Роберт Орнстейн "Эволюция сознания" (фрагменты книги) by Verst Ka

«День, когда изменилась Вселенная»

«Эволюция сознания» изменит ваши представления о вашей собственной психике. Орнстейн дает панорамную картину эволюции психики, показывая, что мы не рациональны, а адаптивны. Психика, равно как и весь наш организм, сложилась для того, чтобы помочь нам выжить (избегать опасностей, обеспечивать себя пищей, сохранить свой биологический вид), а вовсе не для того, чтобы рассуждать, зачем нам это нужно. Наша психика до сих пор состоит не из двух полушарий, а из множества способов приспособления к разным обстоятельствам. «Эволюция сознания» — страстное, занимательное и дерзкое повествование, бросающее фундаментальный вызов нашим представлениям о человеческой психике и о том, как она работает. «Труд невероятной глубины и степени обобщения... Возможно, это первый шаг на пути к новой Библии, которую предстоит вновь и вновь прочитывать тем, кто стремится к разумному и осмысленному будущему».

Стюарт Уитуэлл, «Буклист»

«Здесь собрано воедино так много потрясающей информации из невероятного числа самых разных источников, что читатель в результате на много лет обгоняет современные взгляды и представления. Эта выдающаяся книга возвещает начало новой эры в развитии науки и общества... Это настоящий прорыв!»

Стивен Лаберж, Стэнфордский университет автор книги «Осознаваемые сновидения»

«Поучительно и занимательно... Если ваш читательский опыт похож на мой, то вам предстоит узнать много нового о мозге и о том, как мы мыслим. Вы будете увлечены, озадачены, порой вам будет не по себе, но точно не будет скучно».

Ричард М. Рестак, «Вашингтон Таймс»

«Восхитительное и чрезвычайно хорошо написанное повествование о том, как наша психика складывалась в эволюции, чтобы мы могли справляться с окружающим нас миром — и творить этот мир. Как показывает Орнстейн, последовательный процесс приспособления нашего «обезьяньего мозга» проясняет для нас не только наше сегодняшнее поведение, но и шаги, которые необходимо предпринять в решении ключевых проблем нашего всё более технологичного общества».

Томас У. Малоун, Патрик М. Макгаверн, профессор информационных систем Слоуновской школы управления Массачусетского технологического института

Робрет Орнстейн — президент Института человеческого знания. Преподает в Медицинском центре Калифорнийского университета в Сан-Франциско и в Стэнфордском университете. Р. Орнстейн — автор целого ряда исследований человеческого мозга, а также автор и соавтор более двадцати книг, среди которых — «Психология сознания», «Мультипсихика», «Удивительный мозг», «Исцеляющий мозг» и т. д.

РОБЕРТ ОРНСТЕЙН ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ

«Одна из тех редких книг, которые производят столь глубокое впечатление, что по спине бегут мурашки». Джеймс Берк, автор книги

ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ О КОРНЯХ НАШЕГО МЫШЛЕНИЯ

Раз в несколько лет каждый из нас сталкивается с книгой, навсегда меняющей взгляд на вещи. Это одна из таких книг. Б у клист

РОБЕРТ ОРНСТЕЙН АВТОР

«ПСИХОЛОГИИ

СОЗНАНИЯ»

Роберт Орнстейн

ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ

Про Дарвина, Фрейда и жар в черепной коробке, или о корнях нашего мышления

Иллюстрации Теда Дьюэна

Алану, Рейчел, Джесси, Джинни и Салли, а также памяти Джека Моллома и Дэвида Орнстейна

Благодарности Я хотел бы поблагодарить очень многих, но назову лишь некоторых. И начну с Салли Моллом Орнстейн, которая терпеливо относилась ко мне, пока я писал эту книгу, и даже высказала своё мнение о рукописи, вместо того чтобы сразу её сжечь. Кроме того, Салли выполнила наброски многих анатомических рисунков в этой книге. А Тед Дьюэн, этот волшебник давно ушедшего мира бакелита и карандаша, не просто проиллюстрировал книгу: нет, он воссоздал её на новом языке. Книгу прочли столь многие, что сейчас уже всех и не припомнить; но каждый внёс что-то своё. Среди них Салли Левенталь, Рамзи Вуд, Дэвид Уиддикоум, Брент Даннингер, Эван Нильсен, Дэвид Собель, Шейн де Хейвен, Салли Моллом Орнстейн, Фред Злотник и Линда Гарфилд, Кристина Лепнис, Дорис Лессинг, Лора Карстенсен, Алан Паркер, Тони Картлидж, Сара Форни, Элвин Мунго Томпсон, Алан Орнстейн и Рейчел Хок. Многие попросили не упоминать их имен, но я всё равно хочу сказать им здесь спасибо. Мне не удалось бы написать эту книгу без бескорыстной исследовательской работы Линн Левитан и Кристины Лепнис, каждая из которых внесла в книгу огромный вклад, работая при этом в условиях жесткого дефицита времени. Книга посвящена стихийному, случайному характеру нашей жизни, и именно счастливая случайность свела меня с издательством «Прентис-холл». Мы с Гейл Уинстон беседовали совсем на другую тему, и вдруг разговор зашел о наших текущих проектах. Лиз Перл любезно пожертвовала своим драгоценным временем, сидя у телефона рядом с мужским туалетом и обсуждая детали будущей публикации. Впоследствии я почувствовал себя настоящим счастливчиком, ведь мне довелось сотрудничать с восхитительным редактором в лице Гейл и наслаждаться искрящейся жизнерадостностью Лиз. Их опыт и увлеченность очень мне помогли. 7

Содержание Предисловие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13 ЧАСТЬ I

КАК РАБОТАЕТ ПСИХИКА. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15

Аристотель — это гамбургер . . . . . . . . . . . . . . . . 17 Об этой книге. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24 ЧАСТЬ II ВЗГЛЯД В ПЕРСПЕКТИВЕ: БИОЛОГИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПСИХИКИ. . . . 33

Психика и ее творец. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35 Как работает эволюция: первые открытия и начало новой эры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43 В новом теле — новый дух: очень краткий экскурс в долгую историю человечества. . . . . . . . . . . . . . 60 Психика: зияющая пропасть. . . . . . . . . . . . . . . . . 67 Жар в черепной коробке. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85 Можно ли считать человеческую психику продуктом случайности? . . . . . . . . . . . . . . . . 87 Чудодейственная сеть, клетки коры и мозговой «радиатор» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 88 Этот разнообразный и избыточный мозг . . . 94 Почему Дарвин — центральная фигура современной науки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99 Приспосабливающаяся психика. . . . . . . . . . 102 Эволюционное объяснение: возможности и ограничения. . . . . . . . . . . . . 108 Эволюционный подход к психике. . . . . . . . . 112 Эмоциональный мозг . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114 Если хочешь быть здоров, приспособься . . . . . . 114

Содержание

Яго и Сапфо нашей психики. . . . . . . . . . . . . 123 Развитие эмоциональной сферы . . . . . . . . . 136 ЧАСТЬ III . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143 ВНУТРЕННЯЯ РАБОТА ПСИХИКИ. . . . . . . . . . . 143

Наш старый добрый мозг. . . . . . . . . . . . . . . . . . 147 Психика индивида и индивидуальная психика. . . . . . . . . . . . . . . . . 156 Как мир формирует психику. . . . . . . . . . . . . . . . 163 Нейродарвинизм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 163 ЧАСТЬ IV ЧАСТИ ГОЛОВОЛОМКИ: МОЗГОВЫЕ ПРОЦЕССЫ И МОЗГОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ. . . . . . . . . . . . . . . 177

Расщепленный мозг и расщепленная психика. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181 Откуда мозг знает, что мы делаем, еще до того, как мы возьмемся за дело. . . . . . . 188 «Я» собственной персоной. . . . . . . . . . . . . . . . . 204 ЧАСТЬ V Мир как фантазия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209

Психика как мирообрабатывающая система . . . . . . . . . . 215 О Декарте, «животных духах», Anschauung и современной психике. . . . . . 215 Сигналы и подобия. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 219 Глаз и его разум: как мы видим мир . . . . . . . . . 225 Какие будут мнения? Процесс неосознаваемой интерпретации. . . . . 234 Почему память — иллюзия?. . . . . . . . . . . . . . . . 240 Память в действии: подобия и сигналы. . . . 246 10

И снова Пенфилд. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 250

Сон во сне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 254

Содержание

Крупицы и целое. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 264 ЧАСТЬ VI Простите, я говорю с тем, кому позвонила?. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 267

Психика к месту и не к месту. . . . . . . . . . . . . . . 271 Почему хорошие люди так легко идут на дурные поступки. . . . . . . 272 Пойми себя сам . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 277 ЧАСТЬ VII Давайте знакомиться: «мы» . . . . . . . . . . . 287

