О священстве by Katechein K

радуга 2010

О СВЯЩЕНСТВЕ Установление таинства Священства Кризис призвания к священству? Чин диакона: все новое – это хорошо забытое старое

в номере: МАСТЕРСКАЯ

Хосе М. Вегас CMF От редакции

ОТПЛЫВИ НА ГЛУБИНУ Свящ. Пьетро Скалини Общее священство христианина Войцех Суровка ОР Любовь сердца Христова

2 10

Д. Эдгар Вулпе Чин диакона: все новое – это хорошо забытое старое 16 Cвящ. Сергей Николенко Кризис призвания к священству?

Свящ. Константин Пархоменко Мысли о рукоположении в понимании Православной Церкви 26 У ИСТОКА Свящ. Корентин Бонавентура Нтонтас Послание к Евреям о священстве Иисуса Христа 32 Свящ. Сергей Тимашов Смысл служебного священства в свете Священного Писания

ЛИТУРГИЯ Вячеслав Горохов АА Установление таинства Священства

Светлана Черняева Христианское призвание глазами психолога

Монсеньор Лучио Соравито Cвященники – движущая сила благовествующих общин

Кристиан Салензон Священник, пророк и царь

Свящ. Кирилл Миронов Тайна следования воле Божией

СЛОЖНЫЕ ВОПРОСЫ… Алехандро Карбахо CMF отвечает на вопросы

ВСЕГО ПОНЕМНОГУ Свящ. Александр Коробцов и свящ. Николай Войтехович Быть священником

Владислав Зомбковски ОР Тайны радости

Свящ. Константин Пархоменко Женатый священник

Свящ. Бронислав Чаплицкий Призвание к целибату

Данута Антонув SSpS О конгрессе «Христианская община и первое провозглашение»

Издание осуществлено при содействии LUCI SULL EST и RENOVABIS.

Сейчас Церковь переживает трудные для священства времена. Кризис призваний не только в странах так называемого первого мира, но также и во многих странах Латинской Америки, является явным показателем этой ситуации. Священник зачастую теряет общественную значимость, его считают маргинальным персонажем в сегодняшнем мире. Кроме того, его образ вызывает многочисленные вопросы, начиная с полемики о священническом целибате (в Католической Церкви) и заканчивая требованиями со стороны феминистского движения рукоположения женщин. Если иметь в виду, что священство представляет собой сущностное служение в жизни Церкви, то можно понять: все эти трудности свидетельствуют о проблемах, касающихся всего Народа Божия, а не лишь одной его части. Церковь отвечает на эти вызовы, провозглашая Год священника. Речь идет не о том, чтобы идти навстречу спорам, диктуемым сиюминутной модой, но о том, чтобы спокойно, не торопясь, глубоко рассуждать о действительности этого таинства, этого церковного служения, которое можно понять в полноте лишь в контексте универсального призыва к святости и, следовательно, общего священства Народа Божия. В конце концов, по ту сторону социологических анализов (хотя и они тоже нужны) или идеологических позиций (которые почти всегда излишни), речь идет о том, чтобы обращать взор ко Христу, Единственному и Вечному Священнику, т.к. только Он и Его Дух могут дать ответ на такие вопросы и помочь решить подобные проблемы. Этим выпуском «Радуги» мы хотим ответить на приглашение Церкви к размышлению о священстве, созерцая тайну Священства Христа. Катехизация, в задачи которой, помимо всего прочего, входит помощь в освещении всех христианских призваний, должна стимулировать также священническое призвание, в убеждении, что Христос, Добрый Пастырь, продолжает призывать к служению Богу и братьям. Хосе М. Вегас CMF

Свящ. Пьетро Скалини

Общее священство христианина

еня попросили в сжатой форме осветить весьма интересную и остающуюся значимой тему, а именно: что такое общее священство христианина. Иными словами, что является общим призванием, касающимся всех христиан, поскольку они крещеные, и являющимся «основным» и «исчерпывающим» в определении облика тех, кто живет в миру, то есть всех мирян. В этой статье я предлагаю обратиться к Апостольскому обращению Папы Иоанна Павла II Christiﬁdeles laici1, посвященному призванию и миссии мирян и до сих пор не утратившему своей актуальности. В Christiﬁdeles laici говорится: «Синодальные Отцы справедливо подчеркнули необходимость предложить позитивное определение призвания и миссии мирян через углубленный

анализ учения Второго Ватиканского собора (…), Собор (…) открылся навстречу решительно позитивному представлению и проявил свое основное намерение в утверждении полной принадлежности верующих-мирян к Церкви и к ее тайне. Собор также утверждал специфический характер их призвания, целью которого особым образом является “искание Царства Божия, посредством ведения мирских дел и устроения их по Богу”»2. «Под именем мирян, – как определяет Конституция Lumen gentium, – здесь понимаются все верные, кроме членов духовного и монашеского состояния, утвержденного Церковью, т.е. верные, ставшие единым телом со Христом в Крещении и образовавшие Народ Божий и соделанные участниками, каждый в своем роде, священнического, пророческого и царского служения Христа, исполняющие в свою очередь миссию всего христианского народа в Церкви и мире»3.

В 1987 г. в Риме состоялся Синод епископов, посвященный теме «Призвание и миссия мирян в Церкви и в мире через двадцать лет после Второго Ватиканского собора». Как это бывало по отношению к другим уже совершившимся синодам, через несколько месяцев после окончания собрания Папа Иоанн Павел II опубликовал Апостольское обращение Christiﬁdeles laici, документ, на который опирается учение Церкви по отношению к этому предмету. 2 Christiﬁdeles laici, 9.

Прежде всего, определим эти элементы, которые затем подвергнем детальному анализу: Миряне – это все верные, кроме священства и монахов. В Крещении верующий христианин и, следовательно, мирянин становится единым телом со Христом и частью Народа Божиего. В Крещении верный соделывается участником священнического, пророческого и царского служения Христа (tria munera – «три служения»). Мирянин исполняет миссию всего христианского народа в Церкви и в мире. В том же пункте 9 находим: «Приобщение ко Христу через веру и таинства христианского посвящения является коренным условием, порождающим новое состояние христианина в тайне Церкви. Эта тайна образует наиболее глубокий “облик” христианина, который находится в основе всех призваний и динамизма христианской жизни верующихмирян (…). 3 4 5

Таким образом, только принимая та́инственное богатство, которое Бог дарует христианину в святом Крещении, возможно нарисовать “облик” верующего-мирянина»4. Отметим, прежде всего, что все внимание здесь сосредоточено на идее Крещения. то есть на идее новой онтологии, активно вводимой в мир христианством. И действительно, Папа пишет: «Не будет преувеличением сказать, что цель всего существования верующего-мирянина состоит в том, чтобы привести его к познанию коренной новизны христианской жизни, проистекающей из Крещения, таинства веры, так, чтобы это знание могло помочь христианину исполнить его жизненные обязательства, следуя призванию, полученному от Бога»5. И именно для того, чтобы представить «облик» верующего-мирянина, чтобы понять, кто он, в документе Папы рассмотрены три фундаментальных аспекта этого таинства: Крещение заново рождает нас к жизни детей Божиих (1), оно соединяет нас со Христом и с Его Телом, которое есть Церковь (2), оно помазывает нас в Святом Духе, делая нас духовными храмами (3). В Евангелии от Иоанна сказано: «И Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин 1, 14). В этом стихе говорится о поразительном факте воплощения: во Христе Бог окончательно сообщает Себя людям, чтобы они могли участвовать в самой

Там же. Там же. Там же, 10.

Жизни Божией (были «чадами Божиими»). Это является онтологическим изменением, то есть происходит сообщение жизни, затрагивающее само существо человека и совершенно меняющее его. Человек, оставаясь человеком, становится чем-то большим: ему открывается «сверхестественное» участие в Бытии. Таков, поэтому, первый аспект новой реальности, созданной Крещением. Евангелие называет это глубокое приобщение к божественной реальности «возрождением». Это тема «возрождения», создания «нового человека», «нового творения». Во Втором послании к Коринфянам Павел ясно говорит: «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2Кор 5, 17). И настаивает на этом, дискутируя с галатами о том, нужен или не нужен христианам иудейский обычай обрезания: «Ибо во Христе Иисусе ничего не значит – ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь» (Гал 6, 15). Христианам из Эфеса он пишет: «(Вы должны) обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф 4, 23), а обращаясь к колоссянам, призывает их к новой реальности, присутствующей среди них и в них, и побуждает жить,«совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового» (Кол 3, 9). И в Послании Иакова эта реальность «нового человека», или «новой твари», рассматривается в связи со всей действительностью: «Восхотев, родил Он нас словом

6 7 8

истины, чтобы нам быть некоторым начатком Его созданий» (Иак 1, 18). Выйдя из вод крещального источника, каждый христианин вновь слышит голос, некогда прозвучавший на берегах реки Иордан: «Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое благоволение!» (Лк 3, 22), и понимает, что он сочетался с Возлюбленным Сыном, получив усыновление (ср. Гал 4, 47) и став братом Христа. Так воплощается в истории каждого человека предвечный замысел Отца: «Кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братьями» (Рим 8, 29)6. Все это совершается Духом Святым, а не человеком. Богослов Р. Шнакенбург пишет: «Прежде всякого человеческого усилия войти в Царство Божие, Бог должен заложить фундамент нового бытия человека, которое сделает возможным и его новое поведение... «Рождение», или «порождение», которое имеет в виду Иисус, совершенно особого рода, оно приходит «от воды и Духа»7. И затем Шнакенбург заключает: «Человек, живущий на земле, должен быть рожден «свыше», новым творением божественного Духа жизни...»8. Нам не дано знать как, но, обращаясь к разговору Христа с Никодимом, находим замечательное уподобление ветру. Шнакенбург продолжает: «В сущности, Он (Христос) хочет сказать, что ветер остается тайной в своем начале и конце, и все же это реальность, которую можно ощутить по его дуновению (его «голосу»), по его действию. Это означает, что ветер веет сам

Там же. Р. Шнакенбург, Il Vangelo di Giovanni, Parte I, Paideia (Brescia) 1973, с. 529. Там же, с. 534-535.

по себе, по своему закону. То же происходит и с человеком, рожденным Духом: начало и конец силы Божией, полученной им, ее сущность и то, как она пришла, являются Божественной Тайной; но сила эта есть, Дух Божий действует в человеке и виден по производимому в нем действию»9. Christiﬁdeles laici продолжает: «Именно Святой Дух утверждает крещеных как детей Божиих и в то же время как членов Тела Христова. Святой Павел напоминает об этом христианам Коринфа: “Все мы одним Духом крестились в одно тело” (1Кор 12, 13), так ,чтобы иметь возможность сказать верующим-мирянам: “И вы – тело Христово, а порознь – члены” (1Кор 12, 27); “А как вы – сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего” (Гал 4, 6; ср. Рим 8, 15-16)»10. Поэтому вот что такое Крещение: это жест Христа, которым Он захватывает человека и вносит его в Себя, жест, которым происходит отождествление со Христом, определяющее облик человека, ибо оно затрагивает самые глубокие структуры и преобразует его. Второй фундаментальный аспект Таинства Крещения состоит в том, что «крещеные неразрывным образом связаны между собой как “члены Христа и члены тела Церкви”, согласно учению Флорентийского собора11. Крещение знаменует и производит мистическое, но реальное приобщение к распятому и прославленному

телу Христа. Посредством этого таинства Иисус соединяет крещеного со Своей смертью, чтобы соединить его со Своим воскресением (ср. Рим 6, 35), совлекает с него “ветхого человека” и облекает его в “нового человека”, то есть в Самого Себя (…) (ср. Гал 3, 27; Еф 4, 22-24; Кол 3, 9-10). В результате “мы, многие, составляем одно тело во Христе” (Рим 12, 5)»12. Следовательно, принадлежность к Церкви как к Мистическому Телу Христа, Его продолжению в истории не является простым дополнением к уже установившимся общественным связям человека как индивидуума. Общность христиан – это не «соглашение» людей, живущих своей собственной, самостоятельной связью со Христом и решающих потом совершить определенные действия вместе, но реальность, существенная для жизни людей во Христе, так как они были взяты Христом и стали членами Его Тела. Человек, взятый Христом, продолжает ошибаться, оставаясь неумелым и неспособным, но он живет, чувствуя себя принадлежащим к определенной общности, включенным в нее. «Я» теперь больше не одинокое «я», но «мы»: бытие в общении Церкви, то есть принадлежность Телу Христову, определяет теперь то, как человек воспринимает свои действия, мысли и слова. Принадлежность Христу в Его Церкви определяет характер действий человека: именно память о присутствии Господа в жизни крещеного ста-

9 10 11

Там же, с. 535. Christifideles Laici, 11. Ср. Флорентийский собор, Decr. Pro Armeniis, DS 1314: «Primum omnium sacramentorum locum tenet sanctum baptisma, quod vitae spiritualis ianua est: per ipsum enim membra Christi ac de corpore efficimur Ecclesiae». 12 Christifideles Laici, 12.

новится исходным пунктом его действий и того, как он воспринимает все свои отношения с людьми и вещами. Третий аспект новизны, вытекающий из Крещения, – это то, что верный становится «духовной обителью». Папа пишет: «С помощью другого образа, образа строительства, апостол Петр определяет кре-

выше папском документе, пользуется двумя действенными образами для того, чтобы определить осуществление этой новой личности: «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши (2Кор 1, 21-22). Мы находим здесь образ помаза-

щеных как “живые камни”, основанные на Христе, “краеугольном камне”, и предназначенные “устроять из себя дом духовный” (1Петр 2, 5 и сл.). (…) Святой Дух “помазует” крещеного, запечатлевает его неизгладимой печатью (ср. 2Кор 1, 21-22) и утверждает его как духовный храм, то есть наполняет крещеного святым присутствием Бога благодаря соединению с Иисусом Христом и уподоблению Ему»13. Христианин через Крещение утверждается как «духовный храм»: то, что в нем происходит, не есть результат его благорасположения, ума или воли, но есть дар Духа, дар «свыше», то есть из глубины. Действительно, сказать, что христианин наделен силой свыше, равнозначно утверждению, что существует некая сила, находящаяся у самого корня его бытия. Павел во Втором послании к коринфянам, упомянутом в приведенном

ния, или посвящения (что в еврейской традиции значит избрание для служения Богу), и образ печати. С одной стороны, используется образ печати, чтобы показать, как отметка, печать, нанесенная на поверхность предмета, придает ему новизну и с точки зрения формы: меняется вид, внешний облик предмета, который отныне будет принадлежать тому, кто наложил эту печать. С другой стороны, приводится образ помазания, то есть избрания Богом для определенной цели, подобно тому, как это происходило в Израиле в случае царя, священника, и, понимая здесь помазание как метафору, пророка. Христианину дано участвовать в пророческом помазании Иисуса, и потому он получает духовное помазание через веру. Наш документ говорит: «Приняв это духовное “помазание”, христианин

Там же, 13.

может в отношении себя самого повторить слова Иисуса Христа: “Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное” (Лк 4, 18-19; ср. Ис 61, 1-2). Так, благодаря излиянию Святого Духа в Крещении и Миропомазании крещеный участвует в той же самой миссии Иисуса Христа, Мессии и Спасителя»14. Человек, приобщаясь в Крещении к Тайне Христа Живого в Его Церкви, получает тем самым некую внутреннюю связь, именуемую «характером»15. На характере, посвящающем во Христа, основывается участие крещеного в тройном служении Христа: священническом, царском и пророческом. Папа в своем Обращении пишет: «Следуя за Вторым Ватиканским собором, в самом начале моего пастырского служения я намеревался возве-

личить священническое, пророческое и царственное достоинство всего Народа Божия. (…) Второй Ватиканский собор вновь напомнил нам о тайне этой власти и о том, что миссия Христа – Священника, Пророка-Учителя, Царя – продолжается в Церкви. Все мы – весь Народ Божий – участвуем в этом тройственном служении»16. В этом смысле основополагающим является отрывок из 1Пет 2, 4-5; 9-10: «Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом (...). Но вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помилованы». Каковы основные элементы этого учения об участии верных-мирян в

14 15

Там же. Определение «характера» было дано на Флорентийском и Тридентском соборах, где он описан как «некий отличающий от других неизгладимый духовный знак», Флорентийский собор, Decr. pro armeniis, DS. 1313; см также Тридентский Собор, sess. VII, ca. 9, DS. 1609. 16 Christiﬁdeles Laici, 14

тройном служении Христа? Папа приводит их в своем Обращении. Первое. «Верующие-миряне участвуют в священническом служении, ради которого Иисус Христос принес Самого Себя в жертву на кресте и продолжает Себя приносить в совершении Евхаристии во славу Отца ради спасения человеческого рода. Сочетавшись с Иисусом Христом, крещеные соединены с Ним и с Его жертвой в жертвенном принесении самих себя и всей своей деятельности»17. Второй Ватиканский собор возобновил доктрину о священстве верных, утверждая, что крещеные «через возрождение и помазание Святым Духом посвящаются в дом духовный и священство святое, чтобы приносить духовные жертвы всеми делами христианина и возвещать совершенство Призвавшего их из тьмы в чудный Свой свет (ср. 1Петр 2, 4-10)»18. Что же означает быть «священником» для крещеного? Это значит «приносить духовные жертвы», то есть жертвовать ради славы Божией и спасения людей все то, что образует материю его собственной деятельности и личности. Это rationabile obsequium, logike latreia («разумное служение»), иначе говоря, это поклонение Богу, идущее от признания того, что Ему все принадлежит. Это весьма разумное признание, потому что сделано человеком, учитывающим все составляющие, образующие реальность, его собственную личность и его собственную деятель17 18 19 20

ность. Ничто из того, что составляет «я» и выражает личность человека, не оставлено вне этой жертвы Богу, и потому и вне свидетельства Христу. Второе. «Участие в пророческом служении Христа, Который “свидетельством жизни и силою слова провозгласил Царство Отца”, дает верующим-мирянам право и обязанность принимать Евангелие с верой и благовествовать его словом и делом, без колебаний и без страха обличая зло»19. Соединенный с Иисусом Христом, крещеный участвует в пророческом служении Господа. Принятие и провозглашение Евангелия присуще самому понятию «быть христианином». Это не полномочие, полученное от кого-то другого, например, от священника. Что значит быть пророком? Это значит провозглашать перед всеми то, что Христос – это всё, свидетельствуя о своей вере словами и делами, и тем самым возвещая Евангелие. Кроме того, существует второй аспект этого пророчества, в силу того, что верные-миряне становятся «причастны к сверхприродному смыслу веры Церкви, которая “не может заблуждаться в вере”»20, указывая этим на данную им способность проникать все дальше и дальше в тайны веры. Третье. Теперь мы дошли до третьего из «tria munera», в котором крещеный верный участвует по благодати Таинства Крещения: это царское служение. Папа пишет: «По своей принадлежности ко

Там же. Здесь делается ссылка на Рим 12, 1-2. Догматическая конституция о Церкви Lumen gentium, 10. Christiﬁdeles Laici, 14. Там же.

Христу, Господу и Царю вселенной, верующие-миряне участвуют в Его царственном служении и призваны Им к служению Царству Божию и к его распространению в мире»21. Папа приводит два аспекта царственного предназначения христиан. Это прежде всего духовная брань, с тем чтобы победить в самих себе царство греха. Он ссылается здесь на Рим 6, 12: «Итак да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его». И во-вторых, царственность состоит в принесении себя в дар ради служения Христу, присутствующему во всех Своих братьях. Другой аспект этой царственности состоит в том, что «в особенности верующие-миряне призваны восстановить изначальную ценность творения (…)»22. Здесь цитируется Евангелие от Иоанна: «Когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин 12, 32), и Первое послание к Коринфянам: «Когда же все покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем» (1Кор 15, 28).

Бог будет все во всем в конце времен. В истории происходит движение,

посредством которого Воскресший Христос притягивает все к Себе. Христианин в силу своего участия в царском служении Христа вносит свой вклад в распространение Его человеческой славы, то есть Его царственности, Его господства над миром. Другими словами, именно через повседневную деятельность

21 22

крещеного, его обращение с вещами и людьми, выполнение им своей работы и участие в общественной жизни мир принимает царское достоинство Христово, то есть получает признание своей истинной ценности и значения. Верно, кстати, и обратное, а именно: если крещеный перестает признавать Христа

содержанием и господином всякой реальности, злоупотребляя вещами и дурно обращаясь, помимо самого себя, с другими людьми, то он «отнимает» нечто от славы Христовой, приуменьшая великолепие человечества, преобразованного присутствием Господа. И это даже в том случае, когда речь идет о самом сокрытом поступке, о котором никому не известно.

Там же. Там же.

Войцех Суровка ОР

ЛЮБОВЬ СЕРДЦА ХРИСТОВА O богословии священства Йозефа Ратцингера

од священника не случайно был провозглашен именно Бенедиктом XVI. Хотя священство как предмет богословского осмысления никогда не стояло в центре научных интересов профессора Ратцингера, тем не менее оно всегда составляло живой контекст его размышлений. Открывая празднование Года священника, он обратился к верующим: «Я сам до сих пор ношу в своем сердце воспоминание о первом настоятеле, рядом с которым я исполнял свое служение, будучи молодым священником. Он оставил мне пример беззаветного посвящения себя священническому служению, до самой смерти, которая застала его в минуту, когда он нес последнее причастие тяжело больному»1. Живое воспоминание о святых священниках, как и о тайне, в которой священник ежедневно участвует, несомненно, оставило в нем неизгладимые воспо1

минания и побудило к размышлениям. 150-я годовщина рождения для неба св. Иоанна Марии Вианнея также сыграла немалую роль в посвящении этого года именно священникам. В предлагаемом тексте я, однако, хотел бы обратить внимание на богословские корни этого решения, поскольку, как представляется, оно не вызвано исключительно личными духовными предпочтениями Папы, а имеет огромное значение в послесоборном обновлении всей Церкви. Прения II Ватиканского собора оказались ключевыми для интеллектуального становления молодого богослова Йозефа Ратцингера. Он принимал деятельное участие в подготовке проектов многих документов и имел право голоса в дебатах вокруг ключевых проблем. На Соборе сталкивались друг с другом разные богословские концепции, разные видения Церкви и разные подходы к ее присутствию в

BENEDYKT XVI, List na rozpoczęcie roku kapłańskiego z okazji 150 rocznicy dies natalis świętego Proboszcza z Ars. http://www.vatican.va/holy_father/benedict_xvi/letters/2009/ documents/hf_ben-xvi_let_20090616_anno-sacerdotale_pl.html.

