Анн - Мари Пельтье "Библейские чтения. У истоков европейской культуры" by Duh Litera

Библейские чтения

A nne-Marie Pelletier Université de Paris-X Nanterre

Lectures bibliques

Aux sources de la culture occidentale

NATHAN / cerf

Анн-Мари Пельтье

Библейские чтения У истоков европейской культуры

R E L I G I O SA

N C TO T H O M

PERIUS SCI

INSTITUTUM SUPERIUS SCIENTIARUM RELIGIOSARUM A SANCTO THOMA AQUINATE

A UI

INST

Институт религиозных наук св. Фомы Аквинского ДУХ I ЛIТЕРА

УДК 27-23 П248

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения: У истоков европейской культуры/ Пер. с фр. Н. Сахаровой. — К: ДУХ І ЛІТЕРА — 2014. — 456 с. ISBN 978-966-378-353-6

Главной особенностью и ценностью книги известного библеиста и литературоведа АннМари Пельтье является популярное изложение ряда библейских отрывков в контексте европейского культурного наследия. Автор рассматривает Священное Писание с позиций богословской экзегезы, но при этом делает существенный акцент на включенность библейского текста в культурный контекст Европы, его влияние на различные произведения литературы и искусства. Задача автора — позволить Библии быть местом встречи ее читателя с Другим, и тем самым — средством самопознания. Вводя читателя в мир библейских образов и событий, А.-М. Пельтье раскрывает их захватывающую глубину и непреходящую актуальность для нашего времени. На начальных этапах работы над переводом книги научным консультантом был Сергей Сергеевич Аверинцев. Книга адресована как верующим, знакомым с Библией и уже познавшим богатство чтения ее в духе Предания, так и светским читателям, у которых нет религиозной связи с текстом, но которые понимают, что Библия является главной матрицей культуры, в которой они живут. Издатели: Константин Сигов, Леонид Финберг Перевод с французского: Наталия Сахарова при участии Дмитрия Каратеева и Алексея Сигова Научная редакция: Юлия Балакшина, Игорь Сахаров, Игорь Мялковский, Юрий Вестель Корректура: Наталия Аникеенко Компьютерная верстка: Дарья Залевская Художественное оформление: Ирина Пастернак Издание осуществлено при поддержке Понтификального совета по содействию единству христиан и фондов RENOVABIS, Kirche in Not, Dominikańskie Studium Filozofii i Teologii

ISBN 978-966-378-353-6 ISBN 209 190 529 1 ISBN 2-204-05279-5

В ведение *

Задача этой книги — сделать библейские Писания доступными широкому кругу читателей, позволить Библии быть тем, что она есть: местом встречи ее читателя с Другим, и тем самым — средством самопознания. Действительно, наш труд адресован как верующим читателям, знакомым с Библией и уже познавшим богатство чтения ее в духе Предания, так и светским читателям, у которых нет религиозной связи с текстом, но которые понимают, что Библия является главной матрицей культуры, в которой они живут. Сегодня, быть может, более чем когда-либо, упрочилось понимание того, насколько библейские Писания связаны с культурными реалиями. С самого начала, уже в момент их написания, эта связь состояла либо в единстве с окружающим миром, либо в противостоянии ему. На протяжении последних двух тысяч лет библейские тексты хранились, переписывались, комментировались и служили неисчерпаемым источником вдохновения для бесчисленных литературных и художественных творений. Достаточно посетить музеи Западной и Восточной Европы, чтобы ощутить масштаб и глубину влияния Библии. Об этом свидетельствуют храмы, простые и роскошные, творения искусства на библейские сюжеты, принадлежащие кисти великих мастеров и неизвестных художников. В музеях мы встречаем огромное множество таких произведений, во всем разнообразии эпох и эстетических стилей, свидетельствующих о глубоком библейском влиянии: изображения Давида и Голиафа, купания Сусанны, свадьбы в Кане Галилейской или Марии Магдалины. Литература также постоянно черпает из этого источника, то открыто обращаясь к библейским темам, образам или персонажам (как Данте, Мильтон, Расин, Достоевский, Пастернак, Толстой, Булгаков и многие другие), то не столь прямо, но порой еще глубже — когда сквозь призму Библии постигается и расшифровывается реальность. Вот почему на границе XVIII и XIX веков Уильям Блейк называл ее «великим кодом искусства». *

Данное введение заново написано автором для настоящего издания.

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

Впрочем, Библия — более чем просто источник (настолько естественный, что его трудно уловить): она позволила Европе овладеть временем и пространством, пользоваться памятью, рассказывать прошлое, переживать отношения с Другим. Тех, кто принял Библию, она научила уникальным образом чтить историю и человеческую жизнь как ту среду, где раскрывается трансцендентное, вплоть до богословского утверждения тайны Воплощения. Именно Библия научила нас не упускать из виду универсальный горизонт любого частного опыта. Она же призывает каждого к безграничной ответственности перед другим человеком, ближним и дальним. Наконец, именно Библия позволяет выявлять любые формы искушения идолопоклонством, которые испокон веков кроются и в начинаниях народов, и в личных поступках, а значит — в самой нашей действительности. Невозможно отрицать: даже когда сознание такой связи стирается, Запад не перестает внутренне зависеть от библейских корней1. Было бы опасным заблуждением утверждать, что сущность Европы можно обосновать без того наследия, коим являются наши библейские истоки. Приступая к чтению Содержание этой книги напрямую связано со сказанным выше. Исходной точкой для нашего труда послужила констатация невежества многих наших современников в области Библии (во всяком случае, во Франции последних лет прошлого века). Поэтому задача книги проста: заново открыть доступ к тем текстам, которые еще сравнительно недавно являлись общедоступными культурными ориентирами и легко расшифровывались всеми, независимо от конфессиональной принадлежности. Вначале этот проект был осуществлен в форме курса лекций для одного парижского университета, а книга стала их продолжением. Опубликованная во Франции, сугубо светском государстве, она была хорошо принята той частью читателей, которые предпочитают внерелигиозный подход к Библии. Но и верующие читатели говорили, что книга помогает им лучше понять библейские тексты, увидеть, как они выдерживают испытание современной критикой, и как даже самые серьезные вопросы еще более раскрывают их Чтобы расширить представление о формах присутствия Библии в культуре, предлагаем ознакомиться с 8-томным изданием: La Bible de tous les temps, Beauchesne, 1984– 1988. (Здесь и далее не оговоренные примечания принадлежат автору. — Прим. ред.) 1