Рациональность и адаптация . . . . . . . . . . . . . . . 293 Наблюдение за сознающим Я. . . . . . . . . . . . . . . 301 О чем нам нужно знать. . . . . . . . . . . . . . . . . 309 Слепозрение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 310 Подпороговое восприятие. . . . . . . . . . . . . . . 312 Мы с мамочкой заодно: использование подпороговых эффектив в психотерапии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 315 Знакомимся с отдельно взятыми простаками. . . . . . . . . . . . . 319 Мобилизация творческих способностей: один — не за всех . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 327 Идем в обход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 329 Переключаемся на позитивный настрой. . . 330 ЧАСТЬ VIII Почему больше не будет эволюции без эволюции сознания . . . . . . . . . . . . . . . 333

Готов к появлению тигра. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 337 Повседневная жизнь: как приспособление сбивает нас с пути . . . 339 Путь человечества. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 346

Содержание

Мир и психика. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 348 Сможем ли мы приспособиться?. . . . . . . . . 351 Конец случайной эволюции. . . . . . . . . . . . . 354 Сознательная эволюция. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 354 Творческая адаптация. . . . . . . . . . . . . . . . . . 357 Новый альтруизм. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 359 Психика как группа, которую мы в один прекрасный день сможем возглавить. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 362 Человечество как «животное» . . . . . . . . . . . 367 Послесловие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 372

Предисловие В 1971 году я написал «Психологию сознания», где представил новые данные о возможностях нашего сознания и осознанных перемен. В этой книге я попытался показать, что человеческое сознание, будучи продуктом мозговой организации, в каждом человеке подлежит развитию. Я указал на сходства между нашим научным подходом к человеческому разуму и подходами, сложившимися в других культурах, отметив, что мыслители и эксперты по всему миру подчеркивают в человеке одно и то же. Тогда я выдвинул предложение, что раз уж мы экспортируем научное знание туда и сюда, почему бы нам не импортировать кое-какие знания о сущности человека, о его разуме, о душе, которых не хватает в нашем обществе? С момента выхода той книги прошло двадцать лет, и отношение к человеку и его поведению в корне изменилось. Когда-то нам казалось, что технологии помогут нам преобразить мир — теперь мы знаем, чего это стоит. Когда-то мы дышали свободно — а теперь отказываемся от воздуха. Сами создаем себе еду. Вырываемся за пределы ограниченных продовольственных ресурсов. Недостаточно понимаем другие культуры. Всё меньше понимаем собственное наследие. И всё меньше понимаем, какое нас ждет будущее. Мир изменился, изменился даже за последние двадцать лет. Изменилось и наше место в нем. И потому мы вынуждены пересмотреть, безотлагательно и принципиально, наши представления о том, как развивалась человеческая психика, что в ней самое главное, и как меняется этот расклад. Для этого необходимо задействовать новейшие данные исследований мозга и сознания, когнитивной науки, эволюционной биологии и психологии. Эти области науки впервые в истории дают нам картину того, как человеческая психика складывалась на основе более ранних (досознательных) механизмов поведения других биологических видов, и какие из этих механизмов до сих пор в нас живут.

Предисловие

Эти досознательные поведенческие программы автоматически и, следовательно, неосознаваемо направляют работу нашего разума, выстраивают наше мышление без всякого нашего участия. Наши привычки и способы реагирования заданы нашими предками и работают в режиме, эволюционировавшем с целью помочь нам приспособиться к окружающему миру. Громкий шум — мы удираем или настораживаемся. Спелый плод — нам хочется им полакомиться. Эротичный вид — и вот мы уже наготове. Различные центры нашей психики, которые я лишь с долей шутки называю «простаками», обладают «собственной психикой», складываются в процессе эволюции для совладания с ограниченным кругом узко специфичных ситуаций и сцеплены в рамках целостной психики. Судя по всему, они запускаются сами по себе, без — или вне — сознания. Мои взгляды на особое значение и возможности сознания не изменились. Однако как же трудно изменить сознание, борясь со способами приспособления, которые складывались в ходе миллионов лет эволюции. Так стоит ли? И зачем? А затем, что многие из важных способов приспособления, сложившихся в нашей психике, имеют смысл лишь в том мире, которого давно уже нет. Биологическая эволюция приспособила нас к миру, давнымдавно ушедшему, а в результате нам не удается приспособиться к миру нынешнему, современному. Из-за того, что мы не можем приспособиться, мы подталкиваем себя к экологическим катастрофам, неверно распределяем усилия в области образования и медицины и, наконец, вновь и вновь ошибаемся, пытаясь понять выходцев из других частей света. Мир подает нам теперь совсем другие знаки, готовит всё новые опасности, и наша старая система неосознаваемого приспособления достигла своего предела. До сих пор у нас не было столь явной необходимости сознательно управлять собственной психикой, и мы не понимали в полной мере всех тонкостей и настоятельной потребности в таком управлении. До сих пор. Январь 1991 г. Лос-Альтос, Калифорния

I КАКРАБОТАЕТ ПСИХИКА

Гвардия простаков

123 Аристотель — это гамбургер Первоначально ты был глиной. Пройдя стадию минерала, ты стал растением. Из растения ты стал животным, и из животного — человеком. В течение этих периодов человек не знал, куда идет, но все же был вовлечен в это длинное путешествие. И еще сотню разных миров предстоит тебе пройти. И есть тысячи форм разума. Джалаладдин Руми (пер. Л. Яковлева)

сихика — гвардия простаков. Не назовешь ее ни цельной, ни разумной, не разглядишь в ее устройстве замысла, если он вообще был. Она просто стала такой, вобрав в себя новообразования организмов, живших задолго до нас. В эволюции психики были задействованы бесчисленные животные и бессчетные миры. Как и все прочие порождения биологической эволюции, человеческая психика — пёстрая смесь способов приспособления к разным ситуациям (правильных действий в ответ на них). Наше мышление — набор закрепленных в опыте программ-«простаков». Мы без них не можем. Жизненно необходимо найти правильную пищу в правильный момент времени, подыскать себе хорошую пару, родить детей, избежать нападения, мгновенно отреагировать на бедственное положение. Психические механизмы, стоящие за этими формами поведения, складывались в течение миллионов лет и возникли на разных этапах нашей эволюции, как подметил Руми. Мы не привыкли задумываться о том, сколь скромно наше происхождение. Победы, ставшие следствием недавней Промышленной Революции, напрочь исказили наше представление о себе. С тех самых пор главной победой человечества считается рациональность — способность делать умозаключения на основе происхо-

Как работает психика

дящего и действовать логично, устраивать дела и строить планы на будущее, заниматься наукой и создавать новые технологии. Один известный философ, Дэниэл Деннетт, недавно заметил: «Если человек лишен совершенной рациональности, трудно дать связное описание его психических состояний». Однако назвать психику преимущественно рациональной было бы несправедливо. Рациональность нас подводит, не дает нам понять самих себя, искажает наше понимание нашего собственного разума, наше образование, портит наше телесное и душевное здоровье. А что еще хуже, если считать рациональность с её безжалостной осмотрительностью моделью всей психики, то это уведет нас в будущее по неверному пути. Рациональность не апофеоз, а всего лишь одна скромная способность среди множества возможностей. Психика эволюционировала вширь, однако не отличается глубиной, поскольку отражает мир в форме быстрых, черновых набросков. Это грубое, но эффективное восприятие реальности помогло нашим предкам выжить. Психика развивалась не для того, чтобы мы познавали мир и самих себя. Попросту говоря, человеку никогда не хватало, да и никогда не будет хватать времени, чтобы быть истинно рациональным. Рациональность — одна из составляющих психики, используемая, к тому же, редко и в крайне ограниченном круге условий. И всё равно рациональность невозможна. Психике просто не хватает времени на такую роскошь, как анализ альтернатив. Рассмотрим традиционный способ анализа данных — таблицу истинности, используемую для проверки того, верны ли утверждения. Чтобы ответить на вопрос, является ли Аристотель гамбургером, в этой таблице нужно отыскать позиции «Аристотель» и «гамбургер». А теперь представьте себе, сколько вы всего знаете: что такое Югославия, катаются ли во время званых обедов на скейтбордах, каков на вкус сэндвич с курицей, во что утром была одета ваша супруга — и вам станет ясно, что в вашей собственной таблице истинности, если осуществлять в ней поиск в случайном порядке, наготове миллионы позиций!

