C àóäèî è âèäåî ïðèëîæåíèÿìè íà DVD
Здравствуйте, уважаемые земляки! Этот номер готовить было приятно по двум причинам. Во-первых, поступила партия детских рисунков, а работа с обработкой их всегда почему-то поднимает настроение. Вовторых—получил письмо и разрешение разместить в журнале биографию глубоко уважаемого мною и любимого дяди—Сафонова Михаила Петровича. Материал попал ко мне не напрямую, а через многие руки и в итоге оказался в черно-белом варианте. Цветные фотографии и стихи добавлены мною. На диске, прилагаемом к номеру находятся видео и аудио материалы которые можно просмотреть и прослушать на обычном DVD –плеере. Хотелось бы услышать ваши комментарии по этому поводу, стоит ли это повторять. После выхода 3 номера я получил письмо от Копытовой Н.Г., чей материал был помещен в том номере. У неё очень много пожеланий, замечаний и претензий, что-то я разумеется принимаю, что-то категорически нет. Не буду цитировать всё письмо, остановлюсь лишь на главном. Претензии по качеству переплёта—принимаются, будем исправляться. Металлический переплёт в №3 не получился, потому что тот номер был очень толстый. Недовольство тем что письмо просто сканируется а не перепечатывается—необоснованно, я предупреждал об этом в самом начале. Замечание о том, что материалов о Зигазе должно быть больше—совершенно справедливо, помогите исправиться. Подозрения в том, что в журнале много религиозной тематики потому что какие-то организации мне за это платят—не принимается, материал подбирался мной и делается только на деньги из нашего семейного бюджета, заработанные мной и моей женой. На сегодняшний день, ни кто, кроме моей мамы—Калугиной Екатерины Петровны помочь деньгами не подключался. Какнибудь, в других номерах я ещё вернусь к этому письму, к пожеланиям Нины Геннадьевны, а сейчас, в своё оправдание, на память приходит крылатая фраза с дикого Запада , где в салунах для ковбоев вешали табличку: «не стреляйте в пианиста — он играет, как умеет» Я рад что обратная связь есть. Перефразируя известного поэта : «Письма всякие нужны, письма всякие важны!» Фотографии на обложке предоставлены Лейсан Исановой и Ольгой Павловной Максимовой. Картина на последней обложке –Всевлода Борисовича Иванова Всего доброго! Пишите, присылайте, читайте. С уважением, Сергей К.
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Так выглядят «черные ящики»
11
12
13
14
15
Лети вертолетчик Am Dm Беснуются лопасти над головой E7 Am Дрожит рукоять управленья Dm Заходишь от солнца и то что живой G C Сверяешь с наземною тенью A7 Dm Берешь на себя все берешь на себя G C За все отвечаешь исходы Am Dm Железная птица покорно трубя E7 Am Соскальзывает с небосвода Пробита обшивка, пробито стекло Передняя стойка погнута Но ты приземлился тебе повезло Тебе и в пехоте кому-то Он ранен тебя посылали к нему Ты сел под обстрелом на скалы Железная птица в сигнальном дыму С гранитным слилась пъедесталом Погрузка закончена двинут "шаг-газ" С трудом отрываешь машину Ты в небе ты выжил и ты его спас бойца с безымянной вершины Набрал высоту оглянулся в отсек Борттехник кивнул "все в порядке" Лети вертолетчик живи человек Счастливой ребята посадки A7 Dm Берем на себя все берем на себя G C За все отвечаем исходы Am Dm Железная птица покорно трубя E7 Am летит посреди небосвода
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
ИСЛАМСКИЙ ШАРИАТ
МУБАХ Это такое действие, которое можно делать и не делать. За исполнение и неисполнение нет награды и нет греха. Эти действия бесчисленны. Все то, что не обязывает и не осуждается шариатом, входит в мубах.
1.
Есть досыта, но не переедаться.
2.
Пить дозволенное, пока не напьешься.
3.
Есть дозволенное, приготовленное неверующими.
4. Есть мясо дозволенных животных, которые зарезаны иноверными, признающими Аллаха (Бога) и Его некоторых пророков и книг. 5.
