Книга «Украинское ЛГБТ-движение, 25» by demure

Стас Науменко Тарас Карасийчук Максим Касянчук

ВОО «ГЕЙ-АЛЬЯНС УКРАИНА» КИЕВ, 2015

УДК 316.367.7(477) ББК 60.54(4Укр) У45

Стас Науменко, Тарас Карасийчук, Максим Касянчук и др. Украинское ЛГБТ-движение, 25. – г. Киев: ВОО «Гей-альянс Украина», 2015. — 160 стр. Предлагаемая вашему вниманию книга содержит интервью и размышления многих ключевых персон, приложивших усилия к построению украинского ЛГБТ-движения, комьюнити и МСМ/ВИЧ-сервиса, а также просто представителей гей-сообщества . Первый раздел посвящен большинству букв аббревиатуры ЛГБТИК: становлению и развитию украинского сообщества. Второй – преимущественно касается киевского гей-комьюнити и его повседневной жизни. Третий – краткая хронология событий, имеющих отношение к первым двум разделам. Книга не претендует на энциклопедическую полноту упоминания всех событий и действующих лиц. По возможности, со временем она будет уточняться и совершенствоваться. Но, тем не менее, на текущий момент это наиболее полная история, выходившая из печати и рассказанная непосредственными участниками и вдохновителями описываемых событий. Издание предназначено для совершеннолетних читателей и может содержать точки зрения и/или словесные обороты, неприемлемые для некоторых из них. Авторы и издатели заранее предупреждают об этом во избежание оскорбления чьих-нибудь/каких-либо религиозных или любых иных чувств и просят сразу же прекратить чтение, если вы почувствуете угрозу наступления подобных обстоятельств. Продолжая чтение, вы делаете это на свой страх и риск. В подготовке книги и ее написании участвовали: Юрий Коденко, Валентина Самусь, Юрий Юрский Дизайнер-верстальщик — Андрей Погорелов. Корректор – Валентина Божок На первой странице обложки – Юрий Зикратый, фото Стаса Науменко с акции, проведенной Правозащитным ЛГБТ Центром «Наш мир» 17 мая 2005 года. На последней странице обложки – Владимир Науменко, фото Стаса Мищенко На второй, третьей страницах обложки и стр. 160 – материалы из архива редакции журнала «Один з нас». Фото на других страницах книги предоставлены героями и/или авторами публикаций.

Книга издана при поддержке Посольства Королевства Швеции и Посольства Королевства Норвегии.

СОДЕРЖАНИЕ ВСТУПЛЕНИЕ .................................................................................................................... 4 ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ ЕЛЕНА ПУРИК................................................................................................................. 10 АННА ДОВБАХ ............................................................................................................... 14 АЛЕКСАНДР ЗИНЧЕНКОВ........................................................................................... 22 ИННА ИРИСКИНА ........................................................................................................ 24 АННА ШАРЫГИНА ........................................................................................................ 28 АННА ДОВГОПОЛ ......................................................................................................... 32 КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ ГРИГОРИЙ .......................................................................................................................36 КОСТЯ ГНАТЕНКО ..........................................................................................................41 ИГОРЬ ТИЩЕНКО ..........................................................................................................44 ВЛАД ЗВАРИЧ ................................................................................................................48 СТАС НАУМЕНКО ...........................................................................................................53 АЛЕКСЕЙ БЕРДНИК.......................................................................................................59 АЛЕКСАНДР ЖИЛКО ....................................................................................................62 АНТОН ПОЗДНЯКОВ ....................................................................................................68 РЫЖАЯ .............................................................................................................................74 МОНРО .............................................................................................................................81 ДАНА NATIONAL ...........................................................................................................89 АНДРЕЛЛА ГЕББЕЛЬС ..................................................................................................95 ШЕР ..................................................................................................................................101 ТИША ..............................................................................................................................105 ТАРАС КАРАСИЙЧУК ..................................................................................................109 СВЯТОСЛАВ ШЕРЕМЕТ ...............................................................................................119 ЛГБТ-СООБЩЕСТВО УКРАИНЫ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ 1 Общие характеристики ЛГБТ-сообщества на современном этапе ........................................................................................ 128 1.1 Рядовые люди .......................................................................................... 128 1.2 Активисты .................................................................................................. 128 1.3 Субъекты гражданского общества .................................................... 131 2 ЛГБТ-сообщество в диахронии (1991-2014) ........................................... 132 2.1 Периодизация .......................................................................................... 133 2.2 События отдельных периодов ........................................................... 135 2.2.1 Междуцарствие (1991-1996) ...................................................... 135 2.2.2 Первые активисты (1996-2004) .................................................. 137 2.2.3 Глобальный фонд в Украине (2004-2011) .............................. 141 2.2.4 Первый гей-прайд (2012) ............................................................ 146 2.2.5 Уменьшение финансирования и российско-украинская война (с 2012 до середины 2014) ........................................................ 149 Послесловие .................................................................................................. 153 БЛАГОДАРНОСТИ ......................................................................................... 154 БИБЛИОГРАФИЯ ............................................................................................ 155

ВСТУПЛЕНИЕ

Идея создания книги, которую вы держите в руках, появилась у Тараса Карасийчука в уже далеком 2006-м, когда в Украине, в издательстве «Критика», вышел переведенный на украинский Андрием Бондарем роман Михала Витковского «Хтивня». Как возможный в будущем пролог к украинскому его подобию, в журнале «Один з нас» появлялись то интервью Юрия Солдатенко, в 60–70-х дважды отсидевшего по 122-й статье, о жизни киевского гомосексуала «за Совітів», то художественные репортажи Ларсона Собески с киевской Стометровки и ее окрестностей. Время шло, менялись люди и декорации, развивалось ЛГБТ-сообщество, от ВИЧ-сервиса отделилось и окрепло прайд-движение. То есть, прошел какой-то срок, дистанция, позволяющая более-менее увидеть процесс в целом и в то же время еще не совсем забыть о деталях. Вот об этом и для этого выпущен предлагаемый вам сборник статей и воспоминаний.

ВСТУПЛЕНИЕ

Началом отсчета послужил, конечно же, 1991 год – год обретения страной независимости и отмены 122-й статьи Уголовного кодекса УССР, но мы помним (а кто не помнит – может знать), что само это событие не изменило ситуацию мгновенно. Инерционность общественного сознания гораздо сильнее, чем хотелось бы. По сути, антигомосексуальная государственная деятельность велась в СССР с 1933 года, поэтому понятно, что привить украинцам спокойное отношение к геям непросто... Фронт работ всё так же немал, хотя ситуация в целом, думаю, пусть понемногу и медленно, но всё же меняется в лучшую сторону. Однозначно сказать о каком-то одном деянии, ускорившем ход ЛГБТистории в Украине, сложно. Положительное влияние оказала горбачевская Перестройка в СССР, затем – желание независимой страны попрощаться с советским прошлым. Как и в западном мире, существенную (если не сказать – определяющую) роль в становлении гей-комьюнити сыграло поначалу клубное, а затем – антиспидовское движение, с 2003 года – непосредственно профилактические, а затем и мобилизационно-адвокационные программы Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, реализованные, в частности, через Международный Альянс по ВИЧ/СПИД в Украине. Эти программы дали развитие многим инициативам и в Киеве, и в областях, подготовили комьюнити к самостоятельности, научили работе и эффективному фандрайзингу и менеджменту. Другие факторы не столь однозначны. Украинское правозащитное движение очень долго оставалось в стороне от темы, и Правозащитный ЛГБТ Центр «Наш мир» до второй половины нулевых был чуть ли не единственной организацией, системно работавшей в этом секторе. Наверняка, экстремистски-гомофобные инициативы некоторых консервативных политиков по возможности блокировались людьми, имеющими рычаги влияния и симпатизировавшими ЛГБТ, но их имена, если бы и знал, я не стал бы пока называть публично. ЛГБТ-бизнес за упоминаемый период прошел несколько этапов. От вдохновения начала 90-х – к стабильному развитию середины первого десятилетия ХХI века, когда появлялись новые тематические заведения, магазины, туристический и медицинский бизнес, а затем – к откату и растворению в общей массе каких-либо прогрессивных или коммерчески-ориентированных течений. Гей-ориентированный досуг начался с несистематических гейвечеринок по разным клубам и на теплоходах в 90-х и продолжился открытием разнообразных заведений в Киеве в первой декаде 2000-х, а затем чуть ли не коллапсировал в конце 2013-го. К счастью, Игорь Тищенко не устает работать на ниве клубно-дискотечного тематического досуга в столице.

Текст: Стас Науменко

ВСТУПЛЕНИЕ

Развитие ЛГБТшных печатных СМИ было обусловлено притоком грантовых денег в начале 2000-х, благодаря чему поддерживался выходивший с 1996 года на частные средства журнал «Один з нас», а вместо журнала «Наш мир» (1997–2000) появилась газета «Gay UA» (2003–2008, в 2004–2005 – в полноформатном газетном размере). За это время вышло, соответственно, 79, девять и 43 выпуска. Можно вспомнить безуспешные попытки коммерческого выпуска журнала «Богдан» (1993), вышло несколько номеров журнала «S-TET» (1998–1999) и «Баттерфляй» (1999), выходили информационные листки «KGT» (1996–2000) и «Наш мир» (1999–2002). С конца 2012 до середины 2014 года вышло 11 номеров журнала-газеты «Stonewall», в конце 2014 – начале 2015-го – пять номеров клубного вестника «Gayd!». Примеры последних лет – опять-таки выпуск тематической прессы общественными организациями. Коммерческий успех печатного издания для гомосексуалов, увы, всё так же сомнителен, а идея печатного издания для лесбиянок, впервые прозвучавшая на интернет-форуме ИОЦ «Женская сеть» году эдак в 2003-м, а реализованная в 2014-м в виде херсонской газеты «Иная», изначально не подразумевала коммерческого успеха. Важно отметить непериодические издания, посвященные ЛГБТ и выпущенные несколькими благотворительными фондами и общественными организациями. Более-менее подробный их список размещен на последних страницах этой книги, а здесь я, прежде всего, хочу отметить многочисленные издания Центра «Наш мир», Международного Альянса по ВИЧ/СПИД в Украине, киевского «Гей-альянса», ИОЦ «Женская сеть», а также выпущенный в 2005 году «Фондом профилактики химических зависимостей и СПИДа» при поддержке DFID отчет «Оценка МСМ в Киеве и Донецкой области». Развитие тематического интернета – наиболее явное проявление прогресса ЛГБТ-ориентированной инфраструктуры. Украинские сайты времен окончания прошлого – начала нынешнего века можно было пересчитать по пальцам одной руки. Одни из ранних, например, www.geocities.com/WestHolliywood/ Cafe/7177, или киевская би-би-эска http://adex.kiev.ua/bbs/hehis/, или сайт gayUA.com, или форум «Женской Сети», или сайт Центра «Наш мир». К нынешнему времени работают несколько полноформатных гей-порталов – таких как http://upogau.org или http://lgbt.org.ua. Количество же тематических украинских сайтов составит пару десятков, есть даже с полдюжины фейковых.

Если перейти от периодических изданий к периодическим событиям, то упомяну, на мой взгляд, самые значительные. Наиболее популярным из регулярных культурных ЛГБТ-событий с 2000 года является ежегодная ЛГБТпрограмма «Солнечный зайчик» в рамках Киевского международного кинофестиваля «Молодость», который ежегодно проходит в конце октября. А первыми ежегодно обычно оказываются акции, приуроченные к Международному дню противодействия гомофобии (IDAHO), отмечаемому 17 мая во всем мире и у нас начиная с 2007 года. Консолидирующими для сообщества в предыдущие годы можно также назвать международные конференции, проводимые Правозащитным ЛГБТ Центром «Наш мир», – самые значительные состоялись в 2000, 2001 и 2006 годах. Начиная с 2008 года ежегодно при поддержке Международного Альянса по ВИЧ/СПИД в Украине, проводилась Национальная конференция ЛГБТдвижения и ВИЧ-сервиса. Коспонсорами в разные времена были и другие ЛГБТ-организации, например ЛГБТ-центр «Донбас-СоцПроект», НА «ЛиГА» и ВБО «Точка Опоры». В 2014 году такая конференция, седьмая по счету, также поддерживалась ВОО «Гей-альянс Украина», совместившись по времени с третьим гей-прайдом.

Как вести отсчет украинских прайдов – вопрос дискутируемый. Годом первого прайда в нынешнем понимании, пусть и не совсем проведенного, скорее всего, можно считать 2012-й. Первым также иногда называют вечеринку в клубе «Голливуд» в середине девяностых, но чаще – организованную Лаймой Гейдар и «Женской Сетью» попытку провести ЛГБТ-шествие во время антиСПИДовского «Пробега ради жизни» 21 сентября 2003 года – со сшитым для этой цели большущим (9х4,5 метра) радужным флагом, информационной ярмаркой на Майдане, несколькими десятками активисток / активистов и толпой агрессивных гомофобов, предшественников будущих «титушек», в качестве неприятных и небезопасных декораций.

ВСТУПЛЕНИЕ

С того же 2003 года начало осени уже традиционно стало временем проведения христианско-харизматических акций для движений типа «Любовь против гомосексуализма», «Родительский комитет Украины» и прочих им подобных. «Пробег ради жизни», к которому была приурочена первая акция ЛПГ и явление Руслана Кухарчука ЛГБТ-народу, уже вроде как не проводится, но харизматам идея, очевидно, так понравилась, что они хороводят до сих пор, а ЛГБТ-организации используют эти акции для контрпропаганды. Противодействие таким организациям и их акциям сплачивает ЛГБТсообщество, рождает новых спикеров движения, позволяет им оттачивать риторику и публицистическое мастерство. Что касается политических аспектов борьбы за гей-права, поддержки и противодействия партий и общественных движений, можно коротко сказать следующее. Если вынести за скобки большинство случаев «черно-голубого» пиара и антипиара, останется совсем немного примеров. Так, лидер украинских коммунистов Петр Симоненко в 99-м из-за гомосексуальных намеков судился с газетой «Бульвар» и даже выиграл суд, но флаги партии так и остались красно-голубыми – в нескольких смыслах. В январе 2002-го к выборам в Верховную Раду готовился избирательный блок партий «Радуга», который позиционировал себя как защитник прав геев и сторонник легализации легких наркотиков. Блок был официально зарегистрирован, но перед самыми выборами исключен из бюллетеней из-за надуманных претензий, реализованных через Печерский районный суд столицы. В 2004 году относительно геев положительно-нейтрально высказалась Юлия Тимошенко, что вызвало массовую эйфорию в тематических массах и приток представителей сообщества в штабы ее партии. Но уже через пару лет своим анекдотом «про белочку и зайчика» и парой других небесспорных высказываний она вызвала настороженность сообщества, а союз с радикальными или религиозными силами вкупе с перспективой блокирования БЮТ с Партией Регионов вообще разрушили «всё нажитое непосильным трудом». Вопросы ЛГБТ в большой политике в начале десятых годов стали звучать лишь в контексте опасения принятия трех законопроектов, предусматривавших запрет так называемой «пропаганды гомосексуализма». Но процессы противодействия евроинтеграции осенью 2013 года актуализировали тему ЛГБТ в большой политике. В начале ноября состоялось выступление исполнительного директора ВБО «Точка Опоры» Богдана Глобы как открытого гея во время парламентских слушаний в Верховной Раде по вопросам евроинтеграции и антидискриминационного законодательства. Сразу за этим последовало участие представителей сообщества в протестах против срыва евроинтеграции Украины, которые переросли в февральскую революцию 2014 года. В июне прошлого года случилась громкая история с отказом партии Демократический Альянс включить Богдана Глобу в свои ряды, что хотя по некоторым признакам и выглядело как пиар-технология, но всё же актуализировало в политическом пространстве проблему гомофобии. Ну и кон-

ВСТУПЛЕНИЕ

солидация прогрессивных сил перед проведением Марша Равенства 2015 выглядит логичным продолжением всех вышеупомянутых процессов. Развитие и укрепление общественной активности ЛГБТ шло параллельно развитию антиСПИДовского движения. История профилактики ВИЧ среди геев в Украине началась чуть даже раньше обретения страной независимости. Отмена статьи УК УССР была мотивирована, в частности, и необходимостью открыть доступ геям и бисексуалам к профилактическим услугам, что затруднялось наличием упомянутой статьи. В середине девяностых темой профилактики начали понемногу заниматься и «Два Кольори» Влада Зварича, и Ассоциация «Ганимед» Лили Тараненко, и проект гей-журнала «Один з нас» Леонида Нефедовича и Александра Фесенко, и николаевская «ЛиГА» Виктории Амановой и Николая Гагаркина, луганский «Наш мир» Андрея Маймулахина и Александра Зинченкова. В 1999-м темой заинтересовалась Украинская ассоциация планирования семьи, с осени 2000-го подключилось киевское «Твоє Життя». Международный Альянс по ВИЧ/СПИД с 2003 года поддержал МСМ через МСМ-работников секс-бизнеса, а с 2004-го программа расширилась и на всех МСМ. Глобальный Фонд для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией в течение более чем десятилетия оставался главным донором профилактических программ. Из других донорских и/или партнерских организаций хотел бы упомянуть AFEW, DFID, а также AIDS-Hilfe Frankfurt при содействии организации Connect plus. Можно было бы отметить многих лидеров отечественных неправительственных организаций и инициативных групп, которые делали и делают уйму полезной работы для построения ЛГБТ-сообщества, но, учитывая иногда возникающие сложности во взаимоотношениях между ними, я воздержусь, чтобы ненароком не обидеть кого-нибудь неподобающим, по чьему-либо мнению, местом в перечислении. Хотя, конечно же, сплоченность сообщества (очевидно, под воздействием усилившихся внешних и внутренних угроз) за последние год–два существенно возросла, и разногласия между участниками движения сейчас, вроде бы, стали отодвигаться на второй план. В связи с этим можно с осторожным оптимизмом оценить перспективы гей-движения и понадеяться на благоприятствующую геополитическую атмосферу и стабилизацию экономического положения страны. Это даст возможность украинцам заняться мирным трудом, не отвлекаясь на поиски врагов и просто виноватых в усложнившейся внутриполитической обстановке и угрозе внешней агрессии. Здесь я закончу этот краткий обзор, а дальше вы сможете прочитать о работе активистов на благо ЛГБТ-движения Украины и повседневной жизни киевского гей-сообщества.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

ЕЛЕНА ПУРИК Старший советник по программной деятельности МБФ «Международный Альянс по ВИЧ/СПИД в Украине» Мое первое соприкосновение с ЛГБТ-сообществом состоялось еще в конце 80-х, поскольку я была первым врачом в Украине, который создавал Кабинет Доверия.

Специальности у меня две: инфекционные болезни и психотерапия. Но изначально я – инфекционист, клиницист, а уже потом приобрела специальность психотерапевта. У нас в то время не было лекарств, фактически нечем было лечить наших пациентов с ВИЧ-инфекцией. Необходимо было найти альтернативу, научиться чему-то такому, чего не умеют делать инфекционисты-клиницисты, но умеют психологи и психотерапевты. Я получила знания по психологии, психотерапии, и для меня было очень важно поддерживать людей, столкнувшихся с ВИЧ-инфекцией. 1987 год – это официальная дата, когда в СССР началась регистрация ВИЧ-инфицированных, в каждой республике, входившей в Союз, в том числе и в Украине. Первый Кабинет Доверия в Украине открылся 27 июля 1987 года на улице Бассейной – в самом центре Киева. Реальных медицинских фактов о ВИЧинфекции мы тогда знали очень мало, зато в СМИ было много некорректной, негативной информации... Когда был издан союзный приказ о создании службы, ответственной за работу с ВИЧ-позитивными людьми (такой приказ обычно сопровождается какими-то методическими указаниями), он стал единственным документом, которым могли руководствоваться врачи, потому что в советской медицинской прессе о ВИЧ-инфекции не было никакой информации. Это единственная методическая разработка, из которой можно было хоть что-то узнать. А еще была масса негатива в западной прессе, который очень хорошо воспринимался в советских СМИ. Понятное дело, в эпидемии активно обвиняли геев – вначале ВИЧ-инфекцию вообще называли «чумой гомосексуалистов». Так и писали открытым текстом – в газетах и журналах. Кстати, слово «гей» в Советском Союзе не употребляли, оно было тогда нам неизвестно. Первые триста моих пациентов – люди гомосексуальной или бисексуальной ориентации, женщин среди них почти не было. Это мой первый опыт общения с геями, именно тогда, в силу обстоятельств, я с ними и познакомилась. Как у врача у меня появился не только первый опыт работы с людьми, инфицированными ВИЧ, но и первый опыт столкновения с заболеванием, которое стигматизирует, – ведь из-за диагноза «ВИЧ-инфекция» человек становился реально отверженным. Я, естественно, не могла хорошо себя чувствовать в такой ситуации: ведь как врач я всегда оказывала помощь тем, кто в ней нуждался, – независимо от принадлежности человека к той или иной расе, национальности, религии, сексуальной ориентации и так далее. Поэтому для меня всеобщее неприятие не стало препятствием для работы с этими людьми. Первые годы от властей нам присылали какие-то непонятные списки: иностранные студенты, люди, которых задерживала милиция за то, что им инкриминировали принадлежность к гомосексуалам... Это были мрачные времена. Когда в Союзе проблема ВИЧ-инфекции стала очевидной, ее уже нельзя было никак скрывать, начали происходить некие движения, некие события. Стала очевидна ситуация с наличием гомосексуальных людей, которые, как оказалось, в СССР очень даже были, хотя это всегда отрицалось. Появились проблемы дискриминации, ущемления прав, совершенно неадекватное отношение к гомосексуальным людям даже в среде медицинских работников,

хотя, казалось, в этой среде должны быть адекватные люди, которые обязаны помогать другим. Но зачастую помощь могла быть некачественной, а отношение – оскорбительным. В декабре 1991 года изменилась 122-я статья Уголовного кодекса, которая предусматривала уголовную ответственность за мужеложство. Среди всего бывшего Советского Союза именно Украина первой внесла такое изменение. Этому предшествовал длительный период подготовки. Наш кабинет тогда переехал с улицы Бассейной на Воровского. Именно там собирались активисты гей-сообщества и готовили заметки к изменениям в законе, а потом передавали их тем, кто мог продвигать их дальше. Городская администрация нас особо не баловала, так что мне стоило немалых усилий сохранить наш кабинет. Ведь он был фактически единственным местом, куда без страха могли прийти люди. К счастью, отмена уголовного преследования способствовала тому, что геев перестали откровенно травить. Пусть пока отсутствовали продвижения в медицине, но это изменило точку зрения и отношение некоторых людей на сообщество, так что все было во благо. Время шло. Мы становились ближе к пациентам, среди которых оказалось много хороших людей. У них было свое мнение по поводу их личной ориентации. На моем жизненном пути появлялись настоящие личности, удивительные люди. Настал момент, когда стало понятно, что пора создавать силу противодействия агрессивной гомофобии и дискриминации людей, живущих с ВИЧ, изнутри самого ЛГБТ-сообщества и людей, затронутых ВИЧинфекцией. Всё становление ЛГБТ-движения я видела, прежде всего, через призму ВИЧ-инфекции, поэтому и возвращаюсь все время к этой теме. А сообщества, комьюнити, как такового, изначально не было. Люди собирались маленькими группками, но все-таки собирались, преодолевая страх! Процесс пошел... О лечении речь тогда в Украине вообще не шла, люди помогали друг другу лишь психологически. Пациентов не поддерживала медицина – препаратов для лечения ВИЧ-инфекции у нас попросту не было, но можно было подарить им свое общение и понимание, именно это многих и держало на плаву. С некоторыми пациентами-геями мы становились друзьями, с некоторыми – друзья по сей день. Мы можем положиться друг на друга, мы общаемся и, что очень для меня отрадно, – они живы. А ведь со многими из них я познакомилась в конце 80-х – начале 90-х, когда не было специальных препаратов, и то, что многие до сих пор живы, можно назвать чудом. Хотя я думаю, что дело именно в поддержке. Те, кто остался в живых, – это люди, у которых была возможность поделиться с близкими, с друзьями, семьей, просто любящими людьми и адекватными профессионалами, которые оказывали помощь. То есть, это те счастливчики, которые попадали в животворное окружение. Благодаря поддержке люди смогли дожить до того времени, когда появилась соответствующая терапия, а многие живы и сейчас. Друзей из ЛГБТ-сообщества у меня не очень много, ведь много – это сотни. Но вообще есть человек 20–25, которых я действительно считаю друзьями, и чуть больше хороших знакомых. Далеко не все они из Киева и даже из Украины. И это чудесно – сейчас на праздники отправлять им смс, а когда они тебе ответят – искренне радоваться тому, что твои друзья живы. Это настоящее счастье! У людей же, которые встречались с обструкцией в своей семье, неприятием на работе, врачами-гомофобами, все было совсем не так благополучно. Ведь все эти негативные факторы создавали благоприятный фон для активного развития заболевания. Явной, декларативной гомофобии тогда вы бы не увидели, но в действиях людей она откровенно проявлялась. У врача всегда есть личный выбор, возможность оказать помощь в более чем достаточной мере или же сделать что-то формальное, минимально достаточное. Когда

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

он хочет помочь, то делает все возможное, но когда человек ему откровенно безразличен, более того, неприятен – врач не оказывает ему должной помощи, а это прямо влияет на психологическое и физическое состояние пациента. Врачи могут не озвучивать свою гомофобию, но если у них есть негативная позиция к гомосексуальности как таковой, она, естественно, реализуется в их действиях. В 1996-м, по инициативе активного и храброго человека была создана организация Центр взаимопомощи «Мы с Вами» – так сказать, дитя тех гей-организаций, которые уже были на Западе. Он позитивно повлиял на развитие коммуникации в гей-сообществе, способствовал тому, чтобы ВИЧпозитивные люди в гей-комьюнити знакомились друг с другом, налаживали социальные связи и видели, что они не одиноки. Изначально её руководитель перенял опыт общения с польскими коллегами: ему было с чем сравнивать, чем руководствоваться. Организация была официально зарегистрирована в Украине, и по тем временам это было потрясающе! Она не зря называлась «Мы с Вами», так как ставила в первую очередь цели содействия качеству жизни ВИЧ-позитивных геев и оказания им всяческой помощи. Это была первая ласточка. Тогда в фонде «Відродження» существовала замечательная программа под названием «East-West», где участники из стран восточной и западной Европы могли обмениваться визитами, реализовывать свои социальные программы. Руководитель Центра узнал об этой программе и присоединился к ней. Он был большим молодцом и настоящим идейным организатором. Трижды Центр взаимопомощи «Мы с Вами» получал гранты! Деньги, вдумайтесь, на три гей-конференции, посвященные профилактике ВИЧ-инфекции, в Киеве! Первая конференция в Украине была сосредоточена на проблеме ВИЧ-инфекции, взаимодействии неправительственных организаций. Эти конференции собирали участников из 11–14 стран! Мы очень разные, не все внутри любого сообщества любим друг друга, но если кто-то делает что-то важное для того, чтобы мы выстояли – он достоин того, чтобы о нем помнили! И помнили именно хорошее. На эти конференции приезжали не только ВИЧ-позитивные геи. Мы также приглашали представителей других организаций, которые занимались профилактикой ВИЧ-инфекции, и далеко не все они принадлежали к ЛГБТ-комьюнити, но это все были адекватные, доброжелательно настроенные люди без предрассудков. Итак, были и в то время хорошие люди, которые делали полезные вещи для сообщества. Проводились чудесные встречи с представителями других стран. Мы узнавали, как именно они проводят терапию, где добывают на это средства, как взаимодействуют со сферой здравоохранения в своих странах. Запоминали, делали выводы, учились. Тогда существовали структуры, которых нет сейчас, – по ответу на эпидемию. Они были связаны именно с профилактикой, сыграли положительную роль и наконец-то начали формировать адекватное отношение к гей-комьюнити. Потому что врачам и медицинскому персоналу крайне сложно работать с людьми, которых нигде не понимают. Они закрываются. Нужно было больше доверия. Вечная проблема – какими способами эффективнее всего донести до людей всю важность предупреждения инфицирования ВИЧ. Чтобы человек постарался не допустить инфицирования, в первую очередь он сам должен этого хотеть. Никого нельзя заставить быть счастливым или здоровым вопреки его желанию. Эта проблема вне времени. Искусство людей, которые берут на себя такую высокую миссию – работать с другими людьми и делать все для того, чтобы они хотели быть здоровыми, заключается в том, чтобы в каждом конкретном случае найти особенную точку соприкосновения, вступить в доверительное взаимодействие. Мотивировать человека быть здоровым ради чего-то ценного в своей жизни. Все, что совершается по принуждению – оно

не твое и не навсегда. Главная задача профилактики – побудить человека захотеть и начать делать что-то ради себя самого. А для этого нужно иметь цель в жизни. То же запугивание кого-то заставит задуматься, а у кого-то вызовет отрицание. Это очень тонкая работа.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Сама я до 1987 года – пока не стала работать в Кабинете Доверия – не вступала в социальные контакты с ЛГБТ-сообществом, но, естественно, читала об этом в СМИ. Для меня гей-сообщество, как и любое другое сообщество, – это совокупность абсолютно разных людей. Тут не имеет значения – гей или натурал, какой расы или религии. Все люди разные, и от какого-то одного фактора не зависит набор остальных их личных и социальных качеств. Я против обобщений: и хорошие, и плохие люди есть везде. Не имеет значения, по какому признаку тебя дискриминируют. Как нам всем на эту дискриминацию реагировать – вот основной вопрос. Всегда важно помнить о безопасности перед тем, как излишне агрессивно реагировать на выпады в свою сторону, – помнить о том, что можно угодить за решетку или же в больницу. Что изменится от того, что вы набьете друг другу физиономии? Человеком более достойным для себя и для общества ты не станешь. Любой фанатизм для меня неприемлем. Мы живем в мире стереотипов, и они зачастую вредны, но иногда и полезны. Стереотипы – это не только что-то отрицательное в человеке. Иногда они играют позитивную роль. При этом многие не хотят выходить из мира своих стереотипов, которые им прививали с детства, чтобы увидеть что-то большее, и они имеют на это право – до тех пор, пока не проявляют агрессии. Я не могу сказать, что сейчас отношение общественности к ЛГБТ-движению стало лучше. В 80-е годы гомосексуализм не был признан как социальное явление, это все было спрятано от взглядов других людей, так что некого было бить камнями и пинать ногами. Не был сформирован негативный общественный ответ, ведь еще не существовало такого явного раздражителя, как сегодня. Если нет раздражителя, то нет и реакции. А сейчас все вышло из подполья, появилось много раздражающих личностей и факторов, и люди начинают агрессивно бороться против ставшего видимым сообщества. Поэтому действия должны быть настолько тонко продуманы, чтобы их последствия были полезными для комьюнити. Ведь иногда они вызывают отторжение и неприязнь, служат красной тряпкой для провокаторов. Не нужно, чтобы необразованные, одичалые люди принимали какие-то неадекватные ответные меры, вплоть до физических действий. То, что уровень культуры с тех времен не вырос, – однозначно. Сейчас очень много молодых людей, не получивших надлежащего воспитания, образования, не видевших достойного примера в семье... В любой ситуации важно, прежде всего, какой ты человек. Спрятаться за статусом «гей» и считать, что тебе все прощается, ведь тех, кто имеет такой же статус, ущемляют и преследуют, – неправильно. Нельзя перегибать палку и прикрываться этой социальной характеристикой как щитом. Важно всегда оставаться человеком: надежным, не предавать, не продаваться. Сексуальная ориентация – лишь часть личности. Формируйте свою личность, себя, и тогда на вашу сексуальную ориентацию многие попросту перестанут обращать внимание и не будут рассматривать ее как основную вашу черту. Чаще общайтесь с людьми, которые будут вдохновлять вас жить и развиваться, и будьте таким примером для других!

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

АННА ДОВБАХ психолог, культуролог, тренер

МЫ СДЕЛАЛИ НЕСКОЛЬКО ПРОСТЫХ ШАГОВ К СИЛЬНОМУ СООБЩЕСТВУ Для меня история ЛГБТ-сообщества в Украине за последние десять лет – история успеха. Успеха в сплочении, координации усилий и поддержке лидерства. В 2004 году я впервые встретилась с лидерами нескольких ЛГБТ- и МСМсервисных организаций в связи с первым поведенческим исследованием среди МСМ и ВИЧ-инфекцией, которое проводил Международный Альянс по ВИЧ/СПИД в Украине. И наша задача была найти все МСМ-сервисные организации, которые могли бы обеспечить выборку для опроса хотя бы 800 человек. «Гей-альянс» тогда уже существовал, и первым, с кем мы встретились, был Стас Науменко. Также на тот момент работал сильный феминистский центр «Женская сеть» во главе с харизматичной Лаймой Гейдар и с их незабываемым ресурсом по вопросам гомосексуальности feminist.org. ua. Был Центр «Наш мир» (я была знакома с Андреем Маймулахиным), Олег Алехин и его команда «ЛиГА» в Николаеве, было еще несколько экспертов по тематике, таких как Юра Саранков в AFEW и Анатолий Бондаренко из «Час життя плюс». Что было тогда, в 2004-м? Вот эти пять–семь ключевых лидеров и экспертов, работающих в своей нише, и группа населения, которая боялась всех и всего, и вряд ли чувствовала себя сообществом. Мне тогда говорили, что МСМ очень закрытая группа, которая не готова говорить про ВИЧ/СПИД, геи и лесбиянки заинтересованы только в том, чтобы существовали безопасные бары и кафе, где можно встречаться и знакомиться. А специалисты-социологи и эпидемиологи располагали на тот момент одним–двумя исследованиями в сфере гомосексуальной секс-работы в Одессе и Киеве и чудесным исследованием «Быть лесбиянкой в Украине». Что есть сейчас? Более сорока зарегистрированных ЛГБТ-организаций, которые умеют координироваться и работать вместе в вопросах здоровья и защиты прав сообщества. Лидеры и активисты сообщества в революционных процессах 2013–2014 годов – участники и организаторы многих правозащитных и волонтерских инициатив, органичная часть политического ландшафта страны. А вопрос признания однополых партнерств впервые в сентябре 2014 года появился в программе одной из политических партий страны. Попробую выделить несколько ключевых решений, которые дали возможность развиваться сообществу ЛГБТ в нашей достаточно гомофобной стране с практически средневековым представлением о гомосексуальности, да и о правах человека.

Таблица1. Процесс мобилизации сообщества ЛГБТ в Украине – основные достижения и процессы 1992–2003

2004–2007

2008–2011

2012 и дальше

Первые общественные инициативы после отмены криминального преследования за гомосексуальность. Минимальная общественная огласка, открытых лидеров практически нет, партнерство с другими общественными организациями еще не строится. Услуг для МСМ нет, как и других медико-социальных услуг для гомосексуальных людей тоже

Существующие общественные организации налаживают взаимоотношения, появляются коммуникационные площадки. Появляются и развиваются социально-медицинские услуги для МСМ, финансируемые через программы профилактики ВИЧ и ИППП. Коалиции и консенсусы строятся с огромным трудом. Расширения числа лидеров не наблюдается, мало инициатив в регионах

Регулярные национальные конференции, тренинги и встречи для сообщества, как и работа экспертной группы лидеров сообщества на национальном уровне стали основой формирования общего видения и планов действий сообщества, а также мобилизации большого количества молодых лидеров и инициативных групп в регионах. Создание и начало деятельности Совета ЛГБТорганизаций

Проведение первого Прайда стало знаком сплоченных и скоординированных действий сообщества. Начиная с 2013 года, особенно через активное участие в событиях Евромайдана, препятствование провокациям против ЛГБТ стали частью политического ландшафта страны. Права ЛГБТ стали важным вопросом политической жизни, а лидеры узнаваемы населением

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

1. ПРОФИЛАКТИЧЕСКИЕ УСЛУГИ ДЛЯ МСМ – ЭТО ПОДДЕРЖКА, ОБУЧЕНИЕ И СПЛОЧЕНИЕ ЛГБТ СООБЩЕСТВА Усилиями нескольких лидеров и активистов с 2003 года удалось добиться грантовых программ для НПО, оказывающих услуги МСМ по профилактике ВИЧ – сначала при поддержке Агентства США по международному развитию программы САНРАЙЗ, а далее – в программе Глобального фонда для борьбы с ВИЧ, туберкулезом и малярией. Программы стремительно расширялись и максимально способствовали вовлечению самого сообщества не только в рекрутмент целевой группы, но и в менеджмент самих программ. Стабильное финансирование программ для МСМ в связи с ВИЧ, которое координировалось Международным Альянсом по ВИЧ/СПИД Украине, позволило проводить регулярные исследования поведения и проблем этой группы населения, оценить ее численность, скоординировать усилия многих инициатив. Охват профилактикой данной группы увеличился с нуля в 2004 году до 22 тыс. человек, что составляет 12,5% всей ее численности в 2013 году. Чтобы оказываемые медико-социальные услуги действительно способствовали самоорганизации и развитию навыков сообщества, было достигнуто несколько принципиально важных договоренностей между активистами и специалистами по ответу на эпидемию ВИЧ вместе с менеджерами программ Глобального фонда. Прежде всего, профилактика ВИЧ предполагала качественное информирование мужчин, имеющих секс с мужчинами (МСМ), о рисках. Разработкой информационных материалов и распространением информации в сообществе было предложено заняться тем, кто уже делал это по другой тематике, волнующей ЛГБТ, – команде журнала «Один з нас», которую можно было поддержать через общественную организацию «Гей-альянс» (до этого журнал поддерживала

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

другая НПО – «Твоє життя»). Мне показалось, что это был важный момент переключения самого читающего сообщества с проблематики персонального секса и поиска партнера на социальные вопросы, вопросы здоровья, активизма, защиты прав. Медленно, постепенно, через все большее количество новостей и дискуссий сообщество менялось. Уже позже была попытка проводить профилактику с использованием сайтов знакомств, а в последние годы появилось несколько сильных информационных порталов для МСМ и ЛГБТ Украины. Вторым важным решением было максимально реализовать профилактические услуги силами организаций, созданных и руководимых самим сообществом. Таким образом, лидеры и активисты имели шанс освоить навыки управления проектами, финансового менеджмента, работы с официальными документами и проведения тренингов. До сих пор количество неправительственных организаций, осуществляющих профилактику, остается недостаточным для полноценного национального охвата этими услугами. Однако именно над развитием такого организационного потенциала менеджеры Альянса–Украина усиленно работали, на первых порах даже были объявлены конкурсы для молодых организаций без грантовой истории как способ привлечь новые группы к оказанию услуг. Третье решение, которое последовательно претворялось в жизнь, – ориентация услуг на потребности клиентов. Именно благодаря оценке потребностей и внимания к ним со стороны менеджмента в рамках профилактического пакета услуг появились консультации психологов, общественные центры, работа в барах и на дискотеках, консультирование через сайты знакомств, летние проекты в Крыму. Особенно важно подчеркнуть значимость появления во многих городах общественных центров для МСМ, которые по факту оказывали не столько услуги по ВИЧ, сколько по психологической поддержке и повышению уровня самопринятия клиентов как из числа геев, бисексуалов, так и лесбиянок, а в некоторых городах отдельные услуги были доступны и для трансгендеров. В рамках профилактического пакета услуг были поддержаны такие важные направления помощи, как социально-психологическая помощь членам сообщества –как индивидуальная, так и групповая: на тренингах и в обучающих лагерях. За несколько лет удалось не только обучить и сплотить десятки психологов, консультирующих гомосексуальных людей, но и наладить систему их профессионального обмена опытом и супервизии. Еще одной важной услугой, которая развивалась в рамках ответа на эпидемию ВИЧ, но работала для поддержки ЛГБТ-сообщества, стало документирование случаев нарушения прав гомосексуальных людей и оказание правовой помощи ЛГБТ.

2. МОБИЛИЗАЦИЯ СООБЩЕСТВА РАБОТАЕТ

Системно развитием лидерства ЛГБТ-сообществ до 2004 года, по-моему, занималась только «Женская сеть». За счет волонтерских взносов и самостоятельной оплаты от членов сообщества они больше десяти лет проводили летние обучающие лагеря для лидеров феминистско-лесбийского движения из регионов. Это был потрясающий опыт для активисток – как опыт совместного действия с безалкогольными правилами и самообслуживанием в смысле кухни, палаток, ну и профессиональными тренингами для активисток. Фактически девчата сами платили деньги за свое преобразование в лидерство. Потом эта инициатива распространилась, опыт взяли на вооружение разные организации, например, николаевская «ЛиГА» и ОО «Инсайт», которые несколько лет подряд проводили летний «Квир-лагерь» для представителей ЛГБТ-сообщества.

Системно поддержать мобилизацию сообщества МСМ/ЛГБТ удалось только в рамках программ Глобального фонда 6 раунда, начиная с 2007 года. Тогда впервые была организована Национальная конференция организаций и инициативных групп, удалось поддержать несколько региональных и национальных организаций по развитию новых инициативных групп и организационного потенциала.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Оглядываясь назад, можно выделить несколько ключевых шагов по сплочению, которые позволили усилиям и вложенным средствам действительно работать.

Новые инициативы и лидеры Мобилизация и развитие новых лидеров стали общим делом для всех авторитетных руководителей ЛГБТ-организаций. Еще при первых попытках создать объединение ЛГБТ-организаций в 2004–2007 годах наблюдалась сильная конкуренция организаций и лидеров, росло недоверие друг к другу. Первая ЛГБТ-конференция весной 2007 года показала эту разобщенность. Для молодых лидеров, приглашенных из регионов, конфликты и конкуренция между авторитетными лидерами движения были демотивирующими и пугающими. Однако уже к следующей конференции удалось наладить взаимовыгодное сотрудничество авторитетных лидеров, «зубров», экспертов в рамках общей деятельности экспертного совета (ПРГ). Множество разных акций, организация конференций, проведение исследований дали понимание того, что новые инициативы нужны всем, что их нужно максимально поддерживать, давать возможность выходить на национальный уровень. Очень значимыми были усилия по поддержке молодых лидеров в южной Украине, которые предпринимал Олег Алехин и «ЛиГА». Хорошо сработал «Гей-форум», «Гей-альянс», «Точка опоры» как площадки для обучения и сплочения лидеров ЛГБТ. Именно благодаря общим усилиям на каждой следующей конференции по вопросам ЛГБТ и МСМ-сервиса состав участников обновлялся на 30–40%, и все новые активисты имели возможность познакомиться и обучиться.

ПРГ Немалую роль в этом сплочении сыграла Постоянная референтная группа (ПРГ) – экспертная группа, созданная как компромиссный вариант для координации внутри сообщества и взаимодействия с донорами и партнерами, такими как Альянс-Украина, ЮНЕЙДС, исследовательские агентства. Вопервых, мы это опробовали на системе мониторинга и оценки, и для меня лично было очень важно, готовя услуги для сообщества, знать и понимать, о ком идет речь. В декабре 2007 года Альянс-Украина, где я тогда работала, совместно с «Женской сетью» организовали первое Стратегическое планирование ЛГБТ-организаций. Это был не только первый разговор субгрантеров с Альянсом-Украина как организацией, предоставляющей средства на профилактику, о стоимости и учете клиентов, о пакете услуг, которые должны удовлетворять нужды... Очень жесткий был разговор. Эта встреча для меня основополагающая, на ней закончился этап разрозненности сообщества, когда каждая организация отдельно строит отношения со своими донорами. Если вначале не было услуг, не было согласия, то здесь, в этой точке сообщество поняло, что можно координироваться. Тогда же в декабре 2007 года и появилась знаменитая теперь ПРГ. Опыт таких экспертных групп неоднородного сообщества у меня лично появился из Национальной экспертной группы по мониторингу и оценке, эффективно работавшей с 2004 года. И этот опыт я предложила использовать. Это было спонтанно, когда поздно вечером дискуссия вновь развернулась в сторону

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

недоверия одному из лидеров «ЛГБТ-педерации». Помню, как писала на флипчарте: «Кого вы, ребята, видите как ключевых экспертов в этой сфере?» Получился список из 13-ти человек, которые на тот момент и были открытыми лидерами и экспертами. Именно эта экспертная группа стала площадкой для достижения консенсуса между лидерами и выработки общих компромиссных решений и подходов. Как только сообщество научилось координироваться и сотрудничать, уже новые лидеры потребовали представительства, возможности влиять на решения и стали критиковать ПРГ. В конце-концов ПРГ самораспустилась, и на тот момент роль координатора движения стал играть Совет ЛГБТ-организаций. Однако для меня важным является то, что найденный однажды рецепт, как избежать конфликтов вокруг одного кресла руководителя в ПРГ, повторился в Совете ЛГБТ. Мне кажется, что за эти годы всем стало ясно: для координации и самоорганизации совсем не обязательно выбирать главного руководителя и строить иерархическую структуру. Можно управиться с несколькими координаторами по направлениям.

Конференции и тренинги

Для развития сообщества очень важно видеться и оказывать поддержку друг другу, потому что ежедневно у себя дома активисты переживают больше сложностей, чем достижений. Это трудно – быть активистом в небольшом гомофобном городке. Для сплочения и формирования общих смыслов нужно встречаться, и встречаться регулярно. Это огромный успех сообщества, ведь уже в течение семи лет удается ежегодно находить средства для Национальной конференции. Много правильных принципов заложено в ее организацию – и участие всех доноров, и проведение одного форума вместо нескольких в году, и соблюдение баланса новых и старых участников и выступающих, и равномерная представленность регионов, и баланс тем (от профилактики ВИЧ и здоровья до адвокации и защиты гражданских прав). В первой конференции мы этого не делали, а начиная со второй Максим Касянчук предложил ввести в анкету вопросы, позволяющие анализировать наличие коммуникации между участниками и их взаимосвязи. Для меня эти диаграммы социальных сетей сообщества – показатель того, как оно сплачивается. На первой конференции было очевидно, как каждый в своем уголочке знает своего национального лидера, что, по сути, выглядело как собрание подпартий внутри движения. Постепенно были выработаны ключевые, базовые правила, которые были сформированы только для того, чтобы каждый новенький получил максимум знаний и понимания того, что происходит в стране, и максимум поддержки в том, что он делает на волонтерских началах. Там были фестивали поддержки, презентации инициативных групп, какие-то конкурсы. Плюс обязательно нужно было соблюдать баланс между адвокацией прав ЛГБТ и МСМ-сервисом, вопросами услуг для сохранения здоровья. Благодаря организационному развитию национальных ЛГБТ-организаций они стали выигрывать конкурсы Альянса-Украина по мобилизации и развитию потенциала сообщества. А это дало возможность организовать целый комплекс тренингов для молодых лидеров геев и бисексуальных мужчин из регионов. Для женских групп таким же важным проектом по тренингам и поддержке инициативных групп на местах стал проект «Женской Сети». Тогда были поддержаны инициативные группы в Донецке, Львове, Херсоне, Одессе и Харькове. На основе тренингов и конференций, а также методических публикаций типа «Социальная работа с гомосексуальными людьми» сообщество имело возможность сформировать общее понимание проблем и вариантов их решения, увидеть весь спектр нужд гомосексуальных людей и социальных программ, которые могут изменить ситуацию.

Общее информационное поле и коммуникация

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Для общения лидеров, представителей сообщества, для которых стала актуальной общественная задача движения, а не налаживание собственной личной жизни, достаточно давно появились несколько информационных рассылок, таких как LGBT-community и LGBT-leaders. Жаркие дебаты в этих рассылках по всем поводам – от работы со СМИ и сотрудничества со скандальными ток-шоу до необходимости идти в политику или открыто формулировать свои политические цели, информирование о гомофобных проявлениях и попытки им противостоять, защищая представителей сообщества, – все эти споры были и остаются критически важными для формирования общего видения и ценностей сообщества ЛГБТ в стране. Для многих людей именно эти рассылки стали первым окошечком в мир, где важны исследования, стратегии социальной защиты, защита прав человека и адвокация, а не просто напиться в баре и найти партнера. Именно они дали возможность получать информацию о жизни сообщества в регионах, организовывать общие акции, быстро и эффективно формулировать адвокационные документы, реагировать на общие опасности. Хорошо, что нашелся Святослав Шеремет, который помогал не только структурировать разные потоки коммуникации, учил вести протоколы встреч, но и взялся за ведение реестров с контактами, а также баз данных по гомофобным и дружественным высказываниям политиков. Такая систематизация помогала координировать усилия.

3. ГУРТОМ И В ПОЛИТИКУ НЕ СТРАШНО ВЫХОДИТЬ Много интересных проектов, событий, встреч и жарких дебатов привели к тому, что внутри сообщества выделился и оформился костяк лидеров, готовых не только поддерживать гомосексуальных и трансгендерных людей практически в каждом городе, но и менять социальную и политическую ситуацию в Украине на более толерантную. Прежде всего, новое уже выросшее поколение лидеров взялось за управление внутри сообщества. По сути, с 2007 по 2010 год ПРГ никто не ставил под сомнение, потому что лидеры были молоденькие. Внутри ПРГ были свары и недоразумения, но группа играла роль мыслительного и представительского органа, головы всего сообщества. Таким образом, отпала необходимость выбирать одну «королеву». С 2010 по 2012 год внутри разных инициативных групп формировалось решение, что делать с общим управлением движением, и в 2012-м был создан и начал действовать Совет ЛГБТ-организаций как более честный представительский орган. Важно, что в Совете удалось сохранить возможность многим людям влиять на принятие решений и необходимость достижения консенсуса по самым важным вопросам. ПРГ как экспертный голос была создана для доноров по специфическим вопросам МСМ-сервиса. И Раде нужно было время, чтобы научиться быстро реагировать на вызовы извне. А за счет смены лидеров это будет непросто: каждый новый лидер будет получать этот опыт. Представители ЛГБТ-организаций стали частью многих национальных процессов, принимают участие в формировании Национальной программы по ответу на эпидемию ВИЧ, многие активны и на уровне области, по крайней мере в сфере общественного здоровья. Начиная с 2012 года удалось наладить тесное сотрудничество ЛГБТсообщества с организациями по защите прав человека. Благодаря этому сотрудничеству, на мой взгляд, стало возможным проведение Киев-Прайда 2013 как первого открытого национального мероприятия, когда ЛГБТ вышли в публичное пространство со своими требованиями. Это точка отсчета для начала политических и социальных перемен в стране.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

А вот то, что происходило в 2013 году и начале 2014-го – просто блеск и гордость движения! Появилась политическая возможность влияния. Поколение лидеров, которое я видела ранее, это зубры, которые могли что-то немножко делать, но боялись выйти с интервью в телеэфир, а если не боялись – то не формулировали никаких политических требований. Второе поколение сочетало и страх, и формулировку. Третье поколение, как Богдан Глоба или Лена Шевченко, фактически не просто в каминг-ауте с родными, они политически активны. Не в смысле социальной политики – там все всегда были активны, входили в какие-то органы и влияли на принятие решений. А вот именно в смысле политики как таковой, политики парламентской. Фактически в 2013 году ЛГБТ-движение перестало быть внутринишевым – как социальное движение для услуг по МСМ. ЛГБТ-движение вышло на уровень игрока в национальной украинской политике. Евромайдан усилил эту тенденцию. Понятно, что многие ЛГБТ его поддерживали и многие там были, но без флагов – это тоже было важное решение. Кто-то сказал: «А может, свою палаточку?» Но решили не дразнить: формирование толерантности – это процесс, который обществу нужно пройти. Ктото передавал деньги, кто-то закупал медикаменты, кто-то организационно действовал, кто-то частным образом. Те лидеры движения, которых было видно, их и на Майдане было видно. Так или иначе они звучали через фейсбук, прессу. Но потом провокации Медведчука дали толчок – сообщество вышло и показало себя. Первая провокация с этими танцами на Михайловской площади не возымела никакой реакции людей и ЛГБТ-движения: тогда Майдан только формировался. То на вторую провокацию возле Бессарабки уже была яркая и скоординированная реакция, которая показала реальный уровень политической зрелости и Евромайдана, и ЛГБТ-сообщества. Меня реально потрясло то, что сделали Зорян Кись, Богдан Глоба и те, кто поддерживал их, – это просто гениально! Медведчук делает провокацию в фашистском стиле, а ребята – о-па! – противодействуют майдановскими методами. Они прошлись по всем средствам массовой информации, они договорились с самообороной, чтобы те понимали, что происходит. Специально шли к Бессарабке, потому что там «Свобода» стояла. По сути, лидеры сообщества показали, что они могут политически грамотно договариваться с ключевыми политическими силами в стране, на тот момент – с Майданом. Именно этот честный разговор с политическими партиями изменил политический дискурс. Для меня одним из индикаторов таких изменений является история, рассказанная про Мариуполь, когда девчата из сообщества несли собственноручно связанные балаклавы для Майдана, чай, одежду. И они нашли способ передать это в Киев, – через местных «свободовцев». Девчата приносят чаек к их палатке в Мариуполе (тогда еще очень пророссийском и антимайдановском), общаются с ребятами и те спрашивают: «Почему вы нас поддерживаете?» А те честно, будучи крутыми лидерами и пройдя много тренингов, говорят: «Вот мы – лесбийская семья, и мы понимаем, что если Янык победит, а не Евромайдан, то нам будет полный капец. Придется валить из страны». Они ожидали мордобития, потому что это были именно те «свободовские» фашики, которые гонялись за геями во время прайда 2013 года. Все «титушки» вместе со «свободовцами» были против геев. И тут вдруг они говорят: «А нам все равно, что вы делаете в постели, главное, чтобы страна была демократическая». А потом был скандал с «ДемАльянсом», где от того же Богдана Глобы, в принципе, очень правильно был сформулирован запрос: «Хотим в политику». Был ответ от этой партии, что, мол, мы не совсем та политическая партия, которая будет поддерживать эти права. Это нормально, ведь у них есть своя идеология, и она – христианско-демократическая. Если бы не война, то этот процесс обсуждения вопросов толерантности к гомосексуальности и правам чело-

века сейчас был бы очень активным. Но, по сути, это заявка на то, чтобы те политические партии, которые будут появляться, обсуждали данный вопрос. Фактически это демонстрация того, что ЛГБТ уже участвуют в политике, уже являются игроком и что этот пункт про равенство прав ЛГБТ – для всех партий, существующих и появляющихся. Фактически это запрос на правильные идеологические партии, когда люди объединяются за идею, цели, а не вокруг одного пропиаренного человека. Фактически сегодня сообщество очень сильно, оно выработало механизмы сплочения, имеет опыт принятия совместных решений и доросло до участия в политическом процессе. И уже не ставится вопрос: «здоровье, услуги или права?», или то и другое: отдельные люди за это отвечают и знают, как действовать. И, кстати сказать, одна из вновь появившихся партий впервые в истории страны вынесла в своей программе вопрос о признании гомосексуальных однополых партнёрств равными с гетеросексуальными – это на парламентских выборах в октябре 2014 года.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Вызовы Мы многого достигли, и это нельзя растерять. Главный ресурс – потенциал лидеров во всех ЛГБТ-организациях, даже в не зарегистрированных инициативных группах, и он существенно вырос. Фактически эти лидеры сейчас имеют навыки работы со своей группой, с волонтерскими организациями и акциями. Имеют понимание общих целей движения, даже если они не приоритизируют какую-то одну, но это понимание есть. Есть общая лексика, общий язык и общие коммуникационные каналы. Фактически сейчас мы имеем много горизонтально организованных групп – не подчиненных одной руке, не зависимых от мнения одного лидера. Достаточно много лидеров, которые имеют национальное мышление и понимание, куда мы идем и зачем, опыт международного участия в прайд-движении, организации своего прайда и своих акций – «Радужная весна» или «КиевПрайд». Это потрясающе, что совместили «КиевПрайд» и Нацконференцию! Накоплен опыт мудрого принятия решения для безопасности своих лидеров. Есть понимание целей и задач, опыт координации, опыт местных решений и работы со своей инициативной группой, есть сервисы, которые обслуживают реальных людей. С сокращением международных средств, выделяемых на профилактику ВИЧ среди МСМ, важно не потерять возможности поддерживать новых лидеров, не забывать о необходимости привлекать все новых и новых людей. Ведь в лидерстве всегда происходит ротация, невозможно все время заниматься только активизмом. Но это огромный вызов, который должен научить организации финансироваться за счет членских взносов, по другим источникам – из самого сообщества. Позитивный момент: на Евромайдане мы научились финансировать протесты, армию и все государство из своих денег. Осенью 2013-го говорили: никто не будет платить членские взносы, никто не понимает, как это работает, волонтерством мы ничего не соберем... Но сейчас этот фокус поменялся по всей стране. Каждый гражданин верит, что, собрав по десять гривень, можно сделать революцию. То же самое касается и ЛГБТорганизаций, просто механизмы выживания находятся еще в стадии развития. Грубо говоря, когда сообщество осознает цели и будет нанимать высококлассных специалистов для их достижения.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

АЛЕКСАНДР ЗИНЧЕНКОВ Правозащитный ЛГБТ Центр «Наш мир» Эта история началась в 1995 году, когда я и мой друг Андрей Маймулахин уехали по приглашению коллег в Москву. Андрей работал там в Центре для геев и лесбиянок «Треугольник», а я – у Дмитрия Лычева в геевском издании «Одна десятая». Через год вернулись в Украину, обогащенные опытом и полезными знакомствами с интересными людьми. И мы подумали, что нужно сделать что-то такое и в Украине. В нашем желании быть активистами, естественно, было много личного: хотели познакомиться с новыми людьми, найти друзей, организовать компанию «своих». И вот – 1996 год. Мы тогда жили в Луганске, и что делать – не очень было понятно. Вышли на людей, которые занимались службами знакомств. Такие службы были в Луганске, Донецке, Каневе и гдето на Западной Украине. Заниматься только знакомствами не очень интересно, это ведь своего рода техническая работа – сводить людей. Помня свой московский опыт, решили издавать журнал. Это был «Наш мир», который впервые вышел весной 1997 года. За два года сделали девять номеров. Распространяли его по подписке, в том числе – среди тех же служб знакомств. Таким образом, у нас была достаточно обширная аудитория практически во всех областях Украины. Тираж составлял 500 экземпляров, печатался в нашей маленькой луганской квартирке на копире и скреплялся вручную. Но уже через год вокруг нас собралось достаточно много интересных, образованных людей, и мы решили зарегистрировать организацию. Недолго думая, назвали ее так же, как журнал – «Наш мир». С регистрацией было непросто. Луганское управление юстиции почти год нам отказывало – хотели, чтобы мы из названия убрали слова «геи и лесбиянки». Начали с ними судиться, но в результате, даже без судебного решения, благодаря давлению международных правозащитных организаций, в частности Аmnesty International, нас зарегистрировали.