Сколько же времени может потребоваться, чтобы просмотреть все доступные данные? Рассмотрим компьютер с максимальной теоретически допустимой скоростью работы — столь быстрый, что на анализ одной позиции в таблице истинности у него уходит время, за которое луч света пересекает протон по диаметру. Предположим, что, как сказано в новой книге «Минимальная рациональность» 1, «этот компьютер запустили работать на двадцать миллиардов лет — время, предположительно прошедшее с Большого Взрыва до настоящего момента. Система убеждений, содержащая только 138 независимых [положений], превысила бы ресурсы времени этого “суперкомпьютера”. Смею вас заверить, что это, конечно, в некотором роде гипербола. Ни одному из нас никогда не придется анализировать 138 логически независимых утверждений, да и дюжину тоже. С другой стороны, истина постоянно меняется. Еще совсем недавно утверждение «Донателло — черепаха» казалось такой же бессмыслицей, как и утверждение «Аристотель — гамбургер». А потом в поп-культуре появились черепашки-ниндзя. Но даже если бы истина не менялась, анализ двух логических конструкций подобного рода отнял бы у суперкомпьютера двести миллионов лет — не правда ли, несколько больше, чем мы обычно тратим на решения, касающиеся вопросов жизни и смерти? Вообразим себе животное, занимающееся перебором данных при приближении тигра. «Что это такое большое и желтое у меня в поле зрения? Интересно, оно вообще безвредное? Ну-ка, а уши у него какие?» Едва ли это животное передаст свои гены последующим поколениям. Понятное дело, пытаясь что-то выяснить, мы не занимаемся перебором всех возможных альтернатив: напротив, у нас есть несколько простых стратегий, с использованием которых мы всё и анализируем. Наша психика вершит очень простой произвол. По преимуществу она действует на свой страх и риск, не обосновывая выводов и не докапываясь до причин. Большинство наших психических реакций осуществляются автоматически — быть может, не настолько автоматически, как отдергивание руки от горячей плиты, но

Аристотель — это гамбургер

1. Книга Кристофера Черняка, опубликованная в 1990 г. издательством Массачусетского технологического института. — Прим. перев.

Как работает психика

всё же по заранее заданной программе, как военные манёвры. Мы знаем только то, что позволяет нам действовать в этом мире грубо, но эффективно, и не знаем многого другого, с чем сталкиваемся каждый день, но в чем при этом не нуждаемся. Какие буквы значатся на клавиатуре телефона рядом с цифрой 7? Поди припомни, ведь обычно связь между цифрами и буквами нам не нужна. Вы в курсе, где какие буквы и где какие цифры, но чтобы собрать их воедино, надо потрудиться. И так везде. Вы наверняка знаете все месяцы года, и алфавит тоже знаете. Попробуйте перечислить месяцы для начала по порядку. Полагаю, вы уложились секунд в десять, а то и меньше. А теперь попробуйте перечислить их в алфавитном порядке. И как успехи? Быстро ознакомившись с окружением, мы выносим приблизительное и правдоподобное суждение. Чему равно произведение чисел 8 × 7 × 6 × 5 × 4 × 3 × 2 × 1? А 1 × 2 × 3 × 4 × 5 × 6 × 7 × 8? Очевидно, что результат в обоих случаях должен получиться один и тот же. Однако же, когда людей просят приблизительно его оценить, в первом случае в среднем называют 2250, а во втором — 512. Почему? А потому, что мы принимаем во внимание несколько первых чисел и огрубляем ответ. В обычной жизни этих приблизительных оценок вполне достаточно. Нет, нашу психику никто не проектировал, и не было в её основе ни идеальной, ни идеализированной программы. Иначе бы мы не допускали ошибок, подобных приведенным выше. Нет, она развивалась в ходе такого же приспособления, как и прочие продукты биологической эволюции, путем проб, ошибок и отбора того, что получилось в результате этих проб и ошибок. Основное предназначение нашей психики — не самопознание, не самоанализ и не правильное мышление, но приспособление к миру, в котором для живого существа важнее всего пища и безопасность, возможность размножения и продолжения рода. Человеческая психика выработала потрясающий набор способов приспособления, позволяющих действовать и подстраиваться к тому маленькому миру, к той окружающей обстановке, в которой каждый из нас обретается. Она дает

возможность быстро принять решение о происходящем и управляет нашими действиями. Устройство нашей психики оправдано — или было оправдано — тем, что она информирует нас о задачах первостепенной важности (через) посредством сознания. Однако она не показывает нам, что происходит «за сценой», и даже не дает знать, какой из специализированных анализаторов вступает в действие в тот или иной момент. Если всё в порядке, нам и не нужно следить за действиями психики. Нам ведомо только, что у нас на душе, но не что у нас в душе. История происхождения психики — это целый ряд случайностей и множество функциональных изменений. Началась она давным-давно, со становления нервной системы первых живых существ. Позже эволюция создала структуру мозга, обнаруживающуюся уже у долгопятов, далее — у гиббонов и, наконец, у шимпанзе, горилл и орангутанов. Так что многие отделы мозга сложились и заняли свое место еще до того, как увидел свет первый человек. Общие контуры нашей психической деятельности были очерчены задолго до того, как 11 000 лет назад в глазах первых афроазиатских земледельцев показались первые проблески рациональности. А завершающие штрихи нанесены были за десятки тысяч лет до появления современной науки, до американской революции 1776 года, до парового двигателя, до электричества, до битвы при Азенкуре, до Христа, до Египта, до первых поселений ледникового периода в Ютландии и до наскальной живописи пещеры Ласко. У наших далеких предков сформировалась психика, в которой было заложено множество стандартных реакций, напрямую связывавших воздействие и ответ и позволявших упростить принятие решения и оптимально приспособиться к неизменному миру — миру, в котором деды и внуки сталкивались с одними и теми же проблемами и разрешали их одними и теми же средствами. В сформировавшем нас мире важно было обеспечить максимум внимания к краткосрочным изменениям и возможность незамедлительно на них отреагировать.

Аристотель — это гамбургер

Жар в черепной коробке

ак-то летом мы с женой отправились в небольшое путешествие: нам хотелось взглянуть на пещеры, в которых жили индейцы племени модок. Пещеры эти находятся на северо-востоке Калифорнии, виды которой странным образом напоминают пейзаж юго-запада США. И, в точности как на юго-западе нашей страны, там стояла жара. Местность и пещеры произвели на меня большое впечатление, однако из этой поездки я вынес и новое понимание того, каково мозгу приходится в голове. Выбравшись из прохладных подземных пещер, замечаешь, как невыносимо жарко прямо над поверхностью земли. Когда поднимаешься на ноги, приходит спасительная прохлада. И чем выше, тем прохладнее. Кто бы сомневался, на высоте шесть футов 10 над землей прохладнее, чем на уровне земли! И лишь двуногое существо имеет возможность выпрямиться в полный рост, чтобы не перегреваться. Однако там, на солнце, почти что в саванном климате, всё равно жарко. Поэтому для той поездки я заказал устройство, про которое писали, что оно охлаждает жарким летом. Это кепка с солнечной батареей на макушке, обдувающая лоб ветерком и тем самым охлаждающая голову. И ведь номер действительно прошел! Вентиляция головы помогает лучше, чем вентиляция любой другой части тела. Я даже мог думать! Мышцы, осуществляющие работу и выделяющие тепло, расположены отнюдь не на голове. Однако потеет голова очень сильно. Спортсмены-бегуны даже носят на лбу специальную повязку, чтобы пот не затекал в глаза. Мы устроены так, чтобы иметь возможность охлаждать голову. Кстати сказать, у человека на лбу в три-четыре раза больше потовых желез на единицу площади, чем где бы то ни было на теле.

10. Около 180 см, т. е. высота человеческого роста. — Прим. перев.

Взгляд в перспективе

Один из первых бегунов?

Эволюция повысила эффективность охлаждения организма наших предков. Кожа их стала безволосой, чтобы они могли беспрепятственно потеть. Волосы на теле ограничивают обтекающий кожу воздушный поток, и охлаждать тело посредством потения при этом невозможно. Даже такой орган, как ухо, используется, чтобы отводить тепло от головы, в особенности у слонов. Почему так важно охлаждать голову? Потому, что кора головного мозга постоянно находится под угрозой перегрева, причем значительно в большей степени, чем внутренние структуры мозга. Эти глубинные структуры на самом деле нагреваются сильнее, чем кора. И разумно было бы допустить, что для нас очень важно держать голову в холоде. Новые важные исследования, начиная от работ по эволюции кровотока и заканчивая недавно проведенным анализом систем охлаждения организма, связанных с прямохождением, указывают, что потребность в отведении тепла, излучаемого мозгом, могла оказаться одним из ведущих факторов увеличения его размеров.

