Журнал "Омск театральный" №30(52)

Page 1



Министерство культуры Омской области Омское отделение Союза театральных деятелей России Журнал «Омск театральный» № 30(52), октябрь 2012 года ББК Ж.33(2-4ОМ) Учредитель издания – Министерство культуры Омской области Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия Свидетельство о регистрации ПИ № ФС55-1933-Р от 5 мая 2008 года Журнал «Омск театральный» – лауреат Межрегионального конкурса журналистского мастерства «Сибирь – территория надежд» 2007 и 2010 годов Темы номера: 85-летие со дня рождения народного артиста СССР М.А. Ульянова. II Ульяновские чтения. Фестиваль «Сотоварищи». Юбилей Омского ТЮЗа: фестивали, гастроли, театральные встречи. Премьеры, актуальные интервью, портреты в интерьере театра. К 100-летию Омского отделения Союза театральных деятелей России Главный редактор – Л.П. Трубицина Дизайн и вёрстка – Е.А. Пичугина Редакционная коллегия: М.В. Аварницына, В.И. Алексеев, В.Ф. Витько, Л.Ф. Гольштейн, С.П. Денисенко (зам. главного редактора), Л.Н. Колесникова, С.С. Кулыгина, В.Е. Миллер, Л.А. Першина, Б.М. Саламчев, В.А. Шершнёва На первой странице обложки: Владислав Пузырников и Михаил Окунев в сцене из спектакля «Бег» М. Булгакова Омского государственного академического театра драмы (режиссёр – Георгий Цхвирава). Фото Андрея Кудрявцева На второй странице обложки: Елена Ульянова у памятника отцу в Таре. Фото Олега Деркунского На третьей странице обложки: Екатерина Латыпова, Антон Ковалёв и Павел Кондрашин в сцене из спектакля-концерта «Гусарский романс» Омского драматического театра «Галёрка». Фото Олега Деркунского На четвёртой странице обложки: Сцена из спектакля «Сон в летнюю ночь» Омского государственного театра куклы, актёра, маски «Арлекин» Фото Юрия Кисилевского

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

СОДЕРЖАНИЕ: Лина Туманова. …И перелистываем календарь ..................................3 Маргарита Зиангирова. Тара. Ноябрь 2012 года (Юбилейная программа, посвящённая 85-летию со дня рождения М.А. Ульянова и 10-летию Омского государственного Северного драматического театра имени М.А. Ульянова) ...................................................4 Людмила Першина. Вернулся, чтобы остаться с «Сотоварищами»… (О II Межрегиональном театральном фестивале в Таре) .........................................................7 Александр Филиппенко: «Как говорил Ульянов, надо следить за своим реноме» . ...............................10 Эльвира Кадырова. Последняя сказка детства («Принцесса Кру» В. Ольшанского в Омском театре юных зрителей) . .............................12 Станислав Дубков. Придумал что-то переделать – и точно знаю: будет лучше (Монологи о театре и жизни) ......................................14 Нина Козорез. «Жомини да Жомини…» («Гусарский романс» в Омском драматическом театре «Галёрка») ...........17 Диалоги «ОТ»: Шоу-мюзикл длиной в тридцать лет (О мюзикле А. Журбина «Он и Она» в Омском государственном музыкальном театре участники постановочной группы – режиссёр Светлана Фелькер, балетмейстер Илья Устьянцев, дирижёр Дмитрий Лузин и художник Сергей Новиков) .......................................18 Виктория Луговская. «Осень патриарха» (Очерк о театральном деятеле и педагоге Борисе Торике) ..........................................20 Рeйн Агур: «Сегодня со зрителем нужно говорить о личной свободе человека» (Интервью с известным эстонским режиссёром, постановщиком спектакля «Сон в летнюю ночь» В. Шекспира в Омском государственном театре куклы, актёра, маски «Арлекин») ...............................28

1


Сергей Зубенко. «Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!..» (Монолог актёра Омского государственного драматического «Пятого театра») ......................................32 Архивный фотоэксклюзив. Дрогнули кулисы… Годы пробежали… (Авторская рубрика Сергея Денисенко) . .....................................................................................................38 Юлия Сальникова. 75. Продолжение следует! (События юбилейного сезона Омского ТЮЗа) ............................................................................................40 Александра Лаврова. Кораблики на театральных волнах (Гастрольные впечатления) ..........................................................................................................................44 Валерий Бегунов. Дух буквы («Двенадцатая ночь» У. Шекспира на московских гастролях Омского ТЮЗа) . ........................................46 Александра Самсонова. Повторный ангажемент («Таланты и поклонники» А.Н. Островского на сцене театра «Студия» Любови Ермолаевой) . ............48 Валерия Калашникова. T.S. Истории Одного Режиссёра (Евгений Бабаш в Омском драматическом Лицейском театре) . ...............................................................50 Ольга Бржезинская: «Творческая судьба заставила меня всю жизнь изучать, что такое голос» (Монолог в рубрике «В пространстве времени и сцены») .........................................................................54 Сергей Денисенко. Эхо Асгарда Ирийского, или Выбросить телевизор, сохранить простор, пробовать и искать! (О фестивале «НЭТ» 2007 – 2012) . .............................................................................................................59 Ирина Никеева. Надежды негасимый свет… (К 90-летию со дня рождения заслуженной артистки РФ Надежды Блохиной) . ......................................64 Любовь Колесникова. Художник вдохновенный (Памяти художника-гримёра Павла Ремизова) ...........................................................................................67 Георгий Вяткин. «Если б не уступки мещанско-обывательским вкусам…» (Публикация театральных материалов известного сибирского писателя, подготовленная Юлией Зародовой) .............................................................................................................68 Елена Буйнова. «Поворот на новую дорогу» (К 100-летию Омского отделения СТД) ........................................................................................................71 «Из тьмы веков протянутая кем-то, дорогу указующая нить…» (Поэтический антракт – авторская рубрика Сергея Денисенко) ................................................................76

2

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ФИНАЛЫ И КАНУНЫ Лина ТУМАНОВА

. .И перелистываем календарь Декабрь. Время подводить итоги. Что ж, подведём, несмотря на предновогоднюю праздничную суету. И откроем информационную дверцу в 2013-й.

С небольшим преувеличением можно сказать, что финал театрального года прошёл под знаком Булгакова. Осенью «Пятый театр» постарался встряхнуть зрителя от межсезонной дремоты, представив весьма своеобразную «Зойкину квартиру» в интерпретации нашего давнего и многими любимого питерского знакомца – замечательного в сущности режиссёра Анатолия Праудина. А в самом начале календарной зимы на сцену академической драмы замечательный и тоже многими любимый Георгий Цхвирава вывел бессмертных в русской литературе героев «Бега». Думается, Михаил Александрович Булгаков был бы доволен этой постановкой. Она отражает серьёзный, по-человечески глубокий взгляд на послереволюционный вихрь истории, втянувший в себя и деформировавший такие разные судьбы. И, конечно, автор пьесы поаплодировал бы прекрасным омским актёрам, представившим целую галерею трагикомичных и драматичных образов. Но спектакль прошёл всего несколько раз, ему еще предстоит обрести свободное сценическое дыхание. О нём поразмышляем в следующем номере. С нетерпением ждём и «Кармен» – предновогоднюю премьеру «Пятого театра». Предвкушение подогревается тем, что разыгрывать эту бурю страстей героини, чьё имя уже стало практически нарицательным, будет одна из самых, как сказал бы Достоевский, инфернальных актрис Мария Долганёва. А впереди у «Пятого» – работа с Борисом Цейтлиным над спектаклем «Вечно живые» по пьесе Виктора Розова, написанной в 1943 году и отягощённой невероятным количеством бессмертных интерпретаций – от ефремовско-«современниковского» до калатозовскокинематографического. Созданный по этому произведению фильм «Летят журавли» – теперь классика, легенда и до сих пор непонятно – как сделано. Но суровая правда жизни: молодёжь старые фильмы не смотрит, боюсь, скоро, что такое Великая Отечественная, знать не будет, так что у театра всегда остается непаханое поле просветительства и возможность нового высказывания на старом материале. В Академическом театре драмы Анджей Бубень поставит «Смерть не велосипед, чтоб её у тебя украли» по пьесе современного сербского драматурга Биляны Срблянович. Александр Кузин, запомнившийся настоящим поклонникам классики отчётливо традиционной, но элегантной работой по пьесе А.Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты», на сей раз решил развернуться в сторону европейской драматургии и заявил постановку «Сирано де Бержерак» Эдмона Ростана. Кстати о «Мудреце». В январе 2013 года он будет показан на фестивале «Островский в доме Островского», который проводит Государственный академический Малый театр России. На этот счёт получено приглашение от художественного руководителя знаменитого коллектиДЕКАБРЬ 2012 30(52)

ва Юрия Соломина. Малый театр, начиная с 1993 года, собирает у себя лучшие спектакли российских городов, поставленные по произведениям великого русского драматурга. И все совершенно закономерно считают за честь попасть в эту фестивальную обойму. Так что аплодисменты нашим авансом – за «попадание». В Омск на Лабораторию современной драматургии ждут известного в театральном мире болгарина – режиссёра Александра Морфова, про которого говорят, что для него не существует несценичной литературы и чей гротескно-комический фарс «Король Убю» мы видели с блистательным Александром Калягиным во время гастролей Московского театра «Et cetera». О том спектакле писали: «Власть, доставшаяся случайно, власть извращающая, власть разрушающая – вот тема этого по сути трагического спектакля, сделанного в форме весёлой буффонады». ТЮЗ, отпраздновав свой юбилей, решил, как это стало у нас неожиданно модным, второй раз вступить в одну и ту же реку: готовит спектакль «Семья вурдалака» Василия Сигарева, который уже был поставлен на сцене театра для детей и молодёжи в 2000 году. Но на этот раз – другой режиссёр, другие исполнители. К работе над ремейком уже приступил Сергей Тимофеев, художественный руководитель Лицейского театра. В «Арлекине» договорились с «золотомасочным» Евгением Ибрагимовым, бывшим главным режиссёром Хакасского республиканского театра кукол «Сказка». Он намерен из собранного за время проведения им школы СТД этюдного материала сочинить спектакль «Метаморфозы. Кукольный коллаж». «Галёрка» обещает в качестве ближайшей премьеры гоголевскую «Женитьбу» в постановке своего художественного руководителя Владимира Витько. Музыкальный театр, с успехом представив в декабре этого года на фестивале «Золотой витязь» свой героический балет «Карбышев», удостоенный серебряного диплома, вновь обращается к балету. Он будет мило называться «Настенька». В основе сюжета – сказка «Морозко». Все это положено на музыку русских композиторов. Постановку опять осуществляет юное дарование Надежда Китаева, уже осмелившаяся замахнуться в «Карбышеве» на тему, связанную с легендарной реальной исторической личностью. Видимо, с Настенькой будет значительно проще. А вообще со временем в канун Нового года хочется не то чтобы чудес, а чтоб было получше, разумней и добрей.

3


Маргарита ЗИАНГИРОВА

Тара. Ноябрь 2012 года 20 ноября исполнилось 85 лет со дня рождения Михаила Александровича Ульянова – народного артиста СССР, лауреата многих самых престижных премий, выдающегося деятеля российской культуры. Омич по рождению, он всю свою жизнь держал человеческую связь с родным краем. И был одним из тех, кто благословил родившийся новый творческий коллектив – Северный драматический театр, который в ноябре нынешнего года отмечал своё десятилетие. К этим датам готовились обстоятельно. Центром событий стала Тара – город, который Ульянов всегда считал родным. Юбилейная программа включала события разные: открытие памятника М.А. Ульянову, проведение II Ульяновских чтений и театрального фестиваля «Сотоварищи», организацию творческих встреч и пресс-конференций.

ДАНЬ ИСКРЕННЕЙ ЛЮБВИ Михаил Александрович Ульянов был великим мастером театра и кино. Впрочем, почему был? Он им и остался. «Мне кажется, что он с нами, просто куда-то отъехал…», – сказал на пресс-конференции в Таре народный артист России Александр Филиппенко, проработавший двадцать лет с Михаилом Александровичем Ульяновым в Театре имени Вахтангова. Идея создания памятника Ульянову на его родине в Таре возникла стихийно. По замыслу разработчиков, напротив центрального входа в Северный драматический театр должна была располагаться цветочная клумба. Но что-то подсказывало директору театра Татьяне Макаренко, что не цветочная гряда здесь должна быть, а памятник самому известному в мире тарчанину. Своими мыслями Татьяна Алексеевна поделилась с журналистом Сергеем Мальгавко и бывшим главой местной администрации Павлом Исаевым. Эта идея нашла искренний отклик у дочери Ульянова, Елены Михайловны, и была поддержана в Министерстве культуры Омской области. В Таре учредили Благотворительный фонд «Сибирская глубинка», главной задачей ко-

4

торого стало сохранение памяти о народном артисте СССР Михаиле Ульянове. О том, как в столь короткий период – менее чем за два года – в небольшом сибирском городке поставили единственный в России памятник великому артисту, можно рассказывать часами. Скажем одно: это была столь редкая ныне инициатива снизу, когда простые люди на свои добровольные пожертвования собрали весьма немалую сумму. В десяти магазинах города и района стояли коробки для сбора денег «на памятник Ульянову». Но наиболее крупные транши поступили из Правительства Омской области и «Сургутнефтегаза». Эта нефтяная компания в тяжелые 1990-е помогала выживать Московскому академическому театру имени Вахтангова, художественным руководителем которого двадцать лет являлся Ульянов. Гендиректор Владимир Богданов был лично знаком с Михаилом Александровичем и относился к нему с большим уважением. Памятник, что сейчас достойно украшает площадь перед Северным драматическим театром, рождался не просто. Собрав нужное количество средств, учредители фонда «Сибирская глубинка» объявили конкурс, в котором приняли участие шесть авторов. В январе этого года в администрации Тарского района состоялось общественное обсуждение каждого проекта. Для участия в нём в Тару приехала Елена Ульянова. Она, кстати, профессиональный художник по образованию, и три ведущих скульптора страны: академики, народные художники России Александр Рукавишников, Валерий Евдокимов и Владимир Переяславец отдали предпочтение работе московского скульптора Андрея Балашова. Правда, с одним условием: придать образу актёра большую узнаваемость. Говорят, дочь Михаила Ульянова не раз приезжала в мастерскую скульптора и, как актриса, садилась в те позы, которые были присущи её отцу. В результате те, кто знал Ульянова в жизни, увидев памятник, в один голос заявили: «Узнаваем даже со спины». А замечательный тарский фотохудожник Сергей Мальгавко написал действительному члену Российской Академии художеств Андрею Балашову письмо, в котором очень деликатно, но настойчиво просил «пересаОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


СОБЫТИЯ дить» Михаила Александровича с речного валуна на что-нибудь деревянное. Ну что поделаешь, коль нет в Таре валунов! Зато каждый сибирский мужик, вернувшись издалека или задумавшись о чём-то своём, обязательно присядет либо на бревно, либо на какую-нибудь чурку. Скульптор выполнил это пожелание: Михаил Ульянов, по замыслу художника приехавший навестить отчий дом, присел на грубо сколоченную лавку, задумался. Андрей Балашов приехал в Тару за три дня до открытия памятника. В этот же день подошёл и тяжеловоз «МАН» с тринадцатитонным гранитным постаментом в кузове, который было решено устанавливать сразу. Другая машина привезла бронзовую скульптуру Михаила Ульянова, точная высота которой 2 метра 5 сантиметров. Её Андрей Балашов и его добровольные помощникитарчане установили на следующий день до обеда. Когда одному из добровольцев, владельцу мощного крана, сотрудники фонда предложили выписать счёт «за выполнение работ», он не на шутку обиделся: «Мужики! Да как я возьму деньги за память об Ульянове?!» На торжественное открытие памятника народному артисту СССР Михаилу Ульянову приехали гости из Омска и Москвы, пришли тарчане – и стар, и млад. Казалось, что вся Тара решила отдать дань памяти своему великому земляку. Благодарная память о Михаиле Александровиче Ульянове прозвучала в выступлениях члена Совета по культуре при Президенте РФ, главного режиссёра Северного драматического театра Константина Рехтина, первого заместителя председателя Правительства Омской области Александра Бутакова, главы администрации Тарского района Сергея Зуйкова, председателя правления фонда «Сибирская глубинка» Павла Исаева, гостей из Москвы – Елены Ульяновой, заслуженной артистки России Марины Есипенко, народного артиста России Александра Филиппенко. Приехала из Омска на открытие памятника и родная сестра М.А. Ульянова – Маргарита Александровна. Из Московского Государственного академического театра имени Евгения Вахтангова, в котором Михаил Ульянов служил 57 лет, пришла такая телеграмма: «Примите самую искреннюю и сердечную благодарность за бережное сохранение памяти о великом русском актёре, крупнейшем театральном деятеле России, замечательном человеке Михаиле Александровиче Ульянове. У вахтанговцев с ним связаны особые страницы и в истории нашего театра, и в личных судьбах. В этом году мы отмечаем 85-летие со дня рождения Михаила Александровича Ульянова – народного артиста СССР, бывшего художественного руководителя Государственного академического театра имени Евг. Вахтангова. И те факты, что на омской земле открывается памятник М.А. Ульянову, что в Северном драматическом театре имени М.А. Ульянова проводятся Ульяновские чтения и театральный фестиваль «Сотоварищи», что начата работа по созданию ульяновского музея в Таре, свидетельствуют о неизменной великой любви омичей к своему дорогому земляку. Для нас это трогательные и очень значимые моменты. Мы верим, что юбилейные ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

мероприятия, которые в эти дни проходят в Таре, станут большими событиями культурной жизни не только вашего региона, но и российского масштаба. Надеемся, что всё связанное с памятью о Михаиле Александровиче Ульянове будет и в дальнейшем всегда свято сохраняться омичами. С пожеланиями профессиональных, творческих и жизненных удач, добра и радости – актёры Государственного академического театра имени Евг. Вахтангова: народные артисты СССР Юлия Борисова, Владимир Этуш, Юрий Яковлев, Василий Лановой, народные артисты России Ирина Купченко, Вячеслав Шалевич, Людмила Максакова, Мария Аронова, Евгений Князев, Сергей Маковецкий, заслуженные артисты России Галина Коновалова, Марина Есипенко, Юлия Рутберг, Максим Суханов, художественный руководитель театра Римас Туминас». ТЕАТР В ГЛУБИНКЕ – ЭТО ПОДВИЖНИЧЕСТВО В юбилейную программу была включена Всероссийская научно-практическая конференция «II Ульяновские чтения. Современный театральный процесс в России». Её организаторами выступили Министерство культуры Омской области, Администрация Тарского муниципального района, Северный драматический театр имени М.А. Ульянова и Тарская центральная районная библиотека.

5


На конференцию съехались культурологи, искусствоведы, театральные критики, представители театров Омской, Новосибирской и Томской областей. В числе приглашённых были сестра и дочь великого артиста. Выступая в читальном зале районной библиотеки, Елена Ульянова поблагодарила всех собравшихся, организаторов за память о её отце: «Человек жив, пока его помнят. В отцовском городе его помнят и любят. Есть памятник, который будет стоять много лет», – сказала Елена Михайловна. Председатель попечительского совета Северного драматического театра имени М.А. Ульянова Павел Исаев рассказал о работе Благотворительного фонда «Сибирская глубинка», об истории создания фонда, задачах, стоящих перед ним. Ульяновские чтения в Таре были посвящены как глобальным проблемам театров малых городов России, так и более специфичным вопросам современного театрального процесса. На примере конкретных постановок обсуждались вопросы становления и развития языка пантомимы, включения этого вида представления в драматическое действие, шёл разговор о зрелищных формах арт-терапии, были рассмотрены тенденции режиссуры в театральных интерпретациях произведений Ф.М. Достоевского в омских театрах, жанровые особенности драматического монотеатра. Живой отклик вызвало выступление омского театрального критика Светланы Трифоновой по теме «Театральные традиции и экспери-

6

мент театра «Студия» Любови Ермолаевой как части общего социокультурного контекста». Новшеством конференции стало проведение круглого стола «Формирование репертуара провинциального театра», где критики, руководители театров, искусствоведы, культурологи, завлиты высказали свои мнения и обсудили многие интересующие их вопросы. Как играть классику сегодня? В каких случаях возможно сокращение текста или необходимо соблюдать авторское право драматурга? Как относиться к ненормативной лексике на сцене? Нужно ли угождать зрителю? Ответы на эти и многие другие вопросы были найдены в ходе совместного обсуждения. Как оказалось, у театров малых городов России много общих «болевых точек», но есть и индивидуальные особенности. Так, например, Новосибирский драматический театр «На левом берегу» не имеет проблем с репертуаром, но очень озадачен теми препонами, которые ставит РАО при работе с пьесами зарубежных авторов. Главный режиссёр Северского драматического театра для детей и юношества Наталья Корлякова уверена в том, что «любой качественный спектакль найдёт своего зрителя и принесёт доход». Она считает, что труд провинциальных театров можно назвать подвижничеством. Общей проблемой для всех театров остаётся невысокое финансирование. Театр города Лысьва, например, получает в качестве дотации десять процентов от городского бюджета, но этих денег хватает лишь на покрытие коммунальных услуг. Во время работы конференции в Северном драматическом театре им. М.А. Ульянова и Тарской центральной районной библиотеке работали выставки, посвящённые 85-летию артиста и 10-летию театра в Таре. По итогам II Ульяновских чтений будет выпущен сборник материалов. ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЭХО ФЕСТИВАЛЯ Людмила ПЕРШИНА, член жюри фестиваля «Сотоварищи»

Вернулся, чтобы остаться с «Сотоварищами».. Какое всё-таки ёмкое это слово – сотоварищи! Так Михаил Александрович Ульянов называл коллег по сцене, независимо от их званий, выслуги лет, статуса театров. Великий русский актёр и в жизни, и на театральных подмостках обладал удивительной, прямо-таки магической способностью объединять, сплачивать, увлекать, вести за собой людей. Истинный сибиряк по духу и рождению, никогда не забывал какого он роду-племени, на какой земле были сделаны первые шаги к главному его призванию.

Для него стало настоящим счастьем появление на родной тарской земле профессионального театра – Северного драматического. Это случилось десять лет назад, ещё при жизни Михаила Александровича. Юный театральный коллектив дебютировал по-ульяновски многообещающе и ярко. Сразу же тарскую труппу и Ульянова связала прочная, неразрывная пуповина прямого, кровного родства, особой духовной близости. Вот как дружески сердечно напутствовал мастер земляков-артистов в одном из своих писем: «Сотоварищи по искусству (а не по ремеслу)! Пусть всё, что вами задумано, будет исполнено! Всегда ваш Михаил Ульянов». Собственноручно написанное обращение Учителя факсимильно воспроизведено на памятных деревянных досках-дипломах, которые вручались участникам II Межрегионального театрального фестиваля «Сотоварищи», проходившего в Таре с 14 по 21 ноября. Стремительным ульяновским почерком было выведено название форума и на фронтоне здания Тарского театра, и на обложке великолепно изданного буклета. Рукописные строки из писем Ульянова не просто стали удачным дизайнерским ходом (браво за идеи художнику Сергею Федоричеву!), но создали мощный и реальный эффект присутствия на празднике самого Михаила Александровича. Фестиваль, конечно, неслучайно завершился в день юбилея знаменитого земляка. Ведь посвящался он именно весомой дате – 85-летию со дня рождения народного артиста СССР, Почётного гражданина Омской области и города Тары М.А. Ульянова. «Вот такие пироги» (Городской драматический театр г. Нижневартовска)

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

А начинался прекрасный театральный праздник на тарской земле 14 ноября событием, вписанным теперь не только в историю старинного северного городка, но и в театральную летопись всей России. На площади перед театром торжественно открыли памятник великому мастеру сцены работы московского скульптора Андрея Балашова. Очень душевной, неформально сердечной получилась увертюра ульяновского фестиваля, задав интонацию искренности и теплоты всем последующим фестивальным событиям. В том числе и Ульяновским чтениям с прекрасно организованной научной конференцией и круглым столом, посвящённым формированию репертуара провинциального театра. На фестивале «Сотоварищи» свои спектакли помимо хозяев-тарчан показывали соседисибиряки – театры из Новосибирска, Северска, Кемерова, Братска, Нижневартовска и, конечно же, Омска. В Таре побывали очень самобытные, интересные коллективы, которым оказалась очень близка и дорога идея такого тесного фестивального сотоварищества. Удивляли гостей неизменно полные залы Северного театра. Это на деле доказывало, насколько театр стал органичной частью жизни уютного сибирского города, насколько он полюбился его жителям. Побывавшие на фестивале актёры отмечали удивительное радушие, открытость и отзывчивость тарских зрителей. Действительно, на аплодисменты тарчане не скупились, всегда остро реагируя и на весёлые сценки, и на лирические излияния, и на драматические коллизии. Артисты Северного драматического театра представили на фестивале две работы. В первый вечер была показана премьера комедии Ж.-Б. Мольера «Тартюф» в постановке главного режиссёра театра Константина Рехтина. А спустя несколько дней прошёл внеконкурсный спектакль для детей, созданный режиссёром по рассказам А.П. Чехова. Серьёзные, творчески зрелые работы, о чём свидетельствуют полученные на церемонии закрытия дипломы. Ольга Горбунова была названа лучшей среди актрис второго плана за роль Марианны в «Тартюфе». Её партнёр по спектаклю Василий Кулыгин, сыгравший роль Оргона, получил спе-

7


циальный приз жюри в номинации «Витамин радости». А детский внеконкурсный спектакль, покоривший своей невероятной энергетикой, обаянием чеховской интонации и зрителей, и членов жюри, отметили в особой номинации «Родом из детства». Театр для детей и юношества из города Северска Томской области привёз на фестиваль спектакль, поставленный по пьесе хорошо знакомого омичам Владимира Гуркина «Саня, Ваня, с ними Римас». У северцев получилось необычайно правдивое, пронзительное повествование о судьбах целого поколения простых деревенских жителей, а в итоге – о трагической судьбе великой страны. В нём ощущалось настоящее дыхание человеческой души. Вместе с героями спектакля зритель проходил через горнило испытаний сурового военного времени, чтобы в финале восхититься силой их духа, стойкостью, верностью, самоотверженностью. Прекрасная работа, великолепный актёрский ансамбль. В номинациях «Лучшая мужская роль» и «Лучшая женская роль» жюри отметило исполнявшего в спектакле роль Ивана заслуженного артиста РФ Евгения Казакова и заслуженную артистку РФ Татьяну Угрюмову, сыгравшую роль Александры. Впрочем, по достоинству оценены все участники этой постановки, потому что номинация «Лучший актёрский ансамбль» тоже досталась северцам. Иначе как подарком фестивалю не назовёшь внеконкурсный показ артистом Северского театра Евгения Казакова моноспектакля в постановке Натальи Корляковой «Господин Ибрагим и цветы Корана» по повести Э.-Э. Шмитта. Восхитительное, исполненное магического обаяния и интеллектуального блеска сценическое действо. Жюри, которому, как известно, ничто человеческое не чуждо, не удержалось от проявления восторга. И наградило актёра особым призом в номинации «Мсье Виртуоз». Поразительно, как причудливо переплетались на фестивальном пространстве творческие, человеческие и сотоварищеские взаимоотношения! Имя Владимира Гуркина, который именно в Омске написал пьесу «Любовь и голуби», и она впервые была поставлена на сцене Омской драмы, уже упоминалось. Владимир Павлович в 2005 году, приехав в Омск на лабораторию драматургии, не случайно предложил омичам право первой постановки и пьесы «Саня, Ваня, с ними Римас». Но… что-то там не срослось у тогдашнего драмовского главрежа Евгения Марчелли с замечательным гуркинским материалом. Зато главный режиссёр Северского театра заслуженный деятель искусств России Наталья Корлякова позвала из города Кудымкара уже ставившего на своей сцене эту пьесу Сергея Андреева. Вот эту-то неординарную работу и увидели зрители фестиваля «Сотоварищи».

8

«Причуды любви» (Новосибирский драматический театр «На левом берегу»)

Причём, тарским театралам имя Натальи Григорьевны знакомо не понаслышке. Она давно подружилась с театром, носящим имя Ульянова, поставила на его сцене несколько спектаклей. И вообще по-настоящему влюблена в малую родину Михаила Александровича. Да и на сцене Омского городского драматического театра «Студия» Л. Ермолаевой, тоже представленного в «сотоварищеском» показе, идут спектакли в постановке Корляковой. Получается большая линия театральных судеб, которые особенно выразительно прочитались на ульяновском юбилейном фестивале! Ещё один выразительный штрих. Актёр корляковского театра Евгений Казаков нечаянно стал в Таре родоначальником новой театральной традиции. После экскурсии по старинному городу восхищённых участников фестиваля привезли к исходной точке – крыльцу Северного театра. И народ, не сговариваясь, потянулся к памятнику Михаилу Ульянову. Поклонились мастеру, сфотографировались на память, и тут Казакова осенило: «Чтобы везло с ролями, надо погладить руку Михал Александровича!» – торжественно провозгласил заслуженный артист России, и его коллеги выстроились в очередь за благословением мэтра русской сцены… Так и повелось: все последующие участники фестиваля за удачей в актёрском деле наведывались к памятнику Ульянову. Оглядываясь на только что прошедший фестиваль, с удовольствием ловишь себя на мысли, насколько разноплановыми и своеобычными оказались приехавшие на него коллективы. Сколько больших ярких талантов творит на театральной сцене сегодняшней Сибири! Братский драматический театр показал спектакль «Созвездие Пегаса», созданного режиссёром Валерием Шевченко по рассказам незаслуженно забытого писателя Сигизмунда Кржижановского – удивительного автора, чей творческий почерк переплавил воедино реализм и фантасмагорию, трагизм и юмор, день вчерашний и завтрашний. Актёры вдохновенно, с огромной силой убедительности разыграли невероятно закрученные сюжеты, а стильная сценография, точное использование технических средств помогли погрузить зрителей в особый, совершенно фантастический мир. Этот творческий прорыв братчан отмечен жюри специальным призом «Укротившие Пегаса» за открытие и блистательное освоение нового литературного материала. ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЭХО ФЕСТИВАЛЯ Новосибирцы Ольга Сибиркина и заслуженный артист РФ Сергей Грановесов удостоились по итогам фестиваля награды в номинации «Мастерство и обаяние». Их дуэт в комедии «Причуды любви» театра «На левом берегу» вызывал искренние зрительские реакции – от улыбки до хохота. И сопровождался щедрыми аплодисментами. А лучшим дуэтом на фестивале признали Наталью Тыщенко и Виталия Романова за роли Жульеты и Рахманова, сыгранные в спектакле «Жульета» Омского городского театра «Студия» в постановке Любови Ермолаевой. Глубина и накал чувств героев, притяжение чистоты и искренности отношений, отчаянный драматизм непростой жизненной коллизии никого не оставили равнодушными. Без наград не остался Кемеровский театр для детей и молодёжи, который привёз на фестиваль спектакль по пьесе современного автора Елены Исаевой «Я боюсь любви». Сразу два актёра получили дипломы в номинации «Солнечный блик» за исполнение эпизодических ролей – Ольга Червова и Григорий Забавин. Яркие работы в остром спектакле-дивертисменте, обнажающем анатомию чувств современных мужчин и женщин. Завершавший фестивальный марафон городской драматический театр из Нижневартовска показал театральное сочинение по весёлым и грустным рассказам В.М. Шукшина «Вот такие пироги». Василий Макарович Шукшин всегда был и остаётся любимым автором сибиряков. И Михаилу Александровичу Ульянову пусть не на театральной сцене, а на киноплощадке довелось повстречаться с шукшинским материалом. Сыграл народный артист свою роль в фильме «Позови меня в даль светлую» с присущим ему блеском. Нижневартовцы тоже сумели в своём спектакле по-хорошему удивить публику добротными актёрскими работами. Им по праву достался специальный приз жюри в номинации «Добрые люди». Председатель жюри фестиваля кандидат искусствоведения, редактор «Санкт-Петербургского театрального журнала» Евгения Тропп, призналась, что её покорила удивительно творческая, гармоничная атмосфера этого форума, прекрасно налаженный хозяевами фестивальный ритм, не говоря уже о красотах природы и фирменном гостеприимстве сибиряков. В большой юбилейный ульяновский вечер превратилась церемония награждения лауреатов Второго Межрегионального театрального фестиваля «Сотоварищи», которая проходила 20 ноября, в день 85-летия со дня рождения Михаила Александровича Ульянова. Артисты Северного драматического театра оживили странички мемуаров своего выдающегося земляка, сыграли сцены из спектаклей, в которых когда-то покорял зрительские сердца молодой Ульянов. Зал стоя аплодировал кинокадрам, запечатлевшим мастера в разных ролях, жизненных и творческих ситуациях. Под сопровождающую эти кадры пронзительную песню «Виват, король, виват!» Тара воздавала должное художественному и человеческому таланту великого сына сибирской земли. Похоже, Михаил Ульянов вернулся в любимый город своего детства, чтобы превратить родную Тару в новую театральную Мекку малых сибирских городов. Прощаясь с фестивалем «Сотоварищи», его участники говорили, отвешивая поклон великому артисту: «До новых встреч, Тара! До новых встреч, Михаил Александрович!» ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

«Тартюф» (Северный драматический театр им. М.А. Ульянова)

«Тартюф» (Северный драматический театр им. М.А. Ульянова)

«Саня, Ваня, с ними Римас» (Театр для детей и юношества г. Северска) «Созвездие Пегаса» (Братский драматический театр)

9


Александр Филиппенко: «Как говорил Ульянов, надо следить за своим реноме» Народный артист России Александр Филиппенко бывал в Омске много раз. Судьба приводила его в наши края и с Театром имени Вахтангова, в котором Александр Георгиевич прослужил двадцать лет, и с моноспектаклями. Вот и теперь артист не раздумывая ответил «да» на предложение принять участие в юбилейных мероприятиях на родине своего старшего коллеги Михаила Ульянова.

На открытии памятника М.А. Ульянову

– Михаил Александрович был очень нежный, ранимый человек, совсем не похожий на административно-хозяйственную функцию, каковой он часто являлся в жизни, когда руководил театром имени Вахтангова, Союзом театральных деятелей или когда был депутатом. Он был очень порядочным по отношению к людям и скрупулёзным в профессии. На сцене Михаил Александрович был придумщиком, в каждую роль вносил какое-то своё зерно. И хотя он не преподавал у нас в «Щуке», я считаю себя учеником Ульянова. Дело в том, что наши гримёрки были рядом, и я чуть ли не каждый день мог наблюдать за тем, как он работает. Это был подарок судьбы. Для меня Ульянов – живой, умный, тонкий человек, по которому я скучаю. И поэтому у меня не было дилеммы: ехать или не ехать в Тару. С чем ехать – вот в чём заключался вопрос. Ночью сбегал в салон и оцифровал два фильма, в которых у нас с ним есть общие сцены, – «Битва за Москву» и «Мастер и Маргарита». Эти диски я подарил в качестве экспонатов будущему музею Михаила Александровича Ульянова в Таре.

