Урсула Флеминг
ВЗЯТЬ БЫКА ЗА РОГА ПОЗИТИВНЫЙ ПОДХОД К БОЛИ
ДУХ I ЛIТЕРА
Ursula Fleming
GRASPING THE NETTLE A POSITIVE APRROACH TO PAIN
Old Forge Press
Урсула Флеминг
ВЗЯТЬ БЫКА ЗА РОГА ПОЗИТИВНЫЙ ПОДХОД К БОЛИ
ДУХ I ЛIТЕРА
УДК 615.851:616.8-009 Ф713 Урсула Флеминг. Взять быка за рога. Позитивный подход к боли/Пер. с англ. А. Суховея. — К.: ДУХ I ЛIТЕРА. — 2015. — 248 с. ISBN 978-966-378-391-8 Урсула Флеминг (1930–1992) – английский психотерапевт, исследовательница творчества Мейстера Экхарта, автор ряда книг. Главным делом своей жизни она считала борьбу с болью. Разработав собственный метод преодоления боли, известный как «метод Флеминг», она применяла его на практике на протяжении 30 лет. В книге Урсула Флеминг в простом и доверительном стиле делится своим богатейшим опытом борьбы с болью, излагает суть метода релаксации, привлекая множество примеров конкретных историй своих пациентов. В последней части книге автор размышляет над религиозной проблематикой боли и страдания. Книга будет интересна и полезна не только психотерапевтам, но и всем, кто решится последовать совету автора: «избавиться от страдания сможете только вы сами; всё в ваших руках; только вы сами способны научить себя жить без страха». Издатели: Константин Сигов, Леонид Финберг Перевод с английского: Александр Суховей Редактирование: Джонатан Саттон, Юрий Вестель, Александр Филоненко, Наталия Аникеенко Корректура: Дмитрий Каратеев Компьютерная верстка: Иоанн Залевский Художественное оформление: Ирина Пастернак Издательство выражает благодарность Джонатану Саттону и благотворительному фонду RENOVABIS за поддержку издания ISBN 978-966-378-391-8 ISBN 0-9513010-3-9
© Ursula Fleming, 1990 © ДУХ I ЛIТЕРА, 2015
СОДЕРЖАНИЕ Предисловие ко второму английскому изданию ������� 7 Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9 ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
К жизни, лишенной страха . . . . . . . . . . . . . . 17 Превозмогая боль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29 ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Метод . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49 Противодействие боли . . . . . . . . . . . . . . . . 99 Хроническая боль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121 Куда исчезли все герои? . . . . . . . . . . . . . . . . 131 Хосписы и центры по облегчению боли . . . . .143 Мэри и Джеймс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Обвиняя Бога . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181 Вера на весах сомнения . . . . . . . . . . . . . . . .197 Практика изменения . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ Страх, по сути, — это опасение боли, боли от скорби, или утраты, или физического страдания. Жизнь, в которой присутствует страх, нельзя назвать полноценной. Это жизнь только наполовину. Урсула Флеминг пишет: Говорить пациенту, чтобы он не боялся боли, бессмысленно. Контроль над страхом — это контроль над его телесными симптомами. Мы не говорим: «я думаю, что боюсь», а говорим: «я боюсь», «мне страшно». Когда нам страшно, у нас дрожит дыхание, стискиваются зубы, рука сжимается в кулак, выступает пот, нас трясёт. Всё это можно контролировать, расслабляя руки, челюсти, дыхание, позволяя телу опускаться вниз под действием своего веса, а затем сосредотачивая внимание на ощущениях, испытываемых в данный момент. Нет никакого смысла тратить время и энергию на то, чтобы пытаться представлять себе, что может случиться в следующий момент или на следующий день. Вы должны сосредоточиться на настоящем; на каждом новом вдохе, на том, как благотворно он влияет на весь ваш организм. Только это реально. То, что случится в следующий момент или на следующей неделе, будет реальным только тогда, когда это случится.
