Коммуникология // Communicology vol.3 №2 (2015) by www.communicology.us

МЕЖДУНАРОДНАЯ АКАДЕМИЯ КОММУНИКОЛОГИИ * INTERNATIONAL ACADEMY OF COMMUNICOLOGY

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

КОММУНИКОЛОГИЯ COMMUNICOLOGY Том 3 № 2 2015

Москва 2015

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY КОММУНИКОЛОГИЯ Международный научный журнал

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standard Serial Numbering – ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО “Ивис». Публикуемые материалы прошли процедуру рецензирования и экспертного отбора. Категория информационной продукции «16+» Том 3. № 2, март-апрель 2015 г. Издается с 2013 г. Выходит 6 раз в год

Главный редактор: Шарков Ф.И. — председатель редколлегии, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Редакционная коллегия: Попов Н.П. — заместитель председателя редколлегии, заместитель главного редактора, доктор исторических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Захарова В.И. — заместитель главного редактора по развитию, кандидат социологических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Кашаф Ш.Р. — начальник Отдела по взаимодействию с государственными, общественными организациями и религиозными объединениями Духовного управления мусульман Российской Федерации, заместитель главного редактора журнала «Ислам в современном мире», г. Москва, Российская Федерация. Киричек П.Н. — доктор социологических наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Левкина Л.И. — кандидат педагогических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Мамедов Н.М. — доктор философских наук, профессор кафедры организации и управления социальными системами Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Назарова Е.А. — доктор социологических наук, заместитель заведующего кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация.

Cулейманова Ш.С. — доктор политических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Попов В.Д. — доктор философских наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ФГУ РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Уколова Л.Е. — доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой связей с общественностью и массовых коммуникаций ГБОУ ВО «Московский авиационный институт», г. Москва, Российская Федерация. Организационно-управленческая группа редколлегии: Рюмшин С.А. — ответственный секретарь, ведущий специалист кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Ямбушев В.Ю. — редактор сайта журнала «Коммуникология»

Формат: 70x100/16, бумага: офсет №1 - 80г/м2, тираж 1500 экз. © Оформление, макет, верстка: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°» Авторские права на публикации принадлежат авторам. Международная академия коммуникологии Москва

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Редакционный совет: Председатель редакционного совета: Сафонов А.Л. — доктор экономических наук, профессор, проректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва, Российская Федерация. Заместители председателя редакционного совета: Барциц И.Н. — первый заместитель председателя редакционного совета, доктор юридических наук, профессор, директор Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный юрист РФ, действительный государственный советник РФ 3 класса, Москва, Российская Федерация. Cилкин В.В. — заместитель председателя редакционного совета, доктор политических наук, профессор, декан факультета журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва., Российская Федерация. Шарков Ф.И. — заместитель председателя, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, Москва., Российская Федерация. Ядов В.А. — доктор философских наук, профессор, декан факультета социологии Государственного академического университета гуманитарных наук, член Международной социологической ассоциации, почетный доктор Института социологии РАН, Москва, Российская Федерация. Алексеев Ю.В. — кандидат психологических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН, Москва, Российская Федерация. Российские члены редакционного совета: Аверин А.Н. — доктор философских наук, профессор кафедры философии философскосоциологического факультета Института общественных наук, Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация. Антипов К.В. — доктор экономических наук, профессор, ректор ФГОУ ВПО «Московский государственный университет печати», Москва, Российская Федерация Болотов В.А. — вице-президент Российской академии образования, действительный государственный советник 1 класса, Москва, Российская Федерация Бочаров М.П. — доктор социологических наук, профессор, заместитель генерального директора Международного пресс- клуба «Чумиков PR и консалтинг», Москва., Российская Федерация Волгин Н.А. — доктор экономических наук, профессор, первый заместитель генерального директора ОАО Всероссийский центр уровня жизни, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация Дашков Л.П. — доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН, генеральный директор издательско-торговой корпорации «Дашков и К», Москва, Российская Федерация Дмитриев А.В. — доктор философских наук, профессор, член-корреспондент РАН, советник РАН, Москва, Российская Федерация Евстафьев В.А. — доктор филологических наук, профессор, академик РАЕН, вице-президент Ассоциации коммуникативных агентств России (АКАР), Москва, Российская Федерация Зорин В.Ю. — доктор политических наук, профессор, член Совета по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации, Москва, Российская Федерация Иванов О.Б. — доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой корпоративного менеджмента Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), директор ОАО “Российские железные дороги” по внутреннему контролю и аудиту, главный редактор журнала “ЭТАП: «Экономическая теория, анализ, практика”, Москва, Российская Федерация Минаева Л.В. — доктор филологических наук, заслуженный профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, академик Академии педагогических и социальных наук, президент Ассоциации преподавателей по связям с общественностью, Москва., Российская Федерация

Михайлов В.А. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой национальных и федеративных отношений Института государственной службы и управления РАНХиГС, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация Микульский К.И. — доктор экономический наук, член-корреспондент РАН, Москва, Российская Федерация Носов С.И. — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой государственного строительства и права РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Пихоя Р.Г. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории российской государственности РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Соловей В.Д. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой связей с общественностью, председатель УМС по рекламе и связям с общественностью УМО по международным отношениям МГИМО (У) МИД РФ, Москва, Российская Федерация Фролов С.С. — доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой социологии управления РАНХиГС, Москва., Российская Федерация Чумиков А.Н. — доктор политических наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН, генеральный директор Агентства «Международный пресс-клуб Чумиков PR и консалтинг», председатель Комитета по профессиональному образованию и сертификации Российской ассоциации по связям с общественностью, Москва, Российская Федерация. Шабров О.Ф. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политологии и политического управления РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Зарубежные члены редакционного совета: Байменов А.М. — кандидат технических наук, Председатель Агентства Республики Казахстан по делам государственной службы, г. Астана., Республика Казахстан. Хуан Карлос Беллозо — международный эксперт по корпоративной стратегии и стратегии развития территорий, брендингу и международному продвижению, глава консультационной компании ‘Future Places’, г. Барселона, Испания. Бука С.А. — доктор экономических наук, профессор, соучредитель Балтийской международной академии, г. Рига, Латвийская Республика. Ромат Е.В. — доктор наук государственного управления, профессор кафедры маркетинга и рекламы Киевского национального торгово-экономического университета, президент Союза рекламистов Украины, , г. Киев, Украина. Ки ён Су — профессор, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), Президент Корейско-Российской Ассоциации (KORUSS), г. Сеул, Республика Корея. Хейманис Б.М. — доктор экономики, ассоциированный профессор Балтийской Международной Академии, директор магистерской программы «Управление и администрирование предпринимательской деятельностью», г. Рига., Латвийская Республика. Станишич Ваня — профессор кафедры южнославянских языков филологического факультета Белградского университета, г. Белград, Республика Сербия. Гвинн М. Пауэлл — профессор университета Клемсона, г. Клемсон, США. Аргиро Казотаки-Гатополоу — профессор Афинского университета, доктор философии, г. Афины, Греческая Республика. Вукичевич С. — доктор философии, профессор философского факультета Университета Черногории, г. Подгорица, Черногория. Старк Е. — PhD, Почетный профессор, Школа общественных дел и управления Университета Рутгерс, г. Вудбридж, США. Максимович Горан — PhD, профессор, декан Философского факультета Университета г. Ниш, Сербия. Джафаров Джафар М. — доктор, профессор, ректор Азербайджанского Института туризма, Баку, Азербайджан. Конрад Л. — независимый исследователь, со-основатель Академии ораторского искусства, Лондон, Великобритания. Ле Нгок Хунг — доктор философии (PhD of sociology), заместитель директора Института социологии Государственной административно-политической Академии имени Хо Ши Мина, Ханой, Вьетнам. Эрдоган Оздемир — PhD, Political Science, Аналитический институт «МирНас», Стамбул, Турция.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY COMMUNICOLOGY International Scientific Journal The journal is registered by the Federal Service for Supervision in the Sphere of Telecom, Information Technologies and Mass Communications (ROSKOMNADZOR). PI certificate number FS77-54393 from 10.06.2013. Registered by the International Standard Serial Number International Centre and awarded with international standard numbers: ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). The journal is included in the data bases of the Russian Index of Scientific Citation (RSCI), the Russian Institute of Scientific and Technical Information of the Russian Academy of Sciences (VINITI RAN), EBSCO, ULRICHSWEB, LLC “Ivis”. Published materials have undergone peer review procedure and expert recruitment. Information product category «16+» Volume 3. No. 2. March-April 2015 Published since 2013 (6 issues a year)

Chief Editor: Sharkov, F.I. — Head of the Editorial Board, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow.

Editorial Board: Popov, N.P. — Deputy Head of the Editorial Board, Vice Chief Editor, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Zakharova, V. I. — Deputy Chief Editor for Development, Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Kashaf Sh.R. — Head of department of co-operation with governmental, public organizations, and religious associations of the Religious Board of Muslims of the Russian Federation, deputy Chief Editor of the journal “Islam in modern world”, Moscow, Russian Federation. Кirichek, P.N. — Doctor of Social Sciences, Professor of Department of Cultural and Social Communication, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Levkina, L.I. — Candidate of Pedagogical Sciences, Doctorate, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Mamedov, N.M. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of Department of Organization and Management of Social Systems, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Nazarova, E.A. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Head of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Suleymanova, Sh.S. — Doctor of Political Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Popov, V.D. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Culturology and Social Communication Department, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation.

Ukolova, L.E. — Member of the Editorial Board, Doctor of Philological Sciences, Professor, Head of the Public Relations and Mass Communication Department of the Moscow Aviation Institute, Moscow, Russian Federation.

Organizational and management team of the editorial board Rumshin, S.A. — Executive Secretary, Leading Specialist of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Yambushev, V.Yu. — editor of the online Communicology journal

70x100/16, Number of copies 1500 © Page make-up: Publishing and Trading Corporation Dashkov &Co Copyright of publications belongs to authors.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Editorial Council: Chairman of the Editorial Council: Safonov, A.L. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Prorector of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Vice-Chairmen of the Editorial Council: Bartsits, I.N. — First Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Jurisprudence, Professor, Director of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Lawyer of the Russian Federation, Full State Adviser of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Silkin, V.V. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Political Sciences, Professor, Dean of Journalism Division, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Sharkov, F.I. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow. Yadov, V.A. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Dean of Sociology Faculty of the State Academic University of Humanitarian Sciences, Member of the International Sociological Association, Honored Doctor of the Institute of Sociology RAN, Moscow, Russian Federation. Alekseev, Yu.V. — Candidate of Psychological Sciences, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Natural Sciences, Moscow, Russian Federation.

Russian Members of the Editorial Council: Averin, A.N. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Philosophical Chair, Philosophy and Sociology Department, Institute of Social Sciences,of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Antipov, K.V. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Rector of the Moscow State University of Printing Arts, Moscow, Russian Federation. Bolotov, V.A. — Vice-President of the Russian Academy of Education, First Class State Advisor, Moscow, Russian Federation. Bocharov, M.P. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy General Director of the International Press-Club Chumikov PR and Consulting, Moscow, Russian Federation. Volgin, N.A. — Doctor of Economic Sciences, Professor, First Deputy General Director of the Russian Center of Standard of Living, Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Dashkov, L.P. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Arademik RANS, General Director of Publishing and Trading Corporation «Dashkov & К», Moscow, Russian Federation Dmitriev, A.V. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Corresponding Member, Counselor of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation. Evstafyev, V.A. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of Russian Academy of Natural Sciences, Vice-President of the Association of Communicative agencies of Russia, Moscow, Russian Federation. Zorin,V.Yu. — Doctor of Political Sciences, Professor, Member of the Presidential Council on Interethnic Relations, Moscow, Russian Federation. Ivanov, O.B. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Head of the Department of Corporate Management of Moscow State University of Railroads (MIIT), Director of OAO Russian Railroads, Internal control and audit, Editor in Chief of the Journal ETAP: Economic Theory, Analysis and Practice, Moscow, Russian Federation Minaeva, L.V. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of the Academy of Pedagogical and Social Sciences, President of the Lecturers of the Public Relations Association, Moscow, Russian Federation. Mikhailov, V.A. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Head, National and Federal Relations Department, of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Mikulski, K.I. — Doctor of Economic Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation

Nosov, S.I. — Doctor of Juridical Sciences, Professor, Head of the State Development and Law Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Pihoya, R.G. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Head of the Russian Statehood History Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Administration Solovey, V.D. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Public Relations Department, Chairman of PR Educational-Methodological Council of International Relations Association of MGIMO, Russia, Moscow. Frolov, S.S. — Doctor of Social Sciences, Professor, Head of the Sociology of Management Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Chumikov, A.N. — Doctor of Political Sciences, Professor, Chief Researcher of the Institute of Sociology, Russian Academy of Sciences, General Director of the Agency International Press Club “Chumikov PR and Consulting”, Chairman of the Committee of Professional Education and Certification of the Russian Association of Public Relations, Moscow, Russian Federation. Shabrov, O.F. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Politology and Policy Management Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Foreign Members of the Editorial Council: Baimenov, A.M. — Candidate of Technical Sciences, Chairman of Agency of the Republic of Kazakhstan for Civil Service Affairs, Republic of Kazakhstan, Astana. Belloso, J.C. — International Expert on Corporate Strategy and the Strategy of Territorial Development, Branding and International Promotion, Head of the Consulting Company «Future Places», Spain, Barcelona. Buka, S.A. — Doctor of Economical Sciences, Professor, Co-Founder of the Baltic International Academy, Latvia, Riga. Romat, E.V. — Doctor of Governance, Professor of Marketing and Advertising Department of the Kiev National Trade and Economic University, President of the Advertisers Academy of Ukraine, Ukraine, Kiev. Ki En Su — Professor, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), President of the Korean-Russian Association (KORUSS), Korea, Seoul. Heymanis, B.M. — Doctor of Economic Sciences, Associate Professor of Baltic International Academy, Director of the Undergraduate Program «Management and Administration of Business Activities», Latvia, Riga. Stanishich, V. — Professor of South Slavic Languages Department of Philological Faculty of the University of Belgrade, Serbia, Belgrade. Gvynn M. Powell — Professor of the Clemson University, USA, Clemson. Kasotaki-Gatopoulou, A. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the University of Athens, Greece, Athens. Vukicevic, C. — Doctor, Professor, University Crne Gore, Podgorica, Montenegro. Stark, E. — PhD, Professor Emeritus, School of Public Affairs and Administration, Rutgers University, Woodbridge, CT, USA. Maksimovich, Goran — Doctor, Professor, Dean of Philosophy Department, University of Nis, Serbia. Jafarov, Jafar M. — Professor, Doctor, Rector of the Azerbaijan Tourism Institute, Baku, Azerbaijan. Conrad, L. — Independent Researcher, Co-Founder of the Academy of Oratory, London, UK. Le Ngoc Hung — PhD of Sociology, Professor, Deputy Director of Sociology, Ho Chi Minh National Political Academy, Hanoi, Vietnam. Erdogan Ozdemir — PhD, Political Science, Analitical Institute “Mirnas”, Istanbul, Turkey.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОДЕРЖАНИЕ Теория коммуникологии

Аверин А.Н. Философский анализ коммуникации .....................13 Делокаров К.Х. Коммуникация в науке в усложняющемся мире ...........................................................................................23 Социальная коммуникация

Сулейманова Ш.С., Мурзабеков Т.М. Влияние массовых коммуникаций на гражданское общество ...................................39 Фельдман П.Я. Коммуникативная структура лоббистской деятельности ..............................................................................59 Нечаева И.И., Щитко В.С. Человеческий капитал и человеческий потенциал в оценке экспертов Владимирской области ...............................................................67 Магомедов К.О. К вопросу о социальных особенностях коммуникативных процессов в системе «власть – общество» на местном уровне .....................................................................76 Современные коммуникативные технологии и журналистика

Гопиус К.П. Коммуникативная технология сторителлинга как инструмент работы с детской виктимностью и другими неврозами общества ..................................................................88 Силкин В.В. Журналистика в информационнокоммуникативном пространстве: новые горизонты в подготовке журналистов ..........................................................97 Кросскультурные коммуникации

Хайкин С.Р., Попов Н.П., Бережкова С.Б. Восприятие Москвы российскими и иностранными туристами: коммуникативный аспект ..........................................................107 Пойгина Л.Б. Образ России на страницах «Нью-Йорк таймс в исторической ретроспективе и современности ......................135 Зарубежные авторы

Вучкович Е., Радович В, Благоевич А. Электронная коммуникация и права человека в республике Сербии .............148

CONTENTS Theory of communicology

Аverin A.N. Philosophical analysis of communication .....................13 Delokarov K.Kh. Communication in science in complicated world ...........................................................................................23 Social communication

Suleymanova Sh.S., Murzabekov T.M. Influence of mass communication on civil society ......................................................39 Feldman P.Y. The communicative structure of lobbying activities ....59 Nechaeva I.I., Tschitko V.S. Human capital and human potential in the evaluations of experts of the Vladimir region .............67 Маgomedov K.O. To the question of social characteristics of the communicative processes in the system “power – society” at the local level ...........................................................................76 Modern communication technologies and journalism

Gopius К.P. Communicative technologies of storytelling as working tool in juvenile victimization cases .................................88 Silkin V.V. Journalism in information and communicative space: the new horizons in training of journalists ........................................97 Cross-cultural communications

Khaikin S.R., Popov N.P., Berezhkova S.B. Russian and foreign tourists’ perception of Moscow. Communicative aspect .....107 Poigina L.B. The image of Russia on the pages of The New York Times in historic retrospective and contemporary form ..............................................................135 Foreign authors

Vuchkovich, H., Radovich, V., Blagoyevich, A. Electronic communication and human rights in the Republic of Serbia ...........148

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ THEORY OF COMMUNICOLOGY

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ КОММУНИКАЦИИ Автор: АВЕРИН А.Н. АВЕРИН Александр Николаевич — профессор, доктор философских наук, профессор кафедры философии философско-социологического факультета Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС). Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел., 8(499) 956–95–14. E-mail: anaverin1947@mail.ru Аннотация: Рассматривается коммуникация как философская проблема. Автор показывает значение философии при трактовке коммуникации. Акцент сделан на философском анализе коммуникации как атрибутивного свойства бытия, всеобщего свойства материи. Особое внимание уделяется анализу взаимосвязи взаимодействия, отражения, информации и коммуникации. Автор раскрывает механизм этой взаимосвязи, означающий, что взаимодействие выступает основой отражения, в процессе которого появляется информация, передаваемая в коммуникации. Ключевые слова: атрибут, бытие, взаимодействие, знание, информационная эпистемология, информация, коммуникация, материя, отражение, связь, философия.

Коммуникация является центральной категорией теории коммуникации и основным понятием формирующейся науки — коммуникологии. Определённый вклад в её разработку вносит философия. Проблема коммуникации представляет интерес для философского анализа на протяжении длительного периода времени. В античное время философы рассматривали коммуникационные процессы, связанные с диалогом, речевой коммуникацией в ораторском искусстве — риторикой, общением людей друг с другом. В последующие периоды развития философии анализировались различные аспекты социальной коммуникации. Социальная коммуникация является предметом рассмотрения в экзистенциализме, персонализме, герменевтике, постпозитивизме, постмодернизме, других философских направлениях. А.В. Назарчук анализирует основные подходы, сложившиеся при рассмотрении социальной коммуникации в англосаксонской, немецкой и французской философии, а также в социологии, лингвистике, семиологии [1]. Он даёт характеристику трансцендентальной прагматики и дискурсивной коммуникативной этики К.О. Апеля, теории коммуникативного действия и теории общества Ю. Хабермаса, философии символических форм Э. Кассирера, концепции языковых игр Л. Витгенштейна, лингвистической

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

концепции коммуникации в структурализме, лингвистических и социальных структур коммуникации К. Леви-Строса, коммуникативной семиологии Р. Барта, диалога как коммуникации в философии М. Бубера, Э. Левинаса, М. Бахтина. В книге дан анализ социальной теории об обществе как коммуникации и средств коммуникации у Н. Лумана, средств коммуникации и теории масс-медиа М. Мак-Люэна, социологии культуры Ю. Лотмана, коммуникации симулякров Ж. Бодрийяра, социологии коммуникации П. Бурдье, коммуникации как структурации в работах Э. Гидденса, этнометодологической концепции коммуникации И. Гофмана, исследований социальных сетей Р. Берта, сетевых коммуникаций и информационного общества М. Кастельса. Философию можно рассматривать в широком и узком смысле. В широком смысле она включает философские науки — философию, логику, эстетику, этику и историю философии. Каждая из этих философских наук анализирует коммуникацию под своим углом зрения. Логика изучает формы и законы мышления. Поэтому важной проблемой является изучение взаимосвязи мышления и коммуникации, коммуникационного аспекта форм и законов мышления. Эстетику интересует эстетический аспект социальной коммуникации, её роль в искусстве, художественном творчестве. В этике анализируется коммуникация в нравственном поведении, существует этика делового общения, коммуникативная этика. Для историков философии несомненный интерес представляет рассмотрение процесса формирования и развития идей коммуникации в философии. Узкий смысл означает выделение в философии таких философских дисциплин, как онтология, гносеология, социальная философия, философская антропология, аксиология. В онтологии рассматривается бытие коммуникации, гносеологии — её познание, социальной философии — место и роль социальной коммуникации в обществе, философской антропологии — значение социальной коммуникации для человеческого бытия, общения человека, аксиологии — ценность и оценка, аксиологические аспекты коммуникации. Из всего многообразия философских проблем коммуникации рассмотрим коммуникацию как атрибутивное свойство бытия. Авторы учебника «Основы теории коммуникации» указывают на то, что существует общее определение коммуникации как способа связи объектов материального и духовного мира [2, с. 11]. О.Л. Гнатюк пишет, что коммуникация — «это средства и способы связи любых объектов материального и духовного мира. Это обмен информацией между системами разного типа (биологическими, техническими, социальными)» [3, с. 13]. В соответствии с этими системами существует биологическая, техническая и социальная коммуникация. По мнению Ф.И. Шаркова, понятие «коммуникация» имеет три интерпретации — как средство связи любых объ-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

ектов материального и духовного мира; общение, в процессе которого люди обмениваются информацией; передача и массовый обмен с целью воздействия на общество и его составные компоненты [4, с. 66, 177]. Из вышеприведённых высказываний следует, что коммуникация признаётся всеобщим свойством бытия — его атрибутом. При обосновании коммуникации как всеобщего свойства бытия необходимо использовать такие категории, как взаимодействие, отражение и информация. И.И. Жбанкова отмечает, что взаимодействие представляет собой одну из форм связи материальных систем [5, с. 15–16, 27, 28, 38]. Под связью понимается обусловленность явлений. Взаимодействие можно характеризовать как процесс одновременного и двустороннего действия двух или большего количества систем друг на друга. Всеобщность взаимодействия вытекает из материального единства мира, которое является предпосылкой взаимодействия. Материальная система взаимодействует с другими материальными системами или может находиться во взаимодействии с ними. Взаимодействие осуществляется в многообразных формах на разных уровнях организации природы и общества. «Взаимодействие как явление, — пишет И.И. Жбанкова, — характеризуется, прежде всего: а) как свойство всякой материальной системы; б) как специфическая форма связи материальных систем; в) как закономерный процесс, реализующийся между ними; г) как необходимый элемент всякой качественно отличной от него связи и всякого движения; д) как всеобщее и существенное свойство бытия» [5, с. 138–139]. А.Г. Чусовитин рассматривает взаимодействие как двухсторонние направленные действия [6, с. 54]. Взаимодействие — это двусторонний процесс. Материальный объект испытывает воздействие другого объекта и одновременно воздействует на него. Взаимодействие есть форма взаимосвязи явлений, взаимообусловливающих и взаимопревращающихся друг в друга. Оно сопровождается переносом материи и движения и их превращением из одного вида в другой. Любая материальная система имеет способность к взаимодействию. А.Д. Урсул, рассматривая взаимодействие как всеобщее свойство материи, считает, что оно выступает формой связи материальных объектов, которая выражается в их взаимном изменении. Если изменения воспроизводят свойства одного объекта в другом объекте, тогда возникает отражение [7, с. 19, 20]. «Под отражением в широком смысле, — пишет он, — понимается процесс и результат воздействия одной материальной системы на другую, которые представляют собой воспроизведение в иной форме особенностей (черт, сторон, структуры) одной системы в особенностях (чертах, сторонах, структуре) другой» [8, с. 215].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Взаимодействие выступает в качестве основы отражения. «Взаимодействие, — пишет А.Г. Чусовитин, — необходимый компонент любого процесса движения и один из его источников, основа причинноследственных связей явлений мира и всех процессов отражения состояний одних явлений в состояниях других» [9, с. 10]. Между тем отражение трактуется в философии неоднозначно. По мнению А.Г. Чусовитина, существуют две концепции в понимании отражения — отражение как способность любого материального образования воспроизводить в своих специфических изменениях особенности воздействующих на него объектов и отражение как соответствие материальных объектов. При первой концепции отражение рассматривается как результат или сторона взаимодействия, при второй — как причина взаимодействия [9, с. 7, 152, 154]. Учитывая различия этих концепций, одновременно следует отметить: сторонники обеих концепций считают, что отражения не существует без взаимодействия. В.И. Ленин отмечал, что «логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения» [10, с. 91]. Отражение представляет собой всеобщее свойство материи, которое проявляется в способности одной материальной системы в процессе взаимодействия воспроизводить воздействие другой материальной системы в виде внутреннего изменения. На разных уровнях развития материи отражение имеет свою специфику. В неживой природе отражение означает воспроизведение свойств, составляющих содержание отражаемого объекта. На этом уровне организации материи оно сохраняет следы прошлых взаимодействий. В живой природе к биологическим формам отражения относятся раздражимость, тропизмы, настии, таксисы, рефлексы, чувственное и психическое отражение. На этом уровне материи появилось опережающее отражение, которое проявляется в способности живых организмов заранее учитывать результаты их ответной реакции на воздействие внешней среды. Высшая форма психического отражения — сознание, — присуща человеку. Сознание представляет собой свойство высокоорганизованной материи, сущность которого состоит в отражении бытия в идеальной форме. Сознание имеет не материальную, а идеальную природу. В обществе отражение осуществляется в индивидуальном и общественном сознании. Результатом отражения является информация. В литературе делаются попытки создать философию информационной реальности, которую образует система принципов, концепций и теорий, отражающих компоненты информационной реальности. Под информационной реальностью понимают системное явление, включающее такие компоненты, как информация, информатика, информационная техника и технология, информатизация, информационная виртуальная реальность, информа-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

ционная культура, историко-научный и историко-философский компонент [11, с. 138–170]. В трактовке информации отсутствует единство мнений. Сложились атрибутивный, функционально-кибернетический и антропоцентрический подходы. При атрибутивном подходе информация понимается как всеобщее свойство, атрибут материи. Она рассматривается как «всеобщее и существенное свойство, представляющее собой меру определённости, организованности, упорядоченности, сложности и разнообразия... Информацию можно трактовать как содержание отражательного процесса или как инвариантную часть отражения, которая может быть определена (измерена) и передана от одной системы к другой» [11, с. 172, 173, 178, 180]. В соответствии с основными сферами материального мира сторонники атрибутивного подхода, выделяют такие виды информации, как информация в неживой и живой природе, в обществе, включая информацию в технических системах. А.Д. Урсул в самом общем виде определяет информацию как «отражённое разнообразие. Информация — это разнообразие, которое один объект содержит о другом объекте (в процессе их взаимодействия)» [8, c. 284]. Информация — это отражённое разнообразие, воспроизведение разнообразия одного объекта в другом объекте на основе их взаимодействия. Информация характеризует содержание отражения. Однако она не тождественна содержанию отражения. В содержании отражения информация связана с разнообразием, различием и представляет собой сущностную связь отражения и разнообразия [7, с. 58, 60, 82]. «Под информацией в широком смысле, — пишет А.Д. Урсул, — будем понимать главную часть или сторону такого атрибута всей материи, как отражение. Особенность этой части отражения заключается в том, что она может объективироваться, опредмечиваться, передаваться и вообще участвовать в других формах движения, которые реализуются как в природе и обществе, так и в информационно-кибернетической технике» [12, с. 5–6]. Существует информация в неживой природе, биологическая и социальная информация. По мнению Ф.Н. Цырди, информация представляет собой отражённое разнообразие, воспроизведение разнообразия одного объекта в другом объекте в результате их взаимодействия [13, с. 48]. Объективность и всеобщность информационных процессов предполагают специфические особенности информации для различных уровней материи — в неорганической и органической природе, в социальных процессах. Ф.Н. Цырдя выделяет четыре вида информации — элементарную в неживой природе, биологическую в живой природе, социальную в обществе, компьютерную в ЭВМ и других автоматизированных устройствах. «В неживой естественной природе, — пишет он, — информация, подобно отражению, существует для человека в потенциальной форме

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

как предпосылка её актуализации органическими системами в процессе использования. Здесь происходят лишь восприятие, хранение и обмен информацией. Вне живых систем информация не подвергается расшифровке и переработке. Поэтому правильно утверждать, что составными частями элементарной информации являются связанная (всё то, что хранится) и свободная (всё то, что воспринимается и обменивается) разновидности информации» [13, с. 48]. Способность получать и активно использовать информацию проявляется в биологических, социальных и технических системах. При функционально-кибернетическом подходе информация трактуется как функциональное свойство кибернетических самоуправляемых систем — биологических, социальных, технических систем. Сторонники данного подхода под информацией понимают содержание отражения. Антропоцентрический подход предусматривает существование информации в социальных системах как знания и содержания речевого сообщения. При данном подходе акцент делается на специфике социально-коммуникативных взаимодействий и связанных с ними процессов отражения. Существующие разные подходы свидетельствуют, что информация трактуется неоднозначно либо как всеобщее свойство материи, либо как свойство кибернетических самоуправляемых систем, либо только социальных систем. Существует точка зрения, согласно которой информация присуща только биологическим и социальным системам. Так, В.Г. Афанасьев пишет: «Информация в самом общем смысле слова есть результат отражения многообразия действительности, сообщения, сведения о ней. Она не материальная, не энергетическая по сути своей, а мыслительная, идеальная категория. Она присуща не всей природе, материи, а только материи живой и социальной. Она располагает определёнными энергетическими характеристиками» [14, c. 13]. В общественных системах существует социальная информация. «Информация, циркулирующая в социальных, общественного порядка системах, в социальном управлении является социальной информацией. Она представляет собой знания, сообщения, сведения о социальной форме движения материи и обо всех других её формах в той мере, в какой они используются обществом, человеком, вовлечены в орбиту общественной жизни». «Социальная информация по сути своей, содержанию — идеальна. Она — это мысль, строгое логическое мышление, облечённое в слово, знаки, сигналы. И самое главное — она существует в понятийной форме» [14, c. 20]. А.Д. Урсул рассматривает социальную информацию в широком и узком смысле в зависимости от субъекта информационного процесса — системы, которая её получает и использует, и объекта, который она отображает. В широком смысле «социальная информация представляет со-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

бой как информацию о самой социальной форме движения, так и о других её формах, которая получена обществом и используется в различных сферах его деятельности». В узком смысле «социальная информация — это информация лишь об обществе и человеке» [12, с. 7]. Дискуссионным является вопрос о различии информации и знания. Одни авторы считают, что социальная информация является частью знания. «Информация, — пишет Афанасьев В.Г. — не просто результат отражения, не просто знание. Она — именно сообщения, сведения, т.е. такое знание, которое потребно и у которого есть потребитель. Только взаимодействуя с потребителем, знание приобретает характер сообщения, сведения, т.е. становится информацией. Информация — это знания, находящиеся в постоянном обороте, движении, те, что собираются, хранятся, перерабатываются, передаются и используются (или могут быть использованными) системой» [14, с. 12]. Другие исследователи рассматривают научное знание как часть информации. А.И. Ракитов указывает на то, что в эпистемологии, изучающей разные виды научного знания, сформировался раздел информационной эпистемологии, которая исследует «знание вообще, но под особым углом зрения, с позиций переработки и преобразования информации, анализирует способы и механизмы превращения информации в её высшую форму — знание. Информационная эпистемология исследует различные способы представления и выражения знаний и возможности построения знаний с помощью технических систем» [15, с. 149–150]. По мнению А.И. Ракитова, информация, прошедшая ряд преобразований и выраженная, зафиксированная и функционирующая в особых символических знаковых системах — языках, может рассматриваться как знание [15, с. 150, 153, 157, 159]. Знанием является особая информация, зафиксированная и выраженная в языке. В информационной эпистемологии информация понимается как особый способ передачи любых изменений. Информационная эпистемология рассматривает следующие проблемы: • что такое информация; • как она передаётся, трансформируется; • каковы функции и соотношения сигналов и кодов; • какова эпистемологическая функция компьютеров, могут ли они мыслить; • как из информации создаются знания; • как соотносятся информация, смысл и значение; • каковы способы машинного представления знаний; • какова связь информации и языка; • как осуществляется машинное понимание и взаимопонимание машины и человека; • можно ли редуцировать мыслительные процессы к вычислительным функциям или представить через них;

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

• в чём сущность инженерного подхода к познавательной деятельности; • каково соотношение компьютера и мозга. В коммуникации осуществляется информационное взаимодействие. А.Д. Урсул отмечает, что существуют четыре основных вида движения информации — восприятие, хранение, передача и переработка [8, с. 112–113]. В неживой природе отсутствует переработка информации. Её объекты могут воспринимать, хранить и перерабатывать информацию в процессе взаимодействия. В неживой природе под восприятием информации понимается включение информации в структуру в процессе обмена информацией с другими объектами, хранением — её покой относительно структуры объекта, передачей — отделение элементов от структуры и пересылку другим объектам. Хранение соответствует связанной информации, под которой понимается информация, заключённая в структуре, организации объекта, восприятие и передача — свободной информации. Передача информации от отражаемого объекта к отражающему объекту происходит в форме сигнала. Для передачи информации нужна среда, передающая информацию, закодированную в форме сигнала. Сигнал обладает информационными свойствами при переработке информации в живой природе, обществе и технике. В неживой природе сигнальный характер взаимодействия не используется, поскольку в ней нет переработки информации. Здесь отражение имеет пассивный характер [8, с. 218]. Коммуникация представляет собой обмен информацией, её передачу. Исходя из того обстоятельства, что передача информации происходит в неживой и живой природе, обществе, технических системах, можно утверждать о существовании разных видов коммуникации. Существует коммуникация в неживой и живой природе, техническая и социальная коммуникация. «Социальная коммуникация, — пишет А.В. Соколов, — есть движение смыслов в социальном времени и пространстве» [16, с. 27]. Разновидностью социальной коммуникации является общение между людьми. В кибернетике под коммуникацией понимается обмен информацией между техническими системами, которые могут принимать, накапливать, хранить, преобразовывать и передавать информацию. Подводя итоги, следует отметить, что философский анализ коммуникации имеет теоретическое значение для её понимания. С помощью категорий «взаимодействие», «отражение» и «информация» раскрывается содержание и сущность коммуникации. Взаимодействие выступает основой отражения, в процессе которого появляется информация, передаваемая в коммуникации. Вместе с тем при анализе коммуникации можно использовать такие философские категории, как бытие; материя; движение; пространство; время; отражение; сознание; знание; истина; структурность, тождество и различие; целое и часть; форма и

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

содержание; сущность и явление; общее, особенное, единичное; детерминизм, причина и следствие; необходимость и случайность; закон; возможность и действительность; развитие; прогресс и регресс; противоположность; противоречие; количество; качество; мера; скачок; преемственность; отрицание и др.

Список литературы 1. Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. М., 2009. 2. Основы теории коммуникации: Учебник / Под ред. проф. М.А. Василика. М., 2005. 3. Гнатюк О.Л. Основы теории коммуникации: учебное пособие. М., 2010. 4. Шарков Ф.И. Коммуникология: основы теории коммуникации. Учебник. М., 2010. 5. Жбанкова И.И. Проблема взаимодействия (Философский очерк). Минск, 1971. 6. Чусовитин А.Г. Взаимодействие — категория материалистической диалектики. Барнаул, 1973. 7. Урсул А.Д. Отражение и информация. М., 1973. 8. Урсул А.Д. Природа информации. Философский очерк. М., 1968. 9. Чусовитин А.Г. Диалектика взаимодействия и отражения. Новосибирск, 1985. 10. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. Т. 18. 11. История информатики и философия информационной реальности. Учеб. пособие для вузов / Под ред. Р.М. Юсупова, В.П. Котенко. М., 2007. 12. Урсул А.Д. Информатизация общества. Введение в социальную информатику. Учебное пособие. М., 1990. 13. Цырдя Ф.Н. Информатизация, познание, социальное управление. Философские очерки. Кишенёв, 1992. 14. Афанасьев В.Г. Социальная информация. М., 1994. 15. Ракитов А.И. Философия компьютерной революции. М., 1991. 16. Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. Учебное пособие. СПб., 2002.

PHILOSOPHICAL ANALYSIS OF COMMUNICATION

Author: AVERIN A.N. AVERIN Aleksandr Nikolayevich, Professor, Doctor of Philosophy, professor of Philosophy Division of Department of Philosophy and Sociology of Institute of Social Sciences of The Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Vernadskogo Prospekt, Moscow, Russian Federation 119571. Phone: 8 (499) 956–93–19. E-mail: anaverin1947@mail.ru. Annotation: The article examines communication as a philosophical issue. The author shows the role of philosophy in handling of communication. The emphasis is made on philosophical analysis of communication as an attributive

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY characteristic of being, universal characteristic of matter. Special attention is paid to the analysis of interrelation of interaction, reflection, information and communication. The author describes the mechanism of such interrelation, which means that interaction appears as the basis of reflection during which information comes out which is transmitted through communication. Key words: attribute, being, interaction, knowledge, information epistemology, information, communication, matter, reflection, connection, philosophy.

References 1. Nazarchuk A.V. Teoriya kommunikatsii v sovremennoy filosofii. M., 2009. [Nazarchuk A.V. (2009) Theory of communication in modern philosophy. Moscow]. 2. Osnovy teorii kommunikatsii: Uchebnik / Pod red. prof M.A. Vasilika — M., 2005. [Fundamentals of the theory of communication. Textbook / Ed. M.A. Vasilik. M., 2005]. 3. Gnatyuk O.L. Osnovi teorii kommunikatsii: uchebnoe posobiye / O.L. Gnatyuk. M., 2010. [Gnatuk O.L. (2010) Fundamentals of the theory of communication: study guide. Moscow]. 4. Sharkov F.I. Kommunikologiya: osnovy teorii kommunikatsii: Uchebnik. M., 2010. [Sharkov F.I. (2010) Science of communication: fundaments of the theory of communication: Textbook. Moscow]. 5. Zhbankova I.I. Problema vzaimodeystviya (Filosofskiy ocherk). Minsk, 1971. [Zhbankova I.I. (1971) Problems of interaction (Philosophical digest). Minsk]. 6. Chusovitin A.G. Vzaimodeystviye — kategoriya materialisticheskoy dialetktiki. Barnaul, 1973. [Chusovitin A.G. (1973) Interaction — category of materialistic dialectics. Barnaul]. 7. Ursul A.D. Otrazheniye i informatsiya. M., 1973. [Ursul A.D. (1973) Reflection and information. Moscow]. 8. Ursul A.D. Priroda informatsii. Filosofskiy ocherk. M., 1968. [Ursul A.D.(1968) Nature of information. Philosophical digest. Moscow]. 9. Chusovitin A.G. Dialektika vzaimodeystviya i otrazheniya. — Novosibirsk, 1985. [Chusovitin A.G. (1985) Dialectic of interaction and reflection. Novosibirsk]. 10. Lenin V.I. Materializm i empiriokrititsizm // Poln. sobr. soch. T. 18. [Lenin V.I. Materialism and empiriocriticism // Complete edition, V. 18]. 11. Istoriya informatiki i filosofiya informatsionnoy realnosti: Ucheb. posobiye dlya vuzov / Pod red. R.M. Usupov, V.P. Kotenko. M., 2007. [History of informatics and philosophy of informative reality: Study guide for universities / Ed. R.M. Usupov, V.P. Kotenko. M., 2007.] 12. Ursul A.D. Informatizatsiya obshchestva. Vvedeniye v sotsialnuyu informatiku: uchebnoye posobiye. M., 1990. [Ursul A.D. (1990) Informatization of society. Introduction into social informatics: study guide. Moscow]. 13. Tsyrdya F.N. Informatizatsiya, poznaniye, sotsialnoye upravleniye. Filosofskie ocherki. Kishinev, 1992. [Tsyrdya F.N. (1992) Informatisation, cognition, social governance. Philosophical digests. Kishinev]. 14. Afanasyev V.G. Sotsialnaya informatsiya. M., 1994. [Afanasyev V.G. (1994) Social information. Moscow]. 15. Rakitov A.I. Filosofiya kompiuternoy revolutsii. M., 1991. [Rakitov A.I. (1991) Philosophy of computer revolution. Moscow]. 16. Sokolov A.V. Obshchaya teoriya sotsialnoy kommunikatsii: Ushebnoye posobiye. SPb., 2002. [Sokolov A.V. (2002) General theory of social communication: Study guide. SPb.].

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

КОММУНИКАЦИЯ В НАУКЕ В УСЛОЖНЯЮЩЕМСЯ

МИРЕ Автор: ДЕЛОКАРОВ К.Х. ДЕЛОКАРОВ Кадырбеч Хаджумарович — доктор философских наук, профессор кафедры ЮНЕСКО Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ. Адрес: 119571, Москва, ул. академика Анохина, д. 9, кор. 1, кв. 463. Тел.: 8(903) 208-93-01. E-mail: delokarof@mail.ru Аннотация. В статье рассматривается специфика постановки и решения проблем коммуникации в науке в усложняющемся мире. Коммуникации — необходимый атрибут науки, как особого вида человеческой деятельности. Формы коммуникации зависят от уровня развития не только науки, но и общества. В интенсивно усложняющемся мире, который невозможен без систематического обмена информацией между различными культурами, особую роль играет Интернет. Интернет — самое эффективное и одновременно самое противоречивое открытие XX в. В этой связи отмечается, что Интернет, с одной стороны, расширяет горизонт видения происходящего в науке и социуме, но с другой, — это не ведет к более целостному видению происходящего. Проблема при этом еще и в том, что став мощнейшим каналом коммуникации, Интернет не участвует в выработке столь нужных обществу социально-значимых ценностей. Специально отмечена специфика постановки проблемы коммуникации в науке формирующегося «общества знания». В таком обществе человек, участвуя в производстве знания, производит себя как личность, поскольку ядром личности все больше выступают знания. Ключевые слова: знания, информация, коммуникация, наука, Интернет, «общество знания», глобализация, сложность.

