблемой); не опускать руки (сейчас всем надо трудиться, не покладая рук); не ругать ФАНО – оно работает, как умеет; не приписывать злому умыслу то, что объясняется обыкновенной глупостью.

3. Приказ объявить по Институту.

Директор чл.-корр. РАН

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

Ю. М. Батурин

143

Хроніка наукового життя V Міжнародна конференція «КОСМІЧНІ ТЕХНОЛОГІЇ: СЬОГОДЕННЯ ТА МАЙБУТНЄ» м. Дніпропетровськ, 19–21 травня 2015 р.

Палац студентів Дніпропетровського національного університету 19–21 травня 2015 р. у Дніпропетровську пройшла 5-та Міжнародна конференція «Космічні технології: сьогодення та майбутнє». Вона проводиться кожні два роки під егідою Міжнародної академії астронавтики (International Academy of Astronautics) за підтримки американської компанії з виробництва супутників, космічної техніки та озброєнь Orbital ATK, компанії-розробника автоматизованих систем для виробництва композитних матеріалів у космічній галузі MIKROSAM

О. В. Дегтярьов, Генеральний конструктор – Генеральний директор «КБ «Південне»

144

(Македонія) та Фонду премії американського фантаста Хайнлайна, який заповів кошти на розвиток астронавтики та космічної науки, Trust Heinlein Prize. Організаторами конференції виступили Державне підприємство «Конструкторське бюро «Південне» (Дніпропетровськ), Державне космічне агентство України (Київ), Українське відділенняМіжнародної академії астронавтики, Дніпропетровський національний університет ім. О. Гончара. Програма форуму була спрямована на обмін досвідом, зміцнення партнерських зв’язків та розвиток міжнародного співробітництва у сфері мирного освоєння та дослідження космічного простору, ознайомлення з перспективними розробками ракетно-космічних технологій, комплексів і систем, пошук об’єднуючих міжнародних ідей щодо вирішення глобальних космічних проблем. У конференції взяли участь понад 350 фахівців з 20 країн. Серед учасників – швейцарський астронавт і голова ради директорів компанії Swiss Space System К. Никольє, представники американських компаній Excalibur Almaz А. Дула та Heinlein Prize Trust Дж. Хайтауер, один із відкривачів комети Чурюмова–Герасименко, чл.-кор. НАН України, директор Київського планетарію К. І. Чурюмов. На урочистому відкритті з привітаннями до учасників звернулися Президент Румунського космічного агентства М. Пізо, науковці Інституту аерокосмічних двигунних установок при китайській корпорації China Aerospace Science and Technology Corporation, Голова Державного космічного агентства України О. С. Уруський, керівник Прідніпровського наукового центру, чл.-кор. НАН України А. Ф. Булат, Генеральний конструктор – Генеральний директор ДП «КБ «Південне», чл.-кор. НАН України О. В. Дегтярьов, ректор Дніпропетровського національного університету, чл.-кор. НАН України М. В. Поляков. Робота конференції була організована в рамках пленарного засідання та 5 секцій: «Сучасні та перспективні ракетно-космічні комплекси, їх компоненти та системи»; «Сучасні та майбутні супутникові системи»; «Перспективні ракетні двигуни та енергетичні установки»; «Матеріали та ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

технології»; «Космос для людства». Проводилися також тематичні круглі столи. Учасники конференції визначили найбільш перспективні напрямки ракетно-космічних досліджень – боротьба з астероїдною небезпекою, видалення космічного сміття та міжорбітальний космічний сервіс. На пленарних і секційних засіданнях обговорювалися такі питання: способи виведення корисного навантаження на орбіту; технічний вигляд та енергозабезпечення космічних апаратів; бортові й наземні системи управління, космічні місії для збирання інформації про Землю та для фундаментальних фізичних і астрономічних досліджень; сучасні системи зв’язку та навігації; рідинні, твердопаливні, гібридні та електричні ракетні двигуни, нові матеріали й нанотехнології в ракетно-космічній техніці; політичні, соціально-економічні, юридичні, екологічні, освітні та історичні аспекти дослідження космосу. Пропонувалися методи підвищення надійності ракетної техніки, конструкції енергоактивних модулів для освоєння Марса, використання супутників для визначення сейсмічної активності та виявлення джерел підземних вод, виробництво мікро- і пікосупутніков вагою 2–10 кг, створення мікроГЕС з урахуванням технологій КБ «Південне» і Південмашу. У своїй пленарній доповіді Голова Державного космічного агентства України О. С. Уруський зробив акцент на основних напрямах та перспективах космічної галузі України, яка має стати ключовим фактором інноваційного розвитку економіки країни. Він зазначив, що за дорученням Уряду було розроблено Стратегію космічної діяльності на період до 2022 р., де в якості пріоритетів визначено наукові та науково-прикладні дослідження, які можуть бути передані в інші галузі економіки, а також пов’язані з національною безпекою країни. В ракетнокосмічній галузі України передбачається також створення двох корпорацій. Першої, ракетнокосмічної, у Дніпропетровську, куди увійдуть КБ «Південне», Південмаш і Державний дніпровський проектний інститут. Друга об’єднає приладобудівні підприємства України. Важливе значення має також підписана у 2015 р. між НАН України та Державним космічним агентством України угода про співпрацю, в якій вектор міжнародної співпраці орієнтується на співпрацю з Європейськім космічнім агентством та з країнами Європейського Союзу. З доповіддю щодо поточних та перспективних розробок виступив Генеральний конструктор – Генеральний директор КБ «Південне» О. В. Дегтярьов. Тематичні доповіді на пленарному засіданні зробили астронавт К. Нікольє («25 років експлуатації телескопа “Хаббл”»), директор Головної астрономічної обсерваторії НАН ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

