Fort Ross Bicentennial 2012

FORT ROSS BICENTENNIAL, 2012: RUSSIAN ORTHODOX CHURCH CONCELEBRATION

FORT ROSS BICENTENNIAL, 2012: RUSSIAN ORTHODOX CHURCH CONCELEBRATION

“It is like a mustard seed which, when it is sown on the ground, is smaller than all the seeds on earth; “ but when it is sown, it grows up and become greater than all herbs, and shots out large branches, so that birds of the air may nest under its shade.”

(Mark 4: 31,32) «оно- как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; «а когда посеяно восходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под сенью его могут укрываться птицы небесные». (Марк, IV, 31 - 32)

ACKNOWLEDGMENTS His Holiness KYRILL Patriarch of Moscow & All Russia His Eminence, Hillarion, Metropolitan of Volokolamsk (Russian Orthodox Church Moscow Patriarchate) Chairman of the Moscow Patriarchate Department of External Church Relations His Eminence, Hillarion, Metropolitan of New York & Eastern America First Hierarch of the Russian Orthodox Church Outside of Russia His Eminence, Kyrill, Archbishop of San Francisco & Western America Secretary of the Holy Synod of Bishops (R.O.C.O.R.) His Eminence, Justinian, Archbishop of Naro-Fominsk (Russ. Orth. Church M.P.) Administrator of the Patriarchal Parishes in the USA His Eminence, Benjamin, Archbishop of San Francisco & the West (Orthodox Church in America) V. Rev. Alexander Krassovsky – Dean of S.F. Bay Area Deanery (R.O.C.O.R.) V. Rev. Archimandrite Irenei (Steenberg) – (R.O.C.O.R.) V. Rev. Paul Volmensky - (R.O.C.O.R.) Nun Serapnima, Holy Assumption Monastery, Callistoga (O.C.A.) The Hon. & Mrs. Vladimir N. Vinokurov – Consul General of the Russian Federation Olga Miller – CEO Renova Fort Ross Foundation Zoya Gradov – Lead of the Fort Ross Church Committee Robin Joy Wellman – Co-Chair Bicentennial Committee, California State Parks Sarah Sweedler – Executive Director of Fort Ross Conservancy George Artemoff Mark Galperin Vladimir V. Krassovsky – Conductor of the Hierarchical Choir Holy Virgin Cathedral S.F. (R.O.C.O.R.) Svetlana Logvy Natalia Sabelnik – Congress of Russian Americans Maria Sakovich Linda Turn – Russian Center San Francisco Tatiana Pavlenko Maria Zaharoff Tot'ma Compatriots Society, Vologda, Russia Sisterhoods: Holy Virgin Cathedral, San Francisco, CA St. Nicholas Cathedral, San Francisco, CA Our Lady of Kazan, San Francisco, CA Holy Ascension Church, Sacramento, CA Holy Assumption Monastery, Calistoga, CA St. Nicholas Church, San Anselmo, CA Sts. Peter and Paul Church, Santa Rosa, CA St. Seraphim of Sarov Church, Santa Rosa, CA And all the Benefactors, Contributors and Supporters who made the 200th Anniversary a realization!

The Celebration of the 200th Anniversary of Fort Ross gives us an opportunity to explore the full spectrum of California history. Fort Ross is not only a place of great cultural significance, but for thousands of Orthodox Russians, it is full of deep spiritual meaning as a holy place—a piece of their spiritual Homeland, a relic of Holy Russia. It is from this place that Orthodox Christianity spread all over the American West and became an integral part of its spiritual and cultural landscape. This book aims to show the richness of Orthodox history and traditions and how they have become interwoven with the story of California, inseparable from its multifaceted identity and embodied in Fort Ross.

EDITOR-IN-CHIEF Zoya Gradov EDITORS Rev. Konstantin Gavrilkin Maria Sakovich Tatiana Savina PHOTOS V.Rev. Peter Perekrestov Konstantin Kudryavtsev Paul Miller COVER PHOTO Paul Miller TRANSLATION Zoya Gradov Nichloas Kotar Vladimir Shkurkin Late Oleg Terichow (Terekhov) DESIGN Evelina Phemister PUBLISHER Fort Ross Bicentennial Church Committee Copy rights Š Western American Diocese (Russian Orthodox Church Outside of Russia) 598 15th Ave., San Francisco, CA 94118 www.wadiocese.com

TA B LE OF C ON TE N TS PILGRIMAGE

+ Kyrill Archbishop of San Francisco & Western America, Russian Orthodox Church Outside of Russia.

6

GREETINGS

10

REFLECTIONS ON THE FORT ROSS ANNIVERSARY

12

THE UNFINISHED HISTORY OF FORT ROSS

16

THE SPIRITUAL SIGNIFICANCE OF FORT ROSS

22

…THE CANDLE WOULD NOT HAVE GONE OUT

28

THE CHAPEL AT FORT ROSS, CA. 1825 - 1841

40

PRESERVATION AND RESTORATION OF THE CHAPEL AT FORT ROSS

42

FIRST TWENTIETH-CENTURY SERVICE IN THE CHAPEL

46

THE HISTORIC CEMETERY

48

THE BELL

50

RUSSIAN SCOUTS AND FORT ROSS

56

TRIP TO FORT ROSS OF NIKOLAI ( ZIOROV), BISHOP OF ALASKA AND ALEUTIAN ISLANDS (1897)

60

FORMER “ROSS”–NOW “FORT ROSS”: ON THE OCCASION OF THE VISIT OF HIS GRACE TIKHON, BISHOP OF THE ALEUTIANS AND NORTH AMERICA

66

+Benjamin Archbishop of San Francisco and the West Orthodox Church in America +Justinian, Archbishop of Naro-Fominsk, Head of the Patriarchal Parishes in the USA

Rev. Konstantin Gavrilkin (Christ the Saviour Orthodox Church, San Francisco; OCA) V. Rev. Archmandrite Irenei ( Steenberg) ROCOR

V. Rev. A. Golubov ROC MP Maria Sakovich

Maria Sakovich

Maria Sakovich

Maria Sakovich

Viktor Petrov

V. Rev. Archpriest A. Krassovsky ROCOR

Excerpts from Fr. Feodor Pashkovsky, “Former ‘Ross’–Now ‘Fort Ross’” in Amerikanskii Pravoslavnyi Vestnik

8 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L П А ЛОМ Н И Ч Е С Т В О

ПА ЛОМ НИЧЕ СТВО

В

этот памятный год, когда мы отмечаем 200-летие основания этого уникального Форта, являющегося символом нашего культурного и исторического наследия, нам так же необходимо вспомнить, в какой степени это наследие созвучно с нашей настоящей жизнью.

Мы отправляемся сюда в па ломничество не только потому, что хотим знать о прошлом , но потому что это прошлое и сегодня обращается к нам. Будучи едины в Православии, мы сознаем, что с людьми, смело отвечавшими на вызов чуждого им мира, нас объединяет борьба – та духовная борьба, что лежит в сердцевине всех житейских испытаний, будь то Империя, торговля, война или общество, и в которую мы все вовлечены. Некое чувство потерянности и заброшенности присутствует в каждом. И каждый из нас, независимо от своего жребия, должен бороться со страстями, ов ла девающими нас. Мы помним с лова песнопений Всенощного бдения в неделю Блудного сына: «Всякой злобе поработихся, приникнув окаянно страстей делателем, и себе вне бых несмотрением, ущедри мя Спасе, Пренебесный Отче, прибегающа ко многим Твоим щедротам.» Это чувство удаления от Бога, потерянности через грехи, присуще человечеству со времен Эдема, и плач Блудного сына: «ущедри мя Спасе, Пренебесный Отче, прибегающа ко многим Твоим щедротам», в нашей православной крови на протяжении поколений и веков. Это плач покаяния и доверия сделал Российску империю святой, и мы приезжаем сюда на паломничество потому, что наши собственные сердца тоскуют по этой святости. Мы знаем, что святые ходили здесь, освящая самою землю. Нам нет нужды знать, был ли святым каждый, кто здесь жил и работал, но мы знаем, что через воспоминания истории, коснувшейся и этого места, наши собственные сердца призываются к покаянию и святости – и вот это делает нас паломниками и приводит сюда из года в год.

Конечно, Форт сегодня является историческим памятником, Российская Империя сама по себе – священным воспоминанием, но не смотря на это наша Русская Православная Церковь является достойной носительницей веры и жизни Империи сама будучи в полной мере плодом исповедования веры многих поколений и процветания церкви на этой земле. Мы не боимся того, что кажется одиночеством или смертью, мы не скорбим, «как прочие, не имеющие надежды» (1 Сол. 4:13). Но мы радуемся в святости, связующей каждую эпоху христианской жизни. Для нас есть Бог, о котором св. Апостол Павел писал, исповедуя глубину и протяженность нашей веры: «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни А нгелы, ни Нача ла, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божьей во Христе Иисусе, Господе нашем» ( Рим. 8:38, 39) Пусть же наши сердца укрепятся, пусть наше покаяние станет глубже во все время паломничества здесь и п ус т ь п ребуде т на нас бл а го с ловение Господне, Чья милость с нами пребывает всегда, даже до конца времен. + Кирилл Архиепископ Санфранциский и Западноамериканский, Русская Православная Церковь Заграницей

PILGRIMAGE FORT ROS S BICENTENNIAL 9

PILG R IM AG E

I

n this commemorative year, when we celebrate the 200th anniversary of the establishment of this great Fort and all that it symbolizes of our heritage and past, we are reminded also of how that heritage speaks to our present life.

We make pilgrimage here, not simply because we are fascinated by history and want to know about the past, but because we know that our past speaks to us, even today.

We know that the struggles faced by the people who braved the challenges of a very different world, because we are all are united in Orthodoxy. And we recognize that at the heart of all worldly struggles—whether these are of Empire, of trade, of war, or of society—is the spiritual struggle in which we are all engaged.

There is something lost, something desolate, in all of us. And each of us, whatever our lot, must struggle against the passions that control us.

no hope” (1 Thessalonians 4:13), but we rejoice in the holiness that binds us to every age of Christian life.

For ours is the God of whom the Holy Apostle St. Paul wrote, confessing the depth and extent of our faith: “I am persuaded that neither death nor life, nor angels nor principalities nor powers, nor things present nor things to come, nor height nor depth, nor any other created thing, shall be able to separate us from the love of God which is in Christ Jesus our Lord” (Romans 8:38, 39).

May our hearts be strengthened, may our repentance become deeper, through our pilgrimage here, and may we be blessed by the God Whose mercy is with us always, even to the end of the age. + Kyrill Archbishop of San Francisco & Western America, Russian Orthodox Church Outside of Russia.

We remember the words sung at Matins on the Sunday of the Prodigal Son: “I have become enslaved to every evil… through heedlessness I have lost possession of myself. O Saviour, heavenly Father, take pity on me as I flee for refuge to Thy many mercies.”

This sense of departure from God, of being lost through our sins, has been with mankind since Eden, and the cry of the Prodigal Son, “take pity on me, O Saviour… I f lee to Thy refuge,” has been in our Orthodox blood for generations and centuries.

It is the cry of repentance and trust that made the Russian Empire holy, and we make pilgrimage here because our own hearts long for that holiness. We know that saints walked here, sanctifying the very earth; but we do not need to know whether every person who lived or worked here was a saint: we know that our own hearts, recalling the history that touched this place, are called toward repentance and holiness—and that is what makes us pilgrims and draws us here, year after year.

Of course, the Fort is now a monument, the Russian Empire itself a sacred memory, though our Russian Orthodox Church carries forward without fail the faith and life of that Empire, being itself the full fruit of generations of mission and the flowering of the Church in these lands. We do not fear what might seem a solitude or death, we do not “sorrow as those who have

Photos courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

PILGRIMAGE FORT ROS S BICENTENNIAL 11

On the left: Cemetery Cross Courtesy of Western American Diocese Archives (ROCOR)

On the right: Pilgrimage, circa 1930th.

Courtesy of Fort Ross State Historic Park archives Ground-breaking for reconstruction of Kuskov House, Fort Ross, CA, 1978 Courtesy of Fort Ross State Historic Park archives Archbishop Antony (Medvedev) (ROCOR) Courtesy of Western American Diocese Archives (ROCOR)

12 FORT ROS S BICENTENNIAL ПРИВЕТСТВЕННОЕ СЛОВО

ПРИВЕТСТВЕННОЕ СЛОВО

О

т имени духовенства и верующих Запа дной епарх ии Пра во с л а вной Церкви в А мерике, я приветствовую всех, кто собра лся, чтобы отпраз д нов а т ь д ву хс о тле т ие основания Форта Росс.

Форт Росс и его часовня имеют глубокую связь с нами и являются местом паломничества для нашей о бщ ины с 4 июл я 1925 года, когда ч лены п ри хода, извес т ного т огда под названием «Греко-славянской православной церкви и благотворительного общества», под началом о. Владимира Саковича отправились в поездку на Форт на такси, чтобы провести там службу. С тех пор стало ежегодной традицией отмечать День нашей национальной независимости Божественной Литургией и пикником на Форте Росс. Форт Росс является важным связующим звеном между Русской Америкой ( Аляска) и распространием православной веры в 48 штатах. Я, в частности, счастлив тем, что привез на этот праздник несколько вещей, связанных с русским колониальным периодом. Икона Божьей Матери Ситкинская является великолепным образцом иконографии популярной в России в 18 веке и покрыта ризой из золота и серебра филигранной работы. Авторство иконы приписывается кисти зна мени т ого иконописца Вл а дими ра Лу ки ча Боровиковского, написавшего много икон для Казанского собора В Санкт-Петербурге, чьи работы любила Империатрица Екатерина II. Си т кинск а я икона бы л а подарком с луж а щ и х Российско-Американской компании для собора св. Михаила Архангела в Новоархангельске( Ситка). Мы так же привезли с собой сегодня Евангелие и Чашу, которые использовались в часовне Форта и позднее были возвращены в главное управление Русской Миссии в Ситке, после того как Форт был закрыт. Эти священные предметы остаются частью сокровищницы собора св. Михаила Архангела и напоминают нам о многочис ленных жи телях Аляски, которые жили и работали рука об руку с

русскими здесь в Калифорнии. Я надеюсь и молюсь, чтобы сегодняшний праздник стал благословением для всех, кто приехал сюда сегодня помолиться. + Вениамин Архиепископ Санфранцисский и Западноамериканский Православная Церковь в Америке

Holy Trinity Cathedral parishioners and clergy at Fort Ross, CA, 1927. Front row includes Bishop Aleksei (Panteleev) and the Revs. Vladimir Sakovich and William Seymour Short (Church of the Incarnation, Santa Rosa).

Holy Trinity Cathedral, San Francisco, CA, 1925

GREETINGS FORT ROS S BICENTENNIAL 13

GREETINGS

O

n behalf of the clergy and faithful of the Diocese of the West of the Orthodox Church in America, I would like to greet all those who have gathered to celebrate the 200th Anniversary of the founding of Fort Ross.

Fort Ross and its chapel have a deep connection with us and have been a place of pilgrimage for our community since July 4, 1925 when members of what was then known as the “Eastern Orthodox Church Society of San Francisco”, led by the venerable Priest Vladimir Sakovich, traveled by taxi to celebrate services at the fort. It has been our custom to celebrate our nation’s Independence Day with the Divine Liturgy and a picnic at Fort Ross annually.

Fort Ross is an important link between what was then known as Russian America (Alaska) and the spread of the Orthodox Christian Faith in the Lower 48 States.

I am particularly pleased to have brought to this celebration several items that relate to the Russian colonial period.

The Sitka Icon of the Mother of God is beautiful example of the style of iconography popular in Russia during the 18th century and is covered in an exceptionally detailed riza or vestment made of silver and gold. The icon has been attributed to the famous iconographer Vladimir Lukich Borovikovsky whose work was beloved by the Empress Catherine II and who painted many icons for the Kazan Cathedral in St. Petersburg. The Sitka Icon was a gift to St. Michael Cathedral in New Archangel (Sitka) from the employees of the Russian America Company.

We also have with us today the Gospel Book and Chalice which were originally used in the fort’s chapel and later returned to the headquarters of the Russian Mission in Sitka when the fort was closed. These sacred objects remain part of the treasure of St. Michael Cathedral and remind us today of the many Native Alaskans who lived and worked side by side with the Russians here in California.

It is my hope and prayer this celebration will be a blessing to all who have come to pray at this event. +Benjamin Archbishop of San Francisco and the West Orthodox Church in America

Virgin of Sitka

1 4 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L РА ЗМ Ы Ш Л Е Н И Я ПО ПОВ ОД У ЮБИ Л Е Я

Д

орогой друг!

Ты держишь в руках книжицу, которая посвящена знаменательной дате — двухсотлетию Форта Росс, однако, она совсем не претен дуе т на серьезный академический труд. Необходимые цифры и даты для т ого, ч т о бы на помни т ь историю возникновения этой небольшой российской крепости, некоторые имена основателей, обитателей, а также известных гостей Форта, конечно же, представлены в ней. Как же без этого?! Вместе с тем, наверное, не столько для холодных, точных умозаключений создавалась эта книга, сколько для того, чтобы понять, что Форт Росс это не только прошлое, это и наше настоящее! Подвиги русских первопроходцев, их терпение и храбрость восхищают нас. Как велика смекалка и находчивость простых русских людей, как горячи и преданны Родине их сердца, мечтающие принести через освоение новых земель и экономическую выгоду, и славу своей Отчизне! За мирскими делами не забывали и о Боге, старались везде, куда прибывали выстроить, если не церковь, так хоть часовню. Горевали, что не всегда находился вместе с ними священник. Как могли, вспоминали тогда церковный Устав и самостоятельно, по-мирянски, правили службы. Зачастую сам начальник гарнизона становился к ана лою, чтобы вычитать, отпеть положенные службы. Оттого и не черствели их сердца, несмотря на трудности выживания в незнакомой среде среди иноплеменных людей. Не видели русские переселенцы в индейцах людей не равных себе, понимали, что и они есть образ Божий, что нужно добром и лаской находить понимание у коренных обитателей американской земли. Археологические и антропологические исследования останков погребенных на русском погосте людей красноречиво свидетельствуют о том, что русские женились на местных женщинах, имели от них крещеных детей и, в знак их совместной любви и православного единоверия, погребались после смерти на едином кладбище, осененные большим православным Крестом, который благословлял их при жизни и открывал вход их душам в Царствие Небесное после смерти.

Относительно невелико было количество православных русских и местных американцев во время существования действующей крепости, но и это ма лое число да ло из себя подлинного Святого! Просвещенный русскими миссионерами Пе т р А леу т был не рабом, не презренным с лугой, а другом и единоверным братом для русских, почему и не отрекся юный исповедник от своих убеждений, не испуга лся и самой смерти от заставлявших его отречься от Православной веры. Не стыдно и сейчас русскому человеку посмотреть местным людям в глаза, потому что знаем, и по сию пору добром вспоминают здесь основателей Форта. Благодарны и русские люди, посещая в настоящее время леген дарный Форт. Очень д ля многих, особенно для прибывающих сейчас из России, о существовании этого русского поселения так далеко от России было просто ничего не известно. Как же не испытывать благодарность и по отношению к руководству штата Калифорния и по отношению к правительству Соединенных Штатов Америки за желание сохранить то, о чем в самой России не знали на протяжении нескольких десятилетий! Низкий поклон тем, кто сохранял, кто после губительного пожара бережно восстанавливал, кто и сейчас согревает Форт-Росс своими сердцами! Божие благословение да пребывает на священнослужителях и мирянах, которые возносят в крепостной Троицкой часовне и на кладбище свои молитвы! Приятно отметить, что увеличивается число друзей у Форта-Росс, что и в самой России начинается все шире движение в поддержку этого славного для каждого россиянина места. Выделяются значительные финансовые средства, шлются дорогие подарки, пишутся книги и снимаются кинофильмы. Историческое время существования действующего Форта Росс было очень невелико. Оно подобно краткому мигу пронесшейся внезапно над землей кометы, которая исчезла, но ее светящийся длинный хвост горящими искрами упал на американскую землю. И там, куда достигала огненная капля, загоралась жизнь православной русской общины! Это они, современные Форты Росс, продолжают теперь чреду служения Православию и русской культуре, рассказывают жителям Америки о далекой России, делают ее более понятной и привлекательной для современных американцев. +Юстиниан, Архиепископ Наро-Фоминский, Управляющий Патриаршими приходами в США

R E F L E C T IO N S O N T H E F O R T RO S S A N N I V E R S A RY F O R T R O S S B i C E N T E N N I A L 2 0 1 2 1 5

D

ear Friend!

You hold in your hand a booklet dedicated to a memorable event – the two hundred year anniversary of Fort Ross. However, this book doesn’t pretend to be a serious academic work. A few necessary facts and figure are included of course, such as the names of some of the founders, inhabitants, and a few famous guests of the fort. This is done in order to properly remember the history of the establishment of this small Russian fort. These are indispensable! In addition, probably, this booklet wasn’t written so much for cold, exact conclusions to be made, but to understand that Fort Ross is not only the past, it is also our present!

The difficulties of the first Russian settlers, their endurance and bravery inspire us. How great was the resourcefulness and inventiveness of these simple Russian people, how intensely were their hearts loyal to their Motherland, hearts that hoped to bring economic benefit and glory to their country through the annexation of new lands. Even in their daily tasks they didn’t forget God, trying everywhere they settled to build, if not a church, at least a chapel. As much as they could, they remembered the Typikon of the Church and celebrated services independently, in their own simple way. Often the head of the garrison himself stood at the naloi to read and sing the appointed services.

For that reason their hearts didn’t grow hard, despite the difficulties of living in an unfamiliar land among the native people. The Russian settlers didn’t see the Indians as unequal, they understood that they were the image of God, that only through kindness and gentleness could they find understanding from the native inhabitants of the American land. Archeological and anthropological research of the human remains buried in the Russian churchyard has indicated that Russians married the local women, baptized their children, and as a sign of their mutual love and oneness in Orthodox faith were buried in the same cemetery, in the shade of the great Orthodox cross that blessed them during their lives and opened the path into the Kingdom of Heaven for their souls after death.

There were comparatively few Orthodox Russians and Native Americans during the existence of the working fort, but even this small number left us a truly holy legacy. Peter the Aleut, who was enlightened by the Russian missionaries, was not a slave, not a despised servant, but a friend and brother in the faith for the Russians. It was for this reason that the young con-

fessor didn’t rejects his beliefs, didn’t even fear death from those who were trying to force him to deny his Orthodox faith. For that reason even now a Russian can look a Native American in the eye without any shame, because he knows that even to this day the locals remember the founders of the Fort fondly.

The Russian people who visit the fort in our own time are also grateful. Many Russians, especially among those who emigrated recently from Russia, had no idea of the existence of this Russian settlement, so far from Russia. How can they not be grateful both to the government of the state of California and to the federal government for their desire to preserve a treasure which even in Russia remained unknown for several decades! My deepest gratitude to those who kept it intact, to those who rebuilt it after a destructive fire, to those who even now warm Fort Ross with their hearts! May God’s blessing rest on those priests and lay people, who continue to offer their prayers in the chapel of the Holy Trinity and the cemetery!

I’m happy to mention that the number of friends of Fort Ross is increasing, that even in Russia a movement to support this place, so memorable for every Russian, is gathering momentum. Significant financial contributions are being collected, expensive gifts are being sent, books are being written, and documentaries are being filmed.