Введение

богатство. Так подтверждается призвание Библии объединять самых разных читателей и быть текстом, дарующим встречу... Русский перевод книги также стоит под знаком встречи — встречи автора с ее коллегой Наталией Сахаровой, которая в 90-х годах преподавала литературу в Санкт-Петербурге. Глубокий и свободный мыслитель, близкий к Сергею Аверинцеву, Н. Сахарова была человеком необычной судьбы, совсем не похожей на мою. Удивительно было обнаружить, как много у нас общего — в частности, страсть к библейскому тексту и стремление сделать его доступным для наших студентов. Мы увидели, что в разных культурных контекстах действуем схожим образом, используя современные знания и методы литературного анализа для лучшего понимания текста. Нашей целью было максимально точное и внимательное прочтение, которое, вместе с тем, не предполагало, что мы выступаем как профессиональные экзегеты. Так возникла идея перевода, дополненного экскурсами в культурное наследие Восточной Европы. К сожалению, болезнь не позволила Н. Сахаровой довести этот проект до конца. Поэтому мы приглашаем русскоязычного читателя подключить собственную память. Он без труда припомнит множество образов, будь то в живописи (от Рублева до Шагала), в музыке (от Стравинского до Арво Пярта) и, конечно, в литературе, начиная со знаменитой «Повести временных лет» вплоть до нашего времени, когда различным образом, но с одинаковой силой библейские тексты проникают в художественные миры таких мастеров слова, как Федор Достоевский, Иван Франко, Михаил Булгаков. Итак, перед нами своего рода открытая книга, которая призывает читателя к сотрудничеству и позволяет воспринять Библию как место встречи, диалога наших культур… Наш проект весьма скромен, потому что на самом деле процесс актуализации библейского наследия требует гигантского труда. Эта работа представляется трудной, потому что нам необходимо при помощи дидактических методов вновь овладеть наследием, которое когда-то было просто жизненной средой. Задача кажется, на первый взгляд, неразрешимой, потому что речь идет не только о том, чтобы вновь открыть для себя тексты-источники, но и проследить, как и в каких формах присутствовала Библия в нашей культуре. Очевидно, что эти формы не сводятся к тематическим смысловым блокам или к прямым аллюзиям. Наконец, работа состояла бы прежде всего в описании сложных процессов интерпретации текста, а также его трансформации в художественные обра-

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

зы2. Однако хотелось бы подчеркнуть, что более широкие задачи выходят за пределы наших возможностей в данной книге. Некоторые трудности Несмотря на заданные скромные рамки, предлагаемый проект культурологического прочтения ставит ряд глубоких вопросов. С точки зрения читателя отметим, что нелегко определить статус такого прочтения. Он может показаться неприемлемым как для тех, кто читает Библию очами веры, так и для отрицающих ценность откровения. Для первых Библия — книга, которая родилась в общинах верующих — сначала иудеев, а затем христиан. Библейские тексты передавались из поколения в поколение, читались, интерпретировались, служили основанием веры и жизни, источником надежды. И сегодня для многих людей Библия остается отнюдь не архивным источником, но насущно важным словом, смыслом, который дает силы жить и бороться со злом; истиной, за которую можно даже отдать свою жизнь. Придерживаться лишь культурного измерения текста — не означает ли это лишать его жизни, обеднять, оставляя без внимания самую важную и характерную его составляющую? Не игнорируя приведенных выше возражений, мы предлагаем принять культурологическое прочтение Библии как своеобразный эксперимент. Отличие Библии от других «священных» книг человечества состоит в том, что она изначально обращена к человеческой истории, повествует о человеческом выборе, локализованном в определенном месте и времени, оперирует конкретными историческими событиями и культурными реалиями. В этом смысле культурно-исторический фон является твердой почвой почти всех библейских текстов. Даже если речь идет об Откровении, которое проникает в самые глубины человеческого духа, выводит его за пределы собственного опыта, Библия никогда не теряет из виду живой и конкретной плоти человеческого бытия. Поэтому если мы попытаемся увидеть и проинтерпретировать библейские тексты на уровне культурноисторических реалий, ей присущих, мы не пойдем против духа этой великой книги. См. классический анализ Эриха Ауэрбаха в первой главе его книги Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. Москва: Прогресс, 1976. 2

Введение

На другом полюсе находятся возражения приверженцев секулярной культуры — читателей, которые не хотят незаметно, под прикрытием культурного прочтения, быть втянутыми в пространство религиозной веры. В конце концов очевидно, что культурная составляющая Библии неотделима от ее религиозного восприятия. Соборы воздвигались людьми, верующими в Писание. Поэтому невозможно игнорировать религиозный характер текста, даже если нас интересует исключительно его культурный горизонт. Чтобы преодолеть разного рода предрассудки, попробуем рассмотреть вопрос спокойно и объективно. Прежде всего очевидно, что приступить к Библии — значит обратиться к тексту, следовательно, одновременно и к тому, что этот текст говорит о самом себе. Во многих местах Библия утверждает, что слова, рассказы, пророчества, зафиксированные на ее страницах, — не просто человеческие высказывания, а «слово Божие», имеющее такой непреложный авторитет и несущее столь важную истину, что никакие иные тексты не могут претендовать на подобного рода высокий статус. Серьезное чтение ни в коем случае не может игнорировать этот факт уже потому, что он выражает исходную установку самого текста. Это не значит, однако, что прочтение, ставящее перед собой только культурологические цели, должно непременно ратифицировать это требование текста, даже если оно естественным образом находится в согласии с верой. Нам представляется, что при работе с библейским текстом необходимо четко различать реальности двух порядков: смысл и истину. В первом случае вопрос ставится так: что говорит текст? Или: что хотел выразить автор, который написал этот текст? Второй порядок касается истины. Он отвечает на вопрос: выражает ли текст истину, которую утверждает? Следуя совету Спинозы не смешивать «истинность смысла с истиной по существу»3, постараемся разделить два вопроса и сосредоточить наше внимание на первом из них — выявлении смысла библейского дискурса. Опыт показывает, что можно читать Платона и стоиков, не причисляя себя к их последователям. Будем же и Библию читать, не доходя до той границы, за которой необходимо принимать решение об истинности высказывания и абсолютном доверии к нему. Б. Спиноза, Богословско-политический трактат, гл. VII, в: Б. Спиноза, Избранные произведения: В 2-х томах. Москва: Государственное Издательство политической литературы, 1957, т. 2, с. 108. 3

