ЛЕОНИД БЕРДИЧЕВСКИЙ «ГРАФИКА ЗВУКОВ» Том 1 (Поэзия; Берлин, 2015 г.)

Леонид БЕРДИЧЕВСКИЙ

ГРАФИКА ЗВУКОВ Стихотворения 2010 – 2015 годов в двух частях Часть первая

1

Леонид Бердичевский Графика звуков Стихотворения 2010 – 2015 годов в двух частях Часть первая

Оформление и вёрстка Иосифа Малкиэля

ISBN: 978 – 3 – 926652 – 99 – 4

2

Автор сердечно благодарен писателю, историку искусства, Я.И. Бердичевскому и поэту и переводчику, Д.Е. Яновскому, прочитавшим книгу в рукописи, и сделавшим ряд весомых замечаний.

«Графика звуков» – новая книга автора. В ней помещены стихи 2010–2015 годов в хронологическом порядке их написания. Автор не изменяет своему, однажды определённому, методу осмысления действительности с долей романтической и реалистической составляющих. Стихи представлены в разных поэтических размерах от ямба и хорея до сонетов, од и баллад. Они узнаваемы и доступны широкому кругу любителей поэтического слова.

Берлин, 2015

3

4

СЕРЕНАДА ГРУСТИ Я.Б.

Тает в воздухе снег, не касаясь земли, солнце рвётся к победе в борьбе с облаками, и маяк, как циклоп, разморгался вдали, предлагает он в рейс снаряжать корабли за морскими дарами. И к тому же весна сорвалась с тормозов, ей отрадно, – зима уже держится еле, небо выше и ярче, – небесный покров подготовить земле освещенье готов для набегов апреля. После лето наступит, и солнца полёт ритм жизни обгонит косыми лучами, и смешаются вместе восход и заход, ведь безудержно время несётся вперёд, с каждым вздохом упрямей. Безразличны мне лето, весна и зима, осень, даже с дождями, мне радует душу, я при ней зарываюсь в лесов закрома, – даже пусть листопада шуршит кутерьма, от чащоб до опушек. Радость музыки осени громко слышна, о её беспрерывности часто молюсь я, замолкает она, значит, осень больна, сердце крепче сжимает её тишина серенадою грусти.

02.02.10.

5

* * *

Во мне живут два разных существа, два сотканных судьбой противоречья. Роднит их оболочка человечья но их наверняка уж, точно – два. Настойчиво стремятся зеркала, всем подчеркнуть их общность отраженья, но вероятность этого мала, когда, поглубже, проведут сравненье… Один – серьёзен, чопорен, глубок, к себе стремится относиться строго. Из всех. давно исхоженных дорог, ему по нраву ровная дорога. Другой, – бахвал, он вспыльчив и горяч, сам для себя слывёт авторитетом. Старается в беседу шутку впрячь и перепутать чёрный с белым цветом. Один – художник, эрудит, поэт, напичкан знаньями, в искусстве дока. Супруг смиренный и отец, и дед, всегда он верит в справедливость Бога. Другой – спиртное любит, сквернослов, с друзьями делится последним центом. Он сочиняет много дерзких строф, чтоб завладеть вниманьем и моментом. Я удивляюсь самому себе, как уживаются во мне два типа? Без разочарованья и без скрипа, – наверно, это в масть моей судьбе.

10.02.10.

6

ПОЕДИНОК С СУДЬБОЙ Хоть многим ты смешон, но честен, – тебе завидует судьба, быть на твоём желает месте, – ей надоела ворожба, – наталкивать на глупый случай, предсказывать прогнозов чушь, нелепостью сознанье мучить, и обвинять, что неуклюж… Но завистью к тебе томима, захлёбываясь в суете, она плывёт сторонкой, мимо, не допустив тебя к мечте. И уповая на неё, ты ждёшь благосклонности судьбы. Она сбавляет обороты, глуха на все твои мольбы. За душу тащит, и за ворот и всё глумится над тобой. Ты думаешь: наверно, впору сквитаться со своей судьбой.

04.03.10

7

МЕЛКИЙ ДОЖДЬ Дождь несёт колыбельный вздор в заоконной скуке осенней, как весьма, рядовой актёр, он юлит по уличной сцене. Не вписался в ритм стихий, – не подходит по всем приметам, заикаясь, хрипит стихи, разыскав их на свалке где-то… Дождь устал, и почти взахлёб, поубавив заметно скорость, зацепился, но только чтоб убаюкать меня под морось. Жаль, но мне не заснуть никак, закружила голову осень: в душу вкрался щемящий страх, – и по ней до утра елозит.

08.04.10.

8

ОБРАЗ ТИШИНЫ Порой нам тишина шепнуть бы что-то рада, но ей не суждено: она ведь тишина. При ней не вздрогнет бровь потупленного взгляда, – молчание блюсти обязана она. Но ветру всё равно: он налетел со свистом и скомкав тишины торжественную стать, он заявил себя упрямым скандалистом, а тишины удел, – ему не помешать. Так повелось, что мы к явлениям природы терпение храним, лишь тишины простор захватывает нас, и ей одной в угоду мы звук и суету влачим, как шума вздор.

14.04.10

9

ЛУННЫЙ ВЕЧЕР… Лунный вечер, как призрак, на соснах повис, он под утро опустится, как альпинист, на траву с мурашами. Лёгкой дрожью проскачет по свежей траве, извещая, – уже на подходе рассвет, вы увидите сами. Подбоченясь, вздохнёт пробудившийся лес, примет с радостью эту весёлую весть, и затеет беседу: «Как спалось вам? Какие привиделись сны? Что хорошего нам ожидать от весны?» – спросит дуб у соседей. И ответит нахмурившись, стройная ель: «Нынче выпал довольно весёлый апрель!» – соглашается ива. Зашумят, закачаются в такт тополя: «Посмотрите, как рады луга и поля, даже скучные нивы». Ну, а люди, совсем уж, лишились ума,

10

настежь окна открыли в большие дома, там любовные сцены. Всем весна по душе, все во власти весны, ею скука, и хворь, напрочь, исцелены. Клумбы, как гобелены. И признанья, что прячут стыдливо весь год, отправляются все в торопливый полёт, под весенние марши. Вот, что наколдовала сегодня весна, в жизнь она бесконечно всегда влюблена, – с ироничностью шаржа. май, 2010

11

ТЩЕТА Людская тщета: слёз тающий бисер, однажды и присно, души немота. Но мир многолик, на новости падкий, зацепит загадкой, поставит в тупик. В какой-то момент, настойчиво, громко, предложит потомкам свой ангажемент. Людскою тщетой, лучами забрезжит, поселит надежду сдружиться с мечтой. апрель,10

12

* * *

Я обласкан тишиной, ею остановлен в беге. Словно предоставил Ной место мне в своём ковчеге. И купаясь в полусне, забываюсь в полудрёме. Мне б хотелось в тишине стать воздушней, невесомей. Поспокойней, меньше слов, нет желаний, мыслей, грусти. Столько так прожить готов, сколько мне Господь отпустит. май, 2010

13

* * *

Дождь огрызался до утра, заставил волноваться лужи. Пока не понял, что пора, – довольно рыхлить и утюжить. Он ничего не доказал своей навязчивостью нудной. И исчерпавши весь запал, увял, не повлияв на судьбы… И прояснился новый день, затеяв заново интрижку. И солнце растопило тень, и скачет по земле вприпрыжку. А приблизительный прогноз вещает: дождь вернётся к ночи. Его не принимай всерьёз, – пускай болтают все, кто хочет. июнь, 2010

14

МГНОВЕНИЕ Мгновение – прозренья выстрел, но может стать глотком отравы – смешением минут и чисел, толчком для размышлений здравых. Порой, зависит от мгновенья, что предпринять, во что поверить: навязывает точку зренья,– в окно врываться или в двери. Своё проталкивает мненье, скользит по мыслей эшафоту, перебирает жизни звенья, пока не установит что-то. Затем мистическим дурманом окутает надежд приметы, иль промелькнёт фата-морганой, как недоступная комета, или предстанет дружелюбным, волшебным, как по мановенью… Мне думается: очень крупным бывает малое мгновенье.

24.06.10

15

СКОМОРОХИ Скоморохи на обоях пляшут, словно циркачи, – это тени от свечи, – их бы надо успокоить. Длится таинство, покуда тени стают на глазах, – угасает это чудо задыхаясь, впопыхах. Эта радости вакцина вздрогнет, всхлипнет и умрёт на стене её уход от нехватки парафина… Мы, как скоморохи, пляшем до последних жизни дней. Но от нас, мы заем, даже не останется теней. июнь,10.

16

СТИХОТВОРЦЫ… Стихотворцы – странные созданья, словно срочно выполнить заданье норовят: бормочут, шепчут вечно, чтоб вложить в стихотворенье нечто. Пальцы загибают в ритме слогов, чтобы в строчку выстелить дорогу. Ищут оттопыренные уши, – вынуждают их стихи прослушать. А когда погладят похвалою, верят, что чего-то в жизни стоят. Если Бог накажет их молчаньем, – думают, что это в назиданье… Вот такие это бедолаги, нет, не маги, пачкуны бумаги!

18.06.10

17

* * *

N

Настойчивость звучит в словах. В зрачках беспомощность ютится. Летать мечтаешь, как жар-птица, но только крыльев мал размах да глубоко застрявший страх мешает приподнять ресницы, чтоб разглядеть подробней лица, внимательней, не второпях. А также обморок души, (ведь он не проявился даром), и как его не вороши, он продолжает без помарок тебя по-своему ваять, свободу, не желая дать.

04.07.10.

18

* * *

Случился раз, увы, некстати, в колючий ливень, как на подрезанном канате, души подвывих. Я о себя споткнулся как-то, но не заметил, с тех пор с туманной катарактой живу на свете. Упрямо мучает усталость, саднит в гортани, но, мнится, кое-что осталось, пока не канет. Сверкает, словно солнце мая, как блеск в карате. То, что ты рядом, дорогая, всегда мне, кстати. июль, 10

19

СОНЕТ С КОДОЙ Восклицанья и вопросы, многоточий кутерьма, запятых и точек тьма текст кусают, словно осы. Мир кавычек мысли косит и готов лишить ума. Содержания тюрьма «графоманью» плодоносит. И сюжет, отнюдь не гладкий, весь рассчитан на догадки, – зашнурован, как корсет, строй ритмический страницы щиплет ноздри, уши, лица, а читать, охоты нет… «Мастерам и мастерицам» посвящается сонет.

10.07.10.

20

* * *

Хороша гармония пропорций. Параллелей вечное упрямство. И волненье ветра на озёрцах. В ритме месяцев, их постоянство. Утомительна высокопарность. Без улыбки похвальба успехам. Удручает пошлая сценарность. Нарочитость всхлипыванья смехом… Часто хочется мне откровенно, Не заметить реку, лес и лица, Абстрагироваться бы блаженно И собою поплотней укрыться.

12.07.10

21

МИСТИЧЕСКИЙ СОН Настольный свет, тетрадь и слёзы сантиментов. Ночную тишину разрезал грома бас. И дождь рванул в окно непрошеным клиентом, протеста моего нисколько не страшась. Как будто требует он надо мной расправы. Небесных сил ничем неудержима прыть. Но дождь, мне предъявив улики, как отраву, врывается в мозги и продолжает лить. И, слава Богу, сон уже не за горами. Навесил на меня дождь множество грехов. И несмотря на то, что вечность между нами, дождь явно хочет стать персоной для стихов. Но просыпаюсь я. Вновь слёзы сантиментов, настольный свет, тетрадь, дождь пляшет на окне. И память мне саднят горячие моменты. Я твёрдо убеждён, что всё не снилось мне. июль,10

22

ПАЛИТРА Экспромтом вроде, но легко и хитро шедевр завершён, как на холсте, ярка мазков фактура на палитре, и композиция на высоте. Кандинский был бы поражён, как громом, и восхищён палитры озорством. На ней отметил бы свои приёмы. (абстракции ведь был он знатоком). Увы, палитру ожидает драма, и в этом вовсе не её вина. Художник соскоблит былую гамму, на ней смешает новые тона… Да, всем готовит время передряги: то в тёплый, то в холодный красит тон, то ввысь поднимет, то швырнёт в овраги, то в смех и радость, то в глубокий стон.

01.07.10.

23

ПИСЬМА-МОНОЛОГИ Я пишу себе письма устно. Помню несколько наизусть я. Много в них веселья и грусти, А порой болтовня ни о чём. Начинались как речка, с устья. Содержания было не густо, – О поэзии, об искусстве. Встречи с умными и дурачьём.. Иногда, забываясь в письмах, Бормочу, как желтеют листья, Как рассеяны стали мысли, И о прочей белиберде. Сам с собой развиваю диспут, Что нигде не добиться истин, Хоть я стал сутулым и лысым, И болячки уже везде. Письма – частый мой собеседник, Не считаю я их, за бредни, И не то, чтоб снились намедни, Не причуды на склоне лет… Может, канут они бесследно, Промелькнут почти неприметно, В них привет мой, для вас, последний, Их сочтёте за мой совет. Впрочем, письма – моя терапия, Не нужны мне лекарства иные, оказались моей стихией. Я без них уже не смогу. Мемуары всегда ночные, Как заметки мои путевые, Списки в них живут послужные, их фиксация – на бегу.

04-07.07.10.

24

ОЛЕ-ЛУКОЙЕ Сашеньке, внуку

Секрета я, видимо, вам не открою, жил в Дании сказочник Оле-Лукойе. Ходил вечерами он тихо по дому, готовил детей к сновиденью ночному. С присущей ему интонацией яркой волшебные сны раздавал, как подарки. И каждую ночь он в теченьи недели, подкладывал новые сказки в постели. Чтоб всякий, как Яльмар, рос умным и честным, и жизнь превращал он в весёлую песню, чтоб ливни, жара и несчастий угрозы не вызвали б горе, отчаянье, слёзы… Так, вечный наш Оле идёт по квартирам,. он в душах детей стал волшебным кумиром.

10.07.10.

25

ОБ АВТОРСТВЕ В Эрмитаже висит картина «Возвращенье блудного сына» кисти Рембрандта, или нет? Выясняют специалисты, диссертаций уже за триста, спор продлился на сотню лет. Что сюжет взят ветхозаветный, канонический, межпланетный, – живописца не обессудь. Над этюдами долго бился, светотенью распорядился, сохранив библейскую суть. Но зато гениальный Мастер передал великие страсти, – Рембрандт, иль его ученик, суть не в этом. Искусствоведам в суете научной беседы, – безразличен схваченный миг.

14.07.10.

26

ЭТЮД ДОЖДЯ Дождь монотонный. Он – бесконечен. Плюнет в очки. Просвистит по лицу. Словно протащит в серую вечность. Всюду навяжет свою хрипотцу. И распоясавшись звуков бравадой, он ненасытен, насмешлив, хвастлив. Больше ему ничего и не надо, лишь навязать бы свой речитатив. Что ему зонтик, балкон, подворотня? Всюду проникнет, промочит насквозь. Всё хладнокровней и беззаботней, он продырявит все мысли, как гвоздь. Как от себя, от дождя не укрыться, так он докучлив и ночью, и днём. Вот, протереть бы мысли и лица, чтоб насладиться вечным дождём. июль,10

27

*

*

*

Осень. Мелкий дождь. Прохлада. Тучи ниже. Полумрак. Я согрет под тёплым взглядом, остальное всё – пустяк. Осень кончится когда-то. Неба синь вернётся вновь. Остаюсь под тёплым взглядом, сколько осень не злословь.

02.08.10.

28

ЭЛЕГИЯ Марку Шейнбауму

Присмотрись повнимательней, добрый и преданный друг. Серебристая ночь тишиной и прохладою дышит. Лунный свет развалился вальяжно на скамьях и крышах. Сон деревьев прервался и ветви ведут перестук. Отодвинь занавеску, – и свет пусть проникнет в окно, и пройдётся по всем уголкам твоей жизни и спальни. Вникнет тщательно в быт, интерьер изучив досконально, остановит свой блик на стене, где висит полотно. Там портрет поясной, где ты молод и полон надежд. Ноздри страстно раздуты и губы в улыбке брезгливой, ум твой светел, овал головы, убелён так красиво, и в глазах суетливых играют задор и мятеж. Много лет пронеслось, стал портрет украшением стен… Так взгляни из окна: ночь прохладой спокойствия дышит. Жизнь спешит, словно лучшие главы прочитанных книжек, что берут нас по-прежнему в свой восхитительный плен.

