Журнал "Антиквар". Город без архитектора. Полный журнал

№ 5–6 (96) май–июнь 2016 Тема номера:

Город без архитектора

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Україна

Незалежна виставка історичних артефактів 1917–1991

23.08.16–30.08.16 галерея «дукат». вул. Рейтарська, 8б

от редакции

Антиквар

Украинская одиссея

Журна л об искусстве и коллекционировании

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Директор ИД «Антиквар» и главный редактор журнала: Анна Шерман shermanna@gmail.com, тел.: +380 (67) 445-66-82

Представитель журнала в США: Лариса Вульфина vulf@antikvar.kiev.ua тел.: +380 (50) 698-41-12, (267) 690-22-28, Philadelphia, USA

Научный и литературный редактор: Тамара Васильева oleks2001ra@rambler.ru Арт-директор: Михаил Воронков mykhaylo.voronkov@gmail.com Фоторедактор Даниил Краснов fioletov.work@gmail.com Обозреватель, контент-редактор сайта: Святослав Яринич sviatoslaff@gmail.com Корректор: Светлана Школьник shkolnik_61@mail.ua Главный бухгалтер Светлана Гетьман getman-8@ukr.net тел.: +380 (97) 474-98-95 Распространение и подписка: Даниил Краснов fioletov.work@gmail.com тел.: +380 (63) 378-78-69

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Тираж 1500 экз. Цена договорная. Подписано в печать 29.06.16 © «Антиквар», 2016

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Антиквар

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

№ 10 (86) октябрь

2014

Тема номера

Реставрация возрождени сокровищ

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художник как модель Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар

«Злои иде на войну»

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

2014

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

грн

Тема номера: Автопортрет. Художник и мир

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

дек а брь 2013

ноябрь 2013

Украинская одиссея Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

№ 3–4 (81)

Антиквар

март–апрель

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство и революция

Художник как модель

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

Передплата журналу «Антиквар» на 2015 рік: — у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244);

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Антиквар

май

2014

октябрь 2013

сентябрь 2013

июл ь–а вг уст 2013

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (2538минут на автомобиле) А. Кулаковский. Пейзаж (фрагмент). 2011. Оргалит, масло. × 46 см. Собственность автора Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

№ 5 (82) май

2014 Тема номера: Памятники военной истории Киева

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

«Злои иде на войну»

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

ок тябрь 2014

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 5 (82)

Тема номера: Памятники военной истории Киева

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

янва рь–февра л ь 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

Антиквар

дек а брь 2013

октябрь 2013

ноябрь 2013

июл ь–а вг уст 2013

сентябрь 2013

Антиквар

Искусство и революция

Антиквар

2014

Тема номера:

Антиквар

№ 3–4 (81)

март–апрель

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

м а р т–а пре л ь 2014

Антиквар

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Эразмус Квеллинус II (1607–1678). Парные сцены триумфального шествия c Юлием Цезарем. Медный лист, масло. 85,5 ×115 см. Экспертиза проф., д-ра Х. Флиге.

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

июл ь–а вг уст 2014

Автопортрет. Художник и мир

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

янва рь–февра л ь 2014

Тема номера:

Художник как модель

июль–а вг ус т 2014

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

июнь 2014

2014

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

Тема номера: Мастера натюрморта. Классики и современники

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Константин Маковский (1839–1915) Этюд к картине «Масленица на Адмиралтейской площади в Петербурге». Холст, масло, подпись, дата. 29,5 × 27 см

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

м а й 2014

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Приятное с полезным

Антиквар Антиквар

«Мистецькі надра» Донбасса № 7–8 (75) 2013

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Антиквар

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

antikvar.ua

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

грн

antikvar.ua

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

antikvar.ua

ISSN 2222-436X

Учредитель и издатель ООО «Издательский дом „Антиквар“» Адрес редакции и издателя ул. Владимирская, 5, оф. 6, Киев, 01001 Тел./факс: +380 (44) 278-39-28 info@antikvar.kiev.ua http://antikvar.ua

Все права на материалы, опубликованные в журнале «Антиквар», принадлежат ООО «Издательский дом „Антиквар“». Перепечатка без письменного разрешения редакции запрещена. При использовании материалов ссылка на «Антиквар» обязательна. Все права защищены. Материалы с пометкой публикуются на правах рекламы. Редакция не несёт ответственности за достоверность информации, содержащейся в рекламных объявлениях. Присланные материалы не рецензируются и не возвращаются. Мнения авторов не всегда совпадают с позицией редакции. Отпечатано в типографии ООО «Вистка» пер. Новопечерский, 5, г. Киев, 01042. Тел. +38 (044) 583 50 94

Наследие семьи Терещенко

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Анна Шерман, главный редактор

Журнал об искусстве и коллекционировании

2013

Тема номера:

Искусство и революци

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

«Злои иде на войну»

Журнал издаётся с октября 2006 года Издание зарегистрировано в Министерстве юстиции Украины Свидетельство о регистрации: КВ №15001-3973ПР от 25 марта 2009 года

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Антиквар

сентябрь

№ 9 (85) 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

сен тябрь 2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Антиквар

Летние резиденции: мир хижин и дворцов Антиквар

№ 7–8 (75)

Тема номера:

Мастера натюрморта. Классики и современники

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Антиквар А нтиквар

2014

Тема номера:

июль–август

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Антиквар

№ 7–8 (84)

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

2014

Тема номер

Художник как модель

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

А нтиквар

Антиквар

2014

Антиквар

июнь

Антиквар

№ 6 (83)

Тема номера: Художественные средства — коммерческие цели

Антиквар

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Журна л об искусстве и коллекционировании

м а й 2014

Антиквар

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

Антиквар

май

2014

июнь 2014

№ 5 (82)

№ 3–4 (81)

март–апрел

Антиквар

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Автопортрет. Художник и мир

м а р т–а пре ль 2014

янва рь–февра ль 2014

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

Памятники военной истории Киева

Тема номера:

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

дек а брь 2013

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Антиквар

2014

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство на экспорт

Антиквар

2013

Тема номера:

Антиквар

№ 12 (79) декабрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

2013

Антиквар

ноябрь

ноябрь 2013

ок тябрь 2013

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

№ 11 (78)

Тема номера: Искусство отмечать дни рождения

июл ь–а вг уст 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

июнь 2014

Антиквар

м а й 2014

Наследие семьи Терещенко

м а р т–а пре л ь 2014

2013

Тема номера:

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

№ 10 (77) октябрь

Антиквар

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Антиквар

Fine Art Auctioneers

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Этот «киевский выпуск» «Антиквара» выходит в разгар архитектурного безвластия в столице. Новый главный архитектор города может быть выбран лишь к середине сен тября. И тут, как обычно, всё непросто… На страницах издания мы рассказываем о том, как на протяжении веков менялся архитектурный облик Киева, как трансформировались подходы и методы, идеология и инструменты контроля за этими изменениями, как строился и развивался город, как его разрушали войны и человеческая алчность… Наши авторы и собеседники попытались осветить целый ряд актуальных вопросов, связанных с сохранением и восстановлением исторического ландшафта Киева, со стратегиями его развития и обновления, представить основные сегодняшние проблемы градостроения и градозащиты. И, конечно же, по традиции «киевских выпусков» мы рассказываем о приметах и артефактах любимой и драгоценной киевской старины, а также о людях, которые сохраняли и оберегали то особое киевское культурное пространство, неотъемлемой частью которого уже давно стали и сами.

На обложке:

Памятник архитектуры и истории — здание на Владимирской, 36, где многие годы размещалась гостинница «Прага». Фото Д. Краснова, июнь 2016 г.

грн

Антиквар

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

Украинская одиссея

Художник как модель

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 7–8 (91)

июль–август

2015

Антиквар

Тема номера: Казацкая эпоха. Традиции и артефакты

Антиквар

Тема номера: Genius loci. Преображающие пространство

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

№ 10 (86) 2014

Антиквар

Тема номера: Реставрация: возрождение сокровищ

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

2014

Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар

№ 1–2 (80)

январь–февраль

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера: Автопортрет. Художник и мир

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 3–4 (81)

Антиквар

март–апрель

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство и революция

Художник как модель

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

сен тябрь 2014

дек а брь 2013

октябрь 2013

сентябрь 2013

июл ь–а вг уст 2013

№ 7–8 (84)

июль–август

Тема номера:

Приятное с полезным

№ 5 (82) май

2014 Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

«Злои иде на войну»

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

Передплата журналу «Антиквар» на 2015 рік: — у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244); — у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Ціна річної передплати

грн

10 випусків 2015 року — 500

antikvar.ua

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

грн

antikvar.ua

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

Дарохранительница (фрагмент). Москва, фабрика А. Кузмичёва, 1906 г. Коллекция Национального Киево-Печерского историко-культурного заповедника

июль–а вг ус т 2015

2014

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

м а й–июнь 2015

А нтиквар

июнь

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Антиквар

№ 6 (83)

Тема номера: Художественные средства — коммерческие цели

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

июл ь–а вг уст 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

«Злои иде на войну»

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

Антиквар

май

2014

Антиквар

№ 5 (82)

Тема номера: Памятники военной истории Киева

Передплата журналу «Антиквар» на 2015 рік: — у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Украинская одиссея

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de 29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (2538минут на автомобиле) А. Кулаковский. Пейзаж (фрагмент). 2011. Оргалит, масло. × 46 см. Собственность автора Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

м а р т–а пре ль 2015

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

янва рь–февра л ь 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

июл ь–а вг уст 2014

Антиквар

Художник как модель

Антиквар

2014

Искусство и революция

— у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244);

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

янва рь–февра ль 2015

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Антиквар

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

м а р т–а пре л ь 2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

янва рь–февра л ь 2014

Антиквар

Художник как модель

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

июнь 2014

2014

Автопортрет. Художник и мир

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

м а й 2014

№ 1–2 (80)

Тема номера:

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

январь–февраль

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

№ 9 (76)

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

дек а брь 2013

ноябрь 2013

октябрь 2013

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

Журна л об искусстве и коллекционировании

октябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

июль–а вг ус т 2014

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

сентябрь 2013

июл ь–а вг уст 2013

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

«Злои иде на войну»

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 5–6 (90) май–июнь 2015

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Ще як були ми козаками...

грн

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

Тема номера: Мастера натюрморта. Классики и современники

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Антиквар

сентябрь

Тема номера:

2013

Журна л об искусстве и коллекционировании

Polska sztuka в Украине

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

№ 10 (86)

Антиквар Антиквар

октябрь

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Антиквар Антиквар

«Мистецькі надра» Донбасса № 7–8 (75) 2013

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Реставрация: возрождение сокровищ Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

№ 12 (79)

Антиквар

декабрь

2013

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

Тема номера:

А нтиквар

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

А нтиквар

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

№ 7–8 (84)

Антиквар А нтиквар

июль–август

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

Летние резиденции: мир хижин и дворцов Антиквар

№ 7–8 (75)

Журна л об искусстве и коллекционировании

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76) сентябрь

2013

Тема номера:

Мастера натюрморта. Классики и современники

2013

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Антиквар

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

ноябрь

2013

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 3–4 (89)

март–апрель

2015

Тема номера: Приоритеты культурной политики

Журна л об искусстве и коллекционировании

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

Приятное с полезным Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

№ 5–6 (90) май–июнь 2015 Тема номера: Казацкая эпоха. Традиции и артефакты

А нтиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

«Мистецькі надра» Донбасса 2013

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Антиквар

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Тема номера: Polska sztuka в Украине

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

октябрь

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

«Злои иде на войну»

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Антиквар

май

Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар

№ 5 (82) 2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

Тема номера: Реставрация: возрождение сокровищ

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013 ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

№ 1–2 (80)

январь–февраль

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Украинская одиссея

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de 29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

А нтиквар

Приятное с полезным

Тема номера: Автопортрет. Художник и мир

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 3–4 (81)

Антиквар

март–апрель

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство и революция

Художник как модель

№ 5 (82) май

2014 Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

«Злои иде на войну»

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Приятное с полезным

Ціна річної передплати

грн

10 випусків 2015 року — 500

antikvar.ua

грн

antikvar.ua

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

— у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244); — у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Ціна річної передплати

грн

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

№ 7–8 (75)

июль–август

Тема номера: Мастера натюрморта. Классики и современники

№ 10 (86)

Передплата журналу «Антиквар» на 2015 рік:

ок тябрь 2014

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Антиквар

Художник как модель

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

2014

Искусство и революция

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

июль–а вг ус т 2014

июнь 2014

м а й 2014

«Злои иде на войну»

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

10 випусків 2015 року — 500

грн

antikvar.ua

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

Антиквар

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

сентябрь 2014

июль–а вг уст 2014

июнь 2014

м а й 2014

м а р т–а пре ль 2014

янва рь–февра ль 2014

июль–а вг уст 2014

сен тябрь 2014

«Злои иде на войну»

antikvar.ua

Ганс Крелль (?). Битва под Оршей 1514 г. (фрагмент). Между 1524 и 1530 г. Дубовая доска, темпера. 165 × 262 см. Национальный музей, Варшава

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

№ 7–8 (91)

июль–август

2015

Антиквар

А нтиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Ціна річної передплати

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

Ціна річної передплати

Антиквар

Из века в век: украинское сакральное искусство

Город без архитектора

2014

Искусство и революция

Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании 77

№ 9 (76)

Антиквар

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Тема номера: Polska sztuka в Украине

2013

Тема номера: Наследие семьи Терещенко

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 11 (78)

Антиквар

ноябрь

2013

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство отмечать дни рождения

№ 12 (79) декабрь

2013

Тема номера: Искусство на экспорт

Антиквар

Тема номера: Genius loci. Преображающие пространство

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9–10 (92)

сентябрь–октябрь

2015

Тема номера: Музей частных коллекций. Время для действий

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 10 (86) октябрь

2014

Тема номера: Реставрация: возрождение сокровищ

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Журна л об искусстве и коллекционировании

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

№ 5 (82) май

2014 Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

«Злои иде на войну»

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

грн

№ 1–2 (80)

январь– февраль

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Приятное с полезным

Украинская одиссея

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Антиквар

Художник как модель

Тема номера: Автопортрет. Художник и мир

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 3–4 (81)

Антиквар

март–апрель

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство и революция

Художник как модель

№ 5 (82) май

2014 Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 6 (83)

А нтиквар

июнь

2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Художественные средства — коммерческие цели

«Злои иде на войну»

№ 7–8 (84)

июль–август

2014

Тема номера: Летние резиденции: мир хижин и дворцов

А нтиквар Журна л об искусстве и коллекционировании

Приятное с полезным

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

antikvar.ua

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

грн

antikvar.ua

С. Адамович. Проходчики (из серии «Новый Донбасс»). 1967. Линогравюра. Из фондов НСХУ

сен тябрь–ок тябрь 2015

июль–а вг ус т 2014

июнь 2014

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

июль–а вг ус т 2015

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Художник как модель

Антиквар

Автопортрет. Художник и мир

Антиквар

Тема номера:

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

Антиквар

2014

м а й 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Приятное с полезным

Антиквар

10 випусків 2015 року — 500

Художник как модель

м а й–июнь 2015

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

2014

2013

Журна л об искусстве и коллекционировании

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

«Злои иде на войну»

Антиквар Антиквар

сентябрь

«Мистецькі надра» Донбасса № 7–8 (75)

июль–август

Тема номера: Мастера натюрморта. Классики и современники

Антиквар

2015

2014

Искусство и революция

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 9 (85)

Тема номера:

№ 1–2 (88)

январь–февраль

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

Художник как модель

Журна л об искусстве и коллекционировании

Автопортрет. Художник и мир

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

10 випусків 2015 року — 500

м а р т–а пре ль 2015

Антиквар

№ 11 (78)

Тема номера: Искусство отмечать дни рождения

Антиквар

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

2013

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76) сентябрь

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Тема номера:

Художник как модель

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

2014

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Антиквар

янва рь–февра ль 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Автопортрет. Художник и мир

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Антиквар А нтиквар

2014

Летние резиденции: мир хижин и дворцов Антиквар

№ 7–8 (75)

июль–август

Тема номера:

Мастера натюрморта. Классики и современники

Антиквар

Тема номера:

Антиквар

2014

дек а брь 2013

ноябрь 2013

ок тябрь 2013

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство на экспорт

№ 7–8 (84)

июль–август

Тема номера:

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

янва рь–февра ль 2015

Антиквар

2013

Тема номера:

А нтиквар

Антиквар

2014

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

июнь

Культура и СМИ. Выбор как приговор

Журна л об искусстве и коллекционировании

м а р т–а пре ль 2014

Антиквар

№ 12 (79) декабрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

Антиквар

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

№ 6 (83)

Тема номера:

Антиквар

2013

Тема номера: Искусство отмечать дни рождения

Художественные средства — коммерческие цели

сентябрь 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

№ 11 (78) ноябрь

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Украинская одиссея

май

2014

Антиквар

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

№ 5 (82)

Антиквар

Наследие семьи Терещенко

Тема номера:

Антиквар

2013

Тема номера:

Памятники военной истории Киева

Антиквар

№ 10 (77) октябрь

Антиквар

№ 5–6 (96) май–июнь 2016 Тема номера:

октябрь 2014

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Fine Art Auctioneers

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

июнь 2014

м а й 2014

м а р т–а пре ль 2014

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

янва рь–февра ль 2014

июль–а вг ус т 2014

июнь 2014

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

грн

А. Аполлонов. Сосны в Конче-Заспе. 2006. Холст, масло. 85 × 70 см. Частное собрание, Киев

Антиквар Антиквар

сентябрь

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

2014

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

2014

Тема номера:

А нтиквар

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Приятное с полезным

Прорисовка граффити со стены Софии Киевской с шутливым изображением киевского дружинника

antikvar.ua

№ 9 (85)

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

№ 11–12 (87)

ноябрь–декабрь

Украина–Литва. Код Независимости

2016

Дарственное и именное оружие из коллекции Александра Фельдмана

Художник как модель

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Журна л об искусстве и коллекционировании

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

март–апрель

Тема номера:

м а р т–а пре ль 2014

янва рь–февра ль 2014

дек а брь 2013

ноябрь 2013

ок тябрь 2013

Тема номера:

2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

июнь

Художник как модель

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 6 (83)

Антиквар

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Антиквар

Тема номера: Памятники военной истории Киева

май

2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 5 (82)

Антиквар

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

Антиквар

Искусство и революция

2014

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

«Злои иде на войну»

Ціна річної передплати

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

дек а брь 2013

ноябрь 2013

ок тябрь 2013

Тема номера:

№ 7–8 (84)

июль–август

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

2014

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

10 випусків 2015 року — 500

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Антиквар

№ 3–4 (95)

Антиквар

ок тябрь 2014

Антиквар

июнь

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

Художник как модель

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

2014

Искусство и революция

2016

Тема номера:

ноябрь–дек а брь 2014

Автопортрет. Художник и мир

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 6 (83)

Украинская одиссея

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Н. Максименко. Натюрморт (фрагмент). 1970‑е гг. Картон, масло. 51 × 58 см. Частное собрание, Киев

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

Антиквар

Тема номера:

май

2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 5 (82)

Антиквар

А нтиквар

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

Антиквар

Летние резиденции: мир хижин и дворцов

2014

Антиквар

Тема номера:

№ 3–4 (81)

март–апрель

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

№ 1–2 (80)

январь–февраль

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Художник как модель

Приятное с полезным

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Журна л об искусстве и коллекционировании

Автопортрет. Художник и мир

Антиквар

А нтиквар

Тема номера: Художественные средства — коммерческие цели

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

2014

Антиквар

№ 7–8 (84)

июль–август

Антиквар

Тема номера: Памятники военной истории Киева

2014

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

июнь

Антиквар

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

№ 6 (83)

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Антиквар

Искусство и революция

май

2014

Антиквар

Тема номера:

№ 5 (82)

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

Антиквар

2014

Антиквар

Автопортрет. Художник и мир

№ 3–4 (81)

март–апрель

Антиквар

Тема номера:

Антиквар

2014

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

Украинская одиссеяКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

№ 1–2 (80)

январь–февраль

сен тябрь 2013

июль–а вг уст 2013

дек а брь 2013

ноябрь 2013

ок тябрь 2013

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

Предаукционная выставка: 17. - 28.11., ежедневно с 13:00 до 17:00

П. Кремень. Натюрморт с посудой и фруктами (фрагмент). Х., м. 46 × 55 см. Антикварный салон «Старая коллекция»

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Каталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

Антиквар

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

сен тябрь 2013

июль–а вг уст 2013

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ПРЕДМЕТЫ ИСКУССТВА

Предаукционная выставка: 24.08. - 05.09., ежедневно с 14:00 до 18:00

ЖИВОПИСЬ - МЕБЕЛЬ - АНТИКВАРИАТ - ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО

Антиквар

2014

Тема номера:

№ 1–2 (94)

январь–февраль

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Большой международный аукцион искусств 7.+8. сентября 2013 года

D-29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 авто-минут) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство на экспорт

Антиквар

ноябрь

Антиквар

№ 11 (78)

Тема номера: Искусство отмечать дни рождения

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Антиквар

Наследие семьи Терещенко

Антиквар

2013

Тема номера:

Антиквар

Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Антиквар

сентябрь

№ 9 (85) 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Антиквар

Летние резиденции: мир хижин и дворцов Антиквар

№ 7–8 (75)

Тема номера:

Мастера натюрморта. Классики и современники

Антиквар А нтиквар

2014

Тема номера:

июль–август

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Антиквар

№ 7–8 (84)

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

А нтиквар

Антиквар

2014

Антиквар

июнь

Антиквар

№ 6 (83)

Тема номера: Художественные средства — коммерческие цели

Антиквар

Новый взгляд на керамику 83

Т. Гуэрра (1920–2012). Без названия. 1997. Фиолетовая бумага, пастель. 30,5 × 20,5 см

Сабля турецкого типа (кылыч). Османская империя, конец XVIII — начало XIX в. Из собрания Feldman Family Museum

Антиквар

А нтиквар

2015

Тема номера:

Антиквар

№ 11–12 (93)

ноябрь–декабрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

А нтиквар

Антиквар

2015

Тема номера: Музей частных коллекций. Время для действий

Антиквар

№ 9–10 (92)

сентябрь–октябрь

Антиквар

Опанас Заливаха. Борітеся — поборете. 1960‑е гг. Мозаика. 108 × 108 см. Частное собрание

Энколпион. Х в. Металл; литьё, гравировка. Выс. 71 мм. Музей исторического культурного наследия «ПЛАТАР»

Антиквар

antikvar.ua

Антиквар

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

Антиквар

ф. 6, r.kiev.ua

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: info@antikvar.kiev.ua

Энколпион. Х в. Металл; литьё, гравировка. Выс. 71 мм. Музей исторического культурного наследия «ПЛАТАР»

Опанас Заливаха. Борітеся — поборете. 1960‑е гг. Мозаика. 108 × 108 см. Частное собрание

А. Маневич (1881–1942). Зимний пейзаж (фрагмент). Холст, масло. 74 × 69 см. Частное собрание, Киев

Т. Гуэрра (1920–2012). Без названия. 1997. Фиолетовая бумага, пастель. 30,5 × 20,5 см

Сабля турецкого типа (кылыч). Османская империя, конец XVIII — начало XIX в. Из собрания Feldman Family Museum

Передплата журналу «Антиквар» на 2016 рік: — у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244);

м а й–июнь 2016

Ще як були ми козаками...

грн

м а р т–а пре ль 2016

сентябрь–октябрь 2015

antikvar.ua

янва рь–февра ль 2016

Ціна річної передплати

10 випусків 2015 року — 500

ноябрь–дек а брь 2015

Тема номера: Мастера натюрморта. Классики и современники

Антиквар Антиквар

«Мистецькі надра» Донбасса № 7–8 (75) 2013

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Журна л об искусстве и коллекционировании

Тема номера:

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 10 (77) октябрь

Fine Art Auctioneers

2013

Приоритеты культурной политики

Антиквар

Художник как модель

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

Антиквар

сентябрь

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

№ 9 (85) 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 9 (76)

Тема номера: Polska sztuka в Украине

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

сентябрь

Журна л об искусстве и коллекционировании

2013

Антиквар

Летние резиденции: мир хижин и дворцов Антиквар

№ 7–8 (75)

Тема номера:

Мастера натюрморта. Классики и современники

Пара речных богов. Настольное украшение для графа фон Брюля. Модель И. И. Кендлера. Мейсен. Ок. 1750 г.

Раритетный кабинетный шкафчик с миниатюрами Пьетро де Росси (1761–1831) Россия. 1800–1860 гг.

Пара пистолетов короля Швеции и Норвегии Оскара II. Мастер Густав Эрик Флитвуд. 1840–1850 гг.

Антиквар А нтиквар

2014

Тема номера:

июль–август

Парные вазы с живописными миниатюрами. Москва. Завод Гарднера. Ок. 1825 г.

Антиквар

№ 7–8 (84)

июль–август

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, позолота. Коллекция «ПЛАТАР»

А нтиквар

м а й 2014

2014

м а р т–а пре л ь 2014

июнь

Антиквар

№ 6 (83)

Тема номера: Художественные средства — коммерческие цели

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Модель каравеллы. Западная Европа. Первая четверть ХХ в. Частное собрание

Антиквар

май

Тема номера: Памятники военной истории Киева

Антиквар

№ 5 (82) 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Антиквар

Н. Д. Кузнецов. Портрет Н. А. Терещенко (фрагмент). 1892

А нтиквар

Антиквар

29693 Ahlden - Schloss Ahlden/Germany - Аэропорт Ганновер (25 минут на автомобиле) Tel.: (++49)5164-80100 - auctions@schloss-ahlden.de - www.schloss-ahlden.de

Накладка. V–II вв. до н. э. Бронза, М. Вайсберг. позолота.Трубач Коллекция (фрагмент). «ПЛАТАР» 2014

Искусство и революция

Антиквар

2015

ок тябрь 2014

ноябрь 2013

дек а брь 2013

янва рь–февра ль 2014

Соломон Ромбаутс (1655–1702) Дерево, масло

Вильгельм Котарбинский (1849–1921) Грёзы на берегу озера. Холст, масло

Большой международный аукцион предметов искусства 30.11. & 01.12.2013

Художник как модельКаталог € 50,- & www.schloss-ahlden.de

2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Автопортрет. Художник и мир

№ 3–4 (81)

март–апрель

Тема номера:

Журна л об искусстве и коллекционировании

Из века в век: украинское сакральное искусство

№ 3–4 (89)

март–апрель

Тема номера:

м а р т–а пре ль 2014

Журна л об искусстве и коллекционировании

Искусство на экспорт

Антиквар

2014

Тема номера:

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 1–2 (80)

январь–февраль

Антиквар

2013

Тема номера:

Антиквар

декабрь

Антиквар

№ 12 (79)

Тема номера:

ноябрь 2013

Искусство отмечать дни рождения

Антиквар

2013

июнь 2014

ноябрь

Последний автопортрет К. Малевича. 1934. Частное собрание, Киев. Публикуется впервые

Россия, Санкт-Петербург. XIX в.

№ 11 (78)

Тема номера:

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

ок тябрь 2013

Давид Бурлюк (1882–1967) В церкви. 1922. Картон, масло

Наследие семьи Терещенко

Антиквар

Антиквар Уникальное кольцо-солитер с крупным бриллиантом. 10,99 ct. (vvs-vs)

Две фарфоровые композиции. Модельер Иоганн Иоахим Кендлер. Мейсен, ок. 1750 г.

2013

Антиквар

октябрь

Антиквар

Журна л об искусстве и коллекционировании

№ 10 (77)

Тема номера:

А нтиквар

2015

Журна л об искусстве и коллекционировании

июнь 2014

а:

я: ие

Fine Art Auctioneers

№ 1–2 (88)

январь–февраль

Журна л об искусстве и коллекционировании

Украина–Литва. Код Независимости

Антиквар

о ия

Антиквар

Антиквар Антиквар

2014

Тема номера:

м а й 2014

ра:

№ 11–12 (87)

ноябрь–декабрь

ноябрь–дек а брь 2014

)

ль

— у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: antikvar.info@gmail.com

Ціна річної передплати на 2016 рік

600 гривень

А. Маневич (1881–1942). Зимний пейзаж (фрагмент). Холст, масло. 74 × 69 см. Частное собрание, Киев

antikvar.ua

Фрагменты орнаментов на трипольских сосудах из коллекции «ПЛАТАР»; в центре — фрагмент мозаики с трипольским орнаментом на пр-те Победы в Киеве

В. Цаголов. Эскиз к картине «Цветы зла» (фрагмент) из серии «Лебединое озеро». 2010. Холст, масло. 100 × 150 см. Коллекция Татьяны и Бориса Гринёвых

Передплата журналу «Антиквар» на 2016 рік: — у будь-якому поштовому відділенні України (індекс у каталозі ДП «Преса» 96244); — у редакції журналу: 01001, м. Київ, вул. Володимирська, 5, оф. 6, тел.: (044) 278-39-28, (063) 378-78-69; e-mail: antikvar.info@gmail.com

Ціна річної передплати на 2016 рік

600 гривень

antikvar.ua

содержание номера события 6–15

48 «Красная книга» Киева Главный редактор сайта «Доступ до правди» Леся Ганжа

тема номера

16 «Все несут ответственность за город, в котором живут» Историк-архивист, исследователь киевской старины Михаил Кальницкий

94 Штрихи к портрету Давида Лазаревича Сигалова Из воспоминаний доктора искусствоведения, профессора Лады Миляевой 102 Из собраний киевлян… Первые владельцы работ Александра Мурашко

58 Киев без архитектора: как жить дальше? Архитектурный триллер периода Независимости

110 Труды и дни Петра Чарковского Ирина Малакова о своём знаменитом прадеде — военачальнике, дипломате, археологе и коллекционере

коллекция

72 Фарфоровые открытки Киев на тонкой керамике

параллели

122 Киевское эхо Ольштына Архитектор Болеслав Вольский

26 От Ильича до Ильича… Киевлянин и киевовед Дмитрий Малаков

мастер 86 Знаки и фигуры «Города ста цветов» О чём могут рассказать пять киевских печатей из коллекции Музея Шереметьевых

132 «Мне бы отыскать самого себя в этом мире…» Памяти Евгения Ройтмана

мастерская

138 В поисках вечного искусства: эмали Алексея Коваля

34 «Сегодня есть запрос на современное знание о городе» Руководитель Центра урбанистических студий Национального университета «Киево-Могилянская академия» Владислава Осьмак 38 Застывшая музыка и застывшая политика Авторы градозащитного проекта «Стратиграфия» — художница Ксения Гнилицкая и кинокритик Аксинья Курина

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

клуб

144 С чего начинается Gallery Вниз по Андреевскому…

объект

Снесённый 30 декабря 2010 г. флигель на ул. Петра Сагайдачного, 1б, был единственной постройкой, сохранившейся от усадьбы известного киевского архитектора Н. Казанского (1858–1914). В начале 2000-х в нём планировали разместить Музей электротранспорта. Фото 1970-х гг.; предоставлено М. Кальницким № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

события

М. Врубель. Белые пионы и другие цветы. 1893. Б., акв., графитный карандаш

Сады Серебряного века В Киевском национальном музее русского искусства завершает работу выставка «Сады Серебряного века». Посвящена она образу сада в творчестве художников конца XIX — начала ХХ в. и приурочена к 160‑летию со дня рождения М. А. Врубеля, обладавшего особым, космическим видением природы. Стремление к красоте, к воссозданию по её законам идеального пространства в качестве среды обитания было одной из важных мировоззренческих установок эпохи символизма, охватывающей период с 1880‑х по 1910‑е гг. В искусстве Серебряного века лейтмотив сада (парка) выступал прообразом Эдема — цветущего и благоухающего Райского сада — и возможность его утраты ощущалась в этот насыщенный катаклизмами и разрушениями короткий отрезок времени остро, как никогда. Поиски «неотцветающего сада», неувядаемой, нездешней красоты были органичны для творчества М. Врубеля. Интерес к садово-парковому пространству и цветам как одной из его составляющих В. Борисов-Мусатов. Осенний мотив. 1901. Х., м.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

события возник у художника ещё в «киевский период». Врубель страстно любил и изучал формы и характер цветов. Среди его этюдов — изображения пионов, азалий, роз, ирисов, орхидей, полевых цветов. Растительный, как и всякий другой мир начинался для него с микроанализа, с установления законов формы малейшей ячейки будущего изображения. Эхо символического сада отразилось как в «земных» сюжетах Врубеля (например, цветы на парчовой одежде «Мужчины в старинном костюме», роза в руках «Девочки на фоне персидского ковра»), так и в работах на религиозную тематику (цветочный орнамент в «Воскресении», в монументальной композиции «Оранта» и др.). Символисты ассоциировали свой перенесённый на землю идеал с раем природы, противопоставляя её цивилизации. Ни один дворцовый комплекс немыслим без сада и занимающего в нём центральное место фонтана. В праздничной композиции А. Гауша фонтан воспринимается как источник радости, вечной молодости и полноты жизни («Фонтаны»). Сады опустевших «дворянских гнёзд» стали для В. Борисова-Мусатова тем мистическим пространством, в котором продолжали обитать и хранить семейные предания души их прежних владельцев («Осенний мотив», «Дама на фоне Зубриловского дома»). Любой сад, даже непритязательный палисадник всегда выражает некую философию, эстетическое представление о мире. Он мог быть экзотическим или передавать ощущения красоты и гармонии, рождённой среди скромной, но бесконечно разно образной русской природы. Другими словами, «каков садовник, таков и сад».

К. Сомов. Прогулка. 1916. К., гуашь

Сегодня нами почти утрачена способность «читать» семантику сада. Наше художественное мышление разучилось не только понимать, но и интересоваться символическими и аллегорическими значениями цветов, деревьев, кустов, фонтанов, скульптур. Выставка даёт возможность на примере творчества мастеров, входивших в разные художественные объединения эпохи символизма (К. Сомов, А. Бенуа, З. Серебрякова, М. Нестеров, П. Кузнецов, В. Котарбинский), проследить, как цветы, растения, парки, усадьбы, садовые запахи и туманы становятся сюжетами искусства. Наталья Агеева, куратор выставки

А. Гауш. Фонтаны. 1908 (?). Х., м. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

события

Наша общая история В начале июня в Киеве состоялись третьи «Украинские генеалогические чтения», организованные Институтом истории НАН Украины, Посольством Республики Польша в Украине и Музеем Шереметьевых. В течение трёх дней учёные из шести стран обсуждали вопросы, связанные с источниками и методами генеалогических исследований, делились открытиями, сделанными на основе изучения архивных документов, памятников сфрагистики, эпистолярного наследия, неопубликованных рукописей. Была поднята и такая актуальная для Украины тема, как создание единой общедоступной электронной базы данных, без которой реконструкция родо словных оказывается делом чрезвычайно долгим и сложным. О важной роли генеалогии в изучении исторических источников говорил в своём приветственном слове к участникам конференции пан Рафал Вольский — заместитель главы миссии Республики Польша в Украине, член оргкомитета «Чтений», дипломированный историк и знаток геральдики. Интерес, проявленный Посольством Польши к нынешнему мероприятию, по словам пана Вольского, вполне закономерен, ведь наши народы имеют более чем 200‑летний период общей истории, и изучение этого периода предполагает тесное сотрудничество специалистов из Польши, Украины, Литвы, Беларуси, Молдовы, а также других государств, имевших с Речью Посполитой тесные экономические, политические и культурные контакты. Объединены наши народы и кровным родством. Подтверждением этому мог служить доклад историка, доктора хабилитованного, посла Польши в Украине пана Генрика Литвина, темой исследования которого стала киевская ветвь мазовецкого рода Ржеховских герба «Домброва». Весьма символично, что этот доклад открывал пленарное заседание конференции, проводившееся, как и все мероприятия

Члены оргкомитета третьих «Украинских генеалогических чтений». Слева направо: коллекционер и меценат А. Шереметьев, заместитель главы миссии Республики Польша в Украине Р. Вольский, директор Института истории Украины НАН Украины, доктор исторических наук В. Смолий, кандидат исторических наук В. Томазов

первого дня, в стенах Посольства. Всего же для третьих «Украинских генеалогических чтений» учёные подготовили более 40 сообщений и докладов. В рамках «Чтений» была также проведена презентация книг по генеалогии и смежным историческим дисциплинам. В их числе и сугубо научные издания (например, два сборника «Генеалогия», включающие материалы конференций прошлых лет), и прекрасно оформленные, рассчитанные как на специалистов, так и на массового читателя книги «Балтии-Друк» («Князья Радзивиллы» и «Князья Острожские»), и наш журнал, который регулярно публикует интереснейшие статьи по генеалогии и сфрагистике, а иногда выходит в формате тематических номеров, посвящённых этим дисциплинам. Отметим также, что пять участников конференции являются постоянными авторами и консультантами «Антиквара». Благодаря сотрудничеству с доктором исторических наук Олегом Однороженко,

кандидатами исторических наук Валерием Томазовым и Александ ром Алфёровым, архитекторомреставратором Ириной Малаковой (чей материал вы найдёте в этом выпуске) наш журнал популяризирует такие узкоспециальные и, казалось бы, далёкие от интересов широкой аудитории дисциплины, как генеалогия, сфрагистика, геральдика, эпиграфика, археография. Однако знания в этих областях зачастую как раз и позволяют постичь тайны прошлого, понять мотивы поступков тех или иных исторических личностей, атрибутировать археологические находки, документы, произведения искусства, воссоздать генеалогическое древо собственной семьи… Ну, а «заключительным аккордом» международного форума стало посещение Музея Шереметьевых, известного не только своими ценнейшими коллекциями, но и тем, что на его базе уже несколько лет работает созданный по инициативе Алексея Шереметьева Институт специальных исторических дисциплин. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

события

Спасённая классика и новые инициативы

Дж. Ф. Карото. Портрет мальчика с детским рисунком. Ок. 1520 г. Из коллекции Городского музея Кастельвеккьо в Вероне

В одном из предыдущих номеров эксперты «Антиквара» рассматривали перспективы деятельности частных музеев, коллекционеров и галеристов в условиях падения украинского арт-рынка и недофинансирования государственного музейного сектора. Именно от частных культурно-художественных организаций, не связанных бюджетно-бюрократическими ограничениями, они ожидали новых резонансных арт-проектов. И эти инициативы не заставили себя долго ждать. В середине июня в столице прошла «Киевская неделя искусств» — довольно масштабное событие, объединившее под своим брендом ярмарку современного искусства и полтора десятка параллельных выставочных и образовательных проектов на базе музеев и галерей. Конечно, парад галерей выглядел не столь внушительно, как, скажем, 5–10 лет назад, но ведь и времена сейчас другие. К тому же кураторы «Недели» более взыскательно, хоть и на свой вкус, отнеслись к отбору участников и представленных ими проектов. Благодаря этому удалось избежать стилистического и тематического разнобоя, свойственного многим мероприятиям подобного рода. Важно также отметить, что ярмарка галерей проходила не на привычных площадках «Украинского дома» или «Мистецького арсенала», а в залах здания на Десятинной 12, хорошо знакомого антикварам

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

и коллекционерам по предаукционным выставкам «Корнерса» и проектам Музея «Духовные сокровища Украины». Теперь этот музейно-выставочный комплекс, оборудованный по европейским стандартам, позиционируется как арт-холл «D12» и становится более открытым для массового зрителя. К «плюсам» «Киевской недели искусств» следует отнести и две выставки, популяризирующие частное коллекционирование. В «D12» показали избранное из коллекции Игоря Воронова, а Музей русского искусства достал из запасников акварели Зинаиды Серебряковой и театральные эскизы художников Серебряного века, подаренные известным киевским коллекционером Давидом Сигаловым (1894–1985). Совершенно неожиданно в программу «Недели» ворвалась выставка «Спасённые сокровища Италии» (Музей Ханенко был изначально включён в маршрут «Недели», но с другим проектом — презентацией нескольких вновь атрибутированных произведений). Чтобы посмотреть 17 первоклассных картин старых мастеров, украденных из веронского музея прошлой осенью и найденных украинскими пограничниками, киевляне выстаивали длинные очереди. Действительно, выставки из европейских музеев в Украине большая редкость, поскольку требуют немалых затрат на техническую поддержку, транспортировку и страхование экспонатов. Наверное, это отсутствие качественного музейнокураторского продукта, популяризирующего мировое классическое либо модернистское наследие, и порождает сомнительные с научно-исторической точки зрения «прожекты» вроде «Дней Малевича в Киеве». Куда уместнее были бы, скажем, Дни Архипенко — этнического украинца, художника не меньшего масштаба, чем Малевич, много сделавшего для поддержки украинской культуры за рубежом. Хотя в маркетинговом отношении действия инициаторов «Дней Малевича», конечно, не лишены смысла. Ведь выстраивание во многом гипотетического украинского художественного контекста для автора скандального «Чёрного квадрата» можно рассматривать и как попытку повысить стоимость (не только символическую) коллекций народного искусства и украинского модернизма. В июне в столице проходил ещё и фестиваль искусств «Anne de Kiev Fest», музейно-выставочная программа которого была связана с личностью Анны Ярославны, королевы Франции, темами роли женщины в истории и культуре, репрезентации Киева в искусстве, филантропии и европейских связей Украины. Специальные проекты к фестивалю подготовили Заповедник «София Киевская», Дирекция художественных выставок Украины, Национальный музей истории Украины, Национальный музей Тараса Шевченко, галерея «КалитаАртКлуб».

