PS литературный журнал №38 (май 2015) by PS литературный журнал

38 2015

! !

Майский номер у нас получился объемным и более разносторонним, чем предыдущий. Связано это с тем, что в этом номере у нас не пустует рубрика «Кинообзор», которого давно уже не было, и в нем представлен фантастический боевик «Власть огня». Также в мае редакторы не маялись ерундой и написали рассказы. Надеемся вам понравиться. С форматом журнала произошли небольшие изменения, мы перешли на формат А5, и объем журнала увеличился на тридцать страниц. И как всегда в номере литературные сериалы «История одного Андрогинна» и вторая глава «Валета». Устраивайтесь поудобнее, открывайте журнал и приятного вам прочтения. PS. К этому номеру подойдет ирландский кофе или чай с мелиссой и лимоном. ВНИМАНИЕ!!! Журнал является НЕ коммерческим изданием. Все участники журнала работают бесплатно, на добровольных началах. Мы НЕ взимаем плату за публикацию произведений, НЕ производим пересылку номеров авторам с их произведениями и НЕ платим гонорары. Авторские права на размещенные произведения принадлежат их авторам, и защищены Законами об авторском праве Украины и РФ, а так же международными законодательными актами об авторском и смежном правах. Пунктуация и орфография авторов сохранена. ВНИМАНИЕ!!! Некоторые произведения содержат сцены насилия, секса, не пристойного поведения и психологические тяжелые сцены. Поэтому, не рекомендуется для прочтения лицам младше 18 лет. Прочтение возможно с разрешение родителей, опекунов, либо лиц выполняющих их функции.

При копировании материала ссылка на АВТОРА и «Литературное интернет-издание PS» ОБЯЗАТЕЛЬНА!

www.ps-lit-jur.ru

! " . $ % &

( )

)

+ &% ,

( - + .

% - .

$ 8! 39 0 (1 2 & 3 55 &% 73 4 ) 5 . 77 6 ) 3

0 (1

0 - 89 7 + , - 102 8 + 9. 105 2 $ &, 3 3 . + -) 115 $& & )

Постапокалипсис. Нам очень часто его показывают. Самые распространенные сценарии это пандемия зомби-вируса и вторжение злобных инопланетян. Изредка, климатические катаклизмы. Все избито и старо, но «Власть огня» иной взгляд на всемирную катастрофу. Во время строительства метрополитена в Лондоне, строители натыкаются на древнюю кладку, где спят… драконы. Древнее зло, искоренившее, в свое время, динозав-

ров, вырвалось на свободу. Человечество, в большинстве своем, пало, остатки прячутся по норам и, выходя на свет божий, первым делом осматривает небо. Куинн, мальчик, который был свидетелем пробуждения драконов, уже вырос и помогает выжить одной общине, укрытой в древнем замке. В один день к воротам замка подъезжает колона техники с танком во главе. Танкист, Ван Зан, просит помощи у Куинна: танку требуется ремонт орудия.

Куинн. Человек, который пережил пробуждение огнедышащих тварей, все делает ради своей общины. Он ни разу не выступал против драконов, предпочитая отсиживаться под землей. Ван Зан полная его противоположность. Отчаянный сорвиголова, который знает, как убивать драконов. На слова Куинна, что небо принадлежит драконам, он отвечает: «Небо принадлежит мне!» История, рассказана Ван Заном кажется не возможной. Американец пересек Ат-

лантику на самолете. Но Куинн ему верит, сказав, что понял все по его глазам. Но Ван Зану предоставляется возможность показать, какой он драконоборец. Атаковавший замок дракон повержен, хоть и с потерями в рядах отряда Ван Зана. Ван Зан призывает общину присоединится к нему и следовать в Лондон, так как там живет единственный дракон-свамец. Победив его, можно положить конец роду драконов. Энтузиазма это не вызвало, по началу. Рассказывать весь сюжет нет смысла, иначе не интересно будет смотреть фильм. Скажем пару слов об актерах. Просто назовем имена. Кристиан Бейл, Мэттью Макконахи, Изабелла Скорупко. С таким актерским составом фильм

обречен на успех. Кристиан Бейл – идеальный образец англичанина. Мэттью Макконахи – истинный янки. Лично у меня сложилось мнение, что Куинн и Ван Зан будут соперниками за сердце Алекс, героини Изабеллы Скорупко, но кроме драконов Ван Зана ничего не интересует. Конечно, есть и свои ляпы. К примеру, горючее. Танк и вертолет из отряда Ван Зана потребляют его в колоссальном количестве, и наличие заправщика в конвое никак не оправдывает этот недочет. С техникой тоже не все в порядке. Ван Зан перелет Атлантику на самолете и в его отряде есть британский танк «Чифтейн», итальянский вертолет Agusta AW109, который, в основном, эксплуати-

руется только военными Италии и советский армейский грузовик КрАЗ-255Б, который никак не мог попасть ни в США, ни в Великобританию. Подведем черту. Для фильма 2002 года не так уж и плохо. Хотя, судя по сборам, которые превысили бюджет всего на 22 миллиона, зрителям он не очень понравился. Конечно, в фильме нет ярких спецэффектов, обнаженки, чем тут порадуешь зрителя? Я бы не сказал, что это фильм на любителя. Просто многие ожидают от современного кинематографа большого количества спецэффектов, а не игры актеров. Приятного просмотра! Автор: Александр Маяков

Лето 2013. Здравствуйте Нэнси, надеюсь, Вы меня знаете. - Здравствуйте, да, знаю. - Я задам Вам пару вопросов. - Слушаю. - Бэтти Паркер, кем она Вам была? Минутная пауза. Нэнси закрывает глаза, поворачивает лицо в другую сторону и задерживает дыхание. - С Вами всё хорошо? Девушка начинает тяжело дышать, но потом успокаивается и отвечает: - Может Вам чаю? - Не откажусь. - Бэтти была моей подругой детства. - Расскажите о ней. - Ооо, она очень любила жизнь…

- Но, это же было самоубийство, - перебивает Том. - Самоубийство? Нэнси задумывается и, улыбаясь, произносит: - Уважаемый, это Вы так думаете. Она хотела покоя. - Значит нужно покончить с собой? - Вот Ваш чай. - Спасибо. Вы не ответили мне. - Это продолжение жизни. Она ушла туда, куда хотела. - Как я понял… - Том, Вы не поняли. - Честно говоря, да. Не понял. С Вашей стороны одни загадки. - Не злитесь, выпейте чаю. Я всё расскажу, но не сразу. - Я слушаю. - Бэтти… Она была загадочна, всегда уравновешена и

чиста. В детстве, всегда отличалась от других детей, поскольку какой нормальный ребёнок будет задумываться о своей миссии в этой жизни? Она знала, чего хотела и шла к этому… - Человек, который спланировал свою жизнь во всём? - Хмм, опять ошиблись. Бэтти жила одним днём и ценила все, что у неё было. Она не была богата. Маленькая квартирка в центре города - это всё что у неё было. - Что скажите про внутренний мир? - Дорогой, таких людей как она ещё поискать нужно. За свои 35 лет, я никогда даже похожих не встречала. Спросите, чем же Бэтти отличалась от остальных?

Она не была пустышкой. Умела слушать и любила тишину. Покупала многих людей жизнелюбием, она всегда была живая даже в минуту, когда ей просто хотелось всё бросить и уйти куда-то далеко и навсегда. - Так она и ушла. - По собственному желанию. - Ей было всего лишь 36. - Сделала себе подарок на День Рождение. - Да какой подарок? - Не пытайтесь понять. - Да мне это нуж-

но, поймите! Я занимаюсь этим делом! Мне нужна любая зацепка, а Вы тут сидите и строите комедию. Я не понимаю Вас. Нэнси улыбается. - Дайте мне ответ на вопрос. Почему человек, который любил жить, и по Вашим словам был «живым», убил себя? – грубо спрашивает Том. - Зачем объяснять человеку то, чего он не поймёт? Том срывается и отходит на пару шагов. - Да Вы подруга детства! Почему же

не остановили её?! На самом деле Нэнси пыталась. До последнего не отпускала Бэтти. Терять родных – сущий ад. Но всё же девушка покончила с собой. Спрыгнула с многоэтажки, а после себя оставила только воспоминания. - Вы же знали, что Бэтти сделает то, что задумала? - Я всё знала. – ответила Нэнси и поставила чашку чая на стол. Автор: Кард

Ноелин

...Сегодня двадцать шестой День Рождения Эмили Кард. Оно ничем не отличается от предыдущих двух. *** Эмили просыпается рано. Проснувшись, она берёт фото, которое лежит на тумбочке возле кровати, долго смотрит на него, вспоминает прошлое и плачет. Если бы не обещание, которое она дала ему перед смертью, её бы не было в живых. Ежедневные слёзы сделали её глаза красными и утомляющими, кожа стала бледной, а губы - пухлые и заметно поку-

санные. … Раньше это была красивая и радостная девушка, которая дарила всем счастье. У неё была естественная красота, никогда не красилась и не считала это нужным. Ярко одевалась, была вечно весёлой и очаровательной. После смерти Оливера, её парня, она совсем погрузилась в себя. Стала замкнутой и год ни с кем не разговаривала. Спустя некоторое время, немного начала говорить со своей тётей Самантой. Никто не знал, что у неё на душе и о чём эта «убитая» девушка думает.

*** «Милая, у тебя всё будет хорошо. Появится любимый человек. Верь. Я всегда буду рядом». Вспоминая эти слова, она плачет и задыхается. Начинают давить мысли: «Как может быть хорошо после твоей смерти? Как? Зачем ты бросил меня? Без тебя жизнь - словно зима без снега. Родной, вернись». … И в этом дне не было ничего особенного. В комнату Эмили заходит Саманта. - Доброе утро именинница. С Днём Рождения. - Доброе, спасибо

за поздравление. - Я кое-что приготовила для тебя, одевайся и иди на кухню, я буду ждать тебя. Девушка ничего не ответила тёте на её слова и молча начала одеваться. Через пару минут именинница уже была на кухне. - Дорогая Эмили, в этот чудесный день, я хочу подарить тебе самое дорогое, что у меня есть, вот этот мольберт и ватманы. Может этот подарок покажется тебе глупым, но эти вещи очень дороги мне и я хочу, что бы ты начала рисовать всё, что у тебя на душе. - Тётя, это не глупый подарок. Я буду так же ценить эти вещи, как и Вы. Девушка улыбнулась, подошла к тёте и крепко обняла её. Этот день был большим достижением для Саманты. Столь долгое время Эмили улыбнулась, это был подвиг. На самом деле целью старой женщины стояло задание: сделать бедняжку счастливой. Женщина дорожила своей племянницей. Маленькая Эмили с восьми лет стала сиротой после

того как её мама и папа просто пропали в один прекрасный день. Тогда добрая тётушка Саманта забрала её к себе в маленькую трёхкомнатную квартирку и с того момента начала её сама воспитывать. Маленькая девочка была подавлена происходящим в её жизни. Мама с папой пропали, чуть не забрали в детский дом, новое место жительства, но всё же она привыкла. В возрасте девятнадцати лет в Эмили появился первый парень, которого звали Оливер. Это была любовь с первого взгляда. Они встречались семь лет. Пока Оливер не заболел раком и умер. Это стало большой трагедией для Эмили. Она неделю не ела и не выходила с комнаты. Год молчала и не разговаривала, а теперь каждое утро подходит к окну смотрит на небо и плачет. Это сложное испытание закалило девушку, и она стала черствой. Никого не подпускала к себе с противоположного пола. *** Эмили продолжала жить старой жизнью, совсем ничего не

меняла, много думала и погружалась в себя. Продолжаться это могло бы и дальше, пока ей не приснился сон, в котором Оливер попросил её нарисовать картину за двадцать один день. Так и началась меняться жизнь девушки. Каждый день она уделяла картине по несколько часов, стояла и рисовала. В итоге пролетели недели, и картина уже была готова. Она получилась настолько живой и невероятно красивой, что Саманта предложила племяннице показать её знакомому художнику по имени Роберт Аллисон. После просмотра картины, Роберт был просто в восторге и купил картину за большую сумму. Эмили стала богатой и знаменитой. Через полтора года нашелся человек, который смог ещё раз заставить девушку влюбиться. Если Бог где-то забирает, он обязательно вместо этого что-то подарит. Автор: Кард

Ноелин

Меня зовут Алекс, и я умер с месяц тому назад. Хотя «умер», - пожалуй, не самое подходящее словцо. Образно выражаясь, я разорвал цепи своего земного воплощения самовольным поступком Иуды, то бишь покончил с собой. Сразу оговорюсь: в моем случае это не было порывом воспаленного сознания. Напротив, имел место четко спланированный и осознанный (как мне тогда казалось) акт. Все мое существо на тот момент жаждало одного - альтернативы. Да, именно альтернативы - той реальности, что меня окружала и в корне не устраивала. Впрочем, обо всем по порядку. Мне 28 лет, я успешный предприниматель. Вернее, являлся таковым вплоть до судьбоносного случая полгода назад. Тогда меня серьезно кинули на бабки мои компаньоны (дружки детства, мать их), фактически я стал банкротом за считанные ча-

сы. Я, конечно, не остался без средств к существованию, равно как и без крыши над головой. Однако для меня это был крах с большой буквы, и даже хуже. Омерзительнее всего было осознавать, что я больше не хозяин себе, что вновь придется возвращаться в ненавистную контору в качестве простого служащего! И это после стольких лет упорного, самоотверженного труда! Время шло. Через пять месяцев четкое ощущение полнейшей «жопы» в моем сознании, увы, достигло апогея. Я тщательно взвесил все «за» и «против», забрался на крышу четырнадцатиэтажного дома и сделал шаг навстречу вечности. Открыв глаза спустя минуту, я с изумлением обнаружил, что некто пристально смотрит на меня из-за длинных седых волос. Гробовое молчание и игра в «гляделки» продолжались минуты две. По-

том незнакомец вдруг схватил меня за плечи, небрежно встряхнул и зычно воскликнул: «Дурак! Зачем ты это сделал?! Ты даже не представляешь, что натворил, чудила ты с Нижнего Тагила!». Я резким движением высвободился из малоприятных объятий и бросил ему: «Ты кто такой вообще?!». Эта моя реплика привела его в бешенство: «Кто я такой?! Ты еще спрашиваешь! Ты еще и не узнаешь! Повнимательнее приглядись, братка!». Тут я не утерпел и что есть мочи возопил: «Да знать я тебя не знаю! Ты псих местный что ли?! И какой я тебе, на хер, «братка»?!». Проорав это, я с неудовольствием заметил на его тонких губах горькую усмешку: «Вот ведь, правду, оказывается, про людей говорят. Ничегото вы не видите дальше носа собственного!». Чуть помолчав, он вымолвил: «Я твой ангел-хранитель». После этих слов внут-

ри у меня что-то щелкнуло, и я все вспомнил. Все, что произошло со мной несколькими минутами ранее. Я внимательно оглядел своего нового знакомого. Он был примерно с меня ростом, и казалось, по годам – также мой ровесник. Только вот волосы у него были почти сплошь седые, и уже одно это производило довольно странное впечатление. Я не удержался: «А что с волосами? Выгорели?». Ангел поправил манжету своего белоснежного костюма, криво усмехнулся и произнес: «Если бы. Поседели». Я не нашелся что ответить. «Ты думаешь, легкая у меня работенка?» - продолжал он, грустно улыбаясь. И снова мое красноречие мне изменило. - Ты никак забыл, приятель, как в семь лет чуть под грузовик не угодил»? Или как в четырнадцать, прямо возле дома малолетние торчки чуть ножом тебя не ухлопали?.. – он заговорщически подмигнул мне. - Я могу продолжать очень долго, братка! В

одной лодке с тобой с самого твоего рождения – а ты еще и не узнаешь! Ну, ты и жук! Здесь я уже не скрывал своего изумления. Когда дар речи вернулся ко мне, я сделал безуспешную попытку улыбнуться и промямлил: - То-то мне с самого детства окружающие твердили, что я в рубашке родился… Ангел саркастически ухмыльнулся: - Не в рубашке ты на свет вылупился, дружище, а со мной за плечом. А я, на твою удачу, сильный попался. Не всем смертным так повезло, ты уж мне поверь. Только безграничная и совершенно необоснованная ваша гордыня может убедить вас в том, что это вы такие, блин, особенные и замечательные, и лишь поэтому все еще живы. А это труд, дружок! Ангельский труд! Быть может, это прозвучит глупо, но в тот момент я ощутил явственное чувство стыда за тупую самонадеянность человеческой расы.

- Ладно, парень, ангел-хранитель строго окинул меня взглядом, - спрошу еще раз: ты нафига меня выставил лошарой? Чего не жилось-то тебе?! Какого лешего на крышу полез?! Был бы еще какой косойкривой инвалид – а ты молодой, полный сил боров!.. Ну, ответь же мне: зачем?!! - Не знаю… - пожал я плечами, - достало все там... альтернативы захотел. И хочу! Ангел расхохотался. Я слегка содрогнулся от этого смеха – очень уж он был не ангельский. Скорее… - Альтернативы он захотел! Да знаешь ли ты, друг мой ситный, какая альтернатива тебя теперь ожидает!.. – он уже буквально орал на меня. Я весь похолодел. Наружный холод я, разумеется, вовсе не чувствовал. Равно как и собственного тела. Ведь я давно парил над утренней мостовой, наблюдая внизу самого себя, лежащего на асфальте с раскинутыми в стороны руками и ногами. «И что же те-

перь? Я попаду в ад?!» – выпалил я ему в лицо. Он покачал головой, продолжая глядеть на меня в упор. «А что же тогда?!». Он не ответил, а только продолжал пристально смотреть мне в глаза, не отрываясь. Потом, как бы спохватившись, коротко бросил: «Мне пора. До скорого». Потрепав меня по плечу, он взмыл вверх, подобно ракете, и тотчас растворился в темном облаке, висящем прямо над моей головой. Следующие двадцать дней я помню предельно отчетливо. Это были почти (!) самые кошмарные двадцать дней в моей… назовем это жизнью. За эти три недели меня посетило несметное множество видений весьма необычного свойства. Скажу прямо: за всю свою земную жизнь я ни разу не испытывал ничего подобного. Перед моим взором раз за разом представали поистине волшебные картины моего детства. Я с изумлением лицезрел кристальные мечты маленького мальчика, о

существовании которых давно позабыл. Вот я стою на вершине самой высокой горы, а на много километров вокруг ни души. Я заворожен безупречной, трансцендентной красотой. Я знаю и чувствую: я – гармоничная частица бытия, неотъемлемая частица. А потому у меня нет ни толики сомнений в ответе на вопрос, которого панически боятся миллиарды разумных существ из крови и плоти: «Для чего я живу?». В течение вышеупомянутых двадцати дней я практически беспрерывно ощущал себя зрителем раз за разом повторяющегося 3D-киносеанса. К концу каждого дня мое восприятие этих «картинок» достигало эффекта ударов молота по голове. И ежедневно, поздним вечером, ко мне прилетал мой ангел-хранитель. Непродолжительные беседы с ним, хоть и в малой степени, но успокаивали мои нервы, все более напоминавшие натянутые струны расстроенной гитары. По прошествии пер-

вых двух недель я уже слезно умолял своего крылатого друга избавить меня от навязчивых, изматывающих видений: «Сделай что -нибудь, прошу! Ты же мой ангелхранитель! Отчего же ты не можешь оградить меня от этой напасти?!». В ответ ангел грустно качал головой и повторял: «Слишком поздно, друг мой. Слишком поздно. От меня здесь теперь совсем ничего не зависит». Я истерил, я бесился от собственного бессилия. Я хотел одного: чтобы все это скорее прекратилось. Но когда первые двадцать дней подошли к концу, положив начало второй двадцатидневке, я вдруг осознал чудовищную вещь: настоящий ужас - впереди! Так, на двадцать первый день моего внеземного существования мне стали приходить видения в виде реалистичных кадров из моего будущего. Альтернативного будущего, которого я лишил себя, безжалостно выдавив свой дух из тела, как зубную пасту из тюбика.

Я увидел себя, светящимся внутри и снаружи. Это был божественный свет, я чувствовал это интуитивно. Я был окружен любовью, и сам непрерывно излучал ее во время и пространство. Это меня поразило более всего, ведь начиная со старших классов средней школы я был безнадежно приземлен, и потому не знал (а если и знал, то не придавал значения) о существовании всех этих энергий и о влиянии их на человеческих существ. Я не верил в бескорыстную, ничем не обусловленную любовь. Но на этих живых картинках я переполнялся и упивался ею, я транслировал ее на немыслимые расстояния. Мои самые близкие люди, конечно, были рядом. Мои папа и мама. Моя любимая. Мои дети. Я смотрел на все это, и слезы сами собой текли по моему бесплотному лицу. Я не верил своим глазам: то, что я воспринимал как тупик, оказалось лишь отправной точкой. Ненависть к самому себе переполняла меня, я

ощущал себя кипящим сосудом, готовым взорваться от любого прикосновения. Но этого я сделать, увы, не мог. Законы физики больше не имели власти надо мной. Я просто наблюдал, разваливался на части, и снова наблюдал. А по вечерам ко мне прилетал мой искрящийся чистым светом друг. И мы сидели с ним на крыше до самого рассвета, погруженные каждый в свои мысли. Вечером сорокового дня он, как обычно, спустился ко мне из облака. Я тотчас понял: он прилетел попрощаться. «Мы еще увидимся когданибудь? Хотя бы раз?!» - я с отчаянной надеждой заглянул в его изможденное лицо. Он не ответил. Но я и сам уже знал ответ. Мы обнялись. Не говоря ни слова, мы простояли рука об руку до самого рассвета. Когда первый луч утренней зари разрезал грозовые тучи над нашими головами, ангел резко поменялся в лице. Я понял: он увидел кого -то за моей спиной. «Это за тобой, - про-

молвил он чуть слышно, - мне пора. Прости». С этими словами он скрылся в свинцовом облаке. *** И вот я парю, ни жив ни мертв, между желанным небом и опостылевшей некогда землей, наблюдая, как прямо на меня с неимоверной скоростью несется громадных размеров Нечто в капюшоне. На миг я ловлю взгляд зверя, и вижу: глазницы его пусты. Оно мерзко ухмыляется и разевает свою зловонную пасть, полную смертоносных клыков… У одного моего друга детства была излюбленная фраза: «Я не читаю книг из принципа, потому что в них всё врут!». Не берусь судить о справедливости настоящего тезиса. Могу сказать одно: то, что я за свою короткую жизнь успел прочитать о бессмертии души человеческой, - действительно, наглая ложь!.. Автор: Кадников

Артем

Демон с неподдельным интересом выслушивал последовавшие за желанием условия сделки. Такого на его практике еще не было. Нет, он был весьма искушен в сделках, знал все тонкости и умел обходить так называемые подводные камни. Но тут был особый случай. За желание просительница отдавала уже купленную ею душу. Бедолага, решивший поиграть с тонкими материями, и не подозревал такой исход дела. Кто ж знал, что милая девушка в коротком платье и на высоченных шпильках не флиртует подобным образом, а реально покупает души? И вот сейчас она торговалась с демоном перекрестка, который для большей сговорчивости был заманен в дьявольскую ловушку, которую не заметил, так как не ожидал увидеть подготовленного клиента. Обычно его вызывали неподготовленные простаки с

весьма обыденными мечтами и желаниями. Известность, слава, деньги и да, самое его любимое вечная жизнь. Последнее демон любил больше всего. Как это мило и трогательно звучит. И как прекрасна встреча через десять лет и обещанная вечность в аду. Еще у демона просили здоровья для близких, любви, детей. Если бы он не был демоном то пролил бы слезу, как трогательны и красивы были слова просящих. Они молили его, как до этого возможно молили Бога. И вот тебе раз! Встреча с человеком, который готовился к встрече. Серьезно готовился. Четко сформулировал желание и в уплату вручает свободную душу. - Я тебя понял, Веспер, - ответил демон. – Не выпустишь? - Нет, - улыбнулась в ответ девушка. – Пока не буду уверена, что ты меня точно понял и не попыта-

ешься обмануть. Уж постарайся на этот раз противостоять своей лживой сущности. - Вот опять эти гнусные обвинения! – недовольно сморщился демон. – Но ладно не мне менять мнение о демонах. Душу Элиота Коллинза я приму. Веспер улыбнулась. Первоначальная сделка сработала, демон знает, чья душа в ее распоряжении, хотя имени она не называла. - А ты точно хочешь эту пыльную мансарду в исторической части города и коллекционную библиотеку? Ты бы могла попросить больше. Неужто бедняга будет страдать из-за квадратных метров и книг? - Он продал свою душу мне, теперь не его заботы как ее используют. Я хоть мороженое могу купить на нее. Демон рассмеялся, радостно сверкнув глазами. - Почему бы тебе

не попросить вечную жизнь? С такой системой ты могла бы быть оригинальнее с желаниями. Хватило же ума придумать перекуп души, да и меня в ловушку заманила. - За ловушку извини, это страховка и не более. Я же с тобой не в офисе при свете дня сделку заключаю. Хотя здесь с тобой, пожалуй, безопаснее, улыбнулась девушка. - Принимаю такую лесть, - потер руки демон. – Так что там с вечностью? Не хочешь? Девушка рассмеялась. Демон насторожился. - Да это самое коварное желание, сказала она. – Мечтать о вечности, не зная чем занять себя на выходные. Да и неизвестно, что будет с миром через неделю. А тут вечность. Вечность скитаться по руинам? По металлическим городам? Или же наблюдать, как мир деградирует? Любоваться кучкой фантиков выдаваемых за искусство? Слушать речи очередного правителя, возомнившего свою страну пупом Земли?

- А ты мне нравишься! – хохотнул демон. – И раз ты такая умная, то должна понимать, что после этой сделки, особенно не за свою душу, ты все равно попадешь в ад. - Конечно, - улыбнулась Веспер. – Вернемся к делу! Тебе душа Элиота Коллинза, а мне мансарда и коллекционная библиотека. - По рукам! – ответил демон. Веспер протянула руку в круг, и они обменялись деловым рукопожатием. - А теперь я должен скрепить сделку с Элиотом. Душа то его. Так что выпусти меня. - Как скажешь, но я должна там присутствовать. - Разумеется, улыбнулся демон. Выйдя из ловушки, демон перенесся вместе с Веспер в шумный клуб. Они нашли Элиота на танцполе. Пьяный молодой человек пытался танцевать, и у него выходило весьма неплохо, как раз под стать музыке. Демон посмотрел на мужчину, потом на Веспер. - Сегодняшнюю

ночь мы не забудем. Он вышел на танцпол и подошел к парню. Тот смотрел на демона мутным взором, пытаясь понять, что хочет от него тип в деловом костюме. Демон проорал парню на ухо, что сделка состоялась, и скрепил ее поцелуем. Затем рассмеялся и направился к Веспер. Она вручила ему второй экземпляр контракта с Элиотом. Демон ключи от мансарды и клятвенно заверил, что библиотека уже там. Элиот так и не понял, что произошло. Он решил, что это шутка друзей и забыл о случившемся через минуту. Сделке с Веспер он вообще не придал значения. Ночь с девушкой из кофейни стоила души, считал он. Даже не помня о том, что было той ночью. Веспер открыла двери своего нового дома и прошла внутрь. В комнате стояли массивные дубовые шкафы с коллекционными книгами. Она подошла к одному из них, открыла дверцу и провела рукой по корешкам книг, довольно улыба-

ясь. Ее вещи тоже уже были здесь. Девушка скинула туфли и удобно устроилась в кресле. Открыв сумочку, она достала оттуда пустой пузырек с клофелином, пергамент, маленький серебряный ножик и перо. Завтра нужно найти еще одного придурка согласного продать душу за обещания. Как всетаки мало надо человеку. Нужны всего лишь обещания. Он ими живет. Обещаниями и надеждами. Демоны в отличие от людей сдерживают свои обещания, пусть

и с условиями. Но не продавать же свою душу за книги на десять лет? Слава ей не нужна. Миллионы тоже. И раз впереди выбор из ада и ада. То лучше уж в аду устроится с комфортом. Веспер взяла в руки телефон и написала сообщение так называемому «идейному вдохновителю». Некоторые люди ее потрясающе вдохновляли на действие своим пустым пафосным трепом. Пора отвечать за пафос и высокопарные реплики. Вот только хватит ли смелости? Завтра покажет.

Демон выпил две стопки текилы и вдохнул аромат лайма. Как бы то ни звучало, но сегодня у него вернулась вера в человечество. Такие как Веспер пригодятся в аду. На должности креативного директора. Он сам за нее и проголосует, когда придет время. А пока стоит держать ухо в остро, чтобы не упустить девчонку из виду. Немного потерпеть ловушки на перекрестах и жизнь заиграет новыми огоньками. Автор: Reeves

Nadin

Иногда не стоит открывать старые двери. Тогда мы впятером стояли перед старыми воротами с надписью «301» и только один из нас высказывал сомнения. Мы считали это игрой, хотя на самом деле, эта сокровищница принадлежала девушке, по имени Пандора. - Ну что, готовы?! - Готов! Отряд? - Всегда готов! - Я тоже… готов. - Ох, не нравится мне все это! - Все готовы, открываю. Створки со скрипом стали расходится в стороны... *** - Раньше там была военная база. – Пояснил Сармат. – Сейчас все заброшено, так что идеально подходит для

игры. Плюс, там есть бункер. Сармат был главным в нашем страйбольном клубе. Он был высоким и мускулистым, носил короткую стрижку. Учитывая, что он блондин, всегда казалось, что ходит лысым. Такой, качек – десантник. Хотя сам он в армии не служил, хватило и военной кафедры в ВУЗе. Клуб у нас не обычный, мы все фанаты игры «Сталкер». Конечно, на игре в «поле» это существенно отразилось. У нас есть четыре группировки: «Долг», «Свобода», «Монолит» и «Военные». Играем по принципу «все против всех». По сути, как и в игре. Хотя, там есть

свои тонкости. Сейчас мы ехали на осмотр новой игровой площадки. Это действительно заброшенная военная база! Раньше мы бегали по лесам, старым стройкам, а вот сейчас Сармат откопал действительно что-то интересное. - Бункер? – Переспросил Ронин. Ронин был единственным бойцом нашего отряда, который выделялся из всех остальных. Мы – «Долг»: военизированная группировка. У нас единая форма, снаряжение. И только у Ронина нет. Он, в отличие от остальных, носит не резиновый муляж ножа, а катаны. Свою амуницию он стилизировал под самурайские доспехи. Хотя сейчас он ехал в обычной одежде, му-

ляж меча висел на поясе. Сам Ронин был худощав и носил коротко стриженные черные волосы и небольшие усики. -Да, - кивнул Сармат. – Только… - Что только? – Спросил я. - Сами все увидите. – Уклончиво ответил Сармат. Мы с ребятами переглянулись. Наш отряд, пять человек. Я, Крысолов, в миру Антон. С Ронином и Сарматом вы уже знакомы. В миру их зовут Сергей и Виктор. Остались еще двое: Туман, он же Кирилл, и Тор, он же Толик. Туман самый маленький и щуплый среди нас. Тор же наоборот: он размером с Сармата, такой же качек. Только волосы у него каштановые и длинные, до плеч. Он носит их всегда в хвосте. А еще он носит бородку как у Джони Деппа в фильме «Пираты Карибского моря»: так же с двумя косичками. Кто-то может подумать, что у наших кличек есть какая-то своя, интересная история, но все не так. У нас в игре так принято: каждый сам придумывает себе позывной.

Возможно, у кого-то и есть увлекательная история, связанная с его позывным, но у меня нет. Я назвал первое, что пришло мне в голову. И почему именно это был крысолов, ума не приложу. Но я так и остался Крысоловом. Кстати, даже вне поля, мы называем друг друга позывными. Машина остановилась у старых покосившихся ворот. Мы вышли и оглянулись. Это база была заброшена уже давно. Здесь было одно здание казарм, КПП, пара вышек и забор. Все не более пары сотен по периметру. И еще, в центре было большое здание напоминающее гараж. - Ты уверен, что это база? – Спросил Тор у Сармата. - Да, - кивнул Сармат, - я с местными аборигенами разговаривал. Здесь до 75-го постоянно были солдаты. А потом, после небольшого землетрясения, все свернули и эвакуировали гарнизон. - Землетрясения? – Удивился Ронин. - Ага, - ответил командир. - Наверное, какой-то отголосок с

Румынии. Там вечно трясет. - Что-то далековато для Румынии, - произнес Туман. Он у нас специалист по диверсиям, поэтому всегда молчалив. Конечно, как его молчаливость вне боя может характеризовать его как диверсанта, но раньше его хотели назвать молчуном, так как в бою он только слушает. - Знаешь, когда трясет Румынию, отголоски и до нас доходят, а Кременчуг ближе. – Ответил Сармат. – Ладно, осматриваемся. Какие идеи? - Эм, база фанатиков ? – Удивлено спросил Ронин. - Ну да, - ответил я, - На радар смахивает. Хотя и фрименам подойдет, не армейские склады, конечно, но можно и для них устроить базу. - Для нашего числа бойцов подойдет. – Произнес Тор. Мы продолжили бродить по заброшенной базе. Я вошел на КПП, там уже возился Ронин. - Смотри, - сказал он, указывая на какуюто панель, находящеюся во второй комнате. - Что это? - Спро-

сил я, глядя на приборную панель, как в автомобиле. Только приборов было больше. Да и кнопок тоже. Все приборы напоминали спидометры, как в старых автомобилях. Практически все показывали ноль, кроме одного. Его стрелка застряла на максимальной отметке в пятьдесят. - Интересно, пятьдесят чего? – Спросил я, указывая на прибор. - Не пятьдесят, а пятьсот. – Ответил Ронин. – Видишь перед ним отметка четыреста. Там просто второй нолик проржавел. - А что это? - Сейчас глянем. – Он достал нож и стал ковырять ржавчины на табличке с названием прибора. - А ты и настоящие ножи носишь. – Пошутил я. Странно было видеть человека с настоящим ножом в руках и резиновым муляжом на поясе. - Очень смешно! – Ответил Ронин. – Температура шлюза. – Прочел он табличку. Какого это еще шлюза? -Может, это от бункера? – Спросил я.Помнишь, Сармат говорил, что здесь еще

бункер есть. - Что же там произошло, что температура аж на пятьсот градусов подскочила? - Пошли к Сармату. – Произнес я. Конечно, ничего странного не было. Мало ли, сломанный прибор показывает черт знает что, но все же. Пятьсот градусов. Может там что-то взорвалось? Сармата мы нашли во дворе, возле «гаража». Он как раз копался в своем старом Уазике. Машина у Сармата старая, она ему еще от деда, бывшего военного, досталась. Но Сармат свою развалюху любил. - Сармат, а где бункер? – Спросил Ронин. Сармат молча показал на «гараж». - Вход там. Спуск вниз и туннель, но он не освещается. – Произнес он. – Туннель изгибается дугой влево на четыре километра. Проход не завален. В конце большие ворота с надписью «301». - Ты там был? – Удивленно спросил я. - Ага, - улыбнулся Сармат, выглядывая из -под капота, - спустился на своей старушке. Туннель широкий, как шоссе. Там спокойно

два грузовика разъехаться могут. - Так, может, прокатимся? – Предложил подошедший Тор. - Так, мужики, без обид, - произнес Ронин, - но мы не знаем, что это за место. Там, он указал на КПП, какой-то прибор, который показывает, что в каком-то шлюзе, температура пятьсот градусов! Хрен его знает, что там случилось. - Ронин, а если там целый подземный комплекс? – Спросил Туман. – Это тебе и подземелье Аргопрома, и Х16 и Х17 . Да целая куча локаций! - Помните, как мы на Песках старую стройку обустроили? – Воодушевился Сармат. – Вылитая Темная долина. Даже бомжей отстреливали как бандюков. Они так же матюкались. - Сармат! – Не унимался Ронин. – Там что-то произошло! - В Чернобыле тоже что-то произошло в 86-ом, - отмахнулся Тор. – А туда народ так и лезет. Корче, голосуем, кто за? Сармат, Тор и Туман подняли руки. Я тоже. - Крысолов? – Удивился Ронин.

- Прости, Ронин, но если бы там случилось что-то из ряда вон выходящее, здесь бы до сих пор торчали военные, как на ЧАЭС. А так чем черт не шутит, получим клевую локацию для игры. - Делайте, что хотите! – Махнул рукой Ронин. Сармат закончил ковыряться в капоте, открыл ворота «гаража» и дал сигнал грузиться в транспорт. Ронин сел с нами. На удивленные взгляды он недовольно ответил: - Не оставлять же вас, засранцев. Посмеявшись, мы двинули. На улице уже темнело, и Сармат сразу включил фары. Машина тронулась и мы поехали. Спуск был не большим, метров на пять вниз, потом потянулся туннель. На удивление, но тоннель был чистым. Кроме пыли здесь ничего не было. Ни завалов с мусором, ни прочего хлама. - Вот и ворота. – Произнес Сармат, останавливая машину. Мы вышли и осмотрелись. В свете фар были видны большие стальные ворота. Такие как в лифте, только огром-

ные по размерам тоннеля. На воротах была надпись «301». Белая краска полущилась и местам осыпалась. Сами ворота поржавели. - Честно, мне прошлый раз было стремно и я из машины не вылизал. – Признался Сармат. – Просто приехал, глянул и уехал. - Понятно. – Произнес Ронин. - Здесь панель какая-то. – Крикнул нам Тор. Он стоял у левой стены у самих ворот. Мы подошли. На стене была небольшая панель с кнопками и индикаторами. Кнопки гласили: «Подъемник на поверхность», «Подъемник вниз», «Переход шлюза на аварийное питание», «Аварийное открытие заслонок», «Аварийная остановка подъемника». Возле каждой кнопки был свой индикатор. Так же была целая таблица индикаторов, которая называлась «Состояние заслонок». Сорок пронумерованных рядов по два индикатора «Открыта» и «Закрыта». Так же был индикатор «Подъемник заблоки-

рован, подъем невозможен». - Ну и что это? – Спросил Ронин. - Наверное, управление воротами. – Предположил Туман. Сармат поводил пальцами по кнопкам и решил ткнуть кнопку «Переход шлюза на аварийное питание». - Стой! – Закричал Ронин. Его эхо разнеслось по тоннелю. - Что? – испуганно спросил Сармат. Он так и застыл с пальцем, указывающем на кнопку. - Может… - начал Ронин. - Так, хватит! – Отрезал Сармат и ткнул пальцем кнопку. Ронин зажмурился, но… ничего не произошло. - Если аварийное питание от дизель– генератора, что на поверхности, то толку мало тыкать, его там нет. – Нарушил тишину Туман. – То ли местные скомуниздили, то ли вояки сами утащили. - Скорее всего, второе. – Произнес Сармат. – Местные сюда не ходят. - Ну и прекрасно! – Ответил Ронин. – Ларец открыть нельзя, валим отсюда.

Он развернулся и направился к машине. - Ронин, а кто сказал, что он не открывается? – С ухмылкой спросил Сармат. – Дизель-генератор у меня есть. Его можно прямо сюда подключить. – Он ткнул пальцев панель. – На прицепе притащить и все. Ронин устало повернулся. - А если это ящик Пандоры? – Спросил он. - Опять двадцать пять! – Всплеснул руками Сармат. – Так, не хочешь, не лезь с нами, понял? - Понял. – Ответил Ронин. *** На том мы и порешили. На обратном пути Ронин молчал. Все живо обсуждали, как пройдет вылазка, а самурай молчал. Было решено взять оружие. Хотя, от него мало толку, но все же. Мы поехали через два дня. Ронин поехал с нами. Хоть он был и недоволен нашим решением он, по его словам, решил не отрываться от коллектива. Подключить генератор труда не составило, рядом с панелью был щиток, куда его и подключал Сармат.

