Коммуникология // Communicology vol.3 №6 (2015) by www.communicology.us

МЕЖДУНАРОДНАЯ АКАДЕМИЯ КОММУНИКОЛОГИИ * INTERNATIONAL ACADEMY OF COMMUNICOLOGY

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

КОММУНИКОЛОГИЯ COMMUNICOLOGY Том 3 № 6 2015

Москва 2015

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY КОММУНИКОЛОГИЯ Международный научный журнал

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

Решением Президиума Высшей аттестационной комиссии (ВАК) Министерства образования и науки РФ журнал «Коммуникология» включен в перечень рецензируемых научных изданий ВАК, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук по отраслям науки: 22.00.00 – социологические науки; 23.00.00 – политология; 24.00.00 – культурология. Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standard Serial Numbering — ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО “Ивис». Публикуемые материалы прошли процедуру рецензирования и экспертного отбора. Категория информационной продукции «16+» Том 3. № 6, ноябрь-декабрь 2015 г. Издается с 2013 г. Выходит 6 раз в год

Главный редактор: Шарков Ф.И. — председатель редколлегии, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Редакционная коллегия: Попов Н.П. — заместитель председателя редколлегии, заместитель главного редактора, доктор исторических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Захарова В.И. — заместитель главного редактора по развитию, кандидат социологических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Кашаф Ш.Р. — начальник Отдела по взаимодействию с государственными, общественными организациями и религиозными объединениями Духовного управления мусульман Российской Федерации, заместитель главного редактора журнала «Ислам в современном мире», г. Москва, Российская Федерация. Киричек П.Н. — доктор социологических наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Кравченко С.А. – доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой социологии Московского государственного института международных отношений (университет) МИД РФ, г. Москва, Российская Федерация. Кузнецов В.Ф. – доктор политических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики факультета журналистики Института государственной службы и управления Россий-

ской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Левкина Л.И. — кандидат педагогических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Мамедов Н.М. — доктор философских наук, профессор кафедры организации и управления социальными системами Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Назарова Е.А. — доктор социологических наук, заместитель заведующего кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Cулейманова Ш.С. — доктор политических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Попов В.Д. — доктор философских наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ФГУ РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Уколова Л.Е. — доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой связей с общественностью и массовых коммуникаций ГБОУ ВО «Московский авиационный институт», г. Москва, Российская Федерация. Организационно-управленческая группа редколлегии: Рюмшин С.А. — ответственный секретарь, ведущий специалист кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Ямбушев В.Ю. — редактор сайта журнала «Коммуникология»

Журнал аффилирован с факультетом журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации; декан факультета — заместитель председателя редакционного совета журнала «Коммуникология», доктор политических наук, профессор Силкин В.В.

Формат: 70x100/16, бумага: офсет №1 - 80г/м2, тираж 1000 экз. © Оформление, макет, верстка: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°» Авторские права на публикации принадлежат авторам. Международная академия коммуникологии Москва

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Редакционный совет: Председатель редакционного совета: Сафонов А.Л. — доктор экономических наук, профессор, проректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва, Российская Федерация. Заместители председателя редакционного совета: Барциц И.Н. — первый заместитель председателя редакционного совета, доктор юридических наук, профессор, директор Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный юрист РФ, действительный государственный советник РФ 3 класса, Москва, Российская Федерация. Cилкин В.В. — заместитель председателя редакционного совета, доктор политических наук, профессор, декан факультета журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва., Российская Федерация. Шарков Ф.И. — заместитель председателя, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, Москва., Российская Федерация. Алексеев Ю.В. — кандидат психологических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН, Москва, Российская Федерация. Российские члены редакционного совета: Аверин А.Н. — доктор философских наук, профессор кафедры философии философскосоциологического факультета Института общественных наук, Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва, Российская Федерация. Антипов К.В. — доктор экономических наук, профессор, ректор ФГОУ ВПО «Московский государственный университет печати», Москва, Российская Федерация Бочаров М.П. — доктор социологических наук, профессор, заместитель генерального директора Международного пресс- клуба «Чумиков PR и консалтинг», Москва., Российская Федерация Волгин Н.А. — доктор экономических наук, профессор, первый заместитель генерального директора ОАО Всероссийский центр уровня жизни, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация Дашков Л.П. — доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН, генеральный директор издательско-торговой корпорации «Дашков и К», Москва, Российская Федерация Дмитриев А.В. — доктор философских наук, профессор, член-корреспондент РАН, советник РАН, Москва, Российская Федерация Евстафьев В.А. — доктор филологических наук, профессор, академик РАЕН, вице-президент Ассоциации коммуникативных агентств России (АКАР), Москва, Российская Федерация Запесоцкий А.С. – доктор культурологических наук, профессор, член-корреспондент РАН, СанктПетербург, Российская Федерация. Зорин В.Ю. — доктор политических наук, профессор, член Совета по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации, Москва, Российская Федерация Иванов О.Б. — доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой корпоративного менеджмента Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), директор ОАО “Российские железные дороги” по внутреннему контролю и аудиту, главный редактор журнала “ЭТАП: «Экономическая теория, анализ, практика”, Москва, Российская Федерация Минаева Л.В. — доктор филологических наук, заслуженный профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, академик Академии педагогических и социальных наук, президент Ассоциации преподавателей по связям с общественностью, Москва., Российская Федерация Михайлов В.А. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой национальных и федеративных отношений Института государственной службы и управления РАНХиГС, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация

Микульский К.И. — доктор экономический наук, член-корреспондент РАН, Москва, Российская Федерация Носов С.И. — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой государственного строительства и права РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Пихоя Р.Г. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории российской государственности РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Садохин А.П. – доктор культурологических наук, профессор кафедры ЮНЕСКО, директор Центра деловых коммуникаций и социокультурной экспертизы Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва, Российская Федерация. Соловей В.Д. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой связей с общественностью, председатель УМС по рекламе и связям с общественностью УМО по международным отношениям МГИМО (У) МИД РФ, Москва, Российская Федерация Чумиков А.Н. — доктор политических наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН, генеральный директор Агентства «Международный пресс-клуб Чумиков PR и консалтинг», председатель Комитета по профессиональному образованию и сертификации Российской ассоциации по связям с общественностью, Москва, Российская Федерация. Шабров О.Ф. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политологии и политического управления РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Зарубежные члены редакционного совета: Байменов А.М. — кандидат технических наук, Председатель Агентства Республики Казахстан по делам государственной службы, г. Астана., Республика Казахстан. Хуан Карлос Беллозо — международный эксперт по корпоративной стратегии и стратегии развития территорий, брендингу и международному продвижению, глава консультационной компании ‘Future Places’, г. Барселона, Испания. Бука С.А. — доктор экономических наук, профессор, соучредитель Балтийской международной академии, г. Рига, Латвийская Республика. Ромат Е.В. — доктор наук государственного управления, профессор кафедры маркетинга и рекламы Киевского национального торгово-экономического университета, президент Союза рекламистов Украины, , г. Киев, Украина. Ки ён Су — профессор, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), Президент Корейско-Российской Ассоциации (KORUSS), г. Сеул, Республика Корея. Станишич Ваня — профессор кафедры южнославянских языков филологического факультета Белградского университета, г. Белград, Республика Сербия. Гвинн М. Пауэлл — профессор университета Клемсона, г. Клемсон, США. Аргиро Казотаки-Гатополоу — профессор Афинского университета, доктор философии, г. Афины, Греческая Республика. Вукичевич С. — доктор философии, профессор философского факультета Университета Черногории, г. Подгорица, Черногория. Старк Е. — PhD, Почетный профессор, Школа общественных дел и управления Университета Рутгерс, г. Вудбридж, США. Максимович Горан — PhD, профессор, декан Философского факультета Университета г. Ниш, Сербия. Джафаров Джафар М. — доктор, профессор, ректор Азербайджанского Института туризма, Баку, Азербайджан. Конрад Л. — независимый исследователь, со-основатель Академии ораторского искусства, Лондон, Великобритания. Ле Нгок Хунг — доктор философии (PhD of sociology), заместитель директора Института социологии Государственной административно-политической Академии имени Хо Ши Мина, Ханой, Вьетнам.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY COMMUNICOLOGY International Scientific Journal By the decision of the Presidium of the Higher attestation Commission (VAK) of the Ministry of education and science of the Russian Federation the journal «Communicology” is included in the list of peer-reviewed scientific editions of VAK, in which should be published basic scientific results of theses on competition of a scientific degree of a candidate of sciences, on competition of a scientific degree of a doctor of sciences by branches of science: 22.00.00 - sociological sciences; 23.00.00 – political science; 24.00.00 - cultural studies. The journal is registered by the Federal Service for Supervision in the Sphere of Telecom, Information Technologies and Mass Communications (ROSKOMNADZOR). PI certificate number FS77-54393 from 10.06.2013. Registered by the International Standard Serial Number International Centre and awarded with international standard numbers: ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). The journal is included in the data bases of the Russian Index of Scientific Citation (RSCI), the Russian Institute of Scientific and Technical Information of the Russian Academy of Sciences (VINITI RAN), EBSCO, ULRICHSWEB, LLC “Ivis”. Published materials have undergone peer review procedure and expert recruitment. Information product category «16+» Volume 3. No. 6. November-December 2015 Published since 2013 (6 issues a year)

Chief Editor: Sharkov, F.I. — Head of the Editorial Board, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow.

Editorial Board: Popov, N.P. — Deputy Head of the Editorial Board, Vice Chief Editor, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Zakharova, V. I. — Deputy Chief Editor for Development, Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Kashaf Sh.R. — Head of department of co-operation with governmental, public organizations, and religious associations of the Religious Board of Muslims of the Russian Federation, deputy Chief Editor of the journal “Islam in modern world”, Moscow, Russian Federation. Кirichek, P.N. — Doctor of Social Sciences, Professor of Department of Cultural and Social Communication, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Kravchenko, S.A. — Doctor of Philosophy, Professor, Head of Department of Sociology, Moscow State Institute of International relations, Ministry of Foreign Relations, Moscow, Russian Federation. Kuznetsov, V.F. — Doctor of Political Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Chair, Journalism Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Levkina, L.I. — Candidate of Pedagogical Sciences, Doctorate, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation

Mamedov, N.M. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of Department of Organization and Management of Social Systems, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Nazarova, E.A. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Head of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Suleymanova, Sh.S. — Doctor of Political Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Popov, V.D. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Culturology and Social Communication Department, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Ukolova, L.E. — Member of the Editorial Board, Doctor of Philological Sciences, Professor, Head of the Public Relations and Mass Communication Department of the Moscow Aviation Institute, Moscow, Russian Federation.

Organizational and management team of the editorial board Rumshin, S.A. — Executive Secretary, Leading Specialist of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Yambushev, V.Yu. — editor of the online Communicology journal

The Journal is affiliated with the Journalism Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration. Dean of the Journalism Department, Deputy Chairman of the Editorial Council of Communicology Journal — Silkin V.V., Doctor of Political Sciences, Professor.

70x100/16, Number of copies 1000 © Page make-up: Publishing and Trading Corporation Dashkov &Co Copyright of publications belongs to authors.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Editorial Council: Chairman of the Editorial Council: Safonov, A.L. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Prorector of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Vice-Chairmen of the Editorial Council: Bartsits, I.N. — First Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Jurisprudence, Professor, Director of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Lawyer of the Russian Federation, Full State Adviser of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Silkin, V.V. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Political Sciences, Professor, Dean of Journalism Division, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Sharkov, F.I. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow. Alekseev, Yu.V. — Candidate of Psychological Sciences, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Natural Sciences, Moscow, Russian Federation.

Russian Members of the Editorial Council: Averin, A.N. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Philosophical Chair, Philosophy and Sociology Department, Institute of Social Sciences, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Antipov, K.V. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Rector of the Moscow State University of Printing Arts, Moscow, Russian Federation. Bocharov, M.P. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy General Director of the International Press-Club Chumikov PR and Consulting, Moscow, Russian Federation. Volgin, N.A. — Doctor of Economic Sciences, Professor, First Deputy General Director of the Russian Center of Standard of Living, Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Dashkov, L.P. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Arademik RANS, General Director of Publishing and Trading Corporation «Dashkov & К», Moscow, Russian Federation Dmitriev, A.V. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Corresponding Member, Counselor of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation. Evstafyev, V.A. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of Russian Academy of Natural Sciences, Vice-President of the Association of Communicative agencies of Russia, Moscow, Russian Federation. Zapesotskiy, A.S. — Doctor of Culturology, Professor, Correspondent Member of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russian Federation. Zorin,V.Yu. — Doctor of Political Sciences, Professor, Member of the Presidential Council on Interethnic Relations, Moscow, Russian Federation. Ivanov, O.B. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Head of the Department of Corporate Management of Moscow State University of Railroads (MIIT), Director of OAO Russian Railroads, Internal control and audit, Editor in Chief of the Journal ETAP: Economic Theory, Analysis and Practice, Moscow, Russian Federation Minaeva, L.V. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of the Academy of Pedagogical and Social Sciences, President of the Lecturers of the Public Relations Association, Moscow, Russian Federation. Mikhailov, V.A. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Head, National and Federal Relations Department, of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Mikulski, K.I. — Doctor of Economic Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation Nosov, S.I. — Doctor of Juridical Sciences, Professor, Head of the State Development and Law Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation

Pihoya, R.G. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Head of the Russian Statehood History Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Administration Sadokhin, A.P. — Doctor of Culturology, Professor of the UNESCO Chair, Director of the Center of Business communications and Socio-Cultural expertise, the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Solovey, V.D. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Public Relations Department, Chairman of PR Educational-Methodological Council of International Relations Association of MGIMO, Russia, Moscow. Chumikov, A.N. — Doctor of Political Sciences, Professor, Chief Researcher of the Institute of Sociology, Russian Academy of Sciences, General Director of the Agency International Press Club “Chumikov PR and Consulting”, Chairman of the Committee of Professional Education and Certification of the Russian Association of Public Relations, Moscow, Russian Federation. Shabrov, O.F. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Politology and Policy Management Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Foreign Members of the Editorial Council: Baimenov, A.M. — Candidate of Technical Sciences, Chairman of Agency of the Republic of Kazakhstan for Civil Service Affairs, Republic of Kazakhstan, Astana. Belloso, J.C. — International Expert on Corporate Strategy and the Strategy of Territorial Development, Branding and International Promotion, Head of the Consulting Company «Future Places», Spain, Barcelona. Buka, S.A. — Doctor of Economical Sciences, Professor, Co-Founder of the Baltic International Academy, Latvia, Riga. Romat, E.V. — Doctor of Governance, Professor of Marketing and Advertising Department of the Kiev National Trade and Economic University, President of the Advertisers Academy of Ukraine, Ukraine, Kiev. Ki En Su — Professor, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), President of the Korean-Russian Association (KORUSS), Korea, Seoul. Stanishich, V. — Professor of South Slavic Languages Department of Philological Faculty of the University of Belgrade, Serbia, Belgrade. Gvynn M. Powell — Professor of the Clemson University, USA, Clemson. Kasotaki-Gatopoulou, A. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the University of Athens, Greece, Athens. Vukicevic, C. — Doctor, Professor, University Crne Gore, Podgorica, Montenegro. Stark, E. — PhD, Professor Emeritus, School of Public Affairs and Administration, Rutgers University, Woodbridge, CT, USA. Maksimovich, Goran — Doctor, Professor, Dean of Philosophy Department, University of Nis, Serbia. Jafarov, Jafar M. — Professor, Doctor, Rector of the Azerbaijan Tourism Institute, Baku, Azerbaijan. Conrad, L. — Independent Researcher, Co-Founder of the Academy of Oratory, London, UK. Le Ngoc Hung — PhD of Sociology, Professor, Deputy Director of Sociology, Ho Chi Minh National Political Academy, Hanoi, Vietnam.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОДЕРЖАНИЕ Гендерные отношения в современном обществе Василенко Л.А., Кашина М.А. Государство и гражданское общество в борьбе с гендерной дискриминацией: антагонизм или синергия? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13 Шарков Ф.И., Киреева О.Ф. Коммуникационный консалтинг гендерных отношений в деловом мире . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25 Захарова В.И. Медиативная роль гендерных коммуникаций в работе экспертных советов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37 Измерение гендерных различий

этномиграционных и маркетинговых коммуникаций Назаров А.Д., Назарова Е.А. Гендерное измерение современных этномиграционных процессов: теоретико-методологические и коммуникативные аспекты . . . . . 48 Шибицкий М.В. Гендерные различия в потребительском поведении и коммуникациях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67 Ромат Е.В., Кислов Д.В. Мифологическая составляющая маркетинговых коммуникаций . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79 Социальная защита населения:

гендерный и геронтологический аспекты Суслаков Б.А., Рюмшин С.А. Гендерные проблемы пожилого возраста: медиативный аспект . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89 Платонова А.П. Проблема социальной защиты материнства и детства в условиях маргинализации бедных семей: коммуникативный аспект . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105 Научная школа гендерной коммуникологии

Черногории – Представительства Международной академии коммуникологии Vukićević S. Generic sublimate of gender communication . . . . . . . 118 Живкович П. Постмодерная андрогинность . . . . . . . . . . . . . . . . 129 Лучич М. Обусловленность гендерных ролей и гендерных отношений культурным контекстом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143

CONTENTS Gender relations in modern society Vasilenko L.A., Kashina M.A. Government and civil society in combating gender discrimination: antagonism or synergy? . . . . . . 13 Sharkov F.I., Kireeva O.F. Communication consulting of gender relations in the business world . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25 Zakharova V. I. Mediation role of gender communications in the work of expert councils . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37 Measurement of gender differences in ethno migrational

and marketing communications Nazarov A.D., Nazarova E.A. Gender dimensions of contemporary ethnic migrations: theoretical, methodological and communicative aspects . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 Shibitsky M.V. Gender differences in consumer behavior and communications . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67 Romat E.V., Kislov D.V. Mythological component of marketing communications . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79 Social protection of the population: gender and

gerontology aspects Suslakov B.A., Ryumshin S.A. Gender issues of the elderly: a mediation aspect . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89 Platonova A.P. The problem of social protection of maternity and childhood in terms of exclusion of poor families: communicative aspect . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105 Scientific school of gender communication

of Montenegro – The representation of the International Academy of Communicology Vukićević S. Generic sublimate of gender communication . . . . . . . 118 Zivkovic P. Postmodern androgyny . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 129 Lučić M. Dependence of gender roles and gender relations on cultural context . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ GENDER RELATIONS IN MODERN SOCIETY

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

ГОСУДАРСТВО И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

В БОРЬБЕ С ГЕНДЕРНОЙ ДИСКРИМИНАЦИЕЙ: АНТАГОНИЗМ ИЛИ СИНЕРГИЯ? Авторы: ВАСИЛЕНКО Л.А., КАШИНА М.А. ВАСИЛЕНКО Людмила Александровна – профессор, доктор социологических наук, Институт государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (ИГСУ РАНХиГС), профессор кафедры организационного проектирования систем управления, директор НП «Центр социальных инноваций и коммуникаций в гражданском обществе», почетный работник высшего профессионального образования РФ. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (499) 956-07-01. Е-mail: vasilenkola@mail.ru КАШИНА Марина Александровна – кандидат философских наук, доцент кафедры социологии и социальной работы Северо-Западного института управления, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации» (СЗИУ РАНХиГС), (Санкт-Петербург). Адрес: 199178, Россия, Санкт-Петербург, Средний проспект Васильевского Острова, д.57/43. Тел.: +7 (812) 335-94-94. E-mail: Kashina_soc@inbox.ru. Аннотация. Тесные коммуникации современного усложняющегося социума в связи процессами глобализации и стремительного развития сетевых структур и информационных технологий свидетельствуют о необходимости развития диалогических подходов в процессах поиска нового цивилизационного порядка и путей перехода к нему. Диалог приобретает качественно новое звучание, «он возможен как между субъектами, культурами, так и, в определенных границах в виде встречного движения науки и теологии, поскольку зачастую именно на религиозном поле разворачивается идеологическая борьба между патриахатными и демократическими представлениями о гендерных отношениях». Авторы предлагают фрактально-эволюционный подход к решению проблемы дискриминации, в основе которого структурное самоподобие позитивных образцов поведения, ориентирующегося на согласованные цели и ценности в интересах целостности социальной системы, правила и условия их мультипликации, наличие открытых сетевых коммуникативных каналов и форматов передачи информации и энергии от низших уровням иерархии к высшим и наоборот, а также по горизонтали. С этой позиции авторы анализируют процесс представления восьмого периодического доклада Правительства России по выполнению Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (CEDAW) в Комитете CEDAW в ООН в конце октября 2015 года, отмечая во многих вопросах не только отсутствие прогресса, но и некоторый откат в сравнении как с советской эпохой, так и с 1990-ми годами начала реформ. Основная

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY причина, по мнению авторов, связана с разными представлениями о том, что такое дискриминация, кто и почему нуждается в защите от дискриминации по полу. В результате наблюдается фрактальное распространение устаревших образцов семей, живущих на мизерное пособие, в которых преобладают различные формы бытового насилия, а секс-символы с экранов телевидения приглашают девочек к «красивой» жизни. При этом отмечается отсутствие гражданской ответственности и исключение потенциала женщин в развитии страны. Данный образ несколько гиперболизирован, но по сути отражает узость действий государства, обозначенных в восьмом периодическом докладе Правительства. В заключение авторы формулируют основные подходы к формированию позитивного гендерного образца, фрактальное распространение которого может вывести социум на новый уровень цивилизационного развития. Ключевые слова: гендерная политика, дискриминация, фрактальноэволюционный подход, гражданское общество, государственное управление, коммуникация, глобализация, ценности, синергия, цивилизационное развитие.

Принципы методологии кросс-дисциплинарного синтеза и фрактально-эволюционный подход, базирующийся на универсальных законах развития жизни и природы сознания, «определяют принципиально новый взгляд на методологию анализа процессов гендерной дискриминации, объединяющих дуализм как философский фундамент и неоинтегрализм как «реинкарнацию» идей Питирима Сорокина, приоритет созидательных ценностей в поиске решений фундаментальных проблем сохранения экосистемы и человеческой цивилизации» [1, с. 81]. На Саммите ООН 25-27 сентября 2015 г. около 80 мировых лидеров приняли Повестку дня до 2030 г. и ее Цели устойчивого развития. В число семнадцати целей вошло и «достижение гендерного равенства», которое было третьей целью в Повестке дня ООН до 2015 г. и Целях Развития тысячелетия. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун в своей приветственной речи обратился к мировым лидерам со словами: «Как главы государств и правительств вы обладаете властью и ответственностью, чтобы гендерное равенство продолжало быть национальным приоритетом», отметив три важнейшие сферы действий: энергично осуществлять последовательную политику гендерного равенства, обеспечить солидное финансирование для того, чтобы реализовать эти обязательства, а также контролировать прогресс, «чтобы все правительства были ответственны за себя и друг друга за взятые сегодня обязательства» [2]. Это свидетельствует как о важности достижения равенства прав и возможностей мужчин и женщин, так и о сложности выполнения этой задачи. В 2015 г. исполнилось 20 лет принятия четвертой Всемирной конференцией ООН по положению женщин Пекинской платформы действий, содержащей политические установки и конкретные действия, своеобраз-

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

ную дорожную карту для достижения гендерного равенства, объединяющую усилия правительств, гражданского общества и прочих партнеров во всем мире в расширении возможностей и прав женщин в рамках глобальной повестки дня. В 2016 г. исполнится 35 лет ратификации Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (CEDAW). Она была принята ООН в 1979 г., и ратифицирована нашей страной в 1981 году. Однако во многих вопросах, касающихся преодоления дискриминации женщин, прогресс так и не был достигнут, а по ряду направлений специалисты констатируют откат в сравнении как с советской эпохой, так и с 1990-ми годами начала реформ [3]. Самым простым и понятным способом сотрудничества государства и общественных организаций в решении тех или иных социальных проблем является аутсорсинг, который выступает «способом встраивания институтов гражданского общества в общую с институтами государства деятельность [4, С.185], построение новой системы взаимодействия с гражданами» [5]. Однако подобное сотрудничество будет эффективным только в случае единого представления о сути дела и решаемых задачах. Уход за детьми, помощь инвалидам, уборка улиц – с этим разночтений не возникает. Однако, когда речь заходит о гендерных проблемах, ситуация заметно осложняется идеологическими расхождениями, разными представлениями о том, что такое дискриминация, кто и почему нуждается в защите от дискриминации по полу. Этим объясняется тот хорошо известный факт, что даже имеющиеся в нашем законодательстве антидискриминационные правовые нормы используются крайне редко [6, C. 226-232]. В результате государство решает совсем не те гендерные проблемы, которые представляются актуальными общественным организациям. Эмпирической базой нашего исследования выступает Восьмой периодический доклад Российской Федерации о выполнении Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, который наша страна представляла в Комитете CEDAW в ООН в конце октября 2015 года, и альтернативные (теневые) доклады, подготовленные по этому вопросу российским общественными организациями [7]. Анализ альтернативных докладов, подготовленных российскими общественными организациями позволяет разделить их по критерию отношения к государственной гендерной политике на три типа: проправительственные, оппозиционные и промежуточные. Примером организации первого типа можно считать Всероссийскую общественную организацию «Союз женщин России». В тексте их доклада прямо заявляется «Союз женщин России разделяет основные положения официального доклада Российской Федерации и позиционирует себя как партнера государства в политике ликвидации дискримина-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ции в отношении российских женщин». Оппозиционной организацией можно считать некоммерческое партнерство «Серебряная роза», объединяющее секс-работников и их сторонников. Эта оппозиционность во многом условна и никак не связана с политическими требованиями, но предложение российскому правительству декриминализировать оказание секс-услуг на коммерческой основе и признать это официальной работой с целью уменьшить дискриминацию секс-работников звучит по меньшей мере радикально. Промежуточное положение занимают такие организации как Центр по борьбе с дискриминацией «Мемориал», Центр по предотвращению насилия «Анна», Организация «Культурное выживание», представляющая интересы коренных малочисленных народов. Они не выступают с радикальными требованиями по легализации проституции или ЛГБТсообществ, но не считают политику государства по преодолению дискриминации женщин успешной и достаточной. Темы, вокруг которых строятся альтернативные доклады, хорошо известны и, к сожалению, кочуют из одного периодического доклада в другой, потому что результаты оказываются неудовлетворительными. Это: – отсутствие необходимых законодательных норм (Закон о профилактике семейно-бытового насилия» и Закон о государственных гарантиях равенства прав и свобод мужчин и женщин и равных возможностях их реализации»); – проблемы представленности женщин на уровне принятия ключевых решений в политике, бизнесе, государственном управлении (число женщин на высших государственных должностях по-прежнему крайне мало, например, количество женщин в Государственной Думе удивительно устойчиво и на протяжении последних трех созывов составляет порядка 14%); – дискриминационные практики в отношении отдельных групп женщин: мигрантки, цыганки, женщины, принадлежащие к традиционным общинам (Северный Кавказ), женщины коренных народов, сельские женщины, женщи-ны-наркоманки, женщины-ВИЧ-инфицированные, женщины-лесби¬янки, женщины-секс-работники и др. – дискриминация женщин в занятости (особенно беременных и с маленькими детьми); – дискриминация в области образования (речь идет об ограничении женщинам доступа к перспективные сферы профессионального образования. В качестве примера приводится IT лицей для одаренных детей Казанского федерального университета, куда принимаются только мальчики); – дискриминация в здравоохранении (доступность женщинам, особенно сельским, медицинских услуг в области репродуктивного здоровья; отдельно обсуждается вопрос о доступности абортов).

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

В процессе представления 8-го периодического доклада Правительством РФ в Комиссии ООН, а также во многих докладах ставится вопрос о восстановлении Национального механизма по улучшению положения женщин, созданного после Пекинской конференции (1995). Комиссией ООН предложено представить подробную обновленную информацию о мандате обозначенных Правительством структур – Комитета Государственной Думы РФ по вопросам семьи, женщин и детей, федеральные органы исполнительной власти, обозначить кадровые и финансовые ресурсы, выделенные из государственного бюджета для обеспечения их деятельности [10]. Трудно переоценить роль Национального механизма как государственного института в борьбе с дискриминацией в отношении женщин, но в настоящее время, по общему мнению всех авторов альтернативных докладов, сохранившиеся структуры былого Национального механизма проблемами гендерной дискриминации не занимаются. Общественные организации достаточно резко критикуют Концепцию государственной семейной политики в Российской Федерации до 2025 года, утвержденную Распоряжением Правительства от 25.08.2014 № 1618-р. Так в докладе «Консорциума женских неправительственных объединений» (по нашей типологии он относится к промежуточному типу) прямо отмечается, что « государство продолжает поддерживать традиционные патриархатные стереотипы в отношение роли, обязанностей и идентичности женщин и мужчин во всех сферах жизни. В государственной политике женщины до сих пор рассматриваются, в первую очередь, как матери и домохозяйки, а не как индивиды, занимающие равное с мужчинами положение в обществе». Именно такой подход создает условия для распространения дискриминационных практик, о которых шла речь выше, и, в первую очередь, на Северном Кавказе – они как раз на этих патриархатных устоях и основаны. Тем самым российское государство оказывается в непростой ситуации, одной рукой давая женщинам свободы и равные права с мужчинами, а другой рукой их ограничивая, если не забирая. Двойственность этой позиции – поиск баланса между патриархатным ренессансом в области семейных отношений и необходимостью отвечать требованиям международного права по вовлечению женщин в общественную и политическую жизнь – заметно снижает качество национального доклада России по выполнению CEDAW, давая еще больше поводов для критики со стороны международного сообщества. В Восьмом периодическом докладе Российской Федерации о выполнении Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (2014) [7, C.64-65] представлен крайне узкий перечень гендерных проблем, которые намерено решать Правительство России, которое в будущем предполагает работать в следующих направлениях:

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

– снижение материнской смертности, абортов1, расширение доступности и повышение качества медицинских услуг для женщин, в том числе проживающих в сельской местности; – обеспечение доступности дошкольного образования для детей в возрасте от полутора до семи лет и создание условий для совмещения женщинами семейных обязанностей с профессиональной деятельностью; – законопроект в сфере профилактики семейно-бытового насилия, формирование системы оказания всесторонней помощи и развития необходимых социальных услуг для женщин, детей – объектов семейнобытового насилия; – формирование общественного консенсуса по вопросу возможности принятия закона о гендерном равенстве и укрепление межведомственной координации в области гендерного равенства. Налицо попытки перевести гендерную проблематику сугубо в область социальной работы, согласно политически безопасному первому (традиционному) подходу к решению гендерных проблем (подробнее о подходах к решению гендерных проблем см. в работе «Будущее гендерной политики в глобализирующемся обществе: российский кейс» [8]). К сожалению, другие задачи государство перед собой не видит, поскольку обозначает их весьма неопределенно – как «формирование общественного консенсуса». В результате вырисовывается следующий фрактальный образец гендерного поведения, поддерживаемый государством: семья с детьми, живущая на мизерное пособие, трудности которой преодолевает неработающая мама в связи с невозможностью совмещать уход за детьми и трудовую деятельность, безответственное поведение отцов с форматами домашнего насилия, неупорядоченность сексуального поведения, приводящая к двум крайностям – либо к многочисленным абортам, либо к запрету абортов, тем самым увеличивая и без того трудное положение таких семей. Однако Россия, претендуя на подлинное лидерство в вопросах продвижения демократии на глобальном уровне, не должна возвращаться назад к доиндустриальному характеру гендерных отношений, так как связь демократических ценностей и идеологии гендерного равенства очевидна. Необходимо обновить стратегические направления российской гендерной политики реальными мерами, позволяющими признать равноценность вклада мужчин и женщин в развитие страны, в том числе путем: 1 Данный вопрос уже начинает решаться, правда, очень своеобразно. В Государственную Думу России внесено предложение о запрете абортов, что является не только нарушением прав женщин, но и по сути является коррупциогенным и опасным для здоровья женщин, так как создает условия для роста числа криминальных абортов, проводимых зачастую не в медицинских учреждениях.

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

– полноценного использования потенциала женщин в экономике. Например, через преодоление сложностей трудоустройства женщин, особенно в предпенсионном и пенсионном возрастах – здесь наблюдается двойная дискриминация – и по полу, и по возрасту, учитывая структурный состав пенсионеров в России (у нас старость с женским лицом) и низкий размер пенсии, жизненно необходимо обеспечить возможность трудоустройства пенсионерок, желающих работать и имеющих для этого силы и здоровье; – решения проблемы профессиональной переподготовки за бюджетный счет матерей с маленькими детьми и женщин, выходящих на рынок труда после длительного отпуска по уходу за ребенком – эти меры могут найти поддержку большой части населения России; – укрепления семьи путем создания равной ответственности отцов и матерей за воспитание своих детей, продвижения в общественное сознание тезиса, что успешность мужчины – это гармоничное совмещение профессиональной деятельности с ролью ответственного и высоко нравственного отца и мужа – спрос на данные подходы находит широкую поддержку в обществе; – преодоления рисков сверхсмертности мужчин работоспособного возраста и отсутствия у них самосохранительного поведения – эти высокие риски многими гражданами страны рассматривается как угроза национальной безопасности; – повышения роли женских организаций в преодолении насилия, работорговли, противодействия наркотикам, социальной помощи различным категориям нуждающихся граждан, а также введения постоянного субсидирования организациям, доказавшим свою состоятельность. В работе «Применение концепции фрактальности к исследованиям деструктивных процессов методами клинической социологии» показан фрактальный подход решения проблемы насилия в семье [9]; – стимулирования участия женщин и мужчин в общественной просветительской деятельности по изменению стереотипов в общественном сознании о важной роли женщин в общественной и политической жизни страны, например, стереотипа закрепления за женщинами исключительно только роли жены и матери (что само по себе и неплохо, если не препятствовать реализации и других социально значимых ролей женщины в обществе!). Именно здесь важны четкое выражение политической воли, широкое участие политических партий и общественных движений, а также общественное телевидение, грантовая поддержка НКО, использующих ресурсы интернет, социальные сети и блоги; – изменения отношения СМИ и общества к гендерным проблемам, восполняя недостаток информации о смыслах терминов «гендер», «гендерное равенство», «права человека-женщины», «демократия» – здесь

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

важнейшая роль принадлежит научному и журналистскому сообществам, которые могут разработать научные основы процедур согласования ценностных основ различных социальных структур российского социума [1]; – объективной оценки эффективности деятельности женских организаций, международных программ в области продвижения демократических ценностей, гражданской (народной) дипломатии, включая гендерное равенство, создания стимулирующих проектов для организаций, работающих в данной сфере; – и наконец, следует вернуться к гендерной проблеме и на уровне политическом. Речь идет об увеличении инвестиций в гендерное равенство, достижении паритета для женщин на всех уровнях принятия решений, устранении из законов дискриминационных положений и др. Так, например, в Германии не так давно приняли закон о роли женщин на руководящих должностях, стремясь осуществить Пекинскую платформу действий, а Президент КНР Си Цзиньпин объявил, что, поддерживая развитие женщин по всему миру и работу структуры «ООН-женщины», Китай делает вклад в размере 10 млн. долларов для реализации Пекинской декларации и Платформы действий, а также для реализации связанной с ними вопросов Повестки дня после 2015 года [2]. Почему бы и России не стать в решении проблем цивилизационного развития международным лидером по продвижению новой роли женщин в современном мироустройстве хотя бы на интеграционном пространстве нашего Евразийского экономического союза? Эта идея может также продемонстрировать отрицательное отношение российского общества к ценностям ИГИЛ. Эффективный диалог между субъектами и культурами возможен, если базироваться на системе ценностей как «нечетких наборах принципов, отражающих систему взглядов на мир, познаваемых и осознаваемых их носителями в ходе эволюции их самосознания в группе или субкультуре» [1, с. 81]. Синергия во взаимодействии гражданского общества и государства необходима и возможна. Правительство в своем докладе обозначило численность женских некоммерческих организаций более 60 000 [10]. Число радикально настроенных женских организаций в нашей стране не столь уж велико, они довольно малочисленны и не поддерживаются населением. В то же время судебное преследование Пусси Райот показало, что государство весьма сильно их опасается. Однако пассивность и бездействие государственных органов в решении давно назревших социальных проблем, о которых пишут «промежуточные» общественные организации в своих докладах – это: и превращение домашнего насилия в уголовное преступление, и преодоление дискриминации в занятости из-за семейных обязанностей, и формирование реальной гендерной статистики, позволяющей оценить размеры проблем и эффективность

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

действий по их решению, преодоление противоречивости и непоследовательности политиков в отношении криминализации абортов – все это не только будет снижать международный авторитет России, но и дальше подрывать основу конструктивного сотрудничества государства и гражданского общества в преодолении дискриминации женщин, радикализируя ранее лояльные женские организации. Остается выразить надежду, что наше Правительство будет в достаточной степени ответственным за взятые на себя обязательства в области гендерного равенства. Позитивная направленность эволюции самосознания россиян в процессах цивилизационного развития, скрупулезное согласование принципов и ценностных основ нашей будущей евразийской цивилизации создают условия для синергийного эффекта, устойчивого развития и построения желаемого нами будущего [4].

Список литературы 1. Василенко Л.А., Колесникова Л.А. Научная рациональность в социальном познании // Экономические и социально-гуманитарные исследования. 2015. № 3 (7). С. 81–93. 2. Пресс релизы ООН в РК. Историческая встреча мировых лидеров / повышение приверженности делу расширения прав и возможностей женщин/ ООН, 27 сентября 2015 г. Интенет ресурс: http://www.facebook.com/permalink. php?id=804181956286425&story_fbid=954110814626871. 3. Калабихина, И.Е. Почему важно развивать институты гендерного равенства в России. [Электронный ресурс] // Научные исследования экономического факультета. Электронный журнал. 2011. Т. 3. Вып. 1. С. 149–176. URL: http://archive.econ. msu.ru /journal/issues/2011/2011.volume_3.issue. 4. Василенко Л.А., Василенко В.И. Социальные инновации в контексте управления будущим. Махачкала, 2013. 5. Василенко Л.А., Миронова Н.И. Социальная несправедливость: методология социологического измерения и интерпретации // Государственная служба. 2012. № 1. С. 47–53. 6. Кашина М.А. Взаимодействие государства и гражданского общества в реализации политики гендерного равенства в России // Управленческое консультирование. 2007. № 2. С. 226-232. 7. Восьмой периодический доклад Российской Федерации о выполнении Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Электронный ресурс. http://www. Rosmintrud.ru/docs /others/011 /Doklad_Gendernoe_ravenstvo. doc (Дата обращения 17.10.2015). 8. Василенко Л.А., Кашина М.А. Будущее гендерной политики в глобализирующемся обществе: российский кейс // Управленческое консультирование. 2015. № 9 (81). С. 119–126. 9. Василенко Л.А., Колесникова Л.А., Писклакова-Паркер М. Применение концепции фрактальности к исследованиям деструктивных процессов методами клинической социологии // Человеческий капитал. 2012. № 9 (45).С. 62–67. 10. Committee on the Elimination of Discrimination against Women reviews the report of the Russian Federation. http://www.ohchr.org/en/NewsEvents/Pages/DisplayNews. aspx?NewsID=16662&LangID=E. 27 October 2015.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 11. Кашина М.А. Социологический подход к праву: анализ обусловливающего и обусловливаемого в создании и реализации антидискриминационных правовых норм// Гендерная дискриминация: проблемы подходы, решения. Сб.науч.ст./Отв. ред. О. В. Шнырова. – Иваново: Изд-во Иванов. гос. ун-та, 2008. С.21–42.

GOVERNMENT AND CIVIL SOCIETY IN COMBATING

GENDER DISCRIMINATION: ANTAGONISM OR SYNERGY ? Authors: VASILENKO L.A., KASHINA M.A. VASILENKO Liudmila Aleksandrovna, Doctor of Social Science, Professor, Institute of Public Administration and Management (IPAM) the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honorary academic figure of the Russian Higher Education, Russian Federation, Director, NPO “SOCINCO»; 119571, Moscow, Vernadskogo prospect, 82. Теl.: +7 (495) 933-80-30, E-mail: vasilenkola@mail.ru KASHINA Marina, Aleksandrovna, PhD in philosophy, docent, North-West institute of Management under the Presidential Academy (SPb), Assistant Professor, Department of Sociology and Social work; 199178, Russian Federation, St. Petersburg, Sredniy prospekt Vasilevskogo Ostrova, 57/43. Tel: +7 (812) 335-94-94, E-mail: Kashina_soc@inbox.ru. Abstract: The close communications of the increasingly complex modern society indicate the need for development of dialogical approach in the search for a new order of civilization and ways to go to him. These processes are related to the processes of globalization and the rapid development of networking and information technology. Dialog purchases a qualitatively new meaning, «it is possible both between subjects, cultures, and, as a counter movement science and theology within certain limits. This approach stems from the fact that it often takes place in the religious field, as the ideological struggle between patriarchy and democratic conceptions of gender relations». The authors propose a fractal-evolutionary approach to solving the problem of discrimination. The approach is based on a structured self-similarity of positive patterns of behavior, which are guided by agreed goals and values, respect the integrity of the social system, as well as the terms and conditions of replication of these patterns of behavior. The condition for this process is the presence of open network communication channels and formats for the transmission of information and energy from the lower to the higher levels of the hierarchy, and vice versa, as well as horizontally. From this position, the authors analyze the process of submission of the eighth periodic report of the Russian Government to implement the Convention on the Elimination of All Forms of Discrimination Against Women (CEDAW) to the CEDAW Committee to the UN at the end of October 2015. The authors note in many areas, not only the lack of progress, but also some setbacks compared to the Soviet era

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ and to the 1990s of the last century. According to the authors, the main reason is related to different ideas about what is the discrimination, who and why needs to be protected from discrimination on the floor. As a result, we are seeing a fractal distribution of obsolete models of families. These families live on the meager allowance. In these families, dominated by various forms of domestic violence, it is complemented by the image of sex symbols produced in television screens. In this representation, the family lost the civil liability. The potential of women in the development of the country is excluded. Gender images presented by the authors exaggerate, but in fact it reflects the narrowness of the actions of the state designated in the eighth periodic report of the Government. In conclusion, we formulate the main approaches to the formation of a positive gender sample. Fractal distribution of this gender sample could bring society to a new level of civilization development. Keywords: gender, discrimination, fractal-evolutionary approach, civil society, public administration, communication, globalization, values, synergy, civilizational development.

References 1. Vasilenko L.A., Kolesnikova L.A. Nauchnaya ratsionalnost v sotsial-nom poznanii // Ekonomicheskie i sotsialno-gumanitarnyie issledovaniya. 2015. # 3 (7). S. 81–93/ [Vasilenko, LA, Kolesnikova, LA .Scientific rationality in social cognition // Economic, social and humanitarian studies. 2015. № 3 (7). S. 81-93]. 2. Press relizyi OON v RK. Istoricheskaya vstrecha mirovyih liderov / povyishenie priverzhennosti delu rasshireniya prav i vozmozhnostey zhenschin/ OON, 27 sentyabrya 2015 g. https://www.facebook.com/permalink.php?id=804181956286425&story_ fbid=954110814626871. [Press releases UN in Kazakhstan. The historic meeting of world leaders / increasing commitment to the empowerment of women / United Nations, September 27, 2015]. 3. Kalabihina, I.E. Pochemu vazhno razvivat institutyi gendernogo ravenstva v Rossii. [Elektronnyiy resurs] // Nauchnyie issledovaniya ekonomicheskogo fakulteta. Elektronnyiy zhurnal. 2011. T. 3. Vyip. 1. S. 149–176. URL: http://archive.econ.msu.ru /journal/ issues/2011/2011.volume_3.issue. [Kalabikhina, I.E. Why is it important to develop the institutes of gender equality in Russia. [Electronic resource] // Research Faculty of Economics. Electronic journal. 2011. 3. T. Vol. 1. P. 149-176.]. 4. Vasilenko L.A., Vasilenko V.I. Sotsial’nye innovatsii v contekste upravleniya buduschim. Mahachkala, 2013. [Vasilenko, L.A. and Vasilenko, V.I. (2013) Social innovations in the context of management of the future, Mahachkala.]. 5. Vasilenko, LА, Mironova, N.I. Sotsialnaya nespravedlivost: metodologiya sotsiologicheskogo izmereniya i interpretatsii. // Gosudarstvennaya sluzhba. 2012. # 1. S. 47–53. // .[Vasilenko, L.A., Mironova N.I. ‘Social injustice: the methodology of sociological measurement and interpretation’ // Gosudarstvennaya sluzhba. 2012. # 1. P. 47–53. Moscow]. 6. Kashina M.A. Vzaimodeystvie gosudarstva i grazhdanskogo obschestva v realizatsii politiki gendernogo ravenstva v Rossii // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2007. № 2. С. 226-232. [Kashina M.A. Interaction of the government and civil society in the implementation of gender equality policies in Russia // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2007. № 2. P. 226-232]. 7. Vosmoy periodicheskiy doklad Rossiyskoy Federatsii o vyipolnenii Konventsii o likvidatsii vseh form diskriminatsii v otnoshenii zhenschin. [Elektronnyiy dokument]. Dostup URL http://www. Rosmintrud.ru/docs /others/011 /Doklad_Gendernoe_ravenstvo.doc

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY (Дата обращения 17.10.2015). [The Eighth periodic report of the Russian Federation on the implementation of Convention on the Elimination of All Forms of Discrimination Against Women]. 8. Vasilenko L.A., Kashina M.A. Buduschee gendernoy politiki v globaliziruyuschemsya obschestve: rossiyskiy keys // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2015. № 9 (81). С. 119–126. [Vasilenko, LA, Kashina, MA. The future of gender policies in the globalized society: the Russian case // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2015. № 9 (81). P. 119–126]. 9. Vasilenko L.A., Kolesnikova L.A., Pisklakova-Parker M. Primenenie kontseptsii fraktalnosti k issledovaniyam destruktivnyih protsessov metodami klinicheskoy sotsiologii // Chelovecheskiy kapital. 2012. № 9 (45).С. 62–67. [Vasilenko, LA, LA Kolesnikova, Pisklakova Parker M. Applying the fractal concept and methods of clinical sociology for research destructive processes // Chelovecheskiy kapital. 2012. № 9 (45). P. 62–67]. 10. Committee on the Elimination of Discrimination against Women reviews the report of the Russian Federation. http://www.ohchr.org/en/NewsEvents/Pages/DisplayNews. aspx?NewsID=16662&LangID=E. 27 October 2015. 11. Kashina M.A. Sotsiologicheskiy podhod k pravu: analiz obuslovlivayuschego i obuslovlivaemogo v sozdanii i realizatsii antidiskriminatsionnyih pravovyih norm // Gendernaya diskriminatsiya: problemyi podhodyi, resheniya. Sbornik nauchnyih statey / Otvetstvennyiy redaktor O. V. Shnyirova. – Ivanovo: Izdatelstvo Ivanovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2008. S.21–42. [Kashina, MA. The sociological approach to law: analysis of causes also determines the creation and implementation of antidiscrimination legal provisions // Gender discrimination: Problems approaches solutions. Collected articles / Editor O.V. Shnyrova. – Ivanovo: Ivanovo State University Publishing House, 2008. P.21-42].