события

К. Косьяненко. Шествие. 2016. Х., м. 50 × 120 см

Из собственно художественных выставок можно, наверное, выделить «Киевский миф», организаторы которой стремились показать всю многогранность образа города в искусстве конца ХХ — начала ХХІ века, скульптурный проект в садово-парковой зоне Софии Киевской и выставку живописи Катерины Косьяненко «Граффити для Анны». Причём «Киевский миф» оказался интересен ещё и тем, что в экспозицию были включены эталонные работы Алексея Шовкуненко, Сергея Шишко, Николая Глущенко из фондов Дирекции выставок, закупленные ещё при жизни художников. Работы К. Косьяненко, мастерски стилизованные под Софийские фрески и граффити, воспринимаются как посвящение киевской княжне и средневековой культуре вообще. Скульптурная выставка под открытым небом показала, что могут предложить украинские скульпторы для городских парков и скверов взамен демонтированных памятников советской эпохи. Здесь можно было видеть и архаику, и неоклассику в духе Майоля, и брутальные объекты из проржавевшей стали. Правда, власти и меценаты на это предложение скульпторов, похоже, никак не отреагировали. Олег Бахмутский

С. Шишко. Зимой на Крещатике. 1966. Х., м. 80 × 120 см. Из коллекции Дирекции художественных выставок Украины

А. Золотарёв. Механический апельсин. 2014. Металл. 160 × 120 × 140 см № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

события

«Вышивка авангарда»

Супрематическая композиция. Полотно, мулине, гладь. Вышито в 2010 г. по эскизу К. Малевича 1915 г.

Валентина Костюкова и Татьяна Кара-Васильева на открытии выставки

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Культурная лаборатория «Educ a tor ium» представляет проект, ставший результатом двух экспериментов. Первый, проведённый больше 100 лет назад, заключался в создании произведений, являющих собой оригинальный сплав авангардной живописи и декоративно-прикладного искусства. Второй — в точном воспроизведении утраченных много лет назад работ. Местом сотворчества художниковавангардистов начала ХХ в. и народных мастеров, в числе которых были Ганна Собачко-Шостак и Василий Довгошия, стали два украинских села — Вербовка Каменского уезда Киевской губернии (имение Натальи Давыдовой) и Скопцы Переяславского уезда Полтавской губернии (имение Анастасии Семиградовой). Именно там переводились на «язык вышивки» эскизы, созданные специально для этого Евгенией Прибыльской, Александрой Экстер, Казимиром Малевичем, Любовью Поповой. Важно, что развитие авангардной вышивки шло не по следам живописных исканий, а параллельно с ними, и сама эта вышивка воспринималась как абсолютно новое направление в искусстве вообще и декоративно-прикладном в частности. Смелый эксперимент был по достоинству оценён ещё в 1910‑е гг. на выставках в Киеве, Петербурге, Москве, Берлине, Дрездене, Париже, НьюЙорке. К сожалению, до наших дней эти уникальные экспонаты не дошли, но остались фотографии, благодаря которым и родилась идея возродить то, что было утрачено в годы революции и уничтожено в советское время. Воплощение идеи заняло около 10 лет и потребовало усилий многих людей, объединённых кураторами проекта — исследователем украинской вышивки, доктором искусствоведения, членом-корреспондентом Национальной академии искусств Татьяной КараВасильевой и специалистом по русскому авангарду, академиком Российской академии художеств Георгием Коваленко. Большая работа, проделанная ими в архивах и фондах государственных

события музеев, в частных собраниях Украины и России, изучение стилистики искусства авангарда и художественнотехнических особенностей шитья гладью позволили сделать этот проект интересным и состоятельным не только с эстетической, но и с научной точки зрения. По существу, он открывает совершенно неизвестную страницу предреволюционного искусства, и самое удивительное, что это «белое пятно» заполняется не только статьями, архивными документами и фотографиями, но и рукотворными вышивками, виртуозно выполненными по старым эскизам кандидатом искусствоведения, доцентом кафедры художественного текстиля Киевского государственного института декоративно-прикладного искусства и дизайна им. М. Бойчука Валентиной Костюковой и её коллегами. Примечательно, что часть композиций сделана давно забытым штапельным мулине на ткани столетней давности — их подарила инициаторам проекта профессор Харьковской академии дизайна и искусств Людмила Соколюк. Тридцать вышивок, показанных в «Educatorium», стали поводом для разговора о кустарных мастерских, которые организовали в своих украинских имениях такие разносторонне одарённые и образованные женщины, как Наталья Давыдова, Варвара Ханенко, Анастасия Семиградова, Наталья Яшвиль, о роли, которую эти имения сыграли в сохранении народных традиций и становлении нового искусства, причём не только изобразительного. Выбор музыкального произведения, прозвучавшего на открытии выставки в исполнении струнного квартета, тоже не был случайным. Ведь его автор, знаменитый польский композиторноватор Кароль Шимановский, дружил с Натальей Давыдовой, ей он посвятил свою Вторую фортепианную сонату. Осенью расширенную экспозицию «Вышивка авангарда» представят в Посольстве Украины в Нидерландах. «Мы надеемся, что при поддержке европейских музейных институций этот проект приобретёт международный масштаб, и в мире узнают, что Малевич — украинский художник», — сказала Анна Шерман, главный редактор журнала «Антиквар», выступившего соорганизатором этой выставки.

Цветные ритмы. Полотно, гарус, гладь. Вышито в 2007 г. по эскизу А. Экстер 1916–1917 гг.

Птица. Полотно, гарус, гладь. Вышито в 2008 г. по эскизу В. Довгошии 1920 г. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

события

Ступени обновления 5 июля состоялось торжественное открытие реконструированной гранитной лестницы, ведущей с улицы Владимирской к фундаменту Десятинной церкви и Национальному музею истории Украины. По словам главы общественной организации «Андреевско-Пейзажная инициатива» Марины Соловьёвой, это лишь первый этап благоустройства территории Старокиевской горы. На очереди — восстановление мощения и пешеходных дорожек вокруг фундамента храма и перед зданием музея, озеленение территории, установка скамеек, обустройство смотровой площадки на Пейзажной аллее, а также реконструкция лестницы, которая соединяет эту аллею с урочищем Гончары-Кожемяки. Идея провести восстановительные работы на Старокиевской горе возникла у членов «АндреевскоПейзажной инициативы» в 2015 году во время традиционной весенней толоки. «Мы подошли к зелёному забору, которым был обнесён фундамент Десятинной церкви, и увидели там настоящую свалку. Нужно было что‑то делать, ведь это центр города, место, где начиналась его история, история нашего государства, — рассказывает М. Соловьёва. — Киевские власти сказали, что денег на это в бюджете нет, но если общественность их найдёт, то они окажут нам всяческое содействие. Тогда был открыт специальный счёт и через различные СМИ мы обратились к киевлянам с просьбой помочь привести в порядок Детинец.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Начали с трассировки фундамента Десятинной церкви, причём всё делали вместе с археологами, с согласия Министерства культуры и Музея истории Украины, при наличии необходимой документации. Трассировка фундамента была торжественно открыта 5 декабря прошлого года в присутствии тогдашнего министра культуры, представителей гор администрации, Киеврады, депутатов. Все были в восторге, все говорили, что нужно обновить стену из гранита, лестницу и фонари, потому что они выглядят жалко, и все обещали заложить на это деньги в бюджет. Но когда в начале 2016 года я обратилась в эти инстанции, выяснилось, что средства выделены не были… И всё‑таки у нас получилось: в начале февраля меня нашёл представитель гендиректора корпорации «Roshen» Вячеслава Москалевского, который выразил желание стать меценатом проекта по восстановлению территории Национального музея истории Киева. Причём не как юридическое, а как частное лицо. Добавлю, что сам проект был разработан ещё в конце 1970‑х выдающимся киевским архитектором Авраамом Милецким, но реализован был лишь частично». Кроме восстановления лестницы — центрального прохода к фундаментам Десятинной церкви — первый этап реконструкции включал также исследование и укрепление подпорной стены, восстановление и установку оригинальных фонарей. Одновременно была проделана работа по консервации части дворца князя Владимира, обнаруженного во время обновления ступеней.

события Все мероприятия осуществлялись под патронатом Киевской горадминистрации в рамках социального проекта «Зробимо разом». Марина Соловьёва рассказала, что ещё до начала работ нужно было демонтировать стоявшие перед лестницей сувенирные ларьки, уговорить торговавших там много лет людей перейти на другое место, убедить их в том, что всё это делается ради сохранения исторического наследия, а не для размещения киосков «Roshen» или чего‑то другого. Когда ларьки были убраны, все плиты и чугунное литьё сняли и пронумеровали, чтобы потом вернуть их на те же самые места. После этого металлические украшения были отвезены на завод, где их почистили, отреставрировали (если это требовалось) и покрыли специальной краской. Единственное, что не удалось восстановить — отдельные детали фонарей, поэтому вместо них были отлиты такие же новые. Плафоны остались прежние, их почистили и привели в рабочее состояние. Был максимально сохранён и старый песчаник, а новый по предложению мецената был привезён из того же карьера, которым пользовались при реконструкции 1970‑х гг., сделанной под руководством А. Милецкого. В день открытия обновлённой лестницы в помещении НМИУ состоялась пресс-конференция, на которой говорилось о традициях благотворительности, роли меценатов и общественных организаций в сохранении культурного наследия, о ценности реконструированного ансамбля, который формально не является памятником архитектуры, но дорог всем киевлянам и, безусловно, заслуживает бережного отношения и заботы.

Фото Д. Краснова

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Угол Контрактовой пл. и Андреевского спуска. Открытка начала ХХ в.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема

номера

«Все несут ответственность за город, в котором живут» О функциях городских архитекторов, о старых и новых застройщиках, о том, что безвозвратно потеряно и что ещё можно сохранить, мы беседуем с известным историком-архивистом, исследователем киевской старины Михаилом Кальницким.

— Давайте остановимся на XIX веке, но с экскурсами в более ранние времена, если там были важные для нас прецеденты. — Надо сказать, что примерно до второй четверти XIX ст., то есть до Николая I, монархов не слишком заботили вопросы киевского градостроительства. Впрочем, Пётр I заложил в Киеве Печерскую крепость, а его дочь — Елизавета Петровна лично выбрала место для Андреевской церкви и Царского дворца, который мы называем Мариинским. В начале XVIII в. немало интересных зданий появилось благодаря гетману Ивану Мазепе. А ближе к середине столетия митрополит Рафаил Заборовский пригласил в Киев архитектора Иоганна Шеделя, который построил главные высотные доминанты тогдашнего города — Большую Лаврскую колокольню и колокольню Софийского собора. Ни Екатерина II, ни Александр I особого интереса к Киеву не проявляли — до известной степени он был предоставлен сам себе. Дошло до того, что в 1802 г. киевляне, даже не спросив позволения Его Величества, поставили первый в городе монумент — «колонну Магдебургского права». Другое дело, что прямым следствием этого, по‑видимому, стало смещение с должности военного губернатора Киева… Но важен сам факт, что поставили без царя! К этому времени уже существовала должность городского, или, как тогда говорили, городового архитектора. Любопытно, что поначалу в Киеве сам архитектор, его помощники и чертёжник были включены в штат городской полиции. То есть они были просто городскими

Фото Даниила Краснова

— Неожиданно пристальное внимание общества к назначению главного архитектора города «подогрело» и наш интерес к этой теме. А кто отвечал за формирование архитектурного облика Киева в те времена, когда должности главного архитектора ещё не было? — Влиятельные заказчики и высшие должностные лица — не только самого города, но и страны. А поскольку, наверное, до конца XVIII в. главными постройками были церковные, то, соответственно, и высшее духовенство. Но тут я хотел бы уточнить, насколько мы углубляемся в историю?

служащими. Первым городовым архитектором Киева стал Андрей Иванович Меленский, построивший тот самый Памятник Магдебургскому праву. В Петербурге я нашёл архивные документы, которые свидетельствовали, что должность городского архитектора была введена для Киева в июле 1799 г. распоряжением императора Павла I по инициативе здешнего военного губернатора Александра Беклешова. В феврале 1999‑го я напечатал об этом статью в газете «Киевские ведомости», и возникла идея отметить 200‑летие существования должности городского архитектора столицы. В Главном управлении градостроительства и архитектуры была организована соответствующая выставка, выпущен альбом «Главные и городские архитекторы Киева. 1799– 1999», к подготовке которого привлекли и меня. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Александр Беклешов — инициатор введения должности «городового архитектора» в Киеве. Портрет начала XIX в.

— Расскажите подробнее о первом городском архитекторе Киева. — Андрей Меленский — талантливый и невероятно трудолюбивый зодчий родом из Москвы — оказался для нашего города настоящей находкой. За 30 с лишним лет своей деятельности он украсил город прекрасными зданиями в стиле классицизма, подготовил массу важных документов, в частности, принял участие в составлении подробнейшего плана Киева, где обозначены абсолютно все усадьбы и дома. Этот план, по счастью, сохранился и сейчас является бесценным источником по истории города в первой трети XIX в. Классицизм, можно сказать, был привнесён в Киев имперской властью. Прежде здесь культивировали дух древнерусской и византийской архитектуры, затем развивали стиль барокко в его специфическом украинском варианте, однако «высочайше апробированные» нормативы были в Российской империи весомее местных традиций. Тем не менее, Меленский сумел настолько почувствовать киевскую среду, настолько удачно интерпретировать именно для Киева классицизм, что этот стиль стал прекрасным и вполне органичным дополнением городского ландшафта. Впоследствии многие известные украинские историки архитектуры, такие, как Эрнст или Щербакивский, были восхищены киевским классицизмом, который, по сути, является своеобразным ответвлением данного стиля. И это — заслуга Меленского.

«Колонна Магдебургского права» («Памятник Крещению Руси»). Открытка начала ХХ в.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема

номера

Проект стандартного дома с «фасадом № 2» на пять окон по ул. Воздвиженской в Киеве, подписанный городским архитектором Н. Самоновым, утверждённый гражданским губернатором и генерал-губернатором (1856 г.)

Уже при Александре І важную роль стали играть стандартизация, типизация. Скажем, Гостиный двор начали возводить по так называемым образцовым фасадам, которые разработал придворный архитектор Луиджи Руска. Но из‑за страшного пожара на Подоле в 1811 г. завершить строительство не удалось. Потом здание несколько раз реконструировалось, и лишь в 1980‑х гг. оно обрело вид, соответствовавший первоначальному замыслу. По образцовым проектам были возведены и многие другие здания «послепожарного» Подола. Некоторые из них сохранились и ныне являются памятниками архитектуры. Большие доходные дома, которые стали характерными для городской застройки более позднего времени, тогда ещё не были распространены. Основную часть составляли одноэтажные, полутораэтажные, максимум двухэтажные здания. Для них были приняты образцовые фасады трёх типов. — Были приняты где и кем? — Все чертежи присылались из Петербурга. Никакие другие варианты не предполагались, кроме как: фасад № 1 — семь окон по фронту, включая или не включая двери (вход мог быть и со двора); фасад № 2 — пять проёмов; фасад № 3 — три проёма. Если кто‑то хотел построить нечто оригинальное, то это нужно было ни много ни мало согласовывать в Петербурге лично с царём. Такая была система. Особенно активно её претворял в жизнь Николай I. При нём

любой нестандартный проект надлежало доставлять в столицу для получения высочайшего разрешения. Я бы не сказал, что Николай I был великим зодчим и знатоком архитектуры. Но, судя по всему, свои вкусовые пристрастия он старался навязать всей империи. Поэтому на любом мало-мальски оригинальном проекте он оставлял резолюцию: «Фасад неудачен» или «Фасад безобразен. Переделать». Для переделки в Петербурге существовала специальная контора, в которой хорошо знали вкус императора. Работавшие там архитекторы видели, что Николай оценивает только «картинку» и совершенно не вникает в планировку. Поэтому чаще всего в ходе корректировки проекта они просто изменяли фасад, не трогая всё остальное, и в таком виде присылали для исполнения на места. Понятно, что от городских архитекторов мало что зависело. Все они были «нанизаны» на жёсткую вертикаль строительных учреждений, а их основная функция заключалась в том, чтобы транслировать исходящие из столицы предначертания и реализовывать их в том городе, где они служили. В Российской империи строительное дело долгое время было подчинено Главному управлению путей сообщения и публичных зданий. При Николае І эту структуру возглавлял небезызвестный граф Пётр Клейнмихель, упомянутый Некрасовым в эпиграфе к «Железной дороге». Он был администратором примерно такого же склада, как пресловутый Аракчеев, стремился любой № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Городская дума. Открытка конца XIX в.

Академик архитектуры Владимир Николаев — единственный, кто в разное время состоял как киевским городским архитектором, так и членом городской управы по строительной части

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

ценой выполнить императорский приказ, не считаясь с затратами и людьми. Но при этом, если нужно было поберечь деньги, экономил на всякой ерунде, из‑за чего проекты нередко затормаживались. Такая обстановка была во всём департаменте. Даже если речь шла об обычных стандартных домах, нужно было собрать вереницу разрешительных подписей местных чиновников, вплоть до генералгубернатора либо гражданского губернатора. А непосредственной «привязкой» типовых проектов занимался чаще всего городской архитектор. В архивах сохранились чертежи мещанской застройки с подписями Меленского, Дубровского, Станзани, Самонова. Таким образом, городской архитектор следил за тем, чтобы всё ведущееся строительство соответствовало нормам и строительному уставу, который к тому времени был принят. Кроме того, в его обязанности входило выполнение (за соответствующее вознаграждение) построек по заказу города. Как бы там ни было, но в середине XIX в. архитектурный облик Киева всецело зависел от воли Николая І. Под его наблюдением осуществлялся выбор места для возведения всех основных городских доминант. В то время ими стали Университет, Институт благородных девиц, Кадетский корпус. Каждая деталь согласовывалась лично с царём, и какая‑либо независимая политика развития города была фактически невозможна. Тем более что по законам город развивался строго в соответствии с высочайше утверждённым генеральным планом.

тема

номера

— И это было обязательным для всех губернских центров? — Совершенно верно. Городов в те времена было не так уж много, но каждый из них должен был составить и завизировать в Петербурге свой генеральный план. А дальше точно по этому плану развиваться. Если где‑то, к примеру, хотели сделать новую площадь, то нужно было получить разрешение на отклонение от высочайше утверждённого генерального плана. — То есть всё, что сегодня кажется нам таким «разумным, добрым, вечным» в чертах исторического ландшафта, возникало по предписанию императора? — «Разумное, доброе, вечное» — это уже конкретные воплощения, которые, по счастью, были в Киеве осуществлены достойными профессионалами — такими, как Викентий Беретти, строитель Университета и Института благородных девиц, прибывший сюда из Петербурга. То был выдающийся зодчий-градостроитель, мастер своего дела, искренне полюбивший наш город. Однако его разработки могли быть реализованы только после получения императорской подписи. Иногда на местах могли проявить какую‑то инициативу, но её непременно нужно было поднять к подножию трона и оттуда получить дозволение.

Титульный лист подготовленного В. Николаевым «Сборника строительных постановлений для города Киева» (1882 г.)

Проект пристройки навеса к входной двери дома В. Эйсмана по ул. Владимирской (архитектор В. Николаев, 1885 г.; лицевая и оборотная сторона). Для реализации этого скромного замысла, как и для осуществления более значительных частных проектов, требовались подписи члена городской управы (здесь — Г. Шлейфер) и городского архитектора (здесь — А. Геккер) № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

На архитектурные проекты крупного формата обычно наклеивали стандартный титульный лист, на котором расписывались член управы и городской архитектор. При масштабной реконструкции доходного здания домовладельца Е. Лакерды на углу Контрактовой площади и Андреевского спуска (1899 г.) проект завизировали член городской управы Н. Казанский и городской архитектор Э. Брадтман

— Все мы знаем о семье Терещенко, которая инициировала и финансировала строительство многих общественных зданий в Киеве. Как же им удавалось осуществлять свои планы, если любое строительство было сопряжено с такими трудностями? — Вы немного забежали вперёд. Я говорил о ситуации во времена городских архитекторов первых назначений, то есть о начале и середине XIX в. Благодаря реформам, проведённым Александром ІІ, определённые полномочия были делегированы на места и жёсткая вертикаль стала потихоньку приближаться к горизонтали. Если до Александра ІІ практически любой проект даже не дома, а домишки нужно было согласовывать, как минимум, с губернскими властями, то после городовой реформы 1870 г. всё намного упростилось. Уже через год после этого в Киеве была выбрана первая всесословная Городская дума. Согласно реформе городские власти получили право самостоятельно утверждать все проекты обывательской застройки. Проекты общественных зданий визировались на уровне строительного отделения губернского правления, и только самые крупные и важные согласовывались в Петербурге. То есть реформа предоставила муниципальному самоуправлению рычаги

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

для формирования среды города. С этого времени специалистов по рассмотрению и согласованию частных проектов нанимала городская управа. Поначалу двоих, потом троих, в начале ХХ в. четверых. Всех их называли городскими архитекторами, и за каждым из них закреплялись определённые полицейские участки (аналог современных административных районов). Деятельностью архитекторов руководил член городской управы, ответственный за строительное дело. По сути, он ближе всего соответствовал нынешнему понятию о главном архитекторе города, хотя далеко не всегда эту должность в управе занимали профессиональные зодчие. Город, как и прежде, был заключён в рамки высочайше утверждённого генерального плана, но на уровне мэрии или городских архитекторов всё чаще рождались полезные инициативы, которые после согласования в столице существенно влияли на структуру и облик Киева. Каким же образом реализовывались масштабные проекты? Как и теперь, любое строительство начиналось с отвода земельного участка. Иногда сам инициатор приобретал свободный участок. Иногда его выделял город, если видел, что затеяно доброе дело. Бывало и так, что город предоставлял участок под какое‑то полезное учреждение с правом бесплатного пользования до тех пор, пока это учреждение выполняет свои функции. Некоторые крупные комплексы возникали не в центре, а на тогдашних окраинах. На Кадетском шоссе, например, была построена больница для чернорабочих, на Лукьяновке, уже ближе к ярам, — Еврейская больница. А для строительства комплекса Политехнического института, конкурсный проект которого рассматривался в Петербурге, использовали большой участок, ранее принадлежавший военному ведомству. Поначалу он вообще находился за пределами Киева, и только потом, когда ведомство уступило землю под строительство института, она была присоединена к городу. — Сегодня мы видим, как исторические здания доводятся до аварийного состояния, а потом на их месте возводятся бизнес-центры. Но ведь и 100, и 200 лет назад существовала какая‑то историческая застройка и существовали свои застройщики. Случалось ли тогда нечто подобное? — К сожалению, всё это в традициях города. Понятно, что какие‑то обветшавшие храмы и гражданские постройки уступали место более новым. Когда, например, появились новые Присутственные места, то старые исчезли, а потом на их месте разбили Мариинский парк… Правила относительно охраны памятников и исторической среды входили в Строительный устав, но он, прежде всего, брал под защиту сакральные здания, построенные ещё до учреждения Петром І Святейшего Синода. Точно так же старались сберечь наиболее интересные древние курганы, валы, городища. Кстати, порой это диктовалось соображениями государственной политики.

тема Так, при Николае І стремились русифицировать юго-западный край, центром которого был Киев, и по возможности уменьшить укоренившееся здесь в предыдущие столетия влияние польской шляхты. В качестве идейного инструмента были использованы материальные памятники эпохи Древней Руси — как признаки «помеченной» много веков назад территории… Киевский гражданский губернатор и щедрый меценат Иван Фундуклей выпустил в 1847 г. альбом «Обозрение Киева в отношении к древностям» с чертежами и планами наиболее ценных исторических построек. К величайшему сожалению, частная застройка не подпадала под какие‑либо законы и правила по охране памятников. Известен случай, когда в начале ХХ в. на Подоле снесли знаменитый «дом Артемихи», описанный в альбоме Ивана Фундуклея. Стоял он там с конца XVII в., но его владельцы, некто Гореловы, захотели построить вместо него доходный дом. И построили — довольно заурядное здание на углу Межигорской и Хорива. Возможно, вследствие таких горьких фактов в 1910 г. в Киеве было создано Общество охраны памятников старины и искусства, в состав которого вошли не только историки, археологи, искусствоведы, но сам генерал-губернатор и другие официальные лица. Таким образом они демонстрировали неравнодушие к историческому и культурному наследию города. Конечно, Общество не вправе было запретить что‑либо частным владельцам, но его активисты могли хотя бы провести с ними «разъяснительную работу» под авторитетным прикрытием генерал-губернатора. — Насколько сегодняшняя ситуация в Киеве кажется вам катастрофичной? Реальна ли перспектива, что однажды мы окажемся в другом городе, не покидая его? — Уже оказались. Если раньше мы могли любоваться панорамами, видеть с определённых точек широкое историческое пространство с характерным силуэтом, то теперь этого уже нет. За каждым старым зданием вылезают небоскрёбы. Только подойдя к Софии Киевской или Лаврским воротам, мы ещё видим исторические комплексы, но в панорамах старый Киев практически потерян. И, наверное, самая страшная утрата — вид на Лавру с левого берега Днепра. Знаменитейший, всемирно известный ландшафт изуродован громадными постройками на втором плане. Казалось бы, их воздействие вполне можно было просчитать заранее, но те, кто в своё время занимался такими вопросами, закрывали на это глаза. Ещё одно киевское ноу-хау — самовольное строительство. Согласовывают одну высоту здания — делают другую, и всё это при полной безнаказанности. По пальцам одной руки можно сосчитать случаи, когда заставляли убрать лишние этажи. Закон говорит, что для этого нужны судебные решения. Но можно представить, как они принимаются и на какое время

номера

затягиваются… Вот такая безнаказанность — главная беда нашего Киева. Однако помимо проведения политики защиты города и городской архитектуры нужна ещё и самодисциплина жителей. Они должны понимать, что тоже несут ответственность за город, в котором живут. Но что говорить, если не только на панельных домах, а и на старинных зданиях мы видим совершенно жуткие разнокалиберные застеклённые балконы и подобную ерунду. Потому что каждый делает так, как ему удобно. — То есть мы клеймим «ужасных застройщиков», а на самом деле безответственность проявляется на всех уровнях… — Я не видел никакого другого старого города, архитектурный облик которого был бы так обезображен этими самопальными лоджиями. Когда их делали, многие здания уже являлись памятниками архитектуры, и по закону такие лоджии нужно было просто ломать. Но мы понимаем, что ни один мэр этого не сделает, потому что упадёт его рейтинг. — Выходит, что город встал перед проблемой, когда нужно не столько строить, сколько ломать… — Нужно делать и то и другое, но предельно ответственно… Мы говорили о том, что во времена пореформенного Киева, то есть в конце XIX — начале XX в., каждый городской архитектор получал, с одной стороны, заказы на городские постройки,

Отчёт о деятельности, обнародованный Киевским обществом охраны памятников старины и искусства (1912 г.) № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Архитектор Павел Алёшин, впервые сформулировавший важнейшие принципы деятельности главного архитектора Киева. Фото 1910‑х гг.

а с другой — визировал строительные проекты частных лиц на закреплённых за ним полицейских участках. Достаточно было двух подписей — члена управы и городского архитектора, чтобы начать любое приватное строительство. В то время, кстати, появлялись интересные комплексы, например, так называемая усадьба Меринга, ставшая целым жилым массивом новой архитектуры. Или, скажем, застройка нынешней улицы Липинского, которую мы ещё помним как Чапаева. Она была заново проложена и застроена внутри обширного квартала. Вот такие были проекты… Все изменения плана города согласовывались в столице, а на городском уровне думали о том, как эти постройки будут смотреться. Но единой политики относительно того, как должен выглядеть город, в общем‑то не было. Во многом это зависело от вкуса заказчика, от моды, внутренних или внешних веяний. И только в 1918 г., в гетманском Киеве, архитектору Павлу Алёшину было предложено поработать в городской управе и заняться непосредственно проблемами городской архитектуры. Он считал, что мало назначить человека, отвечающего за строительное дело, — нужен специалист, который будет думать об облике всего города, его стилевом единстве и красоте. Именно Алёшин сформулировал задачу городского архитектора,

Педагогический музей цесаревича Алексея (ныне Киевский городской дом учителя), построенный по проекту П. Алёшина. 1909–1911 гг.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема идеологию и философию его деятельности. Но бурные события Гражданской войны не способствовали воплощению подобных идей… Только в мае 1941 г. журнал «Архітектура Радянської України» сообщил, что Совнарком Украины решил организовать Управление городского архитектора в каждом значительном городе республики. Однако теперь на него возлагали другие задачи: архитектор должен был отвечать за то, чтобы город соответствовал идейным требованиям эпохи, чтобы в его облике проявлялись принципы социалистического реализма… Ну, а всё, что происходило дальше, мы имели возможность наблюдать своими глазами. Очень важно, чтобы деятельность городского архитектора и его департамента была максимально приближена к потребностям горожан, чтобы учитывались их мнения. Кстати, при Сергее Целовальнике были созданы общественные комиссии и общественные экспертные советы по наиболее важным резонансным вопросам. Таким образом старались найти компромисс между городом и общественностью. Я думаю, что эту традицию обязательно нужно продолжить. — А как осуществлялась защита архитектурного наследия в советское время, какие тогда действовали охранные структуры? — В 1966 г. было создано Украинское общество охраны памятников истории и культуры. До этого времени памятники культуры охраняло государство, исходя из своих идейных приоритетов (такой подход роковым образом повлиял на судьбы многих старинных храмов). К тому же, когда власти хотели что‑то построить, то строили несмотря ни на что. В Москве, например, «дополнили» Кремль Дворцом съездов. У нас внедрили в историческую среду Дом торговли, ставший первым киевским небоскрёбом… Но при содействии Общества в 70‑х гг. росло понимание того, что в городе наряду с отдельными знаменитыми памятниками существует ценная рядовая застройка, и многие неравнодушные люди говорили о необходимости создания каких‑то охранных правил. В 1979 г. было принято знаменитое решение исполкома Киевсовета № 920, которое прописало и охранные зоны, и зоны регулирования застройки, и зоны охраняемого ландшафта. Хотя всё это было сказано в довольно‑таки общих словах, появились какие‑то инструменты воздействия. По времени это совпало с подготовкой к празднованию 1500‑летия Киева, возбудившей интерес к киевской старине и вызвавшей вспышку городского патриотизма. Была выпущена масса альбомов и книг по истории Киева, интереснейшие статьи публиковались в периодике. То есть фактически начался ренессанс киевоведения… Но опять‑таки: если властям нужна была какая‑то идейно важная постройка, всем приходилось вытягивать руки по швам. Так было с «Родинойматерью», так было с музеем Ленина (нынешним Украинским домом), ради которого отгрызли часть

номера

Владимирской горки. В этих случаях общественное мнение или охранные организации мало что значили. Но уже после перестройки, когда цековские директивы казались не столь могучими, Киевская городская организация Украинского общества охраны памятников согласовывала строительство в охранных зонах в соответствии с постановлением № 920. Многие проекты выносились на обсуждение, достаточно резко критиковались и отклонялись. В работе этой организации принимали участие крупнейшие специалисты — Михаил Брайчевский, Иван Игнаткин, Евгения Маринченко, Юрий Паскевич, Валентина Шевченко, известные деятели культуры, ведущие архитекторыреставраторы. В общем, это было очень авторитетное объединение, которое могло какие‑то проекты затормозить, а какие‑то заставить откорректировать. В начале 90‑х, уже в независимой Украине, начала складываться новая система власти и новая система денежных отношений. Застройщики чувствовали себя неуютно под контролем активистов. Мало-помалу Общество охраны памятников стали лишать его полномочий. Сначала появился Городской комитет по охране памятников, потом — Городское управление по охране культурного наследия. В конце концов согласующие полномочия были отобраны у независимой общественной организации и переданы казённой структуре. То есть чиновникам, которые, во‑первых, должны были выполнять требования руководства, а во‑вторых, если руководству было всё равно, могли использовать данные им полномочия в собственных интересах. Аналогичными функциями по отношению к памятникам национального значения наделили и Министерство культуры. Там тоже действовали определённые рычаги. И чем печальнее становилась ситуация в городе, тем больше возникало разного рода официальных охранных структур — всяких центров, комитетов, комиссий, институтов и т. д. Обернулось это размыванием ответственности и расширением возможностей обходить даже те правила, которые казались незыблемыми. Если хотели поставить в исторической зоне высотку в 20–25 этажей, то находились специалисты по написанию так называемых обоснований — документов, подтверждающих, что строить можно и это не испортит территорию. Естественно за такую «индульгенцию» заказчики платили солидные деньги. Только в последнее время что‑то начинает меняться к лучшему. Продвигать сомнительные проекты стало не так легко: застройщики вынуждены выносить их на общественные советы, и активисты пытаются влиять на тех, кто занимается оправданием уродования Киева. Хотелось бы надеяться, что неравнодушные киевляне сумеют в дальнейшем защитить историческое и культурное своеобразие нашей столицы. Беседовала Анна Шерман № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

От Ильича до Ильича... О том, как менялся наш город в советское время, мы беседуем с известным киевоведом, автором более 750 публикаций в научных и массовых изданиях Дмитрием Малаковым. Дмитрий Васильевич — выпускник КИСИ 1960 года, в его трудовой биографии — 15 лет работы в Киевском НИПИ градостроительства и 24 года — в Музее истории Киева. Фото А. Мокроусовой

ный район (КиУР), правительство решило, что город безопасен в смысле нападения с Запада (а боялись тогда не Гитлера — его ещё никто не знал, а конницы Пилсудского), и именно здесь, в историческом центре Украины, должна находиться её столица. Официальный переезд членов правительства был обставлен очень пышно. Сохранилась кинохроника, которая зафиксировала их проезд по городу в открытых автомобилях, радостную встречу с киевлянами. Переехала в новую столицу и одна из команд зодчих во главе с Сергеем Григорьевым, который уже тогда был известен в Харькове как «урядовий архітектор». По его проекту были реконструированы два старых здания на Банковой, 11 — здание штаба Киевского особого военного округа и здание интендантства. Сегодня мы их знаем как Администрацию Президента Украины. В те же 30‑е по проекту Григорьева было построено несколько жилых домов на Липках, Терещенковской и Обсерваторной — для переехавшего правительства.

— Какие постройки знаменуют собой начало советского периода в киевской архитектуре? — Знаете, это слишком сложный период в истории страны и в истории города, чтобы поговорить о нём наскоро — сидя за столом, на каком‑то обывательском уровне. Особенно после того, как написана и издана монография Бориса Ерофалова-Пилипчака «Архитектура советского Киева», где собран колоссальный материал, проанализировано множество проектов, приведены уникальные документы и фотографии. Так что мы с вами, действительно, можем лишь пунктиром обозначить какие‑то отдельные вехи… В начале 1934 года на пленуме ЦК КП(б)У было принято постановление о переносе столицы респуб лики из Харькова в Киев. Харьков на то время считался пролетарской столицей, а Киев — после событий Украинской революции 1917–1921 годов — столицей буржуазной, националистической. К 1934 году, когда был в основном построен Киевский укреплён-

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

— Я бы хотела уточнить: выходит, что с начала революционных событий и до середины 30‑х годов Киев фактически не трогали? — Он считался обычным областным центром наравне с Винницей или Черниговом. Никаких правительственных учреждений здесь не было. Вся власть — и политическая, и экономическая — была сосредоточена в здании бывшей Думы, которую преобразовали в Обком. Уже позже, в связи со столичным статусом Киева, был разработан его новый генеральный план. Но ещё до этого, когда правительство ясным солнечным днём ехало в поезде через Днепр, оно увидело из окон множество церквей. И решило, что у города совсем непролетарский вид. Поэтому преображение Киева начали с уничтожения храмов, а потом стали думать о новом архитектурном ядре города, которое бы выражало новую идеологию. Долго искали, рассматривали разные конкурсные проекты... Надо сказать, что ещё в 1918 году при гетмане Павле Скоропадском предполагалось создать правительственный центр на месте уничтоженных артиллерийских складов на Зверинце. Во-первых,

тема территория свободна, во‑вторых, недалеко были железная дорога и судоходный Днепр. Но советское правительство этот вариант сразу же отбросило. Ему нужно было утвердиться в самом центре, на пространстве между Софийской колокольней и Михайловской площадью — там, где всё было застроено, где стояли Михайловский Златоверхий собор, Трёхсвятительская церковь. И этот идеологический проект не предусматривал их сохранения. Нужно было открыть вид на Днепр, снести Присутственные места, чтобы там могли маршировать войска, проводиться демонстрации, парады — в общем, всё то, что делалось в Мюнхене при Гитлере… Поскольку Днепр использовался как видовое пространство, новые здания должны были стоять фасадами и к Днепру. Планировалось

номера

Правительственный центр со стороны Днепра. Проект бригады И. Фомина (Москва). 1935. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. — К.: Издательский дом А+С. — 2010.

Правительственный центр со стороны Днепра. Проект И. Лангбарда. 1936. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. — К.: Издательский дом А+С. — 2010. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Здание ЦК КП(б)У (арх. И. Лангбард) и двор бывшей автошколы. Осень 1941 г. Фото из Фондов BZS. Воспроизводится по: Малаков Д. Київ. 1939–1945. Фотоальбом. — К.: Кий. — 2005.