10

– Александр Георгиевич, в последнее десятилетие вы стали обращаться к произведениям русских классиков. Чем это вызвано? – С возрастом приходишь к иным вещам, к иным пластам в литературе. Было время, я читал басни, затем был Зощенко, Платонов, а теперь Гоголь и Достоевский. Один жанр умирает, другой рождается. Нужен скачок на новый уровень. Классика проверяет каждого человека. Какое счастье – выходить после спектакля на пустынную вечернюю улицу и испытывать дивное ощущение лёгкости, потому что всё отдано зрителю через высокую русскую литературу. Счастье – это играть, но ещё большее счастье – когда публика приходит на такие спектакли. Люди тянутся к высокому, особенно в провинции. Просят: привезите Гоголя, Достоевского, Чехова. Через это идёт возрождение нации. – Как вы думаете, почему на протяжении многих десятилетий имя Чехова не сходит с театральных и киноафиш? – Чехов, как и Достоевский, копается в самых потаённых уголках нашей души, переворачивает там всё, причём так, что становится страшно. Он всё про нас знает. И там много возможностей для актёрской игры. – А кто из чеховских персонажей вам ближе всего? – Конечно, Серебряков. Я играю его в спектакле «Дядя Ваня» на сцене Театра имени Моссовета. Эту роль мне дал Андрей Кончаловский. Его режиссура меня просто вдохновила. Я истинный фанат творчества Андрея Сергеевича, хотя очень люблю и спектакль Римаса Туминаса в театре Вахтангова. А когда-то очень сильное впечатление на меня произвели «Три сестры» в постановке Питера Штайна. Тогда я увидел иной разворот, иную трактовку пьесы. Интернациональную, что ли. А спектакль Кончаловского – стопроцентно российский. – Много лет вы читаете со сцены прозу Александра Солженицына. За эти годы наша политическая реальность тоже сильно изменилась. Это как-то сказывается на спектакле? – Нет. С первых минут спектакля зритель оказывается во власти великих произведений Александра Исаевича, во власти писателя, а я лишь способствую этому. – Писатель видел вашу постановку? – К сожалению, нет. В ту пору Александр Исаевич был уже болен. Но знал о ней из рассказов своей жены Натальи Дмитриевны. Она была на самом первом моём спектакле в Библиотеке иностранной литературы. Потом ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ИНТЕРВЬЮ «ОТ»

мы долго беседовали. Она дала мне много ценных советов. Позже Наталья Дмитриевна передала мне от Солженицына книгу с автографом: «Александру Георгиевичу Филиппенко – попутного ветра!» Она ещё не раз смотрела «Один день Ивана Денисовича» и делилась своими впечатлениями. – Вы создали свой театр для того, чтобы быть независимым? – Для меня это определённая степень свободы. В своём театре я отвечаю сам за себя. Здесь выясняется, есть ли что у тебя за душой или нет. Можем ли мы дело делать или можем только болтать. Почему так современно звучит в нашем театре Зощенко? Потому что там боль сегодняшнего дня. – Пишут, что на ваши спектакли ходит много молодёжи. Не страшно читать классику молодому поколению? – Я их не боюсь. И если я их Булгаковым и Гоголем задену – это великое дело. Они должны почувствовать уровень великого русского слова. Ко мне часто подходят после спектакля и говорят: мы такого никогда не слышали. И это самый большой комплимент для меня. Сейчас время такое же больное, как и при Достоевском. Художник должен разгадать его, отобразить и пережить вместе со зрителем. – А вы себя к какому поколению относите? – Я – из шестидесятников, от которых скоро одни легенды останутся. А как артист – я из прошлого века. И театр мой, и все фильмы – они из двадцатого века. Ну, а ещё могу сказать, что я яркий представитель «тёмных» сил, поскольку в кино меня знают как бандита и злодея. – На ваш взгляд, искусство должно быть доступно народу? – Это давний спор: опускатьДЕКАБРЬ 2012 30(52)

ся до уровня или поднимать до уровня. Конечно, второе. Этим занимались Зощенко, Платонов и Довлатов. Важно, чтобы между публикой и актёром складывался диалог. Сейчас искусство из идеологического инструмента превратилось в инструмент обслуживания. Такова реальность. – Но вы можете себе позволить выбирать роли? – Да, могу. От многих предложений в кино отказываюсь. – Как вы относитесь к сериалам? – Они губят нашу профессию. В них есть опаснейшая ситуация: если много играть в упрощённой манере, то потом трудно играть в серьёзных жанрах. В сериалах нарабатываются штампы, которые опасны для большого кино. Я пробовал сниматься в классических исторических сериалах, например, в «Бедной Насте». Снимался там ради интереса. Помню, как однажды после спектакля ко мне подошла зрительница, преподнесла букет цветов, сказала много хороших слов, а потом попросила: «Только в «Прекрасной няне» не снимайтесь больше!». – А почему вы согласились сниматься в этом ситкоме? – Потому что там участвовали представители одной театральной школы – вахтанговской. Но мои поклонники не одобрили эксперимента. А к мнению зрителя надо прислушиваться. Как говорил Михаил Александрович Ульянов, надо следить за своим реноме. Оно долго зарабатывается, но очень быстро теряется. Беседу вела Маргарита Зиангирова

11


Эльвира КАДЫРОВА

Последняя сказка детства Виктор Ольшанский. «Принцесса Кру». Сказочная история в 2-х действиях по мотивам повести Ф. Бёрнетт «Маленькая принцесса» в Омском театре юного зрителя. Постановщик спектакля – главный режиссёр театра Борис Гуревич. Сценограф – заслуженный деятель искусств РФ Мария Брянцева (Санкт-Петербург). Хореограф – заслуженный артист РФ Виктор Тзапташвилли. Художник по свету – Семён Давыденко (Витебск). Музыкальное оформление – Владимир Бычковский (Санкт-Петербург).

Спектакль, появившийся сразу после осенних каникул, в период ожидания новогодних праздников, стал отличным подарком для юных зрителей. Да что говорить, и взрослые смотрят его с удовольствием. Это привет, «кораблик золотой» из нашего детства. Ведь, наверное, многие читали повесть англичанки Френсис Бёрнетт «Маленькая принцесса» или видели её экранизацию. История Сары Кру, девочки из обеспеченной семьи, потерявшей родителей, познавшей бедность, унижение, но не сломавшейся под ударами судьбы, возможно, была рассказана писательницей так ярко и убедительно, потому что и сама она рано осиротела. После смерти отца семья была вынуждена переехать в менее респектабельный район Манчестера, где по соседству ютилась фабричная беднота. Френсис видела, как ранят предательство и насмешки, как помогает истинная дружба и как спасают иногда мечты. Свои первые рассказы девочка начала писать, будучи ученицей маленькой частной школы, она делала это в тетрадях для кухонных расходов. Разумеется, повесть со всеми её персонажами и сюжетными ходами не может поместиться в рамках театральной постановки. Пьеса Виктора Ольшанского – лишь некая выжимка из сюжета. Но опытный драматург делает это очень деликатно, оставляя всё самое главное и «вкусное», скрепляя эпизоды новыми не менее интересными деталями. Произошедшее когда-то в частной лондонской школе мы видим глазами старой крысы Мельхиседека (Олег Чичко). Ведь крысы неуловимы и вездесущи, для них нет запертых дверей и спрятанных секретов. Как-то среди двуногих существ, ненавидевших и травивших крысиный род, в школе мисс Минчин появилась необычная девушка. Однажды утром её привёз кэб. Капитан Кру, богач из Индии (Евгений Буханов, Никита Пивоваров), определил свою единственную дочь в образ-

12

цовую школу для юных леди, чтобы завершить дела в Бомбее и вернуться через два года, «через сто девяносто два письма». Привилегированное положение Сары сразу породило зависть злобных девчонок, воспитанниц мисс Минчин. Но Сара вовсе не хочет быть особенной. Она берёт под опеку и защиту замарашку Бекки, служанку, над которой издеваются все в доме, угощает крыс пирожками и разговаривает с ними. Известие о разорении и смерти капитана сразу даёт повод для жестоких насмешек, резко меняет отношение хозяйки школы, которая переводит любимую ученицу в ранг прислуги. Лишь верная дружба Бекки и крысиной семьи во главе с благородным и мудрым Мельхиседеком, любовь живущего по соседству Дональда помогают героине выжить и сохранить достоинство принцессы – так называл Сару отец. Быть принцессой – это вовсе не значит возвысить себя над окружающими, надо просто всегда оставаться собой, быть верной своим принципам и не терять человеческого облика. В этом содержится ненавязчивый урок для тех, кто, подобно Саре, находится в возрасте прощания с детством и формирует для себя жизненные правила. Борис Гуревич, недавно возглавивший Омский ТЮЗ, впервые ставит спектакль детского репертуара. И, может быть, именно поэтому он в первую очередь нажимает на те педали и рычажки, которые, по его мнению, должны включить механизмы восприятия современного подростка. Отсюда резкость и вульгарность у маленьких стерв Лавинии (Ксения Ефремова, Ольга Муравьёва) и Эрменгарды (Галина Ксеневич, Олеся Шкутович), бэтменские замашки и переходы на рэп у юного Дональда

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПРЕМЬЕРА (Ярослав Васильков, Максим Лужанский), уморительная сцена его переодевания в даму. Но в целом это не портит картины. Гуревичу как-то инстинктивно удаётся поймать волну романтического повествования, на которой начинают верить в волшебство и торжество справедливости даже самые прагматичные тинэйджеры. Вроде бы вскользь и всё же довольно убедительно в спектакле отражены жестокие методы воспитания и жизненный уклад викторианской Англии, знакомые по романам Чарльза Диккенса. И это ещё больше усиливает ощущение идеалистического художественного произведения, где добро обязательно должно победить зло, пусть и не без потерь, пусть даже эта победа будет не так очевидна. Ассоциаций вообще много. Во-первых, открывая программку и видя рождественскую ёлку и вереницу крыс в мантиях, вспоминаешь «Щелкунчика» (сравнение приходит не раз и по ходу действия). Вторая параллель – с повестью Юрия Олеши «Три толстяка», а точнее, с тем, что касается куклы наследника Тутти, – прочерчивается, когда «распустёха» Бекки, чтобы попасть на день рождения Сары Кру, наряжается парижской куклой. Как комично она поглощает пирожные и чай на удивление завистливых сариных одноклассниц! И даже, находясь в статусе дорогого подарка, осмеливается подвинуть саму хозяйку учебного заведения. Хочется отметить, что роли Сары Кру и Бекки играют не только актрисы ТЮЗа Александра Саганова и Ирина Коломиец, но и вторым составом студентки ОмГУ Вероника Дмитренко и Мария Рядовая. У девочек получается замечательный дуэт. Сара в исполнении Вероники Дмитренко действительно вчерашний ребёнок, фантазёрка и мечтательница, но при этом уже взрослый человек со сложившимися моральными принципами и стальным стерженьком внутри. Мария Рядовая привносит много комических красок в образ Бекки. Она, как Элиза Дулиттл, учится быть «леди». И, как Элиза, забавно смешивает грубость городской окраины с вежливыми светскими манерами: «Амелия Минчин, не орите на меня! Я была бы признательна вам, если бы вы избавили меня от вашего общества». Смешное и трагическое соприкасается так близко в этой сказочной истории, как, впрочем, наверное, и в жизни. Крысы оказываются гораздо человечнее людей – они не меняют своей привязанности в зависимости от

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Вероника Дмитренко и Олег Чичко

материального положения того, кого полюбили. А вот в монстре мисс Минчин (Татьяна Лизунова) лишь на миг возникает подобие сочувствия Саре, но эта слабая искорка тут же гаснет в море алчности и злобы. Другое дело её смешная сестра Амелия. Она потихоньку помогает главной героине, не имея возможности делать это открыто – ведь она приживалка в этом доме. И если Ларисе Яковлевой приходится работать на преодоление возраста и амплуа, то Александра Корнева просто купается в роли чудаковатой старой девы с добрым сердцем. Спектакль соткан без пустот, в единую, плотную ткань его органично вплелись и остроумные режиссёрские находки, и великолепный хореографический текст, придуманный Виктором Тзапташвилли. В пластике решены какие-то эмоции героини, её воспоминания об Индии, где она провела детство. Воспитанницы школы встречают важного гостя танцем, одна из сцен спектакля – урок хореографии. А крысиное семейство – это вообще отдельный балет! Сценограф Мария Брянцева создаёт очень ёмкую и в то же время компактную, многофункциональную декорацию. Большой камин посередине сцены становится по необходимости наряженной ёлкой и даже слоном. Добавляя мигающий разноцветными лампочками музыкальный автомат, карету, ещё какие-то небольшие детали, художник словно «пролистывает» страницы книги. И вот уже парадный зал сменяется балетным классом, а тесный чердак – лондонской улицей. И наконец, перед нами заброшенный дом, перед которым стоит хорошо одетая дама с маленькой девочкой. Там, наверху, чуть приоткрыто чердачное окно. Там была сказка, закончившаяся хорошо и светло. Но потом была жизнь, которая бывает к нам не столь благосклонна. На щеках дамы блестят не то капли дождя, не то слёзы. Это только в сказках принцессы не плачут.

13


Станислав Дубков: «Придумал что-то переделать – и точно знаю: будет лучше» 30 ноября директору Омского государственного театра куклы, актёра, маски «Арлекин» исполнилось 60 лет. 37 из них он проработал именно в этом театре в разных ипостасях – актёром, помрежем, администратором, заместителем директора, а с 1996-го – директором. Сегодня мы предлагаем вниманию читателей несколько отрывков из его виртуального дневника. ЦЕПОЧКА, В КОТОРОЙ ВСЁ ВЗАИМОЗАВИСИМО За тридцать семь лет столько всего перед глазами… И главное – люди. Текучка кадров всегда была небольшая, и я замечал на протяжении многих лет одно и то же. Вот если приходит человек в театр – он или не приживается и очень быстро уходит (что редко было), или прикипает сразу и остаётся навсегда. У нас есть водитель, который работает в театре 23 года – Александр Кузьмин. Замечательный человек. Наш. Он несколько раз пытался уйти. Потому что семья, нужно кормить, одевать, учить детей, нехватка денег... Предложили ему более денежную работу, как-то заинтересовали, и он написал заявление. А потом вернулся, забрал заявление. Через несколько лет ему снова что-то предложили. Я ему говорю: «Ты водитель, который знает не то что каждую школу, куда мы ездим – а даже то, как правильно подъехать к этой школе. Но ты же понимаешь, что мы не сможем без водителя. Давай так – сколько тебе надо времени, столько думай. Но если ты уйдешь, мы будем вынуждены брать другого человека». Через два-три дня он приходит и говорит: «Я поговорил с женой, детьми. Советовались-советовались, и мне жена сказала: «Ты же не сможешь без театНа открытии скульптуры Арлекина. 2009

14

ра». Передо мной сидит мужик, а я чувствую – у него комок в горле: «Я не смогу без театра». Он работает по сей день. И много таких. Преобладающее большинство людей театр затягивает своей природой, обстановкой, общением… И люди остаются, работают, еще и детей своих приводят, когда есть возможность. Я очень поддерживаю эту ситуацию. Это не семейственность, не клановость, нет. Я называю это всё-таки династией, преемственностью. Какие у нас династии в актёрской среде! Нина Васильевна Каликина – замечательная актриса, проработавшая много лет. Николай Ассатурович Джанумянц, её муж, который в прошлом году ушёл от нас на 94 году жизни, был замечательный артист. Нина Николаевна, их дочь, вышла замуж за актёра Валерия Николаевича Исаева. Их сын окончил Ярославский театральный институт и работает у нас. Приехал из Ярославля с будущей женой Олей, она прекрасный дизайнер, работает в театре. И не только актёрские династии. Жена нашего водителя Елена Борисовна Кузьмина – зав. костюмерным цехом, их дочь – художник-постижёр. Театр притягивает людей. Они дома и в театре живут одной жизнью. Можно по-разному к этому подходить. Мне кажется, нельзя совсем театр считать своим домом, он должен быть вторым домом – родным, но вторым. И людям это не мешает – то, что они 24 часа в сутки вместе. Они понимают, где их первый дом. В театре кукол мы совершенно не можем друг без друга. Мы в процессе работы очень связаны. Здесь должна быть выстроенная цепочка – кто за кем делает свою работу. Пока художники-бутафоры не создадут куклу, не наберут голову, туловище, ручки, ножки, механик не сможет воплотить задумку художника, не заставит куклу двигаться. Без механики портниха никогда не сможет обшить куклу, одеть её. И тогда художникпостановщик или художники-бутафоры не распишут её, не нанесут грим, не оживят её. И актёр не получит куклу, не заставит её дышать. Это цепочка, в которой всё взаимозависимо. Без снабжения не будет материалов, из которых можно сделать эту куклу или декорацию. Не получится полноценного спектакля, если не поставить профессиональный свет, не написать или подобрать музыку.

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


МОНОЛОГИ При создании спектакля важно всё: замысел режиссёра, вдохнул ли художник душу в создаваемую куклу, почувствовал ли это актёр, подхватил ли это зритель. Бывает, одно звено вылетает – кто-то не подхватил дыхание, и его приходится мучительно искать. Поэтому так значим профессионализм людей, которые работают над спектаклем. Из их профессионализма складывается в итоге и самооценка театра. ОБ ОТНОШЕНИИ К ТЕАТРУ КУКОЛ Многие (не у нас, я не говорю про Омск, а вообще) к театру кукол относились как к искусству второго сорта, к чему-то несерьёзному. Был такой период, правда в последние десятилетия ситуация очень изменилась. По-моему, мы много делали и делаем для этого – чтобы к театру кукол относились как к достойному виду театрального искусства. И одно из подтверждений тому – факт, ставший прецедентом в восемнадцатилетней истории омского профессионального фестиваля-конкурса «Лучшая театральная работа 2011 года», когда лучшим спектаклем года был назван наш «Ревизор», поставленный режиссёром Мариной Глуховской. А в афише конкурса были замечательные постановки Академического театра драмы, интересные спектакли драматического «Пятого театра», других творческих коллективов. Замечу, что раньше и к актёрам театра кукол относились иначе. Прошло уже много лет, как артист вышел из-за ширмы, когда он показал себя как драматический актер, актёр синтетического жанра. Бытовало даже мнение: несостоявшиеся артисты драматического театра идут в кукловоды. Я глубоко убеждён в другом – и буду настаивать на этом столько, сколько придётся, – актёр театра кукол совершенно спокойно, замечательно может работать в драматическом театре и быть хорошим артистом. Примеров тому море, я назову два, но они очень убедительные – Зиновий Гердт и Валерий Гаркалин (он окончил кукольное отделение, замечательный драматический артист и педагог). Это просто в подтверждение моих слов. Актёр театра кукол ещё более точен, потому что он должен интенсивно внутри себя все прожить и прочувствовать. Находясь за ширмой, он должен все чувства передать пластикой через неодушевлённый предмет. А уж пластика у него должна быть просто идеальная. Ведь что приходится выполнять артисту с куклой за ширмой на маленьком сценическом пространстве, где много народу, и декорация тут же!.. Нужно пластически и эмоционально выводить свою роль так, чтобы было удобно и комфортно всем. В последние десятилетия актёр театра кукол вышел изза ширмы. Возьмите наши спектакли – и детские, и взрослые – актёры на сцене работают совершенно замечательно. Для того, чтобы актёр-кукольник вдохнул жизнь в неодушевлённый предмет, оживил его, необходимы глубокая внутренняя наполненность, ощущение образа, вера в своё дело. И чтобы это до зрителя дошло, чтобы, сидя в зале, он поверил. А ребёнок – это такое удивительное существо. Если он не поверит, если ты его не захватишь, он не будет смотреть. Самое моё любимое место в зале – где меня не видно, а я вижу всё. И я смотрю в зал на то, что делают дети, как они реагируют, верят или не верят. Зритель во взрослом театре – он же культурный человек. Ему будет неинтересно, скучно, он не будет верить, понимать, что происходит, но не станет это выказывать внешне – разговаривать с соседями, не будет крутиться в кресле, искать общения. А у ребёнка нет таких тормозов. Если ему интересно, он там, с артистами. Если ты его не захватил, он найдёт себе собеседника рядом, ему будет интереснее, поверьте. Я считаю, что человек, не понимающий всего этого, не знающий специфику театра, не должен и не может делать вид, что он руководит всем этим. Нельзя руководить, не понимая артиста в первую очередь, не понимая специфику работы цехов в театре кукол, процесса производства спектакля.

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

С Жаком Трюдо и Хенриком Юрковским на Международном фестивале «В гостях у «Арлекина». 2009

Со старейшей актрисой Омского театра кукол Ольгой Ильиничной Зикуновой

15


Творческая группа создателей спектакля «Детство Никиты» – лауреатов премии Губернатора Омской области за заслуги в развитии культуры

НЕ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ Один из побудительных мотивов администраторской деятельности вот этот: надо заявлять о театре сильнее, мощнее, громче, настойчивее. Здесь можно даже слово «настойчивость» заменить словом «настырность». Конечно, было и так, что на чём-то обжигался. Что-то можно было сделать иначе или вообще не делать. Мне всё время говорят те, кто меня хорошо знает (не безосновательно): «Ты когда успокоишься? Ты-то ладно, но у людей со всеми юбилейными мероприятиями, фестивалями, насыщенной жизнью, нет передыха». Может быть, для кого-то нет передыха. Но я знаю тех, для кого это всё – отдушина. Вот когда мы прожили в новом здании пять с половиной лет, мне показалось, что баннеры в арках на первом этаже пора заменить. Это мелочь в общих масштабах. Но я чувствую, что этот рисунок уже надоел, нужно что-то новое. Надо найти немало денег, чтобы это переделать, фирму, время. Мне говорят: «А чем это плохо?» Неплохо, но те, кто заходит в театр не в первый раз, эти арки уже не замечают. Нужно оживить впечатление. В общем, достал всех, баннеры переделали. И потом все ходят и говорят: «Как хорошо!». Я говорю: «Да и было же хорошо?» – «Нет, теперь лучше». А мы с художниками сидели часами, придумывая, что должно быть изображено в арках. И там во всех картинах в целом есть, мне кажется, мысль касательно театра вообще и театра кукол в частности. Мы сидели и скрупулёзно прорабатывали всё. Хотя я сам себя тормозил и говорил: но ведь эту мысль, возможно, никто не заметит. Но мы всё равно её заложили туда. И таких моментов очень много – с залом для самых маленьких, с музеем, выставками. Иногда чувствую: всё хорошо, всё классно, но… Придумал что-то немножко переделать – и точно знаю, что будет лучше. В этом новом здании мы всё время что-то совершенствуем. Здесь есть поле деятельности, есть что улучшать и где. Главное только не потерять меру и вкус.

16

ЧТОБЫ ТВОРЧЕСТВО ПРИНОСИЛО РАДОСТЬ Если начать рисовать портрет идеального менеджера, то, наверное, нужно будет перечислить очень много качеств. Для меня очень важно умение планомерно выстраивать работу своей организации, добиваться высокой эффективности не за счёт авралов и штурмовщины, а за счёт гармоничного и целесообразного приложения общих усилий всех членов трудового коллектива. Идеально, когда руководитель может добиться баланса между финансовым благополучием организации в целом и каждого её сотрудника в отдельности. Идеально, когда продукт деятельности организации (в нашем случае – это спектакль) интересен как людям, которые его создавали, – актёрам, работникам цехов, так и тем, для кого этот продукт создан, – зрителям. Ведь в театре очень важна эта ответная реакция. Постараться смоделировать эту ситуацию – задача для руководителя театра. Поэтому идеальный менеджер должен не забывать ни о качестве выпускаемой продукции, ни об оптимальности производственного процесса, ни о тех людях, для кого эта продукция выпускается, и ни о тех людях, с кем он эту продукцию создаёт. В театре очень важно, чтобы творчество приносило радость и творцу, и зрителю. В конечном итоге эта атмосфера радости является главной точкой притяжения в театре, гарантируя и творческую стабильность коллектива, и его финансовое благополучие. Конечно, для руководителя важно быть всегда, что называется, на гребне событий: в курсе перемен экономической, социальной, культурной жизни страны, внимательно присматриваться к опыту своих коллег в других городах России, выбирать из их опыта формы и механизмы, которые могут усовершенствовать работу твоего коллектива и применять сообразно своим условиям. Но главное – не забывать, что театр в этом мире существует всё-таки не для своего финансового благополучия, а для создания произведений искусства, для организации встречи зрителя с произведением искусства и для духовного воспитания зрителя посредством этой встречи. Это главное, что должно определять деятельность директора театра кукол, театра основными зрителями которого являются дети.

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПРЕМЬЕРА Нина КОЗОРЕЗ

«Жомини да Жомини.. » Героям Отечественной войны 1812 года посвящается спектакль-концерт «Гусарский романс» Омского драматического театра «Галёрка». Инсценировка, постановка и музыкальное решение заслуженного деятеля искусств Российской Федерации Владимира Витько. «Французский – как русский, а то и похлеще!..» Так вспоминали о Пушкине-лицеисте его царскосельские однокашники. А литература? Да кто из них не знал несколько строк из Гомера и Овидия, не говоря уж о современной литературе – Гёте и Шиллере! О, конечно, многие представители блестящего поколения офицеров так и не дожили до победы, оставив свои жизни на поле Бородина, – герои, о которых горько и легко вздохнёт через век Марина Цветаева: «Вы побеждали и любили любовь и сабли остриё и весело переходили – в небытиё…» Такими, именно такими видел их в своём спектакле-концерте Владимир Витько. И театр, да и мы, зрители, ни разу не пожалели об этом. Молодость в этом удивительном театральном создании бьёт через край, брызжет коньяком и шампанским, безобидным хулиганством и русской – гусарской – удалью! Ну, разве не хорош юный храбрец Денис Давыдов (Антон Ковалёв), наделённый удальством и обаянием?! Да, мы знаем по воспоминаниям и стихам этого лихого гусара, знакомца Пушкина, что его поэтический образ не совсем совпадал с натуральным, но в версии театра в это верить не хочется. Спектакль ещё молод, в нём не всё получилось, он должен расти, обретая контакт со зрителем. Конечно, специфика спектакля-концерта предполагает статус особенный. В сценическом представлении есть некоторые проблемы, но его – и это заметно – актёрам нравится играть. Да, некоторые мизансцены поначалу кажутся статичными, но актёрское пение многое нивелирует, и в нём немало забавного. В своё время мне приходилось общаться с ветеранами Великой Отечественной войны, и я с удивлением отмечала, что они любят вспоминать забавные случаи. Ну, а как иначе? Ведь это была их молодость, а молодым всё нипочём.

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Чем берёт это представление? Безусловно, своей искренностью. Казалось бы, как можно совместить пушкинского «Гусара» с рассказом о полёте на шабаш ведьм на Лысую гору и лермонтовское «Бородино»? А вот ведь удалось: «Бородино» звучит глухо, как бы из будущего, а байка о полёте – здесь и сейчас, с юмором, которого из песни не выкинешь. И всё срослось. Что сказать об актёрских удачах? Как ни удивительно, их здесь нет. Но есть другое, не менее ценное – коллективный образ. Нельзя забыть, как «прикалывается» друг к другу весёлая молодёжь, с каким настроением потешаются друг над другом будущие герои. И с каким мягким сарказмом звучат целые стихи или отрывки из них в соревновании «поэтов», бесконечно поддразнивающих один другого. И про знаменитого генерала Жомини гусарское братство вспоминает совсем не в военном смысле, подшучивая лихо:

Говорят умней они. Но что слышим от любого? – Жомини да Жомини, а об водке ни полслова!

Может быть, песни и романсы, превалирующие в сценическом представлении, пока не вполне «расправились», но искренность исполнителей не вызывает сомнений. Многозначно символическое оформление сцены, выполненное Ольгой Верёвкиной. Люстры гостиничного номера становятся в ночь перед сражением бивуачными кострами, сабли – инструментами для откупоривания бутылок… И особняком предстаёт перед нами образ Кутузова в исполнении народного артиста России Юрия Гребня. Совсем не монументальный герой, а исполнитель той воли, что не отдала Россию на растерзание врагу. Перед нами немолодой уставший человек, которому нужен отдых. И совсем не о победе, в которой уверен, говорит он с Денисом Давыдовым, а о том, что будет дальше с его Россией. Есть здесь и женские образы. Какие же гусары без барышень? Вряд ли можно забыть романс на стихи Марины Цветаевой «Героям 1812 года», проникновенно и нежно исполненный Ольгой Билан, жаль только, что пропала куда-то его финальная часть. И замечательно, что нет здесь ложного пафоса, присущего «датским» спектаклям. Словом, спасибо «Галёрке» за театрально-музыкальный подарок к юбилею в объявленный ныне Год российской истории.

17


Шоу-мюзикл длиной в тридцать лет Первой премьерой нового сезона в Омском государственном музыкальном театре стал спектакль, представляющий очень необычный жанр – шоу-мюзикл А. Журбина «Он и Она» по пьесе А. Марданя. Популярным драматург Александр Мардань стал сравнительно недавно, но уже многие театры России и ближнего зарубежья поставили его комедию «Лист ожиданий» (другое её название «Он и Она»), повествующую о курортном адюльтере, продолжительностью в 30 лет. На фоне любовной линии в пьесе разворачивается вся история современной России – от 70-х годов прошлого века и до наших дней. Омский государственный музыкальный театр первым в России представил музыкальную версию этой пьесы. О работе над шоу-мюзиклом рассказывают приглашенные из Санкт-Петербурга режиссёр Светлана Фелькер, балетмейстер Илья Устьянцев, уже известный по многим работам в театре дирижёр Дмитрий Лузин и художник Сергей Новиков.

Светлана Фелькер: Всё это начиналось как дипломная работа, а в итоге получился самостоятельный спектакль. О пьесе я узнала от мастера курса Владимира Ивановича Подгородинского, а идея постановки её в Омском музыкальном театре поступила от Бориса Львовича Ротберга. Этот сюжет заинтересовал меня некоторыми сложностями, которые читались как вызов режиссёру, привлекло соединение многих жанров в одном стиле. Литературный и музыкальный материал можно было прочитать очень по-разному, весь вопрос стоял в том, как именно. У Марданя в лирической музыкальной комедии, также как в музыкальной партитуре Журбина, объединены различные стили, бытовавшие с 1975 по 2005 годы. Мне как режиссеру было необходимо воплотить их в виде единого театрального действа. – Получилось это сделать? Светлана Фелькер: Судить зрителям, но я результатом в большей степени довольна. Работа действительно сложная в плане того, что приходилось делать акцент на западный жанр шоу, который включает в себя множество других жанров. Сложность состояла в том, чтобы выдержать весь спектакль в едином направлении. Мы хотели облечь всё это в эстрадную форму именно для того, чтобы современному зрителю было удобно это воспринимать. Сегодня восприятие информации у людей очень быстрое, отсюда решение спектакля – шоу на базе эстрадной школы, где эпизод стремительно сменяется эпизодом, без пауз, затянутости, в быстром темпе, чтобы удержать внимание зрителя. Спектакль идет полтора часа без антракта, и зрителю всё это время должно быть интересно. У нас на сцене постоянно что-то новое: элементы, картинки, мысли, идеи, которые соединяются в общую историю, и в итоге зри-

18

тель видит, что за эти полтора часа у героев пролетели 30 лет жизни. – В чём, на ваш взгляд, заключается элемент шоу? На что вы сделали акцент? Светлана Фелькер: Действие выстроено на законах шоу, которое в свою очередь само заключает в себе элементы цирка, эстрады, балета и современной хореографии, разных вокальных стилей: классики, эстрады, джаза и даже рок-н-ролла. Эти элементы прослеживаются во всём: в художественном решении и в решении действия, и в музыкальном оформлении. Показать, поразить, удивить. Это и есть шоу. Мне повезло, что профессиональный уровень омских солистов располагает к воплощению всех этих идей. – Отразился ли такой необычный жанр на хореографическом решении спектакля? Илья Устьянцев: Я попытался соединить несколько хореографических стилей: современная хореография, классика, пантомима, мизансценические картинки. Феерия шоу создаётся за счёт того, что непонятно, как и откуда появляются люди и предметы обстановки. Всё складывается в законченную картинку, и у зрителей остаются вопросы: а куда ушли? А откуда вышли? Вот это и есть для меня здесь шоу. Шоу в том, что балет не только танцует, но почти летает, артисты выполняют некоторые цирковые элементы: кульбиты, сальто и многое другое. Всё танцует вместе с балетом, даже предметы обстановки – динамика полная. – А в сценографии режиссёрские идеи нашли своё воплощение? Сергей Новиков: Нужно было создать весёлый яркий спектакль. Кутерьму, которая происходит на сцене, все эти перемены, полёты, скачки, эту безумную динамику нужно было сопровождать и сценографией. Здесь не дошло до глобальных разработок визуальных признаков времени, взят большой период с 1970-х по наше время, и если мы бы начали детально воплощать огромный пласт материальной культуры, то можно было бы просто не выбраться оттуда. Поэтому мы придумали яркую динамичную историю. Опирался я на изображения советских витражей. Это можно назвать минимализмом: ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ДИАЛОГИ «ОТ» яркие, цветные стеклышки, которые спускаются, поднимаются, как в калейдоскопе, создают разные картинки: то мы в комнате, то мы в номере, то мы на улице, то в банкетном зале – довольно абстрактная история. – Декорации будут трансформироваться в зависимости от времени действия? Сергей Новиков: Эти визуальные символы будут сопровождать героев всё время, всю их жизнь, они получают их при встрече и живут с этим до конца действия. То есть трансформации особой нет, есть спутники главных героев. Илья Устьянцев: У нас на самом деле не стояло такой задачи, показать, как трансформируется интерьер. Больше мы сконцентрировались на том, что происходит с героями, с их судьбой. А художественное оформление спектакля собирает всё, является общим для всех 30-ти лет. Не было задачи показать, как меняется архитектура, как меняется интерьер. А вот получилось ли у нас создать в одной картине разные времена, это уже судить зрителю. – Как вы относитесь к музыке Александра Журбина? Светлана Фелькер: С этой музыкой можно работать. Её можно менять под спектакль, очень удобно её делать и в одном стиле, и в другом, и в третьем, и в четвёртом. Это универсальный материал, достаточно благодарный для работы с ним. Илья Устьянцев: Этому во многом помогла чудесная оркестровка. Репетиции шли сначала под фортепиано, и когда мы услышали версию оркестра, то даже не узнали её – это было намного интересней. – Как проходила работа над оркестровкой? Дмитрий Лузин: Временной отрезок, который нам надо было отобразить в спектакле, в музыке, если честно, не очень выражен. Отсюда пришлось придумывать, сочинять. Мы со Светланой Валерьевной созванивались, она предлагала мне определённые стили под конкретные номера. Пришлось прослушать много музыки того времени: ВИА, рок-группы, советские марши, даже шансон. И в соответствии с предложенными стилевыми решениями, мне пришлось видоизменять предложенный клавир. Много где была изменена ритмика, гармонии, и в соответствии со стилем, клавир менялся. Конечный продукт отличался от того, что было первоначально задумано. Было оркестровано более 20-ти номеров, все выдержаны в одном стиле, несмотря на перемещения по временной шкале. – Светлана, есть ли у вас планы на дальнейшее сотрудничество с Омским музыкальным театром? Светлана Фелькер: Хотелось бы продолжить нашу совместную работу, попробовать себя в самых разных жанрах, чем больше, тем лучше – это же колоссальный режиссёрский опыт. Мне интересно заниматься созданием новых жанров. Ведь зритель приходит в театр сегодня, он смотрит на действие сегодняшними глазами, и спектаклю необходимо быть актуальным. Поэтому я хочу заниматься постановкой таких произведений, которые будут востребованы и через год, и через пять, и через десять лет.

Вадим Невзоров (Он) и Ирина Гелева (Она)

Беседовала Екатерина ЗАРЕЦКАЯ ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

19


Виктория ЛУГОВСКАЯ

«Осень патриарха» Красивое и мудрое название придумал когда-то для своего романа знаменитый писатель Габриэль Гарсиа Маркес. Да, осень жизни, но всеми уважаемого и почитаемого человека, как утверждают энциклопедические словари. Но, как сказал поэт Фёдор Тютчев, «в старости скудеет кровь, но не скудеют чувства». Какой бы ни была порою данная Богом судьба. Изо дня в день течёт время – не замечаешь! А старость, эти самые «мои года – моё богатство», всегда настигает врасплох. И далеко не каждый из нас может быть достоин звания Патриарха, именно так – с большой буквы. Вот Борис Яковлевич Торик, заслуженный деятель искусств Башкирии, очень даже достоин, о чём я и доложила в недавней встрече с ним. Мы подружились давно, сошлись, как говорится, на полном взаимопонимании. Думала, что со свойственной ему горячностью он станет спорить, отвергать, припоминая привычные слова о том, что скромность украшает человека. Но он, такой высокий, красивый, яркий, громогласный, не отверг.

– Человеку моих лет можно признаться в постижении вроде бы простой истины: главная свобода – достойно прожить данный Богом срок! Я живу с чувством этой свободы. Это легко сказать, но если бы с малых лет знать – как найти свою дорогу. Сами набиваем шишки, сами пишем биографию. Сегодня можно долгую дорогу разложить по датам, по тропочкам. Иногда получается любопытное для самого себя занятие. Ну, жил-жил, а подоспеет какая-нибудь юбилейная дата – подводи итоги, думай, наводи ревизию. А что если человек ещё « не доглядел, не долюбил, не доделал»? И вообще – к чему итожить? Можно и отложить, верно? Да, шалит сердце, но порох в пороховницах ещё держим сухим! Всему своё время. Да, 80 лет – не семнадцать, но как говаривал Василий Тёркин, «я солдат ещё живой»! Грустно, конечно, что уходит из жизни замечательное поколение, к сожалению, как-то «уценённое» нынешним временем. Но я был с ним и ему верен. И если нас что-то держит в поредевшем строю, то это верность своим идеалам, если они есть, своему Отечеству, если ты лично его осознаешь как самое святое, дорогое. Высокие слова, да? Но мне думается, что я время моей судьбы пропустил через сердце. А потому – счастливый человек!.. Счастливый человек глотает очередную таблетку и продолжается то диалог, то монолог. Не хватает только театральной сцены, простора и… публики. Потому, как давно известно, что наша жизнь – театр, а мы в нём актёры! Оживают время, годы, судьбы. Торик считает, что он хоть и не баловень судьбы, но ему столько раз просто везло,

20

а случайности были, и есть закономерности. Предпосланы свыше, может быть… – Сейчас модно искать причины и корни своих бед, проблем, невезучести или триумфа – в прошлом, когда были у нас другое государство, другие жизненные коллизии и нравственные ценности. Мои корни – в Белоруссии, а родиной стала Сибирь. Да, мой отец тоже попал в число «врагов народа», и эта беда отразилась на нашей семье. И на мне лично. Он же был преданный советской власти человек, но «времена не выбирают, в них живут и умирают». А Великая Отечественная война! Надо было столько пережить и стране, и каждому человеку!.. Но девиз путеводной книги тех лет – «Как закалялась сталь» – был не лозунгом. Могу заверить, что моё поколение, поколение детей войны, с честью выстояло рядом со взрослыми, равняясь на них. Так что мне очень понятно, что такое чувство собственного достоинства. Борис Яковлевич с первого взгляда производит впечатление достойного человека, и счастливы те, кому повезло быть с ним в дружеских отношениях на высоте достоинства Человека. Редкое качество, которое так трудно взрастить, но так легко потерять… – Мы рано взрослели, и в шестнадцать лет я пришёл в театр оперы и балета в Новосибирске, где мы тогда жили. Работать! Кем? Подмастерьем художников-оформителей. Я любил рисовать, а здесь – кисти, краски. Мир закулисья. Мне всё в радость, что-то даже получается, и к тому же зарплату дают. Открывалась дорога, причём совпадавшая с моими тогда наивными мечтами. В нашем цехе по радио транслировались все спектакли – слушай, если желаешь! А я ещё и петь любил, когда меня никто не слышит. Такой вот голос певца за сценой. Работаю и пою! Красота! Весь репертуар наизусть выучил. И вот он, Его Величество Случай! Наш ведущий артист, народный артист Вениамин Павлович Арканов нечаянно услышал мои забавы и… похвалил. Говорит, мол, ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


Борис Торик и Николай Ушаков с великим русским певцом народным артистом СССР Александром Пироговым. Новосибирск. 1959

Яков Степанович Торик с сыновьями: Борисом и Всеволодом. Новосибирск. 1947 Сурин в опере П. И. Чайковского «Пиковая Дама», Новосибирск. 1956

Борис Торик. Новосибирск. 1949

Малюта в опере РимскогоКорсакова «Царская невеста». Новосибирск. 1958

Б. Торик - Монтанелли, Б. Кокурин – Артур, в опере А. Спадавеккиа «Овод». Уфа. 1962 Людмила - Л. Первозванская, Святозар - Б. Торик. Глинка «Руслан и Людмила». Новосибирск. 1957

Кончак в опере А. Бородина «Князь Игорь». Пермский академический театр оперы и балета, 1961 Мельник в опере А. Даргомыжского «Русалка». Уфа. 1965

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

21


Гремин в опере П. И. Чайковского «Евгений Онегин». Уфа. 1965

Б. Торик на концерте. Уфа. 1982

Мефистофель в опере Гуно «Фауст». Уфа. 1964

Н. Кортунов – Бартолло, Борис Торик – Дон Базилио в опере Дж. Россини «Севильский цирюльник». Уфа. 1970.