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

КОММУНИКАЦИОННЫЙ КОНСАЛТИНГ ГЕНДЕРНЫХ

ОТНОШЕНИЙ В ДЕЛОВОМ МИРЕ Авторы: Шарков Ф.И., Киреева О.Ф. ШАРКОВ Феликс Изосимович – доктор социологических наук, профессор, проректор Академии труда и социальных отношений, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ. Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел./факс: +7(499) 956-05-01. Е-mail: sharkov_felix@mail.ru КИРЕЕВА Ольга Феликсовна – старший преподаватель Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Адрес: 428025, Россия, Чувашская республика, г. Чебоксары, пр. М. Горького, 24. Тел.: +7 (903)-345-57-31. E-mail: cheb@rucoop.ru Аннотация: сравнительно новое направление консалтинга – коммуникационный консалтинг – охватывает все сферы жизнедеятельности человека. Прежде всего, он становится востребованным там, где трудно разрешаются проблемы тех или иных отношений. Например, гендерные отношения требуют особо тонкого подхода, как к их исследованиям, так и к практическому использованию. Востребованность специалистов – консультантов в сфере коммуникаций – это не дань моде, а насущная практическая потребность, которая определяется объективными причинами развития рыночной экономики и прежде всего поисками эффективных методов и инструментов, обеспечивающих совершенствование и развитие всей системы управления коммуникациями, включая информационно-технологические и репутационно-имиджевые ресурсы. Прикладная востребованность коммуникационного консалтинга в деловом мире, его нацеленность на решение практических задач в области управления коммуникациями, выработку рекомендаций и консультаций, способствующих решению сложных задач, стоящих перед современным руководителем в разных сферах управленческой деятельности – все это играет решающую роль в развитии коммуникационного консалтинга как самостоятельного научного направления. В деловом мире сегодня немного размываются границы между мужским и женским началом, что однако не означает отсутствие проблем в гендерных отношениях в деловом мире. Наоборот, эти проблемы, хотя внешне не так и заметны, в деловых коммуникациях порою играет главную роль. Взаимоотношения мужчины и женщины в служебной обстановке – особая сфера, очень сложная для формирования соответствующих принципов формирования этих отношений. Ключевые слова: консалтинг, коммуникационный консалтинг, информационно-коммуникационный консалтинг, гендерные коммуникации, ген-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY дерные отношения, деловой мир, деловые коммуникации, гендер, гендерное равенство, деловая женщина, гендерные стереотипы, гендерные особенности.

Консалтинг – это «деятельность специализированных компаний, заключающаяся в консультировании производителей, покупателей, политических деятелей, работников социальной сферы по широкому кругу вопросов экономической, финансовой, хозяйственной, политической, социальной, культурной и другой деятельности». В последние годы коммуникационный консалтинг выделился в самостоятельную сферу профессиональной деятельности и бизнеса и в этом качестве, в системе современного рынка консалтинговых услуг, является одним из перспективных и важнейших направлений, ценность которого все больше осознают многие руководители государственных, коммерческих и общественных организаций. Практическая востребованность специалистов – консультантов в сфере коммуникаций – это не дань моде, а насущная практическая потребность, которая определяется объективными причинами развития рыночной экономики и прежде всего поисками эффективных методов и инструментов, обеспечивающих совершенствование и развитие всей системы управления коммуникациями, включая информационно-технологические и репутационно-имиджевые ресурсы. Прикладная направленность коммуникационного консалтинга, его нацеленность на решение практических задач в области управления коммуникациями, выработку рекомендаций и консультаций, способствующих решению сложных задач, стоящих перед современным руководителем в разных сферах управленческой деятельности – все это играет решающую роль в развитии коммуникационного консалтинга как науки и подготовки будущих специалистов в этой области. Коммуникационный консалтинг является сегодня одним из наиболее действенных инструментов управления политическими структурами и процессами, формирования имиджа политического лидера, партии, политического течения и движения. Он базируется на теоретических знаниях политологии, социологии, социальной психологии, менеджмента, имиджелогии, маркетинга и рекламы. Освоение тем дисциплины «Коммуникационный консалтинг в управлении социальными системами» усиливает социально-политическую ориентированность подготовки специалистов, закрепляет базовые политологические, социологические и психологические знания, придает прикладную направленность процессу освоения социогуманитарных знаний. Некоторые авторы дают определение коммуникационного консалтинга через наиболее часто охватываемые консалтингом сферы маркетинговых коммуникаций: «Коммуникационный консалтинг – перечень форм и методов работы в области управления репутацией, построения рабо-

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

ты с целевыми группами, использования различных коммуникационных инструментов, а также использование различных методов измерения эффективности осуществляемых бизнес-коммуникаций компании» [1]. Коммуникационный консалтинг – сравнительно новое направление консалтинга, молодая научная и учебная дисциплина, тесно связанная с такими науками как социология, политология, теория управления, менеджмент, управленческое консультирование, психология, теория организаций, связи с общественностью, теория коммуникаций и другими не менее важными научными направлениями и предметами общегуманитарного, и организационно-управленческого цикла. Комплексный анализ данного научного направления, определяет его место и роль в структуре современного научного знания и прикладную направленность [2]. Наличие эффективного внутреннего информационно-коммуникационного пространства является необходимым условием для дальнейшего построения качественных внешних коммуникаций» [3, с.106]. Целью коммуникационного консалтинга, осуществляемого для персонала самой организации – совершенствовать структуру и содержание внутренней сети организации, включая передачу информации, контента, каналов коммуникации для выработки корпоративной коммуникационной культуры, включая этику поведения и формы осуществления вертикальной и горизонтальной коммуникации. Консультант по вопросам управления, работающий в системе государственной службы, ведет работу и в сфере общего управления, и регулировании информационно-коммуникационных процессов, нацеленных на повышение эффективности работы за счет улучшения потенциальных возможностей сотрудников. Консультант по вопросам коммуникационного управления в сфере государственной службы способствует принятию правильных решений, определяет или уточняет направления действий и коммуникации с обязательным учетом общественных последствий его деятельности, включая реализацию норм корпоративной и гражданской ответственности государственного или муниципального служащего. Такая работа требует профессиональной подготовки, повышения квалификации, переподготовки по специальным программам, адаптированным к современным моделям управления. Коммуникационный консалтинг в различных сферах жизнедеятельности существенно отличается самой технологией осуществления консультационного процесса. Особые отличия характерны для консалтинга гендерных отношений. Гендерные отношения имеют такую же давнюю историю, как и история самого человечества. Природа разделила животных и людей по половому признаку с целью продолжения рода. Люди, находясь в общественных отношениях, так и или иначе должны считаться не только с физиологическими, но и с социальными гендерными различиями.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Гендер (gender) означает социальный пол, а биологический пол обозначают понятием пол (sex). Поло-ролевые отношения, функции, реализуемые в процессе гендерных отношений, составляют гендерную систему. Гендерные отношения возникают при выполнении людьми функции воспроизводства рода, а также в процессе реализации ими социальных ролей. Отношения лиц различных полов включают социально нормированные коммуникации в рамках выполнения бытовых и профессиональных функций. Неодинаковость положения полов связано с общественным разделением труда и развитием цивилизации. Эмиль Дюркгейм считает, что в результате социального развития «один из полов завладел эмоциональными функциями, а другой – интеллектуальными» [4, с. 61]. На разработку проблем гендерных отношений в социологической науке оказали влияние труды Талкотта Парсонса [5, 6]. В совместной монографии Парсонса и Бэйлза применяется парадигмальный подход, получивший название поло-ролевого. Женщине они отводят экспрессивную роль в системе социальных отношений, а мужчине – инструментальную функцию. Женская роль раскрывается в проявляемой заботе, выполнении эмоциональной работы, как функция поддержания психологического баланса в семье. Инструментальная функция мужчиной реализуется в процессе осуществления коммуникации семьи с другими социальными системами [7]. Социолог Роберт Коннелл из Австралии утверждает, что гендерные отношения не включают отношения власти, а «женская» и «мужская» роли считаются равными, но отличающимися по содержанию. «Типы ролевого поведения определяются социальным положением, ролевые стереотипы усваиваются в процессе интериоризации норм, или ролевых ожиданий. Правильное исполнение роли обеспечивается системой поощрений и наказаний (санкций), положительных и отрицательных подкреплений. При этом, исходным основанием поло-ролевого подхода является имплицитное признание биологического детерминизма ролей, отсылающее к фрейдистскому представлению о врожденных мужском и женском началах. Поло-ролевой подход оказался настолько востребованным, что и в его рамках и за его пределами вплоть до настоящего времени используются понятия мужской и женской роли. Данный подход стал общим местом научных и повседневных обсуждений мужского и женского» [8]. Клёцина И.С. в своей работе «Психология гендерных отношений: концептуализация и эмпирическая иллюстрация макроуровня» рассматривает партнерскую и доминантно-зависимую модели отношений [9]. «Партнерская модель гендерных отношений – это система отношений, в которой две взаимодействующие стороны выступают как равноправные субъекты, обладающие одинаковой ценностью и значимостью друг

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

для друга. Несмотря на наличие индивидуализированных целей, каждый принимает во внимание цели и интересы другой стороны. Главным в таких отношениях является согласование позиций и устремлений между партнерами, и такая готовность исходит со стороны не только одного партнера, а каждого из них. Выравнивание статусных позиций партнеров осуществляется за счет трансформации и коррекции непродуктивных и устаревших гендерных представлений, стереотипов и установок». Доминантно-зависимая модель отношений – по мнению И.С. Клёциной не предполагает равноправия позиций: одна сторона занимает доминантную позицию, другая – зависимую. При этом один субъект побуждает другого подчиниться себе и принять цели, не согласующиеся с его собственными устремлениями и намерениями. Представитель доминантной позиции стремится к соперничеству, ему присуща потребность в проявлении силы ради нее самой» [10]. В деловом мире гендерные отношения подчиняются социальным нормам тех профессиональных сообществ, в которых они осуществляются. Гендерные отношения, которые складываются между мужчинами и женщинами на работе подвергаются серьезным трансформациям, по причинам, которые происходят в обществе. В таких отношениях можно встретить и гармоничные отношения, и враждебность, и конкуренцию. В деловом мире в последние десятилетия место женщины сильно изменилось. Дж. Маршалл слишком строго оценивает отличия женщин от мужчин, называя их «существами с другой планеты», которые «не вписываются в жесткую мужскую среду. Вторая гипотеза «стеклянного потолка», под которым имеется в виду невидимая, но реальная преграда, на которую наталкивается женщина-лидер, когда пытается достичь вершин успеха». Г. Штайнс называет «звездной болезнью» ситуацию, когда женщиныменеджеры склонны считать ситуацию с женским лидерством благополучной и не помогают предствителям своего пола. Такое жесткое отношение называют «реверсивным гендерным стереотипом». Вопреки многим утверждениям, предубеждения против женщин показываю больше женщины, чем мужчины. Р. Кентер, еще в 1977 г. в своей работе «Мужчины и женщины в организации» заметила, что там, где женщин очень мало, они находятся в особой ситуации. Большинство членов Кентер называет доминантами, а меньшинство — токенами (от англ. token — символ). Токены более заметны и воспринимаются стереотипно, их характеристики воспринимаются преувеличенно по сравнению с доминантами. Женщины в мужском деловом сообществе воспринимаются как токены. Женщины в такой ситуации прибегают к защитным функциям. Такую особенность управленния английские специалисты С. Уолш и К. Кесселл назвали гендерным менеджментом. Процитируем примеры тако-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

го менеджмента, которые были обнаружены в «двух образовательных учреждениях: 1) «сверхфункционирование на работе» (женщины проводят на рабочем месте больше времени, чем мужчины, доказывая, что они – хорошие специалисты); 2) «фемининный стиль»: использование специфически женских способов деловых переговоров с мужчинами (кокетство, флирт, лесть, принижение своих способностей), чтобы заставить мужчин работать (например, намекают коллегам-мужчинам, что сами не справятся, что только данный мужчина способен решить эту задачу); 3) «работа за сценой»: женщины чаше мужчин делают работу, которая не оплачивается (улаживают конфликты, занимаются эмоциональными проблемами студентов, проводят дополнительные занятия); 4) «материнские способности»: по отношению к коллегам-мужчинам (особенно с высоким должностным статусом) женщина выступает в роли заботливой матери – внимательно выслушивает исповеди об их проблемах, заботится о них и в результате добивается усиления своего влияния в организации; 5) применение «маски»: женщины скрывают свою эмоциональную и личную жизнь, избегают говорить о детях, чтобы не получить ярлык менее эффективных работников, чем на самом деле (к этой стратегии особенно часто прибегают женщины, которые думают о карьере руководителя)». Упомянутая ранее Р. Кентер гендерный менеджмент считает приемами манипулирования окружающими. Причем такой управленческий подход направлен на обеспечение защитных функций, которые рождаются в различных ситуациях в деловых коммуникациях, включая гендерные отношления. Интересным является описание различия поведения мужчин и женщин на работе, приведенном на одном из сайтов [11]. Поскольку этот кейс представляет практический интерес, приведем его полностью. «Мужчина получает признание на работе в том случае, если делает чтото, что дает ясное понятие о его компетенции и о его умениях. Демонстрируя свои способности, он повышает свой авторитет среди коллег по работе, однако в случае неудачи, его репутация заметно подрывается. Когда мужчина заключает сделку, разрабатывает успешный план, достигает намеченной цели, зарабатывает некую сумму денег, завершает проект или преодолевает затруднение, получаемое им признание определяется тем, как значительна была стоящая перед ним цель, какую прибыль он получил, насколько серьезные трудности преодолел. Небольшие по вышеназванным параметрам достижения дают незначительное повышение авторитета в глазах коллег, так же – небольшие потери приводят к небольшим понижениям репутации. Соответственно, большой крах на деловом поприще может загубить статус на корню.

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Женщины же своего признания добиваются другим путем. Она поднимается в глазах подруг, проявляя заботу, участие и преданность. Успех выражается не в широте жестов, а в постоянстве. Большее значение имеют не масштабы, а глубина личного неравнодушия, много большую важность представляет не результат, а те мысли, соображения и намерения, которые регулировали движение женщины в тот момент. Компетентность и достижения для женщин не являются самым важным и приоритетным. Для того, чтобы быть успешным во взаимоотношениях с женщиной, мужчине крайне важно учитывать данную разницу в оценках. Другими словами, женщины отмечают каждое проявление участия, и в данном случае совсем не важно, насколько оно значительно. Практически это означает, что много малых дел принесут мужчине больше, чем одно большое». Считается, что мужчины, в отличие от женщин, используют общение в первую очередь для того, чтобы решить какую-то проблему. А для делового человека – женщины общение является как бы способом решения проблем и средством снижения напряжения, повышения эмоционального настроя. Для женщины важно быть более личностно ориентированной, нежели для мужчины. Контент речи женщины передает не только информацию, но и в не меньшей мере – эмоции и чувства. Мужчины ошибочно приходят к мнению, что, если женщина открыта и интересуется мнением других, то это означает, что женщина не уверена и не может успешно разрешить возникшую проблему. Коммуникации мужчин и женщин в деловой среде наталкиваются на различные гендерные реакции. От них зависит эффективность деловых коммуникаций. Принадлежность к тому или иному полу играет немалую роль в построении деловых коммуникаций, карьере, служебном поведении и в принятии управленческих решений [12]. Раскроем некоторые другие особенности женщин и мужчин и их проявления в деловой сфере, что позволит избегать этических ошибок и конфликтов в процессе делового общения. По мнению психологов: 1) женщины имеют более изысканный вкус, чем мужчины; четко видят различия в материалах, формах, цветах; 2) женщины в большей степени испытывают страх, опасения перед руководством, ситуациями и обстоятельствами; 3) у женщин эмоциональное начало берет верх над рациональным; 4) женщины меньше, чем мужчины, ориентированы на успех; 5) женщины легче адаптируются к новым условиям труда, обстоятельствам, методам руководства. Для мужчин характерным является расчет, сопоставление фактов, логический анализ и рациональный подход. У женщин своя женская логика, которая отличается интуицией, ситуационностью, ассоциативностью.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Чертами женского характера является добродушие, мягкость, высокая чувствительность, эмоциональность. Свойства характера мужчин – самостоятельность, надежность, склонность к риску, твердость. Мужчины ценят в себе деловые качества, интеллект, мужество. Для женщин важно положительная оценка их внешности, женственности, эмоциональности. С другой стороны, приведенные свойства женщин позволяют им лучше понимать других людей, проявлять к ним сострадание. Женщины более внимательны к мелочам, деталям, но обобщения, выводы – не всегда их сфера. Отличием также является то, что у мужчин, лучше, чем у женщин, развито пространственное воображение [13]. Для создания благоприятной моральной атмосферы нужно учитывать психологические особенности представителей разных полов. В своей книге «Бизнес-этикет» Сабат Энн Мэри раскрывает ошибки мужчин и женщин, которые они допускают в процессе коммуникации: «Ошибки мужчин: 1) обращение к женщинам-коллегам со словами «дорогуша», «любочка»; 2) манера касаться женщин-коллег руками; 3) исключение женщин из «круга старых добрых друзей». Ошибки женщин:1) при ответе на телефонный звонок называть только имя; 2) хихикать, чтобы заполнить паузу; 3) вести себя не так же дружелюбно с женами мужчин-коллег, как с самими коллегами; 4) использовать на рабочем месте ненормативную лексику; 5) звонить на работе по личным делам [14]. Коммуникативная грамотность означает, что мужчины и женщины должны знать особенности коммуникативного поведения лиц противоположного пола. Форма взаимодействия и содержание сообщений должны корректироваться с возможностями понимания коммуникантами друг друга с учетом гендерных особенностей. Именно такой подход обеспечит эффективность гендерных коммуникаций. Мужчина добивается признания на работе, когда он делает нечто, свидетельствующее о его компетенции и умении. Но если он терпит неудачу, то подрывает свою репутацию. Женщины достигают признания по-другому, завоевывая популярность в глазах подруг, проявляя заботу, участие и преданность. Значение имеют не масштабы успеха, а глубина личной симпатии. Важен не результат, а мысли и намерения, которые вами двигали [15]. Мужчины, работая бок о бок с женщинами, обычно достигают значительно больших успехов, оказывая женщине-работнице взаимоподдержку и взаимоуважение. Мужчины, как правило, используют те или иные коммуникации для того, чтобы решить какие-то вопросы, добиться поставленной цели. Общение для женщин – это тоже способ установления эмоциональных связей, укрепления взаимоотношений, создания творческой атмосферы.

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Предлагая свои решения, женщина более личностно ориентирована, нежели мужчина. Если мужчина не чувствует, как подчиненные женщины реагируют на его прямоту, то он непременно получит отрицательный результат. Кроме того, когда мужчина-руководитель выражается чересчур прямолинейно, то женщина может подумать, что он на нее сердится и будет искать причины недовольства своего «патрона». Итак, при общении следует учитывать отличительные особенности гендерных реакций. Нужно учитывать различия в гендерном поведении сотрудников и не оценивать их опрометчиво. Деловые коммуникации – довольно неблагоприятная среда для гендерного взаимодействия, поскольку зачастую деловые партнеры учитывают лишь свои интересы, нежели заботятся «о гендерных церемониях». Тем не менее, не исключены и типовые реакции, как для мужчин, так и для женщин, на те или иные события. Существующие стереотипы восприятия женских и мужских ролей и особенностей зачастую мешают реализации идеи гендерного равенства в деловой среде Сохраняются проблемы реализации на практике этикета взаимоотношений мужчин и женщин также и в сфере деловых коммуникаций. Взаимоотношения полов в деловой среде – деликатная сфера гендерных отношений, требующих взаимной корректности, уважения, уступок и толерантного поведения как в процессе выполнения деловых функций, так и в ситуации, свободной от выполнения профессиональных функций.

Список литературы 1. http://united-minds.ru/comconsult/ 2. Апенько С.Н., Гилева К.В. Содержание, функции и этапы коммуникационного консалтинга. Омск Журнал Вестник Омского университета. Серия «Экономика». Выпуск № 4. 2011. С. 113. 3. Научная библиотека КиберЛенинка: http://cyberleninka.ru/article/n/soderzhaniefunktsii-i-etapy-kommunikatsionnogo-konsaltinga#ixzz3sAKDJ3Jx 4. Дюркгейм Э. (1991) О разделении общественного труда // Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. Наука. 5. Parsons T. Age and Sex in the Social Structure (1949) // Parsons, T. Essays in Sociological Theory Pure and Applied. PP. 218-232. 6. Parsons T. and Bales R (1955). Family, Socialization and Interaction Process. NY: The Free University Press. 7. Nye et al (1976). Role Structure and Analysis of the Family (Beverly Hills, Sage), Sage Library of Social Research, Vol.24. 8. Коннелл Р. (2000) Современные подходы // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. 9. http://humanpsy.ru/klyotsina/gender-macro 10. http://www.distanz.ru/videoLecture/3275/Мужчины и женщины в деловом мире. 11. http://bibliofond.ru/view.aspx?id=554901 12. http://estnauki.ru/shpargalki-po-jetike/90-shpargalki-po-jetike/14549gendernye-osnovy-delovoj-jetiki.html

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 13. http://mydocx.ru/6-56964.html 14. Скаженик Е.Н. Деловое общение. Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2006. 15. http://www.aup.ru/books/m161/6.htm 16. Киреева О.Ф. Коммуникационный консалтинг в системе коммуникационного менеджмента организации// Коммуникология. Том 1 №1. 2013. С.137-143. 17. Шарков Ф.И. Современные механизмы повышения социальной ответственности и саморегулирования профессиональной журналистской деятельности // Коммуникология. 2015. Том 3. №1. С.55-65. 18. Шарков Ф.И. Коммуникология: коммуникационный консалтинг: Учебное пособие. М.: Дашков и К, 2010. – 407с. 19. Шарков Ф.И. Политический консалтинг (специализация курса «Консалтинг в связях с общественностью». Дашков и К, 2010. – 460с.

COMMUNICATION CONSULTING OF GENDER

RELATIONS IN THE BUSINESS WORLD Authors: SHARKOV F. I. and KIREEVA O. F. SHARKOV Felix Izosimovich, doctor of sociology, Professor, Pro-rector of Academy of labor and social relations, Deputy Dean of the faculty of journalism, head of Department of public relations and media policy of the Institute of public administration and management, Russian presidential academy of national economy and public administration (RANEPA), Honored scientist of the Russian Federation. Address: 84, Vernadskogo Prospekt, 119571, Moscow, Russian Federation. Теl.: +7(499) 956-05-01. Е-mail: sharkov_felix@mail.ru KIREEVA Olga Feliksovna – Senior teacher of the Cheboksary cooperative Institute of Russian University of cooperation. Address: 24, M. Gorkogo PR., Cheboksary 428025, Russian Federation. Tel.: +7 (903)-345-57-31. E-mail: cheb@rucoop.ru Abstract: a relatively new direction of consulting – communication consulting – covers all areas of human activity. First of all, it becomes popular wherever it is difficult to resolve the problems of various forms of relations. For example, gender relations require a particularly sensitive approach both to their studies and to practical use. The demand for specialist consultants in the field of communications is not a fad, but an urgent practical need, which is determined by objective reasons of development of market economy and above all the search for effective methods and tools for promoting the improvement and development of the entire system of communication management, including information technology and reputation and image resources. Concrete demand for communication consulting in the business world, its focus on solving practical problems in the field of communication management, guidance and advice, contributing to the complex challenges facing the modern

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ leader in different spheres of management activity – all play a crucial role in the development of communications consulting as an independent scientific direction. In the business world today the boundaries between the masculine and the feminine are a little blurred, however that does not mean the absence of problems in gender relations in the business world. On the contrary, these problems, although apparently not so noticeable, in business communication sometimes play a major role. The relationships between men and women in an office environment is a special area, and it is very difficult to form the relevant principles of the formation of these relations. Keywords: consulting, of communication consulting, of informativelycommunication consulting, gender communications, gender relations, business world, business communications, гендер, gender equality, business woman, gender stereotypes, gender features.

References 1. http://united – minds.ru/comconsult/ 2. Apenko S.N., Gileva K.V. Soderzhanie, funkcii i etapy kommunikacionnogo konsaltinga. omsk zhurnal vestnik omskogo universiteta. seriya «ekonomika». vypusk № 4. 2011 . s. 113. [Apenko S. N., Gileva K. V.Table of contents, functions and stages of communication consulting. Omsk Magazine Announcer of the Omsk university. Series are “Economy”. Producing № 4 . 2011 . С. 113]. 3. Scientific library of Cyber Leninka : http://cyberleninka.ru/article/n/soderzhanie – funktsii – i – etapy – kommunikatsionnogo – konsaltinga#ixzz3sAKDJ3Jx 4. Dyurkgeym E. (1991) O razdelenii obschestvennogo truda // Dyurkgeym E. O razdelenii obschestvennogo truda. Metod sotsiologii. Nauka. [Durkheim E. (1991) About the division of public labor // Durkheim E. About the division of public labor. Method of sociology. Science]. 5. Parsons T. Age and Sex in the Social Structure (1949) // Parsons, T. Essays in Sociological Theory Pure and Applied. PP. 218-232. 6. Parsons T. and Bales R (1955). Family, Socialization and Interaction Process. NY: The Free University Press. 7. Nye et al (1976). Role Structure and Analysis of the Family (Beverly Hills, Sage), Sage Library of Social Research, Vol.24. 8. Connell (2000) Modern approaches // Reading-book of feminist texts. Translations. Ed E Zdravomyslova, A. Temkina SPb, 2012. 9. http://humanpsy.ru/klyotsina/gender – macro 10. http://www.distanz.ru/videoLecture/3275/Мужчины and women in the business world. 11. http://bibliofond.ru/view.aspx?id=554901 12. http://estnauki.ru/shpargalki – po – jetike/90 – shpargalki – po – jetike/14549 – gendernye – osnovy – delovoj – jetiki.html 13. http://mydocx.ru/6 – 56964.html 14. Skazhenik E.N. Delovoe obschenie. Taganrog, 2006. [Skazhenik E. N. (2006) Business communication. Taganrog]. 15. http://www.aup.ru/books/m161/6.htm 16. Kireeva O.F. Kommunikatsionnyiy konsalting v sisteme kommunikatsionnogo menedzhmenta organizatsii// Kommunikologiya. Tom 1 #1. 2013. S.137-143. [Kireeva O. F. ‘Communication consulting is in the system of communication management of organization’ // Communicology. Volume 1. No. 1. 2013. P. 137-143].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 17. Sharkov F.I. Sovremennyie mehanizmyi povyisheniya sotsialnoy otvetstvennosti i samoregulirovaniya professionalnoy zhurnalistskoy deyatelnosti // Kommunikologiya. 2015. Tom 3. #1. S.55-65. [Sharkov F.I. ‘Modern mechanisms of increase of social responsibility and self-regulation of professional journalistic activity’Communicology. Vol. 3. No.1. 2015. P. 55-65]. 18. Sharkov F.I. Kommunikologiya: kommunikatsionnyiy konsalting: Uchebnoe posobie. M.: Dashkov i K, 2010. 407 s. [Sharkov F.I. (2010) Communicology: communication consulting. Moscow. 407 p.]. 19. Sharkov F.I. Politicheskiy konsalting (spetsializatsiya kursa “Konsalting v svyazyah s obschestvennostyu”. M., Dashkov i K, 2010. 460 s. [Sharkov F.I. (2010) Political consulting (specialization of the course “Consulting in public relations”). Moscow. 460 p].

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

МЕДИАТИВНАЯ РОЛЬ ГЕНДЕРНЫХ КОММУНИКАЦИЙ

В РАБОТЕ ЭКСПЕРТНЫХ СОВЕТОВ Автор: ЗАХАРОВА В.И. ЗАХАРОВА Вера Игоревна – директор по развитию и внешним коммуникациям Академии труда и социальных отношений, кандидат социологических наук, член-корреспондент РАЕН. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, ул. Лобачевского, д. 90 Т.8(916) 413-86-68, E-mail: vizaharova@bk.ru Аннотация: Для того чтобы понять возможности общественных и экспертных советов в коммуникационном процессе между органами государственной власти и институтами гражданского общества, следует обратить внимание на тот факт, что в структуру экспертных и общественных советов входят представители разных социальных групп, пола, возраста, религии, самых разнообразных организаций негосударственного характера, самостоятельно регулирующие свою внутреннюю жизнь: профессиональные и корпоративные объединения, политические партии, церковь и т.д. Однако, процент присутствия женщин на руководящих постах, как в органах государственной власти всех уровней, так и экспертных советах ничтожно мал. Вместе с тем, с социальной, политической и экономической точек зрения гендерный баланс выгоден, так как он повышает качество общественной и государственной жизни в демократическом правовом государстве, функционировании публичных органов власти. Государства-члены ОOН, ЕС, СЕ взяли на себя ряд обязательств по усилению гендерного равноправия как одного из качественных признаков социальной справедливости, демократии, свободы и прав человека. В связи с этим, ЕС дает представителям гражданского общества привилегированный доступ к определяющим моментам процесса выработки политики. Ключевые слова: медиация, гражданское общество, гендерный баланс, экспертные и общественные советы, общественная экспертиза, общественный контроль, гендерное представительство, гендерные коммуникации.

Медиация, как форма посредничества и урегулирования споров, в настоящее время находит все больше сфер применения. В первую очередь, это касается работы экспертных и консультационных советов, созданных в органах государственной власти всех уровней. При принятии важных государственных решений, законов, приказов и иных документов, необходимо учитывать мнение экспертного сообщества, которое в большей степени используют медиативные процедуры и распространены во многих сферах жизни человека, и его взаимодействия с обществом, а также в ходе диалога гражданского общества с государством. Данное направление, на наш взгляд, является весьма перспективным, хотя, в настоящее

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

время, еще не в полной мере, работающим. Если, например, рассматривать в качестве медиаторов т.н. «общественные» и «экспертные» советы, получившие широкое распространение как инструмент оценки законопроектов или инициатив власти, то государство, как одна из сторон диалога, получает независимую оценку конкретного проекта. В свою очередь, гражданское общество, получает возможность «скорректировать» конкретную инициативу с учетом своих интересов и определенным образом участвовать в контроле его исполнения. В целом, подобная форма диалога, является признанной практикой в развитых зарубежных странах и является важным «индикатором» уровня развития гражданского общества и немаловажным инструментом правового государства. Для того, чтобы понять возможности общественных и экспертных советов в коммуникационном процессе между органами государственной власти и институтами гражданского общества, следует обратить внимание на тот факт, что в структуру экспертных и общественных советов входят представители самых разнообразных организаций негосударственного характера, самостоятельно регулирующие свою внутреннюю жизнь: профессиональные и корпоративные объединения, политические партии, церковь и т.д. Включенные в гражданское общество индивиды уже не распылены, не бессильны против возможных посягательств на их права и интересы со стороны государства. Но следует обратить внимание и на тот факт, что экспертные советы пока еще не монолитный, единый орган, а некий институт, в котором каждый из представителей готов «на себя тащить одеяло» и лоббировать интересы своей организации, в которой большей частью превалирует мнение мужчин, в этом и состоит одна из главных проблем работы общественных экспертных органов. Вместе с тем, с социальной, политической и экономической точек зрения гендерный баланс выгоден, так как он повышает качество общественной и государственной жизни в демократическом правовом государстве, функционировании публичных органов власти. Государства-члены ООН, ЕС, СЕ взяли на себя ряд обязательств по усилению гендерного равноправия как одного из качественных признаков социальной справедливости, демократии, свободы и прав человека. В связи с этим, ЕС дает представителям гражданского общества привилегированный доступ к определяющим моментам процесса выработки политики. Еврокомиссия официально признала вклад неправительственных организаций – НПО, который создается при помощи самых различных инструментов, таких, например, как экспертные консультации. При этом у НПО в распоряжении есть два пути для оказания влияния на политику ЕС [1]: – во-первых, они могут использовать уже существующие связи со своими сторонниками в национальных правительствах в надежде, что посланники от правительств в ЕС будут представлять их голоса;

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

– во-вторых, они могут непосредственно вести «лоббистскую деятельность» в Брюсселе, поскольку ЕС позволяет некоммерческим организациям оказывать влияние на этапе формирования политики. В результате горизонтального подхода к созданию коалиции, различие между «инсайдерами» и «аутсайдерами» среди общественных организаций в системе принятия решений ЕС не являются принципиальными. Так, многие НПО придерживаются по отношению к европейским властям традиционной тактики «аутсайдеров» (прямое действие, использование правовых механизмов, применение конфронтационной стратегии), одновременно приняв «инсайдерские» подходы (консультация, образование, научные исследования и т.д.). Европейские исследования вопроса, показывают, что воздействие средств массовой информации на субъект принятия политических решений, проведение научных исследований и участие в политическом лоббировании следует считать наиболее эффективными тактиками воздействия НПО на властные структуры. В целом, диалог между ЕС и НПО, как правило, работает лучше всего в областях, где существует некоторая проблематика для обсуждения. Это особенно справедливо, например, в области охраны окружающей среды, торговли и развития. Переходя к особенностям взаимодействия НПО и властных органов в России, отметим, что специалисты, оценивающие современный уровень развития отечественного гражданского общества, отмечают, что для развития взаимодействия гражданского общества и государства в современных условиях, нужны гендерно сбалансированное представительство женщин в органах публичной власти и экспертных советах; развернутая программа общественно-политической модернизации, создание которой необходимо при глубоком учете имеющихся у государства и гражданского общества ресурсов и потенциалов их взаимодействия. Современная политика модернизации России качественно меняет требования к функционированию целостной общественно-политической системы. Уже на начальном ее этапе проявились ее серьезные недостатки: преобладание ведомственных подходов, сложности и медлительность межведомственных согласований, общепризнанное распространение коррупции, преобладание бюрократических процедур, трудности в исполнении принятых решений, в достижении конечных результатов. Также сказывается ее недоверие бюрократии к инициативам гражданского общества, к механизмам общественной и независимой экспертизы [2]. За последнее десятилетие существенно повысились качественные параметры работы НКО, квалификация их руководителей, номенклатура оказываемых услуг. Также повысился квалификационный потенциал специализированных НКО, способных осуществлять независимую и общественную экспертизу.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Позитивный вклад в развитие потенциала НПО внесли усилия государства по созданию благоприятных правовых и социально-экономических условий их деятельности (принятие законодательных актов, смягчившие условия регистрации и деятельности НПО; и т.д.). Важнейшим мероприятием, в данном контексте, является создание Общественной палаты РФ, которая была сформирована в соответствии с Федеральным законом РФ «Об Общественной палате Российской Федерации» от 4 апреля 2005 года № 32-ФЗ. Основной задачей этой организации, согласно ст. 1 Закона, является обеспечение взаимодействия граждан Российской Федерации, общественных объединений с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Федерации и органами местного самоуправления в целях учета потребностей и интересов российских граждан, защиты их прав и свобод, прав общественных объединений при формировании и реализации государственной политики в целях осуществления общественного контроля за деятельностью федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также в целях содействия реализации государственной политики в области обеспечения прав человека в местах принудительного содержания. Приоритетными направлениями работы Палаты являются защита прав и свобод граждан, развитие гражданского общества в России, проведение общественной экспертизы федеральных законопроектов, осуществление общественного контроля за деятельностью органов государственной власти. В настоящее время в Общественную палату РФ входит 168 человек (после принятия в состав России Республики Крым и Севастополя), представляющих 3 равнозначные группы. Это 85 представителей региональных общественных палат; 40 россиян, которых указом утверждает Президент РФ; 43 представителя общероссийских общественных объединений, из них: 129 – мужчин и 39 – женщин. К сожалению, практика, сложившаяся за последние несколько лет в стране с привилегированным положением мужчин во властных и экспертных кругах, весьма деструктивна, и как видно из реальной картины, породила ухудшение качества жизни наседания, крутой размах практически безнаказанной коррупции, семейственность и т.д.. Вместе с тем, в отличие от государственной и общественной жизни, взгляд бизнеса на тендерную диверсификацию сильно изменился за последние несколько лет. Эксперты установили, что компании с женщинами в составе совета директоров показывают более высокую эффективность, чем компании с чисто мужским управленческим составом. Этот эффект обнаружен в исследовании, проведенном компанией Thomson Reuters. И это под-

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

тверждается историей России, где довольно большое количество лет у власти довольно эффективно и конструктивно находились женщины, например, княгиня Ольга, царевна Софья Алексеевна (сводная сестра Петра I), Екатерина I, Анна Иоанновна, Анна Леопольдовна, Елизавета, Екатерина II. Следует подчеркнуть, что при них Россия не только не утратила статуса великой европейской державы, но во многих случаях укрепила его и получила новые территории. Долгое время вход российским женщинам в политику и общественную жизнь был практически закрыт до 1917 года. Стимулятором для активизации женской половины страны стала известная фраза В.И. Ленина: «каждая кухарка должна научиться управлять государством», которая дала рождение многим нормативным актам, регулирующим права и свободы женщин, а также создании ряда общественных организаций, в частности, женских советов, женотделов партийных органов, женского сектора при ЦК ВКП(б) и т.д. Говоря о процентном соотношении женщин и мужчин в парламенте, то до 1980-х годов они составляли довольно солидный процент, однако в 90-х годах 20 века реванш взяли мужчины, так: в Верховном Совете СССР женщины составляли 32,8 процента, в РСФСР — 35 процентов, в союзных республиках — 36,2 процента, в автономных — 40,3 процента, а, уже в Верховном Совете РСФСР – 5,4 процента. Вместе с тем, рассматривая общее число работников, занимающих должности в органах государственной власти всех уровней, следует отметить, что женщины превалируют, их примерно 70 процентов, следовательно, мужчин – 30. Однако, на руководящих постах женщин очень небольшой процент, в частности: женщин-депутатов в Государственной Думе около 13 процентов, к тому же все четыре фракции парламента возглавляют мужчины, руководители комитетов ГД — 4 женщины. Совет Федерации хоть и возглавляет женщина, а вот других представительниц прекрасного пола около 4 процентов, и лишь один комитет возглавляет женщина. Среди депутатов законодательных собраний субъектов РФ в среднем 9-10 процентов женщин, но в некоторых они вообще отсутствуют. Такая же картина складывается и в органах исполнительной власти. Соответственно, экспертные советы создаются по такому же принципу, только 3 процента женщин возглавляют экспертное сообщество в органах государственной власти всех уровней, притом, что практически основная работа лежит на женских руках. Осуществляя деятельность в общественных экспертных органах, эксперты используют несколько видов гендерных коммуникаций: – коммуникации внутренние, между экспертами своего экспертного совета; – коммуникации внешние, с руководителями органов, в чью компетенцию входит данный экспертный совет; – коммуникации внешние, с представителями НКО и гражданами;

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

– коммуникации внешние, с представителями других общественных советов и т.д. Разгадать сложную загадку, почему потенциал российских женщин на политическом и экспертном олимпе мало используется, практически невозможно, хотя есть и заключения ученых о том, что женщина – высшая форма эволюционного развития живых существ на планете, физиологически наиболее приспособленная к выживанию в любых условиях. Для проведения экспертизы общественно значимых законопроектов, а также решения отдельных актуальных проблем, помимо экспертных советов при органах государственной власти, создаются рабочие группы в общественных палатах, большую часть которых, также возглавляют мужчины. Образование Общественной палаты является важным шагом на пути становления гражданского общества в Российской Федерации. Благодаря появлению данной организации российская общественность получила возможность контролировать деятельность органов государственной власти (в том числе и деятельность законодателя) и местного самоуправления и выступать в качестве медиатора между представителями некоммерческого сектора, гражданами, бизнеса и власти. Деятельность общественной палаты, по своей сути, имеет очень много общего с медиацией – фактически, некоторые острые вопросы взаимоотношений государства и гражданского общества разрешаются именно здесь. Подтверждением тому, можно считать тот факт, что в последние годы существенно активизировалась работа Общественной палаты Российской Федерации по экспертизе законопроектов. Значимым примером эффективности этой деятельности стал проведение экспертизы законопроекта, связанного с изменением правового статуса учреждений бюджетной сферы. Этот законопроект затрагивал интересы огромного большинства населения и, в силу своей большой социальной значимости, требовал тщательной экспертизы. Экспертиза, проведенная Общественной палатой, выявила существенные недостатки этого законопроекта. Материалы этой экспертизы вызвали широкий общественный резонанс, привлекли внимание ряда политических партий. Диалог между представителями Правительства и Общественной палаты Российской Федерации привел к лучшему пониманию позиций сторон. Следует высоко оценить конструктивную позицию Правительства, которое сняло законопроект со второго чтения в Государственной Думе и внесло в него поправки с учетом заключения Общественной палаты Российской Федерации. Впоследствии данный закон был принят с учетом доработок общественной палаты. Подобные дискуссии, также вызвал и проект ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», а также ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Необходимо отметить, что оба проекта были существенно доработаны с учетом общественной дискуссии, хотя их окончательные варианты и не в полной мере устроили общественность. Однако данные примеры сотрудничества вполне могут рассматриваться в качестве образца плодотворного сотрудничества между властью и гражданским обществом, примером эффективного общественного контроля. Важным фактором реализации потенциала гражданского общества, его воздействия на развитие общественно-политической системы России стало создание системы общественных палат субъектов Федерации, общественных советов при Полномочных представителях Президента Российской Федерации в Федеральных округах. Создание общественных палат позволило активизировать деятельность НПО в регионах, использовать потенциал гражданского общества для диалога и сотрудничества с властями регионов. Деятельность региональных палат дает замечательные примеры выдвижения общественных инициатив, выработки содержательных рекомендаций. В то же время следует отметить недостаточную их активность в осуществлении функций общественного контроля. Это обусловлено, как зачастую недостаточной квалификацией членов этих палат для осуществления содержательного контроля приоритетных программ развития, разработки и исполнения региональных бюджетов, так и неготовностью большинства региональных властей сотрудничать с общественностью в деле осуществления такого контроля. Важным препятствием на пути более эффективного участия региональных общественных палат в осуществлении общественного контроля является недостаток их правовых полномочии, закрепленных в соответствующих законах субъектов Федерации. Также вкладом в расширение взаимодействия органов государственного управления и общественности стало создание общественных экспертных советов при большинстве федеральных министерствах и ведомствах. В ряде случаев эти советы позволили мобилизовать усилия общественности для выработки рекомендаций в различных областях деятельности соответствующих органов управления. В последние годы сформировался набор инструментов взаимодействия общества и власти в виде тематических переговорных площадок и общественных советов ведомств. Однако, некоторые общественные и экспертные советы особенно регионального и ведомственного уровня, к сожалению, зачастую играли роль «декорации» диалога с общественностью и независимыми экспертами. Во многих случаях они сознательно отстранены от реального процесса выработки стратегий развития и приоритетных задач их реализации.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

На устранение данной ситуации, был направлен принятый относительно недавно ФЗ «Об основах общественного контроля в Российской Федерации». Данный закон устанавливает правовые основы организации и осуществления контроля за деятельностью органов власти всех уровней, государственных и муниципальных организаций, иных органов и юридических лиц, реализующих отдельные публичные полномочия. К субъектам контроля относятся федеральная и региональные общественные палаты, общественные палаты (советы) муниципалитетов, общественные советы при федеральных и региональных органах исполнительной власти. Кроме того, могут создаваться общественные наблюдательные комиссии, наблюдательные советы, общественные инспекции, группы общественного контроля, иные организационные структуры, а также определены их права и обязанности. Контроль проводится в виде общественных мониторинга, проверки, экспертизы, а также в таких формах, как общественные обсуждения, общественные (публичные) слушания и др. Также возможно применение нескольких его форм. В целом, данный закон, призван качественно изменить систему общественного контроля в Российской Федерации, устранить имеющиеся в этой сфере проблемы и недоработки. В то же время, так как с момента принятия данного закона пришло еще столь незначительное время, что оценить насколько данный закон будет «рабочим», в настоящее время не представляется возможным – для такой оценки необходим более длительный срок. В то же время, оценивая существующую структуру общественного контроля, еще не вполне измененную согласно положениям ФЗ № 212, необходимо сделать вывод о том, что современная деятельность общественных и экспертных советов требует кардинального совершенствования. Отдельно остановимся на вопросах общественной экспертизы и направлениях мобилизации ресурса экспертного сообщества. Одним из основных инструментов продвижения интересов гражданского общества является экспертная активность. В то же время, практика их работы, особенно в регионах, свидетельствует о том, что эффективность бюджетных затрат, равно как эффективность законодательной деятельности, существенно ослаблена склонностью властей всех уровней к принятию решений «камерным» образом, в лучшем случае опираясь на «постоянных» экспертов. Результатом такой политики является разложение этики профессиональных сообществ. На наш взгляд, изучение и учет независимых и альтернативных экспертных точек зрения при принятии ответственных

ГЕНДЕРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

решений должно стать нормой, а не исключением из правил. К сожалению, в принятом ФЗ № 212 правовой статус общественной экспертизы и экспертов, очерчен весьма рамочным образом – всего в двух статьях данного закона. Завершая настоящую статью, и оценивая медиативную роль общественных и экспертных советов в коммуникационном процессе между органами государственной власти и институтами гражданского общества, отметим, что эта роль, потенциально очень велика и обусловлена самой природой гражданского общества. Ведь гражданское общество не может ставить себе целью уничтожение или ослабление государственной власти. Напротив, оно нуждается в сильном государстве, с развитой формой демократии и соблюдением конституционных и международных принципов равноправия всех граждан, которое обеспечивает общенациональные интересы и играет роль арбитра между различными структурами гражданского общества.

