Voinskoe Bratstvo magazine #3 2005 by Voin Brat

«Воинское братство» № 3’2005

ЧИТАЙТЕ В НОМЕРЕ: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ НАСЛЕДИЕ ОПЫТ

ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА

ПОЛКОВОДЦЫ ПОБЕДЫ

СТАТЬ ДОСТОЙНЫМИ СВОЕЙ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ

ИНТЕРВЬЮ С МАРШАЛОМ СОВЕТСКОГО СОЮЗА В. Г. КУЛИКОВЫМ

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

ВГЛЯДИСЬ В ГЛАЗА ВЕТЕРАНОВ

ИНТЕРВЬЮ С ДЕПУТАТОМ ГОСДУМЫ Н. М. БЕЗБОРОДОВЫМ

ПАМЯТЬ СОБЫТИЕ

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

НАГРАДЫ НАЙДУТ ГЕРОЕВ

КЛУБ ВОЕНАЧАЛЬНИКОВ ЗАЯВЛЯЕТ О СВОИХ НАМЕРЕНИЯХ

ПУТИ ОТЦОВ — ДОРОГИ СЫНОВЕЙ

ИНТЕРВЬЮ С ГЕНЕРАЛОМ АРМИИ В. Л. ГОВОРОВЫМ И ПРЕЗИДЕНТОМ АССОЦИАЦИИ «АРМАДА» В. А. ВИХРОВЫМ

ИЮНЬ 1941...

УЛЫБКА МАРШАЛА ЖУКОВА

МЕЖДУ МОЛОТОВЫМ И СТАЛИНЫМ

ПОДВИГ ОСТАНЕТСЯ НА ВЕКА

ЭТОТ ДЕНЬ НЕ ЗАБЫТЬ НИКОГДА

ПОЛЕТ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

«ВНИМАНИЕ! РУССКИЕ ПАРАШЮТИСТЫ!»

О КАРБЫШЕВСКОМ ДВИЖЕНИИ

НА БЛИЖНИХ ПОДСТУПАХ К СТАЛИНГРАДУ

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ И БОЛЬ...

ОРУЖИЕ

ОРУЖИЕ ПОБЕДЫ КОНСТРУКТОРА ГРАБИНА

МНЕНИЕ

ТАНКИ ГОРЯТ...

ВСТРЕЧНЫЙ БОЙ

ГЕРОИ СРЕДИ НАС

СОВЕТСКИЕ МОРЯКИ В ПЛЕН НЕ СДАЮТСЯ!

БОЙ БЫЛ КОРОТКИМ

ПЕРЕЖИТОЕ

ПРАВДА О ЗАГРАДОТРЯДАХ

ИСКУССТВО

ОШИБИТЬСЯ НЕЛЬЗЯ

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ ЛИЧНОСТЬ КАРЬЕРА ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ

РУССКАЯ СЛАВА

УРОКИ МУЖЕСТВА РУССКАЯ СЛАВА СОТРУДНИЧЕСТВО

БОЕВАЯ ТЕХНИКА НЕВИДИМЫЙ ФРОНТ РУССКАЯ СЛАВА

Учредитель: ООО «Редакция журнала «Воинское братство» Издатель: ООО «ООСТ», 113570, г. Москва, ул. Красный Маяк, д. 13/4 При содействии Клуба военачальников Российской Федерации.

Редакционный совет: Председатель Герой Российской Федерации Маршал Российской Федерации Игорь СЕРГЕЕВ Заместитель председателя Герой Российской Федерации полковник юстиции Виктор ВДОВКИН Автор проекта Ирина ГРИШИНА Полковник милиции Владимир СЛЕПАК Генерал-полковник Борис УТКИН Генерал-полковник Виталий АЗАРОВ Генерал-полковник Иван СКУРАТОВ Генерал-майор Владимир БАКАЕВ Герой Российской Федерации капитан 1 ранга Александр АСТАПОВ Президент Региональной общественной организации группы «Вымпел» Эдуард БЕНДЕРСКИЙ Генеральный директор издательства «ООСТ» Владимир ОСЬКИН Редколлегия: Главный редактор Владимир ОСЬКИН Заместитель главного редактора Виктор ВОЛОДИН Ответственный секретарь Екатерина ЕРЕТИНА Член Союза писателей полковник Петр ТКАЧЕНКО Председатель МОО «Спецназ-АС» Владимир БРЕСЛАВСКИЙ Специальный фотокорреспондент Лев БОГУСЛАВСКИЙ Дизайн и верстка Елена КУБЛИ Корректор Наталия ИВАНОВА Пресс-секретарь Мария СМЫКОВА Адрес редакции 117186, г. Москва, ул. Нагорная, 3

102

ИНТЕРВЬЮ С ЗАСЛУЖЕННЫМ ХУДОЖНИКОМ РОССИИ Е. КОРНЕЕВЫМ

ПОЭЗИЯ

ВАСИЛИЙ ЕХЛАКОВ, АНАТОЛИЙ ВАЙНЕР

106

Тел./факс: (095) 127-28-77 E-mail: vb@oost.ru

Журнал зарегистрирован в Министерстве РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Свидетельство о регистрации №77–3589 от 31 мая 2000 г. Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов. Ответственность за достоверность информации в рекламных материалах несут рекламодатели. Рукописи не возвращаются и не рецензируются. Материалы принимаются к публикации без выплаты авторских гонораров. При перепечатке ссылка на «ВОИНСКОЕ БРАТСТВО» обязательна. Тираж 3 000 экз. Отпечатано в типографии ООО «Деловой сезон». © Издательство ООО «ООСТ», 2005 г.

НАСЛЕДИЕ

ПОЛКОВОДЦЫ ПОБЕДЫ Особо значимыми для сегодняшнего поколения россиян являются высказывания, которые сохранились в мемуарах крупных военачальников Красной Армии, стремившихся запечатлеть драматизм и перипетии войны, и в первую очередь великий взлет человеческого духа всех солдат и командиров, которыми, как они сами о том указывали, им посчастливилось командовать. Материал позволяет еще раз переосмыслить подвиг нашего народа с точки зрения его военачальников.

ОПЫТ

Неизмеримо высокую цену заплатил наш народ за Победу. И мы, граждане современной России, должны всегда помнить подвиг воинов, отстоявших свободу Родины и избавивших мир от страшной угрозы нацизма. Должны хранить память о тружениках тыла, которые не щадили своих сил, обеспечивая фронт всем необходимым. Президент Российской Федерации В. В. Путин

СТАТЬ ДОСТОЙНЫМИ СВОЕЙ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ Интервью с Маршалом Советского Союза В. Г . Куликовым Сейчас речь надо вести о памяти. ... Надо рассказывать обо всем, начинать с первых дней войны и раскрывать все до конца. ...Мужество, стойкость должны быть в характере каждого молодого человека, и наша армия, наше государство должны их развивать.

2005 год — год 60-летия Победы. Прежде всего от каждого из нас, граждан России, зависит то, каким этот великий праздник увидят и запомнят ветераны, как сможем мы донести до всех жителей планеты значимость этого события и необходимость увековечить память о последней войне ХХ столетия, чтобы люди всегда помнили о последствиях амбициозных действий политиков, развязывающих кровопролитные войны, с необратимыми последствиями для своих народов. Этот всенародный праздник — День Победы — событие, которое еще раз подтверждает необходимость более широкого освещения проблем ветеранов. Молодые люди XХI века, к сожалению, зачастую относятся к великим историческим победам нашего народа как к набору дат, подлежащих изучению в рамках школьной программы. Учителя истории потеряли более 70 % учебных часов, ранее отведенных на изучение Великой Отечественной войны, а многие факты и события подвергнуты сомнениям. Распад Советского Союза, сместив политические акценты, привел к новым трактовкам событий, как исторического наследия России, так и, в частности, событий Великой Отечественной войны, выигранной только благодаря героизму и сплоченности всего народа, во вновь созданных государствах, бывших республиках Советского Союза, Этот спецвыпуск полностью посвящен истории Великой Отечественной войны, ее воинам, день за днем ценой многих жизней и героических подвигов ковавшим Великую Победу. Редакция журнала

СОБЫТИЕ

КЛУБ ВОЕНАЧАЛЬНИКОВ

ЗАЯВЛЯЕТ О СВОИХ НАМЕРЕНИЯХ В канун празднования 60-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне в общественно-политической жизни страны произошло важное событие. В столичном «Президент-отеле» прошла презентация новой общественной организации — Клуба военачальников Российской Федерации. Его президентом стал бывший министр обороны России маршал Игорь Сергеев.

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

ПУТИ ОТЦОВ — ДОРОГИ СЫНОВЕЙ Интервью с генералом армии В. Л. Говоровым и президентом Межрегиональной ассоциации «Армада» В. А. Вихровым За активную работу МА «Армада» награждена Дипломом отряда специального назначения «Витязь», Дипломом Центра культуры и творческих организаций Вооруженных сил Российской Федерации, Благодарственными письмами Главного управления воспитательной работы Вооруженных сил Российской Федерации, окружного управления Московского комитета образования и других организаций Российской Федерации.

ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА Вторая мировая война продолжалась 6 лет. Ее хронологические рамки: 1 сентября 1939 года — 2 сентября 1945 года. В ней участвовало 61 государство с населением 1 млрд 700 млн человек, что составляло 80 % населения земного шара. Военные действия в войне велись на территории 40 государств Европы, Азии и Африки общей площадью более 22 млн кв. км., а также в акватории 4 океанов — Северного Ледовитого, Атлантического, Тихого и Индийского. Протяженность фронтов превышала 6 тыс. км.

ДАТА

В вооруженные силы воюющих сторон было мобилизовано 110 млн человек. Максимальная численность вооруженных сил воюющих государств составляла: СССР — 11,4 млн, США — 12,2 млн, Британской империи — 9,3 млн (в том числе Англии — 5,1 млн, Индии — 2,1 млн, Канады — 700 тыс.), Франции — около 1 млн (1945 г.), Народно-освободительной армии Югославии — 800 тыс., Войска Польского и других польских формирований — до 600 тыс., Болгарской народно-освободительной повстанческой армии —

3’2005

450 тыс., Германии — 10 млн, Японии — 7,2 млн, Италии — 4 млн, хортистской Венгрии — 1,1 млн, королевской Румынии — 1,1 млн, Финляндии — более 600 тыс. За годы Второй мировой войны погибло более 55 млн человек, в том числе: от голода и эпидемий — 12 млн, в концлагерях — 11 млн, от воздушных бомбардировок — 1,5 млн. Война искалечила более 25 млн человек. По количеству людей, погибших за один день, Вторая мировая война превзошла войны XIX столетия в 119 раз, русско-японскую

войну (1904–1905) — в 60 раз, Первую мировую войну (1914–1918) — в 2,6 раза. По данным Организации Объединенных Наций, один ее день «оценивается» в 500 млн долларов. Великая Отечественная война — являлась важнейшей составной частью Второй мировой войны. Она продолжалась 1442 дня и ночи, с 22 июня 1941 года до 2 сентября 1945 года. По характеру основных событий, достижению военно-политических целей она подразделяется на три периода. Особый период составляет советско-японская война. В ходе Вели-

кой Отечественной войны было проведено девять кампаний (восемь в Европе, одна на Дальнем Востоке), более 50 стратегических операций (оборонительных и наступательных). Каков же главный итог Великой Отечественной войны? Главный итог заключается в том, что советские Вооруженные силы нанесли сокрушительное поражение фашистской Германии, милитаристской Японии, другим странам фашистского блока — фашистской Италии, королевской Румынии, хортистской Венгрии, вооруженным силам Финляндии и ряда других стран, которые вынуждены были капитулировать. На планете восторжествовал мир. Решающую роль в разгроме фашистского блока сыграли советский народ и его армия. Эту истину в годы войны неоднократно признавали политические, военные и общественные деятели западных держав. 27 октября 1944 г. У. Черчилль в своем послании И. В. Сталину писал: «...я воспользуюсь случаем, чтобы повторить завтра в палате общин то, что я сказал ранее, что именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины...». «...Красная Армия и советский народ, несомненно, заставили вооруженные силы Германии идти по пути к окончательному поражению и завоевали на долгие времена восхи-

щение народов Соединенных Штатов...», — отмечал Ф. Рузвельт. Огромной ценой досталась нам эта Великая Победа. Общие людские потери советского народа составили около 27 млн человек. Оккупанты полностью или частично разрушили и сожгли 1710 городов и поселков, свыше 70 тыс. сел и деревень. Сумма ущерба, нанесенного Советскому Союзу, составила 679 млрд рублей. Родина по достоинству оценила подвиг своих сынов и дочерей. За подвиги на фронтах свыше 11 000 тыс. человек были удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Орденами и медалями были награждены более 7 млн человек.

Значительное количество наград получили партизаны и труженики тыла. Все дальше в историю уходит тот памятный день 9 мая 1945 года. Все меньше остается в живых ветеранов, и наш святой долг сделать все для того, чтобы они были уверены в завтрашнем дне. Редакционная коллегия журнала поздравляет ветеранов Великой Отечественной войны с 60-й годовщиной со дня ее окончания, с великим Днем Победы. В памяти нашего народа навечно сохранится ваш великий Подвиг. Геннадий ПИСЬМЕНСКИЙ

3’2005

П ОЛ КО В ОД Ц Ы П О Б Е Д Ы

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН И. В. Сталин (Джугашвили) (21.12.1879–5.3.1953) — руководитель Советского государства, вождь Коммунистической партии. В годы Великой Отечественной войны Сталин — Председатель ГКО и нарком обороны, он возглавлял Ставку Верховного Главнокомандования. Генералиссимус Советского Союза (1945), Герой Социалистического Труда (1939) и Герой Советского Союза (1945). Сталин — один из организаторов антигитлеровской коалиции, видный теоретик и пропагандист коммунистического движения, признанный лидер мирового коммунистического движения.

НАСЛЕДИЕ

* История показывает, что непобедимых армий нет и не бывало. * ...Наше дело правое, ...враг будет разбит, ...мы должны победить. * Все силы народа — на разгром врага! * Смерть немецким оккупантам! * Наше дело правое, — победа будет за нами! * Никакого вмешательства во внутренние дела других народов! * «Если враг не сдается, — его уничтожают». * Всё для фронта, всё для победы! * Ни шагу назад!

3’2005

Из речи 3 июля 1941 г. * Прежде всего необходимо, чтобы наши люди, советские люди поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства, вполне понятных в довоенное время, но пагубных в настоящее время, когда война коренным образом изменила положение. * Необходимо... чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам, чтобы наши люди не знали страха и самоотверженно шли на нашу Отечественную освободительную войну против фашистских поработителей. * Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на военный лад, все подчинив интересам фронта и задачам организации разгрома врага. * ...Не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. * В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. * В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу... Из речи 6 ноября 1941 г. * ...Наша армия и наш флот еще молоды, они воюют всего 4 месяца, они еще не успели стать вполне кадровыми, тогда как они имеют перед собой кадровый флот и кадровую армию немцев, ведущих войну уже 2 года. * Одна из причин неудач Красной Армии состоит в отсутствии второго фронта в Европе против немецко-фашистских войск. * Немцы кичатся своими временными успехами и расхваливают свою армию без меры, уверяя, что она всегда может одолеть Красную армию в боях один на один. Но уверения немцев представляют пустое хвастовство, ибо непонятно, почему же в таком случае немцы прибегли к помощи финнов, итальянцев, венгерцев против Красной Армии. * Наши танки по качеству превосходят немецкие, а наши славные танкисты и артиллеристы не раз обращали в бегство

хваленые немецкие войска с их многочисленными танками. * Немецкие захватчики хотят иметь истребительную войну с народами СССР. Что же, если немцы хотят иметь истребительную войну, они ее получат. * У нас нет и не может быть таких целей войны, как захват чужих территорий, покорение чужих народов... Наша первая цель состоит в том, чтобы освободить наши территории и наши народы от немецко-фашистского ига. Из речи на параде на Красной площади 7 ноября 1941 г. * Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Из приказа 7 ноября 1942 г. * Всемерно укреплять железную дисциплину, строжайший порядок и единоначалие в нашей армии, совершенствовать боевую выучку войск и готовить, упорно и настойчиво готовить сокрушительный удар по врагу. Из приказа 23 февраля 1945 г. * ...Чем ближе наша победа, тем выше должна быть наша бдительность, тем сильнее должны быть наши удары по врагу. Из обращения к народу 9 мая 1945 г. * Великая Отечественная война завершилась полной победой. * Слава героической Красной Армии, отстоявшей независимость нашей Родины и завоевавшей победу над врагом! * Слава нашему великому народу, народу-победителю! ИЗ ПОСЛАНИЙ СТАЛИНА РУЗВЕЛЬТУ * Ваше решение, г-н Президент, о том, чтобы предоставить Советскому Союзу беспроцентный заем на сумму в 1 миллиард долларов на оплату поставок вооружения и сырьевых материалов Советскому Союзу, Советское Правительство принимает с искренней благодарностью, как исключительную поддержку Советского Союза в его громадной и трудной борьбе с нашим общим врагом, с кровавым гитлеризмом. 4 ноября 1941 г. * Что касается польских подданных в СССР и их дальнейшей судьбы, то могу заверить Вас, что органы Советского Правительства всегда обращались и будут обращаться с ними, как с близкими людьми и товарищами. При этом понятно, что ни о какой высыл-

ке их из СССР не было и не могло быть речи. 29 апреля 1943 г. * На меня возложены обязанности Верховного Главнокомандующего советских войск, и это обязывает меня к повседневному руководству военными операциями на нашем фронте. Это особенно важно в данное время, когда непрерывная четырехмесячная летняя кампания переходит в зимнюю и военные операции продолжают развиваться почти на всем фронте протяжением 2600 километров. При таком положении для меня, как Главнокомандующего, исключена возможность направиться дальше Тегерана. Мои коллеги в Правительстве считают вообще невозможным мой выезд за пределы СССР в данное время ввиду большой сложности обстановки на фронте. 5 ноября 1943 г. * Наши командующие головой отвечают за положение дел на фронте и в ближайшем тылу, и я не считаю возможным в какой-либо мере ограничивать их права. 22 марта 1945 г. ИЗ ПОСЛАНИЙ СТАЛИНА ТРУМЭНУ * Вопрос о Польше является для безопасности Советского Союза таким же, каким для безопасности Великобритании является вопрос о Бельгии и Греции ... непонятно, почему при обсуждении вопроса о Польше не хотят учитывать интересы Советского Союза с точки зрения безопасности. 24 апреля 1945 г. * Ваше послание относительно объявления о Дне Победы в Европе получил 5 мая. Согласен с Вашим предложением, чтобы мы трое — Вы, г-н Черчилль и я — сделали одновременно соответствующие заявления. 6 мая 1945 г. * Как известно, японцы в 1919-1921 годах держали под оккупацией своих войск весь Советский Дальний Восток. Русское общественное мнение было бы серьезно обижено, если бы русские войска не имели бы района оккупации в какой-либо части собственно японской территории. Я бы очень хотел, чтобы изложенные выше мои скромные пожелания не встретили возражений. 16 августа 1945 г. * Я понимаю содержание Вашего послания в том смысле, что Вы отказываетесь удовлетворить просьбу Советского Союза о включении северной половины о. Хоккайдо в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам. Должен сказать, что я и мои коллеги не ожидали от Вас такого ответа. 22 августа 1945 г.

