PS литературный журнал №34 (январь 2015) by PS литературный журнал

34 2015

! !

ВНИМАНИЕ!!! Журнал является НЕ коммерческим изданием. Все участники журнала работают бесплатно, на добровольных началах. Мы НЕ взимаем плату за публикацию произведений, НЕ производим пересылку номеров авторам с их произведениями и НЕ платим гонорары. Авторские права на размещенные произведения принадлежат их авторам, и защищены Законами об авторском праве Украины и РФ, а так же международными законодательными актами об авторском и смежном правах. Пунктуация и орфография авторов сохранена.

ВНИМАНИЕ!!! Некоторые произведения содержат сцены насилия, секса, не пристойного поведения и психологические тяжелые сцены. Поэтому, не рекомендуется для прочтения лицам младше 18 лет. Почтение возможно с разрешение родителей, опекунов, либо лиц выполняющих их функции.

При копировании материала ссылка на АВТОРА и «Литературное интернет-издание PS» ОБЯЗАТЕЛЬНА

Мы в интернете: ps-lit-jur.3dn.ru facebook.com/pslitjur vk.com/ps_lit_jur twitter.com/ps_lit_jur proza.ru/avtor/postskriptumlit pslitjur.mirtesen.ru odnoklassniki.ru/group/52241854038105

$ % & '

) & *

+ ,

" - - /0

1 % 2 /

3 456 2 7

* " %

+ &

*5 189 3 + : 8 *$!

- ; "2 <

2 6

56 -

5 6 6

) 6

, % 2 =2

)

>*: > ; 2 / <

A ;

B /

C 0

+ ;

5 9! 2

9 2

9 = . 1

+ 0

Топ мастеров Кто-то пишет прозу, кто-то поэзию. Кто-то о любви, кто-то о войне. Но кто же из них лучший? Поставьте лайк под картинкой из альбома с мастерами (если вы считаете, что мы упустили кого-нибудь, то вы легко можете добавить его фото в альбом, указав имя) и все! Чем больше лайков, тем выше место в топе!

Здравствуйте! С наступившим 2015 годом! Сегодня в свет выходит первый номер нашего журнала в этом году. Первый номер и премьера в разделе «Литературный сериал»: «История одного андрогинна» Моргана Роттена. Увлекательная история о необычной судьбе уникального человека. Финишная прямая! Проект «Игра в маски» близиться к финалу. Основные сюжетные линии планируется завершить к маю-июню 2015 года. После чего произведение пройдет несколько циклов редактирования, создания иллюстраций и будет выпущено в печать. Это связано с рядом причин. Но свято место пустым не бывает. Уже летом будет запущен новый проект романа в формате ролевой игры. На этот раз место действия будет Лондон XIX века. Более подробно узнаете в следующий выпусках нашего журнала. На этом все, приятного прочтения! С уважением, редакция PS

Иду, внимая звукам жизни, Смотрю на боль внутри людей. Они живут, не видя жизни, Не замечая в ней смертей. Уйду туда, где будет снова, В моей душе царить покой. Нет места на земле такого, Где нам не встретиться с судьбой. Иду сквозь толпы будущих смертей, Смахнув печали с доблестных очей. Смотрю вперёд, туда, где снова чей! Где сердце думает о ней. Где вопреки всем и за против, Две тени превратясь в одну. Познают истину, настроив, Все скрипки на одну волну. И там, под сенью одеяла, Создав свою страну двоих. Сыграют в такт, как жизнь играла, Со смертью в счастье, на двоих Автор: Александр Ренк

Любовь дарует нам прощение, Развеяв душу на ветру, Вздымает жалкое творение В высь, в след за солнцем поутру. Опять оправившись от бури, Слизав остатки мокрых ран, Махнув крылами со всей дури, Пробила небо на таран. Попав туда, куда не звали, Сказала слава небесам! На миг рассеялись печали, Приставшие к ее устам. Порхая словно тень заката, В нарядно-белых облаках, Искала своего пирата, Что овладел ей впопыхах. Но вновь была горька расплата, За миг душевного тепла. Любовью та была распята, И снова в забытье ушла. Нет боли той сильней на свете, Что даровала нам любовь! Но лишь любя, есть смысл жить на свете, Сжигая душу вновь и вновь. Автор: Александр Ренк

Я теперь лишь картинка в экране. Моё фото на ваших столах Мерцает с табличкой “в онлайне” На всех мировых языках! Я пробитое бывшее сердце, Бывший разум изживших мозгов. Моя плоть – это часть интернета. Я в компьютерном списке рабов! Моя кровь – это ток в проводах, Заменивших сосуды и вены. Словно призрак во всех городах Появляюсь я одновременно! Я любитель резиновых фруктов, Порошковых напитков ценитель. На обед из пластмасса продукты, На ужин – свиной заменитель! Я когда то умел говорить. Знал любовь и обиды мирские, В спирте горечь я мог потопить И замашки имел воровские! А теперь ни к чему набор слов, Вылетающих роем из рта… Я всего лишь искусственный клон Того кто здесь жил до меня! Автор: Миша Сорокин

Нет, нет! Увы, я не Шекспир, Но в этой сцене, - тот же Лир… *** «Привет! Пришла в последний раз, Посколь, по факту – мы не пара!» И монолог в дыму увяз, С коньячной долей перегара. Как будто я кого тащил, К себе на шелковом аркане, Не понимая, что не мил, Без подаяния… заране. «Твоих, не вижу я заслуг, В том, что судьба дала мне ныне». – Вновь откровенье режет слух, Словно слепой самум в пустыне. Как будто я кому служил, На задних лапках, как дворняга, А не жалея часто сил, Не создавал потомку блага. «А чем докажешь, ты свой дар? Где документики, бумаги?» Взлетел коньячный перегар, С вопросом диким… без бодяги. Как будто думалось о том, Что должен их копить заране, И я предстану, пред судом Неблагодарной, пьяной дряни! *** И впрямь, послушать – много сходства, В акцентах этих, душ уродства! Автор: Альберт Жуков Черный

- Я это не надену! – Возмутился Энтони. - Да ладно! – Отмахнулась Линда. – Тебя просить мать твоего будущего ребенка. - Одного из будущих ребен… детей, – поправил её Энтони. Они дружно уставились на Ингу. - Что? - Недоуменно спросила девушка. - Ты, чью сторону выберешь? – спросил Энтони. - Переходи на сторону зла! – тихо произнесла Линда. – У нас есть васаби! - Васаби? – Воодушевилась Инга. – А мороженко? - Разумеется! – Ответила Линда. - Энтони, ты наденешь это платье! – серьезно ответила Инга. - Предательница… - только и смог произнести парень. - Да ландо, тебе идет это платье! – похлопав Энтони по плечу, произнесла Линда, не скрывая улыбки. - Да?! – удивился он. – Да я в нем похож на гея какого-то! - Слушай, что тебя не устраивает? – Спросила Линда. – Ты спишь с лесбиянками, но презираешь геев? - Никого я не презираю…

- И это при том, не заметив реплики Энтони, продолжила Линда, что ты вчера выплясывал с Ингой под «Sorry Seems To Be» Элтона Джона! - Это святое! - возмутился парень. - Это наш первый с Ингой медляк! - Да? - удивилась Линда. – Сколько я про вас нового узнала. А сейчас станцуете? - Что так? – спросил Энтони, показав на свое отражение в зеркале. Оттуда на Линду смотрел полуголый мужик в бигудях. Вечернее платье на его еще не успели натянуть. - Я могу надеть смокинг, – обнимая парня, произнесла Инга. - Ага, может ты, еще и яйца можешь почесать? – с сарказмом произнес Энтони. - Разве что твои! – ответила Линда. – И вообще, тебе их достаточно уже чесали, так что расслабься и залазь в платье. - Черт, вы же не отстанете! – произнес Энтони и все-таки надел платье. - Инга, натягивай смокинг! – скомандовала Линда, и произнесла Энтони на ушко: - А ты ничего, симпатичная, я бы с тобой… - Так мне снимать платье, что бы мы с тобой…

- Успокойся, кобель! – ответила Линда. – Нам с Ингой уже нельзя. Потерпи девять месяцев. Ну или в той, что у тебя тогда в койке была… как её… - Миранда, – ответил Энтони. – Её зовут Миранда. - Да, потерпи до Миранды. А сейчас танец! – ответила Линда, подошла к ноуту и в гостиничном номере заиграла мелодия «Аргентинское танго» из кинофильма «Запах женщины». - Я танго не умею танцевать! – сказал Энтони. - Танцуй или пойдешь в таком виде на улицу! - О Боже… - только и смог произнести Энтони, неуклюже передвигая ногами на каблуках в такт музыки. Линда неистово хохотала. *** Брайан ехал из аэропорта, машина легко неслась по полупустому шоссе. Мария взяла такси и уехала по своим делам. Родители улетели в Европу. Прощание в аэропорту было скованным, скомканным, напряженным. Брайана не покидало чувство, что их семья разваливается, происходит раскол. От болезни отца пошли микротрещины в их прежнем укладе жизни, в их отно-

шениях. Каждый в своем пузыре. Мама, отец, даже Мария странная, задумчивая как никогда. После посадки, они с сестрой обмолвились парой слов и разошлись: она к такси, он – к своей машине. Почему Мария не попросила ее подвести, куда ей нужно, думал он. Все равно он едет, без какой либо цели. Что с ней? Он знал, что Мария запросто могла нанять его водителем и попросить довести куда-то, даже если бы Брайан спешил к Рейчел. Он не заметил, как подъехал к БеверлиХиллс. Вдали виднелся ровный ряд особняков разной величины и помпезности. И за каждым фасадом свои тайны, секреты, то, что не должно всплывать наружу. Лос-Анжелес город тайн и легенд. Здесь для этого благодатная почва. Бандиты, мафиози, актрисы, проститутки, простые жители, владельцы киностудий - они все всего лишь герои мира Города Ангелов. До дома оставалась сотня метров, когда Брайан решительно развернул автомобиль. И вот он уже едет по бульвару Сансет, к дому Рейчел Хоу. Брайан постучал в двери квартиры Рейчел. Он не позвонил ей перед приездом, был уверен, что она дома. И оказался прав. Двери ему открыла Рейчел. - Привет! Проходи, - улыбнулась она. - Привет! Я пришел

забрать тебя к себе, на сборы у тебя десять минут, - сказал он, проходя в квартиру. - Даже не знаю, что сказать.... - Ты не говори, а собирайся. - Ты серьезно приехал, чтобы забрать меня в свой дом? – удивилась она. - Рейчел, где твоя комната, я сам соберу твои вещи. Она рассмеялась. - Нет, я сама. И да, я согласна, чтобы ты меня забрал. - Это не обсуждалось, - рассмеялся он. Рейчел улыбнулась и убежала в комнату. Она схватила сумку и стала скидывать в нее вещи. Внезапно она остановилась и подошла к зеркалу. - А я этого действительно хочу, - сказала она себе. - Хочу жить с ним. Затолкав в сумку косметичку и книгу, девушка вышла в гостиную. - Я готова! - Пошли, - он подхватил сумку, а Рейчел обнял за талию. Ему стало спокойно, по телу разливалось приятное тепло. *** Брайан и Рейчел лежали в постели. Лучи солнца проникали в комнату сквозь неплотно занавешенное окно. Вещи Рейчел лежали в шкафу Брайана, косметика на полочках в ванной. Брайан улыбнулся, вспомнив, как они вчера разбирали вещи Рейчел.

Они приехали поздно, включили музыку, сначала танцевали и целовались, потом Брайан стал разбирать сумку Рейчел. Они шутили, смеялись, бросались друг в друга подушками. Шум стоял как от развеселой вечеринки. - Выключи музыку, - шепнула Рейчел. До рассвета два часа. Брайан выдернул шнур проигрывателя из розетки. - Ты и, правда, чудо, - сказал он, целуя ее. Рейчел открыла глаза и посмотрела на Брайна. - Доброе утро! - Уже не утро, давно день, - он поцеловал ее. - Да? И ты не на студии? Дуайт тебя не убьет? - засмеялась она. - Нет. Вставай, мы едем кататься по ЛосАнджелесу. - Ты мне хочешь показать что-то? - Город. - Я его знаю. - Нет, Рейчел, не знаешь. *** Утро сегодня не задалось. Энтони так и не соизволил вернуться с прогулки, чем разозлили Миранду окончательно. Она почти простила его, после того, как он рассказал ей про положение остальных двух любовниц. И он, как порядочный мужчина, обязан навещать матерей его будущих детей. Порядочный мужчина! Эта фраза больше всего бесила девушку. Порядочный мужчина не спит с тремя женщинами одно-

временно. Максимум, с двумя. Но дело не в этом! Он обещал, что будет с ней, поэтому она просто закрывала глаза на его прогулки. Давила в себе слезы, обиду, ревность, стервозность и просто ждала. Но сегодня он перешел все границы! Он просто не явился домой! И с утра ей пришлось заменять его. Хорошо, что хозяева уехали в Европу, а их дети… Брайан спит с какой-то девицей, они наверху почти до утра устроили дискотеку, а Марии, скорее всего даже не было дома. Время шло к обеду, когда на пороге черного хода появилась странная фигура. Миранда как раз заканчивала работу с кустами, когда непонятного вида женщина приблизилась к ней. Узкое вечерней платье должно было шикарно выглядеть вчера вечером, особенно если у женщины прямая осанка и изящные бедра. Но осанка этой дамы оставляла желать лучшего, а бедра… дама так страдальчески сгибалась на высоких каблуках, что про изящество бедер и говорить не стоит. Разрез, который должен был идти до колена, был уже до бедра. Видимо, ткань не выдержала бурной ночи. И еще… у дамы были не бриты ноги. Миранда, как и любая представительница прекрасной половины человечества, шла в ногу со временем и считала удаление растительности на ногах сродни ежедневной гигиены.

Правда, брить надо не так часто, как чистить зубы. А у этой дамы ноги не брились уже пару лет точно! Во всяком случае, так решила Миранда. От макияжа и прически тоже ничего приличного не осталось. То, что было тенями, пудрой и помадой было размазано по лицу. Скворечник на голове некогда был модерновой прической. Но сейчас это был… скворечник. Дама приближалась к Миранде и девушка уже готовилась высказать ей пару теплых слов, когда та уставшим голосом обратилась к ней: - Привет, Клео, как дела? Ужас, как я устал… - Клео? – Удивилась Миранда. Дело в том, что Клео Миранду называет только Энтони, который почему-то решил, что она похожа на царицу Клеопатру. Как именно девушка, чей отец негр, а мать японка похожа на египетскую царицу, неизвестно, но факт остается фактом. Дама стянула с головы скворечник и перед девушкой предстал Энтони в довольно своеобразном виде. Миранда не удержалась и расхохоталась. - Ничего смешного нет, – устало произнес Энтони. - Расскажешь, где тебя так преобразили? – смеясь, спросила Миранда. - Не сейчас. Как дела? - Моими старания-

ми! – гордо ответила девушка. - Хозяева? - Кто спит, кто в Европе, кто вообще черт знает где. - Понятно, – кивнул парень. – Так, мне нужен душ и пятнадцать минут на возвращение в себя. Кофе сваришь? - Сварю, – улыбнулась Миранда. Энтони проковылял в дом. Через полчаса он был в строю и рассказывал Миранде о своих ночных приключениях. - Кстати, в следующий раз мы на прогулку идем вместе. Ты приглянулась Линде, – произнес парень, допивая кофе. А пока Мирада остолбеневши, смотрела на него, быстро ретировался с кухни и приступил к своим обязанностям дворецкого. Брайан и Рейчел спускались вниз, когда из дверей кухни вышел Энтони. - Привет! - крикнули они ему, и смеясь прошли на кухню. - Миранда, а где Лора? - спросил Брайан. Это моя девушка, Рейчел Хоу. - Добрый день, улыбнулась Рейчел. - Добрый день! Ответила Миранда. - Лора вышла, я сейчас её позову. - А я думала ты сам приготовишь кофе, - сказала Рейчел Брайану. - Да, давай. Миранда, не нужно звать Лору. - Как скажите, кивнула Миранда и поки-

нула кухню, оставить голубков наедине. Брайану все же удалось приготовить кофе. В холодильнике они нашли бутерброды, видимо Лора приготовила их заранее, не зная, когда вернется Мария и Брайан. - Кстати, мне тоже есть, что показать тебе в Лос Анжелесе, - сказала Рейчел, допивая кофе. Но только после твоей экскурсии. - Окей. Поехали. *** Выйдя со студии, Коди отправился в отель, чтобы снять стресс при помощи пары стаканов виски. Окрыленный удачным стечением обстоятельств фотограф не мог нарадоваться поворотом событий в его жизни, всё его вдохновляло: улицы, люди, машины... Коди поймал такси и отправился в отель, заскочив по дороге в магазин, где купил бутылку виски, курицу гриль и пару готовых салатов. Весь на радостях Фейн влетел в отель, не заметив ни работников отеля в холле, ни швейцара открывавшего двери. Придя в номер и слегка перекусив курочкой под стакан ароматного напитка, Коди посетила мысль о том, чтобы развлечься и отметить трудоустройство. Недолго думая, он достал из внутреннего кармана чек с номером Стэфани. Набрав номер, замер на несколько секунд, после чего нажал клавишу вызова. - Алло! - Стефани

догадывалась, кто звонит. Других звонков неизвестного номера она просто не ждала. Коди решил не представляться и произнес фразу в своём стиле: - Это очаровательная официантка из Антишейка, поразившая своей красотой меня в самое сердце? - Полагаю, да! - кокетливо ответила Стефани. - Как насчет того, чтобы встретится и познакомится поближе? - настойчиво поинтересовался Коди. - Не возражаю. Вышли мне такси, скоро буду! - Стефани назвала адрес, отключила телефон и отправилась собираться. Такси приехало быстро и, удобно устроившись на заднем сиденье, девушка отправилась на встречу с красавчиком, завсегдатаем «Антишейка». - Есс! - положив трубку, крикнул сам себе Коди, и отправил адрес. Выпил стакан виски и к моменту приезда такси, ждал у входа в отель! Открыв заднюю дверь автомобиля, из которой показалась изысканная женская рука, Коди помог выйти Стефани. - Привет, - почти шепотом произнес Коди. - Ну, привет, - кокетливо улыбнулась Стефани. Коди медленно приблизился к Стефани, обнял её за талию, и чуть касаясь её губ своими губами, прошептал:

- В жизни ты ещё прекраснее, чем на работе – не заметив, как в один миг их губы слились воедино и пара утонула в нежном поцелуе. Два часа они просто не вылезали из постели. После, немного переведя дух, Стефани отправилась в душ приводить себя в порядок. Коди лениво перевернулся на другой бок, проводя взглядом девушку, дотянувшись до тумбочки налил себе пол стакана виски, сделал глоток, закурил и расслабился. В данный момент в жизни фотографа всё складывалось благополучно, беззаботный, счастливый Фейн лежал на кровати и, попивая напиток всех времен и народов, размышлял о том как судьба к нему благосклонна и как хороша последние два часа была Стэфани. "Интересно: это на один раз или ему захочется более длительных отношений? Опыта у него явно много, так не окажется ли этот раз единственным. Замуж-то мне, положим, рано, но я бы с ним повстречалась" - думала Стефани, приводя себя в порядок. Из душа она вышла как есть и прошла в комнату. - Твоя очередь, улыбнулась она. Пока не время задавать вопросы. У нее был опыт одноразовых связей. Чем меньше знаешь человека в таком случае, тем лучше. Коди развалившись на кровати, прищурив

один глаз, протянул: - М-м-м-м-м-м-м, отставив стакан и убрав пепельницу, поднялся с постели, надел халат и подошел к Стефани. - Стэф, детка, нам нужно поговорить, присядь. Ты удивительная девушка..., - Коди не мог подобрать правильных слов из-за волнения. Он боялся, что больше не увидит Стефани, его посещала мысль, что она с ним на одну ночь. - Не знаю, как ты к этому отнесешься, но думаю, ты должна знать... Я влюблен в тебя и ни чего не могу с этим поделать, - говорил, как мальчишка пятиклассник, Фейн. - Это уже интересно! То есть, мы еще увидимся? - уточнила девушка. Она вообще не хотела уходить. Коди вскочил и экспрессивно начал тараторить: - Почему в этом мире всё должно быть по системе? Ночью спать, днём работать, после встречи уходить... Я вообще не хочу, чтоб ты уходила... А поехали ко мне на студию я тебя пофотографирую, а по дороге расскажешь о себе, я всё хочу знать о тебе, до каждой мелочи, ты идеальна, на одном дыхании выпалил Коди. Только сам он понимал, что это лишь слова, вкус любви, настоящей любви он утратил еще учась в колледже, когда узнал что его девушка, которая клялась ему в любви

и которую он любил по настоящему, стала жить с другим, думая, что Коди ни чего не знает. С тех пор то Фейн и стал девушек попросту использовать. - Так ты фотограф? Поехали, конечно! Мне говорили, я фотогенична, девушка уже одевалась, помоги застегнуть платье. Опыт застегивания платьев и расстегивание бюстгальтеров у Коди был хорош, поэтому ловко застегнув платье Стэф, принялся вызывать такси. Машина ехала долго, но это не стало для пары проблемой. Они стояли у входа в отель, обнимались, а Коди рассказывал, как его занесло в Лос-Анджелес, как познакомился с «Антишейком» и как устроился на работу. - Ну, как то так, теперь твоя очередь, вот и такси подъехало, - открывая дверь с улыбкой произнес Коди. - Присаживайся. - А я тут родилась и выросла. Как и любая девочка в этом городе, мечтала стать известной актрисой, оскароносицей. Даже снялась в паре эпизодов. Потом был Эдвард режиссер одной местной киностудии. Главная роль, Оскар, слава, деньги... все это куда-то делось после двух "репетиций постельных сцен". Мама у меня врач, отец математик. Оба страшные зануды, поэтому приходится снимать квартиру, чтоб не слушать их лекции чаще раза в неделю. А на какой студии ты работаешь?