возвести здание ЦК партии (нынешний МИД) и такое же — для Совнаркома (Кабмина по‑теперешнему). Эти два симметрично расположенных объёма завершали площадь со стороны Днепра. По центру — памятник Ленину и грандиозная лестница, ведущая к реке. Прообразом послужил знаменитый ансамбль в Одессе: площадь возле памятника Ришелье, два полукруглых здания и Приморская лестница. Та же идея, только там море, а здесь Днепр. Выдумать что‑то новое в архитектуре очень трудно. — Видимо, сыграли свою роль и имперские традиции… — Да, идея величия шла оттуда. Но утверждали её путём уничтожения исторического, своеобразного облика города. Так получилось, что в проектировании нового Киева участвовали и местные, и иногородние архитекторы, но приняты были как раз разработки не киевлян: Правительственный центр спроектировал ленинградец Иосиф Лангбард, здание штаба округа — харьковчанин Сергей Григорьев, колоссальное по объёму 10‑этажное здание НКВД (сейчас там Кабмин) — москвичи Иван Фомин и Павел Абросимов. Говорили, что когда Иона Якир узнал, какое грандиозное строительство затеяно для ежовского ведомства, то попросил Григорьева добавить высоты зданию штаба и сделать его повнушительнее, «чтобы

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

не принижать армию». Пожелание Якира учли: он ведь был командующим войсками Киевского военного округа и строителем КиУРа, который считался важнейшей линией обороны, укрепрайоном № 1. Такие вот случались истории… В основу нового Генерального плана был положен разработанный ещё в царское время вариант, который предусматривал развитие города по главным направлениям запад — юг (Брест-Литовский проспект — Одесское шоссе) и освоение левого берега. Он продолжает осуществляться по сей день. «Социалистическая реконструкция» Киева предполагала появление многих помпезных построек, но, что бы сейчас не говорили, нужно отметить и положительные моменты. Я имею в виду возведение по всему Киеву десятков трёх-четырёхэтажных школ — даже в районе Лукьяновки, где я живу, их сохранилось несколько. Безусловно, это стало заслугой и достижением времени. Ведь до революции в городе работало всего девять казённых гимназий, включая одну женскую, а все остальные были частными учебными заведениями. Новый Киев хотели сделать красивым. Государство объявляло конкурсы на лучшие проекты, которые проводились в закрытом режиме. Сами проекты подавались под девизами, то есть анонимно. Ни о каких подкупах и «откатах» не могло быть и речи — это светило тюрьмой моментально. Были, конечно, всякие подводные течения и подсиживания, что нередко случается в творческой среде, но к мнению специалистов всё‑таки прислушивались. Хотя, когда по плану создания Правительственной площади предполагалось уничтожить Софиевский собор, ситуацию спасла не столько позиция украинского историка Миколы Макаренко, сколько обращение известного французского писателя Ромена Роллана к Сталину с просьбой не разрушать храм хотя бы потому, что его строил Ярослав Мудрый, отец королевы Франции. И Софию оставили в покое. Но учёного, который её защищал, — расстреляли. — Вы сказали об общей тенденции, о создании «политического облика» города. Насколько этот процесс зависел от личности главного архитектора, городских властей, всегда ли проводился конкурсный отбор проектов? — Есть справочная книга «Від війта до мера», где собрана история киевских градоначальников. Если взять советский период, особенно его начало, то на эти посты попадали в общем‑то случайные люди, выдвиженцы по партийной линии, которым можно было доверить дело, и они выполняли его, руководствуясь принципом: «Ваше слово, товарищ маузер». Важнее всего были не компетентность, а пролетарское происхождение, преданность партии и идеям революции… Что касается конкурсов, то они проводились и в 30‑е годы, и после войны — в частности, когда нужно было отстроить Крещатик. Устраивались они,

тема

Возведение здания Совнаркома УССР, первоначально предназначавшегося для НКВД (арх. И. Фомин, П. Абросимов), и здания Верховного Совета (арх. В. Заболотный). Лето 1938 г. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. — К.: Издательский дом А+С. — 2010.

номера

Здание Совета министров УССР (до 1946 г. — СНК). Фото Н. Грановского. Воспроизводится по: Киев / Kiev. Фотоальбом. — М.: Изд-во литературы на иностранных языках. — 1959.

кстати, и в дореволюционное время, причём выполнение работ поручалось тому подрядчику, который предлагал меньшую стоимость их производства. И делалось это абсолютно прозрачно, на открытых торгах — тендерах, как сейчас говорят. В конце 70‑х — начале 80‑х, когда строилась арка, которую теперь называют «ярмо для українського народу», конкурс был объявлен в газете, и подавать проекты требовалось чуть ли не назавтра. К чему такая спешка? Потому что на самом деле всё уже было известно и расписано, но хотели соблюсти формальность, создать видимость конкурса. Это было началом тех игр вокруг застройки Киева, которые мы наблюдаем по сей день. — То есть главный архитектор по сути не был самостоятельной фигурой, это была номенклатурная должность при мэре? — Безусловно, но тут нужно говорить не столько о конкретном

Здание штаба КОВО (арх. С. Григорьев) на ул. Орджоникидзе (ныне Банковой, в годы оккупации — Бисмаркштрассе), в котором в 1941–1943 гг. размещался Киевский генералкомиссариат. Фото Герберта Листа. Лето 1943 г. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Панорама пл. Богдана Хмельницкого (ныне Софийская пл.). Влево уходит ул. Владимирская, вправо — Владимирский проезд, ведущий к Правительственному центру. Фото 10.05.1951. Воспроизводится по: Киев. 1943–1970. Фотоальбом. — К.: Скай Хорс. — 2009.

человеке, сколько о системе, структуре. Ещё до войны при горисполкоме были созданы архитектурные мастерские, реорганизованные в 1951‑м в институт «Киевпроект». В этих мастерских работали настоящие специалисты, люди с фундаментальным, ещё дореволюционным образованием — Павел Алёшин, Павел Хаустов, Николай Холостенко, Николай Шехонин. Почему это образование было фундаментальным? Вопервых, потому, что оно было ступенчатым. Сначала требовалось закончить среднее учебное заведение (где тоже были свои ступени) — классическую гимназию, в которой преподавались древние языки (греческий и латынь), либо реальное училище, где упор делался на более «приземлённые» математику, немецкий, французский. В Императорскую Академию художеств могли поступить только выпускники гимназий, а те, кто окончил реальное или коммерческое училище, шли в Институт гражданских инженеров, Институт инженеров путей сообщения, Коммерческий институт. Но при этом, если мы посмотрим на застройку старого Киева, то вряд ли сможем сказать, какое здание спроектировал воспитанник Академии художеств, а какое — человек с институтским образованием. Например, талантливый киевский архитектор Иосиф Зекцер был инженером-технологом. Он знал все тонкости производства кирпича, стали, тканей. Но при этом построил такие здания, как комплекс Общества Скорой помощи на Рейтарской, дом Закса на Крещатике, дом Баксанта

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

на Пушкинской… Потому что после Технологического института он совершенствовался как архитектор в Берлине, в Италии, во Франции. Он был широко образованным человеком, архитектором, инженером, интеллектуалом… Или «Дом с котами» на Гоголевской, который приписывали Городецкому, выпускнику Императорской Академии художеств. А построил его гражданский инженер Владимир Бессмертный. Причём эти понятия — архитектор и гражданский инженер не отождествлялись. У инженеров был особый нагрудный знак со скрещёнными лопатой и топориком и такая же эмблема на форменной фуражке и пуговицах. — Давайте поговорим о послевоенном периоде. Восстановление города происходило по какому‑то плану? Были люди, чей голос оказался решающим в этом вопросе? — Как я уже говорил, сразу после освобождения Киева был объявлен всесоюзный конкурс по восстановлению Крещатика. Правительственную площадь уже не трогали. А знаете почему? Потому что когда выстроили здание Лангбарда, все поняли, насколько плоха была сама идея этой гигантской колоннады, кроме которой там фактически ничего и нет. Здание ведь строилось по проекту, который видели и знали только специалисты. Фасад был заслонён строительными лесами, полностью скрывавшими

тема

номера

Панорама Софийской площади с видом на Михайловский Златоверхий монастырь и Михайловскую площадь. Фото Д. Краснова. Июнь 2016 г.

его от посторонних глаз. И когда леса упали — все ахнули. В том числе и архитекторы. Такие люди, как Кричевский или тот же Григорьев были против ещё на стадии проектирования, но теперь все согласились, что так строить нельзя. Поэтому о возведении симметричного здания на месте снесённого Михайловского речь уже не шла. О Правительственном центре забыли, Присутственные места оставили в покое, площадь переименовали… Теперь главной задачей было поднять город из руин и обеспечить людей жильём. Когда появились первые два дома по бокам Пассажа, киевляне шутили, что это «маячня божевільного кондитера». Потому что их фасады были украшены чисто декоративной керамикой, напоминавшей бисквитно-кремовый торт. Других тогда, кстати, и не было. Народ называл эти торты «бесцветнокремовыми», поскольку розочки, завитушки и каёмочки на них были какого‑то неопределённого оттенка. И вдруг весь этот бессмысленный декор вылез на Крещатике… Следующие дома выглядели уже скромнее. Характерным признаком этой архитектуры были нависающие карнизы, которые, как считалось, придают зданиям монументальный вид. Их использовали и до войны, и после, вплоть до середины 1950‑х. К этому времени идея возвеличивания советской эпохи средствами архитектуры приняла карикатурные формы. Достаточно вспомнить выходящую

на Майдан пристройку к Консерватории — её сценическую часть, ни с чем не сочетающуюся и являющую собой визуальный диссонанс. В общем, в 1955 году было принято постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» и начался очередной этап нескончаемой борьбы советского народа. Раньше боролись с царизмом, куркулями, за выполнение плана и т. д. Теперь партия сказала: «Боремся с излишествами!». Как раз в этот момент завершалось строительство гостиницы «Москва» (теперь «Украина»). Она должна была стать второй киевской высоткой: первая — со звездой на шпиле — уже стояла напротив ЦУМа. «Источником вдохновения» послужили знаменитые высотные здания в Москве, а те, в свою очередь, копируют американские небоскрёбы, построенные ещё в конце 1920-х — 1930‑е годы. Так что ясно, кто у кого «драл». Именно поэтому их и не называли «советскими небоскрёбами», чтобы не ассоциировались с Америкой, — только «высотками» или «высотными зданиями». Помните, у Твардовского: «Москва высотная вставала, как некий странный павильон. Канала лишь не доставало, чтоб с Марса был заметен он». В начале 50‑х Москва в буквальном смысле слова подарила такую же высотку Варшаве, нечто подобное появилось в Праге и Бухаресте… И вот, когда в киевской гостинице уже делали перекрытия последнего этажа, вышло то самое постановление. Всё и остановили, завершив каким‑то малопонятным павильоном… И получилось № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Реконструированный Крещатик. Фото Н. Грановского. Воспроизводится по: Киев / Kiev. Фотоальбом. — М.: Изд-во литературы на иностранных языках. — 1959.

так, что «борьба с излишествами» стала рубежом в существовании советской архитектуры как таковой. Её попросту отодвинули на второй план: Академия архитектуры была переименована в Академию строительства и архитектуры, та же схема — в названии бывшего КИСИ, который стал Национальной академией строительства и архитектуры. И только библиотека им. Владимира Заболотного называется «Державна наукова архітектурно-будівельна бібліотека». Такой вот парадокс: Академия строительства и архитектуры, а библиотека архитектурно-строительная…

Башенка на Крещатике, 13/2 (арх. А. Власов, А. Добровольский, Б. Приймак)

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

— Перемены, конечно, знаковые. Но, вероятно, не только они привели к тому, что мы видим теперь… — Конечно. Сегодняшний Градсовет действует, похоже, по принципу «ты мне — я тебе», «не поддержишь меня сегодня — потоплю тебя завтра». Практики общественного обсуждения уже нет, Генеральный план не утверждается, застройка происходит хаотически, портится старый Киев, портится Киев советский… Раньше с общественным мнением всё‑таки считались, прислушивались к тому, что говорят

тема вокруг. В связи с этим напомню один полулегендарный эпизод, хотя он и не имеет прямого отношения к Киеву и его архитектуре. Когда Николай I сослал декабристов в Сибирь, он приказал выстроить для них избы без окон — чтобы света Божьего не видели. И вот одна из великосветских дам бросила в танце на балу: «Это верно — тюрьма без окон?! Кто это сделал? Фи!». И тогда он приказал вырубить окна. Потому что было неловко… Сейчас этого нет, всем удобно и ловко… В старом Киеве при Городской управе было множество комиссий: садовая, парковая, водопроводная, канализационная, телефонная. Была комиссия «О красоте города», которую возглавлял городской голова Ипполит Дьяков. Кроме него в комиссию входили архитекторы Эдуард-Фердинанд Брадтман, Владислав Городецкий и Ипполит Николаев, художники Александр Мурашко и Сергей Светославский, профессор Киевской духовной академии Николай Гроссу, украинский патриот, историк Иван Щиткивский, два инженера и два присяжных поверенных, адвокат. Вот и всё. Не было никаких толстосумов и проходимцев, ни одного соискателя чего‑либо для себя. А были интеллектуалы, личности, авторитеты — не криминальные, как теперь, а люди, известные и уважаемые в городе. Их профессиональное мнение и мнение общественности ставились выше всего. Потому и был построен тот красивый Киев, которым мы любуемся, но от которого уже мало что осталось. Беседовала Анна Шерман

номера

Проект гостиницы «Москва» (арх. А. Добровольский, Б. Приймак и др.). Вариант 1959 г. Воспроизводится по: ЕрофаловПилипчак Б. Архитектура советского Киева. — К.: Издательский дом А+С. — 2010.

Вид на гостиницу «Москва» с площади Калинина (ныне Майдан Незалежности). Справа — Главпочтамт (арх. В. Ладный, Б. Приймак, 3. Хлебникова, Г. Слуцкий) и Оперная студия Киевской консерватории (арх. Лев Каток, Я. Красный). Фото 1970. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

«Сегодня есть запрос на современное знание о городе» О плюсах и минусах реконструкции утраченных памятников, о необходимости формирования градостроительной культуры мы говорим с руководителем Центра урбанистических студий Национального университета «Киево-Могилянская академия» Владиславой Осьмак.

— Для начала хотелось бы обсудить ситуацию, связанную с избранием, а вернее неизбранием главного архитектора Киева. Какой из неё может быть выход, если учесть, что практически все номинанты на этот пост — фигуры, мягко говоря, неоднозначные, а порой и одиозные? — Это сложный вопрос. Неоднозначность некоторых фигур — порождение скорее медийное, связанное с попытками дискредитировать человека, стоящего «на стороне добра». Я не вправе выступать чьим‑либо адвокатом, поскольку не входила в состав конкурсной комиссии, а была лишь сторонним наблюдателем. Но как наблюдатель, знающий и кого‑то из кандидатов, и некоторых членов комиссии со стороны общественности, могу сказать, что по‑другому этот конкурс вряд ли мог закончиться. Мы наивно полагали, что «тепличные условия», в которых активисты определённое время существовали при прежнем главном архитекторе Киева Сергее

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Целовальнике (я имею в виду возможность открытой коммуникации с чиновниками Департамента градостроительства вскоре после Майдана), распространятся и на другие структуры Киевской горадминистрации. Но как единое целое эта структура оказалась слишком заржавелой и неповоротливой, чтобы быстро меняться. Кроме того, в высших эшелонах городской власти есть представители строительных кланов, имеющие свои интересы и рассматривающие Киев исключительно как стройплощадку. Понятно, что на должности главного архитектора они желают видеть того, кто будет принимать «нужные» решения. А тут вдруг возникает общественность и говорит: «Ничего подобного. Давайте пропишем новые условия конкурса и проведём его открыто и прозрачно. А ещё сделаем так, как во Львове, — разделим должность на две, чтобы был главный архитектор и был начальник Департамента…». И произошло то, что происходит повсеместно: чиновничья система не поспевает за темпом развития гражданского общества. Хуже было бы, если бы конкурс состоялся — со всеми нарушениями и игнорированием позиции общественности. А то, что его продлили и что, вероятно, будет избрана новая комиссия, — скорее большой плюс. Уже сейчас под давлением общественности в Киеве происходят определённые сдвиги: останавливаются какие‑то стройки, отменяются какие‑то землеотводы. Пока это не носит массового характера, поскольку осуществить подобные вещи крайне сложно: они требуют не только наличия гражданской позиции и политической воли, но и большого штата юристов, немалых средств… Но то, что мы сдвинулись с мёртвой точки, подтверждает и нынешний конкурс. Он показывает: многолетний паралич от того, что какие‑то мифические «они» в каком‑то мифическом «там» творят нечто ужасное, а мифические «мы» в мифическом «здесь» ничего не можем изменить, у части общества уже прошёл. Одно то, что к открытой дискуссии группы гражданских активистов, занимающихся Киевом, в полвторого ночи на Фейсбуке подключается заместитель мэра, означает, что «они» тоже не спят. И это хорошо!

тема — К сожалению, Киев уже давно рассматривается и выглядит, как стройплощадка. Но почему всё, что в нём появляется, так диссонирует с окружающей застройкой? — Потому что наши архитекторы мыслят преимущественно отдельными объёмами и стилями, а не пространствами и взаимо связями. Кроме того, у многих отсутствует представление о Киеве как о городе уникальном. Это системный недостаток образования. Чтобы что‑то менять, нужно прежде всего создавать научную базу. И просветительством нужно заниматься и на уровне чиновников, и на уровне студенчества, если, конечно, мы хотим воспитать урбанистически грамотное поколение, которое будет иначе воспринимать город и, соответственно, иначе к нему относиться. Именно с этой целью осенью прошлого года в Могилянке был открыт Центр урбанистических исследований. На современное знание о городе сегодня есть запрос, в том числе среди чиновников. По инициативе заместителя Киевского городского головы была, например, создана рабочая группа, которая занимается формированием идеологии понятия публичного пространства. И хотя словосочетания «громадський простір», «публічний простір», или «public space», у всех на слуху, каждый вкладывает в них разный смысл. Унификация этого термина поможет наладить взаимосвязи людей, которые действуют в одном направлении, но остаются невидимыми друг для друга. — Вы считаете, что таким образом можно побороть строительные кланы в государственной власти? — Одного Киева для этого будет мало. Нужно, чтобы подобное движение развилось в масштабах страны. Это эффективный путь, потому что он созидательный. Понятно, что на тактическом этапе он ничего не решает, и в кратко срочной перспективе цели могут быть достигнуты только путём

прямого сопротивления — разу меется, без причинения вреда людям и, желательно, имуществу. Так что практика ломания заборов, увы, ещё остаётся актуальной. Но теперь она подкрепляется и юридическими прецедентами. На сегодняшний день все победы — это результат личного героизма нескольких людей, таких, например, как Марина Соловьёва, которая своим упорством переломила ситуацию с Гостиным двором, и землеотвод был отменён… Буквально на днях на сайте КМДА я увидела сообщение, что остановлена скандальная стройка на НикольскоСлободской. Это не значит, что у застройщика отобрали лицензию, но, по крайней мере, мы видим реакцию городских властей. Они же понимают, что люди готовы бороться за своё право жить в городе, а не выживать в нём, соблюдая чьи‑то частные интересы, и, что если не вмешаться в этот процесс сейчас, то потом может быть гораздо хуже. — То есть от прочности и активности личной позиции мы никуда не уйдём? — Конечно. Об этой активности можно судить даже по Фейсбуку, по репостам тревожных сообщений, которые касаются Киева. Мы видим, что людям

номера

небезразлична судьба города, что они готовы прилагать личные усилия к тому, чтобы не допустить сноса ещё одного дома ради появления очередной «свечки». Есть десятки, если не сотни инициатив — иногда более, иногда менее успешных и стратегически рассчитанных, но они есть. И людей вокруг себя они собирают. То есть это вопрос времени. — И вы верите, что когда‑ нибудь и дом на Грушевского разберут, и «Парус» снесут? — Тут, конечно, будет сложно, но возможно всё. Приведу пример: у меня есть приятельница, бывшая киевлянка, которая уже много лет живёт во Франкфурте. Как‑то на своей страничке в Фейсбуке она выставила фотографию, сделанную с балкона её дома. В центре города посреди старой застройки торчала какая‑то бетонная штука, которую впихнули туда в 60‑е или 70‑е годы, когда ещё, возможно, не были выработаны правила. Но потом правила появились, и город принял решение убрать постройку, нарушающую линию горизонта. Её аккуратно взорвали. На второй фотографии, сделанной с того же балкона, была уже чистая линия горизонта. То есть возможно всё. Это вопрос экономической целесообразности, а экономическая

Золотые ворота. Фото Н. Грановского, 1959 № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера Вид на руины Успенского собора с Большой Лаврской колокольни. Фото Ю. Бусленко. Воспроизводится по: Киево-Печерский государственный историко-культурный заповедник. — К.: Мистецтво. — 1984.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема целесообразность города — не в соблюдении частных интересов владельца одного конкретного здания, а в сохранности буферных зон, в порядке в исторической части, где дома не разваливаются, а работают своими красивыми фасадами на привлечение туристов; где на первых этажах сделаны магазины сувениров, кафе, рестораны — всё, что привлечёт человека и заставит его потратить деньги. В этом экономическая целесообразность, а не в том, чтобы сохранять ужас, построенный на Верхнем Валу только потому, что кто‑то вложил в него деньги и наполнил карманы тех, кто мог не допустить этого строительства. В Киеве живёт почти четыре миллиона человек. Почему финансовый интерес десятка или двух должен доминировать над правом этих людей пользоваться пространством своего города, относиться к нему с любовью и уважением? — Очевидно, одним из проявлений этой любви является возрождение утраченных в советское время памятников архитектуры. Но и они вызывают неоднозначную реакцию киевлян. Как лично вы относитесь к тому, что в городе вновь появились Михайловский Златоверхий, Успенский собор, храм на Контрактовой? — Что касается Михайловского, то здесь я вижу ещё и какой‑то момент восстановления пространственной справедливости. Ведь когда собор уничтожили, исторический центр визуально «проваливался», образовалась дыра, которая нарушила не только архитектурный баланс, но и саму идею города. И вот снова появляется Михайловский, и снова выстраивается гениальная ось «София — Михаил»: Мудрость и Сила. А если присоединить к этой оси Андреевскую церковь — Пророчество, то получится треугольник, в котором, если пофантазировать, можно усмотреть отпечаток Ока Господнего. Конечно, к восстановлению можно и нужно относиться критично и дифференцированно. Понятно, что в возрождённом соборе и материалы уже не те, и технологии другие, но он завершил пространственный образ исторического центра города, вернул ему важный смысловой акцент, визуализировал то, что было утеряно для двух поколений киевлян. И с этой точки зрения появление Михайловского мне кажется скорее положительным, чем отрицательным. Однако у подобных реконструкций, на мой взгляд, есть ещё один, не такой очевидный, но не менее важный аспект — этический. Все эти реконструкции преподносятся нам как исправление ошибок предыдущей государственной системы. Но где граница между «восстановлением справедливости» и оправданием? Многие люди (особенно из‑за рубежа) понятия не имеют, что Михайловский — новодел. То есть до реконструкции разрушительное вторжение советской идеологии в ткань города было более очевидным, чем теперь. Но что лучше — делать вид, что травмы

номера

не было и выдавать «протез» за здоровую часть тела или осознать боль и не заниматься имитацией? С Успенским собором ситуация ещё более сложная, поскольку из‑за его реконструкции практически потерялась единственная уцелевшая старая часть, которую можно было видеть прежде. Это напоминает историю с Золотыми Воротами, когда «воссоздание вида памятника» (именно так написано на табличке) поглотило археологический объект невероятной ценности. С храмом Успения Богородицы Пирогощи своя история. С одной стороны, когда в урбанистический ландшафт XIX века вдруг вторгается эта псевдовизантия, наступает шок. Но проходит время, и ты начинаешь понимать, что Подол обладает потрясающей способностью к адаптации чего бы то ни было, превращению всего в своё родное, домашнее. И даже Пирогоща прижилась… — Но вряд ли этот процесс «одомашнивания» возможен по отношению к другим зданиям, в особенности, если они извращают логику исторической застройки? — В старых кварталах строить можно, но делать это нужно с соблюдением закона, который говорит: не выше 27 метров. Конечно, было бы неплохо эту цифру уточнить. Скажем, на Андреевском спуске 27 метров по отношению к нижней, верхней точке улицы или к соседним объёмам? Этого в нормативных актах не прописали, а значит, открыли возможность для всяких ухищрений… На самом деле в старой части и на том же Андреевском могут появляться новые здания — и даже в ультрасовременном стиле. В европейских городах, кстати, такое практикуется. Главное, чтобы это было соразмерно исторической застройке. И я абсолютно убеждена, что оригинальное, яркое, суперсовременное гораздо лучше, чем пошлый тиражированный псевдоисторизм, чем подделка под прошлое. Но у нас утвердились другое мнение и другая традиция, и чтобы поломать их, нужно создать гениальный прецедент, сопроводив его массированной медиакампанией. Это потребует и просветительской работы среди журналистов, и открытых, честных дискуссий среди архитекторов, в ходе которых, вероятно, будет признано: всё, что построено в Киеве за последнее 20 с лишним лет, не стоит того, чтобы называться архитектурой. Это просто объёмы. Нет ничего интересного, но есть тысячи нарушений закона, которые, скорее всего, уже невозможно будет исправить. Разве что найдётся кто‑то, кто оплатит переселение большого количества дорогих офисов в другое место. А, может, лучше просто сделать выводы и больше так не делать. Хотя один дом — скандальную новостройку на Верхнем Валу — я бы снесла под корень. Чтоб неповадно было. Беседовала Анна Шерман № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера К. Гнилицкая. Почтовая площадь, 3 (Киевский речной вокзал). Из серии «Стратиграфия». 2016. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема

номера

Застывшая музыка и застывшая политика В археологии стратиграфией называют взаимное расположение культурных слоёв относительно друг друга и перекрывающих их природных пород. Теперь этот термин известен ещё и как название социально-художественного проекта, направленного на спасение архитектурного наследия Киева, и выставки, проходившей этой весной в Vozdvizhenka Arts House. О том, как задумывался и развивался этот проект, мы спросили у его авторов — художницы Ксении Гнилицкой и кинокритика, журналиста, общественного активиста Аксиньи Куриной.

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Аксинья Курина на выставке в Vozdvizhenka Arts House

— Расскажите о сути и структуре «Стратиграфии». Что было сначала: идея проекта или работы Ксении? А. К.: Вначале были работы. Ксения сама расскажет, когда и почему стала рисовать разрушающиеся дома. Я увидела её акварели летом прошлого года. К тому времени уже существовал сайт «Доступ до правди». Его редактор Леся Ганжа инициировала спецпроект-расследование о зданиях, которые находятся в реестрах памятников, но, тем не менее, рассыпаются у нас на глазах. Нам хотелось подключить к обсуждению этой темы как можно больше активистов, пишущих людей, которые, кстати, приобрели бы очень важный для себя и для общества опыт гражданской журналистики. И в какой‑то момент всё сложилось: сделанная Ксенией арт-документация стала частью проекта, включавшего в себя целый ряд публичных событий. На данном этапе это больше напоминает «разведку боем», но без неё не обойтись. Ну, а цель всего этого — привлечь журналистов,

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

активистов, чиновников, политиков, которые хотят и могут остановить разрушение архитектурного наследия Киева. — И они действительно привлекаются? А. К.: Да, но мы попали в поле, где очень много инициатив, и все они рассредоточены. Есть немало грамотных и неравнодушных к судьбе города людей, есть специалисты по урбанистике с хорошим образованием, есть те, кто добивается прозрачности выборов главного архитектора и те, кто борется с незаконными застройками. Есть люди, у которых история успеха — это отстаивание тех или иных памятников. Вот вам два примера — Гостиный двор и дом Мурашко. Но что мы имеем в результате? Здания забрали у неправильных собственников, а денег на ремонт у государства нет, и они продолжают разрушаться… Мне очень грустно от того, что произошло с Киевом за последние 15 лет: город обезображен

тема

номера

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

Ксения Гнилицкая на выставке в Vozdvizhenka Arts House

тема номера

К. Гнилицкая. Ярославская, 8. Из серии «Стратиграфия». 2016. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см

стихийными застройками, многое утрачено. Но, я думаю, мы в силах, по крайней мере, сохранить то, что осталось. И даже если у нас не получится скоординировать усилия разных людей, но каждый будет продолжать делать то, что считает важным и нужным, это уже принесёт какой‑то результат. — А сейчас у меня вопрос к Ксении. Так с чего же всё началось? К. Г.: С моих «дневниковых этюдов» — изображений гибнущих домов, которые я делала не маслом, как обычно, а акварелью. Стала выкладывать их на своей страничке в Фейсбуке и неожиданно получила много откликов. Люди прекрасно знали эти дома, они вроде бы не увидели ничего нового или неожиданного, но перед ними была уже не «голая бесстрастная правда», а нечто другое, что можно назвать художественной документацией. — Получившей, что очень важно, эмоциональную окраску… Ведь это не фотография, это личностный и достаточно сентиментальный взгляд. Вы сразу планировали делать «киевскую серию»?

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

К. Г.: Нет, но тема разрушающихся объектов уже была. Я рисовала старую синагогу в Мариуполе, заброшенный санаторий в Рай-Еленовке под Харьковом, в Виннице нашла остатки бункера, в котором, якобы, был Гитлер. А может это только легенда… Потом, когда мы стали обдумывать проект выставки, собрала серию с изображением киевских домов. Получился такой вот визуальный каталог видов и типов киевской архитектурной руины. Это взгляд наблюдателя, почти философа, который видит процесс разрушения знакомых и любимых с детства строений и понимает, что в какой‑то момент они могут вовсе исчезнуть, а на их месте появится что‑то другое — незнакомое и чуждое тебе и городу… Я затронула эту тему, потому что она волнует меня и волнует общество. Это социально ориентированный проект и социально ориентированное искусство, которое требует осмысления реальности и определённой жизненной позиции. — Дома, попавшие в ваш «каталог», созданы в разные эпохи и в разных стилях. Интересно вам было как художнику работать с этим материалом, воспроизводить архитектурные элементы,

тема

номера

К. Гнилицкая. Гончара, 60 (Усадьба Лапинского). Из серии «Стратиграфия». 2016. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера скульптурный декор? Ведь «портрет дома» должен был получиться достаточно точным? К. Г.: Иногда мне всё это напоминало вышивание… На самом деле важно было правильно взять пропорции и решить, что в этом доме наиболее интересно зрителю, за что он мог бы зацепиться. Лучше всего работает контраст прекрасной старины и развороченного мусорника рядом. Возникает ощущение попранных ценностей, которые сразу же хочется забрать и защитить. Невозможно не обращать внимания на руко творную красоту. В искусстве она, конечно, и сейчас присутствует, но мысленно я опиралась на другое время — на XIX век, когда выпускники Академии художеств ездили пенсионерами в Италию. То есть моя внутренняя ссылка базировалась на классическом моменте и, возможно, это помогло не впасть в депрессию. А наша реальность такова, что евроремонтным декорированием фасада тут не обойдёшься — требуется полное внутреннее обновление. А. К.: К вопросу о рукотворности: мы живём в эпоху перепроизводства, в том числе фотографий. Существуют тысячи тиражированных снимков с видами Киева, и все они такие «открыточные». А здесь совсем

другое, то, чего давно никто не делал… В своё время, когда появилось кино, незаметное стало зримым, и люди по‑другому увидели какие‑то банальные повседневные вещи. В данном случае графика проявила то, чего мы не замечали. Что касается социального компонента, то есть такая фраза: «Архитектура — это застывшая музыка». Я бы сказала иначе: «Архитектура — это застывшая политика». Потому что все эти разрушающиеся памятники архитектуры являются следствием политических отношений, сложившихся здесь за последние четверть века. Совершенно другой тип отношений покажет вам, например, прогулка по Вене: австрийцы заботятся о своём архитектурном наследии и никакие «законы рынка» не испортили облик города. Знаете, это только иллюзия, что культуру можно легко импортировать в любые отношения, и что рынок — это саморегулируемая вещь. Люди, которые инвестируют сейчас в недвижимость и радуются тому, что на месте снесённого старого дома можно поставить высотку, видят не более чем на два года вперёд. А если бы они мыслили другими категориями, то понимали бы, что, сохранив город таким, каким он был 25 лет назад, и они, и все мы выиграли бы от туризма.

К. Гнилицкая. Большая Житомирская, 32 (Дом со змеями). Из серии «Стратиграфия». 2016. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема Нужно постараться найти выход из этой ситуации. Понимаю, что существует определённый конфликт интересов, но в некоторых вещах достаточно выслушать разные стороны и выработать какое‑то приемлемое решение. Я не говорю, что это простой путь. Коммуникация, тем более по изменению законодательства, крайне тяжела. И дело не только в том, что у людей разное виденье — у нас нет культуры диалога, а есть «культура волюнтаризма», стремление во что бы то ни стало навязать свою волю. Однако другого пути кроме диалога я не вижу. Хотя даже первая дискуссия в нашем проекте показала, насколько трудно наладить общение между людьми, стоящими отнюдь не по разные стороны баррикад. — То есть нет единства даже в среде защитников города? А. К.: Да, потому что здесь тоже образовались группы, которым достаточно сложно понять друг друга. Есть представители старшего поколения, не сумевшие встроиться в постсоветскую систему отношений. У них нет денег, но осталась память о том, что нужно заботиться не только о своём, но и об общем. Эти

номера

люди фактически были лишены права голоса все 25 лет независимости, и понятно, что они бывают излишне эмоциональны. Им трудно смириться с тем, что в каком‑то историческом здании разместили ресторан или гостиницу, и они пытаются, как могут, противостоять этому. Есть группы активистов из бизнес-среды, которые активизировались после Майдана, потому что им казалось, что они могут что‑то изменить, что от них что‑то зависит. Ещё одна группа — специалисты, которые получили хорошее образование и имеют опыт сохранения памятников. — Вы уже несколько раз сравнивали киевскую ситуацию с тем, что происходит в Вене. Столь же бережное отношение к архитектурному наследию можно видеть и в других странах Европы. Но это не свидетельствует о том, что есть хорошие или плохие капиталисты, хорошие или плохие активисты. Всё это лишь подтверждает тот факт, что функции государства не могут подменить ни собственники, ни волонтёры.

К. Гнилицкая. Вознесенский спуск, 22. Из серии «Стратиграфия». 2015. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

К. Гнилицкая. Ярославов вал, 1 (Дом барона). Из серии «Стратиграфия». 2016. Б., акварель, тушь. 35,5 × 27,5 см

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема А. К.: Я бы не списывала всё на государство. Просто в других странах действует негласный общественный договор. Если вы можете уйти из дома, не заперев дверь на ключ, чья это заслуга? — Я бы сказала, что заслуга государства. А. К.: И всё‑таки не все отношения регулируются государством или рынком. Есть историческая память, есть культурные традиции. На Западе и сейчас, и сто лет назад относились к собственности как к чему‑то такому, о чём нужно заботиться, поскольку ты должен передать её другому. У нас сейчас тоже многое меняется: люди понимают, что такое капитализация, интересуются тем, как решаются волнующие их вопросы на Западе, учатся за границей… Им есть что обсуждать, просто трудно найти форму, которая бы всех устроила. Но пробовать, безусловно, нужно… Я не раз сталкивалась с тем, что «олдскульные» архитекторы недоброжелательно относятся к активистам, потому что сомневаются в их компетенции. И это вроде бы можно понять, но история ХХ века даёт немало примеров, когда деятельность активистов приводила к положительным изменениям, потому что в процессе борьбы эти люди приобретали новые компетенции. К. Г.: Думаю, что разрушение архитектурных памятников — это не только наша проблема. В Риге я говорила с человеком, который в 90‑е годы собирал выброшенное из домов старое дерево — многие ведь тогда стремились заменить его на пластик. А потом он этим деревом отремонтировал церковь… Через какое‑то время все спохватились и стали снова беречь выдержанное временем… А. К.: В Литве, насколько я знаю, вообще запрещено менять внешний вид зданий. Там очень консервативное законодательство. — Мой папа живёт в Германии, причём не в центре города и не в историческом здании, но он всё равно не имеет права повесить спутниковую антенну, потому что она нарушает фасад. К. Г.: Мне кажется, что наш проект был бы очень хорош на харьковском материале. В Киеве ведь достаточно местечковая архитектура, одни доходные дома по сути. Хотелось бы продолжить его в каких‑то других местах… Для меня участие в проекте интересно по разным причинам. В последнее время как художник я оказалась в некоем вакууме: с кем‑то работать тяжело, с кем‑то не хочется. Знаете, когда проект делается только для того, чтобы выпить шампанского или отмыть деньги… А когда я сижу со своим блокнотом, то чувствую себя абсолютно независимой. Это моя форма протеста… Нужно отсоединиться от времени, отсоединиться от быта, который тебя постоянно провоцирует жить от дедлайна до дедлайна и делать какие‑то проекты сомнительного качества. К сожалению, наша выставка тоже перенеслась

номера

на месяц раньше, и мы вынуждены были гнать. А хотелось работать спокойно — в идеальном социализме, без времени. — Это вечная мечта всех, но вы взялись за такую тему, которая в принципе спокойствия не обещала… В этом проекте есть очень интересный момент: мы привыкли к тому, что современное искусство провокативно и эта провокация облечена в какую‑то экстремальную форму. А Ксеньины работы очень гармоничные, почти классические, навевающие умиротворение. И тем не менее они спровоцировали такой мощный социальный отклик. А. К.: Поэтому и нужно стараться выходить за границы стереотипов, если мы говорим об искусстве. — А как появилось название проекта? К. Г.: Честно говоря, его придумал мой муж, археолог по образованию. Я использовала этот термин, чтобы показать, что рисую слои реальности. — По сути, вы исследуете культурные слои… К. Г.: Были и другие варианты названий. «Руйнація», например. Это слово отсылает к периоду Руины в украинской истории. Но получалось уж очень грустно… Все эти заброшенные дома похожи на странные обрывки реальности. Такие острова запустения можно найти повсюду: старинное депо на Лукьяновке или неработающий пивзавод на Московской площади. По нему сразу видно, что не работает, потому что с фасада сняли икону… — Помните советский фильм «По семейным обстоятельствам» и эпизод, в котором героиня Ханаевой говорит: «Николаша, иди рисуй Дом никовку, потому что её скоро снесут». Вы уже поняли, о чём я хочу спросить? К. Г.: У меня, кстати, с одним объектом именно так и произошло… Конечно, в чём‑то мы с этим художником похожи. Но графика сама по себе не очень прибыльное дело. Для меня здесь важнее момент независимости. — Вы не планируете сделать какую‑то живописную серию по итогам? К. Г.: Была проба в Шаргороде — двухметровая картина с изображением синагоги, в которой в советское время разместили сокоморсовый завод. Теперь там всё пропахло запахом кислых ягод… Так что картины есть. Но для широкого распространения в медиа живопись не очень подходит, потому что она, на мой взгляд, не терпит цифровой передачи. А с графикой такого конфликта не возникает. Поэтому продолжаю рисовать акварелью. Беседовала Анна Шерман № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

«Красная книга» Киева Об онлайн-проекте «Доступ до правди», созданном по инициативе общественной организации «Центр UA», рассказывает редактор сайта Леся Ганжа.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема Ресурс существует с 2014 г. Его основная задача — помочь нашим согражданам воспользоваться правом доступа к публичной информации, что закреплено соответствующим законом Украины. Теперь каждый желающий может отправить информационный запрос в органы центральной власти либо местного самоуправления и в течение пяти дней получить ответ в автоматическом режиме. С лета прошлого года на сайте стали публиковаться истории о том, как благодаря закону «Про доступ до публічної інформації» украинцы контролируют власть и добиваются прозрачности финансовых потоков. Мы всё время ищем способы показать пользователям нашего сайта, каким образом работает такой инструмент, как информационный запрос, и что с его помощью можно сделать. Вот вам яркий пример: в процессе работы мы обнаружили, что мало кто знает, кому принадлежат исторические здания Киева. Чиновникам это только на руку, поскольку в такой ситуации они могут вообще ничего не делать. А ведь исторический ландшафт города — это исчезающая натура. По сути, киевляне могут проснуться однажды на сплошной «Троещине», где уже не будет тех построек, которые являются «лицом города» и представляют его как место с многовековой историей. Почему? Потому что сохранение этой «исторической рухляди», по большому счёту, никому не выгодно. И мы прекрасно понимаем, что если решение вопроса лишит кого‑то выгоды, то найдутся люди, которые сделают всё, чтобы он не решался. В деле сохранения исторической застройки сталкиваются интересы двух сторон: защитников города, активистов — в конфликте это «светлая», но бедная сторона, и девелоперов, которые относятся к городу как к бизнесу, превращающему большие деньги в очень большие. Вторая группа гораздо более обеспечена и дееспособна. Исторические здания нужно вносить в «Красную книгу», к ним нужно относиться, как к живой природе, потому что это архитектурная природа города. Зачем придумали «Красную книгу»? Чтобы защитить слабого от железной руки рынка. И арбитром тут должно выступить государство с его регулированием. В борьбе за историческое наследие постоянно возникает вопрос: «А на чьей оно стороне?», ведь долгое время государство поды грывало сильному за мзду. Поэтому сейчас роль общественности состоит не только в том, чтобы с помощью запросов в органы власти и местного самоуправления собрать необходимые факты и привлечь внимание к планомерному уничтожению архитектурных памятников, но и заставить государство встать на свою сторону. И когда мы говорим о «Доступе» как об инструменте, то понимаем, что главная его задача — не просто писать и получать ответы, а влиять на ситуацию.