The historical existence of the functioning Fort Ross was quite short. It is similar to the passing of a comet over the earth, which disappears quickly, but its sparkling, long tail continues to fall on the American soil with its fiery sparks. And everywhere this drop of fire falls, it fuels the life of the Russian Orthodox community! And they, these contemporary Fort Rosses, continue now the work of service to Orthodoxy and Russian culture, informing the inhabitants of America about far-away Russia, and making Russia more understandable, even appealing, for today’s Americans. +Justinian, Archbishop of Naro-Fominsk, Head of the Patriarchal Parishes in the USA

16 FORT ROS S BICENTENNIAL

FORT ROS S BICENTENNIAL 17

On the left: Archbishop Justinian; L.V. Vinokurov; Consul General of the Russian Federation V.N. Vinokurov; Archbishop Kyrill (ROCOR)

Photos by Paul Miller

18 FORT ROS S BICENTENNIAL НЕЗАКОНЧЕННАЯ ИСТОРИЯ РУССКОГО ФОРТА

НЕЗАКОНЧЕННА Я ИСТОРИЯ РУССКОГО ФОРТА

В

н а шем п ра з д нов а н и и ю би ле я о с нов а н и я Форта Росс, мы можем упустить из виду один отрезвляющий факт: за свою двухсотлетнюю историю, это русское военное поселение в Калифорнии выполняло свое непосредственное назначение только 30 лет (1812-1842), было частной собственностью более 60 лет (1841-1903), и в течение уже более столетия является историческим памятником или музеем (с 1903-го года до сего дня). Эти три периода изучались разного рода исследователями, и стоит помнить о том, что Форт Росс – неотъемлемая часть как русской, так и американской истории – был местом, где россияне имели дело с американцами, испанцами и индейцами; где люди разных культур сосущес т вова ли, взаимодейс т вова ли и прос то старались выжить. Уже по этим причинам, это русское поселение продолжает вдохновлять интерпретации, обусловленные разными интересами, подходами, и идентичностями. Из трех Православных Церквей, представленных в данном сборнике, Православная Церковь в Америке (далее – ПЦА) есть одновременно и плод и продолжение миссии, предпринятой Православной Церковью Российской Империи в конце 18-го века на Аляске и позднее распространившейся через Калифорнию по всем Соединенным Штатам Америки. Отдавая дань уважения Форту Росс в год его юбилея, мы также хотели бы указать на принципиальное з н ач е н и е ч а с о в н и и е е н е п р е к р а щ а ю щ е е с я возрождение после всевозможных злоключений в течение 20-го века. Несмотря на поругание от рук частных владельцев (которые использовали ее как хлев или склад), на значительные повреждения, нанесенные землетрясением 1906-го года, и на разрушительный пожар 1970-го года, часовня каждый раз была восстанавливаема усилиями разных людей, вк люча я а дминис т рацию ш тата Ка лифорния, защитников памятников старины и многочисленных энтузиастов, как американских так и русских, для которых Форт Росс был местом вдохновения и глубокого символизма. Заслуживает внимания и то, что часовня остается единственным сооружением на территории форта, которое продолжает выполнять свое подлинное назначение как место богослужения и молитвы, хотя

в настоящий момент это происходит достаточно редко. Начина я с 1925-го года, правос лавное духовенство и миряне из Сан Франциско и других приходов Руссской Митрополии (с 1970-го года – Православная Церковь в Америке) совершали здесь богослужение 4-го июля, в День Независимости, что продолжается и поныне с участием духовенства За па дной Епарх ии ПЦ А . Нескол ько позднее духовенство и миряне Русской Зарубежной Церкви (ныне – Русская Православная Церковь Заграницей, РПЦЗ) начали совершать богослужение в Форте Росс в День Памяти (Memorial Day; в последний понедельник мая), что также продолжается до сего дня. В последнее время богослужение в часовне начали совершать и представителя Московского Патриархата. Замечательно то, что часовня Форта Росс была выбрана как место первого совместного богослужения представителей этих трех Церквей единого начала, которые собрались в честь двухсотлетия основания русского форта. Созданный Российско-Американской Компанием (РАК), Форт Росс был недолговечной, но энергичной и памятной попыткой распространить влияние России на юг от А ляски. Как отмечают Ка лани и Сви д лер, «Нас ледие, ос тав ленное русскими, огромно. Русские колонисты построили первые в Ка лифорнии ветряные мельницы и корабли. Исследователи, ученые, и художники имперской России посещали Калифорнию и писали о своих находках и впечатлениях; их первооткрывательская деятельность в регионе до сих пор является источником ценной информации». В то время как политическая, экономическая и социа льная жизнь форта изуча лась достаточно подробно и хорошо документирована, мало что известно о его религиозной жизни, за исключением того, что часовня была построена около 1825-го года, что в ней совершались молитвенные службы колонистами и что в редких случаях православные священники из прихода в Ситке, к которому был приписан Форт Росс, посещали поселение и совершали в нем таинства и обряды для живых и умерших. Таких случаев известно всего три.

T H E U N F I N I S H E D H I S T O RY O F F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 1 9

THE UNFINISHED HISTORY OF FORT ROSS

I

n our celebration of the Fort Ross bicentennial, we might overlook the importance of a rather sobering fact: in its 200-year history, this Russian military outpost in California performed its original function only for 30 years (1812-1841), was a private property for over 60 years (1841-1903), and has been an historical landmark or a museum for more than 100 years (1903 – current). All three of these periods have been studied from a variety of perspectives. It is important to remember that, as an intricate part of both Russian and American history, Fort Ross was a place where Russians interacted with Americans, Spaniards, and Indians, where people of different cultures coexisted, struggled to survive, and cooperated, and already for this reason alone it continues to inspire narratives shaped by diverse interests, agendas, and identities. Out of the three Eastern Orthodox Churches, presented in this collection of essays and related to Fort Ross historically and ecclesiastically, the Orthodox Church in America (OCA) is both the fruits and the continuation of the mission, initiated by the Russian Orthodox Church in the late 18th century in Alaska and later spreading through California to the rest of the United States.

In paying our tribute to Fort Ross on occasion of its bicentennial, we also would like to highlight the ultimate importance of the chapel and its continuous recovery from all kinds of misfortunes in the course of the settlement’s 200-year history. Despite the desecration at the hands of its private owners, the earthquake damage in 1906, and the fire destruction of 1970, the chapel was repeatedly brought back to life through the efforts of many people: the state authorities, conservationists, and numerous enthusiasts, both Russian and American, for whom Fort Ross has been a place of inspiration and deep symbolism.

What is also noteworthy, the chapel is the only edifice in Fort Ross Historic Park which continues to serve its original function as a place of worship, albeit, at the moment, on rare occasions. Beginning in 1925,7 the Orthodox clergy and faithful from San Francisco and other parishes of the Russian Orthodox Metropolia (the OCA since 1970 ) have been conducting services at the Fort on July 4, the Independence Day, and continue to do so under the leadership of the Diocese of the West. A few years later, a tradition of serving at Fort Ross on Memorial Day (Last Monday of May)

was initiated by the clergy and faithful of the Russian Orthodox Church Outside Russia (ROCOR), and it’s carried on to this day. Recently, the representatives of the Moscow Patriarchate have also begun to celebrate memorial services at the Fort Ross Historic Park. It is remarkable that the Fort Ross chapel has become the focal point of the first united celebration by the hierarchs, clergy, and lay people of the three Churches of the Russian origin who came to honor the 200-year anniversary of the settlement’s foundation.

Est abl ished by t he Russia n-A mer ic a n C ompa ny (RAC), Fort Ross was a short-lived but energetic and memorable attempt to advance Russian interests south of Alaska. As Kalani and Sweedler put it, “The legacy left by the Russians is vast. Russian colonists built the first windmills and ships in California. Explorers, scientists, and artists from Imperial Russia visited California and recorded their findings; their pioneering work in the region contributed information that is valuable to the present day.”

While the political, economic, and social life of the Fort Ross settlement has received considerable attention and is well documented, quite little is known of its religious life, except that the chapel was built around 1825, the prayer services had been conducted there by the colonists, and that on extremely rare occasions Orthodox priests from Sitka visited Fort Ross and conducted sacraments and rites for the living and the dead.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

20 FORT ROS S BICENTENNIAL НЕЗАКОНЧЕННАЯ ИСТОРИЯ РУССКОГО ФОРТА

Памятников, в результате чего уже в 1905-м году, когда поселение посетил Тихон (Белавин), Eпископ Алеутский и Северно-Aмериканский (1898-1907) и будущий патриарх Русской Церкви (1917-1925), и часовня и кладбище были уже приведены в порядок, что русский епископ и его спутники отнесли к заботливому отношению калифорнийскиx властей, пол а га я, п ри э т ом, ч т о у с а мого форт а буде т печальное будущее.

St. Innocent of Alaska (Ioann Veniaminov) В 1832 году – двадцать лет спустя основания форта – его посетили священник Алексей Соколов и иподиакон Николай Чеченов. В 1836-м году в селении побывал священник Иоанн Вениаминов (1797-1879), принявший впоследствии монашество с именем Иннокентий и поставленный первым епископом для Русско-Американской колонии, став позднее, в 1867, Митрополитом Московским. Священик Иоанн в течение пяти недель совершал богослужение, таинства и обряды для насельников форта, что описано в дневнике его путешествия в Калифорнию. В 1841-м году, такое же путешествие совершил и священник Андрей Сизых, прибывший на борту корабля «Елена», чтобы совершать таинства и обряды для православных обитателей поселения. Форт Росс был продан в 1841-м году, за четверть века до соглашения между Россией и Соединенными Штатами о продаже Аляски в 1867, которое включало специа льный пункт от носи тельно церковных зданий, которые переходи ли в собс т веннос ть Православной Церкви. Но поскольку часовня Форта Росс не была отдельно стоящим церковным зданием и в округе не осталось русских поселенцев после продажи форта Джону А. Саттеру, частные владельцы обращались с часовней без всякого внимания к ее первоначальному богослужебному предназначению. Как мы знаем из приведенной ниже заметки Николая (Зиорова), Епископа Аляски в 1891-1898 годах, о его путешествии в Форт Росс в 1897-м году, и часовня и кладбище были в плачевном состоянии. Особенно скорбел епископ Николай о состоянии часовни, которую превратили в хлев. При его встрече с Джоржем В. Коллом, тогдашним владельцем территории поселения, он безуспешно просил последнего передать часовню и кладбище в его ведение д ля приведения их в подобающее сос тояние. Но уже в 1903-м году сам Колл решил продать Форт Росс Калифорнийской Лиге Исторических

По иронии судьбы, всего через десять лет печальное будущее наступило для Российской империии Русской Православной Церкви, разрушенных и залитых кровью в ходе Революции 1917-го года и гражданской войны 1918-1922 годов. Миллионы беженцев покинули Россию, и для тех, кто прибыл в Соединенные Штаты и особенно в Калифрнию, Форт Росс постепенно приобрел новое значение и важность, став символом утраченной великой империи и ее политической, экономической и духовной мощи, некогда охватывавших территорию от западных границ Польши до Аляски и границ Калифорнии. Двухсотлетие Форта Росс не только возроди ло интерес тысяч людей, как в России так и в США, к истории Русской Америки, но также привело к новым и неожиданным формам общения и взаимодействия между различными группами людей и организациями. С одной стороны, восстановление канонического общения между Московским Патриархатом и Русской Зарубежной Церковью в 2007-м году также позволило наладить общение и кооперацию между последней и Православной Церковью в Америке, что особенно существенно в свете того, что обе Церкви имеют значительное представительство в Калифорнии и могут отныне взаимодействовать в рамках моногообразных местных проектов и инициатив. С другой сторны, финансовый кризис ш тата Ка лифорния и связанна я с ним угроза закрытия Форта Росс – как и многих других парков и заповедникв в ведении штата – позволили российскому правительству, а также предствителям российских деловых, культурных и научных кругов, не только выразить свою озабоченность судьбой русского форта в Калифорнии, но и предложить властям штата разные формы помощи, включая существенную финансовую поддержку Исторического Парка Форта Росс, для гарантии его непрерывного функционирования, сохранения и реставрации. Создание в 2010-м году Фон да «Ренова – Фор т Ро с с », нов ой ф орм ы ме ж д у н арод ног о сотрудничества меж ду Национа льным парком Форт Росс и российской компанией «Ренова», не могло быть более своевременным.

T H E U N F I N I S H E D H I S T O RY O F F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 2 1

According to S. Kenton Osborn, “The Orthodox priest Alexei Sokolov and subdeacon Nikolai Chechenev visited Ross in 1832” and that, according to the RAC correspondence, “this was the first visit by a priest to perform church rites at Ross,” that is, twenty years after the foundation of the of the settlement! Another rare occasion when a priest visited Fort Ross is described in the diary of Father Ioann Veniaminov (1797-1879), who a few years later, after losing his wife and a son, became a monk with the name Innokentii (Innocent), was consecrated the first Bishop to the Russian-American colony, and in 1867 became Metropolitan of Moscow.

Father Ioann Veniaminov visited California and Fort Ross in July-October 1836 and, while at the settlement, spent five weeks conducting services and sacraments in the chapel, and instructing the residents in the Orthodox faith. In 1841, Fr. Andrei Sizykh came to Fort Ross aboard the ship “Elena” to perform church rites as well.

Fort Ross was sold in 1841, that is, years before the agreement between Russia and the United States on the sale of Alaska in 1867, which included a special provision regarding the Orthodox churches. Since the chapel was not a free standing and consecrated ecclesiastical building, on the one hand, and no Russian settlers stayed in the area after the sale to John A. Sutter, on the other hand, the chapel was treated by its private owners with no regard for its religious significance. As we know from Nikolai (Ziorov), Bishop of the Aleutian Islands and Alaska in 1891-1898, who visited Fort Ross in March 1897, both the chapel and the cemetery were in bad shape. He especially lamented the desecration of the chapel, used for feeding the animals. He reproached George W. Call, the owner of the Fort at the time, for the condition of the chapel and the cemetery and proposed to transfer them, together with the neighboring house, to his care in order to restore and maintain them properly. Call agreed to discuss it the next day but didn’t say anything at all when they met again before the Bishop’s departure.

Although Bishop Nikolai claimed that “the stubborn and greedy Yankee didn’t want to understand” how painful it was for the Russians Orthodox visitors to see this “Russian holy place” desecrated, it might well be that this encounter played a role in George W. Call’s decision to sell the Fort Ross compound in 1903 to the California Historical Landmarks League. After the sale the condition of at least the chapel was dramatically different already in February 1905, when Tikhon (Belavin), Bishop of the Aleutians and North America (1898-1907) and the future Patriarch of Moscow (19171925), visited Fort Ross with a group of clergy and lay-

men, one of whom published a report soon after the trip. They were “pleasantly surprised by the order and cleanness” of the chapel and attributed it to the State of California’s supervision. Nevertheless, the author of the report ended his story on an ominous note: Years will pass, even decades, but the visits to Fort Ross of the Orthodox Hierarchs will remain in its history as memories of the days of light in the unattractive future that Fort Ross is almost certainly facing.

Ironically, in only a decade this gloomy prediction would become more applicable not to Fort Ross but to Russia itself. The Revolution of 1917 destroyed the Russian Empire, left the Russian Orthodox Church in ruins, and forced millions of people to seek refuge outside of Soviet Russia. For many of those who came to the United States and California in particular, Fort Ross gradually acquired a new importance and meaning, becoming a symbol of the lost great empire and its political, economic, and spiritual power, once spreading from the western borders of Poland to Alaska and the California frontier.

The Fort Ross bicentennial not only reignited the interest of thousands of people, both in Russia and the United States, in the history of Russian America, but also allowed for new and unexpected ways of interaction and cooperation between various institutions and group of people. On the one hand, restoration of communion between the Moscow Patriarchate and the Russian Orthodox Church Outside Russia in May 2007 also allowed for the communion and cooperation between the latter and the Orthodox Church in America, both of whom have a substantial and active ecclesiastical presence in California but could not participate in joint and mutually beneficial projects until the 2007 reconciliation. On the other hand, the continuing financial crisis of State of California and a threat of Fort Ross closure, together with many other state parks, on the grounds of state budget crisis, allowed the Russian government, as well Russian financial and cultural institutions, not only to voice their concerns over the future of Fort Ross, “the only site with Russian fortress remains in the contiguous 48-states,” but also to offer various forms of assistance, including a substantial financial support, to Fort Ross Historic Park in order to guarantee its uninterrupted function, preservation, and restoration. The creation in 2010 of the Renova Fort Ross foundation, a new form of international cooperation between the American Fort Ross State Historic Park and the Russian Renova Group, could not have been more timely.

22 FORT ROS S BICENTENNIAL НЕЗАКОНЧЕННАЯ ИСТОРИЯ РУССКОГО ФОРТА

Нет сомнения, что все, кто лично посещает Форт Росс с его умиротворяющей природой и красотой, переживают его прошлое и настоящее в соответствии с их и дентичностью и ин диви дуа льным пониманием человеческой жизни и истории. В то же время, мы можем спросить себя, в чем заключается жизненное значение празднования юбилея русской крепости для тех из нас, которые связывают себя с Правос лавной Церковью в А мерике, которая хотя и выросла из русской православной миссии в Америке, но всегда отождествляла себя скорее с евангелизацией и миссионерской деятельностью, чем с определенной этнической или иммигрантской средой, вне зависимости от того, насколько численно существенной могла быть та и ли иная группа иммигрантов в тот или иной момент ее истории. В одной из своих притч Иисус Христос говорит: «Другую притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человек сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет - чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то’ и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою» (Мф 13:24-30). Очевидно, что будет мудро принять это празднование со смиреним и благодарностью, поскольку в любом человеческом начинании пшеница смешана с плевелами. Как отмечал отец Леонид Кишковский в своих размышлениях, «рельность Православия в А мерике так же сложна, как и сама А мерика. Множество историй, культур и сред, составляющих А мерику, также входят в состав Православия в А мерике». Празднования 200-летия Форта Росс соединило православных России и Америки, но также и всех тех, кто находится между ними. Ответ на существенный вопрос о роли православной христианской традиции в культурном наследии Р усской А мерики к а ж дый може т дат ь т ол ько изнутри личного опыта и в зависимости от целей и интересов, которые нами движут. Политические, экономические и экк лезиологические обс тоят е л ь с т в а п ра з д нов а н и я ю би ле я Фор т а Ро с с чрезвычайно отличаются от того, что происходило всего лишь четверть века наза д. Ра дика льные

изменения в политическом ландшафте Восточной Европы (и других регионах), и последующая экономическая и политическая иммиграция привела сотни тысяч новых представителей исторически православных территорий в Соединеные Штаты. Открытые границы позволяют людям свободно путешествовать, и новые средства коммуникации да ют предс та ви те л ям л юбой ре л игиозной, кул ьт у рной и э т ни ческой с ре ды мгновенный доступ к неограниченным источникам информации на любой вкус. И, наконец, ослабление прежде безусловного превосходства Соединенных Штатов в политической и экономической жизни мира, вкупе с глубоким экономическим кризисом внутри страны сделали иммигрантов последних десятилетий более критичными по отношению к США, их политике и ценностям, и в то де время более внимательными и чуткими к религиозным и культурным ценностям тех стран, откуда они вынуждены были уехать. Все это имеет непосредственное отношение и к нашему пониманию юбилея Форта Росс, поскольку его празднование совершается в этом новом политическом, религиозном, и культурном контексте и в то же время замечательным образом воссоздает его для всех тех, для кого Форт Росс – исторический монумент национального, культурного, религиозного или символического порядка. Что лет двадцать назад могло иметь лишь ограниченный и, вероятнее всего, академический характер обсуждения того, что произошло в Калифорнии в первой половине 19 века, сегодня выросло в большое международное торжество религиозного и культурного наследия Русской Америки, и нам следует отнестись к этому событию с уважением и благодарностью. Священник Константин Гаврилкин (Церковь Христа Спасителя, Сан Франциско, ПЦА)

Fr. Inokentii (Veniaminov), descendant of St. Innocent of Alaska (Ioann Veniaminov), 1997

T H E U N F I N I S H E D H I S T O RY O F F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 2 3

No doubt, all who visit Fort Ross and experience this unique place, its serene environment and beauty, connect to its past and present in particular and personal ways that ref lect their identity and understanding of life and history. Yet, we may ask ourselves, what is the vital importance of the Fort Ross celebration for those of us who identify themselves with the Orthodox Church in America which grew out the Russian Orthodox mission to America but has always identified itself with evangelization and mission rather than a particular ethnic or immigrant group, no matter how substantial the latter might have been numerically at one or another moment in its history? In one of his parables Jesus says: The kingdom of heaven may be compared to someone who sowed good seed in his field; but while everybody was asleep, an enemy came and sowed weeds among the wheat, and then went away.

So when the plants came up and bore grain, then the weeds appeared as well. And the slaves of the householder came and said to him, “Master, did you not sow good seed in your field? Where, then, did these weeds come from?” He answered, “An enemy has done this.”

The slaves said to him, “Then do you want us to go and gather them?” But he replied, “No; for in gathering the weeds you would uproot the wheat along with them. Let both of them grow together until the harvest; and at harvest time I will tell the reapers, Collect the weeds first and bind them in bundles to be burned, but gather the wheat into my barn.” (Mt 13:24-30) And it seems that wisdom teaches us to embrace this celebration with gratitude and humility, for any human endeavor carries in it the seeds of both wheat and weed. As Father Leonid Kishkovsky wrote in his reflection on Orthodox Christianity in America, “the reality of Orthodoxy in America is as complex as America.

Many of the histories and cultures and backgrounds which compose A merica also compose Orthodoxy in America. Celebration of the Fort Ross bicentennial brings together Orthodox Russians, Americans, and all those who fall in between. The crucial question regarding the importance and role of Christian Orthodox tradition in the cultural heritage of Russian America can be answered by all who witness and participate in it only from within their personal or institutional framework of reference. The political, economic, cultural, and ecclesiastical circumstances of this celebration are dramatically different from what was happening in the world even a quarter century ago. In the last two and half decades the radical changes in the political landscape of Eastern Europe (and other regions, for that matter), and the following

economic and political migration brought hundreds of thousands of people from the regions with historically Eastern Orthodox roots to the United States. Open political and economic borders have made it easy for people to travel back and forth, and social media and internet provide people of practically any religious, cultural, and ethnic background with instantaneous access to unlimited sources of information on every subject of choice. Conversely, the decline of the American, previously unquestionable, political and economic supremacy in the world and a deepening economic crisis in the US have made many new immigrants more critical of the US, its policies and values, and reinforced their growing appreciation of their native religious and cultural traditions.

All this is of vital significance for our understanding of the Fort Ross anniversary, for it has created a new political, cultural, and religious context for all those who experience Fort Ross as a historic monument of national, cultural, religious, or symbolic, significance.

What could have been a couple of decades ago a limited in scope and rather academic in nature commemoration of what happened in California in the first half of the 19th century, has grown into a large international celebration of the religious and cultural heritage of Russian America, and it has to be respected and appreciated.

The Rev. Konstantin Gavrilkin (Christ the Saviour Orthodox Church, San Francisco; OCA)

His Holiness Aleksii II Patriarch of Moscow & All Russia

24 FORT ROS S BICENTENNIAL ДУХОВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ФОРТА РОСС

ДУ ХОВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ФОРТА РОСС

С

20-х годов прошлого века Форт Росс является центром духовного паломничества и, в смысле культ уры, «кусочком дома» для тысяч русских православных христиан, оказавшихся после революции 1917 г. в Новом Свете . В некотором смысле, символичным является тот факт, что первая значительная реставрация часовни, разрушенной до основания в результате землетрясения в 1906 году, была закончена в 1917 году. Символично, что маленькая часовня как место молитвы была восстановлена в том же самом году, когда в России происходило катастрофическое разрушение Святой Российской империи, которая и была ответственна за первую постройку часовни. Тот факт, что часовня всегда была главным объектом разнообразных реставрационных работ, в определенной степени говорит о духовной значимости этого места. Безусловно, большое внимание уделялось и другим строениям и участкам территории в попытках сохранить как можно больше подлинных объектов, а когда это было невозможно, хотя бы первоначальную форму и стиль этих построек. Но часовня всегда была сердцем форта. За реставрацией 1916-17 годов последовала другая, в 1955 г., вернувшая зданию образ более раннего стиля (перва я реконс т рукция сохрани ла крышу, но измени ла ви д несущей части строения); пос ле этого в 1956 г. была сделана новая крыша. Пожар, уничтоживший часовню в 1971 г., послужил причиной еще одной серии восстановительных работ, в результате которых часовня стала такой, какой мы видим ее сегодня. Внимание к духовному сердцу форта указывает на его особую роль в целом. Несмотря на то, что Форт Росс является местом культурного значения на многих уровнях – реликтом торговых поселений в ранней истории Калифорнии, памятником российской имперской экспансии и коммерции, местом встречи людей и культур старого и нового мира, наконец, – но в самой глубинной сути форта лежит отеческое духовное нас ледие. Этот ма ленький участок земли с реконструированными зданиями и ухоженным кладбищем значит для неисчислимых тысяч православных и русских людей больше, чем история. Вот поэтому на протяжении десятилетий Форт Росс является местом паломничества.