29

«PATER NOSTER!»* Вздымались руки: «Pater noster!» на протяженье тысяч лет, и думалось: легко и просто услышать Господа ответ. Вопросов было там немного, – всего один, и в нём судьба: «Какую выбирать дорогу?» Увы, несбыточна мольба. Господь молчал. И без ответа все разбредались – кто куда. Века проваливались в Лету, менялась жизни борозда. Планета – самый крупный остров, она коварна и вертка… Зато мольба их: «Pater noster!», осталась для людей близка. * «Отче наш!» (лат.)

05.08.10.

30

ИТАКА Не случилось мне быть на Итаке, только с детства мне грезился сон: дескать, там зелёные собаки, расцветают голубые маки, и весна в наряде синих крон. Знатоки твердят и просто снобы, что не там родился Одиссей. Долго не грустила Пенелопа, полюбила жуткого циклопа, для неё он многих был милей. Всё другое – пьяный бред Гомера, но ничто не может быть трезвей. С древности вошла в народы вера: на Итаке собственная сфера – там лишь мог родиться Одиссей.

08.08.10

31

ЧТО МЫСЛЬ… Что мысль: резон или предлог? Небрежно зацепиться взглядом, за то, что выбрал наугад он, и из него извлечь урок. Мысль угадавши между строк, чтоб не испытывать досаду, её приблизить к маскараду, но не входить с ней в диалог… Увы, была упорна мысль с обильем фактов, текстов, чисел, что мчались наперекосяк. О! Как расстаться с мыслью трудно, она коварна и занудна, и тормозит наш каждый шаг.

10.08.10.

32

ПАРА КНИЖЕК Моим детям

Никому, конечно, неизвестно, после смерти что произойдёт. Мир иной, возможно, просто бездна, сгусток темени и вечный лёд. Может, на досуге у потомков, чей-то полный любопытства глаз их заставит заглянуть в котомку памяти, и вникнуть хоть бы раз. И один другому тихо скажет: «Чудаком был странный предок наш, пару книжек сочинил он в раже, и оставил нам он эту блажь. Никаких процентов с капитала, видно, не имел он ни гроша. Правда, в книжках, вроде бы, не мало, нараспашку вся его душа». Я им благодарен и за это, всё-таки заметили мой труд, то, что жизнь я прожил поэтом… Ну, хоть пара книжек не умрут.

33

*

*

*

Залпом выпито всё вдохновенье. Муза зацелована до слёз. Творчества исчерпано кипенье. Отошёл Поэзии наркоз. В тишину уйти бы, да и только, в ней покою обрести приют. Музою отравленной иголкой к жизни не пришьёшь цветной лоскут.. Вдохновенье так искать тоскливо. Музу не пытайся вновь вернуть. Ритмов погаси былые взрывы. Опусти температуры ртуть.

14.08.10.

34

*

*

*

В заоконной уличной сумятице взгляд прохожий сунул в воротник. От кого его владелец прячется? Кажется, что это мой двойник. Незачем вникать в его подробности, то ли он задумался, скорбя, и, возможно, может быть из робости, он уходит в самого себя. То ли, вероятно, от усталости, от тоски по прожитым годам. Видно, в жизни многое досталось и прячет взгляд, не досаждая нам. Никому нет дела до прохожего, каждый занят: что ему сказать? Но он чувствует душой и кожею, – память возвратила время вспять.

35

*

*

*

Мир – это только миф, выдумщик, но красив. Распорядился Бог: каждому свой итог. Можно ли закрутить дней торопливых нить? Вот нарастает звук ног, голосов и рук. Знаем с античных пор, – каждый в душе актёр. Каждому своя роль. Жизнь – одна гастроль. В свой необъятный трактир всех зазывает мир. Так, пока не умрут, длится Сизифов труд.

18.08.10

36

*

*

*

Закройте плотно шторы в поздний час, и не позвольте разбежаться мыслям. Не прерывайте в голове их диспут, тот, что застал врасплох, конечно, вас. Но спринтерский остановите бег, сосредоточьтесь на одной из главных, и в честь неё скажите тост заздравный, определите ей в душе ночлег. Старайтесь, чтоб никто не смог отвлечь от мысли бытовыми пустяками, что путаются вечно под ногами, и норовят ей поперёк залечь. Чтоб пыл стихов мгновенно не угас, и чтоб они не канули бы в Лету, не оставляйте их зачин к рассвету, доверьте их бумаге в поздний час.

21.08.10.

37

*

*

*

Ночь растворилась. Зрению подарок. Свет, после темени, красив и ярок И ясно прояснилась неба синь. Восход захватывает гаммой красок и окунает в мир волшебных сказок. День обещает нам вернуть теплынь. Какой ещё сюрприз? Кто знает это? Какие у него ещё приметы? Куда Господь тебе укажет путь? Но чтоб совсем не заплутали ноги, найди поинтереснее дороги, – заботы не дадут передохнуть. А может, побредёшь по бездорожью, в крапиве и росе с приятной дрожью, преграды, вроде, станут нипочём. Ты примешь мир с улыбкою и шуткой. Запомни: день расписан по минуткам. Любуйся им, целуя горячо.

24.08.10

38

*

*

*

Ворона каркнет: «Фу дрянь, дикарка!» и снова тишь. Раскроешь шторы: «Ах, час который? – девятый лишь» С чего бы это под взгляд рассвета начать возню? Шагнуть с постели, пока без цели, навстречу дню. Сжевать картофель и с чашкой кофе засесть за стол. Включить компьютер, он так премудр, он мой глагол. Затем курсором затеять ссору, о том, о сём. С сюжетом стычка? Отжать водичку, но что потом? Да, текста мало. Начать сначала всю дребедень. Вот, незадача, над словом плачу, и так весь день. август,10

39

*

*

*

«La Divina Сommedia» – времени аромат, в пёстром книжном букете я, разыскал этот клад.

«La Divina Сommedia» – мистика, ворожба, и её долголетие, – как мечта, как судьба.

«La Divina Сommedia» – ад, чистилище, рай, из такого наследия выбор бьёт через край.

02. 09.10.

40

РИТМЫ Из окна гляжу на небо, тешит ясная погода, романтично уплывают, словно белые регаты, облака. Неожиданно нахмурясь, заморщинилось гримасой неба гладкое пространство, всхлипнул, явно простудился, сиплый гром. Это на небе интрига, – визг амбиций, слёзы, драка, льдистый град остервенело вниз рванул, застал врасплох он, стон земли. Люди мчатся под балконы, под деревья и в подъезды, возмущаясь, чертыхаясь Параллели провожу я: так в судьбе.

41

МЕТАМОРФОЗА Годы назойливо, даже упрямо, жизнь превращают в личную драму. Счастья комедия всем надоела, – в спину бурчат своё мнение смело. Прячут изящно обиду в ухмылку, ложь заменяя выдумкой пылкой. Думают, – все дураки и профаны, корчат комедию Аристофана. Метаморфоза комедии в драму, привычкою сжата в тесную раму..

06.08.10.

42

*

*

*

Итожа взгляды, вздохи, мысли, живу во власти аллегорий, и заново листаю числа в календаре, давно безлистом, и утверждаюсь априори. Но тихо промелькнёт однажды, дрожащей тенью, силуэтом, казалось, случай маловажный, как в фильме короткометражном, ничто не упустив при этом. Нет, это не меняет дела, не в этом суть, не в этом смысл. Но взгляды обжигают смело дыхание, лицо и тело, терроризирует мне мысль. Пустяк: не следует итожить измерив эпизод шагами, но я признаюсь вам, – он всё же, моментами морозит кожу и сердце обжигает пламень 08.09.10.

43

*

*

*

Если возраст треплет нервы и, порой, бросает в пот, вспоминаю, что в резерве свой имею кислород. Не фигляр я и не леший, потешаюсь над собой. Я смогу себя утешить и смирить сердечный бой. Оживят меня остроты или томный женский взгляд? Хохочу я до икоты, зная, – это маскарад. Если вижу я в бокале прошлой жизни черепки, задохнусь я от печали, онемею от тоски. Съем баранку, выпью чаю, сочиню весёлый стих… Тем себя я развлекаю в ситуациях таких.

44

*

*

*

Мне это не впервой, быть при рожденье слова, и принимать его, как дар, что дал мне Бог. Оно меня всегда на честном слове ловит, из родника его я делаю глоток. Талдычит мне под нос, что кроме рифм и ритма есть магия страстей при расстановке фраз. И миссия его, достойного арбитра, – решать, чтоб помнил я об этом всякий раз. Увы, с недавних пор, меня с трудом находит и угодить ему обязан мой сюжет. Я, право, не причём. Я был с ним в дружбе, вроде, от звука первого до самых зрелых лет.

10.09.15.

45

ИРРЕАЛЬНОСТЬ В амальгамном накале, в глубине зазеркалья, расписалась печаль. Текст её полукругом, явно скован недугом, но гранён, как хрусталь. Я труслив, я не смею разглядеть этот веер, прочитать о себе. От сомненья, немею. Может стать посмелее, отдыхая в судьбе? Силуэт в зазеркалье, изворотлив, каналья, – кем мне послан гонец? Полным ужаса взглядом понимаю, что рядом эта тень, – мой близнец. Рассыпаются стены, и из них, как из пены, проявилась печаль. И рыдая, лепечет, гасит жёлтые свечи… Ирреальность, а жаль.

12.09.10

46

МОЯ ЗВЕЗДА Средь звёзд, как близнецы похожих, свою я ощущаю кожей… Я мыслю: у звезды есть ноги, они опережают многих, идут со мною шагом в шаг. Пора признаться мне, пожалуй, звезда мне путеводной стала… Ведёт по знакам зодиака чтоб не возник никто из мрака и душу не пробрал сквозняк. Мне нравится такая участь, когда звезда ведёт и учит… И по её ориентирам, стал жить я цельно, не пунктиром, в унынье мне уже не впасть. Моя небесная подруга, дороже мне земного круга… Телохранитель и советчик! Твоим вниманьем я отмечен, – ты надо мной имеешь власть.

16.09.10.

47

ОКТЯБРЬ УЖ… «Октябрь уж наступил» – одна строка Поэта, но в ней заключена осенняя примета, ведь за окном давно кружится листопад. Симфонией ветров свистит, шумит, ярится, Кусает, не щадя, прохожим спины, лица, сгибая ниже стать, на жизнь меняет взгляд. «Октябрь уж наступил» – поёт строка Поэта и голову, увы, пора прикрыть беретом, и горло защитить увесистым кашне, да плащ надеть на стёганной подкладке, вдыхая аромат осенний зябко-сладкий, и мысли отогнать о лете и весне. «Октябрь уж наступил» – скрипит перо Поэта и окунает нас в объятья желтоцвета.

20.09.10.

48

БУКЕТ Мы пригласили осень в дом букетом из кленовых листьев. И натюрмортом хлёсткой кисти ярится живопись на нём. Он золотом украсил стол в своей изысканной манере. Теперь он главный в интерьере, – он место здесь своё обрёл. И сохранив надолго цвет, порой то грустен то задорен, таит набор он аллегорий, чтоб в памяти оставить след. Растают месяц или два, свернутся листья и погаснут. Они нас грели не напрасно осенней сказкой волшебства.

25.09.10.

49

* * *

Стихи поют, хрипят, хохочут, кричат и слёзы льют ручьём, терзают душу днём и ночью, им кстати всё и нипочём. Они ревнивы и упрямы, с ног валят, – нрав их строг и крут, мои комедии и драмы, они с достоинством несут. Я им безропотно послушен, за ними семеню вослед, мне верится, что я им нужен, – слугой у них я с детских лет.

27.09.10

50

* * *

Ветра звук и эха отзвук тишины ломают суть. Серебристой рябью воздух преграждает мыслям путь. Время скупо и лениво. Жалок сумерек накал. Угрожавший громом ливень вздрогнул, всхлипнул и пропал. Годы гаснут в ритме бредней. Ветер скис под крик ворон. Даже кухонные сплетни, колокольный скомкал звон. И прозрачным покрывалом поплыла издалека, как пиявка – прилипала, неотвязная тоска.

30.09.10.

51

* * *

Не замечаем мы, как быстротечно время, нам следует его лелеять и беречь. Немного лет пройдёт, уйти заставит в темень, – расплавит, словно кокс. что раскаляет печь. Полученный металл пойдёт на сотворенье неугомонных душ и пламенных сердец. В мир принесёт оно сто новых поколений, – весёлый труд избрало время-сорванец… Нет, не в обиде мы на все метаморфозы: на тишину и крик, хоромы и бульвар. На все, свалившиеся на душу, неврозы, – оно сулит нам всем, под старость, гонорар. И незачем пенять на то, что не случилось, и время проклинать – ведь каверзна судьба. Оно здесь непричём, – и так явило милость, – в том, что ещё живём, его есть ворожба.

04..11.10.

52

МОТИВ А.Н. ВЕРТИНСКОГО С изношенной пластинки грассирует Вертинский, купая нас в мечтательной тоске. Никто не забывает, что дни бегут и тают, как льдинки на шершавом языке. Неудержимы годы, заметим мимоходом, что каждый стал сутул и близорук. Улыбки дам скупее, лишь жалостью повеют и раздражает даже лишний звук. И не в пластинке дело, нам время захотело напомнить, что когда-то был ты юн. Мечтательной тоскою, нас старость успокоит, ведь позади нас много солнц и лун 06.11.10.

53

НЕ ИНАЧЕ Признаюсь: ничего не значит досужих мнений камнепад, что злобной завистью сквозят, и не иначе… Я слышу: за спиной судачат, что мой словарь не в меру скуп, а стих стал скучен, и беззуб, и не иначе… Своё вниманье не затрачу на то, чтоб доказать другим, что Музой я ещё любим, и не иначе… Я на Поэзию батрачу до мозга всех своих костей, её я раб и лицедей, и не иначе.

11.11.10.

54

* * *

Послать судьбу на поиски удачи, и время торопить, чтоб ей расчистить путь, и мыслями себя ещё дурачить, что будто бы в душе её созрела суть. Ни логикой упорных рассуждений, наживы лёгкой и аферы хитрой шаг, её экспромтом не получит гений, летящий вслед за ней, его нагонит страх. Ни медленный, но скрупулёзный ливень, прозрение с утра и суетливость дня, упорный труд, тупой и кропотливый, её не соблазнят, тверда её броня. Но исподволь, как будто бы, на ощупь, случайным шёпотом и может, наугад, она предстанет вам иного проще, вас соблазнит её вперёд зовущий взгляд. Она для многих – необжитый остров, и разве только сможет редкий Робинзон, во сне её, прочувствовавший, остро, понять, что это был непостижимый сон.

15.11. 10.

55

* * * Сыну Толе

Всё, что я делал, было от души, ей только в масть и сердцу на потребу. Не думал я, что значат барыши, лишь был бы хлеб, ведь не прожить без хлеба. На старости я обнаглел совсем, хочу, чтоб хлеб был с маслом и икоркой. Я жадно ем, весь непременно, съем. Тот сладок был, а этот, вроде, горький. Так в чём же дело? Ясно и без слов: того не много было, этот – вдоволь, тогда, мой сын, я был душой здоров, – не поднимай от удивленья брови.

16.11.10.

56

В ЛЕСУ В густом лесу не замечаешь время, бредёшь по бездорожью меж стволов, но постепенно опускает темень, на кудри крон туманный свой покров. Лишь изредка, фонариком карманным, блеснёт краплаком земляничный блик, тебя к себе настойчиво поманит, – в твоей душе задержится на миг. Ты продолжаешь путь, почти вслепую, и возникает восхищенья стих, деревья шелестом вокруг толкуют, – по запаху ты различаешь их. Интуитивно выйдя на опушку, как из лесу открывшихся ворот, назойливую слышишь ты кукушку, настойчиво она чеканит счёт.

20.11.10..

57

* * *

Судьбу не стоит подгонять, она на всём поставит точку, то выпуская коготочки, то расцелует, словно мать. Допишет о тебе рассказ с угодным для неё сюжетом, без заикания, при этом не отведёт в смущеньи глаз. Ты согласишься с ней во всём, покорно, не задав вопросов, дверь не захлопнешь перед носом, гостеприимно впустишь в дом. Ты понимаешь, что с судьбой не надо отношений портить, она смолчит, не станет спорить, – но расквитается с тобой.

