Милдред: годы ожидания, Марта Финли (книга 3, отрывок из издания на русском языке)

Марта Финли

Милдред: годы ожидания

Триада Москва, 2013

MARTHA FINLEY «MILDRED AND ELSIE» УДК 82-312.2 ББК 86.37

Ф 59

Финли, М. Милдред: годы ожидания.: Пер. с англ. / Марта Финли – М.: Триада, 2013. – 240 с. – ISBN 978-5-86181- 513-0 (в пер.) Милдред возвращается домой из Розленда. Как радостна встреча с родителями, братьями и сестрами! За год отсутствия Милдред стала настоящей красавицей, а потому и местные молодые люди немало обрадованы ее возвращением. Но сердце Милдред отдано Чарли Ландрету. А вот дела Чарли идут все хуже... Наступает момент, когда Милли перестает получать от него письма. Она не знает, что случилось, тем не менее по-прежнему не принимает предложения других ухажеров. Идут годы. Семью Китов навестили Элси и ее отец. Теперь-то мы узнаем историю их счастливого воссоединения. Но вот уже вышла замуж младшая сестра Милдред, и Милдред стоит перед выбором: отдать свое сердце нелюбимому, хоть и очень хорошему человеку или безо всякой надежды ждать Чарли. ББК 86.37 © Перевод на русский язык, оформление МРО ЕХ ХМ «Триада», 2013 Редактор: Г. Раевская Компьютерная верстка: О. Воскресенская Дизайн обложки: П. Ожгибесов Корректор: В. Корякина Перевод: Н. Будина

ТРЕТЬЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ О МИЛДРЕД КИТ, НАПИСАННОЕ МАРТОЙ ФИНЛИ В 1881 ГОДУ

Когда, как темная вода, Лихая, лютая беда Была тебе по грудь, Ты, не склоняя головы, Смотрела в прорезь синевы И продолжала путь. Неизвестный автор* *** Несмелое, но дивное творенье – Как роза накануне пробужденья! Лорд Байрон. «Дон Жуан»**

* Перевод С. Маршака. ** Перевод Т. Гнедич.

Глава 1 Прекрасный миг – бодрящий первый свет На землю пал! Еще ночной прохладой Напоен воздух. Близится рассвет, И облаков, сияя, рдеют гряды. Элизабет Маргарет Чандлер О, долгий, долгий поцелуй весны! Любви, мечты и прелести сиянье В нем, словно в фокусе, отражены. Лорд Байрон. «Дон-Жуан»* ад землей занималась заря. Свежий, прохладный ветерок, напоенный лесными запахами и птичьим щебетом, нежно прикоснувшись к щеке, разбудил Милдред. Она соскочила с кровати, подбежала к открытому окну и от радости тихонько ахнула. Подперев голову рукой, девушка замерла, очарованная прекрасным пейзажем. Пред ее взором расстилались покрытые лесом холмы, водопады, безлюдные долины и скалистые горы, над вершинами которых небо отливало алым и золотым. Мгновение спустя сквозь золотые горные врата в мир вошло солнце, чтобы совершить свой дневной круг, готовое, радуясь, «как исполин, пробежать поприще»**.

Н

* Перевод Т. Гнедич. ** Пс 18:6.

7

Оно сияло так ярко, что ослепило Милдред, и девушка опустила глаза к земле. Серый туман клочьями висел над долинами и пытался вскарабкаться по склонам гор. В конце концов взгляд ее упал на вершину одного из холмов, и внезапно яркий румянец залил ее щеки, а глаза и губы тронула мягкая улыбка. Но улыбка тут же растаяла, румянец уступил место бледности, а из груди вырвался тяжкий вздох. Милдред закрыла лицо ладонями и тихо простонала: – Боже мой, что же мне делать? Как поступить? Перед ней стоял вопрос необычайной важности, ведь от его решения, возможно, зависело счастье всей ее земной жизни! И как знать – может, и жизни грядущей тоже. Как хотелось ей спросить совета у матери! Но та была далеко, а доверить свою сокровенную тайну бумаге и почте Милдред не могла. Но другой ее Друг, дорогой, мудрый и любящий, всегда был с ней рядом, и она обратилась за советом к Нему и к Его Слову. Пока Милдред читала Книгу Книг, дом наполнился тихими звуками: слуги хлопотали, наводили порядок, готовили завтрак для многочисленных гостей, большинство из которых еще пребывало в стране снов. Милдред быстро и аккуратно оделась и потихоньку выбралась из комнаты, решив прогуляться по росистому саду, объятому утренней тишиной. По широкой прохладной террасе дома торопливо и взволнованно расхаживал молодой человек. Он то и дело нетерпеливо поглядывал на окна одной из комнат второго этажа. Остановившись на мгновение, он вытащил часы.

