Интервью с JAGO - итальяским скульптором, которого называют "новым Микеланджело"

ART

PERSONAL

GUIDE

JAGO: ВОПЛОЩЕНИЕ ЖИЗНИ В МРАМОРЕ

КТО ТАКОЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ СКУЛЬПТОР JAGO? ЕГО НАЗЫВАЮТ НОВЫМ МИКЕЛАНДЖЕЛО, СЕЙЧАС ЕМУ 31 ГОД, В 24 ОН УЖЕ ПРЕДСТАВЛЯЛ ИТАЛИЮ НА 54Й ВЕНЕЦИАНСКОЙ БИЕННАЛЕ И ПОЛУЧИЛ МЕДАЛЬ СВЯТОГО ПРЕСТОЛА ОТ ПАПСКОГО СОВЕТА ПО КУЛЬТУРЕ ЗА БЮСТ ПАПЫ БЕНЕДИКТА XVI. ПРАВДА ВСКОРЕ JAGO РЕШИЛ УНИЧТОЖИТЬ БЮСТ  И СОЗДАЛ ИЗ НЕГО УЖЕ ДРУГУЮ СКУЛЬПТУРУ ПАПЫ: БЕЗ ОДЕЖДЫ И АТРИБУТОВ ВЛАСТИ, С МЕЛЬЧАЙШИМИ ДЕТАЛЯМИ КОЖИ, ГИПЕРРЕАЛИСТИЧНО ВЫТОЧЕННЫМИ В МРАМОРЕ. ТАК ПОЯВИЛАСЬ HABEMUS HOMINEM. МОЖНО ПЕРЕВЕСТИ КАК ЧЕЛОВЕК  ПРИМ. РЕД. ГЛАЗА ПАПЫ СДЕЛАНЫ В СПЕЦИАЛЬНОЙ ТЕХНИКЕ  ГДЕ БЫ ЗРИТЕЛЬ НЕ НАХОДИЛСЯ, ОНИ БУДУТ СМОТРЕТЬ НА НЕГО.

Р

аботы JAGO — это превращение мрамора в нечто живое, наполненное легкостью дых ания и укрепленное тяжестью заложенной идеи. У скульптора  тысяч подписчиков на Facebook, которым он показывает процесс работы над скульптурами, спрашивает об их впечатлениях и мыслях. Работу по «раздеванию» понтифика посмотрело более  миллионов людей. «Каждый кадр и момент нашего существования — шедевр. Сегодня у нас есть инструмент, чтобы эти кадры сохранять, что очень ценно. И каждый момент создания чего-то, создания жизни через свою работу — это произведение искусства», — комментирует JAGO.

ВАС НАЗЫВАЮТ СКУЛЬПТОРОМ-САМОУЧКОЙ — ЧТО ИМЕННО ЭТО ЗНАЧИТ? И ЧТО ОТЛИЧАЕТ САМОУЧКУ ОТ ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ? На самом деле никто не может назвать себя самоучкой на сто про-

ТАК СЛОЖИЛОСЬ ИСТОРИЧЕСКИ, ЧТО ИСТИНА ВСЕГДА ПЕРЕДАВАЛАСЬ С ПОМОЩЬЮ ОБРАЗОВ ОБНАЖЕННОГО ТЕЛА, НО МЫ ПРЕДПОЧИТАЕМ ПОКРЫВАТЬ ЕГО. ПОЧЕМУ? КАЖДЫЙ НАЙДЕТ СВОЙ ОТВЕТ

центов — мы находимся в системе координат, и всё, что создаем, соединено с уже существующим. В этом отношении я могу называть себя самоучкой, потому что осознаю: раз даю это интервью, то сделал что-то выходящее из обычного контекста обучения. Язык, на котором я говорю, — это нечто изобретенное

Записала: Елена И В А Н О В А

September’

| Air magazine Lviv®

«Facelock»

Air magazine Lviv® | September’

PERSONAL

GUIDE

ART

куполом… Там я впервые увидел пьету Микеланджело «Оплакивание Христа». Это был невероятно важный момент в моей жизни, и меня впечатлила даже не столько сама скульптура (которую как тогда, так и сейчас, считаю великолепной), но больше сама история человека, создавшего её и то, что вокруг. Сам, своими руками, будучи молодым, но очень сильным — способным силой своей воли превратить кусок скалы в сгусток чувств для целого человечества.