К. І. Чурюмов з моделлю комети, яка названа ім`ям Чурюмова–Герасименко України, чл.-кор. НАН України Я. С. Яцків, директор Інституту космічних досліджень НАН і Державного космічного агенства України, чл.кор. НАН України О. П. Федоров, астроном К. І. Чурюмов («Місія “Розетта” на ядро комети Чурюмова–Герасименко»). Клим Іванович Чурюмов продемонстрував зменшену в 10 тисяч разів копію комети Чурюмова– Герасименко із вперше отриманим детальним рельєфом та зазначив, що в ході місії «Розетта» вперше було створено глобус ядра комети, визначено її хімічний склад і фізичні властивості, зроблено тисячі фотографій високої роздільної здатності. Орбітальний модуль ще рік передаватиме інформацію про атмосферу, яка змінюватиметься в міру наближення комети до Сонця. Оскільки комета складається з первинної речовини, з якої виникла Земля, то вона несе інформацію часів 4,5 млрд. років тому, коли Сонячна система тільки зароджувалася. Відкриття органіки в кометі показало, що життя на Землі, можливо, також з’явилася завдяки кометам. На секції «Космос для людства» інтерес присутніх викликали історико-наукознавчі доповіді: В. П. Соловйова «Інновації як інклюзивний фактор стратегії розвитку ракетно-космічної галузі», Ю. О. Храмова «Концепція та планпроспект видання “Ракетно-космічна наука, техніка і промисловість України” в історичній ретроспективі», А. С. Литвинко «Рання історія внеску інститутів Академії наук України в ракетну науку і техніку» та М. О. Мітрахова «Ракетнокосмічне приладобудування в Україні: основні періоди, підприємства та розробки». На круглому столі з історії ракетно-космічної науки, техніки і промисловості України були представлені фахівці Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України Ю. О. Храмов, А. С. Литвинко, В. П. Соловйов та

145

КБ «Південне» В. Д. Ткаченко, М. О. Мітрахов, О. Ю. Тимченко, В. В. Зуєв, В. А. Задонцев, М. К. Хватов, А. Я. Стеценко. Обговорювалась багатотомна праця «Ракетно-космічна наука, техніка и промисловість України», створення якої розпочали ЦДПІН ім. Г. М. Доброва НАН України та КБ «Південне» ім. М. К. Янгеля. В результаті обговорення сторони дійшли думки, що праця має відображати історію ракетно-космічної галузі України крізь призму наукових та інженерно-конструкторських ідей та рішень, діяльності її провідних представників, науково-технічних шкіл, інститутів, організацій та підприємств, з широким використанням архівних документів і матеріалів. Причому історія ракетно-космічної галузі України викладатиметься в світовому та суспільнополітичному контекстах. Відповідно до такого підходу пропоноване академічне видання складатиметься з чотирьох томів: Т. 1. Історія. Т. 2. Інститути, організації, підприємства. Науково-технічні школи. Т. 3. Біографічній словник провідних діячів. Т. 4. Архівні документи, матеріали, звіти. Подібне видання в Україні створюється вперше, воно не має аналогів і в зарубіжній історіографії. КБ «Південне» протягом останніх років підготувало чимало книг з ракетно-космічної тематики, низку книг опубліковано також іншими організаціями України у зв’язку

з їх ювілейними датами. Проте цілісного уявлення про історію ракетно-космічної галузі України ці видання не дають, до того ж у них не показано внесок академічних інститутів у ракетно-космічну справу. Інформація про це в академічних звітах та у наявних джерелах також практично відсутня. В рамках конференції відбулися робочі зустрічі Голови Державного космічного агентства України О. С. Уруського з представниками Orbital ATK, де обговорювалася реалізація проекту «Антарес», а також з президентом Румунського космічного агентства (ROSA) М. Пізо, де сторони обговорили питання та перспективи співробітництва України та Румунії в галузі освоєння космічного простору в мирних цілях. Однією з ключових тем переговорів був досвід вступу Румунії до Європейського космічного агентства. Наукові заходи конференції вдало доповнювалися культурними подіями: екскурсією по місту, прогулянкою на теплоході по Дніпру та концертною програмою, завдяки чому учасники отримали незабутні позитивні емоції. Підсумком міжнародної конференції «Космічні технології: сьогодення та майбутнє» стало розуміння того, що Україна може плідно працювати в космічній галузі та бути провідною космічною державою.

М. О. Мітрахов, к. т. н., директор представництва ДП «КБ «Південне» в м. Києві; А. С. Литвинко, д. і. н., Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України

Всеукраїнський круглий стіл «Інформаційне суспільство: його проблеми та перспективи у ХХІ столітті» 25 березня 2015 року в Києві у Національному авіаційному університеті відбувся Всеукраїнський круглий стіл «Інформаційне суспільство: його проблеми та перспективи у ХХІ столітті». Робота круглого столу була присвячена обговоренню низки теоретичних питань, пов’язаних із трансформацією культурних цінностей в умовах інформаційного суспільства, аналізу філософських засад діяльності особистості в контексті глобалізації та окресленню перспектив вирішення суспільних проблем в культурі інформаційної ери. Його учасники обговорили низку актуальних проблем сучасності, виявили позитивні тенденції становлення інформаційного суспільства, а також низку негативних наслідків застосування інформаційних технологій у різних сферах буття як світової спільноти, так і українського соціуму. Організаторами круглого столу виступили Національний авіаційний університет, Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки імені Г. М. Доброва НАН України, кафедра філософії та соціології Національного медичного університету ім. О. О. Богомольця.

146

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

У роботі круглого столу взяли участь молоді вчені, аспіранти, студенти, викладачі та науковці провідних університетів і наукових установ України та зарубіжжя, зокрема з Росії. Учасники з України представляли такі міста: Київ, Вінниця, Миколаїв, Кіровоград, Житомир, Дрогобич, Одеса. Загалом у засіданнях взяли участь 107 представників вітчизняних та зарубіжних академічних та вищих навчальних закладів. З привітанням та побажаннями учасникам круглого столу плідної роботи виступив голова оргкомітету, доктор філологічних наук, професор, директор Гуманітарного інституту Національного авіаційного університету А. Г. Гудманян. Він відзначив актуальність теми круглого столу, підкреслив необхідність посилення ролі діалогу у сучасному інформаційному суспільстві, наголосив на необхідності співпраці наукових кіл задля досягнення взаєморозуміння у країні, побажав учасникам плідної роботи. Робота круглого столу проводилася у двох секціях. Засідання секції «Трансформаційні процеси в культурі інформаційного суспільства» відбувалося під головуванням доктора філософських наук, професора, завідувача кафедри філософії Гуманітарного інституту Національного авіаційного університету Л. Г. Дротянко. У своїй доповіді «Особливості діалогу в культурі інформаційної ери» вона підняла актуальну в теоретичному і практичному стосунках проблему налагодження діалогу між культурами, етносами, країнами. Автор зазначила, що діалог як комунікаційна взаємодія, що веде до вирішення спільних проблем на основі принципів толерантності та необхідності збереження культурного різноманіття світу, передбачає тривалий і складний процес вироблення адекватних моделей побудови нової соціокультурної конструкції, що відповідала б викликам часу, і саме тому діалог може стати основою майбутньої системи людських відносин в межах полікультурного світу. Головне завдання діалогу – взаєморозуміння. Слово має бути почутим! Також на засіданні секції було заслухано та обговорено виступи доктора філософських наук, професора, головного наукового співробітника Центру дослідження науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України В. І. Онопрієнка на тему «Ризикогенність суспільства знань і мегатехнологій». Передумови виникнення суспільства ризику безпосередньо пов’язані зі зростанням наукового знання і розширенням можливостей науково-технічної діяльності як найважливішого чинника соціальних трансформацій. Доповідач зробив спробу оцінити ризикогенність несформованого суспільства знань і насамперед його ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