– Полчаса осталось! – вздохнул он. – Неужели я ее не увижу? Но в эту минуту в дверях показалась хрупкая девичья фигурка в белом муслиновом платье, к поясу кото8

рого был прикреплен букетик полевых цветов. В руке у девушки была соломенная шляпка с широкими полями. И молодой человек с тихим восклицанием «Ах, наконец-то!» кинулся ей навстречу. Она слегка вздрогнула, увидев его, и поспешно оглянулась по сторонам, словно хотела спастись бегством.

– Милдред, постойте! Зачем вам убегать от меня? – произнес он умоляюще, протягивая к ней руки. Едва заметно поколебавшись, она подала ему руку.

– Доброе утро, – сказала она тихо. – Что-то случилось? Вы так взволнованы.

– Да, меня срочно вызывают. Я уезжаю через час. Единственная моя сестра при смерти. Голос его дрогнул, и глаза Милдред наполнились слезами.

– Какие плохие вести! Мне так жаль! – тихо проговорила она. Молодой человек вновь взял Милдред за руку и увлек ее в тенистую аллею.

– В вашей власти подарить мне невыразимое утешение, – сказал он, склоняясь к ней. – Вы прикололи к платью мои цветы. Значит, я могу надеяться? Вы решились? Скажите, что да!

– О, Чарли, не спрашивайте меня! Я... Я еще не обдумала, могу ли я... Должна ли я...

– Слушаться велений своего сердца? Вы это хотите сказать? – спросил он, когда она вдруг умолкла, не завершив фразы. – Милдред, дорогая! Сжальтесь надо мной! Не отказывайте мне в утешении! Ведь через минуту мы расстанемся! Вы отказались дать мне слово, и сейчас я ни о чем не прошу, хотя сам я торжественно обещаю...

– Нет, не надо! – оборвала она его, борясь с подступившими слезами. – Вы свободны! Свободны как ветер – раз сама я ничего не могу вам обещать!

9

– Я никогда не женюсь на другой женщине! – горячо сказал он. – Если я не смогу завоевать ваше сердце, то проживу свой век один. Но ведь я вам небезразличен? Вы любите меня? Милдред, умоляю! Одно слово, одно только слово, один взгляд! Я не хочу отправляться в это печальное путешествие, не имея надежды. Лишь скажите мне, что ваше сердце принадлежит мне, и я никогда не перестану надеяться, что однажды препятствие, разделяющее нас, падет. Милдред больше не могла противиться. Не в ее силах было скрыть ни свою любовь к нему, ни горе от того, что им придется расстаться. И она открылась Чарли. В беседке, среди виноградных лоз, которые укрывали их от нескромных взглядов, они бросились в объятия друг к другу. Сердца их бились в унисон, его губы нежно коснулись ее щеки. Снова и снова он целовал ее в лоб, в дрожащие губы. И эти драгоценные мгновения остались в их сердцах навеки. Он ушел, и едва лишь стих звук его шагов, как Милдред охватило такое горе, какого она никогда не знала. Опустившись на скамью, она спрятала лицо в ладонях и, чтобы облегчить сердце, дала волю слезам. Однако плакать сейчас не годилось. Приближался час завтрака, и хотя тетушка имела обыкновение по утрам кушать в постели, дядя обязательно будет ждать Милдред за столом. А от его острого глаза следы слез не скроешь, да и кузины тоже непременно заметят, что она плакала, и не постесняются спросить, почему. Она наскоро вытерла глаза, встала, покинула беседку и пошла прогуляться, изо всех сил стараясь успокоиться и выглядеть веселой, как обычно. Она прошлась вокруг сада, вновь очутилась возле беседки и тут услышала, как ее зовет нежный детский голосок: – Сестрица Милли! Сестрица Милли! Обернувшись на голос, она увидела крошку Элси, 10

которая вприпрыжку бежала к ней с письмом в руке. Следом за девочкой семенила чернокожая няня.