современном мире. В последнее время часто встречается точка зрения, в соответствии с которой богословие Й. Ратцингера укладывается в схему противостояния между консерватизмом и прогрессивными течениями в Церкви. Представляется, что это очень упрощенный подход, а если богословие Й. Ратцингера чему-то и противостоит, то исключительно фальсификации истины2. Такая фальсификация часто происходит в результате противопоставления друг другу двух казалось бы противоположных суждений, как это делается в случае признания какоголибо богословия или исключительно консервативным, или прогрессивным. Любая подобная редукция, даже если она позволяет острее увидеть определенные проблемы, рано или поздно уменьшает значимость истины как таковой. В случае богословия священства Й. Ратцингер описывает две подобные ложные альтернативы.

Это было связано с заново открытым сущностным единством слова и таинства, а также акцентом прежде всего на миссии провозглашения Евангелия. Немалую роль в постановке акцента на Слове Божием сыграло также и наследие Реформации. Наконец, в соборном декрете были соединены обе точки зрения: провозглашение Евангелия ведет к вере, которая выражается в восхвалении Бога через искренне переживаемое жертвоприношение (PO 2).

Служение Слова или совершение таинств? Отцы Собора, говоря о священстве в декрете Presbyterorum ordinis, старались гармонизировать две тенденции, существовавшие в то время в богословии. С одной стороны, на тот момент было живо схоластическое определение священства, ограничивающее его сущность исключительно культовыми функциями («власть совершения Евхаристии»). С другой стороны, в русле литургического и экклезиологического обновления было обращено внимание на явственно прослеживаемую тесную связь между Пресуществлением и миссией, между культом и деятельностью. 2

Комментируя текст соборного декрета, Й. Ратцингер указывает на то, что сущность священства невозможно свести только к одному из двух названных выше измерений. Ложное представление их как альтернативы друг другу и упор, сделанный на служение слова, ведет, таким образом, к кризису в понимании сути священ-

G. GRESHAKE, Być kapłanem. Teologia i duchowość urzędu kapłańskiego, Wrocław 1983, s. 8.

ства. Он отмечает, что в тексте Собора, помимо утверждений, в которых очень ясно выражен онтологический аспект священства, связанный с властью совершать жертву на алтаре, подчеркивается также и примат слова, т. е. служение провозглашения слова («первая обязанность пресвитеров как сотрудников епископов – возвещать всем Евангелие Божие» (PO 4)). Несмотря на все усилия, Собор не смог дать ясное определение соотношению между этими двумя взаимопроникающими плоскостями священства и тем самым оставил возможность для разных интерпретаций. По мнению Й. Ратцингера, перед богословием стоит задача определить, как соотносятся друг с другом следующие два утверждения: «чтобы приносить дары и жертвы за грехи» и «первая обязанность (primum ofﬁcium) возвещать всем Евангелие» (Evangelium evangelizandi)3. Чтобы ответить на этот вопрос, Й. Ратцингер предлагает задуматься над смыслом слова «евангелизировать». Что происходит в процессе евангелизации? Что такое Евангелие? Предмет Евангелия, провозглашаемого Иисусом Христом, – это Царство Небесное, что означает, что Бог живой, сильный и действующий должен быть главным приоритетом нашей жизни. Проповедь Иисуса не является только деятельностью или только словом. Анализируя конкретные евангельские примеры, Й. Ратцингер показывает, что они в той или иной степени связа-

ны с уединением. Иисус неоднократно останавливается, чтобы предаться личной молитве (ср. Мк 1, 35-39). В этом смысле «евангелизация» развивается параллельно с уединением, и даже более того, уединение кажется его основой. Следующий момент, на который обращает внимание Й. Ратцингер, – тесная связь слов и знаков в проповеди Иисуса. Она не является ни чисто интеллектуальной передачей информации, ни чисто «магической» деятельностью, рассчитанной на то, чтобы произвести впечатление. Целостность «евангелизации» Иисуса носит сакраментальный характер, характер «воплощенного» слова. В итоге предметом Его проповеди становится Он Сам, Он и есть Царство Божие. Наконец, в качестве содержания проповеди появляется Пасхальная тайна Иисуса, т. е. Его смерть и Воскресение. Это отчетливо проявляется в предсказаниях страдания, которые оказались бы пустыми, если бы Иисус не подтвердил их Крестом и Воскресением. Поэтому «проповедь Иисуса следует называть «сакраментальной» проповедью в смысле еще более глубоком, чем тот, о котором мы уже говорили ранее: Его слово заключает в себе реальность воплощения, а также тему Креста и Воскресения. Она в самом глубоком смысле является словом-действием. И таким образом она указывает Церкви на связь между проповедью и Евхаристией, а также между проповедью и глубоко пережитым личным свидетельством4. Как

3 J. RATZINGER, Il ministero e la vita dei presbiteri. Relazione nel Simposio Internazionale in occasione del XXX anniversario della promulgazione del Decreto conciliare «Presbiterorum ordinis», Città del Vaticano 23-28 ottobre 1995, «Sacrum Ministerium», 1/1996. http://www. ratzinger.us/modules.php?name=News&ﬁle=article&sid=76 4 J. RATZINGER, Il ministero..., dz. cyt. 4

результат, священническое служение приобретает необходимую глубину. Раскрывается его связь не только с культовыми функциями и служением слова, но и одновременно с личным поклонением Богу в молитве и персональной вовлеченностью в миссию, осуществление которой поручено священнику. Слово, созерцаемое в тишине личной встречи с Богом, находит выражение в провозглашаемом слове, которое, в свою очередь, приводит нас к жертвоприношению культа и актуализируется для нас также в жертве, приносимой нами всей своей жизнью.

Священство Церкви или священство Христово? Другой существенной дилеммой, с которой должны были столкнуться отцы Собора, была либеральная интерпретация священства, противопоставлявшая ветхозаветную идею храмового священства и новозаветное служение пресвитеров. Эта попытка новой интерпретации касалась не только проблемы священства, но и всего богословия, и взглядов на развитие христианства. Она родилась главным образом в русле протестантского либерального богословия, которое разницу между всеобщим и служебным священством видело исключительно в различии исполняемых функций. В какой-то мере влияние на такую интерпретацию священства оказало не только богословие (акцент на всеобщее священство и роль мирян), но и перемены, происходившие в современном мире. В «Отчете о состо5 6

янии веры» Й. Ратцингер писал, что в ходе все большей демократизации мира существует большое искушение заменить «сверхъестественную представительскую власть», осуществляемую священником, властью, понимаемой как «служение, одобряемое большинством»5. Эта тенденция отчетливо присутствовала в богословии уже во время соборных дискуссий. В текстах документов Собора, а еще более явственно в послесоборных интерпретациях перед нами предстают два способа понимания священнического сана. Первый из них рассматривает священство прежде всего как продолжение миссии Иисуса Христа. Священник совершает Евхаристию in persona Christi и тем самым представляет Христа для общины. Другая теория видит в священстве прежде всего служение, представляющее Церковь, т. е. способ, которым Церковь выражает себя и посредством которого передается вера Церкви. Эти тенденции можно свести к альтернативе: либо священство представляет Христа (representatio Christi), либо оно представляет Церковь (representatio ecclesiae)6. Размышляя над этой проблемой, Й. Ратцингер указывает на то, что противопоставление храмового священства новозаветному служению пресвитеров вытекает из базового противопоставления Ветхого Завета Новому. Само это искушение не ново, своими корнями оно восходит к истокам христианства, однако удивительным образом продолжает жить до сих пор. Противопоставляя эти два виде-

J. RATZINGER, Raport o stanie wiary, Warszawa 1986, 48. Por. G. GRESHAKE, Być kapłanem…, dz. cyt., s. 8.

ния священнического служения, реформаторы исходили из верных, впрочем, с филологической точки зрения наблюдений: понятия «пресвитер» (presbiteros) и «священник» (hiereus-sacerdos) не совпадают по значению, и в новозаветном каноне слово «иерей» (hiereus) используется только применительно к Самому Христу. По мнению Й. Ратцингера, здесь недостаточно простого анализа понятий, поскольку в игру вступает само отношение Ветхого и Нового Заветов. Исходя из исторической интерпретации реформаторов, мы должны отметить, что функции разрушенного в 70-м году Храма приняла на себя синагога, как место ожидания в надежде на то, что когданибудь наступит лучшая реальность (возвращение Храма). Однако такая интерпретация «сводит христианство к образу синагоги, т. е. собрания, слова, молитвы (…), замыкает жертву, как и культ, в прошлом и удаляет из настоящего как жертву, так и священство»7. Если мы признаем связь, объединяющую новозаветных пресвитеров с ветхозаветными священниками, мы тем самым признаем непрерывность и «современность» Жертвы. Ведь непрерывность священства проистекает из непрерывности Жертвы. В более широком смысле отрицание непрерывности священства означало бы, что Новый Завет не является исполнением Ветхого Завета, а из этого следует, что была бы разорвана непрерывность истории спасения. 7

J. RATZINGER, Il ministero..., dz. cyt.

Только признание непрерывности служебного священства позволяет определить также и место в данной проблематике всеобщего священства верующих. Й. Ратцингер обращается здесь к очень меткому различию, сделанному св. Августином, который называет всех верующих «слугами Божиими», но только священников «слугами Христа». Священство не является исключительно функцией или харизмой, порученной одному верующему, чтобы он мог послужить общине, оно опирается на избрание Богом и на тесные отношения со Христом и Его Жертвой. Следуя далее по тексту св. Августина, Й. Ратцингер анализирует два почерпнутых у него образа. Сначала он отсылает нас к самому слову «слуга». Уже само это слово указывает на характер служения, основанный на отношениях: кто-то является слугой кого-то другого. Священник, как servus Christi, является слугой Христа, чтобы, опираясь на Него, через Него и с Ним быть слугой людям. Его жизнь насквозь пронизана отношениями прежде всего с Христом, чтобы затем он мог войти в отношения служения уже с общиной. Й. Ратцингер также обращает внимание на еще один факт, связанный с понятием «слуги». Речь идет о «неизгладимой печати», которая в древности обозначала знак собственности, поставленный так, чтобы его уже нельзя было стереть. Таким образом, принадлежность определена окончательно и «отсылает к своему хозяину – clamat ad dominum». Здесь указана не только «относительность» священства, но и его сакраментальный характер. Свя-

щенник не в состоянии сам заявить, что принадлежит Христу, это Христос должен признать священника Своим. Слуга, признанный своим, может распоряжаться всем, что принадлежит не ему, а хозяину. Также и священник наделяет не своими благами, а теми, которые принадлежат Господу. В одной из своих публикаций Й. Ратцингер пишет: «Там, где нет этой основополагающей воли отдаться воле Другого, чтобы стать с нею одним целым, дать вести себя туда, куда мы не рассчитывали идти, – там мы не вступили по-настоящему на путь священства, и оно, скорее всего, закончится самыми плачевными результатами»8. Другой образ, который мы встречаем у Августина, связан с образом св. Иоанна Крестителя. В Новом Завете Иоанн Креститель назван «голосом» (vox), тогда как Христос в Четвертом Евангелии назван «словом» (verbum). Отношение между голосом и словом помогает нам понять отношение между Христом и священником. Слово существует в разуме (сердце) еще до того, как посредством голоса оно станет чувственно воспринимаемым. Затем посредством голоса оно становится присутствующим в разуме (сердце) другого человека. Звучание, или голос, переносящий слово от одного человека к другому (или другим), умолкает. Слово остается. «Задача пресвитера – быть просто голосом Слова: «Ему надлежит возрастать, а мне умаляться». Единственным смыслом голоса является передача слова, затем он удаляется»9. Для Й. Ратцингера священнический сан – это не только функция, осущест8 9

вляемая в Церкви, а, говоря словами св. Иоанна Марии Вианнея, «любовь сердца Христова». Священство в понимании Й. Ратцингера – это прежде всего «священство Христа», и только затем служение Церкви. *** В богословии священнического сана Й. Ратцингер старается завершить определение, которое не успел дать Собор, и прежде всего избавить видение священства от упрощающих редукций. Первая из них сводит священство только к служению Слова. Исходя из анализа новозаветных текстов, Й. Ратцингер показывает, что служение Слова, или евангелизация, связана не только с деятельностью, с действием, но заключает в себе также молитву, богослужебную практику и жертву, которую священник дает всей своей жизнью. Другая модная редукция хочет свести священство к определенной функции, осуществляемой в Церкви, где кандидаты на эту роль выбираются самой общиной. В эту «демократическую» модель священнического чина Й. Ратцингер вписывает фундаментальные отношения священника с Христом: призвание – это свободный выбор Бога, и его следует трактовать только в контексте отношений с Христом, а не в контексте потребностей общины. Священство для Й. Ратцингера – это всегда в большей степени Христово священство, чем священство Церкви, поскольку без Него оно не имело бы смысла. Перевод с польского Юзефа Дремлюга

Й. РАТЦИНГЕР, Камни живые, Санкт-Петербург, 2002, с. 147-148. J. RATZINGER, Il ministero..., dz. cyt.

Диакон Эдгар Вулпе

ЧИН ДИАКОНА:

все новое – это хорошо забытое старое

озрождение священнического служения в чине постоянного диакона произошло сравнительно недавно и связано с решениями Второго Ватиканского собора. Хотя первые письменные упоминания о диаконах, так же как, впрочем, и о епископах и о пресвитерах (священниках), есть уже в Деяниях Апостолов святого Луки и посланиях святого Павла (Фил 1, 1-2, 1Тим 3, 8-10, Деян 14, 23, Деян 15, 22). Следует особо подчеркнуть апостольское «происхождение» чина диакона. Решение о рукоположении диаконов (Деян 6, 3-6), вдохновленное и постоянно укрепляемое Духом Святым, было настолько важным для Церкви, что Священное Писание определяет не только «практическую необходимость» этого служения, но и характерные черты этой миссии, включая определение требующихся для этого человеческих качеств. «Диаконы также должны быть чест-

ны, не двоязычны, не пристрастны к вину, не корыстолюбивы, хранящие таинство веры в чистой совести. И таких надобно прежде испытывать, потом, если беспорочны, допускать до служения» (1Тим 3, 8-10). Также важно отметить, что «характеристика» диаконов, данная Павлом, следует сразу же за описанием качеств епископов (1Тим 3, 1-7), а в Послании к Филиппийцам Павел особенным образом приветствует епископов вместе с диаконами (Фил 1, 1). В христианской Церкви с незапамятных времен существовали три степени священства – епископ, пресвитер, диакон. Отметим особо, что Священное Писание и Церковное Предание подтверждают тесное взаимодействие и неразделимую связь служения диакона и миссии

Диакон Эдгар Вулпе: женат, трое детей, Кишиневская Римско-Католическая епархия, Республика Молдова.

епископа. Но, как часто это случается, в том числе и в истории Церкви, установленные Божиим Провидением намерения и нормы с течением времени, а главным образом, в силу ошибочных и порою даже греховных действий людей, искажаются и предаются забвению. В первое время роль и влияние диаконата, как церковного института, были чрезвычайно высоки, особенно в Римской (Латинской) Церкви. Выражаясь современным языком, диакон, фактически пользуясь полномочиями, вверенными ему епископом, осуществлял хозяйственное управление Поместной Церковью, в том числе и администрирование благотворительной деятельности. Важно отметить, что, как и в случае с пресвитерами (священниками), диакон приступал к своему служению через «возложение рук» (Деян 6, 6). Другими слова-

ми, Таинство Священства является основой и источником благодати для диакона в реализации его призвания и миссии. Кстати, служение диаконов не ограничивалось лишь обеспечением хозяйственных нужд Церкви. Проповедь слова и свидетельство Евангелия были неотъемлемой частью диаконского служения. Так, Стефан и Филипп, одни из семи поставленных апостолами на это служение, смело проповедовали Христа, исполненные веры и силы Духа Святого (Деян 6, 8, Деян 21, 8). Несомненно, предписанные апостолами три степени священнического служения, объединенные единым Таинством Священства, установленного Господом, являются основой иерархического управления Церкви и совершения Христовых таинств. Это подтверждается также Святым Преданием и письменными свидетельствами Отцов Церкви. С течением времени объективное влияние диаконов возрастало и приносило большую и неоценимую пользу, как в проповеди Евангелия и помощи бедным, так и в возрастании самой Церкви, подтверждая, таким образом, «правильность» апостольского установления этой степени служебного священства. «Правильно» используемые епископом добродетели и таланты диаконов, при их безусловном служении Христу и верности пастырю Поместной Церкви, способствовали укреплению Церкви. Но были и такие, которые, при «неумелом» употреблении навыков или явном злоупотреблении полномочиями, в силу своих пороков или греховных намерений, раскалывали единство Церкви, распространяли вражду и ненависть сре-

ди верных и клира. Таким образом, для поддержания единства и согласия в Церкви, постепенно, на рубеже IV–V века, роль диаконов в администрировании церковной деятельности, в том числе и благотворительности, была сведена к минимуму. А чин диакона фактически перестал использоваться в Церкви, имея лишь относительное и преходящее значение. В доктринальном плане лишь спустя более тысячи лет Церковь возобновляет размышления о необходимости истинного служения в чине диакона в соответствии с принципами, установленными Божественным Провидением. Так, в середине XVI века Тридентский cобор утверждает необходимость восстановления диаконского служения в его первоначальном значении для Церкви. Но, к сожалению, потребовалось еще несколько столетий, чтобы решениями Второго Ватиканского собора и последующими постановлениями римских понтификов чин постоянного диаконата был на практике возрожден в Церкви. Принятая в октябре 1964 года Догматическая конституция о Церкви отмечает: «В будущем диаконат может быть восстановлен в качестве особой и постоянной ступени иерархии» (LG 29). Отцы Собора, ведомые Святым Духом, определили также «конкретное» служение диаконов: «На низшей ступени иерархии стоят диаконы, рукополагаемые “не для священства, но для служения”. Укрепленные благодатью таинства, они служат Народу Божию в общении с епископом и с его пресвитерием в диаконии литургии, слова и любви. В зависимости от того, каково будет распоряжение полномоч-

ной власти, задача диакона – торжественно совершать Крещение, хранить Святые Дары, причащать Святых Таин, от имени Церкви ассистировать при бракосочетании и благословлять брак, преподавать Святое Напутствие умирающим, читать верным Священное Писание, наставлять и увещать народ, председательствовать на поклонении и молитве верных, совершать сакраменталии, руководить отпеванием и похоронами. Посвятив себя служению любви и управления, пусть диаконы помнят наставление блаженного Поликарпа: “Да будут они милосердны, прилежны, пусть ходят в истине Господа, Который стал слугою всех”». Этот текст является фундаментальным для определения чина диакона, его роли и значения в Церкви. Призвание к диаконскому служению необходимо рассматривать в свете благодати Христовой и служения церковных таинств. Диаконат – отдельно установленный со времен апостолов священнический чин, поставленный для служения Народу Божиему. По словам cв. Игнатия Антиохийского, «диакон – служитель Иисуса Христа и Его Таинств». Именно в этом заключаются смысл и значение диаконского служения. Катехизис Католической Церкви, резюмируя, определяет священническое служение следующим образом: «Это – нечто большее, нежели просто избрание, назначение, наделение полномочиями или установление посредством общины,

ибо это сакраментальное действие дает дар Духа Святого, позволяющий осуществлять ”священную власть”, которая может исходить только от Самого Иисуса Христа – через Его Церковь» (ККЦ 1538). Что касается диаконов, Катехизис подчеркивает: «Рукоположение наделяет их важными функциями в служении Слову Божиему, в совершении богослужений, в пастырском управлении и в делах благотворительности. Эти обязанности они должны исполнять под пастырским руководством своего епископа» (ККЦ 1596). В силу объективных причин, в частности, специфики отдельно взятой епархии, а также мнения конкретного епископа о необходимости возрождения чина постоянного диаконата, в полном соответствии с документами Второго Ватиканского собора, это развитие происходит по-разному в Поместных Церквях. В некоторых странах, к примеру в Германии, Франции, Италии, США и Канаде, важность диаконского служения была воспринята как необходимость и неотъемлемая часть иерархического управления и служения в Церкви. Епископские конференции многих стран предприняли конкретные усилия для возрождения этого чина и поиска призваний для этого служения. Следует, однако, признать, что роль и значение диаконов различны в каждой конкретной епархии. В особенности это касается

диаконов, живущих в браке. На мой взгляд, в основном это связано с различием в подходах, с культурными, национальными, психологическими и другими особенностями, а также с неизжитыми еще стереотипами, как со стороны тех, кто призван к этому служению, так и со стороны клира и мирян. Сразу отмечу, что такая ситуация не должна определяться как «проблема». Это, на мой взгляд, происходит естественно и объективно. В конце концов, не будем забывать, что, несмотря на установленное еще апостолами диаконское служение, оно было возрождено сравнительно недавно. Причем в каждой конкретной епархии это происходит по-разному. Любое призвание требует смелости и ответственного выбора. Призыв Христа – в особенности. Мужчина, состоящий в браке, будучи уже призванным жить в семье, укрепив свои узы Христовым таинством, может распознать также и призвание к служению в чине диакона. Служение своей семье, а именно в этом заключается роль мужа и отца, не противоречит служению Церкви. Более того, основное значение мужа в семье состоит в служении и любви по примеру Иисуса Христа и Его Церкви: «Как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее» (Еф 3, 25). Таким образом, диакон, укрепленный благодатью Таинства Священства, способен, служа Церкви, принести обильные плоды и в служении своей семье. Следует

подчеркнуть, что диаконское служение не должно рассматриваться как религиозная или духовная «карьера». Осуществлять диаконское служение можно лишь в вере и силе Духа Святого, опираясь на благодать Божию. Служение в Церкви вообще связано со многими проблемами. Часто это зависит от внешних факторов, таких как секуляризация, потребительство, религиозная безграмотность, пороки и аморальность, это зависит и от непонимания важности духовного развития личности, от степени влияния христианских моральных ценностей на повседневную жизнь верующих и т.д и т.п. Что же касается призваний к служению в чине диакона, состоящего в браке, то здесь хотелось бы отметить следующее: эта степень служения должна быть известна в Церкви. Женатый диакон не должен стать исключением из правил. Церковь призывает к возрождению этого служения как неотъемлемой части церковного устройства, установленного с апостольских времен. Об этом необходимо знать, это следует проповедовать, к этому служению необходимо призывать. Служение Церкви – это служение Христу и живая проповедь Его Евангелия. Это и призвание, и ответ на призвание. Перефразируя святого Павла, можно сказать: «Как призывать и веровать, о Ком не слышали? Как слышать без проповедующего? И как проповедовать, если не будут посланы?» (ср. Рим 10, 14-15). Итак, следует призывать и проповедовать. И судя по последнему вопросу – «Как проповедовать, если не будут посланы?» – первоочередная ответственность и роль в этом принадлежит епископам.