номера

Первый запрос, который мы послали в КГГА, касался «Дома со змеями и каштанами» на Большой Житомирской. Ответ: «Мы не знаем» — дом, мол, не в коммунальной собственности, а кому он принадлежит, пусть скажет Шевченковская районная администрация. Но при этом Департамент по культуре уже выиграл несколько судов против собственника этого дома — ООО «Акваплаз», хотя так и не смог получить с него штраф. Это был очень показательный пример: один департамент КГГА не ведает, что делает другой, у них даже нет общей информационной базы! В таких условиях власть неэффективна, но она суперэффективна, если надо что‑то спустить на тормозах, потерять, забыть. В деле уничтожения старых домов эти свойства власти играют ключевую роль. Понятно, что получение на запросы ответов наподобие «Мы не знаем…» не могло нас удовлетворить. И мы решили попытаться с помощью открытого реестра недвижимости и специальных информационных запросов составить карту собственности исторических зданий, которые находятся в запустении или аварийном состоянии. А потом передать эту карту органам власти и потребовать от них выполнения Закона о культурном наследии. Потому что кроме государства, которое несёт ответственность за сохранение этого самого наследия, никто не имеет права обратиться в суд по поводу разрушающихся на наших глазах построек. Единственное, что можем мы — это давить на власть и требовать от неё выполнения ею же принятых решений. Мы сознавали, что для этого необходима широкая общественная кампания. Поэтому постарались привлечь к сотрудничеству как можно больше людей, которым небезразлична судьба города и его исторической застройки. Ведь ни 2–3 человека, ни 20–30, ни даже 200–300 надавить на власть не смогут — в таком деле нужна критическая масса активистов. Сайт «Доступ до правди» — это лишь один из инструментов влияния. Мы собираем информацию, делая акцент на таких моментах, как «текущий собственник», «история собственности» и «техническое состояние дома на сегодняшний день», и дополняем её историческим материалом. При этом мы не являемся краеведческим сайтом и не пытаемся выступить в качестве историков архитектуры или экспертов. Но когда пишешь о старом доме, то его прошлое завораживает, и ты погружаешься в историю. Да, мы не можем уйти вглубь веков, как в Китае или Непале — речь идёт об одном-двух столетиях, но так важно чувствовать хоть какую‑то непрерывность развития цивилизации в этой точке мира. Ощущать, что жизнь в твоём городе началась не вчера. И это даёт надежду, что она и закончится не завтра. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

«Дом со змеями» на Большой Житомирской. Фото 1910-х гг.

Дом со змеями и каштанами: красивый и заброшенный «Дом со змеями» на Большой Житомирской, 32 — один из самых красивых в Киеве. Снимать возле него не так уж и безопасно: можно получить по голове хвостом змеи, бетонным каштаном, фрагментом руки мальчика, обломком балкона. Элементы декора лежат прямо на тротуаре — ими обозначают места парковок. А городские власти тем временем делают вид, что «Дома со змеями» не существует. Есть только земля в центре столицы, где закопаны десятки миллионов долларов, добыть которые мешает это облезлое здание в стиле модерн. Дом, построенный в 1911–1912 гг. архитектором Игнатием Ледоховским как доходный, пережил два ремонта. Первый — в 20‑х гг., когда надстроили четвёртый этаж, уничтожив оформление башен. После ремонта в 90‑х исчезли кафельные печи и элементы декора помещений. Сейчас «Домом со змеями» владеет ООО «Акваплаз». Его учредителями, по данным Единого государственного реестра предприятий и организаций Украины (ЕГРПОУ), являются Андрей Валерьевич Матюха и ООО «Фаворит-Оболонь». Последнее основано тем же Андреем Валерьевичем Матюхой,

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема

номера

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

а также Сергеем Валерьевичем Матюхой и ООО «Ренессанс групп», учредителями которого в свою очередь выступают Андрей Валерьевич Матюха и Дарья Евгеньевна Матюха. Известно, что экс-партнёром Матюхи по ООО «Акваплаз» был Валентин Исак, экс-владелец корпорации «Столица», который с 2011 г. находится в розыске. Впрочем, по данным «ЛІГАБізнесІнформ», это не мешает ему бывать в Киеве. 02.08.2011 г. «Акваплаз» заключил с Главным управлением охраны культурного наследия охранный договор № 248, условия которого в части содержания объекта культурного наследия в надлежащем виде не исполняются. В настоящее время здание не эксплуатируется, оно находится в неудовле творительном, аварийном состоянии. Признаков проведения работ по сохранению объекта культурного наследия не обнаружено. 12.02.2014 г. КГГА отправляет на адрес ООО «Акваплаз» предписание инспекционной проверки; 07.05.2014 г. составляет акт; 12.06.2014 г. издаёт постановление о применении финансовых санкций. Все эти бумаги были отправлены на юридический адрес ООО «Акваплаз» заказными письмами, однако «указанные документы вернулись в Управление за истечением срока хранения». 25.07.2014 г. Управление КГГА обратилось в прокуратуру Шевченковского района с просьбой поддержать его позицию в суде, но не получило ответа; 14.11.2014 г. Окружной административный суд города Киева открыл производство по делу № 826/16 496/14; 31.12.2014 г. иск удовлетворён: с ООО «Акваплаз» решено взыскать 170 тыс. грн., однако постановление суда до сих пор не выполнено. Несмотря на всё это «Акваплаз» подаёт в Киевсовет документы на получение земли под домом. Земельная комиссия прошлого созыва готовит проект решения о передаче земли владельцу, который уже довёл памятник до аварийного состояния и даже не готов за это заплатить штраф. P. S. Этот текст был опубликован на сайте в ноябре 2015 г. С тех пор ничего не изменилось.

тема номера

Гостиница «Прага» на ул. Владимирской. Фото начала XX в.

«Прага»: остатки роскоши Как утверждают киевские риелторы, бывший отель «Прага» на улице Владимирской, 36, через подставные фирмы перешёл в собственность экс-министра энергетики и угольной промышленности Эдуарда Ставицкого. Невзирая на то, что сам Ставицкий находится в бегах, это не мешает его фирмам делать реконструкции в историческом центре Киева. Отель «Прага» — дом с фантастически красивыми ажурными балконами. Чтобы увидеть самое удивительное, нужно высоко поднять голову: наверху есть аттиковый этаж, который выглядит как изящная дамская шляпка. Когда‑то там располагался ресторан, прославившийся не только своей кухней, но и открывавшимися из его окон видами — весь Киев на ладони. Сам дом построен в 1880 г. архитектором Александром Шиле. Изначально это был отель, который назывался «Номера Ильинской». Со стороны улицы Золотоворотской к зданию был пристроен флигель. В 1901‑м отель

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Фото 1980-х гг.

тема перешёл в собственность Вацлава Вондрака и с тех пор стал называться «Прага». Вондрак был председателем Союза чешских (с мая 1915 — чехословацких) обществ России, основателем чешской школы в Киеве; в годы Первой мировой войны — участником антиавстрийского сопротивления. Его жена София Вондракова была солисткой Киевской оперы. Именно в отеле Вондрака в 1916–1918 гг. жил Ярослав Гашек, написавший здесь повесть «Бравый солдат Швейк в плену». В «Праге» надолго останавливались Виктор Васнецов, Вильгельм Котарбинский, Фёдор Кричевский, Симон Петлюра. Рассказывают, что украинский график Григорий Гавриленко, который, как и многие другие опальные художники советского времени, жил в нужде, очень любил обедать в роскошном ресторане отеля: он приходил туда и заказывал самое дешёвое блюдо — суп. А ещё говорили, что это был любимый киевский ресторан Святослава Рихтера. Согласно Государственному реестру вещных прав на недвижимое имущество, собственником домов на Владимирской, 36 и Золотоворотской, 11, то есть всего гостиничного комплекса «Прага», является ЗАО «Л-Капитал». Владельцем же «Л-Капитала» является британская компания «Harvest Investments Solutions Limited». Официальную историю этой фирмы легко проследить по британским реестрам. «Harvest Investments Solutions Limited» была основана 28.04.2009 г. Тогда в её учредительных документах директором значилась Барбара Каган (Barbara Kahan). Однако в день основания произошла перерегистрация компании, и её новым директором стала Джорджина Папапетроу (Georgina Papapetrou), которая с 28 апреля 2009 до 1 апреля 2015 г. была руководителем фирмы-учредителя украинского «Л-Капитала». В отчёте от 25.03.2015 фигурирует имя нового владельца компании — Фитос Ставринидес (Phytos Stavrinides) 1950 года рождения, который чуть позже стал и директором «Harvest Investment Solutions». И последнее: Барбара Каган, Джорджина Папапетроу и Фитос Ставринидес являются родственниками. Как это понимать? Обычно со сменой владельца связаны какие‑то изменения в структуре собственности и управлении компанией. Но поскольку у «Harvest Investment Solutions» ничего кроме «Л-Капитала» нет, а у «Л-Капитала» нет ничего кроме «Праги», то можно утверждать, что речь идёт о банальной купле-продаже дорогой недвижимости в центре Киева через подставные компании. Имеется и неофициальная информация: говорят, что здание пытались продать довольно долго, но продали только в дни Майдана (по датам не совпадает, но бумаги могли оформляться позже). А ещё, что за «Прагу» запросили не так уж много — по 2 000 долларов за метр, поэтому многие положили на неё глаз. И быстро закрыли, ведь цена называлась за квадратный метр, а только дом на Владимирской

номера

занимает 3 913 м2, а в комплекс входят ещё три здания по Золотоворотской — 323 м2, 854 м2 и 720 м2. Имена владельцев «Праги» хорошо известны на киевском рынке недвижимости. Говорят, что раньше она принадлежала Владимиру Якубенко. В дни Майдана, буквально в последний момент, он перепродал дом Эдуарду Ставицкому, который сразу после этого «подався у світи». Не станем утверждать, что Якубенко, который владел «Прагой», является тем самым Якубенко, который был заместителем председателя правления «Нафтогаза Украины» и главой ДК «Газ Украины», а упомянутый Ставицкий — тем самым министром энергетики, по инициативе которого проводилась передача Межигорья в частные руки. Всякие совпадения бывают в жизни … В конце прошлого года с балконов дома исчезли кованые ограждения, которые ещё в мае можно было рассмотреть на Google Street View. Зато образовался новый забор и выросли строительные леса возле дома на Золотоворотской, 11. Представители компании «Л-Капитал», до которых нам удалось дозвониться, обещали прислать план реконструкции, а на словах заверили, что она предусматривает воссоздание исторического облика здания. К сожалению, никто ничего не прислал, а мы были перенаправлены к юристу, который «занимается этими вопросами». Юрист тоже пообещала выслать все интересующие нас документы, но вместо информации о том, каким должен стать дом, мы получили наставление, как надо писать запросы. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Дом Новикова на Подоле: дело об умышленном убийстве Дом по адресу Верхний Вал, 28/12 — эклектичное сооружение в духе «киевского ренессанса» с угловой башней — построен в 1893 г. по проекту архитектора Николая Казанского. Принадлежал он Ивану Семёновичу Новикову — купцу 1‑й гильдии, крупному землевладельцу, одному из самых успешных коммерсантов тогдашней Российской империи. Вместе с братом он занимался на Волге рыбным промыслом (заготовкой, копчением, хранением рыбы) и закупкой древесины. Коммерцию сочетал с общественной работой в Киеве, был членом городской Думы, решал вопросы освещения города, благоустройства дорог и земельной собственности. В 1917 г. во время еврейских погромов семья Новикова, в которой росло 12 своих детей, дала приют евреям. Брат Ивана Семёновича был расстрелян большевиками, но ему самому удалось избежать смерти. Правда, дом купца экспроприировали и превратили в коммуналки. Впоследствии там в разное время были продмаг рабочего кооператива, книжный магазин, ресторан «Днепр», Подольский ЗАГС. Сейчас дом Новикова — «слепое пятно» Подола. Скрытый за ржавыми лесами, за последние десять лет он исчез из поля внимания киевлян, хотя

Дом Новикова на углу Верхнего Вала и ул. Константиновской. Фото рубежа XIX–XX вв.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

ещё в начале 2000‑х был важной темой обсуждений в культурной среде. Интерес к истории дома активно поддерживал один из внуков Ивана Новикова — художник Юрий Новиков, друживший с тогдашним министром культуры Богданом Ступкой. Юрий Георгиевич организовал встречу министра, членов своей семьи и гостей прямо в доме, где ещё можно было видеть роскошную лепнину, рассмотреть росписи на потолках, походить по залам. Это был вечер памяти отца художника, Георгия Новикова, который в своё время написал книгу «Киевские зарисовки» и оставил после себя письмо Богдану Ступке с просьбой сберечь памятник архитектуры. Но, очевидно, должности министра было мало для того, чтобы решить этот вопрос. Статус памятника культурного наследия дом получил лишь в 2011 г., уже после смерти Юрия Новикова. В Государственном реестре прав на недвижимое имущество записано, что дом Новикова находится в активе закрытого акционерного общества «Консул». У зарегистрированного в 1995 г. ЗАО два учредителя — ООО «Трибут» (Киев) и ООО «Круар» (Запорожье), которые, в свою очередь, были основаны другими обществами — ООО «Альгена плюс» (Киев), ООО «Брейн консалтинг» (Киев), «Арион» (Киев), ООО «Стройинвесткапитал» (Киев) и «ДЕКРІМ» (Харьков). На сегодняшний день все фирмы-основатели прекратили своё существование.

тема

Мы обратились в юридическую компанию «Ильяшев и партнёры», которая занимается теперь делами ЗАО «Консул», с вопросом, что происходит с домом и можно ли надеяться на его реконструкцию. Комментарий предоставил основатель и старший партнёр компании Михаил Ильяшев: «Дом — собственность общества „Консул“. Сейчас ведётся дело о банкротстве „Консула“. И в рамках этого дела утверждён план санации, который предусматривает, что инвестор профинансирует реконструкцию этого дома. После того как реконструкцию закончат, дом продадут. Проблема только в сроках, так как компания „Консул“ находится в процедуре банкротства, это длительное дело. Сами понимаете, было непросто найти инвестора, который бы согласился финансировать реконструкцию, ведь „Консул“ не может продавать дом до того момента, как его реконструируют. Думаю, в ближайший год эта процедура закончится». В выписке из государственного земельного кадастра указано, что земельный участок по адресу ул. Верхний Вал, 28/12, лит. А, площадью 0,1403 га находится в коммунальной собственности. Право собственности принадлежит Киевскому городскому совету. Вещное право — аренда земельного участка — АОЗТ «Консул». Договор об аренде участка был подписан 13 апреля 2006 г. сроком на 15 лет. Итак, уже 10 лет земля с домом на самом деле находится в аренде общества «Консул», которое обанкротилось и задолжало кредиторам 182 622 597,12 грн. На информационный запрос по поводу охранного договора между «Консулом» и государством ответил Департамент культуры города Киева: «На 18.12.2015

номера

информация о владельце или заказчике работ в Департаменте отсутствует. Научно-проектную документацию Департамент не согласовывал, разрешение на выполнение работ не предоставлял. Охранный договор не заключён». Кстати, за уклонение собственника или уполномоченного им органа от подписания охранного договора или нарушение режима использования памятника предусмотрены финансовые санкции в размере от 1 700 до 17 000 грн. За несоблюдение требований по защите, сохранению, содержанию, использованию и реставрации памятников, умышленное доведение их до состояния разрушения — в размере от 17 000 до 170 000 грн. Между тем дом Новикова медленно превращается в руины. Но похоже, что его владельцам скоро не придётся оформлять паспорт объекта культурного наследия, подписывать охранные договоры и тратить средства на реконструкцию. Останется просто арендованный земельный участок, распоряжаться которым будет значительно проще. Главный кредитор «Консула» — публичное акционерное общество «Коммерческий банк „Надра“», который связывают с Дмитрием Фирташем. Как юридическое лицо, этот банк и сам находится в состоянии прекращения, однако законом предусмотрено, что он вполне может вести деятельность по взысканию долгов. Кстати, банк «Надра» является и главным инвестором, проявившим интерес к реконструкции дома Новикова с целью его дальнейшей продажи. Общие затраты на реконструкцию здания, по мнению инвестора, составят 3 185 000 долларов США. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Усадьба Терещенко на Бибиковском бульваре. Фото 1890-х гг.

Бул. Шевченко, 34: от дома Терещенко остались витражное стекло и металлические лестницы По информации, собранной Дмитрием Малаковым и Ольгой Друг, усадьба на бывшем Бибиковском бульваре, 34, принадлежала семье Терещенко до 1918 г.; в январе в «Ведомостях о домовладельцах» отмечалось, что 8 жилых комнат используются «для склада вещей», а 18 реквизированы для «управления генерального секретариата путей сообщения Украинской республики». Вся художественная коллекция и домашние вещи Терещенко были снесены в две комнаты, на чердак и в ванные. Сами хозяева на тот момент были за границей. Летом 1918 г. искусствовед Фёдор Эрнст писал: «Кто не посетил Терещенковского дома в дни владычества в Киеве советской власти, тот, конечно, не может себе составить и приблизительного понятия о произведённом здесь разгроме. Особенно тяжёлое впечатление производили остатки великолепных полотен первоклассных художников, разодранных на клочки или бессмысленно иссечённых сабельными ударами. Ряд картин был просто вырезан из рам при помощи

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

ножа или сабли — как вырезана была кожа из сидений стульев и кресел. Украденными оказались 40 картин различных мастеров русской школы, 188 этюдов и эскизов Верещагина, одна гравюра Крамского, 3 бронзовых статуи и 44 художественных альбома. Среди картин особенно обращают на себя внимание Врубелевская „Одалиска“, две картины Репина („Монахиня“, „Петрушка“), три — Маковского, и далее имена Бодаревского („Водосвятие“), Риццони, Шадрина, Сведомского, Волкова, Святославского (8 полотен), Верещагина („Кремль“, „Индийский дворец“), Кузнецова, Мурашко („Искушение Антония“). Среди художественных альбомов интересны папки с гравюрами, драгоценные издания Ровинского (между ними „Рисунки Рембрандта“), гравюры и офорты Шишкина, издание „Древностей Российского Государства“ и др.». В 2016 г. здесь можно было увидеть лишь голые кирпичи: от терещенковского дома осталось одно витражное стекло и старые металлические лестницы. Дом по бульвару Шевченко, 34, построен в 1874–1875 гг. по заказу жены коллежского асессора Фелиции Адамовны Модзелевской. Его стиль подражает

венецианской готике — оттуда и высокие стрельчатые окна второго этажа, и башенки, и зубчатое завершение. После окончания строительства Модзелевские расширили свои владения, купив в 1876 г. у Никанора Адамовича Хржонщевского, профессора Университета Св. Владимира, соседнюю усадьбу (№ 32) с одноэтажным каменным домом (был снесён в 1984 г.). Спустя ещё три года овдовевшая Ф. Модзелевская оставляет себе одноэтажный дом, а угловую усадьбу продаёт. Её новым владельцем стал сахарозаводчик, землевладелец, коллекционер и меценат Иван Терещенко. В свидетельстве об усадьбе за 1884 г., поданном Статистическим отделом городской управы, сообщается: «Под застройкой 210 кв. саж., под двором 80,15 кв. саж. Вода, газ проведены. Дом крытый железом, каменный двухэтажный с мезонином. Квартира одна, количество комнат 23. Прибыли не приносит, живёт хозяин, прислуга. Флигель… каменный, двухэтажный, часть нижнего этажа (более половины) занята под каретный сарай и конюшню». В период Гетманата в особняке находилось Министерство путей сообщения, которое возглавлял живший там же инженер Б. А. Бутенко. После 1918 г. национализированный особняк использовался как жилой дом, а с 1984 г. как административное здание. В 1941 г. по заказу жилищного управления военного ведомства была проведена первичная инвентаризация здания. Это даёт основания предполагать, что там находились квартиры военнослужащих. В 1950 г. заказчиком инвентаризации выступил Киевский областной военный комиссариат. По воспоминаниям киевлян, внутренний двор усадьбы использовался в то время как плац для построения новобранцев. В 1992 г. осмотр здания заказывало Управление внутренних

тема

дел Киева — в доме находился ОВИР, окончательно выехавший оттуда около 2007 г. Далее, судя по ответу на наш информационный запрос Департамента коммунальной собственности КГГА, было решение Киевского городского совета № 100/1310 от 18.03.2004 г. «О Программе приватизации коммунального имущества территориальной общины города Киева на 2004–2006 годы». Тогда нежилые помещения площадью 408,50 м2 на ул. Тараса Шевченко, 34/13, лит. Б были приватизированы путём выкупа. Договор купли-продажи № 1154 заключён 11.09.2006 г. с Киевским областным советом кооперативно-профсоюзного физкультурноспортивного общества «Колос» АПК Украины. Что касается флигеля, то по решению Киевского городского совета «О приватизации коммунального имущества» № 36/1246 от 12.02.2004 г. нежилые помещения площадью 148,70 м2 на бул. Тараса Шевченко, 34, лит. Б были приватизированы путём выкупа ОАО «Центрелеватормлинбуд» (договор № 1160 от 02.11.2006 г.). После этого было ещё одно решение Киевского городского совета — № 1111/3944 от 01.11.2007 г. «О замене стороны в обязательстве и передаче открытому акционерному обществу „Центрелеватормлинбуд“ под реконструкцию нежилого дома на бул. Тараса Шевченко, 34/15 лит. А и помещений в нежилом доме на бул. Тараса Шевченко, 34/13 лит. Б, В в Шевченковском районе г. Киева». В результате и основной

номера

дом, и флигель «были переданы в собственность ОАО „Центрелеватормлинбуд“ после перечисления обществом соответствующих средств в городской бюджет». Согласно решению Киевсовета № 1111/3944 от 1 ноября 2007 г., инвестором в этом проекте должна была выступить «Укрнафта», связанная с Игорем Коломойским. После 2007 г., когда из здания выехал ОВИР, основной дом стоял необитаемым, а во флигеле располагались редакции медиахолдинга «Главредмедиа», который тогда принадлежал Александру Третьякову, а в 2010 г. был продан И. Коломойскому. Потом редакции переехали в другие помещения, а флигель с 2012 г. стоял пустым. Сейчас, согласно Государственному реестру прав на недвижимое имущество, собственником обоих зданий остаётся ЗАО «Центрелеватормлинбуд», имеющий четырёх конечных бенефициарных владельцев. В их числе — близкий соратник Коломойского, непубличный бизнесмен Тимур Миндич. Остальные — Игорь Хмелёв, Андрей Шабаев, Сергей Коновалёнок. По инициативе «Доступа», дом был осмотрен инспектором Управления сохранения исторической среды. Составлено предписание о том, что состояние памятника является неудовлетворительным и требует заключения охранного договора на дом и флигель, разработки и предоставления научно-проектной документации на проведение реставрационных работ и проведения реставрации.

Фотографии зданий в нынешнем состоянии сделаны Д. Красновым в июне 2016 г. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

Алексей Зотиков

Киев без архитектора: как жить дальше?

Я поверил бы в издыхание старого мира, если бы изменилась не только форма правления, но и форма мироощущения, не только строй внешней жизни, но и строй души. А этого как раз и нет нигде и ни в ком. Фёдор Сологуб

Фото А. Исаева

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

тема

номера

Парадокс в том, что большинство архитектурных ужасов в центре Киева в президентства позднего Кучмы, Ющенко и Януковича появилось в нарушение действующего законодательства по заказу организаций и людей, которые по основному роду занятий были либо законодателями, либо правоохранителями.

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

В поисках Руслана Что делаешь, Руслан несчастный, Один в пустынной тишине?.. …Узнай, Руслан: твой оскорбитель Волшебник страшный Черномор, Красавиц давний похититель, Полнощных обладатель гор. Ещё ничей в его обитель Не проникал доныне взор… А. С. Пушкин. «Руслан и Людмила» В начале весны этого года в Сетях промелькнуло сообщение, что День Киева «город встретит со своим новым главным архитектором». И тогда я интуитивно решил отыскать, наконец, хотя бы след Руслана Кухаренко. С этой целью с утра пораньше выехал в город из тёщиного Ирпеня. Здесь, кстати, в середине 1980‑х Руслан выполнил свою первую авторскую работу «под ключ» — весёленькое, в майоликовой лепнине кафе «Лакомка», ныне затерявшееся в тумане строительного бума растущего, как на дрожжах, спутника Киева. По обе стороны ирпенской поймы стелился густой дым от горящих торфяников. Их уже третий сезон поджигают путешественники-по‑жизни, недовольные тем, что их так и не пустили на постоянное проживание в Город. Теперь, с перерывами на дожди, пойма будет если не гореть, так дымить до зимних холодов. Пассажиры в маршрутке и беременные во дворах были привычно недовольны… Город. Подол. Почтовая станция на одноимённой площади — всё, что осталось от наших с Русланом прежних офисов в Заповеднике рубежа 1980–1990‑х годов. Домик сейчас — на реставрации к очередному Дню Киева. Бывшие коллеги разбежались от строительной пыли и визга дрелей по внутренним командировкам. Охранник рекомендует спросить о Руслане в Рождественской церкви рядом. Храм, где в 1861 году киевляне отпевали Тараса Шевченко, был уничтожен в 1936‑м и восстановлен в 2002–2005, преимущественно по инициативе Руслана и его ведомства. «Его» — созданного фактически им в структуре управления Городом и руководимого долго и самоотверженно. Теперь это его, превращённое в «отдел» без особых прав ведомство, — заказчик на очередной перестройке (достройке) храма. Прораб сотоварищи фамилии Руслана не знают и советуют обратиться в само ведомство на Спасскую. Возникло стойкое впечатление, что профессиональные карьеры этих «охранников исторического наследия» начались вчера с чистого листа на неких ускоренных курсах или молодёжных тренингах. На Спасской впечатление только усиливается. В любовно восстановленном некогда с подачи Руслана неоклассическом особняке офисные люди говорят о кофе, отпусках, лаке для ногтей, о чём угодно,

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

только не о своих служебных обязанностях. Они пришли вчера и могут быть легко заменены завтра — с тем же успехом для дела, смысл которого для них, кажется, тёмен, аки вода во облацех. Наконец, в двадцать каком‑то кабинете нашлась счастливая сотрудница времён Руслана. Она и дала номер его мобильника. Жив, условно здоров, вроде бы отдышался после месяцев «казённого дома» при «антинародном режиме», полностью оправдан, вот только «принесли ли извинения», ей неизвестно. Её бывший шеф ныне занимается менеджментом не по специальности — что‑то по зернохранительной (!) части, но, как всегда, основательно и результативно для дела. Что вы мне рассказываете, дорогая? «Бывших» архитекторов и «памятникоохранников» такого уровня, как Руслан, не бывает… Звоню по Русланову номеру, слышу знакомый голос, несколько «присевший», но столь же вкрад чиво-лукавый: «Коли приїдеш? Звичайно, чекаю! Abgemacht, друже, abgemacht!» Тут будет справочка… В 1987 году основатель и первый директор Музея народной архитектуры и быта в Пирогове Владимир Сикорский «вычислил» нас обоих — каждого в своём ведомстве — и пригласил на работу во вновь создаваемый историко-культурный заповедник «Древний Киев». Руслана Ивановича Кухаренко — в качестве главного архитектора, а меня грешного — на «зама по науке», то есть теоретика и музейщика-киевоведа. На учёных советах в дирекции Заповедника — вначале на Братской, а затем на углу Андреевского спуска и Боричева Тока — мы «снюхивались» долго и осторожно. (При поздних Горбачёве — Щербицком в Городе ещё не появилась мода на бойцовые породы собак — это потом Руслан, в зените его карьеры, в 1993–1998 годах, навевал мне ассоциации то с питбулем, то со стаффордширским терьером.) На тревожно-волнующем рубеже 1980–1990‑х памятники истории и культуры Киева непропорционально «распределялись» между Отделом охраны памятников градостроительства и архитектуры Главного управления (с тем же названием) Киевского горисполкома и Отделом охраны памятников истории и культуры в структуре Музея истории Киева. Того самого злополучного городского музея, который перед самым обретением Украиной независимости только перебрался в свежеприспособленный для его нужд и украшенный даже специальными росписями Кловский дворец. Последующая судьба музея не просто подчёркивает, а символизирует отношение власть предержащих — при всех наших переменах! — к материальным остаткам киевского прошлого. Музей истории Киева очистил выстраданный его первыми дирекциями дворец на Липках для прямо‑таки неотложных нужд Верховного суда, тулился по закапелкам «Украинского дома» (выстроенного к фиктивному 1500‑летию Киева на средства ЮНЕСКО в качестве Центрального музея В. И. Ленина, что стало поводом

тема

номера

«Утрачено в 1930‑х — воссоздано в 1990–2000‑х»: Церковь Рождества Христова на Почтовой площади

для международного скандала), пережил в этих закапелках не один революционный стресс… И лишь недавно расположился в незаконно сооружённом офисном здании, вынужденно подаренном представителями Партии регионов (которые и осуществляли его строительство) Городу под музей, дабы замять скандал накануне «революції гідності». То, что памятникоохранная структура ладилась каждым градоначальством под «сдержки и противовесы» в лице конкретных фаворитов — не более чем азы подковёрной жизни киевского чиновного люда. В жизни Заповедника, Кухаренко и моей одним из самых ярких «городских метеоров» был Иван Салий. На сломе эпох этот партийный бонза и крепкий хозяйственник одновременно противостоял стареющему Щербицкому и поднимал Подол в качестве главной киевской культурной и туристической «фишки». «Дни Киева» стали чуть ли не фестивалем имени Салия. На заседания учёного совета Заповедника он ходил тренировать полемические способности и слух, расширять культурный кругозор. Многим вещам будущий мэр учился на наших глазах. Кухаренко, ставший при нём Подольским районным архитектором, до сих пор считает Салия городским реформатором. Он опирался на настоящих специалистов по инфраструктуре, строительству и научному обеспечению — Данькевича,

Дончика, Величко, Еханурова… Эти люди ещё не поступали с исторической частью Киева, как с микроскопом, которым забивают гвозди!.. Великий город, северный Иерусалим, расстилался перед новым начальством и на плане, и в натуре. Из 840 квадратных километров его территории застроено лишь 337, остальное — склоны, леса… А вся старая часть, тот Город, который пришёл к нам от «достоличной» эпохи, — всего 60 квадратных километров! И чем дальше вглубь отечественного капитализма, тем выше ценился квадратный метр потенциальной застройки в центре. В романтическую эпоху независимости это понимали ещё смутно… Зато отлично понимали, какое сокровище им всем предстоит сохранить! При Салие по инициативе общественности (Олесь Гончар, Пётр Тронько, патриарх № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера Филарет и многие другие) покойный археолог Виктор Харламов совместно с Русланом начали раскопки на месте уничтоженного в середине 1930‑х Михайловского Златоверхого монастыря. И тогда же, независимо от политических убеждений, конфессий и деноминаций, характеров и пристрастий, всех поглотила идея Возрождения Утраченного. Звёздный час Руслана Кухаренко грянул в августе 1992‑го, в первый год реальной государственной независимости. Мало кто помнит, что в ту пору управление на местах осуществлялось всей полнотой власти института представителей Президента Украины — всесильных деятелей переходного периода с едва ли не чрезвычайными полномочиями. И вот тогда, 8 августа 1992 года, представителем Президента по городу Киеву создаётся единый государственный орган — «защитник» историко-культурного наследия Города, единый согласователь и заказчик всех восстановительных и реставрационных работ. Сначала — Комитет, с января 1996‑го — Управление, через полгода — Агентство (на два дня) и опять Управление, с середины 2004‑го — Главное управление охраны культурного наследия… Но все эти годы — большую часть периода существования независимой Украины — это был единый независимый орган с собственной позицией. И если исторический Город не просто держался до времён Ющенко — Януковича и Омельченко — Черновецкого в своих основных

Рабочая группа по воссозданию памятника княгине Ольге (скульпторы И. Кавалеридзе, П. Сниткин; 1911 г.), разрушенного в 1919 г. Первый слева — Руслан Кухаренко

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

силуэтных и смысловых доминантах, но и активно их восстанавливал после десятилетий лежания в прахе — это заслуга данного многоназываемого органа «и лично» (не побоюсь тыканья автора носом в «брежневские» обороты речи) его бессменного начальника-председателя-директора (а на долгих четыре с лишним месяца при «проффесоре» даже «зицпредседателя»!) Руслана Ивановича Кухаренко… Когда Руслан оказался на конкурсе первым по баллам в тестировании и собеседовании, главой комиссии — министром Минрегионстроя г-ном Яцубой (который впоследствии, уже на должности севастопольского градоначальника бесславно сдал Севастополь сепаратистам) было объявлено, что в главные архитекторы Киева предпочтён Целовальник. С ним у Руслана были нормальные, длиной в четверть века, рабочие отношения. Кухаренко вернулся домой, собирался вечером лететь к семье в отпуск… Но на выходе его ждали «маски-шоу». Дальше были почти полугодичные курсы рисования для соседей по камере и в буквальном смысле «вырванные годы».

Карма Городского архитектора Но здесь — душно, даром что пленер. Слишком много фальши. Разбой замаскирован под культуру, музей притворяется кладбищем, кладбище — музеем. Блат и Взятка бродят взад-вперёд, как по закрытому распределителю, присматривая участки. Самуил Лурье. «Архипелаг гуляк» По мнению Руслана, без настоящего, самоотверженного в части сохранения исторического наследия и патриотичного Городского архитектора Киев живёт по крайней мере с 1996 года. До 1917-го в Городе вообще никаких «главных» не было, была должность городского архитектора (Кухаренко: «Не бывает „главного архиепископа“! Архи — по‑древнегречески — главный! „Архи-тектор“ значит „главный строитель“!»). «Главный» появился в позднесоветское время и был номенклатурой ЦК КПУ. Как правило, на такую должность «спускались» заместители Председателя Госстроя УССР по архитектуре. Это «кресло» знало примеры редкой самоотверженности и профессионализма. Игорь Иванов буквально скончался на рабочем месте, Валентин Ежов при «мэре» Згурском правильно понимал Город, однако и ему было не сладко, доводилось бороться с произволом ЦК КПУ. В частности, при застройке парковой зоны — Старонаводницкой балки — под жильё для партийной номенклатуры. Район, впоследствии названный «Царским селом», на самом деле — старинное урочище Душегубица… Но всем главным архитекторам давно уже приходилось иметь дело с тем, что натворили с Городом советская власть и война. Первый удар, наносимый

тема

номера

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

«Утрачено в 1930‑х — воссоздано в 1990–2000‑х»: ансамбль Свято-Михайловского Златоверхого монастыря

тема номера его историческому наследию, начался в 1918 году при артиллерийской бомбардировке Киева ленинскими оккупационными войсками М. Муравьёва. Второй — с переезда столицы УССР из Харькова в 1934 году, растянулся на годы разбоя и вылился в планомерное уничтожение киевских храмов. Более 95 духовных доминант пали в неравной схватке с безбожием, а многие места их дислокации были отданы на растерзание советско-партийному чиновничеству под строительство жилья себе любимым. Осень 1941 года — массовый подрыв из штаба Красной Армии исторических зданий вместе с мирными, не успевшими эвакуироваться гражданами, впервые применённым в мировой военной практике методом радиоуправляемых фугасов… Расстрел заложников в Бабьем яру с предупреждением от командования вермахта о том, что при последующих взрывах снова будут расстрелы. И опять взрывы, ведь заминирован был весь Киев. Советское руководство реализовывало излюбленный ещё с поджога Москвы в 1812 году план «выжженной земли». Лучшие сапёры рейха были направлены на разминирование Города. Освобождение Киева, разборка годами завалов, хрущёвская борьба с религией и уничтожение храмов

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

уже в 60‑е, неизбежное обветшание того, что осталось. Таков страшный пунктир ХХ века… В итоге ценой неимоверных усилий правобережная линия киевских гор сохранила лишь силуэты Софии, Лавры (без главного храма!), Андреевской церкви, пары женских монастырей и Александровского костёла под видом… городского планетария. Хорошо помню, как при имитации «киевского рассвета» в этом «планетарии» высвечивались только уцелевшие редкие родные абрисы построек… У исторического Города не просто «выбили зубы» — ему ампутировали конечности. «Добивать», правда, оставалось ещё немало: от улиц Фрунзе (Кирилловской), Верхнего и Нижнего Валов вверх до Кудрявца, от Татарки и Лукьяновки — до проспекта Победы и широкой каймой до южных отрогов Печерска… Одновременно — с самого 1934 года с его кавалерийским лозунгом «Превратим мещанско-поповский Киев в индустриальную столицу социалистической Украины!» — шли с перерывами и отступлениями экстенсификация и расползание жилой и промышленной застройки. Невзирая на драконовский паспортный режим, растущий приток рабочей силы требовал «жилищно-бытового обеспечения». Главкиевгорстрой был в Городе царь и бог и работал почти

тема что сам на себя, на нужды самовозрастания прежде всего. Главкиевархитектура услужливо, лихорадочно подыскивала для этого площадки (не гнушаясь сносом исторических зданий и частных домов, возведённых после войны на розданных работягам земельных участках) в летописных урочищах Почайны и Оболони, в Дарнице и на Вигуровщине… А уж как она при этом охраняла историческую среду — на этот счёт у Кухаренко простая присказка: «Забойщик скота не может быть пастухом!». Эта сентенция отнюдь не касается позиции самих служащих Отдела охраны памятников Главкиевархитектуры, которые самоотверженно сражались со своим руководством за сохранение и реставрацию наследия прошлого… Работники из ближних и дальних сёл и посёлков, получив жилплощадь в Городе, застревали в нём навсегда и потомственно, а проблемы росли, как снежный ком. Панельно-блочное строительство и помпезные монументальные комплексы (столица же!) перекрывали уже не постройки и кварталы, а исторический рельеф в целом. Противовес этому прагматичному разбою создавало Украинское общество охраны памятников истории и культуры, в лоне которого ковались кадры непримиримых инакомыслящих — защитников старины. В этой «когорте» выделялись Пётр

номера

Тронько, Олесь Силин, Иван Игнаткин, Валентина Шевченко, Юрий Паскевич, Григорий Щербина, Владимир Хромченков, Михаил Брайчевский и многие другие (в том числе Руслан), которые в годы тотального идеологического контроля находили в себе силы противоречить общепринятой идеологии сноса «всё и вся», используя эту единственную легальную площадку для разработки и утверждения охранных зон города, правил их застройки, регулярного мониторинга проектирования в этих зонах.