Список литературы 1. Окатов А.В. Эволюция представлений о гражданском обществе в западном обществознании // Гражданское общество в России и за рубежом. – 2011. – № 1. – С. 22. 2. Киселёва А.А., Савва М.В. Функции некоммерческих организаций в развитии гражданского общества // Гражданское общество и правовое государство. – 2013. – № 6– С. 32-34. 3. Захарова В.И. СМИ как медиатор между властью и обществом // Коммуникология. 2014. Том 8, № 6. с. 183-202 .

MEDIATION ROLE OF GENDER COMMUNICATIONS IN

THE WORK OF EXPERT COUNCILS Author: ZAKHAROVA V. I. ZAKHAROVA Vera Igorevna, Director of development and external communications of the Academy of labor and social relations, candidate of sociological Sciences, member-correspondent of the Russian Academy of natural Sciences. Address: 119571, Russia, Moscow, Lobachevsky street, 90 Tel.: 8(916) 413-86-68, E-mail: vizaharova@bk.ru Abstract: in order to understand the possibility of public and expert councils in the communication process between public authorities and civil society institutions, should pay attention to the fact that the structure of expert and public councils include representatives of different social groups, gender, age, religion, variety of the state of nature, self-regulating their internal life: professional and corporate associations, political parties, Church, etc. However, the percentage of presence of women in leadership posts in government bodies at all levels, and

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY expert advice is negligible. However, with social, political and economic points of view, the gender balance is favorable, as it improves the quality of public life in a democratic legal state, the functioning of the public authorities. The States members of the UN, EU, COE has undertaken a number of commitments on strengthening gender equality as one of the qualitative characteristics of social justice, democracy, freedom and human rights. In this regard, the EU gives civil society representatives with privileged access to the defining moments of the policy-making process. Keywords: mediation, civil society, gender balance, expert and public councils, public expertise, social control, gender representation, gender communication.

References: 1. Okatov A.V. Evoluciya predstavleniea o gragdanskom obshestve v zapadnom obshestvoznanii// Gragdanskoe obshestvo v Rossii I zarybegom – 2011. – No. 1. – S. 22// Okatov A. V. The Evolution of ideas about civil society in Western social science // Civil society in Russia and abroad. – 2011. – No. 1. – P. 22. 2. Kiseleva A. A., Savva M. V. Fynkcii nekommercheskix organizacii v razvitii gragdanskogo obshestva// Gragdanskoe obshestvo i pravovoe gosydarstvo – 2013. – No. 6 – s. 32-34.//Kiseleva A. A., Savva M. V. The Functions of nonprofit organizations in the development of civil society // Civil society and legal state. – 2013. – No. 6 – P. 32-34. 3. Zakharova V.I. SMI kak mediator megdy vlastu I obshestvom// Kommynikologiea. 2014. T. 8. No. 6. S.183-202. [Zakharova V.I. Mass media as a mediator between government and society // Communicology. 2014. Volume 8, No. 6. P. 183-.202].

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ И МАРКЕТИНГОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ MEASUREMENT OF GENDER DIFFERENCES IN ETHNO MIGRATIONAL AND MARKETING COMMUNICATIONS

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ГЕНДЕРНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ СОВРЕМЕННЫХ

ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ: ТЕОРЕТИКОМЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И КОММУНИКАТИВНЫЕ АСПЕКТЫ Авторы: НАЗАРОВ А.Д., НАЗАРОВА Е.А. НАЗАРОВ Александр Данилович – доктор исторических наук, профессор, заместитель заведующего кафедрой общественных связей и медиаполитики отделения журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), член Комиссии по информационному сопровождению государственной национальной политики Совета при Президенте РФ по межнациональным отношениям. Адрес: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 82, корп. 1. Тел.: +7(499) 956-07-01. НАЗАРОВА Елена Александровна – доктор социологических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики отделения журналистики Института государственной службы и управления Российской академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС). Адрес: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 82, корп. 1. Тел.: +7(499) 956-07-01. Е-mail: Helena_nazarova@mail.ru Аннотация: В условиях всемирной глобализации резко возрастают объемы миграции населения, в которой ныне участвуют практически все страны планеты. Миграция позволяет заметно увеличивать экономические результаты развития и благосостояние, как самих мигрантов, так и принимающих их стран, в то же время в отечественной и зарубежной науке и практике все чаще уделяется внимание новым вызовам, появляющимся в этом процессе. Так, все более очевидным становится, что дальнейшее игнорирование такого фактора как этническая и конфессиональная сторона миграционных потоков способно за короткое время разрушить сложившуюся веками этноконфессиональную и социально-демографическую структуру принимающего сообщества, повлечь значительное социальное напряжение и угрозы выхода ситуации из под контроля властей. В перечень такого рода новых вызовов одно и первых мест принадлежит необходимости урегулирования опасностей, таящихся в т.н. «женской» миграции. Гендерный фактор международной миграции из года в год все более обостряется. Во все большей степени получая равные права с мужчинами во многих облостях политики, экономики, социальной сферы, женщины отчасти становятся заложниками этих процессов – равноправие с мужчинами в такой сфере, как миграция, создает для них тяжелейшие условия, т.к. кроме занятия основным трудом, на их долю выпадает ведение дополнительных домашних обязанностей, воспитание и образование детей. Серьезной трудностью, а скорее, опасностью становится включение мигранток в теневую сферу экономики, где они легко становятся жертвами произвола и на-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ силия. Характерной чертой трудностей, преследующих мигрантов-женщин на постсоветском пространстве, является потребность в почти мгновенной социальной адаптации жительниц сел и малых городов, не получивших достойного образования, слабо знающих или вообще не знающих русский язык, в полную соблазнов жизнь мегаполисов и крупных городов с их особенностями, не всегда доступным набором социальных преференций. Ключевые слова: этнокультурные коммуникации, гендерные подходы в международной миграции, мигранты-женщины, рынок труда, торговля людьми, брачные миграции, социокультурная адаптация мигрантов и членов их семей.

Многочисленные научные исследования последних лет, проведенные отечественными и зарубежными учеными и специалистами, подтверждают непреложность истины о том, что на протяжении тысячелетий истории человеческой цивилизации, миграция выступала и выступает неотъемлемой составной частью жизни народов. При этом, уже на самых ранних стадиях своего развития, человек, как разумное существо, передвигался по планете в целях выживания, переселения на новые земли, реагируя, тем самым, на истощение флоры и фауны, процесс увеличения численности населения Земли. Такого рода перманентное перемещение значительных масс людей является признаком постоянного нарушения и восстановления равновесия в системе социальных связей, важным фактором саморегуляции системы, глубоких социально-экономических и общественных перемен [27, c. 5; 29]. Благодаря этим процессам, миграционные коммуникации сыграли чрезвычайно важную историческую роль, особенно, когда на эволюционном пути человечество неоднократно приближалось к грани своего исчезновения. Так, согласно новым исследованиям, около 1,2 млн. лет назад популяция наших далеких предков на Земле резко сократилась и достигла 18,5 – 25 тыс., а 70 тыс. лет назад их оказалось и того меньше – 3 тыс. [33]. В экспертном сообществе существует не лишенная основания гипотеза о том, что человек оказался не очень приспособленным к жизни на планете, более того, вопрос о выживаемости людей до сих пор не закрыт [8]. Видимо не случайно, что публикуемый ООН обзор демографической ситуации в мире становится заметным событием среди ученых, политиков, журналистов, привлекает повышенное внимание общественности [26, c. 10]. Следует особенно подчеркнуть, что данные таких обзоров нередко носят сенсационный характер. Так, согласно данным ООН, ныне около 1 млрд. чел., из более чем 7 млрд., живущих на Земле, участвуют в процессах миграции. Внутренних мигрантов, меняющих место жительства в своей стране, почти в 4 раза больше, чем международных [39, c. 4]. При этом весьма показательна динамика численности международных мигрантов: если в середине 1990-х гг. их насчитывалось всего 100 млн.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

чел, то в 2005 г. – уже 192 млн., а в 2010 – 217 млн. [31, c. 2; 39, c. 4; 20, c. 18]. Столь очевидная тенденция общемировой демографической ситуации не осталась незамеченной со стороны международных экспертов. По мнению специалистов ООН, миграция вошла в перечень самых острых тем, волнующих человечество, она признана позитивной силой, значительно способствующей развитию человека. При этом, считает американский ученый Питер Сталкер, иммигранты зачастую создают больше рабочих мест, чем занимают, платят больше налогов, чем получают пособий, и вовсе не подрывают титульные нации, а постоянно обогащают и укрепляют мультикультурные общества, к которым присоединяются [36,c.8]. При этом в докладе ООН 2009 г. «Преодоление барьеров: человеческая мобильность и развитие» [39, c. 4], термин «миграция» все больше рассматривается в контексте «мобильности», под которым в западной научной мысли понимается ключевой аспект человеческой свободы, от расширения которой улучшается жизнь и тех, кто переезжает, и тех, кто остается, а также тех, в чью страну переезжают мигранты. Данный доклад выявил ряд новых тенденций, которые прежде не замечались. Так, установлено, что уровень миграции в мире остается стабильным с 1960 г. Как раньше, так и теперь только 3 % беднейшего населения Африки решается по экономическим причинам покинуть свой континент, из чего следует, что массовая миграция из этих стран может быть обусловлена не бедностью, как считалось ранее, а в целом исключительно последствиями военных действий. Однако, располагая такой серьезной теоретической основой, страны Запада не смогли распорядиться ее выводами на практике и допустили появление в 2015 г. невиданной со времен II Мировой войны волны беженцев, как раз из стран, подвергшихся разрушительной агрессии и гражданским войнам. Естественно, что основную часть в этом стихийном потоке беженцев составляют женщины и дети, как наиболее беззащитные категории населения. Другой важный методологический вывод состоит в том, что искусственно воздвигаемые в ряде стран, особенно развитых, административные барьеры только создают хаос и провоцируют нелегальную миграцию. В этой связи актуализируется потребность в осуществлении разумного регулирования миграции в сочетании с соблюдением прав и свобод человека. По мнению помощника Генерального Секретаря ООН К.Удовички, это сложный, постепенный, требующий мудрой гибкости процесс, эффективность которого зависит не от самих мигрантов, а от адекватных действий правительств, как стран происхождения, так и принимающих стран [39, c.4]. При этом ООН не призывает к полной либерализации миграционного законодательства, это в наше время просто нереально, а подчеркивает, что снижение барьеров на пути мигрантов может принести существенную пользу человеческому развитию и, соответственно, возрастают вы-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

годы всего мирового сообщества. Этот вывод в полной мере относится к положению дел с т.н. «гендерной составляющей» мировой миграции. Как считают эксперты, в течение многих лет вопрос о мигрантах–женщинах занимает одно из последних мест в повестке дня международной миграции [2], а предпринимаемые меры по выводу из тупика создавшейся, в целом, неконструктивной обстановки, оказываются недостаточными. Так, согласно данным ООН, доля международных мигрантов-женщин с 1990 г. стабильно остается на уровне 49% и не предпринимается скольконибудь эффективных мер по ее диверсификации. В частности, среди них не отмечается увеличения численности высококвалифицированных специалистов, ученых и научных работников, предпринимателей. Даже в развитых странах число мигрантов-женщин, превысившее число мигрантовмужчин еще в 1985 г., остается на давно достигнутом уровне – 52%. В то же время в Азии число женщин среди мигрантов остается значительно меньше, чем мужчин. Главным образом, это объясняется тем, что в принимающие наибольшее число трудовых мигрантов страны Европы и Юго-Восточной Азии прибывает наибольшее количество гастарбайтеров, большинство из которых составляют мужчины [20, c. 20]. Женщины менее профессионально подготовлены для работы на зарубежных рынках труда. Именно поэтому чаще всего они оказываются в неформальном секторе занятости. Даже среди официально работающих в России мигрантов-женщин наиболее распространенными «профессиями» являются подсобные рабочие (25%), и уборщики производственных помещений (7%) [23]. Но, несмотря на застывшую структуру миграционных возможностей, их вклад в глобальную экономику, работу по уходу за больными, престарелыми и немощными людьми и помощь, которую они оказывают семьям в свои странах и за рубежом, несомненно, значителен. Однако лишь совсем недавно международное сообщество начало осознавать в основном невостребованный женский потенциал миграции. Действительно, потребности женщин и их вклад в целом оставались незамеченными, считает эксперт Р.Ветрова [2]. Каждый год миллионы женщин, работающих за рубежом, посылают сотни миллионов долларов в виде денежных переводов в свои страны и общины. Эти средства (уже в 2005 г. достигшие четверти миллиарда долларов США, и нет сведений о снижении этого уровня) идут на то, чтобы обеспечить питание и образование их детей, медицинское обслуживание, построить дома, создать мелкие предприятия и в целом улучшить условия жизни их близких, оставшихся дома. Что касается принимающих стран, то труд мигрантов-женщин является настолько неотъемлемым элементом структуры их общества, что он стал практически незаметным. Мигранты-женщины работают в качестве домашней прислуги в семьях, ухаживают за больным и присматривают за престарелыми. Они вносят свой вклад в экономику, рабо-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

тая в качестве технических специалистов и профессиональных сотрудников, платят налоги и незаметно поддерживают уровень и качество жизни, которые многие считают чем-то само собой разумеющимся [2]. Таким образом, важной общемировой тенденцией, наблюдающейся в мире и России в частности, становится потребность повышения удельного веса женщин в трудовой миграции в качестве самостоятельных трудящихся-мигрантов. Гендерный аспект миграции важен еще и потому, что женщины, участвующие в международной миграции более уязвимы и подвержены дискриминации в силу своей естественной незащищенности, социально детерминированной роли и особенности работы, которую они выполняют на мигрантском рынке труда. Труд мигрантовженщин востребован преимущественно в сфере услуг и именно в этом сегменте рынка труда теневые отношения между работником и работодателем распространены в наибольшей степени. В недавно анонсированном и готовящемся к выпуску восьмом Докладе МОМ «Всемирная миграция: 2015. Мигранты и города, новые партнерские отношения» фокусируется внимание мировой общественности на взаимовлиянии урбанизации и миграции, приведшем к таким результатам, которые требуют, в частности, пересмотра основы всей мировой социально-экономической политики. Так, зафиксирован прежде не прогнозировавшийся стремительный рост городов. Например, в 2014 г. более 54% населения Земли проживало в городских районах, а к 2050 г. их абсолютная численность еще больше возрастет и достигнет 6,4 млрд. чел., превратив большую часть мира в глобальный город. Надо ли говорить о том, какие масштабные потоки миграции ожидают планету уже в ближайшие десятилетия. Наряду с другими важными тенденциями и положениями упомянутого Доклада, его авторы концентрируют внимание на аспектах т.н. городской уязвимости, ведущих к наибольшему риску, а среди них на одном из первых мест находится ситуация с мигрантами-женщинами [45]. На обостряющуюся необходимость перестройки годами сложившейся структуры женской международной миграции и сферы применения их труда указывает целый ряд объективных обстоятельств. В частности, это касается подготовки адекватного ответа на такую глобальную тенденцию, как уменьшение размера семей и увеличение продолжительности жизни, что обусловливает процесс старения населения во всем мире. Так, например, в 1950 г. лишь 8% от общей численности населения планеты составляли люди в возрасте 60 лет и старше. К 2009 г. эта доля увеличилась до 11% и ожидается, что в 2050 г. она составит 22%. Прогнозируется, что в глобальном масштабе число лиц в возрасте 60 лет и старше почти утроится, увеличившись с 743 млн в 2009 г. до 2 млрд чел. в 2050 г. К этому времени число пожилых людей превысит число детей в возрасте до 15 лет.

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

По мнению экспертов, процесс старения населения протекает более быстрыми темпами в более развитых регионах, где доля пожилых людей, по оценкам, в 2009 г. составляла 21% и уже сейчас значительно превосходит число детей в возрасте до 15 лет. К 2050 г. доля пожилых людей в развитых странах, вероятно, составит 33%, т.е. более чем в два раза превысит ожидаемую долю детей (15%) [20]. Таким образом, как показывает анализ, кроме чисто «женского» сегмента в мировой трудовой миграции, упоминавшемся выше, существует и, видимо, будет увеличиваться еще одно весьма специфическое направление – брачная миграция. По мнению отдельных ученых, сама по себе женская рабочая сила изначально несет серьезный эмиграционный потенциал, связанный с желанием женщины остаться на постоянное место жительства или успешно выйти замуж [34, c. 32]. Кстати, действующий в России Семейный кодекс не препятствует заключению браков с иностранцами. Время от времени противники таких браков, а иногда это и депутаты Госдумы РФ, считают их предосудительными и предлагают лишать российского гражданства исключительно только женщин. Во время одного из таких демаршей, депутат Госдумы Е.Лахова, возмутившись «мужским шовинизмом», поставила в укор такой позиции неконкурентоспособность российских мужчин на мировом рынке женихов. Она согласилась, что «далеко не всегда россиянки выходят замуж за иностранцев по великой любви. Чаще всего они просто ищут в этом браке более обеспеченную жизнь». При этом она выразила мнение, что «пока такую жизнь для своих женщин российские мужчины построить не могут. Но это повод совсем для других законопроектов» [13]. Кстати, как отмечает эксперт Тамара Шкель, за законопроект, инициированный осенью 2005 г. депутатом Н.Курьяновым, предлагавшим лишать гражданства российских женщин, вышедших замуж за иностранцев, проголосовало всего 3 (!) депутата Госдумы РФ[12]. Думается, что такая ситуация и с таким же результатом может повториться и сегодня. Действительно, никто не знает, сколько россиянок выехали за рубеж в последние 25 лет, когда такой выезд стал доступным сразу для всех желающих, в том числе и российских женщин. Данные статистики весьма приблизительны, на обывательском уровне речь идет о сотнях тысяч и даже миллионах, в то же время проблема отъезда потенциальных невест порой выплескивается на трибуну такого авторитетного законодательного органа, как Государственная дума РФ. По имеющимся данным, только за первое пятилетие с начала XXI века и только в Турцию прибыли более 10 тысяч российских женщин. Нетрудно связать с этим фактом и последовавший вскоре туристический бум в эту страну из Российской Федерации. Как известно, из года в год счет нашим туристам, отдохнувшим на побережье этой страны, ведется на миллионы. А для того, чтобы увеличить приток российских невест по

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

просьбе турецких мужчин, власти этой страны значительно упростили законодательство – россиянки получили право вступать в турецкое гражданство сразу же после замужества, а не через 3 года, как это было раньше. Как уже отмечалось, последовавший вскоре взаимный интерес к усилению торгово-экономических и гуманитарных связей, продемонстрировал редкий в наше время подъем товарооборота, туристического потока и миграции. Однако в результате ухудшения российско-турецких отношений, последовавших за уничтожением российского самолета, последовало значительное сокращение торгово-экономических связей между двумя странами и туристического обмена [16]. Что касается судьбы «русских жен» в Турции, то их, несомненно, ждут новые трудности и испытания, к которым они были изначально готовы. Так, следи россиянок живущих в этой стране бытует мнение, что поругаться с турецкой свекровью все равно, что положить цветы на собственную могилу семейной жизни. В случае ссоры, ненависть и вражда поселяются в доме на многие годы, пишет эксперт Е.Солнцева. – Свекровь не успокоится, пока не разведет и не разрушит семью. Впрочем, – считает она, – исключение из правил тоже встречаются, истории про добрых турецких свекровей, принявших в семью российскую золушку передаются и уст в уста…[35]. И, тем не менее, представляется, что процесс размораживание обострившихся российско-турецких отношений в немалой степени будет зависеть и от гражданской позиции наших соотечественниц, многие из которых сохранили свое российское подданство. Свою специфику и традиции имеет женская миграция на постсоветском пространстве после распада СССР, одним из приоритетных направлений, которой для граждан бывших союзных республик стала, в частности, Российская Федерация [38]. При этом миграция в нашей стране все в большей степени приобретает феминизированный характер, что нашло отражение в целом ряде научных исследований [30, c. 80-85; 10, c. 92-108; 32, c. 16-21]. Издавна устоявшееся традиционное гендерное распределение ролей в среднеазиатских семьях (а именно из этого региона ныне прибывает основная часть гастарбайтеров), когда мужчина обеспечивает семью, зарабатывая деньги, а женщина выполняет репродуктивные функции, начиная от рождения и воспитания детей и заканчивая ведением домашнего хозяйства, поддержанием жизнеобеспечения семьи, подверглось серьезной трансформации. Все чаще женщины вынуждены зарабатывать самостоятельно, в силу различных личных и семейных причин, при этом почти каждая из них признается в том, что готова к выезду за пределы своей страны с целью заработка [30, c. 80-81]. В численном измерении поток женской миграции из центральноазиатских республик пока относительно невелик. Так, например, в соответствии с официальной статистикой ФМС, доля женщин среди легальных

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

трудящихся-мигрантов, работавших в России в первом десятилетии XXI в. устойчиво составляла 15-16%. При этом существуют заметные различия по этому показателю в разрезе отдельных стран: в миграционном потоке из Узбекистана женщины составляли 8%, из Таджикистана – 7%, Азербайджана – 9%, Армении – 10%, в то время, как среди трудящихсямигрантов из Кыргызстана он достигает 28%, Молдовы – 24%, а Украины – 19%. Различия в степени участия женщин в международной трудовой миграции объясняются разными культурными традициями в разных странах, различной степенью вовлеченностью женщин в работу вне дома, по разному понимаемыми социальными ролями женщин. Несмотря на относительно небольшую долю женщин в числе трудящихся-мигрантов, работающих в России, их абсолютное число значительно. Так, в 2007 г. в России работали 266,5 тыс. женщин-мигрантов, что, по сравнению с 2004 г. (81,2 тыс.), означает рост в 3 раза. Учитывая значительную численность незаконных мигрантов, работающих в России, специалисты предполагают, что еще полтора-два миллиона женщин работают в России вне правового поля [21; 22; 23]. Эта оценка может оказаться еще выше, если принять во внимание данные социологических исследований, согласно которым доля женщин среди мигрантов, работающих в России, составляет 30-40% [17]. Несомненно, что в перспективе масштабы женской миграции из стран Центральной Азии (и не только из них) будут увеличиваться по целому ряду обстоятельств. Во-первых, на современном этапе развития данного региона стало характерным сокращение занятости населения в общественном секторе, особенно среди женщин, что обусловливает повышение безработицы среди этой категории населения. Во-вторых, в силу ряда экономических и политических причин, в странах региона не в полной мере осуществляется заявленная их руководством социальная направленность реформ, что приводит к уменьшению доступности системы социальной помощи и ослаблению социальной защиты населения. Кроме этого, сохраняется демографическая тенденция увеличения численности населения на территориях с наиболее неблагоприятной экономической ситуацией, в частности, в сельских и густонаселенных местностях [30, c. 81]. Подтверждением довольно значительного числа потенциальных мигрантов могут служить приводимые ниже данные (см. табл. 1) о половозрастном составе иностранных граждан отдельных стран, находящихся на территории РФ (по состоянию на 27 августа 2015 г., в тыс. человек1: 1

Рассчитано авторами по: Статистические сведения в отношении иностранных граждан из ряда государств, находящихся на территории РФ в половозрастном разрезе (по состоянию на 27 августа 2015 г.)/ Научно-экспертный совет при УФМС России по г. Москве.– М., 2015, с.2-5.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

№

Украина Узбекистан Таджикистан Казахстан Беларусь Азербайджан Армения Молдова Кыргызстан Китай Итого по группе из 10 стран:

Страна (по мере убывания числа граждан)

2559,0/100,0 2095,2/100,0 978,,9/100,0 693,8/100,0 607,1/100,0 542,1/100,0 529,8/100,0 522,6/100,0 513,9/100,0 263,1/100,0 9305,5/100,0

Всего (в т.ч. в %)

1501,7/58,7 1710,6/81,6 821,5/83,9 404,5/58,3 344,4/56,7 360,8/66,6 363,2/68,6 345,0/66,0 311,3/60,6 160,6/61,0 6323,8/68,0

Мужчины (всего/ в % к общему количеству) 1057,4/41,3 384,6/18,4 157,4/16,1 289,3/41,7 262,6/43,3 181,2/33,4 166,6//31,4 177,6/34,0 202,6/39,4 102,4/39,0 2981,7/32,0

Женщины (всего/ в % к общему количеству)

В том числе:

В возрасте до 17 лет В том числе: Юноши Девушки Всего (всего/ в % к об(всего/ в% (в т.ч. в %) щему количек общему ству) количеству) 373,3/100 199,3/53,4 174,0/46,6 142,9/100 101,2/70,8 41,7/29,2 117,8/100 85,8/72,8 32,0/27,2 231,2/100 62,9/27,2 50,5/72,8 77,1/100 38,4/49,8 38,7/50,2 73,9/100 40,4/54,7 33,5/45,3 61,6/100 34,7/56,1 27,11/43,9 44,8/100 26,0/57,9 18,9/42,1 93,8/100 53,7/57,2 40,1/42,8 13,8/100 7,9/57,2 5,9/42,8 11230,5/100 768,1/62,4 462,4/37,6

Таблица 1. Половозрастной состав иностранных граждан, находящихся на территории Российской Федерации (в тыс. чел. и %%)

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

Как следует из приведенных данных, в численности мигрантов из наиболее значимых доноров – стран СНГ и Китая в их общем потоке традиционно преобладают мужчины – 68%. При этом, наибольший удельный вес они представляют среди выходцев из Таджикистана (83,9%), Узбекистана (81,6%). Весьма заметно увеличился поток в Россию мигрантовженщин, который достигает 43,3% из Беларуси, 41,7% из Казахстана, 41,3% из Украины, Киргизии и Китая – по 39%, Молдовы – 34%. Это свидетельствует, на наш взгляд, о возросшей миграционной активности женщин из большинства стран – крупнейших поставщиков трудовых ресурсов в Россию. Однако полагаем, что совершенно права проф. О.И. Маховская, утверждающая, что за попыткой сменить среду обитания, заявить о себе как самостоятельной и удачливой, недооцененной со стороны родных и знакомых, женщине, лежит куда более важный для нее фактор – дети. «Ибо пока одной рукой женщина тянется к красивому, другой она сжимает ладошку ребенка, неотступно следующего за ней», – пишет она [19, c. 8]. Поэтому не случайно, что в приведенной выше таблице нами предпринята попытка сопоставления современных данных о прибывших в РФ мигрантах-женщинах и детях в возрасте до 17 лет. Первое, на что обращается внимание – парадоксальный факт – удельный вес юных мигранток превышает и, порой значительно, удельный вес прибывших взрослых мигрантов-женщин. В частности, такая тенденция более других характерна для мигрантов женского пола из Казахстана (+31,1%), Армении (+12,5%), Азербайджана (+11,9%), Узбекистана (+10,8%), Таджикистана (+10,1%), Беларуси (+9,9%), Молдовы (+8.1%). Полагаем, что в основе этого феномена лежит, видимо, отчасти, глубоко осознанное и довольно прочное стремление девушек с юных лет обрести самостоятельность, сменить образ жизни, попытаться доказать себе, что счастье зависит от них самих и достичь его, во что бы то ни стало. На этом пути, как взрослых женщин, так и девушек из числа мигрантов, преследует немало трудностей и опасностей. Как отмечают эксперты, женщины менее «видимы» для статистики, чем мужчины, т.к. они заняты преимущественно в неформальных и теневых секторах занятости – частных домохозяйствах, торговле, сфере досуга и развлечений. Часто работодателями мигрантов-женщин выступают не юридические, а физические лица, которые не оформляют юридически свое отношение с наемными работниками, т.к. типовые трудовые контракты для работодателей – физических лиц являются неадекватными с правовой точки зрения [18]. Специалисты отмечают еще ряд особенностей женской трудовой миграции, которые актуализируют необходимость более глубокого изучения и учета гендерной составляющей миграционной политики России, чего в

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

настоящее время не наблюдается даже в уже принятых современных директивных документах. Это, во-первых, преимущественно индивидуальный характер их занятости, в отличие от группового/бригадного характера мужской занятости; во-вторых, меньшая защищенность женщин в своих трудовых правах и доступе к системе социальной защиты даже в случае легального найма; в-третьих, негативное восприятие женского миграционного труда в обществе, поскольку он часто ассоциируется с предоставлением сексуальных услуг, что в реальности не более, чем стереотип. Тот факт, что женщины отправляются на работу за рубеж, оставляя дом и семью, говорит, прежде всего, о том, что в родных краях нет возможности выжить для их семей, не решись они на этот трудный шаг. Женщины, как правило, решаются на миграцию только в крайнем случае. Тем самым, женская трудовая миграция в этом смысле в значительно большей степени смыкается с вынужденной миграцией, чем мужская. В особенности это относится к женщинам из центральноазиатских государств, где женщины традиционно заняты лишь домашним трудом [10]. Как отмечают специалисты, от тяжелого домашнего труда, безысходности многие люди просто устают. Нередко женщины сами рассказывали, что вначале были вызваны в Москву или Санкт-Петербург своими братьями, сестрами, другими близкими родственниками. Там они поработали помощниками по дому, а потом стали жить отдельно, самостоятельно трудоустраиваться, потому, что у «тех своя семья и свои дела». Действительно, человеку сложно находиться 24 часа под прессингом только домашних забот, и для сельских женщин, особенно молодых, которые выезжают на заработки, опыт трудовой миграции – это комплекс и хорошего, и плохого. Характеризуя такие плюсы и минусы для женщин в трудовой миграции, чаще всего указывается на уязвимость мигрантов-женщины. Их права могут нарушаться, они могут подвергаться дискриминации, насилию. Но, с другой стороны, для них трудовая миграция – это невероятный опыт эмансипации. Конечно, этот опыт, когда женщина учится зарабатывать, жить самостоятельно, тяжело дается. Но вместе с ним происходит и еще возможность выбора, в том числе и в брачном вопросе, что тоже позитивный момент. Понятно, что обретение этой свободы становится угрозой для мужчин, которые приезжают с локальных рынков. Потому, что они-то не так востребованы и популярны на внешних рынках, в частности, брачных. И отсюда попытки шельмовать мигранток, навешивать на них различные ярлыки. И дискуссии на тему о том, чтобы не выпускать женщин за пределы страны, не случайны, – считает глава общественного объединения «Инновационные решения», социолог Г.Ибраева [3]. Для того, чтобы уменьшить риски дискриминации, эксплуатации и домогательств для мигрантов-женщин, в частности в России, необхо-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

димо расширять условия для легальной занятости в тех секторах рынка труда, где востребован женский труд. По мнению экспертов, только контрактная форма трудоустройства обеспечивает социальную защиту мигрантам-женщинам и дает возможность защищать их юридические права [4, c. 26-27]. Отличительной чертой последних лет в исследовании сложных и противоречивых этномиграционных процессов, стал поиск новых подходов, на что ученых и специалистов ориентируют современные директивные документы в сфере миграции и национальной политики [14; 37]. В этой связи представляется весьма продуктивным исследование процессов миграции и межнациональных отношений в рамках науки коммуникологии. Как справедливо отмечает основоположник этого научного направления Ф. Шарков, – «коммуникативное направление в изучении социальной действительности сегодня развивается лавинообразно и имеет под собой достаточно разработанную теоретическую основу и практические результаты, полученные в рамках действующих в настоящее время концептуальных подходов и исследовательских парадигм» [42, c. 10]. Ряд существенных, теоретически выверенных работ в этой сфере [5, c. 140-146; 6, c. 112-119; 9, c. 15-26; 24, c. 9-18; 25, c. 82-86; 27, c. 120-127; 41, c. 194-204; 43, c. 164-169], разработка и преподавание учебного курса «Гендерные коммуникации» и «Этнокультурные коммуникации» на кафедре общественных связей и медиаполитики факультета журналистики ИГСУ РАНХиГС, плодотворные творческие связи с Московским домом национальностей, проведение полезных совместных лекториев, семинаров и научно-практических конференций, начиная с 2012 г., позволяют полагать, что это направление в современной науке весомо заявило о себе и имеет серьезные перспективы на будущее. Конечно, приведенными выше примерами из жизни и деятельности мигрантов-женщин, как и предпринимаемыми мерами по государственному регулированию миграции, испытания и трудности на их пути, конечно же е исчерпываются. Так, евразийская интеграция создает новые огромные возможности для свободной миграции трудовых ресурсов, а это неизбежно влечет взаимное проникновение быта, культур, перемещения семей, осуществление профессиональной деятельности и получения образования новыми поколениями в иной языковой и культурной среде, считает проф. Н.А. Нарочницкая [1,c.33]. В этой ситуации возрастает роль неизменного по значимости и вечного источника гармонизации трудностей и перемен – семьи, и хранительницы ее очага – женщины, отмечает она. Этим и иным актуальным задачам мироустройства на территории евразийского пространства был посвящен Евразийский женский форум, состоявшийся в ноябре 2015 г. в Санкт-Петербурге, на котором в числе других, были рассмотрены проблемы сотрудничества в борьбе с таки-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ми вызовами, как терроризм, наркотрафик, а также в поиске решения проблемы беженцев [44, c. 14].

Список литературы 1. Анохин П. Наталия Нарочницкая: «Одернуть тех, кто угрожает миру» // РФ сегодня, 2015, №18, с. 33. 2. Ветрова Р. Женщины и международная миграция // Союзная газета, 2008, №71 (март). 3. Внутри кыргызской диаспоры происходят неправовые вещи // Интернет ресурс: http://www.dobrososedstvo.ru/dobro/ru/information/n_125/o_42952/ 4. Гендерное измерение трудовой миграции в регионе СНГ/ Влияние экономического кризиса на миграционные тенденции и миграционную политику в РФ в регионе Восточной Европы и Центральной Азии (аналитический доклад по материалам круглого стола МОМ и ФМС России от 9 февраля 2009 г.). М., 2009, с. 26-27. 5. Дмитриев А.В. Миграционные стереотипы в коммуникациях // Коммуникология, 2015. Т.3, №3, с. 140-146. 6. Дмитриев А.В., Назарова Е.А. Конфликтный потенциал этнокультурных коммуникаций в миграционной сфере Москвы// Коммуникология. 2013. Т.1., №1, с. 112-119. 7. Домчева Е., Зыкова Т., Миронов В. По системе «все учтено»: В России вводят строгий контроль за товарами из Турции // Российская газета, 2015, 27 ноября. 8. Жизнь на грани // Итоги, 2010, 25 января. 9. Зорин В.Ю. Этнокультурные коммуникации: власть и гражданское общество перед новыми вызовами// Коммуникология. 2014, Т.4, №2, с.15-26; 10. Зотова Н. Женщины – трудовые мигранты из Таджикистана (старшая возрастная группа) // Вестник Евразии, 2007, №2. 11. Зотова Н., Агаджанян В. Женская миграция в Россию из стран Средней Азии. Опыт исследования мигрантов самими мигрантами / Миграции в историкоантропологической перспективе. Материалы IX Конгресса этнографов и антропологов России. Москва, ИЭА РАН, 2012, с. 92-108; 12. Тамара Шкель. Комментарии. // Российская газета, 2005, 23 сентября. 13. Екатерина Лахова. Комментарии. // Российская газета, 2005, 23 сентября. 14. Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2015 г.: Утверждена Указом Президента РФ от 13 июня 2012 г. М. 2012. 15. Кузьмин В. Ответ на агрессию: Кабмин введет санкции против Турции // Российская газета, 2015, 27 ноября. 16. Латухина К. Турецкий тупик: Владимир Путин отметил отсутствие извинений от Анкары за сбитый Су-24 // Российская газета, 2015, 27 ноября. 17. Малышева М. Методические подходы к исследованию трудовой миграции из стран СНГ в Россию: гендерный аспект. М., ИСЭПН РАН, 2008. 18. Мальцева И., Рощин С. Гендерная сегрегация и мобильность на российском рынке труда. М., ГУ ВШЭ, 2006. 19. Маховская О.И. Соблазн эмиграции или женщинам, отлетающим в Париж. М., 2003. 20. Мировые демографические тенденции: Доклад Генерального секретаря ООН/ Комиссия по народонаселению и развитию. Сорок вторая сессия (30 марта-3 апреля 2009 г.). М., 2009. 21. Мониторинг легальной (законной) внешней трудовой миграции за 2004-2005 гг. М., ФМС МВД РФ, 2006.

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ 22. Мониторинг легальной (законной) внешней трудовой миграции за 2005-2006 гг. М., ФМС РФ, 2007. 23. Мониторинг легальной (законной) внешней трудовой миграции за 2006-2007 гг. М., ФМС РФ, 2008. 24. Назаров А.Д. Коммуникационные особенности задействования инвестиционного потенциала международных трудовых мигрантов в социально-экономическом развитии общества/ Глобальные демографические проблемы современности: Миграция и миграционная политика: Сб.статей. М., 2011. 25. Назаров А.Д. Международная трудовая миграция как фактор деверсификации человеческого капитала и обеспечения демографической безопасности России: коммуникационный аспект // Человеческий капитал, 2012, №9. 26. Назаров А.Д. Мировые демографические тенденции и их влияние на миграционные процессы// Управление мегаполисом, 2010, №4. 27. Назаров А.Д. Современные проблемы миграции населения: исторические процессы, тенденции, социальные последствия. – М., Союз, 1995. 28. Назаров А.Д. Современные этномиграционные процессы в системе глобальных общественных связей: коммуникационный аспект // Коммуникология. 2013, Т.1. №1. 29. Назарова Е.А. Внешние мигранты в Москве и их влияние на современные социальные процессы. Дисс. на соиск. уч.степ. доктора социологических наук. – М., 2010. 30. Назарова Е.А. Гендерные аспекты иммиграции в Российскую Федерацию: проблемы и перспективы изучения.// Управление мегаполисом, 2010, №4. 31. От социального отторжения – до распада общественных связей// Трудовой мир, 1995, №1. 32. Петриашвили Г. Трудовая миграция и женщины: Таджикистан как способ понять закономерности/ Трудовая миграция без рисков, Москва, ООН Женщины, 2011. 33. Предки едва не исчезли // Комсомольская правда, 2010, 18 мая. 34. Рязанцев С.В., Ткаченко М.Ф. Трудовая миграция женщин из России: выезд, трудоустройство и защита прав. – М., Наука, 2008. 35. Солнцева Е. Прощание славянки: Почему русские женщины «продают Родину» // Российская газета , 2005, 23 сентября. 36. Сталкер П. Международная миграция / Пер. с англ. М., Книжный Клуб Книговек, 2015. 37. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г.: Утверждена Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. №1666. 38. Танги А., де. Великая миграция и россияне после падения железного занавеса/ Пер.с франц. М., Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. 39. Удовички К. Мобильность – это ключевой аспект человеческой свободы// Российская миграция. 2009, №7-8. 40. Узбекова А. Море волнуется: Сотрудничество с Турцей в сфере туризма прекращено// Российская газета, 2015, 27 ноября; 41. Ушакова С.С. Социокультурная адаптация этнических мигрантов и их детей в поликультурном пространстве мегаполиса (на материалах города Москвы)// Коммуникология. 2014, Т.4., №2. 42. Шарков Ф.И. Вступительная статья // Коммуникология. 2013, Том 2, №2. 43. Штанько М.Ю. Современные миграционные коммуникации в России: проблемы и особенности// Коммуникология. 2013, Т.1., №1. 44. Эра мягкой силы (интервью с В.И.Матвеенко)// РФ сегодня, 2015, №18. 45. WORLD MIGRATION REPORT 2015. Migrants and Cities:New Partnerships to Manage Mobility. URL: http://publications.iom.int/system/files/pdf/wmr2015_en.pdf

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

GENDER DIMENSIONS OF CONTEMPORARY ETHNIC

MIGRATIONS: THEORETICAL, METHODOLOGICAL AND COMMUNICATIVE ASPECTS Authors: NAZAROV A.D., NAZAROVA E.A. NAZAROV Alexander Danilovich, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Chair of Public Relations and Media Policy, Institute of State Service and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Prospect Vernadskogo, 119571, Moscow, Russian Federation. Tel.: +7(499)9560701. E-mail: ad.nazarov@ranepa. migsu.ru; NAZAROVA Elena Alexandrovna, Doctor of Social Sciences, Professor of the Chair of Public Relations and Media Policy, Institute of State Service and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Prospect Vernadskogo, 119571, Moscow, Russian Federation. Tel.: +7(499)9560701. E-mail: ea.nazarova@ranepa.migsu.ru; Abstract: In a globalized world the volume of migration have dramatically increased, which now involves virtually all countries of the world. Migration allows to significantly increase economic development and welfare of migrants themselves and their host countries. At the same time in domestic and foreign science and practice growing attention is paid to the new challenges emerging in the process. It is becoming obvious that the continued ignorance of the ethnic and confessional side of migration flows, are able to destroy a centuries-old ethnoconfessional and socio-demographic structure of the host community, result in significant social tensions and the threat of the situation getting out of control of the authorities. In this roster of new challenges one of the first places belongs to the need to address the dangers lurking in so-called “female” migration. The gender dimension of international migration from year to year becomes more acute. While realizing equal rights with men in many areas of politics, economy, social sphere, women in part become hostages of these processes – equality with men in areas such as migration, creates severe conditions, since in addition to the main classes of work, the have to conduct additional household responsibilities, upbringing and education of children. A serious difficulty, but rather, the danger is the integration of migrants into the shadow economy, where they easily became victims of arbitrariness and violence. A characteristic feature of the difficulties plaguing migrant women in the post-Soviet space, is the need for almost instant social adaptation of women living in villages and small towns who have not received a decent education, with poor knowledge of Russian, or not knowing the language at all, to the life of megacities and large cities full of temptations with all their peculiarities, and not services. Key words: ethno-cultural communications, gender in international migration, migrant women, labor market, slave labor trafficking, marriage migration, sociocultural adaptation of migrants and members of their families.

