Коммуникология // Communicology vol.3 №3 (2015) by www.communicology.us

МЕЖДУНАРОДНАЯ АКАДЕМИЯ КОММУНИКОЛОГИИ * INTERNATIONAL ACADEMY OF COMMUNICOLOGY

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

КОММУНИКОЛОГИЯ COMMUNICOLOGY Том 3 № 3 2015

www.communicology.us

Москва 2015

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY КОММУНИКОЛОГИЯ Международный научный журнал

ISSN 2311-3065 (print) ISSN 2311-3332 (online)

Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standard Serial Numbering — ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО “Ивис». Публикуемые материалы прошли процедуру рецензирования и экспертного отбора. Категория информационной продукции «16+» Том 3. № 3, май-июнь 2015 г. Издается с 2013 г. Выходит 6 раз в год

Главный редактор: Шарков Ф.И. — председатель редколлегии, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Редакционная коллегия: Попов Н.П. — заместитель председателя редколлегии, заместитель главного редактора, доктор исторических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Захарова В.И. — заместитель главного редактора по развитию, кандидат социологических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Кашаф Ш.Р. — начальник Отдела по взаимодействию с государственными, общественными организациями и религиозными объединениями Духовного управления мусульман Российской Федерации, заместитель главного редактора журнала «Ислам в современном мире», г. Москва, Российская Федерация. Киричек П.Н. — доктор социологических наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Левкина Л.И. — кандидат педагогических наук, доцент кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Мамедов Н.М. — доктор философских наук, профессор кафедры организации и управления социальными системами Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Назарова Е.А. — доктор социологических наук, заместитель заведующего кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация.

Cулейманова Ш.С. — доктор политических наук, профессор кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Попов В.Д. — доктор философских наук, профессор кафедры культурологии и социальной коммуникации факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ФГУ РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, г. Москва, Российская Федерация. Уколова Л.Е. — доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой связей с общественностью и массовых коммуникаций ГБОУ ВО «Московский авиационный институт», г. Москва, Российская Федерация. Организационно-управленческая группа редколлегии: Рюмшин С.А. — ответственный секретарь, ведущий специалист кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), г. Москва, Российская Федерация. Ямбушев В.Ю. — редактор сайта журнала «Коммуникология»

* * * Журнал аффилирован с факультетом журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации; декан факультета — заместитель председателя редакционного совета журнала «Коммуникология», доктор политических наук, профессор Силкин В.В.

Формат: 70x100/16, бумага: офсет №1 - 80г/м2, тираж 1500 экз. © Оформление, макет, верстка: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°» Авторские права на публикации принадлежат авторам. Международная академия коммуникологии Москва

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Редакционный совет: Председатель редакционного совета: Сафонов А.Л. — доктор экономических наук, профессор, проректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва, Российская Федерация. Заместители председателя редакционного совета: Барциц И.Н. — первый заместитель председателя редакционного совета, доктор юридических наук, профессор, директор Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный юрист РФ, действительный государственный советник РФ 3 класса, Москва, Российская Федерация. Cилкин В.В. — заместитель председателя редакционного совета, доктор политических наук, профессор, декан факультета журналистики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), Москва., Российская Федерация. Шарков Ф.И. — заместитель председателя, доктор социологических наук, профессор, заместитель декана факультета журналистики, заведующий кафедрой общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, Москва., Российская Федерация. Ядов В.А. — доктор философских наук, профессор, декан факультета социологии Государственного академического университета гуманитарных наук, член Международной социологической ассоциации, почетный доктор Института социологии РАН, Москва, Российская Федерация. Алексеев Ю.В. — кандидат психологических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН, Москва, Российская Федерация. Российские члены редакционного совета: Аверин А.Н. — доктор философских наук, профессор кафедры философии философскосоциологического факультета Института общественных наук, Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС), заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация. Антипов К.В. — доктор экономических наук, профессор, ректор ФГОУ ВПО «Московский государственный университет печати», Москва, Российская Федерация Болотов В.А. — вице-президент Российской академии образования, действительный государственный советник 1 класса, Москва, Российская Федерация Бочаров М.П. — доктор социологических наук, профессор, заместитель генерального директора Международного пресс- клуба «Чумиков PR и консалтинг», Москва., Российская Федерация Волгин Н.А. — доктор экономических наук, профессор, первый заместитель генерального директора ОАО Всероссийский центр уровня жизни, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация Дашков Л.П. — доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН, генеральный директор издательско-торговой корпорации «Дашков и К», Москва, Российская Федерация Дмитриев А.В. — доктор философских наук, профессор, член-корреспондент РАН, советник РАН, Москва, Российская Федерация Евстафьев В.А. — доктор филологических наук, профессор, академик РАЕН, вице-президент Ассоциации коммуникативных агентств России (АКАР), Москва, Российская Федерация Зорин В.Ю. — доктор политических наук, профессор, член Совета по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации, Москва, Российская Федерация Иванов О.Б. — доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой корпоративного менеджмента Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), директор ОАО “Российские железные дороги” по внутреннему контролю и аудиту, главный редактор журнала “ЭТАП: «Экономическая теория, анализ, практика”, Москва, Российская Федерация Минаева Л.В. — доктор филологических наук, заслуженный профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, академик Академии педагогических и социальных наук, президент Ассоциации преподавателей по связям с общественностью, Москва., Российская Федерация

Михайлов В.А. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой национальных и федеративных отношений Института государственной службы и управления РАНХиГС, заслуженный деятель науки РФ, Москва, Российская Федерация Микульский К.И. — доктор экономический наук, член-корреспондент РАН, Москва, Российская Федерация Носов С.И. — доктор юридических наук, профессор, начальник департамента Государственноправового управления Президента РФ, Москва, Российская Федерация Пихоя Р.Г. — доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, Москва, Российская Федерация Соловей В.Д. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой связей с общественностью, председатель УМС по рекламе и связям с общественностью УМО по международным отношениям МГИМО (У) МИД РФ, Москва, Российская Федерация Фролов С.С. — доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой социологии управления РАНХиГС, Москва., Российская Федерация Чумиков А.Н. — доктор политических наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН, генеральный директор Агентства «Международный пресс-клуб Чумиков PR и консалтинг», председатель Комитета по профессиональному образованию и сертификации Российской ассоциации по связям с общественностью, Москва, Российская Федерация. Шабров О.Ф. — доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политологии и политического управления РАНХиГС, Москва, Российская Федерация Зарубежные члены редакционного совета: Байменов А.М. — кандидат технических наук, Председатель Агентства Республики Казахстан по делам государственной службы, г. Астана., Республика Казахстан. Хуан Карлос Беллозо — международный эксперт по корпоративной стратегии и стратегии развития территорий, брендингу и международному продвижению, глава консультационной компании ‘Future Places’, г. Барселона, Испания. Бука С.А. — доктор экономических наук, профессор, соучредитель Балтийской международной академии, г. Рига, Латвийская Республика. Ромат Е.В. — доктор наук государственного управления, профессор кафедры маркетинга и рекламы Киевского национального торгово-экономического университета, президент Союза рекламистов Украины, , г. Киев, Украина. Ки ён Су — профессор, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), Президент Корейско-Российской Ассоциации (KORUSS), г. Сеул, Республика Корея. Хейманис Б.М. — доктор экономики, ассоциированный профессор Балтийской Международной Академии, директор магистерской программы «Управление и администрирование предпринимательской деятельностью», г. Рига., Латвийская Республика. Станишич Ваня — профессор кафедры южнославянских языков филологического факультета Белградского университета, г. Белград, Республика Сербия. Гвинн М. Пауэлл — профессор университета Клемсона, г. Клемсон, США. Аргиро Казотаки-Гатополоу — профессор Афинского университета, доктор философии, г. Афины, Греческая Республика. Вукичевич С. — доктор философии, профессор философского факультета Университета Черногории, г. Подгорица, Черногория. Старк Е. — PhD, Почетный профессор, Школа общественных дел и управления Университета Рутгерс, г. Вудбридж, США. Максимович Горан — PhD, профессор, декан Философского факультета Университета г. Ниш, Сербия. Джафаров Джафар М. — доктор, профессор, ректор Азербайджанского Института туризма, Баку, Азербайджан. Конрад Л. — независимый исследователь, со-основатель Академии ораторского искусства, Лондон, Великобритания. Ле Нгок Хунг — доктор философии (PhD of sociology), заместитель директора Института социологии Государственной административно-политической Академии имени Хо Ши Мина, Ханой, Вьетнам. Эрдоган Оздемир — PhD, Political Science, Аналитический институт «МирНас», Стамбул, Турция.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY COMMUNICOLOGY International Scientific Journal The journal is registered by the Federal Service for Supervision in the Sphere of Telecom, Information Technologies and Mass Communications (ROSKOMNADZOR). PI certificate number FS77-54393 from 10.06.2013. Registered by the International Standard Serial Number International Centre and awarded with international standard numbers: ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online). The journal is included in the data bases of the Russian Index of Scientific Citation (RSCI), the Russian Institute of Scientific and Technical Information of the Russian Academy of Sciences (VINITI RAN), EBSCO, ULRICHSWEB, LLC “Ivis”. Published materials have undergone peer review procedure and expert recruitment. Information product category «16+» Volume 3. No. 3. May-June 2015 Published since 2013 (6 issues a year)

Chief Editor: Sharkov, F.I. — Head of the Editorial Board, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow.

Editorial Board: Popov, N.P. — Deputy Head of the Editorial Board, Vice Chief Editor, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Zakharova, V. I. — Deputy Chief Editor for Development, Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Kashaf Sh.R. — Head of department of co-operation with governmental, public organizations, and religious associations of the Religious Board of Muslims of the Russian Federation, deputy Chief Editor of the journal “Islam in modern world”, Moscow, Russian Federation. Кirichek, P.N. — Doctor of Social Sciences, Professor of Department of Cultural and Social Communication, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Levkina, L.I. — Candidate of Pedagogical Sciences, Doctorate, Associate Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Mamedov, N.M. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of Department of Organization and Management of Social Systems, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Nazarova, E.A. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Head of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Suleymanova, Sh.S. — Doctor of Political Sciences, Professor of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Popov, V.D. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Culturology and Social Communication Department, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation.

Ukolova, L.E. — Member of the Editorial Board, Doctor of Philological Sciences, Professor, Head of the Public Relations and Mass Communication Department of the Moscow Aviation Institute, Moscow, Russian Federation.

Organizational and management team of the editorial board Rumshin, S.A. — Executive Secretary, Leading Specialist of the Public Relations and Media Policy Department, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Yambushev, V.Yu. — editor of the online Communicology journal

* * * The Journal is affiliated with the Journalism Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration. Dean of the Journalism Department, Deputy Chairman of the Editorial Council of Communicology Journal — Silkin V.V., Doctor of Political Sciences, Professor.

70x100/16, Number of copies 1500 © Page make-up: Publishing and Trading Corporation Dashkov &Co Copyright of publications belongs to authors.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Editorial Council: Chairman of the Editorial Council: Safonov, A.L. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Prorector of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Vice-Chairmen of the Editorial Council: Bartsits, I.N. — First Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Jurisprudence, Professor, Director of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Lawyer of the Russian Federation, Full State Adviser of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Silkin, V.V. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Political Sciences, Professor, Dean of Journalism Division, Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Sharkov, F.I. — Deputy Chairman of the Editorial Council, Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy Dean of Journalism Division, Head of the Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Administration of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Honored Scientist of the Russian Federation, Russia, Moscow. Yadov, V.A. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Dean of Sociology Faculty of the State Academic University of Humanitarian Sciences, Member of the International Sociological Association, Honored Doctor of the Institute of Sociology RAN, Moscow, Russian Federation. Alekseev, Yu.V. — Candidate of Psychological Sciences, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Natural Sciences, Moscow, Russian Federation.

Russian Members of the Editorial Council: Averin, A.N. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Philosophical Chair, Philosophy and Sociology Department, Institute of Social Sciences,of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation. Antipov, K.V. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Rector of the Moscow State University of Printing Arts, Moscow, Russian Federation. Bolotov, V.A. — Vice-President of the Russian Academy of Education, First Class State Advisor, Moscow, Russian Federation. Bocharov, M.P. — Doctor of Social Sciences, Professor, Deputy General Director of the International Press-Club Chumikov PR and Consulting, Moscow, Russian Federation. Volgin, N.A. — Doctor of Economic Sciences, Professor, First Deputy General Director of the Russian Center of Standard of Living, Honored Scientist of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation. Dashkov, L.P. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Arademik RANS, General Director of Publishing and Trading Corporation «Dashkov & К», Moscow, Russian Federation Dmitriev, A.V. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Corresponding Member, Counselor of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation. Evstafyev, V.A. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of Russian Academy of Natural Sciences, Vice-President of the Association of Communicative agencies of Russia, Moscow, Russian Federation. Zorin,V.Yu. — Doctor of Political Sciences, Professor, Member of the Presidential Council on Interethnic Relations, Moscow, Russian Federation. Ivanov, O.B. — Doctor of Economic Sciences, Professor, Head of Department of Corporate Management, Moscow State University of Railway Engineering (MIIT), Director of JSCo Russian Railways for Internal Control and Audit, Editor in Chief of the Journal ETAP: Economic Theory, Analysis and Practice, Moscow, Russian Federation Minaeva, L.V. — Doctor of Philological Sciences, Professor, Academic of the Academy of Pedagogical and Social Sciences, President of the Lecturers of the Public Relations Association, Moscow, Russian Federation. Mikhailov, V.A. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Head, National and Federal Relations Department, of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Mikulski, K.I. — Doctor of Economic Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation

Nosov, S.I. — Doctor of Juridical Sciences, Professor, Head of Department of the State Legal Directorate of the President of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation Pihoya, R.G. — Doctor of Historical Sciences, Professor, Principal Researcher of the Institute of the Russian History, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Administration Solovey, V.D. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Public Relations Department, Chairman of PR Educational-Methodological Council of International Relations Association of MGIMO, Russia, Moscow. Frolov, S.S. — Doctor of Social Sciences, Professor, Head of the Sociology of Management Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation Chumikov, A.N. — Doctor of Political Sciences, Professor, Chief Researcher of the Institute of Sociology, Russian Academy of Sciences, General Director of the Agency International Press Club “Chumikov PR and Consulting”, Chairman of the Committee of Professional Education and Certification of the Russian Association of Public Relations, Moscow, Russian Federation. Shabrov, O.F. — Doctor of Political Sciences, Professor, Head of the Politology and Policy Management Department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.

Foreign Members of the Editorial Council: Baimenov, A.M. — Candidate of Technical Sciences, Chairman of Agency of the Republic of Kazakhstan for Civil Service Affairs, Republic of Kazakhstan, Astana. Belloso, J.C. — International Expert on Corporate Strategy and the Strategy of Territorial Development, Branding and International Promotion, Head of the Consulting Company «Future Places», Spain, Barcelona. Buka, S.A. — Doctor of Economical Sciences, Professor, Co-Founder of the Baltic International Academy, Latvia, Riga. Romat, E.V. — Doctor of Governance, Professor of Marketing and Advertising Department of the Kiev National Trade and Economic University, President of the Advertisers Academy of Ukraine, Ukraine, Kiev. Ki En Su — Professor, Hankuk University of Foreign Studies (HUFS), President of the Korean-Russian Association (KORUSS), Korea, Seoul. Heymanis, B.M. — Doctor of Economic Sciences, Associate Professor of Baltic International Academy, Director of the Undergraduate Program «Management and Administration of Business Activities», Latvia, Riga. Stanishich, V. — Professor of South Slavic Languages Department of Philological Faculty of the University of Belgrade, Serbia, Belgrade. Gvynn M. Powell — Professor of the Clemson University, USA, Clemson. Kasotaki-Gatopoulou, A. — Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the University of Athens, Greece, Athens. Vukicevic, C. — Doctor, Professor, University Crne Gore, Podgorica, Montenegro. Stark, E. — PhD, Professor Emeritus, School of Public Affairs and Administration, Rutgers University, Woodbridge, CT, USA. Maksimovich, Goran — Doctor, Professor, Dean of Philosophy Department, University of Nis, Serbia. Jafarov, Jafar M. — Professor, Doctor, Rector of the Azerbaijan Tourism Institute, Baku, Azerbaijan. Conrad, L. — Independent Researcher, Co-Founder of the Academy of Oratory, London, UK. Le Ngoc Hung — PhD of Sociology, Professor, Deputy Director of Sociology, Ho Chi Minh National Political Academy, Hanoi, Vietnam. Erdogan Ozdemir — PhD, Political Science, Analitical Institute “Mirnas”, Istanbul, Turkey.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОДЕРЖАНИЕ  Социальная структура и коммуникативная сущность

органов государственной власти Обухова Л.А. О соотношении факторов кадрового потенциала исполнительной власти: аспекты коммуникативной деятельности . . . 13 Жильцов В.И. Показатели эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации . . . . . . . . 21 Бушуева И.П. Проблемы в управлении профессиональным развитием государственных служащих в Сибирском федеральном округе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .27 Борщевский Г.А. Соотношение модели государственной службы и этики государственных служащих . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42 Социально-коммуникативные процессы в государственном

и муниципальном управлении Магомедов К.О., Пономаренко Б.Т. Влияние кадровой коррупции на процессы коммуникации в органах государственной власти и муниципального управления . . . . . . . . . . . 64 Аверин А.Н. Процессы коммуникации в субъектах местного самоуправления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .74 Коммуникативные нормы и средства Ильин А.С. Этические нормы коммуникационной деятельности в России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .86 Кравченко С.А. Еда как средство коммуникации: сравнительный анализ теоретико-методологических подходов . . .111

Межнациональные взаимодействия и стереотипы в коммуникациях



Нигматуллина Т.А. Межнациональные коммуникации в студенческой среде: региональный срез . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .126 Дмитриев А.В. Миграционные стереотипы в коммуникациях . . . .140  Журналистика: языковые средства и стандарты Вукчевич М.М. Языковые стандарты между стандартом разговорной речи и стандартом литературного языка на примере сербско-немецкого обмена опытом . . . . . . . . . . . . . . . .148

CONTENTS

The social structure and the communicative essence of public authorities 

Obukhova L. A. Correlation of factors of personnel potential in the executive branch: aspects of communicative activity . . . . . . . . . . . . . . . . 13 Zhiltsov V.I. Work effectiveness indexes of executive organs of subjects of the Russian Federation . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21 Bushueva I. P. Problems in management of professional development of public civil servants in the Siberian Federal district . . . . . 27 Borschevsky G.A. The ratio of the model of public service and ethics of civil servants . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42

Social communicative processes in state and municipal management 

Magomedov K.O., Ponomarenko, B.T. The impact of personnel corruption on communication processes in public authorities and municipal management . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64 Averin, A.N. Communication of local government subjects . . . . . . . . . . 74

Communicative norms and means Ilyin A.S. Ethics of communication activity in Russia . . . . . . . . . . . . . . . . 86 Kravchenko S.A. Food as a mean of communication: a comparative analysis of theoretical and methodological approaches . . . . . . . . . . . . . 111

Inter-ethnic interaction and stereotypes in

communications Nigmatullina T.A. Interethnic communication in the student's environment: regional aspects . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126 Dmitriev, A.V. Migratory stereotypes in communications . . . . . . . . . . . 140



Journalism: language means and standards

Vukčević M.M. Language standards between colloquial standard and literary standard on the example of Serbian-German exchange of experience . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ THE SOCIAL STRUCTURE AND THE COMMUNICATIVE ESSENCE OF PUBLIC AUTHORITIES

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

О СООТНОШЕНИИ ФАКТОРОВ КАДРОВОГО

ПОТЕНЦИАЛА ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ: АСПЕКТЫ КОММУНИКАТИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Автор: ОБУХОВА Л.А. ОБУХОВА Лариса Александровна, доктор социологических наук, профессор кафедры управления персоналом Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (499) 956-06-33. Е-mail: la.obukhova@migsu.ru Аннотация: В статье исследуется проблема соотношении факторов кадрового потенциала исполнительной власти. Раскрывается значимость коммуникативной деятельности для успешного решения профессиональных задач. Идентифицируя готовность к эффективной профессиональной деятельности с коммуникативной деятельностью, автор выделяет в структуре последней виды профессионально значимых способностей. Рассматриваются различные подходы к понятию «кадровый потенциал», его отличительные особенности, обосновывается роль и место кадрового потенциала в процессе управления органов госвласти на современном этапе развития науки и практики управления. Для их использования госслужащие должны обладать инновационными коммуникативными компетенциями. Это требует изменения государственных стандартов профессиональной подготовки госслужащих и создание специализированных учебных модулей Ключевые слова: профессиональные коммуникации, управление, кадровый потенциал, эффективность деятельности, профессиональная компетентность, управленческая деятельность, коммуникативная среда, профессионализация, коммуникативные технологии, коммуникативная компетентность, инновационные компетенции, профессиональное развитие, коммуникативные ситуации, познавательная деятельность, стандарты межличностных взаимоотношений, межличностные коммуникации.

Потенциал исполнительной власти — двуединая проблема. С одной стороны, это совокупность имеющихся человеческих ресурсов для деятельности органов государственного исполнения, т.е. состояние кадров, с другой — профессиональные возможности работников повседневно и долговременно выполнять функции управления общественными процессами от имени государства. Конкретный уровень кадрового потенциала определяется совокупностью различных воздействующих факторов, общих и частных, долговременных и краткосрочных. Как правило, эти факторы не проявляют себя открыто. Иными словами, они существенно обусловлива-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ют потенциал исполнительных органов, но повседневно на уровне сознания и действий каждого работника не очевидны. В этих объективно воздействующих факторах — ключ к системному пониманию проблемы потенциала исполнительной власти. Основой для данного анализа факторов потенциала исполнительных органов являются результаты опроса 1 351 руководящего работника (от заместителя заведующего отделом и выше) в администрациях 12 субъектов РФ, в 6 федеральных министерствах и ведомствах, в территориальных структурах двух федеральных ведомств в 12 субъектах РФ, проведенного информационно-социологическим центром РАГС при Президенте РФ в конце 2014 г. В качестве аналитического аппарата использованы методы математического обнаружения и модельного описания скрытых факторов (латентных компонент). Предполагалось, что профессиональное сознание руководящих кадров в новых условиях государственного устройства (с конца 1993 г.) к настоящему моменту сложилось в достаточно устойчивую целостность, поэтому элементы этого сознания, отраженные в ответах на вопросы социологической анкеты, должны быть каким-то образом взаимосвязаны между собой. Такие взаимосвязи на уровне отдельно заполненной анкеты проявляются в различных сочетаниях вариантов ответов опрашиваемого работника на весь комплекс поставленных перед ним вопросов о кадровом потенциале. Эти взаимосвязи, с одной стороны, отражают специфику индивидуального представления о потенциале исполнительного органа, с другой стороны, фиксируют влияние на совокупное мнение всех опрошенных лиц каких-то объективных сил (наиболее общих начал). Последние и есть скрытые общие факторы. Заложить их в виде индикаторов в социологическую анкету невозможно, можно лишь более или менее приблизиться к их сути в самой постановке вопросов в анкете. Но вполне реально обнаружить эти факторы уже на этапе обработки собранной информации. Для этого существуют специальные методы компонентного анализа и соответствующие компьютерные процедуры. Применение последних позволило с высокой степенью достоверности установить, что: — устойчивые факторы потенциала исполнительной власти сегодня, действительно, имеют место; — таких факторов пять — и не больше, и не меньше; — эти факторы объясняют 80% всех вариантов ответов у всех опрошенных работников на все поставленные в анкете вопросы. Это значит, что на 80% профессиональное мнение о кадровом потенциале и, стало быть, с точки зрения социологического анализа, уровень самого этого потенциала могут быть объяснены результатами воздействия обнаруженных факторов.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Первый фактор — рост эффективности работы органов исполнительной власти. Второй фактор — неудовлетворенность уровнем оплаты труда и степенью социально-правовой защищенности. Третий фактор — «деструктивная кумулята» сложившейся системы служебных выдвижений. Четвертый фактор — неудовлетворенность стандартами межличностных отношений в аппаратах. Пятый фактор — профессиональная необходимость дополнительного обучения по специальностям государственных служащих. Силу влияния этих факторов на потенциал исполнительной власти можно представить соотношением 3:1,7:1,6:1,2:1. Раскрытие вышеназванных факторов позволяет группировать обильную информацию, собранную в рамках опроса, вокруг логического стержня, который составляют эти факторы, повседневно воздействующие на слагаемые профессионального сознания работников. Без этого картина потенциала исполнительных органов может истолковываться весьма вольно и как угодно хорошо (или плохо) за счет выдергивания из смыслового контекста разных социологических опросов высоких процентов положительных (или отрицательных) ответов на тот или иной вопрос Фактор «рост эффективности работы органов исполнительной власти» проявляет себя через сильную связь с такими элементами профессионального мнения, как: а) признание роста компетентности органа власти в решении задач государственной политики (52% опрошенных служащих); б) признание динамики роста эффективности аппаратов в решении практических задач (51% опрошенных); в) признание изменений влияния «своего» органа власти в системе государственного управления за последние 1-2 года (46,5% опрошенных); г) усиление направленности работы на нужды населения (44% опрошенных); д) изменение уверенности в продолжении роста влияния органов исполнительной власти в ближайший год (56% опрошенных). В целом этот фактор можно рассматривать как глубоко позитивный. Однако нужно отдавать себе отчет в том, что не везде мнения населения и корпуса руководящих работников об эффективности работы органов исполнительной власти совпадают. Обращает на себя внимание то, что эффективность различных направлений деятельности серьезно зависит от образовательного уровня кадров. Рост влияния исполнительной власти в системе государственных органов за последние 1-2 года, компетентность в решении задач государственной политики, эффективность решения практических задач, направленность работы на нужды населения, перспективы роста влиятельности исполнительных органов обусловлены тем, что часть ка-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

дров существенно повысила квалификацию — прошла переподготовку, причем именно в Российской (или региональной) академии государственной службы (25% опрошенных). Более того, 31% опрошенных служащих указали, что дополнительная профессиональная подготовка по роду выполняемой работы «весьма необходима», 60% отметили, что «необходима в некоторой степени». В ходе опроса предстояло выяснить, какие из условий труда и в какой степени удовлетворяют работников. Наибольшее удовлетворение у руководящих кадров вызывают: — политическая атмосфера на службе (81% опрошенных); — соблюдение субординации во взаимоотношениях (76%); — осознание полезности работы для общества (66%); — благоприятный морально-психологический климат (63%); — наличие шансов роста по службе (62%). Оказалось, однако, что не эти условия сегодня являются фундаментальными для госслужащего. Оплата труда, уровень социальной защищенности в жизни и степень правовой защиты в служебных действиях — вот, с точки зрения результатов факторного анализа, те ключевые условия, которые скрыто, но долговременно устойчиво будут определять потенциал исполнительной власти. Обнаруживает себя фактор неудовлетворенности уровнем оплаты труда (удовлетворены лишь 20% опрошенных) и степенью социальноправовой защищенности (44% опрошенных не вполне удовлетворены и 26% не удовлетворены вовсе). Проявляет себя и осознание кадрами исполнительных органов ухудшения правовой защищенности своей деятельности по сравнению с работниками большинства других сфер (12,3% опрошенных). В этой связи отнюдь не случайно то, что выполняемая по должности работа либо вовсе не устраивает, либо устраивает лишь отчасти 22% руководящих кадров. Мало того, на общем фоне 25% затруднившихся ответить на прямой вопрос, намерены ли они в ближайшем будущем сменить место работы, более 4% однозначно ответили, что вынуждены сменить род деятельности. Надо сказать, что это — лица, имеющие опыт госслужбы, не раз повышавшие свой квалификационно-образовательный уровень, т.е. не самые «слабые» в нынешних условиях работники руководящего звена. Таким образом, вопрос гарантий правовой защищенности служебной деятельности должностных лиц и пересмотр размеров оплаты труда сегодня являются скрытым ключом повышения эффективности их работы. Все остальные негативные проблемы, связанные с условиями труда и внеслужебной жизнедеятельности руководящих кадров, проблемы явные, зачастую даже более выпуклые, чем охарактеризованный фактор (низкая исполнительская дисциплина, коррумпированность, неделовой морально-психологический климат в аппаратах, политизирован-

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

ность службы и далеко не всегда позитивная оценка населением результатов деятельности исполнительных органов), по сути являются производными фактора неудовлетворенности условиями труда. Без учета этого фактора, принятия мер предварительной нивелировки (смягчения) его негативного влияния на профессиональное сознание кадров указанные производные проблемы быть решенными кардинально не могут. Фактор «деструктивная кумулята» сложившейся системы служебных выдвижений скрыто проявляет себя через ряд индикаторов. 1. Восприятие возможности увеличения оклада менее важным стимулом повседневной деятельности, чем ближайших перспектив повышения по службе и перехода на более ответственную работу. Такое восприятие обнаружено у 62% опрошенных кадров руководящего звена. Нетрудно понять, что такая позиция, пусть и вынужденная объективными реалиями, — свидетельство, с одной стороны, приверженности должностных лиц «энтузиастскому» политэкономическому алгоритму труда из нашего недавнего прошлого. С другой стороны, эта позиция характеризует превалирование в профессиональном сознании порочной модели распределения потребляемых благ: «вознаграждение обусловливается статусом больше, чем реальными затратами труда». Все это не может не наводить население на мысли об иных источниках доходов у чиновников, помимо официально установленного и, как правило, мизерного размера оплаты служебной (в идеале весьма трудоемкой) деятельности. Такие мысли зачастую не беспочвенны. По результатам пилотажного исследования, предшествовавшего данному опросу руководящих кадров, 10 из 10 интервьюированных госслужащих региональных органов исполнительной власти обнаружили (через встроенный в социологическую анкету контрольный индикатор) преобладание выплат из внебюджетных фондов над всеми официальными должностными выплатами. Законодательство, как известно, каких бы ни было «проплат» государственных должностей государственной службы РФ, кроме официально установленных «бюджетных» форм вознаграждения труда, не допускает, за исключением преподавательской и публикаторской деятельности, а также любой работы в образовательных учреждениях системы госслужбы. 2. Уменьшение числа работников, считающих, что атмосфера для службы в аппаратах благоприятная, а труд в свою очередь характеризуется четкой организацией (на сегодня доля так считающих составляет всего лишь 10%). Данный индикатор коррелирует с предыдущим, более того, находится в сильной регрессивной зависимости от него. Это свидетельствует о тенденции, казалось бы, на первый взгляд и неприметной: почти 2/3 руководящих работников вынужденно рассматривают возможность увеличения оклада как менее важный стимул повседневной деятельности, чем ближайшие перспективы своего повышения по службе.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Такое восприятие основного стимула к труду и часто имеющие место ожидания тех или иных переходов на более ответственную работу, сами эти переходы, «перетряски» закономерно ведут к снижению уровня организации труда в аппаратах, создают нездоровую для службы атмосферу. Персональные стремления занять более ответственную должность, увы, ведут к снижению уровня коллективной организации труда. Сегодня ведущим фактором внутриаппаратной жизни является «неудовлетворенность имеющими место стандартами межличностных взаимоотношений, межличностных коммуникаций». Она проявляет себя прежде всего через: а) неудовлетворенность морально-психологическим климатом в аппаратах (30% опрошенных не вполне удовлетворены, более 7% не удовлетворены вовсе); б) неудовлетворенность распределением прав и ответственности в служебной деятельности (46% опрошенных либо не вполне удовлетворены, либо совсем не удовлетворены). В этой связи обращает на себя внимание то, что качества этикета государственных служащих («государевых людей») оказываются ныне наименее важными для занятия должности и исполнения обязанностей в аппарате исполнительного органа. Среди наименее важных увы, оказались: признание свобод и прав окружающих, терпимость к чужим жизненным ценностям, служебный педантизм и даже личная лояльность к власти. На необходимость наличия таких качеств (соответственно приведенному ранжиру) указали лишь от 16% до 9% опрошенных работников руководящего звена. Надо отметить, что среди тех лиц, которые проходили профессиональную подготовку (повышение квалификации) за последние 1-3 года или имеют дополнительное образование по специальностям государственной службы, отметили необходимость наличия у современного руководителя перечисленных выше «редких» качеств должностного этикета от 22 до 15%. Налицо положительное, пусть и непрямое, влияние новой образовательной компоненты на восприятие норм служебной этики и межличностных взаимоотношений. Фактор «профессиональная необходимость дополнительного обучения по специальностям государственных служащих» закономерно замыкает систему детерминант потенциала исполнительных органов. Он проявляет себя через социологические индикаторы: а) опыт работы в органах государственной власти, включая городской и районный уровни; б) продолжительность занятия нынешней руководящей должности; в) индивидуально осознанная потребность в дополнительной подготовке по роду выполняемой в настоящее время работы.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Наибольшую потребность в получении дополнительных знаний проявляют те лица, которые приходили в органы государственной власти с 1984 г., иными словами, с начала «перестройки» и позже, но заняли свои нынешние руководящие должности уже в новых условиях государственного устройства, после упразднения правового поля действия Советов и свойственной им вертикали исполнительных органов, т.е. в 1994-1997 гг. Именно эта группа работников (более 12% опрошенных), с учетом динамично меняющихся сути и целей деятельности исполнительной власти, проявляет особую мобильность в стремлении получить новые знания и навыки по современным направлениям подготовки государственных служащих. Среди актуальных направлений подготовки выпукло обнаруживают себя следующие: — правовые основы экономической деятельности (указали 45% всех опрошенных руководящих работников и 54% охарактеризованной выше «мобильной» группы молодых управленцев); — компьютерные информационные технологии (соответственно 40 и 37%); — государственное регулирование экономики (более 29 и 37%); — информационно-аналитическая деятельность (20 и 22%); — управление персоналом, работа с кадрами (более 19 и 22%); — государственное строительство и право (19 и 28%). Учет и возможно полное задействование положительной природы фактора профессиональной необходимости дополнительного обучения, даже при негативном влиянии ряда ранее перечисленных компонент кадровой ситуации, может улучшить качественные характеристики потенциала исполнительной власти на 7,5%. Здесь возможен существенный позитивный прорыв: учитывая информационную природу данного фактора, можно вести речь об улучшении не отдельных качественных характеристик кадрового потенциала, а всего их комплекса. CORRELATION OF FACTORS OF PERSONNEL

POTENTIAL IN THE EXECUTIVE BRANCH: ASPECTS OF COMMUNICATIVE ACTIVITY Author: OBUKHOVA L.A. OBUKHOVA Larisa Alexandrovna, Doctor of Social Sciences, Professor of the Chair of Personnel Management, Institute of state service and management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA).

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Address: 84, Prospekt Vernadskogo, 119571, Moscow, Russian Federation. Tel.: +7(499) 956-06-33. E-mail: la.obukhova@migsu.ru Abstract: the article examines the problem of correlation of factors of personnel potential in the Executive. The significance of communicative activities for the successful solution of professional tasks is discussed. Identifying readiness for effective professional activity with communicative activities, the author underlines in the structure of the latter types of professionally significant abilities. Various approaches to the concept of “human potential” are discussed, its distinguishing features, the role and place of human resources in the management process of state authorities at the modern stage of development of science and practice of management. To be able to use these approaches the civil servants should possess innovative communicative competences. This requires change of state standards for professional training of civil servants and creation of specialized training modules. Keywords: professional communications, management, personnel potential, work efficiency, professional competence, management activity, communication environment, professionalization, communication technologies, communication competence, innovation competence, professional development, communicative situations, cognitive activity, standards of interpersonal relations, interpersonal communications.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

ПОКАЗАТЕЛИ ЭФФЕКТИВНОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ОРГАНОВ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Автор: ЖИЛЬЦОВ В.И. ЖИЛЬЦОВ Владимир Иванович — кандидат военных наук, доцент кафедры государственной службы и кадровой политики Института государственной службы и управления, эксперт Института подготовки кадров государственного и муниципального управления РАНХиГС. Адрес: 119571, Россия, Москва, проспект Вернадского, 84. E-mail: virags@mail.ru Аннотация: Рассматривается проблема определения показателей эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и порядка их оценки. Ключевые слова: органы исполнительной власти субъектов РФ, показатели эффективности, индексы значений показателей, гранты.

Важнейшим фактором государственного управления является коммуникация органов государственной власти, как на федеральном, так и региональном уровне. Одной из форм проявления коммуникации является состязательность, не хотелось бы говорить, конкуренция, субъектов Российской Федерации в вопросах достижения наиболее значимых социальных и экономических целей регионов. Объективную оценку их деятельности можно провести только с использованием заранее установленных количественных показателей эффективности. В целях реализации положений Федерального закона от 06.10.1999 №184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» Указом Президента Российской Федерации1 утвержден Перечень из одиннадцати показателей для оценки эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, в который вошли такие показатели, как ожидаемая продолжительность жизни при рождении, численность населения, объем инвестиций в основной капитал (за исключением бюджетных средств), оборот продукции (услуг), производимой малыми предприятиями, в том числе микропредприятиями и индивидуальными предпринимателями, объем налоговых и неналоговых доходов консолидированного бюджета субъекта Российской Федерации, уровень безработицы в среднем за год, ре1 Указ Президента Российской Федерации » от 21.08.2012 № 1199 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации // СЗ РФ. 2012. № 35. Ст. 4774.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

альные располагаемые денежные доходы населения, удельный вес введенной общей площади жилых домов по отношению к общей площади жилищного фонда, доля выпускников государственных (муниципальных) общеобразовательных учреждений, не сдавших единый государственный экзамен, в общей численности выпускников государственных (муниципальных) общеобразовательных учреждений, смертность населения (без показателей смертности от внешних причин), оценка населением деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации. Позднее был определен двенадцатый показатель, отражающий долю детей, оставшихся без попечения родителей, — всего, в том числе переданных не родственникам (в приемные семьи, на усыновление (удочерение), под опеку (попечительство), охваченных другими формами семейного устройства (семейные детские дома, патронатные семьи), находящихся в государственных (муниципальных) учреждениях всех типов1. Высшим должностным лицам субъектов Российской Федерации предписано ежегодно представлять в Правительство России доклады о фактически достигнутых значениях показателей для оценки эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и их планируемых значениях на 3-летний период. Постановлением Правительства Российской Федерации2 предусмотрены федеральные органы исполнительной власти, ответственные за предоставление информации о достижении достигнутых показателей эффективности, показанные в таблице. Эффективность деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации, как комплексный показатель, складывается из значений одиннадцати показателей (кроме численности населения) и определяется по формуле:

где: Ип1 — сводный индекс значения показателя — ожидаемой продолжительности жизни при рождении; Ип2 — сводный индекс значения показателя — объема инвестиций в основной капитал (за исключением бюджетных средств), соотнесенного с показателем численности населения; 1 Указ Президента Российской Федерации от 28.12.2012 № 1688 «О некоторых мерах по реализации государственной политики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» СЗ РФ № 53 (ч.II), 2012, ст.7860. 2 Постановление Правительства Российской Федерации «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 21.08.2012 № 1199 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации»» от 3 декабря 2012 г. № 1142 // СЗ РФ. 2012. № 46. Ст. 6350.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ... Таблица 1. Показатели эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации

№ п/п

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12.

Показатели эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов федерации

Федеральные органы исполнительной власти

Ожидаемая продолжительность жизни при рождении Росстат Численность населения Росстат Объем инвестиций в основной капитал Росстат Оборот продукции (услуг), производимой МП и ИП Росстат Объем налоговых и неналоговых доходов консолидироФедеральное ванного бюджета субъекта РФ казначейство Уровень безработицы в среднем за год Росстат Реальные располагаемые денежные доходы населения Росстат Удельный вес введенной общей площади жилых домов по Росстат отношению к общей площади жилищного фонда Доля выпускников государственных (муниципальных) об- Рособрнадщеобразовательных учреждений, не сдавших ЕГЭ зор Смертность населения (без показателей смертности от Росстат внешних причин) Оценка населением деят. органов исп. власти субъекта ФСО России РФ Доля детей, оставшихся без попечения родителей Минобрнауки

Ип3 — сводный индекс значения показателя — оборота продукции (услуг), производимой малыми предприятиями, в том числе микропредприятиями, и индивидуальными предпринимателями, соотнесенного с показателем численности населения; Ип4 — сводный индекс значения показателя — объема налоговых и неналоговых доходов консолидированного бюджета субъекта Российской Федерации, соотнесенного с показателем численности населения; Ип5 — сводный индекс значения показателя — уровня безработицы в среднем за 1 год; Ип6 — сводный индекс значения показателя — реальных располагаемых денежных доходов населения; Ип7 — сводный индекс значения показателя — удельного веса введенной общей площади жилых домов по отношению к общей площади жилищного фонда; Ип8 — сводный индекс значения показателя — доли выпускников государственных (муниципальных) общеобразовательных учреждений, не сдавших единый государственный экзамен, в общей численности выпускников государственных (муниципальных) общеобразовательных учреждений; Ип9 — сводный индекс значения показателя — смертности населения (без показателя смертности от внешних причин);

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Ип11 — сводный индекс значения показателя — доли детей, оставшихся без попечения родителей, в том числе переданных неродственникам (в приемные семьи, на усыновление (удочерение), под опеку (попечительство), в семейные детские дома и патронатные семьи), находящихся в государственных (муниципальных) учреждениях всех типов; Ип10 — ранжированный индекс значения показателя — оценки населением деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации. То есть эффективность деятельности определяется одиннадцатью частными показателями; а общее значение состоит из трех слагаемых. При этом частные показатели ИП 2,3,4,6,7 отражают в основном экономическую сторону деятельности, имеют коэффициент 0,1; частные показатели ИП 1,5,8,9,11 отражают в большей степени решение социальных вопросов и имеют коэффициент 0,06, а степень оценки населением составляет наибольший вес — 0,2. Сводные индексы показателя эффективности зависят от ранжированного среднего темпа роста (Истранг) и ранжированного среднего объема (Исоранг) показателей эффективности; причем вес значений среднего темпа роста и среднего темпа объема показателей для различных показателей индивидуальны и определяются по формулам: Для показателей 3,4,5,7 (таблица 1): Ип = 0,8 × Истранг + 0,2 × Исоранг Для показателей 1,6,9,10,12 (таблица 1): Ип = 0,6 × Истранг + 0,4 × Исоранг Для показателя 8 (таблица 1): Ип = 0,4 × Истранг + 0,6 × Исоранг Ранжирование индексов среднего темпа роста и среднего объема показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации осуществляется по убыванию, при этом наибольшему значению соответствующего индекса присваивается наибольший ранг. Таким образом, для большинства показателей большее значение имеют темпы роста, хотя для отдельных (удельный вес введенной общей площади жилых домов по отношению к общей площади жилищного фонда) более существенны темпы объема. Индекс среднего темпа роста показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации определяется: • в отношении индекса показателя, большее значение которого отражает большую эффективность, — по формуле:

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Ист = (Т — Тмин) : (Тмакс — Тмин), где: Т — значение среднего темпа роста показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; Тмин — минимальное значение среднего темпа роста показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; Тмакс — максимальное значение среднего темпа роста показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; в отношении индекса показателя, большее значение которого отражает меньшую эффективность, — по формуле: Ист = (Тмакс — Т) : (Тмакс — Тмин). Индекс среднего объема показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации определяется: • в отношении индекса показателя, большее значение которого отражает большую эффективность, — по формуле: Исо = (О — Омакс) : (Омакс — Омин), где: О — значение среднего объема показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; Омин — минимальное значение среднего объема показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; Омакс — максимальное значение среднего объема показателя эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации за отчетный год и 2 года, предшествующие отчетному; • в отношении индекса показателя, большее значение которого отражает меньшую эффективность, — по формуле: Исо = (Омакс — О) : (Омакс — Омин). Двадцати субъектам Российской Федерации, достигшим максимальных значений показателей, выделяются Гранты, размер которых определяется по формуле: ,

где: Ксi — комплексная оценка эффективности деятельности органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации,

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

V — общий объем грантов, предусмотренный на соответствующий финансовый год федеральным законом о федеральном бюджете на соответствующий финансовый год и плановый период. В соответствии с Распоряжением Правительства Российской Федерации от 03.11.2014 №2193-р гранты выделены двадцати субъектам Российской Федерации. Максимальные суммы получили Республика Татарстан, Тюменская область (более 200 млн руб), Ханты-Мансийский автономный округ-Югра (более 190 млн руб). Анализируя требования необходимости достижения требуемых показателей эффективности, можно сделать вывод, что в положениях рассмотренных нормативных правовых актов отсутствует необходимость достижения требуемых показателей эффективности (критерий пригодности W>=Wтреб.), а лишь критерии превосходства (насколько стало лучше за предшествующий период Wi >WJ) и критерии оптимальности W = max (min) Wi (насколько лучше данный субъект федерации по отношению к остальным субъектам — ведь это сказывается на факте выделения грантов). Вместе с тем целесообразно определить именно требуемые значения достигнутых показателей. В свете присоединения к России новых субъектов Федерации представляется целесообразным оценить, насколько изменились показатели эффективности по сравнению с их деятельностью в составе Украины и России. При этом необходимо учитывать, что отдельные показатели (например, ЕГЭ и другие) на территории Украины просто не оценивались. WORK EFFECTIVENESS INDEXES OF EXECUTIVE

ORGANS OF SUBJECTS OF THE RUSSIAN FEDERATION Author: ZHILTSOV V.I. ZHILTSOV Vladimir Ivanovich, Candidate of military sciences, Associate Professor of the Chair of Personnel Management, Institute of state service and management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Prospekt Vernadskogo, 119571, Moscow, Russian Federation E-mail: virags@mail.ru Abstract: The problem of determination of performance efficiency of authorities of subjects of the Russian Federation is analysed. Key words: executive authorities of the Russian Federation, benchmarks of efficiency, index of value indicators, grants.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

ПРОБЛЕМЫ В УПРАВЛЕНИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ

РАЗВИТИЕМ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ГРАЖДАНСКИХ СЛУЖАЩИХ В СИБИРСКОМ ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ Автор: Бушуева И.П. БУШУЕВА Ирина Петровна — старший преподаватель кафедры управления персоналом Сибирского института управления — филиала РАНХиГС (г. Новосибирск). Адрес: 630102, г. Новосибирск, улица Нижегородская, 6. Тел.: +7 (383) 210-16-09, E-mail: irina_lyarskaya@mail.ru Аннотация: в статье изложены результаты исследования проблем в управлении профессиональным развитием государственных гражданских служащих Сибирского федерального округа. На основе изучения законодательных и нормативных правовых актов, организационно-методического сопровождения профессионального развития и дополнительного профессионального образования государственных гражданских служащих, выявлены проблемы и предложены направления оптимизации управления профессиональным развитием государственных служащих, совершенствования коммуникации в сфере профессиональной подготовки и обучения госслужащих. Ключевые слова: профессиональное развитие государственных гражданских служащих, управление профессиональным развитием, дополнительное профессиональное образование, проблемы в управлении профессиональным развитием, государственные гражданские служащие.