- А если там снорки ? – Спросил Тор. - Я бы больше тушканов боялся, произнес Ронин. – Эти твари мелкие и нападают стаями. - Что против снорков, что против тушканов - дробовик самое эффективное, а у нас его нет. – Подал голос Туман. - А если там зомбяки ? – Спросил Тор. - Здесь не излучатель же, - ответил я. – Так что зомбяков быть не должно. - Ой, ли! - Эй, сборище Рембо, - произнес Сармат не вылазя из щитка, - наше оружие вообще до жопы, против настоявшего противника. А броня, одно название. - Сармат, ну не порть настроение! – Возмутился Тор. – Мы тут собираемся под землю. Прям как Дегтярев с группой у путепровода «Припять1». Произнеся это, он осмотрел нас. - Блин… - протянул Тор. – А мы реально как та группа. Сармат у нас Дегтярев , Ронин лейтенант Соколов, сто процентов. - Спасибо тебе, Вано! – Ответил Ро-

нин, парадируя грузинский акцент. - А что, я не против роли Вано! – Воодушевился Тор. - Тогда я получается Бродяга? – Спросил Туман. - Ну да, а Крысолов у нас Зулусом будет! - Ну, спасибо! – Ответил я. – Самый не везучий. Зулус быстрее всех сдыхал в путепроводе. - Ну, это да, - кивнул Тор, - он со своим пулеметом вообще неповоротлив был. - Ага, хотя у меня доходили все. – Самодовольно улыбнулся Тор. Когда запустили генератор, шлюз ожил. Включилось потолочное освещение. Не во всем тоннеле, только возле шлюза, но этого было достаточно. - Ну, что, вызываем подъемник сюда? – Спросил Сармат. - Давай, - кивнул Туман. - Стой! – Остановил его Тор. – Давайте как в игре, станем в рядок и доложим готовности. - Давай. – Ответил Туман. - Дети, ей богу. – Тихо произнес Сармат. Мы построились.

Туман, я, Ронин и Тор. Сармат должен был стоять между мной и Рониным, но он стоял у щитка и играл две роли: Дегтярева и Азота . - Ну что, готовы?! – С улыбкой произнес Сармат, держа руку на панели. Его Гром-С14 висел на плече. - Готов! Отряд? – Произнес я, вскидывая свой ТРс-301 . 301... прям как номер этого бункера. - Всегда готов! – Изображая грузинский акцент Вано, весело произнес Тор, перехватывая свой СА «ЛАВИНА» . Тор единственный из нашей команды, чей костюм сделан под экзоскелет. Конечно, это имитация, но выглядит шикарно! - Я тоже… готов. – Туман поправил свою Гадюку - 5 . - Ох, не нравится мне все это! – Ронин очень качественно сымитировал нервность Соколова, вскидывая свой ФТ-200М . Ронин, кстати, больше нас всех был похож на «своего» персонажа: его доспехи были такого же цвета, как и ССП-99М Соколова. - Все готовы, открываю. – Произнес

Сармат и нажал кнопку Створки со скрипом стали расходится в стороны, но застыли в полуоткрытом состоянии. Тоннель огласила сирена, а над шлюзом замигали сигнальные огни. - Вот же… - выругался Сармат. На панели мигал индикатор «Подъемник заблокирован, подъем невозможен». Так же горели все сорок индикаторов «Закрыта». - Попробуй еще раз. – Посоветовал Тор, когда все столпились у панели. Сармат еще раз нажал кнопку, но результат был тот же. Только сирена замолчала. - Может, попробуем аварийное открытие заслонок? – Предложил я. - А может, свернем все это? – Осторожно предложил Ронин. - Сармат, - Тор, не отводя взгляда от Ронина, демонстративно сплюнул, - открывай заслонки. - Окей! – засмеялся Сармат и нажал кнопку аварийного открытия заслонок. Сирена завыла снова. Заслонки стали медленно расходится,

открывая тьму спуска. Вниз уходил темный тоннель. Небольшие «ступеньки» спускались вниз. Они шли в пять рядов, узкими полосками. Сверху, на потолке темного тоннеля, открылись еще две заслонки, и с потолка на тросах спустилось нечто похожее на вагонетку. Вагонетка стала на «ступеньки», заняв три полосы. Так как пол был под углом, передняя часть вагонетки была больше чем задняя. Тем самым вагонетка стояла ровно на «ступеньках», не под наклоном. - Зубчатый привод. – Произнес Туман. - Что? – Переспросил Ронин. - Спуск на зубчатом приводе. – Пояснил Туман. - Вместо колес шестеренки, а сами рельсы, если так можно сказать, тоже с зубчиками. Теперь я рассмотрел эти «ступеньки». Это были большие зубцы. - Меньше слов, больше дела! – Подбодрил нас Тор и полез в вагонетку. Сармат был уже там и изучал систему управления.

Вагонетка была не большая, но мы поместились всей компанией. Управление было проще некуда. Один рычаг и три положения: «Наверх», «Стоп», «Вниз». - Я полагаю, нам вниз. – Произнес Сармат и поставил рычаг в положение «Вниз». Вагонетка стала спускаться вниз. Освещения в тоннеле не было. Только на вагонетке два фонаря, которые светили в низ, на пути. Все створки были открыты и спуску ничего не препятствовало. Скорость была небольшая, и мы спускались минуты четыре. - Блин, и что теперь, прыгать? – С досадой спросил Тор, когда вагонетка остановилась. – Да тут метра три! - Здесь, для особо одаренных, есть лестница. – Ответил Сармат, спускаясь с вагонетки. Она остановилась как раз у самого выхода из тоннеля. Как и тоннель, помещение, в которое мы вышли, было обесточено. Помещение было большим и имело овальную форму. Оно было закопчено и здесь воняло гарью, застоявшимся возду-

хом и плесенью. Заслонки с этой стороны были открыты, и возле входа стояла большая металлическая платформа с перилами. Скорее всего, это и есть подъемник. Напротив, были такие же заслонки, и они были открыты, в проходе виднелось еще одно такое помещение. Мы разошлись по первому овалу. Фонари у нас были подствольные, приспособленные для игры, поэтому мы ходили с оружие навскидку. И еще… мы боялись. Сначала я думал, что только я, ну, может, еще и Ронин, но когда я посветил фонарем на Тора, у него были расширенные глаза и он тяжело дышал. Конечно, это можно списать на темноту в помещении и плохой воздух, но нет, Тор боялся. - Ты чего? – С одышкой, спросил Тор, когда я посветил ему в лицо. - Боишься? – В ответ спросил я. - Нет, - зло отмахнулся Тор и, развернувшись, пошел в другую сторону. - Боится он, хоть и старается этого не показывать. – Послышался рядом приглу-

шенный голос Ронина. Обернувшись, я испугался так, что вскинул оружие и направил его на Ронина. - Ты чего? – Удивлено спросил Ронин. - Откуда у тебя противогаз? – Заикаясь, спросил я, когда до меня дошло, что Ронин просто снял свой самурайский шлем и надел противогаз. - Взял на всякий пожарный, - ответил Ронин. – Вот и пригодился. Дышать в нем лучше, чем так. Ты часом, не принял меня за снорка? - За контролера, ответил я, опуская ствол. - Да, ладно! – Удивился Ронин. – У меня что, такая страшная рожа? - Конечно. – Засмеялся я. - Так! – Крикнул Сармат. – Ржачные мои! Напоминаю, дизеля хватит еще на час максимум. Так что следим за временем и обследуем объект. - Так точно! – Хором ответили мы. *** - На счет три. – Тихо произнес Сармат. – Первыми идем я и Туман. Тор и Крысолов заходят за нами и

прикрывают, Ронин замыкающий, на тебе тыл. – Кивнул он Ронину. - Сармат. – Произнес я. – Мы первую комнату как пришибленные мухи осматривали, теперь то, что за боевой строй? С нашим оружие это выглядит как цирк. Сармат опустил оружие и закрыл глаза. - Сар… - начал я, но он меня остановил. - Крысолов. – Произнес он. – Ты не боишься? - Что-то поздно вы начали боятся, вставил свои пять копеек Ронин. - Ронин! – Закричал Сармат. – Тихо, нам надо успокоиться. – Его трясло. Чего же он боится? Да так, что его трясет! - Я не думал, что будет так страшно. – Произнес Сармат, взяв себя в руки. - Да, это не мышкой по экрану водить. – Поддержал его Тор. Здоровяк сильно парился в экзе. Пот лился рекой. - Народ, что с вами? – Спросил Туман. – Да, это не мышкой по экрану, но мы с вами в старом, затхлом бункере! Вспомните НИИ «Агропром». Кто

не обсирался, когда после стычки с бандюками на него лез кровосос? А потом еще и военные. Или первая стычка на АТП, когда у тебя кроме ПМ ничего и нет. Рыжий лес, Лиманск, охота на химеру . - Туман, это все было на компе. – Тихо произнес Тор. – Сейчас мы в реале. И у нас в руках, по сути, игрушечное оружие. Туман молча прошел в проход между овалами. - Здесь пусто. – Крикнул он. – И воздух чище, только… мать вашу! – Последнюю фару он выкрикнул, и на пол что-то упало. Мы ринулись к нему. Туман стоял метрах в пяти от входа и дрожащими руками держал свою «Гадюку», направив её куда-то в сторону. Его глаза расширились от страха, а губы дрожали. - Ты чего? – Сглотнув, спросил Сармат. - Там… труп. – Заикаясь, произнес Туман, указывая стволом в сторону упавшего фонаря. Луч света падал на засохшую руку.

Мы направили туда фонари. Труп лежал, распластавшись на полу. Одежда напоминала солдатскую форму, недалеко от руки лежал АК-47. Рядом россыпью гильзы. - Там еще. – Произнес Ронин. Он светил в сторону небольшой будки, напоминающей КПП. Там прислонившись спиной к стене, сидел второй мертвец. Такой же, похожий на мумию. У него в руках был ПМ, калаш лежал рядом. - Патрон заклинило. – Произнес Тор, осматривая автомат, что лежал рядом с первым трупом. - А у этого все, до железки. – Произнес Сармат, показывая пустой магазин второго автомата. - Как вы думаете, здесь есть живые? – Осторожно спросил Ронин. - Да, - кивнул Тор, - мы еще живы. - Шутить изволите? – С сарказмом спросил Ронин. Хотя, нотки сарказма в его голосе еле-еле улавливались. Находка нас не на шутку испугала. Это не просто старый, заброшенный бункер. У этого бункера есть

свои секреты. В помещении КПП что-то глухо упало. Мы все встрепенулись, выставив оружие наизготовку. Но ничего не происходило. Сердце колотилось так, что било аж в виски. Мы стояли, не шевелясь, направив фонари и стволы на вход в КПП. Никто не решался нарушить тишину. Первым в себя пришел командир. - Отступаем. – Тихо произнес он. – Туман первый, Ронин и Крысолов за ним, мы с Тором замыкаем. Быстро, к вагонетке и валим отсюда. Мы тихо стали отходить. Как только мы вышли в первый овал, ломанулись со всех ног. Ни про какую тактику уже речи идти не может. Генератор еще работал, и вагонетка быстро смогла подняться наверх. - Генератор? – Спросил Тор, когда мы грузились в машину. - Черт с ним! – Гаркнул Сармат. – Своя задница дороже! Все дружно сиганули в машину, и Уазик, резво развернувшись в тоннеле, понесся прочь из проклятого

бункера. Освещение все еще работало, и чернота спуска выглядела зловеще. Я оглянулся, всматриваясь в проем. Неужели там, внизу сидит какая-то тварь, и мы её выпустили? Или это наше воспаленное воображение? Я смог отвернуться только когда спуск скрылся из виду. Машина, вылетев на трассу, мчалась вперед. По законам жанра сейчас должна быть глубокая ночь, нагоняющая страху. Когда за каждым кустом кажется опасность, а позади слышится шарканье преследователей. Но сейчас был день, около четырех часов вечера. *** - Бункер был построен после Карибского кризиса. – Произнес Сармат. – Тогда был проект по созданию целой сети подземных убежищ. С момента нашего бегства из бункера прошло три недели. За это время Тор успел уйти и выйти из запоя. Ронин успокоил своих внутренних психов и даже был не против вернуться в бункер. Туман… ему вообще все фиолетово. Во вся-

ком случае, внешне он никогда ничего не показывает. Я же уже отошел от шока и более-менее спокойно стал спать. Первые три ночи я вообще заснуть не мог. Мне казалось, что в комнате воняет как в бункере, а из темноты на меня выпрыгнет мумия с автоматом в руках. Быстрее всех из нас пришел в себя Сармат. Как историк, он имел доступ к архивам. Чем он и воспользовался. По его словам, ему так же помогли некоторые знакомые. - Объект «301» был экспериментальным, - продолжил лидер, - там применились некоторые технологические новинки того времени. Вот. – Он расстелил на столе схему. – Бункер находится на глубине семьсот метров. Шахта идет под углом сорок пять градусов и имеет протяженность девятьсот девяносто метров. - Почти километр. – Задумчиво произнес Тор. Сегодня он был трезвым и довольствовался чаем. Мы собрались у Сармата дома. Большая четырехкомнатная квартира досталась ему от деда, и он

здесь фактически ничего не менял. И это не в память о деде, просто на зарплату школьного учителя истории особо не затоваришься мебелью. Да и наши игры требуют много средств. Большая комната, где мы пили чай и слушали лекцию о старом бункере, была заставлена старой мебелью. Диван и кресла еще 60 -х годов вокруг маленького журнального столика. Напротив – мечта всех советских граждан, чешская стенка, забитая книгами. В углу на еще одном журнальном столике примостился старый телевизор, который сейчас ничем другим не занимался, как собирал пыль. Единственным представителем современности здесь был ноут на столе. - Да, - кивнул Сармат. – И через каждые двадцать пять метров герметичная заслонка. Вот это, - Сармат указал на один из прямоугольников, к которому примыкала шахта. – Первый овал, в котором мы были. Это перевалочный пункт. Здесь разгружались поступающие грузы с поверхности.

Видите, он отдельно от всей конструкции. – Второй прямоугольник, который примыкал к первому, был частью большого овала, который и представлял из себя бункер в разрезе. - А это второй овал? – Как будто прочитав мои мысли, спросил Ронин, указывая на смежное помещение. - Да, здесь мы наши трупы. – Кивнул Сармат. – Это временный склад. Дальнейшие два уровня вниз – это основные склады. Всего уровней одиннадцать. Первый – временный склад, второй и третий – склады, четвертый – гарнизон, с пятого по седьмой – жилые комплексы, восьмой – служебные помещения. На восьмом размещались столовая, медпункт, кухня и прачечная. На девятом находится система воздухообеспечения. - Вентиляция, что ли? – Спросил Тор. – Тогда чего так низко от шахты? - Не совсем, - покачал головой Сармат. – Тут дело в другом. Сейчас поясню. На десятом уровне находятся системы очистки воды, а вот на одинна-

дцатом. – Он сделал паузу. - Ну не тяни кота за самое интересное. – Не выдержал Тор. Он поелозил по креслу, устраиваясь поудобней. - На одиннадцатом уровне находится атомный реактор. – Произнес Сармат. - Ну, нифига себе. – Только и смогли ответить мы. - Ага, - кивнул Сармат. – Согласно документам, бункер соединен с Днепром пятью независимыми трубопроводами. Все они поставляют воду в систему очистки, а оттуда она распределяется по трем направлениям. Первое, охлаждение реактора; второе, обеспечение водой сам бункер и третье, система воздухообеспечения. Что такое электролиз знаем? Химию в школе все учили? - Ну да, - ответил Туман, - распад вещества на составляющие под действием тока. - Грубо и примитивно, но сойдет. – Ответил Сармат. – Короче, система воздухообеспечения – это, по сути, большая электролизная установка, которая из воды получа-

ет кислород, а он уже через систему вентиляции смешивается с обычным воздухом из бункера . - А водород куда? – Спросил я у Сармата. Я, конечно, не химик и не физик, но система мне кажется не надежной. - Должен был скапливаться в специальных емкостях и потом выводится по трубопроводам. – Сармат показал на схеме расходящиеся трубопроводы от бункера. – Туда же отправлялась и часть вентилируемого воздуха. - А не проще сжечь было? – Спросил Ронин. - Нет, - покачал головой Туман. – Для горения нужен кислород, а при сгорании водорода получается вода. Если вообще будет гореть. - Водород с кислородом? – С сарказмом спросил Тор. – Конечно, будут! - Нет, скорее всего, взорвутся. - Покачал головой Сармат. – Процесс горения водорода в кислородной среде протекает очень быстро и с большим выделением энергии. По сути, это взрыв. В емкость с водородом

отправлялся насыщенный углекислым газом воздух. То есть, есть большой шанс получить метан. - Ой, - схватился за голову Тор. – Говорила мне мама, учи, сынок, химию. Мы дружно засмеялись. Система, кстати, очень удобная, в условиях ядерной войны, но не надежная. Фильтровать воздух с поверхности очень сложно и опасно, а так бункер обеспечен воздухом всегда. Только вот, система вывода водорода уязвима, плюс надо поддерживать постоянный уровень кислорода в бункере, иначе будет либо нехватка, либо преизбыток. И то, и другое пагубно. К тому же люди дышат не только кислородом, смесь других газов так же требуется. Видимо, в бункере смесь фильтровалась, и выводился только углекислый газ и водород, а смесь насыщалась кислородом и возвращалась в бункер. - Бункер начали строить в 1965 году, закончили в 1967 году. – Продолжил Сармат, когда мы успокоились. – Вот тут программа по строительству сети

таких бункеров и заглохла. В конструкции 301-ого нашли ряд недостатков, устранять их не стали и оставили как есть. - То есть, объект продолжил функционирование? – Спросил я. - Да, - кивнул Сармат, - холодную войну никто не отменял и его оставили. Просто не продолжил программу. Но самое интересное не это. В 1975 году на объекте произошло ЧП. Сармат замолчал. То же мне, любитель создать интригу. - Ну не тяни… начал Тор. - Помните, вы говорили про показания температуры в шлюзе? – Спросил Сармат, перебивая Тора. - Ну да, помним, ответил Ронин. - Под землей произошел мощный взрыв. – Произнес Сармат. – Предположительно, взорвался реактор. В комнате наступила тишина. Было даже слышно тиканье старых часов. - Витя, ты уверен? – Осторожно спросил Тор, назвав Сармата «мирским» именем.

- Так говориться в документах. – Лидер кивнул на кучу бумаг. Тор схватил папку и стал лихорадочно просматривать документы. Взрыв реактора? Ну да, стрелка была вывернута, показания прибора зашкаливали. - Значит, мы облучились? – Тихо спросил Ронин. - Нет, - покачал головой Туман. – Если бы мы облучились, то уже лежали бы в гробах. - Вот! – Закричал Тор, читая с листа. – «Большинство датчиков отказали, температурный датчик шлюза остановился на отметке пятьсот градусов по Цельсию, что позволяет предположить о больших разрушениях в бункере. Вероятней всего, причиной взрыва послужил атомный реактор». Бля, и это не засекретили? - Засекретили, но после развала СССР, в архивах творилось черте что. – Ответил Сармат. – Так что, хоть на документах и стоит гриф «секретно», все это сейчас, почему-то, в открытом доступе. - Что же там случилось? – Спросил

Ронин. Мне самому, да что там, всем нам было это интересно. - До тебя что, не дошло?! – Закричал Тор. – Реактор рванул к чертям! Как в Чернобыле, только на одиннадцать лет раньше. - Успокойся, ответил Сармат. – Реактор там не взрывался. Если ты не заметил, то следы гари там только в первом овале. Дальше чисто. А если бы рванул реактор, то как раз первый овал и был бы самым чистым. Если бы вообще был. - Да и трупы, поддержал я Сармата. – Они уж точно умерли не от радиации. - Ронин, - обратился Тор. – А ты, оказывается, самый умный среди нас. - Толку-то? – Спросил Ронин. – Мы уже открыли ящик Пандоры. - Да, ящик… протянул Тор и закрыл глаза. Наступила тишина. Признаться, я теперь стал понимать опасений Ронина. Неизвестный бункер, странная авария, трупы, гриф «секретно», бардак в архиве. Попахивает дешевым боевиком, в котором группа молодых придурков спускается в подземе-

лье и погибает по очереди. - Так, хватит сопли жевать! – Строго произнес Сармат. – Возможно, это и ящик Пандоры, но раз мы его открыли, то нам и дальше в нем копаться. - Ты что собрался туда? – Удивился Ронин. Его, конечно, можно понять, но сейчас у нас реальный шанс побывать в шкуре Меченого, Шрама и Дегтярева . - А ты думал, мы вот так все бросим? – Не открывая глаз, спросил Тор. Замкомандира (а по сути, Тор был замом Сармата) загадочно улыбнулся. Вот же безбашенный! Он бы туда полез, если бы там было как в четвертом блоке ЧАЭС. - Мужики, вы чего? – У Ронина даже глаза округлились. - Ронин, считай это квестом. – Произнес Сармат. – Цель: узнать, что случилось в бункере. - Когда выступаем, лидер. – Подал голос Туман. - Через неделю. – Ответил Сармат. – Только оружие возьмем настоящее. У меня есть ружье деда. - У меня тоже

двустволка дома есть. – Произнес Тор. У меня оружия не было, поэтому я промолчал. Возьму топор на всякий случай. - Самоубийцы. – Только и смог произнести Ронин. *** За то время, что нас не было, здесь практически ничего не изменилось. Только генератор выдохся и теперь шлюз погряз во тьме. - Как его еще не умыкнули. – Удивился Тор. Сегодня был без своей экзы, в спортивном костюме и с двустволкой в руках. Патроны висели на поясе. - Да кто его тут умыкнет? – Усмехнулся Сармат. – Здесь на поверхности последний искатель металлолома был лет десять назад минимум, а под землей так и подавно. - И то верно. – Ответил Тор, глядя на вагонетку. - Не ссы, Тор, прорвемся! – Подбодрил Тора Туман, стоя рядом с ломиком в руках. Вооружение у нас сегодня пестрое, но эффективней чем в прошлый раз. Тор и Сармат были вооружены охотничьими двустволками. Я прихва-

тил пожарный топор, такой, с длинной ручкой. У Тумана был ломик, а вот у Ронина покруче экипировка. Оказывается, у него есть настоящая катана. Но и это не предел, на поясе у Ронина висела кобура с пистолетом ТТ. Откуда у него настоящий ствол, Ронин уклончиво ответил: «Да так, дома валялся». Валялся, не валялся, но помимо магазина в пистоле, у него было еще два запасных, полных патронов. Только доспеху Ронин не изменил. - Сколько там человек было в момент… трагедии? – Спросил Тор у Сармата. - Пятнадцать – Ответил лидер, ковыряясь в генераторе. – Пять солдат на верхнем КПП у перевалочного склада. Три медика и три ядерщика, остальные техники на разных уровнях. - Так мало? – Удивился я. - Я сначала тоже был удивлен, но дело в том, что объект, по сути, был частично законсервирован. Жилые отсеки должны быть закрыты. Частично функционируют кухня и санузлы. На

полную только реактор функционировал и система воздуха снабжения. Так, заработал! Генератор тихо заурчал и шлюз снова ожил. - Ну что, с богом! – Произнес Сармат, забираясь в вагонетку. - С Богом? – Усмехнулся Тор. – Скорее с дьяволом к нему на вечеринку. - Сплюнь! - Оглянулся Ронин. - Сплюнул. – Ответил Тор. Спуск прошел в молчании. Мы еще раз осмотрели первый овал, и перешли во второй. Покойники так и лежали на полу и у стены. - Прошлый раз там был какой-то шорох. – Тихо произнес Тор, указывая стволом ружья в сторону КПП. Правда, эхо пустого зала разнесло его тихий голос по всему помещению. - Я гляну, - произнес Сармат, - прикрой меня, - кивнул он Тору. Тот кивнул в ответ. Сармат и Тор, с оружием на изготовку, направились к КПП. Сармат медленно подошел к приоткрытой двери, стволом открыл её и вошел в

комнату. Тор шел позади него, стараясь не попадать в поле видимости из большого окна, находящегося рядом с дверью. Мы стояли с той стороны, где нас тоже видно не должно быть. - Здесь чисто! – Донесся до нас голос Сармата. – И здесь еще один труп. Мы побежали на КПП. Там у стены свернувшись калачиком, была еще одна мумия. Но не в военной форме, а в белом халате. - Медик? – Спросил Ронин. - Может и ядерщик. – Ответил Сармат. Рядом с КПП был грузовой лифт, но мы воспользовались лестницей, которая была в проходе за КПП. Лестница вела в самый низ, до реакторного отсека. Мы спустились на уровень ниже, в первый из складов. Первыми шли Сармат и Тор, я и Туман в центре и Ронин замыкал. Склад оказался пустым. Только кучи хлама, каких-то коробок, пустых ящиков. И у входа справа лежало что-то накрытое простынями. - Смотри осто-

рожно. – Произнес Тор, когда Сармат наклонился к простыне, чтобы приподнять её. - Я, кажется, догадываюсь, что там. – Отводя взгляд, произнес Ронин. Сармат поднял простыню, там была мумия в спецовке. - Дальше, скорее всего тоже трупы. – Произнес лидер. - Сколько же их здесь? – Спросил Тор. - Раз, дав, три, четыре… - Сармат считал холмики под простынями, поднимать их никто не хотел. – Восемь. Здесь восемь покойников. Они, наверное, умерли, когда здесь еще оставались живые. Кто -то же их сюда перенес. - Ты говорил, что их здесь всего было пятнадцать. Трое наверху, восемь здесь, осталось еще четверо. – Произнес Тор. - Думаешь, они тоже мертвы? – Спросил Туман. - А тебя здесь ктото с хлебом и солью встречал? – С сарказмом ответил Тор. - Так, без грызни! – Отрезал Сармат. – Скорее всего, весь персонал бункера мертв. Видите, - он обвел ог-

ромное помещение руками, - здесь пусто. Если второй склад так же пуст, то здесь не реально было выжить. Без еды, медикаментов. *** Второй склад так же оказался пустым. Мы обследовали весь бункер, кроме реакторного отсека, он оказался заблокирован. Жилые отсеки были пустыми, только несколько коек были смятыми. Некоторые вещи были разбросаны. Оставшихся четырех человек мы так и не нашли, видимо их вообще здесь не было. - Что будем делать? – Спросил Тор, когда мы собрались в одном из жилых отсеков. Конечно, лучше было бы на КПП, но там труп. - Не знаю, - покачал головой Сармат. – Сами понимаете, использовать его как площадку для игры уже не сможем, поэтому… - Анонимный звонок в СБУ ? – Предложил Ронин, жуя шоколадный батончик. Прихватить еды додумался только он и сейчас кормил всех батончиками, бутербродами с колбасой и горячим

чаем с термоса. - Вычислят. – Покачал головой Туман. Я в общем мозговом штурме не участвовал. Когда мы поднялись на КПП, чтобы там провести этот самый штурм, мне на глаза бросился журнал охраны. Последние строки там были написаны не ровным почерком, не по уставу, так сказать. Точнее, это был уже не журнал охраны, а дневник самого бункера, который вел командир караула. Пока наши обсуждали дальнейшие действия, я углубился в чтение. «15 июля 1975 года. 9.00 С Пункта 1 поступил сигнал о поставке груза. 9.30 Отправка платформы наверх. 10.30 Прибытие платформы. 11.20 В 10.31 в разгрузочном шлюзе прогремел взрыв, переборка выдержала. Связи с Пунктом 1 нет. Переборка сильно раскалена, войти в шлюз невозможно. Техники планируют провести продувку. 12.17 Продувка удалась, смогли пройти в шлюз. Переборки остались закрытыми,

поврежден щиток связи, все сгорело, техники пытаются восстановить. 18.11 Восстановить щиток не удалось.» - Крысолов! – Голос Тора вернул меня в реальность. Я оторвал взгляд от журнала. Все наши смотрели на меня. -…? - Купим левый телефон и симку, звякнем в СБУ и выкинем к чертям. – Произнес Сармат. – Как тебе идея? - Хорошая, - произнес я. – Ребята, здесь все записано. Что тут произошло. – Сказал я, указывая на журнал. Видимо у меня был страшный вид, так как все замолчали и со страхом уставились на журнал. - Что там случилось? – Тихо спросил Тор. - Взрыв в шлюзе, ответил я.- Перегорел какой-то щиток, и это привело к потере связи. - Ага, - кивнул Сармат. – Еще один косяк инженеров. Все магистральные кобеля связи и датчиков проходили через шлюз. В шлюзе был щиток для обслуживания. Там,

что-то типа распределителя было. - Такое надо в отдельные шахты вести, да еще и дублировать. – Сумничал Ронин. - Ха-ха-ха, - с сарказмом ответил Тор. – Какой ты у нас умный! Хотя он прав, это совсем уже… того. - Так построили. – Развел руками Сармат. – Что там вообще? – Обратился он ко мне. Я перечитал первые записи и продолжил: - «19.20 Провели проверку складов, ресурсы очень ограничены. Техники продолжают попытки восстановить связь. 23.00 Все работы завершены до завтрашнего дня. 16 июля 1975 года. 8.00 Второй день после ЧП. Персонал измотан и на пределе. Ночью обнаружилась неполадка в системе воздухоснабжения. Пришлось сделать аварийную остановку на 30 минут. 9.00» Зачеркнуто. – Я замолчал. Дальше уже шел не протокольный текст. – «Меня зовут Николай Васильевич Иващенко. Я лейтенант караульной службы Объекта

«301». За нами, скорее всего, уже не придут. Согласно инструкции, бункер должен быть законсервирован. Да и после такого взрыва. Я не знаю, что писать. Обстановка отравительная. Сержант Симонов только что пытался открыть перегородку, у него это не получилась. Она не открывается изнутри, только с поверхности. Пришлось отправить его в карцер. Там уже двое техников, устроили поножовщину, ранили сержанта Рыскулова, он сейчас в лазарете. Сегодня 17 июля. Сержант Рыскулов умер ночью. Из медикаментов у нас только для оказания первой помощи, да и медиков практически нет. Фельдшер Ирина Владимировна, и две медсестры Анюта и Рита. Сержанта Рыскулова оставили в первом складе, накрыли простыней. 18 июля. Все-таки лучше ставить даты. Рита, прихватив пару бутылок спирта, ушла в реакторный отсек. Реакторщики сразу после аварии заблокировались, как они сказали от греха. Но Рите были рады и открыли

заслонку. Конечно, там три мужика, а тут баба красивая, да еще с бутылкой. Самое то, чтобы красиво сдохнуть. Я часто вспоминаю свою Галю. Я с ней уже не увижусь. Самое печальное, что она льет слезы и надеется, что я вернусь живым и невредимым. Зря, Галочка, зря… 19 июля. Рядовой Кирилов покончил с собой, застрелился. Техники снова устроили поножовщину: двое в лазарете, двое в карцере. Сержанта Симонова пришлось выпустить из карцера, наших сил уже не хватает. 20 июля. Симонов настаивает на расстреле нарушителей. Мотивирует это тем, что самим жрать нечего. Я против. Стараюсь не думать о Гале, но все равно мысли лезут. Странно, я даже о матери так не переживаю, как о Гале. У мамы есть папа, а Галя она одна. 21 июля. Симонов расстрелял тех, что в карцере. Сажать его в карцер не стал. Все равно сдохнем. Раненые в лазарете тоже умерли. 22 июля. Реакторщики вышли на связь,

у них заканчивается еда. Судя по голосу, бухло у них не заканчивается еще. На заднем плане слышен был смех Ритки. Вспомнил про Галю, хотя стараюсь гнать мысли о ней. 23 июля. Еды максимум дней на пять, медикаменты закончились. Аня постоянно плачет. Ирина Владимировна вскрыла себе вены, записки не оставила. 24 июля. Сержант Мирный повесился. Оставил записку, в которой сказал, что не видит смысла дальше жить. Смирнову сносит крышу, уже кидался с оружием на плачущую Аню. Еле оттащил. 25 июля. В системе воздухоснабжения какая-то поломка. Реакторщики вышли посмотреть. Сказали, починить нельзя, долго не протянет. 26 июля. Реакторщики остановили реактор и закрылись в отсеке вместе с Риткой. Я видел её мельком, когда систему воздухоснажения пытались починить. Ходит голяком, вся потная и пьяная. Перед закрытием, реакторщики прихватили канистру технического спирта.

27 июля. Воздуха почти не осталось. Сидим на КПП, с личными фонариками. Другого света здесь больше нет. Аня плачет, свернувшись калачиком в углу. Смирнов все орет на неё, я уже у него и пистолет забрал, а он не угомониться.» Все, дальше ничего нет, пустые страницы. – Остановился я. - Что дальше мы и так знаем. – Вздохнув, произнес Сармат. – Смирнов смог вернуть себе ствол. Скорее всего, убил медсестру, а потом была перестрелка с лейтенантом. Он замолчал. Все мы замолчали. По нелепой случайности, пятнадцать человек попали в смертельную ловушку. Кто-то бухал, путаясь скрасить последние дни своей жизни. Кто-то сходил с ума. - Четверо оставшихся там, - Ронин показал пальцем вниз. – Заперты в реакторном отсеке. - Да, - кивнул Тор. – Взяли телку и… - Хватит, Тор! – Отрезал Сармат. – У них выбора не было. Или пулю в висок или так. Они выбрали так. Неизвестно, что выбрал бы ты на их мес-

те. - Да, прости, лидер. – Произнес Тор. – Предлагаю ничего, никому не говорить. К черту СБУ, закроем бункер и забудем про него. - Нет, - покачал головой Сармат, поднимаясь с койки на которой сидел. – Бункер мы закроем, но тела надо предать земле. Негоже им в затхлом бункере гнить. К реактору, конечно, не полезем, но и этих одиннадцать человек надо похоронить полюдски. - Да, надо похоронить их. – Поддержал лидера Тор, мы молча кивнули. К закату дня, за спуском в туннель появились одиннадцать холмиков. *** В тот вечер вся эта история могла и закончится, если бы не одно но. Моя совесть. Мы открыли старый бункер, мы похоронили погибших, но их родные должны знать, где они похоронены. Конечно, им сказали, что их родные погибли при исполнении. И даже возможно были пышные похороны с закрытым пустым гробом. Но правда ведь

лучше, чем ложь? - Нет, увольте! – Ответил Тор, развернулся и ушел. Ронин и Туман последовали его примеру, только молча. Поддержал меня только Сармат. - Хорошая идея, только мы их вряд ли найдем. - Почему? – Спросил я. - Какие данные у нас есть? – Начал рассуждать лидер, откинувшись в кресле. Сегодня нашим штабом снова была квартира Сармата. - Должность, имя и фамилия. Звание у военных. - Личные дела? – Предположил я. – Ты же говорил, что информация в открытом доступе. - В так называемом, «открытом доступе», только часть информации. – Пояснил Сармат. – Так что, я попробую покопать, но гарантий не даю. Это было месяц назад, а сейчас я уже ехал по одному адресу. Сармату удалось найти одного сослуживца лейтенанта Иващенко. Именно к нему я и еду. В 1975-ом он был капитаном и служил как раз на этом объекте. Сейчас он полковник Радионов Игорь Вла-

диславович. Бывший полковник, а ныне пенсионер проживал в частном секторе Мелитополя. Старый, одноэтажный домик. Небольшой дворик со старым псом на привязи. - Добрый день! – Улыбаясь, произнес я, когда невысокий седой старик лет семидесяти вышел на лай собаки. - Добрый день. – Ответил старик. - Вы капитан Радионов? – Спросил я. - Давно меня капитаном не называли. – Улыбнулся полковник. – С кем имею честь говорить? Вот тут я замялся. Лгать или сказать правду? - Вам сказать правду или солгать? – Спросил я. - Оригинальный ответ. – Улыбнулся старик. – Попробуйте солгать, молодой человек. - Я из центрального архива Службы безопасности Украины. – Произнес я. – Не так давно с документов, относящихся к «Объекту 301» был снять гриф секретности. И я прибыл сюда с целью провести расследования обстоятельств произошедше-

го 15 июля 1975 года ЧП. - Складно. – Произнес старик, оглядываясь. – Только в случае расследования, не сотрудник архива, а сотрудник СБУ, и не в шортах и футболке, а в костюме или в форме. А теперь, правда. Я опустил голову. - Скажем так, произнес я. – Я любитель истории, но мои действия не совсем законны. - Прошло сорок лет, о каком законе может быть речь? Пройдемте в дом. – Старик развернулся и направился к дому. – Но супруге представлю вас как работника архива. Женщины в этом ничего не смыслят, а правда про не совсем законные действия ей не нужна. - Хорошо, - кивнул я. - Это моя жена Галя, - представил меня полковник пожилой женщине, которая накрывала стол в доме. – Этот молодой человек историк, интересуется рассекреченными документами про «Объект». Галя? Случайно, не та ли это Галя, о которой писал лейтенант Иващенко?