Б. Торик в роли Ф. И. Шаляпина в телевизионном фильме о Сергее Рахманинове «Я вернусь к тебе, Россия». Башкирское телевидение 1970

Филипп II в опере Дж. Верди «Дон Карлос». Башкирский государственный театр оперы и балета. 1967

22

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ надо учиться в музыкальном училище. Ну, учился я через пень-колоду, энтузиазма не было, стеснялся очень. И тут (опять везение!) приезжает в Новосибирск профессор Ленинградской консерватории Евгений Григорьевич Ольховский. Арканов и говорит ему: «Послушай моего «начиналку»!» Экзамен перед таким Маэстро! Но недаром говорят, что смелость города берёт. Насмелился и спел арию Варяжского гостя из «Садко». И Ольховский вынес свой вердикт: «Я его беру»… Счастливчик!.. И выросли крылья. В консерваторию, в Ленинград! Что лукавить, очень хотелось поскорее на сцену – петь! Самолюбие играло: времена трудные, война только недавно окончилась, а тут всё хорошо, ясно и даже легко дышится. Но мой «второй отец» Арканов щелчком по самолюбию уроком Станиславского: «Люби искусство в себе, а не себя в искусстве». Люби театр, а не себя в театре. Я тогда и подумать не мог, какую роль в моей жизни театр сыграет. Молодость, если крылья крепкие, по сути своей полётна, особенно тогда, когда есть впереди смысл и цель. Вот это я вдруг понял. А через два года из родного Новосибирского театра приглашение главного режиссёра (великого, талантливого Романа Тихомирова) – домой, петь, в труппу! Дебют – « Пиковая дама». Любопытных за кулисами полно. Меня же знали здесь, как художника, а тут! Но я по системе Станиславского «вонзил образ в себя» и уверенно вышел на сцену, взмахнул руками и… раздвинул деревья Летнего сада так, что они закачались. Ну, конечно, в зале смех, конфуз, но дебют состоялся. И я – артист! Мгновение счастья… Если разделить биографию Торика на три части, то можно увидеть в ней три огонька, три точки на карте страны, которые очень дороги сердцу. Новосибирск, Уфа, Омск… Новосибирск – это дом, детство, отрочество. Семья, потом диплом в Новосибирской консерватории, а главное – театр. Одна за другой ведущие партии басового репертуара. В провинции? Ну и что! Столичные театры всегда питались ручейками талантов из провинции. Здесь, в провинции, считали за честь петь такие мастера, как Козловский, Лисициан, Рейзен, Пирогов… А ты рядом – за кулисами, в зале – и получаешь бесценные уроки. Мог бы, конечно, петь в Мариинке. Туда весь курс взяли, но от добра добра не ищут. И вообще, как свидетельствует опыт, провинция – не географическое понятие, а духовное. Вот это Торик осознал раз и навсегда. Есть и ещё очень важный постулат для формирования самодостаточной личности – благодарность. Позже писатель Валентин Распутин выразил это прекрасной и ёмкой формулой: «Человек начинается с благодарности…» – Может быть, я консерватор или лучше сказать – традиционен. Нынешние изыски Большого театра (и других, и других!) не понимаю. Во что бы то ни стало осовременивать «Евгения Онегина», где всё уже не по Пушкину, не по Чайковскому, «Дон Жуана» Моцарта, где всё дозволено… Классика, конечно, не музейный экспонат, но шедевр, самородок, и здесь почтительность не помешает. Я встречался с такими удивительными людьми, общение с которыми – счастье. И тут нужно быть готовым к шквалу воспоминаний, коДЕКАБРЬ 2012 30(52)

торые живут в душе и… на рисунках Бориса Яковлевича. Сцена сценой, а рука упрямо тянулась к листу бумаги – запечатлеть тех, кто олицетворял искусство 20-го века. Если ты певец, значит, хобби! Пусть так! Но что за имена – Михаил Царёв, Александр Ведерников, Николай Крючков… Встречи – как праздники и как прекрасные уроки служения любимому делу и Отечеству. И не надо стесняться громких слов! Сейчас вдруг снова и тревожно и даже страстно заговорили о необходимости воспитания патриотизма. Поколение Торика – поколение патриотов. – Да, так. Это как земля под ногами, как точка опоры, как надежный якорь. Но всё великое начинается с малого. Аксиома! Вот я и делал это малое по мере сил и воли небес. Хорошие воспоминания – часть твоей жизни и души. Вот пример. Что говорить о Фёдоре Ивановиче Шаляпине? Глыба! Гений! Мне очень повезло: я бывал в доме его дочери, Ирины Федоровны, на Кутузовском проспекте в Москве… Можно было даже оробеть в мире вещей, которые помнят Рахманинова, Серова, Поленова… И она пожертвовала своей артистической карьерой ради памяти отца. Но так и не дождалась, когда в столице откроется Шаляпинский музей. Её долг стал и моим долгом: в Уфе мы установили мемориальную доску в честь великого русского певца. Будучи первым заместителем председателя Башкирского отделения ВТО проявил инициативу. Меня поддержали. А сейчас в Уфе есть и памятник Фёдору Ивановичу Шаляпину. Пересечение судеб, интересов, тропинок. Моей первой любовью в поэтическом мире был Александр Блок. И всё казалось важным: его стихи, увлечения, житейские драмы, женщины, которые вдохновляли его музу. Мосты Ленинграда, дом на Пряжке, кружение снега над Невой,.. Под окнами дома в Писаревском переулке поэт умирал от любви к Прекрасной даме. Цикл стихов «Кармен» знала наизусть. – Я бывал у этой женщины дома, брал уроки вокала у рыжей старухи лет семидесяти. В квартире собачек штук восемь. Но – главное! – портрет Шаляпина с надписью – «Любочке». Любовь Александровна Дельмас пела с ним в Императорском театре, была звездой в своё время. Но я тогда ничего этого не знал, а когда всё узнал и понял, подумал, что могли быть иными эти встречи. Можно только сожалеть и пожать плечами… И с нежным чувством вспомнить – было! «Пела Андреева-Дельмас – моё счастье». Знающий цену одиночества Блок, которого боготворила намного пережившая его женщина. Он восхищённо писал, говорил, как она прекрасна. «В последнем этаже, там, под высокой крышей, окно, горящее не от одной зари…» Десяток стихотворений посвящено Дельмас. Есть сведения, что на отдельном издании поэмы «Соловьиный сад», подаренном Любови Александровне, была надпись: «Той, которая поёт в соловьином саду».

23


Борис Торик. Омск. 1987 Эскизы костюмов к спектаклю Е. Птичкина «Я пришёл дать вам волю». Омский музыкальный театр. 1988 Финальная сцена музыкальной трагедии Е. Птичкина «Я пришёл дать вам волю». Омский государственный музыкальный театр. 1988

Эскиз к опере Дж. Пуччини «Богема». Уфа. 1994

Кирилл Васильев и Борис Торик. Омский государственный музыкальный театр. 1987

24

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ – О, если бы каждому из нас была дарована такая встреча! Но будем радоваться и тому светлому, чем одарила судьба. Полоски белые, полоски чёрные, и «одна, но пламенная страсть» на всю жизнь – театр. Тридцать лет его жизни связаны с Уфой. Настойчиво звали – поехал. Это был мой второй дом. Я там попал в такое счастье! И пел, и был художником-постановщиком, и рисовал актёров – своих и тех, кто приезжал на гастроли. Не скажу, что придавал рисункам большое значение, для этого нужна человеческая мудрость, а к ней дороги не спешат. В Башкирском театре тех времен была очень сильная труппа. Здесь мой труд оценили званием заслуженного деятеля искусств Башкирии. Казалось бы, Уфа – не Питер, не Москва. Но когда человек востребован и его душа в гармонии с миром и с собой, что может быть лучше! Судите сами: шестьдесят четыре оперных партии в творческом багаже Бориса Яковлевича! Нет, вы попробуйте представить: шестьдесят четыре партии! А ещё гастроли и концерты, причём не только по городам России, но и в Москве. И Торик уже не просто артист, но один из лучших басов страны. Его уже не считали певцом из провинции, на сцене он часто в концертах выходил рядом со звёздами оперного искусства. Своему реноме нужно соответствовать! Фотографии, программки спектаклей… Удивительная похожесть Торика на Шаляпина в телевизионном фильме «Я вернусь к тебе, Россия»… «Салават Юлаев» – особая страница в жизни театра. Многое вспоминается. Ну, это отдельный бесконечный разговор… – И вдруг – Омск. Снова случай? Да. В 1964 году в Уфе, в оперном театре ставили оперетту «Цирк зажигает огни», и приехал режиссёр из Омска Кирилл Васильев – и всех в себя влюбил! Наш первый опыт содружества: я – певец и репетирую роль Мельника в «Русалке». И тут мне предложили быть у него художником. Поработали отлично, попрощались друзьями. Вскоре в Омске открывается Музыкальный театр (вместо прежнего театра музыкальной комедии). Новое дело всегда вдохновляет. Сложилась отличная команда: режиссёр, дирижёр, директор, артисты. Один из первых спектаклей, которыми заявил о себе театр, – «Я пришёл дать вам волю» по Шукшину. О Степане Разине, о России, о русской душе, терпеливой, вольной, непостижимой. Даже сегодня Борис Яковлевич с радостью и гордостью вспоминает тот всплеск, тот творческий подъём с восторгом. – Если бы это случилось сейчас, этому спектаклю дали бы сразу три «Золотые маски»! Мне, как художнику-постановщику, было безумно интересно работать! Здесь удивительно совпало всё – и драматизм сюжета, и пронзительное простое и мужественное слово Шукшина, и музыка Евгения Птичкина, и само время, когда мы все вдруг потянулись к правдивому, земному, очень нашенскому, русскому писателю, его боль и его совесть зацепили нас. Его страсть передавалась всему творческому коллективу. Интуитивно мы поняли, что «Воля» – это продолжение мятущейся души Мусоргского в «Хованщине», в «Борисе Годунове»… Но, то вершины оперного искусства века девятнадцатого, на них не грех равняться и сейчас. Мне, как человеку, очень интересна история России, в ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

которой так много трагических и драматических страниц. Наверное, во время той работы я и осознал, что такое опыт жизни, что это такое «мои года – моё богатство». Самодостаточность, если хотите, и жажда жить взахлеб! Ну, такой вот я человек… «Воля» была творческой победой, высотой и для театра, и для актёров, и лично для Торика. Да, были ещё спектакли, к работе над которыми Борис Яковлевич относился с ответственностью и страстью («Риск – благородное дело», «Жизель»). Но «Воля» очень соответствовала его темпераменту, широте натуры, возможности полно раскрыть дар художника. Петь – это одно, тебя ведут режиссёр, дирижёр, музыка. Да и партии, спетые им, требовали не только вокального мастерства, его герои как-то сразу предполагали сильные характеры людей, которым есть что поведать нам, миру, и совершить. Они как-то удивительно подходили к его облику, стоит только посмотреть даже на фотографии – и Мельник в «Русалке», и Мефистофель в «Фаусте», и Филипп в «Дон Карлосе», и Кончак в «Князе Игоре», и Монтанелли в «Оводе» Спадавеккиа. И особой строкой в его биографии – «Евгений Онегин». Зрительские аплодисменты сразу же после поднятия занавеса – это ему, художнику Торику. Он уже спел когда-то арию Гремина «Любви все возрасты покорны» и думал, что теперь-то его певческая стезя завершена, да и увлекла его новая работа – быть сорежиссёром спектакля. Но… опять случай! Надо было спасать спектакль – несколько раз спеть эту знаменитую арию и услышать восторженные аплодисменты. Рост, выправка, кураж, его красивого тембра сильный бас – всё пришлось к месту и поднимало настроение жить… Певец и художник… То первый уступал второму, то второй первому… Дел хватало и в своем театре, но случались интересные предложения из других городов. И снова воспоминания… Как, к примеру, придумывал множество эскизов костюмов для Башкирского национального ансамбля песни и танца. Судьба Торика – феноменальный случай, когда талант художника и певца удивительно сочетались и вызрели в одном человеке. Не будем, однако, удивляться. Есть и ещё примеры. Знаменитый артист балета из Большого театра Владимир Васильев пишет картины, читает стихи, ведёт телевизионные программы. Говорят, что Господь вдруг положит на ладонь не единственную горошинку таланта, а несколько. И тут уж от человека зависит, как он сумеет распорядиться таким щедрым даром. Не опоздать. Не отступиться… Что говорить: как артист, как певец, как художник-постановщик для театра Борис Торик сделал очень много. – Мне нравится всё – и классика, и современность. Времена меняются, и мы тоже. Так счастливо совпало, что Торик певец помогал Торику художнику, художник – певцу, это был постоянный поиск и путь от общего к частному и наоборот. И «Я пришёл дать вам волю», и «Евгений Онегин», и «Жизель»

25


Портрет художника К. Гагишвили. 2000 Борис Торик и Дилара Хурматова–Торик на вечере, посвященном 60-летию творческой деятельности, «Либеров-центр». Омск. 2008

С учениками В. Чеберяком и Е. Севастьяновым в театре во время представления оперы Н. Римского-Корсакова «Царская невеста». Екатеринбург. 2010

Дилара. 2004

Портрет балетмейстера В. Тулуповой. 1987

Эскиз костюмов «Тапян» для ансамбля народного танца Башкирии им. Ф. Гаскарова, 1975

26

Борис Торик и Дилара Хурматова–Торик

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ в Омске, и «Фраскита» в Краснодаре, и «Мазепа» в Нижнем Новгороде… Работа в кайф. Вообще, мне нравится, когда много работы, в тебе самом вроде как сил прибавляется. Диван с книжкой – тоже хорошо, я люблю рыться в книгах, но четыре стены даже самого уютного и любимого дома – плен, а я люблю свободу. Лучше, конечно, свободу творчества. Ощущение полноты жизни. Может быть, потому что по природе и по натуре – трудоголик. В Омске меня привлекало и держало многое. Чувство родины, ведь я же сибиряк, кто понимает истинный смысл этих слов о родине, тот меня поймёт. Новый музыкальный театр, оперы, балеты, оперетты , мюзиклы – дерзай! И мы жили этим дерзанием и вывели тогда свой театр в число лучших в России! За 6 лет 19 спектаклей! Но годы не идут – летят! Жизнь у всех нас отнюдь не прямая линия. Проблемы творческие, житейские, семейные. Время отлистывает дни и годы, нет рядом многих талантливых людей, общение с которыми доставляло истинную радость. И у Торика были свои камни на дороге – не обойти. Когда он рисовал (скорее для себя, чем для показа) актёров Омского академического театра драмы, «товарищей по оружию» из своего театра, мог ли подумать, что переживёт многих из них? Киржнер, Щёголев, Чонишвили, Псарёва, Ожигова… Кто их заменит, даже если «природа не терпит пустот»? И сам с годами становишься философом. Борис Яковлевич такое утверждение очень разделяет. Как-никак, а ему в мае стукнуло 80! Возраст, ко многому обязывающий, если ты талантлив, умён, по-доброму рассудителен и не утратил вкуса к жизни. Это я про Торика. Был необходимый по семейным обстоятельствам отъезд из Омска, потом возвращение. Разорвалась прочная ниточка с Музыкальным театром – не вернёшься на круги своя – и не хочется. Не все перемены последних лет ему по душе. И в театральной жизни тоже. Сидеть у телевизора человеку, заряженному доброй энергией, не хочется и не получается. Судьба дала ему ещё один счастливый билет – он сегодня прекрасный педагог по вокалу, профессор в Омском государственном университете на факультете культуры и искусства. Впрочем, логично и естественно – «найти себя в учениках». Вот говорят: «плечо друга», «локоть поддержки». Всё правильно. А одна восточная мудрость гласит: «Облака над нами – от имени неба, ученики – от имени учителя». Лучше, конечно, если повезёт на учителя мудрого и любящего учеников. Для Бориса Яковлевича педагогика тоже призвание. – Из тех, кого я учил и, может быть, чему-то научил, с радостью и даже гордостью назову Владимира Чеберяка и Евгения Севастьянова. Жаль, что они поют не на омской сцене, не рядом со мной, но я в курсе всех перипетий их жизни и творчества. Женя сейчас успешен за границей, а Володя – один из ведущих артистов екатеринбургской и новосибирской оперы. Был обыкновенный парень – дояр в Марьяновском районе. Голос заметили, но где и как учиться – вопрос оказался сложным. И тут мы встретились, наверное, не случайно. Он часто звонит, дарит омичам концерты, посвящённые учителю. Приятно сознавать, что счастливы в творчестве твои ученики… Мы только что говорили, что «человек начинается с благодарности». ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Я же до мелочей помню уроки своих наставников, и они помогают мне сейчас… У известного писателя Ильи Эренбурга, бестселлером которого в шестидесятые годы была книга воспоминаний «Люди, годы, жизнь», которую я только что перечитала, есть встык к мемуарам цикл стихов «Старость». И невольно размышляешь о времени и о себе и как всё это совпадает с «осенью патриарха» Торика! По душе, по вехам судьбы. Можно сейчас процитировать выстраданные писателем поэтические строки, а получится – всё о нас. «Календарей для сердца нет, всё отдано судьбе на милость…» «Не жизнь прожить, а напоследок додумать, доглядеть позволь…» «Теперь не годы, только дни, и каждый пуще прежних дорог…» Эренбург итожил свою жизнь, но разве эти строки не о нём, об умудрённом Борисе Яковлевиче? Не обо мне, но о всех, кого вдруг настигает осенняя пора? Но Торик – редкостный оптимист и не только по природе. Счастливый дар – спокойно, с достоинством оглянуться назад и смотреть вперёд. Может быть, ещё и потому, что из житейских бурь вышел сильным, уверенным, с завидным чувством самодостаточности. – Это так важно – не утратить кураж… Потерял – тебе крышка! Устать и состариться – легко. Мгновения! Устал ли я? Когда прихватывает сердце, конечно, вспоминаю о возрасте. Когда в делах, в заботах, с умными книгами и собеседниками, молодею! Наверное, нет такого человека, который бы не мечтал жить в гармонии с окружающим миром, с родными и близкими людьми. И разве это не счастье – иметь добрый дом, где все заботы лежат на моей драгоценной половинке – Диларе. Так случилось – пришла, к счастью, поздняя любовь, появился преданный человек, с родственной душой, с любовью к искусству. И я горжусь, что Дилара Хурматова–Торик стала интересной художницей. Дети мои – люди взрослые. Сын – протоирей, настоятель храма преподобного Сергия Радонежского. Пишет книги, словом, нашёл свою дорогу. Дочь – известный театральный художник в Питере. Всё как-то устроилось. Недаром говорят, что жизнь в своём движении мудра. И потому «осень жизни, как и осень года, надо благодарно принимать». Что я и делаю… Только так! За окнами лёгкий тишайший снегопад. Завтра занятия со студентами. Уютен дом – картины, рисунки, фотографии – кадры интересного жития. На полках главное богатство – книги с закладками. Нет только одной книги, которую мог бы написать Борис Яковлевич о самом себе. Тому примеров много. Тем паче, что «осень патриарха» располагает к воспоминаниям, есть о чём поговорить. Но Торик – человек, которому и эта задача по силам. Какие наши годы! Поживём – увидим… Верно, Борис Яковлевич?

27


Рeйн Агур: «Сегодня со зрителем нужно говорить о личной свободе человека» Последняя премьера для взрослых Омского государственного театра куклы, актёра, маски «Арлекин» – романтическая комедия «Сон в летнюю ночь» В. Шекспира в постановке выдающегося эстонского режиссёра Рейна Агура. В мае 2011 года он был почётным гостем II Международного фестиваля театров кукол «В гостях у «Арлекина», на котором был удостоен премии оргкомитета фестиваля «За вклад в развитие мирового театра кукол». Рейн Агур – один из тех людей, которые определили облик современного театра кукол. А что определило его жизнь, круг его эстетических привязанностей, действительно ли Шекспир его любимый автор? Ведь омская постановка «Сна» – это его третье обращение к знаменитой пьесе: до этого были спектакли в Эстонском государственном театре кукол (1985) и Челябинском государственном театре кукол (1987). В списке его постановок и другие шекспировские произведения. В истории мирового театра кукол он чаще всех обращался к творчеству великого барда.

– Рейн, как вы познакомились с искусством кукольного театра? Это произошло в детстве? – У меня было непростое детство. Мы были высланы в Сибирь. В 1941 году мой отец, директор деревенской школы, занимавшийся политической деятельностью, был расстрелян недалеко от Екатеринбурга. В сибирской ссылке умерла мама. Оставшись одни, мы с братом и сестрой выживали. Мы сами сажали и убирали картошку. Так что после пяти лет в моей жизни не было игрушек. Зато я, когда научился читать, стал читать всё, что попадалось под руку. Но керосин стоил дорого. Мы с интересом сами ходили в школу. Нас некому было заставлять. Только зимой нам приходилось делить зимнюю одежду. В сибирскую зиму я выучился писать и кириллицей, и латинскими буквами. В 1946 году какой-то пол-

28

ковник тайно вывез нас и ещё девятерых детей в Эстонию. Я помню жутко переполненные вагоны… На мне изначально стояла печать, что я никогда не буду лоялен к советской власти. Поэтому мне был отрезан путь в университет Тарту, на исторический факультет которого мне очень хотелось поступить. В Эстонии у меня не было шанса получить высшее образование. Но судьба – это случай. В это время в Ленинграде главный режиссёр Большого театра кукол Михаил Королёв организовывал кафедру кукольного искусства в ЛГИТМиКе и хотел принять кого-то из Эстонии. Для этого он приехал в Таллин, о чём я узнал от своих друзей. Это была моя единственная возможность где-то учиться за пределами Эстонии, и я пошёл на прослушивание. Вот так совершенно случайно я попал в театр кукол. Но учился я хорошо, потому что повышенная стипендия была единственным, чем я мог кормиться. Я стал первым в Эстонии артистом театра кукол с высшим образованием, но в театре я быстро объявил, что не могу быть актёром без режиссёра. Советский (и эстонский) театр кукол был тогда убийственно натуралистичным. Куклу кошки делали из шкурки настоящей кошки. Кстати, сам Королёв был натуралистом. Но его учитель был представителем условного направления театра драмы. И в Королёве, и в Образцове была тяга к обновлению театра. На Западе, во Франции, в Румынии театр кукол уже был искусством обобщения, куклы носили более абстрактный характер. Кстати, у меня была возможность перейти в драму, но там в то время была такая примитивная драматургия про хорошую советскую жизнь. Хотя моя тёща очень расстраивалась, что я кукольник. – После просмотра спектакля «Сон в летнюю ночь» мне показалось, что драматический театр вы любите больше, чем кукольный? – Я люблю просто театр, а не драматический или кукольный. А разве сегодня ещё осталась чистая драма или чистый балет? Я люблю повторять, что в драме мы работаем лопатой и метлой, а в театре кукол – скальпелем и пинцетом. А так кукла давно смешалась с человеком. Хотя меня считают одним из первых режиссёров кукольного театра, кто вытащил актёра из-за ширмы. Меня в то время за это много ругали. Наше поколение вообще много ругали, старики говорили, что мы убиваем куклу. А мы отвечали: «Если она настолько слаба, пусть умрёт». Но не умерла же! Сейчас готовится к публикации книга, посвящённая истории эстонского кукольного театра. Я читал главы из неё, где говорится, что все сдачи моих спектаклей всегда заканчивались возгласами «Так неправильно! Так нельзя!» Было постоянно одно и ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ИНТЕРВЬЮ «ОТ» то же! Сейчас об этом интересно читать. Моей компанией были представители Уральской зоны: Виктор Шрайман, Валерий Вольховский, Роман Виндерман, Михаил Хусид. Особенно меня поражали работы Валерия Вольховского, после их просмотра я несколько раз думал: я бы так не сумел. С этим поколением связаны перемены, произошедшие в советском театре кукол. Я был географически отдалён от них, но всё время держал с ними связь. Мы постоянно дискутировали друг с другом. – Каково состояние кукольного театра в Эстонии сегодня? – Плохо, откровенно плохо. В кукольном театре всё больше людей с высшим образованием, но нет творческого лидера. Меня недавно приглашали поставить в Эстонском государственном кукольном театре, но я отказался. Потому что то, чем они занимаются сейчас, – это бизнес, реклама, это не театр, а антитеатр. Я им так прямо и сказал. Так что Эстонский государственный кукольный театр мне не нравится, а вот музей у них хороший. – Вы нередко ставите в России. У нас лучше? – У вас кукольники всё время что-то ищут. Темы, материал, которые будут нужны людям. Театр ведь должен быть нужным, иначе не проживёшь. По-моему, нужно заканчивать с практикой советского времени, когда кукольники использовали сказки как нейтральную площадку, ставили их для детей для того, чтобы к ним никто не придирался. Но на самом деле, эти сказки были придуманы совсем не для маленьких. Нужно, чтобы театр кукол для детей отвечал на их вопросы, чтобы здесь происходило настоящее обучение этике и эстетике. – Это правда, что ваша первая постановка «Сна в летнюю ночь» несла в себе протест против советской власти? – В то время мы любым своим шагом протестовали, это так. Представьте себе, что я читал доносы на себя. Писали, что я ненавижу советскую власть, иронически говорю о «временных трудностях». В советское время в театре был строгий запрет на определённые темы и авторов, но не в театре кукол. Ведь кто обращает внимание на театр кукол? Поэтому мы могли себе позволить поставить авторов, которые не допускались на драматические сцены. На этом был построен кукольный театр для взрослых Уральской зоны. Один мой друг написал для меня пьесу о Гулливере, отталкиваясь от книг Свифта «Гулливер в стране лилипутов» и «Гулливер в стране великанов». Это была иносказательная история об Эстонии в Советском Союзе и о Советском Союзе в целом, очень жёсткая политическая пьеса. Но цензура не обратила на неё никакого внимания. Она ничего не поняла, а люди ходили и всё понимали. А когда мы привезли этот спектакль в Ленинград, чтобы показать его Королёву, то играли его на площадке клуба КГБ. Можете себе такое представить? – А о чем нужно говорить со зрителем сегодня? – О свободе. О личной свободе. Это сейчас очень важно. Омский «Сон в летнюю ночь» – это моё третье обращение к этой пьесе. Между первыми двумя и нынешней прошло много времени. Успели поменяться я, окружающие меня люди, наше восприятие жизни, всё это не могло ни сказаться на спектакле. Сейчас мне ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

29


очень важна тема отстаивания молодыми людьми своих прав. Старики пытаются подчинить их, загнать в свои рамки. А молодёжь бунтует. Сегодня я на их стороне, хотя когда-то думал по-другому. Когда я пошёл на пенсию (это было уже давнымдавно), я стал свободным человеком. Я работаю, сколько хочу, где хочу и с материалом, с каким хочу. Я там, где мне интересно. Я больше не раб театра, как было тогда, когда я был главным режиссёром. Я как-то посчитал, у меня где-то 226 или 227 постановок. Иногда я выпускал по восемь названий в сезон. И каждый сезон новогодние ёлки. Мне стыдно. Я был халтурщик. Потому что невозможно глубоко копать и находить золото при таком объёме работы. Просто стараешься, чтобы людям понравилось! Но я всегда стремился поставить для детей что-нибудь по-настоящему интересное. Например, Милна или Льюиса Кэррола. – А как в вашей жизни появился Шекспир? – Сначала я открыл для себя Шекспира-поэта. В студенческие годы мне очень нравилось читать его сонеты. Пьесы Шекспира вошли в мою жизнь позднее. Это даже странно: человек писал для своих современников четыреста лет назад. И современники его понимали, им это было нужно. Четыреста лет спустя я ставлю это же для своих современников, которым это тоже интересно и нужно. Неужели за четыре века мы не изменились, такими и остались? На самом деле, в этом заслуга Шекспира, который знал, что такое человек. У него что ни персонаж – то характер, а не должность или тень, которая просто идёт по улице. Таких драматургов очень мало. Пьеса Шекспира даёт артисту и режиссёру огромный материал для размышлений. Когда я смотрю постановки других режиссёров по пьесам Шекспира, то часто ловлю себя на мысли, что постановщик до многого не додумался. – А почему вы решили, что Шекспира нужно поставить именно в театре кукол? – Именно кукольники сохранили сценическую жизнь пьес Шекспира для мирового театра. Когда в Англии при Кромвеле запретили все драматические театры, то оставшиеся без работы актёры сразу стали работать с куклами. Кукольный театр запретить не догадались. Мне бы очень хотелось увидеть, какими куклами играли актёры. Мне же хотелось вывести своих актёров за узкие границы кукольного театра того времени. Доказать, что кукольники могут играть великие пьесы, а не только простенькие сказочки для детей. Это же ужасно, когда актриса кукольного театра всю жизнь говорит голосом маленькой девочки. Это разрушает актёрскую природу. Но мои постановки пьес Шекспира никогда не были чисто кукольными. В них было много драматической игры. У Шекспира очень красивый поэтический язык, который нужно уметь правильно передать. Говорить длинные рифмованные монологи трудно. В Омске я просил дирекцию театра пригласить для работы с актёрами педагога по сценической речи и режиссёра по пластике. Мне помогали актриса Омского академического театра драмы Элеонора Кремель и режиссёр Игорь Григурко, которые начали подготовку артистов ещё до моего приезда.

30

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ИНТЕРВЬЮ «ОТ»

Мне приятно, что сегодня во многих российских театрах кукол есть спектакли для взрослых по классическим пьесам. Значит, наше поколение что-то смогло изменить. – Но разве не один из постулатов кукольного искусства, что кукла не выдерживает драматического монолога? А пьесы Шекспира можно сказать – это бесконечная вереница монологов. Как осилить их кукле? – Это утверждение – правда только тех, кто это говорит. Кукла выдерживает столько же, сколько и человек. Другое дело, что сделать хорошую куклу, которая бы воспринимала слова и эмоции актёра, а не боролась бы с ними, очень непросто. Такая кукла вовсе не должна быть подобна человеку. Она может на ноль процентов быть похожа на человека, а может, и того меньше. Она должна очень условной. Такая кукла слушает и видит, говорит не уху, но глазу. Это настоящее искусство. А чем ближе кукла к натуре, тем меньше она способна играть. Сделать хорошую куклу получается далеко не всегда. – А что нужно, чтобы по-настоящему оживить куклу? – Этому невозможно научить, можно передать только какой-то свой штамп. Но человек, который его освоит, просто превратится в куклотрёпа. Превосходно оживляют куклу те артисты, у которых очень хорошо развиты воображение, способность анализировать текст и действие. Эти люди способны видеть свой персонаж и подробно его разрабатывать. У кого есть фантазия, у того и куклы двигаются. – Вы человек команды или любите менять своих соавторов? – Когда я руководил театром, где в труппе состояло 18-20 актёров, то у меня среди них была небольшая группа единомышленников из шести человек. С ними я сделал свои главные постановки. Художников мне нравилось менять, потому что по моим наблюдениям лет через пять-шесть художник начинает повторяться. Но мои самые любимые – Як Ваус и Рэйн Лаукс. А композитор у меня был один – Раймо Кангро, к сожалению, ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

он уже ушёл из жизни. С Татьяной Алёшиной из СанктПетербурга я познакомился благодаря её участию в постановке режиссёра Евгения Ибрагимова в Русском драматическом театре Эстонии. У неё настоящий талант театрального композитора. – Почему вы ставите чаще комедии, а не трагедии Шекспира? – Мой первый шекспировский опыт был «Ромео и Джульетта». Не так давно в Эстонии я делал «Генриха V» и даже получил за него какую-то награду. Но надо признать, что у кукольного театра ещё нет публики, способной заполнить зрительный зал на трагедии. Вот и «Арлекину» я предлагал на выбор: «Сон в летнюю ночь» или «Цимбелин», очень смешную и очень больную трагедию Шекспира, но омичи выбрали «Сон…» Беседу вела Анастасия ТОЛМАЧЁВА На снимках: сцены из спектакля «Сон в летнюю ночь», репетиционные моменты и Рейн Агур – режиссёрский показ.

31


Сергей ЗУБЕНКО

«Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!. » Зафиксировать, перенести на бумагу монолог Сергея Зубенко, актёра Омского государственного драматического «Пятого театра», – затея почти безнадёжная: мысль донести, смысл передать – да, а вот интонацию, эмоции, темперамент – существующих в письменной речи знаков и символов явно не хватает. Всякий, кто знаком с ним лично, улыбнётся и подтвердит, что это именно так. Феерический монолог-действие с рассказом, показом, стремительно меняющимся темпоритмом речи, её своеобразной и своенравной мелодикой, где резкие утвердительные интонации внезапно сменяются усталой задумчивостью и таким же внезапным взлётом нового категорического «не терплю!..» Всё это лишь внешне похоже на разворачивающееся прямо на твоих глазах действо. Здесь нет театрализации. Такова его природа – актёрская и человеческая, которую мгновенно отмечают и оценивают режиссёры. Кажется, он весь – как на ладони: горяч, стремителен, ершист. Сказанное им ценно прежде всего выстраданностью своею, опытом прожитого и пережитого в жизни и на сцене.

МОИ «ШТУДИИ» Я – ровесник своего училища. В этом году ему исполнилось 50! Был приглашен на юбилей. Летал, встречался с друзьями, знакомыми, педагогами. Конечно, за полвека жизни училища сложились определённые традиции. В чём они? Думаю, прежде всего – вера и авторитет! Они передаются из поколения в поколение. По-прежнему – очень демократичные, но при этом и чрезвычайно уважительные отношения «учитель – ученик». Идти к цели вместе, когда опыт и талант педагога поддержаны стремлением студентов научиться, как можно больше вобрать в себя, и, конечно же, их способности, природная одарённость, терпение, трудолюбие. Всё это остаётся, работает. Так было в годы моего студенчества. Убедился, так есть и сейчас. Особо хочу отметить атмосферу моего студенчества. Иркутское училище всегда славилось и отличалось особой «домашностью», что ли. Нас ведь тогда всего-то человек сто было – разновозрастных, со своими характерами, чаще всего с ещё небогатым и немудрёным житейским опытом. Это была атмосфера дома, где под одной крышей – и стар и млад, уважение к старшим, культ профессионализма. Мой педагог в училище Борис Самойлович Райкин (человек удивительный, строгий и добрый одновременно) воспитывал в нас не только профессионалов, но человечность, порядочность, одним словом, относился к нам как к своим детям! И каждый педагог, действительно, был как родитель. Мы этим дорожили. А сейчас дорожим вдвойне. Кстати, там же, в училище, вырастали и

32

дети наших педагогов, например, Денис Мацуев. Это сегодня он – выдающийся музыкант, известнейший в мире пианист, народный артист России. А тогда, совсем маленьким мальчишкой, он не пропускал ни одного нашего студенческого спектакля «Сказание». После школы приходил к нам в училище, мы ставили декорацию, гладили костюмы, а он играл нам на фортепиано! Первый мой сценический опыт (ещё на третьем курсе) – роль в спектакле «Пролетарская мельница счастья» В.Мережко в Иркутском драматическом театре им. Н.П. Охлопкова. И это ещё одна иркутская традиция – живая связь училища с театром, которая не прерывается с годами. Иркутск вообще город замечательный. Здесь выросло не одно поколение ярких, интересных людей – писателей, музыкантов, художников, актёров. Вячеслав Кокорин (в 1980-е годы – главный режиссёр Иркутского ТЮЗа) приглашал меня по окончании училища остаться, но я омич по рождению, здесь моя родина – мой дом, мой двор, школа № 75, одноклассники, близкие люди. И судьба дважды возвращала меня в Омск: вначале – короткое знакомство с Омским ТЮЗом, а затем, спустя почти десять лет, – в Омский камерный «Пятый театр», где уже работали «иркутяне»-выпускники моего родного училища Владимир Остапов, Николай Пушкарёв и состоялась судьбоносная встреча с директором театра Александрой Илларионовной Юрковой. СВОИ Кто из режиссёров наиболее близок? Прежде всего – Вячеслав Всеволодович Кокорин. Мой театральный учитель, который ввёл меня в профессию, научил размышлять, думать, напитываться материалом, темой, искать ключики к персонажам. Кокорин тогда пребывал в поисках своей системы, опиравшейся на Станиславского, Михаила Чехова, Ежи ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


В сцене из спектакля «Царь Емельян Пугачёв» (слева направо): Топорик Сергей Зубенко, Пугачёв Валерий Скорокосов, Зарубин - Владимир Приезжев

Д. Байрон «Каин»: Каин – Олег Мокшанов (стоит), Авель – Сергей Зубенко

А. Пушкин. «Повести Белкина»: Бурмин – Сергей Зубенко, Издатель – Владимир Остапов

Сергей Зубенко в дипломном спектакле «Соловьиная ночь» по пьесе В. Ежова

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Сергей Зубенко – заслуженный деятель культуры Омской области, лауреат Омского областного фестиваля «Лучшая театральная работа». Окончил Иркутское театральное училище в 1985 году. Работал в театрах юного зрителя Иркутска, Волгограда, Красноярска, Челябинска. В труппе Омского драматического «Пятого театра» с 1996 года. Актёрский багаж – десятки ролей, среди которых: Бальзаминов в «Женитьбе Бальзаминова», Бурмин в «Повестях Белкина», Топорик в «Царе Емельяне Пугачёве», Кочкарев в «Женитьбе», Памятник Пушкину в «Тверском бульваре», Авель в «Каине», Васенька в «Предместье», Баклушин в «Dostoyevsky.ru», Ильин в «Пяти вечерах», Ромахин в «Завтра была война», Симон в «Кавказском меловом круге», Он в «Кроткой», Хозяин в «Очень простой истории», Приказчик в «Старосветской истории», Черепахин в «Человеке из ресторана», Жан в «Носорогах» и другие. Круг авторов: Пушкин, Гоголь, Островский, Достоевский, Горький, Бунин, Шмелёв, Хармс, Булгаков, Брехт, Мрожек, Ионеско, современные драматурги Володин, Вампилов, Васильев, Ладо. Жизненный девиз: «Я - верю!»