Для аппетита пить безалкогольные соки, др.
6.
Употреблять уксус, приготовленный из винограда винного.
7. Употреблять соль, находящуюся вокруг животного, попавшего на солевые разработки, и превратившегося в солевой комок. При крайней необходимости для лечения употреблять недозволенные напитки или продукты, 8. если это рекомендует надежный знающий врач. 9. Охотиться на диких животных, если целью охоты является необходимость извлечения какойлибо пользы мясо, жир и др. 10.
Кастрировать животных.
11.
Женщине носить 100 проц. шелковые изделия ( мужчинам запрещено - харам).
12. Мужчинам разрешается носить шелковые вещи при условии, если одна из нитей - нить основы или утка ткани не шелковые. 13. Мужчинам для украшения носить, на одежде полоски из чистого шелка не шире, чем четыре пальца. 14.
Пользоваться постельным бельем, имеющим украшение из шелка.
15.
Не трогая посеребренные места, пользоваться посудой, которая украшена серебром.
16.
Женщинам носить украшения из золота и серебра.
17.
Мужчинам иметь серебряный перстень, посеребренный пояс или оружие.
18.
Носить именной перстень.
19.
Разговаривать на безвредные темы.
20.
Читать стихи, имеющие поучительную цель.
21.
Слушать стихи, имеющие воспитательное назначение.
22.
Для предотвращения несправедливости, тирании сказать неправду.
23. Для примирения поссорившихся и восстановления дружбы между ними разрешается сказать ложную информацию.
31
24. Для того, чтобы удовлетворить жену и создать приятную атмосферу в семье допускается сказать неправду. 25.
На войне для введения противника в заблуждение, сообщить неверную информацию.
26. Говорить истину за глаза про человека, от которого возможен вред в любом случае (о продажном или наносящем вред окружающим). Кроме перечисленных случаев обман всякого другого рода запрещается. 27.
Говорить за глаза о тиране, несправедливом.
28.
Сказать о недостатках какого-либо города, поселка.
29.
Кто умышленно злит людей, обозвать словами, вроде: бессовестный, невоспитанный и др.
30.
Правдивыми словами рассказывать шутливые, веселые истории.
31.
Завидовать хорошим, порядочным людям и себя воодушевлять быть таким.
32. Предостеречь человека, если о нем был разговор, наносящий ему вред. 33. При необходимости латать зубы золотом, серебром или другими материалами. 34. При крайней необходимости извлекать ребенка путем операции из утробы матери. 35. При торговле продать товар тому, кто больше платит. 36. Рисовать неодушевленные предметы: цветы. 37. При вынужденной необходимости для лечения смотреть на половые органы. 38. Взглянуть на любой орган своей жены или своего мужа. 39. Смотреть на шею, руки до локтей и голени близким родственникам, (не считается за грех, т. к. в семейной обстановке это всегда случается). 40. Так как считается вынужденным смотреть на лица посторонних женщин (не допускается мысли о любви, прелюбодеянии), однако смотреть с любовью и недозволенными мыслями запрещается (харам). 41. Взглянуть на тело мужчины выше пояса и ниже колен. 42. Не запрещается физически сильным мужчинам, имеющим состояние, способным обеспечить равенство и справедливость, жениться на двух (до четырех) женщинах. Если нет перечисленных условий - не разрешается. 43. Разводиться, если на это имеются обоснованные причины, не противоречащие шариату. 44. Женскому персоналу ходить в придворную баню. 45. В месяце рамазан путникам откладывать уразу до возвращения (затем восполняется в других месяцах). 46. Путникам пользоваться книгами, не снимая с ноги для омовения не более трех дней. 47. Питаться мясом дозволенных животных. 48. Пить молоко животных, мясо которых разрешается для еды.