3’2005

НАСЛЕДИЕ

ГЕОРГИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ ЖУКОВ Г. К. Жуков (1.12.1896–18.6.1974) — Маршал Советского Союза (1943), четырежды Герой Советского Союза (1939, 1944, 1945, 1956). В январе-июле 1941 г. — начальник Генштаба, зам. наркома обороны СССР, с 23 июня — член Ставки ВГК, командующий Резервным, Ленинградским и Западным фронтами, с августа 1942 — 1-й зам. наркома обороны и зам. Верховного Главнокомандующего. Осуществлял координацию действий фронтов. В марте-мае 1944 командовал 1-м Украинским фронтом, летом 1944 координировал действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов, в ноябре 1944 — июне 1945 командовал 1-м Белорусским фронтом. 8 мая 1945 принял капитуляцию вооруженных сил Германии. В 1945–46 главнокомандующий Группой советских войск в Германии, главнокомандующий Сухопутными войсками и зам. министра ВС СССР(1946). Командовал войсками ОдВО и УрВО (1946–53). С 1953 — 1-й зам. министра обороны СССР, в 1955–57 — министр обороны. Дважды награжден высшим военным орденом Победы.

* Я человек военный и готов выполнять любое решение Ставки, но имею твердую точку зрения на обстановку и способы ведения войны... * Человек, переживший однажды большие испытания и победивший, будет всю жизнь потом черпать силы в этой победе. * ...Никому не дано права наслаждаться жизнью за счет другого. А это особенно важно осознать людям военным, которым придется на полях сражений, не щадя своей жизни, первыми защищать Родину. * Чтобы полноценно готовить войска, нужно вооружить начальствующий состав современным пониманием военного дела. * Нет ничего проще, чем, когда уже известны все последствия, возвращаться к началу событий и давать различного 3’2005

рода оценки. И нет ничего сложнее, чем разобраться во всей совокупности вопросов, во всем противоборстве сил, противопоставлении множества мнений, сведений и фактов непосредственно в данный исторический момент. * Каждый военачальник, допустивший неправильные действия, не имеет морального права уходить от ответственности и ссылаться на вышестоящих. Войска и их командиры в любой обстановке в соответствии с уставом должны всегда быть готовыми выполнить боевую задачу. * Армию нужно лелеять. * ...Только закаленные, крепкие бойцы способны вынести тяжесть войны. * Связь в бою и операциях играет решающую роль. * Бесспорно, что при прочих равных условиях крупнейшие битвы и целые войны выигрывают те войска, которые отличаются высокой волей к победе, осознанностью цели, стойкостью духа и преданностью знамени, под которым идут в бой. * День промедления в минувшей войне обошелся нам очень дорого. Теперь в случае кризиса счет может вестись на секунды. * На войне был суровый порядок: как бы ни было трудно, раненых непременно выносили из-под огня. В этом проявлялась забота не только о спасении человеческой жизни. На нем держалась вера идущих в бой: что бы ни случилось — товарищи не оставят.

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ВАСИЛЕВСКИЙ А. М. Василевский (1895–1977) — Маршал Советского Союза (1943), дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). Участник Первой мировой войны. В Красной Армии Василевский с 1919 г. В Гражданскую войну был помощником командира полка. Окончил Военную академию Генштаба (1937). С мая 1940 г. — зам. начальника Оперативного управления Генштаба, в июне 1941 г. — генерал-

майор. В ходе войны с августа 1941 г. Василевский становится заместителем начальника Генерального штаба и начальником Оперативного управления. С июня 1942 г. он — начальник Генштаба, а с октября 1942 г. — одновременно и зам. наркома обороны СССР. Василевский непосредственно участвовал в планировании и разработке важнейших операций советских Вооруженных сил, в решении главных вопросов по обеспечению фронтов людскими ресурсами, материально-техническими средствами, в подготовке резервов всех видов для армии. Во время Сталинградской битвы 1942–1943 гг. Василевский являлся одним из авторов и исполнителей плана крупной наступательной операции с участием войск нескольких фронтов. Он координировал действия фронтов по ликвидации окруженной группировки противника. Как представитель Ставки Верховного Главнокомандования осуществлял взаимодействие между Воронежским и Степным фронтом в Курской битве 1943 г.; руководил планированием и проведением операций Южного и ЮгоЗападного фронтов по освобождению Донбасса и других территорий страны. В феврале 1945 г. введен в Ставку ВГК и назначен командующим 3-м Белорусским фронтом. В июне 1945 г. Василевский стал Главнокомандующим войсками Советской Армии на Дальнем Востоке. Под его руководством была осуществлена крупная перегруппировка войск, спланирована, подготовлена и проведена Маньчжурская стратегическая наступательная операция по разгрому японской Квантунской армии (9 августа — 2 сентября 1945 г.). После войны Василевский — начальник Генштаба и 1-й зам. министра Вооруженных сил СССР. В 1949–1953 гг. он — министр Вооруженных сил (военный министр) СССР, затем 1-й зам. министра обороны СССР (1953–1956), зам. министра обороны (1956–1957). С 1959 г. Василевский вошел в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Среди прочих наград имел два ордена Победы. * ...Одной из особенностей войны является то, что она требует скорых решений. * Итак, пружина сжалась до отказа. Дни сливались с ночами. Мы забыли о сне и отдыхе. Все помыслы об одном — отстоять Москву. * Война — самая суровая проверка умения управлять войсками. Вполне естественно, что не каждый военачальник, назначенный командующим фронтом или армией, с честью выдержал это испытание и стал достоин признания как полководец. * ...Я считал ... непременным качеством хорошего командира умение руководить подчиненными, воспитывать и обучать их, обеспечивать высокую дисциплину и исполнительность. * У меня не было никакого опыта. Мне дала его сама

жизнь. Мировая война, Великий Октябрь, Гражданская война и служба в советских Вооруженных силах — вот мои университеты. * Повиновение, держащееся на страхе перед наказанием, немного стоит. Лишь только армия попадет в тяжелые боевые условия, от такого повиновения не остается и следа. Чтобы выиграть сражение, одного повиновения мало. Нужно чтобы подчиненные доверяли командирам. Это всегда понимали передовые русские офицеры. Они строили свои взаимоотношения с подчиненными на уважении их человеческого достоинства, заботились о них. * Смоленское сражение продолжалось два месяца и включало в себя целую серию ожесточенных операций, проходивших с переменным успехом для обеих сторон и являвшихся отличнейшей, правда, крайне дорогой школой отработки военного мастерства для советского бойца и командира, ценной школой для советского командования, до Верховного Главнокомандования включительно, в организации современного боя со столь упорным врагом, в управлении войсками в ходе ожесточенной, часто менявшей свои формы борьбы. * В военном деле принято различать два вида превосходства в силах и средствах: общее превосходство и превосходство на главных направлениях. Всегда, конечно, желательно иметь общее превосходство, являющееся важнейшим фактором достижения победы. Однако общего превосходства у нас под Сталинградом не было. * ...И. В. Сталин, особенно со второй половины Великой Отечественной войны, являлся самой сильной и колоритной фигурой стратегического командования. * У Сталина была удивительно сильная память. Я не встречал людей, которые так много помнили, как он. Сталин знал не только всех командующих фронтами и армиями, а их было свыше ста, но и некоторых командиров корпусов и дивизий, а также руководящих работников Наркомата обороны, не говоря уже о руководящем составе центрального и областного партийного и государственного аппарата. В течение всей войны И. В. Сталин постоянно помнил состав стратегических резервов и мог в любое время назвать то или иное формирование. * Звание полководца — это своего рода общенациональное признание заслуг военачальника, его умения руководить войсками в битвах и сражениях, его выдающихся побед на войне. Тот, кто не исполнял командную должность крупного масштаба, тот не имеет никаких перспектив на честь называться полководцем. *…Преждевременная боевая готовность Вооруженных cил может принести не меньше вреда, чем запоздание с ней. От враждебной политики соседнего государства до войны бывает дистанция огромного размера. 3’2005

НАСЛЕДИЕ

БОРИС МИХАЙЛОВИЧ ШАПОШНИКОВ Б. М. Шапошников (1882–1945) — Маршал Советского Союза, участник Первой мировой войны. В Красной Армии с 1918 г. С октября 1917 г. — командир полка, в декабре 1917 г. выбран начальником Кавказской гренадерской дивизии, полковник. После вступления в Красную Армию занимал различные штабные должности в Высшем военном совете и Наркомвоенморе Украины. С августа 1919 г. — начальник Разведывательного отдела, с октября 1919 г. — начальник Оперативного управления Полевого штаба РВС Республики. В 1921–1925 гг. — 1-й помощник начальника Штаба РККА, в 1925–1928 гг. — командовал войсками Ленинградского и Московского военных округов. В 1928–1931 гг. — начальник Штаба РККА, в 1931–1932 — командующий войсками Приволжского военного округа, в 1932–1935 — начальник и военный комиссар Военной академии им. М. В. Фрунзе, в 1935–1937 гг. — командующий войсками Ленинградского военного округа. В 1937–1940 гг. — начальник Генштаба и зам. наркома обороны. С августа 1940 по июль 1941 г. — зам. наркома обороны. В июле 1941 — мае 1942 г. — начальник Генштаба, с мая 1942 по июнь 1943 г. — зам. наркома обороны, в 1943–1945 гг. — начальник Высшей военной академии им. К. Е. Ворошилова. В фундаментальном труде «Мозг армии» (1927–1929) сформулировал основные положения о характере будущей войны на основе опыта Первой мировой войны. Награжден 3 орденами Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденом Суворова I степени, 2 орденами Красной Звезды.

* Война определяет характер политики, и самая искусная политика окажется битой, если не будет достигнут военный успех, если армия окажется не готовой к войне. * Крупные политические цели достигаются только войной. * Чем богаче военный бюджет, тем дешевле будет стоить война. * О значении генерального штаба для военной системы 3’2005

много говорить не приходится — ему издавна уже дано наименование «мозга армии». * Первый бой для каждого военнослужащего в частности и для соединения в целом является большим событием в жизни и предопределяет собой дальнейшее поведение на известный период в ходе войны. * Великие войны подобны землетрясению. * Мировая встряска выявила громадное значение техники в военном деле, но одновременно показала, что на сцене истории выдвигается и новый боец. * Думается, что, готовясь к войне, никто не полагает завершить ее собственным поражением. Предвидя такой результат войны, лучше ее не начинать, лучше не переживать эту «драму ужасающую и захватывающую». * Побежденным странам, за которыми все же, правда, в минимальных размерах, признано право на оборону, победители запретили иметь генеральный штаб как орган управления армией. * Сутки современного начальника генерального штаба не имеют излишествующих часов... * Мы не склонны искать спасения в «гениях» и старались выявить, что «гений» также нуждается и в образовании, и в силе характера — как простой смертный. * ...Плох тот строевой командир, который... будет искать виновников в своих подчиненных, а не в самом себе. * Мы бы ... предостерегли от одного — это от составления штаба по признакам родственным и приятельским, ибо в таком случае лучше совсем не иметь никакого штаба. * Известный подбор сотрудников генерального штаба, хотя бы произведенный самым тщательным образом, не является еще гарантией отличной работы штаба. Для последней требуется: 1) идейная связь сотрудников в одинаковом понимании различных явлений военной деятельности; 2) совершенствование самих работников в военном деле, быстро идущем вперед; 3) воспитание их в смысле выработки характера; 4) совершенствование в технике штабной службы; 5) укрепление их физических качеств, так как штабная служба требует отличного здоровья и выносливости. * «Более быть, чем казаться» — обязательно как для подчиненных, так и для начальника. * Состав ответственных работников штаба не должен быть чужд политики... * ...Во имя достоинства мысли мы склонны прощать и некоторые шероховатости в характере подчиненных. * ...Будущая война примет характер борьбы на измор, но в зависимости от размеров страны противника, от его внутреннего состояния, ...не исключена возможность и стратегии сокрушения. * «...Военное искусство политике не указ», а военный бю-

джет есть не только чисто военное, но и политическое, и прежде всего экономическое. * Полководец ... никогда не должен руководствоваться одними политическими побуждениями, но должен на первый план ставить успех в войне.

КОНСТАНТИН КОНСТАНТИНОВИЧ РОКОССОВСКИЙ К. К. Рокоссовский (1896–1968) — Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). Начал военную службу в то же самое время, как началась Первая мировая война, — с августа 1914 года в 5-м Каргопольском драгунском полку. И прослужил всю Первую мировую и Гражданскую войны в кавалерии. Гражданскую войну закончил командиром кавалерийского полка. В 1929 г. окончил Курсы усовершенствования высшего начсостава при Военной академии им. Фрунзе. В 1936–1937 гг. был командиром кавалерийского корпуса. С ноября 1940 г. командовал 9-м механизированным корпусом, с которым и вступил в противоборство с германскими войсками с началом Великой Отечественной войны. Звание генерал-майора получил в июне 1941 г. С августа возглавил 16-ю армию, с июля 1942 г. — Брянский фронт, с сентября — Донской, с февраля 1943 г. — Центральный, с октября — Белорусский, с февраля 1944 г. — 1-й Белорусский, с ноября 1944 по июнь 1945 г. — 2-й Белорусский. Войска под командованием Рокоссовского успешно действовали в Смоленском сражении 1941 г., в Московской, Сталинградской и Курской битвах, в Белорусской, Восточно-Прусской, Восточно-Померанской, Берлинской операциях. В битве под Сталинградом войска Донского фронта под командованием Рокоссовского во время контрнаступления совместно с войсками Юго-Западного и Сталинградского фронтов прорвали оборону противника и окружили в междуречье Дона и Волги вражескую группировку численностью 330 тыс. и в начале 1943 г. ее ликвидировали. В плен было взято 88 тыс.

солдат и офицеров противника. В битве под Курском Рокоссовский отразил наступление германских войск, а затем его войска перешли в контрнаступление. 24 июня 1945 г. командовал Парадом Победы. После войны был главнокомандующим Северной группой войск (1945–1949). С 1949 по 1956 г. был министром Национальной обороны и зам. председателя Совета министров Польской Народной Республики. Рокоссовскому было присвоено звание Маршала Польши. По возвращении в СССР с 1956 г. он — зам. министра обороны. С 1957 г. — главный инспектор — зам. министра обороны, с октября 1957 г. — командующий войсками Закавказского военного округа. В 1958–1962 гг. зам. министра и главный инспектор МО СССР. С апреля 1962 г. — в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. * Война — суровая проверка людей, так было, и так будет. * ...На войне многое зависит от случая. * Победа! Это величайшее счастье для солдата — сознание того, что ты помог своему народу победить врага, отстоять свободу Родины, вернуть ей мир. Сознание того, что ты выполнил свой солдатский долг, долг тяжкий и благородный, выше которого нет ничего на земле! * ...В моей душе росло чувство гордости за наших воинов, за наш народ, который в титанической борьбе поставил врага на колени. Гордости за то, что я принадлежу к этому народу-великану и что какая-то крупица и моего труда заложена в одержанной победе. * С моей стороны в системе воспитания командного состава самым главным было правило развивать у каждого способность к самостоятельности, решительность и смелость. Только командир, обладающий такими качествами, будет на высоте требований, предъявляемых боем. * ...Если вы хотите лучше узнать офицера, прислушайтесь к тому, что он говорит о своих подчиненных. Подлинный командир всегда сумеет оценить их вклад в общее дело трудной борьбы с врагом, воздать людям должное. * От поведения командира зависело очень многое. Он должен был обладать большой силой воли и чувством ответственности, уметь преодолеть боязнь смерти, заставить себя находиться там, где его присутствие необходимо для дела, для поддержания духа войск, даже если по занимаемому положению там ему не следовало бы появляться. * ...Необходимыми качествами всякого начальника являются его выдержка, спокойствие и уважение к подчиненным. На войне же — в особенности. * Чувство локтя необходимо не только солдату. Оно — в более широком понимании — необходимо и высшему комсоставу действующих войск. Без этого... творческая мысль ока3’2005

НАСЛЕДИЕ

зывается связанной. * ...Военачальник обязан быть хорошим психологом, уметь понимать переживания солдата, справедливая оценка действий каждого командира и его подчиненных с учетом всех трудностей, выпавших на их долю, воодушевляет людей, укрепляют их веру в свои силы. * Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. * Глубокий снежный покров и сильные морозы затрудняли нам применение маневра в сторону от дорог с целью отрезать пути отхода противнику. Так что немецким генералам, пожалуй, следует благодарить суровую зиму, которая способствовала их отходу от Москвы с меньшими потерями, а не ссылаться на то, что русская зима стала причиной их поражения. * ...Довелось наблюдать работу саперов. Работая по горло в ледяной воде среди разрывов снарядов и мин, они наводили переправу. Каждую секунду им грозила смерть, но люди понимали свой солдатский долг и думали об одном — помочь товарищам на западном берегу и этим приблизить победу. Долг для них был превыше всего. * Великая Отечественная война была всенародной. И победа над врагом тоже была всенародной. Армия и народ праздновали ее дружной семьей. И от этого еще больше было наше солдатское счастье...