33


В сцене из спектакля «Кроткая» по Ф. Достоевскому. Она – Анастасия Шевелёва

В сцене из спектакля «Кроткая» по Ф. Достоевскому. Она – Елена Заиграева

В сцене из спектакля «Завтра была война» Б. Васильева В сцене из спектакля «Тверской бульвар» по И. Бунину

Гротовского и других художников-исследователей театрального искусства и дела. Это были наши первые бдения, практики, сценические опыты – как угодно назовите, важно, что в этом не было ни капли менторства, приторного назидания или чрезмерного, не аргументированного режиссёрского диктата. Доминировали анализ, разбор, размышления, совместные усилия. Нам казалось, что мы – важное звено в цепи этих режиссёрских поисков. И при этом ни у кого не возникало ни тени сомнений или самомнения, кто в этом процессе главный. Так формировалось наше представление о том, что есть творческий процесс. Это были почти научные опыты. Я никогда не забуду свои мучительные попытки представить жизнь вампиловского Васеньки Сарафанова в почти математической системе координат, где режиссёр-педагог Кокорин буквально вычерчивал синусоиды метаний и прозрений моего персонажа. Живого чувства в этом было не меньше. Мне предлагалось осознать, прочувствовать, донести мечты и страдания 17-летнего юноши, когда тебе уже 25, ты отслужил армию и кажется, что ты, в отличие от Васеньки, уже знаешь о-го-го как много. Так было с каждым, кто составлял актёрский ансамбль того «Предместья», спектакля по невероятно талантливой, тёплой и человечной пьесе Александра Вампилова «Старший сын», где в роли Сильвы – Камиль Тукаев (ныне – известный актёр Воронежского камерного театра), Бусыгина играл великолепный Олег Мокшанов (ныне живущий в Париже), Сарафанова – старшего – замечательный актёр Вениамин Александрович Филимонов, а его дочь Нину (мою сценическую старшую сестру) – Ира Герасимова (ныне актриса Омского академического театра драмы). Это был спектакль-семья. Так редко бывает. Потому и ценится особо. «Своими» воспринимаю режиссёров Юрия Александровича Мочалова, Анатолия Праудина, Бориса Цейтлина, Валерия Рыбакова, давно живущего в Европе и преподающего там актёрское мастерство. Ценю прежде всего режиссёрский ум, эрудицию и умение выстраивать спектакль вместе с актерами. Это, вероятно, те черты-характеристики, что объединяют столь ярких и различающихся своим индивидуальным режиссёрским почерком названных мною личностей. Вот недавно Анатолий Аркадьевич Праудин на репетиции говорит мне: «Зубенко! Куда ты так летишь? Вжик-театр какой-то!» А через неделю приезжает Борис Ильич Цейтлин: «Серёга! Ты хороший актёр, но о-о-очень медленный!» Так и живём, с шутками-прибаутками. Но главное, что мне с обоими очень интересно, потому что оба – настоящие художники. ПОЛЁТ В эту же галерею «моих режиссёров» легко вписывается Иван Поповски. Вместе с моими товарищами по сцене, я встретился с ним в работе над «Пугачёвым» по «Капитанской дочке» Пушкина и «Пугачёву» Есенина. Задача стояла сложная, и прежде всего для драматурга Дмитрия Эсакиа: соединить в одной пьесе разные стихии – пушкинскую прозу и есенинскую поэму.

34

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


МОНОЛОГ Нельзя просто сказать, что пьеса «перекраивалась» у нас на глазах. Она перерождалась и прямо на сцене, и в наших жарких спорах в гримёрках после репетиций. Поповски – художник умный и тонкий, великолепно чувствующий поэтическую природу. Мою роль – телохранителя Пугачёва Топорика – мы придумывали вместе. Иногда даже удаляли с репетиции помрежа, чтобы хрупкий мозг здорового человека не треснул от наших фантазий и экспериментов. До сих пор вспоминаю этот период как один из самых счастливых моментов своей жизни – не только театральной, но и человеческой. Потому что эта совместная работа дала, на мой взгляд, отличный результат. Спорный, быть может, только для театральных критиков, ломавших копья относительно целесообразности подобного соединения – авторского симбиоза. Но для нас, актёров, для «Пятого театра», считаю, это была принципиальная удача и победа! Это было явление художественного порядка. Что лично для меня очень важно. Этот спектакль мы показали на первой сцене страны – во МХАТе (что само по себе было важно для тогда ещё совсем молодого театра), его смотрел Мастер – великий Петр Наумович Фоменко, у которого Поповски учился жизни и профессии. После спектакля он подошёл, обнял и сказал: «Ребята, никого не слушайте. У вас замечательный спектакль! Рад за Ваню». Самым дорогим для меня была атмосфера, в которой рождался этот спектакль. «Я НЕ ТЕРПЛЮ…» Сегодняшняя коммерциализация, не скрою, мне не по душе. Хотя прекрасно понимаю, что нынешние условия театральной жизни продиктованы всеобщим всероссийским переходом в рынок. Характер у меня таков: не терплю в театре разговоров о «производственной необходимости». Театр – не производство, а место служения искусству. Здесь я держусь традиционных взглядов. И это не пафос, а искреннее убеждение: настоящее художественное произведение «по производственной необходимости» рождается крайне редко. «ЕСТЬ УПОЕНИЕ В БОЮ…» Я – человек азартный, болельщик «Авангарда». И возникающая иногда контрастная параллель «спортискусство» кое-что во мне может прояснить. Я не стремлюсь быть первым (что так важно в спортивных состязаниях). Скорее люблю передавать «пас» партнёру. Для меня важна команда – ансамбль. И если он складывается в игре – нет большего наслаждения! Первый – это не про меня. Но я стремлюсь в команду лидеров! В работе меня устраивает надёжное высококлассное партнёрство. А если есть «человек впереди» – то, к чему можно, нужно и хочется стремиться, – это и вовсе идеальная для меня творческая обстановка. Мне близка модель «театр-дом». А в спорте жизнь кратка, жёстко спрессована. Перспективы в искусстве в этом смысле практически безграничны. Не люблю понятие «амплуа», хотя это данность, сложившаяся практика. «Амплуа» – это определённые ограничения, а я этого не терплю. Ведь, если разобраться, внутреннее содержание, личностный стержень ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

и жизнь персонажа неизбежно ломают наши представления об амплуа как о чём-то сложившемся и неизменном. В ЧЕМ ЗАСЛУГА ЯРОМИРА ЯГРА Уровень его игры – это планка высочайшая. Все, кто рядом с мастером экстра-класса, уже обязаны подтягиваться, вырастать профессионально. И, заметьте, какой молодняк у нас хороший в команде подрос – чемпионами МХЛ стали! Так и в театре: поступательность, ощущение перспективы должно обязательно присутствовать. Иногда с режиссёрами даже общаемся с помощью спортивной лексики. Например, «дриблинг на скорости» означает профессиональное мастерство, то есть количество и качество нюансов и деталей на коротком отрезке времени жизни персонажа. Говоря «нашим» театральным языком – плотность и интенсивность жизни персонажа, его эволюция. ПРЕОДОЛЕНИЕ Одна из первых ролей была на преодоление. Мне – 24 года, моему герою – инженеру Жмякову из «Высокого напряжения» Андрея Платонова – 42! И тогда, и сейчас понимаю, что с этой ролью я не вполне справлялся, тем более у меня был партнёр на роли гораздо старше меня. Но вместе с тем понимаю и благодарен Кокорину – режиссёру, провоцировавшему меня, подвигавшему к творческому прорыву, а значит – слышавшему меня! Режиссёр-педагог учил меня слышать и понимать-принимать не только то, что близко тебе и твоей актёрской природе, но вслушиваться в другие миры и проникать в другие материи и пространства. Позже это позволило уже с иными ощущениями принять и роль Авеля в нашумевшем в своё время спектакле по байроновскому «Каину» в постановке Михаила Бычкова, и пушкинского Рогдая в «Руслане и Людмиле» (режиссёр Ю.А. Мочалов). Помню тот нерв, состояние острейшего творческого напряжения, что испытал за четыре дня работы с режиссёром Валерием Рыбаковым над «Полицией» Славомира Мрожека (выпустили спектакль за четыре дня!). А роль, доставшаяся мне в «Кроткой» по одноимённой повести Достоевского в постановке Автандила Варсимашвили? Два исполнителя – на одну роль и какую! Очень ценю работу своего коллеги – заслуженного артиста России Владимира Остапова. Но доволен тем, что у нас в одном спектакле получились разные герои. Иначе и быть не могло. Мы ведь абсолютно разные. И в этом – принципиальное отличие актёрского существования на сцене и в кино. КИНО: ИЗМЕНЧИВОСТЬ ФОРТУНЫ Отношения у меня с этим видом искусства сложились, скажем так, весьма своеобразные.

35


Б. Брехт. «Кавказский меловой круг»: Рассказчик - Андрей Крылов, Груше – Мария Долганёва, Симон - Сергей Зубенко

отлёт из Молдавии был на следующий день, в театре уже были назначены репетиции. А по выходу фильма «Изгнание» отснятый эпизод и вовсе не вошёл в картину. ИЗВОЛЬТЕ КУШАТЬ: «СЛИВОЧНОЕ ШОУ»! Сегодня время шоу – снять сливки и ничего не оставить. Чрезмерный культ ТВ. Есть в этом что-то неправильное и странное, когда фигуристы играют в спектаклях, а артисты катаются на коньках. Этому уже никто не удивляется, когда звёздами называют абсолютно непрофессиональных, без всякого образования людей с улицы. Но кто-то вкладывает в них большие деньги и они – «звёзды»! Очень понравилась фраза Михаила Жванецкого: «Настало время, когда аккомпанемент выступает с сольными концертами». Это для меня очень больная тема. Сейчас время администраторов и торгашей, а не созидателей и художников. Тот, кто продаёт, получает больше. …Всё проходит, пройдёт и это. Ведь если не верить, что наши дети будут лучше, чем мы, то, что нас ждёт впереди?

Это вообще другое искусство. Не всем театральным актёрам легко перестроиться на съёмочной площадке. Бывает, свой текст ты можешь увидеть всего за полчаса до съёмок и без всяких репетиций приступить к работе. Думаю, отсюда у артистов кино куда большая мобильность, собранность, стрессоустойчивость и… готовность ко всякого рода превратностям кинематографической судьбы. Моё знакомство с кино началось в 1982 году в Иркутске. Я получил эпизод в фильме Евгения Евтушенко «Детский сад». Причём сцена с «обнажёнкой» (что в СССР было очень смело) снималась трижды: русский вариант (одежда с невесты спадает с плеч… и всё), европейский (до пояса), ну, и американский (в полный рост). В маленькой комнатке, где это снималось, в уголочке с оператором и режиссёром, поместилось ещё человек двадцать. До сих пор не понимаю, как они смогли там уместиться… Потом долгое время не снимался, хотя приглашения на кастинги были. Например, помню вызов на пробы в «Мастере и Маргарите» режиссера Юрия Кары в 1990 году. Но вылететь не получилось по семейным обстоятельствам: у нас только-только родился сын. Позже от друзей узнал, что меня, оказывается, там ждали и даже удивлялись: мол, приглашают «аж из Сибири!», а он не является. Последний раз летал на съёмки в Молдавию к Андрею Звягинцеву. Эпизод был небольшой, но после съемок режиссёр с оператором придумали мне ещё несколько эпизодов. Однако и этому было не суждено сбыться: мой

36

СТРАТЕГИЯ И ТАКТИКА СУДЬБЫ Режиссёрских амбиций у меня нет. Я слишком хорошо понимаю, в чём различие этих двух разных профессий: режиссёр – это стратег, актёр – тактик. Что же касается актёрской судьбы, то она очень связана со словом «случайность». Хотя ценю поговорку: «Везёт тому, кто везёт». Чтобы повезло, нужно много работать. Очень много и с полной отдачей. Что привело меня именно в эту профессию? Ведь ни один из моих ближайших родственников не только не имел хотя бы какого-то ни было отношения к сцене, но, говоря честно, и в театрах-то бывал крайне редко. Жаль, что отец так и не увидел меня ни разу на сцене. Но я был по-настоящему счастлив, когда однажды на премьеру «Пугачёва» пришел мой дядя. Надо сказать, что папин брат – мужчина брутального склада, без лишних сантиментов, сугубо мужской профессии – токарь. После спектакля, цветов и оваций, устроенных публикой, он, явно смущенный и взволнованный, прошёл за кулисы (близким это иногда разрешается) и, оказавшись среди разгорячённой, еще не разгримированной актёрской братии, только что неистово «бунВ сцене из спектакля «Очень простая история» М. Ладо

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


МОНОЛОГ В сцене из спектакля «Акулькин муж» по Ф.М. Достоевскому

товавшей» на сцене, искренне и горячо, стараясь каждому пожать руку, сказал кратко, но ёмко: «Молодцы, мужики!» Очень уж растревожил его наш спектакль. В тот момент мне показалось, что так мог сказать отец… А вот мои дети, видимо, уже унаследовали «творческий ген». К примеру, старший сын Егор сейчас работает в частной цирковой труппе – он гимнаст. Честно говоря, самое главное в жизни для меня – семья. Но это тема о-о-очень личная и закрытая. Проснулся, родные живы-здоровы, значит, можно улыбнуться и начинать новый день. ПРО ХОББИ Создали своё маленькое дело – «Театр новой сказки». С друзьями пишем сказки, музыку к ним, делаем спектакли и в свободное от основной работы время показываем детям в школах и детских садах. Во время сочинительства хохочем так, как… даже не знаю, с кем и чем сравнить. Это время настоящего праздника. Мне уже 50. Пора бы заканчивать с этим, но общение с детьми заряжает меня. Заряжаюсь их искренностью, открытостью, доверием к происходящему и верой в то, что добро всегда побеждает зло! А главное, они часто говорят: «Приходите к нам ещё. Мы вас очень ждем!» ЛЮБЛЮ АНЕКДОТЫ На армейскую тему – в особенности. Тем более что рождению некоторых я сам был свидетель, участник и практически – персонаж в реальной жизни: «Зубенко! Не делай умное лицо! Не забывай – ты механикводитель!» (изречение моего командира). ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

«ВЕРЮ!» (ПОЧТИ ПО СТАНИСЛАВСКОМУ) Я по жизни неистребимый оптимист! Хоть и говорят иногда, что оптимисты – это плохо информированные пессимисты, люди с недостаточным жизненным опытом, я на свой жизненный опыт не жалуюсь. Верю в то, что впереди всё будет правильно. Верю в равновесие сил добра и зла (и так было всегда). Верю в то, что жизнь полосатая: не нужно сильно отчаиваться в сложную минуту и сдаваться, но и радоваться больше, чем нужно, неправильно. И вообще, я человек верующий, но малорелигиозный. Ведь вера и религия – понятия различающиеся. Очень люблю чистое небо! Люблю свою семью, друзей, свой город и радовался, как дитя, услышав однажды, что Омск занимает третье место в России по количеству солнечных дней в году. Артисты – это ведь те же дети: всё играют до старости. Потому нормальные люди ходят в театр и платят деньги, чтобы посмотреть на этих чудиков! Жизнь прекрасна! И хотелось бы почаще видеть улыбающихся омичей. Как говорил незабвенный барон Мюнхгаузен: «Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!..» Слушала и записала Лариса МАЛАХЕВИЧ

37


Рубрику ведёт Сергей ДЕНИСЕНКО

Дрогнули кулисы.. Годы пробежали.. (Об Актрисе и о Памяти – в сопровождении старой песенки)

…Я листал роскошно изданный летом 2012-го энциклопедический двухтомник «Омск в лицах» и недоумевал всё больше и больше. Какие ветры (или ветрá?) проносились над уважаемой редакционной коллегией, унося с собой в пустоту «лица», без которых представить Омск невозможно (а уж его «культурную составляющую» – тем паче)? На букве «А» – состояние шока из-за отсутствия имени Ивана Андреева, с которого театральная летопись Омска начинается. На букве «Б» – вообще состояние ступора: ни Светланы Бородиной (одной из лучших певиц России!), ни композитора Александра Болдырева, ни легендарной актрисы Омского ТЮЗа Булатниковой!.. С понятием «сохранение памяти» в отношении заслуженной артистки России Марии Фёдоровны Булатниковой вообще происходят мистические вещи: её имя оказалось «унесённым ветром» и в изданной в 2010-м году двухтомной «Энциклопедии Омской области»… И я сегодня искренне и с благодарностью аплодирую и говорю «браво» сотрудникам информационно-библиографического отдела Омской государственной областной научной «Я хочу домой», 1949

38

библиотеки имени А.С. Пушкина за то, что в подготовленном ими сборнике «2013 год. Знаменательные и памятные даты Омского Прииртышья» имя актрисы возвращено из «информационного» забвения! Да святятся лица, что судьбой хранимы! Ах, как время мчится неостановимо!.. Только неизменно осеняет муза ветеранов сцены, ветеранов ТЮЗа… …Хорошо помню, что эта незамысловатая песенка сочинилась четверть века назад как-то необыкновенно легко и просто. Это было в преддверии 50-летия Омского ТЮЗа. Готовилась к изданию книга об истории театра, и я, волнуясь, напросился в гости «на интервью» к легенде театрального Омска Булатниковой… Мы об очень многом говорили, вместе перелистывали альбомы с фотографиями, и, словно ниоткуда, сама по себе, вдруг услышалась вот эта строчка: «Да святятся лица, что судьбой хранимы»... Мария Фёдоровна Булатникова! И именно так, с восклицательным знаком – об актрисе, которую с полным на то основанием можно назвать одной из основоположниц Омского театра юных зрителей. Да, в 1937-м году молодая Маша Булатникова вышла на сцену в первом спектакле новорождённого ТЮЗа – «Продолжение следует». И спустя более чем сорок лет ушла (из этого же театра!) на воистину заслуженный отдых. Заслуженный всей яркой и талантливой судьбой, неотъемлемой от судьбы её родного театра. О том, первом спектакле, она рассказывала так: «Волнение, которое мы испытывали в день открытия театра, описать невозможно. Забылись все трудности подготовительного периода, забылись проблемы с костюмами, транспортом, помещением… Просто было ощущение праздника, большого праздника, который мы должны подарить зрителю. Я, наверное, волновалась больше всех: первый выход на профессиональную сцену! Меня пригласил в ТЮЗ его первый директор Александр Путевой, увидев в роли мальчишки в одном из спектаклей драматического кружка клуба имени Подбельского и в некоторых ролях, которые мне довелось сыграть в театре кукол... А волновались ещё и потому, что все наши артисты казались мне очень опытными: та же Клава Лавренёва, например, с первого года обучения в театральной студии уже играла в спектаклях… В зале яблоку было негде упасть. Спектакль приняли блестяще! И думали все об одном: в Омске родился новый театр!». ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


АРХИВНЫЙ ФОТОЭКСКЛЮЗИВ актрисы (дата юбилея – 8-е марта 2013-го года), вы увидите нескольких её неповторимых и всегда азартно-очаровательных мальчишек! И, думаю, с удивлением (или даже изумлением) сравните две фотографии 1960-го года, на которых Мария Фёдоровна столь «разножанрова»!.. …Сколько надо нервов (и подумать страшно!), чтобы ежедневно – сердце нараспашку!.. «Димка-невидимка», 1955

…А «старт» её жизненной судьбы был сверхнасыщенным и далеко не театральным: после окончания средней школы три года работала учителем в Исилькульском районе, затем (вообразите!) монтёром на Омской междугородной телеграфной станции. А в октябре 1936-го была

Это всё воздастся – поздно или рано, – сцена не предáст вас, наши ветераны! Сцена – не предаст. Главное – чтобы память человеческая не предавала. И всё воздастся! И уже даже известно, что в Доме актёра имени Н.Д. Чонишвили накануне грядущего марта Музей театрального искусства (совместно с театральной библиотекой Омского отделения Союза театральных деятелей России) откроет специальную выставку, посвящённую столетию со дня рождения заслуженной артистки РФ Марии Фёдоровны Булатниковой, одной из самых «звёздных» актрис театрального Омска 1940-х – 1970-х годов. … Дрогнули кулисы… Годы пробежали… Травести-актрисы бабушками стали…

принята кукловодом в труппу только что открывшегося в Омске театра кукол. Далее – понятно: актриса Омского театра юного зрителя, актриса «первого призыва». Была, впрочем, и пауза в альянсе с Омском: в 1938 - 1944 годах работала в Кировском театре юного зрителя. И уж затем, с ноября 1944-го и навсегда – Омский ТЮЗ (причём практически все 1970-е исполняла обязанности заведующей труппой). Её травестийные роли на протяжении почти полувека – это классика редкого актёрского амплуа: от гайдаровского Жигана в «Р.В.С.» до Тома Сойера в «Приключениях Гекльберри Финна» М. Твена, от Вани Солнцева в катаевском «Сыне полка» до Страшилы в «Волшебнике Изумрудного города» А. Волкова!.. «Мастер детской радости» – так замечательно точно называлась статья о Булатниковой в журнале «Театральная жизнь», напечатанная в год 60-летия актрисы. И в архивной эксклюзивной фотоподборке, которая публикуется сегодня в канун 100-летнего юбилея со дня рождения ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Да святятся лица, что судьбой хранимы!.. Ах, как время мчится неостановимо…

39


Юлия САЛЬНИКОВА

75. Продолжение следует! Омский ТЮЗ родился в прошлом веке. Вот уже четвёртое поколение зрителей ежедневно и ежевечерне заполняет большой зал, торопясь на встречу с Айболитом и Дон Жуаном, Маугли и господином Журденом, Али-Бабой и Финистом – Ясным соколом, Эмилем из Лённеберги и Мухой-Цокотухой и прочими героями мировой классики. Ведь в репертуаре ТЮЗа – лучшие произведения отечественной и зарубежной литературы и драматургии. Театр – мощное по силе воздействия средство воспитания личности. Доставить миг радости и заставить задуматься о серьёзном – вот миссия театра. Последовательно проводя в жизнь эти идеи, Омский ТЮЗ вот уже на протяжении 75-ти лет остаётся интересным для зрителей любого возраста. Празднование юбилея Омский театр для детей и молодёжи «растянул» на целый год. Но самыми значимыми стали два события – гастроли в Москве и проведение регионального фестиваля школьных театров «Дети играют для детей». В МОСКВУ! В МОСКВУ! На больших гастролях Омский ТЮЗ не был давно. Столичные зрители последний раз видели наш театр в 1995 году в рамках проекта «Неделя омских театров в Москве», тогда на сцене театра на Малой Бронной был показан «Горящий светильник» по рассказам О. Генри, на сцене Театра сатиры – «Бременские музыканты» В. Ливанова и Ю. Энтина. На этот раз вниманию москвичей и гостей столицы были представлены три спектакля – «Проделки Эмиля из Лённеберги» по повести Астрид Линдгрен, режиссёр – Лариса Артёмова (Санкт-Петербург), русская народная сказка «Финист Ясный сокол» в постановке Анны Бабновой и комедия «Двенадцатая ночь, или Что угодно» Уильяма Шекспира, поставленная Борисом Гуревичем. Омскому ТЮЗу гостеприимно предоставил сцену старейший в России театр для детей – Российский академический Молодёжный театр, расположенный в самом центре столицы, возле Большого театра, неподалеку от Малого, с видом на Красную площадь. Три дня в Москве провёл Омский ТЮЗ – с 21 по 23 сентября, в самом начале богатого событиями столичного театрального сезона. Встречи с московской публикой ждали с волнением. Несмотря на то, что каждую постановку пришлось слегка корректировать с учётом технических возможностей зала и сцены РАМТа, в художественном плане спектакли нисколько не потеряли и были тепло встречены москвичами. Коллектив РАМТа был дружелюбен и внимателен – и администрация, и технические службы охотно откликались на просьбы и обращения. Гастроли прошли успешно. Вот только некоторые из отзывов: «Кажется, что это не спектакль, а жизнь. Чувствуешь себя одним из героев». Это говорили дети о «Проделках Эмиля из Лённеберги». После спектакля юные зрители просили пригласить в зал исполнителя главной роли Тимофея Грекова, чтобы пожать ему руку и взять у него автограф, и немало были удивлены, что это взрослый актёр, а не их сверстник. А настоящему мальчишке, московскому школьнику Феде Дахненко, исполнившему роль Вани в сказке «Финист – Ясный сокол», ровесники жали руку, хлопали по плечу и одобрительно говорили – «Молодец! Классно сыграл!» –

40

и с удовольствием фотографировались с юным актёром. «Настолько всё правдоподобно в спектакле, настолько трогает история, эмоции нас переполняют! Как хорошо, что в Москву приезжают такие театры!» – отзывались о спектаклях для детей взрослые. «Это – настоящий театр и настоящий Шекспир», – таково мнение столичных зрителей о спектакле «Двенадцатая ночь…». В гостевой книге на сайте театра – вот такие записи: «Хочется выразить искреннее восхищение спектаклем «Двенадцатая ночь…», который я и мои ученики смотрели 23 сентября в РАМТе. Какие же вы молодцы! Настолько здорово, что нет слов! Успехов вам, творческих находок, здоровья на долгие годы! Приезжайте ещё!» Высоко оценил спектакли Омского ТЮЗа художественный руководитель РАМТа Алексей Бородин, отметив хороший репертуар, постановочную культуру, работу артистов. Гастроли нужны любому театру, как воздух. Директор Омского ТЮЗа Валентина Соколова отметила на их открытии: «Эти московские гастроли будут плюсом для нашего омского зрителя. Потому что для актёра гастроли, другая сцена, другой зритель дают не только профессиональный рост, но и другой эмоциональный заряд. Мы приехали в Москву, чтобы ещё лучше играть для нашего омского зрителя». С интересом смотрели спектакли Омского театра для детей и молодёжи молодые режиссёры – ученики Алексея Бородина, участники его «Лаборатории молодых режиссёров». Поздравить театр с успехом в столице пришли и артисты столичных театров, работавшие ранее в Омском ТЮЗе. На спектаклях побывали представители Союза театральных деятелей России – специалист кабинета театров детей и молодежи Елена Коробова и заведующая отделом региональных проектов Ирина Антонова, театральные критики Геннадий Дёмин, Валерий Бегунов, Александра Лаврова, Аркадий Иняхин, драматург Виктор Ольшанский (премьера спектакля по его пьесе «Принцесса Кру», созданной на основе повести «Маленькая принцесса» Френсис Бернетт, состоялась в Омском ТЮЗе 17 ноября), поприветствовать театр пришла и почётная гостья – Роксана Николаевна Сац, руководитель литературно-педагогической части Детского музыкального театра имени Натальи Сац, дочь Натальи Ильиничны Сац. Поддержало гастроли и омское землячество в Москве. Критики отметили высокий художественный уровень театра, отличный выбор спектаклей для гастролей, отчетливо продемонстрировавший творческую программу и профессионализм театра, отметили и внимательный подход к драматургическому материалу – а это кредо театра: только первоклассная лите-

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЮБИЛЕЙ ратура и драматургия, только первоклассные тексты. Внятный театральный язык, оригинальные художественные решения, отличная хореографическая и вокальная подготовка артистов Омского ТЮЗа, впечатляющие сценография и костюмы, особенно в «Двенадцатой ночи» – всё заслужило одобрение и похвалы. Конечно, были и замечания, но с поправкой на то, что играть на чужой сцене – всегда экстрим. «Мы хотели быть к вам снисходительны, – говорил на прощальном вечере Алексей Бородин. – Мол, провинциальный ТЮЗ на столичной сцене… Но нам не пришлось этого делать. Мы приятно поражены высоким уровнем мастерства Омского ТЮЗа. И очень горды тем, что именно РАМТ принимал ваш театр в Москве. Эти гастроли – плюс для РАМТа». В завершении Алексей Бородин поздравил омскую труппу с юбилеем театра и вручил директору ТЮЗа Валентине Соколовой Почётную грамоту от Союза театральных деятелей России «За большой вклад в развитие театрального искусства». Юбилейные хлопоты продолжились по приезде в Омск: с 8 по 11 октября Омский ТЮЗ принимал у себя детские школьные коллективы. Идея провести в дни юбилея фестиваль детских театральных коллективов «Дети играют для детей» родилась у Валентины Соколовой, директора Омского ТЮЗа. «У нас с вами одна задача, – говорила Валентина Николаевна позже на «круглом столе» для участников фестиваля, педагогов, организаторов детских театральных коллективов. – Театр рождает эмоцию. Театр воспитывает личность». ОБРАТИВШИСЬ К ИСТОРИИ Сразу поясним, отчего ТЮЗ выбрал именно этого рода театры для проведения фестиваля в юбилейный год. Историю мирового театра невозможно представить без школьного театра. Как форма образовательной художественно-эстетической деятельности он развивается в России, начиная с XVII века, когда появились первые театры при церковно-приходских школах и духовных семинариях. Школьный театр решал ряд учебных задач: обучение живой разговорной речи; приобретение известной свободы в обращении; «приучение выступать перед обществом в качестве ораторов, проповедников». А.Н. Радищев называл его «театром пользы и дела и только попутно с этим – театром удовольствия и развлечения». Знаменитый педагог Ян Амос Коменский сформулировал «Законы хорошо организованной школы». Под цифрой девять в этом труде значилось: «Законы о театральных представлениях», которые «очень полезно давать в школах». В Средневековье школьный театр носил преимущественно церковный характер; в XVIII веке – просветительский, иллюстрируя произведения литературы и воспитывая учеников; в XIX веке театр становится внеклассной работой, средством заполнения досуга. Гимназические и лицейские театры были необычайно популярны. Русское театральное искусство, которое исходно базировалось на достижениях придворного и школьного театров, затем было признано на государственном уровне. Русские актёры развивали национальную театральную культуру, открывая в городах театральные школы подготовки кадров для драматического театра. Счастливая судьба была у школьного театрального движения в советское время. В Омской области всегда существовала целая система школьных театров, где школьники под руководством профессиональных актёров, режиссёров или учителей осуществляли постановки спектаклей – детских, сказочных, драматических и кукольных. Вот уже 28 лет в Надеждинской средней школе действует школьный театр «Гелиос», которым руководит Валентина Николаевна Обухова. За это время выросло два поколения, и теперь уже дети первых воспитанников этого коллектива выходят на сцену. 25 лет под руководством Натальи Чашковой работает театральный коллектив «Островок» в областном Доме учителя

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

и детского творчества. Городской дворец творчества детей и юношества может гордиться тремя театральными детскими коллективами – образцовым театром пластики и танца, образцовым литературным театром «Риф», театральной студией «Эхо». И это далеко не весь список! В масштабе России существуют Всероссийские фестивали школьных театров «Русская драма», «Дети играют для детей» и другие. Спасибо педагогам, режиссёрам, которые увлекают ребят искусством сцены, помогают им познавать самих себя, друг друга, жизнь. Школьный театр является средством развития творческих задатков и способностей подростка как в области восприятия и оценки произведений искусства, так и в собственном творчестве. Он развивает активность внимания, наблюдательность, умение фантазировать. Театр может быть и уроком, и увлекательной игрой, и средством погружения в другую эпоху, и открытием неизвестных граней современности. Он помогает усваивать в практике диалога нравственные и научные истины, учит быть самим собой и «другим», перевоплощаться в героя и проживать множество жизней. Фестиваль школьных театров дал возможность юным артистам показать талант, пообщаться друг с другом. ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ Региональный фестиваль «Дети играют для детей» собрал школьные театры и театральные коллективы учреждений дополнительного образования детей Омской области. Свои творческие работы (спектакли, инсценировки, сценические композиции) представили 10 коллективов, 172 юных актёра, а спектакли посмотрели почти пять тысяч ребят и взрослых. Открыли фестиваль небольшим театрализованным представлением актёры Омского ТЮЗа Сергей Дряхлов и Тимофей Греков. Они увлекательно начали фестиваль, задав весь последующий его тон. В рамках фестиваля состоялись просмотры и обсуждения театральных работ, проведение мастер-классов, «круглого стола» для руководителей театральных коллективов. Фестиваль не предполагал конкурсного по-

Сцена из спектакля «Двенадцатая ночь, или Что угодно»

41


«Дорожные жалобы». Театр «Чародей»

«Фантазии Алисы». Театр «Гелиос»

каза, однако работало независимое детское жюри, которое давало свою оценку работам сверстников. Говоря о школьном театре, мы отдаём себе отчёт, что к нему невозможно подходить с мерками профессиональной театральной критики. Но в некоторые моменты фестиваля даже главный режиссёр Омского ТЮЗа Борис Гуревич, по его словам, забывал, что на сцене дети. Так произошло во время спектакля литературного театра «РИФ» и выступления ребят из театра «Гелиос» Надеждинской школы. С интересом в ТЮЗе ждали «Образцовую школу для девочек» театра «Островок» – ведь фестиваль проходил накануне премьеры в Омском ТЮЗе «Принцессы Кру», поставленной по той же повести «Маленькая принцесса» Френсис Бернетт. Коллектив оправдал надежды. Стоит отметить работы 9-летней Кати Чашковой в роли Бекки и 15летней Ксении Беловой в роли Сары Кру. Всего год театру «Премьера» из Дома детского творчества «Амурский». Коллектив «родился» из двух – драматического и хореографического, но энтузиазм недавних выпускниц областного колледжа культуры и искусства Натальи Клещенок и Татьяны Жуковой, сумевших вдохновить юных актёров и танцовщиков, дал ощутимый результат. В программе фестиваля присутствовал ещё один хореографический спектакль – постановка по А.Н. Островскому Образцового театра пластики и танца под руководством Алексея Реввы из Дворца творчества детей и юношества. Незабываемо трогательным было выступление малышей из театра «Искорки» – их маленький спектакль был посвящён экологической теме. «Твои шестнадцать» по классической «тюзов-