Проблемы в нормативном обеспечении деятельности по профессиональному развитию Совершенствование процесса вертикальной коммуникации в сфере профессионального развития госслужащих начинается с нормативного обеспечения этой деятельности. Условия профессионального развития гражданских служащих в процессе служебной деятельности законодательно обеспечиваются Федеральным законом № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» [1], где в главе 13 в числе приоритетных направлений формирования кадрового состава указаны: 1) профессиональная подготовка гражданских служащих, их переподготовка, повышение квалификации и стажировка в соответствии с программами профессионального развития гражданских служащих; 2) содействие должностному росту гражданских служащих на конкурсной основе; 3) ротация гражданских служащих;

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

4) формирование кадрового резерва на конкурсной основе и его эффективное использование и др. Кроме того, в ст. 44 данного закона среди направлений кадровой работы перечислены: организация профессиональной переподготовки, повышения квалификации и стажировки гражданских служащих; формирование кадрового резерва, организация работы с кадровым резервом и его эффективное использование; обеспечение должностного роста гражданских служащих — то есть виды деятельности, обеспечивающие профессиональное развитие государственных служащих. Однако законодательно не установлено, на кого конкретно возложены обязанности по профессиональному развитию служащих, кто является главным субъектом данной деятельности. Департамент развития государственной службы, работающий в структуре Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации, в числе вопросов ведения которого, прежде всего, правовое регулирование и институциональное развитие государственной гражданской службы, по словам Л.Е. Вахнина, заместителя директора департамента, не может полноценно выступать в качестве основного заказчика и координатора деятельности по профессиональному развитию госслужащих [2, 4]. В то же время данный департамент сосредотачивает внимание на разработке информационных и методических материалов по научно-методическому, учебно-методическому и информационноаналитическому обеспечению дополнительного профессионального образования государственных гражданских служащих (ДПО ГГС), определении приоритетных направлений дополнительного профессионального образования государственных гражданских служащих и др. для органов государственного управления преимущественно федерального уровня [7]. В целом ДПО ГГС регламентируется Положением «О порядке получения дополнительного профессионального образования государственными гражданскими служащими Российской Федерации», утвержденного Указом Президента РФ от 28 декабря 2006 г. № 1474 [3]. Данным положением государственным органам предписано разрабатывать программы по профессиональному развитию гражданских служащих, основанные на индивидуальных планах профессионального развития гражданских служащих, и являющиеся основой для формирования государственного заказа на профессиональную переподготовку, повышение квалификации и стажировку гражданских служащих, при этом определена структура и содержание данных программ, порядок их разработки и др. Нами предпринято изучение практики работы по организации ДПО и в целом профессионального развития в государственных органах в Сибирском федеральном округе (СФО) с целью выявления проблем в данной деятельности.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

В результате установлено, что направления деятельности по профессиональному развитию включены в задачи подразделений, функционирующих в большинстве департаментов, управлений, отделов по вопросам государственной службы и кадров. Так, одной из основных функций Управления кадров и государственной службы Губернатора Красноярского края является организация разработки индивидуальных планов и программ профессионального развития служащих. В Правительстве Новосибирской области в структуре Департамента организации управления и государственной гражданской службы создан специальный отдел информационно-аналитического обеспечения и профессионального развития. В Правительстве Омской области создан отдел развития персонала Управления государственной гражданской и муниципальной службы, работающий под руководством Главного организационнокадрового управления. В Администрации Томской области функционирует Департамент государственной гражданской службы, в структуре которого два комитета — комитет по управлению государственной гражданской службой и комитет кадровой работы, задачей которых является эффективная кадровая политика в Томской области. Как свидетельствует информация о работе указанных подразделений, одной из форм их работы является создание методических рекомендаций по разработке индивидуальных планов профессионального развития (Администрация Томской области, Законодательное собрание Новосибирской области, Правительство Республики Хакасия и пр.). Содержательный анализ изученных нами методических рекомендаций подтвердил вывод о том, что в практике деятельности профессиональное развитие подменяется преимущественно профессиональным обучением. Т.е. уже здесь заметен сбой в коммуникации. Специалистами данных подразделений разрабатываются программы профессионального развития государственных гражданских служащих, например, принятые в Республике Хакасия [6], Алтайском крае [5] и пр. Анализ структуры и содержания этих документов показывает, что в них обозначены основные цели и задачи реализации программы, а также ожидаемые результаты (развитие кадрового потенциала, повышение мотивации к успешной деятельности, создание необходимых условия для профессионального развития служащих, совершенствование системы показателей и критериев эффективности и результативности профессиональной служебной деятельности и пр.). В качестве основных мероприятий по реализации этих программ развития повсеместно встречается обучение госслужащих, результатом которого прогнозируется повышение эффективности и результативности служебной деятельности государственных гражданских служащих (треть рассмотренных программ). Изучение индивидуальных планов профессионального развития государственных гражданских служащих показало, что получение допол-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

нительного профессионального образования является основной формой профессионального развития. В половине изученных нами индивидуальных планов предусмотрено также самостоятельное изучение нормативной правовой литературы, изучение и обобщение опыта работы субъектов Российской Федерации. Однако лишь в трети рассмотренных документов указаны такие формы, как возложение обязанностей на период временного отсутствия гражданского служащего, включение в состав комиссий (рабочих групп), направление на стажировку, привлечение к участию в организации и проведении мероприятий, участие в конференциях (семинарах, тренингах), участие в экспертной деятельности, подготовка и публикация тематических материалов, проектная и преподавательская деятельность. Таким образом, изучение нормативно-правового и организационного обеспечения деятельности по профессиональному развитию государственных служащих показывает, что, с одной стороны, эта деятельность, является законодательно регламентированной и повсеместно практически реализуемой кадровыми службами государственных органов, с другой стороны, определенная нечеткость и неконкретность в регламентирующих документах приводит к размытости понимания ее содержания, неэффективности коммуникации и, как следствие, ограничениям в полноценности реализации данной деятельности на уровне территориальных органов государственного управления, федеральных служб и др.

Проблемы в практике деятельности по профессиональному развитию Данный вывод подтверждается результатами предпринятого нами экспертного опроса руководителей и специалистов кадровых служб органов государственного управления СФО1. Результаты опроса свидетельствуют о том, что экспертами деятельность по профессиональному развитию кадров признается как высоко актуальная и необходимая. Все эксперты отметили высокую актуальность проблемы профессионального развития ввиду объективно сложившейся необходимости органов государственного управления в подготовленных кадрах, а также постоянного реформирования системы государственной гражданской службы (54%). Более трети экспертов сделали выбор в пользу стремления самих служащих к росту и повышению квалификации (38%). Большинство экспертов (92%), как и опрошенные ранее госслужащие, понятие «профессиональное развитие» связывают с повышени1 Экспертный опрос «Проблемы в организации профессионального развития государственных гражданских служащих» (2013 г.). Всего опрошено 68 экспертов, в качестве которых выступили руководители и ведущие специалисты кадровых служб органов государственного управления Сибирского федерального округа.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

ем качества и результативности деятельности государственных служащих, при этом достаточно большое число экспертов уделяют внимание профессиональному обучению (46%) и повышению должностного и профессионального статуса (38%). Среди целей профессионального развития с точки зрения самих служащих эксперты отмечают стремление к постоянному совершенствованию профессиональных знаний (69%), а также возможность повышения заработной платы и должности (по 54% соответственно). Факторами, оказывающими влияние на достижение успеха в профессиональном развитии, эксперты традиционно называют личные качества (69%), а также высокие показатели работы и наличие «нужных» знакомств и личных связей (по 38% соответственно). Более двух третей опрошенных экспертов (69%) отметили, что в их органах государственного управления имеются локальные нормативные акты и другие документы, регламентирующие деятельность по профессиональному развитию служащих. Однако наличие положений об обучении и индивидуальных планах развития отмечают лишь соответственно 27% и 17% опрошенных. При этом выявляется противоречие: только немногим более половины экспертов подтверждает (59%), что индивидуальные планы профессионального развития разрабатываются для всех служащих органов государственного управления, а 38% опрошенных утверждают, что данные планы разрабатываются только для служащих, включенных в кадровый резерв. Неоднозначные ответы отражают, с одной стороны, принятие специалистами кадровых служб необходимости их наличия в соответствии с требованиями, а с другой, — слабую информированность или недопонимание значимости данных документов, формальное отношение к планированию данной деятельности. Этот вывод согласуется с ответами о применении методических рекомендаций по формированию индивидуальных планов развития1. Их наличие подтвердили только 25% представителей кадровых служб. Такие данные позволяют сделать вывод, что в большинстве субъектов СФО профессиональное развитие служащих регламентируется недостаточно и в большей степени формально. Из форм профессионального развития чаще всего используются повышение квалификации (судя по всему, она признается основной формой, так как ее отметили все эксперты), профессиональная переподготовка (62%) и самообразование (62%). В незначительной степени ис1 «Система оценки и развития профессиональных компетенций государственных гражданских служащих Новосибирской области» (2014 г.). Регистрационный номер НИОКР: 0120162798, регистрационный номер ИКРБС: 214122640013; дата регистрации: 26.12.2014. Руководитель проекта к. психол. н., доцент И.В. Доронина, руководитель исследования к.с.н., доцент Н.Н. Богдан.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

пользуются активные формы, такие как стажировка, ротация, наставничество, обмен опытом и участие в проектной работе (по 8% соответственно). Хотя эффективными из этих форм профессионального развития эксперты считают именно стажировку (69%), временное замещение должности руководителя (46%) и выполнение проектной работы (38%). Такое несоответствие в ответах отражает осознание экспертами недостаточного влияния повышения квалификации в его современном варианте на рост профессиональной компетентности служащих. Эксперты отмечают, что кадровые службы органов государственного управления выполняют разные роли в вопросах профессионального развития служащих. В большей степени это роль организатора мероприятий по профессиональному развитию (46%), а также контрольная и консультирующая функция по этим вопросам (по 31% соответственно). Более половины экспертов отмечают, что индивидуальные планы профессионального развития разрабатываются для всех служащих органов государственного управления (69%). Однако, для служащих, включенных в кадровый резерв, индивидуальные планы разрабатываются лишь в 38% случаев. Среди методов мотивации и стимулирования профессионального развития государственных гражданских служащих эксперты отмечают лишь зачисление служащих в кадровый резерв (31%), однако более половины опрошенных делают акцент на том, что каких-то особых методов мотивации профессионального развития в практике деятельности не применяется (54%). Эксперты считают, что более эффективными стимулами профессионального развития служащих могли бы стать возможность прохождения обучения в более интересных формах (69%) и предоставление гарантий должностного роста (62%). В качестве основных проблем в практической реализации деятельности по профессиональному развитию в органах государственного управления эксперты выделяют: — отсутствие единства в понимании значимости и сущности профессионального развития у ученых и практиков, у руководителей и служащих (38%); — отсутствие четко разработанных методов, технологий, процедур профессионального развития (31%); — невозможность полноценно заниматься вопросами профессионального развития из-за перегруженности работой (31%); — слабую подготовку в области внедрения новых принципов кадровой политики и реализации современных кадровых технологий (24%); — отсутствие системности в оценке и развитии государственных гражданских служащих (18 %).

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

В целом анализ результатов исследования позволил сделать вывод о том, что кадровые службы органов государственного управления СФО ведут планомерную работу по организации переподготовки и повышения квалификации государственных гражданских служащих, которое воспринимается ими эффективная форма профессионального развития. В то же время оценка развития личности служащего как профессионала, роста его компетентности и связанное с этим должностное продвижение и прохождение государственной службы в целом не являются объектом внимания специалистов кадровых служб. Имеет место нечеткость, размытость в представлениях о статусноролевой позиции специалистов, занимающихся вопросами профессионального развития как в сложившейся законодательной базе профессионального развития государственных гражданских служащих, так и реализации ее положений в практике кадровой работы органов государственного управления, что отрицательно сказывается на эффективности данной деятельности и приводит к формальному ее характеру.

Проблемы дополнительного профессионального образования Одним из направлений развития дополнительного профессионального образования следует считать изменения в подходах к разработке учебных планов и программ ДПО. От образовательных программ профессиональной переподготовки в настоящее время требуется практическая направленность, ориентация на активные методы обучения, формирование в ходе обучения конкретных профессиональных компетенций. Модернизация системы ДПО госслужащих направлена на совершенствование процесса обучения на основе модульного принципа и накопительной системы. Модульный принцип построения программ позволяет создавать индивидуальные образовательные траектории, имеющие целью развитие компетенций слушателей, а накопительная система обучения дает возможность комбинировать программы повышения квалификации, используя различные вариативные блоки, и постепенно переходить на более высокий уровень освоения программы. Нами апробирована реализация данного принципа при разработке образовательной программы профессиональной переподготовки «Управление персоналом государственной гражданской службы», в профильную часть которой включен модуль «Профессиональное развитие государственных гражданских служащих». Программа предназначена для руководителей структурных подразделений, руководителей и специалистов кадровых служб органов государственного управления. В модуль входят три дисциплины, тематически связанные между собой: «Система профессионального развития служащих», «Направления и формы профессионального развития служащих», «Планирование

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

и программирование профессионального развития». Каждая из дисциплин формирует одну из составляющих компетенции профессионального развития — знания, умения и навыки, а последовательное их изучение способствует созданию у слушателей целостного представления и ценностного отношения к данной деятельности. В результате обучения у государственных служащих должны быть сформированы следующие компетенции: — знать законодательные и нормативные акты, регламентирующие обучение, служебный рост в государственной гражданской службе; — владеть системными представлениями о принципах и методах профессионального развития государственных гражданских служащих; — уметь организовывать работу по профессиональному развитию служащих и оценивать ее эффективность; — уметь анализировать собственный карьерный потенциал и планировать служебный рост, а также оценивать карьерный потенциал служащих и организовывать их карьерный рост и обучение. Программу модуля и методическое обеспечение к нему можно использовать и при организации повышения квалификации госслужащих. На наш взгляд, темы модуля могут и должны включаться в программы курсов по различным направлениям и для разных категорий специалистов. Прежде всего, данные вопросы должны изучаться служащими, впервые назначенными на должности государственной службы и служащими, зачисленными в кадровый резерв. В качестве итоговой работы может стать разработка (или корректировка) индивидуального плана профессионального развития на основе изученного и по предложенным методическим рекомендациям. Это придаст обучению прикладную направленность и повысит его результативность. Основной проблемой использования повышения квалификации как формы профессионального развития, как установлено в нашем исследовании, является его формальный характер, преимущественная направленность на соблюдение установленной периодичности, и низкая эффективность, что проявляется в практически полном отсутствии оценки потребности в обучении, слабой связи тематики обучения с реальными проблемами профессиональной деятельности служащих, недостаточным применением компетентностно ориентированных форм и методов повышения квалификации, отсутствии влияния проведенного обучения на карьерное продвижение и профессиональный рост. Проведенное нами изучение динамики численности государственных гражданских служащих, проходивших повышение квалификации по программам различной тематики в Сибирском институте управления — филиале РАНХиГС, показало, что за последние три года их число снизилось почти в 2 раза (с 1932 обученных в 2012 году до 1096 обученных в 2014 году) при одновременном существенном уменьшении числа программ (таблица 1).

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ... Таблица 1 — Динамика численности государственных гражданских служащих, прошедших повышение квалификации по различным программам в СИУ РАНХиГС (в % от числа обученных) Тематика программ 2012 повышения квалификации (укрупненная) Развитие системы государственной службы РФ 24,4 Культура делового общения государственных гражданских служащих 13,5 Государственная политика в сфере противодействия и профилактики коррупции 12,9 Повышение эффективности предоставления органами исполнительной власти государственных услуг 6,5 Государственная бюджетная и налоговая политика. Бюджетное планирование и прогнозирование. 5,0 Контрактная система в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд 4,4 Личность руководителя в системе государственной гражданской службы 3,0 Документационное обеспечение управления в органах государственной власти 2,9 Внедрение информационных технологий в государственное управление и предоставление государственных услуг в электронном виде 1,6 Государственная национальная политика: межэтнические и межконфессиональные отношения, профилактика этнополитического и религиозно-политического экстремизма 0,1 Компетенции и профессиональное развитие руководителя в системе государственно-административного управления 1,1 Наставничество на государственной службе: эффективные технологии развития сотрудников –

2013 2014 21,8

4,2

2,0

1,3

30,4

43,8

–

5,3

18,9

4,9

7,7

5,5

2,3

2,4

–

4,6

–

0,6

3,3

–

1,4

Анализ тематики программ выявляет наличие следующих тенденций: — возросшую востребованность тем, связанных с противодействием коррупции, реализацией государственной бюджетной и налоговой политики, профилактикой этнополитического и религиозно-политического экстремизма, контрактными закупками и др. (более чем в два-три раза). Это объясняется актуальностью данных общественно-экономических и политических процессов и свидетельствует о стремлении соответствовать им в профессиональном плане; — существенное снижение востребованности программ, посвященных различным аспектам развития государственной гражданской службы. Данные программы, как правило, адресованы впервые поступившим на госслужбу гражданам, в них рассматриваются вопросы основ административного управления; — практически полный отказ от программ, направленных на изучение способов повышения эффективности предоставления органами ис-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

полнительной власти государственных услуг, внедрения информационных технологий в государственное управление; — незначительная востребованность программ, связанных с овладениями технологиями профессионального развития. По этим программам было обучено за три года всего 36 служащих. Очевидно, что данные тенденции свидетельствуют об отсутствии целенаправленности в повышении квалификации и необходимости организации социологического мониторинга потребности и результативности обучения. Данный вывод подтверждается результатами социологического опроса, проведенного кафедрой государственной службы и кадровой политики ИГСУП РАНХиГС в 2013г.1 Так, по мнению респондентов, профессиональную переподготовку и повышение квалификации государственные гражданские служащие проходят, так как им необходимо приобрести новые знания, умения, навыки (56,4%), работать более эффективно (36,5%) или для карьерного продвижения (35,9%). При этом за последние 5 лет проходили профессиональное обучение (подготовку, переподготовку, повышение квалификации, стажировку) 55,9% опрошенных. Обращает на себя внимание недостаточная доля служащих, которая связывает обучение с повышением эффективности служебной деятельности. В то же время, на наш взгляд, именно это должно стать целью программ повышения квалификации и всей системы в целом. Как показывает опыт СИУ — филиала РАНХиГС развитие дополнительного профессионального образования государственных гражданских служащих должно проходить в направлении организации практикоориентированного обучения.2 Данная задача может быть решена путем привлечения к работе на курсах повышения квалификации квалифицированных преподавателей. Результаты опроса служащих показывают, что наиболее успешны преподаватели, способные соединить теорию и практику (66%), значительно менее эффективны в качестве преподавателей высококвалифицированные практики из числа государственных или муниципальных служащих (19%), совсем неэффективны ученые-теоретики и преподаватели-предметники. Кроме того, по мнению опрошенных обучающихся, большую часть программы должны занимать практические занятия (22%), обсуждение 1

«Социально-профессиональные проблемы государственной гражданской службы Российской Федерации» (май-июнь 2012 г.). Руководитель проекта д.с.н., профессор А.И. Турчинов, руководитель социологического исследования д.с.н., профессор К.О. Магомедов. 2 «Проблемы практики обучения государственных гражданских служащих в Сибирском федеральном округе» (2012 г.). Руководитель проекта к.с.н., Н.Н. Таушканов.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

опыта работы (16%) и тренинги (14%), в то время как лекциям должно отводиться не более 10% учебного времени. Подобные формы занятий реализуют принцип практической направленности обучения. В современных условиях высокоэффективной компетентностно ориентированной формой обучения является проектная деятельность, так как она позволяет соединить обучение с исследовательской деятельностью и решением конкретной управленческой проблемы. Участники проекта, работая над исследованием конкретной управленческой проблемы, проходят стадии обоснования актуальности проблемы, планирования деятельности, поиска и анализа необходимой информации, актуализации знаний и ресурсов. Постановка задач, связанных с решением конкретных, важных для участников, проблем, повышает мотивацию к данной деятельности (таблица 2). Таблица 2 — Отличия в подходах к повышению квалификации государственных гражданских служащих Параметры сравнения Роль обучающегося

Традиционный подход Объект обучения

Проектная деятельность Субъект обучения и саморазвития

Формирование умений распозна«Рецептурное обучение»: вать комплексные проблемы, анатрансляция готовых знаний и лизировать и прогнозировать разпрошлого опыта витие событий Формировать умение добывать, выстраивать знания на основе Дать знания, информироразнородной и разноплановой инЦели обучения вать и т.д. формации. Формировать способности осознавать собственные потребности, ценности и мотивы Решение поставленных заСамостоятельная постановка заСпособ обудач, получение правильных дач, побуждение к постановке вочения ответов на поставленные во- просов, формулированию и отстапросы иванию собственной позиции Представление информации Использование мозговых штурТехнология преподавателем — воспри- мов, дискуссий, анализа прообучения ятие ее слушателями — заблемных ситуаций, анализа опыта и др. крепление — контроль Принципы обучения

Проектная деятельность, как правило, организуется как относительно самостоятельная (при участии модератора) групповая работа. Это позволяет обучающимся развивать различные профессиональные и личностные компетенции и навыки командной работы. В целом проектная деятельность предполагает проявление инициативности участников, творчества, интенсивность умственного труда, приобретение опыта решения проблем.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Кроме того, работа над проектом позволяет одновременно проводить оценку уровня сформированности компетенций, выявлять лидерский потенциал участников, определять зоны развития. Практика применения данного метода при подготовке управленческих кадров, например, для социальной сферы (в рамках Президентской программы «Подготовка управленческих кадров для сферы здравоохранения и образования в 2011-20014 гг.» в РАНХиГС) [3], муниципального управления (опыт Красноярского краевого государственного бюджетного учреждения дополнительного профессионального образования «Институт муниципального развития», где реализуется программа «Проектное управление» по разработке конкретного проекта для нужд муниципального образования, во время которого служащие получают не только знания о способах формирования программ, бюджетов и оценки их эффективности, но и развивают навыки работы в команде)1 и работе с резервом управленческих кадров Новосибирской области [8] подтверждает эффективность этого способа развития профессиональных компетенций. В целом организация дополнительного профессионального образования как поэтапного процесса позволит обеспечить взаимосвязь всех составляющих и целостность профессионального развития государственных гражданских служащих (таблица 3). Таблица 3 — Этапы организации процесса профессионального развития в системе ДПО государственных гражданских служащих Этап Диагностический

Проектировочный

Технологический

Практикоприкладной Рефлексивный

Содержание деятельности Диагностика профессионального потенциала и опыта (успехов, затруднений и проблем) обучающихся. Выявление запросов слушателей, ожиданий от обучения и готовности к занятию субъектной позиции Определение основных параметров обучения: целей, содержания, форм и методов обучения, форм контроля результатов обучения Направленность образовательных технологий на практический результат, обеспечение условий для реализации обучающимися собственной траектории профессионального развития Решение в ходе обучения конкретных профессиональных задач Оценка и осмысление результатов обучения, его влияния на профессионально-квалификационное и личностнопрофессиональное развитие

1 «Формирование кадрового резерва в органах государственного управления Сибирского федерального округа» (февраль-апрель 2013). Руководитель — к.с.н., доцент Н.Н. Богдан. Шифр в диссертации: ФКРОГУСФО-2013.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Таким образом, повышение эффективности управления профессиональным развитием государственных гражданских служащих возможно при совершенствовании законодательной регламентации системы ДПО, внедрении компетентностного подхода во все формы образовательной деятельности, перестройки учебного процесса на новые принципы и применении современных образовательных технологий. Безусловно, дополнительное профессиональное образование не является единственным механизмом управления профессиональным развитием государственных гражданских служащих, но совершенствование этой деятельности необходимо.

Список литературы 1. О государственной гражданской службе Российской Федерации: ФЗ от 27.07.2004 № 79-ФЗ (ред. от 31.12.2014 г.) // СЗ РФ, 02.08.2004, №31, ст. 3215. 2. О дополнительном профессиональном образовании государственных гражданских служащих Российской Федерации: Указ Президента РФ от 28.12.2006 № 1474 (ред. от 01.07.2014) // СЗ РФ, 01.01.2007, № 1 (часть I) ст. 203. 3. Богдан Н. Н. Проектная деятельность как способ формирования управленческих компетенций руководителей в сфере здравоохранения // Инновации в общественном здоровье и здравоохранении: экономика, менеджмент, право. Новосибирск, 2012. С.107-112. 4. Вахнин Л. Е. О внедрении современных кадровых технологий на государственной гражданской службе / Л.Е. Вахнин. — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:www.nasoup.com/novosti/185-s-21-po-23-maya-2014-g-sostoyalsyav-vserossijskij-mezhvuzovskij-kadrovyj-forum-innovatsionnoe-upravlenie-personaloms-mezhdunarodnym-uchastiem. 5. Об утверждении Программы «Развитие государственной гражданской службы Алтайского края (2009 — 2013 годы) [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.altairegion22.ru/official_docs/one-873.html. 6. Программа профессионального развития государственных гражданских служащих Республики Хакасия [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.r-19. ru/mainpage/authority/comitets/zanyatost/all-info/kadry/programs.html. 7. Программы и ключевые документы. Государственная гражданская служба [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.rosmintrud.ru/ministry/ programms/gossluzhba. 8. Резерв управленческих кадров Новосибирской области [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.nso.ru/page/2472.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

PROBLEMS IN MANAGEMENT OF PROFESSIONAL

DEVELOPMENT OF THE PUBLIC CIVIL SERVANTS IN THE SIBERIAN FEDERAL DISTRICT Author: BUSHUEVA I.P. BUSHUEVA Irina Petrovna, Senior teacher of personnel management department of the Siberian Institute of Management — branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (Novosibirsk). Address: 6, Nizhegorodskaya Street, Novosibirsk, Russia, 630102. Tel.: +7 (383) 210-1609, E-mail: irina_lyarskaya@mail.ru Annotation: the article analyses results of research of problems in management of professional development of the public civil servants of Siberian Federal District. On the basis of studying legislative acts and regulations, organizational and methodical maintenance of professional development and additional professional education of the public civil servants problems are revealed and the directions of optimization of management of professional development of public servants are offered. Keywords: professional development of public civil servants, management of professional development, additional professional education, problems in management of professional development, public civil servants.

References 1. O gosudarstvennoj grazhdanskoj sluzhbe Rossijskoj Federacii: FZ ot 27.07.2004 № 79-FZ (red. ot 31.12.2014 g.) // SZ RF, 02.08.2004, №31, st. 3215. [About the public civil service of the Russian Federation: Federal Law of 27.07.2004 No. 79-FZ (an edition of 31.12.2014) // SZ Russian Federation, 02.08.2004, No. 31, Art. 3215]. 2. O dopolnitel’nom professional’nom obrazovanii gosudarstvennyh grazhdanskih sluzhashhih Rossijskoj Federacii: Ukaz Prezidenta RF ot 28.12.2006 № 1474 (red. ot 01.07.2014) // SZ RF, 01.01.2007, № 1 (chast’ I) st. 203. [About additional professional education of the public civil servants of the Russian Federation: Decree of the Russian President of 28.12.2006 No. 1474 (edition of 01.07.2014)//SZ Russian Federation, 01.01.2007, No. 1 (part I) of Art. 203]. 3. Bogdan N.N. Proektnaja dejatel’nost’ kak sposob formirovanija upravlencheskih kompetencij rukovoditelej v sfere zdravoohranenija // Innovacii v obshhestvennom zdorov’e i zdravoohranenii: ekonomika, menedzhment, pravo. Novosibirsk, 2012. S.107-112. [Bogdan, N.N. (2012) ‘Design activity as a way of formation of administrative competences of heads of health sector’ // Innovations in public health and health care: economy, management, right. Novosibirsk]. 4. Vahnin L.E. O vnedrenii sovremennyh kadrovyh tehnologij na gosudarstvennoj grazhdanskoj sluzhbe / [Elektronnyj resurs]. — Rezhim dostupa: http:www.nasoup.com/ novosti/185-s-21-po-23-maya-2014-g-sostoyalsya-v-vserossijskij-mezhvuzovskijkadrovyj-forum-innovatsionnoe-upravlenie-personalom-s-mezhdunarodnym-uchastiem. [Vakhnin, L. E. (2014) ‘About introduction of modern personnel technologies on the

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ... public civil service’.URL: http:www.nasoup.com/novosti/185-s-21-po-23-maya-2014g-sostoyalsya-v-vserossijskij-mezhvuzovskij-kadrovyj-forum-innovatsionnoe-upravleniepersonalom-s-mezhdunarodnym-uchastiem]. 5. Ob utverzhdenii Programmy Razvitie gosudarstvennoj grazhdanskoj sluzhby Altajskogo kraja (2009 — 2013 gody) [Elektronnyj resurs]. — Rezhim dostupa: http:// www.altairegion22.ru/official_docs/one-873.html. [About the approval of the Program Development of the public civil service of Altai Krai (2009 — 2013). URL: http://www. altairegion22.ru/official_docs/one-873.html]. 6. Programma professional’nogo razvitija gosudarstvennyh grazhdanskih sluzhashhih Respubliki Hakasija [Jelektronnyj resurs]. — Rezhim dostupa: http://www.r-19.ru/ mainpage/authority/comitets/zanyatost/all-info/kadry/programs.html. [Program of professional development of the public civil servants of the Republic of Khakassia. URL: http://www.r-19.ru/mainpage/authority/comitets/zanyatost/all-info/kadry/programs. html]. 7. Programmy i kljuchevye dokumenty. Gosudarstvennaja grazhdanskaja sluzhba. Elektronnyj resurs Rezhim dostupa: http://www.rosmintrud.ru/ministry/programms/ gossluzhba. [Programs and key documents. Public civil service. URL: http://www. rosmintrud.ru/ministry/programms/gossluzhba]. 8. Rezerv upravlencheskih kadrov Novosibirskoj oblasti. Internet resurs: http://www. nso.ru/page/2472. [Reserve of managerial personnel of the Novosibirsk region. URL: http://www .nso.ru/page/2472].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

СООТНОШЕНИЕ МОДЕЛИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ

СЛУЖБЫ И ЭТИКИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ Автор: БОРЩЕВСКИЙ Г.А. БОРЩЕВСКИЙ Георгий Александрович — кандидат исторических наук, доцент кафедры государственной службы и кадровой политики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ИГСУ РАНХиГС). Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (400) 956-95-34. E-mail: borshevskiy2008@yandex.ru. Аннотация. Вопросы регулирования норм профессиональной этики государственных гражданских служащих рассматриваются в статье в контексте происходящего процесса реформирования системы государственной службы в России. Автор указывает на имеющееся противоречие между объективной потребностью общества и государства в существовании эффективного и профессионального аппарата государственной службы, с одной стороны, и наблюдающимся недоверием общества к представителям института государственной службы, с другой. Гипотеза работы строится на предположении о том, что проблемы, связанные с регулированием профессиональной этики государственных служащих, являются следствием неадекватного определения места и роли института государственной службы в современном российском обществе. Гипотеза проверяется с использованием методов структурнофункционального анализа, анализа документов и источников (включая их предметную идентификацию), методов классификации данных и выявления лучших практик. Проанализированы действующие и разрабатываемые правовые акты; привлечены источники, ранее не опубликованные на русском языке. Научно-теоретическая новизна работы включает формирование обобщающего определения этики государственной службы; выявление и анализ впервые вводимых в научный оборот архивных источников и источников, ранее не опубликованных на русском языке. Выработанные рекомендации касаются встраивания мер регулирования этического климата государственных органов и служебного поведения государственных служащих в широкий контекст институциональных преобразований, направленных на формирование национальной модели государственной службы в РФ. Практическая значимость работы предполагает возможность использования выводов и предложений в ходе проводимых законопроектных работ по реформированию государственной гражданской службы. Ключевые слова: государственная гражданская служба, реформирование, государственный орган, этика, противодействие коррупции, профессиональная служебная деятельность.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Введение Вопросы регулирования морально-этических аспектов государственной службы долгое время находятся в пространстве активного научного дискурса, что вполне объяснимо, так как государственные служащие в своей деятельности воплощают политику государства в его взаимодействии с обществом. В этой связи и политическое руководство, и широкая общественность хотят видеть государственных служащих безупречно честными, беспристрастными и высокопрофессиональными. Вместе с тем, различные общественные группы и институты ожидают, что государственная служба будет представлять в первую очередь именно их интересы. Это явление нашло отражение в существовании в научной литературе самых разнообразных подходов к пониманию общественной сущности государственной службы — партийной, сервисной, участвующей, клиент-ориентированной, элитарной и пр. Отсюда берут начало существующие теоретические и реальные модели государственной службы. В зависимости от той роли, которую государственная служба играет или должна играть в обществе, зависит кадровая политика государственных органов, а именно: степень открытости конкурсных процедур, требования к кандидатам на должности, организационная культура госслужбы, законодательное регулирование. Следовательно, этические регуляторы государственной службы находятся в непосредственной и тесной связи с местом госслужбы в конкретном обществе, то есть с национальной моделью госслужбы. Эта мысль раскрывается в следующих разделах настоящей работы. В первом разделе проведен краткий обзор существующих теоретических взглядов на природу этики государственной службы, во втором предложено определение и выделены основные характеристики этики государственной службы. В следующем разделе раскрыто содержание моделей государственной службы, далее рассмотрены основные этапы становления модели госслужбы в новейшей истории России. В предпоследнем разделе описаны предпосылки развития норм этического регулирования, исходя из основных тенденций изменения модели государственной службы на текущем этапе и в перспективе. В последнем разделе сформулированы выводы и предложения по итогам исследования.

Основные подходы к изучению этики государственной службы Изменяющиеся взгляды на природу взаимодействия государственной службы с политической властью и обществом выражаются в существовании в научной литературе многообразных подходов к рассмотрению этической составляющей государственной службы. Рассмотрение этих подходов и трактовок может в настоящее время составить предмет

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

самостоятельного научного исследования. В рамках настоящей статьи представляется возможным лишь кратко обозначить их лишь в наиболее общем виде. В ряде работ вопросы этического содержания государственной службы рассматриваются с позиций аксиологии — науки о ценностях и мировоззрении. Поведение государственных служащих определяется в них как характеристика структуры личности и социальной группы. Соответственно, изучение этой характеристики основывается на самоидентификации и самореализации государственных служащих, а также интерпретации общественных оценок их деятельности [1]. Ряд авторов раскрывают вопросы становления и развития этических принципов госслужащих в процессе профессиональной подготовки и обучения, с позиций педагогики и психологии [2]. В последние годы опубликовано множество работ, посвященных проблеме формирования положительного восприятия образа государственного служащего в обществе [3]. Здесь вопросы этики госслужащих раскрываются с позиций общественных отношений и имиджелогии. В ряде исследований раскрывается связь между морально-этическими показателями кадров государственной службы и особенностями материального вознаграждения. В частности, в одной из работ констатируется, что «на низших должностях особо ценно материальное благополучие, а с повышением должности растет уровень оплаты труда, поэтому место этой ценности занимает другая — духовное удовлетворение» [4, с. 6]. Большой корпус исследований посвящен вопросам кодификации норм этики поведения госслужащих. Ряд авторов, например В.Соколов [5], указывают на необходимость разработки и принятия специальных кодексов служебного поведения, дисциплинарных уставов и т.п. При этом основной акцент делается на необходимости формирования особой корпоративной этики у членов корпуса государственных служащих, специфичной по отношению к общегражданской этике и нуждающейся в особом регулировании. С исследованиями данного типа коррелирует обширный пласт работ, посвященных изучению проблем противодействия коррупции в системе государственной службы. В этих трудах основной упор, как правило, сделан на изучении отклоняющегося поведения госслужащих при нарушении ими этических норм [6]. Кроме того, существует ряд обобщающих работ, преимущественно учебного и справочного характера, посвященных служебной этике как комплексному явлению [7; 8]. Исследователи РАНХиГС при Президенте РФ внесли большой вклад в разработку каждого из обозначенных направлений, которые взаимно дополняют друг друга, открывая перспективы для дальнейших исследований.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Сущность и основные характеристики этики г осударственной службы Указанные работы содержат многообразные подходы к определению сущности и содержания понятия «этика государственной службы». Оно может пониматься как «форма поведения человека в сфере управления», как «система норм поведения, правил взаимоотношений и действий в государственно-служебных отношениях» или как «система моральных норм, обязательств и требований добросовестного служебного поведения» [9]. По своему источнику этика госслужбы может основываться как на формальных предписаниях, так и на неких неписаных, но общеизвестных нормах поведения. В качестве основания для выделения предмета этики государственной службы различные авторы называют общечеловеческие ценности, ценности данного общества или систему профессиональных (отраслевых) ценностей и норм. По своему субъекту–носителю этика госслужбы относится различными авторами как к отдельному представителю госслужбы, так и ко всей профессиональной группе. Резюмируя сказанное, представляется правомерным сформулировать следующее обобщающее определение понятия этики государственной службы, исходя из теоретических подходов, которые могут рассматриваться как наиболее распространенные в современной научной среде: Этика государственной службы представляет собой образ поведения государственного служащего в профессиональной служебной деятельности, основанный на: 1) ценностях и нормах российского общества как социального целого, 2) ценностях и нормах социальной группы (класса), к которой относится государственный служащий, 3) ценностях и нормах государственной службы как особой социально-профессиональной группы, 4) индивидуальных ценностях и нормах государственного служащего как личности, которые могут быть выражены в форме официальных предписаний либо индивидуальных и (или) коллективных представлений о должном, осуждаемом и запретном поведении для государственного служащего. Понятия этического, морального и нравственного в контексте настоящей работы рассматриваются синонимически. Этика государственного служащего может, исходя из приведенного определения, рассматриваться в двух аспектах: — правовом — как один из вопросов, регулируемых законодательством о государственной службе (например, система запретов и ограничений при поступлении на государственную службу и ее прохожде-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

нии, требования по предотвращению и урегулированию конфликта интересов и пр.), — внеправовом — как ценности, нормы и вытекающие из них стандарты поведения, напрямую не урегулированные законодательством и дополнительные по отношению к нему. Большинство исследователей рассматривают этические нормы как гармоничное продолжение законодательных норм (и наоборот). Однако на практике это далеко не всегда так. Например, правовая норма о необходимости информирования о служебных нарушениях может входить в противоречие с внеправовой нормой об осуждении «доносительства» в обществе, а правовая норма о беспристрастности зачастую нивелируется внеправовой нормой о корпоративной лояльности и пр. Социологические исследования показывают, что абсолютное большинство российского населения и экспертов отрицательно относятся к коррупции как к явлению, а 60% граждан и экспертов считают ее большой общественной угрозой [6, с. 204]. Вместе с тем, многие граждане признают, что им приходилось иногда давать взятки для достижения своих целей. Таким образом, осуждая коррупцию вообще, респонденты «в отдельных случаях» допускают ее для себя. Аналогично обстоит дело и с государственными служащими: общество требует от них образцового морального облика, но они являются представителями того же самого общества, и поэтому разделяют все его недостатки и укоренившиеся стереотипы поведения. Таким образом, состояние государственной службы следует воспринимать во всех отношениях, в том числе в этическом, как отражение состояния российского общества.

Характеристика моделей государственной службы Этические проблемы государственной службы не могут восприниматься изолированно от того общества, в котором функционирует госслужба и того места, которое она как институт занимает в данном обществе. Указанная закономерность хорошо просматривается в работах зарубежных авторов. Этические регуляторы в пространстве «политик — чиновник — общество» описываются ими, как правило, термином Public Service Bargain (PSB), который пока не имеет точного русского эквивалента. В рамках настоящей работы мы понимаем его равнозначно общественному статусу государственного служащего. В соответствии с классическим подходом, разработанным К. Худом и М. Лоджем [10], общественный статус государственного служащего в западных странах изменяется со временем под влиянием проводимых реформ в духе концепции «нового государственного управления» (New Public Management, NPM).

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

До начала реформ государственный служащий воспринимался в большинстве стран Европы и их бывших колоний как представитель закрытой профессиональной корпорации, обладавшей собственной морально-этической системой, которая строилась вокруг безупречной честности, высокого профессионализма и лояльности действующему правительству. Реформы NPM, проводившиеся в названных странах в 1980-е — 2000-е гг. способствовали изменению общественного положения госслужащих. Они потребовали большей ориентации на бизнеспроцессы, готовности работать под более жестким политическим давлением. В итоге прежний тип карьерного чиновника уступил место типу госслужащего-менеджера, решающего любые задачи, которые ставит перед ним политическое руководство, а его труд оценивается по достигнутым результатам и предполагает гибкую систему премирования, похожую на оплату в коммерческом секторе [11]. Госслужба при таком подходе принципиально не отличается от работы на открытом рынке, ее цель — максимальное удовлетворение потребностей заказчика. По поводу трансформации PSB в западной (а в последнее время и в мировой) науке развернулась активная полемика [12]. Мы воздерживаемся в настоящей работе от обзора этой дискуссии, принимая во внимание специфичность данного вопроса для каждой страны. Отметим лишь то, что этическая составляющая рассматривается во всех случаях как следствие общих изменений в системе госслужбы в процессе ее реформирования. В свою очередь, реформирование государственной службы представляет собой в общем смысле процесс трансформации института госслужбы применительно к требованиям изменяющегося и развивающегося общества. Рассматривать характер указанных изменений мы считаем целесообразным, используя категорию модели государственной службы. Понятие модели многоаспектно. В широком смысле оно обозначает образец, дающий представление о каком-либо явлении и процессе, его наиболее общих характеристиках. Применительно к государственной службе понятие модели в концептуальном плане использовалось ранее в рамках политической науки. Так, Ш. Эйзенштадт сформулировал модели взаимодействия политики и государственной службы в триаде «власть–госслужба–общество» [13, с. 112]. Он выделяет традиционную модель, при которой госслужба ориентирована на власть; модернизационную, при которой госслужба ориентирована на общество; и транзиторную, при которой государственная служба ориентирована сама на себя. Ф. Риггс предложил модели сочетания партийности и политизации государственной службы. В одном случае карьера чиновника зависит от его лояльности политическому руководству, в другом — аппарат госслужбы сам формирует политическую элиту и последняя служит его интересам [14, с. 9].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Б.Г. Питерсом выявлена модель взаимодействия госслужбы с политической властью и обществом через концепцию так называемых «административных моделей», под которыми им понимался исторически сложившийся набор ценностей, внутреннего устройства и форм взаимоотношений органов государственной власти с другими институтами, который обусловливает механизмы государственного управления в определенном обществе [15, с. 12]. Критериями выделения моделей являются особенности взаимодействия государства и общества, административных и политических институтов и др. Б.Г. Питерсом и его последователями (К. Данхлстром, В. Лапуенте, П. Ким и др.) выделены англо-американская, наполеоновская, германская, скандинавская, китайская, японская и корейская административные модели. Характер национальной модели государственной службы определяется сочетанием таких факторов, как особенности исторического развития, особенности правовой системы и специфика государственного устройства. В литературе встречаются, в частности, административная, должностная, карьерная, партийная, трудовая, патронатная, либеральная, сервисная и иные модели государственной службы. Также авторы выделяют романогерманскую (карьерную), англосаксонскую (позиционную) модели, модель госслужбы стран исламской ориентации, восточно-азиатскую (элитную) и «корпоративную» модели государственной службы. Как правило, они проявляют себя в смешанном виде при доминировании одной из моделей. В конечном итоге большинство исследователей сводят все многообразие классических моделей государственной службы к двум основным: англосаксонской и романо-германской (континентальной), открытой и закрытой. Открытая (трудовая) модель госслужбы предполагает отсутствие грани между госслужбой и хозяйственной сферой. При данной модели госслужащими являются все работники, оплачиваемые из бюджета. Их деятельность регулируется трудовым правом, и попасть на госслужбу не труднее, чем на работу в крупную корпорацию. Такая модель (с поправкой на партийность) существовала в СССР. Вместе с тем, частным случаем данной модели является сервисная модель, широко применяемая в англо-саксонских странах. Полярной по отношению к трудовой модели является закрытая (карьерная) модель, основанная на профессионализации и элитарности кадров госаппарата. Это обеспечивается высоким материальным обеспечением, пожизненным наймом, рангами и чинами. При такой модели чиновничество выделяется в особый класс, пополняемый образованными слоями общества на основе жесткого отбора. Для них характерны своя организационная культура, кодексы чести, особое законодательство и судебная система. Подобная модель характерна для западноевропейских континентальных стран. В таблице 1 представлен частный случай подобной классификации.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ... Таблица 1. Матрица моделей государственной службы зарубежных стран (вариант)

Федеративное государство Унитарное государство

Открытая модель децентрализованная (США) относительно децентрализованная (Великобритания)

Закрытая модель относительно децентрализованная (Германия) централизованная (Франция)

Источник: 16, с. 65.