Cвящ. Сергей Николенко

КРИЗИС

ПРИЗВАНИЯ К СВЯЩЕНСТВУ

ризис призваний к священству» – это в некотором роде лишь привычный словесный штамп. В жизни Церкви всегда можно различить черты кризиса. Такова типичная ситуация странствующего Народа Божия, который никогда не знает, что ожидает его за очередным историческим поворотом, и никогда не может вполне подготовиться к встрече с неизвестностью – культурной, экономической, научно-технической или религиозной.

Существующий кризис призваний затрагивает большинство развитых стран мира, но совершенно не характерен для слаборазвитых христианских стран. Некоторые полагают, что поэтому национальные Католические Церкви в этих странах являются образцом для подражания, но это не так. Бедные страны характеризует целый комплекс особенностей, которые существуют не поодиночке, а именно в своей совокупности. Это, кроме упомянутой массовой бедности и невежества, огромная имущественная и куль-

турная пропасть между богатыми и бедными, коррупция, высокая рождаемость в сочетании с унизительным положением женщины в обществе и т.д. В религиозной сфере на фоне невежества и суеверий сильны фундаменталистские тенденции, а в социальной жизни религия эксплуатируется как важный этнополитический фактор. В бедных католических странах быть священником означает занять достаточно обеспеченное и престижное место в обществе, получить недорогое образование. Поэтому кроме молодых идеалистов из сравнительно обеспеченных семей в семинарии поступают выходцы из многодетных бедных семей, для которых это становится возможностью выбиться «в люди». Став священниками, они стараются компенсировать недостаточное интеллектуальное развитие строгой набожностью и приверженностью к внешним формам религиозности. Зато таких священнослужителей много, «кризиса призваний» нет. В развитых католических стра-

нах ситуация во многом противоположная. Активных католиков в этих странах сравнительно немного, но они имеют возможность получить серьезную церковную подготовку, стремятся сделать веру глубоким основанием своей социальной жизни. Задача священника в таком обществе усложняется. С одной стороны, во время учебы в семинарии он не получает того образования, которое принято считать положенным успешному человеку. Кроме того, оно не престижно. С другой – пастырское попечение о развитых прихожанах ставит перед ним серьезные задачи, требующие кроме личной, глубоко интегрированной веры, еще и понимания новых общественных и культурных процессов. Есть еще два важных фактора – послушание епископу и обязательный целибат для латинского духовенства (и византийского католического духовенства за пределами

Восточной Европы). В культуре светского гуманизма существует тенденция рассматривать эти факторы как совершенно недопустимые ограничения свободы личности. Отношения начальства и подчиненного в этой перспективе рассматриваются как простой договор, который может быть в любой момент расторгнут и возобновлен по взаимной договоренности сторон, согласно условиям контракта. Вступление в отношения типа Завета, сакраментального подчинения на основе веры в Бога представляется унизительным и бесправным. Что касается обязательного целибата, то в упомянутой культуре, где к неотъемлемым правам личности начинают относить не только свободу выбора сексуального партнера, но и выбор собственной сексуальной ориентации и самоидентификации, требования безбрачия ради «условностей» религиозного служения представляются просто абсурдными. В средневековой Европе духовенство обладало сословным статусом. В традиционном обществе сословие представляет собой устойчивый общественный слой, имеющий устоявшиеся механизмы взаимодействия

с другими общественными слоями, собственного сохранения и воспроизведения. Собственно, некоторые священники и сегодня приучаются видеть эту социальную функцию духовенства как единственную. Они обслуживают государство и заботятся о процветании Церкви в государстве, полагая, что в этом и заключается их служение Богу. Молодой идеалист приходит в семинарию с мечтами о возвышенном и таинственном и постепенно обнаруживает, что его Церковь живет как любой общественный механизм, хорошо или не очень хорошо отлаженный. В работе этого механизма первостепенное значение уделяется литургии и обрядам, умению их правильно и точно совершать, а также чрезвычайно важным является добывание денежных средств.

Довольно быстро идеалист обнаруживает, что искусство добывать деньги относится к разряду важнейших умений священника. Если нет реального видения эсхатологической борьбы Бога-Троицы и Его Церкви с сатаной, борьбы, разворачивающейся на всех уровнях церковного существования, и нет постоянной практики осознанного участия в этой борьбе, то юношеский идеализм после ряда переживаний превращается в «зрелый прагматизм», попросту говоря, в профессиональный цинизм, а юный семинарист – в заматеревшего церковного функционера и карьериста. Или просто уходит из семинарии.

Быть в России к атолическим священником непросто. Непреодоленная до конца отчужденность ложится тяжелым психологическим бременем на тех

католиков, кто мечтает посвятить себя здесь церковному служению. Католическая молодежь видит, что приходы живут достаточно замкнутой жизнью, и без того небольшие общины нередко уменьшаются. Что слово «католик» вызывает подозрительное отношение у окружающих. Что быть католиком в России снова считается непатриотичным. Материальное положение католического священника в России гораздо скромнее, чем в странах Западной Европы и Северной Америки. Церковь существует в значительной мере не на пожертвования собственных прихожан, но на средства зарубежных католических фондов. Причина здесь не собственно бедность, но эгоистичное убеждение в том, что священник всегда может достать денег за границей. Это весьма серьезный показатель, который вызывает ощущение неустойчивости церковных структур у тех, кто готовится к профессиональному служению в этой Церкви. Названные условия требуют соответственных качеств священника. Малоинициативный человек, возможно, сумел бы нести священническое служение в условиях налаженного церковного механизма: служить литургию, имея время для тщательной подготовки проповеди, исповедовать, проводить за кофе неспешные духовные беседы с прихожанами… Но в ситуации неопределенности, тысячи хозяйственных и административных дел, препятствий, искусственно создаваемых для неправославных церквей, нужны иные

благочестивых молодых людей из родной им стабильной многочисленной Церкви. Молодых людей, которые крутятся вокруг алтаря и быстро перенимают внешние формы благочестия. Это серьезная ошибка. В России, где католицизм – редкая экзотика, алтарь привлекает зачастую психически неблагополучных или даже нездоровых людей. Вспоминаю с сожалением, как был свидетелем тому, как в середине 90-х годов в одкачества, а также способность работать для Всевышнего на иных полях. Одним из таких важных полей является кухня. Разговоры на кухне после работы всегда были в СССР средством обсуждения самых важных мировоззренческих вопросов, поскольку в других местах открытое искреннее обсуждение не представлялось возможным. Времена идеологических репрессий, кажется, прошли, но кухня по-прежнему пригодна для выполнения своих функций. Сегодня слово «кухня» следует понимать более широко – как метафору для обозначения места любого неформального общения, в котором Духу дышится свободно, а благодать способна исцелить открывающегося ей человека. Кандидатов в священники находят и воспитывают прежде всего настоятели приходов. Как правило, в России это иностранцы, выходцы из католических стран или, по крайней мере, стран с массовой Католической Церковью. Они выбирают кандидатов, которые проявляют привычные для настоятелей качества

ном приволжском городе иностранные священники набрали несколько кандидатов в семинарию, при этом было видно невооруженным глазом, что у половины из них – гомосексуальные проблемы, другие просто не понимали, куда попали.

«Священнослужение совершается на земле, но по чиноположению небесному; и весьма справедливо; потому что ни человек, ни ангел, ни архангел, и ни другая какая-либо сотворенная сила, но Сам Утешитель учредил это чинопоследование, и людей, еще облеченных плотию, соделал представителями ангельского служения»

(Иоанн Златоуст, свят. О священстве. Слов третье (4). Т. 1. Книга вторая. С П б., 1898. Репринт. С. 424-425).

В светском обществе, где человеку негде взять добрый пример серьезной церковной деятельности, хорошими служителями Церкви становятся те, кто хорошо мог работать и служить людям в миру. Опыт работы и служения всегда учит тому, как трудно достигается любой реальный результат. Как трудно преодолевать инерцию мышления и амбиции многих людей, во взаимодействии которых живет

любая отрасль общественной жизни, в том числе и Церковь. Учит с уважением относиться не только к отдельным людям, но, следовательно, к любым общественным структурам, состоящим из этих людей.

«Ответственность священника за грехи вверенной ему паствы. Благоразумие и осторожность, с которыми нужно жить, чтобы предохранить себя от заражения делами мира сего и сохранять красоту души. - Ревность, тщательность и бдительность в отправлении священнослужения. - Священники суть посланники Божии не к одному только городу, но ко всей земле. - Они поставлены, чтобы молиться и ходатайствовать о прощении гре-

В этом случае призыв Бога воспринимается не как возможность наконецто найти себе какую-то удачную нишу в обществе, но как зов к более интенсивному служению людям, в самой сердцевине их жизни, в самом важном и неуловимом – в их отношениях с Богом. Тогда опыт трудностей, неудач, непривлекательных внешне компромиссов, сопровождающих человеческую жизнь с Богом, не обескураживает. Священник может работать, не гоняясь за внешним успехом, не размениваясь на мелочи, не отчаиваясь от неудач и несовершенства Церкви.

хов людей, и не только живых, но и умерших. - Призвав Св. Духа, они благоговейно приносят великую жертву, приближаться к которой должно со страхом и трепетом. - Они носят в своих руках Владыку и Господа всех людей». Св. Иоанн Златоуст

Свящ. Константин Пархоменко

Мысли о рукоположении

в понимании Православной Церкви

аинство Священства… Прекрасно помню свой трепет в тот день, когда ехал в храм для рукоположения. Ложась спать, думал: «Завтра в это же время ты будешь священником». Когда проснулся, думал: «Не успеет зайти солнце, еще до вечера ты станешь пресвитером…» Вот начинается Божественная литургия, обычная служба со своим ритмом, своими песнопениями, обрядами, все на своем месте. Она будет идти не дольше, чем обычно, – полтора-два часа. Но через эти два часа все для тебя изменится. Через положение на голову рук епископа, через чтение священных молитв, через неощутимую, но реальную благодать на тебя сойдет благословение от Престола Божиего. Ты навсегда станешь служителем Божиим. И это происходит. Почти всегда и у всех как во сне, как будто это происходит не с тобой. Но это тебя ведут и полагают ниц перед епископом, и это твою голову он ощутимо придавливает к жесткому краю престола. А когда епископ ставит тебя перед народом и спрашивает: «Аксиос?» («достоин» – греч.), на миг сжимается

сердце: «А что если, как бывало и не раз в истории, крикнут: “Не достоин!”»

Единственный Священник– Христос! Бог свят, то есть отделен от всего созданного Им онтологической пропастью (слово «святой» с др.-евр. и переводится как «отделенный»). Обычному человеку этой пропасти, отделяющей его от Бога, не преодолеть, поэтому в Ветхом Завете для этого специально поставляются священники. Они – те, кто будет осуществлять связь человека с Господом. В Новом Завете таким посредником между людьми и Богом Отцом является Иисус Христос. Путь к Богу ведет только через Него: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин 14, 6). Вот Он – Абсолютный и Единственный Священник. Христос назван «священником вовек по чину Мелхиседека» (Евр 5, 6 и др.), «верным Первосвященником пред Богом» (Евр 2, 17), «Первосвященником великим» (Евр 4, 14), «Первосвященником святым, непричастным злу, непорочным, отделенным от грешников и превознесен-

Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф 19, 19). Не всем людям, но апостолам дана власть судить и решать: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком осным выше небес» (Евр 7, 26), «Первосвященником будущих благ» (Евр 9, 11), «великим священником над домом Божиим» (Евр 10, 21). Поскольку Христос пребывает вечно, Он имеет «священство непреходящее» (Евр 7, 24). Через Христа это священство распространяется и на всех верных христиан. В этом смысле о верующих говорится как о «священстве святом», «царственном священстве» (1Петр 2, 5. 9). Не священники какого-то одного рода, как в Ветхом Завете, а все верующие через Христа имеют одинаковый доступ к Отцу – «через Него и те и другие имеем доступ к Отцу» (Еф 2, 18), не через чьи-то руки получаем возможность принести жертву, примиряющую и соединяющую нас с Богом, но сами себя приносим «в жертву живую, святую, благоугодную Богу» (Рим 12, 1). Благодаря Бога за эти несказанные милости, тайнозритель Иоанн поет славу Христу, «соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему» (Ин 1, 6)! Все это так. Однако несомненно и другое: Христос Сам избирает из числа слушающих Его людей некоторых, которых назначает на особое служение, апостольское. Не кому-то случайному, но апостолу сказано: «И дам тебе ключи Царства

тавите, на том останутся» (Ин. 20, 23). Именно их послал Христос в мир после Своего Воскресения: «Как послал Меня Отец, [так] и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго» (Ин 20, 21-22). Им поручил Спаситель учить и крестить: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф 28, 19-20). То есть, несмотря на то, что полнота благодати доступна каждому, и каждый может общаться с Богом, еще со времени Христа и по Его воле избираются люди, которые будут нести совершенно особое служение в Церкви. Это служение – основание Церквей по всему миру. И служение это поручено апостолам. А вот апостолы уже начинают создавать иерархическую структуру, которая нужна Церкви, удобна делу Божию.

Двенадцатая глава Первого послания апостола Павла к Коринфянам говорит о том, что каждый христианин занимает в Церкви свое место. Каждый напояется Духом Святым для лучшего совершения именно его служения. «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу...»

Почему возложение рук? Дело в том, что на всякого христианина при крещении (или чуть позже) епископы возлагали руки с молитвой о ниспослании Святого Духа. Сегодня этот обряд видоизменился, и вместо возложения рук новокрещенного помазывают святым миром (миропомазание, или конфирмация). Но в апостольское время именно это возложение рук считалось Таинством дарования Духа. Именно об этом читаем в известной истории про Симона волхва: «Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышав, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна, которые, придя, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святаго. Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святаго. Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою» (Деян 8).

Так же, как молились над новокрещенным о даровании ему Святого Духа, так молились и над человеком, которого ставили на особое церковное служение. «И угодно было это предложение (т.е. предложение Петра) всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа, и Филиппа... их поставили пред апостолами; и сии, помолившись, возложили на них руки» (Деян 6, 5-6). Если не считать избрания Матфия на место Иуды, то это первое поставление в Церкви. «Семь» были поставлены с согласия собрания апостолами, которые возложили на них руки с молитвой. Так действовали апостолы не только в Иерусалимской Церкви. Так действовал и Павел в основанных им Церквах. «Рукоположив же им пресвитеров к каждой церкви, они (т.е. Варнава и Павел) помолились с постом и предали их Господу, в которого уверовали» (Деян 14, 23). Как относиться к этому руковозложению? Как к самому важному элементу Таинства поставления? Правильнее говорить о том, что жест возложения рук являлся обрядом посвящения, а самой главной частью, самым драгоценным элементом поставления была молитва о ниспослании на посвящаемого Святого Духа. Какого рассказа о посвящении ни коснись, всегда ему сопутствует молитва. Если попытаться вывести формулу совершения таинства в апостольское время, она может звучать так: «Помолившись, возложили на них руки…» Апостолы (Двенадцать и иные), в зависимости от обстоятельств, посвящали для различных общин епископов и пресвитеров (в первом веке эти

слова часто означали одно служение), и в помощь им диаконов. Они совершали Евхаристию, Крещение, наставляли в вере, духовно окормляли и так далее. Имел ли пресвитер первого века право и власть рукополагать другого пресвитера? Сегодня священник такого права не имеет, но примерно до 100-го года нашей эры, как мы уже сказали, пресвитерское и епископское служение часто бывали тождественны. То есть пресвитер апостольского века – это нынешний епископ. Однако к 100-му году сложилась знакомая нам система. Епископ возглавлял Церковь какого-то региона, пресвитеры окормляли отдельные общины. Интересно, что диаконы, с которыми мы встречаемся в Новом Завете, тоже не всегда те диаконы, которые существуют сегодня. Так, в рассказе о посвящении «семи» мы читаем: «Тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Итак, братия, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости; их поставим на эту службу, а мы постоянно пребудем в молитве и служении слова. И угодно было это предложение всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа Святаго, и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца, обращенного из язычников; их поставили перед Апостолами, и [сии], помолившись, возложили на них руки» (Деян 6, 2-6). Но диаконы ли были поставлены? Что значит «пещись

о столах»? Накрывать на столы во время агап и убирать со столов, или вообще служить при столах, то есть при Евхаристии? Современные ученые склоняются к последнему, и значит, первые семь рукоположенных были в нашем сегодняшнем понимании пресвитерами-священниками.

Что происходит при посвящении? Естественно, что любое действие Святого Духа является животворящим и усовершающим. Как при Крещении и Миропомазании Дух Святой сходит и претворяет человека, так и при Таинстве поставления на священное служение Дух Святой наделяет человека особыми дарами, силами, возможностями. Святой Григорий Нисский писал: «Также и хлеб вначале – просто обычный хлеб, но когда освящается через Таинство, то становится Телом Христовым… Одна и та же власть слова делает священника почитаемым и достойным уважения… Недавно, еще вчера, он был один из многих, один из народа. И вдруг становится руководителем, главой, учителем благочестия, тайнотворителем. И это – без изменения его телесной формы. Внешне он остается тем же, кем и был, но душа его преображена в лучшее невидимой силой и благодатью». Святой Дионисий Ареопагит говорит о «святой энергии священства». Она поставляет человека на особое служение, в силу чего он, питаясь благодатью, может «обоживаться и передавать находящимся внизу… от Бога полученное им священное

обожение». «Благодаря этой в Боге пребывающей иерархической гармонии каждый должен, сколько есть сил, приобщаться по-настоящему сущему Доброму, Премудрому и Благому». Полнотой канонической власти в Церкви обладает епископ. Любой приход может осуществлять свою деятельность лишь с его благословения. Без его разрешения не может служиться Божественная литургия, и в каждом хра-ме на престоле лежит антиминс – плат с благословением совершать Евхаристию. Более того, напоминанием о том, что все совершается по воле епископа, что он – владыка, служит трон на горнем месте, на который кроме епископа никто не может садиться. Пусть это глухой сельский приход, в котором епископ бывает раз в сто лет, кресло для епископа там должно быть на своем месте. Священник действует только по воле епископа, и свое рукоположение он получает только от епископа. Это проистекает из древнехристианского понимания епископа как символа, образа Христа. «Особенно же бегайте разделений, как начала зол... Все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу, а пресвитерству, как апостолам» (св. Игнатий Антиохийский. К Смирнянам, 8). Единый священник – Христос. Он дает Свою благодать и благословение епископу, выражающему Самого Христа. И уже от епископа зависит назначить других людей на другие служения. «...Без епископа не делайте ничего, относящегося к Церкви. Только та

евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это... Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь» (св. Игнатий Антиохийский. К Смирнянам, 8). Напомню: епископ в православном понимании – это образ Христа. Во время Божественной литургии епископ или священник совершают Евхаристию не вместо Христа, не от Его имени, а вместе с Ним. Являются иконой подлинного Литурга – Христа – и Его руками. Об этом, например, говорится в известной древней молитве, произносимой священником во время пения Херувимской песни: «Ты бо еси Приносяй и Приносимый, и Приемляй и Раздаваемый, Христе Боже наш…» (« Ибо Ты – приносящий и приносимый, принимающий и раздаваемый, Христе Боже наш…»). О несмываемости благодати

священства

Естественно говорить о том, что посвящаемый получает благодать от Бога. Но какова эта благодать? Некий статус, капитал, преимущество перед другими? Православные богословы настаивают на том, что благодать священства есть не благодать, даруемая «ради себя», а благодать, даруемая «ради других», благодать, данная для служения, на служение. Митрополит Иоанн (Зизиулас) так говорит об этом: «Если таким образом подходить к рукоположению, то становится невозможным и дальше определять священническое служение, описывая, что оно дает посвя-

щаемому, но его можно описывать исключительно исходя из того отношения, в которое поставляется посвященный. Если посвящение понимается как условие начала существования общины, и если община, как койнония (общение) Святого Духа, по своей природе есть сущность, находящаяся в соотношении, то священническое служение в целом может быть описано как многообразие отношений внутри Церкви и в ее отношении к миру. Без понятия соотнесенности священническое служение действительно теряет свой характер и как харизма Святого Духа, … и как служение». Рукоположение дается не ради самого рукополагаемого, не как награда, не как честь, а как назначение на ответственнейшее служение для Тела Церкви. Лишение сана в православии возможно в том случае, если священнослужитель не осуществляет своего служения, или действует во вред Церкви, или просто сам не хочет быть священнослужителем. В этом отношении можно говорить о том, что священное назначение и рукоположение может быть отозва-

но, сама Церковь принимает решение о том, что этот священнослужитель низвергается из своего сана, лишается благодати, данной ему для священнослужения. Православие не признает священство состоявшимся, действительным, если оно совершено раскольниками, хотя бы в свое время и законно рукоположенными. Католичество же такое рукоположение признает и называет его «действительным, но не разрешенным». В случае, если раскольник соединяется с Церковью, никакие священные степени, принятые в расколе, за ним не признаются, тогда как в католичестве такого человека не перерукополагают, но принимают в сущем сане. …А когда епископ ставит тебя перед народом и спрашивает: «Аксиос?» («достоин» – греч.), на миг сжимается сердце: «А что если, как бывало и не раз в истории, крикнут: “Не достоин!”» Но нет, не крикнули. И на тебя возлагаются одежды твоего сана и в руки вручают дискос с Божественной частицей Тела Христова. И ты выходишь в мир во всеоружии и горении души, как служитель Христов!