КИРИЛЛ АФАНАСЬЕВИЧ МЕРЕЦКОВ К. А. Мерецков (1897–1968) — Маршал Советского Союза (1944), Герой Советского Союза (1940). Мерецков вступил в Красную Армию в 1918 г. Гражданскую войну закончил в должности помощника начальника дивизии. В 1921 г. окончил Военную академию РККА, в 1928 г. — Курсы усовершенствования высшего начсостава. С мая 1937 г. Мерецков — зам. начальни3’2005

ка Генштаба. В сентябре 1938 г. он становится командующим войсками Приволжского военного округа, с 1939 г. — Ленинградского военного округа. В советско-финляндскую войну Мерецков командовал 7-й армией. С августа 1940 г. Мерецков сменил маршала Шапошникова на посту начальника Генерального штаба Красной Армии. С января по сентябрь 1941 г. Мерецков был заместителем наркома обороны СССР. С сентября 1941 г. Мерецков — представитель Ставки Верховного Главнокомандования на Северо-Западном и Карельском фронтах. Затем он командовал 7-й отдельной и с ноября 1941 г. — 4-й армией. В декабре 1941 г. Мерецков возглавил Волховский фронт. В мае 1942 г. он назначен командующим 33-й армией, а в июне 1942 г.— снова Волховским фронтом. В феврале 1944 г. Мерецков возглавил Карельский фронт. С весны 1945 г. Мерецков — командующий Приморской армией на Дальнем Востоке. В августе-сентябре 1945 г. Мерецков —командующий 1-м Дальневосточным фронтом, войска которого участвовали в разгроме Квантунской армии. Войска под руководством Мерецкова участвовали в обороне Ленинграда, освобождали Карелию и Заполярье, успешно провели наступательную операцию в Восточной Маньчжурии и Северной Корее. После войны командовал войсками Приморского, Московского, Беломорского и Северного военных округов, был также начальником курсов «Выстрел», в 1955–1964 гг. Мерецков занимал должность помощника министра обороны СССР по военным учебным заведениям. С 1964 г. — в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Удостоен ордена Победы. * ...Силы врага знать нужно. Однако вы никогда не одержите победы, не зная его слабостей. * Ошибки имеют ту ценность, что на них можно учиться. * Вера в победу помогала нам действовать и бороться, вливала свежие силы, звала на подвиг. * Умение воевать не приходит сразу. Это трудная наука, и не каждому она дается, в том числе и не каждому командиру. Один становится настоящим военным с мужественной душой, расчетливым умом и ведет людей к победе. Второй превращается в хорошего штабного работника, но под пулями празднует труса. Третий ведет себя отважно, однако не умеет руководить подчиненными. А четвертый вообще годен только на то, чтобы мечтать о ратных подвигах, лежа на диване. Увы, жизнь впоследствии убедила меня, что даже среди профессиональных военнослужащих попадаются порой представители второй, третьей и четвертой категорий лиц. * Дорога забота о человеке, чуткость по отношению к подчиненному. Вот ты делаешь нужное стране дело, трудишь-

ся на общую пользу, и это замечают. Поощрение всегда вдохновляет, придает силы, вызывает желание всего себя отдать любимой работе, трудиться не покладая рук. * ...Воспитание на основе боевых традиций хорошо влияет на повседневное отношение к делу у всех военнослужащих. * Любой военачальник, меняя место службы и врастая в новую обстановку, сразу же набирается свежего практического опыта, ибо несовпадающие условия моментально заставляют изыскивать другие пути решения сходных по типу военных задач. Вот почему так важно, чтобы командиры не засиживались на одном месте. * Приходится констатировать наши промахи и в том, что мы плохо знали наши кадры. * В мирное время невозможно предусмотреть все комбинации, которые могут возникнуть после начала войны, особенно когда сама война идет не так, как предполагают. В таких случаях нужно проявлять максимальную оперативность и перестраивать планы в соответствии с конкретными обстоятельствами. * ...Стало ясно, что разумнее, удобнее и целесообразнее иметь нам в качестве высших оперативных объединений больше фронтов, меньшие по протяженности, чем направления, они позволяли управлять войсками более гибко. Наконец, при такой организации неудачи какого-то одного фронта могли быть компенсированы успехами другого. * Артиллерии — «богу войны» — я всегда уделял особое внимание, и ... это окупалось сторицей. * К корпусам я всегда питал слабость. Их ликвидацию в свое время считал ошибкой, так как жизнь свидетельствовала, что без этого промежуточного звена между армией и дивизией дело проигрывает. * Когда военачальник планирует операцию, он не только понимает, что будут человеческие жертвы, но и предусматривает примерно возможные потери, так как не хочет просчитаться и понести потом в результате недооценки ряда факторов еще большие потери. В этом состоит одна из особенностей военной профессии. Для спасения миллионов бросаем в бой десятки тысяч людей, зная при этом, что многие тысячи погибнут. *Плен давит на человека морально, заставляет о многом задуматься, поразмыслить, задать себе сотни вопросов и самому ответить на них. Одна лишь мысль о том, что ты в плену, угнетает больше всего. *…В этом тяжелом и мучительном явлении «плен» кроется нечто постыдно-удушающее в общечеловеческом смысле данного слова. Даже самое безнадежное положение пленного не может лишить его возможности сопротивляться.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ ЕРЁМЕНКО А. И. Ерёменко (1892–1970) Маршал Советского Союза (1955), Герой Советского Союза (1944). В Красную Армию вступил в 1918 г. В Гражданскую войну был начальником штаба кавалерийской бригады, помощником командира кавалерийского полка. В 1923 г. Ерёменко окончил Высшую кавалерийскую школу , а в 1935 г. — Военную академию им. Фрунзе. С декабря 1935 г. он — командир 1-й Краснознаменной армии. В июне 1941 г. ему присваивается звание генерал-лейтенанта. С июля 1941 г. Ерёменко — зам. командующего Западным фронтом. С августа по октябрь 1941 года — командующий войсками Брянского фронта. С декабря 1941 г. возглавил 4-ю ударную армию, с августа по декабрь 1942 г. он возглавлял Южный (с 28 сентября — Сталинградский) фронт, а января по февраль 1943 г. — Южный фронт. С апреля по октябрь 1943 г. возглавлял Калининский фронт. Звание генерала армии Ерёменко было присвоено в августе 1943 г. С февраля по апрель 1944 г. Ерёменко командовал Отдельной Приморской армией, с апреля 1944 г. — 2-м Прибалтийским, а с марта 1945 г. — 4-м Украинским фронтами. Войска под командованием Ерёменко успешно действовали в Московской и Сталинградской битвах, Торопецко-Холмской, Ростовской (1943) Смоленской, Невельской, Крымской, Рижской, Моравска-Остроавской, Пражской и других операциях. После войны командовал войсками Прикарпатского, ЗападноСибирского и Северо-Кавказского военных округов. С 1958 г. состоял в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Награжден четырнадцатью советскими орденами, среди них — трижды орденом Суворова I степени. Написал ряд книг военно-исторического характера. * ...Враг страшен лишь тогда, когда его боятся. * Решение любой задачи нужно искать в людях, показав им значение успеха их действий для армии, фронта, для нашей страны. 3’2005

НАСЛЕДИЕ 14

* Сейчас, спустя много лет, особенно ясно сознаешь необходимость глубоко изучить и тщательно учесть этот горький опыт и не допустить повторения чего-либо подобного. * Крайность в любом вопросе вредна, а в решениях военных вопросов она совершенно недопустима. * Мы не знали нашу задачу, потому что Сталин, как глава правительства, не принял стратегического решения на случай войны, на основании которого и должен был быть разработан план войны и в соответствии с этим последним командующие могли получить задачи (для) войск своего округа. * Следует подчеркнуть, что в результате огромных трудовых усилий советского народа... наша страна и ее армия во всех отношениях и в первый период войны были потенциально сильнее гитлеровской Германии, но в связи с рядом ошибок в руководстве страной и вооруженными силами, имевшими место в период культа личности Сталина, а также и со стороны Наркомата обороны и Генерального штаба к началу войны наша армия на направлениях главных ударов гитлеровцев уступала вермахту в вооружении и частично в боевой подготовке. Она далеко превосходила ее... в моральном отношении, но для победы этого было ... недостаточно. * Последствия просчета Сталина Красной Армии пришлось преодолевать в течение многих месяцев первого периода войны. * ...Наше верховное командование ... по ряду объективных и субъективных причин не могло правильно и глубоко оценить обстановку, оно оказывалось всякий раз перед свершившимся фактом, и как только где-либо обозначался прорыв, требовало восстановить положение, на что растрачивались силы прибывающих резервов. * Сталин ... пренебрег одним из главных принципов военной стратегии о необходимости сберечь армию, даже рискуя потерять территорию. Когда возникает дилемма — удержать территорию или отводить войска, сохраняя их боеспособность, как правило, следует идти на сохранение армии, жертвуя территорией... * Опыт учит, что при вынужденном отходе, когда обстановка резко и часто меняется, от командира и его штаба требуется гибкое и весьма конкретное руководство. * ...Святая святых в оперативном искусстве — при организации наступательной операции фронта — подтягивать резервы и держать их там, где наносится главный удар. ...Второй важный принцип оперативного искусства... — успех в наступлении немедленно используется для расширения прорыва и развития его в глубину, для чего вводятся свежие силы и резервы. * ...Фашисты могут выиграть сто сражений, но войну они проиграют. * ...Начальный период войны был именно тем оселком, на котором опробовались основы стратегии обеих сторон, опреде3’2005

ление их сильных и слабых сторон. * ...С политической точки зрения война не была внезапной для нашего государства, но с военно-стратегической — такая внезапность была налицо, а с оперативно-тактической она была абсолютной. * ...Многие весьма важные теоретические положения не могут быть проверены в мирное время. В этом смысле стоит подчеркнуть различие, которое было в этом отношении между сторонами перед началом Великой Отечественной войны.

ИВАН СТЕПАНОВИЧ КОНЕВ И. С. Конев (1897–1973) — Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). Был участником Первой Мировой войны. В Красную Армию вступил в 1918 г. В Гражданскую войну занимал должности комиссара стрелковой бригады, дивизии, был членом штаба Народной революционной армии Дальневосточной республики. Конев окончил Военную академию имени Фрунзе в 1934 г. В 1940–1941 гг. командовал войсками Забайкальского и СевероКавказского военных округов. В июле 1941 г. ему присвоено звание генерал-лейтенанта. В Великую Отечественную войну командовал 19-й армией, в сентябре-октябре 1941 г. и с августа 1942 по февраль 1943 г. командовал войсками Западного фронта, Калининским с октября 1941 г., Северо-Западным — с марта 1943 г., с июня 1943 г.— войсками Степного военного округа, Степным фронтом — с июля 1943 г., 2-м Украинским фронтом с октября 1943 г. и 1-м Украинским — с мая 1944 по май 1945 г. Войска под командованием Конева успешно действовали в Смоленском сражении, Московской и Курской битвах, битве за Днепр, Кировоградской, Корсунь-Шевченковской, Уманско-Ботошанской, Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Берлинской и Пражской операциях. После войны Конев был Главнокомандующим Центральной груп-

пой войск и верховным комиссаром по Австрии (1945–1946), Главнокомандующим Сухопутными войсками и заместителем министра Вооруженных сил СССР(1946–1950), главным инспектором Советской Армии — зам. военного министра СССР (1950–1951), командовал войсками Прикарпатского военного округа (1951–1955), в 1955–1956 — 1-й зам. министра обороны и главнокомандующий Сухопутными войсками. В 1956–1960 гг. Конев — 1-й зам. министра обороны. В мае 1955 — июне 1960 г. одновременно — главнокомандующий Объединенными Вооруженными силами государств — участников Варшавского договора. В 1960–1961 гг. и с апреля 1962 г. — в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. В 1961–1962 гг. Конев был Главнокомандующим Группы советских войск в Германии. Конев был награжден семнадцатью советскими орденами, среди которых орден Победы и два ордена «Суворова» I степени. Опубликовал две книги воспоминаний о Великой Отечественной войне. Некоторые мысли И. С. Конева могут быть интересны современному военному читателю. * Война — это непрерывное накопление и непрерывное обобщение опыта. Обобщенный и осмысленный опыт существенно влияет на последующие действия войск, на дальнейший ход войны. * Общая широкая картина войны может сложиться только из многих воспоминаний. Ее составят воспоминания командующих фронтами и армиями, командиров дивизий и полков, комбатов, командиров рот, младших командиров и солдат. Только все это, вместе взятое, может дать полное представление о войне, увиденной с разных точек. * ...Командир полка — основная фигура в армии и в мирное и в военное время, основной организатор боя. * Самоотверженное служение Родине, способность преодолевать тяжелые испытания, готовность к подвигу стали нормой поведения, свойством характеров сотен тысяч солдат и офицеров Красной Армии. * ...Звено комбатов и командиров полков — это основное офицерское звено, решающее успех атаки, атакующие же батальоны — главная ее сила. И отбор людей в этом звене... мы постарались провести особенно тщательно. * Во второй половине Великой Отечественной войны, танковые войска были передовым родом оружия, задававшим тон в операциях. * «Тридцатьчетверка» прошла всю войну, от начала до конца, и не было лучшей боевой машины ни в одной армии. * Именно взаимное доверие имеет особую цену, потому что оно не ограничивается отношениями двух человек, а как бы по цепочке передается вниз подчиненным. Атмосфера, при которой в войсках складывается ощущение: в нас верят, на нас надеются — на наш полк, нашу дивизию, на наш корпус, на нашу армию, —

это атмосфера, крайне необходимая на войне, влияющая на ход военных действий. * В боях с окруженными войсками особенно много неожиданностей. Противник находится на грани гибели или плена; он настойчиво и изворотливо ищет выхода. И если части, осуществившие окружение, недостаточно подготовлены и плохо информированы, они могут допустить такие оплошности, которые повлекут за собой большую беду — прорыв. * История войны не должна в общих трудах рассыпаться на отдельные эпизоды. * Главные боевые качества военачальника — это умение управлять войсками, постоянная готовность принять на себя ответственность и за то, что уже сделал, и за то, что собираешься сделать. * Наш солдат смело шел в атаку на врага, без колебаний вступал в смертельный бой, прокладывая путь к победе, ради жизни на земле. Он был храбр в бою, суров и великодушен. * Крылатые слова А. В. Суворова «Каждый воин должен знать свой маневр» обрели новое содержание в Великую Отечественную войну. Наш воин понимал не только свой маневр на поле боя, но и боевую задачу, поставленную перед ним его генералом. В этом выражалось взаимное доверие, непоколебимое единство начальника и солдата. * Победа далась нам нелегко. Враг был силен и коварен. Тем большей славы достоин советский солдат — чудо-богатырь. Ему мы обязаны нашей победой. Составил Сергей ПОРОХИН, полковник запаса, кандидат философских наук

Литература: И. В. СТАЛИН О Великой Отечественной войне. М.: Воениздат, 1949. Г. К. ЖУКОВ Воспоминания и размышления. М.: Изд. АПН, 1978. А. М. ВАСИЛЕВСКИЙ Дело всей жизни. М.: Политлит, 1975. Б. М. ШАПОШНИКОВ «Военные труды». М.: Воениздат, 1974. К. К. РОКОССОВСКИЙ Солдатский долг. Минск: изд-во «Беларусь» 1984. К. А. МЕРЕЦКОВ На службе военной. М. Политиздат, 1969. А. И. ЕРЁМЕНКО В начале войны. М.: Наука, 1965. И. С. КОНЕВ Записки командующего фронтом. М.: Воениздат, 1991.

3’2005

СТАТЬ ДОСТОЙНЫМИ СВОЕЙ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ

ОПЫТ

Маршал Советского Союза Виктор КУЛИКОВ родился в 1921 году на Орловщине. Службу в Советской Армии начал в 1939 году. С первого дня участвовал в Великой Отечественной войне. Окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, Академию Генерального штаба. В послевоенное время командовал армией в Заполярье, Киевским военным округом, Группой советских войск в Германии. В 1971 году был назначен начальником Генерального штаба — первым зам. министра обороны СССР, после — Главнокомандующим Объединенными Вооруженными силами стран — участниц Варшавского Договора и первым зам. министра обороны СССР. Избирался депутатом Верховного Совета СССР. Депутат Государственной Думы 3-го созыва, занимал должность председателя Комитета по делам ветеранов.

3’2005

— Виктор Георгиевич, как случилось, что вы стали военным? — Я родился в Орловской области, но очень скоро моя семья переехала на Кавказ, в станицу Невинномысскую. Там я окончил десять классов, и передо мной встал выбор,

куда идти учиться дальше. Задача была не из легких. В пятом классе я поступил в музыкальную школу. Долгое время играл в оркестре. Приезжая к сестре в Сочи на каникулы, играл в театре и цирке. Поэтому мне прочили профессию музыканта или дирижера. С другой стороны, я был очень воинственным мальчиком. В нашей станице, население которой составляли в основном русские и украинцы, было четкое деление на «кацапов» и «хохлов». От этого и происходили многочисленные уличные стычки. Я был заводила: делал оружие и «гранаты» из подручных материалов, планировал битвы, продумывал все до мелочей. Кроме того, мой учитель физкультуры объяснил, что из меня получится отличный офицер, и тем самым окончательно повлиял на мою дальнейшую судьбу. Шел 1939-й год. Создавалось впечатление, что страна готовится к войне заранее, потому что именно в эти годы в СССР открылось пятьде-

сят общевойсковых училищ. В одно из них, военно-пехотное в городе Грозном, поступил и я. По окончании училища в мае 1941 года меня одели с иголочки, дали наган и отправили в Киевский Особый военный округ. — Там вас и застала война? — Да, это был один из самых сложных моментов в жизни. Я был тогда помощником командира разведывательной роты 41-го разведывательного батальона 41-й танковой дивизии. Вышло так, что буквально на третий день войны погиб командир роты, и мне ничего не оставалось, как принять командование на себя. Таким образом у меня в подчинении оказалось более сотни человек. С ужасом вспоминаю первые дни войны. Дивизия находилась в пунктах постоянной дислокации, даже не была выведена в район рассредоточения. Мирно спящие бойцы и командиры были подвергнуты мощнейшему артиллерийскому, а потом авиационному ударам. Из-за неожиданного нападения потери были колоссальны, а кругом все рушилось, горело, взрывалось. Сущий ад! На третий день непрерывных боев немецкие танковые клинья рассекли нашу оборону и замкнулись в тылу 41-й танковой, 87-й стрелковой дивизий и других частей нашей 5-й армии. Нам, разведчикам, с боем удалось пробиться к своим танкистам. Весь июль мы вели упорные, сдерживающие противника бои. В августе — сентябре 1941-го я участ-

вовал в боях за Днепр, затем воевал на полтавском и харьковском направлениях. Участвовал в контрнаступлении под Москвой, позднее под Ржевом попал в самое пекло развернувшегося сражения. Таких упорных, кровопролитных боев, как под Ржевом, я с начала войны еще не видел. Много, ох как много полегло здесь нашего брата... Летом 1942-го меня назначили заместителем начальника штаба бригады по оперативной работе, а через год двадцатидвухлетним майором я стал начальником штаба 143-й танковой бригады. Новые обязанности требовали от меня сосредоточить внимание на управлении бригадой, разработке боевых документов, организации взаимодействия танков с пехотой... Хотя в боевой обстановке случалось всякое. Так, в Невельской операции мне пришлось вести танковый батальон через проход в минном поле, совершить тактический маневр. Мы тогда выиграли время в наступательном бою, что в конечном итоге привело к поражению противника. Наша 143-я танковая бригада прошла с боями сотни километров. Мы участвовали в освобождении Невеля, Полоцка, Митавы, Тукумса, Данцига, Штеттина и других городов. Весной 1945-го бригаду переформировали в 66-ю отдельную тяжелую самоходно-артиллерийскую бригаду и присвоили ей звание гвардейской. На завершающем этапе войны бригада входила в состав войск 2-го

Белорусского фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Рокоссовский, мы очень гордились потом тем, что именно нашему командующему было доверено командовать Парадом Победы. — А где и в каком звании вы встретили Победу? — Для меня война закончилась в районе Ростока и Висмара, где наша тяжелая самоходная артиллерийская 66-я бригада, действуя в составе 3-го гвардейского танкового корпуса 70-й общевойсковой армии, соединилась с английскими войсками. Было братание, всеобщее веселье. Не верилось, что удалось все-таки одолеть фашистского зверя. Был я тогда в звании полковника. — Военная жизнь — это сплошные переезды, командировки. Как же в таких условиях можно было найти жену? — А жену я нашел еще во время Великой Отечественной войны. В 1942 году во время боев за Ржев я посещал госпитали и в одном из них заметил очень хорошую девушку по имени Мария. С первого раза «атака» не удалась. Девушка упорно сопротивлялась. Тогда я просто написал рапорт командующему войсками Калининского фронта, чтобы ее перевели в нашу танковую бригаду. Мария Максимовна стала нашим фельдшером, и тогда я ее уговорил выйти за меня. Вот уже пятьдесят восьмой год

3’2005

вместе живем. У нас две дочери. Одна работает в секретном управлении в Генштабе, вторая — кандидат медицинских наук, доцент. Еще у нас есть три внука и одна внучка, а также три правнука. Вот такая большая семья.