Резкий скачок в увеличении размеров мозга должен был привести к образованию новой мозговой ткани, которая впоследствии могла взять на себя новые функции. Вспомнив Блеза Паскаля, писавшего, что Le coeur a ses raisons, que la raison ne connait point (“У сердца есть свои основания, которых разум не знает”), не могу не отметить, что мозг увеличивался исходя из своих собственных оснований, а не для поиска оснований.

Жар в черепной коробке

Возможно, читателю покажется циничным мой отказ рассматривать интеллект как основополагающую цель эволюции, однако в лучшем случае интеллект был побочным продуктом какой-либо другой формы приспособления. Поскольку ранний человек вполне справлялся со своей охотничьей жизнью, обходясь без такого большого мозга, едва ли это увеличение анатомической сложности можно списать на какую-либо из форм культурного приспособления. Зачем громоздить мозг большего размера, чем был бы нужен для выживания? Основной вопрос заключается в том, какая из форм приспособления могла привести к увеличению размеров мозга, и что она сейчас может нам сказать о нашей психике? Наш мозг в четыре раза превосходит по своим размерам мозг наших ближайших «соседей», а наши способности для них просто недосягаемы. Вполне естественно, что мы рассматриваем самих себя как нечто особенное. И кое в чем нас действительно можно назвать особенными. Мы живем повсюду и, судя по всему, преадаптированы к любому уголку земного шара и к обществам, которых никогда не было. Иными словами, наш мозг невероятно избыточен, не так ли? И, конечно же, все факторы, упомянутые в разных гипотезах — прямохождение, язык и многое другое — внесли свой вклад в произошедшие с мозгом изменения. Но ни один из них, несмотря на всю их важность, не объясняет разрыва между нами и человекообразными обезьянами. Возможно, одним из основных стимулов стали здесь не социокультурные факторы, но физиологические ограничения, испытываемые мозгом, заключенным в черепной коробке.

Можно ли считать человеческую психику продуктом случайности?

Взгляд в перспективе

У человека над (горячей) поверхностью земли приподнята бóльшая часть массы тела по сравнению с шимпанзе (адаптировано из работы Питера Уилера)

В 1989 и 1990 гг. появился ряд статей, где обсуждалась неожиданная гипотеза, согласно которой стимулом к увеличению размеров мозга стали сугубо технические и «упаковочные» соображения. А дальше это увеличение, наряду с другими событиями, повлекло за собой новые изменения. И хотя, опять же, всё это весьма умозрительно, мне кажется, что такое увеличение размеров коры должно было определяться факторами отнюдь не социального характера, поскольку мозг резко вырос до появления у нас особенностей, которые мы считаем специфически человеческими.

Голова греется, и необходимость охлаждения может навести нас на догадку. Поскольку мозг нуждается в защите от перегрева, то его охлаждение должно быть весьма значительно. Наш мозг, равно как и близлежащие структуры, в ходе эволюции приспосабливался к отведению тепла.

Чудодейственная сеть, клетки коры и мозговой «радиатор»

Мозг особенно чувствителен к перегреву. Тепловой удар может причинить мозгу вред очень быстро. А когда наши давние предки освоили ходьбу и начали перемещаться на большие расстояния, мозг стал выделять ещё больше тепла. У других животных есть специальные механизмы, посредством которых сердце избавляется от избыточного тепла. Обратите внимание, как в жаркий день ваша

собака спасается от жары, часто дыша. Через открытую пасть прохладный воздух попадает в кровь благодаря специально организованной системе кровообращения. Большинство хищников в достаточной степени охлаждают мозг во время движения благодаря целому артериальному лабиринту, называемому rete mirabile — «волшебной сетью». Эта сеть проходит через морду, и когда животное открывает пасть и часто дышит, циркуляция воздуха способствует охлаждению крови. Текущая по этой сети артериальная кровь охлаждается (благодаря испарению влаги со слизистой оболочки на стенках носовой полости) и только затем достигает мозга. Благодаря этому у таких животных охлаждение мозга происходит, даже когда они находятся под открытым солнцем. В отличие от наших домашних питомцев и от хищников саванны, мы лишены этой волшебной сети. Человек особенно чувствителен к высоким температурам, поскольку повышения температуры мозга лишь на 1—2 градуса Цельсия вполне достаточно, чтобы нарушить его работу, а тепловой удар может произойти при повышении температуры всего на 4 градуса. Когда леса в Восточной Африке поредели, наши предки «внезапно» (в масштабах эволюционного времени, разумеется) обнаружили, что тенистых мест стало меньше, а температура выше. А поскольку им надо было покрывать большие расстояния, недостаток тени

Жар в черепной коробке

Радиатор в морде (адаптировано из работы Питера Уилера)

Взгляд в перспективе

пришлось компенсировать новыми способами охлаждения организма. Необходимость выживать в более теплом климате привела к некоторым важным изменениям в строении тела, впоследствии повлекшим за собой быстрый рост мозга. Первой из форм приспособления к повышенной температурной нагрузке стало прямохождение. К неожиданным выводам об истоках человеческой психики можно прийти, если рассмотреть расположение мозга в голове с инженерно-строительной точки зрения. Благодаря прямохождению солнце нагревает меньшую поверхность тела. В полдень тело двуногого животного поглощает на 60 % меньше тепла, чем тело четвероногого. А в густой субтропической растительности высотой не меньше полуметра двуногие избавляются от лишнего тепла на треть быстрее, чем четвероногие. Скачок в увеличении размеров мозга был во многом связан с насущной потребностью выпрямиться в полный рост и получить возможность охлаждения. В африканской саванне, чтобы раздобыть себе пропитание, надежнее было охотиться, чем полагаться на растительность, которая не отличается богатством, подвержена сезонным изменениям и дает меньше энергии, чем мясо. Первобытная охота была соревнованием в выносливости, причем не то чтобы совсем ожесточенным. Став подвижнее, наши предки обрели способность держаться дольше жертвы и брать её измором. Это означало, что они бегали и бегали, гоняясь за антилопой и ожидая, пока та упадет на землю от перегрева. Преследуя дичь и затравливая её долгими часами под палящим солнцем, одинокие охотники (групповая охота появилась позднее) иногда перегревались так, что гибель отдельных клеток мозга была неизбежна. Судя по всему, наших предков заставила встать на задние конечности изнуряющая жара — лишь так можно было одновременно избежать её по максимуму и избавиться от лишнего тепла. Эта потребность в охлаждении легко могла повлечь за собой рост мозга, поскольку ранние формы приспособления к прямохождению были достаточны только в известной мере. Когда мы поднялись на две ноги, артериальное давление в голове, разу-

меется, снизилось, как это бывает, когда вы направляете строго вверх поливальный шланг. В нашем случае это ведет к тому, что голова нагревается сильнее, а приток крови к ней оказывается меньше. А поскольку температура в разных мозговых структурах варьируется, то клетки разрушаются хаотично. Тогда одним из способов поддержания работы мозга должно было стать увеличение общего числа нейронов. Однако еще не менее миллиона лет после того, как появилось прямохождение, никакого резкого увеличения размеров мозга не происходило. Чего же мозг ждал? Важным физическим пусковым механизмом могли оказаться изменения в кровообращении, вызванные прямохождением. Удаление головы от сердца потребовало усиления кровотока. Сила тяжести, под действием которой менялось расположение сосудов, ведущих к голове, могла модифицировать и кровеносную систему как таковую. Скажем, у жирафа на шее есть некоторое количество дополнительных клапанов, облегчающих кровоток. Однако у предков человека внутричерепной кровоток изменился, устремляясь к шейному сплетению (?vertical plexus = cervical plexus?) вместо яремной вены. Если рассмотреть весь ряд наших предков, то можно заметить кардинальное изменение в распределении крови по мозгу. У наших предков сформировалась широкая сеть эмиссарных вен, ведущих в мозг и из

Жар в черепной коробке

Высокая скорость ветра Низкая влажность Низкая температура

Низкая скорость ветра Высокая влажность Высокая температура

Наверху прохладнее (адаптировано из работы Питера Уилера)

II ВЗГЛЯД В ПЕРСПЕКТИВЕ: БИОЛОГИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПСИХИКИ

Кульман Господень

Наш старый добрый мозг

агляните внутрь нейрона — и вы увидите множество выбрасываемых им химических частиц, передающихся от одной клетки к другой и возвращающихся обратно. В этой активности — всё наше мышление и контроль мозга над телом. Поскольку нейрон — основная структурная единица мозга, рассмотрим, как он работает. Наши способности в основе своей устроены намного примитивнее, чем нам — или даже Фрейду — могло бы показаться. Каждая нервная клетка, равно как и мозг в целом, подобна аптеке. Она распространяет поток сильнодействующих веществ, которые оказывают влияние на наше настроение, мышление и отправления нашего тела и всеми ими управляют. Мозг командует телом посредством непрерывного потока химических сообщений. По мере того, как психика эволюционировала, она основывала свои высокоуровневые программы на особенностях нейронов. Нейроны импульсируют, когда ситуация меняется, и перестают отвечать, если их непрерывно стимулировать. Они приспосабливаются к постоянному звуковому воздействию, силе тяжести, давлению и реагируют на изменения во внешнем мире. Высшие формы психики строятся на основе элементарных программ, изначально нацеленных на работу с информацией, поступающей от органов чувств. Да, это он, наш добрый старый мозг: мы подвергаемся ограничениям снизу вверх точно так же, как ограничены сверху вниз. Многие из функций мозга основаны на формах биологического приспособления, возникших более миллиарда лет назад. Если мы поймем, как эти элементарные нервные процессы представляют нам мир, возможно, нам удастся раскусить и их. Поскольку потребности организма, как правило, неотложны, психика эволюционировала так, чтобы реаги-

147

Внутренняя работа психики

ровать на текущие события и просчитывать изменения в окружающем мире безотлагательно, или, выражаясь на компьютерном жаргоне, в режиме он-лайн. У психики, приспособившейся отвечать мгновенно, есть своя собственная система оценки новостей. Нейрон отвечает, когда какое-либо событие происходит впервые, и в меньшей степени реагирует на дальнейшие изменения подобного рода. Первая звезда на ночном небе производит впечатление. Но вскоре та же самая звезда становится всего лишь одной из многих. Когда внезапно раздается крик или шум, мы настораживаемся, но потом наше возбуждение идет на убыль. Благодаря этим текущим калькуляциям нашей психики, столь важную роль играет первое впечатление, производимое на нас другим человеком, благодаря им, мы навсегда запоминаем первый заработанный доллар, первую любовь и первый дом. Всё то же самое касается общества и политики. Психические процессы имеют тенденцию фокусироваться на новостях — ситуациях, когда вдруг происхо-

Пресинаптический нейрон Митохондрия

Нейротрансмиссия. Синапс — узкая щель в том месте, где пресинаптический нейрон соединяется с постсинаптическим. Через нее «перебрасываются» веществанейротрансмиттеры, передающие сигнал

Ионные каналы

Синапс

Синаптические пузырьки (везикулы) Постсинаптический нейрон

148

дит что-то непредвиденное. Неожиданные, из ряда вон выходящие события получают быстрый доступ к сознанию, в то время как неумолкающий фоновый шум, неизменный вес или постоянные проблемы уходят в тень. Собрать деньги на нужды небольшого числа жертв внезапной катастрофы, скажем, стихийного бедствия, да еще и широко освещенного в прессе, нетрудно. Куда труднее собрать их на нужды множества постоянно голодающих. Мы быстро реагируем на дефицит чеголибо жизненно важного и на опасность. Наша психика организована так, чтобы отвечать на начало события — и затем на его окончание.

Поэтому последние события искажают наши суждения. Я задал тридцати образованным людям вопрос, какая иностранная держава вложила больше всего денежных средств в Америку. Двадцать шесть ответили, что Япония. Однако Япония появилась на инвестиционном рынке недавно, в отличие от Голландии (занимающей первое место). Голландцы владели столь многим в США в течение столь длительного времени, что их масштабное присутствие уже не ощущается. Зато покупки японцев получили широкое освещение в прессе. Отдельную нервную клетку и психику в целом роднит эта склонность бурно реагировать на новую информацию. Новости в психике определяются точно так же, как в средствах массовой информации: выбирается то, что сигнализирует об изменении, о начале или завершении события, о новых обстоятельствах. Незамедлитель-

Наш старый добрый мозг

Нейроны: передача эстафеты

149

Внутренняя работа психики

Мы реагируем на начало и конец воздействия, но не на промежуток между ними

ность реакции, конечно же, способствовала приспособлению в те давние поры, когда психика складывалась. Идет дождь — мы прячемся. Приближается полчище врагов — хватаемся за палку или убегаем. Товарищ ломает ногу — спешим ему помочь. Доступ к новой информации, пусть даже случайный, влияет на нашу психику; поэтому даже незначительные изменения могут существенно повлиять на наши действия. Непосредственный доступ к информации меняет нашу способность к припоминанию и выносимые нами

ОН НАКРЫВАЕТ ГОРЯЧИЙ ХЛЕБ НОСКАМИ

150

суждения. В одном из исследований людей просили назвать любой фрукт на букву А, а затем — любой фрукт на букву П. На второй вопрос испытуемые отвечали быстрее. Первый вопрос заставил испытуемых обратиться к подсистеме, где хранятся названия фруктов, и в результате эти названия оказались более доступны для ответа на второй вопрос. Каждый из нас может на собственном опыте пронаблюдать, как подобные изменения доступности влияют на наше поведение. Оказавшись в городе, где вы когдато побывали, вы вдруг начинаете припоминать расположение улиц, а может, ресторан или парк, который вам понравился. Когда вы находились в своем родном городе, у вас не было доступа к этой информации, поскольку она была сокрыта под другими, более актуальными представлениями. Не правда ли, разумно наделить наибольшей доступностью наиболее полезную информацию? Проведем аналогию со складом-магазином: наиболее востребованные товары размещаются впереди, где их легко отыскать, а наименее востребованные рассовываются по углам, в результате чего доступ к ним затрудняется. В психике большинства живых существ, в том числе и в нашей, есть свои приоритеты. И когда мы получаем доступ к некоторой информации (неважно, каким именно образом), она на нас влияет. Кроме того, психика умеет отстраиваться от привычных воздействий: фонового шума радиатора, боли в суставах, еженощного воя соседской собаки. Когда некоторое событие продолжается, мы перестаем его замечать. Жужжание кондиционера, шум улицы за окном, наше собственное дыхание — всё это как будто «исчезает». А дело в том, что наши органы чувств не реагируют на неизменную стимуляцию. Это снижение реактивности называют сенсорной адаптацией. Благодаря ей уменьшается число незначимых ощущений, что позволяет нам сконцентрироваться на новых событиях, происходящих в нашем окружении. Эту систему используют и при вынесении более высокоуровневых суждений: мы адаптируемся к постоянной боли, постоянному шуму, загрязнению, к доброте

Наш старый добрый мозг

151

или грубости окружающих. Лишь когда воздействие прекращается, мы понимаем, что навсегда ушло из нашей жизни: любящая супруга, великий актер, хроническая боль. Откуда в нашей психике такая система? Нашей нервной системе приходится иметь дело с миллиардами воздействий, и обычно она справляется с ними, пуская в ход доступные программы. В целях экономии мы гасим реакции на те объекты, которые не изменяются. Благодаря этому у нас остается возможность нейронного ответа на объекты, с которыми изменения происходят. Нам же обычно не нужно слышать собственное сердцебиение или дыхание, равно как и видеть собственный нос (кстати, закройте один глаз — и вы убедитесь, что нос на месте).

РЕАКЦИЯ

Внутренняя работа психики

ВРЕМЯ

ПОВТОРЯЕМОСТЬ Если шум не прекращается, мы перестаем слушать

152

Если что-то присутствует в нашем окружении постоянно, для наших нервов дешевле об этом не беспокоиться. Эта система оправдывается необходимостью в любой момент отреагировать на неожиданную опасность — видимо, для того она и сложилась. Раздается громкий звук — и мы тотчас же готовы либо удрать, либо сражаться. Для выживания в первобытной среде это было весьма и весьма полезно. Поскольку большинство чрезвычайных ситуаций связаны с внезапными изменениями, в нашей психике сложилась установка реагировать именно на изменения, а не на то, что происходит на самом деле. Реакция начи-

нается на уровне рецепторов. Когда будете в следующий раз принимать душ, сделайте воду настолько горячей, насколько выдержит рука, а потом отойдите в сторону и сделайте её холоднее. А теперь полейте этой прохладной водой тело и руку, только поскорее. Одна и та же вода будет ощущаться одними участками кожи как теплая, а другими как холодная. Изменение, информация о котором передается в мозг, основано на сопоставлении двух событий. Благодаря процессам адаптации психика сравнивает параметры в любой момент времени.

Наш старый добрый мозг

Вибриссы играют столь важную роль в жизни мыши и крысы, что в мозге этих животных есть зона, организация которой в точности отражает размещение усиков у них на морде. Каждому ряду вибрисс (см. нижнюю фотографию) в коре головного мозга крысы соответствует ряд скоплений клеток, каждое из которых кодирует информацию, поступающую от одной отдельно взятой вибриссы

В психологии описан важный феномен, получивший название «эффект привязки» 26. Он представляет собой влияние информированности на последующее понимание. В одном из экспериментов испытуемых просили оценивать вес либо тяжелых (400—600 г), либо легких (100—300 г) грузов. Затем группы менялись местами. Группе, переключавшейся с тяжелых грузов на легкие, они казались легче, чем группе, совершавшей переклю-

26. В отечественной психологии принято название «эффект установки». — Прим. перев.

