20
«Новая газета» пятница. №23 04. 03. 2022
Люди совершенно спокойно глядят в небо на взмывающие вверх ракеты «земля — воздух» у российско-украинской границы
специальный репортаж — Жутко. Люди столько страдали, и зачем все это еще больше развязали… Оставили бы Донбасс в покое, никому он уже не принадлежал. И жили бы люди себе спокойно. При чем они-то к этой войне? Мы с ними. Вот что. Здесь же авиационно-технический колледж через дорогу. У ворот трутся парнишки с электронными сигаретами. Замечаем рядышком седого мужчину, в очках, прямом черном пальто и кожаных перчатках. Он медленно бредет в горку, сложив руки за спиной. Оказывается, это директор колледжа, Юрий Алексеевич. Он сам в свое время учился в Киеве и Харькове. Сегодня вернулся из Москвы. — Там живут мои дети. А мы с бабкой здесь. Сын сказал: «Собери тревожный чемоданчик, на всякий случай. Если что, приедем, заберем». Но бог его знает. Лично меня все это очень пугает. И пугает знаете как? У человека ребенок, не дай бог он погибнет. Для него это что? Глобальная трагедия. Какая разница, кто ты — украинец, русский, еврей, негр, — люди гибнут. Переходите вы границу и хотя бы одного убили — вы думаете, проблемы не будет? Проблема уже возникла. Если бы от Путина все зависело… Две стороны — это всегда сложно. Есть личные интересы. Вот у меня личный человеческий интерес — все прекратить бы и чтобы никто не гиб. Чтоб матери не плакали. А у людей — бабки. Финансовые интересы. Я просто боюсь, что вот эти националисты, голова у которых ни к чему не прикручена… Какие силы в итоге там возобладают? Если возобладают такие, как те, с которыми я учился, с которыми там жил, — хорошо, там же нормальные люди. И сейчас там много нормальных людей. Тогда будет одно. Но для этого националистов надо убрать.
«ЗА УКРАИНЦЕВ ПЕРЕЖИВАЕМ. И ЗА СОЛДАТИКОВ НАШИХ БОЛЬШЕ М ВСЕГО» Не война, а «спецоперация» проходит насквозь старинный русский город Рыльск
Рыльск — городок в Курской области, в 40 километрах от Украины. Он про золотые-голубые купола и белоснежные монастыри, что выше всех домов здесь. И про бронетранспортеры, которые простым жителям на их простых авто приходится через раз пропускать на очередном светофоре. Люди отсюда не уезжают, не скупают в спешке продукты, не паникуют. Люди совершенно спокойно глядят в небо на взмывающие вверх ракеты «земля — воздух» у российскоукраинской границы.
П
ахнет сосной. Рыльск утопает в лесах, в которых, говорят местные, табунами бродят кабанчики. Мы стоим на мосту над речкой Сейм, что течет отсюда дальше — на Украину, в сторону Сум и Черниговской области. Солнце играет на золотых соборных куполах. Навстречу по мосту шагают три бабулечки. Слышим, как они и без нас обсуждают между собой Украину. И когда заговариваем с ними, видим, как по-разному реагируют подруги. Та, что блондинка, вскидывает руки: — Кто его знает, что нас ждет, у хохлов до обеда варит, после обеда — нет, — и крутит пальцем у виска. — Так что с ними тяжело. Женщина пониже в беретке тихонько замечает: — Там же родственники наши. За тех людей переживаем. За украинцев. И за солдатиков наших больше всего переживаем. И за тех, кому надо за пять минут собраться — за беженцев. Их тоже жалко. А третья женщина добавляет:
— Ведь если нашим стрелять — это, значит, мирных жителей подвергать опасности. Не дай бог. Оглядывается, ищет Николаевский монастырь, что на другой стороне реки. Находит — бегло крестится: — Помоги, Господи. Защити, Господи. Спаси, Господи, и уразуми их. Господи, чтобы сердце у них оттаяло. У этого Зеленского та у всех нациков и фашистов. Аминь. На стоянке автовокзала ни одной маршрутки, ни автобуса — только военные КАМАЗы. Один военный, парнишка, выходит с обеда из кафе «Причал» с пирожками, завернутыми в кулек. На вывеске кафе — громадный якорь. Мы будто у морского ресторанчика. Внутри орет Первый канал, точнее ведущий Шейнин: «…У меня есть впечатление, что с каждым днем они все дальше и дальше продвигаются к тому, чтобы по методу террористов прикрыться мирным населением». Кассирша кричит, переспрашивая, сколько кубиков бросать в чай. А лимона
сколько? А? Ничего, кроме кричащего телевизора, здесь не слышно. Напротив кафе — футбольное поле, мальчишки гоняют мяч. Скользят ногами по слякоти и бьют точно, не мажут. Бредем в горку. Весь город на холмах. Тут то бежишь вниз, то тащишься вверх. Мимо старинной архитектуры, домов, кофеен. Рыжая мостовая блестит, переливается. Дети рядом носятся. Уютно. Танковая пушка медленно вылезает из-за поворота. Везут.