ОПЫТ

— Виктор Георгиевич, я знаю, что вы участвовали в ликвидации Чернобыльской катастрофы. Расскажите, пожалуйста, как это было? — О Чернобыльской катастрофе мы узнали во время проведения политического консультативного совета в Варне. Первый облет этого района был сделан мною, моими помощниками и другими должностными лицами, а также начальником химической службы. Сначала отношение к этим событиям было несерьезным. Подумали и решили выделить некоторое количество вертолетов, чтобы те засыпали зону аварии мешками с песком. А оказалось, что мы только усложнили ситуацию, потому что песок, попадая в эту горящую массу, начинал плавиться, способствуя лишним радиоактивным выбросам в атмосферу. После этого необдуманного поступка и было принято решение делать саркофаг.

— Ваш депутатский стаж 35 лет. Какая разница между депутатами Верховного Совета СССР и современными законодателями? — Что касается Государственной Думы, с точки зрения профессионализма, я могу с уверенностью сказать, что здесь работают люди подготов3’2005

ленные, знающие. Но каждый дует в свою дуду. Это называется модным словом «лоббизм». То есть продвигаются в первую очередь законы, выгодные тому, кто платит деньги, а не государству в целом. Раньше такого не допускалось. Именно поэтому мы не успеваем решить первоочередные вопросы. Например, военную реформу мы осуществляем уже 15 лет. Армия в безобразном состоянии. Тема патриотизма окончательно отошла на второй план. Но мы надеемся на разумный подход наших коллег. Поэтому наша фракция в ближайшее время будет обсуждать вопрос о патриотическом воспитании молодежи. Только таким способом мы сможем стать государством, достойным своей военной истории. — А как, по-вашему, нужно осуществлять военно-патриотическое воспитание молодежи? — Речь вообще надо вести о памяти. Сейчас, в канун 60-летия Победы, мне кажется, что наша пресса, наше телевидение слишком мало говорят о событиях Великой Отечественной. Каждый канал должен посвящать вопросам этой страшнейшей войны двадцатого века хотя бы полчаса в день. Надо рассказывать обо всем, начинать с первых

дней войны и раскрывать все до конца. Это не значит, что надо срочно выискивать какие-то до сих пор не известные секретные документы. Даже если они и есть, я считаю, что правда о войне известна без них. Надо говорить правду о том, что в начале войны мы отступали с тяжелейшими боями. Но и не забывать о наших победах, героизме советских солдат. Времена изменились, изменился и политический курс, но, несмотря ни на что, любить и защищать свою Родину надо всегда: так, как это делали когда-то ваши деды и прадеды. Мужество, стойкость должны быть в характере каждого молодого человека, и наша армия, наше государство должны их развивать. Сейчас такое время, когда дети российской элиты армию попадают крестьянские парни. А вот когда дети руководителей нашей страны тоже будут служить, наша армия возродится. Хочется пожелать всем и особенно молодежи: служить Отечеству искренне, ничего не боясь, всегда говорить правду, глядя в глаза. Беседу вела Юлия ЧЕРНОВА

Н. БЕЗБОРОДОВ:

ВГЛЯДИСЬ В ГЛАЗА ВЕТЕРАНОВ

— Николай Максимович, как вы объясните, что иной раз в отдельных публикациях время от времени появляются тенденциозные материалы, в которых Советский Союз преподносится чуть ли не виновником развязывания Второй мировой войны? Некоторые авторы, сопоставляя цифры потерь, приходят к выводу, что, мол, никакой победы не было, а СССР потерпел поражение в войне. В качестве доказательства говорят: «Посмотрите, как живут ветераны войны вермахта, какие пенсии они получают! Да и уровень социального обеспечения ветеранов армии разгромленной Германии не сравнить с убогой жизнью ветеранов войны в России. Ну о какой победе тут можно говорить!» — Действительно, сегодня официально говорится, что общие потери Советского Союза в Великой Отечественной составляют около 27 миллионов человек. За Победу была заплачена огромная цена. С этой точки зрения, Победа, доставшаяся в нелегкой борьбе, сплочением неимоверных усилий воинов и самоотверженного труда тружеников тыла, для меня, например, является более значительной и светлой. Безусловно, открытие второго фронта союзниками по антигитлеровской коалиции в 1941-м, а не в 1944 году могло бы сократить число потерь, особенно в первые годы войны. Однако этого не произошло. Потери СССР в войне огромные. Тем не менее любые цифры требуют аккуратного и бережного отношения. Если говорить только о потерях, понесенных сторонами непосредственно во время военных действий, то они сопоставимы. К тому же надо учитывать, что не СССР напал на Германию. В Берлине планировали нападение на СССР, специально готовились к 3’2005

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Народ нашей страны отмечает 60-ю годовщину Победы в Великой Отечественной войне. Нельзя не отметить большее, чем в прежние годы, внимание руководства государства к этому великому событию. Однако, несмотря на эмоциональный накал торжеств, размах мероприятий, посвященных празднованию избавления человечества от фашистского рабства, еще не унимаются некоторые историки, писатели, журналисты, пытающиеся злонамеренно или по недомыслию дискредитировать и принизить значение Великой Победы, фальсифицируют историю страны, муссируют всякого рода досужие домыслы. Об этой стороне освещения событий Великой Отечественной войны на вопросы «Воинского братства» отвечает депутат Государственной Думы, член Комитета по обороне генерал-майор Н. М. Безбородов.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

войне и первые нанесли удар. Красная Армия была вынуждена отступать, оставлять города, терять людей. Однако, несмотря на сокрушительность удара и стремительность наступления, планам германского командования было не суждено воплотиться в жизнь. Уже осенью 1941 года благодаря упорному сопротивлению советских войск план «молниеносной войны» был похоронен. Врага удалось не только остановить у стен Москвы, но и отбросить от столицы. Учитывая огромные жертвы, павших, попавших в плен, пропавших без вести, потерю огромных территорий, первые месяцы войны особенно дорого обошлись Советскому Союзу. На этом фоне циничным и крайне неприглядным выглядит стремление писателей типа Суворова-Резуна и некоторых представителей СМИ и общественных организаций манипулировать цифрами потерь в угоду сомнительным политическим дивидендам. — Начиная с перестройки, завершившейся распадом СССР, Россия двадцать лет живет в состоянии постоянного реформирования. Однако жизнь тех, кто, не жалея крови, отстоял независимость страны, за двадцать лет не стала лучше. Большинство из них скорее доживает, чем ведет жизнь, достойную победителя. Замена льгот на денежную компенсацию, скорее похожую на подачку, явно не облегчила их жизнь. Чем можно объяснить такую «заботу» государства о собственных гражданах? — Согласен, что особенно сейчас, в годовщину Великой Победы, все мы должны задавать себе вопрос «Почему?» и самостоятельно искать на него ответ. Вопрос этот мучительный. Он постоянно бередит раны, которые не зажили и по сей день. Боли добавила бездумно начатая двадцать лет назад перестройка. В результате рухнула великая страна, которую защищал весь народ. Сомнению оказались подвержены идеалы, за которые народ проливал свою кровь. Как итог, в начале 90-х люди, особенно молодежь, стали задаваться вопросом: если в СССР были только ГУЛАГ, раскулачивание, депортации, репрессии и террор, то нужно ли было защищать такую страну, к чему такие жертвы, если победители живут хуже побежденных? Между тем не народ виноват в этом. Повторю, что бездумная перестройка, начатая двадцать лет назад, была откровенной авантюрой, завершившейся распадом страны и сменой социальной, экономической и политической модели общества. В итоге на ветеранов обрушилась вся тяжесть социально-экономических проблем. Возобладавшая в те годы тенденция топтать и хулить идеалы, за которые солдаты поднимались в атаку, нанесла удар по душам ветеранов. Непоправимый удар нанесло резкое ухудшение жизни подавляющего большинства граждан. А ведь не секрет, что во время войны каждый солдат искренне верил, что защищает не только территорию СССР, но и лучшую жизнь после войны, будущее свои детей и внуков. Когда мы позволили топтать свою историю, вынесли на рынок награды отцов и дедов, — все это больно ударило по нашим старикам, сократило их жизни. Сегодня обидно, что даже принятый впопыхах 122-й закон, предусматривающий так называемую «монетизацию» льгот, разделил ветеранов войны и ветеранов тыла. Как-то осталось забытым, что труд в тылу по шестнадцать часов в сутки под лозунгом «Всё для фронта. Всё для победы!» хотя и не был таким опасным, как жизнь солдата на фронте, был таким же суровым и требовал работы на грани человеческих возможностей. Сегодня ветераны оказались разделены. Фронтовики получили право на выплаты из федерального бюджета. Ветеранов тыла должны поддерживать власти регионов, большинство которых живет на дотации центра. Дай Бог многих лет жизни нашим ветеранам, но если объективно смотреть на положение дел, то их число неуклонно со-

3’2005

кращается. Многие не дожили до 60 лет. Мне кажется, что моему поколению, а я отношу себя к ровесникам Победы, прощения в истории не будет. Мы всем — победой, свободой, образованием, самой жизнью — обязаны своим отцам, но так и не смогли их защитить. Сегодня ветераны в своем большинстве влачат жалкое материальное существование. Это непростительно. Те, кто допустил это, будут прокляты историей. — Николай Максимович, чем вы объясните, что согласно некоторым данным опросов значительная часть молодежи да и лиц старшего поколения заявляет, что не намерена защищать Россию? Находятся среди них и те, кто даже готов сражаться против своей страны. — Меньше всего в связи с этим я предъявляю претензий к самой молодежи. Дети всегда рождаются одинаковыми, святыми. А вот на формирование личности воздействуют процессы, происходящие в государстве, обществе. Думаю, что на подобное настроение повлияли заявления начала 90-х годов, что, мол, у России нет внешних противников. Сказались массовое сокращение Вооруженных сил, расслоение общества на бедных и очень богатых. За безумные 90-е годы огромное число людей оказалось за бортом жизни. Стало признаком дурного тона служить в армии. Договорились даже до того, что только дурак или ненормальный пойдет служить. В войсках вряд ли увидишь детей олигархов, высших государственных чиновников. Законодательно закрепленная система отсрочек привела к тому, что только 9% из 100 подлежат призыву на воинскую службу. Между прочим, в предвоенный период да и во время войны дети руководителей СССР почитали за честь идти в военные училища, служить в армии. Сегодня же нищий, социально не защищенный выпускник военного училища, глядя на расслоение общества, задается вопросом: «Зачем мне все это нужно, когда другие живут и жируют и не беспокоятся, как прокормить жену и ребенка?» Если вернуться к закону 122, его принятие привело к тому, что к концу 2005 года материальная защищенность военнослужащих сократится на 25%. Более того, принятый закон внес поправки не в один десяток законодательных актов, в том числе в закон «О статусе военнослужащих», подорвав их общественный статус. А он измеряется не в деньгах, а положением, отношением общества к человеку в погонах. Сейчас оно крайне низко. Страна лишилась «военной касты» в лучшем смысле этого слова, и это положение коренным образом надо менять. — Когда-то очень давно меня поразил прочитанный в детстве фантастический рассказ «Последний солдат». В нем последний оставшийся в живых ветеран Великой Отечественной войны принимал парад на Красной площади. Тогда рассказ меня поразил своей какой-то торжественной жутью. Сейчас, к сожалению, что еще 30 лет назад казалось фантастикой, обретает черты реальности. Что Вы думаете по этому поводу? — Знаю, что такое время наступит, и психологически стараюсь его как бы отодвинуть. Но оно неизбежно. С неумолимой неизбежностью приближается время, когда останется последний ветеран Великой Отечественной войны, а потом и его не будет. Это жутко. Ведь с ним уйдет энергетика эпохи, Великой Победы. В связи с этим, пока не поздно, хотел бы посоветовать молодым заглянуть в глаза ветеранов. Глядя в них, многие разуверившиеся, смотрящие с долей скептицизма в будущее и отрицающие великое прошлое страны могли бы прочесть: «Дети и внуки! Не дайте погибнуть России! Это наша Родина, и другой у нас никогда не будет!»

Виктор ВОЛОДИН 3’2005

НАГРАДЫ

ПАМЯТЬ

НАЙДУТ ГЕРОЕВ

Зиновий Вениаминович Галутин родился 7 марта 1924 года в городе Витебске. В 1941 году поступил в Одесское военно-артиллерийское училище, а в 1944-м по его окончании в звании лейтенанта направлен на фронт. Воевал в должности командира разведки артиллерийских частей на Карельском и 1-м Украинском фронтах. На завершающем этапе войны освобождал Польшу, участвовал в Берлинской операции. Войну закончил в Праге. За отличия и подвиги удостоен двух орденов Отечественной войны II степени. После Великой Отечественной войны продолжал службу в ракетных войсках. В январе 1968 года подполковник Галутин уволен в запас. С 1971 года — военрук торгово-экономического техникума Мосгорисполкома, где организовал клуб «Поиск». С 1980 года — председатель Координационного центра «Награды Великой Отечественной войны». За активную работу по розыску ветеранов Великой Отечественной войны и боевых неврученных наград, подвижническую деятельность по военно-патриотическому воспитанию молодежи награжден орденами Дружбы и Красного Знамени. 3’2005

Московский коммерческий кол- карточка, но огорчать его не стоит. ледж. Небольшой кабинет с непримет- Нужно поднимать дела полка, но это ной вывеской «Координационный большая исследовательская работа. центр "Награды Великой Отечествен- Что же касается поздравления — коной войны"». Зиновий Вениаминович нечно, мы его подготовим. А по поводу беседует с ветераном Великой Отече- наград не надо человека огорчать, это я ственной войны Василием Андрееви- только вам сказал... чем Ушаковым. Василий Андреевич А начиналось все с того, что в 1971 еще не знает, что в далеком 1944 году году после трех лет работы в военкомаон был удостоен ордена Красной Звез- те офицер запаса Зиновий Вениаминоды. И не узнает вплоть до того момен- вич Галутин получил должность воента, когда в торжественной обстановке рука в Московском торгово-экономив мэрии его не вызовут на сцену для ческом техникуме (ныне — Московвручения боевой награды. А пока Ва- ский коммерческий колледж). Наряду силий Андреевич пьет чай, а председа- с преподаванием начальной военной тель Координационного центра вни- подготовки на военрука возлагались мательно просматривает все докумен- обязанности по организации военноты, которые принес ветеран. Военный патриотического воспитания молодебилет, книжечка учебной роты... Бума- жи. Тогда во многих учебных заведенига пожелтела, чернила выцвели... Бе- ях существовали музеи боевой славы, режно переворачивая листки, Зиновий учащиеся исследовали историю создаВениаминович вчитывается в эти ску- ния и боевой путь тех или иных воинпые строки. Сейчас больше всего его ских частей и соединений. Было решеинтересует «цифра» 606. Ага, а вот и за- но последовать этому примеру. Выбрапись: «606-й стрелковый полк», — те- ли 1-ю дивизию народного ополчения, перь Зиновий Вениаминович точно которая формировалась как раз в том уверен: награда нашла героя! районе Москвы, где и находился тех— А мотор-то ваш как? Работает никум, в ходе войны она получила наиисправно? Сердце-то — наш самый менование 60-й Краснознаменной, орглавный мотор! — спрашивает он Ва- дена Суворова Севско-Варшавской силия Андреевича. стрелковой дивизии и прошла с боями Здоровьем ветерана, а особенно от Москвы до Эльбы. состоянием сердца он интересуется Так был организован клуб «Повсегда — шутка ли, столько лет спустя иск». Вступившие в него ребята ходили неожиданно получить боевую награду, к ветеранам, если требовалось — помотут и разволноваться не грех, а с серд- гали по хозяйству, собрали материалы цем шутить не стоит. для музея боевой славы, узнавали у веБеседу прерывает телефонный звонок. — Известие для меня очень печальное, — говорит в трубку Зиновий Вениаминович. — В Центральном архиве Министерства обороны на него ничего не нашли. Ни неврученных наград, ни даже врученных. Я не думаю, что он этих наград не получал, Мэрия г. Москвы. 5.12.2003 г. Ветерану ВОВ И. К. Алёскорее всего, просто в хину вручается орден Красной Звезды. На фото слева архиве затерялась эта — вице-мэр Правительства Москвы В. П. Шанцев

теранов адреса однополчан, живущих не в Москве, писали им письма... Материал накапливался, география расширялась, клуб креп организационно: в него вступали все новые и новые учащиеся, пополнялся экспонатами и музей боевой славы. Клуб организовал очень много интересных встреч с ветеранами 60-й стрелковой дивизии. Переписка с ветеранами расширялась, многие называли фамилии однополчан, с которыми они хотели бы встретиться, члены клуба пытались разыскать их и часто находили. Но в процессе поиска было и много неудач. Прошло много лет, и в памяти ветеранов подчас сохранились только фамилии или имена, да и те зачастую искажались. В лучшем случае — фамилия, имя и примерное довоенное местожительство. Поэтому разыскивать людей только по этим данным крайне трудно, а бывало и совсем невозможно. Пришли к выводу, что поисковую работу надо вести на качественно новом уровне: добиться разрешения работать в Центральном архиве Министерства обороны СССР (ЦАМО) в городе Подольске. И добились. Разыскивать ветеранов с помощью книг учета офицерского, сержантского и рядового состава стало значительно легче. Поступавшая ветеранская почта дала и новое направление в работе — все чаще в письмах встречалась просьба: «Нельзя ли разыскать не полученный мною орден?» Здесь нужно было работать уже с наградными карточками в Главном управлении кадров Министерства обороны. Результат работы ошеломил: около пятисот наград по одной (только одной!) 60-й дивизии ожидали своих героев. Такое невозможно оставить без внимания! К началу 1980 года было найдено 50 здравствующих ветеранов дивизии, награжденных орденами за свои подвиги, но по тем или иным причинам не получившие их, и 66 семей погибших. Всего же за годы работы Центра более чем 26 тысячам фронтовиков либо их родственникам были вручены боевые награды. К сожалению, ветераны уходят из жизни, их становится все меньше и меньше. И в абсолютном большинстве награды приходится вручать родственникам. Но Зиновий Вениаминович верит: новые неизведанные страницы истории Великой Отечественной войны будут открыты, и все ордена и медали, не врученные в годы войны, найдут своих владельцев, внесут в их умы, сердца положительные эмоции, продлят их жизнь, а подвиги эти в семейных архивах останутся навсегда.