Романтическая пора восстановления Но, страстью пылкой утомлённый, Не ест, не пьёт Руслан влюблённый… А. С. Пушкин. «Руслан и Людмила» Независимость Украины Киев встретил ещё со «старыми кадрами» на посту главного архитектора — других не было, но «главными» поначалу становились лучшие и неравнодушные к сохранению неповторимости Города. Николай Жариков — «матёрый человечище». Кухаренко: «Впервые при Жарикове был поднят

«Утрачено в 1930‑х — воссоздано в 1990–2000‑х»: Успенский собор Киево-Печерской лавры № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера вопрос о том, что нововозводимая архитектура внутри исторической застройки должна быть не типовой, а индивидуальной либо нейтральной по стилю или же иметь какие‑то элементы историзма в своей структуре. Чтобы она не была чужеродной для этой среды и ни в коем случае не превышала „голубой линии“ — высоты близлежащих домов». Жариков сломал (как увидим, только на время) систему архитектурно-градостроительного «двоедумия», когда «реставраторы» охраняют и восстанавливают, а «градостроители и архитекторы» сносят и строят новое: начался реальный симбиоз двух подходов. К творческому восстановлению храма Богородицы Пирогощи Жариков привлёк лучшие силы (а сам лично «вычертил» генеральный план и южный фасад) и вообще активно занимался гармонизацией старины и новизны в центре. А поскольку ещё до Салия наметилось жёсткое межведомственное противостояние между «Киевгорстроем» и Главархитектурой, и шире — между градостоительно-инфраструктурным и охранно-архитектурным подходами, то Городские головы активно использовали уже упоминавшуюся нами «систему сдержек и противовесов». Так, когда на соответствующих позициях раскалились отношения зампреда по строительству, выходца из лона Главкиевгорстроя Александра Омельченко и главного архитектора Жарикова — «ушли» обоих. При Салие жариковскую концепцию «симбиоза старого и нового» продолжил недолго побывший Главным Виктор Дубок, однако при нём «для пристрелки» на должность зама Главного был «внедрён» Сергей Бабушкин. Уже при Косаковском киевлянин Юрий Писковский на должности главного архитектора относился к историческому центру, как к «высшей материи». Этому способствовали его природная интеллигентность, широкое мировоззрение и правильный подход к расстановке кадров. На должность главного художника города был приглашён Георгий Куровский, автор колонны отсчёта расстояний у Главпочтамта, герба Киева с архистратигом Михаилом, а впоследствии — удивительной по своей концепции книги «Киев — священное пространство», написанной в соавторстве с Владимиром Колинько. У исторического наследия появилось своё лобби в Верховной Раде — от Владимира Яворивского до неуёмного Степана Хмары. После ухода Писковского на пенсию в 1996‑м, в первую каденцию и. о. градоначальника Омельченко, главные архитекторы, по мнению Кухаренко, и начали отворачиваться от нужд сохранения и восстановления живой киевской истории. В руках первых лиц Банковой эта должность стала «дорогой игрушкой», к которой градоначальник не смел прикасаться. Первых полгода в начале 90‑х Руслан вообще не получал зарплаты в своём Комитете, но… одновременно работал главным архитектором Подольского района, тоже её не получая. В вечной битве прекрасного старого и спорного нового в городской

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

архитектуре его «подпирало» Общество охраны памятников истории и культуры, которое со времён его первого лидера академика Петра Тронько сплотило лучшие «понимающие вопрос» кадры… У непосвящённых слово «памятник» ассоци ируется обычно с монументом. Однако любой храм, археологический объект или дом, связанный с зафиксированными событиями прошлого, место обитания известного человека — памятник истории и культуры, а красивый старый дом или тот же храм, если он не «типовой», — ещё и памятник архитектуры. Наложение смыслов часто приводит к недоразумениям, особенно в наше время, когда к судьбе «монументов» подходят весьма избирательно. Комитет под началом Кухаренко развернулся при людях прежней Печерской районной администрации, перешедших с Косаковским работать «в Город». Был брошен клич — и киевляне стали жертвовать на восстановление памятника княгине Ольге работы Ивана Кавалеридзе (к этому было привлечено и городское бюджетное финансирование); рядом — за деньги госбюджета — вырос памятник Голодомору… Руслану не давало спать «планов громадьё». Известным киевоведом Людмилой Проценко уже была издана мемориальная карта «Памятники Киева, уничтоженные в XX столетии» с 98 «кровоточащими ранами». Кухаренко, используя конъюнктуру патриотического подъёма, собрался восстановить их все, списочно, несмотря на финансовую несостоятельность главного инвестора — государства. У него было твёрдое мнение: «Нет денег — начинай стройку, пиар-раскрутку, и деньги появятся». Ведь высокому начальству так нравилось красоваться на фоне восстанавливаемых святынь… Всё объединяла идея «Северного Иерусалима», поддерживаемого уже на средства от толп туристов и паломников, рвущихся взглянуть на в кои‑то веки воссозданные ансамбли. Это была схема, в которой мировоззренческие ценности ещё становились источниками пополнения государственной казны и обслуживающей инфраструктуры. К середине 1990‑х эти ценности зримо и эффективно воплощались и работали. Каждый день приносил новую победу исторической памяти в Городе. Всё это продолжилось при Александре Омельченко. Тот присматривался к команде Кухаренко ещё когда был замом Косаковского по строительству, и не без его участия проектировались и возводились «Княгиня Ольга», знак отсчёта расстояний с фигурой Архистратига Михаила, реставрировался Контрактовый дом, появился первый памятник независимой Украины за рубежом — жертвам концлагеря Эбензее в Австрии… Всё должно было быть завершено, и под это «всё» готовилось назначение главным архитектором Русланового коллеги Куровского. И всё поменялось в одну «ДУСину ночь»: Державне управлін ня справами «с размаху» усадило в заветное кресло энергичного уральского выходца, по образованию

тема

номера

«Утрачено в 1930‑х — воссоздано в 1990–2000‑х»: Храм святителя Михаила, митрополита Киевского (при Александровской больнице)

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера гражданского инженера, специалиста по городскому инженерному обеспечению, господина Бабушкина… Впрочем, в эпоху, когда главные городские сантехники становились хозяевами футбольных клубов, это было в порядке вещей. Но процесс возрождения уже было не остановить. Никто не верил, что так быстро поднимутся «Пирогоща» на Контрактовой площади и Михайловский Златоверхий монастырь, что так скоро устойчиво встанет на тончайших, тихо, без разрушительных динамических нагрузок вдавливаемых сваях Великая церковь Киево-Печерской лавры, сохранившая в себе несокрушимый Иоанно-Богословский придел. Никто не мог представить, что вместо кучи мусора, десятилетиями возвышавшейся на территории «Октябрьской городской больницы», появится церковь святителя Михаила, митрополита Киевского, что «шевченковская» Рождественская церковь во всей красе впишется в уже существующую Почтовую площадь во всём её раздрае и хаотичности (это теперь площадь «подгоняют» под храм, воссозданный Русланом сотоварищи). Китаевская пустынь… Прибрежные часовни… Вставленные обратно «выбитые зубы» исторических фасадов старой застройки… Курьёзно-гротескные памятники Паниковскому, Голохвостому, киевские фонтаны… Больше сотни вновь открытых мемориальных досок деятелям украинской истории и культуры, возвращённые исторические названия улиц, репринтные издания книг о киевской старине и святая святых — первый том энциклопедического издания «Свод памятников истории и культуры Украины». Управление «пригрузили» работой полноценного министерства: Троицкий мемориальный храм в Берестечке также был «их» зоной ответственности… Спасо-Преображенская церковь в Нежине… Да считать и считать… Бюджетные субвенции по статье «исполнение столичных функций городом Киевом» давали относительно регулярный приток «восстановительных» инвестиций. По крайней мере, до кризиса 2008 года.

Эпоха господина Бабушкина К ничьей, однако же, культуре или морали не взываю более. Тут всё так непоправимо, так непристойно скверно, что следовало бы оставить как есть. Да только не оставят: Пошлость и Деньги уже прихлынули, поглощая поверхность, за участком участок. Самуил Лурье. «Архипелаг гуляк» Какой вектор развития исторической части великих городов планеты задают руководители, до этого направлявшие строительство, ремонт и поддержание городских коммуникаций? Продолжают делать то, чему учились и над чем раньше работали. А если

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

они вдобавок всегда открыты к диалогу с широкими заинтересованными массами застройщиков, девелоперов и прочих деловых людей — тогда и получаем от «Северного Иерусалима» то, что открывается ныне любому имеющему глаза человеку… Свершены великие дела: «паруса», «гулливеры», кловские «суперсвечи», громады на Грушевского и в Аскольдовом переулке — на самих склонах, буквально на территории древних монастырей и «местах силы», да ещё в руслах исторических рек — Глубочицы, Клова, Лыбеди (привет оползням!) — всё это «эпоха Бабушкина» и его, если не лёгкая рука, то молчаливое согласие. Даже победившая на конкурсе по сумме балов жюри концепция реконструкции Майдана, разработанная скульптором Анатолием Кущом вместе с Русланом, Ильёй Мельниковым и Юрием Тыжом и включавшая в себя музей «Украина независимая» и «Пантеон национальной славы», Бабушкиным была выхолощена и направлена в коммерческое русло. Ключевые точки первого варианта архитектурного ансамбля Майдана — монумент Независимости, за которым должны были стоять фигуры двенадцати украинских «апостолов Правды и Свободы» (Пантеон), воссозданный старый герб Киева — Архангел Михаил с огненным мечом над Лядскими воротами как памятник погибшим защитникам Киева в 1240 году и знак Всемирного почтового союза на столбе отсчёта расстояний. Торговый «Днепрогэс» вместо Пантеона выражает суть «перемен» и общего духа в нулевые годы в Городе. И всё равно энергетики, создаваемой между крылатыми скульптурами Независимости и Архангела, хватило на два «Майдана»! А как же согласовательные и запретительные возможности Русланового ведомства? А вы когда‑нибудь пробовали остановить селевой поток дровяной плотинкой? (Тем более что вышестоящее руководство Минкульта без особого стеснения «по указанию сверху» согласовывало всё, им не согласованное.) Кухаренко попробовал, отдал этому полжизни и здоровье. Поэтому, при всей горечи, может сказать: «Я пытался. Кое-что спас (всё, что по его инициативе и при его участии воссоздано, уж точно не снесут, хоть небоскрёбами и перекроют. — А. З.). А в основном — отсрочил неизбежное». Неизбежное при торжестве в столичном обществе чистогана, кумовства, ненасытной алчности и неразборчивости в средствах по устранению помех — бумажных и живых. И со спокойной душой заключить: «ОХРАНА ИСТОРИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ В СТОЛИЦЕ УКРАИНЫ ЕСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, ОПАСНАЯ ДЛЯ ЖИЗНИ И ЗДОРОВЬЯ». Парадокс в том, что большинство архитектурных ужасов в центре Киева в президентства позднего Кучмы, Ющенко и Януковича появилось в нарушение действующего законодательства по заказу организаций и людей, которые по основному роду занятий были либо законодателями, либо

тема правоохранителями. Каменные колоссы системы СБУ на Ирининской, Паторжинского и над Аскольдовой могилой, постройки комиссий Верховной Рады на Садовой и жилой дом-«кукуруза» на Панаса Мирного, 28. Это только некоторые объекты-убийцы киевской среды, выросшие при главном архитекторе Бабушкине; многие из них, как во времена ТЦ «Глобус», — внутри его творческой мастерской или в мастерских его «свиты». «Кто воспитает воспитателя?!» «Лекарю, исцелися сам!» Про рыбу с головой уже, пожалуй, лишнее… По каждому поводу Кухаренко и его подчинённые бросались в прокуратуру с ворохом представлений, депутатских запросов, открывали дела, которые успешно закрывались «по звонкам». По офисножилой громадине на Грушевского над «Казармой на перешейке» ему с коллегами удалось «продавить» Указ Президента Виктора Ющенко по борьбе с высотной застройкой в Киеве… благополучно отменённый самим Президентом ЧЕРЕЗ ДВА МЕСЯЦА. В конце 2004‑го, накануне «помаранчевой революции», назойливость руководства неугодного ведомства породила глубокое раздражение в столичных верхах. И Омельченко решает ликвидировать его, смешав с Главным управлением культуры, начальник которого, А. Быструшкин, уж точно не станет перечить градоначальнику и уймёт непослушного заместителя, коим назначили Руслана, а если нет — избавится от смутьяна. Спустя полгода, когда «то что нужно» было подписано, а система охраны памятников окончательно развалилась, всё неизбежно вернулось на круги своя. Снова был поднят вопрос о воссоздании Главного управления по охране культурного наследия и снова объявлен конкурс (уже пятый), в котором Руслан вновь побеждает с большим отрывом от конкурентов. Дальше под его эгидой — строительство нового ведомства, планы восстановления 15 золотых куполов над Николаевским собором Покровского монастыря, трапезной и колокольни Кирилловской церкви… Но вот зачем Руслан Иванович становился поперёк дороги этим самым законодателям и силовикам, которые давно уже ходили и ездили, не касаясь Земли? Зачем противился снесению фирмой, связываемой со всесильным в своё время Валерием Хорошковским, здания на улице Сагайдачного, 1? Ну и что, что за пару лет до того его реставрировали с участием самого Управления под началом Кухаренко? И что дом этот некогда принадлежал епархиальному архитектору и там проектировались десятки храмов, а вдобавок подживала вдова «отца украинской идеи» Драгоманова и у неё гостила Леся Украинка? Какие, в сущности, мелочи!.. Зачем надо было запрещать Сивковичу вместе с председателем Киевского союза архитекторов Вадимом Жежериным сносить исторический дом над Павловским сквером и строить там 20‑этажку? Духовичному с компанией — закрывать панорамную часть

номера

Владимирского спуска современным отелем и надстраивать двумя этажами памятник архитектуры на улице Воровского? А «Правексу» с ректором КГУ Скопенко — запрещать ставить стеклянный, запроектированный Бабушкиным павильон по продаже мерседесов на углу Владимирской и бульвара Шевченко? Чтобы установить там, видите ли, памятник Михаилу Грушевскому? Мешать таким уважаемым людям? Уважаемые люди — уважаемые ещё и потому, что никогда не забывают добра, но особенно того, что лично они считают причинённым им злом. Индикатор «свой-чужой» работает у уважаемых людей совсем не хуже хватательного рефлекса… И всё‑таки, когда при очень долгом процессе передачи Черновецким дел Попову тогдашний и. о. главного архитектора С. Броневицкий предложил Руслану посреди 2010 года подать документы на должность главного архитектора Киева — тот документы подал. И «по баллам» был на конкурсе первым. Он смирился с зачислением лишь «в резерв», хотя ситуация весьма попахивала казусом «Бабушкин — Куровский»… Но программа гармоничного развития архитектурной составляющей Города с сохранением исторического ядра в нюансах, с «железным» соблюдением принципа «не выше 27 метров в историческом центре» и прочая и прочая — всё это у него не только есть, но и развивалось и дальше, невзирая на судебную эпопею и «зернохранилищную» карьеру… Руслан был взят под стражу в июле 2010‑го под окнами дочериной квартиры на ул. Лысенко. Два удара лицом о капот автомобиля, аренду которого

«Вставные челюсти» исторического Киева: вид на «новую доминанту» — офисно-жилой комплекс на ул. Грушевского № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

тема номера

«Когда вам закрывают небеса»: восстановленный храм святителя Михаила, митрополита Киевского в тени новых небоскрёбов

ему инкриминировали (вместе с наймом адвоката) как «хищение в особо крупных размерах». Потеря сознания, сотрясение мозга, гиперкриз. Беременная жена мчится с детьми из отпуска домой. Адвоката допрашивают (через стенку от Руслана) вместо того, чтобы допустить к нему. Пять месяцев без трёх дней в общей камере до суда. Несколько человек, наученных им за это время в этой же камере основам рисунка и живописи… Подлинное шулерство с закрытием дела о хищении за отсутствием состава преступления на второй день после открытия! И открытие, тут же, дела о служебной халатности. А потом снова, без особых следственных действий, закрытие его уже через четыре с половиной месяца за отсутствием состава преступления. И открытие дела по злоупотреблению властью (политическая статья, инкриминированная в разные годы Ю. Тимошенко, Ю. Луценко, А. Макаренко, И. Диденко и прочим неугодным режиму Януковича) — чтоб не мешал вопросы решать правильным пацанам! «Резерв на главного архитектора», понимаешь!.. У нас такие «резервы»… без шапок ходили! Оправдан «за отсутствием состава», формально очищен, выиграл суд у исключившего его когда‑то Союза архитекторов (восстановлен ли? По крайней мере, обязанные извиниться не извинились). Однако любая корпорация, включая творческие союзы, управляется ещё и негласным «обычным правом». Это для людей неангажированных Руслан — тот же, что и был, а для «варящихся в котле» и зависящих от того, «что станет говорить княгиня Марья Алексевна» — «осадочек всё же остался»… «Осадочек» — это

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Руслан Иванович Кухаренко 1958 года, многодетный отец семейства, заслуженный архитектор Украины, носитель массы профессиональных регалий. Человек, долгое время и при разных правительствах неудобный слишком многим «людям длинной воли». Неудобный, поскольку всеми законными средствами всю трудовую биографию «делал, что должно — и будь что будет», защищал историческую среду его и моего, единственного и неповторимого Города. И вот — 2014‑й год, «Бастилия пала», руки подлинных радетелей исторической памяти развязаны… Между делом, как само собой разумеющееся, действующий городской голова, снова, по старому сценарию Омельченко, сливает «охрану памятников» с приснопамятной «культурой» в едином Департаменте культуры — уже под руководством выдающегося знатока коневодства Дианы Поповой… И возможности «спасателей памятников» теперь опять не вырисовываются даже на бумаге… Чтоб доказать правоту последней мысли, достаточно охватить взором наличный киевский горизонт и нынешний ландшафт. И поискать в нём исторический Город ДНЁМ С ОГНЁМ. Вывод Руслана Кухаренко имеет свойства обобщения: «Градостроительное лобби» всегда, во всех случаях пользуется неопределённостью общей ситуации и отсутствием воли в городском управлении, чтобы укрепить и закрепить свой контроль над Городом и его судьбой… — Папа! Нужно быть реалистом! — Да, сынок! Только нужно сначала создать Реальность, а потом быть реалистом этой Реальности! ©

тема Приведённый выше разговор мог состояться по поводу предполагаемого нанесения на карту Генплана Киева зелёных зон Печерска в качестве зон высотной застройки. От этого пока отбилась только Ольга Богомолец с парком имени своего великого предка и ещё пару деятелей с активной жизненной позицией и не меньшими возможностями. Революционные события хороши хотя бы тем, что родили надежду на появление легиона идеалистов, которые скорей сдохнут, чем отдадут принципы за швейцарские часы и обувь из питоньей кожи. Хотя бы надежда появилась, что такие есть… Невзирая на всю уверенность автора в неизменности природы человека как таковой.

Эпилог Современники мои, цветики степные! К вам обращаюсь я, друзья мои! Все эти злодейства не пройдут нам даром! Самуил Лурье. «Архипелаг гуляк» Успешность попыток прихватить под шумок участки под много-многоэтажную застройку в исторических зонах Города или на его исторических фонах говорит о многом. Эта фраза имеет в себе ключевой оборот: «ПОД ШУМОК». То есть вечный предпринимательский зуд отдельных проектантов и заказчиков в надежде на поддержку местного, каким‑либо образом заинтересованного чиновничества, срабатывает тем эффективней, чем ниже уровень реального патриотизма, интеллекта и моральности всех и каждого из «игроков». И чем больше в обществе естественного или привнесённого «шумка» и брожения, тем успешнее авторы и заказчики киевских небоскрёбов делают своё большое и сверхприбыльное манкуртово дело. Кухаренко называет это «кризисом мировоззренческих ценностей у принимающих решения». Автор, склонный к ещё большим обобщениям, считает это Концом света в своём, отдельно взятом, родном Городе. Утопающий хватается за соломинку. Пытающийся спасти киевскую историческую среду хватается за что попало, — и порой Чтопопало срабатывает. Честное слово, эту историю я знаю не от Руслана. За что купил, за то и продаю. Произошло это ещё в допотопные времена, а точнее в 1982 году. Автор серии самых «далековидных» мемориальных скульптурных комплексов на территории СССР Евгений Викторович Вучетич добрался‑таки со своими детищами до многострадального Киева. Его превысившую 100‑метровую высоту (вместе с музеемцоколем) и поднявшую нержавеющий меч выше крестов Лавры «Родину-мать» циничные киевляне прозвали Лаврентьевной. На открытие монумента ожидался далеко не здоровый, но ещё живой «дорогой товарищ Леонид Ильич». Горящее от рвения

номера

начальство не особенно замечало, что меч «Лаврентьевны» направлен в сторону Москвы — даже с простыми ассоциациями у местных руководителей всегда было туго. Но Вучетич был действительно неудержим. По проекту снизу, с Днепра, к монументу должен был примыкать 30‑метровый каскад водопадов, по сторонам которого склонялись бы уже совершенно колоссальные по размерам статуи уставших воинов. Дальнейшее народная молва приписывает доктору архитектуры Юрию Асееву. Хотя автор считает, что интеллигентнейший Юрий Сергеевич такого сказануть не мог: этот смелый стиль принадлежал скорее могучей натуре председателя Госстроя УССР Г. Злобина. Ну, назовём его просто «академик». Встаёт академик на Градсовете, выбрасывает вперёд ленинским жестом руку и спрашивает: «Товарищи, если скульптуры будут такого размера, то какого размера будем ваять их… достоинства?!» Высокое собрание уползло под стол и Вучетичу сделали «обрезание по самую Лаврентьевну». Так хотя бы днепровские набережная и парк были спасены для нас. Говорят также, что подобная апелляция к грубой и зримой биологии спасла другую жемчужину мирового наследия от 400‑метровой «кукурузины». Там в дело вступил популярный в округе врач-сексопатолог. Он напрямую заявил с теле экрана, что бесплатно примет на кушетке в своём рабочем кабинете в качестве пациентов и авторов, и особенно заказчиков одоробла, чтобы те признались ему в своих интимных, застоявшихся и запущенных с детства проблемах. В конечном счёте городская общественность во главе с сексопатологом таки похерили, извините за каламбур, грандиозный «проект века». Что‑то подсказывает автору, что при прочих равных, психоаналитик и сексопатолог могут в нужный момент спасти Киев от очередного градостроительного… чуда. Львиная доля наших властных львов во все времена считала баню лучшим средством «порешать вопросы», а весь спектр нынешних дорогостоящих гаджетов для их самоутверждения в роли альфасамцов и самок основан именно на примитивном фрейдизме. Небоскрёбы определённо входят в золотой фонд таких «выпь-гаджетов». А «нормальные люди» пусть выживают в итоге, как хотят, в «городах Жёлтого дьявола»… Ибо сказано: «Если ты такой умный — почему такой бедный?» …Вчера, в процессе подготовки материала, нашёл в своих записях 12‑летней давности Руслановы номер мобильника и адрес электронной почты. Они оказались прежними по сегодня. Вроде и не надо было искать их окружным путём. Вроде и не было всех его мытарств, а были только «12 подвигов Геракла». Есть всё‑таки в жизни Города островки стабильности. И это греет. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция Тарелка с изображением Золотых ворот в Киеве. Киево-Межигорская мануфактура, 1848, гравёр Д. Степанов, печать. Фото П. Шевчука

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция Елена Корусь

Фарфоровые открытки В коллекционировании предметов и произведений искусства, связанных с киевской тематикой, в особую группу выделяются изделия из фарфора. Традиция украшения эффектными пейзажами Киева тонкой керамики ведёт своё начало, пожалуй, с 1848 года, когда по предписанию Кабинета Его Величества на Киево-Межигорской фаянсовой мануфактуре был изготовлен сервиз, «опечатанный» видами Киева 1. Из этих предметов до наших дней сохранились декоративные тарелки с панорамами Межигорья и киевских гор со стороны Днепра, с изображением Золотых ворот, Киево-Печерской лавры, памятника Крещению Руси (Магдебургскому праву). Увидеть их можно как в музейных, так и в частных собраниях. Разумеется, подобные сервизные вещи не использовались по прямому назначению: они выступали в качестве дорогих сувениров, а основной их функцией была репрезентация определённых архитектурных пейзажей и достопримечательностей. Учитывая огромную популярность такой посуды, самый предприимчивый фарфорозаводчик Российской империи рубежа XIX–ХХ вв. Матвей Кузнецов наладил выпуск чайных пар, молочников, кувшинов, тарелок и других изделий с видами Киево-Печерской лавры. Этот товар пользовался неизменным спросом у паломников, которые во все времена устремлялись к киевским святыням. Исследования показали, что прообразами изображений на кузнецовской посуде служили хромолитографии, а на межигорских тарелках — гравюры и акварели известных в те годы художников 2. С распространением фотографии декорировать фарфор видами городов стало намного проще:

Тарелка с изображением Киево-Печерской лавры. Завод Тов-ва М. С. Кузнецова, нач. ХХ в., деколь. Собрание Музея Шереметьевых. Фото Д. Краснова № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Тарелка с изображением площади Калинина (ныне Майдан Незалежности). КЭКХЗ, сер. 1950‑х гг., фотодеколь со снимка О. Шексны 1952 г. Фото П. Шевчука

Тарелка с изображением Филармонии и площади Сталина (ныне Европейская пл.). КЭКХЗ, сер. 1950‑х гг., фотодеколь. Фото П. Шевчука

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

достаточно перевести изображение на специальную бумагу, покрыть его защитным слоем лака, а уже затем перенести непосредственно на посуду и подвергнуть обжигу. Этот способ, получивший название «фотодеколь», применялся, в частности, на Киевском экспериментальном керамико-художественном заводе (КЭКХЗ). Первоначальной специализацией предприятия, основанного в 1924 г., являлось изготовление красок и деколи для всей фарфоро-фаянсовой промышленности Украины. В 1943– 1946 гг., когда было восстановлено уничтоженное в годы войны литографское оборудование, возведены новые цеха и организовано экспериментальное производство фарфоровых изделий (до этого собственного фарфора на заводе не делали 3), здесь стали выпускать и фотодеколь. Однако первые изделия, связанные с киевской тематикой, появились ещё до завершения ремонтно-строительных работ. В 1944 г. началась подготовка к празднованию первой годовщины освобождения Киева от немецких оккупантов. Директора украинских фарфоровых заводов получили приказ треста «Укрфарфорфаянс» 4 разработать и предоставить массовые и уникальные изделия для выставки в столице УССР. Художники КЭКХЗ должны были расписать вазы, произведённые на других предприятиях республики, мастера Городницкого фарфорового завода (ГФЗ) — выполнить специальные чайные сервизы и другие посудные формы, а также скульптуру (в количестве 50 штук), фигурные пепельницы и 10 бюстов (какие именно предметы были изготовлены, пока установить не удалось.) В 1945 г. «Укрфарфорфаянс» вновь привлёк внимание творческих сил к киевским сюжетам, объявив конкурс на создание чайных сервизов, скульптуры и бытовых изделий на тему «Киев — столица цветущей Советской Украины». Предполагалось, что это подтолкнёт фарфористов к разработке новых оригинальных изделий и обогатит ассортимент заводской продукции,

коллекция

Улица Ленина. Фото А. Левченко, 1957. Фабрика массовой печати треста «Укрфото»

которая в те годы выпускалась по довоенным формам. В рамках конкурса в 1946 г. художником КЭКХЗ Александром Сорокиным был выполнен сервиз «Киев» 5. Тема действительно оказалась чрезвычайно актуальной и вдохновляющей. Вскоре после освобождения города был объявлен конкурс на проект восстановления Крещатика и прилегающих улиц. К решению этой задачи подключилось всё население Киева, были также привлечены солдаты и военнопленные. И когда к 1955 г. центр города был в основном отстроен, лучшие фотографы осуществили фотосъёмку наиболее важных его достопримечательностей. Заметим, что деятельность фотографов находилась тогда под строжайшим контролем: для проведения съёмки нужно было иметь соответствующую лицензию и аккредитацию в прессе или издательстве, а кроме того придерживаться утверждённого круга сюжетов (около 20), способных достойно представить

Тарелка с изображением улицы Ленина (ныне Б. Хмельницкого). КЭКХЗ, сер. 1950‑х гг., фотодеколь со снимка А. Левченко. Фото П. Шевчука № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Тарелка с изображением Государственного театра оперы и балета им. Т. Г. Шевченко (ныне Национальная опера Украины). КЭКХЗ, сер. 1950‑х гг., фотодеколь. Фото П. Шевчука

Тарелка с изображением Государственного музея украинского изобразительного искусства (ныне Национальный художественный музей Украины). КЭКХЗ, сер. 1950‑х гг., фотодеколь со снимка Б. Игнатовича. Фото П. Шевчука

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

столицу Украины. Понятно, что все предназначенные для публикации снимки проходили цензуру. К завершению реконструкции и был приурочен выпуск на КЭКХЗ серии тарелок с киевскими видами, оформленными методом фотодеколи. Установлено, что изображения взяты с оригинальных фотографий первой половины 1950‑х гг., выполненных Н. Козловским, Б. Игнатовичем, О. Шексной, А. Левченко и другими авторами. Эти снимки, попавшие на открытки производства фабрики массовой фотопечати треста «Укрфото», интересны не только запечатлёнными на них зданиями и монументами, но и такими любопытными деталями, как, например, городской транспорт послевоенной поры. Нередко киевская тема возникала на отечественном фарфоре в связи с юбилейными датами. В 1954 г., когда широко отмечалось 300‑летие воссоединения Украины с Россией, в оформлении изделий чаще всего использовалось изображение памятника Богдану Хмельницкому скульптора М. Микешина. Киевский завод выпустил вазы разных форм и сувенирные куманцы, украшенные фотодеколью, воспроизводящей снимок О. Шексны. На вазе выразительный фрагмент монумента «вписан» в овальный резерв, который обрамлён цветочными букетами в стиле петриковской росписи, выполненными Верой Павленко — одной из работавших на заводе художниц-петриковчанок. Известно, что такая же ваза выпускалась и с живописным изображением памятника. На вазе С. Сараповой, украшенной петриковской росписью, можно видеть здание Кабмина. Мотив монумента Б. Хмельницкому превратился в своего рода клише, которое использовали и при оформлении продукции к следующему, 325‑летнему юбилею. На этот раз условно нарисованный золотом всадник стал центром небольшого двустороннего настольного сувенира в виде звезды. В 1954 г. в городе появилась ещё одна знаковая конная

коллекция

Ваза с изображением памятника Б. Хмельницкому со снимка О. Шексны. КЭКХЗ, 1953, роспись В. Павленко. Фото П. Шевчука

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Настольный сувенир к 325‑летию воссоединения Украины с Россией. Бориславский фарфоровый завод (?), 1979. Фото Е. Корусь

Сувенирный флакон (фляга) «Киев». КЭКХЗ, 1971, форма и эскиз для деколи А. Сорокина. Фото П. Шевчука

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Ваза с изображением памятника Н. Щорсу. Городницкий фарфоровый завод, сер. 1950‑х гг., фотодеколь со снимка М. Вульфа. Фото Е. Корусь

статуя — памятник Николаю Щорсу, причём её открытие тоже было приурочено к упомянутому юбилею. Фотодеколь со снимка М. Вульфа украсила резерв на юбилейной вазе, выпущенной ГФЗ. Сувенирные фляги, куманцы, вазы, опечатанные деколью с киевскими достопримечательностями, были в постоянном ассортименте КЭКХЗ и других заводов. Среди них художественным оформлением и формой выделяются флакон Александра Сорокина и фляга Владислава Щербины. В лаконичном рисунке деколи по эскизу А. Сорокина эффектно сочетаются расположенные на лицевых поверхностях словно аппликативные изображения памятников, фрагментов литого чугунного ограждения бульвара Шевченко и пешеходного моста через Днепр с деликатными золотыми штрихами на боковых гранях. В оформлении фляги В. Щербины, выполненном по рисунку Евгении Погореловой, использован характерный для изобразительного искусства 1960–1980‑х гг. принцип пространственного коллажа, когда памятники и здания,

коллекция

Фляга «Киев». КЭКХЗ, 1976, форма В. Щербины, эскиз для деколи Е. Погореловой. Фото П. Шевчука

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Скульптурная композиция «Киевские братья». 1972, Киев, автор В. Щербина, коллекция НМУНДИ. Фото П. Шевчука

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция находящиеся в действительности на значительном расстоянии друг от друга, располагаются в одной плоскости. Среди массы столичных сувениров привлекает внимание флакончик «София Киевская» Валентины Трегубовой, изготовленный на Коростенском фарфоровом заводе. Своей луковичной формой и круглой золотой пробочкой он перекликается с доминирующим мотивом росписи — куполами Софийского собора и колокольни. В фарфоровой скульптуре киевские сюжеты встречаются довольно редко. Обращаясь к ним, художники в основном вдохновлялись древними историческими или былинными персонажами. Сказочный богатырь Кирило Кожемяка изображён Владиславом Щербиной как победитель, сокрушивший булавой змея; князья-основатели города — в композиции «Киевские братья» — как величавые витязи; а киевская дружина предстаёт в виде комичной, слитой воедино группы, выступающей на ладье

Флакончик «София Киевская». Коростенский фарфоровый завод, 1969, автор В. Трегубова. Фото Е. Корусь

Сувенир «Славутич». КЭКХЗ, 1972, автор В. Щербина. Фото Е. Корусь

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Скульптурная группа «Кий, Щек, Хорив и Лыбедь». Полонский фарфоровый завод, 1982, автор П. Иванченко. Музей фарфора города Полонного. Фото Н. Козака

в поход по Днепру-Славутичу. Десятью годами позже, к празднованию 1500‑летия Киева, образы легендарных основателей Киева — братьев Кия, Щека, Хорива и их сестры Лыбедь воплотил в скульптурной группе главный художник Полонского фарфорового завода (ПФЗ) Пётр Иванченко. Трактованные максимально реалистично, с передачей особенностей древних костюмов, фигуры киевских князей выглядят несколько непропорционально и громоздко, но в то же время монументально, и этим разительно отличаются от стилизованной изящной малой пластики В. Щербины. Отметим, что празднование 1500‑летия Киева происходило с большим размахом, сопоставимым,

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

пожалуй, только с Олимпиадой-80. К 1982 г. был осуществлён целый ряд мероприятий: проведены археологические исследования, изданы академические труды по истории древнерусского государства и его столицы, реконструированы Андреевский спуск, Золотые ворота, фонтан «Самсон», возведён памятник основателям Киева, открыты Музей истории Киева, кинотеатр «Киевская Русь», снят фильм «Ярослав Мудрый», поставлен балет «Ольга» и т. д. Событие нашло отображение в разных видах искусства и, конечно же, в производстве памятной сувенирной продукции. В дни торжеств состоялось несколько художественных выставок, в том числе «Наш рідний Київ», где кроме прочего экспонировались

коллекция

произведения художников КЭКХЗ: набор чайников, декоративные вазы и блюдо П. Тарасенко, штофы В. Щербины, памятные вазы Л. Митяевой, а также В. Лапина и В. Музычука. На ПФЗ серию монументальных ваз выполнил Пётр Иванченко — автор целого ряда подобных подарочных изделий, часть которых хранится ныне в Музее фарфора города Полонного (Хмельницкая обл.). Его «киевские» вазы украшены характерной для продукции завода цветочной подглазурной росписью солями металлов. На лицевой стороне в овальных резервах размещены изображения герба города, панорамы киевских гор и Днепра с памятником Владимиру Крестителю, монумента «Родина-мать», Софийской площади

с видом на колокольню и памятник Б. Хмельницкому, памятника Н. Щорсу. Фарфоровые изделия с изображениями уютных уголков Киева и его достопримечательностей являются не только элементами оформления интерьеров или ценными экспонатами музейных и частных собраний. Эти предметы позволяют составить представление об ассортименте украинских фарфоровых заводов, художественных стилях и техниках декорирования. Как и памятные открытки, они являются ценными эстетическими и документальными свидетельствами эпохи, ведь с течением времени облик многих мест города существенно изменился. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция Примечания 1 Центральный государственный исторический архив Украины, г. Киев (ЦГИАК). — Ф. 581. — Оп. 1. — Д. 2056. — С 2. 2 См. об этом подробнее в статьях автора: «На зеркале тарелки: Старый Киев и его окрестности на изделиях Киево-Межигорской фаянсовой мануфактуры» («Антик вар», 2010, № 5), «На память из Киева» («Антиквар», 2015, № 1–2). 3 В докладе директора завода О. Сахаровой сообщается, что первые фарфоровые изделия были выпущены на КЭКХЗ в конце 1945 г. — Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины (ЦГАВО). — Ф. Р-4988. — Оп. 1. — Д. 23. — С. 60. 4 Приказ № 188 от 13.09.1944. — ЦГАВО. — Ф. Р-4988. — Оп. 1. — Д. 5. — С. 249. 5 Всего известно четыре варианта сервиза «Киев», выпущенного на КЭКХЗ. Один из них авторства Л. Митяевой представлен в коллекции Национального музея украинского народного декоративного искусства (НМУНДИ).

Сувенирная плакетка к 1500‑летию Киева. КЭКХЗ, нач. 1950‑х гг., автор Н. Гонсалес. Фото П. Шевчука

Автор благодарит Н. Козака, М. Листровую, Е. Насырову, Р. Скударя, Р. Сазонова за помощь в подготовке материала.

Монументальные вазы к 1500‑летию Киева. Полонский фарфоровый завод, 1982, автор П. Иванченко. Музей фарфора города Полонного. Фото Н. Козака

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция Текст: Алексей Зотиков Описание печатей: Александр Алфёров

Знаки и фигуры «Города ста цветов»

О чём могут рассказать пять киевских печатей из коллекции Музея Шереметьевых Вам, знаки и фигуры, вбежавшие с значением неизвестным и всё же развеселившие меня серьёзным одиноким весельем, — пока вы ещё не скрылись — вверяю я ржавчину своего Несбывшегося. Озарите и сотрите её! Александр Грин. «Бегущая по волнам»

Его никогда не было — этого Города. Точнее, не было по документам, которые по самому их изначальному предназначению и замыслу есть дети конфликта. Как раз согласно им, начиная с «Письма Шехтера» из старокаирской «генизы» и заканчивая очередной пресс-коференцией «текущего» мэра, история Города есть «история умертвий». Его обычные прохожие и соседи, начальство, податные сословия и уж, наверняка, многоразличные этноконфессиональные общины примерно с 860–930 годов (а не с 482‑го, как услужливо «подсуетила» в 1982‑м году тогдашней Банковой Академия наук УССР для быстрого освоения многомиллионного гранта ЮНЕСКО) благополучно ненавидели друг друга и жили на грани взаимных погромов… По крайней мере, до реформ Александра Второго, когда сквозь бетон начали пробиваться разночинческие идеалы, и за одним столом можно было встретить, как в «Докторе Живаго», выкрестов, ортодоксов и атеистов. Но продолжалось всё это совсем недолго и имело только один повтор до наших благословенных времён — после Сталина и до расцвета «перестройки». Вихри, кружащиеся над Городом, впервые принесли нам, поколениям, избалованным мнимым покоем примороженного застоя, опасную правду — с Балкан. Родина Первой мировой войны притащила химерную романную симфонию Милорада Павича. Его «Хазарский словарь» вытаскивал нам одну золотую рыбку за другой из мутной воды одновременного существования повествователя в христианском раю и в иудейском и мусульманском адах — и так последовательно в трёх вариантах мировых и балканских религий. Из этого когнитивного диссонанса размером с целую цивилизацию павичевы «хазары»

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

выплывали как народ допотопного, блаженного компромисса, растасканного под свои комоды крысоподобными национальными дьяволами. В мире, где ягнёнок больше не ложится рядом со львом, а пытается отгрызть льву хотя бы пятку с помощью гиен, Павич передал нам своим метафорическим кодом: в сознании каждого из вас всё может быть в порядке, пока вы не доверились профессиональным или просто вдохновенным обманщикам. А ведь было, было, — недолго, но ягнёнок лежал рядом со львом, и оба они выносили волкам и медведям по чарке водки на Пасху и Рождество. И то, что этот мир был обречён на гибель, свидетельствует в пользу его идеальности. Лучшим юридическим (в смысле римского, а не революционного права) подтверждением существования такого мира являются оставленные им Печати. Печатями община заявляла о своём существовании в мире таких же общин. Безусловно, в 1861– 1917 годах были общины, являвшиеся «более равными, чем другие». После Оруэлла мы не можем оставаться слепыми, но мы можем увидеть хотя бы по Печатям и документам «эпохи Печатей», что общины Города далеко не всегда ходили друг на друга с кистенями и шашками. Взять хотя бы тех же хазар и их потомков…

Обрывки «Хазарского словаря» Прямыми наследниками хазар они сами считали и считают себя официально. Только, вопреки потомку африканских вождей Пушкину, отнюдь не «неразум ными». С факторий их предков на Замковой горе и в Почайнинской гавани, собственно, и начинается история Города: всё прочее, покамест, — домыслы и фальсификации. Внутри диссидентской секты Анана бен Давида, созданной в Богоданном городе Баг-даде, произвели свой генетический отпечаток подлинные граждане Хазарского каганата, потомки Тюркского эля, Степной империи, прошедшие через ряд трансформаций VI–VIII веков к доминированию над пёстрым миром Восточной Европы. Звон уздечек и стремян сменился чугунным стуком торговых гирек. Осев в Крыму и Литве, хазары-диссиденты сделались примерными

коллекция садоводами и, в частности, табаководами. Американский трофей сэра Уолтера Рэли — «трава никоциана» — стал с конца XVIII века имперской монополией нац ио нально-конфессинальной общины караимов (букв. читающих). В самом существовании киевских (как и литовских, крымских и галицких) караимов была загадочная двойственность. В общем деловодстве империй их молитвенные дома назывались синагогами — до тех пор, пока волна еврейских погромов не стала угрожать и этим мудрым людям. И тогда караимы не только добились официального переименования своих мест собраний в «кенасы», но и получили от Святейшего Cинода официальное разъяснение, что «караизм» является отдельным исповеданием, основанным исключительно на Ветхом Завете. В результате в годы еврейских погромов и массовых переселений от линии фронта караимы сохранили все свои общинные и экономические привилегии на местах, а наследникцесаревич Алексей принимал в Евпатории пищу из рук гахама Серая Шапшала — духовного лидера всех караимов, прежнего воспитателя наследника персидского престола. Караимская элита Крыма стала опорой «белого» движения и подалась вместе с ним в европейскую эмиграцию, а оставшиеся в Городе, как и в Крыму, были ещё раз спасены синодской «справкой» в годы нацистской оккупации и попытки «окончательно решить еврейский вопрос». Прискорбный раскол общины на «парижан» и «израильтян», непостижимое уму стремление собрать всю общину в Австралии по принципу «не доставайся же ты никому», — всё это слишком тяжело для древнего и малочисленного народа, верного заветам предков. Когда караимам по воле правителей земли их обитания даётся экономическая свобода — цветут сады, базары полнятся плодами, а над кофейнями стоит ароматный дух их табака. Табака Стамболи, Кальфа, Эля, табака киевских

Печать киевской караимской кенасы. В поле печати — сделанное двойным контуром изображение перевёрнутой пентаграммы с двойным кругом в центре и вписанным в него караимским символом «сенек ве къалкан тамгъасы» (знак «вил и щита»; щит иногда трактуется как сердце или стремена). Над звездой — шапка гахама, духовного лидера караимов. Из каждого угла звезды возникает по три лепестка. Круговая надпись начинается снизу: «*Караимская кенаса въ г. Кіев ». Буквы выпуклые, что свидетельствует об употреблении печати для чернильных оттисков. Датируется 1916 г., когда глава таврических и одесских караимов гахам Серая Шапшал утвердил для кенас однотипную печать. Круглая, 33 мм, высота 30 мм, вес 55,1 г

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция братьев Когенов (не путать с голливудскими братьями Коэнами — это, как в том анекдоте, «даже не однофамильцы»). Недавно раздолблённое в пыль ради чьих‑то девелоперских «забаганок» историческое здание Киевской табачной фабрики братьев Когенов на прежнем Брест-Литовском проспекте — знак того, что в конечном счёте станется со всей нашей национальной памятью при таких «трендах»… По нынешнему счёту площадка «когеновской табачки» находится на проспекте Победы. Переименования — это наш национальный вид спорта и лёгкого финансового подъёма переименователей… В 1994 году, готовясь снимать первый и пока последний фильм об украинских караимах, автор, первым делом, познакомился с депутатом Верховной Рады второго созыва и прежним мэром Бахчисарая Юрием Когеном. По-креольски смуглый и навевающий летописные ассоциации коммунист Коген стал

для меня воплощением караимской загадки. Скромным напоминанием о которой до сих пор является историческое здание кенасы Когенов на киевской улице Ярославов Вал — творение великого архитектурного авантюриста Владислава Городецкого, бывший кинотеатр «Зоря», нынешний Дом актёра. Ну, не хватает, похоже, то ли количества, то ли инициативы киевским караимам, чтобы вернуть свой дом молитвы общине со старой печатью… Чего не скажешь о наших немцах!