Коммуникация — сложный, открытый социокультурный феномен, получающий различную трактовку в зависимости от контекста и целей коммуницирующих [4, 13, 17, 18, 19]. Наиболее распространенным является трактовка коммуникации как обмена информацией взаимодействующих участников коммуникации. Отсюда актуальность проблематизации смысла и статуса различных форм коммуникативного процесса в науке, задающей в начале третьего тысячелетия основные параметры цивилизационного развития. Трудность систематического анализа коммуникативных процессов в науке связана со сложно-эволюционирующим, нелинейным характером как науки, так и процесса познания в целом, использованием в науке различных форм коммуникации, таких, в частности, как вербальная и невербальная, коммуникация с помощью знаков и символов и т. д.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

В начале третьего тысячелетия коммуникативные возможности культуры значительно возросли в результате появления и развития сети Интернет, которая выступает важнейшим каналом мультимедийных сообщений. Интернет — самое эффективное и самое противоречивое открытие XX в. Открыв невиданные до сих пор возможности для коммуникации, Интернет поставил множество разноуровневых проблем перед обществом. Так, трудно однозначно утверждать, что с появлением такого мощного канала коммуникации как Интернет, происходит консолидация общества вокруг системы социально-значимых ценностей. Разумеется, Интернет расширяет горизонт видения происходящего в социуме, но вряд ли из этого можно сделать вывод о том, что человек в эпоху Интернета стал более системно и масштабно мыслить. Тем самым Интернет теоретически открывает новые возможности для более целостного видения бытия, но эта возможность остается теоретической, поскольку количество информации в сети превосходит возможности освоения этой информации, выделения из этого потока самых важных и ценных сведений. Противоречивость и амбивалентность Интернета связаны с тем, что Интернет создал невиданные возможности для манипуляции общественным сознанием. По сути, именно Интернет сделал глобальное информационное пространство полем битвы за умы людей. Можно предположить, что со временем эта функция возрастет. Разумеется, при обсуждении такого сложного феномена как роль Интернета в формировании общественного сознания, крайности опасны. Главное, с чем должно считаться общество, состоит в том, что ближайшее будущее принадлежит сетевому человеку со всеми вытекающими отсюда следствиями. Наконец, следует помнить, что Интернет теоретически может отрицательно повлиять на мышление человека, поскольку Интернет в определенной степени берет эту функцию на себя. Цифровые технологии, заменив технологии аналогового приема и обработки сигнала, становятся ядром нового сетевого общества. В социально-гуманитарном плане концептуально значимо и требует специального обсуждения тот факт, что информационно-коммуникативная технология, которая со временем все больше определяет общественное и индивидуальное бытие современного человека, лишена этического измерения. Вместе с тем, правы П. Вацлавик, Д. Бивин и Д. Джексон, считающие коммуникацию неисключаемым, непременным условием жизни человека и порядка в обществе [2, с. 5]. Коммуникации — атрибут науки, как особого вида человеческой деятельности. Без коммуникации наука невозможна, поскольку только в профессиональном сообществе формулируется особый тип вопросов, относящихся к науке, и находятся их решения. При этом, чем более развитой является та или иная сфера научной деятельности, тем более вос-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

требованными становятся различные виды профессионального взаимодействия. И это естественно, поскольку только в процессе обсуждения полученных результатов среди специалистов исследователи убеждаются в их ценности. Не случайны в этой связи появление таких форм представления и обсуждения новых идей, как статьи и монографические исследования, с одной стороны, и конференции, конгрессы, симпозиумы, «круглые столы», с другой. Осознание методологической продуктивности различных форм коммуникации в науке привело к тому, что коммуникации как особый концепт и форма бытия науки, стали предметом многочисленных специальных исследований. История развития современной цивилизации предстает как возрастание роли науки и научной коммуникации, основанной на нормах научной рациональности [5]. Это обусловлено усилением статуса науки, что нашло отражение в возникновении не только наук о природе, но и социально-гуманитарных и технических наук, расширивших поле рациональной коммуникации. При этом наряду с расширением предметного поля науки и, основанной на науке рациональности, происходит математизация науки, что оказывает влияние на культуру в целом, расширяя границы информационно-коммуникативной цивилизации. Интернет радикализировал всю проблемную ситуацию, придав символическому языку, основанному на битах, своего рода онтологический характер. В процессе коммуникации, диалога, обсуждений полученных результатов в рамках научного сообщества, ученый не только глубже постигает суть сделанного им, но и уточняет их, «вписывая» в более широкий социальный и культурный контекст. Исследователь, предлагая новую идею, заинтересован в том, чтобы ученые, занимающиеся данной проблемой, высказали свое отношение к ней. Опыт освоения культурой полученного исследователем результата необходимым образом включает в себя «столкновение» с позицией тех исследователей, которые трактуют эти процессы по-другому, иным образом. Как показывает история, зачастую требуются значительные усилия научного сообщества для нахождения истинного смысла полученных результатов, то есть того смысла, который со временем становится общепринятым. Этот процесс освоения культурой конкретных достижений фундаментальных наук носит сложный и противоречивый характер. Об этом свидетельствуют дискуссии о смысле и различных трактовках эволюционной теории Дарвина, релятивистской механики Эйнштейна, квантовой теории, если отметить самые известные научные результаты, ставшие объектом длительных споров. И это не случайно, поскольку, в конечном счете, речь идет об открытиях, затрагивающих ценностно-мировоззренческие вопросы. Показателен в этой связи ответ А. Эйнштейна на критику его позиций по вопросам квантовой механики: «Я не верю в Бога, играющего в кости» [7].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Жизнь конкретного ученого во многом специфична, эта жизнь, обращенная во многом вовнутрь, закрытая, которая сосредоточивается на самом главном, размышляя о предметах, далеких для понимания другими. Когда же он делает открытие и представляет его другим, то почти всегда встречает непонимание и требуются значительные усилия — дискуссии, споры, обсуждения, открывающие новые смыслы, чтобы сделать фундаментальный научный результат естественной частью сперва научного знания, затем культуры в целом. Коммуникация пронизывает науку как особую форму самореализации человека. С помощью коммуникации человек становится человеком и реализует себя на основе мифа, философии, религии, искусства, научного знания. Естественно, что с усложнением бытия, противостоящего человеку, усложняются формы коммуникации, актуализируются новые формы взаимодействия человека с миром. Появляются конгрессы, форумы, ученые советы, Интернет-конференции для обсуждения актуальных проблем развития науки и места человека науки в мире. Научное знание структурируется. Выявляются текст, подтекст и контекст, которые становятся объектами специального анализа. Со временем наука вырабатывает свой язык, методы и формы организации. Превратившись в сложную и многоуровневую систему, наука становится влиятельной политической силой. Ученые после атомной бомбардировки Нагасаки и Хиросимы, независимо от личных амбиций, оказались частью не только научного сообщества, но и влиятельной в политическом отношении силой. Не случайно, что Эйзенхауэр в своей инаугурационной речи в 1953 г. сравнил науку с «властью, способной стереть с лица земли человеческую жизнь». С этого момента заканчивается период развития науки как академической науки и начинается новый этап развития общества и науки, где сужается сфера научной коммуникации в зависимости от целей познания и начинается гонка вооружений, с которой вынуждены считаться ученые, работающие на переднем крае науки. «Холодная война» оказала отрицательное влияние на возможности коммуникации и тематику научно-исследовательских работ. Элемент закрытости в науке, противоречащий по сути познанию законов природы, до сих пор влияет на характер коммуникаций в науке, мешая ее развитию. Культура в современном обществе реализует свои возможности главным образом через информацию, ядром которой выступает научная информация. Каждая социальная система генерирует ту информацию, которая ей необходима, создает свою информационную среду, члены которой, взаимодействуя друг с другом, обогащают себя и всю систему в целом. В открытой неравновесной системе этот обмен информацией дополняется получением и переработкой информации, поступающей извне. Взаимодействие этих потоков начинает происходить со-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

гласованно, подчиняться определенным параметрам порядка, что приводит к возникновению новых свойств. Г. Хакен в работе «Информация и самоорганизация. Макроскопический подход к сложным системам» [15] показывает как совместным, когерентным действием порождается новая синергетическая информация. Если прекращается поступление информации извне, то система начнет деградировать, а если система не будет генерировать информацию за счет внутренних ресурсов, то она погибнет. Поэтому открытость системы, поступление информации — необходимое условие существования сложноэволюционирующей, нелинейной системы. Решающую роль в организации различных подсистем общества играет государство. По мнению А.С. Кармина и Г. Бернацкого, «самоорганизация человеческого общества исторически происходит в виде развития разнообразных форм управления социальными процессами. Особенности самоорганизации общества связаны с понятием власти» [11, с. 209]. Поскольку понятие государства не совпадает по объему с понятием общество, то принципиальное значение имеет характер власти, особенности решения государством проблем управления, умение власти вести диалог с народом, считаться с его проблемами. Характер власти оказывает влияние и на статус науки в обществе и специфику коммуникаций в науке. В этой связи прав А.А. Зиновьев, когда доказывает, что «медиа — это могущественный инструмент формирования сознания, чувств и вкусов огромных масс людей и инструмент воздействия на них в желаемом для кого-то духе, механизм сверхидеологии» [9, c. 191]. Возможности и влияние медиа растет с развитием информационно-коммуникативной технологии и ростом числа людей, пользующихся этой технологией. Именно с помощью этой технологии готовятся войны и социальные перевороты. Знания и новые технологии в подобной ситуации используются не только для созидания, но и разрушения. Интересна в этой связи «полемика» между известным французским философом Фонтенелем, заявившем, что «Если бы я держал зажатыми в руке все мысли этого мира, то я бы поостерегся разжать», и немецким поэтом Г. Гейне, который, возражая Фонтенелю, писал: «…я думаю иначе. Если бы я держал в горсти все мысли этого мира, то я, … ни в коем случае не держал бы ее сжатой так долго. Я не рожден быть тюремщиком мыслей. Видит Бог, я выпускаю их на свободу!» [3, с. 136]. Прежде, чем согласиться с Фонтенелем или Гейне, следует считаться с тем, что здесь есть проблема. Суть ее в амбивалентности идей, различных мыслей, отражающих противоречивость человека — творца этих мыслей. Мир не хорош и не плох. Он не поддается этической оценке. Он просто есть. В этом мире, взаимодействуя, сосуществуют и хорошее и плохое. Оценка того, что такое хорошо и что такое плохо, зависит от того, как понимают люди смыслы. Смыслы рождаются в процессе коммуникации. Они не суще-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ствуют сами по себе. Специфика рождающихся смыслов, их глубина и полнота зависит как от конкретных людей, так и от почвы — культуры, в которой формируются новые знаки, значения и смыслы. Культура, в рамках которой рождаются смыслы, пронизана мифом, историей, философией, литературой, научным знанием, самой неотрефлексированной жизнью. Значимость рождающихся смыслов со временем возрастает, поскольку реальность, окружающая и пронизывающая личность, становится все более рукотворной, искусственной. Тем самым реальность не только объективна, но и эмоционально окрашена и характеризуется субъективной включенностью. Этот мир субъективен, когда он становится предметом проблематизации и концептуального осмысления, и объективен, поскольку существует вне и независимо от этого осмысления. Субъективен, так как человек наделяет события и процессы смыслом, значениями. Преобразовывая и видоизменяя реальность, человек создает субъективную реальность, которая начинает жить по своим законам. У этой субъективной реальности нет своих целей, цели задает человек для самореализации. В этой связи, особенности новой трактовки проблемы в том, что «практически любая форма поведения — действие, бездействие, речь, молчание в определенной ситуации могут оказаться коммуникативно значимыми» [1, с. 486]. При этом «общение, совместная деятельность, переговоры возможны лишь на основе со-участия коммуникантов, при посредстве демонстрации смыслов и их интерпретации» [1, с. 486]. В подобной ситуации важно не только выявить главные тренды современности, но и считаться, во-первых, с тем, что настоящее потенциально содержит несколько вариантов будущего, и, во-вторых, необходимо ориентироваться не только и не столько на желаемое будущее, сколько на достижимое будущее, и, наконец, в-третьих, формируя горизонты будущего, считаться с тем, что наше видение будущего ограничено, и мы должны быть готовы корректировать видение будущего. Французский философ Ж.Э. Ренан, творивший в XIX в., считал, что в мире существуют два типа народов и государств, а именно, имеющих ученых и не имеющие их. Европа стала лидером современного мира именно потому, что впервые поняла, что «знание — сила». Господство религиозного мировоззрения было поставлено под сомнение с первых шагов новоевропейской науки. И хотя истоки науки восходят к античной греческой традиции, но только с XVI и особенно с XVII в., т. е. с работ Коперника, Галилея и затем Ньютона, видение мира, его сути становится принципиально другим. Для того, чтобы изменился взгляд не на отдельные процессы, например, на механические явления, а на мир в целом, не меньшее значение имели работы Ф. Бэкона с его знаменитым «знание — сила» и Р. Декарта с не менее концептуально значимым тезисом

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

«Мыслю, следовательно, существую». Тогда впервые формируются новый тип философа и новый тип ученого. Появление науки и все более обостряющееся противостояние научного и религиозного мировоззрений, независимо от целей конкретных участников этого сложного процесса, привело к более глубокому и целостному видению мира, осознанию его сложности. С этого времени значительно и быстрыми темпами росла социальная значимость научного знания, что нашло отражение в росте числа университетов в Европе, а затем в мире. Напомним в этой связи, что лидерство США в современном мире в первую очередь связано с тем вниманием, которое уделяет власть в этой стране статусу образования. Как отметил Р.В. Енгибарян, «Америка — сверхдержава … в области науки и образования, расходы на эти сферы почти сопоставимы с расходами всех остальных промышленно развитых государств мира, вместе взятых» [8, с. 3]. При этом «студентов-иностранцев там больше, чем во всех европейских государствах, и что, наконец, и среди нобелевских лауреатов представители Соединенных Штатов составляют абсолютное большинство» [8, с. 3]. При этом «среди американских нобелевских лауреатов больше 60 человек — выходцы из бывшего СССР» [8, с. 4]. Из этого логично следует вывод о том, что та культура, которая хочет претендовать на высокий статус в мире, должна обращать больше внимания системе образования и науке, создавая условия для их развития. Как было отмечено, наука использует самые разные формы коммуникации. При этом с развитием науки формы коммуникации усложняются, поскольку более сложными становятся объекты изучения. Выявляются новые особенности науки. В частности, актуализируются такие свойства науки, как открытость, спонтанность, динамичность, нелинейность, системность. Открытие этих свойств предъявляет новые требования к науке и тем дискуссиям, которые происходят в науке. Необходимость усиления роли коммуникативных процессов в сфере науки проистекает в первую очередь от возрастания роли глобальных вызовов, которые могут привести к неразрешимым для цивилизации в целом проблемам. Сегодня человечество находится на такой стадии цивилизационного развития, когда только совместные действия ведущих стран мира могут остановить движение к общепланетарной катастрофе. Важно осознать, что угроза общепланетарной катастрофы грозит всем странам независимо то их уровня экономического развития. Отсюда необходимость усиления коммуникативных связей между различными институтами в сфере экономики и политики, экологии и образования, науки и демографии, культуры и безопасности. Между тем, реальность далека от того, чтобы свободно обсуждать все фундаментальные проблемы, встающие в результате развития науки.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Возрастание сложности и все большая актуализация глобальных вызовов повышает ответственность лидеров современной цивилизации. Как известно, на протяжении последних столетий, примерно с эпохи Возрождения, европейская культура стала лидером мирового цивилизационного развития. Именно в Европе стали приоритетными ценность свободной личности, примат рационального мышления, демократические институты. Распространение по миру этих ценностей породило множество оттенков в их толковании и значительное число вопросов. Особенно острой встала проблема рационального мышления, ее возможности и границы. И это понятно, если учесть, что методы рационального обоснования применяются во всех сферах человеческой деятельности. При этом рациональные методы постановки и решения многих задач были столь эффективны, что рациональный метод стал восприниматься как единственный и решающий метод на пути к прогрессу. Разумеется, были отдельные голоса против абсолютизации методов рациональности, но они не были слышны в общем хоре восхищения достижениями науки и технологии. Но возрастающее число глобальных вызовов, особенно экологический кризис, заставил задуматься над проблемой. В литературе неоднократно справедливо отмечается факт ухудшения экологической ситуации на планете, разрушения природных оснований бытия человека. При этом меньше подчеркивается такой очень важный для всей гуманитарной культуры факт, как разрушение духовного мира человека, поскольку по сути природа не разрушается, она переходит из одного состояния в другое, а разрушается человек, который не считается с возможностями природы, делает природу заложницей своих экономических интересов. Тем самым создается новая социоприродная среда, в которой господствуют идеи наживы, господства, нетерпимости, национализма. В подобной среде гуманитарные ценности добра и справедливости, защиты природы, фауны и флоры оказываются периферийными, если вообще о них вспоминают. Вот почему необходимо делать акцент на том, что ухудшение экологической ситуации — результат недооценки статуса гуманитарных ценностей, разрушения внутреннего мира человека. Отсюда необходимость более системного видения происходящих в мире процессов, их проблематизации и поиска новых путей цивилизационного развития в условиях глобализации. При этом, как справедливо отметил Дж. Кьеза, «никакая глобализация немыслима без революции, совершенной информационно-коммуникационной технологией» [12, с. 251]. Глобализация заставляет взаимодействовать не только экономики, но и культуры, актуализируя вопросы коммуникации на всех уровнях цивилизационного развития. Глобализация — отражение процесса усложнения бытия. Это процесс, который очень трудно охватить с помощью понятийного аппарата одной конкретной науки, например, экономической или политической.

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

Глобализационный процесс приводит в движение все ведущие сегменты и ценности общества. При этом глобализацию нельзя считать только объективным или только субъективным процессом, поскольку глобализационный процесс включает и объективные и субъективные аспекты бытия. Однако, подчеркнутые многоаспектность и многогранность не означают, что процесс глобализации нельзя концептуально постичь, чтобы понять его ядро, движущие силы и возможные направления развития. Исходя из этого тезиса, попытаемся кратко определить решающее звено процесса глобализации. На наш взгляд, глобализация не меняет формационной сущности современного общества. Это означает, что глобализируются идеи и практика капитализма. И поскольку форм бытия капитализма множество, то отсюда — значительное расхождение в трактовках глобализации. К тому же сказывается и тот факт, что сам капитализм неоднороден и по сути ничего не обещает, а предполагает нескончаемую борьбу за прибыль, выгоду, используя для этого различные методы. Все это находит отражение в многочисленных, все более усложняющихся формах коммуникативного процесса, значимость которых растет с усилением глобализационных трансформаций. Для понимания тех процессов, которые происходят в мире, необходимо считаться с тем, что, начиная с XVII в. и особенно с XVIII в., различные формы сознания — возникшая новоевропейская наука, традиционная религия, морально-этическая и эстетические ценности — стали развиваться по-новому, поскольку изменилось их место в структуре общества и характер их связи. Чем дальше общество развивается, тем более сложными и запутанными становятся их связи. И хотя основанием, которое, в конечном итоге, предопределяет их статус, выступает функционирующая социально-экономическая система, которая испытывает, естественно, обратное влияние отмеченных выше форм сознания, — но сама тенденция обособления их друг от друга продолжается, оказывая все большее влияние на процессы, происходящие в обществе. В конце XX и начале XXI в. капитализм принимает форму «общества, основанного на знаниях». С.П. Капица считает «общество знания» более развитым обществом, чем информационное общество, поскольку, по его мнению, общество знаний «ставит конечной целью образования и организации науки стремление к обществу понимания» [10, с. 137]. Понимание — более емкое понятие, чем знание. Оно включает в себя ценностное измерение. Исходя из этого, С.П. Капица трактует «общество знаний» как устремленное к «обществу понимания». При этом ученый исходит из того, что «В настоящее время все больше осознается необходимость смены ценностей, которые определяют на фундаментальном уровне развитие общества, поведение человека и формирование его личности» [10, с. 138]. К сожалению, трудно найти такое осознание не только в российском об-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ществе, но и в других индустриальных странах мира. При этом С.П. Капица, понимая, сколь большую роль играют СМИ в формировании ценностного мира современного человека, ставит хороший вопрос: «В свое время Христос изгнал торгующих из храма. Не пора ли то же самое сделать и с телевидением?» [10, с. 138]. Разумеется вопрос больше риторический, поскольку телевидение как часть СМИ — подсистема и, в конечном итоге, своеобразный экран рынка, а рынок — системообразующий элемент капитализма. Основным актором нового общества становится «человек знающий». «Человек знающий» отличается тем, что он не только знаком с основными достижениями науки, но и сам участвует в продуцировании нового знания. Его статус в культуре определяется не происхождением или социальным положением, а участием в производстве знания. В формирующемся новом обществе человек, производя знания, производит самого себя. «Человек знающий» настолько отличается от «человека говорящего» и «человека пишущего», насколько обладание необходимым для творения новой реальности знанием отличается от передачи знания с помощью текстов или слов. Для «человека знающего» умение коммуницировать является принципиально важным свойством, поскольку знания, которыми обладают люди, всегда частичны, разрозненны, находятся в развитии и люди науки, творящие новые смыслы, должны систематически взаимодействовать друг с другом. В процессе коммуникации не только рождаются новые идеи, но уточняются те представления, которые сложились к этому времени. Сегодня человек «видит» мир через «знания» и «информацию», которые, во-первых, он не всегда различает, и, во-вторых, они систематически и очень быстро растут. Именно последнее служит основанием, одной из причин сложности мира, которая открывается через знания. Усложнение связано еще с тем, что в орбиту бытия человека вовлекаются новые страны, народы и культуры, открываются новые направления развития личности. Формируются новые сферы деятельности, основанные на новых достижениях науки и технологии. Таковы, в частности, нано-, инфо-, био-, когно-технологии. Все это актуализирует концептуальную значимость философии, интенционально направленной на постижение сущности, целого. Необходимость и актуальность философии связана со сложностью современного мира. В начале XXI в. человек не только живет в мире знаний и информации, но живет знаниями и информацией. Знания и информация — это не только его «голова», мышление, разум, но и «глаза» и «уши». Он видит и понимает мир через знания и информацию. Человек впервые на уровне восприятия может различать явление и сущность, даже если он не может постигнуть эту сущность. Там же, где мир столь сложен, как никогда ранее актуализируется принцип дополнитель-

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

ности, поскольку конкретные, специальные знания должны быть дополнены более общими, гуманитарно-ориентированными формами знания. Современный мир во многом «видится» через достижения науки и технологии, поскольку именно сложность и противоречивость мира открыли новые возможности для развития современной цивилизации. Вместе с тем наука внесла и вносит свой вклад в появление новых опасностей, в том числе и опасностей глобального характера [6]. В подобной ситуации с ростом места науки в культуре растет не только эпистемологический, но и социальный статус диалога в науке, поскольку наука становится одним из важных элементов глобализации. Сегодня говорят о «диалоге цивилизаций» и «диалоге культур», что естественно в условиях возможного «столкновения цивилизаций». Диалог — принципиально важный элемент развития культуры, поскольку развитие культуры невозможно не только без межличностного, но и без межцивилизационного общения и коммуникации. В целом можно, не развертывая многочисленные следствия из этого тезиса, утверждать, что наука, как часть культуры, не может развиваться без диалога и коммуникации, поскольку диалог и коммуникация выступают важнейшим элементом процесса понимания, как ядра культуры. И поскольку диалог и коммуникация связаны с постановкой вопросов, то в заключение специально отметим роль вопросов в коммуникативном процессе. Диалог, споры, дискуссии — формы существования мыслей в научном познании. Дискуссии детерминированы вопросами, которые стимулируют развитие не только науки, но и человека и всей культуры. Наиболее фундаментальные вопросы ставятся в рамках философии, которая выступает основой многих частных научных направлений. Не случайно, что «в ЦЕРНе с пиететом относятся к истории. Его улицы носят имена людей, которых объединяла общая цель – найти фундаментальные составляющие природы. Здесь Демокрит и Мария Склодовская-Кюри, Джеймс Клерк Максвелл и Альберт Эйнштейн» [16]. Тем самым греческая философия направила человеческую мысль в определенном направлении. Исследователи и в начале третьего тысячелетия обсуждают поставленные греческой философией вопросы, которые выступают основой коммуникации. В целом представляется важным отметить стимулирующую роль вопросов в истории культуры вообще и в истории науки, в особенности. Вопросы — ядро коммуникации. Вопрос — это знание о незнании, осознание которого ведет к образованию научных коллективов, пытающихся его решить. При этом зачастую решение одного вопроса ведет к постановке нового еще более сложного вопроса. Есть вопросы и вопросы, поскольку есть вопросы, которые не всегда можно задать, есть вопросы, которые больше чувствуешь и не всегда четко формулируются. Есть вопросы, которые опережают свое время, и их

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

значимость не сразу осознается и только спустя определенный период становится ясным их значимость. В целом, не вызывает сомнения, что вопросы – важнейшая часть культуры, и подобно тому, как культура многогранна и не полностью укладывается в рамки четкой логики, так и вопросы, как отражение открытости человеческого бытия, многоаспектны. У каждой эпохи, как и у каждого человека, свое видение мира. Уровень культуры, как и уровень личности — в умении осознать сложность бытия. Вся жизнь человека — постижение этой сложности. Поэтому важно сперва — чем раньше, тем лучше — осознание этой сложности бытия, ее неисчерпаемости, открытости для тех, кто открыт и способен учиться. Очень важно вовремя осознать эту сложность бытия. Это влияет на отношение человека к миру, другим людям. Человек и культура, осознающая эту сложность, неисчерпаемость и открытость бытия, менее категоричны в своих суждениях, более терпимы к другим представлениям. Задает вопросы только человек. И чем более развитой становится человеческая цивилизация, тем больше вопросов она задает. Задавать вопросы, значит понимать сложность, неоднозначность и многомерность бытия, и не довольствоваться сложившимися, ставшими привычными представлениями, не уставать творить новые смыслы, ибо «быть человеком означает быть обращенным к смыслу, требующему осуществления, и к ценностям, требующим реализации» [14, с.285]. Концептуальная значимость вопроса как социокультурного и эпистемологического феномена связана не только с его содержанием, то есть с тем, что вопрос направляет внимание тех, кому он интересен, на новые аспекты бытия, но и с тем, что в определенной мере моделирует поведение исследователей, способствуя объединению их усилий. Тем самым создается неформальное сообщество исследователей, размышляющих над поставленным вопросам. При этом, естественно, речь идет не только и не столько о совпадении или различии тех или иных конкретных ответов на поставленный вопрос, сколько о фокусировании внимания, его направленности, способствующие расширению видения мира человеком. При этом, чем более фундаментальным является вопрос, тем больше он порождает новые более частные вопросы, вовлекая в сферу невидимого диалога различных исследователей, занимающихся не только основным вопросом, но и теми вопросами, которые актуализируются при решении исходного фундаментального вопроса. Таковы, в частности, многие вопросы, поставленные философской мыслью. Вопросы о том, что есть человек, в чем суть бытия, смысл жизни — суть «вечные» вопросы, которые объединяют различные культуры и народы. Возрастает ответственность ученых за то, что происходит в мире, поскольку «общество, основанное на знаниях», в конечном итоге, в значительной степени — результат воплощения их идей. Правда, здесь есть

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ

одна принципиальная трудность, суть которой в том, что ученые, работающие над фундаментальными проблемами на переднем крае науки, не всегда могут знать практические следствия своих теоретических результатов. Достаточно в этой связи сослаться на опыт научной революции в физике в конце XIX и в начале XX вв. Физики, открывшие новый мир, не знали, что их результаты в области физики приведут не только к «красивым» (В. Гейзенберг) научным теориям, но и атомной бомбе. Отсюда возрастание не только роли науки в современном мире, но и ответственности ученых, творящих новые смыслы.

Список литературы 1. Абрамова Н.Т. Уподобление: от истории понятия «подобие» до уточнения смысловых границ // Эпистемология: перспективы развития. М., 2012. С. 486. 2. Вацлавик П., Бивин Д., Джексон Д. Проблематика человеческих коммуникаций: изучение паттернов, патологий и парадоксов взаимодействия / Пер. с англ. М., 2000. С. 5. 3. Гейне Г. К истории религии и философии в Германии. М.: Прогресс, 1994. С. 136. 4. Гудков Д. Теория и практика межкультурной коммуникации. М., 2003. 5. Делокаров К.Х. Научная рациональность как цивилизационная ценность: сущность и современные дискуссии // Философия познания. К юбилею Л.А. Микешиной. М., 2010. 6. Делокаров К.Х. Техновызовы XXI века и проблема будущего // Философия в диалоге культур. Всемирный день философии (Москва — Санкт-Петербург, 16–19 ноября 2009 г.). М., 2010. 7. Делокаров К.Х. Философия и дискуссии между Эйнштейном и Бором по основам квантовой механики // Нильс Бор и наука XX века. Киев, 1988. 8. Енгибарян Р.В. Наука и образование в XXI веке. Новые реалии и подходы // Право и управление. XXI век. М., 2008. № 1. С. 3, 4. 9. Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М., 2003. С. 191. 10. Капица С.П. Парадоксы роста. М., 2010. С. 137, 138. 11. Кармин А.С., Бернацкий Г.Г. Философия. СПб., 2001. С. 209. 12. Кьеза Дж. Глобализация и средства массовой информации // Постиндустриальный мир и Россия. М., 2001. С. 251. 13. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М., 2003. 14. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990. С. 285. 15. Хакен Г. Информация и самоорганизация. Макроскопический подход к сложным системам. М., 1991. 16. Хэлперн П.К. Открытия, которые потрясли мир. М.: ЭКСМО, 2010. 17. Шарков Ф.И. Константы гудвилла: стиль, паблисити, репутация, имидж и бренд фирмы: Учебное пособие. 3-е изд. М., 2013. 18. Шарков Ф.И. Основы теории коммуникации. М., 2002. 19. Шнейдер В.Б. Коммуникация, нормативность, логика. Екатеринбург, 2002.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

COMMUNICATION IN SCIENCE IN COMPLICATED

WORLD Аuthor: DELOKAROV K.KH. DELOKAROV Kadyrbech Khadzumarovich, Professor of UNESKO Department of the Institute of State Service and Management, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honoured worker of science of Russian Federation. Address: 84, Vernadskogo prospect, Moscow, Russia, 119571 Phone: 8(903) 208-93-01. E-mail: delokarof@mail.ru Abstract. The article analyses the peculiarities of the problems of communication in science and their solutions in the times of complicated world. Communication is a necessary attribute of science as well as of any kind of human activity. The forms of communication depend on the level of development not only of science but the level of development of society. In the conditions of globalization, which is impossible without exchange of information between different cultures, Internet plays special role. Internet is the most effective and at the same time the most contradictory discovery of the XX century. Considering this point of view. it is pointed out, that Internet, on the one hand expands the horizons of observation happening in science and society, but on the other hand Internet doesn’t lead to a more complete observation of what is happening. The problem which needs to be counted is that Internet has become the most powerful instrument of communication but doesn’t take part in developing socially significant values which the society needs. A special attention is paid to the peculiarities of raising problems of communication in science in the «society of Knowledge». In this society the person taking part in the production of knowledge, produces himself as a personality since the essence of personality is knowledge. Key words: knowledge, information, communication, science, Internet, «society of knowledge», globalization, complexity.

References 1. Abramova, N.T. Upodoblenie: ot istorii ponyatiya «podobie» do utochneniya smyslovyx granic // Epistemologiya: perspektivy razvitiya. 2012. S. 486. [Abramova, N.T. (2012). `Assimilation: from the history of concept “similarity” to clarification of semantic borders.` // Theory of cognition: prospects of development. Р. 486]. 2.Vaclavik, P., Bivin, D., Dzhekson, D. Рroblematika chelovecheskix kommunikacij: izuchenie patternov, patologij i paradoksov vzaimodejstviya / per. s angl. 2000. S. 5. [Vaclavik, P., Bivin, D., Dzhekson, D. (2000). `The range of problems of human communications : study of patterns, pathologies and paradoxes of interaction` // Eng. Trans. Р. 5]. 3.Gejne, G. K istorii religii i filosofii v Germanii // Pro-gress. 1994. S. 136. [Gejne, G. (1994). `The history of religion and philosophy in Germany.` // Moscow.. Р. 136]. 4.Gudkov, D. Teoriya i praktika mezhkulturnoj kommunikacii. 2003. [Gudkov, D. (2003). ` The Theory and practice of cross-cultural communication.` Moscow].

ТЕОРИЯ КОММУНИКОЛОГИИ 5. Delokarov, K.H. Nauchnaya racionalnost kak civilizacionnaya cennost: sushсhnost i sovremennye diskussii // Filosofiya poznaniya. K ubileu L.A. Mikeshinoj. 2010. [Delokarov, K.H. (2010). ` Scientific rationality as civilization value : essence and modern discussions.` // Philosophy of cognition. To the anniversary of L.A. Mikeshinoy]. 6. Delokarov, K. H. Tehnovyzovy XXI veka i problema budushchego // Filosofiya v dialoge kultur. vsemirnyj den filosofii (Moskva — Sankt-Peterburg, 16–19 Noyabrya 2009 g.) // Progress tradiciya. 2010. [Delokarov, K.H. (2010). `Technochallenges of the XXI century and problem of the future // Philosophy in the dialogue of cultures. The day of philosophy (Moscow –Saint-Petersburg, November, 16-19 2009).` // Moscow]. 7. Delokarov, K. H. Filosofiya i diskussii mezhdu einshteinom i Borom po osnovam kvantovoi mehaniki // Nils Bor i nauka XX veka. 1988. [Delokarov, K.H. (1988). ` Philosophy and discussions between Einstein and Bor on bases of quantum mechanics.` // N. Bohr and science of the XX century. Kiev]. 8. Engibaryan, R.V. Nauka i obrazovanie v XXI veke. novye realii i podhody // Pravo i upravlenie. 2008. No 1. S. 3, 4. [Engibaryan, R.V. (2008). ` Science and education are in the XXI century. New realities and approaches.` // Law and management No 1. P. 3, 4]. 9. Zinoviev, A.A. Ideologiya partii budushego. M., 2003. S. 191. [Zinoviev, A.A. (2003). Ideology of party of the future. Moscow. P. 191]. 10. Kapitsa, S.P. Paradoksy rosta. 2010. S. 137, 138. [Kapitsa, S.P. (2010). Paradoxes of growth` Moscow. P. 137, 138]. 11. Karmin, A.S., Bernatskij, G.G. Filosofiya. SPb., 2001. S. 209. [Karmin, A.S., Bernackij, G.G (2001). Philosophy. P. 209]. 12. Kieza, Dzh. Globalizaciya i sredstva massovoj informacii // Postindustrialnyj mir i Rossiya. 2001. S. 251. [Kieza, Dzh. (2001). `Globalization and mass`// Postindustrial world and Russia. P. 251]. 13. Nazarov, M.M. Massovaya kommunikaciya v sovremennom mire: metodologiya analiza i praktika issledovaniy. 2003. [Nazarov, M.M. (2003). Mass communication is in the modern world: methodology of analysis and the practice of researches. Moscow]. 14. Frankl, V. Chelovek v poiskax smysla. // M., 1990. S. 285. [Frankl V. (1990). Man in search of sense. P. 285]. 15. Haken, G. Informaciya i samoorganizaciya. makroskopicheskij podxod k slozhnym sistemam. M., 1991. [Haken, G. (1991). Information and self-organization. Macroscopic going to the difficult systems. Moscow]. 16. Helpern, P.K. Otkrytiya, kotorye potryasli mir. // M., 2010. [Helpern, P.K. (2010). Opening that shocked the world. Moscow]. 17. Sharkov, F.I. Konstanty gudvilla: stil, pablisiti, reputaciya, imidzh i brend firmi: uchebnoe posobie. // 3-e izd. M., 2013. [Sharkov, F.I. (2013). Constants of goodwill : style, pubicity, reputation, image and brand of firm: teaching aid. Moscow]. 18. Sharkov, F.I. Osnovy teorii kommunikacii. M., 2002. [Sharkov, F.I. (2002). Bases of theory of communication. Moscow]. 19. Shnejder, V.B. Kommunikaciya, normativnost, logika. Yekaterinburg, 2002. [Shnejder, V.B. (2002). Communication, normativeness, logic.Ekaterinburg].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ SOCIAL COMMUNICATION

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ВЛИЯНИЕ МАССОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ

НА ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО Авторы: СУЛЕЙМАНОВА Ш. С. МУРЗАБЕКОВ Т. М. СУЛЕЙМАНОВА Шукран Саидовна — доктор политических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (ИГСУП РАНХиГС). Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (916) 551–74–79. E-mail: sher2016@yandex.ru МУРЗАБЕКОВ Тимур Магометович — Кандидат политических наук, главный специалист — эксперт Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Республике Ингушетия. Адрес: 386001, Республика Ингушетия, г. Магас, ул. К. Кулиева, 4. Тел.: +7 (929) 431–06–09. E-mail: timurmursabekov@mail.ru Аннотация: Процессы, происходящие в современном мире, демонстрируют взаимосвязь и взаимозависимость глобализации и роста информационнокоммуникационных технологий. Информационные инновации, наряду с техническими и управленческими, не только значительно расширяют возможности управления государством, развития информационного обмена, оказания государственных услуг, но и существенно повышают ценность информации как стратегического ресурса. Одним из основных прав человека является право на информацию, само возникновение данного права связано с тем, что информация проникает во все сферы человеческой деятельности. Право на информацию долгое время не было выделено в самостоятельную сферу прав человека ни в одной европейской стране. Широкий спектр современных средств информирования, как свидетельствует практика СМИ, оказывает все более мощное воздействие как на свободный выбор каждым гражданской позиции, так и на размежевание социальных позиций отдельных групп граждан. Исследователи социальноидеологических проблем обращают внимание на тот факт, что в вопросах «воздействия на сознание» и «манипулирования сознанием» едва ли не главенствующая роль принадлежит форме подачи соответствующей информации. Намеренно или нет, но СМИ предлагают своей аудитории модели как речевого, так и социального поведения, которые потенциально могут исказить картину мира адресата. Такая «лингвистика убеждения» постепенно становится неотъемлемой частью публицистического дискурса. На этом фоне возникает естественный вопрос о том, в какой мере и с какими целями участники современных информационных процессов прибегают к манипулированию общественным сознанием. Под этим термином ученые понимают скрытое информационно-психологическое воздействие, которое нацелено на побуждение человека к действиям, изначально не совпадающим с его воззрениями и системой ценностей общества в целом. Ключевые слова: массовая коммуникация, гражданское общество, информация, СМИ, демократическое общество, воздействия на сознание, манипулирования сознанием.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Массовая коммуникация тесно связана с развитием современного общества, политикой и культурой, экономикой, она охватывает межгрупповые, межличностные и международные отношения. В социальном пространстве России, в условиях происходящих изменений и экономических преобразований, проблема становления и развития гражданского общества является одной из наиболее актуальных в системе общественных наук. Интерес к этому предмету исследования обусловлен тем, что с развитием института гражданского общества связаны надежды на упрочение демократических основ нашей жизнедеятельности, установление принципиально новых отношений между обществом и государством, иного уровня взаимоотношений между различными стратами российского социума. Президент РФ, Путин В. В., в своих посланиях неоднократно подчеркивал необходимость формирования зрелого гражданского общества, в котором в равной степени учтены и защищены интересы всех групп населения. Одним из основных прав человека является право на информацию, само возникновение данного права обусловлено тем, что информация пронизывает все сферы человеческой деятельности. Право на информацию долгое время не было выделено в самостоятельный институт ни в одной европейской стране, и сам термин «информация» редко использовался. Ситуация изменилась после принятия Всеобщей Декларации прав человека 1948 г. и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. в соответствии с тем, что внесение норм, закрепляющих право на информацию в национальные законодательства, стало необходимым для их соответствия европейским стандартам. Появлению права на информацию в международном праве предшествовало возникновение и развитие самой идеи данного права в национальных правовых системах различных европейских государств. Соответственно, европейский стандарт сформировался не на пустом месте. В 1766 г. в Швеции был принят Закон о свободе слова и печати, он содержал нормы, гарантировавшие свободу слова и печати, и нормы, закреплявшие право граждан на доступ к информации, находящейся у государственных органов. Что было прогрессивно для своего времени. В 1949 г. 5 апреля в Швеции был принят новый Закон о печати. Праву граждан на информацию была посвящена вторая глава закона. По смыслу нормы закона были близки к нормам, регулирующим этот институт права в современных национальных правовых системах. Однако подобные нормативные акты были редкостью в странах Европы. В законодательствах большинства европейских государств были и другие нормы, связанные с правом человека на информацию. К ним можно отнести как нормы, регулировавшие свободу слова, печати и выражения мнения, так и нормы, регулировавшие вопросы защиты личной, семейной тайны, тайны телефонных, телеграфных и иных сообщений;

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

сведения о личной жизни граждан тоже являются определенным видом информации, распространение которой может осуществляться только при соблюдении установленных законом условий. К моменту принятия Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в законодательствах многих европейских государств эти нормы были уже закреплены. Право на информацию в некоторых странах было закреплено как самостоятельный институт (ст. 20 ч. 1 Конституции Испании от 27 декабря 1978 г., в Законе о доступе к отчетам исполнительной власти 1978 г. во Франции, в Законе о доступе к информации 1985 г. в Великобритании). Право на информацию в России появилось в 1991 г. с принятием Декларации прав и свобод человека и гражданина. Норма этой Декларации, закреплявшая право на информацию, была использована и в Конституции РФ 1993 г. Право на информацию в бывших советских республиках появилось также в 90-е гг. В некоторых странах оно закреплено как самостоятельный институт права (в Конституциях Казахстана от 28 января 1993 г., Туркменистана от 18 мая 1992 г., Эстонии от 28 мая 1992 г., Республики Беларусь от 5 марта 1994, Украины от 28 июня 1996 г.). Одним из основных документов в мировой практике, в которых получила развитие идея права человека на информацию, является Европейская Конвенция о защите прав и основных свобод человека. И до принятия Конвенции эта идея существовала в законодательствах различных государств, но только в ней идея права человека на информацию четко выражена [1]. Современное состояние российского общества позволяет выстраивать государственную культурную политику на новых демократических принципах. Это предполагает развитие связей между центром и регионами, расширение межрегионального взаимодействия, диалог с обществом по вопросам культурной политики, стимулирование культурного разнообразия в российских регионах, доступность и участие граждан в культурной жизни. Экономика и культура являются относительно автономными, самоорганизующимися, сопряженными и взаимовлияющими составляющими сложной системы, сформированной в общем для них информационно-коммуникативном пространстве государства. Для России, осуществляющей экономические и социальные реформы, государство, являющееся основным институтом ее общественного развития, призвано создавать условия для взаимодействия культуры, экономики и общества, развивать и поддерживать их взаимоусиливающую коммуникацию [2]. Наличие развитого гражданского общества является отличительной чертой правового государства, неотъемлемой частью демократического государства. Общественными объединениями, составляющими основу гражданского общества, представлены в настоящее время интере-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

сы практически всех категорий населения. Особое значение в условиях такого социально-политического многообразия приобретает проблема становления и развития этих институтов. Формирование гражданского общества в России ввиду исторических и социальных причин -- сложный и длительный процесс, находящийся в начале пути. Формирование любой демократической системы невозможно без конституирования одной из базовых ее составляющих — гражданского общества. Именно оно становится реальным гарантом демократичности происходящих трансформаций, позволяет избежать крайностей анархистских и тоталитарных тенденций в общественном развитии, обеспечивает основания социальной стабильности. В таких условиях отсутствие ясного понимания природы гражданского общества оборачивается не только искаженным взглядом на реальность, но и блокированием возможных путей совершенствования социальной практики. Однако отметим, что понятие «гражданское общество» является сложным для определения. Существует множество подходов к его определению. Как отмечает российский правовед Мамут Л.С., «почти повсеместно укоренившаяся трактовка общества как социальной целостности, состоящей из указанных отношений, институтов, образований, именно в качестве гражданского общества нуждается в уточнении и корректировке» [3]. Слово «общество», во-первых, употребляется метафорически. Во-вторых, «гражданское» означает, что оно функционирует только в условиях демократического режима и активистской политической культуры. В-третьих, понятию государство часто противопоставляется гражданское общество. Между понятием «гражданское общество» и понятием «общество» есть очевидная взаимосвязь и существенные различия. Общество как совокупность отношений между людьми становится гражданским при определенных условиях и на определенной стадии своего развития. Категория «гражданское» отражает новое состояние общества, основанное на развитых формах его самоорганизации и саморегуляции, на оптимальном сочетании публичных (государственно-общественных) и частных (индивидуально-личностных) интересов при определяющем значении последних и при безусловном признании в качестве высшей ценности такого общества человека, его прав и свобод. Соответственно, гражданскому обществу противостоит не просто «не гражданское» общество, не обладающее качествами гражданского, а общество насилия, подавления личности, государственного тотального контроля за общественной и личной жизнью его членов. Сам термин «гражданское общество» употребляется в разных значениях. В широком смысле гражданское общество включает всю непосредственно не охватываемую государством, его структурами часть общества. Оно возникает и изменяется в ходе естественного историче-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ского развития как автономная, непосредственно не зависимая от государства сфера. Гражданское общество в широком значении совместимо не только с демократией, но и с авторитаризмом, и лишь тоталитаризм означает его полное, а чаще частичное поглощение политической властью. В узком значении гражданское общество неразрывно связано с правовым государством, они не существуют друг без друга. Многообразие не опосредованных государством взаимоотношений свободных и равноправных индивидов в условиях рынка и демократической правовой государственности представляет собой гражданское общество. Это сфера свободной игры частных интересов и индивидуализма. Гражданское общество — продукт буржуазной эпохи и формируется преимущественно снизу, спонтанно, как результат раскрепощения индивидов, их превращения из подданных государства в свободных граждансобственников, обладающих чувством личного достоинства и готовых взять на себя хозяйственную и политическую ответственность [4]. Г. Гегель различает гражданское общество и политическое государство таким образом. Под гражданским обществом, по существу, имеется в виду современное Г. Гегелю буржуазное западноевропейское общество. Гражданское общество — сфера реализации особенных, частных целей и интересов отдельной личности. Г. Гегель изображает гражданское общество как раздираемое противоречивыми интересами антагонистическое общество, как войну всех против всех. Основными моментами гражданского общества, по Г. Гегелю, являются система потребностей, отправление правосудия, полиция и корпорация. Гражданское общество в освещении Г. Гегеля — это опосредованная трудом система потребностей, покоящаяся на господстве частной собственности и всеобщем формально-правовом равенстве людей. В структуре гражданского общества Г. Гегель выделяет три сословия: субстанциональное (землевладельцы — дворяне и крестьяне); промышленное (фабриканты, торговцы, ремесленники); всеобщее (чиновники). Философ Мотрошилова Н. В. разные подходы к определению термина «гражданское общество» рассматривает, анализируя дефиниции различных авторов современной науки, а также эволюцию определения в ретроспективе (определения Ж. Руссо, Г. Гегеля), и отмечает, что понятия государство и гражданское общество часто противопоставляются или наоборот указывают на зависимость [5]. Автор определяет гражданское общество как — «исторически возникающая на заре техногенной эпохи и далее через противоречия развивающаяся совокупность цивилизационных структур и форм, воплощающихся в тех функциях и действиях индивидов, социальных групп, ассоциаций, объединений, специфика которых состоит в том, чтобы «располагаться» между институтом семьи и институтами государства и, со

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

своей стороны, способствовать выполнению социально-исторических задач: социальных, экономических, политических, а также в сфере повседневной жизни». Левин С. Б. в своей статье «Гражданское общество и Россия», рассматривая историко-теоретическую обоснованность понятия «гражданское общество» и степень его методологической годности для практического (политического) целеполагания, отмечает при этом, что на современном этапе интерес к исследованию проблем гражданского общества в значительной мере ослаб. Автор выделяет четыре основные причины: ошибки в построении гражданского общества по образцу западной модели, непригодность для России самой концепции, идеализированность понятия и отсутствие гражданского общества как такового [6]. Однако у России, учитывая характерный для нее механизм наверстывающего, имитационно-творческого развития, определенно есть перспективы. В Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 1 апреля 1996 г. № 440, определено, что переход к устойчивому развитию государства в целом возможен, только если будет обеспечено устойчивое и безопасное развитие всех регионов как важный фактор сохранения ее целостности. С позиции комплексного подхода к решению задач внутренней государственной политики, обеспечивающей развитие Российской Федерации как многонационального демократического федеративного государства, необходимо выделить важную роль институтов гражданского общества во взаимодействии с федеральными, региональными и местными органами власти. Позитивный диалог представляет собой важный социальный институт трансформации общества. Приближение общества к властным структурам и обратная связь обусловлены развитием коммуникативных моделей, создающих условия для участия населения в управлении и удовлетворении материальных потребностей, реализации социальных и духовных устремлений каждого [7]. Специалисты связывают проблемы становления гражданского общества в России с переплетением в социальной реальности, в традициях качеств и свойств, характерных для противоположных форм гражданского общества: сознательного (с единственным центром, осуществляющим управление с помощью командной системы) и стихийного (с полицентрическим управлением, наличием автономии в деятельности структурных элементов). Приоритетной формой гражданской жизни в России была первая форма, при которой жизнедеятельность социума программировалась верховной государственной властью. В постсоветский период на передний план выдвигается стихийная форма. Ставка здесь сделана на разрушение до основания прежних устоев жизни, на противопоставление государственной сфере общественных формирований.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Стихийная и сознательная формы меняются местами. Границы государственного регулирования оказались сдвинутыми и размытыми, что привело к сложным негативным последствиям. В развитии российского гражданского общества, по мнению Дженса Сигера, можно выделить начальную фазу, последующие четыре фазы становления и интерим. Рассматривая при этом неправительственные организации (НПО), которые, по мнению автора, наглядно демонстрируют стадии развития гражданского общества в целом [8]. Все теории о гражданском обществе исходят из того, что истинная демократия нуждается в полноценном гражданском обществе. Это одновременно и нормативная гипотеза, и эмпирическое наблюдение. Формально негосударственные организации существовали и в Советском Союзе, но они не были независимы от государства. Имело место только внешнее сходство, подобные организации не выполняли и не могли выполнять функции гражданского общества. Советским государством контролировалась гражданская, или, точнее, социальная активность. В середине 1960-х гг. прошлого века появились диссиденты — предшественники нынешних гражданских активистов. При Горбачеве советское общество постепенно двигалось к активной фазе. Появилось огромное количество не контролируемых и не созданных государством объединений. Осенью 1990 г. газета «Правда» насчитывала более 11 000 независимых от государства организаций. До распада СССР многие гражданские активисты выполняли посреднические функции между государством и обществом. На выборах 1989 г. многие активисты были избраны депутатами Верховного Совета, получили и должности в правительстве. Многочисленная группа первых неполитических организаций (НПО) поддержала Бориса Ельцина, делая ставку, таким образом, на демократически ориентированную часть советской номенклатуры. Однако этот союз оказался непрочным. Конец этому положили три события: конституционное противостояние осенью 1993 г., первая война на Северном Кавказе и президентские выборы 1996 г. (выборы на короткое время сплотили указанные силы, но впоследствии разобщили их). По сравнению с политикой, в деятельности НПО зазор между нравственным императивом и противостоящими ему компромиссами в духе реальной политики значительно меньше. Влияние НПО основывается не на должностях, за которыми стоит государственная власть, а преимущественно на доброй репутации в широких кругах общественности, на доверии, которым они пользуются, то есть на том, что очень сложно приобрести и так легко потерять. До самого конца президентства Ельцина отношения между государством и НПО отличались взаимным игнорированием. Для России потребность в политологическом осмыслении процесса взаимодействия гражданского общества и государства особую актуаль-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ность обретает в связи с задачами модернизации российского социума. Россия вынуждена в исторически короткие сроки осуществлять социальные преобразования, успешность реализации которых во многом будет зависеть от эффективности механизма «обратной связи» между гражданским обществом и го-сударством. Это особенно актуализируется на этапе реализации стратегии модернизационного развития. В современных условиях особое значение имеет определение реальных возможностей и пределов участия российского гражданского общества в новом витке реформ, выявление проблем и противоречий во взаимодействии гражданского общества и государства, поиск путей их преодоления и трансформации системы «гражданское общество — государство» в более устойчивые и эффективные политические конструкции. Демократические преобразования, проводимые в России на современном этапе, не позволяют считать, что развитие взаимодействия между государством, государственной гражданской службой и институтами гражданского общества в последние годы недостаточно оправдывает ожидания граждан России. Реализуя собственные институциональные цели, социальные институты должны видеть и собственные выгоды в институциональном взаимодействии. Это означает — социальные институты должны быть включены в общественную систему, имеющую общие цели, задачи и приоритеты. Однако сегодня эта система отношений несовершенна, мы наблюдаем несогласованность в деятельности социальных институтов, например, государственные служащие не видят интересов общественных организаций, общественные структуры реализуют отдельные коммерческие проекты, не учитывающие интересов государственных органов. И такая несогласованность в обществе сохраняет напряжение, усиливает отчуждение от власти, реальность неконтролируемых ситуаций. Процессы институционального взаимодействия органов государственной власти и управления и институтов гражданского общества, соединяющие взаимные интересы в единое целое, в таких условиях устраняют возникающие противоречия. Соответственно, включение механизмов взаимодействия институтов власти и институтов гражданского общества в общий процесс управления страны представляется на наш взгляд необходимым и наиболее важным. Активизация процессов взаимодействия власти и общества в единой системе государственного и общественного развития видится одной из важнейших задач современной России. Применительно к этапам реформирования государственной системы России, развитие взаимодействия государственной гражданской службы с институтами гражданского общества можно представить следующим образом: • Этап реформирования института государственной службы и его основные характеристики.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