Работая с наградными документами в Центральном архиве Министерства обороны СССР, обнаружили следующий архивный документ: «10 апреля 1944 года командир стрелкового батальона старший лейтенант Огородников получил приказ овладеть важной высотой под городом Ковель. Батальону было придано 8 танков. Огородников повел батальон в атаку, посадив людей на танки. Машина, в которой находился Огородников, вражеским снарядом была подожжена. Находясь в горящем танке, Огородников отбивался до последнего снаряда. Погиб как герой. Отважный офицер награжден орденом Отечественной войны 1-й степени посмертно». Задумались, а есть ли у Огородникова родственники? Если есть, то им положено вручить орден. Знают ли они о подвиге близкого человека, об обстоятельствах его гибели? С этой целью и послали запрос по адресу, который имелся в наградном листе: один в Барнаул, другой — в Смоленский район Алтайского края, третий — в село Сычевку. Через некоторое время пришел ответ: «Огородников Георгий Ефимович, 1914 г. рождения, проживает в селе Сычевка Смоленского района, ул. Центральная, дом 37». Не поверили глазам своим. Следующие два ответа подтвердили первый. И все же возникло сомнение — возможно, это однофамилец? Заказал телефонный разговор с Сычевкой. В назначенное время услышал голос: — Да, я Огородников. Зачем меня вызвали к телефону? — Скажите, Георгий Ефимович, вы воевали в 60-й стрелковой дивизии или нет? — Как не воевал? Я в танке горел. У меня документы сгорели. После войны меня восстановили в партии. Не верите, можете уточнить в Главном политическом управлении. Я молча слушал, пока Огородников не выговорился до конца, а затем спросил: — Помните ли вы кого-нибудь из сослуживцев? И он перечислил нескольких однополчан. Поскольку исследование боевого пути дивизии мы вели давно, то услышанные фамилии были нам знакомы. Сомнения в том, тот ли это Огородников, отпали. — Дорогой Георгий Ефимович! В декабре мы планируем большую встречу ветеранов дивизии в Москве. Приглашаем вас в Москву на встречу с однополчанами. — Спасибо за приглашение, но приехать не могу — ноги отказывают. Сейчас разговариваю с вами из коляски мотоцикла, не могу подойти к телефону... — Очень жаль. Тогда хочу сообщить: в 1944 году вас наградили орденом Отечественной войны I степени. — И небось посмертно? — Да, посмертно. А откуда вы знаете? — Я приехал домой много месяцев спустя после того, как пришла «похоронка». Георгий Ефимович все же приехал в Москву. 24 декабря 1981 года в актовом зала Дворца культуры Московского института стали и сплавов на вечере чествования ветеранов Великой Отечественной войны орден Отечественной войны I степени ему вручил генерал-полковник Андрей Матвеевич Андреев.

Екатерина ЕРЕТИНА

Из книги З. В. ГАЛУТИНА «Вручаются героям ордена»

Живет такой комбат на свете, Что был посмертно награжден. А он шагает по планете, Как будто заново рожден. Геннадий Сысолятин

3’2005

КЛУБ ВОЕНАЧАЛЬНИКОВ В канун празднования 60-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне в общественно-политической жизни страны произошло важное событие. В столичном «Президент-отеле» прошла презентация новой общественной организации — Клуба военачальников Российской Федерации. Его президентом стал бывший министр обороны России маршал Игорь Сергеев.

СОБЫТИЕ

На пресс-конференции, состоявшейся перед началом учредительного заседания Клуба, он рассказал о назначении, целях и задачах этой элитной организации военных. Клуб военачальников РФ был образован 31 января 2005 года при поддержке РОК «Победа». В числе учредителей Клуба — ветеранские организации МВД, МЧС, СВР, ФАПСИ, железнодорожных войск ВС РФ. Официальная регистрация Клуба 15 февраля нынешнего года завершила организационный этап его формирования. Клуб создавался на основе Гражданского кодекса РФ и Федерального закона «О некоммерческих организациях». По своей сути Клуб военачальников является автономным, независимым, некоммерческим и не преследует целей получения прибыли. Говоря о целях созданной общественной организа-

В. Фетисов, В. Васильев, В. Калинин

3’2005

ции, И. Сергеев сообщил, что Клуб намерен активно участвовать в обеспечении обороноспособности и безопасности Российского государства, борьбе против угроз и вызовов ХХI века, среди которых важное место занимают терроризм, распространение оружия массового поражения, наркотрафик, контрабанда и организованная преступность. «Чтобы успешно противостоять им, необходимо объединение духовных и нравственных сил общества», — заявил И. Сергеев. «Особое внимание мы будем уделять установлению и поддержанию стабильности в стране путем создания институтов гражданского общества, объединения элит силовых структур», — отметил маршал. Известно, что военачальники пользуются уважением в обществе. Они обладают глубокими, разносторонними профессиональными знаниями и бесценным опытом не только в управлении войсками, но и в решении важных политических и социальных задач. На военачальников возложена обязанность принятия решений, от которых зависят судьбы людей и страны в целом. В этой связи, подчеркивалось на пресс-конференции, важно, чтобы их накопленный за годы службы Отечеству потенциал, опыт и знания не остались невостребованными, а нашли применение и реализацию в государственном и военном строительстве. «Клуб военачальников как раз и призван стать объединяющим центром, способным создать условия для реализации интеллектуального и организационного потенциала военной элиты России в интересах ликвидации разрыва между обществом и государством», — подчеркнул И. Сергеев. Как явствует из пресс-конференции, круг задач, которые намерен решать Клуб, широк и многообразен.

ЗАЯВЛЯЕТ О СВОИХ НАМЕРЕНИЯХ Это участие в реализации федеральных и региональных программ и проектов военно-патриотической и социальной направленности, обеспечение правовой защиты военнослужащих, работников правоохранительных органов и специальных служб. Важным представляется такое направление деятельности, как оказание помощи военнослужащим, увольняемым со службы, в трудоустройстве и получении гражданских профессий. Клуб намерен аккумулировать идеи и предложения военачальников по различным вопросам государственной и общественной жизни и доводить их до заинтересованных государственных органов. Одновременно члены Клуба должны стать проводниками идеи укрепления Российского государства, своим примером доказывать значимость и необходимость такой работы. Как подчеркнул президент Клуба, в конечном итоге для многих военачальников работа в новой общественной организации позволит сохранить связь с коллегами по службе, реализовать имеющиеся у них знания и опыт во многих сферах военного и государственного строительства, чувствовать себя востребованным и причастным к позитивным переменам в стране. Клуб намерен уделять особое внимание вопросам патриотического воспитания молодежи. Сразу же после встречи с представителями прессы состоялось учредительное заседание Клуба, и прозвучавшие в ходе его выступления продемонстрировали заинтересованность собравшихся в Круглом зале «Президент-отеля» представителей российской военной элиты и в эффективности работы новой общественной организации. Не случайно помощник Президента РФ Виктор Иванов напомнил участникам встречи, что в России во все времена воины пользовались заслуженным уважением народа. «Во славу наиболее почитаемых героев строились часовни и церкви, воздвигались памятники. Мы чтим имена Дмитрия Донского, Александра Невского, Александра Суворова, Михаила Кутузова, адмиралов Нахимова и Ушакова, Георгия Жукова и многих других прославленных российских полководцев. Их имена всегда будут храниться в памяти народа», — отметил он. Однако, как отметил помощник Президента России, и за плечами сидящих в зале генералов и адмиралов много славных дел. Благодаря их неутомимому труду современные российские Вооруженные силы в состоянии решать задачи по обеспечению безопасности и суверенитета Родины. Вместе с тем, отметил В. Иванов, молодому поколению российских воинов крайне необходим жизненный опыт старших поколений военачальников, их боевое мастерство. Именно эти задачи призван решать Клуб военачальников — он станет центром, который будет аккумулировать предложения высших офице-

В зале заседаний

ров по решению различных проблем, стоящих перед обществом. «Считаю, что успешная работа Клуба будет во многом способствовать деятельности силовых ведомств, а взаимное сотрудничество станет весьма полезным не только для членов Клуба, но и военачальников, занимающих в настоящее время высшие командные и штабные должности», — заявил В. Иванов. Свидетельством тому, что руководство государства с большой долей внимания относится к созданной общественной организации и ожидает от Клуба военачальников эффективных и конкретных действий, стало Приветствие Президента РФ, Верховного главнокомандующего Вооруженными силами России В. Путина, направленное в адрес участников учредительного заседания Клуба. В документе, оглашенном помощником Президента, в частности, отмечается, что высший офицерский корпус страны всегда играл особую роль в сохранении ратных традиций, сложившихся в российской армии. «Рассчитываю, что и сегодня интеллектуальный потенциал, огромный профессиональный опыт высших офицеров Вооруженных сил будет востребован в деле укрепления обороноспособности страны, патриотического воспитания молодого поколения. Желаю Клубу военачальников успехов в деятельности на благо Отечества», — говорится в документе. Немало теплых слов и пожеланий прозвучало в стенах Круглого зала «Президент-отеля» в адрес членов Клуба. Так, заместитель Председателя Совета Федерации Дмитрий Мезенцев сообщил, что Федеральное Собрание восприняло известие об учреждении столь мощной общественной организации как один из этапов формирования гражданского общества в России. «В этом зале рождается еще одна страничка отече3’2005

ственной военной истории, которая пишется людьми, чей авторитет и опыт не только очевиден, но и вновь востребован страной», — заявил вице-спикер Совета Федерации. Его слова подтверждает направленное в адрес участников учредительного заседания Клуба приветствие Председателя Совета Федерации Сергея Миронова: «Весьма символично, что образование столь значимой общественной организации, объединяющей ветеранов всех силовых структур, состоялось в преддверии всенародного празднования 60-летия Победы в Великой Отечественной войне. Выражаю уверенность, что профессионализм, богатейший служебный и жизненный опыт, высокая ответственность и активная обществен-

СОБЫТИЕ

Радушный прием

ная позиция будут служить укреплению обороноспособности государства, развитию патриотической работы, сохранению лучших традиций беззаветного служения Отечеству», — говорится в документе. Смысл создания Клуба военачальников кратко, повоенному сформулировал в своем выступлении Герой России, помощник Председателя Правительства России Владимир Шаманов. Обращаясь к сидящим в зале, он завил: «Эти люди хотят, и самое главное — могут отдать свой жизненный опыт служению стране. Оказать действенную помощь Верховному главнокомандующему Вооруженных сил России в выработке законодательных инициатив, решении текущих задач социальной поддержки ветеранов и в первую очередь ветеранов Великой Отечественной войны». «Отрадно видеть, — заявил В. Шаманов, — что Клуб военачальников объединил в своих рядах и тех, кто познал тяжкие сражения 1941–1945 годов, и тех, кто в послевоенные годы ковал мощь Вооруженных сил СССР, и тех, кто шагал военными дорогами Афганистана, и тех, кто осваивал космическое пространство, и тех, кто познал горечь распада страны и вывода наших группировок из дальнего и ближнего зарубежья, и тех, кто прошел нелегкими дорогами первой и второй чеченской войны». Своим мнением, взглядом на перспективы работы 3’2005

Клуба с участниками заседания поделились соучредители Клуба. Так, председатель Российского Совета ветеранов органов внутренних и дел и внутренних войск Иван Шилов выразил уверенность, что Клуб сможет внести весомый вклад в дело укрепления безопасности и стабилизации общества, в сближение власти и народа. По мнению председателя Совета ветеранов внешней разведки РФ Александра Голубева, работа Клуба будет большим подспорьем не только в деле сохранения боевых традиций Вооруженных сил, но и передаче их молодому поколению. А. Голубев отметил, что, ставя перед собой благородные цели, Клуб все же не может успешно развивать свою деятельность без серьезной материальной и людской основы. Однако это примечание, скорее всего, было обращено к находящимся в зале представителям Президента и Правительства. Немало теплых слов, пожеланий и напутствий высказали в адрес участников учредительного заседания председатель Межгосударственного авиационного комитета Татьяна Адонина, президент Российской ассоциации Героев, депутат Государственной Думы Валентин Варенников, директор Департамента Минэкономразвития Владислав Путилин. В выступлениях затрагивались вопросы, касающиеся возможности выработки консолидированной позиции финансового обеспечения Вооруженных сил. Так, президент Академии военных наук Махмут Гареев констатировал, что с прошлого года сложилась ситуация невозможности потратить все средства, выделенные на оборону, участились случаи их возврата или нецелевого использования. «Мы вместе должны найти пути, как эффективно расходовать наш небольшой экономический потенциал для решения важнейших задач укрепления обороноспособности и безопасности страны», — заявил он. Презентация Клуба военачальников завершилась пожеланиями успешной работы и поздравлениями с 60-летием Великой Победы. Однако в кулуарах «Президент-отеля» участники заседания еще долго обсуждали свои впечатления от прошедшего заседания. Свое мнение по поводу образования Клуба военачальников Российской Федерации корреспонденту журнала «Воинское братство» высказали некоторые участники презентации. Руководитель Федерального агентства по государственным резервам Российской Федерации генерал-полковник Александр Григорьев: Сейчас создано очень много ветеранских организаций, которые, несмотря на декларированные ими правильные идеи, преследуют самые различные цели. В результате происходит профанация ветеранского движения. Я боюсь, что идея созданного по инициативе высших военачальников России Клуба не будет реализована, и в первую очередь не потому, что старшее поколение не захочет или не сможет передать свой опыт, а потому, что он не будет востребован людьми, находящимися во власти. Судя по своему ведомству, могу сказать, что без опыта людей, работавших в период войны, в советские времена и в сумасшедшие 90-е годы, наша организация не могла бы работать.

В этой связи хотел бы пожелать министру обороны, руководителям силовых ведомств, чтобы они лично приняли участие в работе этого Клуба. К сожалению, кроме помощника Президента, министра иностранных дел, директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков первых лиц страны на заседании не было. А ведь именно они нуждаются в опыте ветеранов, их советах, которые могли бы удержать их от совершения ошибок. Бывший начальник Главного штаба Военно-морского флота адмирал Виктор Кравченко: Считаю полезным создание такого Клуба. К сожалению, у нас военнослужащие по окончании срока службы или уходе в отставку, как бы остаются предоставленными сами себе. Клуб военачальников объединил в себе людей, обладающих огромным опытом военного строительства. Думаю, что их знания и высокий профессионализм не должны быть потеряны, а с наибольшей отдачей использованы на благо государства. Ветеран Великой Отечественной войны, доктор наук, профессор, лауреат Ленинской премии генерал-полковник Варфоломей Карабут: Оцениваю создание Клуба как положительный шаг в сторону дальнейшего сближения общества и государства. Думаю, что ему удастся сказать веское слово в решении таких практических задач, как укрепление обороноспособности страны и привлечение граждан к службе в Вооруженных силах, патриотическом воспитании молодежи. Главнокомандующий внутренними войсками МВД России генерал-полковник Юрий Рогожин: Думаю, что Клуб военачальников сможет оказать положительное влияние на состояние современных Вооруженных сил и других силовых структур. Надеюсь, что участники Клуба своими знаниями и опытом сумеют внести весомый вклад в дело решения актуальных задач, стоящих и перед армией, и перед людьми в погонах, в дело патриотического воспитания молодежи. Хочется думать, что Клуб станет активным проводником идеи сближения власти с народом и собственным примером докажет значимость и необходимость своей деятельности. Председатель Комитета Государственной Думы по безопасности Владимир Васильев: Расцениваю образование Клуба военачальников как знаковое событие. Это действительно так, особенно если учесть, что в своих рядах Клуб объединяет людей, обладающих огромным профессиональным и житейским опытом. Несмотря на то что многие члены Клуба носили и продолжают носить высшие воинские погоны, они обладают неординарным открытым мышлением и могут свободно вносить конструктивные предложения, в том числе и при подготовке законов. Несомненно, что мнение людей, пользующихся авторитетом в войсках, правоохранительных органах, будет учитываться российским обществом. На мой взгляд, создание Клуба является своевременным и положительным фактом. Руководитель Федерального агентства по физической культуре и спорту Российской Федерации Вячеслав Фетисов:

Члены Клуба, высшая военная элита России, имеют колоссальный опыт. То, что эти люди решили активно участвовать в жизни общества, быть на виду, представляется мне своевременным и правильным. Это подтверждается активной жизненной позицией многих ве-

На пресс-конференции

теранов спорта, которые продолжат служить России свои авторитетом, опытом и, если хотите, патриотизмом. Об этом свидетельствует также опыт работы Совета Олимпийских чемпионов, которые могут успешно оказывать влияние на многие процессы, происходящие в спорте и обществе в целом. Советник министра обороны Маршал Советского Союза Российской Федерации Дмитрий Язов: Создание Клуба оцениваю положительно, однако пока еще рано давать какую-либо оценку. Следует точно определить направления, в которых опыт и знания военачальников могут быть использованы с наибольшей эффективностью. Надеюсь, что деятельность Клуба создаст дополнительные условия для позитивных перемен в жизни страны. Помощник Председателя Правительства Российской Федерации Герой России Владимир Шаманов: Считаю создание Клуба военачальников очень хорошим и благородным делом. Своевременным представляется и то, что Клуб появился в непростой исторический период времени, переживаемый Россией. Важно, что в его рядах объединились люди, не только отмеченные высокими государственными наградами, но и умудренные жизненным опытом, обладающие богатыми профессиональными знаниями в области военного строительства. Весьма важным представляется, что члены Клуба, представители высшей воинской элиты готовы отдать свой опыт, знания и силы делу служения государству, служить примером высокого патриотизма российскому обществу. Думаю, что знание, опыт, патриотизм членов Клуба военачальников будут востребованы и послужат на благо укрепления Отечества.