Вспомним здесь, что Р усска я революция 1917 года изменила для всех последующих поколений контекст живого культурного наследия. Тогда, а точнее, когда большевистская революция проложила дорогу для коммунистического пленения русской земли, люди по всему миру – непосредственно русские или культурно или религиозно связанные с Россией – оказались навсегда лишенными Отечества, которое они когда-то знали. И таким образом, маленький мемориальный «дом» явился памятником дому и родине, питавшим и поддерживавшим их веру, ставшим ценной реликвией, которой нужно дорожи ть и сохранять. Таким образом, Форт Росс, перестав быть русской собственностью в 1841 г. после продажи его Джону Саттеру, стал большим, чем туристическая приманка 1890 г. и начала 20 века, большим, чем исторический памятник с 1906 г., большим, чем часть штатного парка, в состав которого он вошел в 1906 г. Он служит и теперь памятником дому, более недоступному, культуре, вытолкнутой из истории, и людям, хотя теперь и в «рассеянии сущими», но не сломленным.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

On t he r ight: E.Datsko. Fort Ross Cemetery

T H E S P I R I T UA L S I G N I F I C A N C E O F F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 2 5

THE SPIRITUAL SIGNIFICANCE OF FORT ROSS

F

ort Ross since the 1920s has been a centre of spiritual pilgrimage and a cultural ‘piece of home’ to thousands of Russian Orthodox who found themselves in the New World following the revolution of 1917. It is perhaps significant that the first major restoration to the fort’s Chapel, which had crumbled to the ground in the 1906 earthquake, was completed in 1917: the small timber church restored as a house of prayer in the very year that the Russian homeland was experiencing the cataclysmic destruction of the Holy Russian Empire that had been responsible for its first construction.

a neat summary of its significance as a whole. Though Fort Ross is a place of cultural significance on so many levels – a relic of the trading settlements of early Californian history; a testament to Russian Imperial expansion and commerce; a meeting place of old- and new-world cultures and peoples – at its heart the legacy of the fort is one of spiritual patrimony. This small plot of land, with its reconstructed buildings and tenderly cared-for cemetery, matters to countless thousands of Orthodox and Russian people for more than its history.

Fort Ross has been, for decades, a place of pilgrimage.

The fact that the chapel has been the focal point of the fort’s various restorations speaks to something of the spiritual significance of the place. Careful attention has been paid to the other buildings and grounds, of course, preserving as much as possible of the original materials and, when this has not been feasible, at least the original form and style of these structures. But the chapel has always been at the fort’s heart. The 1916-17 restoration was followed by another in 1955, returning it to its earlier design (the first reconstruction had preserved the roof, but altered the design of the supporting structure); then in 1956 a new roof was installed. A fire destroyed the chapel in 1971, requiring yet another reconstruction, producing the chapel as it is seen today (though, sadly, the original wood-beamed onion dome of the original chapel has not been part of the construction for many generations).

The Russian revolution of 1917 changed the landscape of living Russian heritage for all generations to come.

Then, particularly as the Bolshevik revolution gave way to the Communist captivity of the Russian lands, peoples throughout the world—whether directly Russian, or with a cultural or religious connection to Russia— found themselves bereft of the Fatherland they once knew. In this way, small memorials of ‘home’, and of that homeland which had nurtured their faith, became precious relics, to be cherished and protected. So Fort Ross, which had left Russian ownership in 1841 after a sale to John Sutter, was now far more than the tourist attraction it had become in the 1890s and early 20th century, the landmark it had been since 1903, or the State Park it became in 1906. It was now a memorial of a home no longer accessible, of a culture that was being forced into history, and a people that, though now divided, would not be rent apart.

This attention to the spiritual heart of the fort provides

26 FORT ROS S BICENTENNIAL ДУХОВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ФОРТА РОСС

И вот уже на протяжении более чем ста лет Форт Росс – это место па ломничества для верующих п ра во с л а вны х л юдей со всего Северо -За па да Америки. Много раз в году часовня превращается из туристического объекта парка в то, чем она предполагала быть – дом молитвы и литургической жизни. Епископы и священники с сотнями и т ыс я ча ми веру ющ и х на пол н яю т ма ленько е деревянно е зда ние и, не буду чи в со с т оянии поме с т и т ь с я в ег о ма лен ьком п ро с т ра нс т в е, вып лывают на территорию форта. Облачения, которые носит духовенство, очень мало отличаются о т т е х , в к о т о р ы е о б л ач а л и с ь с в я щ е н н и к и миссионеры, с лужившие здесь двести лет тому назад; Божественная Литургия, объединяющая не т о л ьк о рус с к и й п ра в о с л а вн ы й н ар о д в о т уже более тысячи лет, но и всех православных христиан более двух тысячелетий, служится на земле этого старого поселения. Нам представляется, что духовное наследие Форта Росс в нынешнем, двадцать первом, веке гораздо бол ьшее, чем дерево, из ко т орого по с т ро ены з да н и я, чем з ем л я, н а ко т орой ра змещ ае т с я исторический комплекс, или даже чем кладбище, недавно восстановленное и поддерживаемое наилучшим образом. Настоящая миссия Форта Росс, спустя два века после основания и более века с момен та прекращения практ ической деятельнос т и, - бы ть «домом» д л я своих людей. Для людей, прошедших изгнание; людей, создавших новый дом и полюбивших новую землю; даже для людей, никогда не знавших жизни в России – для всех них это место является живой памятью культуры, оказавшей большую прочность, чем изменчивость и превратность истории.

Photo of V.Rev. Peter Perekrestov

И еще одним важным подтверж дением особой миссии форта представляется факт, что после века потрясений и когда все силы противоборства – от культ урного неприятия до политического антагонизма, от коммунизма до холодной войны – старались низвести самою идею духовного начала всего, первонача льный сви де тель этой и деи Форт Росс все еще стоит. А русские и американцы, православные и инославные, соработничают на этой земле – так же, как они работа ли вместе, когда деятельнос ть Российско -А мериканской Компании была в разгаре. И на самом высоком ме с т е, о б о зрев а я в се э т о, с т ои т ег о ч асовн я, несущая свое свидетельство в третий век. Архимандрит Ириней РПЦЗ

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

T H E S P I R I T UA L S I G N I F I C A N C E O F F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 2 7

Photo of V.Rev. Peter Perekrestov So it is that for nearly a century, Fort Ross has been a pilgrimage site for Orthodox faithful across the North American West. Multiple times per year, the Chapel is transformed from a structure on the park tour to become what it always has been meant to be: a house of prayer and liturgical life. Bishops and priests, with faithful by the hundreds and thousands, fill the small wooden structure and pour out into the central grounds of the fort, unable to be contained in its small space. Vestments are worn that have changed little from those that would have adorned the missionary priests who served here two centuries ago; and the Divine Liturgy, which has united not only Russian Orthodox for over a millennium, but all Orthodox peoples for nearly two, is celebrated on the grounds of this old settlement.

The spiritual legacy of Fort Ross in the twenty-first century is something far greater than the timbers that make up its buildings, or the grounds that make up the complex, or even the cemetery which has recently been restored and is continuing to be cared for in new and better ways. The true legacy of Fort Ross is that it is still ‘home’ to its own people, now a full two

centuries after it was founded, and more than a century since it ceased functional operation. People who have experienced exile; people who have taken up new homes and come to love new lands; even people who have never known life in Russia – they still find in this place a living memory of a culture that has proven more resilient than the fickle vicissitudes of history.

Perhaps the greatest statement of the fort’s cultural legacy comes in the fact that, after a century of turmoil in which every cultural and political factor involved—from Communism to the Cold War—seemed intent on destroying the possibility of it, the original witness of the fort still stands. Russians and Americans, foreigners and native peoples, Orthodox and others, once again interact on these grounds – just as they did when the Trading Company’s work was at its height. And in the fort’s highest corner overlooking it all, stands her Chapel, and proclaiming its witness into a third century.

Archmandrite Irenei ROCOR

2 8 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L H I S T O RY

Archbishop Antony and Masha Wroblewska Courtesy of Zoya Gradov

R U S S I A N O R T H O D OX C H U R C H F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 2 9

Fort Ross Pilgrimage, 2008 Photos of V.Rev. Peter Perekrestov

30 FORT ROS S BICENTENNIAL СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА

...СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА …дабы не прес та ла память родителей наших и наша и свеча бы не угас ла. Вел. кн. Симеон Гордый (†1353). Ду ховное завещание.

Н

ад гористым тихоокеанским берегом, у малой бухты, в обнесенной бревенчатым частоколом российской колонии Росс, основанной в 70 милях к северу от Сан-Франциско, после отслуженной корабельным священником торжественной обедни, 30 августа 1812 года правителем колонии Иваном Кусковым впервые поднят торговый —бело-синекрасный, с двуглавым орлом,— флаг РоссийскоАмериканской Компании. Начиналась историческая эпоха русского присутствия в Северной Калифорнии. Двести лет спустя, территория бывшей колонии ― «крепости Росс», как называли её сами русские поселенцы, ― охраняемая работниками американского государственного заповедника, по-прежнему хранит молчаливую память об однажды пришедших сюда россиянах. Память, которая является связующим звеном между минувшим и настоящим. И эта память об основателях колонии объединяет всех, кто любит и чтит историю Русской Америки, кто пытается изучать не только «дела давно минувших дней», но и осмыслить значение бесценного дара, оставленного современным россиянам по преемству и наследству от славных их предшественников. В основание крепости заложен простой, но вместе с тем и глубокий замысел её строителей: жить и трудиться на открытой ими земле в мирном сожительстве с иными народами и племенами, полагая во главу угла святую веру православную и славу имени русского, храня верность вековечным устоям и ценностям цивилизации. В этом замысле заложен и великий урок и векторы для нашего собственного духовного развития. Осмысление этого дара невозможно, однако, без обращения к культурно-историческим истокам, к событиям давно ушедшей эпохи. И прежде всего нам необходимо разобраться в преподанных уроках истории.

Известно, что именно россиянам — мореплавателям и первопроходцам, принадлежит первенствующая честь исследования северо-западного побережья Северо-Американского материка. Так, еще в 1648 г. Семёном Дежневым был открыт Берингов пролив. Благодаря преобразованиям в Петровскую эпоху и пос ледующей прави тельс т венной под держке, началось создание российского флота. На кораблях этого флота под управлением командоров Витуса Беринга и Алексея Чирикова в 1728 г. были открыты острова Диомида (о. Гвоздева) и Св. Лаврентия, а в 1741 г. —во время экспедиций к Американскому материку, провелось исследование части побережья к югу от А ляски, а также нескольких островов Алеутской гряды. Тогда же, в 1741 г., на борту корабля «Св. Петр», в день празднования памяти пророка Илии, корабельными священниками Иларионом Трусовым и Игнатием Козыревским отслужена и первая православная литургия. Затем, в 1743 г. американские берега вдоль Берингова пролива были впервые нанесены на европейскую карт у, хотя задолго до этого, еще в 1732 г., честь их открытия прина длежа ла экспедициям Ивана Федорова и Михаила Гвоздева. В 1786 —1787 гг. еще одним русским исследователем, Г.Л. Прибыловым, открыты острова Св. Георгия и Св. Павла. Известно, что основным движущим рычагом исследований на Тихоокеанском Севере являлись экономические интересы российских купцов и охотниковпромыш ленников, торговавших пушниной. С конца 1730-х гг. обозначилось новое направление промысла, связанное с добычей морских бобров и котиков. Однако длительность плаваний к СевероАмериканскому материку, увеличение водоизмещения купеческих судов и, соответственно, экипажей, неизбежно привели к возрастанию дороговизны морских путешествий. Теперь такое могли себе позволить лишь наиболее состоятельные из купеческих родов путем слияния купеческих капиталов и создания торговых монополий. Так, рыльским купцом и именитым гражданином, Г. И. Шелеховым, совместно с курскими купцами, двоюродными братьями Голиковыми, была создана Северо-Американская Компания. Затем РоссийскоАмериканская Компания, основанная зятем Шелехова, оберсекретарем Сената, впоследствии российским посланником в Японии, Н. П. Резановым. А в июне 1798 г. последовал Высочайший указ российского императора Павла I об учреждении специальной Компании с дарованием ей особых привилегий и принятой под особое покровительство императора.

T H E C A N D L E W O U L D N O T H AV E G O N E O U T F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 3 1

...THE CANDLE WOULD NOT HAVE GONE OUT …so that that the memory of our forefathers would not disappear, even so our candle would not have gone out.

Grand Prince Simeon the Proud (+1353). Spiritual Will.

A

bove the craggy Pacific shoreline, in a small bay, behind a wooden stockade stands the Russian colony Ross, established only seventy miles to the north of San Francisco. On August 30, 1812, after a festal liturgy served by the naval chaplain, the governor of the colony Ivan Kuskov raised the merchant flag of the RussianAmerican Company (white, blue, and red, with the twoheaded eagle) for the first time. The historical short tenure of Russian’s presence in Northern California had begun.

Two hundred years later, the territory of the former colony – “Fort Ross”, as dubbed by the Russian inhabitants themselves – protected by the tireless workers of Fort Ross State Historical Park, keeps a silent witness of the Russians who once came here, becoming in effect a connecting link between the past and the present.

Remembering the founders of the colony connects all who love and honor the history of Russian America, all who try to understand and make sense of not only “the deeds of days gone by”, but of the priceless gift left to today’s Russians by their glorious predecessors.

In the very establishment of the fort the founders laid down a simple yet profound intention – to live and work in their newly inhabited lands in peaceful cooperation with other races and tribes, putting at the head of the cornerstone the Holy Orthodox faith, remaining faithful to the centuries-old buttresses and values of civilization, and protecting the glory of the Russian name. A great spiritual meaning is concealed in this intention, as well as the secret of our own spiritual development. It is impossible, however, to fully understand this gift without turning to cultural and historical origins, to events of a distant past. We must realize for ourselves the lessons given us by history.

It is a well-known fact that Russian sailors and pioneers have the honor of being the first settlers of the Northwestern coast of the North American continent.

Thus, even in 1648, the Bering Strait was discovered

by Simeon Dezhnev. Thanks to the transformations of the Petrine Era, the development of a modern Russian fleet and subsequent government support of the navy, Vitus Bering and Alexei Chirikov discovered the islands of Diomid (or the Gvozdev Island) and St. Laurence in 1728 and the Northwestern shore of the continent south of Alaska in 1741, as well as a few of the

Shelekhov by Aleksey Vereschagin, Vologda region, Russia Aleutian islands. That same year, on board the ship St. Peter, naval chaplains Hilarion Trusov and Ignatii Kozyrev served the first Orthodox liturgy in America, on the day of the Prophet Elijah. In 1743 the American shores along the Bering Strait (discovered in 1732 by Ivan Feodorov and Mikhail Gvozdev) were first charted on European maps. In 1786-1787 G. L. Pribylov found the islands of St. George and St. Paul.

The major impetus for Russian exploration of the Pacific North was the expansion of the fur trade by Russian merchants and hunters. From the late 1730’s a new avenue of the fur trade became very lucrative – the pelts of sea otters and sea lions who could be found along the Pacific islands and in Russian America. Several factors made the consolidation of individual trade enterprises into a trade monopoly inevitable. First of all, the farther the exploration, the longer was the required time at sea. In addition, the increased demands on merchant ships in terms of cargo and crew made this trade available exclusively to the most affluent merchant families. A trade monopoly solved both these problems.

32 FORT ROS S BICENTENNIAL СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА

Затем, с середины 1840-х гг., в результате постепенных преобразований купеческая торговая компания превращается в часть правительственной структуры, в виде ответвления Морского министерства. Шелеховым и каргопольским купцом Александром Барановым, по мере их продвижения вдоль берегов Америки, основываются российские поселения на о. Кадьяк (1746 г.), полуострове Кенай и на о. Баранов, а также на островах архипелага Александра, в том числе и городок Новоархангельск (1799 г.), ставший после 1808 г. столицей Русской Америки (совр. Ситка). Таким образом, к 1811 г., когда Барановым было принято решение о строительстве нового русского поселения в Калифорнии, россиянами были уже изучены не только северо-запа дное побережье Северной Америки, но и западное — до бухты СанФранциско. А между тем, государство, называемое сейчас Соединенными Штатами Америки, в эти самые годы лишь зарождалось на востоке СевероАмериканского материка.

яренский поса дский Степан Глотов на острове Умнак в 1758 г. окрестил сына местного алеутского тойона, назвав его Иваном. Американский путешественник Джон Ледйард (John Ledyard), в составе экспедиции капитана Джеймса Кука посетивший в октябре 1778 г. русское поселение на о-ве Уналашка, свидетельствует: «Едва я улегся, русские молча созвали индейцев и сотворили молитву по обычаю греческой церкви, который очень напоминает католический. Я не мог не отметить, с каким благоговением индейцы отдавали долг Богу у своих маленьких распятий, с каким удовольствием они отправляли многочисленные обряды, сопутствующие такого рода богослужению. Я думаю, что среди религий мира эта [православная] более других способна привлекать прозелитов». Священник Василий Сивцов, плававший на судне «Слава России» в 1790-1791 гг. к Алеутским островам, в своем донесении Синоду в 1792 г. писал, что «бывши в 1790 и 1791 гг. по Лисьей гряде на острове Уналашке и Каняге и на западной стороне острова Кадьяка, он окрестил туземцев, из коих некоторые уже приняли христианство ранее от русских промышленников, мужского пола 93 и женского пола 33, да повенчал 14 пар». Летом 1784 г. на остров Кадьяк прибыл Шелехов, и так как при экспедиции не было священника, сам в русской стоянке у Трехсвятительской гавани окрестил свыше 40 чел. местных жителей. В 1793 г. Шелехов обратился в Святейший Синод с просьбой о благословении на сооружение на Кадьяке храма и направлении на А леутские острова и А ляску миссионеров-иноков. Российская императрица Екатерина II изъявила согласие, и в сентябре 1794 г. православная миссия, в составе 8 монахов Валаамского и Коневского монастырей, прибыла на Кадьяк.

«Bishop Tikhon bidding farewell to Aleuts»

by Ph. Moskvitin Приходится подчеркну ть, что именно русским купцам, основателям торговых компаний, людям верующим и православным, принадлежала первоначальная инициатива проповеди Слова Божьего в Русской А мерике - духовного просвещения а м е р и к а н с к и х н а р о д о в . С лу ч а л о с ь , ч т о н а кораблях, отправлявшихся в плавание к далеким берегам североамериканского континента, не было священников, но имелись иконы и церковные книги, необходимые для проведения богослужений, которые участники экспедиций могли совершать сами, «мирским чином», без священника. Действуя по заповеди Христовой, русские промышленники сами крести ли и учи ли евангельской истине своих «меньших братьев». Так, например,

Согласно «Наставлению», полученному её начальником от Санкт-Петербургского митрополита Гавриила (Петрова), главная цель миссии заключа лась в распространении света Христова среди местного американского населения и создании там Православной Церкви. Однако, Митрополит требовал при обращении в Православие не допускать никакого насилия, а иноверцев привлекать личным примером. Миссионерам предписывалось: «...быть тебе завсегда трезвенну, целомудру, благовейну, чинно кротку, любовно снисходительну...» О христианском духе, необходимом для успешной православной миссии, свидетельствовал и святитель Иннокентий Вениминов: «Для того, чтобы умножить число принимающих святое Крещение, отнюдь не употреблять каких-либо мер и средств, несвойственных Евагельскому духу и

T H E C A N D L E W O U L D N O T H AV E G O N E O U T F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 3 3

Thus, an eminent citizen and merchant of Rilsk named G. I. Shelekhov, along with his cousins the Kursk merchants Golikov, established the North American Company. Shelekhov subsequently helped establish the Russian American Company with his brother-in-law N. P. Rezanov, the ober-secretary of the Senate and future ambassador to Japan. In June 1798 Russian Emperor Paul I issued a decree officially establishing the Company and bringing it under the personal patronage of the Emperor himself, with all of the attendant privileges. It was reformed under a further Imperial edict of 1799, and from the mid-1840’s gradually became a distinct government department, an offshoot of the Naval Ministry.

As part of their expansion into America, Shelekhov and the Kargopol merchant A. A. Baranov established Russian settlements on Kodiak Island, the Kenai Peninsula, Baranov Island, the Alexander Archipelago, including the settlement of Novoarkhangelsk on Sitka (est. 1799), which became the capital of Russian America after 1808.

In this manner, when Baranov decided in 1811 to build a new Russian settlement in California, Russian explorers had already charted the coastline from the American Northwest all the way south to San Francisco Bay. In the meantime, during these same years that Russians explored new lands and established new settlements, in the Northeast of the North American continent, the United States of America was still in its formative stage.

These Russian merchants and founders of the trade companies were faithful Orthodox Christians, and they took the initiative to begin preaching the Word of God in Russian America and spiritually nourishing the traders and enlightening the native peoples. Often there were no chaplains on the ships that began the long voyage to the shores of North America, however the cargo always included icons and service books necessary for the kinds of rites that the members of the expedition could perform by themselves, “in the lay rite”, without a priest.

Acting according to the commandments of Christ, the Russian traders themselves baptized the natives and taught their “younger brothers” the truth of the Gospel.

For example, Stepan Glotov from Iarenks baptized the son of the local Aleutian chief on Umnak Island in 1758, giving him the name Ivan. The American traveller John Ledyard, a member of Captain James Cook’s expedition that visited the Russian settlement on Unalaska in October 1778, witnessed: “I had hardly laid down to sleep when the Russians quietly called together the Indians and prayed in the rite of the Greek Church, which reminded me greatly of the Catholic rite. I couldn’t help but notice with what piety the Indians paid their debt to God before their small crucifixes, with what delight they celebrated the numerous rites that made up the ser-

vice. I believe that among the religions of the world this one (Orthodoxy) is most capable of attracting converts.”

Priest Vasilii Sivtsov, on board the vessel Glory of Russia that voyaged to the Aleutian Islands in 1790-1791, wrote in his report to the Synod (1792) that “having been in 1790 and 1791 in the Fox Island Chain, specifically Unalaska and Kaniag and the western shore of Kodiak, I baptized the locals, some of whom had already accepted Christianity from the Russian traders, in total 93 men and 33 women, and I married 14 couples.”

In the summer of 1784, Shelekhov came to Kodiak Island and, in the absence of a priest in their expedition, he baptized more than 40 natives himself in the Russian anchorage in the Harbor of the Three Hierarchs. In 1793 Shelekhov petitioned the Holy Synod for a blessing to build a church on Kodiak and to send missionary monks to Alaksa and the Aleutian Islands. Russian Empress Catherine II agreed, and in September 1794 an Orthodox mission, consisting of eight monks from the Valaam and Konevsk monasteries, arrived in Kodiak.

According to the “Instruction” given by the head of the mission, Metropolitan Gabriel (Petrov) of St. Petersburg, the main purpose of the mission consisted in spreading the light of Christ among the local American population and establishing a local Orthodox Church. The Metropolitan insisted that no force ever be used in conversions to Orthodoxy, but rather the missionaries should attract the heathens by personal example. The missionaries were directed “to be always sober, chaste, pious, meek in appearance, lovingly compassionate…” St. Innocent (Veniaminov) witnessed to the necessity of a true Christian spirit for a successful Orthodox mission, saying “in order to increase the number of those accepting baptism, one must not use any means that are contrary to the spirit of the Gospel or inappropriate to a preacher, such as coercion, threats, bribes, false promises, or any worldly allurements. One must instead always act with apostolic sincerity.”

The missionaries began to build a church and to teach the locals. Two months after their arrival, the foundation was laid for the wooden church dedicated to the Resurrection on Kodiak Island. The missionaries baptized many Aleuts, Eskimos, and members of other tribes on the peninsula. “In 1794, from the 24 of September I settled on Kodiak Island. Thank God, I’ve baptized more than 700 Americans and married more than 2000 couples, we’ve built a church, and if we have the time we’ll build another, as well as two ambulatory churches, and maybe we’ll even have to make a fifth,” wrote Archimandrite Ioasaph, the head of the mission, in one of his letters.