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

Библия вчера и сегодня Прояснив вышеназванные пункты, мы тут же сталкиваемся с новыми вопросами методологического характера. Среди них на первый план выходят два: как читать текст, редактирование которого происходило более чем за две тысячи лет до нашего времени? Насколько соответствует дошедший до нас текст тому, который вдохновлял литературу и изобразительное искусство в прошлом? Первый вопрос требует серьезного анализа. Библейский текст, как и дошедшие до нас великие произведения древности, недоступен современному неподготовленному читателю. Причем еще в большей мере, чем другие произведения, ведь он отсылает нас к историческим событиям второго тысячелетия до нашей эры и охватывает все последующее тысячелетие, поскольку его написание растянулось на несколько веков, так что окончательная версия некоторых библейских книг сформировалась около двадцати пяти веков назад (вопрос о временны ´х рамках составления текста до сих пор обсуждается экзегетами). Читать Библию — значит путешествовать в мире не только многосложном, но и чужом для нас. Структуры общества, представления о мире, язык, символика, подходы к памяти и формы ее выражения, тип мышления во всех его аспектах подчеркивают как бы непреодолимое расстояние между миром Библии и миром читателя начала XXI века. Работа экзегетов — это непрестанное возведение мостов через огромную бездну времени, постоянное углубление знаний. Следует отметить, что ряд экзегетических гипотез, принятых в данном исследовании, подверглись критическому осмыслению сразу после выхода книги и получили новые направления развития. Библиографическое дополнение, помещенное в конце книги, позволит ознакомиться с некоторыми новыми подходами. Но как бы ни развивалась дискуссия по тому или иному вопросу, в наши дни очевидно, что труд историков и экзегетов необходим для объективного прочтения текста. Задача в том, чтобы избежать ловушки «проективного» чтения, которое проецирует Библию на нормы нашего современного опыта и потому не способно распознать ее собственный голос, признать своеобразие ее проблематики. Мы сможем неоднократно убедиться в важности исторической и критической работы, которая ведется начиная с XIX века. Так, например, анализируя библейский рассказ о сотворении мира, мы обязательно попытаемся определить, какое влияние

Введение

оказали на него месопотамские и египетские мифы, и увидеть, в чем его неповторимая оригинальность. Читая Книгу Иова, мы постараемся услышать оригинальный голос Библии в обсуждении вечного общечеловеческого вопроса о невинном страдании. Достижения современной исторической науки помогут нам подняться вспять по течению времени, проникнуть в контекст далеких библейских времен и услышать, как текст заговорит своим собственным языком. Однако обращение к истории ставит перед нами новые вопросы, вызывает новые возражения. Да, современное прочтение, позволяющее нам увидеть библейские тексты в той первоначальной колыбели, в которой они были рождены, возможно, помогает нам прийти к изначальному смыслу текста. Но такое прочтение вряд ли учитывает последующие интерпретации текста, процесс его передачи, комментирования, иллюстрирования — от первых веков христианства вплоть до Средневековья или эпохи классицизма. Известно, что XVIII век, а за ним и XIX глубоко изменили наш способ восприятия времени и истории. Следовательно, мы вправе задать себе вопрос: читая Библию с точки зрения наших представлений об истории и нашего критического подхода, не пытаемся ли мы познать текст, сконструированный нашей ментальностью? Возможно, такой текст не существовал ни для тех, кто его писал, ни для тех, кто его читал и дополнял по своему вдохновению на протяжении многих веков. Иными словами, не является ли текст, в том виде, в каком он предстает перед нами в свете нашего современного подхода, принципиально иным текстом, чем тот, который питал нашу культуру? Это несовпадение было бы обескураживающим, если бы наш подход подразумевал мобилизацию только исторических ресурсов. Однако Биб лия не является лишь памятником прошлого. Она, в полном смысле этого слова, — текст. Значит, при чтении этой Книги необходимо учитывать ее поэтику4. Интерпретация не может не опираться на жанровую природу библейских текстов, на функции словесных форм и риторических фигур, через которые конституируется смысл. Для нас эти данные будут иметь столь же большое значение, как и историческая информация. Благодаря достижениям современной поэтики эти данные доступны нам, как никогда ранее. Объективно говоря, сегодня мы способны проникнуть в механизмы Отметим, что мы понимаем это слово в том точном смысле, который вернулся к нему в современную эпоху и который восходит к аристотелевской «теории литературы». 4