- На киностудии Лоуренсов, фотографом. В общем, сама сейчас всё увидишь, мы уже приехали. Пойдем скорей. На входе в киностудию пару встретил охранник, тот самый, что проводил Коди на собеседование. Открыв двери с улыбкой не свойственной охраннику, спросил: - Мистер Фейн, что занесло вас в столь поздний час на работу? - Нужно подготовиться к завтрашнему дню, девушка побудет со мной, - не останавливаясь ответил фотограф и растворился в темноте длинного коридора. Стефани ухмыльнулась охраннику и как собачка на поводке потянулась за Фейном. Войдя в рабочий кабинет Коди Фейна, фотограф сразу же принялся настраивать фотоаппарат и освещение, направленное на белое полотно - Располагайся, пробурчал Коди, указывая на кожаный диван на котором были разбросаны снимки предыдущего фотографа. Стефани сгребла снимки и перегрузила на стол, сама же вальяжно развалилась на диване. Закончив настраивать освещение и сделав пару снимков Стефани развалившейся на диване, Коди попросил её пересесть на стул, который стоял на фоне белого полотна и принялся фотографировать. Коди был серьезен, как никогда, сосредо-

точенный только на фотоаппарате и Стефани, пытался наладить связь между техникой и изящным женским телом. - Вот, хорошо, отлично, превосходно, - восхищался фотограф после каждого сделанного фото и крутился как юла вокруг девушки постоянно меняя ракурс. - Это всё конечно хорошо, но не совсем то! Стэф, у меня есть пару идеи для хороших фотографий, но для этого я попросил бы тебя раздеться, если ты конечно не против? - поинтересовался он. Деушка не была против. Коди сделал несколько снимков обнаженной Стэфани, подключил фотоаппарат к компьютеру. - Супер! Стэф, ты просто богиня, тебя можно фотографировать вечно. Взгляни на эти фото, какая глубина, изысканность, м-м-м-м! - Коди не переставал восхищаться девушкой. - А это возбуждает! Иди ко мне, а потом продолжим! - О да, детка, - произнес Коди, и резко прижал Стефани к себе, а пока та стягивала с него футболку, посадил её на край стола. Пока фотограф сметал со стола всё кроме компьютера и фотоаппарата, не заметил, как оказался без штанов. Стефани постанывала, кусая Коди за шею, а от ритмичных движений Фейна скрипел стол. *** Мария же, прово-

див родителей, отправилась бесцельно бродить по городу. Она не хотела ехать с братом, не хотела обсуждать возможные перспективы. "А что если... а вдруг, а если, если, если..." Им оставалось только ждать. Вчера она поехала к Дерреку, они провели еще одну чудесную ночь. Днем Мария ушла, у нее были дела в городе. Так она сказала Дерреку, дел у нее было немного, она больше гуляла по Лос-Анджелесу. Уже ближе к вечеру усталая и немного голодная Мария обнаружила, что бродит по знакомому району. Она решила заглянуть на киностудию, раз уж ноги сами принесли ее сюда. Сама еще не зная, что надеется увидеть здесь поздним вечером, когда никого нет, девушка прошла на территорию. Она шла по темным переходам между павильонами, наслаждаясь непривычной тишиной. Обычно здесь все время кто-то бегал, кричал, и суета казалась синонимом слова "киностудия". Вдруг в одном из павильонов девушка заметила свет. Решив, что это Фарнольд работает сверхурочно, Мария решила зайти поздороваться. Неоднозначные звуки доносились из-за незапертой двери. Донна? Да нет, она вроде была не настолько благосклонна к Джеймсу, а больше тут просто некому быть. Да и никому другому не спустили бы нецелевое использование по-

мещений. Дверь отворилась без скрипа. Будь Мария более слабонервной, она потеряла бы дар речи. Всех самых известных режиссеров, артистов, партнеров студии и даже операторов и фотографов она знала лично. Может и не по именам, но в лицо точно. Ни один из парочки, самозабвенно спаривавшейся на столе, к этому кругу не принадлежал. Девушка на всякий случай вынула электрошокер, понаблюдала минутку, ожидая, что ее заметят, решила отвлечь-таки любовников-неудачников: - И давно, интересно, мы занимаемся третьесортной порнухой? И где, спрашивается ассистент по актерам? Или маломальски симпатичные порнушники в городе перевелись? - Мария язвительно изогнула бровь. Коди в легком шоке отскочил от Стефани. Напуган? Нет, он не был напуган. В самом разгаре полового акта фотографа застукивали не один раз. Но тот факт, что Фейн может лишиться работы, заставил немного нервничать. Коди на секунду замер, но мысль о том, что он у себя в кабинете помогла быстро взять себя в руки. - Что? Стучать не учили? Это моё рабочее место, мой кабинет! Вы вообще кто такая? - абсолютно голый Коди разводя руками в стороны, спросил у незнакомой дамы в дверях. Тем временем, когда Стефани мо-

ментально оделась и с испугом на лице сидела на диване, изображая саму невинность. - Кто я? Да ты или совсем убогий, или с луны свалился! Какой нахер твой кабинет?! Чтоб через полминуты тут никого не было! - Мария голос не повышала, но и бояться наглого голого бугая не собиралась. - Так, я сейчас оденусь и мы во всем разберемся! - спокойно ответил Коди и мигом натянул штаны и уселся в кресло за рабочим столом, Стефани сидела как мышка на диване. - Меня зовут Коди Фейн, я фотограф работаю на этой студии. А вы кем будете? - Коди был слегка взволнован, но виду не подавал. Он ведь с девушкой. - Ты вообще больной или притворяешься? зашипела Стефани, соскакивая с дивана, - Это Мария Лоуренс, - быстро добежав до дверей, девушка по пути захватила сумочку, - Прошу прощенья, мисс Лоуренс. Меня здесь уже нет! - Стефани зло посмотрела на Коди и почти бегом покинула павильон. Мария спокойно вызвала охрану. За полторы-две минуты должны добежать. - Хоть у кого-то мозги на месте. Про полминуты я не пошутила, выматывайся! - спокойно сказала девушка. - Ага, щас, - с улыбкой ответил Коди, и

остался по прежнему сидеть в кресле. - Да ты просто абсолют! Совершенство дибилизма, - Мария улыбнулась, услышав топот нескольких пар ног. - Ребятки, вам, я полагаю, представляться не надо. Что ЭТО, а главное, откуда? спросила Мария дежурную мену охраны. - Так он вчера на работу устроился. Фотограф типа известный, - ответил тот самый охранник, что встречал Фейна и Стеф. Марию он, разумеется, уважал гораздо больше, чем фотографа, пусть бы даже наиизвестнейшего, - он с мистером Брауном и мистером Фарнольдом собеседование вчера проходил. - А теперь, посмотри сюда, - Мария повернула к охраннику телефон, на котором в неплохом качестве были засняты на видео горе-любовники. Вам, всем четверым, платят деньги за то, чтоб тут по ночам устраивали бордель? Так или иначе, начальник службы безопасности об этом узнает. В ваших интересах сдать это копам, - Мария кивнула на фотографа. - Наряд, кстати, я уже вызвала. Ты, между прочим, его не видел, - Мария кивнула все на того же охранника, - незаконное проникновение, ну и далее по тексту. Видео я им передам. На выходе обыщите его, мало ли, решит что стащить. Кстати, она в последний раз обратилась к Коди, - Дуайт такие фокусы не потерпит

ни от кого. Считай, он уже в курсе, соответственно, ты проработал здесь, как никто иной мало. Четыре бугая без проблем скрутили фотографа, обыскали и, периодически подбадривая несильными тумаками, передали наряду полиции. *** Рейчел и Брайан весь день провели, катаясь по городу. Проехали улицы, знаменитые по сериалам и кино, посетили легендарную Сансэт Стрип. Сегодня они были туристами, гуляли, фотографировались, изучали город. Обедали в маленьком латиноамериканском кафе в Западном Голливуде. Его показала Брайану Рейчел. Кафе было настолько уютным и приятным, что не хотелось уходить. Особенно им понравилось, то, что там было малолюдно, несмотря на то, что они находились днем в одном из густонаселенных районов. Под конец дня, Брайан повез Рейчел на пляж. Заброшенный тихий пляж, который они нашли с Томми давно, когда в один прекрасный вечер на полной скорости мчались от полиции. Рейчел смеялась, слушая историю об открытии пляжа двумя пьяными подростками. Ночевать они поехали домой, уставшие, счастливые и влюбленные в друг друга и жизнь. В настоящий момент Рейчел была настоящим и будущим. Он сам удивлялся тому, как рядом с ней бы-

стро отступили мрачные мысли о том, что будет с их семьей. Брайан не мог не думать об отце, но все же сейчас он был благодарен ему за все и понимал его и принимал его взгляды, словно рядом с Рейчел он вдруг стал взрослее. *** Дуайт приехал на киностудию в начале десятого. Карла должна быть уже на работе. - Алло, Джеймс? – произнес Дуайт в трубку телефона, выходя из машины. - Да, мистер Браун! – ответил Фарнольд. - Доброе утро! Ты на студии? - Доброе! На студии, где же мне еще быть? - Ты хоть домой отлучаешься? – спросил Браун. - Я люблю свою работу, но не настолько, что бы жить на студии. - Хорошо, зайди ко мне. И захвати этого… Фейна. - Эм, дело в том… начал режиссер. - Что? – недовольно спросил Дуайт. - Его еще не было сегодня. - Опоздание пятнадцать минут? - Да, мистер Браун. - И это в первый рабочий день? – начал закипать Дуайт. Нет, он привык, что Карла опаздывает, что Брайан не является на работу неделями. Он с легкостью мог простить прогул Фарнольду. Но новичку – никогда. - Да, мистер Браун,

– ответил Фарнольд. Уж он точно знал, чего будет стоить Фейну его опоздание. - Ладно, разберемся с ним потом. Жду тебя через десять минут. - Хорошо, – ответил режиссер. Дуайт убрал телефон и вошел в офис. Коридор за коридором, вот и приемная. На месте Карлы сидела привлекательная девушка в черном платье моды 60-х годов. В меру закрытое, в меру открытое. Она сама олицетворяла ту эпоху, дух бунтарства середины двадцатого века. - Доброе утро, мистер Браун! – весело произнесла она. - Мария… - недоуменно спросил Дуайт. - Мистер Браун? – недоуменно спросила девушка. Дуйат присмотрелся и заметил в знакомых чертах девушки иные линии. Перед ним была не покойная жена Мария, а его секретарша Карла. - Ты изменилась, – немного придя в себя, произнес Дуайт. Ему было стыдно за свои чувства. Он поддался эмоциям, раскрыл свою душу перед Карлой. По сути, чужого для него человека. Но это преображение! Она действительно стала похожа на Марию. Как же он раньше не замечал? Даже когда принимал её на работу. Или заметил? И поэтому взял на работу, подсознательно увидев в ней Марию? Кто знает… - Спасибо, - смуще-

но ответила Карла. Дуйат не мог отвести от неё взгляд, что и смущало девушку. Пауза затягивалась. - Я не помешаю? – Спросил из-за спины вошедший в приемную Фарнольд. - О, Джеймс! – фальшиво радуясь, воскликнул Дуайт. Он пытался скрыть волнение, что у него плохо получалось. – Идем! – Он потянул режиссера в кабинет, да так быстро, что тот не успел и слова сказать Карле. - Что-то случилось? – осторожно спросил Фарнольд. - Ты Карлу видел? – взволновано спросил в ответ Дуайт. - Да! – воодушевился Джеймс. – Вы тоже заметили? Она все-таки послушалась моего совета и сменила имидж! - Ты посоветовал? – спросил Дуайт. - Ну да, - ответил Джеймс. – Там долгая история, - режиссер решил не вдаваться в подробности. - Так чего вызывали, мистер Браун? - Ты, говоришь… задумчиво произнес Дуайт. – А, что? Да так, не важно…Фейн придет, направь его ко мне. - Хорошо, - кивнул режиссер. - Нет, стой! - остановил его Дуайт. – Сам реши этот вопрос, мне не до него сейчас. - Как скажите, – недоуменно произнес Фарнольд. - Можешь идти,

Джеймс, – произнес Дуайт, глядя в окно. - Все хорошо? – спросил режиссер. Такая резкая смена настроения шефа – явление редкое, крайне редкое. - Да, Джеймс, все хорошо. - Ну ладно… - ответил Джеймс и вышел, оставив Дуайта наедине с его воспоминаниями. *** Рейчел вышла из машины Брайана и убежала в свой трейлер. Следом за ней ворвалась Дженна, вопросительно уставившись на подругу. - Не смей прогонять моих помощников, иначе Фарнольд меня убьет! Рейчел села перед зеркалом, а гримерша быстро и молча стала готовить ее для съемок. Сегодня они переснимают "Новоорлеанские сцены Джесс". Фарнольд увидел их по-новому. Джилл укладывала Рейчел волосы. - Рейч, не тронь свои волосы пока идут съемки. Лучше приезжай раньше, - сказала она актрисе. - Конечно, Джилл, извини, я сегодня чуточку опоздала. - Ничего страшного, у тебя еще кожа и волосы в нормальном состоянии, а то бы возились каждый раз на десять минут дольше, - рассмеялась гримерша. - Эй, я тут! - перебила их Дженна. - Что случилось? – спросила у нее Рейчел.

- Ты вчера не взяла трубку. - Я была занята. И, что ты так волнуешься? - Я вчера была у тебя. И там опять была эта девушка. - И что? – удивилась Рейч. - Она предложила мне подождать тебя и чай со льдом! Рейчел рассмеялась. - Что? Хоу? Что ты смеешься? – в голосе Дженны звучала обида. - А что такого? Она вела себя гостеприимно и дружелюбно. И ты могла бы выпить чаю. - В компании Криса и его Скарлетт? - Дженна, ты ревнуешь! – вынесла вердикт Рейчел. - Нет! - Да! - Мне пора, Рейчел. Удачного дня. Ты после съемок куда? - В дивный сад. Буду валятся под кустами роз и есть клубнику. - Паразитка! - шутливо рассердилась Дженна, и улыбнувшись добавила: - Я это все предвидела. Пока! Дженна ушла. Джилл принялась накладывать грим. Рейчел взглянула на часы, у нее двадцать минут на все про все. Не хватало, чтобы Фарнольд прислал за ней Донну. Брайан вошел в офис студии и направился в кабинет отца. Он вошел в приемную, бросив как всегда:

- Привет, Карла! - Здравствуйте, мистер Брайан! - отозвалась секретарша. Брайан взглянул на нее и остановился. - Карла? - удивленно поднял брови парень. Это действительно ты? - Да, это я, - ответила девушка, кокетливо пожав плечами. - Классно выглядишь! Тебе идет. - Спасибо! Брайан прошел в кабинет. Карла довольно улыбалась. Надо же Лоуренс-младший и то заметил и оценил. От него-то по поводу внешности она слова доброго не слышала за все время работы. Брайан набрал номер сестры, но Мария не взяла трубку. Вчера она не появилась дома весь день и ночевать не пришла, и утром когда Рейчел и Брайан уезжали, Марии тоже не было. *** Фотограф не сопротивлялся ни охранникам, ни полиции, а приехав в участок его, посадили в камеру, где он просидел до утра. Утром пришел какой-то важный полисмен, фотографа вызвали на допрос, где Коди рассказал всё как есть, что приехал на студию ночью фотографировать девушку и случайно вступил с ней в интимную связь. - А то, что эта дама вломилась в мой кабинет без стука, не даёт право вам меня арестовывать, и вообще я имею право на один звонок. Мне нужно

позвонить владельцу студии, он мигом уладит это недоразумение. Коди дали телефон, тот не долго думая, набрал номер начальника, и ждал ответа слушая гудки. Телефонный звонок вернул Дуайта к реальности. - Да, - произнес он в телефонную трубку. Услышав голос из трубки, Коди обрадовался. - Это Коди Фейн, я в полицейском участке, не могли бы вы мне помочь? - фотограф не стал говорить, почему загремел в участок, так как догадывался, что Дуайт уже всё знает. Интересное начало дня. Первый рабочий день, а фотограф уже в участке. - Мистер Фейн, спокойно начал Дуайт. Могу я полюбопытствовать, почему вы оказались в участке и почему я обязан вам помогать в этой ситуации? «Значит не в курсе», - подумал Коди. - Между мной и Марией Лоуренс возникло небольшое недоразумение, сегодня ночью на студии. Помогать мне вовсе не обязаны, просто мне больше не к кому обратиться в этом городе. Вытащите меня отсюда, и будем решать вопрос лично с вами, я думаю полиция это лишнее. - С Марией? - удивленно переспросил Дуайт. «Вот дьявол! Если этот придурок наломал дров, то

проблем может быть выше крыши». - Хорошо, - произнес он в трубку, - за тобой приедет Фарнольд и уладит вопрос с полицией. Надеюсь, тебе хватило ума держать язык за зубами, если про «недоразумение» узнают журналисты, скандала не избежать. А у нас репутация, как-никак. Не дожидаясь ответа фотографа, Дуайт положил трубку и набрал Фарнольда. - Джеймс, у нас проблема. - Какая? - Спросил режиссер. - Твой подопечный в участке у копов. - Фейн? - Уточнил Фарнольд. - Да, он самый. - Что он натворил? - обреченно спросил Джеймс. То, что Фейна выкинут со студии - дело решенное. Главное, чтобы все обошлось без скандалов. Репутация студии превыше всего. - Утверждает, что у него были некоторые разногласия с Марией. - С мисс Лоуренс? удивился Фарнольд. - Да, я сам удивлен, что он еще не в реанимации, после недоразумения с ней. - Спокойно проговорил Дуайт. - Ясно, я выезжаю. - Жду вас, - произнес Дуайт, положил трубку и набрал номер Марии. Девушка не отвечала. - Хорошо, разберемся сами, - загадочно проговорил Браун.

Режиссер, бросив все дела, помчался в участок. Вытащить фотографа из лап полицейских труда не составило. Ему выписали штраф за нарушение порядка и отпустили восвояси. Согласно протоколу, Фейна задержала охрана, когда Мария засекла неизвестного на студии. Раздувать дело не стали, ограничившись штрафом. Фейн пытался чтото объяснить Фарнольду, но тот отрезал: «Объяснять будешь Дуайту!» Выслушивать лепетание Коди ему не хотелось. Через полчаса они уже были в кабинете Дуайта. - Я жду объяснений, мистер Фейн, - тихо произнес Дуайт. - А объясню вам все я! - Мария решила не звонить Брауну-старшему, а зайти лично. Почему бы не объединить два дела в одно, она надеялась застать на студии брата. Девушка понимала, что он вполне может и волноваться: отправилась не пойми куда, телефон выключен, ночевать не пришла... Вдоволь набродившись по совсем уже пустой студии, она добралась до Деррека и переночевала с ним. Удобно, когда парень не задает лишних вопросов, - Этот молодой человек был застукан ночью на студии с молодой девушкой. И занимались они отнюдь не фотографией, - Мария показала Дуайту отрывок видео. - Я проверила, у охраны нет заявки на ночные работы.

Начальнику службы безопасности я уже позвонила - самого доброго охранника оштрафуют. Мы обговорили размер штрафа, поверьте, вполне достаточно, чтобы кроме тех, кто по заявке, никто на территорию не прошел. - Мисс Лоуренс, я дико извиняюсь за случившееся, такого впредь не повторится. Я умоляю, не увольняйте меня со студии. Мистер Браун, я понимаю, что подобная выходка могла серьёзно навредить репутации как вашей, так и студии, но позвольте мне исправиться. После того как Джеймс без особого труда вытянул фотографа из участка, Коди реально задумался над серьезностью киностудии и понял, что терять такое рабочее место не лучший вариант. К тому же специалист он был не плохой, а если подружиться с коллективом и вникнуть в тонкости начальства, то можно не только хорошо заработать, а и стать известным человеком с неплохой репутацией. - Вы знаете, почему нас покинул ваш предшественник, мистер Фейн? пристально глядя на Фейна, спросил Дуайт. - Догадываюсь. Мистер Браун, мисс Лоуренс, мне дико неудобно перед вами, но все, же позвольте мне остаться при работе, и я обещаю, что вас не подведу, - Коди пытался всячески удержаться за работу на киностудии. Внутри Фейн тысячу раз

проклял Стефани, «Антишейк» и весь ЛосАнджелес. - Мистер Фейн, вы были приняты на работу два дня назад, - тихо продолжил Дуайт. - И если вы не помните, о чем с вами говорили на собеседовании, то советую заняться лечением склероза. А пока... Дуйат достал телефон и набрал один номер. - Могу я услышать Эрика Бланша? - произнес он в трубку. - Кто его спрашивает? Дуайт Браун. Да, жду. Через мгновение он произнес более веселым тоном: - Эрик! Как дела? Как муза? Не покидает? Ну и замечательно! Я вот к тебе по какому делу. Знаешь такого фотографа Коди Фейна? Нет? Но теперь знаешь. В общем, по старой дружбе, если этот щегол обратиться к тебе или твоим знакомым по вопросу трудоустройства, сделай так, что бы ему деликатно отказали. Что? Да, немного провинился. Вот, стоит, выпрашивает второй шанс! Но ты знаешь, я вторых шансов не дают. Сильно провинился? Как сказать, если я обратился с такой просьбой к тебе, то ты понимаешь, насколько он провинился. Да, спасибо! Он положил трубку и тихо продолжил: -Мистер Фейн, вы знаете, кто такой Эрик Бланш? Не отвечайте! Судя по вашему склерозу, вы могли и забыть! Напомню.

Эрик Бланш самый известный фотограф в ЛосАнджелесе. Известный и влиятельный. Только что, я сделал так, что вас не возьмет в качестве фотографа не одно издание и не одна студия в этом городе. Это жестоко, но это справедливо. Вы слышали, я не даю второго шанса. Но, в этом бизнесе я не один. И провинились вы не передо мной. Если Мария решит вас уничтожить, как фотографа, она вас уволит. Но поверьте, работа здесь для вас отныне будет хуже самой преисподней. Дуайт вопросительно посмотрел на Марию. - Пока отца нет, все в твоих руках и руках Брайана. Но так как его нет, решать тебе. - Но ведь бывают исключения, да и в работе вы меня не видели. Да, я был с девушкой, да я трахал её на рабочем столе, но посмотрите на эти потрясающие снимки... - Коди протянул фотографии обнаженной Стефани Дуайту. Снимки он взял из кабинета, когда заходил туда вместе с Фарнольдом, чтобы забрать камеру. - Безусловно, Эрик Бланш сфотографировал бы лучше но... куда мне до Бланша, - за время беседы Коди тысячу раз промотал ситуацию сложившуюся этой ночью и готов был даже упасть на колени перед Дуайтом и целовать ноги Марии Лоуренс. - Мистер Браун, я обещаю, что впредь такого

не повторится, и вскоре газеты будут писать о том, что у вас на студии работает один из лучших фотографов, - прижав ладони друг к другу на уровне груди произнес фотограф. - В том то и дело, что в работе никто тебя еще не видел, только стол, - Мария взяла снимки со стола, - И потрясающих снимков, если честно, я тут не вижу. Стоит признать, конечно, не "задротпродакшн", но и художественности здесь нет. С Бланшем я бы тебе не советовала себя даже сравнивать. Да он таким, - Мария скривилась, - и не занимается. И газеты, кстати, про тебя вскоре не напишут. Чтобы добиться успеха в этом ремесле, мало уметь фотографировать, надо обладать, хотя бы минимальным художественным вкусом. Студия, между прочим, порнухой не занимается. И задания снимать голую задницу тебе никто не давал! Его это, видите ли, кабинет... Можешь зарубить себе на склерозе: твой кабинет будет на твоей личной студии. Меня ты не подведешь даже при желании, я с кем попало не работаю. В заключение могу сказать, что сказочному везению ты обязан моему другу, который старательно поднимал мне настроение. На студии ты останешься, но не фотографом, а помощником. Настроить технику, что-нибудь принести, настроить в общих чертах свет, подготовить фон... Остальные обязан-

ности тебе расскажут профессионалы с настоящими портфолио. К съемкам без особого на то распоряжения мистера Брауна, мистера Лоуренса, мистера Брайана Лоуренса или моего ты не допускаешься. Никакого "моего кабинета", и даже "моих снимков" на этой студии тебе ближайшее время не светит, - Мария направилась к выходу, - кстати, дикость свою оставляй в родной деревне. Если уж попал в цивилизованное общество, подстраивайся. Здесь не все и не всегда добрые, а дикость - твоя личная проблема! - Мария напоследок оглянулась на Дуайта и, убедившись, что от нее тому больше ничего не надо, отправилась искать Брайана. Что-то ей подсказывало, что он должен находиться неподалеку от Рейчел Хоу. Дуайт проводил взглядом Марию. - Я, пожалуй, тоже пойду. Джеймс, - обратился он к режиссеру, - займись поисками нового фотографа. - Разумеется, - кивнул Фарнольд. - А у вас, мистер Фейн, последний шанс, произнес он Коди и указал рукой на выход. Режиссер и фотограф вышли в приемную. - Карла, - ласково начал Дуайт, - будь любезна, свари мне кофе. - Эм... как скажите, - недоуменно ответила секретарша. Шеф никогда ранее к ней так не обращался, особенно после

этого разбора полетов с нерадивым фотографом. Как и любая любопытная женщина, Карла подслушала разговор. Карла отправилась на кухню, а Дуйат вернулся в кабинет. - Коди, ты подставил не только Дуайта, но и меня. Я поручился за тебя. Как художник я тебя понимаю, нужны новые эмоции, ощущения, но проститутку в святыню, на студию! Это перебор. - Я вас не подведу, - произнес Коди. - Тяжелый сегодня был день, я пожалуй пойду, отдохну и завтра утром буду на работе, - добавил Коди, вызвал такси и отправился в отель, прихватив по пути бутылку своего любимого виски и пару пачек сигарет. Больше ему в данный момент не хотелось ни чего. Распростившись с фотографом, Фарнольд вернулся к своим делам. Брайан договорился с Фарнольдом, что просто поприсутствует на съемках. Тот разрешил, но взял обещание, что Лоуренс-младший будет сидеть на своем месте и тихо смотреть. Никаких реплик, никакого встревания в процесс. Сидеть и молчать, даже если Рейчел Хоу придется прыгать с крыши на крышу. Брайан согласился и теперь сидел на раскладном стуле в углу павильона, чтобы не отвлекать Рейчел от игры. Рейчел Хоу уже час бегала по лестнице от при-