Наши немцы Это были дети и внуки поколения Карла Ивановича из толстовского «Детства». Благодарственная молитва поутру (написанная самим Мартином Лютером между духовными бранями), «рюмачка ликьор» и «труппачка» в полдень — и долгий имперский вечер в империи, созданной… немкой. Принцесса

Печать церкви евангелистов-лютеран города Киева и Киевской губернии. В поле печати изображена открытая книга в лучах (Евангелие), на страницах которой имеется надпись: «HU/CHR-CON/AUG», что означает принадлежность лютеранской общины к христианам Аугсбургского исповедания. Вокруг изображения — надпись на латыни: «*SIGILLUM ECCLES. EVANGEL. LUTHER. URB. ET GUBER. KIOV», которая переводится как «Печать церкви евангелистов-лютеран города и губернии Киевской». Изготовлена из медного сплава в конце XIX в. Овальная, 32 × 38 мм, высота 47 мм, вес 65,2 г

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция Ангальт-Цербстская, столь дружно презираемая в независимой Украине как «московська імператриця», в Москву практически не заезжала (ибо её боялась). И правила Киевом из Санкт-Петербурга, захваченного ею в результате государственного переворота и заказного убийства собственного мужа (тоже этнического и «политического» немца, если кто не знает). Единая Европа играла после 1762 года от Вержболово до Аляски на лютеранских органах и фисгармониях, поскольку все Романовы после Петра Первого были этническими немцами (а также датчанами благодаря доброй маленькой Дагмаре). А главными защитниками империи, её гвардией и последним оплотом — «остзейские бароны», почти поголовно вырезанные накокаиненными революционными матросами до осени 1918 года. Немецкие колыбельные открыли первую и закрыли последнюю страницы империи «клятых москалей». Итак, старая немецко-лютеранская община клубилась в Киеве вокруг Георга-Фридриха Бунге — хозяина будущего «Музея-апт еки» на При тисско-Никольской, расчётливого добряка и отца имперского министра финансов. Однако грянул катастрофический пожар Подола 1811 года, и уцелевшим собственникам нужно было устроиться в более безопасном месте. Подольские немцы хотели остаться «у себя», «липовая аристократия» c Липок желала переехать вместе со своим храмом на Кловское плато, не задеваемое ни наводнениями, ни пожарами. Компромисс нашёлся: немецкую общину пересадили на Графскую гору, спешно переименованную под такое дело в гору Немецкую, там же устроили приходское кладбище. Тени тогдашних немецких гробов подползают теперь под самую Администрацию Президента Украины… Земля нынешней Екатерининской кирхи и сопутствующих ей строений была куплена в роковом 1812‑м аж за 175 рублей серебром. Случилось это в год, когда множественные немецкие гособразования начали возвращать себе (в свите победителей Бонапартия) свой милый комфортный (gemütlich) суверенитет. Немцы на российском императорском троне готовы были сделать всё и даже больше ради своих единоплеменников, ощутивших себя было богоизбранным народом под пение «Eine feste Burg ist unser Gott». Тульчинский мастер Зелёный (мистическая фамилия для Надднепрянщины) спроворил для деревянной, больше похожей на жилой дом, новой печерской кирхи орган, гармонично гудевший на Немецкой горе почти полвека. А напротив — на Лютеранской, 21, где теперь под окнами киноклассика Анатолия Борсюка не протолкнуться от славных бойцов Национальной гвардии, — практически весь позапрошлый век курил камином в небо домик пастора… Пусть вам кто угодно рассказывает о рациональности и бытовой системности великого немецкого

народа. На самом деле бедные немцы (по крайней мере, наши, киевские) регулярно становились заложниками и жертвами собственной мечтательной сентиментальности. Даже запустив в себя в 1940‑х годах вирус чёрной арийской легенды, «фольксдойчи», гулявшие возле здания Генералкомиссариата на Бисмаркштрассе, которая совсем недавно была улицей Орджоникидзе (а изначально и с 1992‑го — Банковой) надеялись, что всё ещё, быть может, будет хорошо. Включая бессмертные рюмочку ликёра и трубочку. Не получилось — на долгие полвека. Но всё‑таки, в итоге, — получилось. Ибо менталитет бессмертен: «Твердыня наша — вечный Бог!». Бывшее здание фондохранилища Музея народной архитектуры и быта в Пирогове уже не один год вновь наполнено органным дыханием семейства Бахов… Всё в руках Божиих. Не правда ли? Именно так думал и родившийся в Васильеве (Василькове) Феодосий, который при конце XI века стал Феодосием Печерским.

Храм в крепостном плену Феодосий Печерский был страстной и — по человеческим меркам — харизматичной персоной. Что ж, он вполне удался в свою мать. Как только она утеряла его, единственного, из виду — немедленно кинулась догонять по всей Руси. Их семейная драма любвиненависти продлилась до тех пор, пока сдавшаяся Богови мама не постриглась в монахини в верхней обители Николы Пустынного (там, где теперь Дворец детей и юношества… Стоящие на святых костях наследуют судьбу сих костей со всеми вытекающими последствиями). В «литовское время», на рубеже XIV–XV веков, когда создавалась «Киевская псалтирь», Феодосиевский храм при Лавре был приходским, вокруг него находили себе пристанище уцелевшие под Ордой печеряне. Со временем вблизи зашумел главный базар Печерского местечка… Судьба воссозданного при митрополите Петре Могиле Феодосиевского храма была непростой. Его старый деревянный каркас выкупили стрельцы, перевезли было на свой Георгиевский переулок в Стрелецкую слободу Верхнего Киева… но там, после «утра стрелецкой казни», о стрельцах уже вспоминали только городские топографы. Кузен Марии-Магдалины Мазепиной — матери гетмана и игумении печерского женского монастыря, дядя самого Мазепы, полковник киевский и чигиринский Константин Мокиевский, одел «Нового Феодосия» в камень. Мать-игуменья успела мирно лечь в землю там, где ныне «Мистецький Арсенал», ещё до «большой замятни», связанной с внезапным европейским выбором её сына осенью 1708 года. Ктитор и строитель «Нового Феодосия» полковник Мокиевский умер уже по дороге в изгнание в правобережных ковылях по дороге на Бендеры. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Печать Киево-Печерской Феодосиевской церкви. В центре — изображение трёхкупольного храма с трёхчастным членением фасада, характерное для унифицированных церковных печатей 2‑й половины XIX в., но имеющее мало общего с обликом Феодосиевской обители. Вокруг изображения легенда: «Кїево-Печєрской Фєодосїєвской церкви.». Примечательно, что место обычного равностороннего креста, которым, как правило, отмечается начало всех надписей, занимает крест центрального купола изображённого храма. Изготовлена из медного сплава. Использовалась для оттиска на сургуче. Круглая, 30 мм, высота 25 мм, вес 35,1 г

Теперь в лучшем творении «спонсора» Мокиев ского — монастырь Киевского патриархата с пятью насельниками. Есть основания полагать, что большой проект под названием «Новый Михайловский Златоверхий монастырь» начался в 1992 году именно отсюда. Храм Феодосия Печерского более трёх веков живёт в ограде Старой Печерской крепости, устроенной мучителем старого Киева Петром Первым. Строил же эту крепость генеральный подрядчик с довольно известными паспортными данными — Иван Степанович Мазепа, белоцерковский шляхтич, Гетман Войска Его Царского Величества Запорожского Низового.

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Тёплый Макарий на Старой Поляне Этот, всегда наполненный певческими талантами деревянный храм в пространственно-временном «кармане» Щекавицы в самые тяжёлые для Церкви Христовой времена ХХ века был словно создан для едва ли не катакомбного хранения Его Истины и Его Самого как Истины. Печать исповедничества и мученичества досталась храму посреди мещанской, никого никогда из властей серьёзно не «праздновавшей» щекавицкой Татарки, от своего святого покровителя — митрополи-

коллекция

Печать Киево-Юрковецкой Макариевской церкви. В поле печати изображена церковь с тремя куполами на высоких, прорезанных окнами барабанах, увенчанная крестами с расширяющимися ветвями. Расположенная по кругу легенда: «Кіево-Юрковецкой Макаріевской церкви» прерывается в верхней части изображением храма. Надпись и изображение выполнены пуансировкой (то есть чеканкой специальными матрицами), а не вырезанием. Изготовлена из медного сплава. Использовалась для оттиска на сургуче. Круглая, 33 мм, высота 40 мм, вес 70,4 г

та Макария, убиенного в пути, буквально на санях, ордынцами в самом конце XVI века. Только глухая потаённость спасла храм от общей участи в 1930‑е и 1960‑е годы. В те самые беспросветные времена велась на приходе трепетная «катакомбная» работа с готовыми посвятить свою жизнь Церкви (об этом остались проникновенные мемуары участников). Постепенно здесь сложилась удивительная гармония мирян и духовенства, недоступная в «заметных» храмах, подставленных всем ветрам истории. После Второй мировой войны из подгородных церквей Приирпенской зоны съезжались сюда

уникальные певчие и клирошане, также делавшие храм на Татарке, «над Юрковецким ручьём», истинным наследником древних юрковецких храмов и монастырей, чьи остатки раскопаны и «опубликованы» лишь в последнее десятилетие. Здесь по сию пору — живая община и живое общение неравнодушных людей.

Госпитальная правда Правду о мёртвых знают патологоанатомы, могильщики и мародёры. Правду о живых знают священники и врачи. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция Печать церкви 2‑го киевского военного госпиталя. В поле печати изображён пятикупольный храм. Вокруг изображения — легенда: «Церковь 2‑го Кіевскаго Военнаго Госпиталя». Единственным разделителем надписи является крест над центральным куполом. Изготовлена из медного сплава. Использовалась для оттиска на сургуче.

План Киева 1925 г.

Круглая, 33 мм, высота 30 мм, вес 55,1 г

пе р. Ла бо ра т ор ны й

Военный госпиталь

Летний военный госпиталь Церковь св. Пантелеимона

Представленная печать, скорее всего, происходит из церкви так называемого летнего госпиталя, находившегося на Лабораторной улице, за пределами валов Госпитальных укреплений. В 1897–1898 гг. при этом госпитале на средства купца второй гильдии Ивана Дитятина была возведена церковь Св. Пантелеимона, спроектированная епархиальным архитектором Владимиром Николаевым. Икона святого великомученика и целителя с частичками его мощей была доставлена в новопостроенный храм с Афона, колокола выписаны из Москвы — их подбирал по звуковому диапазону знаменитый звонарь Успенского собора. В советское время церковь использовалась для общественно-культурных нужд, в 1930‑е гг. её снесли. Сегодня о храме Св. Пантелеимона напоминают лишь планы Киева начала XX в., печать из Музея Шереметьевых и колокол, обнаруженный в 1970‑е на месте летнего госпиталя и ныне хранящийся в музее «Киевская крепость».

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Со времён Августа Лериуса, первого главного киевского госпитального врача, здесь, на Госпитальном холме за Черепановой горой уже 261‑й год служатся молебны за здравие и за упокой, отправляются радостные и скорбные требы. Тяжелей всего было, когда здесь лечились «свежие» фронтовики атеистической эры, вроде Виктора Некрасова, — их тогда некому было духовно окормлять. Особая духовная тоска витает в малоизвестной некрасовской повести «В родном городе»: её герой проходит тут все необходимые процедуры по тяжёлому ранению и — тоскует… Автор статьи не может быть равнодушным к храмам киевских военных госпиталей — там, подростком, молился об успешной сдаче экзаменов в Фельд шерской школе его родной дед, впоследствии известный военный хирург Григорий Барбарук. Видя кругом боль и ужас души, которую боль военных ран буквально выдавливает из тела, автор с течением лет всё более жалеет, что не пошёл по дедовой стезе. Правильно поставленный диагноз, отсутствие спаек после полостной операции, благодарный взгляд пациента при выписке — это прибавленные врачу годы жизни. Но есть у каждого военного врача и собственный счёт со смертью, и своя череда больных, которых спасти не удалось. Довелось слышать, как они приходят в снах к хирургам. И даже если ты ничегошеньки не смог сделать и выложился до донца — тебя только Бог простит. И хорошо, когда в госпитале, как встарь, есть свой храм!

Эпилог Как плохо быть уверенным, что слишком хорошо знаешь человеческую природу. Как хорошо пребывать в блаженном неведении и быть уверенным, что всё в Городе ещё изменится к лучшему. Человек — такое странное создание, которое иногда спасается чем‑то меньшим горчичного зерна и большим, чем все Вселенные — надеждой. И пусть наша общая надежда на лучшее будет приложена к этому очерку — как Печать.

Найповніший перелік спеціалізованих видань та публікацій від корифея вітчизняної сфрагістики Віталія Гавриленка

Ілюстрований бібліографічний покажчик з української сфрагістики / Упоряд. В. О. Гавриленко. — К.: ВД «Антиквар», 2015. — 232 с. + 40 с. іл.

Замовлення за тел. +380 (63) 378-78-69

коллекция Лада Миляева, доктор искусствоведения, профессор, действительный член Академии искусств Украины

Штрихи к портрету Давида Лазаревича Сигалова

Д. Л. Сигалов в своей квартире на ул. Михайловской. Фото конца 1970-х гг.

Прочитав интересные, живые воспоминания А. Брея * , захотелось их дополнить, коснувшись и моих встреч с Давидом Лазаревичем. Они примерно на 10 лет предшествовали описанному периоду. В начале 50‑х ещё остро ощущались последствия войны, ни у кого не было больших денег (если и водились жулики с «шальными» деньгами, то они таились в глубоком подполье). Многие ценности оказались в случайных руках или же нужда заставляла с ними расставаться. Покупателем в основном был определённый срез киевской См.: «Наконец‑то вы меня порадовали» [глава из готовящейся к изданию книги воспоминаний А. Брея о собирателях советского времени]. — «Антиквар». — 2015. — № 9–10. *

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

интеллигенции — библиофилы, искренне любившие искусство писатели, которым удалось получить приличный по тем временам гонорар, врачи, отстёгивающие из своего скромного профессорского достатка на хобби (частную практику по Киеву имело всего несколько человек — слишком строги были фискальные службы), актёры, редко художники. Букинистические магазины просто ломились от дешёвых, но редких книг, и даже я, получая мизерную стипендию студентки и позже такую же, почти символическую зарплату младшего научного сотрудника Киевского государственного музея украинского искусства (КГМУИ), могла себе позволить купить раритет у букиниста, старого опытного знатока, известного ещё с дореволюционных

А. Н. Бенуа (1870–1960). Улица Ферран в Париже. 1924. Б., акв., граф. кар. 47 × 31 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

коллекция времён — Якова Рафаиловича Радзиковского. (Когда меня выгнали из университета, а потом, через три месяца, восстановили, я получила за это время стипендию и приобрела полную, в 86 томах, энциклопедию Брокгауза — Ефрона.) Славились два букинистических магазина: один — рядом с оперным театром, на улице Владимирской, почти напротив двухэтажного дома, в котором

в те годы на втором этаже со своей сестрой жил Давид Лазаревич Сигалов, а другой — на улице Ленина (ныне Богдана Хмельницкого), на нечётной стороне, между улицами Леонтовича и Франко. Славились и библиофилы: поэт Николай Иванович Терещенко, профессора Киевского художественного института — скульп тор Макс Исаевич Гельман, график Илларион Николаевич Плещинский.

З. Е. Серебрякова (1884–1967). Крестьянская девушка в синем сарафане и в лаптях. 1919. Б., гуашь. 60 × 38 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

С 1949 по 1964 год (с небольшой паузой) я работала в КГМУИ. В те годы, когда я и мои столь же молодые коллеги (Лариса Григорьевна Членова и Лидия Ивановна Попова) почти на ощупь пытались понять пути развития украинского искусства XIX — начала XX века и освоить неизученную в ту пору коллекцию музея (немногие изданные до этого времени книги находились в спецхране), нам очень помогали киевские коллекционеры. Среди них могу припомнить врачей-профессоров Никиту Ивановича Маньковского, Веру Михайловну Слонимскую, Давида Лазаревича Сигалова, очень тогда популярного гомеопата Демьяна Владимировича Попова (только он имел частную практику), писателя Семёна Дмитриевича Скляренко, актёров братьев Юра — Терентия Петровича и Гната Петровича… Благодаря им устраивались выставки из частных собраний, без принадлежащих им произведений не обходилась ни одна монографическая выставка украинских художников XIX — начала XX в. (А. А. Мурашко, Н. К. Пимоненко и др.). Иногда коллекционеры — через Комитет по делам искусств — продавали картины музею, иногда дарили (как С. Д. Скляренко). Насколько доверительными были наши отношения можно судить по такому эпизоду: однажды я пришла к В. М. Слонимской (она жила в доме на углу Садовой и Институтской), чтобы договориться о предоставлении нескольких принадлежащих ей работ на выставку. Всё оглядела, записала, а затем спрашиваю у Веры Михайловны, когда она будет дома, чтобы за ними прийти (В. М. была очень занятым человеком). На что она ответила: «А зачем вам я? Будет дома Ефросинья Михайловна, моя работница, она вам всё и даст». Не только мы посещали коллекционеров, они тоже приходили к нам. Самым частым гостем, несомненно, был Давид Лазаревич Сигалов, и здесь я должна оговориться: гостем не музея,

коллекция

Б. М. Кустодиев (1878–1927). Натюрморт. Омар и фазан. 1912. Х., м. 71 × 71 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

а музеев — нашего и Киевского музея русского искусства, с которым у него сложились, я бы сказала, родственные отношения. И это понятно: коллекцию Д. Л. составляли преимущественно произведения русских художников. Русскому музею в то время больше повезло — там остались кадры двух поколений, и среди них особым уважением пользовался М. Д. Факторович. Михаил Давидович заслуженно считался в Украине лучшим знатоком русского искусства второй половины XIX — начала XX в. Это понимали и коллеги, и коллекционеры, которым он никогда не отказывал во внимании. Естественно, все консультации были безвозмездными. Но с Давидом Лазаревичем его связывала истинная дружба, которой не мешали

ни разница в возрасте, ни различие профессий. Оба искренне любили искусство… Михаил Давидович с полным основанием имел право назвать себя другом Давида Лазаревича: московские и питерские дилерыловкачи нередко предлагали коллекционеру «фальшаки», и Факторович с его безупречными знаниями и музейным опытом вовремя опознавал их, экономя деньги Д. Л. Директор киевского Русского музея (в ту пору Ольга Михайловна Малашенко) обила многие пороги горсовета, чтобы после сноса дома на Владимирской, где, как упоминалось, жил Давид Лазаревич, ему была предоставлена квартира в центре города, в старом доме с высокими потолками, то есть с учётом того, что на стенах будет экспонироваться его коллекция. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

П. В. Кузнецов (1878–1968). Яблони в цвету. 1909–1912. Х., м. 66 × 72 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

Н. В. Кузьмин (1890–1987). Цветы в вазе. 1935. Б., акв., тушь, перо. 39,7 × 27,2 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

…Наше поколение имело в те годы малых детей, и они становились пациентами Давида Лазаревича. Как‑то на Владимирской я встречаю профессора, и он просит меня, когда будет время, зайти к нему посмотреть недавно приобретённый автопортрет З. Е. Серебряковой. Я нагло говорю: «Change». Он удивлённо поднимает брови. Объясняю: «Я — Серебрякову, а вы — моего сына Леся. Меня волнует его субфебрильная температура». Тут же договариваемся о дне и часе визита. Приходим втроём: С. П. Подервянский (мой муж), Лесь и я. Пока Давид Лазаревич смотрит Леся, мы наслаждаемся коллекцией, и Сигалов тает от того, что муж безошибочно называет авторов висящих на стенах комнаты и коридоров работ. У Давида Лазаревича с мужем возникает взаимное доверие и, почувствовав это, муж осмеливается и робко спрашивает, отчего Лесь такой худой (сыну было восемь лет, и он стал быстро расти). На что Д. Л. с полной серьёзностью отвечает: «Молодой человек, вы совершили непростительную ошибку. Прежде чем жениться, надо было проконсультироваться со мной и показать невесту. Если бы вы мне сразу сказали, что хотите иметь упитанного ребёнка, я бы сказал вам: „Жениться не стоит“». Милый юмор, свойственный Д. Л., проявлялся и в том, что рецепты для нас, музейщиков, он подписывал: «Консультант украинского» или, соответственно, «русского» музея Д. Сигалов. …В 1950‑е годы, когда Д. Л. только начал заново формировать свою коллекцию вместо утраченной в годы войны, он собирал её, путешествуя в Ленинград и в Москву (после блокады Ленинград был переполнен произведениями выдающихся русских мастеров). Появились дилеры и в Украине. К нам в музей приезжал из Харькова Борис Свешн и ков-старший, предлагавший произведения С. И. Васильковского и П. А. Левченко. С ним следовало быть очень осторожным: иногда это были копии, тщательно и хорошо исполненные ещё при жизни авторов, а потому нелегко опознававшиеся. Был ещё один — проходимец, который успешно продавал в Киеве и подлинники, и подделки. Их покупали у него нетребовательные начинающие коллекционеры, в том числе писатели. Память не сохранила его фамилии.

коллекция

М. А. Врубель (1856–1910). Портрет Е. К. Мурашко. 1884. Б., акв., лак. 22,7 × 14 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова) № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

коллекция

Б. Григорьев. Поздравление новобрачных. К., гуашь. 55 × 66,2 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

Как‑то Давид Лазаревич принёс нам пейзаж С. Ю. Жуковского, в котором сомневался. Мы тотчас поняли, что это одна из фальшивок упомянутого жулика. У нас наготове всегда были скипидар и вата: свежая подпись тут же подверглась уничтожению. Случайно выяснился источник подделок. Однажды на улице мы встретились с этим ловкачом и муж с ним поздоровался. — Откуда ты его знаешь? — спросила я. — Так, выручал. — Каким образом? — О, — ответил он, — когда мы приезжали после каникул на занятия (муж учился в Ленинграде в Институте им. Репина — Академии Художеств СССР. — Л. М.), у нас не было ни копейки в кармане, но гора рисунков и этюдов. И тут появлялся этот человек и покупал у нас работы за трёшку, за пятёрку, чему мы радовались. Правда, мы никогда не могли проникнуть в критерий его отбора. Ему нельзя было предлагать — он сам выбирал, и иногда то, что автор не посмел бы предложить (т. е. я полагаю, он находил то, что случайно напоминало манеру того или иного художника, а ему оставалось только подписать работу. — Л. М.).

100

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

…Звонок Давида Лазаревича в Русский музей: соседи с верхнего этажа (уже на Михайловской улице) залили его квартиру. Стремглав туда бросились Михаил Давидович и Эмма Аркадьевна Бабаева (в своих воспоминаниях, кстати, тоже уделившая много места дружбе музея с Д. Л.), в то время главный хранитель КМРИ. Они сняли картины со стен, вынули их из рам, и вся коллекция была отправлена в музей. Там она хранилась до тех пор, пока в квартире Д. Л. не был сделан ремонт, и реставраторы предприняли все необходимые меры, чтобы соприкосновение с влагой, которому подверглись произведения, не имело последствий. …Дина Михайловна Колесникова (жена М. Д. Факторовича, ныне живущая в Сан-Франциско; сначала работала научным сотрудником КМРИ, а потом, одновременно со мной, в 1962 г., стала преподавателем Киевского государственного художественного института, теперь НАОМА) кроме курсов по истории искусства и культуры вела музейное дело. Она напомнила мне, что часть лекций проходила в квартире Давида Лазаревича на базе его коллекции. Дина Михайловна имела право прийти туда в любое время, удобное ей

коллекция и студентам. В случае отсутствия Д. Л. принимала его сестра. Сам он рассматривал свою коллекцию как некий приватный филиал киевского Русского музея и тщательно записывал в особую тетрадь посетителей, любителей подлинного искусства. В этой тетради значились не только студенты, но и многие известные деятели культуры и искусства, в том числе знаменитые тогда актёры. По-видимому, ныне покойный Михаил Давидович Факторович, так тесно сотрудничавший с Д. Л., мог бы припомнить гораздо больше историй… Когда у Давида Лазаревича умерла сестра, и он остался один, сотрудники русского музея ухаживали за ним, опекали его до последних дней, стремились взять на себя все бытовые заботы. Давид Лазаревич, боявшийся, что после его смерти коллекция утратит свою целостность (чем он очень дорожил), ещё при жизни завещал её Киевскому музею русского искусства. И сотрудники искренне старались, чтобы в годы, когда одиночество особенно тяжко, он был окружён не только картинами, но и сердечным участием. Нельзя не согласиться с А. Бреем в том, что «коллекция Д. Л. попала в хорошие руки». Автор и редакция журнала благодарят Киевский национальный музей русского искусства за предоставленные иллюстрации

Ф. А. Малявин (1869–1940). Три бабы над рекой. Б. на к., граф. и цв. карандаши. 40 × 31 см. КНМРИ (из коллекции Д. Л. Сигалова)

Д. Л. Сигалов даёт консультацию в «Охматдете». Фото 1970-х гг. из коллекции Национального музея медицины Украины № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 101

коллекция Дарья Добриян, аспирантка исторического факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко

Из собраний киевлян…

Сегодня большинство работ Александра Мурашко находится в экспозициях и фондах художественных музеев Украины, Беларуси, России, Азербайджана, но, прежде чем попасть в государственные собрания, они были собственностью частных лиц. В этой статье речь пойдёт именно о них — ценителях искусства, чьи домашние коллекции украшали полотна знаменитого мастера. Владельцы ранних произведений А. Мурашко принадлежали к его непосредственному окружению и одновременно были олицетворением творческой интеллигенции Российской империи. В их числе — основатель первой в Киеве рисовальной школы

Николай Мурашко 1, историк искусства, профессор Адриан Прахов, художник Михаил Нестеров. По мере того, как мастерство и популярность молодого живописца росли, расширялся и круг почитателей его таланта. Среди киевлян, представляющих сферу

Столовая в особняке Г. П. Шлейфера. 1910‑е гг. Музей истории города Киева

102

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция бизнеса, портреты кисти А. Мурашко имели в своих коллекциях «вечный студент» и собиратель Оскар Гансен (1881 — после 1919), который, впрочем, отказался в своё время заплатить 300 рублей за легендарную «Карусель», посчитав эту сумму слишком большой 2 , а в 1909‑м картина была продана за 1200 немецких марок на международной выставке в Мюнхене; лесопромышленник, глава Киевской биржи и меценат Семён Могилевцев (1846–1917), купец 1‑й гильдии и один из богатейших жителей города Фридрих Михельсон (1840–1908) 3. Картины А. Мурашко были в особняке Александра Терещенко (1856–1911), предпринимателя и представителя знаменитой семьи меценатов. Ему принадлежали «Портрет девушки в старинном костюме», «Женский портрет» (из коллекции Н. Мурашко), другие работы 4. Кроме того, по заказу Александра Николовича художник выполнил копии портретов его родителей — Пелагеи Георгиевны и Николы Артемьевича (с оригиналов Н. Кузнецова), а в 1908 г. — уже по заказу Н. Мурашко — копию портрета его старшего брата, Ивана Николовича (об этом упоминает в своём дневнике Н. Мурашко 5). Известно также, что в 1905 г. живописец сопровождал А. Терещенко в заграничном путешествии, а по его окончании отдал покровителю созданные там работы 6. Особое место в истории украинского коллекционирования занимают деятели медицины. Одним из них был Григорий Квятковский (1858–1932) — врач и учёный, автор трудов по анатомии. В 1920 г. его художественное собрание насчитывало почти 700 произведений, среди которых были и работы А. Мурашко: рисунок «Дама в шляпе», этюд «Головка украинской девушки», «Портрет Веры Антониновны Дитятиной» 7. Мурашко создал несколько портретов В. Дитятиной, близкой подруги и коллеги его жены Маргариты. Написанный в 1910 г. хранится ныне в Национальном художественном

Портрет архитектора Г. П. Шлейфера. 1910. Х., м. 118,5 × 94,5 см. НХМУ

музее Украины (НХМУ); датированный 1913 г., на котором портретируемая изображена с голубым шарфом 8, находился в собрании Г. Квятковского (на сегодняшний день местонахождение портрета установить не удалось). К плеяде киевских коллекционеров, первых собирателей произведений А. Мурашко, относился и Георгий Шлейфер (1855– 1913) — архитектор, инженер, общественный деятель. В ноябре 1903 г. он представил часть своего собрания на выставке картин и этюдов русских художников. В числе прочих там демонстрировался «Портрет девочки» работы А. Мурашко 9, приобретённый, очевидно, в начале того же года.

Позже, в 1910‑м, Г. Шлейфер заказал художнику собственный портрет, украсивший столовую его особняка по ул. Институтской, 13 (в настоящее время картина хранится в НХМУ). Рукой А. Мурашко была также выполнена копия этого портрета, которую в 1920‑х гг. дочь архитектора вывезла в Россию, а затем во Францию. Однако в 1995 г. картина вернулась в Украину благодаря внучке Г. Шлейфера, гражданке Франции Ирине Трад, подарившей портрет Музею истории города Киева 10. Архитектор и педагог Павел Алёшин (1881–1961) также имел в своей коллекции произведения знаменитого живописца. Небольшой акварельный набросок № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 103

коллекция

Интерьер квартиры А. И. Собкевича. ЦГАМЛИ Украины (Ф. 1256. Оп. 12. Д. 8. Л. 4)

104

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция

Портрет художницы Е. Е. Иваницкой. 1914. Х., м. 120 × 113 см. НХМУ

«Крестьянки на опушке» был приобретён им непосредственно у А. Мурашко ещё в 1917 г. (о чём свидетельствует надпись, сделанная Алёшиным на обороте листа); из его же собрания происходит картина «Женщина в чёрном», ныне хранящаяся в НХМУ. Её Алёшин купил уже у вдовы художника, поскольку на момент убийства А. Мурашко полотно находилось в его мастерской. В годы Первой мировой войны в городах Российской империи проводилось множество мероприятий — лотерей, выставок, ярмарок, «кружечных сборов» — средства от которых направлялись на помощь

фронту и пострадавшим от военных действий. Одной из таких благотворительных акций стала выставка произведений из собраний киевских коллекционеров, организованная в 1915 г. в актовом зале Университета Св. Владимира. Среди её участников — историк искусства, профессор университета Григорий Павлуцкий (1861–1924), экспонировавший портрет своей жены 11. Заметим, что, согласно дневниковой записи искусствоведа Фёдора Эрнста, в коллекции профессора находилось два портрета госпожи Павлуцкой, оба кисти А. Мурашко 12.

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 105

коллекция

Интерьер квартиры А. И. Собкевича. ЦГАМЛИ Украины (Ф. 1256. Оп. 12. Д. 8. Л. 7)

Портрет художницы Л. Н. Ковалевской-Рик. 1914. К., пастель. 95 × 77 см. НХМУ

106

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Портрет Маргариты Мурашко. 1914–1916. Серый картон, пастель. 93 × 63 см. НХМУ

Ещё одним представителем киевской интеллигенции, чью домашнюю коллекцию украсили работы А. Мурашко, был выдающийся дирижёр и композитор, глава Киевского отделения Русского музыкального общества Александр Виноградский (1855–1912). В 1918 г. А. Мурашко написал портрет его жены Лидии Михайловны, а шестью годами раньше — портрет дочери Ксении, который, кстати, также экспонировался на благотворительной выставке 1915 г. Врач-инфекционист, доктор медицины, профессор Киевского медицинского института, директор Института туберкулёза Антон Собкевич (1883–1945), очевидно, начал активно собирать произведения украинских художников в 1920‑е гг. В 1947 г. его вдова, Нина Собкевич-Насальская, передала Государственному музею украинского искусства (ныне НХМУ) 227 единиц этой масштабной и хорошо составленной коллекции, включавшей более двух десятков картин Мурашко. Собкевич покупал их у вдовы живописца, которая жила неподалёку, на ул. Багговутовской. Среди знаковых произведений в собрании доктора были две части триптиха «В сумерках», портреты Екатерины Иваницкой, Фриды Меерсон, Людмилы Ковалевской-Рик, Михаила Дехтярёва, картина «Солнечные пятна» и др. Самую большую коллекцию произведений А. Мурашко собрал украинский писатель, автор

коллекция

Портрет Татьяны Язевой. 1901–1902. Х., м. 155 × 90 см. Хмельницкий областной художественный музей № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 107

коллекция

Портрет певца П. З. Андреева. 1908–1909. Х., м. 107 × 88 см. Коллекция И. Понамарчука

исторических романов Семён Скляренко (1901– 1962). «У него более двадцати работ Мурашко», — отмечал в письме от 1 февраля 1955 г. Николай Прахов 13. Скляренко, в частности, принадлежали «Портрет Веры Дитятиной», «Портрет Натальи Тараниной», «Портрет Елены Константиновны Мурашко», «Дама в белом парике» и др. Из этой же коллекции происходит один из ранних портретов художника — «Девочка в белом», на котором изображена племянница Александра Мурашко Татьяна Язева. Предыстория приобретения, а точнее продажи этой картины отчасти отражена в письме Николая Прахова к Елене Язевой (дочери Н. Мурашко) от 14 октября 1955 г.: «Не знаю, что Вам посоветовать относительно портрета Татьяны Владимировны. Писателя Скляренко знаю мало — был у него очень давно раза два, общих интересов у нас нет. Как он платит за покупаемые работы А. А. Мурашко, не знаю. Знаю только, что портрет Елены Константиновны [Мурашко. — Д. Д.] привёл в порядок и продал в Украинский Музей» 14. Сейчас картина находится в Хмельницком областном художественном музее, которому наследники С. Скляренко подарили её в 1988 г. Большинство других работ было передано ими в НХМУ. Предположительно и теперь в собраниях киевлян остаётся около двух десятков произведений художника, однако из‑за закрытости частных коллекций получить сведения о них достаточно сложно. И всё же мы надеемся, что владельцы картин, эскизов и рисунков Александра Мурашко станут охотнее общаться с исследователями, ведь каждая выявленная и включённая в научный обиход работа — это ещё один штрих к короткой, но такой яркой творческой биографии художника.

Примечания См.: Каталог принадлежащей Н. И. Мурашко коллекции этюдов, картин, акварелей и рисунков. — Киев, 1902. — С. 5. 2 См.: Михайлів Ю. Майстер фарби й кольориту // Життя й революція. — 1929. — № 10. — С. 146. 3 Информация основана на списке работ А. Мурашко, составленном вдовой художника в 1919 г. — Национальный художественный музей Украины (НХМУ). — Документально-архивный фонд А. Мурашко. — № 12. — Ед. хр. 105. — Л. 1 (об.), 2 (об.), 5, 10. 4 Согласно Описи картин и книг, которые находятся в частной собственности по г. Киеву и взяты на учёт Всеукраинским комитетом по охране памятников искусства и старины. 1919–1920 гг. — Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины (ЦГАВО Украины). — Ф. 166. — Оп. 1. — Д. 699. — Л. 35–39. 1

Интерьер квартиры А. И. Собкевича. ЦГАМЛИ Украины (Ф. 1256. Оп. 12. Д. 8. Л. 3)

108

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция НХМУ. — Документально-архивный фонд Н. Мурашко. — № 17. — Ед. хр. 3. — Л. 184. 6 См.: Кузьмин Є. Олександр Мурашко (спогади) // Червоний шлях. — 1928. — № 11. — С. 247. 7 Согласно Описи картин и книг, которые находятся в частной собственности по г. Киеву и взяты на учёт Все украинским комитетом по охране памятников искусства и старины. 1919–1920 гг. — ЦГАВО Украины. — Ф. 166. — Оп. 1. — Д. 698. — Л. 137 (об.). 8 Об этом сообщается в списке, составленном вдовой художника в 1919 г. — НХМУ. — Документально-архивный фонд А. Мурашко. — № 12. — Ед. хр. 105. — Л. 6. 9 Каталог выставки офортов Германа Штрука, картин и этюдов русских художников. Киевский музей древностей и искусств. — Киев, 1903. — С. 6. 5

См.: Ковалинський В. Дарунок з минулого // Хро ніка. — 2000. — К.: Фонд сприяння розвитку мистецтв, 1997. — Вип.17–18. — С. 181–188. 11 Каталог выставки картин в актовом зале Императорского Университета св. Владимира. — Киев, 1915. — С. 9–10. 12 См.: Нестуля О., Верезомська С. Федір Людвігович Ернст і його щоденник «Художній відділ» 1925–1933. — Полтава, 2008. — С. 97. 13. Центральный государственный архив-музей литературы и искусства Украины (ЦГАМЛИ Украины). — Ф. 227. — Оп. 1. — Д. 10. — Л. 1 (об.). 14 Цит. по: Сторчай О. До історії епістолярію Миколи Прахова (Листи Миколи Прахова до Олени Язєвої) // Студії мистецтвознавчі. — 2015. — № 2. — С. 101. 10

Портрет певицы Л. А. Андреевой. 1908–1909. Х., м. 114 × 114 см. Коллекция И. Понамарчука № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 109

Текст: Ирина Малакова Фото: Даниил Краснов

Труды и дни Петра Чарковского

110

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Предметы, найденные П. В. Чарковским при раскопках Кармир-Бердского могильника. В центре — зерновик и сердоликовые бусы, внизу — вазочка, медные браслет и кольцо. 2‑е тысячелетие до н.э.