быть «неправильного». Папа Римский не может вернуться к титулу кардинала, поэтому остается Папой навсегда. В первой версии скульптуры, выставленной на Венецианской биеннале и получившей медаль Святого Престола, Папа был в традиционном облачении. Но когда я узнал, что он отрекся от престола, решил разрушить, прежде всего, мою привязанность к столь известной работе, её статусу. И трансформировать в нечто новое, без налета лишнего. То, что создается в мраморе, также остается навсегда — уже невозможно вернуться к прошлому. Каждый удар молотка необратим, как и статус понтифика.

В ЧЕМ ЛИЧНО ДЛЯ ВАС РАЗНИЦА МЕЖДУ РЕЛИГИЕЙ И ДУХОВНОСТЬЮ? Для меня религия — это техника, язык, с помощью которого доносится некая идея. В этом плане существует много языков, но каждый для себя решает, какой из них понимает лучше. А духовность — всепроникающая величина, стоящая вне языка, вне религии.

ВАШИ СКУЛЬПТУРЫ «HABEMUS HOMINEM» И «VENUS» СОЗДАНЫ ТАК, ЧТО ИХ ГЛАЗА «СЛЕДЯТ» ЗА ЗРИТЕЛЕМ. ПОЖАЛУЙСТА, РАССКАЖИТЕ БОЛЬШЕ ОБ ЭТОЙ ЗАДУМКЕ. Бюст Папы Бенедикта XVI и «Habemus Hominem»

раньше, взращённое на множестве традиций, но употребленное в моих личных склонениях и формах.

КАКИМ БЫЛО ВАШЕ САМОЕ ЯРКОЕ ВОСПОМИНАНИЕ ИЗ ДЕТСТВА? Я вырос в маленьком Ананьи, что в центральной Италии, детство было счастливым и запомнилось огромным количеством борьбы за свою свободу — тогда ею была возможность играть весь день. Сегодня у меня то же ощущение, я тот же ребенок, который уже борется за свободу самовыражения, свободу говорить то, что хочет. Моя семья признала во мне предрасположенность, талант — и это была самая ценная вещь. Даже в сложные моменты родные позволяли мне заниматься тем, чем я хотел, с осознанием, что смогу реализовать все

желания. Мне хотелось посвятить всё время рисованию и скульптуре, музеям, церквям — но приходилось ходить в школу. И моя мама, школьный учитель искусств, разрешала иногда пропускать уроки, чтобы взять с собой в Рим и показать его красоту. И именно в тех местах, столкнувшись с работами великих мастеров, даже будучи совсем ребенком, я понял, что хочу делать в своей жизни.

ВЫ ПОМНИТЕ ТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИСКУССТВА, ОТ КОТОРОГО ВПЕРВЫЕ ПЕРЕХВАТИЛО ДЫХАНИЕ, КОТОРОЕ ЗАСТАВИЛО ВАС ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ ОСТАНОВИТЬСЯ И БЕСКОНЕЧНО СМОТРЕТЬ? Это произошло, когда я впервые попал в Ватикан, в Базилику Святого Петра. Мне было три или четыре года — и вот, я стою под этим огромным

Духовность присутствует во всем, даже в камне.

ВЫ — КАТОЛИК. КАКОВЫ ОЩУЩЕНИЯ ОТ «ПРИКОСНОВЕНИЯ» К ТЕЛУ ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА, КОГДА РАБОТАЕШЬ НАД МЕЛЬЧАЙШИМИ ЕГО ДЕТАЛЯМИ? Нет никаких ощущений, у каждого из нас тело, которое можно превозносить. Ведь красота — не только на обложках глянца. Папа Римский — человек, с плотью, кровью и достоинством. Так сложилось исторически, что истина всегда передавалась с помощью образов обнаженного тела, но мы предпочитаем покрывать его. Почему? Каждый найдет свой ответ.