7
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
В этих словах содержится квинтэссенция всего применяемого Урсулой Флеминг метода контроля над болью, искренне разделяемого врачами. Впервые она столкнулась с проблемой боли во время работы в Оксфордском противоболевом центре (Oxford Regional Pain Unit). Доклад об эффективности применения ее метода в оксфордском хосписе (Sobell House Hospice) был опубликован в журнале «The Practitioner» в 1985 г. После этого она много лет проработала в хирургическом отделении лондонской больницы Ройал Фри (Academic Department of Surgery, Royal Free Hospital). Когда медицинский персонал убедился в успешности предлагаемого ею метода борьбы с хронической болью, ее стали приглашать в различные отделения, и медсестры, доктора, врачи-консультанты и физиотерапевты просили обучить их этому методу. Урсула выступала с лекциями в Королевском медицинском обществе (The Royal Society of Medicine) и в больнице св. Варфоломея (St. Bartholomew’s Hospital, Robin Brock Centre), ее приглашали на радио и телевидение. Записанные ею кассеты, по которым можно обучиться релаксации, концентрации и контролю над болью, по-прежнему пользуются широким спросом. Те, кто приобрели экземпляр первого издания этой книги, хотели бы купить ее и для своих друзей. Вот почему десять лет спустя после ее преждевременной смерти Общество Альберта Великого (The Albertus Magnus Trust) и Общество Экхарта (The Eckhart Society) решили переиздать эту книгу, чтобы она стала более доступной для всех тех, кто в ней нуждается. 8
ВВЕДЕНИЕ «Взять быка за рога»* значит смело вступить в борьбу с болью и страданием. Мы не беззащитны перед лицом боли, ибо можем выносить и преодолевать ее. У нас есть врожденная способность адаптироваться к окружающему миру, но мы так убеждены, что единственная наша возможность — это постараться избегнуть боли, что редко думаем о какой-либо альтернативе. Мы не принимаем сознательного решения дышать во время бега чаще, чем обычно, потеть, когда нам жарко, или моргать, чтобы защитить свои глаза, и, даже не просыпаясь, мы меняем положение нашего тела, чтобы его члены не затекли во время сна. Всему этому мы обязаны нашей врожденной способности к адаптации. Однако наша сознательная реакция на боль иная. На физическом уровне это проявляется в возрастании напряжения, которое требуется нам для того, чтобы избежать опасности. Если за вами погонится бык, вы тут же броситесь наутек, и моментально Автор употребляет английскую идиому, давшую название всей этой книге: «grasping the nettle» — «хватая крапиву». Считается, что если сразу крепко схватить крапиву, она не ужалит. Выражение означает: действовать решительно, напролом, мужественно преодолевать препятствия; в русском ему хорошо соответствует «взять быка за рога». — Прим. ред. *
9
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
отдернете руку от огня, спасая ее от ожога. Но когда боль уже настигла вас и вы сами знаете ее причину, а значит, в некоторой степени уже способны контролировать ее, необходимость в таком механизме избегания боли отпадает сама собой, ведь возникающее в таком случае напряжение только усиливает саму боль. Наша реакция на боль отличается от автоматических, непосредственных реакций (наподобие потовыделения и моргания) тем, что она в некоторой степени управляется мыслью. На ее характер влияет наше представление о боли вообще, о значении именно этой конкретной боли, о ее последствиях. Если боль возвещает о рождении ребенка, это благая боль; если она предупреждает об опасном (терминальном) состоянии больного, это зловещая боль. Общий контекст, в котором мы воспринимаем боль, определяет напряженность нашей борьбы с ней. Однако боль представляет собой внутренний, субъективный опыт. Когда мы боремся с нею, в действительности мы боремся с самими собой или, подобно Дон Кихоту, бьемся с ветряными мельницами. Я вовсе не считаю, что методы контроля над болью, которые я здесь отстаиваю, являются альтернативой медикаментозной терапии. Зачастую они способны дополнять друг друга. Если лекарства не имеют слишком серьезных побочных эффектов, нет никакого смысла отвергать их. Но все же, на мой взгляд, в первую очередь их следует применять только во время обострения болезни. Однако за это нужно платить. Об этом хорошо знают те несчастные, которые не могут обойтись без транквилизаторов. Чувство боли у этих людей, 10
Введение