зрака Клодии. Она не могла понять, что Джеймс все -таки хочет. После разговора с режиссером она поняла, что он и сам не знает что ему нужно. Свое «другое» видение он не мог объяснить, просто пришло в голову, что сцена должна быть другой. А какой она должна быть, он пытался выяснить, заставляя Рейчел играть сцену снова и снова. Рейчел со вздохом пошла на второй этаж. Ноги у нее ныли, и она была рада, что ее героиня в этой сцене не носит каблуки. Она села на пол и взяла в руки дневник Клодии, закрыла глаза, чтобы сосредоточится. Как же хочется быстрее убежать в свой трейлер и вытянуть ноги. - Мотор! Начали! – рявкнул Фарнольд главному оператору. Рейчел от неожиданности вздрогнула и открыла глаза. Начали, пронеслось у нее в голове. Вот она слышит музыку. Моцарт. Простенькие детские этюды. Клодия уже здесь. Она встает на ноги и несмело идет на звук. Резкий телефонный звонок. Она меняет направление, идет к телефону. - Да? - Джессика? – она знает, что при озвучке зритель будут слышать детский голос Клодии. Призрак продолжает повторять ее имя, Джессика роняет трубку. И тут встречается взглядом с призраком. Рейчел прижимает

дневник к груди, делает два шага назад. Затем разворачивается к призраку спиной и бежит вниз по лестнице. Одна нога Рейчел соскальзывает, и она падает, все еще держась за перила. Резко встав, она продолжает бежать прочь от призрака, прочь из дома. Бутафорские двери захлопнулись за спиной. - Снято! – снова рявкнул Фарнольд. – Вот это было то, что надо! Взгляд нужный и все движения. А с падением ты хорошо придумала. - Я не придумала, я правда упала. - Незачем об этом знать остальным, это была игра. - Мазь от растяжения не подскажите? Фарнольд рассмеялся. - Подскажу, кинематографические премии и хороший гонорар. Иди, отдыхай. Перерыв на полчаса и двигаемся в четвертый павильон, снимать Мариуса и королевскую чету. Мария застала Брайана и Рейчел, когда те выходили из павильона. Рейчел хромала и опиралась на руку Брайана. - Привет! - ответила Рейчел. - Есть немного. Гонял по лестнице целый час. Но думаю, что мои жертвы оправданы. - Привет, Мария! улыбнулся Брайан. - Кстати, Рейчел теперь живет у меня. Ты как? - Хочешь сказать, если я против, что-то из-

менится? - рассмеялась Мария, - все важные решения человек все равно принимает сам, близких же ставит перед фактом. Но, если это важно для тебя, я не против. Даже скорее за. Вы сейчас куда? - Собирались домой. - Брай, я пойду пока переоденусь. - Конечно, ждем тебя здесь. Рейчел ушла в трейлер. - Может, и ты с нами поедешь? - он отметил, что Мария выглядит уставшей, несмотря на макияж и улыбку. К тому ему было необходимо общение с сестрой. - Поехали, - улыбнулась Мария, - отдохнем втроем, потом вызвоню Деррека и разойдемся парами. После того, как Рейчел привела себя в порядок после съемок, троица поехала в дом Лоуренсов. Дома Брайан попросил Лору приготовить сок для Рейчел. Она устала после беготни по лестнице и хотела чуток отдохнуть. Брайан отвел Рейчел в свою комнату, и она устроилась на кровати со стаканом сока и книгой. Они снимали кино быстрее, чем она читала книгу. Брайан вышел из своей комнаты и постучался к Марии. Заходи! - откликнулась девушка. Она уже успела принять душ и переодеться. Брайан прошел в комнату сестры и сел на край кровати.

- Где ты была? - тихо спросил он. Может Мария не хочет этот вопрос, но она к нему готова, ждет его. - Из аэропорта пошла гулять, бродила по городу, заходила в кафешки, много думала... Ночевать осталась в отеле, даже не помню в каком, потом поехала к Дерреку. Он не задает лишних вопросов, не лезет в душу и вообще, кажется, немного меня боится. Вчера вечером снова пошла гулять, ночевать вернулась к нему, а утром сразу поехала на студию, Мария вкратце описала ночное происшествие с Фейном и его развязку у Дуайта. - Извини, если заставила поволноваться, но я же знаю, что ты всегда быстро отвлекаешься от любого стресса. - Я привез сюда Рейчел, мне с ней легко и спокойно, иначе бы тоже ду-

мал, как в машине по дороге из аэропорта. Мысли душили.... - он замолчал, затем снова заговорил: - А у тебя, вижу, дни богатые событиями. Хм... удивлен, как это вы с Дуайтом дали фотографу шанс. Да и ну его. А Деррек тебя чуть ли боготворит. Он как первый раз тебя увидел, так и влюбился, ты для него совершенство. Может он боится, что, проявив решительность потеряет тебя? Брайан отвечал на всю полученную информацию сразу. Его ответ выглядел скомканным, но он сейчас говорит с сестрой, и она не ждет от него красоты речи. Сейчас для них обоих главное почувствовать душевное тепло. - Ну, про Деррека я, допустим, и сама все знаю. У него на лбу крупными буквами написано. Он меня в некотором роде боится, любит, но абсо-

лютно не понимает, - Мария усмехнулась. - Для того, чтобы проявить решительность, надо ей сначала обзавестись. Я знала, что ты быстро найдешь себе занятие. Если на то пошло, когда родители чуть не развелись, мы ведь повели себя так же: ты занялся всем, чем мог и отвлекался на все подряд, а я бродила по городу и думала. Видно, так нам удобнее переносить стрессы. - Похоже, что так, ответил брат. - Мы так приспосабливаемся к внешним обстоятельствам. Просто, я не хочу, чтобы мы сами раскололись на куски, каждый в отдельности. Тогда мы были близки к этому, и я рад, что сейчас со мной Рейчел. И ты, пожалуйста, не отдаляйся. Я не хочу терять еще и сестру.

Без любви человек превращается в живую гробницу, от него остаётся лишь оболочка того, чем он был прежде. Перси Биши Шелли Восемь лет, которые я провела с ним, значили больше, чем обычный полный срок человеческого существования. Мери крафт Шелли

Уолстон-

Проследовав по подъездной аллее через ухоженный сосновый бор, ограждённый со всех сторон высоким двухметровым металлопрофильным забором, новенький серебристый «форд» остановился у парадного входа спрятавшегося среди сосен шикарного трёхэтажного особняка. Вечерело. В воздухе пахло жимолостью и хвоей. Багряные отблески выглядывавшего из-за деревьев закатного солнца пронизывали чистое сереющее небо кровавыми прожилками. Леонид вышел из «форда» и направился к дому. Он был в дорогом костюме Diamond Chip и блестящих лакированных туфлях из крокодиловой кожи. Навстречу ему из дома вышел Владимир. На его тщательно выбритом с

болезненно заострёнными чертами лице сияла улыбка. Они по-приятельски поздоровались и вместе пошли в дом. От Владимира разило перегаром, он был изрядно пьян, в руке у него была надпитая бутылка кубинского рома. Леонид сразу обратил на это внимание. - Как я рад, что ты нашёл время заехать ко мне. Мы уже так давно с тобой не виделись,- сказал Владимир Леониду слегка заплетающимся языком, обняв при этом его свободной рукой за плечо. Тем временем они вошли в дом. В гостиной был откровенный бардак. Небрежно расшвыривая ногами в стороны валявшиеся на полу вещи, Владимир прошёл через всю гостиную и увалился в мягкий глубокий диван. - Заходи, не стесняйся, чувствуй себя, как дома,- пригласил он Леонида и отхлебнул из бутылки рома. - Не понял. Что здесь было? Ураган или землетрясение?- спросил Леонид, удивлённо оглядывая гостиную. - Ты об этом?- глупо улыбнулся Владимир.Извини. Небольшой беспорядок. Творческая обстановка. Не обращай внимания. Когда я нервничаю, у меня всегда всё вверх тормашками летит.

- И часто ты нервничаешь?- пройдя через гостиную и присев рядом на диван, спросил Леонид. - Бывает в последнее время,- снова отхлебнув из бутылки рома, задумчиво сказал Владимир. - Всё с Никой ругаешься? - Угу,- промычал Владимир. - Что же на этот раз? - Как и всегда. - Опять к кому-то приревновал? - Угу,- снова промычал Владимир.- И, ведь, понимаю, что всё это чушь, и ничего с собой поделать не могу. В меня словно бес вселяется. Я же её люблю до одурения, поэтому и ревную к каждому столбу. - А где Ника? - Забрала детей и уехала к маме. Я её выгнал. - Ну и дурак. - Знаю, что дурак. Завтра ноги целовать ей буду и умолять вернуться. - Другая на её месте давно бы уже тебя бросила. - Я и сам удивляюсь, как она меня до сих пор терпит. - Потому что любит тебя и жалеет, а ты, дурья голова, не ценишь этого. Когда-нибудь и её терпению придёт конец. Потом никакие обещания и уго-

воры не помогут. - Если она меня бросит, я этого не переживу. Что мне делать?- совсем раскис Владимир.- Я уже себя начинаю бояться. Порой до умопомрачения доходит. В таком состоянии я на что угодно способен. - Ты должен держать себя в руках. - Легко сказать. - Тогда обратись к врачу. - Думаешь, я псих? Думаешь, у меня крышу сорвало? - А со священником ты не беседовал? Может, тебе на вычитку съездить? Хочешь, давай вместе поедем. - Не поможет. Я уже ездил. - Тогда не знаю, что тебе делать,- призадумался Леонид. - Мне страшно. Видел бы ты меня во время припадков. Но самое ужасное начинается потом. Я, ведь, уже три раза стрелялся. - Как стрелялся?не понял Леонид. - Обыкновенно, из револьвера. Играл когданибудь в русскую рулетку? Сейчас покажу, как это делается. Владимир поставил бутылку рома на пол и перегнулся через спинку дивана. Когда он принял прежнее положение, в его руке был огромный никелированный шестизарядный Магнум 38-го калибра. Нажав большим пальцем на еле заметную защёлку, он откинул бара-

бан влево. И тут же картинным жестом, резко взмахнув револьвером, вернул барабан на место. От неожиданности Леонид на какую-то долю секунды застыл в оцепенении. Воспользовавшись этим, Владимир с силой провёл револьвером по предплечью, раскручивая барабан. Когда барабан остановился, он взвёл курок, направил револьвер себе в сердце и нажал на спусковой крючок. Приготовившись к выстрелу, они оба зажмурились. Но выстрела не последовало. Раздался громкий металлический щелчок удара курка о боёк. Первым пришёл в себя Владимир. - Опять не судьба,радостно заорал он не своим голосом.- По этому случаю стоит выпить.- Веселился он, как ребёнок. Его веселье больше было похоже на депрессивную истерию. Быстрота и ловкость, с которыми он проделал всё это, красноречиво свидетельствовали о том, что он делал это уже ни раз. Леониду стало жалко его. Владимир пододвинул к дивану журнальный столик, под стеклянной столешницей которого находился небольшой барчик, битком набитый спиртным. - Что будем пить? Ром, абсент, джин, виски?не переставая веселиться, поинтересовался Владимир. - Давай что-нибудь

полегче,запротестовал Леонид.- Мне ещё назад ехать. - Может, чинзано или граппу? - Лучше чинзано. - Отлично,- согласился Владимир.- Как в старые добрые времена. Он положил револьвер на столик, достал из барчика два чистых фужера, бутылку чинзано и наполнил фужеры. - За судьбу,- предложил он, поднимая свой фужер.- Не смотря ни на что, я счастлив и доволен своей судьбой. У меня есть Ника, у меня есть Алинка и Никита, у меня есть ты, я вас всех люблю, вы самое дорогое, что у меня есть. Выпив, Владимир снова взял револьвер и поковбойски демонстративно стал крутить им на пальце, время от времени имитируя выстрелы по воображаемым целям. - Откуда у тебя эта игрушка?- поинтересовался Леонид. - Купил в оружейной лавке на КарлЙохансгате,- ответил тот, продолжая дурачиться с револьвером. - Зачем он тебе? Владимир перестал дурачиться и снова посерел и призадумался. - Чтобы свести с жизнью счёты,- после некоторой паузы угрюмо произнёс он.- Я не могу больше так. Я уже на пределе. Жизнь стала невыносимой. Я устал от этих постоянных скандалов и ссор. Всем, кого я люблю,

от моей любви только хуже. Когда-нибудь я положу этому край. - Это глупо. - Другого выхода нет. - Выход всегда есть. - Вот единственный и самый надёжный выход, - сказал Владимир, потрясая револьвером. Он снова нажал большим пальцем на еле заметную защёлку и откинул барабан. Затем, наклонив револьвер стволом вверх, ещё раз потряс им. Из барабана на стеклянную поверхность столешницы выпал один единственный патрон с небольшой закраиной на титановой гильзе и сверкающей пулей со сферической головкой. Он взял со стола патрон и протянул его Леониду. - Смотри. Видишь? Пуля серебряная, 925-ая проба, под заказ сделали. Обрати внимание на насечку в виде православного креста. Я патрон в церкви посвятил, чтобы заодно и того гада, который внутри меня сидит, хорошенько припечатать. Держа патрон большим и указательным пальцами, Леонид поднёс его к самым глазам и, медленно поворачивая туда-сюда, стал внимательно рассматривать его. Зазвонил телефон. Владимир встал с дивана и поднял трубку. - Ника, это ты?- напряжённо произнёс он в трубку.- Ты меня слы-

шишь? Прости меня дурака. Опять бес попутал. Что мне сделать, чтобы ты мне поверила? Хочешь, я себе палец отрежу? Возвращайся. Я без тебя не смогу. Сдохну, как собака, под забором. Или вены вскрою. Или повешусь в туалете на галстуке. Любимая, прости, если сможешь. Я себя и сам ненавижу. Я за тобой сейчас приеду. Почему? Ты не обманываешь? Хорошо. Как там Алинка с Никитой? Я их не сильно напугал? А знаешь, кто к нам заехал? Лёнька. Нет, я не пьяный. Выпили по фужеру чинзано и всё. Как скажешь, любимая. Больше не повторится. Обещаю. Вот увидишь. Ладно, постараюсь. Целýю, целýю, целýю, целýю. Владимир положил трубку и вернулся к Леониду. - Она меня простила,- радостно заорал он.Так, где револьвер? Ага, вот он.- Владимир схватил с журнального столика револьвер и, перегнувшись через спинку дивана, поспешно спрятал его.- Об этом никому ни слова. Понял? Отлично!- Всплеснул он ладонями.- Давай выпьем. Ника меня простила. Завтра утром вместе с детьми приедет домой. Владимир взял бутылку и стал наливать чинзано в фужеры. Леонид накрыл свой фужер ладонью. - Я всё. На сегодня хватит. Мне ещё назад возвращаться,- категорически заявил он.

- Не понял? Как хватит? Ты надо мной издеваешься?- возмутился Владимир.- Что с тобой будет от двух фужеров чинзано? Леонид уступил. После второго фужера ему стало жарко, и он снял пиджак. Когда допили бутылку и откупорили следующую, Леонид понял, что никуда он уже сегодня не поедет. - Слушай, Лёнька,словно угадывая его мысли, еле ворочая языком, произнёс Владимир.- Куда тебе уже ехать. Оставайся у меня. Ложись, где хочешь. Хоть здесь, хоть в комнате для гостей. Леонид согласился. Допив вторую бутылку, они вышли на террасу и закурили сигары. Настроение у Владимира было приподнятое. Не осталось и следа от былой депрессии. Когда они вернулись в дом, Владимир набросился на Леонида сзади и повалил его на пол. Завязалась борьба. Крепко сжав друг друга в стальных объятиях, они катались, сопя, по холодному кафельному полу, стремясь уложить противника на лопатки. Борьба длилась не долго и закончилась безрезультатно. Никто не одержал верх. Обессилев, они практически одновременно ослабили объятия и прекратили борьбу. Ещё некоторое время, тяжело дыша, они лежали на холодном полу. - А ты, я вижу, всё так же силён и крепок,-

радостно заметил Владимир, поднимаясь с пола и садясь на диван. Он достал из барчика третью бутылку чинзано и откупорил её. - Ты тоже в отличной форме,- радостно заметил Леонид, садясь рядом на диван. - Ничего, когданибудь я тебя одолею. - Кишка тонка. Леонид снял рубашку и продемонстрировал свои богатырские мускулы. Владимир следом проделал то же самое. Довольные собой они громко расхохотались и весело пожали друг другу руки. После третьей бутылки у Леонида всё поплыло перед глазами, и он провалился в чёрную пропасть. Утром он проснулся от чудовищной головной боли – голова трещала и раскалывалась напополам. Он лежал в гостиной на диване в одних брюках и туфлях. Рядом лежал Владимир. Леонид встал с дивана, и к горлу подкатила мучительная волна тошноты. Он еле успел добежать до туалета. Когда он привёл себя в порядок, Владимир всё ещё спал. Леонид не стал его будить. Аккуратно переступая через следы вчерашнего побоища, он пересёк гостиную и вышел из дома. Воздух был холодный и свежий. Пахло жимолостью и хвоей. В небе висел огромный диск восходящего утреннего солнца. Леонид сел в свой новенький серебристый «форд», завёл его и пока-

тил по аллее на выезд. В тот день Вероника проснулась рано. Всю ночь ей плохо спалось, снились какие-то кошмары. К восьми, когда все встали, она приготовила завтрак. Покормила детей, выпила с мамой по чашке кофе и начала собираться в дорогу. Мама помогла ей одеть детей и вышла провести их на улицу. Перед выходом Вероника позвонила Владимиру, чтобы предупредить его, что они уже едут. Спросонок, с трудом шевеля мозгами и отёкшими от перепоя конечностями, Владимир стал торопливо наводить в доме порядок, спеша успеть к возвращению жены и детей. Усадив на заднее сидение детей, попрощавшись с мамой, Вероника села за руль своего новенького, сверкающего глянцем, салатного «ситроена» и, взвизгнув зажиганием, покатила по Киркегате в сторону Трондхеймсвэйен. Когда Осло осталось за спиной, она с силой нажала на педаль газа, набирая обороты и скорость. Леонид опаздывал на работу. Борясь с тошнотой и дурным самочувствием, нервно поглядывая на часы, он гнал по трассе на сумасшедшей скорости. Гладкая, как стекло, влажная от утренней росы трасса сверкала в лучах восходящего солнца и немного слепила глаза. Перед самым въездом в Осло трасса круто повора-

чивала влево и делала огромную петлю. Леонид не успел сбросить скорость и его с силой вышвырнуло на встречную полосу, прямо на мчащийся на него новенький, сверкающий глянцем, салатный «ситроен». Когда Владимир узнал о гибели жены и детей, он пошёл в гостиную, достал из-за дивана свой револьвер, взвёл курок, направил револьвер себе в сердце и нажал на спусковой крючок. Но ничего не произошло. Он нажимал снова и снова, и снова, и снова. Отупев от безумия, он не соображал, что делает. Он продолжал нажимать на спусковой крючок до тех пор, пока его не скрутили и не отобрали у него револьвер. Револьвер конфисковали, а его поместили в клинику для душевнобольных. Полдня пришлось разрезать автогеном сплюснутый в лепёшку «форд», чтобы достать Леонида. Во время осмотра его изуродованного до неузнаваемости тела среди прочих вещей в одном из карманов пиджака был обнаружен револьверный патрон 38-го калибра с титановой гильзой и серебряной пулей. Спустя месяц, когда Владимира выписали из клиники, он зашёл в оружейную лавку на КарлЙохансгате, купил там точно такой же, как у него был, шестизарядный Магнум 38-го калибра и заказал один единственный патрон с серебряной пу-

лей. Был ясный погожий июльский день. Владимир с Вероникой сидели на берегу пруда, неподалёку от их дома. Немного в стороне, у самой воды играли дети. Вероника сорвала травинку и наматывала её на указательный палец. Владимир держал в руках револьвер. Откудато издалека донеслись глухие еле слышные раскаты грома. - Будет дождь,оценивающе посмотрев на небо, сказал Владимир. - Я люблю дождь,сказала Вероника, выбро-

сив надоевшую травинку. - А я люблю тебя, и Алинку с Никитой. - Я тебя тоже люблю,- подумав, сказала Вероника.- Но порой ты бываешь невыносимым. - Я исправлюсь. Только не бросайте меня. Иначе мне конец. - Всему рано или поздно приходит конец,равнодушно произнесла Вероника. - Не говори так. Это жестоко и неправильно. - Увы, это неизбежно. И ничего тут не поделаешь.