Обобщая, можно отметить, что классическими примерами национальных моделей государственной службы являются англосаксонская и континентальная. Первая присуща странам британской правовой системы (США, Великобритания, Канада, Новая Зеландия, Австралия, Индия). В этих странах государственная служба понимается традиционно как публичная, общественная или гражданская служба (public service, civil service), а не как служба государству. Вторая, континентальная модель более свойственна европейским странам (Франция, Германия и пр.). В данной модели чиновничество выделено в особую профессиональную группу, кадры которой особым образом обучаются, обладают особым правовым статусом. Нами предложено понятие исторической модели государственной службы, которая определяется как совокупность характеристик, которые определяют уникальную особенность государственной службы каждой страны в конкретную историческую эпоху [16, с. 106]. Подобная модель является базой для сравнения государственной службы в разных странах и в разные эпохи. Понятие исторической модели строится на сочетании трех основных элементов: ценностей, приоритетов и организационно-правовых рамок государственной службы. Если хотя бы один из этих трех элементов выпадает, говорить о целостной модели госслужбы уже невозможно. Речь в этом случае идет о так называемом переходном периоде развития, продолжительность которого определяется временем, необходимым обществу, чтобы выработать новую систему ценностей взамен утраченной, и политическому руководству, чтобы сформулировать приоритеты для развития госслужбы в соответствии с этой системой ценностей, а также оформить их в организационно-правовые рамки.

Основные этапы становления модели государственной службы в России Изучение источников показывает, что процесс формирования национальной модели государственной службы в новейшей истории России неоднозначен. Как известно, в 1991 год Россия вступила, не имея зако-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

на о государственной службе. Деятельность работников аппарата регулировалась Кодексом законов о труде РСФСР 1971 г. и Временными правилами о службе в учреждениях и предприятиях 1922 г., нормы которых перестали соответствовать реалиям. За основу при разработке закона о государственной службе РФ был принят существовавший проект 1989 года, который к моменту принятия в 1995 г. претерпел множество изменений. Проведенный нами сравнительный анализ двух десятков редакций этого законопроекта, рассматривавшегося в Верховном Совете РФ в 1992-1993 гг. 1, а позднее — в Государственной Думе РФ, позволяет проследить, как с течением времени на фоне происходивших экономических и политических преобразований менялось представление законодателя о сущности государственной службы, ее роли в обществе. Основные вехи этого процесса через эволюцию подходов к определению понятия государственной службы представлены в таблице 2. Таблица 2. Варианты определений понятия «государственная служба» в законодательстве РФ (1989-2003 гг.) Определение государственной службы вид общественно-полезной деятельности, осуществляемой лицами, занимающими должности в аппаратах государственных органов всех уровней и финансируемой из средств союзного бюджета оплачиваемая профессиональная деятельность, осуществляемая лицами, занимающими должности в государственных органах, организациях, учреждениях, финансируемых из федерального бюджета, а также должности на государственных предприятиях профессиональная деятельность лиц, занимающих оплачиваемые должности в федеральных, республиканских, региональных и муниципальных государственных органах, в том числе в судебных, представительных и исполнительных органах, в органах безопасности, контроля и т.д. осуществление властных отношений в обществе, реализация целей и функций государства, исполнение оплачиваемой должности в государственном органе федерального, регионального и местного уровня, руководящая работа в государственных учреждениях служба в аппаратах органов представительной и судебной власти, в органах исполнительной власти, а также в иных государственных органах, учреждениях и организациях, реализующих от имени государства его функции, кроме должностей народных депутатов, судей и работников по трудовому договору

Источник Закон СССР «О государственной службе» (1989 г., проект) Положение о статусе служащих органов исполнительной власти РСФСР (1991 г., проект) Закон РФ «О государственной службе» (июль 1992 г., проект)

Основы законодательства РФ о гос. службе (сентябрь 1992 г., проект)

Основы законодательства РФ о гос. службе (февраль 1993 г., проект)

1 Документы по разработке проекта Основ законодательства РФ о государственной службе. Т. 1-3. // Гос. архив РФ. Ф. 10026. Оп. 1. Д. 2148-2150.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ... Окончание табл. 2 Определение государственной службы осуществление должностных полномочий по реализации, целей и функций государства, обеспечения прав и свобод граждан в соответствии с актами законодательства РФ и субъектов РФ, кроме работы в организациях государственного сектора и в органах местного самоуправления

Источник Основы законодательства РФ о гос. службе (июнь1993 г., проект)

замещение должностей в Администрации Президента, аппаратах Правительства, Совета Безопасности, палат Федерального Собрания, высших судов РФ, Центральной избирательной комиссии и в федеральных государственных органах власти

Положение о федеральной государственной службе от 22 декабря 1993 г.

Федеральный закон «Об профессиональная деятельность, осуществляемая за денежное вознаграждение из средств федераль- основах государственной ного бюджета или бюджета субъекта РФ, на государ- службы РФ» (1995 г.) ственных должностях государственной службы по обеспечению исполнения полномочий государственных органов профессиональная служебная деятельность граждан РФ по обеспечению исполнения полномочий РФ, субъектов РФ, федеральных и региональных государственных органов, лиц, замещающих государственные должности РФ и субъектов РФ

Федеральный закон «О системе госслужбы РФ» (2003 г.)

Из таблицы видно, как постепенно сужалось и ограничивалось понимание государственной службы. Первоначальное организационное единство раскалывалось на должности государственной службы РФ, субъектов РФ и должности муниципальной службы, от которых отделялись государственные и муниципальные должности (в том числе выборные), а также должности в учреждениях и на предприятиях государственного сектора. Параллельно исчезло упоминание об общественных функциях госслужащих. В итоге их деятельность стала полностью ограничиваться внутренними процессами в государственном органе. Законодательство искусственно герметизировало государственную службу, отделило ее от общества и противопоставило ему. Все это сопровождалось резким падением общественного доверия к представителям государства, скачкообразным ростом коррупции. Другим следствием попытки перехода к закрытой модели госслужбы стала законопроектная деятельность по созданию специальных правовых рамок госслужбы, включая этический кодекс. В Посланиях Президента Федеральному Собранию в 1997 и 2002 годах шла речь о «необходимости унификации законодательства о государственной службе, упорядочении его структуры и устранения проти-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

воречий» 1. Необходимость разработки Кодекса государственной службы, в котором были бы консолидированы все правовые нормы в данной сфере, отмечали в 1997 году 65,2% опрошенных госслужащих [17, с. 36]. Вместе с тем, разработчики Кодекса пытались объединить в нем взаимно противоречивые позиции, вследствие чего ими не была предложена целостная модель государственной службы, поэтому, при всей глобальности замысла, документ имел незавершенный характер, и не был внесен в Государственную думу. В 2002 г. по итогам длительного экспертного обсуждения в Государственную думу был внесен проект «Кодекса поведения государственных служащих», составленный на основе аналогичного кодекса стран Евросоюза. Практически одновременно Президентом были утверждены «Общие принципы служебного поведения государственных служащих», которые до настоящего времени регулируют данный вопрос.2 Подобные кодексы характерны для стран с карьерной моделью госслужбы, в то время как при открытой модели госслужащие разделяют общегражданские этические нормы и не нуждаются в кодексе. Отсутствие собственной модели госслужбы в России до сих пор мешает определиться с тем, нужен ли такой документ и будет ли он соответствовать характеру государственного аппарата РФ. В 2010 г. Минздравсоцразвития внесло в президиум Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции текст Типового кодекса этики и служебного поведения государственных и муниципальных служащих РФ, который был им одобрен 3. Эксперты считают данный кодекс необходимым, но для того чтобы он был применим и полезен, необходимо не перечислять, а понятно описывать в нем основные принципы служебного поведения, давать конкретное объяснение нравственным нормам и правилам служебного поведения. Таким образом, в рассматриваемый период российский законодатель тяготел к построению закрытой (карьерной) модели государственной 1 См.: Ельцин Б.Н. Послание Президента РФ Федеральному Собранию «Порядок во власти — порядок в стране (О положении в странен и основных направлениях политики РФ)». 6 марта 1997 г. // Российская газета. 1997. № 47. 7 марта; Путин В.В. Послание Президента РФ Федеральному Собранию «России надо быть сильной и конкурентоспособной». 18 апреля 2002 г. // Российская газета. 2002. № 71. 19 апреля. 2

Указ Президента РФ от 12 августа 2002 г. № 885 «Об утверждении общих принципов служебного поведения государственных служащих» // Собр. законодательства РФ. 2002. № 33. Ст. 3196. 3

Типовой кодекс этики и служебного поведения государственных служащих РФ и муниципальных служащих (одобрен решением президиума Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции от 23 декабря 2010 г. (протокол № 21) // Официальные документы в образовании. 2011. № 36. Декабрь.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

службы. Однако эта деятельность не была последовательной: так в Концепции реформирования государственной службы 2001 г. присутствовали элементы менеджеризма, школы NPM, которая ближе к открытой модели. К настоящему времени правовые акты содержат в себе отдельные элементы как открытой, так и закрытой модели госслужбы, как видно в таблице 3. Там же представлены обобщенные автором данные о предлагавшихся на различных этапах, но не реализованные элементы, характерные для обеих из моделей. Таблица 3. Элементы различных моделей государственной службы в законодательстве РФ Открытая модель

Закрытая модель

Реализовано

• Декларирование имуще- • Госслужба только в органах власти ственного положения гос- • Дополнительный отпуск за выслугу лет служащих • Запрет на госслужбу иностранцев • Публикация данных о до- • Запрет совмещать госслужбу с другой рабо-

ходах госслужащих в СМИ той Конкурсный порядок на• Квалификационный экзамен, классные чины значения на должности • Наличие профсоюза гос- • Оплата по системе «оклад + надбавки» • Надбавка за «особые условия службы» служащих • Систематическая пере- • Наличие испытательного срока подготовка раз в 3 года • Особый порядок пенсионного обеспечения • Привлечение независи- • Повышение и направление на переподготовку мых экспертов в оценочпо итогам аттестации ные комиссии • Понятие «государственной должности» • Особый пенсионный возраст • Реестр государственных должностей • Система квалификационных требований

Не реализовано

• Индивидуальная материальная ответственность госслужащих • Муниципальная служба как разновидность государственной службы • Разделение госслужащих на чиновников и технических работников (специалистов) • Обязательная сертификация государственных органов • Сертификация квалификаций госслужащих

• Возможность временной отставки госслужащих по политическим мотивам • Деление государственных органов и их подразделений на категории • Дисциплинарный кодекс и административный суд (суд по делам госслужбы) • Единая для всей госслужбы сетка оплаты, зависящая от должности и группы • Институт присяги на гражданской службе • Требование о наличии ученой степени для назначения на высшие должности госслужбы • Освобождение служащих от уплаты налогов • Особая патронатная служба — деятельность помощников при политических руководителях • Ведение особого ордена для госслужащих • Штрафы за дисциплинарные нарушения

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

В России, в отличие от предыдущих эпох — дореволюционной и советской — когда государственная служба строилась вокруг некоего единого стержня, системообразующее начало отсутствует. Принято считать, что к настоящему времени создана некая национальная модель государственной службы в РФ, оформленная законодательно и реально существующая, которая принципиально отличается как от советской модели, так и от госслужбы других стран. На наш взгляд, это не соответствует действительности. Произошло устранение прежних системообразующих категорий, но замещения их новыми, адекватными им по своему значению, до сих пор не случилось. Законодательство, и текущая практика представляют собой набор принципов, технологий и норм, частично принесенных из практики прошлого, частично без адаптации заимствованных за рубежом или зависящих от личности руководителей. Таким образом, в полной мере проявляет себя предложенная нами концепция переходного периода между историческими моделями реформирования государственной службы.

Развитие этического регулирования государственной службы при изменении ее модели В условиях переходного периода, начавшегося с распадом партийной модели госслужбы во второй половине 1980-х гг. и продолжающегося до сегодняшнего дня, в отсутствие общественно значимых смыслообразующих начал, госслужащие вынуждены руководствоваться внутригрупповыми или личными целями и ценностями, частными интересами. Произошло законодательное и идеологическое обособление государственной службы от общества, населения и от политической системы. Госслужащие должны служить закону и народу, но система государственной службы в ее современном виде, как доказывается в ряде работ, не побуждает их к этому. Отсутствуют все признаки модели, за исключением самых общих, формальных законодательных рамок, которые к тому же зачастую обходятся. Нигде не определены такие принципиальные моменты, как место и роль государственного служащего в современном российском обществе, в государственном управлении, в жизни страны. Не поставлен вопрос о взаимоотношении государственной службы и общества, госслужбы и науки, образования, семьи, церкви и т.д., которые не участвуют в определении направлений развития госслужбы, не участвуют в ее повседневном совершенствовании. Как отмечает современный исследователь, сам правовой статус госслужбы сегодня порождает проблемы, потому что «направляет трансформацию государственной службы… в сторону превращения ее в институт, обслуживающий интересы лиц, замещающих государственные

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

должности... государственный служащий работает не столько за государство, общество…, сколько на тех, кто его принял на службу и управляет им». В итоге предлагается изменить понятие государственной службы в федеральном законе, определив ее как деятельность по исполнению полномочий РФ (субъектов РФ) «в соответствии с наделенной компетенцией» [18, с. 82] . Весной 2012 г. Президентом РФ были подписаны поручения по развитию гражданской службы, сформулированные совместно с экспертами 1. В них указано, что традиционная модель управления, основанная на противопоставлении государства и граждан как управляющих и управляемых, себя полностью исчерпала. Необходима интеграция госслужбы и общества, повышение ее открытости для контроля, пересмотр принципов формирования кадров. Разработанный и опубликованный в 2014 г. проект федеральной программы «Развитие государственной службы Российской Федерации (2015-2018 гг.) и план мероприятий по ее реализации» содержит ряд положений, направленных на изменение роли государственных служащих в российском обществе. Программа ставит целью «создание системы эффективной и профессиональной» госслужбы, ориентированной на обеспечение потребностей гражданского общества и развитие экономики (курсив наш — авт.). Эта формулировка наполняет государственную службу общественным содержанием, отсутствующим в базовом определении федерального закона. В программе констатируются, что «сложившаяся в настоящее время ситуация характеризуется возрастающим недостатком мотивированных на общественное служение квалифицированных кадров», «особенно ощутима нехватка мотивированных молодых специалистов, ориентированных на многолетнее прохождение государственной службы» 2. Далее отмечается, что «низкий уровень информированности граждан о целях и задачах, планах и результатах деятельности государственных органов …приводит к возникновению необоснованных представлений населения о государственных служащих, препятствует формированию 1 См.: Перечень поручений Президента РФ по итогам расширенного заседания рабочей группы по подготовке предложений по формированию в РФ системы «Открытое правительство» по вопросу кадрового обеспечения государственной службы 14 марта 2012 г. от 28 марта 2012 г. № Пр-778. Официальный сайт Президента РФ [Электронный ресурс] // URL: http://special.kremlin. ru/news/14999. 2 Проект Указа Президента РФ «О федеральной программе «Развитие государственной службы Российской Федерации (2015 — 2018 годы)» и плане мероприятий по развитию государственной службы Российской Федерации (2015 — 2018 годы)» // http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req =doc;base=PNPA;n=1587.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

в обществе положительного имиджа и престижа государственной службы, снижает доверие общества к предпринимаемым государством мерам в целом». Как средство для решения данной проблемы обозначены стандарты «государственно-служебной культуры». Центральным элементом программы является изменение в кадровой политике. Должности госслужбы предполагается классифицировать по профессионально-квалификационным группам, разработать модели должностей и в дальнейшем подбирать кадры на вакансии государственной службы на открытом рынке труда с учетом профессиональных и личностных качеств. Предполагается ввести, в частности, общественную оценку деятельности государственных служащих, а размер оплаты труда поставить в зависимость от выполнения показателей результативности, чтобы мотивировать госслужащих к профессиональному и добросовестному исполнению обязанностей. В Программе впервые в российском законодательстве вводится понятие этического климата на государственной службе, которое фигурирует в названии данной статьи. Понятие этического климата сводится к совокупности ценностей, установок и стереотипов поведения, умение госслужащих на практике применять антикоррупционные механизмы, принимать решения в этически спорных ситуациях. Важным направлением является предполагаемое сближение в правовом отношении видов государственной службы, муниципальной службы, государственных и муниципальных должностей в части вопросов, «связанных с прохождением, профессиональным развитием и продвижением по должностям, межведомственной ротацией… унификацией государственных социальных гарантий и принципов оплаты труда». Таким образом, налицо тенденция к преодолению искусственной изоляции государственной службы. Параллельно наблюдается сближение с общемировым трендом к менеджеризации руководящего состава госслужбы (возможность «бокового входа», оплата по показателям эффективности, расширение персональной ответственности и подотчетности политическому руководству). Несмотря на упоминание в Программе о государственных служащих как представителях «особой профессиональной сферы», о «кадровом корпусе» государственной службы, видно (хотя и с некоторыми исключениями) движение в направлении построения открытой, трудовой модели госслужбы. Импульсы по реформированию государственной службы в последние годы исходят от Министерства труда и социальной защиты РФ — органа, уполномоченного на формирование и реализацию кадровой политики в масштабах всего народного хозяйства. Границы между госслужбой и трудовой деятельностью иных видов, в том числе в коммерческой сфере, стираются и будут стираться в дальнейшем, особенно на должностях, не наделенных властными полномо-

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

чиями. Публично-правовой статус высших госслужащих сохранится ввиду специфики данных должностей, но и здесь имеются сдвиги в сторону унификации. Так, многие действующие руководители госслужбы на федеральном уровне и в регионах имеют опыт руководства в коммерческой сфере (так, среди членов Правительства Москвы, после 2012 года доля этой категории доходила до 50%). Какие последствия эти изменения в национальной модели государственной службы имеют для рассматриваемой проблемы этического регулирования? Однозначно ответить на этот вопрос пока не представляется возможным. По крайней мере предпринимаемые законодателем и экспертным сообществом в настоящее время усилия по регламентации этического регулирования госслужбы пока не демонстрируют единства подходов и системности в данном вопросе. Проект нового Типового кодекса этики и служебного поведения государственных служащих Российской Федерации и муниципальных служащих, в разработке и обсуждении которого принимают участие эксперты РАНХиГС, направлен на установление норм служебного поведения, повышение правовой и нравственной культуры служащих, укрепление их авторитета и повышение общественного доверия к государственным органам 1. Разработчики Кодекса видят его роль в качестве дополнительного инструмента правового регулирования служебной деятельности госслужащих по отношению к действующему законодательству. С этим, в частности, связано в ряде случаев прямое текстуальное повторение в проекте норм действующего законодательства. В то же время, в качестве важной особенности рассматриваемого проекта можно отметить то, что первым принципом государственной службы в нем названо общественное служение. Этим он отличается от норм законов о государственной службе, о противодействии коррупции и пр. Важными и новыми принципами являются социальная ответственность и открытость госслужбы. Детализированная проработка этих и других аспектов будут способствовать дальнейшей правовой имплементации формирующейся отрытой (трудовой) модели на российской государственной службе.

Заключение Подводя итоги проведенного анализа, следует отметить, что правовые (разработка этических кодексов) и экономические (материальное стимулирование) меры по обеспечению этики государственных служа1 Типовой кодекс этики и служебного поведения государственных служащих Российской Федерации и муниципальных служащих (2014 г., проект) // Текущий архив.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

щих следует применять в комплексе. Глубинное решение проблем госслужбы, в том числе такой важной и широко обсуждаемой, как проблема коррупции, в общем виде может строиться на сочетании мер воздействия на материальные условия и на сознание государственных служащих. Это важно для минимизации противоречий между правовыми и социальными (личными, групповыми) нормами и ценностями. К числу таких мер могут относиться: — четкое определение полномочий и ответственности государственных органов и должностных лиц, — дальнейшая регламентация государственных услуг и функций, — внедрение передовых методов и технологий управления, которые минимизируют участие субъективных факторов при принятии управленческих решений, — расширение практики общественного контроля в различных формах над деятельностью государственного аппарата, — борьба с экономическим неравенством и имущественным расслоением в обществе, — борьба с влиянием криминала в государственном аппарате, со сращиванием преступных элементов и государственной службы, — систематическая ротация кадров управления, — использование идеологических и воспитательных мер противодействия коррупции. Этические нормы не могут быть сформированы в ходе реформирования лишь внутренней среды государственной службы, но только при изменении общественного бытия и сознания, при котором резко сократится экономическое неравенство, а влияние общества на государственный аппарат, подотчетность последнего обществу станет преобладающей тенденцией. Решение многих проблем внутри самой государственной службы, таких как диспропорции в престижности и уровне оплаты труда между различными ведомствами, а также между федеральной, региональной и муниципальной службой, видится, в частности, в выравнивании уровня развития регионов, в развитии технологий стратегического государственного планирования, включая бюджетное планирование. Реформа государственной службы не должна проводиться изолированно от других направлений повышения эффективности государственного управления — административной и бюджетной реформ. Немаловажным фактором для гармонизации этического климата государственных органов является воссоздание роли социальных институтов, обеспечивающих вертикальную мобильность населения и интеграцию общества, превращение государственной службы в один из таких институтов, как это было в прошлом.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

Наконец, должны быть четко определенные функциональные и профессиональные требования к должностям государственной службы различного профиля и уровня. Таким образом, формирование этических основ современной государственной службы — это сложная управленческая задача, в решении которой меры экономической политики должны сочетаться с правовыми, организационными и культурно-воспитательными мерами. Но самое главное, на наш взгляд, — это ясное понимание всеми участниками процесса реформирования того, какие задачи должен будет решать институт государственной службы в завтрашнем российском обществе.

Список литературы 1. Деркач А.А., Михеев С.С. Развитие управленческой компетентности государственного служащего М.: РУДН, 2012. 306 с. 2. Иванова В.И. Политические ценности в системе подготовки управленческих кадров государственной службы. Дисс. …канд. полит. наук. СПб., 2005. 188 с. 3. Щербакова В.А. Формирование положительного имиджа государственных служащих. В сб.: Социально-профессиональное развитие государственной службы / Под общ. ред. А.И. Турчинова. Материалы 13-й Общероссийской науч.-практ. конференции. М.: РАНХиГС, 2014. С. 81-85. 4. Богдан Н.Н., Бушуева И.П. Влияние индивидуальных факторов на профессиональное развитие государственных гражданских служащих // Вопросы управления. 2014. № 1. С. 5-15. 5. Соколов В.М. Модельный кодекс государственного служащего Российской Федерации // Менеджмент в государственных структурах. 2010. № 1. С. 34–41. 6. Магомедов К.О. Об эффективности противодействия коррупции в государственных органах власти // Вопросы государственного и муниципального управления. 2014. № 3. С. 201–212. 7. Шишкина A.A. Этика государственной службы на современном этапе развития России / И.Ю. Добродеева, A.A. Шишкина // Монография. Шуя: Изд-во ГОУ ВПО «ШГПУ», 2010. 111 с. 8. Кузнецов А.М. Этика государственной и муниципальной службы: учебник для бакалавров. М.: Издательство Юрайт, 2014. 253 с. 9. Зотов М.Д. Кодексы этики как механизм управления нравственным развитием государственных гражданских служащих в условиях современной России: дисс. … канд. соц. наук. М., 2013. 162 с. 10. Hood C., Lodge M. The Politics of Public Service Bargains: Reward, Competency, Loyalty — and Blame. Oxford University Press, 2006. 350 p. 11. Hondeghem A., Dorpe K. van. Performance Management Systems for senior civil servants: how strong is the managerial Public Service Bargain? // International Review of Administrative Sciences. 2012. Vol. 79. No 1. P. 9-27 12. Althaus C., Vakil T. Political transitions: Opportunities to renegotiate the Public Service Bargain // Canadian Public Administration. 2013. Vol. 56. No. 3. P. 478-490. 13. Эйзенштадт Ш. Срывы модернизации // Неприкосновенный запас. 2010. №6 (74). С. 110-135. 14. Риггс Ф. Сравнительная оценка президентской формы правления // Сравнительная социология: Избранные переводы. М: ИНФРА, 1995. 150 с. 15. Peters B.G. Managing Horizontal Government. The Politics of Coordination // Public Administration. 2008. № 2. Р. 11-30.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 16. Борщевский Г.А. Методологические аспекты изучения истории государственной службы России // Государственная служба. 2013. № 4(84). С. 105-108. 17. Лаптев И.Д. Федеральная государственная служба: кадровый состав, его профессионализм и должностное развитие / Под ред. И.Д. Лаптева, Е.В. Охотского. М.: Экономика, 1997. 226 с. 18. Адамович А. Реформирование системы государственной службы Российской Федерации // Государственная служба. 2014. № 1. С. 80–83.

THE RATIO OF THE MODEL OF PUBLIC SERVICE AND

ETHICS OF CIVIL SERVANTS Author: BORSHEVSKIY G.A. BORSHEVSKIY George Alexandrovich, PhD (history), Associate Professor, Department of Civil Service and Personnel Policy, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Vernadskogo Prospect, Moscow, Russia, 119606. Tel: +7 (499) 956-95-34. E-mail: borshevskiy2008@yandex.ru. Abstract. Regulatory issues of professional ethics of civil servants are discussed in the context of the ongoing process of reforming the civil service system in Russia. The author points out the contradictions between the needs of society in existence of efficient and professional civil service, on the one hand, and present social dissatisfaction in corruption and irresponsibility of public servants, on the other. The hypothesis of the work is based on the assumption that the problems in the regulation of professional ethics of civil servants are the result of inadequate definition of the place and role of the Institute of Civil Service in the modern Russian society. The hypothesis is tested using the methods of structuralfunctional analysis, analysis of documents and sources (including their substantive identification), methods of classification of data, and identifying best practices. A number of legal acts were analyzed; there were attracted some sources not previously published in Russian were brought in. Theoretical novelty of the work includes identification and analysis of introduced archival sources by author. Proposals touch upon inclusion of the control measures of ethical climate in government bodies and code of conduct of civil servants in the broader context of institutional changes in the national model of public service in the Russian Federation. The practical significance of the work involves the use of the conclusions and proposals during the ongoing reform of the civil service. Keywords: civil service, reform, public authority, ethics, anti-corruption, professional service activities.

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И КОММУНИКАТИВНАЯ СУЩНОСТЬ ОРГАНОВ...

References 1. Derkach A.A. and Mikheyev S.S. Razvitiye upravlencheskoy kompetentnosti gosudarstvennogo sluzhashchego. M.: RUDN, 2012. [Derkach, A.A. and Mikheyev, S.S. (2012) Development of managerial competence of public servants, Moscow]. 2. Ivanova V.I. Politicheskiye tsennosti v sisteme podgotovki upravlencheskikh kadrov gosudarstvennoy sluzhby. Diss. …kand. polit. nauk. SPb., 2005. [Ivanova, V.I. (2005) Political values in the training of management stuff of public service: dissertation, StPetersburg]. 3. Shcherbakova V.A. Formirovaniye polozhitel’nogo imidzha gosudarstvennykh sluzhashchikh. V sb.: Sotsial’no-professional’noye razvitiye gosudarstvennoy sluzhby / Pod obshch. red. A.I. Turchinova. Materialy 13-y Obshcherossiyskoy nauch.-prakt. konferentsii. M.: RANEPA, 2014. [Shcherbakova, V.A. (2014) ‘Creating a positive image of public servants’. In.: Social and professional development of public service. the 13th All-Russian Conference, Moscow]. 4. Bogdan N.N. and Bushuyeva I.P. Vliyaniye individual’nykh faktorov na professional’noye razvitiye gosudarstvennykh grazhdanskikh sluzhashchikh // Voprosy upravleniya. 2014. № 1. S. 5-15. [Bogdan, N.N. and Bushuyeva, I.P. (2014) ‘The influence of individual factors on the professional development of civil servants’ Voprosy upravleniya, No 1, pp. 5-15]. 5. Sokolov V.M. Model’nyy kodeks gosudarstvennogo sluzhashchego Rossiyskoy Federatsii // Menedzhment v gosudarstvennykh strukturakh. 2010. № 1. S. 34–41. [Sokolov, V.M. (2010) ‘Model Code of civil servants of the Russian Federation’. Menedzhment v gosudarstvennykh strukturakh, No 1, pp. 34–41]. 6. Magomedov K.O. Ob effektivnosti protivodeystviya korruptsii v gosudarstvennykh organakh vlasti // Voprosy gosudarstvennogo i munitsipal’nogo upravleniya. 2014. № 3. S. 201–212. [Magomedov, K.O. (2014) ‘On the effectiveness of anti-corruption in the state-governmental authorities’ Voprosy gosudarstvennogo i munitsipal’nogo upravleniya. No 3, pp. 201–212]. 7. Shishkina A.A. Etika gosudarstvennoy sluzhby na sovremennom etape razvitiya Rossii: Monografiya. Shuya: Izd-vo GOU VPO «SHGPU», 2010. [Shishkina, A.A. (2010) Ethics of public service at the present stage development of Russia, Shuya]. 8. Kuznetsov A.M. Etika gosudarstvennoy i munitsipal’noy sluzhby: uchebnik dlya bakalavrov M.: Izdatel’stvo Yurayt, 2014. 253 s. [Kuznetsov, A.M. (2014) Ethics of state and municipal services: a textbook for undergraduate. Moscow]. 9. Zotov M.D. Kodeksy etiki kak mekhanizm upravleniya nravstvennym razvitiyem gosudarstvennykh grazhdanskikh sluzhashchikh v usloviyakh sovremennoy Rossii: diss. … kand. sots. nauk. M., 2013. 162 s. [Zotov, M.D. (2013) Codes of ethics as a control mechanism moral development of civil servants in modern Russia: dissertation, Moscow ]. 10. Hood, C. and Lodge, M. (2006) The Politics of Public Service Bargains: Reward, Competency, Loyalty — and Blame. Oxford: University Press. 350 p. 11. Hondeghem, A. and Dorpe, K. van. (2012) Performance Management Systems for senior civil servants: how strong is the managerial Public Service Bargain? International Review of Administrative Sciences, Vol. 79, No 1, pp. 9-27. 12. Althaus, C. and Vakil, T. (2013) Political transitions: Opportunities to renegotiate the Public Service Bargain, Canadian Public Administration, Vol, 56, No 3, pp. 478-490. 13. Eyzenshtadt S. Sryvy modernizatsii // Neprikosnovennyy zapas. 2010. №6 (74). S. 110-135. [Eyzenshtadt, S. (2010) Undermining modernization, Neprikosnovennyy zapas, No 6 (74), pp. 110-135].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 14. Riggs F. Sravnitel’naya otsenka prezidentskoy formy pravleniya // Sravnitel’naya sotsiologiya: Izbrannyye perevody M: INFRA, 1995. 150 s. [Riggs, F. (1995) Comparative assessment of presidentialism, Sravnitel’naya sotsiologiya: Izbrannyye perevody, Moscow]. 15. Peters, B.G. (2008) Managing Horizontal Government. The Politics of Coordination, Public Administration, No 2, pp. 11-30. 16. Borshchevskiy G.A. Metodologicheskiye aspekty izucheniya istorii gosudarstvennoy sluzhby Rossii // Gosudarstvennaya sluzhba. 2013. № 4(84). S. 105-108. [Borshchevskiy, G.A. (2013) ‘Methodological aspects of the study of the history of state-civil service of Russia’. Gosudarstvennaya sluzhba, No 4 (84), pp. 105-108.] 17. Laptev I.D. Federal’naya gosudarstvennaya sluzhba: kadrovyy sostav, yego professionalizm i dolzhnostnoye razvitiye / ed. I.D. Laptev, Е.V. Okhotskiy. M.: Ekonomika, 1997. 226 з. [Laptev, I.D. (1997) Public Service: the staff of his professionalism and official development. Moscow]. 18. Adamovich A. Reformirovaniye sistemy gosudarstvennoy sluzhby Rossiyskoy Federatsii // Gosudarstvennaya sluzhba. 2014. № 1. S. 80–83. [Adamovich, A. (2014) ‘Reforming the civil service of the Russian Federation’. Gosudarstvennaya sluzhba, No 1, pp. 80–83].

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ГОСУДАРСТВЕННОМ И МУНИЦИПАЛЬНОМ УПРАВЛЕНИИ THE SOCIAL STRUCTURE AND SOCIAL COMMUNICATIVE PROCESSES IN IN STATE AND MUNICIPAL MANAGEMENT

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ВЛИЯНИЕ КАДРОВОЙ КОРРУПЦИИ НА ПРОЦЕССЫ

КОММУНИКАЦИИ В ОРГАНАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ И МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ Авторы: МАГОМЕДОВ К.О., ПОНОМАРЕНКО Б.Т. МАГОМЕДОВ Керем Османович — доктор социологических наук, профессор кафедры управления персоналом факультета управления персоналом и государственной службы Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ИГСУ РАНХиГС), руководитель социологической группы. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (903) 524-73-41. E-mail: m-kerem@mail.ru. ПОНОМАРЕНКО Борис Тимофеевич — доктор исторических наук, профессор кафедры управления персоналом факультета управления персоналом и государственной службы Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ИГСУ РАНХиГС). Адрес: 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (910) 443-81-92. E-mail: pbt2006@mail.ru. Аннотация: Коррупция в органах государственной власти и управления в последние годы занимает большое место в предметном поле социологических исследований российских ученых. Это можно считать научным ответом на возрастающую потребность выработки эффективных мер противодействия различным видам коррупции, оценки уровня их опасности для государства и общества. Среди причин недостаточной результативности проводимых в стране административных реформ выделяется кадровая коррупция как особый вид коррупционных отношений, деформирующих демократические принципы кадрового обеспечения органов государственного и муниципального управления, отрицательно сказывающихся на системе социальных и профессиональных взаимодействий в среде государственных и муниципальных служащих. В статье с использованием материалов социологического исследования (мониторинга) по вопросам кадровой коррупции в органах государственного и муниципального управления Российской Федерации, проведенного социологической группой ИГСУ РАНХиГС в 2014 году, рассматриваются вопросы негативного воздействия коррупции, в целом, и ее кадрового типа, в особенности, на процессы коммуникации в системе государственной власти и муниципального управления. Ключевые слова: коррупция, кадровая коррупция, органы государственной власти и муниципального управления, коммуникационные процессы, государственные и муниципальные служащие.

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

Проблема коррупции в органах государственной власти и муниципального управления в каждой конкретной социальной системе имеет свои исторически обусловленные корни, пути развития, формы проявления и опыт противодействия этому пагубному, с точки зрения общественной пользы и угрозы государственным устоям, явлению. Социологические наблюдения показывают, что увеличение коррупционной составляющей в деятельности органов государственного и муниципального управления создает реальную угрозу их эффективному функционированию, нарушает демократические принципы взаимодействия государства с институтами и структурами гражданского общества. Тем самым наносится ущерб и международному имиджу российского государства и общества. Особое место в ходе проводимой административной реформы уделяется проблеме кадровой коррупции. Противодействие кадровой коррупции объявлено одной из важнейших стратегических задач деятельности российского государства и гражданского общества. В теоретико-методологическом плане кадровая коррупция в сфере государственного и муниципального управления является одной из разновидностей коррупции, она основана на корыстных интересах взаимодействующих между собой субъектов — одного, обладающего правом назначения на должность, и второго, заинтересованного в получении этой должности. При этом возникает опасность критического падения уровня профессионализма управленческого аппарата и основного персонала органов государственного и муниципального управления, деформации наиболее значимых профессиональных и социальных (психологических, моральных, культурных) характеристик кадрового потенциала государственной и муниципальной службы, снижения порога сопротивляемости государственных и муниципальных служащих коррупционным рискам. Все это свидетельствует о том, что кадровая коррупция вызывает множество негативных последствий, которые оказывают деструктивное влияние на систему государственного и муниципального управления в Российской Федерации. Влияние коррупции на сферу государственной власти и муниципального управления в последние годы вызывает повышенный научный интерес правоведов, экономистов, социологов, политологов, культурологов и т.д. Активно разрабатывается теоретическая и прикладная основа исследования проблем, связанных с коррупцией, и их влиянием на власть. [1; 2; 4; 5; 6]. В частности, в этих исследованиях определено, что при проявлении кадровой коррупции возникает опасность критического падения уровня профессионализма и нравственности не только субъектов кадровой политики, но и государственных и муниципальных служащих. Одно из таких негативных последствий можно прямо связать с влиянием кадровой коррупции на коммуникационную среду и коммуникационные процессы в государственных органах власти и муниципально-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

го управления. В коммуникологии рассматривается такое понятие, как «коммуникативный потенциал личности» и различные его производные, в том числе и интегративное по своему содержанию понятие «потенциал коммуникативной компетенции государственного служащего», относительно которого Л.И. Левкина, в частности, отмечает: «… накопление и эффективная реализация потенциала коммуникативной компетенции государственного служащего должна входить в список его профессиональных обязанностей и подвергаться периодической оценке». [3, с. 57-58]. Здесь можно выделить три основания, по которым кадровая коррупция может негативно влиять на коммуникацию в сфере государственного и муниципального управления. Во-первых, коммуникативная компетенция выступает в качестве компонента профессионализма государственных и муниципальных служащих, который подлежит оценке, а кадровая коррупция может проявляться и в виде искажения, или отмены объективности такой оценки. Во-вторых, кадровая коррупция наносит прямой ущерб нормальному процессу развития коммуникативного потенциала личности государственного и муниципального служащего, негативно влияя на систему мотивации. В-третьих, нарушаются коммуникативные связи в системе отношений власти и общества на всех уровнях: граждане и другие социальные субъекты взаимодействий с государственными и муниципальными органами власти и управления непосредственно ощущают и реагируют на снижение потенциала коммуникативной компетенции государственных и муниципальных служащих, к которым они обращаются по поводу решения своих проблем, а также видят причину этого в кадровой коррупции, то есть назначении чиновников «по назначению», а не «по заслугам». Социологические данные1 показывают, к чему ведет слабость, или отсутствие эффективных механизмов противодействия кадровой коррупции. В первую очередь, участники исследования отмечают, что наибольшая опасность кадровой коррупции в органах государственного и 1

В 2014 году в рамках НИР РАНХиГС «Социологический мониторинг кадровой коррупции в системе государственного и муниципального управления» социологической лабораторией Института государственной службы и управления (ИГСУ) проведено исследование по изучению современного состояния кадровых проблем коррупции в органах государственного и муниципального управления. Исследование проводилось методом социологического опроса представителей референтных групп: 1) государственных гражданских служащих; 2) муниципальных служащих; 3) работников государственного и негосударственного сектора экономики; 4) широкого круга специалистов из сферы науки, культуры, образования, общественных и других организаций, СМИ, отражающих, в совокупности, мнение гражданского общества. Такой метод дает возможность глубокого сравнительного анализа исследуемых проблем, выделение общего и особенного в распределении мнений представителей референтных групп.

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

муниципального управления проявляется в падении уровня профессионализма государственных и муниципальных служащих. Так считает половина (50,3%) участников исследования, снижении авторитета государственного и муниципального управления в глазах населения (49%). На отток квалифицированных специалистов из государственных и муниципальных органов указали 47,6% участников исследования, а на повышение степени рисков противозаконных действий должностных лиц (взяточничество, коррупция) 44,1%. Такую опасность, как препятствие для свободного конкурентного трудоустройства квалифицированных специалистов в органы государственного и муниципального управления выделили 32,9% участников исследования, а каждый четвертый из них (25,9%) указал на нарастание отчуждения интересов чиновничества от интересов населения, равно как и на нарастание уровня бюрократизации органов государственного и муниципального управления. Все это достаточно значимые опасности, которые могут существенно повлиять на эффективность всей системы государственного и муниципального управления. Анализ мнений участников исследования — представителей референтной группы «государственные служащие» указывает на системный характер проблемы кадровой коррупции в органах государственного и муниципального управления. При этом решение проблемы требует тщательного изучения различных, связанных с ней вопросов. Это актуализирует необходимость постоянного отслеживания процессов в кадровой сфере государственного и муниципального управления, выявления их коррупционных составляющих, т.е. мониторинга кадровой коррупции в органах государственного и муниципального управления. Управленческой практикой доказана необходимость расширения диапазона и систематизации социологических исследований, в том числе мониторинга, в целях выработки научно обоснованных направлений и технологий профилактики коррупционных проявлений в кадровой сфере. Это тем более важно, если учесть, что проявления кадровой коррупции чреваты опасностью снижения уровня профессионализма и нравственности не только субъектов кадровой политики, но и самих государственных и муниципальных служащих. На этом направлении подвержены деформации профессиональные и социальные (образовательные, компетентностные, психологические, коммуникативные, моральные, культурные) характеристики кадрового потенциала государственной и муниципальной службы. Социологический мониторинг коррупции, включающий регулярное наблюдение, анализ, оценку и прогноз проявлений коррупции, факторов, способствующих её распространению, создает основу для повышения эффективности мер по реализации государственной политики противодействия коррупции. Социологический мониторинг дает возможность оперативного анализа вопросов кадро-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

вой коррупции в системе государственного и муниципального управления и определения основных тенденций в развитии ситуации, эффективности антикоррупционных мер в этой области, проблем взаимодействия государства и гражданского общества в обеспечении кадровой безопасности в сфере государственного и муниципального управления. В процессе разработки методики социологического мониторинга проблем кадровой коррупции в системе государственного и муниципального управления к числу ключевых параметров изучения относится актуальность выяснения не только факторов роста кадровой коррупции, но и наиболее эффективно действующих механизмов противодействия коррупции в государственных органах власти. К таковым относим: • административно-организационные механизмы противодействия коррупции; • правовые механизмы противодействия коррупционным проявлениям в кадровой сфере имеют наиболее важное значение; • экономические механизмы предупреждения коррупции в государственных органах, по мнению респондентов, способствуют противодействию распространения этого явления в кадровой сфере; • в кадровых механизмах противодействия коррупции следует обращать особое внимание на повышение статуса и укрепление кадрового состава служб управления персоналом, устранение формализма в работе с кадрами государственной службы (выдвижение на должность, оценка и аттестация, зачисление в резерв и др.), налаживание эффективной работы с резервом руководящих кадров, включая их антикоррупционную подготовку; • к социальным механизмам противодействия коррупции в государственных органах следует отнести повышение значимости социальных гарантий госслужащих в период работы и после выхода на пенсию как стимула антикоррупционного поведения, соблюдение кодекса этики и служебного поведения, совершенствование методов социального контроля и социального взаимодействия по вопросам противодействия коррупции («горячая линия», «телефон доверия» и др.). Включение выделенных механизмов в программу мониторинга кадровой коррупции в системе государственной и муниципальной службы будет способствовать ее результативности и социальной полезности. При этом следует обратить внимание на то, что одной из наиболее коррумпированных ветвей власти являются структуры исполнительной власти. Своекорыстие государственных служащих, факты разбазаривания и присвоения государственных средств, значительное количество должностных и моральных нарушений оказывают деструктивное влияние на правовое пространство государства, на правосознание и поведение граждан, на моральные устои общества в целом. Отсутствие честности и неподкупности государственных служащих создает пита-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

тельную среду для коррумпированности всего государственного аппарата в целом. Все это дает основания для вывода, что в психологии современного российского чиновничества работа в государственном аппарате представляет собой не служение обществу, а получение привилегий и удовлетворение личных интересов за счет интересов общества. Поэтому так актуально и важно проведение всеобъемлющего мониторинга различных форм коррупционных нарушений, относящихся к кадровой коррупции. Как следует из результатов социологических исследований проблемы проявляются в использовании методов оценки применения современных кадровых технологий, создании «вертикалей власти» под конкретных руководителей, формировании различного рода управленческих команд на основе субъективизма многих руководителей структур государственного и муниципального управления, что можно отнести к возможному негативному влиянию на коммуникативную среду и коммуникационные процессы в системе государственного и муниципального управления. Мнения различных категорий участников исследования показали, что в той, или иной степени распространенность коррупции отмечается большинством опрошенных. При этом 39,4% назвали ее чрезвычайно распространенной, 43,9% — что коррупция распространена отчасти, а 4,5% — что практически не распространена (12,2% затруднились с ответом). Это показывает, что проблема коррупции в системе государственного и муниципального управления не только существует, но и проявляется довольно заметно и становится предметом всестороннего научного анализа. Также было определено, что наибольшая угроза исходит от кадровой коррупции и сращивания бизнеса и власти (что можно, по существу, рассматривать как экономическую коррупцию), причем, если в оценках кадровой коррупции представители различных референтных групп практически солидарны, то по другим видам коррупции их точки зрения несколько расходятся, в том числе и в оценке экономической коррупции. Нужно также отметить, что примерно четверть представителей в каждой референтной группе указали на общее равенство угрозы от всех типов коррупции. В ходе исследования его участникам предлагалось определить, какая часть из состава государственных и муниципальных служащих вовлечена в коррупционные отношения. Анализ полученных ответов по всему массиву на этот вопрос показал (в вопросе отдельно оценивалась вовлеченность в коррупционные отношения государственных и муниципальных служащих), что в коррупционные отношения, по мнению значительного количества респондентов, вовлечено не менее половины государственных и муниципальных служащих, причем вовлеченность последних оценивается несколько выше. В референтных группах имеются характерные особенности субъективного восприятия проблемы вовлеченности государственных и му-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ниципальных служащих в коррупционные отношения, которые можно сформулировать следующим образом: • государственные служащие в своем большинстве (почти две трети из них) не отмечают массового вовлечения своих коллег в коррупционные отношения, но при этом почти треть из них видят такую проблему, и это можно считать очень тревожным симптомом; • муниципальные служащие примерно одинаково оценивают вовлеченность в коррупционные отношения и государственных служащих, и своих коллег — до четверти из них указывают на вовлеченность тех, и других в пропорции от половины и больше их состава, и больше половины считают это явление не массовым, но все же массовая вовлеченность государственных служащих отмечена несколько выше; • представители гражданской стороны — гражданского общества более определенно отмечают в своей референтной группе (свыше половины мнений) вовлеченность государственных и муниципальных служащих в коррупционные отношения, что, в целом, характеризует мнение гражданского общества по этому вопросу. Также следует отметить, что пятая часть государственных служащих затруднились определить свое мнение относительно муниципальных служащих, и то же самое не смогли сделать почти четверть муниципальных служащих в отношении государственных служащих и своих «братьев по цеху». Это может указывать на корпоративную замкнутость субъективных интересов представителей этих двух важнейших управленческих и социальных институтов. Общий вывод, который можно сделать из распределения мнений респондентов, это отмеченное участниками исследования с большей или меньшей степенью выраженности в референтных группах сочетание нескольких факторов, способствующих вовлечению государственных и гражданских служащих в коррупционные действия: • заинтересованность в материальной выгоде, обусловленная как сравнительно низким уровнем возможно достигаемого уровня благополучия (в сравнении, например, со сферой бизнеса), так и ориентацией на завышенные социальные стандарты; • несовершенство правовых и административных антикоррупционных барьеров, в том числе мер, делающих коррупцию невыгодной с материальной и социально-статусной позиции — неочевидно в системе государственной и муниципальной службы преимущество следования принципу «честно служишь — больше имеешь»; • психологические особенности личности должностных лиц, склонных к коррупционным действиям, что можно отнести к недостаткам системы отбора на государственную и муниципальную службу, а также к низкой эффективности применения социально-психологических мето-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

дов в профилактике коррупционных проявлений в органах государственного и муниципального управления. В диапазоне названных угроз выделяются те, которые определяют характер экономической и кадровой типов коррупции. Именно их можно считать определяющими в структуре коррупционных проявлений, оказывающих воздействие на сферу государственной власти и управления, включая муниципальный уровень. Ведь они деформируют систему взаимодействий государства и общества, способствуют распространению аномии, как в гражданском сообществе, так и в среде государственных и муниципальных служащих. Все это определяет необходимость глубоких и систематических (мониторинговых) исследований проблем коррупции, отдельных ее типов (например, таких, как кадровая коррупция и ее влияние на различные социальные процессы в системе государственного и муниципального управления, в том числе, коммуникативные), а также постоянной оценки эффективности мер и механизмов противодействия коррупции. Приведенные материалы социологических исследований — это не только фиксация складывающегося положения в области оценки негативного воздействия противодействия коррупции, отношения к связанным с этим явлением проблемам со стороны представителей различных сфер деятельности, в том числе и государственного управления, слоев и групп населения, научного сообщества и др., но и формирование научной и прикладной основы изучения этого явления, построения методик его анализа, оценки эффективности механизмов противодействия и результатов их применения. Общий вывод о степени эффективности различных видов механизмов противодействия коррупции в органах государственной власти и управления: ни один из них пока не может быть признан удовлетворительным в практике применения, и действие этих механизмов необходимо существенно улучшать. Наиболее приближаются к удовлетворительным оценкам действия правовых и административно-организационных механизмов, что можно признать следствием развития нормативной базы противодействия коррупции, в которой именно эти направления обеспечены в первую очередь. Что касается непосредственно воздействия кадрового типа коррупции на процессы коммуникации в органах государственной власти и муниципального управления, то следует отметить, что этой проблеме пока уделяется очень мало внимания и в научных исследованиях, и в практике государственного и муниципального управления. Поэтому, при разработке и совершенствовании механизмов противодействия коррупции всех типов в сфере государственной власти и управления на всех уровнях необходимо учитывать все актуализирующиеся аспекты негативного воздействия коррупции, в том числе, и в коммуникативных вопросах.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Литература 1. Андрианов В. Бюрократия, коррупция и эффективность государственного управления. М., 2011. 278 с. 2. Куракин А.В. Государственная служба и коррупция: Монография / Под ред. М.В. Костенникова: Московский университет МВД России; Российская таможенная академия. М., 2009. 320 с. 3. Левкина Л.И. Потенциал коммуникативной компетентности представителей органов государственной власти // Коммуникология. Том 7. №5. 2014. С. 54 — 60. 4. Магомедов К.О. Об эффективности противодействия коррупции в государственных органах власти // Вестник государственного и муниципального управления. 2014. № 3. С. 201-212. 5. Магомедов К.О., Пономаренко Б.Т., Лобанов П.А. Противодействие коррупции в системе государственной службы: Учебное пособие. — Курск, Академия госслужбы. — 2011. 265 с. 6. Шедий М.В. Коррупционные отношения в современном обществе: социологический анализ. Монография. Орел, 2013. 152 с.