Свящ. Корентин Бонавентура Нтонтас

Послание к Евреям

о священстве Иисуса Христа

овизна Послания к Евреям заключается в том, что здесь впервые поднимается тема священства Иисуса Христа (ср. Евр 2, 17). Этой показательной фразой, завершающей первую часть послания и одновременно открывающей вторую, автор, говоря об Иисусе, заявляет: «Посему Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом, за умилостивление за грехи народа» (ср. Евр 2, 17). И добавляет затем: «Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь» (Евр 2, 18).

вопрошают себя, не является ли Он «пророком», обещанным Богом Своему народу (Втор 18, 15.18), или долгожданным «Мессией», по-гречески, Христом; однако никто не воспринимает Его как священника. В евангельских исповеданиях веры Он провозглашается «Святым Божиим», «Мессией», «Христом», «Царем Израильским», «Сыном Божиим», однако нигде не дается определение понятию «священник». Когда в Евангелиях говорится о «священниках» или «первосвященниках», речь всегда идет о левитах. В большинстве случаев иудейские первосвященники враждебно относились к Иисусу.

В этом тексте автор вводит два исключительно новых понятия. Первое состоит в том, что к Иисусу применяется титул «первосвященник». Второе – в том, каким образом можно достичь священства. Эти два понятия взаимно обусловливают друг друга.

Таким образом, ничего в личности Иисуса, в Его действиях, учении не связывает Его с иудейским священством. Как же тогда относиться к Его смерти? Ведь мы признаем, что Его смерть была жертвой, причем жертвой самой совершенной, и посему она являет собой священнодействие. Для нас, христиан, ответ на этот вопрос, без сомнений, представляется положительным, однако современники Иисуса полагали иначе, так как иначе воспринимали священство.

1. Первое понятие: Иисус – первосвященник Познакомившись с текстами Нового Завета, можно убедиться в том, что, за исключением Послания к Евреям, титулы «священник» или «первосвященник» никогда не употребляются по отношению к Иисусу. Евангелия ничего не говорят о Его священстве. Вопрос о Его служении рождает множество гипотез: одни признают Его «равви», другие

В древности жертвоприношение считалось ритуальным действием, прославляющим Бога, посредством которого народ вступал в связь с Богом. Заклание жертвы совершалось

в священном месте, а затем происходила церемония жертвоприношения. Событие на Голгофе не имело ничего общего с таким жертвоприношением, напротив, оно было воспринято, как нечто совершенно противоположное, так как речь шла о «законном» наказании, о казни приговоренного к смерти. Смертная казнь и ритуальное жертвоприношение – понятия абсолютно нетождественные друг другу. Смертная казнь – это юридический акт, отнюдь не ритуальный, в котором нет ничего прославляющего, напротив, это в некотором роде бесчестие, так как в результате казни происходит отделение осужденного от Народа Божия и от Самого Бога. Поэтому казнь никогда не совершалась в святом месте (2Цар 11, 15); за стенами святого города (см. Евр 13, 12). Со стороны смерть Иисуса не выглядела жертвоприношением. Она не сообщает личности Иисуса священническое измерение, наоборот, еще больше отдаляет Его от древнего священства, вплоть до полного и окончательного отделения от него. Если это так, как объяснить в таком случае понятия, введенные Посланием к Евреям, применяющим к Христу титулы «священник» и «первосвященник» и представляющим Его смерть как жертву? Эти понятия воспринимаются как углубление тайны Христа, рассматриваемой в качестве совершенного исполнения всех Писаний. Как событие, тайна Христа достигла своей полноты в страдании

и прославлении Спасителя, однако понимание события с самого начала было неполным. То, что апостолы получили непосредственно, было общим откровением. Они осознали, что во Христе Писания исполнились раз и навсегда. Однако они не способны были вместить сразу же все аспекты полученного откровения. Это наследие открывает себя постепенно. Во времена Иисуса в Палестине многие ожидали пришествия Мессии, и исполнение замысла Божия должно было касаться всех аспектов откровения. В том числе и священнического, имевшего большое значение для общения народа с Богом. Таким образом, перед христианами встала проблема: соответствует ли Пасхальная тайна Христа этим ожиданиям? Включает ли она в себя священническое измерение? На первый взгляд, ответ на эти вопросы должен быть отрицательным, так как Иисус не принадлежал к священническому роду, не исполнял священническое служение, а Его смерть на кресте совершенно отделила Его от священнического культа. Тем не менее такой ответ не может быть признан удовлетворительным, так как он поверхностный. На более глубинном уровне смерть на кресте не только не отделила Иисуса от Бога, но гарантировала Его человечеству окончательное и совершенное единство, стала выражением великодушного сыновнего послушания. Воскресение засвидетельстовало это

изменение перспектив. Автор Послания к Евреям полагал, что у него есть все основания, чтобы рассуждать в этом ключе. Он пришел к выводу, что Иисус имеет право называться «священником» и «первосвященником». Он, не колеблясь, нарекает Его этими титулами. Однако это первое понятие не имеет силы, если его не дополняет второе, предлагающее новое понимание священства, которое также движется от поверхностного уровня к глубинному.

2. Второе понятие: новый путь к священству В Евр 2, 17 автор не употребляет еще слово «посредник», однако уже определяет посредническую функцию священства, когда говорит об отношении Иисуса с братьями («Он должен был во всем уподобиться братиям»), как об условии, необходимом для установления отношений с Богом («чтобы быть... верным первосвященником пред Богом»). Углубление понятия посредничества выражается в том, как представлено вступление Христа в священство: посредством полного уподобления своим братьям. И здесь открывается новая перспектива. Подобное требование не известно ни ветхозаветной традиции, ни последующему поколению иудейских священников. Откуда проистекает эта радикальная перемена перспективы, намеченной в Послании к Евреям? Она берет начало не в теоретическом рассуждении, а в размышлении над тайной Христа. Контекст фразы из Евр 2, 17 служит ясным тому подтверждением. Иисус

был «унижен пред Ангелами» (Евр 2, 9), претерпел смерть (ср. Евр 2, 9), искушение (ср. Евр 2, 18). Созерцание страдания ведет автора к абсолютно новой концепции священнического посвящения: освящение совершается не посредством обрядов отделения, но благодаря динамизму солидарности и единения. В Пасхальной тайне Христа солидарность с самыми ничтожными из людей осуществила то, чего тщетно пытались достичь древние обряды: возвышение человеческой природы до уровня Бога. Для того чтобы «претерпеть смерть» и до конца разделить человеческое существование, Иисус был «увенчан славою и честью» (ср. Евр 2, 9), дабы в своем человечестве войти в небесный покой Божий. Таким образом он становится первосвященником.

3. Иисус Христос – путь к Богу (Евр 4, 15 – 5, 10) Для определения основополага-

ющих качеств священства Иисуса, делающих его совершенным посредником между людьми и Богом, Послание к Евреям употребляет два содержательных эпитета: «верный» и «милостивый». Эти два эпитета определяют две характеристики, отличные, более того, противоположные священству: аспект человеческой солидарности и аспект божественной власти, аспект смирения и аспект славы. Единство этих двух аспектов зиждется на том, каким образом Христос достиг Своей славы: не отмежевываясь от Своих несчастных братьев, напротив, выражая высшую степень

солидарности с ними. Иисус достиг теперешней славы состраданием, разделив до конца со Своими братьями страдание и смерть. Это слава совершенной любви, благодаря которой Он утверждается в безграничном милосердии и обретает способность оказывать действенную поддержку. Из этого следует, что Его посредничество обладает необычным качеством. Оно не пытается найти подходящее место для примирения враждующих сторон, а, скорее, стремится покрыть собою пространство, простирающееся от самого дна человеческой нищеты до высот святости Бога. В действительности, автор Послания к Евреям понимает милосердие посредника как чувство, целиком проникнутое человеколюбием, сострадание, испытываемое по отношению к себе подобным, тем, кто пережил собственные страдания. Речь совершенно не идет о поверхностном чувстве, которое мог бы испытать легковозбудимый человек, но о результате личного участия, вовлекающего все человеческое существо, заставляющее его превзойти самого себя принятием страдания и смерти. Автор говорит: «Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха. Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи» (4, 15-16). И в заключение. «За претерпение смерти увенчан славою и честью

Иисус» (2, 9), «совершившись», Он был «наречен от Бога Первосвященником» (ср. Евр 5, 9-10). Претерпев страдания в Своем человечестве, Христос обрел безграничное милосердие (Евр 2, 17-18; 4, 15-16). Его слава, что зиждется на страдании, соделала Его «верным первосвященником пред Богом». Его распятое и прославленное человеческое естество – «путь новый и живой» (Евр 10, 20), вводящий верующих в общение с Богом; он – «скиния истинная» (Евр 8, 2), «большая и совершеннейшая» (ср. Евр 9, 11), ведущая к святости Бога. Участие в посредничестве Христа достигается прежде всего верой, ибо Христос «верный первосвященник». Надежда, неотделимая от веры, – еще один из способов его достижения, именно благодаря ей это участие становится динамическим. Полностью оно реализуется в любви, ибо посредничество Христа – это динамизм завета, динамизм любви, проявляющийся в любящем принятии воли Божией и братской солидарности с людьми. Верующие призваны жить верой, надеждой и любовью всегда, в радости и скорби. Посредничество Христа не устраняет тяготы реальной жизни, но лишь преобразует их в средства, с помощью которых можно продолжать свой путь. Трудности не обходят стороной тех, кто верит в Него, посредничество Христа, принятое с верой, помогает верным выйти из них победителями, демонстрируя при этом свое сыновнее послушание Отцу и братскую солидарность с искушаемыми братьями. Перевод с французского Алексея Турманна

Свящ. Сергей Тимашов

Смысл служебного священства в свете Священного Писания

ынешний год объявлен Годом священника. Его название – Annus Sacerdotalis – соотносится именно с аспектом священства как приношения Жертвы. Однако речь здесь идет не о священниках в собственном смысле. Священство осуществляет в Себе Христос, в нем участвует Церковь – Его Тело и Народ Божий, и только внутри этого Народа Божия существуют общее священство (как участие в священстве Христа) каждого верного и служебное священство, которое на самом деле так же не индивидуально, но выражается причастностью к служению особой группы. Кроме того, следует иметь в виду смысл, заключенный в названии таинства, в котором это священство передается. В русском языке утвердился перевод, исходящий из русской православной традиции, а потому связанный с восточным богословием, – «Таинство рукоположения». В нем акцент сделан на

форму передачи, в то время как латинское название – Sacramentum Ordinis – подчеркивает приобщение к некоторой группе – Ordo, – имея в виду таинство сана или чина. Признавая принципиальное отличие новозаветного священства Церкви, причастного священству единственного Первосвященника Христа, от священства ветхозаветного, мы, в то же время, не можем не принимать во внимание те аспекты, которые становятся понятными в отношении священства уже из Ветхого Завета. Прежде всего, Послание к Евреям указывает на то, что первосвященство Христа является исполнением во всей полноте того, что в Ветхом Завете было лишь прообразом подлинного священства. Кроме того, в самом Чине рукоположения молитва освящения всех трех санов прямо ссылается на аналогию со структурой ветхозаветного священства – Моисей и Аарон, сыны Ароновы, левиты.

1 Ветхий Завет называет священников kohen, употребляя то же самое слово для священников Израиля и жрецов языческих культов, т.е. подчеркивая служение приношения жертв. Исходя из этого, нетрудно понять, что смысл священства как такового – скорее посредничество, установление отношений Бога и человека в общении. Точнее, – в понимании Библии – восстановление утраченных отношений. Именно на этот характер посредничества указывает 1Тим: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1Тим 2, 5). Уточним, что принесение жертвы является способом этого посредничества, в связи с чем возникает понимание священства в «узком» смысле – как «приносящего жертву». При этом само богословие жертвоприношения в Израиле принципиально отличается от языческого: жертва как ответ и признание любящего вмешательства Бога в жизнь Своего народа противопоставляется стремлению языческих культов вступить в торговый обмен с богами, задабривая и вынуждая их помогать. В то же время уже в самом Ветхом Завете понимание священства не ограничивается только культом. Посредничество, как таковое, осуществляется в трех аспектах – собственно культ, управление и провозглашение

Слова Божия. Для осуществления каждого из них предназначены особые выделенные группы – священники, правители народа (включая царей), которых Писание называет пастырями, и пророки. Их задача описывается именно как служение единству народа Божия и сохранение его общения с Богом, и может считаться также и прообразом служебного священства. Это особое священство в Ветхом Завете не является исключительной принадлежностью одной группы и не сводится к исполнению только культового служения. Прежде всего, Ветхому Завету знакома идея всеобщего священства, исполняемого всем народом по отношению ко всему человечеству. Так, например, в Книге Исхода (как интерпретирует Септуагинта) читаем: «Вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх 19, 6). В Книге пророка Исайи: «Вы будете называться священниками Господа, служителями Бога нашего будут именовать вас» (Ис 61, 6). В то же время, обратив внимание на то, как описывается служение самого священнического колена – колена Левина, можно отметить, что оно охватывает все аспекты посредничества. На это указывает благословение Моисея колену Левия в Книге Второзакония: «И о

Левии сказал: туммим Твой и урим Твой на святом муже Твоем, которого Ты искусил в Массе, с которым Ты препирался при водах Меривы, который говорит об отце своем и матери своей: “я на них не смотрю”, и братьев своих не признает, и сыновей своих не знает; ибо они, левиты, слова Твои хранят и завет Твой соблюдают, учат законам Твоим Иакова и заповедям Твоим Израиля, возлагают курение пред лице Твое и всесожжения на жертвенник Твой» (Втор 33, 8-10). Левиты, в том, что касается их лично, хранят Слово Божие и соблюдают Завет, это внутреннее отношение является условием исполнения служения. Другим условием является отделенность от семьи – «не смотрят» на отца и мать, «не признают» братьев и детей. По отношению к другим служение левитов заключается прежде всего в обучении народа закону и заповедям, т.е. в провозглашении Слова Божия, а также в приношении жертв и в отправлении культа. Этот порядок служения: провозглашение Слова Божия – учительское и пророческое служение – с последующим жертвоприношением указывает на принципиальное отличие всего культа Израиля от сходных по форме культов окружающих народов. Культ является ответом на откровение Бога, дарованное Им народу, а не попыткой добиться от Бога желаемых действий в ответ на жертвоприношение. Этот же порядок, закрепленный затем и в христианской литургии, встречается при описании

заключения Завета в Книге Исхода (Исх 24, 3-11): Моисей читает книгу Завета, народ соглашается, затем Моисей приносит жертву, окропляя алтарь (место присутствия Бога) и народ кровью. Среди других служений священников – служение оракула (предсказание будущего) с использованием урима и туммима. Именно это служение, согласно Евангелию от Иоанна, совершает Каиафа, когда «будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (ср. Ин 11, 49-52). В задачи священников входит также управление народом путем осуществления судебных функций: «Приди к священникам левитам и к судье, который будет в те дни, и спроси их, и они скажут тебе, как рассудить» (Втор 17, 9). Кроме того, «по слову их должно решить всякое спорное дело и всякий причиненный вред» (Втор 21, 5). 2 Хотя в Новом Завете только Пос-

лание к Евреям говорит о священническом характере служения Иисуса Христа: «Христос, Первосвященник будущих благ» (Евр 9, 11), в текстах Нового Завета речь идет о жертвоприношении и жертве как способе служения Христа, т.е. акцент делается именно на священническом способе такого служения. Приведем только некоторые примеры. Так, «Сын Человеческий … пришел, чтобы послужить и отдать душу Свою для

искупления многих» (ср. Мк 10, 45). Все синоптические Евангелия в рассказе о Тайной Вечере утверждают, что Христос принес Себя Отцу за нас (ср. Мф 26, 27-28; Мк 14, 23-24; Лк 22, 19-20). Апостол Павел говорит: «Христос, Пасха наша, заклан за нас» (1Кор 5, 7). Используемые ветхозаветные образы Агнца Божия, Крови Завета и Сына Человеческого связаны с жертвой и приношением жертвы. В Евангелии от Марка Христос Сам относит к Себе обращенные к сыну Давида слова: «Ты священник вовек по чину Мелхиседека» (Пс 110, 5). Наконец, Евангелие от Иоанна придает словам Иисуса на Тайной Вечере форму молитвы Первосвященника, произносимой в день принесения жертвы за очищение Израиля от грехов – Йом-Кипур (yom ha-kippurim), а Откровение описывает явление Христа в облачениях Первосвященника. Таким образом, Христос осуществляет именно священническое служение, становясь одновременно священником и жертвой. Центральным моментом жертвы Христа – Первосвященника является послушание. Его жертва не внешняя, но совершается в Нем Самом и заключается в послушании и исполнении воли Божией (ср. Флп 2, 8-9; Евр 10, 7-9). 3 Мы можем проследить, каким

образом служения, осуществляемые Иисусом, должны постоянно присутствовать в общине Его уче-

ников. Он Сам передает Свое служение и Свою власть. Христос особым образом выделяет тех, кого Евангелие называет апостолами. Само слово означает посланника, того, кто может юридически представлять пославшего. И уже внутри этой группы апостолов выделяются «апостолы по преимуществу» – Двенадцать, как собственное имя группы, а не просто как указание на число членов. В том, что касается возникновения группы Двенадцати, все синоптические Евангелия свидетельствуют: Иисус «позвал к Себе» учеников. Т.е. группа объединяет не тех, кто сам решил быть ближе к Иисусу, или тех, кого остальные ученики выбрали своими представителями, или самых умных и умелых, но тех, кого Сам Иисус захотел призвать в группу Двенадцати. При этом Евангелие от Марка указывает, используя греческий глагол epoisen, что Господь «сотворил» Двенадцать (ср. Мк 3, 13-15). Цель создания группы указана тут же – «чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь, и чтобы они имели власть исцелять от болезней и изгонять бесов» (там же). В то же время с самого начала Евангелия подчеркивают, что Двенадцать – это единая и структурированная группа, поскольку внутри нее особое место занимает Петр. То, что Двенадцать осознают свое предназначение не просто в том, чтобы сопровождать Христа, но в том, чтобы существовать в особом качестве и после Его смерти,

Воскресения и вознесения, видно из описанного в Деяниях апостолов восполнения группы до числа двенадцати. Причем во главе собрания стоит именно Петр (ср. Деян 1, 15-26). Здесь же указаны и критерии принадлежности к Двенадцати – необходимо принадлежать к ученикам, которые были вместе с Двенадцатью, пока с ними пребывал и общался Господь, и необходимо принять задачу свидетельства о Его Воскресении. Замысел Господа о том, что посланничество – т.е. апостольство – должно быть постоянной формой служения, раскрывается в том, что Двенадцать – это не только эсхатологический знак грядущего Царства по числу 12 колен Израиля. Господь дает Двенадцати задания, выполнение которых должно продолжаться во времени и после завершения Его земного пути. Кроме особого задания, полученного на Тайной Вечере, – продолжать совершать память Крестной жертвы и Воскресения Господа (ср. Лк 22, 19; 1Кор 11, 23.25), т.е. Евхаристию – Двенадцати вверена власть связывать и разрешать (Мф 18 и Ин 21), которая включает в себя не только прощение грехов, но и управление всей дисциплиной общины, а также задание учительства, крещения и миссии (Мф 28, 19). При этом апостолы не просто представляют Христа. Они получили от Него Его власть, которую Он Сам получил от Отца: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас»

(Ин 20, 21). Поэтому Господь предупреждает, что «слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10, 16). Следует отметить, что Господь Сам определяет способ исполнения порученной задачи, посылая учеников по двое (ср. Мк 6, 7). Это число связано не с простой возможностью взаимной помощи или даже взаимного контроля, но с обещанием Самого Господа: «Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18, 19-20). 4 Заслуживают внимания еще не-

которые особенности способа осуществления того священнического служения, которое, как мы видели, Господь Христос оставил в общине Своих учеников. Поскольку это Его служение, то оно состоит в том же послушании и принесении себя самого в жертву, как напоминает об этом апостол Павел: «Я соделываюсь жертвой за жертву и служение веры вашей» (Флп 2, 17) и «Ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь» (Кол 1, 24). Таким образом, священство, причастное священству Христа, осуществляется не внешними культо-

выми действиями, но в самой жизни священника. Тот же апостол Павел свидетельствует о служениях, постоянно присутствующих во всех христианских общинах. Особое место среди них занимает забота о совершении Евхаристии – действенной памяти Крестной жертвы. При этом новозаветные свидетельства служений постоянно говорят о многих служителях – Двенадцати, апостолах, затем пресвитерах – старейшинах. Сам Павел, судя по его посланиям, осуществляет свое апостольство в постоянной связи с определенными общинами, считая себя их посланником. Посредничество как смысл и цель священства призвано постоянно созидать общение с Богом и потому сопровождается созиданием общины и осуществляется в общине. Мы видели, что Христос вверяет власть и Свое служение пастыря, учителя и священника не отдельным ученикам, но группе, которая затем продолжается в истории Церкви, т.е. призвание учеников является общинным и коллегиальным. В определенном смысле можно сказать, что Двенадцать, группа, возглавляемая Петром, является исторически первой формой пресвитерия. Об этой уверенности Церкви в коллегиальном характере служений свидетельствует Послание к Ефесянам: «И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения,

для созидания Тела Христова» (Еф 4, 11-12). Необходимо подчеркнуть, что созидание общения Церкви, являющееся условием и заданием служения, возможно только в общении служителей, становящемся составной частью осуществления священства. 5. В заключение следует вспомнить

о двух моментах в Чине рукоположения, помогающих понять смысл священства. Задавая кандидатам на рукоположение в пресвитерский сан вопросы об их готовности и подлинном желании, епископ спрашивает о желании вместе с ним постоянно испрашивать милосердие Божие к вверенному им народу, что предполагает общность служения пресвитеров и осуществление его вместе с епископом. Заключительный же вопрос требует от кандидатов выразить желание «все более соединяться со Христом Первосвященником, Который за нас принес Себя в Жертву чистую Отцу, и с Ним посвятить себя самих Богу ради спасения людей». Соединение со Христом «все более» не может происходить иначе, чем через углубление общения пресвитерия и приобщение жертве Христа. Тогда становится понятно, что следующее сразу за этим вопросом обещание послушания и сыновнего уважения епископу является не дисциплинарной обязанностью, но осуществлением близости и единства со Христом – Отроком Господним, послушным даже до смерти крестной.