- Значит, сняли гриф секретности? – Удивилась Галя. Я молча кивнул. Называть её старухой, даже старушкой, язык не повернется. Это была именно пожилая женщина. Все еще красивая, хоть и в возрасте. - Да, сняли, - ответил я. – Я приехал уточнить некоторые обстоятельства. - Да что там уточнять, - произнес Игорь Владиславович. – На объекте произошла авария, согласно инструкции, бункер был законсервирован и закрыт. Никому не хотелось лезть в ядерное пекло. Это только потом, через одиннадцать лет, когда Чернобыль бабахнул, полезли. Там хочешь, не хочешь, а надо. Мы сели за стол, а Галя суетилась, готовила чай и сладкое. Это была небольшая крытая веранда. Здесь, наверное, и зимой не холодно и можно сидеть. - Дело в том, что никакого ядерного взрыва не произошло. – Произнес я. - Как? – Удивился Игорь, а Галя уронила тарелку с печеньем и зарыдала. - Произошла ава-

рия в шлюзе. – Продолжил я, когда Галя смогла взять себя в руки. Игорь Владиславович так на меня глянул, что я не решился задавать какие-либо вопросы. Но судя по её реакции, это все-таки та Галя. - Персонал уцелел, но связаться не смог. - Черт! – Стукнул кулаком по столу Игорь Владиславович. – Говорил же им, что все там хорошо, говорил же, что целы они! А командование твердило как заведенное: «Связи нет, датчики показывают высокую температуру в шлюзе, других данных нет. Будем действовать согласно инструкции» - Игорюша тогда долго оббивал пороги кабинетов, но сначала все сваливали на взрыв реактора и опасность вскрытия бункера. – Тихо произнесла Галя. – А потом и вовсе сказали, что нет там никакого бункера. Миф это. Игорюша пару раз ездил туда, но охрана его не пустила, а «добрые люди» в красивых костюмах сказали, что в следующий раз он и сам может стать мифом. - У Гали там…

жених был. – Игорь Владиславович поднялся и прошелся по небольшой кухне. – Лейтенант… - Иващенко. – Произнес я. Они удивлено на меня уставились. - Бункер был вскрыт. Реактор цел, во всяком случае, не он был причиной аварии. Реакторный отсек остался закрытым: реакторщики закрыли его сразу после ЧП в шлюзе. Потом, правда, несколько раз открывали, но это из-за необходимости. Галя снова заплакала, опустив голову на стол. - Молодой человек, давайте выйдем. – Попросил меня полковник. Я молча кивнул и мы вышли во двор. - Для неё это сильный удар. – Произнес он, закуривая дешевую сигарету «Прима». Я даже не думал, что такие еще выпускают, в простой бумажной упаковке, без фильтра. - Да, видимо, мне не стоило при ней говорить. – Сконфужено ответил я. – У меня такой вопрос: что там могло взорваться? По записям охраны, в бун-

кер должен был поступить какой-то груз. - Кто знает. – Пожал плечами полковник. – Бункер, официально, был, как бы, полузаконсервирован. Но иногда были поставки расходных материалов. - Понятно. – Кивнул я. Взрывчатку туда поставляли, что ли? Полковник в несколько затяжек докурил сигарету и спросил: - Что там произошло? - Сразу после прибытия платформы с грузом, произошел взрыв. Так как весь персонал находился за перегородкой во временном складе, то никто не пострадал. – Начал рассказывать я. – Только из-за взрыва был уничтожен щиток связи. В журнале охраны говориться, что техники успешно провели продувку шлюза. - Да, - кивнул Игорь Владиславович. – Они прогнали через систему вентиляции воздух из шлюза. - Если бы они этого не сделали, что могло произойти? - Ничего хорошего, - усмехнулся Игорь Владиславович. – Газы от взрыва попали бы в

вентиляцию, и продувать пришлось бы весь бункер. - Просто я подумал, у них потом начались проблемы с системой вентиляции и она даже вынуждены были её отключить где -то через неделю. - Неделю? – Удивился собеседник. – Они так долго продержались? - Да, - кивнул я. – Еды хватило на неделю, даже больше, потом они остановили реактор и… Я не закончил фразу и так ясно, что без электроэнергии система воздуха снабжения, которую полковник называл вентиляцией, прекратит работу. - И все-таки, продолжил я. – Что же там могло взорваться? Ну, не взрывчатку же туда поставляли. Полковник достал еще одну сигарету и закурил. - Нет, конечно, ответил он, - взрывчатки там не было. Горючие материалы да, но не взрывчатка. - Не сходится. – Произнес я. – Не могла же канистра с машинным маслом привести к таким разрушениям. Реакция полков-

ника была неожиданной. Он стал задыхаться, выкинул сигарету и с яростью схватил меня за шиворот. - Слушай, сопляк! – Процедил он. – Это дела давно минувших дней! Нечего тут копать, понял? Он начал терять сознание, хватка ослабла. - Я понял, - ответил я, подхватывая старика, - с вами все хорошо? Полковник уже закатил глаза. - Игорь! – Закричала вышедшая Галя. Она подбежала и, увидев пачку сигарет, запричитала: - Зачем? Тебе же врачи запретили! Тем временем я вызывал скорую помощь. *** Игоря Владиславовича доставили в районную больницу, благо она была не так уж и далеко. Он был в тяжелом состоянии. Оказывается, он перенес три инсульта, и ему строго настрого нельзя было нервничать. Кто же знал? Хотя, я мог и сам догадаться, что здоровье старика не в лучшем виде. Он сильно хромал на левую ногу, как

объяснила Галя, это последствия последнего инсульта, когда его еле откачали. Я сопроводил их в больницу и даже помог с приобретением некоторых лекарств. Надеюсь, это хоть как-то загладит мою вину. Хоть и неосознанно, но я стал причиной случившегося. Не стоило ворошить прошлое. Я уже собирался уходить, как к нам вышел врач и, посмотрев на меня, сказал: - Больной хочет с вами поговорить. - Со мной? – Удивился я. Я понимаю жену, детей, которых уже оповестили и они должны вот-вот приехать, но меня. Кто я ему? Галя промолчала и селя на скамейку, я же пошел за врачом. В палате он нас оставил. - Игорь Владиславович, простите меня, начал я, но полковник меня перебил. - Слушай, - тяжело дыша, произнес он. – Мне недолго осталось, четвертый раз Бог меня здесь не оставит, заберет. Конечно, надо бы перед священником, но и ты сойдешь. Тогда, в 75-ом, авария не случайно произошла. Интерес

там был у многих. Вопервых, я. Любил я Галю сильно, а она с тем лейтенантиком все гуляла. Во-вторых, начальник базы снабжения. У него там жена была. Он сам тогда хрыч старый уже был, а вот жена у него, Ритка, ничего, хорошая, хоть и лярва. Спала со всеми подряд. Она на «объекте» медсестрой была, дежурила, как и все, сутки через трое. Вот он и решил прибрать её. Сержант Симонов стоял поперек горла капитану Широву. Он в тот день дежурил там, он груз принимал и потом в рапорте написал, что там были продукты, медикаменты и расходные материалы. А на самом деле там керосин был. Много, точно не помню, но много. И небольшая бомба с часовым механизмом. Мы как-то втроем бухали, но и разговорились. Тогда Римский и предложил наказать наших обидчиков. Пьяные были, мозгами не думали, а потом как-то все это завертелось. Римский достал керосин и подделал накладные. Я отвечал за составление графика дежурств, подстроил, чтобы наши обидчики

втроем попали на дежурство. А Широв отвечал за бомбу. Он до службы на «Объекте» сапером был, труда не составило смастерить. А керосин то хорошо взрывается, жару много, вот все там и перегорело к чертям. Бункер то все закрыть хотели, кто там его открывать будет. Мы, конечно, тогда втроем были самыми активными сторонниками вскрыть его, но и козе понятно, что туда никто не полезет. Командование, конечно, провело расследование, но чисто так, для виду. Римский через три года умер от инфаркта. Широв перевелся куда-то в Казахстан, а я на Гале женился. Как она тогда плакала, когда бункер законсервировали. Она сама там служила, медсестрой. Это она своими руками меня три раза с того света вытаскивала. А я… я люблю её. Вот и тогда, такую комедию ломал. Мол, за друга переживаю, а сам готов был от радости плясать. Он замолчал тяжело дыша. - Все, - выдавил из себя он. – Исповедь окончена, иди. Я молча встал и

вышел. Галя так и сидела на скамейке в коридоре. Она с надеждой посмотрела на меня, а я не знал, что ей сказать. Почему-то вспомнился «граф Монте-Кристо», когда Фернан, Данглар и Кадрусс писали письмо на Эдмона Дантеса. Тогда трое тоже были пьяными и тоже жаждали мести. А Мерседес… Мерседес была просто девушкой. Как и эта Галя. Получается, я сыграл роль Графа? Хоть и частично. - Галина Радионова? – Спросил подошедший врач. - Да, - кивнула Галя. Сердце ушло в пятки. Неужели? - Примите мои соболезнования. – Произнес врач. – Ваш супруг скончался. Галя заплакала, и я обнял её, чтобы хоть как-то утешить. Сегодня она второй раз пережила потерю. Вот на этом эта история и закончилась. В моих объятьях догорала надежда пожилой женщины на любовь и счастье. Мы действительно открыли ящик Пандоры?

Автор: Александр Маяков

Я просто не могу не рассказать эту историю.Во-первых, потому что я блоггер. Мои читатели знают меня под ником Tiamat_666. Я давно веду свой блог, но ничего более захватывающего, чем эта история со мной не случалось. Соответственно, думаю, все истории в блоге после этой потеряют всякое очарование. Во-вторых, молчать об этом тоже сложно. Рано или поздно я кому-то проболтаюсь, но люди не поверят, скажут, что я выдумываю. Хотя, есть еще Стивен и Адам, тоже ставшие частью этой истории, - свидетели того, что произошло. Сказать по правде, только мы втроем выжили на том концерте. И только мы можем рассказать, что там на самом деле произошло. Стивен и Адам знают, что я собираюсь написать об этом.

Мы стали, словно, каким-то тайным обществом. Надеюсь, мне удастся донести самое главное до моих читателей. А выбор будет уже за ними. Моя задача предупредить их об опасности. *** В дверь позвонили, и я лениво отбросив “Kerrang!” , который спокойно листала до этого, пошла открывать. Моя подруга Люси с ошалевшими глазами влетела в квартиру, едва не сбив меня с ног. - Боже, ты что привидение увидела? – протянула я. - Нет! Не поверишь, я тут познакомилась с парнем на «точке» … - Начинается, - я закатила глаза. Я уже представила, как Люси начнет рассказывать об очередном милом, симпатичном музыканте, которыми она увлекалась, ска-

жем, даже слишком часто. У меня есть такой же грешок, но обычно, присмотревшись к одному, я долго нахожусь под впечатлением. Возможно, даже чересчур долго. Но для Люси увлечься новым красавчиком, как два пальца… Ну, вы поняли. - Люси, мы знаем на «точке» всех! Какой еще парень? «Точка» - это место встречи всех музыкантов и их друзей в Блэк Роке. На самом деле, это просто бар, который в народе называется «Точка». Город у нас небольшой, есть несколько более менее успешных групп, несколько талантливых музыкантов, ну и конечно, их поклонники, которые тоже вошли в разряд друзей. Так вот, я о том, что каждый раз, когда заходишь на «Точку», ты знаешь каждую морду в этой дыре. Да, наши приво-

дят друзей, что-то вроде свежей крови. Кто-то задерживается на время, кто-то исчезает после первого визита, а кто-то остается навсегда. Я и Люси из тех, кто там навсегда. Хотя, не стоит быть настолько уверенной. Люси переполняли эмоции: - В том то и дело! Мы его не встречали. Он там первый раз. Сказал, что будет заходить еще. Какойто друг привел его на «точку». - Что за друг? – жестко спросила я, словно я заведовала базой данных ФБР, а не болтала с подругой о новом парне на «точке». - Боже, ты зануда! Я не помню уже. Короче, он вокалист группыEctoplasm . Брайан Белл. Остальных музыкантов с ним не было. Группа из Огайо. Он сказал, что они сейчас вроде как в туре. Дают концерт в нашем Блэк Роке. И знаешь, что у меня есть? – Люси радостно подпрыгнула. - Удиви! - Два бесплатных билета на концерт! Он сказал, что это будет

закрытая вечеринка. Только для избранных, - с достоинством сказала Люси. – Он сказал, что такая девушка, как я, обязательно должна получить бесплатный билет, и что он будет рад меня видеть. С подругой, - она подмигнула мне. - Ну да, в твоем стиле, постреляла глазками и вот: у тебя уже бесплатные билеты. Наверное, он тебе и выпивку купил? – съязвила я. - Откуда ты узнала? Хотя, да. Он купил мне коктейль. Сам, правда, ничего не выпил. Спешил. Кстати, он скинул мне песню на телефон. Я послушала по дороге к тебе. Это бомба! Тебе понравится! Ну же, ты же пойдешь со мной на гиг ? Будет супер! - Для начала я послушаю, что там за песня такая. Как называется? Люси начала листать плейер в телефоне, файл за файлом. Потом остановившись на одном из них, она сказала: - Без названия. Подписан как Трек №8.

- Ладно, скинь мне. Потом послушаю. Люси осталась у меня с ночевкой, потому что когда она ко мне пришла, было уже поздно. Мы смотрели сериал до полуночи, заказали пиццу, выпили по бутылочке пива. И все это время Люси не переставала рассказывать про парня, которого встретила. Я слушала ее, в основном молча. Я все никак не могла понять, откуда в ней столько воодушевления. Что же там был за парень? Что за Бред Питт такой? Или кого там все любят? Райана Гослинга? Я послушала ее рассказ несколько раз и от истории меня уже подташнивало, но было и кое-что еще. Почему-то мне не хотелось идти на этот гиг. Ни в какую не хотелось. Весь вечер меня преследовало тревожное чувство. Правда, я все никак не могла понять, в чем было дело. Люси заснула раньше меня, а я сидела на кухне, в темноте и смотрела в окно. Я люблю смотреть

на огни ночного города. Это меня успокаивает. Но тогда мне попрежнему было тревожно. Я вспомнила, что еще не послушала песню, которую скинула мне Люси. Трек №8. Я нашла трек в телефоне и начала слушать его в наушниках. Жанр было определить не сложно: это был металкор , или что-то в этом роде. Экстрим вокал перемежался с чистым вокалом, текст песни несли волны острых гитарных ходов. По законам жанра, ближе к апогею песни, начался мощный брейкдаун . Песня мне сразу же понравилась. Казалось, в ней была сконцентрирована вся агрессия музыкантов. Как в тексте, так и в музыке. Возможно, это и была самая агрессивная их песня. Такая песня, под которую мош превращался в настоящий ад. Возможно даже, именно под эту песню фанаты делали «стену смерти» . У таких групп обязательно была песня, под которую они давали фанатам знак: пора делить

зал на две части, и в переломный момент бежать навстречу друг другу, ломая челюсти. Парень, с которым познакомилась Люси был экстримвокалистом, и я не могла не отметить, что его голос «рвал на части», в хорошем смысле. Конечно, обычные люди назвали бы это ревом медведя в брачный период. Но я то знаю, что это круто. Особенно если это качественно звучит. УEctoplasm все звучало качественно. И агрессивно, и страшно местами, и грустно, так что аж в груди начинает болеть. В общем, в одном Люси была права. Это именно то, что нам с ней всегда нравилась. Отличная группа. Отличная музыка. Бесплатные билеты. К тому же, давно мы не выбирались на концерты такого типа. Я имею в виду такие концерты, на которых можно выбросить весь негатив, выкричаться, до сорванного голоса. Натолкаться до боли в ребрах и руках. После таких концертов шея и спина болит еще пару дней, но ощуще-

ние эйфории после гига – незабываемо. И пусть говорят, что это зло, что такие концерты опасны для жизни, пусть говорят. И будут правы. Но у тех, кто умеет оценить их по праву, есть свое мнение. Ты приходишь на концерт злым, уставшим, в невысказанными проблемами, со своими внутренними демонами. Но на гиге ты убегаешь от жизни, которая тебя не жалует. Кричишь от боли изо всех сил. Остальные кричат также, и никто не скажет, что ты пришибленный дебил, потому что точно такие же пришибленные дебилы вокруг тебя. Зато у этих дебилов есть место, где они хотя бы на время расстанутся с грязью внутри, и выйдут оттуда опустошенными, но счастливыми. От эйфории, от музыки, от единства, от того, что увидели любимых исполнителей. Все эти мысли немного успокоили меня. Я представила концерт, представила, как будет круто. Я легла возле Люси с телефоном и наушниками и переслушала

песню еще пару раз. В конце концов я тоже уснула. *** За этим последовали несколько дней, а Ectoplasm все никак не хотели меня отпускать. Мне понравилась группа, как и Люси, но что-то продолжало меня тяготить. Я решила раскопать как можно больше об этих музыкантах. Google в помощь, так сказать. И от того, что я узнала, у меня волосы стали дыбом. Я так нервничала, что сразу же позвонила Люси и сказала, что нам нужно встретиться. Через час мы уже сидели у барной стойки на «Точке». Не самое подходящее место для такого разговора. Было глупо с нашей стороны сидеть там и обсуждать такие вещи. Услышав нас, люди решили бы, что мы чокнутые. Но я была так взволнована, что мне было не до здравого смысла. - Ну, не томи, говори, что ты там уже вычитала, зануда! – проговорила Люси, закатывая глаза, и смакуя «Зеленую фею». - Заткнись! Мо-

жет, я и зануда. Но я такое узнала, - ответила я. – В общем слушай. Группы Ectoplasm не существует. - Подруга, ты совсем того? - Да нет, слушай. Они распались. - Давай я тебя разочарую. Underoath тоже распались. Но они были настолько круты, что я до сих пор их слушаю. Да и ты тоже. Так что, извини, на сенсацию не тянет. - Дура ты! Underoath распались и не дают концертов, если ты не заметила. А Ectoplasm почему-то пригласили тебя на концерт. Каким образом? Группы этой больше нет. И знаешь почему они распались? Ты будешь в шоке. Их вокалист Брайан Белл умер. И группа перестала играть навсегда. - Что? Да нет. Быть этого не может. - Гугл и многочисленные фанаты на форумах не врут. Ты уверена, что парня, который тебя пригласил зовут Брайан Белл? - Уверена. Да нет, все это бред. Наверное, это какая-то

утка в интернете. А ты прочитала и веришь. Может, это такой пиар ход. - Пиар-ход? Статьи о его смерти… Я много перечитала. Он умер примерно три года назад. А ты говоришь пиар-ход? С какой стати они в туре? Как это возможно? - Значит, они нашли нового вокалиста. Может, он решил представиться Брайаном, чтобы, так сказать, показать себя в лучшем свете? Он ведь в тени славы настоящего Брайана. - Если это так, то это показывает его разве что в дурацком свете. Вот что! Но Люси. Брайана нет. И группы нет. На официальном сайте их гитарист писал, что после смерти Брайана, группа распадается, и что не будет больше ни туров, ни альбомов, ни концертов. Ни-че-го! А знаешь, что самое страшное? То, как умер Белл, - последнее я произнесла чуть ли не шепотом. - Ну, и как же? – Люси начинала раздражать эта тема. Она

не хотела верить мне. Отчаянно не хотела. Он любил стейдж-дайвинг . И на одном из концертов, он, как обычно, прыгнул в толпу, и его забили до смерти его же фанаты. На форумах об этом ходят целые легенды. Правдивы они или нет, кто знает? Но, Люси, это был последний и самый агрессивный гиг этой группы. На них собралось огромное количество людей. На форумах говорят, что впечатлительным не стоит слушать их музыку, потому что она подталкивает к беспорядкам и насилию. Особенно, - я сделала паузу, потому что собиралась сказать то, что должно было шокировать Люси, Трек № 8. - Что? Трек № 8? - Да. Это самая злая песня. Во время апогея, ближе к концу гига, они всегда играли Трек № 8. Когда начинался брейкдаун, люди делали «стену смерти». Именно под эту песню. Но на том гиге, до брейк-дауна дело не дошло. Брайан прыгнул в толпу. Му-

зыканты заволновались. Брайан так и не вернулся на сцену. Его также не было видно плавающим на руках его фанатов. Секьюрити даже не успели ничего сделать. А когда обезумевшие люди в фанзоне расступились, на полу лежал мертвый Брайан. Шокированные фанаты бросились бежать, образовалась давка. Началась паника. Многие люди были ранены, другие, толкаясь ломали им ребра. - Как в фильме «Парфюмер», - выдохнула Люси. Кажется, она начала внимательнее меня слушать. - Да, именно так. От переизбытка любви и злости люди потеряли рассудок. И их любимца не стало. А когда они осознали, что произошло, они испугались. Все они были обычными людьми. Ну, ты понимаешь, с белыми заборчиками, с предками, которые не хотели отпускать их на концерты. Они даже не понимали, как они это сделали. Это транс. Понимаешь?

Их вогнали в транс. - Неужели это правда, - Люси смотрела на меня широко открытыми глазами. - Это не все. Ты думала, что песня, которую он скинул, просто не подписана. Но на самом деле, песня так и называется. Ее официальное название «Трек № 8». Эта песня восьмая в их альбоме Fatal error . Я читала, что писал барабанщик группы на сайте. «Мы никак не могли придумать название песни. И когда мы расположили песни для альбома в определенном порядке, трек занял восьмое место и только он один был без названия. Вот мы и решили назвать его «Трек № 8». Песня настолько понравилась фанатам своей агрессивностью, что она стала гвоздем программы, в ней концентрировалась вся идеология группы», - я процитировала слова барабанщика и продолжила, - на брейк-дауне, казалось, что треснет земля. Она побуждала людей не просто толкаться и мошить, она

побуждала их бить других людей. И знаешь, что, Люси? Не случайно, что он умер именно под эту песню. Когда музыканты увидели мертвого Брайана на полу, вся группа вдруг перестала играть, песня закончилась воем замолкающих гитар. На этом концерт был закончен. - Ладно. История жуткая. Но факт остается фактом, концерт состоится. Значит, музыканты решили возобновить концертную деятельность. А новый вокалист дурак представился именем Брайана. Черт, разве можно шутить такими вещами? Смотри сюда, это не может быть неправдой. Билеты то настоящие, - Люси пошарила в сумке и достала два билета. На билетах было мало информации. Просто название группы, время и место проведения гига. Больше ничего. Я обратила внимание на адрес: Ты когданибудь видела, чтобы гиг проводили в этом месте? Это не концерт-холл и не рокклуб. Мы знаем все

рок-клубы в Блэкроке. Ты знаешь, что находится по адресу? Люси только пожала плечами и отрицательно покачала головой. - Нужно прийти домой и пробить адрес по интернету. Боб из каменного века, - я кивнула в сторону бармена и по совместительству хозяина «Точки», - вай-фай не признает. Так что расследование откладывается. - Знаешь, - тихо сказала Люси. – Зря ты вообще затеяла это расследование. Жили себе и горя не знали, а теперь думай, что там за концерт такой. Мне все равно любопытно. Я обязательно схожу. А ты смотри сама. - Зря. Мне стало очень не по себе, когда я все это прочитала. И если ты все еще жаждешь на гиг, тогда у меня есть для тебя ксерокопии. Я сняла пару копий с фотографий Брайана Бэлла, - я достала свернутые листы бумаги с копиями из сумки и развернула их перед Люси. - О нет, ну ты и…

- Знаю, зануда. Именно так ты меня и назовешь. Итак, смотри. Это он пригласил тебя на концерт? Люси взяла копии и взглянув на них, едва не выронила их из рук. Ее лицо настолько вытянулось от удивления, что она могла бы сойти на персонажа с картины «Крик» Эдварда Мунка. - Итак? – спросила я. - Это он… - выдохнула Люси, - но этого не может быть! Ты что намекаешь на то, что меня пригласил мертвый…ну, мертвец? - Я тоже не верила в призраки. Но, сейчас, даже не знаю, что думать. - Призрак?! – Голос Люси превратился в писк. – Что за бред? Как может призрак выступать на концерте? И вообще, этот Брайан, он же не один в группе. Не один! Есть и другие музыканты. Значит, все это бред. - Ладно, тогда я тебя шокирую еще больше. Ты, конечно, не в курсе, но за три года, со дня смерти

Брайана, все участники его группы вымерли в прямом смысле этого слова. - Все ты выдумываешь! Ты просто меня разыгрываешь и хочешь напугать, вот и все! – взвизгнула Люси. - Ты дослушай. В группе помимо Брайана было еще четыре человека! И никого не осталось в живых буквально за три года! Последним умер их гитарист, который продолжал вести сайт группы после смерти Брайана и общаться с поклонниками. До

последнего! Знаешь, как он умер? От передоза! Причем подсел на наркоту он недавно. Употреблял героин и спиды в таких количествах, что страшно становится. Это я узнала на форуме от фанатов. Он умер последним из группы. Месяц назад… - Быть не может, - Люси продолжала мотать головой, отгоняя мысли. - Далее, - безжалостно продолжала я, - второй гитарист попал в аварию чуть ранее. Он был трезв и

совершенно чист. От чего, интересно, он не справился с управлением и залетел в кювет так, что машина перевернулась и взорвалась? Ах да, не будем еще забывать о том, что был и басист, который утонул на отдыхе. Отдыхал на озерах с семьей, был прекрасным пловцом и вдруг тихо, мирно утонул в озере, где даже течения нет. А самым первым умер барабанщик. Кстати, говорят, что Брайан Бэлл и их барабанщик… Вроде, Кристиан Сандерс. Говорят,

они были очень близки при жизни. Лучшие друзья с детства. Драммера смерть забрала за три месяца после смерти Бэлла. Сначала он был объявлен как без вести пропавший. Затем его нашли в другом штате в номере какого-то дешевого отеля. Он повесился. - Прекрати! – Люси вдруг разозлилась. – Хватит рассказывать мне байки на ночь! Не буду я в это верить. Меня удивляла реакция Люси. Такое впечатление, что она была под каким-то гипнозом. Ее не убедила даже фотография Бэлла. Это было по меньшей мере глупо с ее стороны. Она делала много глупостей, но дурой не была. Люси словно подменили. Мы замолчали. Подруга рассеянно перемешивала свой коктейль трубочкой, постукивая кубиками льда. - В общем, - она смягчилась, - если у тебя есть что-то еще, то договаривай. Если ты считаешь, что это розыгрыш, и меня пригласили на концерт, которого не бу-

дет, потому что все музыканты мертвы, то я все равно пойду и проверю. - Люси, неужели ты не поняла? Ты разговаривала на «Точке» с призраком, который убил всю свою группу. Ну, или не убил, а, скажем, забрал с собой. Причем, барабанщик Кристиан Сандерс, покончил с собой, потому что был другом Бэлла, и добровольно решил последовать за ним. Остальных убил Бэлл! Одного гитариста он отравил наркотой, другому вывернул руль, когда тот гнал по трассе, басиста затянул на глубину и заставил захлебнуться. Все просто. - Хватит с меня! – Люси подняла руки, отставила недопитый коктейль, схватила сумку и сказала напоследок: - Я все равно пойду и увижу все своими глазами. Да и вообще, завязывай уже со своими историями и расследованиями. Напиши эти байки в своем блоге. Может, твои читаки в это поверят! - Люси, стой! – крикнула я. – Не ходи

туда, пожалуйста! Но она не слышала меня. Мы дружим много лет, но ничего более обидного она мне не говорила. Она открестилась от меня, отказалась мне верить. Намекнула на то, что я ищу очередную сенсацию для блога. Я никогда бы так не поступила. Речь шла о судьбах пяти мертвых музыкантов из Огайо. И это были не шутки. Я не специалист по призракам, и не какой-то там медиум, но я была уверена, что Люси угрожала опасность. И почему-то я знала, что гиг состоится. Здесь в Блек-роке. Что-то произойдет. - Может пивка?– спросил меня бармен Боб. Я молча покачала головой. – Как хочешь! А куда Люси умчалась? - Не знаю. Все, как будто с ума посходили, - ответила я. - В смутное время живем, - сказал Боб. Интересно, все бармены так говорят? – Кстати, а ты идешь на концерт Ektoplasm? - Что?! – у меня

во рту пересохло и сердце забилось так сильно, что мне показалось, что оно застряло у меня в горле. - Ну, как же! Приехали Ektoplasm из Огайо. Я завтра после смены туда! Крутой будет гиг! Ты же не можешь это пропустить! – Боб говорил с таким же воодушевлением, как и Люси. Да что с ними стало? Я просто смотрела на Боба, не в силах что-то сказать. Рассказывать ему историю группы было просто глупо и неуместно. Если мне не поверила моя подруга, то, чего я ожидала от Боба? Может быть, это со мной что-то не так и меня глючит? Но нет, google и форумы врать не будут. В чем я была уверена, так это в своей теории: ни Люси, ни Боб не должны были ходить на концерт. Интересно, сколько моих друзей были на него приглашены? - Ты слышала Трек № 8? – продолжал беззаботно трещать Боб. Я сказала «Нет». Не знаю, почему я соврала, но я не хотела больше гово-

рить об Ektoplasm. Я поплелась домой со смешанным чувством тревоги и любопытства. Мне было страшно. То, что я узнала шокировало меня. Я не верила в такие штуки раньше. Неудивительно, что и Люси отказалась мне верить. Дома я тут же нырнула в интернет, чтобы пробить адрес, где будет проведен концерт, и у меня мурашки по коже побежали. Ни рок-клуба, ни концерт-холла там не было. Первое, что я сделала – это набрала номер своего друга Адама: - Адам, привет! Ты где? - Мы со Стивеном у меня дома. Ковыряемся с машиной. Там что-то барахлит. Приходи к нам. - Хорошо, Адам! Я загляну к вам. Но мне нужно твоя помощь и срочно! - Что стряслось? – беззаботно спросил Адам? – Тебе снова нужно винду переустановить? - Да нет. Не в этом дело. Ты рассказывал, что в детстве ты жил недалеко от сайлент роад.

- Да, было дело. - Тогда скажи, пожалуйста, что находится по адресу Сайлент Роад, 66? - 66? Это же вроде старая лесопилка, которая давно не работает. Это заброшенное место. Там ночуют бездомные и всякие фрики. Ну и собаки, там эти…еноты. Я замолчала, потому что от страха у меня сбилось дыхание. - Алло! Эй, ты еще там? – спросил Адам. - Д-да, - ответила я. – Спасибо за информацию. Ждите меня через полчаса. *** Когда я была в гараже Адама, Стивен, наш общий друг, протянул мне бутылочку пива и спросил: - Ты чего такая притихшая? И зачем ты спрашивала у Адама про старую лесопилку? Адам лежал под капотом машины и что-то там ремонтировал. Он тоже подал голос из-под машины: - Да, ты уж не поленись рассказать! Я смотрела на заходившее солнце с каким-то печальным

чувством, наступал вечер и становилось прохладно, но я чувствовала у себя на лбу испарину - так страшно мне было. И я была более чем уверена, что друзья мне не поверят. Но я ошибалась. Стивен и Адам внимательно выслушали все, что я рассказала. От начала, когда Люси познакомилась с Брайаном Бэллом на «Точке» и до конца, когда я узнала, что группапризрак решила провести гиг на заброшенной лесопилке, что вполне могло оказаться не гигом, а ловушкой. Парни слушали внимательно, а потом Стивен сказал: - Покажи инфу в интернете и тогда я поверю во все! Я показала друзьям все сайты, на которые я заходила, комментарии фанатов, статьи о смерти музыкантов, фотографии. Адам попросил: - Дай послушать Трек № 8. - Нет, - ответила я. – Не дам. Пока у нас нет плана. Мы не знаем, как остановить Люси и Боба. Они все -равно пойдут на лесопилку, как послуш-

ные куклы. Да и вообще, мы не знаем, сколько еще наших друзей приглашены. Мне кажется, что группа зомбирует людей именно Треком №8. - Откуда такая уверенность? – спросил Стивен. - Оттуда, что у меня есть билет, - ответил вместо меня Адам, - и я, вроде как, осознаю, что не стоит идти на этот концерт. Трек я не слушал и я не зомбирован. Может, я никогда и не верил в призраков, но мне стремно. А у Люси и других страх отшибло. Мы со Стивеном ошарашенно взглянули на Адама. - Что? – ответил тот. – Да, мне дали билет на «Точке». Но я о нем забыл. Кстати, он до сих пор лежит в кармане моих джинсов. - Не удивительно, что ты не обратил внимание на адрес, который тебе знаком. Ты просто не читал билет, - сказала я. – Кто именно подарил тебе билет? - Эш! Он так профанател… - ОН ЗОМБИРО-

ВАН! – резюмировали мы в один голос. - Отлично. Эш, Боб, Люси. Кто еще? Чтобы собрать людей на нормальный гиг, нужно хотя бы человек пятьдесят. С таким размахом группа могла собрать и сотню, двести… - Стивен с ужасом посмотрел на нас с Адамом. - И мы не можем помешать Брайану Бэллу и команде, подытожила я. *** Надо ли говорить, что мы решили не идти на концерт? Это было бы ложью. Хотя мы и не были зомбированными, мы пошли туда, чтобы попытаться предотвратить… Только мы не знали, что мы должны были предотвратить. Массовое безумие? Мы не знали, действительно ли нашим друзьям угрожала опасность? Но и сидеть, сложа руки, мы тоже не могли. Мы знали кое-что о том, что не знали десятки приглашенных на концерт. Мы видели то, что они отказывались видеть. И нам нужно было действовать. Откуда взялась

решимость? Не знаю. Нами двигало не только желание защитить своих друзей от безумия, но и любопытство. Неужели, среди нас бродили души умерших музыкантов, которые так и не попали на рок-нрольные небеса? А может, это было действительно массовое безумие и мы поверили в то, о чем нам красноречиво поведали статьи в интернете? Чему можно было верить? Мы не были уверены, что все взаправду даже перед самым гигом. И да. У нас не было плана. Мы не были ловцами призраков, или медиумами. Мы не знали, что нужно делать при встрече с умершим. У нас не было оружия, или что там нужно, чтобы не дать призраку действовать активнее, чем обычно? В общем вооружившись разве что голыми руками и знанием истории группы, мы отправились на самый опасный гиг нашей жизни, можно сказать, как истинные фанаты альтернатив-

ной музыки. *** Корпуса старой лесопилки смотрелись зловеще на фоне вечернего неба, слегка подсвеченного заходящим солнцем. Перед главным входом с облезшими воротами стояли по меньшей мере двести человек. Наши подсчеты были довольно точными. Огромное количество для гига на лесопилке, который назывался закрытой вечеринкой. Только для избранных. Мы искали в толпе Люси и Боба, Эша, но никого не могли найти. Фанаты с нетерпением ждали начала концерта, люди приходили компаниями, группками, парами. Кто-то шушукался, кто-то выкрикивал имена друзей и махал руками, чтобы его заметили в толпе. Знакомые люди с «Точки» мелькали тут и там. Но было и много чужаков. Где их нашли Ektoplasm? В других барах и рокклубах Блэк-рока? В какой-то момент ворота лесопилки открылись, и сам Брайан Бэлл вышел к своим новоиспечен-

ным поклонникам и пригласил людей войти. У него не было микрофона, ничего такого. И он не пользовался волшебной палочкой, как Дамблдор, чтобы усилить свой голос. Его слова звучали так громко, как будто рождались в динамиках огромных колонок. Смысл был в том, что все присутствующие услышали его и толпа медленно и уверенно двинулась на территорию лесопилки, словно распирая собой, ставшие вдруг узкими, ворота. Наша троица и не заметила, как мы все оказались в гуще людей и двигались в помещение. Я по прежнему не могла разглядеть в толпе Люси или кого-то еще из знакомых. Парни тоже смотрели по сторонам, но безуспешно. А через пару минут мы оказались в огромном цехе, почти полупустом. В самой глубине цеха была оборудована сцена, если ее можно было так назвать. Это был просто помост из деревяшек, который слегка возвышался над так называемой

фан-зоной. На сцене не было необходимого оборудования, не было ничего, кроме барабанной установки, которая не была подзвучена. Не было амплифаеров, проводов, процессоров, мониторов. Словом ничего, куда гитаристы могли подключить свои гитары, ничего для того, чтобы этот концерт состоялся. Но он состоялся. У «сцены» сформировалась фан-зона, пришедшие люди плотно столпились, по толпе прокатывались легкие волны. Неужели никто не замечает, что музыканты не готовы давать концерт? Его просто никто не организовывал.

И тут голос Брайана Бэлла привел людей в движение. Чудным образом мертвый вокалист оказался на сцене и без помощи микрофона, он приветствовал своих фанатов. Люди загудели приветствуя обаятельного татуированного крикуна. Мы и не заметили, как на сцене появились другие музыканты…Первым мы увидели барабанщика. Кристиана Сандерса. Они обменялись взглядами с Бэллом. Откуда не возьмись послышался плейбек. И он был действительно откуда ни возьмись, может из самого ада, или с рок-н-рольных небес,

или где там застряли эти пятеро бедняг? Барабанщик задал ритм, и на сцене возникли гитаристы и басист. Да, я действительно написала «возникли», потому что они материализовались из воздуха. И возникли они вместе со звуками гитар. Восторженная толпа этого не заметила. Музыка была громкой без усилителей, гитаристы играли на гитарах, не подключившись, а Брайан Бэлл скримил без микрофона, как и один из гитаристов, который ему подпевал. Эту группу нельзя было недооценивать. Комуто они все-таки дока-

зали, что музыка бессмертна, она просачивается в наши уши даже из потустороннего мира. И кое-что мы с парнями не учли. Я слушала Трек № 8, на репите , много раз. Я была одной из зомбированных, не смотря на то, что я осознавала, что концерт не настоящий, что группы больше нет, и что мы на старой лесопилке. Мы не учли, что я могла подчиниться музыкантам хотела я того, или нет. Беспорядки в толпе не заставили себя ждать. Вскоре мы это почувствовали физически. Волны, проходившие по толпе едва не сбивали с ног. Я поддалась музыке первой. Возможно даже не музыке, а общему безумию. Во мне поднималась ярость, а получив первый сильный удар в ребро, мне захотелось толкнуть в ответ. И я толкала, даже не различая кого и как. Толкали и меня и едва не упала пару раз. Я почувствовала, что люди стали неконтролируемы, и ярость

захлестнула всех до единого. Десятки невидящих глаз налились кровью и слэм вдруг превратился не в танец, а в битву. Кулаки полетели прямо в цель, в глаза, челюсти, носы. Все вокруг закружилось, и с каждый ревом Брайана Бэлла хотелось разбивать все больше лиц. Меня ударили в нос и я почувствовала горячую влагу под носом, но мне было плевать. Я размахивала руками и отталкивалась от других людей изо всех сил. На миг мое сознание прояснилось и я разглядела в толпе Люси. Она тоже меня увидела. Все было как в замедленной съемке. Я видела, как Люси мечется в толпе, как шлюпка среди волн, ее лицо было разбитым, кровавые потеки сделали его темным. Но она улыбалась. Я обернулась и увидела за собой только Стивена, который пытался не драться, а просто защищаться от ударов, которые сыпались со всех сторон. Он прикрывал ребра, чтобы

их не сломали. Я крикнула, что есть силы: - Где АДАМ? - Не знаю! - Кричал в ответ Стивен. – Он потерялся в толпе! - Стивен! Сделай что-нибудь! Закрой уши! Закрой! Не слушай! – я кричала изо всех сил, но так и не узнала, услышал ли меня Стивен. И тут Брайан Бэлл вытащил на сцену фанатку, чтобы она помогла ему объявить следующую песню. Он держал девушку за руку, и она висла на нем как тряпичная кукла, волосы падали на лицо, ее глаза заливала кровь. Это была Люси. Музыканты джемили и играли импровизируя в тот момент, это не была какая-то определенная песня. - Перед тем, как мы сыграем Трек № 8, мы с Люси прыгнем к вам. Только словитенас, ладно? - прокричал Брайан Бэлл. Люси почти не стояла на ногах, но они взялись за руки и прыгнули в толпу. Люси поплыла по рукам ликующих фанатов, а Брайан, прыг-

нув, растворился в воздухе фантомом. Я потеряла Люси из виду, она утонула в бушующей толпе. Это был последний раз, когда я видела подругу. А Брайан через секунду снова был на сцене и продолжал свою кровавую феерию. Апогей был близок. Следующий был всеми любимый Трек № 8. То, что было дальше может рассказать только Стивен. Я совершенно потеряла рассудок. Я была под действием опасных чар Ektoplasm. Именно Стивен достал плейер и наушники, заткнул ими уши, и протискиваясь сквозь толпу к выходу, включил музыку на всю. Как он позже рассказывал, он даже запомнил, что именно тогда слушал. Главное, это были не Ektoplasm. Ведь иначе, я бы не писала эту историю. Музыка какой-то другой группы спасла нас. Стивен выбежал из цеха и набрал 911. Сообщив, что по адресу Сайлент роад, 66 происходят массовые беспорядки, которые скорее всего устроили подростки, он героически вернулся в ме-

сиво дерущихся людей, как раз в тот момент, когда на Треке № 8 Брайан Бэлл пытался организовать «стену смерти». Он делил зал на две части и зомбированные люди расходились, готовясь с самому опасному действу любого гига. Стивен, не вынимая наушников из ушей, с относительно чистой головой, протискивался сквозь толпу, пытаясь отыскать меня и Адама. Как мне потом рассказали, Адам был в сознании, но сильно ранен, он готовился к «стене смерти». А я лежала без сознания на полу цеха и обезумевшие люди, сами того не осознавая пинали меня ногами, перецеплялись через меня и падали, вставали и продолжали избивать других. Стивен схватил Адама и ему пришлось драться с другом, чтобы заставить того запихнуть наушники в уши. Как же хорошо, что каждый из нас всегда имел при себе плейер. А мне он был уже не нужен. Услышав чтото отличавшееся от Трека № 8, Адам

словно протрезвел и они со Стивеном, вынесли меня из цеха на улицу. Оба были сильно ранены, но они оттащили меня как можно дальше от лесопилки. Парни еще долго боялись вытащить наушники из ушей. Позднее они рассказали мне, что смогли выбраться из ада. *** Машины 911 подтянулись к территории лесопилки. На скорой помощи нас отвезли в больницу святой Марии: меня отправили в реанимацию, парням их ранения и переломы еще долго напоминали об адском концерте. У меня было множество рассечений, мне наложили десятки швов, переломы мне пришлось лечить долго и сложно, а в последствии и пережить физиотерапию, чтобы научиться заново ходить. Когда парням стало легче они часто проведывали меня и мы часами сидели в тишине. Но кое-что мы, конечно, обсуждали. То, что увидели полицейские на месте происшествия. Музы-

кантов и инструменты они даже не видели и не описали. Возле пустого деревянного помоста было побоище. Огромное количество людей, молодых людей, девушек, парней. Все они были трупами. Полисмены искали выживших, раненых. Но не нашли. Все до единого посетители концерта были мертвы. «Человеческая свалка» - назвал побоище один из копов. Некоторые парни и девушки лежали друг на друге, в ужасных позах с раскуроченными телами и вывернутыми конечностями. Они умирали в агонии. А над кровавым побоищем нависла звенящая тишина. Зрелище было ужасным. Оказалось, что там были дети некоторых полисменов, работавших в этой смене. Другие полисмены поседели. Кто-то подал в отставку после этого дела. Дело было открыто и сразу же закрыто. Они объяснили это сходкой неформалов или возможно сектантов, которые сознательно совершили кровавый ритуал или массовое