– Дедушка велел передать тебе письмо. Ты рада, Милли? – спросила Элси, протягивая конверт и подставляя щечку для поцелуя. Милдред с радостью поблагодарила малютку, взяла ее на руки и расцеловала: – Очень рада, моя хорошая, – сказала она. – И очень тебе благодарна, солнышко. Что, пора завтракать, тетушка Хлоя?

– Масса Динсмор говорит: успеется, можете сперва письмецо прочитать, мисс Милли, – ответила няня, почтительно присев в реверансе.

– Тогда я так и сделаю, – сказала Милдред и вернулась в беседку.

– А можно нам с нянюшкой остаться? – умоляюще спросила Элси.

– Конечно, можно, миленькая, – ответила Милдред и подвинулась, освобождая рядом с собой место для девочки.

– Сиди тихонько, золотко! Не мешай сестрице читать письмо, – предупредила тетушка Хлоя и устроила свою подопечную поудобнее. Милдред сломала печать и целиком погрузилась в чтение домашних новостей. Она не слышала, о чем говорили девочка с няней. Пока она читала, Элси смотрела на нее ласково и задумчиво.

– Это тебе мама написала, сестрица? – спросила она, воспользовавшись моментом, когда Милдред перевернула лист.

– Да, моя радость, и она передает тебе привет, целует тебя и очень жалеет, что я не могу взять тебя с собой, когда поеду домой. Ах, если б я только могла! – Милдред наклонилась и снова поцеловала девочку.

– Может, папочка позволит мне поехать? Пусть дедушка ему напишет и спросит, – ответила Элси, про11

сительно и радостно заглядывая в лицо Милдред. – Только я без нянюшки не поеду.

– О, нет! Если тебя отпустят, нянюшка, конечно, тоже поедет. Вас нельзя разлучать, и все мы с радостью примем у нас тетушку Хлою, – сказала Милдред, погладив блестящие кудряшки девочки и ласково взглянув на черную няньку, а затем вернулась к чтению. Пока она читала, ее обуревали противоречивые чувства. Дела у всех домочадцев шли прекрасно. Самой же ей предлагали вернуться домой, и мысль о том, что скоро она увидит близких, радовала Милдред. Однако ей было больно и горько от того, что придется надолго расстаться с сидящей рядом маленькой сироткой, к которой она так нежно привязалась и которой так не хватало родительской любви. Жизнь Элси казалась Милдред печальной и одинокой, несмотря на редкостную красоту и огромное богатство, которые унаследовала девочка. Она дочитала до последней строчки, медленно свернула письмо, и на глазах у нее выступили слезы. Элси увидела их, обвила шею Милдред руками и сказала нежным детским голоском: – Не плачь, сестрица Милли! Почему ты расстроилась? Я люблю тебя сильно-сильно.

– А я – тебя, драгоценная моя малютка! – воскликнула Милдред, крепко прижала к себе малышку и покрыла поцелуями чистый лобик. – У меня просто сердце разрывается, как только подумаю, что... Ну почему? Почему ты родилась не в нашей семье? – воскликнула она и всхлипнула. На дорожке раздались уверенные быстрые шаги, и на пороге беседки показался мистер Динсмор.

– Что случилось? Надеюсь, дома у тебя все в порядке, Милли?

– Да, дядя. Все здоровы, дела идут прекрасно, – сказала она, смахнув слезы и выдавив улыбку.

12

– Тогда что же? – спросил он. – Элси тебе не помешала, надеюсь?

– Нет, нет! Она мне никогда не мешает.

– Завтрак уже на столе. Могу я тебя проводить?

– Да, конечно, сэр. Я готова, – ответила Милдред, вставая и опираясь на его руку.

– Отведите ребенка, – велел мистер Динсмор тетушке Хлое, и все пошли к дому. – Так что же все-таки случилось, Милли? Назови мне причину, по которой ты льешь слезы.

– Меня вызывают домой, дядя. Я, конечно, рада, что увижу родных, но все же мне грустно покидать вас.

– Надеюсь, что грустно. Ах, как жаль, что ты не можешь остаться у нас навсегда! – воскликнул он. – Но как и когда ты поедешь?