• Этап реформирования гражданского общества, его основные характеристики — преобладающая модель взаимодействия. Начальный этап (1985–2000) — формирование института государственной службы России. Первые шаги по его становлению были предприняты в 1993 и первой половине 1995 гг. Указ Президента РФ № 226 «Об утверждении Положения о федеральной государственной службе» положил начало созданию в России современного института государственной службы. При Президенте РФ 3 июня 1993 г. был учрежден Совет по кадровой политике, в феврале 1994 г. — Управление федеральной государственной службы, в июне — Российская академия государственной службы при Президенте РФ. Принятый 31 июля 1995 г. Федеральный закон «Об основах государственной службы Российской Федерации» стал этапом формирования нормативной правовой базы государственной службы. Впервые в нем были закреплены юридически определения понятий государственной службы как профессиональной деятельности по обеспечению исполнения полномочий государственных органов, определены принципы государственной службы и др. Период так называемой перестройки (конец 80-х гг. XX в.) — активный рост неформальных организаций; политизация структур гражданского общества, активное участие в выборах; рост политических партий, общественных организаций. 1993–1999 гг. — власть поддерживает институты гражданского общества, однако в форме взаимодействия в основном с политическими партиями; институты гражданского общества активно финансируются из-за рубежа, характерны процессы активизации деятельности на территории России международных фондов. Наблюдается сочетание модели игнорирования и патерналистской модели. Этап 2001 и начала 2002 гг. подготовительный — формирование научного концептуального подхода к модернизации института государственной службы в контексте формирования системы нового государственного управления. Принятие Концепции реформирования государственной службы России 15 августа 2001 г. Активное взаимодействие институтов государства и гражданского общества, в частности, через площадки для переговоров; Московский гражданский форум 2001 г., Тольяттинский диалог 2002 г., Российский форум 2003 г. Максимальное выражение партнерской модели, за исключением некоторых регионов, где преобладала патерналистская модель. Отметим, что в большей степени в ее существовании были заинтересованы отдельные институты гражданского общества. 2003–2005 гг. — принятие Федеральных законов № 58-ФЗ «О системе государственной службы в Российской Федерации», № 79-Ф3 «О государственной гражданской службе в Российской Федерации» и Федеральной программы реформирования государственной службы России на 2003–2005 гг. и продление программы на 2006 –2007 гг. Указом Пре-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

зидента РФ от 12 декабря 2005 г. № 1437. Существующие с 2000 г. общественные организации представляют себя как оппозицию (в этом определенную роль сыграло дело М. Ходорковского), многие иностранные общественные организации прекратили в России свою деятельность. Тем не менее, в некоторых регионах и на федеральном уровне развивались процессы становлении гражданских отношений, образовывались новые гражданские структуры, ориентированные на получение конкретных результатов и нацеленные на сотрудничество. 2002–2009 гг. — развитие между государством и гражданским обществом моделей партнерских, преимущественно патерналистских отношений, проведение гражданских форумов, создание Общественной палаты. А также в отдельные периоды присутствовали элементы модели так называемых приводных ремней (партийное строительство «Единой России») и модели архитектора. 2009–2013гг. — этот период связан с принятием Программы реформирования и развития системы государственной службы России и ее развитием как целостного социально-правового института, ориентированного на эффективность, открытость, профессионализм, оказание государственных услуг гражданам. Государство и его институты нацелены на сотрудничество с институтами гражданского общества в разных сферах жизнедеятельности общества, например, через развитие механизмов, технологий и т. д. Формируются институты гражданского общества, формируются новые социальные практики и формы взаимодействий с властью. Развитие партнерской модели взаимодействия. Указанные выше этапы следует признать условными, т. к. четкой модели взаимодействия не существовало ни в один из этих периодов. Гражданское общество и государственная гражданская служба как взаимосвязанные и взаимообуславливающие друг друга системы составляют основу социального капитала современной России, соответственно их взаимодействие должно соответствовать потребностям развития социума [9]. В современный период в привлечении общественности к решению социально значимых проблем определенная роль принадлежит Общественной палате России и общественным палатам в субъектах Российской Федерации, которые выполняют функции проводника информирования и воздействия на государственные структуры в интересах граждан России. В деятельности Общественной палаты России значимым моментом следует признать ежегодные социологические исследования по проблемам формирования гражданского общества и соответствующие доклады по результатам исследований, которые помогают государственным органам и общественности концентрировать усилия на наиболее важных для граждан направлениях деятельности.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Отметим, что важным из них является развитие профессиональной среды государственного и общественного взаимодействия, которая включает не только создание определенных условий для профессионализации государственных и общественных институтов, внедрение организационных, правовых, управленческих, информационных технологий, но и понимание необходимости становления в России новой инновационной ценностно-мировоззренческой основы социума. Следует отметить также и деятельность созданных при различных органах власти и управления общественных комиссий, комитетов, советов, в частности Совета при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. Среди задач, решаемых данным органом, следует выделить «подготовку предложений о расширении взаимодействия между общественными и государственными институтами, а также разработку технологий учета общественных инициатив при формировании государственной политики в области обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина [10]. Следует подчеркнуть, что наиболее эффективно процессы взаимодействия институтов государственной власти с институтами и структурами гражданского общества в наше время проявляются в работе с обращениями граждан, которые охватывают широкий спектр социальных отношений. Согласно статье 33 Конституции Российской Федерации, «граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы, а также в органы местного самоуправления». В развитие данной статьи Конституции 2 мая 2006 г. принят Федеральный закон № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации». Многогранность природы обращений граждан отмечается в научных трудах. Являясь конституционным, обращение имеет абсолютный, неограниченный и неотчуждаемый характер, представляя собой основную часть правового и конституционного статуса гражданина Российской Федерации. Решение вопросов, поставленных в обращении гражданина, означает не только защиту его права или законного интереса, а также и устранение недостатков в деятельности государственных органов и органов местного самоуправления, будучи одной из форм свободы мнений и слова, конкретизацией права на участие в управлении делами государства. Обращения граждан в органы государственной власти и местного самоуправления представляют собой одну из составных частей народовластия, осуществляемого в виде обязательных для рассмотрения в установленном порядке содержащихся в обращениях гражданских инициатив, направленных на решение общественно значимых вопросов, т. е. являются одним из институтов непосредственной демократии [11].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Государственные органы обязывает размещать в сети Интернет обзоры обращений граждан, организаций и общественных объединений, а также обобщенную информацию о результатах их рассмотрения и принятых по ним мерах, Федеральный закон от 9 февраля 2009 г. № 8-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». В то же время Федеральный закон от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» требует проводить анализ содержания поступающих обращений, принимать меры по своевременному выявлению и устранению причин нарушения прав, свобод и законных интересов граждан. Указ Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010–2011 гг.» обязывает руководителей федеральных органов исполнительной власти, иных государственных органов обобщать практику рассмотрения обращений граждан и организаций по фактам коррупции и принимать меры по повышению эффективности работы с обращениями [12]. Отмечая важность нормативного правового регулирования данной системы общественных отношений следует отметить и важность работы с обращениями граждан как индикатора социальной активности граждан. Анализ количества, тематики обращений, территории их охвата позволяет судить о требованиях граждан, учитывать их предложения и советы. Анализ обращений в качестве ценного источника аналитической информации позволяет уточнить приоритеты законотворческой деятельности, использовать новые подходы для поиска решения наиболее актуальных социально-экономических проблем, также как источник обратной связи и как источник правовой культуры российских граждан. В настоящее время сформирована и система приемных Президента Российской Федерации (в Москве, федеральных округах и в субъектах Федерации). В современных условиях следует отметить и роль сетевых структур, при которых исчезает грань между государственным, частным и общественным секторами, устанавливается взаимозависимость между организациями, есть возможность контролировать и влиять на деятельность государственных и общественных организаций. В последние годы наблюдаются новые коллективные акторы, возникают новые пространства для коллективных действий. Артикуляция гражданами новых потребностей и интересов обусловили появление новых форм гражданского участия, например, движения потребителей или акционеров, антиглобалистское движение, международный масштаб деятельности которого, организованного по сетевому принципу, повышает его легитимность и способствует эффективности. Инструментом, открыв-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

шим такие возможности для взаимодействия, стал интернет, «играющий роль нового, альтернативного канала гражданской вовлеченности». Анализ научной литературы приводит к выводу, что на современном этапе формируется новый тип коллективного действия, основанного не на институционализированном участии и представительстве, а на деятельности сети неформальных, самоорганизующихся групп, участники которых разделяют общие ценности и осуществляют взаимодействие с помощью новых информационных технологий [13]. В новых социальных условиях возникает потребность в качественно новом кадровом обеспечении процессов модернизации, в том числе и на основе кадрового обмена между структурами гражданского общества и институтов государственной власти. Комплексный подход к решению этой проблемы будет способствовать повышению эффективности и результативности государственного управления. На наш взгляд, институционализация отношений в гражданском обществе создает условия, позволяющие общественным структурам стать активными участниками процессов социального развития, полноценными партнерами государства. Разработка общей стратегии и принципов партнерских отношений, формирование механизмов интеграции, преодоление несогласованных действий, позиционирование институтов гражданского общества в стране как полноправных субъектов партнерских отношений приводит к расширению прямого участия общественности в деятельности органов власти. А также управление через создание согласительных, экспертных, координационных и др. структур в виде комиссий, советов, комитетов, рабочих групп создаст условия для развития инновационных механизмов социального контроля, поспособствует развитию аутсорсинга. Как отмечает Кашаф Ш.Р., ответ на специфический глобальный вызов национальной идентичности России, исторически развивавшейся как государство-цивилизация, предполагает наличие у нее стратегии и собственной политики идентичности. Проведение такой сбалансированной политики сегодня уже трудно мыслится без активного участия религиозных институтов, представляющих как православное, так и мусульманское сообщество [14]. Понимание дефиниции «социальный процесс» (от лат. processus — продвижение, прохождение) как одного из основных понятий, выражающих постоянное состояние или изменения, которые характеризуют общество, установление связи «с возникновением нового в жизни отдельных людей и общества в целом, с их формированием и развитием как субъектов социальных действий» позволяет понять более глубоко процессы взаимодействия института государственной гражданской службы и институтов гражданского общества в современной России. Для них характерны процессы институционализации, профессионализации, адаптации, модер-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

низации, оптимизации, регламентации и т. д., и в то же время они отличаются динамичностью, нелинейностью, сложностью [15]. Взаимодействие институтов государственной власти с институтами и структурами гражданского общества как социальный процесс — это выработанные на основе общественных потребностей и ценностей, а также принципов и целей государственной политики комплексные процедуры, методы и технологии их осуществления, позволяющие эффективно удовлетворять интересы каждой из взаимодействующих сторон. А также сохранять их паритет, поддерживать отношения партнерства и при этом обеспечивать соблюдение конституционных и нормативных правовых требований всеми субъектами этих взаимодействий. Через различные каналы, процедуры, технологии осуществляется взаимодействие института государственной власти с институтами гражданского общества, среди которых в условиях развития информационного общества следует признать наиболее приоритетными информационно-коммуникационные технологии, которые позволяют не только вести прямой диалог «власть-гражданин», но и способствуют открытости государственных и общественных институтов для граждан. В современной России практика совершенствования государственного управления свидетельствует о том, насколько сложны и разнообразны проблемы взаимодействия институтов государства и институтов гражданского общества. Среди этих проблем сегодня актуализировался вопрос открытости управленческих институтов государства для общества и их подконтрольности ему. Что же касается регулирования деятельности средств массовой информации, правовое и экономическое в обществе демократическом не исчерпывает набор средств и технологий влияния общества и государства на медийную сферу. Оно опирается на нормы, правила поведения СМИ, устанавливаемые и охраняемые государством. Часто правовое регулирование отстает от быстро меняющихся реалий развития демократии в России, что естественно, объективно. Естественно, что формальные правила не могут учитывать всех традиций, особенностей российской журналистики, хотя бы в контексте национальной или региональной идентичности прессы. В современной России ведутся жаркие дискуссии по поводу универсализма рыночного (экономического) регулирования деятельности прессы. Сегодня становится очевидно, что неограниченная конкуренция не обязательно гарантирует реальный плюрализм мнений и свободу вхождения производителя в рынок. Критики государственного регулирования осознают, что свободу коммуникаций ограничивают рынки коммуникаций, т.е. рыночная конкуренция создает рыночную цензуру. Если считать СМИ благом общественным, то это благо необходимо защищать и от чрезмерного государственного контроля, и от пося-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

гательств на приватизацию со стороны рыночного либерализма. Технология такой защиты состоит в создании и развитии СМИ как общественной службы. Речь, прежде всего, идет о телевещании как наиболее мощном средстве коммуникации, его влиянии на общественное сознание, и как о проводнике интересов государства, бизнеса, третьего сектора и гражданского общества. Российская демократия молода и прошла определенный путь осознания важности общественного вещания. После распада Советского Союза многие политики, специалисты выступили организаторами многочисленных дискуссий по этому поводу с участием представителей парламента и правительства России. Делая акцент на пример Великобритании, Франции, Германии изучили различные модели общественного вещания и либеральные демократы. В России сегодня сложилось представление о том, что общественное вещание строится на трех китах: на особом негосударственном управлении, на оригинальной схеме финансирования (без опоры на бюджет государства), на механизме общественного контроля. В России у сторонников общественного вещания были и есть серьезные оппоненты, они не только среди приверженцев государственного патернализма и рыночного регулирования вещательной сферы. Многие скептики утверждают, что в России нет реальных условий для создания прессы как общественной службы, поскольку не существует развитого гражданского общества. Оптимисты предпочитают, однако, действовать и не только в плане агитации за создание общественного вещания. Что в современной России служит источником оптимизма? Первое, Россия является членом Совета Европы и обязана следовать европейским стандартам в регулировании медийной сферы. В 1991 г. Совет Европы определил — нельзя полагаться исключительно на рыночные силы при организации общественного вещания. Целям общественного служения прессы противоречат коммерческие цели, поскольку коммерческое вещание нацелено на финансовый выигрыш, для чего и создаются телевизионные программы. Общественное вещание создает программы для того, чтобы осуществлять общественное служение. Эти идеи были развиты в 1994 г. в Праге, на четвертой Европейской конференции, на уровне министров по проблемам в области СМИ. Знаменитая Резолюция «Будущее общественного телерадиовещания» принята на этой конференции, она включает общие принципы, политические подходы к организации общественного телерадиовещания. Второе, в реальной практике российских СМИ тоже были заметны ростки общественного вещания. Например, на раннем этапе государственной телерадиокомпании ВГТРК, на частной телекомпании НТВ (до 1996 г.), в практике многих региональных вещательных компаний. У специалистов и независимых наблюдателей немалые опасения вызывает

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

тенденция развития всех этих СМИ как общественных служб. Статускво, динамика развития отношений в вещательной сфере объясняются общей тенденцией, сложившейся в сфере массового информирования — усилением влияния государства как главного регулятора СМИ в России. В стране в области СМИ осуществляется политика «управляемой демократии». Результатами ее стали: • Огосударствление СМИ на федеральном и региональном уровне, соответственно, невозможна реализация прав граждан на доступ, производство и распространение информации независимо от государства; • Неравенство условий в доступе, производстве и распространении информации для СМИ государственных и негосударственных; • Диспропорции и неразвитость медийного и рекламного рынков, соответственно, экономическая зависимость СМИ от государства и спонсоров; • Широкое распространение заказных публикаций, использование СМИ в информационных войнах; • Разрушение института СМИ и репутации журналиста как основного условия профессионального и коммерческого успеха. Многие из этих негативных тенденций можно нивелировать или повернуть вспять реальным поворотом СМИ к общественному вещанию, считают сторонники концепции развития сферы массовой информации как общественной службы. В январе 2002 г. согласованную программу действий приняли либеральные демократы правого толка, правозащитные организации, Союз журналистов России. С намерением лоббировать создание в России института общественного телерадиовещания, способного обеспечить общественный контроль над телевидением и радио, создать условия для плюралистичной, социально и культурно ориентированной программной политики, повысить уровень объективности и достоверности информации, распространяемой электронными СМИ. В современной России важной задачей является формирование гражданского общества. Для его создания и устойчивого функционирования необходимы независимые от государственных органов каналы массовой коммуникации, которые, должны быть подконтрольны обществу [16]. Недостатки действующего законодательства, отсутствие экономической базы привели к тому, что СМИ в России утрачивают интерес к проблемам и нуждам общества и либо ориентируются на потребности власти, либо отстаивают корпоративные интересы структур бизнеса и политических партий. К росту конфликтов между самими СМИ, особенно усиливающемуся в период избирательных кампаний, привела ангажированность отдельных групп СМИ. В современной России все чаще звучат голоса в пользу создания эффективных механизмов внесудебного разрешения информационных споров, вызванных низким качеством работы прессы, программой по-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

литики вещания. Это заставляет молодую российскую демократию изучать и использовать опыт западной демократии, для которой судебные прецеденты с участием прессы не являются массовым явлением, как в России. Этот опыт и стал отправной точкой отсчета для поиска в России. Все выше изложенное приводит к следующим выводам. В России сегодня существует недооценка значимости общественного и этического регулирования деятельности прессы. Мотивация саморегулирования отсутствует у журналистской корпорации, превалирует прагматическая потребность обслуживания конкретных политических и экономических интересов. Принципы плюрализма и ответственности при этом не являются определяющими для прессы, ситуация может быть изменена крупномасштабными акциями учебного и пропагандистского характера. Цель акций состоит в прививке мотивации: если пресса не научится сама решать свои проблемы, то это будет делать государство в лице органов прокуратуры и судов. Отсутствует мотивация в поддержке и одобрении саморегулирования прессы и общественного контроля над ее деятельностью у государственной власти. Уровень государственного патернализма в сфере массовой информации реально снизить с помощью усиления мер, которые способны обеспечить ответственность российских властей за соблюдение международных стандартов развития прессы и прямых обязательств в сфере информационной политики. Продвижение России к цивилизованному демократическому регулированию деятельности прессы могут обеспечить ряд локальных экспериментов на уровне регионов России и в рамках профессиональных корпораций (СМИ и бизнеса). Необходимо также запустить модель общественного вещания в одном или двух субъектах федерации. Создать и предложить местным властям механизм финансирования и общественного контроля вещания.

Список литературы 1.Сулейманова Ш. С. Медиаполитика в современном российском обществе. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М., 2013. С. 31, 36. 2. Лисова С. Ю. Вестник ИГЭ Вып. № 1, 2008 г. 3. Мамут Л. С. Гражданское общество и государство: проблема соотношения // Общественные науки и современность, 2002, № 5. 4. Гегель Г. В. Ф. Гражданское общество. Интернет ресурс: http://www.center-yf. ru/data/stat/Grazhdanskoe-obshestvo.php 5. Мотрошилова Н. В. О современном понятии гражданского общества // Вопросы философии, 2009, № 5. 6. Левин И. Б. Гражданское общество на Западе и в России // Полис, 1997, № 7. Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 1 апреля 1996 г. № 440. http:// docs.cntd.ru/document/9017665

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 7. Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию, утвержденой Указом Президента Росссийской Федерации от 1 апреля 1996 г. № 440. http:// docs.cntd.ru/document/9017665 8. Jens Siegert, Россия 2020: Гражданское общество. Интернет ресурс: http:// russia-2020.org/ru/2010/08/23/russia-2020-civil-society/ 9. Ирхин Ю.В. Гражданское общество в современной России: особенности, проблемы и тенденции развития // Социология власти. 2009. № 7. С. 16–28. 10. Указ Президента Российской Федерации «О Совете при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека» от 6 ноября 2004 г. № 1417. 11. Нудненко Л. А., Хаманева Н. Ю. Новый закон об обращениях граждан: достоинства и недостатки // Государство и право. 2007. № 3. С. 5–6. 12. Указ Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010–2011 гг.». Российская газета. Интернет ресурс: http:// www.rg.ru/2010/04/15/nacstrategiya-dok.html 13. Павлова Т. Неоинституционализм и социальные противоречия // Альманах «Форум-2009». М., 2009. С. 240. 14. Кашаф Ш.Р. Вызовы национальной идентичности: мусульманский ответ, российский случай. // Власть. №4, 2015. С. 114. 15. Карпичев B. C. Воспоминание о будущем. Неизведанные тропы управления: Авторская антология. М., 2010. С. 73. 16. Сулейманова Ш.С. Журналистика между свободой и контролем. // Коммуникология. Том 8. №6. 2014.

INFLUENCE OF MASS COMMUNICATIONS

ON CIVIL SOCIETY Authors: SULEYMANOVA Sh. S. and MURZABEKOV T. M. SULEYMANOVA Shukran Saidovna, doctor of political sciences, professor of the Department of Public Relations and Media Policy at the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Vernadskogo prospect, Moscow, Russia, 119571. Tel: +7 (916) 551-74-79. E-mail: sher2016@yandex.ru. MURZABEKOV Timur Magometovich, Ph.D. in Political Science, Senior SpecialistExpert of the Federal Service for State Registration, Cadastre and Cartography in the Republic of Ingushetia. Address: 4, Street. K. Guliyev, Magas, Republic of Ingushetia 386001. Tel .: +7 (929) 431–06–09. E-mail: timurmursabekov@mail.ru. Abstract: The processes taking place in the modern world, demonstrate the interconnection and interdependence of globalization and the growth of

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ information and communication technologies. Information innovations, along with the technical and management, not only greatly extend the capabilities of government, the development of information exchange for public services, but also significantly increase the value of information as a strategic resource. One of the basic human rights is the right to information. Emergence of this right is due to the fact that information permeates all areas of human activity. The right to information for a long time was not an independent institute in any European country, and the term “information” was rarely used. A wide range of modern information tools, evidenced by the practice of the media, has powerful influence on the free choice by everyone of his civil position and on delimitation of social positions of certain groups of citizens. Researchers of social and ideological problems are paying attention to the fact that in the processes of “impact on the mind” and “manipulation of consciousness,” the leading role belongs to the form of presentation of the relevant information. Intentionally or not, the media offer their audience models of speech and social behavior that could potentially distort the picture of the world of the addressee. This “linguistics of convincing” is becoming an integral part of journalistic discourse. Against this background, the question naturally arises of to what extent and for what purposes the participants of modern information processes resort to manipulation of public consciousness. Under this term, scientists understand the hidden information and psychological influence, which is aimed at encouraging the person to take action, not initially coincident with his views and values of society as a whole. Keywords: mass communication, civil society, information, media, democratic society, influence on the consciousness, manipulation of consciousness.

References 1. Suleymanova Sh. S. Mediapolitika v sovremennom rossyskom obshchestve. Uchebnoye posobiye dlya studentov vysshikh uchebnykh zavedeny. M., 2013. S. 72. [Suleymanova Sh. S. (2013) Media policy in the modern Russian society. A short course of lectures. Textbook for students of higher educational institutions. Moscow, P. 31, 36]. 2. Lisova S. Yu., Vestnik IGE Vyp. № 1, 2008 g. [Lisova S. Yu., (2008) IGE Bulletin Vol. Number 1]. 3. Mamut L. S. Grazhdanskoye obshchestvo i gosudarstvo: problema sootnosheniya. Obshchestvennye nauki i sovremennost, 2002, № 5. [Mamut L.S. (2002) Civil society and the state: the problem of correlation. Social Sciences and Modernity, № 5]. 4. Gegel G. V. F. Grazhdanskoye obshchestvo http://www.center-yf.ru/data/stat/ Grazhdanskoe-obshestvo.php [Gegel G.W.F. Civil society. URL: http://www.center-yf.ru/ data/stat/Grazhdanskoe-obshestvo.php] 5. Motroshilova N. V. O sovremennom ponyatii grazhdanskogo obshchestva. Voprosy filosofii, 2009, № 5. [Motroshilova N.V. (2009) On the modern conception of civil society. Problems of Philosophy, № 5]. 6. Levin I. B. Grazhdanskoye obshchestvo na Zapade i v Rossii. Polis, 1997, № 5 [Levin I. B. (1997) Civil society in the West and in Russia. Polis, № 5]. 7. Kontseptsiya perekhoda Rossyskoy Federatsii k ustoychivomu razvitiyu, utverzhdennoy Ukazom Prezidenta Rossyskoy Federatsii ot 1 aprelya 1996 g. №440. http://docs.cntd.ru/document/9017665 [The concept of the transition of the Russian Federation to Sustainable Development, approved by the Decree of the President of the Russian Federation of April 1, 1996. № 440. URL: http://docs.cntd.ru/document/9017665]

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 8. Jens Siegert, Rossiya 2020: Grazhdanskoye obshchestvo http://russia-2020.org/ ru/2010/08/23/russia-2020-civil-society [Jens Siegert, Russia 2020: Civil Society. URL: http://russia-2020.org/ru/2010/08/23/russia-2020-civil-society] 9. Irkhin Yu.V. Grazhdanskoye obshchestvo v sovremennoy Rossii: osobennosti, problemy i tendentsii razvitiya. Sotsiologiya vlasti. 2009. № 7. S. 16–28. [Irkhin Yu.V. (2009) Civil Society in modern Russia: features, problems and trends. Sociology of power. № 7, p. 16–28]. 10. Ukaz Prezidenta Rossyskoy Federatsii «O Sovete pri Prezidente Rossyskoy Federatsii po sodeystviyu razvitiyu institutov grazhdanskogo obshchestva i pravam cheloveka» ot 6 noyabrya 2004 g. № 1417. [Presidential Decree «On the Council under the President of the Russian Federation for the Promotion of Civil Society Institutions and Human Rights» from November 6, 2004. № 1417]. 11. Nudnenko L. A., Khamaneva N. Yu. Novy zakon ob obrashcheniyakh grazhdan: dostoinstva i nedostatki. Gosudarstvo i pravo. 2007. № 3. S. 5–6. [Nudnenko L. A., Khamaneva N. Y. (2007) The new law on citizens: advantages and disadvantages. State and law. № 3, pp. 5–6]. 12. Ukaz Prezidenta Rossyskoy Federatsii ot 13 aprelya 2010 g. № 460 «O Natsionalnoy strategii protivodeystviya korruptsii i Natsionalnom plane protivodeystviya korruptsii na 2010–2011 gg.». Rossyskaya gazeta. http://www.rg.ru/2010/04/15/nacstrategiya-dok. html [Presidential Decree of April 13, 2010 № 460 «The National Anti-Corruption Strategy and the National Anti-Corruption Plan to 2010–2011 years.» Russian newspaper. URL: http://www.rg.ru/2010/04/15/nacstrategiya-dok.html]. 13. Pavlova T. Neoinstitutsionalizm i sotsialnye protivorechiya. Almanakh «Forum-2009». M., 2009. S. 240. [T. Pavlova (2009) Neoinstitutionalism and social contradictions. Almanac “Forum 2009”. Moscow, p. 240]. 14. Kashaf, Sh.R. Vyzovy natsionalnoy identichnosti: musukmanskiy otvet, rossiysiy sluchay. // Vlast. №4, 2015. S. 114. [Kashaf, Sh.R. ‘Challenges of national identity: Muslim response, Russian case’ // Vlast. №4, 2015. P. 114 15. Karpichev B. C. Vospominaniye o budushchem. Neizvedannye tropy upravleniya: Avtorskaya antologiya. M., 2010. S. 73. [Karpichev B. C. (2010) Remembering the future. Uncharted trails of management: Author’s anthology. Moscow, p. 73]. 16. Suleymanova Sh.S. Zhurnalistika mezhdu svobodoy I konrolem. // Kommunikologiya. Tom 8. No.6. 2014. [Suleymanova, Sh.S. ‘Journalism between freedom and control’. Communicology. Volume 8. No. 6. November-December 2014].

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

КОММУНИКАТИВНАЯ СТРУКТУРА ЛОББИСТСКОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Автор: ФЕЛЬДМАН П.Я. ФЕЛЬДМАН Павел Яковлевич — кандидат политических наук, доцент кафедры философии и политологии Академии труда и социальных отношений. Адрес: г. Москва, Ул. Лобачевского, 90. Тел.: +7 (925)266 -06-31. Е-mail: pavelfeld@mail.ru Аннотация: В статье лоббирование рассматривается в качестве политикокоммуникативного процесса, состоящего из набора последовательных интеракций. Автор предлагает использовать дискретную модель ШеннонаУивера для описания лоббистской коммуникации. Данный подход позволяет установить коммуникативные функции ключевых акторов лоббистской деятельности. В частности, источник сообщения соотносится с субъектом лоббизма, передатчик — с агентом (лоббистом), приемник — с контрагентом («точкой доступа»), а получатель — с объектом лоббизма. При этом субъектами лоббизма выступают многообразные группы интересов, оказывающие информационно-мотивационное воздействие на органы власти. Внутренние и внешние агенты (лоббисты) привлекаются группами интересов для осуществления прямой и опосредованной коммуникации с должностными лицами, отнесенными автором к категории «точки доступа». В свою очередь, под «точками доступа» в статье понимаются должностные лица и органы власти, способные оказать содействие в продвижении требований заинтересованных групп на уровень объекта лоббизма. Автор также выделяет ключевые каналы лоббистской коммуникации, по которым сообщения движутся от источника к получателю: средства массовой информации, общественность, Интернет-сообщество, экспертное сообщество. Каждому из перечисленных каналов соответствует определенный тип лоббистских технологий. В статье акцентируется внимание на коммуникативных барьерах, возникающих между субъектом и объектом лоббизма. Наличие данных преград обусловливается такими факторами, как закрытость и недоступность органов власти для воздействия извне, несоответствие статуса группы интересов уровню объекта лоббизма, негативный имидж группы интересов и ее лоббистов, сформировавшийся у представителей власти. Выводы, сформулированные по итогам проведенного анализа, содержат утверждение о том, что ключевую роль в лоббистской деятельности играет информация, которая в процессе движения от источника к получателю с неизбежностью искажается. Объясняя причины данного явления, автор формулирует «закон искажения предмета лоббизма», в соответствии с которым первоначальные требования групп интересов всегда оказываются завышенными по сравнению с политико-управленческими решениями, принимаемыми в качестве реакции на них. Ключевые слова: группы интересов, лоббизм, коммуникация, коммуникативные барьеры, информация.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

На современном этапе развития политической науки все более широкое применение находит коммуникативный подход. Постепенное утверждение коммуникологии в качестве самостоятельной отрасли научного знания способствует проведению междисциплинарных исследований, в рамках которых политические институты, процессы и технологии рассматриваются в коммуникативной парадигме. В частности, весьма ценные для политической науки результаты может принести использование соответствующего подхода при изучении феномена лоббизма. Традиционно под лоббизмом понимается воздействие негосударственных структур на органы государственной власти, осуществляемое при помощи специфического набора инструментов и технологий. Российские исследователи обратились к изучению феномена лоббизма в начале 1990-х годов, когда проблема взаимодействия власти и групп интересов приобрела особенно актуальное звучание. Перед научным и экспертным сообществами на том этапе стояла вполне конкретная задача — предложить оптимальную модель институционализации лоббизма в России. В рамках данного направления всесторонне изучались западные принципы правового регулирования лоббистской деятельности и оценивались перспективы их внедрения в условиях российских политических реалий. В большинстве научных работ, посвященных взаимодействию власти и групп интересов, доминировал институциональный подход, поскольку их авторы главным образом ориентировались на разработку «Закона о лоббизме», призванного легализовать соответствующую сферу общественных отношений. В российской научной литературе коммуникативный подход к изучению феномена лоббизма впервые был комплексно применен А.Б.Белоусовым в середине 2000-х [1]. Указанный автор предложил для описания лоббистской деятельности использовать дискретную модель коммуникации Шеннона-Уивера. Подобный подход представляется методологически оправданным, поскольку он позволяет рассмотреть процесс лоббирования как совокупность интеракций, возникающих на различных этапах движения информационного потока от источника к получателю. Кроме того, в коммуникативной парадигме информация выступает в качестве главного фактора, обеспечивающего воздействие заинтересованных групп на органы государственной власти, что вполне соответствует природе лоббизма, в основе которого лежит метод убеждения. Придерживаясь предложенного А.Б.Белоусовым подхода к теоретическому моделированию лоббистской деятельности, мы предлагаем детализировать и структурировать элементы лоббистской коммуникации, а также привести их в соответствие с современными теоретическими наработками в области взаимодействия государства и групп интересов (cм. рис. 1).

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Рис. 1. Структура лоббистской коммуникации

Как и любой коммуникативный процесс, лоббирование предполагает наличие субъекта (источника) и объекта (получателя информации). Инициаторами лоббистской коммуникации выступают группы интересов, которые, стремясь удовлетворить свои потребности, оказывают воздействие на органы государственной власти. Таким образом, можно утверждать, что субъектами лоббизма являются группы интересов, а объектами — органы власти и должностные лица, ответственные за принятие конкретных политико-управленческих решений. Информационный посыл, направляемый от субъекта к объекту, содержит требования об осуществлении тех или иных действий — предмет лоббизма (то, по поводу чего осуществляется лоббистская коммуникация). Каждый из перечисленных компонентов лоббистской коммуникации следует подвергнуть детальному структурно-функциональному анализу. Группы интересов представлены как экономическими субъектами (компаниями, корпорациями, финансово-кредитными организациями), так и социальными общностями, институционализированными в форме общественных и религиозных объединений, профсоюзов, правозащитных организаций и т.д. Структура заинтересованных групп предполагает наличие административного ядра, состоящего из квалифицированных управленцев, и достаточно пассивной периферии, одобряющей коммуникативную стратегию лидеров. Очевидно, что все члены группы интересов в силу объективных причин не способны осуществлять лоббистскую деятельность. Так, например, сложно представить ситуацию, при которой все члены Федерации независимых профсоюзов России, объединяющей 25 млн. трудящихся, вступали бы в прямую или опосредованную коммуникацию с представителями Правительства, добиваясь удовлетворения своих требований. Практика осуществления лоббистской деятельности свидетельствует о том, что непосредственное воз-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

действие на объект (орган власти) от имени субъекта (группы интересов) оказывает ограниченный круг специалистов — агентов лоббизма. Агенты лоббистской коммуникации (лоббисты) могут входить в группу интересов, от имени которой осуществляют свою деятельность, либо привлекаться со стороны. Таким образом, целесообразно выделить внутренних и внешних агентов лоббизма. Первые руководствуются стремлением к удовлетворению потребностей группы интересов, вторые работают за фиксированное материальное вознаграждение. Зачастую в качестве внешних агентов лоббистской коммуникации выступают бывшие представители власти, обладающие ресурсом в виде широкой сети неформальных партнерских связей. В дискретной модели коммуникации агенты лоббизма соотносятся с передатчиками. К числу их функций можно отнести: 1) кодирование сообщений, 2) выбор канала коммуникации, 3) направление сообщений в адрес объекта. Получая от группы интересов информацию о предмете лоббизма, агенты-передатчики трансформируют ее в сообщения, выраженные в форме набора понятных для объекта кодов и символов. Например, если субъект лоббизма требует изменения федерального законодательства, то агенты, продвигающие соответствующую инициативу, направляют парламентариям проекты нормативно-правовых актов или поправки к действующим законам. На участке коммуникативной цепочки «субъект — агент (лоббист)» зачастую происходит искажение первоначального информационного посыла, что обуславливается рядом причин. Во-первых, лоббисты, имеющие определенный опыт взаимодействия с представителями власти, склонны занижать требования своих нанимателей, осознавая, что в полном объеме они не могут быть удовлетворены. Во-вторых, агенты, действующие от имени субъекта лоббизма, могут ошибочно интерпретировать делегированные им интересы. В-третьих, лидеры массовых организаций, выступающие во взаимоотношениях с представителями власти в качестве лоббистов, зачастую пренебрегают интересами рядовых членов либо подменяют лоббирование его имитацией, не желая вступать в конфронтацию с должностными лицами. Практика осуществления лоббистской деятельности убедительно свидетельствует о том, что на участке коммуникативной цепи «агент (передатчик) — объект (адресат)» присутствует промежуточное звено, выполняющее функции приемника и ретранслятора, — контрагент. Контрагенты в лоббистской коммуникации играют роль своеобразных «точек доступа», аккумулируя информацию, поступающую от агентовпередатчиков, и направляя ее объектам лоббизма. К «точкам доступа» можно отнести парламентские комитеты, экспертные группы, фракции,

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

отдельных депутатов и должностных лиц, которые открыты для воздействия лоббистов и способны распространить их влияние на своих коллег и руководителей. В некоторых случаях роль «точки доступа» и объекта лоббизма играет одно и то же лицо или орган власти. Именно контрагенты проводят первичную оценку инициатив, продвигаемых лоббистами, и принимают решения о целесообразности их ретрансляции на иерархически более высокие уровни системы государственной власти. Зачастую должностные лица в силу субъективных и объективных причин стремятся оградить себя от воздействия групп интересов, либо создают условия, при которых цивилизованный лоббизм вытесняется коррупционными формами стимулирования. Преодоление коммуникативных барьеров на отрезке «агент (передатчик) — контрагент (ретранслятор)» в значительной степени предопределяет успешность лоббистской кампании. Весьма существенной проблемой является искажение информации при ее дешифровке и ретрансляции. Контрагенты склонны по-своему интерпретировать предмет лоббизма, зачастую значительно сокращая объем требований, адресованных представителям власти. Возможны и ошибки, возникающие при декодировании сообщений, связанные с субъективным (предвзятым) отношением контрагента к лоббистам. Ключевую роль в лоббистской коммуникации играет канал, по которому сообщение доставляется получателю. Выбор того или иного канала обуславливают такие факторы, как характер выдвигаемых требований; материальные, организационные и политические ресурсы заинтересованных групп; профессиональные возможности лоббистов (наличие неформальных контактов в системе власти и средствах массовой информации) и т.д. Если агенты групп интересов обладают доступом к необходимым должностным лицам, то находят применение технологии «прямого» лоббирования (личные встречи с представителями власти в официальной и неформальной обстановке). Однако далеко не все группы интересов располагают необходимыми ресурсами и авторитетом для того, чтобы должностные лица вступали в непосредственную коммуникацию с их агентами. Зачастую между субъектом и объектом лоббизма имеются существенные коммуникативные преграды, минимизирующие возможность применения «прямых» лоббистских технологий. К числу данных барьеров можно отнести: • закрытость и недоступность органов власти для воздействия извне, • несоответствие статуса группы интересов уровню объекта лоббизма, • негативный имидж группы интересов и ее лоббистов, сформировавшийся, у представителей власти. Для преодоления вышеперечисленных барьеров лоббисты ищут такие коммуникативные каналы, которые позволяют оказывать опосредо-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ванное воздействие на объекты лоббизма. В качестве подобных каналов передачи влияния могут выступать: • средства массовой информации, • мобилизованная общественность, • Интернет-сообщество, • экспертное сообщество. Выбор в пользу того или иного канала коммуникации предопределяет обращение к соответствующим технологиям «косвенного» лоббирования, среди которых выделяются: формирование партнерских коалиций, медийное лоббирование, Grassroots (коллективные действия), электронное (виртуальное) лоббирование в сети Интернет и т.д. Двигаясь от субъекта к объекту лоббистской коммуникации, информация, как было отмечено выше, проходит этапы кодирования и декодирования, а также преодолевает целый ряд объективных и субъективных барьеров. В результате возникает искажение предмета лоббизма, находящее выражение в неполном удовлетворении требований группы интересов. С высокой долей вероятности можно предположить, что устойчивой закономерностью лоббистской коммуникации является «снижение планки» требований на каждом участке цепи. Сначала агентыпередатчики заставляют своих нанимателей отказаться от недостижимых целей в пользу удовлетворения наиболее приоритетных потребностей, затем контрагенты отсеивают значительную долю требований, которые представляются им необоснованными и завышенными. На заключительном этапе объект лоббизма принимает политико-управленческие решения, оценивая сталкивающиеся интересы целого ряда экономических и социальных субъектов, что в очередной раз приводит к сокращению объема первоначальных требований. Подобное явление может быть постулировано в качестве своеобразного «закона искажения предмета лоббизма». Следствием действия данного закона является наличие неизбежных расхождений между ожиданиями групп интересов и политикоуправленческими решениями, которые принимаются органами власти. Выстраивая модель лоббистской коммуникации, необходимо также учитывать наличие обратной связи между объектом и субъектом. Степень информационной открытости органов власти, полнота и оперативность их ответов на выдвинутые обществом инициативы свидетельствует об уровне политической культуры и качестве функционирования демократических институтов. Важнейшей задачей государства является обеспечение общественной легитимации принимаемых решений, что невозможно без объективного информирования лоббистов о ходе рассмотрения их предложений и мотивах удовлетворения/игнорирования тех или иных требований, выдвинутых группами интересов. Следует отметить, что один и тот же предмет лоббизма может затрагивать интересы антагонистических или конкурирующих субъектов. Бо-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

лее того, подобная ситуация имеет место практически всегда, поскольку ресурсы, распределяемые и перераспределяемые властью жестко ограничены. Таким образом, коммуникативная модель лоббистской деятельности представляет собой совокупность цепочек, направленных от нескольких субъектов лоббизма к одному объекту. Находясь под воздействием субъектов, чьи требования являются конфликтующими либо взаимоисключающими, представители власти должны стремиться к тому, чтобы принимаемые ими политико-управленческие решения способствовали сохранению социального мира и поддержанию баланса интересов в обществе.

Список литературы 1. Белоусов А.Б. Лоббизм как политическая коммуникация. — Екатеринбург: УрО РАН,2005. — 215 с. 2. Дембицкий С.Г. Институт лоббирования в системе функционального представительства групп экономических интересов // Вестник МГОУ. — 2010. — №4. — С.19-30. 3. Каневский П.С. Национальные модели лоббизма: типы и механизмы функционирования // Вестник МГУ. — 2013. — №3. 4. Павроз А.В. Групп интересов в системе политического представительства: современные тенденции // ПОЛИТЭКС. 2013. Том 9. № 3. С. 264-271. 5. Shannon C., Weaver W. The mathematical theory of communication. Urbana: University of Illinois Press. 1949.

THE COMMUNICATIVE STRUCTURE OF LOBBYING

ACTIVITIES Author: FELDMAN, P.Y. FELDMAN Pavel Yakovlevich, Candidate of political sciences, senior lecturer of the Academy of Labour and Social Relations. Address: 90, Lobachevski Street, Moscow. Tel.: +7 (925)266 -06-31. E-mail: pavelfeld@mail.ru Abstract: In the article lobbying is seen as a political and communicative process, which consists of a set of interactions. The author suggests using a discrete «Shannon-Weaver’s» model to describe the lobbying communication. This approach allows setting the communicative functions of key actors of lobbying activities. In particular, the sender of the message is the subject of lobbying, the transmitter — the agent (lobbyist), the receiver — an access point, and the recipient — the object of lobbying. At the same time, subjects of lobbying are multiple interest groups that provide informational and motivational impact on the authorities. Internal and external agents (lobbyists) are used by interest

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY groups to carry out direct and indirect communication with officials related to the category “access point”. In the article “access points” are defined as officials and authorities who are able to assist in promotion of the demands of interest groups on the level of the lobbying object. The author also outlines key communication channels of lobbying by which information moves from source to destination: the media, the public, the Internet community and the expert community. Each of these channels corresponds to a particular type of lobbying techniques. The article focuses on the communication barriers that exist between the subject and the object of lobbying. The existence of these barriers is determined by such factors as inaccessibility of the governmental authorities, low status of the interest groups and negative image of the subject of lobbying. The results of the analysis underline that a key role in lobbying activities is played by information that is being inevitably distorted, moving from source to destination. Explaining the reasons for this phenomenon, the author formulates the “rule of the distortion of the object of lobbying”, according to which the initial demands of interest groups are always too high in comparison with the political and managerial decisions of the governmental authorities. Key words: interest groups, lobbying, communication, communication barriers, information.