01.01..11.

58

* * *

Что мне теченье дня, дождя тщедушный лепет – ведь то, что за окном, не трогает меня. Жаль, годы, не щадя, свою скульптуру лепят, и за собой заманчиво манят. Признаюсь: по ночам всегда я жду рассвета, чтобы согреться смог я от его огня. Зимою жду весну, весной, как прежде, лета, хоть знаю, что они не пощадят меня. И целый Божий день я жду ночного бденья, чтоб за ночь разгадать, какая западня мне уготовила ещё одно волненье, что захлестнёт иль оживит меня.

10.01.11

59

ЛУННАЯ ШУТКА Над ночью луна проплывёт беспардонно над городом, в сон и покой погружённым, над той суетой, разволнованной миром, и взгляд устремив, через окна, в квартиры, прервёт на мгновение клятвы влюблённых, от лунного света немного смущённых. Улыбкой загадочной, с томным капризом, напомнит известный портрет Монны Лизы, быть может, сеньор Леонардо да Винчи луной вдохновлён был и творчески взвинчен… Ах, впрочем, ведь дело не в этом, конечно, а в том, что луна, словно дама, беспечна.

13.01.11.

60

ВЕСЁЛАЯ ГРУСТЬ Срок расставанья подойдёт, и незачем сопротивляться. Он кликнет у моих ворот: «Довольно попусту кривляться!» И я покорно соглашусь на эти доводы земные. Смахну слезу, упрячу грусть, – мой путь теперь в миры иные. И не допросят там меня: «Зачем стихи кропал, бедняга, и не гасил в душе огня. Ты для чьего трудился блага?» Там всё так просто и темно, уютно, чисто и прохладно. Компьютер, дамы и вино, не будут мучить, – ну и ладно. Я стану быстро привыкать и к одиночеству, и к скуке. Немного жёсткая кровать мне не помеха для разлуки. Хотя не весел сей вопрос, – он многим будоражит нервы, я думаю о нём всерьёз, – я не последний, и не первый.

21.01.11

61

ЭХО Что находится в глотке эха, с хрипловато-задорным смехом? – безотказен его камертон. Арсенал его инструментов, крутит время, как киноленту, – для него не писан закон. Он озвучит святую тайну, не упустит глагол случайный, – принцип эха, видно, таков. Плеск ручья превращает в грохот, а гуленье младенца – в хохот, в гром – чириканье воробьёв, сердца стук – удар в наковальню, скрип дивана – в стоны из спальни, в звон пощёчин – визгливый спор. Никакой отоларинголог, не излечит эховый голод, – он гремит, как обвалы гор. Будоражит он людям нервы, бродит в душах, как дух Минервы, – призывает таланты искать… Что же всё-таки в глотке эха, настороженность иль потеха – никому не дано узнать.

27.01.11.

62

* * *

Взмах занавесок пугливых. Ветра вечернего вздох. И разгулявшийся ливень вертится, как скоморох. Голову вдвинул поглубже, – зонт не поддастся никак. Шлёпает лихо по лужам сгорбленный старый чудак. Вот, задыхаются тучи, небо затянуто мглой. Ливень проворный, колючий, старого гонит домой. Плюхнулся в ветхое кресло, рот растянулся зевком. И отогнув занавеску, ливню грозит кулаком.

03.03.11.

63

* * *

Закрыты глаза и на ощупь, (хоть зряч, слава Богу!) иду через площадь, ногами глотаю дорогу, и эхо в конце там меня призывает фальцетом: «Иди, без оглядки, путь, правда, не гладкий». Противиться мне бесполезно, я знаю – там бездна, пять вздохов к финалу. Мне это судьба предсказала, – циничная стерва… Рассвет. Успокоились нервы. О, сон мой: «Хитёр ты!». Но вот, сновидения стёрты, и солнца улыба, глаза открываю – спасибо!.. И вывод реальный. Мне скажут: «Зачем так печально?» Последняя в жизни дорога, – всегда безнадёга.

08.03.11.

64

* * *

Ронял я много дней на пляску суеты, на пустяки глаза свои, я пялил, и годы убивал на глупые мечты, не замечал на солнце чёрных пятен. Всё комкалось во сне, который позабыт, на памяти бессонниц нет просвета. И под ногами то, что именуют «быт», – осталось всё иное без ответа. При робкой тишине, что дарит мне покой, – там мысль вползает туго и лениво, лишь мнится, что Господь мне божеской рукой указывает, как шагнуть с обрыва. Я тороплюсь к нему под сердца перестук, зажав дыханье, сваливаюсь в бездну, и этот грёзовый, из подсознанья, звук мне подтверждает: жил я бесполезно.

10.03.11

65

* * *

Страх заполнил зрачки до отказа. Внёс тревогу и отнял покой. Лишаями покрыл, как проказой. Бьёт наотмашь железной рукой. Ураганом летит ниоткуда. Нарушает обычный уклад. Оставляет сомнений он груду. В душу лезет, извилистый, гад. От него не укрыться за шторой. Он прорвётся, как скрытая боль, разрушая и реки, и горы, сохраняя над жизнью контроль. Не родился тот невропатолог, что его излечить бы помог. Путь его нескончаем и долог на распутье веков и дорог. Пусть иные болтают, что можно укротить этот тягостный страх. Эти реплики так безнадёжны, – произнесены лишь впопыхах.

14.02.11

66

СЮЖЕТ НОЧИ В бокале – скисшее вино, ночь не готовит облегченья. И только времени теченье с ехидцею глядит в окно. На краешке стола – ночник, торчит закладка из страницы. И по балкону скачет птица, не прекращая чик-чирик. А за стеной кипит скандал: упрёки, всхлипы, звон пощёчин, но поцелуем заколочен, смешком счастливым: «Вот нахал!» А ночь идёт. Почти рассвет. И для ночного эпилога позвольте мне вздремнуть немного, чтоб этот завершить сюжет.

18.02.11

67

* * *

Вот рассвет расплескался матово, наступаю на ветку и камень. Наклоняюсь, вспомнив Ахматову, чтоб стихи подобрать под ногами. Жаль, увы, мне опять не потрафило, – лишь полынь да банка пивная. Где гипербола, где метафора, поэтесса моя дорогая? Нет, Поэзия – служба адова, что под силу тяжелоатлетам. Вы не правы Анна Ахматова: надо просто родиться Поэтом.

15.02.11.

68

* * *

«На первый-второй рассчитаться!» – приказ этот не для поэтов. Одни умудрились остаться, другие, – те канули в Лету. Но если строкой или словом, они зацепиться сумели, и их поэтический довод ещё до сих пор на прицеле, так значит, неплохо «вторыми» остаться спокойно, но прочно. В поэзии скромное имя запомнится пульсом височным. А к «первым» тянуться не стоит, свернуть можно шею и ноги. Они в стороне, как изгои, вернее, как древние Боги.

20.02.11.

69

* * *

Человек стремителен в желаньях –, в них ему не занимать амбиций, те ему готовят наказание, – сам он мимо воли к ним стремится. Наступает разочарование, словно есть на то своя примета. А не лучше ль усмирить желание? Забывает он всегда об этом. Так уж создан человек природою, изменить ничто его не сможет: Сам себе он пакостит в угоду, и разочарованья только множит.

10.05.11

70

* * *

Рассвет проснулся. Правда, дымка ночи ещё туманит тусклое окно, а день свои уж требованья точит и в душу льёт прокисшее вино. И ты как будто бы хмелеешь сразу, причину ищешь, чтоб протестовать, но вспоминая обещаний фразы, ты покидаешь тёплую кровать. И в день вчерашний возвращает память, катар дыханье разбивает влёт, он кашлем лень ночную больно ранит и ты взрыхляешь жизнь, точно крот.

14.02. 11.

71

* * * Памяти мамы

Мать ушла в шестьдесят. Навсегда, безвозвратно. Я её нежный взгляд сохраняю, как клятву. Начинаю с бесед ежедневно и нощно Не померк её след в ритме боли височной. «Дай, родная, совет, как закончить мне старость? Сколько вёсен и лет продержаться осталось?» «Я моложе, чем ты, что могу я ответить? Рвал ты, напрочь, мечты, не заметив отметин. На судьбу не ропщи, не гневи всуе Бога, тишину не ищи, отправляясь в дорогу» 14.05.11

72

АЛЛИТЕРАЦИИ По квартире кружит Ужас, – шарит шумно в голове, – замирает в ней, как лужа, в дрожь бросает, в зной и стужу в суматошном шутовстве. Жаждет, чтоб усвоил каждый, что по жизни – все рабы, жжёт ехидцей эпатажной, но становится однажды он желанен для судьбы. Как его объятья крепки! Взгляд то жёсток, то колюч, тело держит, словно в клетке, вроде хочет сделать слепки, чтоб к душе сработать ключ… Для меня ничтожен Ужас, и его я не боюсь. Нет, меня ему не сдюжить. знаю чувства я потуже: скуку, жалость, даже грусть.

17.03.11

73

* * *

Займу я слово в долг, его верну поэмой, решённой теоремой, в которой виден толк. А после, может быть, с ним пообщаюсь снова, чтоб не погасло слово, не дам его забыть. В стихотворенья вязь оно войдёт свободно, как солнце бесподобно с землёю держит связь. Но здесь, найдя ночлег, достойный и комфортный, сгорит, как шнур бикфордов, и завершит свой бег.

20.03.11

74

* * *

«Сегодня» видим, что «вчера» стремилось в «завтра». А солнечных лучей игра, – гарнир на завтрак. Так, прозы робкая канва – всего лишь главка. Для повести большой глава, – её заявка. Рванётся утро прямо в день, угаснув к ночи. Преследуя её, как тень, – вослед хохочет. Так осень в зиму уплывёт, а лето – в осень… Своей судьбы круговорот мы с болью носим.

25.03.11.

75

СЮРРЕАЛИЗМ Мой взгляд уткнулся в пустоту, сперва – нелепо, как бы всуе, а после, – словно по холсту, кряхтит, гуляет и рисует. Вот проступает, наконец, мозаикой замысловатой бегущий в никуда мертвец, как дьявол – хитрый и лохматый. Взгляд тешит всё, до мелочей: желанья, огорченья, позы, часы, как воск, плывут в ручей со стрелками, как две занозы. Здесь безголовой дамы стан, глаза испуганной блудницы, кипящий, с грешниками, чан, слиянье правды с небылицей. Дали, Макс Эрнст и Магритт легко играют пустотою… Такой немыслимый гибрид, – пришлось мне по душе такое.

29.03.11

76

ТАРЫ - БАРЫ Есть много версий на каждый случай, но вы поверьте, что всё нас мучит. Проходят годы, летят мгновенья, сменяя моды и поколенья. Цветут надежды, льют мёд на душу, но все, как прежде желают кушать. Собаки брешут, мычат коровы, но время тешит для версий новых. Трубят фанфары, спешат открытья… Вот, тары-бары, уж извините.

04.04.11.

77

* * *

Оглядываюсь я назад: ошибся в ком, что недопонял, мольбу не уловил я в стоне, чему нелепо был я рад? Меня вдогонку тишина молчаньем угощает стойким, с полынной горечью настойки, и мысли застит пелена… Оглядываюсь я назад: кем пренебрёг, что недослушал, чей взгляд мою изранил душу, чей безразличный встретил взгляд. Но хладнокровно тишина не пожелала мне ответить… Злорадно хохочу: «Приветик!» но знаю, что во мне вина.

08.04.11.

78

* * *

Под утро было обсужденье ночи. Язык болтливый вот бы на замок закрыть: он выразить всё сразу хочет и преподать скабрезности урок. И, слава Богу, тиража не будет, и не соединить обрывки фраз, всё принимая в суетном этюде разлёта рук и возмущенья глаз. До вечера маячить будет образ иллюзий счастья, – как ты не дави, и не сработает незримый тормоз, чтоб оборвать признанье в нелюбви.

16.04.11.

79

* * *

Судьба летает быстрокрылой птицей безадресно. Тревожный гасит сон. Куда она не вовремя стремится, кому нашёптывает свой закон? Кому угодно. Я от вас не скрою: не мне, уж точно. Ну, зачем я ей? Она меня обходит стороною, чтоб не ожечься, – сгинуть поскорей… А мысль что? Та ускользает вовсе, без лишних объяснений, впопыхах, её томит неудержимый страх, – судьба её косою острой косит. Судьба напоминает птичий вылет, полёт её невероятно быстр, как ветром уносимый жёлтый лист, глотающий стремительные мили.

20.04.11.

80

ЧИРИКАНЬЕ Февраль-плутишка прорылся в март. Хоть и одышка, – зато азарт. Весне навстречу,– какой фигляр! Но как беспечен хитрюга-март. Завёл интрижку, как пастораль. Как «чижик-пыжик», – шалун февраль. Март рад стараться, – стремится вдаль… Луч брызнул вкратце – и чист асфальт. Куда стремится? Ах, ну и ну! – ловить на лицах свою весну!

25.04 11

81

* * *

Жалею я, о том, что было так доступно, но выиграв пятак, я проигрался крупно, и упустил свой шанс. Что горевать теперь? Казниться за сомненья, и не спешить вперёд, а следовать за тенью, – впадать в душевный транс… Да, время унеслось быстрее чёрной тучи, внимание привлёк один счастливый случай, – другой – мне отказал. А жизнь кипит вокруг всё с той же суетою, и нового теперь в себе я не открою, – кругом сплошной вокзал… Я не люблю зеркал за горестную правду, за то, что оскорблять они имеют право, – за стойкость амальгам. Но часто солнца луч в мои глаза стремится, улыбками цветут прохожих женщин лица, – и это мой бальзам.

28.04.11

82

* * *

Пейзаж за кухонным окном, – кивает ветка благосклонно, и кажется, вся жизнь и дом охвачены вниманьем клёна. Но где-то, тишину прервав, автомобильная сирена, всем свой показывая нрав, с отдышкой пронеслась мгновенно. И снова скука, но окно немного напрягает мысли, как в ленте старого кино, в глазах мелькают лица, числа. И неизменен тот пейзаж с неугомонной веткой клёна, – как постоянный персонаж, в судьбу надолго занесённый.

30.04.11.

83

ПРИВИДЕНЬЯ В просторе ночи Приведенья, – кордебалетом над землёй, вдруг беспорядочной гурьбой на окна их прилипли тени. Хохочут над моей судьбой, – доводят до сердцебиенья. Тайком слежу за их игрой: то постучатся в сновиденье, то тают, чтобы дать покой, то проявляют снисхожденье. Ночь цвета темени густой, и вся душа в оцепененье… Открылось утро птичьим пеньем, и задохнулись Привиденья. Подписан мир с ночной враждой, окончено ночное бденье. И начинаю новый день я: он новые несёт волненья, чтоб надругаться надо мной, иль явит счастья дуновенье?.. Но Привиденья… Боже мой!

05.05.11.

84

ПУРГА За окошком распоясалась пурга, раскудахкалась, – вот, старая карга, закружилась, чтоб в душе оставить след, зашипела с хрипотцой, впадая в бред, по дороге подхватила всякий хлам. Бьёт расчётливо и точно по мозгам. «Ну, куда ты, крутишь-вертишь, ну куда, ты без совести совсем и без стыда, иль напомнить хочешь юности мечты, бесшабашно-бестолковые, как ты?» А она в ответ всё воет и метёт, и со мною, очевидно, сводит счёт. «Вот сейчас, старик, попробуй пошалить, показать, вовсю, свою былую прыть!» Я плотней задёрнул шторы на окне, чтоб пурга теперь дала покоя мне.

08.05.11.

85

* * *

Будильник возле кровати, (неугомонный, нахальный ) не позволяет поспать и меня выдворяет из спальни. А ливень громом как ухнет, (с утра зарядил, проклятый ). И завтрак готов на кухне, – кофейные ароматы. Компьютер включить мне, что ли? (что может с утра быть проще). В свою окунуться долю, – в ритмов просторную рощу.

11.05.11

86

ВСЁ ВРЕМЕННО И ШАТКО… Не унываем мы, когда гроза и ливень. Обычно всё вокруг в морозы и в жару. Не каждый может быть беспечен и наивен, чтоб веру сохранить в весёлую игру. Изменчив ветер: он, то мягок, то наивен. А колокол поёт при трезвом звонаре. В сужденьях человек не часто объективен в том, что зима вовсю приходит в декабре. Мы замечаем всё, что временно и шатко, и, вроде бы, всему свой наступил черёд. Удача прибежит, затем покажет пятки, но всё окажется совсем наоборот... А мы заносим в памяти тетрадку событий точный час и день, и год.