К тому времени уже начал выходить журнал «Один з нас». Были и другие печатные инициативы – например, инфолисток «Богдан», но он не имел большого успеха. В конце девяностых у нас появился профилактический проект от USAID – это был большой прорыв для нашего региона. К нам приходили люди не только из Луганска, но и из близлежащих областей. Вместе с профилактическими мероприятиями мы имели возможность проводить какие-то комьюнити-образующие вещи, те же вечеринки. Так проработали следующие полтора года. В Киеве уже образовалось несколько достаточно сильных организаций: «Твоє життя», «Женская сеть» Лаймы Гейдар, которая была на тот момент чуть ли не единственной лесбийской организацией. Благодаря активности Международного Альянса по ВИЧ/СПИД, с 2004 года появилось достаточно много организаций ЛГБТ направленности, которые занимались профилактикой ВИЧ среди МСМ. В то же время это служило развитию ЛГБТ-движения в Украине. Еще одним фактором сплочения ЛГБТ-движения в этот период стало усиление противодействия со стороны церкви и других гомофобных организаций. Так, в 2006 году Всеукраинский Совет церквей опубликовал открытое письмо, которым, по сути, открыл крестовый поход против гомосексуальности. Общество только начало сталкиваться с этой темой и, естественно, было настроено очень консервативно. Причем, чем больше в обществен-

ном дискурсе поднималась тема ЛГБТ, тем выше оказывался уровень гомофобии. Мы проводили социологические опросы в 2002, 2007 и 2011-м годах, которые отражали эту негативную тенденцию. Например, на вопрос, должны ли гомосексуалы иметь равные права с другими гражданами, отрицательно ответили 34%, 47% и 49% соответственно, а на вопрос о равенстве в праве на воспитание детей отрицательная составляющая была уже 49%, 60% и 69%. Стало очевидно, что тема правозащиты осталась незатронутой, и мы сосредоточились именно на ней. С середины нулевых начали вести мониторинг правонарушений в отношении ЛГБТ и сотрудничать как с ЛГБТ-организациями на местах (их стало достаточно много), так и правозащитными организациями широкого профиля. Например, проблематика ЛГБТ стала упоминаться в ежегодных отчетах Харьковской правозащитной группы, а мы участвовали в мероприятиях других организаций. Помню, как вместе с Аmnesty International в 2004 году пикетировали китайское посольство в Киеве, приурочив эту акцию к годовщине расстрела студентов на площади Тяньаньмэнь. Мы старались продвигать тему правозащиты – собирали информацию, пытались оказывать помощь пострадавшим. Хотя в этом были определенные сложности: люди боялись заявлять о нарушениях, не верили, что что-то можно исправить. Впрочем, были и, что называется, истории успеха. Так, в 2005 году мы помогли студенту техникума при МАУП (на то время – явно гомофобное и ксенофобное учебное заведение), отчисленному по гомофобным мотивам, частично отстоять свои права в суде.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

К 2010 году образовался костяк организаций, которые и формируют современное ЛГБТ-движение в Украине. Разные организации менялись местами – кто-то выходил на авансцену, кто-то уходил в тень. Это зависело от инновационных идей и успешности проектной деятельности. Функцию объединения и обмена опытом для движения вот уже семь лет выполняет национальная ЛГБТ-конференция и, пожалуй, стратегическое планирование МСМ-сервиса и ЛГБТ-движения. Среди структур ЛГБТ-движения в Украине можно назвать Совет ЛГБТ-организаций. Но, на мой взгляд, это достаточно громоздкое и заформализованное образование: принять решение или продвинуть там какую-то инициативу достаточно сложно. Если говорить о дальнейшем развитии движения, то не следует забывать о его целях. Движение существует в интересах всего ЛГБТ-сообщества. С профилактикой ВИЧ более-менее всё понятно, а вот права человека – новая и напряженная тема для украинского общества, особенно в отношении ЛГБТ. Тема евроинтеграции в последние годы дала возможность продвижения прав ЛГБТ, но эта же тема и маргинализовала их – появилась коннотация, что права геев нам навязывает Европа. Это впечатление усиливается тем, что кроме европейских структур о правах ЛГБТ в стране вслух не говорит ни одна политическая элита. Даже сейчас, когда евроинтеграция стала основным приоритетом, самые проевропейские политики не готовы связывать свою деятельность с нашей темой. Сейчас своего рода переломный момент для всего движения: с одной стороны, оно может застрять в прошлом, с другой – пойти в будущее, перейти на новый уровень. Хотя в последнее время радикализация общества привела к увеличению количества преступлений на почве ненависти в отношении ЛГБТ и нужно готовиться к обороне, но, с другой стороны, – чем острее конфликт, тем ближе его решение. И тут важно не упустить момент и правильно выстроить политику общения с обществом посредством грамотного диалога со СМИ, политической и общественной элитами.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

ИННА ИРИСКИНА Трансгендерная активистка, сотрудница общественной организации «Инсайт» и администраторка форума гендерквиров. Когда-то я только лишь хотела разобраться в своих желаниях и самоощущении и даже не помышляла о какой-либо общественной деятельности. Поэтому до сих пор бывает немного удивительно осознавать себя в первых рядах украинского транс-активизма. Видимо, привело меня туда мое обостренное чувство справедливости, а также открытость, искренность и бескомпромиссность в принципиальных вопросах. Осознание моей трансгендерности развивалось совсем не в соответствии с каноническими представлениями о том, как это должно быть у «истинных транссексуалов». Началось всё в период полового созревания и проявлялось тогда через переодевания и вообще интерес ко всяким женским вещам. Слов на букву «транс» я тогда не знала, да и узнать их в начале девяностых было практически неоткуда, так что в свете своих ограниченных представлений воспринимала происходящее со мной как какое-то жуткое «извращение». Усугубило ситуацию то, что мама, узнав о моей тяге к вещам из ее шкафа (а других возможностей у меня тогда не было, по крайней мере я, будучи ко всему крайним интровертом, их не видела), также не понимая, что это и почему это, просто требовала от меня, чтобы такого больше не было. Так в жесткой борьбе с собой, в подавлении своих желаний, проходили годы. И продолжалось это до тех пор, пока у меня не появился Интернет. Тогда уже я, знавшая такие слова, как «трансвестит» и «транссексуал», но пока еще смутно представлявшая, как именно они могут соотноситься со мной, стала искать информацию по транс-теме. Информации было немного, но кое-что уже было. В конце девяностых транссексуалка Лена, как и я живущая в Киеве, создала почтовую конференцию TGrus1 – и я вряд ли ошибусь, если скажу, что это было первое транс-сообщество не только в Украине, но и на всем постсоветском пространстве. Ориентирована конференция была в большей степени на транссексуалок MtF («из мужчины в женщину»), где они могли делиться своими личными историями, обмениваться опытом по прохождению различных этапов транс-перехода и просто общаться. Сообщество это было весьма закрытым – присоединиться к нему можно было, только предварительно пообщавшись с Леной и получив ее одобрение. Позднее мне случалось спорить с ней на эту тему, поскольку я, приобщившись к активизму, стала последовательной сторонницей открытости, однако к общему мнению мы так и не пришли. Появилась я в TGrus в 2000 году, и на некоторое время влилась также в образовавшуюся вокруг него транс-тусовку в реале. Тусовкой, впрочем, это можно назвать с натяжкой, поскольку людей было слишком мало, чтобы сформировать более-менее устойчивое сообщество. Бывали встречи время от времени в узком кругу – просто так или когда приезжали участницы TGrus’а из других городов. В целом этот период в моей жизни был весьма бурным, поскольку меня бросало то в эйфорию от осознания того, что «это можно», то обратно во фрустрацию от понимания, что окружающие, начиная с родителей, такое «можно» по-прежнему не разделяют. Но недолгий, поскольку мама, считав-

Подписка доступна на сайте http://lena.kiev.ua/

шая, что на меня это общение дурно влияет, меня там «затягивают в секту», в конце концов добилась того, что я максимально свернула контакты. А затем, когда она тяжело заболела, я и сама временно закрыла для себя эту тему. Потом мамы, к сожалению, не стало. Я переехала жить отдельно, но еще долго не стремилась возобновлять контакты и исследовала свои транс-проявления самостоятельно и в узком кругу соседок по квартире, пытаясь понять, чего же я хочу, и в самом деле опасаясь, что в случае возвращения в сообщество мне трудно будет отличить собственные желания от чужих влияний. Однако к 2006 году потребность в расширении круга общения, в котором меня могли бы воспринимать как девушку Инну, взяла свое. К тому времени существовало как минимум несколько русскоязычных форумов, преимущественно российских, но участники из Украины, в том числе из Киева, там тоже были. Так завязывались новые знакомства, а некоторые из них получили продолжение и в реале. Иногда собирались на чьей-то квартире, иногда ходили куда-то гулять. При этом встречи не обязательно привязывались к тому, чтобы быть «в образе» (то есть в женской одежде и макияже, будучи биологически мужчиной) – возможность общаться с людьми, от которых не нужно скрывать свои особенности и которые тебя понимают, сама по себе немало значила. В 2007 году был создан киевский форум трансвеститов2, и моя знакомая, стоявшая близко к его истокам, пригласила меня туда. Хотя на тот момент я уже с натяжкой относила себя к трансвеститам, поскольку мои потребности явно не укладывались в переодевания «тихо сам с собою» перед зеркалом. На этом форуме я прижилась, а через некоторое время даже стала одной из его админов. Это был такой «уютный домик», в котором собирались самые разные люди, имеющие то или иное отношение к трансгендерности, где не было каких-то жестких рамок, формальностей и авторитарных проявлений, как в том же TGrus’е, а можно было свободно и непринужденно общаться в кругу своих как на транс-темы, так и на различные другие. Впоследствии, впрочем, как это происходит почти на всех сетевых ресурсах, там тоже начались свои конфликты и разборки, часть прежде активных пользователей разбрелась кто куда, и атмосфера перестала быть столь уютной. Но так или иначе я бы сказала, что этот форум сыграл не последнюю роль в формировании украинского транс-сообщества. В том же 2007 году в моей жизни начались радикальные перемены. После ряда встреч в реале мне психологически все тяжелее было возвращаться к повседневному мужскому облику, за которым приходилось скрывать свою внутреннюю сущность. Последней каплей стал эпизод, когда я, одевшись как девушка, пошла в кино, и на обратном пути ко мне пристали, а затем побили и ограбили двое подростков, опознавших во мне «не совсем девушку». Вскоре после этого я начала делать электроэпиляцию, а затем и принимать гормоны. Тогда меня несколько бросило в крайность, чему в немалой степени способствовал мой перфекционизм – я решила, что «пойду до конца» и буду делать операцию коррекции половых органов (причем обязательно в Таиланде у одного из лучших хирургов), а если удастся накопить денег, то и феминизацию лица почему бы не сделать... Позднее я это переосмыслила, поняла, что хирургические изменения для меня отнюдь не такая уж насущная потребность, и от этих идей отказалась. А вот вопрос смены документов на женское имя, после того, как под воздействием гормонов внешность изменилась и я «вышла на фуллтайм» (то есть постоянную жизнь в обществе как женщины), стал очень актуален. Забегая вперед, скажу, что вопрос этот, к сожалению, по сей день не решен, поскольку украинское законодательство не позволяет менять пол в документах без хирургического вмешательства. Расширение круга знакомств привело меня в 2008 году в организацию «Инсайт»3, которую возглавляла Анна Довгопол (позднее «бразды правления» перешли к Елене Шевченко). Она тогда была еще на этапе становления из инициативной 2 3

http://transvestit.kiev.ua/ http://www.insight-ukraine.org

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

группы в общественную организацию, но тема трансгендерности с самого начала входила в ее повестку. Собственно, одним из основателей «Инсайта» был трансгендер FtM, который некоторое время вел группу поддержки для транс-людей. Вскоре он ушел из организации из-за некоторых разногласий, я же, напротив, влилась в коллектив. Мы провели, вероятно, первую в Украине уличную акцию, посвященную сугубо трансгендерной тематике – это было 20 ноября того же 2008 года, на День памяти погибших трансгендеров. Также одним из направлений деятельности «Инсайта» была (да и остается) работа по изменению процедуры, определяющей порядок «смены/коррекции пола» в Украине. Мы писали правки к существующему приказу и в меру сил и возможностей периодически пинали Минздрав и комиссию. Наконец в 2011 году вышел новый Приказ №60, и хотя он отличался от предыдущего гораздо меньше, чем нам того хотелось бы, но те изменения, которые в него были внесены, соответствовали нашим пожеланиям. В перспективе же хочется, чтобы процедура стала подобна той, которая впервые была утверждена в Аргентине, где пол в документах может быть изменен сугубо по желанию заявителя без каких-либо медицинских вмешательств и даже освидетельствования. Так что тут пока есть над чем работать. Прилично расширившийся к тому времени круг сетевых знакомств очень помог, когда в 2009 году «Инсайт» начал исследование ситуации трансгендерных людей в Украине. Оно охватывало вопросы самоидентификации, взаимодействия с семьей и окружением, проблемы перехода, медицинскую сферу и дискриминацию, с которой транс-людям приходится сталкиваться. Многие проявили интерес и предлагали дать интервью, а также по цепочке передавали информацию своим транс-знакомым, и в результате у нас оказалось по меньшей мере в два раза больше желающих принять участие, чем мы реально могли охватить. Исследование было опубликовано в 2010 году. К сожалению, оно не получило такой широкой огласки, как того хотелось бы, ведь такая попытка систематизировать информацию о ситуации трансгендеров была первой не только в Украине, но и фактически в странах бывшего СССР. Так или иначе, за первым исследованием последовали другие, больше фокусировавшиеся на каких-то отдельных аспектах, и сейчас, когда я пишу эти строки, вот-вот должно выйти из печати новое, посвященное влиянию процедуры «смены/коррекции пола» на качество жизни трансгендерных людей. В контексте деятельности в «Инсайте» хочу упомянуть еще опыт взаимодействия со СМИ. Мне довелось сняться в нескольких телепередачах на транс-тематику и дать энное количество интервью. И если поначалу само по себе толерантное отношение журналистов к моей «особенности» было поводом для радости, то со временем я убедилась, что оно, к сожалению, не гарантирует качество материала, который получается на выходе. Подход к восприятию пола и гендера, как правило, остается стереотипно бинарным, акценты в большей степени делаются на медицинскую сторону перехода, оставляя за кадром социальные аспекты и проблемы. Из интервью, которые мне случалось давать на камеру, большая часть вырезалась при монтаже, и в передачу в итоге входили маленькие кусочки, скорее призванные дополнить красивую картинку, чем транслирующие те месседжи, которые мне хотелось донести. С текстовыми СМИ опыт в целом более позитивный, поскольку большая часть моих слов таки попадала в статью, и зачастую была возможность вычитать ее перед публикацией. Стоит также сказать про «Квир-лагерь», который «Инсайт» организовывал в Карпатах два года подряд – в 2009-м и 2010-м. Идея была такая: участники предлагали на полуторачасовые сессии свои тренинги, воркшопы и т.п., а затем из них формировалась программа. Таким образом происходил обмен опытом внутри ЛГБТ-сообщества и его усиление в целом. В обоих лагерях участвовали в том числе трансгендерные люди (включая меня), так что наша тематика звучала как в официальной повестке дня, так и просто в различных разговорах в свободное время. Да и само место, где это проходило (в сравнительном отдалении от цивилизации), было очень приятным и способствовало поднятию духа. Позднее мне

довелось вернуться туда в 2013 году уже с Транс* Коалицией4, призванной объединить трансгендеров на постсоветском пространстве – впрочем, при активном участии того же «Инсайта». Тогда формирование такой коалиции вызвало большой энтузиазм, но затем эта деятельность несколько поутихла и сейчас перспективы несколько туманны. Но надеюсь, что хоронить ее все же рано. От темы активизма хочется вернуться несколько назад, к теме самоидентификации. Раньше (а в не самых просвещенных кругах сообщества и по сей день) бытовало неофициальное разделение трансгендеров на две категории: трансвеститов (которые переодеваются) и трассексуалов (которые меняют пол). Поэтому, когда стало ясно, что рамки трансвестита мне не подходят, я «записалась» в транссексуалки. Однако вскоре поняла, что и сюда тоже плохо вписываюсь. Я не ощущала себя с детства «девочкой-девочкой», не стремилась перечеркнуть и забыть свое мужское прошлое, да и операция на половых органах, как оказалось, мне не очень нужна. Поэтому в сообществах, где транссексуалки, бия себя в грудь, доказывали, насколько они женственные женщины, я чувствовала себя чужой – «неведомой зверушкой», у которой вроде бы и женская идентичность, но в целом она скорее «где-то между». А потом нашла форум, созданный именно для таких «между» – гендерквиров5. Он был и, пожалуй, остается крупнейшим русскоязычным сетевым ресурсом, придерживающимся идеологии понимания гендера и пола не как бинарной оппозиции, а как многомерного спектра, в котором конкретные люди могут занимать любые позиции на разных «осях координат». На нем и собираются те, кому тесно в рамках изначально заданного для них гендера, но при этом не стремящиеся делать полный транссексуальный переход. Этот форум и стал для меня новым сетевым «домиком», который никогда не был особенно многолюдным, но зато достаточно комфортным и интеллигентным. В 2013 году я стала его администраторкой и, во избежание негативных последствий от принятых в России гомофобных законов, вывела его из российского сегмента интернета. Замечу, хотя среди пользователей форума преобладают россияне, большинство, в свете событий Майдана и последующей войны, занимают проукраинскую позицию. Впрочем, и до этих событий там преобладали выраженно оппозиционные настроения по отношению к российской власти, поскольку мало кому среди таких людей близки «традиционные ценности» и прочие «духовные скрепы». Так что вряд ли тут есть чему удивляться. Для полноты замечу, что был у меня и период, когда я дистанцировалась от общественного активизма. Нарастало разочарование: вроде бы все время что-то делается, но видимых результатов нет, и не очень понятно, для кого это делается и есть ли вообще в этом смысл. В результате я ушла из «Инсайта» и на некоторое время стала «кошкой, которая гуляет сама по себе». Но Майдан многое изменил. Во-первых, я поняла, что если Украина действительно выбрала европейский вектор развития, то именно сейчас появился шанс изменить в том числе и ситуацию трансгендеров. Во-вторых, я, наверное, впервые в полной мере осознала: если у меня есть права, то это означает и право за них бороться, добиваться и отстаивать их. И это нужно не только потому, что так правильно и справедливо, это нужно мне самой – ведь это мое право, чтобы мои документы соответствовали моей идентичности. А общими усилиями бороться за права все-таки легче, чем в одиночку. Поэтому, после того как в 2014 году из «Инсайта» ушел сотрудник, занимавшийся трансгендерным направлением, и выяснилось, что теперь я могу занять освободившееся место – недолго раздумывала. Сейчас, когда транс-активизм наконец стал моей основной работой, у меня «планов громадьё» по поводу разных активностей и проектов, которые хочется воплотить в жизнь. Не буду углубляться в подробности, да и сложно пока прогнозировать, как скоро и какие из них удастся осуществить – но я верю, что все получится. 4 5

http://transcoalition.info/ http://genderfree.net/

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

АННА ШАРЫГИНА Вице-президентка ОО «ХЖО «Сфера»», директорка КиевПрайд2015 C чего началось ЛГБТ-движение для меня? Это был 2005 год, и так сложилось, что я попала на сайт Волги и форум lesbiru.com. Как раз на форуме появилась идея онлайн-консультирования и я, как бы полуслучайно, оказалась в этом водовороте, занявшись психологическим консультированием. Со временем оно стало быстро развиваться, и я перестала успевать за темпом. Так как это был именно форум, то, по правилам, вопрос задает один человек, а ему дают много ответов. Из-за этого я была растеряна (для меня консультирование всегда означало «тет-а-тет») и немного разочарована. Поэтому перешла на форум ИОЦ «Женская сеть» и по договоренности с Лаймой Гейдар, сделала свой собственный раздел. Правда, после этого случился небольшой конфликт с Волгой, заявившей, что я своровала ее идею. Но даже форумчанки встали на мою защиту, говоря, что идее уже сто лет… Затем съездила в летний лесбийско-феминистский лагерь, организованный Лаймой. Там для меня все открылось с другого ракурса: тема была представлена не с точки зрения лесбийских отношений, но активизма. Справедливости ради стоит заметить, что первое мероприятие, которое я посетила, – презентация деятельности центра «Наш мир» в Харькове. Вначале туда пришло четыре человека, включая меня и организаторку, но потом девчонки, которые шли с работы, просто завалили толпой, что спасло мероприятие. Парней не было, даже не знаю почему (с этим в Харькове всегда была какая-то непонятная ситуация: они больше встречаются в клубах). На этой презентации я и познакомилась с Верой Черныгиной, которая сейчас является президенткой «Сферы». После Лайминого приглашения, предложила ей поехать в упомянутый летний лагерь. Именно с этого в Харькове начался активизм как таковой и деятельность «Сферы». Если говорить о развитии ЛГБТ-активизма в целом, то какие самые знаковые события можно отметить? Ну, во-первых, это приход и уход «Женской сети». Летние лагеря, которые организовывала Лайма Гейдар, были необходимыми образовательными мероприятиями, на тот момент не было никакой альтернативы. После них на местах организовывались женские региональные представительства – в Донецке, Харькове, Кривом Роге. Возникали подобные волнения и в Одессе. То, что мы могли делать «Сферой», – мы делали в Харькове и ориентировались преимущественно на харьковчанок. К сожалению, у нас не было возможности привозить людей из других регионов.

«Сфера» в 2006 году начинала как инициативная группа: некоторые девочки организовывали футбол и пикники вокруг футбола. В том году мы поехали в феминистский лагерь с Верой Черныгиной и после этого организовали первое стратегическое планирование деятельности в Харькове. Собрались очень открытым кругом, широко объявили, что будет стратегическое планирование. После организовался закрытый круг, такой себе «элитный клуб» «Сферы» – именно там появилась новая феминистская концепция. Возник вопрос: будем ли мы позиционировать себя как ЛГБТ-организация? Приняли решение, что нет, так как нам интереснее проводить мероприятия для женщин вне зависимости от их сексуальной ориентации.

В 2007 году мы получили субгрант от «Женской сети», которая, в свою очередь, получила его от COC Netherlands. Безумно жаль, что Лайма Гейдар так странно себя повела с этим разрывом отношений... Мне кажется, этим она сильно нас подставила. «Нас» – как организацию, ведь многие на тот момент работали с COC Netherlands. Если бы Лайма грамотно все сделала – мы тоже смогли бы с ними сотрудничать... У нас не было цели искать деньги, точнее – мы попытались несколько раз, но с английским у нас у всех были проблемы. Среди нас была только одна девочка, которая хорошо знала язык. Я писала заявки на русском, а она переводила. На несколько попыток подать амбициозные проекты мы получили отказ, после чего решили собирать членские взносы. Это была небольшая сумма, 20–30 гривен, и они поначалу никуда не шли, ведь мероприятия проводились на волонтерских началах. Когда позже нашу организацию пригласили принять участие в Шведском Прайде, мы дали денег нашей представительнице, Саше Ильинской, чтобы покрыть ей билет в одну сторону. После этого было несколько лет работы на одном энтузиазме, в месяц по мероприятию. Нам всегда были интересны просветительские проекты, и однажды на 17 мая мы устроили в большом кинотеатре открытый показ фильма «Не апельсинами едиными». И зал был почти заполнен.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

У нас у всех была, и до сих пор есть, постоянная работа. Мы неплохо зарабатывали: я была HR-директоркой, Вера Черныгина – программисткой, Евгения Ильинская – главной бухгалтеркой, Саша Ильинская – менеджеркой в IT-сфере. И в силу того, что мы перестали получать эмоциональное удовлетворение и у нас совсем не было признания, начали «выгорать». Базовым принципом работы для нас было делать то, что интересно. Мы всегда смеялись, когда кто-то говорил: спросите у людей, чего они хотят. Но они всегда хотят «чего-нибудь интересного». Но что именно им интересно – не знают. Поэтому мы делали то, что было интересно нам – и приглашали к нам присоединяться. Делаешь, делаешь, делаешь... И вдруг ты приезжаешь на конференцию, где все представляют результаты своей работы. Некоторые организации, у которых есть гранты, говорят о том, что провели «крутые» мероприятия, например «веселые старты» для лесбиянок, в которых поучаствовали аж три пары. Я сидела и думала: «Ну какой бред! Этот человек имеет определенный вес в сообществе просто потому, что у него есть деньги?» А у нас нет денег, но мы делаем крутые образовательные проекты, и при всем этом веса в ЛГБТ-движении не имеем... И мы не поехали сначала на одну конференцию, а потом – вообще «забили» на это. И это ничего не изменило, просто деятельность наша вообще прекратилась. Но я считаю, что это было правильно – сделать перерыв. Речь не шла о закрытии «Сферы», да и хлопотно это. Спустя пару лет (как раз у меня был какой-то перерыв между работами) проходила какая-то очередная ЛГБТ-конференция или стратегическое планирование ЛГБТ/ВИЧ-сервиса. Это было во время второго Майдана, когда только все началось. Я приехала туда, и меня снова затянуло в активизм. Сейчас «Сфера» – лесбийско-феминистская организация. Мы провели в 2013 году большой образовательный проект. Один–два раза в месяц у нас проводились студии, на которых мы обсуждали всяческие темы феминистского толка, статьи, которые прочли. Только на две или три студии к нам приезжали приглашенные гости, а во всех остальных случаях мы делали это своими силами, что важно. Это был достаточно посещаемый, успешный проект. Он не был лесбийским, но о лесбийстве говорили тоже. После этого мы провели конкурс гендерных работ и тренинг по вопросам гендера и дискриминации – для студентов и студенток, периодически издавали литературу и вскоре издадим сборник работ.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Мы сделали проект – «Тиждень жіночої солідарності», на котором, в том числе, поднимались вопросы гомосексуальности. Тогда еще включили вопрос лесбийства в феминистские вопросы, то есть если проводим какую-то студию – подымаем этот вопрос. Из-за того, что я в камин-ауте, многие меня знают и обращаются по любым вопросам. Сейчас я ушла из бизнеса – надоело. Поэтому много работы по проектам «Сферы» делаю сама. То есть если что-то нужно придумать, то этим занимаюсь я, а коллежанки приходят на сами мероприятия – помогают, контролируют, чтобы я ничего не забыла. Сейчас, по большому счету, в ЛБ-сегменте работают только две организации: «Инсайт» и «Сфера». При этом «Инсайт» позиционирует себя как ЛБТ, поэтому их в узких кругах и принимают больше как транс-организацию. Я вижу кризис в ЛГБТ-организациях, связанный с оттоком ВИЧ-профилактических денег. Сейчас мне кажется важным укреплять ЛБ-движение: лидерские, менеджерские навыки и качества. Возможно, есть женские инициативы, в которых схожие проблемы, так как многие лесбиянки стесняются сами себя, и мне не кажется, что женская сепарация нужна только ради сепарации. Давайте сначала разгрузим все то, что нагружено на лесбиянок, а затем уже будем говорить про всех. Мы их вместе нагружаем – давайте вместе и разгрузим. Очень важный вопрос – обучение фандрайзингу. Очевидно, что мероприятия могут быть значительно мощнее, иметь больший вес благодаря деньгам. И когда у нас появился грант от COC Netherlands, проект на 12 месяцев, то это уже были ежемесячные мероприятия, и у нас наконец-то появилось комьюнити. Девочки увидели, что есть регулярные интересные мероприятия, не обязательно про лесбийство, что есть другие интересы, которые могут нас объединять, и это комьюнити уже есть смысл мобилизовать. Когда о «мобилизации комьюнити» говорят, а самого комьюнити нет, это смешно. Мне кажется, сейчас задача лесбиянок – просвещение в смысле фандрайзинга, лидерства, менеджмента. Нужно учитывать, что лесбийское движение уязвимо в этом вопросе. Важно, чтобы некоторые организации брались за субгрантерство, потому что «Сфере», с ее безгрантовой историей, тяжело установить доверительный контакт с крупными грантодателями, особенно для того, чтобы получить годичный проект, а не малюсенькие, отбирающие много сил и не дающие никакого удовольствия. Сейчас, как мне кажется, нет никакого ЛБ-движения, но зато есть перспектива у арт-активизма, неформального образования. Я на своем опыте убедилась, что работа со студенчеством – перспективна, хотя ее результаты отследить очень сложно. Но тоже можно что-то придумать. Как, например, БФ Гендер Z из Запорожья, который проводит тренинги по вопросам гендерной идентичности и сексуальной ориентации, а потом снимает социальные видеоролики.

Лесбийское движение, как по моему опыту, очень личностно обусловлено... То есть всегда есть кто-то, кому это больше всех нужно, кто бежит «впереди планеты всей». Если такого нет – мероприятия, как правило, получаются пустыми. Но одному человеку тяжело тащить все на себе. И вот когда мы были с Верой Черныгиной, это стратегически правильно. «Сфера» – хотя она как бы и в единственном числе, но нас было два шарика, две ручки (это о логотипе организации. – Прим. ред.). Для нас всегда было важно, чтобы был паритетный орган, и я уверена, что тогда одна я бы не справлялась. Хотя личностный компонент, мне кажется, многих пугает. Если девочки в одиночку решают заняться активизмом – это очень тяжело. Если у них в этот момент есть партнерша и она не поддерживает эту идею, то это еще и дополнительная нагрузка – чтобы доказать внутри семьи важность того, что ты делаешь. Плюс

мизогинные установки: что женщина должна и что не должна, что женщине свойственно и не свойственно. Я получаю много такого осуждения, люди повторяют: «Ну нельзя же все время бороться!»

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Долгосрочные перспективы для ЛБ-движения как части ЛГБТ я вижу в солидарности или во взаимной поддержке лесбийско-феминистского движения. Мы часто сталкиваемся с мизогинией в ЛГБТ, лесбофобией. Причем у нас мальчики «культурные» и «воспитанные» – ничего не скажут прямо, а просто блокируют ресурсы, игнорируют проблемы и решения. Отток лесбиянок из ЛГБТ-движения произошел, потому что когда нужно «на баррикады» – мы вместе, но когда обсуждаем стратегический план, вербально или невербально – то демонстрируется отношение к лесбиянкам как к активисткам «второго сорта». Сейчас только одна организация в Украине имеет достаточный ресурс и вкладывает в развитие ЛБ-направления – «Гей-альянс Украина». И если они и дальше продолжат неформально и гибко подходить к такой деятельности – все будут только в выигрыше. И в ЛГБТ-движении так же важно солидаризоваться. Для геев – осознать свое привилегированное место в современной социальной иерархии и оказать посильную поддержку в развитии других «букв» ЛГБТКИА-движения. Для всех – предпринять посильные усилия для объединения. Было бы просто отлично, если бы одно мероприятие могло объединить разные ЛГБТКИА и дружественные организации хотя бы раз в год – как, например, Прайд. И разные активистки и активисты могли бы сделать в его рамках то, что посчитают важным и интересным.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

АННА ДОВГОПОЛ Координаторка программы «Гендерная демократия», представительство Фонда им. Генриха Бёлля в Украине К сожалению, я не была у истоков ЛБ-движения в Украине. Родилась я здесь, но долгое время жила в Кыргызстане, где участвовала в лесбийском движении – работала в организации «Лабрис» в Бишкеке. В августе 2006 года, по возращении в Украину, сразу же присоединилась к организации «Женская сеть». Я, правда, не знаю, как зарождалось движение... По-моему, в самом начале 2000-х была ЛБ-инициатива Лаймы Гейдар «Женская сеть», за что ей огромное спасибо, и еще около десяти активисток. Знаю, что на тот момент они были не единственными. Но это была единственная зарегистрированная лесбийская организация, и позиционировали они себя именно как организация лесбийско-феминистическая. У «Женской сети» был сайт feminist.org.ua – очень крутой феминистически-лесбийский ресурсный сайт, с разными статьями, переводными материалами. Очень жаль, что он закрылся. Я присоединилась сначала как активистка, потом стала координаторкой одного из проектов «Женской сети», где проработала около года. Тогда, в 2006– 2007 годах, «Женская сеть» работала, в частности, в рамках проекта PRECIS от голландской организации COC Netherlands – была одной из участниц этого проекта. Это был ВИЧ-сервисный проект, направленный прежде всего на вопросы здоровья. В этом пятилетнем проекте, инициированном на постсоветском пространстве, участвовали организации из Украины, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, стран Кавказа. Также в 2006 году прошло стратегическое планирование лесбийского движения Украины. Это было значительное событие: именно тогда сложилось ощущение, что движение намного сильнее – существовало очень много женских инициатив. Оно собрало женские лесбийские и феминистические инициативы со всей Украины, и мы пытались выработать какую-то стратегию. Честно, не помню, что из этого получилось, но общей стратегии, конечно же, не было. Но, что важно, была взаимоподдержка. И знаково то, что «Женская сеть» выпустила две публикации. Первая – «Быть лесбиянкой в Украине» – написана Наташей Нагорной, одной из основательниц (вместе с Лаймой) ИОЦ «Женская сеть». Наташа, как и я, изучала в Центральном Европейском Университете гендерные исследования, и это вот исследование было написано на основе её дипломной работы. А вторая публикация – «Быть лесбиянкой в Украине. Обретая силу», которую мы коллективно редактировали на упомянутом стратегическом планировании. Разделились по группам, взяли разные кусочки текста. Это глубинное исследование того, как, собственно, живут лесбиянки в Украине. Потом оно, в рамках проекта PRECIS, было переведено на английский язык.

В то время многие женские инициативы появились благодаря тому, что «Женская сеть» регулярно проводила в Полтаве летний феминистический лагерь для лесбиянок. Там есть такая палаточная база, которая просто предоставляла место, а участницы подавали туда заявки и сами платили оргвзнос. То есть, это было не коммерческое, а самоокупаемое мероприятие – не на проектные деньги, а самофинансирование. Девушки вместе жили, готовили, у них проводились тренинги по сексуальности, феминизму, гендеру, лидер-

ству, и это было очень вдохновляюще. Правда, я ни разу там не была, но слышала хорошие отзывы и знаю, что много активисток выросло на этих лагерях, которые состоялись четыре–пять раз. Также в рамках проекта PRECIS мы пытались заниматься поддержкой разных инициатив. Существовала такая программа для грантов, в рамках которой поддерживалась организация «Сфера». На тот момент Аня Шарыгина уже была известна в публичном активизме, но у них не было своей организации. Тогда они получили так называемый малый грант, но в 2007 году в организации случился конфликт, и Лайма с «Женской Сетью» решили вообще отказаться от проектных денег. Я ушла из организации. Вместе со мной ушла Лена Шевченко. Мы решили делать что-то свое. В большей степени это была инициатива Лены, так как я к тому времени уже хотела немного отдохнуть, а Лена говорила: «Давай что-то делать, мы не можем это бросать». И в июне–июле 2007 года мы создали «Инсайт». Честно говоря, очень долго придумывали название – Лена, я и Валера. Он занимался какое-то время трансгендерным направлением, а потом ушел. Первым проектом «Инсайта» была выставка «Другой взгляд». Это на самом деле успешный проект, с того времени ни у кого ничего подобного не получалось. Не знаю, то ли мы никого и чего не боялись, то ли у нас было очень много энергии, но получилось очень здорово! Нам повезло, что одна из девушек из нашего сообщества работала в галерее на Тарасовской, где можно было также выпить кофе. Мы решили сделать выставку фотографий лесбиянок и трансгендерных людей. То есть, фокусом «Инсайта» изначально были не геи – мы хотели работать с группой, менее представленной. На тот момент мы, как инициативная группа, получили деньги от организации «Mama Cash». Нам просто повезло, потому что организация знала меня лично, а инициатива была новая. У нас была гениальная идея: кинуть клич, после которого мы надеялись получить огромное количество разных фотографий, которые выставим в этой галерее. Но когда увидели, что нам начали присылать, то поняли, что вешать особо нечего. Поэтому обратились к нескольким фотографам с просьбой сделать профессиональные фото. Выставка получилась отличная! Работы висели там две недели, и, по-моему, всё еще остались в «Инсайте». Впоследствии мы издали каталог этих работ. Параллельно в те две недели проводили мастер-классы, дискуссии, показы, литературные вечера. Было ощущение, что у нас всё получилось. Ведь галерея не «специфическая» – приходили люди разного мышления, и это была такая очень правильная интеграция. «Инсайт» вообще очень много всего делал. Мы проводили, например, «Квирфестиваль». «Фестиваль Равенства», который существует сейчас, – это одна из форм его продолжения. Было решено расширить его и на другие группы, а не только на ЛГБТ. Однажды в кинотеатре «Кинопанорама» мы провели ещё один «Квир-фестиваль», показав серию фильмов на ЛГБТ тематику, достаточно сексуально откровенную, под названием «Fucking Different». Нам тогда помог режиссер Мирослав Слабошпицкий (фильм «Племя»). У него были контакты режиссера, который хотел привезти свои фильмы, то есть он для нас был посредником. Мы были удивлены, что такой известный человек к нам обратился. На тот момент возникли проблемы, потому что еще существовала Комиссия по общественной морали. Тогда на нас настучали: мол, у вас нет права показывать эти фильмы вообще. Хотя они не были порнографическими, но да, на грани эротики, наверное. Пришлось поставить охрану внутри «Кинопанорамы»: людей обыскивали, и однажды задержали парня, который пытался пронести дымовую шашку. При этом милиция на это никак не отреагировала. Также мы провели несколько публичных акций – в основном против гомофобии, к 17 мая, а также к 10 декабря.

ДВИЖЕНИЕ. ИДЕИ

Помимо Киева, было несколько инициатив в Харькове (они потом немного увяли, но сейчас вновь активизировались), во Львове, Одессе, Николаеве, Херсоне. Зачастую они бывали нестабильны, потому что не имели такого постоянного финансирования, как гей-организации, которые живут на ВИЧ-сервисные деньги. Наши инициативы держатся на энтузиазме, который имеет свои ограничения. В то время многие просто «выгорали», переезжали в Киев из других городов или, как это часто бывает, находили партнерства. Просто движение было им уже неинтересно. Чтобы иметь постоянное финансирование, нужно непрерывно над этим работать. Важно также знать английский. Финансирование для лесбийских инициатив существует, но это все иностранные фонды, о которых нужно знать и с которыми необходимо коммуницировать на английском. А это большая проблема ЛГБТ-движения в Украине. Поэтому долгое время из украинского ЛГБТ-движения, которое достаточно разветвлено, знали лишь о «Нашем Мире», немного – «ЛиГА», ну а позднее узнали и об «Инсайте». Да и сейчас по этой же причине о многих организациях никто не знает… Что сейчас происходит? Есть «Инсайт», который я считаю одной из самых сильных лесбийско-трансгендерных организаций. Снова активизировалась «Сфера», с которой я сейчас много работаю как координаторка гендерной программы Фонда им. Генриха Бёлля в Украине. Были какие-то постоянные ротации организаций в Херсоне. До этого там работала организация «За равные права», которая стала, скорее, ВИЧ-сервисной. Две девушки, которые раньше ею занимались, уехали в Австралию. Сегодня в городе работает «Новая волна для лучшего будущего». Появились новые инициативы, например лесбийско-феминистический журнал «Иная», который был представлен на «Фестивале Равенства». Грустно, что импульс начала 2000-х «выгорел» и больше ничего не происходило. Работа в общественной организации очень выматывает: 24 часа в сутки и без постоянного финансирования – это тяжело. Поэтому я ушла в более формальную деятельность. При этом чувствую себя частью ЛГБТ-движения, так как теперь могу помогать ему от имени Фонда, который финансово и ресурсно поддерживает инициативы. И это, правда, очень важно.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ГРИГОРИЙ То, что в СССР были гомосексуалы, – это не новость. Но вот как жилось им тогда, еще «при 122-й статье», насколько получалось быть счастливым – об этом рассказывает человек, чья юность пришлась на очень далекие от Перестройки и независимости Украины годы. Он просил представить его читателям по имени – Григорий.

Текст: Ларсон Собески

Если коротко рассказать о том, как я попал… Собственно, сложно назвать то место, в которое я попал. То, что мы сейчас называем «гей-комьюнити», долго вообще не имело никакого названия. Друг друга ребята тогда называли «наш» или «сестра», но в очень узком кругу. В те времена не было модных сейчас словечек – ни слова «тема», ни «натурал». Слова «гей» тогда тоже не было. Не было ни «королев», ни «голубых». У обычных людей, конечно, находились для нас определения, даже несколько, но они нас, по понятным причинам, не устраивали. «Гомосекуалисты», «гомики», «педики», «педерасты» – так говорили люди, особой любви к нам не питавшие. А сами себя мы никак не называли. Я всегда чувствовал, что меня как-то влечет к парням, но что вот так вот встречаются, создают семьи – такого я и предположить не мог. Информации об этом не было никакой – не писали в газетах, в новостях не передавали. До знакомства со своим первым парнем я не знал, что на свете такое существует. Тем более, что жил я в таком месте, где даже не говорили об этом – не то что о сексе между двумя парнями – вообще о сексе мало что знали. Старшие где-то на посиделках расскажут, и всё. Не так, как сейчас происходит, когда люди, называя себя геем, относят себя к сообществу – к гей-сообществу, в чем присутствует элемент самоидентификации. Когда не было отдельных представителей какого-то сообщества, не было и сообщества как такового, да и необходимости в нём не было. Не называли друг друга никак, и особо не страдали от этого. Так вот, во все «это» я попал в 1969 году, когда отправился учиться в университет. Там впервые встретился с «этим». И сейчас мне кажется, что всю жизнь мне «этого» хотелось. Он тоже был студентом, жил в общежитии. Я на первом курсе, он – на пятом. Он и рассказал мне, что таких людей очень много – и помладше, и постарше. Узнав, что такие люди есть, я понял, что это не страшно, что это не конец света. Мое знакомство с этим парнем – вообще абсолютная случайность. Конечно, инициатива была с его стороны – он мало-мальски грамотный был в этих вопросах. При встрече улыбался всегда… пока не достиг своей цели. Мы учились на разных факультетах, но жили в одном общежитии. А это и душевая общая, кстати. Я тогда по наивности думал, что он дружить хочет. А у него одна цель была, достаточно понятная цель. Я по наивности думал, что он дружить со мной хочет… пока это не свершилось, пока мы с ним не переспали. Хотя мне и было приятно, но все равно как-то страшновато, что я какой-то не такой. А он мне все рассказал, просветил, чтобы я не переживал. Оказалось, что к концу 60-х в Киеве было немало мужчин, которые не просто занимались однополым сексом, но и были социально вовлечены в жизнь, которая не имела названия. Собирались на квартирах, устраивали вечеринки, где-то гуляли. И еще задолго до 1969 года это все было, просто, я от этого был далёк. Мне 20 лет было на тот момент – я в университет пришел после армии. Сложно ли было принять, что со мной что-то не так? А что «не так»? Дискомфорта я не ощущал. Конечно, не бегал, как многие это сейчас делают,

не кричал на всех углах, что я гей. Тогда все молчали, и это было нормально – молчать. Никто ничего не афишировал. Да и потребности в этом не было, не было потребности в специфической реализации в социуме. Жили обычной жизнью советской молодежи, комсомольской жизнью. А сексуальные отношения были за рамками этой жизни. «Путевку в жизнь» мне дал другой парень с моего факультета – с ним я познакомился уже после того, первого парня. Когда он ко мне начал интерес проявлять, я уже понимал что к чему. Вот он был более «образован» в этом мире. Он и к преподавателям ходил, и жил у многих из них. Он меня на Крещатик вывел, показал народу, вывел в свет, так сказать. Крещатик тогда был центром всего... На старших курсах университета появилось много знакомых из «темы». Это и студенческая молодежь, и обычные горожане. Со студентами знакомились в основном благодаря «сарафанному радио» – один со вторым познакомился, второй с третьим... У нас в университете такая группа была – все друг друга знали, не стеснялись, тесно общались. А потом уже в какой-то момент стали выходить «вовне». И на Крещатике уже проще было – видишь одного знакомого, а он с кем-то еще, и с тем познакомился... И пошло-поехало. Круг постоянно расширялся. Выйдя на Крещатик, обязательно можно было с кем-то познакомиться – однозначно. Кроме того, можно было познакомиться в бане и, конечно, возле дворовых общественных туалетов – их было несколько в Киеве. Как я определял, с кем можно знакомиться, а с кем нет? Ну, мне проще было – я молодой, симпатичный парень. Выходи и сиди себе – обязательно кто-то подойдет. Когда постарше стал – тогда уже сам начал знакомиться. Крещатик тогда был любим «нашими товарищами» не как сейчас (от Бессарабки и до метро Крещатик), а аж до отеля «Днепр» – во всю длину. Ходили, прогуливались, показывали свои наряды. Участки Крещатика по функциональности особо не различались – просто гуляли, просто сидели на лавочках, просто раскланивались... Людей там было много. Никто не напивался, не красился, не визжал, как свинья – появилось к концу 90-х. Тогда нормальные парни были, выглядевшие абсолютно нормально. Может, чуть моднее, чем обычные люди, может, чуть тщательнее за собой смотрели (например, вошедшие в одно время в моду красные носки пошли именно от наших ребят). Были мы своего рода законодателями моды. Но все равно никто своим внешним видом и поведением не бросался в глаза, как это иногда случается сейчас. И рубашки гипюровые, помню, тоже с легкой руки наших ребят в моду вошли. И штаны обтягивающие. Главное место встречи – консерватория: там и площадь другая была, и лавочек больше. И туалет был знаменитый – это где сейчас вход в «Глобус». Также очень популярным местом был пятачок возле входа в метро «Крещатик». Там мы общались группками. Крещатик, как популярное место сбора, я помню где-то с 1970 года. Пока учился, особо много времени проводить на Крещатике не мог – постоянно занят был. Уже потом, как работать пошел, проводил там почти каждый вечер. А что мне оставалось делать? Я жил на квартире. Проводить вечера в сомнительной компании соквартирников желания не было, поэтому собирались компаниями и допоздна гуляли. Не то чтобы сексом занимались, просто гуляли. Могли бутылку вина распить (пива тогда не пили – это считалось жлобским занятием), могли в ресторан пойти. Тогда уже все работали, а на то время в ресторане на десятку можно было хорошо посидеть. Места всегда можно было найти – наших ребят среди официантов много было. Сунул швейцару рублик – пошел себе. Специальных ресторанов, естественно, не было. Самыми любимыми были «Метро», «Столичный» и «Дніпро». «Метро», естественно, находился в здании метро «Крещатик». Там в свое время

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

четыре разных ресторана было. «Дніпро» – самый шикарный, интуристовский. Попасть туда было очень сложно, но при наличии знакомых официантов – хоть каждый вечер. Им это выгодно было. Он, например, принимает гостей из Румынии. Ему выделили десять порций котлет «по-киевски», а гости не пришли. Так он нам их продаст. Точно так же вино, водку, которая после гостей оставалась. И ему хорошо, и нам. И очень долго вся эта «сестринская» жизнь протекала без особых изменений. Ничего не менялось, не добавлялось и не убывало. Только слухи иногда доходили: того посадили, того поймали... Новый человек в это движение мог попасть, в основном, как и я – кто-то гдето с кем-то познакомился, кто-то кого-то привел. У меня лично знакомых из этой «темы» много было. Это не значит, что я с ними «того»... Просто знал. Хабал как субкультурная манера общения, называние друг друга на «-ла», использовался крайне редко. Это считалось, скорее, исключением из правил, чем норма, даже дурным тоном: называли на «-ла» – и получали в лицо. Так продолжалось вплоть до развала Союза, когда отменили ту самую 122-ю статью УК. Тогда люди стали меньше бояться, это даже стало в какой-то степени модным, но всё равно хабал – лишь в тесном кругу. Среди моих друзей это не очень приветствовалось. Тогда, в советские времена, на Крещатике все было поспокойнее как-то. В самом начале 2000-х жизнь там кипела до поздней ночи, а начиналась с раннего утра. Раньше не было ночных мест, ночных заведений. Можно было задержаться, особенно весной, когда кровь играла, но в любом случае к одиннадцати–двенадцати все спешили домой. Да, бывало, что задерживались, но целую ночь напролет никто не шлялся. По понятным причинам ни о каких романтических прогулках за руку не могло быть и речи. В общественных местах никто ни у кого на коленях не сидел. За это судили. И несмотря на то, что милиция знала о том, что происходит на Крещатике, особых проблем не было. Потому что ребята умели себя вести, старались не провоцировать. Конфликтов, как таковых, не было, потому что милиция на места наших встреч приходила, в основном, подзаработать. Как стемнеет, сидели в засаде и поджидали. Потом всё, приехали – давай деньги! Были и ребята, как их называют сейчас, «натуралы», которые тоже шантажировали. Их знали в лицо. Часто друг другу передавали: «Не ходи туда, там шантажист сидит!» Часто на наших ребят нападали, отбирали всё. В основном ребята не могли постоять за себя. Были, конечно, и такие, что наваляют разок – и шантажист больше туда и носа не сунет. Милиция тоже беспомощностью ребят пользовалась. Конечно, какая им радость в участок пацана тащить? А вот денежку забрать – это как раз то, что нужно. Конечно, я лично знаю случаи, когда «за гомосексуализм» судили. Моего хорошего знакомого, например, – их в туалете поймали, напротив Совмина, в Мариинском парке. И дали ему четыре или пять лет, уже точно не помню. Дали именно за мужеложство. Если бы дрочили – другое дело, это не страшно. И у того парня – он помладше был – тоже особых проблем не было – он был «мужчиной», то есть, в активной роли. Странный подход: если сосешь – ты виноват, а тот, что дает сосать, – ради бога… И все эти места были только для мужчин. С женщинами-лесбиянками, как их сейчас называют, мы не пересекались. Никто в это особо не вникал. Никто не пересказывал какие-то истории, легенды. Все, что происходило в местах сбора, да и вообще в жизни таких людей, не представляло никакой ценности. Просто жили – и все. Не было ни движения, ни сообщества. Периодически встречались, гуляли, выпивали, занимались сексом. Из моих личных историй. Самыми неприятными моментами были встречи с милицией. Пошли куда-то в парк, только присели – сразу появляются два милиционера. Неприятное в том, что они сразу давить начинали: «А вот на ра-

боте узнают», «А вот дома узнают», «А вы понимаете, что это такое и чем оно может закончиться? Давайте деньги!» Пойти заявить на них в РОВД страшно – это сразу бы означало, что с тобой что-то не так. Естественно, отдавали деньги. Они точно знали, когда подвалить, когда уже никак не отвертишься. Сидели в кустах и дожидались, пока кто-то кого-то или поцелует, или еще чего. Такие себе охотники-вуайеристы. Они не хуже нашего знали определенные скамеечки, особенные места. Крещатик был местом не только для поиска сексуального партнера. А если вообще, по правде, то там секс искали в последнюю очередь. В основном приходили на других посмотреть, себя показать, покрасоваться. И несмотря на наличие бесплатного туалета (куда уж без него), Крещатик был самым приличным местом в городе. На Крещатике получалось расслабиться – всю жизнь тебе приходилось играть роль солидного мужчины, быть скованным и очень осторожным, чтобы, не дай бог, никто ничего... Крещатик был единственной отдушиной. Проституции тогда не было. Да, кто-то кого-то угощал, но никто денег за это не брал. Это считалось очень и очень постыдным делом. Я был молодым и красивым парнем. Если бы мне кто-то предложил деньги, я бы в жизни не взял. Может, конечно, и были где-то такие случаи, но очень редко. Это не приветствовалось – все эти сожительства, приживалки... это считалось постыдным, даже «нашей» общественностью сильно порицалось. И не любили таких. Однополых семей тоже особенно не было. Да, жили вместе люди, но никто это не называл семьей. Постоянные долгосрочные взаимоотношения тоже были, но не обязательно, чтобы люди жили вместе. Встречались, в кино ходили – это тогда очень модно было. На природу, на Труханов остров (Гидропарк тогда совсем был не в моде). Очень забавно было то, что ни у кого не было телефонной связи. Договаривались только при встрече. В долгосрочные семьи никто не верил, да их и невозможно было тогда создать. Таких отношений, как сейчас, и не было. С тех времен, на моей памяти, не сохранилось ни одного союза, и мое неверие в «гей-семьи» идет с тех самых времен. Помимо общественных мест были тусовки и на квартирах, но доступ туда был для определенного и очень тесного круга людей. Человек жил сам, у него собирались люди. Я знаю одного мужчину, который жил на Русановке. И вечеринки всякие, и шоу проводили там. Он преподавателем был, поэтому студенчества много собиралось. Я этих тусовок, честно сказать, боялся. Потом, уже став постарше, я подружился с этим мужчиной, но пока молодой был – туда ни ногой! Никакой иерархии в этой самой группе не было. Были, конечно, люди обеспеченные, с квартирами, хорошо одевающиеся, но их не любили, сторонились. Были еще такие, которые обычно на вокзал ходили – собирали армян, грузин, приехавших в Киев продавать гвоздики и апельсины. Таких тоже не любили. Хотя и ходили они тогда расфуфыренные – в коже, шикарных костюмах, но что нам с этого... Не было у нас зацикленности на материальном. И вообще, на одежду особо никто не обращал внимания. Чистенький – и достаточно. И не было такого социального расслоения, как сейчас. Молодые не собирались отдельно кучками – все были вместе. По роду занятий – процентов на 90 в этой «теме» интеллигенция была. По возрасту… Да разные абсолютно были – и млад, и стар. Много студенческой молодежи. Помимо Крещатика было много других мест. В первую очередь – железнодорожный вокзал. Туда в основном ходили искать партнера. Был парк имени Шевченко, парк возле стадиона «Динамо». Владимирская горка не была тогда особо популярной – она гораздо позже стала местом встреч, да и то ненадолго. Может, в восьмидесятые появилось это место.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Все изменилось после распада Союза. Появились первые своеобразные гейкафе. Это не были специализированные заведения – люди сами по себе собирались то в одном месте, то в другом. Это и «Старый Киев», и кафетерий «Кулинария» в здании станции метро «Крещатик», со стороны туалета, кафе «У Георга», тоже на Крещатике – дом № 8 или 10. Там на первом этаже гастроном был, а на втором – это кафе. Оно появилось первым, а за ним уже и «Старый Киев», и кафетерий. Там можно было съесть чего-то сладкого, выпить спиртного. А потом появились «Бродячая Собака», «Совок», но это уже почти современность. В отличие от узкоспециализированных заведений, которые появились позже, первые кафе были рассчитаны на всех, просто «заседали» в них в основном «наши». Про это знали и официанты, и бармены, – всегда встречали доброжелательно, даже знали наши вкусы – кому что наливать. То есть толерантно относились ко всему этому. Внутри нашего сообщества с перестройкой ничего особо не поменялось. Люди-то остались те же. Наше поколение и сейчас чувствует себя несвободно. Что вдолбили еще в те времена, так до сих пор в головах и держится... Мы были так воспитаны: своей гомосексуальностью бравировать нечего. Даже заходя в эти заведения, мы иногда оглядывались – нет ли знакомых поблизости или еще чего. Подводя черту, я могу сказать, что проблем с тем, чтобы познакомиться, найти родственную душу в Киеве, никогда не было. Так было и в пору моей молодости, и раньше, намного раньше. Ностальгия по тем временам у меня, естественно, есть. Я был тогда молодым и красивым... Было много встреч, событий, прогулок, которые до сих пор приятно вспоминать. Современная молодежь иногда удивляется: «Как вы жили тогда?! Как смогли пережить это?!». Да, было сложно, да, постоянно приходилось приспосабливаться, врать. Приходилось жениться, понимая, что и жену сделаешь несчастной, и себя, и детей. Но без этого никуда – неженатому даже за границу невозможно было выехать. Но жить можно было. И вообще, мне эта современная развязность совсем не по душе. Я понимаю, что свобода. Но зачастую, пользуясь этой свободой, люди ведут себя похабно. Важно всегда оставаться человеком и понимать, что своим поведением можно оттолкнуть людей от себя и вообще от геев.

КОСТЯ ГНАТЕНКО

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Моя самоидентификация случилась очень рано. Я воспитывался в достаточно толерантной семье, может, не в демократической, но либеральной. Родители приняли меня таким, какой я есть. Со стороны некоторых родственников были попытки убедить маму в том, что, мол, мальчик не совсем нормален и его надо показать психиатру. Но спасибо моей мамочке – дорогой и любимой, которая понимала, что мальчик вполне нормальный. Меня все-таки сводили к психиатру. Врач, помню, как сейчас, – такая еврейская тетя, поговорила со мной, спросила, что я читаю. Я сказал, что сейчас – «Маленького принца» Экзюпери. А еще что? Ну, Джека Лондона... Словом, все было очень мило. И когда вошла мама, психиатр ей сказала: «У вас замечательный мальчик, вы должны им гордиться!» Больше к этой теме мы не возвращались. Наверное, я по жизни – везунчик. Позже, когда уже начал взрослеть, судьба свела меня с творческими, интеллигентными людьми – художниками, поэтами, композиторами, артистами балета. Мне не пришлось ходить по «Спидвею», как в те времена называлась нынешняя «Стометровка» – видимо, судьба берегла. И у меня не было необходимости искать друзей и общение на «плешках». Я про их существование знал – и про «плешку» в парке Шевченко, и на Владимирской горке... Была пара кафешек, например «Старый Киев», – очень популярное место, но я сам никогда туда целенаправленно не ходил. Говорили, что там небезопасно, лучше обходить такие заведения стороной. Хотя соблазн был большой – ведь это был единственный способ реального знакомства в режиме онлайн. Конечно же, геи – не какие-то особенные индивиды, они такие же люди, как все. Встречаются благородные и возвышенные, бывают и, к сожалению, мелкие и ограниченные. Мне всегда нравилось, когда человек – личность, независимо от статуса и происхождения. До сих пор ценю в людях смелость – быть тем, кем ты есть, и презираю приспособленцев. Меня формировали замечательные люди, и я им безгранично благодарен. Кого-то из них уже нет с нами, но я всех их помню и с нежностью вспоминаю. Тогда не было мобильных телефонов, не было интернета. Номерами телефонов обменивались при знакомстве. Номер домашнего телефона был тогда своеобразной визиткой. Я наизусть знал больше двухсот номеров – подходил к автомату, звонил тому или той, договаривались о встречах и устраивали яркие капустники у кого-то дома – кто пел, кто читал стихи. Конечно, пили вино, но никогда не упивались! Всегда существовали какие-то группы по интересам. Чувства сплоченного сообщества не было – как, впрочем, и сейчас. Жили и снимали квартиры в разных районах, каких-то гетто не было… Тогда особо не заморачивались: престижно – не престижно. Жили проще, без понтов. Это касалось и Киева, и Львова. Хотя во Львове существовал свой особый «микроклимат». Помню, как попал в гости в мастерскую Володи Фурыка – замечательного художника. Он потом шил костюмы к моему первому шоу и был его режиссером. Там я встретил Борю Озерова, покойного ныне, – известного режиссера, который поставил «Розовый треугольник», из которого вышел потом Роман Виктюк, уже как режиссер. Там мы и познакомились с Романом Григорьевичем. Там была абсолютно другая, украиноязычная тусовка. Также я встретил там, увы, покойного уже актера театра «Вознесіння»

Текст: Костя Мальцев, Федор Вигов

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Володю Колчинского – местную звезду – и многих других. Это была чистая интеллигенция, совершенно потрясающие люди! Мне хотелось подражать им, чуть-чуть быть на них похожим, чтобы соответствовать их уровню. Вообще мне казалось, что наши западноукраинские братья – более духовные во всех смыслах люди, впрочем, я никогда не проводил параллелей и сравнительного анализа. Чувствуется влияние близкой Польши – они почти все говорят на польском. Но польская гей-культура там не сильно развита, как и у нас, собственно, а, например, наши травести – на три головы выше польских… В Киеве первые выступления в жанре травести начинались в «натуральских» клубах. Эти опыты и эксперименты, конечно же, были очень, мягко говоря, наивными... Но людям нравилось, потому что было в новинку. Помню, когда появился клуб «Клетка» (а до этого был еще какой-то на Киквидзе – малюсенькое заведеньице), – там набивалось столько народу! Выступали наши первые травести. Публика их воспринимала с восторгом! Это были первые ростки свободы – в девяностых. А вот гей-культуры, к моему великому сожалению, у нас как таковой не существует. Нет почвы и финансовых возможностей. Два–три творческих человека, и то... Подойдете к нему, спросите: «Вы гей?» – открестится, скажет, что назавтра женится и так далее. Да, есть люди, которые пишут стихи, музыку, которые создают... Но чтобы это было во что-то сублимировано и влияло на самих геев – к сожалению, этого нет. Да и геям все эти «дары» совсем не нужны, они им неинтересны. Лично меня всегда поддерживали не геи, и вовсе не геи ходили на мои выступления. Так было и так, к сожалению, есть. Я закончил театральную студию, потом поступил в университет Шевченко. Потом был театр, телевидение. Появились первые украинские поп-звезды, я начал писать песни для Иры Билык. И вообще, мало кто знает, что мы с Ирой написали песню для первого в Украине гей-прайда, который проходил в клубе «Голливуд». Проводил его Володя Зварыч. Это было больше двадцати лет назад... И мы с Ирой написали песню (я – слова, она – музыку) под названием «Рожеве і Голубе». Вот тогда мне казалось, что что-то могло произойти, ведь гетеросексуальные артисты активно поддерживали меня, пытались помочь и принимали активное участие в моей карьере. Но потом, со временем, все угасло. Нужно было «плечо» своих, а его не оказалось. Появилась какая-то усталость от того, что постоянно нужно что-то кому-то доказывать... Я стал больше сочинять для других. Хотя сейчас опять начал все чаще появляться на публике. А первую песню для меня написал Геннадий Татарченко, который работал с Софией Ротару, Валерием Леонтьевым и другими известными артистами. Я ему предложил совсем откровенные гомосексуальные тексты: «Я зустріну хлопчика і віддам любов йому всю свою до дна, і нехай запльовують вороги тоді мене…» Вот такие тексты были, совершенно откровенные. И Геннадий Татарченко, композитор всесоюзного масштаба, взял и написал мне десять песен. Сейчас я вообще не представляю, к какому композитору можно было бы обратиться – ведь под песней будет его имя. Может пострадать репутация, можно лишиться всех регалий... Раньше с этим было проще.

Я не скрывал, и все знали, что я гей. Сегодня в плане толерантности и терпимости всё стало гораздо сложнее. Вроде, и Европа становится ближе, но мы почему-то отодвигаемся все дальше от нее. В то время я абсолютно не думал, даже мысли не возникало, что ходить по улице не безопасно, что ктото может бросить обидные слова… А сейчас получаю в интернете такие со-

общения с разных аккаунтов, что боюсь за свою жизнь. Я нигде не хожу, нигде не гуляю. А в то время было совершенно по-другому... Люди знали, кто я – ко мне подходили, просили автограф, говорили какие-то добрые, приятные слова. На мои концерты собирались огромные залы в Ивано-Франковске, в Черновцах. Во Львове, в оперном театре, мне было несложно собрать 800 человек – столько геев там не наберется! И два дня подряд концерты для абсолютно натуральской публики. Я пытался донести до людей, что это – любовь, и ей абсолютно всё равно – мужчина ты или женщина. И это воспринималось иначе, чем сейчас. Я понимаю, мы жили золотое прекрасное время и даже не поняли, что это был золотой век. Не думал, что все так повернется и, если образно сказать, вместо лица вырастет жопа. Мне казалось, что на этом лице появится румянец, будут гореть глаза, что оно будет цвести и молодеть…

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Я знал очень много «наших» и в шоу-бизнесе, и в политике, но они недостойны уважения. И я их забыл. Я даже руку не подам этим людям, потому что такое притворство и двойная мораль – хуже всего. После меня, кроме Яремы на «Плюсах», все продолжают считать, что очень важно, что подумает общество. Они первые, кто бросит камень, лишь бы никто ничего про них «такого» не подумал. Они боятся лишиться благосклонности публики. Мне кажется, если творческий человек начинает задумываться, что о нем подумает общество, – это уже не творческий человек, это труп. Мне глубоко посрать, что обо мне подумают, для меня самое важное – самореализация, как говорил Оскар Уайльд. Бывало, что мне отказывали в выступлениях, но я уже забыл, как именно все происходило. Пусть все останется на совести тех, кто видел во мне только гея, а не поэта, композитора, публициста, журналиста, телеведущего. У меня много планов. В ближайшее время планирую перевыпустить свой альбом, перепеть песню Иры Билык «Вона мені сьогодні подзвонила», которая кажется мне очень актуальной. Издать книгу детских сказок. Планов очень много, главное – чтобы хватило любви на все это!

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ИГОРЬ ТИЩЕНКО Игорь Тищенко в украинской ЛГБТ-тусовке – знаковый персонаж, ведь по факту он является одним из основателей современной клубной ЛГБТ-жизни. Его имя знакомо каждому, кто хотя бы раз в полгода выбирается в люди, а его заведения подарили многим из нас лучшие ночи в этой жизни. Кстати, как и основатель журнала «Один з нас» Саша Фесенко, Игорь приехал в Киев из Славянска. Еще там мы подружились с Сашей. Он часто ездил в Киев и уже оброс знакомыми и приятелями. Подружился с Лилей Тараненко, часто останавливался у нее – у них с мужем (с которым она впоследствии рассталась) где-то возле Петровки была трехкомнатная квартира. Там часто собиралась геевская тусовка – Саша Фесенко, Леонид Нефедович... Бывали и разные мутные личности, периодически что-то у кого-то пропадало. Короче, проходной двор. Но Саша часто там останавливался. Чуть позже он сам снял жилье на Нивках, а потом и квартиру под офис для журнала на Вильгельма Пика. Там была и редакция, и фотостудия – для съемки обложек. Фотографировали на фоне обычной простыни... В офисе постоянно жил Леонид Нефедович, Саша наведывался туда периодически. Но вот случился какой-то финансовый кризис – то ли обмен купоно-карбованца на гривны, то ли еще что – и бизнес, которым я занимался в Славянске, накрылся. Денег для нового старта не было, и делать мне здесь больше было нечего – все равно это не мой родной город, я там прожил всего три года. В кармане оставалось 150 долларов, и я приехал в Киев.

Текст: Анна Салата, Дима Дементеев

Лиля Тараненко была такой себе экстремисткой – натуралов, мол, нужно расстреливать. Некоторые, правда, считали ее полусумасшедшей, но всё же чтото позитивное в ней было. Собственно, для участия в ЛГБТ-движении и нужно что-то такое – какая-то безуминка... Она периодически со всеми ругалась, потом мирилась. Немного ревновала Сашу к его успехам на журнальном поприще. Возможно, ей было немного обидно. Хотя она и начинала весь этот движ, в результате оказалась в стороне. Саша стал учредителем журнала, Леонид – главным редактором, а она... Она осталась во времени становления журнала, капустников и самиздата. К тому же, ее гетерофобия выглядела не очень уместной – тогда в стране не было ярко выраженной гомофобии. Все более-менее спокойно относились к такому явлению, как гомосексуализм. Помню, я еще ходил по киоскам в поисках мест для распространения. Тогда это было в новинку: интернет только-только развивался, голой мужской натуры нигде не наблюдалось. Так что спрос был, но и продавать журнал открыто в киосках тоже было страшновато. Тогда еще в журнале было много откровенной натуры – чуть ли не на каждой странице. Это позднее он стал более респектабельным что ли, хотя многие, наоборот, критикуют его за отсутствие «натуры». Хотя, с другой стороны, кому это сейчас нужно? Открывай интернет – и любуйся! Тем не менее, часть людей всё же остается верна именно печатной продукции. Аналитика, проза, художественные рассказы, то, что не будет конкурировать с интернетом, – всё еще востребовано. Тем более, что это интересно для новых в сообществе людей. Удивительно, но проникновение интернета в сообщество всё еще не так всеобъемлюще, как может показаться. И это не только в провинции, небольших городках. Хотя да, чтобы познакомиться, многие идут в клуб, а не ищут объявление в журнале. Это в конце 90-х и самом начале 2000-х каждый номер собирал от ста до двухсот объявлений. Сейчас же жизнь динамичнее – знакомства, секс направо и налево.

Возвращаясь к истории журнала, отмечу, что в конце 90-х, в 97-м, к редакции присоединился Юрий Волынский. Он казался очень неплох как автор, но амбициозен и достаточно конфликтен как человек, поэтому в конце лета 99-го Саша с ним попрощался. У Саши тоже хватало амбиций – за год до этого он попрощался с Леонидом Нефедовичем… Всё же Саша так и оставался главным человеком в журнале. У Нефедовича было желание что-то делать. Самый первый номер создавался буквально на коленках – ножницами вырезались картинки, клеились в аппликации, тексты набирались на печатной машинке, а потом всё это ксерилось… То есть, Леня начинал, Лиля была вдохновительницей и хозяйкой – в бытовом плане. А Саша появился позже, но в итоге именно он взял инициативу и развитие журнала в свои руки. Удивительно, как вообще удалось сделать первый типографский номер! Денег особо не было ни у кого – как раз проходила реформа по переходу с купоно-карбованца на гривну. Я включился немного финансово, вложил какие-то деньги. Мы искренне считали, что такой проект может принести прибыль, хотя рекламу тогда никто не давал и выручка с продаж не покрывала расходы. Это и возвраты нереализованной продукции, и операционные расходы... Многие брались поддерживать издание, но чаще всего дело не шло дальше разговоров и обещаний. Сложно было относиться к идее выпуска гей-журнала как к бизнес-проекту – это должно было быть каким-то видом активизма. Поэтому мы с моим финансовым партнером Максимом оставили эту затею.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Александр Фесенко, учредитель журнала «Один з нас»

К тому времени и появилась идея сделать дискотеку. Ведь если появился журнал, то можно было в нем ее и прорекламировать (уже была весна 1998-го). Я начал искать помещение. Занятно, что гомофобии тогда почти не существовало. При этом, когда, например, я разговаривал с директором одного ДК на Воздухофлотском проспекте, тот, узнав, что дискотека будет именно для геев, начал возмущаться и в конце-концов отказал. Позднее я узнал, что этот директор – сам гей, причем это довольно широко известно во многих кругах. Но, слава богу, нашлись нормальные люди, которым было все равно, для кого эти вечеринки – главное, чтобы там не было наркотиков и прочего криминала: «Платишь за аренду 150 долларов, столики и колонки там есть, а остальное ищите сами». С 4-го на 5-е апреля провели первую дискотеку. Правда, до этого ее переносили два или три раза, но благодаря рекламе людей пришло столько, что сложно было всех разместить. Бармен даже бегал ночью в магазин за пивом – своего не хватало. Потом повторили все на следующие выходные – с 11-го на 12-е, и решили: раз это работает – почему не поставить дело на постоянную основу? Начали снимать помещение уже на месяц, что обходилось нам в тысячу или полторы долларов. Там были все коммуникации, кажется, даже за свет дополнительно не платили. Начали сами заниматься баром, оформили документы... В девяностые Гарматная была бандитской улицей – рядом заводские территории, хоть и не окраина, но и не центр. Там жила молодежь, для которой престижным было отсидеть: если сидел – ты человек, крутой парень. У них там на районе свои понятия, а тут вдруг гей-клуб открылся, поэтому вечно какие-то малолетки приходили на разборки. Но этих малолеток мы вдвоем с Максом быстро разогнали, а потом взяли одного охранника. И вот мы втроем и охраняли клуб. Клуб «Бродячая собака» я тоже открывал вместе с Максимом. Потом он, правда, сказал, что ему это неинтересно и убыточно, поэтому это заведение мы подпитывали за счет ДК «Росток». До сих пор люди вспоминают его. Оно располагалось в жилом доме, работало круглосуточно, и все знали, что это гей-заведение, но там даже охранника не было, и никто нас не беспокоил. Потом Александр Кармазин купил его за 65 тыс. долларов. Он изменил стиль,

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

название (она стала называться «Жемчужина Нила») – и убил всё, ради чего люди туда приходили... Потом попытались открыть рядом «М-Клуб» с сауной, но идея не пошла, и мы передали заведение в аренду. «М-Клуб» закрылся, когда умер человек, который его выкупил. «СовОК» исчез. «Кибер» тоже закрылся со временем. А больше почти ничего и не было. Давненько, в 1999-м, существовала еще «Клетка» – год проработала. Некоторые ошибочно считают, что гей-клубы – это бизнес, на котором можно заработать большие деньги. Странно, когда люди рассчитывают это сделать, не производя никаких затрат. Да, этот бизнес зарабатывает (в отличие от журнала), но это не очень большой доход – как в обычном кафе. Если ты хочешь стать богатым человеком, нужно открыть десять ресторанов, сеть. Клубный бизнес не может быть суперприбыльным. Но это затягивает, это родное, это интересно: вокруг тебя постоянно движение и какие-то люди… А вот бар «Рога» изначально открывался не как гей-заведение – просто душевное такое кафе – мы сами делали там интерьер. Я открывал его вместе с братом, но так как я уже был известен в тематических кругах, тематическая публика тоже начала приходить, хотя мы и не заявляли, что это гей-френдли заведение. В четыре часа ночи заезжаешь, а там трансухи тусуются... Когда начал работать «Андрогин» – практически не было никакой другой альтернативы, пока не открылась «Помада». Она проработала лет пять, когда мне предложили помещение – подвал на Крещатике. Оно мне сразу понравилось – и по ауре, и по виду: атмосфера такая, старые кирпичи, акустика очень хорошая. А самое главное – рядом никаких жилых помещений, как, например, в «Помаде»... Я набрал кредитов и открыл клуб ANDYBAR, который с первого же дня заработал «на ура». Клуб был популярен до начала Майдана в конце 2013-го – тогда мы закрыли и «Эндибар», и «Помаду», потому что клиентам невозможно было туда подойти. Я нашел место на Олимпийском. Место было фактически готово – бывший караоке-клуб. Понятное дело, что он не работал – как может быть популярным караокеклуб на четвертом этаже, с каким-то дурацким входом? В то неспокойное время (начало 2014-го) парадная дверь гей-клубу была совсем ни к чему, тем более – в центре города. А для клуба нашего формата все как раз было отлично, то есть, все минусы превращались в плюсы. Клуб мы назвали LIFT. Параллельно закрылся «Андрогин» – они давно были в минусе, а в такое время – и подавно. Помню, зимой, – это был 2013–2014-й, – к «Помаде» подходили строем человек семьдесят с фашистскими кричалками. Мы впятером с охранниками ехали из Лифта защищать клуб. Ломом тогда на меня замахивались... Это уже было после погрома. Мы постоянно меняли двери, а их то и дело выбивали – непонятно зачем, ведь громить было нечего. Громили все, что видели, вода по колено стояла. И помощи ждать было не от кого. Если вызывали милицию, те или не приезжали, или сразу уезжали, когда видели, что происходит. Просто счастливая случайность, что нас там не разорвали. Я занимаюсь клубной деятельностью больше пятнадцати лет, но такого еще не видел!.. Когда звонили руководству Евромайдана, чтобы рассказать про нападения на «Помаду», то там через раз то смеялись в трубку, а то и вовсе заявляли, мол, так вам и надо. Это даже не гомофобия, а презрение. «Правый сектор» громил «Помаду», а в это время Турчинов объявлял на Майдане состав нового правительства... После победы Майдана мне звонили и рассказывали жуткие вещи. Едут парни в такси из клуба – ну, пообнимались, немного пьяненькие, а водитель пытается развести их на деньги: типа, вы поцарапали машину – давайте сто баксов... Начинают избивать парней. Тут идут майдановцы – и присоединяются к таксистам. Приезжает милиция – боится что-либо предпринять. Привозят парней в отделение и уже там избивают – конкретно из-за того, что они – геи...