В ОДНОМ ИЗ ИНТЕРВЬЮ ВЫ СКАЗАЛИ, ЧТО НА ЗЕМЛЕ 7 МИЛЛИАРДОВ ХУДОЖНИКОВ, НО ЭТО НЕ ПРОБЛЕМА, ПОТОМУ ЧТО ВЫ ДВИЖЕТЕСЬ В ПРОТИВОПОЛОЖНОМ НАПРАВЛЕНИИ. ЧТО ЭТО ЗА НАПРАВЛЕНИЕ, КАК БЫ ВЫ ЕГО ОПРЕДЕЛИЛИ? Именно так, я иду в другом направлении — своём. Каждый день строю свой путь. Я осознаю, в какой период

нашел себя и какова динамика моего движения в системе координат мира искусства сегодня — именно благодаря такому подходу могу выбрать противоположное направление и двигаться по нему. Хочу быть собой, а не уподобляться человеку, стоящему в пробке и жалующемуся на количество трафика, как будто сам он не его часть.

КАКОЙ ВОПРОС ИЛИ ПРОБЛЕМА В МИРЕ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА ВОЛНУЕТ ВАС БОЛЬШЕ ВСЕГО? Сегодня люди искусства не привыкли, что называется, «работать в поте лица». 90% современных художников на самом деле не выпускают работы, на которых стоит их имя. Они — лишь потребители, которые думают, что у них есть оригинальные идеи, выделяющиеся из общей массы. На самом же деле из общей массы выделяется размер их банковского счета. Поэтому они покупают умения других, чтобы создавать вещи, которые сами никогда бы не осилили. Я не говорю, что лучше их, но уж

«Musculo Minerale» Photo by Marilù Parisi

Как зрители мы приходим на выставки и смотрим на произведение искусства. Но что происходит, когда оно тоже «смотрит» на нас? Значит, мы тоже — произведения искусства.

ПОЧЕМУ ПАПА БЕНЕДИКТ XVI ОСОБЕННЫЙ ДЛЯ ВАС? И ПОЧЕМУ ЕГО ОТРЕЧЕНИЕ ОТ ПРЕСТОЛА ПОТРЯСЛО ВАС И ЗАСТАВИЛО «РАЗДЕТЬ» ПАПУ, ПОКАЗАВ ЕГО В СОВЕРШЕННО ИНОМ ВИДЕ, КАК НИКТО НИКОГДА НЕ ОСМЕЛИВАЛСЯ ИЗОБРАЖАТЬ ПОНТИФИКА? Мой ответ может прозвучать нелепо и смешно: Папа родился в тот же день, что и мой отец,  февраля. Это первое из целой серии совпадений, которые привели меня к созданию той статуи, которую мы сегодня знаем, ставшую моей визитной карточкой. Хочу разъяснить: «раздетый» Папа («Habeus Hominem») — это не сатира, не насмешка, а попытка осмыслить его отречение от престола через демонстрацию тела. Тело — только оболочка, контейнер, в нём не может

September’

| Air magazine Lviv®

ХУДОЖНИКИ ХОТЯТ БЫТЬ ИНТЕЛЛЕКТУАЛАМИ, ЧЕГО БЫ ЭТО НИ СТОИЛО, А НЕ РЕМЕСЛЕННИКАМИ — КАК БУДТО ЗА КАЖДЫМ ДВИЖЕНИЕМ КИСТИ ИЛИ МОЛОТКА НЕ СТОИТ МЫСЛЬ

Air magazine Lviv® | September’

ART

точно не часть этой системы создания искусства для избранных.