Виктор ВОЛОДИН 3’2005

ПУТИ ОТЦОВ — ДОРОГИ СЫНОВЕЙ Победа, победа! Великое слово! В нем слава Отчизны и слава бойца! Оно трепетать заставляет любого, Оно, как огонь, зажигает сердца! В. Лебедев-Кумач

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

В преддверии 60-летия Победы в Великой Отечественной войне я встретился с Героем Советского Союза, генералом армии, председателем Российского комитета ветеранов войны и военой службы Владимиром Леонидовичем Говоровым. К нам присоединился Президент Межрегиональной ассоциации ветеранов и офицеров государственных силовых структур и бывших участников локальных войн и конфликтов «Армада» орденоносец Валерий Александрович Вихров.

— Владимир Леонидович, расскажите, пожалуйста, о вашем отце. — Это был необыкновенный человек. До середины 20-х годов командовал артполком 51-й стрелковой дивизии. Затем был начальником артиллерии укрепрайона, стрелкового корпуса. Как и все служивые люди, «пропадал» на службе. Виделись мы с ним редко. Но бывали дни, когда он на целый день оставался дома. Для меня это был праздник. Отец как никто другой умел просто и ясно ответить на десятки моих «почему». Особенно увлекательно рассказывал о боях на Перекопском перешейке, о своих друзьях. Случалось, он брал меня с собой на службу. Там я впервые ощутил четкий ритм строго регламентированной армейской жизни. Иногда часами на3’2005

блюдал из окна отцовского кабинета за слаженными действиями подразделений. И постепенно рождалась у меня тяга к армейским порядкам, воинской службе. В 1936 году семья переехала в Москву. Отец уже окончил Военную академию имени М. Ф. Фрунзе, пройдя в ней полный курс обучения. А потом у него была Академия Генштаба, преподавательская работа. Несмотря на свою занятость, отец пристально следил за моей учебой в школе. Его требования ко мне постоянно росли. Об этом свидетельствует письмо, направленное мне в

1938 году в связи с днем рождения. Я по сей день храню его как дорогой для меня документ. Приведу письмо почти полностью: «Дорогой наш сын! Сегодня тебе исполнилось 14 лет. Это уже не детство. Ты переходишь в возраст, когда начинают жить сознательной жизнью. Мы горячо поздравляем тебя с днем рождения. Уже по-взрослому обдумай свое отношение к главному делу — учебе. Мы не будем заставлять тебя учиться, а только помогать. Ты должен понять, что от твоего отношения к этому делу зависит вся твоя будущая жизнь. Горячо любящие тебя папа и мама». А вот еще одно письмо, присланное в январе 1940 года. Отец был назначен командующим артиллерией 7-й армии, которая вела боевые действия против Финляндии. Он и оттуда интересовался моими делами, о чем говорят следующие строки: «Уже полтора месяца не получаю твоих писем. Как ты живешь? Ведь ты уже почти взрослый и в состоянии самостоятельно решать свои проблемы. Что думаешь о вступлении в комсомол? Это очень важное дело в жизни. Как ты к этому готовишься?.. Еще раз прошу посерьезнее относиться к учебе. Все твои труды окупятся сторицей…». Конечно, я старался выполнять отцовские наказы. Мне нравилось,

что он не опекает меня, а учит принимать самостоятельные решения. И в тот период я сделал важный выбор — поступил в артиллерийскую спецшколу, открывающуюся в Москве, на Пречистенке. Она стала для меня первой ступенькой к профессии офицера-артиллериста. — А потом как сложилась ваша судьба? — Моя биография мало чем отличается от биографий моих коллег, прошедших войну. Этот жизнерадостный, скромный генерал армии глубоко задумался. Видимо, в эти минуты он пролистывал страницы своего жизненного пути, полного событиями, неразрывно связанных с историей нашей Отчизны. Я не стал нарушать наступившее молчание, но потом нашел его героическую биографию: Родился 18 октября 1924 г. в Одессе. Он прошел замечательный жизненный путь. С юношеских лет связал свою жизнь со службой в Вооруженных силах и отдал им свои лучшие годы, пройдя полувековой путь от курсанта военного училища до генерала армии. В годы Великой Отечественной войны отважно сражался за нашу Родину в составе Ленинградского и 2-го Прибалтийского фронтов, командуя огневым взводом, артиллерийской батареей, внес достойный вклад в победу

советского народа и его Вооруженных сил над фашистской Германией. Об этом убедительно свидетельствует Золотая Звезда Героя Советского Союза, многие боевые награды (ордена Дружбы, 2 ордена Ленина, 2 ордена Красного Знамени, ордена Отечественной войны I и II степени, ордена «За службу Родине в ВС СССР II и III степеней», 27 медалей). В послевоенный период, окончив Военную академию имени М. В. Фрунзе и Академию Генерального штаба, он с величайшем трудолюбием выполнял свой долг перед Родиной, проявляя огромное чувство ответственности и высокий профессионализм. Эти свойственные ему качества во всей полноте проявились в ту пору, когда он был командиром дивизии, командующим танковой армией, первым заместителем Главнокомандующего Группой советских войск в Германии. Большой практический опыт, высокие профессиональные знания, широкая эрудиция и хорошая

армейская школа позволили ему самым достойным образом показать себя на высоких армейских должностях — командующего войсками Прибалтийского и Московского военных округов, Главнокомандующего войсками Дальнего Востока, заместителя министра обороны. 6 июля 1994 г. он избирается председателем Комитета Общероссийской ордена Отечественной войны I степени общественной организации ветеранов войны. В. Л. Говорова отличают такие качества, как высокая ответственность за порученное дело и величайшее уважение к человеку, интеллигентность и порядочность. И сегодня, являясь председателем Комитета, он отдает все свои силы, кипучую энергию и огромный опыт благородному делу героико-патриотического воспитания молодежи, вопросам социальной защиты ветеранов, расширению и укреплению международных связей. В. Л. Говоров впервые в истории Комитета избирается вице-президентом Всемирной федерации ветеранов войны. — Владимир Леонидович, а с чего вы начали работу в должности председателя РК ВВВС? — С объединения всех ветеранских организаций.

3’2005

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

И сам подал пример того, как надо работать. Встретил как-то Влади-

мир Леонидович председателя Союза ветеранов войны и Вооруженных сил ВДВ генерал-лейтенанта П. Г. Калинина. Разговорился с ним. Оказалось, оба живут одними и теми же проблемами. У обоих общие подходы к решению задач ветеранского движения. Да и трудности одни и те же. Решили преодолевать их вместе. Примерно такой же разговор состоялся с председателем Совета Союза ветеранов ПВО генерал-полковником А. И. Хюпененом, председателем Совета Объединения ветеранов войны и Вооруженных сил Главного автобронетанкового управления МО РФ генерал-полковником Ю. М. Потаповым. Все эти три весьма крупных ветеранских объединения вскоре стали коллективными членами Российской общественной организации ветеранов войны и военной службы. А всего сегодня в ее составе 56 подобных организаций. А у председателя Комитета голова болит не только о больших цифровых показателях. Его особо волнует проблема преемственности. И это понятно. Фронтовики до обидного рано уходят из жизни. Вот и получается, что скоро может завершиться история Общероссийской организации ветеранов войны. А как же ее богатейшее прошлое? Как сохранить те славные дела и традиции, благодаря которым она 3’2005

стала не только реальной силой в стране, но и приобрела огромный международный авторитет? — Выход один, — неоднократно подчеркивал Владимир Леонидович в своих выступлениях, — в достойных наследниках, способных нести дальше эстафету старших поколений. — А кого бы вы выделили из наиболее активных членов вашего Комитета? — Да вот он, рядом с вами, — Вихров Валерий Александрович. Возглавляет Межрегиональную организацию «Армада», один из таких наследников. Я к нему отношусь как к сыну. Молод еще (улыбается) — по отношению ко мне. — Валерий Александрович, расскажите о себе и о работе вашей ассоциации. — Родился в Москве. Окончил Московское высшее общевойсковое командное училище, Военную академию им. М .В. Фрунзе, защитил кандидатскую диссертацию. Воевал в Анголе. Награжден двумя орденами Красной Звезды, «За личное мужество», «За военные заслуги» и многими медалями СССР, России и зарубежных государств. Возглавляю МА «Армада» с 1999 года. Но с гораздо большим удовольствием я рассказал бы о коллективе и о том, что мы делаем для социальной защиты ветеранов. За активную работу МА «Армада» награждена Дипломом отряда специального назначения «Витязь», Дипломом Центра культуры и творческих организаций Вооруженных сил Российской Федерации, Благодарственными письмами Главного управления воспитательной работы Вооруженных сил Российской Федерации, окружного управления Московского комитета образования и других организа-

ций Российской Федерации. Члены Ассоциации участвовали в разработке программы «Социальная защита и реабилитация участников боевых действий на 2003–2008 гг.», проекта Указа Президента Российской Федерации «О совершенствовании взаимодействия органов государственной власти с общественными объединениями ветеранов», которые были направлены в адрес Администрации Президента и Правительства Российской Федерации. Разработаны и изданы методические пособия «Воинский этикет», «Связь с общественностью», в которых рассматриваются некоторые вопросы работы с общественными организациями и средствами массовой информации (авторы: И. Л. Позняк, Б. И. Золотухин, Л. А. Симонова, под общей редакцией кандидата военных наук В. А. Вихрова). В центре внимания работы Ассоциации находятся люди — участники Великой Отечественной войны, ветераны Вооруженных сил, инвалиды. В течение 2002–2004 гг. этим категориям материальная и другая помощь составила более 500 тыс. рублей. Ежегодно МА «Армада» оказывает помощь 50–60 ветеранам в приобретении льготных путевок в санатории Московской области. 21 участник Великой Отечественной войны Егорьевского района Московской области находится под постоянным вниманием и заботой. Им оказывается материальная, медицинская и моральная поддержка. 10–15 школьников этого района еже-

годно направляются в пансионаты и спортивные лагеря для детей. Неоценимая заслуга в этой работе принадлежит майору запаса И. Л. Позняку. МА «Армада» шефствует над 21 отделением неотложной хирургии госпиталя им. Н. Н. Бурденко. Регулярно для больных организуются фруктовые и сладкие столы, оказывается моральная поддержка. Одно из посещений возглавил Герой Советского Союза генерал-лейтенант в отставке В. А. Данилов. Школе-интернату № 4 (дети-сироты и слабо развитые) ЦАО г. Москвы в качестве благотворительного дара вручены библиотека художественной литературы, одежда, канцелярские и письменные принадлежности на общую сумму более 90 тыс. рублей. Большой вклад в организацию этой работы вносит майор запаса И. Л. Гурецкий.

В. Говоров, В. Вихров воспитание граждан Российской Федерации на 2001–2005 гг.». Межрегиональной ассоциацией «Армада» организуются и проводятся мероприятия, направленные на социальную и правовую защиту ветеранов и достойную встречу 60-летия Победы в Великой Отечественной войне. И это небольшой перечень того, что делает наша Ассоциация. Генерал-майор в отставке Борис ЗОЛОТУХИН

В гостях у молодых спортсменов

Членами Ассоциации офицерами запаса В. Н. Лачугиным, В. А. Самариным, О. В. Самойленко, В. А. Строкачом организованы консультации по социальным и юридическим вопросам. Ежегодно такая помощь оказывается 120–130 ветеранам. Члены МА «Армада» прекрасно сознавая, что любовь к Родине как глубокое социально-политическое чувство не приходит само собой, а воспитывается и прививается молодежи постоянной работой, особое внимание уделяют выполнению государственной программы «Патриотическое

На встрече в Кремле 3’2005

Начальный период войны показателен тем, что за два-три месяца боев подавляющее большинство кадровых дивизий Красной Армии было разгромлено. Причем дивизий, оснащенных качественно лучшей, чем у противника, военной техникой. В целом же войска Красной Армии располагали количеством вооружения и военной техники (танки, самолеты, артиллерийские орудия, военно-морские корабли) в несколько раз большим, чем агрессор. Более того, Красной Армии пришлось вести преимущественно оборонительные операции, а это означает, согласно азбуке военного искусства, еще и трехкратную экономию сил и средств по сравнению с армией вермахта, которая осуществляла наступательные операции на территории противника, то есть на советской территории. Все материальные условия для разгрома агрессора были налицо, но произошло нечто обратное. Оборона рухнула, врагу достались неисчислимые стратегические военные запасы и материальные ресурсы наиболее промышленно развитой части страны. Никто такого быстрого разгрома главных сил Красной Армии не мог и предполагать. История войн свидетельствовала, что солдату русской армии издавна были присуща стойкость, упорство в бою, выносливость и неприхотливость в походных условиях, а главное, ему была присуща та нравственная сила, благодаря которой на протяжении целого тысячелетия русский народ с достоинством выходил из самых тяжелейших испытаний. Духовная основа русского воинства являлась немаловажным фактором, благодаря этому даже и при посредственном руководстве, как то было в Первой мировой войне, русская армия сохраняла живучесть и оставалась могучей военной силой, с которой врагам России поневоле приходилось считаться. Когда Россия «оказалась в омуте Февральской и Октябрьской революций, – пишет историк И. В. Домнин, – армия погибла на боевом посту, сраженная ударами не с фронта, а с тыла». Российская империя погибла, возник Советский Союз. За двадцатилетие он создал сильнейшую армию. Так что же произошло с нашими войсками в 1941 году? Советская официальная военно-историческая «наука» сделала все, чтобы затушевать существенное, главное и при этом непомерно выпятить частное и порой второстепенное, выдавая его за главное. Тут что-то было не так. Современный историк М.И. Мельтюхов в книге «Упущенный шанс Сталина» справедливо замечает: «Объясняя неудачное для Красной Армии начало войны, отечественная историография, вслед за сформулированной в речи И. В. Сталина от 6 ноября 1941 года идеей о "нехватке у нас танков и отчасти авиации", делала упор на количественное и качественное

превосходство вооружений противника, подгоняя под этот тезис все статистические данные. Лишь в конце 80-х годов в литературе появились более объективные сведения на этот счет, а в начале 90-х годов традиционная точка зрения была окончательно опровергнута. Однако наметилась тенденция: пользуясь неясностью вопросов качественного состояния вооружений, сводить на нет советское количественное превосходство и тем самым в новом виде реанимировать старую версию о немецком превосходстве». Говорят, что военные всегда готовятся к прошлой войне, но нам, проигравшим прошлую войну («холодную»), пора бы уже наконец осмыслить все то, что произошло с нашими войсками в войне позапрошлой (Великой Отечественной). Танковый погром, произошедший в 1941 году, повторился и позже. Если в Советском Союзе в строю было 67 тысяч танков и примерно столько же БМП, то сейчас в России вряд ли найдется более 5 тысяч танков и столько же БМП на ходу. То есть неразукомплектованных (неразворованных). Трагедия повторилась как фарс! Сколько ж можно? Вспомним еще один танковый погром – в Чечне в 1995 году! А этот погром произошел потому, что политики не понимали специфики применения танков (ударной силы сухопутных войск), а военные не посмели от политиков потребовать, чтобы те не вмешивались в проведение раз уже начавшихся боевых действий до белого флага. Но это уже другая тема. Все это происходит потому, что власти предержащие, не понимают природы русского человека. Широко известны многочисленные свидетельства о подвигах бойцов и командиров Красной Армии. Это хрестоматийная фактология о Великой Отечественной войне. Это и подвиг, например, экипажа Николая Гастелло, направившего свой объятый пламенем самолет на стоящие на железнодорожных путях немецкие цистерны с горючим. Это и героическая почти месячная оборона Брестской крепости ее бойцами и добровольцами города. Это и кровопролитные бои под Москвой, где у разъезда Дубосеково стояли насмерть 28 героев-панфиловцев (и только в 90-х годах мир узнал об удивительной судьбе одного из них – Ивана Добробабина). Это и подвиг Виктора Талалихина, совершившего воздушный таран в ночном небе над Москвой. Это мужество и самообладание московской школьницы-девятиклассницы Зои Космодемьянской на допросе, когда ее, так и не успевшую поджечь конюшню в занятой врагом деревне Петрищево, захватили фашисты. Это она выкрикнула перед казнью немецким палачам: «Всех нас не перевешаете, нас двести миллионов!» Но послевоенному поколению, к которому принадлежу и я, почти ничего не было известно о множе3’2005

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

ÈÞÍÜ

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

стве фактов другого рода. Например, о массовом дезертирстве красноармейцев: в полосе одного лишь Юго-Западного фронта за неполный месяц с 22 июня по 20 июля согласно докладу Мехлиса был задержан 75 771 дезертир. О встрече с цветами в руках жителями Киева и других городов подразделений германских войск. Все эти и подобные факты замалчивались. Наряду с ними замалчивались и сведения о численном и качественном превосходстве нашей военной техники, в частности танков. А о численном превосходстве Красной Армии над вермахтом и о численном превосходстве призывного потенциала и говорить не приходится! Одной некомпетентностью военного руководства также объяснить случившееся невозможно. Тот же прославленный генерал Жуков возглавлял Генштаб – «мозг армии», по выражению маршала Шапошникова. Кроме Жукова было немало и других военачальников, отличавшихся умелым руководством войсками: Н. Кузнецов, К. Рокоссовский, Е. Петров, А. Горбатов и другие. Советская военная наука также считалась передовой: еще в 1929 году В. К. Триандафиллов опублико-

вал свой знаменитый труд «Характер операций современных армий», в котором были предопределены особенности будущей войны, где решающая роль отводилась технике, управляемой самостоятельно мыслящими командирами. Но подлинная наука обладает тем свойством, что исследуемая истина рано или поздно всплывает на поверхность и становится достоянием не только посвященных «жрецов от науки», но и широкой общественности, и только ленивый человек не удостаивается прозрения. Истину вечно скрывать невозможно. И, как сказал один известный мыслитель, «можно кого-то обманывать сколь угодно долго, можно всех обманывать какое-то время, но все время всех обманывать нельзя». Фактическая сторона 3’2005