жертвоприношение. Знали бы они, как все было на самом деле. Мы потеряли много друзей на том концерте. Не только Люси, Боба и Эша. Многих других тоже. Пройдясь по спискам жертв гига, мы стали навещать друзей на кладбище переходя от могилы к могиле. Это стало для нас священной традицией из года в год. Мы потеряли много своих людей. Все они, возможно, тоже на рок-нрольных небесах, на концертах своих любимцев. Вот если бы они действительно попали в лучший мир! Ektoplasm унесли их с собой. На «Точке» стало пусто. Место Боба заменил другой бармен. Но сейчас туда приходит только несколько человек, вроде меня, Стивена и Адама, да пары случайных прохожих. Бар перестал был местом встречи неформалов Блэк рока. Это просто бар. Но мы попрежнему собираемся там по выходным, чтобы помянуть наших погибших друзей. Мы с Адамом не устанем благодарить

Стивена за то, что он спас нас от безумия и успел вовремя нас вытащить. А Стивен всегда скромно отмахивается и говорит, что если бы я не сказала ему не слушать музыку, заткнуть уши, он бы не додумался перебить музыку Ektoplasm плейером. - Кого ты тогда слушал, Стивен? Ну, во время концерта? - Вроде бы, это были Underoath! – Всегда отвечает Стивен. *** Я написала эту историю в блоге, чтобы рассказать это людям, которые читают мой блог и могут передать историю друзьям. Я написала о том, что случилось не для того, чтобы расшевелить вас, читателей, и добавить вам новых ощущений. Нет! Я пишу это, чтобы предупредить вас об опасности. Я прикрепляю к своему посту фотографию Брайана Бэлла и других музыкантов Ektoplasm для того, чтобы вы запомнили их лица. И никогда, запомните, никогда не соглашайтесь прийти на

их концерт, где бы вы не жили, и чем бы музыканты вас не соблазняли: не бесплатными билетами, не привлекательной улыбкой, не коктейлями в баре, не тем более Треком № 8. Никогда, слышите? Я предупреждаю вас об опасности, потому что я уверена, что группа Ektoplasm продолжит свое турне и объявится в других городах, где будет собирать себе на концерт фанатов. Брайан Бэлл не остановится на достигнутом. Один раз отомстив за свою страшную смерть людям, он захочет делать это снова и снова. Успокоится ли его призрак? Кто знает? Ведь он управляет и душами других музыкантов, что делает его только сильнее. Ни я, ни Стивен, ни Адам, не умеем останавливать призраков, как упокоить этих отчаянных мертвецов, только Бог знает. А мы не Скуби Ду, не Духоловы и уж конечно не охотники на нечисть из сериала Сверхъестественное. Мы обычные люди, которых теперь не

удивишь тем, что призраки просто существуют. Мы то знаем. Они не только существуют. Они убивают, ненавидят, мстят. А некоторые их них продолжают играть свою музыку. Вот и все. Моя задача предупредить как можно больше людей и оградить их от гигов на лесопилках, старых заводах или пустырях. Вооружайтесь знанием, перестраховывайтесь. Берегите себя и своих друзей. Ставьте лайки и делайте репосты, чтобы как можно больше людей знали, что опасность может подстерегать их даже в любимом баре. Ваша Tiamat_666 Примечание: Группа Underoath (англ). – пер. «Под обетом» - американская христианская музыкальная группа из Флориды. На русский язык название группы дословно переводится как «Под Клятвой». Underoath относят к христианскому металкору. В 2013 году, после прощального ту-

ра, группа прекратила свое существование. От автора: Возможно найдутся критики, которые негативно отнесутся к теме данного рассказа, потому что я показала альтернативную среду, музыкантов и фанатов жестокими и агрессивными. Мол, они и так не в почете, а ты еще и грязью их полила. Но, напомню, что я сама являюсь поклонником тяжелой музыки и экстремальных концертов и сделала это не со зла. Мне близка эта среда и я кое-что знаю о ней. Рассказ получился жестоким, потому что я работаю в жанре «мистика», а значит без смертей в произведении не обойтись. И еще, спасибо огромное Википедии за толковые объяснения всех терминов и слэнгизмов. Ну, а «понимающие» и без сносок все «прохавают», как говорится. Всем спасибо! Автор: Нюсьман

Инна

Я помню это… зима… снег… Саша. Он вышел тогда в какой фуфайке… я еще ляпнула — Хотите сегодняшний день прожить не зря? Он так… — Оксана резко замолчала, затем дыхание участилось, она смотрела в одну точку на потолке, белизна палаты резала глаза. Невольно она искала хоть в чем-то черный цвет, перила на кровати были металлические и начищенные до блеска, лампа на столе и та светло-серая, врач, санитары все в белых халатах, глаза… черные глаза доктора! Почему то он вызывал у нее доверие. Ей казалось он — все знает, он поможет! Он спасет! Но он ведь.. не Саша, он не такой умный, он не такой добрый он не такой заботливый ведь он… он .. не Саша! Саша! Саша! Саша! Она жила им сейчас, всеми усилиями она пыталась задержаться на нем.. этом чуть выше среднего роста человека с доброй улыбкой и светло-

русыми волосами. Она успокоилась, дыхание стало ослабевать, она почувствовала, что грудь устала подыматься верх-вниз о таких частых вздохов, волосы все были мокрые от пота и наверное прилипли к подушке. Глазам было легко, она никак не могла насмотреться на все окружающее ее, она столько времени была без сознания, она постоянно скользила взглядом по всему, что было в палате, а так мало было! А так хотелось увидеть больше! Если бы не этот белый цвет! Доктор придвинул стул ближе. Оксана бросила на него взгляд. У него были мудрые глаза, морщины на лбу, волосы седые выглядывали изпод белого колпака. На голове старая оправа очков, подчеркивала его мудрость, смешная мысль мелькнула у нее в голове — Наверное, когда придумывали первую оправу, придумали именно эту, ту, кото-

рая у доктора на носу. Чувство юмора поддержало ее, ей стало еще немного легче. Двое санитаров имеющих довольно внушительный вид и стоящих в стороне напряглись. — А потом… она продолжила и санитары, и доктор как-то сразу успокоились, переглянулись, доктор махнул им — Мол, все под контролем. Я так спешила, так хотела его увидеть… Он на стекле тогда написал — Я так тебя ждал… Потом в Париже… мы гуляли. Какая -то мастерская художника, мы забрели случайно, там никого не было, а он… рисовал меня — она смутилась и закрыла глаза. Оксана снова молчала… с минуту. — Наше фото в Париже, возьмите там под подушкой — указала она рукой. Доктор засунул руку под подушку и вытащил маленькое фото. — А потом… — радостно проговорила

— Саша, он был здесь. Иначе бы я не очнулась. Саша — он гений… Если бы не он. Саша,.. Саша…, Саша! Саша!! Саша!! Саша, живи! Саша живи! Саша, живи!!! — — уже кричала она кричала так что надулись все вены на шее, она хотела встать, но тут же «очнулись» санитары и в вену встряла игла. — Феназепам!!! – еще никогда не подводил — заключил доктор. *** Александр поставил машину на ручник и вышел. Застегнул дубленку, вытащил сумку из машины и захлопнул дверцу. Снег скрипел под сапогами, мороз был не большой, дышалось в зимнем лесу во всю грудь. Он осмотрелся. На зеленых ветках ели — белые шапки снега, солнце играет на снегу, пробежала белка. Красота! Ноги утопали в сугробе, предчувствие того что придется помахать лопатой, как то согревало его, ему нравилось трудиться на открытом воздухе, приводить дом в порядок, перед новым годом возникало ощущение, что делаешь это с

глубинным смыслом. Грела мысль о диссертации, здесь в загородном доме, единственное место, где можно над ней поработать. Городская суета, звонки, друзья по кафедре, здесь ничего этого нет. Зима, ель во дворе вся в снегу, сугробы по колено, тишина и красота! Две машины в месяц да почтальон Гриша который обычно не «просыхает» и бросает почту всегда через забор. Ах, как редко он тут бывает! Все чаще летом, проездом. (Дом находится очень удобно между его работой и квартирой и можно заскочить перекусить, накормить собаку, а дальше лекции операции, диссертации, по выходным пиво с друзьями). «Все как-то расписано» — часто думал он. Отворил калитку и вошел внутрь. Овчарка по кличке «Цыган» прибежала к хозяину и положила ему лапы на грудь, пытаясь, дотянутся, чтоб облизать лицо. Саша присел. Цыган, виляя хвостом, облизал ему лицо небритую щетину, нос, отчего, всегда было так щекотно. Он пожмурился и обнял пса.

— А что я принес? — стал он говорить с ним и достал из сумки сверток с сосисками. Сосиски — это было очень вкусно! Саше казалось что «Цыган» понимает это и всегда смотрит на него с такой благодарностью! .. «Может и правда понимает» — думал он. — Держи — бросил он несколько и направился к дому, обтрусил на деревянных ступенях ноги и повернул ключ в замке двери. Вошел. Пылью все покрылось. Мраморный камин, на который он так долго откладывал, с боку сложенные дрова, слева книжный шкаф, стол, чайник, на стене висела панель ТВ, напротив стул и чуть подальше в углу диван. Он снял дубленку и стал располагаться, растопил камин, кинул пару дров и подождал пока огонь не займется ими. Клацнул чайником и сел за стол, положив рядом папку с диссертацией. Он увлекся видом из окна. Так было красиво и спокойно, собственно он за этим сюда и приехал. Ему часто думалось — Может остаться тут жить? Чайник закипел и

он, было, направился снимать его, как раздался лай собаки, он подошел к окну и увидел как «Цыган» радостно лает и бегает по двору взад-вперед, виляя своим немецким хвостом. Это означало одно — у них гости. — Кто это мог быть? — Саша накинул на себя дежурную куртку и вышел. — Сейчас мой хороший, сейчас мой сладкий, кто-то к нам в гости просится — говорил он спускаясь по ступенькам. Саша подошел к калитке, открыл. Перед ним стояла девушка в белой водолазке. Меховом полушубке. Стояла и мялась с ноги на ногу. Под ее ногами поскрипывал снег. Она была без шапки, ее каштановые волосы были завиты. Девушка была обладательницей красивых карих глаз, тонкий аккуратный носик, лицо от мороза покрыл румянец и добрая улыбка, которую она сразу подарила хозяину дома вероятно, чтоб вызвать расположение. — Мужчина, хотите сегодняшний день прожить не зря? — сказала она. Ему понравилось — ни «здрасьти» ни

«до свидания» а сразу к делу… Он решил подыграть и твердо ответил — Хочу! — Слава Богу, спасибо большое, а то мне все отказывают! — стала говорить взахлеб незнакомка — Я тут с машиной… — оживленно произнесла она. Саша перевел взгляд на тойоту РАФ 4, стоящую в стороне. С капота валил дым. — Побудьте здесь — после паузы сказал он и ушел. Вернулся с инструментами и стал смотреть машину. Незнакомка стояла в сторонке и пристально за ним наблюдала. — Ой, так люблю смотреть, как мужчины разбираются в машинах, со стороны понимаешь, что вы делает там что-то такое важное. Вы как хирург. Голосок ее был звонкий, ее было приятно слушать. Он улыбнулся — и добавил тихо — Я хирург. — Ой — произнесла она и засмущалась. — Да, но я не чиню машины просто так… — Любые деньги — недослушала незнакомка — Мне так надо

на работу! — Какие деньги с таким курсом?! Девушка напряглась — Если вы мне скажете, как вас зовут, и выпьете со мной чашку кофе — Мы в расчете! — окончательно сразил ее Саша. — Ой, я … — ей понравилось, что он ее в чем-то разыграл… Оксана — сказала она и подарила ему свою лучезарную улыбку. — Я, Саша. Оксан, вы перегрелись, я сделал что нужно, сейчас машина остынет, а мы кофе попьем, я вас приглашаю — он заулыбался. — Ой, а у Вас собака есть? — А как же? — Я никуда не пойду! Я собак боюсь! — ответ прозвучал так строго, она попятилась назад. Это выглядело очень забавно. Он усмехнулся — Оксан, моего «Цыгана» еще никто не боялся, пойдемте — и протянул ей руку. Ему было приятно прикосновение. Ладонь ее была холодная, но… столь нежная, он… не ожидал, давно уже так не волновался от прикосновения к женщине.

— Он только ментов не любит. Я отбил его у мента, тот собирался его застрелить, бухой шел в новый год, собака лаяла, они ж не терпят алкашей. Тот достал пистолет со словами — За нападение на сотрудника милиции. Я вступился. И «Цыган» мой. — Ой, Вы так рассказываете. Она смело шагнула за ним внутрь двора. Пес подошел и лег перед ней, свою мордочку положив ей на сапог. — Это в знак почтения — пояснил Саша — женщин любит безумно, просто дуреет от них. Оксана растаяла. Даже сделала для себя невероятные вещи, наклонилась и погладила пса. «Цыган» и ей облизал все лицо, довольного женского визга наслушались оба и пес и Саша. Затем вошли в дом. — Как, у вас уютно! Саша, вы художник! — Хирург — ответил он, вспомнив, что еще недавно его сравнили с хирургом, но комплимент был приятен, он и правда все

обустраивал так, что было тепло и уютно и не думалось ни о чем. — В чем-то вы правы. Я немного рисую. — Вообще! — восторженно с «круглыми» глазами она осмотрелась. — Прошу — Саша предложил присесть — Я сварю кофе, выпьем, и остынет ваша машина. — Вы, знаете, я здесь редко бываю. А сейчас еду к подруге, она купила здесь квартиру, заскочу, правда, еще на работу. — Хм, — а я здесь часто. По работе мотаюсь и тут удобно заехал на кофе попил и поехал дальше. А в этот раз буду отмечать здесь Новый год. — Сами? — Не знаю, наверное… ну почему сам? – поправил он себя — «Цыган» со мной. Она улыбнулась. — А я не решила где буду встречать и с кем.. — Встретим — Саша налил первую чашку кофе — все пройдет как всегда. Мы чего-то ждем, думаем что Новый год — перемены, а на самом деле, пока ты ничего не сделаешь, ничего не будет. Хотя мне всегда

так приятно смотреть как народ оживает перед Новым годом. Все стараются отдохнуть. — Даа, — протянула она — есть такое. — А кем работаете вы? — спросил он после паузы. — Ой, у меня все стандартно. Я — менеджер. — Ну, бросьте хороший менеджер редкость. Дальше беседа завязалась. Глаза горели у обоих, они поговорили казалось обо всем о чем только можно. Потом как то неожиданно замолчали, причем оба и сразу стали смотреть друг другу в глаза. — Готова ваша машина. Пойдемте, попробуем. — Пойдемте — они вышли, Саша накинул свою дежурную фуфайку. «Цыган» проводил их до ворот и почему то заскулил у самой калитки. — Он чувствует, что вы уезжаете — сказал Саша, глядя на пса. — Да? — Оксана удивилась, присела на корточки и погладила собаку. Машина и правда была готова, Оксана

сразу завела двигатель. Они немного мялись, глядя друг на друга, потом Саша вытащил ключи — Возьмите, нет правда, это ключи от дачи. Будете проезжать мимо, заскочите на кофе, где что стоит вы в курсе. — Саш, нет — она попятилась назад — неудобно. Предложение ей понравилось и сразило ее одновременно. — Возьмите — он не спускал с нее глаз — ну что вы здесь может взять? Пару мужских трусов? Она улыбнулась Саша… Положил ей ключи в ладонь, коснулся ее щеки губами и ушел. Она стояла и провожала его взглядом до калитки. Прошло три месяца. Он иногда заезжал туда, видел ее подарок «Это вам к чаю» — коробка шоколадных конфет. Записка — «Саша, не оставляйте мне конфеты с коньяком, я съела все коробку и уснула у вас на столе, хорошо хоть «Цыган» разбудил…. Саша, спасибо отдохнула хоть, устала

как… не буду писать этого слова.» «Саш, оставляю тебе пачку Илли. А ты какое пьешь кофе? Это классное» Он заметил, что стал часто заезжать на дачу, чтоб увидеть ее или хотя-бы смешную записку, а потом… она пропала. Они так и не поменялись координатами, он долго искал ее в соцсетях — Оксана, где в возрасте 30 – 32 …!!! Это было нереально! Он тонул в море, предлагаемом поисковиком Оксан. Зима стала сдавать свои права. Последняя глава диссертации была готова. Оставалось все подписать, и можно было передохнуть. — От всего устаешь даже от своей любимой медицины — часто любил повторять Саша. Он переключился на практику. Часто брался за неизлечимые случаи, риск в операции был велик, и можно было «получить по шапке», но он справлялся. В институте пошла молва — Покровский гений. Это просто нереально! Он впитывал. Впитывал весь опыт, фик-

сируя каждую мелкую послеоперационную деталь, внезапный рост температуры, отторжение ткани, скачек давления. Впитывал, делал пометки часто где-то на салфетках в буфете, иногда на халатах сотрудников. Бывало встанет по среди коридора и стоит, чего стоит? Все идут, бегают из кабинета в кабинет, поначалу кричали — Саш, ты что? А потом как-то поняли, что его лучше не трогать. Талантливые люди все немного с придурью. В апреле его ждал очередной доклад, он должен был ехать в Париж, он заглянул на работу, желая все еще раз перепроверить и забрать документы с собой. — Петь, привет — поздоровался Саша, войдя в кабинет. Друг Петр сидел и внимательно читал какой-то журнал. На столе набросаны папки. Чашка, окончательно испачканная в капучино, ложка, лежащая среди черновиков. «Вполне рабочая обстановка у друга» — подумал Саша. — Ты вносишься

как ураган, ты можешь войти спокойно — сказал тот, не поднимая глаз — Привет. — Не знаю, Петь. Все куда-то бегу, все куда-то еду. — Саша прошел к своему столу и скинул пальто. — Давай кофейку попьем — предложил он, — не капучино ж тебе предлагать. — Та, ладно, доставать друга — понял он подколку — Это ж ты чистоплюй…. Давай кофейку. — Он встал и откинул журнал в сторону — Запарился я! Саша, клацнул кофе-машину и отошел к окну. — Весна, Петь, все расцветает, люблю весну… чего-то ты знаешь, когда снилась Наташа, всегда снился ее район, и такой мелкий дождь весной — он взглянул на друга. — Наташ, Светы, Вали… когда у тебя все это закончится и спал из них… только с Валей. — Романтика! Дубина все опошлил — шутя воскликнул Саша. — Давай свою чашку я тебе кофе налью — предложил Петр. Он устроился за

свой стол, Саша присел на подоконник и они молча пили кофе. — Куда, сейчас летишь? — прервал паузу Петр. — В Рим в начале. Там пару мест, потом от туда в Париж, я заявлен, надо сгонять. — Да, Покровский, Париж сейчас город любви, а еще арабов, негров и грязи на улицах — Мы защищаемся вместе? — Саша приостановил шутливую беседу. — Да, вместе. А чего ты…? — Так, мысли вслух. — Саша задумался. — Саня. Ты гений ты Покровский, ты через пять минут… вот кофе допьем, и будешь светило!.. — Петь… ты знаешь я этого не люблю.. да, я чего вспомнил вопрос у меня был по диссертации, к тебе, причем… ладно давай по приезду. — Ок. — А чего ты такой спокойный вот ты все сделал!? — поинтересовался Саша. — Да! – Петр был удивлен реакцией друга. – А.. как твоя знакомая?

Саша замолчал, потом тихонько сказал — — Она пропала – и сделал грустную гримасу. Петя задал неожиданный вопрос — Ты сейчас жаришь кого-нибудь? — Картошку — удивился Саша — Гм, гм. Сань, я не о том.. — Тьфу ты! — Саша понял, о чем его спрашивают — Петя, ну не могу я спать без любви.. да не в этом дело, нужны отношения.. Я хожу по спа салоном я по бабам не бегаю… — Чего так понравилась? — видя, насколько стал грустнее друг, поинтересовался Петр. Он знал, что Саша влюбчив, и каждый раз сильно переживает. Он, было, пытался как-то отвадить друга, как-то сказал — Покровский у тебя умение вляпаться в возвышенные романтические отношения. Но уговоры были бессмысленны. Саша всегда говорил одно и тоже — Я так устроен и надо плясать от того какой ты есть… Я с ней как-то.. — Чувствуешь

себя, как мужик и ощущение что делаешь что-то важное? — спросил Петр — Да! Абсолютно, а откуда ты знаешь? — Саня… не смеши меня, я ж тоже человек! — Я просто поражен такому совпадению. — Искал ее? — Ой, Петь, одноклассники, вконтакте, фейсбук.. ее нигде нет. Она мне говорила, что нет ее там, что ей неудобно и времени нет. — Молодец баба, есть чем заняться человеку, тебе ж там тоже нет. — Петя.. — Саша махнул рукой — Когда там сидеть?! — То, да.. И чего будешь делать? Ждать свою Оксанку. — Не знаю — Саша, опять отвернулся к окну. Они снова немного помолчали, Затем Саша сказал — Петь никому не рассказывал, ты у меня самый главный хранитель моих тайн, ты просто меня поймешь. Мне кажется, я иногда вмешиваюсь в дела провидения. Это сложно объяснить. Вот все эти блестящие операции, я за! — он разволновался и стал жести-

кулировать, но.. мне кажется.. иногда не всегда… что эти люди должны были умереть, а я вернул их к жизни, понимаешь это… я не могу сказать не правильно… — Прерывает нормальный ход вещей — Ты это хотел сказать? — Ага… мне иногда не по себе, после операций я как-то как в прострации что ли что-то чувствую, но не пойму что это, ой а может и не пойму никогда… ладно… хрен с ним — отмахнулся Саша — Вот, смирись и начинай бухать! Саша расхохотался, — Вот за что я тебя люблю дружище. Так за понимание и за умение всегда что-то ляпнуть во время. Затем допил кофе, собрал нужные бумаги и попрощался с другом. *** — Оксан, ну и.. что ты думаешь? — спросила Рита, пристально глядя на подругу. — В смысле? ..съезжу во Францию отдохну, развеюсь подруга! А что? — Да я не о том Ксюш, — Рита сделал

глоток кофе — Виталик долго ждать не будет. — А ты об этом — ее взгляд изменился. Было заметно, что вопрос ей явно не по душе. Она сделала паузу, глядя в чашку с американо, и загрустила совсем. — Ну, чего ты? — спросила Рита. Рита была классной подругой, дружили они еще с института, вместе делили мальчиков, потом Ритка первая выскочила замуж, потом развелась и недели три проревела у Оксаны на груди, потом снова выскочила замуж, причем именно выскочила, и сейчас в очередной раз счастливая, как никогда пыталась покончить с незамужней жизнью подруги, они случайно встретились здесь на вокзале — одна ехала с командировки вторая в отпуск. Зашли в кафе, место выбрали хорошее, оно располагалось чуть поодаль от центральной части вокзала, и вся суета осталась в стороне. До поезда Оксаны было еще время. Можно было посидеть в тишине и спокойно поговорить.

— Ритуль, котенок, Виталик хороший мальчик, но не мой. Я ничего не чувствую когда он рядом. — А может бросить эти рассуждения, ну чего ты ждешь? Своего Сашеньку? — Рит! — нотки в голосе лучшей подруге не понравились. — Я потеряла ключ от его загородного дома … — проговорила Оксана. — Ну, не можешь найти где живет. Понятно. Вы нормальные люди не сидите в соцсетях, ты знаешь, сколько я времени как дура, там провожу, и ведь знаю, что херней страдаю.. но страдаю. — Я ведь даже его фамилии не знаю, так как-то все — Оксана развела руками и откинулась в кресле. — Выше нос, подруга и сопли пузырями! Оксана весьма сдержанно улыбнулась. — Хочешь ждать жди, как говорит моя знакомая западенка — Кожен сам складає свое життя. — Чего? – она поежилась — Каждый сам складывает свою жизнь — проговорила она, сообразив как

переводится. Та взяла салфетку, вытерла губы и кивнула. — Рит, ты знаешь он такой… — мечтательно продолжила Оксана — Я такого себе всю жизнь хотела — Да, я знаю — не дала договорить подруга, увидев как заблестели у Оксаны глаза. — Ты не понимаешь! — парировала Оксана. — Ну, конечно! Куда уж мне? Я ж не влюблялась! — сыронизировала подруга. — Я подожду его, а зимой если что не так, то выйду за Виталика, потому что.. надо что-то решать. — Вот! — заключила подруга — на сим можно и попрощаться. Они попросили счет. Допили кофе и еще стояли минут пять болтали у выхода на перрон. Рита закурила сигарету. Затем попрощались. Оксана взяла свой багаж и поднялась по ступенькам на платформу. Беседа оставила странное впечатление, вроде и подняла настроение, а вроде и нет. «Ритка — она вообще баба умная» — крутилось у нее в голове. У входа на пер-

рон Оксана пропустила семью французов мама папа и дочь, ей годика четыре, симпатичная девчушка в белом платьице с кружевами, волосики вьются. — Будет наверное красивая француженка. Мама с папой без ума от нее. Держит обоих за ручки.. Мама, судя по всему была раньше моделью, она обернулась на слова дочери и Оксана отметила столь выразительные черты лица женщины, крупные губы, высокий рост, стройную фигуру и плюс плотное телосложение. Она долго смотрела им в след. Больше на девочку. Ей нравился такой возраст ребенка, они такие маленькие, но уже что-то говорят, в чем-то разбираются, как им кажется самим. На перроне было немноголюдно, грузный мужчина в жилетке и рубашке в клетку сидел, листал «Le Monde» недовольно строив одну гримасу за другой, и постоянно шевелил при этом усами. Молодой человек, посматривавший на часы вероятно, встречал девушку, он ходил по перрону взадвперед, в руке держал

букет роз, было еще несколько одиноких прохожих, будущих пассажиров и мужчина в телесного цвета свитере, голубых джинсах и с сумкой, которая стояла на скамейке. Солнце скоро будет в зените. Парень в телесного цвета свитере скорее прав что так оделся — подумала Оксана расстегивая пуговицы на плаще она присела на лавочку. До прибытия оставалось еще 5– 7 мин. Оксана уже обсмотрела всех пассажиров с ног до головы, маленькая девочка француженка подошла и сказала пару слов, она закивала — Мол, не понимаю, та засмущалась и вернулась к родителям, она, вероятно, устала и прилегла к ним на ручки, закрыв глазки. Оксана почувствовала, как к ней кто -то подходит.. она подняла глаза,… стоял… Саша! В телесного цвета свитере и в голубых джинсах! — Вы кофе не хотите? — проговорил он весь сияющий от того что встретил. — Саша!!! — Оксанка! Привет! — он весь сиял — Ты.. — он что-то хотел

добавить. — Я.. я потеряла ключи от твоего дома — она улыбнулась. — Я… я все таки тебя встретил, ты.. Ты заезжай я испугался, что что-то случилось. — Все нормально Саш. Я бывало подъеду, жду тебя… оставляла записку, видно сносило ветром. Там в заборе.. Ох, как мы.. — Кофе будешь? — переспросил он. — Саша. Я не успею сейчас мой поезд. Саша, мой номер.. Она не смога договорить их внимание перебил крик француженки, дочь упала без сознания. — Девочке плохо! Помогите! Есть доктор?! — кричала, что есть силы бедная женщина. Вдали показался поезд. Отец ее растерялся он стоял и ничего не делал, на лице застыл испуг, он повторял только одно ее имя — Лора. Лора. Лора — и каждый раз он говорил все тиши и тише. Прохожие расступились, кто-то звал доктора, кто-то стоял, раскрыв рот, кто-то рыскал у себя по сумке, желая что-то найти толи таблетки толи бутылку с водой.

— Е.. мать! — С криком Саша бросился к ней. Он поднял ребенка и уложил на лавку. — Я доктор. Что с ней? — спросил он пофранцузски. — Она инсулиновая — проговорила мать, а у нас ничего нет, так как наш папа..! – она взглянула на мужа — Все забыл дома!.. Тот стоял и постоянно повторял имя дочери. Саша, расстегнул портфель и достал оттуда ампулу с инсулином, он вскрыл ее и заправил шприц. — Откуда, доктор? — умоляла ответить мать. Увидев нужно лекарство, оживился и отец, от страха он весь побледнел, глаза налились кровью. — Я доктор у меня должно быть все что угодно!... Ну-ка отошли все отсюда на хрен!... На пол шага… потом он тише добавил — хотя бы. Он сделал укол, и маленькое создание стало оживать, открывать глазки, лобик ее покрылся потом. Она заморгала глазками. Прохожие зааплодировали. Кто-то шепнул

— Это же Покровский. Знаменитый Покровский. — Вода — протянула незнакомая женщина. Саша взял и забегал глазами по прохожим… Оксаны не было. Он стал поить ребенка водой, та пила как воробушек. Понемногу все стали расходится, Саша остался один он вздохнул сел на лавку.. — Вам просили передать — к нему подошел молодой парень – Девушка, вы к ней подходили. Саша, взял записку и развернул «Саша, мой хороший, я очень рада, что увидела тебя снова это так нереально и фантастично, ну какая вероятность, что мы встретимся здесь? Я буду назад лететь самолетом, в этом городе один аэропорт))) Я и не знала, что ты знаменитый Покровский. Встретимся в аэропорту. Прости, мне надо было ехать, а то денег впритык». Он положил записку в карман брюк и облокотился об спинку лавки. Заулыбался. Значить встречу, — промелькнуло в

голове. — Мистер — ктото подошел к нему снова. Саша, обернулся, пред ним стоял папа девочки. — Да. — Спасибо от меня и супруги, я, наверное, не очень хороший отец.. — Да, бросьте я же есть — и с этими словами предложил ему присесть. — Если бы не вы Лора.. — он присел.. Лора так сложно рождалась — он вздохнул уже немолодой мужчина лет 45, черные кучерявые волосы с проседью, больше выразительные глаза он расстегнул пуговицу на костюме и взглянул на Сашу — Она очень любит зиму.. Следующей зимы она не увидит. — Увидит! — Саша сказал в чем-то даже жестко и категорично. Мужчина вздрогнул, он было хотел рассказать трогательную историю, но почему-то после вселенной в него надежды, он передумал… Я так растерялся если бы не вы.. Саша похлопал его по плечу.

— Простите как Вас? — Француа. — Француа, все хорошо, вам не о чем беспокоится. Она еще поживет. Такой вердикт немного напугал еще и самого Сашу, даже как -то неожиданно для себя он впервые сделал подобный прогноз. — Вы не против, если дочь вам лично скажет спасибо? Папа повернулся в сторону и кивнул. Ребенок, стоявший рядом с мамой чуть поодаль, радостно побежал на встречу. Это было ангельское создание. Русые волосы… она почемуто напомнила Саше, русскую девочку, голубые, как небо глаза, молочные щечки, красивый маленький носик. Что его удивило – она проговорила порусски — Спасибо — и обняла — Саша. Тот совсем растаял и тоже поцеловал ее — Мой ангелочек, иди всего тебе хорошего…проговорил он по-французски. Она еще какое-то время смотрела на Сашу, подарила ему свой рисунок и взяла папу под руку.

Саша остался один он успокоился после такой встряски и, дождавшись своего поезда, сел. *** — Я здесь в аэропорту, я ее хочу встретить! — держал Саша мобильник у уха и пытался еще и продвигаться к своему месту посадки на рейс, то пропуская пассажиров, то пытаясь протолкнутся среди них. Время отпусков — время мамочек с детьми, влюбленных пар, одиноких пассажиров было море, казалось только ими и был заполнен аэропорт, хотя еще и туристы, отдыхающие в Европе. Шум стоял..как в аэропорту. — Покровский. Ты ненормальный, какие женщины? Ты.. погоди у тебя все нормально? Ты прочитал все? Они не будут звонить? — спрашивал Петр. — Петь, все «чики -пуки», как полагается по контракту абсолютно все лекции и я теперь, кстати, стал звездой Итальянского ТВ обо мне показали в программе новостей — 13 секунд. — Это сильно много, учитывая, что наука сейчас не новость, а новость кто

кого трахнул кто кого не трахнул из звезд и почему… был бы ты хотя бы гомосек — друг шутил. — Петя… иди в баню! — Ладно, раз все хорошо и ты довольный как слон, я за тебя рад… Сергею Анатольевичу скажу, что все ок, Покровский все сделал!... Давай, приятной тебе встречи.. Саша, кинул трубку в карман плаща и поспешил дальше. Пройдя таможенное оформление, он зашел в нужный зал. Ее не было, полным полно пассажиров, а ее нет, он обошел казалось каждого, кто хоть немного на нее похож. Он долго прождал, постоянно высматривая ее то с одного выхода то с другого, но.. больше ждать уже было некуда, он подошел к окну и на запотевшем стекле написал — Я так тебя ждал. Недовольный поплелся к своему выходу на посадку. Там он снова остановился и решил ее набрать. «Абонент не доступен или..» Он набирал уже, наверное, раз в пятидесятый. Недовольный он снова бро-

сил мобильник в карман плаща, ушел с прохода, дав остальным пассажирам отправится на рейс и задумался что же делать? «В конце концов надо лететь — пронеслось у него в голове. Ее нет. Как я это не люблю! Ладно, выясним позже» — с огромной скоростью пронеслись мысли в голове. Он поднял свой багаж и направился на посадку и достал билеты на рейс. Летел он неспокойно, все пытался уснуть, забыться, но никак, мозги постоянно выстраивали версии – где она. Толи опоздал поезд, но здесь в Европе это нонсенс, может у нее закончились деньги? Или не приведи Господи с ней что случилось! Заснуть у него так и не получилось. Он уставился в иллюминатор, вспоминая, то какие-то приколы с доклада, то диссертацию, то друга Петю. Так полет прошел незаметно. Приземлившись в аэропорту, он взял такси и направился в отель, где был забронированный номер. Приведя себя в поря-

док и устроившись в номере, он решил пройтись. Не зная почему ему стало легче, инфа вроде и тревожная, но какое-то ощущение того что все хорошо или все будет хорошо его не покидало. Странное ощущение, толи влияла атмосфера, толи Париж был настолько приятным местом, но он был спокоен! Легкий майский ветерок гулял по волосам, прохожие никуда не спешили. Вскоре на город стал опускаться вечер, очертаний старинных замков стали столь красивы, таинственны, что невольно понимаешь – ты попал в сказку. Цены в кафе в центре города его быстро вернули на место — он зашел в маленький ресторанчик, тот стоял у проезжей части, оформлен был красиво и было уютно. Он заказал что-то из местной кухни и после ужина решил продолжить прогулку. Нагулявшись, он пришел в номер поздно и тут же завалился спать. Утром он проснулся с таким ощущением что ничего и не было. «Странно — думал он — мистика какаято. Что со мной?

Вроде бы не ясно, что с Оксаной, но какая тут Оксана. Когда так хорошо! Он был сражен таким воодушевлением, перепады настроения поражали! Он подошел к окну, раскрыл шторы, и утро вошло в дом. Послышались шаги прохожих куда-то спешащих, проехал трамвай, двое парижан уже довольно пожилого возраста о чем-то беседовали. Так было мило на них смотреть. Наверное пара, — думал Саша, она так о нем заботится… Он решил вернуться к своим делам собрался и вскоре уже был на месте. Народу было видимо, невидимо. И все пришли к нему! Саша понимал, что он парень не без способностей, ну чтоб так! Это очень льстило! Он еле протолкнулся к сцене. Кто-то успел ему сказать — Куда ты прешься? Тут Покровский читает. Саша смутился. Доклад прошел на «ура». Он уже заканчивал читать, шли стандартные фразы, он отточил их настолько давно, что позволял себе думать о чем-то другом.

— Где мне ее искать? Что с ней? Утреннее спокойствие куда-то пропало. Саша на минуту замолчал. Все притихли и уставились на него. Тут произошло то, что никто не ожидал — Не ищите среди живых ищите среди мертвых! — раздался голос из зала. — Что??? Кто это сказал??? — крикнул он и оглянулся на аудиторию. Все обернулись на последний ряд. На последнем ряду никого не было, лежала лишь тетрадь. Конспект. Александр попросил что- бы ему ее передали. Так и сделали, он бросил ее на стол и продолжил лекцию. Владелец конспекта был некий Фрацуа Дюпон. После доклада Саша открыл конспект, ничего примечательного не было кроме одного — на последней странице время отправления поезда на котором ехала Оксана! «Все это надо было бы перепроверить, — подумал он — и я это сделаю, но, похоже, что я прав. Хотя в чем?» Он сунул конспект к себе в сумку и направился на фуршет,

его устраивал мединститут и было бы невежливо по отношению к устроителям не показаться на нем. Мысли все крутились в голове, он из вежливости кивал коллегам, поддерживал беседу, дал согласие на новое интервью прессе и все время думал о том, что вот еще полчасика и я поеду в полицию. Так. Он и сделал. Пришлось немало проехать на машине, но, по крайней мере, он мог успокоить мысли и получить ответы на вопросы или постараться их получить. В полицейском участке его выслушали, и дали возможность пообщаться с инспектором. Это был мужчина средних лет в фуражке, глубоко надвинутой на глаза и крепкими сильными мышцами, которыми он невольно играл — Сер, вам нужно обратиться в справочную…об аварии. Господи.. вы не знаете фамилию.. – размышлял в слух инспектор. Он открыл папку, в ней были листы с фамилиями пострадавших, он пробежался глазами — такой там нет»… в списке живых…

— А в списке погибших? — серьезным тоном спросил Саша. Вспомнив фразу, брошенную на лекции этим Дюпоном. — В списке мертвых ее тоже нет, точнее нет никого с именем Оксана. Выжил вообще один человек.. — Скажите, а Француа Дюпон..? — А, это? — не дал договорить теперь лейтенант — это наша еще одна странность он буквально испарился, так же как и ваша знакомая. — Я видел его у себя на лекции. — Как так? — лейтенант удивился и снял фуражку. Он был лысоват, глаза стали смотреть на него выразительно — Какая-то загадка — сказал он после паузы. – Может не он? — Может не он — и Саша рассказал, как все было на самом деле. — Шутник какойто. Прям мистика. Он снова задумался, — но, тем не менее, мне вам больше нечего добавить сэр. — Хорошо — задумчиво произнес Саша и вышел. Он поплелся к своей машине.

Зачем ехал? Чего спешил? Ничего не узнал. Странная история — подумал он. Но его, тем не менее, не покидало ощущение, что у нее все в порядке.. а это важно! Он вернулся назад на фуршет. По дороге он развеялся немного, погода стояла хорошая, женщины во Франции красивые, ехать было одно удовольствие дороги не такие, как в России, хотя у нас сейчас чтото строится. Такой перепад с настроением насторожил его, вообще было ощущение нереальности происходящего. На фуршет он вернулся с ощущением того что ничего и не было. Алкоголь с французами творит чудеса, не меньшие чем с нами русскими, как то подметил Саша. На фуршете, он познакомился с новым другом – Андре. Это был худощавый парень высокого роста с длинными руками. Саша вспомнил стих Михалкова про дядю Степу. По окончании он понял, что ему надо проводить Андре домой, ну, или хотя бы до такси, новый друг оказался в сильном подпитии.

— Алекс, ты гений, — постоянно повторял Андре. Он обнял Сашу и казалось, скоро на нем повиснет совсем. Андре знал много забегаловок, в одну из них они и направлялись так как выпитого на фуршете казалось мало. — Андре.. — Саша хотел послабить руку нового знакомого. — Ты гений Саша, по-русски?..Да? — Да — Саша кивнул. — Может девочку? — Ты знаешь я эти вещи за бабки не понимаю, надо чтоб тебя любили . — Как так? — удивился француз, глядя на него пьяными глазами — Любили? Вы это еще помните, а тут в Европе что практично то и выгодно. — Андре совсем загрустил. Он слабо держался на ногах. — Подумают, что мы пара, не боишься? — пьяненьким голосом проговорил Андре. — Н-да, быть гомосеком не хотелось бы, но и тебя бросать.. тоже. — Что такое гомосек?