15.05.11

87

* * *.

Ты желаешь сеять, жать так, по доброй воле. Сделать много и познать, – но успеешь, всё ли? Пропуская скромный миг в суете и звоне, не поймёшь, как он велик, – вот, и проворонишь. Улетит, – не возвратить, – судьбоносной птицей. Даже тоньше он, чем нить, – лопнет, прекратится.

15.05.11.

88

* * *

Слова прошёптывают губы, не глядя на души конвой. Затем, идут они на убыль, хоть эхо их корёжит грубо, из глотки высекая вой. Но тишина баючит мысли, – слова оскоминой в зубах. Они скулят с гримасой лисьей, иль в подсознании зависли, панически впадая в страх. К рассвету уж ясней дорога по рытвинам бессвязных слов. Для подведения итога, никак не отыскать предлога, ни сразу, ни спокон веков.

18.05.11

89

* * *

Бряцанье фраз, бряцанье слов в кафе, в метро, на перекрёстках, – их смысл стар, и где-то нов, как в монологе на подмостках. Приносит даже тишина их интонации обрывы, – в них возмущенье и вина, раскаянье и шёпот льстивый. Но если оборвутся вдруг те незаконченные фразы, пустынней станет день вокруг, и ночь утратит смысл сразу. И незавиднее судьба из-за отсутствия бряцаний, о возвращенье их мольба нам прозвучит, как назиданье.

22.05.11.

90

СКВОЗЬ ТУМАН… Сквозь туман прорывается солнечный свет, чтоб свободней дышалось в пространстве. Так и я, через толщу событий и лет, добиваюсь в любви постоянства. Может, это сравнение невелико, но желанье моё непременно. Хоть, поверьте, ведь это не так уж легко, – избежать нелюбовь и измену.

91

* * *

Ведь даже и во сне не просто вообразить безлюдный остров, и жить на нём, как Робинзон. При том, что одинок и нищ ты, соорудить себе жилище под ветра свист и крик ворон. Чтобы никто там не тревожил, всё, что негоже, – стало гоже, и быть хозяином судьбы. Чтобы советы и упрёки конца не приближали сроки, не ведать времени гоньбы. Всё это в жизни невозможно, – по телу дрожь до сыпи кожной, а за спиной скулят смешки. Я постоянно в тесной рамке и вынужден тянуть я лямку, пока не лопнут постромки.

27..05.11.

92

* * *

Тосклива ночь и неприветна, пугливой тишины полна. Но ветер шёпотом заветным вползает грёзой в прорубь сна. На доме, что стоит напротив, – мрак от зашторенных окон. Фонарь погас на повороте, лишь пьяниц катится жаргон. А ночь томительна и длинна, в ней урбанизма силуэт. Но из-под ночи балдахина вот-вот проклюнется рассвет. Рожденье дня начнётся яро, – привычным шумом за стеной. И горло запершит катаром от суетливости дневной.

30.05.11.

93

* * *

Когда вечерний свет уж завалился в сумрак, и Вечность шепчется о чём-то с тишиной, тускнеют кроны лип окрашиваясь в умбру, и облака плывут спокойно на постой. Тогда под мягкий свет своей настольной лампы пытаюсь воскресить заветные мечты, хоть краем зрения мне оказаться там бы, где юность расцвела, где помыслы чисты. Где был простор страстей заполнен не напрасно, он для меня создал особенный настрой… Укрыло время всё своей злорадной маской, чтоб юность схоронить под призрачной фатой. О, сколько лет ещё проглотит серый сумрак, и не мелькнёт просвет в обыденности дней? Когда б судьба моя свой отменила юмор, под клавиш перестук назойливых дождей!

03.06.11

94

ЗЛАТАЯ НИТЬ Куда спешу я мыслью яркой, кого стремлюсь опередить? Я знаю: царственным подарком, в моей судьбе златая нить. Я преданным судьбе слугою, безропотно стараюсь быть, чтоб молниею золотою, мне, одному, сверкала нить.

05.06.11.

95

«НЕ НАСТУПИТЕ НА МОНТЕНЯ» Памяти Марка Шейнбаума, автора книги «Не наступите на Монтеня»

Он был умён. На нём держался дом. Его улыбкой были все согреты. В нём не был пафос и пустой апломб. Стихи не сочинял, но был Поэтом. С друзьями добр, и во всём открыт, К себе он относился крайне строго. Среди коллег любим и знаменит, Замечен был и поцелован Богом. Он жизнь до беспамятства любил, И при своём обычном, скромном росте, Для всех огромным человеком был, Повсюду сеял он таланта россыпь. И знали все, с кем встретиться пришлось: Трудягой был и не подвержен лени. Без жалоб жил и без никчемных просьб. Просил: «Не наступите на Монтеня» Теперь, когда, увы, закончен путь, Отсутствие его все осознали. В наш круг его уж больше не вернуть. Хорошей памяти оставил он скрижали.

30.08.11.

96

* * *

Осень мастерски листья желтит, их срывать,– нет такого запрета, в стиле медленного менуэта их притянет земля, как магнит. Поздней осенью часты дожди, шепчут, как подколодные змеи, а когда на мгновенье немеют, слышим мы: «Всё ещё впереди!» Впереди, как обычно, зима, а пока, к ней короткий эпиграф, все проделки природы, – лишь игры, чтоб немного лишиться ума.

10.06.11.

97

* * *

Я память тормошу ночами, когда бессонница. Ко мне с припухшими глазами она наклонится. И с первых слов напоминает, во всех подробностях, что было в декабре, что в мае, забыв о скромности. А после, нА голову громом: «Всё было в прошлом ведь, а нынче ты в кровати, дома, зачем финтить-вертеть?..» Явилось утро шаловливо, скребёт в окошечко. Прошу его с улыбкой льстивой поспать немножечко. Такое тормошит ночами, когда бессонница. И память, как сомнений камень, за мною гонится.

15.06.11.

98

* * *

Светает. Ночь растаяла вполне, ещё скользя, как по паркету кот. На запотевшем утреннем окне, вот-вот проклюнет утренний восход. Но сон, который час тому назад, мне предложил заманчивый сюжет, не отпускает: он клиенту рад, да и его прервать, охоты нет. Улавливаю в кухонной возне: пора проснуться и начать свой день, жаль, но придётся подчиниться мне, хоть просыпаться бесконечно лень. Как многие, я согласился, сник, меня опять засасывает быт, настойчиво свой предъявляя лик, он серой паутиною висит.

18.06.11.

99

* * *

С сентябрьской грозой пришла прохлада. По телу плавно разлилась хандра. и только осень откровенно рада, что, наконец, пришла её пора. Асфальта лунки заполняют лужи. Взъерошились от влаги воробьи, и голуби на крышах неуклюже, дремотно сникли, будто в забытьи. В садах и парках скамьи опустели, но золотом листвы гордится клён, топорща иглы, оживились ели, и пригодились шарф, берет и зонт. И скука виснет серою заплатой, и замерла игривость облаков. Конечно, это время виновато, что осень ворвалась без лишних слов.

21.06.11.

100

* * *

Хочу я «всё» мгновенно получить, чтоб это «всё» не провалилось в Лету, сомнений не коснулось и советов, не заклубилось, как витая нить. А если нет, то так тому и быть, пускай себе кружит по лабиринту, я подчинён, мгновения инстинкту, – в рассрочку мне неинтересно жить.

101

* * *

Зачем толочь словесный сор, и повторять без передыху, то криком, то губами, тихо, как роль, что зазубрил актёр. Давай усядемся за стол и мирно, с пирогом и чаем, ( нас это прежде выручало) поймём: конфликт в тупик зашёл. Затем нас голубой экран любовным отвлечёт сюжетом, и мы, задумавшись, при этом, забудем ссору, как дурман. Друг другу посмотрев в глаза, не сговорившись, улыбнёмся: «Ты всё сказала, я – сказал!» – на время позднее сошлёмся. Не вспомним даже поутру причины ссоры и обиды, иль просто не покажем вида, – такая память, – не к добру.

25.06.11.

102

* * * А.П.

Вот листопад уж на носу, деревьев ветви пожелтели, и вскоре робкую росу, дожди заменят и метели. Осенний холод на дворе своим бесчинствует сюжетом… Ведь я родился в ноябре, забыла, явно, ты об этом. А я вот помню, что апрель, весне принёс тебя не даром, чтоб я, его услышав трель, был опоён твоим нектаром.

28.06.11

103

* * *

Улицы зарёваны дождём, жёлтыми плевками листопада, – лучшего убранства им не надо, разве что, туманов рыжих днём. Закружила голову тоска, бередит своим дыханьем душу, осень беззастенчиво нам служит, чем-то, вроде, жизни тупика. Пробежав листки календаря, проклинаем мы осенний климат, с нетерпеньем ожидаем зиму, – осень издевается зазря.

104

* * *

Счастье – вспышка мгновенья, промелькнуло кометой. По чьему повеленью совершается это? Вдохновенье, быть может, пригвоздив поцелуем, пробежало по коже, задыхаясь, волнуя. Неожиданность встречи, поощрило мгновенье, а покладистый вечер подтолкнул возбужденье, Счастья было немного: с клятвой, мёдом и солью, но с душевным ожогом и с сердечною болью.

01.07.11.

105

МЕЧТЫ И МЫСЛИ Захлебнулись мысли мечтами, – они не смогли состояться. Умылись они слезами со вздохами, но без оваций. В голове копошились мысли, перепутав душу с рассудком. Но вскоре совсем уже скисли, – стало больно, смешно и жутко. Случались у них перехлёсты, – скандалили мысли с мечтами. Увы, оказалось не просто быть посредником в этой драме.

106

* * *

Когда бы к вечеру я смог собрать все помыслы и чувства, тогда б считал: моё искусство, благословил на это Бог. К себе домой бы я привёл друзей и недругов по чину, и этот караван единый я б усадил за круглый стол. А на столе мой натюрморт. Поставлен он из яств отменных: из облаков с морскою пеной и воздухом лесов и гор. Гостям бы предложил стихи о чудесах земного счастья, и солнце приняло б участье. – свои добавило штрихи. Я каждому тогда б, поверь, в подарок дал по паре строчек, и пожелав спокойной ночи, открытою оставил дверь.

10.07.11.

107

* * *

В воронку жизни угодить легко, но выбраться наружу, крайне трудно, загадка клюнет: кто так безрассудно, свалился глубоко? Барахтаются причитая: «Sos!», но кто услышит их мольбу, при этом ведь каждый очарован белым светом, – не в этом ли вопрос? В воронку заглянуть, охоты нет, там надо бы напрячь свой слух и зренье, к тому ж, зачем вредить пищеваренью, – вот, и готов ответ.

13.07.11

108

АМБИЦИИ ВЕТРА Рвёт ветер тишину пространства, вначале шёпотом, несмело. Войдёт во вкус и ошалело с настойчивостью постоянства. Из окон, что открыты настежь, взлетает парус занавесок. Непредсказуем он и резок, аккомпанирует ненастью. Швыряет вниз сухие ветки, полощет у прохожих платья. Как истый сеятель проклятья, всё подмечает сразу, метко. Уже закрыты окна плотно, но тут он робко, виновато, вздыхает, укротив раскаты, и грустен, словно безработный. Устал от собственных амбиций, укрылся паутиной лени. Сменить надумал направленье, чтоб заново начать браниться.

17.07.11

109

* * *

Ночь заглядывает в окна, хмурит свой надменный взгляд. Как недремлющее око, в размышленьях ищет клад. Сколько сны несут загадок? Что таится в темноте? Где в квартире беспорядок? Кто закутался в мечте? Чья там брань скривила губы? Где любовная возня? Там гудят на кухне трубы? Не умолкла болтовня? Кто, хрипя, кипит, как чайник? Кто свернулся, как сурок? Кто решил, что он – начальник? Кто от прыти изнемог? Кто рыдает, кто хохочет, тонет кто в счастливом сне, жаждет ли продленья ночи, кто ещё чего-то хочет, утопая в тишине? Всё заметит, всех оценит, не упустит вздох и стон. На постели непременно ночь разнообразит сон.

21.07.11.

110

МОРЩИНА Как шрам, глубокая морщина, во всю щеку, наискосок. Метаморфоз в ней список длинный, и им неисчерпаем срок Она, отнюдь, не молчалива, таит палитру мыслей, чувств: то вдруг, взрывается, как ливень, то ею управляет грусть. Она украсила собою овал брезгливого лица. Она наград высоких стоит, высокомерья гордеца. В ней слиты мужество и горечь, и вспышка, и желанья суть. В её страдальческом задоре, читается нелёгкий путь. Бывает пафосной, надменной, от возмущения красна. Но вся морщина, неизменно, владельцу лишь подчинена.

27.07.11

111

* * *

В ручье гекзаметровых строчек ритмический несётся строй, и мысль сделать их короче, порочней глупости любой. Гекзаметр всего скорее поэтов может так увлечь, что даже ямбы и хореи ему не помешают течь. И плавное его дыханье, как та бесспорность аксиом, что нам оставила посланье: «Гекзаметр – поэтов дом!»

05.08.11.

112

АВТОШАРЖ Да, время лепит своё искусство. Порой, нелепо, порой, искусно. Возможно, сдуру и это сможет: найти натуру с ехидной рожей. Плешивый череп, слеза от вздоха. Хоть старый мерин – вид скомороха Сутул, с отдышкой, – судьбы осколок. Кропает книжки. смешон до колик. Зеркал кривее, с пытливым взглядом. Нет озорнее для маскарада. И днём рифмует, и ночью даже. И занят, всуе, он автошаржем.

09.08.11

113

* * *

Октябрь напоминает о себе: то ветра свист, то дождь, попеременно, а за стеной плывёт ноктюрн Шопена, в мечтательной купая ворожбе. И хочется забыть об октябре, и только слушать музыку Шопена, что отвергает осени рефрены, атаку перемен в календаре. Ноктюрн разлился, пробежав по венам, при музыке такой не надо слов, чтоб скуку удалить из вечеров, приняв подарок самого Шопена.

15.07.11.

114

ПОТОК РИФМ Роптать на жизнь грешно, хоть и взъерошен ветер, и дождь стучит в окно, погода не в ответе… Но с нею, заодно, тень в сером домино… И лишь бокал вина со страстью диалога зашторит от окна, и в забытьи, немного, забудешь о погоде, и в ком, и в чём вина, и станет легче, вроде, но, чтоб не очень строго, но значит, всё равно, другого не дано… Один удачный слог, неоспоримость взгляда, подскажут то, что надо, – на паперти дорог. А после тишина приостановит мысли, проблемы, что повисли, как темень из окна, хоть всё накалено, увы, завершено…

115

В зрачках остался страх, и плавает сомненье, но не пришло решенье, и каша в головах… Другого не дано, роптать на жизнь грешно.

20.07.11.

116

* * *

Дни щёлкают, как кастаньеты. Ищу я юности приметы везде, во всём, и даже в снах. Хоть круглый год на сердце осень, а в юность редко сны заносит, и то в туманную, впотьмах. Всего меня клюёт сомненье. За юностью крадусь я тенью, морозит душу едкий страх. А вдруг, за первым поворотом, подножку мне поставит кто-то, и я останусь в дураках. Сквозь решето сочатся годы. Я подмечаю мимоходом злорадно щурясь, как всегда: «Мечты рассыпались на брызги, я стал нелепым и капризным, и юность мне теперь чужда!»

24.07.11.

117

* * *

Звучат признания без слов, без придыханья спешной речи. Всё сделал звон колоколов, проиллюстрировавший вечер. Кончался день. Он безупречен от колокольных языков, которые нас звоном лечат, как пожеланьем добрых слов. И упрекнуть сон больше нечем, – он содержателен, здоров, он звонами очеловечен раскованных колоколов.

28.07.11

118

ДИПТИХ ЗВУКОВ 1 Как невесом скользящий звук, он ненадёжен, словно пена! Не задержался, и мгновенно исчез он, ощутив испуг. Он даже незаметный след не смог оставить за собою. Пустяк, он ничего не стоит, как промелькнувший силуэт. Порыв рассыпавшихся нот не тронул даже занавеску… А за окном надрывно, резко, толпа гудит. И жизнь идёт.