32
49. Употреблять в пищу яйца птиц, разрешенных для питания. 50. Есть растения, не вредящие здоровью, не пьянящие. 51. Пить напитки, безвредные для организма и не оказывающие опьяняющего действия. 52. Сохранять свой урожай для реализации подороже. 53. Включать вес посуды в реализуемый товар с условием, что по освобождению посуда будет взвешена и высчитана с общего веса. 54. На приветствие неверного отвечать словом "уаъаляйкум". 55. За отдаваемый в долг товар брать что-либо в залог. 56. При исключительном голоде употреблять недозволенное мясо и другие продукты. 57. При крайнем голодном состоянии, не спрашивая хозяина, поесть чужой хлеб; но если же есть возможность - необходимо попросить. 58. Если занятый обучением людей человек не имеет возможность зарабатывать средства на содержание семьи, то ему разрешено брать за обучение плату. 59. Покрывать посуду тонким слоем золота и серебра.
33
34
35
36
№ 12'06 Александр Залесов
Две прогулки по Уфе, или Хаос вопреки Порядку (отрывок) Еще не лег снег и довольно тепло. Солнечным вечером 22 ноября 2005 г. я встречаюсь с г-ном Барановским на остановке «ХБК». Он вызвался показать мне на Сергиевском кладбище могилы Сазоновых и одного из братьев Кадомцевых. Г-н Барановский занимается в свое удовольствие изысканиями в истории Уфы и, например, на улице Коммунистической, когда мы прогуливаемся по центральной ее части, легко может сказать на память, кому именно до революции принадлежал тот или иной из окружающих нас старинных домов. На территорию кладбища мы входим со стороны мемориала советским воинам, погибшим от ран в уфимских госпиталях в годы Великой Отечественной войны. Мемориал в хорошем состоянии и, кажется, недавно покрашен. Однако стоит чуть отойти от мемориала, как видишь, что он охватил почему-то не все захоронения красноармейцев, и за его чертой невысокие одинаковые столбики с красными звездами смешались с другими захоронениями и выглядят неприкаянно, словно им неловко от своей отчужденности и близости мемориала… Тут же рядом могила Егора Сазонова. ( фотография Егора см. в ЗигаZin№ 3 –прим. Калугин С.Н.) Вот что написано на памятнике: «Погибнуть в борьбе за победу своего идеала — великое счастье. Среди ужасов — смерти и крови — рождается свобода». Рядом могила другого Сазонова, Меркурия Лазаревича, ( фотография на предыдущей странице – прим. Калугин С.Н.) умершего в 1898 г. Старинное массивное каменное надгробие резко выделяется своим внушительным видом среди окружающих могил. В Уфе сохранилось очень немного дореволюционных захоронений, в том числе именно на Сергиевском кладбище. А меж тем население Уфы к 1913 г. достигло 100 тысяч человек. Эти люди словно растворились во времени, исчезли, не оставив своих могил. Иногда мне даже кажется, что дореволюционных домов в Уфе сохранилось больше, чем дореволюционных надгробий. Могилы Сазоновых никак не отделены от других могил. Между тем Егор Сазонов вписал свое имя в историю России 15 июля 1904 г., убив в Петербурге брошенной бомбой министра внутренних дел Российской империи Плеве. Сам террорист оказался ранен взрывом своей же бомбы, был арестован и осужден. Егор Сергеевич Сазонов (по документам — Созонов), сын уфимского мещанина, родился в Вятской губернии, учился в Уфимской мужской гимназии, а умер в Горном Зерентуе (ныне Читинская область), в тюрьме, в 1910 г., приняв яд в знак протеста против режима содержания узников. В 1917 г. прах Егора Сазонова был привезен в Уфу и упокоился здесь, на Сергиевском кладбище. Первоначальный памятник на могиле был более мощным, но не сохранился, теперь памятник выглядит довольно скромно. Борис Савинков в «Воспоминаниях террориста» упоминает, что спросил Сазонова незадолго до покушения на Плеве: «…Как вы думаете, что будем мы чувствовать после… после убийства?» Он, не задумываясь, ответил: — Гордость и радость. — Только? — Конечно, только. И тот же Сазонов впоследствии мне писал с каторги: «Сознание греха никогда не покидало меня». К гордости и радости примешалось еще другое, нам тогда неизвестное чувство». Улица Сазонова в Уфе, бывшая Будановская, получила свое нынешнее название 3 февраля 1937 г. Словно биссектриса, рассекает она треугольник между улицами Сочинской и Менделеева в их начале и проходит в верхней своей части недалеко от Сергиевского кладбища. Пока мы осматривали могилу Сазонова, рядом при закатном солнце внезапно возникла целая стая бездомных собак. Встреча с организованной группой этих животных в планы нашей уфацентристской прогулки явно не входила. Собаки легкой трусцой и весьма целенаправленно проследовали мимо нас и скрылись среди надгробий. Я заметил, что одной из центральных аллей кладбища пользуются прохожие, впрочем, нечастые, направляясь куда-то в сторону остановки «Рабкоров». Если этот маршрут оптимален для людей в данном направлении, то собаки чем хуже? ...