вопроса по многим пунктам выдержала испытание. Прошло время, и многое, что было тайным, стало явным. Доподлинно уже известно, сколько и каких танков находилось в войсках Красной Армии перед войной. Историк М. И. Мельтюхов документально подтверждает, что на 1 июня 1941 года в западных округах насчитывалось 13 718 танков (56%), во внутренних округах – 3493 танка (14,3%), в южных округах – 1263 танка (5,2%), на Дальнем Востоке – 6123 танка (24,6%), кроме того, на складах и ремонтных базах имелось свыше 1000 танков. Да еще 5200 бронеавтомобилей. Всей этой бронетанковой армаде Красной Армии первого стратегического эшелона Гитлер противопоставил 3562 танка и штурмовых орудия, свел их в четыре танковые группы, назначил блестящих генералов и «внезапно» напал на СССР. И уже к 10 июля 1941 года потери сторон только по танкам составили в Красной Армии 11 783 (!), в войсках вермахта – 350 (!) единиц. Настало время наконец осознать этот поистине удивительный феномен слабости армии Страны Советов, а потом столь же неожиданной силы. Слабости и силы Красной Армии, вступившей в июне сорок первого года в противоборство с армией Германии, осуществлявшей традиционный завоевательный поход на восток. Как же могло так случиться, что армия, для оснащения которой самым современным оружием и военной техникой так напряженно работала в течение целого двадцатилетия вся страна, армия, обладавшая передовой военной теорией, армия, все эти годы готовившаяся к военной схватке с армиями стран «мирового капитала», умудрилась проявить себя на полях сражений столь мало боеспособной, что удивила не только собственный народ и верховное руководство страны, но и общественность всего мира?! Если мы еще попытаемся сопоставить цифры, то феномен исключительной слабости советской военной машины в самом начале войны окажется необычайным. В чем дело? Почему войска в массе своей с самого начала не проявили должной стойкости? Да потому только, что советская власть была для всего народа чуждой, инородной и держалась исключительно на терроре и штыках. Духовные основы русского народа все предвоенное двадцатилетие целенаправленно подрывались, все русское осмеивалось и охаивалось. Руководители государства систематически уничтожали святыни русского народа. По всей России планомерно разрушались величественные соборы и храмы Русской церкви, закрывались и разрушались монастыри, сносились памятники героического прошлого, такие как храм Христа Спасителя в Москве, воздвигнутый в память русского воинства, разгромившего армию Наполеона. В самом центре первопрес-

тольной снесли памятник «царскому генералу» Скобелеву, освободителю болгар от турецкого ига, на Бородинском поле взорвали могилу генерала Багратиона. Воинствующие безбожники под покровительством государства глумились даже над могилами. Спилены были кресты над надгробьями русских поэтов Кольцова и Никитина в Воронеже, а прочие могилы уничтожены. Как и собор, на месте которого впоследствии возвели цирк. Не «постеснялись» снести памятник Ивану Сусанину под Костромой только за то, что он завел в леса отряд польских шляхтичей и тем самым спас юного царя Михаила Романова. Святыня русского Севера – Соловецкий монастырь – был превращен в ГУЛАГ – первый в мире концлагерь для русской интеллигенции. Не было семьи, в которой кто-нибудь не был бы репрессирован, – руководству страны нужны были миллионы рабов-смертников. А голодоморы в урожайные годы?! Этот геноцид ничуть не гуманнее холокоста, учиненного подручными Гитлера, только циничнее. Одним словом, весь уклад русской жизни советская власть планомерно разрушала. (Итоги русской трагедии минувшего столетия налицо, стоит только сравнить карты России ХIХ и ХХI веков или таблицы с показателями, какое место в мире она занимала тогда и сейчас!) Поэтому население городов встречало поначалу германские войска как освободителей от антинародной власти, как это было на Украине в марте 1918 года. Но вскоре фашисты проявили свое подлинное лицо на оккупированной ими территории. Крупный русский мыслитель Иван Ильин в связи с этим пишет: «Русский человек был поставлен между двумя беспощадными врагами: внутренним вампиром и внешним завоевателем-истребителем; последнего он сначала принял за "друга" и "культурного освободителя" – и жестоко за это поплатился». Но когда в немцах русские люди увидели жестокого врага, то армия, к тому времени уже утратившая 9/10 своего тяжелого вооружения, «вдруг» как бы перекристаллизовалась в своем качестве — из податливого графита превратилась в сверхтвердый алмаз. Сталину хватило ума произнести те самые слова, которые изменили весь ход войны. Когда враг подошел к Москве, Верховный Главнокомандующий Сталин вынужден был обратиться к последнему (а по сути первому!) средству – духовной силе народа. Ведь Сталин сам когда-то учился в духовной семинарии, он вернее и быстрее, чем кто-либо другой из партийных деятелей того времени, осознал, какая пища нужна сейчас русскому солдату, ведущему войну не на жизнь, а на смерть. Именно духовная! Обращаясь к воинам, уходящим на фронт, Сталин 7 ноября 1941 года произнес те самые слова, какие были так необходимы воинам, идущим на смертную битву. Сталин попал в точку! Он с Красной площади произнес речь,

и ее услышала вся страна: «Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова…» Сталин назвал почитаемых в русском народе святых и подвижников Земли русской. Слова эти заставляли каждого гражданина, каждого воина переосмыслить свою судьбу в судьбе Отечества, и жизнь, и смерть во имя святого дела. Весь народ и каждый воин в отдельности услышали сердцем своим этот призыв Родины. Каждый воин, будь то генерал, или рядовой, в точности, как того требовал Суворов, «понял свой маневр», осознал свою личную ответственность за судьбу Отечества. За результат своего сражения, своего боя за город, за пядь родной земли. Каждый стал генералом на своем месте. Стал самодостаточным, стал одухотворенным Высшей Правдой. Тогда и смерть не напрасна, когда война священна. А такую армию уже победить невозможно. Ничем иным этот имевший место феномен русского духа, феномен качественной перекристаллизации армии сверху донизу объяснить нельзя, кроме как качественным перерождением бойца по образу, подобию, а главное по духу в подвижников и в воителей Земли русской. Материализовалась в великую силу совесть и вера каждого в дело правое. А «русский человек, когда он в ладу с совестью, необорим» — утверждал Аввакум. Так победили. Ценой 20 000 человеческих жизней ежесуточно. Помножьте на 1418 дней войны! (Для сравнения: 10 лет афганской войны «стоили» 15 000 жизней.) И уже после окончания небывалой по потерям войны, на приеме военачальников в Кремле не кто иной, как сам Сталин, поднял тост за здоровье советского народа, «прежде всего за здоровье русского народа».

Сергей ПОРОХИН, кандидат философских наук, ветеран военной службы 3’2005

УЛЫБКА МАРШАЛА ЖУКОВА

А вот 1936 год. Комбриг Жуков откровенно, добродушно смеется. Он счастлив – сколько учений за короткий период, и во всех его кавалерийская дивизия показала себя с наилучшей стороны! А об одной из ее наиболее заметных удач сам командующий округом Уборевич высказался в том смысле, что Жуков сегодня устроил «противнику» (действиями которого руководил комдив Иссерсон) Канны. Казус заключался в том, что знаменитую битву Ганнибала Иссерсон очень толково описал в своей книге «Канны», вышедшей незадолго до описываемых учений. И вот автор-комдив и его штаб были захвачены в плен во время завтрака на поляне! Смешно… Должно быть, Жуков учился воевать (и воевал потом) с тем азартом прирожденного тактика (а потом и стратега), с той дерзостью в душе, в которой, помимо основательности, ясного предвидения развития событий, было и место, если можно так выразиться, «боевому юмору». Это были, пожалуй, самые счастливые мирные годы для Жукова. Надо заметить, что именно в этот период он уделял юмору и буквальное внимание. Некоторые удивятся, узнав, что, стремясь приобщить своих солдат и командиров к культуре, комполка Жуков лично участвовал в художественной самодеятельности, играл на клубной сцене, выступал с юморесками, с удовольствием импровизировал. Но вот пришел черный для Красной Армии 1937 год. Какой уж тут юмор, быть бы живу. Сгущались тучи и над Жуковым. И если бы не Халхин-Гол… Кстати, именно к тому периоду относится первая солдатская молва о Жукове. Сейчас трудно предположить, где она родилась – на Халхин-Голе или уже после него, когда имя Георгия Константиновича было на слуху у каждого военного; рассказывают эту историю по-разному, но в каждом случае она не лишена доли юмора. Когда 1 июня 1939 года заместителю командующего Белорусским Особым военным округом по кавалерии Жукову позвонили из Москвы – мол, приказано выехать и поутру предстать пред ясны очи наркома обороны, – Жуков спросил по телефону только одно: «Выезжать с шашкой или с узелком?» 3’2005

ЛИЧНОСТЬ

Жуков улыбался… Отважный, мужественный солдат, строгий, чрезвычайно взыскательный командир, суровый, непреклонный военачальник, решительный, жесткий полководец. Крутой нрав, могучий характер. Таким знаем мы Жукова из свидетельств и легенд о нем, из его собственных «Воспоминаний и размышлений». Казалось бы, весь облик, вся суть натуры этого человека достойны лишь чувства сдержанного, серьезного восхищения, пусть критичной, но – гордости. И подсознательный трепет должен возникать у нас – потомков тех, которые об эпохе Жукова знают только понаслышке и по книгам... Впрочем, нечто смешанное, наверное, и испытываешь, стоя пред высоким монументом на Манежной площади в Москве. Великий Победитель! И все же он – улыбался!.. Это неожиданное открытие поразило меня своим негаданным ранее свойством, когда я перелистывал книгу великого полководца, рассматривал фотографии в увесистых альбомах. Снимки, на которых Жуков радуется, смеется, неожиданно бросились в глаза, заслонив те, где он запечатлен строгим и неприступным. Георгий Константинович прожил жизнь, полную «крутых маршрутов», судьба то делала его своим фаворитом, то низвергала в череду невзгод. И, сдается, помогали маршалу преодолеть эти жесткие падения не только его уникальная воля, личная организованность и физическая подготовленность, но и непоколебимое чувство своего жизнерадостного утверждения на земле. 1924 год. Улыбающийся командир 39-го кавалерийского полка Г. К. Жуков среди новобранцев. Ему есть отчего быть довольным. Приняв часть, боевая подготовка в которой была отнюдь не на высоте, он, Жуков, в короткие сроки добился хороших результатов. Недавно прошло кавалерийское учение, на котором присутствовал комдив Г. Д. Гай. В конце маневра комполка, развернув конников «в лаву», направил центр боевого порядка на высоту, где стоял комдив. Хотел отрапортовать, но Гай, подняв руки вверх, закричал: – Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь!..

ЛИЧНОСТЬ 38

Черная самоирония… Но, видимо, не все в этом мире случайно, раз перст провидения указал «первому красному командиру» Ворошилову именно на Жукова – командира, способного не только исправить положение, но и, выражаясь словами Сталина, при случае и надавать японцам. А «отец народов» утвердил этот выбор… Жуков поехал в Монголию «с шашкой». И – с радостью. И надавал японцам так, что на многие годы проку хватило! Фотографии тех дней увековечили для нас комкора Жукова бесконечно счастливым. «Я был рад всему: нашему успеху, новому воинскому званию, получению звания Героя Советского Союза. Все это подтверждало, что я сделал то, чего от меня ожидали, а то, в чем меня раньше пытались обвинить, стало наглядной неправдой» («Воспоминания и размышления»). А вскоре Жукову довелось рассмешить и самого Сталина. Летом 1940 года румынское правительство, отводя свои оккупационные войска из Северной Буковины и Бессарабии, которые по договору отходили под юрисдикцию Советского Союза, обязалось оставить в неприкосновенности железнодорожный транспорт, оборудование заводов, материальные запасы. Однако договор нагло нарушило. Чтобы пресечь вывоз ценностей в Румынию, Жуков, уже командовавший тогда Киевским особым военным округом, решил захватить все мосты через реку Прут посредством выброски десанта. А двум танковым бригадам была поставлена задача обогнать отходящие колонны румынских войск и выйти к реке Прут. Танкисты действовали так стремительно, что появились в районе высадки десантников буквально под куполами их парашютов. В румынских войсках началась паника, обернувшаяся стремительным драпаньем через реку. В результате румынский посол пожаловался в советский МИД и сообщил, что будто бы советское командование высадило с самолетов танковые части и разогнало румынские войска. Жукову по ВЧ позвонил Сталин: – Какие танки вы высадили с самолетов на реку Прут? – Никакие, – отвечал Жуков, – потому как не имеем еще таких самолетов. Это румынам с перепугу показалось, что танки появились с воздуха. И услышал в трубку, как Сталин рассмеялся. (Мне почему-то вспомнился знаменитый бросок наших десантников во время известных событий в Косово в 1999 году. Кому-то из нынешних российских генералов наверняка подсобил здесь жуковский опыт, тем более что события развивались на довольно похожем театре военных действий.) …Но уже через несколько месяцев, в 1941-м, а затем и в 1942-м Жукову было не до улыбок. Поэтфронтовик Евгений Долматовский сорок с лишним лет спустя в «Песне о Маршале Жукове» напишет: Известно всем, какие бури Мы одолели в те года. Над картой Маршал брови хмурил, Не улыбаясь никогда. 3’2005

Скорее всего, именно с тех суровых месяцев и пошла о нем молва как о военачальнике (чуть ли не солдафоне), которому любые проявления человеческих чувств чужды. Но не следует забывать, что жил и действовал Жуков исходя из жесткой обстановки тех дней, недель, месяцев, когда решалось: жить или не быть. И хотя и здесь он находил повод для шутки, все они были сдержанны, скупы, скорее случайны.

Однажды он посмеялся над собой и над Рокоссовским, когда они во время рекогносцировки едва успели юркнуть в «щель» при налете вражеской авиации. В другой раз бросил своему адъютанту генерал-майору Минюку (которому, кстати, придумал титул «старший генерал-адъютант первого заместителя Верховного Главнокомандующего»), благодаря которому они заблудились на зимней степной дороге: «Тебя в полковую школу отправить надо», взял у него карту и быстро разобрался в дорожной паутине, отчеркнул ногтем нужное место, сказал, как ехать. А однажды зимой же, в Перхушкове, где стоял штаб Западного фронта, дабы как-то взбодриться после долгой бессонной работы, Жуков ушел на некоторое время на лыжную прогулку. Возвращается, а дежурный офицер докладывает: звонил Верховный, то бишь Сталин. «И что ты ему сказал?» – «Сказал, что вы пошли на лыжную прогулку». Жуков вздохнул и заметил ему шутя: «Ты ничего лучше не мог придумать?» Однако все это говорило отнюдь не о подавленности Жукова (как раз подавленным его не видели никогда), но о постоянной, ежесекундной сосредоточенности: как отбить врага? что еще предпринять? где контратаковать? И он находил силы – и в себе, и в войсках…

В Берлине дымном после боя, С победой поздравляя нас, Явился Маршал перед строем И улыбнулся в первый раз.

На фронтовых фотографиях действительно мало улыбающегося Жукова. Хотя, казалось бы, у Георгия Константиновича на войне было больше радостей, нежели огорчений. Он побеждал, креп его полководческий талант; а после Курской битвы вообще стало очевидно, что разгром фашистов – вопрос времени. И все же внешне для окружающих его командиров и солдат он оставался преимущественно военачальником, в железной воле которого никто не мог усомниться даже на долю секунды. Человек с хорошо развитым чувством юмора, он шутил иногда, но иной раз шутки его были более чем серьезными. Как-то уже в ходе Берлинской операции он прибыл в расположение одной из частей и, беседуя с солдатами, поинтересовался, как их кормят. Кормили тогда уже куда лучше, чем в первые годы войны: поступала американская тушенка, было захвачено много продовольственных складов гитлеровцев. Солдаты не жаловались, однако Жуков не удовлетворился их устным ответом, взял у одного котелок, ложку и направился к полевой кухне. На беду повара, похлебка у него в тот день не удалась. Увидев Жукова, он помертвел лицом и, наливая, успел вымолвить какие-то извинения. Маршал отпробовал, поморщился. «Плохо кормишь солдат. Твое счастье, что предупредил, но еще раз такую гадость сваришь – пойдешь в штрафбат. А вы, бойцы, в следующий раз за такое снимите с него штаны и черпак горячего варева плесните ему на задницу». Среди солдат прокатился хохот, но Жуков даже не улыбнулся. На войне он был как на войне. И может быть, именно поэтому первую откровенную, не сосредоточенную улыбку на лице маршала Георгия Жукова известный поэт Евгений Долматовский «заметил» только в День Победы:

Действительно, ночью 9 мая 1945 года Георгий Константинович в кругу сослуживцев пустился в пляс, предаваясь всеобщей радости, охватившей каждого. Американский дипломат Чарльз Болен вынес свои впечатления о Жукове тех дней: «…он выглядел, как подобает солдату – очень сильный, крепкий, как русский дуб, с красноватым лицом и голубыми глазами. Хотя у Жукова была приятная улыбка, он был очень сдержан, особенно с иностранцами. Конечно, он был большевиком, но в первую очередь — русским патриотом». Кстати, весьма характеризует Жукова один эпизод, ставший известным лишь недавно. Когда на банкете в Карлсхорсте после подписания Акта о безоговорочной капитуляции Германии уже вовсю шло веселье, звучала музыка, сталкивались в звоне фужеры под очередной тост, Жуков поманил к себе Лиду Захарову, своего личного фельдшера, одетую в тот час под официантку, и сказал: «Возьми бутылку водки и хорошей закуски, отнеси Кейтелю…» Спустя годы Лидия Владимировна рассказывала, что никогда прежде Жуков ничего подобного не допускал, и сначала подумала, что он разыгрывает ее. Все же ответила «Есть!», повернулась, а он не остановил. И она поняла, что Георгий Константинович не пошутил – приказал. Охранявшие немцев англичане и наши пограничники пропустили девушку. Кейтель сидел за столом, подперев ладонью лоб, и, казалось, плакал. Оживился, увидев поднос с бутылкой и снедью, изрек по-русски: «Спасибо».