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

References 1. Anokhin P. Narochinskaya N. “Odernut teh, kto ugrozhaet miry” // RF segodnya, 2015, №18, s.33. [Anokhin P. N. (2015) A. Narochnitskaya: ‘Pull down those who threaten peace,’ Russia today. No. 18, p. 33]. 2. Vetrova R. Zhenshini i mezhdunarodnaya migratsiya / Soiuznaya gazeta, 2008, No. 71 (mart) [Vetrova R. (2008) ‘Women and international migration’ The Federal Gazette, No. 71 (March)]. 3. ‘Vnutri kirgizskih deaspor pproishodya nepravovie veshi’ URL: http://www.dobrososedstvo.ru/dobro/ru/information/n_125/o_42952/ [‘Inside of the Kyrgyz Diaspora illegal things happen’ URL: http://www.dobro-sosedstvo.ru/dobro/ru/information/ n_125/o_42952/] 4. Gendernoe izmerenie trudovoi migratsii v regione SNG / Vliyanie ekonomicheskogog krizisa na migratsionnie tendentsii I migratsionnuiu politiku d RF v regione Vostochnoi Evropi I Tsentalnoi Azii (analiticheskii doklad po materiala kruglogo stola MOM i FMS Rossii ot 9 fevralya 2009 g. М., 2009, с. 26-27. [‘Gender and labour migration in the CIS region’ (2009) The Impact of the economic crisis on migration trends and migration policy in the Russian Federation in Eastern Europe and Central Asia (analytical report on the proceedings of the roundtable of the IOM and FMS of Russia from February 9, 2009). M., pp. 26-27.] 5. Dmitriev A.V. Migratsonnie stereotipi v kommunikatsiyah. // Communikologiya. 2015, Т.3, №3, с.140-146. [Dmitriev A. V. (2015) ‘Migration stereotypes in communications’, Communicology. Vol. 3, No. 3, pp. 140-146]. 6. Dmitriev A.V., Nazarova E.A. Konfliktnii potentsial etnokulturnih kommunikatsii v migratsionnoi sfere. 2013. Т.1., №1, с.112-119. [Dmitriev A.V. and Nazarova E. A. (2013) ‘The Conflict potential of ethnocultural communications in migration field of Moscow’ Communicology., Vol. 1., No. 1, pp. 112-119]. 7. Domcheva E., Zykova T. and Mironov V. Po sisteme “vse uchteno”: v Rossii vvodyat strogii control za tovarami iz Turtsii // Rossiiskaya gazeta, 2015, 27 noyabrya. [Demcheva E., Zykova T. and Mironov V. (2015) ‘On the system “all included”: In Russia impose strict controls on goods from Turkey’, Rossiyskaya Gazeta, November 27]. 8. Zhizn na grani // Itogi, 2010, 25 yanvarya. [‘Life on the edge’ (2010, 25 January)] 9. Zorin V.Iy. Etnokulturnie kommunikatsii: vlast I grazhdanskoe obshestvo pered novimi vizivami. // Kommunikologiya. 2014, Т.4, №2, с.15-26. [Zorin V. Y.(2014) ‘Ethnic and cultural communication: government and civil society facing new challenges’ Communikology. Vol. 4, No. 2, pp. 15-26]. 10. Zotova N. Zhenshini – trudovie migrant iz Tadzhikistana (starshaya vozrastnaya gruppa) // Vestnik Evrazii, 2007, №2. [Zotova N. ‘Women – labor migrants from Tajikistan (older age group)’, Bulletin of Eurasia, 2007. №2.] 11. Zotova N., Agadzhanyan V. Zhenskaya migratsiya v Rossiiy iz stran Srednei Azii. Opit issledovaniya migrantov samimi migrantami. / migratsii v istoriko-antropologicheskoi perspective. Materiali IX Kongressa etnografov I antropologov Rossii. M., IEA RAN, 2012, s. 92-108. [Zotov N., Agadzhanyan V. (2012) ‘Women’s migration to Russia from Central Asian countries. A study of migrants themselves the migrants’ Migrations in a historical-anthropological perspective. Materials of IX Congress of ethnographers and anthropologists of Russia. M., IEA RAS, pp. 92-108]. 12. Tamara Shkel. Kommentarii. // Rossiiskaya gazeta, 2005, 23 sentyabrya. [‘Comments of Tamara Shkel’ (2005) Rossiyskaya Gazeta, September 23]. 13. Ekaterina Lahova. Kommentarii. // Rossiskaya gazeta. 2005, 23 сентября. [‘Comments. Ekaterina Lahova’. Rossiskaya gazeta, 2005. September 23] 14. Kontseptsiya gosudarstvennoi migratsionnoi politiki Rossiiskoi Federatsii na period lj 2015 g.: utverzhdena Ukazom Prezidenta RF ot 13 iiynya 2012 g. M., 2012. [‘The concept

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY of state migration policy of the Russian Federation for the period till 2015, Approved by presidential decree of 13 June 2012’. 2012, Moscow]. 15. Kuzmin V. Otvet na agressiy: Kabmin vvedet sanktsii protiv Turtsii. // Rossiiskaya gazeta. 2015, 27 noyabrya. [Kuzmin V. ‘Response to aggression: the Cabinet will impose sanctions against Turkey’ Rossiyskaya Gazeta, 2015, November 27]. 16. Latukhina K. Turetskii tupik: Vladimir Putin otmetil otsutstvie izvinenii ot Ankari za sbitii Su-24 // Rossiskaya gazeta, 2015, 27 noyabrya. [Latukhina K. ‘Turkish impasse: Vladimir Putin noted the lack of an apology from Ankara for the downed Su-24’ Rossiyskaya Gazeta, 2015. November 27]. 17. Malisheva M. Metodicheskie podhodi k issledovaniiy trudovoi migratsii iz stran SNG v Rosiiy: gendernii aspect. M., 2008. [Malysheva M. (2008) ‘Methodological approaches to the study of labor migration from CIS to Russia: gender aspect’. Moscow]. 18. Maltseva I., Roschin S. Gendernaya segregatsiya I mobilnost na rossiiskom rinke truda. M., 2006. [Maltseva I. and Roshchin, S. (2006) Gender segregation and mobility on the Russian labor market. Moscow]. 19. Makhovskaya O.I. Soblazn emigratsii ili zhenshinam otletaiushim v Parizh. M., 2003. [Machovskaya O.I. (2003) The Lure of emigration or to the Women flying off to Paris. Moscow]. 20. Mirovie demograficheskie tendentsii: Doklad Generalnogo sekretarya OON / Komissiya po narodonaseleniiy I razvitiiy. Sorok vtoraya sessiya (30 marta – 3 aprelya 2009 g.) M., 2009. [‘World demographic trends: Report of the Secretary-General of the United Nations Commission on population and development’. (2009). Forty-second session (30 March-3 April 2009). M.] 21. Monitoring legalnoi (zakonnoi) vneshnei trudovoi migratsii za 2004-2005 gg. M., FMS MVD RF. 2006. [‘Monitoring of legal (legitimate) external labor migration 2004-2005’. M., FMS the Ministry of internal Affairs of the Russian Federation, 2006]. 22. Monitoring legalnoi (zakonnoi) vneshnei trudovoi migratsii za 2005-2006 gg. M., FMS MVD RF. 2006. [Monitoring of legal (legitimate) external labor migration 2005-2006. M., FMS the Ministry of internal Affairs of the Russian Federation, 2007]. 23. Monitoring legalnoi (zakonnoi) vneshnei trudovoi migratsii za 2006-2007 gg. M., FMS MVD RF. 2006. [Monitoring of legal (legitimate) external labor migration 2006-2007. M., FMS the Ministry of internal Affairs of the Russian Federation, 2008]. 24. Nazarov A.D. Kommunikatsionnie osobennosti zadeistvovaniya investitsionnogo potentsiala mezhdunaronih trudovih migrantov v sotsialno-ekonomicheskom razvitii obshestva / Globalnie demograficheskie problem sovremennosti: Migratsiya I migratsionnaya politika. [Nazarov A. D. ‘Communication features harness the investment potential of international labour migrants in the socio-economic development of society’ / The Global demographic problems: Migrations and migration policy: FR. Articles. Moscow, RGGU, 2011]. 25. Nazarov A.D. Mezhdunarodnaya trudovaya migratsiya kfk factor diversifikatsii chelovecheskogo kapitala I obespecheniya demograficheskoi bezopasnosti Rossii: kommunikatsionnii aspect // Chelovecheskii capital. 2012, №9. [Nazarov A. D. ‘International labor migration as a factor of diversification of human capital and demographic security of Russia: communicative aspect’ Human capital, 2012. №9]. 26. Nazarov A.D. Mirovie demograficheskie tendentsii I ih vliyanie na migratsionnie processi. // Upravlenie megapolisom. 2010, №4. [Nazarov A. D. ‘Global demographic trends and their impact on migration processes’ Management of the metropolis, 2010, No. 4]. 27. Nazarov A.D. Sovremennie problemy migratsii naseleniya: istoricheskie processi, tendentsii, sotsialnie posledstviya. М., 1995. [Nazarov A. D. (1995) Modern problems of population migration: historical processes, trends, social implications. Moscow].

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ 28. Nazarov A.D. Sovremennie etnomigratsionnie processi v sisteme globalnih obshestvennih svyazei: kommunicatsionnii process. // Communikologiya, 2013. Т.1., №1. [Nazarov A. D. ‘Modern processes in global public relations: communicative aspect’ Communicology, 2013. Vol. 1, No. 1]. 29. Nazarova E.A. ‘Vneshnie migrant v Moskve I ih vliyanie na sovremennie sotsialnie processi’. Diss. na soiskanie uch. Stepeni doktora sotsiologicheskih nauk. M., 2010. [Nazarova E. A. Foreign migrants in Moscow and their influence on modern social processes. Diss. doctor of social sciences. M., 2010]. 30. Nazarova E.A. Gendernie aspekti immigratsii v Rossiiskuiy Federatsiiy: problem I prspektivi izycheniya. // Upravlenie megapolisom. 2010, №4. [Nazarova E. A. ‘The Gender dimensions of immigration to the Russian Federation: problems and prospects’ . Upravlenie megapolisom, 2010. No. 4]. 31. Ot sotsialnogo ottorzheniya – do raspada obshestvennih svyazei. // Trudovoi mir. 1995, №1. [‘From social exclusion to a breakdown in social relations’ // Trudovoi mir, 1995, No. 1]. 32. Petriashvili G. Trudovaya migratsiya I zhenshini: Tadzhikistak kak sposob ponyat zakonomernosti. / Trudovaya migratsiya bez riskov. M.: OON zhenshini, 2011. [Petriashvili G. (2011) ‘Labor migration and women: Tajikistan as a way to understand patterns’ Labor migration without risks, Moscow, UN Women, 2011]. 33. Predki edva ne ischezli. // Komsomolskaya Pravda. 2010, 18 maya. [‘Ancestors almost disappeared’ Komsomolskaya Pravda, 2010, may 18]. 34. Ryazantsev S.V., Tkachenko M.F. Trudovaya migratsiya zhenshin iz Rossii: viezd, trudoustroistvo I zashita prav. M., Nauka. 2008. [Ryazantsev S. V. and Tkachenko M. F. (2008) ‘Labor migration of women from Russia: departure, employment and protection of rights’. Moscow]. 35. Solntseva E. Proshanie slavyanki: pochemu russkie zhenshini “prodaiyt Rodinu” // Rossiiskaya gazeta, 2005, 23 sentyabrya. [Solntseva E. ‘Farewell of Slav: Why Russian women “sell their country”, Rossiiskaya gazeta , 2005, September 23]. 36. Stalker P. Mezhdunarodnaya migratsiya. / Per. s angl. M.: Knizhnii klub Knogovek, 2015. [P. Stalker ‘International migration’, Ed. angl. M., Book Club Knihovek, 2015]. 37. Strategiya gosudarstvennoi natsionalnoi politiki Rossiiskoi Federatsii na period do 2025 g.: Utverzhdena Ukazom Prezidenta RF ot 15 dekabrya 2012 g. №1666. [The strategy of state national policy of the Russian Federation for the period up to 2025: Adopted by Presidential Decree dated 19 December 2012 №1666]. 38. Tangi A. Velikaya migratsiya I rossiyane posle padeniya zheleznogo zanavesa. / per. s fr. V. Rossiiskaya politicheskaya entsiklopediya, 2012. [Tangi A., ‘The great migration and the Russians after the fall of the iron curtain’, Transl.from Franz. Moscow, Russian political encyclopedia (ROSSPEN), 2012]. 39. Udovichki K. Mobilnost – eto kliychevoi aspect chelovecheskoi sudbi. // Rossiiskaya migratsiya. 2009, №7-8. [Udovicki K. ‘Mobility is a key aspect of human freedom’. Rossiiskaya migratsiya. 2009, No. 7-8]. 40. Uzbekova A. More volnuetsya: sotrudnichestvo s Turtsiei v sfere turizma prekrasheno. // Rossiiskaya gazeta, 2015, 27 noyabrya. [Uzbekova A. ‘Rough seas: Cooperation with Turzai in the field of tourism terminated’ Rossiyskaya Gazeta, 2015, November 27]. 41. Ushakova S.S. Sotsiokulturnaya adaptatsiya etnicheskih migrantov I ih detei v polikulturnom prostranstve megapolisa (na materialah goroda Moskvi) // Kommunikologiya, 2014, T.4, №2. [Ushakova S. S. ‘Socio-cultural adaptation of ethnic migrants and their children in a multicultural metropolis space (on the materials of Moscow)’, Communicology, 2014. Vol. 4., No. 2].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 42. Sharkov F.I. Vstupitelnaya statya. // Kommunikologiya , 2013, Tom 2, №2. [Sharkov F. I. ‘Introduction’. Communicology. 2013. Vol. 2, No. 2]. 43. Shtanko M.Yu. Sovremennie migratsionnie kommunikatsii v Rossii: problem I osobennosti. // Kommunikologiya, 2013. Т.1., №1. [Shtanko, M. Yu. ‘Current migration communication in Russia: problems and special features’ Communicology, 2013, Vol. 1, No. 1]. 44. Era myagkoi sily (interview s V.I. Matvienko) // RF segodnya, 2015, №18. [‘The era of soft power (interview with V.M. Matvienko)’. RF segodnya 2015, №18]. 45. WORLD MIGRATION REPORT 2015. Migrants and Cities: New Partnerships to Manage Mobility URL: http://publications.iom.int/system/files/pdf/wmr2015_en.pdf

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

ГЕНДЕРНЫЕ РАЗЛИЧИЯ В ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМ

ПОВЕДЕНИИ И КОММУНИКАЦИЯХ Автор: М.В. ШИБИЦКИЙ ШИБИЦКИЙ Михаил Викторович – соискатель кафедры общественных связей и медиаполитики отделения журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС). Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7(499) 956-0501. E-mail: mikhei@yandex.ru Аннотация. С точки зрения З. Фрейда понимание покупательского поведения облегчается обращением к бессознательному человека – сильной части психологической природы человека. Психоаналитическая модель акцентирует внимание на отношение людей к вещам и советует влиять на это отношение или изменять его таким образом, чтобы приобретение товара или услуги было мотивировано. Потребительское поведение – это некий двигатель торговли, и это поведение, должно изучаться владельцами продуктов, которые продают товар или оказывают услуги. Потребители принимают решение о приобретении товара или услуги, если они ему нужны для чего-то. Покупательское поведение – это как процесс принятия решения потребителем о распределении своего дохода между различными товарами и/или услугами, которые он планирует приобрести, так и его поведение в процессе самого приобретения. Покупатель же зачастую приобретает товар под влиянием рекламного воздействия, даже если он ему сейчас не нужен. Такой покупатель не потребляет купленный неосознанно товар. Тип покупательского поведения определяет принятие потребителем решения о покупке. Абсолютные потребности (физиологические, духовные, эмоциональные, интеллектуальные) в процессе реализации проявляют гендерные отличия в той или иной мере. Действительные потребности, отражающие нужду в реальных предметах, также зачастую имеют вещественное содержание, которое реализовано в конкретных продуктах материального производства, и рассматриваются как реальная потребительская сила общества. Они существенно отличаются у мужчин и женщин. Ключевые слова: гендер, гендерные различия, товары, услуги, потребительский рынок, потребительский спрос, потребительское поведение, маркетинг, маркетинговые исследования, рыночный спрос, информация, реклама, социологический подход.

Потребительский рынок четко связан с таким понятием как покупательское поведение. Покупая один и тот же товар, люди ведут себя совершенно по-разному. Под покупательским поведением подразумевается не то, как он себя ведет при покупке товара, а то, как он реагирует на покупку товара или получение услуги.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Потребитель может проигнорировать товар или взять его для своего престижа, купить для удовлетворения своих прямых потребностей или приобрести потому, что на этот товар акция в розничной сети. Иными словами покупательское поведение – это как процесс принятия решения потребителем о распределении своего дохода между различными товарами и/или услугами, которые он планирует приобрести, так и его поведение в процессе самого приобретения. Знание того, по какому механизму меняется покупательское поведение позволяет производителю наиболее рационально распределить ресурсы для организации производства необходимых услуг и товаров. Несмотря на индивидуальность конечных потребителей, их поведение обусловлено наличием у каждого из них системы личных потребностей. Абсолютные потребности по отношению к конкретным потребительным стоимостям абстрактны и выражают потенциальную потребительскую силу потребительского общества. Абсолютные потребности (физиологические, духовные, эмоциональные, интеллектуальные) в процессе реализации проявляют гендерные отличия в той или иной мере. Действительные потребности, отражающие нужду в реальных предметах, также зачастую имеют вещественное содержание, которое реализовано в конкретных продуктах материального производства, и рассматриваются как реальная потребительская сила общества. Они существенно отличаются для мужчин и женщин. При покупке товаров/услуг существуют мотивы, которые определяют отличительное поведение мужчин или женщин. Мотив – это нужда, которая стала настолько насущной, что вынуждает покупателя искать способы для её удовлетворения. Для женщин рациональные мотивы не всегда являются определяющими. Довольно часто для них эмоциональные мотивы оказываются более весомыми. Знать отличительные мотивы покупательского поведения мужчин и женщин необходимо для изучения поведения потребителя на рынке и для определения мотивов принятия решения о покупке. Процесс принятия решения о покупке – это процесс выбора альтернативных решений. Факт совершения необходимого приобретения является лишь видимым результатом порой длительной борьбы желаний и сомнений, происходящих в сознании потребителя, поиска информации и оценки вариантов, перед тем, как он решится на покупку товара. У предприятия ООО» Сибирская компания» обширная сеть товаров и услуг. Сосредоточим свое внимание на различиях в потребительском спросе в магазине №20 супермаркете «Багира». Для изучения потребительского спроса в исследуемом предприятии, магазине №20 было проведено исследование, покупателям было предложено заполнить анкету. Анкетирование и опросы открыли обширное поле для проведения маркетинговых исследований для магазина. Были опрошены 60 потре-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

бителей (мужчин и женщин от 20 до 60 лет). Анализ потребительского спроса покупателей в магазине показал, что имеются существенные отличия в выборе мужчинами и женщинами местоположения магазина, уровня цен, качества товара, качества обслуживания и ассортимента. Женщины ко всему относятся более «щепетильно», чем мужчины, долго и многократно взвешивают ситуацию, подробно изучают образцы товаров, многократно примеряют и т.д. и т.п. У процесса принятия решения есть свои уникальные особенности. Обычно, человек, оказавшийся в роли покупателя или потребителя услуги, принимает множество промежуточных решений в кратчайшие сроки. Покупатель «прокручивает» свои мысли относительно покупки: сэкономить или купить прямо сейчас, хотя цена велика; когда купить; что купить (качество, сорт, характеристика товара); где купить и какую форму для оплаты выбрать. Что касается реакции покупателя на приобретенный товар, то она бывает различной для мужчин и женщин. У женщин она не всегда бывает однозначной, и может смениться c радостно-возбужденной на огорчительно-негодующую, если товар вдруг оказался низкого качества. Мужчины же в этом случае ведут себя более сдержанно. Организуя коммуникации между продавцом и покупателем, следует учитывать типы покупательского поведения. Ведь именно тип покупательского поведения определяет принятие потребителем решения о покупке. Покупательское поведение различно при резко отличающихся по стоимости товаров или услуг, например, покупке зубной пасты и новой машины. Большая и дорогая покупка от покупателя потребует долгих размышлений и большего числа участников для всего процесса принятия решения. Выделяют 4 типа покупательского поведения потребителя, которые основаны на степени его вовлеченности в процесс покупки и осознании различий между марками конкретного товара. Различают комплексное и привычное покупательские поведения, потребительское поведение, сглаживающее диссонанс, и потребительское поведение, ориентированное на широкий выбор продукции. Здесь не будем раскрывать подробно эти типы поведения, но отметим, что в каждом из типов такого поведения исследования подтверждают гендерные отличия поведений, Нельзя обходить стороной и психологические факторы, накладывающиеся на гендерные отличия. Тип личности, мотивация, восприятие, убеждения, ценности, стиль жизни и отношение к ней. Существуют всевозможные взгляды на природу различных способов поведения людей различного пола. Так, с позиций психоаналитического подхода психическая жизнь женщин, их поведение, в особенности – в рыночных отношениях – формируется исходя из иррациональных, неосознаваемых мотивов. Ярко проявляются эти отличия в реакциях на экспрессивную ре-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

кламу. По мнению западных психологов рекламы, сильное воздействие на человека оказывают мотивы подсознательных комплексов и страха смерти. Этим очень широко пользуются при рекламе отдельных товаров. Неудивительно, что фирмы, которые торгуют лекарствами, медицинскими препаратами, предметами ухода за больными, прежде всего пользуются в рекламной компании приемами формирования чувства страха. При этом они имеют в виду, что рекламируя товары «женского потребления» особенно важно обращать внимание на мотивационную психология потребителей, подкрепляемую теорией Фрейда о подсознательных комплексах. С точки зрения З. Фрейда понимание покупательского поведения облегчается обращением к бессознательному человека – сильной части психологической природы человека. Психоаналитическая модель акцентирует внимание на отношение людей к вещам и советует влиять на это отношение или изменять его таким образом, чтобы приобретение товара или услуги было мотивировано. У женщин и мужчин зачастую по-разному складываются отношения: к политике, религии, музыке, одежде и пище. Отношение к определенному объекту способствует эмоциям человека: любить или ненавидеть этот объект, приближаться к нему или идти дальше. Оценка, которая сформировалась и достаточно устойчива, определяет похожее отношение человека к схожим объектам, так как в данном случае нет необходимости в реакции на каждый возникший раздражитель по-новому. Такие отношения способны существенно экономить энергию потребителя, как физическую, так и умственную, поэтому они достаточно устойчивы. У человека отношения представляют собой связную логически цепочку, в которой при изменении какого-либо звена потребуется трансформация и остальных составляющих цепи. Вот почему, разрабатывая новую продукцию крайне важно учитывать отношения покупателей, которые уже существуют и не стремиться к их изменению. Но не будем забывать и об исключениях. Это происходит когда изменение конкретного отношения оправдывает себя в полном объеме и без потерь [1]. Потребительское поведение – это некий двигатель торговли, и это поведение всё подробнее должно изучаться владельцами продуктов, которые продают товар или оказывают услуги. Эта информация нужна для знаний о потребителе, о том, как ему наиболее благоприятно подать товар, услугу, идею. Движение товаров происходит именно благодаря заблаговременному формированию потребительского поведения, а не только сформировавшихся сиюминутно покупательских предпочтений. Потребители принимают решение о приобретении товара или услуги, если они ему нужны для чего-то. Покупательское поведение – это как процесс принятия решения потребителем о распределении своего дохода между различными товарами и/или услугами, которые он планирует приобрести, так и его поведение в процессе самого приобрете-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

ния. На поведение покупателя влияют его предпочтения, потребности, которые начинают формироваться задолго до совершения им акта покупки. В то же время покупатель зачастую приобретает товар под влиянием рекламного воздействия, даже если он ему сейчас не нужен. Рекламное воздействие на покупательское поведение вызывает как осознанное поведение, так и бессознательное (неосознаваемое) поведение. На осознаваемом уровне в покупательском поведении отражаются мотивации, воля и потребности потребителя. На бессознательном уровне вступают в действие интуиция и сформировавшиеся ранее установки и стереотипы поведения. Покупатель как правило не потребляет купленный неосознанно товар. Потребитель по-разному потребляет свое приобретение: «Существует несколько вариантов: употребление при первом удобном случае; кратковременная отсрочка в расчете на более позднее использование; длительное хранение с расчетом использовать продукт в особом случае. Еще один вариант решения состоит в отсутствии процесса употребления, прежде всего под влиянием непредвиденных обстоятельств (например, потеря работы; разногласия в семье относительно правильности решения; новая информация, из которой следует, что выбор был сделан неудачно, и т. п.). Есть вероятность, что товар будет возвращен продавцу или отчужден каким-либо иным способом. Одним из лучших способов подтверждения правильности сделанного выбора является поиск информации, в частности той, которую предоставляет производитель через рекламу или специальные аннотации для продукта (предназначенные для новых покупателей). Факты говорят о том, что покупатель, испытывающий сожаление, достаточно восприимчив к подобной информации» [2]. Причем оценка мужчин и женщин выгодности покупки может существенно отличаться. Вот что говорит по этому поводу менеджер Мина Хачатрян: «1. Мнение женской аудитории о выгоде и важности выгоды от приобретения данного продукта отличается от мнения мужской аудитории (в рамках стратегии. 2. Женская самоидентификация с образом, который транслирует торговая марка через рекламное сообщение, значимо расходится с мужской самоидентификацией, что, безусловно, имеет место быть. И не потому, что я разделяю мнение психологов относительно явных гендерных различий (в частности, в области восприятия и мышления), являюсь сторонником двуполушарного мыслительного процесса у женщин и левополушарного – у мужчин. Для меня этот вопрос пока остается открытым. Но факт существования исторически сложившихся поведенческих стереотипов, которым в массе своей следуют как женщины так и мужчины, особенно в развивающихся странах, отрицать нельзя. Выстраивать ли свою коммуникацию в соответствии с имеющимися поведенче-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

скими правилами или отрицая их, выращивать собственную «ферму фиолетовых коров» – право, определяемое размером кошелька владельца бренда. В любом случае – факт остается фактом. 3. К примеру, на пресс-конференции, проходившей в рамках международного автосалона в Пекине, итальянский производитель люксовых автомобилей Ferrari рассказал, что 25% всех реализованных в стране суперкаров были приобретены женщинами – при том, что бренд представлен в Китае всего три года. Стоит ли в связи с этим производителю менять гендерные характеристики рекламного сообщения, а то и замахнуться на создание новой концепции суперкара для женщин или эти 25% были реализованы исключительно потому, что в Китае существует немалый сегмент состоятельных дам, которым импонирует текущий образ бренда, – большой вопрос. Конечно, уход в женский маркетинг на традиционно мужской территории – это своеобразный «голубой океан», в котором, вероятно, можно снизить давление конкурентных сил и увеличить рентабельность бизнеса. В любом случае такое решение должно быть обдуманным и реализованным на уровне стратегии бизнеса, а не кратких коммуникативных кампаний» [3]. Со страниц глянцевых журналов Мине Хачатрян вторит Мария Терещенко: 1. Женщины, безусловно, составляют отдельную и довольно специфическую аудиторию, т. к. наличие базовых/гендерных отличий между мужчинами и женщинами никто не отменял. Но этот факт хорошо известен и не нов. Существуют целые категории товаров (помимо предметов гигиены), которые ориентированы целиком на женскую аудиторию. Поэтому было бы полным абсурдом этот факт игнорировать. Кстати, на заре развития рекламной индустрии такие случаи были, что обычно приводило к провалу рекламной кампании и бренда, но сейчас такой подход даже представить трудно. Возможно, у нас слабее развиты специфические женские каналы коммуникации и СМИ, но этот сегмент активно развивается и растет, так что все как раз вовремя. 2. Универсальных рецептов не существует, поскольку непосредственно внутри женской аудитории тоже есть различия, обусловленные возрастом, доходом, социальным положением, наличием детей и т. п. Безусловно, надо отбирать те средства коммуникации и медиаканалы, которые ориентированы на женщин и пользуются у них популярностью. Но все – в рамках здравого смысла: если разрабатываете маркетинговую стратегию для женского товара, в рабочей группе обязательно должны быть женщины, креативную команду тоже желательно иметь смешанную. А так – прием один: изучите свою аудиторию перед началом проекта – что для нее важно, какие у нее жизненные ценности, какие социальные и бытовые привычки и т. п.

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

3. Довольно удачный пример женской кампании (причем на традиционно мужском поле) – это пиво Redds. В коммуникации подчеркнуты преимущества и атрибуты бренда, важные для женщин. Удачно были задействованы интерактивные каналы коммуникации – женские интернет-порталы, интерактивные игры для женщин, совместные программы с модными женскими журналами и т. п. Приведем мнение мужчин на женское покупательское поведение. Денис Александров предлагает вниманию 15 правил, которые нужно соблюдать, ориентируясь на женщин [4]: 1. Женщины достаточно практичны, прагматичны. Когда продавец говорит, что мощность пылесоса 1700 ватт, мужчина делает умный вид, а женщина честно спрашивает: «Это много или мало?», «А зачем мне это?». Эти вопросы далеко не наивны, на них часто непросто ответить. 2. Женщины любят содействие. Им не нравятся вещи, услуги, если непонятно, как ими пользоваться. Мужчине тоже это нужно, но социальные нормы мешают признаться. Нужно делать схемы, картинки, примеры, простые и понятные объяснения. И женщины любят BP (BritishPetroleum), потому что там помогают заправляться. 3. Женщины ориентированы на эстетику, удобство. Покупая чайник, они обратят внимание на его цвет, как он вписывается в интерьер, на удобство «кнопочки». А мужчина может почувствовать себя растерянным, ведь у чайника нет длинного списка технических характеристик и опций. 4. Женщины более откровенны в выборе. Женщина честно признается, что ей нравится машина, потому что она «розовая». Мужчина, когда ему нравится изящный силуэт машины, говорит почему-то о мощности и надежности. 5. Женщины по-другому воспринимают запахи, цвета, формы, намного более развиты в этом отношении. Вкусы женщин изменчивы, как изменчива мода. Почему все должно быть серым и черным? Уже вчера многие производители предлагали мобильные телефоны со стразами, розовые ноутбуки. Что будет завтра? 6. Женщинам нравятся позитивные эмоции, улыбки, радость. Для них реклама, кажущаяся мужчинам «солидной», «имиджевой» часто скучна, невзрачна, непривлекательна. 7. Для женщин быть сексуально одетой – это совсем не то, что думают мужчины. Это обычно изящная одежда, создающая цельный «образ», тонко обращающая внимание на красоту. 8. Женщины более чувствительны к этике. Неприемлем цинизм, попытка обидеть ту или иную группу. Женщины обычно не любят жестких указаний на проблему. Поэтому морщинки в рекламе это то же, например, что и трещинки на изящной керамике. 9. Женщинам нравятся красиво обыгранные намеки, ассоциации. Производители средств женской гигиены, туалетной бумаги и даже ке-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

фира находят блестящие демонстрации впитывания жидкости (Kotex), мягкости (Zewa), решения проблем с пищеварением (Activia). 10. Женщины не склонны к пошлости, вообще имеют отличающийся «ассоциативный ряд». Поэтому, например, «Ж» – успешная марка магазинов обуви, а не то, что думают мужчины. 11. Женщины не любят сексизм. Им как минимум не нравится, когда их считают, например, нелогичными, неловкими. Многие навыки связаны не с полом, а со способностью и опытом. Поэтому неопытный водитель– мужчина «паркуется» заметно хуже женщины с хорошим водительским стажем. 12. У женщин – свои мотивы. Кажущаяся мужчинам шикарной реклама отеля с изображением стаи блондинок скорее оттолкнет. Как семейных, так и одиноких. И как хорошо понимают производители средств для волос, женщине обычно нужны восхищенные взгляды всех мужчин-коллег, а вовсе не роман с одним из них. 13. Женщины делают многое из того, что, как кажется рекламодателям, является мужским занятием. Читают РБК, Forbes и даже Men’s Health, слушают Авторадио и Шансон, покупают шампанское, любят мощные джипы, дорогие часы. Пусть в долях и процентах они уступают мужчинам, но это десятки и сотни тысяч читателей, слушателей, рекламных контактов, покупателей. 14. Ряд товаров, которые могут быть предложены как женщинам, так и мужчинам, требуют осторожности при использовании женского маркетинга. Например, если в принципе универсальная модель автомобиля будет воспринята рынком как «женская», это может резко уменьшить спрос мужчин. 15. Когда значительная часть покупателей – женщины, будьте аккуратны с «мужским» маркетингом. Например, если значительная часть покупателей внедорожника – женщины, лучше обратить внимание на безопасность, комфорт управления, а не на агрессию, скорость. Что касается инструментов, приемов, говорят специалисты по рекламе, просто будьте профессиональны. Проводите исследования, смотрите рейтинги популярности СМИ, следите за действиями производителей чисто женских товаров и услуг. Внимательно изучайте стиль жизни, обращайте внимание на простые вещи. Например, мини-форматы журналов, вмещающиеся в сумочку – это просто и гениально. Какими же желаниями руководствуются женщины в первую очередь? [5]. Если следовать рекламным сообщениям, которые у многих формируют искаженное восприятие женских мыслей, желаний и стремлений, то может показаться, что все женщины стремятся к молодой коже, сексу, удовольствиям, кокетству, и у всех у них критические дни. На самом деле представление рекламщиков о женщинах сильно их раздражает, а не привлекает. В приведенном отчете желания современной женщи-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

ны проранжированы следующим образом: сделать мир лучше – 85%; обеспечить успех своим потомкам – 83%; иметь достаточно времени на реализацию задуманного – 82%; больше путешествовать – 72%; разбогатеть – 62%; быть более привлекательной – 53%; преуспеть в карьере – 48%; выглядеть моложе – 27%; обрести популярность – 7%; жить, как кинозвезда – 5%. В книге Пако Андерхила «Почему мы покупаем, или как заставить покупать» приведено интересное наблюдение. Мужчины заходили в магазин, внимательно изучали модели сотовых телефонов и брошюры и покидали магазин, ни с кем не поговорив. Придя в следующий раз, они готовы были подписать контракт на подключение. Женщины вели себя по-другому: они направлялись сразу к стойке продаж, не обращая внимания на стеллажи с сотовыми телефонами, и требовали подробных разъяснений от сотрудников магазинов. Мужчины, как правило, склонны заострять внимание на аргументах и фактах (вспомните, какая читательская аудитория у одноименной газеты «АиФ») в отношении рассматриваемого товара, их прежде всего интересуют предметы, аргументы и факты – именно ими они привыкли обмениваться. А женщины стремятся учесть впечатления и факторы ситуации, мнения своих друзей, отношение продавцов, вид магазина или репутацию компании. Женщины выбирают свой товар, руководствуясь, как правило, не параметрами, а назначением его. Они очень редко принимают очень быстрое решение о покупке. Если мужчине достаточно двух посещений магазина, то женщине требуется в среднем три. Стремление приобрести идеал приводит к тому, что женщины сопротивляются покупке до тех пор, пока ими не будут рассмотрены все варианты. Мужчины же стремятся избавиться от вариантов: оспорить или пересмотреть ранее принятое решение – значит пойти назад, а не вперед, к цели. Как мужчин, так и женщин поведение представителей другого пола приводит в недоумение. Женщины считают, что мужчины глупы, как бараны, потому что упорно придерживаются первоначального мнения даже при наличии лучшей альтернативы. Женщины кажутся мужчинам нерешительными, непостоянными, т. к. они то и дело меняют мнение в отношении того, что им нужно, и действуют не задумываясь. В женскую аудиторию можно продвигать все, что угодно им. Именно, что угодно, а не просто то, что пожелал реализовать продавец. Товаром, который продвигается в женскую аудиторию, могут быть всевозможные технические новинки: флеш-карты, мобильные телефоны, ноутбуки, фотокамеры и т. п., поскольку из сугубо функциональных вещей они превращаются в имиджевые и статусные. Практически в каждом женском глянцевом журнале имеется раздел, где стилисты рекомендуют, к какому наряду подходят те или иные сум-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ка, обувь, украшения. Уместно в этом ряду должны смотреться и «технические аксессуары». Среди пионеров женской рекламы – Samsung с коллекцией женских телефонов и SONY – с ноутбуком VAIО. Как пишет Игорь Крымский «приемы «женского» продвижения отличаются особым – тонким и чувственным – креативом. Рекламное сообщение обращается непосредственно к женской целевой аудитории (тариф «Подружки» – эксклюзивно для женщин!), в информации проскальзывает прямая или косвенная связь с подобными услугами или товарами (тариф «Подружки» – услуга «Женский портал»), со-организаторами кампании являются СМИ с «женским лицом» (Cosmopolitan, ELLE), а сам товар имеет утонченную форму и мягкую цветовую гамму (женский телефон «Samsung La Fleur» (цветок)». Сергей Романюха справедливо отмечает: «Не учитывать данные факты – значит делать грубейшие ошибки в разработке коммуникационной компании, маркетинговой программы». На приведенной ниже таблице 1 рассмотрены различия в поведении между полами, которые оказывают влияние в современной действительности. Таблица 1. Различия в образе мышления, поведении мужчин и женщин

Как

Мужская линия поведения

ВЫЖИТЬ

Бороться с конкурентами за пищу, территорию и положение в племени, т. к. те, кто занимает более высокое положение, получают лучшее место, лучшую пищу, лучших женщин.

РАЗМНОЖАТЬСЯ

Отгонять соперников. Завоевать право выбора подруги (как у животных). При этом обязательно демонстрировать свою напыщенность и оперение.

Добиваться того, чтобы выжило как можно больше потомков.

Спариваться как можно чаще и с разными самками. Делать это «по-быстрому», т. к. это верный способ не быть застигнутым врасплох. Чем больше спариваний за ночь, тем выше вероятность генетической бессмертности. «Побеждают сильнейшие».

Любимое высказывание

Женская линия поведения Оставаться в живых как можно дольше, т. к. это лучший способ произвести на свет как можно больше потомков и вырастить их. Не стоит ввязываться в борьбу, чтобы не лишиться жизни. Объединяться с другими женщинами, которые имеют сходные желания. Выбирать партнера с осторожностью. Способность продолжать род ограничена, женщинам необходимо уметь улавливать нюансы и оценивать выносливость, генетическое соответствие и перспективу своих поклонников. Заботиться о потомках. Т. к. шансы женщин на производство потомков не так велики, как у мужчин, им необходимо оберегать тех, что уже есть.

«…покоряет города».

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

Интересно рассмотреть поведение женщин в супермаркетах. Исследователи, наблюдавшие за поведением женщин на подходе к стеллажам с нагромождением разнообразных товаров, отмечают, что у женщин «замедляется дыхание, частота морганий ресницами снижается почти в три раза, движения замедляются, заметны психосоматические реакции. Все это явно указывает на то, что в данный момент их состояние соответствует фазе транса». Конечно же, не все женщины ведут себя именно так. Здесь приводятся усредненные образцы поведения. «Точно так же, под воздействием трансового состояния (когда ситуация, назначение, цена, необходимость воспринимаются некритически, безоценочно), товар перемещается в корзину. И только в момент, когда кассир называет сумму покупки, женщина «включается» в действительность, при этом частота пульса, моргание ресниц, частота дыхания уже выше нормальных и близки к состоянию стресса (который активируется воздействием размера потраченных денег, превышающего запрограммированный заранее лимит). Под давлением этого состояния женщина находится еще около 5 минут, так как наличие в пакете незапланированных покупок влечет за собой возникновение ситуации диссонанса. Это состояние снимается достаточно просто – женщина на ходу придумывает оправдание своим затратам, выбирает одну из стратегий его избегания, чтобы снизить давление диссонансного состояния. И уже к моменту прихода домой полностью может логически обосновать необходимость своих покупок (например – как же это нужно, какая же я молодец, что вовремя вспомнила, какую же выгодную покупку я сделала, хочу себя побаловать, удивить и т. д., и т. п.)» [6]. Следовательно, производители и продавцы, участники деловых коммуникаций, находящиеся в маркетинговом пространстве уже не смогут проигнорировать гендерные различия в потребительском поведении и коммуникациях, осуществляемых в бесконечном пространстве товаров, межличностных отношений, личных и общественных потребностей и интересов.

Список литературы 1. Радаев В.В. Социология рынков: к формированию нового направления. Москва: ГУ ВШЭ, 2003. 2. Интернет ресурс: http://www.potrepedia.ru/povedenie/potr_tov_us.htm 3. Интернет ресурс: http://www.4p.ru/main/theory/88813/ 4. Там же. 5. По данным отчета «Женщины на пороге XXI века», Grey Advertising, N.Y. 1995 г. 6. Интернет ресурс: http://www.4p.ru/main/theory/8881 7. Захарова В.И. Соотношение правовых и этических норм в деятельности журналиста и специалиста по связям с общественностью. Российский и зарубежный опыт // Коммуникология. Том 3. №1. 2015. С. 101-128.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

GENDER DIFFERENCES IN CONSUMER BEHAVIOR AND

COMMUNICATIONS Author: SHIBITSKY, M. V. SHIBITSKY Mikhail Viktorovich, postgraduate of the Department of public relations and media policy, Institute of State Service and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Prospect Vernadskogo, 119571, Moscow, Russian Federation. Tel.: +7(499)956-0701. E-mail: mikhei@yandex.ru Abstract. From the point of view of Z. Freud understanding consumer behavior is facilitated by appeal to the unconscious man strong psychological part of human nature. The psychoanalytic model focuses on people’s attitudes to things and advises you to influence this attitude and change it so that the purchase of goods or services was motivated. Consumer behavior is a the motor trade, and is a behavior that should be studied by product owners who sell goods or provide services. Consumers decide on the purchase of goods or services, if they need him for something. Buying behavior is the process of consumer decision-making about the allocation of their income between different goods and/or services it intends to purchase, and its behavior in the process of the acquisition. The buyer often buys the goods under the influence of advertising exposure, even if it is now not needed. The buyer does not unknowingly consumes the purchased goods. Type of consumer behavior determines the adoption of consumer purchase decisions. Absolute needs (physiological, spiritual, emotional, intellectual) in the process of implementation show gender differences in one way or another. Real needs, reflecting the need for real objects, also often have real content, which is implemented in the products of material production, and are regarded as the real consumer power of society. They differ significantly for men and women. Key words: gender, gender differences, products, services, consumer market, consumer demand, consumer behavior, marketing, marketing research, market demand, information, advertising, sociological approach.

References 1. Radaev V.V. Sotsiologiya rynkov: k formirovaniyu novogo napravleniya. – M., 2003. [Radaev V. V. (2003) Sociology of markets: towards formation of a new direction. Moscow]. 2. URL: http://www.potrepedia.ru/povedenie/potr_tov_us.htm 3. URL; http://www.4p.ru/main/theory/88813/ 4. Ibid. 5. Po dannym otcheta «Zhenshhiny na poroge XXI veka», Grey Advertising, 1995 g. [According to the report “Women on the threshold of XXI century”, Grey Advertising, N.Y. 1995]. 6. URL: http://www.4p.ru/main/theory/8881 7. Zakharova V.I. Sootnoshenie pravovykh i ehticheskikh norm v deyatel’nosti zhurnalista i spetsialista po svyazyam s obshhestvennost’yu. Rossijskij i zarubezhnyj opyt// Kommunikologiya. Tom 3. №1. 2015. S. 101-128. [Zakharova V. I. the Correlation between legal and ethical norms in the activities of the journalist and specialist in public relations. Russian and foreign experience// Communicology. Volume 3. No. 1. 2015. P. 101-128].

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

МИФОЛОГИЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ

МАРКЕТИНГОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ Авторы: РОМАТ Е.В., КИСЛОВ Д. В. РОМАТ Евгений Викторович – доктор наук государственного управления, профессор, заведующий кафедрой маркетинга и рекламы Киевского торгово-экономического университета, редактор журнала “Маркетинг и реклама”, глава Союза рекламистов Украины. Адрес: 02156, Украина, г. Киев, ул. Киото, 19. Tel.: +38 (044)531-48-37. E-mail: romatev@i.ua КИСЛОВ Денис Васильевч – кандидат политических наук, докторант Национальной академии государственного управления при Президенте Украины, доцент кафедры маркетинга и рекламы Киевского торгово-экономического университета, старший учредитель «Международного бюро корпоративной аналитики и консалтинга». Адрес: 02156, Украина, г. Киев, ул. Киото, 19. Tel.: +38 (097)354 54 43. Аннотация. В статье рассматриваются особенности функционирования современных маркетинговых коммуникаций. Показана роль мифологической составляющей при репрезентации информационного продукта некоммерческих государственных маркетинговых коммуникаций. Представлена версия усиления мифологической составляющей методов манипуляции сознанием масс. Отдельное внимание в работе отведено влиянию на сознание населения Украины, а также реальности взаимоотношений Украины и ЕС и их мифизации. Результаты работы могут приобрести в процессе дальнейшей обработки свое воплощение в маркетологии, имиджелогии, права в сочетании с информатикой, для интеграции научных, отраслевых и управленческих возможностей. Выводы, полученные в результате основного материала статьи, подтверждают, что миф как инструментарий маркетинговых коммуникаций выполняет функции оператора и апеллирует к уровню всеобщности через понятия массовости, «подавляющего большинства», а также он может выступать как обоюдоострое информационное оружие, которое может быть использовано в целях дестабилизации социально-политической обстановки в стране. Ключевые слова: государство, маркетинговые коммуникации, миф, мифологическая составляющая, общество.