37
38
Отрывки из книги Джалиля Киекбаева «Родные и знакомые» 1 .«Вдоль речки, пересекая аул, в горы уходит тракт, именуемый каменной дорогой, то есть большаком. Ведёт он через завод Шамова в Идельбашы; по этой же дороге ездят в Авзян и Камайылгу [1]. Говорят, большак этот много лет назад построил заводчик, а по-здешнему — боярин Шамов, чтобы вывозить чугун к Белой, на пристань. Вдоль большака расставлены заострённые сверху верстовые столбы. Дорога большей частью идёт через дремучие леса, а в ущельях — прямо по руслу речки. Путнику порой становится жутковато: под колёсами шумит вода, скрежещут камни, сверху нависает скала, вот-вот, вроде бы, готовая обрушиться. Высоко над головой, на самом краешке скалы, растут сосны. Их стволы снизу кажутся не толще прутиков, а парящий возле них коршун — не больше комара. До самого завода Шамова в горах нет селений, даже просторную поляну не часто встретишь: то подъём, то спуск. Лишь в одном из прогалов верстах в двадцати от Ташбаткана держит пасеку сосновский мужик Евстафий Савватеевич. Хотя ташбатканцы окликают своих знакомцев из Сосновки только по имени, старика они выделяют добавлением отчества, называют его «Ястафый Саватайыс». Путники, едущие с катайской [2] стороны за мукой на базар в Гумерово либо в Аскын, останавливаются у Евстафия Савватеевича на ночлег, пьют чай, кормят лошадей. В солнечную от Ташбаткана сторону простирается равнина. Зимой она малоснежна, поэтому лошадям и овцам удобно тебеневать на ней, добывать корм из-под снега. Вниз по течению Узяшты тянутся заливные луга, там и хлеб сеют. Невдалеке от аула долину перегораживает гряда синих холмов, отороченных лесом и заросших на вершинах вишенником. Но поднимешься на седловину гряды — и вновь впереди равнина, На ней расположилось ближайшее от Ташбаткана село. В казённых бумагах значится оно как. Гумерово, в народе же называют его и Халкынбулаком [3]. Гумерово — большое село с тремя мечетями и базаром. Пришлые торговцы содержат в селе лавки. А в Ташбаткане всего один торговец — Галимьян. Он тоже пришлый, но лавки у него вначале не было, товары — чай там, сахар — держал в избе, а соль и керосин — в клети.»...