коллекция

коллекция По окончании Второй мировой войны от нашей большой дружной семьи в одиннадцать человек в освобождённом Киеве осталось только двое — моя бабушка, Любовь Петровна Кирсанова (в девичестве Чарковская, 1885–1965), и я, её восьмилетняя внучка Ира. Остальные — кто погиб, кто умер, кто оказался в другом конце мира… Выживание и в оккупации, и после неё отнимало все жизненные силы — было не до экскурсов в семейное прошлое. Ответы на свои бесконечные вопросы о людях на фотографиях в фамильных альбомах получала краткие и осторожные — ещё и из‑за страха преследования за былую принадлежность к «классу эксплуататоров». И всё же, постепенно я выспросила и запомнила многое из жизни семьи, но выпало одно звено в семейной цепочке — мои родители, а родители бабушки — Пётр Владимирович и Мария Саввична Чарковские стали на ступеньку ближе. Прабабушка много занималась мною и осталась в памяти реальным человеком, а о прадеде представление складывалось благодаря знакомству со старинными предметами в доме и выяснению, чьё это и откуда, зачем сохраняется. Теперь эти предметы храню и я…* Когда стало доступно получение информации из Интернета, неожиданно нашлись ответы на многие вопросы, и я смогла составить более ясную картину прадедовой жизни. Из Послужного списка на 1899 год, полученного из Военноисторического архива, а не только из семейных воспоминаний и альбомов, я узнала о происхождении главы семейства Чарковских, моего прадеда, о его военной карьере, а из Интернета — подробнее о его увлечении коллекционированием и археологией. К сожалению, есть только одна фотография Петра Владимировича, нет парадных портретов в чинах и с наградами… Пётр Владимирович Чарковский родился 15 апреля 1845 г. в Санкт-Петербургской губернии, * См.: И. Малакова. Семейный альбом. — «Антиквар». — 2015. — № 9–10.

Пётр Владимирович Чарковский (1845–1900)

происходил из дворян. В десятилетнем возрасте был определён в санкт-петербургский Павловский кадетский корпус, из которого через восемь лет, в 1863 г., переведён портупей-юнкером в Михайловское артиллерийское училище; в 1864‑м в звании подпоручика получил назначение в Кронштадтскую крепостную артиллерию, затем переведён в Санкт-Пет ерб ург скую лабораторию, а ещё через год прикомандирован к лейбгвард ии Кирасирскому Её Величества полку и произведён в поручики. В 1867 г. П. В. Чарковский произведён в штабс-капитаны, в 1870‑м награждён орденом Св. Станислава III степени, в следующем году назначен казна-

чеем бригады. В августе 1873 г. награждён орденом Св. Анны III степени. В августе 1874‑го командирован в Николаевскую академию Генерального штаба, где держал приёмный экзамен и куда был зачислен; в 1875 г. произведён в капитаны. В 1877‑м, по окончании академии, награждён за успехи годовым жалованием, причислен к Генеральному штабу и назначен на службу в штаб Кавказского военного округа. Началась очередная война России с Турцией. Исполняя обязанности старшего адъютанта строевого отделения штаба корпуса, действующего на кавказскотурецкой границе, П. Чарковский участвовал в штурме крепости Карс. Там он, «пребывая в распоряжении начальника штурмующих № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар

111

коллекция

Медаль П. В. Чарковского «В память русско-турецкой войны 1877–1878»

войск генерал-адъютанта Лазарева, удачно и изобретательно воспользовался полевым телеграфом, с помощью которого руководил введением в бой штурмующих колонн». В ноябре 1877 г. в результате стремительного штурма Карс был взят, и по Сан-Стефанскому мирному договору 1878 г. отошёл к России. (Карс — город на северо-востоке Турции, на правом берегу реки Карс-чая. Русские брали его в 1828, 1855 и 1877 гг.) К уже имеющимся наградам П. Чарковского добавились ордена Св. Владимира IV степени с мечами и бантом, Св. Станислава II степени с мечами, Св. Анны II степени с мечами и золотая сабля «За храбрость». За военные заслуги Пётр Владимирович получил звание полковника и стал исполнять обязанности начальника штаба 1‑й Кавказской кавалерийской дивизии. За оборону Шипкинского перевала, Баязета и осаду Карса он был награждён серебряной медалью «В память русско-турецкой войны 1877–1878». А Российская империя, ценой многих человеческих жизней присовокупившая в 1878 г. к своим владениям «Карскую область», через 43 года её лишилась: по договору, подписанному в Москве в 1921 г., регион отошёл Турции. В 1879 г. Пётр Владимирович Чарковский переименован из полковников в колл ежские советники (соответствующий штатский чин VI класса) и по Высочайшему повелению командирован в город Трапезунд сверхштатным секретарём при Российском Императорском консульстве. Годом раньше, когда персидский шах Насер-адДин Шах Каджар (1831–1896) отправился в Европу, по российскому Закавказью его сопровождали казаки. Они произвели на шаха огромное впечатление своей формой, экипировкой и джигитовкой, и он обратился к кавказскому наместнику с просьбой направить в Персию русских офицеров для создания персидской казачьей кавалерии. Первым прибыл полковник Генерального штаба А. И. Домонтович. Через три года, в июне 1882‑го, император Александр III утвердил

Английские литографии 1870-х гг. из кабинета генерала-кавалериста П. В. Чарковского

112

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция

Сохранившиеся фотографии части персидской коллекции П. В. Чарковского № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 113

коллекция

Сохранившиеся фотографии части персидской коллекции П. В. Чарковского

114

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

коллекция

Сохранившаяся фотография части персидской коллекции П. В. Чарковского; ковши — на снимке и у нас дома

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 115

коллекция Пиала из персидской коллекции П. В. Чарковского. Латунь, чеканка

в должности заведующего обучением персидской кавалерии П. В. Чарковского. Мой прадед вновь был переименован в полковники с зачислением в Генеральный штаб и командирован на три года в Персию. В июле он прибыл с семьёй в Тегеран. Полковник П. В. Чарковский, принявший 4 октября 1882 г. должность командира бригады, увеличил её численность с 600 до 900 человек: из годных к строевой службе мохаджиров (потомков абхазских горцев-мусульман, не принявших власть России и ушедших частью в Турцию, а частью в Персию) он сформировал третий казачий полк, из лиц старшего возраста — эскадрон ветеранов «Кадама», а членов семей казаков — женщин и детей — зачислил пенсионерами. Был сформирован также гвардейский эскадрон, отряд музыкантов, а в 1884‑м — конная артиллерийская батарея из четырёх орудий образца 1877 г., посланных Александром III шаху в подарок.

Нож для разрезания страниц книг. Сталь, чеканка

116

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Знаток и любитель старины, Пётр Владимирович в период пребывания в Персии собирал коллекцию старинного оружия, керамики и предметов быта. Российское правительство, видимо, осталось недовольно растущими расходами на содержание бригады, и по окончании контракта, 14 февраля 1885 г., Чарковский был отозван в Россию и направлен на Кавказ. В 1885–1886 гг. он — начальник штаба 21‑й пехотной дивизии, квартировавшей во Владикавказе, в 1887‑м — начальник штаба 2‑го Кавказского армейского корпуса в Эривани (Ереване), награждённый тогда же орденом Св. Владимира III степени; в 1888‑м — начальник войскового штаба Кубанского казачьего войска, который находился в Екатеринодаре (теперешнем Краснодаре); в 1890 г. произведён в генерал-майоры. Коллекция, собранная П. Чарковским за время службы в Персии, обладала научной и художественной ценностью, поэтому большая её часть была приобретена музеями. В частности, музеем Училища технического рисования барона А. Л. Штиглица, открытым в Петербурге в 1881 г. Три года спустя журнал «Нива» писал по этому поводу: «Одна за другой приобретаются коллекции А. В. Звенигородского (662 предмета), коллекция

коллекция предметов персидского производства, состоявшая из 767 интересных и редких произведений искусства керамики (вазы, чаши, блюда, изразцы), лаков и живописных миниатюр, собранных генералом П. В. Чарковским в Иране, где он на протяжении ряда лет был российским генеральным консулом». Неточно названа должность, но информация о происхождении и судьбе коллекции интересна. В каталоге выставки «Восток и Запад. Искусство исламского мира», организованной Государственным Эрмитажем в 2011 г., упоминается о двух подносах VII–IX вв., поступивших в 1924 г. из музея упразднённого Училища барона Штиглица: «…Они были в коллекции П. В. Чарковского, история которой неизвестна, вероятно, она собиралась в Иране и Закавказье, где служил П. В. Чарковский, но это требует дополнительной проверки». В 1924‑м вмес те с предметами в Эрмитаж была также передана «Инвентарная книга вещей, принадлежащих музею Центрального училища технического рисования», по которой можно проследить состав коллекции Чарковского. В 1960 г. об этой части эрмитажного собрания писала А. В. Банк: «В 1925 году в Эрмитаж влились богатейшие коллекции прикладного искусства из музея художественно-промышленного училища Штиглица. Наряду с отдельными памятниками византийского искусства здесь был великолепный подбор среднеазиатских, иранских и турецких ковров и тканей, изразцов, керамики и бронзовых изделий, в частности, богатые собрания Дюфанти (Duffenty), Чарковского, Половцева и др. В сущности, именно собрание Штиглица положило основание ряду соответствующих фондов отдела Востока Эрмитажа». Отдельные части училищной коллекции были перемещены в Москву, Донецк и даже в Хабаровск (видимо, с ними — и предметы из коллекции Чарковского). Ко времени службы на Кубани относится стихо творение Петра Владимировича «Впечатления»:

Бронзовый конёк. Кармир-Бердский могильник, 2‑е тысячелетие до н. э. Из раскопок П. В. Чарковского

Какие жалкие картины Являет дар Екатерины, Какой паршивец атаман, Какой повсюду здесь обман. Страною ведает Аверин, Первейший плут, я в том уверен. Атаманом (наказным) Кавказских казачьих войск и командующим войсками Кавказского воен ного округа был в 1884–1894 гг. генерал-лейте нант Г. А. Леонов, а Аверин — урядник в казачьем войске, старший среди нижних чинов, ведавший их выучкой. Налетела саранча На кубанских казаков, Хлопотлива, горяча, Изъедает простаков.

Сердоликовая печать. Кармир-Бердский могильник, 2‑е тысячелетие до н. э. Из раскопок П. В. Чарковского № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 117

коллекция

Аршин складной. Слоновая кость. XIX в., Лондон

Хлопцы, дуже не тужите, И ответ держите чист, Саранче вы той скажите: «Заховайся ти під хвіст!» Эти строки были написаны в 1885 г. российским командиром, происходившим из шляхетского рода (герба Абданк). А вот ещё его же: Горит Кавказ зарёю новой И Шереметев — атаман. Князь Дундуков свой щит гербовый Вложил в наполненный карман. В его кармане много злата, Оно пришло не с облаков, А всё на службе было взято Как дань с кубанских казаков. С. А. Шереметев (1836–1896) — с 1882 по 1884 г. главноначальствующий гражданской частью, командующий войсками Кавказского военного округа и войсковой атаман Кавказских казачьих войск. Князь А. М. Дундуков-Корсаков (Дондуков-Кор саков) (1820–1893) — с 1882 г. главноначальствующий гражданской частью, командующий Кавказским военным округом и наказный войсковой атаман Кавказского казачьего войска; с июля 1888‑го в течение года — Киевский, Подольский и Волынский генерал-губернатор.

118

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Вот как описана ситуация, сложившаяся на Кубани к 1880‑м гг., в книге Ф. А. Щербины и Е. Д. Фелицына «Кубанское казачье войско. 1696–1888 гг.» (впервые была издана в 1888 г. и переиздана в 2007‑м под названием «Кубанское казачество и его атаманы»): «…В густых рядах пришельцев оказался значительный процент хищников во всевозможных видах, людей наживы, одинаково в конце концов опутавших и хозяина-козака, и переселенца-бедняка… Ряд мероприятий, предпринятых войсковым начальником атаманом Кавказских казачьих войск князем М. А. Дондуковым-Корсаковым, при начальниках области генерал-адъютанте С. А. Шереметеве и генераллейтенанте Г. А. Леонове, и новое административное преобразование войска являлось уже актами текущей жизни казачества». В марте 1893 г. П. В. Чарковского назначают командиром 1‑й бригады 2‑й Кавказской казачьей дивизии, расквартированной в Эривани; в 1895‑м награждают орденом Св. Станислава I степени. В Армении увлечённый коллекционер и ценитель старины Пётр Чарковский, как обычно, интересуется местными древностями и возможностью пополнения своей коллекции. В 1896 г. он получает официальное разрешение на проведение раскопок обширного доурартского курганного могильника II тысячелетия до н. э. близ крепости Кармир-Берд (Красная крепость) недалеко от Еревана. Зная об археологических находках прадеда с детства, уже в годы работы в реставрации я задавалась вопросом: как мог офицер, не будучи профессионалом, вести раскопки? Решила позвонить в Музей истории Еревана в надежде узнать больше. Там мне дали номер телефона действующего археолога, знавшего об этих раскопках, он же посоветовал мне

коллекция почитать книгу С. А. Есаяна «Армения и русские археологи», вышедшую в Ереване в 1977 г., — якобы в ней много сказано о Петре Владимировиче. Начались поиски этой книги… И вдруг в прошлом году обнаруживаю в Интернете текст изданной в Санкт-Петербурге в 2014 г. монографии Г. В. Длужневской «Археологические исследования в Европейской части России и на Кавказе в 1859–1919 годах» (по документам Научного архива Института истории материальной культуры РАН), где на 23‑й странице получаю ответ на мой давний вопрос. «Полковник П. В. Чарковский в 1896 году обратился в комиссию (Императорская археологическая комиссия, ИАК. — И. М.) с просьбой выдать ему свидетельство, чтобы он мог во время военно-служебных поездок „иногда производить раскопки“. Он подошёл к вопросу достаточно ответственно — просил прислать ему список археологической литературы, касающейся долины реки Аракс, которая, как он писал, интересна ему и в археологическом, и в историческом отношении, а также просил графа А. А. Бобринского (председателя ИАК. — И. М.) дать ему личные указания относительно археологических исследований. ИАК выдала П. В. Чарковскому Открытый лист, где были перечислены требования, бланк дневника раскопок, руководство по их производству и список публикаций об исследованиях в Ереванской губернии. Он провёл раскопки могильника в с. Тазакенд, расположенном в 12 км севернее Еревана на берегу р. Раздан. Чарковский по этому листу раскопал 22 погребения и прислал в комиссию дневник с планом окрестностей Тазакенда, чертежами могил, их описанием и описью находок. Во время работ были найдены медные ножи, кинжалы, украшения, керамика гладкая и орнаментированная чёрной росписью по красной обмазке, переданные затем на хранение в Тифлисский музей. На фотографических снимках в дневнике представлены таблицы с находками: сосуды, браслеты, кинжалы с ажурными рукоятками,

бусы, височные кольца. Часть находок осталась у П. В. Чарковского и затем была выкуплена тем же музеем. Погребения могильника относятся к эпохам средней и поздней бронзы». И дальше — номера дел в Научном архиве Института материальной культуры РАН. В ряде статей и книг также есть упоминания о раскопках Чарковского. Так, в пятой лекции Б. Б. Пиотровского «Культура раннего периода эпохи бронзы (вторая половина II тысячелетия до н. э.)» речь идёт о крепости на мысу реки Занги (Раздан), напротив Канакира (Кизил-кала), у Тазакенда. Пиотровский пишет: «Крепость имеет следы долговременной жизни — от середины II тыс. до н. э. и до средневековья. В 1896 году П. В. Чарковским были произведены раскопки части обширного курганного могильника этой крепости, продолженные через несколько лет Э. Реслером. Наиболее древней группой курганов этого могильника оказались

невысокие каменные насыпи, перекрывающие не каменные ящики, как курганы начала I тысячелетия до н.э., а могилы в виде ям прямоугольной формы. Курганы эти дали небольшой количественно материал, состоящий из расписных сосудов, одного сосуда с резным орнаментом и каменного грушевидного навершия булавы. Сосуды представляли собою кувшины с низким горлом и чашки, украшенные чёрной росписью по красному фону. Роспись имела простой геометрический характер: прямые и волнистые линии и волюты, залитые краской треугольники». В других захоронениях были обнаружены бронзовые пояса, керамические сосуды, каменные идолы, наконечники стрел, ножи, украшения и другие изделия. В книге Г. Е. Арешяна «О раннем этапе освоения железа в Армении и на Южном Кавказе» сказано, что постепенное расширение производства изделий из железа и стали на рубеже

Дорожный складной футляр с портретом Марии Саввичны, жены П. В. Чарковского № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 119

коллекция II–I тыс. до н. э. может быть прослежено по материалам раскопок П. В. Чарковского, хранящимся в Государственном музее Грузии, и раскопок С. А. Есаяна на Кармир-Бердском (Тазакендском) могильнике. В Российской империи широко практиковалось распределение археологических находок по различным музеям. Достойными Эрмитажа считались только уникальные предметы высокого художественного уровня, менее значимые отдавались в Исторический музей в Москве, массовый материал оставался в местных собраниях. Несколько не слишком ценных предметов, дублирующих те, что были оформлены Петром Владимировичем документально, сохраняются у нас в семье. В 1897 г. П. В. Чарковского назначают командиром 4‑й кавалерийской дивизии с зачислением по армейской кавалерии, квартировавшей в Польше, в Белостоке. 2 марта 1899 г. Пётр Владимирович уходит в одиннадцатимесячный отпуск и уже больной уезжает с семьёй в Киев… Это военная сторона биографии прадеда, а параллельно шла личная жизнь. К 1864 г. Пётр Чарковский был женат, в 1872 г. у него родился сын Георгий. Ко времени назначения в 1879 г. в Трапезунд Пётр Владимирович был вдовцом 34‑х лет; сын остался с родными жены, которые не поддерживали связь с его отцом. В Трапезунде прадед познакомился с 15‑летней Марией Серафимовой. Сохранились стихи, которые посвятил Марии «её вечный и преданный слуга П. Чарковский»: Мой чудный ангел! Бог Вам шлёт Авроры юную красу. Румянец щёчек Ваших льёт Июльской ночи теплоту… Я в Вас влюблён, я Вас люблю. *** В моём саду мерцают розы белые Мерцают розы белые и красные. В моей душе дрожат мечты несмелые Стыдливые, но страстные. Тебя я видел только раз, любимая, Но только раз мечта с мечтой встречается, В душе моей любовь непобедимая Горит и не кончается. Лицо твоё я вижу побледневшее, Волну волос, как пряди снов согласные В глазах твоих признанье потемневшее И губы, губы красные. С тобой познал я только раз, любимая, То яркое, что счастьем называется. О тень моя бесплотная, но зримая Любовь — не забывается.

120

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Моя любовь пышна, как гроздья спелые, В моей душе звучат призывы страстные. В моём саду мерцают розы белые И ярко, ярко красные. Марии, ещё невесте, подарена переписанная каллиграфическим почерком сцена из VIII главы «Евгения Онегина» А. С. Пушкина от слов: Вот вдруг толпа заколебалась, По зале шёпот пробежал… К хозяйке дама приближалась, За нею важный генерал… до: И верно-б согласились вы, Что Нина мраморной красою Затмить соседку не могла, Хоть ослепительна была. Трапезунд. 15 января 1881 год. В том же, 1881 г. состоялось венчание, и 17‑летняя Мария Серафимова стала Чарковской. В 1886 г. у супругов двое детей и их отец обращается к любимой жене: Что ты, курица, моя умница, Всё сидишь, молчишь да работаешь Деткам платья шьёшь, пелериночки, Кружева плетёшь для косыночки. Погуляла бы, поразмялася, Поиграла бы, разгулялася. Или спех пришёл, чтобы к праздничкам Нашим деткам двум, двум проказничкам По обнове сшить из лоскутиков, Нарядить-одеть наших плутиков. Шитьё одежды дома было правилом в семье; одевались скромно и практично, дорогими модными нарядами не увлекались. Это правило осталось навсегда и у следующих поколений, а в тяжёлые времена умение рукодельничать помогало выжить и внукам, и правнукам. В 1891 г. Чарковские всей семьёй гостили в Трапезунде и Соук-Су у «княгинюшки» Марии Эммануиловны Серафимовой — знакомили бабушку с внуками. Тогда же было написано «Посвящение» Марии Саввичне Чарковской: Опять увидел я места Давно былых моих мечтаний, Теперь со мной моя жена, Минуло время для страданий. Детей родных веселый рой Вблизи резвится, отдыхает, Всё, всё, что грезилось порой, Меня реально окружает. 2 августа 1891 года.

коллекция В 1893 г. умерла Надежда, шестилетняя дочка Чарковских, и Пётр Владимирович скорбит на кладбище в Екатеринодаре: Под этим холмиком таится Прах милой дочери моей. Сюда я прихожу молиться Под сень акации ветвей. С сердечком дорогой малютки Своё я сердце схоронил, Былого счастия минутки Все здесь, в земле, между могил. Как щемят грудь воспоминанья Прожитых дней и ласк твоих. Дитя моё! Затем страданья И твоей смерти страшный миг… 25 сентября 1895 г. датировано короткое стихо творение, написанное Чарковским в Эривани: Ничем я не могу хвалиться, Ни родом, знатью, ни казной. Одним готов всегда гордиться — Моей прекрасною женой. Такой жены, такого счастья Никак не смел я ожидать. Так после долгого ненастья Бог посылает благодать.

Овдовевшая Мария Саввична Чарковская с детьми. 1903

Смена мест службы Петра Владимировича приводила к постоянным переездам. Сохранилось воспоминание, что при посадке в вагон и высадке на станции пересчитывали количество штук багажа и шестерых детей — по головам. 2 марта 1899 г., как я уже писала, П. В. Чарковский был «уволен в одиннадцатимесячный отпуск с увольнением от должности» и семья уехала из Белостока в Киев. К этому времени прадед был болен: конь ударил его копытом, и в месте ушиба сделалась быстро растущая опухоль — саркома. В Киеве Чарковские арендовали квартиру в фасадном доме усадьбы Артемовских-Куцевол на ул. Левашовской (Шелковичной), 10. В августе 1900 г. 55‑летний генерал-майор Пётр Владимирович Чарковский лёг на вечный покой на православном Новом Байковом кладбище. Над подземным склепом был воздвигнут памятник с высоким чёрным лабрадоритовым крестом на Голгофе, а большой участок окружила сложная красивая металлическая ограда в готическом стиле. Ничего из этого до наших дней не сохранилось… Все фотографии рубежа XIX–XX вв. хранятся в семейном архиве Ирины Малаковой

Могила П. В. Чарковского на Новом Байковом кладбище. 1900 г. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 121

параллели Станислав Цалик

Киевское эхо Ольштына Параллель Киев — Ольштын на первый взгляд кажется несколько искусственной. Ведь это два очень разных города. Киев — столица Украины, крупный культурный и научный центр с населением несколько миллионов человек. Ольштын — город на северо-востоке Польши, административный центр Варминьско-Мазурского воеводства с недавно открытым аэропортом, шестью вузами, тремя театрами, филармонией и планетарием — по украинским меркам совсем невелик: в нём проживает около 170 тысяч человек. И, тем не менее, предложенная параллель весьма любопытна. Потому что, с одной стороны, Киеву полезно изучить опыт Ольштына в восстановлении и сохранении исторического и архитектурного наследия. А с другой стороны, ольштынский феномен, как оказалось, имеет киевские корни.

Болеслав Вольский — первокурсник архитектурного факультета Варшавской Политехники. Фото 1946 г.

122

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

В городе много туристов, охо т н о ф о т о г р а ф и ру ю щ и х местные достопримечательности: средневековый замок, где несколько лет работал Николай Коперник, Собор Святого Якуба — один из лучших образцов кирпичной готики в Польше, Старую и Новую ратуши, построенный в начале прошлого столетия Костёл Святого Сердца Иисуса, парки и пруды со знаменитыми ольштынскими утками и, конечно, дома, украшенные уже в послевоенное время удивительно красивыми и стильными сграффито. И мало кто из приезжих знает, что оригинальные фасады этих домов, создающие неповторимую атмосферу здешних улиц и придающие особое очарование всему городу, созданы трудом и талантом группы зодчих и художников, среди которых ведущее место занимает архитектор Болеслав Вольский (1926–2013).

Историзм по‑ольштынски Город, существующий с XIV столетия, знал периоды процветания и разорения. Самый серьёзный урон был нанесён ему в 1945 году, когда в результате штурма Красной Армии вспыхнул пожар, ставший самым масштабным и разрушительным за всю историю Ольштына. Город лишился тогда около 40 % зданий, причём больше всего пострадала историческая часть — Старе Място. На территории от улицы Старомейской до Рыбного торга в послевоенном Ольштыне от былой застройки не осталось и следа. В соседних кварталах уцелели отдельные дома — полностью или частично. Городские власти решили восстановить то, что возможно, а на остальном пространстве, не меняя трассировки улиц, возвести новые дома — в стиле средневековой

параллели

Фрагменты декоративного фриза (1974), напоминающего о некогда размещавшемся здесь туристическом бюро. Фото Э. Щуки

архитектуры. Но делать не копии прежних находившихся тут построек, а дать волю творческой фантазии зодчих и художников. Строительные работы выполняла государственная компания из Гданьска, специализировавшаяся на консервации и реставрации зданий. Первым во зобновлённым в Старом Мясте объектом стала Старая ратуша. Затем, в 1950‑х годах, отстроили каменные помещения рынка и приступили к декорированию фасадов — этим занялась группа местных специалистов: архитектор Болеслав Вольский, художники Мария Шиманьска, Эугениуш Кохановский, Генрик Ощакевич. Фасады домов — и старых, и новых — они решали в разной стилистике. Стоит отметить, что власти не настаивали на использовании именно исторических мотивов в наружном декоре. Тем более, что в предвоенном Ольштыне такого декора и не было. На стенах старых «камениц», преимущественно сецессийных, доминировал архитектонический орнамент. Исключение составили лишь появившиеся в 1940‑х годах фигуры солдат вермахта на стенах Старой ратуши… Изображения, которые присутствуют на фасадах отстроенных ольштынских домов, можно разделить на три группы. Первая, связанная с варминским регионом, его историей и традициями, выполнена в народном стиле. Вторая обыгрывает функциональное назначение зданий (например, Дом ремёсел). Третья объединяет геометрические и растительные мотивы.

Инициалы Болеслава и Ярослава Вольских на фризе, украшающем здание на углу улиц Старомейской и Лелевеля. Фото Э. Щуки

B. W. Обращает на себя внимание южная часть Старомейского Рынка с четырьмя зданиями, построенными в 1950‑х годах по проекту гданьского архитектора Казимежа Орловского. Болеслав Вольский и Генрик Ощакевич украсили их лаконичными, выполненными в народной манере двухцветными сграффито с изображениями всадника, землепашца, солдата, охотника и рыбака. Между рисунками, подписанными инициалами одного из авторов — B. W. или H. O. с указанием года: 1966 — расположены орнаменты из цветов. С большой долей вероятности можно предположить, что близкие № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 123

параллели

Портреты Михала Кайки, Анджея Самулёвского и Феликса Нововейского на фасаде дома в западной части Старомейского Рынка (1964–1965). Фото Э. Щуки

по стилистике изображения каменщика, портного, резника, стекольщика, цирюльника, литейщика колоколов и мастера по изготовлению рукавиц на домах с противоположной стороны Рынка выполнены теми же авторами. Не менее интересна постройка, в которой прежде размещался молодёжный кинотеатр «Авангарда» (о нём теперь напоминает разве что изображение киноплёнки на фронтоне). Возле окон второго и третьего этажей можно видеть мотивы, связанные с астрономическо-морской тематикой — планеты, звёзды, глобус, а также ветхозаветного голубя, приносящего Ною ветвь в знак спасения от потопа. Изначально, в 1959 году, фасад был оформлен по‑другому, соответственно предназначению здания. Но спустя 14 лет, когда весь мир отмечал 500‑летие великого польского астронома и математика Николая Коперника, прежний декор решили изменить. Авторы новых изображений — Болеслав Вольский и Эугениуш Кохановский — их инициалы видны в правой нижней части фасада. Талант Болеслава Вольского проявился и в оформлении углового дома в западной части Старомейского Рынка. На фасаде, решённом в горчичном цвете, между окнами второго и третьего этажей представлены портреты известных поляков, связанных с историей этого края, — мазурского народного поэта Михала Кайки, поэта и основателя первого в Вармии

124

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

польского книжного магазина Анджея Самулёвского, композитора и общественного деятеля Феликса Нововейского. Работа над оригинальным декором здания была начата осенью 1964‑го и продолжена летом 1965 года. Болеслав Вольский выполнил её со своими постоянными партнёрами Марией Шиманьской, Генриком Ощакевичем и Эугениушем Кохановским. Неформальное творческое объединение, которое состояло из архитектора и трёх художников, плодо творно работало в Ольштыне, а также других польских городах в течение многих лет и распалось лишь в 1980 году со смертью Э. Кохановского.

Знакомство в Киеве У нас до сих пор любят рассуждать о том, что зодчего, создающего облик города, хорошо бы назначать из числа уроженцев этого города. Иначе он разрушит сложившуюся архитектурную среду, привнесёт в неё чужеродные элементы. История восстановления Ольштына опровергает такой подход. В частности, архитектор Болеслав Вольский — вовсе не уроженец Ольштына. Но главная неожиданность для нас, киевлян, заключается в том, что этот замечательный архитектор — потомок киевских поляков. Семья Вольских связана с Украиной ещё с XIX столетия, когда прапрадед Болеслава — Юзеф Вольский — купил имение в Радомысльском уезде

параллели Сграффито на фасаде бывшего кинотеатра «Авангарда» (1973). Фото Э. Щуки

№ 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 125

параллели

Аркада на углу Старомейского Рынка и ул. Прóстей, украшенная изображениями в народном стиле (1966). Фото Э. Щуки

126

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

параллели Киевской губернии и переехал туда с семьёй из Мозырского уезда Минской губернии. Правда, после поражения польского восстания 1863 года, в котором пан Юзеф принял активное участие, эти владения были конфискованы российским правительством. Однако его внук, Тит-Антон Вольский сумел со временем обзавестись имением в Волынской губернии (ныне Житомирская область), а позднее стать владельцем дома в Чуднове (город неподалёку от Житомира). Там, в Чуднове, в 1900 году и родился отец Болеслава Вольского — Станислав Вольский. После окончания в Умани реального училища Станислав приехал в Киев, где стал студентом Политехнического института. В 1920 году, когда в город вошли союзные войска Польши и УНР, записался в Войско Польское и принял участие в боях с большевиками. После поражения польско-украинского похода вернулся в уже советский Киев и возо бновил знакомство с юной Винцентиной. В 1922 году они обвенчались. Между тем — из‑за недавнего пребывания в Войске Польском — над Станиславом нависла угроза ареста. В 1923 году супруги нелегально перешли границу и оказались в Польше. Поселились в городе Вронки (в те времена — Познаньского воеводства), где в 1926 году и родился Болеслав Вольский — третий из их четырёх детей. В 1928‑м семья переехала в Вышков (город в нынешнем Мазовецком воеводстве). Там Станислав Вольский нашёл работу — стал руководителем лесопилки. Признаком стабильного благополучия можно считать рождение младшей дочери Марии и покупку 600‑метрового земельного участка на улице Длугой. Более того, в 1932 году Станислав Вольский был избран мэром Вышкова. Супруга мэра, Винцентина Вольская, женщина чрезвычайно активная и добросердечная, возглавляла Союз женского труда в Вышкове, содержавший детский дом и магазин, организовывала различные курсы для местных жительниц. Да и сам дом Вольских превратился в предвоенные годы в своеобразный центр общественнокультурной жизни города. В 1937 году Болеслав окончил начальную школу и поступил в гимназию. Но привычный ход жизни прервался 1 сентября 1939 года.

Керамический герб гильдии булочников (1984). Фото Э. Щуки

Декор дома на углу ул. Старомейской и Рыбного Торга. Фото Э. Щуки № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 127

параллели Рельефы над арочным проездом на ул. Пястовску (1960‑е гг.; скульптор Рышард Вачовский). Фото Э. Щуки

128

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

параллели

Декорированный фасад Варминско-Мазурской палаты ремёсел и предпринимательства

Подхорунжий Zasłona С началом немецкой агрессии отец Болеслава, уже семь лет являвшийся мэром Вышкова, получил предписание ехать на восток страны — во Влодаву (рядом с нынешней границей Польши с Беларусью). Однако к месту назначения семья добраться не смогла — вторжение советских войск 17 сентября застало Вольских в Бресте. Решили вернуться и уже 21 сентября снова оказались в Вышкове, где семью ожидала ужасная новость: их дом сгорел. Поселились у директора гимназии Аполлинария Рытeля. Спустя месяц, в октябре 1939‑го, Болеслав вступил в харцерскую дружину (польский аналог скаутов), организованную при Польском повстанческом союзе. Его псевдоним периода оккупации — Zasłona («завеса»). Харцером, а затем и солдатом Армии Крайовой был также старший брат Болеслава Станислав (псевдоним Pomian — название семейного герба). Он руководил дружинами штурмовых групп, членом одной из которых была его сестра Ирена (псевдоним Mirka). В подполье Болеслав окончил курс инструкторовдиверсантов и школу подхорунжих «Агрикола». В августе 1943‑го вместе с харцерским отрядом принимал участие в акции «Тасьма». В июле 1944 года вступил в партизанский отряд Армии Крайовой, который месяц спустя в рамках операции «Буря» поддержал

Варшавское восстание. Однако Красная Армия, наступая, отрезала партизан от Варшавы. Подхорунжий Zasłona получил ранение в колено и был отправлен на лечение в подпольный госпиталь повстанцев, размещённый в женском монастыре. Рана оказалась серьёзной, врачи настаивали на ампутации ноги. К счастью, обошлось без этого, но потом всю жизнь Болеслав прихрамывал. В период нацистской оккупации Вольские прятали у себя двух еврейских девочек-сестёр. Спустя много лет, когда израильский Институт Яд-Вашем начал собирать сведения о людях, укрывавших евреев во время Холокоста, одна из сестёр сообщила о своих вышковских спасителях. В 1987 году Станиславу и Винцентине Вольским посмертно было присвоено почётное звание Праведников народов мира.

Миф Киева По окончании войны семья покинула Вышков. Во-первых, новая коммунистическая власть могла расправиться с бывшим «буржуазным» мэром. А во‑вторых, дети Вольских были в партизанах, воевали в Армии Крайовой, весь город об этом знал. Достаточно одного доноса, и последствия могли быть прискорбными — Армия Крайова считалась враждебной Советскому Союзу, ликвидацией её бывших солдат занимались отряды НКВД. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 129

параллели Вольские перебрались на новые земли, которые до войны принадлежали Германии, а после неё по решению Потсдамской конференции вошли в состав Польши. Поселились в Бартошице (тогда Мазурский окрyг, ныне Варминьско-Мазурское воеводство), и вскоре глава семьи стал первым польским мэром этого города. Правда, руководил им недолго — умер в октябре 1945‑го. Ранняя смерть оказалась эхом ещё киевских событий: во время одного из боёв с большевиками Станислав Вольский был ранен, в его лёгком застряла пуля. Она и стала причиной того, что отец Болеслава прожил всего 45 лет… Вообще, в родительских разговорах образ Киева присутствовал постоянно. Конечно, как это часто бывает в воспоминаниях, город представал немного идеализированным — там и небо голубее, и солнце ярче, и люди добрее, и дома красивее. «Варшава — это хорошо, — говаривала Винцентина, — но Киев лучше!» Болеслав рос в атмосфере культа Киева, слышал о его пленительной архитектуре начала века. Этот семейный миф во многом определил выбор профессии: после окончания в 1946 году варшавского лицея имени Т. Рейтана, Вольский поступил на архитектурный факультет Варшавской Политехники. Ему повезло

с преподавателями. Историю культуры, к примеру, читал видный учёный Станислав Гербст, который вскоре возглавил Польское историческое общество. В 1952 году защитивший диплом Вольский получил распределение в Ольштын. Его это обрадовало, ибо город расположен в 72 км от Бартошиц — часполтора езды к матери и родным. К тому же в Бартошицах молодой архитектор познакомился со своей будущей супругой — Богумилой. Они поженились и прожили вместе 57 лет. На государственную службу Болеслав идти не хотел: при проверке биографии обязательно бы выяснилось участие в Армии Крайовой, а это равнозначно «чёрной метке». Устроился архитектором в местное управление кинофикации, сделал проекты нескольких кинотеатров. Через какое‑то время перешёл в службу охраны памятников истории, что, собственно, и привело его к работе над ревитализацией домов (пример достоверного восстановления и реконструкции архитектурного наследия подала Варшава, где было уничтожено 90 % старой застройки). Затем ушёл на «вольные хлеба», занялся проектированием интерьеров, декорированием фасадов. Заказы шли через государственное предприятие «Мастерские пластических искусств».

Дома в восточной части Старомейского Рынка с изображениями дам и кавалеров в польских костюмах разных эпох. Фото Т. Васильевой

130

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

параллели

Фрагмент фасада с изображением пары, одетой по шляхетской моде XVII — первой половины XVIII в. Фото Т. Васильевой

Вольский полностью погрузился в жизнь Ольштына, сроднился с ним и начал творчески преображать город. Он был знатоком его истории, написал (в соавторстве) книги «Шесть веков Ольштына» и «Эрик Мендельсон — архитектор из Ольштына». А ещё разработал дизайн награды Международного фестиваля «Ольштынские ночи блюза», который ежегодно проходит в городе с 1984 года.

Встреча с Киевом В Киев, всю жизнь присутствовавший в его сознании как город-миф, 53‑летний Болеслав Вольский приехал в 1979 году. Он понимал, что не увидит именно того Киева, о котором с ностальгией вспоминали родители. Это будет другой город, советский, по которому, к тому же, прошёл разрушительный каток войны. Здесь не стали заниматься воссозданием утраченных зданий, а построили «витрину достижений социализма» с «обязательной» копией московской высотки, аналог которой был хорошо знаком Вольскому по Варшаве (в начале 1950‑х столица Польши получила сталинский небоскрёб в подарок от советского правительства). Его поразили контрасты. С одной стороны, эффектный ансамбль нового Крещатика, с другой — мрачноватые дворы этих же домов с не то что необлицованными, а даже неоштукатуренными стенами. Порадовал глаз «зелёный туннель» над бульварной аллеей по нечётной стороне Крещатика…

Несмотря на все разрушения, в Киеве осталось немало старинных зданий. Однако состояние их было весьма плачевным. Видел ли Вольский дома, построенные Владиславом Городецким, неизвестно — тогда это имя не было на слуху, и в путеводителях о нём не упоминали. Никаких следов прежней польской жизни города он также не обнаружил… Неприятно задела Вольского и явная русификация украинской столицы. Словом, у Вольского, как профессионала и человека, критически относящегося к коммунизму, остались двоякие впечатления: красивый город, но в запущенном состоянии, несмотря на декларируемые свершения и успехи. 2 марта 2012 года, в день своего 86‑летия, Болеслав Вольский получил поздравительное письмо от Варминьско-Мазурского воеводы. «Вармия и Мазуры, — прочитал именинник, — гордятся тем, что Вы, потомок семьи, заслуженной в боях за независимость, принимавшей участие в ноябрьском [1830 года] и январском [1863 года] восстаниях, выбрали своим местом жительства столицу нашего региона. Как архитектор и художник Вы украсили Ольштын и другие города нашего воеводства. Примите мои сердечные поздравления, глубокую признательность и благодарность за все красивые творения Вашей жизни». Болеслав Вольский умер в Ольштыне 20 февраля 2013 года. Но остались его работы, любимые поляками и «растиражированные» по всему свету на снимках восторженных туристов. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 131

Лариса. 2013. Х., м. 120 × 140 см. Частное собрание

мастер

«Мне бы отыскать самого себя в этом мире…» Памяти Евгения Ройтмана

Евгений Ройтман. Париж, декабрь 2010 г.