Мифология, мифологическая составляющая, некоторые элементы мифа, так или иначе, но присутствуют в большинстве современных видов некоммерческих государственных маркетинговых коммуникаций. Однако роль и место таких специфических форм маркетинга требует по-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

стоянного осмысления в различных условиях их использования и применения. Необходима объективная оценка пропорциональных, этических, социально-значимых и многих других параметров, которые отражали бы эффективность и правомерность встраивания элементов мифотворчества в структуру маркетинговых коммуникаций, которые предназначаются для целевых аудиторий, отдельных групп населения или общества в целом. Роль и значение мифа в социальной и политической деятельности были предметом фундаментальных исследований многих известных ученых и мыслителей. Это направление стало перспективным с учетом того, что мифология и мифотворчество изучались такими авторами как: Аристотель, К. Абрахам, А. Анисимов, Л. Аннинский, С. Антоненко, Х. Арендт, Р. Барт, М. Бердяев, М. Вебер, В. Вундт, К. Гаджиев. В. Ф. Гегель, А. Геде, Е. Гуссерль, А. Донини, М. Элиаде, Э. Кассирер, З. Косидовский, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, С. Московичи, В. Нечаев, Х. Ортега-и-Гассет, О. Панарин, К. Поппер. Г. Почепцов, Ж. Сартр, Г. Тард, С. Токарев, З. Фрейд, Э. Фром, В. Халипов, К. Хюбнер, Г. Шиллер, К. Юнг, К. Ясперс и многими другими исследователями. Среди современных украинских ученых следует отметить работы, касающиеся политической мифологии: В. Бебика, М. Головатого, Д. Дуцик, М. Кармазина, И. Кресиной, Н. Михальченко, Ю. Романенко, Ю. Шайгородского и других авторов. Однако, мифотворческие подходы в теории и практике формирования государственных систем маркетинговых коммуникаций в условиях современных трансформационных тенденций, постмодернистских веяний, резких конкурентных противоречий, обострения политической борьбы за власть, быстрых социально-экономических изменений, внешних вызовов и угроз рассмотрены пока недостаточно и без должного учета ментальных и психологических последствий от воздействия таких мифотворческих экспериментов на население. Цель данной публикации – оценить состояние и условия функционирования мифологической составляющей в структуре некоммерческих государственных маркетинговых коммуникаций и дать характеристику тенденциям развития данных процессов. Исторически миф был и остается существенным элементом частной, общественной и государственной жизни. Он выполнял и будет выполнять роль регулирующего механизма и рычага влияния на общественное и индивидуальное сознание. В условиях доминирования рыночной парадигмы мифологическая составляющая маркетинговых коммуникаций выполняет особую роль в системах взаимоотношений органов государственной власти и социума, что может существенным образом сказываться на характере социально-политических противостояний, осложняя их до резко протестных уровней.

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

Уравновешивание составляющих рационального и мифологического в сфере государственного управления, в частности, для формирования сбалансированного и устойчивого мировосприятия населением страны неизбежных социально-политических изменений должно являться обязательной формой взаимодействия органов государственного управления с гражданским обществом. В противном случае, при длительном игнорировании данного требования возникает жесткий дисбаланс между декларируемыми установками власти и осознанием смысла социально-политической жизнедеятельности гражданами. Опыт украинской действительности второй половины 2013 года и первой половины 2014 года это наглядно и трагически продемонстрировал. Мифология, которая использовалась в технологиях управления общественным сознанием украинского населения, балансировала между иррациональным в своей природной сущности и рациональным с точки зрения маркетинговой деятельности. Например, длительные и постепенные евроинтеграционные идеи, которые декларировались населению непрозрачно и отвлеченно, осуществлялись на дипломатическом и внешнеполитическом уровне государственной деятельности, отражались в массовом сознании как колебания в границах статистической или заангажированной погрешности в классических соотношениях «40 на 60», то есть – около 40 % опрошенных были за ассоциацию с Евросоюзом, а 60 %, наоборот, против. Затем, соотношение этих рейтингов вышло на уровень «фифти-фифти». Перелом в сознании опрашиваемых групп населения достигался за счет интенсификации такой деятельности, отражаемой в средствах массовой информации, за счет концентрации мифологической составляющей перспектив евроинтеграции на принципах ассоциативного членства с ЕС. При этом мифологическая составляющая маркетинговых средств влияния на сознание населения стала превалировать над представлениями о реальности взаимоотношений Украины и ЕС. Воздействие мифологемы заключалось в подсознательном внедрении в мыслительные процессы масс автоматического переноса уровня и качества жизни в ведущих странах ЕС в украинскую действительность сразу после подписания соответствующих международных соглашений. Следовательно, ожидание весьма отдаленного «светлого» будущего как бы проектировалось на ближайшее время, что совершенно не соответствовало реальности. Но данная мифологема сумела развернуть соотношение рейтингов в прямо противоположных сочетаниях «60 на 40». (То есть, большинство, по данным специальных социологических опросов, оказалось сторонником ассоциации своей страны с ЕС за счет определенных молодежных аудиторий центральных и западных регионов страны). Резкий отказ властных структур от ассоциации вырвал мифологему из сознания, определившегося в своих предпочтениях, прежде все-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

го, молодого населения страны. У них как бы «вырвали» мечту и надежду, пусть и иррациональную, что тут же резко воплотилось во вполне реальные протестные настроения. При этом государственные структуры не были нацелены на снятие, демпфирование или подавление таких настроений. Мало того, власть даже не обладала механизмами, соответствующими этим целям государственных коммуникаций, которые могли бы быстро и эффективно снять данную конфликтную ситуацию с повестки дня гражданского общества. Таким образом, совершенно беспочвенный миф о близком и беззаботном европейском процветании при его резком формальном крушении послужил «спусковым крючком» для достаточно обыденных мирных протестных акций. Однако ими тут же воспользовались как внутренние, так и внешние политические силы и для активизации борьбы за власть оппозиционных группировок, и для осуществления интересов конкурирующих олигархических кланов, и для реализации определенных геополитических устремлений. Отсутствие концепции четких и действенных государственных коммуникаций, способных нести рациональные и доходчивые для масс идеи принципов развития страны, позволило проявиться и стать вскоре доминантным мифу о всесилии «майдана», как формы изъявления некой народной воли непосредственно на улицах и площадях столицы. Мифы «народного вече» и вольницы «майданов» и «евромайданов», являясь по сути ярким выражением управляемых охлократических процессов, но широко пропагандируемые средствами массовой информации, находящихся в частном владении медиакратов страны, сравнительно быстро привели к тому, что псевдореволюционные идеи охватили массы. Это, в свою очередь, стало результатом «управляемого хаоса» и насильственной смены власти в стране в условиях трагической гибели сотен людей и тысяч пострадавших. И светлый, вечный, и казалось бы безвинный миф «о лучшей жизни» вновь окрасился кровью реальных жертв. Следовательно, проблема соотношения рационального и мифологического в современных социально-политических процессах развития социума является ключевой с точки зрения эффективности и результативности, необходимости и достаточности использования технологических средств мифотворчества в системах коммуникаций органов государственного управления. Решения такого типа управленческих задач возможны только при условии их комплексного рассмотрения как междисциплинарных с различных позиций политологии, психологии, социологии, права, а также теории информации, маркетологии и коммуникологии. Практицизм, различные постмодернистские течения не дают ответов для наций, народов и правительств многих стран на вопросы о на-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

правлениях путей поиска, о нахождении адекватных методов и способов успешно противостоять современным цивилизационным вызовам, о разработке действенных моделей преодоления возможных негативных последствий. По мнению, например, ряда ведущих украинских исследователей соотношений политики, государства и права это происходит потому, что почти невозможно определить какую-то определенную тенденцию их развития, и, тем более, – единую парадигму исследований и политического дискурса относительно ныне существующих трансформационных процессов [1]. При этом все отечественные и зарубежные исследователи ссылаются на неоднозначность и неопределенность изменений и даже на то, что «человечество испытывает себя неизведанным» [2, с. 85]. В этих условиях старые политические мифы и мифологемы соединяются с современным мифотворчеством как стихийно массами, так и целенаправленно коммуникаторами масс-медиа ради «закрытия амбразур», с которых на человечество обрушиваются все новые и новые «залпы» сложнейших социальных и экономических проблем, вызовов и угроз. Следовательно, специфические формы маркетинга, которые вошли в качестве нового инструментария в системы государственного управления на смену традиционным формам влияния на сознание гражданпотребителей (агитации и пропаганде), должны также активно использовать все уже известные приемы мифотворчества и их комбинации, переработки, интерпретации в облачении модных философских, популистских, постмодернистских и других течений. Такие разработки должны, прежде всего, иметь в виду главные принципы их создания – целенаправленность и действенность их использования в качестве наступательных механизмов государственного управления. Поскольку миф является средством усвоения информации коллективным сознанием, он может стать, как показано выше, эффективным манипуляционно-политическим обоюдоострым оружием в противоборстве государственных и протестных коммуникаций. При этом миф выполняет функцию перенацеливания психических реакций человека от случайного к постоянному и стабилизирует его мышление, самооценку и самоопределение в данных условиях существования [3, с. 93]. Поэтому первенство мифотворческого влияния будет знаменовать победу тех или иных противоборствующих политических сил. Х. Ортега-Гассет в своей работе «Восстание масс» писал, что современность характеризуется появлением нового типа культуры – «мозаичной». Она отличается от гуманитарной культуры, характеризующейся упорядоченностью и иерархичностью идей и знаний тем, что такая новая культура представляет собой некую слабоструктурированную фрагментарность случайных, плохо связанных между собой понятий [4]. Такая мозаичная культура и приводит к появлению «человека массы» как

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

идеального объекта манипуляций над его сознанием [5]. При этом миф становится оперативным инструментом, реализующим цели и задачи, которые ставят перед мифотворцами-коммуникаторами политические игроки и медиакраты ради осуществления своих, зачастую эгоистических и узких интересов. Среди основных признаков современного социально-политического мифа выделяют архетипность и всеобщность, символичность и синхронность, универсальность и целостность [3, с. 358]. Отражение этих признаков и свойств мифа в имиджевом, маркетинговом, государственном и партийном исполнении описал Г. Почепцов [6, с. 150]. Он утверждал, что миф разворачивается в масс-медиа как сценарий, в котором сразу обозначаются роли друзей и врагов главного героя. А такового на практике целенаправленно выделяет и наделяет символическими добродетелями соответствующее конкретное средство массовой информации, например, популярный телеканал. Таким главным героем телеканала может выступать, например, кандидат на должность президента страны в соответствующей выборной кампании, который одновременно является владельцем или совладельцем данного телеканала. Следовательно, рейтинг такого телеканала становится рейтингом и такого «главного героя». Г. Почепцов так же отмечал, что «миф представляет собой особые условия коммуникации, поскольку в нем есть слушатель, но нет автора сообщения; также и по этой причине миф становится неопровержимым, так как не с кем спорить» и при этом он является цельной конструкцией. Следовательно, мифы такого рода задаются аксиоматически и не подлежат проверке на соответствие действительности [6, с.151]. Именно этот фактор и доминирует в стране, охваченной волнениями и эмоциями, которые, однако, приводят к совершенно противоположной направленности поведения: от нейтрально-пацифистского до крайне агрессивного. Поэтому практически в одно и то же время и в одном и том же месте можно наблюдать и сугубо мирные выступления, и жесткие вооруженные противоборства. Используя весь обширный арсенал механизмов и инструментариев информационно-психологических операций, масс-медиа, ориентируясь на волю частных медиакратических кругов, задают мифологемы, смысл и содержание которых доводится объектам – массам, аудиториям, группам населения, военным формированиям – для наиболее эффективного влияния на их сознание и дальнейшее поведение [7, c. 182]. Это довольно типичные формы и методы, используемые как в маркетинговых коммуникациях, так и при ведении широкомасштабных информационных войн. Заключение и направление дальнейших исследований. 1. Исследование современного мифотворчества, используемого в государственных и политических маркетинговых коммуникациях, не-

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ

обходимо вести комплексно в контексте синтезированного междисциплинарного подхода. 2. Миф в таких маркетинговых коммуникациях выступает неким универсальным оператором и апеллирует к уровню всеобщности через понятия массовости, «подавляющего большинства», основных ценностей и т.д. 3. Миф в современных маркетинговых коммуникациях приобретает все более расплывчатые, дискурсные, постмодернистские формы, однако в условиях государственных и протестных коммуникаций вновь тяготеет к более конкретным и к более четким формам. 4. Миф в таких маркетинговых коммуникациях выступает ныне, в том числе, в качестве реализатора конкретных задач борьбы за власть, как политическими, так и насильственными методами в условиях жестких противостояний между действующими управленческими структурами и представителями протестных сил общества. 5. Миф в целом выступает своеобразным способом интерпретации миропонимания, методом моделирования мировых и национальных тенденций развития, конкретной социальной жизнедеятельности масс. Он может выступать как обоюдоострое информационное оружие, которое может быть использовано в целях дестабилизации социальнополитической обстановки в стране.

Список литературы 1. Ю.І. Римаренко, М.М. Вівчарук, О.В. Картунов, І.О. Кресіна, С.Ю. Римаренко, С.О. Телешун, Л.Є. Шкляр Етнос. Нація. Держава: Україна в контексті світового етнодержавницького досвіду: монографія. К. : Ін-т держави і права НАН України, 2000. – 516с. 2. Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. М., 1999. 740 с. 3. Ю.Ж. Шайгородський Політика: взаємодія реальності і міфу. – К. : Знання України, 2009. 400 с. 4. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс / Интернет ресурс: http: //www/gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gas_voss/index/php. 5 Верхоглазенко В. Общественное сознание как объект манипуляции (обзор приемов манипуляции с общественным сознанием) / Интернет ресурс: http: //mmpk2. appach.ru/?q=node/151. 6. Почепцов Г.Г. Имиджелогия . – М. : «Рефл-бук», К. : «Ваклер», 2004. – 576 с. – Серия «Образовательная библиотека». 7. Кіслов Д.В. Інформаційні війни : монографія. – К. : Київ. Нац. торг.-екон. ун-т, 2013. – 300с.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

MYTHOLOGICAL COMPONENT OF MARKETING

COMMUNICATIONS Authors: ROMAT E.V., KISLOV D.V. ROMAT Evgeniy Viktorovich, Doctor of public administration sciences, professor, head of marketing and advertising department, Kiev National University of Trade and Economics (KNTEU), Editor of the Journal “Marketing & Advertising”, Head of the Union of Advertisers. Address: 02156, Ukraine, Kiev, Kyoto St, 19. Tel.: +38 (044)531-48-37 KISLOV Denis Vasilyevich, PhD in Political Sciences, Associate Professor, Doctoral Student of the National Academy for Public Administration under the President of Ukraine, Associate Professor of the Department of marketing and advertising, Kiev National University of Trade and Economics (KNTEU), founder of the Limited Liability Company «Corporate Research and Consulting International Bureau» (LLC «CRC IB») Address: 02156, Ukraine, Kiev, Kyoto St, 19. Tel.: +38 (097)354 54 43 Abstract. The article discusses specific features of functioning of contemporary marketing communications. It depicts the role of a mythological component in representing the information product of non-commercial state marketing communications. The article presents a version of intensification of the mythological component of mass consciousness manipulation methods. Special attention in this article is paid to the impact on the minds of Ukrainian population, to the reality of relations between Ukraine and the EU and their mythologizing. The results of this article can be further developed and used in marketology, imageology, and law combined with computer science, for the integration of scientific, industrial and managerial opportunities. The conclusions received from the primary material of the article confirm that the myth as a marketing communications tool serves as an operator and appeals to the level of universality through such notions as the mass character and the “vast majority”, and it can also function as a double-edged information weapon that can be used to destabilize the socio-political situation in the country. Key words: state, marketing communications, myth, mythological component, society.

References 1. Rymarenko Yu.I., Vivcharuk M.М., Kartunov A.V., Kresina I.A., Rymarenko S.Yu., Teleshun S.O., Shkliar L.E. Nacia. Derzava: Ukraina v konteksti svitovogo etnoderzavnyckogo dosvidu: monografia. – Kiev: Inst.derzavy I prava NAN Ukrainy, 2000. – 516 s.[ Rymarenko Y.I., Vivcharuk M.М., Kartunov A.V., Kresina I.A., Rymarenko S.Y., Teleshun S.O.,

ИЗМЕРЕНИЕ ГЕНДЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭТНОМИГРАЦИОННЫХ ... КОММУНИКАЦИЙ L.E. Shkliar. Ethnicity. Nation. Country: Ukraine in the context of international ethnic and state experience: monograph. – Kiev. Institute of State and Law of Ukraine, 2000. 516p.] 2. Inozemtsev V.L. Raskolotaya tsivilizatsiya. M., 1999. 740 p. [Inozemtsev V.L. (1999) Broken civilization. Moscow]. 3. Shayhorodskyy Yu J. Polityka: vzaemodia realnosti i mafu. – Kiev: Knowledge of Ukraine. 2009. [Shayhorodskyy Yu J. (2009) Policy: the interaction of reality and myth. Kiev]. 4. Ortega-y-Gasset, H. Vostanie mass // Internet resurs: http: //www/gumer.info/ bogoslov_Buks/Philos/gas_voss/index/php. [Ortega-y-Gasset, H. Revolt of the Masses / URL: http: //www/gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gas_voss/index/php]. 5. Verhoglazenko V. Obchestvennoe soznanie kak obekt manipulacii (obzor prbemov manipuljacii s obshestvennym soznaniem) / Internet resurs: http: //mmpk2.appach. ru/?q=node/151. [Verhoglazenko V. Public consciousness as object of manipulation (survey methods manipulate public opinion) / Internet resource: http: //mmpk2.appach. ru/?q=node/151.]. 6. Pocheptsov G.G. (2004) Imidgelogia. Moscow: “Refl-book,”. Kiev: “Vakler”. (series of “educational library.”) [Pocheptsov G.G. (2004) Imagelogy. Moscow, Kiev)]. 7. Kislov D.V. (2013) Informacijni vijny: monographia. – Kyiv: Kyiv. Nat. torh.-economical. University Press. [Kislov D.V. (2013) Information War: monograph. Kyiv].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ: ГЕНДЕРНЫЙ И ГЕРОНТОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ SOCIAL PROTECTION OF THE POPULATION: GENDER AND GERONTOLOGY ASPECTS

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

ГЕНДЕРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОЖИЛОГО ВОЗРАСТА:

МЕДИАТИВНЫЙ АСПЕКТ Авторы: СУСЛАКОВ Б.А., РЮМШИН С.А. СУСЛАКОВ Борис Алексеевич – доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой государственного и муниципального управления, Международный независимый эколого-политологический университет (Академия МНЭПУ). Адрес: 127299 г. Москва ул. Космонавта Волкова д.20. Тел.: +7( 916)557-51-49. Е-mail: suslakovba@mail.ru РЮМШИН Сергей Анатольевич – старший преподаватель кафедры общественных связей и медиаполитики факультета журналистики Института государственной службы и управления, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС). Адрес: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 82, корп. 1. Тел.: +7(499) 956-07-01. Е-mail: 101rsa@mail/ru Аннотация. Статья посвящена проблемам демографии в современной России, рассматриваются текущее состояние и будущая структура и численность населения, основные проблемы стареющего населения, его гендерная структура, особенности. Подчеркивается идея о необходимости использования потенциала пожилого возраста в интересах общества и государства, и в тоже время учитывать возрастную и гендерную динамику в формировании и реализации социальной политики государства, содержание и формы коммуникаций. Авторам видятся пути решения проблем представителей третьего возраста в активном взаимодействии государства с общественными организациями, которые готовы выполнять медиативные функции, качественном изменении отношения общества к пожилым гражданам. Особое значение приобретает этика коммуникаций, где также посредническая роль общественных организаций будет востребована и обществом и государством. Ключевые слова: демография, социальная политика государства, старение населения, проблемы пожилого возраста, гендерные особенности «третьего возраста», посредничество общественных организаций во взаимодействии общества и государства.

Политика любого государства не может не учитывать динамику демографии населения. Статистические данные, их детальное содержание, историческое прошлое и перспективы будущего, структура и многие другие важные аспекты являются базовым основанием для планирования экономического, социального и политического направлений развития . По данным ООН в 1950 г. в мире проживало приблизительно 200 млн. людей в возрасте 60 лет и старше. К 1975 г. их количество возросло

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

до 550 млн. Известно, что каждый год численность населения старше 60 лет возрастает на 2,4%. Причина, прежде всего, в улучшении уровня жизни – уровня образования, состояния системы здравоохранения, положительная динамика социально-экономического статуса населения. Ожидается что к 2020 г. число пожилых и старых людей может возрасти до 1 миллиарда человек. По сравнению с 1950 г., их численность возрастет более чем в 5 раз, тогда как население планеты увеличится только в 3 раза. К 2050 году численность пожилых людей увеличится до 2 млрд. человек и, впервые в истории, в мире будет проживать больше людей в возрасте 60 лет, чем в возрасте до 15 лет. Большинство демографов подтверждает необратимость данного процесса, заявляя, что мир вступил в «век пожилых» [2]. Приведенные данные в определенной мере являются следствием развития человеческой цивилизации: новые материалы и технологии производства, способы организации социальной сферы и общественной жизни, уровень развития информационных систем [1] оказывают свое влияние на качество жизни: совершенствуется медицинское обслуживание, улучшается структура питания, меняются к лучшему бытовые условия населения, население становится более активным, расширяются возможности общения через развитие существующих и появление новых способов коммуникаций. Меняется гендерная составляющая в каждой возрастной группе – соотношение мужчин и женщин. Известно, что рождаемость девочек выше рождаемости мальчиков, продолжительность жизни женщин выше, чем у мужчин, в России этот интервал составляет в среднем от 2 до 8 лет и более лет, а преобладание женщин составляет от 1,4 в возрасте 60-64 лет до 2,4 и выше в возрасте от 70 лет [3]. Низкая продолжительность жизни мужчин – слабое место России. Так, по данным Всемирной организации здравоохранения, среди 39 стран с наименьшей продолжительностью жизни мужчин Россия занимает 27 место. В тоже время эксперты ООН причисляют Россию к числу стран с высоким уровнем развития человеческого потенциала, рассчитывая индекс развития человеческого потенциала, который выводится из таких показателей как уровень жизни, продолжительность жизни и образование [4]. Чем старше поколение, тем больше разрыв численности мужчин и женщин, и, соответственно, тем более заметны гендерные отличия. С возрастом добавляются проблемы отношений между полами как в бытовой, так и деловой сфере. Меняется содержание и формы коммуникаций, которые являются показателем активности граждан пожилого возраста и, на наш взгляд, требует особого внимания. Следует учитывать и традиционные сложности в отношениях между полами как в бытовой, так и деловой сфере. К сожалению, современная социология не уделяет должного внимания проблемам коммуникаций и гендерной составляющей в отношении

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

пожилых граждан. Западная социология проявляет свой научный интерес к данной проблеме с 70-80 х годов ХХ века. Отечественные исследователи обратилась к изучению гендерной проблематики совсем недавно, но этого внимания явно недостаточно. Исследования и выводы ученых должны быть приняты во внимание государственными структурами. Важнейшими особенностями, которые оказывают влияние на характеристики стареющего населения, являются семейные, групповые, профессиональные особенности, личностные интересы, этнические, конфессиональные и культурные традиции. Такие особенности не могут не вызывать неудовлетворенность у феминистически настроенных представителей слабого пола, неравноправное положение женщин, с их точки зрения, нарушает гармонию и равенство между мужчиной и женщиной. Социальные противоречия третьего возраста сопровождаются определенным напряжением и не только со стороны активистов равноправия. Одиночество и невнимание общества, отрешение от реальных дел государства, мизерные социальные блага, невозможность реализации своего потенциала – вот неполный перечень проблем людей за 60. Нерешенность таких проблем не может не замечаться обществом и государством. Однако, от этого социальная острота проблемы не исчезает. Западные страны сталкиваются с такими же сложностями, ищут и находят возможности для их преодоления. В России постепенно проблемы пожилого возраста, и в том числе их гендерные составляющие, становятся предметом внимания общественных организаций и государства. Демографическая ситуация, увеличение продолжительности жизни и общее старение населения требуют пересмотра сложившегося отношения к старости, преодоления стереотипов и формирования новых подходов к содержанию жизни пожилых людей. Современная Российская Федерация не является исключением. Непростые испытания, выпавшие на последние два-три десятилетия на наше государство, особенно в последние годы, в социальной политике поднимают демографические проблемы с новой остротой. Введенные против России санкции со стороны стран Запада, необходимость обеспечивать заявленные государством программы, в том числе и социальные, кризисные явления мировой экономики весьма существенно влияют на экономику и социальную политику. Не случайно активно обсуждается тема продления трудовой активности и увеличения возраста выхода на пенсию. Так, правительство РФ внесло в Государственную Думу законопроект об увеличении возраста выхода на пенсию для государственных служащих [5]. Очевидно, что затем речь будет идти о других категориях граждан. Вопрос этот чрезвычайно важен для общества, и он будет своеобразным маркером будущего для нынешних граждан среднего возраста. Динамика демографических проблем требует принятия определенных реше-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ний и, наряду с государственными структурами, свое участие в них принимают и институты гражданского общества. Общественные организации и движения самого разного направления зачастую в своих целях заявляют самые разнообразные программы для пожилых людей: образовательные, социальные, спортивные, экономические. Потенциал пожилых людей и ранее был весьма значим для общества, однако, в большей части, о нем вспоминали различные политические партии и движения в период выборных компаний, когда голоса самой дисциплинированной и активной группы населения были необходимы для достижения собственных политических целей. По окончании выборов внимание к пенсионерам ослабевало. В тоже время последние данные американских ученых свидетельствуют о том, что пик интеллектуальной активности приходится на возраст около 70 лет [6]. И терять такой потенциал нации крайне расточительно. Сегодня на примере деятельности многих общественных организаций можно наблюдать, как меняется отношение общества к проблеме пожилых людей. Так, Союз пенсионеров России своей стратегической задачей заявляет защиту законных прав и интересов пенсионеров и обеспечение им достойного качества жизни [7], Московская городская общественная организация пенсионеров, ветеранов войны, труда, вооружённых сил и правоохранительных органов также видят целью своей деятельности заботу о насущных проблемах пожилых людей. И таких организаций становится все больше. Этика коммуникации в отношении представителей третьего возраста постепенно меняется. Многие общественные организации и волонтерские движения среди своих задач отдельно выделяют заботу о пожилых гражданах, реализуют конкретные программы помощи ветеранам и инвалидам. Международные организации, такие как ООН, ВОЗ, МОТ, вопросам формирования и реализации программ поддержки людей пожилого возраста уделяют самое серьезное внимание. Разработаны и реализуются основополагающие документы, которые закрепляют новое содержание социальной работы. Смысл ее заключается в выявлении положительного потенциала пожилых, формирование среды, которая способствовала бы созданию благоприятных ситуаций и полезных контактов, возможностей не просто реализовать свой потенциал, но и быть полезным обществу, своим близким. Среди основополагающих принципов, согласно рекомендациям Генеральной Ассамблеи ООН отдельно выделены: • независимость, доступ к достойным условиям жизни; • участие – вовлеченность в жизнь общества; • уход – обеспеченность доступа к медицинским услугам, защита со стороны семьи и общества; • реализация внутреннего творческого потенциала; • достоинство.

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

Названные принципы носят фундаментальный характер, они лежат в основе социальной политики государства, которая учитывает и конкретные особенности культуры, экономики, сложившийся уровень социального обеспечения пожилых граждан и т.д. В том числе и гендерные особенности. Традиционно гендерная тематика рассматривает проблемы положения женщин в современном обществе, возможности реализации ими собственного потенциала, преодоления консервативного, патриархального подхода в определении места женщины в современном обществе. И соответственно, преодоление доминирующего положения мужчин. Однако ситуация далеко не так однозначна, как выглядит на первый взгляд. И с течением времени мужская часть населения требует не меньшей заботы и внимания со стороны общества и государства. Гендерные и возрастные особенности взаимно усиливаются в таких ключевых моментах, как исторически сложившееся социально приниженное положение женщин, которое усиливается возрастной дискриминацией. Внешность и привлекательность женщин с течением времени меняются. Поддержание привлекательности требуют дополнительных затрат времени и финансов. Естественное увядание женщин становится дополнительным, природным фактором дискриминации. А если учесть, что на протяжении возраста на долю женщин выпадают периоды рождения и воспитания детей, то очевидно, что их образовательный багаж, профессиональная карьера будут менее результативны, чем у мужчин. В совокупности такие факторы, накапливаясь к пожилому возрасту, формируют низкий социальный капитал. Увеличение продолжительности жизни, динамика социальных изменений в обществе, уход на пенсию и отрыв от профессиональной деятельности, ранний уход из жизни близкого мужчины, влекут за собой одиночество. Неприспособленность к новым условиям увеличивает отрыв от реалий и темпов современной жизни, вызывает кризис для конкретного человека. У женщин, как правило, более низкая пенсия, большие сложности в трудоустройстве, повышенная чувствительность к своему здоровью, слабое осознание необходимости противостоять дискриминации – таковы в целом установки низкого социального статуса пожилых женщин. Консерватизм личных интересов и привычек усугубляет ситуацию, которая зачастую вызывает разочарование в жизни, агрессию, вспышки насилия, нередки суициды. Неспособность противостоять напору, беззащитность перед потоком современной информации, доверчивость, снижение критичности восприятия информации делает пожилых людей предметом интереса со стороны преступного мира, стремящегося завладеть имуществом и жильем пенсионеров [8].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

И хотя некоторые исследователи отмечают возрастание роли бабушек и дедушек в домашнем воспитании детей, проблема остается нерешенной. Государственными институтами подобное положение не выделяется в качестве глобальной социальной проблемы. И в рамках действующих социальных программ, проблемы пожилых людей решаются, как правило, за счет деятельности социальных служб, общих реформ и изменений в медицинском обслуживании и здравоохранении. В некоторых регионах власти выделяют дополнительные средства на поддержание пенсионеров. Хорошо известны социальные программы государства, направленные на улучшение положения пожилых людей – предоставление санаторно-курортного обслуживания, работают медицинские программы диспансеризации населения, в столице планируется создание специальных отделений для пожилых пациентов во всех больницах и поликлиниках [9]. Ряд предприятий социальной направленности (аптеки, торговые сети, предприятия бытового обслуживания) предусматривают скидки для пенсионеров. Данной практике следуют и частные компании, представители бизнес сообщества. В целом, важными действующими силами в решении гендерных проблем людей пожилого возраста являются государственные социальные структуры, но и общественные организации, способны на практике содействовать улучшению качества жизни пенсионеров и в первую очередь женщин, представлять и отстаивать интересы представителей третьего возраста с учетом их гендерных особенностей. Посреднические функции общественных организаций обусловлены следующими особенностями в их деятельности: • нацеленность на конструктивное взаимодействие; • доверие и авторитет со стороны государства и общества; • готовность и способность брать на себя ответственность за принимаемые решения; • добровольность взаимодействия; • нравственные основы в их деятельности. В целом, в отношении пожилых людей можно выделить два основных вектора деятельности. Первый нацелен на создание возможностей для реализация потенциала пожилых людей, сохраняющих их активность. Это различные программы обучения и переподготовки, в том числе – обучение компьютерной грамотности, основам предпринимательской деятельности, привлечение к работе в качестве консультантов, экспертов, советников по профессиональным отраслям их опыта и накопленных знаний, привлечение к работе по патриотическому и нравственному воспитанию молодежи, участие в наставничестве, создание и развитие условий для професси-

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

онального развития, творчества, занятий спортом, открытию собственного дела. Коммуникации между различными возрастными категориями в целом положительно влияют на развитие самого общества, поскольку идет взаимодействие опыта, взглядов, мировоззрений. Второе – также учитывающее физические возможности пожилых людей, подразумевает мероприятия по обеспечению достойного уровня жизни для менее активных: развитие социального патроната социальных служб, в том числе с привлечением волонтеров, предоставление медицинского обеспечения и обслуживания, организации санаторнокурортного лечения, досуга и отдыха, предоставлению комплекса услуг для лиц пожилого возраста (например – бытовые и юридические услуги). Данные направления могут и должны быть реализованы при активном посредничестве общественных организаций, таких как Союз пенсионеров России, в тесном взаимодействии с государственными структурами, другими общественными организациями. Запрос на развитие таких направлений деятельности со стороны общественных организаций существует традиционно. Посредничество общественных организаций заключается прежде всего во взаимодействии с государственными структурами в защите интересов пожилых людей, оказанию им необходимой помощи, обеспечению им достойного уровня жизни. В том числе, оказание посильной помощи в решении конкретных бытовых, юридических, консультативных вопросов людей, стремление привлечь внимание к ним государственные органы, представителей бизнеса, СМИ, общественности, религиозных конфессий. К сожалению, такая работа находится в зачаточном состоянии – слишком долго проблемы пожилых находились вне поля зрения общества. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что существуют нерешенные проблемы пожилого возраста и они носят заметный гендерный характер. Государственные структуры вместе с общественными организациями, выполняющими функции посредников, в состоянии учитывать их в своей деятельности, решая проблемы адресно. Но что не менее важно – данная работа будет способствовать укреплению нравственной составляющей современного российского общества , которая составляет стержневую основу Российской Федерации. Гендерные проблемы в аспекте проблем демографии, а именно продолжающееся старение населения и динамика соотношения мужчин и женщин, нуждаются в формировании адресной социальной политики, которая должна учитывать социальную активность, готовность и желание продолжать активную деятельность, приносить пользу обществу, близким , себе. Среди пожилых людей немало желающих передавать свой профессиональный опыт, житейскую мудрость, нравственный потенциал через участие в воспитательной работе с молодежью, консуль-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

тирование современных управленцев, а порой и самостоятельное развитие бизнеса. Государство, привлекая пожилых к деятельности, создавая возможности их участия в жизни общества, участия в решении вопросов бизнеса, образования, не просто продлевают активность и жизнь, наполняя ее новым смыслом. Пример заботы общества и государства о пожилых для современных молодых людей формирует новую социальную реальность, в том числе и своего собственного будущего. На практике демонстрируется преемственность поколений. Общественные организации, работающие в данном направлении, выступают в качестве посредников между пожилыми людьми и государством, формируют площадку для их конструктивного взаимодействия. Однако надо признать – подобные возможности сегодня только формируются и пока ситуация остается сложной. При переходе человека по возрастной лестнице от зрелости к старости социальный интерес к нему все более ослабевает и, наоборот, усиливается пренебрежение со стороны общественных и государственных структур. Именно поэтому проблемы пожилых людей не столь явны. Старение населения влияет на все стороны жизни общества. Анализ динамики демографической ситуации необходим для принятия политических решений, затрагивающих интересы общества в целом: в области здравоохранения, образования, подготовки и переподготовки кадров, страхования, социального обеспечения, пенсионной системы и других. Поэтому исследование этой проблемы, как с теоретической, так и с практической точки зрения является весьма актуальным. Вопросам старения населения и положения пожилых людей уделялось большое внимание на всех крупных международных конференциях по вопросам народонаселения. Отдел народонаселения Секретариата Организации Объединенных Наций с 50-х годов прошлого столетия уделил большое внимание проблемам демографического старения – с момента опубликования своего исторического доклада о старении в 1956 году, в котором подробно рассматривался вопрос о демографическом старении в наиболее развитых странах, а также подходы к оценке и прогнозированию численности и состава стареющего населения [10]. Проведенная в 1994 году, Международная конференция по народонаселению и развитию признала, что социально-экономические последствия старения открывают перед всеми странами новые возможности и одновременно ставят новые задачи [11]. В «Основных направлениях деятельности по дальнейшему осуществлению Программы действий Международной конференции по народонаселению и развитию», принятых Генеральной Ассамблеей на её двадцать первой специальной сессии 2 июля 1999 года, было вновь подчеркнуто, что в предстоящие десятилетия всем странам потребуется учитывать важные последствия старения населения. Мадридский междуна-

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

родный план по проблемам старения и Политическая декларация, принятые на второй Всемирной ассамблее по проблемам старения в апреле 2002 года, перевернули представления международного сообщества о ключевой проблеме создания общества для людей всех возрастов. В этом документе были выделены три базовых направления деятельности: участие пожилых людей в развитии; обеспечение здравоохранения и благосостояния в пожилом возрасте; обеспечение благоприятных и позитивных условий для людей всех возрастных групп. Одна из интересных идей, например, – дом престарелых объединить с детским садом. В 2007 году Комиссия по народонаселению Организации Объединенных Наций сосредоточила внимание на специальной теме своей сороковой сессии «Изменение возрастной структуры населения и его последствия для развития» и постановила раз в пять лет проводить обзор и оценку прогресса, достигнутого в реализации целей и задач Мадридского плана действий по проблемам старения. Кроме того, Генеральная Ассамблея обратила внимание на необходимость сбора демографических данных, дезагрегированных по возрастному и половому признакам. Проблемы глобализации ХХ века высветили демографическое старение в беспрецедентных масштабах, которые не имели аналогов за всю историю человечества. Старение населения характеризуется увеличением процентной доли пожилых людей (т.е. лиц в возрасте 60 лет и старше) при сокращении процентной доли детей (т.е. лиц в возрасте до 15 лет), а также сокращением процентной доли населения трудоспособного возраста (от 15 до 59 лет). Эксперты отмечают, что в 2050 году число пожилых людей в мире превысит число детей. (проценты)

Рис.1. Доля населения (в мире) в возрасте 60 лет и старше: 1950-2050 гг.

Старение населения – глубинный процесс, который сказывается на всех сторонах жизни людей. В экономической сфере старение отража-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ется на экономическом росте, накоплениях, инвестициях, потреблении, занятости, пенсионном обеспечении, налоговой политике, передаче накопленных знаний и опыта из поколения в поколение. В социальной сфере старение населения сказывается на составе семьи и условий жизни, потребностях в жилье, миграционных процессах и тенденциях, эпидемиологической обстановке и потребностях в медицинской помощи. В политической сфере старение может влиять на результаты выборов и систему политического представительства. В России в 1959–2009 годах общая численность населения увеличилась примерно на четверть, а число пожилых людей увеличилось более чем в два с половиной раза. Эксперты отмечают, что демографический переход от экстенсивного производства населения к современному совпадает по времени со вступлением человечества в эпоху индустриальных обществ. Экстенсивный тип воспроизводства свойствен аграрным обществам и ранним стадиям развития индустриальных обществ. В условиях высокой смертности сложились такие нормы демографического поведения, которые сориентированы на то, чтобы не допустить вымирания и исключить возможность массового внутрисемейного регулирования деторождения. В процессе демографического перехода, благодаря расширению контроля общества над природными и социальными факторами, вызывающими преждевременную смерть, резко возрастает средняя продолжительность жизни. В результате меняется шкала социальных ценностей, само отношение людей к жизни и смерти. Переход от традиционного, экстенсивного режима воспроизводства к современному сопровождается изменением возрастной структуры населения, которая графически изображается в виде возрастной пирамиды. На смену пирамиде с широким основанием и узкой вершиной приходит пирамида с узким основанием и расширенной вершиной – такова обычная динамика возрастного состава населения в период демографического перехода. В свою очередь, пожилое население тоже стареет. Среди лиц в возрасте 60 лет и старше наиболее динамично увеличивается процентная доля населения самой старшей возрастной категории – лиц в возрасте 80 лет и старше. При этом ожидается, что к 2050 году из каждых десяти пожилых людей примерно двое будут старше 80 лет. По данным Росстата за 2014 год, средняя продолжительность жизни в России составляет 71 год: 65,6 лет у мужчин и 77,2 года у женщин. После серьёзной «просадки» девяностых годов она вернулась к показателям позднего СССР и в 2010 году превысила их. Столь большая разница между продолжительностью жизни мужчин и женщин нехарактерна для большинства стран, и это даёт возможность

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

демагогам выбирать ракурс для сравнения. Так, например, российские женщины живут слегка дольше американских мужчин. А российские мужчины уступают американским женщинам по продолжительности жизни на целых 17 лет [12]. В 2010-е годы Россия вошла в первую пятёрку стран с наибольшим приростом продолжительности жизни – сравнивались периоды с 1990 по

Рис. 2. Уровень прироста продолжительности жизни в России, 1962-2013

2005 и с 2005 по 2013 годы. В России рост ожидаемой продолжительности жизни у мужчин составил более чем +7,3 года, и +6,5 лет добавилось ко времени здоровой жизни. На данный момент Россия по приросту ожидаемой продолжительности жизни находится на 4 месте [12]. Надо заметить, что на сегодняшний день однозначного научного объяснения такой разницы в средней продолжительности жизни мужчин и женщин в России пока нет. Есть гипотезы, которые учитывают различные факторы, но верно объяснить всю картину в целом они пока не могут. Это при том, что такая особенность демографии в России известна с достаточно давних времени, и естественно, не была обойдена вниманием писателей, философов и ученых и в прошлые годы. Особое значение эксперты придают коэффициенту потенциальной поддержки, т.е. соотношение лиц в возрасте от 15 до 64 лет и лиц в возрасте 65 лет и старше. Этот коэффициент показывает, сколько лиц трудоспособного возраста приходится на одного пожилого человека. По мере старения населения коэффициент потенциальной поддержки, как

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

правило, снижается. За период с 1950 по 2009 год коэффициент потенциальной поддержки сократился с 12 до 9 лиц трудоспособного возраста на одного человека в возрасте 65 лет и старше. Согласно прогнозам, к 2050 году коэффициент потенциальной поддержки должен ещё больше снизиться и составит четыре человека трудоспособного возраста на одного пожилого человека. Снижение этого коэффициента имеет важные последствия для механизмов социального обеспечения, в частности для пенсионных систем, в соответствии с которыми выплата пенсий производится за чет налогообложения работающих.

Рис. 3. Коэффициент потенциальной поддержки в мире: 1950-2050 г.

Итак, в результате старения населения, снижения показателей рождаемости и сохраняющейся тенденции к сокращению показателей смертности среди взрослого населения в большинстве стран мира наблюдается процесс демографического старения. Ожидается, что в ближайшем будущем процесс старения населения в развивающихся странах ускорится. Эти тенденции следует ожидать и в России. При скачкообразном изменении направленности социального вектора в условиях современной России государство, зачастую, смотрит на пожилых людей как на экономическую и социальную обузу. Политическая и экономическая элита желают апробировать свои идеи социальной реформации, в то время как пожилые требуют хотя бы минимальных расходов уже самим фактом своего существования. Проблема взаимоотношений поколений усиливается также из-за неблагоприятной современной демографической ситуации – возрастающей доли пожилых людей в обществе и, как следствие, увеличивающейся экономической нагрузки на молодое, трудоспособное население. В перспективе подобная тенденция в демографии будет сохраняться и, безусловно, решение вопросов вовлечения пожилого поколения в деятельность государства, использование их потенциала в интересах общества, качество их коммуникаций на всех уровнях потребует активно-

100

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

сти со стороны власти, более тесного и направленного взаимодействия с общественными организациями. Проблема социальной интеграции, восстановление их коммуникативных статусов в новом качестве для пожилых людей не только существует, но и становится все более значимой для этого возрастного периода, по сравнению с предыдущими. Успешная социальная интеграции поколения пожилых людей в современную структуру российского общества – одно из основных условий поддержания высокого качества и социальной мотивации их жизни. И поэтому заслуживают самого пристального изучения и распространения в России примеры западных стран, где формируются программы по направлениям использования потенциала пожилых людей: получения дополнительного образования пожилыми людьми, предложения условий и возможностей в сфере создания бизнеса, и т.д. Социальные проблемы для пожилого поколения становятся гораздо более значимыми по сравнению с предыдущим периодом зрелости, поскольку они теперь являются объектом социальной политики со стороны государства и общества. Их прежний профессиональный статус, хотя и не утрачивает полностью своего значения, но все же уже не играет решающей роли. В этой ситуации можно утверждать, что проблема социальной интеграции пожилых людей не только существует, но и становится все более значимой для этого возрастного периода, по сравнению с предыдущими. Успешная социальная интеграции поколения пожилых людей в современную структуру российского общества, вовлечение их потенциала в коммуникации в новом статусе – одно из основных условий поддержания высокого качества и социальной мотивации их жизни. Общественные и волонтерские организации, выполняя посреднические функции между пожилыми гражданами и государством, способны оказать свое положительное влияние.