Вячеслав Горохов АА

Установление Таинства Священства (Литургический аспект)

вященство есть таинство, благодаря которому миссия, доверенная Христом апостолам, продолжает осуществляться в Церкви до скончания века: оно, таким образом, есть таинство апостольского служения. Апостольское служение имеет три уровня: епископский, пресвитерский и диаконский» (Kатехизис Kатолической Церкви, §1536). Каждое из семи таинств Церкви обращено конкретно к тому или иному христианину с целью его спасения. В Крещении или Венчании, Елепомазании или в Таинстве Примирения всегда имеется в виду польза отдельного человека, дарование благодатного дара, необходимого для его спасения. Священство же является главным образом не освящением конкретного человека для его личного спасения, а посвящением его для служения Церкви, для служения спасению других людей. Таинство Священства установлено Иисусом Христом, Который избрал апостолов из числа учеников и дал им

власть учить и совершать таинства, и по вознесении ниспослал им Святого Духа, облекшего их необходимыми для их служения силами. Об этом нам свидетельствуют Деяния Святых Апостолов: «Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян 1, 8). «И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян 2, 3-4). С тех пор зажженный огонь благодати Святого Духа хранится в Церкви и преемственно передается из поколения в поколение. Наглядным и символическим знаком этой преемственной связи благодатных даров и власти священства служит рукоположение, употребляющееся для низведения на посвящаемых лиц благодати Святого Духа. Использование рукоположения как символа благословения и передачи власти, полученной от Бога, упоминается еще в Ветхом Завете (Быт 48, 14-

Л И Т У Р Г И Я

16; Чис 27, 22-23; Втор 34, 9). В христианской Церкви, с самого начала ее существования, рукоположение служит необходимой принадлежностью Таинства Священства1. Сами апосто-

ный день, по совершении избрания, одобренного всем народом, епископ по всеобщей просьбе возлагает на ставленника руку и читает молитву. Из этого указания становится ясно,

лы, получив власть от Иисуса Христа, передавали ее своим преемникам не иначе, как через рукоположение: «Их поставили перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки»; «Когда они служили Господу и постились, Дух Святый сказал: отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их. Тогда они, совершив пост и молитву и возложив на них руки, отпустили их»; «Рукоположив же им пресвитеров к каждой церкви, они помолились с постом и предали их Господу, в Которого уверовали» (Деян 6, 6; 13, 2-3; 14, 23). Более того, своим преемникам апостолы заповедали поступать в свою очередь так же (1Тим 4, 14; 5, 22; 2Тим 1, 6; Деян 6, 3; 20, 28).

что один из участвующих в церковном собрании епископов совершает рукоположение. Согласно Ипполиту, рукоположение совершается епископом как предстоятелем своей Церкви. Совершая рукоположение, епископ действует от имени Церкви, а не самостоятельно. Поэтому он может действовать тогда, когда вместе с ним собрана вся Церковь. Иными словами, епископ совершает рукоположение в собрании Поместной Церкви. Это было непреложным правилом для древнего церковного сознания, вытекающим из самого учения о таинствах. Таинства же совершаются Церковью и в Церкви.

Самым древним и достаточно подробным с литургической точки зрения чином рукоположения является чин, описанный в «Апостольском предании» Ипполита Римского, принявшего мученическую кончину около 235 года. В нем говорится, что в воскрес-

В древней Церкви посвящение совершалось на строго определенное служение в точно определенной общине. Если поставлялся епископ, то он непосредственно после посвящения занимал центральное место в Евхаристическом собрании и совершал Благодарение (Евхаристию). Если

Основной обряд Таинства Священства состоит – для всех трех степеней – в возложении епископом рук на голову посвящаемого и в специальной посвятительной молитве, которая заключает в себе просьбу к Господу ниспослать Духа Святого и дать Его дары, соответствующие служению, на которое рукополагается кандидат (KKЦ § 1573).

Л И Т У Р Г И Я

это был пресвитер или диакон, то он тотчас же после посвящения приветствовался Церковью и занимал свое (определенное) место в Евхаристическом собрании. Занятие этих мест в Евхаристическом собрании совершалось с согласия Церкви, а допущение к занятию этих мест было знаком принятия Церковью действительности рукоположения новопоставленного. Ипполит Римский также пишет: «Ког-

Со временем под влиянием культурных особенностей появились и некоторые различия литургического и канонического характера. При этом, однако, сохранилось одинаковое понимание сакраментальных символов и жестов. Именно поэтому не стоит удивляться словам апостола Павла, который наставлял: «Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж... Диакон

да он соделался епископом, пусть каждый даст ему поцелуй мира, приветствуя его, так как он соделался достойным этого». Как поцелуй мира при принятии нового члена, так и поцелуй мира после рукоположения является свидетельством народа о ниспослании новорукоположенному даров Святого Духа, ибо достойным служения в Церкви является тот, кто получил Его дары2.

должен быть муж одной жены, хорошо управляющий детьми и домом своим» (1Тим 3, 1-15). Естественно, что Церковь с апостольских времен поставляла в епископский (равно как и в пресвитерский, и диаконский) сан женатых мужчин. В Латинской Церкви такая практика сохранилась лишь для постоянных диаконов. Заметим, что требование безбрачия для современного латинского клира носит канонический, а не богословский или сакраментальный характер, который никоим образом не является препятствием для литургического действа.

Следует отметить, что свидетельство Ипполита относится к древней Церкви, еще не познавшей разделения, однако все описанные Ипполитом литургические моменты были строго сохранены в Церквах, сохранивших апостольское преемство.

Что же касается литургического облачения, то тут стоит отметить, что

2 Это – нечто большее, нежели просто избрание, назначение, наделение полномочиями или установление посредством общины, ибо это сакраментальное действие дает дар Духа Святого, позволяющий осуществлять «священную власть» (sacra potestas), которая может исходить только от Самого Иисуса Христа – через Его Церковь. Рукоположение (ordinatio) носит также название «посвящения» (consecratio), ибо оно есть избрание и принятие через Самого Христа для Его Церкви. Возложение рук епископом, сопровождаемое молитвой посвящения, представляет собой видимый знак этого посвящения (KKЦ §1538).

Л И Т У Р Г И Я

вплоть до IV века таковое не отличалось от светского. Это относится и к цвету литургического облачения. Лишь при императоре Константине Великом епископ Рима стал использовать пурпур. До III века было всего лишь два литургических цвета – белый и красный. Фортунат, епископ Пуатье, и Исидор Севильский (середина V века) описывали церемонии, в которых духовенство разных степеней было облачено в ризы и далматики белого и красного цветов, где белый цвет означал чистоту Агнца, а красный – цвет Его жертвы. Белый цвет использовался для торжеств и рядового времени, тогда как красный – в Великий Пост и при погребении. В V веке, в Константинополе, патриархом Акакием был введен в обиход черный цвет. Касательно епископских регалий, доподлинно известно лишь о перстнях. Действительно, таковые являлись отличительным знаком римских сенаторов и были заимствованы у них христианским духовенством. Климент Александрийский (+220) подтверждает использование перстней с изображением Святого Духа и надписи «ихтис»3. Четвертый Толедский собор (633 г.) строго регламентирует использование перстней латинским епископатом. Сегодня учение Католической Церкви понимает священство как общее и таинственное. Второй Ватиканский собор высказался об этом вполне ясно: «Хотя они и отличаются существенно, и не только степенью – общее священство

верных и иерархическое священство тем или иным образом подчинены друг другу, но каждый имеет свою часть в священстве Христа» (Lumen Gentium, 10). Католическая Церковь всегда понимала Таинство Священства как радение о Народе Божием. Лучшей иллюстрацией этого является отрывок из Евангелия от Иоанна, повествующий об омовении ног апостолам Самим Господом: «Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам. Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его. Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете» (Ин 13, 3-17).

Ихтис (др.-греч. Ίχθύς – рыба) – древний акроним (монограмма) имени Иисуса Христа, состоящий из начальных букв слов: �ησο�ς Χριστ�ς Θεo� �Υι�ς Σωτήρ (Иисус Христос Сын Божий Спаситель). Часто изображался аллегорическим образом – в виде рыбы.

Л И Т У Р Г И Я

Светлана Черняева

Христианское призвание

глазами психолога

ризвание человека довольно часто становится предметом размышлений и дискуссий. В церковных кругах призвание осмысливают прежде всего как зов Бога и рассматривают призвания к священству, монашеству или браку как варианты жизненного пути христианина. Задачей христианина по отношению к призванию является то, что ЗОВ нужно услышать и постараться на него ответить, то есть построить свою жизнь так, чтобы это призвание реализовать. Если речь идет о призвании к священству, то переживание этого реально существующего зова может побудить человека к углубленной молитве, участию в реколлекциях, поиску духовного руководства, а затем – к старательной учебе в семинарии. Другой тип поведения в этом случае – «Попрошусь в семинарию, а там как получится…» – обычно приводит к тому, что призвание не реализуется. В переживании своего призвания как жизненного пути всегда присутствуют две основные опасности: «услышать» призвание там, где его нет, или «не расслышать, не понять», к

чему призывает тебя Господь. Не всегда призвание сопровождается знамениями, данными апостолу Павлу. Оно может возникнуть в тишине обыденной жизни. Мне случалось расспрашивать некоторых монашествующих о призвании. Среди множества ответов меня особенно поразил такой: «Я поняла, что если не последую призванию, то никогда не буду счастлива». Насколько я знаю эту сестру, она счастлива. Более подробно я хотела бы в своих размышлениях остановиться на христианском призвании в другом его смысле – о призвании к священству Народа Божия и, что почти одно и то же, – о призвании к святости. Большинство современных христиан-мирян редко задумываются над текстом из Первого послания апостола Пет-

ра 2, 9: «…вы род избранный, царственное священство, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный свой свет». Что мы должны делать в качестве «просто христиан»? А что в качестве «священников»? Вспомним текст 1Кор 12, 7-11 о различных дарах Святого Духа. Мы знаем или стараемся познать то, что нам дано, наши способности. Как мы применяем наши дарования? Хотелось взглянуть на призвание христи-

нередко связывается с некоторой отсталостью, несовместимостью с развитием личности, несамостоятельностью и полной иррациональностью. На мой взгляд, под христианской самореализацией необходимо понимать становление личности христианина как реализацию Божиего замысла именно об этом человеке. Такое становление является проявлением сотрудничества человека с посылаемой

анина, используя часто звучащий в наше время и не только среди психологов термин «самореализация». Приведем определение этого термина из Оксфордского словаря: «Самореализация – реализация собственных усилий человека, возможностей развития “Я”. Этот процесс может быть назван самореализацией (или развитием)… Согласно христианским верованиям, это не вершина достижений, но Божий дар». Проблема самореализации личности христианина особенно актуальна в современных российских условиях. Христианская традиция в России была искусственно прервана, светила российской духовной жизни были практически лишены возможности влиять на общество. В массовом сознании христианство до сих пор

ему благод ат н о й помощью. Оно включает в себя пон и м а ние человеком своего христианского призвания, принятие его и поиск путей его реализации в конкретных условиях и обстоятельствах собственной жизни. Для этого необходимы: 1. Постоянное совершенствование личности. Задача христианина – «возделывать себя» – заканчивается только со смертью тела. Процитируем «Исповедь» святого Августина: «Да, Господи, я работаю над самим собой, я стал сам для себя землей, требующей тяжкого труда и обильного пота».

2. Ответственность человека за собственное развитие. Об ответственности человека за свое призвание неоднократно говорится в Священном Писании. В частности, притча о талантах прямо указывает на то, что приумноживший дары Божии получает еще, а «зарывший талант в землю» теряет его. 3. Сотрудничество человека с Богом. Господь говорит нам в Евангелии от Иоанна: «Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви, кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода, ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин 15, 4-5). 4. Необходимость покаяния, «умоперемены». Развитие личности христианина – это путь постоянного покаяния, осознания собственной греховности. В результате покаяния в человеке должен случиться нравственный переворот: metanoia (греч.) – перемена образа мыслей, душевное обновление – и должна появиться готовность измениться. 5. Индивидуализация. Христианская самореализация – это путь человека к самому себе, путь наибольшей индивидуализации. Жития святых, то есть людей, чей путь христианской самореализации известен и отмечен авторитетом Церкви, представляют собой бесконечное разно-

образие биографий, где встречаются все профессии, темпераменты, национальности, особые обстоятельства жизни, иногда греховное прошлое, иногда жизнь, полная героических добродетелей, различны также сроки прожитой жизни. Объединяет их только любовь к Богу и людям. 6. Возрастание христианина происходит в Церкви. Возрастание христианина имеет своим источником общение и принятие таинств: Крещения, Евхаристии, Покаяния и других. Подводя итог сказанному о принципах христианской самореализации, необходимо отметить, что постоянным ориентиром духовного возрастания христианина является Царствие Небесное, главным образцом – личность Богочеловека Иисуса Христа, а также личности святых. Внешние результаты возрастания проявляются в любви к ближнему, помощи ближним ради Христа, а не ради карьеры или по иным себялюбивым мотивам, в бескорыстном служении, видении в ближнем и самом себе образа и подобия Божия, в построении отношений с людьми, особенно с близкими, на основе христианских нравственных требований и ценностей. Конечно, замечая недостатки и нерешенные проблемы у себя и других христиан, необходимо понимать, что христианское возрастание – не точка, а путь, и, по возможности, определять, на каком отрезке этого пути находится человек. В том, что касается катехизатора, это определение можно понять как конкретное задание применительно к самому себе и каждому слушателю.

Монсеньор Лючио Соравито

Cвященники -

движущая сила благовествующих общин I. Церковная община: «лоно» воспитания в вере Нельзя стать христианином самостоятельно, но лишь внутри церковной общины. Обращение, христианское посвящение, постоянное христианское формирование немыслимы без ее определяющего влияния в качестве ответственного субъекта, воспитательного пространства, конечной и опорной точки всего процесса. 1. Церковная община как субъект евангелизации Церковь существует для евангелизации. Более того, движущей и объединяющей силой евангелизаторской деятельности является Поместная Церковь, где в общении и тесном сотрудничестве с епископом и пресвитерами находит свое основание, поддержку и проявление жизнь Народа Божия, ибо здесь во всей полноте осуществляется тайна Христа. В Поместной Церкви привычным и исключительным местом евангелизации является христианская община.

Каким образом христианская община исполняет свою евангелизаторскую миссию? Посредством того, чем она является, что делает и говорит. Своей жизнью и своими церковными «средствами»: свидетельством милосердия и служения, возвещением Слова Божия, литургическим действом. 2. Община в состоянии евангелизации Что должна сделать церковная община для того, чтобы убедительно и живо провозглашать Евангелие Христа в современном секуляризированном обществе? Декрет Ad Gentes предлагает динамическую модель Церкви и пастырской деятельности, способную выработать эффективный путь христианского посвящения и дальнейшего формирования 1) Церковная община являет себя общиной подлинно евангельского милосердия и свидетельства и поддерживает диалог с местной культурой. Это этап личного примера чле-

нов общины, дабы те, кто находится вне, «приходили и видели» (AG 11-12). 2) Тем, кто, воодушевившись примером общины, желает ознакомиться с верой, предлагается пройти путь обращения, слушая Слово Божие, молясь, знакомясь с литургической практикой и участвуя в жизни общины (AG 13-14). На этом этапе человек делает осознанный выбор в пользу христианства. 3) Таким образом в общине появляются новые члены, и в процессе постоянного посвящения происходит ее обновление (AG 15-16); также это способствует росту призваний к посвященной жизни и воспитывает катехизаторов общины и служителей-мирян (AG 17-18). 4) Так община созидается как община людей зрелой веры, способных предложить окружающим подлинное свидетельство веры (AG 19-22). Тогда четвертый этап становится первым, и цикл созидания общины возобновляется.

II. Священники– созидатели евангелизаторской общины

На кого возложена задача по созиданию этой евангелизаторской общины? Церковная община созидается Богом; Он собирает ее посредством Слова и животворит ее действием Своего Духа. Действительно, церковная община является «Единением со Христом и во Христе; это единение христиан в Церкви» (ChL 19). Это единение – Божий дар в перспективе миссии, подобно Пятидесятнице. Согласно соборной эккле-

зиалогии, верные – пресвитеры, монашествующие и миряне – составляют церковную общину, пребывая в усердном слушании Слова Божия и делая свои дары и духовные ресурсы достоянием всех. Все дары Духа ниспосланы для того, чтобы содействовать росту Тела Христова. По этой причине конечной целью пастырского служения, осуществляемого в разных видах пастырской деятельности, является церковная община. Ответственность в церковной общине лежит на всех, однако пресвитеры в силу своего сана несут особое служение по созиданию церковной общины: – возвещая слово Божие, объединяющее верующих в святое собрание, ecclesia; – предстоятельствуя на Евхаристическом богослужении и других таинствах; это служение жизненно необходимо церковной общине: именно благодаря Евхаристии она становится Церковью; однако Евхаристия без пресвитера невозможна: – распознавая, поощряя, подтверждая харизмы верных и координируя их, находя им разумное применение. Пресвитер призван продолжать служение Иисуса Христа, Пастыря и Главы Церкви, собирая «общину Божию, как братство, воодушевленное духом единства» и ведя ее «во Христе через Духа к Богу Отцу» (PO 6). Так как ему надлежит возглавлять созидание церковной общины ввиду ее миссии, он призван пробуждать в общине чувство общей ответственности по отношению к евангелизации и «включать в проект евангелизации общины катехетическую деятельность» (ОКР 225).

III. Христианская община в слушании Слова Церковная община может серьезно подойти к проблеме евангелизации, если ответственный за нее пресвитер приведет ее в состояние евангелизации. Для этого требуется использовать все происходящие события жизни и пастырской деятельности (проповеди, катехизации, богослужения, свидетельства милосердия и т.д.), начиная с взрослых, т.е.: – помочь открыть заново в своей жизни и в истории присутствие и действия Бога; – помочь открыть заново любовь Бога, явленную в смерти и в Воскресении Иисуса Христа, и ответить на это любовью к братьям; – побуждать к обращению и решению идти путем ученика Христова; – помочь открыть заново идентичность, обретенную во время крещения, и чувство принадлежности к Церкви, и способствовать полному осознанию христианской идентичности.

сительного значения каждого литургического периода, когда происходит подлинная встреча с Христом, каждый год обращая общину на путь познания Христа и приглашая всех открыть для себя Господа Иисуса, присутствующего в Церкви, в собрании всей общины, в совершаемых таинствах, в частности в Евхаристии.

IV. Христианская община: знак и способ единения Благодаря этому пути слушания Слова и глубокого размышления над ним в рамках литургического года пресвитер способствует единению общины, так что она все более становится знаком единства Троицы и средством достижения единства, к которому Бог желает привести всех людей. Заботясь о том, чтобы церковная община становилась местом евангелизации, пресвитер прежде всего оказывает помощь в развитии общинной жизни. Она должна стать проявлением любви Бога в качественно новых межличностных отношениях, свободных и бескорыстных.