ПОЧЕМУ В ТЕЧЕНИЕ ХХ ВЕКА МИР КАРДИНАЛЬНО ИЗМЕНИЛСЯ, НО КЛАССИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО ОСТАЛОСЬ ТАКИМ ЖЕ — ВСЕ НАИБОЛЕЕ ИСПОЛНЯЕМЫЕ ОПЕРЫ СОЗДАНЫ В XVI–XIX ВЕКАХ, НАИБОЛЕЕ ЦЕННЫЕ КАРТИНЫ НАПИСАНЫ СТАРЫМИ МАСТЕРАМИ. НОРМАЛЬНО ЛИ ЭТО? В наши дни в искусстве больше нет сакральности, оно полностью утратило первоначальную функцию. Раньше художник был нужен, чтобы показать потомкам твоё лицо. Сегодня же мы делаем селфи, а художник должен создавать огромное количество работ, чтобы выжить. И еще хорошо, если это будет картина, которую можно просто повесить на стену и легко транспортировать. Так что здесь не так уж много пресловутой «свободы творчества».

«Тюрьма»

нужно. Разве «Джоконда» перестала обращаться к нам? Разве исчерпала себя, и добавить ей больше нечего? Для меня искусство — это искусство, и всё. Это мы, с нашими ограниченными рамками восприятия, должны присваивать имя и дату. Но искусство всегда говорит само за себя и живет даже без нас.

ЗДЕСЬ БУДЕТ УМЕСТНЫМ СПРОСИТЬ О ВАШЕЙ ПОСЛЕДНЕЙ РАБОТЕ «СЫН ПОД ПЛАЩАНИЦЕЙ», КОТОРАЯ ДОЛЖНА БЫЛА СТАТЬ КОЛЛЕКТИВНЫМ ПРОЕКТОМ, ГДЕ КАЖДЫЙ МОГ ВНЕСТИ ДЕНЕЖНЫЙ ВКЛАД. ПОЖАЛУЙСТА, РАССКАЖИТЕ ОБ ЭТОМ. «Сын под плащаницей» будет моей главной работой в  году. Я пытался сделать краудфандинговый проект, а имя каждого, кто внес вклад, мы планировали выгравировать на подножии

БОЛЬШИНСТВО ХУДОЖНИКОВ КАТЕГОРИЧЕСКИ ПРОТИВ ДЕМОНСТРАЦИИ СВОИХ НЕЗАКОНЧЕННЫХ РАБОТ. ВЫ ЖЕ СНИМАЕТЕ ПРОЦЕСС НА ВИДЕО, МОЖНО ЗАМЕТИТЬ КАЖДЫЙ ИЗЪЯН, ПОКА ОН НЕ ИСПРАВЛЕН. ПОЧЕМУ ВАС ЭТО НЕ СМУЩАЕТ? Художники хотят быть интеллектуалами, чего бы это ни стоило, а не ремесленниками — как будто за каждым движением кисти или молотка не стоит мысль. Когда я показываю процесс работы, то демонстрирую эту невеселую «изнанку», что не очень удобно для таких «художников-интеллектуалов». Как бы вы стали относиться к Микеланджело, если бы завтра вдруг узнали, что это совсем не он создавал «Давида»? В этом вся горечь искусства сегодня, когда каждый может строить из себя художника, а тысячи других людей с отличными навыками, но без денег, выступают безымянными ассистентами, делая всю работу.

ДЛЯ ОГРОМНОГО КОЛИЧЕСТВА ЛЮДЕЙ КЛАССИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО НАХОДИТСЯ В НЕКОЙ ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ ВСЕЛЕННОЙ (ОСОБЕННО ВНЕ ЕВРОПЫ), СЧИТАЕТСЯ ЧЕМ-ТО, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫМ ДЛЯ НЕБОЛЬШОЙ ГОРСТКИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ. НУЖНО ЛИ ДЕЛАТЬ КЛАССИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО БОЛЕЕ ПОНЯТНЫМ, ОСЯЗАЕМЫМ И ДОСТУПНЫМ? Есть термин «современное искусство», но всё искусство на самом деле современно. Оно присутствует всегда, просто существует столько, сколько