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

библейского письма с намного большей тонкостью, чем это было возможно в прошлом. Так, например, понятие интертекстуальности позволяет осмыслить и описать место библейского текста в контексте религиозного мира древнего Ближнего Востока. Изучение процесса редактирования помогает объяснить, каким образом складывался текст Библии. Речь идет не о том, чтобы просто рассматривать последовательность текстов, а о том, чтобы синтезировать традиции, находить между ними соответствия, связывать их между собой, следуя за траекториями когерентности, пересекающими всю книгу в целом. Методологический подход М. М. Бахтина, предполагающий, что произведение достигает целостности в процессе его множественных перечитываний, проливает свет на плодотворность библейского текста для тех культур, которые его приняли5. Не менее важен вклад теории высказывания: она не только совершенствует чтение текстов, но и проясняет способы их восприятия и интерпретации в ходе веков. Так современные знания, которые могли бы отдалять нас от древних читателей, парадоксальным образом приближают. Это верно и в случае, когда современный анализ открывает письменные законы библейского текста, явно перекликающиеся с законами традиционной текстологии. Понятие типологии, являющееся ключевым для Н. Фрая при анализе библейской риторики, дополняет главный принцип, сформировавший традицию христианского чтения Библии: Ветхий и Новый Заветы проясняют друг друга. Кроме всего прочего, литературный анализ помогает лучше понять логику связи великих произведений с Библией. Например, в «Мессии» Генделя переплетаются тексты обоих Заветов: в удивительный диалог вступают книги пророков, Книга Иова, Псалтирь, Евангелия, Послания Павла и Апокалипсис. Таким образом, проходя путями подчас очень сложного литературоведческого анализа, мы неожиданно возвращаемся к тому прочтению текста, которое было близко далеким поколениям. Не будем забывать, что, применяя столь сложные методики, мы должны уметь вовремя их «отложить», чтобы дать тексту снова зажить в его легкости и свежести. Умелое использование теоретического знания, заслуги которого мы только что отмечали, включает в себя и этот последний шаг. Мы надеемся, что нам удалось не уничтожить изначальную живость библейских текстов сложным теоретическим анализом. См. в частности: М. Бахтин, Эстетика словесного творчества. Москва: Искусство, 1979. 5

Введение

О выборе текстов и способе ознакомления с ними Последнее уточнение касается выбора представленных текстов. Невозможно на нескольких сотнях страниц рассмотреть все тексты, нашедшие отклик в нашей культуре. Поэтому мы остановились на двадцати трех отрывках из Ветхого и Нового Заветов, учитывая, что содержание христианских Писаний предстает в своей полноте лишь в связи с книгами Ветхого Завета — в них вызрела надежда, об осуществлении которой возвещают Евангелия. Мы применили двойной критерий отбора. Конечно, мы взяли самые известные тексты, сформировавшие культурный образ Библии (повествование о сотворении мира, о переходе через Красное море или притча о блудном сыне). Но к ним добавили несколько других, не столь часто упоминаемых, но существенных для обнаружения взаимосвязей внутри библейского мира, например, «Избранничество Авраама», с которого начинается тема избрания, или фрагмент из Книги пророка Осии, где утверждается брачный характер Завета — решающий образ для последующего Откровения. Читатель может вместе с автором сожалеть об отсутствии повествований о Потопе, о Давиде и Голиафе, об искушениях Иисуса, о Преображении — словом, обо всем, чему не нашлось места в нашей книге. Их отсутствие объясняется лишь ограниченностью объема обыкновенной современной книги. В своем анализе мы ссылаемся на перевод Иерусалимской Библии (La Bible de Jérusalem)6. В начале почти всех глав мы воспроизводим предлагаемый для анализа текст. Исключение составляют только те главы, в которых анализируемый текст является слишком длинным. Так, например, мы поступили с Книгой Иова и Книгой Ионы. Но и те главы, в которых анализируется только один фрагмент, будут лучше поняты, если читатель обратится к полному тексту той библейской книги, из которой взят данный фрагмент. Поэтому для лучшего понимания отобранных текстов не6 В нашем переводе книги А.-М. Пельтье мы приводим текст Ветхого Завета в современном переводе Российского Библейского Общества (РБО) по изданию: Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета канонические. Москва: Российское Библейское Общество, 2011. Текст Нового Завета цитируется в переводе, выполненном под редакцией епископа Кассиана (Безобразова) по изданию: Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. Москва: Российское Библейское Общество, 1996. В некоторых случаях мы цитируем Синодальный перевод, который будет обозначаться СП. — Прим. ред.

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

обходимо иметь под рукой полную Библию. Также не стоит забывать, что один из французских переводов Библии, а именно «Экуменический перевод» (Traduction œcuménique de la Bible), содержит обширный справочный аппарат. За дополнительной информацией можно обратиться к нему. Центром каждой главы является фрагмент из Библии, снабженный облегчающими чтение историческими сведениями. Затем следует литературный анализ текста, дополненный данными о его культурной, литературной и иконографической судьбе, не претендующими, впрочем, на исчерпывающую полноту. Задача этого дополнения — показать нечто важное в последующей жизни каждого текста в культуре, а не произвести инвентаризацию его культурного наследия. Мы не ставили перед собой цель добиться единообразия в интерпретации избранных отрывков. Возможно, более систематическое комментирование помогло бы читателю лучше ориентироваться в Библии в целом, но анализ всех текстов по одному образцу не позволил бы читателю увидеть существенную черту библейского мира — его разнообразие. Мы убеждены, что нельзя читать и анализировать одним и тем же способом фрагмент из исторического повествования, законодательный текст из Декалога и апокалиптическое видéние. Книгу можно читать в произвольном порядке, поскольку мы, из практических соображений, выбрали форму, напоминающую форму антологии. Вместе с тем, в любом случае, читателю придется очень часто выходить за пределы отдельной главы, следуя отсылкам к другим главам. Таким образом, читатель сможет опытным путем открыть, что в Библии есть некая целостность, связывающая воедино все тексты, несмотря на их разнообразие. Он увидит также, что библейские тексты находятся в ситуации постоянного диалога друг с другом. Оставляя за читателем право выбора последовательности чтения, мы, тем не менее, предупреждаем, что чтение этой книги в предложенном порядке позволит более полно охватить взглядом движение библейского текста от Бытия до Апокалипсиса. Последовательное чтение позволит также получить представление об общем развитии весьма сложной библейской традиции: не будем забывать, что источником для иудейской религии является лишь еврейская Библия, а источником христианства — вся книга в целом, включая и Новый Завет. Наконец, хотелось бы выразить благодарность профессору Константину Сигову из Национального университета «Киево-Могилянская Академия», директору Центра европейских гуманитарных исследований,

Введение

решившему опубликовать книгу в издательстве «Дух и литера». Проявленные им доверие и настойчивость позволили осуществить проект, начатый Наталией Сахаровой, несмотря на ее кончину. Пускай же библейские Писания станут для читателей мостом между нашими культурами, местом плодотворного общения и взаимного признания. Март 2014 г.