Привести общину в состояние евангелизации означает направить ее на собственный путь веры. Сегодня церковная община обладает бесценным руководством по воспитанию: литургическим годом. Задача пресвитера – подтверждать значение воскресного дня и литургического года, как основополагающих структур процесса евангелизации и обновления всей общины. Необходимо, чтобы пресвитер осознавал важность сакраментального единства литургического года и спа-

Для достижения евангелизаторской миссии пресвитер должен помогать церковной общине следовать путем обращения. А) От «служебного чина» к «семье семей». Необходимо, чтобы община стала «семьей семей», где люди встречаются и знакомятся друг с другом; где обновляется и переживается вновь чудо Пятидесятницы: единство в разнообразии. Необходимо, чтобы она стала общиной, где верующие – священники, монашествующие и миряне – жили и свидетельствовали о свободных и бескорыстных отношениях; общиной, принимающей человека таким, каков

он есть, позволяя ему переживать чудесный опыт братского общения. Б) От «клерикальной» общины к общине деятельного соучастия. Необходимо, чтобы община становилась все более и более местом ответственного соучастия, где создаются все условия для того, чтобы каждый мог обрести зрелость, стать взрослым, активным и ответственным, и чтобы всякий исполнитель пастырских обязанностей – и прежде всего священник – помогал другим крещеным осуществлять собственное служение согласно личной харизме. В) От элитарной общины к общине,

исполненной радушия. Необходимо, чтобы община обретала открытость и доброжелательность, где каждый чувствовал бы себя как дома; где ценилась бы не эффективность структуры, но личные качества. Г) От закрытой общины к общине миссии. Необходимо, чтобы община открывалась миссионерству, стремилась ad extra (до крайней степени – лат.) осознать свое призвание служить и воспринимала миссию как «распространение спасения». Чем взрослее становится церковная община, тем лучше она понимает горести и страхи, радости и надежды современного человека.

V. Христианская община в служении

Душою, движущей силой и наиболее убедительным выражением церковной общины является любовь, которую Бог излил в наши сердца Своим Духом. Он создал нас в любви, дабы мы могли сами быть «любовью» и являть миру любовь, исходящую от Бога. Любовь – это основание Церкви. Быть Церковью значит жить в любви. Следовательно, в задачу пресвитера входит внушить христианской общине, что исключительный способ евангелизации – это любовь и служение. Какие дела милосердия призвана

совершать церковная община, чтобы они стали «вызовом» для современного человека? А) Знак прощения. Первое деяние любви – это доверие по отношению к тем, кто ошибся: к бывшему заключенному, сыну, сбежавшему из дома, наркоману, тем, кто совершил зло против нас. Когда первые христиане провозглашали заповедь любви среди иудеев, те отвечали, что они уже знакомы с ней. Однако как только речь заходила о прощении, иудеи и язычники говорили: «Нет, такое невозможно!» Несмотря на это, христиане продолжали утверждать прощение, как основу для созидания нового общества. Прощение и отказ от насилия – первые дела милосердия. Б) Знак радушия и солидарности. Второе деяние любви – способность изменить логику нашего общества. Это радушие и солидарность по отношению к бедным, беззащитным, немощным, старым, больным, эмигрантам, страдающим от алкоголизма, бездомным, представляющие собой не жесты случайной помощи и эмотивного великодушия, но проявление твердой позиции активного сочувствия (см. Лк 16, 19-31). В) Знак критико-конструктивного сотрудничества. Третье деяние любви – это «социальное милосердие», т.е. солидарное участие ко всеобщему

благу, ко благу каждого человека в экономической, общественной и культурной деятельности, ибо воистину все ответственны за всех (см. SRS 38).

VI. Евангелизация– задача христианской общины Как Иисус евангелизировал делами и словами, так и Церковь призвана сопровождать свидетельство единства и служения открытым провозглашением Божией любви. Поэтому христианская община призвана возвещать Слово Божие в современном мире. Посредством общины говорит Сам Бог. Слово Его весьма действенно: оно не возвращается назад, не дав плода (см. Ис 55, 10-11). Что за весть призвана нести современному миру христианская община? Евангелие, которое община послана провозглашать, – это Личность, Христос: именно Он, живущий в Духе, является содержанием этой вести; Он также является субъектом, действующим через Духа в тех, кто получает евангельскую весть. Для того чтобы община становилась местом евангелизации, пресвитеру необходимо поставить в центр пастырской деятельности Слово Божие и сделать евангелизацию приоритетной задачей своего пастырского служения.

1) Прежде всего ему необходимо сделать церковную общину «центром евангелизации», где можно видеть, как благодаря вере личная, семейная и общественная жизнь становится более подлинной, праведной и прекрасной, обретает новый смысл понятие дружбы, становятся осмысленными труд, воспитательная и общественная деятельность. 2) Во-вторых, необходимо воспитывать убежденных христиан, способных общаться с неверующими в повседневной жизни: устанавливать с ними дружеские отношения, вести диалог и делиться с ними личным опытом веры. 3) В-третьих, пресвитер должен, используя различные жизненные обстоятельства (рождение, жизненный выбор, болезнь, смерть и т.д.), предлагать Евангелие неверующим и равнодушным. 4) И наконец, он призван содействовать созданию таких условий для евангелизации, при которых каждый имел бы возможность слушать слово Божие. Например: – просьба о таинствах (для себя либо для детей) служит прекрасным поводом для провозглашения Христа. Как правило, люди в этом случае как никогда более открыты к восприятию христианского послания. – «Центры взаимопощи». Для тех, кто обычно не посещает приход, они могут быть более привлекательны благодаря семейной атмосфере, опыту общения, переживаемому там, и тому, что христианское послание здесь более «погружено» в повседневную реальность. – Литургические торжества и проявления народного благочестия. Это могут быть специальные молитвы и

новенны, предваряющие проведение торжественных богослужений и празднеств в честь Богородицы и святых, а также посещение семей и паломничества в санктуарии, как прекрасная возможность для евангелизации. – Миссии к народу с участием «евангелизаторов»-мирян, организуемые на уровне пастырской территории, могут послужить в качестве еще одной возможности для того, чтобы встретиться с людьми, почти не участвующими в жизни церковной общины или мало верующими. – Инициативы в области благотворительной, общественной и культурной деятельности, такие, как помощь семьям, прибывшим в приход из других стран, а также использование религиозного и культурного наследия конкретного региона с передачей опыта жизни предшествующих христианских общин. – Средства массовой информации. СМИ способствуют формированию критического подхода к оценке проблемы и умения задавать вопросы, благодаря которым взрослые могли бы открыть для себя религиозное измерение жизни. Более того, они могут предложить историко-критическую оценку христианского послания. Однако эти евангелизаторские инициативы священник не может привести в жизнь самостоятельно, поэтому ему необходимо найти среди прихожан людей, обладающих соответствующими для проведения систематической катехизации среди детей, подростков, молодежи и взрослых качествами. Причем не только найти, но и дать им надлежащее духовное, богословское и пастырское воспита-

ние, и поставить их на это служение «от имени всей церковной общины». В то же время община должна знать, что эти люди не являются «заместителями» пресвитера и нуждаются в поддержке, помощи, уважении и молитве со стороны всей общины. Активное участие общины в евангелизаторской миссии Церкви не отменяет личной ответственности пресвитера. Он обязан: – провозглашать Слово Божие с авторитетом и аутентично; – осознавать, питать и гарантировать «чувство веры» общины и вести ее по пути истины; – поддерживать и использовать во благо пророческую харизму членов общины; – координировать работу различных образовательных и воспитательных структур общины.

VII. Христианская община, празднующая спасение

Провозглашение Божией любви, спасение, дарованное всем людям в Иисусе Христе, единение в Духе осуществляются видимым образом во время каждого литургического действа церковной общины. Евхаристия, в частности, является источником и вершиной христианской жизни, сердцем церковной общины. Именно в ней находится неиссякаемый источник динамизма для духовного роста общины. Однако для того, чтобы литургия содействовала созиданию общины, способной провозглашать Евангелие убедительно и красноречиво, и учила воспринимать жизнь как дар, по примеру Христа, пресвитер должен помочь общине

соединить Литургию Слова и Таинство Евхаристии с литургией жизни.

пресвитера, желающего созидать способную к евангелизации общину.

Иисус Христос совершил Свою «литургию», разделив с нами наше человеческое бытие, войдя в нашу историю, отдав Свою жизнь за нас. Иисус выразил эту «литургию» – понятую как «вхождение-соучастие-самоотдача» – в «обряде» Тайной Вечери. «Сие есть Тело Мое, которое за вас предается... сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (Лк 22, 19-20).

1 В нынешнем культурном контексте, характерной чертой которого является культурный и религиозный плюрализм, пресвитер призван способствовать четкому осознанию христианской общиной своей христианской идентичности, необходимой, наряду с опытом встречи со Христом, для того, чтобы вдохновенно и бескорыстно нести евангелизаторскую миссию.

Церковь, в свою очередь, представляет собой общину тех, кто решил разделить жизнь, дарованную Христом. Этот духовный культ осуществляется в братской любви и служении. Церковь, а вместе с ней все христиане, призвана жить в служении, самоотдаче и, в конце концов, соединиться со Христом в Его жертве. Поэтому, провозглашая Божию любовь миру, она обновляет свое литургическое действо; однако это обновление не состоит лишь в том, чтобы как можно лучше праздновать литургию, участвуя в ней самым достойным образом, но также: – в том, чтобы жизнь вливалась в литургию, иными словами, чтобы праздновалось действие Бога, спасающего нашу жизнь; – в том, чтобы литургия вливалась в жизнь, иными словами, чтобы быть тем, кем мы стали благодаря литургии. И в заключение. Принимая во внимание данные размышления и современный социокультурный контекст, постараемся выяснить, каковы сегодня первоочередные задачи

2 Пресвитер призван поддерживать в общине церковный стиль «доброжелательства» и «товарищества», т.е. помочь ей погрузиться в другой культурный контекст, проникнуться внутренними проблемами, разделить с другими их существование, согласно логике Воплощения; любить людей такими, какие они есть. Пресвитер призван способствовать установлению новых межличностных отношений внутри семьи, между соседями и внутри церковной общины; видеть в других «попутчиков», поддерживая отношения дарения и принятия. Если люди почувствуют, что их принимают и любят, то с большим желанием будут слушать Слово Божие и принимать Евангелие. 3 Пресвитер должен помогать членам общины преодолевать имеющую место тенденцию к бездеятельности либо к своеволию и содействовать их активному и ответственному участию в жизни общины, с уважением и доверием относясь к тем, кто призван трудиться ради совершенствования людей и созидания церковной общины. Перевод с французского Алексея Турманна

Кристиан Салензон

Священник, пророк и царь

Крещаемый, после обряда возлияния или окропления водой, объявляется «священником, пророком и царем». Как понимать это посланничество? К чему оно призывает?

тот момент, когда новокрещенный выходит из крещальной купели, рожденный для новой жизни в крещальных водах, предстоятель (целебрант) помазует ему лоб освященным елеем, произнося при этом: «Бог всемогущий, Отец Господа нашего Иисуса Христа, возродивший тебя водою и Святым Духом и даровавший тебе отпущение всех грехов, Сам дарует тебе помазание спасения, чтобы, сопричтенный ко святому Его народу, ты пребывал в единении со Христом – Священником, Пророком и Царем – ради жизни вечной» («Обряд христианского посвящения взрослых»). Таким образом в крещальной литургии обозначается посланничество. В крещальном обряде новокрещенный не получает конкретное указание, путевой лист либо миссионерскую программу. Неофит 1

просто становится посланником. Что же он должен делать? Обряд отвечает ему: быть сопричастным Иисусу Христу. Миссия его состоит в том, чтобы соединить свою жизнь с Христом, жить во Христе. Целью является не возвещение, а единение с Богом, даже если возвещение и подменяет его, главное, чтобы оно было смиренным. Фома Аквинский и множество других Отцов в вере неустанно говорили об этом. Не стоит хвататься за все сразу! Обратимся к тому, что говорит обряд: «… пребывал в единении со Христом – Священником, Пророком и Царем». Кто этот священник, пророк и царь? Не ты и не я! Это Христос! Он один священник. Он один пророк. Он один царь. А что же мы? Мы Его члены. Речь идет о том, чтобы жить миссией в Нем.

Из катехитического журнала “Points de repère” № 230. Май-июнь 2009. стр. 15-16.

Так как Христос чаще всего воспринимается, как иудей по имени Иисус, проведший тридцать лет Своей жизни в Палестине, некоторые полагают, что Он уже исполнил Свою миссию, а теперь настала очередь Церкви. К счастью для нас, Христос и Святой Дух и сегодня осуществляют Свою миссию в мире... Христос вовеки священник, пророк и царь! Как реализуется твое священничество? Ты молишься? Тогда ты священник! Молясь, мы пребываем в неразрывном единстве со всеми молящимися. С нашими старшими братьями по вере, иудеями, от которых нам достались многие молитвы, в частности псалмы. С мусульманами, братьями, что вместе с нами чтят единого Бога (Lumen Gentium, 16) и также регулярно молятся. Со всеми последователями других религий и с теми, кто молится, пусть даже не осознавая того... И мы, «молящиеся среди других молящихся», по выражению Кристиана де Шерже, монаха-трапписта из Тибирина, мы и все наши братья держим друг друга за руки, ибо верим, что «всякая истинная молитва исходит от Святого Духа» (Иоанн Павел II). Вместе с Христом мы возносим эту молитву Отцу всех людей... Таким образом мы поддерживаем межрелигиозный диалог в одном из его самых прекрасных измерений. Можешь ли ты быть пророком? Собственно говоря, ты не возвещаешь веру, она не возвещается и не передается. Она – дар Божий. Ста-

рался ли ты жить Словом, содержащимся в Писании и в истории? Тогда ты пророк, Слово – главное для тебя. Порою вместе с псалмопевцем ты восклицаешь: «Слово Твое светильник ноге моей и свет стезе моей» (Пс 118). И если тебя о том просят, ты, следуя совету апостола, смиренно стараешься «дать отчет об уповании, которое в нас (христианах)». Главное, чтобы наш образ жизни согласовывался с тем, во что мы верим, и чтобы Евангелие было для нас важнее стандартных идей информационно-медийного общества! Ты царь! Ты это знаешь, в царстве сем нет ни титулов, ни регалий. Царь его распят на кресте. Именно так написано на дощечке, прибитой над Его головой: INRI. Иисус из Назарета, царь Иудейский. Знаешь ли ты, как распознать Его царство? Слепые прозревают, хромые ходят, глухие слышат... Иисус посылает нас исцелять больных и изгонять злых духов. Можешь ли ты изгонять злых духов? Конечно, вместе с Христом! Ты ведь не думаешь, что речь идет о некой оккультной и магической силе... Это было бы слишком просто. Вокруг тебя немало злых духов... впрочем, и в тебе самом. Для одного это будет сомнение, для другого отчаяние, для кого-то еще – опасный

демон гордыни, которого один из Отцов Церкви называет причиной всех зол, проявляющийся часто в нашей попытке представить себя лучше, чем мы есть на самом деле, либо в желании быть во всем первым. Для иного это дух обладания, распространяющийся как на материальные блага, так и на близких людей: супруга или детей. Злых духов предостаточно! Тебе известно, что мы не можем исцелять сами по себе, для этого нужно пребывать в единении с Христом каждый день, дабы созерцать Его, действующего и исцеляющего Свой народ от всякой болезни. Когда ты выходишь из крещальных вод, тебя помазуют елеем спасения, ибо миссия твоя отныне заключается в том, чтобы каждый человек был спасен, достиг вечной жизни уже здесь, на земле, приобщаясь к вечному и отдаляясь от преходящего. Во время крещения тебе не поручают особую миссию с подробным путевым листом, от тебя требуется одно: быть во Христе, жить в Нем подобно священнику, пророку и царю. По существу, твоя миссия заключается в том, чтобы быть сыном, сыном в Сыне, обращенном к Отцу. В этом находят выражение твои свобода и достоинство.

Продолжение формирования катехизаторов, помогающих в подготовке к крещению, и неофитов 1. В первую очередь каждому задается вопрос: «Приняв крещение, почувствовал ли я себя наделенным миссией?» 2. Прочтите вместе предложенную статью. Автор утверждает, что миссия крещеного не состоит в возвещении. Какие аргументы он приводит? Отметьте слова, показавшиеся важными для вас. Приведите примеры из своей жизни. Какие выводы вы могли бы сделать? 3. Приняв Таинство Крещения, верующий становится «священником, пророком и царем». В чем состоит специфика каждого из этих измерений? К чему они призывают? Почему для исполнения миссии священника, пророка и царя необходим «елей спасения»? 4. Встреча завершается молитвой благодарения, в которую по желанию можно включить слова, отмеченные ранее в статье. Перевод с французского Алексея Турманна

Свящ. Кирилл Миронов

Тайна следования воле Божией

овсем недавно, кажется, вызывал бурные эмоции художественный фильм режиссера Павла Лунгина «Остров». Фильм, где главный герой – монах одного из северных монастырей Православной Церкви – решал для себя вопрос следования воле Божией, ее распознания. Тема распознания воли Божией относительно своей жизни и своего призвания беспокоит людей искусства снова и снова в течение многих лет. Сколько раз искусство обращалось к этой тайне на протяжении веков, и не сосчитать. Все эти обращения, даже негативного характера, свидетельствуют прежде всего об актуальности опыта открытия для себя воли Божией и умении следовать ей. О его актуальности и в наше, кризисное в духовном отношении время. Одним из ярчайших примеров распознания воли Божией и стойкого следования ей является монашество. При слове «монашество» многим тут же на память приходит «антураж» – ряса, пояс-веревка, коротко стриженные или, наоборот, отпущенные волосы. Но не во внешних формах та-

ится суть радикальной жизни по Евангелию, а во внутреннем содержании самой посвященной Богу жизни. В этой краткой статье я хотел бы осветить лишь одну из особенностей монашеской духовности. Три узелка на францисканском поясе-веревке, трижды протягивает постригаемый ножницы игумену Студийского устава в час пострига, три обета приносят монашествующие, вступая в общину. Один из них

Послушание

Стоит любому человеку, придя в церковь, слегка коснуться жизни клира и воцерковленных прихожан, как сразу он услышит это слово – «послушание». Термин этот настолько «набил мозоль», что у многих людей уже вызывает негативную реакцию. Для начала важно четко определить значение термина «добродетель послушания». Одной из основных идей христианской веры является идея «синергизма», то есть гармоничного сосложения воли человека и Бога, которое ведет человека к обо́жению (theosis), полному и бесконечному общению с Богом. Согласно христи-

анскому вероучению, совершенный синергизм человеческой воли и воли Божества был достигнут в личности Иисуса Христа, Который тем самым показал пример всем людям.

Послушание - добродетель каждого христианина

Умение добровольно сочетать свою личную волю с волей вышестоящего и является «добродетелью послушания». В посланиях апостола Павла ясно противопоставляется губительное непослушание ветхого человека и спасительное послушание «нового Адама» – Христа, Который «смирил Себя, быв послушен даже до смерти, и смерти крестной» (Флп 2, 8). Таким образом, приобретение добродетели послушания для верующего христианина является делом, необходимым для спасения. В нормальном обществе зерна этой добродетели закладываются в каждого человека еще в детстве, в семье он обучается правилам общения с людьми и, прежде всего, со своими родителями. Со временем человек приобретает опыт подчинения чужой воле. И вот самый простой и открытый пример этого опыта человеку предлагается перенести на свои отношения с Богом. Все вроде бы просто, но в том-то и дело, что сегодняшний человек – не Адам в раю. Прямого указания голоса Божия не слышит и волю Божию постигает опосредованно, через Божественное Откровение. А Бог не нарушает лучших качеств человеческого естества. Даже евангелисты, описывая чудо Боговоплощения, остаются собой, не превращаются в «зомби». Бывший «налоговый инспектор» Матфей разбирается в валютах и налогах, практикующий врач Лука

– в диагнозах и медицинском инструменте, старец Иоанн пишет такое, что по каждой строчке Пролога его Евангелия защищаются диссертации на степень доктора богословия, Евангелие же от Марка, наоборот, предельно просто и доходчиво. Но при всей разнице человеческих дарований все вместе они несут в мир весть о Боге, ставшем человеком. На это стоит обратить внимание. И вот Бога, не творящего насилия, призван добровольно и с любовью слушаться человек. Для ясного и полного слышания воли Божией человеку приходится научиться слышать. А услышав, исполнять. Послушание – весьма несовершенная вещь, если оно проходит вне веры, надежды и любви. На пути этого делания (архаичный термин, но уж очень подходящий) человеку необходимо научиться послушаться и подчиняться, если угодно – повиноваться. А без опыта подчинения ясно выраженной конкретной чужой воле это невозможно, без опыта дарения своей свободы другому невозможно научиться дарить ее Богу. И тут человеку помогает такая вещь, как иерархичность общества. По мнению святого Григория Великого, «управлять человеком – наука из наук и искусство из искусств». Потому-то в современном обществе практически полностью отсутствует иерархическое воспитание, ведь из людей без стержня и рамок намного проще сделать рабов, иначе говоря, ими легче манипулировать. Как бы там ни было, из мира, где предпочтительнее быть «студнем», человек «идет на вертикаль» отношений с Богом, Богом, Который пришел к человеку, а не к студню.

Переступая порог церкви, всякий человек включается в общество, устроенное по образцу отношений человека с Богом. В нем есть иерархия ценностей, есть принципы руководства и принципы жизни. И в ней важное место занимает концепция служения. Концепцию служения надо рассмотреть подробнее, поскольку она очень важна для понимания природы Церкви и неразрывно связана с послушанием.