2. «По столбовой дороге тащился обоз из Зигазов — подвод тридцать-сорок. На первый взгляд, груз в санях был небольшой, но лежали в них чугунные слитки, поэтому лошади шли тяжело. Возчики, привычные к этому зимнему промыслу, — не раз возили чугун из Авзяна и Зигазов за сотню вёрст к берегу Белой, на пристань, — степенно шагали с кнутами в руках за своими подводами. Обоз как раз проходил мимо дорожной развилки, когда Байгильде с Исмагилом выехали с проложенного в лес санного пути на тракт. Часть гружённых чугуном подвод уже миновала развилку, другая — только подтягивалась к ней, так что сани с телом Вагапа оказались в середине обоза. Привлечённые любопытством хозяева ближайших подвод заспешили к саням с двумя сидящими в них башкирами, забалагурили, но, увидев вытянувшееся тело третьего, растерянно смолкли. — Никак, агай, у вас стряслось что ни то? — спросил один из обозников. — Деревом его пришибло, — хмуро ответил Исмагил. — Вон на том склоне ободья мы вырубали, — добавил Байгильде, указав подбородком на гору, с которой они только что съехали. Шедший с обозом сосновский старик Евстафий Савватеевич, узнав Исмагила и Байгильде, справился, кто ж это угодил в беду. — Вагап, — отозвался Исмагил. — Господи помилуй! — воскликнул Евстафий Савватеевич. Сняв шапку, он перекрестился, и объяснил спутникам, что Вагап был очень даже хорошим его знакомцем. Некоторое время все шли в тягостном молчании. Неожиданно идущие впереди подводы встали. Должно быть, мужики решили дать лошадям передышку. Остановились и сани, в которых ехали Байгильде с Исмагилом. И тут с этих саней послышался стон: — Аа-а-а-ах! Застонал Вагап, всё ещё боровшийся со смертью. Исмагил испуганно вскинул голову, побелел: Вагап открыл глаза и остановил взгляд на нём. — Аа-ах… За что ж ты… так… Ис-ма-гил-кусты?.. — с трудом проговорил Вагап, видимо, собрав последние силы. — Я ведь… ничего дурного тебе… не сделал… А-а-а!.. Иль ты… за Ахмади… Он не смог высказать до конца свою мысль. Это были его последние слова. Путники, стоявшие рядом и понявшие слова Вагапа, удивлённо переглядывались. — Бредил бедняга, — сказал Байгильде….» 39
Шамовы - большой купеческий род староверов поморского согласия. Жили они в Уржуме, владели мельницей, магазинами. Из поколения в поколение Шамовы были активными деятелями и попечителями местной поморской общины, а в первой четверти ХХ в., когда старообрядцам разрешили строить храмы, на средства Шамовых в Уржуме был построен поморский храм. На старом кладбище, где хоронили староверов, по сей день сохранились надгробия многочисленных представителей рода Шамовых. Надписи на самых ранних надгробиях почти уже стерты и едва разборчивы. Надгробия купцов были скромными: Шамовы предпочитали тратить деньги на благотворительность, а не на помпезные гробницы
Более поздние могилы - начала ХХ в.: Руины поморского "шамовского" храма в Уржуме. Храм был принудительно изъят у общины, закрыт, а затем наполовину разрушен и заброшен. Время довершило разрушительную работу... Но и сейчас видно, насколько внушительно выглядел храм в пору его расцвета.
40
Еще один "шамовский" храм есть в Казани. Он был построен трудами казанской ветви Шамовых. Позднее храм постигла та же печальная участь: он был закрыт, почти разрушен. В начале 90-х гг. ХХ в. храм передали старообрядческой общине, но уже не поморской, а белокриницкой. Казанские старообрядцы восстановили храм и теперь в нем идут богослужения. В Казани имена Шамовых хорошо известны. Яков Филиппович Шамов, купец первой гильдии, почетный гражданин Казани, жертвовал средства не только на храм, он вообще был щедрым благотворителем. На его средства построена городская больница, которую в Казани до сих пор называют не иначе, как "шамовская". Шамовы осели в Казани, потому что у купцов из Уржума были здесь деловые интересы. Но интересовали Шамовых и другие поволжские города. Так, в Самаре Шамовы занимались торговлей хлебом и лесом. Поэтому в начале ХХ в. имена Шамовых мелькают уже и в списках прихожан самарской поморской общины. Последний представитель самарской ветви Шамовых, Филипп Евтихиевич Шамов, скончался в 1994-1995 гг. Он был директором школы в пос. Ново-Семейкино