возможно, и уйдет, но ценой этому будет утрата радости от самой жизни. Те, кто долгое время принимал транквилизаторы, по их собственному признанию, в конце концов становились похожими на зомби. Хотя от этого, казалось бы, должны страдать прежде всего взрослые, ни в коем случае нельзя забывать и о тех миллионах детей, которые лишены внимания и ласки своих матерей, постоянно находящихся под действием транквилизаторов. Но не всегда следует отказываться от их применения. Используемые в ограниченных количествах и на протяжении короткого промежутка времени, транквилизаторы помогают при очень сильных стрессах. В тех хосписах, где я работала, было принято облегчать страдания неизлечимых (терминальных) больных с помощью больших доз морфина или диаморфина. Если лекарства оказывали свое обезболивающее действие, у меня даже не возникал вопрос о целесообразности их применения, но в тех случаях, когда они не могли устранить боль, несмотря на большие дозы, я применяла свой собственный метод лечения, не отказываясь при этом и от лекарственной терапии. Их сочетание давало в подобных случаях наибольший эффект. Если больной уже был на медикаментозном режиме, я не применяла свой метод без лекарств. Реабилитация пациентов, перенесших серьезные операции, происходила намного быстрее в тех случаях, когда им удавалось научиться контролировать боль. Возможность применения обезболивающих средств была ограничена тем, что послеоперационные больные и так уже были «пропитаны» 11
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
анестезирующими препаратами, поэтому мне была предоставлена достаточная свобода для апробации своего метода. Результаты оказались обнадеживающими. Медсестры, ухаживающие за послеоперационными больными, убедились в эффективности применяемого мною метода и попросили меня обучить их ему. Любому человеку, испытывает он физические или душевные страдания или — пока! — не испытывает, умение контролировать свои реакции на боль может принести только пользу. Эта книга состоит из трех частей. В первой я объясняю, чем был вызван мой интерес к феномену боли, а также излагаю ряд идей — как современных, так и распространенных в свое время в прошлом, — касающихся вопроса о сущности боли. Во второй части книги дается описание тех методов контроля над болью, которые я применяла сама и обучала им других. Несмотря на то, что предлагаемые мною методы кажутся простыми, им нелегко обучиться. Всегда трудно менять привычки, приобретенные с детства, ведь мы привыкли реагировать на боль страхом и напряжением. Глава, посвященная героям, показывает, что на боль можно реагировать и по-другому. Своих лучших результатов я добилась, работая с теми пациентами, у которых была сильная мотивация выздороветь. Им достало напористости и мужества решиться на иной способ борьбы с болью. Свидетельства об усилиях и успехах некоторых из них приводятся в тексте книги. Третья часть книги помещена в конец, чтобы не навязывать ее читателю. Многие испытывающие 12
Введение
страдания люди с отчаянием вопрошают: «Почему Бог так поступил со мной?» Это тот вопрос, который наука вообще не ставит, но который имеет первостепенную важность для религии. Чтобы справиться с болью, прежде всего необходимо научиться принимать ее и облегчать. Вы не сможете этого сделать, если где-то в глубине души будете считать, что боль — это абсолютное зло, несправедливое и разрушительное. Не поможет вам и одно только изучение философских и богословских идей, связанных с проблемой боли, без методов ее преодоления. Кардинал Вейо, бывший архиепископ Парижский, умирая от рака и испытывая мучительную боль, сказал: «Скажите священникам, чтобы они больше не проповедовали о страдании. Мы сами не знаем, о чем говорим. Как вспомню теперь свои превосходные проповеди о страдании…». Даже духовные лица, священнослужители и монахи, столкнувшись лицом к лицу с реальностью боли, теряли веру. В последней части показано, что вместо того, чтобы тратить время попусту в обвинениях Бога или рока, в ропоте на свой удел, мы должны сами взять на себя ответственность за свою судьбу. В этой части я описала свои посещения Лурда и то, как я желала работать там долго, не ограничиваясь обычными недельными паломничествами, потому что условия для существенного физического улучшения и душевного исцеления казались там идеальными. Цель религии — показать, что путь к счастью и покою лежит не в преобразовании тварного мира, но в изменении нашего отношения к нему. П оврежден не мир, а мы. Любая религиозная 13
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
традиция основана на практике, которая сочетает человеческие усилия с благодатью Божией, чтобы с каждым днем приближать нас к мирному устроению, даже в момент самой острой боли. Развивая заложенные в нас возможности самоисцеления, мы всё лучше и лучше начинаем понимать это. Мы становимся ближе к Богу.