- Я против этого. Слышишь, против этого,протестуя, с раздражением заорал Владимир и нажал на спусковой крючок. Его нашли через несколько дней. Он лежал на том самом месте, у пруда, неподалёку от своего дома, с простреленной грудью. Рядом в траве валялся револьвер с одной единственной гильзой в барабане. Автор: Владислав Кураш

- Айне! Просыпайся, пора… Чуть дрогнули ресницы – и больше ничего. - Айне, солнце скоро сядет! Легкая тень недовольства пробежала по лицу, но глаза попрежнему закрыты. - Сегодня самая короткая ночь в году! Неужели ты снова проспишь ее? Середина лета, Айне! В голосах, что не дают спать, уже столько просительных интонаций, игнорировать их все труднее и труднее. Но сладкая дрема все еще не отпускает. Да и зачем? - Зачем мне просыпаться? Все позабыто, все ушло, и я хочу спать. Никто больше не разводит костров на моем Холме. - Ты ошибаешься! Костер уже горит! - Костер горит?! Ресницы стремительно взлетели, и взгляд открывшихся глаз так же ясен, как летнее небо над Кнокайни. - Горит-горит, сама посмотри! Села, заботливые руки тут же стали распле-

тать золотистые косы, чесать их частым гребнем, на плечи накинули тонкую ткань-паутинку, застегнули на левом плече серебряной фибулой-лебедем, а на ноги обули туфельки из чего-то нежного и бархатистого. - Всего один костер! Немного… когда-то весь Холм пылал, мужчины высоко поднимали шесты с горящими пучками соломы, и размахивали ими, славя богиню. Она встала, и белое одеяние тут же опоясали над бедрами серебряной цепью, расправили складки и тонкий стан стал казаться еще прекраснее. - Да, всего один. Зато хлеб уже преломили, и сплеснули напиток в траву. А главное… - Кровь. Да, я чувствую ее – эту каплю молодой горячей крови. Пора. Айне шла по ситхену, и он оживал. Из зала в зал – свет, исходящий от самих стен замка вспыхивал при ее появлении, простой камень полов становился белым мрамором, а потускневшие узоры на

стенах обретали давно утраченные краски. Посреди большого круглого зала пылилась пустая чаша фонтана. Богиня покачала головой, увидав грустно поникшую голову каменного оленя, легко перешагнула невысокий бортик. Тонкие пальцы нежно коснулись холодного гладкого бока, осторожно погладили. Рога качнулись, олень шевельнулся, и взгляд черных пронзительных глаз встретился с глазами Хозяйки. - Беги. Что ты застыл, fianna? Он сорвался с места, обрызгав ее с ног до головы, ударил задними ногами по воде, уже по щиколотки заполнившей фонтан и понесся по замку, а отовсюду слышались радостные возгласы и приветствия. Воздух ситхена наполнился музыкой, Айне снова шла вперед – она хотела увидеть Древо. Огромное, белое, оно высилось посреди зала, который люди назвали бы тронным, и росло сразу в прошлом, будущем и

настоящем. С него срывались пожухлые листья, на нем распускались цветы, и золотились горькосладкие плоды Истины. Айне коснулась гладкой коры, и Древо склонило ветвь, лаская бледную щеку темной зеленью листа. Они о чем-то шептались – и диалог этот никто не мог услышать. Но ситхен вздохнул и заворочался, точно большой зверь, много лет пролежавший в спячке. Богиня поцеловала напоследок нежный цветок, прятавшийся меж листьев, и он порхнул ей в волосы, украсив простое изящество прически изысканностью бело-розовых лепестков. Вот, наконец, и выход – обитатели ситхена толпятся в нетерпении, ожидая разрешения выйти вслед за Хозяйкой. Ночь середины лета! Какой же это веселый праздник, как радостно звучит музыка, как танцуют и веселятся фейри! Столбы, охраняющие вход в Холм, медленно подняли тяжелую каменную дверь – и теплые летние сумерки встретились с волшебным воздухом Кнокайни. Она шла по траве подлунного мира и улыбалась. Крохотные феисветлячки порхали вокруг нее светящимся облаком, касались обнаженных рук и запутывались в волосах. Вот и они – три девочки, пробудившие ее сегодня. Изумленно смотрят, переглядываются. Рассыпанные по траве

чипсы, опрокинутая бутылка колы. Они и понятия не имеют, что это означает в таком месте как Кнокайни. О, да они же купались в Лох-Гур! Айне ясно видела капли его темных вод в растрепанных ветром волосах малышек. Пламя небольшого костра взвилось вверх, приветствуя Линнен Ши, и она спросила с улыбкой: - Хороша ли эта ночь для вас, cailíní? Они смешались, но потом ответили довольно бойко. Выяснилось, что ночь не слишком хороша. Сначала Сюзи неудачно вскрыла пачку с крекерами, и теперь их ужин валяется на траве, а кушать с земли им мамы запрещают строго-настрого. Потом Элин опрокинула колу, а пить, как назло, хочется просто ужасно! И в довершение всех бед Кэйт порезала палец на ноге, причем никто так и смог понять, как это получилось – наверное, наступила на чтото острое в траве. Высокая красивая женщина выслушала их и утешила. Она сказала, что все не так уж страшно. Нужно только попытаться найти камень. Большой такой камень, валун, и посидеть на нем. Да, именно посидеть, ничего особенного. И тогда все будет хорошо. Точно-точно, она обещает. Женщина помогла им соорудить факелы, и девчушки побежали вокруг холма. Им пришлось сделать это три раза, прежде чем они наконец-то

нашли его. Катхар едва был виден, уйдя в землю почти целиком. Девочки по очереди усаживались на его теплую, согретую за самый долгий день в году поверхность и замирали на несколько секунд. Женщина появилась рядом и, склонившись к камню, погладила его как большого старого пса. -Cathair, - проговорила она певучим голосом с нездешними интонациями, - подари этим девочкам то, чем славятся дети Дану. Пусть они будут как Туата Де Дананн, понимать поэзию и музыку, уметь веселиться и привлекать взоры своим очарованием. Девочки переглянулись. Что за странные слова говорит эта удивительная женщина? А Линнен Ши по очереди касалась их лбов и улыбалась. Она дарила им еще и власть над мужскими сердцами, но пока они еще слишком малы, чтобы воспользоваться ею. Пусть подрастут. Она попрощалась с девочками и те ушли домой, удивляясь тому, что пить и есть совсем расхотелось, а на тропинке светло и видно каждую травинку. Айне улыбалась им вслед, брауни позаботятся о том, чтоб дома детей не ругали, а накормили и уложили спать. Теперь, когда люди покинули Кнокайне, Холм открылся до конца. Высокие столбы держали его вершину, а фейри сновали

туда-сюда, танцевали и веселились, празднуя середину лета. - И что же в подлунном мире, где о нас давно позабыли, станут делать с твоим даром эти девочки, Айне? - Он им пригодится, не сомневайся! Они сложат песни о нас. Они станут их петь – и дар очарования привлечет к ним все сердца. Люди так хотят волшебства, - боятся, но хотят. А девочки дадут надежду, что все возможно. И на моем Холме снова будут гореть костры. Богиня усмехнулась. - А смертные мужчины снова станут искать встречи со мной. - О, мужчины! Тот граф был весьма недурен! - Как давно это бы-

ло! - Значит, будет снова! - Будет, будет! А девчушки торопились домой. Сюзи, для которой обычные слова теперь будут складываться в чудесные стихи, мечтательно улыбается. У Кэйт в голове уже звучат обрывки дивных мелодий, что сложатся однажды в композиции небывалой красоты и мощи, и пальчики двигаются, будто перебирают струны гитары. А рыжая задира Элин подгоняет своих подружек, не ведая о том, что звук ее голоса заставит людей замирать в восхищении, когда, словно обещание рая на земле, будут литься из ее уст слова, написанные молчаливой Сюзи.

Однажды они перевернут музыкальный мир людей, взойдут яркой звездой, как та, что сияет сейчас над Кнокайни, озаряя им путь во тьме летней ночи. Их назовут множеством лестных эпитетов, слова их песен станут так же известны, как когда -то сказания о богах и героях. И в то, что древнее волшебство сидхе живет рядом, поверить будет так радостно и просто. Линнен Ши улыбалась, мечтательно глядя на пламя костра. Волшебная ночь середины лета еще только вступала в свои права. Автор: Анастасия Литвин

- Наконец-то! Теперь ты не ускользнешь! Он радостно смеялся, сам не веря своей удаче. Как же трудно это было! Сколько времени потратил, роясь в старых книгах, по крупицам собирая бесценную информацию. Конечно, они знали это, а то как же! Великие поэты и писатели, чьи портреты, украшенные чернильными усами, заполняют учебники литературы. Но делиться знаниями они никак не хотели. Лишь отрывочные намеки, вскользь оброненные упоминания. То, что современники сочли в свое время пьяным бредом, либо просто вымыслом, чему не придавали значения искусствоведы и биографы, он изучал с трепетом. Многое приходилось додумывать самому, и далеко не с первого раза он смог сделать все как надо. Нашел все необходимое. Все эти листья плюща и винограда не проблема. Вот настоящий папирус добыть уже посложнее. Сколько возился с кифарой и флейтой, пока не уразумел, что можно

обойтись просто музыкой в записи. Думал, надо классику, или фолк. Но ей приглянулась Apocalyptica . А вот над знаком Призыва пришлось мордоваться долго. Тут источники расходились, и сколько лучей должно быть у звезды в центре двойного круга все толковали посвоему. Кто говорил – восемь, кто шесть. Оказалось, девять. И вот, наконец, получилось! Она была такой… Как описать нежность ее туманного облика, и тонкую ручку, изящество босых ножек, и то неуловимое сияние, что окружало тонкий стан?! Он, замирая, смотрел, как она порхает по комнате, невесомая и ослепительно прекрасная. Его возглас Музу искренне удивил. - Что значит – не ускользну? Еще и как ускользну! Как ты меня удержишь? Это заставило его занервничать. Неужели весь этот долгий путь – зря? И все надежды прахом? Он в отчаянии забормотал о муках творчества, о том, как необходимы серым людишкам его бу-

дущие шедевры, дабы стать лучше и чище! Муза слушала невнимательно, брезгливо оттопырив нижнюю губку. -Это все, конечно, очень возвышенно… но не слишком интересно. И он возопил в отчаянии, что готов на все! На все, лишь бы она, прекрасная Муза всегда была с ним, и вдохновение не покидало его никогда! -На все? – переспросила Муза и порхнула поближе. Он ощутил, как веет от нее чем-то неземным, дивным. Запахи амброзии и нектара, нетленок и больших тиражей. У него уже все плыло перед глазами в предвкушении успеха, и он простонал, что да! Да, он готов на все! Муза деловито кивнула и уселась на край его письменного стола. - Ладно. Раз на все – тогда я останусь. Я тебе – вдохновение. Неиссякаемое, заметь! А ты мне – свою жизнь. Он испугался не на шутку. Как жизнь? Он что, должен будет умереть? Прямо сейчас? А как же…?! Или просто – мо-

лодым и многообещающим, в расцвете славы и успеха? Как Пушкин, Лермонтов, Цой? Нет, такая перспектива не радовала. Он даже спал с лица и нервно потянул себя за подбородок, испугано припоминая всех ушедших раньше положенного срока предшественников. Плата, как ни крути, представлялась непомерно высокой. Но Муза развеяла самые страшные сомнения. Оказалось, что ничего такого не предполагается. Ни автокатастрофы с летальным исходом, ни тяжелой продолжительной болезни, как любят писать в некрологах. Все гораздо проще. Жить ему долго и хорошо. Быть прославленным властителем дум нового поколения. Но! Но отныне все решать за него станет она, его Муза. Это казалось в чемто даже разумным. Ведь творцу некогда размышлять о всяких посторонних предметах. Творец должен сосредоточиться на главном – написании великих шедевров. Он соглашаясь, кивнул и бросился к ноутбуку, ожидая, когда же на него накатит мутный вал вдохновения, подхватит, закружит и польются изпод его пальцев дивные хорошо оплачиваемые строки. Но ничего такого пока не происходило. Он поднял голову, намереваясь гневно вопросить эту вертихвостку-Музу, где же обещанное, и встретился с ней глазами. И там он

увидел… Она заставит его расстаться с подругой. Потому что ему нужна другая, какая именно – ей, Музе, лучше знать. Муза соперничества не терпит. Так что на красавицу и умницу можно не рассчитывать. И друзья у него будут другие. Вовсе не те, с кем еще в сопливые годы вместе гоняли мяч во дворе. Солидные и нужные люди. И писать он будет то, что Муза ему скажет. Вдохновенно писать, что и говорить. Очень вдохновенно… И он замер. Нахмурился и задумался. Отдать ей свою жизнь в обмен на вечное и неиссякаемое вдохновение. Получать престижные премии, стать классиком, попасть в учебники… Усмехнулся. А может, не

все так страшно? И, если подумать, можно найти какие-то лазейки? Они должны быть, а как же иначе! Он ведь нашел способ вызвать Музу? Найдет и способ отвязаться от ее опеки, когда придет время! Ишь, сидит довольная. Женщина! Хоть и небожительница, а повадки те же. Чем больше балуешь, тем больше на шею садится. - Значит, хочешь мою жизнь? Ну что ж! Получай! Но раз такое дело, сгоняй мне за пивком. Для вдохновения! Автор: Анастасия Литвин

День был, как обычно, пасмурным, ясных из года в год становилось все меньше и меньше. Пожухлые листья единственного оставшегося на территории института дерева опадали размеренно, по одному в десять минут. По этому необычному листопаду можно было отсчитывать время. В потоках разлившихся по улицам нечистот копошились водоплавающие голуби. Роман отвел взгляд от окна и, тяжело вздохнув, придвинул к себе ведро. Сквозь сетчатую крышку было отчетливо видно последнюю оставшуюся там лягушку. Земноводное выглядело обреченным. Мужчина сдавил лягушку в руках, та вяло квакнула. Воспользовавшись моментом, он с размаху прилепил несчастную на образец и засек время. “Что ж, неплохо”, – пробормотал исследователь, когда лягушка отвалилась. В лаборатории, в которой работал наш герой, занимались изучением сквакности – способностью лягушки держаться на определенном материале. Эта лаборатория была на первых ролях, ведь с

точки зрения современной науки сквакность – основное свойство материалов, определяющее другие свойства. Впрочем, особой гордости за свою почетную профессию Роман не испытывал, он просто ходил на работу, дожидался очередной партии лягушек и нашлепывал их на все подряд с перерывами на чай с орехами и просмотр новостей и рекламных роликов по телевизору. В этот день у вышеупомянутого исследователя возникла возможность уйти пораньше. Он зашел в кабинет заведующего лабораторией и сказал: – Андрей Борисович, лягушки закончились. Я иду домой.. Тот, к кому он обращался, пожилой невзрачный мужчина в костюме, поднял глаза от бумаг, приспустил очки и рассеянно посмотрел сначала на вошедшего, затем на стену слева от себя. Его взгляд поочередно остановился на двух картинах, висящих в метре друг от друга. На первой был изображен полоумный Иммануил, прославившийся тем, что образовал вольное селение и в краткие

сроки превратил его в процветающий торговый центр. Затем же, отравив воду, отправил всех граждан к праотцам и город сжег. Цель, преследуемая им, была такова: основать город и войти в историю как единственный его градоначальник. Вторая картина была портретом Сатаны в деловом костюме. На ней взгляд Андрея Борисовича задержался несколько дольше. Наконец завлабораторией ответил: – Лады, закажем новых лягушек. Иди домой, Рома, жена-то, небось, заждалась. – Он хитро подмигнул и вернулся к прерванному занятию, а именно – расчету сквакности сверхтонких иридиевых пластин. *** По пути домой Роман заглянул в супермаркет, надо было пополнить запас денег. Деньги давным-давно превратились из косвенного в прямое средство существования. Постепенно организм людей перестроился так, что деньги стали основным продуктом питания. В древние времена, как вы помните, некоторые безумцы продавали свои души. Это, как правило, осуществлялось по-

средством заключения соответствующих сделок с Дьяволом. Но человечество развивалось и, в конце концов, достигла идеального порядка, простоты и гармонии. Теперь они обменивали на деньги маленькие частички своей души, такой способ расчета прост, удобен, все, что есть всегда у людей при себе, и этого не отнять насильственным путем. Таким образом, практически исключены такие преступления, как воровство, грабеж, это ли не прекрасно? А когда душевные запасы окончательно иссякают, тело просто утилизируется, все элементарно. Кассирша одарила покупателя обворожительной улыбкой и пожелала ему удачного вечера. Она была молода, и большая часть души еще не покинула тела. Она еще могла улыбаться. Дома Романа ждала следующая картина, он узрел жену, изо всей силы колошматящей по стенке ванной комнаты. Так она выпускала пар после тяжелого дня. – Ааа, милый,

вот и ты! – Воскликнула она, заметив супруга. – Я сегодня приготовила твой любимый денежный супчик с потрохами и тыквенными семечками! Даже домашний уют не мог отвлечь от мрачных мыслей о водоплавающих голубях и бесполезном существовании. Поужинав и поцеловав жену, Роман отправился на традиционную прогулку. *** Вечер не задался. Все друзья и приятели героя нашего повествования поддались веяниям моды и вот уже недели две ежевечерне проводили время в Клубе Любителей Вульгарных Толстых Пьяных Женщин. Одиночество захлестнуло Романа. Он сидел на промокшей лавочке под мелким подленьким дождиком и, прикрывая горлышко от грязных капель, время от времени прихлебывал из бутылки дешевую настойку. “Хорошо ведь было когдато: кошки, собаки, бродяги. Теперь же кругом одни лишь водоплавающие го-

луби”, – ностальгировал он. Тучи в небе сгустились, резко стемнело, грянул гром, сверкнули молнии. Ливень накрыл город, и длилось это минут десять. Небо внезапно прояснилось, и раздался странный шум, в котором можно было выделить визг, рев, лай и топот. Роман бы очень удивился, будь у него немного больше души. С учетом обстоятельств на его лице возникло лишь легкое оживление. И тут случилось – животные заполонили город. Слоны вломились в супермаркеты, волки, кровожадно, оскалив клыки, обратили в клочья прохожих, улицы окрасились алым. Кошки расположились на возвышенностях и мудрыми взглядами глядели на это хаотическое действо. Роман так бы остолбенело и наблюдал за происходящим, но обстоятельства распорядились иначе – лев откусил ему голову. Автор: Журавель

Игорь

Пролог Лондон 1972 год Шум дождя пронизывал сумерки апреля. Обычный британский вечер как всегда пах сыростью и проституцией. Город заботливых людей, от которых невозможно дождаться заботы… Детский приют при женском монастыре Святой Марии в это время отправлялся ко сну. Как обычно вечерний обход совершала раба божья Елизавета – сухая и холодная старуха шестидесяти лет, пользующаяся большим почтением и авторитетом среди своих сестер. Она ходила по коридорам и проверяла, чтобы дети ложились спать, и выключала свет в их комнатах. Она начинала свой обход с первого этажа, а затем поднималась на остальные. Проверив и убедившись, что все в порядке, сестра Елизавета спокойно спустилась на первый этаж и направилась по главному коридору в свою комнату. Проходя мимо парадной двери, ей вдруг что-то послышалось. Елизавета остановилась, дабы прислушаться. За дверью действительно был какойто тихий не понятный звук. Она начала двигаться в сторону двери и внимательней прислушиваться. На миг ей показалось,

что эти звуки издает ребенок, и, подойдя вплотную к двери, она еще раз хорошенько вслушалась и решила убедиться в своих предположениях. Монахиня достала ключ и открыла дверь. То, что она увидела, повергло ее в замешательство и некую растерянность. На ее лице проявилось недовольное удивление. Это на самом деле был ребенок. Совсем маленький, грудной ребенок в корзинке, оставленной кем-то на крыльце приюта. Накрытый какимто грязным одеяльцем, он двигал своими маленькими ручонками, и тяжело выдыхая сквозь легкий сон, тихонько похныкивал. Именно это нытье и услышала сестра Елизавета за дверью. От увиденного, она просто стала столбом, колеблясь в своих мыслях. Непонятная внутренняя дрожь, скрытая в ее теле не давала ясного ответа, что же делать с этим ребенком. Холод ее души заставлял ее сомневаться. Именно в момент душевных колебаний ее окликнул голос приближающейся сестры Терезы. На вид ей было около двадцати пяти лет. Молодая, милая, кареглазая девушка. - Сестра Елизавета, что-то случилось? – спросила она, подходя со спины к Елизавете. Елизавета вздрог-

нула от неожиданности и, придав своему лицу обычное бесчувственное выражение, натянула тонкие губы и сказала: - Ничего особенного, сестра Тереза, – закрывая дверь и поворачиваясь к Терезе, сказала она. Тереза стояла рядом с Елизаветой. Она была уверена, что та что-то не договаривает, ибо сама слышала за дверью какието звуки. - Вы уверены? – переспросила она. И вдруг, в этот самый момент, ребенок за дверью громко заплакал. Тереза поняла, в чем дело. Она с ужасом смотрела на Елизавету. Та холодно опустила глаза. Тереза кинулась открывать дверь, но Елизавета, схватив дверную ручку, сказала: - Нет, Тереза! Тереза выкрикнула: - Да как вы можете? – и с силой, оторвав руку суровой Елизаветы, распахнула дверь и бросилась к ребенку. Она достала его из корзины и прижала к себе, дабы успокоить. Она взглянула на Елизавету, которая стояла в дверном проходе, сдержанная, но недовольная сложившейся ситуацией. Она смотрела на Терезу, вытянув свои фригидные, тонкие губы, а в мыслях задавалась вопросом. Тереза тоже молча и вопросительно смотрела на Елизавету. Как она

посмела умолчать о ребенке? И, не выдержав тяжелого взгляда Елизаветы, Тереза, все же, молвила первой: - Как вы можете оставить ребенка на улице? Ведь вы это хотели сделать? – у нее начали накатываться слезы. - Мы не можем себе этого позволить, ты же знаешь! Наш монастырь и так в сложном положении! – сказала Елизавета уверенным голосом. - В любом положении есть место для детей! – отчаянно вскрикнула Тереза, не выдержав черствости сестры Елизаветы. - Не смей кричать, Тереза! Быстро успокойся! Ты знаешь, что мы… - Нет! Молчите сестра! – крикнула Тереза, не дав договорить Елизавете, – Как вы смеете называть себя рабой Божьей, коль с детьми так обращаетесь!? Вы не имеете права! Все время, что я служила с вами в этом монастыре, в этом приюте, я считала вас достойной, честной! Как же я ошибалась! И все ошибались! Я не медленно пойду и сообщу обо всем Габриэлле! - Не смей! – сказала Елизавета, загородив проход Терезе, - Пойми, что мы не можем подбирать детей всяких пьяниц и проституток прямо с улицы! Они уставились друг на друга. Гордый взгляд Елизаветы просто съедал заживо ранимую и нежную Терезу. Она еще крепче прижала ребенка к

груди. Слеза текли по ее щекам. Никто не хотел уступать, и вдруг, в этот самый момент, из коридора прозвучал, спасительный для Терезы, обеспокоенный голос Габриэллы. Она была настоятельницей в монастыре. В возрасте около шестидесяти лет, она носила большие, неуклюжие очки, так как имела плохое зрение. - Что случилось? Что за крики в столь поздний час? – донесся голос, приближающийся из коридора Габриэллы. Немного смутившись от неожиданности, сестры продолжали сверлить друг друга глазами. Вот уже рядом слышались шаги Габриэллы, и уголки губ Елизаветы дрогнули от волнения. Тереза, сквозь слезы, немножко улыбнулась в злости к Елизавете. Момент достиг своего напряжения, и голос Габриэллы прямо за спиной Елизаветы спросил: - Сестра Елизавета, что случилось? – настоятельница положила руку ей на плечо. Подойдя совсем близко к проходу, она увидела Терезу, которая держала на руках ребенка. Габриэлла прищурилась сквозь свои гигантские очки и тихо, с неким впечатлением, сказала: - Господи! Она подошла к Терезе и протянула руки, чтобы взять ребенка. Нежно и осторожно она прижала его к себе и сказала: - Я жду объясне-

ний! Что за дикая дискуссия между вами произошла? – она смотрела то на Елизавету, то на Терезу. Тереза, чувствуя свою правоту, не стала молчать и тихим, заплаканным голосом сказала: - Кто-то его оставил. Сестра Елизавета была против того, чтобы его приютить. Елизавета нервно глотнула, но со свойственным ей высокомерием старалась не показывать нервозность. Габриэлла с удивлением на лице спросила: - Это правда, Елизавета? Та, помолчав несколько секунд, кивнула, подтвердив слова Терезы, после чего произнесла: - Сестра Габриэлла!.. - Я не хочу слушать оправданий! - Я думала о наших возможностях!.. - Молчать! Габриэлла была крайне возмущена и удивлена поведением Елизаветы. Она уставилась на монахиню, которая с каменным лицом опустила глаза и молчала, не смея перечить настоятельнице. - Сестра Тереза, можете идти! – сказала Габриэлла, не отрывая глаз от Елизаветы. Тереза взяла корзинку и пошла вовнутрь здания с чувством воцаряющейся с чувством выполненного долга). Уже через мгновение ее шаги в коридоре стихли. Крупные капли до-

ждя нервно стучали по навесу, все больше нагнетая и без того напряженную обстановку. Габриэлла в упор смотрела на Елизавету. Та, зная, что сейчас главное слово не ее, молчала в ожидании упреков и последствий. - Столько лет, Елизавета! Столько лет я знала тебя и никогда не могла бы подумать, что ты готова предать невинного ребенка! Я тебя судить не смею, Господь тебе судья! Жди наказания Всевышнего! – молвила Габриэлла и устремилась внутрь, искать местечко для нового жителя приюта. I Глава Лондон 1978 год «Синди Уолкотт вернулась», «Британская топ-модель одолела наркоманию», «Англия в ожидании Синди Уолкотт» - таковы были заголовки желтой прессы. Одну из таких газет держал в руках Боб Дилан, ассистент и по совместительству близкий друг Синди. - Ты только посмотри, что они про тебя пишут! – иронично говорил он. – «Англия ждет!» Бред! Напишут же ерунды всякой пустословной! Боб всегда был эмоциональным человеком. Он работал ассистентом Синди много лет, и за эти года он стал для нее чуть ли не лучшим другом, с которым всегда можно поговорить на раз-

ные темы. Его лобная лысина придавала ему уверенного и серьезного человека. Боб был довольно грамотным и умным человеком, который любит активно жестикулировать. На левой руке он всегда носил толстую золотую цепь вместо часов – из-за чего он никогда не знал точного времени, и постоянно носил синие рубашки и строгие, деловые брюки. - Англия любит меня, не смотря ни на что! – сказала Синди, сидя в кресле какого-то модного офиса, где она с Бобом пыталась решать проблемы. Ее взгляд был немного задумчивым, совершенно безо всяких эмоций она уставилась в одну точку. Боб, стоял возле стола с кофеваркой, и наливал себе кофе. - Слушай, Синди! Я, конечно, понимаю – ты только что выписалась и тебе хочется сразу же забраться на модный Олимп. Но тебе надо еще отдохнуть! Не жалеешь ты себя! Тебя порвут в первый же день на публике! Да, успех такое дело – сегодня ты звезда, а завтра тебя уже нет на этом небе. Но пол года в наркологической клинике – это не детский лепет, это довольно серьезный повод для сплетен и интриг, – сказал Боб. - Вот именно! Рано или поздно все равно придется говорить на эту тему! А вот сплетен я уж точно не хочу! – ответила Синди. - Конечно! Сплетни