под Самарой, жил там с женой, которая умерла через несколько лет после смерти мужа, был постоянным прихожанином самарского поморского храма. Сейчас дочь и внучка Филиппа Евтихиевича Шамова живут в Самаре. Благородство, стремление к благотворительности и крепкая вера, - видимо, родовая черта Шамовых, которая проявляется на протяжении многих поколений. Совсем недавно мы сообщали о торжествах в связи с освящением нового поморского храма во имя Рожества Пресвятой Богородицы в Уфе. Храм этот построен в значительной степени, трудами Сергея Кирилловича Казанцева, председателя уфимской поморской общины, предпринимателя. Казанцевы - это родственники Шамовых, в какой-то степени, их уфимская ветвь. Традиции живы... Самарское староверие Фото: А. Безгодова (Москва), Д.Казанцева (Уфа) и автора сайта Статья о казанском представителе рода Шамовых с официального сайта города Казани:
Яков Филиппович Шамов Жил некогда в Казани в бывшей посадской ее части Филипп Шамов, средней руки торговец старообрядческой веры. И был у него сын Яшка, шустрый такой малый, ума вострого и схватывающий все на лету, рожденный в 1833 году. Прошло время, и отдан был Яшка Шамов в учение к именитым казанским купцамстарообрядцам Фоминым, чтобы начать постигать "купецкие" науки, в коих Фомины были весьма сведущи. Братья Фомины, которых было трое, жили на улице, что именуется ныне Столбова, в двух домах под единым порядковым номером один. Дома эти стоят и сегодня за бензозаправочной станцией на ул.Кирова. Однако немногие знают, что некогда на месте этой заправки и прилегающего к ней сквера находился знаменитый в городе Сенной базар, воспетый даже в стихах великого Тукая. Дома братьев Фоминых выходили фасадом прямо на торговую площадь базара, и теория наук купеческих подкреплялась здесь для Яшки Шамова торговой практикой. Вскоре произведен был Яшка одним из братьев Фоминых в приказчики, стал именоваться Яковом Филипповичем и сделался ухажером дочери хозяина, Аграфены Христофоровны. Свадьбу сыграли пышно, с купеческим размахом, и за свадебным столом дали братья бойкому приказчику свое "добро" на открытие собственного "дела", обещая помочь советом и средствами. Дела у Якова Филипповича сразу пошли в гору, и скоро стал он арендатором самой большой в городе мельницы на Казанке в пять этажей, может быть, той самой, в которой сто лет назад укрывался какое-то время казачий царь Емелька Пугачев, совершив побег из гостино-дворского каземата. Вскоре деятельный и удачливый купец становится одним из крупнейших хлеботорговцев Казани и всего Поволжья и, как говаривали в те времена, "миллионщиком", ибо только одна его огромная мельница на Казанке имела более чем полумиллионный оборот. Имела мельница и еще одну функцию. В периоды особо недоброжелательного отношения властей к старообрядческой ветви религии устраивал Яков Шамов в ней тайную молельню, куда стекались старообрядцы со всего города. Однажды на таком вот сходе и был избран Я.Шамов главой казанской старообрядческой общины. Эта "должность" помогла ему стать председателем правления Казанского купеческого банка, ибо среди русских купцов и промышленников того времени старообрядцев в городе было немало. 41 Время от времени захаживал Шамов к тестю, которого давно обошел и по капиталам, и
по весу в городе, - отдать дань уважения и поблагодарить за науку. Он даже поселился совсем близко от Фоминых - через улицу, на бывшей Фуксовской, что зовется сегодня улицей Камала. Дом Шамова под номером два и доныне стоит в самом ее начале, и за его толстыми стенами течет совсем иная жизнь, нежели сто лет назад. Тогда Яков Филиппович жил только в левой части корпуса дома, а вся правая его половина была определена под склады. За воротами и домом был мощеный двор с одним-единственным деревцем, ибо и двор и дом являлись для Шамова, собственно, торговым предприятием. По всему периметру двора стояли кирпичные кладовые за железными дверями под тяжелыми запорами. И сегодня, если заглянуть во двор дома со стороны улицы Правобулачной, можно увидеть остатки этих кладовых, сложенные из красного кирпича. А уж какие бездонные подвалы имели шамовские кладовые! Каждый день, исключая, конечно, первопрестольные