Список литературы 1. Шарков Ф.И., Бузин В.Н. Интегрированные коммуникации. Массовые коммуникации и медиапланирование Учебник, М. 2013. С. 125. 2. Конюхова М.В. Пожилые люди 21 века: нужны ли им библиотеки? : доклад. Итоги работы межрегионального круглого стола «Публичные библиотеки XXI века». Санкт-Петербург, 9–11 октября 2013г. Интернет ресурс: http://fulltext.pl.spb.ru/unor/ metod/Konuhova_Pogilije_ludi_21_veka.pdf 3. Данные Россгосстата (по состоянию на 1 декабря 2014 года) Интернет ресурс: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_111/Main.htm 4. «Непреклонный возраст ООН советует беречь российских мужчин» Российская Газета от 10.11.2010 Интернет ресурс: http://www.rg.ru/2010/11/10/potential.html 5. «Пенсионный возраст чиновникам будут повышать постепенно» Российская Газета от 31.10.2015 Интернет ресурс: http://www.rg.ru/2015/10/31/pensiya-siteanons.html 6. «Мозг не уходит на пенсию по возрасту» Российская Газета от 31.10.2015 Интернет ресурс: http://econet.ru/articles/65444-mozg-ne-uhodit-na-pensiyu-po-vozrastu

101

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 7. Сайт общероссийской общественной организации Союз пенсионеров России. Интернет ресурс: http://www.rospensioner.ru/main 8. «В Москве продолжают отнимать квартиры у стариков, государство продолжает безмолвствовать. Безбожный промысел» Московский комсомолец от 23.10.2015 г., Интернет ресурс: http://www.mk.ru/social/2015/11/23/v-moskve-prodolzhayutotnimat-kvartiry-u-starikov-gosudarstvo-prodolzhaet-bezmolvstvovat.html 9. «Специальные отделения для пожилых пациентов могут появиться во всех столичных больницах и поликлиниках». Газета Северного округа Москвы от 23.11.2015 «Север столицы», Интернет ресурс: http://severstolici.ru/news/meditsina/spetsialnye_ otdeleniya_dlya_pozhilykh_patsientov_mogut_poyavitsya_vo_vsekh_stolichnykh_ bolnitsakh_i_/ 10. The Ageing of Populations and its Economic and Social implications, Population Studies, No. 26 (United Nations publication, Sales No. E.06.XIII.2). 11. Доклад Международной конференции по народонаселению и развитию, том.1: Программа действий Международной конференции по народонаселению и развитию, Каир, 5-13 сентября 1994 г. 12. Сафарова Г. Демографические аспекты старения населения России./ Отечественные записки Интернет ресурс: /http:|//www.strana-oz.ru/2005/3/ demografisheskie-aspekty-stareniya.

GENDER ISSUES OF THE ELDERLY: A MEDIATION ASPECT

Authors: SUSLAKOV B.A., RYUMSHIN S.A. SUSLAKOV Boris Alexeevich, Doctor of Sociology, Professor, Head of State and Municipal Administration International Independent Ecological and Political University (Academy MNEPU), Address: Cosmonaut Volkov street, 20, Moscow, Russian Federation 127299. Phone: + 7 (916) 557-51-49. E-mail: suslakovba@mail.ru RYUMSHIN Sergey Anatolyevich, Senior lecturer, Public relations and media policy department, Faculty of Journalism of the Institute of Public Administration and Management, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: Prospect Vernadskogo, 82, Moscow, Russian Federation, 119606. Phone: + 7 (499) 956-07-01. E-mail: sa.ryumshin@migsu.ru Abstract: The article deals with the problems of demography in Russia today, discusses the current state and the future structure of the population, the main problems of an ageing population and its gender structure, features. Emphasizes the need of using the potential of elderly in the interests of society and the state, and at the same time take into account the age and gender dynamics in the formation and implementation of state social policy. The authors see solutions to the problems of the population of the third age in active collaboration of the state with public organizations that are willing to perform some of the functions of a mediator.

102

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ... Keywords: demography, social policy, aging population, problems of elderly, gender-specific “third age”, the mediation of social organizations in the interaction of society and the state.

References 1. Sharkov F.I. Buzin V.N. Integrirovannyie kommunikatsii. Massovyie kommunikatsii i mediaplanirovanie Uchebnik, M. 2013. S..125. [Sharkov F.I., Buzin V.N. (2013) Integrated communications. Mass communication and media planning textbook. Moscow. P.125]. 2. Konyuhova M. V. Pozhilyie lyudi 21 veka: nuzhnyi li im biblioteki? : doklad. Itogi rabotyi mezhregionalnogo kruglogo stola «Publichnyie biblioteki XXI veka». Sankt-Peterburg, 9–11 oktyabrya 2013 g. URL: http://fulltext.pl.spb.ru/unor/metod/Konuhova_Pogilije_ludi_21_ veka.pdf [Konyukhova M.V. Elderly of the 21st century: if they need a library? The outcome of the inter-regional round table «Public libraries in the XXI century.» St. Petersburg, October 9-11, 2013. URL: http://fulltext.pl.spb.ru/unor/metod/Konuhova_Pogilije_ludi_21_veka.pdf]. 3. Dannyie Rossgosstata (po sostoyaniyu na 1 dekabrya 2014 goda) http://www.gks. ru/bgd/regl/b14_111/Main.htm [Data Rossgosstata (as of December 1, 2014) http:// www.gks.ru/bgd/regl/b14_111/Main.htm]. 4. Rossiyskaya Gazeta ot 10.11.2010 «Nepreklonnyiy vozrast OON sovetuet berech rossiyskih muzhchin».: http://www.rg.ru/2010/11/10/potential.html [Rossiyskaya Gazeta on 10.11.2010 «Unyielding age advises UN to protect Russian men». URL: http://www. rg.ru/2010/11/10/potential.html]. 5. Rossiyskaya Gazeta ot 31.10.2015 «Pensionnyiy vozrast chinovnikam budut povyishat postepenno» http://www.rg.ru/2015/10/31/pensiya-site-anons.html [Rossiyskaya Gazeta of 10.31.2015 «The retirement age will increase gradually to officials». URL: http://www. rg.ru/2015/10/31/pensiya-site-anons.html]. 6. «Mozg ne uhodit na pensiyu po vozrastu» Internet izdanie. http://econet.ru/ articles/65444-mozg-ne-uhodit-na-pensiyu-po-vozrastu [«The brain is not retiring age». URL: http://econet.ru/articles/65444-mozg-ne-uhodit-na-pensiyu-po-vozrastu]. 7. Sayt obscherossiyskoy obschestvennoy organizatsii Soyuz pensionerov Rossii; http://www.rospensioner.ru/main [Site of the Russian public organization Russian Union of pensioners. URL; http://www.rospensioner.ru/main]. 8. Moskovskiy komsomolets ot 23.10.2015 g., «V Moskve prodolzhayut otnimat kvartiryi u starikov, gosudarstvo prodolzhaet bezmolvstvovat. Bezbozhnyiy promyisel». http://www.mk.ru/social/2015/11/23/v-moskve-prodolzhayut-otnimat-kvartiry-ustarikov-gosudarstvo-prodolzhaet-bezmolvstvovat.html [Moskovsky Komsomolets from 10.23.2015, the «Moscow continues to take an apartment in the elderly, the government remains silent. Godless fishing « URL: http://www.mk.ru/social/2015/11/23/v-moskveprodolzhayut-otnimat-kvartiry-u-starikov-gosudarstvo-prodolzhaet-bezmolvstvovat.html] 9. Gazeta Severnogo okruga Moskvyi ot 23.11.2015 «Sever stolitsyi», «Spetsialnyie otdeleniya dlya pozhilyih patsientov mogut poyavitsya vo vseh stolichnyih bolnitsah i poliklinikah». http://severstolici.ru/news/meditsina/spetsialnye_otdeleniya_dlya_ pozhilykh_patsientov_mogut_poyavitsya_vo_vsekh_stolichnykh_bolnitsakh_i_/ [Newspaper of the Northern District of Moscow from 11.23.2015 «north of the capital,» «Special Branch for elderly patients can appear in all metropolitan hospitals and clinics.» URL: http://severstolici.ru/news/meditsina/spetsialnye_otdeleniya_dlya_pozhilykh_ patsientov_mogut_poyavitsya_vo_vsekh_stolichnykh_bolnitsakh]. 10. The Ageing of Populations and its Economic and Social implications, Population Studies, No. 26 (United Nations publication, Sales No. E.06.XIII.2). [The Ageing of Populations and its Economic and Social implications, Population Studies, No. 26 (United Nations publication, Sales No. E.06.XIII.2)].

103

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 11. Doklad Mezhdunarodnoy konferentsii po narodonaseleniyu i razvitiyu, tom.1: Programma deystviy Mezhdunarodnoy konferentsii po narodonaseleniyu i razvitiyu, Kair, 5-13 sentyabrya 1994 g. [Report of the International Conference on Population and Development, tom.1: Programme of Action of the International Conference on Population and Development, Cairo, 5-13 September 1994]. 12. Safarova G. Demograficheskie aspektyi stareniya naseleniya Rossii./Otechestvennyie zapiski /http:|//www.strana-oz.ru/2005/3/demografisheskie-aspekty-stareniya. [Safarova G. Demographic aspects of aging of the population of Russia. / Domestic notes. URL: http:|// www.strana-oz.ru/2005/3/demografisheskie-aspekty-stareniya].

104

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

ПРОБЛЕМА СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ МАТЕРИНСТВА И ДЕТСТВА В УСЛОВИЯХ МАРГИНАЛИЗАЦИИ БЕДНЫХ СЕМЕЙ: КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТ Автор: ПЛАТОНОВА А.П. ПЛАТОНОВА Антонина Петровна – кандидат социологических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики факультета журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (ИГСУ РАНХиГС). Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (926) 386-63-29. Е-mail: ap.platonova@migsu.ru Аннотация: в статье рассматриваются тенденции ухудшения состояния современной семьи в связи с изменением структуры бедности, нарастанием застойной бедности и угрозой ее воспроизводства в последующих поколениях, влияние информационно-коммуникативной сферы на современное состояние и восприятие семьи. Обосновывается опасность маргинализации малообеспеченных семей, которая понимается в данном случае как процесс исключения индивидов и групп из мейнстрима социальной жизни в результате сокращения доступа к ресурсам общества, обеспечивающим принятые в нем нормы и стандарты жизни. Подчеркивается необходимость проведения социально-ориентированной политики, актуализирующей роль материнства и детства в развитии общества. Обращается внимание на негативное влияние коммуникативного и информационного поля на рассматриваемую проблему. Ключевые слова: семья, бедность, маргинализация, материнство, детство, информационно-коммуникативная сфера, десоциализация личности, трансформация семейной политики.

Российское общество переживает сложный период, характеризующийся формированием рыночной экономики, социальным расслоением в обществе, сменой духовно-нравственных принципов. Общество трансформируется, в том числе и под воздействиями постоянно повышающейся интенсивности информационных потоков и усовершенствования коммуникационных технологий, распространения сети интернет и усиления роли социальной журналистики. Эти изменения непосредственно влияют на практику повседневной жизни, что изменяет социальные отношения, в том числе в области семейной политики, социальной защиты материнства и детства. Острой проблемой, вставшей в настоящее время перед российским обществом, является кризис семьи как базового социального института общества [1, 2]. Нарастающее ухудшение состояния семьи во всех

105

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

проявлениях – от решения проблем материального характера до заботы о престарелых родителях, от брачных отношений супругов до воспитания детей – является не только результатом отдельных текущих явлений и событий, но и генерализованным процессом. Он происходит на фоне общего затяжного кризиса, возникшего в результате преобразований последних десятилетий; на его распространение наложились такие негативные явления, как падение уровня жизни населения, наркомания, массовый алкоголизм, высокая агрессивность, жестокость в обществе и т.д. Бремя этих последствий в первую очередь ложится на плечи женщины-матери, особенно в слабо обеспеченных семьях. Остается актуальной опасность маргинализации этих семей. Маргинализация понимается в данном случае как процесс исключения индивидов и групп из мейнстрима социальной жизни в результате сокращения доступа к ресурсам общества, в том числе и информационно-коммуникационным, обеспечивающим принятые в нем нормы и стандарты жизни [3]. Его характеристики тесно связаны с ситуацией 1990-х годов, когда маргинальность в российском обществе приобретала комплексный и масштабный характер, охватывая группы активного занятого населения и формируя зоны маргинальности [4; 5]. Мы полагаем, что процессы формирования застойной бедности долговременны, и опасность их в том, что они приводят к маргинализации детства в затронутых ею социальных слоях: маргинальность, порожденная бедностью, становится источником ее застойного характера. И это при том, что информация «из другого, благополучного мира», так или иначе, поступает и к рассматриваемой нами категории населения, что повышает уровень агрессии по отношению к более благополучным согражданам и, в результате, повышению уровня криминализации. Обратимся к некоторым характеристикам, которые говорят об опасности консервации этого «порочного круга». Бедность в нашей стране концентрируется в большей степени среди семей с детьми, которые являются наиболее уязвимыми и для которых бедность порождает наиболее далеко идущие последствия. В этой связи настоятельной стратегической необходимостью является оказание адресной помощи детям в борьбе с бедностью, в получении образования, профессии, доступа к источникам информации, в повышении их коммуникации с «внешним для них» миром. По данным выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств, располагаемые ресурсы в домохозяйствах с детьми в возрасте до 16 лет в 2012 году составили 16 251 рубль в среднем на 1 члена домохозяйства в месяц (в 2011 году – 14 062 рубля, в 2010 году – 12 051 рубль). При этом доходы многодетных семей существенно ниже, чем в других категориях семей с детьми. Так, располагаемые ресурсы в домохозяйствах с четырьмя и более детьми в 2012 году составили 5 574 рубля

106

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

(в 2011 году – 6 617 рублей, в 2010 году – 3 869 рублей), в домохозяйствах с тремя детьми – 9 605 рублей (в 2011 году – 8 084 рубля, в 2010 году – 7 490 рублей), а в домохозяйствах с одним ребенком – 17 664 рубля (в 2011 году – 15 182 рубля, в 2010 году – 12 756 рублей) [6]. Располагаемые ресурсы в домохозяйствах с 4 и более детьми в 2012 году равнялись 30,0% от располагаемых ресурсов в целом по домохозяйствам (в 2011 году – 39,9%; в 2010 году – 26,5%). В 2012 году домохозяйства с детьми в возрасте до 16 лет составляют 62,2% общей численности домохозяйств с уровнем располагаемых ресурсов ниже величины прожиточного минимума (в 2011 году – 59,7%; в 2010 году –57,5%). В общей численности крайне бедных домохозяйств (с располагаемыми ресурсами в два и более раза ниже величины прожиточного минимума) семьи с детьми в возрасте до 16 лет в 2012 году составили 66,6% (в 2011 году – 67,5%; в 2010 году – 65,9%) [6]. Среднедушевые располагаемые ресурсы в малоимущих домашних хозяйствах, имеющих несовершеннолетних детей, в 2012 году составили 4 724 рубля. Практика показывает: как только увеличивается семья – с рождением 3-го ребенка и более, снижается пищевая и энергетическая ценность питания. Преобладает углеводная модель питания, где в значительной степени увеличивается потребление хлебопродуктов и картофеля и уменьшается потребление, а то они и вовсе исчезают из рациона, мясо и рыба. Так, семьи с четырьмя детьми и более, по сравнению с семьями с одним ребенком, в 2012 г. потребляли мяса и мясопродуктов на 43,7% меньше (в 2011 г. – на 41,3%), рыбы и рыбопродуктов – на 30,2% меньше (в 2011 г. – на 30,5%) [6]. Похожая картина наблюдается и с расходами на непродовольственные товары. В сравнении с 2011 г. в 2012 г. они резко уменьшились – на 43,3% . Таким образом, разрыв в расходах на непродовольственную группу товаров между семьями с одним ребенком и многодетными семьями существенно увеличился и составил 4,1 раза (в 2011 г. – 1,9 раза) [6]. Система ежемесячных пособий для детей из бедных семей не в состоянии существенно повлиять на уровень детской бедности, поскольку размер пособия не превышает 3% от стоимости прожиточного минимума ребенка. Значимость данной адресной социальной программы уменьшилась, т.к. законодательные и финансовые полномочия по сопровождению пособия для детей из бедных семей переданы на региональный уровень, а депрессивные территории не имеют достаточно ресурсов для их финансирования. К примеру, в соответствии с нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации размер ежемесячного пособия на ребенка колеблется от 94 руб. в Кабардино-Балкарской Республике до 1060 руб. в Московской области [7].

107

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Институтом социологии РАН совместно с Фондом им. Ф. Эберта в РФ в 2013 году проведено общероссийское социологическое исследование «Бедность и неравенство в современной России: 10 лет спустя», в котором показана бедность как явление, присущее образу жизни значительной части россиян [8]. Ситуация различалась по регионам. К черте бедности люди могли отнести 5 тыс. руб. на человека в месяц в таких регионах, как Воронежская, Челябинская или Ростовская области. В мегаполисах, таких как Санкт-Петербург, Москва, эта цифра равнялась 10 тыс. руб. Исследование показало, что для россиян ситуация становится критичной, когда у одного работающего на попечении трое иждивенцев. В этом случае, увеличивается число бедных втрое по отношению к среднему показателю (с 9% до 24%). Надо отметить, что и иждивенцы разнятся. Критичной является ситуация, когда из всех неполных или многодетных семьей две трети бедные [8]. Происходит изменение структуры бедности, нарастание застойной бедности, грозящей воспроизводством ее в последующих поколениях. К небедным можно отнести, в основном, россиян из средних слоев общества. Среди бедных выделяют 2 группы: первые (примерно 4-4,5 млн. человек) – это дети, чьи родители находились в похожей трудной ситуации. Из этой категории вдвое больше людей оказались в бедности, уже будучи взрослыми, и остались в этом состоянии на долгие годы (свыше 5 лет). Значительной части (48%), по данным вышеприведенного исследования, затяжную бедность родители передали «по наследству» и по-другому свою жизнь эти люди не представляют. Таким образом, анализ профиля и причин бедности указывает на то, что семьи с детьми являются самой представительной группой, как среди всех бедных, так и в кругу самых бедных. Политика занятости и оплаты труда – главные регуляторы российской бедности, и именно здесь следует искать причины бедности детей, при этом низкая оплата труда является наиболее значимым фактором бедности. Исследование «Детская бедность в России» подготовленное в Независимом институте социальной политики Российской Федерации совместно с ЮНИСЕФ еще в 2005 г. [9], акцентировало внимание на крайне низких показателях использования бедными платных социальных услуг для детей. Возможностью направить детей в оздоровительные учреждения, несмотря на все льготы для малоимущих, пользуются считанные единицы из тех, кто имеет детей. Примерно так же выглядит картина с доступностью для них платных образовательных услуг (кружки, музыкальные школы, частные уроки и т.п.) – если в обеспеченных семьях этими услугами пользуется каждый третий ребёнок (что тоже очень мало), то среди бедных – в среднем лишь каждый десятый. Многодетные семьи в 22,2% случаев не выполняют назначение врачей в полной

108

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

мере из-за нехватки ресурсов. Для всех семей с детьми данный показатель составляет 13%, а для населения в целом – 11,6%. При этом отметим, что показатель уровня здоровья и продолжительности жизни являются ключевыми в определениях «человеческий капитал» и «человеческий потенциал». Это значит, что дети из бедных семей вырастают с заведомо худшим человеческим потенциалом, который сочетается у них с практически нулевым экономическим ресурсом семьи. Мы согласны с определением человеческого потенциала, предлагаемым И.В.Соболевой: «Человеческий потенциал понимается как накопленный населением запас физического и нравственного здоровья, общекультурной и профессиональной компетентности, творческой, предпринимательской и гражданской активности, реализуемый в разнообразных областях деятельности и в сфере потребления» [10]. Из этого определения вытекает однозначный вывод о том, что понятие «человеческий потенциал» включает в себя, в том числе, проблему доступности коммуникаций. В понятие доступности мы включаем, в том числе навык использования всех средств и форм коммуникации. Коммуникативный потенциал для нас – это «совокупность всех имеющихся внутренних возможностей личности (в т.ч. средств, источников) в области общения (трансактной передачи информации в виде интеллектуальных сигналов, знаков, символов от человека к человеку), которые могут быть использованы в случае необходимости с целью взаимодействия через общение; степень мощности возможного проявления коммуникационной функции личности потенциально (в будущем) в отношении других людей» [11, C. 60]. Коммуникативный потенциал личности – это динамическая система всех имеющихся внутренних взаимосвязанных свойств и способностей ядра личности (в т.ч. средств, источников) в трансактной передаче информации, которые могут быть использованы в случае необходимости с целью взаимодействия через общение [12, с. 55-56]. А коммуникативная компетентность личности – это подвижное обобщающее интегральное свойство владения личностью коммуникативными навыками и умениями, ориентация в различных коммуникативных средах и средствах, в том числе специфически выражающихся в рамках профессии [12, c. 57]. Совершенно очевидно, что в семьях, испытывающих крайние материальные затруднения, отсутствует или низка возможность получить навык коммуникации, адекватной требованиям времени. Причинами тому: недостаточная культура общения, низкий образовательный уровень, не воспитана потребность к самообразованию, приобщению к литературе, большинству видов искусства, недостаточный уровень культуры языка, недостаточность или отсутствие в доме аудиовизуальных средств, мобильной связи, компьютеров, низкая культура быта и эстетика жизни.

109

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

При этом подчеркнем, что в сельской местности ситуация еще более критична. На низком уровне имущественной обеспеченности находятся 12,6% городских семей с детьми и 25,9% – сельских. Бедность не только начинает воспроизводиться от поколения к поколению, но у подрастающего поколения также формируется чувство глубокой несправедливости сложившегося общественного устройства, что вызывает протест, агрессию, подчас поддерживаемую различными средствами коммуникации. Государственная система денежных и не денежных форм социальной поддержки ориентирована в основном на поддержку пожилых людей. После вступления в силу Федерального закона № 122, в соответствии с которым реструктуризируется вся система социальной защиты, доступ бедных семей с детьми к социальным пособиям стал еще более ограниченным ввиду того, что законодательные и финансовые полномочия переданы на региональный уровень. Дотационные регионы в этом случае, не могут в полном объеме выплачивать пособия детям из бедных семей. Происходят процессы трансформации необеспеченных семей, в которой важную, а подчас, основную роль играют средства информации и массовой коммуникации. В данном процессе коммуникационный и информационный аспекты выступают в двух направлениях: прогрессивном и регрессивном. О прогрессивном воздействии средств массовой информации, всемирной сети Интернет много говорить нет смысла – многое написано, проанализировано, изучено. Остановимся на втором факторе. Не получив достаточной культуры и знаний, молодые семьи, и, прежде всего, дети самостоятельно выбирают средства социальной адаптации и идентификации, получаемые из доступных источников и форм взаимодействия. В случае регресса коммуникативно-информационная база, полученная индивидуумами, приводит к изменению ценностных ориентаций и мотиваций поведения, что влечет за собой маргинальные формы поведения. Социализация личности происходит в пространстве массовых коммуникаций, виртуальных мифов о «легких деньгах» и «сладкой жизни», базирующихся на антигуманных способах продвижения к заветным целям. Таким образом, происходит десоциализация индивидуумов и целых семей в реальной жизни, смещение виртуального и реального миров. Ряд российских ученых таких, как В. Хруль, М. Аникина, И. Белобородов и другие, проанализировали большой массив информационной продукции и содержания некоторых коммуникативных форм: сюжеты и тексты рекламы, публикации в газетах и журналах, тексты песен, содержание интернет-форумов, некоторых дискуссий на тему семьи, брака, гендерной ситуации. Выводы неутешительные: произошла смена традиционных представлений в данной сфере. Новым образом семьи стали

110

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

т.н. «гражданские браки», т.е. совместное проживание мужчины и женщины без официальной регистрации в органах записи актов гражданского состояния, допускаются однополые браки, часто в социуме появляются такие отклонения, как инцест. Традиционная семья отнесена к анахронизму, принимается за обузу, мешающую карьерному росту, свободе личности. Понятие супружеской измены отнесено к атрибутам официального брака. По мнению респондентов и корреспондентов, многодетные семьи – это неблагополучные, маргинальные семьи, а насилие по отношению к детям – массовое явление в приемных семьях. Приведем и иную точку зрения. Известный российский исследователь вопросов семьи А. Антонов считает, что в общем количестве многодетных семей маргинальные семьи составляют очень незначительный процент [13]. Продолжим выводы Хруля, Аникиной и Белобородова. Наиболее прогрессивным типом репродуктивного поведения, подчеркивают они, является нуклеарная семья с одним или двумя детьми. Итоги исследований руководителя Института демографических исследований И. Белобородова: телевизионная реклама, касающаяся вопросов демографии, транслируемая в прайм-тайм эфирного времени на федеральных каналах, имеет негативно окрашенный характер. При этом отметим, что вопросы традиционной семьи рассматриваются в основном традиционными СМИ – прессой, радио, телевидением, Интернет, как правило, исключается [14]. Из сказанного следует, что средства массовой коммуникации в настоящее время формируют у многомиллионной массы участников коммуникационного процесса искаженные, а порой, асоциальные представления о традиционных семейных отношениях, способствуют росту несемейных ориентаций в ущерб семейным. Выход следует искать, в том числе во взвешенной политике занятости и оплаты труда – главном регуляторе российской бедности. Особое внимание должно быть направлено на многодетные и малообеспеченные семьи. При анализе положения детей в России, начиная с 2013 г., защита детей государством рассматривается в первую очередь как демографическая составляющая общества. И это понятно, т.к. в последние годы увеличился рост рождаемости. Однако в целом число детей в возрасте до 17 лет сократилось за десять лет с 31,6 млн. в 2002 г. до 25 млн. в 2011 г. [15]. В 2012 г. зафиксирован естественный прирост населения — родилось 1,9 млн. детей (в 2006 – 1,4 млн.). Многие эксперты связывают это с благоприятной для деторождения половозрастной структурой населения в последние годы. Одновременно можно предполагать, что в ближайшее время ситуация может резко ухудшиться, поскольку вступает в детородный возраст поколение 1990-х годов, которое физически не

111

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

сможет улучшить демографическую ситуацию в стране. Вопрос сохранения и преумножения уровня рождаемости, таким образом, становится для правительства первостепенным [16]. Наряду с экономическими факторами большая роль здесь должна быть отведена пропагандистской деятельности со стороны средств массовой информации и формам коммуникативного воздействия. К принципиальным задачам отнесем задачу формирования коммуникативной компетентности и социального интеллекта. Е.В. Гриб, на наш взгляд, наиболее четко и полно высказался по этой проблематике, приведем цитату: «Понятие коммуникативной компетентности связывается с социальным и эмоциональным интеллектом. Социальный интеллект лежит в основе социальнокомпетентного поведения. Социальный интеллект – это интегральная интеллектуальная способность, определяющая успешность общения и социальной адаптации, которая объединяет и регулирует познавательные процессы, связанные с отражением социальных объектов (человека как партнера по общению или группы людей). В структуре социального интеллекта выделяются следующие компоненты: характеристики самосознания – открытость новому, самоуважение, самопринятие, социальная перцепция, социальное воображение и мышление; способность прогнозировать, моделировать и понимать социальные явления; коммуникативно-личностный потенциал, лежащий в основе психологической контактности и коммуникативной совместимости, а также психологический потенциал личности» [17]. Демонстрацией способности прогнозировать, моделировать, понимать социальные явления является утвержденная Концепция демографической политики РФ на период до конца 2025 года, где в качестве приоритета определяется увеличение рождаемости. Для этого разрабатывается и внедряется комплекс мероприятий, направленных на имущественное стимулирование рождения ребенка («материнский капитал», увеличение размера пособия по беременности и родам и пр.), а также на улучшение социального положения женщины (создание условий для совмещения женщинами обязанностей по воспитанию детей с трудовой деятельностью, организация профессионального обучения женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребенком и пр.). Проблемы с бедностью, меры по разработке программ социализации детей из бедных семей, преодоления маргинализирующих условий этого процесса должны стать частью комплексной программы мер социальной политики. В центре ее концепции должна быть идея того, что эта работа – неразрывная часть общей проблематики социальной дифференциации в российском обществе, без ослабления которой у него нет будущего. Таким образом, современная национальная модель социальной защиты в России должна быть, прежде всего, социальноориентированной, основанной на признании особой роли материнства и

112

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ...

детства для развития страны. Для решения этой задачи на первый план наряду с экономическими, политическими, социально-стратегическими выдвигается задача обретения социального интеллекта, направленного главным образом на адекватное восприятие действительности, умение дифференцировать мифы и реальность, прогнозировать способы и средства построения желаемого будущего, умение абстрагироваться от регрессивных форм жизнедеятельности, стремление к овладению общечеловеческими ценностями как индивидами, так и семьями в целом. Эту задачу наряду с семьей и иными социальными институтами призваны решать СМИ, самые различные направляемые формы коммуникации. Она должна стать общегосударственной миссией.

Список литературы 1. Купряшкин И.В. Трансформация семьи и углубление гендерного неравенства в эпоху глобализации. // Философия социальных коммуникаций. Волгоград. 2010. № 4. С. 133-143. 2. Левая Н.А Проблематика анализа кризиса семьи в работах современных социологов. // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов на Дону. 2014. № 2. С. 103-106. 3. Попова И.П. Маргинальность. Социологический анализ. М., 1996. 77 с. 4. Попова И.П. Новые маргинальные группы в российском обществе. Теоретические аспекты исследования. // Социологические исследования. 1999. № 7. С. 62-71. 5. Маргинальность в современной России. / Коллективная монография (Балабанова Е.С. и др.). М., 2000. 207 с. 6. Государственный доклад о положении детей и семей имеющих детей, в Российской Федерации. Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации. М., 2012. 7. Срочная информация по актуальным вопросам. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/bgd/free/B04_03/ IssWWW.exe/Stg/d01/59.htm (Дата обращения: 04.06.2013) 8. Бедность и неравенство в современной России: 10 лет спустя. Аналитический доклад. Подготовлен в сотрудничестве с Представительством Фонда имени Фридриха Эберта в Российской Федерации. М., Институт социологии РАН. 2013. 157 с. 9. Овчарова Л.Н., Попова Д.О. Детская бедность в России Тревожные тенденции и выбор стратегических действий. Резюме доклада ЮНИСЕФ. // Вопросы ювенальной юстиции: федеральный научно-практический журнал . 2009 . № 1 . С. 3-7. 10. Соболева И.В. Человеческий потенциал и условия на рынках труда // Мы и они. Россия в сравнительной перспективе. / под ред. В.А. Мау, А.А. Мордашова, Е.В. Турунцева. М.: Изд-во Ин-та экономики переходного периода, 2005. 11. Левкина Л.И. Коммуникативный потенциал – исследование понятийнотерминологического аппарата. // Коммуникология. 2013. Том 2. №2. С. 51-64. 12. Левкина Л.И. Потенциал коммуникативной компетентности представителей органов государственной власти. // Коммуникология. Том 7. № 5. Стр. 54-60 13.Интервью Ирины Редько с профессором А.Антоновым: «Вести с семейного фронта». URL: http://www.pravoslavie.ru/smi/1413.htm (дата обращения: 01.07.2015). 14. Аникина М., Хруль В. Семейные ценности в сознании участников интернеткоммуникации. Опыт исследования текстов самовыражения массы // Электронный

113

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY научный журнал факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Медиаскоп. 2011. Вып 2. http://www.mediascope.ru/node/788 15. Национальная стратегия действий в интересах детей на 2012—2017 годы. Утверждена Указом Президента РФ от 1июня 2012 года № 761. URL: http://base. garant.ru/70183566/ (дата обращения 30.06.2014). 16. Альбиков И. Значение многодетной семьи в демографическом развитии общества // Семейное и жилищное право. 2013. № 1. С. 2-4. 17. Гриб Е.В. Формирование коммуникативной компетентности менеджера. URL: http://www.mai.ru/events/sfiro/articles.php (дата обращения: 02.07.2015).

THE PROBLEM OF SOCIAL PROTECTION OF

MATERNITY AND CHILDHOOD IN TERMS OF EXCLUSION OF POOR FAMILIES: COMMUNICATIVE ASPECT Author: PLATONOVA A.P. PLATONOVA Antonina Petrovna, Candidate of Social Sciences, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department of the Faculty of Journalism of the Institute of Public Administration and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Vernadsky prospect, Moscow, Russia, 119571. Tel.: +7 (495) 933-80-30. Е-mail: ap.platonova@migsu.ru. Abstract: the article discusses the trend of deterioration of the modern family in connection with the change of structure of poverty, the increase in chronic poverty and the threat of its reproduction in subsequent generations, the influence of information-communicative sphere to the modern condition and imagination of the family. Justifies the risk of marginalization of these families, which is understood in this case as the process of exclusion of individuals and groups from the social life mainstream as a result of reduced access to resources of society, which ensure it norms and standards of life. The need for socially-oriented policy, actualizing the role of motherhood and childhood in the society development stresses. The attention turns to the negative influence of the commutative and information fields to the problem. Key words: family, poverty, marginalization, motherhood, childhood, informationcommunicative sphere, socialization of the personality, transformation of the family politics.

References 1. Kupryashkin I.P. Transformatsiyasemyiiuglubleniyegendernogoneravenstva v epohyglobalozatsii. // Filosofiyasotsialnihkommunikatsii. Volgograd. 2010. № 4. S. 133-143. [Kupryashkin, I.P. (2010) ‘Transformation of families and deepening of gender inequalities in the age of globalization’. Philosophy of social communications. Volgograd. No 4. Pp. 133-143].

114

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ... 2. Levaya N.A. Problematika analiza krizisa semyi v rabotah sovremennnih sotsiologov. // Gumanitarniye I sotsialno-ekonomicheskiye nauki. Rostov naDonu. 2014. № 2. S. 103-106. [Levaya, N.A. ‘Issues of analysis of the family crisis in the works of modern sociologists. Issues analysis the crisis of the family in the works of contemporary sociologists’. Humanitarian and socio-economic sciences. Rostov na Donu. 2014. No 2. Pp. 103-106]. 3. Popova I.P. ‘Marginalnost. Sotsiologicheskii analys’. M., 1996. 77 s. [Popova, I.P. (1996) ‘Marginality. Sociological analysis’. Мoscow. 77 p.]. 4. Popova I.P. Noviye marginalniye gruppi v rossiiskom obshestve. Teoreticheskie aspekti issledovaniya // Sotsiologicheskiye issledovaniya. M.: Nauka, 1999. № 7. S. 62-71. [Popova I.P. (1999) ‘New marginal groups in Russian society. Theoretical aspects of research’. Sotsiologicheskiye issledovaniya. 1999. No 7. Pp. 62-71]. 5. Marginalnost v sovremennoi Rossii / Kollektivnaya monografiya (Balabanova E.S. I dr.). М.: МОNF, 2000. 207 s. [‘Marginality in modern Russia’ (2000) Collective monograph (Balabanova E.S. and oth.) Moscow. 207 p.]. 6. Gosudarstvennii doklad o polozhenii detey I semey imeiyshih detei v Rossiiskoi Federatsii. Ministerstvo truda I sotsialnoy zasshiti Rossiiskoi Federatsii. M., 2012. [‘State report on the situation of children and families with children in the Russian Federation. The Ministry of labor and social protection of the Russian Federation’ (2012). Мoscow]. 7. Srochnaya informatsiya po aktualnim voprosam. Ofitsialnii sait Federalnoy sluzhbi gosudarstvennoy statistiki. [‘Urgent information on topical issues. The official site of Federal state statistics service’] URL: http://www.gks.ru/bgd/free/B04_03/IssWWW.exe/ Stg/d01/59.htm. Available at: 04.06.2013. 8. Bednost I neravenstva v sovremennoy Rossii: 10 let spustya. Analiticheskii doklad. Podgotovlen v sotrudnichestve s Predstavitelstvom Fonda imeni Fridriha Eeberta v Rossiiskoy Federatsii. M.: Institut sotsiologii RAN, 2013. 157 s. [‘Poverty and inequality in modern Russia: 10 years later’. Analytical report. Prepared in cooperation with representative Office of Friedrich Ebert Foundation in the Russian Federation’. (2013) M., Institute of sociology of the Russian Academy of Sciences. 157 p.]. 9. Ovcharova L.N., Popova D.O. ‘Detskaya bednost v Rossii. Trevozhniye tendetsii I vibor strategicheskih deistvii. Resume doklada UNISEF’. // Voprosi iyvenalnoii ustitsii: federalnii nauchno-prakticheskii zhurnal. M., 2009.№ 1. S. 3-7. [Ovcharova, L.N. and Popova, D.O. (2009) ‘Child poverty in Russia. Disturbing tendencies and the choice of strategic actions. Summary of UNICEF report’. Voprosi iyvenalnoii ustitsii: federalnii nauchno-prakticheskii zhurnal. M., 2009. No 1. Pp. 3-7.] URL: http://www.socpol.ru/ publications/pdf/RUS_Child_Poverty_short.pdf. Available at: 01.06.2014. 10. Soboleva I.V. Chelovecheskii potentsial i usloviya na rinkah truda // Mi I oni. Rossiya v sravnitelnoi perspective / pod. red. V.A. Mau, A.A., Mordashova, E.V. Turuntseva. M., 2005. [Soboleva, I.V.(2005) ‘Human potential and terms on the labor markets’ We and they. Russia in a comparative perspective. Ed. by Pod. red. V.A. Mau, A.A., Mordashova, E.V. Turuntseva. Moscow. 2005]. 11. Levkina L.I. Kommunikativnii potencial – issledovanie ponyatiinoterminologicheskogo apparata. // Communikologiya. 2013. Vol.2. № 2. Pp. 51-64. [Levkina, L.I. (2013) ‘Communicative potencial – conceptual and terminological apparatus (semantic-communicative methodology)’ Communicology.Vol 2. № 2. Pp. 51-64]. 12. Levkina L.I. Potentsial kommunikativnoi kompetentnosti predstaviteley organov gosudarstvennoi vlasti. // Communikologiya. M., 2014. Tom 7. # 5. Str. 54-60.[Levkina, L.I. (2014) ‘The potential of communicative competence of the representatives of Public authorities’. Communicology.Vol. 7. No. 5. Pp. 54-60. 13. Interviu I. Red’ko s prof. A. Antonovim: “Vesti s semeinogo fronta”. URL: http://www. pravoslavie.ru/smi/1413.htm Data obrasheniya: 01.07.2015. [Interview I. Red’ko with Prof. A. Anotonovim.URL: http://www.pravoslavie.ru/smi/1413.htm Available at: 01.07.2015].

115

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 14. Anikina M., Hrul’ V. Semeinie tsennosti v soznanii uchastnikov internetkommunikatsii. Opitissledovaniya tekstov samovirazheniya massi. // Elektronnii nauchnii zhurnal fakulteta zhurnalistiki MGU im. M.V. Lomonosova. Mediaskop. 2011. Vol. 2. URL: http://www.mediascope.ru/node/788 (Data obrasheniya: 01.07.2015) [Anikina, M. and Hrul’, V. (2011) ‘Family values in the minds of participants in Internet communications. Experience of research of texts of mass-expression’ Electronic scientific journal of the faculty of journalism of Moscow state University. M. V. Lomonosov. Mediascop.Vol 2]. 15. Natsionalnaya strategiya deistvii v interesah detey na 2012-2017 godi. Utverzhdena Ukazom Prezidenta RF ot 1 iiynya 2012 № 761. [‘The national strategy of actions in the interests of children for 2012-2017. Approved by the decree of the President of the Russian Federation from June, 1st 2012 № 761’]. URL: http://base.garant.ru/70183566/ Available at: 30.06.2014. 16. Albikov I. Znacheniye mnogodetnoy semyi v demograficheskom razvitii obshestva // Semeinoe I zhilischnoe pravo. 2013. № 1. S. 2-4. [Albikov, I. ‘The importance of multi child families in the demographic development of society’. Semeinoe I zhilischnoe pravo. 2013. No. 1. Pp. 2-4] 17. Grib E.V. Formirovanie kommunikativnoi kompetentnosti menedzhera. URL: http:// www.mai.ru/events/sfiro/articles.php. Available at: 02.07.2015. [Grib, E.V. ‘Formation of the communicative competence of the manager’. URL: http://www.mai.ru/events/sfiro/ articles.php. Available at: 02.07.2015].

116

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ ЧЕРНОГОРИИ – ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА МЕЖДУНАРОДНОЙ АКАДЕМИИ КОММУНИКОЛОГИИ SCIENTIFIC SCHOOL OF GENDER COMMUNICATION OF MONTENEGRO – THE REPRESENTATION OF THE INTERNATIONAL ACADEMY OF COMMUNICOLOGY

117

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

GENERIC SUBLIMATE OF GENDER COMMUNICATION

Author: VUKIĆEVIĆ S. VUKIĆEVIĆ, Slobodan – Doctor, Professor, Philosophy Department, University of Crne Gore, Nikšić, Montenegro. Abstract. Sociological identification consists of three levels of sociability: generic essence of man contains a priori ontological and gnosiological characteristics of man; gender – sociability on birth – family relationship, as type of specific social relations and identity qualification on the basis of birth and ancestors (family relation) which refers to male and female relatives; sex– sociability as a type of specific social relations of genders with social «building» that grew on these relations in society. All forms of indicated social differentiation have the unique logic and they are led by generic essence of man and his community. Generic essence – generics of man and his community represents «the Sun» of social universe whose action has the biggest gravity force. Gender and sex have their own specific sociability in the form of cultivated a priori ontological and gnosiological characteristics of their originality and autonomy, but it is possible to scientifically understand and define their place in praxis, in the contest of generic essence of man and his community. Keywords: generic essence, gender, sex, super symmetry, ontological principle, universality, uniformity, logos valence

РОДОВАЯ СУБЛИМАЦИЯ ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКАЦИИ Автор: Вукичевич С. ВУКИЧЕВИЧ, Слободан – доктор, профессор философского факультета Университета Черногории, г. Никшич, Черногория Аннотация. Социологическая идентификация включает в себя способность к установлению социальных связей, в том числе: родовая принадлежность, которая априори содержит онтологические и гносеологические характеристики индивида; гендерное общение, основанное на внутрисемейных связях, как особый тип социальных отношений и самоидентификации на основе происхождения и преемственности по мужской и по женской линии; сексуальное общение как особый тип социального взаимодействия полов с учетом социальной “надстройки”, обусловленной такими отношениями. Все названные формы социальной дифференциации обладают уникальной логикой, которая определяется родовой сущностью человека и кругом его общения. Родовая сущность как обобщение индивида и его окружения представляет собой “ядро” социальной вселенной, обладающее наибольшей силой гравитации по отношению всем ее элементам.

118

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ... Гендер и секс характеризуются особыми формами социальных взаимоотношений в виде культивируемых априорных онтологических и гносеологических характеристик, оригинальность и автономность которых не исключает их научного осмысления и определения их роли в контексте родовой сущности человека и его социального окружения. Ключевые слова: родовая сущность, гендер, пол, суперсимметрия, онтологический принцип, универсальность, униформность, смысловая валентность.