Служение

1. Служение – это дар любви, определенная деятельность служащего, направленная на благо принимающего служение. Разнообразие служений в Церкви может сбить с толку. Однако думаю, что искреннее и сопровождаемое любовью служение бабушки, раздающей свечки, несомненно, для вновь пришедшего человека может оказаться важнее служения пастыря приходской общины, читающего проповедь. 2. Все более совершенное служит менее совершенному. Путь к Богу – это путь возрастания совершенства. Поэтому чем ближе человек к Богу, тем шире его служение. Поэтому одна из черт подлинного служения – умение восполнять чужое несовершенство. Служений в Церкви множество, служение предстоятеля Церкви иное, нежели служение церковной уборщицы, и хотя перед Богом они равны, их служение разное, потому что требует разного уровня совершенства и ответственности. Каждое служение существует вовсе не ради того, кто его совершает, а ради конкретной цели. Чем труднее цель, тем выше служение и тем больше ответственность.

3. Служение руководства и управления требует понимания того, что не руководимый служит руководящему, но, наоборот, руководящий служит руководимому, как родитель, который буквально «рукой ведет» свое чадо. Образ служения наглядно продемонстрировал Сам Господь Иисус Христос, когда со словами «хочешь быть первым, будь всем слуга» (ср. Мк 9, 35) омыл ноги ученикам. Вот так схематично я попытался рассказать о служении. Ведь, решившись жить с Богом, человек неизбежно попадает в систему иерархии и включается в служение. Он должен переосмыслить свое служение своей семье, ближним и т.д., научиться реализовывать свои отношения с Богом в окружающем мире. Но кроме того, что каждый призван давать некое служение, каждый призван и принимать служение. Во-первых, служение Самого Господа Христа, во-вторых, служение тех, кому поручено то или иное церковное служение. Вот тут и необходим опыт подчинения и послушания, который хорошо бы иметь человеку, то есть умение пе-

редать свою свободу в дар другому. Это умение надо воспитывать, так же как и умение с благодарностью и осторожностью принимать этот дар.

Монашество - особый образ благочестия, и послушание в монашестве отличается от обычной добродетели

В современном христианстве господствует часто ложный силлогизм: «монашествующие – лучшие люди Церкви, следовательно, их опыт универсален и необходим всем». Нередко сами монашествующие являются проводниками этого утверждения. То, что это утверждение особенно широко распространилось в Восточных Церквях, хорошо иллюстрирует хотя бы то, что в большинстве Восточных Церквей богослужения для мирян совершают по монастырским уставам, которые рассчитаны на 5–7 часов богослужения в сутки. Только в начале ХХ века стали появляться специально разработанные уставы богослужений для мирян, в которых вся назидательность и смысл богослужения выражены в других фор-

мах, рассчитанных на 1,2–1,5 часа богослужения в сутки. Пример с богослужением хорошо показывает нам, что не все монашеские практики могут быть приемлемы для мирян. Одной из таких практик является духовное наставничество (в России его часто называют «старчество», но, как сказал игумен одного из православных монастырей, «старцев сейчас нет, одни старики»). Если мы внимательно рассмотрим наши отношения с Богом, то увидим, что Бог требует от нас не просто послушания, а послушания, построенного на Вере, Надежде и Любви. И как вера в Бога и общение с ним не сваливаются вдруг на голову, а постепенно возрастают в человеке, так и послушание Богу тоже возрастает по мере духовного роста. Но для этого возрастания необходимы усилия с нашей стороны, и не просто усилия, а усилия, исходящие от подлинного желания.

«Царствие Небесное силою берется и употребляющий усилие восхищают его» (Мф. 11,12) В монашеской практике это усилие совершается под строгим контролем

духовного наставника, т.е. человека, который служит нам своим духовным совершенством. Его роль чрезвычайно важна. И одна из дисциплин общения с духовным наставником – открытость и полное доверие. Часто многие реалии духовной жизни приходится принимать на веру без рационального объяснения, и в этом отношении многочисленные духовные руководители за всю историю Церкви накопили солидный опыт по части того, как помочь человеку раскрыться перед своим духовным наставником. Необычайно важно то, что вместе с умением доверять важно взрастить и умение нести ответственность за свое доверие. То есть духовный наставник в христианском монашестве – вовсе не синоним индуистского «гуру».

Христианский духовникне гуру

Сам духовный наставник, даже обладающий сверхъестественными благодатными дарами (непрестанной молитвой, прозорливостью), вовсе не истина в последней инстанции, а такой же спасаемый грешник, как и все. Потому, несмотря на необходимость открытости и полного доверия, каждый сам ответственен за свои поступки. Подлинные духовные наставники никогда не рассматривают себя как непогрешимых оракулов. Настоящее духовничество ориентировано прежде всего на то, чтобы сослагать свои действия с волей Божией о человеке. Призвав апостолов, Христос не сделал из них слепых проводников Своей воли, но дал развитие лучшим сторонам каждого. Так административные таланты апостолов Петра и Иакова и литературный талант апостола Пав-

ла послужили многим ищущим Бога. Поэтому каждый духовный наставник просто обязан подражать Христу в этой мудрости и духовном совершенстве, «ревнуя о дарах больших», понимая, что все духовные дары, ему подаваемые, подаются вовсе не ради славы или святости, а наоборот, как результат восполнения Богом духовного несовершенства служения его как наставника. Исходя из этих посылов, духовный наставник строг прежде всего к себе, ответственен за каждое свое слово, четко сознавая, что несет суровую ответственность за каждого из своих духовных чад (это вовсе не означает, что духовные чада освобождаются от ответственности за свои грехи). Что в таком случае важно знать человеку, находящемуся в послушании, особенно когда речь идет не о духовном наставничестве, а о бытовой стороне жизни, так это то, что собрат, руководящий им, тоже слаб и искушаем, и надо любовью Христа восполнить его немощь.

И в заключение - неверно понимаемое послушание

Все ложные представления о послушании – результат того, что лица, взявшие на себя руководство, предпочитают воспитывать людей не рабами Божиими, а рабами своих интересов. Не стараются сделать их людьми, а, манипулируя их слабостью и болью, преследуют личные интересы. С другой стороны, подобный подход обусловлен и тем, что послушающиеся охотно включаются в эту игру и пытаются манипулировать руководителями в своих личных интересах. Послушание становится

перекладыванием ответственности за свою жизнь с себя на «духовника», то есть бегством от ответственности за принимаемые решения. Это стало настолько распространенным явлением в наше время, что приходится иногда вступать в длинные богословские дискуссии, чтобы объяснить некому «велиему послушливцу»1, что за свою жизнь он отвечает только сам, и если он не смог победить какой-то грех или страсть, то от Бога отдаляется его душа, а не душа «старца». Внимательно рассмотрев все случаи неверно понимаемого послушания, мы увидим одну тонкую закономерность: при отсутствии христианской любви послушание превращается непонятно во что и перестает служить своей главной цели – наставлению к единению воли человека с волей Божией. Утратив любовь Божию, послушание обращается в объединение грешков и пороков, рядящихся под добродетель. Исходя из этого, мы еще раз можем заключить, что послушание неразрывно связано с главными христианскими добродетелями, верой, надеждой и любовью, и только с ними оно может принести благие плоды в духовной жизни. Рассмотрев добродетель послушания в ее неразрывной связи с Божией Любовью и любовью как христианской добродетелью (вместе с верой и надеждой), а также оценив и неверное представление о послушании, мы можем попытаться оценить 1 Иронический термин православного фольклора, обозначающий человека, скрывающего за внешним послушанием собственную безответственность.

опыт монашества, который сложился на самом острие борьбы за спасение человека. Тайна монашества может послужить всем христианам примером жизни по Евангелию. Добродетель послушания, приносимая как обет в монашеских общинах, должна помочь всем христианам в их послушании, в их поиске единства друг с другом, с миром, с Богом. В науке распознавать волю Божию и следовать ей. РЕДАКЦИЯ ПРЕДЛАГАЕТ Вы можете провести занятие, посвященное теме священства, используя «Катехизис для молодежи – Призвание человека». 2006, часть 1, № 31. Программа подготовлена под руководством Терезы Канакри FMM, Марты Срока BDNP, Иеремии Станьской CSFN. В этом же пособии вы найдете занятия, разработанные на темы «Божие призвание как служение» (№ 22), «Будьте святы, как свят Бог» (№ 23), «Жизнь и миссия священника в современном мире» (№ 32), «Формы посвященной Богу жизни» (№ 35). Эти пособия имеются во всех Центрах катехизации России и во всех приходах.

Алехандро Карбахо CMF отвечает на вопросы

Девушки-министранты? В Ватикане существует Римская курия. В курию входят различные конгрегации. Конгрегация богослужения и таинств (Congregatio de Cultu Divino et Disciplina Sacramentorum) занимается большинством дел, связанных с литургической практикой латинского обряда Римско-Католической Церкви, в отличие от восточных обрядов, находящихся в компетенции Восточных Католических Церквей, а также некоторыми техническими вопросами, касающимися таинств.

Может ли девушка быть министрантом? Вопрос о женщинах всегда вызывает интерес, особенно там, где они – большинство в Церкви (как в России). Давайте посмотрим. 1

Именно эта конгрегация в 2004 г. выпустила инструкцию Redemptionis Sacramentum. Вторая глава посвящена участию мирян в Евхаристическом богослужении1. Здесь же говорится о девушках-министрантах, а также о том, что следует соблюдать или чего следует избегать во время Святой Мессы (№№ 43–47).

Cfr. http://www.sedmica.orthodoxy.ru/146-06-05-04.php#22.

С Л О Ж Н Ы Е

Документ призывает избегать «клерикализации» мирян. «Общине, которая собирается для совершения Евхаристии, необходим рукоположенный священник». Авторы документа не рекомендуют злоупотреблять такими терминами, как «служащая община». В то же время Redemptionis Sacramentum утверждает практику прислуживания у алтаря мальчиков и юношей. Необходима, конечно, соответствующая их возрасту катехизация. Документ напоминает о том, что многие священники были вначале министрантами. С разрешения епархиального епископа прислуживать могут также и девочки или женщины2.

Почему женщина не может быть рукоположена? Рукоположение женщин

В последнее время стали раздаваться голоса (и очень громкие) в защиту «права» женщин на рукоположение. Согласно им, в XXI веке недопустима дискриминация в этом вопросе. Почему Католическая Церковь ведет себя подобным образом? Возможно, это просто была проблема культуры еврейского народа? Ведь можно же кое-что менять, не предавая все, что мы получили от Господа? Давайте посмотрим. Иисус Христос Учительство Церкви опирается на Предание, понимая его не как «старинные обычаи», но как гарантию того, что будет сохранена воля Иису-

В О П Р О С Ы

са Христа о Церкви и ее таинствах. Исходя из этого, можно взглянуть на отношение Иисуса к женщинам. Известно, что Он не пригласил ни одну женщину стать членом группы Двенадцати. Он мог бы, но не сделал этого. Такова была Его воля. Некоторые приводят тот аргумент, что Иисус поступал так потому, что не мог иначе. Во времена Иисуса женщины не играли никакой роли в обществе. Но отличительной и определяющей чертой Иисуса является именно Его свобода от еврейской культуры. Иисус всегда был за женщин и против дискриминации. Сейчас нет ни времени, ни места углублять эту тему, но свидетельства этому мы в избытке можем найти, обратившись к Новому Завету3. Другими словами, если бы Иисус хотел выбрать женщин, Он сделал бы это Сам. Обычаи Его народа не служили для Него препятствием. «Призвав в качестве Своих апостолов лишь мужчин, Христос действовал совершенно свободно и самовластно. В этом Он пользовался такою же свободой, с которой во

Цитата 122, инструкция Папского Совета для толкования юридических текстов, ответ на вопрос 11.07.1992: AAS 86 (1994) pp. 541–542. 3 Ин 4, 27; Мф 9, 20-22; Лк 7, 37; Ин 8, 11; Мф 19, 3-9; Мк 10, 2-11; Лк 8, 2-3; Мф 28, 7-10 и т.д.

С Л О Ж Н Ы Е

В О П Р О С Ы

всем Своем поведении подчеркивал достоинство и призвание женщин, невзирая на господствовавшие обычаи и на традиции, предписанные законодательством того времени» 4. Апостолы Апостолы следовали за Иисусом и жили с Ним. Они наблюдали за происходящим и делали все, что Иисус хотел. И когда понадобилось, выбрали вместо Иуды еще одного мужчину5. Это несмотря на то, что Дева Мария играла особенную роль в общине. И возвращаясь к предрассудкам, надо вспомнить о том, что апостолы и святой Павел очень быстро отделились от иудейских практик. В Греции и в эллинистическом мире множество языческих культов находилось под управлением женщин. Апостолы и Павел могли бы согласиться с подобной практикой, но они знали, чего хотел Иисус. В то же время не следует забывать, что они сотрудничали со многими женщинами6.

Отцы Церкви, Литургия и Учительство

Когда гностики начали рукополагать женщин во священники, отрицательная реакция Святых Отцов последовала незамедлительно. В Антиохии и в Египте христианские общины хранили верность Христу и апостолам. Верно хранили эту традицию и Восточные Церкви. Как видите, этот вопрос не новый. 4

Итог На самом деле Иисус Христос был мужчиной. Чтобы воплотить Его роль, больше подходит мужчина. Слово Божие воплотилось как мужчина, и функции Иисуса лучше исполняет мужчина. Знаки, используемые в таинствах, не служат просто напоминанием, они обладают более глубоким смыслом. И если в Евхаристии нужно таинственно воплощать роль Иисуса, в этом плане её лучше представляет мужчина. Существует общее священство всех верующих, после крещения, и есть особое священство – после рукоположения. Нельзя путать эти разные аспекты. Это не означает дискриминацию женщин и возвышение мужчин. Такой взгляд неправильный. Скорее, такое положение вещей следует рассматривать как верное следование замыслу, который надо приписать мудрости Господа Вселенной. Присутствие и роль женщин в жизни и в миссии Церкви хотя и не связаны со служебным священством, но остаются совершенно необходимыми и незаменимыми. Как указывает декларация Inter Insigniores, «Церковь желает, чтобы женщиныхристианки полнее осознавали величие своей миссии; сегодня их роль имеет фундаментальное значение как для обновления и гуманизации общества, так и для того, чтобы верующие открывали для себя истинный лик Церкви»7. Англиканская Церковь рукополагает женщин с 1992 года. Это реше-

Иоанн Павел II. Апостольское послание Mulieris Dignitatem (15 августа 1988 г.), 26: AAS 80 (1988), 1715. 5 Деян 1, 15-26. 6 Рим 6, 3-12; Фил 4, 3; Деян 18, 26; Рим 6, 1…

С Л О Ж Н Ы Е

ние англикан, но спустя несколько лет можно сказать, что около 240 англиканских священников покинули Англиканскую Церковь и перешли в католичество. Когда такие важные решения принимаются без оглядки на существующие разногласия, возникают подобные проблемы. Нужно очень внимательно подходить к тому, чтобы вносить какие-то серьезные изменения в жизнь и служение Церкви. Хочу закончить словами Иоанна Павла II, в Ordinatio Sacerdotalis8. Там слуга Божий написал: Посему, дабы устранить все сомнения в отношении сего весьма важного вопроса, затрагивающего само божественное устроение Церкви, исполняя свое служение утверждения братьев (ср. Лк 22,32), я объявляю, что Церковь ни при каких обстоятельствах не имеет власти возлагать священный сан на женщин, и что суждения этого должны безоговорочно придерживаться все верные Христовы.

Конгрегация вероучения, со своей стороны, также дала ответ на вопрос касательно учения, содержащегося в Ordinatio Sacerdotalis. Вопрос такой: «Следует ли считать учение о том, что Церковь ни при каких обстоятельствах не имеет власти возлагать священный сан на женщин, представленное в Апостольском послании Ordinatio Sacerdotalis, непреложным,

В О П Р О С Ы

и надлежит ли понимать его как принадлежащее к залогу веры?» Ответ: Да. Дано следующее объяснение: «Это учение требует непреложного согласия с ним, поскольку, будучи основано на писаном Слове Божием и с самого начала непрестанно хранимым и применяемым в церковной Традиции, оно было безошибочно изложено ординарным и вселенским Магистериумом (ср.: II Ватиканский собор, Догматическая конституция о Церкви Lumen Gentium, 25, 2). Поэтому, при данных обстоятельствах, Римский Понтифик, исполняя надлежащее ему служение утверждения братьев (ср. Лк 22, 32), издал об этом учении официальную декларацию, где явным образом указал, что оно должно всегда, везде и всеми считаться принадлежащим к залогу веры». По обсуждении данного ответа в обычном собрании Конгрегации богослужения и таинств Верховный Понтифик Иоанн Павел II на аудиенции, данной нижеподписавшемуся кардиналу префекту, ее утвердил и повелел опубликовать9. В конце концов, на Небесах первыми будут не священники, а святые. Наша задача – стараться стать святыми. И первой среди всех людей, Кто достиг этого, была Пресвятая Дева Мария. И Ее никогда не рукополагали!

7 8

Конгрегация вероучения. Декларация Inter Insigniores, 6: AAS 69 (1977), 115–116. Иоанн Павел II. Апостольское послание Ordinatio Sacerdotalis, (22 мая 1994 г.), AAS 86 (1994) 545–548, о том, что священный сан принадлежит лишь мужчинам. 9 Дано в Риме, из залов Конгрегации вероучения, в праздник свв. апостолов Симона и Иуды, 28 октября 1995 г. + Иосиф кардинал Ратцингер, Префект. + Тарчизио Бертоне, Архиепископ Верцелли на покое, секретарь.

Быть священником На наши вопросы согласились ответить отец Александр Коробцов и отец Николай Войтехович – Отец Александр, прошло уже два года Вашей священнической деятельности, не так ли? Что сегодня значит для Вас быть священником? – Быть смиренным, скромным, быстрым и легким на отклик. Если о чем-то просят, не говорить «ну, подумаю», «это сложно», «я постараюсь», а просто делать то, о чем человек попросил, если, конечно, это не касается каких-то глупостей. То есть быть отзывчивым. Думать о себе намного меньше, чем о людях, которым служишь… Стараться, по крайней мере. А служишь всем, кого встречаешь. – Что именно поддерживает Вас в этом ежедневном служении?

– Поддерживает молитва. Я пони-

маю, что это звучит почти как отговорка. Очень банально, наверное. Но это действительно так. Молитва дает и силу, и покой какой-то. Люди, безусловно, поддерживают

своим добрым отношением, своей доброжелательностью и готовностью всегда сказать добрые слова, улыбнуться, похвалить, когда я этого заслуживаю и когда не заслуживаю. – С какими трудностями Вы сталкиваетесь в Вашем служении?

– Это в основном трудности повседневные, рутинные: что-то сделать, побежать, гайку купить, например, чтото перетащить на себе. – Как Вы думаете, чего люди ждут от священника?

– Ждут, чтобы был человеком молитвы. Чтобы был внимательным, добрым и понимающим человеческие слабости. Кроме того, люди ценят какие-то практические черты характера священника. Хозяйственных священников очень любят, трудолюбивых, работящих. Но самое главное – это должен быть молитвенный и добрый человек.

– А чего священник ждет от людей?

– Я стараюсь принимать людей такими, какие они есть, и поэтому не выдвигаю каких-то особых требований. Не всегда получается любить, мы не можем любить всех на свете. Но надо стараться по-доброму относиться к человеку. – Отец Николай, почему Вы стали священником?

– На этот вопрос сложно так сразу ответить. Это призвание, идущее от Господа. Даже спустя год, как я стал священником, я до конца не могу ответить на этот вопрос, потому что для меня это остается великой тайной.

– Когда Вы считаете, что день удался? Что придает смысл Вашему дню?

– Самое главное – чтобы прожитый день был неразрывно связан с Богом, каждой своей минутой прославлял Его. Кроме того, день должен быть наполнен молитвой. Молитва стоит на первом месте. Однако если, молясь, я в течение дня не сделал ничего хорошего – добрых, благих дел, – у меня порою возникает чувство, будто я просто прожил этот день зря. Все, что мы делаем, благие дела, которые мы совершаем, наши молитвы, вознесенные к Господу, – всем этим мы строим Царствие Небесное уже здесь, на земле. Таким образом мы меняем свою собственную жизнь, изменяем общество, в котором мы живем, и тех людей, что нас окружают. – Что Вы чувствуете, о чем думаете, когда служите Евхаристию?

– В этот момент приходят самые разные мысли. Иногда, когда подношу Гостию, чувствую себя грешником. Что я, человек грешный, подношу Святая святых – Живого Христа. Не могу не задать себе вопрос, почему именно я для этого выбран. Служа Евхаристию, я не могу не спросить Господа: «Почему, когда в мире есть так много людей лучше меня, более святых, которые, наверное, больше молятся, больше совершают благих дел, умнее меня, почему Ты, Господи, выбрал именно меня, поставил, чтобы я служил Святую Мессу, исповедовал людей?» Я постоянно задаю этот вопрос, практически на каждой Мессе. И до сегодняшнего дня не могу ответить. Тайна тайн остается для меня тайной как для священника, так и для человека. Беседовали М.Т. Рамуш FMM и Вячеслав Козак

Владислав Зомбковски ОР

Тайны радости

огда я смотрю на прошедшие двадцать лет моего священства в доминиканском ордене, то вижу, прежде всего, как велики Божие милосердие и Его любовь. Я переживаю их ежедневно и они являются первым источником моей радости. Это для меня тем более важно, что в момент принятия решения о вступлении в орден во мне господствовал страх перед предстоящим путем. Я чувствовал себя абсолютно не готовым к этому. Однако постепенно это чувство страха вытеснялось простой верой, которая помогала довериться. В перспективе прожитых лет я вижу, каким это было благословением. Именно благодаря этому опыту, внутренней борьбе и неуверенности сейчас мне легче понять других и помочь им. Очень красив наш доминиканский обряд принятия монашеских обетов. На вопрос настоятеля: «Чего желаете?» кандидаты, лежа крестообразно на земле, отвечают: «Милости Божией и вашей». И только потом приносят свои обеты. Я вспоминаю об этом, потому что могу сказать, что фактически ежедневно переживаю опыт этой реальности в служении таинств, особенно в Таинстве Покаяния. Это для меня самое радостное таинство! Именно в нем особенным образом, почти ощутимо, милосердная любовь Божия побеждает смерть и дает новую жизнь. Порой хочется плакать от радости, видя, какие великие дела

совершает Христос в «Бог является конкретном человеке. радостью того, Именно поэтому служе- кто Его любит». ние исповеди для меня (св. Иоанн Мария Вианней) – один из основных источников радости. С другой стороны, видя, как легко и насколько глубоко может заблудиться человек, в том же Таинстве Примирения я получаю подкрепление моей личной верности тому призванию, которое я получил. В течение всех лет моего священства я делал все возможное, чтобы не совершать Евхаристию в одиночестве, хотя в исключительных случаях это допускается. Я всегда искал и приглашал хотя бы одного человека, чтобы вместе служить Святую Мессу. Только спустя несколько лет я открыл причину этой своего рода боязни служить Святую Мессу без верных. Я понял, что основа этого – желание уделять верным Святое Причастие. Таким образом мне открылся очередной источник радости в моей священнической жизни. Поэтому я всегда переживаю глубокую радость, когда во время литургии все собравшиеся могут принять Тело Христово! Недавно прочитал такую фразу: «Бог является радостью того, кто Его любит» (св. Иоанн Мария Вианней). Думаю, именно эти слова наилучшим образом выражают то, что для священника и монаха всегда будет основным источником подлинной радости и верности.