это плохо! Но я помню твое отношение к Маргарет Спаровски. Зачем тебе это? - Боб, все это мелочи. На ее шоу я хочу сделать серьезное публичное заявление. Боб заинтересованно взглянул на Синди и спросил: - Какое заявление? - Налей мне кофе, Боб! – сказала она. Боб налил кофе и подал ей чашку. Отпив немного, Синди начала говорить: - Понимаешь, Боб. Когда я была на лечении, я очень многое для себя поняла. Мне уже тридцать лет, а в чем мои достоинства? Я привыкла все делать для себя. И я задумалась о том, что у меня до сих пор нет ребенка… Синди стало тяжело говорить. В горле встал ком, лицо еще больше погрустнело, а карие бездонные глаза покрылись мокрой пленкой. Боб смотрел на нее и не знал, что сказать. Открыл рот, будто хотел чтото сказать, но лишь тяжело вздохнул. Он поставил чашку на стол, и присел на корточки напротив Синди. Пытаясь осмыслить услышанное, он осторожно спросил: - Синди, ты уверена в том, что говоришь? Синди кивнула, стараясь не показывать эмоций. Боб взял чашку из ее рук и поставил ее на стол, рядом со своей. Затем он обнял Синди. - Ну, чего ты, Син-

ди!? Синди! Ну, ты что, забыла – «Синди Уолкотт не плачет!» Успокойся! – ласково сказал Боб, – Успокойся! Ведь у тебя теперь есть повод для радости. Если ты действительно этого хочешь, то нечего страдат. Пойди и скажи всем! Шоу Маргарет Спаровски - Здравствуйте! Я – Маргарет Спаровски! Сегодня суббота, а это значит, что пришло время шоу! Шоу Маргарет Спаровски! Тысячи возбужденных от ожидания британцев включили свои телевизоры в предвкушении. Наконец-то, сегодня, один из секс-символов Великобритании 70-х – Синди Уолкотт, впервые, после своего полугодового пребывания в наркологической клинике, появится на публике и даст вразумительные ответы на наболевшие вопросы. Народ заждался Синди. Что она скажет сегодня, и чего ожидать от Синди в дальнейшем – только в шоу Маргарет Спаровски! И после вынужденной после вынужденной прелюдии, хозяйка шоу объявляет: - И так, встречайте – Синди Уолкотт! Зал разразился аплодисментами. Слева от камеры из-за кулис выходит высокая брюнетка с пышными, длинными волосами. Они были уложены красивыми широкими локонами. Макияж также

не менее заметный и прекрасный. В изящном красном платье она выглядела очень эффектно, а черные открытые туфли на высоком каблуке придавали ее походке уверенности и невероятной грациозности. Она поприветствовала людей в зале, помахав им рукой, где так же сидела ее моральная поддержка – Боб. Она уселась в отведенное ей слева экрана кресло. Справа, немного напротив, сидела Маргарет Спаровски – рыжая, белолицая женщина средних лет, которая за пару лет сделала из своего шоу тотем британских домохозяек. Синди недолюбливала ее за то, что та вечно что-то путала в своих передачах. Но сейчас она была здесь, и ей приходилось улыбаться. Улыбнулась и Маргарет, после чего она приступила к диалогу: - Приветствую вас, Синди! - Взаимно! – ответила модель. - Как ваши дела? Как самочувствие? - Не жалуюсь! - Я рада за вас! искренно сказала Маргарет, после чего пошла в свою журналистскую атаку, - За время вашего отсутствия у людей накопилось много волнительных вопросов. И я думаю, стоит затронуть один из них. Возможно, это будет не самый приятный вопрос для вас. Но все же – как так вышло, что вы стали наркоманкой? Почему?

Когда люди узнали, что вы госпитализированы по факту наркомании – все были в шоке! Все думали – «Как? Синди Уолкотт? Не может быть!» Люди не верили в это! - Знаете, я, и сама толком не поняла, как я подсела на наркотики. Это началось примерно два года назад. Я начала принимать антидепрессанты. Стресс от работы, депрессии. По глупости я начала смешивать их с алкоголем. Это продолжалось изо дня в день и потом у меня появилось какое-то непонятное чувство. Хроническое чувство притупленной боли внутри, которая никак не проходит. В результате я села на иглу. Четыре месяца я делала это, и никто, даже мой ассистент, который всегда рядом, не замечал, что со мной что-то происходит. Но во время одной из ломок, мой ассистент оказался рядом и все понял. И я бесконечно благодарна ему в том, что он оказался в тот момент рядом, направил меня в наркологию. И теперь я начинаю все заново! - Интересно, Синди! Я рада за вас, что все так обошлось! - Спасибо! - После новости о том, что вы, извините, наркоманка, Beatrice Models сразу же расторгли с вами контракт. Некоторые дизайнеры тоже заявили о том, что на их показах мы вас больше не увидим. Можете прокомментировать? - Да, это так! К со-

жалению, когда люди узнают, что ты наркоман, то многие из них сразу же начинают искать возможность увертеться или както отвернуться от тебя. Руководители Beatrice Models не стали исключением. Вместо того чтобы чем-то помочь в тяжелую минуту и поддержать, они просто отказались от меня, не смотря на то, что я сделала для них за все эти годы. Да, я была наркоманкой, но это не мешало моей работе. В моем контракте это никак не отображалось. Они думали только о своей выгоде и престиже. Они решили избавиться от меня только из-за того, что у меня проблемы с наркотиками. Но люди, которые ценят работников, не станут обращать внимание на данные условности, и я уверена, что найду себе работу в более лояльном агентстве. - То есть, вы уже не рассматриваете вариант возвращения в это модельное агентство? - Разумеется, нет! Они выставили меня за дверь как какую-то предательницу, хотя на самом деле это они предали меня, и я бы не хотела иметь дел с таким руководством. К тому же я до сих пор вхожу в топ. Так что если не Beatrice Models, то их конкуренты будут моими работодателями. Людей должно волновать качество работы, а не то, чем я занимаюсь по ночам. - Тем более журнал Vogue назвал вас лицом моды 1973 года, а журнал

ELLE – секс-символом Великобритании в 1975 году. А это уже, какникак, уровень супермодели. Не так ли? Синди и Маргарет взаимно улыбнулись. Потом Синди сказала: - Я думаю, что неоднозначные мнения обо мне еще долго будут распространяться в обществе. Поэтому я хочу, чтобы все знали, что я всегда любила и люблю свою работу и людей, которые помогают мне ее выполнять. - Ясно! И все-таки, многих интересует личная сторона вашей жизни. Что нового вы можете нам поведать? Волнительный момент настал. Момент откровения, которого так ждала Синди. Небольшая дрожь пробежала у нее по коже, а сердце участило свое биение от переживания. Она замерла на несколько секунд, в ожидании очевидной бури, которая должна была разразиться после ее слов, и морально приготовившись, начала говорить: - Знаете, у меня никогда не складывалось с личной жизнью. В начале своей карьеры я даже думать не могла о семье, о детях. Я была амбициозной карьеристкой, на которую хлынул успех, хлынуло богатство. Я довольствовалась этим и не обращала внимания на ухажеров, которые внезапно для меня всплывали. Но сейчас, спустя двенадцать лет активной работы на фотокамеры и модельеров, я

осознала, кем я была все эти годы. Я бежала от ответственности. Я не привыкла отдавать, я не привыкла плакать. И сейчас я намереваюсь сказать вам со всей серьезностью, что хочу иметь детей. Я хочу усыновить ребенка. После этого зал рванул в овациях. Десятки голосов смешались воедино в громких комментариях. Какие-то из них были позитивными, какие-то напротив. Кто-то удостоил Синди аплодисментами, а кто-то не до конца поверил в ее искренность. Маргарет, со всем своим актерским мастерством, на публику сделала удивленное лицо и сказала: - Ну, ничего себе! – и взмахнула руками, еще больше заведя зал. Зал шумел. Синди соскучилась по этому. И когда буря эмоций начала стихать, Маргарет продолжила: - Так или иначе, я поздравляю вас с таким смелым решением, Синди! Желаю вам успехов! - Спасибо! – ответила Синди, державшись молодцом. - Теперь пришло время микрофона в студию. Пусть зрители в зале выскажут свое мнение, – сказала Маргарет. Ассистент ток-шоу пошел по рядам с микрофоном в руке. Несколько человек подняли руки, желая задать свои вопросы. - Прошу вас! – сказала Маргарет, указав на полную женщину в пятом ряду.

Здравствуйте, Синди! Ну, раз уж назрела такая новость, то скажите, пожалуйста, как вы будете растить и воспитывать своего будущего ребенка? - Как и все нормальные родители. Мой ребенок будет ходить в школу. Я буду уделять ему должное внимание в свободное время. Я буду играть с ним, и воспитывать его. Я думаю, из меня получится хорошая мать! - Прошу! – показала Маргарет на следующую гостью шоу. - Синди, а вы сможете справляться с воспитанием ребенка сама? Ведь вы, выходит, будете матерью-одиночкой в ближнее время? - Справлюсь! Я уже все хорошенько спланировала! Я сильная женщина! - Давайте вы! – показала Маргарет на худощавую блондинку. - Это вопрос в аудиторию. Как вы считаете, можно ли доверить ребенка наркоманке? От столь провокационного вопроса зал поднялся на уши. Начались бурные обсуждения. Лицо Синди помрачнело и озадачилось. Она была несколько разочарована таким вопросом, который, в принципе, ожидала. Но в зале было настолько громко, что она не могла ответить. Маргарет, привыкшая к скандалам на своих шоу, поглядывая на часы, начала мастерски сворачивать ситуацию: - К сожалению, время, отведенное нам на ин-

тервью с Синди Уолкотт, подходит к концу. После короткого перерыва мы вернемся в студию и обсудим с музыкальным критиком проблемы влияния современной рок-музыки на подростков. Дискуссии не стихали. Синди вышла за кулисы с неким разочарованием внутри. Следом за ней появилась Маргарет Спаровски. - Синди! – окликнула она, – Все хорошо! Вы блестяще держались! – она взяла ее за руку и пожала. Со стороны трибуны подошел Боб. Синди, увидев его, кивнула Маргарет в ответ, и начала уходить от нее в сторону Боба. Маргарет сказала: - Большое спасибо! Извините, мне пора идти! – и тут же удалилась. Боб подхватил Синди, и они обнялись. - Все хорошо! Не переживай! Ты была супер! – поддержал ее Боб. После шоу они с Бобом ехали в черном Bentley Синди. За рулем был давно проверенный, личный шофер Синди – Честер, немой старик. Синди, как обычно, сидела у левого окна и смотрела на мелькания силуэтов за стеклом. Боб заметил, что Синди слишком подавлена. Она всегда любила смотреть в окно, но при этом могла обмолвится хоть словом. А тут уже пятнадцать минут молчит. - Послушай, Синди… – начал он. - Все нормально, –

сказала Синди, не дав договорить. - Я же вижу, что тебя что-то тревожит! Наконец-то Синди оторвалась от окна и сказала: - Понимаешь, Боб! Я-то вылечилась, но в глазах людей я так и останусь наркоманкой. Боб промолчал от неудобства. Но как только он что-то собрался сказать, почувствовал, что машина остановилась. Настало время выходить. Синди частенько подвозила Боба, когда они были в Лондоне и вместе ездили, после чего сама, со спокойной душой, доезжала несколько минут до дома, так как жила в паре километрах от него. Боб вздохнул и, положив руку на дверную ручку, сказал: - До завтра! Береги себя! - И ты себя! – ответила Синди. Дверь захлопнулась. Ночная суета гнала черный Bentley в покой, после чего наступит утро, которое, в очередной раз, сделает свой вывод. Автор: Роттен

Морган

VII Воскрешение Глава первая В осаде 4 месяц 513 год с м.п. (октябрь 2011 года н.э)… Мир эльфов, офицер Мартис - Ваша броня оказалась неэффективна, магистр! – В ярости кричал Свиридов. Его можно было понять, он бросил в атаку все свои танки. Из них не один не вернулся. Около двух десятков солдат, не в счет. - Они использовали заклинание резонанса. – Спокойно ответил Варинас. – Увы, и такое возможно. - Что?! – Не унимался Свиридов. – Толку от брони, которая не может защитить? - Генерал, а не по подобному принципу действует кумулятивный снаряд? – Поинтересовался я. Конечно, в танках я не специалист, но кое-что из новой техники людей мы успели изучить. Да, я полукровка, а не человек, и не приравниваю себя к людям. Генерал перевел взгляд бешеных глаз на меня. - Да, но против кумулятивных снарядов на танках есть активная броня!

- Которая не всегда спасает. – Тихо ответил Евгений. - Магистр! Ваши комментарии не уместны! Что вы вообще знаете о строении танков?! - Достаточно, что бы утверждать, что ваша броня до одного места. – Со спокойным выражением лица ответил Евгений. О чем говорил магистр, я не знал. Возможно, он знаком с танкостроением. - Генерал, умерьте пыл, - спокойно ответил Варинас. - Мне надоело! Мне надоело, что какой-то профан указывает мне… - генерал не успел договорить. Треск выстрела прорезал тишину. Пистолет держал Евгений. - Магистр! – Испуганным голосом прокричал генерал. - Этот пистолет принадлежал моему брату. – Тихо ответил Евгений. Слава Богу, он промахнулся: пуля пробила картину какого-то выдающегося вампира. После перебазирования Анклава в Новый Долан, антураж в Высшей академии Союза не меняли. Только королева Оливия кое-что поменяла в своих апартаментах, но так как она жила, в основном, под охраной в другом дворце, это никак не отразилось на обстановке. - Именной. – Все

также тихо говорил Евгений. – За спасение корреспондента газеты «Правда» в Афганистане в 1984 году. А через полгода пришла похоронка. Он командовал танком, в который, случайно, попал кумулятивный снаряд от другого танка. От нашего танка! У духов такого вооружения не было, а наши ночью по ошибке по своим саданули. От машины ничего не осталось, боекомплект детонировал. Так что, генерал, в надежность стальных машин я не верю. Я в надежность магической защиты верю. Так как не все маги владеют заклинанием резонанса, способного уничтожить броню. Евгений замолчал. То, что у него есть… был брат, я не знал. Да и вообще о существовании семьи у магистра известно не было. Анклав закрытая организация, случаи, как с отцом Алексея, Виктором очень и очень редки. Видимо, и Евгений вел такую жизнь. - Сменим тему? – Предложил Варинас после продолжительного молчания. - Евгений, прошу прощения… - начал Свиридов. Портер деликатно молчал. - Не стоит. – Перебил его Евгений. На этот раз без применения оружия. – Ваши слова не вер-

нут мне брата, а пустых не надо. Итак, - уже немного других тоном начал он. – Наши силы отброшены. Теперь главное занять оборону Нового Долана и ждать подмоги. На закрепление плацдарма, Алой розе потребуется несколько дней. За это время Идущий на восход выйдет на связь, и мы сможем перебросить сюда дополнительные силы. - А имеющихся у нас мало? – Поинтересовался Портер. Магистры устремили на него взгляды. - Смотря, для чего. – Ответил Клодес, который все время стоял в стороне и просто наблюдал за происходящим. - Про контрудар не говорится, а про оборону… - Адмирал, к моменту, когда Алая роза подойдет к Новому Долану, здесь будет достаточно войск, а сейчас, мы должны рассчитывать на то, что имеем. - Да, конечно, - закивал Портер. Ситуация плачевная. Неудача подорвала боевой дух. К тому же, мы потеряли практически всю бронетехнику. Так что, на хваленую технику нет смысла надеяться. Как всегда великий принцип рыцарства: пистолет – оружие труса, кинжал – оружие подлеца, меч – оружие настоящего мужчины. Ну и, посох у мага, топор у гнома, алебарда у фореста и вампира. Правда, гномы остались охра-

нять «старый» Долан. Да и я, все-таки, придерживаюсь мнения, что орден, форесты и гвардия лучше справились бы с заданием, нежели танки и вертолеты. Но, произносить это в открытую, не решился. - Может, попробуем вызвать Идущего через доспехи? – Предложил Свиридов. - Мастер? – посмотрел на меня Варинас. - Я попробую. – Кивнул я. Раздался вой сирены. - Что произошло?! – Наперебой закричали командиры. Подразделения оборотней атакуют с югозапада. – Поступил доклад. - Господа, я откланяюсь, - произнес я, - от меня будет больше толку на поле боя, чем здесь. -Как пожелаете, мастер, - кивнул Варинас. Откланявшись, я покинул дворец. Пулей я кинулся к доспехам. - Помогите! – Приказал я солдатам охранявшим доспехи. Те кинулись натягивать на меня древнюю броню. Когда кристаллы засияли, я стал ждать. Без второго комплекта ничего не получится. Прошло минут десять и все без результата. -Дьявол! – Выкрикнул я, сбрасывая броню. У Идущего и так достаточно дел на аванпосте, чем сидеть и ждать, кто напялит на себя доспехи. Делать нечего, примем бой теми

силами, что у нас есть. К юго-западу стягивались войска. Не все части еще прибыли из рейдов. Да и спешная атака покосила наши ряды. В обороне города зияли дыры. - Оборона организована? – Спросил я одного из младших офицеров. - Никак нет! Американские и русские войска получили приказ не покидать своих позиций. Они дислоцируются на северо-западе и северовостоке соответственно. Мы не имеем права распоряжаться ими. - Черт с ними! Пускай там сидят! Что с форестами и рыцарями? - Вступили с бой, мастер. Вампиры то же подключились и держат периметр. - Сколько оборотней? - Точное число неизвестно, они атакуют малыми группами, массированной атаки не было. Предположительно, несколько сотен. Учитывая, сколько высадилось – авангард? Но странно, самое оптимальное для них – закрепится на побережье, а не вступать в бой с нами. - Кроме оборотней, кто-то был замечен? - Никак нет! Только пехота оборотней. Странно, их не прикрывают маги и лучники? - Держать оборону, в контратаку не переходить! - Так точно, мастер. Я стал прорываться

к окраинам города, где гремел бой. Оборотни применили одну из стандартных тактик: малая группа атакует один участок, противник стягивает туда силы, тем самым ослабляя фланги. После чего, по флангам бьют основные силы. Это стало понятно, когда с севера стали доносится выстрелы. Нас взяли кольцо. - Сдерживать! Не атаковать! Часть города на юге была захвачена оборотнями, бой кипел на городских улицах. Форесты отражали одну атаку за другой. Через четверть часа к нам присоединились маги, вытеснив оборотней из города. Новый Долан очень большой город, а гарнизон не столь велик. Кольцо сомкнулось. Видимо, Портер и Свиридов смогли прийти к согласию, так как к нам были переброшены зенитные самоходки и ракетчики. С их помощью мы смогли остановить атаки оборотней. Волки отступили вглубь леса, и засели там. Через час рассвет осветил окраины. Оборотни держались в лесу, не предпринимая попытки атаковать. Мы снова собрались на совет. - Ситуация критична. – Констатировал Варинас. - Это Рог Тан, - ответил Клодес. – Командующий оборотнями, он от своего не отступится. - Что вы хотите

сказать, генерал? – Переспросил Свиридов. Лицо русского генерала, почему -то, выражало какое-то презрение, что ли? - Если он поставил себе за цель взять город штурмом, он это сделает. - То есть, нам готовится к худшему? - Не совсем, оборотни сильные противники, но против магии они бессильны. К тому же, у нас есть стрелки, а у оборотней только солдаты ближнего боя. У них и лучники то редкий класс, в основном топорщики. Пока не подошли эльфы с их магами и артиллерией, нам опасаться нечего. К тому же, через пару дней, Идущий на восход и мастер Мартис откроют портал, и мы получим в свое распоряжение две армии элементалей. Так что, я не вижу смысла чего – либо боятся. Как оказалось в следующий момент, бояться было чего. В кабинет ворвался солдат. Доспехи сверкают! – Запинаясь, доложил он.

Наперебой мы кинулись в комнату, где они хранились. Доспехи действительно сверкали слабым светом. Это означало, что их кто-то надел. Неужели они заметили наш «сигнал»? Но тогда почему через столько времени? - Помогите мне! – Приказал я. В считанные секунды, на меня надели каменные доспехи. Как только последний элемент был закреплен, они стали невесомыми. В тот же миг в комнате открылся портал. По ту сторону портала на нас смотрела Элориан. Она была облачена в доспехи и плакала. - Отец, Леша ранен… он умирает. Автор: Александр Маяков

Глава седьмая Вечером жители, воины, маги вновь закатили огромный праздник. Наши имена звучали за каждым столом, и бокалы с тостом за наше здоровье поднимались каждые десять минут. Я присоединился к остальным, взяв с собой и Кристиана. Элеонор, завидев уставшего и невероятно осунувшегося меньше чем за сутки парня, бросилась к нему на шею и долго-долго его не отпускала. Я обнял Дайен и почувствовал невероятное спокойствие и благодарность Создателю за то, что близкие мне люди были рядом. Кульминацией празднества стал момент, когда нас потребовали на сцену. Вшестером мы поднялись наверх — парни в середине, девушки по бокам — и продемонстрировали то, что завоевали: я и Кристиан подняли над головами скрижали (которые выдал нам Зейн), а девчонки — свои мечи. Толпа ревела от радости. Задолго после полуночи, когда уже часть жителей разошлась по домам, мы с Дайен сбежали. Приняв душ, мы упали на кровать и, смотря в потолок, болтали. — Как ни крути, а здесь лучше, чем в замке, — сделал вывод я. — Абсолютно верно! — ответила девушка

тоном ведущего викторины, и мы рассмеялись. — Даже не верится, что можно так вот лежать и некоторое время ни о чем не беспокоиться. — И не говори, — вновь согласилась она и перевернулась на живот. — Ты видел, как Элеонор отреагировала на появление Кристиана? — Видел, видел, — я рассмеялся. — Они мне уже надоели, ходят вокруг да около. — Ну… кому-то, видимо, необходимо больше времени, — ответила она. — Ты лучше расскажи, как твои занятия по акрэ? — О-о, — протянула Дайен. — Смех, да и только! — Что такое? — я приподнялся на локте. — Во-первых, Ив все занятие как-то странно на меня смотрела. Будто в любой момент я могу ее испепелить, а она готовится достать огнеупорный плащ. — Да ладно? — я громко рассмеялся. — Ты зря смеешься, так все и было, — она, улыбаясь, пригрозила мне пальцем. — Ладно, молчу. А как сами занятия? — Сами занятия вроде бы ничего, — девушка пожала плечами. — Разбирали надписи на скрижалях, немножко дру-

гие слова учили. Я теперь знаю, как будет «цветок», «собака», «волк», «огонь»… Где-то на улице раздался взрыв. — Что это? — всполошился я. — Успокойся, это фейерверки, — расслабленно ответила она. Прогремел еще более мощный взрыв. — Хотя… Я соскочил с кровати и посмотрел в окно, приподняв штору. — Черт, Дайен, деревня в огне! Мы быстро оделись и, схватив оружие, выбежали в коридор. Семья Коэнов высыпалась в гостиную, не понимая, что происходит. — Быстро прячьтесь в подвале, — скомандовала Дайен, и Ралинда тут же повела детей в обеденный зал. — Я пойду с вами, — заявил Грегори. — Нет, — возразила девушка. — Вы должны оставаться с семьей. — Я иду с Вами, — сказал мужчина категорично и помотал головой. — Я рано или поздно умру, и как я должен буду жить в Рэбе’ль, помня, как остался с семьей, когда все остальные боролись с врагом? Кем вырастут мои дети, видя, что их отец прятался в подвале, когда должен был защищать свою землю? Я. Иду. С вами.