Анн-Мари Пельтье

Глава 21

На пути в Эммаус

Е в ангели е

от

Л ук и 24:13–35

И вот, двое из них в тот же день шли в селение, отстоящее в шестидесяти стадиях от Иерусалима, имя ему Эммаус. 14И они беседовали между собой о всех этих событиях. 15И было: когда они беседовали и рассуждали, Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними; 16но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его. 17Он же сказал им: о чем это вы толкуете между собою в пути? И они остановились омраченные. 18А один из них, по имени Клеопа, сказал Ему в ответ: один Ты в Иерусалиме не знаешь о случившемся в нем в эти дни? 19И сказал им: о чем? Они же сказали Ему: о том, что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; 20как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. 21А мы надеялись, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля. Но и при всём том, идет третий день с тех пор, как это произошло. 22Но и некоторые из наших женщин изумили нас: придя рано утром к гробнице, 23и не найдя тела Его, они пришли, говоря, что видели и явление ангелов, которые говорят, что Он жив. 24И пошли некоторые из тех, что с нами, к гробнице и нашли так, как и женщины сказали. Его же не видели. 25И Он сказал им: о несмысленные и медлительные сердцем, чтобы верить во всё, что сказали пророки! 26Не это ли надлежало претерпеть Христу и войти в славу Свою? 27И начав от Моисея и от всех Пророков, истолковал им во всех Писаниях то, что относится к Нему. 28И приблизились они к тому селению, куда шли; и Он сделал вид, что идет дальше. 29Но они понуждали Его, говоря: останься с нами, потому что наступает вечер, и день уже на склоне. И Он вошел, чтобы остаться с ними. 30И было: когда Он возлег с ними, то, взяв хлеб, благословил и, преломив, давал им. 31И у них открылись глаза, и они узнали Его, и Он стал невидим для них. 32И сказали они друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам в пути, когда Он открывал нам Писания? 33И встав в тот же час, они возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать и тех, что с ними, 34которые говорили, что Господь дей13

374

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения ствительно восстал и явился Симону. 35И они рассказывали о том, что было в пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба. Лк. 24:13–35

Среди евангельских эпизодов, следующих за рассказом о страданиях Христовых, эпизод путешествия учеников Христа в Эммаус, селение, располагавшееся примерно в 12 километрах к северо-западу от Иерусалима1, является одним из самых знаменитых. Многие читатели узнают себя в этих растерянных и разочарованных путешественниках, которые только что пережили крушение иллюзий, навсегда расстались с мечтой, дававшей смысл их жизни, внезапно утратили всякую надежду. Им остается только горечь воспоминаний и безысходная тоска от сознания, что бездна между мечтой и реальностью непреодолима... И жизнь, которая зачем-то должна продолжаться. Но есть в этих стихах место и для другого опыта, хрупкого, но очень существенного. Ученики в конце дня просят не узнанного ими Иисуса остаться с ними, «потому что наступает вечер» — не напоминает ли это нашей душе те редкие и мимолетные мгновения, когда вдруг невыразимо близко, потрясающе реально, но безымянно и неузнанно ощущается нами надежда на помощь и спасение. В этом смысле евангельский текст говорит не только об опыте верующих, но и о человеческой жизни вообще, о тоске и надежде, живущих в сердце каждого человека. Это очень точно почувствовал и выразил Франсуа Мориак: Кому из нас не знаком путь в Эммаус? Кто не шел по этой дороге однажды вечером с сознанием, что все потеряно? Христос умер в нас. Его отняли у нас мир, философы, ученые, наши страсти. Не стало Иисуса для нас на земле. Мы шли по дороге одни, но Кто-то шел рядом. Мы были одни — и в то же время не одни. Наступает вечер. Вот дверь, открытая в полутемную комнату гостиницы, пламя очага, которое освещает лишь земляной пол и шевелит тенями. О преломленный хлеб! О частица хлеба, вкушаемая вопреки такому горю! «Останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру!» 1 Точная локализация селения Эммаус остается спорной. Селение Эммаус (см. 1 Макк. 3:40; 3:57–4:25; 9:50–51), позднее переименованное римлянами в Никополис, находилось в 160 стадиях (примерно в 30 км) от Иерусалима, что противоречит Евангелию от Луки, определяющему расстояние до Эммауса в 60 стадий (12 км). На расстоянии 60 стадий от Иерусалима находится целый ряд небольших городов, которые, возможно, возникли на месте древнего селения, ранее также называвшегося Эммаус.

На пути в Эммаус

375

День склоняется к вечеру, жизнь подходит к концу. Детство кажется более далеким, чем начало мира; из утраченной юности до нас доносится лишь последний шелест в мертвых деревьях неузнаваемого парка…2