THE IMPACT OF PERSONNEL CORRUPTION ON

COMMUNICATION PROCESSES IN PUBLIC AUTHORITIES AND MUNICIPAL MANAGEMENT Authors: MAGOMEDOV K. O., PONOMARENKO. B. T. MAGOMEDOV Kerem Оsmanovich, Doctor of Social Sciences, Professor of the Chair of Personnel Management, Department of Personnel management and Public service, Institute of Public Administration and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 119571, Russia, Moscow, prospect Vernadskogo, 84. Phone: +7 (903) 524-73-41. E-mail: m-kerem@mail.ru. PONOMARENKO Boris Timofeevich, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Chair of Personnel Management, Department of Personnel management and Public service, Institute of Public Administration and Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 119571, Russia, Moscow, prospect Vernadskogo, 84. Phone: +7 (910) 443-81-92. E-mail: pbt2006@mail.ru. Abstract: Corruption in bodies of state power and administration in recent years occupies a large place in the subject field of sociological research of Russian scientists. This can be considered a scientific answer to the growing need of effective responses to corruption, assessment of level of its danger to state and society. Among the reasons for the lack of impact of conducted in the country administrative reforms can be personnel corruption as a special kind of corrupt relationships, which distorts the democratic principles of staffing the organs of

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ... federal and municipal management, negatively affects social and professional interactions in the environment of state and municipal employees. The article with the use On the basis of materials of sociological research (monitoring) of the problems of corruption in bodies of state and municipal management of the Russian Federation, conducted by the sociological group of RANEPA in 2014 (head, prof. Magomedov K.O.), the article considers the issues associated with the negative impact of corruption, in general, and its personnel type, in particular, on the processes of communication in governance and municipal management. Keywords: corruption, personnel type of corruption, state authorities and municipal management, communications processes, state and municipal officials.

References 1. Andrianov V. Bjurokratija, korrupcija i jeffektivnost’ gosudarstvennogo upravle-nija. — M., 2011. 278 s. [Andrianov V. Bureaucracy, corruption and the effectiveness of state governance. M., 2011. 278 p.]. 2. Kurakin A.V. Gosudarstvennaja sluzhba i korrupcija: Monografija / Pod red. M.V. Kostennikova: Moskovskij universitet MVD Rossii; Rossijskaja tamozhennaja akade-mija. — Moskva, 2009.-320 s. [Kurakin, A. V. Public service and corruption: Monograph / Under the editorship of M. V. Kostennikova: Moscow University of the MIA of Russia; the Russian customs Academy-MIA. — Moscow, 2009.-320 p.]. 3. Levkina L.I. Potencial kommunikativnoj kompetentnosti predstavitelej organov gosudarstvennoj vlasti // Kommunikologija. Tom 7. №5. 2014. — s. 54 — 60. [Levkina L. I. ‘The potential of communicative competence of the representatives of public authorities’ // Communicology. Volume 7. No. 5. 2014. — p. 54 — 60]. 4. Magomedov K.O. Ob jeffektivnosti protivodejstvija korrupcii v gosudarstvennyh organah vlasti // Vestnik gosudarstvennogo i municipal’nogo upravlenija. — 2014. — № 3. — s. 201-212. [Magomedov K. O. On effectiveness of corruption counteraction in public administration.// Public Administration Issues — 2014. — No. 3. P. 201-212]. 5. Magomedov K.O., Ponomarenko B.T., Lobanov P.A. Protivodejstvie korrupcii v sisteme gosudarstvennoj sluzhby. — Kursk, Akademija gossluzhby. — 2011. — 265 s. [Magomedov K. O., Ponomarenko, B. T., Lobanov, P. A. Corruption in the public service. — Kursk Academy of state service. — 2011. — 265 p.]. 6. Shedij M.V. Korrupcionnye otnoshenija v sovremennom obshhestve: sociologicheskij analiz. Monografija. — Orel, 2013. 152 s. [Shedij M. V. Corruption relations in modern society: a sociological analysis. Oryol, 2013. 152 p].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

КОММУНИКАЦИЯ СУБЪЕКТОВ МЕСТНОГО

САМОУПРАВЛЕНИЯ Автор: АВЕРИН А.Н. АВЕРИН Александр Николаевич — профессор, доктор философских наук, профессор кафедры философии философско-социологического факультета Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС). Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84.Тел., 8(499) 956 -95-14. E-mail: anaverin1947@mail.ru Аннотация: Рассматривается коммуникация субъектов местного самоуправления в Российской Федерации. Автор акцентирует внимание на вопросах коммуникации в формах непосредственного осуществления населением местного самоуправления. Местное самоуправление осуществляется населением также через органы местного самоуправления. Поэтому значительное место занимает рассмотрение представительного органа, главы и местной администрации муниципального образования, выборных должностных лиц местного самоуправления в качестве субъектов местного самоуправления, являющихся одновременно субъектами коммуникации, рассмотрение коммуникации в процессе межмуниципального сотрудничества. Автор показывает, что правовое обеспечение коммуникации осуществляется на основе федеральных законов, в которых установлены полномочия органов местного самоуправления, права и обязанности муниципальных служащих в коммуникационном процессе, основные способы коммуникации в местном самоуправлении. Ключевые слова: вопросы местного значения, выборное должностное лицо, глава муниципального образования, избирательная комиссия, информация, коммуникация, межмуниципальное сотрудничество, местная администрация, местное самоуправление, муниципальная должность, муниципальный служащий, муниципальное образование, население, органы местного самоуправления, правовое обеспечение коммуникации, представительный орган, территориальное общественное самоуправление.

Местное самоуправление в нашей стране является одной из основ конституционного строя, формой осуществления народом власти [1]. Оно осуществляется в интересах населения с учётом исторических и местных традиций. Местное самоуправление обеспечивает самостоятельное и под свою ответственность решение населением вопросов местного значения, что составляет его содержание. К вопросам местного значения относятся вопросы непосредственного обеспечения жизнедеятельности населения в муниципальных образованиях — городском и сельском поселении, муниципальном районе, городском округе, го-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

родском округе с внутригородским делением, внутригородском районе, внутригородской территории города федерального значения. Решение вопросов местного значения осуществляется непосредственно населением и через органы местного самоуправления. Население, будучи основным субъектом, непосредственно осуществляет местное самоуправление и участвует в его осуществлении. К формам непосредственного осуществления населением местного самоуправления относятся местный референдум, муниципальные выборы, голосование по отзыву депутата, члена выборного органа, выборного должностного лица местного самоуправления, по вопросам изменения границ и преобразования муниципального образования, сход граждан, осуществляющий полномочия представительного органа муниципального образования. Эти формы позволяют непосредственно принимать окончательные решения, обязательные для исполнения органами власти. Информационное обеспечение форм непосредственного осуществления населением местного самоуправления осуществляют избирательная комиссия, органы местного самоуправления, органы государственной власти, средства массовой информации, должностные лица. К формам участия населения в осуществлении местного самоуправления относятся публичные слушания, собрания и конференции, опрос, правотворческая инициатива граждан, их индивидуальные и коллективные обращения в органы местного самоуправления. Публичные слушания проводятся для обсуждения проектов муниципальных правовых актов по вопросам местного значения с участием жителей муниципального образования. Собрания граждан организуются для обсуждения вопросов местного значения, информирования населения о деятельности органов местного самоуправления и их должностных лиц, осуществления территориального общественного самоуправления на части территории муниципального образования. Полномочия собрания граждан могут осуществляться конференцией граждан (собранием делегатов). Итоги собрания и конференции граждан подлежат официальному опубликованию (обнародованию) — важному способу коммуникации. Опрос граждан проводится на всей территории муниципального образования или на её части для выявления мнения населения и его учёта при принятии решений органами местного самоуправления и их должностными лицами, органами государственной власти. Население муниципального образования должно быть проинформировано о проведении опроса не менее чем за 10 дней до его проведения. Формы участия населения в осуществлении местного самоуправления дают возможность населению муниципального образования обсуждать вопросы местного значения, получать информацию, выражать своё мнение [2, c. 161, 252]. Формой участия населения в осуществлении местного самоуправления является территориальное общественное самоуправ-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ление, под которым понимается самоорганизация граждан по месту их жительства на части территории поселения, внутригородской территории города федерального значения, внутригородского района для самостоятельного и под свою ответственность осуществления собственных инициатив по вопросам местного значения [1]. Территориальное общественное самоуправление осуществляется непосредственно населением путём проведения собраний и конференций граждан, создания органов территориального общественного самоуправления. Оно может осуществляться в пределах территорий проживания граждан: подъезд многоквартирного жилого дома; многоквартирный жилой дом; группа жилых домов; жилой микрорайон; сельский населенный пункт, не являющийся поселением; иные территории проживания граждан [2, c. 257]. Органами территориального общественного самоуправления являются домовые, уличные, квартальные комитеты, советы микрорайонов. Существует отличие территориального общественного самоуправления от местного самоуправления. Местное самоуправление обязательно в муниципальном образовании. Территориальное общественное самоуправление, будучи самоорганизацией граждан, осуществляется не на всей территории муниципального образования, оно создаётся по желанию жителей, его участники осуществляют собственные инициативы по вопросам местного значения [3, c. 22, 296]. Граждане имеют право участвовать в осуществлении местного самоуправления в иных формах, не противоречащих Конституции, федеральным законам, законам субъектов Российской Федерации. Коммуникация связана с обеспечением населения необходимой информацией о различных формах его участия в осуществлении местного самоуправления, результатах участия. Местное самоуправление осуществляется населением через органы местного самоуправления, выступающие в качестве его субъектов. Органы местного самоуправления представляют собой избираемые непосредственно населением или образуемые представительным органом муниципального образования органы, которые наделены собственными полномочиями по решению вопросов местного значения. Их структуру составляют представительный орган, глава, местная администрация (исполнительно-распорядительный орган муниципального образования), контрольно-счетный орган муниципального образования, иные органы и выборные должностные лица местного самоуправления, предусмотренные уставом муниципального образования и обладающие собственными полномочиями по решению вопросов местного значения [1]. Представительный орган поселения, городского округа, внутригородского района, внутригородского муниципального образования города федерального значения является выборным органом местного самоуправления. Он состоит из депутатов, избираемых на муниципальных выборах. В поселении представительный орган не формируется, если

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

численность его жителей, обладающих избирательным правом, составляет не более 100 человек, или в поселении с численностью жителей от 101 до 300 человек уставом муниципального образования не предусмотрено его формирование. Тогда полномочия представительного органа осуществляются сходом граждан. Представительный орган муниципального района может состоять из избираемых на муниципальных выборах депутатов либо из глав поселений муниципального района и депутатов представительных органов поселений. Глава муниципального образования является единоличным органом местного самоуправления и высшим должностным лицом муниципального образования. Он наделяется уставом муниципального образования собственными полномочиями по решению вопросов местного значения. Глава муниципального образования может избираться на муниципальных выборах непосредственно населением на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании, либо представительным органом из своего состава — из депутатов. При избрании представительным органом глава муниципального образования является его председателем. Местная администрация как исполнительно-распорядительный орган наделяется уставом муниципального образования полномочиями по решению вопросов местного значения и полномочиями для осуществления отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления федеральными и региональными законами. Местной администрацией руководит глава местной администрации на принципах единоначалия. Главой местной администрации может быть глава муниципального образования либо человек, назначаемый на должность главы местной администрации по контракту, заключаемому по результатам конкурса на замещение должности. Структура местной администрации утверждается представительным органом муниципального образования по представлению главы местной администрации. В её структуру могут входить отраслевые (функциональные) и территориальные органы. В сельском поселении, внутригородском муниципальном образовании города федерального значения может быть предусмотрено формирование исполнительно-распорядительного органа, возглавляемого главой муниципального образования, исполняющим полномочия председателя представительного органа муниципального образования. В административном центре муниципального района может быть предусмотрено образование местной администрации муниципального района, на которую возлагается исполнение полномочий местной администрации поселения. Тогда в поселении, являющимся административным центром муниципального района, местная администрация не образуется. В местной администрации крупного городского поселения, муниципального района, городского округа соз-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

даются службы или имеются должности специалистов по связям с общественностью. Контрольно-счетный орган муниципального образования образуется для осуществления внешнего муниципального финансового контроля. В качестве должностного лица местного самоуправления выступает выборное лицо либо заключившее контракт (трудовой договор) лицо, наделенное исполнительно-распорядительными полномочиями по решению вопросов местного значения, организации деятельности органа местного самоуправления. Выборным должностным лицом является должностное лицо местного самоуправления, избираемое на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании на муниципальных выборах либо представительным органом муниципального образования из своего состава или на сходе граждан, осуществляющем полномочия представительного органа муниципального образования, и наделенное собственными полномочиями по решению вопросов местного значения. К должностным лицам относятся глава муниципального образования, глава местной администрации муниципального образования, заключивший контракт или трудовой договор с представительным органом, избираемые на муниципальных выборах члены органа местного самоуправления, например, контрольносчетного органа. Должностными лицами являются заместители главы муниципального образования, председателя представительного органа, главы местной администрации, руководители структурных подразделений представительного органа и местной администрации. Не считаются должностными лицами депутаты представительного органа, сотрудники аппарата муниципальных органов, которые выполняют вспомогательные и технические функции [2, c. 303]. Избирательная комиссия муниципального образования является муниципальным органом, который не входит в структуру органов местного самоуправления. Она организует подготовку и проведение муниципальных выборов, местного референдума, голосования по отзыву депутата, члена выборного органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления, голосования по вопросам изменения границ или преобразования муниципального образования. Муниципальная избирательная комиссия входит в систему избирательных комиссий в качестве нижестоящего органа по отношению к избирательной комиссии субъекта Российской Федерации и Центральной избирательной комиссии [3, c. 317–318]. В осуществлении местного самоуправления в качестве его субъектов участвуют люди, замещающие муниципальные должности, и муниципальные служащие [4]. Муниципальные должности замещают депутаты представительного органа поселения, муниципального района, городского округа, городского округа с внутригородским делением, вну-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

тригородского района или внутригородской территории города федерального значения, члены выборного органа, выборные должностные лица местного самоуправления, члены избирательной комиссии муниципального образования, действующей на постоянной основе и являющейся юридическим лицом, с правом решающего голоса. Должности председателя, его заместителя и аудитора контрольно-счетного органа муниципального образования могут быть отнесены к муниципальным должностям в соответствии с законом субъекта Российской Федерации. Муниципальные служащие замещают должности муниципальной службы путём заключения трудового договора (контракта). Муниципальная служба представляет собой профессиональную деятельность граждан, которая осуществляется на постоянной основе на должностях муниципальной службы. В муниципальном образовании может быть предусмотрена должность помощника депутата на общественных началах или на оплачиваемой основе. Помощник депутата способствует коммуникации, информационному взаимодействию депутата с избирателями, различными организациями и органами управления. Он работает с корреспонденцией, подготавливает информационные справки и т.п. [2, c. 320]. Правовое обеспечение коммуникации в местном самоуправлении осуществляется на основе федеральных законов. В соответствии с Федеральным законом «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ для решения вопросов местного значения органы местного самоуправления поселений, муниципальных районов, городских округов, городских округов с внутригородским делением и внутригородских районов обладают полномочиями по учреждению печатного средства массовой информации [1]. Его учреждение необходимо для опубликования муниципальных правовых актов, обсуждения проектов муниципальных правовых актов по вопросам местного значения, доведения до сведения жителей муниципального образования официальной информации о социально-экономическом и культурном развитии муниципального образования, о развитии его общественной инфраструктуры и иной официальной информации. Органы местного самоуправления могут выступать соучредителями межмуниципального печатного средства массовой информации. Федеральный закон устанавливает, что к вопросам местного значения городского поселения и городского округа относятся осуществление в пределах, установленных водным законодательством, полномочий собственника водных объектов, информирование населения об ограничениях их использования. Целесообразно, на наш взгляд, законодательно расширить коммуникационную составляющую в решении других вопросов местного значения. Федеральный закон «О муниципальной службе в Российской Федерации» от 2 марта 2007 года № 25-ФЗ в качестве основного принципа му-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ниципальной службы определяет доступность информации о деятельности муниципальных служащих [4]. Муниципальный служащий имеет право на получение в установленном порядке информации и материалов, необходимых для исполнения должностных обязанностей. Он обязан: — соблюдать порядок работы со служебной информацией; — не разглашать сведения, составляющие государственную и иную охраняемую федеральными законами тайну, сведения, ставшие ему известными в связи с исполнением должностных обязанностей, в том числе сведения, касающиеся частной жизни и здоровья граждан или затрагивающие их честь и достоинство; — представлять предусмотренные законодательством сведения о себе и членах своей семьи; — сообщать представителю нанимателя (работодателю) о выходе из российского гражданства или о приобретении гражданства иностранного государства; — уведомлять в письменной форме своего непосредственного начальника о личной заинтересованности при исполнении должностных обязанностей, которая может привести к конфликту интересов, и принимать меры по предотвращению подобного конфликта. Органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти. Однако они могут наделяться федеральными и региональными законом отдельными государственными полномочиями с передачей необходимых для их осуществления материальных и финансовых средств [1, 5]. Отдельные государственные полномочия, передаваемые для осуществления органам местного самоуправления, осуществляются органами местного самоуправления муниципальных районов и городских округов, если иное не установлено федеральным законом или законом субъекта Российской Федерации. При передаче государственных полномочий существует взаимная коммуникация между органами местного самоуправления и органами государственной власти. Коммуникация органов местного самоуправления осуществляется в процессе межмуниципального сотрудничества с советом муниципальных образований субъекта Российской Федерации, единым общероссийским объединением муниципальных образований. В каждом субъекте Российской Федерации образуется совет муниципальных образований, который необходим для организации взаимодействия органов местного самоуправления, выражения и защиты общих интересов муниципальных образований. Советы муниципальных образований субъектов Российской Федерации могут образовывать единое общероссийское объединение муниципальных образований. Такое объединение создаётся для организации взаимодействия муниципальных образований, советов муниципальных образований субъектов Российской Федерации, выражения и защиты общих интересов муниципальных образований, пред-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

ставления интересов в федеральных органах государственной власти и организации сотрудничества муниципальных образований с международными организациями и иностранными юридическими лицами. Органы местного самоуправления осуществляют коммуникацию с межмуниципальными объединениями, хозяйственными обществами и другими межмуниципальными организациями, которые объединяют финансовые средств, материальные и иные ресурсы для решения вопросов местного значения. Решения об учреждении межмуниципальных хозяйственных обществ, некоммерческих организаций в форме автономных некоммерческих организаций и фондов могут принимать представительные органы муниципальных образований. Коммуникация субъектов местного самоуправления осуществляется в процессе реализации принципа гласности местного самоуправления. Данный принцип предполагает обеспечение населения необходимой информацией о происходящих событиях в муниципальном образовании, деятельности органов местного самоуправления и должностных лиц, доведение до населения содержания муниципальных правовых актов. Используются местные газеты, телевидение и радио, другие средства массовой информации, информационные стенды, средства телефонной связи, электронное информирование, письменное разъяснение, публикация информационных материалов — брошюр, буклетов, личный приём граждан. Информация органов местного самоуправления размещается в открытой и доступной форме на официальных порталах и сайтах муниципальных образований в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». Так, например, на официальном портале администрации города Тюмень «Электронный муниципалитет» размещаются телефонный справочник, календарь мероприятий, муниципальные правовые акты, информация о противодействии коррупции, закупках, личном приёме граждан, направлении обращения, занятости и трудоустройстве, муниципальных услугах и программах, защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, выступлениях и заявлениях [6]. Кроме того, на портале содержится информация о городе, его символике, населении, социально-экономическом развитии, администрации и представительном органе, дана историческая и географическая справка. На официальном сайте Сорокинского муниципального района Тюменской области имеются разделы: главная, новости, власть, экономика и финансы, общество, о муниципальном районе [7]. В каждом из них содержится разнообразная информация. На официальном сайте содержится общая информация о муниципальном районе, сельских поселениях, структуре районной администрации, интернет-ресурсах. На нём представлены такие актуальные рубрики, как инвестиционный паспорт, муниципальный заказ, государственные и муниципальные услуги, туризм, обращение граждан, фото-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

галерея. В разделе «Власть» представлена информация о муниципальных правовых актах и деятельности районной администрации и думы, контрольно-счётного органа, избирательной комиссии, администрации сельских поселений, о муниципальной службе, административной реформе и противодействии коррупции. Раздел «Экономика и финансы» содержит информацию о бюджете, экономике, финансах, ценах и тарифах, транспорте и дорогах, связи, промышленности, потребительском рынке, агропромышленном комплексе, архитектуре, долгосрочных, ведомственных и иных целевых программах, инвестиционной политике, бизнесе, муниципальном заказе. В разделе «О муниципальном районе» даны общие сведения, карта района, справочник жителя, фотогалерея. В нём представлена информация об уставе, бюджете, символике, истории, территории, социально-экономическом положении, туризме, стратегии развития, знаменательных событиях, почётных гражданах. В разделе «Общество» размещена информация о культуре, рынке труда и занятости населения, образовании, средствах массовой информации, безопасности населения, организации отдыха и оздоровлении населения, социальной защите, государственных и муниципальных услугах, молодёжной политике, спорте, здравоохранении. В органах местного самоуправления применяются информационные технологии, которые используются для получения, поиска, обработки, хранения, накопления, тиражирования, передачи, распространения необходимой информации. В них создаётся система информационного обеспечения как «совокупность организационно-правовых, информационных, методических, программно-технических компонентов, обеспечивающая информационные процессы в системе управления» [8, c. 300]. Е.А. Юшина отмечает, что в местном самоуправлении следует развивать информационно-коммуникационные технологии, организовывать интерактивное информационное обслуживание граждан и организаций с использованием современных информационных технологий, централизованно создавать общие информационные ресурсы. Необходимо развивать онлайновые формы взаимодействия органов местного самоуправления и депутатов с населением посредством создания официальных и личных веб-сайтов должностных лиц, активно использовать «телефонную горячую линию», «народный телефон», «единую справочную службу муниципалитета», средства телекоммуникационной инфраструктуры, создавать общественные пункты подключения к открытым информационным системам. Это необходимо для предоставления информации населению и установления обратной связи от населения [9, c. 167 — 168]. Подводя итоги, следует отметить, что способы коммуникации субъектов местного самоуправления разнообразны. Коммуникация осуществляется благодаря информационному взаимодействию и комму-

СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ...

никационным связям как внутри муниципального образования, так и за его пределами.

Список литературы 1. Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 40. Ст. 3822; 2014. № 30 (часть I). Ст. 4218. 2. Муниципальное право России: учебник / С.А. Авакьян, В.Л. Лютцер, Н.Л. Пешин [ и др.]; отв. ред. С.А. Авакьян. — М.: Проспект, 2011. С. 161, 252, 257, 303, 320. 3. Муниципальное право России: учебник / под ред. А.Н. Кокотова. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2011. С. 22, 296, 317 — 318. 4. Федеральный закон «О муниципальной службе в Российской Федерации» от 2 марта 2007 года № 25-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. № 10. Ст. 1152; 2014. № 10. Ст. 954. 5. Конституция Российской Федерации // Российская газета. 1993. 25 декабря; Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 30 (часть I). Ст. 4202. 6. Официальный портал администрации Тюмени «Электронный муниципалитет» // http://www.tyumen-city.ru. 7. Официальный сайт Сорокинского муниципального района Тюменской области // http://sorokino.admtyumen.ru/mo/Sorokino/socium.htm. 8. Кайль Я.Я. Система государственного и муниципального управления: учебное пособие. Ростов н/Д; Волгоград, 2009. С. 300. 9. Юшина Е.А. Муниципальное управление: теория и практика. Владимир, 2009. С. 167 — 168.

COMMUNICATION OF LOCAL GOVERNMENT

SUBJECTS Author: AVERIN A.N. AVERIN Alexander Nikolayevich — Professor, Doctor of Philosophy, professor of Philosophy Division of Department of Philosophy and Sociology of Institute of Social Sciences of The Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA). Address: 84, Prospect Vernadskogo, Moscow, Russian Federation 119571. Phone: +7(499) 956 — 93 — 19. E-mail: anaverin1947@mail.ru . Annotation: The article examines communication of local government subjects in the Russian Federation. The author concentrates on the issues of communication in the forms of direct local government execution and popular participation in such execution. As one of the ways of local government execution is made via local government bodies, a sizable attention is paid to the exanimation of representative authority, head and local administration of municipal unit, elective officials of local

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY government as local government subjects, being at the same time subjects of communications, examination of communication in intermunicipal cooperation. The author shows that legal support of communication is executed on the base of federal laws which provide authorities for local government bodies, right and duties for municipal officials in communication process and primary ways of communication in local government. Key words: local level issues, elective official, head of municipal unit, election commission, information, communication, intermunicipal cooperation, local administration, local self-government, municipal office, municipal officer, municipal unit, population, local government bodies, legal support of communication, representative body, territorial public self-government.

References 1. Federalniy zakon “Ob obshikh printsipakh organizatsii mestnogo samoupravleniya v Rossiyskoy Federatsii” 06.10.2003 № 131-FZ // Sobraniye zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii 2003. № 40. St. 3822; 2014. № 30 (chast I). St. 4218. [Federal Law “Concerning the General Principles of the Organization of Local Government in the Russian Federation” from October 6, 2003 № 131-FZ // Legislation Bulletin of the Russian Federation. 2003. № 40. Article 3822; 2014. № 30 (Part I). Article 4218.] 2. Munitsipalnoye pravo Rossii: ushebnyk / Avakyan S.A., Lutser V.L., Peshin N.L/ [I dr.]; otv. red. Avakyan S.A. — M.: Prospect, 2011. S. 161, 252, 257, 303, 320. [Municipal law of Russia: textbook / Avakyan S.A., Lutser V.L., Peshin N.L / [and others]; executive editor Avakyan S.A. — M.: Prospect, 2011. P. 161, 252, 257, 303, 320.] 3. Munitsipalnoye pravo Rossii: ushebnyk / pod. red. Kokotov A.N. — 2 izd, pererab i dop — M.: Izdatelstvo Urait; ID Urait, 2011 S. 22, 296, 317 — 318. [Municipal law of Russia: textbook / under the editorship of Kokotov A.N. — second edition, modified and amended — M.: Publishing House Urait; PH Urait, 2011. P. 22, 296, 317 — 318.] 4. Federalniy zakon “O munitsipalnoy sluzhbe v Rossiyskoy Federatsii” 02.03.2007 № 25-FZ // Sobraniye zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. 2007. № 10. St. 1152; 2014. № 10. St. 954. [Federal Law “On Municipal Service in the Russian Federation” from March 2, 2007 № 25-FZ // Legislation Bulletin of the Russian Federation. 2007. № 10. Article 1152; 2014. № 10. Article 954.] 5. Constitutsiya Rossiyskoy Federatsii // Rossiyskaya Gazeta. 25.11.1993; Sobraniye zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. 2014. № 30 (chast I). St. 4202. [Constitution of the Russian Federation // Rossiyskaya Gazeta. December 25, 1993; Legislation Bulletin of the Russian Federation. 2014. № 30 (Part I). Article 4202]. 6. Ofitsialniy portal administratsii Tyumeni “Elektroniy munitsipalitet” // http://www. tyumen-city.ru. [Official portal of Tyumen Administration “Online Municipality” // http:// www.tyumen-city.ru]. 7. Ofitsialniy sayt Sorokinskogo munutsipalnogo rayona Tyumenskoy oblasti http:// sorokino.admtyumen.ru/mo/Sorokino/socium.htm. [Official web site of Sorokino municipal district of Tyumen Region // http://sorokino.admtyumen.ru/mo/Sorokino/socium.htm]. 8. Kayl Y.Y. Sistema Gosudarstvennogo i munitsipalnogo upravleniya: uchebnoye posobiye / Kayl Y.Y. — Rostov na Dony: Fenix; Volgograd: VolSU, 2009. S. 300. [Kayl Y.Y. (2009) The system of state and municipal government: study guide. Rostov on Don; Volgograd, 2009. P. 300]. 9. Yushina E.A. Munitsipalnoye upravlenye: teorya i praktika. Vladimir, 2009. S. 167168 [Yushina E.A. Municipal government: theory and practice. Vladimir, 2009. P. 167-168].

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА COMMUNICATIVE NORMS AND MEANS

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ЭТИЧЕСКИЕ НОРМЫ КОММУНИКАЦИОННОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РОССИИ Автор: ИЛЬИН А.С. ИЛЬИН Анатолий Семенович — кандидат исторических наук, доцент кафедры Управления персоналом Красноярского государственного аграрного университета. Адрес: Россия, 660049, г. Красноярск, пр. Мира 90. Телефон/факс: +7(391) 2273609. Е-mail: a_Ilyn@mail.ru. Аннотация: автор акцентирует внимание на вопросах этики управления коммуникациями. Процесс управления предусматривает взаимодействие между людьми и организациями, для чего специалисты выстраивают каналы коммуникации с ключевыми и целевыми аудиториями, а затем наполняют их сообщениями. В этом процессе нельзя пренебрегать нормами этики, принятыми в обществе. Краткий обзор профессиональных кодексов позволит специалистам по коммуникациям избежать ошибок в своей деятельности. Ключевые слова: коммуникация, нормы этики, Public relations, реклама.

Человечество изобрело несколько инструментов управления коммуникациями с общественностью. К основным инструментам относятся реклама и Public relations, агитация и пропаганда, выставки и ярмарки, спонсорство, прямые продажи и почтовая рассылка. Вместе с тем, только специалисты по рекламе и пиару разработали этические нормы коммуникационной деятельности и приняли соответствующие кодексы. Кодекс этики является сводом ценностей и правил поведения, которые разделяют члены сообщества. В нем сформулированы стандарты взаимоотношений в совместной профессиональной деятельности. Кодекс отличается от юридических законов тем, что за ним не стоит карательный аппарат государства. Прежде всего, кодекс служит средством самодисциплины, но его можно использовать в суде в качестве справочного документа. Для члена профессионального сообщества отклонение от кодекса может стать поводом для исключения из организации. Впервые задумалась об ответственности перед потребителем и обществом, а также о справедливом балансе между интересами коммерческих организаций и потребителей негосударственная организация «Международная торговая палата» (МТП). Специалисты этой влиятельной организации в 1937 г. подготовили «Международный кодекс рекламной деятельности». Этот кодекс пересматривался в 1949, 1955, 1966 и 1973 годах. Современная редакция кодекса содействует поддержанию высоких этиче-

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ских стандартов маркетинга с помощью саморегулирования, действующего на основании международного права и законодательства отдельных стран. К сожалению, в ней реклама трактуется только как средство обмена информацией между продавцами и потребителями. В кодексе заложена свобода обмена информацией, установленная 19-й статьей Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 1966 года [1]. Между тем, реклама является не просто информацией, а средством воздействия на психику людей. Кодекс способствует унификации стандартов рекламной деятельности и позволяет упростить перемещение товаров и услуг через границы, принося пользу потребителям и всему мировому сообществу [2]. Инициатором создания отечественного кодекса этики выступил Рекламный совет России (РСР). Эта организация появилась в начале 1995 года. В 1998 г. РСР стал членом Европейского Альянса по стандартам и рекламе, в который входят 25 организаций из 24 стран. За основу проекта российского кодекса был взят Международный кодекс рекламной деятельности МТП, который был дополнен этическими нормами и положениями, учитывающими особенности рынка рекламы и культурных традиций России. 22 декабря 2006 г. представители российских СМИ и рекламного бизнеса приняли рекламный кодекс. Документ подписали 12 организаций, которые являются учредителями Совета Ассоциаций Медийной Индустрии, куда входят Национальная ассоциация телерадиовещателей (НАТ), Медиа Союз, Российский книжный союз и Ассоциация рекламодателей [3]. Российский рекламный кодекс устанавливает стандарты этичного поведения, которых должны придерживаться все стороны, имеющие отношение к рекламной деятельности: рекламодатели, рекламопроизводители, средства массовой информации (рекламораспространители) и иные субъекты рекламной деятельности. Причем кодекс подразумевает следование не только своей букве, но и духу документа. В кодексе уточнены некоторые понятия. Термины «реклама» «содержание рекламы» и «товар» не слишком отличаются от формулировок, приведенных в законе «О рекламе». Но термин «потребитель» трактуется, как любое лицо, которому реклама адресуется, или которого может достичь, вне зависимости от того, является ли он конечным потребителем, торговым клиентом или пользователем [4]. Согласно кодексу, реклама должна быть законной, пристойной, честной, корректной и достоверной. Любая реклама должна разрабатываться с должным чувством ответственности перед обществом и соответствовать принципам добросовестной конкуренции, общепринятым в коммерческой деятельности.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Далеко не все производители рекламы придерживаются этих принципов. В апреле 2010 г. Пермское книжное издательство принесло извинения ветеранам, для которых напечатали календари ко Дню Победы с изображениями немецких солдат. В пресс-службе городской администрации пояснили, что «молодому дизайнеру издательства не хватило материала, он нашел в Интернете фотографии войны, среди которых попали и фото немецких солдат, и поместил на календари». Провинившемуся сотруднику объявили выговор. Бракованную продукцию изъяли, а издательству пришлось бесплатно изготовить новую партию календарей [5]. Это не единичный случай. В конце апреля 2013 г. в Тюмени появились плакаты с надписью «Спасибо за мирное небо над головой» с коллажом из 15 фотографий. На трех из них оказались изображения немецких солдат. На одном снимке фашисты катят орудие, на другом запечатлены немецкие панцергренадеры, на третьем что-то пишет мужчина в пилотке с немецким орлом. Заказчик работ пояснил: «На фотографии какой-то немец писал письмо домой о том, что Россия победила, — чего тут плохого?» [6]. Не менее скандальный случай произошел в 2013 г. перед Днем победы в г. Златоуст Челябинской области. Там появился праздничный плакат, на котором изобразили четверых солдат с красным флагом и надписью: «Это наша победа!». Однако грамотные горожане узнали в сюжете фото морских пехотинцев США, сделанное Д. Розенталем 23 февраля 1945 г. во время битвы за японский остров Иводзима. За этот снимок автор получил Пулитцеровскую премию. Директор рекламного агентства пояснил, что «просто взяли готовую форму в Интернете, не заметив подвоха». Ему пришлось извиниться перед ветеранами и их семьями за допущенную оплошность [7]. Принесла сюрпризы коммуникативная кампания в преддверии 70-летия победы в Великой Отечественной войне. 23 марта 2015 г. на сайте «Волонтеры70.рф» Федерального агентства по делам молодёжи, посвященного работе Всероссийского волонтерского корпуса, студенты Ижевского государственного технического университета им. Калашникова выложили фотографии с конкурса боди-арта. Темой конкурса выбрали виды и рода войск, действовавших во время войны. Однако снимки возмутили пользователей Интернета. Особенно не понравился рисунок вечного огня на пояснице одной из участниц и студентка, которая вышла на сцену раскрашенная в цвета Георгиевской ленты [8]. Вместе с ними «прославились» организаторы конкурса «Лучший кондитер Сибири», состоявшегося в Красноярске. Полтора десятка мастеров изготовили торты на тему 70-летия Победы. Победителем конкурса стала Н. Сабурова, которая изготовила трехъярусный торт, где поместились самолет и похоронка, отец, выносящий убитого сына из разрушен-

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ной фашистами деревни и вечный огонь с двумя гвоздиками. Композиция завершилась реальными фотографиями времен войны и поминальным стаканом. Председатель жюри немецкий кондитер Л. Лагард пояснил, что торты оценивали по «внешнему виду и вкусовым качествам». От имени возмущенных блоггеров поэт А. Орлов разразился стихами, которые начал с четверостишия: В Красноярске утром рано Дети съели ветерана. Он стоял, такой седой Перед бронзовой звездой.. [9]. Вероятно, организаторы конкурса потратили деньги и другие ресурсы, чтобы повысить имидж профессии, но получили обратный эффект. Реклама не должна содержать заявлений или изображений, нарушающих общепринятые нормы пристойности, а также злоупотреблять доверием потребителя или его недостаточным опытом. Эти понятные правила часто нарушаются. Например, безвестный столичный склад пиломатериалов разместил в прессе рекламный макет. На нем изобразили аэроплан с подписью «А не купить ли Вам фанеры?». Этот слоган отсылает читателя к старому и непристойному анекдоту. В другом случае незадачливый рекламист придумал слоган для жевательной резинки: «ЖУЙ с нами», намекая на непристойность с помощью сочетания букв. Несколько месяцев на улицах Ставрополя висели рекламные щиты с надписью: «Вы уху ели?» с координатами кафе-бара «Казачок». Адвокат рестораторов пояснил, что «неблагозвучное сочетание на самом деле состояло из вполне приличных слов». Однако ФАС оштрафовал кафе на сумму в 40 тыс. рублей [10]. Следует заметить, что в г. Красноярске плакат с аналогичным слоганам провисел менее недели. 7 сентября 2007 г. за ночь в г. Екатеринбурге появилось 93 щита размером 6 на 3 метра, с карикатурами времен Второй мировой войны и надписями: «Балтман, убирайся в Прибалтику», «Купил у Балтмана — помог врагу». Оказалось, что «Балтманом» называется сеть магазинов, штаб-квартира которой располагается в Таллинне. Наружную рекламу дополнили письма в редакции СМИ от имени малоизвестной общественной организации «Бронзовый солдат». Сотрудники управления Генпрокуратуры в Уральском федеральном округе нашла в них «огульное обвинение всех жителей прибалтийских государств в фашизме». Щиты провисели ровно сутки, а покупатели побежали в магазины, которые, по их пониманию, скоро закроют [11]. Реклама не должна без обоснованных причин играть на чувстве страха, или содержать то, что могло бы спровоцировать акты насилия.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Для этого в ней не может быть элементов дискриминации по расовому, национальному и религиозному признаку или принадлежности к полу и возрастной группе, а также способных обострять комплексы, связанные с внешней непривлекательностью, прежде всего — подростковые. Одна молодая женщина рассказала, что ее сын боится рекламы. Она написала: «Прям визжит от страха и впадает в истерику, когда реклама Скиттлс по телеку, где негр доит жирафа. Кого из них сын боится я не знаю, но уже боюсь телек включать, вдруг опять этот ролик будет» [12]. Весной 2008 г. в Ульяновске наружная реклама стала причиной конфликта «по расовому признаку». Африканский студент местного университета пожаловался на рекламу автосервиса со слоганом «Пашем, как негры». Директор автосервиса в свою очередь заявил, что крамолы в рекламе нет: «Мы просто хотели дать понять нашим клиентам, что работаем, не покладая рук». Однако территориальное управление ФАС решило демонтировать щиты [10]. В августе 2012 г. Родительский комитет Екатеринбурга пожаловался в ФАС на рекламную кампанию фирмы по производству отделочных материалов. На плакатах разместили слоганы: «Будь мужиком, смени пол!», «Ушла жена — смени пол», а также «Сменить пол может каждый». Специалисты ФАС не нашли оскорблений в этой рекламе [13]. Однако неприятный осадок остался. Реклама не должна содержать заявлений или визуальных изображений, которые могут ввести в заблуждение потребителя, в частности по отношению к характеристикам товара, таким как характер, состав, метод и дата изготовления, пригодность к применению, диапазон применения, количество, компания-изготовитель и страна изготовления. Например, текст на одной упаковке утверждает, что это 100-процентный яблочный сок «Привет», а для пущей убедительности добавлено изображение яблок и надпись «Антоновка». Однако более мелким шрифтом поясняется, что он изготовлен из концентрированного апельсинового сока. В октябре 2002 г. 18-летнюю жительницу Великого Новгорода чуть не ввела в заблуждение по поводу применения продукта сопутствующая реклама на упаковке. Она приобрела пачку сахарного песка, расфасованного на фабрике в Санкт-Петербурге. Покупательница с удивлением обнаружила на упаковке рецепт приготовления «Сахарного самогона». Сначала у девушки мелькнула мысль попробовать себя в качестве самогонщицы, но она сумела удержаться от соблазна [14]. Особое отношение в кодексе выражено к авторским правам и правам собственности, таким как патенты, товарные знаки, конструкции и модели, торговые наименования. Выражено уважение официальному признанию или одобрению, присуждению медалей, призов и дипломов. Например, одно московское акционерное общество, торговавшее камуфлированным обмундированием, парашютами и другим военным

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

снаряжением, изготовило рекламный макет со слоганом: «Вы лежите на газоне — и Вас не видно». Эта фраза украдена из культового мультфильма про крокодила Гену. Встречаются и более забавные переделки чужих рекламных лозунгов. Торговая компания «Камча» разместила биллборд со слоганом: «Лучшая подруга девушки — это рыба» (вместо брильянтов) [15]. Попался на плагиате один из банков Калининграда, опубликовавший слоган» «Родина-мать зовет взять кредит под 18% годовых» [6]. Осенью 2014 г. сотрудники якутского ФАС оштрафовали на 5 тыс. рублей владельца цветочного магазина, рекламировавшего свой товар с помощью популярного плаката времен гражданской войны. На нем был изображен тыкающий пальцем красноармеец и слоган «А ты купил своей любимой цветы»? Материал об этом происшествии опубликовали на сайте ФАС под заголовком «Антимонопольщики за патриотизм и чувство гордости за Родину». Вероятно, сотрудники уверены, что защитили оригинальный плакат «Ты записался добровольцем», созданный художником Д. Моором (Орлов) [16]. Между тем, Моор позаимствовал сюжет с одноименного британского плаката. Только в оригинале на голове солдата не буденовка, а каска и звал он добровольцев не на гражданскую, а на германскую войну. Однако чиновникам ФАС до покойного художника не добраться. В рекламе не допускается некорректное употребление результатов исследований и научных терминов, профессионального жаргона и неуместных сведений научного характера, предназначенных для придания заявлениям видимости научной обоснованности, которой они на деле не обладают. Всем знакомы рекламные ролики, когда на экране появляются безымянные актеры в белых халатах и от имени врачей рекомендуют медицинские препараты, средства гигиены, косметику или диету. В начале 2007 г. молодой мэр сибирского города Мегион А. Кузьмин составил список из 27 фраз и выражений, которые местным чиновникам запрещено произносить в его присутствии. Среди них: «я не знаю, я не могу, денег нет, рабочий день закончился, это не мой вопрос» и другие. Он заявил, что чиновники администрации должны уметь вырабатывать механизмы решения и устранения проблемы, а не отстраняться от них. Вероятно, руководитель хотел ограничить употребление подчиненными профессионального жаргона. В свою очередь директор Центра социально-трудовых прав считает, что за такие «словари» работодателя можно привлечь к административной ответственности [17]. Совсем неприемлемы рекламные обращения с орфографическими ошибками. В Якутске на автобусной остановке появился плакат с портретом ветерана. Текст гласил, что он родился в 1992 году, и был на-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

гражден орденом Отечественной войны II степени, «За освобождение Ленинграда, за Германии, за Японии» [6]. Еще хуже те рекламные сообщения, в которых использованы жаргонные слова. На улицах города Бийска разместили социальную рекламу. На плакате нарисовали унитаз с мозгами, написали мелкими желтыми буквами нечитаемый текст и крупно набрали слоган: «Колешься? Лох!» [15]. Реклама, содержащая сравнения, должна быть основаны на фактах, по которым могут быть представлены доказательства. В ней нельзя необоснованно использовать известность и деловую репутацию других фирм, компаний или организаций, а также репутацию известных в обществе людей. Поэтому реклама не должна содержать изображения или ссылки на любые лица, как частные, так и занимающие общественные посты, без получения от них предварительного согласия на это. Эти нормы направлены против недобросовестных предпринимателей и производителей рекламы, эксплуатирующих чужую славу. Например, в августе 2005 г. некое ООО «Кукушка» распространило пресс-релиз. В нем сообщалось, что организация продает яйцеклетки и сперматозоиды для искусственного зачатия в пробирке. Любой желающий мог забеременеть от Элвиса Пресли или получить отпрыска от Мадонны. Кроме того, предлагался семенной материал зарубежных и отечественных звезд поп и рок музыки, политиков и бизнесменов, а также ученых и аристократов, включая графов, королей и принцев. Клиентам предложили гибкую шкалу цен от 12 тыс. долларов за ученых до 50 тыс. долларов за бизнесменов, причем аристократия шла по 37 тыс. долларов. Для подтверждения подлинности материала фирма обещала клиентам личную встречу с донорами [18]. Возможно, короли и олигархи действительно сотрудничали с фирмой и готовились встретиться с ее клиентами, но для встречи с Элвисом Пресли им пришлось бы отправиться на тот свет. Бывают и более курьезные случаи. Избегая задеть деловую репутацию других фирм, рекламисты изобрели формулу «Обычный порошок», который якобы уступает в качестве стиральным порошкам известных брендов. Следом расторопные предприниматели выбросили на рынок «Обычный порошок», который не требовал дополнительного рекламирования, поскольку его упоминали во многих рекламных роликах. Реклама не должна имитировать общую композицию, текст, лозунги, визуальные изображения, музыку и звуковые эффекты другой рекламы, поскольку она может ввести в заблуждение или быть принята за другую рекламу. Эта норма направлена против плагиата, или откровенного воровства чужой интеллектуальной собственности, весьма распространенного в российском рекламном бизнесе. Рекламисты на редкость беззастенчиво используют рекламные макеты времен Российской империи, поскольку не опасаются судебного преследования со стороны собственников.