2 Чеканит звук ночная мгла, не согласуясь с тишиною. Так с набежавшею волною не справился удар весла. И этот беспокойный звук сквозь камертон судьбы пропущен. Не в состоянии расплющить, его любой мажорный трюк. Не заглушить его никак, себе он бесконечно верен. В своей назойливой манере в ушах устроил кавардак.

01.08.11

119

УЛИЦА Плывёт рекою улица, вздыхает и сутулится, – на весь известна город. С судьбою беззаботною, в домах, за подворотнями, свой проявляет норов. И, явно, посетители, не беспокоят жителей, – спят на своих подушках. Глаза отцов погашены, а дочери с мамашами, румяны, как пампушки. А посторонних мнение, по общему решению, как выхлоп, прямо в лужу… Собой гордится улица, живёт, лишь редко хмурится, в жару, и даже в стужу.

12.08.11.

120

* * *

По рубероиду покатых крыш, град барабанит дробным звуком, с размаха вниз летит упруго, нащупав твердь молчит, как мышь. С рожденья человек берёт размах, и отрекаясь от покоя, весь век себе могилу роет, пока болезни не рассыплют в прах. Трудись, но помни: есть всему предел, над ним задумайся немного, и на обочине дороги, оставь другим, хотя б частицу дел.

19.08.11

121

* * *

Недосмотренные сны рано утром я припомнил: то, о чём просил нескромно у начавшейся весны. А она, смеясь о том, просвистела мне ехидно: «Как тебе, старик, не стыдно, что молол ты языком?» И никак я не пойму, в зеркало взглянув несмело, что во сне желало тело, почему? Да потому. Днём, поверьте, б не рискнул даже думать я об этом, осенью, зимой и летом – только, б может быть, вздохнул… Ты давно устала ждать от меня вниманья знаков. Но, пойми, бывает всяко, – и не стоит упрекать. Вот бы вдруг судьбина-мать, повернув в другое русло, помогла бы нам искусно, всё, как в юности, начать.

23.08.11.

122

* * * Душа ведёт переговоры с телом: «Вернуть его бы в жизни лабиринт. Ведь он не глуп, но мысль одряхлела. Энергии былой сточился винт. Покрылось тело, как коростой, ленью, И не желает покидать диван. Ссылается на Музы охлажденье. На потолок глядит, как истукан» Я убеждён: они толкуют здраво. Задуматься мне следует сейчас. Их рассужденье вовсе не забава. Никто не хочет зла и не предаст. Они соперницы, но верные подруги. Я думаю: у них во мне нужда. Лишь просят, чтобы взял себя я в руки, И ленью не лечился б никогда.

27.08.11.

123

* * *

Что значит Вечность? Цепь мгновений, средь разногласий, столкновений, сомнений: кто злодей, кто гений. От радости до неудач. Что сохранит потомкам Вечность? Лишь то, что были Некто, Нечто, война и мир, и тьма, и млечность. страстей томление и плач. Мгновенье – встряска, вспышка взгляда, порывы ветра, шёпот сада и радость встреч, невстреч досада и годы, круглые, как мяч. А Вечность – из мгновений бисер, слова из пожелтевших писем, в них нафталином дышит мысль, Ведь Время – общий наш палач.

30.08.11.

124

* * *

Дождь несёт заурядный вздор в заоконной скуке осенней. Как весьма рядовой актёр егозит по уличной сцене Нарушает ритм стихий, чужд ему он по всем приметам. Монологом хрипит стихи, что пылились на свалке где-то. Утомился. Почти, взахлёб, поубавил дыханья скорость. Задержался, но только чтоб убаюкать меня под морось. Но, увы, не заснуть никак, закружила голову осень. В душу втёрся щемящий страх, и по ней до утра елозит.

06.09.11

125

* * *

А годы всё летят вперёд, – не смеют мешкать. Кому по жизни упадёт: орёл, иль решка. Упущен, зазевавшись, миг,– в сплошном неврозе. Как часто мы увечим стих в угоду прозе. Лишь годы успокоят гам, – им всё подвластно. Настойчиво заметят нам: «Труды напрасны!» И нечем будет возразить, – не хватит мочи. Глоток последний бы допить, пред вечной ночью.

10.09.11

126

ПРИ СВЕЧЕ Спокойно таял парафин, сползая к бронзовой основе. Свеча, как крошечный камин, не позволяла стынуть крови, но не подсказывала слов, лишь взглядов смелая угроза, стучала пульсом у висков, и шансам не было прогноза. Огарок поглотил фитиль, пространство окунулось в темень, и молчаливый водевиль окончен. Исчерпалось время.

14.09.11

127

* * *

Плавно плывут дороги с севера прямо к югу. Ветер несёт задорно, звуки ранней весны. Запахом прелых листьев горечь першит в гортани. Птицы шуршат на ветках, нам баюкают сны. Вот, развилка рогаткой бросит мозги в раздумье: влево идти иль вправо, что там ждёт впереди? Сон повис над посёлком, поле прохладой дышит. Неба батист изжёван, мерно куёт дожди. Росы почти просохли, и фонари ослепли. Свежий привкус тумана, да в разнобой виски. У неба молю пощады, солнце прошу проснуться… Руку вверх поднимаю, чтоб протереть очки.

14.09.11.

128

СУТЬ «…до самой сути»

Б. Пастернак

Кто скажет мне в чём, в самом деле, суть? Как к ней необходим и долог путь, – а надо ль вообще стремиться к сути? Судья ль она, её ли приговор, – клеймо на жизни, или мыслей вздор, что приурочен к данной лишь минуте. Она условность, шёпот изнутри, с затёртою табличкой на двери, – преследует, как призрак вечной тени. Я твёрдо знаю: суть – самообман, она не лечит от душевных ран, от постоянно мучавших сомнений.

18.09.11.

129

* * *

Мгновение, постой! Куда спешишь? В окне красотка с ярким слоем грима шмыгнула, как затравленная мышь, и растворилась. Всё неповторимо. По улице спешащая толпа куда-то прёт, дыша друг другу в спину. Под освещеньем лунного серпа в небытие уходит вечер длинный. В сознании красотка, как фетиш, а остальное временем гонимо, нас окунув в загадочную тишь, ехидно хохоча, промчится мимо. Назавтра день без всяких личных просьб подарит нам редчайшие мгновенья. И годы, повернув земную ось, рождают шквал бездумного волненья.

22.09.11.

130

БЕССЛОВЕСНЫЙ МОНОЛОГ Красноречивое молчание яснее пышной болтовни. В нём грусть, восторг, вопрос, отчаянье не скрыть – они всегда ясны. Не ускользает откровение из глубины пытливых глаз: презрение и восхищение, полёт невысказанных фраз. И эти чувства многогранные, их бессловесный монолог, незаживающими ранами, плеснут заслуженный упрёк. Молчание красноречивое запомнится на много лет. Ожогом жгучею крапивою, как пламенеющий рассвет.

25.09.11.

131

МОЛИТВА Вернись, вдохновенье– стою на коленях, и слёзы я лью. Укрась мои ночи, – бессилие точит, тебя я молю. Укрась мои утра, чтоб стало уютно, спокойно творить И дни мои тоже, – пойми, мне негоже, довольно томить. Ну, что тебе стоит, – поверь, я достоин, уважь старика. Чтоб скоростью света, тобой разогрета, летела строка.. А Музы? Что Музы, я явной обузой для них уже стал. Они посещают тех, кто возбуждает, в ком страсти накал.

28.09.11

132

ТОЛЬКО ПТИЦЫ… Только птицы умирают тихо, сжавшись в неприглядные комочки. В стороне от шума, в одиночку, нет им дела до неразберихи. Понимают крошечным умишком, – их уже завершены полёты. Захлебнулись навсегда их ноты, – наступило время передышки. Надо место уступать птенцам их на просторе голубого неба. Те распорядятся жизнью сами, разливая свой весёлый щебет. Птицы, стало быть, умней, чем люди, страшно людям уходить из жизни. «После нас потоп пускай, мол, будет» – думают цинично и капризно.

01.10.12.

133

ПОПЫТКА РОМАНСА Еженощно я, словно в плену, миражами коварными схвачен, кинолентою память маячит, – я никак не засну. Безутешная память навзрыд задыхается, даты глотая, а события льдинками тают, – среди вихря обид. За окном не смолкают дожди, зимы в пылких объятиях вёсен. Память душу булыжником носит, хоть и всё позади. Одного ни за что не пойму, почему не уходит волненье? По ночам я топлю угрызенья, в сигаретном дыму. Ну, зачем ты так, память, скажи, милосердней стань и осторожней, чтобы я, хоть немножечко ожил, – раствори миражи.

04.01.12.

134

И ИГЛЫ, И ЛИСТЬЯ… На елях топорщится множество игл и шишек смолистых. Но все лишены удивительных игр и плясок, как листья. Стоят они чинно, без жалоб и стона, им ветры не страшны. Бросают прохожие взгляды влюблёно на хвойные башни. И гнёзда не вьют в них скворцы и вороны, и даже синицы. Лишь снег украшает белилами кроны, и иглы, как спицы. Их цвет неизменен в любую погоду, – он холодно-зелен. Вот так убывают стремительно годы, обычно для елей. Осенние листья в пылу листопада игривы и нежны. По улицам носятся их мириады, прильнувши к одеждам. Но любят прохожие листья и иглы, и в осень, и в лето. Лишь головы прячут от этого ига, в шарфы и береты.

10.01.12.

135

* * * Они меня толково учат: Стучат в висках, несут за тучи, – не успокоятся никак. Меняют цвет, как светофоры, и открывают ширь простора, – как будто подают мне знак. Начав со звука, как с росточка, я бормочу за строчкой строчку – всё проверяю без конца. Сонеты, оды и баллады редки, но в них моя отрада, – подарок каждого словца. Стихи не смогут мне наскучить, их сочинять – мой отдых лучший, – неизлечимый мой недуг. Приятен диалог мой с ними, я им присваиваю имя, – ведь каждый стих – мой верный друг.

14.01.12.

136

* * *

Визг и свиста переплясы шаловливые повсюду. Это ветра выкрутасы предрекают нам простуду. Вдруг случается такое, после ливня, в полдень знойный. Ветра темп без перебоя с ветками затеял бойню. И тогда людские массы мчатся шумною гурьбою, заглушая переплясы ветра, – словно с перепою. Поперхнулся неуклюже, пробежал горизонтально, а затем, улёгся в лужи, и застыл на них эмально.

17.01.12.

137

* * *

Вечер медленно плывёт. Облака на небо манят. Вечер радости несёт, или разочарованье. Где-то погасили свет. Где-то клавишей рулады. Где-то счастье, где-то нет, перепалка острых взглядов. Эхо режет звук ЧП колебаньем камертонным. Словно в крошечном купе, клятвы шёпотом влюблённых. Тишины в помине нет, шум летит по ресторану. Утомлён кордебалет, драка зреет, явно, спьяну. Вечер растворила ночь. Взрыв простуженных амбиций. Кто решится им помочь? Безучастны, сонны лица.

20.01.12

138

* * *

Зима, но улицы светлы от снега, хоть ночь. У входа в парк бельмом фонарь, да ветер задыхается от бега, к скамье прилеплен рыжий лист-дикарь. Прохожих нет, и мысли нараспашку, лишь изредка хрустит автомобиль, и вырастает скорбною монашкой ближайшей кирхи одинокий шпиль.

24.01.12.

139

* * *

С первым визгом: «Караул!» к счастью, я замечен Богом. Он мне указал дорогу, и следит за нею строго, чтоб с неё я не свернул. Как весьма солидный муж, над своей корплю работой. С детства сочиняю что-то, верю в смысл до икоты, и в переселенье душ. Промелькнут и год, и сто. Любознательный потомок скажет, пролистав мой томик, не заметив в ритмах промах: «Жил он, – факты налицо!» Здесь не исповедь, отнюдь. Только теплится надежда, – то, что сочинил я прежде, проработавши прилежно, выберет кому-то путь.

27 01.12.

140

* * *

Рифмы голову вращают. Где чернила, где перо? Остужаю чашку чая, чтобы не обжечь нутро. На бумаге букв бисер. Строчка выстроилась в ряд. Тороплю шальную мысль, – весь использую заряд. Не забыть бы что-то, право. От усердья весь я взмок. Я пишу рукою правой, левой тереблю висок. Ночь за окнами. Лишь ветер. скрип и блики фонаря. Взгляд в стихах ошибки метит, – не марать бумагу ж зря.

31.01.12.

141

* * *

Всё тот же хохот, те же слёзы, зима и осень, и весна, и те же молнии и грозы, дожди и солнце, и луна. И улицы не том же месте, гуляют пары, мчат авто, природа так же куролесит, но что-то, всё-таки, не то. И мысли льются по-иному, из зеркала глядит тоска, и ходит вкрадчиво по дому, и пульс тревожен у виска. Да вперевалочку походка, и алкоголь труднее пить, и нету многих одногодков, но так должно, наверно, быть.

05.02.12.

142

АБЕРРАЦИЯ ЗРЕНИЯ Я гляжу на мир украдкой, с результатом – дважды два, только, жаль, глазной сетчаткой это видится едва. Свет дневной, ночные тучи, неба голубой простор, липа с ивою плакучей, птиц кураж и солнца лучик мой, увы, туманят взор. Но с улыбкой, может, сдуру, как весёлый карнавал, или зренью авантюру, вижу я твою фигуру, словно кто-то приказал. Я читаю через лупу, Текст плывёт наискосок, но не сетую, – ведь глупо жизни подводить итог.

06.02.12.

143

ГОРЕЧЬ Мир вокруг нас фальшив и неясен, неизменен, до смертного вздоха. Наглотались вранья мы и басен, что в меню подмешала эпоха. Нас тошнит, нам хронически жутко, словно ком, что застрял в нашем горле. Тяжесть от несваренья желудка, вроде, кожу с костей наших сдёрли. И сомненье реально не гложет, вера отнята, – зренье туманно. И никто разуверить не сможет, что живём изобильем обмана.

10.02.12

144

ДВОЙНИК Печалюсь я, когда за мной двойник крадётся, в общем гаме. шаг в шаг, мой не нарушив строй, он топчет тень мою ногами. Тень извивается, как уж, ей это тоже неприятно, а он идёт, хоть неуклюж, походкой шаркающей, ватной. Не прекращает бормотать, купать в презрения помоях, я думаю: «Ах, твою мать, оставишь ли меня в покое?». Я возмущён, кляну судьбу, а он – за мной маниакально. Вот-вот я нос свой расшибу, в затылок он сопит нахально. Так существуем много лет, он треплет мысль мою и фразы. «Тебе по нраву наш дуэт, заспинный спутник косоглазый?»

15.02.12.

145

ДИАЛОГ Всё в нашем постоянном диалоге сошлось в сюжет: Слеза и смех, сомненья и тревоги за много лет, и скорость, что сворачивает ленту в цветной клубок, как капли удивительных моментов, в судьбы глоток. Так, с понедельника по воскресенье – неделей бег. Стекались ошалелые мгновенья в один ковчег. Как ни крути, увы, нельзя иначе, слова, как вихрь, они, порою, ничего не значат, но бьют под дых. Одно, бесспорно, остановит точно наш диалог: последний вздох поставит жирно точку, вот, весь итог.

16.02.12.

146

ВОСЬМОЕ ЧУДО СВЕТА Глаз весёлая пальба явной страстью разогрета, вдохновенье для поэта, – вот восьмое чудо света, дышит в ней сама судьба в ожидании ответа. С юности я был сражён глаз весёлою пальбою, как магнитом, ворожбою, и с тех пор, от вас не скрою, в мой она проникла сон, часто с вестью всеблагою. Сутками во власти сна нахожусь, как на вулкане, и на сказочном экране сблизились воспоминанья, во хмелю, как от вина, время радует и ранит.

20.02.12.

147

ПЬЕСА ЭХА Проснулось эхо и в обычной гамме швыряло звуками обрывки фраз. Какими-то невнятными стихами, насторожив дыхание у нас. Хоть пьеса эха длилась и недолго, казалось, вечность целая прошла. Своим вокалом, словно баркаролой, с ритмичными ударами весла. Сон отступил, оставив буйство плоти, смешалось всё в один дивертисмент. И время улетало безотчётно, спешило эха упразднить акцент.

24.02.12.