34 FORT ROS S BICENTENNIAL СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА

неприличных проповеднику, как то: ни принуждений, ни угроз, ни подарков, ни обещаний (льгот и проч.), ни каких-либо суетных обольщений, но всегда действовать с апостольской искренностью». Сразу же по прибытии миссионеры занялись постройкой храма и просвещением местных жителей. И уже через два месяца после прибытия миссии на острове Кадьяк была заложена деревянная церковь Воскресения Христова. Миссионеры крестили множество алеутов, эскимосов и других жителей полуострова. «1794 года, сентября с 24 живу на острове Кадьяке. Слава Богу, более 700 американцев перекрестил, да более 2000 браков обвенчал, состроили церковь, а время позволит – сделаем другую, да походные две, а то и пятую нужно сделать», — замечает в одном из писем начальник миссии, инок Ва лаамского монастыря, архимандрит Иоасаф. Иеромонахи Макарий и Ювеналий за два месяца 1794 года объехали остров Кадьяк и, имея при себе переносный антиминс, окрестили всех жителей. В 1795 г. отец Ювеналий отправился на остров Нучек, где крестил 700 человек племени чугач. После годового пребывания на землях Кенайского залива, ревностный монах перешел на Аляску, к озеру Илиамне. Здесь индейцы встретили проповедника враждебно, и здесь же иеромона х Ювена л ий п рин я л мученическую кончину за Христа, ради просвещения местных народов Русской Америки. Алеуты же, как и эскимосы, крестились охотно. Об успешной деятельности миссии и обращении в православие более 6 тысяч коренных жителей сообщал в СанктПетербург епископ Ирку тский, Нерчинский и Якутский Вениамин (Багрянский), к которому поступали доклады миссии. Среди местных народов Кадьякской миссии преобладали алеуты, поэтому русские чаще всего и иные народы называли «алеутами», не разбираясь в тонкостях их этнического происхождения. О вере а леу тов свят и тель Иннокен т ий на основании собственного опыта писал: «А леуты, хотя охотно и скоро приняли Христианскую веру и молились Богу, как были научены, но, надобно сказать по истине, что они до времени постоянного у них пребывания священника веровали и молились точно неведомому Богу: потому что отец Макарий, сколько за краткостию времени, столько и за неимением хороших толмачей, не мог передать им ис т ин Христианских кроме общих понятий о Боге, Его всемогуществе, благости и прочем, при всем том А леуты остались Христианами или, по крайней мере, они тотчас по крещении не только совершенно оставили шаманство и уничтожили все личины и маски, употреблявшиеся на игрищах и шаманствах, но даже и самые песни, которые хотя скольконибудь могли напоминать им прежнюю веру, так

что по прибытии моем к ним я, как ни старался (из собственного моего любопытства), но не мог найти ничего такого». Насколько крепка и прочна была вера крестившихся и принявших православие алеутов можно судить по исповедническому подвигу православного юноши, алеута Чунагнака-Петра, о подвиге которого недалеко от Сан-Франциско извес т но из писем Семёна

Ивановича Яновского, правителя Русской Америки в 1818-1820 гг., будущего схимонаха Сергия. Предполагается, что родился Чунагнак, в крещении Пётр, на островах Кадьякского архипелага, входивших в состав Русской Америки, и был одним из духовных сыновей преподобного Германа Аляскинского. Согласно рассказу Яновского, в 1815 году, поблизости от Форт Росса, группа из 14 кадьякских алеутов, работавших на Российско-Американскую компанию, занималась промыслом морского зверя. Ветром их байдарки прибило к берегу у залива Сан-Педро (San Pedro Bay), где их взяли в плен испанские солдаты, обвинив в незаконном промысле в испанской акватории. Когда пленников начали допрашивать католические монахи из соседней францисканской миссии, пытаясь заставить их вновь принять крещение и перейти в римско-католическую веру, а леуты показывали нательные крестики и отвечали: «Мы христиане, мы крещены». На что им возражали, что, по мнению католиков, они – еретики. Им дали время

T H E C A N D L E W O U L D N O T H AV E G O N E O U T F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 3 5

Hieromonks Makary and Juvenaly in two months managed to cover the entirety of Kodiak and baptized all the inhabitants, carrying with them a portable antimins. In 1795, Fr. Juvenaly traveled to Nuchek Island, where he baptized 700 Chugach Indians. A fter remaining a whole year in the Kenai Peninsula, the zealous monk crossed over into Alaska, to Lake Iliamna.

Here the Indians met him with hostility, and here he accepted a martyr’s death for Christ while serving to illuminate the native peoples of Russian America. The Aleuts, however, as well as the Eskimos, accepted baptism enthusiastically. St. Petersburg was informed of the successful conversion into Orthodoxy of more than 6,000 local Indians by Bishop Veniamin (Bagrianskii) of Irkutsk, Nerchinsk, and Yakutsk, to whom all of the mission’s reports were sent.

Among the natives close to the Kodiak mission, most were Aleuts, and so the Russians often referred to all the natives as “Aleuts”, not getting into the particulars of their ethnic background. St. Innocent, based on his own experiences, wrote this about the faith of the Aleuts: “The Aleuts enthusiastically and quickly accepted the Christian faith and began to pray to God as they were taught; however, it must be said in truth that until they had a priest living with them constantly, they believed in and prayed to an unknown God, since Fr. Makary, due to the lack of time and a good interpreter, couldn’t adequately describe the teachings of Christianity, other than giving a general idea of God, His omnipotence, goodness, etc. Despite all this, the Aleuts remained Christian, or at the very least immediately after baptism they dropped their shamanism and destroyed all the masks that they previously used in their pagan rites, and even stopped singing the songs that could remind them even a little bit of their previous faith, so that after my arrival, no matter how hard I tried (to satisfy my own curiosity), I couldn’t find any such things.”

The strength of the newly converted Indians’ faith can be judged by the martyrdom of the Orthodox youth, the Aleut Chunagnaka-Peter, whose trials near San Francisco are described in the letters of Simeon Ivanovich Ianovskii, the governor of Russian America from 1818 to 1820 (who later became Schemamonk Sergii).

It is assumed that Chunagnak, baptized Peter, was born on one of the islands of the Kodiak archipelago, then part of Russian America, and was one of the spiritual sons of St. Herman of Alaska.

According to Ianovskii, in 1815, near Fort Ross, a group of 14 Kodiak Aleuts who worked for the RussianAmerican Company were hunting for pelts. The wind pushed their kayaks into San Pedro Bay, where Spanish

soldiers took them captive and accused them of illegal hunting in Spanish waters. When the Catholic monks from the neighboring Franciscan mission began to interrogate them, trying to force them to accept rebaptism into the Roman Catholic faith, the Aleuts showed them their crosses and answered: “We are Christians, we have been baptized.” The Catholics disagreed, telling them that according to Catholic belief they were heretics. They gave the Aleuts time to think, isolating them by twos. After a short time, they continued to interrogate Peter and his neighbor Ivan Kyhliaia (Kyglai).

It was thus Kyglai who became a witness to the martyrdom of St. Peter, and he later told Ianovskii all that he saw. At first they cut off Peter’s toes, one joint at a time.

He bore it all, repeating: “I am a Christian and will not betray my faith.” Then they began to cut off his fingers, also one joint at a time, then chopped off his hands and feet completely – the martyr endured until the end and died from the loss of blood. The next day, an order was received to send the Russian captives to Monterrey, and the Aleuts were spared.

«A Scene from the Settling of Russian America»

by Ilya Saibotalov, Irkutsk On the right: St. Peter Aleut

36 FORT ROS S BICENTENNIAL СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА

на размышления, оставив по двое в заточении. Через некоторое время Петра и его соседа Ивана Кыхляя (Кыглая) вновь стали допрашивать. Именно Кыглай, таким образом, стал свидетелем мученического подвига святого Петра и смог рассказать о виденном Яновскому. Сперва Петру отрезали по одному суставу у пальцев на ногах, потом по другому – тот все терпел, повторяя: «Я христианин и своей вере не изменю». Потом на руках Петра отрезали по одному суставу у каждого пальца, потом по другому, затем отрубили ступни ног и кисти рук – мученик до конца терпел и скончался от истечения крови. На другой день из Монтерея поступило распоряжение конвоировать к ним русских пленников, и алеуты были спасены. В крепости Росс сохранялись традиции православного миролюбивого отношения к местным жителям. За бревенчатым частоколом выросло селение алеутов, прибывших с Иваном Кусковым. Алеуты сооружали себе жилища и вступали в родственные связи с местными женщинами. По некоторым расчетам, население Форт Росса в то время составляло примерно 500 человек русских, алеутов и кадьякцев. Отношения с местным индейским населением были дружественными, военных столкновений не случалось. Многие племена видели в русских хорошую альтернативу испанской (мексиканской) колонизации. С вождями местного племени американских индейцев Кошайя Помо был заключен мирный договор о сотрудничестве и взаимной помощи в случае нападения кого-то со стороны. Пушки крепости стреляли лишь в знак приветствия своих и ли иностранных судов, приходивших сюда исключительно в мирных целях. Сам Кусков женился на местной женщине родом из индейского племени, по крещении и принятии православной веры ставшей называться Екатериной Прохоровной. Екатерина Прохоровна прекрасно знала несколько индейских диалектов соседних племен, обучала грамоте сначала алеутов и их детей, а позже и индейцев. Можно предположить, что благодаря уму и дипломатическим способностям этой видимо незаурядной женщины, соседние индейские племена жили в дружбе с россиянами, в то время как испанцам постоянно приходилось иметь дело с восстаниями индейцев, нападавших на их миссии и сжигавших их. Сохранились свидетельства, что никто из обитателей форта не боялся ходить в одиночку в лес за грибами и ягодами, на охоту и на рыбалку, настолько дружественными были отношения с соседними племенами. Русский мореплаватель и путешественник, вицеадмирал российского флота, В.М. Головнин, совершивший в 1817-1819 годах кругосветное путешествие на военном шлюпе «Камчатка» писал, еще раз характеризуя взаимоотношения русских и коренного

населения в окрестностях Форта Росс: «Крепость сия основана в 1812 г. с добровольного согласия природных жителей, которые здесь суть индейцев того же рода, что и в Калифорнии, но непримиримые враги испанцев, которых без всякой пощады умерщвляют они, где только встретят и смогут». В этом плавании, кстати, первую серьёзную практику получил будущий выдающийся русский мореплаватель, затем правитель Русской Америки и директор Российско-Американской Компании, Фердинанд Врангель. Однако, из-за нежелания вступать в конфликт с испанскими властями, в колонии Росс, кроме маленькой православной часовни, не были выстроены ни церковь, ни больница, ни училище. Это означало бы окончательное закрепление россиян в Калифорнии, а на международное дипломатическое признание колонии надежд не было. «Никто [в Мексике] не понимает или не верит― писал в 1836 г. в отчете правлению Российско-Американской Компании правитель Русской Америки барон Ф. П. Врангель, ― чтобы русское небольшое поселение, лежащее между владениями Англии, Североамериканских Соединенных Штатов и Мексикой не токмо не было опасным сей последней республике, но чтобы, напротив, оно может стать оплотом наступательным покушениям граждан Североамериканских Соединенных Штатов к занятию всей Северной Калифорнии». «Оплотом покушений» американских граждан к занятию Северной Калифорнии, как знаем мы из истории, Форт Росс так и не стал. И тем не менее, после американо-мексиканской войны 1846-1848 гг., Мексика вынуждена была уступить всю верхнюю Калифорнию—земли современных штатов Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада, Юта, западного Колорадо, и юго-западного Вайоминг — настойчивому соседу за пятнадцать миллионов долларов. В 1867 году за 7,2 миллионов долларов золотом тому же соседу были проданы и оставшиеся российские владения в Северной Америке. Церемония передачи состоялась в Новоархангельске 30 октября 1867 года. В письме к обер-прокурору Святейшего Синода графу Д.А. Толстому от 2 декабря 1867 года, архиепископ Камчатский, Курильский и Алеутский Иннокентий (Вениаминов), просветитель Сибири и Америки, писал: «До меня дошел из Москвы слух, будто я в письме кому-то выразил свое большое неудовольствие относительно продажи наших колоний в Северной Америке американцам. Это совершенно неверно. Напротив, я усматриваю в этом событии один из промыслительных путей, посредством которых Православие сможет проникнуть в Соединенные Штаты, где оно уже стало привлекать к себе серьезное внимание». И действительно, вскоре после продажи Аляски, в 1872 г. центр русской православной епархии был

T H E C A N D L E W O U L D N O T H AV E G O N E O U T F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 3 7

At Fort Ross the Orthodox traditions of peaceful coexistence with the native peoples were preserved. Even behind the wooden stockade, the number of Aleuts increased (some of them first came with Ivan Kuskov).

The Aleuts built themselves houses and married the local women. According to some estimates, the population of Fort Ross during that time consisted of 500 Russians, Aleuts and Kodiak Indians. Relations with the local Indian population was friendly, and there were no armed confrontations. Many of the local tribes saw the Russians as a good alternative to Spanish (Mexican) colonization. There was even a treaty signed with the local chief Koshai Pomo, promising cooperation and mutual support in the event of an attack.

Ivan Kuskov

Ekaterina Kuskova

Kuskov himself married a local Indian woman, who was called Ekaterina Prohorovna after she was baptized and accepted into the Orthodox faith. Ekaterina Prohorovna was proficient in several local Indian dialects, taught the Aleuts and the locals to read and write. It can be safely assumed that thanks to the mind and diplomatic abilities of this remarkable woman, the neighboring tribes lived in friendship with the Russian, while during the same period the Spanish had to deal with constant uprisings of Indians, who would attack their missions and burn them. There is even evidence to suggest that none of the women were afraid to go into the forests alone to pick berries and mushrooms, or to hunt or catch fish, so friendly were their interactions with the local natives.

Referring to the interaction of the Russians and the native peoples living near Fort Ross, the Russian sailor and explorer (and vice-Admiral of the Russian Navy) V. M. Golovnin, having completed in 1817-1819 a circumnavigation of the globe on the warship Kamchatka (in this voyage, the future exemplary Russian sailor

and subsequent director of Russian America and the Russian-American Company Ferdinand Vrangel got his first serious practice at sea) wrote: “The fort was established in 1812 with the voluntary agreement of the local inhabitants, who are the same kind of Indians as in California, but who remain implacable enemies of the Spanish, whom they mercilessly kill, wherever they meet them and whenever they get the opportunity.”

However, not desiring to antagonize the Spanish authorities, the Russians build neither a church (except for a chapel) nor a hospital nor a school in Fort Ross.

That would have meant a permanent settlement of Russians in California, and there was no hope for official international recognition of the colony. “No one in Mexico believes or understands,” wrote the governor of Russian America, Baron F. P. Vrangel, in his report to the directors of the Russian-American Company, “that this small Russian settlement, lying between holdings of England, the North American United States and Mexico, is not a danger to the aforementioned republic, but rather could become a bulwark against the encroachment of the citizens of the North American United States to occupy all of Northern California.”

As we know from history, Fort Ross didn’t become a hindrance to American expansion into Northern California. Nevertheless, after the Mexican War (18461848), Mexico was forced to give up all of upper California, including today’s California, New Mexico, Arizona, Nevada, Utah, West Colorado, and southwest Wyoming to its insistent neighbor for 15 million dollars. In 1867, the remaining Russian holdings in North America were also sold to the US government for 7.2 million dollars in gold. The formal hand-over was celebrated in Novoarchangelsk on October 30, 1867. In a letter to Count D. A. Tolstoy, the ober-procurator of the Holy Synod, dated December 2, 1867, Archbishop Innocent (Veniaminov) of Kamchatka, Kurylsk and the Aleutians, the enlightener of Siberia and Ameirca, wrote: “I have heard rumors from Moscow that apparently I expressed my disapproval in a letter regarding the sale of our colonies in North America to the Americans. This is entirely false. On the contrary, I see in this event one of the providential paths through which Orthodoxy can enter into the United States, where it has already begun to attract great attention to itself.”

38 FORT ROS S BICENTENNIAL СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА

протестантские традиции «церквей семи сестер», укореняется там и церковь римско-католическая, как, впрочем, укореняется она и в латинских, испаноговорящих странах Центральной и Южной Америки. Другой поток, христианства Восточного, излившийся из византийского источника в IX — X столетиях в северные пределы Киевской Руси затем и в Московское царство, прошел Сибирью на Алеутские острова и на тот же Североамериканский материк на самом рубеже XVIII-го и XIX-го столетий. Он, в самую эпоху становления американского государства, и принес с собой Православие на западное побережье, в Калифорнию , утверждая его в русских колониях на Аляске, среди туземных алеутов, эскимосов, и тлингитов (колошей). Таким образом можно сказать, что Православие вошло в самую плоть и кровь американской истории, где и хранится под спудом, ожидая повелительного гласа Божия, вызывающего его к полноте жизни.

All American Saints перенесен из Ситки в Сан-Франциско, а спустя еще четверть века, на восточное побережье, в НьюЙорк. Переименованием этой епархии в Алеутскую и Северо-Американскую в 1900 г. признавался факт распространения Православия по всему Североамериканскому континенту. Вглядываясь в историю Калифорнии, и по необходимости расставляя в ней смысловые акценты, мы видим, что Форту Росс было суждено сыграть в ней почти незаметную, но тем не менее промыслительную роль. Именно здесь, в золотоносной Калифорнии, недалеко от Сан-Франциско, впервые встретились и скрестились два могучих потока, принесших Евангельское благовестие на Североамериканский континент. Поток Западного христианства, выйдя из пределов возрастивших его Средиземноморья, Запа дной Европы, и Британских островов, принес Западную церковь как на Североамериканский материк, так и в Центральную Америку, так и на Южноамериканский материк. Западная же церковь между тем успела разделиться на две: Протестантскую и Римскокатолическую. Благодаря этому потоку в большинстве английских, французских и испанских колоний на восточном побережье США и Кана ды к концу XVIII-го столетия пускают глубокие корни

Казалось бы, к середине XIX в. завершилась эпоха присутствия россиян в Северной Америке и Калифорнии. Но вот, живы мы, и жива душа наша! Последовавшие в ХХ в. общественные катаклизмы выбросили к североамериканским берегам многих новых эмигрантов-россиян, наших соотечественн и ков, к а к и дру г и х ж и т е лей т ра д и ц ион но православных стран, нашедших в городах и весях американской зем ли гос теприимное д ля себя пристанище и приют. И вновь, как это было и двести лет назад, в исторической крепости Росс, с новой силой встает перед нами та же простая, но и глубокая задача: подвигом добрым подвизаться, мирно жить в сообществе с иными народами и религиозными традициями, нести в себе живое свидетельство о святой вере православной, хранить верность вековечным цивилизационным устоям, оберегая славу имени русского. Знаем и помним, что в какой-то своей части, земля американская была некогда и землей русской. Да будут нашими молитвенниками и ходатаями перед Богом святые сродники наши, на земле американской подвигами и трудами своими прославившиеся, и путь нам проложившие: первомученики американские иеромонах Ювеналий и Петр алеут, священномученики Иоанн Кочуров и А лександр Хотовицкий, преп. Герман А ляскинский, святители Иннокентий Московский, Рафаил Бруклинский, исповедник Патриарх Тихон и Иоанн Шанхайский, Сан-Франциский чудотворец, праведные священники Иаков Нецветов и Алексий Товт. Протоиерей А.Голубов РПЦ МП

T H E C A N D L E W O U L D N O T H AV E G O N E O U T F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 3 9

In fact, soon after the sale of Alaska, in 1872, the seat of the Russian Orthodox eparchy was moved from Sitka to San Francisco, and a quarter of a century later it was moved again to the East Coast, to New York. The renaming of the diocese into “Aleutian and North American” in 1900 gives witness to the fact that Orthodoxy was spreading over the entire North American continent.

Looking into history, and by necessity accenting the most important moments, we see that Fort Ross was fated to play an almost invisible, but nonetheless a providential historical role. It was here, in gold-bearing California, not far from San Francisco, that two great streams bringing the good news of the Gospel to North America met.

Growing out of its historical boundaries of the Mediterranean, Western Europe and the British Isles in the 15th century (roughly the same time as the fall of Constantinople), the stream of Western Christianity brought the Western Church, which had by now managed to divide itself into Protestantism and Roman Catholicism, to the North American continent, to Central America, and to the South American continent as well.

ries-old bulwarks of civilization, to uphold the glory of the Russian name.

We know and remember that in some small way, the land of America was once Russian soil. May our holy predecessors who lived and labored and charted new paths in the American land be our intercessors and mediators before God: the first American martyrs Juvenaly and Peter the Aleut, the hieromartyr Ioann Kochurov and Alexander Khotovitskii, St. Herman of Alaska, Saints Innocent of Moscow and Raphael of Brooklyn, the confessor Patriarch Tikhon and St. John of Shanghai and San Francisco, the wonder-worker, the holy priests Iakov Netsvetov and Alexis Toth.

All of them, without exception, were loyal sons and servants of the Russian Orthodox Church, shining lights of the Christian faith in the American land. Their labors are truly worthy of our admiration, homage, gratitude, and love.

V. Rev. A. Golubov ROC MP

Another stream of Eastern Christianity, flowing out of a Byzantine fountainhead into the northern regions of Kievan Rus in the 9-10th centuries, and later into Muscovy, through Siberia to the Aleutian islands and the same North American continent during the 18th and 19th centuries, brought Orthodoxy to the same continent, where it was established in the Russian colonies on Alaska, among the local Aleuts, Eskimos, and Tlingits, as well as to the West coast, to California, during the time of the establishment of the American government. Orthodoxy, it can be said, therefore entered into the very body and blood of American history, where it is kept “under a bushel”, awaiting the commanding voice of God, calling it to the fullness of life.

It might seem that by the mid-19th century the era of Russian presence in North America and California effectively was at an end. But here we are, and our spirit lives on! The subsequent social cataclysms of the 20th century resulted in the emigration of many new Russians to the shores of North America, immigrants who are our fellow countrymen, as well as other inhabitants of traditionally Orthodox countries, who found in the cities and towns of the American land a hospitable refuge and retreat. And once again, like it was two hundred years ago, in historic Fort Ross, we are faced with the same simple, yet profound responsibility – to labor diligently, to live peacefully with other peoples and religious traditions, to stay faithful to the centu-

Courtesy of Nicholas Lebedeff

4 0 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L R U S S I A N A M E R I C A D E P I C T E D BY C H I L D R E N F R O M R U S S I A

«Alaska Trades»

by Alina Unagaeva, Irkutsk

«Russian Priest in Alaska»

by Alina Dievaa, Vologda region

«Packet Boat «St. Pavel» at the Coast of Alaska»

by Alina Shmeleva, Vologda region

On the right: «Life of St.Saint Innocent of Alaska»

by Maria Semyonova, Irkutsk

R U S S I A N O R T H O D OX C H U R C H F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 4 1

42 FORT ROS S BICENTENNIAL ЧАСОВНЯ ФОРТА РОСС, 1825-1841

ЧАСОВНЯ ФОРТА РОСС, 1825 – 1841

П

е р в а я ру с с к а я п р а в о с л а в н а я о б щ и н а К а л иф орн и и б ер е т с в о е н ач а ло в с е ле нии Росс. В нем жили не только поселенцы из России и Сибири, но так же жители А ляски (в частности, Алютиик, Чугаш и Алеуты) и Калифорнии (Кашайя Помо и Прибрежные Мивок). В 1824, по прошествии более десятка лет с момента основания самого южного форпоста Русской Америки, религиозные нуж ды поселенцев бы ли приняты во внимание и в соответствии с предложением «была вы делена комната (при перестройке бараков), где 30-40 человек могли бы молиться». Однако, главный управляющий Российско-Американской компании считал, что «селение Росс не в состоянии иметь церковь или священника». Но в это время в Сан-Франциско прибыл фрегат «Крейсер», совершавший кругосветное путешествие,начатое в 1923 году и благодаря пожертвованию в 2500 рублей, сделанному офицерами и экипажем фрегата, судя по всему, строительство часовни сделалось возможным. Точная дата строительства часовни неизвестна, но, скорее, всего она была построена между 1824 и 1827 годом. Таким образом возникла часовня с колокольней и пятью колоколами. Теперь, имея часовню, православное население могло «посещать церковь, чтобы помолиться по воскресеньям и на праздники», как было рекомендовано чиновником Российско-Американской компании. Участие же в Божественной Литургии откладывалось до визита священника. И только три раза, в 1832, 1836 и 1841 гг., после приезда священников, ее удалось провести. К сожалению, в течение долгого времени часовня оставалась безымянной, лишь в качестве «часовни селения Росс», по той причине, что ни один епископ никогда не посетил форт она не была освящена. Очень ма ло известно об интерьере часовни. В переписке Компании 1825 г. говорится о планах посылки четырех больших икон и двух маленьких в Калифорнию из Российского порта Охотск. Отец Иоанн Вениаминов вспоминает, что лишь две маленькие иконы в серебряных ризах украшали стены. Он так же мог видеть свисавшее с купола паникадило, пожертвованное управляющим Росса Петром Костромитиновым. Не трудно себе представить, что для украшения часовни во время

праздников, особенно весной, несколько цветущих веток срезались в саду История часовни отмечена визитами двух православных святых. Одним из них был отец Иоанн Вениаминов, ставший епископом после смерти своей жены, а впоследствии архиепископом и Московским митрополитом. В 1977 году он был канонизирован с именем святителя Иннокентия А ляскинского. Другой визит, в 1905 г., нанесен Епископом Тихоном с духовенством из Сан-Франциско. Во время этого визита « короткий благодарственный молебен» был отслужен в часовне. Позднее Епископ Тихон был возведен в сан Архиепископа, а в 1917 г. был избран Патриархом Московским и всея Руси. В 1980 году Патриарх Тихон был канонизирован. Мария Сакович

T H E C H A P E L AT F O R T R O S S , 1 8 2 5 - 1 8 4 1 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 4 3

THE CHAPEL AT FORT ROSS , 1825 – 1841

Settelement Ross 1841. Watercolor by I.G. Voznesensky

C

alifornia’s f irst Russian Orthodox community dates back to the settlement at Ross, where the population hailed not only from Russia and Siberia but also Alaska (especially Alutiiq, Chugash, and Aleut, and from California (Kashaya Pomo and Coast Miwok). Only in 1824, a dozen years after establishing this southern-most outpost of Russian America, did the community’s religious needs come up for discussion with the suggestion that “a room be set aside [when rebuilding the barracks] where 30 - 40 persons could say their prayers.” The chief manager of the Russian American Company believed that the “settlement of Ross [was] in no condition to acquire a church and a priest,” but donations (2500 rubles) from the officers and crew of the frigate Kreiser, in San Francisco in 1823 on a round-the-world voyage seem to have made the building of a chapel possible. The exact year of construction is unknown, but between late 1824 and 1827 is likely. The new chapel included a belfry with five bells.

the candelabra hanging from the cupola, installed by Ross manager Peter Kostromitinov. For holidays, during the spring especially, it is not hard to imagine that a few f lowering branches from the fruit trees in the orchard were cut to beautify the chapel.