14
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1 К ЖИЗНИ, ЛИШЕННОЙ СТРАХА Я изучаю феномен боли, но причина, по которой я работаю с ней 30 лет, заключается как раз в ненависти к ней и в отсутствии твердой уверенности в том, что, как бы я ни старалась, мне не удастся избежать ее. Никто не сможет избежать боли: ни королева, ни папа Римский, ни президенты США или России, никто из них, со всем их богатством и властью, не может гарантировать себе или своим детям жизнь, свободную от боли, физической или душевной. Мы можем быть умудренными опытом, но все еще остаемся суеверными. Мы думаем, что, делая то или иное, выполняя определенные ритуалы и следуя предписанным образцам поведения, мы по всей справедливости должны быть защищены от несчастий. Подобное суеверие вызвано нашим чувством беспомощности и отсутствием силы, необходимой для того, чтобы справиться с болью. Нам кажется, что до тех пор, пока мы остаемся «хорошими» (что бы это ни означало) и ведем себя согласно правилам (в том числе и тем, что сами придумываем по мере приобретения опыта), мы вправе надеяться на то, что несчастье обойдет нас стороной и случится с «плохими», с теми, кто ведет 17
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
себя самовольно и ничему не подчиняется. Именно они должны страдать, болеть, становиться жертвами несчастных случаев. «Почему, — спрашиваем мы, — это случилось со мной?» Мы больше не полагаемся на обереги в доме или подковы над дверью, ведь с появлением психологии мы стали уже не такими простодушными, как раньше. Причину своего страдания мы видим в нас самих и виним себя в отсутствии положительного настроя, в невезучести или же в подсознательной мотивации; мы обвиняем других в бесчувственности, бестактности или умышленном вредительстве; более же всего мы виним Бога. Мы не можем торговаться со своим собственным будущим и надеяться на возмещение затраченных усилий: будущее это нельзя ни купить, ни даже предсказать. Случайность боли сама по себе не является ни законной, ни справедливой, ведь это не наказание, она именно случайность. Умом мы понимаем это, но эмоции, которые формируют наши мнения и побуждают к тем или иным действиям, едва ли управляемы интеллектом. Мы только делаем вид, что это так. Наши взгляды, особенно когда они касаются такой эмоциональной вещи, как боль, укоренены в предубеждениях и предрассудках. Несмотря на наши старания, мы не можем быть уверенными в том, что наша жизнь будет свободной от боли. События будущего, полная картина причин и следствий — слишком обширны и слишком сложны, чтобы предсказать их, не говоря уже о том, чтобы их контролировать. Боль приходит без предупреждения, неожиданно, и если 18
К жизни, лишенной страха
мы не подготовлены, не обучены или же обучены неправильно, чтобы противодействовать ей, то она накроет нас, подобно морским волнам, следующим за торнадо. Моя задача — обучить себя и других тому, как совладать с болью. Я не люблю ее. Я знаю, что не могу приобрести иммунитет к боли ни с помощью денег, ни благодаря влиятельным связям. Поэтому лучшее, что можно сделать — это научиться бороться с ней, смело брать быка за рога, вместо того чтобы убегать прочь. Тогда и только тогда жизнь будет свободна от страха. Моим первым детским воспоминанием о физической боли был поход к зубному врачу. Тогда мне было восемь лет. Это был мистер Миддлтон, высокий, спокойный человек в белом халате. Он пахнул лекарствами, особенно руки, орудующие в моем рту. По сравнению с современной практика лечения зубов в то время находилась на примитивном уровне. Бор-машинка представляла собой грохочущее, дрожащее и визжащее чудовище. Мой рот был открыт и зафиксирован так, чтобы я не проглотила слюну, от которой могла захлебнуться, и любое прикосновение к оголенным нервам вызывало мучительную боль, доводившую меня почти до истерики. Я была младшей из дочерей местного врача. Мой отец отличился на фронте Первой мировой войны. Его медали и приказы о награждении за храбрость показывались только в особых случаях, но само их существование создавало сияющий ореол, влиявший на всё наше поведение. 19