мегатехнологій, що кардинально змінюють онтологічні характеристики соціокультурної реальності, світогляду та світосприйняття людини. Доповідь кандидата філософських наук, доцента Центру гуманітарної освіти НАН України Т. Д. Суходуб на тему «Культура “перехідних епох” як підстава суспільних трансформаційних процесів» була присвячена розгляду особливостей культури сучасної перехідної епохи, у тому числі тих, що мають деструктивне начало. Якщо вихід із кризи античної доби був знайдений через ідеї християнства, то сучасна епоха, яка характеризується багатоплановістю і багатопроблемністю, перспектив вирішення проблем не пропонує. Жорсткі політичні технології, ускладнення апарату влади, амбівалентний характер політичних систем, конфлікт культури і технологій, оброблення суспільної свідомості новими технологіями є руйнівними для людини. Жвава дискусія виникла при обговоренні питання впливу електронних мас-медіа на буття соціуму. В ході обговорення цього питання було розглянуто проблеми комунікації у сучасному суспільстві. Доцент кафедри філософії НАУ О. П. Скиба акцентувала увагу на значенні для наукової комунікації наукових електронних видань, за допомогою яких здійснюється обмін думками між ученими, що сприяє виникненню нових знань та ідей. Науковий журнал в усі часи був одним із важливих джерел інформації та найбільш вдалим і успішним засобом наукової комунікації, тому поява нової форми наукового журналу – електронного – зумовила цілу низку змін і у самій системі наукових комунікацій. Стрімкий розвиток електронних видань і їхні безумовні переваги дозволяють прогнозувати зникнення вже в недалекому майбутньому традиційних видань. Доцент кафедри філософії НАУ О. М. Сідоркіна, розглядаючи кризові явища у соціальному просторі як передумову культурних трансформацій, відзначила, що в умовах ситуації невизначеності та необхідності вибору певних ідеалів та духовних пріоритетів, цінності як особливий компонент духовного світу людини дозволяють подолати буденне буття, отримати відчуття і можливість свободи та самоствердження. Проте розвиток процесів у структурі соціального простору час від часу характеризується гострою та конфліктністю. Специфікою сучасних процесів у соціальному просторі є ситуація кризи усталених ціннісних суспільних норм, що супроводжується кризою самоідентифікації як на рівні окремої особистості, так і на рівні соціальних прошарків і груп, а специфічним проявом стану духовного простору і суспільної свідомості в постсоціалістичних країнах є феномен парадоксу. Парадоксальність полягає у поєднанні в одних і тих самих окремих людей різноспрямо-

147

ваних і суперечливих думок, установок, орієнтацій, форм протиріч, що породжує взаємовиключні установки та орієнтації людей. Отже, в умовах сучасних трансформацій в рамках соціального простору відбувається формування певних суспільних страт, яким притаманний різний тип структур свідомості та психології, зорієнтований на різні ціннісні основи. Аспірант НАУ С. С. Орденов підняв проблему рецепції суспільної правосвідомості в інформаційну добу. Поряд із позитивними аспектами, спричиненими інформатизацією та інтелектуалізацією, становлення «інформаційного суспільства» супроводжується загостренням низки протиріч, пов’язаних зі зміною соціокультурних орієнтацій та прискореною трансформацією ціннісних систем. Зокрема, підвищується вірогідність розбіжностей між індивідуальними та груповими аксіологічними установками, відбувається зіткнення соціокультурних та ментальних утворень різних культур, розмиття ціннісних орієнтирів, що становить загрозу спотворення міжкультурних відносин і форм взаємодії та негативної трансформації комунікативних практик. Так, у процесі впровадження міждержавних конвенцій і міжнародних угод у сфері інформаційних технологій у країнах-реципієнтах на рівні суспільної свідомості не сприймається дескриптивна сторона цих повідомлень. Це пов’язано з тим, що суспільні відносини, врегульовані міжнародними конвенціями в цих суспільствах, не виникли або знаходяться у стані становлення, тому має місце сприйняття тільки прескриптивної сторони повідомлення. У зв’язку з цим у країнах-реципієнтах на рівні суспільної правосвідомості відбуваються трансформаційні процеси, які мають деструктивний характер. В обговоренні проблем, піднятих у зазначених виступах, взяли участь всі учасники секції. Зокрема, аспірант НАУ Г. М. Клешня, говорячи про постмодерні виміри культури інформаційного суспільства, приділила увагу проблемам взаємовпливу інформаційно-комунікаційних технологій та деяких феноменів культури постсучасності. Зокрема було зазначено, що різомність та гіпертекстуальність є притаманними як Інтернету, так і сучасній культурі в цілому. Відзначено втрату цілісності системи культури, заміну її на ілюзію шляхом суміщення несумісного, заміну розвиваючої, виховної функції мистецтва на розважальну. Відмічено, що атомізація, притаманна інформаційному суспільству, приводить до зростання значення біологічних особливостей людини внаслідок втрати нею соціальних функцій. Кандидат філософських наук, викладач кафедри авіаційної психології ГМІ НАУ Т. В. Мерщій розглянула місце інформаційнокомунікаційних технологій у контркультурному