153

IV ЧАСТИ ГОЛОВОЛОМКИ: МОЗГОВЫЕ ПРОЦЕССЫ И МОЗГОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

Каждый из нас наделен талантами, которые так никогда и не раскрываются

Расщепленный мозг и расщепленная психика

олщина коры головного мозга — всего лишь около 32 мм. По сравнению с прочими млекопитающими у человека самая складчатая кора, видимо, по той причине, что столь обширную кору нужно было уместить в голову такого размера, который не препятствовал бы прохождению через родовые пути. Кора состоит из слоев специализированных клеток, организованных в колонки. У каждой колонки своя особая функция, например, зрительная детекция углов и границ. Они выполняют в коре роль центров обработки данных и служат «модулями» для интерпретации информации. Колонки клеток осуществляют базовую аналитическую работу психики. Интерпретируют последовательность звуков и преобразуют её в язык. Анализируют миллионы битов зрительной информации и устанавливают размер, форму и положение объекта. Перекодируют набор закорючек: скажем, 2 + 2 = 4, и получается осмысленные математические символы. Следят за положением конечностей, давая вам возможность вовремя увернуться и не попасть под приближающуюся машину. Интерпретируют музыкальные звуки и много что еще. Кроме того, они, возможно, представляют собой модули определенных реакций и видов деятельности. В коре расположены и центры наших талантов. Талант — не самый привычный термин для описания функционирования мозга. У каждого из нас обычно один талант выражен сильнее, чем другие. Эти способности — такие, как изящество движений или хорошо подвешенный язык — могут быть рассмотрены как психические, поведенческие и анатомические структуры. Каждая из них содержит определенную концентрацию той или иной способности. Если каждую из них пред-

181

Части головоломки

ставить себе как лоскут, то мозг будет похож на свернутое лоскутное одеяло. Кора разделена на два полушария, соединенных большой структурой, состоящей из 300 миллионов нервных клеток — так называемым мозолистым телом (Corpus callosum). Именно разделение функций между двумя большими полушариями делает нас людьми, столь явственно способными к творчеству и не менее явственно лишенными доступа к собственным психическим процессам. Это самое недавнее среди достижений эволюции человека — ему меньше 4 миллионов лет. Кора головного мозга

Лобные доли

Кора головного мозга. Видимая часть мозга — поверхность коры, тонкой и складчатой, благодаря чему она помещается внутри черепа. 50 % коры составляют складки. На рисунке кора представлена относительно ствола мозга, мозжечка и лимбической системы, с которыми она связана и которые окружает

182

Ствол мозга

Мозжечок

Левое полушарие управляет правой половиной тела. Оно отвечает также за язык и логическое мышление — оба разворачиваются в определенном порядке. Правое полушарие управляет левой половиной тела. Оно отвечает за обработку пространственной, одновременно представленной информации и за творческие виды деятельности. Эти различия, судя по всему, сложились, когда наши предки начали создавать и использовать символы (как языковые, так и художественные). В 1960-х гг. Роджер Сперри и Джозеф Боген из Калифорнийского Технологического университета разработали радикальный метод излечения тяжелой су-

дорожной эпилепсии у человека. Они перерезали мозолистое тело, что приводило к расщеплению мозга на две половины. После операции, если пациенту давали в правую руку некоторый предмет (например, карандаш), которого он не мог видеть, он способен был дать словесное описание этого предмета. Но если предмет давали в левую руку, пациент не мог описать его вообще. Напомним, что информация от левой руки поступает в правое полушарие, речевые возможности которого ограничены. А когда мозолистое тело перерезано, речевое (левое) полушарие теряет связь с правым, связанным преимущественно с левой рукой. И в этом случае наши речевые механизмы буквально понятия не имеют, что находится в левой руке. Иногда пациентам предъявляли ключи, книгу, карандаш и т. п., но так, чтобы они не видели этих предметов, и просили выбрать левой рукой предмет, который им давали в руку перед этим. Они выбирали правильно, хотя всё равно не могли сказать, какой предмет держат в руке. Ка-

Расщепленный мозг и расщепленная психика

Основные структуры человеческого мозга

Кора

Таламус

Гипоталамус Миндалина

Гиппокамп

Обонятельная луковица Мозжечок Перекрест зрительных нервов Спинной мозг

Гипофиз

183

Рассечение мозга. В ходе операций по рассечению мозга, называемых комиссуротомиями, перерезается соединительная нервная ткань мозолистого тела, через посредство которой взаимодействуют полушария. Эта процедура ведет к выраженным изменениям в поведении и восприятии больных (см. Sperry, 1982)

184

залось, что их просят выполнить определенное действие, а обсуждать это действие должен кто-то другой. Таким образом, хирургическая операция выявила в мозге человека две системы «на высшем уровне». Они управляют нашими способностями творить, на человеческом языке и на языке искусства, и открывать в мире новые взаимосвязи. Для этого эволюция создала местное психическое самоуправление, эффективно выполняющее свои функции без знания о том, что происходит в других частях мозга. Частично это возможно потому, что последовательно поступающая информация, стоящая за языком, представляет собой иную форму адаптации, чем одномоментное формирование образа, стоящее за изобразительным искусством и организацией движений в пространстве. Скажите, получилось бы у вас танцевать, если бы при этом приходилось задумываться о каждом из движений ваших рук и ног? А как бы вы читали, если бы у вас не было

возможности прочитывать слово за словом в правильном порядке? Но как бы ни впечатляли результаты исследований расщепленного мозга, остается важный вопрос: как функционируют полушария у здорового человека, решающего обычные задачи? В 1969 году я затеял исследовательскую программу, целью которой было установить связь между мозгом и психическими состояниями. Одним из способов, который мы использовали для выявления того, что делает здоровый мозг, стала регистрация электрической активности мозга с помощью электроэнцефалографии (ЭЭГ). Альфа-ритм говорит нам, что бодрствующий мозг «бездельничает»; бета-ритм указывает, что бодрствующий мозг активно обрабатывает информацию. Нам с Дэвидом Гэлином во время работы в медицинском центре Калифорнийского университета удалось показать, что когда человек пишет письмо, в правом полушарии больше альфа-волн, а в левом — больше бета-волн. А когда человек переупорядочивает кубики в пространстве, больше альфа-волн в левом полушарии, тогда как в правом преобладают бета-волны. Когда человек пишет, он «отключает» правое полушарие, а когда переупорядочивает кубики — «отключает» левое. Так что даже у обычных людей, решающих повседневные задачи, в действие включается то одна, то другая половина мозга. А иногда люди используют ту или иную половину мозга даже в тех случаях, когда лучше подошла бы другая. Адвокат, не способный восхищаться изобразительным искусством, и керамист, напрочь лишенный красноречия, — вот наглядные примеры того, как люди прикипают лишь к одному из возможных режимов функционирования мозга. Однако в более позднем эксперименте мы с Чарльзом Свенчёнисом обнаружили, что люди могут менять профиль активации своего мозга. Мы записывали мозговую активность испытуемых, выполнявших мысленное вращение объектов. Обычно в решении этой задачи задействовано правое полушарие. Но когда мы предлагали подойти к задаче аналитически, подсчитывая кубики, из которых состояли стимульные объекты, испытуемые по

Расщепленный мозг и расщепленная психика

185

VII Давайте знакомиться: «мы»

Давайте знакомиться: «мы»

123 Знакомимся с отдельно взятыми простаками

ам бывает непросто обратиться или воззвать к нужному «простаку» («тому, кому я позвонила») внутри нас. Дело в системе, которую мы описали, рассматривая работы Либе: нередко различные центры действия активируются сами по себе: потому-то мы часто не оправдываем «наших собственных» надежд. Всё зависит от того, кто из «нас» откликается на призыв. Но коль скоро мы поймем, что сознание — не самая мощная сила в системе нашей психики, можно попытаться укрепить его позиции посредством сознательного контроля за автоматизированными программами с использованием самонаблюдения. Ваш муж сжег тост. Это последний кусок хлеба в доме. К тому же в прошлый четверг было то же самое. Конечно же, вы расстроены. И у вас возникает желание высказать ему всё, что у вас на душе. Вы начинаете излагать, как вам хотелось тоста, а теперь придется отправляться на работу, не поев. Почему же он не последил за тостером? Или хотя бы не убавил степень обжаривания, когда его включал? Муж слегка пристыжен и сконфужен. В общем, вполне рядовая ссора. Но тут оказывается, что на душе у вас больше, чем вы думали. Ни с того, ни с сего вы автоматически начинаете думать о том, что вам не нравится, как он обращается с вашими подругами, когда вы вместе обедаете: он к ним относится как будто бы свысока. А еще он не заплатил за машину. И слишком устает к вечеру, так что ночью проявляет к вам маловато нежных чувств, — вот что приходит вам в голову. Однако, если вы знаете, как ваши «Я» переключаются туда-сюда, вам совсем не обязательно автомати-