148

* * *

Размышляем, когда тишиной убаюканный вечер, опускает в покой, вынуждает впадать в забытьё. И смыкаются веки, бессильно опущены плечи. Лишь прерывисто слышно дворовой собаки вытьё. Понимаем нутром мы, что день отлетел без возврата. Жаль, что он ничего в нашей памяти не отложил. Догорел, как свеча, как былинка от вспышки заката, словно строчка стихов от нехватки душевных чернил. Даже подлинный факт превратился в сомнительный фактик. Невзначай промелькнул, как обрывок бесед ни о чём. И удачи из памяти так же бесследно иcсякнут, ничего не оставят, чтоб вспомнить с улыбкой потом.

28.02.12.

149

* * *

Когда вокруг царит покой, я не желаю знать покоя, не жду прохлады, жажду зноя, спешу всегда не по прямой. А что покой? Он санитар для пустозвонов-балагуров, так, не задумываясь, сдуру в глаза словесный мечут жар. А результат не скрыть от всех, нулю он равен, и не боле, всегда своей доволен ролью, как говорится, смех и грех. Покой! Передо мной не стой, и опусти своё забрало, отпущено для жизни мало, дай насладиться суетой.

04.03.12

150

НОЧНОЕ КИНО Набирает ночь размах, душу заряжает страх… Мысли в голове бренчат, вот, волненье! Кажется, за мной следят приведенья. Напряжён. Буравит слух за стеной скользящий дух… Нет, не снится это мне, вроде, явно, примостился в тишине призрак главный. Уплывает ночи вздор, тучи строят натюрморт… Ветка просится в окно изумрудно. Хватит, кончилось кино, здравствуй, утро!

08.03.12.

151

* * *

Апрель пришёл с приятною прохладой. Туманность мягкая почти прозрачна, но день настроен, явно, на удачу. Ты, с поволокой утреннего взгляда, Глядишь, своё желание не пряча. Апрель любовным полон ароматом.

12.03.12 * * *

Я ощущаю: довольно ловко несётся жизнь без остановки. Хоть полушуткой, хоть полуложью, кладём мы годы к её подножью. Набить ей рожу, но нет сноровки, чтоб не крутила из нас верёвки. Её законы неколебимы болезни, войны иль просто ливни. Смириться б перед её величьем, и согласиться, что всё прилично. Забыть невзгоды, себя дурача, жить нараспашку, – а как иначе?

19.03.12.

152

REMAKE «Свеча горела на столе…» Борис.Пастернак,

«Зимняя ночь», 1946.

Обычно, в каждом феврале, лучом из мрака, свеча горела на столе у Пастернака. Стихи ночами сочинял, пером колдуя. И их накала достигал, живописуя. А Водолей плыл в полумгле. под этим знаком, поэт прошёлся по земле, став Пастернаком. Но без стихов не смог Поэт вонзиться в прозу. Романа окунув сюжет, в метаморфозу. Живаго, Лара, – их роман бежал по свету, пересекая океан, назло запрету. И луч, держась на фитиле, дрожал и плакал, свеча не гасла на столе у Пастернака.

23.03.12.

153

МИР ЯСЕН… Мир ясен, словно дважды два, – он уместился на ладони, но часто точные слова не ясны средь его гармоний. Мир, задыхаясь, впопыхах, нам счастье обещает, всуе, но ты не верь в его размах, когда он рифмами кукует. Убавь восторг, стань слеп и глух, и откажи своим желаньям, пойми, что мир закрылся дланью, от постоянных оплеух.

27.03.12.

154

ВОЛШЕБСТВО СНА От себя самого побег совершаю в зимний оазис. Там лежит сиреневый снег, на земле, как в гигантской вазе. Там для всех комфорт и уют, там беседы ведут стихами. Птицы ариями поют, человечьими голосами. В бигуди золотится лес, ароматы ноздри щекочут, и улыбки прямо с небес в травы падают каждой ночью. Как же может такое быть? Угадали: в глубокой дрёме. Крутит нас волшебная нить, в сна расцвеченном водоёме.

30.03.12.

155

СОНЕТ ЗВУКА На ноте «fa» остановился звук, и резонанс его продлён педалью, глухой, как эха стон, повис за далью. В покое пальцы суетливых рук. В ушах ещё звучит разрыв баталий: восторг и радость, горе и испуг, но клавиши мертвы и тишь вокруг. Нюансы где, что зал интриговали? Так в жизни получается, когда вокруг веселья шум кипит, ярится, и возбуждённо раскраснелись лица, а после не осталось и следа, и лишь воспоминанье слабым вздохом, дыханию навяжет суматоху.

02.04.12.

156

* * *

У судьбы моей дыханье жёсткое, словно прогрессирует бронхит. То ли напрямую, то ли косвенно, постоянно он душе твердит, вроде, всё, что делаю, неправильно, втолковать мне это норовит: «Для чего шагаешь ты по гравию, признавайся в этом, Леонид? Ты в своём жилище, как на острове, и не замечаешь всех вокруг. Так озябнуть можно, уж не проще ли мыслей слушать нервный перестук» Верно, я бегу всегда безадресно, от советов я совсем оглох. Не смущают убеждений градусы, но сбивает с ритма скорость ног. А судьба шипит почти бессмысленно, крутится, как вошь на гребешке, будто устилает жёлтым бисером: «Где ты, отзовись!» Я вдалеке.

06.04.12.

157

ВАН ГОГ К. Кербелю

Я с детства понимал фактуру и технику мазков Ван Гога, – он трепетно, но очень строго не уклонялся от натуры. Был неуклюжим, рыжим, тощим, у женщин не имел успеха. Ну, словом, как живые мощи, но это не было помехой. Его бодрил гашиш с абсентом, и подрывал здоровье климат. В карманах лишнего сантима, не залежалось у Винсента. Мир принимал всерьёз и грустно, не улыбался, не рыдал он. Творил Ван Гог своё искусство – был честным, работящим малым. Писал картины чистым цветом: портреты, небо, солнце, крыши, подсолнухи, без передышек, – любил он Арль знойным летом. Пленэр, его сплошные сутки, то лихорадил, то бациллил: привёл к лишению рассудка, и бросил в тридцать семь в могилу.

11.04.12.

158

ПРОЛИВНОЙ ДОЖДЬ Бродит за тучей, выхода ищет, будто слепой. Скрипом паучьим, зябок и хищен дождь проливной. Общую баню хочет устроить тем, кто внизу. И в наказанье головы моет, вызвав слезу. Хлещет по лицам, комкает кроны, – льётся он впрок. Спринтером мчится, с яростным стоном, словно игрок.

14.04.12.

159

* * *

Господь стихи мне дал в награду, за неудачи, за досаду, как очищающий озон. Они приходят небылицей, парят, как праведные птицы или истошный крик ворон. Хохочут, жалят, стонут, плачут, не могут, видимо, иначе, – такая у стихов душа. Им нипочём жара и стужа, я им для утвержденья нужен, чтоб быть на лезвии ножа. Бывает, я прошу пощады, – мне отдохнуть от них бы надо, отдаться прихоти мирской. Укутать мысли праздной ленью, ночь коротая сновиденьем, – тем погрузить себя в покой. Ан, нет, сверкнув, как гильотина, бубнят весь день и ночью длинной, – не позволяют их забыть. И я их прихотям послушен, брожу в их лабиринте кружев, – гадаю: быть или не быть! Решаю быть, и не иное, – они живут во мне судьбою,– моё второе «я» теперь. Свисают с шеи талисманом, мечусь я, как в угаре пьяном, – для них моя открыта дверь.

17.04.12.

160

ОСЕННИЕ РАССУЖДЕНИЯ Сквозит бронхитом осень и ненастьем, а солнце – только деликатный гость. Гортань саднит, и я продрог насквозь, – я подчинён осенней строгой власти. Её не сокрушат молитвы просьб, обилье слёз и льстивые гримасы. Не сократить длину осенней трассы, как не остановить земную ось. Продлится всё: бронхит, дожди и грозы, день короток, но бесконечна ночь, и нечем будет этому помочь. Ну, словом, есть простор для скучной прозы… …и онемеет сразу вдохновенье, осеннею разрушенное ленью.

22.04.12.

161

КАЛЕНДАРЬ 1. Календарь мой, – шальные нетрезвые мысли, осыпается, словно осенние листья, те же зимы и осени, лета и вёсны, убедительней стала лишь старости поступь, да бессонница, – частая гостья ночная, из души моей память она высекает. Рассудительней стали движения шага, неохотно ложатся стихи на бумагу, грусть ловлю я из встречного женского взгляда, но, увы, мне смириться со всем этим надо.

2. Не медлит календарь, тасуя времена: вот осень, вот зима, вот лето, вот весна. Потом всё заново идёт по кругу. Минуты прочь летят, затем часы бегут, здесь паспорт не причём. А зеркала? Те – лгут. А что же календарь? Он – мастер трюка. Жизнь продолжается в привычном кураже, два новых поколенья выросли уже. Судьба щедра. Но вы в неё не верьте. А ритм календаря неколебим, высок, но сердце чаще ударяется в висок. Ведь жизнь торопится навстречу смерти.

26.04.12.

162

* * *

Куда я спешу за расхристанным ветром? Полнейшая то ерунда. Со свистом он мчится – жуёт километры, ни совести в нём, ни стыда. Как ветреный парень, всегда шаловлив он, теплее, чем летом дожди. Но если он зол, – беспощаден, как ливень, – пощады от ветра не жди. А, в общем-то, ветер – бродяга отпетый, – унять его не по плечу. Вот-вот, догоню его, кажется, где-то, ан, нет, он подобен лучу.

04.05.12

163

БУМАГИ ЛИСТ С благоговением гляжу на лист бумаги белой, – гладкий и опрятный. Что начертать? Пока мне не понятно, не лучше ли, чтоб он остался чист? Боюсь, появится ассенизатор: писака-рифмоплёт иль эссеист, прозаик-романист, через дефис, загадит текстом лист аляповато. Элегия, баллада и сонет не смогут доказать приоритет бумаге перед жанрами иными. Позволю дать поэтам я совет, – хранить бумаги белый первоцвет и всуе не ронять Поэта имя.

08.05.12.

164

* * *

Простите, я просто, прохожий, как сотни прохожих. Зачем на пустяк расточать, понапрасну, вниманье, и беглым кивком одарить, лишь, как прошлому данью. Пусть нас, эта встреча случайная не растревожит… Вот, только осталась на сердце большая заплата. Улыбки излишни, они ни к чему, неуместны. От них на душе и на улице душно и тесно. От даже, почти безразличного, вашего взгляда… Ну, что ж, не сбылось, не случилось, здесь нет виноватых. Об этом мы с вами совсем не имеем понятья. Какие допущены были ошибки когда-то. А, может, судьба, усмехаясь, нам слала проклятья.

11.05.12..

165

* * *

Как беспощаден звук дождя, что хлещет по мозгам и лицам! Как скрип настойчивей гвоздя, что вглубь под молотом стремится. Так неотступен твой невроз, от укоризны до внушенья. Он, как укусы роя ос, раскалывает день на звенья. А отдых может быть тогда, когда усталость слепит веки. И уплывает в ночь вражда, и лечит сон лекарством неким. Лекарство это, как дурман, как наслажденье перекуром. В нём упоительный обман, пред новым днём, пред новым туром.

15.05.12.

166

УТРО Рассвет рождает день, – он радостен и светел. Но непоседа-ветер несёт нам дребедень. Не отпускает сон, – с ним вечная морока. На грани эпилога, плетётся дню вдогон. Нам свежестью рассвет, дыханьем кислорода и красками восхода свой предложил сюжет. Приоткрываешь глаз: «Ну, слава Богу, утро!» Сон, поразмыслив мудро, – рассыпавшись, погас.

19.05.12.

167

РАЗГУЛ ПОГОДЫ Идёт перебранка каштанов и лип, с подначками ветра. Их хруст переходит в нервический скрип, фокстротом из ретро. Вдруг пакостный дождик собрался в грозу, и громом затявкал. Затеяли в воздухе ветры бузу, толкучую давку. Но тучам наскучил природы скандал, – рассеялись в небе. И гром задохнулся, наверно, устал, оставив свой трепет.

22.05.12.

168

ДУША Душа то жаждет праздного веселья, то тишиной умиротворена, то похвалу воспримет, точно зелье, то сжата от предательства она. При суете, рассыпанной, как бисер, она тверда, как сталь или бетон. Закон для душ пока ещё не писан, – им нипочём приказы, лесть и стон. Неисправим душевный механизм, и не признает с телом он родства. Так у души своя проходит жизнь, но где-то, может быть, она права.

26.05.12

169

* * *

Дни сотканы из разных небылиц, так петли образуют танец спиц, сплетая кружевные арабески. Хоть изредка, но времени назло, из памяти влетает НЛО, рождая в горле хрип тупой и резкий… А дни бегут без устали вперёд, сминая по пути за годом год, лишь ночь приносит отдых роговице. Тут сон свою показывает власть, иные хочет арабески прясть, за суету дневную расплатиться.

29.05.12.

170

СЛУЧАЙНЫЙ СОНЕТ Как тяжек взгляд случайных встреч, вопрос, повисший без ответа, с упрёком, затаённым где-то, но с явным помыслом завлечь. Дрожит меж пальцев сигарета: угроза, что начнётся речь, и поразит, как острый меч, забыв, что слово под запретом. Как бесконечен этот вечер, как хочется закончить встречу, чтоб он погас, как горький сон, но взгляд не отпускает, муча, в сознанье вплыл он тёмной тучей, – я им безжалостно казнён.

03.06.12.

171

СОНЕТ ЗНОЯ Когда мозги дурманит тяжкий зной, нам кстати поцелуй прохладный ветра, взгляд женщин неожиданно приветный, – всё к лучшему изменит наш настрой, облагородит свежестью рассвета, и мыслей кросс промчится вразнобой, пленит замысловатою игрой, – и Раем станут вновь сюрпризы лета, а зной немного приструнит прохлада, от ветерка и трепетного взгляда, – здесь лишними покажутся слова, дыхание надолго устремится в полёт мечты, лавируя, как птица, – послушной снова станет голова.

08.06.12

172

* * *

Сновидения созданы, чтоб принять в свои кулуары, и на гребне ночной волны, от дневного лечить перегара. Провалить в объятия сна, навязать набор сновидений, подчеркнуть, что сущность ясна среди споров дневных сомнений. Сон – один конволют новелл, собран он из разных сюжетов, в душу много приносит стрел, с наконечниками советов. Утром, как бурлящий вулкан, угасает, скомкав желанья, так же, как болтун-графоман, не привлекший к себе вниманья.

12.06.12.

173

* * *

При общей суете хочу напомнить многим: день светел не всегда, ночь не всегда темна, сбываются мечты случайно, по дороге, вред могут принести покой и тишина. Не вздумай просчитать удачу по минутам, экспромт порой верней, чем правильный расчёт, всё может изменить мгновенье очень круто: улыбка, хмурый взгляд, паденье и полёт. И если грянет гром, ещё при ясном небе, не значит, что за ним пойдёт холодный дождь. Пока цветёт сирень и весел птичий щебет, вся жизнь вокруг тебя, не так уж невтерпёж.

15.06.12

174

* * *

Висел в театре мой портрет, – на нём я недурён собою, от женщин не имел отбоя, – с тех пор прошло полсотни лет. Теперь портрет нашёл приют за шкафом, в серой паутине… Я стар, сутул и сед, как иней – поверьте: зеркала не лгут.

18.06.12. * * *

Спросонья вспомнил, что стряслось вчера, – свалился день, как на плечи гора. С волненьем жду я солнечный восход, – что новый день с утра мне принесёт? Полосанёт он по душе ножом, или с шипеньем проползёт ужом, заставит сердце в ритм дню стучать, или вчерашний повторит опять? Но всё равно, я жду тебя, рассвет, – пусть даже повторишь ты прежний след. Хоть знаю: не найти назад пути, – мне в ту же реку дважды не войти.

23.06.12.

175

ОДА ЗВУКУ Рисуем звуки в виде букв, – их начертанье элегантно, они послужат нам гарантом, чтоб слышен был в них каждый звук. Сперва, образовав слова, они строку скрепляют в блоки, чтоб магию постичь в итоге звучанья букв, их волшебства. Но если буквы невпопад, заполонят собой страницу, звук возмутится, словно спицей насквозь проколет звукоряд. Не лишним было б проследить, чтобы случайными словами, стихов краеугольный камень размера не запутал нить. О, звук! Основа всех начал! Уж потрудись, чтоб наше ухо твой звон не принимало глухо, а буквы свой нашли причал.