В 2013 году всё это началось, а до этого в клубе на вечеринке вполне мог стоять всего один охранник. То есть, до этого клубы никто не трогал, это никому не было интересно. А сейчас по двадцать охранников не справляются, и не потому, что людей больше, а потому, что времена другие. Гомофобия стала другой, и это все создается искусственно, идет из России. Я лично знаю, что в Украине гомофобия создавалась с помощью российских спецслужб. Сейчас для этого используются социальные сети, в основном – ВКонтакте», где создаются группы, чтобы кого-то ненавидеть, чтобы с кем-то бороться. Наша молодежь – идеологически пустая, ей надо чем-то занять себя, вот и вступает в такие группы, типа, для борьбы с игровыми автоматами… Попадают в толпу, которая якобы имеет какую-то благую цель, и, сами будучи слабыми, чувствуют себя в этой куче сильными. Приезжают и громят заведения. Появился «Модный приговор», который избивает проституток... Все это делается для того, чтобы посеять ненависть в нашей стране. И та война, которая сейчас идет, – наверное, не самое страшное. То есть, если победить и закрыть границу – это не значит, что все будет хорошо. Рычаги влияния у таких людей, как Медведчук, например, остались. Так исторически сложилось, что Россия – это варвары. Я сам приехал из России, прожил там семь лет... Глядя на происходящее, понимаю, что война быстро не закончится. Подключились спецслужбы. В Украине спецслужбы этим никогда не занимались, потому что толком и не знали, что такое радужный флаг, это никого не интересовало. А в России интересовало: ксенофобия, стравливание людей... И все это они принесли в Киев, в Украину. В ФСБ люди настроены убивать. Молодежь используют для различных целей. Есть, конечно, надежда на лучшее, но пока что, на фоне моей деятельности, я вижу четкую работу ФСБ России. Через наших дураков руками российских спецслужб делаются нападения на клубы. За месяц до Майдана к нам в «Помаду» пришли московские журналисты с техникой (это когда клуб уже открылся). Подошли к нашему охраннику Коле и спрашивают: «А что, у вас тут сегодня не было погрома? Странно, нам ультраправые сказали, что будет». Развернулись и, разочарованные, ушли. А погром случился только через две недели. И во время проведения фестиваля «Молодость» при содействии Медведчука были всякие провокации: «типа геи», которых никто не знает, стоят с плакатами, на них типа нападают, и начинается... Хотели в Европу – получайте. Это все влияние России. За двадцать лет независимости Украина не сильно интересовалась геями, а теперь надо сюда влезть и научить нас жить... Есть, конечно, и украинские неонацисты со своей идеологией. Некоторые вообще против алкоголя, считают, что алкоголь – вред для нации, и они всегда будут против баров. Я не боюсь! Я всегда жить так, как хочу, но есть очень много людей, которые никак не защищены. Хорошо, что сейчас в Киеве понемногу начинает восстанавливаться порядок.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ВЛАД ЗВАРИЧ Влад Зварич – одна из знаковых персон тематической тусовки начала 90-х. Не побоимся громких слов – собственно, его можно назвать человеком, который активно формировал это сообщество. Не зря по специальности Влад – маркетолог и пиар-технолог: слушаешь его, затаив дыхание. А может, и потому, что рассказывает действительно интересные вещи. Я – специалист в маркетинге и коммуникативных технологиях, а второе мое увлечение – парфюм. Мои первые желания инициировать какие-то активности в ЛГБТ-движении начались, когда я учился за границей. Там совсем иная социальная жизнь: никто не жалуется, что все плохо, никто не требует ничего от других – дайте, сделайте. Люди сами делают, меняют, берут. Когда вернулся сюда, обнаружил тематическое сообщество в плачевном состоянии. Это было нечто, которое ноет, просит и не может ничего создать.

Текст: Анна Салата, Дима Дементеев

Первой появилась Всеукраинская ассоциация «Ганимед». Это не был целиком мой проект (лидер – Лилия Тараненко), но я активно в нем участвовал. Организацию создали в 1992 году, а легализировалась она в 1994-м. Это была первая всеукраинская тематическая организация, которая открыто заявляла, что является ассоциацией геев и лесбиянок. Цель – создать место, где люди могут встретиться и посмотреть друг на друга, не стесняясь быть узнанными. Я активно способствовал всем активностям – на тот момент у меня были деньги, которые я мог вкладывать в этот проект. Мы сняли помещение, провели съезд, но я увидел, что люди банально боятся друг друга – боятся встретиться, увидеть знакомые лица, боятся, что придется кому-то что-то объяснять… Они готовы прятаться, сидеть в туалетах, писать объявления в «Экспресс-газету», но не показывать друг другу свои лица… Тогда мы сделали первую вечеринку: сняли помещение – бывший танцевальный зал – привезли звук, свет, еду, в общем, сделали подобие клуба. В Киеве тогда еще не было клубов, вообще никаких. Все происходило в здании, где сейчас находится клуб Freedom (тогда оно еще называлось танцевальным залом «Юность»). Такие вечеринки проходили в подобных помещениях в Парке Пушкина и Парке Победы. Там и зародилось клубное движение столицы. Чтобы туда пришли люди, я пригласил популярных артистов – пели Ирина Билык и группа «Колибри» из Питера, то есть те, на которых пришли бы не только люди «в теме». Поэтому для каждой целевой группы были сделаны разные акценты и разные приоритеты. Геям я говорил, что это – вечеринка для геев и лесбиянок, а всем остальным – что будут популярные артисты. На первую вечеринку пригласил много прессы, а чтобы ее гарантированно не сорвали – представителей семнадцати посольств, людей на уровне консулов. Такую публику милиция не разогнала бы. Тогда такие пати собирали до двух тысяч человек. Первое произвело фурор! Вечеринка называлась «Два Кольори», без каких-либо ассоциаций – «голубые», «не голубые»... После Европы я очень щепетильно относился к соблюдению авторских прав, а на эту словесную конструкцию у меня они были. Потом аналогичные вечеринки прошли еще в нескольких местах, причем от них пытались избавиться любые заведения. Так как клубов тогда еще не существовало, в качестве помещений мы выбирали городские общественные места и разнообразные государственные учреждения. Теоретически нам не имели права отказать, но с нами то не заключали соглашение, то вызывали милицию – говорили, что здание заминировано...

Когда возникла необходимость информировать друг друга о происходящем, появилась идея создать журнал «Богдан». Журнал не вышел (только рекламный листок), но материал собрался. Так позднее, во второй половине 90-х, и возник листок-газета KGT – Kiev Gay Telegraf, иногда на восемь, иногда на шестнадцать страниц. Он печатался на ризографе и рассылался по всем известным контактам. Где доставали контакты? Собирались все вместе, брали газеты с объявлениями в духе «Он ищет его» (и свежие, и старые выпуски), кто-то из нас выписывал оттуда все почтовые адреса и по этому списку отправлялся этот KGT. Тираж был разный – иногда пять тысяч, иногда четыреста экземпляров. Но мы старались, чтобы в выпуске издания прослеживалась некая периодичность. Позже появились совместные с международными организациями проекты по противодействию ВИЧ и другим заболеваниям, передающимся половым путем. Мы поняли, что эти проекты пытаются эксплуатировать сообщество, которого еще даже не существует. Куча разных условностей. Вы можете раздавать презервативы или брошюры, но бесплатно, а чтобы что-то получить – докажите расходы. Зарегистрируйтесь вот так, а не так – и другие нюансы. Это сейчас общественной деятельностью занимаются на профессиональном уровне, а тогда – из благородных порывов. Поэтому такая бюрократия только отвлекала и мешала. Когда после газеты и желания организовать некое сообщество у нас возникли подобные проблемы с государством, пошли другим путем – зарегистрировали за границей в западных сообществах группу, которая называлась так же, как и наша первая вечеринка – «Два Кольори». Мы стали первыми представителями страны в ILGA. У нас были определенные активности, свое издание, свои активисты. Потом мы объявили ЛГБТ-конференцию ILGA по центральной, восточной и юго-восточной Европе, которая состоялась 25–27 мая 1995 года. Это был наш первый проект. Центральные мероприятия попытались сорвать – сообщали, что клубы, где все это происходит, заминированы и так далее. Но в целом все прошло успешно – 47 стран-участниц, из которых приехало 120 делегатов, около двух тысяч человек на наших вечеринках – двух основных и четырех маленьких. Была даже официальная пресс-конференция в УНИАН. Для сравнения: в то же время Крым объявил автономию, и на их пресс-конференции зарегистрировалось 18 изданий, а на нашей – почти двести! Впервые в Украине состоялось событие – КВИЛТ по раскладыванию полотен, посвященных умершим от СПИДа. Мероприятия проходили в разных местах – и напротив парламента, и на Владимирской горке, и в Пуще-Водице. В общей сложности было задействовано 17 локаций разного формата, включая выставки, конференции, тематические показы кино. Появилась некая необходимость противостоять международным донорским инициативам – по причине их непонимания, бюрократичности. Также сама конференция выявила некие склоки внутри тематического сообщества. Например, российские и некоторые другие делегации активно пытались сорвать мероприятие, при этом сами будучи делегатами и участниками, обвиняя меня и моего коллегу в национализме. Я действительно был убежденным украинским националистом, но международное ЛГБТ-движение не принимало такого подхода. Мне казалось, что политические и гендерные убеждения могут существовать раздельно, тем более, что на моей тематической деятельности это никак не отражалось. Хотя, если дотошно порыться в архивах, можно выяснить, что основные идеологи ЛГБТ-движения были либо из националистической, либо коммунистической среды. Позднее я отошел от публичной политики и ЛГБТ-движения и создал частные проекты, основанные на принципах солидаризма, самопомощи, самоорганизованности. Тогда, в 97–98-х годах, появилось несколько брендов, ко-

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

торые у всего движения ассоциируются со мной. Я создавал их так, чтобы они не зависели от международных доноров и внешнего международного тематического движения. Просуществовали они до 2005-го и даже дольше. Мне нужен был некий информационный рупор, поэтому я договорился с журналом «Один з нас» и реализовал там ряд своих идей – в виде рекламы, статей, иллюстраций. Также возобновил выпуск KGT – в нем публиковались короткие новости плюс несколько статей. Я снова начал проводить разные вечеринки – большие и маленькие – в разных местах. Большинство – в Киеве, других городах Украины, но были и в Вильнюсе, Риге, Милане, Кракове, Будапеште, Берлине. Они позиционировались как очень модный микс, главными лицами были ди-джеи. Это была целая субкультура внутри другой субкультуры. Все эти события объединялись под названием Disco Pride Party. Часто там возникали модные тогда в клубном движении явления. Например, все любили пи-джеев, а я их ненавидел – поэтому на Disco Pride Party в клубе «Бразилия» их выносили в гробах, где они танцевали лежа. Или же я находил в Гидропарке самых настоящих спортивных бабушек, и они у меня на вечеринках пи-джеили в гипермакияже! Да, все это было недешево, но я научился находить деньги. Пропуск на вечеринку был очень дифференцированным. У входа стояли очереди. За две недели до мероприятия я объявлял дресс-код – закрыв глаза, представлял, какой в этот раз вижу публику, после чего объезжал на то время уже существующие клубы и в каждом давал только три–четыре пригласительных: тем, кого я хочу видеть. На вечеринки, кстати, приходили не только геи. Еще я создавал открытки – пригласительные со своими странными фото – и отправлял их по базе данных KGT. Вход по такой открытке был бесплатным. Также была создана система клубных карт, которая собирала людей и деньги. На вечеринки приезжали со всех регионов страны, все хотели туда попасть. Еще мы создали дисконтную систему, выпустив карты со скидками в 20, 50 и 100 гривен на вход в клуб. По факту выстроилась финансовая пирамида – так я имел возможность организовывать вечеринки. Так появился PrideCard – мой следующий проект. Но возникла своя тусовка – клубы и люди начали самоупиваться собой и своей ориентацией. Все это перестало быть интересным: люди не хотели говорить друг с другом... А может, им и не о чем было говорить? Люди банально начали напиваться и каждый день ходить по клубам... Совершенно случайно мы создали четвертый мой бренд. Как-то собрались у друга большой компанией, человек тридцать. Кто-то начал читать стихи, кто-то подхватил и продолжил, кто-то еще о чем-то конструктивном завел речь – и все поняли, что у нас есть о чем говорить. Так появился «Клуб интеллектуального общения», который назывался Gay Vagon Club, «Голубой вагончик» – слово фигурировало, так как все мы много путешествовали, ездили друг к другу в гости.

Концепция заключалась в том, что мы могли друг другу что-то рассказать, научить, помочь, выслушать. Тему наших совместных «поездок» выбирал Совет клуба, демократии не было. Учредители (те, кто скидывался по 100 долларов в год) все решали сами. Только член клуба мог привести другого, для которого вход стоил 10 гривен – за то, чтобы побывать на нашей встрече и все это послушать. Изначально в клубе было тридцать человек, но потом их количество выросло до двухста. Организовалось интересное движение, главными принципами которого стали взаимопомощь и взаимоподдержка. Каждый член клуба мог позвонить другому члену клуба, которого он даже и не знал, попросить о чем-то: переночевать у него, кого-то встретить, что-то посоветовать. Но обязуясь, при необходимости, сделать в ответ то же самое!

Эта система существует до сих пор. Нас, правда, осталось человек пятьдесят и мы уже не проводим встреч, но каждый знает, что есть люди, которые всегда помогут.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Поняв, что ничего после себя не оставляем, начали фиксировать все, что можно было назвать культурными проектами. Я начал просить фонограммы, демо кассеты у Артура Кульповича или Кости Гнатенко, например, чтобы зафиксировать то, что возникало в тематическом культурном пространстве. Многие песни популярных артистов сначала были написаны о любви мужчины к мужчине, а уже потом тематическую поэзию адаптировали для общественности. В 1999-м несколько бывших издателей «Один з нас» открыли другой журнал – «Батерфляй», в котором я поучаствовал. Правда, вышло всего три номера, после чего сотрудничество GWC с «Один з нас» возобновилось. С 2003 года совместно с популярным журналом «Афиша» я начал делать тематические номера – вышло, кажется, три таких номера. Мои проекты провоцировали ряд культурных событий, повышая их качество. Начались массовые появления травести-див, которые хотели выступать на всех популярных вечеринках. Я как мог противодействовал этому, говоря, что пока они сами не будут петь, – не выйдут на сцену. Тогда Костя Гнатенко и Артур Кульпович написали первую песню для Даны National, и первым травести, который начинает выступать с авторскими номерами, стала именно Дана. Потом образовалась группа Woodoo, одним из участников которой становится ныне хорошо известная Бэлла Огурцова, вторым – Игорь Бондаренко. После Оранжевой революции стали заметны некоторые неофашистские процессы в среде политтехнологов помаранчевой команды. Я опасался всплеска гомофобии, при котором нельзя будет проводить ни вечеринки, ни встречи, и пытался сохранить все, что у нас имеется, подготовить тематическую тусовку к возможному подполью. Данные из публичных и некоторых не публичных источников сложились в материал для справочника, гида: где кого можно найти в случае, если места встреч прекратят функционировать. Этот гид получил название ЭНЕЙ – его издали двумя тиражами в 15 и 25 тысяч штук и разослали по всей стране. Необходимо было организовать политическое движение, поэтому в рассылке к гидам мы прилагаем анкеты, заполнение которых позволило легализовать новую общественно-политическую организацию. Так возник Гей-Форум Украины. Вскоре у меня появились постоянные отношения, и мой бойфренд начал ревновать меня к социальным активностям, к тому, что за мной ходят люди, что в клубе меня целуют даже незнакомцы – в надежде получить пригласительные... Было и много других факторов, поэтому я свернул всю свою деятельность на благо личных отношений. Тем более, что на тот момент понял: ситуация в стране далеко не так остра, как я думал, и подпольного существования ЛГБТ-движения не предвидится. Как-то в преддверии моего тридцатилетия я случайно оказался в кинотеатре «Ленинград», осмотрел там большой зал, бар. Работал я тогда в алкогольной компании, и мне подумалось: если я беру в аренду заведения под разные мероприятия, нахожу спонсоров, то почему не могу сделать это же для себя? Попросил своего шефа выделить мне бюджет на празднование моего Дня Рождения, сказал, что проведу там рекламную кампанию бренда. Клубу «Белые ночи» показал список – кто будет, какая пресса, рассказал, как именно мы проведем мероприятие. Приехало семьсот человек, поэтому на второй день эту вечеринку уже купили. Так я праздновал День Рождения еще

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

три недели и научился продавать вечеринки, посвященные открытию (или наоборот – закрытию) клубов. Моим условием всегда было наличие двух форматов: сначала закрытая вечеринка, а на следующий день – открытая. Приходили разные люди, и все это было очень движняково. За мной иногда ходила дурная слава: если я проведу вечеринку, клуб закроется. Это был спланированный пиар-ход, чтобы повысить стоимость объекта недвижимости и удачно его продать. Как я уже говорил, по профессии я – пиар-технолог в области вневербальных коммуникаций. То есть работаю с тем, чего мы не видим и не слышим. Слухи, страхи, паника, поведение толпы, социальное поведение... Это позволяет мне объективно оценивать состояние ЛГБТ-движения в нашем обществе. Несмотря на активную борьбу за права ЛГБТ, иногда я не согласен с некоторыми позициями. Мне кажется, представителям движения важно придерживаться четырех постулатов. Первый – нужно осознать свое место. Я называю это «споглядання себе». Когда ты действительно увидишь себя и свой внутренний мир, если сможешь оценить сам себя, то сможешь объективно оценивать себя где-либо, в любом обществе. Второй – солидаризм. Очень важно чувство единства, которое заставляет подставлять плечо друг другу несмотря на то, кто ты есть. Я это увидел на практике Gay Vagon Club. И это возможно. Да, мы можем отвечать только за то, что делаем сами, но также должны отвечать за то, что делают нам подобные. Те, кем мы называемся, – геи, лесбиянки. Должна быть внутренняя политика и социальная ответственность за свое поведение, и это позволит нам выстоять. Третий – я хотел бы выступить против геттоизации. Мы сами себя изолируем, заявляем об ущемлении своих прав там, где этого нет. Сами изолируем себя от культурного контекста – глобального, национального, экономического, научного. Так чего же мы хотим от общества? Необходимо искать интеграцию. Я не осуждаю девушек или натуралов, которые идут в гей-клуб, я осуждаю их неадекватное, например, поведение. Не стоит закрываться от всех, именно это нас и погубит. Четвертый – создание глобальной сообщности, ЛГБТ-nation. Когда мы вырываем себя из контекста, акцентируя внимание лишь на ориентации, – это неправильно. Важно осознать свою цель – что это? Протест? Создание новых моделей поведения? Вклад в культуру? Вот эти четыре фактора я бы хотел развивать. Думаю, это многое изменило бы.

СТАС НАУМЕНКО

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

В годы моего взросления такого понятия, как «гей», не существовало и прочесть о гомосексуальности в открытых источниках было невозможно – разве что в Уголовном кодексе... К тому же, родившись в Киеве, я из-за семейных обстоятельств оказался в Черкассах – красивом и уютном, но всё же очень провинциальном городе. Поэтому постижение собственной сексуальной идентичности у меня происходило опытным путем – медленно и долго. Я был домашним ребенком. Замечал, допустим, что меня привлекают мальчики, но поначалу даже не мог понять, что привлекают именно сексуально. Мне хотелось с ними дружить, представляя себя с ними в каких-то лишенных сексуального контекста ситуациях. Все свои мысли и переживания такого рода я воспринимал как проявления искренней дружбы, которая, как считалось, не предусматривает физической близости. К тому времени мне уже было известно, что существует телесная сторона человеческих отношений, но этот вопрос оставался в стороне от моих магистральных интересов. Впервые о телесном я услышал, наверное, от бабушки. Мы жили в частном секторе, в доме безо всяких удобств, и когда встал вопрос о самостоятельном посещении мной городской бани, на чем настаивал дед, моя бабушка категорически не хотела туда меня отпускать одного. Она рассказывала, что, мол, есть такие плохие дяди, которые могут делать с мальчиками всякие нехорошие вещи. На мои настойчивые расспросы ответила, что они «засовывают писю в попу». Мне было тогда лет десять, наверное, и сам процесс, как и его смысл, для меня все равно остался неясным. Это при том, что какие-то псевдоэротические картинки у меня в голове рисовались еще со времен позднедетсадовских. В троллейбусном депо, куда я пошел работать по окончании 10-го класса, разговоры на сексуальные темы велись часто, но даже тогда я не осознавал, что это ко мне как-то должно относиться. Ну, это люди где-то там чем-то таким занимаются, но меня оно не касается... На девичьи приставания просто отмораживался. К тому же, наверное, сказывалось влияние культа романтической юношеской дружбы, поддерживаемого в те годы в советском обществе, или же это просто моя «повернутость» на внутренних переживаниях – сложно сказать. Однако период такой неосознанной асексуальности у меня продолжался действительно долго. При этом примеры нетрадиционного семейного строительства были у меня, что называется, под боком. После нескольких неудачных замужеств, моя мама, с которой я жил раздельно до 19 лет, стала отдавать предпочтение компании женщин – своих коллег по работе, которые явно жили, скажем так, по возможности обходясь без мужчин. Другая такая женская пара в период каких-то внутренних неурядиц оставляла нам ночевать своего почти взрослого сына, а позднее одна из этих женщин оказалась и моей коллегой. Самое интересное, что ведь и возможности-то поразнообразить сексуальную жизнь (как это стало называться позднее) были. Припоминаю, в 1986-м мой хороший товарищ по работе как-то вернулся с чернобыльских сборов и, пусть иносказательно, поведал о том, что у них там в отсутствие женщин происходило. Как-то даже предлагал остаться ночевать у него в общаге (он был женат, но жена была в отъезде). Несмотря на то, что он мне был симпатичен и мы дружили, я от его предложения отшутился. И за год до этого, волей случая, у меня неделю ночевал приятель по работе – абсолютно не поменяв при этом свою ориентацию, хотя обнимать его, как бы случайно, было приятно. То есть, варианты потрахаться украдкой я как-то даже в принципе не рассматривал...

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Отмена статьи «о мужеложстве» в 91-м и публичные обсуждения этого события тоже прошли мимо меня. Не помню, чтобы я тогда как-то отрефлексировал на эту тему, поскольку все еще не ассоциировал гомосексуальность с собой. Впрочем, через несколько лет ситуация изменилась: мой давний товарищ и младший коллега по работе, скажем так, взял инициативу в свои руки, рассказав и показав мне, что к чему. Ко мне наконец-то пришло понимание, что в моем случае дружба и нежные чувства – это не параллельные вещи, а очень даже взаимосвязанные. Я усиленно начал интересоваться этим вопросом. Прочел по теме все, что на тот момент можно было найти в продаже. Особенно вдохновили книга Пола Рассела «100 кратких жизнеописаний геев и лесбиянок», которая вышла в русском переводе в первые годы Независимости, а также изданные для широкой публики труды Игоря Семеновича Кона, ставшие для меня настоящим глотком свежего воздуха. В конце 97-го случайно увидел в киоске журнал «Один з нас». Я не знал, что это за журнал, впервые увидел его и повелся на симпатичную обложку, но, разглядев содержимое, купил сразу все три номера, что были в наличии. Потом позвонил в редакцию и поинтересовался, когда выйдет следующий номер. В новом выпуске оказался анонс открытия одного из первых киевских гей-клубов Big Boys Club в ДК «Росток», и я снова позвонил в редакцию полюбопытствовать относительно этого заведения. Ответивший мне Саша Фесенко, основатель и тогдашний шефредактор журнала, заверил, что событие достойно внимания. «Приезжайте, будет интересно», – обронил он, и в апреле 98-го я отправился в Киев. К тому моменту мы с моим парнем прошли начальные этапы отношений, поняли, что у нас разные представления о совместной жизни и нам с ним в этом плане не по пути, но в клуб еще, тем не менее, съездили вместе. В «Ростке» я слегка растерялся. С одной стороны, было интересно увидеть «живых геев», что для Черкасс представлялось настоящей диковинкой, – не прячущихся, шифрующихся гомосексуалов, а именно геев. С другой – понял, что заводить знакомства в том формате, который я там мог наблюдать, мне не свойственно. Я чувствовал себя инородным элементом. Собственно, каких-то знакомств я тогда и не завел, хотя приметил пацана, который мне понравился. При следующем посещении клуба, когда приехал уже сам, я с ним таки познакомился. Он занимался тем, что называется «консумацией» – был одним из ребят, которые в интересах заведения «разводили» посетителей на выпивку. Мы проговорили полночи – он пленил меня своим обаянием. Я испытал по отношению к нему массу переживаний – довольно смешных, с высоты сегодняшних лет и опыта, но которые тогда послужили мне толчком для написания статей и рассказов, а в дальнейшем – и к работе в журнале. К тому же я стал чаще приезжать в Киев, который все больше очаровывал меня сравнительной свободой и возможностями. Постепенно формировалось устойчивое желание обосноваться в Киеве навсегда.

К тому времени я уже начал печататься в журнале «Один з нас» и меня с редакцией связывали полурабочие-полудружеские отношения. К тому же я стал кем-то вроде собственного корреспондента и представителя журнала в Черкассах: договаривался о его распространении, расклеивал по городу рекламные плакаты, провел презентацию в областном драмтеатре перед концертом Бориса Моисеева, поддерживал инициативную группу по организации тематического кафе (впоследствии, с 2006 года, она стала черкасским филиалом киевского «Гей-альянса», а позднее – самостоятельной организацией с названием «Гей-альянс Черкассы»). Осенью 99-го Саша Фесенко решил зарегистрировать организацию «Твоє Життя». Дело в том, что у журнала к тому моменту возникли очередные проблемы с финансированием: ранее для его выхода привлекались деньги частного бизнеса, но потом эти

источники иссякли. Появилась идея поиска денег через неправительственную организацию, а для этого надо было сначала создать геевскую НПО. По случаю презентации новой организации в ДК «Росток» 11 декабря 1999 года состоялась пресс-конференция, в которой Саша пригласил меня поучаствовать в качестве спикера. Пресс-конференцию давали три человека: основным спикером был Саша Фесенко, помогала ему Алена Семенова, уже тогда сотрудничавшая с журналом, и я. Если в двух словах, то СМИ отреагировали на мероприятие с интересом и, в целом, освещали событие в доброжелательном и позитивном ключе, а «Киевские ведомости» и «Сегодня» опубликовали немаленькие материалы... Таким образом был дан старт деятельности организации «Твоє Життя».

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Когда журнал получил свой первый грант от посольства Королевства Нидерландов, у Саши появилась возможность набрать минимальный штат сотрудников, потому что к тому времени от прежнего состава редакции осталась только Алена Семенова. Мне он предложил должность ответственного секретаря. Недолго раздумывая, в марте 2000-го я перебрался в Киев. Забавно, что компьютера я тогда еще даже в глаза не видел – буквально перед самим отъездом попросил своего черкасского товарища, компьютерного гения, подучить меня немного. Помимо журнала, я включился и в другие проекты организации «Твоє Життя». Команда была небольшой: Саша, Алена, я и Виктор Киричук – финансовый специалист, журналист и переводчик с многих языков. Делу очень помогал еще один Саша – его фамилию я называть не буду – и советами, и финансово, и статьями в журнал. Впоследствии так сложилось, что у Саши Фесенко появились другие интересы, и он постепенно отошел от дел – в течение года–двух. В декабре 2000-го он подписал приказ о назначении меня исполняющим обязанности главного редактора, а с января 2001 года я стал главным редактором журнала. В самом начале 2002 года к Саше Фесенко через общих знакомых обратились представители создаваемого блока политических партий «Радуга» с предложением принять участие в его работе и, соответственно, баллотироваться в депутаты Верховной Рады от этого блока как представителю ЛГБТсообщества. Саша сразу переадресовал их на меня и, таким образом, я был зачислен в список кандидатов блока четвертым номером. Первые три позиции занимали представители трех партий, вошедших в этот блок: лидер Экологической партии «Защита» Михаил Гуцол, глава Всеукраинской партии Мира и Единства Людмила Янковская и глава Партии пенсионеров Украины Владимир Жаров. Замыкал пятерку редактор газеты «Столичные новости» Владимир Кацман. Поскольку «Радуга» была прежде всего экологической партией, то идеологически тема ЛГБТ в ее программу очень даже вписывалась. Кроме того, они выступали в поддержку легализации легких наркотиков, что на то время тоже представлялось очень смелым решением. Между тем, я искренне верил в успех нашей кампании. Несмотря на то, что состав блока был спорным, его основная идеологическая нагрузка меня устраивала, а благодаря отстаиванию прав ЛГБТ блок получил ту известность, которую получил. В рамках той предвыборной кампании велась активная информационнопросветительская деятельность в поддержку ЛГБТ. Очень помог луганский Центр «Наш Мир». Для продвижения идеи толерантности в отношении геев и лесбиянок вышел ряд публикаций в газете «Столичные новости», «Столичка» и многих других популярных СМИ. Кампания содействовала повышению видимости ЛГБТ в обществе и росту осведомленности населения в отношении сексуальных меньшинств. Среди прочего, блок добивался пересмотра дела незаконно осужденного Руслана Антоника. К сожалению, большую часть из задуманного мы так и не успели осуществить, поскольку кампания

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

продолжалась буквально пару месяцев, с января по март 2002-го, когда решением теперь печально известного Печерского районного суда столицы «Радуга» была снята с выборов. Последнее произошло фактически по формальным причинам: полное название партии-основательницы блока звучало как «Зеленая экологическая партия Украины „Радуга“», и Партия Зеленых Украины подала на «Радугу» в суд за незаконное использование в названии слова «зеленые». Обычная межпартийная борьба. Причем с регистрацией у нас никаких проблем не возникло, но судебным решением партия была снята с дистанции. Впрочем, активная просветительская деятельность блока за права ЛГБТ продолжалась еще несколько лет. Информационная кампания получила свое развитие с прицелом на участие «Радуги» в дальнейших парламентских выборах, которому не суждено было состояться, хотя партия впоследствии побеждала на местном уровне – например в Харькове. Как бы там ни было, состоялся прецедент. К слову, параллельно с «Радугой» тогда, в 2002-м, в выборах участвовала партия «Озимое поколение» с Валерием Хорошковским и Инной Богословской, и они достаточно толерантно подходили к теме прав геев, хоть и очень аккуратно обращались с ней. О том, что они тоже выступают в поддержку прав геев, было известно как бы полуофициально. В «Один з нас» 90-х годов, при всем моем восторге от того, что в Украине выпускается печатное издание для геев, меня сильно раздражал невысокий художественный уровень текстов. К наличествующей в нем обнаженной натуре я относился более спокойно: ведь это же гей-журнал, поэтому откровенные фотографии на его страницах должны быть, это очевидно. К тому же, читатели часто упрекали нас в том, что мы недостаточно уделяем внимания этому вопросу. Нам ставили в пример польский журнал Men (Nowy men), дескать, издание изобилует изображениями голых тел, тогда как у нас тут, видите ли, сплошное целомудрие. Многим мы казались слишком сдержанными. Однако лично я не готов был мириться с другим – с тем, что в журнале печатались какие-то уж совсем непритязательные тексты. Вот это мне хотелось исправить прежде всего. В первых своих номерах (№21–25) я публиковал мировую классику, пожертвовав творчеством читателей, плоды которого нам регулярно приходили, а также начал привлекать к команде профессиональных авторов. Хотелось придать изданию какую-то солидность, что ли. Приход в журнал в начале 2002 года Виталия Юхименко – как редактора и журналиста – как раз и дал нам то, чего недоставало.

Интернет, который становился все более доступным, поначалу не представлял угрозы для бумажных изданий, ведь на первых порах он не был у нас широко распространен даже в столице, не говоря уже о регионах. Помнится, еще до моего прихода в журнале появилась рубрика «Цей чудовий Інтернет», где с благоговейным придыханием печатались обзоры тематических интернетресурсов. Но еще долгое время для многих наших читателей, которые жили в районных центрах и селах в невообразимой глуши, до интернета было, как до Луны. Отток аудитории печатных изданий в сторону Сети начался где-то с 2006-го, а серьезный спад произошел в 2009–2010-х. В первую очередь нам пришлось отказаться от рубрики «Знакомства», которая в свое время была очень популярной, но потом, где-то к 2004 году, начала иссякать, так как народ перекочевал знакомиться на сайты. Впрочем на тиражах это никак не отразилось. Они начали расти в 2002–2003 годах, когда я, поддавшись на уговоры ребят, вскоре возглавивших «Твоє Життя», начал активно печатать в журнале обнаженную натуру. Это существенно увеличило спрос на журнал. Однако в декабре 2003-го в Украине был принят печально известный «Закон о защите общественной морали» имени Леонида Черновецкого, и в связи с этим от журнала начали отказываться некоторые распространители.

В начале апреля 2004-го меня вызвали в Гостелерадио, где состоялось очередное заседание «комиссии по морали». Тогда рассматривали три издания, одним из которых и был журнал «Один з нас». Мне довелось выслушать от «экспертов» кучу морализаторских претензий и упреков. Естественно, там собрались, мягко говоря, консервативно настроенные люди в возрасте, разговаривать с которыми было сложно, да и не о чем. От меня потребовали «привести содержание журнала в соответствие с буквой закона». Пришлось согласиться, так как другого выхода не было. Мы прекратили публиковать фотографии полностью обнаженных парней и, под шумок, полностью изменили политику издания, заодно обновив редакционный состав. В частности, благодаря Юрию Зикратому в наши ряды влилась значительная часть команды модного в те годы журнала «Молоко». Постепенно мы вообще отказались от перепечаток и перешли на авторские материалы, озаботились оригинальным дизайном и собственным иллюстративом. Стали печатать аналитические материалы, культурологические статьи и прочую серьезную публицистику. И в конечном итоге этот неожиданный поворот с «законом имени Черновецкого» в определенном смысле пошел нам на пользу. Строго говоря, на 2005–2007 годы приходится расцвет журнала. К тому времени все детские болезни мы более-менее пережили, стабилизировался состав редакции и качество публикаций.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Мы привлекали к работе над журналом ЛГБТ-активистов и публичных людей. За равноправие для ЛГБТ со страниц нашего издания выступали такие известные артисты, как Верка Сердючка, Гайтана и Ани Лорак, литераторы Дмитрий Кузьмин, Андрей Бондарь, Ирэна Карпа и Любко Дереш. Постоянные колонки в журнале вели известный поэт и шоумен Костя Гнатенко, российская писательница Маргарита Шарапова, русский писатель и журналист из Франкфурта Константин Кропоткин, украинская радиожурналистка и писательница из Лондона Катерина Хинкулова. Нам удалось заполучить на обложку таких звезд мирового уровня, как порноактер, дизайнер и актер Франсуа Сагат, а также поэт и фотограф Ярослав Могутин. Наши амбиции частенько не уживались с нашими возможностями, но мы всегда честно делали свое дело. С 2008 года можно было просто «держать марку», но усиление команды новыми людьми (к нам присоединились Сергей Дудник и Аня Салата) дало дополнительный импульс развитию журнала... Как бы там ни было, уже сам факт существования такого издания в Украине, по моему скромному убеждению, сыграл колоссальную роль для украинских ЛГБТ в целом и построения сообщества в частности. По сути, мы посылали в пространство сигнал: если ты гей, бисексуал, транссексуал или лесбиянка, то в этом нет ничего страшного, это нормально. Ты не одинок, нас таких много, а значит, вместе мы – сила. Объединяя вокруг себя авторов и читателей, мы способствовали мобилизации гей-сообщества. Когда каждый из потенциальных читателей (особенно в 90-х – начале 2000-х) подходил к киоску, чтобы купить свежий номер журнала, то совершал маленький камин-аут – перед киоскером и другими покупателями, перед родителями и соседями по комнате в общаге. Для многих геев это были первые шаги к самопознанию и самопринятию, к открытости перед ближайшим окружением и обществом в целом. К тому же наличие украинского гей-журнала в открытой продаже – признак современного, европейского направления развития Украины. В сущности это и было нашей главной задачей и смыслом на протяжении почти 20 лет существования журнала, который, к слову, оказался одним из самых долгоживущих украинских глянцевых изданий. Когда в самом начале двухтысячных начал разворачивать свою деятельность в Украине «Международный Альянс по ВИЧ/СПИД», ему потребовался вы-

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ход на целевые группы: потребителей инъекционных наркотиков (ПИН), женщин коммерческого секса (ЖКС) и мужчин, имеющие секс с мужчинами (МСМ). На то время МСМ были одной из самых уязвимых и закрытых социальных групп. Чтобы получить доступ к ним, Альянс обратился ко всем, кто был под рукой, в том числе и ко мне – как к руководителю проектов организации «Твоє Життя». Из десятка человек, среди которых, помимо меня, были представители некоторых международных НПО и люди от гей-бизнеса, сформировалась инициативная группа для проведения пилотного проекта по исследованию ситуации с ВИЧ среди МСМ в Киеве. Исследование показало, что картина с рискованным сексуальным поведением весьма печальна, необходимы превентивные меры по нераспространению ВИЧ среди данной целевой группы. Для этих целей Международный Альянс инициировал создание новой ВИЧ-сервисной организации «Гей-альянс», проектным руководителем которой я стал и которая впоследствии сыграла очень важную роль в развитии украинского ЛГБТ-сообщества и гей-движения. Долгие годы она была магистральной украинской гей-сервисной организацией, которая вместе с профилактикой ВИЧ, осуществляемой с большим охватом, с применением инновационных методов, занималась, в том числе, мобилизацией сообщества. Организация, без преувеличения, считалась одной из лучших во всем СНГ. Однако к концу 2012 – началу 2013 года методы и подходы к вопросу профилактики ВИЧ среди МСМ, к сожалению, стали устаревать... В то же время с 2009 года начала работу организация «Гей-альянс Украина», которая выросла из киевского «Гей-альянса» и со временем, отказавшись от ВИЧ-профилактики, сфокусировала внимание на информационно-просветительской, мобилизационной и правозащитной деятельности. Сейчас она больше соответствует запросам сегодняшнего дня и моим представлениям о гей-движении, поэтому с 2014 года я сосредоточился на деятельности исключительно этой всеукраинской организации. В условиях неразвитой в Украине гей-инфрастуктуры и отсутствия ориентированной на геев рекламы выпуск журнала «Один з нас» был невозможен без поддержки международных доноров. В связи с финансовым кризисом и изменением политики Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, который сократил финансирование профилактических информационных кампаний, а также вследствие моих личных проблем со здоровьем выход журнала «Один з нас» к лету 2014 года пришлось приостановить. На такое решение, помимо прочего, повлияла и общеполитическая ситуация в стране, и непрекращающийся отток аудитории бумажных СМИ в сторону электронных. Хорошо это или плохо, но интернет вытесняет печатные издания – это повсеместная тенденция. Сейчас «Один з нас» находится в состоянии стендбай, а пока суть да дело – выходят другие периодические (или не очень) печатные издания, к выпуску которых я также причастен.

АЛЕКСЕЙ БЕРДНИК

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Впервые я встретил Алексея весной 99-го на одном из заседаний «Голубого вагончика», где он рассказывал историю своего каминаута (тогда он работал в еженедельнике What’s On). У нас оказались общие знакомые. А через год он как-то зашел в редакцию «Один з нас», и мы поговорили о том, как не превратить журнал в «Вестник Владимирской горки». То есть, Алексея всегда интересно послушать, и ему есть что рассказать... На традиционные вопросы о том, как я осознал свою инаковость, как решил жить с этим, отвечу так. Наверно, лет с двенадцати я стал понимать, что со мной «что-то не так». То есть, я чувствовал, что мне больше нравятся мальчики, но в этом и была вся разница. Давайте называть вещи своими именами, как это делают геи в развитых странах, тогда и процесс принятия нас «нормальными гражданами» будет быстрее. Меня, честно говоря, раздражают разглагольствования об уникальности геев, наличии у них особых антенок для более тонкого восприятия мира. У геев одна антенка – это х*й, который встает на мальчиков, а не на девочек. И все. В остальном этой инаковости нет, а значит, пока дело не касается секса – говорить не о чем. Есть куча других моментов, в которых люди разнятся – политические убеждения, музыкальные вкусы, кулинарные пристрастия, в конце концов. Как я решил с этим жить? Я даже не задавал себе такого ущербного маразматического вопроса. Просто решил жить – как я хочу. Это значит, что мои сескуальные предпочтения не должны мешать другим, а другие не должны мешать мне. Как говорится, свобода моего кулака заканчивается там, где начинается твой нос. Но и свобода твоего кулака заканчивается там, где начинается мой нос... Никогда и ни с кем не обсуждал вопросы, касающиеся личной жизни. Я съезжал с темы, когда сверстники-подростки интересовались моей личной жизнью, и считаю это правильным. Собственно, есть даже близкие родственники, для которых моя личная жизнь – дверь, закрытая на большой амбарный замок. Она ведь потому и личная. За мое пересечение с гей-комьюнити, не буду лукавить, стоит благодарить журнал «Один з нас». Ведь именно благодаря ему я узнал, что не один такой. И считаю все скабрезные комментарии о неправильной политике журнала, его несоответствии времени и так далее – просто бредовыми высерами троллей. Подумайте – речь идет о середине 90-х годов прошлого столетия! Ни Интернета (по крайней мере, для широких слоев населения), ни индустрии гей-развлечений (по крайней мере, до 1998 года точно). Именно из журнала я узнал об открытии клуба в ДК «Росток» и заседаниях клуба «Голубой вагончик». Так я стал общаться с новыми в моей жизни людьми, а дальше дело было только за моим хорошо подвешенным языком. Тусовать я ходил в «Росток». Его открытие (апрель 1998 года) совпало с моим совершеннолетием по международным стандартам (21 год). Через год, весной 1999 года, а начал работать в англоязычном еженедельнике What’s On и смог посещать такие мероприятия, о которых простые смертные могли только мечтать. Так что если и ходил в гей-клубы, то ради того, чтобы выпить водки со старыми знакомыми. Клубов тогда (начало 2000-х) было несколько – «Андрогин», «Клетка», «М-Клуб», «Совок», «Кибер», «Рога», и только в 2005 году открылся единственный клуб «хоть какогото» уровня – «Помада». Но на момент его открытия мне было уже 28 лет,

Текст: Стас Науменко

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

и вскоре я уже нигде не тусовал. И считаю это вполне нормальным. Тусить нужно, когда тебе двадцать. Когда в гей-клуб заползала старая развалина, и публика начинала острить «О, гробы открываются», я стал задумываться, что всегда надо вовремя уходить. Так что лет десять уже нигде не тусуюсь, о чем нисколько не жалею... Если вернуться к истории Gay Wagon – значение этого клуба общения трудно переоценить. Это и знакомства, это и захватывающие дискуссии, доказывающие, что именно определенное количество серых клеток различает геев и, простите, пидоров. Иными словами, в 1999 году этот клуб был более чем актуален. Возрождать ли что-то подобное сейчас? Это все равно что рассуждать, актуален ли хлеб в 2015-м, если он был актуален в 1999-м. Просто нужно подумать о формате и наполнении таких встреч. Из гей-ориентированных инициатив тех времен запомнились прежде всего именно эти мероприятия клуба... Тусовок интересных было много, и многие бульварные издания тогда продали бы душу дьяволу за подобную информацию. Но часто эти тусовки проходили в частных домах или квартирах, и говорить об этом было бы неэтично. К тому же, многих участников этих тусовок, увы, уже нет в живых. Будет интересным сказать то, что на момент моего попадания «в тусовку» (напомню, 1998 год) сами геи, если у них было все в порядке с головой, были очень осторожны. И в жизни, и в поведении, и, простите, в постели. Ведь во второй половине девяностых в киевской тусовке пошли первые случаи смертей от СПИДа. Я помню, что подход был такой: «Два презерватива, сверху замотать изолентой, затем комбинезон с застежкой на замке, а главное – никакого секса!» Шутка шуткой, но многих подобное отношение спасало. Меня – так точно. Что касается гомофобии, то я таких проявлений не помню. Года с 1999 я не скрывал своих сексуальных предпочтений, так что отношение было разным. Ты сам все меняешь своим поведением, показывая, что ты абсолютно нормальный человек, со своими слабыми и сильными сторонами. Как и все остальные. А жизнь сама все расставляла на свои места. Например, когда на туристической вылазке в самую что ни на есть дикую природу оказывалось, что крутые парни-натуралы ни палатки поставить, ни дров нарубить, ни рыбы наловить не могут. А «голубой» Лёша может.

С дровами и рыбой просто, а вот с какими-либо политическими решениями... Нет. Когда геи лезут в политику, они должны быть готовы к тому, что придется играть очень странную роль. Не хочу переходить на личности, они известны. Еще хуже, когда геи играют роль овец и ослов при разных политиках. Я, как сторонник Евромайдана, с прискорбием замечаю, что некоторые геи подыгрывают нашему главному врагу – России. По заказу оттуда организовываются «марши равенства», которые для экстремалов правого толка – как красная тряпка для быка. И уже за день до событий 6 июня у редактора сайта «Русская планета» была готова статья, как на несчастных геев напали жестокие правосеки. Дескать, как же европейские ценности? Только вот забывается, что идет война, и те же правосеки нас с оружием в руках защищают. А чем марширующие геи будут защищать? Косметичками и женскими журналами?.. Хотите равенства? Собрались, пару месяцев боевой подготовки – и вперед, мочить лугандонов, Украину защищать. Тогда и отношение другим будет – вот тот парень, он голубой, а стреляет и танк водит лучше некоторых натуралов. Это касается и гей-ориентированного бизнеса. Бизнес – это бизнес, и правила в нем одинаковы для всех. До сих пор все попытки сориентировать бизнес на такую группу, как геи, заканчивались неудачей. По крайней мере, на постсоветском пространстве.

Что делать для того, чтобы жизнь становилась лучше? Мне трудно об этом говорить. Делай то, что умеешь, приноси радость другим. Главное – чтобы у нас был мир. Остальное придет. В некоторых американских штатах быть геем – это подписать себе смертный приговор. Хорошо там, где нас нет. Перспектива для ЛГБТ в Украине – это появление позитивных примеров для людей. Таких примеров, как талантливые музыканты, успешные бизнесмены, а потом уже геи. Как в цивилизованном мире – певец Уилл Янг, спортсмен Мэттью Митчем. И не так, как в путинской рашке, где начиная с 2000 года лично Путин опекает Бориса Моисеева, на концерты которого уважающие себя геи никогда не пойдут. Потому что он выполняет социальный заказ. Дескать «посмотрите на меня, я – старое разбитое у*бище, не умеющее ни петь, ни танцевать. И я – гей!» Естественно, любая мама сделает все, чтобы ее сын таким не стал. У нас тоже происходит цирк – по всем каналам, если есть программа о геях, путешествует какая-то деревенская гей-пара, мягко говоря, не первой свежести. Вызвать они могут лишь отвращение у гомофобов и жалость у нормальных людей. В лучшем случае – пригласят травести-диву Монро. Опять же, в сотый раз проезжая по ее образу: а ведь сам Саша (настоящее имя травести-дивы) намного интереснее. Я имею право о нем так говорить, поскольку знаю его больше двадцати лет. И познакомились мы не на гей-тусовке, а летом 1993 года в трудовом лагере в Крыму, когда нам было по 16 лет. Каждый день нам приходилось собирать розы – кто понимает, о чем речь, знает, какой это жуткий труд. Так вот, Саша работал лучше всех и по сравнению с другими участниками отряда собрал рекордный урожай! Вот такая сторона человека – действительно пример для подражания. Нужно начать меняться с себя, не ожидая, что отношение окружающих изменится. Подход – «ко мне плохо относятся, вот когда в стране изменится отношение к геям, тогда и я начну меняться» – обречен на провал. Пошли с собакой гулять – убрали за ней фекалии. Идет пожилая женщина – помогли донести ей тяжелую сумку. Тогда люди будут знать, что вы – хороший человек, и относиться к вам будут соответственно. А с кем вы спите... это будет интересовать только тех, с кем вы спите...

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

АЛЕКСАНДР ЖИЛКО Как и многие ЛГБТ-активисты, Александр Жилко, побывав в Европе, совсем другими глазами посмотрел на украинское тематическое движение. Когда понимаешь, что может быть совсем по-другому, – хочется что-то изменить и в своей родной стране.

Текст: Анна Салата

Если быть кратким, в рамках этой книги я бы мог охарактеризовать себя как активист гей-движения девяностых. На данный момент, как и большинство украинских гей-активистов периода 1990–2000-х, я не принимаю особого участия в общественной жизни современной Украины. По первой специальности я – филолог и журналист. В 2003 году получил в Южно-Датском университете степень магистра русской литературы, а до этого, в 2000-м, – степень бакалавра гуманитарных наук в Копенгагенском университете. В Дании оказался 9 мая 1991 года, в день, когда мне исполнилось 16 лет, вместе с родителями. Уже за несколько лет до этого я был в курсе своей нетрадиционной ориентации. С 1986 года учился в Москве в МСХШ (Московская средняя художественная школа при Московском государственном академическом художественном институте имени В.И. Сурикова), где постигал азы академической живописи. Именно там я впервые сначала с удивлением, а потом и с ужасом осознал влечение к мужчинам. Многие из моих одноклассников смутно догадывались о моей ориентации, так как шила в мешке не утаишь, но говорить вслух о том, что я гомосексуалист, было невозможно. Слова «гей» тогда еще никто не знал и не употреблял. Мне, подростку, как и сотням тысяч советских геев, приходилось тщательно скрывать свою «особенность», поскольку время было хоть и перестроечное, но до настоящих свобод 90-х годов было еще очень далеко. Я не понимал, что мне повезло больше, чем другим советским подросткам-геям, так как формат лучшего художественного лицея страны давал некоторые поблажки в плане проявления чрезмерной «артистичности» моей натуры. Я был в те времена очень увлечен чтением, благо, тогда был бум запрещенной литературы, где иногда случалось найти упоминания об особой «касте» мужчин, таких как я, но, как правило, эти цитаты не могли меня порадовать. Даже в прогрессивной литературе, не говоря уже о литературе, изданной до 1900-го, я находил, в лучшем случае, снисходительные эпитеты, описывавшие мою, ставшую для меня внезапно невыносимой, действительность. Чувство стыда за собственную ориентацию и страха за свою безопасность захлестывали меня, наполняя жизнь депрессией и разочарованием. Сейчас, став специалистом в области душевных проблем, я понимаю, что воспринимал весь окружавший меня тогда мир как родительскую среду, а родителей так не хотелось разочаровывать... Уже в Дании я получил возможность стать открытым геем. Впервые – в кругу доверенного друга А., который был чуть младше меня. Конечно же, это случилось, как и у многих геев моего возраста: А. был натуралом, и, разумеется, я влюбился в него без памяти – после того, как у нас кое-что было. Это была длинная путаная история с расставаниями и встречами. Оглядываясь назад, вспоминаю наш роман как полное неопытности мое стремление добиться от него душевной взаимности, которую он был способен проявить, увы, только на дружеском уровне. Он не был датчанином, а таким же эмигрантом из Москвы, и сейчас до конца непонятно, была моя влюбленность ностальгией или влечением к этому мальчику, напоминавшему мне моих московских одноклассников. Так сложилось, что гимназию я оканчивал в провинциальном датском городишке, где все жители знали друг друга в лицо. Моя семья была довольно

известна в округе благодаря тому, что мы держали художественную галерею, отчего я старался не афишировать свою ориентацию. Мой друг А. тогда уже жил в Копенгагене, куда я периодически наведывался, чтобы встречаться с ним и другими русскими – в их среде можно было не соблюдать чопорных датских формальностей. В моем городишке у меня имелась даже подружка, с которой у нас был традиционный для датских гимназистов ничего не значащий любовный роман. Такие романы были почти у всех моих одноклассников, а тех, у кого не было, считали изгоями. Я же не хотел быть отверженным, поэтому не стал изменять общепринятому правилу, хотя девушке особо верен не был. Найти себе подружку в провинции было проще, чем парня. К тому же, таким образом я не чувствовал себя полностью «ненормальным», не вдаваясь в излишние подробности. Тогда мне все еще нравились парни-натуралы, что, как кажется, характерно для начинающего гея. Опытным путем я пришел к умозаключению, что самый простой способ подобраться к гетеросексуальному парню – это заявить, что у меня есть девушка, особенно если у него таковой нет. Это давало возможность завязать интимный разговор и даже дружбу, которая иногда перерастала во что-то большее.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Мой копенгагенский друг А. периодически навещал меня в доме моих родителей под видом обычного товарища. Это происходило втайне от его отца и матери, которые уже давно разгадали природу наших отношений и объявили меня персоной нон грата в своем доме. Мы старались быть предельно осторожными, но вскоре и мои родители сделали нам довольно резкое замечание, объясняя свою неприязнь тем, что мой младший брат не должен видеть отношения, которые могут послужить ему «дурным» примером. Кстати, мой младший брат к тому времени уже несколько лет был в курсе моих отношений и вполне мог дистанцироваться от «дурного» поведения, которое, с другой стороны, ничуть не шокировало его. Я не знал тогда понятия «каминг-аут», но уже сделал его перед братом. Я также не был знаком со статистикой, которая наглядно демонстрировала, что в одной традиционной семье крайне редко встречаются два брата нетрадиционной сексуальной ориентации, но элементарная логика и простая наблюдательность подсказывали мне тщетность опасений моих родителей. К тому времени я уже смирился со своей «особенностью» и находился, скорее, в состоянии ожидания самостоятельной жизни. К неприятному разговору с родителями мне пришлось возвращаться еще несколько раз по другим поводам. В частности, когда после одной из поездок в Киев я вернулся с серьгой в правом ухе, которую вынужден был снять, чтобы остаться под крышей отеческого дома... По окончанию гимназии мне едва исполнилось двадцать. Вскоре я стал студентом Копенгагенского университета, переехал в общежитие и, наконецто, набравшись смелости, в один прекрасный день направился в район, где располагалось сразу несколько гей-диско и несметное количество баров под радужными флагами. Поскольку я никогда ранее не бывал в подобных местах, меня просто трясло от страха. Я не знал, являюсь ли привлекательным для парней, которые могут понравиться мне. Сможет ли кто-нибудь понравиться мне, и вообще, благодаря моим провинциальным одноклассникам, которые поголовно все играли в футбол и пили пиво, у меня сложилось представление о том, что гей – это некое женоподобное непривлекательное существо, нечто вроде дурачка-зубрилы, который был в каждом классе. Мой страх только усилился, когда среди ожидаемых вывесок баров и дискотек мне стали попадаться вывески гей-саун с очень красочными названиями и секс-кинотеатры для мужчин, витрины которых служили так же прилавком для садомазохистских причиндалов в стиле Тома Финляндского. Впрочем, ничего страшного ни в барах, ни на дискотеках, ни даже в саунах я не обнаружил. Все было, как везде – были популярные и непопулярные геи,

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

которые сторонились друг друга и сбивались в кучки по возрастным и прочим критериям. Мне, конечно, не нравилось такое четкое разделение, но для начала я решил не лезть со своим уставом в чужой монастырь, и просто постарался определить, к какому типу причислят меня. Очень порадовало, что геи-датчане (в отличие от датчан-натуралов) совсем не обращали внимания на мой акцент и недатское происхождение, или искусно делали вид. Если бы можно было представить мировое гей-сообщество как некую огромную организацию наподобие католической церкви, что часто делают гомофобы с манией преследования, то ее основной девиз звучал бы так: «Секс – важнее всего на свете, все остальное – вторично». Меня всегда устраивало это правило. Во всяком случае, геи всех стран и народов, если не лукавят, всегда придерживаются этого взгляда, и, как ни странно, это позволяет чувствовать себя «как дома» в компании геев в любой стране. Я знаю, что подобное утверждение можно и нужно оспаривать, но в нем, по сути, нет ничего такого ужасного, как могло бы показаться на первый взгляд. В этой откровенности есть частичка будущего, а постыдное, с точки зрения морали, желание не нивелируется, а воплощается в меру возможностей желающего и заставляет добиваться поставленных целей. Приняли меня местные датские геи хорошо. В скором времени я уже знал всех завсегдатаев развеселого района в лицо и по имени, а некоторых и того ближе. Об отношениях тогда не задумывался, самым важным для меня было остаться на вершине пищевой цепочки, закадрить как можно больше парней и постоянно быть в компании самых рейтинговых знакомых. Однако мне, тогда юному и испорченному советским коллективистским воспитанием, было тяжело видеть, как одиноки некоторые геи, принятые в тусовку исключительно формально. Многие из этих слишком тихих, или слишком полных, или слишком юных парней не были ни уродами, ни «со странностями», просто у них не было навыка, помогавшего справиться с неприятием их в круг надуманно крутых и подчеркнуто показушных геев, коих множество на всех континентах. Для молодых людей драма состояла еще и в том, что многие не находили понимания ни в гетеросексуальном окружении, ни в кругу семьи. Многим украинцам кажется, что в Дании совершить каминг-аут проще, чем в Украине. Отнюдь. Долгие годы европейцы, к коим в некоторой степени относимся и мы, украинцы, жили под гнетом христианской доктрины, которая предписывала противостоять желаниям тела или, во всяком случае, скрывать их от посторонних глаз. Придерживаясь подобной практики, преуспели такие фундаментальные общественные институты, как церковь, брак, армия, пенитенциарная система и прочие, по моему убеждению, уничтожающие личность вещи. Вот почему я начал волонтерскую работу в группе поддержки с молодыми, плохо адаптированными геями. Тогда я не имел никаких навыков оказания психологической помощи, но они и не потребовались. Будучи еще адептом поведенческой терапии, я уже успел оценить целебную силу беседы и групповой динамики. Многие, кто модерировал подобные группы встреч, знает, что исцеляется прежде всего сам исцеляющий. Мне же наши группы помогали, помимо адаптации, избавляться от чувства вины за свой слегка разгульный образ жизни. Я никогда не стремился «капитализировать» свое волонтерство, если говорить языком финансов. Меня устраивало рядовое волонтерство, ведь ко мне попадали молодые потерянные геи. Для них я был идеальным рекламным примером: адаптированный иностранец, студент престижного ВУЗа и бывший беженец. Такая роль была приятной, а я четко вписывался в рамки своего тогдашнего представления о добре и зле. В университетских кругах скрывать свою ориентацию я не видел смысла, так как это, скорее, помогало в общении с многочисленными девушками-подружками. Это правило я применял, даже обучаясь в Симферополе, о чем

скажу позже. Что же касается подружек, то, по моему мнению, это вторая естественная стадия для любого молодого гея, которая проходит вместе с первыми серьезными отношениями у девушек, или у геев. Параллельно я уже пару раз побывал в Киеве. Мои первые разы пришлись на 1996–1997 годы. Тогда в рамках бакалаврского проекта я писал работу о статусе украинского языка и благодаря этому получил возможность около года находиться в Украине без нареканий со стороны университета. В те годы моя гейжизнь проистекала исключительно в Дании: там находились все мои друзья, влюбленности и интересы. По правде говоря, приезжая в Киев, я чувствовал себя иностранцем, а найти в тогдашней Украине какое-нибудь гей-сообщество даже не пытался, потому что не верил, что оно в принципе существует. Я больше времени посвящал встречам с обычными людьми, которые говорили на родном для меня языке, поедал сгущенку, докторскую колбасу, базарные соленья и все то, что сохранилось в моей памяти. Киев и киевлян я знал очень слабо, потому что бывал здесь только на каникулах. Постепенно я все же начал обрастать разнообразными знакомыми, многие из которых не догадывались о моей ориентации. Тогда страна была совсем другой и разительно отличалась как от сегодняшней Украины, так и от тогдашней Дании. Мне казалось невозможным демонстрировать свою ориентацию перед людьми, многие из которых, как мне казалось, находились на грани выживания. Тем не менее, жизнь взяла свое. Одна знакомая художница, которая имела на мой счет определенные виды, однажды вечером сообщила, что к ней должен зайти друг, к которому я не должен ревновать, поскольку он гей. Этим геем и впоследствии очень значимым для меня человеком оказался хорошо известный многим Дима Рябков. Моя знакомая была очень раздосадована, когда мы с Димой очень быстро нашли общий язык. Для меня он стал гидом в прекрасный андеграундный мир геев конца девяностых. Тогда у нас еще не было ни интернета, ни мобильных телефонов, ни тем более Hornet, но каждый день нам удавалось общаться с новыми и новыми людьми намного проще, чем сегодня. Все геи знали друг друга в лицо, а большинство тусовались в определенных компаниях, которые распознавались по имени хозяина квартиры, где происходило все действо. В скором времени моя однокомнатная квартира стала пристанищем для подобного рода тусовки. Я до сих пор не понимаю, как у меня дома помещалось по 10–15 человек, и при этом никто не чувствовал себя стесненным. Могу сказать, что в те годы я был по-настоящему счастлив. На стыке 2000-х Киев был самым гейфрендли городом в постсоветском СССР. Для меня же город стал вновь обретенной родиной, где, как выяснилось, я мог быть довольно открытым геем и общаться со своими соплеменниками без всякой датской чопорности. Дискотек и баров, коих в мой первый приезд я знал 2,5 («Старый Киев» на Крещатике, «Росток» на Гарматной и безымянная на Киквидзе), становилось все больше с каждым моим приездом. Сколько дней и ночей провел в «Бродячей собаке», «Совке», «Дыре» и «Клетке» – хватило бы на целую жизнь. Самыми яркими воспоминаниями все же остаются тематические вечеринки по случаю Хэллоуина на пароходе «Тарас Шевченко», куда съезжались все открытые геи столицы, в том числе и дипломатические работники ряда западных посольств. В их организации принимала участие в основном сама публика. Многие из моих знакомых натуралов умоляли меня продать билеты на эти закрытые мероприятия, а фоторепортажи публиковались в англоязычном журнале «What’s On». Мое субъективное мнение – тогда мы были очень близки к Европе в плане гей-прав и культурно близки со столь печально зарекомендовавшей себя впоследствии Россией. В Киеве любили отдыхать как москвичи по пути на знаменитый курорт Симеиз, так и европейцы, целенаправленно покупавшие квартиры, чтобы жить в прекрасной Украине. Конечно же, можно было

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

пострадать от хулиганов, возвращаясь домой в карнавальном костюме, да, случались ограбления и убийства с «пикантным» сексуальным подтекстом. Я и сам несколько раз становился жертвой собственной беспечности. Как и многие другие геи, я не обращался в милицию, а сам зализывал свои раны, но не чувствовал себя угнетенным или изолированным. В те времена мне казалось, что еще немного, и везде – и в Киеве, и в Москве – начнут регистрировать гей-браки. Как сильно я заблуждался... Естественно, возникает вопрос: изменилось ли мое мироощущение сегодня? Скажу сразу, что, на мой взгляд, начиная с 2000-х ситуация для геев не была идеальной ни в Европе, ни особенно здесь, в Украине. Возможно, потому, что в девяностых мы слишком поспешили возвестить о победе политкорректности и толерантности, и вышли из шкафа, так до конца и не разобравшись с собственной толерантностью и политкорректностью по отношению к окружающему нас миру. Европейским геям казалось, что признание браков сделает их полноправными членами общества, но в отдельных католических странах гей-браки нарушили шаткое равновесие перемирия, воцарившееся после сексуальной революции 1960-х. Для стран, не прошедших через эту главную после Ренессанса революцию, выход гей-общин из подполья стал поводом для радикализации общества. В России летом 2013-го, спустя 22 года после отмены УК РФ 121-й статьи за мужеложство и расцвета гейкультуры, был принят странный закон о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений, возвращающий общество в состояние худшей советской латентности. Подобные настроения были и в нашей Верховной Раде, благо, им не дано было воплотиться в жизнь. Впрочем, как не удалось пока полноценно воплотиться ни одному украинскому гей-параду. Учитывая нынешнюю экономическую нестабильность и поголовную агрессию в разных ее ипостасях, мне кажется, ситуация не улучшится в ближайшие несколько лет.