148

середовищі інформаційного суспільства. Було зосереджено увагу на місці інформаційно-комунікативних технологій у контркультурному середовищі інформаційного суспільства; зазначено, що основні тенденції функціонування сучасної контркультури полягають у створенні умов для самореалізації особистості в культурі інформаційної ери; вказано на особливості трансформації контркультурного середовища в інформаційну добу. Проблему мас-медіа як засобу конструювання соціальної реальності в інформаційному суспільстві було розглянуто кандидатом філософських наук, докторанткою кафедри філософії ГМІ НАУ Л. А. Ороховською. Нові засоби телекомунікацій, стільниковий зв’язок, Інтернет започаткували новий етап у розвитку світової економіки, політики, соціальної та культурної сфер, розширили можливості комунікації як між окремими людьми, так і між державами, прискорили процес формування планетарного інформаційного простору, світового ринку капіталів, товарів і робочої сили. Під впливом медіакультури інформаційної доби формуються нові стилі життя, зразки споживання, життєві орієнтації, організація дозвілля, створюються альтернативні системи цінностей та ідеологій, нових сенсів, зазнає змін весь нормативно-рольовий комплекс. Також не залишилася поза увагою учасників круглого столу проблема насилля в соціальних мережах, яку підняла кандидат юридичних наук, здобувач Центру гуманітарної освіти НАН України О. Б. Федоровська. Вона наголосила на тому, що право на формування індивідуальних продуктів вимагає осмислення свободи слова в нових реаліях. Слід окремо згадати студентів – учасників цієї секції. Це студенти другого курсу Гуманітарного інституту та Інституту комп’ютерноінформаційних технологій Юлія Федько, Вікторія Мартинюк, Тетяна Шачковська, Анна Комар. Вони взяли участь в обговоренні нових форм комунікації в інформаційному суспільстві, впливу ЗМІ на суспільну свідомість тощо. Засідання ІІ секції «Особистість в умовах інформаційного суспільства» проходило під головуванням доктора філософських наук, професора, завідувача відділу зарубіжної філософії Інституту філософії ім. Г. Скороводи НАН України В. В. Ляха та доктора філософських наук, професора, завідувача кафедри філософії та соціології Національного медичного університету ім. О. О. Богомольця І. В. Васильєвої. Засадничим для проблемного обговорення став виступ головуючого В. В. Ляха на тему «Соціальний характер і самореалізація особистості». Вчений підкреслив, що проблема самореалізації індивіда помітно актуалізувалася в другій половині ХХ століття. Її концептуалізація ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

насамперед пов’язана з представниками так званої гуманістичної психології, які наголошували, що людина потребує «творчої адаптації», яка має прийти на зміну пасивній адаптації періоду розквіту індустріального суспільства. Будучи цілковито залежною від соціально-економічної системи, людина індустріального соціального типу могла знаходити можливість для самовияву лише у формі різноманітної діяльності, спрямованої проти соціальної заангажованості, тобто діяльності, що передусім мала духовний характер, а в соціальній реальності проявлялася здебільшого як маргінальність. Цю неперехідність царини економічного і культурного життя метафізично закріпив теоретик постіндустріального суспільства Д. Белл. Чи змінюються можливості для творчої реалізації і свободи особистості при переході від індустріального суспільства до постіндустріального, демасифікованого, інформаційного з надсимволічною економікою? Віталій Васильович показав позитивні зрушення в самій суспільній системі в цьому плані: ця нова парадигма суспільства заохочує появу творчого, гнучкого, комунікативного, талановитого та здібного індивіда. Але він не казав про те, що ця система здатна надавати можливості індивіду для повної самореалізації, адже в ній існують певні обмеження для творчості, бо заохочується в основному технологічна творчість. До того ж життєва орієнтація індивідів залишається вписаною в модель існування за принципом володіння (Е. Фромм), тобто не переходить «по той бік» економічної, прагматично-утилітарної раціональності. Отже, в суспільстві інформаційної ери також актуалізується питання про зняття цих обмежень або про їх трансформацію в якусь іншу якість. В продовження заявленої тематики та в контексті обговорення висловлених тез виступила Н. М. Скотна, професор Дрогобицького державного педагогічного університету імені Івана Франка. Вона висловила власний погляд на розуміння особливостей соціокультурної ідентифікації особистості в сучасних інформаційних умовах і в цілому підтримала висновки В. В. Ляха. Участь в обговоренні взяли доцент кафедри філософії ГМІ НАУ М. А. Абисова, доцент кафедри документознавства, філософії та філологічних дисциплін Буковинського державного фінансово-економічного університету С. П. Балініченко та доцент кафедри соціально-гуманітарних дисциплін Миколаївської філії В. Л. Демченко. Вони, зокрема, вказали на суперечність інформаційного суспільства з точки зору реалізації свободи людини. Але водночас із цим суспільство стає більш розмаїтим, формується нова реальність, головною ознакою якої є лавиноподібне прискорення змін, що вимагає від індивіда більшої гнучкості та здатISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

ності до творчої адаптації, а свобода творчості і прагнення до самореалізації сприяють тому, що втрачається попередній набір смислових значень, за допомогою яких люди визначали своє ставлення до світу. Про постмодерні риси сучасної людини, яка дедалі більше відмовляється від «великих наративів» і стає поліцентричною, говорили професор кафедри філософії ГМІ НАУ О. А. Матюхіна та доцент кафедри філософії ГМІ НАУ С. М. Ягодзінський. Вони, зокрема, згадали про такі риси сучасної людини: деполітизація; автономізація; мікроскопізація; суб- і трансгуманізація (як особлива форма дегуманізації); дівідуалізація (дроблення). Аспірантка кафедри філософії ГМІ НАУ М. В. Лукашенко, розкриваючи парадигму нової соціальності інформаційної доби, вказує на «дух часу» сучасного покоління, в якому переважною орієнтацією став егоцентризм та матеріальне і культурне споживацтво. Це покоління в сучасній літературі отримало назву «покоління У»: воно має справу з великими технічними досягненнями, але соціально-психологічно є розчарованим і сумним та водночас цинічним. З розвитком електронних засобів інтерактивного спілкування і з підвищенням рівня надійності та достовірності віртуального світу людина сучасного покоління зручно улаштовується в Мережі. Про мережеві проекти як фактор формування громадянського суспільства, про контекстуальність комунікації в мережі Інтернет говорили доценти кафедри філософії ГМІ НАУ У. П. Кошетар та С. М. Іщук. На негативну сторону сучасних процесів глобалізації та лібералізації для самореалізації людини у праці вказала Т. Г. Шоріна, доцент кафедри філософії ГМІ НАУ. Вона зазначила, що в умовах політекономічної дерегуляції, згортання соціальних функцій держави перед всевладдям свободи капіталу здійснюється підрив трудової етики, самого поняття справедливої та гідної праці. «Облегшені» умови праці породжують «облегшеного працівника» – так званий «прекаріат». Страждаючи від економічної невизначеності, соціально-правової незахищеності, трудової лабільності, ця соціальна група переймається негативними соціально-емоційними почуттями: тривоги, відчуженості, аномії та злості, а відтак накопичує протестний потенціал. Доцент кафедри філософії ГМІ НАУ Т. А. Пода наголосила на ролі особистості в політичному дискурсі, директор Інституту міжнародних відносин НАУ А. М. Фоменко зосередила увагу на загрозах соціальних вибухів, соціальної дегуманізації та тероризму. Велику увагу на секції було приділено освітньому виміру суспільства інформаційної доби та питанню самореалізації людини в сфері навчання і набуття професійної компетенції, сві-