Я НЕ МОГУ ОТРЕЧЬСЯ ОТ СВОБОДЫ СОЗДАВАТЬ ТО, ЧТО ДОЛЖЕН

скульптуры. Это новая идея патроната, настоящий социальный эксперимент. Несмотря на то, что мы не смогли собрать нужную сумму, все равно считаю этот проект очень успешным. Я закончу скульптуру и подарю городу Неаполь, где она останется навсегда. В данном случае деньги для меня неважны — как минимум, потому что не смогу даже оценить эту работу. Что действительно важно — вернуть миру частицу образа правды. Пусть эта скульптура не сможет остановить мировую жестокость, но натолкнет на мысли, с которых, как известно, всё начинается. На создание скульптуры СЫН ПОД ПЛАЩАНИЦЕЙ JAGO вдохновила известная мраморная работа Джузеппе Санмартино «Христос под плащаницей», созданная в XVIII веке для Капеллы Сан-Северо в Неаполе. Она изображает лежащее тело Христа, накрытое тонкой

тканью. JAGO создает подобную скульптуру, но под тканью лежит тело маленького ребенка. Задумка — рассказать историю миллионов невинных жертв. Ребенок символизирует невероятное страдание, но в то же время надежду, что жестокость может прекратиться, а жизнь — взять верх. Каждый день JAGO публикует в соцсетях новое видео своей работы над проектом.

ЕСТЬ ЛИ У ВАС МЕЧТА ВОЗРОЖДЕНИЯ МЕЦЕНАТСТВА В ФОРМЕ КРАУДФАНДИНГА, МЕЧТАЕТЕ ЛИ, ЧТО В ТРЕНДЕ, ВМЕСТО ПОКУПКИ ЕЩЕ ОДНОЙ СУМКИ GUCCI ИЛИ ПАЧКИ СИГАРЕТ, БУДЕТ ПЕРЕВОД ДЕНЕГ НА СОЗДАНИЕ ОБЪЕКТОВ ИСКУССТВА? Да, я хочу продолжать развивать эту идею, думаю, мой следующий проект такого рода сможет собрать еще больше участников, и мы достигнем поставленной цели — создадим коллективный объект искусства. Суть в том, что коллекционер не покупает что-то, но принимает участие в создании «мира красоты».

ЧТО ДЛЯ ВАС КРАСОТА? Красота для меня — просто слово. Я бы мог привести тысячу примеров, но каждый раз этого не будет достаточно, потому что слушатель все равно представит что-то своё, совершенно не то, что я опишу. Единственное, что могу сказать, — мы живем в красоте, она часть всего существующего.

ГДЕ СЕГОДНЯ МОЖНО УВИДЕТЬ ВАШИ РАБОТЫ? С  года они будут выставлены в различных общественных местах. Хочу, чтобы люди могли случайно встретить мою скульптуру, просто свернув за угол. Не знаю, где именно и когда, но хочу делать больше таких вещей.

ВЫ НЕ ЖДЕТЕ ПРЕДОСТАВЛЕННЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ, А СОЗДАЕТЕ ИХ САМИ. В ЧЕМ ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ ВАШЕГО ПОДХОДА И ПОДХОДА ЛЮДЕЙ ИСКУССТВА, ПРЕДПОЧИТАЮЩИХ ЖДАТЬ И ЖАЛОВАТЬСЯ НА ОТСУТСТВИЕ ЧЕГО-ЛИБО? У ВАС НАЙДЕТСЯ ДЛЯ НИХ СОВЕТ? Это называется любовь к себе. Я не могу отречься от свободы создавать то, что должен, проявлять себя и устанавливать свои правила жизни. Не могу ничего посоветовать, кроме как любить себя и уважать свое призвание, следовать за ним, чего бы это ни стоило. Потому что хуже всего — жить в постоянных сожалениях. Мы можем создавать великие шедевры, но не можем создавать время. Оно — самое ценное, что есть у каждого человека, и нужно посвящать его действительно важным вещам. Для меня это искусство. Что угодно, способное повлиять на мир.

September’

| Air magazine Lviv®

«Венера»

«Эскалибур»