— Педик, ну.. — Саша вспоминал, как это будет пофранцузски. — А, я понял. Забегаловка оказалась рядом. Они вошли Саша усадил друга за столик и позвал официанта. — Месье, мой друг немного перебрал. Вы не могли бы ему заказать такси? Я все оплачу. — Ок — официант кивнул и вскоре Саша уже смог избавиться от нового французского друга. Саша заказал еще еспрессо, завтра был выходной и спать не хотелось. И достал из кармана тетрадь этого юноши Дюпона. Никаких иных сюрпризов он не ожидал увидеть, но на последней странице был еще и телефон, и подпись — Оксана! Дрожь пробежала по его телу, недовольно он откинулся в кресле и задумался звонить или нет. Этого номера он не знал. Может и другая Оксана, но в такие совпадения он не верил! Страх окутал его. Он резко потянулся к телефону и набрал номер. Последовали длинные гудки, а потом над

ухом раздалось — Саш? — !!!! Он обернулся… перед ним … стояла она Оксана! В это было невероятно поверить как??? — Оксанка! — он встал со стула. — Саша! Не пугайся, все хорошо! – она обняла его и поцеловала. Он стоял и не мог пошевелиться. — Ты что! — наконец то произнес он — Так меня пугать???!!! Она была восхитительна! Легкое обтягивающее платье телесного цвета, разрез на груди, высокие каблуки, завитые волосы, губы алого цвета, глаза ее горели — она была очень рада встрече. — Официант — позвал Саша — Два по 50 самого дорого коньяка. — О! вот это понашему! — вступила в беседу Оксана — Может сразу стольничек? — сказа она Саша рассмеялся. — Как ты?? Что было?? — Саша, как еще можно произнести имя Оксана? — сказала она с улыбкой, а в голосе чувствовалась ирония. — Ксения — уве-

рено и удивленно произнес он. — А в полиции ты так не мог спросить? — иронично спросила она. Я в списке живых. Ксения Белова. Он закрыл лицо руками, как я испугался. — Слушай, а кто такой Дюпон? — Понятия не имею — она поморщилась… Он рассказал все о нем, она удивилась таким фактам, но — Я очень рада встрече. Я не хочу с тобой расставаться. Я тебя в жизни видела пару раз ты стал так дорог, а здесь Париж, можно побыть вместе… Не хочу я думать не о каком Дюпоне… Дюроне как его там? — Я уже и не помню — поддержал ее Саша. После кафе, они долго гуляли маленькими улочками. Зашли на выставки малоизвестных художников, Саша сказал, что он тоже рисует и обещал по возвращению, показать свои картины, а потом смотрели на ночной Париж с Эйфелевой башни. — Мне конфеты

твои нравились — сказала она пристально глядя на него. Они остановились на мостике, облокотились и стали любоваться вечерними красотами города. Дул летний ветерок, — Я не думала, что так удачно поломала свою машину. — Ты тогда меня так сразила — продолжил уже Саша — Мужчина, хотите сегодняшний день прожить не зря? Они оба улыбнулись. — Я так часто вспоминал тот день. Ты… когда встречаешь свое, это настолько явно, так очевидно, что …особо-то и не помнишь ничего. Я помню каждый твой взгляд, каждую улыбку, у меня ничего кроме этого не было… а еще кофе — Саша улыбнулся. — Кофе… да — воспоминания стали приятны и ей. Я тогда.. ты знаешь, почувствовала тоже самое… Я ведь .. я тебя ждала. — Молодой человек хочет сделать фото? — кто-то спросил. Они обернулись. Перед ними стоял старый фотограф, аппарат был, наверное, его

ровесник, но то, как он улыбнулся, вызвало такое доверие к нему. И в этот вечер все казалось правдой. Не было ничего лишнего. Они согласись. Встали у мостика, позади был вечерний Париж. Фотограф сделал свое дело и незаметно исчез, не взяв даже деньги. Откуда-то донеслось – вы такая прекрасная пара! Они удивились и посмеялись . — Надо будет сделать, копию. Я возьму себе. — Слушай, а что там? — спросила Оксана. — Где? — спросил он. — Вон там смотри на чердаке горит свет, там разве кто-то живет? Напротив них был дом. На чердаке которого горел свет, окна были открыты, на летней веранде стоял стол, но не было никого. — Откуда ж я знаю? — Пошли туда там еще выше и — она указала на лестницу. В эти мгновения все было так искренне и настолько правильно, каждый жест каж-

дый взгляд, казалось будто ничего в мире больше не существует, он она и маленькая квартира на чердаке специально уготовленная для них. — Никого там нет, вот увидишь! — настаивала она и так просила туда пойти. Приключений хотелось обоим, да даже не приключений, хотелось делать то, что делаешь. И забыть обо всем. — А пошли! Они спустились вниз, и вскоре лифт уже поднимал их к этой маленькой квартире соседнего дома. На чердаке, где горел свет, стояли столики на крыше и почему-то они знали, что там не будет никого. Дверь оказалась открытой. — Гм, — она так завелась ей, так понравилась собственная идея, так хотелось приключений, она кивнула — Пойдем? — Вот ты!, — он ее отодвинул и сам подошел к двери??? — Я первый, мало ли что. Рамки в коридоре, две банки с краской, разбросаны старые газеты на полу, не-

обычный запах, будто запах сказки. Стояло кругом много флаконов с разными красками. Красителями оттенками, в углу были рулоны ватмана, у стены старый диван, похоже окончательно испачканный в краске, журнальный столик, пепельница на нем, пустая чашка из которой вероятно пили кофе. Они сделали еще пару шагов. — Саш! Это мастерская художника, горит свет и никого нет! — Вот сейчас он вернется и нам влетит. Он подошла нежно поцеловала — Забудь обо всем и закрой глаза. Так звучало приятно и таинственно, он так и сделал. Потом подождал немного и открыл, он зашел в зал. Большая комната, горела люстра, от чего комната была залита светом, на стенах картины, в центре стоял мольберт, краски, и холст. В левом углу диван, уже чистый, справа шкаф, на нем какие-то чертежи, обрывки бумаги, линейки, угольники. Было видно, что здесь определенно жили. Он прошел че-

рез весь зал — вышел на балкон увидеть ночной Париж, вид с чердака был изумительный и парень или девушка, кто тут жил? все сделали верно, выбрав это место. Послышав ее шаги. Он обернулся, Она стояла перед ним полностью голая — Ты говорил ты рисуешь? От возбуждения он разволновался. — Нарисуй меня. Он ничего не помнил. Рядом с холстом был карандаш, он стал рисовать. Линии бедер, грудь, все получалось так легко, карандаш будто скользил, как лебедь плывет по реке, плавно слегка беспокоя воды. Она была совершенство! Линии, пропорции тела. Саша давно думал о том, что красота – это сочетание пропорции в теле. Ему не хотелось подойти к ней, ему казалось, что рисунок то единственное, что может сейчас быть между ними, это и есть вверх блаженства. Он показал свою работу. Она тихо спросила — Я настолько красива? Саша взял ее на руки и положил на

постель. Они заснули вместе, Просто заснули, обняв друг друга.. между ними не было ничего. Утром он так сладко стал просыпаться и почувствовал, что он … один. Он почему-то не стал удивляться, внутреннее ощущение говорило, что так и должно быть. Странно вообще все это – Саша встал и подошел к окну. Утренний Париж был великолепен! Не думалось не о чем. Он накинул рубашку, клацнул чайник на чужой кухне и нашел пустую чашку. Все было, как бы приготовлено к их визиту. Было четкое понимание того, что сюда никто не придет пока он не оденется и не выйдет. Что все-таки с ней происходит? И с кем я был вчера? — думал он, созерцая утреннюю улицу Парижа. Чайник вскоре закипел, он налил кофе и стоял в рубашке и трусах рассуждая о произошедшем. Но, почему-то, ни одна мысль не лезла в голову. Саша оделся и спустился вниз. Через дорогу в аптеке, была видеокамера, она могла что-то зафиксиро-

вать, как кто входил либо выходил из дома. Он перешел дорогу и вошел внутрь.. На удивление ему предоставили запись с камер, но ни одна женщина хоть более-менее подходящая под описания не подходила, прочих вошедших старый француз знал лично. Аптеке было лет 30 и ее хозяин смог со всеми подружится. Но, что самое интересное — не было даже их с Оксаной. — Что происходит..? И куда бежать? Бежать уже никуда не хотелось, он поплелся куда глаза глядят. Доклад сегодня должен быть во второй половине дня и времени было предостаточно. Саша почему-то плюнул на все это и стал придаваться воспоминаниям сегодняшней ночи. Стало тепло приятно на душе и спокойно, он зашел в кафе, где были вчера. Нужно было позавтракать. — Телефон! Точно! — он вспомнил, что вчера мог до нее дозвониться. Он набирал номер много раз, телефон был отключен. Он привел себя в порядок и в назначенное время был на мес-

те доклада. «Хорошо хоть с медициной полный порядок. Здесь моя стихия я здесь все знаю и вопросов здесь быть не может — размышлял он пока все аспиранты усаживались в аудитории.. тут пришла СМС-ка что телефон на связи, Саша извинился и выбежал в коридор. Он позвонил — его сбросили. И опять — абонент находится вне зоны действия сети…Что же с ней? Он вошел в аудиторию и под аплодисменты начал. Несколько дней не было ничего. Его не тревожила эта история, не было ничего странного, он уже не стал искать, как это все себе объяснить, картина стала во чтото складываться, хотя при таком количестве странностей — это было удивительно. Заходил Андре и пока они не посетили все злачные места Парижа, не оставил его в покое. Парень оказался, правда, интересным, с ним было о чем поговорить, он многое знал о городе, и так же болел медициной как Саша. Через три дня Саше предстояла ехать

в соседний городок, небольшой, но там было отделение французского института и его ждали. Он вообще любил подобные поездки, во Французской провинции, как и в нашем захолустье у людей было большое желание вырваться, пробиться, многие люди впитывали, что он говорил, как «губки». И потом можно сменить обстановку, как бы ни был красив Париж, но к городу привыкаешь. Саша собрал все вещи и загрузил все в машину. Ее придется оставить в небольшом поселке, переправится на пароме. Он так и сделал, а оттуда уже пешком и он был бы на месте. На реку садился туман, утро, было немного сыро и от этого казалось прохладно. Он взял в левую руку портфель, на правую повесил плащ. — Никого нет странно, — когда он подошел на посадку он огляделся — я конечно понимаю, что утро, но все же. Я что буду один? Тем не менее, паром стал показываться на горизонте, он решил подойти ближе к причалу.

Гм, кто-то все-таки есть — увидел он силуэт женщины… Оксана! Она тут же обернулась — Она! Он был так рад. — Оксан, что происходит? Она ничего не ответила, подошла к нему и поцеловала, так нежно, что он аж задрожал от удовольствия. — Саш, — сказала она и сделала паузу — затем поцеловала снова. Почему-то ему расхотелось спрашивать, что случилось ведь она была рядом, он… весь.., а что ему еще было нужно? Он не хотел даже думать опустит ее или нет, и что будет в следующую минуту. Он шел за ней, они зашли на паром, там никого не было.. Он снял с нее одежду и они занялись любовью… — Почему ночь? — спросил он, уже после того как все закончилось. — Это утро Саш — тихо ответила она. — Мне кажется прошел день — снова сказал он. — Так и есть — ответила она. — Ты опять уйдешь?

Она молчала.. Он не стал ее держать. Он вышел на палубу, осмотрелся, вернулся — ее уже не было. Саша оделся. Утром становилось прохладно. Солнце еще где-то затаилось, готовясь согреть новый день. Было так пусто на душе. Река, рассвет, паром. Так неуютно. Паром тем временем уже причаливал. Он взял вещи и вышел. Подымаясь по холму, он почему-то набрал ее. На его удивление ему ответили — Алло, это Рита ее знакомая. Она в коме, она попала в аварию. А вы кто? — Саша. Вы меня не знаете. — Саша??? — она буквально кричала в трубку от удивления!!! — Боже как хорошо, что вы есть Саша!!! Приезжайте. — Где вы? Она оставила точный адрес. Он отменил лекции и вернулся в Россию. Автор: Мушелов

Андрей

Глава 2. Королевство Белого Джокера. Измерение Крести. Леон поднялся с полу, опираясь на руку Белого Джокера. До сих пор, он не был полностью уверен в своем выборе, но он его сделал. Назад пути нет. Белый Джокер достал из кармана чтото, напоминающее игральную карту. Обрамленная серебром или чем-то напоминающим серебро, она была похожа на карту из очень дорогой колоды. На ней был изображен шут. Да, это была карта Joker. -Еще раз спрошу, согласен ли ты поменять шанс прожить еще одну и, возможно, счастливую жизнь на знания, которыми я обладаю, на существование в нашем мире? – Белый, держа в руках карту, вновь посмотрел на Лео. Тот коротко кивнул. Тогда Джо-

кер порезал палец о край карты, просочилась алая кровь. «Совсем как у людей.» - отметил Лео. Джокер подошел к Ленз, и кровью вывел на его лбу «J». -Это барьер, он не позволит тебе переродиться снова. – улыбнулся он и посмотрел на остальных. Люди с замиранием наблюдали за странной церемонией. – Ну что? Заметили, что нескольких из вас уже здесь нет? Действительно, девочка в кепке исчезла и еще несколько человек. -Не переживайте, скоро и вы переродитесь, желаю вам счастливой жизни. – с той же улыбкой, Джокер кивнул и направился к выходу, сделав жест рукой, чтобы Леон шел за ним. Поспешив за странным беловолосым парнем, Леон потер лоб рукавом, но

крови на нем не оказалось… По темным коридорам Леон и Белый Джокер шли довольно долго. Встречались двери, проходы, арки, но за ними была будто пустота. Ничего не видно. И слышались только шаги двух людей… и вообще, людей ли теперь? Первым тишину решил прервать Леон: -Эм… ну… - тут Джокер раскрыл одну из дверей и вошел внутрь, в пустоту. Лео, с сомнениями последовал за ним. Вдруг земля под ногами начала растворяться. От неожиданности, Лео закричал, он начал падать вниз. -Не волнуйся, ты не упадешь. И прекрати кричать. – Джокер щелкнул пальцами и в этом «пространстве» зажглись огоньки. Леон все еще падал, но как оказалось, он был на одном уровне с две-

рью и с Джокером. – просто успокойся и расслабься, ты не будешь чувствовать здесь ничего под ногами. Это нормально. -Ничего нормального… - широко раскрыв глаза, Леон все же перестал кричать, но чувство, что он летит в бездну, не покидал его. Глубоко вздохнув, он начал привыкать к этому ощущению. -Теперь шагай в мою сторону. – приветливо подсказал Джокер. Пробираемый крупной дрожью, Лео начал передвигать ногами. Все оказалось довольно просто, но непривычно. -Отлично-, Леон. Вот, все что ты видишь вокруг, это моя обитель. Обитель, как вы нарекли меня, Бога. Или Случайности. Леон огляделся, только тогда он заметил, что огоньки – это звезды. «Значит, боженька все же обитает в космосе?» - подумал он. В центре «космической комнаты» стояло нечто, напоминающее голограмму, земля, мир, красные точки. -Это не космос, словно прочитав мыс-

ли Лео, пояснил Белый Джокер. – это просто мое пространство. А это, пульт управления, так сказать. Люди думаю, что Бог может управлять всем и сразу, но это не так. Очень сложно уследить за всеми очагами… Скажи, ты ведь еще не забыл отрывки истории? Помнишь Эрветову войну? -Да, это была единственная война, которую человечество помнить по сей…в смысле помнит. – Леон точно не знал числа, да и время здесь наверняка, отличается от людского, если оно вообще есть. -Верно, это была моя погрешность. И если бы я больше пересмотрел, то ее бы не было. – Джокер коснулся пальцем одной из красных точек, и Леон почувствовал головокружение, резко забило в висках. Они очутились на одной из улиц Эрвета. -Всегда мечтал здесь побывать. – усмехнулся Леон, проходя по улице. – Они нас не видят? – указал он на прохожих. -Да, мы сейчас обыкновенная случайность, мы можем уронить вывеску, украсть,

отдать, создать… -Значит вы так же создали Забрекские руины? Или они были сделаны человеком? -Они были созданы мной. И дерево жизни, которое в мире выше всех остальных, и река Алкон, которая растекается в форме снежинки… все это моя работа – Джокер улыбнулся, и достав Эрветскую купюру из сумки проходящей мимо молодой женщине в брендовом офисном платье, и подкинул ее сидящему рядом бомжу, мирно спящему, оперевшись на грязную стенку вагончика-магазина.-После этого, Джокер провел рукой по векам бомжа и тот проснулся. Увидев деньги, он украдкой посмотрел по сторонам и быстро забрал их. -Эй, это не его деньги! – крикнул Леон. -Все в порядке, та женщина богата, а на этой купюре он станет счастливей и она не обеднеет. Зато, ночью этому человеку не придется ни грабить, ни, возможно убивать. -Но ведь… он их пропьет. -Этим он убивает себя. Моя задача, не

допускать, чтобы человек убивал человека. Так, или иначе, ему дано 100 лет, и может, в следующей жизни он будет разумней. Бомж, сжав деньги в ладони, сразу забежал в магазинвагончик. Лео был впечатлен. Но он ничего не сказал, ведь говорить было нечего. Все было верно… но в то же время, что-то кричало ему изнутри, что это неправильно. -Поторо-пимся, мы не пришли сюда затем, чтобы отдать ему деньги. – Джокер заволновался, оставив бомжа и его маленькое везение, направившись в сторону небольшого дома. -Извините, а можно я пройдусь по городу? – спросил Леон, уводя взгляд. -Иди, только не натвори бед. Ты стал моим приспешником и у тебя тоже есть подобная сила в меньшем количестве. Будь внимателен. Я дал тебе силу, чтобы ты мог помочь мне в некоторых ситуациях, но я заберу ее, если что-то случится. – мрачно ответил Джокер, поспешив к дому. -Хорошо… - протянул Ленз, направив-

шись в противоположную сторону. Город был действительно красив. Была весна, ярко светило солнце, на улице куча народу, по краям аллеи цветут кусты кловисов. Это такие цветы, взращенные в химбот саду. В них нет ничего естественного, но выглядят они очень красиво… ну и они, в конце концов, тоже имеют право на жизнь. По небу проносятся грейты, на них уходит много топлива, но уже весь мир перешел на этот способ передвижения. А вот и Зоопарк динозавров. Тоже достижение биологов и химиков. Они смогли разложить на компоненты нескольких животных и соединить это все с останками динозавров. Какая-то жидкость, смогла прирастить их и запустить обмен веществ. Еще какими-то препаратами за полгода «новоиспеченное» существо могло самостоятельно жить среди животных и людей. Процедура, конечно, была очень долгой и требовала усилий, поэтому, обладателей таких динозавриков не так много. А в Эрвете был самый знамени-

тый такой зоопарк. -Да, вот он, мир инновационных технологий и бесконечнодвижущег--ося прогресса. – выдал итог Леон. – Значит, теперь я тоже «случайность»? Его монолог прервал крик девушки. Обычная ситуация: тихий переулок, обычный маньяк, заблудившаяся студентка. Леон растерялся. Он знал, что должен был что-то предпринять, но что? Над маньяком висела вывеска и единственное, что пришло в голову Лео, это конечно же уронить эту вывеску на мужика. Недолго думая, Леон вскарабкался на столб, где висела эта вывеска и резко дерну за нее, опрокинув на голову злоумышленника. Послышался сдавленный крик, вывеска рассекла череп мужчины, и тот упал на землю, истекая кровью. Девушка зарыдала, и что есть силы, закричала на весь переулок. От вида крови Леона замутило, и он поспешил оттуда уйти. На людной улице его встретил Джокер. -Что произошло?! -Там… на девушку мужик напал, а я его, кажется, убил. –

дрожащим голосом сообщил Леон, указывая в сторону происшествия. -Ты придурок?! Белый Джокер метнулся к переулку. – Я тебе говорил, чтобы ты думал, а не убивал! Леон, восстановив равновесие, отправился к Джокеру. -Он еще не умер! – Джокер быстро подбежал к одному из прохожих и прошел сквозь него. Тот, будто очнувшись ото сна, побежал к месту происшествия и оттуда набрал скорую – надеюсь, он выживет. -Такие как он, не заслуживают жизни… - зло проговорил Леон. -Не тебе это ре-

шать, парень, ты мог решить проблему подругому! Ты мог привлечь сюда людей или хотя бы просто оценить ситуацию. А если это сын одного из здешних знаменитых личностей? Что бы тогда? Если он умрет, то его родители убьют или испортят жизнь кому-то другому, кого в этом обвинят. Я могу дать человеку все, кроме жизни. Я не могу воскресить его. Ему нужны были деньги? Дай ты ему эти деньги! Или ему нужна был девушка? Направь его в клуб знакомств, возможно там бы он нашел кого-то, с кем бы прожил счастливо оставшуюся жизнь! Ты

об этом не думал??? Лео смолк. Действительно, все, до единого слова ведь было верно. Леон виновато опустил глаза. -Я постараюсь исправится… -Ты постараешься, если он выживет. Если нет, то у тебя уже больше возможности постараться не будет. – Джокер встретил взглядом скорую. – Ладно, мы вернемся сюда позже, чтобы проведать его. – он снова достал из кармана карту шута и бросил ее на землю, вновь тошнота и они с Леоном снова оказались в королевстве Джокера. Автор: Эль Ким

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ЕГОР. Тошно душе среди равнодушных стен, Холод-клише, сумерки перемен, Они за столом поют что-то про свой уют, В сытую ночь к черному дню... Серая ночь, в окнах дымит рассвет, Солнце взойдет, а может быть больше нет, Ночь без любви, пусты между людьми мосты, Нет ничего, есть только ты... Свобода, свобода, так много, так мало, Ты нам рассказала, какого мы рода, Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаешься, Как небо под сердцем в тоске моей бьешься.... Ирина проснулась в 11 часов по местному времени. Ее

глубокий сон прервала громкая музыка, орущая из соседней комнаты. C трудом освободившись от одеяла, девушка быстро встала, накинула на себя халат, и направилась посмотреть, кто же посмел нарушить ее покой. Увиденное, очень удивило Ирину. Ее взору предстала следующая картина: Егор сидел на полу возле компьютера и подпевал доносившейся оттуда мелодии, на его глазах были слезы. - Егор, что с тобой, блин, такое, воскликнула Ира.- Да сделай ты музыку потише! Зачем было меня вообще будить в такую рань? - Иришка, погоди минутку, иди пока умойся, - обернувшись ответил Егор.Дай мне побыть одному, я сейчас приду. Это моя любимая песня. После чего сделал музыку громче и продолжал подпевать:

Темный подъезд, еще одного ко дну, Кровь на полу, капля за каплей в нас, В этой ночи она рваная та страна, Сгребает золу остывающих глаз... Серая речь в темном больном окне, Сдаться и лечь, в серую ночь во мне, Нет не могу, прости, в мертвую жизнь врасти, Нет, не она в этой горсти... Пожав плечами, Ира отправилась в ванную. С той поры, как она вновь появилась в жизни Егора, прошла неделя. Известие о том, что у девушки будет ребенок, сильно сблизило молодых людей. Пусть поначалу Венгр пытался показывать клыки, противясь общению, однако вскоре в его сердце поселилось какое-то необычайное тепло к Ире. И он ничего не мог поделать с этим нахлынувшим на

него чувством. Егор предложил ей жить вместе, на что девушка ответила согласием. Было решено, что ребенку лучше родиться в королевстве Таиланд. На этом настоял Егор, который убедил Ирину в том, что ей для того, чтобы роды прошли успешно, сейчас необходимо окунуться в атмосферу спокойствия и наслаждаться морем, теплом и обилием фруктов. А уж всем необходимым он ее и будущего малыша обеспечит. Благо финансовое состояние Венгра сейчас было довольно неплохим. Хотя, конечно, смотря с кем сравнивать. Егор жил в Таи-

ланде уже два года. Начинал он с того, что продавал VIP-туры в крупной тайской компании. Вскоре в мире начался психоз по поводу атипичной пневмонии в Азии. Из -за этого продажи туров сократились на 90%. Егору, как и другим сотрудникам, предложили хорошую компенсацию – в обмен на добровольное увольнение. Тогда он, заняв у друзей достаточное количество денежных знаков, решил открыть свою турфирму. Все кругом только и твердили ему: ты сумасшедший, такой момент, тайское направление на спаде, курицы с пневмонией пустят тебя по миру.

Однако Егор решил рискнуть. По местным законам в любой фирме с участием иностранца тайцу должно принадлежать не менее 51%, поэтому Венгру пришлось найти себе компаньона. Объяснив ему на пальцах, какая прибыль сулит им обоим и почему не стоит кидать русского, Егор мог смело рассчитывать на понимание и не бояться обмана. В этот момент все отели с радостью давали хорошую цену, только привези кого-нибудь. И пусть не сразу, но где-то через полгода дела турфирмы «Егортур» резко пошли в гору. Через год он уже сколотил себе вполне

приличное состояние. На какое-то время ему пришлось выпасть из околофутбольной жизни, за что он не раз слышал от своих друзей упреки. Однако на самые топовые матчи, такие как «Армеец» – «Гладиатор», он иногда все же выбирался и получал свою порцию адреналина, вдоволь помахав кулаками. Пригласив своих друзей Круглого и Мармона в гости, Венгр хотел рассказать им о том, что решил постепенно завязать с околофутболом, а неожиданно свалившаяся на его голову беременная Ирина лишь укрепила бизнесмена в этой мысли.

Вот только как сказать об этом друзьям, которые явно не придут от такой новости в восторг, Венгр пока не знал. Да и кипиш с похищением дочки Вишневича отложил неприятный разговор на неопределенный срок. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. УЛЬТИМАТУМ. Похитителей дочки Вишневича искали тысячи людей. Тайская полиция, боевики Сфинкса и Винера, фанаты «Армейца» и люди Гетмана. Однако прошли сутки с момента похищения, а никаких результатов не было. Ни одной

зацепки. Более того преступники, которые обещали перезвонить через пять часов, молчали. Сергей и его жена не находили себе места. Елена прибывала в полуобморочном состоянии, не спала, ничего не ела, а только лишь молилась и плакала. Не лучше были дела и у Сергея. Пусть он и не показывал, как ему тяжело, но внутри у знаменитого спортсмена все бурлило. В какой-то момент он даже принял решение напиться до беспамятства, чтобы его хоть немного отпустило. Однако появившийся в номере Аркадий Винер не дал ему этого сделать. - Серега, я пони-

маю, как вам сейчас нелегко, - с порога заявил президент "Армейца". - Если тебя это утешит: я тоже был в подобной ситуации. В 90-ые у меня похитили сына. К моему счастью, менты тогда сработали оперативно, хотя, конечно, их пришлось подкармливать. Я уверен, что и сейчас все будет хорошо. Держись Серега, я сделаю все для того, чтобы твоя дочка вернулась домой целая и невредимая как можно скорее. - Я уже не знаю, что и думать, - с трудом отставив от себя бокал с вином, проронил Сергей. Почему эти скоты не звонят? Ленка вон скоро умрет от переживаний. Надо же что-то делать! - Серега, все делается, - тоном, не терпящим возражений ответил Аркадий. Мои люди ищут этих упырей. Поверь, задействованы очень серьезные силы, которые должны помочь. Твое дело сейчас собрать волю в кулак и ждать звонка. Попробуем засечь, откуда эти шакалы выйдут на

связь. - Да какая разница, откуда! Вы не понимаете, они ее убьют! Платить надо! Вы же обещали добавить мне денег. Я собрал четыре миллиона евро, надо еще шесть. - Сережа, заплатить мы всегда успеем. Или ты думаешь, мне жалко этих грязных бумажек? Здесь дело в другом: дашь слабину, раз выступишь в роли дойной коровы, и эти наезды повторятся. Как только они позвонят, мои люди вычислят их. У нас новейшая аппаратура, все должно получиться. Будем надеяться, что они еще в Таиланде, тогда я переверну верх дном эту страну, но найду твою дочь. В это время подал голос телефон Вишневича. Винер дал знак Сергею, чтобы тот попытался поговорить как можно дольше, чтобы наверняка засечь, откуда был сделан звонок. Сергей дрожащими руками взял свой дорогущий сотик и пробубнил: - Да, я слушаю. - Ну что, футболёр, собрал деньги? Сергею показалось,

что с ним говорит другой человек. Голос звонившего в этот раз был куда более низким. - Мне нужен еще один день. Умоляю вас. У меня уже есть четыре миллиона евро, еще шесть я соберу к завтрашнему полудню. - Ты хочешь получить ухо своей дочки? Я тебе это обеспечу. Короче, последний срок завтра. Я позвоню и скажу, на какой счет перевести сумму. И это последняя отсрочка тебе... Весь красный от злости Сергей кинул телефон на диван: - Удавлю своими руками гнид! Аркадий, не теряя времени, связался со своими людьми, которые сообщили ему радостную новость: звонок удалось засечь, он был сделан из деревушки находящейся в километрах 300 от Паттайи. Не сказав Вишневичу ни слова, президент «Армейца» молнией вылетел из номера. Автор: Александр Целинский

Глава 13 Я, наконец, собралась с силами, чтобы рассказать Ричарду о себе. Но, я сразу же зашла в тупик. Я не знала, о чем рассказывать, с чего начинать. Я просто смотрела в одну точку, задумавшись, и перебирала в голове воспоминания: приятные и болезненные. Все они крутились ярким калейдоскопом у меня перед глазами. Дождь уже не лил, как из ведра; теперь он наигрывал приятную мелодию, постукивая каплями дождевой воды по земле. Со всех сторон веяло прохладой и пахло мокрой травой. Я любила этот запах. Я глубоко вздохнула и спросила Ричарда: - Что именно ты хочешь узнать? Что тебе рассказать? Ричард пристально смотрел на меня своими сливочными глазами, задумчивым взглядом из-под ресниц. Он помолчал, а потом сказал: - Расскажи мне о своем детстве. Я же не

видел и не знал маленькую, скажем, пятилетнюю Риту. - В детстве я была непослушной и очень любознательной. Ты, наверное, заметил, сколько у меня шрамов, - я смущенно посмотрела на свои ноги и руки. Ричард ухмыльнулся и провел пальцем по шраму на руке. - Это я упала с верхушки дерева. Залезла на самую вершину и слабая ветка сломалась подо мной. Прокомментировала я. – Я часто попадала в передряги, у меня была куча проблем и всегда что-то болело. Уголки рта Ричарда поползли вверх. - У меня почти никогда не было подруг, а если и были, то я проводила с ними минимум времени. – Продолжала я. - Зато в компании мальчишек я была, как рыба в воде. Я умела великолепно стрелять из рогатки, играла с ними в «войнушки», лазила по деревьям и развалинам, воровала фрукты

у соседей. Моими лучшими друзьями были всегда мальчики, а дружбу с Мурзиком мы сохранили с пеленок и до… - я запнулась. – Ричард, как он там? Ричард ожидал этого вопроса. - Он ничего. Держится. За ним постоянно необходимо присматривать. Вспышки дикого гнева пугают, но, мы думаем, он справится. Руслан очень сильный. - Да, не то слово. Он выдержит. Я уже могу с ним увидеться? - Пока не знаю. Когда он озлоблен, он может неконтролируемо использовать свои способности или, услышав твой запах, может наброситься на тебя. Не забывай, его голову разрывают сразу две доминирующие способности. Он может сорваться. - Лишь бы с ним все было хорошо! - Будем надеяться. Расскажи мне, как вы познакомились с ним? - Если бы я пом-

нила! Наши мамы познакомились, будучи беременными нами с Мурзиком. Они вместе лежали в больнице. В одной палате. Мурзик родился на две недели раньше меня. Когда моя мама родила меня, тетя Лия с крошечным свертком – самим Мурзиком – приходила проведывать ее. Наши мамы были хорошими подругами и поддерживали очень теплые отношения, пока с тетей Лией не случилось несчастье. - Что произошло? – серьёзно спросил Ричард. - Никто толком и не знает точно. Когда Мурзику было пять, тетя Лия узнала, что у нее какое-то серьёзное заболевание. Не помню, какое именно. Мама рассказывала мне эту историю очень давно. А с Мурзиком мы вообще не обсуждали эту тему. Для него она была наиболее болезненной. Когда тетя Лия заболела, ее направили то ли в санаторий, то ли в пансионат на Каспийском Море, и оттуда она не вернулась. Конечно, отец Мурзика искал ее, обращался в милицию. Да, тогда

наша полиция называлась так: «милиция». Ричард удивлённо приподнял бровь и кивая, просил меня продолжать. - В милиции ему сказали, что ее обязательно найдут. Но, так и не нашли. Она просто пропала. Представляешь, что чувствовал отец Мурзика? Что он должен был говорить сыну? - У меня задрожал голос. Каждый раз, когда я представляла себе эти ужасные события, у меня слезы наворачивались на глаза. - И что же решил его отец? – тихо спросил Ричард. - Он предпочел правду. Он рассказал Мурзику, как все было. И со временем он принял это. Принял то, что его мать пропала без вести. Я придвинулась к Ричарду и уткнулась в его каменное плечо, пряча слёзы. Он обхватил мои трясущиеся руки. - Когда он осознал всю тяжесть этой трагедии, он очень страдал. Мы с самого детства были вместе и в пять лет были друзьями, как говорится, «не разлей вода». Уже

в пять-шесть лет он никогда не плакал при мне. Казалось, он всегда был настоящим мужчиной. Я обнимала его за плечи, ободряюще гладила по рукам и протягивала ему что-нибудь вкусненькое. А он всегда меня выручал. Мурзика воспитывал отец, уделяя ему минимум внимания, целиком отдавшись работе, после исчезновения тети Лии. Позже Мурзик стал что-то вроде уличного хулигана с грузом за плечами, с прочным и сильным воспоминанием – ему запомнилась улыбка мамы, когда он видел ее в последний раз. Знаешь, он бывало, говорил мне: «То, что она пропала даже лучше. Может быть она и умерла, но я не знаю этого наверняка. Так что, это лучше, чем запомнить ее мертвой». Это были слова шестилетнего ребенка! Удивительно, но он не обозлился на жизнь, я подняла голову и взглянула на Ричарда, - понимаешь, его непробиваемый оптимизм и защитная реакция не позволяли ему дать слабину. Он открывался только мне.

Из всех его друзей только я знала о том, что произошло, и мы хранили эту тайну от всех. - А что было дальше? – нахмурившись спросил Ричард. - Дальше… Мы росли, учились вместе в школе, только в разных классах, и продолжали искать приключения. Мурзик всегда был популярен среди девчонок, а меня девочки ненавидели, потому что мы с ним были неразлучны. Девочки ужасно ревновали, но мало кто понимал, что мы относились друг к другу по -братски. Мало кто знал, что наши мамы готовили вместе ужин и секретничали на кухне, а мы, будучи двухгодовалыми карапузами, игрались в манеже. Можно сказать, что мы были братом и сестрой, родней. Ричард улыбнулся и сказал: - Люблю светлые моменты в твоей истории. Так и вижу - вам с Мурзиком по два года, вы кидаетесь игрушками и улюлюкаете между собой, еще не зная всякого дерьма, вампиров, «кровавых крещений».

Беззаботное детство! – подтвердила я. – Зато, когда мы стали старше, и у подростков нашего возраста начали играть гормоны, мы с Мурзиком посмеивались над ними, чувствуя себя почему-то намного взрослее своих сверстников. Это была наша фишка. Мы воображали себя сильными, независимыми всезнайками. Хотя, как и любые нормальные подростки переживали этот жуткий возраст. Б -р-р-р! Не хотела бы вернуться в то время! У Мурзика всегда были девушки, но дольше двух месяцев он ни с кем не встречался, хотя вышел еще тем дамским угодником. Но девочек интересовали парни не с богатым внутренним миром, а те, кто задрал бы им юбку где-то в туалете и совершил бы быстрое и смазанное действо, под названием – «подростковый секс». Ну, конечно, чтобы на следующий день похвастаться девчонкам в классе, что какой-то там Вася, звезда школьного футбола, - был у нее первым. – Я усмехнулась. - Ну а ты? – улы-

баясь спросил Ричард. - А что я? Мурзик пытался быть свахой, и часто знакомил меня с кем-то из своих многочисленных приятелей. Но мне никогда не везло с парнями. А пара безответных чувств закалила меня и я, почему-то привыкла к неудачам такого рода. - А вот здесь можно поподробнее? – улыбаясь спросил Ричард. - Раз уж я согласилась рассказать тебе все, то, пожалуй, расскажу подробнее. – Глаза Ричарда расширились, и он с интересом продолжал слушать меня. – Однажды… Да, черт, много же историй начинаются со слова «однажды»! Ненавижу его! В общем, мне было пятнадцать. Была летняя ночь, я шла по поселковой улице и слушала стрекотание сверчков. Я была очень расстроена. Мне нравился один парень и в тот день я услышала его разговор с другом. Он говорил обо мне. Я не подслушивала, честно! Я случайно услышала разговор, и не могла уйти, не дослушав. В общем, они

поспорили на меня. Он назвал меня наивной дурой, и сказал, что уложить меня в постель для него – пустяк. Я шла, ничего не замечая, и вроде бы плакала, пока не увидела, что из-за угла показались два силуэта. Мне стало страшно, но они были уже так близко, что я бы не успела убежать далеко. Я пыталась, но они догнали меня и утащили в кусты. Это были два пьяных мужчины, от которых ужасно несло потом и алкоголем. Один был более трезвым и он начал бить меня по лицу, а потом… Он…Он изнасиловал меня. И второй тоже. – Я выдохнула. Это признание далось мне тяжело. Я замолчала. Лицо Ричарда исказилось, и он прижал меня к себе. - Черт, Рита! Нет, какой ужас… - он гладил меня по волосам. – Как же ужасна человеческая природа. Каким нужно быть существом, чтобы сделать такое с пятнадцатилетней девочкой?! О, прости. Я сам чертов убийца, но насилие? - Тебя сделали таким, Ричард. А те

подонки были неудачниками по жизни и вымещали свою злость на других, предварительно заливая за шиворот. - Это же настоящая травма. Я удивляюсь, что ты говоришь об этом спокойно! Я задумалась. Да, Ричард, если бы только знал, как тяжело мне дается этот рассказ! Я старалась надеть непроницаемую маску, изобразить каменное лицо, и видимо, у меня получалось. Но для меня это были самые болезненные воспоминания и внутри меня закипала обида и злость и отчаяние, выдержанные, как вино. Ричард спросил: - Чем закончился этот кошмар? - Я думала, что они добьют меня и оставят там, в кустах… Но, когда я, истекая кровью, начинала терять сознание, я вдруг услышала вдалеке звук мотора приближавшихся мотоциклов. Их было несколько. Темноту осветили фары трех мотоциклов, один из которых был мотоцикл Мурзика. Сначала он ударил одного мудилу, тем самым лишив его

сознания, а потом просто снял с меня того урода, что продолжал делать это со мной. Мурзик жестоко бил его. Его друзья пинали ногами другого. Когда эти сволочи больше не могли шевелиться, я… последнее, что я увидела - это лицо моего спасителя, а дальше я ничего не помню. – Я покачала головой. – Позже мне рассказали, что Мурзик вызвал скорую помощь, сообщил все моим родителям. Они были в шоке. Я даже не знаю, что именно они тогда пережили. Когда я очнулась в больнице, я не могла двигаться, я потеряла много крови. Одна рука у меня была поломана. Все тело было в шрамах и ужасно болело. Я долго не могла ходить. Этот гад покалечил меня не только снаружи, мне казалось, что я была тряпичной куклой, которую разорвали и она просто разошлась по швам. Прошло немало месяцев, пока я кое-как оправилась. Мурзик каждый день приходил ко мне в больницу. Он все видел, все помнил, и он спас меня. Я всю жизнь буду благодар-

на ему. Я была в состоянии ступора. У меня было ужасное потрясение и случались истерики, потом забытье, а потом все эти картины всплывали вновь, и все повторялось заново. Ко мне приставили психиатра, который следил за мной денно и нощно. А после реабилитации я обязана была каждый месяц посещать психолога. Истерики не прекращают посещать меня и по сей день. Но уже гораздо реже. Руки Ричарда еще крепче обвились вокруг меня. Он прерывисто дышал, а лицо искажалось от злобы. - Ричард, давай больше никогда не будем возвращаться к этой теме. Никогда. Я никогда в жизни больше не хочу рассказывать эту историю. Тебе я рассказала ее, потому что ты должен был знать. - Конечно. Лучше расскажи мне, как ты жила последние годы? До того, как мы встретились. - Собственно, как всегда. Только уже с травмированной психикой. Приятелей у меня становилось все

меньше. Один Мурзик оставался мне верен. На первом курсе, я начала встречаться с одним парнем. Сначала все было замечательно, пока он не переспал со мной. У меня начался очередной приступ. Сам понимаешь, чем закончился мой первый сексуальный опыт. И тут все всплыло по новой. Конечно, моя реакция на того парня не должна была быть такой… Но он естественно принял меня за сумасшедшую и убежал, оставив меня биться в истерике. А потом он разболтал все это многим моим знакомым, и те стали держаться от меня подальше. Я плыла по течению, в апатии и полном безразличии ко всему окружающему. Бедные мои родители! – я вздохнула и покачала головой. - Я тебя никогда, слышишь, никогда и никому не дам в обиду. Я убью любого, кто только попробует обидеть тебя. - Ричард! С тобой мне нечего бояться. Сам посуди. И не стоит ради меня лишний раз кого-то убивать. - Плохо то, что

тебе нужно бояться меня. - Я тебя не боюсь. Ричард резко сменил тему: - Я думаю, тебе необходимо увидеться с Русланом. Вы были так близки. Я понимаю, как трудно тебе без него. - Да, я хочу увидеть Мурзика. И кстати, я хотела бы увидеть и Хайди. - Хочешь, я познакомлю тебя со своим кланом и устрою экскурсию по своему новому дому? - Да! Да! Конечно! А они нормально ко мне отнесутся? - Пусть только попробуют отнестись к тебе по-другому, Ричард оскалился. - Ричард! - укоризненно покосилась я на него. – Хватит уже сыпать угрозами. Знаешь, у меня такое впечатление, что меня выжали, как лимон, и сделали из меня сокфрэш. У меня разболелась голова. Наверное, от плохих воспоминаний. Отвезешь меня домой? - Непременно! – ответил Ричард. Мы ехали обратно в Эртиль в мерно жуж-

жащей «Волге». Я смотрела вперед, на освещаемую фарами трассу, погрузившись в свои мысли. Я надеялась, что мне удастся быстро заснуть, ни о чем больше не вспоминая. Но дома меня ждал очередной сюрприз. *** Когда «Волга» Ричарда скрылась за поворотом, я услышала музыку в саду и поспешила на звук. Оказывается, у мамы были гости: в летней крытой беседке горел свет, стоял накрытый стол, и несколько маминых подруг танцевали под музыку из стерео-системы, которую мама предусмотрительно вынесла на улицу. Сказать, что я была удивлена – ничего не сказать. Мама давно не устраивала вечеринок у нас дома. С одной стороны, меня это обрадовало. Я узнала нескольких маминых подруг из фитнес-клуба, где она работала. Все они были женщинами бальзаковского возраста и старше, при этом безумно энергичные и спортивные. Необычно было видеть их танцующими не на

степ-аэробике или латиноамериканских танцах в клубе, а вот так: дома, на домашней вечернике. Среди гостей были только женщины, значит, у мамы – девичник. В центре круга танцующих, я увидела маму, но что это с ней? Я видела ее утром, а сейчас она была совсем другой. Утром у нее были волосы длинной до поясницы! А сейчас она была стриженной «под мальчика», только челка осталась длинной, скошенной и падала на глаза, а сзади короткие волосы были хулигански уложены и торчали во все стороны. Я не могла поверить своим глазам, и решительно не понимала причины таких перемен. Мама увидела меня, пока я нерешительно мялась у беседки и, поставив стакан с Лимончелло на стол, она танцуя подошла ко мне, взяла меня за руки и увлекла на воображаемый «танцпол». Подруги начали свистеть и хлопать, танцуя еще неистовее. - Мама! Что с тобой? – спросила я, улыбаясь и недоумевая.