42

ской» пьесе Тамары Ян не оставили равнодушными зрителей в зале – ведь речь в пьесе идёт об их сверстниках. Лучше всего о творчестве ровесников скажут дети – юные рецензенты из школьной газеты «Стиль» лицея № 64, которые на протяжении всего фестиваля смотрели спектакли и делились отзывами в организованной педагогической частью театра фестивальной стенгазете «Мельпомена 2.0». «Спектакль «В канун Рождества» в постановке театральнохореографической студии «Премьера» – гуманистическая сказка с идеализированным концом, какой, собственно, и должна быть рождественская история. Сюжет заключается в том, что девочка от начала и до конца постановки проходит путь переосмысления ценностей, после того, как няня-волшебница показывает ей детей, которые живут гораздо хуже нее: беспризорников, детей-наркоманов, сирот. Надо сказать, что история действительно заставляет задуматься! Лично меня она заставила задуматься об отношении к родителям… И, мне кажется, многих сидящих в зале тоже. Ведь в отношении героини к родителям в начале спектакля многие узнали себя. Мы так же грубим родителям, пренебрегаем ими… Кульминационной являлась сцена, где няня показывает героине детей-наркоманов. Поразила прежде всего реалистичность и игра девочек. Второй спектакль назывался «Дорожные жалобы» и был посвящён жизни А.С. Пушкина. Ребята из школьного театра «Чародей» поставили для себя очень трудную задачу: вместить жизнь «солнца русской поэзии» в 20 минут своего выступления. Это кажется неподъёмной ношей, как и вообще жанр литературно-исторического театра. Как можно театрализованно, по ролям, рассказать, а главное – уместить жизнь величайшего русского поэта в одном спектакле? Но ребята рискнули, и у них получился хороший мини-спектакль для детей, только начинающих знакомиться с биографией и творчеством Пушкина», – такой отзыв об одном фестивальном дне дала Юля Сенина после просмотра спектакля. А это – репортаж Семёна Жмакова: «Третий фестивальный день состоял из трёх спектаклей, воспевающих одно великое чувство. Это создало эффект единства действия. Получился спор о вечном, спор, протянувшийся через века. Спор в историях. История о поиске любви, история о борьбе за любовь и история о смысле любви и её вездесущности. Эмоциональное повествование, тяжёлая история-рассуждение и весёлый, но достаточно глубокий спектакль. Первым выступал образцовый литературный театр «Риф». Они играли спектакль по пьесе Г. Горина «Формула любви». Сразу стало понятно, что до профессиональных актёров им уже недалеко. У них хорошо поставлены голоса, они умело ведут себя на сцене. В финале – бурные аплодисменты, цветы и поднявшиеся со своих мест зрители! После антракта выступил коллектив театра «Планета Kids» с литературноисторическим спектаклем «История одной любви» по пьесе В. Павловой. Актёры говорили уже несколько тише, их нужно было внимательно слушать. Постановка была необычно оформлена стилистически – действие было построено как цепь монологов. Как следствие – создание образов шло через язык интонаций и жестов. Сюжет строился на основе реальной трагической истории любви. Любви вопреки обществу, вопреки власти ... История настоящего высокого чувства! Последними выступали актёры театра «Альфа и Омега» со спектаклем-спором о пользе любви и её необходимости в наши дни «И жизнь, и слёзы, и любовь» по мотивам произведений И. Тургенева, О. Генри и Г. Мамлина. Их выступление меня порадовало особенно. Они вшестером сумели за тридцать пять минут рассказать в лицах и красках несколько историй любви из мировой и отечественной литературы. И не просто рассказать и показать, но связать в яркую и логичную цепочку. Все приходят к заключению, что любовь необходима и бесценна. И зрители, и герои, и актёры». Все коллективы получили дипломы участников фестиваля

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЮБИЛЕЙ и ценные подарки – ноутбуки от Министерства культуры Омской области, а также благодарственные письма от театра. Диплом детского жюри в номинации «За веру в чудеса» достался коллективу «Премьера» Дома творчества «Амурский», «За верный выбор дороги» – театру «Чародей» школы № 142, а театр «Островок» областного Дома учителя и детского творчества был отмечен в номинации «Маленькие школьные принцессы». Театр пластики и танца городского Дворца творчества детей и юношества победил в номинации «За литературные пируэты», спектакль «И жизнь, и слёзы, и любовь» театра «Альфа и Омега» из одноименной школы – в номинации «За воспевание чувств», постановка «Формула любви» литературного театра «РИФ» городского Дворца творчества детей и юношества была отмечена в номинации «За мастерское решение творческих задач». «История одной любви» театра «Планета KIDS» Центра образования и развития получила диплом от детского жюри в номинации «За любовь к вечным темам», «Лесной детектив» театра «Искорки» из школы № 31 – «За любовь к природе», а «Фантазии Алисы» театра «Гелиос» Надеждинской средней школы – «За любовь к фантазии», спектакль «Твои шестнадцать» театральной студии «Юность» Дома детского творчества САО и гимназии № 12 – «За правду в искусстве». В рамках фестиваля прошли мастер-классы по актёрскому мастерству и пластике, которые провели народный артист Росии Анатолий Звонов, заслуженный артист России Виктор Тзапташвилли и актёр Олег Чичко. В работе фестиваля активное участие принимало детское жюри – активисты ТЮЗ-клуба и Школы юного театрала, работал детский пресс-центр. Юнкоры ежедневно вывешивали в фойе театра стенгазету с рецензиями на спектакли, интервью с юными участниками фестиваля и актёрами Омского ТЮЗа, собирали зрительские отклики на спектакли. В последний день фестиваля состоялся круглый стол для руководителей школьных театральных коллективов с участием представителей Омского ТЮЗа, Министерства культуры Омской области, департамента образования города Омска. Подводя итоги фестиваля, его участники отметили, что деятельность школьных театров вносит неоценимый вклад в формирование художественных вкусов детей и молодёжи, их нравственноэстетическое воспитание, помогает становлению личности, социальной адаптации молодых. Кроме того, фестиваль стал своеобразной творческой площадкой по повышению профессионального уровня руководителей творческих коллективов, развитию и укреплению связей между ними. Детское любительское театральное движение живо, оно развивается. Участники круглого стола приняли решение об обращении в Министерство культуры Омской области с просьбой сделать проведение подобных фестивалей регулярными. Театр как явление, как мир, как тончайший инструмент художественного и общественного познания и изменения действительности представляет богатейшие возможности для становления личности подростка. Иными словами, театральная деятельность – путь ребенка в культуру, к нравственным ценностям. Фестиваль не только выполнил поставленные перед ним задачи, но и подарил школьникам города незабываемый праздник творчества. ВПЕРЁД И ДАЛЬШЕ! Большая программа, посвящённая 75-летию ТЮЗа, завершилась праздничным вечером «Юбилей, юбилей, юбилей», который состоялся в театре 12 октября. На него были приглашены и официальные лица, и друзья театра, и просто зрители. От торжественной части с громкими речами решено было отказаться, поэтому вечер получился камерным, тёплым и действительно запоминающимся. Даже одно из немногих прозвучавших на вечере поздравлений по регламенту – министра культуры Омской области Виктора Лапухина – оказалось скорее дружески-

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

напутственным, чем строго официальным. Театр приветствовали руководитель аппарата Законодательного Собрания Омской области Виктор Шипилов и заместитель мэра Омска Ирина Касьянова. Поздравить театр пришли представители регионального министерства образования, департаментов образования, культуры, молодёжной политики администрации Омска, управления МВД по Омской области и даже Омской академии МВД. В неофициальной части вечера звучали поздравления от омских театров, в творческом составе которых много артистов, начинавших свой путь в искусстве на сцене Омского ТЮЗа. Пришли телеграммы из ТЮЗов по всей России и Союза театральных деятелей РФ, поздравления от Омского отделения СТД РФ, учреждений культуры и искусства, музеев, библиотек, учебных заведений, общественных организаций, службы социальной защиты и поддержки населения – ведь Омский ТЮЗ давно и много занимается благотворительностью. Спектакль-концерт на сцене ТЮЗа рассказал о тех, кто создал славу нашему театру, о тех, кто строил его, представил и тех, кто сегодня служит в «театре особого назначения». Вместе с ТЮЗом гости «перелистали» «Большую книгу юбилеев». Эта книга пишется в душах наших зрителей. В неё ничего так просто не впишешь, но в неё можно войти и оставить свой след. В этот вечер вспоминали тех, кто создавал театр, его историю, его славу. Небольшой видеофильм сопровождался закадровым текстом из книги «Крылатая судьба театра» Сергея Денисенко – той самой его части, что написана гекзаметром. Гекзаметром судьбы. В заключение вечера состоялся… парад. Парадом командовала Валентина Соколова, парад принимал Борис Гуревич. К юбилейной дате ТЮЗа все подразделения театра рапортовали о своих пусть небольших, но очень значимых юбилеях и достижениях. Они прошли по этой сцене, те, кого обычно не видно за декорациями, те, чьи имена не всегда известны зрителям. Но те, без чьего самоотверженного труда «в тылу» кулис, ни один спектакль невозможен, – сотрудники постановочной и литературной частей, бухгалтерии и службы организации зрителя, бутафоры, реквизиторы, костюмеры, монтировщики декораций, работники цехов, билетёры, кассиры, службы охраны и административно-хозяйственной части… Все, кто предан театру, безгранично его любит, все, «в чей организм попала бацилла театра и ничем её не выгонишь», как шутливо говорит Валентина Николаевна Соколова, которая бессменно руководит омским ТЮЗом уже 26 лет! Отрывки из спектаклей в «капустном» варианте, вокальные номера молодых артистов театра Павла Локшина и Александры Сагановой, любимые зрителями и актёрами танцевальные номера из спектаклей «Вор» и «С любимыми не расставайтесь», ироничный и пронзительный блюз «Старый театр» по мотивам музыкального номера из шоу «Али-Баба и сорок разбойников» в исполнении артистов труппы, проникновенный монолог Сергея Дряхлова (Мальволио из комедии «Двенадцатая ночь…», адресованный ТЮЗу… И финальный танец, солировали в котором директор театра Валентина Соколова и главный режиссёр Борис Гуревич! Танец, символизирующий вечное стремление вперёд. Омскому ТЮЗу – 75. Опыт прожитых лет позволяет нам находить не тривиальные, а оригинальные решения, совершать новые творческие открытия. Впереди – долгий путь развития и совершенствования. Ориентиры хорошо нам известны, и это облегчает процесс движения.

43


Александра ЛАВРОВА

Кораблики на театральных волнах Омский театр юных зрителей осенью побывал в Москве на гастролях, посвященных его 75-летнему юбилею, и сыграл на сцене Российского академического молодежного театра три спектакля, среди них – «Проделки Эмиля из Лённеберги» в постановке Ларисы Артёмовой из Петербурга, очень симпатичная инсценировка повести шведской писательницы Астрид Линдгрен.

Вначале о гастролёре. В отличие от Омской драмы и «Пятого театра», Омский ТЮЗ в Москве практически не известен. Потому его приезд имел особое значение. Пять лет назад, к предыдущему своему юбилею, театр пригласил коллег на фестиваль детских театров «Жар-птица», где мне посчастливилось побывать. (Жаль, что фестиваль не стал традиционным.) Вспоминаю ту поездку тепло – организаторам удалось собрать интересную афишу: среди прочих были «Каштанка» и «Оловянный солдатик» Екатеринбургского ТЮЗа в постановке В. Кокорина, «Легенда о священной горе» Томского ТЮЗа в режиссуре Л. Леляновой, «О рыцарях и принцессах» театра из города Мариинска «Жёлтое окошко» П. Зубарева. Атмосфера царила праздничная и деловая, спектакли проходили при аншлагах, как и обсуждения – всем было интересно поговорить о детском театре, его проблемах и перспективах, так что обсуждения больше походили на дискуссии или «круглые столы». А постановки хозяев выглядели на общем фоне очень достойно. Мы посмотрели «Мещанина во дворянстве» и «Летнюю поездку к морю» в постановке Владимира Ветрогонова, тогдашнего главного режиссёра ТЮЗа. Первый – выдержанный в белой гамме, характерной для постановок Мольера этим режиссёром, был занятной игрой, театром в театре. Второй – один из лучших спектаклей для подростков, какие я видела за много лет, суровый рассказ о том, как во время войны обреченные государством на гибель мальчишки собирали для фронта яйца кайр, гнездящихся на северных скалах, и прощались с детством. На фестивале стали очевидны и проблемы ТЮЗа: необходимость играть на огромной сцене для огромного зала; трудный «организованный» зритель – школьники, приведённые в театр классами, вовсе не всегда настроенные на встречу с искусством. И всё же казалось, что трудности преодолимы. Нам рассказали, что Омский ТЮЗ выпускает любопытный журнал, привлекая к этому ребят-зрителей, и вообще было очевидно, что со зрителями там работают, эстетически воспитывают их. Наверное, неслучайно нам тогда не показали омских спектаклей для детей – сейчас в большинстве детских и молодёжных театров их мало, а уж тем более – хороших. Во-первых, детские театры стали большее внимание уделять вечернему репертуару, что понятно – десятилетиями они боролись со взрослыми театрами драмы за равноправие. Во-вторых, режиссёров,

44

способных работать для детей, и всегда было немного, а сейчас совсем непонятно, как это делать. Время изменилось, дети изменились. Поразить их чудесным зрелищем в театре всё труднее – театр не выдерживает конкуренции с кинематографом и видеоиграми, возможности которых для создания спецэффектов грандиозны. А для того, чтобы использовать специфику именно театра для личностного общения с детьми, для разговора глаза в глаза, для интимной игры нужно в корне ломать существующие тюзовские стереотипы – и не только режиссёрские, но и актёрские. Да и мало годятся для этого гигантские здания, доставшиеся театрам юных зрителей по наследству от советских времен. Редко в большом зале удаётся создать осмысленное зрелище для детей, чаще всего (в лучшем случае) такой спектакль превращается в эстрадное шоу. Потому и выделила я из гастрольной афиши Омского ТЮЗа, по видимости, скромный спектакль по повести Астрид Линдгрен, что в нём виден путь преодоления этих трудностей. Трилогия об Эмиле из Лённеберги менее известна в России, чем «Карлсон» или «Пеппи Длинныйчулок», и театр к ней обращается гораздо реже (я видела только постановку Хабаровского ТЮЗа; Л. Артёмова ставила спектакль в питерском Маленьком театре Фонтанного дома, который, судя по фотографиям, напоминает омский, но и отличается от него). Это рассказ о мальчикесорванце, который впоследствии стал уважаемым человеком, председателем муниципалитета – с этим фактом автор знакомит читателя, а театр – зрителя вскоре после начала повествования, так что читатели-зрители заранее знают: жизнь возмутителя спокойствия сложится удачно. Кроме того, в отличие от другого известного хулигана, Нильса из сказочной повести ещё одной прославленной шведки Сельмы Лагерлеф, предшественницы Линдгрен («Путешествие Нильса с дикими гусями» было написано в год рождения Астрид – в 1907-м), Эмиль – безусловно, мальчик добрый, в частности, любящий животных и идущий на всяческие хитрости, проявляющий предприимчивость, чтобы стать хозяином коня, проданного на ярмарке не очень смышлёному крестьянину, и умного поросёнка, которого в хозяйстве, понятно, какой ждал удел. Рассказ о проделках мальчишки сопровождается записями его мамы в дневнике. Мама уверена, что Эмиль – «чудесный мальчик», и у нас нет оснований в этом сомневаться. Вроде бы, нет конфликта. Но все мы, взрослые и дети, знаем, как тяжко жить вместе с проказливым ребёнком, каким бы добрым он ни был («Они очень любили друг друга. Но и люди, которые любят друг друга, могут иногда ссориться…»). Знание о будущем Эмиля и записи мамы подсказывают театру возможность поиграть с композицией постановки. В Хабаровске придумали построить спектакль как экскурсию по музею, посвящённому Эмилю. В Омске – как ожившую детскую книжку с картинками, написанную, по-видимому, на основе маминого дневника. ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЮБИЛЕЙ Режиссёр Лариса Артёмова и художник Никита Сазонов создали уютный, милый мир, напоминающий книжку-раскладушку: деревянный прямоугольник – рамка с лесенкой и гнездом аиста наверху – дом семьи Эмиля; курятник с игрушечными курицами и прислонённой лошадкой на палочке – справа; плоская, нарисованная на фанере корова – слева. В какой-то момент под туловищем коровы открываются ставенки, и в окошечке возникает вымя – корову же надо доить! Милые курочки (потом они будут выезжать на центр сцены на колёсиках, как детские игрушки, которые малыши толкают перед собой на палочке), воинственный петух с яркими перьямиоборками и толстыми ножками, дрессированный розовый поросёнок, выделывающий всевозможные фокусы, – все эти кукольные персонажи умело и весело оживают в руках артистов. Вторая лошадка на палочке с плоской фанерной головой «причаливает» к курятнику, сменяя вочеловеченного коня, который на ярмарке в исполнении Сергея Дряхлова убедительно выразителен, имеет и свой характер, и норов, и отношение к происходящему и к людям. Ещё С. Дряхлов является в массовке, не теряясь в ней, играет врача-клоуна, изобретательно избавляющего Эмиля от фарфоровой супницы, в которую тот из баловства засунул голову. В этом мире всё просто и всё затейливо оживает: скамейка превращается в повозку, полотнище ткани – в озеро. Народ на ярмарке возникает как плоская фанерная картинка, таковы и солдаты, за спинами которых печально и всё же браво стоит настоящий Альфред, работник из дома Эмиля, призванный в армию. Артисты с удовольствием принимают условия игры: Димитрий Пономарев – высокий красавец, важный, иронично-меланхоличный отец Эмиля; Никита Пивоваров – неловкий, наивный, мягкий и преданный работник Альфред; Ольга Пивоварова – сестричка Эмиля со смешно торчащими косичками, которая, когда надо, превращается в лошадку, запряжённую в повозку; Наталья Мольгавко – трогательная остроносая служанка Лина, не очень грамотная, но любящая и добрая. И, конечно, Тимофей Греков – сам Эмиль, проказник и организатор жизни, вокруг которого всё вертится. И все вертятся, танцуют, увещевают, наказывают и помогают. В спектакле омичей нет примитивного интерактива, хотя есть апарты – прямые обращения к зрителю (ведь на сцене не просто разыгрывается история в момент её осуществления, а ведётся рассказ о ней), нет заигрывания с залом, а есть приглашение к совместной игре. Дети реагируют очень эмоционально и условия игры принимают, как и актеры (к их чести, играют они легко и весело, почти без «тюзятины», хотя не все, выступая из массовки для солирования, удерживают заданный тон). Сценография рассчитана на большую сцену, умело осваивает её, а манера существования артистов игровая и в то же время интимная. В спектакле это оказывается возможным сочетанием. Теперь надо сказать о программке. Она выполнена искусно и сложена в бумажный кораблик, какие дети испокон веков пускают по весенним ручейкам. В финале говорится о том, что каждый листочек с историей об Эмиле был сложен в кораблик и пущен по воде. Детям предлагается поднять кораблики и повести их по волнам. И зрители радостно соглашаются. Зал превращается в море, полное кораблей-историй. Как хорошо, что кораблики эти доплыли из Стокгольма до Омска, а из Омска – до Москвы! Доплыли через десятилетия, через поколения, чтобы сегодняшние дети могли ненадолго забыть о компьютерных эффектах и узнали в шведском мальчике Эмиле себя, свои фантазии, мечты и проделки. Какие спектакли, в том числе и для детей, составят ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

в будущем афишу Омского театра для детей и молодёжи, зависит от его капитанов – бессменного на протяжении долгого времени, опытного директора Валентины Соколовой и недавно пришедшего главного режиссёра Бориса Гуревича. Счастливого плаванья!

Тимофей Греков и Никита Пивоваров

Наталья Мольгавко и Ольга Муравьёва

Сергей Дряхлов

Ольга Муравьёва и Наталья Мольгавко

45


Валерий БЕГУНОВ

Дух буквы Другой спектакль, показанный во время московских гастролей, – «Двенадцатая ночь» Уильяма Шекспира. Буйство страстей, обманов, самообманов, интриг, чудачеств… Заблуждения в любви и любовь, накатившая внезапно, не на того и не к тому… Любовь как путеводная звезда, любовь как бремя и любовь как помеха… Двойничество близнецов – и всё, что отсюда проистекает и в философском, и в бытовом плане… Пожалуй, что постановщика спектакля, главного режиссера Омского ТЮЗа Бориса Гуревича все эти известные и изъезженные, казалось бы, вдоль и поперёк сюжетные и смысловые пути-дорожки не очень-то и заинтересовали. Но он помнил, что двенадцатая ночь – это последняя ночь карнавала, лихого безудержного праздника. И что у названия этой пьесы есть вторая часть: «…или Что угодно». Димитрий Пономарёв

Наталья Мольгавко

И вот на сцену выезжают огромные объёмные буквы и римские цифры: «XII ночь». Они организуют собою пространство игры, пространство событий и перемещений. И затем, к каждому новому эпизоду, к следующей перемене места действия и к следующему повороту сюжета на сцену въезжают новые буквы и цифры: всё те же «XII ночь» – но в новом облике, в ином начертании, размере и объёме. По ходу дела буквы заполняют пространство. Из них составляются дворцовые покои, садовые беседки, лабиринты, башни, балконы… Сценограф и художник по костюмам Мария Брянцева «овеществила» в этих буквах множество шрифтов разного рисунка и стиля. Строгие «рубленые»;

46

витиевато-гламурные; куртуазно-изысканные; то вроде как из камня; а то – из грубых досок или стволов цветущих деревьев. Буквы переменчивого облика – как переменчива речь, как переменчивы звучание и смыслы слов, в которые облекаются переменчивость мыслей и чувств. Среди этих букв раскручивается и бьётся стихия жизни персонажей. И, пожалуй, герои сюжета общаются не столько меж собой, сколько – с этими буквами. Вернее, так: без этих букв, без их посредничества не получилось бы общения людей. Буквы, то мёртво и угрожающе застывшие, то подвижные и живые, слова, слагаемые буквами-звуками, мысли и чувства, выраженные словами, игра-взаимодействие с ними – вот события и сюжетные линии этой постановки. Работа хореографа Виктора Тзапташвилли, художника по свету Семёна Давыденко, музыкально-звуковое оформление Владимира Бычковского – всё подчинено «большой игре» постановщика Гуревича и сценографа Брянцевой с завораживающей красотой текста. Но не стоит думать, что при таком подходе персонажи пьесы тут – не более чем добросовестные чтецы. О, нет, роли здесь вполне разработаны – и некоторые достаточно неожиданно. Но не «сочинение характеров» и не манера игры – «психологическая» или «представленческая» – здесь главное. Главное – красота и мощь слов, из которых рождается характер. При этом облик и поведение персонажей несколько смещены от привычного абриса героев как бы историко-костюмного сюжета. Герцог Орсино (Михаил Пономарёв) – что-то есть в нём от хиппового прожигателя «клубной жизни». Сэр Тоби Бэлч (Валерий Ростов) – откровенный стареющий пьяница-бузотёр. Служанка Мария (Марина Журило) – суетливая, вёрткая, одновременно и наперсница госпожи, и хитрая претендентка на роль истинной правительницы дома. Юная графиня Оливия (Наталья Мольгавко) – не знает своей природы и никак не решит, какой облик более ей к лицу. Мощный, напористый, внятный дворецкий Мальволио (Сергей Дряхлов) – тайный фанфарон в облике офисного служаки, попавшего в толпу бездельников. Но это – некие внешние признаки, по которым мы опознаём героев. И совершенно неважно, попадают ли они в «сценическую традицию прочтения» этих образов или выдают не очень скрываемую постановщиком скуку, навеваемую ему этой «традиционной рутиной». Важно другое. Вот они начинают говорить… Звучит великолепный, завораживающий текст автора. И из маски, сценического типа рождаются характер, судьба, человек. И вдруг даже сэр Эндрю Эгьючик (Максим Лужанский), облапошенный несостоявшийся ухажёр графини, из пустышки оборачивается в чём-то неординарным и необычным существом – такова мощь красоты слов, которые ему даны автором. Ничего особенного не даёт пьеса для создания ярких образов капитанов, спасших Виолу и её брата-близнеца Себастьяна. Но текст их монологов создаёт ощущение похожих, но разных типажей (того и другого играет Евгений Буханов).

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ЮБИЛЕЙ По большому счету, и на материале роли Себастьяна не очень-то разгуляешься. И режиссёр, демонстративно уходя от привычной рутины, вместе с актёром Ярославом Васильковым показывают Себастьяна едва ли не таким же невразумительным неврастеником, как сэр Эндрю. Но вот звучат слова Себастьяна о его чувствах – и перед нами тот чистый рыцарь, который и мог завоевать сердце Оливии. Виола Ксении Ефремовой – вполне современное существо, великолепно чувствующее себя в стихии унисекса, что в мужском, что в женском обличье. Но её текст, слова, данные ей автором, преображают и её. Как и величие души Орсино открывается в красоте звучания его монологов. Это преображение внятно обозначено режиссёром и актёрами – при этом без дешёвого пафоса и без «статуарных» поз и жестов. В этом преображении силою и красотою слов – ключ к сути спектакля и к сути всех ролей. Буквально: как красиво можно говорить и изъясняться! И сколько смысла в самой красоте этих слов! Как они возникают, кем даны или навеяны… Но когда они рождаются и звучат – сияет красками мир, и душа полнится надеждой. Спасение ли в словах? Кто знает! Но всё живёт и движется красотою слов. И смысл их рождается от их красоты. Их красота, стройность и звучность превращает персонажей из функции и маски – в личность. То, как сочинён этот спектакль, лишний раз говорит о неисчерпаемом многообразии подходов режиссёрского освоения текста. Причём речь в данном случае не о возможных и неожиданных сплавах «психологического реализма» с игровой стихией или авангардными изысками. Тут речь даже не о трактовке текста и не о поиске новых версий того, что «хотел сказать автор». Тут – восторженное постижение самого факта, что жизнь одушевлена словом; что слово есть как таковое – звучание, мелодия слов, их вязь, их, казалось бы, почти самостоятельное и самодостаточное существование. И, между прочим, при всём риске такого подхода, режиссёр получает заинтересованный отклик публики. Зрители разных возрастов – и взрослые, и подростки, и совсем юные мальчишки и девчонки – внимательно слушают слово, следят не только за игрой, но и за движением слов; может, не столько за переливами тайных смыслов, сколько за мелодией и звучанием речи, управляющей событиями и поступками. Как всегда бывает на театре и вообще в творчестве, по какойто удивительной, окольной дороге постановщик Борис Гуревич вместе со своим спектаклем сквозь визуальную, представленческую, игровую – на грани откровенного ёрничества – стихию, выруливает на едва ли не главную магисталь современного сценического искусства: на ту, где театр и драматургия стремятся восстановить доверие к Слову. Попытки «заново прочитать классику» – в традиционном ключе или в новаторском; опыты «новой драмы» с её пьесами, которые нередко сложены из описательных монологов персонажей о себе и о мире – во всём этом читается жажда текста и слова, как абсолюта. Слова – как символа веры. Гибкого, многозначного Слова – воодушевленного сильной мыслью и интонированного глубоким чувством. Слова как материала, повода и предмета самой залихватской игры, притом что широта и размах этой игры, её глубины и высоты не могут исчерпать всех смыслов, оттенков и нюансов Слова. Игра – при всём своём богатстве выдумки – лишь намекает на то, сколько путей и перепутий, дорог и тропинок пролегает через каждое Слово. Хочется одновременно оказаться на них на всех сразу; но это невозможно даже в воображении – и оттого грустно… Флёр такой воодушевлённой и несколько ироничной грусти то и дело охватывает персонажей спектакля «Двенадцатая ночь». Они и их игра словно спотыкаются на бегу о какую-то невидимую, упругую преграду – она мгновенно исчезает, а замедление в буйстве игры остаётся. Или это собственная игра и выдумка уводят постановщика из упорядоченного Космоса текста в какую-то иную стихию Хаоса-игры – и мешают целиком по-

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Сергей Дряхлов

грузиться в текст и в слово и наслаждаться их звучанием и переливами? В спектакле временами возникают какие-то торможения действа, какие-то падения темпа, опадание энергетики движения сюжета. Игра вроде бы всплёскиваетвздымается очередной волной… но твои чувства словно соскальзывают с гребня волны, и ты пережидаешь, пока вдруг снова мощный выплеск энергии со сцены не подхватит и не понесёт тебя с собой. Может быть, это какие-то недочёты режиссуры или «проколы» в актёрской игре. Но, скорее всего, так проявляет себя сама проблема поиска гармонии между текстом и действом, проблема преодоления зыбкой и почти неосязаемой грани между словом-событием, словомпоступком – и событием как жестом, как движением актёра и предметов в пространстве игры. По условиям игры этого спектакля, заданным постановщиком и подхваченным актёрами, грань между словом и игрой стирается, и сама игра направлена на то, чтобы доказать: Слово само по себе есть грандиозное и самодостаточное Событие… В какой-то момент режиссёр в лоб обозначает эту проблему: жизнь без слова – есть бессмысленный хаос, беспорядок. Когда сюжет пришёл к своему концу и всё вроде бы сложилось к удовольствию и счастью персонажей и двинулось к осуществлению их надежд, со сцены исчезают буквы-декорации – в пустом пространстве какая-то сила гонит по кругу бессловесных людей и швыряет их то туда, то сюда... Испуг в лицах, пугливое недоумение во взорах – без слова у движения нет смысла и цели. Без слова жизнь – не праздник. Не случайно же спектакль словно вставлен в рамку. В начале и в конце представления Шут (а, может быть, откровенно «вышедший из роли» и живущий в эти минуты «от себя» актёр) произносит прекрасные строки автора. Всё притихло, пригашено, стихия движения замерла – просто человек, негромко, без нажима, читает замечательные слова. И при этом слегка грустит оттого, что рано или поздно праздник прекрасных слов заканчивается, а хочется длить и длить этот карнавал… Но далеко не всегда нам даются такие слова, красотою которых можно править жизнь. А можно ли? Наверное, это иллюзия… Но сценическая иллюзия возвращает нам правду бытия. Ту правду, которую мысль добывает, как зерно, из скорлупы быта – огранивает словом и в Слове нам же возвращает, как самоцвет истины.

47


Александра САМСОНОВА

Повторный ангажемент «Таланты и поклонники» А.Н. Островского на сцене театра «Студия» Любови Ермолаевой.

«Одевайся потеплей, в театре очень холодно», – так начиналась моя заметка 13-летней давности о спектакле «Таланты и поклонники», который летом этого года был любовно восстановлен в «Студии» Л. Ермолаевой. Как хорошо, что в театре наконец-то случился ремонт, что в зрительном зале установили новые кресла и починили отопление. Потому что «Студия» Л. Ермолаевой – это, прежде всего, маленький тёплый домашний театр, в котором даже встреча со старым спектаклем – это встреча со старым другом. Впервые Любовь Ермолаева поставила пьесу Островского 3 марта 1996 года во Дворце культуры «Звёздный», 1 октября 1999-го спектакль был восстановлен уже на нынешней сцене, а 5 июля 2012-го зрители снова смогли увидеть очередную версию. Невероятно, но у меня сохранилась программка 1999 года! Из первых исполнителей остались четверо: Игорь Малахов по-прежнему играет князя Дулебова, Ольга Сергун – Домну Пантелевну, Владимир Михайлов – Мигаева, а Игорь Школин сменил образ молодого купца Васи на возрастную роль суфлера Нарокова (его Игорь Малахов (князь Дулебов) и Ольга Чиченкова (Сашенька Негина)

48

он играет в очередь с Борисом Руденко). Актёрский состав обновился на три четверти, но сценография Юрия Харикова осталась неизменной – костюмы и декорации воссозданы по старым эскизам. Всё так же «работает» пластическое решение Юрия Шушковского и звучит замечательная музыка Валерия Слагаева. Постановка Любови Ермолаевой. Не буду повторять банальных истин, что Островский в наши дни стал современен и актуален. Девушки, предпочитающие богатых «папиков» бедным студентам, – тема вечная. Как-то мне даже удалось в споре с коллегой, который обвинял слабый пол в алчности, если не оправдать, то объяснить их мотивы. Ведь женщина изначально, по природе своей, – всего лишь самка, которая бессознательно выбирает самца сильного и активного, способного прокормить её будущих детей. И, согласитесь, богатый и успешный сумеет это куда лучше, чем бедняк-неудачник. В версии 1990-х годов Петю Мелузова, который пытался «актрису грамматике учить», играл Алексей Мишагин. И уж такой у него студент получился правильный, принципиальный, ревнивый и любующийся своей честностью, что зритель не только его ни разу не пожалел, но даже позлорадствовал, когда Негина предпочла этому зануде и моралисту обаятельного и заботливого Великатова (Сергей Жулей). В последней редакции и Виталий Сысой, и Дмитрий Трубкин играют очень «правильного», наивного, но хорошего влюблённого мальчика, которого жалко – до слёз. Однако, современные реалии навязывают иные акценты, досадно становится – молодой, здоровый, дипломированный – и болтается без работы. Места он, видите ли, дожидается! Ничего, кроме нравоучений, предложить любимой девушке не в состоянии. Надо сказать, что в нынешнем спектакле «старики» ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПРЕМЬЕРА явно переигрывают молодую поросль. Домна Пантелевна Ларисы Дубининой и Ольги Сергун получилась такой яркой, живой, непосредственной, что порой кажется: спектакль вовсе не об актрисе Негиной, а о её матушке. А как хорош Виктор Стёпкин в роли Великатова! Голос, манеры, обаяние… Э-э-э! Да что там говорить! А князь Дулебов в исполнении Игоря Малахова? Это нечто! Какие движения! Мимика! Отрицательное обаяние! Мизансцены безупречны, каждая фраза удачно акцентирована. А как хороши разные мелочи вроде манипуляций с тростью! Наблюдать за его игрой – наслаждение! А какого красавца Эраста Громилова представляет нам Виктор Миранчук! Как он наслаждается текстом Островского! Как вкусно произносит фразу: «У меня сегодня красноречие не в порядке!» Как мастерски «учит благородству» богатого купца. Театральный критик Марина Давыдова считает, что типажи, в отличие от людей, не могут вызывать морального осуждения или, наоборот, восхищения. Они могут лишь быть хорошо сыграны или плохо. «Молодёжь» играет качественно, профессионально. Хороши и Смельская (Ирина Разумова и Татьяна Гашенко), и Бакин (Евгений Сизов и Александр Ревва), и купец Вася (Михаил Тонких и Евгений Хабитов). Но по сравнению со «стариками» они, как говаривал Яичница о женихах, всё-таки «жидковаты». Вровень с мэтрами, пожалуй, лишь главная героиня. Рисунки роли Анны Бодровой и Ольги Чиченковой слегка отличаются, но, вне всякого сомнения, – то, чем живёт Негина, актрисам близко и понятно. Немного огорчило, что роскошный текст Островского иногда произносится невнятно. Так и не удалось насладиться фразой: «…Не хватает у вас грации… грации,

Анна Бодрова (Сашенька Негина) и Дмитрий Трубкин (Петя Мелузов)

меры. А мера-то и есть искусство…» Не думаю, что режиссёр её сознательно вырезала, скорее, актёр «заболтал». Но эти досадные мелочи не портят общего впечатления – классическая пьеса, отличная режиссура, прекрасная актерская игра. Спектакль не открыл новых имен, не поразил новизной концепции, не стал поворотным в творчестве режиссёра, как это произошло с другой классической постановкой – «Чайкой». Но это добротно выполненная работа, которую зритель смотрит с наслаждением. Согласитесь, не так уж мало. Спектакль окончен. Актёры принимают цветы и аплодисменты

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

49


Валерия КАЛАШНИКОВА

T.S. Истории Одного Режиссера Те, кто следит за судьбой Лицейского театра, помнят замечательную плеяду решетниковских актёров. Они всё начинали, они всё построили. Вместе со своим руководителем – Вадимом Станиславовичем Решетниковым. Многие сегодня уже далеко – не только от театра, но даже от Омска. Однако есть и обратные примеры. Путь у Евгения Бабаша, в прошлом ведущего актёра Лицейского театра, в настоящем – педагогарежиссёра Первой студии – всегда был извилистым, полным сомнений. Куда бы он ни шёл и чем бы ни занимался. Но какая-то закономерность словно закольцовывает все его дороги, чтобы, второй раз войдя в ту же воду, «проплыть» её профессиональнее, сильнее, взрослее.