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

Так, специалисты одного столичного рекламного агентства, которое обслуживает крупную и уважаемую газету, сканировали рекламный макет с изображением детей знаменитых производителей сладостей братьев Абрикосовых и приладили к нему свои тексты об оптовых продуктовых рынках. На замечание они отвечали, что все так делают. Не менее забавно выглядит предложение Интернет-рассылки на фоне рисунка немецкого почтальона в форме Х1Х века. Реклама должна быть легко идентифицирована, вне зависимости от формы и средства распространения информации. То есть при публикации рекламы в средстве массовой информации, содержащем новости и редакционные материалы, форма и содержание должны обеспечивать ее идентификацию, как рекламы. Прежде всего, порядочная реклама не станет скрываться под чужим адресом. По данным MarkMonitor, в 2008 г. на 18% выросло количество регистрации фальшивых сайтов. Чтобы заманить пользователя на свой сайт, мошенники регистрируют доменное имя, лишь слегка отличающееся от известного бренда. Аналитик лаборатории Касперского Э. Уиллемс пояснил: «Жулики отлично понимают, что люди часто ошибаются, когда печатают названия искомых компаний. И они пользуются ошибками, заманивая пользователей на фальшивые сайты» [19]. Кроме того, многие редакции СМИ маскируют рекламные сообщения под рубрикой «Новости», или стыдливо называют ее «Полезные новости». Отдельный раздел кодекса посвящен детям. Реклама не должна злоупотреблять свойственной детям доверчивостью или отсутствием опыта у молодежи, а также содержать заявления или визуальные изображения, способные нанести им моральные травмы и страдания. Реклама не должна формировать представление, что исключительно за счет обладания или использования продукции ребенок может получить физические, социальные или психологические преимущества по отношению к другим детям того же возраста. Реклама не должна ставить под сомнение авторитет, ответственность, суждения или вкусы родителей и содержать прямых призывов к ребенку убедить купить ему рекламируемую продукцию. Все эти правила нарушил Торговый дом ЦУМ, которому в начале сентября 2007 г. пришлось заклеить свои плакаты, рекламирующие детскую одежду. На них изобразили школьницу, которая готовилась к 1 сентября. На одном из плакатов было написано: «Кто не в Prada, тот лох!». На другом плакате она обращалась к своим игрушкам: «Теперь меня интересуют только шмотки. А вы, два старых урода, мне больше не нужны!». На третьем плакате перечислили известные бренды одежды со слоганом: «Папочка! Если ты меня правда любишь, купи! Купи! Купи! Мне туфли, платье и шляпку!». На такую креативную рекламу пожаловались возмущенные покупатели [20].

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Более того, в мае 2013 г. Управление Федеральной антимонопольной службы России по Ленинградской области оштрафовало торговую сеть «Ашан» на 150 тыс. рублей за использование образа школьницы, которая мелом писала на школьной доске скидки на спиртные напитки [21]. В рекламе не следует поощрять и призывать детей увеличивать количество приемов пищи в день или заменять основное питание кондитерскими изделиями. В октябре 2009 г. девять крупнейших компаний-производителей напитков, чипсов и сладостей подписали обязательство ограничить рекламу вредных для детей продуктов в телерадиопрограммах, печатной продукции, в Интернете, а также с помощью сообщений по телефону. Президент Российской ассоциации рекламодателей С. Глушков сообщил, что ограничение коснулось продуктов с повышенным содержанием сахара, красителей и консервантов. Рекламу таких продуктов ограничили в 2006 г. в США, в 2007 г. — в Канаде и Европе [22]. В кодексе сказано, что ответственность за соблюдение правил поведения, несут участники рекламного рынка. Они взяли на себя обязательство не принимать участие в публикации рекламы, которая была признана неприемлемой. Контроль над исполнением кодекса осуществляется Рекламным советом России и его рабочими органами [4]. Не менее долгий путь развития прошли этические нормы в области связей с общественностью. Европейское сообщество специалистов по связям с общественностью столкнулось с недоверием к своей деятельности еще в 50-е годы прошлого века. Вопросами этики занялась Международная ассоциация по связям с общественностью (IPRA), созданная в 1955 г. в Лондоне. На своей Генеральной ассамблее в мае 1961 г. в Венеции IPRA приняла «Кодекс профессионального поведения СО» [23]. Вслед за IPRA, в декабре 1963 г. свой кодекс профессионального поведения принял Британский институт IPR, который был пересмотрен в 1985 и 1986 годах [24]. Затем в мае 1965 г. в Афинах IPRA совместно с Европейской конфедерацией PR (СЕRР) приняли «Афинский кодекс». Он был изменен в 1968 году [25]. СЕRР не ограничилась совместным кодексом и в апреле 1978 г. в Лиссабоне приняла «Европейский кодекс профессионального ведения в области PR» [26]. Этот «Лиссабонский кодекс» был дополнен в мае 1989 года. В октябре 1991 года в Риме приняли «Профессиональную хартию Международного комитета ассоциаций ПР-консультантов» (ICO) [27]. На сегодняшний день в мире существует более 30-ти кодексов профессиональной этики в области связей с общественностью и политического консультирования. Россия не отстала от международной практики. 3 июля 1991 г. при активной поддержке международных организаций ЮНЕСКО, IPRA и

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

CERP появилась Российская ассоциация по связям с общественностью (РАСО). Ее учредили Союз журналистов России, Московский государственный университет международных отношений при Министерстве иностранных дел РФ (МГИМО МИД РФ) и Национальная рекламная ассоциация. В 1997 г. РАСО стала членом Европейской конфедерации по связям с общественностью (CERP). Сегодня в составе РАСО насчитывается более 140 членских организаций. Среди них PR-агентства, департаменты крупных бизнес-структур, отделы по связям с общественностью государственных и некоммерческих организаций, редакции СМИ и крупные университеты. РАСО имеет региональные отделения и представительства по всей стране. В ноябре 1994 г. РАСО опубликовала «Декларацию профессиональных и этических принципов в области СО». Затем 26 сентября 2001 г. РАСО приняла «Российский Кодекс профессиональных и этических принципов в области связей с общественностью», который основан на международном опыте. Специалисты записали в преамбуле: «Осознавая свою ответственность перед обществом и законом за достоверность, точность и честность распространяемой информации, руководствуясь пониманием важности формирования и внедрения в повседневную практику этических ориентиров и профессиональных стандартов деятельности консультантов и агентств, предоставляющих услуги в области связей с общественностью, РАСО провозгласила несколько принципов и норм профессиональной деятельности» [28]. Разработчики отнесли к общим профессиональным принципам то, что деятельность консультанта или агентства должна исходить из общественного блага и не может наносить ущерб законным интересам, чести, достоинству личности. Про общественное благо забыли активисты прокремлевского движения «Наши», которые в сентябре 2008 г. провели у здания миссии ЕС в Москве акцию протеста в связи с арестом в Литве их коллеги К. Голоскокова. Поскольку эта акция не была санкционирована, полиция задержала около 40 участников. Сотрудники ОВД «Якиманка» переписали их паспортные данные и отпустили без предъявления обвинений. Активисты признали, что повели себя незаконным образом и готовы были нести ответственность. Ранее они беспрепятственно проводили многотысячные шествия и пикетировали иностранные представительства, в том числе посольство Великобритании [29]. В другом случае тоже обошлось без репрессий. В подмосковном Ступине на лидера «Яблока» Н. Кузнецова хотели завести дело за публикацию ролика, где агитатора от «Единой России» сбрасывают в воду с моста. Согласно 100-страничному материалу доследственной проверки, Кузнецов «призывал к насилию в отношении группы лиц». Следова-

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

тели опирались на заключение лингвистов Российского культорологического университета. Поскольку «жертва» не обращалась в полицию, наблюдатели сочли ролик постановкой. Адвокат подозреваемого заявил: «Не уверен, что комментарии Кузнецова к видеоролику были корректны, но преследование и возбуждение уголовного дела здесь явно излишни» [30]. 21 марта 2009 года организаторы дискотеки в торгово-развлекательном центре «Капелла» в городе Первоуральске (Свердловская область) объявили, что первые 30 минут вход на танцзал будет бесплатным, а опоздавшим придется платить по 150 рублей. В результате спровоцированной давки погибли 4 человека, еще 8 молодых людей получили ранения. В основном пострадали старшеклассники и студенты. Дискотеку организовал директор коммерческой фирмы «Голливуд» [31]. Следующая история похожа на хулиганскую выходку, которая с особым цинизмом оскорбила жителей столицы. 14 января 2010 г. на уличных видеоэкранах в течение 13 минут демонстрировался порнографический ролик. Через месяц в Новороссийске задержали 40-летнего хакера, ранее судимого за подделку документов. Он взломал сайт одной чеченской организации, а затем через него проник в сервер компании, отвечающей за видеоэкраны в столице. Его обвинили в незаконном распространение порнографических материалов и неправомерном доступе к компьютерной информации. Хакер признал свою вину и заявил, что «хотел народ повеселить» [32]. Практическая деятельность коммуникаторов должна строиться на соблюдении принципов точности, правдивости и добросовестности передаваемой информации. Запрещаются любые попытки обмануть общественное мнение, а также использование ложных или вводящих в заблуждение сведений, распространение информации, причиняющей вред третьим сторонам, или применение ведущих к этому форм и методов работы. Эти принципы часто нарушаются в предвыборных кампаниях. В августе 2007 г. Российский центр обучения избирательным технологиям (РЦОИТ) при ЦИКе подготовил справку, где перечислил все известные «черные» технологии. В справке содержались новинки, наряду с подкупом конкурентов или «каруселью», при которой избирателю перед голосованием выдавали уже заполненный бюллетень, а он взамен на выходе отдавал чистый бланк. Среди них звонки в 2-3 часа ночи с просьбой голосовать за какого-либо кандидата, что вызывало негативную реакцию к этому кандидату (Московская, Архангельская области)». В Тюменской области политтехнологи дестабилизировали работу избиркома, распространив слухи, будто в ящиках для голосования находились споры сибирской язвы.

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

В Белгородской области сторонников ЛДПР уличили в издании незаконного вкладыша «Молочные новости» в одну из местных газет тиражом 1 млн. экземпляров. Этот вкладыш издали на неизвестные средства. В свою очередь, «Единая Россия» устраивала концерты и прочие развлекательные мероприятия, которые сопровождались агитационными лозунгами [33]. Осенью 2007 г. в почтовые ящики верхней зоны Академгородка Новосибирска разбросали агитационную газету местного штаба КПРФ «За народную власть!». В ней на последней странице были опубликованы анекдоты «от Зюганова», в которых в некорректной форме упоминались «Единая Россия», «Справедливая Россия» и президент В.В. Путин». Сотрудники управления ФСБ по Новосибирской области нашли в публикации незаконную агитацию. Лидер КПРФ ранее опубликовал книжку «Анекдоты от Зюганова» и подарил один экземпляр В. Путину. По его словам, и она «нашла у него хорошее и веселое понимание». Зюганов отправил еще один экземпляр главе ФСБ Н. Патрушеву и выразил надежду, что «чувство юмора в Вашей службе остается» [34]. Не всегда этично выражается общественное мнение по актуальным вопросам. Осенью 2007 г. рубрику «Письма» на сайте главы Кемеровской области А. Тулеева забросали однотипными письмами: «Добрый день. Передайте, пожалуйста, мои наилучшие поздравления сыну мэра г. Прокопьевска г-ну Гаранину и дочери зама не то Вашего, не то главы г. Кемерово, которые сегодня сочетаются законным браком. Умиление переполняет душу, когда видишь, как дети государственных чиновников в такой радостный день передвигаются на дорогих и красиво украшенных автомобилях в свадебном кортеже. Гордость берет, когда видишь как у государственных мужей все хорошо, а значит и у нас все будет прекрасно. Пусть у них в жизни все будет без проблем и препятствий. Пусть государство всегда идет им навстречу, как например, пошло навстречу 20 минут назад, перекрыв силами ГИБДД перекресток пр. Октябрьский и ул. Соборной, создав пробку в час пик, ради того, чтобы молодожены не мучались в автомобилях, а мчались навстречу своему счастью. ГОРЬКО!» [35]. Часто сомнительные данные публикуют государственные организации. Осенью 2012 г. ВЦИОМ выяснил, что большинство россиян чувствовали себя счастливыми. Причем «индекс счастья» за полгода вырос с 69% до 72%. Мужчины и женщины счастливы одинаково, но наиболее счастливы жители Москвы и Санкт-Петербурга [36]. По этому поводу русский фолклер сразу пополнился анекдотом: «Как показал недавний социологический опрос, три четверти россиян чувствуют себя счастливыми. А остальные не пьют». Юмор указывает на то, что люди не поверили в результаты исследования, поскольку Россия уже втягивалась в затяжной мировой кризис.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

В кодексе перечислены принципы работы с клиентами. Консультант или агентство должны придерживаться честного и откровенного подхода в отношениях со своими клиентами. Они не могут одновременно представлять интересы конфликтующих или конкурирующих сторон без их на то согласия. При этом они обязаны соблюдать полную конфиденциальность, строго придерживаться принципа секретности информации, полученной от настоящих, бывших или потенциальных клиентов или нанимателей, кроме тех случаев, когда клиент предоставил такую информацию для публичного использования или дал ясное разрешение на ее разглашение. Ограничения конфиденциальности допустимы только в случаях прямо предусмотренных действующим законодательством. В декабре 2007 г. в прессу просочилась служебная записка «О предварительных результатах работы по подготовке предложений о создании министерства интеллектуального и культурного развития Российской Федерации». Внимание общественности привлек раздел №3, в котором перечислены 13 имен известных писателей, руководителей музеев, редакторов журналов, актеров и других деятелей культуры, потенциальных противников такого решения [37]. Вероятно, этот документ опубликовали для давления общественным мнением на управленческое решение. Однако в документе вымарали фамилию исполнителя, что снизило достоверность сообщения. В марте 2008 г. появился сайт www.radarix.com с базой данных о многих жителях России и стран СНГ. В ней содержатся имена, паспортные данные, адреса прописки людей и информация из налоговой инспекции. Кроме того, в открытый доступ выложили данные ГАИ, сведения о недвижимости и прочее. Там же можно обнаружить информацию по многим фирмам, сведения об их деятельности и отчеты по налогообложению. Владельцы сайта называют его «Вашим личным детективом» и заявляют, что любому желающему открыт доступ к 3,3 терабайтам секретной информации. Еженедельно на сайт поступают обновления. Сервер расположен в США, домен зарегистрирован на жителя Панамы, а портал расположен на хостинге американского провайдера [38]. Консультанты обязаны заявить о своих обстоятельствах в случае, если их личные интересы или обязательства могут вступить в противоречие с интересами их клиента. Недопустимо получение материального вознаграждения в любой форме от третьей стороны за услуги, выполняемые по заказу клиента или нанимателя, без его согласия. Осенью 2997 г. телеведущего В. Соловьева заподозрили в попытке давления на Высший арбитражный суд РФ. Там рассматривалось дело одного из совладельцев компании «Ист-Лайн» В. Когана о споре за земельные участки вокруг Истринского водохранилища. Чтобы поддержать знакомого, известный журналист выступил с критикой отечествен-

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ной арбитражной системы в своих радиовыступлениях. Это был не первый случай использования авторитета СМИ в личных целях. В 2005 г. во время передела собственности в НИИ Шинной промышленности Соловьев публично выступил в поддержку одной из сторон [39]. Консультант или агентство не должны предлагать или выплачивать для обеспечения интересов своего клиента, а также способствовать своими действиями тому, чтобы клиент предлагал или выплачивал вознаграждение лицам, занимающим общественные и государственные посты или работающим в организациях, созданных в соответствии с законом, в случаях, когда такое действие несовместимо с интересами общества. Они не должны использовать информацию о клиенте с целью получения финансовой или иной выгоды; оказывать клиенту услуги на условиях, которые могут повлиять на независимость, объективность и честность консультанта или агентства; гарантировать клиенту конкретного результата, если достижение такового не находится под прямым и непосредственным контролем консультанта или агентства; заключать контракт с клиентом или нанимателем, согласно которому консультант или агентство гарантируют достижение каких-либо количественных результатов методами и средствами, противоречащими требованиям настоящего Кодекса. В марте 2013 г. возбудили уголовное дело в отношении главного редактора одного из сайтов Волгоградской области. Ранее депутат областной думы увидел на сайте в г. Волжском порочащую его информацию, которая не соответствовала действительности. Депутат встретиться с руководством. Ему предложили платить по 40 тыс. рублей в месяц за удаление публикации. Депутат передал журналистам 80 тыс. рублей. Организатором этого преступления оказался другой депутат Волжской городской думы. Редактору и депутату грозит до 12 лет заключения [40]. В отношениях с коллегами специалисты должны избегать нечестной конкуренции и умышленно наносить ущерб профессиональной репутации или работе коллег. Консультант или агентство не должны в своей работе пользоваться методами, унижающими достоинство клиентов или нанимателей другого консультанта или агентства. В общественной жизни встречается много примеров недобросовестной конкуренции. В 2000 г. церкви сайентологии отказали в перерегистрации в качестве юридического лица, хотя ее официально зарегистрировали в январе 1994 года. Спустя 7 лет Европейский суд по правам человека в Страсбурге единогласно установил нарушение статьи 11 (свобода собраний и объединений), а также статьи 9 (свобода мысли, совести и религии). В соответствии со статьей 41 Европейской конвенции прав человека и основных свобод суд приговорил Россию к возмещению морального ущерба в размере 10 тыс. евро, а также к оплате судебных расходов (15 тыс. евро) [41]. Манипуляторов можно не любить, но соблюдать законы надо.

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

В октябре 2009 г. в районе «Фили-Давыдково» г. Москвы за подписью ассоциации в защиту прав избирателей «Голос» распространили листовки «11 октября нет выборам без выбора». На лицевой стороне изобразили стадо баранов, а на обратной — напечатали призыв не ходить на выборы. Сотрудники «Голоса» заявили, что листовка является фальшивкой, но затруднились ответить кто автор провокации [42]. Все помнят, как летом 2008 г. телеканал «Россия» совместно с Институтом российской истории РАН и фондом «Общественное мнение» провел конкурс популярности героев отечественной истории «Имя Россия». Первое место в рейтинге чуть не занял И. Сталин. Оказалось, что на верхушку рейтинга советского диктатора вывели всего 22 спамера. В конечном итоге на первом месте оказался последний русский император Николай II. Он опередил Сталина более чем на 40 тыс. голосов. Кроме них на верхушку рейтинга поднялись В. Ленин, В. Высоцкий, Петр I, А. Пушкин, Екатерина II, Ю. Гагарин, А. Невский, С. Радонежский, Б. Ельцин, Иван Грозный [43]. В январе 2013 г. жители г. Кемерово выбирали себе мэра. Рекламные плакаты кандидата от «Единой России» В. Ермакова появились на улицах в октябре 2012 г., задолго до начала избирательной кампании. На них кандидат призывал поддержать развитие спорта и строительство жилья. В ответ на многочисленные жалобы, местное управление Федеральной антимонопольной службы признало плакаты социальной рекламой [44]. В марте 2007 г. в универмаге на проспекте Маршала Жукова кассовые аппараты выдавали чеки с текстом: «Да здравствует фашизм! Я люблю Гитлера!!! Эдуард Лимонов». Сотрудник «Объединенной системы моментальных платежей» сообщил, что неизвестные хакеры взломали их сайт, украли ряд паролей к терминалам и могли написать на чеках что угодно. Сам Э. Лимонов хотел найти тех, кто его скомпрометировал, и обратиться с иском о защите чести и достоинства в суд [45]. Кроме того, нельзя публиковать или распространять на коммерческих условиях методики и технологии, авторство которых принадлежит другому консультанту или агентству, что может быть достоверно установлено, иначе как с письменного согласия последних. В разделе 4 изложены принципы взаимодействия со СМИ и представителями других профессий. Консультант или агентство не должны предпринимать действия, могущие нанести ущерб репутации СМИ. Коммуникаторам следует заботиться о репутации партнеров, у которых есть свои жесткие ограничения. Весной 2008 г. Госдума приняла законопроект, который позволяет в судебном порядке прекратить деятельность средства массовой информации за распространение клеветнических материалов. Эта норма дополнила наказания за распространение публичных призывов к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских ма-

100

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

териалов, а также материалов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости, а также разглашение сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну [46]. Иногда этические нормы нарушают редакции СМИ. В декабре 2007 г. американский политолог Э. Качинс потребовал от редакции газеты «Коммерсант» убрать с сайта статью, которая не соответствовала смыслу его доклада, посвященного гипотетическим сценариям развития России к 2017 году. Издание опубликовало выдержки лишь из одной главы доклада. Редакция убрала статью из англоязычной версии сайта газеты, но не спешила убрать материал из русскоязычной версии. По мнению Качинса, газете и автору статьи должно быть стыдно за свои действия [47]. Похожая история произошла с певицей Э. Пьехой в сентябре 2007 года. Она попросила издательство «Эксмо» отозвать из книжных магазинов биографическую книгу «Эдита» петербургского музыковеда А. Лопатина. Автор не дал певице прочитать рукопись, а она обнаружила в книге много искажений ее биографии и не согласованных с ней фотографий. Издательство решило отозвать книгу из магазинов, хотя изъять весь тираж не удалось [48]. 21 ноября 2011 г. ведущая новостей на РЕН-ТВ Т. Лиманова комментировала репортаж о появлении президента Д. Медведева на саммите стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. Она отметила, что Медведев вскоре примет на себя руководство АТЭС, которое ранее осуществлял президент США Б. Обама. Сразу после этих слов она подняла руку и вытянула средний палец. Во всем мире этот знак понимается как «показать фак» и считается одним из самых оскорбительных жестов. Лиманова объяснила, что хулиганский жест был адресован членам выпускающей бригады телевизионщиков. Однако пресс-служба канала сообщила, что Лиманова не будет работать в качестве ведущей [49]. Новостная информация должна поставляться без оплаты и какоголибо скрытого вознаграждения за ее использование или публикацию. Если возникнет необходимость проявить инициативу или осуществить какой-либо контроль над распространением информации, специалисты могут сделать это с помощью платной публикации в прессе или на радио и телевидении в соответствии с правилами и практикой, принятыми в этой области. Отечественная практика показывает, что газета, наполовину заполненная платными материалами, оправдывает лишь себестоимость. Две трети платных публикаций приносит изданию прибыль. Лишь изредка удается заполнить весь номер заказными материалами, которые дают сверх прибыль. Между тем, не считается подкупом журналистов организация для них семинаров, пресс-туров и других мероприятий. В своих взаимоотношениях с представителями других профессий консультант или агентство должны знать и уважать правила и практику,

101

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

принятые в этих профессиях, а также соблюдать их в той степени, в которой они совместимы с этикой его собственной профессии. Осенью 2000 г. Российская национальная федерация международных фестивалей (Росинтерфест) потребовала от популярного московского журнала «Афиша» возмещения убытков за неэтичный анонс гастролей американской танцевальной группы Stomp. Рассказ об авангардных танцорах заканчивался словами: «Тем, кто пойдет на Stomp впервые (а таких, скорее всего, большинство) стоит прислушаться к совету завсегдатаев и прихватить с собой беруши. В противном случае можно лишится 50% слуха, а заодно заработать нервный тик. Детям лучше вообще такие спектакли не показывать. Мало того, что оглохнут, так еще и насмотрятся, как взрослые дяди и тети используют ... предметы домашнего обихода не по назначению». Главный редактор журнала И. Осколков-Ценципер счел претензии юридически несостоятельными, но пообещал опубликовать в следующем номере опровержение, что спектакль Stomp не наносит ущерба здоровью зрителей [50]. В другом случае в апреле 2007 г. прокуратура Октябрьского района Калининграда возбудила уголовное дело по фактам публичного оскорбления губернатора Калининградской области Г. Бооса. Поводом стал факт распространения листовок, содержащих оскорбительные утверждения в адрес руководителя региона. Анонимные листовки не имели выходных данных [51]. Раздел 5 заботится о репутации профессии. Консультант или агентство должны воздерживаться от любых действий, могущих нанести ущерб репутации профессии. Долг каждого не только уважать настоящий кодекс, но и способствовать тому, чтобы он был широко известен и понятен всем. Консультант или агентство, которые допускают нарушение кодекса другими консультантами или агентствами, будут сами считаться нарушителями. Однажды сайт forum.msk.ru М. Делягина раскритиковал политтехнолога С. Белковского. Его обвинили в идеологической поддержке «связи Кремля и Лубянки с Березовским и Закаевым». В ответ последовали информационные атаки на членов редакционного совета «ФОРУМа.мск» через сайт «Лефт.ру». Ранее этих потиттехнологов считали союзниками и единомышленниками как левых патриотов с антикремлевским уклоном. Однако перед выборами старые партнеры превратились в жестких конкурентов. Вот и полился компромат на страницы Интернета [52]. В октябре 2012 г. активисты движения «Однодольщики» в г. Кольчугино Владимирской области запустили на аэростате в стратосферу на высоту 36 км котенка по кличке «Лапа» с запиской: «Уважаемый В.В. Путин. Помогите достроить мой домик». Якобы котенок пробыл в воздухе 3 час. 14 мин. и вернулся на землю невредимым. Акция обманутых дольщиков вызвала бурю возмущения в блогосфере и обращение в проку-

102

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ратуру с просьбой проверить действия активистов. Специалисты пояснили, что уже на высоте 1,2 км животное разорвало бы на части из-за низкого давления. Хозяин кота и автор идеи Г. назвал акцию простым пиар-ходом, а котенка он спрятал в багажнике машины. Про блоггеров он сказал: «Им стало жаль котенка, который никуда не летал, а на жизнь 80 тыс. семей, которые остались без крова, им наплевать» [53]. Контроль над соблюдением «Кодекса профессиональных и этических принципов в области связей с общественностью» осуществляется руководящими органами и профильными комиссиями национальной профессиональной ассоциации, в задачи которых входит решение конфликтных ситуаций в сфере связей с общественностью и принятие по ним соответствующих мер [33]. Кроме общего документа появились кодексы отдельных PR-агентств. Многие положения этих кодексов перекликаются, поскольку составляют основу профессиональной этики. Например, собственный «Кодекс профессионального поведения и этики сотрудника» есть у агентства «НИККОЛО М». В первой части этого кодекса изложены общие требования к профессионалам. Сотрудник должен соблюдать самые высокие нормы профессионального поведения в области политического консультирования. Его поведение даже в личной жизни не должно наносить ущерба восприятию этой профессии в обществе. Он должен способствовать повышению репутации фирмы и самой профессии политического консультанта. По мнению руководителей агентства, сотрудник должен обладать необходимым объемом знаний и умений для осуществления своей профессиональной деятельности. Ему нужно повышать уровень своей профессиональной квалификации, теоретически осмысливать результаты работы, быть в курсе технологических новинок и разработок и внедрять их в практическую деятельность. Сотрудникам запрещено разглашать или использовать информацию, полученную конфиденциально от клиента, потенциального, нынешнего или бывшего, в личных или каких-либо других целях. Конфиденциальность не должна быть нарушена даже непреднамеренно, при небрежном обращении с документацией или обсуждении служебных вопросов в обществе. Не следует заключать контракт с клиентом или заказчиком, согласно которому сотрудник гарантирует какие-либо количественные результаты. Он не должен вести переговоров или вступать в соглашение с потенциальным клиентом на условиях выплаты ему вознаграждения, в зависимости от достижения определенных результатов (победы клиента на выборах или обеспечения достаточного количества участвующих в голосовании). По отношению к общественному мнению и средствам массовой информации сотрудник должен постоянно заботиться о соблюдении пра-

103

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ва общества на информацию, поставлять эту информацию в рамках профессиональной конфиденциальности. Он также должен уважать права и независимость и не наносить ущерба честности средств массовой информации. Он не должен предпринимать попытки обмануть общественное мнение или его представителей. Новостная информация должна предоставляться без оплаты и какого-либо скрытого вознаграждения за ее использование или публикацию. Сотрудник должен всегда и при любых условиях вести себя так, чтобы заслужить и сохранить доверие тех, с кем он вступает в контакт. Своей профессиональной деятельностью он должен способствовать развитию демократических основ политического и государственного устройства, вносить вклад в создание нравственных и культурных условий, дающих человеку возможность пользоваться всеми правами, предоставленными ему «Всеобщей декларацией прав человека». Профессионал должен воздерживаться от нечестной конкуренции с коллегами, он не должен намеренно наносить ущерб их профессиональной репутации или работе. Сотрудник должен сотрудничать с коллегами — политическими консультантами в соблюдении основных этических и профессиональных норм их деятельности [54]. Жизнь не стоит на месте. Стремительными темпами развиваются технические средства коммуникации. Они создают новые каналы коммуникации. Например, по сведениям консалтингового портала comScore, который провел исследование в 40 странах, в мае 2009 г. социальные сети посетили 734,2 миллиона человек. Лидером оказалась Россия, где граждане провели в сетях среднем по 6.6. час. в день. Второе место заняла Бразилия, где жители провели в социальных сетях в среднем 6.3 часа. США оказались лишь на 9 месте с 4.2 часами [55]. Вместе с новыми каналами расширяется поле, требующее регламентирования взаимоотношений участников коммуникационного процесса. В мае 2008 г. юридическая фирма DLA Piper провела исследование, по результатам которого 46% пользователей Интернета высказались за то, чтобы блоггеры и онлайновые комментаторы добровольно приняли кодекс этики поведения. В первую очередь, следовало запретить клевету и разжигание розни, а также защитить интеллектуальную собственность. Против такого предложения высказались лишь 4% пользователей и 15% затруднились с ответом. Специалист по праву в сфере цифровых СМИ из DLA Piper Д. Кэлоу считает, что кодекс поведения позволит блоггерам и пользователям Интернета лучше осознать юридический характер того, что они размещают в сети [56]. Поэтому следует ожидать появления новых профессиональных кодексов этики. Вслед за блоггерами могут разработать свои кодексы держатели социальных сетей и другие участники цифровых коммуникаций.

104

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

Список литературы: 1. http://www.un.org/ru. 2. Международный кодекс рекламной деятельности Международной торговой палаты. http://outdoor-ad.rus.net. 3. Журналисты и рекламисты подписали российский рекламный кодекс. http:// www.rosconcert.com. 2002. 26 декабря. 4. Российский рекламный кодекс. http://www.advpro.ru. 5. Пермское издательство извинилось за календари для ветеранов с немецкими солдатами. http://ru.tsn.ua. 2010. 23 апреля. 6. В регионах оправдываются за скандалы к Дню Победы. NEWSru.com. 2013. 8 мая. 7. «Беспощадные» уральские рекламщики опозорились, поздравив ветеранов с «нашей победой» американцев над японцами. NEWSru.com. 2013. 23 апреля. 8. Ижевские студенты в купальниках нарисовали на себе символы Победы. NEWSru.com. 2015. 24 марта. 9. «В Красноярске утром рано дети съели ветерана». NEWSru.com. 2015. 30 марта. 10. Белый М. Регионы России ведут войну с «неэтичной рекламой». http://news. bbc.co. 2008. 17 марта. 11. Терлецкий В. Прокуратура Екатеринбурга расследует дело «Бронзового солдата». http://www.ng.ru. 2007. 9 декабря. 12. http://www.baby.ru. 13. ФАС сочла неоскорбительным рекламный призыв сменить пол. http://www. utro.ru. 2012. 17 августа. 14. Рецепт приготовления самогона на упаковке сахара. YTPO. 2002. 9 октября. 15. Примеры идиотской и бессмысленной рекламы. http://creative.mirtesen.ru. 16. ФАС выступила «за патриотизм и чувство гордости за Родину». NEWSru.com. 2014. 23 сентября. 17. Сибирский мэр запретил говорить «не знаю». http://news.bbc.co.uk. 2007. 9 января. 18. Никоноров З.Е. Многие мечтали забеременеть от Элвиса Пресли. http:// medpeterburg.ru. 19. В Интернете растет мошенничество с ведущими брэндами. http://news.bbc. co.uk. 2009. 9 марта. 20. Девочка ЦУМа больше никого не называет лохом. http://news.bbc.co. 2007. 8 сентября. 21. Не тот образ. NEWSru.com. 2013. 27 мая. 22. В России ограничат рекламу вредных для детей продуктов. http://news.mail. ru. 2009. 19 октября. 23. Венецианский Кодекс Международной Ассоциации по связям с общественностью (IPRA), май 1961 г. http://www.prlink.ru. 24. Кодекс профессионального поведения Британского института PR–IPR. http:// interjour.ru. 25. Афинский кодекс Международной Ассоциации по связям с общественностью (IPRA). http://www.prlink.ru. 26. Европейский кодекс профессионального поведения в области ПР — Кодекс СЕРП. http://www.prlink.ru. 27. Профессиональная хартия Международного комитета ассоциаций ПРконсультантов ICO (Римская хартия). http://www.prlink.ru. 28. Российский Кодекс профессиональных и этических принципов в области связей с общественностью. http://www.raso.ru.

105

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 29. Активисты «Наших» попали в милицию. http://news.bbc.co. 2008. 1 сентября. 30. Горбачев А. ВКонтакте с полицией. http://www.ng.ru. 2012. 1 августа. 31. Бесплатный вход на дискотеку. АиФ. 2009. 23 марта. 32. Образкова М. Задержан хакер. http://www.ng.ru. 2010. 17 февраля. 33. Казумова Э., Алексеева Н. 26 черных. Газета. 2007. 22 августа. 34. ФСБ: анекдоты про Путина — незаконная агитация. http://news.bbc.co.uk. 2007. 11 января. 35. Губернатор запутался в Сети. http://www.scandaly.ru. 2007. 10 сентября. 36. Слава тебе, добрый кризис. http://www.ng.ru. 2009. 12. ноября. 37. «Вероятная реакция общественности на проект и назначение Боярскова на должность министра». http://newsland.com. 2007. 21 декабря. 38. Секретные данные тысяч россиян просочились в Интернет. http://www.rian. ru. 2008. 21 марта. 39. Соловьиная песня за 50 тысяч евро. http://www.compromat.ru. 2007. 26. сентября. 40. Главреда волгоградского интернет-издания обвиняют в шантаже депутата. http://jourdom.ru. 2013. 14 марта. 41. Церковь сайентологии города Москвы выиграла дело против России в Европейском суде по правам человека в Страсбурге. http://news.mail.ru. 2007. 5 апреля. 42. В Фили-Давыдково от имени ассоциации «Голос» распространялись провокационные листовки. http://fili-davydkovo.info. 2009. 8 октября. 43. Баранов И. Красные спамеры. INTERFAX.RU. 2008. 18 июля. 44. Горбачев А. Незаконную агитацию назвали социальной рекламой. http://www. ng.ru. 2013. 21. января. 45. Романов М. Лимонова опозорили на чеках. Московский Комсомолец. 2007. 24 марта. 46. ГД приняла в первом чтении закон, позволяющий закрыть СМИ за клевету. http://www.rian.ru. 2008. 25 апреля. 47. Березин А. Политолог просит «Коммерсант» убрать из Интернета скандальную статью. http://www.rian.ru. 2007. 14 декабря. 48. Гордон И. Эдита Пьеха отзывает свою биографию из книжных магазинов. http://www.rian.ru. 2007. 18 сентября. 49. Российская телеведущая показала Обаме палец. http://inosmi.ru. 2011. 23 ноября. 50. От журнала «Афиша» требуют возмещения убытков за будущие гастроли. http://lenta.ru. 2000. 30 ноября. 51. Оскорблением калининградского губернатора занялась прокуратура. Росбалт. 2007. 2 апреля. 52. Козлов К. Как поссорился Михаил Геннадьевич со Станиславом Александровичем. http://www.compromat.ru. 53. Обманутые дольщики объяснили запуск котенка «на гарантированную смерть» пиаром. NEWSru.com. 2012. 9 октября. 54. Кодекс профессионального поведения и этики сотрудника «НИККОЛО М». http://www.nikkolom.ru. 55. Россия — лидер по присутствию в социальных сетях. http://www.inosmi.ru. 2009. 3 июля. 56. Беспалов А. Пользователи Интернета выступают за кодекс поведения блоггеров. http://www.inosmi.ru. 2008. 14 мая.

106

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ETHICS OF COMMUNICATION ACTIVITY IN RUSSIA

Author: ILYIN А.S. ILYIN ANATOLIY SEMENOVICH — Candidate of Science in History, Associate Professor of the Chair of Human resource management at Krasnoyarsk State Agrarian University. Address: 90 Mira Street. 660049, Krasnoyarsk, Russia. Phone/Fax: +7(391) 227-3609. Е-mail: a_Ilyn@mail.ru. Abstract: The author focuses on the ethics of communication management . Management process involves interaction between people and organizations, for which experts build channels of communication with key target audiences and then fill them with messages. In this process ethical standards generally accepted in the society can not be neglected. A brief overview of professional codes allow communication professionals to avoid mistakes in their work. Keywords: communication, ethics , Public relations, advertising.

References 1. http://www.un.org/ru. 2. Меjdunarodnii kodtks reklamnoi dtitelnosti Меjdunarodnoi torgovoi palate. http:// outdoor-ad.rus.net [International code of advertising International chamber of Commerce. http://outdoor-ad.rus.net]. 3. Jyrnalisti i reklamisti podpisali rossiiskii reklamnei kodeks http://www.rosconcert. com. 2002. on December 26 [Journalists and advertisers have signed the Russian code of advertising. http://www.rosconcert.com. 2002. on December 26]. 4. Rossiiski reklamni kodeks. http://www.advpro.ru [The Russian code of advertising. http://www.advpro.ru]. 5. Permskoe izdatelstvo izvinilos za kalendari dly veteranov s nemezkimi soldatami. http://ru.tsn.ua. 2010. on April 23 [Perm publisher apologized for calendars for veterans with German soldiers. http://ru.tsn.ua. 2010. on April 23]. 6. V regionay opravdivautsy za skandali k Dnu Pobedi. NEWSru.com. 2013. on 8 may [In the regions excuses for the scandals to the Victory Day. NEWSru.com. 2013. on 8 may]. 7. «Bespordonii» uralskie reklamisti opozorilis, pozdraviv veteranov s «nashei pobedoi» американцев nad yponzami. NEWSru.com. 2013. on April 23 [«Ruthless» Ural advertisers disgraced, congratulating the veterans with «our victory» of Americans over the Japanese. NEWSru.com. 2013. on April 23]. 8. Ijevskie studenti v kupalnikah narisovali na sebe simvoli Pobedi. NEWSru.com. 2015. on March 24 [Izhevsk students in swimsuits drew on himself the symbols of Victory. NEWSru.com. 2015. on March 24]. 9. «V Krasnoyrske utrom rano deti sieli veterana». NEWSru.com. 2015. on March 30. [«In Krasnoyarsk early in the morning, the children ate the veteran». NEWSru.com. 2015. on March 30]. 10. Belii M. Regioni Rossii vedut voinu s «neetichnoi reklammoi». http://news.bbc.co. 2008. on March 17/ [White M. the Regions of Russia are at war with “unethical advertising”. http://news.bbc.co. 2008. on March 17].

107

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 11. Terlezkii V. Prokuratura Ekaterinburga rassleduet delo «Bronzovogo soldata». http:// www.ng.ru. 2007. on 9 December. [Terletsky V. The Prosecutor’s office of Yekaterinburg is investigating the case of the Bronze soldier. http://www.ng.ru. 2007. on 9 December]. 12. http://www.baby.ru. 13. FAS sochla neoskorbitelnim reklamnii priziv smenit pol. http://www.utro.ru. 2012. on August 17. [FAS considered offenseless advertising appeal to change their sex. http:// www.utro.ru. 2012. on August 17]. 14. Rezept prigotovleniy samogona na upakovke sahara. YTPO. 2002. 9 October. [The recipe for moonshine on the packaging of sugar. YTPO. 2002. 9 October]. 15. Primeri idiotskoi i bessmislennoi reklami. http://creative.mirtesen.ru. [Examples of idiotic and meaningless advertising. http://creative.mirtesen.ru]. 16. FAS vistupila «za patriotizm i chuvstvo gordosti za Rodinu». NEWSru.com. 2014. on September 23. [The FAS made “for patriotism and pride for their country”. NEWSru. com. 2014. on September 23]. 17. Sibirskii mer zapretil govorit «nt znau». http://news.bbc.co.uk. 2007. on 9 January. [Siberian mayor banned to say “don’t know”. http://news.bbc.co.uk. 2007. on 9 January]. 18. Nikonorov Z.E. Mnogie mechtali zabtremenit ot Elvisa Presli. http://medpeterburg. ru. [Nikonorov Z. E. Many wanted to get pregnant by Elvis Presley. http://medpeterburg.ru]. 19. V Internete rastet moshennichtstvo s vedujimi brendami. http://news.bbc.co.uk. 2009. on 9 March. [On the Internet is growing fraud with leading brands. http://news.bbc. co.uk. 2009. on 9 March]. 20. Devochka ZUMa bolshe nikogo ne nazivaet lohom. http://news.bbc.co. 2007. on 8 September. [Girl Cum no more calls Chode. http://news.bbc.co. 2007. on 8 September]. 21. Ne tot obraz. NEWSru.com. 2013. on may 27. [Not the image. NEWSru.com. 2013. on may 27]. 22. V Rossii ogranichat reklamu vrednih dly dttei produktov. http://news.mail.ru. 2009. October 19. [In Russia will restrict the advertising of harmful products for children. http:// news.mail.ru. 2009. October 19]. 23. Venezianskii Kodeks Mejdunarodnoi Assoziazii po svyzym s objtstvennosti (IPRA), mai 1961 g. http://www.prlink.ru. [Venetian code of the International public relations Association (IPRA), may 1961. http://www.prlink.ru]. 24. Kodeks professionalnogo povedeniy Britanskogo instityta PR–IPR. http://interjour.ru. [The code of professional conduct of the chartered Institute of PR IPR. http://interjour.ru]. 25. Afinskii Kodeks Mejdunarodnoi Assoziazii po svyzyv s objtstvennosti (IPRA). [The Athenian code of the International public relations Association (IPRA). http://www.prlink.ru]. 26. Evropeiski Kodeks professionalnogo povedeniy v oblasti PR — Kodeks SERP. http:// www.prlink.ru. [The European code of professional conduct in the field of PR — Code SERP. http://www.prlink.ru]. 27. Povedeniy hartiy Mejdunarodnogo komiteta assoziazii PR-konsultantov ICO (Rimskay hartiy). http://www.prlink.ru. [Professional Charter of the International Committee of associations of PR consultants ICO (the Rome Charter). http://www.prlink.ru]. 28. Rossiiskii Kodeks professionalneh I eticheskih prinzipov v oblasti svyzei s objtstvennosti. http://www.raso.ru. [The Russian Code of professional and ethical principles in the field of public relations. http://www.raso.ru]. 29. Activisti «Nashih» popali v miliziu. http://news.bbc.co. 2008. 1 September. [Activists of “Our” came to the police. http://news.bbc.co. 2008. 1 September]. 30. Gorbachev A. VKontakte s poliziei. http://www.ng.ru. 2012. on 1 August. [Gorbachev A. Vkontakte with the police. http://www.ng.ru. 2012. on 1 August]. 31. Besplatnii vhod na diskoteku. AIF. 2009. on March 23. [Free entrance to the disco. The AIF. 2009. on March 23].