References: 1. Belousov A.B. Lobbizm kak politicheskaja kommunikaciya. Ekaterinburg, 2005. [Belousov A.B. (2005) Lobbying as political communication. Ekaterinburg]. 2. Dembitskiy S.G. Institut lobbirovanija v sisteme funkcional’nogo predstavitel’stva grupp ekonomicheskih interesov // Vestnik MGOU. 2010. №4. S.19-30. [Dembitskiy S.G. Institute of lobbying in the functional representation of groups of economic interests // Bulletin of the MGOU. 2010. №4. Pp.19-30]. 3. Kanevskiy P.S. Natsional’nye modeli lobbizma: tipy i mehanizmy funkcionirovaniya // Vestnik MGU. 2013. №3. [Kanevskiy P.S. National models of lobbying: types and mechanisms of functioning // Bulletin of the MGU. 2013. №3]. 4. Pavroz A.V. Grupp interesov v sisteme politicheskogo predstavitel’stva: sovremennye tendencii // POLITEX. 2013. Tom 9. № 3. S. 264-271. [Pavroz A.V. Interest groups in the system of political representation: modern trends // POLITEX. 2013. Vol 9. № 3. P. 264-271.] 5. Shannon C., Weaver W. (1949) The mathematical theory of communication. Urbana: University of Illinois Press.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

ПОТЕНЦИАЛ В ОЦЕНКЕ ЭКСПЕРТОВ ВЛАДИМИРСКОЙ ОБЛАСТИ1 Авторы: НЕЧАЕВА И.И., ЩИТКО В.С. НЕЧАЕВА Ирина Игоревна — кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии Владимирского государственного университета имени А. Г. и Н. Г. Столетовых. Адрес: 600000, г. Владимир, ул. Горького, 87. Тел. 89157722455. Е-mail: nechaevaii@mail.ru ЩИТКО Владимир Сергеевич — кандидат экономических наук, доцент кафедры журналистики, рекламы и связей с общественностью Владимирского государственного университета имени А. Г. и Н. Г. Столетовых. Адрес: 600000, г. Владимир, ул. Горького, 87. Тел. 89066110256. Е-mail: sl100@mail.ru Аннотация: В статье анализируется суть понятий человеческий потенциал и человеческий капитал. В работе представлены результаты социологического исследования, проведенного среди представителей региональных элит (политической, экономической, интеллектуальной и др.) Владимирской области, ответственных за формирование регионального человеческого потенциала и человеческого капитала. Производится анализ влияния существующих социальных сетей на формирование человеческого потенциала и человеческого капитала с точки зрения региональных элит. Ключевые слова: человеческий потенциал, человеческий капитал, социальные сети, коммуникация.

В предвыборный и выборный период думских и президентских выборов 2011/12/13 года руководством страны были введены в политический лексикон термины Человеческий потенциал и Человеческий капитал. Реакция общества, в первую очередь политической элиты, СМИ показывает, что эти понятия ассоциируются с перспективой развития России на основе эффективного использования её главного ресурса — че1 Статья подготовлена в рамках проекта «Развитие человеческого капитала регионов России на основе коммуникативной информационной среды. Форсайт исследование», получившего поддержку в открытом конкурсе по выделению грантов некоммерческим неправительственным организациям, проводимом в соответствии с Распоряжением Президента Российской Федерации № 115-рп от 29 марта 2013 года «Об обеспечении в 2013 году государственной поддержки некоммерческих неправительственных организаций, реализующих социально значимые проекты и участвующих в развитии институтов гражданского общества».

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ловека. Осознание того, что человеческий капитал в современной экономике стал основным фактором развития страны, является необходимым условием развития государства. Западная цивилизация на определенном историческом этапе выиграла глобальное историческое соревнование с более древними цивилизациями именно за счет более быстрого роста человеческого капитала, включая образование, в средние века [1, с. 52]. Однако, в употреблении, применении и толковании этих понятий просматривается терминологический разнобой, что препятствует единому пониманию их содержания. В этой связи, задача дать научно обоснованное современное определение понятий «человеческий потенциал» и «человеческий капитал» является актуальной и перспективной, в том числе, для построения новой современной общественно-политической и экономической российской идеологии, основанной на человеческом потенциале и человеческом капитале. Можно дать следующие определения данным понятиям. Под человеческим капиталом Российской Федерации понимается совокупная стоимостная форма проявления человеческого потенциала России в системе рыночных отношений, характеризующая доходность от эффективности вложений в развитие последнего. Человеческий капитал включает в себя: капитал здоровья, трудовой капитал, интеллектуальный капитал, организационно-предпринимательский капитал, культурно-нравственный капитал, социальный капитал, бренд-капитал, структурный капитал, организационный капитал [2, с. 101-121]. Под человеческим потенциалом Российской Федерации понимается интегральная форма многообразных свойств населения страны, отражающая уровень и возможности развития граждан использовать в интересах государства в конкретных природно-экологических и социально-экономических условиях [3, с. 29]. Человеческий потенциал Российской Федерации выступает основой стратегии инновационного развития страны, нацеленной на обеспечение нормального и безопасного существования государства, ощутимого прогресса в повышении качества жизни ее граждан. От образования и здоровья людей, их стремления к самосовершенствованию, использованию своих навыков и талантов во благо своей страны зависит будущее России, ее внутренние и внешние успехи. Совершенствование уникального человеческого потенциала Российской Федерации является абсолютным национальным приоритетом российского государства. Переход России к инновационному социально ориентированному типу экономического развития и темпы преобразований в стране напрямую зависят от масштабов инвестиций в человеческий капитал, которыми во многом обусловлена мотивация граждан к инновационному

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

поведению и отдача, которую приносит труд каждого человека. Капитализация человеческого потенциала рассматривается в качестве эффективного и инновационного средства по превращению национальной экономики в «экономику знаний», обеспечению условий существенного роста ВВП, качественному изменению структуры последнего. Капитализация человеческого потенциала РФ призвана способствовать модернизации социальной сферы общества, социально-трудовых отношений и управления развитием человеческого потенциала. Под капитализацией человеческого потенциала Российской Федерации понимается процесс создания социальных, правовых и экономических, организационных и других условий для реализации человеческого потенциала посредством человеческого капитала, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, экономических и территориально-экономических субъектов РФ, а также страны и нации в целом. Интересы всех слоев граждан России — в реальном равенстве прав граждан в этой сфере развития человеческого капитала и возможность каждому совершенствовать качество потенциала своей личности в течение всей жизни. Человеческий капитал, по сути, является оформленным территориальным активом, сконцентрированным по месту жизнедеятельности носителей человеческого потенциала, и в общем смысле выступает как капитал акционированный. Под индивидуальным человеческим капиталом понимается доля конкретного работника в акционированном человеческом капитале предприятия, на котором он трудится, административной территории, где он функционирует, и страны, гражданином которой он является. Интересы личности в сфере человеческого капитала заключаются в наиболее полном раскрытии позитивных личностных качеств, проявлении талантов и способностей, неуклонном росте личного человеческого капитала при условии постоянного совершенствования личности, в сохранении субъектности человека как сознательного и полноправного участника всех экономических процессов. Под корпоративным человеческим капиталом понимается совокупный человеческий капитал производственного или административнотерриториального хозяйствующего субъекта Российской Федерации. Интересы корпорации в сфере человеческого капитала заключаются в оптимальном обеспечении интересов всех участников корпоративного сообщества в сфере человеческого капитала, в эффективном управлении развитием человеческого потенциала и его капитализацией. Под национальным человеческим капиталом понимается совокупный человеческий капитал Российской Федерации.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Интересы российской нации в сфере человеческого капитала заключаются в создании условий для реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина в области формирования личности, развития способностей и талантов в целях обеспечения устойчивого развития человеческого социума. Однако, анализ состояния и динамики человеческого капитала в России за два последние десятилетия свидетельствует о том, что проблемы его формирования, эффективного воспроизводства, рационального использования остаются нерешенными, даже несмотря на реализацию соответствующих национальных проектов. Между тем дальнейшая модернизация экономики и трансформация российского общества невозможны без достаточного запаса качественного человеческого капитала [4, с. 19]. Региональные экономические системы, обладающие высокой инерцией и недостаточным уровнем конкурентоспособности, остро нуждаются в элементах человеческого капитала для проведения модернизации, которая призвана преобразовать существующие механизмы хозяйствования и экономические системы таким образом, который позволит решить две взаимосвязанные задачи: преодолеть коренные недостатки прежнего способа организации экономической жизни; дать адекватные ответы на вызовы современной глобальной интеграции [5, с. 125]. Во многом объем человеческого капитала и человеческого потенциала определяется региональными элитами, которые непосредственным образом влияют на их формирование и создают возможности для реализации. В рамках реализации проекта «Развитие человеческого капитала регионов России на основе коммуникативной информационной среды. Форсайт исследование» во Владимирской области было проведено 20 глубинных интервью с представителями политической, экономической, общественной и интеллектуальной элит: руководителями профильных департаментов и комитетов Владимирской области и города Владимира, бизнесменами, главными редакторами СМИ и журналистами, представителями политических партий и общественных организаций региона, представителями образовательных учреждений Владимирской области (руководителями различного уровня). В ходе исследования респондентов просили дать определения понятиям «человеческий потенциал» и «человеческий капитал». Были получены следующие результаты. Практически никто из респондентов в своей практической работе не оперирует данными понятиями. Определения давались, исходя из наличных знаний и предшествующего опыта. При этом, чем ближе к академической среде был респондент, тем более четкими и развернутыми были определения.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Несмотря на крайне ограниченное использование данных понятий в своей повседневной деятельности, все респонденты в своей работе занимаются, в той или иной степени, формированием человеческого капитала и человеческого потенциала региона. При определении данных понятий присутствовали 3 точки зрения. Следует отметить, что респонденты не были ознакомлены с вопросником до начала интервью, поэтому при определении дефиниций возникали определенные проблемы. Во-первых, понятия человеческий капитал и человеческий потенциал признавались почти равнозначными и существенных различий в дефинициях не отмечалось. Во-вторых, все разделения данных понятий можно свести к следующим определениям. Человеческий капитал — это то, что человек может использовать для дальнейшего своего развития как личности, как профессионала, как члена человеческой общности. Человеческий потенциал — более широкое понятие, это то, на что человек вообще способен в этой жизни, при наличии определенных механизмов, чтобы этот потенциал раскрыть, а также существующих ограничений для его раскрытия. В третьих, для значительной части респондентов понятия человеческий капитал и человеческий потенциал вообще не имели смысла, они рассматривали эти понятия как чуждые («по моему, это довольно, сам по себе, «вымученный» термин, который не особенно отвечает потребностям»). Для замены данных понятий, в частности, респонденты предлагали понятия «компетенция», «профессионализм» и др. Далее респондентов просили определить сферы, где формируется человеческий потенциал и человеческий капитал. Большинство респондентов отмечает, что человеческий потенциал и капитал начинают формироваться в семье. Именно стабильность института семьи является залогом развития отдельного человека, региона и страны в целом. Далее за ним следуют школа и система образования в целом. Затем, респонденты обращают внимание на трудовую сферу, где формируются человеческий капитал и человеческий потенциал. Однако, при выделении точек роста человеческого капитала и человеческого потенциала, респонденты обращали внимание на серьезные проблемы в рамках этого процесса, в том числе в региональном масштабе. Эксперт 1: «В каждой сфере деятельности свои точки роста, и они определяются, исходя из особенностей данных областей: образование, медицина, медийная сфера, промышленное производство и т.д. Однако, ключевой проблемой, препятствующей развитию человеческого капитала и потенциала, является качество спроса. Спрос в России не явен, он проявляется после момента профориентации… Человек идет учиться, не будучи уверенным, что он будет трудоустроен по специальности, и, как следствие, он стремится получить как можно более общее образо-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

вание, при этом качество образования сильно страдает. Точка роста — это спрос. А спрос он запоздал». Эксперт 2: «Если мы говорим о человеческом капитале спортсмена, то сегодня для подготовки спортсмена необходима слаженная работа тренера, медицины, фармакологии, системы восстановительных мероприятий, чего у нас в области не хватает. В Москве базы, где готовятся спортсмены, оборудованы всем: спорт и медицина существуют неразрывно. У нас во Владимирской области такого я не знаю нигде». Эксперт 3: «Точки роста — это грамотная кадровая политика». В ходе исследования экспертов просили оценить характер влияния сферы коммуникаций — как, например, реальные коммуникативные сообщества, виртуальные сети с точки зрения их влияния на формирование человеческого капитала и потенциала. Ряд экспертов воспринимают современные социальные сети как «как некоторую реальность, которую нельзя игнорировать, как канал коммуникаций, который давлеет над своей проводящей ролью. Социальные сети стали тем транслятором, который определяет бытие, т. е. человек не просто коммуницирует друг с другом с помощью этого, но уже свои действия подчиняет тому, как к этому отнесется феномен социальных сетей. С одной стороны, у тебя есть потребность общаться, а с другой стороны — ты уже в плену». Было установлено, что практически все респонденты, которые заостряли внимание на реальных коммуникативных сообществах, позитивно оценивали их роль в развитии человеческого потенциала и человеческого капитала. При этом отмечалось, что негативной тенденцией современного мира является постепенное вытеснение виртуальными сетями реальных сообществ. Что касается оценок виртуальных сетей, то характер их влияния оценивается неоднозначно. Так, позитивным признается устранение коммуникативных барьеров: возможный доступ к информации, облегчение коммуникации между удаленными территориями, устранение статусных барьеров (в частности общение начальника и подчиненных в виртуальном пространстве позволяет сократить социальную дистанцию между ними и сделать процесс выработки решений по актуальным вопросам более гармоничным) и т.д. Однако на фоне позитивного влияния виртуальных сетей практически все эксперты обращают внимание на их деструктивное влияние на развитие человеческого капитала и потенциала. Эксперт 1: «Виртуальные сети влияние однозначно оказывают. Но на развитие, я сомневаюсь. Я бы лично, ограничил как можно больше пользование Интернетом, если бы у меня были возможности». Эксперт 2: «Я бы сделал вход в интернет по паспортам». Эксперт 3: «Сейчас в городе понастроили спортивных площадок, хоккейных коробок, но я не особо вижу, чтобы дети там играли. В наше время мы играли бы там день и ночь. Сейчас этого нет. Сейчас же слишком много информации». Экс-

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

перт 4: «Развитие происходит в профессиональной среде и на стадии обучения и потом в профессиональных сообществах. Вот там развивается человеческий капитал. На различных курсах, семинарах, на каких-то корпоративных встречах, внутри: в редакциях, на заводах. А в коммуникативных средствах дошлифовывается, доформируется». В связи с тем, что многие респонденты отмечали серьезную эволюцию современной системы коммуникаций, в ходе исследования был задан вопрос о существовании или возможности (необходимости) построения социальные сети нового качества, в том числе с позиции формирования человеческого капитала и человеческого потенциала. Следует отметить, что в ходе исследования понятие «социальная сеть» рассматривалось в широком смысле, т.е. как организованное определенным образом коммуникационное пространство, и не исключительно социальные сети, существующие в Интернете. Тем не менее все респонденты воспринимали социальной сети нового качества в узком значении. При ответе на данный вопрос можно выделить следующие точки зрения. Во-первых, несмотря на понимание и акцентирование внимания на эволюцию социальных сетей, часть респондентов затруднилась с определением социальных сетей нового качества. Во-вторых, социальные сети нового качества — модифицированные, уже существующие виртуальные сети. При этом в подавляющем большинстве случаев признается, что существующие виртуальные социальные сети далеки от совершенства. Основными направлениями развития выступают: повышение безопасности и ответственности за противоправные действия, создание условий для получения полезной информации, накопления знания и уменьшения второстепенной, ненужной информации, которая лишь заполняет объем, но не несет ничего нового, развитие возможностей для диалога, в том числе на профессиональном уровне, через специализированные сети. В-третьих, в отличии от второй точки зрения, ориентированной на развитие диалога в горизонтальной плоскости, делается акцент на развитие вертикальной коммуникации, которая в современном обществе находится в зачаточном состоянии. В-четвертых, ориентация существующих сегодня виртуальных социальных сетей на оффлайн результат, т.к. «для большинства людей приемлемым итогом коммуникации являются эмоции. И на этом все, собственно говоря, и заканчивается». Таким образом, понятия «человеческий потенциал» и «человеческий капитал» в настоящий момент, несмотря на то, что они активно включены в общественно-политический словарь и деловой лексикон, имеют в обществе разночтения и толкования и требуют рекомендаций для применения этих терминов в социальной, политической и экономической риторике, выявления терминологических особенностей и специфики.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Список литературы 1. Корчагин Ю.А., Российский человеческий капитал: фактор развития или деградации? Воронеж, 2005. 252 с. 2. Смирнов В.Т., Человеческий капитал: содержание и виды, оценка и стимулирование. М., Орел, 2005. 513 с. 3. Катайцева Е.А., Воспроизводство человеческого потенциала науки в условиях перехода к инновационной экономике: автореф.дис. ... к.э.н.: 08.00.01. — М., РАГС, 2010. 29 с. 4. Курганский С.А., Тенденции развития человеческого капитала в России // Известия Иркутской государственной экономической академии. 2011. С. 17-24. 5. Сколубович А.Ю., Человеческий капитал современной России: региональный аспект // Человеческий капитал как фактор инновационного развития России: материалы Всеросс. конф. преподавателей и науч. работников технич. вузов (Новосибирск, 15–17 апр. 2014 г.) / Новосиб. гос. архитектур.-строит. ун-т (Сибстрин). Новосибирск, 2014. С. 122-129.

HUMAN CAPITAL AND HUMAN POTENTIAL IN THE

EVALUATION OF EXPERTS OF THE VLADIMIR REGION Authors: NECHAEVA I.I., TSCHITKO V.S. NECHAEVA Irina Igorevna, Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor at the Department of Sociology of The Vladimir State University Named After Aleksender and Nikolay Stoletovs. Address: Gorky Street, 87, Vladimir, Russia, 600000. Tel. 89157722455. Е-mail: nechaevaii@mail.ru TSCHITKO Vladimir Sergeevich, Candidate of Economic Sciences Candidate of Economic Sciences Associate Professor at the Department of Journalism, Advertising and Public Relations. of The Vladimir State University Named After Aleksender and Nikolay Stoletovs. Address: Gorky Street, 87, Vladimir, Russia, 600000. Tel. 89066110256. Е-mail: sl100@mail.ru Abstract: The article reveals the essence of the concept of human potential and human capital. The article presents the results of the survey conducted among the regional elites (political, economic, intellectual, and others.) of the Vladimir region responsible for the formation of a regional human potential and human capital. The article presents the analysis of the growth points and the impact of social media on the formation of human potential and human capital in terms of regional elites. Keywords: human potential, human capital, social networks, communication.

References 1. Korchagin U.A. Rossiiskii chelovacheskii kapital: faktor razvitia ili degradatsii? Monografia. Voronezh: 2005. 252 str. [Korchagin, U.A. (2005) Russian human capital development or degradation factor? Voronezh].

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ 2. Smirnov V.T. Chelovecheskii kapital: soderzhanie i vidy, otsenka i stimulirovanie. M., 2005. 513 str. [Smirnov V.T. (2005) Human capital: The content and views, evaluation and promotion. Moscow]. 3. Kataitseva E.A., Vosproizvodstvo chelovecheskogo potentsiala nayki v usloviyakh perekhoda k innivatsionnoi ekonomike. M., 2010. 29 str. [Kataitseva E.A. (2010) The reproduction of human potential in science in the transition to innovative economy. Moscow]. 4. Kurganskii S.A. Tendentsii razvitia chelovecheskogo kapitala v Rossii. Irkytsk, 2011. 17-24 str. [Kurganskii S.A. (2011) Trends in the development of human capital in Russia. Irkytsk]. 5. Skolubovitch A.U. Chelovecheskii kapital sovrevennoi Rossii: regionalnii aspect. Novosibirsk, 2014. 122-129 str. [Skolubovitch A.U. [2014] Human capital of modern Russia: a regional perspective. Novosibirsk].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

К ВОПРОСУ О СОЦИАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЯХ

КОММУНИКАТИВНЫХ ПРОЦЕССОВ В СИСТЕМЕ ВЛАСТЬ — ОБЩЕСТВО НА МЕСТНОМ УРОВНЕ Автор: МАГОМЕДОВ К.О. МАГОМЕДОВ Керем Османович — доктор социологических наук, профессор кафедры управления персоналом факультета управления персоналом и государственной службой Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ИГСУ РАНХиГС), руководитель социологической группы. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (903) 524-73-41. E-mail: m-kerem@mail.ru. Аннотация: в статье на материалах социологического исследования по актуальным проблемам функционирования и развития местного самоуправления в Российской Федерации, проведенного социологической группой ИГСУ РАНХиГС в 2014 году, рассматриваются социальные особенности взаимодействия граждан и представителей местных органов власти. Ключевые слова: местное самоуправление, местные органы власти, коммуникационные процессы, взаимодействие населения с местными органами власти.

Современное развитие российского государства и общества во многом зависит от качества функционирования всех органов власти и управления Российской Федерации, в том числе на уровне местного самоуправления. В последние годы активно обсуждаются различные вопросы, связанные с совершенствованием и развитием принципов и методов управления муниципальными образованиями, необходимостью развития их основ и качественного изменения параметров их кадрового потенциала, кадрового обеспечения муниципальных органов управления, противодействия негативным тенденциям в работе местных органов власти и муниципальных служащих, активизации взаимодействий местного самоуправления с государственной службой и структурами гражданского общества, предпринимательством и т.д. [4, 5, 6, 7, 8, 9]. Все это обуславливает теоретическую значимость исследования проблем местного самоуправления. Практическая значимость определяется потребностью российского государства и общества в развитой и дееспособной системе местного самоуправления, о чем было сказано в Послании Президента Российской Федерации В.В. Путина Федеральному Собранию в 2013 году: «… считаю важнейшей задачей уточнение

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

общих принципов организации местного самоуправления, развитие сильной, независимой, финансово состоятельной власти на местах» [1]. Современная система местного самоуправления в России прошла уже достаточно длительный путь реорганизации и развития, чтобы в полной мере выделились ее социальные проблемы, требующие постоянного изучения и анализа. Большинство социальных проблем функционирования этого наиболее приближенного к населению уровня управления регулируются вступившим в силу почти десятилетие назад Федеральным законом Российской Федерации от 6 октября 2003г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», а также Федеральным законом Российской Федерации от 2 марта 2007 г. N 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации» [11]. Однако даже множественные изменения и добавления в эти законы не могут полностью обеспечить разрешение социальных проблем в деятельности местного самоуправления, что объясняется, в частности, тем, что данный институт является развивающимся объектом, причем его развитие происходит во взаимодействии с гражданской средой общества, подвергается постоянной оценке населением муниципальных образований. Это составная часть коммуникационного процесса в системе «власть — общество», реализуемого на местном уровне, что, несомненно, определяет потребность научного анализа социальных особенностей и характеристик данного коммуникационного процесса, который осуществляется с применением различных методов — социологических, политологических, экономических, социально-культурных и других. Социологический подход к анализу проблем местного самоуправления, как подчеркивает И.В. Мерсиянова, «…находится в пределах различных аспектов трактовки самого понятия «местное самоуправление». Чаще всего это социальный, функциональный и институциональный аспекты» [10]. Исследование социальных проблем местного самоуправления уже несколько раз становилось предметом комплексных социологических исследований, проведенных учеными РАНХиГС в составе социологической группы Института государственной службы и управления, в настоящее время представляющих различные факультеты и кафедры Института государственной службы и управления Академии и объединенных общими научными интересами. Так, по проблемам местного самоуправления за последние десять лет проведено 3 исследования общероссийского масштаба, выпущено более 10 статей в научных журналах и сборниках научных трудов. В основном эти исследования носили инициативный характер, но их результаты имели достаточно широкое представление, не только научное, но и прикладное — в виде аналитических записок, направлявшихся в различные заинтересованные в этой информации государственные структуры — в аппараты Админи-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

страции Президента и Правительства Российской Федерации, в Общественную палату и др. Проводившиеся исследования имели достаточно широкую проблемную тематику, ряд изучавшихся в них вопросов стали предметом мониторингового наблюдения и анализа. Например, в исследованиях по проблемам государственной гражданской службы проводилась оценка ее кадрового потенциала, изучались проблемы профессиональнодолжностного развития государственных гражданских служащих, выяснялись современные основания мотивации и стимулирования в системе государственного управления, определялся уровень авторитета государственных служащих в обществе, рассматривались вопросы нравственности в среде государственных гражданских служащих и введения Кодекса этики государственных служащих, изучалось состояние проблемы взяточничества и коррупции в среде государственных гражданских служащих, различные стороны проблемы лоббизма в системе государственной гражданской службы. Подобные вопросы составляли основу и в исследованиях проблем местного самоуправления и функционирования муниципальной службы, с учетом специфики этого уровня управления — в них проводилась общая оценка состояния качества муниципального управления на современном этапе, выяснялись основные аспекты взаимодействия муниципальных органов с населением, структурами гражданского общества, предпринимательством, рассматривались вопросы формирования кадрового состава муниципальных органов и взаимодействия муниципальных органов и предпринимательских структур в области развития кадрового потенциала на местном уровне и др. Проведенные исследования показали, что все задействованные в их проведении категории участников из числа широких кругов населения, государственных и муниципальных служащих, а также наиболее компетентных представителей органов государственной власти и управления, местного самоуправления, сферы науки, культуры, образования, здравоохранения, общественно-политической сферы, СМИ и т.п. (их мнение учитывалось как экспертное при анализе изучаемых проблем) проявили высокую степень заинтересованности в высказывании своего мнения, порой критичного, но в большей части конструктивного и взвешенного. В данной статье обращено внимание на социальные характеристики взаимодействия местной власти и населения муниципальных образований, которые рассматривались в ходе проведения социологического исследования 2014 года (всего опрошено 1120 респондентов в 20 субъектах Российской Федерации 8 Федеральных округов, а также 150 экспертов из числа представителей органов государственной власти и управления, местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций государственного и негосударственного секторов

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

экономики, науки, культуры, образования, общественных организаций, СМИ; руководитель исследования и социологической группы д.с.н., проф. Магомедов К.О.). Одним из важных показателей взаимоотношений населения и местных органов власти является частота обращений в них граждан для решения своих проблем. Результаты исследования показывают, что большая часть его участников из числа респондентов массового опроса населения либо обращаются в местные органы власти только иногда (33,4%), либо очень редко, при неотложной необходимости (32,9%). При этом почти пятая часть респондентов (19,7%) указала, что им не приходилось вступать в контакт с местными органами власти, а тех, кто отметил частые контакты такого рода в своей практике, оказалось не очень много (13,9%%). Однако представители экспертной группы придерживаются другой точки зрения: по их мнению население обращается в местные органы власти часто (42,7%) и иногда (39,3%) и только 16,0% из них считают такие обращения редким явлением (2,0% затруднились с ответом). Такая разница в оценках интенсивности контактов населения с местными органами власти объясняется радом причин, среди которых и такая, как примерное соответствие количества респондентов, затруднившихся с определением своего мнения количеству тех из их числа, которые не обращались в органы местного самоуправления лично. Тем не менее, по ряду вопросов распределение мнений респондентов и представителей экспертной группы вполне сопоставимо. Например, по вопросу отношения муниципальных служащих к обращающимся в органы местного самоуправления со своими проблемами гражданам (см. Таблицу 1). Таблица 1. Общие оценки участниками исследования отношения муниципальных служащих к гражданам при их обращении в органы местного самоуправления (в % по категориям участников) Категория участников исследования Респонденты Эксперты

Оценки отношения муниципальных служащих к гражданам доброжес понимавнешне вни- недружелательно, нием, пымательно, но любно, затрудоказывали тались реформально, помощь нились с реальную шить проничего не ре- не оказы- ответом помощь блему шали вали 10,5 30,7 30,5 5,8 22,4 10,7

40,0

39,3

6,0

4,0

Таблица 1 демонстрирует, что в целом мнение представителей двух категорий участников исследования концентрируется вокруг двух вариантов ответов, которые позволяют сделать заключение, что отношение муниципальных служащих к гражданам далеко не всегда позитивно,

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

что, несомненно накладывает отпечаток на характер их взаимодействий, выстраивает определенные коммуникационные барьеры. Но здесь нужно обратить внимание и на опыт общения граждан с представителями местной власти (см. Таблицу 2). Таблица 2. Оценки респондентами отношения муниципальных служащих к гражданам в зависимости от частоты обращения в органы местного самоуправления, в %

Частота обращения

Часто Иногда Редко

Оценки отношения муниципальных служащих к гражданам с понинедрувнешне внидоброжеламанием, желюбмательно, но затрудтельно, оказы- пытались но, поформально, нились с вали реальную решить мощь не ничего не реответом помощь проблеоказышали му вали 25,0 42,3 22,4 7,7 2,6 11,5 45,2 34,8 4,5 4,0 8,7 28,2 45,3 8,7 9,1

Таблица 2 показывает, что оценки респондентами отношения муниципальных служащих к гражданам в достаточной мере зависят от частоты их обращения в местные органы власти — более частые контакты явно смягчают мнения участников исследования, в то время, как редкий опыт общения с представителями местной власти может оказаться негативным и, соответственно, повлиять и на желание идти со своими проблемами в органы местного самоуправления, и на мнение граждан о муниципальных служащих. Об этом, в частности, свидетельствует распределение мнений участников исследования (у респондентов — на основании личного опыта, у представителей экспертной группы — как они представляют эту ситуацию) о том, какое мнение сложилось у граждан о работниках местных органов власти после общения с ними (см. Таблицу 3). Таблица 3. Общее распределение мнений участников исследования о том, как граждане относятся к муниципальным служащим после общения с ними, в % Мнения граждан о муниципальных служащих Категория участников исследования Респонденты Эксперты

положительное

скорее положительное, чем отрицательное

12,3 8,0

37,1 38,0

скорее отрицательное, чем положительное 20,9 40,0

отрицательное

затруднились с ответом

7,3 4,7

22,4 9,3

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

На основании данных Таблицы 4 можно заметить, что в основном участники исследования больше к положительному мнению, складывающегося у граждан по отношению к муниципальным служащим, и это в целом соответствует представленным в Таблице 2 оценкам респондентами отношения муниципальных служащих к гражданам в зависимости от частоты обращения в органы местного самоуправления. Это подтверждается и характером мнений респондентов о муниципальных служащих в зависимости от частоты их обращений в органы местного самоуправления (см. Таблицу 4). Таблица 4. Распределение мнений респондентов о муниципальных служащих в зависимости от частоты обращения граждан в органы местного самоуправления, в%

Частота обращения Часто Иногда Редко

положительное 18,6 15,3 10,3

Мнения граждан о муниципальных служащих скорее отрискорее положиотри- затрудницательное, тельное, чем отцатель- лись с отчем положирицательное ное ветом тельное 42,9 15,4 14,7 8,4 49,2 21,4 6,7 7,4 37,9 30,6 7,0 14,2

Данные Таблицы 4 также говорят о том, что более частые контакты граждан с муниципальными служащими способствуют формированию у населения положительного отношения к представителям местной власти, а также укрепляет доверие к ней, которое пока, как показали материалы исследования, можно назвать неустойчивым, колеблющимся между позитивными и негативными оценками (см. Таблицу 5). Таблица 5. Общая оценка уровня доверия граждан к местным органам власти, в %

Категории участников исследования Респонденты Эксперты

Уровень доверия к местным органам власти скорее до- скорее не затрудполнополноверяют, доверяют, нились стью достью не чем не до- чем довес отвеверяют доверяют веряют ряют том 7,7 36,5 32,1 11,4 12,3 4,7 43,3 42,7 4,0 5,3

Мнения респондентов и представителей экспертной группы по характеру распределения очень схожи, если учитывать уже отмеченное обстоятельство — наличие среди участников массового опроса населения большой группы, не имевших личных контактов с местными органами власти и муниципальными служащими. Но и в данном случае ана-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

лиз распределения мнений респондентов по этому вопросу в зависимости от частоты их обращения в органы местного самоуправления показывает, что количество контактов явно влияет на оценку уровня доверия граждан к муниципальным служащим (см. Таблицу 6). Таблица 6. Уровень доверия граждан к местным органам власти в зависимости от частоты обращения в них, в %

Частота обращения Часто Иногда Редко

Уровень доверия к местным органам власти скорее не затрудполноскорее довеполностью доверяю, нились стью доряю, чем не не довечем довес отвеверяю доверяю ряю ряю том 13,5 37,8 21,8 19,2 7,7 12,0 39,8 29,1 11,5 7,6 4,1 35,8 41,7 8,1 10,3

Характер распределения мнений, отраженный в Таблице 6, свидетельствует о том, что респонденты, чаще обращавшиеся в местные органы власти, имеют к ним достаточно дифференцированный уровень доверия в зависимости от приобретенного опыта общения с ними, в то время, как более редкие контакты сдвигают уровень доверия в зону неуверенных оценок. В этой связи представляет интерес то, как участники исследования выделяют факторы, наиболее отрицательно влияющие на уровень доверия к местным органам власти (см. Таблицу 7). Таблица 7. Общая оценка участниками исследования отрицательных факторов, влияющих на уровень доверия населения к местным органам власти, в %

1 2 3 4 5 6 7 8

Факторы влияния респонденты низкий профессиональный уровень муниципальных служащих 26,5 недостаток необходимых нравственных качеств муниципальных служащих 23,8 незнание работниками законов и других нормативных актов 19,0 низкая исполнительская дисциплина муниципальных служащих 31,3 коррумпированность, взяточничество муниципальных служащих 27,9 бюрократизм муниципальных служащих 38,2 оторванность муниципальных служащих от интересов граждан 30,4 низкий авторитет всех органов власти в обществе 17,1

эксперты 34,7 30,0 20,7 29,3 28,0 58,7 38,0 22,7

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Сравнение оценок участниками исследования отрицательных факторов, влияющих на уровень доверия населения к местным органам власти, представленных в Таблице 7, дает возможность выделить наиболее заметную на сегодняшний день коммуникационную проблему в системе отношений «власть — общество» на местном уровне — это бюрократизм муниципальных служащих. Другие отрицательные факторы выделяются достаточно большим числом респондентов и представителей экспертной группы и также несут в себе угрозу нормальному процессу коммуникации между местной властью и гражданами и должны учитываться в планах мероприятий по повышению эффективности деятельности местных органов власти. Определенные тенденции снижения угроз влияния рассмотренных отрицательных факторов на уровень доверия населения к местным органам власти можно увидеть в ответах участников исследования на вопрос по поводу оценки ими произошедших за последние 5 лет изменений в деятельности органов местного самоуправления — в них количество положительных мнений превалирует над количеством отрицательных (см. Таблицу 8). Таблица 8. Общие оценки участников исследования произошедших за последние 5 лет изменений в деятельности органов местного самоуправления, в % Оценка изменений заметКатегория стали равсе заметно стали рано незатрудучастников ботать останекотоботать которое нились исследовазначилось без рое ухуд- значиулучшес отвения тельно изменешение тельно ние ратом лучше ний работы хуже боты Респонденты 14,0 39,6 26,7 5,2 3,1 11,4 Эксперты 13,3 50,7 23,3 4,7 2,0 6,0

Нужно также отметить, что позиции респондентов по этому вопросу в зависимости от частоты их обращения в органы местного самоуправления по своему характеру отличаются мало, что еще раз свидетельствует о положительных изменениях в деятельности местной власти и ее стремлении к повышению эффективности коммуникационных процессов в системе отношений «власть — общество» (см. Таблицу 9). Таким образом, эмпирический материал, вновь полученный в ходе социологического исследования по проблемам функционирования и развития местного самоуправления в России, дает возможность сделать вывод о том, что в развитии коммуникационных процессов между властью и обществом на муниципальном уровне отмечаются положительные тенденции, которые необходимо постоянно анализировать и кон-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

тролировать, что, в конечном итоге, позволит снизить уровень воздействия на эти процессы отрицательных факторов. Таблица 9. Оценка гражданами произошедших за последние 5 лет изменений в деятельности органов местного самоуправления, в % Оценка изменений Частота обращения

стали работать значительно лучше

Часто Иногда Редко

16,7 18,4 12,2

все заметно заметно неосталось некотокоторое без из- рое ухудулучшение менешение раработы ний боты 41,7 39,8 42,8

25,0 28,9 24,7

5,1 4,0 6,0

стали работать значительно хуже 5,8 2,1 2,4

затруднились с ответом 5,7 6,8 11,9

В заключение следует отметить, что развитие коммуникативных процессов в системе отношений «власть — общество» пока носит достаточно неустойчивый характер, о чем, частности, свидетельствуют данные, получаемые в ходе социологических исследований. Можно согласиться с мнением В.И. Захаровой: «В России процесс создания информационно-коммуникативной модели отношений имеет несколько экспериментальный характер» [2]. Поэтому актуальность исследования различных аспектов этих коммуникаций, в том числе их характеристик на местном уровне, будет возрастать.

Список литературы 1. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. 12 декабря 2013 года // Электронный ресурс:Президент.рф/выступления/19825 2. Захарова В.И. Средства массовой информации как медиатор между властью и обществом // Коммуникология. Том 8. № 6. Ноябрь — декабрь 2014. С. 184. 3. Клименко А.В. Десятилетие административной реформы: результаты и новые вызовы // Вопросы государственного и муниципального управления. 2014. № 1. С. 8–51. 4. Магомедов К.О. Конфликт интересов в местных органах власти: социологический ракурс // Государственная служба. 2011. № 4. С. 43–46. 5. Магомедов К.О. Местное самоуправление: социологический анализ состояния и перспектив // Государственная служба. 2011. № 6. С. 13–16. 6. Магомедов К.О. Профессионально-адаптационные проблемы в муниципальной службе // Вопросы государственного и муниципального управления. 2012. № 1. С. 99–105. 7. Магомедов К.О. Социологический взгляд на профессионализм муниципальных служащих // Государственная служба. 2011. № 5. С. 20–23. 8. Магомедов К.О. Элитарные группы на местном уровне: социологический взгляд на проблему / Элитология России: современное состояние и перспективы развитияю // Материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием, 7-8 октября 2013 г., Ростов н/Д. Ростов н/Д., 2013. Том 1. С. 623–629.

СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ 9. Магомедов К.О., Репицкая С.И. Социологический анализ проблем развития кадрового потенциала органов местного самоуправления // Психология. Социология. Педагогика. 2012. № 1–2 (14). С. 41–46. 10. Мерсиянова И.В. Проблемы формирования социальной базы местного самоуправления в России // Вопросы государственного и муниципального управления. 2008. № 1. С. 52–66. 11. Романов В.Л., Магомедов К.О. О социальной патологии самоорганизации и управления в российском обществе // Образование и общество. 2012. № 2. С. 67–77. 12. Савицкий В.А. Регулирование муниципальной службы в новом федеративном законе: прогресс в системе компромиссов // Вопросы государственного и муниципального управления. 2007. № 1. С. 71–78.

TO THE QUESTION OF SOCIAL CHARACTERISTICS

OF THE COMMUNICATIVE PROCESSES IN THE SYSTEM «POWER — SOCIETY» AT THE LOCAL LEVEL Author: MAGOMEDOV K.O. MAGOMEDOV Kerem Osmanovich — doctor of sociology, Professor of the Department of personnel administration of the Department of personnel management and public service, Institute of public service and management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), head of the sociological group. Address: 84, Vernadsky prospect, 119571, Moscow, Russia. Tel.: +7 (903) 524-73-41. E-mail: m-kerem@mail.ru. Abstract: the author of the article examines the social interaction of citizens and representatives of local authorities on the materials of sociological research on actual problems of functioning and development of local self-government in the Russian Federation, conducted by the sociological group IGSU in 2014. Keywords: local government, local authorities, the processes of communication, interaction of the population with local authorities.

References 1. Poslaniye Prezidenta Rossijskoy Federacii Federalnomu Sobraniyu. 12 decabrya 1013 [Message From The President Of The Russian Federation To The Federal Assembly. 12 December 2013 // URL: the President.RF/speeches/19825]. 2. Zakharova V.I. Sredstva massovoi informatsii kak mediator mezhdu vlastyu I obshchestvom. [Zakharova V.I. ‘Mass information madia as mediator between authorities and society’ // Communicology. Volum 8. No 6. November — December 2014. P. 184. 3. Klimenko A.V. Desjatiletije administrativnoj reformi: rezultati I novie vizovi// Voprosi gosudarstvennogo b municipalnogo upravlenija. 2014. № 1. C. 8–51. [Klimenko A.V. ‘Decade of administrative reform: results and new challenges’ / Issues of state and municipal management. 2014. No. 1. S. 8–51].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 4. Magomedov K.O. Konflict interesov v mestnih organah vlasti: sociologicheskij racurs. // Gosudarstvennaja sluzhba. 2011. № 4. C. 43–46. [Magomedov K.O. ‘Conflict of interest in local government: a sociological perspective’ // The Public service. 2011. No. 4. P. 43–46]. 5. Magomedov K.O. Mestnoje samoupravlenije: sociologicheskij analiz sostojanija I perspektiv// Gosudarstvennaja slugba. 2011. № 6. C. 13–16. [Magomedov K. O. Local government: a sociological analysis of the status and prospects // Public service. 2011. No. 6. P. 13–16]. 6. Magomedov K.O. Professionalno-adaptacionnie problemi v mucipalnoj slugbe// Voprosi gosudarstvennogo i municipalnogo upravlenija. 2012. № 1. C. 99–105 [Magomedov K.O. Problems of professional adaptation in the municipal service of // Problems of state and municipal management. 2012. No. 1. P. 99–105]. 7. Magomedov K.O. Sociologicheskij vzgljad na professionalism municipalnih sluzhashchih// Gosudarstvennaja slugba. 2011. № 5. C. 20–23. [Magomedov K. O. Sociological perspective on professionalism municipal employees // Public service. 2011. No. 5. P. 20–23]. 8. Magomedov K.O. Elitarnije gruppi na mestnom urovne: sociologicheskij vzgljad na problemu / Elitologiya Rossii: sovremennoe sostoyanie I perspektivi razvitiya: materiali Pervogo Vserossijskogo elitologicheskogo kongressa s mezhdunarodnim uchastiem, 7–8 oktjabrja 2013 g., Rostov n/D. Rostov n/D., Tom 1. S. 623–629. [Magomedov K.O. Elite groups at the local level: a sociological perspective on the problem / Elitology of Russia: current state and prospects: materials of the First all-Russian Elitological Congress with international participation, October 7–8, 2013. Rostov n/D., 2013. Pp.623–629]. 9. Magomedov K.O. Repitskaya S. I. Sociologicheskij analiz problem pazvitija socialnoj bazi mestnogo samoupravlenija // Psihologija. Sociologija. Pedagogika. 2012. № 1–2 (14). C. 41–46 [Magomedov K.O., Repitskaya S. I. ‘Sociological analysis of problems of development of personnel potential of local government’ / Psychology. Sociology. Pedagogy. 2012. № 1–2 (14). Pp. 41–46]. 10. Mersiyanova I.V. Problemi formirovanija socialnoj bazi mestnogo samoupravlenija v Rossii Mersiyanova I.V. // Voprosi gosudarstvennogo i municipalnogo upravlenija. 2008. № 1. C. 52–66 [Mersiyanova I.V. ‘The problem of forming social bases of local selfgovernment in Russia’ // Problems of state and municipal management. 2008. No.1. P. 52–66]. 11. Romanov V.L. Magomedov K. O. O socialnoj patologii samoorganizacii I eghfdktybz d rossijskom obshchestve// Obrazovanije I obshchestvo. 2012/ № 2. C. 67–77 [Romanov V. L., Magomedov K.O. ‘About social pathology of self-organization and management in the Russian society’, Education and society. 2012. No.2. P. 67–77]. 12. Savitskiy V.A. Regulirovaniye municipalnoy sluzbi v novom federativnom zakone: progress v sisteme kompromissov // Voprosi gosudarstvennogo i municipalnogo upravlenija. 2007. № 1. C. 71–78 [Savitskiy, V. A. Regulation of municipal service in the new Federal law: progress in the system compromises // Issues of state and municipal management. 2007. No. 1. P. 71–78].

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА MODERN COMMUNICATION TECHNOLOGIES AND JOURNALISM

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

КОММУНИКАТИВНАЯ ТЕХНОЛОГИЯ

СТОРИТЕЛЛИНГА КАК ИНСТРУМЕНТ РАБОТЫ С ДЕТСКОЙ ВИКТИМНОСТЬЮ И ДРУГИМИ НЕВРОЗАМИ ОБЩЕСТВА Автор: ГОПИУС К. П. ГОПИУС Кирилл Павлович — сторителлер, исследователь, консультант по корпоративной культуре Тел.: +7 965 104 08 44. E-mail: k.p.gopius@gmail.com Аннотация: Россия занимает первое место в мире по детскому суициду, сопровождающемуся высоким уровнем виктимности (victim — жертва). Происходит это, в том числе, из-за закрытости детей, которые бояться признаться в том, что над ними было совершено насилия или произошел какой-то иной негативный чрезвычайный случай. Коммуникативная технология «сторителлинг» (создание и представление своих историй) и «нарративный подход» помогают человеку через его собственные истории найти альтернативный сценарий того, что с ним происходило и выйти из психологического тупика. Начиная с проблемы отдельного ребенка, автор выходит на проблемы общественных неврозов, имеющих схожую природу, и рассматривает сторителлинг, как важное направление государственной образовательной политики. Ключевые слова: виктимность, сторителлинг, нарративный подход, альтернативный сценарий, история, образование, государственная политика.