Как Вам там — чистому — и поэту? Нести воду, гнуться, не сметь. Ты любил, как и все, не летом, И весной любил. Умереть 1. Киевского художника и поэта Евгения Ройтмана не стало этой весной. Как раз тогда, когда в Музее истории Киева проходила его выставка. Те, кто хорошо знал Женю, меня поймут — об уходе необыкновенного человека, сохранившего в себе детство и возможность фантазировать, писать традиционную газетную эпитафию со скорбными «увы» и «к великому сожалению» было бы нелепо. К Жене, как и к его творчеству, можно относиться по‑разному: восторгаться или критиковать, понимать и не принимать, но нельзя сомневаться в одном — что он Художник.

Всё, что им создавалось, выходило за границы явлений, имеющих понятные причины и, может быть, поэтому в его неожиданный уход — такой же необъяснимый и деликатно-незаметный — отказываешься верить. Кажется, что это розыгрыш, трюк — уединился на время, чтобы сотворить что‑то новое, и совсем скоро снова всех нас удивит. Письма, которые я всё ещё продолжаю ждать, часто так и начинались: «Ах, Лара… Вы спрашиваете куда я пропал? А я покажу Вам скоро свою новую картину и Вы замрёте и ахнете и всё поймёте…» 2 Мы были знакомы без малого 20 лет, впервые встретившись в мастерской его друзей, художниковмонументалистов Ады Рыбачук и Володи Мельниченко, с тех пор общение ни разу не прерывалось. Оказавшись оба любителями «эпистол», мы не ленились № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 133

мастер

Прогулка на велосипеде. 2012. Б., акварель. 90 × 100 см

Людмила Посник и Ян Вульфин в мастерской своего друга, художника Евгения Ройтмана

134

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

писать друг другу даже тогда, когда жили в одном городе. Как любому художнику, ему необходим был зритель, слушатель и критик (только обязательно «добрый критик», мнение «недобрых» огорчало его, как ребёнка), чтобы было кому показывать новые стихи и картины, придумывать к ним названия, рассказывать о любви к Овидию Назону (лучшему, по мнению Жени, поэту в истории стихосложения), давать «домашние задания» («Лара, прочтите непременно Олжаса Сулейменова (Аз и Я) и Сашу Соколова — Школа для дураков — и Вы найдёте то что ищете»), обсуждать передачи Гениса и Вайля и статьи Максима Кантора (с отцом которого, философом и искусствоведом Карлом Моисеевичем Кантором, Евгений был знаком). Позже, в период моей «заокеанской» жизни, письма стали ещё более прочной связующей нитью.

мастер («Лара, напишите Ваш точный американский адрес и я Вам пришлю посылку с моей книгой. Прислать посылку не составит мне труда, а наоборот, будет приятно Вам её послать — а то Бог его знает когда Вы приедете, когда Вы найдёте меня в этом колдовском городе Киеве — где встретиться почти невозможно без телефонных звонков, где нет давным-давно почтовых голубей, которые когда‑то присылали весть в пространстве и во времени, а не в электрическом поле и магнитном напряжении».) Иногда возникали паузы — это значило, что рождалась новая живописная история, и спустя какое‑то время я получала: «Посылаю Вам по почте новые картины. Интересно как они Вам понравятся — в какой степени превосходной. Благословите их на жизнь в этом мире. Не знаю даже как их назвать. А не придумаете ли Вы к ним названия». Мой электронный ящик хранит сотни Жениных писем — дурашливых, весёлых, минорных мини-новелл с нестройными фразами и устоявшимися ошибками, игнорированием правил пунктуации, да и вообще всех правил. Поначалу это царапало глаз (Петербург, например, почему‑то всегда писался через «и», а Гумилёв через «е»), к этому нужно было привыкнуть, пока не пришло понимание, что выдуманное им собственное «право писания» — ещё одна необычная его составляющая, нежелание следовать правилам, обязательным канонам. Философским наивом, как искусствоведы называют теперь стиль Жениных «живописаний», были наполнены и картины, и его письма. В каких‑то сказочно-недостижимоодиноких мирах виновато и счастливо ощущал он свою жизнь, пытаясь дойти до самой сути («до конца совести», как он говорил) этой странной жизни. Для меня Женя — безусловный Дон-Кихот, буквально по Сервантесу — «полный самых неожиданных мыслей, доселе никому не приходивших в голову». Он и сам не раз с удовольствием примерял на себя этот

Автопортрет. 2014. Б., акварель. 90 × 100 см

образ: «… Я устал и перестал бороться с ветряными мельницами и только иногда, когда в моём покое кто‑то хочет высказать свою точку зрения, я вновь взрываюсь, надеваю латы и скачу на тощем Росинанте по полю, чтобы сбросить своего оппонента на землю и одному продолжить этот романтический путь в никуда…» (из письма от 28 ноября 2008 года). В с т р еч а с с а м ы м « ч уд о вищным великаном» случилась ещё в 1982 году при возведении печально известной Стены Памяти на Байковой горе. В течение пяти лет вместе с авторами этого грандиозного проекта Адой Рыбачук и Володей Мельниченко (всего работа длилась 13 лет) он возводил рельефы, которые могли прославить Украину на весь мир, но вместо этого удивительные композиции площадью в 2 000

квадратных метров по решению официального Киева были залиты бетоном. Затем последовала многолетняя борьба за человечность и справедливость, но, к сожалению, добро побеждает зло только в сказках. Оставалось продолжать работать, рисовать и надеяться. Любопытно, что ни отец Евгения, известный киевский довоенный художник Михаил Ройтман, ни Ада и Володя, в мастерской которых Женя провёл не один год («набираясь культуры»), не повлияли на формирование его собственного неповторимого стиля. В 90‑е годы в киевском художественном мире его уже называли «украинским Анри Руссо», не принимая при этом в свой круг, продолжая как будто не замечать. Он это чувствовал и очень расстраивался. «Я тысячу раз всё № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 135

мастер время кому‑то показывал, надеялся — а получалось, что навязываю себя, что мерзок именно этим, нахален и не умею себя вести. Всякий раз зарекаешься больше не испытывать себя, зная, что получишь оплеуху…» И только в последнее десятилетие что‑то стало меняться. В июне 2009 года тепло встретила Одесса. «…В Литературном музее были представлены 63 мои работы. Было солидно, было прекрасно. Я доволен. Известность ко мне не пришла — но кажется всех удивили мои картины — они такого ещё не видели». А вот про участие в «Гогольфесте» в марте 2010‑го писал с горечью: «В выставке в Мистецьком Арсенале чувствовал себя со своими 13‑тью картинами заброшенным, покинутым и стыдным за участие в этом „фестивале искусств“. Друзьям понравилось, а вот в глазах „первых

лиц“, посетивших „мероприятие“ — бесконечная пустота…» Но уже в ноябре того же года шлёт ликующее — «Еду в Париж!», и далее, будто в романе Воннегута («в слегка телеграфическишизофреническом стиле, как пишут на планете Тральфамадор»): «На выставку в помещении украинского посольства от министерства Культуры с картинами фотографиями из книги Тора. Какова Вам эта новость». И спустя неделю: «И я был в Париже и теперь могу умереть. Простите за банальную фразу. Мне не то чтобы Париж понравился, а понравилось пребывать в нём. Я давно не ходил так много по улицам не только парижским, но и Киева, Львова, Житомира и Каменец-Подольска. А тут такая возможность. Я не был взволнован — я не понимал и до сих пор не понимаю происшедшее и как оно так вдруг образовалось…

Красное колесо, кораблик и птица. 2014. Х., м. 61 × 71 см

136

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

мои картины на тему Торы в Культурном центре украинского посольства в Париже с ещё четырьмя художниками. Представляете, Лара — Министерство культуры выставляет в Париже еврейского художника! — да мне и в самом страшном сне не могло такое присниться. И там понравились мои работы, две попросили подарить, чтобы разместить постоянно в центре культуры и в посольстве — и я подарил. Что будет далее я не знаю. Мне лично хочется рисовать — и больше ничего. И ещё писать Вам письма». В октябре 2012 года ещё одна новость — выставка в Умани акварельных работ прошлых лет. «Показали по телевизору уманскому её открытие где читал я стихи и теперь идя по городу меня узнавали и художники и студенты и просто обыватели радовались моему искусству то есть я для города стал примечательностью! Умань какойто странный провинциальный город (ещё провинциальный в прошедшем имперском понимании и слава Богу) — что особенно радует». Апрель 2014 года: «Лара! Приглашаю Вас на мою персональную выставку „Скромные опыты живописания“ в Киеве по ул. Красноармейская, 12, в выставочном зале „Митець“ — приглашаю на открытие которое начнётся в 17 00 и на не открытие в последующие 10 дней… работы будут из серии больших — 120 × 140 см — около двадцати, те что в течение двух лет присылал Вам. И они все эти работы поместятся в одном зале, что и привлекло меня — а иначе я бы их никогда не смог бы выставить сразу, вместе. Волнуюсь так как сам не знаю получится и как они произведут впечатление не на публику а на содержание, на смысл, на цвет, на пространство и время, сиюминутное или не дай Бог вечное….Слава Богу я не страдаю от непризнания — мне бы отыскать самого себя в этом мире — узнать кто я, почему рисую и пишу стихи, почему мыслю так а не этак и соответственно тому что я узнаю о себе изображать по честному до конца увиденное мною или незамеченное или тайное или сокрытое от меня».

мастер

Ловец снов. 2013. Х., м. 90 × 100 см. Частное собрание

Март 2014‑го: «Писать картины мне не помешает никакая революция и даже всемирная война… только рисование и только углубление в поисках сущности образа — идеи предмета и цвета и пространства — найти и сделать открытие даёт желание ещё хоть немного пожить». А каждая новая его работа всякий раз и являлась тем самым открытием — нового цвета, новой истории. Только слепцы могли говорить, что сюжеты одних его картин повторяют предыдущие. Странники Гипербореи, Цветочные генералы, Ангелы средневековья и Ловцы снов, Пилигримы и Музыканты — всё это живописные новеллы одной книги, которую нам ещё предстоит и читать, и изучать. Когда‑то Женя, соболезнуя, написал о смерти близкого мне человека: «Утрата друга — что там говорить — это не объяснить, не понять и не пережить. И не свыкается, даже если пройдёт тысячелетие на этой Земле». Да, не свыкается… И не забывается.

Забыть утрату Жени не позволят все, кто умеет читать его картины и стихи: Я читаю Ваш стих — сквозь века. Нам — тепло. Ваших губ отпечатан крик. Фотография: галстук, рубашка. Лицо.

Примечания В качестве эпиграфа и эпилога использованы строки из стихотворения «Как Вам там — чистому — и поэту», опубликованному в сборнике: Євген Ройтман. «Я когда‑нибудь буду лисицей». Поезiї. Графiчнi поэзiї. — К., 2000. 2 Все фрагменты писем приводятся с сохранением авторской пунктуации. 1

Лариса Вульфина (Филадельфия, май 2016) № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 137

мастерская

Панночка в жемчугах (фрагмент). 2015. Медь, эмали, левкас

138

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

мастерская Иванна Стратийчук

В поисках вечного искусства: эмали Алексея Коваля «Живопись, выполненная на медной пластине, покрытая эмалью и обожжённая в огне, превосходит скульптуру по продолжительности жизни. Если бронзовая скульптура долговечна, то эмалевая живопись вечна». Эти слова великого Леонардо с гордостью может процитировать каждый эмальер. Роскошная и невероятно дорогая уже на этапе подготовки материалов, переливчатая, капризная и непредсказуемая, — эмаль не просто универсальна и удивительно прочна. Эта несравненная техника — одновременно живописная и ювелирная — приносит потрясающие результаты, но покоряется немногим. Она тщательно выбирает художника: только тот, кто готов терпеливо переносить все сложности, связанные с работой в этой трудоёмкой технике, сможет достичь в ней значительных высот. Одним из таких мастеров стал украинский художник Алексей Коваль. «Искусство — это сказка, это тайна, — говорит он. — Если в живописи всё довольно предсказуемо, а в офорте заложена, быть может, третья часть непредвиденных эффектов, то работа с эмалью — это 70 % неожиданности. Красивое в творчестве — это ошибка. Когда постигнешь основные секреты техники, можно намеренно сделать что‑то не так, а получив результат, выстроить на ошибке целую систему. Эмаль — это техника, позволяющая создать тайну». Из первого путешествия в Индию в 2008 г. Алексей вернулся с серией карандашных портретов и непреодолимым желанием отразить тайну открывшегося ему необъятного мира, создать собственный образ сказочного Востока. К тому времени художник уже несколько лет работал в сфере монументального искусства, но среди освоенных им техник не нашлось такой, которая могла бы передать великолепие и разнообразие увиденных в Индии экзотических цветов, узоров, фактур, передать впечатление от голосов, уличных ритмов, звуков и даже запахов. Знакомство с техникой горячей эмали стало для Алексея настоящей находкой. Сочетание протравленной меди, блестящих разноцветных эмалевых орнаментов и левкаса позволило ему воплотить своеобразный калейдоскоп путевых впечатлений. Овальная форма, в которую заключены работы серии «Индия. Портреты» (2008–2013), символизирует и собственный взгляд путешественника, и самодостаточность каждого отдельного мира, с которым ему пришлось столкнуться.

Восточные холмы. 2013. Медь, эмали. Диам. 105 см № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 139

мастерская Дары волхвов (фрагмент). 2014. Медь, эмали, бронза

140

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

мастерская

Джайпур. Портрет. 2013. Медь, эмали, левкас. 130 × 27 см

Мечта и реальность. Городской портрет. 2013. Медь, эмали, левкас. 125 × 25 см

Восторг от встречи с незнакомыми мирами ощущается и в следующих сериях — «Тысяча и одна ночь» (2010–2014), в незавершённом цикле орнаментальных лиц-символов, означающих разные части света. Творческий подход Алексея Коваля отличает некое артистическое преувеличение: в своих эмалях он щедро и непринуждённо сочетает краски и орнаменты, использует инкрустации и элементы малой пластики. Художник оформляет старинные фотографии эмалевыми окладами (серия «Frames»), играет с функциональными и декоративными свойствами объектов, смело берётся за работы разного масштаба — от хрупких миниатюрных рамок до огромных панно. Неслучайно, наверное, именно ориентальная тематика стала первой эмалевой страстью художника, ведь, по его мнению, красота Востока как раз и заключается в богатстве и многообразии. Ранние серии эмалей А. Коваля объединены темой путешествия, символикой глаза, замкнутыми формами овала и круга для обозначения целостного мира. Впоследствии художник обращается к созданию собственных образов и мифов. В 2013 г. он начинает работу над большой серией эмалей с общим названием «Куклы»,

которая, благодаря рельефной трактовке лиц и рук, балансирует на грани с малыми скульптурными формами. Для первых «кукол» Алексей самостоятельно вылеп ливал все объёмные элементы, потом стал использовать старинные металлические маскароны, купленные на блошиных рынках. Образы, возникающие в галерее «кукол», уже не этнографические, а скорее мифологические.

Кроме таких общеизвестных персонажей, как древнегреческие гиганты, морской царь или библейские волхвы, Алексей создаёт фигуры генераластарьёвщика, пирата и пиратки, стражей ворот… Каждый из этих персонажей — герой отдельной истории, олицетворение своего собственного мифа, тщательно продуманного и воплощённого художником.

Из серии «Дары волхвов». 2014. Медь, эмали, бронза, позолота. Выс. 37 см № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 141

мастерская

Украинские свадебные портреты. 2015. Медь, эмали, левкас. 75 × 85 см

Важное место в творчестве А. Коваля занимает «Украинская серия», начало которой было положено диптихом «Украинские свадебные портреты» и эмалью «Замечтавшаяся». Постепенно к ней добавляются символические образы («Судьба», «Вторая половина») и портреты современников в национальной одежде («Даринка», «Девочка с куропаткой», «Встреча»). Браться за национальную тему в искусстве всегда непросто и даже рискованно, ведь, с одной стороны, можно впасть в фольклорный китч, а с другой — в привычную минорную традицию изображения украинства, знакомую по литературе, театру, произведениям изобразительного искусства. О глубокой укоренённости этой традиции свидетельствуют ассоциативные ряды, которые невольно возникают в сознании любого украинца при упоминании о родном языке или национальной культуре. И первым в ряду таких ассоциаций бывает обычно слово «сохранить», а оберегать,

142

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

как правило, нужно что‑то слабое, нежизнеспособное, чему постоянно угрожает опасность. Бесконечное заглядывание в прошлое и выискивание новых поводов для грусти практически не оставляет места для создания чего‑то нового — с мыслью, по крайней мере, о сегодняшнем дне. Правильно говорят, что народ, забывший свою историю, не имеет будущего, но не меньшая правда в том, что народ, который не думает о будущем, обречён жить прошлым. Именно поэтому в работе над украинской серией А. Коваль выбирает оптимистический подход. Уже на стадии «стратегического планирования» он рассматривает свои работы как часть широкого культурного наследия, по которому будут судить и о жизни нашего поколения, и об украинском искусстве начала XXI в. Его цель — показать украинцев богатыми, здоровыми, счастливыми, самодостаточными и таким образом «запрограммировать» народ на процветание.

мастерская

Украинские свадебные портреты. 2015. Медь, эмали, левкас. 75 × 80 см

Украинская серия пока не завершена. Работу над ней художник планирует продолжать всю жизнь, дополняя новыми произведениями — и не только в технике эмали. По его словам, украинский проект задуман очень масштабным, ведь он должен стать явлением, заметным со значительной исторической дистанции. По принятой классификации работы А. Коваля относятся к живописной разновидности техники горячей эмали. Впрочем, его художественная манера существенно отличается от классической украинской школы, ведущим мастером которой считается Александр Бородай. При работе с эмалью Алексей использует сегментированные медные пластины с предварительно протравленным рисунком, которые напоминают подготовленные к печати офортные доски. Сочетание углублённого рельефа на меди и переливов выпуклой полупрозрачной эмали придаёт его произведениям поразительную оптическую

многомерность. Разделение доски на небольшие модули позволяет обойти ограничения по формату готовой картины (связанные с размерами муфельной печи) и привнести в композиции дополнительные пластические акценты. «Самое важное в искусстве — это настроение, — убеждён Алексей Коваль. — Можно нарисовать стопроцентную украинскую историю, ни разу не заглянув, например, в учебник по истории костюма. Но эта обобщённая, пропущенная через себя история будет правдой. Нужно создавать памятники, на которые захочется смотреть. Меняться, но оставлять неизменным высокий класс. Нужно создавать действительно большое искусство». С этими мыслями Алексей Коваль берётся за создание новых эмалей, сочетает барочные и авангардные элементы, смело интерпретирует исторические мотивы и ищет собственный ключ к вечному искусству. № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 143

клуб Олег Сидор-Гибелинда

С чего начинается Gallery Вниз по Андреевскому, мимо коробейников и рестораций, мимо туристов, анархистов, мини-капиталистов и даже чуть пониже Булгакова с натёртым ради будущей удачи бронзовым носом, не доходя до театра «Колесо» — наглухо заколоченные деревянные двери. Лишь лоскутки рекламок говорят о признаках жизни: рекламки периодически обрывают, а их ошмётки треплет ветер. А ведь ещё недавно — куда там, лет 20, как коту под хвост! — жизнь здесь била ключом. Арт-жизнь, разумеется.

Выставка живописи В. Шерешевского в галерее «Бланк-арт» (Андреевский спуск, 10а). 1995

144

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

Знакомьтесь: «Бланк-арт» собственной персоной, по имени бизнесмена-рекламиста Александра Бланка — одна из первых в городе галерей современного (всего за раз не охватить, не втиснуть в какие‑то 15 тысяч печатных знаков) искусства, а какая была самой-самой, о том можно лишь гадать. Многие горазды эту честь присваивать себе, как в деле с «раритетной» форелью в романе Джерома Клапки Джерома. «Бланк-арт», впрочем, к старту пришёл сравнительно поздно, в 1994‑м, на волне успеха выставки «Чайник-93» (после чего чайники, куманцы, глечики и др. перешли в ведомство полудочерних «Гончаров», разместившихся по соседству; они также нынче на замке). Мы пишем о том, что запомнилось; нюансы финансовых операций, подковёрных игр или прав собственности нам вовсе неведомы; о том спрашивайте самих галеристов, удалившихся в большинстве своём на заслуженный отдых или метнувшихся в уютные палестины, чтобы там слушать Палестрину. Некоторые, однако, остались, страдая преизбытком иллюзий. От них не уберёгся и ваш покорный слуга, в середине 90‑х написавший о «Бланк-арте» (название-дублёр — ЦСИ «Серебряный след»): «А сегодня — передышка. Дас ист антракт. Но, верно, скоро последует взмах руки, непринуждённый щелчок пальцев и — Good, better, best»… Иными словами, заканчивался договор аренды, и надо было что‑то предпринимать. Но чуда не случилось… А ведь постмодерн наш, киевский — он и отсюда вышел: «Анализ крови» и круто сваренные в ней «Молочные сосиски» были бы невозможны в других стенах — кстати, малогабаритных, отчего именно здесь Ира Панич рискнула устроить «выставку одной картины», а именно «Пейзажа» Александра Животкова. И получилось: 28 октября 1994 г. «Бланк-арт» — не последняя в пёстром архипелаге галерей, которые мудрено сыскать на нынешней карте Киева. Более того: история искусства творилась как раз такими, в Лету канувшими, из которых большинство кажется именными симулякрами, растаявшими, растворившимися, сгинувшими в потоке времени. Кое-что узнаём о них из каталогов фестивалей, где эти галереи некогда участвовали — ба, «шумэли»!

клуб Например, в году 1997‑м. Что скажет современному уху название таких галерей, как «Талан» или «Di-Art»? А ведь у них у всех были не только имена отцов-основателей или год отсчёта галерейной деятельности (у первой — в 1996‑м, у второй — аж в 1991‑м), но и круг индивидуальных предпочтений. Так, галерея с английским титлом привечала Марту Базак, Леонида Богинского, Луизу Черешкевич… Где вы, снега былых времён? Громадина Арсенала заставила нас позабыть мозаику маленьких галереек, в своё время раскиданных по всей Лавре — от полумифического «Нэфа», ой как охочего на слезоточивую эзотерику, до «Кольорів», где как‑то промелькнул обаятельный Борис Фирцак, а теперь его спокойно созерцаем в «Дукате»; мастера духовного жанра плавно перекочевали в «Совиарт» на Андреевский или в тот же «Дукат». Но и та и другая галерея, активно участвующее в сегодняшней выставочной жизни, показывают нам лишь очередное своё лицо, очередное перерождение — после центровой дислокации (как в случае с «Дукатом») или мыканья по выселкам (в случае с «Совиартом»), но о том — чуть далее. Галерея — такой же неисправимый странник, как и художник, которому претит рабская преданность одному, отдельно взятому хозяину. Поговаривают, лет 15 назад пытался один такой (и не худший!) привязать к своему стойлу кабальными договорами творцов, да на том и осёкся. Продинамили его наши творцы, и поделом ему. Но огромное большинство галерей не выдержало больших гонок эпохи зарождающегося капитализма. Иных уж нет, а те — далече. Круги руин на месте славных фуршетных презентаций; где стол был яств — видак стоит… Таки-так: на месте выставочного зала, где некогда взблеснули Чичкан с Исуповым (а наивный зритель прошибал лбом входное стекло, заливая кровью тротуар: загляделся, бедолага, на Илюшиного Франкенштейна — «oil; canvas», а вход в галерею лепился сбоку, как ухо к голове), вскоре взгромоздился магазин компьютерной аппаратуры, и это была не последняя его реинкарнация. Сегодня здесь, на Владимирской, — часы для всех, кто иного счастья не наблюдает. Тускло молчит загадочный «Ной», затерянный в гуще переулков между улицей Трёхсвятительской и Крещатиком. В нулевых я успел ничтоже сумняшеся проэкспертировать там ну, ооочень раннего Олега Голосия. Неясны дальнейшие судьбы «Акварелей» с «Грифоном», чьё соседство вместе с Галереей Марата Гельмана и «КиевАртЦентром» превращало куцеватую по размерам Костёльную улицу едва ли не в выставочный Бродвей, но сегодня там тишь да гладь… «Гельман» давно смотал удочки — после того, как в нём расколотили окна (говорили, в отместку за участие «галериста» в политиграх 2004‑го; но уже позднейший наезд на филиал «Я Галереи» на улице Волошской ни оправдать, ни понять никак нельзя;

Приглашение на конференцию-презентацию проекта галереи «Бланк-арт» «Анализ крови». Центральный Дом художника, 27.10.1995

Перформанс В. Цаголова, представленный Галереей современного искусства «УКВ» в Выставочном зале СХУ (ул. Владимирская, 51/53). 1993 № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 145

клуб

Совместная выставка И. Исупова и И. Чичкана «Genetical mu tation» в Выставочном зале СХУ (ул. Владимирская, 51/53). 1993

при том обгорело несколько работ Артёма Волокитина, зато арт-сообщество показало себя с самой лучшей стороны: «Нас не вигнали на вулицю, як собак… друзі-музиканти зібрали грошей, а в „New York Times“ навіть вийшла стаття», — вспоминает П. Гудимов) и уступил место фешенебельной кофейне с белоизумрудными узорами на фасаде. Две другие — «боролись отчаянно», как повествует о том неравнодушный свидетель. По непроверенным данным, одна галерея вскоре ляжет в основу галереи новосоздаваемой, а её соседка уже растворилась в одёжном маркете на пару с салоном тайского массажа. Sic transit Gloria mundi. Забыл, забыл!.. Ну, как же так можно, чтобы о «Браме», да ни слова, а ведь она в каких‑то двухстах метрах кверху была. Здесь принимали послов, показывали шведских графиков, галльских концептуалистов… Ваш покорный слуга запомнил гулкие высокие потолки да раздельный джин с тоником на открытии ранней выставки, курируемой Натальей Филоненко… А ещё лилась, как вода, пряная, коварная «Метакса»… (В обычных галереях подавался сомнительный красняк, от которого судорогой сводило зубы, и на них и на сопредельных губах выступал багряный вампирический налёт. По молодости лет сие воспринималось как малозначительное неудобство… А в «Совиарте» как‑то промелькнул абсент! И я там был — и там я был.)

Проект «Парниковый аффект». Галерея ЦСИ Сороса при Национальном университете «Киево-Могилянская академия» (ул. Сковороды, 2). 1997

146

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

клуб

Выставка графики Л. Бруевич в галерее «Триптих» (Андреевский спуск, 34). 1997

Фатальной для «Брамы», возглавляемой гражданином США Игорем Цишкевичем, явилась её дислокация: бывшие кельи бывшего, на то время, Михайловского Златоверхого монастыря (кстати, то немногое, что от него «высочайше оставили» в 1934–1935‑х годах). На сегодняшний день

монастырь уже не бывший, а очень даже действующий. Дальнейшая логика, надеюсь, ясна? И неча слёзы проливать: теряют больше иногда. Напоследок некий, весьма оскорблённый, но уже тогда именитый автор, уходя с презентации «чужих», с грохотом перевернул стулья в отдельном ряду; тогда это

Выставка «3/3» в галерее «Світ Л» (Красноармейская, 57/3, помещение Киевского планетария). 1993

Выставка произведений И. Цюпки в галерее «Маргинесы» (ул. Мель никова, 36/1, помещение Института журналистики). 1997 № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 147

клуб

Проект «Чорно-біле». Галерея «Брама» (ул. Трёхсвятительская, 8). 1995

ещё могло прокатить за скандал… Десять лет спустя для такого же эффекта понадобился сеанс прицельного тортометания — только в другом месте. Не пропустить бы вотчину Олеси Авраменко, «Світ Л» — смачный кус Планетария, изгибающийся, как огромная улитка, неуклонно уползающая вверх, — идеальное место для инсталляций Сергея Якунина / Анны Сидоренко, отдельно, хотя и пандан — Глеба Вышеславского. Или загадочный «Mixt»: явился как ниоткуда, ушёл в никуда. А был там, где сейчас «Совиарт», и впервые разразился концептуальным шалашом Цаголова в июльском проекте 1996 года «Финский разлив». Или же более ведомственную, и оттого чуть чопорную галерею «Университет» — в нескончаемом, как жизнь, коридоре его Красного корпуса. Либо так и не завоевавшую

148

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

популярность галерею «Эксар», что облюбовала часть фотоателье в районе Дворца «Украина». А если уж помянули Универ, то в самый раз назвать галерею «Маргинесы» (о ней мне поведал Анатолий Звижинский). Пристанищем для неё стал Институт международных отношений, и она была единственной, кто показывал искусство украинской провинции — в данном случае Прикарпатья, где расцвёл так называемый «станиславский феномен», увы, более приметный в литературе, чем в изобразительном искусстве. И хотя бы два слова об «Алипии» в Украинском доме, который не так давно представлял собой гигантскую и многоэтажную выставочную площадку, год-фазера сегодняшнего Арсенала. А вот о «Славутиче» распространяться особо не хочется, но для полноты картины

необходимо. Размещённый на верхнем этаже народного театра, он тянулся по кругу, профанируя линию территориальной бесконечности. Был падок на выставки с поэтическими наименованиями вроде «Фонтан Купидона», «Весенний бог любви», «Лунная мистерия» и «Сон в летнюю ночь». Но здесь же в 1994‑м состоялся интереснейший проект «Синтезы-Славутич», показавший в отличном объёме пластиков и примкнувшего к ним седобородого и красноносого ювелира, галериста по совместительству, который на законный вопрос о гонораре за каталожную статью бодро хлопнул меня по плечу: «Так ми ж з вами українці!». От Контрактовой — два шага до «Сороса», галереи, которую официально принято было именовать Галерея ЦСИ при НаУКМА, но громоздкое название не прижилось. Говорили: «Встречаемся „у Сороса“», как прежде: «Встречаемся у фонтана», хотя был рядом и фонтан (со скульптурой Самсона; но лишь единственный раз там состоялась художественная акция — молодого да раннего граффитиста Лодека Воротнёва). Кто был изначальный спонсор, понятно по названию (первый директор, в 1993–1996‑м — Марта Кузьма, её сменил Юрий Онух, руководивший галереей до 2005‑го), но где располагалась самая первая его галерея — собственно, ЦСИ? Отвечаем: в офисной квартире на Прорезной, как раз напротив Молодого театра. Вход был туда строго лимитирован, но нам удалось проникнуть и даже станцевать от души на самом первом открытии, 24 февраля 1994 года. Тогда Киев вдруг услышал о Сергее Браткове, который выставил посреди комнаты огромные глыбы льда с вмонтированными, буквально «вмороженными» снимками зимних пейзажей: «замороженное фото», посвящённое памяти погибших бомжей Слобожанщины. Дальнейшая летопись «Сороса» представляет собой святцы киевского трансавангарда, угнездившегося на территории Могилянки,

клуб

Проект «Бренд „Українське“». ЦСИ при НаУКМА (ул. Сковороды, 2). 2001–2002 № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 149

клуб а точнее, её первого этажа Староакадемического корпуса: «Парниковый аффект», «Взгляды с вареньем», «Герметический лес», «Мираж», «Бренд „Українське“», «Дипинсайдер», «Выращенное в кости»!!! — и это не считая гастролей, посмертных и прижизненных, Уорхола-КунелисаКабакова-Оливы с Олицким…

декоммунизации», но да не смутит нас их мишурный блеск. Мы же запомнили другое: жужжание мониторов (кстати, в «Бланк-арте» и аппаратуры своей не было), фиолетовые тени на лазоревой стене, ярмарки и пляски, качели-карусели, бойцов Нацгвардии у портрета Бурлюка и насмерть обижен-

Выставка каллиграфии Мао Мао в галерее «Ирэна» (ул. Артёма, 36). 1997

Но, как водится, расчёт на возросшую инициативность новой институции оказался ложным. Если коротко, урезание финансов, примерно с нулевых, стало началом конца галереи — или ЦСИ, как вам будет угодно. А решительно доконали её младые ррреволюционеры, сколотившие арт-капиталец на Майдане, где они показывались крайне редко, но о своих заслугах завопили на всю ивановскую; точно так же сегодня они вопят о «перегибах

150

А н т ик в ар

| № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

ных, как укушенных, реалистов, надменных тусовщиков и воспалённых тусовщиц, неприкаянных манекенщиков и шальных, взлохмаченных студентов… Поговаривали, что вузовское начальство ЦСИ не жаловало, усматривая здесь грязь и пакость, и при смене руководства это обернулось беспрецедентным запретом «эротической» выставки — на самом деле, никакой, к чёрту, не эротической… Просто под сенью этих выставок человек

становился немного иным, вёл себя с каким‑то дендистским холодком. Лепший приятель, не факт, что мог с тобою приветливо раскланяться при встрече «в Соросе», совсем не то, что на Крещатике или Андреевском… Вот мы и возвращаемся на Анд реевский спуск, самое его начало, к «подольской увертюре». Галерея «L-Art», прозрачно намекающая на имя владелицы, кандидата философских наук Людмилы Березницкой, начинала с полутёмной коридорной кишки, как в сказке, обратившейся вместительной двухэтажной коробкой («на хорах» хранились этюды), подобно тому, как заслуженных сурово-реалистов сменили нахальные постмодернисты, а вместо Волобуева, Евгения, воцарился Чичкан, Илья. Снова Чичкан! И снова коробейники, рыцари «блошиного рынка», которые ничуть не мешают роскошной кофейне львовского разлива, чей запах щекочет ноздри задолго до подхода к её дверям. Ещё недавно — галерейным. Зато на Воздвиженке открылась ещё одна галерея, опекаемая упомянутой галеристкой, возглавляемая её сыном: welcome, «Bereznitsky Aesthetics». (Недостаток места мешает нам детально разобраться с вопросом галерейных миграций. Первый «Совиарт», детище Виктора Хаматова, размещался далеко за Лыбедской, за мостом, в тени деревьев. Первые «Локации», взлелеянные Оксаной Белоус, — уютный подвальчик, заполненный достойными блёстками ДПИ, — возле кинотеатра «Киев», в венецианской подворотне, сегодня же — в двух шагах от Брамы Заборовского, в квартирном лабиринте на втором этаже. Первый «Тадзио», дело рук Елены Ягодовской, аж с двух мест — Дворца спорта и Андреевского спуска — сегодня переместился на вечно пыльную улочку в районе Пейзажной аллеи. Первый «Дукат» на Грушевского (в обнимку с пышной украинской кныгарней) — на Рейтарскую; «Первый цех» — с подольского дворика во фрунзенскую даль и так далее. Список «номадов», точнее,

клуб

Проект «Утопия». Галерея «L-Art» (Андреевский спуск, 2б). 2004 Проект «Глазные капли». Галерея «Арт-блюз» (Андреевский спуск, 38). 2005

«номадиц», разумеется, неполон. Любопытная тема также — смена вывесок. Многие ли сегодня вспомнят, что «Ателье Карась» вначале было «Арт-синтезом», но «Триптих» от «Триптих-арта» отличать уже научились. А как расшифровывается галерея «РА», знаете? И кто такой Тадзио?) Наконец, «Ирэна», изящная, как резная шкатулка, с которой автора связывают совсем иные эмоции — чего стоит первая персоналка Вадима-Константина Игнатова! Вспыхнувшая в 1991‑м, «Ирэна» продержалась на плаву без малого 20 лет, ежедвухнедельно радуя не только выставками, но и (что редкость: крупногабаритный «Карась» на подобное не решился, ограничившись обзорным альбомом, лишь в последнее время изменив своему обыкновению) завидно регулярными буклетами оных, пока отчаянные попытки её владелицы приватизировать квадрато-метры не натолкнулись на непробиваемочугунное сопротивление бюрократов. И художники, щедро ею опекаемые, ради неё палец о палец не ударили — как же, надейся после этого на художников! Обуреваемая праведным гневом, Ирэна Осадчая эмигрировала во Францию, дабы сочетаться там законным браком с владельцем средневекового шато в живописной провинции. Здесь — хэппи энд… а у нас… в квартире газ? Традиционно спросим: что сейчас на месте «Ирэны»? Сразу после закрытия — магазин дорогостоящей и безвкусной обуви, тщетно пытавшейся снискать симпатии покупателя несмолкающими скидками. Наразі — аптека, на витринной рекламе которой местные хулиганы с упорством вырезают кусок рекламного фото для непонятной забавы. Ну, чем не перформанс… у подножия бывшей галереи? № 5 – 6 (9 6) ма й–и юн ь 2 016

| А н т ик в ар 151

точки распространения

Дорогие читатели!

Державний комітет зв’язку та інформатизації України ф.СП-1 ПВ

Напоминаем, что вы можете приобрести «Антиквар» в указанных точках распространения, а также оформить на него подписку в ближайшем почтовом отделении. Для удобства размещаем пример заполнения подписного бланка «Укрпочты». По вопросам распространения журнала обращайтесь к нашему менеджеру Даниилу по тел. (063) 378–78–69.

ДОСТАВНА КАРТКА-ДОРУЧЕННЯ

місце літер.

газету журнал

На

індекс видання

найменування видання

Вартість

передплата переадресування

__________ грн. ______ коп. Кількість комплектів

на 20__ рік по місяцях 1 2 3 4 5 поштовий індекс ______________ код вулиці буд.

корп.

кв.

місто

______________________

село

______________________

область ______________________ район ______________________ вулиця ______________________ ________________________________ прізвище, ініціали

Киев • Антикварные салоны, галереи Антикварный салон «Дукат» ул. Владимирская, 5 Галерея «Боттега» ул. Михайловская, 22б Галерея «КалитаАртКлуб» ул. Богомольца, 6 (вход со двора), www.odetka.com.ua, тел.: (044) 253-53-24 Галерея «Раритет-Арт» ул. Михайловская, 24б Галерея «ТриптихАРТ» ул. Десятинная, 13 Клуб «Коллекционер» Андреевский спуск, 2б (вход через арку) • Музеи Киевский национальный музей русского искусства ул. Терещенковская, 9 «Мистецький Арсенал» ул. Лаврская, 10–12 Национальный музей искусств им. Б. и В. Ханенко ул. Терещенковская, 15

Национальный музей украинского народного декоративного искусства ул. Лаврская, 9 Музей Шолом-Алейхема ул. Большая Васильковская, 5 • Книжные магазины, киоски Академкнига ул. Богдана Хмельницкого, 42 «Антикварная и букинистическая литература. Классика» пл. Славы, 1 (ТЦ «Навигатор») Дом образования и культуры «Мастер класс» ул. Лаврская, 16а «Киевский Дом Книги» ул. Льва Толстого, 11/61 Книжный клуб Булгакова Андреевский спуск, 13 Книжный магазин «Сяйво книги» ул. Большая Васильковская, 6 Книжный магазин «Чуланчик» ул. Кудрявская, 2

Львов

Киоск «Надія-вест» ул. Петра Дорошенко, 3 *** Журнал «Антиквар» получают подписчики в Германии, Израиле, США, России и Молдове

Оформить подписку на журнал можно через любое почтовое отделение связи, а также через сервис www.presa.ua, подписной индекс 96244 «Антиквар» является партнёром аукционных домов «Дукат», «Корнерс» и «Эпоха». В дни проведения торгов участники получают журнал в подарок.