УШЁЛ И… ВЕРНУЛСЯ Когда театральные, актёрские рамки показались ему тесными, ушёл в шоу-бизнес, в «тусовку». Был ведущим различных развлекательных мероприятий и вечеринок. Старался делать свою работу честно, на чётких внутренних принципах, создавая людям хорошее настроение и не изменяя при этом самому себе. Как-то в разговоре несколько лет назад, в период его активной «тусовочной» жизни, я спросила Женю, не скучает ли он по актёрской профессии, по театру, с которым его до сих пор ассоциируют, несмотря на то, что прошло столько времени. И он ответил тогда: «От театра сложно оторваться. Актёрство как наркотик. Большинству освободиться не удаётся, они уходят, а потом снова возвращаются». И Женя тоже вернулся – в новом качестве. Уже четыре года он руководит Первой студией при Лицейском театре, в которой азы актёрского ремесла постигают дети 13 – 18 лет. ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ Стоит заметить, что студия не гарантирует попадание в основную труппу. Конечно, если

50

ребёнок ярко проявил себя, обладает фактурой, личными качествами, то вполне возможно, что ему предложат попробовать подняться на новую ступеньку актёрской лестницы. Но главное, студия даёт возможность ребятам почувствовать театральную атмосферу, понять, как это интересно и тяжело – быть актёром, расширить свой кругозор, научиться думать, размышлять, более глубоко и точно оценивать то, что видишь. Вот поэтому ребята, которых «ведёт» Евгений Бабаш, занимаются не только театром. Они обсуждают книги, спектакли, много разговаривают, знакомятся с основами философии. Вот такая вот насыщенная педагогика с большой «нагрузкой на голову». Так что свою «учебную» функцию студия реализует по полной программе. Кто ищет более простых путей, надолго не задерживается. И самое интересное, что сегодня, спустя четыре года после первого набора в студию, сделанного режиссёром, с ним осталась практически половина состава, а это почти 20 человек. Как отмечает Бабаш, ему комфортно в роли педагога. Всё-таки даёт о себе знать изначальное педагогическое образование. Однако, сегодня он ставит перед собой и пытается решить более сложные задачи, чтобы понять, на что способен в режиссёрской профессии. – Я точно знаю, что всё приходит в свой момент и в том виде, в котором нужно. Когда я был артистом, о режиссуре не думал вообще. Эти мысли появились гораздо позднее. И как только они оформились в какуюто внутреннюю необходимость, появилась возможность её реализовать – Сергей Тимофеев, худрук Лицейского театра, предложил мне поработать в этой сфере, за что ему большое спасибо. Причём не просто предложил, но предоставил полную самостоятельность. ОТКРЫТИЕ СЕЗОНА Результатом этой самостоятельности стали два спектакля. Первый – «почти сказка» (как обозначен жанр) «Людвиг + Тутта» по сказке Я. Экхольма «Тутта Карлсон Первая и единственная, Людвиг Четырнадцатый и другие». Второй – музыкальная драма по мотивам повести М. Твена «Приключения Тома Сойера» под названием «T.S. Истории Одного Лета». Обе постановки потребовали написания инсценировок, эта работа также легла на плечи Евгения Бабаша. В результате классические, известные всем с детства истории обрели новые акценОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПРЕМЬЕРА ты, которые интересно расставлять молодым актёрам и любопытно считывать молодым зрителям. В связи с объективными обстоятельствами «Людвиг + Тутта» не игрался несколько месяцев. Сегодня режиссёр восстанавливает спектакль, вводит новых исполнителей. Несмотря на то, что творческая концепция не подверглась глобальным изменениям, это уже другой спектакль. «T.S. Истории Одного Лета» заслуживают внимания сразу по нескольким причинам. Во-первых, путём кастинга были отобраны главные герои. Во-вторых, результаты, которые были достигнуты за полтора года работы с ребятами, слабо представляющими, что такое театр, без преувеличения высокие. И, в-третьих, «Истории» стали интересным театральным проектом, удостоенным чести открыть текущий творческий сезон в Лицейском. НЕ КАК У АВТОРА. ИМЕЕМ ПРАВО Первое, что бросается в глаза, – предупреждение авторов спектакля зрителю: у нас будет не так, как у Марка Твена. Имеем право. Да и автор на нас вряд ли бы обиделся, с чувством юмора и самоиронией у него был полный порядок. Но на деле оказывается, что ничего сверхтвеновского, постороннего, в этой истории, рассказанной лицеистами, по сути и нет. Да, «ущемлена в правах» линия Тома и Бэкки, которая в спектакле проявляется ненадолго в самом начале и до второй части пропадает. Взаимоотношения Тома и тети Полли, которые раскрываются в повести Твена, здесь тоже практически не прорисованы. Зато оживает и персонифицируется американский городок Санкт-Петербург, у автора книги обозначенный лишь слегка. В нём появляются типажи его жителей, а вместе с этим и новый пласт смысла, и режиссёрская тема. «Я не ищу сюжет, я ищу тему», – говорит Бабаш. И он вытаскивает свою тему из того, что у Твена обозначено словно в проброс, на чём не заостряется внимание, строя собственное сюжетное пространство и собственную сценическую историю. Внимательная, подробная работа с текстом, с деталями, которую никак не назовёшь отсебятиной, паразитирующей на «вечной классике». УЖАС И СЧАСТЬЕ ОДНОГО ГОРОДКА «Лето – это маленькая жизнь», – говорит вслед за известным бардом режиссёр. Что можно успеть сделать за одно лето? Вы даже не представляете, сколько всего! Влюбиться, совершить какой-нибудь подвиг и кучу проказ, почувствовать ответственность за других и собственное одиночество. А главное – за одно лето можно повзрослеть и понять: у этого мира свои законы. Они часто суровы и ещё чаще несправедливы. Но поделать ничего нельзя. Кроме как оставаться человеком, несмотря ни на что. Жители Санкт-Петербурга строят церковь под руководством пастора (Евгений Серобабин), сопровождая работу пением (к безусловным достоинствам этого спектакля стоит отнести массовые сцены, в которых прорисован и наделён характером каждый её участник, при том что текста ни у кого нет). Работают слаженно, поют дружно, перемежая стуки воображаемых молотков с хлопками ладоней по доскам, фиксируя ритм ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

51


песни. Они едины и увлечены и стройкой, и пением, поэтому строительство порой очень напоминает репетиции кантри-бенда. Но как только священник распускает этот «городской ансамбль» и произносит «Дети мои, на сегодня достаточно», дружная паства распадается на множество характеров со своими взглядами на эту жизнь, своими представлениями о морали, о том, что «портит вид этого города», а что нет. Сплетничают за спиной, улыбаются в глаза, делают выводы, не разбираясь в деталях, концентрируются на мелочах, забывая о главном. Словом, живут обычной жизнью, вечно чем-то недовольные. В этом же пространстве живут дети. И ни о чём подобном даже не задумываются. У них дела поважнее – бородавки с помощью мёртвой кошки свести, варенье из погреба тёти Полли утащить. И они абсолютно счастливы.

52

И режиссёр задает вопрос: почему в одинаковых условиях одним этот город кажется адом, а другим здесь абсолютно комфортно? – Марк Твен пишет в своём дневнике об этом: СанктПетербург – ужасное место. Люди всё время чувствуют себя несчастными, жалуются на жизнь. Но почему-то детям здесь хорошо. В Евангелие от Матфея есть такая фраза: «Истинно говорю вам: если не станете, как дети, не войдёте в царствие Божие». Взрослые сами создают вокруг себя эту жизнь. Они знают, как надо, и не представляют, как этого достичь. А ребёнок просто радуется тому, что трава – зелёная, небо – голубое, а вода в реке – холодная. Эта тема стала для меня интересной, и в результате выплеснулась вот в такую форму. БОРОТЬСЯ, ПРОЯВЛЯЯ ЛУЧШЕЕ Кстати о форме. Решение для спектакля было найдено лаконичное и ёмкое. В распоряжении актёров – только несколько досок, из которых строят церковь, сооружают лавочки. Они же служат тем знаменитым забором, покраску которого Том Сойер (Михаил Васильев) так мастерски «продал» соседскому мальчишке. Они превращаются в могильные плиты на кладбище, по которым эффектно отстукивают «мертвецы» (ещё сцену назад – жители городка Санкт-Петербург), словно протестующие против тех гадостей, которые творят на земле люди. На сцене всё подвижно, всё функционирует и несёт смысл. Нет ничего лишнего, и нет ощущения того, что чего-то не хватает. Сквозь доски забора трогательно прорастают красные тюльпаны, а лавочки в момент превращаются в скамейки для хора жителей-прихожан,

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПРЕМЬЕРА

которые под дирижирование неутомимого пастора поют во славу пропавшего и вновь объявившегося Тома Сойера. Музыки вообще много в этом спектакле. Ребята акапелла поют американские спиричуэлсы, среди которых рефреном звучит один, выводящий ещё одну важную тему «Историй». «Sometimes I feel like a motherless child» – поёт хор прихожан. «Иногда я чувствую себя сиротой» – звучит перевод. И думается, это больше, чем отсылка к биографии Тома, которого тётя Полли (Юлия Елфимова, Екатерина Катрина) обещала своей умирающей сестре взять на воспитание. Скорее, это сиротство в более глобальном смысле. Одиночество среди людей, занятых собой, не способных на милость к ближнему. Одиночество, к пониманию которого приходишь слишком рано. О том, что никому не нужен и никем не любим, говорит Тому Гекльберри Финн (Денис Бондарев), забаррикадировавшись в своей бочке. Об одиночестве оставленного всеми человека говорит сцена казни Мэффа (Роман Артюшевский), когда народ не желает даже разобраться, кто на самом деле убил молодого доктора. И если книжный Том Сойер пропал на несколько дней потому, что пустился в приключения от неудачи с Бэкки (Арина Герман) и по-юношески злился на близких за отсутствие внимания, то наш Том ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Сойер вынужден стать отшельником, чтобы обезопасить свою жизнь. Ведь это они с Геком были свидетелями преступления, которое совершил индеец Джо (Дмитрий Татарченко, Павел Симкин), убив доктора Робинсона (Борис Филимонов) и подставив Мэффа. И теперь кажется неслучайным отсутствие в спектакле взаимоотношений Тома и тёти Полли. С её стороны они ещё как-то обозначены – тётя переживает за сорванца, она ответственна за него перед памятью сестры, она поднимает жителей на поиски, когда Том и Бэкки пропадают в пещере. Со стороны мальчика нет ничего. Он как будто не прикреплён ни к кому и ни к чему. По большому счёту он сам у себя в этом мире. «Sometimes I feel like a motherless child»… «Вы портите весь вид нашего города», – говорит одна из жительниц Геку. Ещё недавно она говорила то же самое, но только про забор. И пастор, разучивая с прихожанами «новую концертную программу», пытается как-то втолковать «детям своим» мысль про милосердие, про неравнодушие к бедам ближнего. Самым ярким и знаковым проявлением этого милосердия становится финал. Долго сомневаясь в решениях, Евгений Бабаш нашёл самое логичное. Заблудившихся в пещере Тома и Бэкки находит Мэфф. Тот самый, которому Том спас жизнь в первой части спектакля. Однако, несмотря на этот хэппи-энд, режиссёр внёс ещё один аккорд, которого нет у Марка Твена и который прогрессивные зрители уже окрестили «триллероподобным». На фоне всеобщей радости жителей, что всё так счастливо завершилось, появляется тёмный силуэт индейца Джо, совершившего убийство. Несколько секунд внимания на силуэт, чтобы понять: зло в этом мире никуда не исчезло. И единственное, что остаётся человеку как маленькому, так и взрослому,– противостоять ему изо всех сил, проявляя лучшие качества своей души. СПОНТАННЫЙ РЕЖИССЁРСКИЙ ПОСТСКРИПТУМ – Я пока ничего не могу понять с этой профессией. Она даётся мне так же тяжело, как в последние годы работы в Лицейском давалось актёрство. Я сам ставлю себе эту высокую планку и знаю, как должно быть. Своих взаимоотношений с театром я тоже до конца пока не могут осознать. Пробую его с разных сторон. Тяжело, когда ты понимаешь: сегодняшний спектакль складывается, а завтрашний может и не сложиться. Мне сложно примириться с одномоментностью театра, заложенной в его природе, с этим непонятным сплавом интеллекта и интуиции. В кино проще: снял фильм – и он есть. Всегда один и тот же. Ты смотришь его и наслаждаешься сколько угодно раз. Хочу ли я когда-нибудь свой собственный театр? Не знаю. Я знаю только про «здесь и сейчас» и про то, что с каждой новой работой умею больше, способен на большее.

53


Ольга Бржезинская: «Творческая судьба заставила меня всю жизнь изучать, что такое голос» Ольга Михайловна Бржезинская проработала в театре 50 лет. В ее творческой судьбе были Свердловск, Оренбург и другие города, но более 40 лет она посвятила Омску, приехав еще в Театр музыкальной комедии, а затем став солисткой Омского государственного музыкального театра. Сегодняшний её монолог – о времени и о себе, о работе и предназначении. Я связана с театром и музыкой много лет. Теперь точно знаю – голос способен в течение жизни раскрываться, подобно человеку, недаром во все времена звучит человеческий голос! Родилась я в казахстанской глубинке в простой семье, папа был шофёром, мама кассиром. Мне было около шести лет, когда мы переехали в Новосибирск, здесь нас застала война. Всех мужчин забрали на фронт, семьи стали объединяться в горе. Я, мама и моя сестра Галя (вторая сестрёнка умерла совсем маленькой), бабушка по линии отца с внучкой, тётка с дочкой из Минска – все мы жили во временно выстроенных бараках, которые потом остались надолго и всерьёз. Моя бабушка, Мария Осиповна, окончила гимназию, и от неё я получила главное наставление – быть всегда в жизни правдивой. Все трудности и лишения, которые окружали моё детство, не могли стереть естественное умение детей расцвечивать жизнь самыми простыми увлечениями. Мы бегали по улицам, собирали в мешочки разноцветные стеклышки, хвастали друг перед другом, кто больше нашёл, устраивали клады, считали, что владеем невероятными богатствами. Своё первое кино я увидела после войны, в доме не было книг и даже праздничной ёлки… Наряжали домашний цветок в горшке, устанавливали его на стул. Мама выкладывала подножие ватой, а маленькие листочки мы украшали самодельными игрушками из бумаги. После Нового года цветок продолжал жить свой обычной жизнью на подоконнике. Я росла очень болезненным ребенком, в школу пошла позже других. Дома часто вставала на кровать, чтобы прислонясь к стене, слушать репродуктор. Другим детям это не было так интересно, а меня увлекали сказки в исполнении Р. Плятта,

54

М. Бабановой и, конечно, волшебная музыка. Позже, в консерватории, услышав прелюдии Листа, сама себе удивилась, откуда я их хорошо знаю? Всё таила в себе чёрная тарелка репродуктора… Когда я окончила 8 классов, пришлось думать, куда определяться, жить было трудно, тем более отцу после войны пришлось ещё служить на Дальнем Востоке. Прибежала соседка Галя, которую я недолюбливала за постоянное враньё, и неожиданно предложила пойти в швейный техникум. На тот момент мне было всё равно, и я согласилась. Когда-то услышала фразу, что скромность – это дорога в неизвестность. Я действительно из-за своей крайней застенчивости на многое не могла решиться сама, но в этой неизвестности мне всегда попадались люди, которые помогли мне определиться в жизни, сохранить свой внутренний стержень. Даже эта девочка, которую я когда-то не признавала, именно она затащила меня в этот техникум, а позже в хор. Как я потом это оценила! Как раз открывалось новое конструкторское отделение, готовили не просто мастеров швейного цеха, а конструкторов-модельеров. Необходимо было сдать экзамен – рисование. Меня почему-то взяли, я как-то смогла изобразить картинку с орнаментом и узором. В группу конструкторов брали девочек постарше, взяли и нас, несколько малолеток – как подопытных. Параллельно с учёбой я записалась в хор. Про свой голос я ничего не знала, вот у мамы моей был от природы поставленный, красивый голос. Когда собирались женщины и пели, её голос по-особому выделялся, и мне это страшно не нравилось, казалось, что это неправильно и некрасиво так выделяться. В хор техникума пришла хормейстер, прослушала нас и сразу зацепилась за меня, я и не догадывалась, что у меня хороший голос. Я очень быстро стала запевать в хоре, меня опекали, голос берегли. Руководители сменялись, в итоге пришёл к нам солист из оперного театра, он пел характерные партии, очень талантливый человек. Он впервые дал мне возможность выступить на смотре-конкурсе художественной самодеятельности, которые были безгранично популярны, с песней «Ленинские горы» Ю. Милютина. Меня неожиданно отбирают на заключительный концерт этого смотра, который должен был состояться на сцене Большого театра. Одеть было нечего, мама купила мне футболку с карманчиком на нескольких пуговицах, это была самая драгоценная вещь для меня… «Друзья, люблю я Ленинские горы…» Меня очень хорошо приняли, я поклонилась и ушла. Затем пробежала полтеатра, чтобы попасть на балкон, оказалась на самой высоте и оттуда обнаружила, что зал не умолк и продолжает мне аплодировать. От нашего руководителя мне попало за то, что я не задержалась на сцене, он объяснил, что так не положено… В 19 лет я окончила техникум, нас распределяли по Домам моделей и фабрикам в разные города. Все девчонки, которые

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


В ПРОСТРАНСТВЕ ВРЕМЕНИ И СЦЕНЫ были постарше, конечно мечтали о замужестве и выбирали романтику: юг, море, пальмы… Пришёл наш завуч Евгений Васильевич Малыгин и обратился ко мне, после того, как я озвучила город мечты: «Я определю тебя в Свердловский Дом моделей. Вызову тебя первой, подпишешь документ только с этим городом – туда слишком много претендентов». Это город, где есть музыкальное училище, а главное – консерватория. Я была настолько послушна, что тут же забыла о других вариантах. Брать с собой было нечего, мама меня кое-как собрала, а там холодно, ветрено, снега нет, жить негде. Меня временно определили на квартиру в очень далекий заводской район. Обо всех хозяйках, у которых мне довелось жить во время учебы стоило бы написать отдельные воспоминания… Каждая из них была простой и удивительной на редкость! Первая хозяйка расписывалась крестом, у неё ничего не было, даже нормальных часов, но была идеальная чистота. Она почемуто никогда не называла меня по имени, а просто «девкой», мыла полы в кинотеатре, в общежитии у китайцев и в бане. Кинотеатр и баню я посещала бесплатно по паролю хозяйки «пропустите сегодня мою девку», а в общежитии я помогала мыть пол. Дома мы почти всегда молчали, а на улице я подолгу слушала и ждала, когда она наговорится с соседками. На работу я ходила к восьми часам, просыпаться надо было в пять утра, чтобы успеть на шестичасовой трамвай. Мы не спали, попеременно заглядывали на огромные мужние часы моей старушки, благо рано ложились спать… Она отдала мне оставшийся от мужа старый, длинный, весь в дырках свитер. Я надевала его под пальто, он меня спасал. Работая конструктором по верхнему платью, я исправно платила за квартиру. Со мной работали закройщиками по легкому платью чудные девчонки Оля и Вера, одна приехала из Москвы, другая из Ленинграда. Мне повезло, я была у них за сестричку. Они-то и помогли мне, уловив возможность, когда одна из женщин ушла в декрет, переквалифицироваться в цех по выкройке лёгкого платья, с помощью конспектов я быстро перешла на новое место. В Доме моделей публика была интеллигентная, у нас устраивали всевозможные показы, я даже ездила в Москву на профессиональные форумы. Комиссии и художественные советы судили очень строго и придирались к каждому шовчику. Дом моделей был центром швейной промышленности, здесь была особая атмосфера. Ещё в Новосибирске я получила наставление: будешь работать в Доме моделей, поступишь в консерваторию, а то на фабрике тебя научат пить водку и материться. В новом городе я скучала без самодеятельности и твёрдо решила, что надо чем-то заниматься помимо работы. Записалась в клуб Дзержинского. Там были две знаменитые сестры Муза и Валентина Китаевы, младшая – Валентина Александровна – имела прекрасный голос, пела в Свердловской опере, её знали даже в Москве, а старшая – Муза Александровна – вела у нас кружок пения и очень хотела работать педагогом в консерватории. Для этого обязательно нужно было показать кого-нибудь из своих учеников. Она стала меня основательно готовить, именно теперь я впервые запела арии, итальянские песни дуэтом, более подробно знакомилась с классикой. Весной во время экзаменов я представила в консерватории народную песню «Волга-реченька» и арию из оперы «Снегурочка» Н. А. Римского-Корсакова. На меня сразу обратили внимание и предложили на следующий год поступать в консерваторию, а Музу Александровну на педагога почему-то не взяли, думаю, там были свои интриги… Туры по пению я прошла, но так как мне было чуть за 20, педагог-консультант решила, что у меня есть время – голос формируется до 25 лет и прикрепила на ближайший год к студентке на подготовительные курсы. Я продолжала работать в Доме моделей, но вскоре меня

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

взяли на вечернее отделение в консерваторию именно потому, что я работаю. Первые два года работы я совмещала с занятием самодеятельностью, но получилось так, что последний год работы я уже совмещала с учебой в консерватории, это было невыносимо тяжело. Моя педагог Людмила Георгиевна Менабени часто предупреждала: «Будешь столько болеть, не справляться, отчислим…» Я опять сдавала экзамены, нот не знала, начались мои муки, посещение самых важных предметов для меня: гармония, сольфеджио, фортепиано, а тут третий год работы… Инженер в Доме моделей пошёл на уступки: мне давали обеденный перерыв не один час, а два, чтобы я успевала ходить к педагогу по вокалу каждый день… Совмещать шитье с учёбой было всё сложнее, меня устроили на профессиональные годичные курсы кройки и шитья. Все женщины мечтали научиться шить. Свободный график, который зависел только от меня. Не надо было куда-то бежать, я вошла в нормальный ритм. Год шила только дома. Неожиданно на второй год меня опять приглашают на курсы, я сумела их довести до конца. На практике я встретила девушку со своего первого невезучего курса, она призналась, что сожалеет о том, что не смогла доучиться у меня, а любимый мастер их быстро забросил в силу огромной занятости. По окончании моего второго курса девчонки вручили мне мои первые механические часы на память. В это время я жила уже на третьей квартире, подвальное, влажное помещение, холодно, одевала платок и всю ручную работу выходила шить на улице, сидя на бревнышке. Хозяйка моя была набожная, к ней приходили старушки и молились. Придёт, сядет напротив и смотрит на меня. Уж больно ей нравились мои лоскутки. Шить на дому раньше было нельзя, преследовалось, мы тайно вели свою жизнь и помогали друг другу. Я постираю, она прополоскает бельё и печку затопит. Несмотря на душевное тепло, квартира была настолько сырая, что я стала болеть, а педагог всё больше меня ругать. Учебы прибавлялось в консерватории, я нашла очередную хозяйку – бухгалтера, она разрешала мне

С Нелли Бембель («Девушка с голубыми глазами». Оренбург. 1967)

55


С Борисом Згурским («Олеко». Оренбург. 1966)

С Георгием Салеидзе (Поздняя серенада». Омск. 1977)

С Егором Котовым («Василий Тёркин». Омск. 1972)

«Золушка». Оренбург. 1964

«Царская невеста». Уральская государственная консерватория. 1962

С Егором Котовым («Марица». Оренбург. 1966)

«Цыганская любовь». Оренбург. 1970

56

«Сильва». 1970

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


В ПРОСТРАНСТВЕ ВРЕМЕНИ И СЦЕНЫ шить, только чтоб соседи не знали. К этому времени мама мне купила первую швейную подольскую машинку. Позже я взяла в долг и заменила на более современную – тульскую. Только на пятом курсе моя педагог добилась, чтобы меня перевели на дневное отделение и дали общежитие. Она требовала, чтобы я прекратила столько работать. Мой чистый, прозрачный голос педагогам нравился, но музыкально-техническая сторона была намного слабее, чем сам голос, я очень поздно начала заниматься, поэтому требовалось много преодолений. Но постоянная работа, не совместимая с учёбой в консерватории, напротив, помогла мне уверенно окончить последний курс. В консерватории камерное пение у меня теперь преподавала Валентина Александровна Китаева, завершив к тому времени работу в театре. У нас определялось строго: либо ты камерный певец, либо оперный. Педагог по оперному классу считала, что мой голос слабый и вряд ли я смогу петь в опере. Я уже могла исполнять концертные программы из нескольких произведений: русская народная, западная классика, но продолжала посещать оперный класс для развития. В мой первый экзамен все голоса разобрали, и мне не достался партнёр. Режиссёр придумала для меня куплеты служанки из оперы «Фра-Дьяволо» Д. Ф. Э. Обера. Я сама сделала себе фартучек, метёлочку, подсвечник. В балетном классе режиссёр подсказал какие-то движения, эпизод проигрывался как в оперном театре. Далее последовали отрывки из опер: «Травиата», «Риголетто» Дж. Верди, «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова, «Севильский цирюльник» Дж. Россини. На шестом курсе нужно было сдавать экзамены по оперному классу, тем более что я сделала какие-то шаги. У меня не было колоратурной техники, на это необходимо много времени, а нужно было делать партию целиком, которая подвластна. И хотя русскую оперу петь очень трудно, это самый сложный репертуар, мы выбрали «Царскую невесту» Н.А. Римского-Корсакова. С концертмейстером я выучила всё от и до. Надвигался экзамен, мы ждали команду и сроки. Моя концертмейстер работала в оперном театре и занималась со студентами. Я была в гостях у подружки, когда мне внезапно сообщили, что меня вызывает дирижёр из оперного театра, он у нас тоже преподавал. Я вся сжалась, этот дирижёр на меня почему-то всегда наводил страх, а моя педагог чуть ли сознание не потеряла, как это её ученицу вызывает дирижёр, да ещё из оперного театра!? Оказалось, должна идти «Царская невеста», а Марфы нет, в театре заменить всегда сложно, и я – готовый вариант. Моя концертмейстер, которая его в эту тайну посвятила со словами «Оля, не волнуйся», проводила меня в оперный класс к дирижёру, где он прослушал всю партию в моём исполнении. Моя педагог Менабене пришла в ужас, когда после этого мне назначили репетицию с оркестром в театре. Репетиции в основном проводились ночами, после спектаклей, кому я нужна, чтобы со мной возиться, все торопятся домой. Народный артист СССР Семёнов, исполнявший партию Григория Грязного, вообще не пришёл, и где должен во время спектакля по задумке режиссёра появляться Иван Грозный, мне тоже объяснили и показали. У меня был высокий голос, я партию чуть-чуть завышала, поэтому дирижёр призвал: «Я буду тебе пальцем показывать, где стоит занизить, будешь смотреть на меня». Репетиция на пальцах прошла за один час, в это время моя педагог бегала по всему залу, побывала во всех точках. – Оля, тебя везде слышно, я так боялась, что у тебя маленький голос, ты оркестр перекрываешь! Естественно, прекрасная акустика, а мой голос был действительно небольшой, но летящий. На следующий день назначают спектакль, сижу в гримёрке, как мышка, меня гримируют. Вдруг влетает Семёнов, тот самый народный, которого я впервые увидела. – Кто её так загримировал?!

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Не знаю, чем ему так не угодил мой грим, может, будучи прекрасным актёром и художником, он сам бы его блестяще сделал. Но было уже поздно. На палец дирижёра смотрела, как в тумане, даже не помню артистов, а когда в финале вышел Иван Грозный, так испугалась, что по-настоящему рухнула на пол, ноги сами подкосились! Но экзамен в театре и под оркестр я сдала на «отлично», даже дирижёр с этим сразу согласился. Консерватория дала мне помимо специальных предметов уроки эстетики, правила хорошего вкуса, чувство меры, нас всегда отмечали на концертах в Москве. Педагогам нравилось даже как я просто выхожу на сцену и стою в позиции, нас строго этому учили. Когда я только пришла в консерваторию, последний её курс заканчивал дирижер Эрих Розен, начинал он как пианист, позднее в Омске он мне признавался: «Оля, мы все были в вас влюблены…» Я и не знала, что кто-то наблюдает за моими успехами, но он припомнил даже платье, в котором видел меня на академическом концерте!.. Конечно, я понимала, что искусство театра – это совсем другое, поэтому перед сдачей экзамена поехала показаться с концертом в Ульяновскую филармонию, и меня уже взяли, следом пришла заявка из Пермского оперного театра. Но моя подруга Нина Лаптева, которая окончила консерваторию раньше меня и уже имела свой репертуар в Оренбургском театре музкомедии, попросила опереточного и драматического режиссёра Исая Александровича Фаликова посмотреть со мной «Царскую невесту» в Свердловске. Я и не ведала, что меня кто-то приехал смотреть, а уж тем более, что мне сделают предложение ехать работать в Оренбург. Там ждали новые проблемы. Кроме режиссёра, меня должна была увидеть остальная труппа и главный дирижёр Исаак Львович Гуревич – бывший концертмейстер театра им. Станиславского и НемировичаДанченко. Мне снова назначают просмотр. В своей знакомой позиции, сдержанно, в балетном классе я спела для худсовета, мой голос всех устроил, стали думать, что я буду делать в оперетте. В это время всюду ставили «Севастопольский вальс» К. Я. Листова. Когда весной в консерватории я уже сдавала экзамены, моя педагог Людмила Георгиевна Менабене потащила нас на премьеру Свердловского «Севастопольского вальса», потому как мы, классики, очень редко посещали оперетту. И вот неожиданно в Оренбурге меня сразу назначают на серьёзную роль Любаши. В процессе работы с режиссером выяснилось, что я тихо говорю и ещё не очень хорошо слышу оркестр. Я приходила на все репетиции и просиживала там, смотрела, стеснялась и боялась. Дали выучить партию, со мной очень много работал дирижёр и всё выстроил под меня, раньше театр действительно работал на артистов. В Оренбурге на меня поставили «Золушку» Дж. Россини, «Розмари» Р. Фримля, «Марицу», «Цыганскую любовь» И. Кальмана, пела в советских опереттах: «Счастливый рейс» С. Заславского, «Жили три студента» А. Чернова и А. Петрова, «Улыбнись, Света» Г. Портнова. В этом городе, в этом театре я познакомилась со своим будущим мужем Георгием Котовым. Его тоже принимал режиссёр Фаликов на два года позже меня, правда, Егора в театре знали, его родители работали в Оренбургском театре музыкальной комедии. Когда Егор с другом шёл в театр представляться режиссёру, первым, кого он встретил, была я, нас познакомили, а Егора сразу предупредили, что «это наше сбережение, не приближаться!» Знаковая встреча до сих пор сопровождается воспоминанием мужа: «Открылся занавес, зазвучал голос Оли в «Цыганской любви», я растаял, как

57


только её услышал, появилась заинтересованность узнать её поближе. Потом я красиво за ней ухаживал, причём втихаря, никто и не знал. По случаю моих гастролей, ещё до нашей расписки, я попросил свою маму встретить Олю на вокзале из Новосибирска, думаю, вот и познакомятся. Поезд прибыл, уже все разошлись, никакой фифы, героини ни в ком моя мама не разглядела, а на перроне стоит какая-то кулёма, закутанная в шалку, в платочке, ну, думает, значит моя… «Вы Оля?» – «Оля». – «Ну, тогда пойдёмте». Знакомство с героиней состоялось уже в театре». С консерваторским образованием мы с моей подругой были вдвоём, к нам требования были гораздо выше. Дирижёр обладал всеми качествами режиссёра, объяснял все действия и фразы на музыкальном языке. Я стала более тонко чувствовать драматическую жизнь в музыке. В 1970-е годы в театре произошёл конфликт, сняли режиссёра Исаака Осиповича Берлянда, директор легко отпустил его, в знак протеста тогда ушли 12 человек, причём не только артисты. Мы тоже оказались в этом списке и остались без работы, у нас подрастал сын Серёжа. Я не хотела ехать в Омск, но всё-таки Егор сделал звонок директору музкомедии Михаилу Осиповичу Снегову, думали потом уехать в Минск либо в Новосибирск. Снегов в телефонном разговоре пригласил нас. На следующий день в 6 утра нам позвонили в дверь и передали телеграмму с приглашением работать в Омском театре музкомедии. В новом театре перед гастролями актёры оказались в отпуске, поэтому один месяц пришлось просидеть без работы. Михаил Осипович не сказал режиссёру Виктору Дмитриевичу Лаврову о нашем приезде, и он наприглашал много молодых артистов. Снегов временно находился в больнице, нас встретил Лавров, мы предъявили ему телеграмму и репертуарный лист. Я хотела показаться не избитым для меня материалом, например Эльза из «Король вальсов». – А что ещё поёте? – «Цыганскую любовь». Лавров сразу смекнул, что Зорика – основная роль, а не второго плана, но не знал, что это по Оренбургу – мой конёк. Я пела не только сама, но иногда и за других. Дирижёр Виталий Викторович Витковский приезжал в Оренбург прослушиваться на дирижёра, всегда почему-то давали именно «Цыганскую любовь», а пела всегда я, на меня прекрасно ложилась партитура. – Спектакль через шесть дней, будете петь Зорику, репетицию дадут. Для нас устроили экзамен, отдельно для Егора, отдельно для меня. Прихожу на репетицию, мне только рассказывают, показывают и обозначают, а я в принципе не пою. Такие репетиции я игнорировала, на вторую пришёл принимать Виктор Дмитриевич Лавров. Он сел на перевёрнутом спинкой стуле, облокотившись на неё, меня это даже возмутило. Я так и не спела, Лавров просидел акт и удалился. На другой день спектакль, а утром оркестровая! Все понимали, что такое спеть утром, и в этот же день вечером! Один Витковский знает, на что я способна и улыбается мне, я собралась и спела, как всегда это делала, оркестр встал и зааплодировал. Мы быстро влились в репертуар, мне кажется, на тот период в нас нуждались, потому что молодёжь быстро разбежалась, на гастролях не учат, а уже выступают. Теперь всё выглядело по-другому, Вит-

58

ковский мне предложил петь Эдит из «Король вальсов», давал уроки, потому как эту партию я не учила. Я вошла в спектакль. Когда-то в Оренбурге одна героиня сделала с дирижером номер куплеты «Смех Периколлы». Я практически скопировала тот номер, Лавров обожал его в моем исполнении, особенно фразу «Молчи, дурак!», всегда сам вёл концерты и часто напоминал: «Сегодня будешь петь Периколлу!» В итоге мы с Егором не только выполнили, а перевыполнили норму. Когда приехали с гастролей, состоялся концерт, посвящённый нашему дебюту «Знакомство с новыми солистами». Виктор Дмитриевич лично представлял нас, в программе мы солировали. Вот недавно в театр приходила бабушка, которая запомнила нас в молодости, именно в этом концерте, и до сих пор вспоминает его с теплом… В Омске действительно остался зритель, влюблённый в театр, много хороших артистов, но теперь всё меньше штучных. Театр становится больше режиссёрским, уходит театр актёрский, а вместе с ним артисты, лучшие артисты ... Театр предполагает творческого лидера, который формирует и подбирает репертуар на реально существующих актёров, на их возможности, перспективы и наиболее глубокое их раскрытие. Театр репертуарный, с постоянной труппой, а в нём началась беготня, и самое смешное – все, кто приезжает после хорошей школы, получают в этой суете определённую практику и едут дальше работать, получать звания, выходит, мы готовим кадры для других. Всё в театре зависит от подхвата поколений, от идеи, которая всех объединяет. Спонтанность творческой атмосферы разрушает идею. Все дрязги прекращаются, все становятся друзьями, как только все заняты общим делом. Понятие живого театра для артиста – это наличие свежего достойного материала, тогда театр и актёр перестают жить только именем. Сегодня театр чаще всего использует имя, не понимая, что для артиста это стресс, а главное угасание. Работа актера подобна езде на велосипеде, пока крутишь ногами – едешь вперёд, перестаёшь крутить – по инерции проехала, а дальше что?.. Очень трудно играть спектакль в полтора года 1 раз, когда назначены 2, 3 состава. Недавно меня попросили в театре, а в нём я уже не играю, выручить в спектакле «Любина роща», в нём мы с Надеждой Блохиной играли одну роль, после ухода Надежды Андреевны никого не ввели. Спектакль идёт редко и что мне это стоило!.. Сегодня, так сложилось, я работаю с людьми, у которых есть проблемы с голосом. Творческая судьба заставила меня всю жизнь изучать, что же такое голос. Когда я работала в театре, часто приходилось петь и работать больной. Когда заболела серьёзно, пришла лечиться к Людмиле Михайловне Дорониной, она знала, что я пою, слышала меня. Приходили больные, с которыми она занималась дыханием, так же, как это делают артисты, чтобы голос хорошо звучал. Времени совсем не было, поэтому по пути Людмила Михайловна просила иногда позаниматься с больными, показать, как нужно дышать. Я не собиралась работать, но она как специалист дала высокую оценку моим профессиональным качествам, я решила попробовать. Безусловно, больным нужен и психолог, и речевик, и фонопед. Несмотря на то, что сейчас пришёл молодой специалист, во мне есть необходимость, потому что как бы перевожу иногда совсем непонятный для больных медицинский язык на более доходчивый, я разговариваю с больными. Голос – это инструмент. Ты объясняешь, что рояль, балалайка, аккордеон – это тоже инструменты, но их можно купить, а голос нет… Голос – это энергетический отдел, дыхание, сила… У любого мастерства есть обязательно своя философия пути. Если б я раньше узнала о своём голосе, я и беречь начала бы его раньше… Думаю, здоровый голос не будет лишним в любой профессии. Материал подготовила Марина АВАРНИЦЫНА

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ФЕСТИВАЛЬ Сергей ДЕНИСЕНКО, член экспертного совета фестиваля «НЭТ» 2007 - 2012 гг.

Эхо Асгарда Ирийского, или Выбросить телевизор, сохранить простор, пробовать и искать! «Географическая орбита межрегионального фестиваля «Неделя экспериментального театра», наработанная за пять лет, не может не впечатлять!.. И надо ли объяснять, почему со временем объективно неизбежен «всероссийский» статус фестиваля!? А имея искреннюю и заинтересованную поддержку со стороны Министерства культуры Омской области (учредитель фестиваля) и СТД РФ, имея таких опытных организаторов, как Дворец искусств имени А.М. Малунцева и Творческое объединение «Два театра» (образцовый театр «ШуМиМ» и народный театр «Карусель» во главе с прекрасными режиссёрами Анной и Натальей Козловскими, придумавшими в 2007-м году этот уникальный театрально-фестивальный экспериментальный проект), – реальным видится и «международный» статус…». (Из статьи «Крокодил, одуванчики, сказка дурацкая, я, ты и др.», «Омск театральный», № 25, октябрь, 2011г.)