Построение рассказа И вот перед нами текст, обладающий удивительной силой воздействия. Оказывается, что рассказ о путешествии учеников в Эммаус, поражающий воображение, имеет очень четкую внутреннюю структуру, которую и постарается выявить наш анализ. В первых же двух стихах расставлены нарративные координаты: последовательно обозначены время, место и действующие лица рассказа. Время — вечер того самого дня, когда женщины не обнаружили в гробнице тела Иисуса (Лк. 24:1–12). Место — пространство, отделяющее Иерусалим от селения Эммаус. Действующие лица — два ученика, один из которых назван собственным именем — Клеопа. В этот вечерний час на дороге из Иерусалима в Эммаус двое учеников обсуждают между собой произошедшее с Иисусом из Назарета: «И они беседовали между собой о всех этих событиях» (ст. 14). Следовательно, предмет разговора обозначен, хотя и без деталей и подробностей. Затем учеников догоняет незнакомец, и с этого момента рассказ становится рассказом о рассказах: а) Ученики сообщают подошедшему спутнику (Иисусу, которого они не узнают) то, о чем они только что говорили между собой. Их рассказ становится предметом обсуждения (ст. 18–24). б) Все еще не узнанный Иисус говорит о тех же событиях, представляющих Его собственную историю, но косвенно, через тексты Писания (ст. 25–27). Далее повествовательный фрагмент посвящен тому, как ученики опознают Иисуса в момент преломления хлеба (ст. 28–31). В 32-м стихе ученики по-новому осмысляют только что пережитый ими опыт общения с Иисусом. И наконец, после исчезновения своего таинственного спутника ученики возвращаются в Иерусалим и рассказывают апостолам и бывшим с ними все, что произошло по дороге (ст. 33–35). Наша цель — проанализировать последовательность временных моментов и вплетенных друг в друга рассказов; показать, как все время ме2

Ф. Мориак, Жизнь Иисуса. Перевод с французского. Москва: Мир, 1991, с. 231.

376

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

няется ракурс повествования, и возникают неожиданные повороты сюжета; выявить присущую тексту логику; увидеть важнейшие оппозиции, на которых строится повествование (присутствие — отсутствие, жизнь — смерть, слепота — прозрение). Невидящие глаза Два рассказа, которые звучат по пути в Эммаус, полны странностей. Первая из них заключается в том, что ученики, не зная, что говорят с Иисусом, рассказывают Ему Его же собственную историю. Пересказывая произошедшие события, они переживают их еще раз, снова прослеживают весь жизненный путь Иисуса из Назарета. Ученики вспоминают то, что служило основанием их надежды: Он «был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом» (ст. 19), а затем сообщают, как печально закончилась Его история: Иисус был предан, приговорен к смерти и распят. Надежда на освобождение остается в прошлом, в настоящем же — только утраченные иллюзии: «А мы надеялись, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля» (ст. 21). Добавим к этому ту печать пустоты, которую наложили на учеников двое суток, прошедших со дня смерти Иисуса3, и потрясение от свидетельства женщин, не нашедших утром в гробу тела казненного. Женщины ссылаются на слова ангелов, якобы утверждавших, что Иисус жив. Но это несколько раз переданное от одного к другому свидетельство (от ангелов — женщинам; от женщин — апостолам) не способно возродить надежду в сердцах учеников. Рассказывая о случившемся, путешественники помнят только о Том Иисусе, Который был с ними Своим физическим существом и Который был распят. А потому, если Его Самого нет («и не нашли тела Его», ст. 23), то и никакое иное зрительное впечатление, даже пустая гробница, не способно возродить в них надежду4. 3 Ужас этих двух дней передан Б. Пастернаком в стихотворении «Мария Магдалина» (из цикла «Стихотворения Юрия Живаго»): Но пройдут такие двое суток И столкнут в такую пустоту, Что за этот страшный промежуток Я до воскресенья дорасту. — Цит. по: Б. Пастернак, Полное собрание сочинений: В одинадцати томах. Москва: СЛОВО/SLOVO, 2004, т. IV, с. 546. — Прим. ред. 4 О «пустой гробнице» (Лк. 24:1–8) см.: Louis Marin, «Les femmes au tombeau, essai d’analyse structurale d’un texte évangélique», в: Etudes sémiologiques. Paris: Klincksieck, 1971, pp. 221–231.

На пути в Эммаус

377

Лука, однако, предупреждает недоумение читателей. Читатели уже знают, что Тот отсутствующий, Который живет лишь в воспоминаниях учеников, и Тот незнакомец, Который сейчас идет рядом с ними, — одно и то же лицо. Но учеников и их спутника, о Котором они говорят: «Один Ты в Иерусалиме не знаешь о случившемся в нем в эти дни?» (ст. 18), — разделяет стена «слепоты»: «Но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его» (ст. 16). В этом неузнавании и состоит главная драматическая пружина текста. Вслед за рассказом двух учеников начинается рассказ Иисуса (ст. 25). Он передает собственную историю сквозь призму Священного Писания: «И начав от Моисея и от всех Пророков, истолковал им во всех Писаниях то, что относится к Нему» (ст. 27). Этот второй рассказ повторяет первый в том, что касается страданий и унижений Христа, но во втором случае о страданиях говорится как о пути к славе5. Иисус использует здесь форму риторического вопроса: «Не это ли надлежало претерпеть Христу и войти в славу Свою?» (ст. 26). Таким образом Он отождествляет собственную историю с пророчествами о Мессии. Но недоразумение продолжается: ученики по-прежнему не узнают Иисуса и не могут понять, что Он говорит о Самом Себе. Вновь складывается парадоксальная речевая ситуация. На этом месте пути и на этой точке повествования стоит остановиться подробнее. Рассказ Иисуса представляет собой, с одной стороны, новое прочтение давно известных текстов Писания, а с другой — новое прочтение только что произошедшей истории, точнее, новую интерпретацию в свете Писаний тех событий, которые имели место в Иерусалиме два дня назад6. Мы снова встречаемся с типичным для Библии приемом, который, говоря словами Джона Генри Ньюмена, можно определить Отметим, что то значение, которое имеет слово «слава» в Библии, не тождественно светскому значению этого слова. В отличие от славы — известности (renommée), библейская слава, происходящая от еврейского слова kavod, означает «вес», «тяжесть». Слава в Библии обозначает особое качество существа или события, которое являет свое присутствие каким-то свидетельством, сиянием, свойственным ему «весом». Такая слава является атрибутом библейского Бога, например, в видениях Исайи (Ис. 6) и Иезекииля (Иез. 1). В других текстах Библии речь идет о том, как передается эта слава Божия людям (Апок. 5). 6 В частности, Иисус мог упоминать здесь такие тексты, как Песнь о страдающем Рабе Господнем (см. главу 11) или 21-й Псалом. Эти тексты эксплицитно не связывают страдания с воскресением, но христианская традиция прочитала их именно в свете веры в воскресение Иисуса. 5