Дайен неотрывно смотрела в глаза Грегори, прикусив губу. Наверное, именно тогда в ней что-то преломилось, раз и навсегда. — Тогда мы поступим так, — начала она. — Деревня горит, но до вашего дома еще далеко. Наверняка многие жители носятся сейчас с детьми, не понимая, что им делать. Вы останетесь здесь и станете принимать и защищать всех, кого мы отправим к вам. Прячьте всех в подвале, а когда там не останется места — в дальних комнатах дома. Грегори подумал секунду и кивнул. Дайен положила руку ему на плечо. — Удачи вам, — она сделал паузу. — И помните: любая душа заслуживает покоя в конце пути. Мы выскочили из дома и побежали к пожару. Вскоре мы услышали, что кто-то бежит за нами и, на ходу достав мечи, обернулись. Оказалось, что нас догнала часть нашей компании. — Черт, мы еле до вас добежали! — воскликнула Дороти. Она тяжело дышала, оперевшись ладонями о колени. — Мы уже ушли домой, а тут на тебе! В полном составе мы добежали до ближних горящих крыш, и нашим глазам предстал полный хаос. Жители с криками судорожно носились из стороны в сторону, демоны тщательно обыскивали дом за домом, сжигая их. Огонь стоял стеной вплоть

до замка, откуда уже доносились звуки борьбы. Сюда уже подоспела часть армии, пытающаяся остановить натиск врагов. — Всех жителей отправляйте в дом Коэнов! — прокричала Дайен.— Кетерин, попытайся потушить огонь! Разделившись на пары, мы разбежались в три разные стороны, попутно направляя жителей и уничтожая слуг Антареса. Армия не справлялась, ибо враги превышали количество наших воинов в несколько раз. Кетерин и Дороти рванули к горящим домам, пытаясь хоть как-то ликвидировать огонь. Рядом с нами проскочил Зейн. — Любой пленник желает лишь освобождения, — прокричал он и исчез в толпе демонов. Лишь искры посоха да отлетающие враги выдавали его местонахождение. Расчистив один участок от демонов, Дайен остановилась, чтоб отдышаться, и с отчаяньем посмотрела вокруг: половина армии, направленной сюда, уже полегла, а вместе с ней и множество ни в чем неповинных мирных жителей, не успевших спрятаться. Демоны не щадили даже женщин. Кетерин и Дороти все возились с одним домом: пытались то заморозить стены, то потушить, посылая струи воды — ни то, ни другое не приносило особого успеха. — Какого черта они делают? — воскликнула

Дайен. Один из демонов бежал на нее с кинжалом, смотря ей куда-то на грудь. Двумя взмахами девушка нанесла ему раны крест-накрест, и он рухнул у ее ног. Я внимательно посмотрел на нее и понял, что привлекло внимание демона. И меня осенило. Расправившись с двумя неприятелями, я указал пальцем: из под белой футболки девушки выбился амулет. — Дайен, — крикнул я. — Амулет материЗемли! Проси помощи! Я побежал в сторону домов. Отобрав у Дороти Кетерин, за руку я потащил ее назад. — Какого черта ты делаешь? — воскликнула девушка на бегу. — Мы нужны там! — У меня есть более продуктивная идея. Позади нас раздался женский крик, имеющий форму слова. — Что она кричит? — спросила Кетерин, оборачиваясь. — А{тракен, — ответил я. — Волки, она зовет их. Грегори встретил нас на крыльце. Защищенный железной броней, он держал меч наготове. Напряженный, суровый. Увидев нас, он немного расслабился, но и взволновался сильнее. — Ребята, я все-таки вам понадобился? — Нет, — возразил я. — Ваш сын, Диггори. Беспокойство появи-

лось на лице мужчины, но от тут же вошел внутрь, увлекая нас за собой. Дом Коэнов был полон людей. Женщины сновали туда-сюда, разнося еду и одежду. Кто-то перевязывал раны пострадавшим. Приведя взволнованного Диггори, Грегори вопросительно посмотрел на нас. — Ведро воды, на крыльцо, — скомандовал я, и мужчина тут же убежал на кухню. Мы же втроем выбежали на улицу. — Что я должен сделать, тортон? — спросил мальчик. Он был чуть ниже меня ростом и имел потрясающее сходство со своей матерью: те же курчавые темно-каштановые волосы, сыпь еле заметных веснушек на переносице. Только глаза у него были такие же смелые, как у отца. — Дайен однажды рассказала мне о твоем замечательном даре, — ответил я, положив ему руки не плечи. — Я хочу, чтобы ты снова показал его. И помог потушить дома. Старший из Коэнов поставил большое ведро с водой перед нами, и мальчик, мельком взглянув на меня, сел и засунул руки внутрь. — Как много? — спросил он. — Столько, сколько сможешь. Диггори закрыл глаза. Поверхность воды легонько забурлила, создавая причудливые узоры.

Даже в темноте было видно, что уровень ее быстро повышается. Еще немного и она полилась через край. — Кетерин, — обратился я, но девушка, закрыв глаза, к чему-то прислушивалась. — Кетерин? — Брайан, я слышу ее голос… и зову ее сюда. Кетерин приподняла руки и принялась водить кистями так, будто дирижировала. Струи воды, что убегали от Диггори, изменили направление и, несмотря на препятствия, направились к пожарам. Откуда-то со стороны замка послышался шум и крики. И я понял. — Источники жизни! Кетерин, ты гений! — воскликнул я и поцеловал девушку в лоб. — Оставайся здесь! Я, словно радостный псих, сорвался и побежал назад, к месту битвы. Пожар разошелся и двигался в направлении убежища жителей. Но я больше не волновался, ибо слышал, как бурлящие потоки воды, преодолев большой подъем к замку, уже спускались и надвигались сюда. Мимо пронеслась многочисленная стая волков, и моя скорость по сравнению с ними казалась ничтожной. Хоть пожар и продвинулся дальше, нам удалось оттеснить врага назад. Все перемешалось: сбегающие жители, маги, воины, демоны, волки представляли собой огромный, кишащий паразитами организм. Дороти уже бросила свое беспо-

лезное дело и вовсю орудовала мечом, разметая демонов направо и налево. Кристиан и Элеонор дружной командой продвигались вперед. Я успел заметить, как Дайен убила троих, прежде чем, споткнувшись обо что-то, упала. Подскочив, я принялся поднимать ее с мертвых тел и почувствовал на кадыке кончик вражеского лезвия. Я поднял глаза и понял: мы сидели на чьихто трупах, окруженные четверыми демонами. Вот только выглядели они не совсем обычно. Ростом больше двух метров, широкоплечие, спрятанные под развивающиеся черные мантии с капюшонами. Вместо лиц — золотые вытянутые маски с зияющей пустотой вместо глазниц. В обтянутых черной кожей руках они держали свои необычно удлиненные мечи, все четыре были направлены на наши головы. Автор: Диана Вольз Редактор: Анастасия Буянкина Иллюстрации: Александра Клименко

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. В ПРЕДДВЕРИИ БИТВЫ. Ажиотаж вокруг противостояния двух футбольных дружин был огромным. Все билеты разошлись словно горячие пирожки ещё за два дня до поединка, и те, кто не успел приобрести заветный квиток, теперь кусали от досады локти. Спекулянты потирали руки в предвкушении баснословных прибылей, что случалось всего-то несколько раз за сезон. Город, что называется жил футболом. Томск, это конечно не Питер, где популярность «Газпромовца» достигает заоблачных высот, но и в провинции умеют поддерживать красу и гордость региона. Коей, безусловно, и является «Томь». За час до начала игры людские ручейки превратились в бурлящую реку и с шумом потянулись к стадиону. Матчу "Томь""Армеец" была присвоена категория повышенной сложности. А посему милиции было не в пример больше, чем на прошлой игре с самарскими «Крыльями». Пронести что-то запрещённое на стадион было довольно сложно, ведь посетители футбольного спектакля

проходили тройную проверку. Но русский человек, как известно, горазд на выдумки и попасть на трибуны с заветной бутылочкой коньячка или ещё чего покрепче желает страстно. И иногда такие желания совпадают с возможностями. В 2001 году в городе, появились первые ULTRAS. Именно этот год стоит считать годом рождения фанатизма в Томске. На фанатском секторе появились скины, а несогласные с их идеями, просто объвили себя hool’s. Эти люди начали пробивать как дальние выезды: Тула, Смоленск, Чита, Нальчик, так и близкие: Красноярск, Пермь, Ижевск, Тюмень. Это дало огромный толчок развитию фан-движения, в городе образовалась реальная бойцовская банда. В одежде эти люди придерживаются таких марок, как Stone Island, Burberry, Sergio Tacchini, Fred Perry и других, предпочитаемых околофутбольниками по всей России. «Томь»- без всяких сомнений является лидером сибирского саппорт-движения. В городе существует сразу несколько авторитетных фанатских группировок. Команду поддерживает очень много молодёжи, а не-

большие томские мобы карланов - и не перечесть. О многом говорит и тот факт, что в апреле 2005 года хулсы «Томи» в количестве 28 человек одержали победу над 30 приехавшими в сибирский город оппонентами из «Газпромовца». Это стало выходом на новый уровень развития. В многочисленных драках против сибирских и уральских хулиганов практически всегда викторию праздновали томичи. Понятное дело, что в битвах с более опытными москвичами их шансы были намного меньше. Лидером хулиганов "Томи" был 30-летний Саша Томский, который пережил с командой все взлеты и падения, одинаково фанатично поддерживая свой клуб как во второй лиге, так и в высшей. Собственно, атмосфера на стадионе и стала главным стимулом для Саши, чтобы начать болеть активно. Свою роль сыграли, конечно, и околофутбольные фильмы и ролики, которые тогда еще записывали на видеокассеты и передавали друг другу. Александр вот уже семь лет как работал учителем физической культуры в школе, а также имел небольшой бизнес в сфере розничной торговли. Но

все это было для него второстепенным, главными интересами для Сани были семья и футбол, причем, что именно шло на первом месте являлось вопросом довольно спорным. За час до начала матча фанатский сектор хозяев был заполнен всего лишь на треть. Пока остальные представители движа вытаскивали свои тела из баров и преодолевали милицейские кордоны, лидеры сибиряков обсуждали предстоящее события. Саша Томский призывал своих парней поддержать команду так, будто это будет последний их матч в жизни. - Мужики!- обратился к стоящим на секторе Александр. Сегодня мы должны отработать с горящими глазами. Удивляет меня, что за час до игры так мало людей на секторе, но с опоздавшими я разберусь лично. Как пели Настя Полева и Владимир Шахрин: всему свое время. В этом сезоне некоторые наши "старички" чтото стали отлынивать от своих обязанностей, а значит пора им переходить от стадии активного боления в стадию диванных фанатов. Один из близких друзей Александра, широкоплечий бугай Костя, подозвал лидера и вполголоса поинтересовался: - Саша, всё готово к встрече гостей после матча? - Костян, ты не волнуйся, все только и ждут

команды. А будет ли она, это пока не подскажет тебе даже Папа Римский. Слишком много «серых» на мячике сегодня. Это осложняет нашу задачу. Будем смотреть по обстоятельствам. -Какие обстоятельства, Саша? Когда еще предстоит шанс поквитаться с "конями" за прошлый год, когда они недружелюбно встретили нас в "Луже"? Враг должен быть бит. И на поле и за его пределами. И это аксиома. Или ты струсил? Зрачки Томского сузились, а те, кто хорошо знал Сашу, сразу бы осознали - это ой какой недобрый знак для собеседника: - Ты, щенок, видно забыл, кому обязан своим появлением здесь. Моли всех святых, что мне сейчас не до тебя. А теперь иди и занимайся своими прямыми обязанностями. И знай, еще раз я такое услышу, ты долго будешь слушать байки медсестёр в больничке на Кольцевой. Это в лучшем случае. -Саня, остынь, - в глазах Кости промелькнул испуг. Ты лучше меня понимаешь: сегодня враг в логове, и он должен получить своё. -Всё, уйди с глаз моих, Костенька. Не доводи до греха. Томский с ненавистью посмотрел на гостевую трибуну, где уже разворачивали свои баннеры и флаги армейские фаны, и ему стало тепло от одной только мысли, что встреча с Мармоном и

Круглым сегодня неминуема. ГЛАВА ДЦАТАЯ.НА ВОЙНЫ.

СЕМНАТРОПЕ

Возле касс стадиона Макс с радостным воплем встретил Димку. Он крепко обнял друга, едва не оставив на его шее синяков, силушкой Господь товарища Круглого не обидел. -Так, хватит душить моего мальчика, великан хренов! – это Таня забеспокоилась о последствиях такой тёплой встречи. - Танюха, отставить. Я люблю его чистой и светлой любовью. - Знаем мы ваши любови, Максимушка. Набить кому-нибудь лицо совместно, выпить водки и прокатиться на мотоцикле с ветерком. Ах да, еще проиграть денег в букмекерской конторе. - Сегодня вы слишком суровы, прелестная фея, к чему бы это? - поморщился Круглый. - Так день какой ответственный, Максимушка. Нервишки.... - А где Венгр? - поинтересовался кто то из армейских хулиганов. И буквально в ту же секунду подъехала тачка из которой, размахивая руками, вывалился Егорка. Вид у него, прямо скажем, был не лучший. Обильное возлияние, знаете ли, не способствует здоровому и красивому облику. -Егорушка, давай в

темпе! Всё, выдвигаемся на трибуны. – Макс как обычно командовал своими. Доблестные стражи порядка, увидев приближающуюся к ним толпу, состоящую из человек двадцати, у каждого из которых на физиономии было написано: «наша цель доставить вам неприятности», посчитали необходимым устроить данным гражданам шмон экстра-класса. У одного из фанов был найден нож, что стало причиной его задержания и сопровождения в милицейский УАЗик. В остальном обошлось без потерь, если не считать отобранный баннер с далеко не лестными оценками жизни томских "друзей". "Противоправные деяния, совершенные представителями неформальных молодежных объединений (в частности, футбольных фанатов), вызывают широкий общественный резонанс и могут спровоцировать осложнение обстановки в городе". - Скоробогатов выключил телевизор и достал доклад своего зама, в котором было отражено, что в Томск за последние сутки прибыло около 700 поклонников клуба "Армеец", в числе которых были и представители скин-движений. "Чудная у нас страна" подумал полковник. Если даже вице-спикер Госдумы Владимир Брехунов неоднократно финансировал выезды поклонников "Динамита" в различные

регионы. С чем же мы тогда боремся-то?" До матча оставалась 3 часа. Полковник спустился к чёрному ходу, где его уже ожидала служебная машина. "Гони к стадиону,через полчаса надо быть на месте", - скомандовал своему водителю Скоробогатов. "Волга" рванулась с места, обдав двух прохожих пацанов грязноватой жидкостью из лужи. Те, в свою очередь, разразились в след авто отборными ругательствами. -Алексей,а ты самто причисляешь себя к футбольным болельщикам? - поинтересовался шеф у своего водителя. Молодой парень пожал плечами и пробубнил: - Когда сборная играет ещё можно по телику глянуть,всякие там чемпионаты международного уровня, а на местную возню мне фиолетово,товарищ полковник". - А я вот с недавних пор стал следить за футболом,Лёша. И все эти фанаты, я тебе скажу это большая сила,которой кто-то управляет умело дёргая ниточками из-за кулис. Взаимодействия фанатских группировок с политическими движениями стали очень уж частым явлением. Это же целая безумная армия,Алексей. Такие и хорошо вооружённую дивизию сметут не поморщатся. С ними нужно не с позиции силы разговаривать,а решать всё мирно. - Да как с отмороз-

ками то мирно можно? пожал плечами Алексей. -А вот это целая наука,братец, и не каждый способен её достичь, несмотря на чины и звания. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. БИТВА. Зайдя на давно нуждающийся в серьезном ремонте 15-тысячный stadium "Труд" и издав воинственный клич, поклонники московского топ-клуба почувствовали себя, аки рыба в воде. Единственное, что омрачало их настроение,это то,что на данный матч был назначен известный в определённых кругах судья Андрей Филипков. А с этим парнем у красно-синей торсиды были особые счёты. Достаточно было вспомнить матч трехлетней давности с "Динамитом",когда рефери назначил 3(!) пенальти в ворота "Армейца". Причём, два из них под самый занавес встречи. В тот злополучный день команда Усатова проиграла со счетом 3:5, а в СМИ писаки еще долго обсуждали, сколько же заплатил президент бело-голубых Филипкову. Кто-то из журналистов запустил слух о том, что Винер и харизматичный полузащитник "Динамита" Юрий Коломатин являются дальними родственниками, что породило еще больше предположений и домыслов. Хотя, казалось бы, если это было правдой, с какой стати им о чем-то догова-

риваться? Но, как известно, людская молва беспощадна и не знает границ в своих фантазиях. Расположившись на гостевом секторе, фаны приезжей команды развернули огромное красносинее полотнище с надписью УСАТОВ МЫ ВЕРИМ! Кроме того, на секторе появился перфоманс, посвященный 15-летию одной из самых известных армейских группировок. Выход команд на поле был встречен оглушительным рёвом. Любопытно что к фанатам присоединился и травмированный футболист "Армейца" Сергей Германов, который в прошлом матче повредил колено и выбыл из строя минимум на месяц. Засунув два пальца в рот, армейский опорный полузащитник громко свистел, а также не забывал подхватывать различные заряды, которые обрушивали на футбольное поле фаны. Уже на 2-й минуте матча форвард хозяев Виктор Климов, убежав по правому флангу от Чиди Смодио, вошёл в штрафную и с острейшего угла поразил ворота московского клуба. Тигриный прыжок вратаря сборной России Валерия Сафеева, оказавшийся бесполезным, лишь придал этому голу особую красоту. Пробей Климов так еще пятьдесят раз и сто против одного, что футбольный снаряд цели бы не достиг. Но ведь везение в спорте фактор тоже немаловажный. Можно вспомнить сколько угодно

случаев, когда весь матч атаковала одна команда, а забивала и праздновала победу другая. Мармон от досады с силой пнул пластиковое сидение,которое здесь было совершенно не причём. Десятки белозелёных флагов взмыли вверх. А парни Саши Томского запалили несколько файеров. Первый тайм не достиг своего экватора, а на табло уже светилось ТОМЬ-АРМЕЕЦ 2:0. После довольно грубого фола бразильского легионера Тобиньо на подступах к штрафной был сбит Климов. Герой местной публики сам решил подойти к мячу, перед этим яростно взмахнув руками - тем самым призывая болельщиков поддержать команду. Удар у уже стареющего мастера получился, как в молодые годы, на загляденье. Точно в девятку. Никакие буффоны,касильясы и прочие шилтоны здесь бы не выручили. Стадион, вернее та его часть что симпатизировала хозяевам, зашелся в экстазе. Один из перебравших с выпивкой болельщиков хозяев даже выбежал на поле, но был довольно оперативно скручен двумя сержантами, которые не забыли ради профилактики ударить беднягу по почкам. Фанатский сектор гостей находился на опасной близости от "кузьмичевской" трибуны, и по ходу всего матча оттуда постоянно исходили провокации: сначала оскорбляли столицу, потом стали закидывать москви-

чей пластиковыми бутылками. Естественно, в конце концов армейская молодежь не сдержалась и стала в ответ кидать кресла. Однако милиция не предпринимала в ответ на это никаких действий. - Вот это начало.... Я такого шока давненько не испытывал братья Егор говорил, еле сдерживая слёзы, прикусив до крови губу. - Ещё ничего не потеряно, друзья мои, - Макс попытался взбодрить своих,но скажем откровенно это у него получилось на твердую двоечку.- Не надо унывать раньше времени, ведь и не такие спасения случались в мировом футболе. Вспомните хотя бы знаменитый финал Лиги чемпионов "Манчестр Юнайтед" -"Бавария". Отдадим все силы ради поддержки кумиров. На последней минуте тайма первого в ворота "Томи" был назначен совершенно справедливый пенальти. А как не показать на точку, когда защитник хозяев Юрий Стальнов в грубом подкате едва не сломал хавбеку москвичей Ролану Уткину ноги! Жоржиньо мощнейшим ударом вколотил мяч в сетку и побежал к своим болельщикам, сняв футболку. Филипок, не долго думая, предъявил южноамериканцу "горчичник", в ответ на это гостевая трибуна стала дружно скандировать кричалку о том, что у судьи есть муж. Надежда на благоприятный исход битвы при Том-

ске ещё была жива в их горячих сердцах. А что ещё нужно фанатам для счастья в такие моменты?

нас не остановят заслоны ментов, мы не простим им разбитых голов.

С причала рыбачил апостол Андрей, А спаситель ходил по воде, И Андрей доставал из воды пескарей, А спаситель - погибших людей.

На выезд набьётся нас полный вагон, а завтра нас встретит местный ОМОН, но нас не испугают дубинки щиты, любимой команде всегда мы верны.

И Андрей закричал: "Я покину причал, Если ты не откроешь секрет" И учитель ответил: "Спокойно, Андрей, Никакого секрета здесь нет."

Кто жизнь отдаст??? МЫ-ФАНАТЫ!!! За честь и флаг родной команды! Мы умрём за футбол, сегодня нам нужен гол!

- полилось из динамиков стадиона сразу после того, как главный судья матча дал свисток на перерыв. И армейские фанаты дружным хором подхватили старую добрую песню группы "Наутилус Помпилиус": Видишь, там, на горе возвышается крест, Под ним десяток солдат, повиси-ка на нем, А когда надоест, возвращайся назад, Гулять по воде, гулять по воде, гулять по воде со мной. После этого армейцы исполнили уже песню из своего собственного репертуара: -Два литра пива и чтоб вашу мать, любимый свой клуб мы идём поддержать,

Томские в ответ подняли баннер с надписью: Москали, вон из Сибири. Обстановочка накалялась как на поле, так и на трибунах, и было очевидно, что термометр терпимости с обеих сторон скоро начнет зашкаливать. А тут ещё в начале второго тайма последовало удаление томского вратаря Сергея Марейко за фол последней надежды. Оголивший торс Круглый от избытка накрывших его с головой эмоций метнул на поле файер. Его примеру последовали и другие. Вепрь только этого и ждал, он тут же отдал приказ своим львам. К сектору бросились около 50 ОМОНовцев и стали избивать фанатов дубинками, также применялись по назначению и электрошокеры. В ответ в ментов тут же полетели кресла, и пусть меткостью стрелки

не отличались, все-таки несколько "снарядов" угодили в головы бегущих на верхний сектор, что только разозлило их. Сотрудники правопорядка начали срывать висящие на решетке баннеры, за что были атакованы оппонентами. Началось настоящее побоище, в котором пока перевес был на стороне разъяренных фанатов. Одним из первых, кому не повезло в этой мясорубке, стал старший сержант Лосев. Фанаты затащили его на сектор и принялись избивать. Однако на помощь своим уже устремились десятки полицейских. И было очевидно, что сейчас может произойти настоящая катастрофа. - Евпатий Коловрат - не к месту вспомнил героя рязанского народного сказания XIII века Димка. Он стоял на самом верху сектора, куда пока не добрались бравые стражи порядка, и открывшаяся его взору картина была весьма скверной. - Милый, я боюсь, Татьяна побледнела от переполнявших ее негативных эмоций и крепко держалась за своего молодого человека. Спокойствие, только спокойствие, как говорил Карлссон,мы выходили живыми из Омоновска-сити, прошли десятки дерби, по сравнению с этим здесь так, лишь мелкая шалость. - Да сейчас кровь рекой польется, какие шалости!- перешла на крик Татьяна.