Помимо участия в жизни гей-сообщества как таковой, в начале 2000-х я участвовал в проведении групп встреч «Голубой вагончик», куда приходили обсуждать различные темы очень разные по возрасту и воспитанию люди. Это было не оплаченное никакой организацией собрание единомышленников без профессиональных психологов в роли модераторов. Игорь Тищенко, владелец «Бродячей собаки», предоставлял нам помещение безвозмездно даже в пятничный вечер. Стоит отметить, что многие оставались в баре и после группы встреч. В результате таких и подобных ему собраний родилась идея создания некой единой организации, которая бы объединила все мелкие региональные grassroots организации, в некоторых регионах состоящие иногда из трех–пяти человек единомышленников. Я помню, как мы с Владом Зваричем и Юрием Саранковым принимали участие в обсуждении названия такой организации все в той же «Собаке», и именно на этой встрече впервые прозвучал вариант, в котором упоминалось слово «Альянс». Примерно в это же время я окончательно решил остаться в Киеве насовсем и был очень занят окончанием учебы и устройством собственной карьеры, что помешало проследить за дальнейшим развитием темы. Вскоре, в 2002 году, на одной из частных вечеринок я повстречал своего парня Сергея, с которым живу по сегодняшний день. Окончание моей холостой жизни произошло совсем неожиданно, как это обычно случается у мужчин любой ориентации. От слишком активной светской гей-жизни мы с Сергеем постепенно отдалились – в силу насыщенного рабочего графика и той естественной изоляции, которую испытывают, как мне кажется, все гей-пары, теряющие к себе интерес со стороны «холостых» друзей... Мне снова удалось испытать ощущение причастности к гей-движению, когда с группой единомышленников я был очень активен в проекте «Тестосте-

рон». По моему мнению, это была удачная группа встреч. Люди приходили действительно интересные, и всем удавалось поучаствовать в обсуждении и дискуссиях, план которых был составлен довольно неплохо. Кроме того, у нас была своя фишка: собирались не на постоянном месте дислокации, а в разных барах Киева. Из спонсорского фонда выделялась даже небольшая сумма для каждого участника на покупку угощений в каждом отдельно взятом кафе. Таким образом, удавалось избегать косности офисных посиделок – атмосфера кафе делала общение максимально приближенным к обычному общению группы друзей. К сожалению, когда грант на проект был исчерпан, нам не удалось получить новый – даже после того, как мы зарегистрировались как благотворительная организация.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Стоит упомянуть еще об одной моей попытке сделать что-то полезное для гей-сообщества Киева. На деньги частного инвестора, который никогда так их и не получил в полной мере назад, я приобрел опыт открытия гей-кафе в киевском Гидропарке. Мой друг Дима Рябков, который неожиданно скончался от инсульта в 2010 году в возрасте 35 лет, долгое время работал в ресторанном бизнесе управляющим и директором. Мое желание год спустя открыть простое летнее кафе на пленере было, как я сейчас понимаю, желанием заполнить ту пустоту, которая возникла у меня после его смерти. В последние годы мы не часто виделись, но я по-прежнему верил, что в один прекрасный день нам удастся поработать вместе в ресторане, где я бы занимался кухней, а он – гостями. Этой мечте не суждено было сбыться, впрочем, и мое летнее кафе не успело проработать весь сезон. Гостей у нас было много, особенно когда по субботам устраивались шумные гей-дискотеки, но именно в Гидропарке мне впервые в жизни пришлось столкнуться с худшим видом гомофобии со стороны «коллег-рестораторов», которые, впрочем, разделили с нами печальную участь. В июле 2011 года, спустя три месяца после открытия, нас снесли вместе с другими летними кафе по соседству в рамках подготовки к Евро-2012. Начиная с 2008 года я получал второе высшее образование, воплощая свою давнюю мечту о профессиональной работе с людьми. Первоначально – в симферопольском ТНУ, а затем – в Университете Страсбурга постигал сложности людской психики. Диплом по специальности «Психоанализ, психопатология и клиническая психология» я получил в 2013 году, и на данный момент уже имею приличный стаж личного анализа и еще не очень большой стаж личного приема. Среди моих клиентов пока не случались ни геи, ни гей-пары, но мне, конечно, интересно было бы поработать с такими клиентами – по понятным причинам. Все же я как никто другой понимаю проблемы, с которыми сталкиваются геи начиная с рождения, ведь многие из них так остаются не услышанными даже самыми близкими людьми. Сегодня я не уверен, что готов участвовать в каком-либо общественном гейдвижении на волонтерской основе. За последние годы перестал верить в возможность позитивно повлиять на сознание украинцев в плане улучшения их взаимоотношений даже с окружающими согражданами со схожей сексуальной ориентацией, не говоря уже о геях. Мне кажется, что и геям, и натуралам прежде всего нужно попытаться полюбить хотя бы самих себя и свою страну. Вот почему я скромно и честно, как мне кажется, влияю на отдельных людей, которые готовы платить за это деньги, а следовательно, могут на деле продемонстрировать свою заинтересованность в улучшении собственной жизни. Все же я не перестаю верить в силу капли, точащей камень. Борьба за права ЛГБТ рано или поздно принесет свои плоды, и украинские геи и лесбиянки когда-нибудь смогут почувствовать себя свободными людьми.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

АНТОН ПОЗДНЯКОВ Антона Позднякова знают все. Те, кто не знает Антона Позднякова, наверное, прилетели с другой планеты или всю свою сознательную жизнь провели в шкафу/ погребе/землянке. Если вы имеете хоть малейшее отношение к ЛГБТ-тусовке, значит, вы обязательно с ним целовались, переписывались в «Хорнете», имели общих парней, сотрудничали по тематическим проектам или вместе поглощали коктейли за барными стойками гейклубов. Активист ЛГБТ-движения, телеведущий, немного остепенившийся знатный тусовщик и просто Папа!

Текст: Анна Салата

Я родом из донецкого города Горловка, и у нас с тематическим движением всё очень грустно. Сами понимаете, как обстоят дела в маленьких городах и как там относятся к геям. То, что мне нравятся парни, понял еще в двенадцать лет, скорее – как-то туманно осознал. А вот когда мне уже было лет шестнадцать, моя однокурсница по курсам английского всячески пыталась свести меня со своей подругой – чтобы я с ней начал встречаться – и даже притащила к ней в гости. Мы сидели, пили чай, все дела... И тогда я познакомился с ее братом, который мне очень понравился. Начали дружить все вместе, ездили на пикники, ходили друг к другу в гости. Первое время я, конечно, вообще не мог понять, почему всем нравятся девушки, а мне – этот чувак. Это так давно было, что я уже и не вспомню, что тогда знал про геев и насколько нормальным считал влечение к собственному полу. Но, понятное дело, какие-то сомнения меня грызли. Однажды ее брат пригласил меня в гости – посидеть, посмотреть фильм. Оставшись с ним один на один, я понял: сейчас или никогда. Я тогда вообще не представлял, как правильно, – что, куда, как: опыта ноль даже теоретического. Но он взял инициативу в свои руки. Он был старше лет на пять и уже имел бойфренда в другом городе. Саша мне и объяснил, что парень с парнем – это нормально. Раскрыл меня. Мы начали встречаться. У нас были очень трогательные романтические отношения, ведь его бойфренд жил в другом городе. Так что нам никто не мешал познавать друг друга. Андрей, если ты сейчас это читаешь – прости! Я не знал, что у вас все серьезно! Уже не раз я говорил в интервью, что невероятно благодарен Саше за то, что он рассказал мне, что к чему и вообще раскрыл глаза на существование гомосексуалов, помог принять себя таким, какой я есть, и окончательно отбросить все дурацкие терзания. Через месяц после того, как я начал мутить с Сашей, у меня и произошел каминг-аут перед мамой. Моя мама вообще очень продвинутая женщина, она всегда понимала, что к чему в этой жизни. А мы с Сашей тогда проводили очень много времени вместе. Мне же всего 16 было, так что существовал какой-то родительский контроль. Тем более – период окончания школы, экзамены, поступление. Однажды я пришел днем домой, сел кушать возле телека, а мама: «Антон, мне кажется, вы с Сашей больше чем друзья?..» Я был морально готов, мы с Сашей об этом уже много говорили. Я ответил: «Ты хочешь правду или тебе соврать?» «Правду», – сказала мама. Я и рассказал ей, что мы с Сашей встречаемся. Мама приняла это нормально, сказала, что подозревала об этом и не имеет ничего против. Главное – чтобы я был счастлив. Мама, кстати, единственная в семье, кто знает об этом. У меня есть младший брат – натурал. Мы с ним эту тему не поднимали никогда, но он в свое время добавился ко мне «ВКонтакте» – даже не просто в друзья, а в братья. А у

меня там на стене иногда такой Содом и Гоморра творятся… Никто ничего не скрывает, все хабалят, выкладывают целующихся мужиков и разные смешные ЛГБТ-шутки. В общем, он же не слепой и не дурак... Потом Саша уехал. Я очень болезненно переживал этот разрыв, очень. После него других парней в моем городе у меня не было. У нас сложилась мини-тематическая компания – человек пять–шесть геев. Собирались на квартирах, слушали музыку, играли в настольные игры, обсуждали артистов, мечтали о чем-то. Еще живя в Горловке, от своего Саши я узнал про гей-журнал «Один з нас». Написал главному редактору, Стасу Науменко, тогда еще бумажное письмо – такое детское, трогательное, откровенное. О том, что хочу заниматься журналистикой, больше знать о новостях гей-тусовки, о том, как сложно, когда тебя не понимают – короче, стандартные рефлексии подростка-гея из небольшого городка. «Один з нас» стал моим окном в мир! В ответ я получил по почте номер журнала с опубликованным моим письмом. Тогда еще не было законов про цензуру, и в журнале печатали фотографии недвусмысленно обнимающихся обнаженных мужчин. Когда этот номер нашла моя мама, то попросила держать такие журналы вне дома. Она ничего не имела против моей гомосексуальности, но у меня подрастал брат... Самый сложный период столкновения с гомофобией у меня был в школе. Я был очень манерным мальчиком, со мной мало кто общался – даже за руку не здоровались. Но помимо этого с гомофобами я почти не сталкивался – было буквально два таких случая в моей жизни, уже в Киеве. Один раз на Троещине мужик пристал: «Слышь ты, а почему ты так одет?!» Второй раз – еще в 2004-м. Я возвращался из клуба «СовОК», который на Сенном рынке, куда меня пригласили потусить друзья из Донецка. Мы были молодые и совсем без денег, планировали гулять всю ночь, чтобы утром поехать на метро. В итоге все куда-то пропали, и я остался один в клубе. Там начался какой-то откровенный трэш, и когда пьяная трансуха упала со сцены на мужика, я понял, что очень сильно хочу оттуда свалить. Выхожу из клуба (а там рядом шла какая-то стройка), иду, как вдруг мне подача с ноги в спину... Я упал в песок, а какие-то работники быдляцкого вида кричат мне: «Эй, педик!» И тут во мне взыграли донецкие гены... Я схватил лопату, от одного отбился – тот упал, а от второго я убежал. Я пытался писать статьи для «Один з нас», но из 16-летнего мальчика журналиста не получилось... Появился Интернет, началось общение в разных чатах. Знакомились обычно тогда на «Мамбе» или на «Биззаре» – там даже были комнаты для общения «М+М». Я узнавал для себя кучу всего нового – что геи могут дружить между собой, могут просто заниматься сексом, а могут строить серьезные отношения, жить вместе, создавать семью, не бояться и не стесняться того, что о них подумают соседи. В нашем маленьком городке о подобном не было и речи! Как-то раз я приехал с подругой в Киев – просто погулять по столице, пробежаться по магазинам. Встретились со Стасом Науменко – он предложил мне сфотографироваться для «Один з нас» (впоследствии я еще и на обложку попал) – одетым, а не так, как те мужчины из журнала, который нашла моя мама. :) Стас предложил мне работу помощником менеджера в «Гей-альянсе», так что в 2005-м я переехал в Киев на ПМЖ. Было очень нелегко. Я сменил кучу квартир, попадал в разные передряги. До сих пор некоторые моменты неприятно вспоминать! Приезжему гею, равно как и приезжему гетеросексуалу, в столице на первых порах очень непросто. По сравнению с родным городом – на уровень дороже аренда квартир (а многим в родном городе и вовсе квартиру снимать не надо). Трудности в поиске самого жилья – такое впечатление, что его хозяева соревнуются между собой в неадекватности. Будьте готовы к тому,

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

что вся ваша первая зарплата будет ровно такая, сколько стоит однушка на окраине, а может, и меньше. Придется жить не одному, а по два–три человека. И не в квартире – в комнате! Но это из трудностей. А в целом – все же больше плюсов, по крайней мере – я всегда это так воспринимал. Есть много людей, которые готовы прийти тебе на помощь, посоветовать что-то, где-то выручить – если не материально, то морально. Даже малознакомый человек может сыграть в твоей жизни решающую роль и помочь тебе тогда, когда ты уже на грани и готов все бросить и вернуться в свой маленький городок. Никогда не надо сдаваться и делать шаг назад. Если уже приехал – стисни зубы и вперед! Моя первая работа стала для меня не просто работой, а своеобразным университетом. Я обучался документообороту, алгоритму работы в больших организациях, делал много ошибок, слушал о себе гадости, но каждый день учился чему-то новому, что потом в жизни мне очень даже пригодилось. Так началась моя жизнь в рамках ЛГБТ-движения. Я знакомился с интересными людьми, которые помогали мне – кто советом, кто личным примером, фактически они создали меня таким, какой я есть сейчас. Даже и не вспомню уже, когда я перестал скрывать свою ориентацию. В Киеве это было нормально и естественно. Всех запоминающихся моментов, связанных с киевским «Гей-альянсом», и не перечесть. Это и мой первый корпоратив на работе, и мое отмечание Дня рождения всем коллективом. Интрижки были, конечно, – как без них! – поездки на конференции, первые дедлайны. Все это было новое, неизведанное, иногда – крутое, иногда – действительно тяжелое. Уже сложно вспомнить какие-то суперинтересные подробности и детали – ведь прошло десять лет... Но помню нашу первую планерку, помню маленький офис возле американского посольства, помню почти всех аутрич-работников, а с некоторыми общаюсь до сих пор. Один из аутричеров сейчас живет за границей, другой стал известным ди-джеем, еще один открыл свою фитнес-студию, один уже, к сожалению, умер. Помню, как мы с моим первым и очень строгим директором готовили лазанью, а потом поехали в клуб. Тогда я узнал про корпоративную этику. Оказалось, мой директор не подкатывает ко мне, как я думал, а просто хочет ближе узнать своих сотрудников в неформальной обстановке. На самом деле, если углубиться в кладовые памяти, – говорить об этом можно бесконечно... Потом я ушел работать в совершенно гетеросексуальную контору – к оператору сотовой связи «Киевстар». Но и там атмосфера была очень даже гей-френдли. Сначала было стрёмно – новая работа, никаких знакомств. Но потом я познакомился со своим коллегой – по какому-то комментарию в рабочей беседе понял, что он в теме, и у нас начался роман. Так я превратил натуральскую фирму в своеобразное ЛГБТ-подразделение. Дома – Юра, на работе – Юра... Приключений хватало. Однажды моя подруга из Горловки, оставшись без жилья, приехала в Киев, и мы с Юрой взяли ее к себе. Жили мы тогда пафосно и мажорно – на Крещатике. Так получилось, что за квартиру в одном доме с Андреем Данилко мы платили меньше, чем в то время стоило жилье в спальном районе. Сначала просто сожительствовали, но после одной пьянки решили переспать втроем. Так и стали жить – втроем... Пять месяцев таких отношений – просто нереальный релакс! Кстати, одними из первых людей, которые впечатлили меня в Киеве, была гей-пара Саша и Денис – мы с ними вместе почти два года снимали квартиру. Они привили мне ощущение семьи. Кстати, уже прошло больше десяти лет, а они до сих пор вместе...

Была у меня еще такая история. Одного из своих парней я нашел именно благодаря участию в телешоу на ЛГБТ-тему на одном из национальных ка-

налов. Мои тогдашние откровения реально впечатлили зрителей, – было много писем, благодарностей, даже из-за рубежа. Эту передачу посмотрел Женя из Донецка и очень захотел, чтобы у него был такой парень, как я – который не боится выразить свое мнение. Прошло пять лет. Женя переехал в Киев, потом мы случайно познакомились, начали встречаться. Он меня сразу не узнал, а уже со временем рассказал об этой истории. Мы с ним полгода были вместе. И у нас были серьезные отношения, вплоть до знакомства с родителями.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

А в конце 2008-го на вечеринке у своего друга я познакомился с Рыжей – девочкой, которую знают все геи бывшего СНГ, автором журналов «Молоко» и «Один з нас». Стандартная квартирная вечеринка – все общаются, выпивают, закусывают, и тут громко и шумно в квартиру является девушка с огненно-рыжими волосами и в ярко-красном пальто. Минут через десять она заявляет мне, что я буду ее новым парнем – потому что она в меня влюбилась, ибо ранее никогда не видела, чтобы кто-то так очаровательно хабалил. Ее парнем я побыл не больше получаса. Потом нам надоело, и мы пошли в супермаркет за яблочной водкой – действительно, это был самый правильный и разумный поступок в два часа ночи. С ее появлением в моей жизни началась полоса сумасшествий. До этого я жил как-то спокойно – семья, работа, дом, общестандартные приоритеты, но уж никак не мысли о том, как выпить больше всех, и споры, у кого было больше мужиков... А в 2009-м я вернулся к сотрудничеству с тематическими организациями – мой старый знакомый позвал меня в хорошо сейчас известную «Точку Опоры». На тот момент это был еще проект «Всеукраинской сети людей живущих с ВИЧ», из которой и выросла «Точка Опоры»: я стоял у истоков организации, и мы начинали это все. Во «Всеукраинской сети людей, живущих с ВИЧ» мы вместе с известным украинским дизайнером Алексеем Залевским делали акцию-постановку: нас наряжали в полосатые тюремные костюмы, а мы изображали заключенных. Акция проходила у здания Минздрава и была приурочена к тому, что чиновники украли из бюджета 32 млн гривен, которые, якобы, пошли на закупку антиретровирусных препаратов. Это были не пустые слова – у нас были таблицы со сравнительными ценами. Залевский разработал для чиновников два вида костюмов – яркие пиджаки с огромными карманами (чтобы прятать в них побольше денег) и тюремные костюмы, которые должны рано или поздно им пригодиться. Это все происходило в 2009-м. Во «Всеукраинской сети людей, живущих с ВИЧ» я проработал недолго, поэтому практически не пересекался с целевой аудиторией. В основном много времени проводил в административном здании, но никогда не делил людей, исходя из религиозных, расовых или еще каких-то отличий. Я много знаю об этой теме, знаю о путях передачи ВИЧ и все дурацкие мифы об этом, поэтому мне не было страшно или неприятно коммуницировать с людьми. «Точка Опоры» – это серьезный период в моей жизни. Мы делали организацию с нуля. Было интересно что-то придумывать, привлекать волонтеров. Создавали группы, чтобы помочь людям, показать им, что они не одни. Помогали ребятам, которые проходили то, что я уже прошел. Как будто заново переживал все свои проблемы. Зарплата была не самой лучшей, но мы работали не за деньги, а за идею! Например, я общался с парнем, который жил в селе в Черниговской области и не знал, как ему быть, как сказать родителям… Вспоминал свои годы в Горловке и понимал его. Я до сих пор – активный член организации: там я встретил много друзей, а главное – благодаря «Точке Опоры» нашел человека, которого очень люблю и с которым планирую состариться...

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Что характерно для жизни ЛГБТ – все друг друга знают (поэтому будьте внимательны: даже большой город Киев – это маленькое село!). У меня в телефоне сохранялась куча номеров всех, с кем я хоть как-то общался. Был один веселый случай. Мне начальник говорит: «Антон, набери этого парня, это наш новый финансовый директор». Я в айфоне ввожу номер и вижу информацию о нём. Понимаю, что познакомились на тематическом сайте, общались, но все никак не могли встретиться. Звоню, он меня узнает, а я говорю, что теперь обращаюсь по другому вопросу – мы вместе будем работать... У нас в «Точке Опоры» всегда царила атмосфера семейности, сплоченности, готовности защищать друг друга, поэтому не было и никаких предрассудков относительно наших клиентов. Мы стали яркой и запоминающейся ЛГБТорганизацией: «Зорян Кись и его молодая команда». К тому же, у нас ниже метра восьмидесяти роста было всего два человека. Мы любили «Точку Опоры», как собственное дитя, которого ни у кого из нас не было. И мы все всегда пытались «держать марку» – на конференции все приезжали в одинаковых футболках... С самого раннего детства я хотел работать на радио. Мне было интересно вообще все: от технических моментов до креативных идей по шоу. В Горловке этого всего и близко не было! Я пробовал себя в Киеве: ходил на кастинги, проходил стажировки, учился работать в эфире, но ничего из этого не получалось. Но мне все равно был интересен мир радио. Так что я начал зависать на форуме своей любимой радиостанции «Люкс ФМ». Сначала просто общался с такими же слушателями, а потом там стало настолько весело, что и ди-джеи начали регистрироваться. Мы стали переписываться с Бэллой Огурцовой, которая в то время работала на «Люкс ФМ». Начали шутить, что я ее младший брат, что именно обо мне она пишет свои плохие песни, когда приходит домой пьяная. Потом начались вечеринки от «Люкс ФМ» в Дискорадио холле. Нам всегда хотелось сделать свое нетривиальное шоу о вечеринках. Не унылые штампованные светские хроники, которые тогда были на каждом канале, – с вопросами «Где вы купили ваше платье и в какой клинике сделали губы или сиськи?», а что-то живое, смешное. И мы решили, что наша фишка – всегда быть пьяными! А спонсор нашей передачи – литр мартини, так сказать. Довели нашу идею руководству, и им понравилось. Собственно, с нашего шоу «Кабзда» и зародился канал интернет-телевидения «Люкс ТВ». Гнали мы со страшной силой! Ни на одной съемке принципиально не были трезвыми. Троллили артистов, троллили сами себя, порой несли такой бред... Короче, было весело!

Большинство певцов и телеведущих вынуждены скрывать свою гомосексуальность. Кто у нас открытый гей в каминг-ауте? Костя Гнатенко, Анатолий Ярема, ну и Борис Апрель, который уже женщина Эйприл и укатила в Америку? И всё! А по факту гомосексуальны практически все. Что телевизор включить, что в LIFT зайти – одни и те же лица... Мы же, наоборот, эксплуатировали мою гомосексуальность, особенно – в следующем моем шоу «Раиса в стране чудес», которое я вел вместе с хорошо известным Славой Деминым. Не было ни одного эфира, где бы Слава не потроллил мою ориентацию! Чего только стоят фразы «Пойду раздам, – говорит Антон перед тем, как пойти в «Эндибар»... Моя фишка была в том, что я не скрывал и не выпячивал какие-то черты своего характера, просто вел себя себе в удовольствие. А ведь у многих артистов есть достаточно жесткие контракты, и они не могут вести себя так, как вздумается. Им придумывают образы – например мачо или кумир девочек-подростков. А я вел себя в шоу так, как и в жизни. Вполне мог признаться в любви в «Твиттере», который тогда был страшно популярен, любому артисту-натуралу (или псевдонатуралу) и совершенно не париться, что получу за это выговор от руководства. Меня и

до «Люкс ТВ» многие знали – я снимался в нескольких социальных шоу на ЛГБТ-темы и, думаю, что если бы начал строить из себя натурала – это было бы просто по-дурацки.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Я всегда наблюдал в Европе за окружающими. Даже в полусоветском Будапеште в центре города парни смело ходили за руку друг с другом, и никто не бросал в их сторону косых взглядов. Возле H&M на центральной площади двое красавчиков целовалось средь бела дня. Наверное, в цыганских кварталах проявлять свои эмоции так откровенно не стоит, но даже в самых удаленных районах города можно остаться невредимым, прогулявшись, например, в розовых штанах... Так что пока пропасть между Украиной и Европой в плане толерантности – колоссальная. Когда обсуждался «Закон 8711» против «пропаганды гомосексуализма», мы в «Точке Опоры» решили сделать акцию протеста под МИДом. Пришла толпа молодежи с закрытыми лицами, которые не просто были против нашего мнения, а проявляли агрессию. Я знаю, что в Париже прошла подобная акция – против однополых браков, но там люди четко знали, чего хотят. А наши вообще ничего не понимали – ни кто мы, ни зачем мы собрались, не знали, что за таблички у нас с цифрами «8711». Просто вышли по чьей-то просьбе «разогнать педиков». Акцию тогда сорвали – милиция нас не защищала. Поэтому не жалейте усилий для развития ЛГБТ-движения в Украине! Возможно, вы чью-то жизнь измените к лучшему, а может, даже буквально спасете! Будьте собой, любите себя, и другие обязательно полюбят вас таким, какой вы есть!

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

РЫЖАЯ Объяснить людям, не знающим, кто такая Рыжая (хотя в этой стране их очень мало – уж точно), почему эта гетеросексуальная девочка имеет самое прямое отношение к ЛГБТ-тусовке – сложно. Как и то, почему самоизбранная гей-икона позволяет себе публично высказанные фразы в духе: «Ненавижу педиков!», а на нее за это никто не обижается...

Текст: Анна Салата

Иногда мне кажется, что во мне заложен гей-магнит, который притягивает к себе всех мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации. О чем можно говорить, если даже в зоопарке в моем присутствии павлин мужского пола начал лезть на второго павлина мужского же пола с явными намерениями? Кстати, я его понимаю. Вы вообще видели павлинов? Пацаны – красавчики, хвост пушистый, морда наглая, а павлинихи – обскубанные куры... Думаю, это наследственное – у меня есть предположение, что мой кровный отец, которого я в общей сложности видела раза три в жизни, был геем. Сами посудите. В 80-х мой папа дружил с неким дядей Витей, который красил ногти прозрачным лаком (в СССР!). Дядя Витя не подпускал к себе ни одну женщину, и вообще был крайне замкнут. Мой папа, напротив, менял женщин как перчатки – у меня в Киеве есть парочка сестер и братьев, но мама умоляет не превращать нашу жизнь в «Дикую Розу» и не знакомиться с ними. Это же две крайности поведения гея, который не принимает свою ориентацию! Ах, да, еще они жили вместе – точно пара! Думаю, сейчас мой папа ходит в клуб «Лифт», наблюдает там меня, танцующую на барной стойке (я все равно не помню, как он выглядит), но подойти стесняется – конечно, скотина такая, бросил в детстве. Мама в ответ на такие предположения крутит пальцем у виска, но в особо активные споры не вступает. К слову, о вышеупомянутой «Дикой Розе»: еще в начале 90-х приличное тогда еще дитя (я про себя) смотрело этот сериал и живо интересовалось подробностями, которые остались за кадром. «Мама, а Рикардо может жениться на Розе? – спрашивала я. – А на Элеоноре? А на адвокате Роблесе? А почему нет? Как это дяди не женятся? А почему дяди не женятся?» На этой фразе даже моя продвинутая мама не могла придумать, что ответить любопытному ребенку. Школьные годы у меня прошли во влюбленностях в натуралов из соседних подъездов. Я живу в не самом благополучном спальном районе Киева. И это сейчас тут разросся какой-то местный Марэ (гей-квартал в Париже) – чтобы посчитать знакомых геев-соседей мне не хватит пальцев даже двух рук, а тогда о том, чтобы «пацан с пацаном», тут и слухом не слыхали. Правда, я как-то заставила двух одноклассников поцеловаться на спор, но, думаю, если сейчас я вспомню об этом публично, они меня просто убьют. Сейчас, оглядываясь на прошлое, я понимаю, что геи были всегда и всюду. На море (и с родителями, и в лагерь) я по стечению обстоятельств ездила почему-то не в Алупку или Феодосию, а в Симеиз (главный гей-курорт бывшего СССР). Лицей, где я училась, для проведения дискотек арендовал помещение в ДК «Росток» – на тот момент там уже находился гей-клуб. Там я впервые увидела пьяных трансвеститов и целующихся мужиков в розовых рубашках. В начале 2000-х, когда травести-движение у нас едва зарождалось, а купить приличный парик было сложнее, чем сейчас доллары по официальному курсу, выглядели они крайне колоритно и шокирующее для меня, 16-летнего ребенка. Пьяные школьники возвращаются домой, пьяные трансвеститы только начинают ночь – идиллическая картина возле ДК «Росток» в каждую пятницу.

Попав в неформальную тусовку, я умудрилась влюбиться в одного подросткового кумира, которого узнавали на улицах, а некоторые товарищи обоих полов даже держали его фотографии под подушками. Почти сразу же навела справки и узнала, что он – гей. Поначалу я даже не расстроилась. Какая разница, что за ориентация у того, кого ты обычно видишь лишь на фото? Максимум, на что я рассчитывала, – мимолетное знакомство, о котором он забудет через полчаса. Я и предположить не могла, что совсем скоро буду прижиматься к мальчику во сне, слушать его дыхание и понимать, что утром он уйдет к очередному мужику. Гулять с ним за руку по улицам, ловить на себе ненавидящие взгляды, а самой завидовать этим людям – ведь не их каждую секунду могут бросить. Целоваться с ним и мечтать вылить его бойфренду на голову кислоту или хотя бы коктейль. Радикально менять свою жизнь, ее цели и приоритеты... Опустим мои драмы. Говорить я о них могу часами, но злой редактор пообещал мне всë-всë-всë вырезать из текста. Сейчас я позволю себе еще одно гомофобное высказывание («ибо я гейикона, и мне можно – как сказала я одному мальчику в ответ на его праведное возмущение тем, что называю гомосексуалов педиками»), но друзья-геи – как тараканы. Появился один – жди еще пару десятков в самое ближайшее время. Сложно сказать, как от стадии «я влюбилась в гея, оно само, оно нечаянно» я перешла в стадию «натуралы существуют? В моей Вселенной – нет!». От своих геев я и узнала про журнал «Один з нас». Сам факт существования в Украине гей-журнала поверг меня в бурный восторг. Мне казалось, что эта литература доступна только Избранным и достать ее можно только каким-то Особенным Путем. Увидев «ОзН» в обычном киоске прессы у себя под домом, я станцевала двадцатиминутный танец радости, распугивая местных гопников, схватила глянцевое издание, прижала к груди и с гордостью понесла домой. Журнал я начала покупать регулярно. О том, что туда можно писать, – не могла даже и подумать. Кстати, хрен знает – почему, если учесть, что там работала половина редакции другого, куда более гетеросексуального журнала, с которого я начинала свою карьеру. На очередной пьянке с восторгом в глазах я рассказывала нашему автору по имени Шуша о том, как хочу работать в «Один з нас». «Тю, так почему ты не свяжешься со Стасом Науменко (главный редактор) и не напишешь им пару текстов?» – удивилась та. И действительно – почему? Мою первую статью Стас, кажется, переписывал раза три. Зато потом все пошло как по маслу. В первый свой номер (это был 55-й) я написала текстов десять, а то и пятнадцать – Стас даже подписал половину из них традиционно Рыжей, а половину – моим настоящим именем. Конечно, девочке, в окружении которой из натуралов есть только ее отец (не вышеупомянутый кровный, а нынешний, легитимный, родной и любимый!), дворник и водители; девочке, которая с геями пьет, дружит, спит, целуется, ругается; девочке, которая слушает тематическую музыку; девочке, которая до сих пор не видела «Криминальное чтиво», «Спасти рядового Райана» и «Крестный отец», но наизусть знает всю фильмографию Педро Альмадовара и Франсуа Озона, определенно есть что сказать общественности. Даже интервью мальчика с обложки состояло из моих слов. Обложечное интервью этого самого первого номера, к которому я приложила руку, – история отдельная. По иронии судьбы обложку украшал собой мой лучший друг Митя. На тот момент нам было меньше двадцати, мы вели трэшево-панковский образ жизни, прошли вместе Крым, Рим, плацкартные вагоны поезда «Киев–Одесса–Земфира», первый визит в клуб «Кибер», где наблюдали драку двух трансвеститов, новогодний поход в клуб «Андрогин», из которого принесли домой Бориса Апреля. Я привыкла ходить с Митей на концерты, убегать от милиции, но никак не работать. Сложно сказать, кто

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

боялся больше, но к тому моменту, когда я решилась включить диктофон, на ногах мы оба уже стояли одинаково плохо. Интервью оказалось достаточно бессмысленным, но веселым. А обложка этого номера «ОзН» попала на страницы журнала «Афиша» – потому что Митя на фото держал в руках страницу из «Афиши» с какими-то антигомофобными речами. Гонорар за первый номер показался мне какой-то астрономической суммой. Ее хватило, чтобы купить себе айпод, набить татуировку и неделю ни в чем себе не отказывать. Разочарование от того, когда на седьмой день я нашла пустой конверт вместо бездонного личного банкомата, помню до сих пор. Кстати, татуировка изображает женское и мужское начало. Натуралы, набитые за гонорар гей-журнала, – воистину троллинг самой себя. Забегая наперед скажу – не помогло. Я не знаю, за что меня так любил и терпел наш главный редактор Стас Науменко… Наверное, во мне и вправду есть какой-то талант и я круто пишу, но более безответственного автора сложно было найти на просторах всего бывшего СНГ. Статьи я сдавала последней, зато за гонораром прибегала первее всех, а иногда, по очень важным причинам (потратила все деньги в гейклубе / купила новые туфли / потеряла очередной телефон и надо покупать новый), просила аванс. «Аня, а ты предпочитаешь быть расстрелянной или повешенной?» – как-то добрым голосом вопросил меня Стас. «К чему вопрос?» «Обложечный материал где? Мы в печать уйти не можем! Ах, до завтра сделаешь? Ну-ну… Времени тебе до утра – немцы всегда расстреливали на рассвете». Впрочем, статьи мои общественность любила и с удовольствием читала – судя по тому, как меня периодически хватали за руки в туалетах гей-баров и признавались в любви. «Что вы, спасибо, не стоит! Мне так важно, что мое творчество вам интересно! Это вдохновляет меня, дает силы творить и жить дальше! Ваши отзывы – лучшая моя благодарность!», – голосом Ольги Сумской на премии «Телетриумф» отвечала я какому-то мальчику на его признания в любви и восхищение моими текстами. «Это мой парень, а не твой, отойди от него, маленький педик! Я тебя сейчас ударю этим стаканом по голове, только коктейль допью!» – кричала я ему же через несколько часов, увидев как он клеит моего очередного недо-педо-мужа. Свое социальное положение автора единственного в Украине гей-журнала я эксплуатировала самым наглым образом. «Девушка, да как вы себя ведете уже не первый раз?! Если вы приходите в клуб целоваться с мужчинами по туалетам – идите в «Форсаж», а не к нам», – отчитывала меня администрация клуба «Помада», вытащив из туалетной кабинки, где я целовалась со своим недопедопарнем. Тогда я еще ударила охранника клатчем по голове (он портит мою личную жизнь!), не была завсегдатаем клуба, не проводила там восемь дней в неделю, не здоровалась со всеми охранниками в щечку и не придумала, что начальник охраны – мой папа, а хозяин клуба Игорь Тищенко – мой дядя. «Да как вы смеете?! Вы мешаете мне работать! Я – автор гей-журнала «Один з нас»! Я на работе! Я провожу творческий эксперимент, о котором потом планирую написать в журнале, а вы мне мешаете!», – возмущалась я вместо того, чтобы извиняться. «Стас, они выгнали меня за гетеросексуальность! Это возмутительно! Давай напишем статью о том, что я проводила журналистское расследование – на тему, насколько реально сделать из гея натурала», – разбудила я нашего главного редактора в пять утра (зачем ждать утра общечеловеческого, это же так важно и срочно!). На каком творческом этапе я назвала себя Гордость Редакции – уже и не вспомню, но мой титул никто не оспаривал. Даже приличные сотрудники «Гей-альянса», периодически приходившие в «Помаду» раздать свежий номер «Один з нас», презервативы и смазку, почему-то умилялись, а не воз-

мущались от того, что, выпившая, я мешала им работать, забирала свежие номера журнала, лезла на стол и начинала декламировать свои же статьи вслух (последняя стадия тщеславия, ИМХО). Стыдно мне стало только один раз – когда один сотрудник жаловался другому, что журнал до сих пор не сдан в печать, поэтому задерживают зарплату, а я понимала, что журнал не сдан именно потому, что я сейчас выпиваю тут, а не дописываю дома последнюю статью.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Была в истории моего сотрудничества с любимым журналом даже одна, так сказать, командировка. Осенью 2012-го мы с моим лучшим другом Димой поехали навестить моих родственников в Минск. Нагуглили программу местного гей-клуба (кажется, тогда он назывался «А6») и узнали, что там выступает наша бабушка Фрида Бакс. Было решено сделать бабушке сюрприз и прийти на выступление. Забегая наперед, бабушка очень приятно нам удивилась, в микрофон сказала, что мы – ее киевский фан-клуб, и разрешила нам танцевать под сценой. К середине вечеринки нас узнавали в зале, а когда какой-то мальчик в ответ на мое: «Ой, вы такой симпатичный, давайте дружить, как вас зовут?» сказал: «Аня, мы уже знакомились в «Эндибаре», ты что, меня не помнишь?», я поняла, что моя слава – уже интернационального масштаба. Узнав о моей поездке в Минск, Стас дал мне партийное задание – взять интервью у минского гей-активиста Сергея Андросенко. На интервью я пришла после вечеринки с единственным желанием и целью: выжить. Все это дело происходило в квартире на окраине Минска. «Кофе, чай, вино белое, красное?» – спросили меня. «Вино?! Можно вино! Да, вино! Давайте вино!», – заявила я, ничуть не задумываясь о том, что позорю любимый журнал. Мы прекраснейше поговорили о белорусских тематических мероприятиях, и я удивилась тому, насколько гомофобно настроены местные органы власти – ведь где-где, а в Киеве в 2012-м, по сравнению с Минском, царил Ситжес. На самом деле, серьезных текстов за мой семилетний опыт в журнале у меня были единицы. Обычно я писала о тематических фильмах, музыке и драмах (чтобы не сказать – пиздостраданиях). Правда, в какой-то момент я поймала себя на том, что даже в материале «10 способов правильно поджечь дверь своему бывшему» смогу органично упомянуть, что заниматься сексом следует только тогда, когда у тебя под рукой есть презервативы и смазка на водной основе. Так что Гордостью Редакции я называла себя не зря. Но было одно интервью, во время которого я чудом не расплакалась. Я интервьюировала девушку – социального работника, которая защищала в Киево-Могилянской академии диплом на тему трансгендеров. Это была невероятно познавательная беседа. Наверное, впервые в жизни я слушала, раскрыв рот, а не вставляла неуместные хабальные ремарки. Я узнала, что девушке стать парнем, оказывается, легче, чем наоборот. Что многие трансгендеры – те еще гомофобы: ненавидят гей-клубы, развеселое движение, блестки и мишуру, а единственное, о чем мечтают, – получить желанный пол и сидеть дома возле телевизора с любимым человеком. Что «гермафродит» – ругательство, как «ниггер», а правильно говорить – «интерсексуал». Что в Киеве есть интерсексуал, который сейчас на грани шизофрении, потому что наше прекрасное государство раз двадцать отказывало ему в смене пола (последние разы он уже хотел оставить себе хоть какой-то пол). Что один из киевских врачей, проводящий подобные операции, намеренно калечил своих пациентов. Возможно, это интервью задело какие-то мои внутренние терзания и сомнения по поводу собственной ориентации. Казалось бы, какие сомнения и терзания могут быть у девочки, которой нравятся мальчики, – традиционнее некуда! Но иногда я чувствую себя еще более непонятой, чем мальчик-гей в Житомире в начале 90-х. Потому что мне нравятся фактически лишь мужчи-

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

ны нетрадиционной сексуальной ориентации. Понятное дело, что в Киеве, где каждый пятый – открытый гей, а каждый третий, если не второй, – гей потенциальный, фактически каждая девушка хоть раз, да влюблялась в гомосексуала. Но только делают это дамы, в большинстве своем, от незнания об ориентации парня или наивно полагая, что смогут сделать из него гетеросексуала и вернуть к «нормальной жизни», типичному гетеросексуальному существованию – с собакой и закупкой продуктов. В моем же случае я – девочка, обожающая женственность, наращивающая волосы до жопы, любящая платья, каблуки, красную помаду и глубокие декольте, девочка достаточно умная и десять лет общающаяся с геями, – на каком-то подсознательном уровне ставлю себя на одну ступеньку с мужиками, хотя члена у меня нет. Да, где-то на ментальном уровне я искренне верю, что могу составить достойную конкуренцию мужу своего нынешнего возлюбленного – небритому здоровому мужику с хриплым голосом и медвежьими повадками. Возможно, все дело в том, что я, насмотревшись на модель гей-отношений с подросткового возраста, выстроила свои приоритеты по определенному вектору. Потому что своей счастливо замужней подруге с прекрасным мужиком, ребенком и вообще – идеальной картинкой из американского фильма, я не завидую, я просто рада за нее. А своим друзьям-геям, которые четыре года вместе, пьют, как слоны, и носят из клуба друг друга, а иногда и кого-то третьего – завидую, еще и как! Слава богу, никаких идей типа перемены пола мне в голову не приходило. Но очередной порции терпимости научило. За фразу в духе «Аня, отстань от него, он же педик!» очень хочется заключить говорящего на безлюдный остров, где будут лишь желающие трахнуть его бабы и агрессивные гомофобы, – хотя бы на полгода. За все время моей работы с гей-проектами (в том числе и моей второй работы – гордого возлежания на барной стойке «Помады» / «Эндибара» / «Лифта» с коктейлем) я поняла, что ориентация – это вопрос очень номинальный. Женатые мужчины уходили к другим мужчинам, а малолетние геи с возрастом – наоборот, заводили отношения с девочками. С трансгендерностью – все еще сложнее. Некоторые трансвеститы во время интервью или неформального общения категорически запрещали называть себя сценическим именем – «Изольда / Моника осталась на сцене, я – Миша / Толик». Некоторые сменили пол для того, чтобы встречаться с девочками. Некоторые на 100500% ощущают себя женщинами, но при этом отрезать член не особо спешат. Судить людей по тому, что у них в штанах и с кем они спят, – последнее дело. Кстати, в одном из советских справочников о сексуальных отклонениях я прочитала и о таком, как «гомоцильность» – влечение к людям противоположного пола с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Да только беда в том, что Гугл такого термина не знает. Первый мой поход в гей-клуб попал на встречу Нового Года – с 2006-го на 2007-й. Это был «Андрогин», и то время можно было смело назвать его расцветом. Я смотрела на все это веселье с открытым ртом, периодически радостно целовалась с удолбанной в хлам Любовью Всей Жизни и бегала на бар. Поход в «Кибер» в тот же период, да простят меня его хозяева, показал, что не во всех гей-клубах настолько радужно – простите за игру слов. Дерущиеся трансвеститы, бармен, попытавшийся нас обмануть, ди-джей, не возжелавший включать песни группы «Тату», и пристающая ко мне девочкабуч... С Игорем Тищенко я тогда еще не дружила, а платить каждый раз за вход мне, девочке-подростку с нестабильным заработком (хватало на джинсы и пару коктейлей), было не по карману, поэтому каждый поход в тематический клуб, ту же «Помаду», был для нас настоящим праздником. У нас тогда существовало движение, гордо именуемое «гей-мафией» – тусовка ничего не боящихся, неформальных, ярких и совершенно сумасшедших подростков (старше 20-ти, кажется, никого не наблюдалось). Ничего глобаль-

но полезного для ЛГБТ-движения мы не сделали – а может, наоборот, всем своим видом показывали, что геи – это и правда совершенно аморальная социальная прослойка. Мальчики эмо-вида демонстративно целовались на центральных улицах столицы. Мы постоянно носились с гей-флагами, собственноручно сшитыми к концерту Элтона Джона, в самые неподходящие места – на футбол, чужую свадьбу, концерты Иво Бобула и Павла Зиброва. Мы активно троллили Сандея Аделаджу – пастора самой гомофобно настроенной церкви «Слово Божье», который налево и направо кричал о том, какие гомосексуалы страшные грешники, – обозвав его нашим Богом, а себя – «Сектой Сандея». Наш персональный Сандей гомосексуальность не то что не осуждал – одобрял. Как и другие не самые высокоморальные поступки (типа распития водки на детской площадке или танцев на столе). Вообще, в каждой непонятной ситуации можно было заявить, что все это тебе повелел сделать Сандей – это было универсальным аргументом. На выставку одного популярного киевского художника, где помимо иных картин был выставлен портрет Аделаджи, мы пришли с гей-флагом и табличками «Аллилуйя Сандею!», «Веруем!», объяснив офигевшим присутствующим с настоящим священником во главе, что у нас тут «паломничество к иконе»... Прошло некоторое время. Все, как ни крути, повзрослели, некоторые нашли себе работу, на которой озвучивать свою ориентацию было совсем не обязательно, поэтому гей-мафия развалилась. Мы все продолжали общаться, но уже в более адекватном формате, а не под девизом «Камин-аут, камин-аут – вечность ради одного дня». В 2009-м у моего возлюбленного недопарня, который морочил мне голову, доказывая, что он натурал, внезапно появились списки на бесплатный вход на имя одной травести-артистки. Уже сейчас, поняв, что натурал из него – такой, как из меня мать Тереза, я имею кое-какие подозрения, но рада, что не сделала эти выводы раньше. Драка работника гей-журнала и травестиартистки – это, конечно, весело, но хорошо, что обошлось без крайностей. «Помада» стала нашим вторым домом. Спустя некоторое время я перезнакомилась со всем персоналом, а уж открытие «Эндибара» стало самым светским событием года (его не испортило даже то, что всем известный Антон Поздняков ближе к утру в порыве неведомых эмоций вылил мне на голову бокал шампанского). Сейчас я понимаю, что 2010–2012-е можно смело назвать культовыми годами для существования «Энди» и «Помады» (уверена, старшее поколение влезет в активный спор, но я сужу по своим тусовочным годам, ибо в начале 2000-х я только заканчивала школу). Я не была в Нью-Йорке или Барселоне, например, но гей-клубы Будапешта определенно на порядок хуже и скучнее. Про города поменьше в Украине я молчу. В Харьковском клубе «Драйв» мне хотелось то ли плакать, то ли пить водку, то ли чередовать эти оба действия. Я тогда активно сотрудничала с некоторыми проектами нашего прекрасного шоу-бизнеса, поэтому каждое воскресенье, как христианин в церковь, ходила на эфиры «Фабрики Звезд». В какой-то момент все лица настолько слились в одну массу, что я без шуток вообще не понимала, кого из танцоров, режиссеров и других участников съемочного процесса я видела в воскресенье за кулисами, а кого – в субботу в «Андро» или «Помаде». Мне кажется, в наших гей-клубах можно увидеть большую часть медийных лиц, поэтому в тусовке такое понятие, как каминг-аут, не существует. В силу этого иногда случались неловкие моменты – как, например, когда на популярном телепроекте приглашенный гость в ответ на мое «Здравствуйте, меня зовут Анна, мне нужен ваш комментарий», заявил: «Рыжая, ты совсем уже? Не помнишь, как мы в субботу в «Эндибаре» знакомились?» Открытие клуба Lift стало для меня чем-то сродни визиту в «Диснейленд». Я бегала от бара к бару, широко раскрыв глаза и радуясь, как малый ребе-

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

нок. Но, положа руку на сердце, повторить алгоритм «крестовых походов» «Помада» – «Эндибар» – «Помада» – пока–не–настанет–утро мне и вправду не хватает… Хотя я и считаю, что в Киеве царит самая настоящая гомодиктатура, и гомосексуальность – традиционная столичная ориентация, при этом неоднократно сталкивалась с проявлениями гомофобии в самых ее мерзких проявлениях. Как, например, когда на твоих друзей набрасывается свора гопников (несмотря на платье и каблуки, я отбила своих пацанов бутылкой шампанского), потому что те «одеты, как пидоры». Или когда твоему другу выбивают зуб под клубом в центре города. Или когда твоего приятеля вызывают на свидание по «Хорнету», а на месте встречи его уже ждет парочка быдло-пацанчиков (приятель почуял неладное и сбежал). Я много путешествовала по Европе, посещала музыкальные фестивали, и как раз таки проводила время в основном не в тематических кварталах, а в общественных местах. На мужчин, которые держатся за руки или своим видом похожи на геев, никто не бросается с кулаками. Они спокойно могут обниматься или даже целоваться на рок-концертах в толпе волосатых натуралов. Кстати, во время одной из поездок в Будапешт мой гей-магнит в очередной раз сработал на всю мощность. Мы тогда поселились в дешевом отеле для русо-туристо и каких-то индусов, которые разве что корову в лифт отеля не пытались затащить. Но вот в номере напротив нашего сначала жила гей-пара из Парижа, а потом – старенький американец, директор колледжа, открытый гей, который спокойно сказал нам об этом в первые минут двадцать знакомства. В Греции мой недобывший закадрил сразу двоих мужиков (я, кстати, ни одного!) на самом гетеросексуальном курорте... Очень хотелось бы, чтобы и в нашей стране сложилась атмосфера, когда каждый сможет жить по принципу «хочу и буду». Мне кажется, что если каждый начнет с себя и будет всегда включать толерантность к окружающим – это случится куда быстрее! Касается это и геев, считающих девушек чуть ли не людьми второго сорта.

МОНРО

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Травести-дива Монро, которая, собственно, и ввела этот термин в отечественный обиход – дама крайне эксцентричная, но на светских тусовках зачастую выглядит куда женственнее всех появившихся там персонажей женского пола от природы. Откровенная, искренняя и обезоруживающе честная – мы просто не могли не предоставить ей слово! История перевоплощения меня в травести-диву Монро, которую сейчас можно видеть на экранах TV и лучших площадках Украины, началась еще в раннем детстве. Я родилась в Киеве, в семье инженеров, когда великой страной правил Брежнев. Родители работали на заводе, мама состояла в коммунистической партии, жизнь от зарплаты до аванса и торт «Киевский» по большим праздникам – все, как у всех, без излишеств, но спокойно и уверенно. Хотя нет, отличие все же было: природа одарила меня весьма миленькой, как для мальчика, внешностью и страстью ко всему женскому. Уже тогда мне нравились женские одежки и каблучки. Это увлечение было неосознанным, да и ребенка в Советском Союзе за подобное по головке не гладили. Мама была той еще модницей, так что с шести лет я, пока она была на работе, тайком одевала ее платья и туфельки... В СССР была проблема с красивой, модной одеждой: ее просто не было, а ту, что привозили из-за границы, приходилось доставать «по блату». Помню, мама купила мне пальтишко, которое стало самым любимым, потому что было ярко-синего цвета. Но всё же мне так хотелось юбочку и гольфики... В современном мире вряд ли что-то изменилось: мальчики с переизбытком женских гормонов или с двойственным ощущением себя, я уверена, так же примеряют родительские одежки, играют в куклы и не смотрят футбол. «Симптомы» во все времена одинаковы, просто кто-то из родителей их замечает и принимает меры, а кто-то закрывает глаза и живет с мыслью «это пройдет». Обществу проще все делить на две категории: добро–зло, сладкое–горькое, люблю–ненавижу, мужчина–женщина, а в нюансах разбираться нет ни желания, ни времени... Среднюю школу я уже заканчивала в независимой Украине. Рухнул железный занавес, и в страну хлынули информация, шмотки и развлечения, которые раньше были недоступны. Свою сущность я начала осознавать еще в школе. Понятное дело, тогда я ничего не слышала о трансвеститах и транссексуалах, а геи и лесбиянки считались чем-то вроде чумы. Когда узнала, что мои школьные друзья знакомятся с мужчинами по переписке (случайно нашла газету с обведенными красной ручкой объявлениями), сначала была в шоке: как так вообще можно, это же неправильно! На мои праведные возмущения следовал ответ: «А ты на себя, вообще, в зеркало смотришь? Нашел чему удивляться!» По сути, они были правы. Скажу честно: мои женские повадки, манеру, голос невозможно было спрятать. Я всегда ходила с длинными волосами (правда, в школе их заставляли состригать), виляла задом и говорила высоким голосом. Мне хотелось иметь длинные ногти, я их даже периодически красила черным карандашом. В школе у меня были друзья, которые в период полового созревания прочувствовали свою ориентацию и начали знакомиться с мужчинами через газету бесплатных объявлений – она называлась «Экспресс-газета». Там можно было продать и купить все на свете – от квартиры до трусов, а последняя страница – отведена под объявления в разделах «Она ищет его», «Он ищет ее» и «Он ищет его». О геях тогда уже открыто говорили, но исключительно в негативном

Текст: Анна Салата, Дима Дементеев

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

контексте, ведь до 1991 года советским законодательством была предусмотрена статья за мужеложство. Несмотря на это, мои друзья начали активную переписку. Один парень оказался очень корыстным и таким способом решал свои финансовые проблемы (на минуточку, в школе – в 11-м классе!). Второй больше проявлял сексуальный интерес: искал половых партнеров. Я же в то время думала только об учебе, хотя интерес к собственному полу проявляла: меня восхищала красота мужского тела, и частенько на улице я засматривалась на молодых парней. Но мне самой себе страшно было признаться, что мне нравятся представители своего же пола! В душе считала себя «принцессой», но меня воспитывали, как молодого человека. Я мечтала о сцене, софитах, фанфарах, но реалии кардинально отличались: секция по плаванию, школа, плюс – поступление в институт и, если не учиться в институте с военной кафедрой, – армия. После школы поступила в Университет имени Тараса Шевченко – на химический факультет. В военкомате сказали, что ребенок не годен к службе в армии, так как зрение ниже нормы, и дали белый билет. Проблема с армией решилась. Родители воспитали меня правильно, дали все, что смогли и сумели, но близкого контакта с ними так и не получилось, поэтому и каминг-аута как такового у меня не было. Когда начала общаться с близкими по духу людьми и они стали приходить к нам домой, мама, естественно, заметила их непохожесть на обыкновенных парней и тонко намекала на это, но я воспринимала все резко и уходила в агрессию, а мама не особо пыталась наладить доверительные отношения – просто воспринимала меня такой, какая я есть. Напрямую мы этой темы никогда не касались. Даже позже, когда в родительской квартире на балконе проветривались мои концертные платья, никто не задавал вопросов. Папа принимал меня в любом виде: он был очень толерантный и уравновешенный человек, Весы по знаку Зодиака. Он говорил: все решится само собой, как-то оно да будет... В большинстве семей, особенно в постсоветских, и вправду, не говорят об этом. Мой одноклассник через своего любовника познакомил меня с таким персонажем, как Джози – он сейчас живет в Чехии. Мне было 17 лет, и я уже училась на первом курсе. Мы сдружились и стали проводить много времени вместе. После знакомства с ним у меня произошел сдвиг в сознании. Джози шил одежду – себе и на заказ. Он выглядел, как девчонка, – оригинальные брюки с мотней, длинная туника с интересными замками, ботинки на платформе, длинные волосы, выщипанные брови и подведенные глаза. А за окном 1993-й год, чтобы вы понимали. Хотя чего удивляться, Джози фанател по Бой Джорджу и Жанне Агузаровой. Я была в шоке! Как в таком виде он спокойно передвигался по Киеву и еще жив?! Все происходящее долго не укладывалось в моей голове.

Я никогда не забуду случай: мы были в гостях у одного молодого человека, с которым познакомились по переписке, и он достал чемодан, полностью набитый письмами. На его объявления приходили сотни писем со всего бывшего СССР, – газета выходила в одной из бывших союзных республик. Письма в то время обычно отправляли на почту до востребования, многие снимали себе абонентский ящик в своем почтовом отделении: указывать домашний адрес никто не рисковал. Я как начала разбирать эти письма – не по себе стало. Там были небольшие записки, на полстранички, с указанием личных данных и параметров, некоторые письма занимали несколько страниц – целые мемуары. Были письма с фото на паспорт или же – с целыми пачками интим-фото (наверное, сами и проявляли, так как вряд ли кто-то осмелился бы сдать в печать такие фотопленки). Многие из этих парней еще и писали безграмотно! Это возмущало больше всего, ведь я же была отличницей... Именно так люди и знакомились в 90-е годы. А потом уже шла цепная реакция: знакомые знакомых...

Люди каким-то образом узнавали, что в парке Шевченко находится главная «плешка» страны, где все знакомятся, сидят на лавках, хабалят, распивают спиртные напитки, а некоторые и вступают в туалете в интимные отношения. Я никогда этого не понимала! Как можно в вонючей параше заниматься сексом, который называют «любовью»?! Это же омерзительно! Но в тусовке мне понравилось. Я увидела похожих на себя людей – таких же манерных и болтливых. Многие из них оказались приезжими, поэтому позволяли себе самый яркий и эпатажный вид. Но я же киевлянка, я не могла прийти домой с зелеными ногтями – жалко было травмировать психику родителей.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

В Киеве тогда было два кафе, где собиралась тематическая тусовка. Первое – «Вогник», сейчас на его месте находится экспресс-касса центрального МакДональдса на Крещатике. Второе тоже на Крещатике – в хлебном магазине «Бiла здоба», где сейчас расположен очередной брендовый бутик. В одной части продавали хлеб, а во другой заседали наши феи – Джози, Птица (она же травести-дива Ева Желанная), Сандра, Коммунистка, Баба Яга и другие. Подобные прозвища давали в тусовке за внешность или схожесть с кем-то из известных актрис, певиц или мультипликационных героев, некоторых назвали женскими именами, производными от мужских. Например: Андрей – Андрелла, Николай – Николетта и тому подобное. Некоторые имена называть не буду – сейчас это известные парикмахеры, стилисты, и не особо, наверное, хотят, чтобы афишировали их прошлое. Многих уже и в живых нет... Заказывали бутылку водки и пакет сока на всех или ждали, кто сегодня выступит спонсором. По мере накачивания алкоголем градус балагана повышался. Киевляне заходили с работы купить хлеба, а попадали на бенефисы заслуженных артисток гей-движения! После закрытия обоих кафе все переместились в полуподвальный ресторанчик «Старый Киев» – сейчас там расположен магазин бижутерии «Parfoia» – и «фестивали» продолжились. Публика была одна и та же, иногда разбавляясь приезжими. А летом все перемещались на нудистский пляж в Гидропарк. Джози познакомила меня с юношей по имени Сережа, который заканчивал девятый класс и фанател от Мадонны (сейчас он – известная травести-дива Айседора Вулкан, которая строит свою карьеру в России, но всем сердцем остается в Украине). В тусовке его прозвали Мадонна-младшая, так как Мадонна старшая уже была. Молодой человек по имени Алекс (между собой его называли Алексихой) – это, по сути, первая травести-артистка в Украине. Вместе с Евой Желанной и Игорем Бондаренко (Крошка Алзира) они начинали в клубе «Disco2000» (сейчас это концерт-холл «Нивки»). На то время это был прорыв: переодетые в женщин мужчины, на сцене какой-то Армагеддон... Но публика просто визжала от восторга, так как молодая страна требовала новых впечатлений. Также Алекс работал травести-пиджеем в клубе «D’Lux» (это были 1995–1997 годы). После знакомства с этими людьми я наконец-то стала осознавать, кто я такая и чего хочу. Плюс – Джози открыл для меня творчество Далиды, Донны Саммер, Аманды Лир и Джорджа Майкла, а также мировую травести-икону Ru Paul, одноименное шоу которой сейчас с успехом идет на одном из американских каналов. Такая себе «Фабрика Звезд», где начинающие травести-дивы сражаются за титул лучшей. Джози работал в магазине «Мелодия», и у него собралась громадная коллекция пластинок, которые мы слушали на проигрывателе. Потом появились кассеты, которые тиражировались на двухкасетнике. Мы смотрели клипы на видео, все это жадно впитывали, стали покупать диски. Как раз открылись музыкальные каналы, появились иностранные журналы Bravo, PoP-corn... По крупицам собирали информацию, впечатлялись и мечтали! Я жаждала этой информации, и она находила меня. Еще одним окном в мир стало токшоу Елены Ханги «Про это». Периодически туда приглашали трансвеститов и

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

транссексуалов, были передачи, которые касались геев и лесбиянок – мы их тоже смотрели и обсуждали. В середине 90-х, под эгидой профилактики ВИЧ, народ уже пытались познакомить с ЛГБТ-сообществом. Выходила тематическая газета – ее издавал Леня Нефедович. Кстати, в ней тоже имелись объявления о знакомствах, раздавали брошюры о безопасном сексе, презервативы. Люди каким-то образом находили друг друга. Знакомились в общественных местах, обменивались домашними номерами телефонов, созванивались, встречались на квартирах – в целом все мечтали найти партнера или же хорошенько повеселиться. В 18 лет я увидела программу авторства покойного Влада Листьева. Ее уже вела женщина, а в кресле главной героини сидела транссексуалка Кристина Бергер, которая делилась своей историей. Я послушала, примерила ее историю на себя и задумалась: а может, я транссексуал и мне нужно сделать операцию по перемене пола? Но один визит к психологу, которого мне посоветовала ЛГБТ-активистка, все изменил. Тот попросил меня представить: «Если вы поменяете пол, как вы себя назовете?» Я ответила: «Машей, например». Он продолжил: «Вот представьте себя голой перед зеркалом, кого вы видите?» Я поняла, что не вижу грудь, вагину, а вижу свое мужское тело, и оно мне нравится! Выйдя после сеанса, я четко осознала, что меня все устраивает, и я хочу прожить жизнь в своем теле, ничего не отрезая и ничего не пришивая. В семейной модели я буду женщиной, а в теле – мужчиной. У меня андрогинное состояние, но я не отказываюсь от своей мужской сути. Я много об этом думала, но женщина во мне доминирует. Ради карьеры я не собираюсь возвращаться в 90-е: молодого человека вы не увидите! Но и операции по смене пола делать не планирую. Когда я впервые вышла на сцену, то уже позиционировала себя как женщина и просила обращаться ко мне в женском роде. Кто этого не понимал, того я вежливо поправляла, а от тех, кто не хотел понимать, красиво уходила. Всегда помните: важно только то, что здесь и сейчас. И не предавайте себя, оставайтесь собой, это сложно, но так прекрасно! На тот момент в Киеве существовало шоу двойников, где Птица и Игорь Бондаренко исполняли роли солистов группы «Army of lovers» и других звезд. У ребят классно получалось! Я пришла как-то на выступление и аж рот открыла: костюмы, парики, макияж, блестки, камни! Думаю: как это круто, я тоже так хочу! И вот едем мы домой после шоу, а Игорь и говорит: «Зачем нам работать на кого-то? Лучше что-то свое создать!» А я ведь тоже хочу на сцену, чувствую свой нереализованный потенциал, хотя опыта никакого: нигде не выступала, петь, танцевать не умею, разве что шить и вышивать, так как иногда помогала Джози в мастерской. Бондаренко смотрит на меня и выдает: «А ты будешь Монро!» И Джози моментально – а он очень креативный человек, идеями так и фонтанирует, – подхватил эту идею. Сначала сделали пробную фотосессию (громко сказано, конечно). Накрасили меня – стрелки, красные губы и мушка, сделали кое-как прическу, завернули в розовую ткань (благо у Джози всегда имелись отрезы). Внушительным бюстом послужили два надутых презерватива, натянули простынь и нащелкали на пленку 36 кадров. На удивление, получилось узнаваемо: с фото смотрела молоденькая недокопия Мерилин Монро в свои ранние годы. Позже мы придумали музыкально-пародийное шоу, подобрали музыку, нарисовали эскизы костюмов, даже бизнес-план составили (в этом нам помог богатый любовник одного из друзей – бизнесмен).

Тогда, в 90-е, проходили гей-вечеринки: в пятницу или субботу снималось кафе, привозили туда музыку и устраивали гей-туссэ. Рекламировали такие мероприятия через своих и ту же газетку. Потом Игорь Тищенко начал устра-

ивать вечеринки со своим партнером и его женой. После уже все переместились в ДК «Росток» – сначала на первый этаж, а позже на втором этаже Александр Кармазин открыл громадный клуб «Андрогин», который проработал до 2014 года. В молодости и мы туда периодически забегали. Денег ни у кого не было, так мы ходили на бесплатный вход и не брезговали начатыми бутылочками бренди-колы или коктейлями, которые состоятельные посетители оставляли без присмотра на барной стойке. Как вспомню – не по себе становится, кошмар!