The chapel has the distinction of visits by two Orthodox saints: after the death of his wife, Fr. Ioann Veniaminov served as bishop, archbishop, and Metropolitan of Moscow. In 1977, he was proclaimed Saint Innocent of Alaska. In 1905, Bishop Tikhon, along with other clergy from San Francisco, paid a visit to Fort Ross, which included “a short prayer of Thanksgiving” in the chapel. Later he served as archbishop and in 1917 was elected the Patriarch of Moscow and All Russia.

In 1989 he was proclaimed Saint Tikhon of Moscow.

by Maria Sakovich

With the chapel the Orthodox population could “go to church for prayer on Sundays and holidays” as recommended by a Russian America Company official.

Attendance at Divine Liturgy would have wait for the visit of a priest, which at Ross occurred only three times: 1832, 1836, and 1841. Since no bishop ever visited, the chapel was not consecrated, and it remained unnamed, referred to simply as “the chapel at the settlement of Ross.” [Something about St. Nicholas here?]

Little is known how the interior was decorated. Company correspondence from 1825 reveals plans for four large ikons and two small ones to be shipped to California from the Russian port of Okhotsk. Fr. Veniaminov, however, noted that only two small ikons mounted in silver adorned the wall. He might also have seen

Photos courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

44 FORT ROS S BICENTENNIAL СОХРАНЕНИЕ И РЕСТАВРАЦИЯ ЧАСОВНИ НА ФОРТЕ РОСС

СОХРАНЕНИЕ И РЕСТА ВРАЦИЯ ЧАСОВНИ НА ФОРТЕ РОСС

П

осле того, как Российско-Американская компания покинула Калифорнию, поселение Росс превратилось в процветающее ранчо под руководством его новых владельцев: Вильяма Бенитца( 1945 –1967), Джеймса Диксона и Чарльза Ферфакса (1867 -1873) и Джорджа Вашингтона Колла (1873 – 1906/1972). К небольшому количеству оставшегося в форте скота были добавлены новые коровы, овцы, лошади и свиньи. Поля, которые обрабатывались со скромным успехом русскими и индейскими работниками, теперь давали обильные урожаи картофеля, овса, ячменя, гороха и других овощей. Фруктовые деревья в русском саду, дополненные новыми посадками, продолжали изобильно плодоносить. Рубка леса и молочное хозяйство стали очень важными предприятиями. Под руководством Колла Форт Росс стал не только центром небольшого судоходства, связи и бизнеса, но и средоточием общественной жизни окружающих поселений. Сохранившиеся русские строения были переделаны для новых нужд. К сожаления, нет никаких данных о попытках спасения первых строений форта как объектов исторического прошлого. Старая часовня

служила конюшней – хотя использование в этих целях подобного здания рассматривалось и русскими и американцами как святотатство. Первый интерес к истории бывшего русского вла дения выказа л правос лавный Епископ А леу тско А ляскинской епархии, центр которой находился в Сан-Франциско, Владимир (Соколовский). Для него и для православного духовенства, равно как и для эмигрантов и позднее нынешних русских посетителей, Форт Росс являлся святым местом. Во время своего посещения форта в 1891 году он предложил «купить старую часовню с несколькими акрами земли, включая кладбище», использовав как предлог фразу «по инициативе русского правительства, заинтересованного в их сохранении». Но Епископ Владимир был отозван в Россию и из этого предложения ничего не вышло. После него, в 1897 г., Епископ Николай Зиоров так же совершил паломничество в Форт Росс. Эти визиты и публикации в американской прессе н а т ем у ис т ори и Фор т а Ро с с в кон це кон цов склонили Джорджа Вашингтона Колла к тому, чтобы отремонтировать часовню и восстановить ее назначение как места молитвы.

P R E S E RVAT I O N A N D R E S T O R AT I O N O F T H E C H A P E L AT F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 4 5

PRESERVATION AND RESTORATION OF THE CHAPEL AT FORT ROSS

A

fter the Russian American Company left California, the Ross settlement was transformed into a prosperous ranch under the management of new owners: William Benitz (1845-67), James Dixon and Charles Fairfax (1867-1873), and George Washington Call (1873-1906/1972). To the few remaining head of livestock were added new cattle, sheep, horses, and pigs.

The acreage, which had been tilled with modest success

by Russian and Native labor, produced ample potatoes, oats, barley, peas, and other vegetables. The trees in the Russian orchard, together with new plantings, continued to produce an abundance of fruit. Lumbering and dairying became important enterprises. Under Call’s management, Fort Ross became not only a center for small shipping, communications, and business, but also the social center of the surrounding countryside.

The Russian buildings which remained were modified to suit new purposes, and there is no record of measures taken to halt the natural course of deterioration for the sake of preserving something from the past.

The old chapel served as a stable, a use seen as a desecration by some, Americans as well as Russians. Earliest interest in the history of the former Russian property seems to have come from the Russian Orthodox Bishop of the Diocese of the Aleutian Islands and Alaska, Bishop Vladimir (Sokolovsky-Avtonomov), headquartered in San Francisco. For him and later clerics as well as for subsequent Russian immigrants and today’s Russian visitors, Fort Ross was a special, even a sacred, place.

During his visit in 1891 he proposed the “purchase of the old chapel, with a few acres of ground, including the cemetery,” presumably by the Russian government, for the purpose of preservation. Bishop Vladimir was recalled to Russian, and nothing came of the proposal.

Bishop Nikolai (Ziorov), in 1897, also made the pilgrimage to Fort Ross. (See article below.)

These visits together with American publications about the history of Fort Ross eventually swayed George Washington Call to repair the chapel and restore its use as a place of worship. By summer 1903 increasing interest in California’s history and a successful campaign to raise funds for the preservation of historic properties resulted in the sale of the stockaded portion of the former Russian settlement to the recently organized Landmarks League. In March 1906 the State of California became the new owner of Fort Ross.

A month later the 1906 earthquake damaged several buildings including the chapel. [Photo] Not until 1916 were State funds available for its repair, which took place under the auspices of the State Department of Engineering. Since the restoration of historic structures and sites was in its infancy, it is not surprising that the restored chapel acquired a few new features: a fourth window, a raised floor, a porch and step, and a Roman cross on the cupola. The officials’ quarters, “remembered as the best preserved Russian structure in the fort,” was dismantled to supply Russian-cut timber believed to be necessary for the chapel restoration.

The state architect, however, believed that the chapel would “stand the storms of many winters and will be permanently preserved.” Some time after completion, a local chapter of the Native Sons of the Golden West, a fraternal organization dedicated to historic preservation (among other projects), took on the care of the chapel. The opportunity to save this fragment of Russian California appealed to these American enthusiasts of history. They met at least yearly, on the Fourth of July, to take care of the building and grounds.

The year 1928 marked an important occasion for the preservation of the chapel and other Russian buildings.

California voters approved a measure to create a system of state parks, with Fort Ross designated as one of five historical monuments. Such protection was envisioned to last for many generations, perhaps even forever!

Photos courtesy of Fort Ross State Historic Park archives

46 FORT ROS S BICENTENNIAL СОХРАНЕНИЕ И РЕСТАВРАЦИЯ ЧАСОВНИ НА ФОРТЕ РОСС

К лету 1903 года возрастающий интерес к истории Калифорнии и успешная кампания по сбору средств для сохранения исторических объектов привели к продаже огороженной части бывшего русского поселения недавно организованной Лиге по сохранению ис торических памят ников (Lanmark League). А в марте 1906 г. штат Калифорния стал новым владельцем Форта Росс. Месяцем позже в 1906 г. землетрясение повредило несколько зданий, включая часовню. И только в 1916 году когда штат нашел свободные средства, ремонт всего комплекса стал возможным. Он проходил под надзором Штатного инженерного департамента. Но практика реставрации исторических зданий и мест в то время не соответствовала необходимым стандартам. В результате восстановленная заново часовня приобрела несколько новых элементов: четвертое окно, поднятый пол, крыльцо и ст упеньку, и даже католический крест на куполе. В процессе реставрации здание конторы, по воспоминаниям, лучше всего сохранившееся строение форта, построенное из бревен, срубленных еще русскими, было разобрано. Бревна же использовались для восстановления непосредственно часовни. Архитектор, руководивший реставрацией, верил, «что таким образом часовня выдержит шторма многих зим и будет навсегда сохранена». И вот наконец, после окончания работ, местное отделение «Сынов Золотого Запада» взяло часовню под свою опеку.

К счастью, в это время и ли чу ть позже куратор Джон Маккензи делает зарисовки конструкции часовни, которые оказываются впоследствии незаменимыми.

5 октября 1970 г., в понедельник утром, происходит п о ж а р, у н и ч т о ж а ю щ и й ч а с о в н ю . К о л о к о л расплавился от ужасной температуры. Для многих, среди которых были и православные американцы и местные жители, это была громадная утрата. Но все же, сразу после пожара, с огромной энергией и неисчислимыми часами волонтерской работы, существующие и новоорганизованные группы русских и американцев начали сбор средств для восстановления часовни. Последовали предложения помощи с разных сторон. Необходимо было собрать не менее 25 тысяч дол ларов для получения гранта от National Trust of Historic Preservation для восстановления часовни. К июню 1972 года сумма в 27 651 долларов была собрана. Два года позднее, 8 июня 1974 г. восстановленная часовня и колокол были освящены особым чином. Мария Сакович

Энтузиасты сохранения кусочка Русской Калифорнии стали собираться по крайней мере раз в году Четвертого Июля, чтобы привести в порядок здание и прилегающую территорию. Год 1928 был ознаменован еще одной возможностью сохранения часовни и других русских построек, когда избиратели Калифорнии проголосовали за создание системы штатных парков, и Форт Росс, в числе пяти других мест, получил статус исторического памятника. Такая защита представлялась вечной! Следующей вехой в истории часовни является начало в 1950-х годах археологических раскопок и проведения специальной инспекции по состоянию здания. Результатом этой инспекции явилось р ешен ие о не о бхо д и мо с т и пер ено с а з д а н и я часовни (она была на 16 инчей южнее изначального местоположения) и укрепления ослабленн ы х к он с т ру к ц и й. Э т о бы ло хор оше е вр ем я для исправления ошибок первой реставрации.

Chapel after 1906 earthquake.

Courtesy of Fort Ross Conservancy.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

P R E S E RVAT I O N A N D R E S T O R AT I O N O F T H E C H A P E L AT F O R T R O S S F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 4 7

Dedication of rebuilt chapel, June 8, 1974.

Courtesy of Fort Ross Conservancy.

Fast forward to the 1950s when archeological excavation and inspection showed the need for realigning the chapel (it was sixteen inches south of its original position) and for taking care of structural weaknesses. It was a good time, too, to correct mistakes from the first restoration. Fortunately at this time or shortly afterward, Curator John McKenzie made drawings of the chapel structure that would later prove to be indispensable.

After chapel fire, October 1970.

Courtesy of Fort Ross Conservancy

On a Monday morning, October 5, 1970, a fire destroyed the chapel. The bell melted in the intense heat. Many felt the loss: Orthodox Americans and local residents, too. Immediately after the fire, offers of help came from several sources. With great energy and countless hours of volunteer time, established and newly formed groups, Russian and American, started to raise $25,000 that was required to match the grant from the National Trust of Historic Preservation for rebuilding the chapel. By June 1972, $27, 651 had been raised. Two years later, on June 8, 1974, in a special ceremony the reconstructed chapel and recast bell were dedicated.

by Maria Sakovich

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

48 FORT ROS S BICENTENNIAL ПЕРВОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ В ЧАСОВНЕ В ХХ ВЕКЕ

ПЕРВОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ В ЧАСОВНЕ В X X ВЕКЕ

Н

есмотря на то, что Российско-Американская компания покинула Калифорнию, русские православные епископы посещали Форт Росс (в 1891, 1897 и 1905 гг.). Но ни один из них не совершал Божественную Литургию в часовне. То есть на протяжении 84 лет, начиная со дня визита отца Андрея Сизых в 1841 году и до 4 июля (Дня Независимости) 1925 года службы в часовне не было. Предложение же провести службу в часовне исходило от одного из членов организации «Сыны Золотого Запада» Эта организация посвятила свою деятельность сохранению исторического наследия (наряду с другими проектами). Ее член, некий Вильям С. Борба, ухаживавший за часовней последние несколько лет, знал о пребывании в Сан-Франциско беженцев из бывшей Российской империи, «отправился в Русскую Православную церковь на углу Грин и Ван-Несс (СвятоТроицкий Собор), заинтересовал прихожан своим рассказом и убедил приехать в Форт Росс и снова провести службу». Вероятно, он пригласил их приехать на сбор «Сынов Золотого Запада» Четвертого Июля. Для настоятеля Свято-Троицкого собора отца Владимира Саковича служба Четвертого Июля в подобном старом русском поселении была, в его представлении, возможностью связать будущее своих соотечественников на новой земле с незабываемым русским прошлым. Он записал в своем пастырском дневнике от 18 июня 1925 г.: « Я хочу отслужить Божественную Литургию в первой православной церкви в Соединенных Штатах в американский гражданский праздник Четвертого Июля». Эта традиция продолжается на Форте Росс и по сегодняшний день.

«Дорога от станции Гурневилль идет вверх с крутыми поворотами и грузовик из-за неисправного руля так никогда и не добра лся до цели. Некоторые пассажиры пересели в другие машины, остальные проделали пешком оставшийся путь.... Мы сразу же начали Крестный ход вокруг церкви с последовавшим окроплением Святой водой и благодарственным молебном. Проповедь на английском языке была о тех русских верующих, построивших эту часовню и об их заботе о духовной жизни на берегах Тихого океана. Поскольку было уже очень поздно, нам пришлось провести ночь прямо там, рядом с церковью вокруг нескольких костров, гостеприимные фермеры принесли нам еду. На следующее утро мы отслужили Обедницу с оставшимися паломниками и около полудня покинули Форт Росс, оставив храм украшенный цветами и иконами.»

Мария Сакович

К сожалению, трагедии и трудности сопутствовали этой первой в ХХ веке службе на Форте Росс. За две недели до службы, по дороге на Форт Росс, один из двух автомобилей попал под поезд недалеко от станции Гурневилль. После этой аварии два дня спустя супруга одного из членов приходского совета скончалась от ран. Все же около пятидесяти человек добрались Четвертого Июля до Форта. Но добрались только к пяти вечера, несмотря на то, что выехали из СанФранциско в восемь утра. О сложностях этого первого путешествия мы узнаем из пастырского дневника о. Владимира:

Fr. Vladimir Sakovich in front of chapel door, 1925 or 1926. Courtesy of Sakovich family.

F I R S T T W E N T I E T H - C E N T U RY S E RV I C E I N T H E C H A P E L F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 4 9

FIRST TWENTIETH-CENTURY SERVICE IN THE CHAPEL trymen. He noted in his pastoral journal for June 18, 1925: “I had a desire to celebrate the Divine service in the first Orthodox church in the United States on the American civic holiday of the Fourth of July.” This celebration at Fort Ross continues to this day.

Service at the Fort Ross chapel, 1925 or 1926, Fr. Vladimir Sakovich officiating. Courtesy of Sakovich family.

T

hough Russian Orthodox bishops had visited Fort Ross (1891, 1897, and 1905) after the Russian American Company left California, none had conducted services in the chapel. Not until the Fourth of July (Independence Day) 1925 was another service held in the chapel, 84 years after the visit of Fr. Andrei Sizykh in 1841. Interestingly, the suggestion for this service came from a member of the fraternal organization Native Sons of the Golden West, which had been taking care of the chapel for the previous few years. Aware of the arrival of refugees from the former Russian empire to San Francisco, William S. Borba recalled that he “went to the Russian Orthodox Church at Green and Van Ness [Holy Trinity Cathedral] and got them interested in coming up and doing a service there again.” He probably invited them to come for the Native Sons’ gathering on the Fourth of July. For Father Vladimir Sakovich, dean at the cathedral, a service on the Fourth of July at this early Russian settlement was probably both an opportunity to acknowledge the past and link it to the new future he saw for his coun-

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

Tragedy and difficulties accompanied this first twentieth-century church service at Fort Ross. Two weeks before the service, on the way to Fort Ross to prepare the chapel, one of the two cars was hit by a train near the Guerneville station. Two days later, the wife of one of the members of the church committee died of her injuries. On the Fourth of July, although leaving San Francisco at eight in the morning, some of the fifty or so people making the trip did not arrive until five in the afternoon. From Fr. Vladimir’s pastoral journal: The road from Guerneville station runs uphill with sharp turns, and the truck, due to a broken steering wheel, never got to its destination. Some passengers took other cars, others walked the rest of the way. . . . We forthwith began the procession around the church, followed by the sprinkling of Holy Water and a thanksgiving service. The sermon, in English, was about the example set by those Russian believers that built this church, and their concern about spiritual life on the shores of the Pacific Ocean. Because it was so late, we had to spend the night right there next to the church, around several campfires, the hospitable farmers from near by bringing food. Next morning, with the remaining pilgrims, we held an Obednitsa, and around noon departed, leaving the church decorated with flowers and icons.

by Maria Sakovich

50 FORT ROS S BICENTENNIAL ИСТОРИЧЕСКОЕ КЛАДБИЩЕ

ИСТОРИЧЕСКОЕ КЛА ДБИЩЕ

Н

а территории Форта Росс, к юго-востоку от часовни, по т у сторону ма ленького ручья, находятся кладбищенские могилы. С тех времен, когда Форт Росс был русским владением, до нас дошло только два упоминания об этом кладбище: первое— католического священника, посетившего форт в 1822 г., и второе — посетителя, побывавшего там четыре года спустя после того, как русские покинули форт в 1845г. Сохранившиеся же надгробные памятники представляли разнообразие стилей. До того как были проведены раскопки и исследования в архива х Российско -А мериканской компании и Русской Православной Церкви точное местонахождение кладбища вместе с количеством захороненных и их этнической принадлежностью оставались неизвестными. И вот группа археологов с кафедры Антропологии Висконсинского Университета из Милуоки обрат и лась за разрешением провес т и раскопки на этом месте к Американской Православной Церкви и Русской Православной Церкви Заграницей, в юрисдикции которых оно находится. Археологам при этом приш лось заручиться согласием и от Кашая-Помо, Бодега-Мивок, индейских организаций А ляски, от Калифорнийской Комиссии по делам индейцев, от Отдела судебно-медицинской экспертизы графства Сонома, и от нескольких отделов Штатного департамента парков и отдыха. Раскопки п роводи л ись в течение т рех ле т, в летние месяцы с 1990 по 1992 гг. Все останки были перезахоронены и отпеты духовенством ПЦА и РПЦЗ, таким образом был восполнен чин отпевания, который не был совершен во время их первоначального погребения.

посещали Форт Росс регулярно, регистрационных же записей об усопших в Форте Росс в приходских метрических книгах в Ситке нет. Анализ различн ы х док у мен т ов в соче т а н и и с рас коп к а м и позволил составить фрагментарный список лишь 89 че ловек из 131 на й денны х за хоронений и только 37 перечислить поименно. Уда лось установить, что не все из 89 умерших были похоронены в Россе, возможно потому, что смерть наст упи ла где-то в другом месте, либо умершие были ка лифорнийскими индейцами и похоронены в другом месте. В 1994 году члены русской скаутской организации воздвигли кресты над каждой могилой, после чего они были освящены православным чином. Ниже приведены записки Санни Осборн: «131 одна моги ла обнаружена; фрагментарная информация существует пока только о 89 человек (только 37 перечислены по именам): «Десять Р мужчин: [имена]; Трое умерших видимо не Р-европейцы: [названы] Двенадцать креолов среди известных умерших. Смерть 40 жителей Аляски зарегистрирована, 29 мужчин и 11 женщин. Смерть четырех Калифорнийских Инд. Сообщена, [не похоронены на кладбище] Другие 17 человек [c. 253] умерли в 1834 Мария Сакович

В результате раскопок было обнаружено сто тридцать одно захоронение мужчин, женщин и детей, среди которых бы ли русские, креолы и представители народностей А ляски. Захоронений калифорнийских индейцев не было найдено. Даже после проведенной работы мы не можем с полной уверенностью сказать, кто именно похоронен на этом кладбище. Российско-Американская компа ни я очень неа кку рат но п роводи л а в т о время регистрацию смертей в селении Росс. И хотя церковные метрические книги начали вести в Русской А мерике с 1818 г., но священники не

Peter & Paul Bogatsky, Nikolai Porshnikov and Vitaly Sabelnik were among the men who erected the original cemetery cross in November 1976.

Courtesy of Natali Sabelnik.

T H E H I S T O R I C C E M E T E RY F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 5 1

THE HISTORIC CEMETERY

Service at the cemetery. Courtesy of Nikolas Lebedeff.

Russian Scouts erecting crosses over graves in the cemetery. Courtesy of V. Rev A. Krassovsky.

S

ance who exactly is buried there. The Russian American Company kept poor records of death at the Ross settlement. The keeping of Church metrical books only began in Russian America in 1818, but without regular visits from a priest, no death records at Ross have been found in the metrical books of the Sitka Parish. Examination of other records in conjunction with the excavation produced fragmentary records for only 89 individuals, out of the 131 graves found, and only 37 listed by name. Not all of the eighty-nine were buried at Ross, either because death occurred elsewhere or the deaths represented Native Californians.

outheast of the chapel, across a small stream, and up the hill, lie the graves comprising the historic cemetery. Only two descriptions of how it might have looked during the Russian occupation have been found: one by a visiting Roman Catholic priest in 1822 and the other by a visitor, four years after the Russians left, in 1845. Grave markers seem to have represented a variety of styles.

Not until archeological excavation and research into Russian American Company and Russian Orthodox Church archives did we know the exact location of the cemetery and the numbers and ethnicity of those buried there. Having secured the permission of two jurisdictions of the Russian Orthodox Church (Orthodox Church in America and Russian Orthodox Church Outside Russia), the Kashaya Pomo, the Bodega Miwok, the California Native American Heritage Commission, Alaska Native organizations, Sonoma County Coroner’s Office, and several offices in the Department of Parks and Recreation, a team from the University of Wisconsin-Milwaukee, Department of Anthropology, conducted the excavation over the course of three summers, 1990-1992. All remains were reburied by priests from OCA and ROCOR, who performed the otpivanie a rite which had not been given at the time of original burial.

One hundred and thirty-one graves of men, women, and children were found in the cemetery: Russian, Creole, Native Alaskan. No graves of California Natives were found.

Unfortunately we do not know with complete assur-

In 1994 members of various San Francisco Bay Area Russian Orthodox (ROCOR) youth groups erected crosses at each of the graves, thereby following proper Orthodox burial practice.

Below are MS’ notes from Sannie Osborn: “131 graves located; fragmentary records exist thus far for only 89 persons (only 37 listed by name): “Ten are R men: [names]; “Three of the apparent dead are non-R Europeans: [named] Twelve Creoles are among the known dead.

“Deaths of 40 Native Alaskans were recorded, 29 male and 11 female.