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
Я понимала, что тоже должна быть смелой, но не могла. Я визжала, плакала, орала. Моя мама, тоже врач, и мистер Миддлтон перепробовали все возможные средства, чтобы успокоить меня: сначала ободрение и мягкие уговоры, затем попытки устыдить и, наконец, неприкрытый гнев. Ничего не помогало. В конце концов нарыв был вскрыт, зуб удален, дупла запломбированы, но только Богу известно, как им удалось это сделать. После этого, чувствуя себя вдребезги разбитой, я не переставала рыдать и всхлипывать; вдобавок ко всему мне было стыдно до глубины души. Боль ошеломила меня настолько, что я полностью утратила самоконтроль, а от жалких следов достоинства, столь важного для ребенка в период взросления, ничего ни осталось. Мне казалось, что если раньше я что-то собой представляла, то теперь превратилась в полное ничто. По природе я была счастливым и спокойным ребенком, но тогда я в первый раз в жизни узнала настоящий страх. Этот опыт вполне мог повториться, а я ничего полезного из него не извлекла. И впоследствии, как и тогда, я не умела справиться с болью и поэтому боялась. Умение контролировать чувства — составная часть процесса взросления ребенка и достижения им независимости. Оно особенно важно для природного детского оптимизма, однако естественная реакция на острую боль, кроме желания избавиться от нее, не входит в это умение. Страх, напряжение, слезы, как и другие эксперименты с нашими чувствами, не научат нас правильно вести себя в подобной ситуации. Все это может только ухудшить 20
К жизни, лишенной страха
дело. Увидев мистера Миддлтона на улице, я отворачивалась и надеялась никогда с ним больше не встречаться. В следующий раз боль настигла меня в пятнадцатилетнем возрасте, когда умер мой отец. Это была боль другого рода. Но несмотря на то, что она была душевной, а не физической, ее воздействие оказалось удивительно похожим. Беспомощная и бессильная перед лицом случившегося, я не могла оживить своего отца. Непоправимость этого вызывала у меня ненависть и страх, и мне казалось, не только у меня. Как-то раз на Рождество я забыла свою новую куклу вблизи от каминной решетки, и ее голова покоробилась и расплавилась. Я горевала не по кукле, к которой еще не успела привязаться; печаль моя заключалась в том, что я была бессильна что-либо изменить. За знаком знак чертит бессмертный Рок Перстом своим. И ни одну из строк Не умолишь его ты зачеркнуть, Не смоет буквы слез твоих поток. Омар Хайям (перев. О. Румера)
Опыт изменения очень важен для воспитания ребенка. Быть ребенком — всё равно, что ездить на машине с надписью «Учебная»: все относятся к тебе доброжелательно и готовы прощать. Но смерть отрицает обучение. Мне нечем было помочь отцу. И он ничем не мог помочь мне. Душевная боль также вызывала во мне чувство стыда из-за того, что я не могла контролировать ее 21
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