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Нас было четверо: я, Птица, Джози и Айседора – подружились на почве травести-культуры. Это было наше, мы мечтали о настоящем шоу – красочном, эффектном, грандиозном!.. Там, наверху, услышали мои молитвы, и шоу таки состоялось, но чуть позже... Когда я заканчивала четвертый курс университета, у Игоря Бондаренко появился спонсор – состоятельный бизнесмен из Днепропетровска, – мировой мужик: щедрый и грамотный. Он дал Игорю часть денег на открытие нового клуба. Инвесторов, помимо Игоря, оказалось еще двое: Игорь Федотов и Рома (фамилию не вспомню). К Джози пришли за концепцией и названием, мне предложили стать ведущей, так как язвительно отшивать и мастерски хабалить я научилась быстро. Клуб назвали «Клетка», тем самым проведя параллель с американским фильмом «Птичья клетка», в котором главные герои, семейная гей-пара, владеют клубом и воспитывают сына одного из них. Кстати, еще один культовый фильм – австралийский «Присцилла – королева пустыни» очень повлиял на мое мировосприятие, а его американская копия «Вонг-Фу, с благодарностью за всё» закрепил мое желание выступать в образе идеальной женщины. Но для начала клуб нужно было построить, точнее – сделать ремонт в подвале, причем с нуля, а будущим сотрудникам предложили поработать разнорабочими – это было условием приема на работу. Три летних месяца я вкалывала на стройке, хотя изначально договаривались за месяц, и нам обещали заплатить. В итоге так и не заплатили, хотя дали больше – старт. Без шуток, пришлось научиться делать все: красить сцены, заливать пол, а потом его шлифовать, замешивать цементную смесь, класть линолеум, шпаклевать... Пять дней в неделю, с девяти до пяти, с часовым перерывом. Но я была счастлива: моя мечта становилась реальностью, плюс компания собралась своя, родная. Ближе к открытию дирекция выделила деньги на платье. Сначала хотели выбрать из гардероба мамы одного из директоров, но я настояла на пошиве. Подруга подарила туфли, даже купили контактные линзы – тогда это была непозволительная роскошь и редкость. Косметику пособирали у подружек, а прическу сделал знакомый парикмахер. В гримерке от количества людей была такая высокая влажность, что локоны постоянно раскручивались. У меня в архиве есть два фото с первого выступления, которые ждут своей публикации... Долгожданный дебют состоялся 3 сентября 1999 года. Как сейчас помню: я в образе самой известной блондинки всех времен Мэрилин Монро, с гусиным боа, которое сыпалось, оставляя за собой перья, стою на сцене, линолеум на которой вчера сама и клеила, открываю рот под фонограмму ее самой известной песни, а из забитого под завязку зала на меня смотрит восторженная публика! Потом я сказала пару слов в микрофон, удачно пошутила и услышала такой гром аплодисментов, что чуть не расплакалась. Всё получилось именно так, как я себе представляла в детстве: платье, туфли, сцена, свет, зритель и овации... Начались выступления. Костюмы, поклонники, я начала зарабатывать деньги! Хотя к Мэрилин Монро я была равнодушна (просто была на нее похожа и, к тому же, скопировать ее манеру и движения было проще простого), но

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

все же детально изучила ее биографию и искренне полюбила ее творчество. На то время мое появление было сенсацией: многие не верили, что я не женщина. После меня все полезли в «артЫстки», начиная с посетителей и заканчивая владельцами. Сцена «Клетки» превратилась в площадку для мужчин, смекнувших, что, переодевшись в старое мамино платье и напялив колготки на волосатые ноги, можно реализовать свои сокровенные мечты о сцене или просто заработать. Хотя были и те, кто действительно понимал, зачем он выходит и что хочет продемонстрировать! Все действо стало напоминать капустник в кулинарном техникуме: интриги, сплетни, борьба за титул «самой красивой»... Да и я словила «звездную болезнь», позволяя себе нелестные отзывы и резкие выпады в сторону коллег. А через девять месяцев клуб «Клетка» закрыли. Оказывается, лицензий на продажу алкоголя и табака просто не было... Меня еще в декабре 99-го приняли в штат самого известного клуба в Украине «Hollywood». На его сцене начинали свой звездный путь Ирина Билык, Евгения Власова, Женя Фокин, там часто снимали развлекательные передачи, проводили концерты с участием мировых имен – это была мекка шоу-бизнеса. В клубе поменяли арт-директора, и с приходом Леси Савенко изменился его формат – появились тематические вечеринки, по четвергам – девичники со стриптизом, по пятницам – латина, по субботам – выступление «звезды», а по воскресеньям – еще что-то. Набрали пиджеев, аниматоров и хостесс. Это было новшеством для столичных клубов. Я стала лицом заведения, работала три–четыре ночи в неделю. Была и ведущей, и гостей встречала, так что получала достаточно. Работа утомительная, так как общение с публикой длилось на протяжении всей ночи, но это была такая сильная школа жизни, что я до сих пор вспоминаю то время с умилением. Два чудесных года посвятила этому клубу. Через год я создала свое первое травести-шоу «Фабрика звезд» – вложила в костюмы сэкономленные 500 долларов. Золотой состав: Монро, Ева Желанная, Айседора Вулкан и Джозефина Аборт, она же Джози (впоследствии участницы и названия менялись). Мы делали качественный продукт, который охотно заказывали в клубы и на корпоративы по Украине и ближнему зарубежью. Это было музыкально-пародийное шоу с незатейливым и шутливым конферансом. Мы так синхронно открывали рот под фонограммы известных певиц, что многие думали, будто мы поем вживую! Когда «Hollywood» закрыли, я оказалась без постоянной работы, но у меня осталось шоу, весьма востребованное, поэтому скучать не пришлось. Появились другие образы, такие же удачные, как и Мэрилин Монро. Пару раз съездила в Москву на конкурс «Травести Мисс Россия», один раз даже стала вице-мисс, но в России не осталась, хотя предложения поступали, – наверное, побоялась. Еще в начале карьеры я умудрилась засветиться на концертах Иры Билык (тогда она пиарила новый альбом «Ома»), а чуть позже разделила сцену с Таисией Повалий, сотрудничавшей с «Арт-классик балетом» Димы и Лены Коляденко, а они подтянули меня и коллег.

Выступала я тогда очень много, даже два раза засветилась в «Андрогине». Первый раз – по собственному желанию разогнала свое шоу и решила, что хочу творить на постоянной работе для гей-публики: она точно оценит мои идеи. Как же я ошибалась... В итоге об меня вытерли ноги. Во второй раз – поддалась на уговоры директора, и он уволил Бэллу Огурцову, а взял меня. Я за два месяца поставила совершенно новое шоу, пошила костюмы, наняла танцоров, а он, пока я была на гастролях, заочно меня уволил и вернул назад Бэллу. На нервной почве я заболела витилиго (депигментация кожи) и завязала с гей-клубами. Только за большой гонорар!

В 2007 году меня пригласили в рекламную кампанию известной марки мобильных телефонов – как двойника Мэрилин Монро. Я уже устала от этого образа, внутренне была другой – более серьезной и готовой на большее, чем просто двойник! В течение месяца в торговых центрах четырех крупных городов я должна была фотографироваться с посетителями на мобильные телефоны, которые рекламировали. Фото моментально распечатывались, дарились людям, чтобы те смогли оценить качество. Я согласилась только потому, что гонорар позволял осуществить задуманные мной перемены. В то же время мне предложили сняться на обложку журнала «10 дней», который анонсировал будущие события в Киеве. До этого пресса обо мне уже писала, но только как о мужчине, переодетом в женщину, как о двойнике Мэрилин Монро. Меня знали в узких творческих кругах и ивент-агентствах, но я же мечтала о популярности во всеукраинском масштабе!

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

И, кстати, термин «травести-дива» в обиход ввела я. До этого так никого никто не называл. Это сейчас каждый мальчик на каблуках гордо именует себя травести-дивой!.. Когда на меня обратил внимание главный редактор издания «10 дней», он предложил сняться на обложку, посвященную неделе моды – как иконе стиля! Тогда я поняла: чтобы стать популярной в более широких кругах, нужно присутствовать на мероприятиях, нести что-то от себя. Псевдоним «Монро» оставила – он уже прирос ко мне, хотя попытки сменить имя были, правда, неудачные. По теме, не по теме – но мне всегда было что сказать! Плюс внешние данные и богатый гардероб. Сначала я сама стала узнавать, что в ближайшее время намечается в Киеве, просила пригласительные или являлась без них. Потом меня начали приглашать, узнавать, фотографировать, печатать в светской хронике... Однажды позвонили моему директору – партнеру по бизнесу Наташе и спросили, как подписывать мои фото. Я поняла: нужно срочно что-то придумать себе, что полностью соответствовало бы моему образу. Дива – это совершенная женщина, стоящая на возвышении в лучах света, дарящая восхитительные эмоции своим поклонникам и обожателям. А приставка «травести» сразу дает понять, что я женщина не от рождения. Так и появилась «травести-дива Монро». Дальше – больше. Компания mamamusic пригласила меня с коллегами поработать хостесс на презентации дебютного альбома группы НЕАНГЕЛЫ, где был весь цвет украинского шоу-биза. Я немного перебрала шампанского и так танцевала и мотала головой, что слетел парик... Это запомнили все и утром напечатали в Таблоиде. Эпизод положил начало моему сотрудничеству с этим развлекательным порталом. Я стала вести там свой дневник: делилась мыслями, критиковала звезд и провоцировала читателей. В журнале «10 дней» у меня появилась авторская рубрика «Вся в сексе»: брала интервью о сексе у наших звезд. Многое приходилось самой дописывать, и постепенно я начала запускать свои щупальцы в шоу-бизнес. Прессу все больше интересовало мое мнение – ведь я славилась своим острым языком, могла озвучить неприкрытую правду и что-то эдакое отмочить, например – на открытии ресторана снять трусики для папарацци... Я интуитивно чувствую людей и многих знаю еще с нулевых – кто откуда вылез, поэтому «звезды» никак и не реагировали на мои выпады. Толку со мной связываться, если я выдам правдивую историю, а не их липовые легенды, которые они сами себе написали и озвучили! Постепенно я стала популярной в киевской тусовке. Семь лет проработала со своим шоу «Фабрика Звезд», много гастролировала, но Киев меня не принимал, а тут все сложилось – и любимый город вознес меня на пик популярности! Я разобралась, что такое пиар, и начала сама себе пиарить. Наверное, я – единственная звезда, которая никогда не работала с пиарщиком и пресссекретарем! Но популярность в нашей стране, к сожалению, не эквивалентна

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

деньгам... В 2008 году меня пригласили работать в клуб АРЕНА. На протяжении полутора лет, каждый четверг, я создавала шоу «Четверги с Монро», а закончили мы наше плодотворное сотрудничество мюзиклом «Ladys». Это также повлияло на мою популярность, ведь на фасаде АРЕНЫ висел огромный баннер с моим изображением. Руководство клуба сделало шикарную фотосессию, не отказывали и в промо. Потом перебралась в клуб Барских (сейчас Sky Bar), – и это тоже добавило очков, так как элита частенько отдыхала под мои выступления. С появлением социальных сетей, конечно же, творчество артистов становится не просто убыточным, а вообще бесплатным. Интернет просто сжирает тебя и твой продукт... Постепенно я направила свои силы на телевидение и общественную деятельность. Меня начали приглашать экспертом на телепередачи, запустили «Розмови про це з Монро» на первом женском канале Maxxi, где я брала интервью у известных деятелей культуры и творческих героев нашего времени. Потом был канал К1, по заказу которого со мной сняли программу «ШоуМонроУ» – 50 выпусков в эфире, которые прокрутили по два раза. Дальше было собственное вечернее шоу на Народном радио. Я начала записывать песни и вдруг поняла, что это – очень дорогое удовольствие... Ведь если у тебя есть деньги на песни, то будь добр найти в три раза больше денег на ротацию и промо, и не факт, что это выстрелит. Публика избалована качественным продуктом, халтуру им не подсунешь. Постепенно я зашла в тупик – от бесконечных съемок, тусовок, алкоголя и случайных связей... Остановилась и задумалась: а чего же я хочу на самом деле? В итоге взяла паузу и поняла, что самое главное в жизни – это абсолютное творчество, поиск новых форм и жанров, поиск себя в этом мире, а не то, чего от меня ждут. Важно мое здоровье, внутренняя гармония, мои близкие, мои кошки, моя творческая деятельность, а все остальное, особенно материальное, – пыль! И сейчас, на данном этапе, я не трачу время на людей, которые мне ничего не дают, не трачу время на мероприятия, которые абсолютно бессмысленны, где хотят видеть Монро для статуса и рекламы. Я перестала ходить в ночные клубы, чтобы просто шататься и себя демонстрировать... Хватит! Я сталкивалась с гомофобией, и до сих пор слышу оскорбительные выкрики из зала. В школе, в подростковом возрасте меня морально гнобили, обзывали – ведь дети очень жестоки, – но я выстояла, не сломалась. Недавно выступала в Харькове, и из зала какие-то недомужчины кричали мне гадости... Раньше я затыкала таким рот, а сейчас просто не обращаю внимания. Я выступаю для тех, кто меня любит и кому я интересна. Конечно, раньше сильно расстраивалась, обижалась: мне хотелось, чтобы мной восхищались... И мне было грустно, когда на мероприятии отворачивают лица или брезгливо поджимают губы. Но это, скорее, моя проблема, поэтому сейчас я улыбаюсь всем и искренне сочувствую невеждам и хамам. Многие гей-активисты, ЛГБТ-сообщество или просто обычные люди удивляются, почему я не защищаю права трансгендеров? Да потому, что у всех в этой стране права одинаковые! Не нужно ставить свою ориентацию и сексуальные предпочтения на вершину пирамиды ценностей. Совок жив и будет жить в генах детей, которые рождаются в Украине, потому что система почти не изменилась со времен СССР! Мы, вроде, получили долгожданную свободу выбора, но выбирать и отвечать за свой выбор так и не научились! Моя задача – не только дарить свет, позитив, моя задача – на собственном примере показать, как стать счастливой в этой стране, несмотря на неприятие и непонимание. Именно быть собой, а не казаться.

ДАНА NATIONAL

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Одна из первых отечественных травести-артисток Дана National (по паспорту – мальчик Богдан) вместе с нами вспоминает о том, как начинала карьеру в клубе «Клетка» (о котором не слышали процентов 80 юных представителей тематической тусовки) и эпатировала соседских бабушек своим откровенным видом. Сам я из Киева. Страсть к женской одежде проснулась во мне с раннего возраста – еще в начале девяностых, когда мне было восемь или девять лет. Я не увлекался машинками, не играл с мальчиками в мальчишеские игры. Мне было куда интереснее залезть в мамин шкаф, спеть в расческу или в лак «Прелесть». Естественно было нацепить на себя платье мамы или старшей сестры, найденное в шкафу, и станцевать что-то популярное, например ламбаду. Когда у моего брата (он старше на девять лет) собирались гости, я устраивал им такую шоу-программу! Ни у кого даже мыслей никаких «таких» не было, все только смеялись – ну ребенок, ну тешится, дурачится. В те годы еще не звучало слово «гей», было, наверное, только «голубой». Равно как и понятие «трансвестит». Впрочем, и сейчас многие не знают и путают, кто – трансвестит, кто – транссексуал: для многих есть только слово «трансуха». В школе мои творческие моменты проявлялись в школьных постановках, «вечорныцях», КВН – я всегда был там в женской роли. Пародировал ныне культовую Верку Сердючку, у которой тогда все только начиналось. В школе тоже мало у кого возникало недоумение или какие-то подозрения. Говорили: «Ну, артист! Ну, артисту можно»... Точно так же в то время относились к Борису Моисееву, Пенкину: «Это же артист, певец». Спросить кого-то: «Ты что, гей? Любишь мужчин?» тогда было дико. Даже у меня ни к кому подобных вопросов не возникало. С девочками я не встречался. Правда, когда мне было лет 14, я занимался в хоре, даже помню его название – «Либідь і крила». Мы еще и танцевали, и, ясное дело, меня в пару с девочкой ставили, а не с мальчиком. Вот там мне и понравилась девочка, с которой я танцевал. Мы с ней целовались, потому что все тогда целовались. Наверное, больше она меня целовала, чем я ее. Мне нравился также мальчик из нашего хора, но я сам этого не осознавал. Я не делал камин-аут своей семье в какой-то конкретный момент, в моей жизни все было плавно. Еще со школы мама видела, что я на концертах крашусь, да и бабушки во дворе начали поговаривать: «Богдан голубой у вас». Как ни странно, эти все разговоры пошли на пользу, они подготовили семью. Родители сначала реагировали примерно так: «Ну, он у нас – артист, детское дурачество, пройдет...» Я не шифровался, не скрывал своих манер, не старался косить под натурала, не старался выглядеть, «как пацан» – наоборот, красил и мелировал волосы, носил желтые очки, и все говорили, что я выгляжу, как девочка. Вел себя максимально естественно, откровенно – так, как чувствовал. В школе называли и пидарасом, и трансвеститом... Я старался не обращать внимания, но меня это очень обижало. Как-то раз на дискотеке парни подошли ко мне и спрашивают: «Эй, ты что, педик?» А что мне им надо было сказать? «Не-не-не, я с вами, пацаны»? Я и говорю: «Да, педик, а что?». Мне и надавали по морде, потом в живот... Потом мой старший брат приезжал на разборки в школу. Ему тогда за двадцать было. А времена – лихие девяностые, все дела, бандюки, брЫгада… Он был серьезный дядя на районе, а папа мой, кстати, полковник милиции!

Текст: Анна Салата

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Сначала не хотел подключать брата, а потом подумал: почему я должен все это терпеть? Драться не умею, не хочу и не буду. Считаю, что это – последнее дело, я вообще пацифист. Но и терпеть издевки не хотел. Ведь психология у подобных товарищей такая: если один раз не ответил, то будут доставать постоянно. Брат сказал мне подойти к главному и сказать, что забиваю ему стрелку на большой перемене во дворе школы. Сам приехал, поговорил с ним и предупредил: «Теперь ты отвечаешь за малого в школе. Если его хоть кто-то тронет – кранты будут тебе!» Благодаря брату с тех пор меня никто не трогал. Я прекрасно понимаю, что у многих геев все было далеко не так радостно, но у меня прямо как ангел-хранитель был. В 98-м открылся гей-клуб «Клетка» – это тот, что в районе Печерска, в переулке Кутузова. Подвальное помещение, скромный ремонт, импровизированная сцена, четыре или шесть лампочек на 100 ватт. Когда музыка динамичная, администратор, она же – гример Ира, блымала светом – включала-выключала, создавая эффект светомузыки. В «Клетке» и начало зарождаться первое травести-шоу – все делалось своими силами, непрофессионально. Кто что умел – то и показывал, но это было впервые, и у зрителей вызывало восторг! Сейчас подобное шоу, естественно, никто бы не понял. Там начинали я, Бэлла Огурцова, Монро, Мадам Лэйла… Позднее присоединилась Айседора Вулкан. Ныне уже покойный совладелец клуба и инициатор шоу Игорь Бондаренко бывал в Европе, возвращаять, показывал нам увиденное, учил многому. Кстати, это именно он снимался в роли невесты в клипе Кости Гнатенко «Стильный чувачок». Рекламы клуба не было. Не существовало тогда социальных сетей, мобильных приложений, лишь «сарафанное радио» помогало узнать о клубе – через знакомых и знакомых знакомых, в тематической прессе – журнале «Один з нас». Мало кто из посторонних знал, какой направленности этот клуб: всё было очень закрыто, никто не выбегал на улицу в образе. Это сейчас я могу себе позволить выйти накрашенным, сесть в такси и уже дома смыть макияж. Страха, что нас найдут, «накроют» не было, ведь люди наконец-то нашли место, где они могут самовыразиться, познакомиться, отдохнуть. Я не сразу стал Даной National. Изначально вообще не было такого понятия, как конкретный образ, стилизация. Не существовало громких имен – дива такая-то, называли всех производными от фамилий, типа «Федотиха». Меня в силу возраста вообще окрестили просто «малая». Мне нравилась группа Roxette. Я делал номер под их песню «Stars» – выходил на сцену в платье подруги, ведь денег на создание образа не было. Мой первый гонорар – 20 гривен. На то время для меня, 16-летнего мальчика, это была довольно внушительная сумма. Моим кумиром в то время был Эль Кравчук со своей песней «Солдат кохання». Я тогда и подумать не мог, что автор песни, Костя Гнатенко, подарит ее мне! И, забегая наперед, никто не мог представить, что в 2015-м у меня с теперь уже Андреем Кравчуком будет совместный концерт в Днепропетровске. Для меня тогда он был чудом, открытием. Все геи по нему фанатели! Я был простым мальчиком, который самовыражался, а мне наконец-то дали публику и сцену!

В 2000-м году закрыли «Клетку», и тогда популярным стал Big Boy Club, он же – ДК «Росток». Тогдашний хозяин клуба, хорошо известный всем нам Игорь Тищенко, дай Бог ему здоровья, пригласил меня арт-директором. Мне друзья сказали: «Богдан, покажи, что ты можешь!» Я и пришел сразу в образе. Прошел просмотр, Игорь мне сказал: «Все, работаешь». Я занимался шоу-программами. Клуб был значительно больше «Клетки» по размерам, но там также все начиналось на энтузиазме.

Пришлось много вытерпеть. Я тогда еще не знал, что есть злые пидарасы, завистники, что есть просто плохие люди в этой тусовке. Мне казалось, что мы – одна семья, а оказалось – нихера подобного: люди могут очень насолить и сделать больно. Были подставы, наговоры – портили репутацию, говорили, что я сосу за деньги, ворую. Это сейчас уже выработался фильтр, я не так открываюсь. А раньше хотелось дружить со всеми, и люди этим пользовались. Никогда не понимал, как можно ждать толерантности от общества, если сама гей-тусовка моментами готова друг другу горло перегрызть...

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Когда я начал выступать травести, шифровался и не приезжал домой с костюмами и макияжем. Но как от мамы это спрячешь? Она все замечала. Пришлось рассказать, что работаю в клубе, там шоу-программа. Типа это молодежный клуб, как-то приглашу. Мне очень повезло с мамой, да и с папой тоже. Его уже нет, царство ему небесное! Мне не пришлось вообще им что-то доказывать и объяснять, они меня приняли таким, какой я есть. Да, конечно, мои близкие думали, что это несерьезно, пройдет, мол, дурачество... Но они никогда не думали, что это – извращение! Придя в «Росток», мама нормально отреагировала, она у меня – музыкант, творческий человек. Как появился образ Даны National? Еще в 98-м Dana International покорила меня своей победой на Евровидении. Шел 2000-й год, появились деньги, и я понял, что хочу работать в травести-индустрии, хочу сделать номер под Дану. Спасибо друзьям, которые посоветовали: «Будь Даной National, ведь есть Dana International, она международная травести-артистка, а ты будь National, нашей, народной». И вообще помогли по крупицам создать этот образ. Согласитесь, выйти в каком-то платьице под песню «Diva» – это смешно, вообще не уровень. Мне уже тогда хотелось, если и делать что-то – так качественно! Я старался развиваться, совершенствоваться, смотрел разные фильмы про травести – ту же «Присциллу, королеву пустыни». Мы все оттуда черпали образы, манеры. В то время травести еще не вели диалог с публикой. Вышел, потанцевал в образе, ушел. Меня же попросили общаться с залом. Как себя вести с киевской публикой? Как подать жанр травести в Украине? В какой манере говорить и шутить? Было очень страшно. Первый выход Даны National под «Diva» – до сих пор моя визитная карточка. На мне было синее блестящее платье в пол, – его я сшил на заказ у Алика, которого в народе называли Далида. Он первый начал обшивать артистов, работавших в «Ростке». На то время было очень круто! А подруга подарила мне красную шубу до колен. Нога у меня 42-го размера, могу влезть и в 41,5. Так что с женской обувью проблем не было. Здесь меня в который раз выручил Костя Гнатенко – пригласил в гости и говорит: «Дана, есть у меня каблы, которые я не буду обувать. Забирай!» Публика была в восторге! Вообще в те времена создание образа – это был квест по всему городу! Парики и все прочее находили на сэконд-хэндах. На Шулявке был один такой громадный, что, мне кажется, там можно было найти и слона! Потом начали появляться магазины с камнями, пайетками и фурнитурой, театральные магазины – правда, они были самыми дорогими! Тогда это было ново, и публика была совсем иная, нежели сейчас. Никто не смотрел, какие у тебя каблуки, насколько качественно сшит костюм, сколько на нем камней, сколько страз и сколько перьев. Сам факт переодетого мальчика на сцене уже вызывал жуткий восторг! В 2000–2005 годах больше денег приносили как раз натуральские клубы, – это время можно назвать пиком гастролей и корпоративов. Очень популярны были шоу двойников и травести-шоу. Если мы ехали куда-то – то целым кагалом, человек семь –

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

я, Бэлла, Ася, Фрида... Перед Новым Годом был особенный спрос на всякие елки. От банальных фраз и шуток у людей случался экстаз, ведь для них это все было сумасшедшей экзотикой. Платили более чем прилично! Первым азам макияжа меня научили в модельной школе Кати Серебрянской, куда я ходил в 16 лет. Мне, конечно, уже там хотелось быть «моделью-девочкой», но вряд ли меня бы поняли... Дополнительно занимался театральным мастерством у Давида Бабаева, актера театра русской драмы им. Леси Украинки. Он всегда шутил: «Богдан, тебе сложно привить какую-то манеру, потому что у тебя столько своей! Тебя очень сложно учить, потому что актер должен быть гибким. Это со временем поменяется, а сейчас тебе нужно высвободить все, что из тебя прет». Он не понимал, что это прет все женское. Со временем у меня появились не только женские «дивы» – номера, но и комические, трешевые, фриковые. Пришло осознание того, что любой актер должен постоянно меняться – именно это является залогом успеха. За пределами сцены я не позиционирую себя как мужчина – скорее как мальчик. Во мне мало мужского, наверное, – только поступки. Я считаю, что мужчина – это не обязательно грубое поведение и визуальный ряд брутальности, это, прежде всего, мужские действия. На самом деле я, наверное, манерный. Есть во мне женское, это сто процентов, но я не хожу в платье и на каблуках по городу, не живу основное свое время в образе Даны – в отличие от уважаемой мною Монро. Я четко отдаю себе отчет, что образ Даны – это только образ. В жизни, конечно же, всё по-другому. Если хочется, то в образе и с макияжем могу заехать в магазин, но не веду себя, как какая-то хабалка. Моим публичным камин-аутом можно, наверное, назвать тот момент, когда Новый канал снял про меня программу. Я – один из немногих артистов (еще Монро), кто в то время мог давать откровенные интервью, говорить о своей ориентации и своем роде деятельности, отвечать на любые вопросы. Конечно, сыграло роль и то, что я не боялся родителей, не шифровался. Именно их поддержка стала мне зеленым светом. Иногда на моих выступлениях бывает мама. Она всегда рвется в клубы, но я говорю: «Мама, я не буду тебя там нянчить». Это ответственно – мама всетаки. Она живет другим временем, ведь это уже не концерты, а тусовка. От многих вещей хотелось бы ее оградить. Наверное, я один из немногих травести (разве что еще Монро и Айседора Вулкан), кто всю жизнь занимается травести-бизнесом. У меня незаконченное высшее образование, я все бросил ради этой жизни. Но я не стыжусь и открыто об этом говорю. Я не только танцую на сцене, сплю и бухаю, но и развиваюсь – читаю книги, самообучаюсь. В школе хорошо учился. Мне кажется, если бы наши люди знали школьную программу хотя бы на четыре с минусом, все в нашей стране было бы по-другому. На самом деле, школа дает достаточно, чтобы быть образованным человеком. Я в свое время посещал курсы английского, психологии, было множество семинаров, тренингов. Меня тянуло к юриспруденции. Проучился год на подготовительных курсах в МАУ, чтобы поступить на специальность «юрист-правозащитник». Потом меня закрутило прекрасное болото творчества, и пришлось выбирать. Но я отлично реализовал себя в травести-индустрии – у меня никогда не было такого, чтобы я сидел без работы. А вот отношения с другими травести-артистами у меня никогда не складывались. Они все были против меня, а я такой себе «Баба-яга против». Мне хочется верить, что они просто боялись конкуренции, а может, просто были злыми пидарасками...

Было еще заведение «М-клуб»... Там ходили истории, что я – воровка и сплетница, и все это вливалось в уши руководству, чтобы меня не допускали в шоу.

Клевета была сумасшедшая. Но жизнь – такая штука, что правда всегда побеждает. В итоге они передо мной извинялись. Я в свое время очень был дружен с Айседорой, Бэллой – они были вхожи в мой дом. Были совместные гастроли, потом были и предательства… Многих из тех травести, с которыми я начинал, сейчас уже нет в живых. Ктото болел, кто-то не следил за здоровьем, но все они умерли своей смертью. Хотя было много гомофобных избиений. Как-то возле «Ростка» зарезали парня – кажется, кого-то из друзей Монро, – у него было множество ножевых ранений. Но я стараюсь не жить этим ужасом, не вникать в подробности, не думать об этом. Ведь мы притягиваем то, о чем думаем.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Начиная с 2000 года я начал активно сниматься в шоу – «Хочу и буду» с Ольгой Герасимьюк, «Линия конфликта» с Машей Ефросининой. Тогда ТВ набирало сумасшедшие обороты, и меня, как яркого и эпатажного персонажа, приглашали во все ток-шоу. Снимали дома, как я с мамой хожу на рынок, как на меня реагируют натуралы, как у людей на улице отвисают челюсти от моего внешнего вида. Я был ходячей провокацией... Потом был проект «Званый ужин», где я участвовал все три сезона. Прошел в финал вместе с Алексеем Залевским, Оксаной Хожай и Димой Коляденко. Программы с моим участием были самыми рейтинговыми, поскольку я максимально откровенно рассказывал о себе, показывал себя и в образе, и без образа. Старался стереть стереотипы о гомосексуалах, травести-артистах. Ведь все они разные. Кто-то, извините, член сосет за деньги, кто-то за искусство, кто-то просто дурачится. Они все – такие же люди со своими плюсами и минусами. Хотя стереотип «Трансвестит – значит блядь» в головах у наших людей засел плотно. Мне регулярно предлагают секс за деньги! Пишут в социальных сетях разные вещи типа: «Выеби меня в чулочках», иногда такие извращения предлагают, что на голову не налазит. Причем я никогда не давал повода, так что просто игнорирую подобные сообщения. Люди не понимают отказов и объяснений... Встречались мне и маньяки, но у меня на высоком уровне инстинкт самосохранения: на такси всегда стараюсь подъезжать прямо под подъезд, а раньше вообще меня мама встречала. Под тем же ДК «Росток» неоднократно случались избиения посетителей. Был случай, когда такие избиения особо участились, и мы с Айседорой Вулкан и Бэллой Огурцовой поработали как наживка. Ходили втроем около клуба в образах, на остановке пиво пили, демонстративно и громко хабалили, а милиция поджидала в кустах. Никого так и не поймали, но было весело... Мы, понятное дело, выступали не только в Киеве. Были гастроли по Украине, Молдове, Беларуси, России – в Питере. В Москве работать не довелось. И вообще это, как по мне, очень злой город, я туда не стремился никогда, а в силу теперешних обстоятельств – и подавно. Там есть куча знакомых и вообще людей с деньгами, которые могли бы устроить мне гастроли, но я не хочу. Самое главное началось в Пекине в 2009-м. С уверенностью могу сказать, что я – первый травести-артист, который поехал туда работать. Мы с балетом «Гвалт» объездили там все возможные города и клубы. И всё благодаря случайности – один наш друг показал в местном клубе наш промо-ролик. До нас там о травести-артистах даже речи не шло. Он передал хозяйке клуба наши видео, ей безумно понравилось, она просто выпала в осадок увидев, как я пою, говорю, выгляжу. Там начался новый виток. Китай – удивительная страна! Нужно побывать там, чтобы это понять, потому что словами все передать невозможно. Гастроли, города... И китайцы, и не китайцы были в жутком восторге. Они не ожидали, что такое увидят: в Пекине до нас все было пресно, неинтересно. А тут! Живая музыка, общение со сцены, постановки, и раком,

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

и боком, и с прискоком – в общем, было круто. И приносило нам это массу удовольствия и достаточно денег. Мы приехали первый раз на три месяца, потом – на полгода, снова на три месяца. Именно там я почерпнул новые манеры, новый формат общения с публикой, энергетику и много чего другого. Благодаря мне и балету «Гвалт» китайцы открыли для себя Украину. Они поняли, что здешние артисты гораздо талантливее, харизматичнее и интересней, чем россияне. Хозяевам клубов, конечно, дешевле было приглашать русских – и перелет дешевле, и гонорар ниже, но они готовы платить больше, чтобы мы устраивали настоящие шоу! Потом мои друзья открыли другой клуб, и я стал в нем арт-директором, управлял шоу-программой. Когда появилась конкуренция – началась целая революция. Предыдущий клуб был этому не очень рад – начались разборки, местная мафия и подкупленная милиция на полном серьезе за мной охотились. Настоящий детектив! Я не стал от кого-то бегать, чего-то бояться, а решил, что пора возвращаться домой. После Китая мне было очень тяжело переключиться на работу в Украине. Появилась новая тусовка, меня уже кто-то и подзабыл... Очень сложно было раскачаться. Но нет ничего невозможного! Спасибо Игорю Тищенко и Косте Гнатенко, которые любезно пригласили меня работать в «Лифте» и «Помаде», тем более – в теперешнее тяжелое время, когда для любого артиста работа очень важна. Я решил коротко подстричься. Длинные волосы мне надоели, а сейчас есть много дорогих и красивых париков. Да, свои волосы – это красиво. Вот Марлен Шкандаль как встряхнет волосами – эффектно смотрится, соглашусь. Но мне надоело ухаживать за волосами, я максимум времени хочу оставить для жизни, сна, отдыха. Прийти и постирать, как я говорю, свою копну волос, где куча лака – это утомительная и долгая процедура. Литры шампуней и бальзамов, летом жарко... Надоело! Позднее я подстригусь вообще максимально коротко, надеюсь, облысею еще не скоро, хотя моя наследственность говорит о другом. Когда начну лысеть – обрею голову и буду прекрасно себя чувствовать. Я не страдаю – типа «хочу быть девочкой». Ресницы у меня накладные, только брови выщипанные, но я в основном хожу в очках, да и без них не комплексую. За пределами сцены у меня не стопроцентно мужской образ, но когда отрастает щетина, серьезная такая, то даже какая-то мужиковатость появляется. Бриться стараюсь по возможности не часто – только когда макияж делаю. Если, например, неделю нет выступлений, то и не бреюсь. Кожа очень устает от бритья, макияжа. Быть травести – далеко не так просто, как кажется со стороны. Но зрители и не должны знать, как это все сложно. Взял мяч – так пиздяч, как я говорю. Но артисты, которые в этом работают, меня поймут – они прекрасно знают, как всё происходит.

У меня нет никакой фан-странички или фан-группы, я отношусь к этому спокойно. Есть, конечно, поклонники еще с давних времен, которые меня любят, помнят, пишут, выражают восхищение. И это в основном люди образованные, взрослые, – так что любовь выражается спокойно. Я делаю то, что делаю, и рад, когда люди говорят спасибо, делают комплименты. Это безумно приятно, но я не стараюсь как-то цацкаться, чтобы мне постоянно льстили и ставили кучу лайков на странице. В начале карьеры мне импонировал именно образ дивы, максимально женские элегантные номера, а сейчас привлекает разнообразие. Мне интересно поучаствовать в каком-то дурдоме, интересна какая-то пародия. Все упирается, конечно, в деньги, возможности. Идей и задумок масса, и самое важное – максимально откровенно и душевно вести себя на сцене. Если что-то делать, то достойно, а не просто выйти и повыпендриваться...

АНДРЕЛЛА ГЕББЕЛЬС

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Андрелла Геббельс, она же – Андрелла Водкина в настоящем, – одна из самых эпатажных травестидив современности, в миру – Андрей. Начинал он свое путешествие по заманчивому миру ЛГБТ-тусовки еще в начале девяностых, и приключений с ним за это время случилось очень много. Я родился в обычной семье, в Минске, но уже больше тридцати лет живу в Украине. У меня есть старший брат – кстати, типичный натурал, который даже отсидел в тюрьме, и младшая сестра. С пяти лет я профессионально занимался бальными танцами, был весь в спорте и вообще не думал об ориентации. Общался преимущественно с девочками. У меня мальчиков–друзей никогда и не было, потому что никто не понимал, как это парень может посвящать себя танцам. Постоянно танцевать-танцевать-танцевать... Мой покойный папа, царство ему небесное, всё говорил: «Зачем ты занимаешься не мужским делом, ходишь, жопой крутишь?!» Но мне это всегда нравилось! В 13 лет я по уши влюбился в одного мальчика. Тот был чемпионом Украины, поэтому не буду называть его имени. Это случилось уже в Киеве. Мы одного с ним возраста, вместе выступали на многих чемпионатах, представляли Украину. Потом оказалось, что никакой он не натурал, но я же изначально этого не знал! Встретились в Кировограде на Чемпионате Украины (сам он из Луцка), начали жить вместе в номере. Сейчас мы, кстати, друзья – уже как братья, даже наши родители дружат. Первый мой, так сказать, сексуальный контакт был именно с ним, там же, в гостинице. Выпили немного, я даже не вспомню уже, как именно все случилось. Это не был полноценный секс – скорее, обнимашки, поцелуи, легкий петтинг. Нам было лет по пятнадцать, и мы представить не могли, как это – секс между мужчинами, что такое – делать минет, что такое – заниматься анальным сексом. Так что целовались, дергали друг друга за интересные места... Первый подростковый гомосексуальный опыт – такое и у натуралов случается. Мы стали друзьями. Начали обсуждать то, что произошло между нами. О том, что нас тянет к мужчинам и о прочих вещах, которыми тогда вряд ли можно было с кем-то поделиться. Потом у него появился бойфренд, и они уехали в Луцк. Спустя некоторое время он пригласил меня к себе – познакомить со своим другом. Тот для нас казался невероятно взрослым, хотя парню на тот момент исполнилось от силы 22 года. В Луцк я поехал на пару дней, а остался на пару месяцев. Там у меня и случилась первая любовь, первый полноценный секс с мужчиной. Гей-тусовки как таковой в Луцке не было. Существовала легкая плешка, как и у нас в Киеве, на центральной площади. В те времена не было ни клубов, ни баров, ни журналов – знакомились возле общественных туалетов. В Луцке была такого типа «стометровка» в центре, возле парка. Именно там я и познакомился со своим парнем. Мы пошли гулять: оделись красиво, челки поставили, намарафетились – бальники все-таки. Геи чувствовали друг друга на подсознательном уровне, подходили и знакомились. Сейчас у тогдашнего моего парня, кстати, своя бальная школа, мы до сих пор общаемся. А когда я после Луцка вернулся в Киев, то застал тусовку в парке Шевченко. Там многие собирались. Можно было спуститься в туалет, сделать минет кому-то, или дождаться, пока тебе сделают. Именно там и знакомились многие старожилы тогдашней тусовки.

Текст: Анна Салата

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Мне очень повезло с работой. Я быстро познакомился со многими артистами, как-то сам по себе влился в тусовку, начал танцевать во многих балетах. Тогда было время такое – расцвет «Территории А». Все, кому не лень, пели, танцевали – это было очень популярно. Я и танцевал, и хореографом работал. Даже ставил танцы для легендарного тогда конкурса «Перлини сезону». Именно там я и познакомился с хорошо известным всем в тематической тусовке артистом и поэтом Артуром Кульповичем. Он тогда был крайне эпатажен – с яркими зелеными волосами, и это в девяностых! Сидит, окруженный своей свитой и чуть ли не плачет, потому что занял второе место, а не первое. Говорю ему: «Артур, не расстраивайся! Ты чего?» Разобщались, подружились. Со своим первым сожителем, с которым мы пробыли вместе целых семь лет, я также познакомился на работе – на концерте в Доме офицеров. Я был молодой – маленький, худенький, со стильной челочкой. Разговорились с мужчиной – ему было явно за тридцать, и он позвал меня в гости. Было страшновато одному... Ну, я собрал друзей из балета, и мы поехали компанией. Пили, ели, веселились, без чего-либо интимного. Но мы тогда уже поняли, что он – в теме. Как-то закрутилось у нас, и уже через два дня я переехал к нему жить. Именно он и ввел меня в курс всей гейской тусовки Киева, которая околачивалась в районе парка Шевченко. Первый раз я туда приехал в очень ярком и модном наряде – такой себе стильный мальчик-малолетка. Черное пальто, белый шарф, модные тогда ковбойские сапоги-казаки. Местные завсегдатаи сразу мне: «О-о-о, какая дива идет! А давай выпьем! У тебя есть за что?» Я же с мужем жил, так что какие-то деньги водились. Подружились, начали видеться каждый вечер. Сейчас не пойму, откуда у нас брались тогда деньги на постоянные гулянки. Парни – студенты, у меня тоже не золотые запасы. Я влился в тусовку – помню Монро, Фриду, Айседору. Фрида, например, тогда еще не была травести-дивой. Да мы все особо не понимали, что такое травести-шоу, что такое гей-клубы. Просто гуляли, ходили друг к другу в гости – с квартиры на квартиру. Пили, разговаривали, веселились, устраивали какието застолья. Смешных случаев было – не перечесть! Как-то приехал ко мне друг, и пошли мы с ним на «плешку». А тогда как раз началось движение гопников: подходили лбы такие здоровенные, трясли с людей деньги. И я посоветовал другу одеться прилично, не вызывающе, чтобы на нас не обращали внимания. Сидим на детской площадке, курим, разговариваем, джин-тоник попиваем. Подходят гопники, человек пять: «Вы шо, пидары?» Я в ответ: «Ты что, охренел совсем?! Ты кого пидаром назвал?! Да мы тут с другом просто сидим, выпиваем». Они поверили и уже собирались было от нас уйти. Извинились, мол, пацаны, простите, тут обычно пидарасы собираются. И тут идут наши красавицы – Джози, Монро, Ася, Фрида – и кричат мне: «Андрелла, привет!» В секунду мне такая подача в лицо... Валяемся в снегу, нос разбит, кровь... А девки наши подумали, что то не гопники были, а мы сняли каких-то альфа-самцов. Извинялись потом – сами ведь сбежали, быстренько попрятались... Еще случай – вообще как в кино. Гуляли мы в парке Шевченко, – замерзли, решили погреться в туалетах, где обычно геи занимаются оральным сексом. Стоим, хабалим, и тут вдруг заходит мой крестный! А он про меня тогда ничего такого не знал. Я его не узнал и говорю: «Мужчина, ну что? Может, минет?» А он натурал, спортсмен, говорит: «Та я поссать зашел!» Слава богу, мы там выкрутили лампочки, чтобы не было видно лиц. Я слышу знакомый голос, но думаю – просто похож. И тут он попадает под луч света, и мы друг друга узнаем! Он говорит: «Сына, ты?! Что ты тут делаешь?!» И я вру, что просто зашел пописять. Вот это спалился! Крестный сделал вид, что поверил – ну а что ему еще оставалось?

А потом хорошо известный всем нам Игорь Тищенко открыл в ДК «Росток» Биг Бой Клаб – именно там мы с ним и познакомились. Тогда еще не началось гомофобное движение – никто не понимал, что это такое, что прямо у них под носом могут водиться геи и мужики с мужиками что-то иметь. Поэтому нас никто и не трогал, не было никаких нападений. Потом клуб переименовали в «Казарму» – именно там со временем появились первые травести. Но я тогда еще даже и не помышлял, чтобы самому присоединиться к их стройным рядам. Первой травести-дивой в тусовке была Монро. Потом появились Ева Желанная (она же Птица), а еще Игоревна (ныне покойный Игорь Бондаренко). Именно он и нашел себе богатого мужчину, вместе с которым открыл клуб «Клетка». Первые травести-шоу состоялись там. В них участвовали Монро, Ася и Ева. Потом уже открыли «Кибер», и там появилась тетя Ирэн. Я в то время, по сути, был еще ребенком. Захожу как-то в клуб, смотрю – вылитая Аллегрова сидит! Говорю же, травести для меня были тогда в диковинку, я – приличный мальчик, жил семейной жизнью. Потом я как-то резко ушел из тусовки. В то время я танцевал в мегапопулярной «Территории А» с самыми топовыми артистами – такими как Юрко Юрченко, Аква Вита, The Вйо. У нас был большой балет, разбросанный на всех артистов. Концертов могло быть, без преувеличения, штук десять в день – у разных артистов, так что работы хватало с головой. Мы постоянно ездили с выступлениями по разным городам. Но потом вдруг мой парень сказал: «Я хочу видеть тебя дома!» Что ж, дома я просидел ровно год – на больше не хватило. Не мое это – жизнь домохозяйки. Позднее я познакомился с одним человеком – не буду называть его имя, впоследствии он мне очень плохо в жизни сделал. Он жил в Одессе и пригласил меня в первый на то время травести-балет, где работал директором. Так что съездил я в Одессу на кастинг, всем понравилось. Вернулся в Киев и заявил своему мужу, что хочу заниматься карьерой и что эта золотая клетка – совершенно не мой удел. Переехал в Одессу и лет пять жил там. Начал работать в травести-балете из пяти человек: нас было два гея и три натурала. Называлось транс-шоу «Фальшивый бриллиант». И кстати, мы ездили выступать только по натуральским клубам, хотя в то время уже существовал «Росток» – со сценой, подходящей для полноценных выступлений. В нас тогда вложили около пяти тысяч долларов, по тем временам – бешеные деньги! У нас были и перья, и шубы, и каблуки, и лаковые сапожки, и ботинки из кожи питона... Обувь шили в Киеве – была такая бальная фирма Galax, где нам все делали на заказ. Одна пара обуви стоила 200 долларов! Распалось всё из-за финансовых неурядиц: инвестор стал требовать от нашего директора вложенные им деньги, а их не было... Он ведь вложил, а мы не смогли вернуть. В итоге у нас забрали всё в качестве компенсации – костюмы, кожу, шубы, обувь. Когда еще в балете все было хорошо, я уже делал свои сольные номера. А когда он распался, мы с моим напарником – геем Гришей из «Фальшивого бриллианта», который сейчас выступает под именем Гризольда Шторм, придумали свой камеди транс-дуэт «Вишенки». Костюмов у нас не было, шили себе какое-то трэшевое что попало – реально панталоны, например. Тогда в Одессе открылся первый гей-клуб «Тема», и нас туда пригласили резидентами, ведь больше из травести тогда в Одессе никого особо и не было. Мы с Гришей фактически начали все с самого начала. На сэкондах искали вещи и перешивали под себя, купили по одной паре обуви за 80 долларов... У меня до сих пор она есть, обуваю иногда. Краситься я тогда не умел – на старые фотографии страшно смотреть! Уродками мы были... Париков не было, так мы себе чалму на голове завязывали, косички вязали из бельевых веревок – когда Снегурочками были. Потом, когда пошли заработки, купили себе по

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

парику. Именно с момента существования «Вишенок» я понял, что хочу этим заниматься. Зарабатывали мы копейки – бывало, что и сто гривен за ночь. Но это тоже были деньги! Потом начались гастроли: Николаев, Херсон, Ужгород, Луганск. Семь лет «Вишенки» радовали публику. Развивались, совершенствовались, у нас были свои майки, визитки. Со временем клуб «Тема» начал понемногу угасать. Мы стали работать в натуральских клубах – в «Итаке», «Ибице», на свадьбах, частных вечеринках. Ведь кроме нас в этом жанре – никого. Иногда это было даже опасно... Работали мы как-то на Новый Год Вишенками в ужгородской гостинице – нас на три дня туда пригласили. Отработали сам Новый Год, и тут нас зовут ребята в дом – «отдохнуть», поразвлекать их своим присутствием, без какой-либо проституции. Обещали хорошо заплатить. Мы и согласились. Едем в машине с Гризольдой – красотки такие, в париках, шубах, лучшие костюмы, каблуки... Привезли нас, а забор там высоченный, как в Конча-Заспе. Заезжаем. Пошли в туалет поправить макияж, и тут оказывается, что нас ждали как проституток. А там – человек тридцать мужиков армянской национальности! И мы – вдвоем с Гризольдой... Перепугался! Не дай бог, думаю, по кругу пустят – это же пиздец будет! Картинки страшные перед глазами мелькают... Гризольда напилась – ей весело: хабалит с теми мужиками. А мне страшно! Спас нас один чувак. Говорит: «Я закрою дверь, а вы бегите, бо будет вам капец!» И мы на каблах убегаем оттуда по слякоти, по грязи... Нам сзади кто-то кричит: «Стоять! Стрелять будем!». А мы еще быстрее... Уж не знаю, как мы перелезли через тот забор. Перескочили одним махом! Бежим по дороге, причем в образах. Бежим, и если машину какую слышим – сразу в овраг прыгаем. И так всю дорогу! У нас уже истерика – идем, ржем. Вороны каркают, грим потек, грязные, страшные... Две трансухи на обочине – цирк! Тут вдалеке вдруг показался огонек. Бежим на него, через лес. А это, оказывается, елка стоит посреди леса, а на ней сверху – одна лампочка светится. Что дальше делать? У нас с собой ни телефонов, ни денег – все осталось в гостинице: мы к тем мужикам без лишних вещей поехали. Смеемся и чуть ли не плачем одновременно. И мы по проводам – через мост и речку – так и нашли нашу гостиницу. Заходим на рецепшн, просим ключи. От нас люди шарахаются грязные, парики мокрые, глаза потекли... Как потом выяснилось, это так над нами подшутили! Хороши шутки... Натуралы вызвали «телок» поразвлекаться, а получили двух переодетых мужиков... Слава богу, что не убили. В какой-то момент я устал. Мне стало мало места, и я вернулся в Киев – ведь у меня уже есть костюмы, образы, куча знакомых. Был примерно 2011-й год. Я позвонил Игорю Тищенко и сказал, что остался без работы. Игорь, спасибо ему, помог. Сначала я вышел в «Энди» – не на сцену, а просто гулял по залу, эпатировал публику, привлекал внимание. Здоровый мужик на высоких каблуках, в ярких нарядах. Общался с людьми, заинтересовывал их. Я взял себе псевдоним Андрелла Геббельс – это Костя Гнатенко придумал, наш артдиректор. Я тогда был лысый и похож на фашиста. Но сейчас из-за ситуации в стране решили этот псевдоним заменить на Андреллу Степановну Водкину. Все знают, что я люблю водку... Вот и сейчас сижу, запиваю водку водичкой. Правда, если угощают, то не откажусь и от коньяка... В тот свой и так сложный жизненный период я еще попал в аварию. Ехали мы с другом из Прилук – мне срочно надо было в Киев, так что впервые в жизни я разрешил сесть за руль пьяному человеку. Ехали, разговаривали всю дорогу – чтобы не уснуть. Я отрубаюсь на пассажирском сидении – был уставший после концерта. Друг, видимо, тоже уснул, потому что пришел я в себя уже в реанимации. Я просто вылетел из машины, как оказалось. Шрамы от швов остались на лице, руках, ногах, был даже перелом ноги. Потом пошло несовмещение перелитой мне крови – начали крошиться зубы. Сыпаться самым натуральным образом: ем что-то, вдруг раз – выпал зуб... Не-

которое время эпатировал публику беззубым образом... Сейчас уже всё на месте, правда, передние – не свои. А еще – очень болит нога, долго не могу ходить на каблуках. Беру с собой на шоу балетки, и когда могу себе это позволить – переобуваюсь.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Каминг-аут я сделал, когда мне было лет шестнадцать. Папы моего тогда уже не было в живых, отчим этим не сильно интересовался. Сидели с мамой както на кухне... Помню до сих пор свою фразу: «Мама, у меня серьезный разговор». Мама говорит: «Ну, давай, бахнем чего-нибудь?» Достали ликер «Наполеон», по чуть-чуть выпили, сидим курим. Говорю: «Мама, у нас большая проблема. Я люблю мальчиков». Мама очень юморная у меня, все друзья это знают, так что она в таком духе и ответила: «Ну и что? Я их тоже люблю, и что делать?» Я ей: «Мама, я – голубой!». Она мне: «Та хоть розовый! Ты – моя дытына!» Потом мама призналась, что давно это все замечала и понимала. Я всегда был очень аккуратным и опрятным ребенком – чистые носочки, и даже челку мама мне лаком «Прелесть» поправляла. Правда, при этом в школе я был хулиганом: первый алкоголь, «Кагор», первые сигареты, «Столичные», – мне всегда продавали сигареты, потому что я был самым высоким в классе. Мы убегали с уроков и ходили под мост курить. Мама меня приняла и сказала, что я все равно у нее – мужчина. Член есть между ног – значит, мужчина. Все прошло очень спокойно. Отчиму она сказала: «Мой сын – «голубой», тронешь его – значит, тронешь меня». Он пытался на меня косо смотреть, но я не реагировал на его зацепки. Даже мой брат – натурал и бык, и тот терпимо отнесся к этому. Меня в доме ни разу не назвали пидарасом или еще как-то! Бабушка – тоже все понимала. И сейчас, когда мне звонит, спокойно говорит в трубку: «Любимая Андреллочка!» Она не понимает, что такое псевдоним, и думает, что я поменял имя! Человеку уже за восемьдесят, поэтому не хочу травмировать ее психику и что-то объяснять. Бабушка как-то увидела мои фото в образе и говорит: «Боже, какая красивая женщина! Это Андрюша? Как? Такая красивая женщина получилась!» Сейчас уже познакомили бабушку с компьютером, так что она постоянно следит за моими образами. Маме я запрещаю ходить на мои выступления, ведь потом все можно посмотреть на видео. А у нее по четвергам всегда девишники – они в баню ходят с подружками. Однажды, в мой обычный рабочий день в «Помаде», я выхожу в образе в зал, даю ди-джею фонограммы и вижу что-то знакомое... Просто цыганский табор: женщины танцуют, юбки работают! Охранник спрашивает: «Мамку видел свою? Она вот пришла, сказала всем, что она – мама Андреллы». Подхожу, а она уже в окружении всех геев рассказывает, кто она и какой я был в детстве. Чуть ли не фотографии мои детские на горшке показывает каким-то парням! Но это было единственный раз – мама пообещала, что так больше не будет делать. На гастролях моих была тоже. Бабушка раньше ходила на мои танцевальные выступления, сидела в первом ряду и плакала. Иногда вообще возила меня на гастроли, позорила при всех. То котлеты доставала, когда все коктейли попивали, то еще что-то. Закармливала всех своей едой. Ведь на гастролях было много иностранных танцоров – а она тащила и котлеты, и сало! Поклонников у меня разных хватает. В социальных сетях много всего пишут – и мазохисты, и извращенцы, постоянно предлагают проституцию. Последнее смешное, что случилось: познакомились с молоденьким мальчиком в «Помаде». Болтали, и я ему оставил свой номер телефона. Так он просто начал задрачивать меня смсками. Узнал откуда-то мой адрес и в 10 утра приехал ко мне под окна петь серенады. Кошмар! Орет: «Андрелла, я тебя люблю!». Ребенку 18 лет! Соседи в шоке... Я ему кричу, чтобы он заткнулся, а он: «Пока не впустишь – не заткнусь!» Поднялся ко мне, упал на колени, руки целует. Гово-

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

100

рит, что после нашего разговора наши сердца принадлежат друг другу и что это – счастье и наивысшее блаженство в его жизни. Я отвечаю: «Мальчик, мне сорок лет, какое, нахуй, счастье?!» Я тогда еле его выгнал, да только он до сих пор меня достает. Боюсь даже представить, как он узнал мой адрес – его знают только таксисты. У меня дома тусовок не бывает – это мой дворец, моя крепость, здесь я отдыхаю. Разве что кошечка у меня есть рыжая. А друзей дома не собираю. Я не девочка! Не люблю этого. У меня всегда были трэшевые образы. Ну не могу я быть женщиной! Если какие-то гомофобные разборки, то я всегда всех защищу, буду драться. Вот у меня даже палец выбит – это уже возле «Лифта» случилось. Заступился за женщину – меня из-за этого чуть не уволили, кстати. Началась драка, я получил кулаком по скуле, синяк был огромный... Я не хожу в образе по улице. Для меня есть работа и сцена, а есть обычная жизнь. На сцене моя отдушина. Но от своей семьи у меня секретов нет. На семейных праздниках, где собираются приличные кумовья и натуралы, могу еще и нарочно погнать: «Я пошлА покурю», например. Но в жизни я – мужчина. Мне мама всегда говорила: оставайся всегда мужчиной, женщиной тебе быть не идет.

ШЕР

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Шер можно смело назвать самой эпатажной персоной среди травести-тусовки. И это еще очень мягко и толерантно сказано... Алкоголь, проституция, обилие матов – да, пожалуйста! За словом в карман Шер не полезет, и, к ее чести, каждое свое действие она может конструктивно аргументировать! С правдой спорить тяжело, поэтому многие предпочитают держать рот на замке. Я рано начал работать – даже паспорта тогда у меня еще не было. Родители перед этим развелись, я жил с бабушкой. Порой было очень тяжело, жили бедно и просто. С родителями было куда богаче. Поэтому в шестнадцать я уже понял, что надо что-то решать... Предпосылки к моему нынешнему образу были, наверное, изначально, – пусть, завуалированы и не так ясны, – но образ мой не случайно взялся: я же в 98-м работал в одном из первых открывшихся тематических кафе «Бродячая собака»... Мама восприняла это нормально, решила меня понять и принять. Она до сих пор в тусовке всех знает и любит, и мою маму вся тусовка знает: она при каждом удобном случае геев защищает и оправдывает! Первый тематический клуб в Киеве, который приходит мне на ум, – это «Heaven», его покойная мама Таня держала. Потом «Big Boy Club», который «Росток». Там снимались, конечно, по туалетам. Еще «Старуха» на Крещатике была. Нас тогда было совсем немного, а ведущих топовых – вообще всего двое. Лэйла была уже постарше, мы ее называли бабой, и Белинда (Вова Мотрыч) очень хорошо с ней дружила. Монро сразу взяла направление на традиционный гетеросексуальный клуб «Hollywood» (нынче «Freedom»), а у меня выработался такой себе кабачный стиль выступления. Это сейчас все, в основном, в гей-клубах работают, а тогда – далеко нет. У меня очень хорошо пошла карьера. Я работал на ненормативной лексике, сделал ее своим коньком, – всем нравилось, особенно подвыпившим. Когда после клуба «Клетка» моим развитием начали усиленно заниматься, Монро как раз выиграла конкурс «Мисс Травести Украина-99» и сразу же пошла работать в «Hollywood». Следующий конкурс наметили на май 2000-го в клубе «Эврика» (сейчас – ресторан «Казбек»). Там собирались все: девочки, мальчики, не определившиеся, проститутки, миллионеры и прочие. Трендовое место, в общем. Тогда Вадим Прокопенко и Костя Гнатенко начали делать проект «Guys from heaven», и у них возник вопрос с ведущим. Пересмотрев много кандидатур – а Шер тогда была еще не очень известна – со мной провели собеседование и взяли-таки меня. В первый день, день открытия, провели закрытую вечеринку для прессы, Ирина Билык представила свою коллекцию нижнего белья. А на второй день – уже для обычной публики, по платным билетам. Следующий конкурс «Мисс-Травести Украина» выиграл уже я, будучи и так достаточно известным, точнее известной. Ныне покойный Игорь Бондаренко создал коллектив «Ангелочки», куда входили он, я и Монро. Потом Монро создала свою группу: она, Рокси Карамель, Ева Желанная, Присцилла, после чего ушла в сольную карьеру. Затем они пригласили меня, и мы так проработали почти семь лет. Хороший репертуар, Ева Желанная шила шикарные костюмы. Тогда это было новшество – интересно, трендово, на уровне! Сейчас травести-движение уже не настолько

Текст: Костя Мальцев, Анна Салата, Дима Дементеев

101

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

интересно, так как превратилось в бал фриков, причем – не очень дорогих. Они больше похожи не на травести-див, а на домашних онанистов, если не хуже. Раньше было качество, сейчас – количество. Потом Монро позвала потусить к ней на вечеринку в «Hollywood». На первые заработанные деньги я купила на Петровке шикарные замшевые ботфорты. Шикарное платье, шикарный вид! Тогда меня даже за мальчика не признали, мужики думали, что я – телочка. Меня заметили и пригласили работать. Но у меня еще оставался патологический страх быть ведущим – я же с детства «р» не выговариваю... Сначала было тяжело: мы и открывали вечеринку, вели ее, и заводили публику, и консумация по залу была на нас. Зарплату выдавали раз в неделю – тридцать долларов, а за квартиру мне надо было платить пятьдесят пять в месяц. Мне так понравился запах денег! Потом гастроли, телевидение и... покатилось. Я и сейчас иногда выступаю, но редко. Во-первых, не нуждаюсь в деньгах, во-вторых, это уже не так масштабно оплачивается. Вот раньше, когда привозишь с гастролей гонорар – это ГОНОРАР! А теперь выступления в клубах оплачиваются в районе 500 гривен, – в магазин даже не сходишь с такими деньгами. А раньше за гонорар можно было несколько месяцев жить! Не знаю, как сейчас травести-артистки выживают, ведь все такое дорогое: костюмы, обувь, то же такси... Так что само выступление мне уже не очень интересно, а финансовая часть – так вообще! Это же КАК надо пахать, чтобы иметь хоть какие-то деньги... Ко мне на выступления сейчас люди приходят примерно в таких соотношениях: одна треть – те, кто помнит, другая треть – те, кто знают, еще одна треть – те, кто пришел посмотреть, не сдохла ли, не растолстела ли, ни подурнела ли... Раньше были и костюмы нарядные, и образы яркие, а теперь выступаю только на тех событиях, где мне хочется побывать – на каких-то больших мероприятиях. Чтобы подбрасывать дровишки в огонь – дабы не забывали, да и самой не киснуть. Заведение сегодня открыть может каждый, но не у всех клеится. Это чувствовать надо. У нас в свое время были вонючие забегаловки с деревянными столиками и пепельницами в виде обрезанных баночек из-под пива, с ужасными туалетами – но там был аншлаг и своя атмосфера. Потом в них делали ремонт – и все, конец заведению. Что-то поменяли – и люди перестали туда ходить. Романов в тусовке у меня не случалось никогда. Может, потому что не хотелось личное выносить на общественное мнение, может – чтобы не знали подробностей. Мне почему-то всегда удавалось трахаться именно с натуралами! Горе, беда или что это – сложный вопрос. Но есть один момент – с ними нет будущего. Потому что как ты с ними не трахайся, – все равно, рано или поздно, они посмотрят на бабу.

102

У меня есть десяток постоянных мужчин, которые меня спонсируют. И каждый из них думает, что он – единственный. Открыто говоря – блядством я занимаюсь, да. Кстати, если взять, так сказать, статистику за год, то всего одному–трем процентам моих связей я интересен в образе мальчика. Как человек интересен – да, а в сексе куда больше всех интересую как трансуха. А сколько среди этих мужчин «натуралов»... Львиная доля! Я считаю, что мне повезло: хотя мой круг общения минимум на семьдесят процентов состоит из натуралов (и парней, и девушек), но мне не приходится от них что-либо прятать. Ну что тут скрывать?! Все выпаливается и внешним видом, и поведением, поэтому всегда предпочитаю быть собой. Меня ТАК бесит, когда люди строят из себя то, чем не являются!.. Вот знакомишься с охуенным здоровым качком в костюме, а как доходит до постели – «А давай ты меня в попу!». Это я не

конкретно, утрировано рисую картину. Или наоборот: когда вместо члена какая-то фигня висячая, а он криком кричит: «Я – актив!» Вот это ужас! Жалко таких людей... Вот еще случай. У нас в компании у одной из подруг имеется муж-гомофоб. Такой весь из себя натурал, такие разговоры гомофобные всегда, анти-гей пропаганду разводит, рассказывает, как это все ужасно, а сам уже полгода спит со мной! Напивается, звонит и приезжает. А его жена мне: «Он тебя так ненавидит, он вообще пидарасов терпеть не может!» Вот это ужас!.. Надо быть честным, ведь ложь рано или поздно всплывет.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Потом уже началась открытая, наглая проституция – назовем вещи своими именами. Мне это безумно понравилось. У меня ведь никогда не было ни для кого никаких обещаний. Это настолько затянуло, избаловало... Дело в позиционировании. Я не продавал себя – то, что внутри, невозможно продать. Я сдавал себя в аренду. Задорого. И это было честью для желающих. Сейчас, может, уже и хочется завести отношения, но не с кем. Планка слишком высока. С кем хорошо в постели – с теми потом даже не о чем поговорить, и наоборот. В двадцать пять лет вести такой образ жизни было страшно. Казалось, это уже такой возраст... А потом стало понятно, что паспорт вообще не нужен. Не нужно в него смотреть, нужно в зеркало смотреть. То есть, все прекрасно! Жить с кем-то – не мое. Состояние брака мне чуждо, отвратительно. Я любил всего трижды за жизнь. Мне разве что с иностранцем интересно было бы. Лет на двадцать–тридцать старше – чтобы овдоветь быстро... Мне повезло с окружением, которое помогло не наделать ошибок, обойти рифы. Много было историй с хорошим концом, когда меня, зная мою популярность и знакомства, просили познакомить: богатые – с молодыми и нуждающимися, молодые и без денег – с богатыми. Я помогал, чем мог, до тех пор, пока не появился интернет и тематические ресурсы для знакомств. Некоторые сейчас за границу уехали, некоторым квартиры и машины покупали... Нужно успеть не сломаться на первом успехе, не сломаться на первых деньгах. Те, кто этого не понимал, потом теряли всё. Как я уже говорил, мама меня принимает таким, какой я есть. Единственное, наверное, что мою маму в этом всём когда-то печалило, – это внуки. Но потом она и с этим смирилась. Говорит мне: «Та нафиг надо эти внуки – будут бегать и что-то у меня выпрашивать!» Меня же вопрос детей тоже, честно говоря, изначально волновал. А потом думаю: а что тут такого? У Фаины Раневской, Любови Орловой, Мэрилин Монро не было детей, и они прекрасно прожили жизнь! Это если знать, что ребенок нормальным вырастет, а если уебаном? А потом проблемы, или еще пиздить меня будет – та не, не хочу. Хотя у многих моих знакомых есть дети, они меня обожают! Мне даже иногда интересней с детьми общаться, чем со сверстниками. С папой у меня сложная ситуация. После развода с мамой он года через два познакомился с женщиной из Крыма. Встречался, с детьми ее хорошо общался. Потом они эмигрировали в Ирландию, в Дублин. Поначалу созванивались – где-то до 2006 года. И всё – просто не хочу. Я больше общался с его женой и со своей сводной сестрой, чем с ним, – с папой у меня всегда были сложные отношения. Он считал, что я родился не совсем правильным, – хотел, чтобы я где-то в гараже сидел, весь в мазуте, или на гитаре играл, трахал бы баб по верандам детского садика... Представляю его разочарование, когда он понял, что этому не быть. У меня всегда имелось отличное чувство юмора, я всегда был в прекрасных отношениях с окружающей средой. Может процентов пятнадцать–двадцать

103

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

и было дерьма вокруг, гомофобов агрессивных, но не больше! Дороже простоты ничего нет! Никому не нужны эти пафос и напыщенность, это я уже сейчас понимаю. Меня страшат в жизни две вещи: неизбежная старость (но она придет ко всем, если человек не умрет молодым) и бедность, и об этом нужно думать с молодости. У меня были отношения с мужчиной целых десять лет подряд, и мне всегда казалось, что он меня бросит. Я боялся, что постарею, пожирнею, еще что-то, а в итоге сам бросил его – чтоб потом не обвинять его во всех своих бедах: что не наебался, не нагулялся, мало денег заработал... Я захотел закончить на красивой ноте, а мы себя уже испили полностью. Ничего не помогало. В сексе начался самый настоящий застой. Уже и съемные квартиры попробовали, и в машине сексом занимались – все равно. Нужно вовремя уйти из-за стола, пока не начали убирать посуду... Сейчас у меня все сбалансировано и расставлено по полочкам: личное, работа и деньги, карьера, отдых. Мозаика настолько идеально сложена, что страшно задуматься. Время и возможности есть почти для всего, сейчас все делаю медленно, наслаждаясь. Все ровно и хорошо. Равновесие. Гармония с собой и с окружающим миром. Все меняется! Все знали, что я очень люблю выпить, – так и знакомились со мной. Налил коктейль – и общение пошло легче. Раньше мы в заведениях бухали, ели, причем так застольно – куры, нарезки, десерты, а сейчас все ходят с баночкой энергетика... Большинство тусовки нюхает уже, а не пьет. Раньше можно было найти искренние отношения, а сейчас – откровеннейшая купля-продажа. Люди пустые, просто оболочка красивая. Раньше даже богатые дяди, которые обували, одевали, по заграницам возили мальчиков, – все равно видели в них личность, человека. А сейчас по поводу и без на тебя смотрят как на кусок туалетной бумаги. Может, у нас и будет когда-то, как в Европе, но не раньше, чем поколение сменится. Мы, все те, кто из совка, мы – другие, мы всего боимся. Мне повезло – я с четырнадцати лет ничего не скрываю, живу открытой жизнью. А другие? Особенно те, кому для карьеры нужно быть натуралом? Женятся для вида, детей заводят, потом мучаются... Сколько ко мне таких «натуралов» приходило за сексом в свое время... Дома жены, дети, а он мечтает, чтобы его мужик в жопу трахнул. Должна прийти открытость, чтобы что-то поменялось в людях. Должно сформироваться поколение, где никому не придется притворяться, ведь в эту жизнь никто не приходит дважды...