149

тоглядним та методологічним проблемам філософії освіти. Цим проблемам було присвячено виступи професора І. В. Васильєвої та доцента кафедри філософії Київського національного лінгвістичного університету Г. М. Діденко, доцентів кафедри філософії ГМІ НАУ Н. М. Сухової та Н. А. Ченбай. Вони вказали на загальну тенденцію втягування середньої та вищої школи в сегмент ринкового глобалізованого суспільства, а відтак перетворення навчання на сферу послуг, а освіти – на товар для продажу та споживання. Громадяни, які отримали «полегшену» освіту, є першими кандидатами в «прекаріат», який ізольований від демократичних інститутів своїм приниженим станом, не здатен розібратися в складнощах сучасного життя. Двозначність імперативу «інформаційності» в культурі сучасного суспільства, значення гуманітарного знання в розвитку здібностей осо-

бистості розкрили доцент кафедри філософії та соціології Національного медичного університету ім. О. О. Богомольця Н. В. Ведмецька та професор НАУ Є. Ф. Сластенко. Людина модерну – це людина, яка пізнає, зазначали науковці, а людина постмодерну – це людина інформована. Інформацію можна розуміти як відчужене знання, або знання, яке позбавлене сенсу. І чим інтенсивніше стає сьогодні потік інформації, тим більш безглуздою вона стає. Інформована людина постмодерну в курсі всього, але нічого не знає конкретно й швидко забуває те, про дізналась раніше. Загалом робота секції відбулася в колі тісного спілкування між однодумцями. Підводячи підсумки роботи, учасники секції наголосили на необхідності приводити сучасну освіту у відповідність до вимог науки ХХІ століття з урахуванням тенденцій інформатизації та комп’ютеризації.

Т. А. Пода, канд. філос. н., доцент Національного авіаційного університету

150

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

АВТОРИ НОМЕРУ Аллахвердян Олександр Георгійович

-

Бар’яхтар Віктор Григорович

-

Бессалова Тетяна Володимирівна

-

Геза Альона Василівна

-

Грачев Олег Олексійович

-

Донська Марія Дмитрівна

-

Дикусар Олександр Іванович

-

Єгоров Ігор Юрійович

-

Жерновий Денис Віталійович

-

Кужба Родіка

-

Кричевський Сергій Володимирович

-

Лежненко Ігор Васильович Маліцький Борис Антонович Мех Олег Андрійович

-

Новіков Микола Васильович

-

Онопрієнко Валентин Іванович

-

Редько Катерина Юріївна

-

Рижко Лариса Володимирівна

-

Шмаров Валерій Миколайович Фандо Роман Олексійович Хорєвін Володимир Іванович

-

-

-

канд. психол. наук, керівник Центру історії організації науки та наукознавства Інституту історії природознавства і техніки ім. С. І. Вавілова РАН, sisnek@list.ru академік НАН України, директор Інституту магнетизму НАН України та МОН України, victor.baryakhtar@gmail.com канд. іст. наук, старший науковий співробітник Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, ldemkina2010@mail.ru молодший науковий співробітник Центру досліджень науковотехнічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, alena_geza@ukr.net канд. техн. наук, завідувач відділу Центру досліджень науковотехнічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, grachov@nas.gov.ua аспірант Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, 0936600528@mail.ru член-кореспондент Академії наук Молдови, завідувач лабораторією Інституту прикладної физики АН Молдови, dikusar@phys.asm.md д-р екон. наук, завідувач відділу ДУ «Інститут економіки і прогнозування НАН України», igor_yegorov1@ukr.net молодший науковий співробітник Центру досліджень науковотехнічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, d.zhernovy@gmail.com науковий співробітник Інституту розвитку інформаційного суспільства Академії наук Молдови, rodica.cujba@idsi.md д-р філос. наук, канд. техн. наук, професор, провідний науковий співробітник Інституту історії природознавства і техніки ім. С. І. Вавілова РАН, svkrich@mail.ru канд. фіз.-мат. наук, заступник директора Інституту магнетизму НАН України та МОН України, Lezh@img.kiev.ua Д-р екон. наук, директор Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, steps@nas.gov.ua д-р екон. наук, завідувач відділу Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, oamekh@ukr.net академік НАН України, Почесний директор Інституту надтвердих матеріалів ім. В. М. Бакуля, Генеральний директор Науково-технологічного алмазного концерну «АЛКОН» НАН України, novikov@ism.kiev.ua д-р філос. наук, професор, завідувач відділу Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г.М. Доброва НАН України, val_onopr@mail.ru молодший науковий співробітник Центру досліджень науковотехнічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, katredko@gmail.com д-р філос. наук. завідуюча відділом Центру досліджень науковотехнічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, ryzhko_lv@mail.ru д-р техн. наук, професор, директор Аерокосмічного інституту Національного авіаційного університету, 1_352@ukr.net канд. біол. наук, провідний науковий співробітник Інституту історії природознавства і техніки ім. С. І. Вавілова РАН, fando@mail.ru канд. мед. наук, старший науковий співробітник Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України, vkhor@nas.gov.ua

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

151

ABSTRACTS О. А. Mekh Issues of Support to Critical Technologies in Ukraine Theoretical and practical aspects of the problem of critical technologies are analyzed. A review of approaches to interpretation of the concept “critical technologies” is made, information on the practices of their support, development, protection, forecasting procedures and compilation of their nomenclatures in various groups of countries is given. Evolution of the regulatory framework pertaining to critical technologies in Ukraine beginning with 90s of the past century is studied, which lays grounds for the conclusion that a consistency in the Ukrainian policies on critical technologies did exist, and the environment favorable for innovation-driven economic growth was really being built. Also, methodological discrepancies between Ukrainian regulatory acts regarding critical technologies are identified.

Keywords: critical technologies, science and technology forecasting, innovation processes, regulatory framework.

I. Yegorov Foresight Studies in the Context of Innovation Policy of Ukraine in 2000s Issues of science and technology forecasting in Ukraine are discussed in the broader context of innovation policy. A review of main tendencies in economic, R&D and innovation performance in the independent Ukraine is given. Contradictions of the State Innovation Policy in Ukraine are highlighted. Detailed review of the procedures involved in the two recent foresight programs in Ukraine (implemented in 2004 and in 2008–2011) is made. Main results of the recent foresight programs are summed up and the most important problems in foresight studies in Ukraine are outlined. It is emphasized that foresight activities in Ukraine were being implemented in conditions of very weak and incoherent innovation policy; responsibilities of the key actors were not well defined; they were used as a predominantly policy-informing tool; innovation policy building was based on normative considerations rather than on the analysis of future developments in technological and S&T areas.