“Four Calif Ind deaths are reported, [not buried in cemetery] “Another 17 persons [p. 253] died in 1834

by Maria Sakovich

52 FORT ROS S BICENTENNIAL КОЛОКОЛ

КОЛОКОЛ был помещен на какой-то склад и о нем забыли. Среди русских жителей окрестных городков ходили слухи о каком-то колоколе с русскими надписями и изображениями Спасителя и Божьей Матери. Интерес к таинственному колоколу возобновился в 20-е годы с наплывом в Калифорнию русской эмиграции из Манчжурии, но опять никто не мог определенно сказать, где находится этот колокол, который по мнению многих, мог быть колоколом с Форта Росс.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

Н

еобычна судьба одного из колоколов часовни Форта Росс. В часовни было три колокола, и, очевидно, после продажи Форта два маленьких колокола были вывезены русскими в Новоархангельск, тогда как третий колокол, большой, весом около трех пудов, был оставлен в часовне. Вероятно Сат тер увез колокол к себе в имение на реке Сакраменто. Позже следы колокола потерялись. Какими-то неисповедимыми судьбами колокол попал на барохолку или на склад скупщика железного лома в Сан-Франциско, где и пролежал, никому ненужный, несколько лет, покрытый грязью и пылью. В 1866 годду пожарной команде города Петалума понадобился колокол для оповещения жителей г о р о д к а о п о ж а р а х . К о ло к о л н а ш л и в С а н Фра нц иско на ск л а де бара хол ьщ ик а; п ра в да, это был странный, необыкновенный колокол с какими-то неведомыми надписями на незнакомом языке. Это был колокол Форта Росс. Пятьдесят лет прослужил колокол верой и правдой жителям города Петалумы и его пожарной команде, своим мелодичным звоном оповещая жителей города о пож ара х. Прои з ош л и перемен ы в пож арной коман де, проведены улу чшения, и колокол за ненужностью, был уволен в почетную отставку. Он

Судьбой колокола заинтересовалось Русское Историческое Общество в Сан-Франциско, особенно начиная с 1940 года, когда его председателем был энергичный М.Д. Седых. В поисках таинственного колокола М.Д. Седых вступил в переписку с суперинтендантом калифорнийских штатных парков Р.С. Куном ( R.S. Coon), а так же с представителями Калифорнийской организации в Петалуме « Сынов Золотого Запада» ( Native Sons of Golden West). В одном из писем г-ну Куну М.Д. Седых указал, что по имеющимся у него сведениям исторический колокол находится в бывшем имении генерала Валлейо, под названием «Каза Гранде». Каково же было удивление М.Д. Седых, когда г. Кун ответил, что колокола в «Каза Гран де» нет. Он это знает достоверно, потому что сам живет в этом имении. Тем не менее, он обещал принять меры к поискам колокола. Прошли месяцы, и наконец пришли новые вести, которые придали надежду, что, может быть, колокол будет найден. Р.С. Кун писа л, что в другом имении генерала Валлейо, в трех милях от города Петалумы, тоже носящим название «Каза Гранде», в старом сарае обнаружен колокол, но никто не знает, что это за колокол. Нужна будет помощь знающих людей. Как выяснилось сарай и колокол в нем принадлежали местной организации «Сынов Золотого Запада», которые владели колоколом почти тридцать лет, не имея понятия, что это был за колокол. Был уже 1945-й год. М.Д. Седых, вместе со мной и моей женой, отправился в Петалуму с целью найти, наконец, таинственный колокол и установить, действительно ли этот колокол - русский. В Петалуме делегация Русского Исторического Общества была встречена членами организации «Сынов Золотого Запада», которые указали то помещение, вернее сарай, в котором находился колокол. Многие годы поисков колокола, наконец, увенчались успехом! Перед глазами приехавших находился колокол!

THE BELL FORT ROS S BICENTENNIAL 53

THE BELL

T

he fate of one of the bells of Fort Ross’s chapel is very unusual. There were three bells originally, and apparently after the sale of the fort two of the smaller bells were taken by the Russians to Novoarkhangelsk, while the third bell, the big one, weighing nearly 6 stone, was left in the chapel. It is likely that Sutter took the bell to his estate on the Sacramento River. There is no record of what happened to it afterwards. Through some incredible fate the bell found its way to a rummage heap or to the warehouse of a buyer of scrap metal in San Francisco, where it lay, useful to nobody, for a few years, covered in dirt and dust.

In 1866 Petaluma’s fire department needed a bell to warn city residents in case of fire. They found a bell in the scrap heap in San Francisco – it was an old, unusual bell with some kind of unfamiliar writing in an unknown language. It was the Fort Ross bell.

For fifty years this bell was indispensable to the firemen and inhabitants of Petaluma, always sounding the alarm in its distinctive, melodic tone. Eventually there were changes and upgrades in the fire department, and the bell, no longer useful, was honorably retired. Once again it was put into a warehouse and forgotten.

Among the Russians in the neighboring cities there were whispered rumors of some kind of a bell with Russian inscriptions and images of the Savior and the Mother of God. The interest in this mysterious bell was renewed with the onrush of Russian immigrants from Manchuria into California, but again no one could definitely say where this bell was, this bell that, according to many, could be the bell from Fort Ross.

The Russian Historical Society in San Francisco became interested in the fate of the bell, especially beginning in 1940, when its director was the energetic M. D. Sedykh. While searching for the mysterious bell, M.D. Sedykh began to correspond with the superintendent of California’s state parks (R.S. Coon), as well as with representatives of the California organization “Native Sons of the Golden West” in Petaluma. In one of his letters to Mr. Coon, Mr. Sedykh indicated that according to his historical information, the bell was in the former estate of General Vallejo, the “Casa Grande”. His surprise was great, therefore, when Mr. Coon answered that there was no bell in the Casa Grande. He knew this for a fact, because he himself lived on the estate. Nevertheless, he prom-

ised to take measures to find the bell.

Months passed, and finally Mr. Sedykh received news that gave hope that maybe the bell would be found.

Mr. Coon wrote that in another estate of General Vallejo, three miles from Petaluma (and also called “Casa Grande”), in an old shed someone had found a bell, but no one knew what kind of a bell it was. They needed the help of an expert. It soon came to light that the shed and the bell inside it belonged to the local organization “Native Sons of the Golden West”, who had the bell for almost thirty without knowing anything about it.

It was already 1945. M. D. Sedykh, together with my wife and me, went to Petaluma to f inally f ind this mysterious bell and determine whether or not it was a Russian bell. In Petaluma our delegation from the Russian Historical Society was met by members of the “Native Sons of the Golden West”, who showed us the shed where the bell still lay. Finally the many years of searching were crowned with success! Before the very eyes of the delegation lay a Russian bell!

One can easily appreciate the feeling of awe with which we approached the bell. There could be no doubt. This was the bell from Fort Ross. We could easily see the images of the Mother of God and Jesus Christ. The Mother of God held a scroll on which was clearly engraved in Church Slavonic the prayer: “O K ing of Heaven, accept everyone who praises Thee…” On the lower part of the bell, along the rim, were the following words: “Cast in St. Petersburg in the factory of the merchant Mikhail Makarov Stukolkin.” There was no doubt. Of course this was the lost bell, the relic of Fort Ross.

N. Rokitiansky and V. Petrov.

54 FORT ROS S BICENTENNIAL КОЛОКОЛ

с организацией «Сынов Золотого Запада» в СанФранциско, с которыми нужно было установить день торжественного возвращения колокола Форту Росс. Осторожно колокол был помещен в нашу машину и в ней доставлен в Сан-Франциско, где, не теряя времени, мы отвезли колокол в местную организацию «Сынов Золотого Запада», с которыми уговорено относительно дня передачи колокола Форту Росс. В день праздника «Лэйбор Дэй», 3-го сентября 1945 года, состоялось торжество передачи колокола штату Калифорния для его вечного хранения в Форте Росс. На церемонии присутствовали представители высшей администрации штата Калифорния, высшие русские духовные лица, председатель Русского Истоического Общества М.Д. Седых и многочисленная публика. Двадцать пять лет пробыл возвращенный колокол в часовню Форта Росс с того памятного солнечного сентябрьяског дня в 1945 году., когда он вернулся к себе «домой». Висел он сначала снаружи часовни, а позже был помещен, как музейная реликвия, внутри, в притворе часовни, гле его обозревали тысячи т у рис тов, приезжавших на Форт Росс. Пришел конец и колоколу.

Virgin Bogolubskaya, a copy of the icon depicted on the bell, was commissioned by the Organization of Orthodox Laypeople in America with the intention of housing it in the chapel. Courtesy of Palina Suhonos. Можно представить себе те ощущения и трепет, с которыми мы подошли к колоколу. Сомнений не было. Это был колокол с Форта Росс. На нем ясно были видны изображения Божьей Матери и Иисуса Христа. Божья Матерь держала свиток, на котором отчетливо был написано на церковно-славянском языке: «Царю Небесный, приими всякого человека славящего». В нижней части колокола, по ободку, было написано: «Отлит в С. Петербурге на заводе мастера купца Михаила Макарова Стуколкина». Сомнений не было. Перед нами, конечно, был потерянный уникальный колокол, реликвия с Форта Росс. Организация «Сынов Золотого Запада» тут же на месте созда ла специа льный комитет, во главе с Франком Уитхэм ( Frank Witham), который решил передать колокол штату Калифорния и поместить его в Форте Росс. Был решено передать колокол нам, как представителям Русского Исторического О бще с т в а, м ног о по т руд и вшег о с я в поис к а х колокола. Нам, в свою очередь, нужно был снестись

Ранним предрассветным, туманным утром в начале октября 1970 года часовня вдруг вспыхнула ярким пламенем, как свеча. Сухое старое дерево того строевого леса из которого была построена часовня, в несколько минут было объято пламенем. Не было возможности спасти что бы то ни было. Хранителю Форта Росс надо было срочно звонить по телефону, вызывать помощь, пожарные команды из соседних городов. Прош ло время, п реж де чем уда ло сь организовать борьбу с пожаром часовни. Спасти часовню не удалось. Она сгорела дотла. Погиб и старый колокол, когда-то призывавший жителей Форта Росс к молитве, - расплавился в пепелище сожженной часовни, подожженной какими-то неизвестными вандалами-поджигателями, и превратилась в бесформенные комки расплаленного метала. Форт Росс осиротел! Прошло три с лишнем года, и все время лица, посещавшие этот замечательный памятник русской культуры, со скорбью взирали на место пожарища, на котором более 150 лет стояла часовня. Началась компания среди русских жителей Ка лифорнии по сбору средств на восстановление часовни. К ним присоединились и коренные американцы, жители Калифорнии. Администрация штата пошла навстречу, и в результате этих общих усилий цель была достигнута. На пепелище старой часовни выстроено и высистся новое здание восстановленной часовни.

THE BELL FORT ROS S BICENTENNIAL 55

The “Native Sons of the Golden West” immediately called together a special committee, headed by Frank Witham, who decided to give the bell to the State of California and to install it in Fort Ross. It was decided to hand over the bell to us temporarily, as representatives of the Russian Historical Society who had worked a great deal to find this bell. In our turn, we had to liaise with the “Native Sons of the Golden West” in San Francisco, with whom we would have to determine the date for the triumphant return of the bell to Fort Ross.

Carefully the bell was placed in our car and driven to San Francisco, where, without wasting any time, we drove to the local chapter of the “Native Sons of the Golden West”, with whom we decided on the date for the handing over of the bell to Fort Ross.

the fire departments in the neighboring towns immediately. But some time passed before they were able to organize the fire brigade, and they couldn’t save the chapel. It burned to the ground. The old bell, which had called the inhabitants of Fort Ross to prayer, was also destroyed, melted into formless clumps of metal in the heat of the burning chapel, destroyed by some unknown vandal-arsonists. Fort Ross was orphaned!

More than three years passed, and the whole time people who visited this wonderful memorial of Russian culture looked with sorrow at the place where for more than 150 years the chapel stood. The Russians in California began to organize a collection of money for the restoration of the chapel. Some of the local Americans joined them. The state government also helped, and as a result of their combined forces they achieved their goal. On the spot where the old chapel burned down, a new, restored chapel was raised.

N.A. Barsukov, Chairman of the Organization of Orthodox Laypeople in America.

Courtesy of Palina Suhonos.

On Labor Day, September 3, 1945, the bell was triumphantly handed over to the State of California for its safekeeping in Fort Ross. The ceremony was attended by representatives of the government of the State of California, important Russian church f igures, the chairman of the Russian Historical Society M.D. Sedykh and many other people.

For 25 years after that memorable sunny September day in 1945, the returned bell remained in the chapel in Fort Ross, back in its “rightful home”. At first it hung outside the chapel, and later was placed inside, as a museum relic, in the entryway of the chapel, where thousands of tourists who came to Fort Ross could see it. But the end was near for the bell.

One early, foggy morning in the beginning of October 1970, the chapel suddenly caught fire like a candle.

The old, dry timber wood that made up the chapel was covered in flames in minutes. There was no way of saving anything. The keeper of Fort Ross had to call

G. Tretyakov, Chairman of the Organization of Orthodox Laypeople in America. Completed the “Bell” project after the death of N.A. Barsukov. Courtesy of Palina Suhonos.

56 FORT ROS S BICENTENNIAL КОЛОКОЛ

Что касается погибшего колокола, то куски расплавленного металла были собраны. И опять-таки группа русских калифорнийцев, объединенных в Общество Мирян в Америке, под председательством покойного теперь Барсукова, вынесло решение восстановить погибший колокол – отлить новый, точную копию погибшего колокола, в который решено было примешатьостатки металла старого расплавленного колокола. После долгих поисков фи рм ы, к о т ора я могл а бы о тл и т ь к о лок о л , Общес т во Мирян в А мерике ос танови лось на б е л ьг и йс кой ком п а н и и «Сергей’с » в Лу в ене, которая отлила новый колокол, прибывший в СанФранциско из Антверпена 20 октября 1973 года. Отливка колокола обошлась в 4 250 доллларов. Нет никакого сомнения в том, что без энергичной деятельности Н.А. Барсукова, ведшего переписку и поиски фирмы для отливки колокола, эта цель, может быть, никогда бы не была достигнута. И теперь, с чувством большого удовлетворения, можно отметить, что историческая часовня и ее

колокол восстали из пепелища и вновь напоминают посетителям Форта об этом памятнике и культурном наследии русских людей. Виктор Петров * В 2 012 г о д у к а м п а н о л о г Ма р к Д. Га л ь п е р и н представил на конференции, посвященной юбилею Форт а Росс, информцию ст авящую под сомнение т о т фак т, чт о э т о т колокол когда-ли бо ви сел в Форте. Проведенные им исследования привели его к выводам, что колокол, считавшийся подлинным и находившимся в крепости в русский период, никогда «не был частью русского Форта Росс, но был отлит несколько ле т спустя п осле т ого, как Россий ско Американская Компания покинула крепость и продала форт Джону Саттеру в 1841 году». См. Mark D. Galperin. “Bells in Post-Russian Fort Ross”, 2012. Это открытие никак не умаляет значительность успеха русско-американской кампании по поискам п одлинного колокол а и восст ановлению его п осле пожара 1970 г., описанной Виктором Петровым.

Chapel fire, October 5, 1970. Courtesy of Fort Ross Conservancy.

THE BELL FORT ROS S BICENTENNIAL 57

As for the destroyed bell, the melted pieces of metal were collected. And again a group of Russian Californians, the Organization of Orthodox Laypeople in America under the leadership of the late Barsukov, decided to restore the destroyed bell – to cast a new, exact copy of the old bell, partially using the collected pieces of metal. After searching for a long time for the right company to cast the bell, the Organization of Laypeople in America decided on the Belgian company “Sergei’s” in Luvenne, which cast a new bell that arrived in San Francisco from Antwerp on October 20, 1973. The new bell cost 4,250 dollars.

There is no doubt that without the energetic work of N. A. Barsukov, who led the search for the right company to cast the bell, this goal, perhaps, would never have been reached.

And now, with a feeling of great contentment, it can be noted that the historic chapel and its bell have risen

Archbishop Antony ( Medvedev) and Bishop Nektary (Koncevich) surveying the charred ruins of the chapel.

Western American Diocese Archives ( ROCOR)

up from the ashes and once again remind the visitors of Fort Ross of this memorial to the cultural heritage of the Russian people.

By Viktor Petrov * In 2012, campanologist Mark D. Galperin presented information at the Fort Ross Bicentennial Conference that refutes the possibility that this bell originally hung at Fort Ross. His research led him to discover that the bell believed to be at Ross during the Russian period “was never a part of Russian Fort Ross, but made only several years after the Russian-American Company had left and sold the fort to John Sutter in 1841.” See Mark D. Galperin, “Bells in Post-Russian Fort Ross,” 2012. This revelation does not at all diminish the significance of the successful Russian American campaigns described in Victor Petrov’s article to find the original bell cast at the Stukolkin foundry and to recast it after its destruction in the 1970 chapel fire.

58 FORT ROS S BICENTENNIAL РУССКИЕ СКАУТЫ И ФОРТ РОСС

РУССКИЕ СКАУТЫ И ФОРТ РОСС

Ф

орт Росс всегда был и остается местом, имеющим непреходящее значение для Скаутской организации и русской общины в целом. Начиная с 50-х годов прошлого века, духовенство Русской Православной Церкви Заграницей отправлялось на Форт Росс, организуя паломничества « и для старых и для малых», чтобы совершить Божественную Литургию в часовне и помолиться об упокоении душ наших российских предков, работавших, умерших и похороненных там.

(Memorial Day), Архиепископ Антоний вел за собой сотни паломников на Форт Росс, чтобы служить там Божественную Литургию в часовне и возглавить крестный ход на кладбище, где совершалась заупокойная служба. Русская скаутская организация, начиная с 50-х годов, принимала активное участие в этих паломничествах, помогая с транспортировкой всего необходимого для богослужения. Скауты пели в хоре во время службы и шли во главе крестного хода на кладбище. После того, как часовня сгорела в 1970 году, скауты ставили две палатки в качестве временной часовни до тех пор, пока новая не была построена в 1972 – 74 годах. В 1974 году скауты, исполненные патриотического порыва, забрались на крышу южной башни и укрепили там русский трехцветный флаг. Помимо этих ежегодных поездок на Форт Росс, скауты в течение многих лет использова ли крепость для ночных стоянок - либо добираясь сюда из районов залива, чтобы провести здесь выходные, либо шли пешком из летнего лагеря в Казадеро, расположенного примерно в 13 милях на север от Форта Росс.

Archbishop Antony ( ROCOR) На протяжении многих лет, в темные года существования Советского Союза, бесчисленное количество паломников русского происхождения приезжали на Форт Росс не только для того, чтобы посетить памятное, из далекого минувшего, место русского присутствия, но и ступить на территорию императорской России, не испорченную советской проказой, и прикоснувшись к нетронутому прошлому, ощутить живую связь с родиной. Эти паломничества на Форт Росс стали ежегодным событием благодаря тому огромному историческому и духовному значению, которое придавал селению Росс Архиепископ Антоний (Медведев) Западно-Американский и Санфранцисский. Начиная с конца 60-х годов прошлого века, каждый год, в День Памяти

В 1993 г. скауты приняли активное участие в восстановлении кладбища Форта Росс. Как только весть о том, что кафедра археологии Висконсинского университета начала археологические раскопки на кладбище, и церковь, и скауты быстро включились в их деятельность. Когда работа археологов была законченаи все за хоронения бы ли и ден т ифицированы, нача лся сбор средств для восстановления крестов, подобающих правос лавному к ла дбищу. От к лик русской общественности превзошел все ожидания. Незадолго до празднования 200-летия русского православия в Америке, в 1994 г. скауты отправились на кладбище и после заупокойной службы по тем, кто там погребен, принялись за установку крестов на каждой могиле. Более 1000 человек со всех концов Соединенных Штатов приняли участие в паломничестве в День П а м я т и ( Memor i a l D ay) в 19 9 4 г о д у, в о вр ем я которого восстановленное кладбище было освящено Архиепископом Антонием ( Медведевым). Русская православная церковь, наша Русская скаутская организация и русская община, в целом, всегда остаются глубоко благодарными штату Калифорния и ее Департаменту парков, а также всем, многое сделавшим и делающим по сохранению этого исторического места, святыни для русских людей разных поколений. Протоиерей А. Крассовский РПЦЗ

RUS SIAN SCOUTS AND FORT ROS S FORT ROS S BICENTENNIAL 59

RUSSIAN SCOUTS AND FORT ROSS

F

ort Ross has always been and remains a place of great importance to the Russian Scouting Organization and to the Russian community at large. Since the 1950s, clergy of the Russian Orthodox Church Abroad have traveled to Ft. Ross, organizing pilgrimages of young and old alike, to celebrate the Divine Liturgy in the chapel there and to pray for the repose of those of our Russian forbears who lived, worked, died and are buried there. Over the years – particularly during the dark years of the Soviet Union, countless pilgrims of Russian descent have visited Ft. Ross, not merely to see a monument to a Russian presence long past, but to walk on the territory of Imperial Russia unspoiled by the scourge of soviets to “touch” as it were, a living link to their homeland.

These pilgrimages to Ft. Ross became an annual event as a result of the great historic and spiritual significance assigned to the settlement at Ross by Archbishop Anthony of San Francisco and Western America. Beginning in the late 1960’s Archbishop Anthony would lead hundreds of pilgrims to Ft. Ross each year on Memorial Day to celebrate the Divine Liturgy in the chapel and then lead a procession to the cemetery, where the memorial service would be conducted.

The Russian Scouting Organization has been an active participant in these pilgrimages since the 1950’s, assisting in transport and set up of church articles necessary for the services to be conducted, assisting and singing during the services themselves and conducting the processions to the cemetery. In 1970, when the chapel was burned down, the scouts set up two large tents each year to be used as a temporary chapel until the new one was built in 1972-3. Filled with patriotic fervor, the scouts even clambered up the southwest blockhouse to raise the Russian tricolor flag that year.

an archaeological investigation, conducted by the University of Wisconsin Dep’t. of Archeology was underway at the cemetery at Fort Ross, both the Church and the scouts quickly involved themselves in this project.

When the archaeological work was complete and all of the grave sites at the cemetery were identified, a drive was initiated to collect donations in order to place a cross over each of these graves as is appropriate in any Orthodox cemetery. The response from the Russian community was overwhelming. Shortly before the Celebration of the 200th anniversary of Russian Orthodoxy in America in 1994, the scouts went to the cemetery, served a memorial service for those buried there and then, went to work placing the crosses on each grave. Over 1000 people from all over the United States attended the 1994 Memorial Day pilgrimage when the restored cemetery was reconsecrated by Archbishop Anthony.

The Russian Orthodox Church, Our Russian Scouting Organization, and our Russian Community at large have always been - and remain today - deeply grateful to the State of California, its Parks Dep’t. and all those who have done so much and continue to preserve and protect this place, which has so great a significance to so many people.

V. Rev. A. Krassovsky ROCOR

Aside from these annual trips, the scouts have used Ft. Ross as an overnight campsite for many years, either traveling from the Bay A rea to spend long weekends there or, during their summer camps in Cazadero―approximately 13 miles northeast of Ft. Ross, hiking out to it.

In 1993, the scouts became actively involved in the restoration of the Ft. Ross Cemetery. When news of

Memorial Day, 2012. Photo: V.Rev. Peter Perekrestov

6 0 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L H I S T O RY

RUS SIAN SCOUTS AND FORT ROS S FORT ROS S BICENTENNIAL 61

Courtesy of V.Rev. A. Krassovsky

On the left: Errecting the Cross.

Courtesy of V.Rev. A. Krassovsky

Courtesy of Western American Diocese Archive ( ROCOR)

62 FORT ROS S BICENTENNIAL ПОЕЗДКА ПРЕОСВЯЩЕННОГО НИКОЛАЯ (ЗИОРОВА) В ФОРТ РОСС

ПОЕЗДКА ПРЕОСВЯЩЕННОГО НИКОЛАЯ (ЗИОРОВА), ЕПИСКОПА АЛЕУТСКОГО, В ФОРТ РОСС (1897)

В

«Православном Американском Вестнике» преосвященный Николай, епископ А леу тский делится следующими впечатлениями, вынесенными из недавнего посещения им Форта Росс. ...Сейчас вернулся из путешествия в форт-Росс, к о т о р ы й н е к о гд а б ы л рус с к о й к о ло н и е й в Калифорнии... Давно уже хотелось мне побывать там, – посмотреть на место культурного подвига наших соотечественников в этой стране, да кстати и помянуть их молитвенно на месте их упокоения...

...Пр о е х а в ле с ом дов о л ьно до л г о, м ы с т а л и спускаться вниз и перед нами внезапно открылся вид на форт-Росс. Он стоит на холме – точно на ладони, – над океаном. Издалии это чисто русское село с церковью и полуразва лившимися строениями, выкрашенными когда-то в белую краску, но выцветшими от времени и влияния стихий... Прежде чем въехать в форт, мы проехали мимо «Русского сада», который теперь был весь в цвету. Этот сад еще от времен русского владычества. В нем преимущественно яблони, груши, вишни и др. плодовые деревья русского происхождения. В форт мы въехали чрез ворота, которые устрояются обыкновенно в деревнях их жердей и досок. Чего либо похожего на ворота средневековых замков в них нет. Такими воротами в наших деревнях запирается почти всякий двор. Форт имеет вид продолговатого четырехугольника – с двумя полуразвалившимися башнями на углах, поставленными на противоположных концах диагона ли. В цен т ре форт а – дом бывши х у п ра в л яющ и х форт ом; зда ние невысоко е, п родол говат о е, с галлереей на столбиках и цветниками около. Это по виду настящий помещечий дом средней руки. Комнаты небольшие, с низкими потолками, с филенчатыми дверями. В этих небольших, но уютных комнатах сохранилось и несколько русской мебели: к лавикорды, привезенные еще в 1820 году из парижа и теперь издающая в pendant всей обстановки какие-то замогильные звуки, на лой и церкви на одной ножке, выкрашенный в синий цвет, да еще несколько скамеек... Прочая мебель уже позднейшего происхождения, американского.