104

ТИША

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Жизнь среднестатистического гея редко бывает похожа на криминальную драму, но случаются истории, которые могут превзойти по сюжету любой многосерийный детектив. Их невозможно рассказать полностью – хотя бы из соображений этики, морали или даже личной безопасности участников. Да и среднестатистическим геем (собственно, он и не гей, скорее – би) героя этой истории не назовешь. К своим тридцати годам он пережил столько, сколько не переживало две футбольных команды геев и натуралов вместе взятых. Рассказ получился, соответственно, несколько сумбурным и сбивчивым. Не всё можно рассказать посторонним, тем более – напечатать, но мы постарались, чтобы эта история всё же попала к нашим читателям. Для этого, сразу скажем, изменили имя нашего героя – назовем его Тимофеем, Тишей, если угодно. Влечение к парням у меня появилось где-то с одиннадцати лет. Именно тогда я осознал, как это – когда мальчику могут нравиться мальчики. Но я боролся с этим в себе, считал неправильным, где-то понимал, что это нехорошо, ведь слышал уже о Фредди Меркьюри, которого все называли «пидаром», и слово это явно несло негативную окраску. В девяностых начал смотреть его клипы. Мне нравилось его творчество, скажем так. Тогда я уже «приставал» к мальчикам – ровесникам и даже к тем, кто был помоложе меня. С некоторыми парнями что-то получалось – например, поцеловаться или даже за письку подергать, с другими – нет, они морозились. Просто морозились, без агрессии. Это было довольно рискованное занятие... По счастью, обошлось без проблем – всё было ровно. Всё забывалось или, по крайней мере, не вспоминалось – эти знакомства терялись. Потом как-то так сложилось, что я больше пошел по девочкам – хотя на мальчиков все равно поглядывал. В 1999-м в аварии погибли родители. Это стало для меня поворотным моментом, я решил: отныне в этой жизни я что хочу, то и делаю. Мне было шестнадцать и, что касалось сексуальной ориентации, я уже понимал, что пора было как-то себя искать. Хотя я и ловил себя на мысли, что всё равно не смогу подойти на улице к откровенно пидоватому парню или просто к парню, который мне понравился, и пригласить его больше чем на пиво или чашку кофе – в зависимости от ситуации. Это был 2000-й год – уже существовал интернет, и я начал искать «единомышленников» по чатам, где были рубрики «Мужчина+Мужчина», начал встречаться с парнями, пробовать создавать какое-то подобие отношений. Тогда я еще не знал о существовании «плешки», «стометровки»... Когда знакомился через интернет, мы ходили в обычные заведения – на пиво и чебуреки, например, или в Potato House на Красноармейской. Кстати, в этом Potato House чуть позже, в 2004-м, я знаю, мои знакомые ходили улаживать гомофобный конфликт, связанный с дизайном их рекламных листовок пиццерии Челентано – с перечеркнутой однополой парой. На вид я выглядел нейтрально, но потихонечку начал переходить от чисто пацанячьего стиля – пуховик, джинсы, ботинки и шапка-пидарка зимой и спортивный костюм, шорты, кроссовки летом – на лосины, обтягивающую, вызывающую, я бы сказал, одежду, серьги, браслеты, цепочки и другую атрибутику «тех самых». Раньше я этого категорически не признавал, даже подмышками из принципа не брил. Если кто говорил, что это, мол, правила

Текст: Федор Вигов, Анна Салата, Дима Дементеев

105

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

106

гигиены, я отвечал: «Лучше я десять раз в день приму душ, чем побрею подмышками, я же не пидор!» Вот такие были настрои. Эта борьба между двумя моими «я» была нелегкой. Одно говорило, что «нужно быть, как все», а другое возражало: мол, быть собой – правильно. В итоге второе «я» победило, хотя не сразу... Примерно в это же время начались мои походы по клубам – не только по натуральским, но и по тематическим. Там разношерстный народ, поэтому можно найти кого угодно – было бы желание. Нет никакого риска, это приходит с опытом. В определенный момент ты понимаешь – кто есть кто. Вот я и ментов вижу издалека, и наркопотребителей, и геев точно так же. Есть, конечно, люди, по внешнему виду которых никогда не скажешь даже, что они бисексуальны, но в целом подобные вещи очень чувствуются. Вот когда натурал подходит к девочке в клубе, то сразу видит – пришла эта девочка отдохнуть или сняться, потрахаться или заработать денег. Ты его чувствуешь: либо он пришел морду кому-то набить, либо побухать, либо просто посмотреть на тусовку… В «Бинго» тогда еще все собирались – кого хочешь выбирай! На кого денег хватит. Это сейчас уже есть эскорт-услуги, проще стало. А в 2002-м в «Бинго», куда мы с товарищем зашли совсем с другими целями, нам предложили прямо почти на входе: выбирайте, кого хотите – хоть девочку, хоть мальчика. Сейчас там то же самое, ничего не изменилось. А из тематических мест – в «Бродячей собаке» на Львовской площади зависали, потом в «СовОК» на Сенном рынке я начал заходить. Бывало и сам проходил весь «маршрут» по Воровского. Типа, заходишь в «Бродячую собаку», осмотрелся, стрельнул глазками – никого, двигаешь дальше. Или идешь из «Бродячей собаки» в «СовОК» – с кем-то, слово за слово, в духе «Как пройти на Сенной рынок?» зацепился, а потом уже шли вместе в клуб. Там, как правило, не было никакого разврата, как в «Бинго» например... Правда, помню одного персонажа – кажется, трансвестита, который ко всем подкатывал. Он и дилером в «Совке» был, и сводником, и шалавой, и завсегдатаем. Весь коктейль преимуществ. Можно было самому за процент сняться, а можно – снять кого-то, отдать сутенеру часть денег (по-моему – 20%). Сутенер к первому встречному в «Совке» не подходил – нужно было засветиться в клубе два–три раза. Если он тебя запомнил, то уже мог порекомендовать кому-то, если понял, что ты нормальный – не скинхэд и не маньяк. Если ты заказчик, то к сутенеру можно было подойти и попросить одного или двух. Можно было даже торговаться. Пока ты пил коктейли, он приводил ребят – вы знакомились, а потом – вези пацанов, куда хочешь. Но внутри «Совка» этим, вроде, не занимались – я не видел такого. Правда, может, в туалете, но я этого не видел… В «Ростке» я так и не побывал. Как-то собирался, но так и не дошел, а один раз дошел, но охрана не пустила – не помню уже, чем я им не понравился. Может, выпивши был... Так что о том, что там внутри тогда происходило, я так и не узнал. А вот на Окружной, возле гостиницы «Буковель», был закрытый клуб – «Коробок», где можно было потусоваться. Обычно ходили туда компаниями. Ну и хоум-пати, само собой. В 2003-м я даже как-то почти случайно, в качестве зрителя в зале, попал на съемки тематической телепередачи – она называлась, кажется, «Я так думаю». Где-то, уже не вспомню – где, зарегистрировался на участие в выпуске, посвященном «теме», и мне пришло письмо «на мыло». Причем поехал на «Интер», а съемки оказались на телевышке, на «Плюсах». Стоял в очереди среди студентов, пришедших на массовку, и меня провели на площадку редактор «Один з нас» со своим другом – так мы все вместе и познакомились. На передаче я, не особо стесняясь в выражениях, что-то даже говорил в кадре о толерантности и против какого-то консервативно настроенного дедушки. Почти тогда же, чуть позже, я познакомился с партией «Радуга», с Михаилом Васильевичем Гуцолом, ее лидером, – благо, жил недалеко от

его офиса. Прочитал программу партии, много проговорили, записался, но активно поработать не получилось – у меня по здоровью как раз проблемы случились... Партия в 2006–2008 годах готовилась к разным выборам, проводила акции в Киеве, но я уже в этом не участвовал. С парком Шевченко у меня мало воспоминаний связано. Раньше, в 2000-м, страшно было там даже в туалет зайти поссать (там тогда как раз кого-то из геев убили). Да и меня самого как-то там двое чуть не изнасиловали – еле отстал от них, повезло, что меня друзья ждали наверху. Потом, во времена первой политической борьбы Ющенко и Януковича, Оранжевой революции и все такое, я увлекся волонтерской работой – раздавал листовки, в том числе так получилось, что и в парке Шевченко. Ну я и подумал совместить одно с другим – устроиться через знакомого социальным работником в «Гейальянс» и раздавать презервативы на тамошней плешке. Тогда аутрич-работа с геями была в Киеве в новинку. Посетители ПШ шарахались от соцработников, как от огня, старались обходить их дальними аллеями. Как раз в те времена я встретился с парнем – соцработником, чтобы взять у него буклеты с презервативами и попробовать себя в работе. Разговорились, но зацепились за политические темы и, почувствовав существенную разницу во взглядах, разошлись в разные стороны. Так что социальная работа так и обошлась без меня... Было еще одно знаковое место – на Крещатике, во дворике возле РОВД, там еще казино «Красный лев», кажется, арка возле аптеки. Это был преимущественно так называемый лесбийский дворик. Там вообще шумное место было – несмотря на РОВД под боком. В Гидропарке, в дебрях, издавна тусовалось много «темы», но я там не показывался. В начале–середине 2000-х я знал несколько «папиков», которые охотились на молодых ребят, «спонсировали» их, взамен получая общение и секс. Один специализировался по беспризорным малолеткам, хотя сам был человеком совсем не бедным. Другой поддерживал студентов – повзрослее и поумнее. Третий знакомился преимущественно в своем техническом вузе. У меня была и до сих пор есть анкета на «Гала-чате», и именно там я познакомился с еще одним таким дядей, который меня тупо снял. Он был значительно старше меня, очень боялся огласки, не говорил о себе много и даже проспонсировал меня серьезно, чтобы я не болтал лишнего. С ним было очень интересно общаться. Он немало поездил по миру и рассказывал много такого, о чем я не знал и не слышал. Направил мое мышление, так сказать, в нужное русло... Но я понимал, что я для него – никто, просто шваль. Мое место было четко определено, он четко держал дистанцию. Еще четче я увидел это, когда познакомился с его окружением – куча мальчиков, куча девочек. Творческих личностей. Каждый сходит с ума по-своему, ему это было в кайф. Может, я ему действительно нравился, но глаза у него были пустые, как у рыбы – ничего не выражали. Он был интересен мне и как человек, и как спонсор. Человек, который знает, за что платит деньги... Расстались мы с ним не очень хорошо: сначала я как-то психанул и сорвался домой: встал, оделся и ушел. Потом у меня началась полоса невезения – несколько аварий, операции. И как-то раз его сорвало... Он был повернут на всяких религиях, заявил мне, что если мне так не везет, значит, я – исчадие ада. Из-за этого уже он меня отшил... Позже я познакомился с уймой разных людей – известным медиком-психологом, работавшим в одной из женских клиник, несколькими теперешними политиками, человеком, который поставлял клиентов для власть имущих, скажем так. Среди них были и депутаты, и бизнесмены. Кто-то еще при делах, кто-то – уже нет... Все это было тогда, есть сейчас и, похоже, будет всегда... Параллельно не прекращались и мои криминальные приключения. Еще со старших классов я познакомился с наркотой – начал с курева, постепенно, за несколько лет дошел до героина.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

107

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

108

Одно время работал около одной из автостанций – кем-то вроде наводчика, что называется «делали лохов». Прикармливали местных бомжей, и малых, и старых – пожрать купить или пакет вина, прикрывали от милиции, а в благодарность те присматривали за пассажирами – если кто светил деньгами или чем-то ценным. Там же «работало» еще несколько человек «по теме», но они никак это не светили. Старшим был такой крепыш – небритый, типичный пацан, коротко стриженный. Безжалостный, жестокий человек. Тоже мальчиков на плешке снимал, и в интернете искал знакомства. Именно гей, даже не бисексуал. Но люди, которые работают с блатными, открыто не могли быть нетрадиционной сексуальной ориентации, это харам. «Блатные», «авторитеты» – очень специфический круг людей. Поэтому никаких обсуждений, даже малейшего упоминания о моих сексуальных предпочтениях нельзя было допустить. По юности я носил серьгу в ухе, и если я сейчас, не дай бог, попаду «на зону», – а у меня дырка в ухе и я не смогу это обосновать, или за меня не договорятся, – то поеду в петушатник – только из-за этого. А это всё, диагноз: ты – пропащий человек. Набивается татуировка – маленькая точка, как родинка, в определенном месте, и все – ты уже не человек. Ну, если в активной роли выступаешь – то нормально. Типа, сидишь в карцере и телку к тебе не пустили – ебешь петухов. Или повезет если, то к мужикам попадешь – они там отдельно сидят. Там вообще всё четко расписано по понятиям – кто, куда и за что. В принципе, можно даже и с дырками в ушах выехать… А у меня начались какие-то неадекватные загулы, я начал вести абсолютно беспорядочную половую жизнь. Бывало, приезжал в клуб, чтобы просто выпить коктейль, понюхать кокаина, послушать музыку и спокойно поехать домой, но после этого, уже дома, мог уколоться героином – от кокаина психика шалит... Если приезжал кого-то снять, особенно когда кусок денег приличный при себе, то и настроение совсем другое. Короче, «коллегам по цеху» пришлось идти на жесткие меры – меня увезли в Крым, заперли в маленьком домике, почти контейнере – с холодильником, биотуалетом, телевизором и куском наркотиков, с трамадолом, – чтобы я спрыгнул с опиатов. Ну и водка оставалась. Главное – пережить ломку и не сдохнуть от болевого шока. Как-то я это пережил, начал вести «традиционную» жизнь. Два раза женился, по нескольку лет даже жили вместе, официально расписывались. В последнее время я расслабился и стал абсолютно спокойно относиться к своей сексуальности. Среди близких друзей не стесняюсь рассказывать о своих бисексуальных приключениях, тем более, что профессии у меня преимущественно творческие, и в этой среде всё воспринимается проще. Вообще-то, по образованию я дизайнер интерьеров и художник – не говорил? Но моим «коллегам» по блатному прошлому лучше всё же не знать о некоторых деталях моей личной жизни. Это ж получится, что они когда-то «прикрывали пидора». И как сейчас они отреагируют на такую «новость» – боюсь даже предположить… Это западло. Поэтому пока что я не готов говорить о своем опыте на широкую публику – хотя в начале 2000-х и появлялся на ток-шоу, и публиковался как автор в гей-журнале. Много людей как бы подозревают о таком моем опыте, но я придерживаюсь правила – «не спрашивай, не говори», а иногда и вообще «не говори»… Я заметил, что в любом партнере, женщине или мужчине, я всегда буду искать материнское тепло. Моя подруга, с которой я уже несколько лет встречаюсь, как раз и является для меня больше матерью, чем подругой. У нас очень странные отношения. Она и ее родители хотят для нас свадьбу и семью, такую советскую, по всем канонам… Я надеюсь, что смогу переубедить их, если до этого таки дойдет. Сейчас она не возражает, что я хожу налево и направо по всем векторам, но при этом остаюсь с ней. Но я сам не знаю, что сделал бы, увидев ее с другим парнем... И кто знает, что получится из этого всего дальше, с кем я буду...

ТАРАС КАРАСИЙЧУК

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Исполнительный директор ВОО «Гей-альянс Украина», одной из крупнейших украинских гей-организаций, начинал свою личную борьбу с гомофобией задолго до того, как это стало его работой. Первых в своей жизни геев я увидел, когда мне было семнадцать. Ими оказались два парня, которые время от времени проходили мимо лотка с газетами на Осокорках, где я работал. Шел 1999 год, а это еще лихие девяностые, когда я, случалось, подрабатывал летом, приторговывая чем придется – арбузами, дынями, овощами, газетами. По поводу этих парней, один из которых был крашеный блондин, ходили слухи, что, мол, они «странные» и постоянно вместе. И позднее одна моя знакомая, которая работала в киоске «Союзпечати» возле метро «Осокорки», рассказала мне, что именно эти ребята покупают у нее журнал «Один из нас». К тому времени я уже знал о существовании журнала и вообще много прочел разной литературы на тему гомосексуальности, но про места встреч геев мне еще ничего известно не было. И вот, в один дождливый вечер, набравшись храбрости, я спросил у этих парней, есть ли у них какие-либо номера «Один з нас». Они сказали, что есть. Мы разговорились, и так познакомились. В связи с журналом «Один з нас» у меня была еще другая интересная история – когда я в 10-м классе готовил научную работу о причинах гомосексуальности на конкурс Малой академии наук (МАН), где занимался на отделении биологии. Мой руководитель – сейчас я знаю, что он гей, но тогда он это скрывал – посоветовал мне использовать при написании работы журнал «Один з нас» и дал два номера (еще из тех, которые были маленького формата), и я включил их в список литературы. В связи с этой работой у меня потом был целый скандал. Иду я, значит, в Национальную научную медицинскую библиотеку, нахожу по формулярам все, что связано с гомосексуальностью, и набираю кучу литературы по теме. Когда же я начал эти книги сдавать, случился конфуз: сотрудница библиотеки, увидев, что школьник читает такую литературу, подняла гвалт. Мой читательский билет тут же на глазах у всех был с позором уничтожен. И потом еще об этом моем «проступке» доложили во Дворец пионеров. Мой бывший научный руководитель недавно мне рассказал, что тогда был настоящий переполох: вдруг приходит на Дворец пионеров из библиотеки письмо, что такой-то, ссылаясь на вас, читает «пошлую» литературу... В итоге я эту свою научную работу для МАН защищал перед огромной аудиторией в главном зале Дворца пионеров. И кстати, помню, были достаточно адекватные вопросы из зала, которые не сильно отличаются от того, что обычно спрашивают сегодня: про браки, детей и усыновление. Могу сказать, что в той аудитории я чувствовал гораздо меньше враждебности, чем, как мне кажется, могло бы быть сейчас. Я со своей работой никакого призового места, конечно же, не занял, однако рецензию на нее мне писал сотрудник Института психологии. К слову, мы тогда во Дворце пионеров на отделении биологии устраивали на Новый год великолепные травести-шоу. И мой научный руководитель рассказывал нам, какие травести-шоу проходят на Западе. Там же, во Дворце пионеров, я впервые познакомился с азами ВИЧ-профилактики, которая затем сыграла в моей жизни немалую роль. Я тогда был занят волонтером в молодежных проектах и получил первые знания и опыт в этой сфере. В те

109

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

времена во мне уже было много энергии, но я еще не совсем определился, в какое русло ее направить – культурное или социальное, поэтому с радостью хватался за любые возможности. Позднее судьба занесла меня в тогдашний Big Boy Club, но там оказалось очень скучно, нудно и неинтересно, а затем, году так в 2000-м, я попал на «Стометровку». В то время я познакомился с Ромой Марченко, который на то время был уже достаточно опытным человеком в околотусовочных вопросах и оказал большое влияние на формирование моей ценностной системы координат. Вообще же плешки – это были места досуга для многих геев, где в значительной степени выстраивалась их идентичность и социальная жизнь. В частности, публику «Стометровки» условно можно было разделить на классы, и мы относились к тем, кто сексом там не занимались, а приходили общаться, тусить и хабалить. Наша компания считалась «стометровочной аристократией», и я в какой-то момент даже прослыл «комендантом Стометровки». У нас была своя лавочка и свой круг избранных. Если видели, что приходит кто-то из молодых, брали их под свою опеку, наставляли, рассказывали с кем можно водиться, а с кем нельзя, куда можно ходить, а куда не стоит. Летом я проводил на «Стометровке» чуть ли не круглые сутки. И могу сказать, что там было настоящее комьюнити, причем очень разношерстное, игравшее большую роль в социализации многих геев, в том числе и моей. Там имелся свой кодекс чести, который базировался на простых и понятных идеях о том, что такое, по геевским меркам, хорошо, а что плохо: что такое быть «пидовкой», что такое быть сукой, что такое хабал, какой хабал уместен, а какой неуместен, как можно себя вести, как нельзя. И многие люди, прошедшие эту «школу», до сих пор остаются людьми. Это особенно заметно сейчас, когда смотришь на молодежь, которой подобного «эталонного портрета» сильно не хватает. К примеру, все завсегдатаи «Стометровки» прекрасно знали, что воровать, обманывать, разводить на алкоголь и деньги – это удел самых опустившихся. Вместе с тем, если ты уж чем-то таким и занимаешься, надо делать это хотя бы с умом, красиво. Собственно, какие-то такие нюансы, которые и в обычной жизни применимы. И все эти знания передавались от поколения к поколению. Например, один из субкультурных «приколов»: если ты идешь по «Стометровке» вдоль магазинов – ты приличный, а если фланируешь между лавочек – ты снимаешься, а то и вовсе блядь. Если проходишь внизу, ближе к проезжей части – значит, шуганный: обычно там шастали те трусихи, которые сами от себя шарахались. Во дворе казино Red Lion есть дворик, который мы облюбовали, со временем переместившись туда со «Стометровки». Осваивая территории, мы со своей компанией решили, что хватит пошло тусоваться на плешке, надо открывать новые горизонты, и наш выбор пал на этот дворик, который потом даже одно время был известен в тусовке как геевский VIP-дворик. Правда, после революции в 2004 году, когда я сложил свои полномочия как «комендант Стометровки» и стал проводить там меньше времени, этот дворик оккупировали лесбиянки.

110

А еще в те дни в нашем распоряжении были чудесные заведения, которые мы же сами и превратили в гей-френдли. Происходило это следующим образом. Приходили большой оравой, человек пятнадцать–двадцать, в любое нам понравившееся заведение и начинали вести себя там более чем свободно. После нескольких таких наших визитов оно становилось гей-френдли. В частности, такая участь постигла безымянное кафе возле Дворца спорта, рядом с синагогой, и ресторан «Пельменная» на Лютеранской, а также кафе «Зоряний» напротив кинотеатра «Украина». Мы тогда обладали бунтарским

задором, молодецкой энергией и могли позволить себе захватывать заведения, целоваться на улицах, не обращая внимания на мнение окружающих. Но вскоре моя бытность тусовщика закончилась, и я перешел в разряд профессиональных геев.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Идея присоединиться к ЛГБТ-движению возникла у меня, когда я увидел, как работают аутрич-работники «Гей-альянса» на «Стометровке». А позднее, благодаря Роме Марченко, познакомился со Стасом Науменко, который на тот момент был руководителем проектов «Гей-альянса». После своей поездки в Мюнхен в 2005 году, которая состоялась по линии церковного хора, где я пел, я начал делиться со Стасом своими соображениями о возможном сотрудничестве «Гей-альянса» с мюнхенскими ЛГБТ-организациями. Его заинтересовали даже не столько эти мои размышления, потому что сейчас я и сам понимаю, что они были несостоятельными, сколько сам мой запал и высокие устремления. И мне предложили работу в киевском «Гей-альянсе» в качестве аутрич-работника. Первый тренинг для нас провел Борис Баланецкий, который на тот момент работал в молдовской ЛГБТ-организации «Гендердок-М», а сейчас исполняет обязанности программного координатора в ИЛГА-Европа. Хотя, признаться, в роли аутрич-работника я чувствовал себя не совсем в своей тарелке. К тому же, после того, что я был «комендантом Стометровки», общаться с посетителями плешки с позиций социального работника показалось мне несколько унизительным. Вообще, конечно, времена были веселые, и случалось всякое. Я был разгильдяем и относился к категории не самых сознательных сотрудников. Спустя годы, могу в этом признаться. У «Гей-альянса» была договоренность с клубом «Кибер» о том, что аутрич-работники организации могут раздавать на территории клуба презервативы и буклеты. Соответственно, в день своей смены мы имели право свободного входа в клуб. И я иногда злоупотреблял этим. Если Алена Семенова, бывшая тогда менеджером в «Гей-альянсе», это будет читать, говорю: «Каюсь, Семенова, виноват!» Иногда я приходил под предлогом работы, а сам просто тупо тусил. Помню, однажды кто-то донес Алене на меня, и она решила устроить проверку. Мы приехали в клуб, и Алена спрашивает у охранника: «Этот человек был в клубе в такие-то дни?» Охранник отвечает: «Нет». Хотя я в те дни приходил. Видимо, тот пожалел малого. Настоящим открытием для меня стали группы встреч для МСМ, которые начал проводить «Гей-альянс». Сначала они устраивались в пиццерии, и модерировали их Саша Черненко и Светлана Валько. Это был новый и интересный для меня формат, и я понял – это моя тема. Участники встреч собирались в непринужденной обстановке и обсуждали разные актуальные на то время события, явления, новости. Эти вечера были одновременно и приятными, и полезными, и я сам посещал их с большим удовольствием. Между тем, в целом организация не особо стремилась выйти за рамки профилактической деятельности и была далека от реальных потребностей ЛГБТсообщества. Перед сотрудниками ставилась задача выполнять установленные нормативы, которые зачастую брались с потолка, и сдавать в нужное время определенное количество отчетов – и все. Организации катастрофически не хватало собственной идеологической платформы и идейного содержания, и в этом был ее главный недостаток. В 2006 году мне предложили в рамках обучающей программы AVS поехать в Берлин, где я был задействован в проекте организации Mencheck по предотвращению случаев ВИЧ среди русскоговорящих МСМ-мигрантов. Обучение длилось год и проходило на практике. По сути, я занимался все той же про-

111

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

филактикой: мы придумывали новые способы выхода на русскоговорящих мигрантов-МСМ, работали на русских вечеринках, вместе с немецкими коллегами ходили по аутрич-маршрутам. Эта поездка сыграла большую роль в моей жизни, потому что я, во-первых, увидел совершенно другую реальность, а во-вторых, смог воочию наблюдать и уяснить для себя, что собой представляет настоящее гей-движение, для чего оно вообще нужно, какова подлинная значимость прав человека и почему за них стоит бороться. Там же я начал заниматься вещами, связанными с управлением проектами и фандрайзингом. Познакомился с Фолькером Беком и Клаудией Рот. К слову, я даже чуть было не заключил партнерство с парнем, с которым познакомился практически сразу по прибытию в Германию и с которым мы на протяжении почти всего года жили вместе, но меня тянуло домой. По возвращению в Украину, в 2007 году в «Гей-альянсе» мне доверили курировать проведение групп встреч для ЛГБТ. Начиналось всё с того, что собирались несколько раз в месяц, но стало очевидно, что этого мало. Встречи были интересные, приходило все больше и больше людей. Параллельно мы совместно с Connect+ при финансовой поддержке Министерства здравоохранения Германии начали исследование уровня осведомленности украинских МСМ в отношении вопросов ВИЧ/СПИДа. Оно прошло в Черновцах, Виннице и Киеве, и я был страновым координатором этого проекта, что позволило мне уйти на full-time в движение. И затем «Гей-альянс» начал готовиться к открытию киевского комьюнити-центра для ЛГБТ. Открыли мы его в 2008 году в небольшой квартире на углу Андрющенко и Черновола. Это был один из первых общественных центров в Украине, который стал настоящим событием для киевского ЛГБТ-сообщества. Центр представлял собой безопасное пространство для ЛГБТ, и проект, что называется, выстрелил. Программа была насыщенной, к нам приходило очень много людей, но самое главное – этот общественный центр был живым. Мы искренне им горели, и люди это чувствовали, отвечая взаимностью. До сих пор многие его вспоминают с большой теплотой, поскольку он был по-домашнему уютным и радушным. Мы были открыты пять дней в неделю, предоставляя комплекс услуг в диапазоне от психологического консультирования до тестирования на ВИЧ/ИППП, устраивали тематические вечеринки и знаменитые чаепития, проводили дискуссионные клубы и группы взаимопомощи. Благодаря этому ЛГБТ-движение пополнилось рядом активистов, которые сегодня играют не последнюю роль в борьбе за равенство для ЛГБТ. Позднее комьюнити-центр переместился в более просторное помещение на Богдана Хмельницкого, где до сих пор и находится. В 2008 году произошло знаменательное событие, которого я никогда не забуду, – Первое Национальное стратегическое планирование для МСМсервиса и ЛГБТ-движения Украины. Его проводил Международный Альянс по ВИЧ/СПИД, а модерировала Мирослава Дебелюк. Я впервые оказался на подобной встрече лидеров и лидерок движения. Что меня поразило больше всего: первое, что мы начали делать, – это ругаться. У многих организаций накопилось немало претензий к Альянсу, много было непроговоренных замечаний друг к другу, и тут вдруг появилась возможность все высказать. Поэтому сдерживать эмоции было трудно. В конце концов пришла Лайма Николаевна Гейдар и своей сильной рукой все вырулила. Еще запомнилось, как один из присутствовавших позволил себе грубо пошутить в отношении «Гейальянса», и я на его выпад очень бурно отреагировал – в духе «если еще раз в моем присутствии... Да я за «Гей-альянс» пасть порву!». Но это была правда.

112

Затем прошла Первая Национальная конференция ЛГБТ-движения. Это была единственная конференция, на которую пригласили прессу, и всех участни-

ков разделили на две группы: на тех, кого можно снимать, и кого нельзя. Самое интересное, что обсуждалась возможность и целесообразность создания Федерации ЛГБТ-организаций. Лайма Гейдар со Святославом Шереметом даже подготовили положение, идея которого давно витала в воздухе и время от времени дискутировалась на разных уровнях, внутри лидерского сообщества. Со стороны внешних доноров поступали предложения подумать о формировании общего координационного совета для большей слаженности между организациями. На первых порах многие активисты не до конца осознавали назначение такой структуры, высказывались опасения, что кто-то из нас при ее помощи попытается узурпировать власть. Поэтому первое серьезное обсуждение идеи федерации напоминало Куликовскую битву, и в итоге эту идею благополучно похоронили.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

В 2009 году на базе киевского «Гей-альянса» была создана всеукраинская организация «Гей-альянс Украина»: городского масштаба нам уже было мало. Идея ее создания появилась еще в 2007 году, поскольку «Гей-альянс» как киевская городская организация, согласно украинскому законодательству, не мог реализовывать проекты вне Киева, а хотелось национального уровня. Поначалу это казалось неподъемной ношей: согласно закону, нам нужно было иметь 15 представительств, каждое из которых должно состоять не меньше чем из трех человек. Причем эти люди, среди прочего, должны были предоставить свои паспортные данные с пропиской, номерами телефонов и другими личными данными, что требовало огромного доверия по отношению к нам. За то, что нам все же удалось собрать кипы всех необходимых документов, я очень благодарен своему коллеге Денису Павленко. Месяца три ушло на сбор и подготовку бумаг. При этом первый наш статут был достаточно кривоватым, поскольку, пытаясь достичь равновесия в управлении организацией, мы заложили в нем две практически равнозначные позиции: исполнительного директора и президента. К тому же имелась должность вице-президента. С точки зрения современного подхода к управлению, это неправильно. Между тем, в 2009 году нас зарегистрировали, а в следующем году мы начали проектную деятельность. В феврале 2011-го при нашем участии таки был зарегистрирован Совет ЛГБТ-организаций. Решив довести до логического завершения все обсуждения по поводу этой координационной площадки, мы с Лаймой Николаевной, набравшись терпения, взялись за создание Совета. Самым сложным, конечно, было убедить коллег в его необходимости и прозрачности. Собственно говоря, процедурными вопросами и согласованиями можно завалить любое дело. Поэтому сначала нужно решать вопрос по существу, а уже потом переходить к деталям. Мы сошлись на том, что Совет будем регистрировать, но пока без оформления его как юридического лица. В предприятии участвовали четыре организации: «Гей-альянс Украина», «Наш мир», «ДонбассСоцПроект» и «Женская сеть». Самое интересное началось после того, как мы выпустили пресс-релиз по поводу создания Совета ЛГБТ-организаций. Поднялась огромная информационная волна, и различные консервативные объединения начали писать в Минюст и требовать «не легализировать содомитов». Чуть ли не полтора года прессовали это ведомство, но буря улеглась, и Совет до сих пор более-менее успешно функционирует. Впоследствии со мной случилось вот что. Я познакомился с председателем шведской организации Tupilak Биллом Шиллером, а также с известным правозащитником белорусского происхождения Вячеславом Бортником, который сейчас является экспертом вашингтонского офиса Amnesty International. Они приехали к нам в комьюнити-центр с идеей культурного обмена между Швецией, Украиной и Беларусью. В итоге я со своим кол-

113

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

114

легой и два человека от «Инсайта» получили приглашение поехать в 2011 году на прайд в Минск. Там же все оказалось как-то стремно, жутко, и если бы я представлял себе действительную картину, то, конечно же, не поехал бы. Сам прайд проходил следующим образом. На секретной квартире организаторы собрали журналистов и рассказали им про то, что на следующий день состоится шествие, место проведения которого хранится в тайне. Вообще о нем знали буквально два–три человека со всего Оргкомитета, мероприятие проходило еще более подпольно, чем потом у нас. Накануне Лукашенко пошутил по поводу прайда: мол, пусть они его на Шабанах проводят... А Шабаны в Минске – это что-то наподобие нашей Троещины: спальный, достаточно криминогенный район. И, конечно, никто не сомневался в Сергее Андросенко: он решил провести марш именно на Шабанах. Отдельные люди встречали журналистов в разных частях города и доставляли к месту события, точно так же участников прайда свозили с разных концов Минска. Приехали мы на эти Шабаны, пробежали сто метров, журналисты быстро отфографировали действо, и акцию свернули. Мероприятие длилось недолго, но это было реально страшно. Особенно мы все очень боялись милиции, так как были наслышаны о ее методах работы. Причем тамошние КГБ-шники очень оперативно действуют, и, думаю, если бы наше шествие продлилось хотя бы минут на пять дольше, нас бы повинтили, потому что 100% среди журналистов были информаторы. Мы это все прекрасно понимали. И потом, шествие закончилось, а украинская делегация осталась. Нам никто не сказал, куда идти, что делать. Мы просто остались одни посреди Шабанов. И вот тут уже нас охватил ужас: мы после прайда одни на окраине малознакомого города в чужой, опасной стране, и ни хрена не понимаем, что происходит. Вчетвером забежали в ближайший супермаркет, накупили сигарет, пива, чтобы слиться с фоном, и потом на перекладных добрались до центра города. Недавно я разговаривал с Андросенко, и он, вспоминая те годы, сказал: «А вы знаете, когда я принял решение проводить прайд, то мысленно уже был готов к тому, что нашим иностранным гостям придется три дня в каталажке посидеть». Потому что впереди было два выходных дня и еще один день суда. Таковы прелести активизма в Беларуси. Но самое важное, что когда я вернулся в Украину, то был вдохновлен и решил: раз в Беларуси можно, то почему у нас нельзя? И мы вместе с горсткой единомышленников принялись за создание КиевПрайда. Посоветовавшись с коллегами на конференции ИЛГА-Европа в Турине, мы сформировали первый оргкомитет, в составе которого был и сам Сергей Андросенко. Отмечу, что на первых порах мы столкнулись с огромным непринятием идеи прайда со стороны украинского ЛГБТ-движения. Все начиналось буквально с нескольких человек: Лена Шевченко, я, Стас Мищенко и упомянутый Сергей Андросенко. Потом к нам примкнули Святослав Шеремет и Алена Семенова. И первым делом нам пришлось преодолевать сопротивление самого сообщества, поскольку, как показывает опыт, любые сообщества, в том числе и ЛГБТ, консервативны и инертны. Оказалось, что переварить такое явление, как прайд, украинское ЛГБТ-сообщество было не готово. Многие не понимали, многие боялись, некоторые, возможно, злились, что не они стали инициаторами. Было очень сложно, но в то же время и волнительно. К тому же позднее мы почувствовали огромную поддержку. Нам оказало большую помощь посольство Королевства Нидерландов. Систему безопасности помогал разрабатывать Каспарс Залитис из «Мозаики». Тогда же мы впервые начали общаться с Amnesty International, где в то время работала Аня Довгопол, которая поначалу была очень негативно настроена в отношении прайда. Но со временем она изменила свою точку зрения. Мы нагло перли напролом, невзирая ни на что. Трудно сказать, было ли это стра-

тегической ошибкой или, напротив, верным решением, но мы очень рано, еще в декабре, выпустили пресс-релиз о том, что в мае состоится прайд. Поскольку речь шла о первом мероприятии такого рода, в СМИ поднялась шумиха. Наряду с высказываниями против прайда звучали и альтернативные мнения, и был заметен большой интерес к теме. Мы вели очень интенсивный диалог со СМИ и сильно встряхнули информационное пространство, а через него и общество.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Впрочем, интерес к прайду ощущался как со стороны людей, нас поддерживающих, так и со стороны наших противников, которые начали мобилизацию по всей стране. Ко дню прайда в Киеве собралось несколько тысяч вооруженных товарищей разной политической направленности: русские и украинские националисты, одни казаки, другие, футбольные фаны. По всему городу была налажена система слежки. К тому же очень сложно шли переговоры с милицией и горадминистрацией. Помню, пришли мы со Стасом Мищенко в милицию. Прокуренный кабинет, сидят три мужика: «Пойдут против вас афганцы выступать, и что, вы думаете, мы своих ребят против афганцев пустим, чтобы вас, пидорасов, защищать?» Органы правопорядка относились к нам очень пренебрежительно. В отличие от них, горадминистрация была более лояльна. Мы несколько раз меняли место. Изначально планировали шествие по улице Сагайдачного, но на нее моментально подались около 15 гомофобных организаций, «пожелавших» проводить там свой фестиваль. Таким же образом нам пришлось сменить еще ряд локаций. В итоге, после долгих согласований с горадминистрацией, мы решили проводить шествие на Набережной возле станции метро «Днепр». Тогда же эту информацию передали в милицию, а оттуда, видимо, она попала к нашим оппонентам. Мы планировали проводить прайд по принципу минского: за каждым из волонтеров по безопасности было закреплено десять человек, и такими небольшими группами собирались свозить участников с разных концов города на станцию «Днепр», где бы и началось шествие. Я тогда должен был забрать группу людей на станции метро «Лесная», а на самой станции «Днепр» в качестве дозорных дежурили наши коллеги. И вот за 20 минут до выезда мне звонят дозорные и предупреждают: ситуация критично опасна. Набережную наводнили толпы агрессивно настроенных гомофобов, и нужно принимать решение: готовы ли мы выйти в таких условиях. На тот момент я был тем человеком, который принимал решение. Посовещавшись с коллегами, я пришел к выводу, что шествие отменяем. Но нам нужно было пообщаться с журналистами, которые собирались возле станции метро «Дарница». Я, Святослав Шеремет и Максим Касянчук отправились туда. На месте нас ждала огромная толпа журналистов. Начали отвечать на вопросы прессы прямо на улице, и посреди этого стихийного интервью на нас напали. Это известный случай, поскольку инцидент потом был освещен во всех СМИ, по всем каналам. Причем хулиганы сразу же бросились наутек, а мы продолжили давать интервью. После разговора с журналистами мы с латвийскими коллегами уехали, а Шеремет с Касянчуком замешкались, и на них, опять же – на глазах у прессы, было совершено еще одно, более серьезное нападение. Именно тогда была сделана эпохальная фотография, на которой запечатлено, как Шеремет, сгруппировавшись, лежит на земле, в то время как на него накинулись трое молодчиков. К слову, мне очень понравилось, как Фолькер Бек умеет профессионально работать на прессу. Во время нашей стихийной уличной пресс-конференции он появился как бы из ниоткуда и с ходу начал давать адекватные моменту развернутые ответы. Наверное, учитывая его опыт участия в московских прайдах, для него весь этот цирк с агрессивными гражданами был не в новинку.

115

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Спустя месяц, в июне 2012-го, меня избили возле собственного дома, после чего я со сломанной челюстью отлежал в больнице. Затем последовала череда нападений, участившихся в преддверии прайда 2013 года. Один раз неизвестные молодые люди спортивного телосложения попытались напасть на меня прямо на улице среди бела дня, когда я шел с работы. Мне удалось убежать и спрятаться в находящемся рядом ресторане, в котором преследовавшие меня хулиганы разбили витрину. Еще раз в гей-клубе ко мне подвалило несколько гопников с угрозами: мол, харе выделываться со своими прайдами, завязывай, неужели тебе мало предупреждений... Я не страдаю паранойей, но было похоже на то, как если бы меня целенаправленно преследовали. После того как в феврале 2013-го на меня в очередной раз попытались напасть, я решил уехать из города – в Киеве для меня было просто опасно находиться. Атмосфера накалилась до предела, так что накануне прайда я был вынужден перебраться во Львов, где провел три месяца, то есть подготовкой прайда 2013 года занимался удаленно. Я оставался на позиции председателя Оргкомитета, и подготовка следующего прайда у нас пошла веселее, так как к ней подключилась Amnesty International, которая осознавала всю значимость проведения этого мероприятия и считала это одним из своих приоритетов. Кроме того, Янукович тогда придерживался курса на евроинтеграцию, и тогдашний столичный глава Попов, хоть и высказывался неодобрительно в отношении шествий, однако не был настроен категорично. Конечно, власти до последнего морозились: горадминистрация ссылалась на милицию, милиция ссылалась на горадминистрацию, но они с нами разговаривали. Наверное, решающим аргументом в нашем диалоге стало участие европейских дипломатов, которые за несколько дней до шествия заявились с визитом к начальству киевского управления МВД, после чего процесс пошел. С одной стороны, был судебный запрет на проведение каких-либо акций в центре Киева и на прилегающих к нему улицах – если они не связаны с празднованием Дня Киева. Но с другой – оставалась возможность для маневра, и департамент прайда вместе с МВД разработал вариант шествия по проспекту Победы, где прайд и состоялся. Лично у меня с этим прайдом сложилась печальная история: ранним утром в день шествия я проснулся от того, что мне стало до такой степени плохо, что пришлось вызывать «скорую». Как оказалось, поднялось давление до 200/100. В итоге, под парой уколов я уснул, а проснулся, когда, собственно, все уже состоялось. Впрочем, я еще с первого КиевПрайда понял, что сосредотачивать всю ответственность на одном человеке нельзя – тем более, если дело касается столь важного события. Поэтому еще тогда предложил, чтобы обязанности распределились между несколькими людьми, способными заменить друг друга, чтобы при внезапном выбывании из команды кого-то одного, мероприятие не было сорвано. Уже на тот момент я занимался прежде всего коммуникациями, международной поддержкой и фандрайзингом.

116

Что до «Гей-альянса Украина», то в 2012 году мы начали переговоры со Шведским агентством по международному развитию SIDA. Это было знаковым событием: на уровне региона ВЕЦА я не знаю ни одной ЛГБТ-организации, которая работала бы напрямую с крупным международным агентством. Мы же, набравшись наглости, написали в посольство Королевства Швеции письмо с просьбой о помощи. В ответ они сказали: у нас есть очень хорошая программа, направленная на институциональную поддержку организаций, то есть, грубо говоря, вы сможете делать то, что считаете нужным в рамках своей организации, но вам придется проделать очень большой путь. На тот момент я даже не мог предположить, насколько «большой путь» предстоит совершить. Сначала нам пришлось пройти через один аудит, после чего мы

в течение года работали над устранением выявленных недостатков и выполнением рекомендаций. Затем был второй, проверочный, аудит, и только затем мы перешли к стадии институциональной поддержки. Когда мы только начинали переговоры с SIDA, «Гей-альянс Украина» состоял фактически из трех человек и размещался в маленькой комнате, выделенной для нас в офисе киевского «Гей-альянса». Мы были скромные, но, вправду, очень борзые – решительно приняли предложение Шведского посольства и были готовы к большим свершениям.

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Стоит отметить, что поддержка «Гей-альянса Украина» агентством SIDA так или иначе была связана с успешным проведением КиевПрайда, которым мы занимались пусть и не напрямую, но косвенно. Прайд – это универсальный инструмент, понятный всем. И когда мы как организация заявили о том, что пора разворачивать украинское прайд-движение и взялись за подготовку прайдов, то, соответственно, стали более понятны и для посольств, и для правозащитных организаций. Им стало ясно, чем мы занимаемся. Ведь одно дело – проводить национальные конференции, предназначение которых не всегда очевидно, а другое – прайды, которые во всем цивилизованном мире используются правозащитным ЛГБТ-движением для повышения видимости, диалога с обществом и властью. Я никоим образом не умаляю достижения других организаций, активистов и активисток, но прайд открыл нам дорогу для развития и помог наладить взаимоотношения со многими посольствами и организациями. Мы работали и продолжаем работать с посольствами Королевства Нидерландов, Германии, Королевства Норвегии, США и Канады, сотрудничаем с Freedom House и ИЛГА-Европа, Норвежским хельсинским комитетом, а также МИДом Дании – это достаточно широкий перечень, требующий определенного потенциала. После успешно проведенного в 2013 году Марша равенства прайд-движение окончательно легитимизировалось в глазах сообщества правозащитников. Таким образом, в 2014 году оказалось достаточно желающих приобщиться к подготовке марша. По стандартным процедурам мы сформировали Оргкомитет, в состав которого, исходя из идеи универсальности и практичности, вошло оптимальное количество человек. Но затем случился один казус. Нам со Стасом Мищенко назначают встречу представители Amnesty International и Фонда им. Генриха Белля и говорят: мол, ребята, а не офигели ли вы монополизировать прайд? К вам многие хотели бы присоединиться, но не могут... И вообще, разговор мягко подводился к тому, чтобы нам отойти от прайдовских дел и пусть ими занимаются другие люди. Как по мне, это была легкая попытка рейдерской атаки. Все высказанные нам обвинения, в принципе, не имели под собой оснований. Я ясно дал понять, что прайд не брошу, и предложил сделать открытый набор в Оргкомитет, благодаря чему туда смогут избираться все желающие. Также я пообещал пересмотреть Положение про прайд в сторону большей прозрачности. Так от формулы практичности и универсальности мы перешли к принципу инклюзивности. В составе Оргкомитета оказалось аж 24 человека, в том числе из правозащитных организаций общего профиля. И вообще, кто там только не оказался... В итоге избрали аж трех сопредседателей, хотя толку от этого не стало больше. Если честно, прайд–2014 вытягивался усилиями буквально трех людей. Очень много для него сделали Назарий Боярский и Аня Довгопол. Но, по большому счету, ничего качественно нового, кроме того, что мы стали ближе правозащитному движению, в прайд привнесено не было. В общем, опять было много мороки и с горадминистрацией, и с милицией. В конце концов нам сказали: прайд можете проводить, мы отправим охранять шествие аж два милицейских «бобика». Естественно, сказали нам, вы знаете, что с вами произойдет. В 2013 году было под тысячу милиционеров, а тут – два «бобика»... В итоге мы

117

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

решили не проводить шествие. Конечно, это спорное решение, но так было. А потом случился еще один некрасивый эпизод. Оргкомитет официально отменил шествие, а в это время некоторые активисты решили – в пику – провести флешмоб. Да, с одной стороны, нужно было хоть как-то удовлетворить потребности сообщества в публичных акциях, но с другой – это выглядело некорректно. Когда мы начали созывать оргкомитет 2015 года, было вообще очень весело. После предыдущей неудачи уже не все правозащитники, в прошлом причастные к прайду, захотели принимать в нем участие, да и со стороны ЛГБТорганизаций страсти поутихли. Ну и ладно, зато мы смогли спокойнее подойти к вопросу формирования Оргкомитета. По сопредседателям получился интересный финт. Сначала мы решили поиграть в горизонтальную систему управления. Мол, давайте вообще отменим позицию председателя: ведь мы же настолько сознательные, что можем обойтись без лидера. В конечном счете это привело к легкому бардаку. В любом случае подготовка прайда требует колоссальных усилий и предполагает full-time занятость – хотя бы в последние два–три месяца перед проведением мероприятия. Поэтому в результате мы решили все-таки назначить ответственное лицо, и директоркой прайда стала Анна Шарыгина. После этого дело пошло веселее. Все-таки когда есть один ответственный человек, который воодушевлен, знает, что и как делать, умеет работать с людьми, то это позитивно отражается на команде. Мне кажется, мы приняли удачное решение. В будущем можно подумать и о создании отдельной организации, которая бы занималась непосредственно прайдом, как, собственно, во всем цивилизованном мире и происходит. Что касается «Гей-альянса Украина», то, заручившись поддержкой агентства SIDA, организация начала новую страницу своей истории. Главные направления нашей работы – информационно-просветительская деятельность, а также поддержка и развитие ЛГБТ-движения, в частности оказание поддержки молодым активистам и создание безопасного пространства – комьюнитицентров. На сегодняшний день они открыты в семи городах – Киев, Одесса, Кривой Рог, Харьков, Запорожье, Винница, Житомир. Кроме того, планируем имплементировать в партнерстве с «Нашим миром» мониторинг преступлений на почве ненависти. Мы открыты для новых предложений и идей, полны сил и энергии!

118

СВЯТОСЛАВ ШЕРЕМЕТ

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

Когда Стас Науменко предложил мне написать текст к сборнику по истории ЛГБТ-движения в Украине, я приуныл. История для меня – это артефакты, культурное наследие, великие деяния и парадные портреты значимых персон. Я не воспринимаю ЛГБТ-движение в Украине через призму истории. Это для меня «здесь и сейчас», с рядом предшествующих событий в недалеком прошлом. Да и вообще. Вот взять конкретно ТЕБЯ (да, тебя, который или которая читает это). Для чего тебе история? При приеме на работу в штат ЛГБТ-организаций экзамен по истории ЛГБТ-движения не проводят. Если ты гей из числа тех, кто каждый день встречается мне на Hornet’е или по субботам в LIFT’е, то тебе было бы интересно картинки полистать – это точно, но в этой публикации иллюстрации на втором плане. Главное – тексты. Может, ты просто парень 16-ти лет, который берет в руки эту книжку и думает: «Ого! Они в Украине начали работать еще до того, как я родился». Может-может… В общем, я придумал. Я расскажу кое-что скучное, сдобрю его эпизодами нескучного, а завершу списком красочных бесплатных советов (можешь сразу к ним и переходить, ибо все остальное – присказка). Так вот. Мне неполных двенадцать. Я рассматриваю себя, красавца, в огромном зеркале в полный рост и очень-очень хочу, чтоб меня с той стороны зеркала рассматривал еще один такой же красавец. Совершенно невероятно, но у меня, сейчас бритоголового и мордастого, в двенадцать лет – ангельская внешность: русые волнистые волосы средней длины, уложенные в прическу а-ля Аполлон, и стройная подтянутая фигура с жиром 5%. Очень странно, что за все мои школьные годы меня по-настоящему из парней никто не возжелал, а тем, которых хотел я, воспитание и комплексы помешали ответить взаимностью. В неполных тринадцать я – в Ленинграде на экскурсии. Засыпая в комнате с одним из одноклассников, я фантазирую насчет того, какую именно девицу хотел бы в своей постели. Совершенно однозначно – хочу рыжую! Потом оно мне аукнулось. Мой пятый бойфренд был рыженьким. В школе девушки меня интересуют в личном плане исключительно потому, что «так принято». На самом деле – я мечтаю о парнях. О самых красивых и спортивных. Тех самых, фото которых публиковали на передовицах «Пионерской правды». Вырезанные из газет фото этих красавчиков я приклеиваю на внутренние обложки своих тетрадок… Насчет гомосексуализма меня просвещает не улица и не двор, потому что я предпочитаю в свободное время философские посиделки с умными одногодками на террасе частного дома или выезды на природу. Насчет гомосексуализма меня просвещает Советская медицинская энциклопедия. Во втором томе этого трехтомника есть замечательная статья «извращения сексуальные»… Дальнейшие подробности о трепетных годах тинейджерства опущу. Факт в том, что с 15 до 19 лет я поддерживаю отношения, в том числе половые, с девицами. Отношения моногамные и исполненные серьезности. Родился-то я и вырос во Львове, а вот в 19 лет амбиции заставляют меня переселиться в Киев. К тому времени уже издается журнал «Один з нас». Этот журнал для меня – первое приобщение к ЛГБТ-активизму в статусе наблюдателя: просто покупаю, читаю, принимаю во внимание. В 19–20 лет в интимном отношении переключаюсь на парней. Это волнительно и очень

119

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

120

приятно. Очень жалею, что не имел таких отношений с 14–15-ти, а вместо этого корчил из себя гетеросексуалиста. На своей киевской работе дорываюсь до бесплатного интернета. Качаю файлы, распечатываю картинки, формирую фотоархив. На этом и прогораю. Шеф в ярости. «Ты мог меня подставить, придурок! – кричит он мне по телефону. – А еще делал вид, что по девушкам. Эх ты, таких красоток за нос водишь. Ладно. Ты уволен. Заходи завтра вещи забери». Вот это – мой поворотный момент. Я делаю первый активистский жест. Вместо того, чтобы тихонько сникнуть, я трублю всем своим товарищам и сотрудникам/сотрудницам, по каким именно причинам меня уволили. Это отличный тест! Из моего окружения от меня отстраняется всего два человека, против двух десятков тех, кому, как оказалось, плевать на мои сексуальные предпочтения. Более того, в течение двух недель друзья меня трудоустроили в той же конторе, которая недавно поставила штамп «уволен» в мою трудовую книжку. Дальше идут четыре очень бурных года, за которые я несколько раз меняю конторы и должности. И нигде совершенно не скрываю своих пристрастий к парням. Хотя и не афиширую их. У меня в помощниках – то один парень приятной наружности, то другой. В офис по вечерам за мной заходит нарочито гомосексуальный друг, увешанный золотом... Одним словом, все про всё в курсе. Ах да, я ж не сказал, что все мои должности и работы того времени были связаны с органами власти и политикой. Я был государственно-партийным работником. Или наоборот – партийно-государственным функционером. Опущу еще одну череду биографических подробностей и перейду к 2004-му. Год, когда меняется политическая конъюнктура и меня, к счастью, освобождают со всех должностей в ходе реорганизации партийной жизни. Я буквально на три дня возвращаюсь в реорганизованную структуру, но не чувствую там для себя будущего – и все меняю. Вообще все. Фамилию, прическу, стиль одежды, манеру поведения, распорядок дня… 2004 год. Я теперь внутри ЛГБТ-движения. С Сашей Горбаченко и Игорем Бондаренко с нуля создаем всеукраинскую гей-организацию – Гей-Форум Украины. Дискриминационную в отношении женщин. Мы не хотим видеть ни женщин, ни трансгендеров в ее составе. Это уже позже, когда они к нам потянулись сами, мы поменяли свои подходы и открыли институт членства для всех. Первая задача – «войти» в тусовку. Нас до этого никто не знал. Меня – разве что упомянутый выше Стас Науменко, к которому я однажды напрашивался в модели для журнала. В 2005-м мы издаем скандальный национальный гей-гид «Эней» и рассылаем его во все регионы страны. В «Энее» есть анкета обратной связи – и мы получаем до пяти писем в день от социально возбужденных представителей сообщества. Со всеми тогдашними ЛГБТ-лидерами и лидессами я знакомлюсь лично: звоню, назначаю встречу, привожу стопку «Энеев» и оставляю свои контакты. Не все гладко. Выслушиваю как малое дитя выговоры от Лаймы Гейдар и Анатолия Бондаренко. В чем суть – не важно. Просто первое эмоциональное общение как раз и позволяет в перспективе сблизиться с человеком. А скандальность «Энея» состояла в том, что мы в нем разглашаем без согласия людей их контактные данные. Ночью мой телефон обрывает какой-то чувак из Закарпатья. Его номер оказался в «Энее», а он, на минуточку, депутат то ли областного, то ли городского совета. Я думал, что меня однажды подстерегут на улице добрые люди, но моя профессия дипломата сделала чудеса: он просто поменял свой номер телефона, а мой забыл. Чуть менее жесткие претензии выставляет мне и Зорян Кись – на то время сотрудник Центра «Наш мир»: мол, никакое он не «контактное лицо» по Львову. С этого начинается мое долгое и плодотворное сотрудничество с Зоряном.

Зачем создали Гей-Форум? Когда мы учреждали его, среди нас версий было несколько: удовлетворить свои «звездные» амбиции, привлечь бизнес и доноров к дальнейшим инвестициям в общественный сектор и, конечно, реально убрать из жизни те проблемы из-за сексуальной ориентации, с которыми столкнулся лично я (как сказала мне позже одна психологиня, «ты, Свят, захотел просто изощренной мести»).

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

В 2005-м появляюсь на обложке «Один з нас», а в самом выпуске выходит мое развернутое интервью. Это приводит в бешенство первого замминистра по молодежной политике, с которым у нас раньше были политические дела. Мне коллеги кулуарно объясняют: «Он теперь не может использовать твой политический потенциал». Я решаю поиграть с министерством – и в течение нескольких лет подряд подаю на финансирование из бюджета проект, нацеленный на ЛГБТ. Конкурсные комиссии, разумеется, с кислым видом эти проекты отклоняют. Но зато я приобретаю возможность в ходе обсуждения на комиссиях в полную силу заняться «пропагандой гомосексуализма», что дает впоследствии свои плоды на совершенно других уровнях. В 2006-м я неожиданно становлюсь звездой средств массовой информации. Дело в том, что г-н Николай Алексеев, мой, можно сказать, коллега (учился на факультете того же профиля, что и я), как раз в этом году организовывает первый московский гей-прайд и приглашает меня как делегата от Украины. Авантюра, экстрим, реальные риски, нервы – все это было в моей тогдашней поездке в Москву. Но после этого меня зовет в гости крупный украинский медиахолдинг. Я думал, что там просто запишут тихонько со мной интервью для сайта. Захожу в зал, скромный такой – в футболке, с рюкзачком, без парфюма, – а там куча камер, народ какой-то... В общем, моя первая прессконференция – это полная для меня неожиданность. Зато медиа в меня влюбляются. Не знаю, что это – то ли оконченные курсы ораторского мастерства в моем вузе, то ли исключительная грамотность в построении фраз, то ли демократичная спортивная внешность, но я волей-неволей превращаюсь на долгие годы – вплоть до 2012-го – в главного публичного спикера украинского гей-сообщества. На этом долго не задерживаюсь. Мои эфиры, ток-шоу со мной, интервью можно нарыть в Сети. Вливаясь в гей-движение, начинаю осваивать совершенно новые для себя сферы – эпидемиологию, социологию, менеджмент, тренерскую работу (тренерскую в области просвещения, а не в спортивном смысле, хотя в спорте я тоже инструктор). Когда я впервые появляюсь в 2006 году на какой-то антиспидовской рабочей встрече, то координатрикс ЮНЭЙДС в Украине докторесса Ани Шакаришвили и ведущая сотрудница «Альянса Украина» Анна Довбах бледнеют, возмущаются и хватаются за голову – настолько они шокированы моими абсолютно некомпетентными репликами. Тем не менее, как истинный гуманитарий, я за считанные месяцы «въезжаю в тему». К концу 2007-го уже становлюсь худо-бедно экспертом по МСМ/ЛГБТ. Многие коллеги изначально не понимали, какие резоны меня удерживали год за годом в статусе «волонтера-энтузиаста»: ведь мы не сделали для ГейФорума Украины юридического лица, не открыли на организацию банковских счетов и никогда – ни тогда, ни после – не получали грантов. И вообще, спрашивают они в кулуарах, на какие средства он живет?! Вроде бы, нигде не работает, разъезжает постоянно по нашим мероприятиям, в разных городах бывает... Между тем, я работал, но это была свободная, эпизодическая, и при этом крайне приятная и хорошо оплачиваемая занятость. Элитный украинский эскорт-сервис. В Киеве и за его пределами. Сопровождение для мужчин и женщин. Да, и для женщин тоже. В основном иностранцы и иностранки. Просто вся эта работа была обычно между восемью вечера и двумя ночи,

121

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

122

так что дни у меня оставались свободными. Можете счесть меня идиотом, но, получая расчет наличными, я зарегистрировался частным предпринимателем и начал платить в полном объеме единый налог по максимальной ставке. Если вам интересно, то в настоящее время эскорт-услуги в Украине официально классифицируются по КВЭД 96.09. Факультет международных отношений, который я закончил, привил мне мышление глобальное и системное. А также четкое понимание того, что люди очень часто действуют не так, как предписывают им правила (международные договора и все такое прочее). Ибо в мире глобальной конкуренции и дефицита ресурсов надо быть пронырой. Вот таким же пронырой надо быть в политике от лица ЛГБТ, если хочешь чего-то добиться. По состоянию на 2006 год ЛГБТ – маргинальная прослойка («маргинальная» – это та, что на обочине). Я знал и видел частные успехи тех немногих организаций, которые работали до моего прихода в ЛГБТ-движение. С 2006-го общими усилиями выходим на системный уровень. Самое главное – мы заставили о нас говорить. Конец нулевых – это всплеск интереса к ЛГБТ в обществе благодаря масс-медиа. Включая меня, тогда эту тему вперед десяток-полтора лидеров и лидесс. Годы спустя наше число перевалило за сотню. Думая, как и что сделать лучше, я прикладываю свою руку к тому: (1) чтобы посылы ЛГБТ-движения были совместными, а не разрозненными; (2) чтобы само движение выглядело монолитно, а не сворой грызущихся зверёнышей; (3) чтобы финансовый интерес для активистов и активисток никогда не был ведущим; (4) чтобы все мы переходили от аматорства к профессионализму. Уже с 2008 года меня как эксперта начинают привлекать на оплачиваемые краткосрочные и среднесрочные контракты в ВИЧ-сервисные организации, которые тогда занимались ЛГБТ/МСМ. После первой волны международного финансового кризиса эскорт-агентство, в котором я имел честь и удовольствие работать, свернуло свою деятельность, а топ-менеджмент, насколько мне известно, переехал частично в Чехию, частично – в Израиль. В общем, моя работа в ВИЧ-сервисе и ЛГБТ-движении стала основной. Дальше все скучнее. Нескончаемая череда проектов, совещаний, заседаний, программ, отчетов, комиссий, протоколов... Во! Протоколы. Это то, на чем я специализируюсь. Поскольку делаю я их просто отлично, то превратился в трижды секретаря – одновременно в трех структурах, «руководящих и направляющих». Но секретарская работа для развития ЛГБТ-движения не много значит. Главное – стратегия, месседжи, тактика, этика и приемы воздействия на общественное сознание. Это становится с 2006 года главным смыслом работы для меня и моих ближайших коллег. Когда мы в 2008-м впервые представили наши «109 Пунктов» – план работы до 2025 года, – народ откровенно хохотал. Мол, какой 2025 год?! Но если ты не смотришь далеко в будущее, то в настоящем не сможешь подготовить почву для него. На протяжении ряда лет я вкладывал свои усилия в работу монстра под названием ПРГ-Украина (Постоянная референтная группа по вопросам ЛГБТсообщества и МСМ-сервисных проектов в Украине). Она функционировала с 2007 по 2012 год. В нее входило от шести до 12 человек, работала она малопублично, но это был центр принятия решений. Когда выросли влиятельные ЛГБТ-организации, столь насущная необходимость в ней отпала, и мы, скрепя сердце, «закрыли лавочку». Моя организация – Гей-Форум Украины – все эти годы развивалась и развивается на фоне некоторых других организаций очень аморфно: редко какието яркие акции, нет офисной команды, нет проектов... Один товарищ любит говорить, что ГФУ – просто «клуб любителей Шеремета». Отчасти это правда. Но другая часть правды состоит в том, что человек 10–12 сначала были членами/члинями Форума, а потом стали руководителями/руководительницами собственных ЛГБТ-организаций. Назвать Форум «школой лидеров и лидесс»

у меня язык не повернется – это, скорее, был просто роддом... О других достоинствах и достижениях Форума умолчу; тем, кому интересно, помогут поисковики. Ну что? Наговорил всякого-разного-бессвязного, но я же обещал в конце мораль прочитать. Так вот: 1. Любое свое действие, даже самое бескорыстное, расценивай в ЛГБТдвижении как инвестицию: в свой статус, в имидж организации, в затравку для доноров. 2. Одно деяние стоит тысячи слов: ты можешь совершить «одно-единственное-нечто» и надолго этим себя возвысить. 3. Все течет, все меняется: если ты останавливаешься передохнуть, то другие тебя обгонят. Хотя часть других издохнет в попытке обогнать. :) 4. Строй интим и отношения вне ЛГБТ-движения: не смешивай социальное и сексуальное. 5. Не пропагандируй тех действий, которые сам/сама не совершаешь или не собираешься совершать. Грубо говоря, если ты моногамен/моногамна, не пропагандируй полигамию. ;) 6. Поступай этично: просчитай наперед реакцию коллег на твои действия. А не то коллеги по цеху будут потом смотреть на тебя волком. 7. С другой стороны, не будь овцой: не согласен – возрази. 8. Когда планируешь свою работу, оставляй время для неожиданностей. Много времени резервируй на это! В ЛГБТ-движении часто возникают непредвиденные обстоятельства или какой-то форс-мажор, который требует быстрого реагирования. 9. ЛГБТ-движ – отрасль многоплановая. Выбери тему, которая тебе ближе, и осваивай ее: ходи на тренинги, читай литературу, задавай вопросы знатокам. 10. Поменьше обсуждай третьих лиц и не говори ничего плохого о коллегах в их отсутствие. Хочешь покритиковать – скажи в лоб и без свидетелей/свидетельниц. 11. Не верь сплетням: правда окажется в пять раз более шокирующей. 12. Люди в активизме не навечно: ни я, ни ты. Люди перегорают или у них меняются приоритеты. Захочешь уйти – закрой все свои дела и уйди, не тяни резину (так сделала Лайма). 13. Учись у тех, кто моложе тебя: они проворнее, смышленее и изобретательнее. 14. Если хочешь руководить – руководи. При этом любой твой сотрудник (любая сотрудница) должен/должна владеть конкретным навыком лучше, чем ты. 15. Нам говорят: имеешь мечту – преврати ее в план и действуй! На самом деле, планы действий по факту являются мечтой, так как почти никто никогда их не выполняет. Планируй свою работу и работу своей организации с учетом этого пикантного обстоятельства. 16. Воспитывай человека, а лучше – двух, которые могли бы тебя заменить. 17. Будь цельным (цельной): твои страсти, предпочтения и хобби не должны быть особым секретом – пускай они лучше создают вокруг тебя ореол индивидуальности. 18. Не заявляй ни о чем в будущем времени и сослагательном наклонении («а если бы…»): информируй только о том, что сделано. Хочешь поговорить о будущем – обсуди в рабочей группе, как именно вы сможете достичь тех или иных результатов. 19. Спорь с профессионалами: профессионалы тоже ошибаются, причем часто. Но будучи профессионалами, они откорректируют свою позицию с учетом твоих замечаний. 20. Дружи с алкоголем, а не подчиняйся ему! (Это только для тех, кто допускает высокий градус в своем рационе, разумеется).