Несколько лет тому назад, живя в Санкт-Петербурге, я был приглашен участвовать в форуме «Защита детей. Модернизация государственной семейной политики». Форум такого масштаба (в нем приняли участие тогдашний губернатор Санкт-Петербурга В.И. Матвиенко, депутаты Ирина Роднина, Николай Валуев) проходил тогда впервые, и затрагивал вопросы, как защиты детей, так и развития государственной политики в отношения семьи. То, что реформы и модернизация в этой области необходимы, было признано на самом высоком уровне еще тогда. Оставалось только донести до представителей власти свои частные случаи и предложить поправки в законодательство. Я участвовал в круглом столе «Уголовно-процессуальное законодательство и правоприменительная практика, направленная на защиту детей от противоправного поведения, насилия и жестокости. Совершенствование законодательства», где слушал представителей правоохранительных органов (Костину О.Н., Пахомова И.В., Качанову О.Б..), адвоката С.В. Березовского (отца Ольги Слуцкер, попавшей в сложную семейную ситуацию, связанную с похищением ее детей). Все они в своих

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

выступлениях так или иначе затрагивали тему того, что Россия занимает первое место по числу детских самоубийств, и, что у российских детей повышенная «виктимность» (victim - жертва). Меня поразила эта информация. Но, размышляя над ней, я подумал о том, что безнаказанность преступников, совершающих насилие в отношении детей, зиждется, в том числе, и на страхе и стыде жертв (причем, не только детей) признаться в самом факте того, что над ними были совершены действия, которые обществом считаются «постыдными», «неприличными», «грязными». Ребенок оказывается перед выбором. Признаться всем в том, что он «грязный» или молчать, но не быть опозоренным. Общество само оставляет жертв насилия один на один со своей бедой и страхом. Не говоря уже о насильниках, которым такое «одиночество» их жертв развязывает руки. Каковыми же могут быть подходы и решения этой критически опасной ситуации? Как освободить тех детей, что подверглись насилию, из плена их боязни быть «не такими как все», быть «отчужденными обществом»? Как преодолеть последствия того ужаса, который с ними произошел? Моя практика в области использования коммуникативной технологии сторителлинга (создание и представление своих историй окружению), которая используется в политике, бизнесе, социальной сфере, психотерапии, как раз, как инструмент взаимодействия субъекта (отдельного человека или группы людей, организаций) с его окружением в критических ситуациях, подсказывала мне, что ответ лежит где-то рядом. Я стал изучать историю вопроса и обратился, прежде всего, к зарубежному опыту. Параллельно со сторителлингом в психологии (психотерапии) существует так называемый «нарративный подход». «Нарративный (от лат. narrare — повествовать, рассказывать) подход» — одно из самых молодых, бурно развивающихся направлений в сфере терапии и работы с индивидуумами и сообществами. Определение «нарративный» заимствовано из литературоведения и философии. «Нарратив» представляет собой специфический текст, имеющий сюжет, последовательно разворачивающийся во времени, пространстве и во взаимодействии с другими персонажами. Самый главный «нарратив» для каждого человека — это ИСТОРИЯ ЕГО ЖИЗНИ. Именно благодаря такой истории, он не только моделирует реальный мир, но, и делает свое существование уникальным. «Нарративный подход» возник на рубеже 70-80 годов двадцатого века в ходе сотрудничества австралийца Майкла Уайта и новозеландца Дэвида Эпстона, когда они опубликовали свою книгу «Narrative means to therapeutic ends” [1]. «Терапевтическая общественность» обратила внимание на успешную работу со сложными проблемами, иногда считавшимися неизлечимыми (страхи, навязчивые состояния, анорексия, слуховые галлюцинации и пр.), за счет отделения «самой проблемы» от

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

человека и вынесения ее вовне (экстернализация). Если человек и проблема не суть одно, для того, чтобы преодолеть проблему и ее последствия, не надо бороться с человеком. Тогда как современная культура настойчиво навязывает тезис о том, что неспособность справляться с проблемами — признак какого-то «недостатка в конструкции» человека, какой-то постыдной дефективности или слабости воли. Экстернализация позволяет если не полностью избавиться от стыда и чувства вины, связанных с проблемой, то, по крайней мере, ослабить их. В результате человеку становится проще взять ответственность за собственную жизнь, почувствовать себя вправе выбирать предпочитаемое направление развития. Человек чувствует себя знающим, начинает лучше осознавать свою позицию по отношению к собственной жизни, к проблеме и ее последствиям. Если мы представляем, что проблема не внутри того или иного человека, это способствует сотрудничеству, объединению людей друг с другом для того, чтобы что-то сделать с проблемой. В силу этого часто происходит «рассасывание» сопутствующих конфликтов. Как и сторителлинг, «нарративный подход» не только метод, но и мировоззрение. Мы исходим из того, что «объективная реальность» непостижима непосредственно. В нашей жизни и в культуре сосуществуют различные описания реальности. Они не «истинные» или «ложные», а более или менее согласованные и правдоподобные. Они, в той или иной мере, открывают (или закрывают) людям возможности жить предпочитаемой жизнью. Любое знание есть знание с определенной позиции. Необходимо учитывать социальный, культурный и исторический контекст, в котором порождается это знание. При этом человек не является изолированным индивидуумом, он является частью сообществ, он «узел отношений», точка интерференции разных смысловых влияний. В связи с этим, в жизни каждого человека различные истории состязаются за привилегированное положение, и какие-то из них начинают доминировать. Если доминирующие истории закрывают человеку возможности развития, можно говорить о существовании проблемы. Однако всегда есть опыт, не включенный в доминирующие истории. Из него можно собрать истории, альтернативные доминирующей, и выяснить, какая из них является предпочитаемой. Так как нет истинных, правильных для всех историй, терапевт не может знать, что такое «правильное» развитие вообще и для данного человека в частности. Поэтому терапевт — не эксперт по жизни клиента. Клиент сам является экспертом. Терапевт лишь умеет определенным образом задавать вопросы, посредством которых клиент сам выбирает из нескольких возможных альтернативных направлений развития беседы тот, который больше всего подходит, представляется наиболее интересным, перспективным и полезным. В результате человек укрепля-

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

ет контакт с тем, что для него важно в жизни — с ценностями, принципами, мечтаниями и добровольно взятыми на себя обязательствами, воплощаемыми в предпочитаемых историях его жизни. И что особо важно, человек укрепляет связь со своими социальными, историческими и культурными контекстами, с тем сообществом или сообществами, в которые он, так или иначе, включен. Он не чувствует себя лишним, ненужным, игнорируемым. «Общность», в противовес индивидуалистической направленности доминирующей культуры. Создается пространство для развития предпочитаемых историй для того, чтобы человек почувствовал себя способным влиять на собственную жизнь, почувствовал себя автором истории своей жизни, привлекая к ней и объединяя вокруг нее свое окружение. И в этом «нарративный подход» и сторителлинг близки друг другу и дополняют друг друга. Любое общество имеет определенный набор культурных дискурсов (принятых понятий) для того, чтобы была возможность приводить своих членов к некоторому «общему знаменателю». Сами по себе эти «понятия» ни хороши, ни плохи. Они необходимы, чтобы общество было обществом. Благодаря этим понятиям, общество пишет СВОЮ БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ о СЕБЕ. И каждый член общества, в том числе и ребенок, тоже пишет СВОЮ БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ О СЕБЕ. Но пишет он ее или под воздействием этих дискурсов, или умея избегать такового воздействия. Как правило, у каждого есть свой индивидуальный «набор» того что на него давит и того, что он сумел избежать. До тех пор пока данный «набор» способствует развитию человека, малой группы, а то и всего общества, о нем можно и не вспоминать. Но как только это начинает мешать развитию, возникает, как было сказано выше, «проблема», или «болезненное состояние», или «невроз». Сценарий Истории заходит в тупик. Именно это мы имеем в случае с детьми, подвергшимися насилию. На них давит общественно-культурный дискурс. Общество навязывает ребенку сознание того, что с ним произошло «что-то недостойное». И здесь очень важен принцип: человек и его проблема — не есть одно! Что может помочь избавить ребенка от стыда за свою ущербность, и переносит его проблему в «буферную зону его Истории», где появляется возможность эту «проблему» препарировать. Согласитесь, что осознание любого затруднения не как личного недостатка, а как внешнего препятствия, не только освобождает от давления со стороны «принятых понятий, но и дает новый импульс к его преодолению. Именно там, в «буферной зоне Истории», можно найти «альтернативные пути развития сценария Собственной Истории человека». Появляется шанс «пересочинить свою БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ О СЕБЕ». У ребенка появляется возможность избавиться от болезненного состояния, открыть новые пути для собственного развития.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Конечно, не стоит забывать о том, что кроме проблемы отдельного ребенка, существует проблемы групп детей и целых сообществ, переживших общую беду. Беду глобальную, как то — геноцид, стихийные бедствия, военные действия, нищета, проблема переселенцев. В таких сообществах общие не только их травма, но и сопровождающее людей в подобных ситуациях чувство одиночества и изолированности от остального окружающего мира. В «нарративном подходе» существует метод, помогающий подобной группе преодолеть трудные ситуации, — создание так называемых “коллективных писем”, собраний свидетельств, архивов историй, иллюстрирующих имеющиеся у членов этой группы знания и умения, связанные с индивидуальным преодолением общей беды. Начинается с малого. С двух, трех человек, готовых делиться этими историями. Им задаются вопросы: Что вам помогло преодолеть испытание? Как это помогло? Откуда пришло это знание? Как оно связано с традицией вашей семьи и окружения? Из полученных ответов генерируется богатый материал, помогающий осветить причастность человека к широким социальным объединениям, в противовес изоляции. Надо сказать, что подобные «коллективные письма» используются сторителлингом и при работе над формированием корпоративной культуры компаний или сообществ, поскольку помогают членам таких сообществ осознать свою общность через единые ценности, видение, самоидентификацию. Но одних вопросов мало. В такой работе важными являются «умение записывать» и «умение молчать». Умение переводить услышанное из устной речи в письменную, есть кропотливый труд. Он связан, прежде всего, с поиском слов, которые наилучшим образом передают смысл высказывания, вылавливанием и записыванием «особых характеристик» сказанного, «образов» и «метафор», создаваемых говорящим, а так же включением в запись его сленга. Язык говорящего человека наилучшим образом передает нюансы пережитой трагедии и чувств, связанных с этим переживанием. Сохранить этот язык — основная задача, как терапевта, так и сторителлера. С этим же связано и умение молчать (а не только умение слушать). Оно означает быть восприимчивым, чувствовать и улавливать намеки, указывающие на особые знания людей, на их ценности. Предоставлять пространство и время, в котором человек может собраться с мыслями (в одиночестве или в обсуждении с другими). Не «допрашивать», учитывая то, что тем, с кем приходиться разговаривать, довольно часто трудно говорить. Особенно, когда это дети. Ведь язык — это гораздо больше, чем просто произносимые слова. Молчание, жест, поза, дыхание, слезы, прикосновение. Все это средства, помогающие говорящему передать свое «послание» окружающему миру. Вдобавок ко всему, умение

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

молчать помогает сформулировать такие вопросы, ответы на которые принесут более насыщенный материал для «коллективной истории». Конечно, непосредственно работу переплетения разных отдельных историй в одну, сложно делать коллективно. Необходим «редакторсоставитель» общего текста. Тот самый Сторителлер (Рассказчик), от лица которого представляются истории, важные для переживания сообществом своей трагедии. Часто «терапевтический эффект» такого текста, рождается резонансом, возникающим при рассказывании или прочтении его вслух тем, кто участвовал в его составлении, делясь своими историями. Тогда в сознании слушателя появляются новые образы, картины, метафоры. Сценарии их «БОЛЬШИХ ИСТОРИЙ О СЕБЕ» получают новых действующих лиц, а стало быть, развитие. Однако, от «хорошей истории» подобный эффект получают и те, кто в процессе ее создания не участвовал, но знаком с самой проблемой. Для них так же важным является «Ритуал озвучивания», оживляющий письменное слово. Именно слово, произнесенное вслух, несет энергетический заряд несоизмеримо больший, нежели слово, напечатанное на бумаге. «Ритуал переживания общности и единства людей», объединенных общим опытом или общей заботой, проявляется при взаимодействии отдельных личностей между собой в историческом процессе, при котором каждый участник сохраняет свои индивидуальные отличия, что освобождает людей от подчинения «усредняющим» стандартам. «Ритуал», устраняющий антагонизм между индивидуальным и социальным источниками знаний. То, о чем говорил Джером Брунер: «Люди становятся законченными, автономными индивидами только благодаря своим социальным действиям. Люди «индивидуализируются» только в общественной среде…» [2]. Характерной иллюстрацией этого может служить отрывок из статьи Дженнифер Рудик Зуникофф «Что значит быть еврейским сторителлером?». «…Мы евреи, и поэтому еврейские истории это наши истории, для нас их ценность состоит не только в содержании, но и в настроении, с которым мы их рассказываем. Эти истории для нас священны, и они приобретают всё новые значения, которые мы открываем в процессе рассказа. Как евреи мы получаем возможность воспринимать эти истории как свои собственные, ответственность заботиться о них, и обязанность справляться с ними. Что значит справляться с еврейскими историями? Некоторые из наших традиционных историй противоречивы. Другие просто приводят в замешательство. Должны ли мы до конца рассказывать историю про Пурим? (Пурим— еврейский праздник, установленный, согласно библейской Книге Эсфири в память спасения евреев, проживавших на территории Персидской империи от истребления их Аманом, любимцем персидского царя Артаксеркса). Ев-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

реи чудом избегли геноцида, а затем убили больше 75000 своих противников. Должны ли мы рассказывать подробности о том, как Симеон и Левий отомстили за поруганную честь своей сестры Дины? Сын сихемского князя Еммора действительно обесчестил Дину, но после этого он уговорил своего отца разрешить ему брак с ней, а Симеон и Левий потребовали, чтобы всему мужскому населению было сделано обрезание, и, воспользовавшись слабостью мужчин после операции, хладнокровно перерезали весь город. Подобные истории являются частью нас самих. Быть евреем, и еврейским сторителлером, значит уметь справляться с нашими историями…» [3]. Такой «Ритуал» — не только признание общего страдания, но также признание общих побед, ценностей и историй о стойкости, славе и мужестве всего сообщества, преемственности поколений. У народа появляется многослойное отношение к истории. Люди получают возможность одновременно скорбеть, оплакивать и почитать героев своей «БОЛЬШОЙ ИСТОРИИ О СЕБЕ». То, что у православных есть «собор» и «молитва». И здесь мы постепенно от проблемы одного ребенка, попавшего в беду и нуждающегося в терапии, подошли к проблеме всего современного общества, по сегодняшнее неспокойное время нуждающегося в терапии не меньше, чем отдельные ее члены. Оно сегодня такой же ребенок, подвергшийся насилию. Наши сограждане, как и весь западный мир, усыпленные хмелем «общества потребления», настолько привыкли жить комфортно, что любое нарушение этого комфорта воспринимается реактивно, то есть без должного анализа событий и, соответственно, без возможности принимать взвешенные, а, значит, оптимальные решения. Паника, истерика, непродуманная агрессия, производство неэффективных мер безопасности разрушает общество, делая его нервным, рыхлым и подавленным. У него самого возникает необходимость разобраться со своей «БОЛЬШОЙ ИСТОРИЕЙ О СЕБЕ». Конечно, говоря об обществе в целом, одной терапии мало. Нужна еще и профилактика. И здесь я хотел бы вспомнить слово «ОБРАЗОВАНИЕ», имеющее в русском языке несколько смыслов, не все из которых вспоминаются нами в повседневном обиходе. 1. Образоваться — начаться. Каждый человек, каждая группа и каждое крупное объединение людей, составляющих общество, должны самоидентифицировать себя. Кто я такой и что из себя представляю? Почему и как я связан с этим обществом? Наконец, все мы должны ответить на вопрос: Кто мы такие? 2. Образование, как таковое. Уметь находить или создавать знания полезные и применимые сегодня, учитывая, как быстро меняемся мы и мир вокруг нас. Уметь создать систему распространения этих знаний среди членов общества.

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

3. Образ и Образа. Герои и боги. Нравственно-этические ориентиры общества. 4. Образ жизни. Свод правил, по которым мы взаимодействуем внутри общества и общаемся с внешним миром. 5. Воображение. Вообрази, представь будущее. То место в пространстве, времени и отношениях, к которому мы стремимся. А теперь приведу те основные вопросы, без ответа на которые (следуя коммуникативной технологии сторителлинга) Сторителлер (Рассказчик) не сможет ни создать, ни представить свою «БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ О СЕБЕ». Вот они: 1. Кто я? (самоидентификация) 2. Зачем я здесь? (миссия) 3. Куда я иду? (видение) 4. Каковы мои принципы? (ценности) 5. Как я достигаю цели? (образование) При сравнении одного и другого, становится очевидным, что образование и сторителлинг являются как терапией, так и профилактикой неврозов не только личных, но и общественных, взаимосвязаны, взаимозависимы, взаимно дополняют друг друга. Также очевидно, что традиция представления своих историй, как в индивидуальном, так и в социальном плане, должна быть, не только выведена из подполья, но и требует особого к ней отношения, в том числе, и на государственном уровне. Потому что, те самые «Ритуалы», помогающие выжить как всему народу, так и отдельным людям этот народ составляющим, «Ритуалы», лечащие душу сообщества от неврозов и страхов, «Ритуалы», оживляющие волю к жизни, к развитию, невозможны без того, чтобы обычный ребенок (с которого все началось) был готов рассказывать кроме историй своих удач, еще и истории, неприятные для слуха, несущие боль. А рассказывая их, чувствовал бы заимосвязанность, взаимозависимость, взаимодействие со своими корнями и с теми, кто его окружает сейчас. Чувствовал бы свое «НЕ ОДИНОЧЕСТВО». И этим был бы защищен от любого насилия [4].

Список литературы: 1. Уайт М., Эпстон Д. Нарративные средства достижения психотерапевтических целей. М., 1990. 2. Richardson, Ken. «Understanding Psychology». Milton Keynes, Philadelphia: Open Univ. Pr., 1988, р. 96. 3. Дженнифер Рудик Зуникофф. Что значит быть еврейским сторителлером? Электронный ресурс: http://www.storyteller.net/articles/147 4. Гопиус К.П. Черничный пирог для сказочника. Введение во власть. Электронный ресурс: http://storyfest.livejournal.com/23766.html

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

“COMMUNICATIVE TECHNOLOGIES OF STORYTELLING

AS WORKING TOOL IN JUVENILE VICTIMIZATION CASES”. Author: GOPIUS K. P. GOPIUS Kirill Pavlovich, storyteller, researcher, consultant for corporate culture. Tel.: +7 (965)104-08 44. E-mail: k.p.gopius@gmail.com Abstract: Russian Federation has the highest rates of children suicide in the world accompanied by high level of juvenile victimization. One of the reasons is reluctance of children to talk openly, being afraid to admit that they were exposed to violence or some other extremely negative occurrence. Communicative technology of Storytelling (creation and presentation of personal stories) and ‘narrative approach’ help people to find out alternative scenario of past events and get out of psychological impasse through personal stories. Starting from individual problem of child, author proceeds to question of social neuroses which has similar nature and further examines storytelling as important trend of public educational policy. Key words: victimization, storytelling, narrative approach, alternative scenario, story, education, public policy.

References: 1. White, M., Epston, D. Narrativnye sredstva dostizheniya psikhoterapevticheskikh tseley. M., 1990. [White, M., Epston, D. (1990) Narrative Means To Therapeutic Ends. Moscow]. 2. Richardson, K. (1988) Understanding Psychology. Philadelphia: Open Univ. Pr., р. 96. 3. Zunikoff, J.R. Are You a Jewish Storyteller? URL: http://www.storyteller.net/ articles/147 4. Gopius, K.P. Blueberry Pie for the storyteller. Introduction to power. URL: http:// storyfest.livejournal.com/23766.html

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

ЖУРНАЛИСТИКА В ИНФОРМАЦИОННО-

КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ: НОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ В ПОДГОТОВКЕ ЖУРНАЛИСТОВ Автор: СИЛКИН В.В. СИЛКИН Владимир Владимирович — доктор политических наук, профессор, кандидат социологических наук, заведующий отделением журналистики, профессор кафедры ЮНЕСКО (М), Институт государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС). Адрес:119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7(499) 956-0706, E-mail: vv.silkin@migsu.ranepa.ru Аннотация. Журналистика, как многосторонняя наука, имеет свои истоки и, аналогично, имеет неотъемлемые разнообразные горизонты в подготовке журналистских кадров, имеющие свойства развиваться и видоизменяться в соответствии с глобализацией. Именно поэтому она имеет свое место в информационно-коммуникативном пространстве, являясь его незаменимым звеном. Так же необходимо заметить, что средства информации и коммуникации не только обеспечивают информацией целевую аудиторию, но и формируют ее сознание, выполняют функцию адаптации, чем, собственно, и занимается журналистская деятельность. Политические функции журналистики усиливаются, вместе с тем актуализируется потребность в первую очередь реализации таких функций журналистики, как информационная, просветительская, культурная. Множественность связей между субъектами информационного управления, новые виды деятельности и механизмы журналисткой деятельности обусловливают необходимость развития многоуровневой системы профессиональной подготовки в сфере управления информационно-коммуникативными процессами, что и побудило открытие в Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ нового направления — журналистики. Ключевые слова: журналистика, информационно-коммуникативное пространство, социальная среда, подготовка журналистов, информационная революция, субъект социальных коммуникаций, политические функции журналистики.

Информационно-коммуникативные отношения тесно вплетены в существующие тенденции социального и культурного развития. Информация и коммуникация не просто особым образом трансформируют логику взаимоотношений в современном обществе, но формирует новый вид социальных отношений в политике, в экономике, в культуре. Развитие информационного общества предопределяет новые формы социальной интеграции и дифференциации, появление различных

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

информационно-коммуникативных каналов, выступающих альтернативными источниками информации. Вместе с тем, возникают новые риски и угрозы, связанные с возрастающей информационной нагрузкой, засорение информационного пространства «дефектной» информацией, усиливается информационное неравенство. В современном обществе радикальным изменениям подвергаются содержание и механизмы социализации, предопределяя формирование «множественной» идентичности, расколотость человеческого бытия [1]. Вместе с тем именно идентичность (как чувство тождественности, ощущение целостности личности, принимаемый образ себя в свойствах, качествах и отношениях к окружающему миру) позволяет удерживать «единство действующего лица в ситуации различных институциональных или культурных разрывов … актуализирующихся в ходе взаимодействия с разными партнерами» [2]. Процессы виртуализации социального пространства приводят к тому, что идентичность, формируемая под воздействием виртуальной реальности, становится «мнимой». Одновременно в процессе беспрерывного наращивания информации возрастает информационная зависимость современного человека наряду со снижением возможности осознания смыслов, приводящее к существенным сдвигам ментальности (Познер В. В. фильм «Германская головоломка»). «Множество «идеологий» соревнуются и конкурируют друг с другом в борьбе за те самые «фрагменты» душ, воли и желаний, которые обеспечивают, в конечном итоге, выигрыш удачной идеологии» [3]. Развитие информационно-коммуникативных технологий, являясь основой для генерации нового знания, позволяет открывать беспрецедентную по глубине и практической эффективности информацию для всех сфер жизни, что становится основой научно-технического прогресса, социального прогнозирования и управления. Из условия и средства социальной и индивидуальной жизни информация ставится ключевым звеном, определяющим и содержание, и характер социального взаимодействия. Разрыв информационно-коммуникативных связей между властными институтами, позициями индивидов, картинами мира, поведенческими установками, сопровождаемый оторванностью системы государственного управления от процессов самоорганизации, зачастую приводит к иррационализации коммуникаций между социальными группами и властью, к рассогласованности смысловых конструкций, которыми пользуются субъекты коммуникаций (уход в эмоциональность, оценочные суждения). Автономизация указанных элементов с параллельным стремлением имитировать эти связи в информационном пространстве усиливают антропологический кризис, приводит к возрастанию деструктивных тенденций и угрозы антисоциальных импульсов. Столкновения векторов общественного развития сопровождаются соперничеством в сфе-

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

ре управления информацией, в социальном взаимодействии возникают новые формы информационного неравенства. Информационная революция и распространение цифровых средств коммуникации привнесли новые акценты в процесс формирования идентичности. С одной стороны, возможности, предоставляемые информационно-коммуникативными технологиями, расширяют и трансформируют самосознание, задают новые жизненные горизонты, делают выбор собственной субъективности более свободным и гибким. С другой стороны, существует факторы, препятствующие трансформации идентичности. Средства информации и коммуникации не только обеспечивают социальную связь, но и модифицируют сознание аудитории, управляют и направляют ее поведение, выполняют функцию как социальной компенсации, так и дистанцирования. Формирование и развитие информационного общества, качество социально-политических изменений неразрывно связаны с целенаправленным управлением информационнокоммуникативными отношениями в информационном пространстве. Мифологические, коммуникативные и социально-пространственные формы накладываются и развиваются в неразрывном единстве. Особенно важно учитывать данное обстоятельство в связи с усложнением социального пространства и развитием новых форм, видов коммуникативных структур, образующих свое собственное информационнокоммуникативное пространство. Коммуницируемость социального, политического, информационного пространств делает коммуникацию прерогативой не только человеческого мира, но и в целом социоприродного универсума. Решающую роль в преодолении негативных процессов в современных коммуникативных структурах должен сыграть высокий уровень коммуникативной компетентности. В этой связи важным представляется акцентирование внимания на проблеме медиаобразования и медиавоспитания, реализацию образовательных программ, направленных на развитие профессиональных компетенций субъектов информационной политики. Сами же студенты в большей степени рассматривают коммуникативную компетентность исключительно как языковую подготовку, недооценивая изменения функций самой журналистики в условиях глобальных социально-политических изменений. Позиционирование государств и изменения на политической арене во многом обусловлены эффективностью управления массовыми информационно-коммуникативными процессами, кроме того, в настоящее время все чаще в глобальном пространстве оказываются востребованными средства так называемой информационной войны, целью которой становится не физическое или экономическое насилие, которые характерны для традиционных обществ, а информационное воз-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

действие, что приводит, в частности, к радикальному повышению важности информационной составляющей в системах государственного управления [4]. Журналистика, являясь ключевым субъектом социальных коммуникаций, становится активным участником политических процессов, в определяющей степени детерминирующей и характер, и направленность, и состояние политической сферы общества. Журналистика стала существенным элементом политических структур, а политическая целесообразность становится определяющей содержание и структуру формируемого ею массового информационного пространства. Политические функции журналистики усиливаются, вместе с тем, актуализируется потребность в первую очередь реализации таких функций журналистики, как информационной, просветительской, культурной. В противном случае мы получаем ангажированность, продуцирование новых мифов и стереотипов, нечего не имеющих общего с реалиями и потребностями устойчивого социального развития в условиях информационной эпохи. В этой связи необходимо усиление требований к качественным характеристикам журналистского корпуса, его профессиональной квалификации, этическим принципам профессионального поведения. Журналистская деятельность связана с постоянным моральным выбором, пониманием социальных последствий информационного воздействия. В профессиональном сообществе ведется активная дискуссия о падении профессионального уровня, профессиональной деформации, новых профессиональных ролях журналистов [5]. В этой ситуации в обществе усиливаются деструктивные, а не консолидирующие тенденции, происходит стандартизация мировоззрения людей, наряду с формированием эклектичности, мозаичности восприятия социальной картины мира. Множественность связей между субъектами информационного управления, новые виды деятельности и механизмы журналисткой деятельности обусловливают необходимость развития многоуровневой системы профессиональной подготовки в сфере управления информационно- коммуникативными процессами, что и побудило открытие в Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ направления журналистики. Вместе с тем необходимо акцентировать внимание на новом ракурсе в подготовке журналистов, связанным с комплексным овладением методами и технологиями диагностики и анализа массовых информационных процессов, с формированием системного мышления и овладения инновационными технологиями управления информационно-коммуникативными процессами субъектов информационной политики, способных реализовать консолидационно-коммуникативную стратегию устойчивого инновационного социально-экономического развития России. В образовательном пространстве несомненными лидерами в подготовке журналистов являются Московский государственный универ-

100

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

ситет им. М.В. Ломоносова (http://www.ucheba.ru/vuz/1153/МГУ им. М.В. Ломоносова), Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ), Московский государственный институт международных отношений. Факультеты и отделения журналистики созданы: в Государственном университете — Высшей школе экономики (http://www. ucheba.ru/vuz/first-5723.htmlhttp://www.ucheba.ru/vuz/5723/http://www. ucheba.ru/vuz/5723/http://www.ucheba.ru/vuz/5723/http://www.ucheba. ru/vuz/5723/ГУ-ВШЭ), Гуманитарном институте телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина (ГИТР), Институте международного права и экономики им. А.С. Грибоедова (ИМПЭ), Московском государственном лингвистическом университете (МГЛУ), Московском государственном открытом педагогическом университете им. М.А. Шолохова (МГОПУ), Московском институте телевидения и радиовещания «Останкино» (МИТРО). Вместе с тем, целый ряд обстоятельств позволяет выделить образовательную программу бакалавриата по направлению подготовки «Журналистика» как приоритетную, а обучение этой профессии в академии — привлекательным. Во-первых, возможность подготовки журналистов «нового формата», специалистов в области управления информационно-коммуникативными и медийными процессами, способных эффективно организовать работу средств массовой информации и коммуникации в условиях политической модернизации, владеющих на высоком профессиональном уровне знаниями о политической структуре общества, политических процессах, тенденциях развития пространства политических коммуникаций; способностями конструирования эффективного политического дискурса, а также владеющих технологиями обеспечения информационной открытости деятельности органов государственной власти и местного самоуправления в контексте развития диалога между государством и обществом, системы государственно-частного партнерства. Именно этого подхода требует российская действительность. С этой целью основной акцент в учебном процессе делается на формирование социальной ответственности и системного набора компетенций, ориентированных на опережающее обучение. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что академия имеет богатый опыт подготовки кадров для управленческих структур, в которых существует особый дефицит, нужны специалисты, умеющие работать с информацией и обладающие навыками эффективной аналитической деятельности. Во-вторых, уникальный опыт и научно-исследовательский потенциал в сфере политической и экономической аналитики, в области управления информационно-коммуникативными процессами позволяют органично встраивать в учебный процесс образовательные модули, направленные на развитие специальных управленческих компетенций журналистов, связанных с комплексным овладением методами и технологиями диагностики и анализа массовых информационных процессов в услови-

101

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ях формирующегося информационного общества современной России, направленных на развитие системного мышления и овладение инновационными технологиями управления, способствующих не только повышению эффективности профессиональной деятельности, но и на раскрытию личностного потенциала. Кроме того, образовательная программа основана на серьезном анализе лучшей зарубежной практики, потенциал кафедры «ЮНЕСКО» позволяет развивать устойчивое международной сотрудничество в сфере профессиональной подготовки журналистов. В-третьих, наличие базы для организации практики обучающихся в престижнейших средствах массовой информации, в органах государственной власти и местного самоуправления, в PR- структурах крупнейших корпораций и организаций позволяет усилить ориентированность образовательной программы на практику. Еще одно немаловажное обстоятельство — профессорско-преподавательский состав. Подавляющее большинство педагогов — доктора и кандидаты наук, имеющие ученые звания профессора или доцента, сочетающие преподавательскую работу с научно-исследовательской и профессионально-творческой, журналистской деятельностью. Многие из них имеют богатый управленческих и журналистский опыт, являются членами Союзов журналистов Москвы и России. Кроме того, существует возможность привлечения к учебному процессу ведущих специалистов-практиков. Подготовка журналистов, редакторов и медиаменеджеров нового поколения, обладающих навыками эффективной работы с большими информационными потоками, владеющих современными коммуникативными технологиями неразрывно связана с развитием междисциплинарных компетенций будущих профессионалов в сфере проектирования и моделирования информационно-коммуникативных, массмедийных процессов на основе знания закономерностей устойчивого политического развития в условиях информационного общества. Множественность связей между субъектами информационного управления, новые виды деятельности и механизмы журналисткой деятельности обусловливают необходимость развития у субъектов целого ряда специфических профессиональных компетенций, на развитие которых и направлена образовательная программа. Эффективность социального взаимодействия неразрывно связана с развитием информационнокоммуникативной культуры, гуманизацией глобального информационнокоммуникативного пространства. Решающую роль в преодолении негативных процессов в современных коммуникативных структурах должен сыграть высокий уровень коммуникативной компетентности журналистов. Она представляет собой систему смыслов, норм, ценностей, отношений и результатов коммуникативной деятельности человека и социальных институтов. Информационные связи, структурно объединяю-

102

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА

щие любые системы, особенно интенсивно интегрируют массовую культуру. Ее распространение — объективный исторический процесс, который нельзя приостановить с помощью однозначных оценок, но следует глубоко и разносторонне изучать, чтобы находить рычаги для разумного и ответственного управления им в общечеловеческих интересах не только материального, но и духовно-нравственного прогресса [6]. Противоречия постиндустриальной цивилизации явились причиной формирования совершенно нового типа коммуникативного взаимодействия. Трудности адаптации человека к современным условиям его бытия настоятельно требуют разработки новых социальных механизмов стабилизации культурно-коммуникативных процессов, поиска социальных форм упорядочения информационно-коммуникативных процессов, способных противостоять деструктивному влиянию быстротечности и фрагментарности жизненного мира субъектов новых цивилизационных отношений. В этой связи принципиальными моментами становятся развитие информационной культуры и коммуникативной компетентности в контексте обеспечения экологичности информационнокоммуникативного взаимодействия и формирование своего рода защитных механизмов от деструктивного влияния. Во многом именно сохранение баланса изменчивости и устойчивости, традиций и инноваций определяет предназначение журналистики в информационном обществе, функции которой должны быть направлены не только на информационное обеспечение общества, но и на консолидацию в контексте социального, культурного и экономического развития.

Список литературы 1. Гуревич П.С. Расколотость человеческого бытия. М., 2009. 2. Шендрик А.И. Информационное общество и его культура: противоречия становления и развития. // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 3. Малъковская И.А. Знак коммуникации. Дискурсивные матрицы. М., 2004. С. 10. 4. Трубицын Д.В. «Модернизация» и «негативная мобилизация»: конструкты и сущность // Социологические исследования, 2010, № 5, с. 3–13. 5. Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. «Глобальная «империя зла». М., 2002. 6. Культурология. 2010. № 4. Интенет ресурс: http://www.zpu-journal.ru 7. Гудков Л. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М., 2004. С. 269. 8. Ивашов Л.Г. Россия и мир на пороге нового тысячелетия. М., 2000. 9. Уткин A.M. Американская стратегия для XXI века. М., 2000. 10. Информационные войны: мифы и реальность. М., 2001. 11. Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Третья мировая информационнопсихологическая война. М., 2003. 12. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием в России сегодня. М., 2001. 13. Ненашев М. Образовательная журналистика и практика СМИ: современная ситуация, поиски решения проблем. // «Российская газета» — Федеральный выпуск №4612 от 14 марта 2008.

103

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 14. Тулупов В.В. Профессия журналиста: стандарты, роли, деформации // RELGA — научно-культурологический журнал. (№12 [285]. 20.10.2014). Интернет ресурс: http://www.relga.ru; 15. Свитич Л.Г. Ширяева А.А. Российский журналист и журналистское образование: социологические исследования. М., 2006. 16. Колянов А.Ю. Профессиональная деформация личности политического журналиста : автореф. Дис. … канд. Полит. Наук : 10.01.10 / Колянов А.Ю. СПб., 2007. 17. Тулупов В.В. Типы профессионалов в журналистике // Релга, № 11 (267), 15.08.13. Интернет ресурс: // http://www.relga.ru 18. Гобозов И.А. Глобализация, стандартизация и шоу. // Философия и общество. 2002. № 3. С. 116-132.

JOURNALISM IN INFORMATION AND COMMUNICATIVE

SPACE: THE NEW HORIZONS IN TRAINING OF JOURNALISTS Author: SILKIN V.V. SILKIN Vladimir Vladimirovich, Doctor of political sciences, Professor, Candidate of sociological sciences, Head of Journalism Division, Institute of State Service of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Professor of UNESCO chair (M). Address: 84, Vernadsky Prospect,. 119571, Moscow, Russian Federation. Tel.: +7(499) 956-0706, E-mail: vv .silkin@migsu.ranepa.ru Abstract. The journalism as multilateral discipline, has the sources and, similarly, integral horizons in preparation of journalists which can develop and change in accordance with globalization. For this reason it has its place in informationcommunicative space, being its irreplaceable link. It is also necessary to notice that media and communications not only provide with information their target audiences, but also form mass consciousness, and perform adaptation function, which is their important task. Political functions of journalism are increasing as well as the requirement of realization of such functions of journalism, as information, educational, and cultural. Plurality of communications between subjects of information management, new kinds of activity and mechanisms of the journalist of activity cause need of development of multilevel system of vocational training for the sphere of management of information-communicative processes, which induced opening in the Academy of national economy and public administration the new direction — journalism. Key words: journalism, information and communicative space, social environment, training of journalists, information revolution, subject of social communications, political functions of journalism.

References 1. Gurevich P.S. Raskolotost chelovecheskogo byitiya. M., 2009. [Gurevich P.S. (2009) Cleavage of human life. Moscow].

104

СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКА 2. Shendrik A. I. Informatsionnoe obschestvo i ego kultura: protivorechiya stanovleniya i razvitiya. // Informatsionnyiy gumanitarnyi portal «Znanie. Ponimanie. Umenie». [Shendrik A. I. ‘Information society and its culture: contradictions of formation and development’ // Information humanitarian portal “Knowledge. Understanding. Ability”]. 3. Mal’kovskaya I.A. Znak kommunikatsii. Diskursivnyie matritsy. M., 2004. S. 10. [Malkovskaya I.A. (2004) Sign of communication. Diskursive matrixes. Moscow, p. 10]. 4. Trubitsyin D.V. «Modernizatsiya» i «negativnaya mobilizatsiya»: konstrukty i suschnost // Sotsiologicheskie issledovaniya, 2010, No. 5, s. 3–13. [Trubitsyn D. V. (2010) ‘“Modernization” and “negative mobilization”: constructs and essence’ //Sociological research. No. 5, pp. 3-13]. 5. Lisichkin V. A., Shelepin L. A. Globalnaya «imperiya zla». M., 2002. [Lisichkin V. A., Shelepin L. A. (2002) Global “empire of evil”. Moscow]. 6. Kulturologiya. 2010. No. 4. URL: http://www.zpu-journal.ru [Cultural science. (2010) No. 4. URL: http://www.zpu-journal.ru ]. 7. Gudkov L. Negativnaya identichnost. Stati 1997-2002 godov. M., 2004. S. 269. [Gudkov L. (2004) Negative identity. Articles of 1997-2002. Moscow. P. 269]. 8. Ivashov L.G. Rossiya i mir na poroge novogo tysyacheletiya. M., 2000. [Ivashov L.G. (2000) Russia and the world on a threshold of the new millennium. Moscow]. 9. Utkin A.M. Amerikanskaya strategiya dlya XXI veka. M., 2000. [Utkin A.M. (2000) American strategy for the XXI century. Moscow]. 10. Informatsionnyie voyny: mify i realnost. M., 2001. [Information wars: myths and reality. (2001). Moscow]. 11. Lisichkin V.A., Shelepin L.A. Tretya mirovaya informatsionno-psihologicheskaya voyna. M., 2003. [Lisichkin V. A., Shelepin L. A. (2003) Third world information war of nerves. Moscow]. 12. Kara-Murza S. Manipulyatsiya soznaniem v Rossii segodnya. M., 2001; [Kara-Murza S. (2001) Manipulation with consciousness in Russia today. Moscow]. 13. Nenashev M. Obrazovatelnaya zhurnalistika i praktika SMI: sovremennaya situatsiya, poiski resheniya problem. // “Rossiyskaya gazeta” — Federalnyiy vyipusk No. 4612 ot 14 marta 2008; [Nenashev M. (2008) ‘Educational journalism and practice of mass media: a modern situation, search of the solution of problems’. Rossiyskaya gazeta. Federal release No. 4612]. 14. Tulupov V.V. Professiya zhurnalista: standarty, roli, deformatsii // RELGA — nauchno-kulturologicheskiy zhurnal. (No. 12 [285]. 20.10.2014). http://www.relga.ru; [TulupovV. V. Profession of the journalist: standards, roles, deformations//RELGA — the scientific and culturological magazine. No. №12. Url: http://www.relga.ru]. 15. Svitich L.G., Shiryaeva A.A. Rossiyskiy zhurnalist i zhurnalistskoe obrazovanie: sotsiologicheskie issledovaniya. M., 2006. [Svitich L.G., Shiryaeva A.A. (2006) Russian journalist and journalistic education: sociological research. Moscow]. 16. Kolyanov A.Yu. Professionalnaya deformatsiya lichnosti politicheskogo zhurnalista : avtoref. Dis. … kand. Polit. Nauk : 10.01.10 / Kolyanov A.Yu. — SPb., 2007; [Kolyanov A.Yu. (2007) Professional deformation of the identity of the political journalist. St. Petersburg]. 17. Tulupov V.V. Tipyi professionalov v zhurnalistike // Relga, No. 11 (267), 15.08.13. // URL: http://www.relga.ru; [Tulupov V.V. Types of professionals in journalism //Relga, No. 11, p. 267]. 18. Gobozov I.A. Globalizatsiya, standartizatsiya i shou. // Filosofiya i obschestvo. 2002. No. 3. S. 116-132. [Gobozov I.A. (2002) ‘Globalization, standardization and show’// Fhilosofiya i obschestvo. No. 3. Pp. 116-132].

105

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

CROSS-CULTURAL COMMUNICATIONS

106

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ВОСПРИЯТИЕ МОСКВЫ РОССИЙСКИМИ

И ИНОСТРАННЫМИ ТУРИСТАМИ: КОММУНИКАЦИОННЫЙ АСПЕКТ Авторы: ХАЙКИН С.Р, ПОПОВ Н.П., БЕРЕЖКОВА С.Б. ХАЙКИН Сергей Романович — профессор Национального исследовательского университета Высшая школа экономики, директор Института социального маркетинга (Инсомар). E-mail: s.khaikin@gmail.com ПОПОВ Николай Петрович — доктор исторических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС). Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (499) 956-07-01. E-mail: popovnpkm@mail.ru БЕРЕЖКОВА Софья Борисовна — кандидат филологических наук, руководитель проектов Института социального маркетинга (Инсомар), E-mail: sofia67@mail.ru Аннотация: В 2014 году туристический имидж Москвы претерпел заметные изменения. Граждане многих зарубежных стран стали относиться к России с недоверием и опаской, что привело к сокращению въездного турима — прежде всего, из стран Европы и Северной Америки. Чтобы поддержать позиции Москвы как конкурентоспособного направления на внутреннем и въездном туристском рынке городские власти ведут постоянный диалог с потенциальными и реальными туристами, центральным звеном которого являются комплексные социологические исследования, которые проводятся с 2011 года. Комплексное исследование 2014 года, сочетающее качественные и количественные методы, показало, что, несмотря на существующие опасения при принятии решения о поездке тура, удовлетворенность качеством туристического обслуживания очень высока. Наиболее важными факторами для общей оценки пребывания являются экскурсионная программа и размещение, менее важны перевозки и питание. Четверо из каждых пяти опрошенных (81%) сказали, что хотели бы еще раз приехать в Москву. Вернувшись на родину, эти люди будут способствовать формированию позитивного туристического имиджа столицы России. Ключевые слова: международный туризм, туристический имидж страны, московский туристский продукт, коммуникации, общественное мнение.

Восприятие Москвы, успешность продвижения московского туристического продукта на внутреннем и международном рынке в значительной мере зависят от сформированного у потребителя образа, имиджа

107

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

страны и города. Туристический имидж страны можно описать, как «совокупность символически выраженных эмоциональных и рациональных представлений о своеобразии и специфике страны, сформированных в сознании групп общественности, реальных и потенциальных туристов» [1]. Заметную роль в формировании имиджа страны играют средства массовой коммуникации. Еженедельный мониторинг зарубежной прессы, проводимый МИА «Россия Сегодня» [2], показывает, что в последние годы в иностранных СМИ в отношении России преобладает негативная составляющая. Лидеры мировой прессы (The Times, The Washington Post, The Daily Telegraph, La Reppublica, Les Echos, Die Tageszeitung и другие) демонстрируют высокий уровень агрессивности в отношении России. Естественно, граждане зарубежных стран стали относиться к России с большей настороженностью, напряженно, стремятся дистанцироваться от нее. В июне 2014 года опубликованы результаты международного исследования, проведенного по заказу Всемирной службы Би-би-си.1 Впервые за девять лет исследований негативное отношение к России выразили 45% опрошенных. В симпатиях к России признались лишь 31% респондентов. По соотношению между этими категориями Россия занимает пятую строчку снизу среди всех стран в рейтинге. Ухудшение отношения к России — это общий тренд, он зафиксирован в 13 странах на всех континентах. Хуже всего Россию воспринимают в Европе и Северной Америке. Во Франции с негативной оценкой соглашаются 69% респондентов, в Германии — 67% опрошенных, в Великобритании и США — по 64%, в Канаде — 62%. Позитивное отношение чаще всего высказывают жители азиатских стран, с которыми Россия является партнерами по БРИКС. В Китае положительные оценки звучали от 55% респондентов, в Индии Россию позитивно оценили 38% опрошенных. Основная часть исследования проводилась еще до присоединения Крыма и событий на востоке Украины (опрос охватил период с 17 декабря 2013 года до 28 апреля 2014 года). Однако уже в это время росла напряженность вокруг Москвы, напоминает директор программы исследования отношения к международной политике университета Мэриленда Стивен Кулл: «Несмотря на то, что опрос в основном происходил до событий в Крыму и совпал с играми в Сочи, освобождением Ходорковского и участниц Pussy Riot, это все-таки был временной отрезок, когда Путин требовал от Украины прекратить движение в сторону Евросоюза и когда на улицах Киева произошли первые беспорядки». 1 В исследовании принимали участие 24,5 тыс. человек из 24 стран мира, в числе которых Россия, Великобритания, США, Австралия, Аргентина, Гана, Нигерия, Китай, Индия. Всех их просили дать оценку международному влиянию 16 различных стран и Евросоюза. http://www.bbc.co.uk/russian/ russia/2014/06/140603_survey_russia_attitude

108

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

События вокруг Крыма и Украины заметно усугубили ситуацию. Признает ее и российское руководство. Выступая на гайдаровском форуме в Москве, премьер-министр Д.А.Медведев сказал, что по итогам 2014 года «произошло много событий, мир действительно изменился, в экономику, в узком смысле этого слова, вмешалась политика, результатом является и тотальное недоверие и возрождение старых мифов о России как чуть ли не угрозе цивилизованному развитию» [3]. Очевидно, что все это является сильным сдерживающим фактором для развития въездного туризма и не способствует сохранению привлекательности российской столицы как туристического центра. Поэтому, даже несмотря на сохраняющийся в мире интерес к русской культуре, а также заметно упавший курс рубля (что привлекательно для иностранцев и могло бы стимулировать въезд), поток туристов в Москву не растет: в 2014 году в Россию въехали 2,58 млн иностранных туристов, а годом ранее, в 2013, — 2,67 млн [4]. Наибольшее снижение спроса на турпоездки в Россию отмечается у европейцев и североамериканцев: так, турпоток из Финляндии сократился более чем на четверть (с 93,7 тыс. человек до 68,6 тыс.), из США — на 18% (с 187,3 тыс. человек до 162,1 тыс.), из Великобритании снизился на 15% (с 157,8 тыс. до 134,3 тыс.), из Германии — на 8% (с 380,3 тыс. до 349,5 тыс.). Прирост идет в основном за счет туристов из сран Азии и Ближнего Востока. В частности, число китайских туристов увеличилось на 10% и составило 409,8 тыс. человек. Тем не менее, общее число туристов, посетивших Москву, растет — за счет внутреннего туризма. «Внутренний туризм в РФ развивается невероятными темпами, в 2014 году он показал рост в 30 процентов, и я надеюсь, что в 2015 году темпы будут еще выше. Каждый регион нашей страны обладает невероятными туристскими возможностями, интересными местами, объектами показа», — считает глава Ростуризма Олег Сафонов [5]. Это связано не только с временным снижением спроса на зарубежные туры, но и с тем, что для российских туристов привлекательность столицы как туристического центра растет, в ее имидже стали преобладать позитивные характеристики. Поддержать позиции Москвы как конкурентоспособного направления на внутреннем и въездном туристском рынке невозможно без двустороннего диалога городских властей с потенциальными и реальными туристами, а также оперативного анализа и использования мнений и предложений гостей столицы. Практика показывает, что наиболее частые и интересные идеи включаются в планы развития города. Они касаются всех аспектов жизни Москвы: доступности и комфортности транспорта, развития гостиничной сферы, расширения линейки туров и экскурсионных программ, расширения сети киосков-инфоматоров и информационной полиграфической продукции, совершенствования городского

109

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

туристического портала и его мобильных приложений, лингвистической поддержки call-центра для российских и иностранных туристов и т.д. Центральным звеном коммуникации между городской властью и целевыми аудиториями являются комплексные социологические исследования, которые Комитет по туризму и гостиничному хозяйству города Москвы регулярно проводит с 2011 года. Задачи исследователей заключаются не только в оценке удовлетворенности российских и иностранных туристов качеством услуг предприятий туристской индустрии Москвы по разным аспектам (международные и междугородние перевозки; гостиничное хозяйство; экскурсионное обслуживание; питание; удобство города для туристов), но также в том, чтобы определить ключевые факторы, которые влияют на эти оценки, и разработать рекомендации, направленные на повышение эффективности работы туристской отрасли города. Поскольку исследования ведутся на протяжении нескольких лет, есть возможность наблюдать за ситуацией в динамике, чтобы понимать, как меняются оценки. Кроме того, высказанные в ходе опросов ожидания и опасения туристов в связи с поездкой в Москву являются ценным материалом для работы с той частью аудитории, которая испытывает интерес к России, но до сих пор не решилась приобрести тур в российскую столицу. Для наиболее полного и разностороннего изучения мнений и оценок туристов и представителей столичной туриндустрии, Институтом социального маркетинга (Инсомар) использовалась комбинация качественных и количественных методов: репрезентативные опросы российских и иностранных туристов; глубинные интервью с экспертами; фокус-групповые дискуссии с профессионалами туристического рынка1. Типичный турист: кто он? Первое интересное наблюдение, которое сделали исследователи, — портрет российского и иностранного туриста различается. Среди россиян преобладают женщины (79%), около половины туристов (44%) — до 30 лет, каждый третий (31%) турист — социально активного возраста 30-49 лет, старше 50 лишь четверть всех туристов (25%). Среди иностранцев также преобладают женщины, однако доли женщин и мужчин более сбалансированы (61% и 39% соответственно). А вот возрастное распределение иностранных туристов другое: лишь 3% из них до 30 лет, каждый седьмой (15% — от 30 до 50 лет, а подавляющее большинство (82%) — старше 50 лет. По словам гидов, участников фокусгрупповых дискуссий, средний возраст иностранного туриста — около 1

В статье приводятся данные исследования «Мониторинг удовлетворенности российских и иностранных туристов качеством услуг предприятий туристской индустрии Москвы» (Институт социального маркетинга, 2014). Руководитель проекта — С.Р.Хайкин.