- Ничего! Вот веселимся с девочками! Давай, Рита, шевелись, что ты совсем не двигаешься?! - мама дергала меня за руки, как куклу-марионетку, а я упиралась, потому что чувствовала себя по меньшей мере неловко. - А что у тебя с волосами? – снова спросила я, продолжая пялиться на маму. - Решила немного изменить имидж! А что, тебе не нравится? – Она засмеялась, покрутилась, вернувшись к столу, отхлебнула Лимончелло и протянула мне стакан. Я взяла стакан и сказала: - Нравится, просто у тебя были такие длинные шикарные волосы… Ладно, веселитесь. Я пойду в дом, устала сегодня. Зайдя в дом, и осушив стакан с Лимончелло до дна, я позвала: - Папа? В доме было темно и никто не отозвался. Я прошлась по комнатам, свет нигде не горел, дом казался пустым. Было тихо, только из сада доносились приглушенные звуки музыки.

- Папа? – позвала я. Дом снова ответил тишиной, видимо, папы не было дома. На часах было 10:30 вечера. Обычно, в это время папа был дома, смотрел телевизор, либо читал новости в Интернете. Еще одна странность за сегодняшний вечер. Меня все это немного настораживало. Что же, разговаривать с мамой сейчас бесполезно - у нее веселье в самом разгаре. Если усну и не застану, когда придет папа, узнаю обо всем завтра. Я выглянула через окно в сад. В освещенной беседке продолжались танцы: мама танцевала в центре – быстро, неистово, запрокинув голову и закрыв глаза, она

отрывалась по полной программе, словно танцевала не в саду, а в модном клубе. Что с ней происходит? Оставалось только догадываться. Стоя в ванной, я взглянула на себя в зеркало, и, почему-то на секунду, я показалась себе старше лет на пять. Я тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение. Сегодняшний день был утомительным для меня. Я снова вспомнила свое прошлое, и головная «боль напряжения» (вроде бы, врачи называют ее так), пульсировала у меня в висках. Я хотела побыстрее заснуть, но знала, что это будет нелегко. Так что я достала из шкафчика сно-

творное, и выпив таблетку, отправилась в свою комнату. *** На следующее утро, массируя виски и хмурясь от головной боли, я спустилась вниз на кухню, и увидела маму, которая сидела за столом, положив голову на руки. Со стороны она казалась школьницей, уснувшей на скучном уроке. Ее новая прическа была смята, коегде на затылке короткие волосы хаотически торчали в разные стороны. Она медленно подняла голову: лицо ее было помятым, под глазами синели круги и остатки вчерашнего макияжа. - Ты что не ложилась спать? – спросила

я. - Нет, - она покачала головой. - Где папа? – если бы я знала тогда, что это последнее о чем мама хотела бы слышать! Но вопрос был задан и ей пришлось на него ответить: - Не знаю. Сегодня он не придет. - Вы что рассорились до такой степени, что он ушел из дому, не сказав куда? – мой голос был напряженным и взвинченным, на повышенных тонах, что выдавало мой испуг и негодование. - Мы не ссорились больше. Просто, мы решили какое-то время пожить отдельно. Тихо и спокойно. Да, тихо и спокойно. Именно так они и решали свои проблемы. Все меньше разговаривали, сидя в своих «аквариумах», а потом тихо и спокойно отдалялись друг от друга. Уж лучше бы они обсуждали свои проблемы, лучше бы кричали и ссорились. Сложно было сказать, как именно я отреагировала на эту новость. Я чувствовала, что нечто подобное произойдет, и очень

скоро. И вчера вечером я чувствовала напряженность. Даже дом, - неодушевленная коробка из кирпичей, был напряженным. И вот, во что все это вылилось. Я не совсем хорошо помню, последовавшие после этого дни. Я и не помню, сколько их прошло. Я не помню, чем я занималась, с кем виделась. Этот маленький фрагментик из жизни стерся. Помню раньше многие дети верили в миф, что есть ластик, который стирает чернила. В итоге, все с усердием терли написанное в тетрадке, и кое-что все же действительно убиралось, потому что стирались верхние слои бумаги, но надпись все же оставалась различимой, и немного размытой. Так и некоторые воспоминания из нашей жизни, мы запоминаем плохо. Мы знаем, что эти моменты были, но они остаются далекими и непонятными, как нечеткие снимки. Говорят, люди помнят только хорошее. Плохое, постепенно становится все более прозрачным, туманным и уходит все дальше, в небытие. Может быть

- это такая защитная реакция? Не могу точно сказать, какие чувства испытывала тогда. Новость о том, что родители разъехались была не самым жутким и внезапным потрясением. Но в тоже время, свой след во мне она оставила. Тем не менее, я продолжала надеяться, что все это действительно вопрос времени. Возможно, расставание пойдет родителям только на пользу. Почувствовав свободу, они снова станут ценить свои отношения. Мы с мамой об этом не говорили, и я старалась как можно дальше абстрагироваться от темы, ведя себя апатично и отстраненно. Апатия была для меня ответом на все негативное, что со мной происходило. Сейчас модно называть это «пофигизмом». Но я так защищалась. Не плакала, не возмущалась, не ныла, словно мне было все-равно. Хотя, это было не так. Автор: Нюсьман

Инна

V Глава Париж 1982 год Сегодня был тот самый день, когда привыкли праздновать день рождение Натаниэля. Сегодня ему исполнялось десять лет. Полный дом гостей, апрельский вечер в Париже. Синди, наконец-то, была дома. Всего лишь один день. Но этот день был очень дорог для Натаниэля. Несмотря на все заботы, этот день Синди решила посвятить своему, уже подросшему сыну, который, впрочем, практически не менялся в своем милом лице. Она и так редко бывала с сыном, и практически не устраивала ему праздников. И ее коллеги по работе были рады слышать, что Синди отдохнет хотя бы один день и отметит десятилетие сына. Она и сама была не прочь, зная, что совсем потеряла прямой контакт с Натаниэлем. Натаниэль, все

тот же миловидный парень с черными глазами, встречал гостей с радостью и гостеприимством. Хотя, больше всего он был рад увидеться с мамой, от которой старался не отходить ни на секунду. Первым его поздравил Боб, что не было сюрпризом. Как ассистент Синди, он был с ней практически с самого утра. Он подарил Натаниэлю фирменную курточку от Prada, которую он приобрел на одном из показов в Милане. Померив ее, Натаниэль улыбнулся и сказал, что ему нравится. Затем Натаниэля поздравила Софи. Ее состояние не было столь велико, и она решила подарить Натаниэлю англофранцузский и французско-английский словарь. За все время, в течение которого Софи общалась и присматривала за Натаниэлем, она выучила его французскому языку так, что он знал его не хуже, чем его франкоязычные сверстники. Но Софи считала,

что словарь всегда пригодится, чего также не стал отрицать Натаниэль. У него с Софи отличное взаимопонимание, и они всегда знали, чего каждый из них хочет. Даже сегодня они были неразлучны, так как с наплывом гостей у Синди становилось все меньше времени на Натаниэля. После того, как дом наполнился пару десятками людей, наконец-то, появился Франк Пацони. Как всегда, он не вылазил из своих любимых пляжных рубашек с изображениями пальм, берегов и чаек. В подобной беложелтой рубашке и светлом костюме он явился и сюда, и был похож больше на сутенера, чем на модника. Хотя все были в курсе интересного стиля Франка и его фанатичности к пляжной тематике. Дополнением к его образу всегда была дымящая сигара, которую он мог сосать целый вечер. Подергав за щечки Натаниэля, он усмехнулся и поздравил

его, подарив какой-то фильм про фехтование, которым Натаниэль занимался всерьез. Натаниэля поздравляли десятки людей, половину из которых он даже не знал. Синди, ввиду своей занятости, уже как пару лет никуда с собой его не брала. И он не знал ее знакомых так хорошо как Боба или Софи. Поэтому их подарки практически ничего не значили для него. Особенно по сравнению с подарком Синди. Когда народ собрался воедино и сконцентрировал свое внимание на Синди и виновнике торжества, она достала из коробки ангела на серебряной цепочке. Фигурка была вырезана из какого-то прочного белого камня, и символизировала как хранителя, так и самого Натаниэля, названного в честь ангела. Натаниэль был тронут подарком. Он так же, как и взрослые понимал его значение. Но также он был тронут вниманием Синди, и он обнял ее с искренней радостью и сказал:

- Я люблю тебя, мама! – что редко слышала Синди. - Это лучший день в моей жизни! – не ослабляя своих объятий, добавил он. Синди тоже обняла Натаниэля. Что-то в этот момент внутри нее задергалось и зазудело. Надев цепочку с ангелом Натаниэлю на шею, она села на корточки и взяла его лицо в ладони, чтобы посмотреть в его бездонные глаза. Что-то прошло сквозь нее. Что-то говорящее ей о том, что за четыре года она слишком мало сделала для своего любящего мальчика, что он достоин большего, чем раз в полгода видеть свою мать. И, возможно, этот ангел станет связью между ней и Натаниэлем. Ведь она не может бросить свою работу, но она так понимает надобность Натаниэля. В этот момент она задумалась. Задумалась обо всем этом. И ей стало так приятно обнимать Натаниэля, что не хотелось отпускать его. Милый мальчик так редко удостаивался ее ласки. Она поцеловала его в щечку, после чего раз-

дались аплодисменты и поздравления в адрес Натаниэля. Это был момент счастья. Но он был так кроток, что атмосфера праздника снова стала разрежаться. Оттаивающий айсберг Синди Уолкотт снова поплыл по своему течению, когда ее окликнул кто-то из гостей. - Я тоже люблю тебя, мой маленький! – сказала она, помяв ему плечи и устремилась с глаз Натаниэля сквозь толпу. Натаниэлю стало тепло и приятно. Но в тоже время его не отпускала тоска. Он понимал, что, находясь с Синди под одной крышей, он не может полноценно быть с ней. Синди растворялась в толпе и налегала на алкоголь, в то время как у ее сына сегодня был десятый день рождения. Она так много выпила, что вскоре это превратилось в ее личный вечер, где она – звезда. Резвясь на столе с бутылкой в руке, Синди была пьянее даже заядлого гуляки Франка Пацони. Она уже была не в состоянии контролировать себя – гостям

весело, а Синди еле стоит на ногах. Поэтому, спустя пару часов, Боб уложил Синди на кровать, чтобы та проспалась, и стал разгонять гостей, наверняка забывших, по какому поводу все они здесь собрались. Он глянул на Натаниэля, и ему стало грустно. Бобу стало по -настоящему жалко его. Вечер Натаниэля стал, по сути, очередной пьянкой Синди, где в первую очередь было весело ей и ее гостям, но не ребенку. И он подошел к нему, и сказал: - Слушай, Натаниэль! Ты не переживай за маму! Ей так хотелось отпраздновать твой день рождения. Видимо она перестаралась. Главное, чтобы тебе понравилось! - Не переживай, Боб! Все хорошо! – ответил Натаниэль. Стало заметным, как комната освободилась от гостей. Софи, выпроводившая последних из них, подошла к Бобу и Натаниэлю. - Наконец-то они ушли! Фух! Синди явно перестаралась сегодня! – сказала она

Бобу. - Последним временем она стала слишком часто перебарщивать! Мне это не нравится! – сказал Боб, повернув голову в сторону Софии. - Я понимаю, работа, стрессы… Но в прошлый раз, несколько лет назад, это привело сама знаешь к чему. Софи понимающе кивнула. Ей с Бобом не хотелось говорить об этом в присутствии Натаниэля. И облегчением для них в этот момент стал Франк, весело подключившийся к их компании. - Ну что, малый? Понравился день рождения? Ты уже такой большой! – сказал он в своей любимой смеющейся манере. - Как такой день рождения может понравиться? Все напились, до ребенка никому нет дела! – как всегда, эмоционально сказал Боб. – Если бы не Софи, так вообще… - Все нормально! Мне понравилось! Видите, какого ангела мне мама подарила! – сказал Натаниэль, показывая кулон. - Молодец! Видишь, ему понрави-

лось! – сказал Франк, доставая сигару. Но Бобу так не показалось. Когда все разошлись, Натаниэль снова остался на плечах Софи. Неудивительно, что чуть ли не единственный праздник в его жизни понравился Натаниэлю. Ведь все снова возвращается в привычное русло. Софи уложит его спать, Боб скажет «пока» до завтра. Синди проснется и снова улетит куда-нибудь. Но для Натаниэля этот день останется лучшим в его жизни. Париж 1984 год Летели дни, Натаниэль взрослел. Синди все также практически не жила дома. Сегодня же был один из редких дней, когда ее присутствие заполняло дом. Только ей было плохо. Синди была бледной и чувствовала себя дурно. Навести макияж – казалось ей не столь важным в данный момент. В одной черной спальной майке и трусах, она сидела на кровати в спальне и нервно курила, с телефонной трубкой у уха.

Она пыталась поговорить с Франком. - Слушай, Франк! Я готова на все сто процентов! – говорила она. - Ты с ума сошла, Синди! Мы уже это обсуждали! Ты должна выздороветь! У тебя больничный! – пытался растолковать ей Франк. - Но, Франк! Я так ждала этого показа!.. Неужели ты не позволишь мне… - Нет, не позволю! Синди, милая! Ты в зеркало себя видела? На тебе же лица нет! Ты рехнулась? Быстро к доктору, или же я сам вызову тебе его! - Франк!.. - Что «Франк»? Синди, пойми, что твое здоровье для меня важнее! Никакие показы с этим не сравнятся! Я переживаю за тебя! Почему ты за себя не переживаешь? Ты не уважаешь меня? Или мое мнение? - Нет, Франк! Я уважаю тебя и твое мнение! - Тогда, Синди, солнышко, не обижайся! Ты должна понять меня! Как ты себе представляешь выход на подиум, если у тебя на репетиции ноги

заплетались! У тебя нет сил! Хватит быть всесильной! Иногда можно взять тайм-аут, и чуток побыть слабой! Понимаешь меня, Синди? Поэтому, я желаю тебе выздороветь! Поправляйся! - Черт, Франк! – голос Синди казался безвыходным и в тоже время понимающим. - Не переживай, Синди! Мир не пропадет без тебя! По крайней мере, на эту неделю! Я понимаю тебя и сожалею. Но как тобой, так и собой я рисковать не хочу! Извини! Я все сказал! Синди была подавленной. Она любила и уважала Франка как коллегу и как человека, но его отказ раздавил ее. Не все решала Синди. И она понимала это. Так же она понимала, что Франк переживает за нее. Физическая слабость и обморок на репетиции лишили ее долгожданного показа, на который она стремилась, как ни на что другое. Она бредила работой и вынужденный больничный казался ей какой-то грандиозной пыткой. Очередной раз, вырвав чем-то желтым

в умывальник, Синди вернулась к себе в комнату и почувствовала еще большее изнеможение. Она безнадежно глянула на телефон, пытаясь морально справиться с отказом Франка. Глянув на коробку какихто таблеток, она выковыряла парочку и выпила их с водой, после чего услышала хлопок дверей. - Мы дома! – раздался голос Софи на первом этаже. С ней был Натаниэль. Как всегда, Софи забирала его со школы. Мальчику не терпелось обнять маму. Торопясь, Натаниэль взбежал по ступенькам на второй этаж и кинулся пулей в комнату Синди. Но, заметив ее не важный вид, он оробел. Синди подняла глаза и увидела заметно вытянувшегося в росте Натаниэля. Он был все таким же миловидным. Казалось, он не спешит возмужать. Его голос не ломался, а бедра стали заметно шире талии. Его челка на уровне носа красиво спадала боковым пробором слева и делала его

лицо более элегантным и невозмутимым. - Наконец-то, ты дома! Мама, с тобой все в порядке? – спросил он, несмело подходя к кровати Синди. Синди протянула руки, чтобы обняться и сказала, ощутив объятия Натаниэля: - Конечно, все в порядке! Я буду дома всю неделю! – пытаясь притвориться здоровой и счастливой. Натаниэль обрадовался, услышав это. Он так хотел, чтобы его мать посмотрела на него на фехтовальной дорожке. И он сказал: - Значит, ты сможешь прийти на чемпионат? - Чемпионат? – как-то задумчиво переспросила Синди. - Да, чемпионат! Помнишь, я тебе говорил про него по телефону? Чемпионат Франции по фехтованию на шпагах среди юношей! Ну! Ты что, забыла? - Ах, да! – сказала Синди. Ей было неловко, ибо она действительно забыла. Но, не подавая виду, она продолжила: - Конечно, приду! Куда я денусь! Разве я

не поддержу своего сына! На самом деле Синди сейчас думала, что ни разу не была на занятиях по фехтованию с Натаниэлем. За все годы, что он обучался, она ни разу не поинтересовалась его успехами в его любимом занятии, которое она видела лишь однажды по телевизору. И ей должно было быть стыдно, но головная боль отвлекала ее от любых эмоций. Она сказала Натаниэлю, что придет, и ему этого хватило. На следующий день, в преддверии чемпионата, Вальтер – тот самый одноклассник-фехтовальщик, не мог не затронуть Натаниэля. Это был тот человек, с которым у Натаниэля была взаимная ненависть. С первых же тренировок Вальтер не возлюбил Натаниэля и стебался над ним и теперь. Ему не нравилось то, что Натаниэль, глядя на него, тоже пошел на фехтование, тем более в секцию, в которой занимался он. Так же ему не нравилась воспитанность, не возмутительность и инфан-

тильность Натаниэля. Ему все время хотелось вывести его. Но никак не получалось. Излишняя скромность Натаниэля бесила его, а особенно то, что он со своей скромностью стал достойным соперником и тренер взял его на чемпионат. Для Натаниэля это первое спортивное состязание такого уровня. Он знал, что главное – тренировки, а все обиды лишь тратят его жизненную энергию. Вальтер МакГивен, потомок шотландских эмигрантов, был напротив натурой пылкой, вечно спорящей. Вальтеру все время нужно было что -то доказывать. Его веснушки и светлорыжие волосы лишь составляли композицию его задирству и высокомерию. Особенно он гордился тем, что он двукратный чемпион по фехтованию среди юношей. А звездной болезни ему придавало прозвище Лорд, которое дали ему льстивые соперники за единовластие и отсутствие достойной конкуренции на дорожке. - Ты действитель-

но думаешь, что выиграешь чемпионат, придурок!? – встретив в коридоре Натаниэля, говорил Вальтер, насмехаясь и пытаясь досаждать ему. Натаниэль молча смотрел на него. Он знал все эти игры и пытался не обращать внимания. Но Марлен, по уши влюбленная в Натаниэля, не могла молча стоять рядом, и сказала: - Оставь его в покое, Вальтер! Чего прицепился? - Заткнись, дура! – как всегда был резок Вальтер. - Сам заткнись! Не трогай нас! – сказала Марлен, взяв Натаниэля под руку. - Не трогать вас? Ах, влюбленная парочка, ну извините! Натаниэль выдернул свою руку из-под руки Марлен и сказал, глядя на Вальтера: - Чего ты хочешь, Вальтер? Что тебя так беспокоит? Тренер заявил меня на чемпионат, значит, я заслужил. Выиграю я или нет – не важно! Пусть это тебя беспокоит! Ты же у нас чемпион! А для меня главней участие! И если моя мать придет,

чтобы посмотреть на меня, значит, я действительно чего-то стою в этой жизни. Ты не думай, что можешь унижать меня! - Ха! Унижать? Да нужен ты мне! Мать говоришь? Помоему она тебе не мать! Весь мир знает! Ты телевизор смотришь? Для Натаниэля услышать это, словно получить ударом ножом в сердце. Нет, он знал, что Синди ему не родная мать. Но каждое напоминание об этом не оставляло его сердце равнодушным и ему становилось больно. Он всегда воспринимал Синди как родную мать, и никогда не заводил разговоров на эту тему, ровно, как и Синди. Любые разговоры о Синди и связанные с ней «блудные» темы были ему не приятны, и он разозлился на Вальтера как никогда. Но, стараясь скрыть любые эмоции, сказал: - Знаешь что? Иди ты к черту, Вальтер! – после чего развернулся и ушел. Натаниэль не желал разговаривать с ним и тратить на по-

добного пустослова свое время. - Правильно, вали отсюда, пока я тебя вовсе не опозорил! Хватит позора на чемпионате! Вот увидишь! – кричал ему Вальтер вслед. Но Натаниэль вовсе отстранился, пытаясь не слушать эту «белиберду». Он просто шел, пока его не догнала рыжеволосая Марлен. - Постой, Натаниэль! – запыхавшись, говорила она. Натаниэль никак не отреагировал. Ему не хотелось разговаривать. Марлен пыталась посмотреть ему в глаза, но он не поднимал взгляд и холодно смотрел в пол. Тогда Марлен схватила Натаниэля за руку, чтобы остановить его, но юноша грубо отдернул руку. Он не желал держать руку Марлен. - Натаниэль, послушай! Не обращай на него внимания! Я знаю, что ты лучший! – пытаясь достучаться до Натаниэля, говорила Марлен, разочарованная холодностью Натаниэля. Он промолчал, после чего кивнул и пошел дальше. Мар-

лен снова схватила его за руку и сказала: - Постой, ну зачем ты так? Мы… - Отстань! Какое «мы»? Нет никакого «мы»! Тебе ясно или нет? Я не люблю тебя! Хватит ходить за мной, будто я в тебе нуждаюсь! – наконец прорвало Натаниэля. Оставь меня в покое! – вспылил он. Натаниэль стремительно ушел прочь, оставив Марлен с разбитым сердцем, которая понимала и не понимала его одновременно. Она не раз признавалась Натаниэлю в любви. Это она нуждалась в нем. Но обеспокоенный чем-то своим, Натаниэль жил в каком-то отдельном мире, в который никого не впускал. И Марлен лишь могла смотреть ему вслед.

Чемпионат Франции по фехтованию на шпагах среди юношей Спустя пару дней настало волнительное время для Натаниэля. Долгожданный чемпионат Франции по фехтованию, в котором он принимал участие.

Странное чувство сворачивало внутренности Натаниэля, привыкшего ко всему относиться не столь серьезно. Даже сейчас он не был чересчур обеспокоен. На него больше давила аудитория, повсюду глаза, жующие рты. Это заставляло его нервничать. Отыскав на трибунах нужные ему лица, Натаниэль вышел на дорожку, чтобы сразиться со своим первым соперником. Большой палец Синди, поднятый вверх, очень подбодрил Натаниэля. Он стал чувствовать себя увереннее. Он посмотрел в глаза своему сопернику – темнокожему дистрофику из Марселя и надел свою защитную маску. Приготовив шпагу, Натаниэль стал в стойку. Бой начался. Противник Натаниэля не стал церемониться и сразу же бросился вперед. Натаниэль ожидал это, но не думал, что искрометные атаки этого марсельца будет так сложно отражать. Он понял, что, скорее всего, у его соперника тактика быстрого боя

и атак. Было видно невооруженным глазом, что этот быстрый как гадюка парень далеко не новичок в этом деле. У него довольно выработанный стиль, ориентированный на скорость и филигранность, быстрые и точные удары которого были, скорей всего, его фишкой, его сильной стороной. И пока Натаниэль приспосабливался к манере боя своего соперника, он проигрывал ему уже со счетом 0:3. Вальтер, смотря на это, улыбался. Но бой продолжался, как для Натаниэля, так и для его соперника. Немного приспособившись и осмелев после нескольких успешно отраженных атак, Натаниэль стал заметно выходить из обороны. И через несколько мгновений он, наконец-то, размочил счет. 1:5 – этот счет уже не выглядел позором. Но он никак не нравился Натаниэлю и поддерживающим его Синди, Бобу и Софи. Каменное лицо Синди, как всегда, не давало возможности прочитать себя. Напротив, Боб и Софи

активно болели за Натаниэля. Особенно Софи, пытаясь докричаться до Натаниэля со словами поддержки. Но Натаниэлю было не до этого. Он старался быть как можно сосредоточеннее на ведении боя. Он все больше понимал соперника и стал находить его изъяны. Оборона Натаниэля стала более агрессивной и контрнаступающей. Он стал замечать слабости своего соперника в защите, особенно в зоне туловища слева. Поэтому он так быстро и сильно пытался вести бой с Натаниэлем. И Натаниэль стал проводить атаки слева от соперника, стараясь делать это ниже. Он стал выравнивать поединок и вскоре начал понимать, что силы его соперника на исходе. Наверняка, тот надеялся на быструю и легкую победу над Натаниэлем, абсолютно не потратив сил. И теперь его защита стала вовсе слабой. 13:13 – в зале запахло интригой. Зрелище было еще то. Казалось бы, вовсе неопытный но-

вичок, нашел подход и вывернулся, создав равный счет под конец поединка. Даже Вальтер стал вести себя чуть сдержаннее. Переведя дух, противники снова сошлись в схватке. Неожиданно для Натаниэля, его соперник смог собраться с силами и одним фееричным махом нанести удар в подмышку. Возможно, этот парень успел отдохнуть за полминуты, а возможно он имел какой-то козырь. В любом случае Натаниэль не хотел так просто сдаваться и расстраиваться из-за своей оплошности. Собрав все свое внимание, Натаниэль не позволил провести аналогичный ход своему сопернику, успешно оборонившись и проведя атаку снизу, слева от соперника, где он уже вовсе был слаб. 14:14 – одна схватка разделяет от победы. Нервы обоих и всех вокруг невероятно накалились. Невероятный поединок с потрясающей интригой. Кто первым нанесет удар своему сопернику шпагой, тот и победитель.

Натаниэль пытался держать голову холодной. Никаких лишних мыслей, лишь успешно отразить удар, и нанести его самому. Схватка. Неудивительно – оба выжидают, и лишь провоцируют друг друга. Натаниэль понимает, что его соперник обессилен, и что если прямо сейчас он не осмелится пойти в атаку, то он лишь даст ему отдохнуть. И дождавшись очередной провокации, Натаниэль резво бросается в атаку. Он агрессивно наступает на соперника. Тот лишь в попытках защищаться, отступает. Но, не выдержав более пяти секунд, он дает слабину и Натаниэль, выдавливая на край дорожки, наносит своему сопернику удар в подмышку, означающий победу со счетом 15:14. Зал аплодирует. Натаниэль снимает маску и видит на табло зеленый свет напротив своего имени. Посмотрев на трибуны, он видит Синди, аплодирующую ему. И он осознает свою победу. Первую победу на столь высоком

уровне. Самую настоящую победу для него. В глазах всех – тренера, МакГивена и, самое главное, Синди. Натаниэль почувствовал кураж. Присев на скамью в приподнятом настроении, он принял поздравления тренера и выпил воды. Ему так хотелось пить! Пригубив горлышко бутылки, он услышал, как к нему обратился какой-то парень, сидящий рядом: - Ничего себе! Да ты крут! Утер нос самому Морису! – с восхищением глядя на Натаниэля. Натаниэль повернул голову направо и увидел там обалдевшее, но искреннее лицо. Сделав пару глотков, он ответил обладателю этого доброго лица: - Спасибо! Поединок, действительно, был нелегким, – с неким непониманием, но спокойствием во взгляде. - И это все? – переспросил тот, удивляясь внешнему спокойствию Натаниэля. Натаниэль, не понимая, что от него хочет этот парень, лишь пожал плечами и

снова налег на бутылку с водой. Его новый собеседник продолжил: - Ты состязался с Морисом и выиграл у него! Парень, ты вообще в курсе, с кем ты состязался? Натаниэль отрицательно помахал головой. - Ты, наверное, новенький! То-то я думаю твое лицо мне незнакомо! Тот, кого ты только что победил, занял третье место на прошлом чемпионате Франции. Это очень серьезный парень, прыткости которого боятся все без исключения. И я очень не хотел на него попасть если честно. Спасибо тебе за то, что ты выбил такую сильную фигуру из борьбы! Я думал, он тебя раздавит, но ты, видимо, не так прост, как показался мне на первый взгляд! Натаниэль улыбнулся и сказал: - Рад помочь! – сам при этом думая: «Ничего себе! Я победил бронзового призера!» Он глянул на тренера и был ему благодарен за то, что тот не сказал ему. Ибо он

раскис бы, зная величину своего соперника. Но теперь он думал, что если победил бронзового призера, то ему уже ничего не страшно. Ему было все равно с кем состязаться. Хоть сам Господь Бог. Он ничего не терял, напротив, уже создал маленькую сенсацию на этом турнире. И все бы ничего, пока Натаниэлю не испортил настроение тот, у кого это получалось лучше всего – «Лорд» Вальтер МакГивен. - Хм, сопляк! Если честно не ожидал! Думал ты задохнешься за две минуты того темпа, который задает эта тростинка, – сказал Вальтер с ироничной ухмылкой, выглянув из-за того парня, с которым разговаривал Натаниэль, – Наверное, ты выдержал лишь потому, что сам такой же худой и смазливый. Натаниэль сразу же вернулся в реальность. Он понимал, что Вальтер – единственный, перед кем у него могли затрястись колени. Но не от ответственности турнира, а от возможности опозорится перед ним

в поединке. Он не мог позволить ему унизить себя еще и на дорожке. Натаниэль старался не брать в голову все эти деструктивные слова МакГивена. Он смотрел на него молча, не желая что-либо говорить ему. Но неугомонный Вальтер продолжал: - Это я его тогда в полуфинале сделал! Достойный парень, но не достойнее бронзы. И ты, говнюк, не думай, что раз тебе повезло с этим негром, то повезет с другими! Ты проиграешь, потому что ты уже расслабился! Слова МакГивена остановил дикторский голос, объявивший его имя. Вальтер, поняв, что ему пора выходить на дорожку, лишь отшутился в своей манере: - Ну что, девчонки! Мне пора! Потом договорим! После моей победы! – после чего он взял свою шпагу и пошел к фехтовальной дорожке. Натаниэль смотрел вслед МакГивену и вдруг ощутил что-то странное в районе сосков. Ему казалось, будто они набухли или

отвердели, причем так, что он стал чувствовать их больше всего остального. Это стало тревожить его и отвлекать. Разговор с этим приветливым парнем ему пришлось свернуть, избегая неясных проявлений эмоций. Натаниэль хотел сходить в уборную и посмотреть, но тренер отказал ему, сказав, что сейчас будет его выход. С неуютным ощущением под одеждой Натаниэлю пришлось выходить на дорожку. Он не знал, как он будет состязаться, но, стиснув зубы, ему пришлось собрал все силы. В поединке он перестал обращать внимание на дискомфорт, таким образом, пройдя второй раунд турнира на одном дыхании. Выброс энергии облегчил его ощущения. Без особых усилий Натаниэль прошел и третий раунд. Соперники валились лесом в поединке с ним. Усевшись на скамью, он снова аккуратно пощупал свои соски. Былое ощущение не пропало, разве что притупилось при общей физической уста-

лости организма. Наступило некое онемение вокруг сосков, отчего Натаниэлю стало казаться, что они чересчур влажные. Он не знал что это. Что происходит с ним? Чем это вызвано – физическими нагрузками, или каким-то подсознательным волнением? Но он точно знал, что ему это не нравится. Грядет полуфинал, а его тревожат собственные соски. - Ну что, готов сразиться? – услышал он. Натаниэль посмотрел на все того же улыбчивого парня, имя которого он до сих пор не знал, и както недоумевал. Лишь подумав, он понял, что этот парень станет его соперником в полуфинале. - Как тебя зовут? – спросил Натаниэль. - Жан-Пьер Патросон! - Приятно узнать твое имя! - Твое имя я уже знаю! – отшучиваясь, сказал Жан-Пьер. - Я второй раз принимаю участие в чемпионате! Но тогда я остановился в третьем раунде, за три очка до полуфинала. Теперь я полуфи-

налист! И меня это радует! - Меня тоже! Я даже и не надеялся, что дойду так далеко! - А я тогда проиграл серебряному призеру. На этом чемпионате его нет. А жалко. Возможно, МакГивен был бы не таким самоуверенным. - Да? - Конечно! Вальтер ненавидит его! Он проиграл ему свой первый чемпионат. И хоть он выиграл следующих два, его все равно грызет это. И ты бы видел его радость, когда он узнал, что тот сломал руку!.. Он стал думать, что третье чемпионство уже у него в кармане. Он боится достойной конкуренции! Натаниэль с ужасом глянул на МакГивена, который в пух и прах разбивал соперника на фехтовальной дорожке. Теперь ему еще больше не хотелось связываться с ним. Пытаясь не думать о Вальтере, Натаниэль уже готовился выйти против Патросона. «Почему всегда все так?» - думал Натаниэль, откровенно не желая сражаться с

этим милым парнем. Ему нравилось говорить с ним, а не драться. Но во время боя, он понял, что все эмоции нужно оставлять за фехтовальной дорожкой. Патросон не жалел его. Тренер кричал Натаниэлю, пытаясь поддержать его. Ему так хотелось, чтобы оба его воспитанника – Вальтер и Натаниэль встретились в финале. И Натаниэль не давал шагу назад. 7:7 – довольно равный бой. Было видно, Патросон успел насмотреться на то, как ведет свой бой Натаниэль. Но в этот же момент, Натаниэль хотел быть более непредсказуемым. И после очередного сигнала, он резко стал атаковать под правую руку соперника, чего почти не делал в предыдущих боях. Его напор оказался таким резким, что Жан-Пьер, пытаясь как-то увернуться, подвернул себе ахиллесово сухожилие. Но, сделав вид, что все нормально, он сигнализировал, что может продолжать. Хотя это было не так. С каждой последующей атакой, как Ната-

ниэль, так и все здесь присутствующие, стали замечать, что его соперник стал резко сбавлять темпы. Он перешел в защиту, явно хромая. Он все быстрей стал проигрывать очки. 13:8 в пользу Натаниэля. Счет говорил сам за себя. Сам ЖанПьер, возможно, не надеялся уже на счастливый исход для себя, и с каждой секундой желание сдаться говорило в нем все сильней. Натаниэль видел это. Он махнул ему головой, будто «Все в порядке?», «Продолжаем?». И Жан-Пьер не стал отрицать. Вальтер, наблюдая за всем этим, говорил сам себе: - Твою мать! Этот гаденыш сейчас пройдет в финал! Натаниэлю было жалко Патросона. Он не мог нагло добивать его, и моментами, он давал ему атаковать себя. Но для ЖанПьера это становилось утопией, и спустя пару атак он попросту опустил руки, давая Натаниэлю закончить этот бой. 15:9 – таков был результат этого поединка. Натаниэль

снял свою защитную маску и глянул на Жан -Пьера, еле стоявшего перед ним. Он тоже снял шлем и глянул на Натаниэля. В его взгляде не было обиды. Казалось, он гордился тем, что не сдал этот поединок, а довел его до пятнадцати. Они оба кивнули друг другу в знак взаимоуважения, после чего Жан-Пьеру помогли уйти с дорожки. Напоследок он сказал Натаниэлю: - Сбрось Лорда с его мнимого престола! Натаниэль, с некой жалостью в глазах, молча кивнул, ужасаясь думать о том, как он будет состязаться с Вальтером. Мокрый и уставший он подошел к скамье и стал глотать воду. Его самочувствие показалось ему не столь хорошим. Тренер подошел к нему и сказал: - Молодец! Не зря я тебя взял! Теперь финал будет исключительно парижским! Пусть остальные школы фехтования завидуют нам черной завистью! Отдохни и наберись сил! У тебя есть десять минут! «А как же!» - по-

думал Натаниэль. Он чувствовал себя таким уставшим. И соски снова начали болеть. Он присел на скамейку, но сосредоточиться ему не дал МакГивен: - Не ожидал, красавчик! Не ожидал! Но тебе повезло! Ты состязался с инвалидом! Чемпионство будет моим! Я тебя урою! – он провел пальцем по шее. Натаниэлю не хотелось даже смотреть на Вальтера, а уж тем более внимать его попыткам морального давления. Он просто отсел от него подальше. Группа поддержки Натаниэля, тем временем, ликовала от его успехов. Самой эмоциональной была Софи, которая повторяла одно и то же: - Я верила в Натаниэля! Я знала, что он сможет! Она пыталась докричаться до Натаниэля и помахать ему рукой. Боб тоже был не против активно поболеть. А Синди, как всегда, была невозмутимой. Ее взгляд был спокойным и сосредоточенным, но в нем читалась некая

двусмысленность. - Я и подумать не могла, что он так хорошо это делает! – сказала она, с гордостью и разочарованием в голосе. В этот момент она встретилась взглядом с Натаниэлем. И он не мог отвести своих очей. Будто он пытался налюбоваться взглядом Синди. Что она сейчас думает? Ему было так интересно. Но почувствовав резкую боль в груди, Натаниэлю пришлось оторвать взгляд от Синди и скрючиться. Как же у него болят соски! Это невыносимо! Пытаясь не показывать виду, Натаниэль, стиснув зубы, стал зажимать свою боль ладонями. И тут он обратил внимание на какую-то влагу. Пекущую влагу. Странное ощущение мокроты под одеждой заставило Натаниэля оторвать ладони от своей груди и внимательнее посмотреть на одежду. И он увидел, как сквозь ткань начали проступать темные мокрые пятна около трех сантиметров в диаметре. И это напугало его.