Справа от этого дома, перпендикулярно к нему, и де т большой флигель, тоже выкрашенный в белую краску, - с дву хскат ною крышею; здесь ж и л и л и ц а , п ри н а д ле ж а вш ие к с лу ж е бном у персоналу в форте; налево по одной линии с домом управляющего большое продолговаттое здание: это вероятно, были магазины для ссыпки хлеба и для хранения разного рода компанейских товаров. Напротив, и на довольно большом расстоянии, длинный ряд построек, почти в одну крышу, в которых помещались конюшни и др. учреждения сельского обихода... Еще левее – к самому выходу их форта – «церковь», а далее – домик с огородам, а между ними широкая улица, отделяющаяся от двора управляющего широким палисадником...За фортом в обе стороны есть домики и русской, и нынешней американской постройки. Их арендуют теперь некоторые американцы. Говорят, что их было больше, но что один американец, любитель древностей,–забрал эти домики к себе в г. Сакраменто. Церковь—небольшое деревянное, четырехугольное здание с высокой крышей и двумя башнями, в форме грузинских, продолговатых и ос т ро конечных, выцветшая, облезлая, темная и полуразвалившаяся, с выбитыми стеклами, а инде и с выломанными рамами... На колокольне сохраняется еще неч т о на помина ющее крес т; поперечной перекладины уже нет. Дверь запирается, как у нас в Малороссии на «клямку» и куском щепки...

Courtesy of Nicholas Lebedeff

T R I P T O F O R T R O S S O F N I KO L A I ( Z I O R OV ) F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 6 3

TRIP TO FORT ROSS OF NIKOLAI (ZIOROV), BISHOP OF ALASKA AND ALEUTIAN ISLANDS (1897) Before we entered the fort we passed by the “Russian orchard” which now was in bloom. This orchard, left over from Russian times, produced mainly apples, pears, cherries, and some other fruit of Russian origin. We entered the fort through a gate made of wooden planks and stakes. Nothing resembling a medieval castle, it is more like the gates in any peasant household in our [Russian] villages. The fort [grounds] are oblong in shape, with two badly decayed wooden towers at two diagonally opposite corners. In the center of the fort is the house of the former manager, a low, long building with a covered gallery which looks like a typical middling landowner’s house. The rooms are small with low ceilings and paneled doors, but comfortable.

Some Russian furniture has survived: a clavichord brought from Paris in 1820 and now gives off a kind of sepulchral sound . . . , also a lectern, one-legged, blue, from the church, and some benches. The other furniture was of later, probably American origin. To the right of this house and perpendicular to it, is a large annex, also painted in white, with a gable roof.

Here lived the working personnel. To the left of the manager’s house, and in the same row with it, is a long building for storing grain and various other products.

Bishop Nikolai ( Ziorov)

I

have just returned from Fort Ross which was once a Russian colony in California. I had long wanted to visit and see the place of the great cultural effort of our compatriots in this country and also to memorialize them in my prayers at the place where they were buried. ...After riding through the forest for a long time we started to descend and suddenly a view of Fort Ross opened up before us. It stands on a hill, clearly visible, right above the ocean. From a distance it [looks like] a real Russian village with a church and other dilapidated buildings that were once painted white, and now are bleached by time and the elements.

Across the grounds at a relatively large distance is a row of buildings under roofs of almost the same level which house horse stables and storage for farm implements. Further left, almost at the exit of the fort, is the “church.” Still further is a small house with a garden.

Through the middle of all of this runs a wide road which is separated from the manager’s house by a wide garden...Behind the fort on both sides are small houses of Russian and modern American construction, now rented by Americans. They say there were more [houses] but one American who loves antiques moved the small houses to his property in Sacramento. [This is likely a reference to John Sutter who purchased Fort Ross from the Russians.]

The church, a not-large rectangular wooden building with a very high roof and two towers with Georgiantype pointed [“tent”] roofs, is faded and decrepit, with broken windows and even broken window frames. On the top of the belfry something resembling a cross still remains, but on the cupola there is just a support for a cross—there is no longer a cross. The door is bolted as in Little Russia [Ukraine] with just a bar across the door.

64 FORT ROS S BICENTENNIAL ПОЕЗДКА ПРЕОСВЯЩЕННОГО НИКОЛАЯ (ЗИОРОВА) В ФОРТ РОСС

Входим в крытую паперть, в которой налево лестница, ведущая на колокольню, но без колоколов. Прямо большие двери...отворяете двери и вашим глазам представляется самое возмутительное зрелище: во всю длину храма идут стойла для животных... Купол церковный, в виде остроконечного шатра, приходится как раз на д ними; - он ободран и облуп лен до нельзя... Признаков живописи, о ко т орой пис а л один п у тешес т венник нача л а нынешнего столетия, бывший в форте, - нет и признаков...Все стены испещрены надписями тех, кто посещал эту церковь...При виде этой «мерзости запустения на месте святе» у меня больно сжалось сердце и слезы невольно напрашивались на глаза...С глубокой грустью вышли мы отсюда... Из церкви мы пошли на кладбище. Оно на другом холме, отделяющемся от того, на котором форт, глубоким ущельем, поросшим лесом, с журчащим ручьем...чтобы добраться до кладбища, надобно выйти из форта, спуститься в ущелье, а затем взой т и на гору, а потом на уже на поляну, на которой ви дны моги лы. Идя этим ущельем, я невольно вспоминал Марткобский монастырь близ Тифлиса, в котором однажды проводил летнее время. И л л юзи я бы л а пол на я: да же за па х о т деревьев и цветов и журчание горного ручья были совершенно такие же, как и в Марткоби. На кладбище мы нашли только жалкие остатки от бывших, вероятно, здесь памятников: один сруб из дубовых пластин с крестом и виноградной дозой, уже полуизсохшей возле него, - деревянную колонну, но без признаков какой – либо надписи, несколько надгробных камней и деревянных пластин, - но более всего ма леньких холмов в виде довольно правильных четырехугольников с одичавшими на них цветами...Здесь, перед деревянным крестом, мы отслужили панихиду по почившим братьям нашим служил о. Севастьян, а я с псаломщиком Грепачевским пел ... Картина была очаровательная: направо шумящий океан, налево гора, покрытая лесом, за которой найдены были после золотые россыпи, - позади ущелье с журчащим ручьем, за ними церковь и форт, впереди – открытая поляна, покрытая пестрым ковром из зелени и цветов. Заходящее солнце своими косыми лучами золотило все – и океан, и форт, и лес, и нас... О. Севастьян от волнения с т рудом вы г ов ари в а л нек о т орые п р ошен и я ек т и н ьи... м ы вт ори л и ем у с в ои м пен ием. «Житейское море» в виду шумящего океана вышло у нас особенно умилительно.

Seven sided, northwest blockhouse, circa 1895 – 1900.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

Old Russian cemetery in 1895.

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

George W. Call.

Mercedes Leiva Call.

T R I P T O F O R T R O S S O F N I KO L A I ( Z I O R OV ) F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 6 5

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

We walked through the narthex: on the left side a staircase that leads to a belfry without bells.** Straight in front of us are the big doors: open the door and you have an appalling view of a row of stalls for farm animals, along the whole length of the church. The church cupola, that rises right above these stalls in the form of a high [tent] roof, is peeling and very broken down. There are no signs of any paintings dating to the beginning of the century which one traveler to the fort wrote about.

The walls are covered with graffiti by people who visited the church. When I saw this kind of appalling neglect in [this] holy place, my heart was really hurt and tears came unbidden to my eyes. We left this place in deep sorrow.

We went to the cemetery which is located on another hill separated from the fort by a deep gulch covered with forest with a little creek at the bottom. To reach the cemetery we had to leave the fort, descend into the gulch, and climb up the hill; we finally entered the field, where we could see the graves that ended at the edge of a cliff beside the sea. When I was going through this gulch I recalled Martkoby Monastery near Tiflis, where I spent a summer. The resemblance was complete, even the smell of trees and flowers and the babbling of the creek were the same as at Martkoby.

In the cemetery we found only poor remnants of what must have been the grave monuments: only one little box-like structure made from oak boards with a cross above it and a grapevine that was already half-dried, a wooden column with no sign of any inscription, a few grave stones, but most of all small mounds in fairly regular rectangles with flowers growing wild. In front of a wooden cross we performed a memorial service [panikhida] for our dead brothers. Fr. Sebastian [Dabovich] performed the service and I sang with Reader Grenachevsky.

The scene was very pleasant: we could hear the ocean on the right side. On the left were mountains covered with forest, behind which gold was later found, and behind us the gulch with the creek and behind that the church and the fort. In front was the open field with its carpet of greenery and flowers. The slanting rays of the sun touched everything with gold: the ocean, the fort, the woods, and us, too. Fr. Sebastian felt such emotion he could hardly utter some of the petitions. It was particularly moving to us as we sang “The Sea of Life� with him, in harmony, with the surf sounding below.

66 FORT ROS S BICENTENNIAL ПОЕЗДКА ПРЕОСВЯЩЕННОГО НИКОЛАЯ (ЗИОРОВА) В ФОРТ РОСС

Сколько здесь почивших, одному Богу ведомо; но я думаю – не мало, ибо и холмиков надгробных заметно не мало, да и людей здесь жило в течение 29 лет ( с 1812 по 1841-й год) тоже не одна тысяча, - значит, было кого и хоронить... Могилы об этом молчат, храня в тайне не только лежащих в них, но и их былое... Царство им небесное! С тихою грустью и под напором дум о былом и настоящем воротились мы в форт. Здесь нам встретился нынешний владетель форта (третий по счет у) Mr. Call. Он уже почтенный старик, но, заметно, не особенно общительный. На мой вопрос, зачем он допустил такую мерзость в церкви, он что-то промычал, чего никто из нас не мог разобрать; когда же я заговорил о том не можетли он уступить мне часть форта, именно, церковь, соседний дом с огородом и кладбище, - что приведу все это в порядок и буду в летние месяцы здесь проживать, он ответил как-то загадочно: «об этом поговорим завтра утром»; но когда я его встретил на другой день на пристани, он уже ни одним словом не обмолвился...А как бы это было хорошо для нас извлечь нашу русскую святыню из рук этого янки и дать ей подобающий вид! Душа както невольно прилепилась к этому месту, политому русским потом и русскою кровью и освященному молитвою не одной сотни людей! Но увы- упорный и своекорыстный янки не восхотел разумети! В бакалейной лавочке нашли мы между прочим нечто и в роде музея с русскими древностями... Здесь есть две казацкие шашки, заржавленная бритва, с тарый большой замок от церкви с огромным к лючом (д ля американцев это замечательна я редкость) «сибирская монета» (1777 г.), несколько картечей, лампочка-ночник, кусок чугуна и проч. Но как на шедевр всех достопримечательностей янки указал нам на старый деревянный ( точеный) подсвечник ( ставник), причем старался объяснить, что в отверстия этого станка русские стави ли восковые свечи... Вечер и ночь были дивно прекрасны! ... И долго, долго броди ли мы с Герпачевским из конца в конец форта, всмат рива ясь в его мерт венные черты былого... Гуляя по форту, мы встретились с одним американцем, живущим здесь уже несколько лет. Разговаривая с нами о разных материях, он, между прочим, обмолвился, что в шести милях от форта живет одна престарелая индианка по имени «Лукерья», которая говорит по русски, и что отец его знает и еще несколько индиан, котрые говорят по

русски...Это известие точно ущемило меня в сердце, - и я стал просить его дать знать этой «Лукерье» о нашем здесь пребывании, дабы она могла придти к нам и побеседовать с ними, но, к сожалению, он отказался исполнить эту просьбу, сказав, что ему некого туда послать, а сам он не может отлучиться... Очень, очень было прискорбно нам не видеть этих еще живых памятников русского владычества! Мы ночева ли в доме управляющих, именуемом теперь « Hotel Fort Ross»... Долго я не мог уснуть... Утро было еще прекраснее вечера... Прежде чем уехать отсюда, мы еще раз обошли форт, а затем, уже сидя в экипаже, оглядывались назад, любуясь видом форта и его окрестностью, стараясь все это запечатлеть покрепче в своей памяти. Чувство какой-то неизяснимой грусти наполняло сердце, когда я бросил последний взгляд на кладбище...на форт...

2-14 марта 1897 г. С.Франциско

T R I P T O F O R T R O S S O F N I KO L A I ( Z I O R OV ) F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L 6 7

tomorrow morning.” But next day when I met him on the pier he didn’t go back to the conversation. It would have been very nice for us to be able to save this sacred Russian place from the hands of this Yankee and make it look as it should. My heart had grown attached to this place that was covered with Russian sweat and Russian blood and sanctified by the prayers of many hundreds of people but alas, that stubborn, selfish Yankee wouldn’t understand that, of course.

In the grocery store we found something like a museum with Russian antiques. There we saw two Cossack sabres, a rusty razor, a big lock from a church with a big key–for Americans it was an interesting rarity–a Siberian coin of 1777, a few pieces of grapeshot, a night light, and a chunk of cast iron, and other items. But the showpiece of all the Yankee showed us was an old wooden candlestick turned on a lathe. He felt he had to point out to us the hole into which Russians place candles.

Courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

How many people are buried here only God knows; but I think not a small number because I can see many mounds. People lived here for twenty-nine years (from 1812 to 1841), several thousand of them, so there must be many people buried [here]. But the mounds are silent, keeping secret not only who is buried there, but their past as well. May they rest in the kingdom of God! We returned to the fort full of thoughts about the past and the present.

We met the present owner of the fort, who is the third owner [since the Russians left], Mr. Call. He is a distinguished man in his older years, but is noticeably not particularly sociable . To my question why he allowed such desecration of the church, he only muttered something that none of us could understand. When I asked him if he could leave me part of the fort, namely the church, the house with the garden, and the cemetery, and I would put everything in order and live there during the summer, he answered mysteriously, “We can talk about this

The evening and the night were divinely beautiful! . . .

We walked with Grenachevsky through the whole fort, trying to picture how people lived there. While we were walking we met with an American who has lived here several years. . . . He said that six miles away from the fort lives a very old Indian woman by the name of Lukeria who speaks Russian. He said that his father knew several other Indians who speak Russian. The news made my heart jump, and I asked him to please inform Lukeria about our presence here so that she could come and talk to us, but unfortunately, he refused to do so because he had no one to send for her and he couldn’t get away himself. It was very sad that we couldn’t meet these living monuments of Russian times.

We slept in the house of the manager, now called “Hotel Fort Ross.” I couldn’t sleep for a long time. . . . .

In the morning, which was even more beautiful than the evening, we once more walked around the fort, and then, seated in the coach and looking back, I tried to impress on my memory the fort and its surroundings.

My heart was full of inexpressible sadness as I looked for the last time on the scenery behind us, the church, the cemetery, the fort.

Bishop Nikolai, San Francisco, 2/14 March 1897

6 8 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L ПО ПОВОДУ ПОСЕЩЕНИЯ ФОРТА РОСС ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШИМ ТИХОНОМ

ПО ПОВОДУ ПОСЕЩЕНИЯ ФОРТА РОСС ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШИМ ТИХОНОМ , ЕПИСКОПОМ АЛЕУТСКИМ И СЕВЕРО - АМЕРИКАНСКИМ .* Спустившись с этого холма и проехавши небольшой лесок, мы очутились у цели своего путешествия; перед нами, как на ладони стоял старый «Росс», именуемый ныне «Форт Росс». По внешнему виду казалось, что здесь бы ло когда-то большое русское село, одно их тех, которые попадаются на больших торговых трактах, но вследствие изменения тракта, оставшиеся в стороне от жизни и мало- помалу заглохшие в своем одиночестве. Подъезжая к Форту Россу, мы увидели са д, разведенный русскими руками, обнесенный частоколом с полуразвалившимися воротами, с такими воротами, какими в наших деревнях запирается почти всякий двор. Такие же ворота ведут и в самый Форт Росс. Не знаю, что думали и чувствовали другие, но мне в момент въезда в Форт Росс вспомнились те помещечьи возвращения в свои разоренные усадьбы, которые так часто встречаются в произведениях наших лучших писателей.

Bishop Tikhon (Belavin)

П

осетить историческую местность, Форта Росс помолиться здесь о блаженной памяти тех, кто п р о с л а ви л т а к рус с к о е и м я, бы ло д а вн и ш н и м желанием Преосвященнейшего Тихона, но частые и продолжительные путешествия Его Преосвященства по епархии препятствовали осуществлению сего святого желания и только 22 февраля с.г. старик «Росс» или нынешний Форт Росс удостоился принимать русского православного Архиерея, хотя, надо сказать, не в первый раз, ибо посетили Форт Росс и Преосвященнейший Владимир и Преосвященнейший Николай во время своего управления Алеутской епрахией. Утром 22 февраля Его Преосвященство Преосвященнейший Тихон в сопровождении Архимандрита Феоклита, священников о. Ф. Пашковского и о. П. Попова, Н.Ф. Гривского и А.А. Кальнева, отбыл на пароходе в г.

Sausalito. Отсюда путь до станции Casadero, конечный пункт железнодорожной линиии North Shore лежал по красивой и богатой долине, мимо станции Ross Valley( Русская долина), по берегу Bodega Bay( Румянцев порт) через Russian River( Славянка), мимо станций “Moscow” и “Russian River”.

Внимание наше бы ло прив лечено преж де всего зданием часовни. Это небольшое продолговатое здание, размером 25 Х 30 футов, с двумя куполами – один над колокольней, а другой над самой часовней – очень достаточно сохранившиеся, несмотря на свою 90-летнюю давность, в течение коей пришлось верно ему претерпеть много невзгод. На куполе часовни уже не сохранилось поперечной перекладины креста, но на колокольне такой еще стоит. Так как часовня находится почти у самых ворот, в С. – восточном углу бывшей крепости, то мы здесь и остановились и направились к ней. Висевший на двери замок убедил нас , что присмотр за ней существует. Вскоре нам встретился молодой человек, оказавшийся сыном Mr. Call’s, который собственно владеет бывшим поселением участка, на коем стоят старые русские здания величиною в 2,5 акра, проданные им штату за 3 000 дол. Молодой человек, любезно отозвался на нашу просьбу, отворил часовню и мы с благоговением переступили порог ея. Сравнительнаяя чистота и порядок нас приятно удивили: у передней стены помещалась платформа с кафедрой, по бокам коей стояли подсвечник и аналой русской работы; середина часовни была занята скамейками, употребляемыми в инославных храмах, при чем у задней стены стояла скамейка с надписью «made by the Russians in 1812», а вдоль западной стены тянулась скамейка хотя и без надписи, но несомненно русского производства.

OLD ROS S – NOW FORT ROS S FORT ROS S BICENTENNIAL 69

FORMER «ROSS»– NOW «FORT ROSS»: ON THE OCCA SION OF THE VISIT OF HIS GRACE TIKHON, BISHOP OF THE ALEUTIANS AND NORTH AMERICA .*

T

o visit the historic site of Fort Ross, to pray here about the blessed memory of those who so glorified the Russian name was the ancient wish of His Grace Tikhon, but the frequent and lengthy travels of His Grace in the diocese impeded the completion of such a holy wish and only on the 22nd of February of this year [1905] Old Man “Ross” [starik ross], or as presently, Fort Ross, was given the opportunity to receive the Russian Orthodox Bishop, although one must say, not for the first time, since Fort Ross was visited by His Grace Vladimir and his Grace Nikolai during their time here [in San Francisco].

Our attention was enticed first of all by the structure of the chapel. This is a small elongated building, 25 x 30 feet with two cupolas, one above the belfry, the other above the chapel itself—quite well preserved, irrespective of its ninety-year old antiquity, during which it probably experienced many adversities. On the cupola of the chapel the crossbar of the cross has not survived, but on the belfry, it exists. Since the chapel is situated almost at the very gates in the northwestern [sic] corner of the former fort, we stopped here and headed for it. The lock which hung on its door convinced us that it is being cared for.

On the morning of the 22nd of February His Grace Bishop Ti k hon accompa n ied by A rch i ma ndr ite Feoklit, priests Fr. F. Pashkovsky and Fr. P. Popov, N.F. Grivsky and A.A. Kal’nev left by boat from the town of Sausalito. From here the way to the station of Cazadero, the terminus of the North Shore railroad line, lay along the beautiful and rich valley, past the station Ross Valley (Russian Valley), on the shores of Bodega Bay (Rumiantsev Port), over the Russian River (Slavyanka), past the Moscow and Russian River stations.

Passing through this area one is forced to repeat the words of His Grace Nikolai so poetically describing it: “Such air, such nature: one is enchanted!” . . .

Soon we came upon a young man, who turned out to be the son of Mr. Call, who is actually the owner of the former Russian settlement, exclusive of the land on which stand the old Russian buildings, the 2.5 acres which he sold to the state for $3,000. The young man was very friendly and at our request opened the chapel, and we entered with a feeling of reverence.

The relative cleanliness and order surprised us. At the front wall was a platform with a lectern, on both sides of which were a candle stand and pulpit of Russian workmanship. The middle of the chapel was occupied by benches, which are used in heterodox churches. On the rear wall was a bench with a sign “made by the Russians in 1812.” Along the western wall was a bench without a sign but obviously of Russian workmanship.

In the belfry was a glass case with artifacts of antiquity; two Cossack sabres, soldier’s bayonet, cannon grapeshot, coins, a key, a lock, razor, and night light, etc.

Descending from this hill and passing through a small wood, we found ourselves at the object of our travels; in front of us as on the palm of our hand stood the “Old Ross” presently called “Fort Ross.”

By its exterior it seemed as if there had been here a large Russian village [selo], one of those which one finds on large trade routes, but subsequently, due to the changes on the route, remains separated from life and little by little fades away in its isolation. Coming up to Fort Ross we saw an orchard planted by Russian hands, surrounded by palisades with half-ruined gates, those kind of gates which in our villages lock up almost every any kind of yard. I don’t know what the others were thinking or feeling, but for me at the moment of entry into Fort Ross brought to mind the return of land-owners’ to their broken-down estates, which so often are encountered in the works of our best writers. . . .

Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

7 0 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L ПО ПОВОДУ ПОСЕЩЕНИЯ ФОРТА РОСС ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШИМ ТИХОНОМ

В колокольне стоял стеклянный ящик с предметами древности; тут были две казацкие шпаги, солдатский штык, несколько кортегей, монеты, к люч, замок, бритва, ночник-лампочка и др.

Совершив краткое благодарственное молитвословие, мы остави ли часовню довольные тем, что внутренний вид ея все-таки напоминал дом молитвы. По заявлению Mr. Calla, окрестные жители иногда сходятся в Ф. Росс для общественной молитвы, которая совершается в часовне по временам. По сему ли или потому, что все строения находятся под покрови те льс т вом ш тата, но прежнего ван да лизма мы не уви дели. Осмотрев часовню мы собра лись осмотреть и другие здания, пока ночная тьма не скрыла их от нас, но тут вдруг наш возница преложил нам не терять времени, а о т п ра в л я т ьс я на ноч лег в Sea View, по т ом у что в Форт Россе не имеется для сего удобного помещения. Это нас удивило и озадачило, надо бы ло дей с т ви т е л ьно п ри д т и к к а к ом у л и б о заключению на сей счет. За помощью в данном случае обратились к тому же молодому Mr. Call’у, но от него только узнали тоже, что было сказано н а м в о зн и цею: г о с т и н и ц ы не т, а и з ч ас т н ы х домов только его отца, а дом ближайшего соседа в двух милях. В крайнем случае мы решили, с согласия Преосвященного Владыки, провести ночь под открытым небом, ибо уезжать, ничего не осмотревши, нам казалось преступным. В то же время мы завели разговор о старых домах, как будто пригодных для жилья. После некоего колебания и массы предупреждений, что в них нет никаких удобств, и даже необходимых принадлежностей, Mr. Call отворил нам бывший губернаторский дом и мы к своему удовольствию увидели, что внем можно без особого риска укрыться от ночной прохлады. Дом состоит из шести больших комнат с кухней; были в них столы и стулья и даже посуда, как п ризна к т ого, ч т о в нем помеща л ась не да вно гостиница. К этому дому примыкал офицерский дом о десяти комнатах, в коих оказались и кровати с матрацами, но конечно без постельного белья и с признаками запустения. Ту т и предстояло на м провес т и эт у ночь. В одной из комнат губернаторского дома лежа ла регистрационная книга бывшей здесь гостиницы; развернув ее, мы к великому утешению прочли следующую запись Преосвященного Николая: « 1897 года 31 Марта. Посе т и л сие священное д ля всякого русского место. С грустью взирал на мерзость запустения на месте святе. Господь да упокоит души почивших рабов Божии х и да п ро с т и т согрешени я тем,

кто дерзнул отдать сие место, купленное ценою русской крови». Эта запись выражала то, что должен был чувствовать истиннорусский человек при мысли о прошлом Форт Росса. Не менее знаменательной надо признать и запись одного из спутников Преосвященного Николая, - Иеромонаха ( ныне Игумена) Севастьяна, который написал следующее: “The undersigned, a native born of California, and a priest of the Holy Orthodox Russian Church has visited the historic landmarks of Fort Ross – sacred to the hearts of Christians, who observe the progress of each and all Governments and nations with jealous eye. I have had honor to visit this place and pray in the old cemetery yonder on the hill (for we could not in the church, which is now, - since the stars and stripes have been raised, - a house of cattle) in company with the Most Rev. Bishop Nicholas and M.P. Grepachevsky”. Освоившсиь со своим «губернаторским» помещением в часов 7 вечера мы уже сидели за «губернаторским» столом, подкрепляясь однако не губернаторскими блюдами, а чем Бог послал. Mr. Call был так внимателен, что снабдил нас хлебом, молоком и яйцами в добавок к сухоядению привезенному нами с собою, а Г. Гривcкий оказался знакомым с кулинарным искусством, так что мы попробовали и блинов в виду масленицы. Однако благоростворение воздуха и досстигавший нашего слуха рокот океанских волн не позволил нам долго засиживаться за нашею скудною трапезою и мы вскоре были под сводами благодатного калифорнийского неба, любуясь красотами природы, которые благодаря ясности ночи, были доступны нашему наблюдению. Что-то волшебное было во всей этой красоте ...