110

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

70 лет, многие плохо передвигаются, практически в каждой туристической группе есть 1-2 человека на инвалидных колясках, либо имеющих проблемы с ногами; немало туристов имеют заболевания ЖКТ, им требуется диетическое питание. Естественно, это сказывается на восприятии и оценках путешествия. Москва: ожидания и опасения иностранцев Большинство зарубежных туристов — люди искушенные: они бывали во многих столицах мира и имеют возможность сравнивать московский туристский продукт с зарубежным. Вместе с тем, о Москве они имеют поверхностное представление, они знают не более 2-3 достопримечательностей (Красная площадь, Кремль, Собор Василия Блаженного) и хотели бы увидеть только их. Как правило, Москва является не единственным городом в туре, чаще это элемент туров «Москва — СанктПетербург» или «Москва — «Золотое кольцо». Здесь мало достопримечательностей мирового уровня (например, всего три объекта Всемирного населения ЮНЕСКО, а многие туристы ориентируются именно на этот список), нет мест паломничества, недостаточно зон для активного отдыха и т.д. В подавляющем большинстве ведущих рейтингов мегагородов мира, как общих, так и специальных туристских, Москва представлена, однако занимает срединное или незначительно выше среднего уровня положение [6]. Вместе с тем, некоторые эксперты говорили, что возможности Москвы пока не раскрыты полностью. Среди «новых» достопримечательностей, имеющих определенный потенциал, эксперты называли ВДНХ, а также подмосковные музеи и достопримечательные места: Бородино, Звездный городок, Горки, Новый Иерусалим, Звенигород и другие. Привлекательными являются экскурсии, направленные на отдельные сегменты аудитории: «закулисье» Большого театра и цирка, Большой Кремлевский дворец и т.п. или национально ориентированные туры (типа «Итальянцы в Москве») или специфические — гастрономический/ кулинарный, фольклорный, «Назад в СССР», тур для детей и родителей и пр. До сих пор плохо раскручены событийные туры — «Спасская башня», «Фестиваль света», «Времена и эпохи», «Московское варенье» и пр. Опрос подтверждает, что потенциальная аудитория не знает о них, соответственно, не стремится их посетить. Кроме того, необходимо повысить уровень мероприятий: городской фестиваль спонтанно не является привлекательным. Очевидно, стоило бы шире популяризировать московские городские мероприятия через печатный и онлайн «Календарь фестивалей». Возможно, это привлекло бы аудиторию в «межсезонье». В ходе исследования затрагивался вопрос о влиянии на турпоток политической обстановки, которая, как было сказано выше, является сильным сдерживающим фактором. У самих туристов нет на этот счет четко-

111

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

го мнения: каждый третий опрошенный турист (32%) затруднился ответить, либо ничего не знает о международной напряженности, связанной с событиями на Украине. Среди иностранцев представления о санкциях и их влиянии нет у 35% туристов, среди россиян — у 15%. Из тех, кто о санкциях знает и может делать прогнозы, примерно две трети (47%) считают, что турпоток в РФ уменьшится, треть (21%) — что останется на прежнем уровне. Доля оптимистов среди россиян вдвое превышает долю оптимистов среди иностранцев (18%). Молодежь (18-29 лет) наиболее информирована и наиболее оптимистично настроена: заметно меньшая доля молодых, чем в среднем по массиву (19% против 32%) не знает о международной обстановке либо затрудняется ответить. 38% считают, что санкции не повлияют на туристический поток. Эксперты же, зная реальную ситуацию, утверждают, что, начиная с марта 2014 года, турпоток из-за границы резко снизился, многие турагентства отменили или сократили уже забронированные туры. Ожидается, что спад будет продолжаться. Уже известно, что некоторые крупные зарубежные туроператоры (США, Канада. Австралия), действуя по рекомендациям министерств иностранных дел своих стран, отказались от продажи туров в Россию1. Я не знаю ни одной компании, которая бы вышла из 2014 года без потерь. В последнее полугодие по европейскому рынку они превышали 30%, по американскому — 15%. А следующий год будет значительно хуже этого. Мы понимаем это по результатам выставок, переговоров. (Эксперт 22) Дело даже не в санкциях, а в рекомендациях не ехать в Россию, поскольку Россия якобы находится на пороге военных действий. Американские туристы, которые приехали, говорят, что те, кто не приехали (а из заявленных 35 человек в группе было только 23), узнали из своих СМИ, что наша страна находится на пороге войны, и они могут оказаться в зоне военных действий. На следующий год целые компании не будут предлагать русский рынок. Мы работали много лет с компанией Vantage Deluxe World Travel, у них есть собственные круизные суда на Рейне, на Дунае и т.д., они организуют речные круизные путешествия в Европе. В России они много лет. А на 2015 год они закрыли русское направление вообще. То же самое — компания Grand Circle — Russia: у два теплохода будет полностью на приколах стоять (Эксперт 2) Санкции влияют даже на китайцев. За рубежом же страшнейшая пропаганда. Нам и во сне не снилось, что там рассказывают про нас, про наш дьявольский умысел и действия. (Эксперт 7) 1 Здесь и далее курсивом даются высказывания экспертов и участников фокус-групповых дискуссий, проведённых в рамках исследования

112

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

С точки зрения иностранных туристов, Россия и Украина находятся совсем рядом, и если война где-то идет, то значит в соседнем с Москвой регионе. Поэтому, конечно, они боятся, им не рекомендуют путешествовать в страну в состоянии войны. (Эксперт 15) Вместе с тем, те, кто уже совершил путешествие, как правило, довольны и, делясь своими впечатлениями о поездке с друзьями и знакомыми, они не только в какой-то мере повлияют на желание последних также поехать в Россию, но и внесут новые позитивные оттенки в сформировавшийся имидж нашей страны. У меня есть один отзыв американской руководительницы, которая должна была привезти большую группу, а привезла маленькую, и вот она пишет: «Когда я вернусь, то скажу тем, кто с нами не поехал, что они зря не поехали, что поездка была со всех сторон идеальной, и, главное, вообще не было никаких признаков военных действий». Нам это смешно, потому что откуда военные действия на маршруте из Москвы в Санкт-Петербург? Но они же именно из-за этого не поехали! (Эксперт 2). Такое непосредственное общение потенциальных туристов с теми, кто уже побывал в Москве, очень важно, поскольку почти половина опрошенных (44%) заявили, что в их стране информации о Москве недостаточно. Особую потребность в такой информации испытывают жители Латинской Америки (здесь информации не хватало троим из каждых четверых — 72%), Северной Америки (70%), Австралии (65%). В 2012 году 48% иностранцев жаловались на недостаток информации. Удовлетворенность качеством туристического обслуживания растет По данным опроса, удовлетворенность качеством туристических услуг весьма высока: 95% респондентов удовлетворены, причем 44% — удовлетворены полностью. В 2012 году полностью были удовлетворены почти вдвое меньше туристов — 24%, в 2011 г. — 26% Количество неудовлетворенных в 2014 г. по сравнению с 2012 г. практически не изменилось (6% и 7% соответственно). Качество туристического обслуживания в Москве в целом соответствует ожиданиям туристов или даже превосходит их: подавляющее большинство респондентов (93%) заявили, что их ожидания совпали, либо действительность оказалась даже лучше. Лишь 7% респондентов заявили, что ожидали от поездки большего. В 2012 году картина была несколько иной: две трети респондентов (67%) заявили, что обслуживание соответствовало ожиданиям, а треть — что не соответствовало, причем людей, которые считали, что обслуживание оказалось лучше было примерно только же, сколько тех, кому обслуживание показалось хуже, чем ожидалось (16% и 14% соответственно).

113

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Оптимальным, по мнению туристов, является и соотношение «цена — качество» — так считает трое из каждых четверых опрошенных (72%). Каждый седьмой (14%) отметил, что цена турпоездки несколько занижена, столько же людей (14%) считают, что цена завышена. Завышенной цену чаще других считают латиноамериканцы (36%), жители США и Канады (22%), заниженной — гости из стран Азии (30%). Заметна разница в оценках у людей разных возрастов: среди людей среднего (30-49 лет) и более молодого (18-29 лет) возраста заметно чаще, чем в среднем по массиву, считают, что цена турпоездки занижена (27% и 21% соответственно). В 2012 году в ходе аналогичного опроса 63% респондентов заявили, что цена тура соответствует качеству, 27% сочли ее завышенной и лишь 4% считали, что она занижена. Очевидно, что в этом году заметно снизился уровень ожиданий от поездки, соответственно возросла степень удовлетворенности: многие туристы, по их собственным признаниям, а также по рассказам гидов, ехали в страну, находящуюся на грани войны. На восприятии туристами стоимости поездки положительно сказалось падение курса рубля. Вместе с тем, эксперты отмечают, что в последние годы в Москве действительно немало сделано для повышения привлекательности города как туристического центра и улучшения обслуживания. Может быть, последние 4 года, с приходом нового Мэра и [Председателя Комитета по туризму и гостиничному хозяйству] Шпилько, стало потихоньку двигаться в положительном направлении. До этого был период туристического застоя. (Эксперт 30) К позитивным изменениям относят, например, создание системы навигации в метро и на улицах — в опросах 2011 и 2012 года отсутствие такой системы, которая помогла бы иностранцу ориентироваться в городе, воспринималось как очень большой минус российской столицы. Определенные сдвиги в разметке городской и инфографике. Появились какие-то надписи на английском языке, появились какие-то стрелки. Но они далеки еще от того, что хотелось бы видеть в Москве. (Эксперт 17) Расширен гостиничный фонд, открыты недорогие гостиницы среднего класса в центре: Рынок малых средств размещения расширяется и становится более качественным, появилось разнообразие — от апартаментов до мини-отелей и хостелов. Турист может приехать и недорого поселиться в центре города. По сравнению с тем, что было пять лет назад, сейчас очень большие изменения именно в этом плане произошли. (Эксперт 8) На улицах столицы появились двухэтажные экскурсионные автобусы «Сити тур», работающие по системе Hop On Hop Off, и «Рэдиссон-круизы» по Москве-реке. Считается, что такого рода экскурсионный транспорт —

114

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

необходимый атрибут каждого туристического центра. Благоприятное впечатление производят на большинство туристов вечерняя подсветка и иллюминация. Созданы новые музеи, пешеходные зоны, смотровые площадки, расширены парки, совершенствуется их инфраструктура: Пешеходные зоны стали очень комфортными, интересными, освещаемыми. На них стало интересно гулять как туристам, так и жителям столицы, и россиянам, не только иностранцам. В корне меняется парковая инфраструктура. В парках стало интересно, особенно молодежи. (Эксперт 30) Шикарная свето-цифровая инфраструктура центральной части города. Город стал освещаться совершенно по-новому. И многие туристы отмечают, что Москва стала потрясающе красивой именно вечером и ночью. И очень многие любят вечернюю и ночную Москву как экскурсионную программу. (Эксперт 15) В наиболее оживленных туристических местах (Красная площадь, Тверская улица, Третьяковская галерея и т.д.) открыты информационные офисы, также созданы сезонные «мобильные» офисы по туризму и волонтерский центр. Город стал чуть более приспособлен для колясочников (а их немало среди зарубежных туристов), хотя в этом направлении еще надо много работать. Удобство города для туристов Респондентам было предложено дать оценки разным элементам городской инфраструктуры по десятибалльной шкале. Наиболее высоко респонденты оценили чистоту города и разнообразие и число туристических объектов. На третьем месте по уровню оценок — безопасность. Оценки других аспектов ниже: хуже воспринимаются московские кафе и рестораны, уровень цен на посещение музеев, отношение представителей власти к туристам. Еще слабее оценивается отношение населения к туристам, расположение и качество общественных туалетов и легкость ориентирования в городе, возможность самостоятельного осмотра столицы. В целом инфраструктура города получила несколько более высокие оценки пользователей, чем в 2012 году, однако рост не слишком велик (только в одном случае оценка повысилась более чем на 1 балл: по уровню цен на билеты в музеи). Если проранжировать коэффициенты, видно, что уровень цен на билеты для посещения музеев стал более приемлемым, а восприятие отношение населения к туристам ухудшилось. Наибольшее влияние на общую оценку имеют следующие факторы: отношение населения к туристам; отношение представителей органов власти к туристам; безопасность.

115

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Таблица 1. Удобство города для туристов: изменение оценок разных составляющих (по годам); шкала в диапазоне от 1 до 10

Расположение и качество общественных туалетов Уровень цен на билеты для посещения музеев Легкость ориентирования в городе, возможность самостоятельного осмотра столицы Отношение представителей органов власти (полиция) к туристам Отношение населения к туристам Чистота города Безопасность Разнообразие и число объектов, интересных для туристов Кафе, рестораны

2011 5,1 5,7

2012 5,9 6,3

2014 6,45 7,55

5,6

6,33

6,7

7,49

6,1 6,6 6,7

6,7 7,5 7,4

7,46 8,23 8,1

8,23

7,68

Очевидно, что одна из важных причин такого восприятия — незнание иностранных языков российскими гражданами, в том числе представителями власти, из-за чего общение с иностранцами даже в простых повседневных ситуациях не складывается. От этого у туристов создается стрессовая ситуация и ощущение, что к ним невнимательны, порой даже агрессивны. Факторы, влияющие на общую оценку пребывания туристов в Москве Как и в прежние годы, наиболее важными факторами для общей оценки пребывания остаются экскурсионная программа и размещение. Перевозки и питание, которые в прошлые годы поочередно занимали 3 и 4 места, сегодня их делят. Таблица 2. Рейтинг факторов, влияющих на общую оценку пребывания в Москве

Факторы

Место в рейтинге в целом

Рейтинг среди российских туристов

Рейтинг среди иностранных туристов

2011 2012 2014 2011 2012 2014 2011 2012 2014 Экскурсионная программа Размещение Перевозка Питание

2 4 3

2 3 4

2 3-4* 3-4*

3 2 4

2 4 3

4 3 2

2 4 3

2 3 4

*Эти факторы получили одинаковые оценки.

116

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

Экскурсионная программа является определяющим фактором: 60% туристов оценивают ее важность на 9-10 баллов, еще 18% дали оценку 8. Программа более важна для людей, которые впервые в Москве, чем для тех, кто здесь уже бывал (на высшие баллы ее важность оценили 53% тех, кто не впервые в России, против 63% среди новичков). Возможно, именно по этой причине экскурсионная программа менее важна для россиян: на 9-10 баллов ее важность оценивают лишь 52%. Очевидно, что это связано с тем, что возможность приехать в Москву для них не единственная. А вот 100% японских туристов и по 67% французов и немцев оценили важность этого фактора как очень высокую (на 9-10 баллов). Размещение — второй по значимости фактор. Исключительно важным (9-10 баллов) называет его каждый второй (46% респондентов), еще 25% дали ему 8 баллов по десятибалльной шкале. Размещение важнее для туристов в возрасте: среди людей до 50 лет максимальные баллы этому фактору отдают всего 35%, в то время как среди путешественников старшего возраста — 51%. Очень важно размещение для японцев (высшие баллы поставили 91%) и испанцев (50%). Наименее важно — для китайцев (лишь 31% дает высшие 9-10 баллов). Вместе с тем, для россиян этот фактор значит меньше всего: в этой группе он занимает последнее, четвертое место, а ан втором оказывается питание. Перевозки как фактор, влияющий на оценку пребывания, занимают 3-4 место. 44% респондентов считают, что они очень важны (9-10 баллов), еще 22% оценили их на 8 баллов. Очевидно, что по важности фактор перевозок лишь незначительно уступает размещению. Для молодых людей перевозки менее важны, чем для людей старшего возраста: среди туристов до 50 лет на 9-10 баллов их важность оценили лишь 36%, а среди тех, кто старше, — 46%. Очень важный фактор для японцев (93%), тайваньцев (48%), немцев (46%), наименее важен для французов (21%) и испанцев (26%). Питание делит 3-4 места с перевозками. 44% респондентов оценивают его как очень важный фактор (на 9-10 баллов), еще 21% — на 8 баллов. Особенно важен этот фактор для гостей из Латинской Америки (74%) и россиян (49%). Более того, у россиян этот фактор по важности занимает второе место, опережая перевозки и размещение. Экскурсионное обслуживание Растет степень удовлетворенности экскурсионным обслуживанием. 44% респондентов заявили, что удовлетворены полностью. В 2012 г. таких туристов было меньше — 38%, в 2011 г. еще меньше — 33%. В целом 95% туристов удовлетворены экскурсионным обслуживанием (в 2012 г. — 93%). Доля неудовлетворенных (5%) по сравнению с 2012 г. остается неизменной, в 2011 г. она составляла 9%.

117

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Россияне и иностранцы удовлетворены экскурсионным обслуживанием в равной степени. Сравнивая поездку в Москву со своими путешествиями по Западной Европе, две трети респондентов (61%) оценивали качество экскурсионного обслуживания: 12% сказали, что оно лучше и несколько меньше (8%) — что хуже. Затруднилась ответить почти пятая часть опрошенных (18%). Наибольшая разница между теми, кто считает экскурсионное обслуживание лучше и хуже, чем в Европе, наблюдается в оценке организации экскурсий (2,4 пункта), удобства экскурсионного транспорта (2,2 пункта) и разнообразия экскурсия (2,2 пункта), наименьшая — в оценке удобства перемещения от остановки транспорта до объекта показа — в обеих группах это самая низкая оценка. Респонденты наиболее высоко оценивали квалификацию и дружелюбность гида-сопровождающего и экскурсоводов на объектах посещения; средние оценки получили разнообразие представленных экскурсий, их организация и удобство экскурсионного транспорта. Хуже других аспектов оценены удобство перемещения от остановки транспорта до объекта показа и количество свободного времени. Все аспекты экскурсионного обслуживания получили более высокие оценки, чем в 2012 году, однако разница незначительна. Отдельные составляющие фактора «экскурсионное обслуживание» оцениваются следующим образом: Разнообразие представленных экскурсий — оценивается чуть выше, чем в 2012 году. Иностранцы и россияне оценивают одинаково. Очевидно, что этот фактор незначительно влияет на общую оценку. Организация экскурсий: расписание, насыщенность программ — оценивают средне, чуть выше, чем в 2012 году. Иностранцы и россияне оценивают одинаково, на удовлетворенность поездкой влияет в средней степени. Те, кто считает, что экскурсионное обслуживание в Западной Европе лучше, чем в Москве, существенно ниже оценивают организацию экскурсий, чем остальные туристы. Количество свободного времени — в целом и отдельно по группам эта составляющая получила самые низкие оценки из всех аспектов экскурсионного обслуживания (в 2012 году тоже). Квалификация и дружелюбность гида-сопровождающего — оценивается наиболее высоко, традиционно занимает 1 место. У иностранцев это всегда самая высокая оценка среди составляющих экскурсионного обслуживания, у россиян в 2012 году было отмечено снижение оценки по сравнению в 2011, но сейчас опять идет рост. Наименьшая разница в оценках между удовлетворенными и не удовлетворенными поездкой. Квалификация и дружелюбность экскурсоводов на объектах посещения — оценивается очень высоко, традиционно занимает 2 место.

118

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

У россиян оценки гидам на объектах даже выше, чем оценка квалификации и дружелюбности сопровождающего. Удобство экскурсионного транспорта — хотя оценка чуть выше, чем в 2012 году, в рейтинге эта составляющая получила лишь 5 место из 7 (в 2012 году — 3 место). Российские туристы оценивают выше, чем в 2012, иностранцы — так же. Фактор сильно влияет на общую оценку — разница в оценках между удовлетворёнными и неудовлетворёнными поездкой велика. Также влияет на сравнение экскурсионного обслуживания в Москве и Западной Европе. Удобство перемещения от остановки транспорта до объекта показа — оценки низкие, традиционно эта составляющая занимает предпоследнее место. Иностранцы оценивают несколько ниже, чем россияне. Очень сильно влияет на общую оценку — самая большая разница в оценках, которые дали удовлетворенные и не удовлетворенные поездкой. На общую оценку экскурсионного обслуживания в наибольшей степени влияют такие факторы, как удобство перемещения от остановки до объекта и удобство самого экскурсионного транспорта; в наименьшей — квалификация и дружелюбность сопровождающего. Таблица 3. Изменение оценок разных составляющих фактора «Экскурсионное обслуживание»; шкала в диапазоне от 1 до 10 2011 2012 Разнообразие представленных экскурсий Организация экскурсий: расписание, насыщенность программ Количество свободного времени Квалификация и дружелюбность гида-сопровождающего Квалификация и дружелюбность экскурсоводов на объектах посещения Удобство экскурсионного транспорта Удобство перемещения от остановки транспорта до объекта показа

2014

7,7

7,6

8,3

7,7

7,5

8,1

7,4 8,2

7,3 8,4

7,3 8,8

8,0

8,1

8,6

7,7

7,8

8,0

7,1

7,4

7,5

Предложения по совершенствованию экскурсионного обслуживания, высказанные туристами и экспертами, естественно, находятся в разных плоскостях. Эксперты предлагают, прежде всего, усилить борьбу с т.н. «нелегальными гидами»: В экскурсионном обслуживании проблема одна — юридическая: в законе о туризме до сих пор нет четкого указания на то, что гиды должны проходить аттестацию, а ведь профессионализм еще никогда никому не мешал. И недостаточный ведется контроль за нелегалами. Фактически он ведется только у входа в музей. И получается,

119

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

что проще применить некие санкции к человеку, который аккредитован и что-то нарушил, не так сказал или не туда зашел. А человека, который не аккредитован, даже выгнать нельзя, если у него билет есть. (Эксперт 1) Мы испытываем определенную проблему с нелицензированными гидами, особенно с китайским языком. Это тот поток, который утекает от нас, туроператоров, и переходит в серые каналы. Мы это констатируем — стало хуже с китайцами. Непонятно, как они приезжают, кто их принимает, кто ими занимается. Такое впечатление, что бизнес немножко выходит из управления. Мы очень активно боремся, но, к сожалению, нет контроля. Нам бы хотелось больше контроля туристической полиции, может быть, вообще полиции. В мегаполисах с нелицензированными гидами нужно бороться очень серьезно (Эксперт 30) Вызывает также беспокойство кадровый состав гидов-переводчиков, их возраст (часто пенсионный), нехватка специалистов с редкими языками (особенно остро необходимы восточные языки и прежде всего китайский, корейский, турецкий, а также скандинавские). Кроме языковых знаний, необходимо усилить общекультурную подготовку гидов. Возможно, необходимо организовать для них курсы или семинары. Что касается собственно туристических маршрутов, большой проблемой является закрытие для туристов Красной площади. Это главная достопримечательность города, которую они хотят посетить, сфотографироваться. Как правило, возможности вернуться на Красную площадь еще раз у них нет. Поэтому закрытие Красной площади вызывает у них огорчение и оставляет чувство неудовлетворенности поездкой. Досадно, что гиды часто не знают заранее, что Красная площадь будет закрыта. Красная площадь для туристов очень часто нерабочая: август, половина сентября, июнь, май… Это связано с мероприятиями всевозможными, концертами и фестивалями. Только «Формула-1» не гоняет по центру Красной площади, и то за Василием Блаженным норовили песком пулять и на мотоциклах. Это беда. Наше предложение — оставить майские праздники, их два, и фестиваль «Спасская башня». Для остальных мероприятий находить другие площадки. И еще один нюанс — это полная невозможность получить информацию накануне, за два дня и даже в день. Нельзя узнать, когда Красная площадь откроется, во сколько перекрытие будет снято, в связи с чем это. (Эксперт 7) Много предложений было высказано и по работе с музеями. С одной стороны, музеи стали заметно лучше, расширили экскурсионные предложения, в том числе предлагают мастер-классы, продлили часы работы по четвергам до 21.00, московские музеи в зимние каникулы работают бесплатно и т.д.

120

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

С другой стороны, музейный потенциал не используется в полной мере: некоторым музеям не хватает рекламы, туристы о них просто не знают или знают недостаточно; не во всех музеях есть подписи к экспонатам хотя бы на английском языке, нет буклетов с подробной информацией на русском и иностранных языках; не всегда музеи предоставляют экскурсовода, особенно в каникулы. В выходные и музеи перегружены: При Лужкове было очень хорошо заведено, что в субботу-воскресенье едут родители с детьми, а в будние дни — школы. И давали на это время бесплатные школьные автобусы желтые. Мы их называли лужковские. И купоны давали на бесплатное посещение. Но бесплатное с экскурсоводом, с полноценной экскурсией! А сейчас запретили ездить в будни. У нас есть такие экскурсионные фирмы, которые занимаются взрослыми. Они делают планы с сентября по май. А у нас школьный прием в Москве начинается за неделю-две. А субботавоскресенье заняты уже планом. И школьники у нас не могут попасть. В будние никого нет, а в выходной к ним не пробиться. (Эксперт 4) Цены на билеты во многие музеи завышены, он-лайн кассы нет, а групповые билеты приобретаются с большим трудом и очень заблаговременно. Очевидно, что система продажи билетов, в том числе групповых, должна быть усовершенствована: Есть очень раскрученный и очень сильно, неоправданно дорогой Московский планетарий. Чтобы провести нормальный день и посмотреть все, нужно полторы тысячи на ребенка. Должен быть комплексный билет с огромной скидкой! (Эксперт 25) У нас очень много хороших музее закрывают. На ВДНХ замечательный музей Ледниковый период закрыли. Обещали открыть, но до сих пор не открыли. Обидно. Экспозиция хорошая, отзывы хорошие, экскурсоводы. И билеты недорогие. В Зоопарке закрыли дельфинарий. Стоимость 50 рублей. Замечательный дельфинарий был, замечательная небольшая программа. Регионы могли себе позволить за 50 рублей. А за 400 рублей — уже нет. Куда школьников вести? Получается: приезжайте к нам в Москву постоять в очереди 2,5 часа на морозе, в музей придете, пробежитесь по этому музею без экскурсовода и вернетесь. (Эксперт 4) В топ музеев входят музеи с одним уровнем билетных технологий. Это Музеи Кремля, включая Оружейную палату, Третьяковка, Останкинская башня. У них примерно одинаковые подходы к продаже групповых билетов и эти подходы неудобные. В Теремной дворец, в Музей КГБ и на Ипподром очень тяжело попасть. Есть экскурсии, на которые паспортные данные нужно сообщать за 40 дней. Тоже определенная сложность. (Эксперт 17) Анти-лидером в работе с туристами все эксперты назвали Музеи Московского Кремля. Система продажи билетов, маршрут прохода в Ору-

121

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

жейную палату, отсутствие на территории Кремля питьевой воды, проблема с туалетами — все это оставляет не лучшее впечатление Хуже Кремля — нет! Кремлем немедленно кто-нибудь бы занялся! (эксперт 18) Каждый год, посещение музея-заповедника Московского Кремля сложнее и сложнее. Уже не знаем, чего ждать дальше. В этом году для туристических фирм нужно подавать заявку в электронной форме. С одной стороны это проще, с другой стороны — невозможно внести никакие изменения. И за полтора месяца, например, с 15 апреля нужно подать заявку на конец мая и списываются деньги сразу. (Эксперт 5) Условия работы с Кремлем очень сложные, бюрократизированная переписка, нужно бить челом, писать письма, за какое-то малейшее отступление извиняться и опять бить себя пяткой в грудь и опять писать письма… Плюс ввели оплату за билет гида. Ассоциация гидовпереводчиков пыталась объяснить, но как нам сказали, была дана установка: нужно повысить собираемость денег. (Эксперт 7) В качестве положительных примеров упоминали Музей изобразительных искусств, Третьяковскую галерею, Еврейский музей и центр толерантности. Музеи «московского подчинения» считают более дружелюбными, чем «федерального подчинения». Часть туристов предлагает расширить выбор экскурсий, предлагать дополнительные маршруты, в том числе по окраинам Москвы и Подмосковью (туристы: Италия, Бразилия, Австралия, Испания, Мексика, Швейцария, Сингапур, США, Россия). Неоднократно высказывалось предложение включать в программу меньше религиозных объектов. Кроме того, предлагали дополнить программу вечером в опере или на балете, а также катанием на теплоходе. Российские туристы интересуются «нераскрученными» музеями. Были высказаны интересные предложения вручать туристам относительно подробный «путеводитель» по маршруту». Размещение в гостинице В опросе приняли участие туристы, проживавшие в гостиницах разного класса. По категориям они распределились следующим образом: более половины туристов (55%) живет в отелях премиум-класса (4-5 звезд), каждый третий-четвертый (29%) — в 2-3-звездочных отелях. 60% опрошенных считают, что звездность гостиницы соответствует ее реальному качеству. Еще 5% уверены, что качество выше, чем указанная звездность. Вместе с тем, каждый девятый турист (11%) считает, что реальная звездность гостиницы ниже указанной. В 2012 году качество гостиницы оценили как соответствующее заявленному 52% опрошенных, а как более низкое — 14% опрошенных. Выше заявленного его оценили 4% респондентов.

122

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

Удовлетворённость 1* гостиницами очень высока. Каждый десятый из проживавших здесь (10%) считает, что их качество на самом деле выше, две трети проживавших (67%) полагают, что цена соответствует качеству, лишь 3% считают цену завышенной. В наименьшей степени удовлетворены те, кто выбрал гостиницы 2*. Считает звездность адекватной качеству лишь каждый второй (50%) из проживавших в двушках, а каждый четвёртый (25%) считает, что звездность завышена. Заниженной звездность не считает никто. Большинство проживавшие в гостиницах 3* (83%) считают, что их звездность соответствует качеству, однако каждый седьмой (14%) считает звездность завышенной. Убеждены в обратном лишь 3%. Примерно так же оценивается качество 4* гостиниц: 80%, 16% и 3% соответственно. Гостиницы премиум-класса 5* большинство (70%) считает соответствующими звездности, каждый пятый (19%) считает звездность заниженной и каждый девятый (11%) — завышенной. Наиболее взыскательны туристы из Северной и Латинской Америки: среди них тех, кто считает, что качество гостиницы ниже, чем звездность, 21% и 18% соответственно. Каждый третий турист (35%) абсолютно удовлетворен размещением в гостинице. Это несколько выше, чем в 2012 г. (28%) и в 2011 г. (27%). В целом же размещением довольны 93% туристов (как и в 2012 году; в 2011 г. несколько меньше — 87%). Россияне удовлетворены в значительно большей степени, чем иностранцы (99% россиян удовлетворены размещением, в том числе 45% полностью и 54% скорее удовлетворены). Среди иностранцев картина несколько иная: лишь каждый третий (34%) удовлетворен полностью, а 59% — скорее удовлетворены. 7% иностранцев не удовлетворены (в сравнении с 1% у россиян). Из иностранцев в меньшей степени удовлетворены представители стран Северной Америки (не удовлетворён каждый девятый — 11%) и азиаты (не удовлетворен каждый десятый — 10%). Больше всего довольных из Франции (100%) и Испании (96%). Анализируя весь процесс размещения, респонденты наиболее высоко оценивали чистоту и качество уборки в номерах, приветливость персонала и быстроту обслуживания, квалификацию и дружелюбность встречающего, скорость размещения/выписки, а ниже других — комфортность проживания и наличие туристической информации. Все составляющие фактора «размещение» получили более высокие оценки, чем раньше. Наибольшая динамика наблюдается в позициях «необходимые коммуникации» и «наличие туристической информации» (обе в 2012 году оценивались хуже, чем в 2011), однако очевидно, что пока улучшений недостаточно.

123

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Время, затраченное на размещение\выписку в гостинице — в целом оценивают средне, однако с 2011 года оценки заметно выросли. Иностранные туристы оценивают выше, чем российские. Наиболее высоко оценивают те, кто разместился в 5*, наиболее низко — проживавшие в 1*-2*. По этому параметру наблюдается наименьшая разница в оценках между удовлетворенными и неудовлетворенными туристами. Комфортность проживания в номере (наличие необходимой мебели, гигиенических средств, оборудования) — в 2014 году оценивают ниже, чем раньше (5-6 место против 3-4 в 2011 и 2012 гг.), при этом российские туристы дают достаточно высокие оценки, а у иностранцев этот критерий получил самые низкие оценки. Оценка комфортности размещения возрастает вместе с ростом звездности гостиницы, где останавливались туристы. Восприятие комфортности размещения очень сильно влияет на общее восприятие — неудовлетворенные поездкой и те, кто считает, что размещение в Москве хуже, чем в Европе, дали очень низкую оценку этой позиции. Чистота номера, качество уборки традиционно оцениваются очень высоко: и у россиян, и у иностранцев оценка чистоты номера наиболее высокая среди других аспектов размещения. В группе тех, кто не удовлетворен поездкой, оценка чистоты номера ниже, чем в 2012 и 2011 годах, однако и она достаточно высока. Несколько ниже, чем в среднем, оценивается чистота хостелов и гостиниц 1*. Приветливость персонала гостиницы, быстрота обслуживания — как и в 2011 и 2012 гг., в среднем занимает 2 место по оценкам, однако сама оценка стала гораздо выше, чем раньше. В группе иностранцев приветливость на 3 месте (в прошлом году 2-3). В гостиницах 1-* и хостелах оценивается выше, чем в гостиницах премиум-класса. Необходимые коммуникации в гостинице (Интернет, факс, телефон) — оцениваются средне, занимают 4 место (в 2012 г.- пятое). В группе российских туристов коммуникации на 3 месте среди всех составляющих фактора «Размещение». Наличие в гостинице информации для туристов об интересных объектах, экскурсиях Москвы — традиционно самое слабое место. Хотя в этом году оценки выше, но по-прежнему это самые низкие оценки из всех составляющих фактора «Размещение». Фактор очень влияет на восприятие — разница в оценке между удовлетворёнными поездкой туристами и неудовлетворёнными довольно высока. В наибольшей степени влияют на степень удовлетворенности размещением такие факторы, как комфортность гостиницы, наличие туристической информации; приветливость персонала, в наименьшей — время, затраченное на размещение. Сравнивая поездку в Москву со своими путешествиями по Западной Европе, более половины респондентов оценивали качество размеще-

124

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ния в гостиницах как такое же (57%), каждый седьмой (15%) сказал, что размещение в Москве хуже, а каждый десятый (10%) считает, что оно лучше. 18% (и 53% среди россиян) затруднились ответить. Те, кто считает, что качество размещения в Москве лучше, чем в Западной Европе, в целом дают более высокие оценки по всем позициям. Большинство опрошенных (58%) не стали бы ничего менять в условиях своего размещения во время туристической поездки в Москву (в 2012 году — 60%). Каждый четвертый-пятый (23%) хотел бы разместиться в более дешевом отеле. В 2012 году таких было 10%. Это косвенно свидетельствует о возросшем качестве отелей. Таблица 4. Изменение оценок разных составляющих фактора «Размещение»; шкала в диапазоне от 1 до 10 2011 2012 Время, затраченное на размещение/выписку в гостинице Комфортность проживания в номере (наличие необходимой мебели, гигиенических средств, оборудования) Чистота номера, качество уборки Приветливость персонала гостиницы, быстрота обслуживания Необходимые коммуникации в гостинице (Интернет, факс, телефон) Наличие в гостинице информации для туристов об интересных объектах, экскурсиях Москвы

2014

7,5

7,6

8,3

7,6

7,9

7,7

8,1

8,4

7,7

8,3

7,6

7,1

8,1

7,3

7,9

К достижениям последних лет большинство экспертов относит, прежде всего, появление новых гостиниц разного уровня и ценовых характеристик, а также высокое качество обслуживания: Очень много маленьких гостиниц, правда, они не дешевые, но это все-таки и не хостелы. Хотя их не столько, сколько в Питере, но они есть. И Москва еще отличается тем, что большие гостиницы стали хорошего качества. Например, все очень хвалят в Измайлово Вегу. Или гостиница Космос. (Эксперт 2) Размещение вполне нормальное. У нас хорошие гостиницы — Космос, Измайлово — замечательные гостиницы. И работают девочки замечательно, быстро размещаемся. (Эксперт 4) Что касается оснащения самих гостиниц, туристы порой жаловались на старую и неудобную мебель (в частности маленькие кровати и продавленные матрасы), недостаточность шкафов и тумбочек, старую сантехнику, недостаточное количество и неудобное расположение электрических розеток. Замечания такого рода касаются гостиниц разного уровня. Респонденты жаловались, что в отелях мало указателей на иностранных языках, а персонал говорит, как правило, только на английском.

125

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Международные и междугородние перевозки Каждый третий (33%) заявил, что качеством междугородных и международных перевозок удовлетворен полностью (в 2012 году таких было 30%, в 2011 г. — 22%). В целом же перевозками удовлетворены 90% туристов. Это примерно столько же, сколько в 2012 году (88%) и выше, чем в 2011 году (81%). Доля неудовлетворенных также стабильна (10%). Россияне удовлетворены перевозками в большей степени, чем иностранцы (39% россиян заявили, что удовлетворены полностью, еще 55% — частично; среди иностранцев таких 32% и 57% соответственно). В 2012 году, наоборот, иностранцы демонстрировали большую степень удовлетворенности, чем россияне. Из иностранцев в меньшей степени удовлетворены тайваньцы и китайцы (79% и 73% соответственно). Сравнивая поездку в Москву со своими путешествиями по Западной Европе, около половины респондентов оценивали качество перевозок как такое же (55%), каждый шестой (17%) сказал, что перевозки в Москве хуже, и лишь 6% считают, что они лучше. 22% (и 60% среди россиян) затруднились ответить. Любопытно, что из европейских туристов качество перевозок признали сравнимым 65% — больше, чем в среднем по массиву. Отдельные составляющие фактора «перевозки» оцениваются следующим образом. Квалификация и дружелюбность встречающего — оценивается очень высоко. Этот аспект стабильно получает самые высокие оценки туристов, как российских, так и зарубежных. Очевидно, что это очень важный аспект: именно здесь наблюдается самая большая разница в оценках между удовлетворенными и неудовлетворенными поездкой. Комфортабельность транспорта для трансфера в гостиницу — также оценивается высоко, в 2014 упрочило свои позиции на 2 месте. Российские туристы оценивают этот фактор несколько выше, чем иностранцы. Удовлетворенные дают одну из самых высоких оценок, неудовлетворенные — одну из самых низких. Прибывшие в Москву автобусом дают этому аспекту более высокие оценки, чем прибывшие другими видами транспорта. Второе место — самолет, на третьем — поезд дальнего следования. Наименее комфортным, судя по оценкам, является теплоход. Своевременность подачи транспорта до отеля (трансфера) — оценивается незначительно выше, чем в 2012 году. Российские туристы оценивают выше, чем иностранные. На общую удовлетворённость перевозками влияет незначительно. Хуже всего с этим аспектом обстоят дела у тех, кто прибыл самолетом. Место подачи транспорта до отеля — оценивается чуть лучше, чем в 2012 г. Этот аспект получил примерно одинаковые оценки российских и иностранных туристов. Очевидно, что этот фактор оказывает замет-

126

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ное влияние на общую оценку: неудовлетворенные поездкой оценили место подачи транспорта до отеля крайне низко. Комфортабельность транспорта перевозки до Москвы (самолета, автобуса, поезда) в целом туристов удовлетворяет. В 2014 году она занимает по оценкам туристов 3 место. Российские и иностранные туристы оценивают почти одинаково; разница между оценками удовлетворенных и неудовлетворенных поездкой составляет 1 балл. Процесс прохождения паспортного контроля в России чрезвычайно сложен и получил самые низкие оценки. Устойчиво занимает последнее место. Оценки хотя и выше, чем в 2012 году, но незначительно. Хуже всего процесс прохождения паспортного контроля в аэропортах. Инфраструктура аэропорта — стабильно занимает предпоследнее место (у россиян последнее, т.к. отсутствует паспортный контроль). Изменения с 2012 года незначительны. У неудовлетворенных поездкой этот аспект получил оценки, приближенные к самым низким. В наибольшей мере влияют на общую оценку перевозок такие факторы, как место подачи транспорта до отеля и квалификация/дружелюбность встречающего; в наименьшей — своевременность подачи транспорта до отеля. Таблица 5. Изменение оценок разных составляющих фактора «Перевозки» (по годам); шкала в диапазоне от 1 до 10 2011 2012 2014 Комфортабельность транспорта до Москвы (самолета, поезда, автобуса, теплохода) Квалификация и дружелюбность встречающего Своевременность подачи транспорта до отеля (трансфера) Место подачи транспорта до отеля Комфортабельность транспорта до отеля

7,6

7,9

7,5 6,9 6,7 6,9

7,9 7,7 7,7 7,7

8,3 7,9 7,9 7,9

Процесс прохождения паспортного контроля в России

5,6

7,2

Инфраструктура аэропорта

6,5

7,5

Среди транспортных проблем, которые упоминает аудитория, лидируют две: пробки и парковки. Туристы из всех стран, а также эксперты жаловались, что в Москве слишком напряженная обстановка на дорогах, много машин, очень много времени приходится проводить в пробках. Это замедляет темп экскурсии и приводит к потерям времени на осмотр достопримечательностей. Раньше за полдня до обеда туристы могли нормально посмотреть город, а сейчас с пробками очень мало успевают посмотреть. (Эксперт 3) В связи с этим было предложено определить и законодательно закрепить статус экскурсионного транспорта; разрешить экскурсионным

127

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

автобусам ездить по полосе общественного транспорта и делать кратковременные остановки у достопримечательностей и пунктов питания с целью высадки и посадки туристов. Если бы транспортным средствам московских туристических перевозчиков было бы разрешено движение по полосе общественного транспорта, это положительно повлияло бы на развитие туризма в городе, ускорило бы длительный и утомительный процесс передвижения от одного пункта в другой. (Эксперт 24) Самая главная проблема — это отсутствие четко обозначенной позиции по поводу туристического транспорта вообще и главным образом в отношении стоянок туристического транспорта. Сейчас существует распоряжение департамента транспорта о том, что остановки городского транспорта могут быть использованы для посадки и высадки пассажиров не только городским транспортом, но и туристическим. Но поскольку отсутствует само понятие туристического транспорта, это понятие юридически никак не закреплено, соответственно на московском пространстве нет четкой бумаги, которая давала бы возможность определить, какой автобус относить к этому, а какой не относить, соответственно должна быть маркировка. (Эксперт 1) Было также выражено недоумение в связи с тем, что водители экскурсионных автобусов не знают маршруты объезда пробок. Поскольку в настоящее время водителями часто работают иногородние жители или гастарбайтеры, было бы целесообразно проводить для них экзамен на сертификат водителя экскурсионного автобуса. Неоднократно высказывалось предложение заменить часть поездок на экскурсионных автобусах городским транспортом, а в переездах из аэропорта пользоваться аэроэкспрессами: Лучше на метро ехать, чем в пробках стоять (турист из Воронежа) Проблемы, связанные с парковками, заключаются, прежде всего, в том, что они неудачно расположены — как правило, очень далеко от объектов. Перемещаясь от парковки к объекту, туристы, во-первых, устают, а во-вторых, теряют время для осмотра достопримечательностей и фотографирования. Краткосрочные остановки также во многих местах запрещены: В Москве, мягко выражаясь, полный бардак с транспортом. С парковками, стоянками и туристических автобусов, и автомобилей. Попросту говоря, их просто нет. Возможностей выйти из автобуса и сесть в автобус до обеда, после обеда, до экскурсии, после экскурсии, их просто нет. Уехать в Петербург цивилизованным способом, выйти из автобуса, выгрузить чемоданы и приехать из Петербурга — невозможно. Все, что связано с подъездами и отъездами, в Москве не существует. Никуда нельзя подъехать. Ни к гостинице, ни к вокзалу, ни к ресторану, ни к музею. (Эксперт 3)

128

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

Стоянки только платные, и их не хватает. Причем если посмотреть список этих автобусных стоянок, то больше половины это будут какието окраины Москвы, куда туристы, видимо, приезжают своими автобусами. А стоянок в городе просто нет. Хорошо, автобус эвакуировать не могут, но зато водителя штрафуют. (Эксперт 2) Обзорная экскурсия в центре — это только ездить, ездить и ездить. Нигде нельзя остановиться, сфотографировать! Если раньше это было не очень важно, останавливались всего 2-3 раза, то теперь у всех туристов есть камеры, они хотят больше и больше фотографировать. (Эксперт 5) Критическая ситуация с парковками в районе трех вокзалов: туристы часто жаловались, что им приходится очень далеко идти с чемоданами, что особенно трудно пожилым людям (а их довольно много среди туристов) и с багажом. Если нет возможности перенести парковку, возможно, стоит предусмотреть, хотя бы помощь в доставке багажа. На основе собственных наблюдений и высказанных туристами пожеланий, экспертами были предложены варианты решения проблем. В частности, они считают разумным предусмотреть специальные места для краткосрочных остановок экскурсионного транспорта, особенно неподалеку от туристических объектов. Хотя некоторые эксперты согласны на платные услуги, большинство все же считает, что для экскурсионного транспорта парковки должны быть по льготным ценам. Кроме того, стоило бы увеличить время бесплатных остановок экскурсионных автобусов в районах гостиниц и ресторанов: Что касается экскурсионных автобусов, то в целом замечаний к ним стало значительно меньше, все же порой высказывались пожелания сделать их более комфортабельными, яркими и регулярно мыть, оснастить туалетами, wi-fi, DVD, автоматами по продаже кофе, а также заранее проверять работу микрофона и кондиционера. Единичные замечания касались аэропортов (потери багажа и недостаточное количества мест для сидения) и РЖД (сложности в оформлении групповых билетов, особенно для школьных групп). По словам экспертов, процедура прохождения паспортного и таможенного контроля слишком длительная, иногда сотрудники этих служб демонстрируют пренебрежительное отношение к туристам. Это относится как к Шереметьево, так и к Домодедово. Эксперты также отмечали, что часть проблем возникает уже на этапе получения российской визы, особенно, например, с посольством РФ во Франции. Облегчение процесса получения российской визы и расширение выдачи многократных и многолетних виз стимулировало бы туризм. Питание Степень удовлетворенности питанием ниже, чем другими аспектами поездки — лишь 87% туристов удовлетворены питанием (в 2012 году —

129

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

83%, в 2011 г. — 76%). При этом лишь каждый третий-четвертый (29%) удовлетворен полностью (правда, в 2012 году таких было даже меньше — 21%, а в 2011 г. — 18%). Неудовлетворенных питанием 13% — это больше, чем неудовлетворенных другими аспектами туристического обслуживания, однако примерно столько же, сколько было в 2012 году (12%); в 2011 г. не удовлетворен питанием был каждый пятый — 21%. Иностранцы и россияне удовлетворены питанием примерно в равной степени. Респонденты наиболее высоко оценивали комфортность точки питания и качество работы персонала, несколько ниже — длительность остановок на питание и вкусовые качества, свежесть блюд. Ниже всего оценивается разнообразие выбора блюд/типа питания. Все составляющие фактора «Питание» получили более высокие оценки, чем в 2012 году, однако разница невелика. Разнообразие выбор блюд/типа питания — как и в прежние годы, оценки низкие. Рост удовлетворенности наметился, но пока незначителен. И у россиян, и у иностранцев в этом аспекте самая низкая оценка из всех составляющих фактора «питание». Вместе с тем, она в большой степени влияет на степень удовлетворенности питанием в целом. Вкусовые качества, свежесть предлагаемых блюд — и у российских, и у иностранных туристов оценки несколько выше, чем в 2012 году, однако у россиян до сих пор не достигнута оценка, данная в 2011 году. Характеристика сильно влияет на общее восприятие — самая большая разница в оценках между удовлетворенными и неудовлетворенными питанием наблюдается именно здесь. Комфортность точки питания (размещение за столами, чистота помещения) оценивается очень высоко: у иностранцев это самая высокая оценка, у россиян — вторая. При этом у россиян с 2012 года оценка выросла заметно, у иностранцев — немного. На общую оценку питания влияет незначительно (разница между удовлетворенными и неудовлетворёнными мала). Длительность остановок на питание и у россиян, и у иностранцев оценивается не очень высоко в сравнении с другими характеристиками. Занимает 3 место по уровню оценок (в прошлые годы 1-2). На общее восприятие влияет незначительно: разница между оценками удовлетворенных и не удовлетворённых туристов мала. Качество работы персонала в точках питания — оценивается довольно высоко: российские туристы поставили высший балл, иностранцы — второй. Очевидно, что качество работы персонала растет: сегодня этот аспект получил второе место в рейтинге удовлетворенности, в 2012 году — 3 место, в 2011 — лишь 4. На степень удовлетворенности влияет незначительно: разница между удовлетворёнными и не удовлетворёнными невелика.