в острой фазе. Я не смогла сдержать слез в газетной лавке, куда мы зашли с моим дядей, когда ее хозяин, бывший пациент отца, спросил о его делах. Я понимала, что слезами горю не поможешь и что этим я только смущаю окружающих, но остановиться не могла. Боль такого рода только усиливалась, потому что я не видела ей конца. Я знала, что в какой-то момент мистер Миддлтон остановится, чтобы попить чаю, но утрата отца была вневременной. Я пыталась перевести ее во временной план, внушая себе, что через 18 месяцев мне должно стать легче. Все говорили, что время лечит, что я должна подождать 18 месяцев, или около того, и всё пройдет, но за это время может многое случиться. Надо, чтобы прошло много времени. Итогом этих и других столкновений с болью было то, что я была унижена. Она впервые сделала меня пугливой. Страх этого рода — отрицательный, сдавливающий. Его не всегда замечают окружающие, но он подтачивает нас изнутри, и жизнь, вместо того чтобы быть яркой и полной, становится робкой и серой. Решения принимаются там, где основным фактором является безопасность. Чтобы достичь желаемых жизненных стандартов, на годы вперед составляются планы. Душевная искра надежно спрятана и плотно укутана толстыми слоями «ватной» безопасности. Страх, как правило, всматривается в будущее опасливо — опасаясь боли, боли от скорби, утраты или физического страдания. Жизнь со страхом, каков бы он ни был, — это неполная, ненастоящая жизнь. Я не могу вспомнить, 22
К жизни, лишенной страха
чтобы составляла какие-либо обдуманные долгосрочные планы, определившие мой жизненный путь, но теперь, оглядываясь назад, вижу, что интуитивно должна была понять, насколько важно для меня было научиться справляться с болью. Я знала, что не могу избежать ее. Никто не может этого. Когда мне было девятнадцать, я оставила занятия музыкой, главным моим увлечением с шести лет, и стала учиться у Гертруды Хеллер (Gertrude Heller) в больнице для душевнобольных Крайтон Роял в Дамфрисе (Crichton Royal mental hospital in Dumfries). В прошлом танцовщица, она обучала уникальной методике релаксации, основанной на контроле над болью. Некоторое время я была ее ученицей и многому у нее научилась. В то время релаксация как терапевтическое понятие была почти не известна. У многих одно лишь упоминание о ней вызывало усмешку. Тогда люди были гораздо более привержены установленным образцам поведения, главным требованием которых было сохранять присутствие духа. Помню, как Уинстон Черчилль, когда его приятельница сошла с ума и попала в больницу, послал ей для укрепления духа книгу об «Атаке легкой бригады».* В нормальном обществе внутреннее напряжение индивида подавлялось, однако душевнобольные могли выражать свои эмоции свободно. Если они «Атака легкой бригады (The Charge of the Light Brigade)» — атака британской кавалерии 25 октября 1854 года (в ходе Крымской войны) на позиции русской армии во время балаклавского сражения. Известно стихотворение Альфреда Теннисона «Атака лёгкой бригады». — Прим. ред. *
23
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
хотели кричать, вопить, плакать или смеяться, они делали это. Если не желали носить одежду, снимали ее. Неподчинение нормам считалось болезнью, которую необходимо было тщательно скрывать, потому что общество может справляться только с незначительными отклонениями. Внутреннее напряжение многих пациентов часто сопровождалось излишне бурной реакцией, с бьющими через край эмоциями, и его необходимо было контролировать. Такие проявления напряжения, как подавленность, закрепощенность, апатия, часто не признавались «нормальным» обществом в качестве болезненных состояний. Боль относительна: не зная радости, не воспринимаешь и ее отсутствие как нечто болезненное. Теперь маятник качнулся в другую сторону, нормальными стали бурные проявления эмоций, употребление наркотиков и громкие, непрерывные гипнотические ритмы, вызывающие маниакальное чувство псевдосвободы. Релаксация бросает вызов подчинению в любой его форме. Одна из целей обучения — вернуть человеку непосредственность и избавить его от предубеждений. Нет смысла обучать релаксации, если вы заранее можете создать себе соответствующую обстановку. Любой может расслабиться в надежно защищенном месте, слушая приятную музыку в уютной, наполненной ароматами комнате. Однако нет никаких гарантий того, что жизнь окажется розовой, приятной, благоухающей. Подлинная цена релаксации познается только тогда, когда вы способны расслабиться в жестких условиях, в опасности, испытывая боль. 24