378

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

так: «Настоящее — это текст, по отношению к которому прошлое есть интерпретация»7. В данном случае произошедшие в Иерусалиме события обретают особый смысл благодаря опыту прочтения текстов прошлого (по крайней мере для тех, кто умеет читать Писания, как подсказывает нам текст Луки). Итак, мотив «слепоты — зрячести» выходит на новый уровень. Рассказ Иисуса начинается с прямого упрека собеседникам в сердечной слепоте. Но Он называет учеников «несмысленными и медлительными сердцем» не потому, что они не узнают Его, а потому, что они не видят смысла, сокрытого в Писании (ст. 25). Лука формулирует для нас здесь то, что является для него пробным камнем веры: ученики должны уметь вслушиваться в Писание, чтобы понять, что оно говорит. Странной кажется лаконичность текста Луки. Евангелие передает то, что рассказал Иисус, воспроизводит преподанный ученикам урок экзегезы, но ограничивается при этом минимумом: обозначает основные вехи пути Христа от страдания к славе и указывает на главный принцип интерпретации этого пути — через Священное Писание. Больше абсолютно ничего мы о содержании этого урока не узнаем. Евангелие только намечает контуры некоего рассказа, который не выходит за пределы замкнутого пространства диалога трех собеседников. Читатель, ранее занимавший позицию внешнего наблюдателя, и теперь остается вне полноты подлинного рассказа Иисуса, не слышит его целиком, со всеми подробностями. Великое и загадочное молчание воцаряется именно тогда, когда могло бы прозвучать решающее слово Иисуса как толкователя Писаний, о Нем же и свидетельствующих. Возможно, редактор этим многозначным молчанием хочет сказать, что глубокое понимание всегда связано исключительно с личным общением и вслушиванием, не терпящим никакого посредничества, даже посредничества евангельского рассказа. Глаза учеников все так же «удержаны». Клеопа и его спутник не связывают личность говорящего с личностью Того, о Ком говорится. Даже ссылка на Священное Писание не помогает им прозреть. Лишь 32-й стих, упоминающий, что у учеников «сердце горело», ретроспективно обозначает внутреннюю перемену. Ньюмен (Newman) Джон Генри, кардинал (1801–1890), английский католический богослов, педагог, публицист и церковный деятель. Подробнее см.: Александр Мень, прот., Библиологический словарь. Москва: Фонд имени Александра Меня, 2002, т. 2, с. 294. — Прим. ред. 7

На пути в Эммаус

379

Рембрандт, На пути в Эммаус. Париж, Лувр

Собеседник узнается Собственно говоря, повествование снова начинается в 28 стихе, когда путь собеседников подходит к концу. Ряд деталей уже подсказывает, что таинственный спутник будет узнан. Так, например, Иисус делает вид, что хочет идти дальше, но ученики настоятельно просят Его остаться. Однако только в 30–31 стихах появляется тот главный опознавательный жест, который окончательно раскрывает инкогнито Иисуса, позволяет ученикам прозреть: «Когда Он возлег с ними, то, взяв хлеб, благословил и, преломив, давал им». Эти действия поднимают завесу, которая скрывала личность путника. Стих 31 «И у них открылись глаза, и они узнали Его» симметричен 16 стиху: «Но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его». С этого момента все предшествовавшее перечитывается учениками и читателями заново. Описанные здесь действия Иисуса связаны с чем-то бóльшим, чем обыкновенный ужин. В 35 стихе они будут определены выражением «преломление хлеба». Этим специальным термином в Новом Завете обозначается евхаристия, которая была установлена вечером предшествующего страстям

380

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения

четверга. Об установлении евхаристии8 говорит, в частности, 22-я глава Евангелия от Луки (ст. 14–18) или 11-я глава Первого Послания к Коринфянам: «Ибо я принял от Господа и передал это вам, что Господь Иисус в ту ночь, когда Его предавали, взял хлеб, и, возблагодарив, преломил и сказал: это есть Мое тело, ломимое за вас. Это делайте в воспоминание о Мне. Также и чашу после вечери, говоря: эта чаша есть новый завет в Моей крови: делайте это всякий раз, как пьёте, в воспоминание о Мне» (1 Кор. 11:23–25). Сразу после упоминания о преломлении хлеба в рассказе возникает новый неожиданный поворот, обозначенный одной фразой: «Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них» (ст. 31). Иисус исчезает, как только ученики узнают Его. В тексте снова звучит уже известный нам мотив телесного присутствия — отсутствия Иисуса. Он шел с учениками по дороге, но не был узнан. Теперь Он узнан, но ученики лишены Его телесного присутствия. Благословленный и розданный хлеб занимает место Его невидимого тела. И наконец, момент узнавания, когда ученикам открывается, что Тот, о Ком они говорили по дороге, и Тот, Кто их сопровождал, одно и то же лицо, знаменует внутренний переворот в Клеопе и его спутнике. Ученики заново пересматривают свои мысли и чувства, которые до сих пор находились в некоторой неопределенности: «И сказали они друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам в пути, когда Он открывал нам Писания?» (ст. 32). Образ горящего сердца может быть проинтерпретирован психологически. Однако, если уловить его созвучие с другими библейскими текстами, он откроет и более глубокие смыслы. Так, в Книге пророка Иеремии возвещается: «Слово Мое — как пламя, — говорит Господь, — как молот, дробящий скалы!» (Иер. 23:29). А пророк Осия, рассказывая историю жены-блудницы, говорит о Божественном слове, которое способно встрепенуть сердце, сделать его чутким и горячим и, в конце концов, переродить его — вернуть от блуда идолослужения 8 Слово «евхаристия» (в переводе с греческого языка «благодарение») обозначает одно из важнейших таинств христианской Церкви. Евхаристия понимается как дар Христа, Который отдает Свою жизнь «за жизнь мира» и входит в жизнь верующих через освященные хлеб и вино. Отметим также, что упоминание приближающегося вечера, которое содержится в рассказе о путешествии в Эммаус (ст. 29), представляет собой некий отзвук рассказа об умножении хлебов, содержащегося в том же Евангелии. Эти два текста несомненно связаны друг с другом — они сходятся в теме чудодейственной пищи, которую Христос дает людям.