– Мама пишет, что один джентльмен, друг нашей семьи и наш священник, мистер Госп4одень, через тричетыре недели поедет в Филадельфию. Он погостит там несколько дней, а потом отправится обратно в Плезант Плейнз. Мистер Госп4одень предложил родителям привезти меня. Мама с папой считают, что эту возможность ни в коем случае нельзя упускать, потому что неизвестно, когда еще представится такая оказия.

– Они совершенно правы, хоть я и надеялся, что ты не уедешь так скоро.

– Так скоро, дядя? – рассмеялась в ответ Милдред. – Вы, должно быть, забыли, что я гощу у вас уже почти год?

– Что такое год в моем возрасте? – возразил с улыбкой немолодой джентльмен. Однако они были уже на пороге столовой и, не сговариваясь, оставили эту тему.

13

Глава 2

...Господин мой славный, Весь мир – лишь звук один! Когда бы вы Могли его отдать в одном дыханье, Вы скоро с ним расстались бы.

Вильям Шекспир. «Тимон Афинский»*

концу недели Динсморы и Милдред были уже в Филадельфии, где целыми днями осматривали достопримечательности и посещали магазины. Требовалось снабдить осенним и зимним гардеробом каждого члена семьи, а у Милдред был длинный список поручений от матери. Миссис Динсмор принимала живейшее участие в покупке нарядов для себя и своих детей, но когда подошла очередь Милдред, заскучала. Она тут же объявила, что устала сверх всякой меры и больше ни на что не способна. Об отсутствии капризной леди никто не жалел. Милдред давно привыкла полагаться на собственный вкус и суждения и с помощью мистера Динсмора успешно купила все, что требовалось.

К

*

Перевод Н. Мелковой.

14

Мистер Динсмор должен был приобрести одежду для внучки, и Милдред с преогромным удовольствием давала ему советы, выбирала ткани и фасоны, по которым будут шить платья для девочки. Радость ее лишь иногда омрачалась приступами дурного настроения у миссис Динсмор, однако в целом Милдред чудесно провела время в «Городе братской любви». День отъезда приближался. И вот однажды утром, когда Милдред спустилась из своей комнаты в отведенную Динсморам отдельную гостиную, Элси встретила ее радостным криком: – Сестрица Милли, я так рада! Дедушка получил письмо от папы, и папа написал, чтобы Элси купила хорошенькие подарки для всей-всей твоей семьи. Правда, замечательно?

– Спасибо тебе, мое солнышко! Тебе и твоему папе, – сказала Милдред и наклонилась, чтобы обнять девочку. – Он очень добрый, и я знаю, что твое сердечко тоже радуется, когда ты отдаешь другим.

– В нашу породу пошла, – сказал дед, горделиво улыбаясь. – У нас в семье всегда считалось, что в возможности отдавать – главное преимущество богатства. К счастью, Элси может позволить себе эту радость, отец дал ей полную свободу в выборе подарков – конечно, при условии, что я их одобрю. Так что, дорогая моя родственница, мы будем покупать все, что нам заблагорассудится, а ты и думать не смей возражать! – с этими словами он погладил кудрявую головку Элси и весело посмотрел на Милдред.

– Вы, как всегда, очень добры, – ответила девушка, улыбаясь в ответ и слегка краснея. – Вряд ли я имею право отказаться от подарков, которые предназначены не мне. Тут в гостиную вошла миссис Динсмор с детьми, и одновременно подали завтрак, так что разговор умолк.

15

– Что же, Милдред, если ты не возражаешь, мы можем отправиться в поход по магазинам прямо сейчас, – сказал мистер Динсмор, когда они вышли из-за стола, и, получив ее согласие, велел тетушке Хлое одеть Элси. Элси была в своей стихии. Они ходили из одного магазина в другой, и малышка с помощью дедушки и кузины выбирала подарки для родителей, братьев и сестер Милдред. Наконец они пришли в самый большой в городе ювелирный магазин, и мистер Динсмор попросил показать ему лучшие дамские золотые часы.

– Мне поручили выбрать часы в подарок для одной хорошей знакомой, – сказал он Милдред тихо и озабоченно, пока ювелир выполнял его просьбу, – и я хочу, чтобы ты мне помогла.

– С удовольствием, но я не разбираюсь в часах, – ответила Милдред. – С таким же успехом вы можете попросить помощи у Элси.