КОНСТАТАЦИОННОЕ Поступательное и целенаправленное развитие фестиваля – факт неоспоримый. Сохраняя уже наработанное (подробные «трёхуровневые» обсуждения спектаклей: зрители, альтернативное жюри, экспертный совет; ежедневные мастер-классы для всех участников «НЭТа»; кино-фотопроект «Создано в Омске»; открытие фестиваля спектаклем-победителем прошлого года; ежедневный выпуск информационнообзорного листка фестиваля «Галиматья»), – появляются всё новые и новые «изюминки». Так, например, в этом году каждодневно менялся состав альтернативного жюри; проект «Создано в Омске» обрёл «большой экран» – просмотры работ прошли в киноцентре «Вавилон»; впервые состоялись мастер-классы по сценографии (профессор Алексей Питерских); в «программе off» – «Вечер визитных карточек театров», интереснейшая творческая встреча с актёром и режиссёром «Театра на Юго-Западе» Олегом Анищенко, вечеринка «Teatro» с участием фолк-рок группы «Whiskey brothers» (с завистью к участникам вечеринки печально констатирую от имени всех членов экспертного совета: как раз в это время мы подводили итоги фестиваля). ОТ ГОГОЛЯ ДО ЗОЩЕНКО Эффектна и многозначна драматургическая задумка режиссёра московского театра «Клякса» Елены Салейковой – объединить гоголевские тексты с лекцией Владимира Набокова «Николай Гоголь», написанной им для американских студентов. Не менее эффектен и придуманный жанр: «Музыкально-драматическое бормотание и фантастический всплеск». Но – увы! Выше классно сыгранных (в течение короткого получаса) этюдов ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

задумка не поднялась. Да и Набоков вообще был ни при чём, даже несмотря на то, что жанр спектакля – парафраз из набоковской формулировки принципа развития композиционной структуры «Шинели»: «…Бормотание, лирический всплеск, бормотание, фантастическая кульминация, бормотание, бормотание и возвращение в хаос» (кстати, в спектакле сама гоголевская «Шинель», как ни парадоксально, оказалась вне поля зрения режиссёра). Хаос и невнятное бормотание… Но, повторюсь, «этюдные показы» – класс! Впервые в «НЭТе» принял участие омский Образцовый театр детей-инвалидов и их родителей «Преодоление» КДЦ имени Свердлова (напомню, что в этом году он стал обладателем Гран-при фестиваля «Театральная весна»; см. материал «Там, где начинается небо…»: «Омск театральный», № 28, июнь, 2012).

59


«ГОВОРИТ МОСКВА!..»

Из спектакля «Сцена Преодоление» режиссёр Татьяна Никифорова и хореограф Елена Лежнева бережно вычленили театрализованную композицию «Понять поэта – значит разгадать его любовь…», связанную с историей взаимоотношений и творчеством Анны Ахматовой (Дарья Кузнецова) и Николая Гумилёва (Артём Казанцев). Эмоциональный градус и на сцене, и в зрительном зале был невероятно высок. Слово, звучащее со сцены, как будто обретало черты первозданности. И надо ли говорить, что для актёров-любителей это ещё был и спектакль… на преодоление. Браво, театр «Преодоление», занявший на межрегиональной «Неделе экспериментального театра» одну из ступенек на «победном пьедестале» и получивший престижнейшую из наград – «Приз зрительских симпатий» (полностью «победную таблицу» «НЭТа» см. в конце этого материала). В стадии становления – два коллектива, родившиеся не так давно: «Арт-Кампания» из Тарко-Сале (музыкальная комедия по пьесе У. Хуба «У Ковчега в 8», режиссёр Виктория Овчаренко) и новосибирская студия «Театральный Яр» (комедия по рассказам М. Зощенко «Аристократы», режиссёр Константин Ярлыков). В «Ковчеге» – странное низведение пьесы-притчи (между прочим, названной в 2006-м году в Германии «Лучшей пьесой» и идущей сегодня в сотнях театров во всём мире) до примитивного пустячка – с непрекращающейся поп-, роки пр. музыкой (эклектика была невероятная, один раз даже «Кармина Бурана» грянула), с элементами «капустника» и стилистикой утренника в детском саду. А проблема «Аристократов» – отсутствие режиссёрской концепции (идеи, замысла): что – понятно; как – видно; зачем – никому не ведомо. К молодым актёрам двух молодых коллективов – никаких претензий. Ну, а режиссёры после обстоятельных «разборов полётов» слегка огорчились, но призадумались. И, быть может, по возвращении домой телевизоры выбросили. Но, извините, я слегка забежал вперёд. «Телевизоры» – это из следующей главки…

60

Олег АНИЩЕНКО, член экспертного совета «НЭТ–2012», актёр и режиссёр московского «Театра на ЮгоЗападе»: – Оказаться впервые в Омске – это вообще особое ощущение: я понимал, что еду не только на фестиваль, но и на прародину славянской культуры, еду в Омск, на месте которого когда-то, по преданию, был священный град Богов – Асгард Ирийский, духовный центр первичной веры славян. В общем, мне здесь было комфортно, и прежде всего психологически, тем паче омичи – люди доброрасположенные, широки душевно, открыты и без апломба. Ну а Москва… Москва – она не только слезам не верит, она вообще ничему не верит… Но я отвлёкся, вы ведь меня о фестивале спросили. Конечно, когда уже завтра я приду в свой театр, – тут же услышу: «Ну, как там Омск, как фестиваль?». Абсолютно точно знаю: я буду говорить про горящие глаза молодых актёров-любителей, буду говорить, что нам всем надо бы поучиться у актёровлюбителей этой… невозможности не играть! Я увидел то, что хотел: определённый срез любительского театрального движения России. Я порадовался энергетике и азарту молодёжных театров. Я в очередной раз убедился, что неизбежный и единственно верный путь развития любительских театров – профессиональная режиссура, а иначе дилетантизм может поглотить театр. Для меня актёрский профессионализм (пусть даже речь идёт об актёрахлюбителях) – это чёткая структура; чем сильнее актёр структурирован, чем в более жёстких рамках он умеет проявить свободу, – тем он профессиональнее.

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ФЕСТИВАЛЬ

А это с актёром может сделать только профессиональный режиссёр. А из огорчений лишь одно: к сожалению, увидел отчётливые отпечатки телесериалов на сознании некоторых актёров. В связи с чем хочу напомнить достаточно «расхожий» афоризм: «Те, кто читают книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор». Впрочем, можно сказать и проще: если хочешь заниматься театром, надо выбросить телевизор! ШЕКСПИР, БОЖЬИ ДЕТИ И НЕМНОЖКО ПУСТОТЫ Как всегда, событием стал спектакль организаторов фестиваля – Творческого объединения «Два театра». На сей раз Анна и Наталья Козловские представили очень метафоричную и ярко театральную версию «Ромео и Джульетты», использовав в постановке тексты трёх разных переводов трагедии Шекспира. И, несомненно, особую тональность спектаклю придало то, что эфемерная Королева Маб (помните? та, которая «при феях служит повитухой, // малышка, – ну не более агата // в колечках, что на пальцах олдерменов...»), – так вот, Королева Маб персонифицирована, и в её руках – судьбы героев и «колесо Судьбы»… Попутно замечу, что впервые в истории «НЭТа» его организаторы ввели в «Положение о фестивале» (и, по-моему, подобное впервые в отечественной фестивально-театральной практике) вот такой пунктик: «Организаторы фестиваля – театральные коллективы творческого объединения «Два театра» – могут принимать участие в показе спектаклей, но данные работы не участвуют в конкурсе в номинациях «Гран-при» и «Лауреат I, II, III степеней». Как из этой ситуации «выкрутился» экспертный совет – смотрите, как я уже говорил ранее, таблицу в конце материала. Концептуальность задумки режиссёра омского театра «Данделионы» Ольги Красковой – в названии её авторского спектакля: «Все божьи дети могут танцевать». Музыкально-танцевальное действо (с привлечением кино-видеоряда), похожее на танцевальную… мантру. С весьма специфическим посылом-заклинанием, начертанном на программке: «Сначала танцуй. Потом думай. Это естественный порядок». Почему? Да потому что внушаемая зрителю истина Красковой в том, что танец и есть главная форма общения человека с Вечностью, приобщения его к Вечному Движению. Танцуют – все! ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Даже если не хотят. Правда, при этом, слава богу, всё равно думают. А в целом – воистину экспериментально, органично и энергетично. Ещё один сугубо авторский спектакль показал народный театр «Кураж» из небольшого городка Троицка Челябинской области: «Пустое пространство» (автор сценария, режиссёр и исполнительница главной роли – Наталья Богдан). Героиня – вся в монологах и в поисках «женского счастья», плавно переходя от одного мужчины к другому (а таковых в спектакле аж шесть, включая автора-барда с гитарой и микрофоном). Судеб и характеров – не получилось. Тексты – убойная смесь а-ля Виктория Токарева и Евгений Гришковец. Но, тем не менее, экспериментальность задуманного – налицо. Теперь бы ещё решить проблему, связанную с художественным вкусом… «ГОВОРИТ МОСКВА!..» – 2 Алексей ПИТЕРСКИХ, член экспертного совета «НЭТ– 2012», профессор (преподаватель Российского университета театрального искусства/ГИТИС, Института современного искусства, Высших режиссёрских курсов), член Международной ассоциации художников театра, кино и телевидения, заслуженный деятель искусств РФ: – Мои самые добрые слова – устроителям, учредителям фестиваля, всем спонсорам и соучастникам! Они сотворили дело, которое состоялось с большим успехом, сотворили в сфере, требующей полной самоотдачи, – в сфере искусства и художественного воспитания. Я достаточно много езжу по самым разным фестивалям и искренне говорю по завершении «Недели экспериментального театра»: Омск с его богатыми театральными традициями в очередной раз показывает себя передовым, инициативным, креативным участником театрального процесса. Наталье и Анне Козловским удалось привлечь чрезвычайно интересные и талантливые коллективы – разнофактурные, разновозрастные… И это было единое театральное сообщество! В театре всегда необходим поиск, эксперимент, и фестиваль в своих лучших работах отвечал именно своей сути; поиск шёл в самых разных направлениях – авторско-творческом, драматургическом, художественно-педагогическом. И в то же время выполнена одна из главных, на мой взгляд, задач студийных театров (и эта задача, между прочим, достаточно сложна для профессиональных театров) – авторское непосредственное отражение жизни, когда сама жизнь становится предметом театрального исследования. Таких работ всегда крайне мало, а здесь, в Омске, они были, и это придаёт большую и особую ценность фестивалю. Мои пожелания «НЭТу» – держать творческий накал юности, профессионализма, дружбы, этого прекрасного «театрального поля»,

61


отвечающего задачам и фестиваля, и театрального Омска! И – не снижать планку! …А ещё хочу признаться, что с Омском у меня совершенно «личные» отношения. Несколько десятилетий назад я был в этом городе по делам, по направлению ВТО. И именно здесь я получил сообщение из Москвы, что у меня родилась дочь! Так что Омск для меня имеет особенную ауру. И вообще я рад, что тут сохраняется простор. Простор во всём – в городском пространстве, в людях… Простор, соответствующий Иртышу, великой реке, которую, естественно, надо спасать. ПРО РЕКУ, ПРО ВЕРНОСТЬ И ПРО МГНОВЕНИЯ САМЫЕ-САМЫЕ Второй раз в «одну реку» вошла неизменно победная режиссёр народного Молодёжного театра «Третий круг» (ДКСиМ «Звёздный») Флора Бабаджанян, восстановив спустя семь лет (уже с другим исполнителем главной роли – Ильдаром Карымовым; героиня – та же: Александра Усольцева) драму по пьесе М. Бартенева и А. Слаповского «Двое в темноте». Есть смысл напомнить, что тогда, семь лет назад, этот спектакль, действие которого развивается на фоне событий в Чечне и который «в истоке» был наичистейшим, почти хрустальным и нежным спектаклем о любви и её всепобеждающей силе, был удостоен на «Театральной весне – 2005» лауреатских званий практически во всех номинациях; в том же году на III Всероссийском фестивале любительских театров Флора была признана лучшим режиссёром за «Двое в темноте»; а в 2006-м – Гран-при Всероссийского фестиваля «Театральная капель на Байкале». Вспомнилось это не для т. н. сравнительного анализа, но было совершенно очевидно, что восстановленный спектакль, к сожалению, пока ещё не смог «перешагнуть рампу» и проникнуть в зрительный

62

зал. Та самая река, конечно же, впустила Флору, позволила ей сохранить форму постановки, но течение пока не подхватило актёров. «Широка река, вброд не перейти!..». «За верность традициям своего Учителя»… Думаю, дорогого стоит этот диплом, полученный Исилькульским народным театром, впервые принявшем участие в «НЭТе» и показавшем на фестивале драму «Добрые люди» по пьесе М. Тульчинской «Страсти по дивану» (летом с этим спектаклем исилькульцы подтвердили звание народного театра). Свою работу коллектив, которым сегодня руководит Алексей Акуленко, посвятил памяти легендарного учителя и режиссёра Николая Самуиловича Глевского, ушедшего из жизни в этом году. Недавно театру присвоено его имя… Наипрестижнейшая из наград «НЭТа» – приз «Лучший среди нас» (вручается по итогам голосования самих участников фестиваля). На нынешнем «НЭТе» обладателем этого приза (помимо других престижных фестивальных наград) стал Молодёжный театр из подмосковного Краснознаменска «КРУГ-2», показавший такой виртуозный пилотаж режиссуры и актёрских работ, что было чуть ли не стопроцентное ощущение: ты смотришь не спектакль с актёрами-любителями, а присутствуешь как минимум на показе «Мастерской Петра Фоменко». Трагикомедия «Обломов» по мотивам пьесы М. Угарова «Смерть Ильи Ильича» (режиссёр Андрей Ведмецкий) стала одним из самых памятных мгновений «НЭТа». Таким же памятным мгновением стал и с нетерпением ожидаемый театр «О.С.Т.» из Екатеринбурга, которым руководит режиссёр Ирина Лядова («с нетерпением ожидаемый» – потому что хорошо знаком: уже в третий раз талантливый «О.С.Т.» приехал на фестиваль). В основе представленного ими социально-драматического действа – пьеса «Спичечная фабрика» (рождённая «внутри театра» пьеса У. Гицаревой); в основе сюжета – четыре уголовных дела, четыре истории убийств, которые недавно произошли в одном из маленьких и «Богом забытых» провинциальных городков Свердловской области… Спектакль со страстной гражданской позицией театра (это не пафос). Спектакльболь. Спектакль-крик. Боль за Россию. Крик в адрес государства о помощи «маленькому человеку»… И альтернативное жюри оказалось солидарным с мнением экспертного совета: Гран-при!..

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ФЕСТИВАЛЬ «ГОВОРИТ МОСКВА!..» – 3

Наталья и Анна Козловские

Татьяна ТАРАСОВА, член экспертного совета «НЭТ-2012», режиссёр и старший преподаватель кафедры режиссуры ГИТИСа: – Омск для меня – это не улицы, не дома, это прежде всего встречи с талантливыми людьми. И ещё Омск для меня – фестивальный город. Причём город особенный, ставший «знаковым» в моей судьбе. В 1999 году я руководила в Тюмени любительским театром-студией «ТЕАТРиК», и со спектаклем «Девки и графская жизнь» (по пушкинскому «Графу Нулину») мы приехали в Омск на Первый Всероссийский фестиваль любительских театров Урала и Западной Сибири. (Уточняющая информация: на этом фести-

вале «ТЕАТРиК» был удостоен лауреатских дипломов в пяти номинациях, среди которых – «Лучший спектакль», «Лучший актёрский ансамбль», «Приз зрительских симпатий». – С.Д.).

И здесь, в Омске, я встретилась с очень дорогим для меня человеком, приглашённым в жюри фестиваля – Михаилом Николаевичем Чумаченко (в то время он был доцентом кафедры режиссуры ГИТИСа). Он бережно отнёсся к моему театру, к моей работе, подсказал «куда идти и что делать дальше». А сказал он так: «Тарасова, у тебя с головой всё в порядке, давай-ка приезжай в Москву!» – и пригласил меня на семинар. И я поехала. А там уже встретила Олега Львовича Кудряшова, который позвал меня к себе в аспирантуру… Так изменилась моя судьба. Так, благодаря Омску, я стала москвичкой. Такая вот история… В позапрошлом году я была на 4-м «НЭТе». Уже можно сравнивать… Бесспорно, что фестиваль стал гораздо смелее. Впрочем, ещё не до такой степени, чтобы стопроцентно оправдать понятие «экспериментальный театр». Но он движется в эту сторону, движется в нужном и верном направлении! Конечно же, сейчас и удивлять сложнее, и искать новые формы не так просто, но, с другой стороны, очевидно, что фестиваль растёт, у него появляется всё больше и больше друзей, друзей-театров, и сюда, в Омск на «НЭТ», уже очень хотят ехать. Совершенно замечательные – Аня и Наташа Козловские! Они специалисты, профессионалы, они поражают своей стойкостью, даже мужеством (режиссёрская профессия-то, в общем, мужская, и женщине находиться в этой профессии ой как непросто!). Пожелание моё – расширять «географию» фестиваля! Понимаю, что для этого нужны финансы, – и с этим связано моё второе пожелание: чтобы все мечты, желания, идеи, которые возникают на этом фестивале, были подкреплены… возможностями. И ещё – чтобы на этот фестиваль всегда приезжали молодые, креативные, дерзкие, смелые коллективы и режиссёры, чтобы вместе искали тот самый «вектор направления» – куда двигаться дальше. Знаю точно: в любительских театрах – можно всё! И надо пробовать, надо искать!.. P.S. СТАТИСТИКА 6-ти «НЭТов» В ПРЕДДВЕРИИ VII ФЕСТИВАЛЯ («НЭТ-2013») ■ В шести прошедших фестивалях «Неделя экспериментального театра» приняли участие 32 театра из 15-ти городов (5 регионов Российской Федерации и Республика Казахстан). ■ Общее количество участников фестиваля – около 600. ■ Количество сыгранных спектаклей – 72. ■ На спектаклях побывало около 18.000 зрителей. ■ Проведено 64 мастер-класса.

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

ЛАУРЕАТЫ VI МЕЖРЕГИОНАЛЬНОГО ФЕСТИВАЛЯ-КОНКУРСА «НЕДЕЛЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ТЕАТРА» ГРАН-ПРИ и ПРИЗ АЛЬТЕРНАТИВНОГО ЖЮРИ ТЕАТР «О.С.Т.», г. Екатеринбург «СПИЧЕЧНАЯ ФАБРИКА» (режиссёр Ирина Лядова) ЛАУРЕАТ I степени и Приз «ЛУЧШИЙ СРЕДИ НАС» МОЛОДЁЖНЫЙ ТЕАТР «КРУГ – 2», г. Краснознаменск «ОБЛОМОВ» (режиссёр Андрей Ведмецкий) ЛАУРЕАТ II степени УЧЕБНЫЙ ТЕАТР «ДАНДЕЛИОНЫ», г. Омск «ВСЕ БОЖЬИ ДЕТИ МОГУТ ТАНЦЕВАТЬ» (режиссёр Ольга Краскова) ЛАУРЕАТ III степени и ПРИЗ ЗРИТЕЛЬСКИХ СИМПАТИЙ ОБРАЗЦОВЫЙ ТЕАТР ДЕТЕЙ-ИНВАЛИДОВ И ИХ РОДИТЕЛЕЙ «ПРЕОДОЛЕНИЕ», г. Омск «ПОНЯТЬ ПОЭТА – ЗНАЧИТ РАЗГАДАТЬ ЕГО ЛЮБОВЬ…» (режиссёр Татьяна Никифорова) ЛУЧШИЕ АКТЁРСКИЕ РАБОТЫ Ольга КОРОВИНА и Алексей КОВАЛЕНКО (Ильинская и Обломов; «Обломов») Анастасия СМЫЧЕК, Дмитрий ЛОЙЧИК и Татьяна ТРОШИНА (Джульетта, Ромео и Кормилица; «Ромео и Джульетта», ТО «Два театра», г. Омск) Ирина ВИТРОВСКАЯ (Танцующая; «Все божьи дети могут танцевать») ЛУЧШЕЕ РЕЖИССЁРСКО-ПОСТАНОВОЧНОЕ РЕШЕНИЕ СПЕКТАКЛЯ Анна и Наталья КОЗЛОВСКИЕ («Ромео и Джульетта») ЛУЧШЕЕ МУЗЫКАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ СПЕКТАКЛЯ Ильдар ШАНГАРАЕВ («Ромео и Джульетта»; «Двое в темноте», Молодёжный театр «Третий круг», г. Омск) СПЕЦИАЛЬНЫЕ ПРИЗЫ ЖЮРИ НАРОДНЫЙ ТЕАТР имени Н.С. Глевского, Исилькуль, Омская область («ЗА ВЕРНОСТЬ ТРАДИЦИЯМ СВОЕГО УЧИТЕЛЯ») Театр «КЛЯКСА», г. Москва («ЗА ДУХ СТУДИЙНОСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ») Флора БАБАДЖАНЯН, г. Омск («ЗА ПОЛИФОНИЮ РЕЖИССЁРСКОГО МАСТЕРСТВА»)

63


Ирина НИКЕЕВА

Надежды негасимый свет.. Под таким названием 7 декабря 2012 года в Омском государственном музыкальном театре состоялся вечер памяти Легенды омской сцены, Почётного гражданина Омской области, ветерана Великой Отечественной войны, кавалера ордена Дружбы, заслуженной артистки РФ Надежды Блохиной, посвящённый 90-летию со дня рождения. Светлой памяти Н.А. Блохиной были посвящены также два торжественных события, состоявшихся 26 октября, в день празднования 65-летнего юбилея Музыкального театра. Это открытие мемориальной доски на доме, где жила Надежда Андреевна (Ленинградская площадь, 6), и именной звезды актрисы на «Аллее звёзд Музыкального театра», расположенной перед центральным входом в здание театра. Всегда только самые добрые воспоминания будет вызывать в нас эта удивительная женщина и замечательная актриса …

Власьевна («Особое задание»)

Надежда Андреевна Блохина – настоящая легенда Омского государственного музыкального театра. В жизни – очень светлый, простой, скромный, душевно открытый человек, а на сцене – талантливая актриса, поражавшая властным темпераментом, неиссякаемой энергией, ярким многогранным талантом и потрясающей самоотдачей в работе. Для неё не было маленьких или больших ролей. В каждую она вкладывала не частицу себя, а именно всю свою душу. Будь то порхающие и беззаботные – Мариэтта, Лизочка, Грилетта, Мари, Виолетта из классических оперетт Кальмана и Легара, или глубокие психологические образы героинь из произведений отечественных композиторов – Власьевна, Ольга Сергеевна, Тимофеевна, Варвара Капитоновна… Всегда, в любой роли, в любом спектакле она дарила зрителям весь свой талант и любовь, которыми щедро одарила её природа и которые она сумела пронести через всю свою жизнь. Суровая военная юность, работа в госпитале, выступления с концертными бригадами на фронтах, затем учёба и работа на сцене театров в любимой актёрской профессии…

64

За 60 лет творческой жизни – свыше 160 ролей в жанрах оперетты, музыкальной комедии, музыкальной драмы, водевиля, мюзикла; огромное количество выступлений в концертных программах на омских сценах Театра музыкальной комедии, Музыкального театра, Дома актёра, участие в многочисленных творческих встречах с омичами и сельскими жителями области… И в награду – орден Дружбы, 8 медалей, 6 нагрудных знаков и несчётное число почётных грамот, дипломов, благодарственных писем и просто тёплых восторженных слов благодарности, оставленных в книгах зрительских отзывов… Надежда Андреевна была удивительно мудрым человеком. Каждая её фраза, внешне очень простая, содержит какой-то свой дополнительный глубокий смысл. У неё был особый стиль общения с людьми, сразу безоговорочно располагающий к себе и покоряющий тёплой доверительной интонацией, простотой и точностью донесения мысли. Она не любила говорить о себе, предпочитая рассказывать о театре, спектаклях, партнёрах по сцене, о жизни и любимой профессии… Хочется ещё раз вчитаться в слова, произнесённые ей, и в очередной раз высказать слова восхищения… Из интервью Л. Першиной «Ах, какая женщина, - всех с ума свела!» /Новое обозрение, 21 января, 1993/: – Мечту стать актрисой я пронесла через войну. Поэтому сцена была и осталась для меня святым местом. До сих пор не могу пройти по сцене, стуча каблуками: приподнимусь на цыпочки... - Настроение – это эквиОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПАМЯТЬ валент внутреннего состояния человека, а сегодня оно у всех у нас, мягко говоря, не очень. Важно не поддаваться пессимизму, иметь желание настроиться на волну радости, улыбки. По-моему, в этом секрет популярности нашего театра. Люди сейчас тянутся к искусству жизнерадостному, яркому, весёлому. Я верю, что хороший спектакль действует лучше любого лекарства. – Моя профессия настолько многогранна, разнообразна, требует от актёра столь многих качеств, что разлюбить её невозможно. Жаль только, живуч штамп восприятия нашего жанра как чего-то поверхностного, облегчённого. А это очень нелёгкий труд. – Ради кого мы выходим на сцену? Конечно, ради него, зрителя. И нет артисту большей награды, чем аплодисменты зала, любовь и благодарность публики. Какое счастье чувствовать, что каждое твоё слово, каждая пауза отзываются в зрителях! Н. Баркова. «Концерт под грохот канонады» /Провинциалка, 16 мая 1996/: – Моздок, Моздок… набатом звучит в голове ещё с 41-го. Тогда я была в составе концертной бригады. Мы выступали перед солдатами, которые получили короткий отдых на войне. Вчера я была на передовой. О чём говорила нашим мальчикам? О том, чтобы вернулись живыми домой. Их ждут. Один паренёк подарил мне искусственный цветок. Вот он. Много цветов было в моей жизни, но эта розочка – дороже всех. Нас не раз спрашивали: вы-то, женщины, зачем поехали? Мы – арти-

На творческом вечере в роли Ханумы

Военная фронтовая бригада

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Тимофеевна («Василий Тёркин»)

сты! Единственное, чем можем помочь, так это духовно подпитать мальчиков. Е. Протопопова. «Человек живет надеждой» / Омская муза, № 2, 1998/: – Я по жизни очень весёлый человек. Ещё будучи школьницей, участвовала в самодеятельности, мне это страшно нравилось. После школы мечтала уехать в Москву и стать киноактрисой. В десятом классе узнала условия конкурса и начала серьёзно готовиться к экзаменам. В голове уйма планов на будущее, вперёд влекло что-то неведомое, загадочное. Это было в 1941-м году. Война всё испортила… – Мне в «Тёркине» очень тяжело было играть. Мой брат совсем молодым погиб на войне, их эшелон разбомбили под Сталинградом, в первый бой даже не попал. А как мама надеялась на чудо, как ждала с фронта «треуголочки»! Всё это я пережила… С большим чувством играла роль Бабки в «Тёркине», этот спектакль был дорог и любим всей труппой. – Очень я любила Яринку, но и Гапуся (роли из музыкальной комедии «Свадьба в Малиновке» – И.Н.) сама по себе – очень острохарактерная: это уже женщина пожившая, безумно ревнующая своего старика, очень такая озорная старушка. Яринка же – ещё совсем девочка, тут и любовь к матери, и первая любовь. Это две совершенно разные роли, но обе дороги мне». – Действительно, в моей судьбе есть всё, о чем только можно мечтать. А жалею об одном: уж слишком быстро летит время. Но я много работаю и буду работать, пока позволяет здоровье. Хочу сыграть ещё что-нибудь яркое, запоминающееся. Человек живёт надеждой! Без этого – никуда…

65


С. Денисенко. Так начиналась легенда (Этюд об омской Надежде) /Максимум, апрель-май 2005/: – Меня тоже взяли туда (в госпиталь – И.Н.) работать, «условно» поставив на должность библиотекаря. Делала абсолютно всё, по сути – нянька была: мыла, умывала, песни пела, книги носила, читала, письма писала… С того времени и по сей день привычка осталась: вставать в шесть утра. Потому что надо. Потому что нельзя расслабляться. – Поначалу страшновато было: сошли с поезда в Омске – и ощущение, что одно поле пустынное, и больше ничего… И только в 1954-м я поняла, что навсегда останусь в Омске. Это был очень трудный для меня год, умер муж, я осталась одна с ребёнком… Но спасла работа, профессия, спасла оперетта: я так полюбила этот жанр, что не представляла себя вне его, тем более уже были и «Севастопольский вальс», и «Белая акация»…

На творческой встрече-концерте

– Живём мы сегодня в какое-то очень трудное время, все мы это замечаем, все об этом говорим… Не люблю непорядочных, недобрых людей, а сегодня их так много, к сожалению. И потому хочется побольше добра, ласки, заботы, чтобы все мы заботились друг о друге… Из интервью Е. Ярмизиной «Я никогда никому не завидовала» /В курсе, № 8, 4 марта 2005/: – Когда интересуются, как я в свои годы танцую чарльстон, как запоминаю огромные роли, отвечаю: всё очень просто. Я никогда никому не завидовала. Радуюсь, когда человек счастлив. Радуюсь солнцу, морозу, урагану. А чего нет – того и быть не должно. Это жизнь… – А ещё очень люблю встречать гостей. Пеку пироги с яблоками, с рыбой… К 23 февраля в театре «заказали» фирменный – с капустой. А к 8 марта преподнесу моим девочкам пирог-сюрприз!

Варвара Тимофеевна («Вечно живые»)

Почётного гражданина Омской области поздравляет Председатель Законодательного Собрания Омской области Владимир Варнавский

Л. Бухарева. Звезда нелёгкого лёгкого жанра /Омская правда, 23 февраля 2005/: – Нужно научиться жить одним днём. Радоваться снегу, ветру, солнышку. Любить людей и никому не завидовать. У меня трудная жизнь. Но я живу, работаю. И то, что мне тяжёло, стараюсь не показывать. Кому это интересно? Пусть это останется внутри меня. А людям я подарю свои роли и радость... Л. Емельянова. Она дарила зрителям праздник /Четверг, 10 марта 2011/: – Во время войны к нам в Мичуринск были эвакуированы многие известные артисты из Москвы. Они выступали на нашей сцене перед мичуринскими зрителями. Там мне довелось близко увидеть Любовь Орлову. Звезда советского кино была на редкость простым и душевным человеком. – Перед каждым выходом на сцену волновалась всегда, что перед премьерой, что перед давно идущим в репертуаре спектаклем. А выйдешь на сцену – и всё как рукой сняло. Если болеешь, как правило, всё равно играешь. Однажды, пока я была занята в спектакле, у театра дежурила скорая – у меня было высокое давление. Но актёрская профессия такова, что мы не можем себе позволить расслабиться…

66

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПАМЯТЬ Любовь КОЛЕСНИКОВА

Художник вдохновенный В знаменитой «Белой акации» Исаака Дунаевского есть герой по имени Сергей Кораблёв. Он служит в театре простым гримёром, но при этом страстно влюблён в искусство. За свой щедрый талант и любовь к искусству он получил право называться художником, причём, как говорят его друзья, «художником вдохновенным». Удивительным образом этот милый персонаж напомнил мне, что такой «художник вдохновенный» ещё совсем недавно работал в Омском государственном музыкальном театре. Его имя – Павел Васильевич Ремизов, старший художник-гримёр, заведующий гримёрно-постижёрным цехом. В ноябре 2012 года Павла Васильевича не стало… Он проработал в Омском театре музыкальной комедии, а затем и в Музыкальном театре 57 лет, с 1950-го по 2007-й год. Это целая эпоха. Истоки её – в далёком военном 1942 году, когда двадцатилетний паренёк из-под Воронежа пошёл на фронт воевать. Закончил войну на Дальнем Востоке, заслужив награды, в том числе медаль «За отвагу» и медаль «За победу над Японией». Свою будущую жену – Надюшу – встретил в Омске. Великолепный парикмахер-постижёр, она постигала азы парикмахерского искусства в Вахтанговском театре, который во время войны находился в Омске в эвакуации. Так случилось, что профессия гримёрапостижёра стала для них семейным делом. Все, кому довелось работать с Павлом Васильевичем, говорят о его высочайшем профессионализме. Он был театральным практиком, мог столярничать, красить, клеить, плести косы, делать кудри и парики любой сложности. Причём все секреты профессионального мастерства постигал в театре, практически осваивая их, шаг за шагом, а потом и сам начал создавать технологии, свои собственные ноу-хау, такие, например, как клей на канифоли, с помощью которого очень удобно было клеить усы. В балете «Эсмеральда» Павел Васильевич добился впечатляющего эффекта, создавая грим для образа Квазимодо. Артист балета Геннадий Коробейников, исполнитель партии Квазимодо, рассказывал, что на грим перед каждым спектаклем уходило не меньше часа времени. Для создания визуального уродства Павел Васильевич предложил подтяжку челюсти, в результате чего один глаз Квазимодо оказывался ниже другого, рот искривляли за счет того, что верхняя губа вздергивалась вверх, а нижняя, напротив, оттопыДЕКАБРЬ 2012 30(52)

ривалась вниз. Кривой нос, замазанная мастикой бровь, вместо которой рисовалась черная изогнутая дуга, горб на спине и хромота довершали законченный образ страдающего уродца. Вместе с тем, наблюдательный, точный глаз Павла Васильевича и его поистине золотые руки из любого артиста могли сделать красавца героя. Бывали случаи, когда после спектакля кое-кто из артистов в спешке (и, видимо, не желая расставаться с образом красавца) забывал снять с головы накладку, привыкая к ней как к своей собственной шевелюре. За годы работы в Омском музыкальном театре, используя портретный грим, Павел Васильевич создал не один десяток образов в исторических, классических и современных спектаклях. Он всегда подбирал грим, не только исходя из образа задуманного режиссёром, но и учитывая индивидуальность самого артиста. В спектаклях с конкретно обозначенным временем Павел Васильевич умел воссоздать исторически достоверный грим, как, например, в спектакле Т.Н. Хренникова «В бурю», где он совместно с исполнителем роли В.И. Ленина народным артистом Георгием Котовым создал средствами портретного грима облик вождя революции. Он был по-настоящему вдохновенный художник, и память о нём навсегда сохранится в сердцах всех, кто любит и ценит искусство музыкального театра.

67


Георгий ВЯТКИН

«Если б не уступки мещанскообывательским вкусам.. » В 2012 году выходом в свет дополнительного тома завершился издательский проект Министерства культуры Омской области, посвящённый возвращению творческого наследия известного сибирского поэта, беллетриста, литературного критика Георгия Андреевича Вяткина. Он с молодости был увлечён театром, мечтал стать актёром. И хотя ему выпала иная стезя, театр занимал немалое место в его жизни.

Георгий Андреевич Вяткин любил театр и посещал сценические представления в провинции и в обеих столицах, написал огромное количество рецензий на пьесы и театральные постановки, нередко выступал перед началом спектаклей с комментариями. Он был знаком с известными актёрами, преклонялся перед искусством Веры Фёдоровны Комиссаржевской, поддерживал с ней переписку. В «Сборнике памяти В.Ф. Комиссаржевской», изданном в Петербурге в 1911 году, было опубликовано стихотворение Г. Вяткина, посвящённое актрисе. Сам Г.А. Вяткин неоднократно выступал и в качестве драматурга, его пьесы ставились на сцене. Театральный дебют состоялся в январе 1904 года: в бесплатной библиотеке города Томска были представлены «картины из будничной жизни в четырёх актах» «Бескрылые». Рецензент отмечал, что пьеса написана слабо, но публика принимала её благосклонно и несколько раз вызывала автора на сцену. В дополнительном томе собрания сочинений читатель может познакомиться с текстами двух пьес Г.А. Вяткина «Порванные струны» и «Вечный канун». В 1921-24 годах Вяткин состоял членом Художественного совета Омского губполитпросвета, принимал участие в формировании репертуарной политики городского театра. В газете «Рабочий путь» он вёл хронику культурных событий Омска, в том числе и постоянный раздел «Театр и музыка» (из него в основном и взяты заметки, публикуемые в сегодняшней подборке). Многочисленные заметки и рецензии, обзоры и статьи на театральные темы, публиковавшиеся в газете, сегодня имеют фактографическую ценность для историков театра. Сегодня мы представляем подборку театральных газетных материалов Г.А. Вяткина.