100

Сердце Натаниэля забилось в нервном непонимании происходящего. В его глазах стало мутнеть, то ли от испуга, то ли от напряжения. Он стал чувствовать резкий спад физических сил и самочувствия, но он, ни в коем случае не мог позволить себе паниковать. Он старался не подавать вида и когда огласили выход на фехтовальную дорожку, Натаниэль с поднятой головой пошел к ней. Он шел к своему финальному поединку и притворялся. Притворялся, что все в порядке. Но это было не так. Ему хотелось проучить МакГивена. Но боль усиливалась, а силы покидали тело. Казалось, они вытекали вместе с этой странной жидкостью из его сосков. Он не знал, как будет состязаться. Но ему хотелось надеть маску и начать бой. Бой, который смотрит Синди. И встав в стойку, в ожидании сигнала, Натаниэль пытался собрать в себе все, что помогло бы ему. Но, напоследок, МакГивен не мог не поддеть его: - Эй! А что у тебя

101

там? Ты настолько меня боишься? – показывая шпагой и смеясь, сказал он. Это сбило Натаниэля с толку. Ему снова захотелось посмотреть вниз, но ему мешала маска. Он стал таким обеспокоенным, что дыхание стало тяжелым, а сам он перестал контролировать пространство. Он хотел посмотреть, убедиться, что все еще не совсем плохо, но стал терять уверенность в ногах. И не заметив сигнала, оповещающего о начале поединка, Натаниэль упал. Что это? Это МакГивен сбил его с ног тяжелейшим ударом. Это произошло так незаметно для Натаниэля и так быстро для зрителей, что все сначала подумали, что Натаниэль упал от своей невнимательности, либо неготовности в данный момент. Но на слова судьи «Вставай!» и на задиристые ухмылки Вальтера он не реагировал. И спустя полминуты в зале серьезно забеспокоились о нем. «Что случилось? Почему он не встает?» - стали перемешивать-

ся фразы на трибунах. Синди тоже напряглась. Натаниэль лежал неподвижно, схватившись за грудь, и не подавал признаков хорошего самочувствия. - Я лишь провел прием! – пытался оправдаться МакГивен, после того как судьи, медики и зрители стали прорываться к Натаниэлю. Софи одной из первых пыталась помочь ему. Обморочное тело Натаниэля стали окружать толпы людей. Сквозь эти толпы продирались Боб и Синди, не менее обеспокоенные его здоровьем. Натаниэля положили на носилки, Синди явно не могла ожидать такого пять минут назад. Она действительно заволновалась. Ее сын не мог подняться на ноги и внятно говорить; Вальтер МакГивен не мог не довольствоваться своим третьим чемпионством; а сама Синди даже и не представляла, что скажут ей врачи. Автор: Роттен Морган

Глава восьмая Долгожданная встреча 5 месяц 513 год с м.п. (ноябрь 2011 года н.э)… Франция, леди Элизабет Элизабет вошла в холл небоскреба. - Прошу прощения, - обратилась она к девушке на ресепшене. - Могу ли я видеть господина Гиема де Гранта? - Вам назначено? – Спокойно переспросила девушка. Видимо, столь поздние визиты её не удивляли. - Нет. – Честно ответила Элизабет. - Тогда ничем не могу помочь. – Улыбнулась девушка. – У господина Гиема все расписание приемов составлено натри месяца вперед. - Сообщите господину Гиему, что к нему приехала старая знакомая с Нового Долана. – Спокойно произнесла Элизабет. Девушка скорчила недовольную мину, но

все же набрала номер. - Господин Гием? – Говорила она в трубку. – К вам приехала ваша знакомая с Нового Долана. С пару секунд она слушала и с удивленным лицом положила трубку. - Он вас ждет. – Удивленно произнесла девушка. - Вас что-то удивило? – С улыбкой спросила Элизабет. - Просто, я никогда не слышала господина Гиема таким радостным. Он всегда в печали, какой-то. - Бывает, - произнесла Элизабет и направилась к лифту. - Прошу прощения, - смущенно спросила девушка. - Да. – Обернулась Элизабет. - А Новый Долан – это где? - На юге Канады. – Не задумываясь, ответила вампирша и села в лифт. * * * - Давно не виделись, Нора. – С улыбкой произнес Гием. - Ожидал увидеть

Нору? – Спросила Элизабет. - Не знаю, - опустил глаза Гием. – Я уже ничего не знаю. Просто ты на неё чемто похожа. - Да? – Удивленно подняла бровь вампирша. – Не замечала. Я даже, в отличие от неё, не чистокровная. - Неужели? – Теперь пришло время удивляться Гиему. – Будешь? – Он указал на бутылку с виски. - Представь себе, утвердительно кивнула вампирша. - Не знал, - подал стакан человек. – И какое дело привело тебя ко мне? - Виски, - разглядывая желтоватую жидкость, задумчиво произнесла вампирша. – Раньше ты предпочитал вино. - Времена меняются, вкусы меняются. – Пожал плечами Гием и повторил вопрос. – Какое дело привело тебя ко мне? - Помнишь, я рассказывала тебе о культе? - Неужели собира-

102

ешься вербовать меня в свою организацию? – Улыбнулся Ланселот. - Де юро – да, де факто… культа не существует. - Как так? – Удивился Гием. За последние несколько минут он довольно много удивлялся. - Союз уничтожил культ. Выжила я и немного соратников, большей частью, разрозненные. - Прости, я не знал. – Спохватился парень. - Оставь, ты не виноват. - Ну и, ты пришла к офицеру Союза, за… - Помощью. – Продолжила фразу Элизабет и сразу же перехватила недоуменный взгляд Гиема. - Не перестаю удивляться. – Пробормотал он. - Мы смогли пробудить древнего. – Ответила она. - Что? – Ошарашено спросил Гием. - Мы смогли пробудить древнего. – Повторила вампирша. - Но… как? - Весь процесс долго объяснять. Дело в другом. Ключ к пробуждению древних оказался индивидуальным. То есть, для про-

103

буждения других древних нам надо собрать все ключи. - И много ключей? – Удивление потихоньку сменялось заинтересованностью. - Один у нас есть, осталось двенадцать. – Ответила вампирша. - Ого, - присвистнул Гием. – И где же их искать? - В двенадцати мирах. – Спокойно ответила Элизабет. - Надеюсь, ты знаешь, где эти миры. - Некоторые. – Уклончиво произнесла девушка. – Сейчас мои соратники ищут информацию о неизвестных нам мирах. Гием прошелся по комнате в задумчивости. - Элиза, - впервые за время их знакомства он сократил её имя, цель оправдывает средства? - Да, - утвердительно произнесла девушка. – Мы прекратим эту войну. После последних слов, у Гиема произошел приступ смеха. - Ты в это веришь? – Немного придя в себя, спросил Гием. Элизабет молча ждала, пока он успокоится и так же спокойно ответила:

- А ты не веришь? - Прости, но нет. – Успокоившись окончательно, ответил Гием. – Твоя подруга убедила меня в обратном. - Нора? – Переспросила Элизабет. - Да, - кивнул рыцарь. – Она убедила меня в том, что эта война не закончится никогда. Пойми, эта война отражения всей сущности живого, разумного существа. Мы боремся за власть. За минутное овладения властью. Сегодня я бог, а завтра – никто! Вот и все. Ради этого мы убиваем, предаем любимых, слепо идем к цели. - Гием… - Элизабет была шокирована его откровением. Она считала, что ему, как прошедшему через многое, должна быть чужда война. А на самом деле, он к ней стремится. - Да, я Гием. Гием де Грант! Ланселот нового мира. – Гордо произнес Гием. - Только Гвиневра тебя предала! – Резко ответила Элизабет. Уверена? – Спросил Гием. И глядя на недоуменное лицо Элизабет, добавил: - Мария! Книжный шкаф

отъехал в сторону, и в комнату вошла молодая девушка. Гием нежно обнял её, а она и не сопротивлялась. - Вот она, настоящая Гвиневра! – Гордо произнес Ланселот. - А Нора? – Поинтересовалась Элизабет. - Кто в жизни не ошибается. – Философски ответил Гием. - Гвиневра, - обратилась Элизабет к Марии, - желаешь ли ты войны? - Я желаю победы. Нашей победы – Так же горда, как и Гием, произнесла девушка. - Древние хотят восстановить свой мир. – Теперь Элизабет прогуливалась по комнате. - То есть - воссоединить осколки? – Спросил Гием. Мария, не знавшая о легенде культа, недоуменно смотрела то на Гиема, то на Элизабет. - Да, воссоединить осколки и уничтожить тех, кто разжигает войну. Мир, мир и еще раз мир! Вот к чему стремятся древние. - Прекратить войну? - С сарказмом спросил Гием. - Да, - кивнула вампирша. - Гием, это же прекрасно! – Засияла Мария. Элизабет её

реакция очень понравилась. - Элизабет, честно, я не верю, что можно изменить все миры. – Ответил Гием. - Но ты же сам этого хочешь. – Парировала вампирша. - Я хочу… - задумался Ланселот и посмотрев на Марию твердо добавил: - Я хочу посмотреть, удастся ли им воплотить мечту моей Гвиневры, или же я был прав. Он подошел к Элизабет. - Я с тобой, но не ради чуда воскрешения древних, а только ради того, что бы лично убедиться – войну не остановишь. - Как пожелаешь, произнесла Элизабет и, развернувшись, быстрым шагом покинула комнату. - Ты действительно не веришь ей? – Обнимая возлюбленного за спину, спросила Мария. - Древние – это миф. И мне утверждают, что миф стал реальностью. Знаешь, я больше поверю в Рагнарек, нежели в древних. Поэтому я с ней. - Вообще-то, надула губки Мария, ты со мной. Или решил

Гвиневру сменить? - Нет, что ты! – Он развернулся к девушке и обнял её. – Ты же ничего не знаешь о культе и древних, так? - Да. – Протянула девушка. - Тогда пошли, расскажу. – Обняв её за талию, Гием повел Марию в сторону спальни. – В Союзе есть… то есть, была группа фанатиков… * * * Дарий сидел в машине и не отводил взгляда от амулета. Он был готов в любой момент кинутся в здание, снося все на своем пути. Но… дверь открылась и в машину села Элизабет. Все прошло отлично! – Весело ответила вампирша. - Он нас поддержит? – Переспросил Дарий. Девушка утвердительно кивнула. - Правда, он настроен скептически, но я думаю, она его переубедит. - Кто она? – Недоуменно спросил Дарий. - Его Гвиневра. – Загадочно ответила Элизабет. Автор: Александр Маяков

104

Глава 3. Псилоцибин Три друга, – Панк, Вано и Масакра встретились рано утром, и пошли на железку. Железная дрога, словно стальная живая, терзаемая кровью бесконечных составов, блестящая жила, тянулась от моря до моря и притягивала к себе, как магнит, города деревни и села. То, что находилось вдали от нее, прозябало в забвении и запустении, медленно дичая, спиваясь и вымирая. Дорога и река. Два источника жизни. Две границы разделяющие пространство. Широкая, чистая, своенравная река и тонкая, пахнущая креозотной смертью железка, пересекались в том месте, где жили Панк и Вано. Километровый железный, опирающийся на бетонные опоры железнодорожный мост через реку был стратегически важным объектом. По обе стороны моста стояли

105

сторожевые будки. В будках сидели нагломордые охранники с карабинами и… пропускали, не глядя, практически всех, кому надо было туда или обратно. Так было уже очень давно, но на этот раз ребят остановили. — Что случилось? – спросил Вано. – Нам надо в поселок. Охранник, ухмыльнувшись, как полицай, двинул стволом карабина в сторону реки. — На лодке езжайте, – рявкнул он. – Сегодня ночью Нахуйблядь застрелился. «Нухуйблядь», звали мужика из деревни «Ыжман», населенной местными аборигенами. Один раз друзьям довелось наблюдать подобную сцену: Народ сидел на скамейке у магазина, из которого вышла девочка лет семи, с бутылкой портвейна. Один из страдающих на скамейке мужиков спросил девочку: — Танюш,

(Танюш – ударение на первом слоге) Батя Ха дома? — Нет, папа и Нахуйблядь на реку пошли. Это мама просила купить, – сказала девочка и обняла пузырь, как мать, пытающаяся защитить своего грудного ребенка. Белокурый голубоглазый ангел с косичками и бутылкой портвейна, так похожий на истинную арийку с плаката немецкой пропаганды времен Великой Отечественной, гордо удалился, прижимая к юной груди бутылку дешевого пролетарского пойла. Клички, одна другой краше, давали в деревне не в бровь, а в глаз. Чего только стоят такие прозвища, как: Юму (сладенький по коми, – так назвали молодого парня изза раннего облысения, после того, как на него вернулась порча сделанная кому-то его матерью), Абзал, он же Налим, Колчак, Магеллан, Пепел, Чип, Батя Ха, Росома-

ха (девушка), Солист и Делегат (два гомосека), Чубчик, Кастро, Нато, Лазо, Чапай, Лука, Трак и даже Гитлер (пожилой мужчина, запросто застреливший своего сына, когда тот пытался влезть домой через форточку). Батю Ха, так назвали из-за одной единственной фразы, – он любил повторять: «Уменя, ха, дети красивые». Как получил свое прозвище Нахуйблядь, думаю, не составит труда догадаться. — Не звездишь? – спросил Панк наглую заплывшую морду. — Какое звез-

дишь. Звонил ночью в гарнизон, сказал, что у него черти вокруг будки бегают. А позже, пока его менять шли, снял сапог, и разрядил карабин себе в подбородок. Весь потолок мозгами забрызгал. — А мотор дашь? — Какой мотор, веслами переедете. — Ладно, пошли, – сказал Вано. – Хули с ним спорить. Перебравшись на нужную сторону, пацаны вышли на поля, где уже давно было скошена вся трава и, следуя за Масакрой, стали тщательно изучать содержимое подстриженных тракторной сенокосилкой

осенних сказочных кочек. — На полянке у дорожки гриб растет на тонкой ножке, – сказал Масакра. – Это братцы псилоциб, – охренительнийший гриб. Смотрите, вот они, – обрадовался он, показывая на маленькие грибочки со шляпкой - зонтиком, прячущиеся среди травы, и незаметные неискушенному взгляду. Начался сбор грибов, плавно переходящий в их поедание. Есть грибы было немного противно. Они пахли землей, собственно грибами, и имели еще какой-то свой специфический

106

вкус, прямо говоря, не слишком приятный. Еще псилоцибы оказались гораздо прочнее других грибов и жевались подобно траве. Благо, их необязательно было сильно прожевывать, – главное раздавить зубами, и проглотить штук тридцать - сорок. — Штук тридцать - сорок, для начала достаточно, – сказал Масакра, запивая порцию грибов водой из ручья. Набрать удалось примерно столько, чтоб всем хватило. — Это хороший ритуал, – продолжал Масакра. – Съесть грибы на том месте, где их нашел. Теперь вы должны быть осторожны. Ведите себя тихо, скромно. Не делайте всяких гадостей, и думайте только о хорошем. Настройтесь на позитив. — А иначе? – спросил Панк, но, не услышав ответа. Вано понял, почему Масакра не стал ничего говорить. Ему нравилось больше искренне удивляться и бескорыстно радоваться, чем учить ко-

107

го-то и грузиться властью сенсея. А теперь пришла пора как раз радоваться и окунуться в таинственный трип. Тот, кто делает это с чистым, неотягощенным грехами сердцем, тот неуязвимым для происков мелких бесов. Разные страсти, вина и страх, способны открыть дверь совсем не туда, куда хотелось, и трип мог превратиться в жестокую пытку. Существовало еще несколько правил употребления псилоцибов, о которых поведал Масакра: «Не есть грибы одному, особенно в темное время суток. Не курить под грибами траву, и не гадить на том месте, где их собираешь». Все эти правила относились, конечно же, к молодым и неопытным психонавтам, но были весьма разумными и придуманными неспроста. Грибной трип – штука тонкая. Сродни религиозному, или, если хотите, шаманскому экстазу. И тот, кто пренебрегает правилами, или относится с неуважением к грибам, вряд ли получит

хороший экспириенс. Скорее всего, это будет так называемый "бед трип", тупой кайф, или просто короткое, бредовое, ничем не примечательное умопомешательство. К тому же, немаловажную, даже, скорее главную роль играет личность самого психонавта. Его генотип, внутренний мир, умственное развитие, готовность к авантюрам, и способность противостоять тем силам, которые его будут испытывать на этой опасной тропе познания. Немаловажно, причем не только для грибов, где, как и с кем вы занимаетесь психонавтикой. Дело даже не в личной симпатии или антипатии. Просто в компании некоторых людей, благодаря их особой ауре, возникают самые удивительные и незабываемые видения. Место. Что сказать об этом профану? А человек знающий и так все поймет – «Nullus enim locus sine genio est», «У каждого места есть свой дух (гений)». Сама обстановка,

ритуал, если такой присутствует, облачение и некоторые атрибуты, такие, например, как шпага или пентаграмма, могут сыграть весьма существенную роль. Музыка. Надо ли говорить, что это материальная субстанция, портал в иные миры. Сам Хендрикс признавался, что одержим бесами, и хоть она не является необходимым фактором, но силу ее и возможности сложно переоценить. Ну и, конечно же, стоит учесть фазу Луны. Это испытывал на себе каждый реальный исследователь альтернативного пространства. Полнолуние, само по себе, уже делает мир ярче, и пропитывает все своим волшебством. Те, кто дышит Луной, те, кто ее на самом деле чувствуют, получают в эти дни самый удивительный опыт, видят самые великолепные галлюцинации и настоящие видения. В принципе, это не все то, о чем говорил Масакра, точнее сказать, обо всем

этом он не говорил, возможно, даже, говорил совсем не об этом, но не обессудьте – понесло рассказчика. Уже выйдя на берег к лодке, Вано почувствовал первые признаки действия псилоцибина. Сначала напала легкая зевота, потом волнами стало накрывать. Краски стали ярче, а мир вокруг красивым и таинственным. Появилось ощущение присутствия чего-то сверхъестественного в окружающем пространстве и внутри себя. Пока переплывали реку, время слегка замедлилось. Темные осенние воды вытягивали скопившийся негатив, возвращая умиротворение, покой и ощущение тайны. Вода была, безусловно, живой и разумной. Казалось, еще немного, и из глубин появится силуэт русалки; она возьмется изящными ручками за борт и начнет морочить голову. Но действие грибов отличалось от тяжелого кайфа циклодола, тарена или же белены. Грибы пока-

зывали настоящий мир, а не создавали несуществующие образы, цепляясь за когнитивные и сенсорные иллюзии. Поэтому, раз уж не было рядом на этот момент никакой русалки, то никто ее и не увидел. А может быть, просто не удостоился ее внимания. Возвращая весла назад, Швед отшатнулся – лицо охранника выглядело, как жуткая пародия на человека. Он превратился в мерзкого гоблина, отталкивающее существо. Если бы Панк только мог сам увидеть себя глазами своих друзей. Примерно минут сорок спустя после приема, действие грибов достигло своего апогея. Было здорово. Все вокруг расцвело множеством ярких и необыкновенных сияющих красок. Цвета, которых в природе не существует, возможно, только для человека, возникали то тут, то там, поражая своей красотой. Мир, такой сочный, живой и прекрасный, радовал до самой глубины души, но вместе с тем и на-

108

стораживал. В воздухе, пропитанном электричеством, казалось, повисла магия, и присутствие темной потусторонней энергии давило на мозг. С живыми существами грибы поступали тоже весьма неординарно. Одни люди казались ужасно красивыми, другие же превращались в уродливых монстров. Но было это как-то очень естественно и правдоподобно, иначе, чем от какой-то химии. Увидев на заборе кота, Вано понял, что может рассматривать его очень долго. Необычайного расцвета шерсть переливалась, светилась и излучала видимые лучи энергии. Невероятно красивая аура животного потрясала воображение. Чувствовалась такая божественная красота, сила и мощь в его облике, что хотелось выразить свое восхищение. Псиполе, как прозрачная поволока, являлась продолжением каждого волоска усов – сенсоров, которые располагались не только вокруг носа котэ, которого теперь и котом

109

то назвать язык не поворачивался. Он выглядел, скорее, как фантастическое инопланетное существо. Все это вовсе не было галлюцинацией – грибы лишь показали Сергею то, чего он раньше не видел. «Возможно, Карлос Кастанеда реально описал ту собаку, хотя, у него были скорее глюки», – подумалось тогда ему. Птицы тоже выглядели совершенно иначе. Они имели необычайно красивую расцветку. С помощью любых современных технологий вряд ли бы удалось отобразить их истинный облик. Даже воробьи, серые и неприметные, превратились в красавцев. Странным было и то, что теперь Сергей точно мог отличить самцов от самок, и замечал в движении птиц не просто хаотичный поиск пищи, но продуманное тысячелетиями разумное поведение, где каждое движение было языком танца и этикета. Теперь он знал, как именно нужно видеть! Он был те-

перь младенцем в этом мире, ребенком, у которого впервые открылись глаза. Масакра стал совершенно нормальным. Рядом стоял спокойный, симпатичный, уверенный в себе, улыбающийся парень, без каких бы то ни было признаков шизофрении или прочих психических расстройств. Пожав пацанам на прощание руки, он вскочил на автобус, и отправился к своей девушке. Вано со Шведом присели на лавочку в парке и стали строить планы на будущее. Впервые за все время между ними возникли существенные разногласия. Панк собирался, набрав в магазине «Момента», залезть на чердак и устроить токсическую фиесту. Сергею же это показалось не слишком удачной идеей, но весомых аргументов в пользу своего сопротивления он привести не мог. Просто чувствовал, что пусть и прикольные, но детские мультики, – это не то, что ему сейчас нужно, да и вообще, токсикомания – не-

достойное времяпрепровождение. В итоге каждый, оставшись при своем мнении, двинулся восвояси. Глава 4 Бэд трип. Забравшись на чердак, Швед удобно расположился на ящике, и достал «свою токсичную прелесть». Желточерный, как ядовитый паук, алюминиевый тюбик, содержал в себе, по утверждениям некоторых специалистов, не просто универсальный, приятно пахнущий клей. Казалось бы, невероятно, но его странная формула, тогда еще с толуолом, была идеально заточена не столько на склеивание, сколько на экзотическое времяпрепровождение жаждущих чего-то неординарного. Сам по себе толуол вовсе не вызывал таких интенсивных и фантастических галлюцинаций, но в сочетании с эфирами, каучуками и прочей ерундой, что была там намешана, буквально сносил юные башни. Пыхали эту

дрянь, если не все поголовно, то весьма многие. Люди разных возрастов: парни и девушки, мажоры и беспризорники, рабочие и бомжи, дышали момент самозабвенно, предпочитая его порой общению с внешним миром, книгам и периодике, телевизору, спорту, туризму, театру, кино, а также таким прекрасным вещам, как алкоголь или плотские утехи. Даже после того, как в девяностые годы страну завалили легкодоступной наркотой всех мастей, «Момент» оставался еще долго для многих бессменным возлюбленным идолом, которому можно было самозабвенно молиться в любое удобное время, всегда рассчитывая на взаимность и искреннюю несколькочасовую любовь, полную незабываемых впечатлений. Человек, покупающий тюбик-другой изредка появляющегося на прилавках «Момента», знал, что он не будет обманут или останется неудовлетворен. Панк высыпал из

«полит-этиленового», как говаривал Сева Новгородцев, пакета печенье и выдавил в него первую порцию эликсира блаженства. До боли знакомый приятный запах высокооктанового углеводорода, смолы, эфиров канифоли, чего-то еще, очень вкусного и волшебного, стремительно проник в нос, предвещая свидание с запредельным блаженством. Дьявольский букет ароматов словно нашептывал слова любви увлеченному парню, зазывая его в страну удивительных грез. — Эх, от того-то мне на Гарце любо, что с серой схож сосновый аромат, – произнес Швед слова Мефистофеля и уткнулся в пакет. Ядовитые пары, слегка обжигая горло и холодя легкие, мгновенно проникли в юную кровь. Сладкая волна удовольствия сначала пронзила все тело, а после ударила в мозг, вызвав так называемый приход – некое подобие всеобъемлющего оргазма. Мышцы лица Шведа расслабились,

110

сделав его непомерно безвольным. Тело обмякло, зрачки расширились, – есть контакт. Наслаждение казалось неземным божественным и бесконечным. Вдруг кто-то сильным ударом ноги неожиданно заехал Панку по голове, которую он склонил над пакетом, нагнувшись, словно в молитве. Из открытого люка, ведущего на лестничную площадку, показались еще два человека, подошли и принялись злобно пинать его ногами в грязных пролетарских ботинках. Один товарищ заломил Панку за спину руку, а другой поднял голову, ухватившись за длинные жирные волосы. Швед не в силах был пошевелиться, не мог даже кричать; он лишь, как-то пособачьи скулил; а после завыл, когда увидел перед своим носом большие садовые ножницы. Мучители Панка смеялись и издевались над ним. — Будешь еще нюхать, падла? – Спросил его ухмыляющийся пьяный

111

жлоб с ножницами в сильных мужицких руках. Панк пытался мотнуть головой, но один из мужланов держал беднягу за волосы так крепко, словно хотел снять ему скальп. — Режь уже! Щас мы тебе нос то и отчирикаем! Не будешь больше нюхать, ха-ха- ха. Под издевательские смешки, маты, гоблинский смех и унизительные слова, сталь ножницсекатора начала вонзаться в живую плоть, с мерзким скрежетом отделяя нос от лица. Острая невыносимая боль пронзила Панка насквозь, он закричал и потерял сознание, обливаясь кровью. На брюках, в районе ширинки, росло сырое пятно. *** В то самое время, пока Шведу отрезали нос, Сергей, по прозвищу Вано, зашел к своему старому другу. Старый друг, – девятнадцати лет от роду, – очень любил курить, особенно кальян и марихуану. А еще у него была

жена и ребенок ясельного возраста. Этому другу очень нравился «Пинк Флойд», и был он прочуханным плановым. Также Олег тащил домой что ни попадя, нужное и ненужное, без разбора. Крал все то, что было плохо привинчено, или недостаточно хорошо прибито. Однажды он утащил из магазина небольшой сейф с деньгами и документами, а уже дома разрезал его с помощью самодельного сварочного аппарата. Сейф был привинчен к стене огромными болтами, поэтому Олегу пришлось выпилить при этом кусок стены. Вано знал о том случае не понаслышке, потому, что сам принимал участие в операции. Когда же ему понадобилось стекло для лоджии, Олег, недолго думая, поехал с ним, и еще одним другом на лодке, и снял стекла с речного вокзала, который по осени уволокли в безопасное от ледохода охраняемое тихое место. Ребята привезли полную лодку

стекла, и еще, на прощание затопили речной вокзал, открыв в трюме клапан. — Все-таки это как-то нехорошо, – сказал тогда Сергей, когда они отталкивались от борта вокзала. – Не надо было топить. Олег посмотрел на него с удивлением и спросил: — А как бы они поступил с тобой, если бы ты спал, например, пьяный на том же вокзале? — Кто поступил? — Люди. Ты бы проснулся без ничего, а потом бы тебя мусора приняли. Ладно, не парься. — Я понимаю, – взять что-то у государства, когда все, по идее, принадлежит народу, и начальство таскает вагонами, а рабочие пашут почти за спасибо, и все должны служить в армии бесплатно, – это не воровство. Раз уж все принадлежит народу, как можно воровать у самого себя? Но топить вокзал, – это уже слишком. — Для власти, ты никто, – рабочий

скот, терпила, быдло, мразь, раб, – не унимался Олег, – считай это маленьким терактом возмездия за те унижения, что тебе пришлось, а может, еще предстоит пережить. Сергей вспомнил тогда, как он последний раз посещал парикмахерскую. Тщательно описав и показав, как его постричь, парень расслабился в кресле. Дама лет сорока пяти, махнула ножницами и выпустила, как из под конвейера, совершенно типичный для того времени, одинаковый для всех, модельный горшок. В ответ на претензии совковая тетенька надула губы, и выдала: – Ты в советском союзе живешь! В этой короткой формуле-фразе уместилась вся суть того времени, да и сейчас мышление большинства людей мало чем отличается от совкового. Кто сказал, что месть не приносит удовлетворения? Наверное, трусы, сносящие обиды как должное, или же власть

имущие, привыкшие руководить безвольным скотом. Так, во всяком случае, Сергею думалось и в шестнадцать, и даже много лет позже. Олег несказанно обрадовался приходу друга. Был повод выйти в гараж, – покурить. — Ты под чем? – спросил он Сергея, ловко потроша папиросу. — Ни под чем. С бодуна просто, – ответил почему-то Сергей. Рассказать о грибах и Масакре, казалось ему каким-то кощунством, с родни предательству; (вспомнилась сказка о черной курице и ее призрачном королевстве…). — Ничего, ща подлечишься, – улыбался Олег, взрывая вожделенный косяк. Забивал он всегда от души, и накуривал весьма щедро. Приняв пару реальных паровозов, Вано почувствовал, что его понесло. Эффект от марихуаны, выкуренной после грибов, был настолько силен, что стало даже немного страшно.

112

— Все-таки, анаша – классная штука, – сдавленным голосом произнес он. Олег заулыбался еще сильнее, и протянул ему остатки папиросы: — Добивай. — Не, я больше не буду, мне хватит, – ответил Сергей, и плюхнулся на скамейку. — Да что с тобой сегодня такое? – удивленно спросил Олег, докуривая остатки косяка. — Да накрыло что-то не по-детски. Жестоко. —Ничего, сейчас зайдем, выпьем пива, сразу будет ништяк, – сочувственно произнес Олег сдавленным загробным голосом – его тоже неслабо накрыло. – Я же Пива, у меня оно всегда есть, – добавил он, облизывая сухие губы. Пива его звали в связи с фамилией Пеунов и пристрастием к одноименному напитку. — Смотри, что у меня еще есть, – продолжил Олег, показывая пакет с маленькими сушеными грибками.

113

Сергей не поверил своим глазам: — Так не бывает, откуда они у тебя? — На работе пацан один подогнал, – как ни в чем не бывало, ответил Олег. – Питерские. Можешь себе забрать. Я съел штук пятнадцать, стало тяжело, и как-то вообще не по кайфу. Сергей, полагая, что это все ему снится, сказал: «спасибо», и сунул пакет в карман. Зайдя домой, он старался держаться спокойно, но это давалось с большим трудом. Дома, помимо жены, находился ребенок, телевизор с пультом дистанционного управления, и даже, уникальное чудо техники – видеомагнитофон! Взглянув на ребенка, Сергей расплылся в улыбке. Олег взял на руки малыша, скорее похожего на инопланетянина, нежели на дитя человеческое. У него были малюсенькие ручки и ножки и непропорционально огромная, яйцеобразная голова. Глаза-блюдца светились, словно прожекторы, а ма-

ленький ротик нашептывал что-то тревожное. На плечи упал тяжкий груз; стало так нестерпимо жутко и стремно, что хотелось сорваться и убежать немедленно прочь, подальше от этого места. Мерзкий гнусавый мужской голос из телевизора говорил, обращаясь прямо к нему, о том, что он, теперь уж точно попал «пополной», и будет еще только хуже. Сев в пол оборота к включенному телевизору, Сергей приложился к бутылочке жигулевского и попытался расслабиться. Пива смотрел на него исподлобья, стараясь не попалиться. Отхлебнув пивка и развалившись в кресле, он спросил: — Да что блин с тобой такое? Расслабься, все хорошо. Сейчас Яна в магазин уйдет, порнуху включу. — Порнуху? – Вано еще ни разу не видел порно на видео, (только черно-белые фотки), и решил, что ради этого стоит всетаки потерпеть.

Приятная дружеская атмосфера, пиво и простое общение с хорошим человеком делали чудеса. Спустя минут десять, не успев толком начаться, бед трип перешел в наиприятнейшее состояние. Жизнь была так хороша и удивительна, словно Сергей на лифте, за несколько минут поднялся из Преисподней в Валгаллу. «Надо же, – подумалось ему, – только что думал, что умираю, и вот, – опять все путем». Если вас настиг "бэд трип", – не торчите дома одни. Позовите друзей, или сами идите в гости. Поверьте, – мерзкое наваждение можно разрушить, всего лишь встретившись с хорошим человеком. Хороший грибной трип ничем не перебьешь, но изменить его можно. Правда, когда Олег воткнул кассету с порухой, стало опять не до смеха. Громадная порция тестостерона, выплеснувшаяся в кровь, жгла изнутри, как красный ядреный перец. Персонажи выглядели абсолютно

реальными, изображение на экране было трехмерным. — Я больше не могу, – сказал Сергей и встал с кресла. – Пойду, прогуляюсь, может встречу кого. — Сильно там не дрочи, – засмеялся Олег, – я тоже больше двадцати минут без бабы смотреть не могу. Да и нет потом уже смысла. Еще немного поболтав ни о чем с Олегом, Вано двинулся на поиски самки человека. В это время окровавленный и униженный Панк очнулся на чердаке пятиэтажного дома. *** Постепенно приходя в себя, Панк дрожащими руками оторвал прилипший к лицу пакет и принялся ощупывать то место, где раньше был нос. Но, что это? Все было на месте. Все, включая огромное мокрое пятно на штанах. Решив дождаться наступления темноты, а потом уже идти домой, Панк выдавил в пакет новую порцию клея и начал увлечен-

но дышать, стараясь как можно быстрее забыться. Почти сразу же вслед за этим открылся злосчастный люк, и на него уставился какой-то усатый мужик в старинной шляпе - цилиндре, со свернутой кольцом веревкой и ершиками для чистки труб. — Вали отсюда, – крикнул Панк, поднимая из кучи мусора осколок бутылки с горлышком. Трубочист, помедлив немного, спустился вниз, оставив рядом с люком свои нехитрые приспособления. Десять минут спустя Панка дубасили уже очень даже по -настоящему. Один из жильцов подъезда хотел установить новую антенну, предварительно выпив с приятелями далеко не один стакан портвейна, и очень оскорбился, когда его прогнали с чердака, угрожая розочкой. Автор: Вадим Доннерветтер

114

Часть 1 ...Сегодня почемуто я была особенно расстроена. Последнее время приходиться все чаще думать, углубляться в свою повседневность и понимать, что в этой глубине ничего нет. Там пустота. Пустота, которая ни пугает, ни удивляет, а оставляет чувство неудовлетворенности. Я понимаю, что нужно что-то менять. Что если я буду следовать будням и односюжетным выходным, я так и останусь на этом этапе сожаления. На самом деле, сожаление – это еще не так плохо. Куда хуже, если это сожаление исчезнет, как это происходит у многих людей. Так, они просто проживают день за днем, не замечая и не задумываясь хорошо это или плохо. Такие люди меня особенно расстраивают, у них нет цели, пусть даже малюсенькой. Они работают, чтобы заработать деньги, чтобы к определенному времени годы заменять изношенные вещи или чтобы покупать про-

115

дукты питания. Да, я вижу много таких людей. И сегодня, заглядывая в свое прошлое, я невольно вспоминаю и этих несчастных, от чего становится еще грустнее. Тем не менее, моя проблема заключается в том, что я ничего не меняю. Тут следует поменять сам корень этой уныло произрастающей вербы, которой в какой-то степени повезло, что она не в силах задать себе вопрос «Для чего она существует? Какой толк от того что она вырастит, а потом погибнет, не оставляя о себе ни единой пометки о своем существовании». Менять корни страшно! В сущности, это как принять чью-то оболочку и начать совершенно новую жизнь. Одним словом, в тот день я отстранилась от быта и глубоко погрузилась в себя, находя причины своих страданий, но не находя способов решений для них. Я потупила взгляд на сменяющие друг друга ступеньки эскалатора. Но тут я

встряхнулась и постаралась растянуть улыбку приближающемуся парню. То был Евгений. С Евгением мы пара, мы встречаемся год с лишним и все у нас хорошо. По крайней мере так думал он. На самом деле, мне не на что было жаловаться. Я вообще отлично живу.. Но постоянно что-то мешает. Постоянно в моей голове появляются мысли, благодаря которым я огорчаюсь, потом злюсь настолько, что хочется просто пойти и все разорвать в клочья. Кажется, что это бы и было началом моих новеньких корней. Тем не менее, я не принимала такого решения, а просто улыбнулась ему в ответ и мы как обычно пошли в ближайшее кафе. Евгений создавал впечатление серьезного, воспитанного молодого человека, который знает чего хочет. Совершенно земной парень, который считает, что все у него в этой жизни состоялось и осталось дело за малым – семья, создание

которой его сейчас не особо беспокоит, дабы он знает, что и это у него не составит особого труда, а именно найти настолько достойную представительницу противоположного пола, с которой он свяжет свою судьбу. Мне же хотелось испытать в этой жизни не простое чувство теплоты и спокойствия от присутствия любимого человека. Евгений этого не понимал и чем больше мы виделись, тем сильнее я ощущала, что этого не хочу. Порой, он вызывал у меня не более чувства умиления и благодарности, но то была не любовь.. не та любовь, которой мне давно хотелось.. Мне поднадоедало улыбаться, на что быстро среагировал Евгений. В итоге, я снова выложила все то приятное, что скрывалось у меня в душе за утомляющей повседневностью. Смесь усталости, разочарования и внезапно охваченной вдохновленности сильная вещь! Евгений странно на меня смотрел и в конце молчаливо отвернулся: - Неужели, ты все это всерьез? - Евгений

устало поднимал брови и все еще не поворачивался лицом ко мне. Не поняла.. Что? - меня удивило, что вдруг, после моего захватывающего рассказа он произнес эти неожиданные для меня слова. Евгений быстро повернулся ко мне и серьезно посмотрел на меня: - Ты правда не понимаешь, что происходит? Мне надоело! Надоело все это!!! Скажи, ты со мной из принципа не оставаться одной?.. - Стой, ну ты просто не правильно... - не успела оговорить я, как Женя меня перебил с нарастающим темпом голоса. - Ты или провоцируешь или же.... Пфф.. я не знаю! Я только знаю, что мне это надоело! НЕ хочу оставаться в тени другого мужчины! Поставь себя на мое место, представь как твоя девушка приходит к тебе с расстроенным лицом, когда ты ее целуешь она мгновенно улыбается и также мгновенно хмурится.. И только когда она начинает заговаривать о неком Мартине Горе

ты видишь какой она может быть! Что она умеет по-настоящему радоваться, что ее глаза наполняются чистейшей любовью.. - Жень, пожалуйста, давай прекратим! Мы оба знаем, что разбирать такое глупо! - Для меня нет! Прости, Ксюш, но я ухожу! Как бы больно мне не было, но я обязан это сделать! - Но... - мои глаза округлились и я замолчала. - Так будет лучше для всех! Ты сама понимаешь, что я не мужчина твоей мечты! Я не тот, как бы ни печально это не было, но это так. - Женя, пожалуйста, не горячись, ведь я же... - Что ты же..? Может. любишь? Любишь, но только не меня! И давно это заметил! - Женя встал и стянул куртку со стула, - Вот! - он положил мне деньги, чтобы я оплатила кафе, он посмотрел на меня особо проницательно, мне стало не по себе, но с тем же, у меня не было явного желания его останавливать! На это мгновения я как будто стала просто наблюдающим.. Пусть

116

будет все так, как будет! Я молча наблюдала как Женя удаляется и закрывает за собой дверь. Еще пару минут я просидела неподвижно. Наверное, это произошло так быстро, что я не успела осознать как пустились мои новые корни, что начало уже положено. На следующее утро я проснулась за несколько часов до будильника. Я уставилась в потолок и была удивленна, что теперь не имею никаких чувств к Жене. Даже не было чувство изумления и шока от того как быстро все произошло. Я подумала, что может на самом деле все наоборот, вот оно, то самое искреннее чувство к Жене. Именно так я к нему и относилась на протяжении нескольких месяцев, а именно, что он давно не вызывал у меня к себе чувств. Еще более меня удивило, что после принятия мысли исчезновения Жени из своей жизни, я плавно перешла к сладким думам про Мартина. Странно. Мысль сильнее и гораздо живее, чем взаимоотношения с когда-

117

то дорогим мне человеком. А может, и не было никогда любви. Может я просто вбила себе это в голову... Да, наверное... Кажется, я погрузилась в сон именно на согласии с собой! На согласии! Давно я не принимала чего-то определенного, лишь теперь я ощутила, что способна что -то изменить, за что безмерно благодарна Жене.. Сегодня в мои планы входила прогулка по магазинам. Я вышла из метро и почувствовала, что сегодня ветер особенно приятно обдувает волосы, дышать стало легче, во мне появилась невероятная жизненная энергия. Я входила в один бутик за другим. Со стороны я походила на беспечную школьницу, довольную, что начались летние каникулы. Я запрокинула голову наверх и наблюдала, как прекрасно движутся облака, мой взгляд наткнулся на банк. Нахмурив брови и помешкавшись пару секунд, я зашла в банк... Спустя менее часа я вышла оттуда с широченной улыбкой. «Что ж, ты можешь себе это позволить! И ты давно

это заслужила! - чуть качая головой и улыбаясь, твердила себе я, - странно, конечно! Но.. Можно же ли мне хоть раз в жизни совершить безумный поступок!». Я по частям выдохнула и решительно махнула головой: «Калифорния, я еду!». Удивительно, как быстро может измениться человек. Я обожала свою сегодняшнюю жизнь. Я проживала в небольшом съемном доме в центре Санта-Барбары. Я отлично выспалась и мне ничего не хотелось, ни есть, ни иди в душ, ничего! Усевшись на кровать, я открыла ноутбук. Каждой раз при мысли, что тот ради кого я приехала, возможно, уже тоже проснулся и что-то делает, я закусывала нижнюю губу и в изнеможении падала на подушку. Дело оставалось за малым. Я давно знала, что встретиться с Мартином более чем реально, проживая неподалеку от него. Взяв карандаш, я включила музыку. Играл концерт в Париже 2001 года. Мне было никак не усидеть на месте, и я то и дело пускалась в

пляс. Поиск наиболее важных для нас с ним мест в этом городе занял у меня довольно много времени. Оказалось, что я понятия не имею, куда мне идти. Что вводить в Интернете (и в Интернете ли?), чтобы узнать значимые для него места? Адрес студии Депеш Мод мне удалось найти, вспомнив, что ее название указывалось в биографической книге о Мартине. Один есть! Что еще? Еще неплохо было бы адрес его виллы, хотя это нереально! Не спрашивать же такое у его друзей на ФэйсБуке! В итоге я нарыла на каком-то сайте фото со спутника его дома.. Что ж, пусть это будет два! Я уставилась в экран монитора. «Зря! – подумала я, - Зря я потеряла всяческие контакты с местной тусовкой». Хотя конечно еще можно было бы в легкую все наверстать, но так лень.. Надо! Этим вечером я как чумная сидела за ноутбуком и чатилась с кем только могла, у кого написано «местоположение: Санта-Барбара» и у кого со мной больше 10 общих знакомых.