108

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА 32. Obrazkova М. Zaderjan haker. http://www.ng.ru. 2010. on 17 February. [Obrazcov M. Hacker arrested. http://www.ng.ru. 2010. on 17 February]. 33. Casanova C., Alexeeva N. 26 jernih. Newspaper. 2007. on August 22. [Casanova C., Alexeeva N. 26 black. Newspaper. 2007. on August 22]. 34. FSB: antkdoti pro Putina — nezakonnay agitaziy. http://news.bbc.co.uk. 2007. on January 11. [FSB: jokes about Putin — illegal propaganda. http://news.bbc.co.uk. 2007. on January 11]. 35. Gubernator zaputalsy v Seti. http://www.scandaly.ru. 2007. on September 10. [The Governor became entangled in the Network. http://www.scandaly.ru. 2007. on September 10]. 36. Slava tebe, dobrii krizis. http://www.ng.ru. 2009. 12. November. [Thank you, good crisis. http://www.ng.ru. 2009. 12. November]. 37. «Veroytnay reakziy objestvennosti na proekt i naznacyenie Boyrskova na doljnost ministra». “. http://newsland.com. 2007. on December 21. [“The likely public reaction to the project and the appointment of barskova to the post of Minister”. http://newsland. com. 2007. on December 21]. 38. Sekretnii dannii tisych rossiyn prosochilis v Internet. http://www.rian.ru. 2008. on March 21. [Secret data of thousands of Russians leaked on the Internet. http://www.rian. ru. 2008. on March 21]. 39. Solovinnay pesny za 50 tisych evro. http://www.compromat.ru. 2007. 26. September. [Nightingale song for 50 thousand euros. http://www.compromat.ru. 2007. 26. September]. 40. Glavreda volgogradskogo internet-izdaniy obvinyut v shantaje deputata. http:// jourdom.ru. 2013. on March 14. [The editor of the Volgograd online publication accused of blackmailing Deputy. http://jourdom.ru. 2013. on March 14]. 41. Zerkov satntologii goroda Moskvi viigrala delo protiv Rossii v Evropeiskom sude po pravam cheloveka v Strasburge. http://news.mail.ru. 2007. on 5 April. [The Church of Scientology of Moscow won the case against Russia at the European court of human rights in Strasbourg. http://news.mail.ru. 2007. on 5 April]. 42. V Fili-Davidkovo ot imeni assoziazii «Golos» rasprostranylis provakazionnie listovki. http://fili-davydkovo.info. 2009. on 8 October. [In Fili-Davydkovo on behalf of the Association “Golos” spread provocative leaflets. http://fili-davydkovo.info. 2009. on 8 October]. 43. Baranov I. Krasnie spameri. INTERFAX.RU. 2008. on July 18. [Baranov I. Red spammers. INTERFAX.RU. 2008. on July 18]. 44. Gorbachev A. Nezakonnuy agitaziu nazvali sozialnoi reklamoi. http://www.ng.ru. 2013. 21. January. [Gorbachev A. Illegal campaign called social advertising. http://www. ng.ru. 2013. 21. January]. 45. Romanov M. Limonova opozorili na chekah. Moskovsky Komsomolets. 2007. on March 24. [Romanov M. Limonov dishonored checks. Moskovsky Komsomolets. 2007. on March 24]. 46. GD prinila v pervom chtenii zakon, pozvolyujii zakrit SMI za klevetu. http://www.rian. ru. 2007. on December 14. [The state Duma adopted in the first reading a bill designed to close media outlets for defamation. http://www.rian.ru. 2008. on April 25]. 47. Berezin A. Politolog prosit «Komersant» ubrat iz Interneta skandalnyu statu. http:// www.rian.ru. 2007. on December 14. [Berezin A. the Analyst asks “Kommersant” remove from the Internet a scandalous article. http://www.rian.ru. 2007. on December 14]. 48. Gordon I. Edita Pyeha otzivaet svou biografiu iz knijnih magazinov. http://www.rian. ru. 2007. on September 18. [Gordon I. Edita withdraws his biography from bookstores. http://www.rian.ru. 2007. on September 18].

109

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 49. Rossiskay televedujay pokazala Obame palez. http://inosmi.ru. 2011. on November 23. [Russian TV showed Obama the finger. http://inosmi.ru. 2011. on November 23]. 50. Ot jurnala «Afisha» trebyut vozmejeniy ubitkov za budujie gastroli. Rosbalt. 2007. on 2 April. [From the magazine “Afisha” demand damages for future tours. http://lenta. ru. 2000. on November 30]. 51. Oskorbleniem kaliningradskogo gubernatora zanylas prokuratura. Rosbalt. 2007. on 2 April [Insult Kaliningrad Governor took the Prosecutor’s office. Rosbalt. 2007. on 2 April]. 52. Kozlov K. Kak possorilci Mihail Genndievich so Stanislavom Alexsandrovichem. http://www.compromat.ru. [Kozlov K. the argument between Michael G. by Stanislav Alexandrovich. http://www.compromat.ru]. 53. Obmanutie dolchiki obysnili zapusk kotenka «na garantirovannuu smerti» piarom. NEWSru.com. 2012. 9 October. [Defrauded real estate investors explained launch the kitten “on a guaranteed death” PR. NEWSru.com. 2012. 9 October]. 54. Kodeks professionalnogo povedeniya I etiki sotrudnika «NIKKOLO М». http://www. nikkolom.ru. [The code of professional conduct and ethics officer «NICCOLO M». http:// www.nikkolom.ru]. 55. Rossiy — lider po prisytstviu v sozialnih setyh. http://www.inosmi.ru. 2009. on 3 July. [Russia is the leader in social media presence. http://www.inosmi.ru. 2009. on 3 July]. 56. Bespalov A. Polzovateli Interneta vestupaut za kodeks povedeniy blogerov. http:// www.inosmi.ru. 2008. on may 14. [Bespalov A. Internet users are in favour of a code of conduct for bloggers. http://www.inosmi.ru. 2008. on may 14].

110

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ЕДА КАК СРЕДСТВО КОММУНИКАЦИИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ПОДХОДОВ Автор: КРАВЧЕНКО С.А. КРАВЧЕНКО Сергей Александрович — доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой социологии МГИМО (У) МИД России. Адрес: 119454, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 76. Тел.: +7 (495) 434-94-26. Е-mail: sociol7@yandex.ru Аннотация: Еда заряжает человека не только энергией жизни, удовлетворяет его первичные, врожденные, генетически обусловленные инстинктивные влечения, но и доставляет радость от вкуса пищи, формируя социокультурные условия его существования и собственно человеческие потребности и практики — необходимость единения, коммуникаций с себе подобными, приобщения к деятельности других людей. Еда как средство коммуникации изучается через призму не только социологических парадигм, но и представителями других социальных наук. Среди множества теоретико-методологических подходов к еде как средству коммуникации в настоящей статье выделю четыре из них. 1. Ученых интересует то, какие разделяемые вербальные и невербальные символы еды используют люди в качестве языка общения, какие смыслы они вкладывают в те или иные символы пищи в контексте своей культуры, которые осваиваются в процессе социализации. 2. Особое внимание исследователями уделяется характеру дискурса еды, с помощью которого люди представляют себя другим, видят других в национально-локальном контексте, а также во всем многообразии мира. Соответственно, важно понять, как эти дискурсы, задействованные масс-медиа, влияют на мысли и чувства людей, побуждая их не только потреблять те или иные продукты питания, но и преобразовывать, рационализировать свою жизнь, адаптируясь к ускоряющейся и усложняющейся динамике современности. 3. Еда как средство коммуникации всегда использовалась политической и экономической элитой для манипулирования и доминирования. На определенном этапе истории происходит зарождение биополитики, разделившей еду на «здоровую» и «опасную». Биополитика имеет прямое отношения к характеру коммуникации — с тех пор через «культуру опасности» формировались дисциплинарные технологии, выполнявшие две основные функции: передача специфической информации в виде нормативистских суждений, воздействовавших на тела индивидов, а также осуществление контроля за «социальным телом» всего населения. 4. В последние десятилетия внимание ученых все более обращено на то, что еда как средство коммуникации влияет на характер интеракций людей посредством выработки у них вкусовых пристрастий, приобретающих в современном обществе все большую значимость как фактора социальной дифференциации. Ключевые слова: еда, язык еды, дискурс, знак, коммуникации, «вещь-всебе», «вещь-для-себя», социально-коммуникационное дистанцирование

111

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Язык еды Выполнять собственно человеческие функции позволяет еде то, что она, будучи биологической субстанцией повседневной жизни человека, является также его своеобразным языком. Наряду с языком как «значимой речью» [1], язык еды выступает средством человеческого общения, позволяющим передавать информацию и выступать главным фактором социализации, передачи культуры от поколения к поколению. У языка еды есть все базовые характеристики как семиотической системы. Язык, считает Н. Луман, есть «средство, усиливающее понимание коммуникации далеко за пределы воспринимаемого… Его подлинная функция заключается в генерализации смысла с помощью символов, которые — в отличие от обозначения чего-либо иного — сами являются тем, что они обеспечивают. Лишь в функции посредника коммуникации, что с эволюционной точки зрения, видимо, есть его изначальная функция, язык связан с кодированием, т. е. с акустическими либо оптическими знаками для смысла» [2, с. 220, 141]. Язык еды полностью подпадает под это определение: он является посредником коммуникации, что связано с кодированием определенного смысла с помощью знаков, и этот смысл передается для всех членов общества. К. Леви-Стросс не только раскрыл специфику языка еды, но и показал его зарождение, развитие и взаимовлияние, обогащение с собственно языком человеческой речи [3]. Язык еды материализуется посредством приготовления пищи, являющегося «воистину универсальной формой человеческой активности: если нет общества без языка, то нет общественного образования без приготовления в определенной манере по крайне мере чего-то из еды» [4, р. 36]. Исходными знаками еды, представляющими ее как смысл и язык, является состояние окультуренной готовности в виде жареной, вареной, копченой пищи или же подвергшейся естественному, природному гниению, а, возможно, и гниению по заранее спланированному процессу (квашение капусты). Именно приготовление еды представляет процесс преобразование людьми природы в культуру. Здесь значима «двойная оппозиция: с одной стороны, продуманное/непродуманное, а с другой — культурное/природное воздействие» [4, р. 37]. Собственно, на базе этой исходной матрицы начинает формироваться определенная семиотическая система коммуникации с самыми разнообразными смыслами. Жареная пища находится на стороне природы, а вареная — на стороне культуры, ибо для ее приготовления требуется не только резервуар как культурный объект, но посредник (вода) в отношениях между едой и огнем, что отсутствует при жарении, предполагающего прямое воздействие огня. Аборигены Новой Каледонии с гордостью демонстрируют использование котелка и потребление сваренных

112

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

корней как свидетельство «цивилизованности». Еще Аристотель полагал, что в культурном плане варка выше жарения. В его текстах есть указания на то, что в древние времена люди все жарили. Варка же за счет определенных добавок делает пищу субстанционально и семантически более разнообразной. Через определенные знаки жареная и вареная пища обретает еще более сложные смыслы. Изначально трактовалось, что сваренная еда относится к блюдам «эндо-кухни», приготовленной для домашнего употребления в малой закрытой группе, в то время как жареная — к «экзо-кухне», предлагаемой гостям. Именно такой смысл характерен для ряда примитивных сообществ. Так, в племенах Парагвая жарят всю добычу, кроме мяса, предназначенного для ритуала выбора имени новорожденному, — в таком случае мясо должно быть отварным. В аналогичных племенах Бразилии вареное мясо запрещено для вдов и вдовцов, при этом предписание сваренной еды имеет смысл укрепления социально-коммуникационных связей, а жареной — их ослабление. Как свидетельствуют этнографические исследования, смысл деления эндо-кухни и экзо-кухни, как правило, совпадает с эндо-каннибализмом (ритуал предписывал поедание тела родственника в сваренном виде) и экзо-каннибализмом (тело врага жарилось) [4, р. 38-39]. С глубоких времен еда несла на себе и гендерный смысл: в племенах Южной Америки и Аляски приготовление повседневной отварной пищи было уделом женщин, а жареной — мужчин. Но так было не везде. В Северной Америке деревенские женщины никогда не пользовались резервуарами для варки пищи — только жарили ее, варили же еду исключительно мужчины и обычно перед военными походами. Здесь присутствует дополнительный смысл: варка полностью консервирует мясо в собственном соку, в то время как жарка ассоциируется с определенными потерями (как видно, язык еды предполагал аналогию с возможными военными потерями). Вареная и жареная еда также свидетельствовала о предписанных статусных различиях: в древней Маори (коммуна в Италии) аристократы, как правило, жарили себе еду, избегая контакта с котлами для варки, которыми пользовались рабы и женщины. Подобные ценностные различия вареной и жареной еды характерны для западной традиции в целом, но были и исключения: чехи, чье традиционное общество было значительно более демократичным по характеру, рассматривали вареное мясо как наиболее «питательное». Этот смысл оппозиции вареной и жареной еды сохранился в Европе вплоть до середины XIX столетия. Широко известен афоризм французского юриста и исследователя гастрономии Ж.-А. БрильяСаварена: «Человек становится поваром, а рождается жарщиком». По К. Леви-Стросс, третьей базовой составляющей смысла еды является копченая пища. В кулинарной системе американских индейцев

113

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

копчение занимает особое место, с которой связана еще одна двойная оппозиция: близкое/отдаленное и быстрое/медленное воздействие на еду. Для копчения из дерева строился культурный объект (буккун), позволявший дистанционно готовить мясо и главное — медленно, в течение более двух суток. Наличие специального приспособления роднит копчение с варкой. Но если емкости для варки могли повторно использоваться, то буккан имел одноразовую функциональность, он должен был быть немедленно разрушен после использования, ибо в контексте той семиотической системы животное могло отомстить охотнику. Копчение представляет «самую высокую “культурную” форму приготовления еды» [4, р. 41], что касается и продолжительности процесса и его результата как надежного метода длительного консервирования пищи. Изначальный язык еды получает дальнейшее историческое развитие и усложнение. Смысл жареной еды дифференцируется на пищу, приготовленную на гриле, и с помощью традиционной жарки. Вареная пища также стала различаться на ту, что приготовлена в кипящей воде и на пару, для чего потребовались новые культурные предметы ее приготовления. Данные примеры развития семиотической системы еды позволили К. Леви-Строссу сделать вывод о том, что «приготовление пищи в обществе есть язык, посредством которого оно [приготовление] бессознательно истолковывает его структуру — или оно также бессознательно подчиняется ему, чтобы раскрыть его противоречия» [4, р. 43]. Язык еды изменялся вместе с моралью, базовыми представлениями людей о добре и зле. Толчок к появлению табу в сфере питания, полагает М. Вебер, следует искать в зарождении тотемизма. «Если тотем — животное, — пишет он, — его нельзя убивать, ибо он кровь от крови всего общества; отсюда проистекают определенные ритуальные запреты в пище» [5, с. 59]. «Социально важная пища не та, которая удовлетворяет голод, — замечает А. Рэдклифф-Браун, — но та, которая… связана с ее добыванием и использованием в совместной деятельности, с повседневными проявлениями сотрудничества и взаимной помощи, т.е. постоянно выступает как фактор, воздействующий на интересы и взаимоотношения, связывающие индивидов — мужчин, женщин и детей — в обществе» [6, с. 436]. М. Мид отмечает, что «на протяжении человеческой истории было много строгих табу, запрещающих смотреть, как едят другие люди, или есть в их присутствии». Тому было ряд причин, задававших характер коммуникации. Это и отношения между теми, кто вовлечен в процесс приема пищи, и кто в то же время мог лишь за этим наблюдать. Но главное — в те далекие дни еды просто не хватало, и «смотрящие были настолько голодны, что не предложить им немного еды было просто немыслимо, ведь в каждом взгляде была мольба о маленьком кусочке» [7, с. 11]. С развитие цивилизаций, отмечает антрополог, наблюдает-

114

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

ся «рост великих религий, которые сделали братство всех людей частью своих доктрин», провозглашалась ценность «дара жизни» человека, однако проблема «пропитания людей из других стран почти исключалась» [7, с. 13-14]. Под влиянием развития западного капитализма всевозможные запреты на ту или иную еду постепенно минимизируются благодаря «уничтожению различий между внутренним и внешним хозяйством, внутренней и внешней моралью». Ликвидация единой арочной морали с жесткими принципами, что характерно для общества рефлексивного модерна и постмодерна [8] латентно способствовала развитию интернационализации еды, что неизбежно вело к плюрализму систем питания и космополитическому дискурсу еды. Этот процесс поддерживался и дополнялся, отмечал М. Вебер, утверждением в западной культуре «людей с рациональной нравственностью: магия и религия встречаются повсюду, но религиозная основа жизнедеятельности человека, которая в конце концов должна была привести к специфическому рационализму, своеобразно обнаруживается лишь на одном европейском Западе» [5, с. 286]. Данный социальный тип людей относился к еде не столько с позиций тех или иных ценностей, включая табу, сколько полагаясь на прагматизм, понимаемый как полезность, стремление к прибыли и наживе. «Правильная» мораль стала отождествляться с эффективным хозяйствованием. «Результатом является регулированное хозяйство с известным простором для стремления к наживе» [5, с. 322]. Разумеется, этот базовый моральный принцип распространялся на производство и потребление еды. По нему любая пища обретает «нормальность», если она приносит прибыль. Таким образом, язык еды непосредственно способствовал развитию человеческой коммуникации и культуры. Увеличивавшаяся дифференциация смыслов еды, с одной стороны, способствовала ее окультуриванию, а с другой — переходу примитивных сообществ в современное цивилизованное общество.

От «вещи-в-себе» к «вещи-для» человека: новые коммуникационные средства Еда, какой мы ее знаем сегодня, не всегда была такой по содержанию и характеру, а прошла исторически длительный путь развития от «вещи-в-себе» через процесс окультуривания до «вещи-для» человека, что предполагало становление и развитие новых коммуникационных средств. Первым шагом на длительном пути от «вещи в себе» к очеловечиванию еды стали собирательство и охота, изначально предполагающие значительные неопределенности результатов, случайности, грозившими опасностями голодания, что было в значительной степени

115

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

обусловленностью неразвитостью коммуникационных средств. М. Вебер, специально изучавший историю хозяйства, отмечает: «Охота должна была с самого начала вестись сообща; однако, это сотрудничество оставалось случайным» [9, с. 57]. У первобытного человека, отмечает П. Сорокин, актами добывания пищи являлись: охота, рыболовство, собирание плодов и дикорастущих семян, нападение на соседнее племя с целью овладения его продуктовыми запасами, а также акты изготовления орудий и инструментов добывания пищи (бумеранги, каменные топоры, тыквенные горшки и т.д.) [10, с. 130]. Переход к номадизму (кочевничеству, пастушеству) уменьшал неопределенности и случайности в добыче еды, расширив средства коммуникации людей. Это была форма социации, которая, как отмечал Г. Зиммель, противоположна вообще неструктурированному образу жизнедеятельности разрозненных скоплений людей [11]. Хотя сущностной чертой номадизма является «детерриторизация», он весьма хорошо структурирован в сезонно-временном контексте, благодаря чему кочевники с б льшей степенью предопределенности результата обеспечивают себя едой круглогодично. На смену номадизму пришло мотыжное земледелие, хотя осуществлявшееся без рабочего скота, тем не менее, оно было более эффективно в плане определенности производства продуктов питания и минимизации опасностей голодания, что также было и шагом к расширению коммуникационного взаимодействия людей. Однако данный процесс производства еды изначально не носил линейного, «закономерного» характера, как иногда представляется. Исследования М. Вебера показали, что «прежняя, ходячая в науке схема трех друг друга закономерно сменяющих ступеней хозяйства — охоты, пастушества и земледелия, — ныне поколеблена. Ни народы чисто охотничьи, ни чистые кочевники, если они вообще еще встречаются и не вступают в обмен между собой или с народами земледельческими, уже не являются чисто первобытными. Первобытно, напротив, кочевое земледелие, которое выступает как мотыжная обработка, обычно в связи с охотой. Мотыжная обработка есть земледелие без домашнего скота, в особенности без рабочего скота. Появление плуга уже обозначает переход к земледелию в нашем смысле» [9, с. 57]. Из этого следует, что организованное производство еды зарождается с оседлым образом жизни, земледелием, предполагающим «известное улучшение техники» (замена мотыги плугом) [9, с. 57], утверждением домашнего хозяйства, основанного на разделении труда между полами. Мужчина занимался охотой и содержанием домашнего скота. Работой же внутри дома «была занята исключительно женщина» [9, 58]. Изначально организованное производство еды лишь смягчало опасности голодания: «женщина могла быть отдаваема родом внаем за продовольствие» [9, 54].

116

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

В целом организованное домашнее производство еды было не только эффективнее охоты и номадизма по количественным результатам, но и в качественном плане выше — пища стала разнообразнее по наличию в ней животных и растительных ингредиентов. При этом домашнее хозяйство функционировало сообразно конкретной территории, климатическим условиям и жесткому временному распорядку, что явилось главным результатом первой аграрной революции. Еда обретала окультурную рутинность и коммуникационную специфичность, предполагала средства приготовления, основанные на традициях и привычках. А. Шюц отмечает, что наряду с родным языком, семьей, соседями, друзьями, дом означает «определенным образом приготовленную пищу» [12, с. 551]. Искусством ее приготовления стала домашняя, а затем и национальная кулинария. Подчеркнем, для социолога принципиально важным является связь языка с особенностями домашней кулинарии. Вместе с тем, традиционный характер домашнего производства и потребления еды в значительной степени зависел и от более общегокультурно-коммуникационного контекста. Как пишет П.А. Сорокин, содержание еды в историческом плане неоднократно менялось и подвержено флуктуациям между двумя полюсами: если в условиях доминирования идейной или религиозной культуры формируется соответствующая аскетическая ментальность, предполагающая «добровольную минимизацию большинства физических потребностей», то дискурсы чувственной культуры и ментальности — «Вино, женщины, песня», «Ешь, пей, веселись» [13, с. 48, 49]. Важно и то, сколько времени люди затрачивают на еду и другие культурные действия. Здесь ученый обосновывает следующую взаимозависимость: чем больше времени и энергии тратит человек на добывание средств пропитания, тем меньше актов, направленных на коммуникации, связанных с достижением собственно социальных и культурных целей. При недостатке еды почти вся жизнь уходит на то, чтобы «набить брюхо», а при избытке возможны разные отношения к питанию, включая простое «проедание» жизни «лакомками», «гурманами», «сластенами» [13, с. 134-135]. Кроме того, постепенно еда стала выходить за пределы национальнокультурного коммуникационного пространства, что не только делало пищу более разнообразной, но и оказывало влияние на формирование национальной кулинарии. Тому способствовали технические и коммуникационные предпосылки развития торгового транспорта, которые первоначально и в течение долгого времени были весьма примитивны. Как отмечает М. Вебер, во времена ассириян и вавилонян в Месопотамии употреблялись наполненные воздухом козьи шкуры для переправы через реки. «На суше торговец до глубокого средневековья должен был довольствоваться следующими средствами транспорта: собственной спиной, на которой он таскал товары до XIII в., и вьючными животными или двухколес-

117

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

ной тележкой, запряженной одним, реже двумя животными, причем ему приходилось пользоваться такими путями сообщения, которые нельзя назвать дорогами в современном смысле» [9, с. 190]. Более дорогостоящая морская торговля предполагала объединение путешествующих купцов в товарищество. Тогда же возникли первые риски, связанные с торговлей продовольствием. При этом, «товарищества, основанные на общности риска», функционировали по принципу: «Риск несется сообща, барыш и убыток делятся по определенной раскладке» [9, с. 196]. Те первые риски, строго говоря, практически не относились к субстанции еды, ограничивались сферами ее доставки и торговли. Риски, предполагающие выбор систем питания, появляются позже, что предполагает существенное увеличение производства продовольствия, его разнообразие и, соответственно, усложнение коммуникационного дискурса.

Влияние языка еды на социально-классовые идентификации Язык окультуренной еды позволяет ей выполнять функцию идентификатора, маркера класса и культуры. При этом их отношения носят характер взаимозависимости: еда сама активно влияла на социальноклассовые отношения; в свою очередь, разные социальные, этнические и религиозные группы также активно адаптировали еду к своим культурным ценностям, нормам, дискурсу. В древние времена люди практически все участвовали в добывании еды. И отношения между теми, кто хорошо и плохо питался, были во многом простыми. «Вождь мог иметь право на первые фрукты или часть урожая, — замечает М. Мид, но после этих притязаний все распределялось среди его людей». При этом был страх каннибализма, и причина его была не только в том, что в экстремальный период группа могла кем-то пожертвовать, но и в обрядах празднования победы на войне или как провиант армии, находящейся в походе [9, р. 13]. Язык еды отражал социальную иерархию еще в Древнем мире. Говоря о положении дел в Израиле, М. Вебер пишет: «Хлеб в качестве главного продукта питания, а наряду с ним овощи и вино, встречаются с самого начала, точно так же и оливковое масло; в повседневном обиходе мясная пища встречается, конечно, только за царским столом; остальной народ забивает скот лишь по праздникам (и то под видом жертвоприношения)» [5, с. 203-204]. Примерно аналогичная ситуация была в Древней Греции: «В эпоху гомеровского эпоса главную пищу составляют сыр, молоко и — заметьте: у знатных — мясо» [9, с. 215]. На определенном историческом этапе еда перестает быть просто пищей, приобретая роль фактора социально-коммуникационного дистанцирования, конкурентной борьбы за статус, средством социального утверждения, а в придворном обществе становясь еще знаком «фе-

118

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

тиша престижа». Так, французская королевская кухня включала: большую кухню, буфетную, кондитерскую, кухню, где изготавливается мороженое, фруктовую, винно-хлебную кухню [14, с. 62-63]. Огромные траты шли на производства лакомств, таких как шоколад, кофе, которые в то время были роскошью. Низшие социальные слои были вынуждены довольствоваться «демократизированной роскошью» в виде тех или иных «суррогатов», представляющих собой «изделия массового сбыта», «наиболее дешевый продукт». Заметим, что и сегодня цена «нормального» шоколада может превосходить массовые аналоги в десять раз и может быть свидетельством динамики характера коммуникаций людей к контексте их социальных рпазлиций. В целом характер еды, по П. Сорокину, является той независимой переменной, по которой можно судить о социально-коммуникационной дифференциации. «Богатство в обществе, — пишет он, — равносильно большему простору в выборе продуктов питания, большей возможности удовлетворять свои пищевые запросы согласно желанию. Поэтому пищевой режим богатых — это режим “свободно избранный”. Сравнивая его с пищевым режимом более бедных классов, мы видим, что питание более богатых слоев количественно больше, что процент продуктов животного происхождения в нем гораздо выше, чем в пищевой диете бедняков» [10, с. 16]. П. Бурдье анализирует фактор еды в контексте социально-классовых отношений, жизненного стиля, специфики коммуникаций конкретных социальных групп: «Подлинный принцип, лежащий в основе различий, наблюдаемых в области потребления, как и за ее пределами, заключается в оппозиции между вкусом к роскоши (или к свободе) и вкусом от нужды. Первый свойственен индивидам, выступающим продуктом материальных условий существования, характеризующихся дистанцией от сферы необходимости, свободами, или как иногда говорят, удобствами, которые дает обладание капиталом. Второй — уже одним фактом приспосабливания — выражает нужды, плодом которых он является. Таким образом, народный вкус к пище, наиболее сытной и одновременно наиболее дешевой (двойной плеоназм, демонстрирующий редукцию к чисто первичной функции), можно вывести из необходимости воспроизводить с наименьшими затратами рабочую силу, которая по определению требуется от пролетариата. Идея вкуса — типично буржуазная, так как предполагает абсолютную свободу выбора — настолько тесно связана с идеей свободы, что кажется парадоксальной сама идея существования вкуса к необходимому» [15, с. 32]. Причем, более высокий стиль жизни отнюдь не всегда предполагает и большие траты на питание — главным фактором структуры потребляемых продуктов является сформированный в процессе коммуникаций социальный вкус: «Линия разрыва с народным отношением к еде

119

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

проходит, без сомнения, между рабочими и служащими: тратя на продукты питания меньше, чем квалифицированные рабочие, как в абсолютных, так и в относительных величинах, служащие потребляют меньше хлеба, свинины, колбасных изделий, молока и сыра, крольчатины и птицы, сушеных овощей и жиров, и, имея более сжатый бюджет на питание, тратят столько же на мясо — говядину, телятину, баранину, ягненка, и немного больше на рыбу, свежие фрукты и на аперитивы» [15, с. 33]. Язык еды не только является маркером принадлежности к той или иной социальной или культурной группы, но и опосредованно через вкус создает соответствующие телесные идентификации, которые также социально обусловлены и определяют характер социальной коммуникации. «Само собой разумеется, что невозможно изолировать потребление продуктов питания от стиля жизни в целом…— продолжает Бурдье. — Предпочтения в сфере питания зависят также от представлений того или иного класса о теле и о воздействии, оказываемом пищей на тело, т.е. на его силу, здоровье и красоту, а также от категорий, которые он использует для оценки этих воздействий; при этом некоторые из них могут иметь значение для одного класса и не приниматься в расчет другим. Так, различные классы могут устанавливать совершенно различные иерархии таких воздействий: рабочие, уделяющие большее внимание физической силе тела (мужского), чем его форме, имеют тенденцию потреблять продукты одновременно дешевые и сытные, в то время как члены либеральных профессий отдадут свое предпочтение продуктам вкусным, полезным для здоровья, легким и неполнящим. Как классовая культура, ставшая натурой (т.е. инкорпорированная), запечатленная в теле, — вкус участвует в формировании тела класса» [15, с. 37, 38]. Более того, динамика питания, считает социолог, латентно влияет на характер коммуникаций людей в демографическом плане: «ограничение расходов на продукты питания и в особенности на самые земные, самые приземленные и самые материальные среди них сопровождается ограничением деторождения» [15, с. 33]. Представляется, сегодня социологами недооценена, с одной стороны, та роль, которую язык еды играет как маркер социальной, этнической и культурной идентификации, а с другой — как конкретные акторы рефлексируют относительно еды, изменяют свои самоидентификации, вносят в нее элементы новизны коммуникации. Примечательно, в нашу виталистскую социологию пока не вошла такая проблематика как еда, пища, диета, вкус, трапеза, культурно приобретенный синдром как результат определенного питания и др. [16]. Кроме того, необходимо полагаться на возникшие в социологии повороты [17] при исследовании еды. И, наконец, еда является социальным и культурным констуктом, что предполагает задействование инструментария культуральной социологии Дж. Александера, особенно для анализа динамики смыслов еды [18].

120

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА

К определению еды Все вышесказанное свидетельствует, что еда как средство коммуникации, будучи сложным феноменом, является предметом культурологии, антропологии, экономики, политологии, медицины и ряда других наук. Социологов же, как правило, интересует биологическая, социальная, культурная и коммуникационная составляющие пищи. Дж. Ковеней, современный исследователь еды из Австралии (Флиндерский университет), определяет ее следующим образом: «Еда есть то, кто мы. Это буквально так, ибо наши материальные тела состоят из компонентов, которые прежде были едой. Это также справедливо в метафорическом смысле, так как еда была и до сих пор остается идентификатором и маркером класса, культуры и цивилизации» [19, р. 2]. Д. Габачия утверждает, что «мы представляем то, что едим», добавляя: жизнь современного большого города «предлагает потребителям даже с низкими доходами, происходящими из самых широких слоев населения, недорогой способ приобретать новую и инновационную еду и создать свою собственную версию мульти-этнического космополитизма» [20, р. 105]. По Ж. Бодрийяру, смысл современной еды, как товара, в том, что она производится «в качестве знака, стоимости/знака» [21, с. 160]. Полагаем, Ж. Бодрийяр ближе всех подошел к трактовке еды как средству коммуникации. Вместе с тем, эти и другие подходы к анализу еды весьма интересны, оригинальны, содержат антропологическое, структуралистское, социолингвистическое, интерпретивное, рациональное понимание еды, ее динамики. Однако они в основном дают линейные трактовки природы и развития еды. Мы же исходим из того, что сегодня необходимо переоткрыть еду с позиций обоснования ее нелинейной природы развития в контексте соответствующей динамики социума вообще и развития средств коммуникации в особенности. В самом общем виде под едой мы понимаем пищу, содержащую интегрально, как минимум, четыре компонента, находящиеся в нелинейной динамике: 1) био-природную субстанцию, осуществляющую воспроизводство физической и психической функциональности человека; 2) социальный компонент в виде характера социальных действий по отношению к ней; 3) институционализированные культурные ценности и нормы, традиции, регулирующие не только характер диеты и вкуса, но и собственно человеческие коммуникации, складывающиеся во время принятия пищи; 4) биополитические дискурсы, «систематически формирующие те объекты, о которых они говорят» [22, с. 112], соответственно, осуществляющие своеобразную власть, «надзор» за «нормальностью» еды [23, с. 31]. Данное пределение предполагает постулат о «стреле времени» еды: мы едим то, в каком обществе мы живем со всеми его средствами коммуникации.

121

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Литература: 1. Mead, G.H. (1934) ‘Mind, Self, and Society’. Chicago: University of Chicago Press. 2. Луман Н. Социальные системы. Очерк общей теории. СПб., 2007. 3. Леви-Стросс К. Мифологики: происхождение застольных обычаев. М., 2007. 4. L vi-Strauss, C. (2008) ‘The Culinary Triangle’ in C. Counihan and P. Van Esterik (eds.), Food and Culture: A Reader, NewYork: Routhledge. 5. Вебер М. История хозяйства. Город. М., 2001. 6. Рэдклифф-Браун А. Табу // Религия и общество. М., 1996. 7. Mead, M. (1997) ‘The Changing Significance of Food’ in C. Counihan and P. Van Esterik (eds.), Food and Culture: A Reader, NewYork: Routhledge. 8. Кравченко С.А. Модерн и постмодерн: «старое» и новое видение // Социологические исследования, 2007. № 9. 9. Вебер М. Аграрная история Древнего мира. М., 2001. 10. Сорокин П. Голод как фактор. Влияние голода на поведение людей, социальную организацию и общественную жизнь. М.: Academia&LVS, 2003. 11. Simmel, G. (1997) ‘Simmel on Culture’ in D. Frisby and M. Featherstone (eds). London: Sage. 12. Шюц А. Возвращающийся домой // А. Шюц. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М., 2004. 13. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб., 2000. 14. Элиас Н. Придворное общество. М., 2002. 15. Бурдье П. Различение: социальная критика суждения // Экономическая социология, 2005. Т. 6. № 3. 16. Словарь виталистской социологии. М.: Гардарики, 2006. 17. Кравченко С.А. Сложный социум: востребованность поворотов в социологии // Социологическое исследование, 2012. № 5. 18. Кравченко С.А. Культуральная социология Дж. Александера (генезис, понятия, возможности инструментария) // Социологическое исследование, 2010. № 5. 19. Coveney, J. (2014) ‘Food’. London and New York: Routledge. 20. Gabaccia, D.R. (2000) ‘We are What we Eat: Ethnic Food and the Making of Americans’. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press. 21. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. М., 2003. 22. Фуко М. Археология знания. СПб.: Гуманитарная академия, 2004. 23. Кравченко С.А. Социокультурная динамика еды: риски, уязвимости, востребованность гуманистической биополитики. Монография. М.: МГИМО (У) МИД России, Институт социологии РАН, 2014.

FOOD AS A MEANS OF COMMUNICATION:

A COMPARATIVE ANALYSIS OF THEORETICAL AND METHODOLOGICAL APPROACHES Author: KRAVCHENKO S.A. KRAVCHENKO Sergey Aleksandrovicj, Doctor of Philosophy, Professor, Head of the Sociological Department at MGIMO-University.

122

КОММУНИКАТИВНЫЕ НОРМЫ И СРЕДСТВА Address: 76, Vernadskogo prospect, Moscow, Russia, 119454. Теl.: +7 (495) 434-94-26. E-mail: sociol7@yandex.ru Annotation: Food does not only charge the person with the energy of life, satisfies his primary, innate, genetically determined instinctual drives, but also brings joy from the taste of nutrition, forming socio-cultural conditions of his existence and the actual human needs and practices — the need for unity and communication with people and their activities. Food as a means of communication is studied through the prism not only sociological paradigms, but also other social sciences. Among many theoretical and methodological approaches to food as a means of communication in this article we’ll highlight four of them. 1. Scientists are interested in shared verbal and nonverbal symbols used by people toward food as a common language, what meanings they invest in those or other symbols of food in the context of their culture that were acquired in the socialization process. 2. Particular attention is paid by researchers to the nature of food discourse, by which people present themselves to others, see others as in the national-local context as well as in the diversity of the world. Accordingly, it is important to understand how these discourses involved in the mass media influence the thoughts and feelings of people, encouraging them not only to consume certain foods, but also to transform and rationalize their lives adapting to the accelerating and increasingly complex dynamics of modernity. 3. Food as a means of communication has always been used by political and economic elite for manipulation and domination. At a certain point of history there emerged the biopolitics divided the food on “healthy” and “dangerous”. The Biopolitics has a direct influence on the nature of communications — since then through the “culture of danger” there formed disciplinary technologies that had two main functions: to transfer specific information in the form of normative judgments affected the body of individuals, to monitor the control of the “social body” of the whole population. 4. In recent decades, scientists’ attention was increasingly focused on the fact that food as a means of communication affects the nature of interactions of people by developing their tastes that in modern society become more and more important factor of social differentiation. Key words: food, language of food, discourse, sign, communication, “thing-initself”, “thing-for-itself”, socio-communication distancing

References 1. Mead, G.H. (1934) ‘Mind, Self, and Society’. Chicago: University of Chicago Press. 2. Luhman, N. Sotsial’nye sistemy. Ocherk obshchei teorii. SPb.: Nauka, 2007. 648 p. [Luhman, N. (2007) Social Systems, Saint-Petersburg]. 3. Lévi-Strauss, C. Mifologiki: proiskhozhdenie zastol’nykh obychaev. M.: Fliuid, 2007. 464 p. [Lévi-Strauss, C. (2007) Mythologiques: The Origin of Table Manners, Moscow]. 4. Lévi-Strauss, C. (2008) ‘The Culinary Triangle’ in C. Counihan and P. Van Esterik (eds.), Food and Culture: A Reader, NewYork: Routhledge. 5. Weber, M. Istoriia khoziaistva. Gorod. M.: Kanon-press-Ts, Kuchkovo pole, 2001. 576 p. [Weber, M. (2001) History of Economic Organization. The City, Moscow]. 6. Redkliff-Braun A. Tabu // Religiia i obshchestvo. M.: Aspekt press, 1996. [RedkliffBraun, A. (1996) Taboo, Moscow].

123

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY 7. Mead, M. (1997) ‘The Changing Significance of Food’ in C. Counihan and P. Van Esterik (eds.), Food and Culture: A Reader, NewYork: Routhledge. 8. Kravchenko S.A. Modern i postmodern: «staroe» i novoe videnie. Sotsiologicheskie issledovaniia, 2007. № 9, pp. 24-34 [Kravchenko, S.A. (2007). Modern and Postmodern: Old and New Vision. Sotsiologicheskie issledovaniia, no. 9, pp. 24-23]. 9. Weber, M. Agrarnaia istoriia Drevnego mira M.: Kanon-press-Ts, Kuchkovo pole, 2001. 560 p. [Weber, M. (2001) The Agrarian Sociology of Ancient Civilizations, Moscow]. 10. Sorokin P. Golod kak faktor. Vliianie goloda na povedenie liudei, sotsial’nuiu organizatsiiu i obshchestvennuiu zhizn’. M.: Academia&LVS, 2003. 684 p. [Sorokin, P. (2003) Hunger As a Factor in Human Affairs, Moscow]. 11. Simmel, G. (1997) ‘Simmel on Culture’ in D. Frisby and M. Featherstone (eds). London: Sage. 12. Shiuts, A. Vozvrashchaiushchiisia domoi. // A. Shiuts. Izbrannoe: Mir, svetiashchiisia smyslom. M.: Rosspen, 2004. pp. 550-556. [Shiuts, A. (2004) The Homecomer, Moscow]. 13. Sorokin, P.A. Sotsial’naia i kul’turnaia dinamika: Issledovanie izmenenii v bol’shikh sistemakh iskusstva, istiny, etiki, prava i obshchestvennykh otnoshenii. SPb.: ZKhGI, 2000. 1054 p. [Sorokin, P.A. (2000) Social and Cultural Dynamics: A Study of Change in Major Systems of Art, Truth, Ethics, Law and Social Relationships, Moscow]. 14. Elias, N. Pridvornoe obshchestvo. M.: Iazyki slavianskoi kul’tury, 2002. 368 p. [Elias, N. (2002) The Court Society, Moscow] 15. Bourdieu, P. Razlichenie: sotsial’naia kritika suzhdeniia. Ekonomicheskaia sotsiologiia, 2005. Vol. 6, no 3, pp. 25-48 [Bourdieu, P. (2005) Distinction: A Social Critique of the Judgement of Taste. Ekonomicheskaia sotsiologiia, vol. 6, no 3, pp. 25-48] 16. Slovar’ vitalistskoi sotsiologii [The Dictionary of Vitalist Sociology]. M.: Gardariki, 2006. 17. Kravchenko, S.A. Slozhnyi sotsium: vostrebovannost’ povorotov v sotsiologii. Sotsiologicheskie issledovaniya, 2012. № 5, pp. 19-28. [Kravchenko, S.A. (2012) Complex Socium: Relevance of Turns in Sociology. Sotsiologicheskie issledovaniya, № 5, pp. 19-28]. 18. Kravchenko, S.A. Kul’tural’naiasotsiologiiaDzh. Aleksandera (genezis, poniatiia, vozmozhnosti instrumentariia). Sotsiologicheskie issledovaniya, 2010. № 5, pp. 13-22. [Kravchenko, S.A. (2010) Cultural Sociology of Jeffery Alexander (Genesis, Concepts, Potential of the Method) Sotsiologicheskie issledovaniya, № 5, pp. 13-22]. 19. Coveney, J. (2014) ‘Food’. London and New York: Routledge. 20. Gabaccia, D.R. (2000) ‘We are What we Eat: Ethnic Food and the Making of Americans’. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press. 21. Baudrillard, Zh. K kritike politicheskoi ekonomii znaka. M.: Biblton-Russkaia kniga, 2003. 272 p. [Baudrillard, Zh. (2003) For a Critique of the Political Economy of the Sign, Moscow]. 22. Foucault, M. Arkheologiia znaniia SPb.: Gumanitarnaia akademiia, 2004. 416 p. [Foucault, M. (2004) The Archaeology of Knowledge, Saint-Petesburg]. 23. Kravchenko, S.A. Sotsiokul’turnaia dinamika edy: riski, uiazvimosti, vostrebovannost’ gumanisticheskoi biopolitiki. Monografiia M.: MGIMO (U) MID Rossii, Institut sotsiologii RAN, 2014. 198 p. [Kravchenko, S.A. Sociocultural Dynamics of Food: Risks, Vulnerabilities, Relevance of Humanistic Biopolitics, Moscow].