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

123

КОМЬЮНИТИ. ЛЮДИ

21. 22. 23. 24. 25. 26. 27. 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34. 35. 36. 37. 38.

Поддерживай дружбу с людьми извне сообщества – на них лучше всего проверять свои убеждения и взгляды. Если ты публичен/публична – заботься о своей внешности: приведи раз и навсегда в порядок свои зубы, следи за ногтями, прической и носильными вещами. Имей кого-то, кто знает о тебе все. В разных экстренных ситуациях это может понадобиться. Если метишь наверх, сделай свои слабые места сильными сторонами; если у тебя есть что скрывать, не стремись похоронить, а лучше расскажи об этом сам и придай этому позитивный оттенок. Проявляй эмоции. Эмоции цепляют сильнее, чем доводы. Если ты был неправ (была неправа), потом извинишься. Занимайся спортом или просто поддерживай тело в тонусе. Никого не считай врагом. Оппонентов/оппоненток выслушивай, и даже если они неправы – пусть говорят дальше, так как свет виден лишь на фоне теней. Хвастайся своими успехами и успехами своей организации (в меру, конечно же). Партнеры должны знать о твоих (ваших) достижениях. Со вниманием относись к документированию своей работы: фото, видео, списки, протоколы – все сохраняй. Незадокументированная работа = работа, которая никогда не была сделана. Прислушивайся к мнению людей другого пола – в нем обычно больше критики, чем во мнении людей твоего же пола (сказывается гендерная солидарность). Не забывай пополнять своими достижениями свое резюме. Если кто-то очень сильно хочет пролезть вперед, уступай с легкой душой: часто такие люди на следующий день остаются позади, так как сил у них хватает лишь на один рывок. Если продвигаешь политическое или управленческое решение – сдружись с тем конкретным человеком, который после бесконечных устных обсуждений будет формулировать это решение на бумаге. Если ты устоявшийся лидер, ходи только на те мероприятия, где ты активен/активна как лицо, которое выступает, докладывает, задает тон. Или на те мероприятия, где тебя некому заменить. Дружи с журналистами и журналистками и никогда не препирайся с ними: результат препирательств почти всегда будет не в твою пользу. У тебя – своя эстетика и мораль. У других людей – своя. Считайся с разнообразием, гни свою линию, избегая репрессий по отношению к тем, кто тебе оппонирует. Владей английским как родным. Напиши завещание и определи своих наследников/наследниц.

Надеюсь, хоть парочку рекомендаций тебе западет в память. :)

124

ЛҐБТ-спільнота України: історія і сучасність

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

М. Г. Касянчук: текст Вступу, Джерел, Розділу 1, Післямови та загальна редакція. Ю. В. Коденко: текст Розділу 2

Вступ Спільнота лесбійок, ґеїв, бісексуалів і трансґендерів (далі — ЛҐБТ) України в порівнянні з такими ж спільнотами інших країн пострадянського простору досягла неабияких успіхів. Так, у Щорічному Посланні Президента України до Верховної Ради ЛҐБТ-рух визнано одним з десяти рухів, які були найбільш активними в 2012 р. [1]. Попри втричі меншу чисельність населення України в зіставленні з Російською Федерацією (44 млн [2] vs 140 млн [3] відповідно) кількість тільки офіційно зареєстрованих ЛҐБТ-орґанізацій становить в Україні 48 [4] (у Росії — «приблизно 30–40»1 , а за офіційними даними Інформаційного порталу Міністерства юстиції Російської Федерації — 5 [5]). В Україні прийнято, зокрема зусиллями низки ЛҐБТ-орґанізацій, базовий антидискримінаційний закон [6] і точиться жвава суспільна дискусія щодо впровадження заборони дискримінації за ознакою сексуальної орієнтації в Кодекс законів про працю. Силами недержавних орґанізацій виконуються численні соціолоґічні дослідження з ЛҐБТ- і ЧСЧ-проблематики [7]. Щороку проводяться Національні конференції ЛҐБТ-руху і ЧСЧ-сервісу (в 2014 р. — сьома) та інші заходи, функціонують консультативно-дорадчі та координаційні орґани національного і реґіонального рівнів. Разом з тим, відомості з історії розвитку спільноти та руху залишаються обмеженими, фраґментарними і недоступними для широкої громадськості та наукових кіл. Отже, існує нагальна потреба, по-перше, звести докупи та систематизувати наявні в літературі (зокрема, в публікаціях самої ЛҐБТ-спільноти) дані і, по-друге, спробувати відповісти на коло ширших питань, приміром: чому завдячує Україна своїми успіхами в розбудові ЛҐБТ-спільноти — народному духові чи зовнішньому втручанню?, як пов’язані між собою події в країні та події в спільноті?, яку роль відіграє ЛҐБТ-спільнота в суспільстві — осередку ґендерних новацій чи традиціоналізму? Звичайно, в рамках цієї скромної за обсягом публікації неможливо зробити все, тому наша основна мета — подати систематичний виклад сучасного стану та подій, які відбувались у ЛҐБТ-спільноті України з 1991 (здобуття незалежності [8] та скасування карного переслідування мужолоства [9]) по 2014 рік.

Джерела При підготовці роботи було використано декілька типів джерел інформації. 1) Публікації в ЗМІ, які друкуються самим ЛҐБТ-рухом для ЛҐБТ-спільноти (найбільшим за обсягом і найтривалішим є глянцевий журнал «Один з нас»). Перелік доступної авторам кількості цих ЗМІ наведено в табл. 1. 2) «Хронология ЛГБТ-событий по Украине» є календарним списком подій, який створено активістами ВГО «Ґей-Форум України» Л. НЕФЕДОВИЧЕМ і С. ШЕРЕМЕТОМ. Перша подія «Хронолоґії» належить до 1934 року (запровадження карної відповідальності за мужолозтво на території Союзу РСР), остання, за номером 910, датована груднем 2012 р. (реєстрація проекту Інформатор з Росії (А. К., дослідник-соціолог, СПб, розмова 18.04.2015): «Я, к сожалению, не считал. Это в любом случае было бы сложно — что считать организацией? Например, есть «организации» в регионах, которые состоят из одного человека, но перечислены на сайте ЛГБТ-сети в качестве организаций. И есть целые большие группы людей, которые систематически встречаются и организуют что-то, но из-за отсутствия связей с большими организациями никем не подсчитаны и сами себя не считают организацией часто. В общем, есть проблемы. Если учитывать всех, то наберется где-то 30–40 общественных и культурных ЛГБТ и еще столько же ВИЧ-сервисных организаций и прочих форм. Как-то так. Но все аморфно […] Большая часть наших организаций никогда не была зарегистрирована». 1

126

Закону України «Про заборону спрямованої на дітей пропаганди одностатевих сексуальних стосунків»). 3) «ЛҐБТ-гід по Україні: організації, групи, контакти, ЗМІ та інтернет-ресурси, заклади відпочинку й дозвілля, розважальні проекти, місця знайомств, послуги — Єдина база даних, що використовуються в інтересах суб’єктів ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України». Цей реєстр також створений і підтримується активістами ВГО «Ґей-Форум України». 4) «Реєстр чинних ЛҐБТ-орґанізацій України», «Реєстр орґанізацій ЧСЧсервісу України» містять публічну інформацію про актуальний стан суб’єктів громадянського суспільства, які або безпосередньо належать до ЛҐБТ-руху, або опікуються дотичними до ЛҐБТ проблемами. Ці реєстри реґулярно оновлюються ВС «Рада ЛҐБТ-орґанізацій України» (останні зміни внесено під час VIII Національного стратеґічного планування ЛҐБТруху та ЧСЧ-сервісу України в грудні 2014 р.). 5) Нечисленні наукові та правозахисні публікації про стан ЛҐБТ в Україні.

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Таблиця 1: Переглянуті засоби масової інформації ЛҐБТ-спільноти ЗМІ та його тип (мовою ориґіналу)

Рік

№

1998

1(8) – 7-8(13)

1999

1(14) – 4(17)

2000

1-2(18) – 7-8(21)

2001

1-2(22), 5-6(24) – 9-12(26)

2002

1(27) – 3-4(29)

2003

1(30) – 5(34)

2004

1(35) – 3(37)

2005

4(42) – 6(44)

2006

1(45) – 6(49)

2007

1(50) – 3-4(52), 6(54)

2008

4-5(57) – 6(58)

2009

1-2(59) – 6(62)

2010

1-2(63) – 6(66)

2011

2-3(68), 4-5(69),

2012

1(70), 3(72) – 5(74),

2013

1(75), 2(76)

1997 – 1999

1–9

1999

1–3

2000

1 – 3, 5 – 7

2001

1(4), 2(5)

Kyiv Gay Telegraph, інформаційний листок

1999 – 2000

1–6

Stonewall, ґазета

2013 – 2014

0–8

Gayd!, журнал

2014

1–3

«Інша / Иная», журнал

2014

«Один з нас», журнал

«Наш мир», журнал «Наш мир», бюллетень

127

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

1 Загальні характеристики ЛҐБТспільноти на сучасному етапі 1.1

Пересічні люди

Чисельність. За оцінками 2013 р. чисельність чоловіків, що мають сексуальні стосунки з чоловіками (далі — ЧСЧ), оцінюється в Україні на рівні 156 000 чол. у віці від 15 до 49 років [10]. Чисельність жіночої популяції досі не є відомою, але, виходячи із даних, отриманих у країнах Західної Європи та Північної Америки [11] про те, що гомо- та бісексуальних жінок приблизно вдвічі менше від чоловіків, можна оцінити, що лесбійок та бісексуалок в Україні налічується приблизно 75 000 осіб. Оцінювання чисельності трансґендерів не проводилося. Слід зауважити, що ці дані дещо змінюються з року в рік і є доволі умовними. Соціально-демоґрафічні дані. Найбільш значний масив даних стосується в Україні гомо- та бісексуальних чоловіків, які мешкають переважно в обласних центрах [12]. Кількісних даних про жінок і трансґендерів досі немає. Середній вік ЧСЧ становить 28 ± 9 років, більша частина, на відміну від загального населення України аналоґічного віку, не були одруженими (79%) та живуть окремо (41%). Третина (33%) має вищу освіту. Стосовно матеріального стану ЧСЧ симетрично розподілилися довкола найбільш представленої, середньої за рівнем матеріального забезпечення ґрупи («часто не вистачає грошей і продуктів харчування — інколи жебракуємо» та «не вистачає на продукти харчування» — 2%, «вистачає лише на продукти харчування» — 10%, «загалом, вистачає на життя» — 36%, «вистачає на все необхідне, але не до заощаджень» — 28%, «вистачає на все необхідне, робимо заощадження» та «живу у повному достатку» — 24%). Переважна більшість (97%) ніколи не перебувала в місцях позбавлення волі. Дві третини (69%) описують свою сексуальну орієнтацію терміном «гомосексуал». Більше половини (58%) є активними користувачами мережі Інтернет з метою пошуку сексуальних партнерів-чоловіків, причому, чим нижчий вік респондентів, тим більше серед них тих, хто користується Інтернетом (особливо це стосується невеликих міст, де, ймовірно, відсутні інші можливості).

1.2

128

Активісти

Скасування карного переслідування мужолозтва (1992 р.) усунуло законодавчі перепони на шляху суспільної леґітимації гомосексуальності в Україні. Разом із тим, досягнення повної громадянської рівності для носіїв різних варіантів сексуальної орієнтації та ґендерної ідентичності неможливе без активної участі в суспільному діалозі самих лесбійок, ґеїв, бісексуалів і трансґендерів, передусім через діяльність відповідних об’єднань громадян: ініціативних ґруп, громадських організацій, благодійних фондів. Активісти та лідери ЛҐБТ-руху (далі — ЛҐБТ-лідери) не тільки є найпомітнішою частиною місцевих соціальних ґруп чоловіків, що мають секс із чоловіками, жінок, що мають секс із жінками, і трансґендерів, але й можуть утворювати структуру вищого ступеня — спільноту власне ЛҐБТ-лідерів. Саме вона є тією суспільною силою, яка здатна визначати власні стратеґічні цілі та через напрацьовані й систематично артикульовані вимоги в рамках різних дискурсів виступати ефективним актором у відносинах з місцевими громадами, суспільством, законодавцями й державою. Попри це, спільнота ЛҐБТ-лідерів практично ніколи не виступає об’єктом досліджень — як через відносну нечисленність, так і з огляду на «вторинність» щодо тих людей, чиї інтереси та прагнення вона виражає, себто широкого

загалу ЛҐБТ (звичайно, ми не відкидаємо і такої причини, як марґінальність ЛҐБТ-проблематики в українському науковому полі). ЛҐБТ-рух України від самого свого виникнення вдавався до саморефлексії [13–17]. Дві статті Т. МАРЦЕНЮК ззовні аналізували стан українського ЛҐБТ-руху з 2005 по 2010 рік із застосуванням якісних методів [18, 19]. Відзначено нерівномірну розвиненість різних компонентів (найпомітнішими є ґей-організації, найбагатшими — ВІЛ-сервісні, чисельність жіночих і ТҐорганізацій та ґруп поки що незіставна із чоловічими), у зв’язку з чим точаться дискусії про несправедливий розподіл ресурсів, символічного капіталу та влади. М. МАЄРЧИК [20] розглянула лесбійський рух. Деякі кількісні характеристики ЛҐБТ-активістів можна отримати з двох ґруп джерел: а) анкети, які у 2005 р. заповнювали представники української ЛҐБТспільноти, вступаючи до лав Всеукраїнської громадської організації «ҐейФорум України» (далі — ҐФУ-2005). Ці анкети розповсюджувалися разом із виданням гей-ґіду «Еней» по всіх регіонах України (10 000 примірників). Попри те, що ҐФУ не був ані першою (легалізовано 2004 р.), ані єдиною ЛҐБТ-організацією, він на той час став наймасовішим (194 особи) неурядовим ЛҐБТ-об’єднанням, а значна частина нинішніх ЛҐБТ-лідерів залишаються членами ҐФУ, суміщаючи це із діяльністю в новостворених ЛҐБТ-організаціях. Отже, члени ҐФУ в 2005 р. репрезентували тодішню сукупність активістів ЛҐБТ-руху; б) дані про кандидатів на участь у національних конференціях ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України. Аплікаційні форми заявники заповнювали онлайн після анонсів через електронні розсилки ЛҐБТ-руху України. Форма на конференцію 2011 р. містила соціально-демоґрафічний блок. Чисельність активістів загалом і по реґіонах. Діяльність перших ЛҐБТініціатив зосереджувалася до 2005 року в столиці, на Сході та на Півдні України, але власне Центр і Схід дав найбільшу частку людей, які стали членами ҐФУ, попри те, що наклад ґей-ґіду «Еней» було поширено по реґіонах країни досить рівномірно. З табл. 2 видно, що на 2011 р. відбувся перерозподіл по реґіонах: основна питома вага лідерів зосередилася на Півночі країни (переважно, в Києві), натомість Центр і, особливо, Захід суттєво «збідніли».

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Таблиця 2: Частки ЛҐБТ-лідерів по регіонах України за роками, % Реґіон

ҐФУ-2005, N = 190

Конф.-2011, N = 159

Центр

Схід

Північ

Південь

Захід

Така динаміка виглядає парадоксальною, адже для основних реципієнтів ҐФ пріоритетними були і є адміністративно-територіальні одиниці найвищого рівня з високими темпами росту поширеності ВІЛ серед населення, а саме (дані станом на 2009 р.): м. Київ (Північ); АР Крим, м. Севастополь, Запорізька, Миколаївська, Одеська, Херсонська області (Південь); Дніпропетровська, Хмельницька, Черкаська області (Центр); Львівська, Чернівецька області (Захід); Донецька, Харківська області (Схід). Гіпотетичних пояснень зазначених доцентрових тенденцій може бути кілька, наприклад, столиця є більш «інтернетизованою», ніж реґіони, тому представленість мешканців Києва серед тих, хто отримує імейл-розсилки (і, отже, може оперативно мати інформацію про плановані заходи), вища.

129

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Соціально-демоґрафічні дані. За шість років, між 2005 і 2011 рр., співвідношення чоловіків і жінок у спільноті ЛҐБТ-лідерів зазнало суттєвих змін: частка жінок зросла від 2% до 35%. Звісно, не всі з них є лесбійками, адже серед заявниць на національні конференції присутня частина жінок, які керують ЧСЧ-сервісними проектами, організаціями чи надають послуги ЧСЧ, приміром — психолоґічного консультування. Іноді ці гетеросексуальні жінки мають авторитет і реальні важелі впливу, в тому числі фінансові, отже, вони також є формальними чи неформальними активістками чи лідерками в ЛҐБТ-русі та ЧСЧ-сервісі. За цей час дещо змінилася представленість різних вікових ґруп: поменшало як молоді у віці до 30 років, так і людей ґрупи «50+», натомість побільшало зрілих осіб у віці від 30 до 39. У 2011 р. основним джерелом доходів для ЛҐБТ-лідерів (табл. 3) був ВІЛсервіс та сфери, не пов’язані з ЛҐБТ/ЧСЧ. Сам по собі ЛҐБТ-рух підтримується значною мірою волонтерською працею. Жоден не зазначив ЛҐБТ-бізнес (прибуткові форми господарювання, такі як проведення комерційних ЛҐБТвечірок, утримання клубів чи кав’ярень для ЛҐБТ, ґей-саун, виготовлення та реалізація товарів для ЛҐБТ тощо) як джерело основного доходу. Таблиця 3: Розподіл за катеґоріями джерел доходу активістів і лідерів ЛҐБТ-руху, запрошених на ІV Національну конференцію ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України (2011 р.), % Статус доходу відповідно до його обсягу

130

Джерело доходу відповідно до сфери діяльності, N = 94 ЛҐБТрух, виключаючи ЛҐБТбізнес

ЛҐБТбізнес

ВІЛсервіс, крім ЧСЧсервісу

ЧСЧсервіс

Сфера, не пов’язана з ЛҐБТ/ ЧСЧ

Основний дохід

–

Додатковий дохід

Я — волонтер, жодного доходу

Ніяк не залучений до відповідної сфери діяльності

Немає зв’язку між залученістю до ЛҐБТ-руху та залученістю до ЛҐБТ-бізнесу: лише 7% зазначили, що ЛҐБТ-бізнес є джерелом їхнього додаткового доходу; при цьому ЛҐБТ-бізнес не є джерелом основного доходу для жодного з лідерів. Найбільша питома вага в сфері основного доходу припадає на ЧСЧ-сервіс (він є основним джерелом доходу для 29% респондентів), а також на сфери, не пов’язані з ЛҐБТ/ЧСЧ (у яких отримують основний дохід 29% учасників IV Національної конференції ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України). Цікаво, що 2/3 респондентів в той чи інший спосіб інтеґровані до ЛҐБТ-руху та/або ЧСЧсервісу. Якщо розглядати взаємопов’язаність інституціалізованого ЛҐБТ-руху та ЧСЧсервісу, слід констатувати значне перетинання цих сфер, оскільки всі учасники IV Національної конференції ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України так чи інакше залучені принаймні до однієї з цих сфер, але тільки 18% учасників зазначили, що вони жодним чином не залучені до ЛҐБТ-руху, а 17% — жодним чином не залучені до ЧСЧ-сервісу.

1.3

Суб’єкти громадянського суспільства

Перші ЛҐБТ-орґанізації та ґрупи з’явилися в Україні майже відразу після припинення переслідування за «мужолозтво», але тривалий час по тому ЛҐБТрух був майже аматорським — ці об’єднання були нечисленними, а їхня діяльність супроводжувалася взаємними суперечками, недовірою та браком спільного бачення мети. Першою ЛҐБТ-організацією України вважається Всеукраїнська асоціація «Ганімед» (зареєстрована 1994 року). На початку 2000-х років в Україні з’являється ВІЛ-профілактичний ЧСЧсервіс [7], а 2005 року починається масштабне впровадження ЧСЧ-сервісних проектів за підтримки Ґлобального фонду для боротьби зі СНІДом, туберкульозом і малярією (далі — ҐФ). Одним із напрямів діяльності реципієнтів ҐФ стала підтримка громадської активності місцевих уразливих спільнот. Спроби координації зусиль ЛҐБТ-руху тривають в Україні принаймні з 2005 року. Саме тоді під час VI Національної конференції ВІЛ-позитивних людей і ВІЛ-сервісних організацій відбулася нарада представників неурядових ЛҐБТорганізацій з питань формування Коаліції ЛҐБТ-організацій України. Дискусії довколо її формування тривали декілька років, при цьому змінювалася назва: спочатку йшлося про «Коаліцію», потім — «Федерація», зрештою — «Рада». 2011 р. Всеукраїнська спілка «Рада ЛҐБТ-організацій України» була леґалізована Міністерством юстиції України. Станом на 9 липня 2011 року Рада об’єднує в свому складі більшість (а саме — 19 із 34) чинних українських ЛҐБТ-організацій. У 2005 році було створено електронну розсилку («лідерську»), участь у якій нині беруть близько сімдесяти лідерів, активістів та експертів, визначених на підставі жорстких правил. Наприкінці 2007 р., на тлі численних суперечок між тодішніми лідерами, працівниця МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні» ГАННА ДОВБАХ запропонувала координаційно-експертний механізм, який запрацював під назвою Постійної референтної ґрупи з питань ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісних проектів в Україні (скорочено — ПРҐ-Україна). ПРҐ-Україна функціонувала п’ять років, здобувши за цей час фактичне визнання з боку осіб і орґанізацій, які мають відношення до ухвалення і впровадження політичних рішень щодо ЛҐБТ/ЧСЧ/ЖСЖ. Саме ПРҐ-Україна виконувала функції оргкомітету з підготовки трьох національних ЛҐБТ-конференцій, погоджувала методолоґію оцінки чисельності ЧСЧ, брала участь у плануванні та проведенні численних досліджень щодо ЧСЧ/ЛҐБТ. Функції практичної координації та взаємного інформування в ЛҐБТ-русі та ЧСЧ-сервісі виконує також низка електронних розсилок, серед яких — «лідерська»; дві розсилки вищого рівня — для ПРҐ-Україна та внутрішня розсилка Ради ЛҐБТ-організацій; а також розсилки ширшого профілю — «активістська», квір-розсилка тощо. За прикладом ПРҐ-Україна створено також Постійну референтну ґрупу з питань ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісних проектів у Донецькій області (ПРҐ-Донбас). Обрання Сходу України як локації для створення першої «місцевої» ПРҐ пов’язане з тим, що саме тут до 2014 р. функціонувала порівняно розвинена мережа ЛҐБТ-ініціатив та сервісів для ЧСЧ, яка потребувала координаційного втручання. Чисельність загалом і по реґіонах. На рис. 1 наведено кумулятивну кількість леґалізованих ЛҐБТ-організацій України за роками (дані із [4]). До 2006 р. вона зростала повільно, інколи навіть не змінювалась, а після 2006 р. почалося стрімке збільшення, яке тривало до 2011 р., після якого темп сповільнився. Принагідно слід зауважити, що діаґрама вказує тільки формальну кількість, не враховуючи того, що принаймні п’ять орґанізацій реально вже не діють, існуючи тільки на папері.

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

131

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Кількість леґалізованих ЛҐБТ-орґанізацій

60 50 40 30 20 10 0 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014

Рік

Рисунок 1. Кумулятивна кількість ЛҐБТ-організацій за роками

Крім основного джерела фінансової, технічної та політичної підтримки ЛҐБТруху — Ґлобального фонду — в Україні діяли та/або діють інші донори. Хоч у зіставленні з ҐФ їхній грошовий внесок істотно менший (за оцінками на основі річних звітів відповідних фондів на кошти ҐФ припадає понад 70% фінансування), але він відіграє не менш важливу роль, підтримуючи ті напрями, які мають мало спільного з ВІЛ-сервісом — лесбійський, трансґендерний, правозахисний, дослідницький.

ЛҐБТ-спільнота в діахронії (1991–2014)

Перший погляд на сумарну кількість подій за роками, зафіксованих у двох хронолоґіях, (рис. 2, 3) вказує на суттєві розбіжності як в абсолютній кількості подій, так і в динаміці. Так, за 2011 р., за версією ҐФУ, відбулося понад сто подій, тоді як за публікаціями в спеціалізованій ЛҐБТ-пресі — 10. 250 200 150 100 50

19 91 19 92 19 93 19 94 19 95 19 96 19 97 19 98 19 99 20 00 20 01 20 02 20 03 20 04 20 05 20 06 20 07 20 08 20 09 20 10 20 11 20 12

Рисунок 2: Кількість подій за роками (хронологія ҐФУ)

132

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

40 35 30 25 20 15 10 5

19 91 19 95 19 96 19 98 19 99 20 00 20 01 20 02 20 03 20 04 20 05 20 06 20 07 20 08 20 09 20 10 20 11 20 12 20 13 20 14

Рисунок 3: Кількість подій за роками (за ЛҐБТ-пресою)

Очевидно, що це демонструє певну обмеженість ЛҐБТ-преси як джерела інформації — на її шпальтах з’являються ті новини, які є, з точки зору редакторів, цікавими. При цьому якісь місцеві події (напр., спеціалізована вечірка в провінції) можуть «щезнути» з історії, попри те, що саме для мешканців того міста ця подія була пам’ятною і відіграла певну роль у консолідації спільноти.

2.1

Періодизація

Умовне членування історичного процесу на періоди є, значною мірою, суб’єктивною точкою зору історика, адже ґрунтується на мінливій оцінці ваги тої чи іншої події, її значущості для подій наступних, вміння побачити та розкрити причинно-наслідкові зв’язки між ними. Очевидно, що розвиток окремої спільноти зазнає впливу процесів, які відбуваються в широкому суспільстві. Отже, правдоподібність періодизації історії ЛҐБТ-спільноти означатиме її близькість, принаймні в ключових аспектах, до загально-історичної періодизації. Виходячи з цих позицій ми виділили такі періоди: «Радянська доба» (1917–1991), «Міжцарів’я» (1991–1996), «Перші активісти» (1996–2004), «Ґлобальний фонд в Україні» (2004–2011), «Перший ґей-прайд» (2012), «Зменшення зовнішнього фінансування і російсько-українська війна» (від 2012 до середини 2014). Відповідно, за ключові ми вважаємо такі події: здобуття Україною незалежності та скасування карного переслідування чоловічої гомосексуальності (1991), початок функціонування перших громадських ЛҐБТ-орґанізацій та ЗМІ (1996–1998), прихід в Україну Ґлобального фонду по боротьбі з ВІЛ, туберкульозом і малярією, а також інших донорів, що покращило можливості дістати фінансову та технічну підтримку діяльності ЛҐБТорґанізацій (2004–2005) — початок цього етапу співпадає з Помаранчевою революцією, зрив ходи та брутальне побиття учасників КиївПрайду (2012), яке наочно продемонструвало ширшому суспільству існування дискримінації ЛҐБТ в Україні, і, нарешті, суттєве зменшення фінансування Ґлобальним фондом українського ВІЛ-сервісу, на яке наклалося припинення публічної дискусії щодо ЛҐБТ-проблематики і різкий зсув суспільних настроїв вправо через війну на Сході України.

133

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

2.2

Події окремих періодів Начати же ся тъй песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню! Боянъ бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу, серымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы. Помняшеть бо рече, първыхъ временъ усобице. (Песнь о пълку Игоревом)

Наступний виклад не охоплюватиме подій, що відбулися за радянської доби, адже цей період аналізовано в інших працях [11, 21, 22].

2.2.1

Міжцарів’я (1991–1996)

У цей період, коли нова Українська держава робила перші кроки (проголошення незалежності, перехід від командно-адміністративної економіки до ринкових відносин і соціально-економічна криза, загострення політичної ситуації тощо), ЛҐБТ-спільнота залишилася сам на сам — з одного боку припинилося, хоч і не відразу [23], офіційне переслідування чоловічої гомосексуальності, а економічна криза відволікла увагу пересічних громадян від «клубнички», з іншого — в самій спільноті не з’явилися лідери. За способом життя спільнота радше не змінилася з останніх років Радянського Союзу — домінували неформальні способи підтримки цілісності (плєшки, ґрупи друзів тощо) [24]. Оскільки на той час ще не існувало жодного спеціалізованого видання для ЛҐБТ в Україні, то відомостей залишилося дуже мало.

134

Власне період починається 12 грудня 1991 р. прийняттям Закону «Про внесення змін і доповнень до Кримінального і Кримінально-процесуального кодексів Української РСР» (№ 1974-XII), відповідно до якого було декриміналізовано добровільні анальні контакти між чоловіками, якщо вони досягли «віку згоди» (першу частину ст. 122 «Мужолозтво» вилучено з Кримінального кодексу). Означений Закон набув чинності 20 січня 1992 р., отже, 19 січня є останнім днем карного переслідування чоловіків-гомосексуалів в Україні. Тим не менше, ЛҐБТ-лідери України вважають датою декриміналізації добровільних сексуальних стосунків між дорослими чоловіками саме дату прийняття Закону — 12 грудня 1991 р., яка має радше символічне значення, адже кримінальні переслідування ЧСЧ ніколи, за винятком сталінських часів, не набували значних масштабів, а стаття за мужолозтво використовувалася «орґанами» як інструмент тиску на дисидентів [11]. Україна першою з колишніх республік СРСР внесла такі зміни в своє законодавство. У зв’язку з делікатністю теми авторам першого в країні звіту про положення ґеїв і лесбійок (2000 р.) не вдалося документально з’ясувати причини такої оперативності законодавців [23]. Усний характер має версія, згідно з якою один з авторитетних депутатів тогочасної Верховної Ради прийшов до керівників профільних комітетів і запропонував зробити Україну без особливих зусиль «найдемократичнішою» з усіх країн колишньої імперії, — спокуса була великою, і Закон пройшов через комітети без ускладнень (аналоґічну арґументацію наводить ІГОР КОН, описуючи скасування карного переслідування гомосексуалів у Російській Федерації — законодавче переслідування мужолозтва стало на заваді прийняттю Росії в Раду Європи). Другою усною версією є та, що найбільше аґітував за скасування статті Комітет з питань здоров’я, адже цей Закон приймався разом з тими, які полегшували профілактику ВІЛ, а отже, декриміналізація чоловічої гомосексуальності мала на меті руйнацію бар’єрів між лікарями та «ґрупою ризику». Важливо відзначити, що ця подія була ініціативою згори, вона не була виборона спільнотою і залишилася непоміченою пересічними людьми.

На цей період припадають перші спроби інституціалізації ЛҐБТ-субкультури: так, вже навесні 1992 р. в Україні вперше офіційно зареєстровано друковане видання для ґеїв — журнал «Богдан» (жодного номеру не вийшло); навесні 1993 р. в Києві було проведено також першу леґальну ґей-дискотеку. 13 травня 1994 р. Міністерство юстиції України зареєструвало Всеукраїнську асоціацію «Ганімед» — перше українське об’єднання громадян, що позиціонувало себе як ЛҐБТ-організація (на жаль, ця орґанізація запам’яталася хіба гучним скандалом через зрив у Києві IX Конференції Міжнародної Асоціації лесбійок і ґеїв (ILGA) для країн Центральної, Східної та Південно-Східної Європи — травень 1995 р. [25]).

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Поступово з’являються більш серйозні проекти. Так, у 1993 р. почала збиратися ініціативна лесбіґеївська ґрупа в Миколаєві, з якої згодом, у 1996 р., з’явиться найстарша діюча по сьогодні організація — Миколаївська Асоціація ґеїв, лесбійок і бісексуалів «ЛІГА»; у 1996 р. реєструється журнал «Один з нас» (перший номер з’явився 19 грудня 1996 р.), який виходить по сьогодні. У цей період в ефір починають потрапляти ток-шоу (інші формати, менш скандальні, більш аналітичні, тоді не могли зачепити таку тему) з учасниками та учасницями з ЛҐБТ-спільноти. Перша така телепроґрама з’явилась у жовтні 1992 р. Вихід у суспільну свідомість (переважно через жовту пресу) питань сексуальності, зокрема гомосексуальності, змусив державні структури реаґувати. Так, відомо про лист Міністерства освіти України № 1/9-242 від 02.03.1995 р. всім загальноосвітнім навчальним закладам України за підписом заступника начальника управління шкіл Д. ДЕЙКУПА «Про покращення виховної роботи серед учнівської молоді» [26], в якому адміністрацію шкіл застерігають проти залучення до викладання осіб з «вираженими гомосексуальними схильностями». На окрему згадку заслуговують способи знайомства, які з’явилися саме в цей період. Першою ластівкою стало оголошення про службу знайомств для сексуальних меншин «Содействие» в газеті «СПИД-инфо» (1991) [23]. З 1992-го в Україні, крім цієї московської газети, почалося розповсюдження латвійського еротичного видання «Sex-hit», в якому була окрема сторінка для лесбійок і ґеїв (еротична і порноґрафічна друкована періодика майже до середини 2000-х виконувала цю роль) та відповідні оголошення про знайомства. Трохи пізніше до цих газет додався білоруський журнал «Встреча», а в другій половині 1992 р. з’явилось і українське видання «Пан плюс пані» (м. Тернопіль), яке наважилося друкувати приватні оголошення гомо- та бісексуалів. Поступова суспільна леґітимація сексуальності як такої (і гомосексуальності зокрема — як частини приватного) зумовила появу оголошень про знайомства Ч + Ч і Ж + Ж в реґіональних виданнях несексуального характеру — луганський «Экспресклуб», донецький «Салон Дона и Баса» та інші. Ентузіастами (як правило, одинаками) створювалися також «служби знайомств» (Луганськ, Маріуполь, Канів тощо), які функціонували як невеликі банки даних про людей з різних міст. Їхня робота не була прибутковою (принаймні, навіть ті спроби комерціалізації, які робилися, зазнавали фіаско) і частково задовольняла шалений попит на персональні контакти. Згодом, коли з’явилися рубрики «Знайомства» або «Оголошення» в тематичних журналах і еротичних виданнях, ці «служби» зникли. Субкультурі української чоловічої плєшки (загальнодоступного місця, зазвичай поруч з безкоштовним туалетом в парку, де трапляються соціальні та сексуальні контакти між чоловіками) було присвячено кілька публікацій [27–29] (про плєшку жіночу майже нічого не відомо [20]). Так, відомо, що

135

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

136

ядро плєшки складається зі знайомих між собою людей; плєшка є відкритим простором, артефакти якого (напр., написи на стінах туалету з номером телефону) можуть впасти в очі будь-кому. Плєшка є точкою комунікації частини місцевої ЛҐБТ-спільноти та кристалізації ідентичності її членів, а також місцем, де можна, не гаячи часу на ритуали знайомства та залицяння, реалізувати потребу в одностатевому сексі. У порівнянні з радянськими часами плєшка занепала. Звучать навіть голоси тих, хто шкодує за тим, що часи карного переслідування мужолозтва минули [30]: «…Период развитого социализма старожилы-«бабушки» местного гей-бомонда вспоминают со слезами на глазах. Не являясь их современниками, мы прониклись духом их буйной молодости из впечатляющих мемуаров многочисленных очевидцев о кишащих плешках и их неизмеримо большом для такого маленького провинциального городка количестве, о ресторанах и о «нашем» обслуживающем персонале, проявляющем активную (и пассивную тоже) сексуальную деятельность после 23-х часов, о беспроблемном «съёме» в городских банях и, в конце-концов, о терпимом отношении окружающих (по причине их собственного неведения) к лицам нетрадиционной ориентации… Более элитные и смелые для частных вечеринок снимали номера в недорогих гостиницах, зазывая туда именитых гастролёров из Белокаменной. Рассказы о таких вечерах забав и плотских утех передавались из уст в уста, а некоторые заканчивались непредвиденными визитами сотрудников КГБ в самые пикантные моменты. Несмотря на эти неприятности, экономическая стабильность цен на водку, шипучку и колбасу способствовала безмятежному и весёлому времяпрепровождению местных «сестриц» на многочисленных лавочках в парке им. Калинина. Время прошло. К старым лицам прибавились новые — молодые, то есть мы… В стране изменилось всё. Зловредную статью в УК отменили. Казалось бы, время радоваться, да только вот всё стало гнить и рушиться прямо на глазах. Эпоха новых экономических отношений поуменьшила частые в прошлом посещения плешки. Да и количество «точек» на порядок сократилось, не говоря уже о том, что все они стали платными. Все, кто были объединены одним целым, растворились в массе, поглощённые своими заботами. Плешка стала отмирать…» В деяких містах, крім плєшок, функціонували «ґрупи друзів», або «квартирники». Нідерландський дослідник РОБЕРТ ОСТФОҐЕЛЬС, який відвідав Україну в 1998 р. [24], так описував цей феномен: «У всіх чотирьох містах існують так звані “групи друзів”, які збираються на квартирі однієї знайомої їм людини, яка живе сама. Там вони спілкуються і влаштовують вечірки. Деякі з цих груп … легко йдуть на контакт, якщо впевнені, що людина, з якою вони зустрічаються, нікому не розповість їхніх таємниць. У невеликих містах, таких як Херсон та Львів, люди більш підозрілі, … хоча, все ж таки, маленька група (три геї та лесбійка) погодились на розмову: “Ми почуваємося оточеними стіною ненависті” та “якщо про це дізнаються на роботі, мене одразу звільнять. Якщо дізнається власниця квартири, вона вижене мене. Якщо про це дізнаються у кафе, куди я ходжу, то мене там поб’ють”. У своєму колі вони почуваються вільно та можуть самовиражатися. Один молодик: “Коли я виходжу на вулицю гарно вдягнений — у людей навкруги одразу виникає підозра: “О, цей хлопець, мабуть, ‘голубий’. І тепер чекай від них проблем”. Він пояснює: “Середній українець одягається погано, отже, я завжди вирізняюсь”. Єдине місце, яке вважається безпечним, — це приватна квартира, де вони збираються. Плєшка не є альтернативою для цих людей. “Тільки ті, кому нічого втрачати, йдуть до плєшки. Людей цього кола нічого

не стримує, вони не зважають на мораль”. У той же час, всередині “груп друзів” питань моралі також не дуже дотримуються. Особливо на вечірках, коли вживається багато алкоголю, та іноді люди втрачають контроль, і вечірка закінчується оргією…» Інколи, як в Маріуполі чи Донецьку, ці ґрупи гуртувались довкола людини, яка мала доступ до закордонної еротичної продукції, а квартирник міг закінчуватися переглядом порноґрафічної стрічки та орґією. Слід зазначити, що «ґрупи друзів» як форма соціальної організації ЛҐБТспільноти збереглися по нинішній час (початок XXI ст.) [31].

2.2.2

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Перші активісти (1996–2004)

В середині 90-х років у країні було проведено низку соціально-економічних і суспільно-політичних реформ. Серед іншого, 28 червня 1996 р. ухвалено нову Конституцію, у вересні того ж року запроваджено в обіг гривню. Хоча ці реформи були половинчастими й непослідовними, вони принесли певні позитивні результати. Економічна криза пішла на спад, почався період стабілізації і зростання. Реформи поступово зняли соціальне напруження, принесли полегшення в суспільній сфері. Відчула зміни й ЛҐБТ-спільнота. Зокрема, 31 грудня 2002 р. стало останнім днем функціонування статті 122 «Мужолозтво» Кримінального кодексу України від 1960 р. у зв’язку з набуттям чинності з 1 січня 2003 р. нової редакції Кримінального кодексу. З 20 січня 1992 по 31 грудня 2002 р. ця стаття передбачала відповідальність за статеві зносини чоловіка з чоловіком, вчинені шляхом фізичного насильства, погроз чи використанням безпорадного стану постраждалого (гомосексуальне насилля розглядалося як окремий від гетеросексуального насилля злочин). У цей час спроби інституціалізації ЛҐБТ-субкультури вийшли на новий рівень. У радянські часи все суспільно-політичне, культурне життя зосереджувалося в метрополії, частково в столицях союзних республік. Завдяки демократичним реформам в Україні ентузіасти на місцях отримали змогу пожвавити свою діяльність. Активісти з обласних центрів інколи навіть випереджали столичних. Після миколаївської «ЛіГА» було створено низку інших громадських організацій. Так, 27 грудня 1998 р. у Луганську відбулися Установчі збори Центру «Наш світ». У листопаді 1999 р. офіційно зареєстровано дві громадські організації — «Наш світ» і «Твоє життя», а вже 10 грудня фундатори організації «Твоє життя» дали свою першу прес-конференцію для вітчизняних ЗМІ. Боротьба за офіційну реєстрацію «Нашого світу» тривала рік — Луганське обласне Управління юстиції відмовило ініціативній ґрупі, яка подала установчі документи, з «моральних міркувань» [32]. На початку 2000-х українська ЛҐБТ-спільнота прагне відійти від містечковості та поєднати зусилля для спільної боротьби за свої права. Ще в 1999 р. Центр «Наш світ» відкрив у Києві своє відділення [33]. 20 серпня 2004 р. у столиці проходять Установчі збори Всеукраїнської громадської організації «ҐейФорум України» (офіційно зареєстровано у серпні). Саме в цей період український ЛҐБТ-рух виходить на міжнародний рівень. Так, восени 1999 р. на XIX Міжнародній конференції у Йоганнесбурзі Центр «Наш світ» був прийнятий у члени ІЛҐА [34]. Того ж року у Варшаві відбулася Літня школа з прав людини, у роботі якої взяли участь 30 представників українських правозахисних організацій, зокрема представник «Нашого світу» [35]. Наступного року, теж у Варшаві, відбулася III Всесвітня конференція ґеїв та лесбійок «Толерантність сьогодні», на якій Україну представляв Центр «Наш світ» [36]. «Наш світ» тоді ж отримав диплом Всесвітньої культурної мережі ґеїв та лесбійок IGLCN «за мужню й успішну боротьбу за досягнення визнання з боку української влади, за видання високоякісного журналу».

137

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

У жовтні 2001 р. Центр «Наш світ» взяв участь у XXIII щорічній конференції Європейського відділення Міжнародної асоціації ґеїв та лесбійок (ILGAEurope). На початку 2000-х українські громадські організації збільшують своє представництво на міжнародних заходах й акціях. З 14 по 16 травня 2004 р. у Кишиневі проходив III прайд ґеїв і лесбійок Молдови «Веселка над Дністром». Україну на ньому представляли вже кілька ЛҐБТ-організацій — «Гей-альянс», «Жіноча мережа», «ЛІГА» [37]. Процес інституціалізації ЛҐБТ-руху не був безхмарним. Колишня партійна і радянська номенклатура, яка опинилася при владі в незалежній Україні, не була готова й не бажала діяти за європейськими правилами. Зокрема, у 1999 р. в Києві пройшла нарада національних експертів, що співпрацюють з ООН та ВООЗ. На ній представник Міністерства у справах молоді, сім’ї та охорони материнства і дитинства заявив, що «проблеми ґеїв в Україні не існує» [38]. У квітні того ж року луганське обласне Управління юстиції відмовило в реєстрації Центру «Наш світ». Активістам довелося докласти чимало зусиль аби подолати опір консервативного чиновництва й отримати наприкінці 1999 року леґальний статус. У травні 2000 року податкова інспекція Луганська кваліфікувала діяльність Центру «Наш світ» як таку, що має оподатковуватися 30%-вим податком [39]. Інколи вся діяльність громадських організацій трималася на одинаках. Як тільки ці активісти через різні обставини втрачали цікавість до власних проектів, діяльність закінчувалася. Так, у жовтні 1999 року припинила існування Асоціація «Ганімед» [40], одна з найперших. Секретар керівниці асоціації ЛІЛІЇ ТАРАНЕНКО підтвердив припинення роботи. Як пояснив секретар, «Лілю давно цікавить особисте життя, їй не до громадської діяльності».

138

Майже від початку діяльність ЛҐБТ-організацій тісно перепліталась із боротьбою з ВІЛ. Так, юридичні адреси «Ганімеду» і «ЛіГА» було надано місцевими СНІД-центрами. Подальша діяльність ЛҐБТ-руху не переривала свого зв’язку з ЧСЧ-сервісом. У листопаді 1999 р. у передмісті Києва — Пущі-Озерній — в два етапи проходив семінар Української Асоціації планування сім’ї (далі — УАПС) для ґеїв під назвою «Формування безпечної статевої поведінки». У ньому взяли участь близько 50 осіб з Києва, Львова, Миколаєва, Херсона, Одеси, Луганська, Харкова, Донецька, Маріуполя та Дніпропетровська. З березня 1999 року при донецькому Центрі соціальних служб для молоді функціонувала служба телефонного консультування і психологічної підтримки. З вересня того ж року за сприяння донецького відділення Центру «Наш світ» та УАПС там відкрилася також «гаряча лінія» для ґеїв і лесбійок [41]. У Луганську в середині квітня 2000 р. Центр «Наш світ» відкрив «Культурний центр». А 23 грудня «Культурний центр» за участі УАПСу провів тренінг «Соціальні аспекти безпечної статевої поведінки» [42]. У цьому ж році Центр «Наш світ» започаткував ВІЛ-сервісний профілактичний проект за підтримки Counterpart International, а наступного року (21 липня 2001 р.) громадською організацією «Твоє життя» за підтримки Проґрами Трансатлантичної ініціативи США—ЄС було проведено акцію «Захисти кохання від СНІДу!». З 4 по 6 грудня 2003 р. проходила V національна конференція ВІЛ-позитивних людей і ВІЛ-сервісних організацій «Від досвіду до перспектив». У рамках конференції проводилася секція по роботі з гомосексуальними людьми. Учасниками секції були представники «Гей-альянсу», «Жіночої мережі», «Нашого світу», редакції «Одного з нас», «Твого життя», «ЛіГА», ЧСЧ-сервісних організацій із Харкова, Одеси, Кривого Рогу й Черкас, ініціативних ґруп зі Львова й Дніпропетровська.

У 2003 році ІОЦ «Жіноча мережа» ініціювала участь ЛҐБТ-спільноти в «Пробігу заради життя» (що відбувався під еґідою ПРООН), аби висловити публічну підтримку й солідарність людям, що живуть з ВІЛ/СНІД, з боку спільноти та звернути увагу на епідемію в середовищі самої спільноти [43]. Перший громадський центр для ЧСЧ за ініціативи активістів з’явився в Україні 2004 р. як проект ГО «ЛіГА» за підтримки Tides Foundation (USA). З 2005 р. цей Центр був відкритий не тільки для чоловіків, а й для жінок і трансґендерів. На середину 2000-х років в Україні працювало два громадських центри для ЛҐБТ (у Миколаєві та Херсоні), й ще два тільки для ЧСЧ (у Києві та Одесі) [43]. У 2005– 2007 роках такі центри функціонували в Донецьку та Луганську за підтримки Міністерства Великобританії з міжнародного розвитку (DFID) [44, 45]. 2000 р. Центр «Наш світ» презентував переклад російською мовою дослідження ІЛҐА-Європа «Рівноправність для лесбійок та ґеїв — актуальна проблема громадянського й соціального діалогу» [46] та провів міжнародний семінар, підсумком якого стало ухвалення низки документів — «Звернення до лесбіґей-спільноти країн Східної Європи» та «Звернення до президентів, урядів і парламентів країн Східної Європи» [47]. Стан ЛҐБТ-руху в Україні викликав зацікавленість за кордоном. Зокрема, 23 жовтня 1999 р. у посольстві США в Києві відбулася зустріч директора відділу Ради національної безпеки США по Росії, Україні та країнах Євразії ДЖОНА Е. ТОДСТРОМА з головним редактором журналу «Один з нас» ОЛЕКСАНДРОМ ФЕСЕНКОМ [48]. З 13 по 16 грудня 2002 року в Києві проходив «круглий стіл», на якому обговорювалися питання відмінностей у законодавчому становищі ґеїв та лесбійок в Україні та в європейській і світовій практиці [49].

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

У 2003 році в Києві започатковано проект «Посилення ЛҐБТ-спільноти в Україні», спрямований на поліпшення правового становища, розвиток національного ЛҐБТ-руху, зниження гомофобних настроїв у суспільстві. Ще одним напрямом діяльності громадських організацій і окремих активістів стала видавнича діяльність — з’являлися періодичні видання розважального чи інформаційного характеру, наукова, науково-популярна література. Вище зазначалося, що у 1996 р. відбулася державна реєстрація журналу «Один з нас». У квітні 1998 р. побачило світ нульове число газети «Искра», що була присвячена проблемам ґей-руху Запоріжжя [50]. Також весною того ж року вийшов пілотний номер журналу «S-tet». Для жінок навесні 1998 року видали пілотний випуск «Лесбі-ревю», який вийшов як окрема сторінка у березневому номері журналу «Один з нас» (авторка проекту — ІРИНА АЛЬОНІНА). У 1999 р. побачив світ альманах «The Boys» (доповнення до альманаху «ВІН»). І того ж року Центр «Наш світ» почав видавати свій бюлетень. У вересні вийшла невеличким накладом захалявна збірка поезії українських ґеїв «Начала» [51]. Життя друкованих видань для лесбіґеївської авдиторії зазвичай було недовгим. Наприкінці 1999 року вийшов останній номер (№ 9) журналу «Наш світ» [52]. Редакції «S-tet» та «Батерфляй» заявили про припинення своїх видавничих проектів через економічну недоцільність [53]. Натомість стали з’являтися електронні ресурси для ЛҐБТ. Так, у жовтні 1999 р. харків’яни створили скандальний сайт The Gay Ukraine International. Він містив фейкові новини, список деяких туристичних точок, фото, дошку оголошень тощо. 2000 року побачила світ брошура «EССE HOMO» [54]. 19 жовтня того ж року Центр «Наш світ» видав «Блакитну книгу» — перший український звіт про становище ґеїв та лесбійок [23], а наприкінці року — англійською мовою брошуру «Українські ґеї та лесбійки на порозі тисячоліття» [55]. Ще одним напрямом діяльності організацій і окремих ентузіастів стало дозвілля. На зміну квартирникам приходять розважальні заклади.

139

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

4 квітня 1998 року відкрився перший в Києві та Україні постійно діючий ґейклуб «Big Boy Club» (з 2002 р. — «Андрогін»). У серпні в київському кінотеатрі «Київська Русь» відбулася презентація нового столичного ґей-клубу «Бомонд» (згодом — елітний клуб HEAVEN) [56]. У 1999 р. відбувся перший в Україні конкурс «Містер Фото-Ґей’99» [57]. 29 січня 1999 р. в одному із столичних кафе-барів пройшло перше засідання клубу «Голубий вагончик» [58], який мав би стати чимось на кшталт салону. 10 вересня 1999 р. у Києві відкрився ґей-клуб «Бродячая собака» [59]. Існування таких закладів не було безпроблемним. Так, наприклад, 22 жовтня 1999 р. о 3-й ночі до приміщення нічного клубу «Клітка» увірвалися співробітники Управління з боротьби з організованою злочинністю та ґрупа міліціонерів, обшукали відвідувачів та персонал, мотивуючи свої дії «несанкціонованими акціями», які начебто відбуваються в клубі, тобто, порушенням Закону «Про мітинги та демонстрації». Як бачимо, основна дозвільна інфраструктура розгорталася в столиці. Провінція для цього мала набагато менше можливостей, утім і вона намагалася робити кроки в цьому напрямку. 8 травня 1999 р. у Кременчуці відбулася віртуальна вечірка під еґідою фестивалю «Блакитна хвиля-99» [38]. 31 грудня 2000 р. у Луганську пройшло новорічне ґей-паті за участі Центру «Наш світ» [60], а 4 травня 2001 р. в Житомирі провели ґей-лесбі вечірку. У цей період влада, українські політики старанно оминали будь-які проблеми, пов’язані з громадянами гомосексуальної орієнтації. У вересні 1999 р. Центр «Наш світ» провів опитування кандидатів на посаду Президента України, щоб з’ясувати ставлення до проблем секс-меншин в Україні [61]. Надійшла єдина відповідь від представника Народного Руху України Г. УДОВЕНКА. Усі інші проіґнорували опитування, адже у штабах багатьох кандидатів таке опитуванні сприйняли як провокацію від політичних опонентів. Окрім цього, президентські вибори 1999 року принесли чимало інших опосередкованих проблем для ЛҐБТ-спільноти. Так, у вересні «Українські інформаційні системи» тимчасово припинили обслуговування секс-ліній та платних каналів для ґеїв. Таке рішення було прийнято з огляду на початок президентської гонки [62]. Лесбіґеївську тематику коментували (винятково в неґативному дусі) тільки політичні організації праворадикального спрямування. Так, у листопаді 2000 р. члени УНА-УНСО пікетували шоу БОРИСА МОЇСЕЄВА в палаці «Україна» [63]. ЛҐБТ-тему політики згадали напередодні чергових парламентських виборів у 2002 році. В січні було створено виборчий блок «Райдуга», який узяв на себе зобов’язання сприяти «ухваленню Верховною Радою окремого закону, який забезпечував би повноту реалізації конституційних прав громадянами нетрадиційної сексуальної орієнтації, гарантував би їм всі форми громадської діяльності, засновані на дотриманні святого права на приватне життя». У виборчий список блоку під номером 4 був включений головний редактор журналу «Один з нас» СТАНІСЛАВ НАУМЕНКО.

140

Загалом цей період був сприятливим для становлення українського ЛҐБТ-руху. Україна однією з перших на пострадянському просторі скасувала кримінальне переслідування мужолозтва. Одна за одною створювалися громадські організації — не тільки в столиці, а й в обласних центрах. Український ЛҐБТ-рух згодом стає рівноправним учасником міжнародної ЛҐБТ-спільноти. В Україні також розгортаються програми під еґідою міжнародних організацій. Разом з тим, українські політики, залишаючись у дискурсі радянської партійнодержавної номенклатури, воліли не помічати проблем громадян з іншою ґендерною ідентичністю чи сексуальною орієнтацією.

2.2.3

Ґлобальний фонд в Україні (2004–2011)

Як було показано в Розділі 1, прихід в Україну Ґлобального фонду з боротьби з туберкульозом, ВІЛ і малярією значно пожвавив ЛҐБТ-рух, адже з’явилося стабільне багаторічне фінансування (передусім для ВІЛ-сервісу, але ЛҐБТ-організації, які мали в своїй діяльності такий компонент, теж відчули настання певної стабільності). Крім того, незаперечною умовою успішної реалізації профілактичної щодо ВІЛ діяльності є наявність сильних спільнот, отже, розпорядники ґрантів ҐФ в Україні — МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/ СНІД в Україні» та ВБО «Мережа людей, що живуть з ВІЛ» — окрему увагу приділяли технічній допомозі спільнотним організаціям та ініціативним ґрупам на місцях. У цей період триває створення й реєстрація громадських ЛҐБТ-організацій та благодійних фондів, спостерігається тенденція до згуртування [64, 65], об’єднання зусиль цих організацій [66], бажання координувати діяльність. У лютому 2005 р. було підписано Протокол про наміри зі створення Коаліції ЛҐБТ-організацій України представниками шістьох суб’єктів громадянського руху («Жіноча мережа», «Гей-альянс», «Час життя плюс», «Твоє життя», «Всеукраїнська мережа людей, що живуть з ВІЛ/СНІД», «З надією»). 9 серпня 2006 р. державний орган юстиції зареєстрував молодіжну громадську організацію «Партнер». У 2007 році відбулися Установчі збори низки суб’єктів громадянського суспільства — Громадська організація «Донбас-СоцПроект», Благодійний фонд «Київ-Тестостерон», Інформаційно-освітній центр «За рівні права», Кримський республіканський фонд «Геліос». 1 квітня 2008 р. засновано громадську організацію «Інсайт», отримало державну реєстрацію Харківське жіноче об’єднання «Сфера», засновано Союз ґей-організацій України. 13 грудня того ж року було ухвалено рішення про заснування Ради ЛҐБТ-організацій України [43].

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Крім ҐФ в Україні діяли й інші мобілізаційні проекти для ЛҐБТ-ініціатив. Обсяг доступного в їхніх рамках фінансування був, звичайно, значно меншим, але реалізовували їх вже досвідчені ЛҐБТ-організації, які бачили необхідність побудови партнерських мереж. З 25 по 26 липня 2005 р. у Миколаєві відбулася Перша реґіональна конференція ЛҐБТ-активістів півдня України. У ній взяли участь представники Херсона, Скадовська, Сімферополя, Миколаєва, Одеси, Дніпропетровська, Кривого Рога [67]. 30 вересня 2005 р. проведено «круглий стіл» «Нові гомофобні тенденції у країнах Східної Європи». З 31 вересня по 1 жовтня 2005 р. проходила ЛҐБТконференція «Наш світ: розширюючи кордони». З 6 по 8 грудня 2007 р. під Києвом відбувся семінар-форум «Стратеґічне планування профілактики ВІЛ/ ІПСШ серед ЧСЧ й адвокаційної діяльності лесбіґеївських організацій» [68]. На початку 2007 р. ВБО «Всеукраїнська мережа ЛЖВ» отримала фінансування від СНІД-фонду Елтона Джона на роботу з догляду й підтримки для ВІЛпозитивних ЧСЧ [43]. 2 листопада 2007 р. Центр «Наш світ» провів семінарпрезентацію звіту «Українські гомосексуали й суспільство: взаємне проникнення» (огляд поточного соціального, правового й політичного стану гомосексуалів в Україні, актуальних подій, а також аналіз і коментарі до них) [69]. У 2007 р. ІОЦ «Жіноча мережа» також оприлюднила результати свого дослідження поведінкових практик серед лесбійок і бісексуалок шістьох реґіонів України [70]. З 4 по 5 жовтня 2008 р. в Києві відбулася Міжнародна конференція «Права лесбійок і ґеїв — права людини» (Центр «Наш світ» за підтримки Фонду ім. Гершфільда-Едді, Фонду «Пам’ять, відповідальність, майбутнє» і Міжнародної Амністії в Україні) [71]. 2008 року в Харкові було проведено семінар «Виховання дітей в одностатевих родинах» [43].

141

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

2009 року в рамках німецько-української партнерської ініціативи з питань боротьби з ВІЛ/СНІД стартував проект «Мережа». Учасниками проекту стали «Наш світ» (Київ), «Шанс» (Вінниця), «Донбас-СоцПроект» (Донецьк), «Люди Буковини» (Чернівці), «Конект-плюс» (Берлін) [72], [73], [74]. Того ж року в Києві активісти відкрили перший в Україні ком’юніті-центр для ВІЛпозитивних ЧСЧ «Допоможи життю». У цьому ж році з’явилася збірка найкращих на той час практик [43]. 10 квітня 2010 р. ЛҐБТ-організації України звернулися до керівництва парламенту з пропозицією щодо внесення змін до розглянутого в першому читанні проекту Трудового кодексу України [75]. 14 травня 2010 р. лідери українського ЛҐБТ-руху дали прес-конференцію, на якій озвучено вимоги з удосконалення українського законодавства, подолання диспропорції у правах і свободах гетеросексуалів і гомосексуалів. 2011 року побачило світ нове дослідження становища ЛҐБТ в Україні [75]. Інколи державні органи влади зважали на пропозиції ЛҐБТ-руху. Зокрема, в лютому 2011 р. Ґей-Форум України звернувся до керівництва Міністерства внутрішніх справ (далі — МВС) з пропозицією вжити заходів з вилучення із ЗУ «Про міліцію» дискримінаційного положення (п. 21 ст. 10) щодо ЧСЧ. МВС пообіцяло взяти це до уваги при розробці нової редакції Закону, а 4 квітня 2011 р. — поінформувало Центр «Наш світ», що дані, які стосуються сексуальної орієнтації громадян, в міністерстві не збираються і не використовуються. У липні того ж року Державний комітет статистики і МВС відрапортували, що горезвісна Форма № 7 скасована ще в 2008 році [75]. Громадські діячі не припиняли тиску на органи державної влади. Так, у 2011 році українські ЛҐБТ-активісти підготували й направили тодішньому омбудсменові НІНІ КАРПАЧОВІЙ повний переклад спеціального відеозвернення Верховного комісара ООН з прав людини НАВІ ПІЛЛЕЙ, яка закликала декриміналізувати гомосексуальність у всіх країнах світу і покінчити з дискримінацією і насильством щодо людей, які належать до ЛҐБТ-спільноти [75].

142

Міжнародна спільнота реґулярно приділяла увагу становищу українських ЛҐБТ, причому значної ваги набували неофіційні канали, такі як звіти про дотримання прав людини, що їх реґулярно готують недержавні організації, чи особистісні контакти (напр., 2 червня 2006 р. Надзвичайний і Повноважний посол Великобританії ЛІ ТЬОРНЕР влаштував прийом для лідерів ЛҐБТ-руху України). Дедалі важливішим напрямом ставала боротьба з конкретними випадками дискримінації, а також публічні акції ЛҐБТ-спільноти. 17 травня 2005 р. активісти пікетували Економіко-правовий технікум МАУП на знак солідарності з ВАДИМОМ ЖИЛІНИМ, якого виключили з навчального закладу через його сексуальну орієнтацію. Після акції біля МАУП на Майдані відбулася ще одна акція — запуск у небо повітряної кулі з перекресленим словом «гомофобія», яку організував теж Центр «Наш світ». За два роки, у цей же день (17.05.2007) відбулася акція проти гомофобії, участь у якій взяли «Гей-альянс», «Жіноча мережа», «Ґей-Форум України», «Тестостерон-Київ», Жіночий спортивний клуб NRG, активісти спільноти та гетеросексуали. Вдягнувши білі футболки з написом «Гомофобія лікується», учасники невеличкими ґрупами пройшлися центральними вулицями столиці, роздаючи листівки із закликами до толерантності. 17 травня 2008 р. у Львові активісти влаштували вуличну акцію, присвячену Міжнародному дню протидії гомофобії. У Києві подібна акція того ж дня була санкціонована міською владою. Під час ходи вулицями столиці учасники несли такі гасла, як «Любов проти пересудів», «Усі різні — усі рівні» тощо [76]. Завдяки активістам українські ґеї та лесбійки дедалі частіше стають героями теле- і радіопередач, а вітчизняні ЗМІ долучаються до дискусій щодо ЛҐБТлюдей.

23 лютого 2006 р. у передачі «Один репортаж» на телеканалі «К1» вийшов сюжет про одностатеві стосунки. СВЯТОСЛАВ ШЕРЕМЕТ був гостем ток-шоу «Чорним по білому» на телеканалі «1+1» 3 жовтня 2006 р. Сюжет про гомосексуальність, травесті й транссексуальність з’явився у львівській проґрамі «Молодіжний простір». 14 лютого 2008 р. телеканал «К1» присвятив репортаж святкуванню Дня Св. Валентина ґей-парою. 23 вересня 2008 р. вийшла низка сюжетів з ЛҐБТ-проблематики у проґрамі «Народний суд» на телеканалі «Інтер». Інші канали також намагалися не пасти задніх. Проґрама «На межі» («5 канал») присвятила цій темі одну передачу. В ефірі «Першого національного» вийшла проґрама «Український вимір» на тему «Чи може ґей викладати в школі?». Телеканал «НТН» випустив сюжет про життя транссексуалів в Україні.