– У Элси я тоже спрошу, – сказал мистер Динсмор, с улыбкой переводя взгляд с одной на другую. – Просто скажите, какие вы предпочитаете, а их качество мы обсудим с господином ювелиром. Наконец были выбраны и часы, и цепочка, которые понравились всем. Элси купила для Милдред и для каждой из ее сестер по золотому колечку, и они вышли из магазина. Элси прошептала что-то дедушке на ухо, когда он устроился рядом с ней в экипаже. Мистер Динсмор покачал головой: – Подожди, пока не приедем домой, – ответил он. – Сейчас мы отправимся за новым пианино. Пианино предназначалось для гостиной в Розленде, и он взял с собой Милдред, чтобы та попробовала инструменты и сказала, какой ей кажется лучшим по звучанию.

16

Милдред очень понравилось несколько фортепиано, а в особенности два, так что им никак не удавалось решить, какое лучше заказать для Розленда.

– На сегодня оставим вопрос открытым, – сказал, наконец, мистер Динсмор. – Заеду сюда завтра. И по дороге в гостиницу, и уже приехав в нее, Элси была как на иголках, но дедушка предостерегающе смотрел на нее, и малышке удавалось сдерживать нетерпение. Милдред первым делом отправилась к себе в комнату, чтобы снять шляпку и шаль, а потом уселась в низкое кресло у окна – отдохнуть и поразмыслить, пока не позвали к обеду. Но она не просидела и минуты, как в дверь легонько постучали маленькие пальчики, и Элси взволнованным тоненьким голоском попросила позволения войти.

– Конечно, дорогая моя, входи, – ответила Милдред. Дверь тут же распахнулась, и девочка влетела в комнату, а следом за ней поспешила нянька. Маленькие ручонки держали бархатный футляр, в каких обыкновенно хранят ювелирные изделия. Большие карие глаза Элси были полны любви и восторга. Она подбежала к Милдред и положила футляр ей на колени со словами: – Это для тебя, сестрица Милли! Папа сказал в письме, что Элси может тебе их купить. Она открыла крышку: – Смотри, сестрица! Смотри! Ты рада? В футляре лежали часы с цепочкой – те самые, что сегодня утром они помогли выбрать мистеру Динсмору. В те времена часы были большой роскошью – не то что сегодня. Стоили они очень дорого и были не просто прибором, показывающим время, но и украшением. Милдред глазам своим не поверила. Неужели ей не 17

снится?! Она уставилась на девочку, онемев от изумления. Элси взяла подарок, с трогательной осторожностью надела цепочку Милдред на шею, пристроила часики на ее груди и отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть творение своих маленьких ручек.

– Погляди, нянюшка! – воскликнула она и захлопала в ладоши, пританцовывая от восторга. – Как красиво они смотрятся на сестрице!

– И правда хорошо, котеночек! А мисс Милли они что, не понравились? Тетушка Хлоя взглянула на Милдред с мольбой и упреком. Как можно не оценить такой прекрасный, дорогой подарок, который сделала ее драгоценная малютка?

– Не понравились?! – воскликнула Милдред, порывисто обняла девочку, покрыла ее личико поцелуями и даже к великому удивлению малышки уронила несколько слезинок. – Не понравились?! Просто для меня они слишком красивые и дорогие! Миленькая моя, давай ты оставишь их себе. Разве я могу принять такой роскошный подарок?

– Папа написал в письме, а дедушка прочитал Элси, что, когда Элси подрастет, у нее будут мамочкины часики.

– Но они такие дорогие... – пробормотала Милдред, разговаривая скорее сама с собой. Она сняла часы и залюбовалась ими.

– У моей деточки много денег, – ответила тетушка Хлоя, – и домов, и земель, и всяких других земных богатств. И она любит вас, мисс Милли. Если вы не возьмете ее подарок, то разобьете ее доброе сердечко, так и знайте! Правда, моя сладенькая? Девочка кивнула, взглянула на Милдред и огромные глаза ее наполнились слезами. Противиться этой мольбе было невозможно.

18

– Тогда сестрица Милли принимает часы и горячо тебя благодарит. Она всегда будет ценить их превыше всего на свете – и даже не потому, что это вещь нужная, красивая и дорогая, а потому что ее подарила ты! – воскликнула Милдред, усадила Элси к себе на колени и крепко обняла. – Дорогая моя девочка! – пробормотала она нежно. – Я никогда не помешаю тебе радоваться, не огорчу тебя... Вновь раздался стук в дверь, и на пороге появился мистер Динсмор.