130

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

В наибольшей степени на общую оценку питания влияют такие факторы, как оценка вкусовых качеств и свежести предлагаемых блюд, а также разнообразия выбора блюд и типа питания. Сравнивая поездку в Москву со своими путешествиями по Западной Европе по качеству питания, лишь менее половины респондентов (45%) сказали, что оно приблизительно такое же. Каждый четвертый–пятый (22%) считает, что питание в Москве хуже европейского, и лишь каждый восьмой (13%) — что лучше. Наибольшая разница между теми, кто считает питание в Москве лучше или хуже, чем в Европе, наблюдается в оценке разнообразия выбора блюд/типа питания, а также вкусовых качеств и свежести блюд. Таблица 6. Изменение оценок разных составляющих фактора «Питание» (по годам); шкала в диапазоне от 1 до 10

Разнообразие выбора блюд/ типа питания Вкусовые качества, свежесть предлагаемых блюд Комфортность точки питания (размещение за столами, чистота помещения) Длительность остановок на питание Качество работы персонала в точках питания

2011

2012

2014

6,4 6,8

6,5 6,9

7 7,31

7,3

7,77

7 6,5

7,3 7,1

7,45 7,66

Эксперты отмечают, что качество и организация питания в последние годы стали лучше: Очень много мест для питания, причем они в таких видимых и хороших исторических местах, где туристы могут не только поесть, но и хорошо провести свободное время. (Эксперт 2) Говоря о проблемах, эксперты выделяют общие и национальные. Общие заключаются в том, что качество пищи и цены порой оставляют желать лучшего, а недорогие сетевые национальные кафе просто отсуствуют: В России любое, даже очень приличное заведение в 95 случаях из 100 через некоторое время теряет в качестве. Не так много заведений, которые умудряются в течение многих лет поддерживать высокий уровень и качественное обслуживание. (Эксперт 1) С самим питанием проблем нет, есть проблема с ценой на питание. Туристический обед среднего класс — 400, максимум 500 рублей. Но за эту цену, к сожалению, приличного ничего не предлагают. Хорошее качество — от 800-1000 рублей группового обеда или ужина. А это больше, чем турист готов заплатить. (Эксперт 3) Мало ресторанов с настоящей русской кухней! У нас итальянские, японские, узбекские — их засилье! А русские — вы сами вспомните — если есть, то очень дорогие! (Эксперт 11)

131

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

«Национальные» проблемы с питанием возникают главным образом у туристов из стран Азии: привычную им пищу в российской столице найти трудно, она есть лишь в этнических ресторанах с профессиональными поварами-иностранцами: С индусами питание — самая большая проблема. Даже если я назову индийский ресторан, они попробуют и скажут: «Это не та кухня! Давайте, на крайний случай, ведите нас в KFC». Это хотя бы приближено по вкусу к тому, что они любят. Все остальное, в том числе русская кухня, их мало интересует. Они остаются, зачастую, голодными. А китайцы считают, что еда, которой мы их кормим в китайских ресторанах, не аутентичная, не настоящая, не китайская! Она а-ля китайская. (Эксперт 26) Все-таки в Москве очень небольшое количество китайских ресторанов, очень маленький выбор. При этом лишь совместные предприятия или рестораны, которые управляются китайцами, соответствуют названию и сути ресторанов китайского питания. Но тут большая проблема в том, чтобы сделать рабочую визу для китайских поваров, неимоверные деньги рубят за это. А наши российские рестораны — это какие-то экзотические места, рассчитанные на людей с толстыми кошельками. (Эксперт 7) По отзывам наших гостей, в китайской кухне ценят разнообразие вкусов, то есть присутствие соленого, кислого, сладкого, горького, и обращают внимание на цвет. Наша еда воспринимается китайцами как однообразно желтая. Есть же яркие смеси замороженные, зелень! Надо думать о том, как декорировать и подавать блюда. (Эксперт 7) Не хватает халяля и индийской кухни. Халяль часто у меня запрашивают, это оказалось проблемой. (Эксперт 13) Очень часто решить возникающие недоразумения с официантами либо уточнить состав блюд в меню туристам мешает языковой барьер: к сожалению, обслуживающий персонал ресторанов и кафе слабо владеет иностранными языками.

*** Таким образом, общее впечатление подавляющего большинства туристов, посетивших Москву в 2014 году, положительное. Все аспекты поездки (перевозки, экскурсионное обслуживание, размещение, питание) получили более высокие оценки потребителей, чем в прошлые годы. Четверо из каждых пяти опрошенных (81%) сказали, что хотели бы еще раз приехать в Москву. Скорее не хотят возвращаться в российскую столицу лишь 15% респондентов, а 3% точно не хотят больше приезжать. Чаще хотели бы вернуться в Россию представители таких стран, как Япония, Франция, Тайвань (97%, 89%, 86% соответственно). Опасения, которые у многих были накануне поездки, оказались напрасными: пребывание в России было безопасным, а неожиданно вы-

132

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

сокий уровень обслуживания и низкие и связи с экономической ситуацией цены приятно удивили. Делясь впечатлениями о поездке с друзьями и знакомыми, публикуя рассказы о поездке и фотографии в социальных сетях и на туристических сайтах, эти люди помогают сформировать позитивный туристический имидж столицы России и страны в целом.

Список литературы [1] Таранова Ю.В. Туристический имидж страны // Имидж государства/региона: современные подходы : новые идеи в теории и практике коммуникации: сб. науч. трудов. Вып. 3. СПб., 2009. [2] Интернет ресурс: http://ria.ru/trend/Russia_media_analytics_14112014/ [3] Медведев Д.А. В точке кризиса, но без страха // Российская газета. 14 января 2015. Интернет ресурс: http://www.rg.ru/2015/01/14/medvedev-stenogramma.html [4] Чаще всего Россию в 2014 году посещали граждане Польши, Финляндии и Китая // Интерфакс Туризм. Интернет ресурс: http://www.interfax.ru/tourism/tourisminf. asp?id=427914&sec=1466 [5] Николаев Я. Россияне выбрали отдых на Родине // Российская газета. 14 марта 2015. Интернет ресурс: http://www.rg.ru/2015/03/14/tourizm-site.html [6] Александрова А.Ю. Статистика международного туризма // Инициативы XXI века // #2, 2013.

RUSSIAN AND FOREIGN TOURISTS' PERCEPTION OF

MOSCOW. COMMUNICATIVE ASPECT Authors: KHAIKIN, S.R., POPOV, N.P., BEREZHKOVA, S.B. KHAIKIN Sergey Romanovich, Professor of National Research University Higher Schoool of Economics, Director of the Institute of Social Marketing (InSoMar). E-mail: s.khaikin@gmail.com POPOV Nikolai Petrovich, Doctor of Historical Sciences, Professor of Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Management, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Vernadskogo prospect, Moscow, Russia, 119571. Tel.: +7 (499) 956-07-01. E-mail: popovnpkm@mail.ru. BEREZHKOVA Sofia Borisovna, Candidate of Sciences (Philology), Project director of the Institute of Social Marketing (InSoMar), E-mail: sofia67@mail.ru Annotation. In 2014 the tourist image of Moscow has changed noticeably. Citizens of many foreign countries began treating Russia with suspicion and distrust, which resulted in decreasing tourist traffic to Russia from Europe and North America. To support the positions of Moscow as competitive direction in the

133

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY internal and entry tourist market the city authorities carry on a constant dialogue with potential and current tourists, conduct complex sociological research since 2011 year. The complex research of the 2014 year combining qualitative and quantitative methods has shown that in spite of the fact that potential tourists had fears while making decision on the tour, the level of satisfaction with the quality of tourist service was very high. The most important factors for general estimation of the tour were the excursion programs and accommodation, less important — transportation and boarding. Four out of five inquired tourists (81%) said that they would like to visit Moscow again. Back home these people will contribute to forming more positive image of the capital of Russia, and the country as a whole. Key words: international tourism, tourist image of the country, Moscow tourist product, communication, public opinion.

References 1. Taranova, Yu.V. Turisticheskiy imidzh strany // Imidzh gosudarstva/regiona: sovremennyye podkhody, nonyye idei v teorii I praktike kommunikatsii. Sbornik nauch. Trudov. Vyp. 3. SPb., 2009. [Taranova, Yu.V. (2009) Tourist image of a country // Image of a state/region: modern approaches, new ideas in theory and practice of communication. Collection of works. Issue 3. SPb.]. 2. URL: http://ria.ru/trend/Russia_media_analytics_14112014/ 3. Medvedev D.A. V tochke krizisa, no bez strakha // Rossiiskaya gazeta, 14 yanvarya 2015. Internet resurs: http://www.rg.ru/2015/01/14/medvedev-stenogramma.html [Medvedev D.A. In a crisis spot, but withot fear. Rossiiskaya gazeta, January 14, 2015. URL: http://www.rg.ru/2015/01/14/medvedev-stenogramma.html 4. URL: http://www.interfax.ru/tourism/tourisminf.asp?id=427914&sec=1466 5. Nikolayev Ya. Rossiyane vybrali otdykh na rodine // Rossiiskaya gazeta, 14 yanvarya 2015. Internet resurs: http://www.rg.ru/2015/03/14/tourizm-site.html [Nikolayev Ya. The Russians have chosen vacation at homeland. Rossiiskaya gazeta, January 14, 2015. URL: http://www.rg.ru/2015/01/14/medvedev-stenogramma.html 6. Alexandrova A.Yu. Statistika mezhdunarodnogo turizma // Initsiativy XXI veka // #2, 2013. [Alexandrova A.Yu. Statistics of international tourism // Initiatives of the 20th century // #2, 2013].

134

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ОБРАЗ РОССИИ НА СТРАНИЦАХ

«НЬЮ-ЙОРК ТАЙМС» В ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕТРОСПЕКТИВЕ И СОВРЕМЕННОСТИ Автор: ПОЙГИНА Л.Б. ПОЙГИНА Людмила Борисовна — кандидат филологических наук, доцент, заместитель заведующего кафедрой иностранных языков экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. Адрес: 119991, г. Москва, ГСП-1, Ленинские горы, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, 3-й новый учебный корпус, Экономический факультет. Тел.: +7 (903) 763-33-57. Е-mail: poiginalb@yandex.ru Аннотация: Статья основана на анализе результатов выборочного контентанализа статей влиятельной американской газеты «Нью-Йорк Таймс», касающихся СССР — Российской Федерации за временной период, начиная с 80-х годов прошлого столетия до наших дней. В ней прослеживаются изменения в содержании и методах представления газетой образа СССР — России, в зависимости от американо-российских отношений. Одновременно, выявляются те составляющие этого образа, которые остаются фактически неизменными на протяжении всего анализируемого периода и характеризуют СССР — Россию как неизменного геополитического соперника, противника США. Ключевые слова: качественная пресса, контент-анализ, «холодная война», образ врага, имперские амбиции, авторитаризм, стратегия сдерживания.

В современном взаимосвязанном мире, в котором тесно переплетаются интересы различных стран и судьбы миллионов людей, большое значение имеет то, как рядовые граждане, бизнесмены, политики, журналисты, деятели культуры одной страны воспринимают другие страны, какой образ той или иной страны сформировался в их сознании. Хотя в настоящее время имеется множество каналов получения информации о других странах (Интернет, межличностные контакты и т.д.) все же основным каналом были и остаются СМИ, а для определённых, наиболее влиятельных, продвинутых слоёв и групп населения, от которых в первую очередь зависит характер и интенсивность отношений, контактов между людьми и институтами различных стран — конкретно качественная пресса. Общепризнанно, что на западе образцом качественной прессы является «Нью-Йорк Таймс». Эта газета занимает в США особое положение. Официально в США нет общенациональных газет, и эту роль во многом выполняет «НьюЙорк Таймс». «Нью-Йорк Таймс» — самая большая по операциям газета

135

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

в США и одна из трёх самых больших по тиражу. «Нью-Йорк Таймс» имеет читателей во всех штатах. Экземпляры этой газеты могут быть найдены во всех ведущих библиотеках и правительственных учреждениях всего мира. Это не только национальный орган печати — это международная газета. Ее влияние на мировое общественное мнение очевидно. «Нью-Йорк Таймс» отличается полнотой информации и высоким уровнем профессионализма. Это своего рода «летопись дня». Как в своё время сказал один из ведущих сотрудников «Нью-Йорк Таймс» Дж. Рестон, ее корреспонденты не обязаны развлекать людей, читающих газету, чтобы скоротать время. По его словам, газета работает на тех историков, которые будут жить через 50 лет. В силу тщательности подготовки материалов и высокого профессионального уровня газета высоко оценивается в университетах и научных академических сообществах, среди политиков. Велико влияние «Нью-Йорк Таймс» и на национальную политику. Таким образом, «Нью-Йорк Таймс» не просто газета, но и влиятельный институт социально-политической жизни США. «Нью-Йорк Таймс» тесно связана с большим бизнесом и правящим классом, является неотъемлемой частью американского «истеблишмента». Газета предназначена в первую очередь для читателей из «высших сфер» и деловых кругов. Это газета интеллектуальной элиты, политиков, высокопоставленных служащих, бизнесменов, тех, кто часто берет на себя ответственность за решения, способные повлиять на судьбу всей нации. Особенности «Нью-Йорк Таймс» как качественной газеты высокого уровня находят соответствующее отражение в стиле, методах, приемах подачи материала, в редакционной политике в целом, в том числе и применительно к представлению образа России на своих страницах. Большая часть публикаций о России опирается на мнения экспертов, серьезные научные разработки, анализ реальных фактов и событий. Внешне это часто выглядит как беспристрастный, объективный анализ. В то же время, выбор освещаемых тем, фактов и событий, равно как и их интерпретация осуществляется с позиции американо-центризма. Америка, ее образ жизни, институты и ценности задают эталоны, формируют точку отсчета, шкалу измерения событий и явлений, происходящих в других странах, в России в том числе. Все, что отличается, не совпадает, не похоже, подвергается, как минимум, сомнению и, как максимум, осуждению. И при этом, что отличает «Нью-Йорк Таймс» как качественную газету, — сомнения и осуждения, как правило, не навязываются читателю. Они, скорее, следуют из контекста, как самостоятельный выбор читателя. Этот контекст создаётся не одной публикацией самой по себе, а является отражением общей редакционной политики, которая в свою очередь, формируется, в том числе под воздействием общего мента-

136

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

литета американцев, их безусловной убежденности в том, что Америка является образцом для всего мира. Особенности «Нью-Йорк Таймс» как качественной газеты задают требования, определяют подходы к содержанию и подаче материалов. Анализ отдельных статей, касающихся России, мало что может сказать о том, какой образ России формирует газета. Анализу должно быть подвергнуто достаточно представительное число ее публикаций как в количественном, так и во временном масштабе. Для заявленной темы важен выбор точки отсчета анализа во временном масштабе. Таковой точкой, на наш взгляд, является период холодной войны времен Р. Рейгана. Во-первых, потому, что, несмотря на неоднократные заявления политических лидеров США об окончании холодной войны, в умах значительной части американского истеблишмента она продолжается. Для них современная Россия — это всего лишь меньший СССР1. Во-вторых, именно во времена Р. Рейгана окончательно сформировался современный вариант доктрин о современном мире. Основные положения этой доктрины оставались неизменными, и лишь в последние годы американский истеблишмент заговорил о необходимости коррекции отдельных ее положений. И хотя за прошедшее время политика США в отношении СССР, а затем и России существенно и неоднократно менялись, а вместе с ней менялась и тональность освещения образа СССР–России на страницах «Нью-Йорк Таймс», фундаментальные редакционные установки газеты остались в целом неизменными, меняя скорее свою форму, нежели содержание. Проанализируем те составляющие образа СССР на страницах «НьюЙорк Таймс», которые, на наш взгляд, не потеряли своей актуальности и в настоящее время, т.е. те составляющие образа СССР, которые в неизменном (или трансформированном) виде перенесены на Россию2. Анализ осуществлялся по следующим позициям: количество статей в газете об СССР за месяц; оценка действия и (или) положения в СССР (положительная — нейтральная — отрицательная, без оценки), тема публикаций об СССР (взаимоотношения с США, права человека в СССР и т.д.), характер оценки (явная, скрытая), время описываемых событий (настоящее — прошедшее — будущее), тип аргументации (ссылки на 1 Показательный пример: сенатор Маклейн, бывший кандидат на пост президента США от республиканской партии считает, что самая авторитетная газета России – это по-прежнему «Правда» и в ней он пожелал опубликовать свою статью, как ответ на публикации Президента В.В.Путина в «Нью-Йорк Таймс». 2

Анализ образа СССР на страницах «Нью-Йорк Таймс» основан на результатах авторского исследования. Методом контент-анализа подвергнуто содержание 500 номеров газеты, отобранных по критериям случайной выборки из периода начала президентства Р.Рейгана – до распада СССР.

137

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

мнения авторитетного специалиста, материалы статистики и т.д.), модальность утверждения (суждение высказано в духе твердого убеждения или в вероятностном духе). Кроме того, были подвергнуты анализу конкретные высказывания газеты за указанный период (частота появления тех или иных слов-символов, их смысловая нагрузка и т.д.). Поскольку «Нью-Йорк Таймс» тесно связана с правящими кругами США, то естественно, что общий тон освещения СССР на ее страницах задавался этими правящими кругами. В это связи необходимо прежде всего отметить, что администрация Р. Рейгана с самого начала своего прихода в Белый дом поставила перед собой цель добиться господствующего положения США в мире, а главным средством достижения этой пели — укрепление своей военной мощи. Уже в декабре 1983 г. Р. Рейган официально заявил, что США покончили с политикой перековывания «мечей на орала» и сосредоточивают свои усилия на восстановлении национальной мощи, чтобы Америка могла защитить свои жизненно важные интересы в любой точке земного шара, могла отстоять, если необходимо с помощью силы, ценности и образ жизни западного мира. В соответствии с данными политическими установками развертывался новый тур психологической войны. Во главу угла американская пропаганда поставила «имперские устремления СССР», его «сверхоружие». СССР стал, по выражению Рейгана, «империей зла», против которой необходимо организовать «крестовый поход», пока она не поглотила весь «свободный мир». Противоположным полюсом «империи зла», носителями добродетелей и истинной морали, защитниками слабых и угнетенных, свобод и прав человека, процветания и прогресса представлялись США. Едва ли не все происходящее в мире рассматривалось через призму отношений к этим биполярным, эмоционально насыщенным образам СССР и США. На одном конце — тоталитаризм, угнетение, бедствия и т.д., на другом — свобода, процветание, прогресс, достойная человека жизнь. Противопоставление образов СССР и США шло, в конечном счёте, как альтернатива «либо жизнь (если Вы с Америкой) — либо смерть (если с СССР)». Семантика ключевого слова «vital», включающее в себя мощный эмоциональный заряд, основана прежде всего на апелляции к чувственному восприятию контраста «жизнь-смерть». В целом для пропаганды США в это время было характерно обращение к ярким, живым, образным представлениям, больше к чувству, чем разуму человека, стремление дать ему в готовом виде представление и линию поведения по отношению к СССР. Хотя «Нью-Йорк Таймс» реже других американских СМИ обращалась к терминологии «империя зла», основная направленность публикаций газеты не выпадала из общего русла. Так, из всех публикаций газеты об СССР за 1982-83 гг., подвергнутых анализу, лишь 15% статей относится к числу тех, в которых действитель-

138

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ность СССР подается без оценки, в более или менее нейтральной форме. Остальные публикации прямо и непосредственно призваны формировать определенное представление об СССР, в основном негативное. Около трети публикации (32%) оценивали СССР, его действия на международной или внутренней арене в резко отрицательном духе. Еще почти столько же (26%) - в основном в отрицательном. Сбалансированная оценка содержится примерно в каждой 5–6-ой публикации; положительная (причем, только в основном) в 4% публикаций. Почти 40% публикаций газеты практически целиком посвящены позиции СССР в отношении сокращения вооруженных сил, расходов на вооружение, состоянию вооруженных сил СССР, конкретной военной деятельности (главным образом в Афганистане). Еще примерно в 30% публикаций, касающихся тех или иных аспектов взаимоотношений СССР с США, с другими западными, а также развивающимися странами, где тематика военного противостояния также присутствует в качестве одной из основных. Из внутренней проблематики лишь тема прав человека в СССР, деятельности правоохранительных органов отображена сравнительно полно (8% от общего числа публикаций). Анализ тематики статей не оставляет никакого сомнения в том, что в центр внимания газеты была поставлена проблематика военного противостояния СССР и США, формирования представления об СССР как военной державе и потенциальном военном сопернике №1, к тому же склонному к постоянной экспансии. Не можем не отметить: это почти слово в слово совпадает с тем, что недавно заявил о России генсек НАТО. Абсолютное большинство оценок СССР (95%) даны в публикациях газеты в категоричной форме; во-вторых, примерно такое же количество этих опенок выражено в открытой форме. Категоричные и открытые оценки публикаций служат важным показателем намерений коммуникатора сформировать однозначное представление об объекте (в данном случае СССР). Схематичное, негативное и одностороннее представление образа СССР на страницах газеты во многом объясняется иррациональным характером тех страхов, которые разделяли в то время многие американцы по отношению к СССР, а также сверхидеологизацией тогдашних политических отношений между США и СССР. Тем не менее, «Нью-Йорк Таймс» все же не опускалась до издевательского тона по отношению к стране и народу, представляя СССР, больше оперировала материалами статистики, мнениями экспертов, анализом подобранных соответствующим образом реальных фактов. Начавшаяся в середине 80-х годов прошлого столетия перестройка в СССР существенно повлияла на характер отношений СССР и США, что нашло прямое отражение в публикациях «Нью-Йорк Таймс», относящихся к СССР.

139

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Количество отрицательных оценок о действительности и действиях СССР на международной арене, по нашим подсчетам, снизилось в газете с 56% в 1982 г. до 26% в 1986 г. и 7-10% в 1987-90 гг. В то же время в газете резко возросло количество статей, в которых позиция и действия СССР на международной или внутренней арене оцениваются положительно, нейтрально или сбалансированно. Так, количество статей с положительными оценками возросло с 4-6% в 1982 г. до 17% в 1986 г., 40% — 1987 г., 28% — 1988 г. и 36% — в 1989-90 гг. В ряде случаев газета вступает в прямую полемику с теми, кто хотел бы представить СССР в бывшем традиционном «образе врага». Не менее важен и тот факт, что читателю газеты представлялась намного более разносторонняя информация об СССР. Если в 1982 г. почти 70% статей целиком (или в основном) были посвящено проблемам и вопросам, связанным с военным противостоянием CССР и США, то в 1987 г, их оказалось в три с лишним раза меньше. В то же время резко увеличилось количество статей, посвященных вопросам промышленности и сельского хозяйства СССР, деятельности государственных органов, религии и морали, другим сторонам жизни общества. Не менее важно и то, что советский человек на страницах газеты перестал быть абстрактной, бездушной составляющей «коммунистической системы». В то же время на страницах газеты было представлено немало публикаций, выдержанных в прежнем духе. 23 июня 1988 г. газета опубликовала большую карикатуру на СССР в виде огромного бурого агрессивного медведя со следующим текстом: «Вы забыли, что каждый раз, когда мы обнимаемся с медведем, то кто-то страдает». Представление СССР в ряде публикаций газеты как тоталитарной военной державы, вынужденной сдерживать свои экспансионистские устремления под давлением обстоятельств, наконец, представление СССР в традиционном виде бурого медведя, хотя теперь и уставшего, израненного, но не менее опасного, безусловно, способствовали консервации в сознании американцев негативного образа СССР. Общие выводы, имеющие, на наш взгляд, значение для современности. 1. Вполне понятно, что преодолеть полностью в одночасье старые стереотипы времен холодной войны, преодолеть накопившиеся страхи и подозрительность в отношениях друг к другу (США к СССР и наоборот) было практически не реально. Более того, определенным силам в США было просто невыгодно расставаться с «образом врага» в лице СССР, хотя они по всей вероятности понимали, что «красная опасность» — это лопнувший как мыльный пузырь миф. Расставаться с ним они не собирались. Отчасти эту позицию разделяла и «Нью-Йорк Таймс». 2. По утверждениям газеты позитивные перемены в СССР произошли под влиянием и давлением Запада, в первую очередь, США. Дав-

140

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

ление это надо продолжать (что, опять-таки, наблюдается теперь уже в отношении современной России). 3. Даже в период перестройки, резкого улучшения российскоамериканских отношений в публикациях «Нью-Йорк Таймс», других средствах массовой информации США, да и научных разработках весьма широко эксплуатировалась идея об изначальном экспансионизме и агрессивности русских, их склонности к подчинению и принятию тоталитарных форм правления, мифологических идеологий. А это то, что не подвержено влиянию времени вообще. Тем не менее, в представлении образа другой страны на страницах «Нью-Йорк Таймс» во временном разрезе можно наблюдать существенные колебания, которые зависят прежде всего от характера отношений между странами на определённом историческом этапе. В свете вышесказанного, очевидно, что распад СССР и изменение общественно-политического строя России не могло не сказаться на том, как «Нью-Йорк Таймс» представляет современную Россию на своих страницах. Для прояснения вопроса обратимся к результатам исследования образа нашей страны в материалах зарубежной качественной прессы, которое провела исследовательская группа факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова в 2007 году (в числе других газет была представлена и «Нью-Йорк Таймс») [1]. Как показало исследование, основные темы западных СМИ, посвященные событиям в России, — это вопросы прав человека и свободы слова, личность российского президента, силовые тенденции в развитии российского государства, использование энергетических ресурсов в политических целях, проблемы ксенофобии и расизма, Чечня и Северный Кавказ в целом, деятельность российских спецслужб. В центре внимания «Нью-Йорк Таймс», равно как и других качественных зарубежных газет, довольно часто оказывались скандальные, негативные новости, с оттенком сенсационности, или же факты и явления, подтверждающие определенные стереотипы, связанные с Россией, что априори неблагоприятно сказывается на образе нашей страны. «Нью-Йорк Таймс», как и американская печать в целом, как правило, руководствуется представлениями об особенностях развития американского общества, проецируя их на другие страны. Под влиянием стереотипов — демократия, либерализм, свобода слова — складывались негативные стереотипные представления о чертах российского пути развития — полное отсутствие свобод, деспотичная власть, притеснение национальных меньшинств, имперские устремления. Проблема освоения Россией демократических принципов относится к числу ключевых тем. На выбор новостей влияют, как правило, текущие события в стране. Но и исторические события имеют существенное значение для формирования образа России. Исследование подтвердило выводы других спе-

141

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

циалистов, что освещение российской проблематики в западной прессе (включая «Нью-Йорк Таймс») представляет собой «синтез новостной информации с устойчивыми представлениями и стереотипами, как обусловленными современной конъюнктурой, так и имеющими глубокий исторический контекст» [1, c. 7]. В частности, газеты, интерпретировали конфликт России и Грузии в категориях холодной войны. Грузия представлялась как маленькая прозападная страна с древней культурой, утратившей свободу в XVIII веке, желающая стать частью демократического мира. Одновременно формируется негативное представление о России, президент которой сожалеет о распаде СССР — главного противника США в холодной войне. События, связанные с убийством А. Литвиненко также вызывают у американских журналистов ассоциации со шпионскими скандалами времен холодной войны. Тональность представления России на страницах газеты, как это было в своё время с СССР, существенным образом зависит от характера отношений России и США. В период обострения этих отношений (пример: размещение в Польше и Чехии компонентов системы ПРО) или испытания Россией новой баллистической ракеты, соответствующим образом меняется и тон газеты по отношению к России, ее образ представляется более агрессивным и негативным. Характер образа России в газете меняется и в зависимости от отраслевой тематики публикаций. Например, посвященные России статьи на экономические, спортивные, культурные темы более благоприятны и менее идеологизированы, чем материалы на политические и социальные темы. С устоявшимися представлениями о России связана одна из характерных черт в освещении современной России всеми американскими и европейскими СМИ — персонализация российских внутриполитических процессов. Принятие важнейших решений, формирование приоритетов России обычно связывается с именем президента. Упоминания о представителях политического истеблишмента и лидерах оппозиции носят эпизодический характер, а высшие органы государственной власти практически не упоминаются. Исключение представляла только фигура Р. Кадырова, что, вероятнее всего, обусловлено наличием значимого новостного повода, имеющего скандальный характер — назначения его президентом Чечни. Очевидно, что современная Россия воспринимается американскими СМИ (включая, естественно «Нью-Йорк Таймс») в качестве государства, где важнейшие решения традиционно принимаются единолично, а институты гражданского общества, политические партии и движения имеют чисто декларативный характер. Если темы гражданского общества и затрагиваются, то в материалах на данную тему речь идет чаще всего о произволе властей в отношении граждан и членов общественных организаций, СМИ, нарушении

142

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

прав человека, конфликтных ситуациях. В данном ключе в газете активно обсуждалось убийство А. Политковской. В целом, исследователи факультета журналистики МГУ отмечают, что образ современной России, формирующийся в «Нью-Йорк Таймс», вписывается в модель начала ХХ века — позже дополненную стереотипами холодной войны в советский период. Сама же Россия воспринимается как усеченный вариант Российской империи и СССР, стремящийся восстановить былой статус. «Нью-Йорк Таймс» формируют образ президента - царя, самодержца, которого пассивный народ наделяет неограниченной властью. Одновременно у России отмечается комплекс супердержавы. Представления об имперских амбициях России становятся основой для интерпретации взаимоотношений страны с бывшими советскими республиками: Эстонией, Латвией, Литвой. С действиями на постсоветском пространстве связано формирование образа РФ как блокатора демократических изменений в странах СНГ. То же самое сегодня говорится об Украине. Россия представляется как чуждая западному духу страна, у которой по любому вопросу есть особое — непонятное иностранным журналистам, иррациональное — мнение. Поведение России создает помехи отлаженному, с точки зрения американской власти, механизму регулирования международных отношений. В чем только ни обвиняют Россию: в отступлении от демократии и гражданских свобод; использовании энергетического потенциала в политических целях. К серьезным проблемам российского общества газета относит коррупцию и высокий уровень преступности. Также отмечается колоссальная разница между уровнем жизни Москвы и регионов, олигархов и основной массы населения, отрезанной от материальных благ, которые идут в Россию вместе с нефтедолларами. В экономической сфере наблюдается разница в характере освещения деятельности российского государства и частных бизнесменов. Образ государственной экономики с гигантскими корпорациями, препятствиями для зарубежных инвесторов иметь крупные доли в основных российских отраслях, агрессивная политика государственных компаний по отношению к крупным иностранным инвесторам ухудшает экономическую привлекательность страны и укрепляет негативный образ правительства. Образ частного бизнеса более благоприятный, хотя в ряде случаев присутствуют негативные оценки. Образ русского народа основывается на традиционных представлениях о русском менталитете, которому свойственны непоследовательность, переход от одной крайности к другой, долготерпение, феодальнокрепостническое отношение к власти. Но есть в конструируемом образе и положительные черты. Россия воспринимается как страна великой культуры, полноправный участник международных отношений, участвующий в урегулировании глобальных

143

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

конфликтов современности. Об этом свидетельствуют упоминания о ней в качестве страны-члена международных организаций: Совета безопасности ООН, ЮНЕСКО, МАГАТЭ и др. Однако эти упоминания носят эпизодический характер и недостаточны, чтобы сформировать образ России как важного субъекта глобальной политики. События, связанные с воссоединением Крыма с Россией и гражданской войной на востоке Украины в очередной раз существенным образом изменили и редакционную политику «Нью-Йорк Таймс» по отношению к России1. Во-первых, резко увеличилось количество статей, посвященных России, главным образом ее действиям в Крыму и позиции в Украинском кризисе. Во-вторых, ужесточился общий тон публикаций, обвиняющих Россию едва ли не во всем и за все, что происходит в Украине и Крыму. Из публикаций «Нью-Йорк Таймс» снова повеяло духом «холодной войны». Лучше всего об этом свидетельствует статья газеты от 20 апреля 2014 г. с заголовком «Путин обрек Россию на роль изгоя». По мнению The New York Times, США возвращаются к стратегии сдерживания России, которую применяли во времена холодной войны, и постараются обречь Москву на международную изоляцию. Действовать будут постепенно, а первым шагом на этом пути идет назначение «ястреба» Джона Теффта на пост посла США в России. Газета заявляет, что Барак Обама решил взять за основу «обновленную» версию стратегии сдерживания времен холодной войны. По мнению издания, новый курс Обамы основан на изоляции России, которой правит Владимир Путин. Для этого необходимо «обрезать все ее политические и экономические связи с внешним миром», «ограничить ее экспансионистские амбиции» и «по сути, сделать из России страну-изгоя». Газета прямо обвиняет Россию во внешней экспансии, аннексии Крыма и вторжении российских войск в Украину. В статье «Украина заявляет: российские войска начали новое мощное наступление» просматривается явное искажение фактов: — «В последние дни танки, артиллерия и пехота перешли из России в нетронутую часть восточной Украины, атаковав украинские части и вызвав панику и массовое отступление не только в этом маленьком пограничном городке, но и на гораздо большей территории. Представители Украины и Запада называют это «тайным вторжением». Заключая, отметим основное: на страницах «Нью-Йорк Таймс» образ России предстоит скорее в качестве усеченного СССР, нежели в новом облике. Россия — это нечто чуждое западному духу, страна, не отказав1 Дальнейшее изложение основано на авторском качественном анализе публикаций газеты, начиная с апреля 2014 г.

144

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

шаяся от имперских амбиций, лишь изменившая их направления, равно как не отказавшаяся от авторитарного стиля управления. Новое состоит в том, что в ней появились институты и слои населения, не вписывающиеся в этот контекст, что в определенной мере изменило и саму Россию (в сравнении с СССР). Второе новшество касается больше методов, чем содержания. Раньше газета во всех бедах России (своих и которые она приносит соседям, другим странам) обвиняла КПСС, теперь лично Президента В.В. Путина. Здесь явно просматривается желание провести некую параллель между Путиным и Николаем I, преследуя при этом цель показать его как самодержца. В качестве наглядного примера приведем выдержки из статьи, утверждающей, что Путин похож на царя Николая I (от 7 апреля 2014 г.). В этой статье профессор истории Роберт Сервис утверждает: Владимир Путин больше похож не на Петра, а на царя Николая I, который ввязался в военный конфликт с британцами и французами, отверг реформы, необходимые для того, чтобы Россия могла конкурировать с мировыми державами того времени. Николай I был высокомерной личностью и смотрел на многие проблемы достаточно «узко». Он всегда внимательно относился к вооруженным силам и спецслужбам, но забывал о необходимости модернизации экономики и общества России. Его страна дорого за это заплатила, когда армия потерпела поражение в Крымской войне 1853-1856 гг. Ремарка редакции журнала: два влиятельных американских издания назвали В.В. Путина «человеком года». Рейтинг В. Путина среди американских граждан значительно превышает рейтинг Б. Обамы. Справедливости ради нельзя не отметить, что часть публикации газеты выпадает из общего тона и представляет другую точку зрения на события в Украине. Так, 13 августа газета опубликовала статью Сабрины Тавернаис «За «победы» украинской армии приходится расплачиваться мирным жителям», в которой рассказывается о гибели мирных жителей пригорода Донецка Марьинки после артиллерийского обстрела украинскими силовиками. Но также нельзя не отметить и другое: за подобного рода публикации пришлось расплачиваться главному редактору газеты Джилл Абрамсон — она была уволена со своей должности.

Список литературы 1. Бакулин О. Образ современной России в американских СМИ. // Медиаальманах, 2007, № 6 2. Богомолова Н.Н. Социальная психология массовой коммуникации. М., 2008 3. Пищева Т.Н. Политические образы: проблемы исследования и интерпретации // Политические исследования, 2011, № 2 4. СМИ и политика (под ред. Л.Л. Роснянской), М., 2007 5. Тюкаркина О. Роль коммуникационной стратегии в формировании имиджа современной России // Власть, 2012, № 3 6. Трансформация систем СМИ в современном мире, М., 2010

145

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

THE IMAGE OF RUSSIA IN HISTORIC RETROSPECTIVE

AND CONTEMPORARY FORM ON THE PAGES OF “THE NEW YORK TIMES” Author: POIGINA L.B. POIGINA Liudmila Borisovna, Candidate of Philological Sciences, Associate Professor, Deputy Head of the Foreign Languages Department of the Faculty of Economics of the Lomonosov Moscow State University. Address: 3rd training building, Leninskie Gory, GSP-1, Lomonosov Moscow State University, Faculty of Economics, Moscow, Russia, 119991. Теl.: +7 (903) 763-33-57. E-mail: poiginalb@yandex.ru Annotation: The article is based on the study of the results of sample content analysis of articles published by an influential, high-quality American newspaper “The New York Times” concerning the USSR — the Russian Federation over the time period from the 1980s to the present day. It traces changes in the content and methods of presentation of the newspaper image of the USSR — Russia, depending on the United States of America-Russian relations. At the same time, the components of the image remain virtually unchanged throughout the analyzed period and characterize the USSR — Russia as a constant geopolitical rival, hostile to the United States. Keywords: quality press, content analysis, “cold war”, the image of the enemy, imperial ambitions, authoritarianism, the strategy of containment.

References 1. Bakulin O. Obraz sovremennoy Rossii v amerikanskikh SMI. Mediaalmanakh. 2007. № 6. [Bakulin, O. (2007) ‘The Image of Modern Russia in American Media’. Mediaalmanakh., 2007, no. 6]. 2. Bogomolova N.N. Sotsialnaya psikhologiya massovoy kommunikatsii. M., 2008. [Bogomolova, N.N. (2008) The Social Psychology of Mass Communication. Moscow]. 3. Pishcheva T.N. Politicheskiye obrazy: problemy issledovaniya i interpretatsii. Politicheskiye Issledovaniya, 2011. № 2. [Pishcheva, T.N. (2011) ‘Political Images: Research and Interpretation’. Politicheskiye Issledovaniya., 2011, no. 2]. 4. SMI i politika (pod red. L.L. Rosnyanskoi). M., 2007 [Rosnyanskaya, L.L. (ed.) (2007) Media and Politics. Moscow]. 5. Tyukarkina O. Rol’ kommunikatsionnoy strategii v formirovanii imidzha sovremennoy Rossii. Vlast’, 2012, № 3. [Tyukarkina O. (2012) ‘The Role of Communicative Strategy in the Formation of the Image of Modern Russia’. Vlast, 2012, no. 3]. 6. Transformatsiya system SMI v sovremennom mire. M., 2010. [The Transformation of Media Systems in the Modern World (2010). Moscow].

146

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ FOREIGN AUTHORS

147

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ЭЛЕКТРОННАЯ КОММУНИКАЦИЯ И ПРАВА

ЧЕЛОВЕКА В РЕСПУБЛИКЕ СЕРБИИ Авторы: ВУЧКОВИЧ Е., РАДОВИЧ В., БЛАГОЕВИЧ А. Д-р Елена ВУЧКОВИЧ, Доцент Юридического факультета Университета в Крагуеваце (Сербия) Д-р Владета РАДОВИЧ, Профессор Философского факультета Университета в Нише (Сербия) Андрей БЛАГОЕВИЧ, Философский факультет Университета в Нише (Сербия) Аннотация: Электронная коммуникация является доминирующей формой человеческого общения, так как отношения между людьми все больше происходят в электронной форме. Поэтому очень важно законодательно урегулировать этот тип социальных отношений. Правовое регулирование данного вопроса должно защитить права и свободы человека, право неприкосновенности частной жизни, право на защиту тайны переписки и других средств коммуникации, а также должно касаться защиты персональных данных, которые находятся в Интернете в виртуальном пространстве. Электронная коммуникация может стать областью различных злоупотреблений, поэтому она должна быть в особом поле внимания и под юридическим надзором компетентных органов, в соответствии с Конституцией и законами, регулирующими этот вопрос. Ключевые слова: электронные средства связи, право на неприкосновенность частной жизни, законный перехват и удержание данных.

1. Правно регулисање електронске комуникације Електронска комуникација има огромне предности и омогућава повезивање разних субјеката до неслућених размера. Савремено друштво и њен технолошки развој пружио је могућности глобалне и универзалне комуникације, али истовремено неслућене могућности контроле од стране државе и њених органа, без икакве могућности контроле оних који нас контролишу. На тај начин, та размена или преношење информација између неодређеног броја лица путем јавно доступних електронских комуникационих услуга, отвара проблеме безбедности и заштите података, односно заштите права приватности [1, p. 4]. Правно уређивање односа у области електронских комуникација све је присутније и детаљније. Правно нормирање ове материје има за циљ, пре свега, да правно уреди техничкe услови за повећање конкуренције на тржишту електронских комуникација, односно либерализацијe у обављању делатности електронских комуникационих мрежа и услуга, која се темељи на режиму «општег овлашћења». Циљ и брже увођење

148

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

нових мрежа и услуга, пружање избора квалитетних услуга корисницима и заштита њихових интереса, повећање конкурентности и универзалности доступности услуга, увећање тржишта електронских комуникација, повећање транспарентности и владавине закона у области електронских комуникација. У склопу ових циљева веома осетљиво место заузима питање заштите личних података, односно права приватности као једног од савремених људских права [2, стр. 140]. Право на неповредивост тајне писма је једно од основних личних права и оно улази у оквир права на неповредивост личног и породичног живота, односно општег права на личну слободу. Обавезу да се уздржавају од повреде овог права, како отварањем приватних писама и упознавањем са њиховом садржином, тако и надзирањем комуникација које се одвијају електронским путем, имају не само органи јавне власти, већ и сва трећа лица, осим законског заступника и од њега овлашћеног лица. Тајном писма су, осим класичних (реалних) писама, заштићена и сва друга средства даљинског општења, као што су телеграм, телефонски разговор, електронска пошта и сваки други вид електронске комуникације. Право на тајну писма је класично уставно право кога прокламују готово сви устави. Истовремено Уставом се предвиђају случајеви када се ово право може ограничити ако је то у јавном интересу, у интересу националне безбедности, интересу кривичног поступка или каквом другом нарочито осетљивом јавном интересу, али на основу образложеног акта судске власти. У овом случају ограничење најчешће представља укидање права на „тајност“ реалне или електронске (виртуелнае) комуникације. Електронске комуникације правно су регулисане у Републици Србији на јединствен начин техничким системским Законом о електронским комуникацијама (2010).1 [3] Закон је базиран на актуелном европском оквиру за електронске комуникације за већину питања на која се одно1

Закон о електронским комуникацијама донет је 29.06. 2010. године („Службени гласник”, бр. 45/10). ЗоЕК је пре свега један технички пропис којим се детаљно уређују односи у у области електронских комуникација, и то: услови и начин за обављање делатности у области електронских комуникација, надлежности државних органа у области електронских комуникација, положај и рад Републичке агенције за електронске комуникације, спровођење јавних консултација у области електронских комуникација, пројектовање, изградња или постављање, коришћење и одржавање електронских комуникационих мрежа, затим управљање, коришћење и контрола радио-фреквенцијског спектра, дистрибуција и емитовање медијских садржаја, заштита права корисника и претплатника, безбедност и интегритет електронских комуникационих мрежа и услуга. Законом се уређује и тајност електронских комуникација, законито пресретање и задржавање података, надзор над применом овог закона, мере за поступање супротно одредбама овог закона, као и друга питања од значаја за функционисање и развој електронских комуникација у Републици Србији. Закон је, између осталог, потребан за прелазак емитовања сигнала са аналогног на дигитални као и да унесе више реда у област електронских комуникација.