праздники, тянулись в этот двор, выстраиваясь в очередь, целые обозы телег с кулями, мешками и бочками, ожидая, когда дойдет их очередь для разгрузки. К каждой телеге подходил весь из себя гордый востроглазый приказчик с усиками и в до блеска начищенных сапогах; послюнявив карандаш, что-то записывал в тетрадь и только после этого давал команду на выгрузку. И скатывались в глубокие подвалы кладовых и складов бочки, грохоча по деревянным настилам; пропадали в разверстых пастях ангаров кули с мукой и мешки с зерном, - весь механизм работал четко и слаженно. Тут же по выгрузке-загрузке приказчик - по нынешним временам даже с трудом верится - сразу рассчитывал возчиков и рабочих, и стороны расходились, весьма довольные друг другом. Я.Шамов, как, собственно, и многие казанские первостатейные купцы, вкладывал часть своих доходов в недвижимость и имел в центральной части Казани еще два дома, стоявших один возле другого на Вознесенской улице. Дома эти целы, носят оба единый порядковый номер и имеют адрес Островского, 25. Построены они в стиле классической эклектики и составляют вместе с каменными проездными воротами единый комплекс богатой городской усадьбы - здесь Яков Филиппович отдыхал, будучи уже в возрасте, от дел праведных. Однако купец Я.Ф.Шамов был известен в Казани не только как крупный богатей-хлеботорговец и глава старообрядческой общины, но и как крупнейший меценат и благотворитель. Он жертвовал немалые суммы на нужды города, участвовал во многих благотворительных подписках, и последним подарком городу перед тем, как найти вечное пристанище на Арском кладбище, явилось возведение на его средства трехэтажной, да еще на цокольном этаже, прекрасной и современнейшей по тем временам больницы, построенной, если смотреть на нее сверху, в форме начальной буквы его фамилии на так называемой Третьей горе, от подножия которой берет начало современная улица Калинина. Злые языки говорили, что больница эта есть дань властям и Богу, ибо в русско-японскую войну попутал 72-летнего старика бес и он сознательно поставил армии бросовую муку, отчего начались у фронтовиков разные желудочные болести. И не будь этой больницы - быть Шамову на склоне лет тюремным сидельцем... Так оно было или иначе - судить не будем. Известно одно - умер Яков Филиппович в 1908 году почетным гражданином города и в звании купца первой гильдии, а строительство больницы довела до завершения его жена Аграфена Христофоровна. Больница была торжественно открыта весной 1910 года и получила имя "Шамовская". С тех пор больница пережила чуть ли не десяток кампаний по переименованию всего и вся, однако сохранила в обиходе свое название и теперь уже вряд ли будет именоваться в народе как-то иначе. А это значит, что имя купца Якова Филипповича Шамова не будет забыто. Знаете, а ведь именно так и приходит бессмертие... http://kazadmin.narod.ru/history/shamov.html
Примечание: Размещенный выше материал не имеет непосредственное отношение к истории нашего села. Я решил разместить эту статью только потому, что возможно, учитывая многодетность семей староверов, Яков Филиппович доводится родственником «нашему» Шамову . Разыскивая информацию про Никиту Дмитриевича Шамова мне пришлось столкнуться с совершенно незнакомой для меня темой—Старообрядчество. О староверах я знал очень мало. В школе был минимум информации о расколе Церкви. Знал только что есть напротив деревенского кладбища заброшенные могилы имеющие вроде как к ним отношение, слышал и читал, как и многие, про семью Лыковых –вот и всё. У меня не было, да и сейчас нет среди них знакомых, поэтому то, что я нашел искренне удивило и поразило меня. На прилагаемом диске находится подборка материалов которыми я решил поделиться. Может быть кого-нибудь, как меня, заинтересует, что, например, в охране Николая Второго было много казаков-староверов разных согласий так же, как и у его отца, а когда был убит император Александр Второй, единственный человек, который погиб вместе с ним, оказался казаком-старообрядцем. Калугин Сергей 42
Продолжение поэмы «Русский крест» Николая Мельникова. Начало - в №1,2,3
43
Продолжение следует 44
45
Содержание прилагаемого диска