OLD ROS S – NOW FORT ROS S FORT ROS S BICENTENNIAL 71

After we said a short prayer of thanksgiving, we left the chapel, happy that the interior was at least reminiscent of a house of prayer. Mr. Call said that local citizens from time to time assemble at Fort Ross for common prayer which is performed in the chapel.

Whether it is because of this or because all the buildings are under the supervision of the state, there is no more vandalism. After the chapel, we wanted to see the other buildings before the darkness of night, but our driver suddenly appeared, suggesting that we not waste time and go to Sea View to sleep, because Fort Ross had no proper place [for sleeping]. That was very surprising and puzzling. We found out the same from the young Mr. Call, telling us that there was no hotel and his father’s house was the only private home apart from another house two miles away. But we had to reach some decision. So with the agreement of [His Grace] the Bishop, we decided to spend the night under the open sky, because to leave without seeing the rest of the place seemed a crime to us. Meanwhile, we began to ask about the old houses that might be suitable to stay in, and after some indecision and many warnings that there were no comforts and not even any of the necessary implements, Mr. Call opened up the big former governor’s home, and we saw to our surprise that we could with little risk find shelter from the cool of the evening.

The house consisted of six big rooms and a kitchen.

There were tables and chairs and even some utensils, a sign that there had been a hotel or inn here previously. Next to this house was the officers’ house of ten rooms. We found beds with mattresses, but, of course, without bed linen, together with other signs of neglect. This is where we would spend the night.

In one of the governor’s rooms there was a registry book of the former inn. When we opened it up, we found to our great consolation the following entry of [His Grace] Bishop Nikolai.

This record must express the feelings of every true Russian who visited Fort Ross. Also interesting was the record of one of the Bishop’ companions, Hieromonk Sebastian [Dabovich], now Father Superior Abbot Sebastian, who wrote the following in English: «The undersigned, a native born of California, and a priest of the Holy Orthodox Russian Church has visited the historic landmarks of Fort Ross–sacred to the hearts of Christians, who observe the progress of each and all Governments and nations with jealous eye. I have had honor to visit this place and pray in the old cemetery yonder on the hill (for we could not in the church, which is now–since the stars and stripes have been raised–a house of cattle) in company with the Most Rev. Bishop Nicholas and M.P. Grepachevsky”.

After we got settled in our “governor’s” quarters, by 7 in the evening, we were sitting at the governor’s table and we were dining not, however, on “governor’s fare” but on whatever God sent. Mr. Call was kind enough to bring bread, milk, and eggs as a supplement to our own supplies which we had brought. G.G. Grivsky turned out to be familiar with culinary artistry, so that we even tried some of his blini in honor of Maslenitsa [the period before Lent].

Because of this beautiful air and the sound of ocean waves, we could not sit around for long at our meager table, and we shortly, under the canopy of the abundant California sky, were taking in the beauty of nature which, thanks to the clarity of the night, was very evident. . . . Something magical was in its beauty. . . .

«1897, 31 March. I visited this place holy for every Russian. With regret I saw destruction and neglect at this place and pray the Lord to grant peace to His souls of servants who have passed away and to forgive those who gave away this place that was won at the price of Russian blood».

Photos courtesy of Fort Ross State Historic Park archives.

7 2 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L ПО ПОВОДУ ПОСЕЩЕНИЯ ФОРТА РОСС ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШИМ ТИХОНОМ

Другого дня в нашем распоряжении было только утро, как надо было тронуться в путь не позже 9,5 часов у., чтобы захватить поезд, оставляющийся Casadero для San Francisco в 2 ч. 20 м. дня. В 6 ч. у. все из нас были на ногах, а Владыка и о. Феоклит поднялись гораздо раньше. Не теряя времени, мы продолжали осмотр старины, прерванный за поздним временем вчера, а, главное, надо было успеть побывать на к ла дбище и помолиться о покоящихся на нем. Спус т ившись к с тарой бу хте, мы наш ли здесь небольшую пристань, к которой приставала теперь только один раз в неделю шкуна владельца Форта Росса. Пройдя затем по западной береговой линии крепости, мы остановились у полуразвалившейся башни или форта, откуда открывается вид на кладбище, расположенное на противоположном холме. Чтобы пройти на него, надо преодолеть немалые трудности: спуститься в глубокий овраг, перебраться через протекающий в нем ручей и потом взобраться еще на большую высоту, чем та. Его Преосвященство и 70-летний Архимандрит Феоклит быстро начали взбираться по крутому холму, за ними едва успевали молодые спутники. На кладбище оказалось менее памятников, чем во время посещения его Преосвященным Николаем. Пластины срубов еще валялись кое-где, а креста уже не было. Валялась здесь по прежнему «деревянная колонна, но без признаков какой либо надписи, несколько на дгробных камней и деревянных пластин, но более всего был здесь маленьких холмиков, в ви де довольно прави льных четырехугольников с одичавшими на них цветами»... Из валявшихся пластин был сложен небольшой сруб, а в середине его, как видно из здесь помещаемого рисунка, водружен крест. Перед этим крестом и совершено было Преосвященнейшим Тихоном молитвенное поминовение раба Божия Александра (Баранова) и всех «зде лежащих православных хрис т иан». Горечь с одной с тороны, что такое дорогое мес то, как моги лы с лавных предков находится на распутьи и попирается бродящими здесь стадами, с другой – некоторое успокоение, привнесенное молитвою, тесно переплелись в эти минуты в наших сердцах. На обратном пути мы прошли по берегу океана, чтобы обойти высокий подъем. Вследствие тяжелой росы обувь наша очень промокла. Владыка с о. Архимандритом, усевшись на камне у скалы, просушивали на камне у скалы свои ноги, Н.О.

Гривский во спол ьзова лс я э т им временем и искупался в водах, омывающих некогда русские б ерег а, я з а н я лс я с б ором ра к у шек и дру г и х безделушек, а о. Петр с А.А. Кальневым взяли на себя труд приготовить завтрак. Во звра т и вш и с ь в «Г у б ерн а т ор с к и й дом» м ы должны были есть по образу древних евреев при исходе из Египта, с препоясанными чреслами и с посохами в руках, ибо возница торопил нас с от ъездом, - в противном с лучае он не руча лся за т о, ч т о мы по спеем к по езду. Де л ат ь бы ло нечего, спешили как могли, так что едва успели занести свои имена в памятную книгу. И вот если будущий русский посетитель развернет сию книгу, то в ней прочтет следующую знаменательную запись Преосвященнейшего Тихона: 1905 года 23 Февраля. Посетил Форт Росс, бывшее русское селение, и молился в часовне и на кладбище. Время кладет все большую печать разрушения. Утешительно, однако, что в часовне ныне нет уже той «мерзости з а п ус т е н и я», к о т о р а я б ы л а н а й д е н а т а м Преосвященным Николаем. Можно надеятся, что с продажею Форт Росса Правительству Штата, недавно состявшеюся, дорогия для русского сердца постройки будут поддерживаться». Простившись с молодым г. Call’ом, оказавшимся очень предупредительным и любезным хозяином, и помолившись на часовню, ровно в 9,5 ч. у. Мы ос тави ли Форт Росс, осененный на прощание Свят и тельским благос ловением. Уда ляясь все дальше и дальше от него в горы, мы не могли не задаться мыслию в подражание поэту: Когда придем на склон сих гор, Воспоминаний тайных полны, То вновь Форт-Росса вид и волны Обрадуют наш жадный взор... Пройдут годы, пройдут десятки их, а посещение русскими православными Архиереями Форт Росса останутся памятными в истории его и будут светлыми днями среди того неприглядного будущего, которое повидимому ожидает его. Ф.П. Отрывки из записок о. Федера Пашковского "Старый Росс’–ныне Форт Росс", напечатанных в Американском Православном Вестнике, часть 2, т.

9, No. 8 (15-28 апреля 1905 г.).

OLD ROS S – NOW FORT ROS S FORT ROS S BICENTENNIAL 73

Only the morning was at our disposition the next day.

We had to start our return journey no later than 9.30 in the morning in order to catch the train for San Francisco which leaves Cazadero at 2.20 p.m. At 6 a.m. all of us were on our feet. However, His Grace and Fr. Feoklit had gotten up much earlier. Not losing any time we continued our inspection of the past, which had been interrupted due to the lateness of the [previous] evening, and we had to find time to be at the cemetery and to pray for those reposed there.

Descending to the old landing, we found a small quay where the schooner of the owner of Fort Ross came only once a week. After that, walking along the western shoreline we stopped at a semi-ruined tower or fort from which the cemetery could be seen, situated on the opposite hill. In order to walk to it, one has to conquer great difficulties: descend into a steep gully, cross a flowing creek, and then scramble to an even higher height than that from which one descended. His Grace and the seventy-year old Arkhimandrite Feoklit vigorously climbed up the steep hill followed by their younger co-travelers.

There were fewer monuments in the cemetery than at the time of the visit of His Grace Nikolai. Boards from the wood structure were lying around here and there, but the crosses were not there. As before, “a wooden column with no sign of any inscription, a few grave stones, but most of all small mounds in fairly regular rectangles with flowers growing wild.” From the boards lying around, a small wooden structure was put together, in the middle of which . . . a cross was raised. It is in front of this cross that His Grace Tikhon performed a prayerful remembrance of the servant of God Aleksandr (Baranov) and all “here lying Orthodox Christians.”

It is a pity on the one hand that such a dear place as the graves of glorious ancestors is found at a crossroads and is disturbed by wondering herds [of cattle or sheep] but on the other hand, it is somewhat soothing, bringing forth a prayer bound up in remembrance in these moments in our hearts.

On our return, we went to the ocean shore in order to walk around a high rise. Due to a heavy dew, our footwear was soaked through. His Grace together with the Archimandrite sat on a rock near the cliff and dried their feet in the sun. N.O. Grivsky made use of this time by taking a swim in the waters, which had washed some of the Russian shores. I got busy in collecting shells and other what-nots. And Fr. Peter with A.A. Kalnev got busy preparing breakfast.

Returning to the “governor’s house” we had to eat by example of the ancient Hebrews in their exodus from Egypt, with girded loins and staffs in hands, since the

Old Russian Cemetery. Photo courtesy of Fort Ross State Historic Park archives. coachman hurried us for departure—otherwise he would not be responsible for our missing our train.

Well, what could one do? We hurried as we could, such that we barely had time to place our names in the registry book, and here, if a future Russian visitor to Fort Ross will open this book, he will read the significant note of His Grace Tikhon: “1905, 23 February visited Fort Ross, former Russian settlement, and prayed in the chapel and the cemetery. Time lays down the great seal of destruction. It is comforting, however, that in the chapel at the present time, there is no longer the abomination of neglect, which was found there by His Grace Nikolai. One can hope that with the sale of Fort Ross to the government of the state, which happened recently, the buildings dear to Russian hearts will be maintained.”

Bidding farewell to young Mr. Call, who turned out to be a very thoughtful and gracious host, and praying in the chapel, we left Fort Ross exactly at 9.30 which was blessed on leaving by His Grace. Distancing ourselves further and further into the mountain, we could not help but bring forth the thought, mimicking the poet: “When we come to the slope of these mountains/ full of secret thoughts/ then again Fort Ross sight and waves / would gladden our greedy glance. . . .”

Years will pass, tens of them will pass, and the visits of Russian Orthodox hierarchs to Fort Ross will remain memorable in its history, and will be a gladsome reminiscence in the unattractive future which apparently awaits it.

In writing the above, we used the articles by His Grace Nikolai, “Trip to Fort Ross” and the brochure “Russian Settlement in California” by R.S. Excerpts from Fr. Feodor Pashkovsky, “Former ‘Ross’– Now ‘Fort Ross’” in Amerikanskii Pravoslavnyi Vestnik [American Orthodox Messenger], part 2, Vol. IX, No. 8 (15-28 April 1905).

74 FORT ROS S BICENTENNIAL БИБЛИОГРАФИЯ

FOR FURTHER R E A DING Since we could not include the footnotes to Fr. Gavrilkin’s articles, we have put together many of his references for this informal bibliography.

For a short but well-illustrated introduction to Fort Ross history, see L. Kalani and S. Sweedler, Fort Ross and the Sonoma Coast (San Francisco: Arcadia, 2004); E.O. Essig, A. Ogden, and C. John Du Four, Fort Ross, California: Outpost of Russian Alaska, 1812-1841 (Fairbanks, AK; The Limestone Press, 1991).

For the results of the archeological excavation of the historic cemetery at Fort Ross, see S. Kenton Osborn, “Death in the Daily Life of the Ross Colony” (Ph.D. diss., The University of Wisconsin-Milwaukee, 1997).

A collection of historic documents is available in A. A. Istomin, J. P. Gibson, and V. A. Tishkov (eds.), Rossia v Kalifornii: russkie dokumenty o kolonii Ross i rossiisko-kaliforniiskikh sviaziakh, 1803-1850: v 2-kh tomakh (Moskva: Nauka, 2004); Ioann Veniaminov, Journals of the Priest Ioann Veniaminov in Alaska, 1823 to 1836, translated by Jerome Kisslinger (Fairbanks, Alaska; University of Alaska Press, 1993); http://www.fortross.org/app/download/ 6576771104/Travel +Journal+of+the+Priest+Veniaminov+1836%2C+transl.+by+Pierce.pdf For a history of Fort Ross State Historic Park, see Maria Sakovich, “Our Shared Heritage: Highlights from the History of Fort Ross State Historic Park,” paper presented at the Fort Ross Bicentennial Conference, April 2012.

The Fort Ross Conservancy (formerly the Fort Ross Interpretive Association) has an excellent library. Some of the collection is digitized: http://www.fortross.org/history/library/.

For introductory reading on the history of OCA, see M. Stokoe and L. Kishkovsky, Orthodox Christians in North America (1794 – 1949) (Orthodox Christian Publication Center, 1995); Arkhimandrit Avgustin (Nikitin), “Activity of the Russian Orthodox Church in North America [in Russian],” in Istoriia Russkoi Ameriki, Tom III: Russkaia Amerika: ot zenita k zakatu 1825-1867, edited by N. N. Bolkhovitinov (Moskva: “Mezhdunarodnye otnosheniia,” 1999), 118-153; A. A. Bogolepov, Toward an American Orthodox Church: The Establishment of an Autocephalous Orthodox Church (New York: Morehouse-Barlow, 1963).

John Erickson, Orthodox Christians in America (New York: Oxford University Press, 1999).

For recent studies of the history of Russian America and the Russian-American Company, see I. Vinkovetsky, Russian America: An Overseas Colony of a Continental Empire, 1804-1867 (Oxford: Oxford University Press, 2011); N. N. Bolkhovitinov (ed.), Istoriia Russkoi Ameriki: 1732-1799, v trekh tomakh: t.1. Osnovanie russkoĭ Ameriki, 1732-1799; t.2, Deiatel’nost’ Rossiĭskoamerikanskoĭ kompanii 1799-1825; t.3, Russkaia Amerika: ot zenita k zakatu 1825-1867 (Moskva: “Mezhdunarodnye otnosheniia,” 1997-1999); Cf. H. Chevigny, Russian America: The Great Alaskan Venture, 1741-1867 (New York: Viking Press, 1965).

FOR FURTHER READING FORT ROS S BICENTENNIAL 75

For the most substantial early Russian study, see P. A. Tikhmenev, A History of the Russian-American Company, translated by R. A. Pierce and A. S. Donnelly (Seattle and London: University of Washington Press, 1978), originally published as Istoricheskoe obozrenie obrazovaniia Rossiisko-Ameriskanskoi kompanii, 2 vols. (S.-Peterburg: Tipografiia E. Veimara, 1861-1863).

On Metropolitan Innokentii Veniaminov, who was canonized as Enlightener of North America in 1977, see P. D. Garret, St. Innocent: Apostle to America (Crestwood, NY: St. Vladimir’s Seminary Press, 1979); I.P. Barsukov, Innokentii, Mitropolit Moskovskii i Kolomenskii po ego sochineniiam, pis’mam, i rasskazam sovremennikov (Moskva: Sinodal’naia tip., 1883).

7 6 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L FA C E S O F F O R T R O S S

FA C E S O F F O RT R O S S F O RT R O S S B I C E N T E N N I A L 7 7

Photos V.Rev. Peter Perekrestov; Paul Miller, photos courtesy of Fort Ross State Historic Park archives; Zoya Gradov, Maria Sakovich, and Natali Sabelnik.

7 8 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L T H A N K YO U

SAN FRANCISCO RUSSIAN CENTER

Russian Center of San Francisco, Inc. Dedicated to preserving the vitality of the Russian language, culture, traditions, and assistance to other Russian American organizations since 1939.

Home to the Museum of Russian Culture, Russian Life Newspaper and Russian Center Library, Teremok full time pre-school, and a variety of groups involved in folk dance, ballet, theatre, gymnastics and performing arts.

2450 Sutter Street, San Francisco, CA 94115 415 921 7631 < www.russiancentersf.com

376 20th Ave., San Francisco, CA 94121 (415) 221 4331 Thank you and congratulations to the President, Board of Directors, members of the Fort Ross conservancy, and all those who helped make this celebration 200 years since the establishment of Fort Ross in California such a success!

We are grateful and proud of you and all your hard work!

God bless you all!

T H A N K YO U F O R T RO S S BIC E N T E N N I A L 7 9

It is with a sense of deep appreciation and gratitude that we wish to thank the Renovaâ&#x20AC;&#x201C;Fort Ross Foundation for their support of the 200th Anniversary of the founding of Fort Ross. WIthout the help of the Renovaâ&#x20AC;&#x201C;Ft. Ross Foundation the Concelebration would not have been possible.

Their invaluable contribution to the Ft. Ross Bicentennial Concelebration is a testimony of their devotion to the preservation of the Russian Orthodox heritage imparted to us by our forbearers.

It is our hope that Orthodox Christians, and non-Orthodox, who care for Ft. Ross' future truly appreciate the magnitude of Renova's contribution and participation and are motivated by it to start, or to continue, supporting our communal piece of our Russian Orthodox history here in Northern California, Fort Ross.

At this moment, we would also care to specifically thank Olga Miller, and her staff at Renova, for their invaluable aid in making the Russian Orthodox Ft. Ross Concelebration a realization.

Again, our thanks and we pray that God grant you many years!

The Ft. Ross Concelebration Church Committee

8 0 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L T H A N K YO U

Russian-American Women’s League Inc. 463 26th Avenue, Suite 304 San Francisco, CA 94121

Russian-American Women’s League Inc. is a benevolent and cultural non-profit organization which was founded in 1930 in Shanghai, China as “Russian Women’s Leauge.” In 1949, with the forced emigration of its members by the communist regime, the League moved to the United States. In 1950 the organization was registered as “Russian-American Women’s League.”

We host monthly lectures, video presentations on historical, religious, cultural and literary topics. Also organize fund-raisers to assist educational, cultural and religious organizations.

Congress of Russian Americans, Inc. 2460 Sutter Street, San Francisco, CA 94115 tel. 415-928-5841, email: crahq@earthlink.net www.russian-americans.org

CRA is a nationwide organization founded in 1973 to preserve the spiritual and cultural heritage of Russian Americans and is the recognized voice of Russians Americans in the U.S. Our humanitarian programs assist Russian American youth, as well as reach out to handicapped, orphaned and disadvantaged children in Russia.

T H A N K YO U F O R T RO S S BIC E N T E N N I A L 81

MUSEUM OF RUSSIAN CULTURE

The Museum of Russian Culture, as established in 1948, exists to collect, safeguard, and present to the public the materials related to the history of Russian emigrants in USA and throughout the world. The collections cover religious, cultural, political, and professional aspects of life of these emigrants, and cover the periods of prior-to, during, and following the Russian revolution and World Wars.

The purpose of the Museum is to make these materials available to the next generations of these emigrants, to interested Americans and to Russians in the present day Russia.

The Museum is open to public free of charge on Saturdays and Wednesdays from 10:30 AM to 2:30 PM 2450 Sutter Street, San Francisco, CA 94115 www.mrcsf.org // 415 921 4082 // contact@mrcsf.org

8 2 F O R T R O S S B I C E N T E N N I A L T H A N K YO U

Welcome Russian Orthodox Church clergy, church members, and all visitors on this special occasion for Fort Ross State Historic Park. The Fort Ross Bicentennial is such a great opportunity to highlight the amazing history and those who made up the story of these diverse peoples and past. Today, just as important as the past, are the heartfelt relationships being renewed and created as we move forward into the next 100 years. For me personally, the Russian Orthodox Church stood for spiritual depth, respect, and a welcoming of all people. This is important for Fort Ross, as well as the entire Russian American Company history. This occasion of the Concelebration of the Russian Orthodoxy at Holy Trinity - St. Nicholas Fort Ross Chapel is one of the most significant as we embrace all that Fort Ross symbolizes, especially diversity and acceptance.

When I visited the Bishops House in Sitka I had no idea how this would affect me. Seeing Bishop Innocent’s home and his personal belongings firsthand brought me to realize the amazing work he did among the RAC colonies. His heart and passion toward those in the Russian American communities, including Native People, is truly amazing. My connection to the church and to Fort Ross grew at that moment. I can only imagine what Father Ioann then, and now St. Innocent, would say to all of us as we create this historic moment at Fort Ross. Many of you have brought this same passion to Fort Ross today.

California State Parks holds this place of worship today in high regard. We will continue to protect and preserve this very special chapel. On behalf of California State Parks and Fort Ross State Historic Park, thank you for your continued devotion. Having worked at Fort Ross for over 20 years, I enter the church many times each year thinking of the past as well as the future. The Fort Ross Chapel is by far the most photographed and recognized building at Fort Ross. I have come to learn more about the church and its history from many of you, who have so graciously over the years embraced this place to the core of your being. You have also shared with us the beauty of the Russian Orthodox Church with each service and each visit you make to Fort Ross. Your passion for this little chapel touches me deeply. I am deeply honored to be a witness to this event.

In peace, Robin Joy Park Interpretive Specialist Co-Chair Fort Ross Bicentennial

We at the Fort Ross Conservancy would like to say "спасибо" and thank you for attending this very special occasion, the Fort Ross Bicentennial Russian Orthodox Concelebration.

Although those from across the seas were first drawn here by the possibility and wealth from the sea and land, traveling to California in search of luxuriant fur and a more generous agricultural harvest, eventually the Orthodox faith made its foray into North America, and 200 years ago, on the name’s day of Czar Alexander, a prayer completed the newly built walls creating this fort.

Since that beginning, through the years many have lived, labored, and left, while others remained here, resting with their cross in our cemetery across the ravine.

And our modest redwood chapel, constructed again and once again, continues to live on and serve as a place of worship, remembrance, marriage, and as place of pilgrimage, a living symbol for Fort Ross and Russian Orthodoxy in America.

When reading about life at Fort Ross, we are humbled by the struggles and tenacity of these historic people. And yet our respect grows deeper when reading of these diverse people’s goodwill while living at this unique place. This spirit, stronger than these walls, guides and protects us, then and now, deepening the connection between the past and the present, bringing together the old and the young, the saint and the sinner, bridging cultures, traditions, languages, waves of diasporas, the far and the near, and ultimately encourages us to continue to work together and have faith, despite the challenges of this world.

Welcome!

Hank Birnbaum, Programs Manager Fort Ross Conservancy