GENERIČKI SUBLIMAT KOMUNIKACIJE POLOVA Rezime Sociološka idetifikacija tri nivoa društvenosti: ljudska vrsta – generička suština čovjeka sadrži apriorno-ontološka i gnoseološka svojstva čovjeka; rod – društvenost po rođenju-srodstvo, kao vid specifičnih društvenih odnosa i identitetsko kvalifikovanje na osnovu rođenja i predaka (srodstvo) koji se odnosi na muške i ženske srodnike; pol – društvenost kao vid specifičnih društvenih odnosa polova sa socijalnom „zgradom“ izraslom na tim odnosima u jednom društvu. Svi vidovi naznačene društvene diferencijacije imaju jedinstvenu logiku vođenu generičkom suštinom čovjeka i njegove zajednice. Generička suština – generičnost čovjeka i njegove zajednice predstavlja „sunce“ društvene vasione čije djelovanje ima najveću gravitacionu silu. Rod i pol imaju svoju specifičnu društvenost u vidu kultivisanih apriorno-ontoloških i gnoseoloških svojstava njihove autohtonosti i autonomnosti, ali ih je moguće naučno razumjeti i odrediti njihovo mjesto u praxisu, u kontekstu generičke suštine čovjeka i njegove zajednice. Ključne riječi: generička suština, rod, pol, supersinetrija, ontološka principijelnost,univerzalnost, uniformnost, logosna valentnost

1. Fundamental generic essence of man and his community Humanity or generic essence of man and his community is the principled basis of sociological understanding of communication poles. The sociological approach must be accompanied by humanity, that is generic, and it is principled, which transcends every aspect of rationality, and rationality in general. So, just transcend, and it does not negate the rationality, but includes it in function of whole generic , which is not just rational, but also emotional, affective, irrational, biological, physiological, cosmic. In this dynamic, society is reproduced as a conglomerate of humanity and inhumanity which has the character of simultaneity as a social force and in its contradictions as gravity and antigravity force, build a whole social life, i.e. society. Therefore, subject of sociological science is society as an expression of humanity, i.e. generic character of the man and his community. So, not the society only for itself, but the society within humanity – generic character of a man and his community. In this framework, the society is expressed as a combination of the Logos and history, and that means only, as a degree of manifestation of humanity as a generic character of the man and his community i.e. the upcoming human

119

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

race. Without this frame man and his society lose its sense. A man with his humanity transcends society, as society, with its rules of the game, transcends the man– individual. In this transcendence of man and society, openness of both – the man and society is contained, their autonomy and expression in certain types of sociability. For sociological understanding of communication between opposite sex, it is essential to distinguish the following categorical types of sociability. Human race – generic essence of man contains a priori ontological and gnosiological characteristics of man (rational, irrational, emotional, affective, anthropological, psychological, economic, political, social, moral, religious, space particles) which constantly join based on general logos legality. Generic of man although contained of contradictory particles, but by its logos valence equivalent– social, means continuously coming stage in the development of man and his community. For that reason, the generic of man has a utopian character. Gender – sociability by birth, as a form of specific social relations of the same ancestors (family relations) and identity qualification based on birth and ancestors (relation), which refers to male and female relatives. Therefore, family relations are not based on sex differences, but on the level of identity – identification, of an individual and collective, by birth. That is why family relationships have specific social objectivity and as such represent special subject of sociological science. “ In epistemological methodological view gender and .... genderness can be seen as a new paradigm, which in addition to previously fundamental paradigm of class and race, provides a third determinant, gender” (Milic, 2007, 498). The sociological significance of kinship is in the primacy of such relationships and its durability, which significantly affects all other social ties and gathering in kinship groups and onwards relating to gender, clan, tribe, extended family, fraternity. Sex – sociability as a form of special social relationships between sexes with a social “building” grown on those relations in one society. In the dynamics of that “building” social treatment between men and women and their relations (relations between sexes) is going on. “Sex is a complex set of characteristics and behaviors in the human race which are connected or indirectly arising from the reproduction character of Humans as species. The first and main characteristic is sexual difference– the division of human beings into men and women toward sexual characteristics and roles in the process of reproduction” (Milic, 2007, 402). All differentiated categories of sociability: species, sex and gender have its sociological specificity within the overall social relations and thus fall under the exclusive subject of sociological science. Gender and sex have the same natural origin, but their “social upgrade” in the form of cultivated nature is quite different so it is unacceptable to equate them. Their complexity refers to the importance of the interdisciplinary study of various disciplines. However, from a sociological perspective, the debate cannot be conducted on the

120

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

opposition nature – the culture, which considerably characterizes the views of some experts, but on the existence of the special features of nature and culture, that is, society as cultivated nature. Generic essence of man and its society makes the man to be special type. So, it is sociologically important to track genesis of general social definitions of man as a separate species and internal differentiation in terms of race, gender, sexuality etc. In that genesis, species, gender and sex appear as special sociological terms and categories. With this it doesn’t come into the question their biological originality and determination. Sociological uniqueness of these terms and categories in their social determinism is very important at certain levels of abstractness: from universal, generic way of producing social life, some social– historical systems , social systems of specific societies to everyday life. All those levels require special theoretical and methodological approaches in sociological research and their understanding. Sociology deals with questions of generic essence of man and his community: what in the social sense makes man as one species; which differences are established in social differentiation, which is social objectivity in determining an individual in that kind, primarily in the social objectivity of sexes; male on one side and female on the other. All forms of indicated social differentiation have the unique logic guided by the generic essence of man and his community. Generic essence – generics of man and his community represents “the Sun” of social universe which act has the biggest gravity force and by which it attracts the dark matter of social universe and at the same time rejects on the principle of negation the negation. It means that generics itself contains the dark matter and creates black holes in the social universe. The social universe exists and maintains on the principle of super symmetry, that is the act of all particles of social universe based on their belonging to the same group i.e. sociability. Super symmetry in social universe maintains gravity force of man’s generics and his community. It is a social process which always contains its invisible side too – “the dark matter”, as Njegos would say: “The biggest secret to a man is man himself”. 2. Ontology of gender and sex In the indicated context gender and sex are ontological basis of human race that is generic essence of man. It is impossible to imagine human being and its existing, except in the specific universal gender differentiation (unity of identity and generics) and in the unity of being a female and being a male. The man and woman make the totality of human being and society as their community. Sex is just one component of human race. Nature created different sexes, and society created differentiated with important presence of inequality, disparity and inhumanity. “People grouped to fight against natural scarcity turning them with this into social scarcities, that is in scarcities which include inequality between individuals (underlining S.V.)” (Peru,1986,17).

121

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Therefore, we can say that gender is cultivated nature of the female, i.e. man and as such it is a base of their communication. Analyzing the relationship of the men to women Marx writes: «From the character of that relationship follow how much has the man become for himself and how much has he understood himself as a gender being, as a human, that is, relationship of man to woman is the most natural relation of a human to the other human. So in it is shown how natural man’s relations are human or how much has human essence become natural being to him, how much has his human essence became natural to him. In this relation it is also shown how much has the human nature become human need, how much has he, in his the most individual existence at the same time a social being (underlining S.V.)” (Marx, 1979, 236). So, based on a relation between the man and woman we can estimate the level of socio anthropogenesis: – how much has the man understood himself as a social being; – how much does the relation between sexes expresses as the most natural relation, which represents cultivated respect of original nature of both– man and woman– uniqueness of their identities, but at the same time their generic unity; – human essence is contained in differentiation and respecting different ontological basis of man and woman in the process of their culturing, emancipation of their consciousness and their sensibility; – the relation is based on the principle of need, to show, with synchronously resurface of personal social being, how much has the other man became need to the other man; – based on the character of sex relations in one society we can reveal alienations and monopoly positions, not just between the man and woman, but the character of total social relationships, in which consumer principle recognizes both, the man and woman as goods. Dynamics of man’s generics and his community and its synchronic and diachronic differentiation we must observe in the frame of universal evolution law. The human race needs to establish some balance to its overall environment, and that means to find sense outside himself too. From the point of his internal structure and dynamics, the human race, by the relations of sexes (which involve life and death) must make balance inside itself. Sexes are not made in the sign of opposition, but with the sense and with a sense of maintaining balance and evolutional– progressive development of human race. Their difference is needed for essence and sense of existing human race. The essence of human race is expressed not in the sex divergence, but in the relation that is established between sexes in specific historical totality. Different flow of sexual differentiation and their communication , in some societies clearly points to the autonomy of social process of cultivating sexes in regards to natural determination. But, that still doesn’t mean that natural and

122

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

social evolution don’t meet, that they are completely separated, independent and that some co-relation between them doesn’t exist. 3. Principle of subjectivity The important specificity of social evolution of human race in the process of culturing sexes is in the fact that it is based on the principle of subjectivity. Human race is based on subjectivity of the man and subjectivity of woman. Perspective of special subjectivity doesn’t mean absolutism of their difference, but means not excepting dogmatic perspectives “equality” of man and woman in whish subjectivity of them both is being lost, in which there is no man as such nor woman as like that. That equality assumes social reality in which sex difference appears just as one dimension of that reality, and researchers who start from that social reality take sex just as one variable (sex, education, habitation etc). This theoretical– methodological approach neglects elementary fact that every woman with her authenticity historically strives to gender man, just like every man does. The lost of authenticity of woman or man means suspension of dynamics basis and the sense of existing humans as special kind. 4. Two levels of needs In the whole of their being woman and man have the need for social position which provides them power, identity, social security based on their work, but can't neglect important need for love, children, home and family. There are two levels of need which satisfaction is not just important for the position of women, but also for the position of man, and which are essentially important for the complete organization of society and all its institutions: family, school, economy, health system and of course state. It is about the needs which express generic essence of human race in general. Basic assumption for successful joining these two levels of needs is emancipation of consciousness and sensibility emancipation of citizens in one society. Ruling relations in modern society are far from the fact that they enable most of people, especially women, to satisfy two mentioned levels of needs. That's why women's groups are unsuccessful. Today we mostly have labor organization, division of labor, standards, institutions, homes, families, as they are created under the decisive influence of man and norms in which application, the dominant place belongs to men. 5. Interdisciplinary approach For progressive overcoming this state, the results of interdisciplinary researches with differentiated epistemology can give the necessary base. Epistemological question of «internal» and «external» validity of results of culturing gender and gender relationships doesn't stop being topical from early researches till today.

123

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

«Internal» validity refers to a problem of deriving conclusions based on collected material in the frame of one research or one science discipline (in our case sociology). «External» validity refers to a problem of quality of research results, that means it includes quality of scientific project in general, from theoretical– methodological items to the quality of scientific material itself and its scientific adequacy and objectivity. All this means comparison of research and research results of specific scientific discipline within their domain. In the case of sociological studying of sexes and their social relations, comparison with ontological contents of anthropological, psychological, ethnological character and results of these disciplines. 6. Historical tendency The task of sociological science is to exactly that with theoretical– methodological approach differentiates historical striving which on existential level follow essence of relations between sexes, on one side and on the other, tendency striving whose existential acting doesn't represent realization of their essence. Only in the indicated context interests of sexes get broader meaning, not just economical, consumer, and voluntary, hedonistic. The term interest was later reduced to economic meaning «before it included totality of human striving, but it signified one element of deliberation and calculating with regard to the way how these aspirations should be followed» (Hirshman, 1999, 55). Here is lucidly indicated unity of passion– human tendencies and reason trough the element of deliberation and calculating in relation to the way how these tendencies that is passion should be satisfied. But this isn't simple unity, but the process of subliming in which all these elements get or achieve nobility and because they are like that they carry out mutual influence. As a result appears the category interest. (Vukicevic, 2003, 239). In its totality interest gets predictability and stability and that is why, the societies in which interests rule, have the advantage as Hirshman highlights. The advantage is in fact that in this totality passion and interests are met, while originality of both(interests and passion) is not lost. We must have in mind this eternal law of Nature and Man and his Community if we want to understand sexes and their relation and therefore sociological intellection of society in unity of constituted social relations, institutions and organizations and socio anthropogenesis. Obviously, in that context ontology of gender and the relations between sexes and its corresponding gnosiology in sociological understanding, interpretation and explaining, can't causally and theologically be good without philosophical assumptions. Without those assumptions sociology in its knowledge can't get out of the circle of power and rule, and stays on the positions of apology of existing line and order for which monopoly established rules of the game are more important than question of reality, especially more important than the question of freedom, as the assumption of understanding generic essence of man and in that context relation between sexes.

124

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

The base of progressive, human and democratic relationship in the relation of sexes is if the woman and man affirm their identity as a quality for the other, and not just for him/herself. Especially female– as cultural in integration with specific male– as cultural mustn't be neglected but preserved. Both man and woman enter universal components of generics of human, no matter they do it with their complete characteristics. The man and woman are coherent ingredient of species, without which, just like they are– different -there isn't human race, there isn't generic essence of human. In this is ontological perspective of sexes and their relationships and particularity of their Gnosiology in terms of both causal and meaningful understanding, interpretation and explaining this social phenomenon. 7. Act of unity Genesis of these social phenomena has its beginnings in the moment when man and his community break direct affiliation to nature, with beginning to produce conditions of his existence, prevailing with that naturally given, the existing conditions. The man «moves» from direct connection with nature to its community and with it «conquers» the space and time. The most important moment in this process is objectification of the act of unity which becomes autonomous ownership reality and like that the base of singularity of individuality and community and their dynamics in the terms of development of human needs and their satisfaction (Vukicevic, 2003). In that ownership logos of community and its meeting with history, at the same time, the process of segregation of men and women from direct composition of Nature, was going on. On the other hand, getting “the pure singularity” was happening ontologically specific for both, man and women. Specificity of getting “the pure singularity” of man and “the pure singularity” of women, accompanies the whole history of human race, and in modern society with all consequences of modernity gets new philosophical, sociological, anthropological and psychological dimensions, as from the point of ontology, as from the point of gnosiology. 8. Universality and uniformity The question is where the human race is going if universality as global characteristics of modern world i more and more getting the form of uniformity, if civilization mind more and more tends to abstractness of the same gender which leads to fatal sameness of man and women. Generic essence of man couldn’t be imagined but on the principle inter subjective time of man and woman. Inter subjective time represents ontology of man and ontology of woman in their uniqueness that is inextricably joined action. Inevitable law of social evolution of man and his community manifests in this joined action, with mutual cultural substratum of man and woman. Their special cultures at the same time find resources in their and in the ontology of the other side. And not just cultural resources, but the sense of his existence.

125

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Generic cultural substratum is unthinkable without originality and autonomy of the man and woman, their cultures, but it can’t be reduced to one of them or to their simple sum. That is the essence of social evolution of human race and the way of manifesting generic essence of man. That indestructible dialectic of social evolution is permanent and indestructible resistance to civilization mind of abstractive same kind, that is its totalitarian relation to ontology of man and ontology of woman and finally towards ontology of human race. Social revolution manifests as constant searching for “universality” through simultaneity of subjectivity of man, woman, individual, some nations based on that essence of human race. The most important question of sex ratio is related to dynamics of time of the sex in the form of inter subjective time. This represents connection of time of different sexes in family, social everyday life, on the field, in social reality. Inter subjective time doesn’t measure time of specific sex, but forms those procedures which manifest relations between sexes (sex ratio), and those relations have reflexively important influence on gender development and generic essence of man in general. If in the time conflict of sex, force comes to the fore, it acts with its logic which is based on the principle of bare existence that is on the principle of freedom. With this theoretical line Sociology can follow the development of society based on development of consciousness about cultural unity of man and woman, which assumes indestructible autonomy of both. Cultural politics and cultural creation seek for quality as common value and on that builds the base of democratic, human and progressive development of society. Equal sex ratio can be established only in the situation of owning personal quality. Connection of logos and history is constantly dealing with a question: 9. Which subjectivity suits woman in relation to subjectivity of man? Connection of logos and history is constantly dealing with this question. From this we can derive considerations: which is modus vivendi of woman’s subjectivity and man’s subjectivity? What social order should, that is, which is the ideal type of social order in which both subjectivity can develop and manifest, adequate to ontology of both? Where is the reason for opposition of spheres of labor and family spheres, which appears as a main cause “incoherent identity” of woman? Why the conflict of roles which woman should play in the family and society? Who imposed double role to the woman, because it is illusion that she chose it herself? Why isn’t woman’s labor in the house adequately valued? In all these, what is “the product” of nature and what “the product” of society? What is the correlation between social positioning of roles by sex and natural evolution? I hope that this analysis convincingly proves that scientifically versatile search for answers on given questions, must be based on observation of gender and sex in the context of generic essence of man and his community.

126

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

Literature Petar II Petrović Njegoš (1995) Gorski vijenac, Podgorica, CID. Petar II Petrović Njegoš (1995) Luča Mikrokozma, Podgorica, CID. Milić, Anđelka (2007) Pol, Rod –Sociološki rečnik, Beograd, Zavod za udđbenike. Fuko, Mišel (1998) Treba braniti društvo, Novi Sad, Svetovi. Berlin, Isaija (1992) Četiri ogleda o slobodi, Beograd, Nolit. Berđajev, Nikola (1979) Smisao istorije, Nikšić. Bassom, Tibi (1995) Kieg der Zivilisationen, Politik und Religion zwischen vermunlt und Fundamentalismus, Hamburg. Heideger, Martin (1985) Bitak i vrijeme, Zagreb, Naprijed. Marks, Karl, Engels, Fridrih, (1979) Dela, Beograd. Hollitscher, Walter (1985) Natur und Mensch im Weltbild der Wissenschaft. Berlin, Akademie-Verlag. Herbert, M. (1986) Natur als Kultur aufgabe, Stuttgarda, Deutsche Verlags, Astalt. Fabijan, Johanes (2001) Vrijeme i Drugi, Nikšić, Jasen. Božović, R.Ratko () Kultura potreba, Beograd, Naučna knjiga. Sekulić, Nada (2002) Postmodernizam i kraj antropologije, Beograd, Sociologija 4. Konstatinović, Radomir (2010) Filozofija palanke, Beograd, Otkrovenje. Gidens, Entoni (1998) Posledice modernosti, Beograd, Filip Višnjić. Pogled na svijet (1984) Titograd, CANU Habermas, Jirgen, i Racinger, Joyef, (2006) Dijalektika sekularizacije, Beograd, Dosije. Hiršman, Albert (1999) Strasti i interesi, Beograd, Filip Višnjić. Sekulić, Isidora (2009) Intervju iz 1958, Beograd, Politika. Sol, Džon Ralston (2011) Propast globalizacije i preoblikovanje sveta, Beograd, Athipelag. Вернадский, V.I. (1994) Живoe вeщeство и биосфера, Mосква, «Наука». Vukićević, Slobodan (2003) Crna Gora na prelazu milenijuma, Cetinje, Centralna narodna biblioteka Republike Crne Gore, «Đurđe Crnojević». Vukićević, Slobodan (2005) Sociologija – filozofske pretpostavke i temeljni pojmovi, Beograd-Nikšić, PLATO, Filozofski fakultet. Vukićević, Slobodan (2012) Globalization, human nature and the nature of society // An ispring reflectiveness of sociological analiyisis of profesor Dobrenjkov /, New Delhi (The international institute of sociology, the 40th World congress). Vukićević, Slobodan (2013) Sociological, theoretical and methodological approash to studing identity (Cvejić, Lazić, Dobrenjkov) IIS Wordl Congress, Uppsala, Sweden.

127

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Vukićević, Slobodan (2013)ANTHROPOCENTRISM: EXISTENCE AGAINST ESSENCE, Global Journal of Human Social Science (GJHSS ) Cambridge (u štampi). Vukićević, Slobodan (2011) Ontološke iracionalnosti savremenog svijeta, Nikšić, Filozofski fakultet, Institut za sociologiju i psihologiju.

128

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

ПОСТМОДЕРНАЯ АНДРОГИННОСТЬ

Автор: ЖИВКОВИЧ П. ЖИВКОВИЧ Предраг – кандидат социологических наук, преподавательсотрудник Философского факультета Университета Черногории. Адрес: 81400 Никшич, ул. Данила Бојовича 66, Черногория, Tel. + 382 68 358 031. E-mail: sociollog@gmail.com mailto:miomirka.lucic@gmail.com Аннотация: Содержание данного текста характеризуется терминологической чёткостью, учитывающей «сценарий» эпохи, но оно представлено не в понятийном аппарате дискурса постмодерна и постмодернизма, а в дискурсах нового эпохального статуса пост-постмодерна, являющегося более тонким очертанием технологического имаджинариума. Наше сознание интерпретирует традицию божественной андрогинности и смешивает её с постмодернистской мутацией современного человека. Наряду с дисциплинарными нотами биополитического преобразования постмодернистского индивида, мы предлагаем иллюстративный контекст «Улисса» Джеймса Джойса, у которого отняли невинность рассуждения, чтобы потом, как постгендерного киборга, поддвергнуть его унифицированию, навязываемому капиталистической системой. Его идентичность и сексуальность размельчены и обозначены символами капиталистической системы. Мы готовы утверждать, что в эпоху пост-постмодерна невозможно говорить о гендерной коммуникации и половой идентичности, потому что не существует возможности оценить собственную субъективность и онтологическое достоинство. Рыночный фундаментализм, вместе с либеральной гегемонией, технологически отменяет половые различия, превращая человека в объект, пригодный для культурной индоктринации. Ключевые слова: постмодерн, постмодернизм, пост-постмодернизм, капитализм, андрогинность, гендер, половая идентичность, биополитика, либерализм, сексуальность.

Биополитика и (ре)продукция симулякра Особенность данного текста состоит в том, что в нем раскрывается и позиционируется статус современного человека, который в период постмодерна уже давно потерял свой мифологический и религиозный опыт и, таким образом, стал «социально препарированной тенью» своего прошлого. Возможно, наш приговор кому-то покажется слишком строгим, но все-таки для анализируемого нами периода данный приговор является достаточно обоснованным, чтобы не подчиняться общепринятому образцу технологической коммуникации. Перед началом анализа постмодерна и постмодернизма необходимо рассмотреть тему, которая, как нам кажется, задана системой цивилизационного порядка. Если теоретиче-

129

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ская посылка точна, наше дискурсивное стремление движется в сторону понимания предусловий для более осмысленного человеческого существования. Отношение разных энтитетов постмодерна открывает нам волнующие картины, связанные с тоталитарными образцами и атмосферой беспощадной чувствительности, которые устанавливает технологический универсум. Беспокойство Хайдеггера по поводу такой технологии, порождающей манипуляцию, по сути является призывом постоянно советоваться со всеми общественными силами на тему борьбы с подлым декором, угрожающим полностью разрушить оазис человечности [1]. Выделенный радиус эволюционной мутации человечества, о котором предупреждала постмодернистская редакция, будет главным объектом исследовательского внимания в данной работе. Речь идет лишь о приобретении эксклюзивного права пост-постмодерна позиционировать уже существующую систему как вневременной кадр всех общественных действий, а также как носителя аксиом, не требующих доказательств, для которого возможно отрицание истории. Всегда надо иметь в виду, что постмодерн энергично вошел во все поры общества и произвел бинарные разделения, уничтожил старую систему ценностей, а также создал новое эклектичное цивилизационное поле. Мы понимаем, что реализация постмодерна создает особенное восприятие и ментальную систему человека. В своем преодолении традиции постмодерн превосходит аксеологический язык и становится режимом жизни или, цитируя Фуко, «режимом истины» [2]. Данная драма продолжается. После дигрессии, в которой мы, начиная с «антропологического упадка», определили свои точки зрения, уточнили и вспомнили возможность по-другому взглянуть на эпоху постмодерна, превращающуюся в новые рамки эпохи пост-постмодерна, можно сказать, что процесс передачи «эстафеты силы» управления не окончен в плоскости индивидуальной независимости человека. Таким образом, перед нами открывается панорама, в которой мы можем четко обнаружить симулякр и абсорбцию им человеческого существования. Понятно, что технологический универсум сам по себе образует не частные, а общие «мифологемы». На этом месте оправданно обратить внимание на примечание Дивны Вуксанович. Она лишает призрачный мир техники ореола обмана. Несмотря на то, что ее анализ начинается с мира медиа, т.е. с раскрытия тех слоев иррационалитета, которые порождают у людей псевдоконструкты реалитета, ссылаясь на мнения Андерса, Дебора и Бодрийяра, она утверждает: «Итак, еще Гюнтер Андерс [Anders] в своем эссе «Мир как фантом и матрица», говоря о взаимоотношении воли и реального мира, которое проистекает из пессимистской визии известного произведения Артура Шопенгауэра [Schopenhauer], онтологию средств массовой коммуникации, т.е. радио и телевидения, видел как диалектическое отношение «призрачного» и «матричного», поддерживающих друг друга следующим образом – структу-

130

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

ра матрицы в медиа, благодаря своей схематичности, создает призрачные представления о реальности, которые, на самом деле, являются ее собственным отражением. Онтическая природа этих медиа, таким образом, обусловлена только технологией, т.е. матрицей технической трансляции изображения, результатом чего является реальность, так называемого, «призрачного мира», «доставленного» в частные помещения и семейное окружение. Смесь публичной [телевидение] и частной сфер [домашняя обстановка пользователя], объединенных в одну картину, генерируемую электронными медиа, наиболее очевидна как предмет потребления на примере мультипликативного продукта телевизионных сериалов, более известных под названием «мыльных опер» [soap operas], о чем свидетельствует и онтологический анализ медиа Андерса. Позже, как представляется, на одном уровне анализа появляются теория тотального спектакля Дебора [Debord] и [ре]продукция симулякра Бодрийяра, как и онтологизация медиа Андерса, осуществляющаяся под влиянием призрачно-матричного мира феномена» [3, с. 10]. Приведенные точки зрения указывают на наличие технологического устройства мира. А это значит, что мы присутствуем при драматизации повседневной жизни. Дивна Вуксанович при помощи медийной визии, точнее, медийной культуры, попыталась указать на упадок современной культуры постмодерна, источник чего необходимо искать в центральных точках технологического развития. «Головокружительная экспансия электронных медиа, прежде всего телевидения, а позже видео, меняет общепринятый подход к культуре, превращая ее в гигантскую индустрию развлечения, конечным продуктом которой является – как замечают Адорно [Adorno] и Хоркхаймер [Horkheimer] в «Диалектике просвещения» – наряду с гомогенизированным культурным продуктом, также медийно-схематизированное сознание. Природа такого сознания, у которого, по сути, сохраняется характер товара, состоит в тесной связи одновременно и с другими «виртуальными ценностями» популярной культуры. Итак, коммуникационные и интерактивные потенциалы новых медиа и Интернета делают возможной своего рода «ревитализацию социальных структур», но в медийно систематизированном пространстве и времени, в результате чего возникают виртуально конструированные сообщества, которые выходят за рамки «реальных» пространства и времени» [3, с.25-26]. Стоит прокомментировать, говоря о гносеологической проверке постмодерна, определенный тип эмансипации, которая считается программированным требованием данного периода. В социальной сфере необходимо было реагировать освобождением от слепой претенциозности модерна, чтобы получить свободу новой парадигмы жизни, не прощающей «бунт» индивида и формулирующей новые правила поведения. Точнее, речь идет не об эстетическом пейзаже, а о своего рода навязывании уверенности в архитектуре дистопии. В этом смысле мы

131

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ссылаемся на гномов Зорана Видоевича, который подробно выражает экзистенциальное восприятие постмодернизма. Без всякого сомнения, «постмодерный империализм не ограничивается только экономическим, политическим и культурным подчинением. Он старается завоевать и направлять также и душевную структуру человеческого рода. С этой целью употребляются многочисленные приемы, не только грубые и ужасные, но также и более изысканные, на первый взгяд, сохраняющие автономию человека, а на самом деле, содержащие в своей основе самые большие достижения извращенной психиатрии и психологии» [курсив наш] [4, с. 99]. Заключительным штрихом к портрету данной эпохи можно считать волнующую нас роль человека, потому что наличие приведенных «негативов» поощряет сомнение в утвержденном «классе» культурных образцов, которые говорят о кратковременности нового периода и о его необоснованности. Те же, кто не согласен с потребительской экспансией и поверхностной идентичностью постмодерна, обязательно будут стигматизированы [5]. «В зоне риска» оказывается природа человека и таким образом создается общество, охарактеризованное нигилистской банальностью homo homini lupus est. Новый этап длинного пути исчезновения этики, через который мы как раз проходим, должен остановиться на том месте, где мы были, когда потеряли другого в нас самих, чтобы завтра не осталась «грустная оболочка эга». Ключевым структурно-психологическим последствием такого состояния одиночества является специфическая эрозия содержимого эга, т.е. креативного восприятия идентичности. Эго становится гипертрофированным и пустым. Приведенное утверждение «мотивирует высказаться» Ралфа Шнеля: «[...] который утверждает, что идентичность современного западного индивида в лучшем случае определяется как перформанс, который постоянно поддерживается «пародийно-театральной» инсценировкой ожиданий в рамках «эстетики экзистенции» [6, c. 102]. Абрисы позднего постмодерного общества, хотя Бек предлагает новую форму, которая олицетворяется в другом модерне, не оправдали запросов общества, так как общество оказалось подверженным риску. «Жить в ситуации риска» – таков договоренный по умолчанию девиз западного общества. Контекст анализа заключается в следующей предпосылке: «Одновременно с развитием общества риска развиваются антагонизмы между теми, кто страдает от рисков, и теми, кто на рисках зарабатывает [...] В этом смысле, обществом риска является и общество науки, медиа и информации» [7, с. 68-69].

«Шоу Трумана» Толкование понятия «человек» с точки зрения постмодернизма – подразумевает его эмиграцию из убежища, генерированного личностной

132

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

оболочкой, и иллюзионистскую фрагментацию навязанного быта [8]. Данную системную конструкцию Желько Симич называет reality состояние, являющееся симуляцией проявления верификованного субъекта, без сигнализированных особенностей узнаваемости идентичности. Продолжение его философского кодирования постмодерной подачи глобальной пропаганды читаем в анализе, без всякого сомнения, замечательной кинокартины Питера Вира «Шоу Трумана» [The Truman's show], в котором показано цивилизационно-навязанное чувство аутентичности существа [9]. В анализе Симича мы сталкиваемся с носителями цивилизационного провала. Несомненно, можно сказать, что речь идет о своего рода этапе технологического устранения, ставшего агентом социализации современного человека. В этом смысле абсолютно оправданно возникает вопрос автора, а именно: умножаются ли в нашем реалитете те элементы, которые отождествляют нас со статусом Трумана Бербанка в reality программе. Научная трактовка может обладать следующими ответами: «Первый предложенный нами ответ, на первый взгляд, может показаться неожиданным: уверенность основана на факте, что без всякого сомнения, существует австралийский режиссер – Питер Вир, который, по крайней мере, единственный во всей команде участников съемок фильма, придумал и снял фильм как произведение искусства, а не как большую reality программу. Разница существенная: фильм как художественная форма основан на имагинации и сообщает нам об имагинарном [несмотря на то, в какой степени исчерпаны элементы реалитета], а reality-программа осваивает часть реалитета и сообщает нам о модели реально организованного времени, несмотря на то, в какой степени заимствует в трансляции эскиз чего-то иммагинарного, который тем временем исчез под давлением реальной презентации» [9, с. 13]. Это очень тонкое толкование постмодерного дискурса и общественных отношений, которые превращаются в патологический вуайеризм. «И второе доказательство, кроме уже сказанного о The Truman's show, также может показаться нам парадоксально простым, хотя уже понятно, что необходимо уделить больше внимания рассмотрению категории «простого». Речь идет о том, что в этой картине существует скрытая категория людей, которые по сути делают reality-show реальным. Но это не участники и не режиссер, а зрители, которые находятся с этой, реальной, настоящей стороны кадра» [9, с. 15]. Наряду с замечанияем Симича, мы можем сделать вывод, что мы все-таки не живем в reality-действительности Трумана, потому что мы не достаточно готовы столкнуться с reality-действительностью [9]. В контексте представленной десемантизации постмодерн желает превзойти зоны потребительских желаний, потому что очень ловко, можно даже сказать равнодушно к миру традиции, «провоцирует» аксиологи-

133

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ческие коннотативы, объединяет и совмещает их формы с топонимами рынка и капитала. Прозрачность такого состояния или, лучше сказать, изысканное обессиливание прошлого в разгаре рыночного маркетинга Александр Дугин объясняет на примере Че Гевара, который, «выполняет ту же функцию, что и обращение к «империи» в современной политологии: инкрустация его в маркетинговый ряд показывает фундаментальность победы рынка и капитала над социализмом и пролетарской революцией» [10, с. 38]. Таким образом, устаревшая аксиоматика (которую модерн уже давно нивелировал) оживляется только с целью рельефного воздвижения постмодернистского очага. Огромный вклад в анализ данной проблемы мы находим у Богданы Колевич в ее объяснении биополитики Фуко, ключевого понятия практически во всех его работах. Генеалогию текстов Колевич составляет «испуганность» Фуко перед наблюдением за феноменом биополитики и рассмотрение его через разного рода вопросы: экономика, рынок, техника управления, нервное расстройство, сексуальность, право, суверенитет, жизнь и смерть [11]. В процессе анализа мы понимаем объяснение автором сути биополитики и модулей ее проявления, что, на самом деле, и есть направление нашего исследования постмодернистского дискурса. «Самым оригинальным и самым убидетельным в работах Фуко является его анализ определенного «режима правды», либерализма как возможности Модерна и его способа реализации взаимоотношения знание/сила, критика биополитики как контрполитики, которая открывает новую возможность рассуждения о политике. Для Фуко биополитика появляется как ряд исторических практик и техник управления, происходящих из дискурса либерализма» [12, с. 32]. Эксплицитное восприятие биополитики, как замечает Богдана Колевич, можно очень точно представить как доминирующую форму инструментализации ума, режимом правды которого выступает либерализм. «Так возникает вопрос, как либерализм, как биополитика, становится вопросом уничтожения суверенитета. Может быть, даже не случайно то, что неолиберализм в современных формах биополитики проявляется даже еще в большей степени через специфическую форму уничтожения политического суверенитета» [12, с. 35]. Здесь возникает еще одно онтологическое покрытие выбора и сохранения не только суверенитета, но и идентичности. Фундаментальное утверждение Богданы Колевич содержится в выводе и гласит, что Фуко биополитику считал новым дискурсом Запада, который: «[...] с собой приносит особую историческую форму силы и политики, которые являются как бы par excellence вопросом рабства против свободы, и становится исключением в генеалогическом анализе разных исторических форм реализации силы» [12, с. 39]. Данная ассиметрия является последствием успеха либеральной идеалогии.

134

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

Постмодерная андрогинность Представленная ревизия состояния эпохи подразумевает и вопрос половой идентичности и, конечно, вопрос гендерной коммуникации. Рассматривание данных вопросов движется в сторону их сублимации и субстанциальности в «нечто» такое, что нельзя назвать их конечным результатом, а скорее всего измельченным описанием их дискурса. Краткий обзор и намек постмодернистского наратива становится предметом нашего анализа. Что на самом деле представляет из себя постмодернистская андрогинность? В диспозициях постмодерна можно ли говорить о наличии идентичности и существа вообще? Наш ответ идентичен с утвержденными открытиями Мирче Элиаде, касающимися вопросов мифа и его социального использования. Для нас особо важным является вопрос существования мифа о божественной андрогинности, который, что мы и докажем в продолжении данной работы, послужил дискурсом и текстуальным фоном для разгадывания постмодернистской фарсовости и легитимизации «игнорирования пола». Сделаем краткую паузу и вернемся к теме. Наблюдая за мифологической картиной, описываемой Мирче Элиаде, входим в сферу интроспекции архаической мифологии, в которой, по мнению автора, слишком воплощаются биологические диспозиции. Но здесь следует преодолеть унаследованное непонимание и позволить мифу ставить свой метафизический опыт. Элиаде предупреждает: «божественная двуполость является элементом многих религий и – стоит обратить внимание – даже самые мужественные и самые женственные божества – андрогины. Несмотря на форму проявления божества, он или она представляет собой окончательную реальность, абсолютную силу, и эта реальность, и эта сила не позволит быть ограниченной какими-либо атрибутами (добро, зло, мужское, женское или что-нибудь другое). Несколько древних египетских богов двуполые. Среди греков андрогинность была признана вплоть до последних веков античности» [13, с. 21]. Религиозному опыту соответствует и миф о человеческой андрогинности, которую можно считать метафорической инвестицией в сознание человека. Хотя здесь невозможно говорить о четких гендерных и половых различиях, данный символический перевод помогает нам понять единство и чувство жизни, обеспечивающие сплоченность группы. Элиаде считает, что общие особенности данного мифа можно найти в антропологии Платона и в гностических учениях. Это следует понимать не как отрицание пола, а, прежде всего, как потребность человека, «вернуться – хотя бы временно – в состояние совершенной человечности, в которой оба пола существуют вместе, точно так же, как вместе существуют и все остальные достоинства, и все остальные качества в Божестве. Мужчина, одетый в женскую одежду, не пытается сделать из себя женщину, как, на первый взгляд, могло

135

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

бы показаться, он на мгновение вызывает к жизни единство полов, таким образом облегчая для себя общее понимание космоса» [13, с. 23]. Мы совершенно уверенны в том, что человек, по мнению Элиаде, никогда не сможет быть освобожден от своей «архаической мифологии». Данное утверждение и есть основа нашей предпосылки о том, что постмодерн заимствовал архаические мифологемы андрогинности, учитывая тот факт, что под плащом постмодерна покончено с топосом идентичности и субъективности, там создается соблазнительная атмосфера симулякра, в результате чего отнимается и самая мысль о Другом и его значении. Теоретический вклад в нашу эпистолу представляет собой и отношение Бодрийяра к уже известному всем Нарциссу, который, как он считает, восхищен не своим собственным отражением в качестве совершенной эрогенной идентичности, а ситуацией, в которой исчезает перспектива Другого. «Склонившись над источником, Нарцисс исцеляется от иссушающей раздвоенности: его отражение перестает быть «иным», теперь это его собственная внешность — эта поверхность, которая поглощает его, обольщает его, так что сам он может лишь приближаться к ней до бесконечности, но не в состоянии прорваться по другую сторону, поскольку никакой другой стороны просто нет, как нет между ними никакой рефлективной дистанции. Зеркало воды — поверхность абсорбирующая, а не отражающая» [14, с. 75]. Постмодернистскому человеку больше не разрешено быть обидчивым нарциссом. Его идентичность теперь должно подчеркивать эйфорическое увлечение ежедневными тактами потребительской культуры. Современного человека изгнали с орбиты его идентичности. Без сомнения, постмодерн волшебным способом укрепил свою мистику, а из человека сделал каторжника симулякрических желаний. Человек больше не является носителем коммуникативного и ингениозного полей, теперь он – отражающий билборд и потребительский универсум. «Кризис личности и группы, экзистенциальная и культурная тень, которая сопровождает человеческую историю с самого начала, в последние столетия обретают весьма драматичные масштабы [...] Только с недавних пор кризисы приобретают размеры всеобщих проблем и разрушения общественных структур изнутри; поэтому время модерна одновременно является и временем постоянного кризиса и временем попытки его преодоления» [15, с. 51]. С нашим утверждением согласен и Слободан Вукичевич, который в постмодернистском нигилизме и редукционизме видит черты систематичной и эпохальной цитатности, уничтожающей идеал рода и его содержания. «Постмодернистский подход, как это заметили социологи, обозначает смерть общества в сфере социологии, его взгляд на род и гендерные взаимоотношения обозначает смерть рода в рамках не только социологии, а также и в рамках антропологии, психологии и гуманитарных наук в целом» [16, с. 77]. К данному критическому замечанию можно

136

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

добавить и мнение Сандры Хардинг, которая критикует феминистское отношение к роду, открывая в нем множество недоработок и недостатков, которые препятствуют их методологической обоснованности. Отвечая на вопрос о том, что такое род, Хардинг с правом вносит коррекции в давно уже сформированные трактовки в феминистских разработках. «Мультикультуральному и глобальному феминизму нужны более содержательные и точные рассмотрения рода, чем те, которые северные исследования и науки считали полезными. Конечно, гендерные различия не являются природным результатом половых различий, что встречаем как распространенное мнение в многочисленных культурах. Род представляет собой общественно организованое явление и играет важную роль в культурной конструкции того, что считается половыми различиями... Итак, род – это особенность не только каждой отдельной женщины или отдельного мужчины, а также и общественных структур, таких, как разделение труда и принципов распределения общественных льгот и расходов, а также ценностей» [17, с. 135-136]. С помощью следующих иллюстраций мы докажем предпосылку, что в сфере постмодерна нельзя говорить об отношениях рода, пола, сексуальности и субъективитета. Почему!? Ответ мы будем искать в литературном герое Джеймса Джойса – Улиссе как символе половой прозрачности и субъектного уничтожения. Мы фиксируем точки, в которых создавался общий тон постмодерна, обеспечивший и теоретическую основу, унаследованную эпистемическую парадигму для создания и трансформации структуры постмодернистского субъективитета, в то, что нельзя считать гуманным конструктом, а скорее качественной мутацией основных элементов концепта постмодернитета – известного под названием пост-постмодерн. На адекватность данного теоретического определения и эпистемического раскрытия эпохи указал Желько Симич. Итак, в объемной работе, посвященной проблеме тоталитарного сознания в структуре общества, сознания и эго-концептуальности, а также и проблеме рациоцентричной традиции, Симич обращает наше внимание на те места, в которых пост-постмодернизм оформлен и где учреждены эпистемические принципы его дискурса. Оправданность и адекватность вопроса об факте эпохи подтверждает ответ пост-постмодернизма, отрицающий и уничтожающий всякий говор гуманной практичности, и лишающий достоинства все то, что до недавнего времени считалось «человеком» и культурой. Такую тенденцию можно легко обнаружить в текстах Симича: «[...] пост-постмодернизм создает такую псевдоонтологическую атмосферу, в которой индивид отказывается от гносеологической инициативы как существенной иманентной составляющей своего субъективитета. [Напомним, что до этого, совсем наоборот, постмодерн настаивал на омнипотентности или, как говорил Барт, компетенции увлечения субъекта!] При этом данное вырывание натавизма смягчается ил-

137

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

люзией, что технологический универсум, который взял на себя инициативу, реализуется только благодаря партиципации консумента. Вкратце, пост-постмодернитет представляет собой переходный этап, на котором субъект полностью передает компетенции технологической системе, а факт сравнительной объективизации человека гасится при помощи партиципативной агитации, которая в самом корне заменяет гносеологический импульс» [18, с. X]. Речь идет о тонкой мутации дистинктивных элементов идентичности, которые в пост-постмодерном кругу теряют онтологическое значение, уступая технологической замене свою долю в создании ценностного скелета. Несложно объяснить равнодушие технологического имаджинариума, желающего отменить не позиции человека, а его чувствительное и онтологическое единство – мышление, чувства и действия, и представляющего собой автобиографию одного давно забытого создания – человека! Социально подходяший материал Симич находит в комментарии Юнга об Улиссе: «На самом деле, комментарий Юнга об Улиссе лучшим способом предупредил о постмодернистском пароксизме: Улисс – сдержанный и дистанцированный наблюдатель, который на суету тривиальных чувственных событий, участником которых сам является, смотрит из перспективы омнипотентного субъекта. Еще одно, но ни чуть не менее важное изменение, содержится в редукции ритма движения: лишенный всяких внешних действий и искушений, окруженный типичными представлениями, постмодернистский индивид существует в максимально узком (однодневном) временном кругу, необходимом для ознакомления с крайне упрощенной разновидностью аффицирования идентичности» [18, с. XIII]. Улисс, как манифест постмодерной андрогинности, представляет собой и пространство банализации самулякра. Он является скриптом технологического имаждинариума, который дисциплинирует его поведение. Для подробного описания Улисса, который в эпохе пост-постмодерна становится только дисциплинарным конструктом, обратим внимание на интерпретацию автора, который в записях постмодернистской редакции тончайшим способом анализирует символизм системных знаков, определяющих гендерные особенности, а также неустойчивость половых различий и их идентичности. На сцене своего рода киборг, по определению Донны Харауэй, который живет в постгендерном входе системы. В качестве яркого примера «дискурсивной стратегии», которая подчиняется пост-постмодернистской культуре и биополитическому террору, автор приводит Мадонну [18]. «Данное медийное явление представляет собой постоянную материализацию постмодернистских дискурсов, для которых тело служит средством убеждения других в его природной внеполовой недетерминированности» [18, с. 334]. Итак, используя остроумные утверждения Бодрийяра, можно сделать следующей вывод: «Вся

138

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

новейшая история тела – это история его демаркации, история того, как сеть знаков и меток разграфляет, раздробляет и отрицает его...» [19, с. 114]. Обратим внимание на те элементы, которые усиливают тематический конструкт. Объясняя теоретические модели Джудит Батлер, Симич указывает на ловушки постмодернизма. Речь идет о так называемой психике власти или пассионарной привязанности, которая с самого рождения делает человека привыкшим к подчиненному экзистенциальному статусу [18]. Хотя постмодерн пытается отменить данное признание, оно неумолимо, потому что современная половая идентичность (если о ней вообще можно говорить) со всей силой демонстрирует невозможность быть воспринятой в целостности. «Колоссальное воспоминание» человека, по мнению Батлер – это его послушность и отрицание политической системой половых различий [20].

Заключение Данную работу мы закончим представлением утверждений французского социолога Алена Турена, с которыми пересекается наш взгляд на постмодерную андрогинность или, точнее сказать, на постмодерную отмену субъективитета, а, следовательно, и на постепенное исчезновение ролей мужчины и женщины [21]. Гендерная идентичность в эпоху пост-постмодерна превращается в некий предмет капиталистической переработки и потребления. На фоне утверждения Фредерика Джеймсона, мы можем сказать, что живем с навязанными привычками позднего капитализма и его «гримасами» [22]. Культурная политика, подвергаясь рыночным законам и очерчивая рефлексию современной женщины, представляет собой форму отчуждения не только от мужчины, семьи, а и от самой себя. Данное освобождение наполняется ложной сексуальностью, которая предсталяет собой эксклюзивное выражение системного присмотра и наказания. Принятая современная высокоразвитая технологическая система, через все возрастающий иллюзионизм, что является лишь формой «ничто», отражает импульсы общества. Необходимо стремиться к преодолению статусной замаскированности современного человека, который становится постгендерным киборгом и эмиссаром высокоразвитого капитализма. Общество сталкивается в технологической сфере с пассивностью своих надежд и стремлений? Мелеет ли в данных примечаниях полнота эпистемологических матриц рода и половой идентичности, в которых мужчины и женщины превращаются в «кочевников», ищущих подтверждение своей субъективности в постмодернистской форме? Данное дискурсивное пространство должно пройти через фильтр гуманитета, чтобы потом пройти реконфигурацию новых обстоятельств социальной жизни и, прежде всего, нового разговора не только об истории, но и о будущем гендерной куммуникации.