На самом деле события принимали более чем серьёзный оборот. Вслед за своими бойцами на московских гостей лично бросился и озверевший Вепрь, который вполне оправдывал свою фамилию. Его жестокость не знала границ, однако повисший на его плечах фанат Яков до поры до времени сдерживал разбушевавшегося мента. Помимо него на сектор зашли уже около 200 сотрудников местной милиции. В это время полковник Скоробогатов получил личное указание от начальника ГУВД по Томской области отозвать ОМОН. Но сделать это было уже не так то просто. Увидев, что им дали серьезный отпор, разъярённые бойцы молотили фанатов направо и налево, не взирая ни на что. Одним из первых не повезло Егору, которому разбили голову и скрутив поволокли к выходу, отчаянно отбивавшемуся сразу от двух "космонавтов" Круглому сломали ногу и, несмотря на это, продолжали молотить дубинками по всему телу. На сектор было страшно смотреть: несколько человек не могли самостоятельно подняться на ноги, у многих из них одежда была в крови. В результате потасовки с ОМОНом пострадал и 13-летний ребенок, который приехал на футбол с отцом. Ему в голову попало одно из вырванных пластиковых кресел, которыми фанаты отбивались от милиции. За минут де-

сять до окончания футбольного поединка почти половина фанов была выведена с гостевой трибуны. Оперативно прибывшие кареты скорой помощи оказывали помощь пострадавшим, среди которых было и более десятка сотрудников милиции. К стадиону были подогнаны несколько автобусов. Задержанных загружали в них и увозили в неизвестном направлении. Между тем на поле игра продолжалась. На 78й минуте томские футболисты усилиями Виктора Рыбника забили 3-й мяч и довели матч до заслуженной виктории. Усатов, известный своей излишней эмоциональностью, в порыве ярости попытался напасть на судью, а игроки двух клубов устроили русскую народную забаву стенка на стенку. После матча раздосадованные футболисты "Армейца" все же нашли в себе силы подойти к гостевому сектору, однако к тому времени на нем находилось не

более пятидесяти человек. Ролан Уткин подошел к одному из парней и отдал ему свою футболку, чтобы тот мог вытереть кровь… Через два часа после матча одна из хулиганских группировок "Армейца" попыталась провести шествие по центру Томска, выходя на проезжую часть и мешая движению транспорта. Акция была пресечена, но один из сотрудников милиции оказался в толпе фанатов и получил закрытую черепномозговую травму. Сейчас здоровье сотрудника правоохранительных органов идет на поправку, его жизни ничего не угрожает сообщили на следующий день в пресс-службе местного ГУВД. Вот такой жутковатый летний вечерок выдался в последнее воскресенье июля в Томске. Автор: Александр Целинский

Глава 9 Шел летний дождь, наконец-то, после долгих сухих дней, небо затянуло тучами. Начал моросить легкий дождик, пока не превратился в настоящий приятный и дикий летний ливень. Он слегка прибил пыль на поселочной дороге. Окно в мою комнату было открыто: так чтобы я могла слышать запах дождя. Я лежала на кровати лицом к окну и тупо смотрела в одну точку. Из окна был виден кусок серого неба и колышущиеся ветви груши с ярко-зелеными влажными листьями. Если честно, я не могла вспомнить сколько дней прошло с тех пор, как я узнала о том, что мой лучший друг стал вампиром. Мурзика обратили, а я все еще не знала подробностей, я не знала, все ли с ним в порядке. Отказавшись выслушать Ричарда, я сделала только хуже себе самой. Теперь, будучи в неведении, я начала придумывать себе истории одна страшнее другой, и это очень мучило меня. Как же модно и банально слово «депрессия», но мне придется признаться, что я пребывала в состоянии очень близком к депрессии. Меня мучили перепады от апатии к тревоге и страху. От тревоги и страху к грусти и безысходно-

сти. Можно себе представить, как себя чувствовали родители, когда я целыми днями лежала на кровати, практически не ела и ни с кем не разговаривала. Если бы я была нормальным человеком, без прецедентов, родители списали бы все на временные проблемы, перепады настроения и не придавали бы этому значения. Но зная мое прошлое, они просто боялись. Боялись, что я снова «слечу с катушек». Это, конечно, я утрирую. Но то, что они боялись чего-то подобного, это факт. Зато родители хоть немного чаще начали разговаривать. Теперь у них было что обсудить – подозрительно молчаливую Риту. Проблема была в том, что я никому не могла рассказать о том, что меня беспокоило. Вопервых, я не могла рассказать родителям, что именно случилось с Мурзиком. Черт, кому такое можно сказать вообще? Даже если бы у меня были близкие подруги, как бы я объяснила им все это? К тому же, мне пришлось бы рассказать всем о существовании вампиров. Да уж, представив это, я уже видела, как мне связывают руки смирительной рубашкой. Кто бы поверил в это без доказательств? Мои единственные друзья Ирма и Мурзик стали…

обращенными. Больше друзей у меня не осталось. Так что рассказать о своей проблеме я могла… никому. Иногда я очень жалела, что я замкнутая и плохо схожусь с людьми. Хотя такими вещами вряд ли можно делиться с кем-то из людей! Когда Ирму обратили, она считалась пропавшей, и весь город трубил о том, что девушка просто исчезла. Что же тогда с Мурзиком? Неужели отец не хватился его? Почему Мурзика никто не искал? Что бы было, если бы моя мама узнала о том, что и он пропал? Она так хорошо знала мать Мурзика, а в нем самом и души не чаяла… Я накрывалась одеялом поплотнее, до самой шеи, летом. Мне было так холодно просто от страха и неведения. Не так давно я верила в то, что чудес не бывает. Но именно мне открылись страшные чудеса. Мой мир перевернулся с ног на голову и меня удручали эти перемены. Они создавали в голове хаос, они выбивали у меня землю из под ног. И теперь я была готова поверить всему, что бы не произошло. Ведь теперь я точно знаю, что есть вероятность быть укушенной в шею и обескровленной в темном переулке. Причем укушенной своими же друзьями. Что если Мур-

зик найдет меня и новые звериные инстинкты заставят его напасть на меня? Что если в его глазах я больше никогда не узнаю друга? Тогда я была даже не уверена, увижу ли я его когда-либо еще. *** Может быть я слишком много думала, и мои мысли услышали. Может думала я слишком громко. Но видимо мою станцию «Мозги» услышали те, кто имел возможность настроиться на мою волну. Из всех моих знакомых мои мысли могло услышать только одно существо: Хайди. И она решила пожаловать ко мне. Ее визит был неожиданным, даже слишком неожиданным для меня. Кого-кого, но ее я меньше всего ожидала увидеть в своем окне, ночью, когда я в очередной раз мучилась от бессонницы. Это мог быть Ричард, который во что бы то не стало решил рассказать мне то, что собирался рассказать уже давно. Или Мурзик, которому сейчас несомненно хотелось свежей крови. Но вместо них пришла Хайди. Надо ли говорить, как я перепугалась? Ко мне ночью в окно забирается вампир, женщина, пусть и знакомая. Но ее внезапность была поистине пугающей. Хайди вскарабкалась в окно и села на подоконнике, спустив ноги ко мне в комнату. - Прости меня, Рита, но я знала, что ты не спишь. Ты в курсе, что твои мысли слышны на

другом конце улицы? Пока все спят, ты громко кричишь. Пусть и мысленно. Я не первый день брожу здесь и слушаю тебя. Я так больше не могу. Я хочу, чтобы ты обо всем узнала. Пусть не от Ричарда, так от меня. Если ты не узнаешь, это будет медленно тебя уничтожать. Ты же сама это понимаешь, - Хайди сделала паузу, ее ровный низковатый и гипнотизирующий голос прервался. Она молчала и пристально смотрела на меня, наклонив голову набок. Я поднялась на локтях в кровати, не в силах двигаться или что-то говорить. Я просто слушала ее, не веря, что все это происходит на самом деле. Она продолжала: - Мне можно войти? Нет, ты не подумай чего! То, что пишут в книгах – вранье. Вампира не обязательно нужно приглашать войти, мы можем сделать это и без разрешения. Но мы же с тобой культурные? Можно? Выслушаешь меня? Когда мой речевой аппарат оправился от шока и был способен промямлить «Да, проходи!», Хайди тихонько прошла в комнату и остановилась напротив моей кровати. В темноте я видела ее силуэт, который закрывал свет фонарей и луны, льющийся из окна. Она грациозно, как кошка, подошла ближе и присела на край кровати. Хайди была на каблуках, но двигалась беззвучно. Ее кожаные штаны приятно зашуршали. - Можно я включу

ночник, чтобы видеть твое лицо? – спросила я. - Без проблем. И знаешь, лучше задавай мне вопросы. Я готова рассказать тебе все, что угодно. Ты имеешь право знать всё. Свет ночника осветил прекрасное лицо Хайди, и в тот момент, я поняла, некоторые писатели не ошибались, когда писали о вампирской красоте. У нее было фарфоровое, как у куклы лицо, бледное и гладкое, без единого изъяна. Черные длинные волосы чудно блестели при свете, изумрудные глаза светились нечеловеческим светом. Я заворожено смотрела на нее, не решаясь спросить ее о чемлибо. - Спасибо за комплименты. - Она снова нарушила тишину. О черт! Забываю, она же читает мои мысли. – И вижу уже, что первый твой вопрос о Руслане. Прости, о Мурзике. Я кивнула. - Что ж! Я думаю, ты уже знаешь Ральфа. Попробую выудить информацию о нем из твоих мыслей: итак, «барабанщик группы «Красное золото», глава клана и самый старший вампир, непризнанный ученый, испугал нас с Мурзиком в «доме с привидениями», обладает способностью путешествовать вне своего тела, так сказал Ричард». Отлично, Рита. Итак, Мурзик рассказал тебе о том, что когда Ирму, твою подругу,

убили, Ральф отказался вызывать полицию. Он боялся экспертиз и прочего, да и в общем-то сказал, что сам с ней попрощается и похоронит ее. Как ты знаешь, труп своей ученицы, он забрал с собой. Да, это он ее обратил, и она была его ученицей. Его творением. Но прожила во тьме она очень недолго. - Да, это я знаю. Как это связано с Мурзиком? - я была очень нетерпелива. Я с жадностью слушала Хайди. - В общем, все дело в Ральфе. После смерти Ирмы, он… вел себя очень странно. Может, ты удивишься, но вампиры тоже сходят с ума. Ральф не исключение. Он и без того, самый мрачный, замкнутый, и самый страшный в нашем клане. Но после этого ужасного случая, он стал совершенно невыносимым. Когда мы приехали в Эртиль, он оборудовал себе «лабораторию» для опытов. Ему свойственны подобные действия. Мы не придавали этому большого значения. После того, как патруль устранил Ирму, мы почти не видим Ральфа, он проводит большую часть времени в своей «лаборатории». Он перестал охотиться, или же тщательно скрывает это. Он перестал с нами разговаривать. В общем, в нашем новом доме, он стал чем-то вроде полтергейста. Рита, ты ведь знаешь, что мы с Русланом очень сблизились, - обычно ровный нечеловеческий голос Хайди дрогнул, в нем за-

звучали эмоции. – Когда мы перебрались в Эртиль, и я встретила Руслана, я думала, что просто неплохо проведу с ним время. Да, такие, как мы, часто привязываемся к смертным, чтобы сохранять в себе хоть что-то человеческое. Нужно только сдерживать себя, и все будет в порядке. Он был таким искренним, добрым, открытым, и наивным, конечно. Меня это очень тронуло. Мне нравилось в нем все. И да, своим маленьким черным вампирским сердцем я радовалась, что встретила его. У нас в клане все были по парам. Роберт и Николь, Линда и Алекс, Ральф нашел Ирму. Обычно мы с Ричардом были в клане одинокими. И тут этот милый смертный парень, раздающий приглашения на мой собственный концерт! Он заставлял меня забыть, что я монстр. С ним я могла чувствовать себя так, будто я на какое-то время снова становилась человеком! - Если ты полюбила его, как ты допустила, чтобы его обратили? Или ты хотела этого? Может быть ты хотела разделить с ним бессмертие? - перебила я Хайди. Я очень волновалась и мой голос дрожал. История Хайди все больше затягивала меня и я, как можно скорее, хотела услышать самое главное. - Я не настолько эгоистична, Рита. Если бы я хотела его обратить, я бы тысячу раз подумала и

дала бы ему выбор. Он должен был сам решить, как ему поступать. Его любопытство, возможно, его и погубило. Я привела его в «дом», чтобы познакомить с кланом. Я оставила его совсем ненадолго. Отлучилась по важному, очень важному делу. Предупредила его, не заходить «в лабораторию». Ральфа лучше было не трогать! Не беспокоить его, пока он находится в святая святых. Мурзик не послушал меня и вошел в «лабораторию». И там он увидел то, что испугало нас всех задолго до его визита в наш дом. В общем, Ральф не похоронил Ирму. Она по-прежнему в его «лаборатории». Он вымыл ее, убрал остатки одежды, аккуратно положил ее на специальную кушетку. Сначала я не знала, где он брал столько крови, но ему хватало этих запасов, чтобы втирать кровь в твердую потемневшую кожу Ирмы. Кожа медленно приобретала нормальный оттенок. Я не представляла, что он задумал и что собирается делать. Мы все старались не вникать в дела Ральфа. Когда к нему зашел Мурзик, запах крови и химикатов ударил ему в нос. Он увидел ширму, закрывающую операционный стол от ярких солнечных лучей, и из любопытства, отодвинул ее. То, что открылось его глазам, было невероятно. Обескровленный труп бомжа, три трупа собак… Тошнота подступила к его горлу, и он задвинул шир-

му. А обернувшись, он увидел ту самую кушетку, где лежала абсолютно голая мертвая Ирма с дырой вместо сердца. Ты хоть представляешь, какой шок он испытал? Снова... Я закрыла рот рукой, мои глаза, должно быть, готовы были вылезти из орбит. Я боялась даже представить, как это выглядело на самом деле. Хайди продолжала: - В тот момент в «лабораторию» вломился злой Ральф. Он с вызовом спросил: «Что желаешь стать очередным донором?» - и оскалился. «Черт подери! – воскликнул Мурзик и в ужасе отпрянул от кушетки с трупом Ирмы. – Что это? Ральф, что ты делаешь? Она мертва! Неужели ты не понял?! Она мертва! Ее необходимо похоронить, почтить ее память». Руслан, то есть Мурзик, он смельчак! Он так дерзко разговаривал с Ральфом. Почему он оказался там?! – Хайди покачала головой. «Ирма была одной из нас, не забывай, для мира смертных людей она уже умерла, когда стала вампиром! И она останется со мной! Навсегда!» сказал Ральф. «Ты же делаешь это, чтобы утолить жажду своего собственного эгоизма, не правда ли? Ты думаешь только о себе. О том, как тебе без нее одиноко! А ведь у нее была душа! А ты даже телу ее покоя не даешь!» - Мур-

зик сорвался на крик. Он был слишком шокирован происходящим. «Ты не понимаешь всей горечи моей утраты. Ты не понимаешь, что ее смерть на мне. По моей вине она мертва. А теперь убирайся прочь», - стальной голос Ральфа резал мне уши, когда я видела эту сцену с мыслях Мурзика. Ты сама понимаешь, что нет смысла рассказывать то, что и так понятно. Мурзик стоял на своем, и продолжать дерзить самому старшему вампиру в клане. Одному из самых старших вампиров в мире! Он всегда был борцом за справедливость, всегда хотел, чтобы все было правильно, ведь так? – Хайди приподняла бровь, ожидая моего ответа. - Да, именно так. Тогда Ральф напал на него, верно? – спросила я. - Да. Помню, я вернулась, и, не обнаружив Мурзика в гостиной, сразу

же заподозрила неладное. Вбежав в «лабораторию» Ральфа, я издала ужасный душераздирающий крик. Мурзик лежал на кафельном полу, а над ним возвышался Ральф. Его голова была склонена к шее твоего друга. Ральф вскинул голову, и я видела его ужасное исказившееся лицо, налитые кровью глаза и струйку крови, стекавшую из уголка его рта. Да перевернись ваш всеми любимый, легендарный Дракула в своем гробу! Хоть тысячу раз! Ральф был в тот момент в гораздо страшнее его. «Черт бы тебя побрал! Ты что наделал», - я рванулась к Ральфу, но он успел отпрянуть. Его лицо преобразилось. Он не «ел» уже неделю и в последнее время выглядел опустошенным и высохшим. Насытившись, он пылал огнем от свежей крови и был полон жизни. «Быть тебе изгоем на веки вечные! Пошел вон! Убирайся! Запрись в

своей дурацкой «лаборатории» и больше не смей выходить отсюда! Когда весь клан узнает об этом, твой авторитет будет подорван, уж поверь! И сейчас я плевать хотела на твою силу, мощь и власть! Ты жалок!» – Я кричала и плакала одновременно. Кровавые слезы стекали по моему лицу. Потом я бросилась к Мурзику. Его тело стало прохладным, он был на пути к смерти. Он был практически готов принять ее. Ральф сделал несколько шагов назад, и с вытаращенными глазами осознавал только что пережитый им позор. Он позволил себе напасть на того, кто был дорог его сестре по крови. Это, Рита, ужасное аморальное преступление для вампира. В тот момент в «лабораторию» ворвался Ричард. «Я умираю», - прохрипел Мурзик ссохшими-

ся губами и закашлялся. Насколько же он силен: он был в сознании, оставшись практически обескровленным. «Хайди, сделай это! Сделай это! Иначе, ты его потеряешь!» – вмешался Ричард, он с ненавистью смотрел на Ральфа. «Я не могу! Нет! Он выживет! Выживет! Он останется человеком!» - рыдала я. «Хайди, ему осталось несколько минут! Его уже не спасти! Делай это быстрее…». Я балансировала над пропастью выбора, стояла на разных берегах этого черного обрыва смерти. «Только обещай, что ты мне поможешь! Обещай, что если у меня не хватит сил, ты поможешь мне!» - попросила я Ричарда. «Даю слово», - последовал тихий ответ. Я подняла свою

дрожащую руку ко рту и пронзила клыками себе запястье. Моя темная густая кровь-эликсир брызнула из ран. Я подставила кровоточащее запястье ко рту Мурзика. «Пей, прошу тебя! Это твоя новая жизнь! Пей, умоляю!» Он разрешал кровавому потоку проникать в себя. А потом вдруг его почти бессознательное лицо преобразилось, в глазах появилась жажда и он сам вцепился мне в запястье, начав пить мою кровь большими глотками. Я начала ослабевать. Его сильный организм боролся с чужеродной кровью, а я отдавала ему все силы. Ричард последовал моему примеру и подставил свое прокушенное запястье человеку, становившемуся одним из нас… Я не буду описывать тебе его ужасное превращение… и три дня последовавшие после это-

го… Мы все едва отходили от новорожденного вампира, круглые сутки дежурили у него, а он постепенно перерождался», Хайди замолчала и с грустью опустила голову. Пока я слушала Хайди, мне казалось, что у меня волосы вставали дыбом. У меня пересохло во рту. Я не могла найти слов, чтобы хоть как-то отреагировать на то, что рассказала вампирша. Я просто молчала и от собственного ступора мне становилось еще страшнее. - Поверить не могу, - выдохнула я, - что с ним теперь будет? - У него было довольно сложное превращение. Тем более, как ты, наверное, поняла, мы с Ричардом влили ему свою кровь и подарили ему сразу две способности, причем противоположные. Сейчас они борются в нем одном. Новорожденному вампиру нелегко привыкнуть к одной доминирующей способности, а у него их целых две! Я дала ему способность читать мысли, а Ричард – передавать информацию, внушать. Для его спасения не хватило бы только лишь моей крови, потому что Ральф практически полностью обескровил его. А вампирского эликсира слишком мало в нашем организме и он очень медленно восстанавливается. Поэтому Ричард помог мне. Стал для Мурзика донором, - Хайди сделала паузу и, как мне показалось, заглянув мне

прямо в душу, сказала: - Мне очень жаль, что так получилось. Он был замечательным парнем. Теперь не известно, каким он станет вампиром. Время покажет. Но мы должны были спасти его от смерти. Ты же понимаешь, что я не могла позволить ему умереть. - Теперь мне понятно, - ответила я. – Разве могу я винить вас с Ричардом за это? Вряд ли, - после короткого молчания, я сказала: - Я не знала, что ваши способности передаются вашим созданиям. О таком нигде не прочитаешь. - Да. Если у вампира есть доминирующая способность, то она передается. - Я думала, что достаточно простого укуса, чтобы стать вампиром. - Ты же не стала вампиром после укуса Ирмы. Нет, каждый готовящийся стать вампиром, должен выпить крови создателя. Это называется «кровавое крещение». - «Кровавое крещение», – повторила я. - Теперь ты все знаешь, Рита. - Скажи мне только: смогу ли я увидеться с ним? – спросила я Хайди. - Боюсь, что сейчас это опасно. Он неконтролируем, обладает дикой силой и владеет своими способностями не совсем хорошо. - А когда будет можно? - Рита, это еще неизвестно. Вампиров с

двойной доминирующей способностью очень мало. Их поведение очень плохо изучено. Это очень сложно. Тебе может грозить опасность. Он твой друг, но теперь он еще и вампир. Не забывай об этом. - Да, наверное, ты права. Только пообещай, что ты позволишь мне увидеться с ним позже. - Несомненно, Хайди сжала мою руку своей прохладной рукой, для тебя я сделаю все, что в моих силах. - Спасибо. Хайди, пожалуйста, расскажи мне больше о вас. О вашем клане. Теперь, когда мой друг – один из вас, мне необходимо многое узнать, – попросила я. - Вижу! Тебя интересует не только это. Тебя интересуют все те шокирующие новости, да? - Убийство парня, которого обескровили. Это же ваша работа? - Несомненно. Эта сторона нашей жизни называется охотой. На новом месте способов, мест и объектов для охоты нашлось предостаточно. Я охочусь немного необычно, не так как другие. У меня есть свой козырь. Моя способность читать мысли. Тогда мы охотились с Ричардом и Николь. Ричард обычно сдерживает себя, старается охотиться на животных, хотя они никогда не утолят нашей жажды сполна. Но тогда, только прибыв в новый город, мы отправились прочесывать центр Эртиля. Думали найдем в под-

воротнях бездомных собак… Да, звучит ужасно, знаю. Но цена человеческой жизни слишком высока! Все началось с того, что мы вошли во дворы, нас окружали жилые дома с темными окнами. Жители спали. Но мы услышали крики. Кричала девушка. В ее голосе было столько ужаса и отчаяния! Мы пошли на звук ее голоса. В одной из квартир на втором этаже было открыто окно, мы подошли ближе. Крики доносились из окна. Оттуда же послышалась возня, глухие удары. Конечно же, я сосредоточилась и различила мысли тех, кто был в комнате. Трудно было сосредоточиться на отдельных мыслях, когда рядом со мной стояли Ричард и Николь. Кроме того вокруг были люди, спящие почти рядом в этом доме, чьи сны я тоже могла «услышать» мысленным слухом. Но я поймала мысли двух людей: кричащей девушки и парня. «Он ее изнасиловал…» - сдавленно прошептала я, - и избил ее, чтобы она ничего не помнила». Ричард сжал кулаки и прорычал: «Хайди, ты уверена?» «Ричард, я когдалибо ошибаюсь?!» В эту же минуту, молодой человек, выпрыгнул из открытого окна второго этажа и, неуклюже приземлившись на клумбу, начал отряхиваться, нервно оглядываться по сторонам, и на ходу застегивая на себе одежду.

В мгновение ока Ричард прыгнул в сторону парня и накинулся на насильника. Ричард изменился в лице, в темноте засветились его глаза, обнажились зубы в грозном оскале и он, со скоростью света, впился парню в горло. Он насыщался достаточно долго. Николь морщилась и переминалась с ноги на ногу. Ее раздражает то, что наш клан постоянно вмешивается в жизнь смертных и кого-то нужно постоянно спасать. Ричард едва пришел в себя после ужасной вспышки гнева. «Ты снова убил человека, Ричард», - констатировала я. «Хайди, он заслужил такую смерть. И практически не мучился. Он заслужил даже больших мучений! Не забывайся, ты тоже убиваешь виновных людей…» - таким был его ответ. Николь молчала. Вдали послышались шорохи, доступные только нашему слуху. Мы сразу узнали Роберта – вторую половинку Николь», - рассказывая, Хайди закатила глаза и добавила «как это мило». Ее комментарий вызвал у меня улыбку. Она продолжала: «Роберт приблизился к нам и прижался всем телом к Николь, обнимая ее. Мы поздоровались с нашим другом. Роберт был очень кстати со своим способностями. «Ты должен помочь нам, Роб!» «Чем?» - сухо ответил он. Он потирал шею и морщился.