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Не залишалося поза увагою й культурне життя. У травні 2006 р. студенти Київського національного університету театру, кіно і телебачення ім. І. Карпенка-Карого показали реліз короткометражного фільму «Веселкове кохання». На XIII Національному форумі видавців було презентовано книгу польського письменника МІХАЛА ВІТКОВСЬКОГО «Хтивня» про життя польських фей за радянських часів. 26 вересня 2006 р. проведено конкурс травесті від проекту «Клуб без стін». 3 лютого 2007 р. відкрився заміський культурно-розважальний гей-центр «VILLA-CLUB» під Сімферополем (АР Крим). 24 лютого 2007 р. проведено ґей-вечірку в Херсоні. 1 грудня 2007 р., у Всесвітній день боротьби зі СНІДом, «Гей-альянс» спільно зі всеукраїнською мережею «Книжковий супермаркет» і ґей-клубом «Кібер» провели вечірку, присвячену безпечній сексуальній поведінці та підвищенню рівня знань про ВІЛ серед ґеїв [77]. У цьому ж році в Києві відбувся концерт поетеси ОЛЬГИ КРАУЗЕ, презентація збірки віршів «першої лесбійки СРСР» [78]. Наприкінці року в Києві відсвяткували п’яту річницю клубу «Андрогін» [79]. Демонстрація фільмів на ЛҐБТ-тематику під час щорічного кінофестивалю «Молодість» у Києві стає традиційною й отримує власну назву — проґрама «Сонячний зайчик» [80]. Дедалі популярнішими стають ґей- та лесбі-паті. 7 березня 2008 р. такий захід проходить у сімферопольському клубі «Таурус», 21 березня — у київському клубі «Космос». 15 червня проводиться ґей-вечірка в Житомирі (нічний клуб «Подіум»), а 29 серпня — в Донецьку (Клуб «34 авеню»). Із закінченням економічної кризи в країні зростає добробут членів ЛҐБТспільноти, на що реаґує бізнес. 2007 року вперше в Україні відкрився звичайний (оф-лайн) ґей-лесбі магазин. Асортимент — листівки й символіка тематичної спрямованості [81]. Наступного року відкривається магазин ЛҐБТтоварів «Індіго» [82]. Організація дозвілля не обмежується проведенням вечірок і паті. У вересні– жовтні 2008 р. проходить художня виставка фотографій лесбійської і трансґендерної тематики «Інший погляд». 8 жовтня 2008 р. була представлена соціальна арт-експозиція «Чоловік і Чоловік: емоційне дослідження в житлових будинках міста за допомогою кількох питань до публіки». 11 листопада того ж року проходить Медіа-кіноклуб «На сіннику» з демонстрацією документального фільму «Параграф 175 / Рожевий трикутник» (режисери РОБ ЕПШТЕЙН і ДЖЕФРІ ФРИДМАН, США — Німеччина — Великобританія) про переслідування гомосексуалів у нацистській Німеччині, після фільму відбулася дискусія. Запрошеними експертками були керівниця «Жіночої мережі» ЛАЙМА ГЕЙДАР, очільник Ґей-Форуму України СВЯТОСЛАВ ШЕРЕМЕТ, головний редактор журналу «Один з нас» СТАНІСЛАВ НАУМЕНКО. Для ЛҐБТ 2009 року почало мовлення радіо «Веселка» (www.radioraduga. com). По вівторках і четвергах з 21 до півночі мовлення велося українською

143

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

мовою. Також почало виходити в ефір перше чоловіче ґей-радіо по п’ятницях о 23:00 з повтором по суботах [83]. У травні 2009 р. проведено загальноукраїнський Транс-конкурс, відбіркові тури якого проходили у Сімферополі, Запоріжжі, Одесі, Львові, Харкові та Києві. Наприкінці того ж місяця в Києві пройшов Міні-фестиваль «Квір-тиждень» до Міжнародного дня протидії гомофобії (організатор — ГО «Інсайт», місце проведення — бар «Бочка»). В рамках фестивалю відбулися виставка робіт молодих фотохудожників і художників, презентація книги польського активіста РОБЕРТА БЄДРОНЯ «Веселкова абетка», демонстрація документального фільму «Часи Харві Мілка», «Жива бібліотека», карткова рольова гра «Стереотипи», арт-майстерня, літературний вечір, дискусійний клуб, театральна вистава, вечірка «Інший погляд на сексуальність» [84]. 17 липня за підтер имки ХЖО «Сфера» у Харківській міській художній галереї відкрилася виставка «State of Mind» — фото- й відеоінсталяції АННИ ВІОЛИ ХАРЛБЕРҐ й АНІКИ РІКСОН, яка розповідала про життя лесбійок у різних містах світу [85]. 25–26 липня 2009 р. у Харкові втретє відбувся фестиваль «Райдуга» [85]. З 10 по 11 вересня в рамках Львівського книжкового форуму проходила презентація антолоґії сучасної світової квір-літератури українською мовою «120 сторінок Содому» [86]. У вересні 2009 р. у Києві було проведено виставку-ярмарок «Райдужна тема для тебе», що зібрала фото- й відеороботи, картини, брошури, плакати, подарункову й сувенірну продукцію, художню кераміку митців з Києва, Ялти, Одеси, Сімферополя, Москви і навіть Риму [87]. На цей період припадає значна кількість спроб дослідити ЛҐБТ в Україні — як з точки зору самої спільноти, так і з погляду широкого суспільства. Так, від 2005 р. по сьогодні кожні два роки провадяться студії сексуальної поведінки ЧСЧ в контексті ВІЛ [12, 88–91], реґулярно оцінюється чисельність ЧСЧ [10], вивчено становище одностатевих партнерств [92–94], трансґендерів [95], характер відображення гомосексуальних людей у ЗМІ [96, 97], з’явилися операційні дослідження [98], ведеться моніторинґ стану ЛҐБТ в контексті прав людини [69, 75, 99, 100] тощо. Попри значні зусилля громадських діячів суспільна думка виявляла переважно неґативне ставлення до осіб гомосексуальної орієнтації. Так, в березні 2010 р. у дослідженні «Сім’я очима одеського студентства» (виконавець — Інститут Горшеніна) було встановлено, що 75% опитаних одеських студентів вважають неприпустимими гомосексуальні відносини [75]. Дослідження Центру «Соціс» у вересні 2010 р. показало, що близько 65% киян вважають гомосексуальність збоченням чи психічною хворобою. У лютому наступного року Київський міжнародний інститут соціолоґії провів опитування «Права людини в Україні, рівень ксенофобії, ставлення до різних соціальних ґруп та реґіональна толерантність», за результатами якого стало відомо, що 21% респондентів сприймали гомосексуальність неприпустимим явищем.

144

Активна позиція громадських діячів мала наслідком дедалі частіше обговорення донедавна табуйованої теми гомосексуальності. Утім, значна частина суспільства виявилася неготовою сприймати своїх ЛҐБТ як рівноправних співгромадян. Консервативні кола починають частіше демонструвати гомофобні настрої. Зокрема, 5 січня 2007 р. секта ніґерійського пастора САНДЕЯ АДЕЛАДЖІ «Посольство Боже» влаштувала в центрі Києва гомофобну акцію під гаслом «Любов проти гомосексуалізму» [101]. Згодом ці акції проводитимуться реґулярно (15 вересня, 5 жовтня, 17 листопада того ж року послідовники пастора АДЕЛАДЖІ влаштовують публічні акції проти

осіб гомосексуальної орієнтації), а «Любов проти гомосексуалізму» перетвориться на суспільний рух під проводом РУСЛАНА КУХАРЧУКА. 24 травня 2009 р. в Миколаєві відбулася акція на підтримку сімейних цінностей «Свято родини» (серед промовців: директор ГО «Фундація «Інститут церковно-державних відносин» С. НАЙДЬОНОВ, голова Миколаївського обласного об’єднання євангельських церков, пастор церкви «Новий завіт» О. ЩЕРБАКОВ, пастор церкви «Любов Христова» Е. РУДНИЦЬКИЙ, пастор церкви «Нове покоління» Р. КАМНЄВ та ін.). Гаслами цієї акції стали: «Моя родина — це місце, де мене люблять», «Миколаїв проти гей-культури», «Діти — це квіти, насаджені чоловіком і жінкою», «Збережемо родину — збережемо Україну», «Бог, Конституція, Церков за міцну родину», «Батьки — любіть одне одного». Кількість заявлених учасників, за словами організаторів, — 3000 осіб. З 29 по 30 серпня 2009 р. громадський рух «Любов проти гомосексуалізму» збирав у Харкові підписи на підтримку законодавчої заборони «пропаганди гомосексуалізму». 19 вересня того ж року в Києві провели родинний карнавал «Любов проти гомосексуалізму» (серед учасників: заслужена артистка України, співачка МАРИНА ОДОЛЬСЬКА, Міс Україна-2007 ЛІКА РОМАН, актор театру і кіно С. ДУДНИК (БЖЕЗИНСЬКИЙ), популярний виконавець РОМАН ВАЩУК). Серед вимог учасників — встановлення кримінальної відповідальності «за пропаганду гомосексуалізму». У серпні 2010 р. в Одесі на Соборній площі відбулася чергова акція «проти гомосексуалізму», організатори якої заявляли, що вона проходила за участі міської та обласної рад. Хоча на запит Ґей-Форуму України міська влада заперечила свою співучасть у заході [102]. 28.09.10 біля київської мерії (за сприяння міського голови Л. ЧЕРНОВЕЦЬКОГО) було проведено фестиваль «Всі разом!». Під час акції зі сцени лунали численні гомофобні гасла й заклики [75]. 10 червня 2010 р. у Києві традиційні християнські церкви України вкотре прийняли декларацію «Про негативне ставлення до гріха гомосексуалізму, його пропаганди в суспільстві і спроб легалізації так званих одностатевих шлюбів». Згодом гомофобні настрої вийшли на рівень державної політики. 10 березня 2011 р. у Верховній Раді України було зареєстровано проект Закону № 8212 «Про внесення змін в ст. 123 Сімейного кодексу (щодо визначення батьків дитини, народженої в результаті застосування допоміжних репродуктивних технологій)». У ньому запропоновано розшифрувати слово «подружжя» як «чоловік і жінка». А 20 червня 2011 р. Верховна Рада зареєструвала сумнозвісний проект № 8711 (боротьба з пропагандою гомосексуалізму). 31 березня 2011 р. Львівська та Івано-Франківська міськради звернулися до Президента з пропозиціями щодо збереження ролі сім’ї. Текст пропозицій був сповнений гомофобних закликів [75].

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Не завжди гомофобні акції мають мирний характер. Так, 30 березня 2009 року в Києві вбито ґея ДМИТРА КАНДИБУ [103]. У вересні 2009 р. у Львові, в рамках XVI Форуму видавців, відбулася презентація літературної антолоґії «120 сторінок Содому» [86]. Під час прес-конференції упорядників сталася спроба її зриву ґрупою активістів ВО «Тризуб» ім. С. Бандери. 30 вересня 2009 р. було підпалено арт-центр Павла Гудимова «Я Галерея» «на знак протесту проти пропаганди содомії» (що стало восьмим випадком системної гомофобної аґресії протягом лише 2009 року). 1 листопада 2010 р. Кіровський районний суд м. Донецька виніс судовий вирок колишньому співробітнику міліції (два роки умовно з відтермінуванням виконання на той самий строк) за побиття донецького гея РОМАНА ЗУЄВА — це був перший випадок виграної в суді кримінальної справи [74]. Український політикум якщо й згадував ЛҐБТ-тематику, то лише в рамках своїх політичних ігор, переважно з метою дискредитації своїх опонентів.

145

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

16 травня 2008 р. в Києві відбулася прес-конференція представників лжеорганізації «Євразійський союз ґеїв та лесбійок» у прес-центрі УНІАН з нагоди Міжнародного дня протидії гомофобії. Серед учасників — ДЄНИС ГОГОЛЄВ (Нижній Новгород). Восени 2010 р. в країні розгорівся гучний скандал навколо народного депутата України О. ЛЯШКА, коли в Інтернеті почали поширювати службове відео прокуратури з його допитом, де, серед іншого, він зізнається у своїх гомосексуальних контактах. На словах колеги-депутати визнавали подробиці його поведінки особистою справою, утім БЮТ виключив його зі своєї фракції у Верховній Раді [104]. Загалом, цей період характеризується, з одного боку, посиленням інституційної спроможності ЛҐБТ-руху, а з іншого — посиленням суспільного опору, репрезентованого реліґійними та праворадикальними силами.

2.2.4

146

Перший ґей-прайд (2012)

Ідея проведення прайду як правозахисної події, що має на меті посилити публічну видимість ЛҐБТ-спільноти, утвердити громадянське право на свободу мирних зібрань для всіх без винятку, з’явилася в Україні майже при зародженні сучасного ЛҐБТ-руху. Так, у вересні 1999 р. численна українська делеґація взяла участь у Першому Білоруському ґей-прайді [105, 106], після чого, 15 вересня та 13 жовтня на чергових засіданнях клубу «Голубий вагончик» створено ініціативну ґрупу з проведення в Україні аналоґічного заходу [107]. Ці наміри з невідомих причин не були реалізовані, а наступного року навіть білорусам не вдалося провести Другий ґей-прайд у Мінську через спротив влади [108]. 21 вересня 2003 р. ІОЦ «Жіноча мережа» ініціювала участь ЛҐБТ-спільноти в рамках щорічної благодійної анти-СНІД-акції «Пробіг заради життя» [43]. Для заходу активістки зібрали гроші та пошили величезний веселковий прапор (завширшки він накриває проїжджу частину Хрещатика) — цей прапор по сьогодні освячує в Україні головні події ЛҐБТ-руху. На жаль, захід був зірваний невідомими, добре організованими молодиками, а декількох активістів побито. Фізична протидія з боку прибічників радикально-правих ідеолоґій змотивувала частину сучасних національних лідерів і лідерок, які тоді стали жертвами гомофобного насилля, до активної діяльності з обстоювання прав і свобод для ЛҐБТ. Наступні публічні акції призначалися на Міжнародний день протидії гомофобії (IDAHO): 17 травня 2007 р. відбулася акція, участь у якій взяли «Гей-альянс», «Жіноча мережа», «Ґей-Форум України», «Тестостерон-Київ», Жіночий спортивний клуб NRG, активісти спільноти та гетеросексуали. Одягнувши білі футболки з написом «Гомофобія лікується», учасники невеличкими ґрупами пройшлися вулицями столиці, роздаючи листівки із закликами до толерантності. 17 травня 2008 р. у Львові активісти влаштували акцію, присвячену Міжнародному дню протидії гомофобії. У Києві подібна акція того ж дня була санкціонована міською владою. Під час ходи вулицями столиці учасники несли такі гасла, як «Любов проти пересудів», «Усі різні — усі рівні» тощо [76]. Дискусія про доцільність публічних правозахисних заходів у форматі «ґейпрайду» не вщухала в українському ЛҐБТ-русі всі наступні роки: до 2011-го частина лідерів (ті, які донедавна були найбільш впливовими) обстоювала думку про несвоєчасність такої форми громадянської активності та віддавала перевагу «канцелярським» методам впливу на державу [109], інша частина (переважно низькостатусні або ті, що фактично перебували поза спільнотою лідерів) прагнула активніших дій, звинувачуючи «верхівку» у «заграванні з церквами та політиканами», а ЛҐБТ-організації — у «позерстві» (цитати з відкритих дискусій довкола ситуації в ЛҐБТ-русі України, які ведуться на сторінках «Живого Журналу» в блогах деяких ЛҐБТ-активістів).

Ґрадус дискусій підвищував травматичний досвід проведення публічних заходів у пострадянських країнах. Так, з 14 по 16 травня 2004 р. у Кишиневі проходив III прайд ґеїв і лесбійок Молдови «Веселка над Дністром», в якому брала участь і українська делеґація [37] — в один із днів аґресивний гомофобний натовп оточив автобус з учасниками, заблокував його і своїми діями створив реальну загрозу їхньому здоров’ю та життю. Відсутність консенсусу щодо прайду на національному рівні не завадило миколаївській «ЛІГА» проводити власні публічні чи напівпублічні заходи — з 2009 р. там щороку відбувається прайд-фестиваль «Радужная весна» (спортивні турніри, дискусійні клуби з журналістами, семінари для ЛҐБТ, конкурс травесті тощо). У 2011 р. під час IV Національної конференції ЛҐБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України «Проґрес та інновації» представниця «Міжнародної амністії» в Україні висловила намір надати технічну і, частково, фінансову допомогу тій ґрупі активістів, яка всерйоз візьметься за підготовку Прайду в Києві. Створений восени 2011 р. орґкомітет «КиївПрайду» (ВГО «Гей-альянс Україна») розпочав підготовку заходу, налагодив продуктивні контакти із закордонними партнерами, залучив фінансування і оголосив наприкінці року через пресу про свою діяльність. Практично відразу як в ЗМІ, так і серед праворадикальних та реліґійних рухів почалася істерія, яка місяць у місяць — аж до травня 2012 р. — посилювалася [110]. Так, 8 листопада 2011 р. предстоятель УГКЦ СВЯТОСЛАВ ШЕВЧУК під час веб-конференції на інтернет-ресурсі Точка.net заявив: «За тяжкістю гріх гомосексуалізму є рівним вбивству, отже, говорячи про право на гомосексуальні стосунки, говоримо про право на вбивство». Наприкінці березня 2012 р. висловилася Українська православна церква Московського патріархату [111]: «В Киеве, по сообщениям прессы, с 16 по 19 мая запланирован определенный форум ‘Киев-Прайд 2012’, в рамках которого готовится проведение шествия половых извращенцев — гей-парада. Согласно заявке оргкомитета форума, парад состоится в Киеве 20 мая… Количество участников акции — 400–500 человек. Мы решительно протестуем против проведения в столице этого так называемого ‘культурного мероприятия’». Аналоґічні протести висловили інші церкви. По містах України пройшли організовані попами протестні акції. Перспектива проведення ґей-прайду ґальванізувала українські ЗМІ — так, з счня по травень 2012 р. кількість нових публікацій в інтернет-ЗМІ України на ЛҐБТ-тематику зростала по експоненті — від 74 до 904 (рис. 4), причому принаймні 20% їх містила неґативні оцінки.

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

1000

800

600

400

200

0 січень

лютий

березень

квітень

травень

Рисунок 4. Кількість публікацій на ЛҐБТ-тематику в інтернет-ЗМІ України протягом січня–травня 2012 р.

147

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

148

На адресу орґкомітету надходили погрози від екстремістських (як проросійських, так і проукраїнських) сил, а в їхніх тематичних ґрупах у соціальних мережах було оголошено «Сафарі», поширювалися заклики приїхати в Київ 20 травня і фізично протидіяти прайдові. Непростими були перемовини оргкомітету прайду з владою та силовими структурами, які мали б подбати про безпеку учасників. Так, на словах Київська міська адміністрація обіцяла реліґійним організаціям не давати дозволу на проведення акції, але реально не чинила оргкомітету опору. Макс Такер, координатор кампаній «Amnesty International» в Україні, заявив: «Було очевидним від початку, що міліція Києва не хоче, щоби прайд відбувся». Раніше міліцейський ґенерал в приватному порядку сказав представникам оргкомітету, що він не готовий ризикувати своїми працівниками заради ЛҐБТ. У день, на який було призначено правозахисну ходу (20 травня 2012 р.) киян вразила незвична кількість молодиків у спортивному та масках на обличчі, які буквально обліпили місце, погоджене для маршу, та прилеглі станції метро, відповідаючи міліції, що вони, мовляв, просто гуляють. Інші контролювали територію Києва через публічні веб-камери на випадок зміни місця ходи. За півгодини до початку ходи міліція порадила оргкомітетові скасувати марш, пославшись на неспроможність ґарантувати безпеку учасникам. Поставлені перед таким непростим вибором, організатори змушені були погодитись: вони повідомили про це журналістам на імпровізованій пресконференції біля метро «Дарниця». Саме там стався перший напад — молодик у масці підбіг ззаду, копнув СВЯТОСЛАВА ШЕРЕМЕТА та розпилив ґаз із балончика. Відразу ж після імпровізованої прес-конференції з приводу зриву ґейпрайду на СВЯТОСЛАВА ШЕРЕМЕТА та МАКСИМА КАСЯНЧУКА напали близько десяти молодиків. Їх оточили і почали жорстоко бити. Побиття відбувалося, фактично, перед об’єктивами телекамер журналістів, які ще не встигли роз’їхатись. Відразу ж була викликана міліція. За фактом нападу Дніпровським відділенням міліції Києва було порушено кримінальну справу за ст. 296 КК України «Хуліганство». Слідство досі не закінчено. Міліція і прокуратура відмовилися розцінювати цей випадок як злочин на ґрунті ненависті. Постраждалі отримали різні травми легкого та середнього ступеня тяжкості. Через місяць, 22 червня 2012 р., біля свого будинку був побитий ТАРАС КАРАСІЙЧУК, організатор ґей-прайду: він отримав травми різних ступенів тяжкості (зокрема, подвійний перелом щелепи і черепно-мозкову травму). Практично реакції місцевої влади не було. Незважаючи на відкрите звернення Ради ЛҐБТ-організацій України до всіх провідних українських політичних партій, жодна публічно не засудила факт нападу на орґанізаторів прайду [112]. Хоча жодна із сторін не взяла на себе відповідальності за напад, оцінка подій на різних праворадикальних сайтах і в соціальних мережах дає підставу припускати, що це було справою рук ультраправих екстремістів. Так, член Політради ВО «Свобода» АНДРІЙ ІЛЛЄНКО заявив, що саме українські націоналісти зірвали проведення ґей-параду в Києві [113]. Разом з тим, як показав моніторинґ всіх (!) публікацій в інтернет-ЗМІ України протягом 2012 р. [110], нашестя на Київ тих, кого за два роки під час Євромайдану називатимуть тітушками, брутальне побиття організаторів подіяло на українців, як адверзивна терапія — як люди, так і ЗМІ поміняли своє ставлення до ЛҐБТ. Якщо раніше були сумніви в тому, що проблеми з громадянськими правами для ЛҐБТ існують, то тепер це стало очевидним. 17 травня 2013 р. в Києві пройшов перший узгоджений з міською владою ґей-прайд [114].

2.2.5

Зменшення фінансування і російськоукраїнська війна (від 2012 до середини 2014)

На відміну від попередніх періодів, у цей період припиняється кількісне зростання громадських організацій, але триває процес консолідації зусиль активістів. 28 грудня 2012 р. у Дніпропетровську була зареєстрована нова громадська ЛҐБТ-організація «Група Прометей» [115]. 15 листопада 2012 р. в ІваноФранківську відбулася Перша Західноукраїнська конференція ЛҐБТ-руху, в якій взяли участь 12 активістів з Івано-Франківської, Чернівецької, Тернопільської, Львівської областей. Мета — обговорення стратегії розвитку в цьому реґіоні. Саме тоді виникла ґрупа під назвою «Західноукраїнська унія ЛҐБТ», діяльність якої поширюється як на вказані області, так і на Волинську та Закарпатську [116]. З 17 по 23 липня 2013 р. у Карпатах проходив Міжнародний табір трансґендерних людей, під час якого було створено Транс-Коаліцію, покликану об’єднати зусилля активістів транс-руху на пострадянському просторі. Утім, активна громадська робота тривала. На початку лютого 2012 р. був проведений тренінґ-семінар «Адвокація доступу до діаґностики й лікування гепатиту С для ЧСЧ й інших уразливих ґруп», який провів «Гей-альянс». У ньому взяли участь 14 представників ВІЛ-сервісних організацій [117]. У червні поточного року стартувала добродійна ініціатива «Зупинимо гепатит». Знижка на пакет обстежень на вірусні гепатити В, С та ін. надавалася лабораторіями «Сінево» разом з БО «Світло надії», МБФ «Відродження» та МБФ «Міжнародний альянс з ВІЛ/СНІД в Україні» [118]. З 22 по 24 червня у Києві проходила V щорічна Національна конференція ЛҐБТ-руху і ЧСЧ-сервісу України, яка проголосила метою мобілізацію ґейком’юніті, розвиток ЧСЧ-сервісу, обмін досвідом між суб’єктами ЛҐБТ-руху і ЧСЧ-сервісу [119]. 24 листопада 2012 р. у Києві проходило перше, установче засідання Експертної ґрупи з питань здоров’я і прав ґеїв та інших ЧСЧ. Цілями були проголошені: проведення експертизи запланованих та реалізованих досліджень, проґрам і проектів для ЧСЧ в Україні, надання рекомендацій зі стратегічного розвитку та втілення проґрам для ЧСЧ у сфері ВІЛ/СНІД, забезпечення координації проектів і проґрам для запобігання їхнього дублювання. До складу ЕҐ увійшли сім фахівців [120]. З 12 по 14 грудня того ж року в Києві проходив VI пленум ЛГБТ і ЧСЧ-сервісу. Першого дня розглядалися питання втілення проектів з профілактики ВІЛінфекцій серед ЧСЧ. Наступними днями пройшло VII загальне зібрання Ради ЛҐБТ-організацій України, обговорювався широкий спектр питань ЛҐБТ-руху і, почасти, ЧСЧ-сервісу [121]. 6 лютого 2013 р. громадська організація «Інсайт» запустила інфокампанію, спрямовану проти законопроектів щодо так званої «пропаганди гомосексуалізму». Постери з написом «Сідай п’ять!» були розміщені на деяких станціях київського метро, також відкрито сайт, на якому зібрана інформація по цій кампанії (stop-hate.in.ua) [122]. З жовтня 2012 по березень 2013 р. у Чернівецькій області реалізувався проект «Із мікросвіту в макросвіт» (організатори: Фонд сприяння демократії Посольства США та громадська організація «Люди Буковини»), мета якого — зменшення стиґматизації та дискримінації ЛҐБТ через правову просвіту активістів, посилення толерантності до ЛҐБТ з боку медиків, психологів, юристів, представників ЗМІ. Результати цього проекту були презентовані на «круглому столі» [123]. 5 квітня 2013 р. у Тернополі пройшов «круглий стіл» за участі представників громадянського суспільства і влади, присвячений Всесвітньому дню здоров’я. В центрі уваги — поширення хвороб (ВІЛ, гепатити, туберкульоз) серед найбільш уразливих ґруп населення, зокрема ЧСЧ [124].

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

149

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

20 квітня в Маріуполі відбувся Другий Форум різноманітності [125]. Учасники — представники уразливих через марґіналізацію соціальних ґруп, громадські активісти, журналісти. Разом проаналізували зміни, які відбулися від останніх виборів у парламент і проведення першого Форуму (Донецьк, 12 жовтня 2012 р.). Проведення Форуму супроводжувалося цілою серією аґресивних заяв і дій противників ЛҐБТ-руху. 25 квітня в Києві були проведені брифінг для журналістів і «круглий стіл» на тему «Боротьба з дискримінацією в Україні: проблема руба» (організатор — Коаліція з протидії дискримінації), на якій учасникам презентували базове дослідження про стан у сфері протидії дискримінації, пролунали доповіді на тему втілення антидискримінаційних ініціатив [123]. У тому ж місяці минув рік з утворення ПРҐ-Одеса (на той час третя в країні). Проте в роботі цієї групи відмовилася брати участь організація, що втілювала в Одесі другий за розміром проект з профілактики ВІЛ/ЗППП серед ЧСЧ [126]. У жовтні під Києвом відбувся освітній табір для волонтерів та працівників організацій, що працюють у сфері профілактики ВІЛ серед уразливих груп [127]. Того ж місяця «Гей-альянс Україна» за підтримки Посольства Королівства Нідерланди ініціював новий проект з побудови та реалізації інформаційних стратеґій у чотирьох реґіонах України. Було створено команду професіоналів з числа лідерів спільноти, які мали спланувати та провести низку заходів, спрямованих на формування толерантного ставлення до ЛҐБТ-спільноти в суспільстві. Побачила світ брошура «Огляд сучасних думок про гомосексуальність». У цьому виданні експерти ВГО «Гей-альянс Україна» висвітлювали сучасні наукові уявлення про гомосексуальність, а також дослідження міжнародного та вітчизняного законодавства у сфері захисту цивільних прав ЛҐБТ. Також творча команда ВГО «Гей-альянс Україна» випустила серію з чотирьох соціальних відеороликів, які доступно й просто відповідають на поширені запитання про ґеїв, лесбійок та бісексуалів. Відеоролики стали доступними для ознайомлення на сайті організації та на ютюб-каналі. 2013 року в Києві пройшов VI міжнародний Форум ЛҐБТ-християн з представників різних конфесій США, Європи та Азії [128]. На окрему згадку заслуговує проект Інтернет-видання «Новини Донбасу» «Голоса ЛГБТ», реалізований у 2013–2014 рр. за підтримки Посольства США. Це був перший випадок, коли неспільнотний, для звичайного населення засіб масової інформації, системно і з власної ініціативи звернувся до проблематики так само звичайних лесбійок і ґеїв. Кожного місяця протягом року редакція «Новин Донбасу» записувала та випускала в ефір (зокрема, на своєму ютуб-каналі) інтерв’ю з пересічними ЛҐБТ, мета яких — показати широкій аудиторії буденність, звичайність негетеросексуальности людей. Попри те, що ця проґрама призвела до фізичних переслідувань керівництва «Новин Донбасу» (шеф-редактор та деякі працівники змушені були певний час переховуватися у Києві), яке припинилося тільки після втручання губернатора Донецької області, вихід випусків не зупинявся [129]. Травень 2014 р. ознаменувався черговою перемогою ЛҐБТ-активістів. 7 травня лист ВССУ № 10-644/0/4-14 роз’яснив судам апеляційної інстанції, що перелік ознак дискримінації неповний. Серед іншого в листі було вказано, що «неприпустимо порушення трудових прав громадян... за ознаками... сексуальної орієнтації» [130].

150

З 1 по 7 вересня 2014 р. у Миколаєві пройшли Дні рівності й гордості. «ЛіГА» щороку проводила щось на кшталт ґей-прайду. Цього року, в зв’язку з об’єднанням прайдів у Києві, формат і дата змінилися. Відтепер це стало просто культурною подією. Зокрема, під час «Днів» було проведено четверту

зустріч ЕҐЗП (колишня ПРҐ-Україна). З 9 по 12 грудня 2014 р. у Києві проходило VIII Національне стратеґічне планування ЧСЧ-сервісу та ЛҐБТ-руху України (організатори: МБФ «Міжнародний альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», ВГО «Гей-альянс Україна», «ЛіГА», «Рада ЛҐБТ-організацій України»). Мета — покращити координацію українського ЛҐБТ-руху, підвищити ефективність ЧСЧсервісу України.

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Попри активну громадську діяльність уникнути проявів гомофобії в українському суспільстві не вдалося. Зокрема, 17 травня 2014 р. до Всесвітнього Дня боротьби з гомофобією у Херсонській обласній бібліотеці, за сприяння ВБО «Центр общественных программ», відкрилася фотовиставка лесбійських портретів «Она была ужасно красива...». Безпосередньо перед відкриттям адміністрація бібліотеки зняла всі пояснювальні тексти, залишивши самі портрети. Лише під тиском організаторів тексти були повернені [131]. Тривало культурне життя. 10 листопада 2012 р. пройшла перша тематична вечірка в Ужгороді [132]. 4 квітня 2013 року в Києві гучно відсвяткували 15ту річницю відкриття першої постійно діючої ґей-дискотеки у київському ПК «Росток» [133]. У рамках Міжнародного кінофестивалю «Молодість» проводився щорічний фестиваль квір-кіно «Сонячний зайчик». У 2013 році він мав повноцінне власне журі. Було представлено 13 повнометражних фільмів. Фестиваль квір-кіно в Києві набув статусу другої ґей-кіноподії в Європі після берлінського Teddy Bear [134]. У рамках фестивалю «Гогольfest» відбувся «Веселковий курінь» — публічний простір, вільний від упереджень і стиґм, який об’єднав митців і мисткинь з України та Європи. Під час цієї події пройшли виставки, дискусії, майстер-класи та перформанси на ЛҐБТ та квір-тематику [135]. 27 вересня 2013 р. у Києві проходив фінал третього конкурсу травесті-артисток «Miss Diva 2014» [136]. 14 лютого 2014 р. одночасно в Києві та Мюнхені відкрилася виставка художниці НАОМІ ЛОУРЕНС «Хлопці, давайте жити дружно!» або «Чи Бетмен, бува, не гей?». У Києві відкриття відбулося в приміщенні «Карась Галереї». На виставці демонструвалися 10 графічних робот, у яких піддано сумніву гетеронормативність відомих героїв мультфільмів та коміксів [137]. У вересні того ж року побачив світ пілотний номер журналу Gayd!, розрахований на сучасну клубну ґей-тусовку [138]. З 22 до 30 вересня у київській галереї «Mainstream Girls» проходила спільна виставка СТАНІСЛАВА МІЩЕНКА й АННИ ГРАБАРСЬКОЇ. Ідея виставки — продемонструвати різні пласти реальності, які існують поруч [139]. У листопаді 2014 р. у київському клубі POMADA проходив фінал конкурсу «Містер Ідол-2014» [140]. У цей період тривають також дослідницькі проекти. Так, проведено дві чергові оцінки чисельності ЧСЧ [10, 141], виконано чергове — надзвичайно масштабне (8400 респондентів) дослідження поведінки та знань ЧСЧ, пов’язаних з ризиком ВІЛ-інфікування [12], виконується інноваційне для України дослідження бісексуальних чоловіків та їхніх партнерок [142– 145], після довгої перерви (2004–2012) з’являється дослідницька увага до буденного життя гомо- та бісексуальних чоловіків [146], перед парламентськими виборами 2012 р. виконується та презентується представникам медій дослідження електоральної активності та очікувань ЛҐБТ [147, 148], а 10 грудня 2013 р. за підтримки ВГО «Гей-альянс Україна» відбулася прес-конференція з теми «Українське суспільство: дискримінація чи повага до прав людини?» [149], на якій, зокрема, було презентовано результати всеукраїнського репрезентативного дослідження з визначення рівня гомофобії в соціумі [150].

151

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

2013 рік в Україні ознаменувався національно-патріотичними, протестними акціями, передусім, проти корупції, свавілля правоохоронних органів та сил спецпризначення, а також на підтримку європейського вектора зовнішньої політики України. Протести розпочалися 21 листопада 2013 року як реакція на рішення Кабінету Міністрів України про призупинення процесу підготування до підписання Угоди про асоціацію між Україною та Євросоюзом і значно поширилися після силового розгону демонстрації в Києві проти ночі 30 листопада. Протягом кінця 2013 – початку 2014 року в країні проходили численні мітинґи, демонстрації, студентські страйки. Противники євроінтеґрації активно розігрували «геївську» карту під час політичної боротьби. Зокрема, 15 листопада 2013 р. в Києві у стінах агенції УНІАН відбулася прес-конференція на тему «Євроінтеграція та легалізація гомосексуалізму в Україні». Виступали гості з Франції, США, Сербії та Росії. Гомосексуальність вони розцінювали як «потенційну небезпеку для традиційного інституту шлюбу», яку несе Україні Європа [151]. 11 січня 2014 року в Києві кілька десятків людей в районі Бессарабської площі провели «гей-парад». Як з’ясував народний депутат Г. МОСКАЛЬ, цей парад був запланований у СБУ для дискредитації ідеї євроінтеґрації та ідей Євромайдану. Люди, які брали у ньому участь, не мали стосунку до ЛҐБТ і вийшли на захід за гроші [152]. Загалом, прихід Ґлобального фонду активізував український ЛҐБТ-рух, підняв його на новий рівень. Завдяки фінансовій та іншим формам підтримки стало можливим реалізувати низку загальнодержавних програм. Активісти голосніше заявляють про проблеми вітчизняної ЛҐБТ-спільноти, виносять питання боротьби з дискримінацією на державний рівень, ставлять їх перед різними державними інституціями. І державні органи влади повільно, але починають реаґувати на громадську активність членів ЛҐБТруху. Завдяки цим активістам ЛҐБТ-тематика перестає бути табуйованою в українському суспільстві. Про них починають говорити в українських ЗМІ, згадувати в книгах, художніх і документальних фільмах, виходять тематичні видання, не тільки розважального характеру. З’являються наукові й науковопопулярні публікації. Служби знайомств відходять у минуле. Значення плєшок фактично зводиться нанівець. Тематичні вечірки залишаються в містах зі слабкорозвиненою інфраструктурою. У великих містах, багатьох обласних центрах з’являються тематичні клуби, кав’ярні, сауни. Значно розширюють можливості доступ в інтернет, мобільний зв’язок. Утім ставлення держави залишається якщо не неґативним, то байдуже-ворожим. Часто політики використовують ЛҐБТ-тематику для дискредитації своїх опонентів.

152

ПІСЛЯМОВА Я список кораблей прочел до середины (О. Мандельштам)

ЛҐБТ-СПІЛЬНОТА УКРАЇНИ: ІСТОРІЯ І СУЧАСНІСТЬ

Шановний Читачу, якщо ти дочитав до цього місця, — вітаємо, адже не всякому стане сили здолати нудний перелік подій, яких чимало сталося за ці роки. Однак довгий перелік воїнів, які йшли за МЕНЕЛАЄМ, мав сенс для ГОМЕРА. Невже не легше просто сказати про тисячі кораблів, які попливли за Геленою? Мені здається, що цей перелік мав для аедів і їхніх слухачів цінність гуманістичну — так, хоча центром Іліади були діяння найвидатніших мужів, ті, хто супроводжував їх, становив міць їхніх країн, мусили бути певні, що їх не забудуть, що принаймні їхнє ймення переживе їхній короткий вік. Я далекий від наміру поставити себе нарівні зі співаком кількатисячолітньої давнини, хочу тільки підкреслити аналоґію: попри більшу видимість праці нечисленних ЛҐБТ-лідерів, вона б не мала сенсу без усіх тих більших чи менших плєшок, квартирників, дискотек, щоденно-непомітної праці ВІЛ-сервісу чи правозахисту, траґічних чи оптимістичних камін-аутів… І, звичайно, ми мусили такий перелік створити, хоча є свідомими того, що за кадром лишилося більше — це перше обмеження обраного підходу, адже ми мали справу з новинами, які колись відібрали шеф-редактори ЛҐБТ-ЗМІ для публікації. Другим є слабка лоґічна впорядкованість описуваних подій, адже плин часу, здається, підкоряється лише короткотерміновим причинно-наслідковим ланцюжкам. Хочу думати, що комусь стане розуму побачити в мерехтінні буденних подій керівну долонь об’єктивних сил. І останнє. Починаючи цю працю, ми не уявляли наскільки довгим буде шлях від атомізованих, заляканих «сестер» 1991-го до помітної суспільної сили 2014-го. Я гордий бути її частиною.

153

БІБЛІОҐРАФІЯ

ПОДЯКИ Автори висловлюють подяку людям, які долучилися до праці над цим текстом, допомагали порадами і матеріалами: ЛЕОНІД НЕФЕДОВИЧ, ВГО «Ґей-Форум України», перший головний редактор журналу «Один з нас», СВЯТОСЛАВ ШЕРЕМЕТ, ВГО «Ґей-Форум України».

154

БІБЛІОҐРАФІЯ 1: 2: 3: 4: 5: 6: 7:

8: 9:

10:

11: 12:

13: 14: 15: 16: 17: 18: 19: 20: 21: 22: 23: 24: 25:

26:

Про внутрішнє та зовнішнє становище України в 2013 році : Щорічне Послання Президента України до Верховної Ради України. — Київ : НІСД, 2013. — 576 с. The World Factbook : Europe : Ukraine [Електронний ресурс] / Central Intelligence Agency. — Режим доступу: https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/up.html — Перевірено: 18.04.2015 Предварительная оценка численности населения на 1 января 2015 года и в среднем за 2014 год [Електронний ресурс] / Gks.ru. — Режим доступу: http://www.gks.ru/free_doc/new_ site/population/demo/prpopul2015.xls — Перевірено: 18.04.2015 Реестр ЛГБТ-организаций Украины и украинских организаций, сопричастных ЛГБТ (версия от 05.01.2015) / С. П. Шеремет (Гей-Форум Украины, Совет ЛГБТ-организаций Украины), 2009–2015. — Режим запиту актуальної версії: gay-forum-ua@mail.ru Информация о зарегистрированных некоммерческих организациях [Електронний ресурс] / Информационный портал Министерства юстиции Российской Федерации. — Режим доступу: http://unro.minjust.ru/NKOs.aspx — Перевірено: 18.04.2015 ЗУ «Про засади запобігання та протидії дискримінації в Україні» від 06.09.2012 № 5207-VI [Електронний ресурс] / Верховна Рада України. — Режим доступу: http://zakon4.rada.gov. ua/laws/show/5207-17 — Перевірено: 18.04.2015 Касянчук М. Г., Шеремет С. П., Лещинський Є. Б. Чоловіки, що мають секс із чоловіками, у дзеркалі соціолоґічних досліджень проблеми поширення ВІЛ/СНІДу (огляд досліджень, проведених в Україні в 1997–2006 рр.) [Текст] // Український соціум. — 2007. — № 3 (20). — C. 32–43. Постанова Верховної Ради Української РСР «Про проголошення незалежності України» від 24.08.1991 № 1427-XII [Електронний ресурс] / Верховна Рада України. — Режим доступу: http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/1427-12 — Перевірено: 18.04.2015 ЗУ «Про внесення змін і доповнень до Кримінального і Кримінально-процесуального кодексів Української РСР» від 12.12.1991 № 1974-XII [Електронний ресурс] / Верховна Рада України. — Режим доступу: http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/1974-12 — Перевірено: 18.04.2015 Берлева Г., Сазонова Я. Звіт за результатами дослідження «Оцінка чисельності груп високого ризику інфікування ВІЛ в Україні» станом на 2013 рік [Текст] / МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні». — Київ: МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2014. — 44 с. Кон И.С. Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви. — М., 1998. — 496 с. Моніторинг поведінки та поширеності ВІЛ-інфекції серед чоловіків, які практикують секс із чоловіками, як компонент епіднагляду за ВІЛ другого покоління: аналітичний звіт за результатами біоповедінкового дослідження 2013 року [Текст] / Є. С. Большов, М. Г. Касянчук, Л. В. Трофименко. — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2014. — 112 с. Лещинский Е. Возможно ли украинское гей-движение? [Текст] // Наш мир. — 1998. — № 7. — С. 4–5. Маймулахін А. Гей-движение на Украине (обзор) [Текст] // Наш мир. — 1998. — № 5. — С. 14–19. Антонеску А. Апрельские тезисы [Текст] // Наш мир. — 1999. — № 8. — С. 5–7. Зинченков А. А., Касянчук М. Г., Лещинский Е. Б., Маймулахин А. Ю., Шеремет С. П. Национальный отчёт о положении в Украине геев, лесбиянок, бисексуалов и трансгендеров (по итогам 2008–2009 годов) [Текст] // Архів ВГО «Гей-Форум України», 2010 Національний глосарій ЛГБТ-руху та ЧСЧ-сервісу України [Текст] / за ред. С. П. Шеремета. — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2011 Марценюк Т. Страх розмаїття: національні властивості толерантности і гомофобії [Текст] // Критика. — 2009. — № 11–12 (145–146). — С. 10–13. Марценюк Т. ЛГБТ-движение в Украине: 10 лет спустя [Текст] // Гендерные исслед. — 2010. — № 20–21. — С. 134–148 Маерчик М. Вторжение гомосексуальности [Текст] // Гендерные исслед. — 2009. — №19. — С. 328–340. Хили Д. Гомосексуальное влечение в революционной России : Регулирование сексуальногендерного диссидентства. — М. : Научно-изд. центр «Ладомир», 2008. — 620 с. Nemtsev M. How did a Sexual Minorities Movement Emerge in Post-Soviet Russia? An Essay. — Saarbrücken : VDM Verlag. Dr. Muller. — 80 p. Блакитна книга. Становище геїв і лесбійок в Україні [Текст] / Центр «Наш світ». — Київ : Нора-принт, 2000. — 116 с. Oostvogels R. Assessment of high-risk sexual behavior in Donetsk, Dnepropetrovsk, Lviv and Kherson, Ukraine. First draft report // IPPF, 1999, unpublished paper. Суккубис И. Памяти мертворождённой IX Региональной ILGA Конференции для стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, погребённой в Киеве в мае 1995 года : Документальный репортаж с прологом и эпилогом, рассказанный в нескольких новеллах [Текст] // Один з нас. — 1999. — № 4(17). — С. 14–16. Дейкуп Д. И. Об улучшении воспитательной работы среди ученической молодёжи : Циркулярное письмо Министерства образования Украины № 1/9-242 від 02.03.95 г. по всем

БІБЛІОҐРАФІЯ

155

БІБЛІОҐРАФІЯ

27: 28: 29: 30: 31: 32: 33: 34: 35: 36: 37: 38: 39: 40: 41: 42: 43: 44: 45: 46: 47: 48: 49: 50: 51: 52: 53: 54: 55: 56: 57: 58: 59: 60: 61:

156

общеобразовательным учебным заведениям Украины [Текст] // Один з нас. — 1998. — № 4. — С. 5. Касянчук М. Г., Лещинський Є. Б. Графiтi як елемент субкультури великого мiста [Текст] / в кн.: Особистiсть i мегаполiс: Антропологiчний аспект : Збiрник матерiалiв регiональної науково-практичної конференцiї, 26.11.2008. — Донецьк: ДIСО, 2008. — С. 131–137. Мужчины, имеющие секс с мужчинами. Оценка ситуации в Киеве и Донецкой области [Текст] / Благотворительный фонд «Фонд профилактики химических зависимостей и СПИДа». — Киев, 2005. — 132 с. Касянчук М. Г., Лещинський Є. Б. Аналiз соцiальних iдентичностей чоловiкiв, якi мають секс iз чоловiками, в українському суспiльствi (на прикладi Донецької областi) [Текст] // Український соцiум. — 2008. — № 3 (26). — С. 17–29. Бельж Ф., Дита К. Тиха ль буковинская ночь? [Текст] // Один з нас. — 2001. — № 5–6(24). — С. 24–25. Стулова А. В., Касянчук М. Г., Лещинский Е. Б., Остапенко А. И. Биоповеденческое и сетевое исследование МСМ г. Мариуполя : отчёт [Текст] / ЛГБТ-центр «Донбас-СоцПроект». — Донецк, 2013. — 120 c. Центру «Наш мир» отказано в регистрации [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 1 (17.05.1999). — С. 1–3. Киевское отделение [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 1 (02.10.2000). — С. 2. ИЛГА-Европа выражает поддержку Центру «Наш мир» [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 7 (23.05.2000). — С. 1. Кравчук А. Школа прав человека [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (11.10.1999). — С. 3–4. III Всемирная конференция культуры геев и лесбиянок [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 7–8(21). — С. 9. «Веселка над Дністром», Кишинеу [Текст] // Один з нас. — 2004. — № 2(36). — С. 1. Наші новини [Текст] // Kyiv Gay Telegraph. — № 2 (25.05.1999). — С. 2. Украинские власти продолжают препятствовать деятельности общественной организации геев и лесбиянок [Текст] / Центр «Наш мир» // Один з нас. — 2000. — № 5–6(20). — С. 9. Асоціація «Ганімед» припиняє свою діяльність [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 6. Телефон доверия для геев и лесбиянок в Донецке [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (11.10.1999). — С. 4. Тренінг із безпечного сексу [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (28.12.2000). — С. 1. Социальная работа с людьми, практикующими однополые сексуальные отношения : Теория. Методики. Лучшие практики [Текст] / Сост. Л. Гейдар; под ред. М. Андрущенко. — Киев : Международный Альянс по ВИЧ/СПИДу в Украине, 2009. — 196 с. Оглянитесь! Мы такие же, как вы! [Сборник тематических материалов] / Под ред. А. Тароянц (Сеть ресурсных центров для мужчин в Донецкой и Луганской областях, БФ «Здоровье нации»). — Макеевка, 2006. — 32 с. Лещинский Е., Тароянц А. Проект «Сеть ресурсных центров для мужчин в Донецкой и Луганской областях» : Отчёт о проделанной работе [Текст] / БФ «Здоровье нации». — Макеевка, 2007. — 52 с. Семінар «Рівноправність для лесбійок та ґеїв: актуальна проблема громадянського та соціального діалогу» [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 7. Наш мир: Равноправие и сотрудничество [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 1 (02.10.2000). — С. 8. Зустріч у посольстві США в Україні [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 6. Зимова веселка «Наша радуга» у Києві [Текст] // Один з нас. — 2002. — № 1(27). — С. 3. Гадалин Е. Наши братья по перу (что пишут в отечественной прессе о сексуальности) [Текст] // Один з нас. — 1998. — № 4. — С. 5. Начала : [Зб. віршів] / Є. Лещинський, О. Жабинський, Є. Козинюк, О. Український, О. Дроздов, А. Хрипункова; Укл.: М. Касянчук; Оформл.: М. Малиґін; Вип. 3. — Донецьк : Поліграф. Центр ООО ТРК «Народная волна», 1999. — 8 с. Прощай, «Наш мир». Виват, «Наш мир»! [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 11. Припинено видавничі проекти [Текст] // Kyiv Gay Telegraph. — № 6 (10.01.2000). — С. 2. [Кравчук А.] EССE HOMO : Несколько замечаний на тему гомосексуальности [Текст]. — Луганск : Центр «Наш мир», 2000. — 10 с. Нове видання Центру [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (28.12.2000). — С. 1. Тайгер Ж. Бомонд — красивые люди [Текст] // Один з нас. — 1998. — № 7–8(13). — С. 4. Український Містер фото-ґей’99 [Текст] // Один з нас. — 1999. — № 1(14). — С. 10. Зорін Д. Театр двох масок, або засідання клубу «спілкування» «Голубий вагончик» [Текст] // Один з нас. — 1999. — № 1(14). — С. 17. Відкриття ґей-клубу «Бродячая собака» [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 6. Новорічне ґей-паті в Луганську [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 1(4) (17.01.2001). — С. 5. Опрос кандидатов в Президенты Украины [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (11.10.1999). — С. 1.

62: 63: 64: 65:

66: 67: 68: 69: 70: 71: 72: 73:

74: 75:

76: 77: 78: 79: 80: 81: 82: 83: 84: 85: 86: 87: 88:

89: 90:

91:

92: 93:

Вибори мають відбиток в ґеївському середовищі [Текст] // Kyiv Gay Telegraph. — № 5 (01.10.1999). — С. 2. УНА-УНСО против гомосексуальности [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 2 (11.11.2000). — С. 4. Довбах А. Сильные Мы : Мобилизация и развитие потенциала сообществ, уязвимых к ВИЧ : Методологическое тренинговое пособие [Текст]. — Киев : МБФ «Международный Альянс по ВИЧ/СПИД в Украине», 2013. — 272 с. Касянчук М., Шеремет С. Изучение сообщества лидеров ЛГБТ-движения в Украине с использованием методологии анализа социальных сетей [Текст] / ЛГБТ-исследования: актуальные проблемы и перспективы. Материалы международной междисциплинарной научно-практической конференции, посвящённой памяти И. С. Кона. Санкт-Петербург, 27–29 октября 2011 г. — СПб., 2011. — С. 32–33. Касянчук М. Г., Лещинський Є. Б., Герман О. В. Аналiз розвитку системи переадресацiї ЧСЧ в Донецькiй областi [Текст] / ПРҐ-Донбас, ЛҐБТ-центр «Донбас-СоцПроект». — Київ, 2012. — 36 c. Информация [Текст] // Один з нас. — 2005. — № 4(42). — С. 4. Пуща — это не только развал Союза, но и создание Федерации [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 6. Проникающая гомосексуальность [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 7. Гейдар Л., Довбах А. Быть лесбиянкой в Украине : Обретая силу [Текст]. — Киев, 2007. — 122 с. Буковский Ф. Берлин–Киев [Текст] // Один з нас. — 2008. — № 4–5(57). — С. 5. Касянчук М. Основные характеристики клиентов проектов «Сеть» и «Наш мир против ВИЧ/СПИДа» // Проекты «Сеть» и «Наш мир против ВИЧ/СПИДа»: Сборник материалов / Центр «Наш мир». — К: Центр «Наш мир», 2010. — C. 23–27. Касянчук М. Г. и др. «Сеть» и сети : отчёт об исследовании «Структура социальной сети МСМ Донецка и прилегающих городов» [Текст] / М. Г. Касянчук, Е. Б. Лещинский, Г. А. Журбий, Р. В. Сидорченко, Ю. Н. Миготин («Донбасс-СоцПроект», Центр «Наш мир»). — Донецк : Компьютерная типография, 2009. — 80 c. Касянчук М. История успеха: ДОНЕЦК // Проекты «Сеть» и «Наш мир против ВИЧ/СПИДа»: Сборник материалов / Центр «Наш мир». — Киев : Центр «Наш мир», 2010. — C. 10–11. Крок вперед, два назад : Становище ЛГБТ в Україні в 2010–2011 рр. [Текст] / О. О. Зінченков, М. Г. Касянчук, А. В. Кравчук, А. Ю. Маймулахін, О. І. Остапенко, С. П. Шеремет (Рада ЛҐБТорганізацій України, Центр «Наш світ», ЛҐБТ-центр «Донбас-СоцПроект»). — Київ : Центр «Наш світ», 2011. — 152 с. Гей-парадом по бездорожью : Киев [Текст] // Один з нас. — 2008. — № 4–5(57). — С. 8. Кибер-вечеринка [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 6. Семенова А. Ольга Краузе: интервью за «Квартирник» [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 3–4(52). — С. 15. «Андрогину» — пять лет [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 7. Лесбийская «Молодость» [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 7. Росток ЛГБТ-бизнеса [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 7. Магазин для ЛГБТ в Киеве [Текст] // Один з нас. — 2008. — № 4–5(57). — С. 4. Гей-радио [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 1–2(59). — С. 5. Квир-неделя в Киеве [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 3(60). — С. 5. Вторая столица [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 4–5(61). — С. 5. Вигов Ф. Гомофобы возбудились на Содом [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 4–5(61). — С. 6. Дмитренко А., Буковский Ф. Осенняя радуга для всех [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 4–5(61). — С. 8–9. Моніторинг поведінки чоловіків, які мають секс з чоловіками : Аналітичний звіт за результатами опитування 2007 року / О. М. Балакірєва, Т. В. Бондар, М. Г. Касянчук, З. Р. Кісь, Є. Б. Лещинський, С. П. Шеремет-Шереметьєв (Український Інститут соціальних досліджень ім. О. Яременка). — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2008. — 64 с. Risk Factors Associated with Condom Use Among Men Who Have Sex with Men in Ukraine / Maxim G. Kasianczuk; Lisa Grazina Johnston; Anna V. Dovbakh; Eugeny B. Leszczynski // J. LGBT Health Research. — 2009. — Vol. 5, Iss. 1. — P. 51–62. Касянчук М., Салюк Т., Трофименко О. Аналитический отчёт по результатам проекта «Связанное исследование среди МСМ методом RDS в г. Николаеве» / Центр социальных экспертиз, Николаевская ассоциация геев, лесбиянок и бисексуалов «ЛиГА». — Киев, 2011. — 48 с. Моніторинг поведінки та поширеності ВІЛ-інфекції серед чоловіків, які практикують секс із чоловіками, як компонент епіднагляду за ВІЛ другого покоління : Аналітичний звіт за результатами зв’язаного дослідження 2009 року / Т. І. Андрєєва, Є. C. Большов, М. Г. Касянчук, О. В. Трофименко, С. П. Шеремет. — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2011. — 88 с. Маймулахин А. Ю., Касянчук М. Г., Лещинский Е. Б. Однополое партнёрство в Украине : отчёт о проведённом исследовании [Текст] / Центр «Наш мир», «Донбасс-СоцПроект». — Киев : Атопол, 2009. — 88 c. Моделі сім’ї: трансформації та тенденції розвитку. Матеріали конференції 25.09.2010: збірка доповідей та тез / упор. А. Б. Шаригіна, Громадська організація Харківське жіноче об’єднання «Сфера». — Харків : Вид-во «Точка», 2010.

БІБЛІОҐРАФІЯ

157

БІБЛІОҐРАФІЯ

94: 95: 96:

97: 98:

99: 100:

101: 102: 103: 104: 105: 106: 107: 108: 109:

110:

111: 112: 113: 114: 115: 116: 117: 118: 119: 120: 121: 122: 123: 124: 125: 126: 127: 128: 129: 130:

158

131: 132: 133:

ЛГБТ-сім’ї в Україні : соціальні практики та законодавче регулювання [Текст] / Зб. статей за редакцією Г. Ярманової ; Громадська організація «Інсайт». — Київ, 2012. — 76 с. Иванченко С. Ситуация трансгендеров в Украине : отчёт по исследованию [Текст] / Общественная организация «Инсайт». — Киев, 2010. — 60 с. Стулова Г. В., Касянчук М. Г., Лещинський Є. Б. Феномен гомосексуальності на сторінках української преси : Звіт із результатів контент-аналітичного дослідження / [Громадська організація] «Донбас-СоцПроект». — Видано за фінансової підтримки Представництва Фонду ім. Гайнріха Бьолля в Україні. — Донецьк, Цифрова типографія, 2010. — 72 с. Шимко С. М. Висвiтлення ЛГБ-тематики в українських друкованих ЗМI : дис. … маґiстра журналiстики. — Київ : Нацiон. ун-т «Києво-Могилянська академiя», 2010. — 71 с. Дебелюк М. И., Касянчук М. Г., Лещинский Е. Б., Варбан М. Ю., Довбах А. В. Привлечение новых клиентов в проекты по профилактике ВИЧ среди МСМ через сайты знакомств: результаты операционного исследования // Сборник тезисов Третьей конференции по вопросам ВИЧ/СПИДа в Восточной Европе и Центральной Азии, 28–30.10.2009, в 2х тт. — Т. 1. — М. : РОО «СПИД инфосвязь», 2009. — С. 244–245. Дискримінація за ознакою кохання : Звіт про дотримання прав ґеїв та лесбійок в Україні [Текст] / Центр «Наш світ». — Київ : Нора-друк, 2005. — 108 с. Зінченков О. О., Касянчук М. Г., Пономарьов С. Ю., Трофименко О. В., Шеремет С. П. Моніторинг порушень прав людини в контексті доступу ЧСЧ до основних послуг з профілактики ВІЛ/СНІДу, лікування, догляду та підтримки / За ред. С. П. Шеремета. — Київ : Центр соціальних експертиз ІС НАН України, 2011. — 120 с. Старые песни о главном [Текст] // Один з нас. — 2007. — № 6(54). — С. 6. Одесса без гомофобии [Текст] // Один з нас. — 2010. — № 4–5(65). — С. 5. Внимание, розыск! [Текст] // Один з нас. — 2009. — № 3(60). — С. 7. Боевая ориентация [Текст] // Один з нас. — 2010. — № 4–5(65). — С. 4. Касянчук М. Первый гей-прайд в Беларуси [Текст] // Бюллетень «Наш мир». — № 3 (11.10.1999). — С. 4–5. Ґей-фестиваль у Мінську [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 1–2(18). — С. 6. Kyiv Pride? [Текст] // Kyiv Gay Telegraph. — № 5 (11.10.1999). — С. 2. Алёнина И. Второй Белорусский Форум Гей-культуры «Gay Pride-2000» [Текст] // Один з нас. — 2000. — № 7–8(21). — С. 6–7. Гей-форум: В нынешних условиях гей-парады в Украине нецелесообразны [Електронний ресурс] // Корреспондент.net. — Опубліковано: 01.07.2010. — Режим доступу: http:// korrespondent.net/ukraine/events/1091784-gej-forum-v-nyneshnih-usloviyah-gej-parady-vukraine-necelesoobrazny. — Перевірено: 27.04.2015 ЛГБТ-тематика в медиа-пространстве Украины: на пути к нормализации / М. Г. Касянчук, Л. Л. Нефедович, А. В. Стулова, С. П. Шеремет (Информационно-правозащитный центр для геев и лесбиянок «Наш мир») // ЛГБТ-вектор Украины : сборник отчетов по мониторингу. — Киев : Центр «Наш мир», 2013. — С. 111–152. УПЦ МП виступает против гей-парада в Киеве [Електронний ресурс] // Подробности. — Опубліковано: 28.03.2012. — Режим доступу: http://podrobnosti.ua/828560-upts-mpvystupaet-protiv-gej-parada-v-kieve.html — Перевірено: 27.04.2015 Преступления на почве ненависти против ЛГБТ в Украине : Отчёт за 2012–2013 гг. [Текст] / Центр «Наш мир». — Киев, 2013. — 32 с. В «Свободе» не знают «героев», избивших геев [Електронний ресурс] // Главком. — Публікація: 21.05.2012 р. — Режим доступу: http://glavcom.ua/news/80229.html — Перевірено: 27.04.2015 Лопата А. Прайдом по Киеву [Текст] // Один з нас. — 2013. — № 2(76). — С. 1–3. Днепропетровск — Днепродзержинск [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 1. — С. 7. Уния западноукраинских ЛГБТ [Текст] // Stonewall. — 2012. — № 0. — С. 5. Не забывать про гепатиты [Текст] // Один з нас. — 2012. — № 1(70). — С. 2. Скидки для ЛГБТ [Текст] // Один з нас. — 2012. — № 3(72). — С. 2. V Всеукраинский съезд ЛГБТ [Текст] // Один з нас. — 2012. — № 3(72). — С. 3. Новая экспертная группа [Текст] // Stonewall. — 2012. — № 0. — С. 5. VI Пленум ЛГБТ и МСМ/ВИЧ-сервиса [Текст] // Stonewall. — 2012. — № 0. — С. 7. Прогрессивная общественность — против [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 1. — С. 6. ЛГБТ и государство [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 3. — С. 4. Тернополь [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 3. — С. 4. Мариуполь [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 3. — С. 5. Один год «ПРГ-Одесса» [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 3. — С. 5. «Гей-Альянс Україна» навчає лідерів проекту з профілактики ВІЛ [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 5. — С. 4. У Києві відбувся міжнародний форум ЛГБТ-християн [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 5. — С. 5. В Україні почала виходити програма про ЛГБТ [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 6. — С. 3. Сексуальная ориентация — не повод для дискриминации [Текст] // Інша/Иная. — 2014. — № 1 (май–июнь). — С. 23. Ни слова о лесбиянках? [Текст] // Інша/Иная. — 2014. — № 1 (май–июнь). — С. 23. Ужгород. Вечеринка [Текст] // Stonewall. — 2012. — № 0. — С. 5. 15 лет гей-дискотеке [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 3. — С. 5.

134: Шуша. Очень Солнечный зайчик [Текст] // Один з нас. — 2012. — № 5(74). — С. 10–13. 135: Веселковий курінь на Гогольfest [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 5. — С. 5. 136: [Мисс Diva 2014] [Текст] // Gayd! — 2014. — № 2. — C. 3–4. 137: Чи любить Бетмен жінок? [Текст] // Stonewall. — 2014. — № 8. — С. 4. 138: Мищенко С. [Колонка редактора] [Текст] // Gayd! — 2014. — № 1. — С. 1. 139: [Фотовыставка] [Текст] // Gayd! — 2014. — № 2. — С. 2. 140: [Мистер ИДОЛ 2014] [Текст] // Gayd! — 2014. — № 2. — C. 12–13. 141: Аналітичний звіт за результатами дослідження «Оцінка чисельності груп високого ризику інфікування ВІЛ в Україні» станом на 2012 рік [Текст] / Г. Берлева, К. Думчев, М. Касянчук та ін. — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2012. — 68 с. 142: Касянчук М. Г., Коржов Г. О., Варбан М. Ю. Свій серед чужих, чужий серед своїх : Чоловікибісексуали та їхні партнерки в Україні : науковий звіт про дослідження / МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІДу в Україні», Громадська орґанізація «Міжреґіональний центр ЛҐБТдосліджень Донбас-СоцПроект». — Донецьк, 2014. — 127 с. 143: Касянчук М., Коржов Г., Варбан М., [Шеремет С.] Коротке викладення результатів операційного дослідження серед чоловіків-бісексуалів та їхніх партнерок в Україні [Текст]. — Київ : МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні», 2014. — 18 с. 144: Касянчук М. Интернальная гомофобия бисексуальных мужчин // На перепутье: методология, теория и практика ЛГБТ и квир-исследований : [Сборник статей] / Центр независимых социологических исследований ; ред.-сост. А. А. Кондаков. — СПб., 2014. — С. 391–409. 145: Касянчук М. Г. Коммуникация бисексуальных мужчин с партнёр(ш)ами как фактор уменьшения риска ВИЧ / Современные подходы к продвижению здоровья : Мат-лы V Международной научно-практической конференции (Гомель, 15–16 мая 2014 г.). Вып. 5 [Текст] / Минздрав Респ. Беларусь, УО «Гомельский государственный медицинский университет». — Гомель : ГомГМУ, 2014. — С. 118–120. 146: Трофименко О., Варбан М., Дебелюк М. Коротке викладення результатів операційного дослідження: «Етнографічне дослідження стилю життя та основних моделей поведінки ЧСЧ в трьох містах України: Київ, Донецьк, Чернівці» [Текст] / МБФ «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні». — Київ, 2013. — 28 с. 147: Касянчук М. Г., Рокицкая О. Ю., Величко Н. А. Особенные избиратели: голоса ЛГБТ на парламентских выборах 2012 г. : отчёт [Текст] / ЛГБТ-центр «Донбас-СоцПроект». — Донецк, 2012. — 47 c. 148: «Особливі» виборці-2012: що обіцяють партії? / що турбує виборця? [Текст] / Молодіжний інноваційний центр «Медіа-М». — Київ, 2012. — 28 с. 149: «Гей-альянс Україна» спільно з партнерами відзначив день прав людини і розповів про рівень гомофобії в країні [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 7. — С. 5. 150: Привалов Ю., Трофименко О., Рокицкая О., Касянчук М. Звіт за результатами дослідження «Опитування громадської думки для визначення суспільного сприйняття ЛГБТ та шляхів його поліпшення» / ВГО «Гей-Альянс Україна», Центр соціальних експертиз ІС НАНУ. — Київ, 2013. — 52 с. 151: Для залякування українців залучили іноземних гомофобів [Текст] // Stonewall. — 2013. — № 5. — С. 3. 152: Організацією «гей-параду» на Майдані займалася СБУ [Текст] // Stonewall. — 2014. — № 8. — С. 4.

БІБЛІОҐРАФІЯ

159

Издатель — Всеукраинская общественная организация «Гей-альянс Украина» г. Киев. +380 44 38-38-266 E-mail: gau.infoservis@gmail.com www. upogau.org

Печать: ООО «КОРВУС-ПРИНТ» Тираж 1000 экз. Распространяется бесплатно. 2015 г.