Глаза побаливали, хотелось кушать и то и дело оттекали ноги изза твердого неудобного стула. На кровать я идти принципиально не хотела, серьезную работу не делают лежа. Пока некий Карл набирал мне сообщение я быстрыми большими шагами подошла к холодильнику. Через секунду я снова сидела, вылупившись на экран, быстро уничтожая банан вприкуску с йогуртом. Терпеть не могу есть без получения удовольствия! Карл Оунли оказался весьма крупной рыбой для меня! Мужчина был весьма доброжелателен, несмотря на то, что лично был знаком с Мистером Гором. В 2007 году он помогал ему с Dj-set (ом). Он стоял возле пульта и в перерывах Мартин охотно хихикал с ним. Ближе к ночи круг моего общения сузился до одного только Карла и еще одного непонятного парнишки по имени Зак, просто я так и не могла понять имеет он причастие к моему Мартину или нет. Карл уверил меня что Мартина сейчас нет в Санта-Барбаре, что меня сильно расстроило, но,

тем не менее, он настаивал на нашем с ним близком знакомстве.. Почему нет? Проснувшись утром, мне стало нестерпимо грустно! Я ненавидела себя, что оказалась в солнечной Калифорнии без желания погулять по ней! Я очень хотела приступить к выполнению плана по Мартину, а тут меня вынуждают ждать и продолжать наслаждаться жизнью. Я сделала себя веселую яичницу, тосты, кофе.. Вдруг настроение у меня резко улучшилось! Боже, это место прекрасно! Столовая имеет выход на балкон, залитый солнечным светом! Все так ярко, зелено и вкусно, черт возьми! Мне захотелось сегодня блеснуть перед Карлом во всей красе! Пускай он упадет при виде меня! Я сделала выразительный макияж, накрутила кудри, надела короткое зеленое платье и, конечно же, каблуки! Хм, не слишком ли для обеденной встречи? На улице моя утренняя эйфория продолжилась. Воздух!! Что он со мной делает? Я словно после многолетнего заточения на-

118

слаждалась совершенно чистым и приятным воздухом, наполненным ароматами разных цветущих растений! Как же мне хочется ходить по этому славному городу с Мартином, слушать его хвалебные рассказы о музыке 80-х годов и сгорать от желания оказаться, наконец, с ним, наедине. Эх, вот и то самое кафе. «Мировое». Ну неплохое название. Я чуть усмехнулась над вывеской «Мирового» как сбоку за руку меня взял Карл. - Добрый день, Ксюша! Как дела? - Ой, Карл! Привет! Ты меня напугал! Все хорошо, спасибо, я искренне улыбалась ему и сама направила нас в кафе. - Классно, рад, что мы встретились, ты шикарно выглядишь. Ах, да! Я и забыла, как я сегодня хороша. Карл оказался действительно здоровским парнем! Пообедав, мы еще около двух часов попивали чай и болтали о всякой чепухе, словно давние знакомые. Здорово, когда можешь весело и непринужденно об-

119

щаться с незнакомым тебе человеком. Я то и дело ловила себя на мысли, что Карл постоянно смотрит на меня как на девушку, пришедшую к нему на свидание. Но-но, Карл! Это не тебе! Давай какнибудь сходим в ночной клуб? – предложил Карл, смачно причмокивая чаем на губах. - Да, да, я не против! Все-таки мне так жаль, что Мартин не в городе, - наконец после долгой беседы я завела разговор о своем мужчине. - Ты знаешь, это совсем даже неплохо… для тебя.. Уверяю, с ним не так легко познакомится, он почти не ходит в клубы, а домой просто так к нему мы наведаться, сама понимаешь, тоже не смогли бы.. Так что не расстраивайся.. Внезапно я насупилась, мне захотелось заткнуть Карла или даже может быть наорать на него. У него так сияли глаза, что мне захотелось уйти. Но он продолжил: - Зато пока ты не отвлекаешься на Мартина, мы смогли бы получше узнать друг друга… - Карл, - я переби-

ла его, закусив губу, я правда хотела познакомится с ним! Понимаешь? С ним! Мне также очень, очень понравилось, как мы провели время с тобой, но пообещай мне, что ты выполнишь данное мне обещание и при случае познакомишь меня с Мартином! - Конечно, я же обещал, - Карл тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону. Почувствовала себя виноватой, у Карла было такое лицо, будто только что я рассталась с ним! Боже, почему все так нелегко! Прошла неделя. Постепенно я ощущала себя полноправной жительницей СантаБарбары, только вот очень одинокой. Вечерами я уныло листала страницы на ФэйсБуке и шастала по интернет -магазинам или по кулинарным сайтам. Я уже много лет исправно добавляю в свою кулинарную книгу все новые и новые рецепты! Пролистываю глазами рецепт пирога или торта, взвешиваю доступность ингредиентов, сложность исполнения и копирую рецепт в книгу, представляя, как готовлю

этот самый пирог и предлагаю его гостям, которые после первого же кусочка души во мне не чают. Уже много лет, я тайно хотела пойти и выучится на кондитера, меня всегда останавливал страх, что я потрачу время впустую. Всегда казалось, что по стечению обстоятельств я должна идти по своей специальности инженера. Тем не менее, после получения диплома я немного поработала на кафедре, потом немного в турагентстве и на профессию кондитера я так и не решилась. А может зря. Не очень-то хочется всю жизнь посвятить нелюбимому, даже не так, нейтральному мне делу. Я обожаю сладкое, я люблю смотреть на него, нюхать сладости, трогать их, дарить сладкое другим людям, возится с ингредиентами в ожидании чудо-пирожного! Может, стоит попробовать? Раз уж жизнь и так повернулась настолько круто, что я уже вторую неделю живу в Санта-Барбаре, не работаю, не общаюсь со знакомыми и родными.. Может, стоит хотя бы попытаться построить новую

жизнь здесь? Решено! Я созрела до еще одного решительного поступка, я нашла кулинарные курсы при кондитерской в центре города. Однажды я там уже проходила мимо, запах стоял просто божественный, а на витринах красовались сказочные пряничные персонажи и разноцветные макаронсы. Тем более, мои сбережения от зарплаты туроператора иссекают с каждым днем, может, я сумею договориться и заплатить лишь часть стоимости курсов… Через пару дней я отправилась в кондитерскую «Англез», кажется это что-то французское, хотя может, я ошибаюсь. К моему удивлению, в Санта-Барбаре очень мало таких кондитерских. Здесь все фанатично стараются вести здоровый образ жизни, что делают вегетарианские закусочные более популярными, чем лавки сладких чудес. «Англез» оказалась небольшой, но настолько уютной кондитерской, что мне непременно захотелось надеть колпак и начать взбивать белки! Обыч-

но я обхожу стороной такие места, где делают невообразимо красивейшие десерты, несомненно, очень вкусные, но маленькие и слишком дорогие. Но тут дела обстояли иначе. Светло желтые стены, белая мебель, деревянный пол и повсюду были развешены плетеные винтажные украшения. Видимо кондитерская только что открылась, посетителей не было, и стулья расставлял высокий кудрявый брюнет в поварском костюме. Я обратилась к нему, с просьбой подтвердить возможность прохождения здесь курсов. Здравствуйте, конечно, - парень четкими быстрыми движениями освободил руки и протянул мне одну из них, - я Чарльз Рэй и это моя кондитерская , - он обвел рукой часть зала и его глаза заблестели, - я веду набор персонала, но что-то пока мало кто изъявил желание, он потер рукой затылок, - поэтому решил сам, так сказать, испечь свою команду! - Чарльз, мне очень приятно, меня зовут Ксения! – я знала, что нужно как-то

120

отразить свою чрезмерную радость от услышанного, но не знала как именно это должно прозвучать. Я готова с Вами работать, научится от вас всему, чему вы меня обучите!!! - Ахаха, это звучит здорово, Ксения! Мы оба были так счастливы, будто вдвоем открыли эту прелестную кондитерскую и ждем, не дождемся приходу первых гостей! Нас перебил приход женщины, с черными кудрявыми волосами, белой кожей и длинным носом. - Роза, посмотри, а ты говорила никто не найдет наше объявление в Интернете! Женщина улыбнулась Чарльзу, и мы словно большая счастливая семья стояли и все дружно улыбались! Так забавно. - Добро пожаловать к нам в «Англез»! - приветливо начала Роза, - я с радостью могу прямо сейчас поговорить с вами и рассмотреть на должность… - Роза, Ксения пришла к нам на курсы... - резко оборвал ее Чарльз. - Да? Что ж, тогда … - Роза немного рас-

121

терялась, - я вас покидаю и предоставляю моему племяннику, еще раз очень приятно познакомится, надеюсь, вы останетесь у нас надолго! Чарльз проводил Розу глазами до кухни и снова обратился ко мне: - Что ж, ты хочешь стать кондитером…? – он многообещающе улыбнулся мне, ну а я совершила аналогичное действие, так как было невозможно не ответить ему взаимностью. Коллектив ничем непримечательной «Англез» оказался мне словно семьей. День ото дня я набиралась опыта и все больше узнавала как мила Роза, как ласков Чарли и другие сотрудники, о которых стоит упомянуть. Давний друг семьи Рэйев – Франс Моруа. Нет, он не француз, на самом деле его имя до смешного простое и юному Франсу день ото дня приходилось слышать «Энди Томас». Со школьной скамьи Энди был одержим всем французским, он самостоятельно учил язык, клеил из спичек Эйфелеву башню, вешал плакаты неотразимых

француженок и каждую неделю по воскресеньям пытался тайком прошмыгнуть на закрытые показы французского кино. Закончив колледж, Энди спустил все деньги, чтобы покинуть родную Англию и отправится в Париж! Семья Томасов не отличалась капиталами, и все, на что мог рассчитывать Энди, так только на себя самого. Жаль, что за много лет он так и не осознал, какую роль он должен занять в обществе. Ну конечно, ведь мальчик грезил лишь о Франции! Тут пришлось серьезно поразмыслить, Энди захотелось выбрать что-нибудь настолько французское, чтобы никто никогда не смог бы упрекнуть его в измене своей новой Родины. Дизайнеров и модельеров сразу пришлось вычеркнуть из своего списка – Энди недолюбливал людей этой профессии. Писатели? Точно нет, иначе не было бы и нужды выдумывать профессию. Чем еще славится Франция? Наполеоном Бонапартом, круасанами, изысканными соусами, дорогим вином, сырами с плесенью,

Нотр дам Де Пари, ну конечно же Эйфелевой башней… Стоп! В этом списке больше съестного, чем архитектурных и исторических шедевров. Вот Энди, а в последствии - Франс Моруа - и стал сначала помощником пекаря-кондитера, где зарплата едва набиралась на грязную, маленькую, съемную комнату на границе Парижа, а далее ему разрешили собственноручно приготовить гостям лимонный тарт. Так и началась карьера Франса Моруа как кондитера. Остается лишь недорассказанным тот факт, что Франс каким-то образом оказался здесь, в США, в СантаБарбаре. Но с этим все на удивление элементарно. Любимая женщина вынудила Моруа покинуть обожаемый им город, где он был безумно рад снова повстречать Чарли и его тетю! Еще в кондитерской в поте лица трудилась над изготовлениями розочек, человечков и фруктиков из мастики не менее юная чем я – Кейт Янг. Это была небольшого роста девушка, с огромными серыми глазами

вечным хаосом на рыжеволосой голове. Кажется, Кейт попала в кондитерскую, как и я. Без специального образования, а лишь с великим желанием, Роза лично обучила ее всему, чему могла. В круг моих обязанностей входило запоминание рецептов, практика и желание быстрее начать работать самостоятельно. Мне несказанно повезло, что многое чему меня думали научить я и так прекрасно умела. Так что мое обучение продвигалось неимоверно быстро, а также «Англез» не взимал плату с меня за прохождение у них практики. В меня вкладывают опыт и знания – я на них работаю! В принципе, так и должно быть на любом предприятии. Чарли, как и другие, весь день занимались своим непосредственным делом – созданием десертов и выпекание тортов. Когда, наконец, ктонибудь освобождался, мне преподносили урок. Чаще всего этим кем-то оказывался Чарли. Он старался быстрее покончить со всеми делами, вытирал руки и бежал ко мне, когда к нам приходил

заказ на вынос, а чаще на доставку следующего дня. Я полюбила Чарльза как старшего брата, я всегда смотрела на него с уважением и таяла всякий раз, когда он подходил сзади и клал свои руки на мои дабы создать нужной формы пирожное. О, в этот момент я вспоминала сцену из фильма «Привидение». Руки Чарли так же нежно, но уверено сдавливали мои руки, после чего выходил трапециевидный холст, которому суждено было направится в духовку для дальнейшей дизайнерской работы Кейт. Несмотря на свои возраст, ему было двадцать семь, Чарли умел на кухне совершенно все! Я была неимоверно счастлива, что судьба привела меня к нему, к ним… Прошло больше месяца моего проживания в Санта-Барбаре. Шесть дней в неделю я работала, не побоюсь этого слова, в кондитерской, за что, кстати, получила неплохой аванс, а в свободное время и в единственный выходной проводила досуг все с тем же Чарли и его друзьями либо с Карлом. Все

122

было идеально! «Жизнь удалась, - думала я.» И вот однажды при выполнении объемного заказа на детский утренник – килограммы конфет и карамельных кексов – я внезапно ощутила, что мне сильно не хватает одного человека, а именно того, ради которого я сюда и приехала, мне не хватает Мартина. Я уставилась в кипящую шоколадную смесь и часто задышала. Сзади ко мне подкрался Чарли: - Гипнотизируешь конфетки? – он смачно облизывался, наверное, как всегда этот сладкоежка слопал «испорченную» партию. – Ты это брось, а то придется остаться здесь до утра. - Даа.. даа.. – я растянула слова и резко остановила себя, Чарли, наверное нам не удастся встретится в это воскресенье.. - Это почему же? – он придирчиво осматривал мое рабочее место и от этого выглядел таким грозным. - Просто, я неважно чувствую себя в последнее время, наверное, мне стоит отдохнуть дома… Тишина и покой.. понимаешь? – мне самой ста-

123

ло не по себе от того, с какой интонацией я оправдывалась. - Холод, голод и покой… - задумчиво провел он пальцем по холодной плите. – Ну, окей! Нет проблем! Но пообещай, что если станет скучно, ты звякнешь, и я мигом примчусь с пиццей и какой-нибудь комедией подмышкой! - Кончено, Чарли, кому как не тебе я позвоню в этом случае… – я подмигнула ему и принялась снимать с плиты шоколадную смесь. До воскресенья оставалось пару дней. Почему Карл мне не говорит, приехал Мартин или нет? Хотя, признаться за несколько последних недель мы ни разу не упомянули о нем, стоит это исправить. Я позвонила Карлу на мобильный и быстро все разузнала. Карл не думая ничего утаивать, ясно сказал что сам лично видел Мартина в городе. Я мечтательно закрыла глаза и начала танцевать танец победы! В голове пробежали сотни разных идей, картинок и песен. Как нам лучше встретится? То, что мы встретимся это уже и не обговари-

вается, вопрос как лучше и красивее это сделать? За окном еще было не так темно, чтобы мне не сорваться в прогулку по городу. Мне до боли захотелось пройти мимо студии Депеш Мод. А вдруг? Свернув на Халей Стрит я замедлила шаг и с умиротворенным лицом посмотрела налево, где должно было находиться здание студии. И вдруг мое спокойное лицо стало меняться! Что я вижу? И действительно ли я это вижу? Слева от меня стояли два мужчины, один из них был в черной футболке и в очках, а другой был в куртке и в шапке! Это невозможно, то были Флетч и ОН!!! Я была готова либо кинуться, как сумасшедшая ему на шею либо просто посолдатски развернуться и что есть мочи побежать домой! Но будучи сильной девочкой, я вобрала в себя побольше воздуха, выпрямилась и медленно, но гордо стала приближаться к мужчинам. Было уже довольно темно, и чем ближе я приближалась, тем легче было разглядеть их силуэты. Проходя мимо них, не

нашла ничего лучше как улыбнуться и сказать: «Привет!» и продолжить свой путь. Они в свою очередь замолчали и тоже поздоровались со мной, проводив меня взглядом. Далее, я шла и в полголоса твердила себе «Мартин-МартинМартин» и с каждым повторением имя становилось мягче и нежнее. Придя домой, я еще долго прибывала в состоянии ступора. Я то и дело улыбалась и изредка что-нибудь произносила вслух как полоумная. Мы с ним еще обязательно встретимся, только надо как -то научиться вести себя подобающе, ни в коем случае ничем не показать что я их давняя поклонница. От этой встречи я оказалась под сильным впечатлением на целую неделю, а потом втянулась в сладкие будни и снова успокоилась. В эту субботу после работы Розе исполняется 49 и по этому случаю я была приглашена в дом Рэйев. Роза проживала со своим вторым мужем Хью и двумя сыновьями-подростками. Чарли же жил в собственном доме неподалеку от тетушки. Вся наша

команда давно задумала сюрприз, для которого в пятницу вечером нам всем вчетвером пришлось сделать вид, что все разошлись по домам и снова вернуться в «Англез». Все продукты были куплены и план намечен. Мы слажено работали до самого утра. Сначала мы хотели сделать огромный торт в виде фигуры женщины с отличительными особенностями Розы, но всем было ясно, что не стоило и пытаться браться за такой тортище! Во-первых, никто из нас никогда не имел опыта в таком грандиозном декорировании тортов, а вовторых, тут все же важен не кулинарный талант, а талант художника, чем тоже никто из нас не обладал. В конце концов, мы решили, что сделаем башенку из разного рода вкусностей. На каждого из нас было возложено творить разного вида пироженки. Мне было поручено самое легкое – основа – куча огромных бисквитных шоколадно-ежевичных коржей. Чарли месил, измерял, выкладывал, слеплял – дделал кучу макаронсов ежевично-

клубничных оттенков. Франс изготавливал продолговатые конфетки из черного и белого шоколада, они были изумительно вкусными (разумеется, мы наряду с Чарли объелись «испорченными» штучками), на каждой конфетке возвышались мини-мини фигурки цветочков и закорючек. Кейт взялась как всегда за самое сложное – за пирожные, а точнее за их декорирование. Через три часа после выполнения своих работ, мы потихоньку вливались в работу Кейт. На каждое пирожное уходило в среднем по тридцать минут, а их на нашей башенки вмещалась около пятнадцати! Это было кошмарно! Мы все дико устали, было душно, а мы уже много часов не выходили на свежий воздух. У Франса случилась истерика – он начал безудержно смеяться над всякой ерундой! Его завывающий смех вызвал эффект домино и вскоре мы все стояли и тупо ржали, перебирая в руках изготовленные мармеладки и мастики. Было забавно! Вся кухня была заполнена горой гото-

124

вых сладостей и мы, столпившиеся возле Кейт и ржущее словно гиены, неспособные никак остановиться. К завершению башни у меня болели кисти рук от долгой однотипной работы руками на весу. Но какое же это счастье, когда ты уставший и измотанный смотришь на проделанную работу, такое удовлетворение чувствуешь когда видишь как твой умненький малыш с отличием заканчивает университет! Мы разошлись по домам около четырех утра. На следующий день я проснулась к обеду. Чувствовала себя отвратительно! Все мышцы болели. Я налила кофе, включила телек и попыталась немного размяться, проделав символическую зарядку. К семи часам вечера за мной заехал Чарли. - Ух, ты, отлично выглядишь! - он открыл мне дверь машины изнутри и чмокнул в щеку. - Здравствуй! - Привет! Ох, ну и денек! Совершенно не ориентируюсь во времени и в пространстве. - Сейчас выпьем, расслабимся, и все как рукой снимет!

125

- Что? Ты будешь пить? Кто же отвезет меня, такую беззащитную и пьяную домой? – пыталась пошутить я. - А вот некому! Надо будет тогда воспользоваться такой беззащитной и пьяной, - ответно улыбнулся Чарли. Мы подарили наш подарок после всех гостей. Все выглядело торжественно. Мы накрыли пироженовую башенку атласной алой тканью и Чарли медленно подносил ее к ногам именниницы! Мы стояли вокруг и пели поздравительную песенку. - Боже мой! Боже мой! Ребята, я не верю!!!! Это все мне?!!! – Роза поклонялась башенке и кружилась вокруг нее, то и дело радостно взмахивая руками. - Да, знаешь, каких трудов стоило купить каждую штучку из разных кондитерских магазинов, чтобы ты ни о чем не догадалась, хе-хе, - Франс поднял бровь и долго пытался сдержать улыбку. - Франс, ты дезертир!!! – Кейт пихнула его под ребро. - Розочка, мы тебя

все любим, и ты знаешь как ты всем нам дорога!! Этот тортик сделан с такой любовью, что, даже слопав его, ты не поправишься ни на грамм, - вызвалась сказать я. Вечеринка удалась! Мы пили, танцевали, пели в караоке, гости то и дело подходили и удивлялись насколько вкусны наши сладости! Моя голова немного кружилась, и я постоянно улыбалась всем и на все! Одним словом, я была хорошо пьяна. - Чарли, - я хотела подойти к нему поближе, чтобы он меня услышал, но в итоге я буквально свалилась на него, обхватив за шею. Чарли не растерялся и мгновенно стал двигаться со мной в танце. – Чарли, я домой! - Не-не-не! Как это домой? Я думал мы будем гулять до упаду.. - Я бы рада, но чувствую, что мне гулять дальше некуда… - Ксюш! Давай пойдем ко мне… - Неее… - Дааа... всего лишь перейти дорогу и мы дома! - Чарли! – я в упор посмотрела на

него и рассмеялась, а его лицо осталось серьезным и внимательным. Он остановился, взял меня за руку, мы подошли к Розе, Чарли попрощался от лица нас обоих и повел меня к выходу. Черт, мне нравится, что он ведет меня к себе против моей воли! Мы зашли к Чарли, он включил торшер. и вся комната была освещена интимным бордовым светом. «Оууу, что-то … както.. странно все это.., подумала я». Чарли помог мне снять верхнюю одежду, а то бы, наверное, я упала если бы постаралась сделать это сама. Мы молчали. Мои движения были рассеянными и неудачными, но голова соображала трезво – что же он делает! Не дай Бог, если он хочет получить сегодня от меня взаимной симпатии. Я не готова к этому.. Мы больше не сможем дружить как раньше, все будет кончено… Пожалуйста, Чарли, не делай ошибок! Он будто слышал мои мысли, на что вымолвил в ответ: - Я постелю тебе у себя, если ты не возражаешь…

- Давай! Я согласна… Этой ночью я спала в одной кровати с Рэйем. Мы оба были пьяны и без сил. Я легла прямо в нижнем белье, он по-отцовски закутал меня в одеяло и обнял. Почему мне с ним так спокойно и уютно? Чувствую себя обманщицей, обманщицей собственных чувств. К середине недели я, наконец, очнулась от внутренних переживаний от встречи с Мартином и той странной ночи с Чарли. В среду со мной приключилась неприятность на работе из-за моей рассеянности и неусидчивости. В тот день Роза взяла отгул, нам пришлось отдуваться вчетвером. В выходные намечался Хэллоуин, что увеличивало заказы на конфеты раза в четыре. Поступало много индивидуальных заказов, каждый хотел отличиться. Иногда доходило до откровенного безумия, например, конфеты с томатным желе, в лимонной глазури и с обсыпкой виде жгучего перца! Эдакая конфетка - сюрприз! Нам впервые пришлось долго лазить

по всем возможным кулинарным книгам, пока мы хоть немного не убедились что такое реально возможно. Я же облажалась с тремя противнями фундучного пралине! Они попросту вышли у меня подгорелыми, полуподгорелыми если быть точно. Из-за неравномерного слоя орехов, где-то одну треть пралине я старательно отскребала от противеня и все-таки спасла ореховое лакомство. Было так стыдно, хотя никто не осудил меня, просто я еще новичок, а духовку упустила, так как старалась успеть заготовить сразу три вида конфет. За Хэллоуновские будни нам в конечном итоге выдали очень неплохую премию! Хэллоуин! Я никогда раньше не видела воочию, как проходит этот праздник! Город превратился в парк развлечений! Повсюду сновали детишки в костюмах супергероев, зверюшек, ктото наряжался в персонажей из Гарри Поттера, а кто-то имел смелость надевать коричневые силиконовые маски и, пардон, становился Бараком Оба-

126

мой! Взрослые СантаБарабры, не обремененные детьми до ночи сидели дома и раздавали угощения, а потом шли в ночные клубы! Я без ложной скромности вырядилась в соблазнительную пиратку в короткой юбкой и дерзкой шляпке. Чарльз меня сразил наповал, он идеально вписался в образ Эдварда Рукиножницы! Чарли проработал все малейшие детали его костюмчика, правда тут чуточку подкачала фигура, всетаки Эдвард в фильме был совсем худощавый. На вечеринке мы с Чарли просто отдыхали, танцевали и выпивали! Я старалась много не пить, и так как всякий раз мне приходилось потягивать коктейли на равнее с Чарли, я сжимала зубами трубочку так, чтобы проходило минимум жидкости. Мы сидели за столиком со знакомыми Рэйя. Довольная, что вечер идет хорошо, я планировала, что так же он и закончится, а для этого как и в любом азартном занятии следует вовремя остановится. Чарли дважды на спор пил текилу прямо из бутылки и думаю, что

127

не стоит говорить как сильно он набрался! - Все, все, дорогуша, нам пора, - я тянула Чарли за рукав, приближая его на несколько сантиметров к выходу. - Детка, нет… стой, - он то и дело складывался пополам, а его глаза открывались попеременно, давай еще часик посидим, я так давно не видел Билла, а уж Дейва и Джоуи с девятого класса и во все не встречал… - Пожалуйста! – я тяжело вздохнула и встала в позу, умоляюще посмотрев на Чарли, но тот лишь сдвинул брови и по утиному надул губки. Терпеть не могу пьяных людей! Я оставила его в покое и демонстративно села, упираясь на локти и недовольно потягивая свой коктейль. Друзья Рейя все как один начали повторять: - Да ты что!! Так хорошо сидим!! Не надо никому никуда идти!! Все будет типтоп! - Вы как хотите, а в мои планы не входит проспать весь завтрашний день, сейчас и так уже…– я достала из своего маленького

набедренного сумкикошелька телефон и удивленно подняла брови, - уже.. Шесть?? Да быть этого не может!! - Ксюшенька, Чарли лениво запрокинул на меня руку и в упор посмотрел мне в глаза, взяв меня за руку, - я не хочу, чтобы ты уходила! Через пару часиков мы вместе уйдем и я стану твоим рабом, детка… Я резко прервала Чарли, на что стая пацанов вокруг нас издали гнусные хихиканья! Я была не в себя от слов Чарли! - Что такое? – Чарли посмотрел на меня и я заметила, что его губы чуть было потянулись ко мне, Ксюша, я так долго уже этого хочу… – он приблизился ко мне. - Ты сдурел! - моя лицо наполнялось гневом к нему, и я встала из-за стола, убирая его руки с моих ног, Ты… ты… Ох! Не звони мне завтра, Чарли! – я сорвалась на крик, - Тебе придется сильно постараться, чтобы я тебя простила!! – после этого я быстрыми шагами пошла на выход, ну а он не стал за мной идти. Мне было неловко

за сегодняшний вечер! Это было ужасно, я надеялась что, то, что сегодня произошло еще долго не должно было случаться! Чарли… Зачем он так, понимаю, он был пьян, но самое ужасное, что нам придется смотреть в глаза друг другу завтра, послезавтра и после-послезавтра! Черт! Я медленно шла, приближаясь к набережной, в одной руке я держала свою шляпу, а в другой – туфли! Почему то крепко держалось ощущение, что мною попользовались… Сама суть, что к тебе грязно пристают, когда кругом ржут пьяные быдло была отвратительна… Я устало брела, загребая голыми ногами песок… Впервые мне пришлось наблюдать рассвет! Это было удивительно! Небо было похоже на клубничную глазурь, выражаясь моим в данный момент профессиональным языком! Кругом стояла тишина и лишь изредка где-то вдалеке чайки отчаянно кричали что-то. Казалось, что было нереальным поймать этот прекрасный утренний момент, так как с каждой после-

дующей секундой к небу добавлялось все больше оттенков голубого. Меня дважды обогнали девушки в леггинсах и спортивных бюстгалтерах. «Молодцы, неплохо для 7 утра, - проговорила я им вслед». Далее, на обгон пошел мужчина и у меня чуть глаза на лоб не вылезли! Мужчина остановился на песке в пару метров от меня! Вот кого я точно не ожидала увидеть этим ранним утром так это его… Что тут скажешь, Дейв был как всегда на высоте! Спортивная майка, шорты, красные кроссовки. Просто божественно! Я села позади него на небольшой камень, облокотилась на колени и тупо уставилась на его спину. «Жизни удалась, смешно подумала я и театрально махнула головой, - а не слишком ли глупо я буду выглядеть когда он обернется? Думаю, что слишком.. сидит дама в миниюбке, в коротенькой черной жилетке и держит в руках огромную шлюпу с пером… Эх, хорошо хоть я додумалась убрать повязку с глаза..». Хотя, все что могло бы

сейчас произойти было абсолютно не важно. Я довольно утомилась и понимала, что сама точно не стану ничего предпринимать, а буду лишь сидеть и ловить кайф от красавчика Дейва, от того как низко он наклоняется, отклячивая свою филейную часть и как мило подтягивается, опираясь на «цыпочки». «А он и вправду очень даже ничего, пусть даже он не был бы Дейвом Гэаном, - еще раз признала я». Дейв встряхнулся, сделал глубокие выпады левой и правой ногами, потом выправил дыхание и снова побежал. «Красотень!». Я встала и так же растеряно направилась домой, должна же я сегодня наконец поспать. Когда внезапно зазвонил телефон в шесть часов вечера, я с трудом заставила оторвать свою тяжелую голову от подушки. Звонил Чарли. Бодренько-то он уже проснулся! - Чарли, я не желаю говорить с тобой! – мгновенно проговорила я ему. - Я знаю-знаю, я просто хотел убедиться, что с тобой все хо-

128

рошо, - Чарли говорил медленно и так заботливо, что я тут же сбавила уровень строгости в своем голосе. - Спасибо… - Это все… - До свидания, - я положила трубку, не дожидаясь его ответа. Спать больше не хотелось… Нет, конечно, при особом желании я могла бы подремать еще часиков пять, но что-то мне подсказывало, что тогда я буду похожа на половую тряпку. На Чарли я не то чтобы злилась, скорее я давала ему большое снисхождение за его немалую дозу выпитого вчера, я просто была слегка обижена… «И что это вчера было? – отчетливо и вслух проговорила я и заулыбалась». С этой фразой, я не заметила, как встала и уже стояла в голубой рубашке на голое тело и готовила себе завтракужин из пары ломтиков бекона, яиц и листков салата. Вообще, чувствую, что пора вплотную приступать к попыткам познакомится с Мартином, а может даже с мистером Гэаном раз уж он оказался в нашем сериальном городишке. Так интересно, может

129

они собрались все вместе, чтобы записать альбом? В Интернете вроде бы ничего нет по этому поводу… наверное, я просто плохо ищу. Я кинула свою яишенку на тарелку и уселась полуголая на балкон, размышляя: «Так-с, допустим, я могу просто тупо еще раз с ними заговорить, проходя в очередной раз мимо студии… И что? Что я скажу? Снова «Привет» и тупо удалюсь с места происшествия довольная и обескураженная? Нет, надо что-то с зацепкой. А может явиться в студию с какиминибудь печеньками и сказать им «Салют! Не ваш заказ? А у меня написано что ваш!» А потом они просто скажут «А ну раз так, то спасибо, всего доброго, вот ваши чаевые!». Нет! Ужасно! Карл тоже молчит, даже не хочется его снова напрягать своими разговорами о Мартине. Уффф, не знаю что делать, - я выдохнула и, взъерошив волосы, отправилась под прохладный расслабляющий душ, пожалуй, сегодня я хочу пахнуть цитрусами». Будни на работе

прошли совершенно тихо и спокойно! Заказов было не особо много. Розы еще не было, а Чарли до сих пор держался от меня подальше, он лишь учтиво прощался и здоровался, а также просил что-нибудь передать ему. - Не могла бы ты передать мне, пожалуйста, воооон тот порошочек, - максимально сдержано произнес он. - Пудру? Держи! - Как ты кстати? Все хорошо? – как бы между прочим спросил он. - Да, все отлично, а ты? – я старалась придерживаться аналогичному поведению, хотя, понимала что это глупо и иногда нечаянно на моем лице показывалась улыбка. Окончательно помирились мы с ним лишь в четверг. Странное слово «помирились», ведь мы не ругались… Просто однажды, во время приготовления заготовок на завтрашний день остались с ним на кухне совершенно вдвоем. Мы стояли друг напротив друга и сосредоточено месили тесто, затянулась долгая оглушительно ти-

хая пауза, через которую прорвался мой смешок, на что Чарли ухмыльнулся, а когда со мной это снова повторилось, он не выдержал и засмеялся в ответ! - Ксюш! Не злись на меня дурака! – он по-доброму смотрел на меня все еще улыбаясь. - Как же долго тебя пришлось ждать! Разве похоже что я злюсь? - Но я думал… Чарли оставил тесто в покое и обогнул стол, приближаясь ко мне. - Не надо тебе так много думать! – я коснулась пальцем кончика его носа. Чарли обтер нос от муки и поджал губу. - Я тебя обожаю!! – он поднял брови и блаженно запрокинул голову. - Тааак, только вот этого больше не надо.. - Ахаха, хорошохорошо, обещаю, что больше этого не повторится! В субботу утром мне позвонил Карл! Вау, как неожиданно, полная разных надежд я взяла трубку: - Алло, Карл, рада слышать тебя! - Да, привет, Ксю-

ша! Как ты? Давно не виделись! - Все отлично, вот работаю потихоньку… Как-то неважно себя чувствую сегодня, надеюсь это не простуда… - Ой, правда? Все так плохо? Тебе нужна моя помощь? - Нет, Карл, спасибо большое, но нет! Это только мои догадки, думаю это просто накопившаяся усталость и недосыпание! - Хм, значит, хочешь сказать, что не сможешь завтра провести лучший вечерок в своей жизни? - Таааак, - я вдруг подскочила и нервно стала ковырять ногтем спинку кровати, - ты что-то не договариваешь… - Да так, мелочи, всего то хотел пригласить тебя на вечеринку по случаю предстоящего выхода сингла Депеш Мод, но я думаю, что это не настолько важно, лучше тебе отдохнуть… - Каааарл, перестань, я тут и так на грани инфаркта! - Хаха, я так и знал! Так что давай завтра в восемь вечера я за тобой заеду, я буду со своей знакомой Джессикой.

- Джессикой? Кажется, мы и вправду давно не виделись… – мне показалось уместным не сильно циклиться при нем на Депеш Мод, пусть даже он и сам начал. - Вот именно, что ты меня забросила! Все что последовало далее, я как будто прослушала, лишь в конце сказала в ответ: - Спасибо еще раз, Карл! До завтра, увидимся! Я тихонько закружилась и легко упала на кровать! Я не верю что это возможно! Они выпускают альбом и завтра я смогу лично их увидеть! Наполняясь мыслями о предстоящем альбоме, меня захватило волной благодарности им за все то прекрасное, что они когда-либо исполняли! Боже, как же все прекрасно! Мартин.. Дейв… Как же я вас обоих люблю! Мне хочется сказать им это, прокричать, чтобы меня слышал весь земной шар! Автор: Тугучева Ксения

130

( < : > . ( - + . > % 8 3 " % > 7 9 > ? >

& 3