37.06.12.

176

* * *

Август в Берлин заплывает отважно – месяц он крайне курьёзный, но важный. Сильный толчок к завершению лета, часто прохожие в осень одеты. Листья желтеют от жёлтого ветра, и тротуары вокруг в самоцветах. Солнце тоскливо глядит из восхода, словно птенец из гнезда желторотый. Август забавен – он месяц капризов, – ждёт с нетерпеньем осеннюю визу.

01.07.12.

177

* * *

О, как нелеп бывает случай, но как спасителен порой. То он накажет, то научит, – бросает вниз, стоит горой. Играет на своих подмостках, науськивает, даже мстит. Ослушаться его не просто. – летит он, как метеорит. Не прихоть он и не забава, подумаешь о нём: «На кой…» То влево повернёт, то – вправо. Погладит, или пнёт ногой. Мгновенью, вздоху он подобен, – он как туман или угар. Находки он случайной вроде и беспощаден, как удар. К нему прислушаться бы надо, и рассудив, не пренебречь. Он поощренье иль награда, и в мыслях продолжает течь.

06.07.12.

178

ЛИВЕНЬ Ритмом упрям он, пёстрый, как пламень, звонкий, как эхо. Глуп и наивен, утренний ливень, прямо, потеха. Брось, приставучий, скоро из тучи солнце проглянет. Щель еле-еле, явит нам зелень девственный глянец. Многоречив он, утренний ливень, с грохотом грома. Сценой в либретто в раннее лето, шалостью гнома. утренний ливень прячется где-то хоть и наивен 10.07.12.

179

* * *

Дремлю. Бессонница к подушке клонится, в ноздрях щекочет. «Ах, как наскучили, твои мне, чучело, визиты ночью». Обескураженный, кручусь, как ряженный, но схвачен прочно. Шепчу бессовестной, своей бессоннице, я еженощно: «Прошу прощения, – оставь мгновения, чтоб сном забыться. Пошли везение, для сновидения сомкнуть ресницы». Она не слушает, и с благодушием, мне треплет нервы, как будто жалуя. Вот, вырву жало я у этой стервы. Кручусь напрасно я, в её ведь власти я, по всем акцентам. Признаюсь: грустно мне, Себя я чувствую её клиентом.

17.07.12.

180

* * *

Я гляжу в тишину, – словно в тёмной фате полумрак. Ветер дышит в окно,– он беззвучно играет гардиной. Вроде, мне подаёт он настойчивый, трепетный знак, чтоб осколки из прошлого объединить воедино. Я захлёстнут мечтой, – мне на фото четырнадцать лет. Напрягаю до боли уже потускневшее зренье, посылаю тому я мальчишке улыбкой привет, и пытаюсь сейчас одолжить у него хоть мгновенье. Но зачем вспоминать? Что, увы, предпринять я смогу? Не вернуть мне никак улетевшее в прошлое время. В полумраке ночном, Приструню я себя на бегу, прояснив свою жизнь, в тишине, в эту полную темень.

21.07.12.

181

* * *

Судьбу закутал листопад, в хламиду осени красивой, но пестроты её наряд, разрушил ветер, град и ливень. Застиранная простыня повисла с неба драпировкой, людей к апатии маня и к первой зимней подготовке. Короткий сумеречный день свои убавил обороты, по мыслям разливая лень и нежеланье делать что-то. Нашёптываньем колдуна надежду дарит нам природа, что будут лето и весна, не тяжело их ждать прихода.

24.07.12

182

МЕМУАРНЫЕ НАБРОСКИ Я текст не взвешивал глазами, не брал на зуб, как золотой, сюжет крошил я, словно камень, я миг всегда ловил такой, когда врывалось вдохновенье ко мне, то с шуткой, то с мольбой. Тогда давал под зад я лени, и потешался над собой: Строчил ямбические строфы, скрипел властительным пером, как будто мчался по Голгофе, или за мною гнался гром. Чтоб не сорвать вконец дыханье, чтоб не померк весь белый свет, я отбывал, как наказанье, за недомолвки прежних лет. Я затяжных страшился пауз, чтоб текст подольше не иссяк, мотал сюжет себе я на ус, не упустив любой пустяк. Не ждал ни славы, ни награды, пока дух творчества живёт. Я твёрдо знал: мне это надо, как для больного кислород. Листал я давние страницы, и вновь вставали, как вчера, дни юности, знакомых лица, часы веселья и хандра.

183

Сейчас я думаю, как много осталось позади дорог, обид и слёз, заспинный гогот, как я бывал излишне строг. Недооценивал кого-то, кого-то переоценил, снимал с безудержности квоту, транжирил очень много сил. Ну, словом, жил легко, беспечно, не думал , что недолог срок, и старость свалится на плечи, – придёт без стука на порог. И вот, она пришла, зануда, и вот уж тут она, как тут. Она во всём, она повсюду свершает справедливый суд. Напоминая даже крохи, те, что рассеялись, как дым, – я делал их в переполохе, был, явно, недоволен им. Но старость! Как смириться с нею? Мне не закрыть пред нею дверь, – шучу, грущу, кричу, немею, – ну, что ещё, ну, что теперь… сентябрь, 12.

184

НАРОД КНИГИ

Моему брату – автору монографии «Народ книги»

Неистребим и вечен мой народ, но, несмотря на мудрые скрижали, над ним глумились и уничтожали во множестве веков из года в год. Терпел народ насмешки и обман, и беспричинно, грубо, ошалело приказы слал о массовых расстрелах властолюбивый временщик-тиран. В чём только не винили мой народ Восток и Запад, им всегда был чужд он, считали: сжить народ со света нужно. Погромы развлекали грязный сброд. И каждый раз он возрождался вновь, и при любой жестокой круговерти жить оставался, ибо он бессмертен – Бог влил в него особой группы кровь. Народом Книги назван мой народ, он даже при немыслимых потерях не изменял своей, отцовской вере, и потому он жил, и он живёт.

28.08.12.

185

* * *

Я наблюдаю, как сползает воск по вертикали, сокращая свечи… А за окошком уплывает вечер, напомнив, что дневной окончен кросс. К стеклу окна прижался жёлтый лист визиткой о разгаре листопада. В осенние оделись все наряды, а ветра голос прыток и басист. Дождь подарил асфальту сотни луж навечно, вроде, – и они повсюду, мазками, как осенние этюды, или зеркально-мягкий мокрый плюш. Всем осень предъявляет равный счёт, – день стал короче, но длиннее ночи, и даже тем, кто этого не хочет, – уж невозможно осени в обход.

01.09.12.

186

* * *

Разложить пасьянсом эпизоды, и сложить из них один сюжет: в суете растраченные годы и перипетии многих лет. В памяти переплелись сумбуром, – многоточья лезут на слова, склеить их нелепо, разве, сдуру, лопнет всё равно сюжет по швам. Может, улыбнуться, шутки ради, чтоб вконец не воспалить мозги, даже при знакомом аромате, вдруг заслышав прошлого шаги, или на пасьянс не тратить время. – мысли не собрать в один кулак, проще, доживая равномерно, постараться снять с души напряг.

05.09.12.

187

* * *

Ночь просочилась из окна, и поплыла, как по арене. И предисловье полусна растаяло в одно мгновенье. И вместе с ним ушёл покой, который заслужил я за день. Ночь ходит мрачною вдовой, удерживая сон в блокаде. Дистрофиком ползут часы, – верчусь в ознобе с боку на бок. Взобрались мысли на весы, соображая крайне слабо. Вот, темень проглотил рассвет, и сновиденье захлестнула. В нём ночи чёткий силуэт, – но в нём обманчивы посулы.

08.09.12.

188

* * *

Моих стихов спешат страницы, вращая дни, как флюгера. В них оживают даты, лица, часы веселья и хандра. События, как книга сказок, и вера, вроде, ни во что. Букет бессмысленных завязок, что в дня свалились решето. И табуном летели годы, сминая время под собой. Сдавала жизнь свои зачёты, вела дискуссию с судьбой. Так, стихотворные страницы, чей тон то грустен, то лукав, мне не дают сомкнут ресницы и успокоить буйный нрав.

12.09.12.

189

* * *

Волнуется трепетно ночь. Деревья глотают прохладу, со вздохом роняют наряды, – им этого не превозмочь. Ночная осенняя стынь туманным висит покрывалом. Хоть ветра пора не настала, – но скомкана тихая синь. И только назойливый стих свою проявляет отвагу, – стремительно рыхлит бумагу траншеями строчек литых.

16.09.12.

190

* * * Памяти В.Г.

Уж ночь не за горой и час, сырой и поздний, и звёзды на небе работать устают. Но вот одна из них, ночной глотая воздух, пригодный на земле наметила приют. И камнем вниз, – (закон презренных траекторий), летит под пересуд насмешливых подруг. Ей кажется, земля покой подарит вскоре, но гаснет, ощутив пред будущим испуг. Так человек, ему осталось еле-еле, – один глубокий вдох средь суеты дорог. Преодолеть, стремится путь к конечной цели, да вот, достичь его, увы, уж он не смог.

20.09.12.

191

* * *

Я в мечтах стремлюсь за тридевять мной придуманных земель. Там нежданно, непредвиденно спросят прямо: «Ты, откель?» Что скрывать мне, – из трущобной я, безалаберной страны. Племя в ней ютится злобное, без улыбок, без весны. И мозги всех с завихреньями, выраженья невпопад. Брызжут криками и мненьями, взгляды в стороны глядят. Я желаю, чтоб за тридевять мной придуманных земель. смог я натиск жизни вытерпеть, ни за что не сесть на мель.

23.09.12

192

* * *

Стою у тёмного окна, гляжу в просторы небосвода. С ухмылкою плывёт луна и угрожает непогодой. Прислушиваюсь к тишине, к бронхитному дыханью ночи, и слышу, как она пророчит: «С утра жди солнце на окне». Прогноз прогнозом, всё равно, но мысли застилает темень. и молчаливое окно, ночное всасывает время. Зароюсь в тёплую постель. Возьму в партнёры томик Блока. И нипочём мне вся морока,– луна и солнце, и капель.

27.09.12.

193

ВЕЧЕРНЕЕ КОЛДОВСТВО Когда последний лист с ветвей срывает ветер, и листопад закончит ежегодный труд, в окне погасит свет осенний зябкий вечер, и шум, и суета на улицах умрут. Я выбираю в собеседники компьютер, и мысли, торопясь, ввожу я в монитор, чтоб драгоценные не упустить минуты, которые с судьбой ведут негласный спор. Вечерний час всегда мне дорог и желанен, – он исподволь несёт мне вдохновенья клад, немыслимый накал, и в творчестве сиянье, – вдыхаю я его целебный аромат.

30.09.12.

194

СКВОЗНЯКИ входящим

Дверь прикрывайте плотно, – ведь это же пустяк! Открыты настежь окна, затеяли сквозняк. Он пляшет по квартире, как пьяный домовой, хозяином в эфире, – он, вроде бы, живой. Он с крыльями, как птица, со скрежетом зубным, от окон в дверь стремится, и не поспеть за ним. Ведёт себя вольготно, – предвестник всех простуд… Дверь прикрывайте плотно, пусть это тяжкий труд!

09.10.12.

195

ПУЛЬС ВРЕМЁН Дни и ночи мчатся оголтело, поглощают годы и века, словно управляет этим смело чья-то гениальная рука. Пульс времён клокочет учащённо, не приемлет пауз и помех, не заметив суету и гомон, стоны, крики, даже громкий смех. Что там слёзы, войны, реки крови и холеры поголовный мор, ливни, громы с молнией багровой, – пульс всему выносит приговор. Взор его нацелен в бесконечность, – нет, его не сокрушит ничто, он – великий мастер дел заплечных, время цедит словно в решето.

12.10.12.

196

ЖИЗНЬ ДЕРЕВЬЕВ Меню деревьев, всё, что им по вкусу, – улыбка солнца и дождя слеза, им в кронах птичьи гнёзда не обуза, как, впрочем, танец града и гроза. Деревьев жизнь всегда неприхотлива, – баюкает их темень, тешит свет, выносливы они в мороз и ливень, – их век, порой, вмещает сотни лет. Ветров игривость, буйство листопада, терзают, обнажая их скелет, от пышного, зелёного наряда, – не оставляя даже слабый след. Зимой холодной, летом и весною, они живут легко, навеселе, горды и независимы, не скрою, – завидны всем, живущим на земле.

15.10.12.

197

ПОЕДИНОК С ДОЖДЁМ Дождь шумно ночевал на улице, к утру решил он отдохнуть. Прохожий, съёжившись, сутулится, определяя на день путь. Но дождь недолго длил молчание, он вновь пошёл, уже сильней. Прохожий под зонтом, с отчаянья, укрылся от дождя когтей. Дождь, не смолкая, лил до вечера, то брызгал в стороны, то – ниц, симфонию свою извечную, – не видя недовольных лиц. Он не давал покоя жителям, он в сны врывался, как маньяк, он бил по нервам возмутительно, не соглашаясь на антракт. Смириться с ним никак не можется, ведь это выше всяких сил. И терпеливому прохожему, раскрытый зонт уже не мил.

17.10.12.

198

МИНУТНЫЙ БРЕД Явный бред – спешить назад за упущенной минутой, пусть она – глоток цикуты, но вернуть её я рад. Мне твердят «Напрасный труд, след её давно затерян», – я упрям, как сивый мерин, мемуары, – мой хомут. Червь сомненья гложет плоть, но ехидная ухмылка, лезет в памяти копилку, уж прости меня, Господь. Ладно, бред иль может, зуд, но игривая минута до нелепости раздута, и теперь ей сто минут.

19.10.12.

199

* * *

Из окон те же дома и крыши, хозяйкой осень себя ведёт. Глазам не стоит стремиться выше, там сер и хрупок весь небосвод. Не лучше ль, право, спиною к окнам, где постоянный царит уют. Шкафы серьёзны в зеркальных стёклах, достойно книги себя ведут. И стол стабильно осел на тумбах, под абажуром зелёный свет. Пейзаж на стенке написан умброй, и предка чинно висит портрет. Диван затянут охристой кожей, а сверху полка с семьёй слонов. Он сны о многом навеять может, и снять заботы дневных оков. А что из окон? Совсем неважно, заводит осень свой листопад. Обуревает покоя жажда, и время к ночи меняет взгляд.

22.10.12.

200

* * *

Как легко мне и вольготно, видимо, по воле Бога, от домашнего порога, путь держать куда угодно. Видеть незнакомцев лица, слушать трепетанье ветра, эха звук, плывущий где-то, взглядом оценить девицу. Повстречать в аллее парка стариков, бредущих тихо, воробья и воробьиху обсуждавших, что-то жарко. Каждый, так или иначе, на судьбу свою нацелен, подчинён своей лишь цели и характеру, тем паче. Я к прогулкам расположен, к ним готов, без тени лени, где-то мне в пути, быть может, улыбнётся вдохновенье.

25.10.12.

201

НА OSTSEE Морской песок водой просолен, и промочен, однообразен днём и ночью волны басок. Но ураган, погодного рачитель трюка, рычит, как раненный зверюга, как будто пьян? И ветра вздох волны смягчил перенапрягу, мчит прямиком и по зигзагу, как скоморох. А чаек крик, аккомпанирует пейзажу, в растерянности, в диком раже, над морем шмыг. Волны прилив устал, смолкает на мгновенье и берег распластался ленью, иль сел на риф. Ах, тишина, её, в мечтах, мы в гости просим, и наш язык юлит вопросом: «Ты где, волна?»

28.10.12.

202

СОМНЕНЬЯ Расслаблен я вечерней ленью, душою чувствую досуг, но коршуном парят сомненья, усилив сердца перестук. За день, что пролетел напрасно, тоска саднит и хрипом стон, но ночь комическою маской занятный посылает сон. И новый день приносит снова сомненья те же, что вчера, но к ним я должен быть готовым, мне с ними свыкнуться пора.

02.11.12.

203

КОНКРЕТНЫЙ СЛУЧАЙ Появится конкретный случай, его ты примешь на себя, вопросами ехидно мучив, и мыслью, что трубит судьба. Он – только зыбкое мгновенье, всего один глубокий вдох, пересчитаешь все ступени, – почувствовав переполох, который долго не продлится, конкретный случай, только лишь, чирикнет крошечною птицей, – иль пискнет, как в подполье мышь, но он запомнится, и даже то вызывает боль, то смех, он станет по душе бродяжить, – воспринимаясь, как успех.