Женатый священник На вопросы редакции журнала «Радуга» отвечает священник Константин Пархоменко

звестно, что в Православной Церкви священник может жениться…

– Да, это так. В Православии священник может жениться до принятия священного сана. Но, следуя словам апостола: «Епископ должен быть непорочен, одной жены муж» (1Тим. 3, 2), духовенству позволено вступать в брак только один раз. – Как Вы думаете, разрешение жениться будущему священнослужителю – это уступка слабости или положительный факт? – Глубоко убежден, что положительный. Для приходского священника быть женатым хорошо во многих отношениях. Мы помним замечательные слова апостола о Христе: «Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом, для умилостивления за грехи народа. Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может

и искушаемым помочь» (Евр 2, 17-18). Мы не устаем говорить, что Христос может нас понять, потому что был в таких же условиях жизни, что и мы. Те же искушения, испытания, скорби, все то же, что и у нас… То же касается и женатого священника. Нужды и скорби прихожан знакомы ему не понаслышке. Он живет такой же жизнью, что и его духовные чада, и поэтому его помощь может быть более успешной. Девяносто процентов приходящих со своими проблемами, бедами в храм людей обращаются с просьбой помочь в семейных вопросах. И я не устаю благодарить Господа, Который дал мне возможность помогать этим людям, советовать, исходя из личного опыта. – Многих смущает то, что священник, который по определению должен быть «небесным человеком», образом Христа, живет такой же жизнью, что и прихожане…

– Во-первых, супружество нисколько не унижает достоинство человека. Давайте вспомним, что и Божия Матерь, и апостол Петр, и многие другие величайшие в истории личности состояли

рошим мужем и отцом значит беречь и любить жену, проводить время с детьми… Служение Христа подразумевало полную самоотдачу, более того, жертвенную смерть для спасения людей. И как бы Он завел семью, намереваясь в скором времени оставить ее?.. Так что безбрачным был Христос не потому, что брак – плохо, низко, а потому, что Его жизненный подвиг подразумевал совершенно иной путь в жизни. – Апостол Павел в Первом послании к Коринфянам говорит: «Я хочу, чтобы вы были без забот. Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене». Как же священнослужитель будет служить Господу? Он служит и угождает жене…

в браке. Во-вторых, священник в православном богословии символизирует не Христа, а апостола. – Но Христос не был женат…

– Христос не был женатым ввиду особенности Своего служения, «так как Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф 20, 28). Душа на библейском языке значит жизнь. Сама специфика миссии Спасителя не предусматривала иметь семью, детей… Христос был идеальным, если можно так по-простому выразиться, человеком. Если бы у Него была семья, поверьте, это была бы прекрасная семья, Он был бы примером нам, земным мужьям и отцам. А быть хо-

– Совершенно неверное понимание слова апостола! Он обращает свое поучение ко всем христианам, потому что считает, что скоро наступит конец мира: «По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так. Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены». «Оставаться так» значит оставаться в том состоянии, в котором находишься. Не время устраиваться на земле, Христос «близ при дверех», пора думать о переходе к небесной, преображенной жизни. «Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль». Перед концом мира сатана активизирует свои усилия, чтобы отлучить людей от Бога и вечной жизни. Начнутся го-

нения, скорби. Вот апостол и говорит, что ему жаль людей, которые заведут семью, а потом будут страдать от того, что будут страдать их жены и дети. Апостол Павел говорит, что нужно внутренне от всего отказаться, освободиться. Нужно полностью себя подготовить к страшным грядущим временам: «Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего». В этом контексте и звучат его слова: «Я хочу, чтобы вы были без забот. Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене». То есть супружество может стать бременем, когда человек из любви к домашним предаст Христа, откажется от веры. Но в любом случае все это личные размышления апостола Павла. Он признается: «Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть [Ему] верным». – Как Вы считаете, жена священника – это всегда помощница в его служении?

– Бывает по-разному. Для иных священников их жена – поистине их крест. Но и тут для священника больше пользы, чем вреда. Он на личном опыте соприкасается с подобными проблемами и скорбями, и это дает ему возможность с большей мудростью помочь прихожанам…

Свящ. Бронислав Чаплицкий

Призвание к целибату «…Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано, ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит». (Мф19, 11б–12) «…Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене». (1Кор 7, 32)

а тему целибата написано множество богословских книг. Однако я на этих страницах постараюсь дать свидетельство своему собственному переживанию целибата. Я являюсь католическим священником латинского обряда уже почти 30 лет. Для меня целибат органически связан со священством. Возможно, в молодости мне и приходилось слышать, что бывают священники, состоящие в браке, однако я с ними в то время не встречался. Когда я в возрасте 15–16 лет осознал свое священническое призвание, я представлял его себе неразрывно связанным с целибатом. Других примеров я не знал. Учась в духовной семинарии, я тоже не помышлял, что священническое служение может быть не связано с целибатом.

Оглядываясь назад, я понимаю, что Сам Господь Бог подготовил меня к жизни в целибате, избавив от многих юношеских искушений. Конечно, я слышал о том, что священники иногда уходят от своего служения. Такие случаи католические общины и верно служащие Церкви священники всегда воспринимали как измену, особенно если вступившие в брак священники шли на службу атеистической власти. Не думаю, что все они теряли веру, просто им надо было где-то устроиться, а режим притягивал таких сломленных людей. Поэтому женившийся священник всегда отождествлялся с предателем, хотя на самом деле он был просто несчастным человеком. В возрасте 26 лет я решил принять диаконат. Незадолго до этого духовный отец обратил мое Я понимаю, что внимание на то, что целибат – это не целибат может быть уход от жизни, а призванием, отдеодна из форм слульным от священства. жения жизни. До тех пор я думал, что это одно и то же. Конечно, сегодня я понимаю, что целибат связан также с монашеской жизнью, хотя только часть монахов – священники. Я понимаю также, что жизнь в целибате некоторых мирян – это не их неудача в жизни или расчет, уход от жертвенности или разочарование в любви, а постепенно осознанное призвание. Я понимаю, что целибат – это не уход от жизни, а одна из форм служения жизни. Ведь человек не исчерпывается плотской составляющей. Осознав, что моя вся жизнь будет в целибате, я не считал, что приношу великую жертву Богу. Скорее наобо-

рот – я радовался, что Он призвал меня в Церкви и через Церковь, и что я смогу служить Ему. Уже в семинарии я не представлял себе другой жизни. Я понял, что целибат – это мое призвание. Знал, что в жизни могут быть искушения, но почти никогда я не испытывал искушений нарушить целибат. С самого начала своего священнического служения я много работал. Много катехизировал, посещал больницы, десятки исповедей ежедневно, а перед праздниками – тысячи, духовные упражнения или паломничества для молодежи во время отпуска. Я очень волновался за то, чтобы во время паломничеств не произошел какой-нибудь несчастный случай, и чтобы молодые люди вели себя подобающим образом. Я не испытывал затруднений, проводя на ногах все воскресенье после ночных молитв с молодежью. Но даже когда мне не удавалось заснуть после тяжелого дня, я с трудом мог представить себе, что у меня могла бы быть семья, что я должен был бы о ней заботиться, возможно, работать по ночам или не высыпаться из-за семейных проблем. Таким образом я утверждался в понимании того, что я не призван к семейной жизни. Радовался и продолжаю радоваться тому, что живу в целибате, и не испытываю из-за этого каких-то трудностей. Я никогда не молился особым образом, чтобы Бог сохранил мой целибат, хотя стараюсь молиться постоянно: в семинарии, в приходе, в гостях, в автобусе и во время прогулок. Конечно, мне известно о том, что есть священники, которым трудно

хранить целомудрие, и сам переживаю искушения. Однако эти испытания, уготованные мне Господом, помогают мне все больше и больше любить Его. Разумеется, помогает мне также Божия Матерь, Которую я люблю, и святые. Мне, конечно, приходилось бывать в семьях, и у родственников, и во время моих поездок уже в России. Однако я ни разу не пожелал иметь такой дом, в котором мог бы прожить до самой смерти. И причина здесь не в том, что я повидал немало несчастных семей, из-за пьянства или из-за несложившихся взаимоотношений. Наверное, все дело в том, что я не отличаюсь таким смирением и терпением, которые необходимы в семейной жизни. Верю, что супруги, несмотря на лежащую на них ответственность, могут быть счастливыми. Потому что они любят, потому что им дарована способность к таким подвигам. Им это дано Богом, это их призвание. А мое призвание – священническое служение в целибате. Поэтому мне легко любить каждого ребенка, каждого парня или девушку, каждого мужчину и женщину, каждого старика. Всех более или менее одинаково. А чуть больше – более несчастных. Поскольку я сам храню верность Богу и Церкви в целибате, у меня есть нравственное право и супругам проповедовать необходимость святости и верности в браке, а при необходимости, временного воздержания. Мне неоднократно приходилось объяснять людям, далеким от Цер-

кви, почему я живу в целибате. Как правило, они вообще не понимали богословских оснований к этому. Когда я приводил тот аргумент, что так установлено в нашей Церкви, в ответ слышал: «Вот какая жестокая ваша Церковь». Причем те, кто говорил так, вообще не были счастливы в своей семейной жизни. Верую, что оправдываются слова Спасителя, который говорит, что не каждый поймет тайну целибата, только тот, которому это дано. Мне дано понять и принять, что целибат – это не тяжесть, возложенная на меня моей Церковью, но мое призвание от Бога. Молодые годы моей священнической жизни прошли в работе и в служении. Это были хорошие годы. Сам удивляюсь, что было возможно так работать. Надеюсь, что мой целибат сохранит меня в старости от привычек «старого холостяка» – скупости, озлобленности, трусливости и эгоизма.

Данута Антонув SSpS

О конгрессе

«Христианская община и первое провозглашение»

1 по 7 мая 2009 года в Риме проходил конгресс под названием «Христианская община и первое провозглашение». Он был организован для епископов и директоров центров кате-хизации в Европе. На встрече присутствовали 89 участников из разных стран. Во время конгресса собравшиеся принимали участие в различных лекциях, молитвах, рабочих группах с целью разобраться в том, что такое «первое провозглашение» и как его дефинировать, что значит провозглашение в наших многообразных культурах и пасторальных обстоятельствах и что мы об этом говорим. – Рабочие группы были организованы в зависимости от языка, на котором говорили участники конгресса, – французского, английского и итальянского, – с тем, чтобы обеспечить их наиболее полное участие в процессе. В начале конгресса мы призвали Святого Духа на всю нашу встречу. Затем следовала лекция монс. Валтера Руспи. Он начал с простого высказывания о том, что Европа нуждается в новой евангелизации.

Затем ежедневно, благодаря выступлениям многочисленных ораторов, мы открывали глубину понимания предмета. Мы услышали много интересных докладов, прочитанных представителями разных областей Европы. Европа достаточно велика, и это объясняет значительные различия в культуре, традициях и истории. Мы, как слушатели, смогли оценить многообразие разных подходов. Объединяло же всех стремление провозглашать Евангелие и огромное желание Церкви делать это. Чем больше мы размышляли над главной темой конгресса, тем больше появлялось мнений по этому поводу. Часто говорилось о значительных переменах, происходящих в современном мире. «Как мы можем провозглашать Евангелие и восстанавливать заново значение полноты жизни в постмодернистском мире, характеризующемся опустошением, отчужденностью, фрагментаризаци-

ей?» – этот вопрос часто возникал на разных уровнях. В заключение был сделан вывод: если мы хотим выполнить свою задачу, то евангелизация и первое провозглашение должны найти людей в их реальности. Другими словами, мы должны удивить людей подарком, в котором они, сами того не зная, нуждаются. Опираясь на слова Бенедикта XVI из его инаугурации, «нет ничего более красивого, чем быть потрясенным Евангелием». Размышляя над тем, что нужно в посредничестве передачи полноты христианской веры, несколько моментов были выделены особо: - обновление Lectio Divina, - таинственный путь, но не ритуально, а больше как самоотдача, - необходимость быть вместе с другими, неся «израненных», бедных, слушая их. И это все в Духе Святом, как в настоящем источнике провозглашения Евангелия. Что касается поиска точной дефиниции первого провозглашения, он не был простым из-за разных подходов и понимания различия между первым провозглашением и евангелизацией. (Evangeli Nuntiandi, 1974. Евангелизацию понимали как встречу с Иисусом Христом, больше чем веру как абстрактное понятие.) Вероятно, мы не можем определить первое провозглашение одним предложением, так как это понятие весьма широкое. После размышлений и дискуссии мы пришли к следующим выводам: • Первое провозглашение – это пастырское действие, которое предла-

гает Евангелие тем, кто не знает Иисуса или живет своей верой поверхностно. • Первое провозглашение – это абсолютно простое действие любви, момент пробуждения между двумя людьми. Большинство людей помнит не то, что мы говорим, но то, как мы говорим. Люди не хотят знать о том, что мы думаем, они хотят знать, кто мы есть. • В ситуациях, когда большинство людей не крещены, первое провозглашение означает быть с ними, давать свидетельство (это не прозелитизм). • Первое провозглашение означает помощь людям в осознании того, что Бог их любит. • Первое провозглашение о Иисусе Христе, но в Духе Святом, Который движется, где желает. • В первом провозглашении мы должны найти точки соприкосновения среди тех, кто ищет Бога. Важна необходимость в гибкости наших подходов. • В дефинировании первого провозглашения мы должны помнить, что существуют богословские и прагматические дефиниции. Есть разные люди и разные подходы. • Первое провозглашение – это удивление, ведущее к вере. • Первое провозглашение – это диалог, который должен вести к пониманию смысла, сути веры. • В первом провозглашении Бог хочет встретить людей. Важно не то, о чем мы хотим рассказать людям, а то, что Бог хочет им сказать в их конкретной жизненной ситуации. • Первое провозглашение включает в себя открытое провозгла-

шение об Иисусе. Мы не можем быть только гуманистами, приятными людьми. Мы кормим голодных, потому что мы любим Иисуса. Мы должны провозглашать имя Иисуса. Наша служба любви – это больше, чем гуманизм. • Первое провозглашение состоит из двух ступеней: первая встреча и открытое провозглашение. Иногда большим вызовом является переход от одной ступени ко второй, сохраняя открытость об Иисусе. • Достоверность и убедительность – важные компоненты в процессе первого провозглашения. • В первом провозглашении самым важным является нежное прикосновение Бога. Если любишь когото, сделай его свободным. Часто люди не нуждаются в том, что мы хотим им дать. Люди нуждаются в прикосновении Бога. Что произойдет потом, мы не знаем. Наша задача только освободить их. • В первом провозглашении нет расписания – оно очень динамичное. Это постоянный процесс. • Люди нуждаются в слове надежды. Мы не можем обращать внимание только на кризис. Давайте вместе работать с этим подходом, с открытыми сердцами и преисполненные энтузиазмом. Мы – живые камни Церкви. Мы должны быть энтузиастами в том, что касается Иисуса Христа и Церкви. Если это утрачено нами по пути, мы должны возобновить этот энтузиазм радостного провозглашения Бога. Дух Святой приглашает нас провозглашать Благую Весть. Давайте прислушаемся к этому вызову. С. Данута Антонув, SSpS

Дорогие читатели! Представляем вам очередной номер катехитического журнала «Радуга». Наш журнал адресован тем, кто работает с детьми, молодежью или взрослыми, занимается проблемами христианской семьи или подготовкой к таинствам христианского посвящения, а также всем, кто занят собственным духовным совершенствованием. Постоянные рубрики журнала «Отплыви на глубину», «У истока», «Литургия» помогут вам в формировании христианской зрелости, здесь вы найдете ответы на интересующие Вас вопросы, а материалы из «Мастерской» послужат хорошим подспорьем в подготовке и проведении катехитического занятия. Мы постоянно заняты поиском новых форм возвещения Слова Божиего, и вы, наши читатели, можете оказать нам в этом неоценимую помощь. Задавайте вопросы, делитесь своими размышлениями и свидетельствами, предлагайте новые темы, которые были бы вам интересны. Предлагаем вам сотрудничество в создании нашего журнала. Ваши отклики, предложения и конструктивные замечания важны и для нас, и для остальных читателей. Условия подписки остаются прежними.

Познакомьтесь с темами номеров журнала «Радуга» на 2010 год: № 2. «Таинство Примирения». № 3. «Христианское толкование кризиса». № 4. «Спасение во Христе».

Журнал издается Катехитической Комиссией Конференции Католических Епископов РФ

Вы также можете заказать предыдущие номера или подписаться на журнал 2010 г. Темы уже вышедших номеров: 2004 год № 1. «Ты уготовал мне тело»: роль телесности и достоинства тела. № 2. «Ты дорог в очах Моих»: христианский религиозный опыт. № 3. «Помни день Господень»: празднование воскресного дня. № 4. «Быть катехизатором»: идентичность катехизатора. 2005 год № 1. «Истина сделает вас свободными»: свобода. № 2. «Библия в катехизации». № 3. «Виртуальный мир». № 4. «Евхаристия, источник жизни и надежды». 2006 № 1. № 2. № 3. № 4.

год «Ценности, которые мы выбрали». «Христианин в мире». «Искусство диалога». «Единство в многообразии».

2007 год № 1. «Церковь в нас и мы в Церкви». № 2. «Призвание человека». № 3. «Миряне в Церкви». № 4. «Спешите делать добро – Милосердная любовь». 2008 № 1. № 2. № 3. № 4.

год «Мир, как осуществление Божией красоты». «Благословенна Ты между женами». «Муж и жена – одна плоть». «Павел, апостол язычников».

2009 № 1. № 2. № 3. № 4.

год «Предание в катехизации». «Вера и суеверие». «Достоинства человека». «Познать Христа и следовать за ним». В подготовке данного номера принимали участие: Т. Бурмыкина, Х. М. Вегас CMF, Т. Канакри FMM, М. Лифорова, Н. Мартынович, М. Т. Рамуш FMM.

Адрес редакции: 191186, Санкт-Петербург, Невский пр., 32/34, на имя Марии Терезы Рамуш тел./факс (812) 571 58 96 E-mail: radouga@katechein.ru Web: www.katechein.ru

Главный редактор Х. М. Вегас CMF Редакционный совет: с. Д. Антонув, Л. Господникова, д. В. Дегтярев, с. Т. Канакри, с. И. Станьска, свящ. П. Юрковский Дизайнер Е. Мануилова Технический редактор В. Кабак SDB Корректор Л. Минина Отпечатано в типографии Салезианского Центра «Дон Боско», Гатчина.

Тираж: 500 экз. Подписка: 200 руб. 4 номера за год Почтовые расходы по доставке: по России – 100 руб.; за границу – 200 руб.

радуга 2010

Душа священника должна сиять подобно свету, озаряющему вселенную; а мою душу окружает такой мрак от нечистой совести, что она, всегда погруженная во мрак, не может никогда с дерзновением воззреть на своего Владыку. Священники – «соль земли» (Мф 5, 13); а мое неразумие и неопытность во всем может ли кто легко перенести, кроме Тебя, привыкшего чрезмерно любить меня? Священник должен быть не только чист так, как удостоившийся столь великого служения, но и весьма благоразумен и опытен во многом, знать все житейское не менее обращающихся в мире и быть свободным от всего более монахов, живущих в горах. Так как ему нужно обращаться с мужами, имеющими жен, воспитывающими детей, владеющими слугами, окруженными большим богатством, исполняющими общественные дела и облеченными властью, то он должен быть многосторонним; говорю – многосторонним, но не лукавым, не льстецом, не лицемером, но исполненным великой свободы и смелости и, однако, умеющим и уступать с пользой, когда потребует этого положение дел, быть кротким и вместе с тем строгим. Иоанн Златоуст

Если бы мы понимали, что такое священник на земле, мы умерли бы, не от страха, но от любви... Без священника смерть и страсти нашего Господа были бы бесполезны – священник продолжает дело Искупления на земле... К чему нам дом, полный золота, если не будет никого, кто мог бы открыть его дверь? Священник держит в своих руках ключи от небесных сокровищ: именно он открывает дверь; он является экономом доброго Бога, распорядителем Его благ... Оставьте приход на десять лет без священника, и люди будут поклоняться зверью... Священник является священником не для себя, он является им для вас.

Иоанн Мария Вианней