Key words: foresight-type programme, research and development, innovation, technopark.

Z. О. Popovych Coexistence of Market, Planning and Administrative Mechanisms in the Economic System of the USSR A review of selected works by soviet and foreign authors is made to show that the private property never disappeared in the USSR, in spite of the assertions by soviet theoreticians about its total elimination, and that the soviet economic mechanism constituted a symbiosis of the planning and administrative system with the semi-legal market of resources and assets. The need for such a market arose from ill-conceived planning and imbalanced economic plans; had this market not existed, the soviet enterprises would have failed to implement the plans decreed on them. A key feature of this mechanism was the coalescence of the soviet bureaucracy with the so called “entrepreneurs” from the shadow sector of the soviet economy, to meet mercenary interests of both strata of the soviet society. The reasons behind growth of this entrepreneurial stratum in the soviet industry (the so called “pushers”) are elaborated in detail; their specific function at the soviet enterprises is shown; it is proved that the operation of “pushers” was central to compensate for the blunders involved in the planned distribution of resources and assets in times of the USSR. Keywords: market, plan, industrialization, “pusher”, bureaucracy, funds, entrepreneur, production program, barter, private capital.

V. N. Shmarov, V. H. Bariyakhtar, I. V. Lehznenko Can Ukraine Have Nuclear Weapons?

The historic background for creating nuclear weapons in the U.S. and the USSR is given, to show how the purposes of creating nuclear weapons by the two countries changed with passage of time. Although the primary purpose of creating nuclear weapons in the U. S. was fighting with fascism, once the fascist Germany was crashed mostly by the power of the USSR, the main purpose of nuclear weapons creation in the U. S. was fighting with communism and the USSR as the central communist country; the principal purpose of creating nuclear weapons in the USSR was to prevent the third world war. Data on the scopes of material and intellectual capacities exploited by the U. S. and the USSR for creating atomic and hydrogen bombs are shown. An extended analysis of the situation with the nuclear legacy in Ukraine after the collapse of the USSR is made. It is shown that the President of Ukraine and the Verkhovna Rada (Parliament) of Ukraine were implementing consistent policies to bring Ukraine to the non-nuclear status; that the top authorities and the Ukrainian Ministry of Defense were utilizing the resources received in exchange for confirmation to remove nuclear weapons from the Ukrainian territory to deal with urgent economic problems of Ukraine. Arguments are given about impossibility for Ukraine to gain the nuclear power status due to political, economic and technical reasons.

Keywords: nuclear weapons, atomic project, atomic bomb, hydrogen bomb, intercontinental ballistic missile, rocket army, strategic nuclear forces, strategic bomber, strategic nuclear rocket forces.

152

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

B. А. Malitsky Science and Technology Potential of Ukraine from “Dobrov” Times till Today: Two Different Eras of Its Development The contribution of G. M. Dobrov in establishing the Kyiv school of science of science studies in 60s of the past century and the role of Dobrov’s book “Science about Science” in establishing of science of science studies as a separated scientific discipline is shown. The essence and peculiar features of “Dobrov” era and its impact on the development of the national studies in science of science in the subsequent years are highlighted. Comparative analysis of the two eras in the development of science system in Ukraine is given: the “Dovrov” era, and the current era that began in 1990. Factors that caused different vectors in the development of national science system in these two areas are outlined. It is shown that in each era the science policy of the state is a central factor determining the performance of science system and the merit of research work. The most significant results produced by G. M. Dobrov Center for Science and Technology Potential and Science History Studies of the National Academy of Sciences Ukraine are given.

Keywords: science system, science of science studies, “Science about Science”, “Dobrov” era, Academy of Sciences, state policy, financing of R&D. N. V. Novikov Science of Science Studies and Science History: Most Important Segments of Scientific Support for the Innovation-Driven Development of Ukraine The article contains the author’s vision of the ways of Ukraine’s recovering from the current crisis. The author reflects on possible solutions for the two most important objectives: utilization of the capacities accommodated in the National Academy of Sciences (NAS) of Ukraine and the Ukrainian science system on the whole for the benefit of the Ukrainian society; the rational reforming of the NAS of Ukraine. By giving extensive information on the performance of Ukrainian researchers in science and technology field, especially V. N. Bakul Institute for Super Hard Materials of the NAS of Ukraine, the author argues that the NAS of Ukraine has the capacities required for active contribution in the economic revival of Ukraine.

Keywords: science, National Academy of Sciences of Ukraine, technology transfer, tradition, reforms, V. N. Bakul Institute for Super Hard Materials of the NAS of Ukraine. А. I. Dicusar, R. Kujba Comparative Analysis of the Relationship between Science System and Socio-Economic Development in the EU and the CIS The quantitative analysis of the relationship between socio-economic development (measured by Human Development Index) and R&D performance (measured by scientometric indicators based on the information model of R&D) at country level is made to show the existence of positive reverse correlation between the two indicators for the EU member states and for the Commonwealth of Independent States (CIS). The wide gap between the two groups of countries in the correlation strength and the R&D impact on the socio-economic performance is shown. Specific tendencies of R&D development in the groups of countries under study give evidence on a positive relationship between R&D and socio-economic performance in the EU countries and a negative relationship in the CIS. Tendencies specific to various scientific disciplines are analyzed globally and nationally, for counties like Ukraine, Moldova, Lithuania, and Romania.

Keywords: Human Development Index, R&D performance, socio-economic performance, coefficient of R&D performance, H-factor, global information process, field of knowledge. А. G. Allakhverdyan Dynamics of Research Personnel in Soviet and Post-Soviet Russia: A Comparative Statistical Analysis The analysis of the dynamics of research personnel in Russia covers predominantly 1950–2010. Upward and downward tendencies in numbers of research personnel in the Russian R&D in the soviet and post-soviet periods are shown. The reasons, the scales and the phases of depopulation in the Russian R&D are outlined; it is argued that depopulation was a consequence of radical change in the political priorities regarding R&D personnel in the post-soviet Russia, entailing rapid decline in the numbers of researchers in the post-soviet period, with extremely negative effects for the development of the Russian R&D. Ключевые слова: soviet R&D, Russian R&D, science policy, dynamics of research personnel, phases in depopulation of the Russian R&D, scales of decline in researchers’ numbers.