– Вот и славно! – сказал он, с улыбкой глядя на цепочку, украшавшую шею Милдред.

– Дядюшка, это слишком! Не надо было ей позволять! Ну зачем вы? – сказала Милдред с легким упреком.

– Я просто сделал то, что было велено, – посмеиваясь, пожал плечами мистер Динсмор. – Хорас – как, впрочем, и я – считает, что мы навеки в долгу перед твоей матерью. Не говоря уже о том, как мы любим всех вас! Из моих писем он знает, что для его дочери нет большего удовольствия, чем дарить подарки. К тому же ты была к ней очень добра, и не должна возражать, когда она единственным доступным ей способом хочет ответить тебе добром.

– Ох, дядя! Ее любовь и ласка с лихвой отблагодарили меня за то немногое, что я для нее, моей золотой малышки, сделала! – воскликнула Милдред, осыпая девочку поцелуями. После обеда их навестил мистер Госп4одень, чтобы сообщить, что он уже в городе, и узнать, согласна ли Милдред с ним ехать. Сам он собирался пробыть в Филадельфии недолго, всего лишь два-три дня. Милдред встретила священника с распростертыми объятиями, сияя от радости. Она так долго жила вдали от дома, так истосковалась по всему связанному с Плезант Плейнз, что столкнись она случайно на улице 19

с Дамарис Сухохлеб, то, пожалуй, обрадовалась бы даже ей. Мистер Госп4одень совсем не изменился, разве что обзавелся новыми зубами. В остальном он был таким же, каким она оставила его год назад. А он был очарован, смущен и поражен переменой, произошедшей с Милдред. Он всегда восхищался ее юностью и свежестью, однако сейчас красота ее была подобна не закрытому бутону, а прекрасной расцветшей розе, пусть и не все ее лепестки еще раскрылись. Поэтому мистер Госп4одень краснел, заикался и невпопад отвечал на расспросы Милдред о том, как поживают их общие знакомые и что произошло в Плезант Плейнз после ее отъезда. Он был рассеян и не мог оторвать от нее глаз. Словом, вел себя так, что даже самый невнимательный наблюдатель догадался бы о его чувствах к девушке.

– Милдред, – сказала миссис Динсмор, когда мистер Госп4одень наконец откланялся и ушел, – на месте твоей матери я бы скорее согласилась еще год прожить с тобой в разлуке, но не стала бы давать тебе такого попутчика!

– Отчего, тетя? – в изумлении воскликнула Милдред. – Неужели вы думаете, что он плохой человек?

– Хм, про это мне ничего не известно. Только, пожалуйста, если он скажет, что выйти за него замуж – это твой долг, не поддавайся на такие уговоры. Если он заставит тебя в это поверить, то ты станешь его женой, даже если тебе этого совсем не хочется. Щеки Милдред запылали.

– Тетушка Динсмор! – воскликнула она. – Он ни за что на свете не сделает такой глупости! Он же мне в отцы годится! Он умный, добропорядочный, а я всего лишь неопытная девчонка! Я совершенно не гожусь в...

– В жены священнику? – договорила за нее миссис Динсмор, когда Милдред осеклась на полуслове. – Не 20

мне об этом судить. Во всяком случае, ты достаточно набожна. Однако, Милдред, ты должна ему отказать. Тебе с ним будет ужасно трудно, и...

– Тетя, он еще не сделал мне предложение и, надеюсь, никогда не сделает. Так что не будем обсуждать, согласиться мне или отказать.

– Мисс Кит, не очень-то вежливо перебивать старших, – заметила миссис Динсмор отчасти недовольно, отчасти шутливо. – Если позволишь, я выскажу то, что собиралась. Мне очень хочется, чтобы ты вышла замуж за Чарли Ландрета. Так-так! Отчего это ты покраснела и отворачиваешься? Ты нравишься Чарли... Скажем прямо, он влюблен в тебя по уши и, несомненно, скоро к тебе приедет. Уверяю тебя, он сделал бы предложение еще там, в горах, если бы ему не пришлось уехать к больной сестре. Девушка ничего не ответила. Она старательно смотрела в сторону и очень обрадовалась, когда в комнату вошла горничная с письмом для миссис Динсмор и Милдред смогла выскользнуть из комнаты.

21