04.11.12

204

* * *

Соглашаюсь я с судьбой, хоть, порой, довольно скучной. Не даю мечте отбой, – не желаю доли лучшей. Незамеченность никем принимаю, как награду. Отмечаю уйму тем у потупленного взгляда. Тем я счастлив, что ничей, сторонюсь я шумной стаи. Я – поэт и книгочей, – лучшей доли не желаю. Промахи мои видны, я за них казнюсь и каюсь. Музыку из тишины я с восторгом извлекаю. Не должник я никому, как Герасим, – нем до боли, беззащитен, как Муму, – не желаю лучшей доли. Вот уже который год, провожу в своей юдоли. К чёрту новый поворот, не желаю лучшей доли.

08.11.12.

205

ЕЩЁ О ФЕВРАЛЕ Укороченный маршрут выбрал месяц-лилипут. Закружил веретено, но зиме уж всё равно. Видно помыслы весны всем известны, всем ясны. Счастье всюду без границ: голосистей пенье птиц, липки первые листки, набухают колоски, у влюблённых ярче взгляд и свободнее наряд. А последний, робкий снег вызывает общий смех. Вот что натворил февраль, скомкав зимнюю печаль.

12.11.12.

206

ДВЕ ОКТАВЫ Нам с тобой ни холодно, ни жарко, в самый раз, – умеренно, прохладно. В выраженьях мелкие помарки незаметны Бог простит. Да, ладно. Не спешим. Мы дома постоянно, и друг с другом, без сомненья, дружим. Бытовые, мелкие изъяны – чепуха. Ну, кто ещё нам нужен? Нам с тобой ни весело, ни грустно, по старинке всё, – академично. В меру всё: ни мало и ни густо, нечего добавить к жизни личной. Пережёвываем телевести, тешим старость книгами и пищей. Бесконечно рады, что мы вместе, не беда, что с привкусом тощищи 18.11.12.

207

ПАМЯТИ ГУМИЛЁВА «Моя мечта надменна и проста»

Н. Гумилёв

Признаюсь: и моя мечта проста, но мне ли самому судить об этом? Отдавшись сплетням, слухам и наветам, не забываю, – всё вокруг тщета. И только шелест белого листа останется моим приоритетом, ведь обещал он наградить сюжетом, в котором мысль витает, как мечта. Я утюгом разгладил смятый лист, он стал амбициозен и речист, потребовал сюжет разбить по главам. Я подчинился. Тут же, на лету, вдохнул в него из юности мечту, услышав, как во мне хохочет дьявол.

21.11.12.

208

ВНЕ ТИШИНЫ Тишина предложила мне из лебяжьего пуха ложе, чтобы я, никого не тревожа, пролистав судьбу, подытожил, в тишине. Но она мне не по плечу, – подчинён я шума мгновенью, хоть внесла тишина сомненье, я гасил её дуновенье, как свечу. Убеждался я в том не раз, – никогда с тишиной не слажу, я её не сумею уважить, отряхнув её, как поклажу, как балласт.

27.11.12

209

О СЛОВАХ Слова… Разнообразный лес, в нём заблудиться можно всуе. В словах согласью есть протест, когда в молчании колдуют, – в них бродит вездесущий бес. Как утверждал Экклезиаст: «Всё суета. Томленье духа». Да, суета, томленье, страсть, – и дружба звуков, праздник слуха, но жаль, когда слова не в масть. Слова. В них стон, улыбка, песнь, порой, бессмыслицу толкуют, проскальзывает ложь и месть, и хочется сказать: «Да ну их…», когда нелепо сеют лесть. Увы, не обойтись без слов, – язык им преданный помощник в определенье адресов. Они крепки, свободны, мощны, – в ушах им обеспечен кров.

30. 11.13.

210

КЛОУНАДА ВРЕМЕНИ Кто там смеётся и прячет глаза в воротник, кто прикрывает молчанием сердца истому, кто изгоняет из мысли желания миг, – крошечный, робкий подобный кривлянию гнома? Время ушло, улетело, как призрачный дым, и не оставило даже нелепых вопросов, вытерт надёжно с лица умиления грим, и прописалась в душе постоянная осень. А воротник тот в чулане продрог, порыжел, смех задохнулся, и в сердце истома иссякла, незачем больше рассчитывать на самострел, – это финал неудачного, в целом, спектакля.

02.12.12.

211

ПОСРЕДИ НОЧИ Из-за дома, что напротив, появляется луна. Морщит свой игривый ротик, – женской удали полна. Вроде, молвить что-то хочет, улыбнувшись, пригрозить. Посреди глубокой ночи протянуть, для связи, нить. Ею окрутить потуже, чтоб я только рядом был. Для чего луне я нужен? Чтоб с ней по небу поплыл. Я услышал лунный шёпот, словно мы наедине: «Будем неба чистить копоть, прилетай, дружок, ко мне». Звёзды тянут хором мессу, дирижирует луна. Я дрожу за занавеской у вспотевшего окна.

05.12.12.

212

* * * Уходит жизни эпопея по бездорожью. С годами становлюсь мудрее, и осторожней. И не бросаюсь больше в омут ничьей улыбки. Гляжу на правды аксиому легко и гибко. Теперь привычнее, но чаще ловлю подвохи. И шёпот, с нежностью летящий, и счастья крохи. Как удержать на бездорожье бег жизни прыткий. Без размышлений, и без дрожи, с одной попытки.

09.12.12.

213

* * *

Где б я не был, всюду нужен громкий взгляд твоих жемчужин. Реже, – нежных, чаще, – томных, факелов твоих огромных. Возмущённых, непокорных угольков горящих, чёрных. То погасших, то напевных, – всё равно, моя царевна. Я всегда в них вижу чудо, в их я власти вечно буду. Счастлив тем, что удосужен взглядом ласковых жемчужин 12.12.12.

214

МОНОЛОГ СПАНИЕЛЯ Лене, Толе, Саше и Бэрри с удовольствием

Ты глядишь на меня исподлобья, словно копия я дворняги. Понимаю: ты хочешь чтоб я был внимательным до напряга. Чтоб на коврик прилёг у входа, распластав свои длинные уши. Я – собака такой породы, чтоб свою интуицию слушать. Грусть в глазах, но люблю резвиться, от врагов отбиваюсь лаем. Мне мешают чужие лица, но ты мной всегда узнаваем. Я – твой друг, до протяжного всхрапа, ты не раз убеждался в этом. Вот тебе моя крепкая лапа, ты пожми её в знак привета.

15.12.12.

215

* * *

Рожденье, смерть,

короткий промежуток – признанья миг

с охапкой незабудок. А остального

вовсе и немного – удачи всплеск

и скупость некролога.

18.12.12.

216

* * *

Гроза спешила всё задеть: уставшую земную твердь и млеющую тишину, – гроза таранила весну. Никто не в силах обуздать её настойчивости прыть. Она желает горло драть, и кольца грома складно вить. Но голос громовой грозы, сильней, чем театральный бас. (зачем их ставить на весы, ведь у грозы высокий класс!) Гроза летит издалека, мгновений у неё в обрез. Весна хохочет: «Ха-ха-ха, в грозу вселился, явно, бес!» Вот, эха грозового вздох, гром рявкнул, крякнул и затих. Игривый день, как скоморох, ворвался в мой весенний стих.

21.12.12.

217

* * *

Я –актёр. Я играю себя с авансцены. Монолог: В нём смешались любовь и измена. Я – актёр. Пульс грохочет дружнее оваций. Я хочу на подмостках судьбы затеряться. Я – актёр. То до боли смешной я, то грустный. Всё равно, предан я безгранично искусству. Я – актёр. Жаль, сейчас я с дыханьем не слажу. Всё трудней удаются мои персонажи. Я – актёр. Да, пора уже остановиться. Текст поплыл, и согнулась вконец поясница.

23.12.12.

218

* * *

Под утро соло соловья в окно врывается беспечно, и песнь его чистосердечно выводит ночь из забытья. Пора вставать. Восход зари мне обещает день пригожий, уже звучат шаги прохожих, ночные гаснут фонари. Вот-вот дневная кутерьма сосредоточит всё вниманье, и пригласит дорог тесьма меня к прогулке свежей ранью.

25.02.12.

219

* * *

Вчерашний день ушёл извилистой тропою. И не вернуть его, и не найти тропы. Откроет новый день дыхание другое, очистив горизонт от серой скорлупы? Не стоит напрягать нам память, слух и зренье, – Одним желанием туман не сокрушить. Сюжет рассыплется на жалкие мгновенья, – В клубок не закрутить полугнилую нить. Вчера был летний день, сегодня – день осенний. Вчера была теплынь, сегодня – снегопад. Неоспоримое вчерашнее решенье. Сегодня разобьёт один скользящий взгляд. Мечты растаяли, нет, провалились в Лету. Что ждёт нас впереди? Предугадать – никак. Вчерашний день ушёл. Жизнь наложила вето, – Попали мы с тобой безвыходно впросак.

27.02.12.

220

СТИХИ ОСТРЫ… Стихи остры и точны, как клинок, – они в сознанье входят без боязни. В них всё на месте, – все без лишних строк, чтоб избежать редакционной казни. В свою защиту затевают спор, – ведь ритм их ровен и строфа без сбоя. Завистников не страшен приговор, уверен я: стихи чего-то стоят. В них осень, значит осень, а весна заполнена душистым цветом мая. Но если в жизнь врывается война, её их слово веское карает. Вот, землю миром одарил Господь, тогда стихи с лирическою страстью весёлых букв выводят хоровод, в них гимн любви и радости, и счастью.

29.12.12.

221

ВОСПОМИНАНИЕ О КИЕВЕ Мой Киев прекрасный! Красив ты и полон величья, – дворцы и бульвары, ширь улиц и парков просторы, в цветах и зелёном убранстве, со щебетом птичьим, ландшафт твой: сады и равнины, и множество горок. Тебя не забыл я, и грежу тобой постоянно, ты вечно со мной наяву, ты проносишься снами, являешься снова и снова, как кадры с экрана, и с хором весёлым знакомыми мне голосами. Когда я брожу по чужим городам и просёлкам, я в них отмечаю большое с тобою различье. – Брюссель и Париж, и Варшава, построены с толком, но я не встречал в них твоей красоты и величья.

30.12.12.

222

ЕРУНДА Обои улиц дождь хлестал, не проявляя жалость. Сухой скамейки и куста под вечер не осталось. И зеркалами крупных луж покрылись тротуары. Прохожий явно неуклюж от пьяного угара. На нём насквозь промокший плащ, расстёгнутый на брюхе, и взгляд унижен и щемящ, – прохожий был не в духе. А дождь летит, Бог весть куда, спасаясь от погони… Весь день такая ерунда, то всхлипнет, то застонет.

31.12.12.

223

Оглавление Серенада грусти

Во мне живут два…

Поединок с судьбой

Мелкий дождь

Образ тишины

Лунный вечер, как призрак…

Тщета

Я обласкан тишиной…

Дождь огрызался до утра…

Мгновенье – прозрения выстрел… Скоморохи на обоях…

Стихотворцы – странные создания… Настойчиво звучит…

Случился раз, увы, некстати…

Сонет с кодой

Хороша гармония…

Мистический сон

Палитра

Я пишу себе письма…

Оле-Лукойе

Об авторстве

Этюд дождя

Осень. Мелкий дождь…

Присмотрись повнимательней…

Pater Noster

Итака

Что мысль – резон или предлог… Пара книжек

Залпом выпито вдохновенье…

В заоконной уличной…

Мир – это только миф…

Закройте плотно шторы…

Ночь растворилась…

Ворона каркнет…

La Divina Commedia…

224

5 6 7 8 9 10 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40

Из окна гляжу на небо…

Годы настойчиво…

Итожа взгляды…

Если возраст треплет…

Мне это не впервой…

Ирреальность

Моя звезда

Октябрь уж…

Букет

Стихи поют…

Ветра звук и эха отзвук…

Не замечаем мы…

Мотив Вертинского

…не иначе

Послать судьбу на поиски…

Всё, что я делал…

В густом лесу не замечаешь…

Судьбу не стоит подгонять…

Что мне теченье дня?

Лунная шутка

Весёлая грусть

Эхо

Взмах занавесок пугливых…

Закрыты глаза и наощупь…

Ронял я много дней на…

Страх заполнил зрачки…

Сюжет ночи

Вот рассвет расплескался матово… На первый-второй…

Человек, богатый на…

Рассвет проснулся…

Мать ушла в шестьдесят…

Аллитерация

Займу я слово в долг…

«Сегодня» видим, что «вчера»… Сюрреализм

Тары-бары

Оглядываюсь я назад…

Под утро было…

Судьба летает…

Чириканье

Жалею я о том…

225

41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82

Пейзаж за кухонным окном… В просторе ночи…

Пурга

Будильник возле кровати… Всё временно и шатко…

Ты желаешь сеять, жать…

Слова прошёптывают губы… Бряцанье фраз...

Сквозь туман прорывается… Ведь даже и во сне…

Тосклива ночь…

Когда вечерний свет…

Златая нить

Не наступите на Монтеня

Осень мастерски листья… Я память тормошу ночами… Светает. Ночь растаяла…

С сентябрьской грозой…

Хочу я «всё»

Зачем толочь словесный сор… Вот листопад уж на носу… Улицы зарёваны дождём… Счастье – вспышка мгновенья… Мечты и мысли

Когда бы к вечеру я смог… В воронку жизни…

Амбиции ветра

Ночь заглядывает в окна… Морщина

В ручье гекзаметровых…

Автошарж

Октябрь напоминает о себе… Поток рифм

Дни щёлкают, как кастаньеты… Звучат признания…

Диптих звуков

Плывёт рекою улица…

По рубероиду покатых крыш… Недосмотренные сны…

Душа ведёт переговоры…

Что значит Вечность?

Дождь несёт заурядный…

226

83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 117 118 119 120 121 122 123 124 125

А годы всё летят…

При свече

Плавно плывут дороги…

Суть

Мгновение. постой…

Бессловесный монолог

Молитва

Только птицы…

Попытка романса

И иглы, и листья…

Они меня толково учат…

Визг и свиста переплясы… Вечер медленно…

Зима, но улицы светлы…

С первым визгом…

Рифмы голову вращают… Всё то же хохот…

Аберрация зрения

Горечь

Двойник

Диалог

Восьмое чудо света

Пьеса эха

Размышляем, когда…

Когда вокруг царит покой… Ночное кино

Апрель пришёл…

Я ощущаю

Remake

Мир ясен, словно…

Волшебство сна

Сонет звука

У судьбы моей…

Ван Гог

Проливной дождь

Господь стихи мне…

Осенние рассуждения

Календарь мой…

Куда я спешу за…

Бумаги лист…

Простите, я просто…

Как беспощаден звук дождя…

227

126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166

Рассвет рождает день… Разгул погоды

Душа то жаждет…

Дни сотканы…

Случайный сонет

Сонет зноя

Сновиденья созданы… При общей суете…

Висел в театре мой… Спросонья вспомнил… Ода звуку

Август в Берлине…

О, как нелеп бывает… Ритмом упрям он…

Дремлю. Бессонница… Я гляжу в тишину…

Судьбу закутал листопад… Мемуарные наброски Народ книги

Я наблюдаю, как сползает… Разложить пасьянсом… Ночь просочилась… Моих стихов спешат… Волнуется трепетно ночь… Уж ночь не за горой… Я в мечтах стремлюсь… Стою у тёмного окна… Вечернее колдовство

Сквозняки

Пульс времён

Жизнь деревьев

Поединок с дождём

Минутный бред

Из окон те же дома… Как легко мне и вольготно… На Ostsee

Сомнения

Конкретный случай

Соглашаюсь с судьбой… Ещё о феврале

Две октавы

Памяти Гумилёва

228

167 168 169 170 171 172 173 174 175 175 176 177 178 179 180 181 182 183 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208

Вне тишины…

О словах

Клоунада времени

Посреди ночи

Уходит жизни эпопея… Где б я не был…

Монолог спаниеля

Рожденье, смерть…

Гроза спешила всё задеть… Я – актёр…

Под утро соло соловья… Вчерашний день ушёл… Стихи остры…

Воспоминания о Киеве Ерунда

229

209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223

230