На пути в Эммаус

381

к верности и любви Божией (Ос. 2:16 и др.). Эти межтекстовые связи не искусственны и не иллюзорны, что подтверждается общей для всех указанных отрывков тематикой обращения, перерождения. Переворот, произошедший в сердце и уме учеников, находит свое внешнее выражение в изменении направления пути — путешественники поворачивают обратно в Иерусалим. Необходимо также вспомнить, что новозаветные тексты вообще написаны при участии живой и активной памяти о Писании в целом. Последний поворот Эпизод путешествия учеников в Эммаус заканчивается упоминанием обратного пути в Иерусалим. Ученики идут назад, чтобы встретиться с теми, кто остался в городе. Этот обратный путь знаменует собой их духовное перерождение. Завершая эпизод, текст Луки возвращается к его отправному пункту. Но, если 13 и 14 стихи имели исключительно нарративный характер («...и они беседовали между собой о всех этих событиях», ст. 14), то заключительная сцена содержит в себе эхо живой речи: «И встав в тот же час, они возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать и тех, что с ними, которые говорили, что Господь действительно восстал и явился Симону» (ст. 33–34). Замечательно, что остававшиеся в Иерусалиме свидетельствуют о воскресении Христа еще до того, как ученики, вернувшиеся из Эммауса, успевают взять слово. В 35-м стихе упоминается еще один, последний, рассказ учеников о происшествии по пути в Эммаус. Этот рассказ был максимально полным, потому что говорил и о пути, и об остановке, и о фактах, и об их смысле. Но читатель узнает об этом рассказе, но его не слышит. Текст Луки снова оставляет пробел, который подчеркивает, что речь учеников звучала в конкретной общине, к ней была обращена и не может быть полностью воспринята вне этого живого контекста. Эпизод путешествия в Эммаус много раз изображался художниками. В частности, Рембрандт неоднократно обращался к сюжету узнавания Хрис та двумя путниками в придорожной гостинице. Картина, находящаяся в Лувре, может быть, одна из самых лучших живописных интерпретаций этого евангельского эпизода. В конце XIX века об этой картине Рембрандта писал Ж.-К.-Гюисманс в романе «Собор»:

382

Анн-Мари Пельтье. Библейские чтения Разложите творенье — будет оно плоским и однообразным, глухим. Никогда порядок не бывал обыденнее: вроде пещеры из тесаных камней, а к нам повернут стол, а за ним — Иисус, Он босоног, землисты губы, кожа нечиста, в чем-то серо-розоватом, преламывает хлеб, а справа апостол сжимает в руках полотенце, глядит на Него, думает — узнаю´, а слева другой узнаёт Его, руки сложил и всем слышно кричит от радости! — Наконец, четвертый, с умным лицом, не видит ничего и старательно прислуживает сотрапезникам. Это бедняцкая трапеза в тюрьме; цвета смыкаются в печальной серо-бурой гамме; сбоку человек скручивает полотенце, и его рукава испачканы красным воском для печатей, а другие словно написаны приставучей пылью и смолой. Точны детали, однако всё это не так, ибо всё преображается. Чуть отверзая очи, уже лучисто озаряется Христос; бледное сверканье наполняет покой. Этот Иисус, такой некрасивый, точно из земли сейчас вырытый, с губами покойника, одним движеньем, одним взглядом утверждается в красоте, какую не забудешь: замученный Сын Божий!9

Рембрандт, Иисус в Эммаусе. Париж, Лувр

J. K. Huysmans, La Cathédrale. Paris: Plon, 1908, éd. 1961, pp. 275–276. Перев. Д. Каратеева. 9

Оглавление Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5 Знакомство с Библией . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17 Глава 1 В начале. Семь дней творения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27 Глава 2 В саду Эдема . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45 Глава 3 История Вавилонской башни . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76 Глава 4 Избранничество Авраама . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87 Глава 5 Жертвоприношение Авраама . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 101 Глава 6 Переход через Красное море . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119 Глава 7 Медный змей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139 Глава 8 Десять заповедей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149 Глава 9 Взятие Иерихона . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169 Глава 10 Осия — пророк Завета . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181

Глава 11 Два лика Книги пророка Исайи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 199 Глава 12 Царица Савская у царя Соломона . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225 Глава 13 Иов или тайна безвинного страдания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239 Глава 14 Экклесиаст и Песнь Песней — книги, о которых спорят . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 263 Глава 15 Иона, Ниневия и Бог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 287 Новый Завет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 299 Глава 16 Рождественские волхвы и вифлеемские младенцы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 301 Глава 17 Любовь к врагам . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 317 Глава 18 Притча о блудном сыне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 331 Глава 19 Рассказ о чуде: история герасинского бесноватого . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 343 Глава 20 Распятие Иисуса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 355 Глава 21 На пути в Эммаус . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 373

Глава 22 Пятидесятница . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 383 Глава 23 Видение Апокалипсиса: Новый Иерусалим . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 393 Сокращения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Хронология . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Карты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Библиография . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Именной указатель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Тематический указатель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Оглавление . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

419 423 431 435 439 447 453

По вопросам заказа и приобретения просим обращаться: Издательство «ДУХ I ЛIТЕРА» 04070, Киев, ул. Волошская, 8/5 Национальный Университет «Киево-Могилянская Академия» корпус 5, ком. 210 тел.: +38 044 425 60 20 моб. +38 050 425 60 20 E-mail: duh-i-litera@ukr.net – отдел сбыта litera@ukma.kiev.ua – издательство http://www.duh-i-litera.com

Друк та палітурні роботи:

м. Київ, вул. Виборзька 84, тел. (044) 458 0935 e-mail: info@masterknyg.com.ua Свідоцтво про реєстрацію ДК № 3861 від 18.08.2010 р.