139

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Список литературы 1. Heidegger M. Битак и вријеме. Загреб. Напријед, 1985. 2. Foucault M. Dicipline and Punish: The Birth of the Prison. New York. Random House, 1977. 3. Vuksanović D. Filozofija medija / ontologija, estetika, kritika. Beograd. Čigoja štampa, 2008. 10,25,26 str. 4. Видојевић З. Порази и алтернативе, претње пустоши и етика отпора. Београд: Завод за уџбенике, 2015.99 стр. 5. Гофман E. Стигма. Нови Сад. Mediteran Publishing, 2009. 6. Шнел Р. Лексикон савремене културе: теме и теорије, облици и институције од 1945. до данас, Београд. Плато, 2008., у: Симић Ж. Манифест Жижек / портрет постпостмодерне. Београд. Просвета 2012.102 стр. 7. Bek U. Rizično društvo / U susret novoj moderni. Beograd. Filip Višnjić, 2001. 68-69 str. 8. Lyotard J.F. The Postmodern Condition: A Report on Knowledge. Manchester. Manchester University Press, 1984. 9. Симић Ж. Јунг и хришћанство / пропедевтика у комуникологију бића. Београд. Академија за дипломатију и безбедност, 2011. 13,15 стр. 10. Дугин А. Геополитика постмодерне. Београд. Преводилачка радионица – Росић, 2009. 38 стр. 11. Foucault M. The History of Sexuality. New York. Pantheon, 1978. 12. Koljević B. Bipolitika i politički subjektivitet. Beograd. Službeni glasnik, 2009. 32,35,39 str. 13. Mircea E. Morfologija i funkcija mitova. Beograd. u: Vidici, 1987 br. 21-23. str. 14. Бодријар Ж. О завођењу. Подгорица. Октоих, 1994.75стр. 15. Гајић А. Духовне основе светске кризе, Београд. Конрас, 2011.51 стр. 16. Vukićević S. Sociologija – filozofske pretpostavke i temeljni pojmovi. Beograd. Plato, 2005.77 str. 17. Harding S. Multikulturalnost i nauka / postkolonijalizmi, feminizmi i epistemologije. Podgorica. Cid, 2005. 135,136 str. 18. Симић Ж. Уликс и пост-постмодерна / филозофија егзистенције нестајућег субјекта. Београд: Просвета, 2012. X, XIII, 334 стр. 19. Бодријар Ж. Симболичка размена и смрт. Горњи Милановац. Дечје новине, 1991.114 стр. 20. Judith B. Bodies That Matter, On the Discursive of ‘Sex’. New York & London. Routledge,1992. 21. Touraine A. New Paradigm for Understanding Today’s World. Cambridge, Malden. Polity, 2007. 22. Jameson F. Postmodernism, Or, The Cultural Logic of Late Capitalism. Durham. Duke University Press, 1991.

POSTMODERN ANDROGYNY Author: ZIVKOVIC P. Zivkovic Predrag, Candidate of Sociological Sciences, Assistant Professor of the Faculty of Philosophy, University of Montenegro, in Nikšić. Address: 81400 Nikšić, Danila Bojovića bb, Crna Gora, Montenegro. Tel. + 382 68 358 031. E-mail: sociollog@gmail.com mailto:miomirka.lucic@ gmail.com

140

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ... Abstract. The content of this text is characterized by a terminological clarity, taking into account the “scenario” of the era, but it is not represented in the conceptual apparatus of postmodern discourse and postmodernism, and in the discourses of the new landmark status of post-postmodern, is more subtle outline technological imaginary. Our mind interprets the tradition of divine androgyny and mixes it with the postmodern mutation of modern man. Along with disciplinary notes of the biopolitical postmodern transformation of the individual, we offer an illustrative context of “Ulysses” by James Joyce, who was deprived of the innocence of the arguments so that to submit him later as a postgeneric cyborg to unification imposed by the capitalist system. His identity and sexuality are crushed and marked with the symbols of capitalist system. We would argue that in an era of post-postmodern it is impossible to talk about gender communication and gender identity, because there is no opportunity to assess their own subjectivity and ontological dignity. Market fundamentalism, along with the liberal hegemony, technologically cancel sex differences, transforming man into an object suitable for cultural indoctrination. Keywords: postmodern, postmodernism, post-postmodernism, capitalism, androgyny, gender, gender identity, biopolitics, liberalism, sexuality.

References 1. Heidegger M. Битак и вријеме. Загреб. Напријед, 1985.[ M. Heidegger, Being and Time. Zagreb. Naprijed, 1985.] 2. Foucault M. Dicipline and Punish: The Birth of the Prison. New York. Random House, 1977. 3. Vuksanović D. Filozofija medija / ontologija, estetika, kritika. Beograd. Čigoja štampa, 2008. 10,25,26 str. [ Vuksanovic D. Philosophy media / Ontology, aesthetics, criticism. Belgrade. Čigoja štampa, 2008. 10p., 25p.,26p.] 4. Видојевић З. Порази и алтернативе, претње пустоши и етика отпора. Београд: Завод за уџбенике, 2015.99 стр. [Vidojevic Z. Defeat and alternatives, threats desolation and ethics resistance. Belgrade: Завод за уџбенике, 2015.99p.] 5. Гофман E. Стигма. Нови Сад. Mediteran Publishing, 2009.[ E. Goffman Stigma. Novi Sad. Mediterranean Publishing, 2009.] 6. Шнел Р. Лексикон савремене културе: теме и теорије, облици и институције од 1945. до данас, Београд. Плато, 2008., у: Симић Ж. Манифест Жижек / портрет пост-постмодерне. Београд. Просвета 2012. 102 стр. [ Snel R. Lexicon of contemporary culture: themes and theories, forms and institutions since 1945, Belgrade. Plato, 2008, in: Simic G. Manifesto Zizek / portrait of post-postmodern. Belgrade. Prosveta, 2012. 102p.] 7. Bek U. Rizično društvo / U susret novoj moderni. Beograd. Filip Višnjić, 2001. 68-69 str. [Back U. Risk society / Towards a new modernity. Belgrade. Filip Visnjic, 2001.68p., 69.] 8. Lyotard J.F. The Postmodern Condition: A Report on Knowledge. Manchester. Manchester University Press, 1984. 9. Симић Ж. Јунг и хришћанство / пропедевтика у комуникологију бића. Београд. Академија за дипломатију и безбедност, 2011. 2011. 13,15 стр [S imic G. Jung and Christianity / propaedeutics in Communication beings. Belgrade. Academy of Diplomacy and Security, 2011.13p., 15.] 10. Дугин А. Геополитика постмодерне. Београд. Преводилачка радионица – Росић, 2009. 38 стр.[ Dugin A. Geopolitics of postmodern. Belgrade. Преводилачка радионица – Росић, 2009. 38p.]

141

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 11. Foucault M. The History of Sexuality. New York. Pantheon, 1978. 12. Koljević B. Bipolitika i politički subjektivitet. Beograd. Službeni glasnik, 2009. 32,35,39 str.[ Koljević B. Bipolitika and political subjectivity. Belgrade. Sluzbeni glasnik, 2009.32p., 35p., 39p.] 13. Mircea E. Morfologija i funkcija mitova. Beograd. u: Vidici, 1987 br. ½, str. 21-23.[ Mircea E. Morphology and function of myths. Belgrade. in Vidici 1987 no. ½, 21p.,23.p.] 14. Бодријар Ж. О завођењу. Подгорица. Октоих, 1994.75стр.[Baudrillard G. About seduction. Podgorica. Oktoih, 1994.75p.] 15. Гајић А. Духовне основе светске кризе, Београд. Конрас, 2011.51 стр.[ Gajic A. Spiritual foundations of the global crisis, Belgrade. Konras, 2011.51p.] 16. Vukićević S. Sociologija – filozofske pretpostavke i temeljni pojmovi. Beograd. Plato, 2005.77 str.[Vukicevic S. Sociology – philosophical assumptions and basic concepts. Belgrade. Plato, 2005.77p.] 17. Harding S. Multikulturalnost i nauka / postkolonijalizmi, feminizmi i epistemologije. Podgorica. Cid, 2005. 135,136 str.[Harding S. Multiculturalism and science / postcolonialism, feminism, and epistemology. Podgorica. Cid, 2005.135p., 136p.] 18. Симић Ж. Уликс и пост-постмодерна / филозофија егзистенције нестајућег субјекта. Београд: Просвета, 2012. X, XIII, 334 стр. [Simic G. Ulysses and postpostmodern / philosophy of existence disappearing entity. Belgrade: Prosveta, 2012. X p., XIII p., 334 p.] 19. Бодријар Ж. Симболичка размена и смрт. Горњи Милановац. Дечје новине, 1991.114 стр. [Baudrillard G. Symbolic Exchange and Death. Gornji Milanovac. Dečje novine, 1991.114 p.] 20. Judith B. Bodies That Matter, On the Discursive of ‘Sex’. New York & London. Routledge,1992. 21. Touraine A. New Paradigm for Understanding Today’s World. Cambridge, Malden. Polity, 2007. 22. Jameson F. Postmodernism, Or The Cultural Logic of Late Capitalism. Durham. Duke University Press, 1991.

142

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ГЕНДЕРНЫХ РОЛЕЙ

И ГЕНДЕРНЫХ ОТНОШЕНИЙ КУЛЬТУРНЫМ КОНТЕКСТОМ Автор: ЛУЧИЧ М. ЛУЧИЧ Миомирка – кандидат социологических наук, преподавательсотрудник философского факультета Университета Черногории,. Адрес: 81400 Никшић, ул. Данилa Бојовича 66, Черногория. Тел. +382 69 434 731. E-mail: miomirka.lucic@gmail.com, Аннотация: Стремление к демократизации гендерных отношений и гендерных ролей характерно для всех современных обществ, также и для Черногории. Процесс демократизации гендерных ролей и гендерных отношений в значительной степени зависит от социальных условий (экономических и политических), но в данной работе будет рассматриваться культурный контекст, который определяет значение гендерных ролей и гендерных отношений. Почему культурный контекст? Поскольку на черногорское общество по-прежнему сильное влияние оказывает патриархальная модель культуры, гендерные роли и гендерные отношения все еще можно интерпретировать в этом ключе. Таким образом, речь идет о несимметричной социальной значимости приписываемой гендерной роли женщин (сфера воспроизводства) и гендерной роли мужчин (сфера производства). Этот вид неравенства, которым пронизано черногорское общество и культура, подтверждается нашими эмпирическими данными, которые его наглядно демонстрируют. По данному аспекту обнаружено также и большое значение возраста респондентов: для младших возрастных групп характерные элементы патриархальной культуры присутствуют в меньшей мере, так что у них происходит демократизация гендерных отношений, в то время как у старшей категории респондентов (более 55 лет) четко выражено влияние патририархальной культуры, обусловленное духом времени, в котором разворачивались процесссы их социализации и формирования гендерной идентичности. Ключевые слова: гендер, социализация, патриархальная культура, общественная доминация, возрастное измерение, гендерная идентичность, сфера воспроизводства, сфера производства, освобождение сознания.

Род как категория, обусловленная культурой Ни один человек не живет один, независимо от собственной среды, установки которой он сознательно или бессознательно усваивает и отбирает в соответствии со своими предпочтениями, ценностями и потребностями. Утверждение, что человек становится членом общества под влиянием «социального принуждения» наряду с Дюркгеймом [1], отстаивают также Лукман и Бергер [2, с. 155]. Процесс, посредством которого человек готовится к принятию социальных ролей, через которые

143

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

он строит свое отношение к категории рода является процессом социализации. Лукман и Бергер видят исходный пункт данного процесса в интернализации. «Интернализация формирует основу для понимания нашего близкого окружения и восприятия мира как значимой социальной реальности» [2, с. 155]. Интернализацию эти авторы не объясняют как результат образования автономных значений отдельно взятыми индивидами. Согласно их мнению, индивид, воспринимающий и ощущающий мир по-своему, создает систему значений в контексте социальной реальности. Таким образом, коллективные представления могут передвигаться в сферу сознательного только через индивидуальный опыт, и затем могут действовать в качестве индивидуального достижения. Лукманом и Бергером интернализация понимается как процесс, через который проходит каждый человек в зависимости от собственного опыта и переживаний, это процесс, который может модифицировать или «..., что менее вероятно, даже воссоздавать» [2, с. 155]. Процесс интернализации эти авторы связывают с процессом идентификации. Отождествляясь с другими, или по отношению к другим лицам, индивид имеет возможность определить себя, или приобрести субъективно когерентную самоидентичность. Путем отождествления с другими или по отношению к другим индивид приобретает способность самоопределения, т.е. обретения субъективно-целостной самоидентичности. Холл и сотрудники разделяют мнение, что в разные периоды времени появляются разные формы самоидентификации, которые не объединены вокруг целостного центра собственного Я. Это обозначает, что человеку присущи противоречивые формы самоопределения и что движение общества в разных направлениях влияет на изменения в ходе процесса создания самоидентичности. Поскольку системы значений и культурных представлений умножаются, индивиды сталкиваются с вызывающим непонимание множеством возможных способов самоидентификации, которые они примеряют на себя хотя бы на определенное время [3]. Такая предпосылка является введением к нашему дальнейшему рассмотрению традиционных значений, которые приписываются гендерным ролям представителями старших поколений, а также и к анализу более молодых поколений, которые пытаются внести свои поправки в традиционно-установленную систему данных ролей и отношений. Попытки внести новизну в действительность социума всегда требуют отхода от традиционно-установленных стандартов [4]. «Было бы неправильно предполагать, что рассмотрение идентичности человека можно начинать независимо от рассуждений о гендерной идентичности, потому что человек становится узнаваемым благодаря стандартам гендерной узнаваемости» [5, с. 127]. Для того, чтобы понять интерпретацию «гендерной идентичности» через призму гендерных ролей в культурном контексте, мы сначала определим понятие «род», одновременно в

144

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

целях теоретической ясности делая различие между терминами «гендер» (род) и «пол». Это различие установлено, по мнению Моя [6], американскими и британскими психиатрами и другими медицинскими работниками, которые занимались интерсексуальными и транссексуальными пациентами. Таким образом, «род» относится к «набору социально построенных ролей и отношений, личностных черт, позиций, поведения, ценностей, власти и влияния, которые общество приписывает ему на дифференциальной основе. В отличие от расы, «род» определяется генетическими и анатомическими характеристиками, и, соответственно, рассматривается как категория биологическая. Род является реляционной категорией и относится не только к мужчинам или женщинам, но подразумeвает и отношения между ними» [7, с. 3]. Эту разницу мы выделяем особенно, так как эти термины часто используются как эквиваленты, что приводит к смешению рода и пола, а это как раз является источником социальной дискриминации, которая основана на понятии пола как «власти» и связана с расслоением общества и отсутствием равных возможностей [8]. «С одной стороны род определется как взаимодействие, в рамках которого проявляется интерсубъективное отношение между мужчиной и женщиной», а с другой, в соответствии со стандартами Всемирной организации здравоохранения», род относится к экономическим, социальным и культурным характеристикам и возможностям, связанными с тем, что представляет из себя мужчина, а что женщина» [7, с. 3]. Контекст, в котором мы будем рассматривать категорию рода относится к культурным образцам, которые пронизывают культуру Черногории. Эти образцы будут интерпретироваться нами через гендерные роли и гендерные отношения. Факт, что культурная среда и социализация как процесс в значительной степени влияют на формирование гендерной идентичности, прекрасно выражен словами Джудит Батлер: «Она не родилась женщиной, она ею становится» [5, с. 127]. Этот автор далее пишет «....с социологической точки зрения акцент внимания и интереса направлен на понимание различных ролей и функций, через которые проявляется и реализуется общественная узнаваемость» [5, с. 16]. Тем не менее, гендерные роли изменяются во времени и, следовательно, в традиционном обществе имело место гораздо более выраженное различие между гендерными ролями, которыми наделялись мужчины и гендерными ролями, ориентированными на женщин. В отличие от традиционного в современном обществе отношение к гендерным ролям меняется. Несмотря на изменения, которые установились в современном укладе жизни, Светлана Зечевич [8] считает, что половая дискриминация все еще присутствует в реальности. Таким образом, она отмечает, что половая дискриминация проявляется по вертикали и горизонтали гендерной проблематики в рамках разделения труда. В этом смыс-

145

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ле, категория «мужчина» относится к сфере производства, а категория «женщина» связана со сферой воспроизводства. Вертикальное гендерное измерение в сфере труда автор объясняет разделением занятости, в результате чего «мужская категегория» связывается с более оплачиваемыми рабочими местами, с руководящими должностями, благодаря которым возрастает пропорционально и власть в социуме. С другой стороны, можно добавить от себя, что работа, выполняемая в бытовой сфере в Черногории прочно закреплена за женщинами. Вывод намечается такой: «если женщины, в силу своего более низкого положения в иерархии власти уступают мужчинам, то следует говорить о вертикальной гендерной дискриминации» [8, с. 92]. Помимо вертикальной, автор отмечает наличие горизонтальной гендерной дискриминации. Чтобы объяснить суть данного типа дискриминации по признаку пола, в качестве критерия автором принимается ценностной разряд трудовой деятельности, выполняемой мужчинами и женщинами, а собственно, по словам автора: «Трудовая деятельность мужчин и женщин оцениваются по-разному, даже если она находится на одинаковом уровне по значимости для социума. Иными словами, по-разному оценивается мужская сфера производства (труд по созданию технологических ресурсов) и женская сфера воспроизводства (труд по созданию человеческих ресурсов), которые определяются как две основные части горизонтального измерения при анализе полюсов дискриминации» [8, с. 92]. Так как сфера производства и создания технологических инноваций в традиционном, а также, по большому счету, и в современном обществе, возложена на мужчин, о достигнутом равноправии полов, т.е. о гендерном равенстве в экономической, культурной и политической сферах пока говорить рано. В современном обществе женщина с большим успехом стала завоевывать «общественную арену», но в то же время она не освобождается от обязанностей и функций, возложенных на нее патриархальной системой ценностей в сфере бытовой деятельности. Тут можно сделать вывод, что женщины в современном черногорском обществе не освободились от бремени патриархальной культуры, и в то же время они обзавелись новыми обязанностями, которые удвоили объем их занятости, и в дополнение к делам, которые традиционно связаны с ролью женщин в бытовой сфере, они берут на себя ответственность за выполнение общественных дел. В современном мире борьба женщин, рост уровня самореализации, отказ от авторитаризма родителей или родственников (авторитаризм старого общества) и разрыв с патриархальностью (например, получение права на развод) представляют собой лишь некоторые из характеристик современного состояния системы гендерных отношений. Переосмысление гендерной идентичности в современном обществе является результатом переосмысления гендерных отношений, отказа от строгого разделения разновидностей трудо-

146

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

вой деятелности на мужские и женские, увеличения степени самостоятельности и принятия решений, а также и результатом видоизмененного процесса и способа социализации. На уровне социума это привело к созданию более демократического общества с повышенным уровнем личной автономии у индивида.

Методология исследования С целью более достоверного объяснения восприятия гендерных ролей и гендерных отношений в черногорском обществе в 2014 году нами проведен опрос1 на территории Черногории, результаты которого будут частично представлены в данной работе. Предметом нашего исследования являются изменения в восприятии и понимании гендерных ролей и отношений на шкале традиционноесовременное. В данном исследовании применяется количественный метод в истолковании результатов анализа, которые со своей стороны получены с помощью следующих исследовательских техник: опрос, проведенный на репрезентативной выборке из 642 респондентов, причем исследованием охвачены три области в Черногории: южная, центральная и северная. Принимая во внимание неоднородность населения мы сочли оправданным использовать метод стратифицированной случайной выборки. Стратификация была проведена в соответствии с возрастом. В исследовании приняли участие 642 респондента. Опрос был проведен в июле и августе 2014 года. Респонденты имели возраст от 18 до 82 лет. По возрасту респонденты были разделены на четыре возрастные категории: до 28 лет (27,3%), с 29 до 38 лет (23,1%), с 39 до 55 лет (26,3%), старше 55 лет (23,4 %). В исследовании мы использовали шкалу Лайкерта, в рамках которой мы представили несколько утверждений для того, чтобы выяснить, в какой степени гендерные отношения и гендерные роли насыщенны элементами патриархальной культуры. Утверждения, которые мы включили в шкалу Лайкерта были такие: если в браке только один из супругов зарабатвает, более естественно, чтобы это был мужчина; когда женщина зарабатывает больше, чем мужчина, то это с большой веротностью будет приводить к постонным проблемам; большая часть работ по дому, по своей природе больше подходит для женщин; это хорошо, что женщины и мужчины равны в браке, но, как правило, лучше, когда за мужчиной последнее слово; 1 В данной работе представлена часть исследования, которая проводилась для написания докторской диссертации «Ценностные основы культурной идентичности в постсоциалистический период на примере Черногории», соискатель Миомирка Лучич, философский факультет в Никшиче и Институт социологии и психологии в Никшиче.

147

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Исследовательские гипотезы 1. Мы предполагаем, что культурную самоидентичность черногорского общества можно охарактеризовать как сочетание традиционных и современных ценностных ориентаций. Характеристиками традиционной культурной идентичности являются: стабильность, неизменность, авторитет и доминирование мужчин в семье, четкое разделение труда, в результате чего занятость в быту возлагается на женщин, в то время как мужчины задействованы на общественной арене. В отличие от ценностей традиционной культуры, современную культурную модель характеризует: плюрализм самоопределения, т.е. возможность самореализации в соответствии с собственными предпочтениями; доминирование авторитета уступает место эмансипации от него . Мы предполагаем, что социальные роли и социальные отношения в значительной степени определятся смешиванием элементов традиционной и современной культурной идентичности. 2. Мы предполагаем, что респонденты старшего поколения больше отстаивают традиционные ценности. Такое предположение связано с тем, что респонденты стааршего поколения проходили социализацию в духе традиционных ценностей, что подразумевало доминирующую роль мужчины, акцентировало авторитет старшего поколения относительно более молодых, содержало в себе сопротивление к переменам. О том, насколько интенсивны изменения в «флюидообразном современном обществе» напоминает нам Зигмунт Бауман, когда он пишет: «В флюидообразном современном обществе индивидуальные достижения не могут быть закреплены в качестве прочного завоевания личности, потому что ценность быстро превращается в обременение, а способности в неспособности. Условия действия и стратегии, направленные на то, чтобы на них реагировать, быстро устаревают, быстрее, чем люди получают шанс, чтобы приучиться к ним должным образом. По этой причине люди не опираются на стратегии и тактические приемы, которые успешно применялись в прошлом: прежние тесты не могут поспевать за быстрыми и в значительной степени непредвиденными (возможно непредсказуемыми) изменениями обстоятельств» [9, с. 9]. Для того, чтобы адаптироваться и функционировать в соответствии со стратегиями, которые находятся в постоянном процессе изменения, человек, прежде всего, должен быть социализирован в этом духе, и так как старшие участники исследования социализированы в духе традиционных ценностных ориентаций, которые гарантируют стабильность и неизменность, мы предполагаем, что флюидообразный характер общества для старших респондентов почти неприемлем.

Анализ результатов исследования Как утверждает Ульрих Бек «Согласно традиционному стереотипу, [...] успех мужчин в значительной степени привязан к экономическо-

148

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ... Таблица 1. Интерпретация утверждения: «Если женщина зарабатывает больше, чем мужчина, это с большой вероятностью будет приводить к постоянным проблемам» (в зависимости от возраста респондентов)

Возраст

Если женщина зарабатывает больше, чем мужчина, это с большой веротностью будет приводить к постоянным проблемам Не соглаПолноПолносен, но и Не стью Согласен стью не Всего не опросогласен согласен согласен вергаю

До 28 лет

13 (7,4%)

32 (18,3%)

51 (29,1%)

61 (34,9%) 18 (10,3%) 17 (100%)

От 29-38 лет

12 (8,1%)

26 (17,6%)

37 (25,0%)

48 (32,4%) 25 (16,9%) 148 (100%)

8 (4,7%)

От 39– 55 лет

45 (26,6%)

48 (28,4%)

49 (29,0%) 19 (11,2%) 169 (100%)

Более 55 лет

22 (14,7%) 56 (37,3%)

23 (15,3%)

36 (24,0%)

Всего

55 (8,6%) 159 (24,8%) 159 (24,8%) 194 (30,2%) 75 (11,7%) 642 (100%)

13 (8,7%) 150 (100%)

C = 0, 247; df = 12; х2 = 41, 644; p = 0,000

му и деловому успехам. Только надежный источник доходов позволяет ему подтвердить мужской идеал «хорошего кормильца» и «любящего мужа и отца семейства»» [10, с. 186]. Данные в таблице 1 ясно указывают, что все возрастные группы, за исключением группы респондентов старше 55 лет, считают, что участие женщин в создании материальной базы семейства явлется немаловажным, и что более высокий доход женщины не является источником проблем, как об том рассуждалось в патриархально-ориентированной культуре. В этом смысле, в Черногории отслеживается сдвиг от традиционной к современной системе ценностных ориентаций. Традиционное понимание гендерных ролей, образованное в рамках гендерного консерватизма, в последние десятилетия претерпевает трансформацию в связи с увеличением количества женщин, которые, благодаря их образованию и профессиональному росту, задействованы не только в бытовой сфере. «Проблемы с эмансипацией женщин возникают у мужчин тогда, когда финансовая независимость женщин начинает угрожать интересам самих мужчин» [10, с. 183]. Анализируя это утверждение, мы обнаружили статистически значимую разницу р <0,001 по респондентам, принадлежащим к разным возрастным группам. Описательная статистика подтверждает, что респонденты в трех возрастных категориях: до 28 лет в процентном отношении 45,2%; от 29 до 38 лет – 49,3% и от 39 до 55 лет – 40,2%, выразили несогласие с утверждением, что более высокие доходы у работающих женщин могут быть потенциальным источником проблем в семье. Это расхождение ясно указывает, что имеет место процесс эмансипации сознания у более молодых респондентов. Эмансипация сознания и отход от традиции можно объяснить с помощью новой ценностной концепции, в рамках которой эти поколения были социализированы. Они прошли через процесс формирования автономии и индивиду-

149

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ализации по отношению к группе и авторитету. К этому мы еще добавим рассуждения Нунеса о процессе эмансипации: «Эмансипация от внешних ограничений является условием для достижения самореализации индивида, она предпосылка более полного раскрытия потенциала человека » [11, с. 46]. В отличие от молодых респондентов, чьи ответы мы прокомментировали выше, категория респондентов старше 55 лет в процентном отношении 32,7% выразила несогласие с вышеуказанным утверждением, в то время как гораздо более высокий процент, собственно 52%, согласны с тем, что более высокие доходы у женщины в семье являются источником проблем. Ответ респондентов старше 55 лет подтверждает тот факт, что намного сложнее влиять на изменение сознания у людей старшего поколения, которые социализированы в то время, когда роль мужчин была продуктивнее и обеспечивала им превосходство в контексте социального взаимодействия. Черногорское общество и культура по-прежнему «сохраняют» и «поддерживают» благоприятные условия, в которых мужское начало воспринимается как авторитарное, особенно среди старшего поколения. Принимая участие в процессе социализации, представители старшего поколения присущий им образец поведения и мышления частично передают молодому поколению. Тем не менее, мобильность молодого поколения, использование современных технологий и все более тесный контакт между культурами способствуют возникновению изменений в плане гендерных отношений и восприятия гендерных ролей, в силу чего у более молодых поколений гендерные отношения освобождаются от влияния патриархата и становятся более демократичными. Анализ результатов исследования подтвердил выдвинутые нами гипотезы. Таблица 2. Интерпретация утверждения: «Большая часть работ по дому по своей природе больше подходит для женщин» (в зависимости от возраста)

Возраст

Большая часть работ по дому по своей природе больше подходит для женщин Не соглаПолноПолностью сен, но и Не согластью Согласен Всего согласен не опросен не совергаю гласен

До 28 лет

24 (13,7%)

49 (28,0%)

39 (22,3%) 46 (26,3%) 17 (9,7%) 175 (10%)

От 29-38 лет

29 (19,6%)

37 (25,0%)

27 (18,2%) 40 (27,0%)

От 39– 55 лет 27 (16,0%)

71 (42,0%)

26 15,4%)

38 (22,5%) 7 (4,1%) 169 (100%)

Более 55 лет

30 (20,0%)

85 (56,7%)

14 (9,3%)

17 (11,3%) 4 (2,7%) 150 (100%)

Всего

110 (17,1%) 242 (37,7%) 106 (16,5%) 141 (22,0%) 43 (6,7%) 642 (100%) C = 0, 288; df = 12; х2 = 58,263; p = 0,000

150

15 (10,1%)

148 (100%)

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

Привязнность женщин к бытовой сфере в индустриальных обществах, в соответствии с мнением Ульриха Бека, воспринимается как вид приданого. «Кто его получает, а нам известно кто это, заведует домашним хозяйством деньгами из чужого кармана, и зависит от брака как от способа самоутверждения [...]» [10, С.191]. В культуре Черногории имеет место тенденция, что с увеличением возраста увеличивается и позитивное отношение к утверждению «Большая часть работы по дому по своей природе больше подходит для женщин». Если интегрировать ответ «согласен» и «я полностью согласен», тогда утвердительное отношение к данному утверждению имеют 41,7% респондентов до 28 лет; 44,6% респондентов 29-38 лет, в возрастной группе 39-55 лет это утверждение поддерживают 58% респондентов, в то время как респонденты старше 55 лет в значительно большем проценте, а именно 76,7%, выражают согласие с этим утверждением. Такая картина социальной действительности предопределена насыщенностью элементами патриархальной культуры, которая оказала решающее влияние на восприятие женщины в качестве лица, чья роль в основном привязана к бытовой сфере, а ее участие в принятии решений находится на очень низком уровне в социальной иерархии. Так как домашние дела не поддаются принятой оценке успешности и не имеют денежного эквивалента, социальная значимость, которая им приписывается, становится незначительной. Эти данные свидетельствуют о том, что демократизация области гендерных ролей и гендерных отношений присутствует у более молодых возрастных групп, которые выступают за увеличение степени демократизации с акцентом на интимную сферу жизни человека. Гендерные отношения, согласно мнению Светланы Зечевич, представляют собой форму компромисса «с различными сосуществующими тенденциями» [8, с. 93]. Таблица 3. Интерпретация утверждения: «Хорошо, что женщины и мужчины равны в браке, но, как правило, лучше, когда за мужчиной последнее слово» (в зависимости от возраста)

Возраст

Хорошо, что женщины и мужчины равны в браке, но, как правило, лучше, когда за мужчиной последнее слово Не соглаПолноПолносен, но и Не согластью со- Согласен стью не Всего не опросен гласен согласен вергаю

До 28 лет

28 (16,0%)

38 (1,7%)

52 (29,7%)

26 (14,9%) 31 (17,7%) 175 (100%)

От 29-38 лет

27 (18,2%)

30 (20,3%)

21 (14,2%)

45 (30,4%) 25 (16,9%) 148 (100%)

От 39– 55 лет 22 (13,0%)

55 (32,5%)

23 (13,6%)

52 (30,8%) 17 (10,1%) 169 (100%)

Более 55 лет 38 (25,3%)

56 (37,3%)

26 (17,3%)

Всего

4 (2,7%) 150 (100%)

115 (17,9%) 179 (27,9%) 122 (19,0%) 149 (23,2%) 77 (12,0%) 642 (100%) C = 0, 310; df = 12; х2 = 68,100; p = 0,000

Доминирующая роль мужчины в качестве носителя авторитета в семье характерна для традиционного общества. Полученные данные пока-

151

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

зывают, что существует статистически значимая разница среди респондентов разных возрастных групп на уровне р <0,001. Мы можем сделать вывод, что в сознании респондентов все меньше присутствует восприятие мужчин как лиц, мнение которых при принятии решения должно иметь неоспоримое значение и важность. Это подтверждается следующими данными: респонденты до 28 лет, их 17,7%, считают, что за мужчиной должно быть последнее слово, в то время как 32,6% из них не согласны1 с этим утверждением. Респонденты в возрастной группе 29-38 лет, их 38,5%, согласны с утверждением, в то время как 47,3% из них не согласны. Респонденты, которые принадлежат к возрастной категории 39-55 лет, их 45,5%, поддержали это утверждение, а 40,9% выразили несогласие с этим утверждением, 62,6% респондентов старше 55 лет согласны с этим утверждением, а 20% не согласны. У старших возрастных групп род рассматривается как стратегия сохранения власти путем навязывания авторитета. Как показала большая часть предыдущих утверждений, и это утверждение доказывает, что возраст является важным фактором, который формирует образцы поведения. Анджелка Милич [12] свои рассуждения о семье подытоживает утверждением, что, несмотря на облагораживающую миссию семьи в современном обществе, что выражается через ее образовательную роль и функции в социализации и воспитании, тем не менее, не исчезло влияние традиционной авторитарной системы неравенства и иерархии полов. Согласно мнению Парсонса [13], авторитет хозяина появляется в буржуазной семье, и им наделяется фигура отца семейства, где его власть установлена не на основе наследия и происхождения, а на его умении зарабатывать. Тем не менее, дело постепенно доходит и до структурных изменений [14]. «Вместо авторитарной иерархии ранней буржуазии, семья все чаще обретает функциональную симметрию между супругами [15, 1]. [...] Женщины начинают занимать мужскую роль кормильца в силу своей стабильной профессиональной занятости. Осваивая область труда, женщина все больше укрепляет свои позиции кормилицы, хотя до сих пор в недостаточной мере, чтобы ослабить позиции мужа, но довольно, чтобы нарушить иерархию традиционной модели семейного уклада» [12, с. 5].

Заключение На основании результатов исследования можно сделать вывод, что сознание о гендерном равенстве в черногорской культуре определяется возрастом носителя данной культуры, а именно, что с увеличением возраста увеличивается склонность поддерживать патриархальные культурные элементы, что подтверждают выдвинутые гипотезы исследования. 1 Ответы «полностью согласен» и «согласен», а также и ответы «полностью не согласен» и «не согласен» объединены.

152

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

В нашем понимании гендерных ролей и при анализе результатов исследования основное внимание уделялось «роду как результату процесса социализации». Тем не менее, перспектива гендерных категорий, а также и процесс социализации определяются культурной традицией, которая поощряет или оспаривает демократизацию гендерных отношений [16]. Исторические и социально-культурные обстоятельства оставили сильный отпечаток на ценностной картине гендерных отношений и гендерных ролей. Есть в Черногории, с другой стороны, устойчивая тенденция разворачивания процессов изменения и развития в плане гендерных отношений, что подтвердил тот факт, что молодое поколение «освобождается» от патриархальных барьеров и пытается приблизиться к концепции гендерного равенства. Тем не менее, мы не можем игнорировать тот факт, что в обществе не созданы благоприятные условия для постоянного развития и роста гендерного равенства. С одной стороны, движение в этом направлении замедляет традиционализм, с другой стороны, общественные организации и социальные учреждения, которые должны продвигать идеи и практику гендерного равенства, делают это больше на словах при отсутствии ощутимой активности в социуме. Соответственно, можно сделать вывод, что в этом аспекте развития общества и в этой социальной сфере достигнут лишь частичный эффект. «Несмотря на политические права, имеет место значительное расхождение между формалным равенством (регламетированным законом) и реальным равенством, которое проявляается на практике через активное участие и представленность в общественной жизни. Это неравенство затрагивает все категории населения, особенно женщин. В такой ситуации представляется необходимым дать ход реформам общества и его институтов» [17, с. 5].

Список литературы 1. Dirkem E. Pravila sociološke metode. Novi Sad. Mediteran Publishing, 2012. 2. Luckmann T. & Berger P. Socijalna konstrukcija zbilje-rasprava o sociologiji znanja. Zagreb. Naprijed, 1992, 155 str. 3. Hall, S. & Gay, P. “Who is in need of Identity?”, in Cultural identity in question, (eds.), Cambridge: Polity, 1993. 4. Shils E. Tradition, Chicago. The University of Chicago Press, 2012. 5. Buthler J. Gender trouble-feminism and subversion of identity. New York. ROUTLEDGE, 1990. 16p.,127p. 6. Moi T. Sex, Gender and the Body. New York. Oxford University Press, 2005. 7. Esplen E. & Jolly S. Gender and sex-A sample of definition. BRIDGE (gender and development). Institute of Development Studies. Brighton. UK., University of Sussex, 2006. 8. Zečević S. Moderno poimanje roda i rodne ravnopravnosti– OYSTEIN GULLVAG HOLTEROVA PERSPEKTIVA. u časopisu: Sociološka luča. br. II/1,god. 2008, 92-93 str. 9. Bauman Z. Postmoderna etika, Zagreb. AGM, 2009, 9 str. 10. Bek U. Rizično društvo: U susret novoj moderni. Beograd. Filip Višnjić, 2001. 183str., 186 str.,191 str..

153

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 11. João Reis Nunes, Towards Emancipation Of the Self: A Critique of “Security as Emancipation” WORKING PAPER n.°12, 46p. http://www.ipri.pt/publicacoes/working_ paper/pdf/WP12_JRN.pdf 12. Milić A. Sociologija porodice, kritika i izazovi. Beograd. Čigoja, 2007, 5 str. 13. Parsons T. The social sistem, New York. The Free Press, 1951. 14. Dahl T. S. ‘Women’s Right to Money’, in: Partiarchy in a Welfare Society , (Ed.) Holter, Hariet, Oslo. Universitet sforlaget, 1984. 15. Bjuruum, H. N. & Rudberg M. «Hallo Fatty!– Continuity and Change in Psychological Gender», in: Bjerrum Nielsen, Harriet & Monica Rudberg (1994) , Psychological Gender and Modernity. Oslo. Scandinavian University Press, 1994. 16. Moghadam, Valentine M. , Reflections on the Middle East and North Africa, 5p. http://www.unsam.edu.ar/escuelas/humanidades/centros/CEDEHU/Moghadam%20 democracy%20and%20women%20rights.pdf .

DEPENDANCE OF GENDER ROLES AND GENDER

RELATIONS ON CULTURAL CONTEXT Author: LUČIĆ M. LUČIĆ Miomirka, Candidate of Sociological Sciences, Assistant Professor of University of Montenegro, Faculty of Philosophy in Nikšić. Address: 81400 Nikšić, Danila Bojovića 66, Crna Gora, Montenegro. Tel.: +382 69 434 731. E-mail: miomirka.lucic@gmail.com Abstract. The tendency towards democratization of gender relations and gender roles, are striving every modern society, and in Montenegro. The process of democratization of gender roles and gender relations is largely dependent on the social conditions (economic and political), but we will specifically address the cultural context that determines the significance of gender roles and gender relations. Why cultural context? As Montenegrin society, it can be said, is still strongly influenced by patriarchal culture, so the gender roles and gender relations are interpreted in that light. Therefore, it is an unequal social importance given to gender role of women (sphere of reproduction) and the gender role of a man (the sphere of production/manufacturing). This kind of inequality that is incorporated into the context of Montenegrin society and culture, is supported by the empirical data that clearly demonstrate the importance of intergenerational dimension that speaks to the fact that for the younger age groups decreased presence of characteristic elements of patriarchal culture and the democratization of gender relations, while in the older category of respondents (over 55 years) characteristic pronounced influence of patriarchal culture conditioned by the spirit of the times in which the older generation socialized and formed their gender identity is shown. Keywords: gender, socialization, patriarchal culture, social power, generational dimension, gender identity, spheres of reproduction, sphere of production, emancipation of consciousness.

154

НАУЧНАЯ ШКОЛА ГЕНДЕРНОЙ КОММУНИКОЛОГИИ...

References 1. Dirkem E. Pravila sociološke metode. Novi Sad. Mediteran Publishing, 2012. [Durkheim E. The Rules of Sociological Method. Novi Sad: Mediteran Publishing, 2012]. 2. Luckmann T. & Berger P. Socijalna konstrukcija zbilje-rasprava o sociologiji znanja. Zagreb. Naprijed, 1992, 155 str. [Luckmann T. and Berger P. The social construction of reality. Zagreb. Naprijed, 1992, 155p.]. 3. Hall, S., & Gay, P. “Who is in need of Identity?”, in Cultural identity in question, (eds.), Cambridge: Polity, 1993. 4. Shils E. Tradition, Chicago. The University of Chicago Press, 2012. 5. Buthler J. Gender trouble-feminism and subversion of identity. New York. ROUTLEDGE, 1990, 16p.,127p. 6. Moi T. Sex, Gender and the Body, New York. Oxford University Press, 2005. 7. Esplen E. & Jolly S. Gender and sex-A sample of definition. BRIDGE (gender and development), Institute of Development Studies. Brighton., UK., University of Sussex. 2006. 8. Zečević S. Moderno poimanje roda i rodne ravnopravnosti– OYSTEIN GULLVAG HOLTEROVA PERSPEKTIVA, u časopisu: Sociološka luča br. II/1,god. 2008, 92 str., 93 str. [Zecevic S. Modern understanding of gender and gender equality OYSTEIN GULLVAG HOLTER‘S PERSPECTIVE. Journal. Sociološka luča, No II/1. 2008, 92p, 93p.]. 9. Bauman Z. Postmoderna etika, Zagreb. AGM. 2009, 9 str. [Bauman Z. Postmodern ethics. Zagreb: AGM. 2009, 9p.]. 10. Bek U. Rizično društvo – U susret novoj moderni. Beograd. Filip Višnjić, 2001, 183 str, 186 str., 191 str. [Beck U. Risk Society: Towards a New Modernity. Beograd. Filip Višnjić. 2001, 183p., 186p, 191 p.]. 11. João Reis Nunes, Towards Emancipation Of the Self: A Critique of “Security as Emancipation” WORKING PAPER n.°12 p. 46 http://www.ipri.pt/publicacoes/working_ paper/pdf/WP12_JRN.pdf 12. Milić A. Sociologija porodice, kritika i izazovi. Beograd. Čigoja, 2007, 5str.. [Milic A. Sociology of the family, critics and challenges. Beograd: Čigoja. 2007, 5p.]. 13. Parsons T. The social sistem. New York: The Free Press. 1951. 14. Dahl T. S. ‘Women‘s Right to Money‘ in Partiarchy in a Welfare Society (Ed.)Holter, Hariet, Oslo. Universitetsforlaget, 1984. 15. Bjuruum, H. N. & Rudberg M. „Hallo Fatty!– Continuity and Change in Psychological Gender”, in: Bjerrum Nielsen, Harriet & Monica Rudberg (1994), Psychological Gender and Modernity. Oslo. Scandinavian University Press, 1994. 16. Moghadam, Valentine M. Reflections on the Middle East and North Africa. 5p. http://www.unsam.edu.ar/escuelas/humanidades/centros/CEDEHU/Moghadam%20 democracy%20and%20women%20rights.pdf

155

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Бланк для оформления подписки на журнал «Коммуникология»

156

157

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

158

159

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Международная академия коммуникологии Коммуникология [Communicology] Международный научный журнал Том 3. № 6. 2015

Ссылку на опубликованные в журнале статьи оформлять следующим образом: а) на русском языке, например: Шарков Ф.И., Юдина Е.Н. Регулирование отношений в современном медиапространстве // Коммуникология. Том 1. № 1. 2013. С. 36–44. b) References in English (example): Sharkov, F.I. and Yudina, E.N. (2013) ‘Regulirovanie otnoshenii v sovremennom mediaprostranstve’ [Regulation of Relations in the Modern Media Space], Kommunikologiya [Communicology], vol. 1. no. 1, pp. 36–44. Никакая часть данной публикации не может быть воспроизведена или распространена в любой форме или любыми средствами, или храниться в базе данных или информационно-поисковой системе без предварительного письменного согласия редакции журнала «Коммуникология», в том числе, но не ограничиваясь, в любой сети или других электронные носителях или при передаче данных, или трансляции для дистанционного обучения. Позиция авторов представленных в номере статей не всегда совпадает с позицией издателей журнала. No part of this publication may be reproduced or distributed in any form or by any means, or stored in a database or retrieval system without the prior written consent of the Editorial Board of the journal «Communicology», including, but not limited to, in any network or other electronic media or transmission, or broadcast for distance learning. The position of the authors represented in the journal does not always coincide with the position of the publishers of the journal. Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standart Serial Numbering — ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online) Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО «Ивис». Редакция: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 84 Телефоны: +7 (499) 956-05-01, +7 (499) 956-07-01 E-mail: sharkov_felix@mail.ru Сайт журнала в Интернете: http://www.communicology.us Издатель: ЗАО «Центр исследований и внедрения инновационных технологий управления организациями “ОПТИМА ПРОЕКТ”» (119019, г. Москва, ул. Волхонка, д. 15, офис 27). Индекс журнала в каталоге агентства «Роспечать» — 62195 Тираж 1000 экз. Цена свободная. Подписано в печать 25.12.2015 г. Формат 70х100/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 10.

160