У
спенский кафедральный собор. Купола зовут на службу. При входе, на столике, где можно оставить денежку за свечку, объявление: «Братья и сестры, принимаем пожертвования для жителей Донбасса». Девушка в платочке протирает стол тряпочкой. Лишь кивает и односложно отвечает: «Приносят деньги. Да». На улице встречаем бабулю. Представляется — Людмила. Она на всякий случай спешно нас заверяет: «Я уже молюсь — Пресвятая Богородица, отодвинь их всех. Главное — Зеленского. А мы… Мы окружены. На нас не нападут. Вы будьте спокойны». Напротив собора — скверик с детскими площадками. Тут же гуляет парочка подруг. Две молодые девчонки, держат друг друга под руку. Заговаривает с нами шатенка с длинными волосами в лиловом пуховичке: — Очень переживаем за них. И за нас. Куда нам ехать, если что? Если Россия нас не спасет, то никто нас не спасет, — чуть улыбается. И продолжает:
ы почти у рыльской Готической церкви. Позади слышен стук женских каблучков — и оры пьяного мужика, который стучит от злости кулаками по асфальту. Я оглядываюсь назад и замечаю в небе белый зигзаг. Через секунд десять — рядом еще один такой же след: «земля — воздух». Тишина. Ничего не слышно. И вдруг начинает греметь, где-то далеко, у земли. И через минуту опять видно огненную точку, взмывающую вверх. Она несется, разрезая небо пополам. Но город живет своей жизнью, периодически высматривая над головой запущенные снаряды. С нами за ракетой наблюдают военные в КАМАЗе. И дедушка с палочкой запрокидывает голову. Комментирует: «Ох, *****». Темнеет, и мы собираемся в Курск. Наш водитель говорит, что наблюдает подобное зрелище каждый вечер в Рыльске: — Перед этим всем вторжением вообще мрак был. Они шли-шли. Всю ночь. Бэтээры, танки. Всю дорогу на фиг разбили! Ну, сделают ее. Ладно. С нашим губернатором Романчиком. Колонна пошла на границу еще в семь вечера 23 февраля, тогда же и «зенитки» на границе начали долбить. В Рыльске нашем было слышно очень сильно. Так, за разговорами, мы едем с нашим водителем уже где-то час. На улице чернота. Спасает только дальний свет фар — ни одного фонаря на дороге. До Курска еще где-то километров тридцать. Тут вверх взмывает та же ракета «земля — воздух», как мы видели в Рыльске, только с красным хвостом. Хвост держится секунды три и растворяется. — Украина бьет? — вздрагиваем мы. — Ну, если бы кто-то вторгся в вашу территорию, вы бы тоже воевали. Это родина их.
Татьяна ВАСИЛЬЧУК, фото Влада ДОКШИНА, «Новая»