К жизни, лишенной страха
В таких условиях расслабление не естественно. Когда нам угрожает опасность, глаза стекленеют, тело сжимается, дыхание учащается, ум цепенеет. Гертруда Хеллер создавала для своих учеников стрессовые ситуации и затем показывала, как справляться с ними. Именно этого мне и не доставало. Я была пианисткой и вначале обратилась к ней, чтобы она помогла мне справиться с волнением во время публичных выступлений. Осознав весь масштаб проблем, которыми занималась Гертруда Хеллер, я поняла, что моя карьера в музыке, несмотря на то, что я любила ее и так много ею занималась, потеряла для меня всякий смысл. Сначала я стала ее ученицей, затем ассистентом, проводя, как и она, групповые занятия с пациентами. После трех лет работы в Крайтон Роял меня охватило беспокойство. Мне захотелось посмотреть мир. Доктор Майер-Гросс, психиатр, проявивший интерес к моей карьере, на мой вопрос, не стоит ли мне получить необходимую квалификацию в университете, ответил: «Нет. Если тебе нужны книги, я дам их тебе, но если ты хочешь изучить людей и стать врачом, работай здесь, в больнице». Столько страданий, сколько мне довелось увидеть в Крайтоне, я не видела с тех пор никогда. Я видела больных, изувечивших самих себя, с исполосованными лицами и телами. Я видела шизофреников, неподвижно стоящих целыми днями возле своих кроватей, с переплетенными между собой жесткими ногами. Я отпирала дверь палаты, где были изолированы хронические больные, и передо мной вырастала абсолютно неподвижная фигура пожилой седовласой женщины с зажатым 25
Урсула Флеминг. Взять быка за рога
в руке громадным ножом. Санитарки смеялись, когда я объявляла тревогу. «Она стоит так весь день», — говорили они. Маниакальные больные, изможденные и лихорадочные, судорожно двигаясь, угрожали окружающим, не замечая их. Одержимые сновали туда-сюда, чтобы убедиться в том, что они «всё сделали правильно», то и дело моя руки, подобно леди Макбет. Они часами занимались своей одеждой, так как для них было чрезвычайно важным, чтобы каждая часть гардероба заняла свое «правильное» место. Но что это было за место? Иногда шизофреники разговаривали с голосами, которые слышались им. Иногда они разговаривали с Богом, сидящим у них на плече. Едва ли он говорил им что-то хорошее. Оставив Крайтон, я занялась частной практикой на Уимпол-стрит в Лондоне, работала в реабилитационном центре, где моими пациентами были уже не душевнобольные, а люди, страдающие физически. Я вышла замуж и родила четырех детей. Когда они достигли школьного возраста, мы переехали в Оксфорд, где мне предложили преподавать в доминиканском монастыре. Затем я читала лекции во многих конференц-центрах Британии и Ирландии. После смерти мужа я вернулась к медицинской деятельности. Результаты оказались хорошими, и я была приглашена работать в хоспис Sir Michael Sobell House. Доклад о проведенных мною исследованиях был опубликован в медицинском журнале «The Practitioner», и в результате я стала работать с больными раком в лондонской больнице Royal 26
К жизни, лишенной страха
Free Hospital. С тех пор я занимаюсь созданием исследовательского проекта в отделе хирургии (Academic Department of Surgery). Всё, изученное мной в теории контроля над болью, я подтвердила на практике. Я родила четверых детей и перенесла две серьезные операции. У меня был рак, и я была на грани отчаяния. И я сомневаюсь, смогла бы ли я выжить, не научившись совладать со всем этим.
27