124

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ INTER-ETHNIC INTERACTION AND STEREOTYPES IN COMMUNICATIONS

125

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОММУНИКАЦИИ

В СТУДЕНЧЕСКОЙ СРЕДЕ: РЕГИОНАЛЬНЫЙ СРЕЗ Автор: НИГМАТУЛЛИНА Т.А. НИГМАТУЛЛИНА Танзиля Алтафовна — доктор политических наук, доцент, директор Башкирского института социальных технологий (филиала) Образовательного учреждения профсоюзов высшего профессионального образования «Академия труда и социальных отношений». Почетный работник высшего профессионального образования РФ. Адрес: 450057, Республика Башкортостан, г. Уфа, проспект Октября, 74/2. Тел.: +7 (347) 241-42-04. Е-mail:bist-atiso@rambler.ru Аннотация: Автор рассматривает в статье проблемы межнационального общения молодежи, ее включение в новые, динамично меняющиеся социально-культурные реалии полиэтнической и многонациональной среды. Автор полагает, что важнейшей составляющей этой проблемы является межнациональное коммуникативное взаимодействие молодежного сообщества — как компонента социокультурной интеграции глобализации — в рамках их учебно-академической социализации. На основе анализа практики молодежных взаимодействий в рамках современного коммуникативного процесса и, в частности, с помощью средств культуры межнационального общения, автор делает вывод о том, что в молодежной среде, в том числе и в учебно-образовательных учреждениях, актуализируются такие социокультурные проблемы, как межнациональные притязания и противоречия, формирование языковых барьеров и этнофобий, что, в конечном счете, сказывается на толерантном самоопределении молодых людей. Сегодня, особенно в условиях глобализации, жизненное самоопределение и социальная карьера молодого поколения во многом зависят от уровня его межкультурного, интеллектуального и профессионального потенциала, для развития которого немаловажную роль играет собственно культура межнационального общения. Автором предлагается разработанная экспериментальным путем коммуникативная модель межнационального общения студентов на региональном уровне. Ключевые слова: коммуникации, культура, молодежь, национальные отношения, культура межнационального общения, институт, студенчество.

Современное общество характеризуется набирающими силу процессами глобализации и интеграции, а изменения, происходящие в стране в области политики, экономики, социальных отношений, вызвали, в свою очередь, рост национального самосознания этносов, стремление народов сохранить свою самобытность и уникальность. Сегодня в социально-политической науке одним из важных вопросов является воспитание студенческой молодежи, живущей и развивающейся в поликультурном пространстве. Для формирования у молодежи культуры меж-

126

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

национального общения необходимо организовать целенаправленный процесс включения их в различные виды и формы социально-культурной деятельности, направленной на формирование патриотизма, гражданственности, толерантности и культуры межнациональных отношений, стимулирования активности по становлению гражданских качеств, социальной направленности личности [1]. Вопрос межнационального общения молодежи является сложным и многогранным. И одно из серьезных препятствий на пути институционализации межнационального диалога среди молодежи — отсутствие позитивного образа национальных и этнических отношений в общественном сознании. Между тем, такой образ — это исключительно важный элемент полиэтнического и поликультурного общества [2]. Российское общество отличается этнической, культурной, языковой и конфессиональной мозаичностью, а осознание и принятие многообразия окружающего нас мира людей и явлений во многом определяет мировоззренческую позицию человека, наиболее ярко проявляющуюся в межнациональных и межэтнических отношениях. Наше государство на протяжении многих веков стремилось конструктивно развивать этническое и культурное разнообразие, создавать и поддерживать гармоничные отношения с представителями различных этнических общностей и народностей. К основополагающим принципам формирования позитивного образа национальных и этнических отношений в общественном сознании, обеспечивающих межкультурное взаимоуважение и равенство, следует отнести последовательные открытые действия, направленные на понимание и принятие окружающего мира людей и явлений. Сегодня особенно важно понимать, что в межнациональных и межэтнических отношениях необходим переход от традиционного подхода к информационно-коммуникативному, направленному не только на описание прошлого, но и на прогнозирование будущего. Именно информационно-коммуникативный подход, в конечном счете, и будет предопределять культуру межнационального общения молодежи. Межнациональное общение — это взаимоотношения, в процессе которых молодежь, принадлежащая к разным национальным и этническим общностям и придерживающаяся различных конфессиональных взглядов, обменивается опытом, духовными ценностями, мыслями, чувствами. Межнациональное общение молодежи на сегодняшний день складывается на фоне роста социальной напряженности, межэтнических конфликтов, экономического кризиса и политической нестабильности в обществе. Все это, в свою очередь, стимулирует проявление межнациональной конфронтации и приводит к осознанию необходимости формирования культуры межнационального общения как альтернативы межнациональных разногласий.

127

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Основные направления организации формирования культуры межнационального общения связаны с реализацией поликультурного пространства, обеспечивающего освоение родной культуры, ее истории, традиций, нравственных ценностей. Социально-культурное творчество как средство формирования культуры межнационального общения, направлено на обеспечение возможности для молодежи получения доступа к культурным ценностям, создания благоприятных условий для творчества, разработки и реализации комплекса мер, направленных на организацию и поддержку проведения республиканских, всероссийских и международных фестивалей, а также поддержку приоритетных инновационных направлений в социально-культурной сфере. Ценность формирования культуры межнационального общения заключается в том, что оно стимулирует сферу социально-политической деятельности молодежи, обеспечивает становление поликультурного менталитета, связывает социокультурную идентичность личности с социальной, творческой и духовной жизнедеятельностью. Современная идеология позволяет обеспечить молодежи формирование культуры межнационального общения как культуры общественно-исторического и социально-культурного феномена. Это, в свою очередь, связано с тем, что процесс формирования культуры межнационального общения может быть представлен как уровень нравственности и гуманизма, обеспечивающий знание и понимание норм, требований к обеспечению мотивации поступков и поведения молодежи в условиях поликультурного пространства. Процесс становления и взаимовлияния коммуникативных приемов и методов по-прежнему актуален, так как позволяет корректировать формирование культуры межнационального общения с учетом новых социально-политических и культурных тенденций. Методологическим основанием в решении проблемы формирования культуры межнационального общения является моделирование и системное структурирование основных направлений работы с молодежью. И не последнее место в институционализации культуры межнационального общения молодежи занимают образовательные учреждения. Кроме того, современное коммуникативное развитие детерминируется рядом специфических особенностей, среди которых наиболее значимыми представляются следующие: — коммуникативная среда как условие развития молодежи; — сама молодежь (коммуникативного типа); — коммуникативные условия, непосредственно влияющие на развитие личности; — нарастание потребности в коммуникациях; — коммуникативное многообразие; — коммуникативная культура как система норм, правил и способов осуществления нововведений в различных сферах жизни общества.

128

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

Эти и другие особенности обусловливают нестабильность, изменчивость и противоречивость коммуникативного развития, в которой происходит становление культуры межнационального общения молодежи. Также заслуживает отдельного внимания и диапазон влияния коммуникаций на формирование культуры межнационального общения молодежи в поликультурной среде. Учитывая возможности воздействия коммуникаций и ее культурного закрепления, можно многого добиться: — в сфере конкретной политики или экономики — ускорения и повышения эффективности внедрения новых технологий и изобретений; — в сфере управления — реального противодействия бюрократическим тенденциям; — в сфере образования — содействия раскрытию коммуникативного потенциала личности и его реализации; — в сфере культуры — оптимизации соотношения между традициями и обновлением, различными типами и видами культур. Маркова Н.Г. также выделяет ряд закономерностей формирования культуры межнациональных отношений в поликультурном образовательном пространстве вуза, от которых зависит направленность процесса межкультурного образования студентов, качество воспитания этноориентированной личности и трансформация целей самой личности в межкультурных взаимодействиях: — качество межкультурного воспитания студентов зависит от сочетания и взаимосвязи объективных и субъективных потребностей студентов, культурных ценностей в выборе разнообразных средств, форм, подходов в межкультурных ситуациях. Закономерная связь осуществляется между воспитательным воздействием и активной деятельностью студентов и преподавателя, их активной жизненной позицией, системой отношений в поликультурном обществе и ценностей. Данная закономерность обусловливается тем, что развитие этноориентированной личности осуществляется в различных видах деятельности. Нельзя сформировать значимые личностные качества студентов, не вовлекая их в межличностные отношения, в поликультурную развивающую среду, в различные межкультурные ситуации, межкультурный диалог, где студент познает свое «Я» в общении с другими «Я» в условиях субъект-субъектных отношений. Эти отношения позволяют осуществляться культурной конвергенции, то есть сближению этнокультурных различий; — качество межнациональных отношений зависит от субъективной активности студентов и их готовности к межкультурным контактам, от этнокультурных знаний студентов, от их потребности в нравственных поступках. В межнациональных взаимодействиях студент ориентируется в ценностях, знание которых необходимо для установления обратной связи в межнациональных контактах;

129

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

— степень конструктивности межнациональных отношений зависит от оптимального сочетания студентами этнокультурных знаний о своей культуре, обычаях, традициях, нормах, ценностях и культуре других народов в межкультурных ситуациях; — оптимальность межнациональных контактов обусловлена интеллектуальным потенциалом студентов, который помогает им легко и свободно оперировать этнокультурными знаниями в практике межнационального взаимодействия; — динамика межкультурного контакта, которая зависит от качества взаимоотношений (общения) между представителями разных культур; — эффективность межнациональных отношений зависит от знаний, умений и способностей этноориентированной личности адекватно вести себя в противоречивых межкультурных ситуациях, мобилизовать себя в целях адекватного реагирования на внешние воздействия, от оптимальной поисковой активности личности в любых межкультурных ситуациях, что является стержнем стрессоустойчивой жизненной стратегии личности в процессе адаптации к современному быстро меняющемуся миру; — конструктивное межнациональное общение зависит от уровня сформированности менталитета толерантности, толерантной культуры личности; — продуктивность межкультурных отношений зависит от качества сформированности значимых личностных характеристик, их взаимосвязи, которые прокладывают путь к преодолению серьезных межнациональных противоречий; — консолидация отношений людей разных национальностей зависит от их интересов, жизненных ориентиров, общей культуры, толерантных отношений и толерантного поведения, стремления к сотрудничеству, мировоззрения, взглядов на равнозначность и взаимовыгодность контактов [3]. На базе Башкирского института социальных технологий (филиала) ОУП ВПО «Академия труда и социальных отношений» в течение трех лет (2011-2014 гг.) проводилось опытно-экспериментальное исследование культуры межнационального общения студентов юридического и финансово-экономического факультетов. В эксперименте приняли участие 300 студентов. Само исследование проводилось в несколько этапов: Первый этап (2011-2012 гг.) — теоретико-методологический, который включал изучение и анализ социально-политической, юридической, культурологической литературы по проблеме формирования культуры межнационального общения среди молодежи, разработку общетеоретических основ организации межнационального взаимодействия в студенческих сообществах. На данном этапе определялись и формулировались цели, объект, предмет, общая гипотеза и задачи, план и страте-

130

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

гии исследования; разрабатывались исходные позиции; уточнялись и конкретизировались основные понятия, значимые показатели. Второй этап (2012-2013гг.) — социологический: проводилась диагностика, количественно-качественный анализ и обобщение полученных результатов, формулировка первичных выводов. Третий этап (2013-2014гг.) — коммуникативно-итоговый: по результатам обработки социологических данных разрабатывалась коммуникативная модель межнационального общения студентов на региональном уровне. Отдельные результаты данного исследования изложены в работе автора [4]. Коммуникативная модель формирования культуры межнационального общения молодежи — это системно-формирующаяся модель, обусловленная информационно-коммуникативными потребностями современной молодежи в условиях многонационального и поликультурного общества. Направленность модели соответствует социальному заказу общества — формированию культурной и нравственной личности, жизнеспособной в условиях изменяющейся политической и социальной мультикультурной среды, технологичности и коммуникаций [5]. Цель коммуникативной модели: формирование специальных знаний и умений, а также адекватных им поступков и действий, проявляющихся в межличностных контактах и взаимодействии молодежи с представителями различных этнических общностей и позволяющих достигать взаимопонимания и согласия в общих интересах; формировать систему ценностей и высоконравственной мотивации на усвоение правил межнационального общения в процессе взаимодействия с представителями различных национальностей в многонациональной, поликонфессиональной и полиэтнической среде. Коммуникативная модель базируется на том, что молодежные взаимодействия реализуются в русле определенных интересов и целей, которые ставит перед собой молодежь: усвоение культурных ценностей, познание нового, любительский труд, творчество — все эти занятия укажут на достигнутый уровень культуры молодежного досуга. И от самих коммуникаций (возможности представить национальные молодежные потребности «значимыми», «востребованными» для всего общества) во многом зависит качество формирования культуры межнационального общения. Отличительным признаком коммуникативных технологий является эмоциональная окрашенность, возможность привнести в нее возможность заниматься любимым делом, встречаться с интересными людьми, посещать значимые для личности места, быть участником важных событий. Коммуникативная модель направлена на развитие у молодежи совокупности специальных знаний и умений, а также адекватных им поступков и действий, проявляющихся в межличностных контактах и взаимо-

131

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

действии с представителями различных этнических общностей и позволяющих достигать взаимопонимания и согласия в общих интересах. Модель опирается на парадигму конвергенции и интеграции духовных ценностей и их соответствия реалиям меняющегося мира. Она обеспечивает не только организацию открытого поликультурного образовательного пространства, но и реализует процесс, основная цель которого — создание условий для эффективных межнациональных взаимодействий молодежи в условиях всеобщей глобализации. В целом эксперимент показал, что уровень культуры межнационального общения у молодежи неоднозначен: большинство не могут определить точно, в чем заключается культура межнационального общения и каковы ее компоненты; многие из опрошенных подчеркивают, что решение межнациональных конфликтов зависит от Корана, Библии, толерантных уроков или жестких законов, а некоторые считают, что их вообще трудно решать; отношение молодежи к такому понятию, как «культура мира», показывает, что они даже и не слышали о нем; практически никто не смог определить, что кроется за этой дефиницией; отношение к межнациональным бракам у молодежи двойственное — некоторые противоречат себе в ответах, считая, что такой брак — это хорошо, но по отношению к себе не хотят брать в жены (мужья) человека иной национальности; отношение к другим нациям базируется на четком различении культур и традиций, но почему-то при общении практически все респонденты считают, что необходимо обращать внимание на акцент, мимику, жесты, внешность, а не на духовные или культурные ценности. Многие из участников продемонстрировали высокий уровень понимания ситуации по межнациональным отношениям в мире: ее оценивают как напряженную, нестабильную, однако участники указывают на то, что она требует вмешательства государственных структур, хотя и не понимают каких и считают, что межнациональная конфликтность — это естественная реалия современного мира. Некоторые участники проявили высокий уровень понимания сущности межнационального общения, которое, на их взгляд, связано с проявлением уважения, толерантности, взаимопонимания, взаимосотрудничества, обмена ценностями, уважения к традициям. Однако почти все отметили, что эти ценности часто не реализуются, результатом чего и являются национальные конфликты. По результатам исследования, можно сделать вывод, что в целом уровень культуры межнационального общения студентов складывается под воздействием нескольких факторов: ценностно-смыслового выбора возможных альтернатив действий и поступков в процессе общения с представителями другой национальности; способности к ценностносмысловому анализу, оценке и переживанию действительности; наличия и степени развитости мировоззренческих аспектов в общении, мировоззренческой культуры и социально-ценностной направленности личности.

132

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

Коммуникации (в том числе общение в «социальных сетях») позволяют повысить уровень культуры межнационального общения по следующим показателям: знание и понимание норм, принципов и требований общей гуманистической этики; желание освоить историю и культуру своей нации, а также традиции других народов; способность к идентификации, эмпатии, рефлексии, сопереживанию, соучастию, адекватной самооценке; самокритичность, толерантность. Эксперимент стал открытой площадкой для обмена мнениями о способах гармонизации межнациональных отношений, соблюдения определенного нравственного такта и взаимной уважительности людей различных национальностей друг к другу, в их общении и недопустимости какого-либо пренебрежения к языку, национальным обычаям и традициям других народов. Участники экспериментальных групп научились не только принимать и правильно понимать богатое многообразие культур нашего мира, форм самовыражения и способов проявления человеческой индивидуальности, но и проявлять толерантность, признавать, что люди различаются по внешнему виду, положению, интересам, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире, сохраняя при этом свою индивидуальность. По результатам эксперимента высокий уровень культуры межнационального общения прослеживается у 22% студентов, средний — у 65%, низкий — у 13%. При этом формирование позитивных практик культуры межнационального общения молодежи обеспечивается посредством коммуникативных технологий. Так считают 75% респондентов. Можно утверждать, что представленные данные результатов проведенного эксперимента по формированию культуры межнационального общения коммуникативными средствами, позволяют утверждать о значимости проведенной нами опытно-экспериментальной работы. Кроме этого, участники экспериментальных групп проявляли осознание и признание приоритета общечеловеческих ценностей, понимание необходимости достижения баланса межнациональных интересов в сочетании с практикорегулируемом аспектом ценностно-обусловленных целей общения. Проведенное исследование позволило сформулировать ряд рекомендаций. Наиболее перспективными для формирования культуры межнационального общения молодежи являются: грамотная организация творческой и досуговой культуры личности; социализация и инкультурация молодёжи как факторы формирования культуры межнационального общения; развитие навыков межкультурного взаимодействия в условиях интернет-технологий; формирование межкультурной коммуникации в системе национальных социально-значимых проектов и т.д. Рассмотрим некоторые из них более подробно. Для коммуникативно развивающегося общества крайне важна задача развития родовых творческих возможностей каждого члена общества, что

133

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

дает возможность участия значительно большего числа людей в коммуникативном процессе. Поэтому формирование культуры межнационального общения молодежи прежде всего связано с развитием творческих способностей, реализацией коммуникативного и творческого потенциала молодого человека. Коммуникативный потенциал — одна из важнейших характеристик молодой личности современного типа или «коммуникабельной личности». Межнациональная культура личности сегодня все больше определяется уровнем развития коммуникативных и творческих способностей молодого человека, следовательно необходимо формирование информационно-коммуникабельной личности молодого человека. Творчество (досуг) не только величайшая ценность для общества, но и самоценность для каждого человека как условие его развития. Творческая деятельность не всегда приводит к конкретным коммуникациям, но коммуникации всегда связаны с творчеством. Творчество — это и феномен, и преобразовательная деятельность, и отношение, что и определяет его ценность в развитии человека и общества. А ценность коммуникаций как конкретного нового продукта определяется сбытом и прибылью на рынке. Необходимо научиться предоставлять своим мыслям полную свободу и не пытаться направить их по заранее определенному руслу. В основе такой свободы творческой активности на пути молодого человека могут возникать всякого рода затруднения, что обусловливает необходимость формирования умений и навыков преодоления таких трудностей, а это связано и с повышением коммуникативных способностей молодежи в целом. И начинать надо с образовательных учреждений, где и происходит привитие молодежи профессиональных навыков. Такими затруднениями могут быть: слабая информированность о происходящих процессах; недостаточность теоретических знаний о новых технологиях и методах; неуверенность в практической пользе коммуникаций; наличие внутренних противоречий, тормозящих использование коммуникативных средств в работе; трудность в реализации новых идей; страх неудач, ошибок; затрудненность в изменении способов деятельности в нестандартных условиях; материальные причины; опасение высказать необычные идеи из-за внутренней боязни оказаться неправым. При высоком уровне коммуникативной культуры общества в силу взаимокорреляции, взаимозависимости ее частей изменение одной составляющей вызывает быстрое изменение других. А в условиях коммуникативной стагнации необходим мощный организационно-управленческий и правовой импульс, чтобы заработали механизмы саморегулирования. Для этого требуется институционализация коммуникативной культуры, то есть превращение ее развития в организованный, упорядоченный процесс с определенной структурой отношений, правилами поведения, ответственностью участников.

134

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

В условиях современной глобализации в коммуникативно развивающемся обществе усиливается роль социализации и инкультурации как факторов формирования культуры межнационального общения молодежи. Социализация — это процесс получения молодежью навыков, необходимых для полноценной жизни в обществе. Первоначально социализация индивида происходит в семье, а уже потом в обществе. В отличие от социализации, категория инкультурации подразумевает обучение человека традициям и нормам поведения в конкретной культуре. Это происходит в процессе отношений обмена между человеком и его культурой, при которых, с одной стороны, культура определяет основные черты личности человека, а с другой, человек сам влияет на свою культуру. Таким образом, индивид, срастаясь с родной культурой, становится человеком воспитанным. Передача в процессе социализации того опыта и знания, которые общественная группа накопила и сберегла в течение веков, не только уподобляет индивида группе, что составляет интерес последней, но и позволяет ему использовать этот капитал в собственных интересах. В прагматических рамках социализация является благом и для индивида, поскольку, осваивая коллективный опыт выживания и результативной деятельности, индивид становится способен решать ряд проблем и может достигать поставленных целей, в том числе и собственных. Первичная социализация, которую каждый проходит в период детства — это незавершенный процесс, трансформирующийся у взрослого (социализированного) человека в инкультурационные процессы, протекающие в результате смены привычной среды обитания на новую (переезд из сельской местности в город или эмиграция и пр.). Освоение в ходе первичной социализации объектов культуры и их значений возможно только в определенной среде. Культурное пространство, освоение которого начинается с процесса первичной социализации, не только выполняет функцию удовлетворения потребностей, но и позволяет усвоить принципы культурных норм, оно становится также источником самоидентификации человека. Задача инкультурации и социализации молодого индивида — не вписать его в толпу, не обезличить, а напротив, придать его жизнедеятельности максимально человеческий, максимально отличающийся от биологического, максимально «нагруженный» культурой характер. Сам процесс идентификации предполагает построение обобщающей модели жизнедеятельности, причем в процессе идентификации главной целью остается обретение тождества в социокультурной практике. Каждая из таких моделей может существовать достаточно длительное время. Для полноценного личностного развития молодежи ей требуется организованное социальное пространство. Оно формируется и обеспечи-

135

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

вается группой или сообществом, в которое он вписан как его элемент. Личностное становление индивида и его успешная интеграция в общество сопровождается процессом его самоидентификации, формирования его социокультурной идентичности. Сам процесс передачи социально-политического опыта приводит к разделению двух социально-возрастных групп — молодого поколения и старшего поколения. В свое время Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан в речи, произнесенной на Всемирной ассамблее, посвященной проблемам старения, отметил: «Мы все должны признать и понимать ввиду того, что люди на сегодняшний день становятся гораздо более образованными по сравнению с предыдущими историческими этапами, они дольше живут и при этом дольше сохраняют хорошее здоровье. В таких условиях пожилые люди могут вносить, как никогда прежде, и действительно вносят очень существенный, значимый вклад в процесс развития общества. Содействуя активному участию представителей старшего поколения в жизни общества, в поступательном его развитии, люди могут способствовать использованию талантов, знаний и опыта. Людей в возрасте, которые желают и по своему состоянию могут работать, нужно обеспечивать возможностями для этого. Официально заявляем, что каждому человеку нужно предоставить возможность учиться всю жизнь» [6]. Однако в российской действительности, по мнению общественности, наблюдается снижение значимости роли пожилых людей в социокультурных процессах. К сожалению, на данный момент существующие экономические и социальные программы почти не учитывают специфику единства поколений в процессе коммуникативного развития. Разрушение традиционных форм социализации, основанной на социальной предопределенности жизненного пути, с одной стороны, повысило личную ответственность молодых людей за свою судьбу, поставив их перед необходимостью выбора, с другой — обнаружило неготовность большинства из них включиться в сферу коммуникативного развития. Встает вопрос о жизненных перспективах молодежи: ее творческой самореализации, благосостоянии и, как следствие, создания своей будущей семьи. В связи с этим возникает такая важная проблема, как место молодой семьи в коммуникативном развитии страны. Молодая семья сегодня – одна из самых незащищенных групп населения, один из главных объектов социальной работы. Современная молодая семья переживает сложные, кризисные моменты, характеризующиеся падением рождаемости, ростом числа разводов и увеличением числа одиноких людей. Наличие социальных рисков, неопределенность в будущем, жизненная неустроенность, влекут за собой невысокую репродуктивность молодых семей. И также сказываются на формировании культуры межнационального общения молодежи, разделяя молодежные сообщества на «своих» и «чужих».

136

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

Сама динамика ценностных ориентаций, которые есть у представителей молодежных этносов и народностей, очень разнообразна. Она зависит от огромного количества показателей: образование, — социальное происхождение и положение; — региональный фактор; — принадлежность к национально-этническим группам; — вероисповедание и многое другое [7]. Вместе с тем анализ исследований, проводимых в последние десятилетия в различных регионах страны, доказывают, что эти перемены пока еще фатально не затронули базовые культурные ценности россиян: семья, дети, религия, а также друзья и работа. Изучение молодежных стратегий и ценностных ориентаций представителей различных этнических общностей и народностей представляет несомненный интерес для политической науки. Сегодня сложно выделить категорию молодежи, жизненные ценности и стратегии которой отражали бы жизненные планы молодого населения в целом. Подходя комплексно и системно к вопросу жизненных стратегий молодежи, можно более адекватно прогнозировать будущее коммуникативное развитие, учитывая при этом многонациональные и полиэтнические условия, в которых идентифицируется и развивается молодое поколение.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Галеева Л.И. Формирование культуры межнационального общения молодежи: методологический анализ // Вестник КазГУКИ. — Казань, 2013. № 3. с. 83-87. 2. Ларгина Е.О. Воспитание культуры межнационального общения и толерантного поведения в школе. Интернет ресурс: http://www.prodlenka.org/psikhologiiapublikatcii/vospitanie-kultury-mezhnatcionalnogo-obshcheniia-i-tolerantnogo povedeniia-v-shkole.html/. 3. Маркова Н.Г. Толерантность как индикатор культуры межнациональных отношений. Нижнекамск, 2009. 178 с. 4. Нигматуллина Т.А. Механизмы формирования современной российской молодёжной политики: региональный аспект. М., 2013. 5. Нигматуллина Т.А. Политическая интерпретация этноксенофобии в молодёжной среде: новые вызовы глобализации // Вопросы национальных и федеративных отношений. 2014. № 1 (24). С. 83-94. 6. Roco M.C., Bainbridge W.S. Eds. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. Dordrecht, The Netherlands, 2003. 7. Разиньков В.В. Влияние молодежной культуры на формирование идентичности // Материалы VII Ковалевских чтений. Санкт-Петербург, 2012. С.34-40.

137

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

INTERETHNIC COMMUNICATION IN THE STUDENTS’

ENVIRONMENT: REGIONAL ASPECTS Author: NIGMATULLINA Т.А. NIGMATULLINA Tanzila Altafovna, Doctor of political Sciences, Associate Professor, Director of the Bashkir Institute of social technologies (branch) of the Educational establishments of trade unions of higher professional education «Academy of labor and social relations». Honorary Academic Figure of the Russian Higher Education. Address: 74/2, October prospect, Ufa, The Republic оf Bashkortostan, 119571. Теl.: +7 (347) 241-42-04. E-mail: bist-atiso@rambler.ru Abstract: The author discusses in the article problems of interethnic communication of youth, its inclusion in the new, rapidly changing sociocultural realities of the multi-ethnic and multinational environment. The author believes that the most important component of this problem is transnational communicative interaction of youth and communities as a component of sociocultural integration of globalization — as part of their learning and academic socialization. Based on the analysis of practices of youth interactions in the framework of modern communicative process and, in particular, by means of culture of interethnic communication, the author makes a conclusion about, in youth, including educational institutions, are updated such socio-cultural issues as ethnic claims and contradictions, the formation of language barriers and ethnophobia that, ultimately, affects tolerant self-determination of young people. Today, especially in the context of globalization, life-determination and social career of the young generation is largely dependent on the level of its cross-cultural, intellectual and professional potential for the development of which plays an important role the actual culture of interethnic communication. The author proposes developed experimentally communicative model of interethnic communication students at the regional level. Keywords: communication, culture, youth, ethnic relations, culture of international communication, Institute students.

References 1. Galeev L.I. Formirovaniye kultury mezhnatsionalnogo obscheniya molodezhi: metodologicheskiy analyz. // Vestnik KazGUKI. Kazan, 2013. #3,s. 83-87. [Galeev L.I. ‘Formation of culture of interethnic communication of young people: a methodological analysis’ Vestnik KazGUKI. Kazan, 2013. N 3. Pp. 83-87]. 2. Largina E.O. Vospitaniye kultury mezhnatsionalnogo obscheniya I tolerantnogo povedeniya v shkole. [Largina E.O. Foster a culture of interethnic communication and tolerant behaviour in school. URL, available at: http://www.prodlenka.org/psikhologiiapublikatcii/vospitanie-kultury-mezhnatcionalnogo-obshcheniia-i-tolerantnogopovedeniia-v-shkole.html/.

138

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ 3. Markova N.G. Tolerantnost kak indicator kultury mezhnatsionalnykh otnosheniy. Khabarovsk, 2009, 178 s. [Markova N.G. (2009) Tolerance as an indicator of culture of interethnic relations. 2009. 178 p.]. 4. Nigmatullina T.A. Mekahanizmy formirovaniya sovremennoy rossiyskoy molodezhnoy politiki: regionalnyy aspect. M., 2013. [Nigmatullina T.A. (2013) Mechanisms of formation of modern Russian youth policy: a regional perspective. Moscow]. 5. Nigmatullina T.A. Politicheskaya interpretatsiya etnoxenofobii v molodezhnoy srede: novyye vyzovy globalizatsii // Voprosy natsionalnykh I federativnykh otnosheniy. 2014. No.1 (24). S. 83-94. [Nigmatullina T.A ‘Political interpretation of ethnoxenophobia among youth: new challenges of globalization’ // Voprosy natsionalnykh I federativnykh otnosheniy. 2014. No.1 (24). Pp. 83-94]. 6. Roco M.C., Bainbridge W.S. Eds. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. Dordrecht, The Netherlands, 2003. 7. Razinkov V.V. Vliyaniye molodezhnoy kultury na formirovaniye identichnosti. // Materialy VII Kowalewskikh chteniy, SPb., 2012, s. 34-40. [Razinkov V.V. Influence of youth culture on the formation of identity // Materials of VII Kowalewski readings. St. Petersburg, 2012. Pp. 34-40].

139

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

МИГРАЦИОННЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ1

Автор: ДМИТРИЕВ А. В. ДМИТРИЕВ Анатолий Васильевич — доктор философских наук, профессор, член-корр. РАН, главный научный сотрудник Института социологии РАН Адрес: 117218, Москва, ул. Кржижановского, дом 24/35 корп. 5. Тел.: +7 (925) 833 55 55. E-mail: mig@isras.ru Аннотация: В статье анализируется воздействие стереотипов на коммуникации между социальными группами на основе дихотомии «свои» и «чужие». Автор подчеркивает живучесть и в то же время изменчивость и «зрелость» этнических стереотипов. Ключевые слова: регион, коммуникация, диаспора, миграция, стереотипы, адаптация.

Общие положения. Проблема различных форм коммуникации между местным населением и представителями этнических групп — одно из новых и наиболее важных направлений в российской гуманитарной мысли. Дело в том, что уже нет смысла игнорировать заметные культурные и иные различия в общении и социальном поведении групп людей, как представителей этнического большинства, так и этнических меньшинств, издавна проживающих в той или иной местности (диаспоры, землячества), а также вновь прибывающих (внешние и внутренние мигранты). Я написал эту краткую статью в качестве разъяснения и дополнения к выделенному мне и моим коллегам гранту Российского научного фонда по проекту «Прогнозное моделирование межэтнических отношений в российских регионах (анализ идентификационных стратегий диаспорных и земляческих групп). Частично мне было известно — между указанными выше поселенческими группами существуют серьезные противоречия в коммуникациях [1]. В частности, ин-групповые предпочтения в общении указанных выше групповых студентов явно доминируют над предпочтениями аут-групп. В мировой литературе новостью это не является. Люди склонны видеть больше различий между ин— и аут-группами, чем это есть на самом деле. И наоборот, склонны считать, что члены их группы разделяют их представления в большей степени, чем это есть на самом деле [2]. На эмпирическом уровне данный тезис подтверждался неоднократно. Так, в 2007 г. опрос 80 экспертов из федеральных округов и отдель1 Работа выполнена в рамках гранта Российского научного фонда РНФ (№ 15-18-00093)

140

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

но 28 экспертов из Южного федерального округа показал, что в стране преобладают два основных стереотипа как со стороны диаспор и землячеств, пополняемых мигрантами, так и со стороны принимающего общества. Первые стремятся закрепиться, развить свои весьма закрытые этнические группы, нажить капитал («сделать деньги»), уехать затем из региона, передав свои дела и связи вновь прибывшим родственникам и знакомым. У них сложились стереотипы восприятия общества как заведомо недоброжелательного и в то же время, как это может показаться многим неспециалистам, как чувство превосходства над принимающим обществом. Со стороны групп местного населения сложилось мнение, что этнический мигрант — это южный человек, говорящий по-русски с акцентом и плохо интегрированный в региональное общество. Дополнительное и иногда обоснованное добавочное мнение — склонность к преступной деятельности [3]. Исследователи дифференцируют этнические группы по издавна проживающим на какой-либо территории и вновь прибывших, большую часть которых ныне составляют трудовые мигранты. Стереотипы. Люди, как правило, склонны к упрощению мышления и, одновременно, стремятся трактовать абстрактные понятия в конкретных, иногда экзотических, образах. На этих особенностях и появляются стереотипы — обобщенные суждения о характеристиках различных групп, в том числе и этнических. Беда бывает в том случае, когда сложившиеся представления считаются абсолютными. Как автостереотипы (ин-), так и гетеростереотипы (аут-) оказывают заметное влияние на коммуникацию между группами. Эти стереотипы выступают как условные «метки», наносимые на другие группы. К тому же эти метки чаще всего искажают реальность. Эту особенность часто используют СМИ и Интернет при искусственном конструировании ситуаций, изменяя отношение реципиента к жизни, независимо от его социального опыта [4]. В коммуникациях стереотипы явно сужают возможность выбора, что и происходит, например, при освещении этнических конфликтов. В зависимость от этнического состава мигрантов, их целей (вынужденный переселенец, беженец, родственник, желающий воссоединиться с семьей, трудовой мигрант и пр.) и создавшейся экстремальной ситуации (кризис, война, природные катастрофы) стереотипы ин— и аут-групп заметно меняются. Опрос беженцев и перемещенных лиц в связи с чеченскими войнами и югоосетинскими столкновениями с грузинами показал любопытную картину. Осетины, приехавшие в Северную Осетию-Аланию из Грузии, в меньшей степени ощущали себя здесь гостями. Они вернулись в свой дом, где временно отсутствовали. Их представления о северных осетинах существенно отличаются от их представлений о себе. Но в этих ког-

141

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

нитивных структурах с высокой внутригрупповой согласованностью совпадают важные для межгруппового взаимодействия характеристики: «Дипломатичный», «Активный» и «Темпераментный». Это, с одной стороны, предполагает взаимную деликатность и вежливость, но с другой — столкновение «наступательных» стилей коммуникативного поведения. У них и у русских из Грозного были зафиксированы негативные стереотипы по отношению к основным этническим группам на прежнем месте жительства. Русские из Грозного были более негативно настроены по отношению к чеченцам, чем осетины по отношению к грузинам. И в том, и в другом случае на уровне самосознания полностью позитивный автостереотип взаимодействует негативным гетеростереотипом. Образцы грузин и чеченцев в глазах вынужденных мигрантов имели общие негативные характеристики. У русских беженцев из Грозного образ собственной этнической группы более негативен по сравнению с автостереотипами других групп. В среднем он в два раза менее позитивен, чем их самооценка, что подтверждает резкое снижение у беженцев стремления к позитивной этнической идентичности. Это также результат генерализации высокого уровня негативизма в качестве оппозиционной формы восприятия в межэтнических отношениях и его распространения даже на собственную этническую группу. У беженцев из Грозного образ чеченца был более позитивен и более амбивалентен, чем у русских вынужденных переселенцев из Чечни. В образе чеченца негативные характеристики: «Агрессивный», «Вспыльчивый», «Упрямый», «Хитрый», «Высокомерный» переплетались с позитивными — «Гордый», «Настойчивый», «Активный». Дело в том, что их вынудила это сделать война. Интересно, что образ «русских-москвичей» в глазах беженцев по уровню негативизма был не ниже, чем образ чеченца. Представления беженцев о «московских» русских как «Вспыльчивых», «Упрямых», «Высокомерных», «Осторожных», «Жадных» отражают неадекватно завышенные требования к окружающим, неоправдавшиеся ожидания и разочаровавший беженцев опыт общения с русскими в столице [5]. Социологическое исследование, проведенное в Томске в 2000-2001 гг., показало, что «русские» стереотипы (мифы) таковы: • «для русского человека важно не материальное преуспевание, не карьера, а жизнь по правде и справедливости»; • «русский человек стремится делать добро не только для себя, а для всего человечества; • «русские честнее других народов». Для современных же либералов характерен миф «русский человек ленив и плохой работник» [6]. «Свой–чужой» как «зеркальное» отражение. Преодоление восприятия социально-этнических стереотипов «свой» и «чужой» представ-

142

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

ляется чрезвычайно проблематичным. Дело в том, что представления о «своем» и «чужом» за последнюю тысячу лет изменились не слишком много, по-прежнему, как и в Средние века, представители своей культуры наделяются, по преимуществу, позитивными, а чужого — негативными характеристиками. В результате типичный представитель «своей» культуры одаривается стандартным набором добродетелей, а чужак таким же набором пороков. Подобные представления достаточно характерны для средневековой литературы, как западноевропейской, так и древнерусской. «Свой» народ обычно изображается находящимся под особым покровительством Бога и Богородицы. Так формулируется образ «Святой Руси». Представление об абсолютной отличности «своей» культуры, ее уникальности, совершенстве и «чуждости» ценностям иных культур, актуализирующиеся в период войн, общественных кризисов и т.п. сформировало «военно-политические добродетели», которые способствуют тому, что образ «чужого» воспринимается в первую очередь как «образ врага». При рассмотрении формирования образа «своего» и «чужого» в отечественной культуре XI–XVII вв. становится очевидным, что как только люди начинают отличать «своих» и «чужих», именно тогда возникает представление о «своем» и «чужом» в пространстве. «Свой» мир всегда воспринимается упорядоченным, окультуренным, цивилизованным, «огороженным», противоположным хаосу «чужого» мира [7]. Стереотипы зачастую носили мифологический характер. Любые стереотипы живучи, а в отношении «чужих» особенно. Не будем спешить, однако, с безапелляционным осуждением сложившихся негативных стереотипов, поскольку у последних свои, зачастую «зеркальные» стереотипы. К тому же в стереотипе можно выделить не только черты формации и упрощения, но и некой адекватности, то есть стереотип не только и не столько извращает социальные отношения, сколько суммирует исторический опыт групп и, разумеется, отдельного человека. На личностном уровне «податливость» на стереотипы связана с желанием, зачастую абстрактно, а иногда и бессознательно, сохранить свое благополучие с ориентацией не только на свои цели, но и на соединение со «своей» группой. Среди негативных ныне преобладают этнические стереотипы, при которых значительную роль по-прежнему играет этническая дистанция. В нынешнем сознании российских жителей доминирует стереотип среднеазиата, кавказца, но является несущественным стереотип, к примеру, украинца. Однако и здесь ситуация быстро меняется. За прошедший год к украинцам западных областей прилип стереотип бандеровца. На уровне взаимодействия больших социальных групп эти стереотипы выполняют в основном две функции: конституитивно-интегративную и дезинтегративную.

143

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

В целом комплекс превосходства, характерный для многих коренных жителей, сопровождается возрастающей неприязнью по отношению к мигрантам, что, естественно, вызывает соответствующую реакцию последних и, как следствие, создает «встречный образ», характеристика которого почти полностью совпадает в деталях. Воздействие СМИ. Активность СМИ по созданию определенного образа диаспорных групп и пополняющих их мигрантов весьма результативна. Многими аналитиками эмпирически показано, что задаваемые прессой направления (позитивное — негативное) оценок этих групп принимаются и усваиваются читателями довольно активно. Массовая коммуникация активно оказывает формирующее и закрепляющее воздействие на социальные стереотипы. Особенно заметны стереотипы, как уже было показано, содержащие характеристики других национальностей, классов, групп и т.п. Восприятие чужой группы через стереотипы здесь также имеет две стороны: позитивную (стереотип дает относительно быстрое знание, позволяет отнести группу к более широкому классу явлений) и негативную (наполнение стереотипа негативными характеристиками приводит к формированию межгрупповой напряженности. Диаспоры при этом также подвержены стереотипизации в массовой коммуникации. Ее представители редко становятся героями фильмов и передач. Такая недооценка формирует представление о них, как об уменьшающемся либо малоизученном сегменте общества. При этом установлена зависимость между активным смотрением телефильмов и негативным восприятием. Вносит массовая коммуникация вклад и в общее стереотипное восприятие этнических групп. Как правило, представители этих групп более редко, чем коренное население, появляются в СМИ. Иногда некоторые СМИ, особенно телевидение, акцентируют внимание на этническую принадлежность тех или иных преступников, что обычно болезненно воспринимается представителями диаспоральных групп населения. Как следствие, в последние годы в противовес этой тенденции появились и размножились так называемые диаспоральные СМИ. Российский аналитик В.М. Пешкова отмечает тот факт, что многие российские диаспоральные СМИ возникли как ответ на непредставленность или однобокое, часто негативное, представление определенных этнокультурных групп в масс-медиа. Эти СМИ выполняют роль альтернативного публичного коммуникативного пространства, где меньшинство имеет возможность высказать свое мнение. Сама повестка дня большинства диаспорных СМИ заметно отличается от повестки дня региональных и федеральных масс-медиа и предлагает исключительно положительный образ этнической или диаспорной группы. Данные СМИ в таких случаях играют важную роль, с одной стороны, в сохранении «непрерывной традиции», с другой — в диаспоризации идентичности сво-

144

МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И СТЕРЕОТИПЫ В КОММУНИКАЦИЯХ

их целевых групп, в конструировании «воображаемых сообществ», которые в условиях активного развития информационно-коммуникативных технологий пересекают локальные и национальные границы и становятся транснациональными [8]. В заключение статьи признаю, что коммуникационные черты взаимодействия «своих» и «чужих» описаны мной довольно фрагментарно. Существующие ныне стереотипы восприятия друг друга этническими группами, уходящие в русскую и западноевропейскую архаику, требуют своего системного исследования. В частности, особенно важным представляется сравнительный анализ подобного взаимодействия диаспор нескольких регионов Российской Федерации. Выбранные автором в качестве объекта исследования, инициируемым РНФ, Тюменская область, Краснодарский край, Нижегородская область довольно специфичны, однако значимы как модельные в поисках дальнейших способов консолидации российского социума. Именно поэтому ставится неотложная задача разработать пути идентификационных стратегий этнических групп, определяемых как диаспоры и землячества. Преодоление существующей дистанции в коммуникациях между ними и местным населением, несомненно связано с преодолением взаимных негативных стереотипов. Последние коррелируют с проявлением многих социальных конфликтов. Особенно это заметно в тех случаях, когда этнические характеристики конкурирующих групп выходят на передний план [9].

Список литературы 1. Дмитриев А.В. Конфликтогенность миграции. 2-е изд. М., 2007. 2. Триадис Гарри К. Культура и социальное поведение. М., 2001. С.313-324 3. Авксентьев В.А., Гриценко Г.Д., Дмитриев А.В. Региональная конфликтология: концепты и российская практика. М., 2008. С.123-127. 4. Уладзе Автандил. Политические манипуляции или покорение толпы. М., 1999. С.98 5. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.,. 1998. С. 337-340 6. Чумакова Т. «Свои» и «чужие» в отечественной культуре XI-XVII вв.: проблема коммуникации. М., 2011. С.184. 7. Пешкова В.М. Средства массовой информации диаспор в социокультурном пространстве современной России // Сб. Региональная социология: проблемы консолидации социального пространства России. М., 2015. С.489. 8. Дмитриев А.В., Кузнецов И.М., Леденева В.Ю., Назарова Е.А. Мигранты в Москве: проблемы адаптации. М., 2014. С. 123-129.

145

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

THE MIGRATORY STEREOTYPES IN COMMUNICATIONS 1 Author: DMITRIEV A. V. DMITRIEV Anatoliy Vasilyevich, Doctor of philosophical sciences, Professor, Corresponding member of the Russian Academy of Sciences, Chief Researcher of the Institute of Sociology of the Russian Academy of Sciences, Address: 24/35, Krzhizhanovskogo St., Moscow, Russia, 117218 Tel.: +7 (925) 833 55 55. E-mail: mig@isras.ru Abstract: The article analyzes the impact of stereotypes on communication between social groups on the basis of the dichotomy of “ours” and “strangers”. The author emphasizes the vitality and at the same time, volatility, and “maturity” of ethnic stereotypes. Keywords: region, communication, expatriate community, migration, stereotypes, adaptation.

References: 1. Dmitriev A.V. Konfliktogennost migracii. 2-e izd. M. [Dmitriev, A. V. the conflict potential of migration. 2nd ed. Moscow, 2007]. 2. Triadis Garri K. Kultura i socialnoe povedenie. M.:Forum. 2001. s.313-324 [Triadis Garri K. Culture and social behavior. M.,2001. P.313-324]. 3. Avksentev V.A., Gricenko G.D., Dmitriev A.V. Regionalnaya konfliktologiya: koncepty i rossijskaya praktika. M., 2008. s.123-127. [Avksentev V. A., Gritsenko G. D., Dmitriev A.V. Regional conflict: concepts and practice in Russia. M.:Alpha Moscow, 2008. P. 123-127]. 4. Uladze Avtandil. Politicheskie manipulyacii ili pokorenie tolpy. M., 1999. s.98 [Uladze Avtandil. Political manipulation and subjugation of the crowd M., 1999. P.98]. 5. Soldatova G.U. Psixologiya mezhetnicheskoj napryazhennosti. M.:Smysl. 1998. s. 337-340 [Soldatova G.U. Psychology of ethnic tensions Moscow, 1998. P.337-340]. 6. Chumakova T. «Svoi» i «chuzhie» v otechestvennoj kulture XI-XVII vv.: Problema kommunikacii. M.:Ifran. 2011. s.184. [Chumakova T. “Ours” and “strangers” in the Russian literature of XI-XVII centuries: the problem of communication. Moscow. 2011. P.184]. 7. Peshkova V.M. Sredstva massovoj informacii diaspor v sociokulturnom prostranstve sovremennoj Rossii // sb. regionalnaya sociologiya: problemy konsolidacii socialnogo prostranstva rossii. M.:Novyj xronograf. 2015. s.489. [Peshkova V.M. ‘Media of Diaspora in socio-cultural space of modern Russia’ // Proc. Regional sociology: the problems of consolidation of the Russian social space. Moscow, 2015. P.489]. 8. Dmitriev A.V., Kuznetsov I.M., Ledeneva V.Yu., Nazarova E.A. Migranty v Moskve: problemy adaptacii. M.:Alfa-m. 2014. s. 123-129. [Dmitriev A.V., Kuznetsov I.M., Ledeneva V.Yu., Nazarova E.A. Migrants in Moscow: problems of adaptation. Moscow, 2014. P. 123-129].