68

ОТКРЫТИЕ ЛЕТНЕГО СЕЗОНА 14 мая в «Аквариуме» открылся летний сезон. В театре шла первая гастроль П.П. Медведева – «Жених из Ножевой линии», комедия Красовского. Пьеса очень старая, можно сказать, архивная. Сто лет назад в этой пьесе играл отец гастролёра – знаменитый в своё время артист П.М. Медведев. Теперь ту же роль играет сын, тоже артист выдающийся, в некоторых ролях – единственный. Но почему он на этот раз избрал такую бесцветную старую заваль, как «Жених из Ножевой линии», непонятно: в наше время она просто скучна, да и материал для игры она даёт дешёвенький, водевильный, а в репертуаре Медведева имеются роли, несравненно более значительные. Артист дал всё, что можно было дать, но для Медведева это было мало. Об остальных исполнителях умолчим, ибо при гастролях, как говорят, «ансамбль не требуется». Театр был переполнен, несмотря на высокие цены (1-й ряд – миллион рублей), билетов было продано даже больше, чем мест; обращаем внимание антрепризы на это недопустимое обстоятельство, порождающее много препирательств и недоразумений. Много публики было и в саду, где играл оркестр. В полночь был сожжён фейерверк. Бойко торговал буфет, собиравший миллионы с каждого столика (одна бутылка пива стоит миллион рублей). «Рабочий путь», 16 мая 1922 г. АК-НЭПОН №1-й 9-го октября в гостеатре состоялся первый АК-НЭПОН, актёрский новый экономический понедельник – по объяснению конферансье, гр. Дементьева. Такие вечера предполагается устраивать еженедельно, причём сбор с них будет поступать в пользу актёрского улучбыта. Насколько актёры при НЭП нуждаются в подобном способе улучшения своего быта – это первый вопрос, который напрашивается сам собою. Во всяком случае, актёры гостеатра, вполне обеспеченные и получающие большие оклады, в этом не нуждаются. И было бы справедливее и целесообразнее, если бы хоть два понедельника в месяц устраивались не в пользу актёров, а в пользу хотя бы тех бесприютных ребятишек, которые, голодая, всё ещё бродят по улицам города и спят у ворот и подъездов. Второй вопрос – о содержании «понедельников». Если это будут только дивертисменты, хотя бы и типа кабаре, то стоит ли придумывать для них новые названия, выпускать юмористические афиши и проч. Тут нужно, что-нибудь свежее и оригинальное, остроумное и изящное. Первый «понедельник» как по содержанию, так и по исполнению, цельного, хорошего впечатления не произвёл. Он лишь показал, как мало надо нашей публике для того, чтобы смеяться, и как она мало требовательна. АК-НЭПОН открылся чтением юмористической газеты в исполнении артиста Дементьева. Составлена газета вполне гра-

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ИЗ ИСТОРИИ мотно и литературно, за исключением, разве, плохих стихов, но её остроумие не шло дальше скверных омских тротуаров, уличной пыли и т.п. сюжетов, а иногда просто ограничивалось игрой слов. Дальше шли разные «трюки» и «номера» то шаблонные, то более или менее новые для Омска. Характерно при этом, что номера более грубоватые и плоские имели наибольший успех, так довольно вульгарное пение и пляска артистки Карельской вызвала чуть не овацию. Если бы та Карельская стала на четвереньки и замяукала или залаяла – успех был бы ещё более шумным… Но таких ли дешёвых лавров хотят инициаторы понедельников? Наиболее интересны и забавны были выступления Дементьева (напр., музыкально-юмористическая картинка «Пустыня Сахара»), песни каторжника в исполнении «Сергея Мокрого», трио полицейских фараонов, «найденных при раскопках департамента полиции», и ещё, пожалуй, инсценированный деревенский лубок. А между тем благородное искусство смеха имеет столько богатейших сокровищ – надо только не полениться и поискать их на полках библиотек. Сколько, например, прекрасного, весёлого, подлинно остроумного и вместе с тем содержательного можно почерпнуть (и затем инсценировать) у Боккаччо, Беранже, Гейне, Марка Твена, Джерома Джерома, а также у наших Козьмы Пруткова, Ал. Толстого, Горбунова и др. Использование этих славных авторов можно было бы чередовать с лёгкими сатирами и шутками на современные темы, и, право, это было бы куда лучше, чем демонстрирование живых кукол и инсценировка дамских истерик, имевших место на первом понедельнике. Театр был наполовину пуст. «Рабочий путь», 12 октября 1922 г.

и неубедительно. В своё время старые актёры называли ведь и гениального Станиславского «фокусником». «Комик XVII столетия» Островского принадлежит к менее сильным пьесам этого автора. Ряд сцен, характеризующих борьбу передового боярства с консервативным в вопросе о театре, хороши как иллюстрация, но не более. Пьесы как органического целого не чувствуется, фигуры прекрасно намечены, но не дорисованы, движения мало. Исполнена пьеса была в общем ровно. Но, увы, даже и для юбилейного спектакля, некоторые артисты (даже Курский) не позаботились о твёрдом знании ролей. «Рабочий путь», 25 ноября 1922 г.

ГОСТЕАТР. ЮБИЛЕЙНЫЙ СПЕКТАКЛЬ «КОМИК XVII СТОЛЕТИЯ» Юбилейный вечер 24 ноября, поставленный в ознаменование 250-летия русского театра, открылся речью главного режиссёра И.М. Арнольдова. Оратор дал исторический очерк возникновения русского театра. Указав, что проникшее из Византии в древнюю Русь скоморошничество явилось зачаточной формой театрального действа, и, подчеркнув разницу между скоморошничеством, как народной забавой, и официальным театром, открывшимся в 1672 г. при дворе Алексея Михайловича как театром придворной знати, оратор остановился на правовом и материальной положении первых русских актёров, охарактеризовав это положение, как холопское. Не останавливаясь на дальнейшей истории русской сцены, Арнольдов перешёл к современности и подчеркнул роль Великой Октябрьской революции в деле раскрепощения русского театра и актёра. «Теперь, – закончил он, – мы, актёры, уже навсегда сбросили с себя всякое холопство, отныне мы уже не слуги буржуазии и придворной знати, а работники социалистической культуры. Советская власть, раскрепостив нас от ига капитала, возложила на нас участие в культурном строительстве новой жизни, и мы оправдаем это доверие: в красном революционном плаще мы идём туда же, куда идёт и Советская власть – в царство свободы, справедливости, братства и равенства». Речь Арнольдова была покрыта дружными аплодисментами. Необходимо, однако, оговориться, что в ней были весьма спорные места. Так, оратор охарактеризовал организатора первого театра Иоганна Грегори как авантюриста, каковое определение едва ли исторически верно. Во всяком случае, такой классический труд, как «История русского театра» под редакцией В. Каллаша и Н. Эфроса этого не подтверждает, наоборот, там приводится свидетельство положительного характера. Весьма спорно также утверждение оратора, что современные искания Мейерхольда, Фореггера и других режиссёров-новаторов есть только «фокусы». Подобное определение звучит голословно

ИСКУССТВО И ЛИТЕРАТУРА В ОМСКЕ В 1922 г. (Обзор. Театр) 1922 год в области искусства начался под знаком новой экономической политики. Омский Большой государственный театр, антрепренёром коего в 1920-21 гг. являлось государство в лице Сибнаробраза, с января 1922 г. был сдан коллективу артистов оперы и драмы. Началась халтура, и дошло до того, что в гостеатре ставили «Иванова Павла» с артистом Боначичем в заглавной роли. Драматические спектакли чередовались с оперными и опереточными, но в драме не было и намёка на ансамбль, и, пожалуй, единственным ярким спектаклем явился «Стакан воды» Скриба, с участием Аблова и Писаревой. Антрепризу на 1922-23 гг. Губполитпросвет оставил за собой, и ему удалось, при очень трудных условиях, составить драматическую труппу, располагающую достаточными силами, какой в Омске давно не было. К сожалению, кровавая драма, разыгравшаяся между артистами Пармским и Петровым, нанесла делу большой удар, ослабила труппу, сломала план работы. Идеологическую линию нового сезона нельзя назвать выдержанной, она поневоле приспособляется к нэпу, но все же она лучше и тверже, чем во всех других городах Сибири (достаточно сказать, что в Иркутском гостеатре идет «Шерлок Холмс» и некоторые другие пьесы, которых ни за что не допустил бы омский Губполитпросвет). В Малом театре во вторую половину прошлого сезона ставились спектакли типа миниатюр – драмы, фарсы, обозрения, сокращённые оперетки. Спектакли шли в сукнах (то есть без декораций – Ю.З.), довольно убого, но отдельные исполнители, как, например, Стрельская, Савельев, пользовались успехом. С осени в Малом театре обосновалась оперетка в том составе, в каком она была летом в саду «Аквари-

ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

69


ум». Опереточный коллектив держится, можно сказать, на трёх артистах: Чарской, Райском и Адамове, к которым в декабре присоединился Россов. Нэповская публика посещает оперетку довольно охотно. С большим успехом прошли в двадцатых числах декабря в этом театре два концерта известного тенора П. Словцова и Риоли-Словцовой. Губернский показательный театр, руководимый Б. Рославлёвым, работавший добросовестно, но бесталанно, весною распался (публика совсем не посещала его). Попытка окружной военной комиссии и артиста И. Комиссаржевского создать театр типа «Летучей мыши» потерпела неудачу – и художественную и материальную – в самом начале и была быстро ликвидирована. Рабочие окраины (Ленинск, Куломзино) хорошего театра почти не видали: артисты приезжали туда халтурить. Лишь с осени в клубе имени Лобкова играет недурная драматическая труппа (антреприза Васина и Комиссаржевского), но репертуар оставляет желать много лучшего: культивируются «Петербургские трущобы» и прочая мещанская заваль. «Рабочий путь», 1 января 1923 г. ТЕАТРАЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ (К вопросу об идеологическом и художественном оздоровлении зрелищ. – Печатается в порядке обсуждения) Театры и кинематографы не выдерживают нужной идеологической линии. На это есть свои причины, которые оспаривать не приходится. Тем не менее необходимо вести борьбу за оздоровление репертуара как в отношении идейном, так и в смысле художественном. Следует попытаться организовать особый репертуарный совет. Легко, конечно, сделать упрёк нашему Омскому гостеатру в том, что он не выдерживает идеологической линии, какую, казалось, должен был бы проводить, находясь в руках Губполитпросвета. Какая там «линия», когда он прыгает от Шекспира к «Двум подросткам» и от атеистического «Жреца Тарквиния» к идеологическому «Отцу Сергию»! Но на подобные упрёки Губполитпросвет может спокойно возразить, что именно «Два подростка» и «Отец Сергий» и делают сборы, т.е., иначе говоря, эти «нэпманские» пьесы и дают театру возможность существовать. Если б не эти уступки мещанскообывательским вкусам, театральное дело быстро бы прогорело, труппу пришлось бы распустить и тогда мы не видели бы ни Шекспира, ни «Жреца Тарквиния»… Из двух зол приходится выбирать меньшее, и губполитпросвет это и делает. Вопрос можно поставить острее. Уж если говорить о невыдержанности идеологической линии, или вернее – о полном отсутствии её, то нельзя не указать на кинематографы, которые широкая публика посещает гораздо охотнее, чем театры, и которые вследствие этого оказывают более сильное морально-разлагающее действие. Тут уж сплошное царство беспринципности, пинкертоновщины, а нередко и прямой пошлости, и однако всё это допускается, как всегда и везде допускается то или иное неизбежное зло. Почему же данное зло допускается? Да просто потому, что тот же кино «Гигант» приносит Губполитпросвету десятки миллиардов ежемесячно чистого дохода, и эти деньги дают возможность развертывать политико-просветительскую работу чисто про-

70

летарского характера: в клубах, в библиотеках, в рабочих районах и т.д., и вести политико-просветительную работу по тем или иным ударным кампаниям. Вопрос таким образом сводится не столько к признанию нэпмановских пьес и картин, как неизбежного зла и временного компромисса, сколько к тому, чтобы уменьшить, насколько возможно, это зло, ограничить сферу его влияния. Это легче сделать в отношении кинематографа, ибо там публика всё равно придёт, какую бы картину ни поставь. Поэтому там можно не ставить, например, такую нелепость, как «Неустрашимая», заменив её пустым, но безвредным «Камином» или ещё чемнибудь в этом роде. И гораздо труднее лавировать в репертуаре театральном. Между тем, это необходимо. Если мы можем до некоторой степени закрывать глаза на Малый театр, специально для нэпманов существующий и находящийся в аренде у частных лиц, то никоим образом не можем допустить этого по отношению к Большому театру как предприятию государственному и непосредственно руководимому Губполитпросветом. Мы не знаем, как и кто вырабатывает репертуар гостеатра, но для нас несомненно одно: большой вдумчивости в этой работе не чувствуется, всё проводится както наспех. Теперь сезон подходит к концу, и говорить об этом уже поздно, но надо учесть опыт этого сезона – для того, чтобы избежать подобных явлений в будущем. Наиболее рациональным выходом из положения является, по нашему мнению, организация особого репертуарного совета, куда входили бы представители агитационно-пропагандистского отдела РКП, Губполитпросвета и режиссёрской коллегии, а также представители печати. Можно предоставить этому репертуарному совету и право кооптации других заинтересованных и сведущих лиц. Само собою разумеется, что совет должен будет так же, как и нынешние руководители, считаться с материальными, художественными и техническими возможностями, и ему также придётся делать некоторые уступки нэпу, но тогда, конечно, эти уступки будут меньше. Можно будет также сделать попытку соответствующего изменения цен: на «Отца Сергия» или на «Двух подростков» ставить цены в два раза больше, чем на Шекспира или на «Жреца Тарквиния». Репертуарному совету придётся вести борьбу не только за чистоту собственной идеологической линии, но и за известное достоинство линии художественной. Государственный театр как таковой должен будет отказаться от драматической макулатуры. Пусть в виде исключения допускаются пьесы не художественные, но не может допускаться постановка пьес антихудожественных, имеющих явно спекулятивный характер вроде переделки «Анны Карениной». На недавней постановке этой варварской переделки пишущий эти строки слышал такой диалог каких-то двух девиц: – Ты читала «Анну Каренину»? – Нет. Потому-то и пошла на спектакль. Ты знаешь, какая эта толстая книга, надо читать целый месяц. А здесь всё в один вечер! Помогать зрителям воспринимать таким путем гениальные произведения литературы – не дело государственного театра. И подобному нездоровому уклону придётся противопоставить нечто более сознательное и разумное, пытаясь воспитывать зрителей, понимая их вкус хотя бы до некоторого художественного минимума. Не предрешая деталей будущей руководящей работы репертуарного совета или ему подобного органа, мы считаем не лишним поставить на очередь вопрос об идеологическом и художественном оздоровлении наших зрелищ вообще, ибо это есть один из существенных вопросов нашего культурного строительства… «Рабочий путь», 25 марта 1923 г. Публикацию подготовила Юлия ЗАРОДОВА

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


К 100-ЛЕТИЮ ОМСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СТД Елена БУЙНОВА

«Поворот на новую дорогу»

Неотъемлемой частью подготовки к 100-летию Омского регионального отделения Общероссийской общественной организации «Союз театральных деятелей Российской Федерации (Всероссийское театральное общество)» стали публикации по истории Омского отделения. Изучение документов Русского театрального общества (РТО), которые хранятся в Москве в Российском государственном архиве литературы и искусства, помогло дополнить ряд недостающих страниц деятельности Омского местного отдела РТО, а также разобраться в процессах, происходивших в РТО в 20-е годы прошлого века.

135-летняя история СТД РФ (ВТО) вобрала в себя много значительных событий, но и тяжёлые испытания выпали на долю Русского театрального общества, которому дважды пришлось пройти тернистый путь становления – сначала в царской, затем в Советской России. Первым председателем РТО с 1894 года был драматург Алексей Антипович Потехин. В числе основателей и руководителей общества – артисты Мария Гавриловна Савина, Владимир Николаевич Давыдов, Николай Фёдорович Сазонов, Екатерина Николаевна Жулева, Дарья Михайловна Леонова, писатели Дмитрий Васильевич Григорович, Василий Силович Кривенко, издатель Андрей Александрович Краевский. Хочется напомнить, что в 1897 году РТО открыло театрально-статистическое бюро, а также биржу театрального труда, где заключались контракты артистов с антрепренёрами. В том же году прошёл I Всероссийский Съезд сценических деятелей, где обсуждались проблемы театрального дела в России. Большую роль РТО играло в судьбе престарелых артистов. По инициативе и усилиями актрисы Александринского театра, секретаря театрального общества (впоследствии председателя РТО с 1913 по 1915 гг.) Марии Гавриловны Савиной в 1896 году организовано Убежище для престарелых артистов – «не богадельня, а дом отдыха до конца жизни для художников сцены. В этом убежище они должны найти покой, наивозможнейший комфорт и нежное, бережное отношение за свой труд». К 1902 году в Санкт-Петербурге, на дарованном императором участке земли на Петровском острове по проекту архитектора Ф. Гейслера построен двухэтажный каменный особняк, где разместилось убежище, а рядом – приют для актёрских детей и сирот от двухлетнего возраста и пансион для детей старшего возраста, обучавшихся в школах, гимназиях и профессиональных училищах на средства театрального общества (ныне это Дом ветеранов сцены имени М.Г. Савиной). Будучи попечительницей убежища Мария Гавриловна занималась ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

организацией концертов в его пользу, на которых выступали лучшие артисты Петербурга и Москвы. По инициативе общества был учреждён «день актёра», в который артисты всех театров России один раз в год работали «для своего неимущего брата». М.Г. Савина и её муж А.Е. Молчанов вложили в это дело немало собственных средств.

71


Группа у здания Убежища для престарелых артистов

К началу революционных событий 1917 года РТО было крупной, преуспевающей общественной организацией, обладающей огромными возможностями, правами и средствами. Создание 75-ти местных отделов по всей стране, о чём рассказывалось в предыдущей статье («Омск театральный», № 28), стало вершиной консолидации сил и распространения влияния общества на всё театральное дело Российской империи. Этому предшествовал ряд предпринятых обществом планомерных и последовательных шагов. Ещё с 1885 года своих агентов в городах Российской империи назначало предшествующее РТО «Общество для пособия нуждающимся сценическим деятелям». В архивных документах найдена информация, что с 1891 по 1894 год на всю Сибирь и Семиреченскую область работал единственный агент – Василий Петрович Картамышев, проживавший в Томске. С 1895 года РТО ввело свою агентуру для представительства интересов общества на местах. Рекомендованные губернаторами и приглашённые Советом РТО к сотрудничеству агенты служили представителями интересов общества в вопросах увеличения числа членов, собирания статистических сведений, приёма и отсылки

72

взносов и платежей, составления отчётов, исполнения поручений Совета общества. В 1895 – 1899 годах агенты РТО назначаются в отдельных городах Сибири: Тобольске, Томске, Иркутске и Красноярске. В 1899 году на смену агентам пришли уполномоченные Совета РТО на местах. Около 600 уполномоченных – сотрудников Совета – работали по всей стране. Удалось установить имена и род деятельности всех уполномоченных в Омске до 1917 года. Первым уполномоченным с 1901 года был штабс-капитан резервного пехотного полка Николай Иванович Сапфирский. С его отъездом на «театр войны» в 1904 году (начало русско-японской войны) уполномоченным РТО назначен действительный статский советник, главный врач Омского военного госпиталя, председатель созданного ещё в 1886 году Омского драматического общества Ипполит Дмитриевич Куприянов. Интересен тот факт, что в конце XIX века Куприянов был режиссёром местного драматического общества, значение которого в вопросах становления и развития Омска театрального нельзя недооценивать. В 1905 году вернувшийся в чине подполковника Н.И. Сапфирский вновь приступил к своим общественным обязанностям и исполнял их вплоть до перевода в 1907 году по службе в г. Моршанск. Уполномоченным на шесть лет становится И.Д. Куприянов. В 1913 году его сменил учитель приходского училища, член Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества, председатель Общества вспомоществования учащим и учившим Акмолинской области, председатель Омского драматического общества Никандр Иванович Медведев. С 1897 года в театральное справочно-статистическое бюро РТО ежегодно от уполномоченных поступали «Сведения о театрах и театральных и концертных залах городов Российской Империи», включающие информацию о владельцах театра, устройстве помещения и количестве мест в зрительном зале, наличии оборудования

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


К 100-ЛЕТИЮ ОМСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СТД

и декораций, условиях сдачи помещения на зимний сезон или летние гастроли, расходах по его содержанию, валовом сборе со спектакля и сборе за предыдущий сезон. В архиве РТО хранятся уникальные сведения о театрах и театральных площадках Омска, содержащие много неизвестных для нас фактов. Самая ранняя информация о деятельности Театра-манежа Омской крепости в зимний сезон 1897/1898 гг. подготовлена дирекцией Омского драматического общества. Аналогичные сведения, касающиеся сдачи театра-цирка П.К. Сичкарёва, Общественного собрания, Городского театра, Коммерческого Клуба, Общественного собрания, Железнодорожного клуба, летних театров в саду «Россия» и Детском саду подавались ежегодно вплоть до 1917 года. К сожалению, формат данной статьи не позволяет опубликовать найденные обширные материалы. На уполномоченных Совета РТО возлагалась обязанность ежегодного открытия местных отделов. В Омске эта миссия выпала в 1912 году на долю И.Д. Куприянова, в последующие годы, включая сезон 1917/1918 гг., отдел открывал Н.И. Медведев. С 1915 года Никандр Иванович «по своему званию состоял членом местного отдела», согласно новым Правилам для уполномоченных Совета РТО, принятым на 3-м делегатском собрании общества. За этот период председателями местного отдела РТО в Омске в труппах Городского театра на зимний сезон избирались актёры А.И. Давыдов (настоящая фамилия Горелов, сын В.Н. Давыдова), Л.Я. Мещерин (настоящая фамилия Пищер), А.А. Горбачевский, антрепренёры Н.И. Дубов и Г.К. Невский, в труппе Коммерческого клуба – Н.Н. Шестов (настоящая фамилия Шестопалов). Местный отдел насчитывал до 20 членов. Сведения ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

о деятельности отделов, делегатских собраний публиковались в «Известиях Совета Императорского Русского Театрального Общества». С 1913 по 1917 год вышло 23 номера, и почти в каждом из них есть информация об Омском отделе. Судьба Русского театрального общества в советский период описывается обычно очень кратко, в два-три предложения. Хранящиеся в архиве РТО протоколы делегатских собраний, материалы конференций и совещаний 1920-х годов дают подробную картину последовавших драматических событий. В условиях изменения политического строя и всех жизненных устоев в России, вызванных революционными событиями 1917 года, РТО, объединявшее на тот момент более 1500 членов, пересмотрело ряд позиций и разработало новый проект устава в соответствии со своими целями и задачами. Устав, принятый 6-м Собранием делегатов местных отделов в апреле 1918 года, «отразил всю широкомасштабную и многоаспектную деятельность РТО как первого профессионального союза сценических и театральных деятелей, осуществляющего посредническую функцию в театральных коллективах, регулирующего взаимоотношения между актёрами и антрепренёрами, отстаивающего интересы театров перед цензурой, решающего социально-бытовые вопросы». Однако надежды театрального общества, нашедшие отражение в новом уставе, не оправдались. Формирование институтов государственного управления в области культуры внесло существенные коррективы в дальнейшую деятельность РТО. Театры перешли в ведение Народного комиссариата просвещения, который возглавлял Анатолий Васильевич Луначарский, и уже в январе А.В. Луначарский, А.А. Яблочкина и И.С. Платон. 1928

73


А.А. Яблочкина

А.А. Потехин

1918 года был организован театральный отдел (ТЕО) Наркомпроса для общего руководства театральным делом. В своих мемуарах, вошедших в книгу «Некрополь», Владислав Фелицианович Ходасевич, известный русский поэт, критик, мемуарист, очень живо описывает ситуацию в ТЕО, сотрудником которого он был с конца 1918 до начала 1920 года: «Писатели в Тео только вкраплены. Основное ядро составляли какието коммунисты, рабочие, барышни, провинциальные актёры без ангажемента, бывшие театральные репортёры, студенты, художники. Они неизвестно откуда являлись и неизвестно куда пропадали, высказав своё мнение. В Тео преимущественно заседали, но, вероятно, не было и двух заседаний с одинаковым составом участников. Поэтому ни один вопрос не ставился точно, и ни одно дело не доводилось до конца. Впрочем, никто и не знал, что надо делать. Говорили преимущественно «к порядку дня» и перманентно «организовывались», неизвестно с какой целью. Однако заседали секционно, коллегиально и пленарно, писали проекты, составляли схемы, инструкции и мандаты, а больше всего почему-то переезжали из этажа в этаж, из комнаты в комнату огромного здания на Неглинной улице. Все пересаживались, как крыловский квартет». РТО с энтузиазмом относилось к преобразованиям молодого государства, оказывало всестороннюю помощь в создании и налаживании работы новой государственной структуры, введя членов Совета РТО в ТЕО Наркомпроса. Однако, ввиду совпадения основных задач и интересов, РТО было передано в ведение ТЕО, а «Положением о Русском театральном обществе», утверждённым А.В. Луначарским 21 мая 1919 года, значительная часть его прав, включая регистрацию контрактов и контроль за их соблюдением, отходила государству. Созданный в 1919 году Всероссийский союз работников искусств (ВСЕРАБИС) становится наследником РТО в вопросах профессиональной защиты актёров и театральных работников. К 1921 году у РТО окончательно были отняты права и функции профессионального

74

Н.И. Медведев

Н.Н. Шестов

союза, биржа перешла в ведение ВСЕРАБИСа. Наркомпрос оставил за РТО задачи по исследованию русской театральной жизни и заботе об Убежище для престарелых артистов. К этому моменту Общество, неоднократно находившееся на грани закрытия, «свернулось в маленькую ячейку, работавшую в Москве и Ленинграде». Главным итогом этого трудного периода выживания и становления в новых условиях стало Принятие нового Устава РТО, утверждённого НКВД 9 июля 1923 года. «Сегодня мы члены легализованного учреждения с Уставом, утверждённым и признанным властью», - констатировал в своём докладе член Совета РТО Пётр Петрович Лучинин на делегатском собрании, состоявшемся после семилетнего перерыва 29 сентября 1924 года. Александра Александровна Яблочкина (возглавляла театральное общество с 1915 по 1964 год) дала яркую оценку общему состоянию дел: «За последние годы РТО было совершенно обескровлено, так как его главные артерии, провинциальные города, были от нас совершенно отрезаны. Совет, один, без всякой поддержки, без смены, должен был бороться за существование общества и принадлежащих ему благотворительных учреждений: Приюта и Убежища. Отдав свои главные функции Профсоюзу, Совет выработал и провёл новый Устав, по которому общество делается отныне научным и идеологическим, призванным защищать и охранять не материальные интересы актёрства и театра, а художественные и этические». Согласно новому Уставу РТО – «художественнокультурная организация сценических и театральных деятелей, главной целью которой становится содействие всестороннему развитию театрального дела в научном и художественном отношении». Заведование делами РТО возлагалось на Собрание делегатов от отделений и Совет. Деятельность общества находилась под контролем государственных структур, и ликвидация общества была возможна распоряжением правительственных органов. Уставом 1923 года Обществу было разрешено заключать всякого рода договоры, приобретать и отчуждать имущество, заключать займы, брать кредиты, что явилось результатом новой экономической политики государства. Это имело большое значение для РТО, которое после 1917 года лишилось всех своих капиталов и основную финансовую деятельность «направило исключительно на изыскание средств для поддержания существования общества и находящихся на его иждивении Убежища и Приюта». Совет РТО под большие кредиты создал ряд ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


К 100-ЛЕТИЮ ОМСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СТД коммерческих и подсобных предприятий, которые начали приносить хорошую прибыль. Однако последовавшие после делегатского собрания 1925 года нападки на РТО и провокации в прессе привели к банкротству предприятий и огромным долгам перед государством и частными лицами. Член ревизионной комиссии М.А. Долинов так характеризовал общество в тот момент: «С одной стороны РТО агонизировало под бременем непосильных долгов, грозивших ежечасно поглотить его, а с другой оно судорожно билось и отбивалось от натиска врагов, старавшихся всеми силами свалить, уничтожить Театральное Общество. Таким образом, РТО представляло из себя живую Лейденскую банку, заряженную на все 100% борьбой за существование». На делегатском собрании членов РТО, прошедшем 26 апреля 1926 года, было принято решение ликвидировать коммерческие предприятия и интенсивно покрыть задолженности, возникшие при этом, «признать необходимым сохранить за РТО оставшиеся подсобные предприятия, как единственный источник дохода». Созданная сеть производственных предприятий и мастерских РТО в дальнейшем станет материальной и финансовой основой деятельности организации. В целом, собрание 1926 года, на котором присутствовало только 22 делегата из Москвы и Ленинграда, проходило под девизом «Поворот на новую дорогу». В духе времени прозвучала позиция РТО в докладе председателя собрания, актёра и режиссёра Арнольда Марковича Самарина-Волжского: «Я в полной уверенности, что наш Съезд мудро выйдет из тупика, в который попало РТО, и найдёт все пути и возможности для того, чтобы отныне идти нога в ногу, рука об руку с нашим Союзом Всерабис, по тому пути, по которому РТО всегда высоко держало своё знамя, так как РТО всегда считалось передовой частью русского актёрства». «Поворот на новую дорогу», согласие и готовность РТО работать по новым правилам привели к тому, что к 1928 году «с Общества были списаны громадные долги, ликвидированы все одиозные коммерческие предприятия и в корне изменён взгляд на РТО тех, кто недоверчиво или скептически относился не только к его деятельности, но и к самому существованию Общества». Буквально за два года было упорядочено течение дел в Совете РТО, налажена деятельность подсобного предприятия — техстройбюро, которым в 1927 году выполнено строительных работ на 330000 рублей, отремонтированы здания Убежища и Приюта и установлен порядок снабжения их необходимыми средствами, перекрыты все долги по заработной плате, налажена работа издательства и книжного магазина «по линии широкой связи с провинцией и инструкций рабочих клубов и драматических кружков по всем вопросам театрального репертуара». Читальный зал библиотеки РТО, фонд которой насчитывал 25000 томов, за год посетило 3118 человек. В ответ на списание государством долгов Совет РТО подготовил наркому просвещения А.В. Луначарскому докладную записку с подробно разработанным планом будущей идеологической работы отделов РТО: художественно-научного по «собиранию художественных и статистических материалов по театру, организации художественно-научных сообщений, диспутов, доДЕКАБРЬ 2012 30(52)

Л.Я. Мещерин

кладов, лекций, издательской деятельности», художественно-экспериментаторского по «организации выставок по всем отраслям искусства театра, спектаклей, собраний и концертов показательного характера»; отдела самопомощи и быта, в ведении которого – Убежище и Приют на 60 человек, и отдела по работе в провинции. РТО планировало открытие своих отделений во всех пунктах, имеющих театральное дело, для сбора «всякого рода материалов, характеризующих деятельность и работу целых трупп и отдельных работников театра», а также «устройства научно-художественных Съездов и конференций работников провинциального театра по вопросам театра и театральной жизни и быта в пределах компетенции Общества». Перейдя на советскую идеологическую платформу и получив поддержку правительства, РТО планомерно налаживало все сферы своей деятельности. Закономерным итогом идеологической борьбы стало переименование РТО во Всероссийское театральное общество (ВТО) с принятием нового Устава в феврале 1933 года. Крупнейшие мастера театра вовлекаются в работу ВТО, и только в новых условиях становится возможным возобновление деятельности организаций в областях, краях и республиках. Омское отделение ВТО начинает свою работу в предвоенные годы. Вопрос о возможности существования в Омске местного отдела РТО в 1920-е годы, когда Совет РТО боролся за выживание общества, а связь с провинцией была прервана, остаётся на сегодняшний день открытым. В статье использованы материалы Российского государственного архива литературы и искусства /г. Москва/, Центральной научной библиотеки СТД РФ /г. Москва/, открытых Интернет-ресурсов. Автор выражает благодарность за содействие сотрудникам СТД РФ (ВТО), директору ЦНБ СТД РФ Вячеславу Петровичу Нечаеву.

75


«Из тьмы веков протянутая кем-то, дорогу указующая нить.. » С Новым годом и – здравствуйте! «В эфире» – юбилейный (20-й) выпуск «Поэтического антракта». Быть может, кому-то покажется странной «сказочно-легендарная» тематика этого выпуска. Но, право же, разве в детстве мы не воспринимали атмосферу Новогодья как сказку, как легенду!? Ну и, плюс ко всему, персонажи, ставшие поводом для рождения неожиданных и неординарных стихотворений, давно уже перекочевали и на театральные подмостки. …Что же касается сегодняшних поэтов-«АНТРАКТистов» (а судьба каждого из них самым тесным образом связана с Омском), трое из них – постоянные авторы «Поэтического антракта», и я не раз представлял их. А посему «особо» – только о двух дебютантах нашей рубрики, точнее, дебютантках. Елена Маер – родилась в Улан-Удэ, окончила ОмГУ, с 1998 года – артистка оркестра Омского государственного Музыкального театра. Ольга Дашкевич (Родионова) – родилась в Барнауле, журналист, поэт, в 1980-е жила и работала в Омске; с 1993-го года – в Америке; одна из лучших поэтесс русского зарубежья. И именно ей (как минимум на правах зарубежной гостьи) – право открыть «сказочно-легендарную» подборку своей бьющей наотмашь, завораживающей и пронзающей до озноба «Снежной королевой». Сергей ДЕНИСЕНКО, постоянный ведущий рубрики «Поэтический антракт»

Ольга ДАШКЕВИЧ (РОДИОНОВА) (Филадельфия, США, штат Пенсильвания)

Вероника ШЕЛЛЕНБЕРГ (Омск) ЖЕЛЕЗНЫЙ ДРОВОСЕК

СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА

76

Злой сказочник, да что ты понимал в моей судьбе, заснеженной и жуткой?.. Моя зима – не всем назло зима, а средство, чтоб не потерять рассудка.

Дровосека железного сон глубже просеки, ищущей край тайги. Дровосек, летая во сне, обнаруживает – руки натруженные легки.

Девчонка, Герда, глупый истукан в цветном окошке кукольного дома! Он Вечности хотел, твой нежный Кай, – не вещности… Не лепета, а грома!

А летит он туда, где леса желторотые ничего не знают о топоре. Он и сам оставил топор за воротами и забыл, как холодно в декабре.

Он понял, он поверил, он проник, он выбрал, Кай – и зеркало разбито. Девчонка, Герда, мой дрянной двойник, ищи себе другого фаворита!

Дровосека знобит… Через трещины панциря забирается ветер-антимагнит, по частям разрывая, деталями клацает… За железкой железка, сверкая, летит.

Не кукольный он – тёплый и живой, и потому, опутан снежной пряжей, мальчишка с золотою головой в санях несётся за моей упряжкой.

Дровосек рассыпается весь… вот и нéт его! Над тайгою до самых звёзд – ничего… И тогда в темноте проступает рассветное солнце – алое сердце его. ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ


ПОЭТИЧЕСКИЙ АНТРАКТ Иван ДЕНИСЕНКО (Санкт-Петербург)

АРИАДНА

Не может быть другого варианта легенды, где, печален и глубок, сквозит тоннель, в который Ариадна с героем отправляет свой клубок.

Не придёшь… Но со временем рухнут волшебные стены, обнажатся фундаментом сердце моё и душа, и в обломках стихов сохранится любовь непременно, и вернётся к тебе с мягким грифелем карандаша…

Всё решено – и скучно до безумья… Тоскует автор в домике своём, гекзаметром в ночи живописуя простой сюжет, заверенный царём. Прописаны шаги и диалоги, и, темнотою лабиринта скрыт, герой зевает, слушая далёкий гул моря, омывающего Крит.

Сергей ПЛОТОВ (Москва)

Все на виду – и каждый свыкся с ролью: угрюмый демон с бычьей головой сползёт по стенке, истекая кровью, герой уйдёт – красивый, деловой,

Под бронзой загара тело; удавов кручу, как ужей. Опять промахнулся Акела, а мы привыкаем уже.

До мелочей прописана легенда (и невозможно что-то изменить) – из тьмы веков протянутая кем-то, дорогу указующая нить.

Нас пальма – листвой прикроет, спасёт от врага – туман. Да мы же с тобой одной крови видали – сойдёшь с ума!..

Но разве можно обезглавить память? …Сочувствием и жалостью горя, безлунной ночью прибегает плакать в глухие катакомбы дочь царя,

Деревня. Огни мелькают. Идём, не касаясь травы... Когда ты живёшь с волками, не спрашивай: «Выть иль не выть?», –

тоскует о несчастном, одиноком, держа в ладонях, как волна – ладью, лобастую, с блестящим чёрным оком, уродливую голову мою… Елена МАЕР (Омск) ПРИНЦЕССА

Я – принцесса, уснувшая накрепко в замке бумажном… Заблудилась когда-то в волшебном и странном краю и, о сталь твоих глаз уколовшись, уснула однажды. Только принц не придёт, чтоб прервать летаргию мою. ДЕКАБРЬ 2012 30(52)

МАУГЛИ

Пружинят сильные ноги, крепки мои кулаки!.. В джунглях проблем не много: дороги и вожаки.

уйдёт к невесте, что стоит у входа, озябнув за размоткою клубка, – уже готова к продолженью рода на шкуре побеждённого быка.

Не придёшь… И устало застынут стихи-часовые, охраняя покой, сберегут мою душу от зла, и наивные рифмы замрут, как цветы восковые, каблучков-многоточий останется эхо в углах…

вдыхая запахи затхлые, волчонком гляди из кустов. И Запад всё время – на Западе, а на Востоке – Восток. Понятна картина мира, хоть в даль уходи, хоть в глубь (так учат пантера Багира и мудрый медведь Балу). Пусть кто-то погибель нашёл, – но мы с нашей тропы не свернём! …А мой позывной – «Лягушонок». Перехожу на приём.

77


В номере опубликованы снимки: Александра Барановского, Андрея Бахтеева, Анастасии Вареник, Олега Деркунского, Марии Гавриленко, Валерия Исаева, Екатерины Кавлакан, Вячеслава Киселёва, Юрия Кисилевского, Андрея Кудрявцева, Алексея Кузнецова, Юрия Кузьменко, Ирины Литвиненко, Евгения Ломова, Бориса Метцгера, Сергея Мальгавко, Елизаветы Панченко, Елены Пичугиной, Юрия Соколова и фотоматериалы из архивов омских театров, Дома актёра имени Н.Д. Чонишвили, Омского городского музея театрального искусства,частных коллекций Корректор В.С. Круглова

Адрес редакции: 644043, г. Омск, ул. Гагарина, 22, к. 205, тел./факс 8-3812-20-16-91 E-mail: press@sibmincult.ru Электронная версия журнала на сайте Министерства культуры Омской области: http: // www.sibmincult.ru Подписано в печать 10.12.2012. Дата выпуска 15.12.2012. Тираж 300 экз. Заказ № 2769 Распространяется бесплатно. Отпечатано в типографии РА «Компаньон» Омск, ул. Декабристов, 45/1, +73812370370 www.companion-omsk.ru, e-mail:op@companion55.ru

78

ОМСК ТЕАТРАЛЬНЫЙ




Turn static files into dynamic content formats.

Create a flipbook
Issuu converts static files into: digital portfolios, online yearbooks, online catalogs, digital photo albums and more. Sign up and create your flipbook.