«Пойдемте!» – сказал Ричард и вскарабкался на уровень второго этажа. Он поманил нас рукой. Мы все влезли в окно и оказались в темной комнате. На большой кровати лежала девушка. Она была без сознания, так что ее мысли были для меня временно недоступны. Она была жива и должна, обязательно должна была очнуться! На ее бессознательном лице застыла гримаса боли. Она истекала кровью от побоев. Тут не выдержал Роберт и скорчился на полу. Это его эмпатия. Ужасный дар, который делает его самым сдержанным из нас. Он чувствует боль всех, кто находится рядом в тех же местах, что и у них. Вообще эмпатия психологический дар, который проявляется в том, что живое существо чувствует малейшие изменения во внутреннем мире другого существа, но Роберт чувствует не только эмоции, но и боль, физическую боль других, а этому проклятому дару мы пока не дали подходящего названия. Тогда у него болело все тело, как и у бедной девушки. Вмешалась Николь: «Роб, устрани ее боль. Соберись! Быстрее! Облегчи боль ей и себе!» говорила она. С годами Роберт научился усилием воли облегчать боль других. Роберт тяжело дыша, собрался с силами и пристально посмотрел на девушку. Тут, видимо, боль его отпустила, как отпус-

тила и жертву. У него подкосились ноги и он безвольно упал на пол. «Николь, теперь ты! Облегчи ее душевные страдания!» - сказала я. Николь обладает уникальной способностью. Она умеет пробираться в память людей, и при надобности стирать некоторые воспоминания. Самая страшная ее кара – это стирание всей памяти. Никому бы такого не пожелала. Николь напряглась и проникла в память девушки. Она стерла воспоминания той ночи дочиста, а все воспоминания, связанные с тем парнем преобразовала так, чтобы, проснувшись, девушка подумала, что она просто с ним рассталась, и он больше ее не интересует. Ричард, тем временем, отыскал в квартире стеклянный стакан. Он прокусил себе запястье, и его темная кровь закапала в стекляшку. Наполнив стакан, Ричард склонился над девушкой. «Оставьте меня, пожалуйста!» - попросил он. Мы знали, чем он займется. Наша кровь заживляет любые человеческие раны. Он остался, чтобы своей кровью смазать ее раны и заживить их. Мы удалились с места преступления. Нам нужно было еще поохотиться. Роберт нашел большую собаку. А мне и Николь еще нужна была кровь. Мы с Николь – напарницы и охотимся вместе. Хотя охотница из нее никудышная, не смотря на ее физическую силу. Знаешь, час-

то для охоты я выбираю тюрьму. Объясню: читая мысли, мне становится понятно, кто из преступников действительно виновен, а кто нет. Читая мысли и полагаясь на собственную силу, скорость, нюх и слух, я могу с легкостью пробраться с тюрьму. Я могу сломать решетки камер руками, проникнуть внутрь и выбрать самых опасных преступников, или тех, кому дали пожизненный срок заключения. Они обычно лежат на нарах с безжизненными взглядами, или просто спят. В их мыслях, снах, мечтах я вижу ужасные картины: они представляют, как будут лежать так до глубокой старости и гнить в темных, сырых камерах. Они не хотят жить. Поэтому их выбираю я. Я для них - покой и смерть. Чистилище. Спаситель от мучений. За ними есть огромная вина! Они убийцы, воры и насильники, а я зло – а зло должно убить зло во имя добра», - Хайди вопросительно посмотрела на меня, - логично? Логично. Иногда в камерах я нахожу невиновных людей, которые отбывают срок по чужой вине. Я забираю их с собой. И отпускаю. Такое случалось редко. Но бывало! Николь стирала их память и у них в головах оставалось только хорошее. В ту ночь, когда вы с Мурзиком увидели в новостях выпуск о пропавшем преступнике, мы с Николь просто поужинали им.

- Дай угадаю, - перебила я Хайди, – вы с Николь выкрали преступника из тюрьмы, причем Николь стерла из памяти всех, кто вас видел, все воспоминания об этом. Вы растерзали его и спокойно закопали где-нибудь в лесу. Он был тварью? Он был действительно виновен? – спорила я. - Не сомневайся. Монстр в человеческом теле, - подтвердила Хайди. Это было практически последнее, что сказала мне Хайди в ту ночь. Разве что еще раз пообещала, что я обязательно увижу Мурзика. Потом она исчезла, так же быстро, как появилась. Я лежала в кровати и смотрела в потолок, пытаясь уместить в голове массу новой информации. В следующий час, мне начало казаться, что Хайди вовсе не приходила. Не было никакой Хайди, не было вампиров, преступников, «кровавых крещений». А может, это мой мозг отчаянно молил о помощи… «Прошу», кричал он, - «хватит с меня этих новостей, хватит меня шокировать! Ничего этого нет…». Но все это было. Мне пришлось в это поверить. Автор: Нюсьман

Инна

День для Рукии начался с уничтожения очередного пустого. С тех пор, как Кучики и Абарай стали присматривать за Ичиго по приказу капитана Ямамото, прошло много времени. Их трио отлично сработалось. Но последним временем Куросаки стал часто драться с Ренджи. Это не была дружеская потасовка или спарринг. Они сражались по-настоящему, так, как в первый раз. Вот и сейчас Рукия не успела зайти в класс, как ей уже рассказали, что Ичиго и Ренджи опять пошли драться. POVРукии Они снова за свое. Это уже третий раз за неделю. Но почему? Неужели Ичиго опять нарвался? Да какая разница! Главное, чтобы их никто не увидел. Все-таки выпускной класс. Сейчас такие проблемы ни к чему ни мне, ни Ренджи, а уж тем более Ичиго. Я быстро бросила сумку на парту и побежала на крышу школы. Ну, а где же они могли еще драться? Надеюсь, на сей раз Ичиго не станет использовать кидо в поединке. Ведь в таком случае от школы мало что останется – Ренджи не любит оставаться в должниках.

Вот и последняя ступенька. Я перескакиваю ее, открываю дверь чердака, и уже нахожусь на крыше. Ух, успела. Ребята пока используют лишь рукопашку. Справа от меня стоит Ичиго с ненормальной улыбкой на губах, а слева – разъяренныйРенджи. Все как в прошлый раз. Тогда я их остановила. Смогу ли я это сделать сейчас? Почему? Почему они снова дерутся? Неужели Орихимэ была права, и Ичиго действительно в меня влюбился? Но что мне делать? Я уже не раз замечала, что стала чаще на него смотреть, в некоторой степени даже избегать. Наши мимолетные взгляды, случайные прикосновения… Это все уже давно заставляет мое сердце биться чаще. А когда Ичиго несколько месяцев назад пошел провожать Тацуки домой, то меня охватила какая-то злость. Именно тогда я поняла, что ревную его, что я люблю этого рыжика. Люблю понастоящему. Только это неправильно. Но не сам факт меня волнует, а то, будут ли взаимными мои чувства. До сегодняшнего дня я не решалась поговорить с Ичиго. Но так больше не должно быть. Сего-

дня я ему все скажу. Вот Ичиго отклонился от очередного удара. Его дерзкая улыбка бесит Ренджи. Абарай уже сжимает кулак и мчится на Куросаки, чтобы стереть эту ухмылку с лица моего рыжика. А меня они так и не заметили. Больше не могу на это смотреть. Кричу на весь голос: – Ренджи, Ичиго! Остановитесь! Абарай так увлечен, что не слышит меня. Ичиго замер на месте. Мгновение – и струйка крови стекает с губы Куросаки. Ренджи остановился: – Ичиго, ты чего? – Рукия, – слышу его тихий, но такой приятный голос, – давно ты здесь стоишь? Конец POV Рукии POV Ичиго Я – идиот. Снова нарвался на драку. Какой это раз за эту неделю? Третий, наверное. Я же обещал Рукии, что не буду драться с Ренджи. Но так и не смог сдержать обещание. Да как тут можно? Каждый раз, когда Абарай рассказывает о своем ночном дежурстве с Рукией, я впадаю в бешенство. Я представляю, как он гуляет с ней по вечернему городу, как прикаса-

ется к ее коже. Меня злит все это. Но что я могу поделать? Да, я люблю Рукию. Я все время думаю о ней. Перед сном я часто представляю, как обнимаю ее, как глажу Кучики по волосам. Иногда мне даже кажется, что я чувствую тепло, исходящее от Рукии. Но это не так. Каждое утро я просыпаюсь один. Вот и сегодня все было именно так. Девушка все реже и реже появляется у меня дома. А Ренджи опять начал рассказывать об их совместном патрулировании. Ну все. Сам напросился. Мы уже на крыше. Поединок начался. Пока я только уклоняюсь от ударов Ренджи. Эх, нравится мне, когда он не может нанести удар. Кидо мне нельзя использовать, силу синигами тем более. О, Абарай, похоже, настроен серьезно. Кулак сжал от злости. И этим он хочет меня победить? Я с легкостью уклонюсь. Но вдруг

услышал ее голос: – Ренджи, Ичиго! Остановитесь! Блин, только этого не хватало. Я не уклоняюсь от атаки. Через несколько секунд уже чувствую привкус крови во рту. Поворачиваю голову налево и вижу Рукию. Она в школьной форме. Запыхалась, бедная. Даже отсюда я могу видеть, как неравномерно вздымается ее грудь. Что мне сказать? Я стою, потупив взгляд. А что мне оставалось делать? Да, не сдержал обещание! Но сегодня я ей точно все скажу, я признаюсь ей в своих чувствах. Только для начала я выясню, сколько времени Рукия видела наш поединок. – Рукия, – как я мог не заметить ее присутствие? – Давно ты здесь стоишь? – Ребята, что здесь происходит? – она сделала шаг в нашу сторону. – Кто все это затеял? Ренджи молчит. А что он скажет? Ну, под-

дался провокации с моей стороны. Но затейщик ведь я. – Я, – пускай вычитывает меня. Но так она будет рядом хоть некоторое время. Рукия прикрывает глаза на несколько секунд и тяжело вздыхает. – Ренджи, – ее голос ровный, – оставь нас наедине. Мне с Ичиго нужно поговорить. Абарай берет свою сумку и уходит. Я с Рукией остался. Девушка подходит ко мне: – Больно? – Рукия аккуратно вытерла кровь с моего лица. – Нет. – Ичиго, давай поговорим. Я, молча, киваю ей в ответ. Рукия направилась к лавочке. Я следом за ней. Девушка села рядом, положив свою руку на мою. – Ичиго, почему ты так поступаешь? Что происходит? – Ничего, – я заби-

раю руку. Переплетаю пальцы и подпираю лицо. Конец POV Ичиго POV Рукии – Я, – промолвил Ичиго, отводя взгляд в сторону. Зачем только спрашивала? Ведь заранее знала ответ. Я попросила Ренджи дать нам поговорить. Подхожу к моему рыжику и бережно вытираю капли алой жидкости с губы Ичиго. – Больно? – Нет. Сейчас или никогда. – Ичиго, давай поговорим. Он утвердительно кивает головой и идет за мной к лавочке. Вот мы уже сидим. А разговор как -то не вяжется. Наверное, он думает, что я снова буду на него кричать. Глупенький. – Ичиго, почему ты так поступаешь? Что происходит? – я говорю ровно, не показывая эмоций, при этом нежно держу его

за руку. – Ничего, – сухой ответ и отдергивание руки. Размечталась одна дуреха по имени Рукия, что Ичиго ее любит. Возомнила себя центром вселенной. Видно, у них с Ренджи свои разборки. Я здесь не при чем. Больно. Но это так. Ичиго любит Тацуки. А я для него просто друг. Ведь сразу было ясно, что он неровно к ней дышит. Рыжик часто провожал ее домой, проводил с ней больше времени, чем со мной. В конце концов, он и не обязан вообще общаться со мной. Наверное, так даже лучше. Конец POV Рукии POV Ичиго – Понятно, – Рукия поднялась и собиралась направиться к лестнице. – Идем. – Куда? – Аптечку возьмем у медсестры. Твою рану нужно обработать, – сказа-

ла девушка строгим тоном. И тут я понял, что другого шанса у меня не будет. Я схватил Рукию за руку и усадил к себе на колени. Кучики немного испугалась, но не пыталась сбежать. Я положил правую руку ей на талию, а левой убрал непослушную прядь с лица. Посмотреть Рукии в глаза я не решался. – Ты ведь любишь Ренджи? – Нет, – она не удивилась моему вопросу и очень быстро ответила. Услышав ее ответ, я очень обрадовался. Не любит. Она его не любит! Так и хотелось закричать это на весь голос. – Но, – вдруг тихо сказала Рукия, – мое сердце уже принадлежит одному человеку. Эти слова… Любит. Это не Ренджи. Ктото другой. Так пдохо. Просто глухая боль пожирает все изнутри. Но даже так, я все равно скажу ей о своей любви. – А как же я? – сдавленно промолвил я. – Я ведь люблю тебя, Рукия! Люблю! Слышишь, Рукия? – уже кричу. Просто не могу больше сдерживаться. – Скажи мне, кто он? И вдруг я почувствовал, как Рукия положила свою руку мне на щеку. – Ты. Я люблю ИчигоКуросаки, – сказала она нежным голосом. Неужели? Неужели это правда?! На душе стало вдруг так тепло и

спокойно. Только сейчас я посмотрел на любимую. Легкий румянец появился на ее щеках. А глаза! Ярко -синие глаза Рукии были наполнены любовью и нежностью. На лице играла милая улыбка. – Идем, Ичиго, – почти прошептала она, собираясь вставать. – Подожди. Я дернул Рукию на себя и прильнул к ее губам. Надеюсь, что я ничего не испортил, ведь целоваться-то совсем не умею. Но все же полез первым. Эх, Рукия, что же ты делаешь со мной? Отпускаю ее, ведь воздуха в легких не хватает. Моя девушка отводит взгляд в сторону, густо покраснев.

Тыльной стороной ладони я провел по ее правой щеке. – Ты такая милая, когда краснеешь, – прошептал я. Рукия улыбнулась и положила свою голову мне на плечо. Теперь я мог ощущать ее теплое дыхание у себя на шее. Мне не хотелось, чтоб этот момент закончился. Я от удовольствия прикрыл глаза. Но ничто не вечно. А приятные мгновения тем более. – Ичиго, нам пора, – сказала Рукия. – Куда? – На уроки! – ответила она. – Их еще никто не отменял. –Да.

Девушка быстро встала на ноги и, схватив меня за руку, направилась к лестнице. Я не сопротивлялся, ведь мне нравится просто так сжимать ее маленькую ладошку. Теперь я точно знаю, что никогда не отпущу Рукию, что я всегда буду защищать ее. Я не отдам свою девушку. НИКОМУ. Особенно Ренджи. А на душе стало так легко, тепло и спокойно. Конец POV Ичиго Автор: Раиса Твердая

День був похмурий.Сонце сховалося за хмарами.Я простягнулася і встала з ліжка.Я соня ізнаю що всі діти давно снідають.Сьогодні мій останній день тут мене всиновили .Ой я забула розповісти хто я. Привіт .Мене звуть Анетта .Своєї фамілії не знаю, але скоро буду мати нову. Мені 15 і через 8 місяців я зможу жити самостійним життям.Вчуся добре мене навідь він нашого притулка відправляли в коледж щоб я набралася знань .Приймала участь у конкурсах і отримала стипендію , тепер накопичую гроші на пристижний університет.Знаю 5 мов : іспанську, англійську, японську, французьку і італійську.Я риженька , з зеленими очима , одягаюсь просто.Батьки загинули мені було 8 .Але я не пам'ятаю їх. Я спустилася в низ . - Анна , швиденько їж, скоро приїдуть твої батьки. - Слухаю, Пані. Я смирно сіла за стіл і з'їла свій сніданок.Мене завели в якусь кімнату і почали че-

пурити.Помили мене , відрізали нігті , накрасили безкольорним лаком, зробили легкий макіяж, одягли оранжеве плаття літнє дуже гарно і сидить на мені ідеально, зробили гульку, одягли чорні балетки. - Яка ж ти прекрасна , як твоя мама.-Це міс Дінтон , вона колишня мамина подруга , в неї не має дітей, тому вона піклується про мене , як про рідну.- Машина вже підїхала , іди попрощайся з друзями. В двір заїхала шикарна машина кабріолет синьго кольору, в ньому сиділи чоловік і жінка. Він був в сірих класичних штанах , сірих туфлях , білій рубашці і в окулярах, шотен , з карими очима . Вона в літньому білому , в білому величезному капелься , босонішках на платформі , також в окулярах, блондинка, з блакитними очима.Я обняла всіх дітей-друзів і попрощалася .Виходжу з будинка і махаю всім рукою, бо скожного вікна стирчать голови сиріт.Підійшовши до них з міс Дінтон : - Це міс і містер Дістрок. - Привіт сонце мо-

жеш мене називати Лілі , а мого чоловіка Джеймс. -Приємно познакомиться мене називайте Анна , або Анетта, як хочете.То ви мої нові батьки , сподіваюся ми зійдемося характерами.кажу я. - Ми також.-каже Джеймс і проводить до машини . Ми рушили , я ще довго дивилася в даличину і не могла відвести погляд від лісу , природи тепер я переїду в місто , в шум, ох як не хочеться покидати притулок.Таке відчуття ніби частинка мене залишилася в ньому і не хоче їхати, але що ж зробиш. - Я бачу , що в тебе не має нормального одягу тому ми зїздемо по магазинах.Джеймс висадиш нас в центрі міста.Доречі ти знаєш де тепер будеш жити. -Навідь уявлення не маю. - Сонце тепер ти будеш жити в Каліфорнії, сонце , пляж,але зараз ми в Порт Лені , через 4 години літак і нам треба підготуватися. Через 30 хвилин ми вже в центрі міста , воно велике , гарне , шумне,

багато людей і всі вони кудись поспішають , височенні будівлі , мегополіси , безліч магазинів розкинулося по обидві сторони вулиці.Ми заїхали в якийсь магазин , Лілі каже , що це найвідоміший модельєр Порт Ленда .Як по мені не має за що платити такі гроші , але тепер треба привикати. - Лялечко ти коли не будь була в таких магазинах? - Ні . - Ну тоді знайомся , моя дочка повинна одягатися від кращих брендів. Ми зайшли в середину : багато одягу , мало людей .До нас підходить якась піні в срогому одяжі , на желетці чорного кольору весить надпис магазину "Даніель Фрауч", чорна спідниця , такогож кольорк балетки, біла рубашка , туга гулька, вона

виглядає краще за мене: - Я можу чимось вам допомогти ? - Так на потрібен стиліст , хочемо підібрати вбрання моїй доньці. - Секундочку. Ця жінка кудись пішла, я слідую за Лілі.Вона сідає на диван і я також , весь інтерєр цієї крамниці білий , диванчики , крісла , столики , шпалери, підлога , штори, все.До нас підходить чоловік з дивною закуйовдженою зачіскою в чорних класичних штанах , білій сорочці, чорній желетці , з бабочкою: - Доброго дня, кому ми підбераємо лук?питається він. - Моїй донці , ось вона .-Лілі подає жест , щоб я встала . - Доброго дня-кажу я. - Добре , заходьте в примірочну , я щось вам

підберу.-і він зникає. Він приміряв на мене різний одяг : шкіряні куртки , штани, кофти ; багато міхових виробів ; плаття , комбінезони , довгі короткі , взуття , аксесуари.Я навідь не пам'ятаю , що одягала , одягу було стільки що я за все життя стільки не одягала, хух і нарешті ми вибрали плаття.Всі були в захваті, навідь інші клієнти казали , що я схожа на принцесу.Чорне плаття, за коліно, повністю облягає фігуре , пошний низ, виріз в формі серця , заді невеличкий бантик.Мені його загорнули в пакет і Лілі каже: Зайчику на сьогодні це ще не все зараз ми йдемо в салон краси і тоді ти будеш справжньою леді , а не селючкою. Мене трішки затронули її слова , але я розумію , що ніколи силь-

но за собою не дивилася , мені починає подобатися багате життя.Ми сіли на таксі , адже Джеймс поїхав по справах , забрати якісь документ на мене.Ми їхали в салон гарними проспектами, як гарно , багато пам'ятників , споруд які запали мені в душу , жалко що не має хоча б телефона , щоб сфотографувати цю красу.Ми вже підїхали. -Вау-здивовано сказала я. - Кицюню це ще не, вау , я тобі стільки всього покажу , інші й досі мріють все це побачити. Велична будівля в старовинному стилі , коли ми зайшли в середину мій рот відкрився ще ширше.Старовинні мармурові стелі, підлоги , стіни, навідь жінка на рецепшині виглядає велично.Ми підходимо до неї , на скільки мені здається всі

дорогі заклади одягають своїх робітників так як я описувала в магазині одягу. - Доброго дня , ви записувалися на котру годину? - На 3 . - Ваша фамілія? - Дістрок. - Прошу за мною. Ми йдемо за нею .Нас ведуть до майстрів : манікюр , педикюр (я вибрала гелевий , білі квіти на зеленій основі ), масаж ( ніколи не пробувала , так розслабляє , блаженство), процидуридля обличчя (різні маски і масажики , вищіпування брів, на уколи я відмовилася , мені подобається моє обличчя), процидури для лиця (натирання , обгортання , парення , дипіляція), макіяж (дуже гарний свіжий ), зачіска (накручені локони), я ще

одягнула те плаття , що ми купили і туфлі на каблуку.Я виглядаю дивовижна, але коли встала зі стільця впала. - Лілі я не вмію ходити на підборах. - Ти що шуткуєш. - Ні . - Ох боже мій . І вона з усіма майстрами вчила мене ходити на них через годину янарешті змогла пройтися. -Хух , тепер можна їхати. -Так , я готова. Коли ми вийшли з салону всі поверталися на нас.Мені так приємно бути в центрі уваги. Джеймс підїхав і чекає нас. - Дівчата ви такі гарні . - Дякую коханий.-і вони цілуються . - Взагаліто я тут якщо ви забули. - Так їдьмо-каже Джеймс.

Ми приїхали в аеропорт, він аж за містом, усім багатим прийнато літати на літаку. - Лілі , Джеймс я боюся , ніколи не літала на літаках. - Не бійся Анна це не стращно сядеш поряд з Лілі. - Добре. Ми заходимо в середину ,стільки людей: деякі метушатся , інші чекають, всі роблять щось інше.Ах як тут багато місця , він великий майже як усе місто.І тут звучить :"просимо на посадку рейс Порт ЛендКаліфорнія".Ми поспішили на літак, через 5 хв я вже була в літаку в бізнес класі.Політ тривав не довго , але мене трусило , було страшно, в мене клацали зуби, тошнило ,

але це перший раз .Нарешті ми зійшли з літака , Землі , Земля, я готова її цілувати,ми вийшли з аеропорта , сіли на таксі і поїхали додому. - Квіточка ти будиш жити не просто в Каліфорнії , а в найдорожчому районі , ти ще не бачила будинок. Боюся уявити.Місто дійсно кластне , всі нікуди не поспішають , вони веселі , добрі , щасливі.Гарна природа , мені вже тут подобається . - Ми приїхали. Коли я вийшла з машини то побачила величезний будинок , ох я такого й уявити не могла , я напевно сплю, і не хочу просинатися. - Не бійся заходь в будинок. Все тут доро-

го :шикарні коври, стіни , люстри , меблі , деталі інтерєру , я навідь не можу описати саскільки це красиво . - Твоя кімната нагорі, в будинка є на першому : кухня, бар ,столова, вітальня, спортзал; на другому:твоя , наша , кімната для гостей , кабінет, бібліотека ; на горищі кімнати для прислуги ; в дворі басейн.Можеш оглянути кімнату. Але зараз мені не до того після перельоту , я зморилася і лягла спати , навідь не роздивившись своєї кімнати. Автор:

Клер

Вайтс

9 2 2 " : ) E6 /0 9 = , / E & 0 8 ; > & E 2 <2 E ) 2 F 0 E

;