146

Работа выполнена в рамках гранта РНФ (№ 15-18-00093)

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ JOURNALISM: LANGUAGE MEANS AND STANDARDS

147

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

SPRACHSTANDARD ZWISCHEN VOLKS- UND

LITERATURSPRACHE AM BEISPIEL EINES SERBISH-DEUTSCHES ERFAHRUNGSTAUSCHES ЯЗЫКОВЫЕ СТАНДАРТЫ МЕЖДУ СТАНДАРТОМ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ И СТАНДАРТОМ ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА НА ПРИМЕРЕ СЕРБСКО-НЕМЕЦКОГО ОБМЕНА ОПЫТОМ LANGUAGE STANDARDS BETWEEN COLLOQUIAL STANDARD AND LITERARY STANDARD ON THE EXAMPLE OF A SERBIANGERMAN EXCHANGE OF EXPERIENCE Автор: VUKČEVIĆ, M. M. VUKČEVIĆ, Miodrag Milorada, PhD, Asistant professor, Univerzitet u Beogradu, Filološki fakultet, Department for German Language and Literature Address: SRB-11000 Beograd, Studentski trg 3 Tel.: +381(0)11 2630 096. E-mail: mvukcevic@fil.bg.ac.rs Abstract. Im kontrastiven Ansatz wird am Beispiel Serbiens durch einen Vergleich von Prinzipien sprachpolitischer Maßnahmen, die in Deutschland und auf Ebene der Europäischen Union unternommen werden, aufgezeigt, wie die Bereitschaft, die Sprache der eigenen Mehrheitsbevölkerung zu pflegen, gesteuert werden kann. Diesbezüglich wird die Frage aufgeworfen, in welchem Zusammenhang die Einführung von neuer Terminologie ein Ergebnis von verschiedenen Integrationsprozessen ist. Es soll die Praxis untersucht werden, sich für die Ver-wendung von traditionell eigensprachlichen Ausdrücken einzusetzen, gegenüber von affirmativen Standpunkten, die bei der Beschäftigung mit richtungs-weisenden sozialen Entwicklungstendenzen in verschiedenen gesellschaftlichen Segmenten bezüglich fremdsprachlicher Entlehnungen eingenommen werden. Diese sozialen Abläufe werden weiterhin den Fragen der Standardisierung unterzogen. Schlüsselwörter: Amtssprache, Gesetzesregelung, Literatursprache, Mehrsprachigkeit, Sprachkultur, Sprachpflege, Standardsprache, Vielsprachigkeit, Volkssprache Abstract. In a contrastive approach this article shows, exemplified on Serbia and demonstrated by a comparison of principles of language policy measures undertaken in Germany and at the European Union level, the way how the willingness to maintain the language of the majority population, can be controlled. In this regard, the question is raised in what context the introduction of new terminology is a result of various integration processes. The practice to advocate for the use of traditional own linguistic expressions is going to be examined, in contrast to affirmative positions that are taken when dealing with pioneering social

148

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ trends in various segments of society according to foreign language borrowings. These social processes continue to be subjected to the issues of standardization. Keywords: colloquial standard, language culture, legal regulation, literary standard, maintenance of language, multilingualism, official language, plurilingualism, Standard language

1 Sprachenstandard. 2 Soziale Konzepte sprachlicher Existenz. 2.1 Literarischer Standard im täglichen Kommunikationsraum. 2.2 Identitätsmerkmal „globaler Artikulationsraum“. 3 Gesetzgebung und Sprache. 3. 1 Gesetzliche Grundlagen in Deutschland. 3.2 Gesetzliche Grundlagen im Ehemaligen Jugoslawien und in Serbien heute. 4 Herausforderungen für neue gesetzliche Sprachenkonzepte. 5 Die Amtssprache zwischen Nationalstaat und Integrationsprozessen. 6 Merkmale des Sprachstandards und Varietäten. 7 Literatur. 1 Sprachenstandard Zunächst einmal ist dem hier abzuhandelnden Thema eine entscheidende Frage vorauszustellen. Sie leitet sich aus Rainer Wimmers Diskussion zum The-ma der offenen Sprachgesellschaft (1994) ab und lautet: Wer ist unter welchen Bedingungen legitimiert, anderen einen bestimmten Sprachgebrauch vorzu-schreiben? Angesichts den auf globaler Ebene ermöglichten Kommunikations-wegen, und den so gesehen als regional einzustufenden Integrationsprozessen, ist scheinbar ein gewisses Konfliktpotenzial im Zusammenhang der gestellten Frage vorgezeichnet. Es wirft sich genauer gesagt das Problem auf, Kommuni-kation entsprechend ihrer Funktion, die sie von Natur aus hat, zweckgerecht zu organisieren. So sollen ein allgemeines Interesse an Kommunikation einerseits mit sich davon abgrenzenden Ideen der Ausbildung von gesonderten Kommu-nikationsgemeinschaften andererseits koordiniert werden. Hinzu kommt, dass man das Problem mit Mitteln lösen muss, die konstitutiv sind für die Merkmale, die gleichzeitig Bestandteil des Konflikts selbst sind. Der Kreis scheint sich, wirbelartig einzuengen. Ausgang aus dieser beklemmenden Einsicht bietet überrachenderweise der Charakter des Konfliktes selbst. Es geht hier nämlich um Gesetzmäßig-keiten. Sprache an sich gehorcht Gesetzmäßigkeiten, die ihr Bestehen zu einem System ausbilden, und dass gilt wiederum für jede einzelne Sprache für sich selbst genommen auch. Allgemein ist man natürlich bestrebt, stets barrierefreie Kommunikationsbahnen herzustellen. In der gesprochenen Sprache, dem so-zusagen volkssprachlichen Standard einer Sprache, ist die Automatisierung der Sprachverwendung einstweilen bekannt. Angleichungen von Ausdrücken, die eine Unterdrückung von Auffälligkeiten in der Sprache bedeuten, stellen sprach-ökonomische Prozesse dar, die eine Kommunikation erleichtern sollen und so zu Trägern der Sprachentwicklung werden.

149

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Dieselben Prozesse sind es aber, die ebenso eingrenzende Faktoren in sich bergen und gegebenenfalls zu Verständi-gungsschwierigkeiten führen können. Aufgabe der Literatursprache ist es darauf, diese sprachökonomischen Prozesse in der Sprachverwendung zu aktualisieren, auffallende Ausdrücke bewusst einzusetzen, bisweilen mit Tendenz der Überraschung. In Bezug auf die sonst übliche Terminologie soll der Hinweis geltend gemacht werden, dass es im Weiteren unerheblich ist, inwieweit für den Gegenstand, mit dem sich die Ausführungen beschäftigen, die anglo-amerikanische Unterscheidung zwischen colloquial standard und literary standard Eingang in die einschlägige Fachterminologie auch gefunden hat. Es soll in diesen Überlegungen nicht um sonst welche kritischen Zuweisungen gehen, und fachkritische Auseinandersetzungen mittels Modellvergleichen und Theorieanalysen sollen an dieser Stelle ebenso erspart bleiben. Für einen unabdingbaren theoretischen Diskurs soll genügen, vom Standardisierungsprozess im Usus auszugehen. Schon in der Volkssprache ist aufgrund der vielfältigen Differenzierung in Bezug auf Dialekte und ihrer Herkunft ebenso zunächst zwischen sozialen Ab-stufungen einerseits und räumlichen Determinanten andererseits zu unter-scheiden. Bekanntermaßen bildet der Sprachgebrauch eine eigene Norm aus, den Usus, der die Aufnahme in die Sprachgemeinschaft findet, und in diesen Korpus greifen die Sprachforscher der Regel nach nicht ein. Die Literatur-sprache ist dahingegen der Ausdruck einer Identität. Die sprachliche Praxis in der Literatur, der gegenwärtige literatursprachliche Usus bildet dazu die Grund-lage, die sich z.B. in den Medien wiederfindet. In diesem sprachlichen Segment sind jedoch zusätzlich die historische Entwicklung und das bewusste Eingreifen der Sprachforscher, aufgrund deren Bestrebungen nach Stabilität zu berücksich-tigen. Deshalb ist diese Sprachform letztlich die Trägerin der Kultur einer Nation, der Identität. Letztlich sei dem noch hinzugefügt, dass jede Normbil-dung zwar zur Reinheit der Sprache neigt, sich dadurch aber vom Purismus abzugrenzen hat. 2 Soziale Konzepte sprachlicher Existenz. 2. 1 Literarischer Standard im täglichen Kommunikationsraum. Im Prozess der literarischen Standardisierung, die nicht über diejenige Literatursprache stattfindet, die als etwa schöngeistige Kunst definiert wird, sondern über die schreibende Sprachpraxis, die im alltäglichen Gebrauch anzu-treffen ist, können allerdings ebenfalls Schwierigkeiten entstehen, wenn sprach-ökonomische Prozesse wie in etwa grammatische Anpassungen im öffentlichen Gebrauch ebenfalls ihre Anwendung finden (Nachrichten z.B.). Gerhard Stickel führt beispielsweise syntaktische Neuordnungen in der Sprache an [Blanke/ Scharnhorst, 22009: 29], die durch Nachahmung von Sprechern der eigenen Sprachgemeinschaft verbreitet werden. Solche Veränderungen werden zunächst zwar als verfremdend empfunden, bürgern sich aber durch ihre Verbreitung und steigende Frequenz vor allem im öffentlichen Kommunikationsraum (siehe Medien) als heimische ein. Kulturelle Prädispositionen bestimmen auf traditionelle Weise den Raum, der für neue Formen im sozialen Umgang freigemacht wird. Mit neuen Formen der Kommunikation geht zugleich aber auch die Ausbildung neuer Inhalte ein-her, die dabei

150

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ

im traditionell definierten Raum stehen. Mehr als eine Frage nach dem intellektuellen Exponenten, möchte man sagen, ist es eine Frage der Bereit-schaft, eben diese tradierten Inhalte zu verlassen. Insofern stoßen soziale Ver-änderungen, die in einem Mediendiskurs stehen, vor der Frage, ob die gegen-ständlichen Veränderungen sich nicht aus einer Selbstdarstellung projizieren. Daraus leitet sich natürlich die Fragestellung nach der Eigendefinition ab. Ob es nun die Verwendungen von Abkürzungen wie WW 1 oder 2 ist oder der litera-risch gesuchte Kontext zum „Großen Krieg“; jede emotional geweckte Verbun-denheit ruft zunächst gewisse Zweifel auf. Von mehreren Möglichkeiten der Erklärung für Absichten, die auf beschriebene Weise verfolgt werden, klingen zwei am plausibelsten: entweder gestalten sich kulturelle Aspekte im sozialen Zusammenhang traditionell auf diese Weise, oder es werden bestimmte gesell-schaftspolitische Ziele verfolgt. Nichts von dem hat mit sprachwissenschaftlich motivierten Absichten etwas gemein. Normungsprozesse auf Sprache bezogen bedeutet dahingegen zum einen Sprachsystemnormen, die sich die Syntax zum Gegenstand machen und Sprachverwendungsnormen, die sich mit der Lexik beschäftigen. Für Entlehnungen, unabhängig ihrer Frequenz im projizierten öffentlichen Leben, möchten Gotthard Lerchners Feststellungen zum schöpferischen Umgang mit der Sprache genauso gültig sein. Literatursprache, Umgangssprache und Dialekt als sprachliche Varietäten wirken sich zusammengefasst auf das gesellschaftliche Bewusstsein aus und beeinflussen dadurch das tatsächliche Sprechen. Ausschlaggebend jedoch wird letztlich das Sprachgefühl, was Lerchner im Vertreten von sprachästhetischen Grundsätzen bekräftigt (1978). 2.2 Identitätsmerkmal „globaler Artikulationsraum“. Die Grenzen von nationalen Staaten oder etwa von autochthonen Kulturen überschreitend, wird im Zusammenhang mit den Globalisierungstendenzen immer häufiger die Frage zur Identifikation mit den Werten gestellt, die im Globalisierungsprozess übertragen werden. Zentral gestaltet sich aber nicht die Frage nach den Werten der Globalisierung selbst, sondern die Frage nach der Identifikation im Globalisierungsprozess. Traditionelle Werte, die sich mit einer anwachsenden Zahl an kontrastierenden Varianten konfrontiert sehen, können sogar den Eindruck von bedrohten autochthonen Kulturen entstehen lassen. Veränderungen sind in diesem Fall zuerst an der Sprache erkennbar, die sich zum Wertesystem, das sich ebenfalls ändert, in Bezug setzt. Antworten auf Fragen, die insbesondere für die weitere Entwicklung der Menschheit im kulturellen Sinne und natürlich im Zusammenhang mit dem Zivilisationsfortschritt wichtig sind, werden auf verschiedene Art und Weise gesucht, mit konventionellen Methoden öffentlicher Diskussionen, sich dabei zeitgemäßer Hilfsmittel bedienend. Auf wissenschaftlichen Tagungen sind Bei-träge zu hören, die fachkompetent aktuelle Prozesse begleiten sollen. Die eigene Rolle wird im Rahmen zeitgemäßer Tendenzen wahrgenommen, wobei versucht wird, die eigenen Position im Globalisierungsprozess auszumachen; alles im Wunsche, eine Perspektive zu erkennen für die Merkmale, mit denen man sich identifiziert.

151

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Im Willen, die Einflüsse von den sog. Integrationsprozessen auf die Sprache wahrzunehmen, ganz gleich ob global oder regional in Bezug gesetzt, werden von kulturinteressierten Sprachförderern auf deutschsprachigem Gebiet mittlerweile Zeitungen verlegt, die sich thematisch dem Deutschen als Muttersprache widmen, Internetportale werden erstellt, Vereine ins Leben gerufen, Stiftungen gegründet. Ein organisiertes Vorgehen bietet eine breite Grundlage für eine gezielte Auseinandersetzung mit Problemen, die man offensichtlich als Gefahrenquelle eines Identitätsverlustes wahrnimmt. 3. Gesetzgebung und Sprache. 3. 1 Gesetzliche Grundlagen in Deutschland. Im Zuge der Globalisierungstendenzen und dem einhergehenden ver-meintlichen Siegeszug der englischen Sprache, wie es stellenweise zu lesen ist [Zitzmann, 2008], scheint die deutsche Praxis der gesetzlichen Regulierung der Standardsprache im Vergleich zu anderen Ländern in der Europäischen Union keinen Bedarf an zusätzlichen Maßnahmen treffen zu müssen. Der Bedarf an Sprachregelung ist wohl mit der aus dem Jahr 1879 stammenden Regelung des Deutschen als Gerichtssprache im Gerichtsverfassungsgesetz hinreichend ab-gedeckt [Huber, 1994: 367, 369]. Dem sei hinzugefügt, dass aufgrund der Zu-wanderung von Gastarbeitern Deutsch 1973 dann zusätzlich noch als Amts-sprache genormt wurde [Bredemeier, 2007: 222]. Verfassungsrechtlich ist die Sprachverwendung dagegen nicht geregelt, ungeachtet der Sprache, auf der das Grundgesetz verfasst ist. Die Sprache ist im Übrigen dem kulturellen Bereich gesellschaftlicher Regelungen zugeordnet, was sich aus dem Umstand ableiten lässt, dass die Regelung von Fragen der Sprachverwendung gemäß Grundgesetz der Kulturhoheit der einzelnen Länder obliegt. Inwieweit das der Förderung einer kulturellen Vielfalt beiträgt, sei dahingestellt. Es wird demnach deutlich, dass das Primat in diesem Zusammenhang dem rechtlichen Rahmen gilt, der die Kultur definiert, und damit Fragen der kulturellen Identität überhaupt nicht herangezogen werden. Das lässt sich vor allem aus der Vorschrift ersehen, dass die Sprache von in Deutschland lebenden Bürgern, die gebürtig oder ihrer Herkunft nach nicht aus Deutschland abstammen, als Heimatsprache definiert wird [Die Öffentliche Verwaltung, 1974: 788]. Die Betonung des rechtlichen Rahmens auch hin-sichtlich des kulturellen Aspekts im sozialen Leben erhärtet sich im Vorgehen, die Verantwortung gegenüber gesetzlichen Vorschriften auf die Nutzer des rechtlichen Systems zu übertragen. Ausländer, unabhängig von ihren Deutschkenntnissen, müssen sich über den Inhalt von amtlichen Schrift-stücken selbst Klarheit verschaffen [Grundgesetz Artikel 23, 30 und 70]. 3.2 Gesetzliche Grundlagen im ehemaligen Jugoslawien und in Serbien heute. Am Beispiel des ehemaligen Jugoslawiens hat sich unterdessen verdeutlicht, dass eine unklare verfassungsrechtliche Definition der Sprache einen ungeregelten rechtlichen Status der Sprache zur Folge hat. Im ehemaligen Jugo-slawien sprach man in einigen der ehemaligen Teilrepubliken von der

152

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ

„amt-lichen Verwendung der Sprache“, um den Sprachgebrauch in der offiziellen Kommunikation mit Behörden zu regeln, wobei andere Teilrepubliken den „öffentlichen Sprachgebrauch“ gesetzlich regelten [Škiljan, 1988: 85]. Die gesetzliche Undifferenziertheit hatte gleichzeitig, um es zu wiederholen, eine unsichere Gesetzeslage zur Folge. Damit der Kommunikationsumfang der Varianten im serbokroatischen Sprachensystem jedoch erfasst werden konnte, war die Unterscheidung zwischen dem öffentlichen Sprachgebrauch allgemein und dem amtlichen Sprachgebrauch nämlich grundlegend. Spezifisch für die kroato-serbische/ serbokroatische Sprachensituation war zunächst ihr Bestehen in Varianten. Im Unterschied zu anderen Sprachen-varianten (britisches Englisch und amerikanisches Englisch, Französisch und kanadisches Französisch z.B.) befanden sich die jugoslawischen Varietäten nicht nur räumlich im Kontakt zueinander, sondern waren zudem untereinander ver-mischt, sodass jede von ihnen im öffentlichen Gebrauch unabhängig davon, wo sie Anwendung fand, legitim verwendet wurde, aber als Amtssprache dahin-gegen territorial entsprechend den Grenzen der damaligen Teilrepubliken limi-tiert in Erscheinung trat [Brozović, 1970; Bugarski, 1986: 71-90; Radovanović, 1986: 198-218]. Die Sprachsituation in Serbien heute ist neben den kulturellen Einflüssen gleichfalls noch von solchen politischer Natur gezeichnet, denen das Land aus-gesetzt ist. So spiegeln sich die Schwierigkeiten derzeit vor allem bei der Um-stellung vom linguistischen Paradigma zu kulturellem Paradigma wider. Da der ehemalige jugoslawische Bundesstaat multiethnisch zusammengesetzt war, mit verschiedenen Konfessionen in einem sozialistisch orientierten politischen Sys-tem unter einem Dach, das auf der Bedeutung lokaler Verwaltungsstrukturen fußte, war es jeder ethnischen Gemeinschaft ermöglicht, auf ihre eigene Einzigartigkeit zu bestehen. Als Folge davon, zusammen mit der mehrsprachigen Dimension, hat die serbischen Erfahrung, wie die aller anderen Staaten, die aus dem Ehemaligen Jugoslawischen stammen, gezeigt, wie fundamental die Rolle eines Übersetzers in verwaltungstechnischen Aufgaben ist. Heute steigt der Übersetzungsbereich selbst zu einer Frage der Gewährleistung von Rechten sprachlicher Minderheiten in einer globalisierten Gesellschaft auf, in der Min-derheiten nach sprachlicher Gleichberechtigung in rechtlichen und verwal-tungstechnischen Regelungen streben [Maryns, 2009: 21]. Im Ehemaligen Jugoslawien war es das Rechtssystem selbst, das die Gleichberechtigung der Sprachen anerkannt hatte. Auch die Bezeichnung der kroatisch-serbischen vs. serbokroatischen Sprache illustriert den Versuch, die Dominanz einer institutionell formalisierten Sprache zu verhindern. Wohl um strukturelle Nachteile für Sprecher, die zu einer sprachlichen Minderheit zählen, zu vermeiden, wurden Bemühungen durch institutionalisierte Normen derart gefördert, dass sie den Einsatz des gesamten Spektrums eines kommunikativen Potenzials begünstigen. 4. Herausforderungen für neue gesetzliche Sprachenkonzepte. Vielversprechend lesen sich die Leitsätze des Europarates, in denen heute die Vielsprachigkeit vom Konzept der Mehrsprachigkeit unterschieden wird.

153

Vielsprachigkeit wird als die Koexistenz verschiedener Sprachen in einer bestimmten КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Gesellschaft bezeichnet, wobei Mehrsprachigkeit sich auf die Kenntnis einer Anzahl von Sprachen der in der Gesellschaft lebenden Indi-viduen bezieht [Europarat, 2001: 17]. Entsprechend der englischen Termino-logie versteht sich die vorzunehmende Distinktion zwischen a) pluralingualism in der Europäischen Union und b) multilingualism als Ergebnis von Migration [Calvet, 1993]. Entsprechend der vorgenannten Unterscheidung zwischen mündlichem und schriftlichem Sprachstandard kann man den Multilingualismus (die Viel-sprachigkeit) dem Konzept der Volkssprache als nahe stehend betrachten, das von automatisierter Sprachverwendung gezeichnet wird, nämlich als der Ko-existenz verschiedener Sprachen in einer bestimmten Gesellschaft, gegenüber der Mehrsprachigkeit, dem pluralingualism in der Europäischen Gemeinschaft, die entsprechend der Funktion der Literatursprache die Sprachverwendung aktualisiert. Damit werden Fachdisziplinen wie Soziolinguistik und Kontakt-linguistik zur Grundlage der Mehrsprachigkeitsforschung [Franceschini, 2010: 19]. Bezüglich auch der diskursiven Ebene greift die Definition der Mehr-sprachigkeit über die Definition der Zweisprachigkeit hinaus [Lüdi, 1996]. Solches kann durch eine größere Zahl an verschiedenen Gruppen von mehrsprachigen Phänomenen belegt werden, welche die Ebene der Mehr-sprachigkeit als generativ erscheinen lassen: Code switching oder Code mixing, Ethnolekte oder linguae francae [Franceschini, 2010: 27]. Je nach gesellschaftshistorischer Entwicklung, die sicherlich auch mit wirtschaftlich-ökomonomischen Aspekten im Zusammenhang steht, werden bestimmte Spracherscheinungen gefördert. Das sog. Crossing ließ in Europa durch die Geschichte hindurch stellenweise schon gewissen Mischsprachen entstehen. In deutschsprachigen Medien findet die Form eines neugearteten „Arkadaş-Deutsch“ immer größere Verbreitung. Solch ein zur Hybridform gesteigerter Xenolekt kann im Zuge ‚umgekehrter‘ Sprachkontaktphänomene im Zusammenhang mit Ethnolekten vs. unfokussierter Spracherwerb betrachtet werden. 5 Die Amtssprache zwischen Nationalstaat und Integrationsprozessen. Die zunehmende Mehrsprachigkeit ließ in Diskussionen zu Tendenzen und Perspektiven eines Fortschritts der menschlichen Gemeinschaft mittlerweile Thesen erscheinen, die Ansichten vertreten, eine Gleichung von Sprache, Na-tionalstaat und Identität habe ausgedient, dass der Europäer sowohl auf natio-naler wie auch auf europäischer Ebene Bürger einer vielsprachigen und mul-tikulturellen Gesellschaft sei und dass dieser Bürger Kenntnisse mehrerer Sprachen und eine interkulturelle Kompetenz besitzen sollte [Mackiewicz 1999: 129]. Der Fachbereich Fremdsprachen wird inzwischen ebenso der Mehrsprachigkeit und Mehrsprachigkeitsdidaktik zugeordnet. Dennoch sollten Äußerungen zum dringenden Heraustreten professioneller Diskussionen aus dem Ghetto akademischer Reflexion und die damit in Zusammenhang gebrachte Forderung nach sprachenpolitisch prononcierter Artikulation [Vollmer 2004: 246] überdacht werden. Meinungen, die in Anlehnung an institutionelle Vorgaben der Europäischen Kommission und des Europarates Sprachenlernen und Sprachenlehren als Bestandteil politischen Handelns sehen [Raasch 2003: 259],

154

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ

weisen in eine Richtung, die Vergleiche des Umgangs mit Sprache im Alltag und in behördlichen Institutionen aus früheren Zeiten als überholt erscheinen lassen. Gegenwärtig sind Integrationsprozesse allerdings nicht nur auf globaler oder regionaler Ebene zu verzeichnen, sondern auch auf der Ebene von Natio-nalstaaten. Aktualisiert werden in diesen Fällen Erfahrungen von Integrations-abläufen, die an den Ergebnissen des Funktionierens einer multikulturellen Gesellschaft gemessen werden. Sprachförderungsprogramme sind in diesem Fragenkreis sicherlich nur ein Aspekt, der zur allgemeinen Sprachkultur gehört. Entsprechend konzipiert, sollen Förderungsprogramme, die sich die sprachliche Kompetenz der Bevölkerung, der Mitglieder der Sprachgemeinschaft zum Gegenstand machen, so Rainer Wimmer [1994: 89] interessensgebunden inhaltliche Programme strukturieren, die sprachtheoretisch konzipiert und legitimiert werden müssen. Der Ansatz, mit dem man die Volkssprache dem Multilingualismus (Vielsprachigkeit) zuordnet, als der Koexistenz verschiedener Sprachen in einer bestimmten Gesellschaft, gegenüber der Mehrsprachigkeit (pluralingualism) in der Europäischen Gemeinschaft, legt die Annahme nahe, es würden sich Ver-suche breit machen, mögliche Felder, die Verständigungsschwierigkeiten be-reiteten, zu beheben. Offensichtlich denkt man auch hier weiterhin gemäß wissenschaftlich anzutreffenden und geförderten Ansichten, die Ausbildung und Pflege einer Amtssprache sei ein soziolinguistischer Faktor, der zur Nations-bildung beitragen soll [Riedel, 2005: 44]. Daher sollte die früher noch leidlich gewonnene Erkenntnis mitberücksichtigt werden, Sprache müsse man bei der Gesetzgebung als Kommunikationsmittel behandeln und nicht als Ausdruck nationaler Identität, denn sonst würde man Gefahr laufen, ein Idiom seiner kommunikativen Merkmale zu berauben [Škiljan, 1988: 85]. Beweis dafür ist gerade die Feststellung, dass Nationsbildungsprozesse unter dem Vorbild des ethnischen Nationalstaates bisher nur auf dem Wege einer sprachlichen Se-gregation der Bevölkerung stattfanden [Riedel 2005: 45]. Zu den Grundsätzen in der Sprachförderung oder, konventionell formuliert, Sprachpflege gehört noch seit Havránek (1932) die Forderung nach Verständlichkeit. Und das sollte die Arbeit der Sprachforscher zunächst einmal einzugrenzen. 6 Merkmale des Sprachstandards und Varietäten. Die Teilnehmer einer Sprachgemeinschaft erleben die Standardsprache nicht als Produkt der Sprachpolitik sondern als Faktor, der zum Erfolg der Sprachpolitik insgesamt beiträgt und einzelne Merkmale des Standards wie Autonomie, Stabilität oder Polyfunktionalität fördert. Definiert man die Aus-bildung einer Standartsprache als kulturelle Entwicklung und Zivilisations-fortschritt, dann ist gleichzeitig die Annahme legitimiert, dass der Standardi-sierungsprozess im engen Verhältnis steht mit dem sozialökonomischen Ent-wicklungsstand. Deshalb mag der Eindruck entstehen, die Kulturnation sehe sich relativiert, dadurch dass sie einerseits auf einer institutionalisierten sozialen Mobilisierung beruht, die durch Sprache stattfindet, auf der anderen Seite solche Strukturen für Nationsbildungsprozesse aber benötigt. Eine Sprachpolitik misst sich doch stets an den Maßstäben, die sie sich setzt. Wenig erschöpflich erscheinen sowohl Kategorien, wie der Sprachgeist es ist, als auch

155

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

historische Kategorien im Sinne von älteren Standards. Mag man die Erstgenannte wohl eher zu irrationalen Maßstäben zuzählen, so man sich mit der darauf Folgenden unumgänglich einer drohenden Archaisierung ausgesetzt, die eine Progression in Frage stellt [Scharnhorst/ Ising, 1976: 78]. Möchte man ästhetische Gesichtspunkte einer Sprache untersuchen, dann bietet sich die Mö-glichkeit, eine funktional-stilistische Untersuchung durch gezielte Gegenüber-stellung von standardsprachlichen Ausdrücken synonymer Bedeutung zu unter-nehmen [Kirfel-Kukavica, 1995: 110]. Beispiel dafür sind sicherlich die immer weiter anwachsende Zahl an fremdsprachigen Fachtermini oder gar aus wissen-schaftlichen Bereichen entlehnte. Für den Fall der ehemals vermeintlichen Varietäten in der serbokroa-tischen/ kroato-serbischen Sprache kann durchaus festgehalten werden, dass die jugoslawische Sprachkultur es nie zu überwinden vermochte, das Sprachbewusstsein der gebildeten Schichten sowie die mündliche Sprachpraxis zur Quelle der zu erforschenden Norm der damaligen Literatursprache zu machen, wie es in den Allgemeinen Grundsätzen der Sprachkultur vom Prager Zirkel formuliert wurde [Scharnhorst/ Ising, 1976: 76]. Anstatt es unberücksichtigt zu lassen, wurde mehr auf eine Förderung des lokalen Kolorits gesetzt. Angesichts der aktuellen Annäherungsprozesse Serbiens an die EU-Gemeinschaften mag die jüngste Debatte in Serbien um die Pflege der kyril-lischen Schrift just das Problem der Standardisierung lokaler Spezifika im Rahmen allgemein angenommener Normen aktualisieren. Die mundartliche Artikulationsgrundlage, die sich aus der Volkssprache ergibt, steht interes-santerweise eng in Verbindung zur Phonostilistik, die sich aus der schriftlichen Kodifizierung ergibt. Daran knüpfen sich im Folgenden alle weiteren Fragen der Übersetzung oder Entlehnung und sonst geübter Praxis von fremdsprachigen Übernahmen an.

Literatur Wimmer, Rainer (1994): Zu aktuellen Fragen der Sprachkultur. In: Bickes, H./ Trabold, A. (Hrsg.). Förderung der sprachlichen Kultur in der BRD. Positionsbestimmung und Bestandsaufnahme. Stuttgart: Bleicher (=Materialien und Berichte, Robert Bosch Stiftung 40). 88-98. Stickel, Gerhard (2007) Das Europa der Sprachen – Motive und Erfahrungen der Europäischen Sprachföderation EFNIL. In: Blanke, D./ Scharnhorst, J. (Hrsg.): Sprachenpolitik und Sprachenkultur. Frankfurt am Main (22009): Peter Lang (= Sprache, System und Tätigkeit 57). 21-46 Blanke, Detlev/ Scharnhorst, Jürgen (Hrsg.). (2007): Sprachenpolitik und Sprachenkultur. Frankfurt a. M. (22009): Peter Lang (= Sprache, System und Tätigkeit 57) Lerchner, Gotthard (1978). Klassifizierungskriterien ästhetischer und poetischer Textqualität. In: Willi Steinberg (Hrsg.): Sprachliche Wirkung poetischer Texte, Bd. 18 Halle: Martin-Luther-Universität Halle-Wittenberg, 4-20. Zitzmann, Marc (2008). Parlez-vous franglais? Frankreich kämpft gegen den globalen Siegeszug des Englischen – und für die kulturelle Diversität. Neue Zürcher Zeitung, 31.5. 2008. Huber, Michael et al. (Hrsg.) (1994). Juristische Schulung. München: C.H. Beck. Bredemeier, Barbara (2007). Kommunikative Verfahrenshandlungen im deutschen und europäischen Verwaltungsrecht. Tübingen: Mohr Siebeck (=Freiburger Rechtswissenschaftliche Abhandlungen 3).

156

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ Articus, Stephan et al. (Hrsg) (1974). Die Öffentliche Verwaltung, Stuttgart: W. Kohlhammer. Škiljan, Dubravko (1988): Jezična politika. Zagreb: Naprijed. Brozović, Dalibor (1970). O početku hrvatskoga jezičnog standarda. Zagreb: Idem (=Standardni jezik: teorija, usporedbe, geneza, povijest, suvremena zbilja). 127-157. Bugarski, Ranko (1986). Jezik u društvu, Beograd: Prosveta. Radovanović, Milorad (21986). Sociolingvistika. Novi Sad: Književna zajednica Novog Sada – Dnevnik (=Biblioteka Theoria). Maryns, Katrijn (2009). Linguistic minorities on trial: Reflections on interpreting multilingual identities in legal settings. Antwerp: Lessius University College. Europarat/Rat für kulturelle Zusammenarbeit (2001):Gemeinsamer europäischer Referenzrahmen für Sprachen: lernen, lehren, beurteilen. Berlin, München. u.a.: Langenscheidt Calvet, Louis-Jean (1993): L’Europe et ses langues. Paris : Plon. Franceschini, Rita (2010): Mehrsprachigkeit: Forschungsperspektiven. In: Hülmbauer, Cornelia et al. (Hrsg.) (2010): Mehrsprachigkeit aus der Perspektive zweier EU-Projekte. DYLAN MEETS LINEE. Frankfurt a. M.: Peter Lang (= Sprache im Kontext Bd. 34). 17-35. Lüdi, Georges (1996). „Mehrsprachigkeit“, in: Goebl, Hans et al. (Hrsg.), HSK Kontaktlinguistik/ Contact Linguistics/ La Linguistique de Contact, Band 1, Berlin/New York: De Gruyter, 233-245. Mackiewicz, Wolfgang (1999): Das Siegel Europas. Zeitschrift für Kultur-Austausch 1, 129. Vollmer, Helmut J. (2004): Auf dem Wege zu Mehrsprachigkeit – Ansätze, Erfahrungen, Aufbruch. In: Bausch, Karl-Richard/Königs, Frank G./Krumm, Hans-Jürgen (Hrsg.): Mehrsprachigkeit im Fokus. Tübingen: Gunter Narr, 238-246. Raasch, Albert (2003): Europäische Sprachenpolitik – bottom up: Persönliche Erfahrungen und subjektive Perspektiven. In: Ahrens, Rüdiger (Hrsg.): Europäische Sprachenpolitik – European Language Policy. Heidelberg: Winter, 257-266. Riedel, Sabine (2005): Die Erfindung der Balkanvölker. Identitätspolitik zwischen Konflikt und Integration. Wiesbaden: VS Verlag für Sozialwissenschaften/ GWV Fachverlage GmbH. Havránek, Bohuslav / Weingart, Miloš (Hrsg.): Spisovná čeština a jazyková kultura. Praha 1932. Prager Zirkel: Allgemeine Grundsätze der Sprachkultur [1932 tschechisch] (1976), in: Jürgen Scharnhorst und Erika Ising (Hrsg.), Grundlagen der Sprachkultur. Beiträge der Prager Linguistik zur Sprachtheorie und Sprachpflege. Teil 1. Berlin: Akademie-Verlag (= Sprache und Gesellschaft, 8/1). 74-85. Kirfel-Kukavica, Sabine (1995): Die Sprachsituation im Gebiet des ehemaligen Jugoslawien. In: Scharnhorst, Jürgen (Hrsg.): Sprachsituation und Sprachkultur im internationalen Vergleich: Aktuelle Sprachprobleme in Europa (= Sprache, System und Tätigkeit 18), Frankfurt a. M. 101-116.

Литература Виммер, Райнер (1994): Об актуальных вопросах языковой культуры. В: Бикес, Ханс/ Траболд, Аннетте (изд.). (1994): Толчки языковой культуре в Федеративной Республике Германии. Позиционирование и описание нынешнего состояния. Штутгарт: Блайхер (=Материалы и доклады, Фонд им. Роберта Боша 40). 88-98. Штикель, Герхард (2007) Европа языков – Мотивы и опыт Европейской языковой федерации ЕФНИЛ. В: Бланке, Детелф/ Шарнхорст, Юрген (изд.). (2007): Языковая политика и культура языка. Франкфурт-на-Майне (22009): Петер Ланг (= Язык, система и воздействие 57). 21-46

157

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY Бланке, Детелф/ Шарнхорст, Юрген (изд.). (2007): Языковая политика и культура языка. Франкфурт-на-Майне (22009): Петер Ланг (= Язык, система и воздействие 57). Лерхнер, Горхард (1978). Критерии качественной классификации эстетических и поэтических текстов. В Вилли Штайнберг (изд.): Впечатление языкового воздействия поэтических текстов, том 18, Галле: Университет им. Мартина Лютера Галле-Виттенберг, 4-20. Цицман, Марк (2008). Парле ву франгле? Франция борется против глобального победоносногo нашествия английского – и за культурное разнообразие. Новая цюрихская газета, 31.5.2008 г. Хубер, Михаел и др (изд.) (1994). Юридическая подготовка. Мюнхен: Ц.Х. Бек Бредемайер, Барбара (2007). Коммуникативные действия в процессе в германском и европейском административном праве. Тюбинген: Мор Зибек (=Фрайбургские научно-правовые дискуссии 3). Артикус, Штефан и др (изд.) (1974). Государственное управление. Штутгарт: В. Колхаммер Шкилян, Дубравко (1988): Языковая политика. Загреб: Изд. Наприед. Брозович, Далибор (1970). О начале хорватских языковых стандартов. Загреб: Идем (=Стандартный язык: теория, сравнение, генезис, история, современная действительность). 127-157. Буграски, Ранко (1986). Языка в обществе, Белград: Просвета Радованович, Милорад (21986). Социолингвистика. Novi Sad: литературный сообщество Нови-Сад - судовой журнал (= Библиотека Teoрia). Меринс, Катрин (2009). Языковые меньшинства пробной версии: Размышления о толковании многоязычный личности в юридической сфере. Антверпен: Lessius Университетский колледж Совет Европы/ Совет по культурному сотрудничеству (2001): Совместные европские референциальные рамки по языкам: изучать, предподавать, отметить. Берлин, Мюнхен: Лангеншайд Калве, Луи-Жан (1993). Европа и ее языки. Париж: Плон. Франческини, Рита (2010): Многоязычие: Исследовательские перспективы. В: Гильмбауэр, Корнелия и др. (изд.) (2010): Многоязычие из перспективы двух проектов ЕС. DYLAN MEETS LINEE. Франкфурт-на-Майне: Петер Ланг (= язык в контексте, том 34). 17-35. Лиди, Георгес (1996). „Многоязычие“, в: Гебел, Ханс и др. (изд.), ХСК Контактная лингвистика [HSK Kontaktlinguistik/ Contact Linguistics/ La Linguistique de Contact], том 1, Берлин/Нью-Йорк: Де Груйтер, 233-245. Макиевиц, Вольфганг (1999): Европейское клеймо. Журнал по культурному обмену 1, 129. Вольмер, Гельмут J. (2004): На пути к многоязычию – Подходы, опыт, отбытие. В: Бауш, Карл-Рихард/ кенигс, Франк Г./ Крум, Ханс-Юрген (изд.): Многоязычие в центре внимания. Тюбинген: Гюнтер Нарр, 238-246. Раш, Альберт (2003): Языковая политика в Европе – снизу вверх [bottom up]: Личный опыт и субъективная перспектива. В: Аренс, Ридигер (изд.): Языковая политика в Европе – European Language Policy. Гайдельберг: Винтер, 257-266. Ридель, Сабине (2005): Новое изобретение: Балканские народы. Политика самосознания между конфликтом и интеграцией. Висбаден: ВС Издательство по социологическим наукам/ ГВФ Отраслевое издательство ГмбХ. Havránek, Богуслав / Вайнгарта, Милош (ред.): Стандартный чешский язык и культура. Прага 1932. Пражский кружок: “Общие принципы языковой культуры” [1932 чешский] (1976), в: Юрген Шарнхорст и Эрика Исинг (изд.), Основы языковой культуры. Приложения

158

ЖУРНАЛИСТИКА: ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА И СТАНДАРТЫ Пражской лингвистики языковой теории и сохранению языка. Часть 1. Берлин: Издательство Академии (= Язык и общество, 8/1). 74-85. Кирфел-Кукавица, Сабине (1995): Языковая ситуация на территории бывшей Югославии. В Шарнхорт, Юрген (изд.): Языковая ситуация и языковая культура в международном сравнении: Актуальные языковые проблемы в Европе (= Язык, система и воздействие 18), Франкфурт-на-Майне, 101-116.

Языковые стандарты между стандартом разговорной речи и стандартом литературного языка на примере сербсконемецкого обмена опытом Резюме Учитывая идущий процесс интеграции, и коммуникационные пути, которые обеспечены на глобальном уровне, выдвинутые здесь вопросы требуют узаконивания условий для предписания употребления языка для определенной группы носителей языка. Решением в этом контексте могло бы быть объединение дефиниций, в зависимости от употребления языка, с новыми концепциями в жизни языка. Стандарт разговорной речи, который понимается как автоматизированное употребление языка, близoк к концепции мультилингвализма. Эквивалентом этой формы языкового существования, определяемого как сосуществование различных языков в обществе, является многоязычие, которое существует в Европейском союзе. Стандарт литературного языка выполняет свою функцию актуализации употребления языка. Дисциплины, такие как социолингвистика и контактная лингвистика, становятся основанием для исследования многоязычия. Выражение национального своеобразия, также присущее в официальном языке, в этом контексте оказывается также и социолингвистическим фактором, способствующим национальному строительству. Однако, это означает отклонение от практики рассматривания языка в области законодательства в качестве средства сообщения. Доказательством тому служит замечание о том, что процессы национального строительства раньше происходили по модели этнического государства только через языковую сегрегацию населения. Формально подразумеваемые разновидности в сербско-хорватском/хорватско-сербском языке, наверное, представляют собой хороший пример. Югославская языковая культура никогда не обладала способностью превратить языковую осознанность образованных классов, равно как и практику устной речи, в источник для исследования стандарта тогдашнего литературного языка. Вместо институционального строительства для процесса развития языка, стимулировались языковые разновидности. Это привело к языковому партикуляризму. В отличие от югославского опыта, для практики в Германии характерно правовое регулирование употребления и поддержания языка. Процессы принятия решения для правового регулирования употребления языка, которые институционализированы, с одной стороны, и критика языка, осуществляемая институционально в процессах циклического контроля, с другой стороны, обеспечивают постоянное существование языка, независимо от официального внедрения языковых разновидностей. Если создание Стандартного языка определяется как культурное развитие и прогресс цивилизации, то предположение, что процесс стандартизации близко связан с социоэкономическим развитием, является вполне оправданным. Культурная нация подвержена риску релятивности, который основывается на структурированной социальной мобилизации через язык, однако, с другой стороны, такие структуры также необходимы для процессов национального строительства.

159

КОММУНИКОЛОГИЯ — COMMUNICOLOGY

Международная академия коммуникологии Коммуникология [Communicology] Международный научный журнал Том 3. №3. 2015 Ответственный за номер — В.И.Захарова Ссылку на опубликованные в журнале статьи оформлять следующим образом: а) на русском языке, например: Шарков Ф.И., Юдина Е.Н. Регулирование отношений в современном медиапространстве // Коммуникология. Том 1. № 1. 2013. С. 36–44. b) References in English (example): Sharkov, F.I. and Yudina, E.N. (2013) ‘Regulirovanie otnoshenii v sovremennom mediaprostranstve’ [Regulation of Relations in the Modern Media Space], Kommunikologiya [Communicology], vol. 1. no. 1, pp. 36–44. Никакая часть данной публикации не может быть воспроизведена или распространена в любой форме или любыми средствами, или храниться в базе данных или информационно-поисковой системе без предварительного письменного согласия редакции журнала «Коммуникология», в том числе, но не ограничиваясь, в любой сети или других электронные носителях или при передаче данных, или трансляции для дистанционного обучения. Позиция авторов представленных в номере статей не всегда совпадает с позицией издателей журнала. No part of this publication may be reproduced or distributed in any form or by any means, or stored in a database or retrieval system without the prior written consent of the Editorial Board of the journal «Communicology», including, but not limited to, in any network or other electronic media or transmission, or broadcast for distance learning. The position of the authors represented in the journal does not always coincide with the position of the publishers of the journal. Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации ПИ № ФС 77-54393 от 10.06.2013 г. Зарегистрирован Международным центром стандартной нумерации сериальных изданий (International Standart Serial Numbering – ISSN) с присвоением международного стандартного номера ISSN 2311-3065 (print), ISSN 2311-3332 (online) Включен в базы данных Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), Всероссийского института научной и технической информации Российской академии наук (ВИНИТИ РАН), EBSCO, ULRICHSWEB, ООО «Ивис». Редакция: 119606, г. Москва, просп. Вернадского, 84 Телефоны: +7 (499) 956-05-01, +7 (499) 956-07-01 E-mail: sharkov_felix@mail.ru Сайт журнала в Интернете: http://www.communicology.us Издатель: ЗАО «Центр исследований и внедрения инновационных технологий управления организациями “ОПТИМА ПРОЕКТ”» (119019, г. Москва, ул. Волхонка, д. 15, офис 27). Индекс журнала в каталоге агентства «Роспечать» – 62195 Тираж 1500 экз. Цена свободная. Подписано в печать 24.06.2015 г. Формат 70х100/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 10.

160