319

Давайте знакомиться: «мы»

чески следовать за «вашим» ходом мыслей. Ведь эти мысли появились из-за того, что центральное место в вашей психике заняло эмоциональное «Я», а поводом к тому послужило раздражение, вызванное сожженным тостом. Заметив это переключение, вы можете тотчас же отбросить подобные мысли. Ведь дело в тосте, и нечего раздувать его до глобального конфликта. Вы замечаете: «Опять это дурацкое «Я». Ну уж нет, не буду поднимать старые проблемы, как бы мне того ни хотелось». Возможно, в первый и даже во второй раз вы не сможете устоять перед повелениями вашей собственной психики, но через некоторое время научитесь играть по её правилам и переключаться между отдельными «Я» вместо того, чтобы идти на поводу у автоматических программ. Однажды я получил вот такое письмо (естественно, имя автора изменено): Уважаемый доктор Орнстейн!

320

Мы с мужем все время спорим. Он считает, что я слишком балую нашего сына, а мне кажется, что он к нему слишком строг. Он ненавидит ходить в театр, а я не понимаю, почему он питает такую приязнь к омерзительным завываниям, которые называет оперой. На днях он мне сказал, что мне нельзя доверять: видите ли, ему показалось, будто я флиртую с работником автозаправки. А

мне кажется, это он недостоин доверия, ведь он мухлюет со счетами на служебные расходы и требует вычетов из налогов, которых не платил. Мы постоянно ругаемся по поводу того, как надо себя вести. Кто из нас прав? Ф. Стейн

Знакомимся с отдельно взятыми простаками

Уважаемая Филлис Стейн! Расслабьтесь и перестаньте без устали спорить о том, кто прав. вы оба не правы. Ни один из вас не воспринимает действительность такой, какова она на самом деле, и не знает истины, как не знает её ни один человек и ни одно животное в мире, раз уж на то пошло. Напротив, наша психика ловко нас «ослепляет», делая мир по большей части невидимым. Отчасти мы слепы к разнообразным второстепенным возможностям благодаря работе нервной системы, но отчасти эта «слепота» обусловлена нашими сиюминутными мыслями и намерениями. Каждый из нас замечает вокруг себя что-то свое, все мы по-разному запоминаем происходящее, и в итоге каждый живет в своем мире, отличающемся от мира других людей. У каждого из нас есть свои «слепые пятна», в том числе и самое настоящее — в глазу. Мы не слышим звуков, которые слышит наша собака; одни люди лучше запоминают лица, другие — имена; одним из нас вечеринки помнятся нарядами гостей, другим — угощениями, а третьим — и вовсе флиртами. В природе нет ни цвета, ни звука, ни запаха — одни лишь волны, молекулы и их движение. Это мы слышим музыку, звучающую у нас в душе, мы воспринимаем изменение пропорций в смеси газов как запах одеколона. Каждый из нас создает мир, отличающийся от мира кого бы то ни было, к какой бы культуре и к какому бы виду он ни относился. Наша психика слепа, но она дарует нам мир, в котором мы живем. И важно осознать, что в ваших спорах с мужем вы оба правы и оба неправы. Р. Орнстейн

Мы упускаем из виду переключения в собственной психике, поскольку не замечаем, как она приспосабливается к событиям в окружающем мире: мы привыкаем к шуму на улице и отстраиваемся от него так же, как от жалоб жены, которые тоже игнорируем, пока не становится слишком поздно. Прибавка в весе или в за-

321

Давайте знакомиться: «мы»

322

рплате, семейные неурядицы — всё это анализируется одинаково. Но самих себя мы при этом не знаем. Сознательное «Я», похоже, не имеет непосредственного доступа ко всей остальной психике, однако, судя по результатам исследований произвольных действий, наблюдает, как та или иная часть психики, тот или иной локальный процесс выходит на передний план и вновь уходит в тень. И тогда сознательное «Я» должно угадать, что сейчас надо сделать, примерно как генерал должен набрать себе личный состав. Нашему «Я» приходится догадываться о собственном внутреннем состоянии точно так же, как о внутреннем состоянии других людей. И обычно подобного рода догадки весьма точны. Однако если где-то возникает проблема, в работе этой хорошо адаптированной самопознающей системы начинаются сбои. Старики, у которых ухудшается слух, особенно те, кто отказывается это признать, становятся параноидально подозрительны. Как показывают эксперименты, в которых варьировались эти переменные, для возникновения такой реакции достаточно получаса. Студенты, которым в состоянии гипноза внушали, что они оглохли, а потом давали постгипнотическое внушение отрицать собственную глухоту, вели себя существенно более параноидально. Мы неверно судим о наших собственных внутренних процессах: например, нас влечет к особам противоположного пола в волнующих ситуациях (люди, которые знакомятся в условиях опасности, быстрее друг в друга влюбляются или, по крайней мере, начинают испытывать друг к другу физическое влечение); мы не учитываем, как на наши суждения влияют погода, послеоперационная боль и даже обычные голод и жажда. Вот история о человеке, который перенес привычные для него поведенческие программы в сферу семейных отношений и в итоге лишился жены. Блестящий адвокат взял на вооружение свои убеждения из области законодательства и принялся применять их в собственной спальне. «Я так устала вести с ним переговоры о позах, — вспоминала его супруга. — А он никак не мог остановиться, даже годы психотерапии прошли для

него бесследно. И чем больших успехов он добивался в юриспруденции, тем хуже шли у нас дела в постели. Ну почему он непременно должен был заниматься любовью как адвокат?» Зная, что в нас сосуществует множество «Я», переключающихся туда-сюда, мы можем вести наблюдение за автоматическими реакциями психики и подмечать, какой из факторов (окружающая среда, пища, межличностные отношения, социальные связи) вызвал ту или иную реакцию. Самонаблюдение — хороший стимул для изменения психики и ослабления связей между действием и ответной реакцией. Многие из наших реакций до сих пор производны от фундаментальных характеристик ощущений. Мы обращаем внимание на яркие и броские события, а медленных и постепенных изменений не замечаем. В декабре 1988 года внимание всего мира привлекла авиакатастрофа: самолет авиакомпании «Пан-Ам» разбился над шотландским городом Локбери. Но в течение двух дней после того, как средства массовой информации сообщили о трагедии, на дорогах США погибло больше людей, чем в Локбери. И каждые два дня вплоть до нынешнего времени происходит то же самое. Но нас не интересуют проблемы, носящие постоянный характер. Нам подавай катастрофу. Трагедии громоздятся одна на другую, причем в таком количестве, что перед нами неизбежно встает необходимость переопределить, что именно относится к нашему миру. Если бы мы полагали, что можем разумно учитывать мировые события, средства массовой информации имели бы хоть какой-то смысл; но эволюция сформировала нас иначе. Поэтому начать придется с самих себя. Самонаблюдение — не самая естественная практика. Нужно научиться наблюдать за собой как за другим человеком. В этом случае вы наконец перестаете объяснять себе, почему сделали то-то и то-то, как это обычно с нами бывает. Вы просто фиксируете свои переживания: «Он сказал: (Приводится точная цитата). Я вспыхнул и рассердился». Вы отстраняетесь от происходящего и начинаете думать о своих «Я» как о них, занимающихся своими делами, как если бы они были посторонними

Знакомимся с отдельно взятыми простаками

323

Давайте знакомиться: «мы»