149

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

си. Међутим, са становишта људских права и њихове заштите, поједине одредбе овог закона биле су спорне. Оне на одређени начин нарушавају уставни поредак, а тиме и систем власти заснован на владавини права, па су и биле предмет оцене Уставног суда. Ако се пође од циљева овог закона, да се, пре свега, уведе ред у област електронских комуникација, може се рећи да су законом направљени кораци ка успостављању јасних правила, и то у погледу одређивања тржишта електронске комуникације, одређивања оператора са тржишном снагом и наметању регулаторних обавеза операторима. Поједностављен је и унапређен поступак додељивања радио-фреквенција, адреса и бројева, промовисан је принцип технолошке неутралности, тј. могућности да се различите услуге пружају независно од инфраструктуре која се користи за њихово пружање, изградјен је механизам заштите корисника електронских комуникационих мрежа и услуга, прописивањем обавезних елемената корисничких уговора и онемогућавањем њихове једностране промене. Прецизно законско регулисање прикупљања, заштите, дужине чувања, брисања, као и надзора над поштовањем обавеза у вези са задржаним подацима, представља корак унапред, што је и највећи допринос Закона о електронским комуникацијама (ЗоЕК) јер уводи ред у ову јако осетљиву материју. Допринос ЗоЕК у погледу материје људских права је то што је то први законски акт који ограничава врсту података који се могу задржавати, ограничава период њиховог чувања, прописује техничке и организационе мере за заштиту тих података од неовлашћеног приступа или оштећења током периода чувања, обавезу вођења евиденција о сваком приступу тим подацима у свим ситуацијама. Закон даје независном органу — Поверенику за приступ подацима од јавног значаја и заштиту података о личности, пуну надлежност за контролисање његове примене.1 Пажњу посебно привлаче они делови закона који регулишу тајност електронских комуникација, законито пресретање и задржавање података, надзор над применом овог закона као и мере за поступање супротно одредбама овог закона. Управо се у том делу јављају спорне одредбе које су нејасне и несагласне са Уставом, што има за последицу угрожавање Уставом и законом зајемчених људских права, што је у савременом демократском друштву недопустива појава .2

Повереник се тако придружује Одбору за безбедност Скупштине Србије и Заштитнику грађана, који већ имају законска овлашћења за контролисање рада служби безбедности. 2

ЗоЕК је изазвао бурне реакције стручне јавност која се бави заштитом људских права, па су Повереник и Заштитник грађана у складу са својим овлашћењима поднели предлог Уставном суду за оцену уставности овог закона, као и Закона о ВБА и ВОА.

150

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

Везано за електронску комуникацију и људска права, осим одредаба Закона о електронским комуникацијама, спорне су и одредбе Закона о Војнобезбедоносној агенцији и Војнообавештајној агенцији које тичу тајног електронског надзора телекомуникација и информационих система у вези са прикупљањем података о телекомуникационом саобраћају и локацији корисника, као и добијања података од телекомуникационог оператера. Наиме, Закон о ВОА и ВБА и Законик о кривичном поступку су предвиђали изузетке од правила да се задржаним подацима може приступати само на основу одлуке суда [4, стр. 268]. Због тога Уставни суд РС прогласио је неуставним поједине одредбе Закона о електронским комуникацијама (члан 128. и 129.) на основу којих оператери фиксне и мобилне телефоније имају обавезу да задрже податке и да их достављају полицији и безбедносним службама (број: IУз-1245/2010 од 08.07.2013.) [5]. У предметима оцене уставности закона Уставни суд је 2012. године, утврдио да одредбе члана 13. став 1. у вези са чланом 12. став 1. тачка 6) и члана 16. став 2. Закона о Војнобезбедносној агенцији и Војнообавештајној агенцији («Службени гласник РС», број 88/09) нису у сагласности са Уставом. Одлука Уставног суда (2012) је утврдила неуставност појединих чланова Закона о ВОА и ВБА, који су предвиђали да се задржаним подацима може приступати и на основу налога директора Војнобезбедносне агенције или лица које он овласти. Међутим, суд је одбацио захтев за обуставу извршења појединачних аката донетих, односно радњи предузетих на основу оспорених одредаба наведеног Закона. (број: IУз-1218/2010 од 24.05.2012.) [6]. Најзад, донет је Закон о изменама и допунама Закона о електронским комуникацијама („Службеном гласнику Републике Србије“ број 62/14), којим се на другачији начин регулише праћење електронских комуникација грађана, односно приступ полиције и безбедоносних служби тзв. задржаним подацима и листинзима разговора од оператора мобилне и фиксне телефоније (члан 23.). Оспорени члан 128. из ЗоЕК (2011) измењен је тако што према Закону о изменама и допунама ЗоЕК (2014) оператор може да задржи податке о електронским комуникацијама, по правилу, уз пристанак корисника, а изузетно само на одређено време (није одређен рок) и на основу одлуке суда и под условима да је то неопходно ради вођења кривичног поступка или заштите државне безбедности, у складу са законом [7]. Такође, измењен је назив Републичка агенција за електронске комуникације и сада гласи Регулаторна агенција за електронске комуникације и поштанске услуге.1 1 Реч је о спајању републичке агенције за електронске комуникације (РАТЕЛ) и Републичке агенције за поштанске услуге (РАПУС).

151

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

2. Закон о електронским комуникацијама и људска права 2.1. Принцип безбедности и интегритета јавних комуникација. ЗоЕК је регулисао питања која се тичу електронских комуникација, пре свега питања везана за безбедност и интегритет јавних комуникационих мрежа и услуга, и у том смислу је отишао корак даље када је реч о регулисању ове материје. Закон полази од принципијелне заштите података грађана. Да би се заштитили подаци и обезбедила сигурност електронских комуникација мора се успоставити безбедност и интегритет јавних комуникационих мрежа и услуга. Оператор је дужан да ради обезбеђивања безбедности и интегритета јавних електронских комуникационих мрежа и услуга, тајности комуникација, као и заштите података о личности у саобраћају и локацији, примени адекватне техничке и организационе мере, примерене постојећим ризицима, а посебно мере за превенцију и минимизацију утицаја безбедносних инцидената по кориснике и међуповезане мреже, као и мере за обезбеђивање континуитета рада јавних комуникационих мрежа и услуга. Предузете мере морају осигурати степен сигурности која одговара постојећем нивоу опасности за сигурност мреже, водећи рачуна о расположивим техничким и технолошким решењима и трошковима тих мера [8]. Ако оператор пружа услугу користећи електронску комуникациону мрежу, или услуге другог оператора, дужан је да сарађује са тим оператором у обезбеђивању безбедности и интегритета јавних комуникационих мрежа и услуга. Када постоји посебан ризик, односно „посебна опасност“ (нпр. неовлашћени приступ, значајан губитак података, угрожавање тајности комуникација, безбедности личних података и др.) повреде безбедности и интегритета јавних комуникационих мрежа и услуга, оператор је дужан да о том ризику обавести кориснике. Уколико је такав ризик ван опсега мера које је оператор дужан да примени, обавестиће кориснике о могућим мерама заштите и трошковима у вези са њиховом применом. Оператор је дужан да обавести Агенцију 1 [9] о свакој повреди безбедности и интегритета јавних комуникационих мрежа и услуга, која 1

Републичка агенција за електронске комуникације, која је основана овим законом, је самостална организација са својством правног лица, која врши јавна овлашћења у циљу ефикасног спровођења утврђене политике у области електронских комуникација, подстицања конкуренције електронских комуникационих мрежа и услуга, унапређивања њиховог капацитета, односно квалитета, доприноса развоју тржишта електронских комуникација и заштите интереса корисника електронских комуникација, у складу са одредбама овог закона и прописа донетим на основу њега. Сада ова агенција носи назив Регулаторна агенција за електронске комуникације и поштанске услуге. Закон о изменама и допунама Закона о електронским комуникацијама („Службеном гласнику Републике Србије“ број 62/14).

152

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

је значајно утицала на њихов рад, а нарочито о повредама које су имале за последицу нарушавање заштите података о личности или нарушавање приватности корисника. Агенција је овлашћена да обавести јавност о повреди безбедности и интегритета електронске комуникације или тражи од оператора да то сам уради, када процени да је објављивање такве информације у јавном интересу. Наведене одредбе предвиђају високи степен одговорности оператера за безбедност података који се размењују електронским путем, захтевајући нарочито његову техничку опремљеност и оспособљеност за обављање наведеног посла, што је значајана корак у увођењу реда у ову област. 2.2. Обрада електронски података. Постоји разлика између обраде електронских података грађана о саобраћају и обраде података о локацији. Приликом обраде података о електронском саобраћају (члан 122. ЗоЕК) оператор јавних комуникационих мрежа или оператор јавно доступних електронских комуникационих услуга, који обрађује и чува податке о саобраћају корисника, дужан је да те податке избрише или учини непрепознатљивим (неименованим) лице на које се ти подаци односе, када подаци о саобраћају више нису неопходни у циљу преноса комуникације. Од овог правила постоје изузеци када се ради о подацима: а) који су неопходни ради израде рачуна, с тим што њихова максимална обрада може трајати до истека законског рока за рекламације или наплату, б) које оператор користи ради оглашавања и продаје услуга, али уз претходни пристанак лица на које се подаци односе1 и ради пружања услуга са додатом вредношћу2, у мери и времену које је неопходно, в) који се задржавају у складу са законом. Оператор је дужан да, пре отпочињања обраде података о саобраћају, као и пре прибављања пристанка, обавести корисника о врстама података који ће бити обрађивани, као и трајању обраде. 1 Лице које је дало пристанак има право опозива датог пристанка у било ком тренутку. 2 Према ЗоЕК услуга са додатом вредношћу је услуга која захтева обраду податка о саобраћају или података о локацији који нису подаци о саобраћају, изван опсега неопходног за пренос комуникације или за обрачун и наплату трошкова (чл.4 ст.53). Другим речима, услуге са додатном вредношћу јесу услуге које грађанима пружају оператори фиксне и радиомобилне телефоније у сарадњи са провајдерима повезаним са електронским или штампаним медијима (нпр. игре на срећу путем говорних машина, услуга „тачно време“, „стање и прилике на путевима“, „услуга давања сервисних информација о временским приликама, и т. д.).

153

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Обраду података о саобраћају смеју да врше само овлашћена лица, а то су према одредбама ЗоЕК, лица која за потребе оператора обављају послове: издавања рачуна, управљања мрежним саобраћајем, одговарања на питања корисника, откривања превара, оглашавања и продаје услуга електронских комуникација, као и пружања услуга са додатом вредношћу, у мери неопходној за обављање наведених активности.1 У случају обраде података о локацији корисника (члан 123. ЗоЕК) Оператор може обрађивати ову врсту података, такође, само када се лица на која се ти подаци односе учине непрепознатљивим или уз њихов претходни пристанак ради пружања услуга са додатом вредношћу, и то у мери и времену потребном за то2. Међутим, ово не важи када се ради о тзв. задржаним подацима, о којима ће бити речи нешто касније. Лице које је дало пристанак има право опозива датог пристанка у било ком тренутку3. Обраду података о локацији смеју да врше само овлашћена лица оператора или треће стране. 2.3. Законито пресретање електронских података. Подаци који се тичу електронских комуникација, а које је оператор дужан да на законит начин чува и обезбеђује, могу у одређеним случајевима бити пресретнути, при чему је важно да се ови случајеви на јасан и недвосмислен начин предвиде у закону, уз поштовање Устава и принципа правне државе. Одређено право које се законом штити, може бити ограничено, али само ако је то потребно ради заштите неког другог права или на закону заснованог интереса, што се цени у сваком појединачном случају, и уз поштовање принципа демократског друштва. Тако ЗоЕК најпре јасно наглашава принцип тајности електронских података у систему е-комуникација (члан 126). То практично значи да је забрањено слушање, прислушкивање, похрањивање и сваки други облик пресретања али и надзора електронских комуникација којим се открива садржај комуникације, без пристанка корисника. Ипак, ЗоЕК допушта пресретање електронски података без пристанка корисника, али изузетно и то само на одређено време и на основу одлуке суда (кумулативно), при чему наглашава да је потребно да то буде 1 Овоме теба додати и могућност Агенције и других надлежних државних органа да остваре увид у податке о мрежном саобраћају који су од значаја за одлучивање у споровима, нарочито поводом рачуна за услуге или међуповезивања. 2

Оператор је дужан да, пре прибављања пристанка, корисника обавести о врстама података који ће бити обрађивани, сврси и трајању обраде и да ли ће подаци бити достављани трећим лицима у сврху пружања услуга са додатом вредношћу. 3 Оператор је дужан да лицу које је дало пристанак, пружи могућност привременог одбијања обраде ових података при сваком повезивању на мрежу или преносу комуникације, на једноставан начин и без накнаде.

154

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

неопходно ради вођења кривичног поступка или заштите безбедности државе. Дакле, мора постојати судска одлука као правни основ за законом допуштено пресретање електронске комуникације. Закон не спречава снимање комуникација и са њима повезаних података о саобраћају, које се обавља ради доказивања комерцијалних трансакција или других пословних односа, у којима су обе стране свесне или би морале бити свесне или су изричито упозорене на то да обављена комуникација може бити снимљена. У том случају корисник пристаје на пресретање комуникација што је законом допуштено бележење података. Када је реч о коришћењу електронских комуникационих мрежа и услуга ради чувања или приступања подацима похрањеним у терминалној опреми претплатника или корисника, оно је дозвољено под условом (1) да је претплатнику или кориснику дато јасно и потпуно обавештење о сврси прикупљања и обраде података, сагласно закону о заштити података о личности и (2) да му је пружена прилика да такву обраду одбије. Међутим, Закон не спречава техничко чување или приступ подацима у циљу обезбеђивања комуникације (обављања или олакшавања преноса) у оквиру електронских комуникационих мрежа или пружања услуга које је претплатник или корисник изричито затражио. Овде се тражи изричит захтев корисника услуга. Оно по чему се још види значајан допринос овог закона је чињеница да надлежни државни орган који врши послове законитог пресретања, води евиденцију о пресретнутим електронским подацима.1 Међутим, уколико надлежни државни орган који врши законито пресретање електронских података није у могућности да изврши пресретање без приступа просторијама, електронској комуникационој мрежи, опреми или припадајућим средствима оператора, у том случају оператор је дужан да о захтевима за пресретање води евиденцију.2 Анализом наведених одредаба ЗоЕК, са аспекта људских права, није уочено ништа спорно. Ипак, одредбе које су предмет наше критике и које доводе у питање оно што је до сада анализирано, јесу одредбе чл. 128. ЗоЕК које се тичу обавезе задржавања података о електронским комуникацијама. 2.4. Задржавање података у електронској комуникацији. Најспорнији елемент закона (ЗоЕК) из 2011. су одредбе којима се уво1

Евиденција садржи одређење акта који представља правни основ за вршење пресретања, датум и време вршења пресретања. Евиденција има статус тајних података, у складу са законом којим се уређује тајност података. 2

Евиденција нарочито садржи идентификацију овлашћеног лица које је вршило пресретање, одређење акта који представља правни основ за вршење пресретања, датум и време вршења пресретања, као и да ову евиденцију чува као тајну, у складу са законом којим се уређује тајност података.

155

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ди обвеза задржавања података о електронским комуникацијама. Степен осетљивости основа за задржавања ових података је веома велики, због огромне могућности њихове злоупотребе, пре свега од стране органа који у својој надлежности имају обраду тих података. Није спорно да овим органима треба омогућити обављање послова из сопствене надлежности, али оно што разликује правну од полицијске државе, јесте правни основ за обављање ових послова. Правни основ садржан у закону, мора бити у складу са Уставом као највишим законом. Овоме треба додати и Предлог правилника о техничким захтевима за уређаје и програмску подршку за законито пресретање електронских комуникација и задржавање података о електронским комуникацијама,1 који је поднело Министарство културе, информисања и информационог друштва, а који на још драстичнији начин крши одредбе Устава које се тичу заштите тајности писама и других средстава општења и заштите података о личности.2 ЗoEK (2011) најпре намеће обавезу оператеру да задржава податке о електронским комуникацијама (члан 128. ЗоЕК). Дакле, закон говори о законитом задржавању података, а не о забрани повреде приватности, при чему се и не помиње судска одлука као правни основ задржавања. Наиме, оператор је дужан да задржи податке за потребе спровођења истраге, откривања кривичних дела и вођења кривичног поступка, у складу са законом којим се уређује кривични поступак, као и за потребе заштите националне и јавне безбедности државе, у складу са законима којима се 1 Предлог правилника садржи одредбе које не само да су противуставне, већ и немају одговарајући законски основ, као што су нпр. одредбе о тајном надзору локације корисника, иако ови подаци у одређеним случајевима могу бити изузетно корисни, не само због потребе вођења кривичног поступка, истраге или заштите интереса националне безбедности, већ и из разлога сигурности живота и здравља самог кориснка, када се нпр. ради о нестанку лица услед елементарних непогода. Ипак ови подаци не могу бити предмет регулисања подзаконског акта, јер је реч о подацима о личности које може једино регулисати закон. Слично је и са подацима о локацији мобилне терминалне опреме, који у ствари нису подаци о комуникацији, већ подаци о локацији лица па тако, с обзиром да се ради о прекомерној обради података чија сврха није прецизирана, једино могу бити регулисани законом којим се уређује материја података о личности, детаљније видети на: www.повереник.рс; сајту приступљено 29.08.2011. 2

Министарство (надлежно за послове телекомуникација), по прибављеном мишљењу министарства надлежног за послове правосуђа, министарства надлежног за унутрашње послове, министарства надлежног за послове одбране, Безбедносно-информативне агенције и органа надлежног за заштиту података о личности, ближе прописује захтеве у вези са задржавањем података. То свакако мора бити и у складу с меродавном директивом Европске уније о задржавању података.

156

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

уређује рад служби безбедности и рад органа унутрашњих послова.1 Управо су наведене одредбе ЗоЕК биле спорне (чл. 41. ст. 2., Устав РС),2 [10] јер дозвољавају примену посебних мера којима се одступа од тајности писама и других средстава општења директно на основу закона, односно на захтев надлежног органа, без обзира на судску одлуку, тј. чак и без налога суда. Након одлука Уставног суда (2013) [11] важећа правна регулатива прописује да приступ задржаним подацима није допуштен без пристанка корисника, осим на одређено време и на основу одлуке суда, ако је то неопходно ради вођења кривичног поступка или заштите безбедности државе, на начин предвиђен законом [12]. Питање је које су то врсте података који се морају задржавати (члан 129. ЗоЕК). Обавеза задржавања података оператора односи се на следеће врсте података: на податке потребне за праћење и утврђивање извора комуникације, утврђивање одредишта комуникације, утврђивање почетка, трајања и завршетка комуникације, утврђивање врсте комуникације, идентификацију терминалне опреме корисника и утврђивање локације мобилне терминалне опреме корисника. У задржаване податке спадају и подаци о успостављеним позивима који нису одговорени, али не и подаци о позивима чије успостављање није успело (неуспешни позиви). Према томе, задржавање (чување) података треба да се односи искључиво на податке о комуникацији (ко, када и с ким), а не на садржај споменутих података, чак је у том смислу закон изричит и забрањује задржавање података који откривају садржај комуникације. Међутим, треба имати у виду да електронски подаци о комуникацији некада говоре бар подједнако исто као и сама садржина телефонског разговора или е-мејла. Задржани подаци представљају податке о комуникацији који се не односе на садржину саме комуникације, већ се мисли на податке: о праћењу и утврђивању извора комуникације, о утврђивању одредишта комуникације, утврђивању почетка, трајања и завршетка комуникације, о утврђивању врсте комуникације, о идентификацији терминалне опреме корисника и о утврђивању локације мобилне терминалне опреме корисника.3 1 Оператор је дужан да задржи податке у изворном облику или као податке обрађене током обављања делатности електронских комуникација али не и податке које није произвео нити обрадио. 2

Тајност писама и других средстава комуницирања је неповредива. Одступања су дозвољена само на одређено време и на основу одлуке суда, ако су неопходна ради вођења кривичног поступка или заштите безбедности републике Србије, на начин предвиђен законом, чл. 41. Устава Републике Србије, „Службени гласник РС“, бр. 83/06. 3 На примеру телефонског разговора то су подаци: о броју са којег се позива, о броју на који се позива, о датуму и времену почетка и краја телефонског позива, о трајању телефонског позива, о уређају који се користи у комуникацији (врста мобилног телефона), као и подаци о географској локацији телефона са којег је извршен позив.

157

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Оператор обавезу задржавања података испуњава у складу са релевантним међународним техничким стандардима, односно препорукама, које се односе на задржане податке. Оператор је дужан да задржи податке у изворном облику или као податке обрађене током обављања делатности електронских комуникација који морају бити истог квалитета и нивоа заштите као и подаци у изворном облику. Оператор није дужан да задржи податке које није произвео нити обрадио али је дужан задржане податке чувати 12 месеци од дана обављене комуникације. Дакле, обавеза задржавања (чувања) траје 12 месеци од дана обављене комуникације. Сви оператори, било да је реч о телефонији или приступу интернету, морају дванаест месеци чувати податке о свим комуникацијама које се спроводе преко њихових мрежа. Оператор је дужан да задржава податке тако да им се „без одлагања” може приступити, односно да се без одлагања могу доставити на основу одлуке суда а не (као према ЗоЕК 2011) на захтев полицијске управе, истражног судије или сигурносно-обавештајних агенција, оператери морају доставити те податке «без одлагања», дакле, чак нема ни одговарајућег рока (у Хрватској је решење флексибилније, јер је предвиђен рок од 48 сати). Надлежни државни орган који остварује приступ, односно коме се достављају задржани подаци, дужан је да води евиденцију о приступу, односно достављању задржаних података, која нарочито садржи: одређење судског акта који представља правни основ за приступ, односно достављање задржаних података, датум и време приступања, односно достављања задржаних података, као и да ову евиденцију чува као тајну, у складу са законом о тајности података. Постоји и обавеза оператора да, у циљу заштите задржаних података, примени одређене „принципе“ сигурности, односно заштите задржаних података (члан 130. ЗоЕК) и то: 1. задржани електронски подаци треба да буду истог квалитета и подвргнути истим мерама безбедности и заштите као и подаци у мрежи оператора, 2. задржани подаци треба да буду заштићени на подесан начин од случајног или недопуштеног (незаконитог) уништења, случајног губитка или измене, неовлашћеног или незаконитог чувања, обраде, приступа или откривања, у складу са законом којим се уређује заштита података о личности, односно законом којим се уређује заштита тајних података када се ради о подацима који су сачувани и достављени за потребе спровођења истраге, откривања кривичних дела и вођења кривичног поступка, као и за потребе заштите националне и јавне безбедности, 3. приступ задржаним подацима треба ограничи само на овлашћена лица органа који остварују приступ задржаним подацима, 4. задржани подаци треба да се униште по истеку рока, осим оних података који су сачувани и достављени за потребе надлежних органа у

158

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

циљу спровођења истраге, откривања кривичних дела и вођења кривичног поступка, као и за потребе заштите националне и јавне безбедности. Када надлежни државни орган није у могућности да оствари приступ задржаним подацима без приступа просторијама, електронској комуникационој мрежи, припадајућим средствима или електронској комуникационој опреми оператора, оператор је дужан да о примљеним захтевима за приступ, односно достављање задржаних података, води одговарајућу евиденцију.1 2.5. Заштита задржаних података. Надзор над извршењем обавеза заштите података оператора врши Повереник за заштиту података о личности, при чему када су подаци достављени у складу са чл. 128. ст. 5. ЗоЕК и орган надлежан за надзор над спровођењем закона који регулише заштиту тајности података. 2 Првобитно је међутим, било предвиђено да када се ради о подацима који су достављени за потребе спровођења истраге, откривања кривичних дела, вођења кривичног поступка или заштите националне и јавне безбедности надзор врши орган надлежан за надзор над спровођењем закона о заштити тајности података. Индикативано је било то да је чланом 130. ЗоЕК-а на очигледан и груб начин била искључуна надлежност Повереника за информације од јавног значаја и заштиту података о личности од контроле обраде „задржаних података”. Уместо контроле Повереника као независног органа, као алтернативна, односно искључујућа контролна надлежност, била је предвиђена „контрола“ од „органа надлежног за заштиту тајних података”. Пошто такав орган није постојао, а не постоји ни данас, практично је значило да је било предвиђено да контроле и не буде, односно да обрађивачи података контролишу сами себе. Међутим, усвојен је амандман Одбора за саобраћај и везе, који је такође иницирао заштитник грађана, а који утврђује да ће повереник за информације од јавног значаја и заштиту података о личности обављати надзор над спровођењем ове одребе, али не у целости [13]. 1 Евиденција о приступању задржаним подацима садржи идентификацију овлашћеног лица, које је приступило задржаним подацима, односно коме су достављени задржани подаци, одређење судске одлуке која представља правни основ за приступ, односно достављање задржаних података, датум и време приступања, односно достављања задржаних података, као и да ову евиденцију чува као тајну, у складу са законом којим се уређује тајност података. 2 Надлежни државни орган који остварује приступ, односно коме се достављају задржани подаци, дужан је да води евиденцију о приступу, односно достављању задржаних података, која нарочито садржи: одређење акта који представља правни основ за приступ, односно достављање задржаних података, датум и време приступања, односно достављања задржаних података, као и да ову евиденцију чува као тајну, у складу са законом којим се уређује тајност података.

159

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Иако је из сигурносних разлога, а и због спречавања разноразних злоупотреба интернета и мобилне телефоније, од велике важности успоставити одговарајућу законску основу за откривање и санкционирање злоупотреба те врсте, ваљало би добро поразмислити, како да се истовремено, управо одредбама конкретнога закона (ЗоЕК) не допусти могућност злоупотребе истих тих електронских података. Циљ је омогућити истовремено квалитетан и ефективан надзор, али и одговарајуће мере заштите од могућих злоупотреба од стране људи којима ће сви ти, до сада мање чувани приватни подаци, бити доступни.

3. Уставно-судска заштита људских права и електронска комуникација Европски суд за људска права већ дуги низ година стоји на становишту да прикупљање и задржавање података о названим телефонским бројевима, дужини трајања позива и времену када је позив учињен, потпада под појам комуникација. Такав став је експлиците изнет у пресуди Малоне против Уједињеног Краљевства, од 2. августа 1984.г1 [14], при чему је овај став и поново потврђен у пресуди Копланд против Уједињеног Краљевства, од 3. априла 2007, прецизирањем да појам приватности и преписке обухвата не само телефонске комуникације него и електронску пошту и употребу Интернета. Посебно је важно, да према схватањима Европског суда за људска права, подаци о телекомуникационом саобраћају (о изабраним бројевима, времену и трајању сваког телефонског разговора) чине ''интегрални део телефонских комуникација'' (Копланд против Уједињеног Краљевства).2 [15] На основу овога, може се закључити да према приказаној пракси Европског суда за људска права, појам „комуницирања“, чија је тајност заштићена чланом 41. став 1. 1

“Процес познат као «мерење» укључује употребу неког уређаја (неког мерно-контролног штампача) који бележи бројеве позване са неког посебног телефона и време и трајање сваког позива... Белешке о мерењу садрже информације, нарочито позване бројеве, који су неки саставни елемент званичних порука начињених телефоном. Према томе, пуштање тих информација полицији без сагласности претплатника такође се своди на, по мишљењу Суда, неко мешање у право гарантовано чланом 8“, Малоне против Уједињеног Краљевства, пресуда од 2. августа 1984. ст. 83-84, детаљније видети на www. повереник.рс, сајту приступљено 09.09.2011. Иначе, чл. 8 Европске конвенције за заштиту људских права и основних слобода гарантовано је право на поштовање приватног и породичног живота. 2 “…Суд сматра да прикупљање и складиштење личних информација које се тичу телефона подноситељке представке, као и њеног коришћења електронске поште и интернета, без њеног знања, представља мешање у њено право на поштовање приватног живота и преписке у смислу члана 8.“, Копланд против Уједињеног Краљевства, пресуда од 3. априла 2007. ст. 43, детаљније видети на www. повереник.рс, сајту приступљено 09.09.2011.

160

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

Устава, обухвата не само садржај комуникације него и податке о томе са ким се комуницира, када и одакле се обавља комуникација, односно заштита комуникација не може укључивати само садржину, већ и тајност околности комуницирања, укључујући посебно да ли, када и колико пута је нека особа контактирала другу или је то покушала да учини. Исти став је заузео и Уставни суд Немачке (одлука од 2. марта 2009.), прогласивши неуставним одредбе Закона о телекомуникацијама и Законика о кривичном поступку, које су се тицале овог питања. Такође је важно напоменути да Устав РС, у чл.18. ст. 3. предвиђа да се одредбе о људским правима тумаче сагласно важећим међународним стандардима људских права и пракси међународних институција које надзиру његово спровођење. Отуда није било места сужавању ових стандарда, одредбама закона које су супротне Уставу, као што је то учинио Закон о електронским комуникацијама (2011) и Закон о Војнобезбедоносној агенцији и Војно-обавештајној агенцији (2009). Намера законодавца да питање задржаних података регулише на начин који омогућава њихову злоупотребу утолико више чуди, уколико се узме у обзир да је Уставни суд већ одлучивао о уставности сличне одредбе садржане у чл. 55. Закона о телекомуникацијама (ЗоТ), [16] одлуком од 28. маја 2009, донетој на иницијативу Покрајинског омбудсмана. Наиме, чл. 55. Закона о телекомуникацијама предвиђао је могућност да се од забране активности којима се нарушава приватност телекомуникационих порука може одсустати, не само на основу одлуке суда, већ и без ње ако се то пропише неким (посебним) законом. Тако је чл. 55, ст. 1. (ЗоТ) у циљу очувања приватности и безбедности информација, прописивао да су забрањене све активности којима се угрожава или нарушава приватност и поверљивост порука, које се преносе телекомуникационим мрежама, осим када постоји сагласност корисника или ако се ове активности врше у складу са законом или судским налогом издатим у складу са законом.1 Треба имати у виду и чл. 54, ст. 1. ЗоТ-а који је јасно наглашавао заштиту приватности, тако што је прописивао дужност јавним телекомуникационим операторима да предузму одговарајуће (техничке и организационе) мере како би обезбедили поверљивост и безбедност својих услуга. Њима је изричито било забрањено давање информације о садржају, чињеницама и условима преноса порука, осим минимума који је неопходан за нуђење услуга на тржишту или у законским случајевима. С друге стране, ставом 5. истог члана (ЗоТ) успостављена је била дужност за јавне телекомуникационе операторе да државним органима над1

Према томе, забрана угрожавања или нарушавања приватности, није важила ако постоји сагласност корисника или судски налог, односно у тим ситуацијама приватност грађана се угрожавала или нарушавала у складу са законом.

161

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

лежним за непосредно спровођење електронског надзора, омогуће приступ и анализу података о саобраћају који се односе на појединачне кориснике. Ипак, Уставни суд је стао на становишту да је чл. 55 (ЗоТ) који је правно допуштао угрожавање или нарушавање приватности порука без сагласности корисника, без судског налога већ директно на основу закона, супротан чл. 41 Устава Републике Србије. Наведена одступања од тајности писама и других средстава комуницирања дозвољена су само на одређено време и на основу одлуке суда, а под условом да је то неопходно ради вођења кривичног поступка или заштите државне безбедности. Међутим, ЗоЕК (2011) и поред овакве одлуке Уставног суда, заобилазио је суд и судску одлуку као једини уставноправни основ за повреду уставног принципа о тајности комунакције сваке врсте. Рањивост електронске комуникације не сме злуопотребљавати нико, па ни сама држава и њени органи. То је експлицитна уставна норма која има карактер највишег правног принципа који обавезује све па и највише државне органе. На њу се надовезује чл. 42. Устава РС који гарантује заштиту података о личности. Ова уставна норма прописује да је забрањена и кажњива употреба података о личности изван сврхе за коју су прикупљени, у складу са законом, осим за потребе вођења кривичног поступка или заштите безбедности државе, а на начин предвиђен законом. Као посебну врсту гаранције заштите података о личности Устав уводи јасан принцип и обавезу за државне органе и организације али и друге институције ван државног система, да свако има право да буде обавештен о прикупљеним подацима о својој личности, у складу са законом, и право на судску заштиту због њихове злоупотребе. Ако је забрањена употреба података о личности без правног основа који једино може бити одлука суда, поставља се питање коме су ти подаци потребни, наравно ако се узму у обзир сви они који нису, и не би смели бити у зони контроле државе, дакле обични грађани, они који се не баве криминалом. Достигнуће је демократске државе што не може све грађане en masse прогласити сумњивим, сем ако она поново постаје полицијска. Са аспекта уставности одредаба које регулишу област електронских комуникација у Србији, напоменулу смо као значајне и одредбе Закона о Војнобезбедоносној агенцији и Војно-обавештајној агенцији, које предвиђају да ВБА на „основу налога директора ВБА или лица које он овласти “примењује посебне поступке и мере међу којима је и „тајни електронски надзор телекомуникација и информационих система ради прикупљања података о телекомуникационом саобраћају и локацији корисника, без увида у њихов садржај“. Сигурно је да ово представља поступак, односно меру којом се одступа од тајности писма и других средстава комуницирања, тако да би оваква мера могла бити

162

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

предузета само на основу одлуке суда, односно не би смела бити предузета без одлуке суда [17]. Исти закон у чл. 16 прописује да ВБА „има право на добијање информација од телекомуникационих оператора о корисницима њихових услуга, обављеној комуникацији, локацији са које се обавља и других података од значаја за резултате примене посебних поступака и мера“ [18]. То значи да и ВБА, само на основу одобрења директора агенције, има право увида у податке ко је са ким комуницирао, колико је комуникација трајала, или са које је адресе послат е-мејл. Судска одлука као основ за предузимање посебних мера не помиње се, па се поставља питање у које све сврхе овај орган управе може користити наведене податке. То на несумњив начин представља повреду права приватности, тј. тајности писама и других средстава комуницирања. Када су у питању закони којима се регулише рад Безбедносноинформативне агенције (БИА) и полиције, они не садрже одредбе које би у овом смислу могле бити идентификоване као несагласне Уставу, али је у пракси њихово понашање заправо идентично као понашање ВБА и ВОА, јер је тумачење ових органа да листинзи позива, локација корисника и други елементи комуникације нису обухваћени појмом комуникације, па тиме ни заштићени одредбом чл. 41. став. 2. Устава, што је супротно одлукама Европског суда за људска права. С правом се, према томе, поставља питање да ли право на приватност грађана треба да зависи од запослених у БИА-и, од тога колико им грађани верују или не верују, или мора бити засновано на јасној и прецизној законској одредби, а која је заснована на Уставу РС. Уставни суд је прогласио неуставним одредбе чланова Закона о електронским комуникацијама (2011) и то члан 128. (став 1. и 5.) и 129. (став 4.), које се односе на приступ задржаним подацима мимо одлуке суда и на овлашћење надлежног министарства да ближе уређује захтеве у вези са задржаним подацима подзаконским актом.1 Наиме, према члану 128. став 5. ЗоЕК, оператор је дужан да задржава податке, тако да им 1 Реч је о одредбама ЗоЕК (члан 128. и 129.) које се односе на приступ задржаним подацима, а које су биле спорне још приликом процеса усвајања овог закона (2010). Медијска коалиција је активно подржала Иницијативу за оцену уставности Закона о електронским комуникацијама из 2010. године коју су поднели Повереник за информације од јавног значаја и заштиту података о личности и Заштитник грађана, имајући у виду да су спорне одредбе угрожавале не само приватност грађана, него и поверљивост новинарских извора информација. Тада је покренут и поступак за оцену уставности Закона о Војнобезбедносној и Војно-обавештајној агенцији због тога што су поједине одредбе закона службама безбености омогућавале прислушкивање телефонских разговора и увид у писану преписку и друга средства комуникације без налога суда.

163

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

се може приступити без одлагања (одмах или тренутно), односно да се они могу моментално („без одлагања“)доставити на захтев надлежног државног органа. Проблем је настао због неуједначеног и некохерентног правног оквира који се односи на задржане податке. Дакле, мимо одлуке суда надлежне службе не могу да приступе задржаним подацима, то јест информацијама о томе ко је кога, када и одакле звао и колико је трајао разговор. Оспорене одредбе су кршиле процесне гаранције из члана 41. Устава РС, који предвиђа да је одступање од неповредивости тајности писама и других средстава комуницирања, могуће само на одређено време и на основу одлуке суда, а ако су неопходна ради вођења кривичног поступка или заштите државне безбедности, а на начин предвиђен законом. Oспорене одредбе Закона о електронским комуникацијама (2011) су игнорисале процесне гаранције Устава РС, који предвиђа да је одступање од неповредивости тајности писама и других средстава комуницирања могуће само на одређено време и на основу одлуке суда и то у случајевима када је то потребно ради вођења кривичног поступка или заштите државне безбедности. Поред тога, одлука Уставног суда је оспорила овлашћење министарству надлежном за област електронских комуникација да подзаконским актом ближе уређује област задржаних података. Наиме, на основу ЗоЕК, донет је Правилник о техничким захтевима за уређење и програмску подршку за законито пресретање електронских комуникација и задржавање података о електронским комуникацијама. У овом се Правилнику наводи „акт“ који је правни основ за пресретање електронских комуникација али и за приступ и достављање задржаних података али се не наводи и прецизно да је тај акт „судска одлука“. Овим Правилником било је прописано да се мимо одлуке суда може вршити пресретање електронских комуникација као и приступати и достављати задржане податке тајним службама. Последице ове две одлуке Уставног суда су вишеструке. Пре свега, неспорно је да ће убудуће службе безбедности, органи одбране и унутрашњих послова, задржаним подацима моћи да приступају само на основу одлуке суда иако, у пракси мали је проценат података којима се приступа операторима мобилне телефоније уз налог суда. Друго, сва питања везана за задржане податке ће морати да се регулишу законом а не подзаконским актом. Најзад, ове две одлуке Уставног суда ће морати да следи слична одлука која ће утврдити да су поједине одредбе ЗКП-а супротне Уставу РС.

4. Уместо закључка У демократским правним државама постоје јасне и прецизно дефинисане правне процедуре које штите основна људска пава у које спада и

164

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

право приватности. По степену заштите људских права можемо и проценити неку државу као демократску или недемократску. Осим тога пракса европских институција за заштиту људских права је на становишту да се приликом ограничавања неког људског права мора водити рачуна о томе да то ограничење мора да буде засновано на закону (да има правни основ), да се њиме штите нека друга, подједнако важна права или на праву засновани интереси и да буде неопходно у демократском друштву да би се тиме остварила сврха ограничења. Стога је важно приликом ограничавања било ког људског права водити рачуна у сваком конкретном случају да се тим ограничењем штити неки претежнији интерес као што је интерес јавне безбедности, заштите здравља и јавног морала и др . Забрињавајуће је да се у различитим законима који регулишу ову материју, противно Уставу, нађу неке усамљене одредбе које дају могућност одређеним државним структурама извршне власти да без судске одлуке у конкретном случају или без контроле одређених органа могу обрађивати, пресретати и задржавати електронске податке. Овакве норме потпуно мењају суштину правне заштите одређеног права. Чак и у случају претње највишим државним функционерима посредством електронске мреже, нема оправдања заобилазити судску одлуку за вршење надзора, пресретања и задржавања података, а нарочито с обзиром да је то противно највишем правном акту у земљи.

Литература: 1. Arthur R. Miller, The Assault on Privacy - Computers Data Banks and Dosiiers, The Universiiy of Michigan Press, Ann Arbour, MI, 1971, р. 4. Ian J. Lloyd, The Data Protection Act – Little Brother fights back?, The Modern Law Review, Vol 48, Stevens&Sons Limited, 1985, p. 190. 2. Стеван Лилић, Правна информатика, Завод за уџбенике и наставна средства, Београд, 2006, стр.140. 3. Закон о електронским комуникацијама донет је 29.06. 2010. године («Службени гласник», бр. 45/10). 4. Предраг Димитријевић, Право информационе технологије, Свен, Ниш, 2014, стр. 268. 5. Одлука је објављена у „Службеном гласнику РС“ бр. 60/13. 6. Одлука је објављена у „Службеном гласнику РС“ бр. 68/12. 7. Закон о изменама и допунама Закона о електронским комуникацијама („Службеном гласнику Републике Србије“ број 62/14). 8. Драган Прља, Правна регулатива електронске управе, Правни информатор, Београд, 12/2008, стр. 5 9. Закон о изменама и допунама Закона о електронским комуникацијама („Службеном гласнику Републике Србије“ број 62/14). 10. Члан 41 Устава Републике Србије, „Службени гласник РС“, бр. 83/06. 11. IУз-1245/2010 од 08.07.2013. ( „Службени гласник РС“ бр. 60/13). 12. Члан 23. Закон о изменама и допунама Закона о електронским комуникацијама („Службеном гласнику Републике Србије“ број 62/14).

165

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 13. Stevan Lilić, Pravni aspekti zaštite podataka u službenim evidencijama, Pravni aspekti varstva in uporabe računalniških programov ln podatkovnih baz (zbornik), Nova Gorica, 1988. 14. Чланом 8“, Малоне против Уједињеног Краљевства, пресуда од 2. августа 1984. ст. 83-84, детаљније видети на www. повереник.рс, сајту приступљено 09.09.2011. Иначе, чл. 8 Европске конвенције за заштиту људских права и основних слобода гарантовано је право на поштовање приватног и породичног живота. 15. Члана 8.“, Копланд против Уједињеног Краљевства, пресуда од 3. априла 2007. ст. 43, детаљније видети на www. повереник.рс, сајту приступљено 09.09.2011. 16. Закон о телекомуникацијама („Службени гласник РС“, бр. 44/03 и 36/06). 17. Члан 13. став 1. у вези са чланом 12. став 1. тачка 6. Закона о Војнобезбедносној агенцији и Војно-обавештајној агенцији (''Службени гласник РС'', бр. 88/2009). 18. Члан 16. став 2. Закона о ВБА и ВОА (''Службени гласник РС'', бр. 88/2009). 19. Ian J. Lloyd, The Data Protection Act – Little Brother fights back?, The Modern Law Review, Vol 48, Stevens&Sons Limited, 1985.

ЕЛЕКТРОНСКА КОМУНИКАЦИЈА И ЉУДСКА ПРАВА У РЕПУБЛИЦИ СРБИЈИ Резиме У раду се истиче да савремено друштво и његов технолошки развој пружају могућност глобалне и универзалне комуникације, али истовремено омогућавају и њено контролисање од стране државе и њених органа, лишавајући нас било каквог надзора над онима који нас контролишу. Из тог разлога, циљ овог рада је да представи начин правног регулисања електронске комуникације у Србији кроз анализу Закона о електронским комуникацијама из 2010. године, а исто тако и да укаже на неке његове недостатке који се односе на поштовање људских права. Овај закон, пре свега, уређује право на приватност, односно, неповредивост тајне писма, што улази у оквир општег права на личну слободу. Посебну пажњу привлаче они делови овог закона који регулишу тајност електронских комуникација, законито пресретање и задржавање података, и други. Управо се у овом делу закона јављају спорне одредбе које нису у сагласности са Уставом Републике Србије, и за последицу имају угрожавање Уставом и законом зајемчених људских права. У другом делу рада говори се о уставно-судској заштити људских права и електронској комуникацији, где се наводи да Устав Србије, као посебну врсту гаранције заштите података о личности, уводи јасан принцип и обавезу за државне органе и организације, као и за друге институције ван државног система, да свако има право да буде обавештен о прикупљеним подацима о својој личности у складу са законом, a исто тако, да има право на судску заштиту због њихове злоупотребе. Такође се наводи да је Уставни суд Србије прогласио неуставним одређене одредбе чланова Закона о електронским комуникацијама које се односе на приступ задржа-

166

ЗАРУБЕЖНЫЕ АВТОРЫ

ним подацима само на основу овлашћења надлежног министарства. У закључном делу рада износи се мишљење да се у различитим законима који регулишу ову материју, нађу неке усамљене одредбе које дају могућност одређеним државним структурама извршне власти да без судске одлуке у конкретном случају, могу обрађивати, пресретати и задржавати електронске податке, што је противно Уставу Републике Србије и у супротности са демократским тенденцијама савременог друштва.

ELECTRONIC COMMUNICATION AND HUMAN RIGHTS IN THE REPUBLIC OF SERBIA Summary The paper stresses that modern society and its technological development offer us possibility of global and universal communication, but at the same time they make possible for the state and its authorities to control it, depriving us of any supervision over those who control us. For this reason, the aim of this paper is to present the way the electronic communication of Serbia is legally regulated by The Law of Electronic Communication (2010), as well as to discuss some of its shortcomings, especially those in relation to human rights. This law primarily regulates the right to privacy, that is, the right to secrecy of correspondence, which falls under the scope of rights to individual freedom. A special attention has been paid to the law which regulates the secrecy of electronic communication, lawful interception, data retention, etc. However, certain controversial items of this law, which seriously jeopardize the human rights that are guaranteed by the Constitution and the law, have been noticed. The second part of the paper deals with the constitutional and judicial protection of human rights in relation to electronic communication and it stresses that the Constitution of the Republic of Serbia has introduced, as a special guarantee for the protection of personal data, an obligation for all state authorities and organizations and for other institutions out of the state system, that everybody has a right to be informed about the gathered personal data, according to the law, as well as to be protected from their possible abuse. It has been also pointed out that the Constitutional Court of Serbia has declared unconstitutional certain articles of the Law on electronic communication related to the access to retained data merely through the authorization of the competent Ministry. In the concluding part of the paper it is noticed that among different laws that regulate this matter, there are some lonely cases that give the possibility to certain state executive authorities to process, intercept and retain electronic records without court decision, which is contrary to the Constitution of the Republic of Serbia and to the democratic tendencies of modern society.

167

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Международная академия коммуникологии Коммуникология [Communicology] Международный научный журнал Том 3. №2. 2015 Ответственный за номер — В.И.Захарова Ссылку на опубликованные в журнале статьи оформлять следующим образом: а) на русском языке, например: Шарков Ф.И., Юдина Е.Н. Регулирование отношений в современном медиапространстве // Коммуникология. Том 1. № 1. 2013. С. 36–44. b) References in English (example): Sharkov, F.I. and Yudina, E.N. (2013) ‘Regulirovanie otnoshenii v sovremennom mediaprostranstve’ [Regulation of Relations in the Modern Media Space], Kommunikologiya [Communicology], vol. 1. no. 1, pp. 36–44. Никакая часть данной публикации не может быть воспроизведена или распространена в любой форме или любыми средствами, или храниться в базе данных или информационно-поисковой системе без предварительного письменного согласия редакции журнала «Коммуникология», в том числе, но не ограничиваясь, в любой сети или других электронные носителях или при передаче данных, или трансляции для дистанционного обучения. Позиция авторов представленных в номере статей не всегда совпадает с позицией издателей журнала. No part of this publication may be reproduced or distributed in any form or by any means, or stored in a database or retrieval system without the prior written consent of the Editorial Board of the journal «Communicology», including, but not limited to, in any network or other electronic media or transmission, or broadcast for distance learning. The position of the authors represented in the journal does not always coincide with the position of the publishers of the journal. Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standart Serial Numbering – ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online) Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО «Ивис». Редакция: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 84 Телефоны: +7 (499) 956-05-01, +7 (499) 956-07-01 E-mail: sharkov_felix@mail.ru Сайт журнала в Интернете: http://www.communicology.us Издатель: ЗАО «Центр исследований и внедрения инновационных технологий управления организациями “ОПТИМА ПРОЕКТ”» (119019, г. Москва, ул. Волхонка, д. 15, офис 27). Индекс журнала в каталоге агентства «Роспечать» – 62195 Тираж 1500 экз. Цена свободная. Подписано в печать 20.04.2015 г. Формат 70х100/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 10,5.

168