L. V. Ryzhko Development of Advanced Technologies and Transformation of Ontological Categories The author makes an attempt of rethinking the change in the world outlook of a contemporary human in the context of transformations in the key ontological categories: existence, nonexistence, space, time, development, causality, entity, object, nature, culture, good, evil etc. It is shown that the contemporary science and technology ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

153

has caused radical change not only in the human way of life, but also in the meaning of key concepts used for human reflection about the world, and that it has become a factor for numerous risks.

Keywords: ontological categories, information and communication technologies, nanotechnology, biotechnology, hybrid reality.

S. V. Krichevsky Evolution of Technology and Technological Tenors in the “Green” Development and Global Future Paradigm Methodological and practical aspects of the evolution of technology and technological tenors in the “green” development and global future paradigm are analyzed. Key definitions are given. The broader problem of technology evolution analysis is set; a new approach to the analysis is formulated. Proposed are: a technology for technology evolution control through controlling the spectrum of technologies; a new approach to analysis and evaluation to the ecological capacity of technologies; a new interpretation of technological tenors with consideration to their interactions with the environment. A new model of technology evolution is elaborated, which shows the process of the accelerated growth in the total number of technologies, 1st and 7th technological tenors as the ascending phases, non-linear transition to the advanced 7th “green” technological tenor with deep “green” reformatting of the whole integral technological tenor, which are “fitted” into the hyperbolic Snoox–Panov curve showing acceleration of the evolution process on the Earth with the prediction of singularity ~ in 2045. New “pre-singular” and “post-singular” options of transition and global future are shown.

Key words: global future, “green” development, model, environment, spectrum, techniques, technology, technological tenor, sustained development, technology evolution, enhancement of ecological capacity.

R. А. Fando Theoretical and Socio-Cultural Background for Studies of Human Hereditary Deceases: Historic Retrospective and Current Trends The processes of conception and establishment of medical genetics are studied through analyzing cognitive and socio-cultural factors influencing the developments in this research field. Studies of hereditary deceases began long before the rediscovery of G. Mendel laws that laid the scientific ground for medical genetics. The contemporary medical genetics began to establish in earlier half of 20 century, once new hereditary deceases had been discovered and new methods and approaches to research of human heredity approbated. The great role in institutionalization of the new discipline was played by both individual distinguished scientists and academic schools dealing with the problems of human hereditary deceases. Scientific and socio-cultural background that determined the vectors of new fields in medical genetics research are analyzed.

Keywords: medical genetics, inheritance, inherited anomaly, academic schools, molecular and genetic diagnostics.

D. V. Zhernovy Services Sector as a Source of Economic Growth in the Innovation-Based Economy The process of expansion in the services sector (SS) of the Ukrainian economy in the context of global postindustrial trends is studied. Main approaches to modeling of structural change in the economy are outlined. Key factors and consequences of this change are defined. SS characteristics and classification criteria are considered.

Peculiar features of the innovation activity in various categories of services are analyzed. Weakness and incorrectness of the interpretation of SS as a sector featuring homogeneity and asymptotic stagnation is shown.

Keywords: services sector, structural change, innovation in services sector, innovation activity.

K. Yu. Redko Special Economic Zones: A Source for Recovery of the Ukrainian Economy Implementation of the Special Economic Zones (SEZ) mechanism for recovery of the Ukrainian regions either afflicted by the warfare (Donetsk and Luhans regions) or annexed (the Crimean Autonomous Republic) is discussed. Results of questioning of officials from regional administrations in Ukraine where SEZ has been abrogated are given. It is shown that erroneous decisions of the Ukrainian government on abrogation of the privileged SEZ regime have led to disastrous consequences and destroyed the possibility for employing this powerful mechanism for rapid economic growth in Ukraine, which has been so effectively used across the world. The conclusion is made that the SEZ practice needs to be revived in Ukraine, but implemented with consistency and due consideration for the previous failures.

Keywords: Special Economic Zones, mechanism, region, investment, privileges. О. А. Grachov, V. I. Khorevin National Academies of Sciences in European Counties: A Scientific Analysis A comparative scientific analysis of National Academies of Sciences in 48 European countries is made on the basis of information displayed on their web sites in 2014–2015. The analysis covers history of creation, pre-

154

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

sent status, structure, objectives, thematic priorities of National Academies of Sciences, membership in National Academies of Sciences, awards to members of National Academies of Sciences, participation of women in their work, recruitment of youth in National Academies of Sciences, position of National Academies of Sciences in scientific and education systems of European countries, associations of non-university research institutions in selected European countries, institutional peculiarities of and differences between National Academies of Sciences in the countries of Western and Eastern Europe. Numerous data and facts used for the analysis show that National Academies of Sciences accommodate the significant science and technology capacities, and that in spite of the above differences the successful action of National Academies of Sciences in all the groups of European countries is dependent upon its active standing as organizer and coordinator of scientific research.

Keywords: Academy of Sciences, academic science, scientist, scientific society, European countries, research institution. Т. V. Bessalova, V. I. Onopriyenko Education in Nanotechnology Sector Nanotechnology has become a factor for building up the innovation-driven economy and new opportunities allowing for passing the way towards the established new civilization with its specific values and ideals. Detailed statistical and descriptive information is given about tendencies in nanoscience and nanoeducation in various groups of countries, including the Commonwealth of Independent States and the Russian Federation in particular; about Ukrainian-Russian cooperation in the nanotechnology field; about the performance of nanotechnology research in Ukraine. One important problem in this priority industry is the inflow of various categories of human resources, which professional training, apart from heavy costs, requires methodological support. Problems related with recruitment of youth in the Ukrainian R&D are elaborated, with emphasis on nanotechnology disciplines.

Selected results of sociological studies are used for the analysis purposes.

Keywords: nanotechnology, education, education program, nanoindustry, nanoscience, nanotechnologist, personnel, science and education center, international cooperation.

M. D. Donskaya The Role of L. А. Kulsky in Developing Methods and Technologies for Purification of Water Scientific, organizing, pedagogical and public work of L. А. Kulsky, a distinguished Ukrainian scientist in the field of colloid chemistry and purification of water, is discussed. Three main areas of his scientific work are outlined. The contribution of him and his successors in developing methods and facilities for purification and disinfection of water is analyzed by studying his works and interviewing his disciples. The economic significance of Kulsky’s development is shown.

Keywords: disinfection of water, purification of water, purification of natural waters, purification of industrial drains, water supply, classification of water admixtures.