324

людьми. Когда появляется «хитрая бестия»? А «плаксавакса»? А «отчаянный анахорет», а «бойкая бабёнка»? Полезно дать им хорошие имена (и совершенно не обязательно делиться ими с кем бы то ни было). Подобный способ наблюдения необходим, если вы хотите научиться, как и когда переключаться. Переключиться можно только на такое «Я», которое у вас уже есть, поэтому нужно узнать, что оно собой представляет: такого «Я», на которое вы надеетесь, у вас может не оказаться. А вот переключение на «Я», которое у вас есть, сильно облегчает жизнь. Женщине, которая хорошо обращается дома с детьми, но с трудом выстраивает отношения с коллегами по работе, может быть, всего-то и нужно, что хоть немного переключиться на работе в режим «домохозяйки», и дело пойдет на лад. Не исключено, что ей вовсе не нужна сложная переподготовка и обучение тому, как находить общий язык с другими людьми: она и так всё умеет, только пока не может вовремя переключиться в соответствующий режим. Коль скоро она справляется с этой задачей дома, значит, на работе доминирует просто не та часть психики. Возможно, этой женщине кажется, что рабочие отношения требуют большей агрессии или просто другого «Я». Но на самом деле другого «Я» они не требуют. Во всяком случае, не только его. Поскольку наша психика содержит множество разных систем, самонаблюдение должно способствовать укреплению роли сознания. Наблюдатель — то есть вы — просто следит за тем, что вы же и делаете, и примечает, что при этом происходит. Начать проще с наблюдения за внешним миром. Техники такого наблюдения складывались веками и легко поддаются освоению. В дзен-буддизме подобного рода упражнения называются «сидячей медитацией», в йоге — «медитацией ясного ума», в суфизме — «самонаблюдением». Самонаблюдение не столь экзотично, как может показаться. Попробуйте в течение некоторого времени вслушиваться во все звуки внутри и снаружи комнаты: в гул здания и транспорта, шум радио, поскрипывание стен. Эти звуки присутствуют всегда, но мы их никогда не замечаем. Поскольку психика постоянно приспосаб-

ливается, мы не замечаем многого из того, что делается вокруг. Попробуйте вновь воссоединиться со всем происходящим, а не только с тем, что вам необходимо знать. Эти первые попытки наблюдения помогают приступить к искоренению автоматических переключений в нашей психике. Приступая к самонаблюдению, используйте описания работы автоматических программ нашей психики, приведенные в этой книге: они помогут выделить те области, с которых следует начать изменение. Не исключено, что у вас возникнет желание вести дневник, описывая там свои повседневные дела и особо отмечая дни, когда вам не удалось пустить в ход должную часть психики. Освещайте в своих записях и другие стороны вашей жизни: кто вы такой, к которому из множества ваших «Я» переходит управление в ваших социальных, эмоциональных и деловых проявлениях. А потом попробуйте усмотреть в этих дневниках «Я» закономерность. Многие жалуются, что страдают от чрезмерного возбуждения, которое мешает как работе, так и межличностным отношениям. Важно найти «поглотители возбуждения», которые доставляли бы вам удовольствие и по необходимости могли бы применяться для переключения в другой режим. Прекрасно, если разум не оставляет вас ни на минуту, но ведь он не всегда одерживает верх из-за эмоционального возбуждения, которое вызывают те или иные мысли. Для кого-то хорошим «переключателем настроения» оказывается рок-музыка, для кого-то Бах, а кому-то помогает физическая нагрузка. В качестве подстраховки можно попробовать посулить себе отсроченный поглотитель возбуждения: «Сумеешь не потерять голову — включу тебе «Мотаун» по дороге на работу». Так оно надежнее, чем полагаться на невозможную полную самодисциплину. Простаков тоже нужно иногда спускать с цепи. Эту историю поведал один из тех, кого мне довелось опрашивать: «Помню, когда я работал руководителем среднего звена, то страшно выматывался. Возвращаясь домой вечером, я первым делом запирался у себя в комнате, задергивал шторы, чтобы соседи не

Знакомимся с отдельно взятыми простаками

325

Давайте знакомиться: «мы»

До одних воспоминаний рукой подать, другие запрятаны под замок

326

подглядывали, раздевался, включал «Роллинг Стоунз» и плясал под них как безумный, с полной самоотдачей. И это помогало. Только вы должны быть уверены, что никто не войдет, потому что видочек у вас, конечно, тот еще». У вас на работе был тяжелый день, и вы, придя домой и пытаясь расслабиться, огрызаетесь на детей, которые, конечно же, требуют вашего внимания. Скажите им: «Дайте мне десять минут — и я буду в вашем полном распоряжении. Прямо сейчас со мной невозможно иметь дело, у меня был ужасный день». Если вы не потратите хоть немного времени на то, чтобы взять верх над текущим локальным процессом, то неизбежно перенесете в отношения с домашними набор реакций с измотавшей вас работы, и ничего хорошего из этого не получится. Остановитесь. Отвлекитесь на что-нибудь и начните с чистого листа.

Это важно, поскольку даже незначительные изменения существенно влияют на психику. Внезапный подъем настроения, к примеру, ведет к тому, что доминировать начинает другая часть психики. Если дома буквально несколько минут вас никто не будет трогать, то вечер начнется для вас в правильном расположении духа. А поскольку настроение влияет и на память, и на мышление, и на планы, даже минимум усилий, нацеленных на то, чтобы его изменить, творит чудеса.

Знакомимся с отдельно взятыми простаками

Творчество неотъемлемо от эволюции и по-своему похоже на естественный отбор с его случайной изменчивостью, порождающей формы приспособления, которые оказываются полезны и «отбираются» средой. Люди порождают множество идей, причем делают это почти случайно, и лишь некоторые идеи бывают уместностны, и их выбирают для дальнейшего использования. Роль случайности как в порождении идей, так и в их оценке крайне велика. Первый этап — порождение

Мобилизация творческих способностей: один — не за всех

По стрелкам: вверх — «ЕДА», вниз — «ШИШ»

327

Давайте знакомиться: «мы»

идей. Люди, у которых возникает много идей, с более высокой вероятностью породят в их числе и творческие идеи. Однако полезная творческая идея — большая редкость. Кэмпбелл подчеркивает: [Количество непродуктивных мыслей столь огромно, что его] нельзя недооценивать. Подумайте, сколь немногие мысли осознаются, как мало из этих осознанных мыслей обретают словесное выражение, сколь малая часть последних публикуется, и сколь немногое из опубликованного используется последующими поколениями мыслителей. Расточительность этого процесса, его медлительность и редкость истинных достижений потрясают.

328

Тысячи незначительных и неверных идей готовят почву для случайного появления полезной. Томас Эдисон якобы оценивал свое продвижение на пути к изобретению, говоря, что нашел уже сотню способов решения задачи, которые не ведут к цели. Творчество — трудная работа, неустанное порождение идей, лишь немногие из которых пройдут процедуру оценки. Оценка — определение ценности идеи. Вовремя опознать хорошую идею, возможно, даже важнее, чем просто породить таковую. Однако человеческая психика неоднородна, а значит, ни один из нас не может быть человеком исключительно творческим или, наоборот, нетворческим. Вместе с тем, определенные индивидуальные особенности способствуют творческим проявлениям. Судя по всему, жизнь людей, которым приходят в голову необычные мысли, отличается от жизни большинства из нас. Исаак Ньютон, к примеру, проводил по шестнадцать часов в день взаперти в своем кабинете в Кембридже, разрабатывая свои идеи: как весьма бредовые из области космологии, так и перевернувшие современную ему физику. У тех, чья жизнь по большей части похожа на жизнь окружающих, шансы создать что-то оригинальное невысоки. Мы считаем одних людей творческими, а других скучными и недалёкими, не сознавая того, что как первые, так и вторые таковы далеко не всегда и не во всём. Вот смотрите: использование языка — процесс твор-

ческий; каждое произносимое нами предложение — маленькое изобретение. Любой ребенок по мере взросления распознает миллионы предложений и возгласов, которых прежде никогда не слышал.

Знакомимся с отдельно взятыми простаками

Помните женщину, которая, познакомившись в гостях с хирургом, испугалась и решила отменить чудесную поездку? А ведь этого можно было бы избежать, например, просто сказав: «Пойдемте потанцуем». Сделайте для себя то, что сделал Альфред Р., чуть было не покончивший с собой: найдите обходной путь и освободитесь от диктата Старого Доброго Мозга. Иногда от происходящего у нас «сносит крышу» в положительном смысле слова. Чтобы сделать эту реакцию управляемой, нужно научиться воображать те виды деятельности, которые доставляют вам истинное удовольствие и помогают переключиться, когда в этом есть необходимость. Неважно, что это будет: наблюдение за птицами, настольный теннис, танцевальный марафон, ремонт машины, вышивание, прогулка по излюбленному уголку парка — подойдет что угодно, лишь бы вам удалось мысленно к ним обратиться. Но создать себе внутреннее убежище, тихую гавань стоит прежде, чем вы столкнетесь с проблемами. Тогда

Идем в обход

Внутренние рычаги управления

329

«День, когда изменилась Вселенная»

Стюарт Уитуэлл, «Буклист»

Стивен Лаберж, Стэнфордский университет автор книги «Осознаваемые сновидения»

Ричард М. Рестак, «Вашингтон Таймс»

РОБЕРТ ОРНСТЕЙН ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ

ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ О КОРНЯХ НАШЕГО МЫШЛЕНИЯ

РОБЕРТ ОРНСТЕЙН АВТОР

«ПСИХОЛОГИИ

СОЗНАНИЯ»