O. V. Heza Key Phases in Computing Machines: A Basis for Rise and Development of Cybernetics Computing machines rose from the fundamental scientific ideas, discoveries, intentions laying the basis for distinguishing the five key phases in their development: prehistory of computing machines (1930s); 1st phase (1941–1956) – the first generation of electronic computing machines (ECM); 2nd phase (1957–1963) – the second geenrations of ECM (central computers); 3d phase (1964–1973) – the third generation of ECM; 4th phase (1974–1990) – the fourth generation of ECM; 5th phase (1991and on) – the fifth generation of ECM. The detailed review of the above phases is given: the contribution of national engineers in the global development of computing machines is shown.

Keywords: computing machines, electronic computing machine, memory device, central computer, information, computer, personal computer.

ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

155

СОДЕРЖАНИЕ НАУКА И ИННОВАЦИОННОЕ РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ И ОБЩЕСТВА Мех О. А. К отдельным вопросам поддержки критических технологий в Украине ................... 3 Егоров И. Ю. Форсайтные исследования в контексте инновационной политики Украины в 2000-х годах ............................................................................................................... 12 ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА Шмаров В. Н., Барьяхтар В. Г., Лежненко И. В. Нужно ли Украине ядерное оружие? ............. 21 ДОБРОВСКИЕ ЧТЕНИЯ Малицкий Б. А.Научно-технический потенциал Украины от «добровских» времен до наших дней: две разные эпохи развития ............................................................................... 34 Новиков Н. В. Науковедение и история науки – важнейшие сегменты научного обеспечения инновационного развития Украины .................................................................... 44 Дикусар А. И., Кужба Р. Сравнительный анализ взаимосвязи между наукой и социально-экономическим развитием общества в странах ЕС и СНГ .................................... 51 Аллахвердян А. Г. Динамика научных кадров в советской и постсоветской России: сравнительно-науковедческий анализ ...................................................................................... 58 Рыжко Л. В. Развитие новых технологий и трансформация онтологических категорий ........ 66 Кричевский С. В. Эволюция технологий и технологических укладов в парадигме «зеленого» развития и глобального будущего ............................................................................ 73 Фандо Р. А. Теоретические и социокультурные предпосылки изучения наследственных заболеваний человека: историческая ретроспектива и современное положение .................... 80 Жерновой Д. В. Сфера услуг как источник экономического роста в инновационноориентированной экономике ..................................................................................................... 86 Редько К. Ю. О возможностях специальных экономических зон для восстановления экономики Украины ................................................................................................................... 95 ЗАРУБЕЖНАЯ НАУКА. МЕЖДУНАРОДНОЕ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО Грачев О. А., Хоревин В. И. Национальные академии наук европейских стран: науковедческий анализ ............................................................................................................... 99 НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ Бессалова Т. В., Оноприенко В. И. Образование в сфере нанотехнологий ............................... 113 ХРОНИКА НАУЧНОЙ ЖИЗНИ ............................................................................................. 144 АВТОРЫ НОМЕРА ................................................................................................................... 151 АННОТАЦИИ (англ.) ................................................................................................................ 152

156

ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2015, № 2

TABLE OF CONTENTS SCIENCE AND INNOVATION-DRIVEN DEVELOPMENT OF ECONOMY AND SOCIETY Mekh О. А. Issues of Support to Critical Technologies in Ukraine .................................................... 3 Yegorov I. Yu. Foresight Studies in the Context of Innovation Policy of Ukraine in 2000s ................ 12 DEVELOPMENT SCIENCE AND TECHNOLOGY POTENTIAL Shmarov V. N., Bariyakhtar V. H., Lehznenko I. V. Does Ukraine Need Nuclear Weapons? ............ 21 DOBROV READINGS Malitsky B. А. Science and Technology Potential of Ukraine from “Dobrov” Times till Today: Two Different Eras of Its Development .......................................................................................... 34 Novikov N. V. Science of Science Studies and Science History: Most Important Segments of Scientific Support for the Innovation-Driven Development of Ukraine .......................................... 44 Dicusar А. I., Kujba R. Comparative Analysis of the Relationship between Science System and Socio-Economic Development in the EU and the CIS ............................................................ 51 Allakhverdyan А. G. Dynamics of Research Personnel in Soviet and Post-Soviet Russia: A Comparative Statistical Analysis ................................................................................................. 58 Ryzhko L. V. Development of Advanced Technologies and Transformation of Ontological Categories ..................................................................................................................................... 66 Krichevsky S. V. Evolution of Technology and Technological Tenors in the “Green” Development and Global Future Paradigm .................................................................................... 73 Fando R. А. Theoretical and Socio-Cultural Background for Studies of Human Hereditary Deceases: Historic Retrospective and Current Trends ..................................................................... 80 Zhernovy D. V. Services Sector as a Source of Economic Growth in the Innovation-Based Economy ....................................................................................................................................... 86 Redko K. Yu. Special Economic Zones: A Source for Recovery of the Ukrainian Economy ....................................................................................................................................... 95 FOREIGN SCIENCE. INTERNATINAL SCIENCE AND TECHNOLOGY COOPERATION Grachov О. А., Khorevin V. I. National Academies of Sciences in European Counties: A Scientific Analysis ...................................................................................................................... 99 SCIENCE AND EDUCATION Bessalova Т. V., Onopriyenko V. I. Education in Nanotechnology Sector ....................................... 113 CHRONICLES OF SCIENTIFIC LIFE ...................................................................................... 144 AUTHORS OF THE ISSUE ....................................................................................................... 151 ABSTRACTS (English) ................................................................................................................ 152 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2015, № 2

157

Відповідальність за підбір, точність наведених на сторінках журналу фактів, цитат, статистичних даних, дат, прізвищ, географічних назв та інших відомостей, а також за розголошення даних, які не підлягають відкритій публікації, лягає на авторів опублікованих матеріалів. Передрукування матеріалів, опублікованих в журналі, дозволено тільки зі згоди автора та видавця. Затверджено до друку вченою радою Центру досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г. М. Доброва НАН України та редакційною колегією. Редактор, коректор – Т. В. Гончарова Технічний редактор, комп’ютерна верстка та художнє оформлення – В. П. Бумажний Підписано до друку 07.07.2015 р. Формат 70х108/16. Папірофсетний. Друкофсетний. Обл.-вид. арк., 14, 35. Ум.друк. арк. 12,83 Тираж 300 прим. Зам. Видавництво УАННП «ФЕНІКС».

03680, м. Київ-680, вул.Шутова,13, б. Тел.: 501-93-01 Свідоцтво ДК № 271 від 07.12.2000 р.