3’2005

ЛИЧНОСТЬ

В те дни в Берлине после окончания боев работало много деятелей культуры. Многие искали встречи с Жуковым. Художник Павел Корин взялся писать портрет легендарного маршала. Дело требовало времени, и немалого, а Жуков весь был уже в новых заботах, особым досугом не располагал. Через какое-то время, когда лицо для портрета было написано, он сказал художнику: «Ну, теперь за меня вот Миша Громов посидит…» – и тут же велел одному из офицеров охраны надеть свой мундир со всеми маршальскими регалиями и продолжать позировать Корину. Неизгладимыми были встречи с Эйзенхауэром, Монтгомери. Кстати, от Эйзенхауэра Жуков с удивлением узнал, что у американцев существует практика: вместе с пайком солдату выдают… сборники анекдотов – для поднятия духа. Георгий Константинович высказался в том смысле, что этот опыт полезно было бы перенять. А на Потсдамской конференции он невзначай назвал Черчилля… товарищем. (Кстати, оговорка, которая в 1937-м могла стоить жизни; впрочем, и в 1945-м страховка от подобных оплошностей была минимальной.) Тут же вывернулся, хитрец, – сымпровизировал тост за «товарищей по оружию». Но Сталина и прочих членов нашей делегации посмешил здорово. Верховный даже подначил его: «Ловко это вы Черчилля в товарищи записали». После войны для Жукова настали тяжелые времена. Одна за другой последовали две ссылки. Удаленный Сталиным из Москвы, маршал Жуков командовал сначала Одесским, а потом Уральским военными округами. Он не сломался – твердо решил остаться самим собой и оставался таковым. И чувство юмора тоже, несомненно, выручало в эти нелегкие для него годы. Шутил он по-разному, под стать ситуациям. Прибыв на первое «опальное» место назначения,

3’2005

сразу заметил, что дисциплина в округе оставляет желать лучшего, «встряхнул» как следует некоторых командиров и на первой же встрече с руководящим составом пошутил со всей своей жуковской крутизной: «Может быть, кому-то показалось, что в Одессу прибыл другой Жуков, однофамилец? Так нет, я тот же самый. А кто сомневается, тот еще будет иметь возможность рассмотреть меня поближе и убедиться». Желающих рассмотреть маршала поближе, как правило, не оказывалось, нерадивцы всех мастей и степеней боялись его как огня. Уральский же военный округ был тыловым, занимался в основном подготовкой кадров для войск, и у Жукова появилось больше возможностей предаваться личным делам. Он был страстным любителем охоты. Знал множество охотничьих баек и с удовольствием пересказывал их. Даже там за маршалом неотступно следовала охрана, и ему это не очень нравилось. Как-то один из телохранителей вознамерился сесть в одну лодку с Георгием Константиновичем, тот разрешил сопровождать себя только на другой лодке, а егерю сказал: «Подберите ему лодку подырявее, чтоб он искупался и посушился пока у костерка!..» А вот к мальчишкам, которые ежедневно утром провожали, а вечером встречали автомобиль маршала у ворот его особняка, вытягивались во фрунт и отдавали ему честь, Георгий Константинович относился вполне серьезно и отвечал на приветствие по всем уставным правилам. Он хорошо знал, что у многих детей не вернулись с войны отцы и встречи с «самим Жуковым» для них значили весьма много. После смерти Сталина Хрущев отозвал Жукова в столицу. Замминистра, а потом и министр

обороны, Георгий Константинович должен был посещать различные правительственные церемониальные мероприятия. Однажды его пригласили на премьеру спектакля, на которую должен был пожаловать и Никита Сергеевич. Жуков не был завзятым театралом, но любил хорошие спектакли, концерты; приехал с женой, тем более, что давно вместе никуда не выбирались. Заняли места не в правительственной ложе, а во втором ряду. Когда появился Хрущев со товарищи, зал встал и начал аплодировать. Началась овация. Все рукоплескали, кроме одного во втором ряду, изучающего программку. Жена тихо попросила: «Ну, сделай хоть вид…» Утром другого дня в кабинете маршала зазвонил телефон Первого секретаря ЦК КПСС. – Видел тебя вчера в театре, Георгий Константинович… Это надо понимать, ты при народе нарочно выказывал неуважение ко мне? – и спрашивал, и утверждал Хрущев. Заметил-таки!.. Впрочем, Жуков ведь и не прятался… Маршал не стал «обострять отношения», тем более, что ответ у него был заготовлен заранее: – У меня поясница шалит, Никита Сергеевич. Ишиас. – Знаю я твой ишиас, – зло буркнул Хрущев. – Шибко возносишься! Некоторое время спустя, дождавшись отбытия маршала в заграничную командировку, Хрущев организовал травлю Жукова. Не из-за этого случая, конечно, но наверняка и о нем памятуя. Жуков прибыл в Москву и, узнав на аэродроме о своем снятии с поста министра обороны, спросил встречавшего его маршала Конева: – И кого вместо меня? – Малиновского. – И то хорошо, – вздохнул Жуков, – а то я думал – Фурцеву. (Фурцева была в ту пору министром культуры.) Чувство юмора не изменило ему и здесь, наверное, в самый тяжкий момент его жизни, когда отлучали от любимого поприща – армии, ввергали в опалу, предавали забвению – на годы… Он снова обрел себя в работе. Недаром кто-то из публицистов «Воспоминания и размышления»

называл «последним подвигом маршала Жукова». О том, как давались ему мемуары и как генсек Л. И. Брежнев настоятельно пожелал быть увековеченным в них, писано не раз. Но в контексте нашего повествования есть все же резон напомнить, что сказал на это Жуков: «Умный поймет…» Это была горькая ирония, горькая усмешка. На склоне лет у Жукова неожиданно завязалась переписка с ребятами из школы-интерната города Копейска, что под Челябинском. Дети коллективно прочитали «Воспоминания и размышления» и отважились написать маршалу. Георгий Константинович ответил. А потом ребята решили посетить полководца, страдавшего в то время тяжелым недугом. Дирекция командировала в Москву лучших учеников во главе с мастером производственного обучения. Жуков жил на подмосковной даче, ходил с костылем. Наставник встретился с маршалом, передал ему просьбу ребят. Жуков положил руку на плечо педагога. И с сожалением ответил: – Не могу я принять ваших ребят. – Почему, Георгий Константинович?! Полководец чуть приподнял костыль и улыбнулся сдержанно: – Маршалы должны красиво жить, красиво умирать… Не хочется заканчивать на грустном. Всмотритесь в запечатленные на многочисленных фотоснимках улыбки маршала Жукова. Подобных улыбок не так уж и много подарено миру… Вглядитесь и проникнитесь бесконечным жуковским обаянием. Обаянием, которое еще и через многие годы будет воздействовать на умы и сердца поколений. Игорь ПЛУГАТАРЁВ 3’2005

КАРЬЕРА 42

3’2005

Мой дед, Владимир Николаевич Павлов, умер, когда мне было лет восемь. Я плохо его помню. Единственное яркое детское воспоминание – это его увлечение языками, до самой смерти. В квартире на Лесной улице в Москве, недалеко от Белорусского вокзала, где они с бабушкой жили, в его комнатекабинете во всю стену и до потолка был книжный стеллаж, почти весь заставленный словарями – английскими, немецкими, французскими, итальянскими, испанскими… И вот однажды, навещая бабушку, Наталью Лупановну Павлову, я просматривала ее старый фотоальбом. И машинально удивилась одной фотографии. – Бабушка, а это Сталин? – Сталин. А рядом с ним твой покойный дед. – А что он рядом со Сталиным делает?! – Он ему переводил… Это 1939 год, подписание Договора с Германией о ненападении. Он переводил на этих переговорах и Молотову, и Риббентропу, и Сталину. А потом еще были Тегеран, Ялта, Потсдам… – Он рассказывал что-нибудь о тех событиях? – Кое-что… В тридцатые годы он был очень засекреченным человеком, даже его родственники не знали, где он работал и чем занимался. А когда его карьера закончилась, он дал подписку на сколькото там десятков лет о неразглашении. Да и вообще и в те времена, и позже, при Брежневе, такие люди, как он, не развязывали язык. Как-то уже в начале девяностых, когда гласность вовсю бушевала, журналисты нескольких видных газет пронюхали о его прошлом, просили интервью. Он не дал. И я у него не выспрашивала – не принято это было. Поэтому даже то, что я тебе рассказываю с его слов, – это лишь крупицы. – Так, значит, он был личным переводчиком Сталина? – Пожалуй, что так. Хотя у него был достаточно высокий дипломатический ранг, и впоследствии он обижался, когда его так называли – «личный переводчик Сталина». Благо, что об этом мало кто знал. – А вместе вы долго прожили? – С конца 1950-х. Он ведь мой второй муж… – На этой фотографии рядом со Сталиным дед выглядит очень молодо. Сколько же ему здесь лет? – Владимир Николаевич родился 19 июня 1915 года. То есть к моменту подписания того памятного договора ему едва исполнилось 24. – В 24 года переводить «вождю всех времен и народов» – это, как сейчас бы сказали, «надо суметь». Это «круто» даже по нынешним временам!.. Как так получилось? – Он был очень талантливым переводчиком, мог передать не только тонкие оттенки русского языка на немецкий или английский – их Владимир Николаевич знал в совершенстве, но и интонацию речи. Это редкий дар. Насколько мне известно, таких переводчиков всегда было очень мало, единицы. – А где он обучился языкам? – Владимир Николаевич из семьи инженеражелезнодорожника. В доме не просто с почтением относились к изучению иностранных языков – с

любовью. И он с детства знал их несколько: помимо немецкого и английского, еще языка четыре «со словарем». – Так, значит, судьба выбрала его не случайно?.. – Тут трудно судить, он не собирался идти «по языкам»… Да и не судьба его выбирала… После школы он поступил в Московский энергетический институт. В то время этот вуз носил имя Молотова. Кстати сказать, в вестибюле главного корпуса там до конца 50-х годов стояли в полный рост два бронзовых монумента – Сталина и Молотова. После развенчания культа личности и разоблачения «антихрущевского» заговора Молотова, Кагановича, Ворошилова и примкнувшего к ним Шипилова памятники убрали, а среди студентов ходила шутка: «Сталина и Молотова перелили на одного Хрущева». Это так, к слову, антураж эпохи… А учился студент Павлов блестяще. Уже тогда в журнале «Теплотехник» были опубликованы пять его работ. Он мечтал стать теоретиком в области применения математических методов в решениях инженерных задач. Защитил диплом с отличием. Профессор Щегляев (муж известной детской поэтессы Агнии Барто) пригласил его в аспирантуру. В общем, Владимир Николаевич небезосновательно готовился к успешной научной карьере. – Тем более странно выглядит то, в каком качестве он оказался рядом со Сталиным… – А в то время не спрашивали, чего ты хочешь, чего не хочешь… В апреле 1939 года его неожиданно вызвали в ЦК ВКП(б). Тут надо сказать, что аспирант Павлов не только принимал активное участие в общественной жизни коллектива, но уже успел стать и кандидатом в члены большевистской партии. В ЦК какие-то люди неожиданно подвергли его экзаменам по немецкому и английскому языкам. Ну, то, что он удивил экзаменаторов своим безукоризненным знанием, говорить излишне. А через некоторое время последовал вызов к начальнику управления кадров и секретарю ЦК Маленкову (тому самому, который позже станет видным партийным бонзой и которого «задвинет» Хрущев). А дальше все вообще развивалось стремительно – можно было потеряться в догадках, что тебя ожидает. От Маленкова Павлов был доставлен на машине в Народный комиссариат иностранных дел. Там его принял Молотов, недавно назначенный наркомом внешних сношений Советского Союза. И без предисловий (видимо, раньше изучил досье) объявил о назначении своим помощником. Павлов был удивлен (он этому отнюдь не обрадовался) и пытался возразить, что принесет больше пользы государству на научной работе… Но оборвал себя на полуслове: тогда с партбилетом в кармане такое возражение было чревато тяжкими последствиями. Так у вчерашнего студента МЭИ им. Молотова и начался трудовой стаж: его трудовая книжка сохранилась до сих пор, и в ней запись об этом – самая первая: «Пом. Министра Иностранных дел СССР. Приказ № 14 от 22/VI-39 г.». Понятно, что он сразу оказался на самом гребне политических событий той трагической эпохи. 3’2005

КАРЬЕРА

– Он делился своими впечатлениями о Молотове? – Молотов показался Владимиру Николаевичу собранным, организованным и целеустремленным человеком, необычайной работоспособности (в аппарате его прозвали «железной задницей»). Вместе с тем он был педант, зануда, буквоед. Своих сотрудников не считал за людей, часто устраивал разносы и никогда никого не защищал. Всех заподозренных НКВД убежденно считал «врагами народа» и безоговорочно давал согласие на их арест. Позже, в перестройку, когда рассекретили архивы тех лет, это полностью подтвердилось… – И буквально через несколько месяцев Павлов уже переводил Сталину? – Да. Но при этом он продолжал оставаться помощником Молотова. В августе 1939 года в Москву приехал министр иностранных дел гитлеровской Германии Иоахим фон Риббентроп. Тогда-то Владимир Николаевич и увидел впервые живого Сталина. Поразило Павлова то, что «великий вождь» оказался совсем не таким, каким его изображали на портретах. Да и взгляд у него был тяжелым, не каждый мог его выдержать. Сталин, видимо, знал это и при разговоре, как правило, не смотрел на собеседника… – Научные споры и дискуссии в прессе об этих переговорах не утихают до сих пор. Не рассказывал ли о них Владимир Николаевич каких-нибудь подробностей? – Риббентроп, как теперь известно, форсировал переговоры. Немцы были согласны на все, лишь бы предотвратить союз русских с Англией и Францией. Так появился на свет секретный протокол, касающийся прибалтийских республик, Западной Украины, Западной Белоруссии и Молдавии. Сталин лично поручил Павлову следить за точностью перевода своих слов Риббентропу – то есть контролировать немецкого переводчика. Кроме того, Владимир Николаевич должен был сверить русский и немецкий тексты Договора в плане их точного соответствия друг другу. – Утверждается, что оригиналы этих протоколов не найдены до сих пор… – Первый политический скандал по этому поводу, как помнится, разразился в 1989 году: тогдашний член Политбюро Яковлев делал большой доклад, основная мысль которого свелась к тому, что тексты подлинников этого секретного протокола якобы усиленно искали, но так и не обнаружили. Так вот, Владимир Николаевич оставался в то время единственным живым свидетелем данного события 50-летней давности, и он счел нужным написать об этом записку в Министерство иностранных дел СССР. Я просила его не связываться – боялась: «Ведь затаскают, – говорила ему, – или, чего доброго…» Но из МИДа ему так никто и не ответил. А вскоре и Союз развалился, всем вообще стало не до этого… – Успех тех переговоров как-то отразился на карьере Павлова? – Да, уже в начале сентября он был назначен первым секретарем полпредства СССР в Германии. Но думаю, что это было связано с предстоящим от-

3’2005

ветным визитом в Берлин самого Молотова, который и состоялся 12 ноября 1940 года. И Павлову за эти месяцы необходимо было «присмотреться» к самому Гитлеру. – Павлов видел Гитлера и имел «счастье» пообщаться едва ли не с самым ужасным злодеем прошлого века? – Это мы сейчас знаем, что он злодей, а тогда к нему так никто не относился. К тому же Гитлер был союзником СССР… И он действительно здоровался с Павловым за руку. Владимир Николаевич запомнил вялое, очень неприятное рукопожатие фюрера, ладонь которого была влажной и холодной… А на переговорах Владимир Николаевич вновь выступал в роли переводчика Молотова. – Что еще запомнилось Павлову в Гитлере? – То, что тот всегда говорил самостоятельно, без подсказок, и речь его была при этом плавной, логичной. Павлов и по прошествии многих лет беспристрастно отмечал, что это был человек способный… – А фотографий тех дней не сохранилось? – Если они и были, то с началом войны наверняка были уничтожены. Было бы странно, если бы они сохранились. Вряд ли сейчас можно найти и фотографию, как Молотов «целуется» с Гитлером – это довольно неприятный факт истории, который сейчас даже вспоминать «неудобно». – Павлов пробыл в Германии до самого начала Великой Отечественной войны? – Нет. Видимо, в планах Молотова было держать его подле себя, и уже в декабре 1940 года Владимир Николаевич был отозван в Москву. Его снова повысили: он был назначен заведующим Центрально-европейским отделом, который ведал отношениями СССР с Германией, Венгрией и Чехословакией. – Кого больше переводил Павлов во время войны: Молотова или Сталина? И кому? – Во время войны Владимир Николаевич переводил фразы и монологи Сталина Рузвельту и Черчиллю, а позже Трумэну и Эттли (который заменил английского премьер-министра Черчилля на этом посту во время Потсдамской конференции 1945 года), не говоря уж о деятелях «помельче». – Он как-то сравнивал Сталина и Молотова с точки зрения работы с ними? – Он рассказывал, что со Сталиным ему было работать легче, чем с Молотовым. В отличие от последнего, Сталин умел казаться дружелюбным с подчиненными, а к Павлову вообще относился с симпатией. – В чем это выражалось? – Как «личный переводчик вождя» во время фотографирования Павлов часто оказывался рядом с ним. Но, едва объектив был направлен, всегда старался отпрянуть в сторону или укрыться за спины главных фигурантов действа. Сталин же нередко сам тянул его за рукав в кадр. Он ценил его эрудицию, образованность, скромность. Владимир Николаевич не только прекрасно разбирался в науке и технике, но и в литературе, истории дипломатии. 3’2005

КАРЬЕРА 46

Сталин однажды даже спросил его: «А вы, товарищ Павлов, случайно не еврей?» – «Я – русский!» – ответил Владимир Николаевич. Но от некоторых шуток вождя иной раз бывало не по себе. На одном из приемов в узком кругу Сталин вдруг заявил: «Светлая голова у товарища Павлова. Много знает. Не пора ли ей в Сибирь?» Владимир Николаевич тогда рассмеялся вместе со всеми, но можно предположить, что чувствовал он в душе. – У него были реальные шансы «прокатиться» до Колымы в товарном вагоне, как возили тогда «врагов народа»? – Вполне. А у кого их не было? Он же был не только на глазах у Сталина и Молотова, но и у Берии. Однажды Берия пытался его «накачать»: он налил ему стакан водки и провозгласил тост за здоровье товарища Сталина. А Павлов вообще мало выпивал, а уж во время работы исключал даже «протокольное» употребление спиртных напитков! И тут он даже губы не обмакнул. Берия во всеуслышанье: вот, дескать, какой… Но у Сталина было хорошее настроение, и он заступился: «Отстань, Лаврентий! У нас никто никого не принуждает, если не хочет, пусть не пьет». Но были и куда более опасные ситуации. Както после окончания одной из встреч с Черчиллем Сталин подозвал Владимира Николаевича и сказал: «Вы неправильно перевели то, что сказал Чер3’2005

чилль». И… произошло невероятное: Павлов невольно посмел возразить (!), потому что профессиональная гордость его была задета. «Нет, товарищ Сталин, – заявил он, – вы же слышали: переводчик Черчилля Бирс сказал, что я все правильно перевел». А Берия тут как тут, подошел к Сталину и просто спросил: «Ну что, посадим?» – «Тебе бы все сажать да сажать. Ты всех готов посадить. С кем работать будем?» – ответил Сталин. И этот эпизод никаких последствий для Павлова также не имел. – Можно ли предположить, что Берия в данных ситуациях действовал не без подсказки Молотова? – Они оба, конечно, могли уже иметь зуб на Павлова – зависть могла сработать: эрудит, ценим вождем и все такое. Но боялись. Известно, что Сталин весьма привыкал к своему наиболее близкому окружению: тот же его секретарь Поскребышев, начальник охраны Власик… Может быть, и Владимиру Николаевичу он столь же доверял, разумеется, в своем, сталинском понимании. Да и профессионализм… Кстати, Артур Бирс (переводчик Черчилля) в своей книге «Воспоминания переводчика» писал о работе Павлова: «Он редко терялся в поисках слов и всегда достаточно точно переводил смысл сказанного его шефом. Быстро улавливал направление беседы и умело передавал темп, эмфазы (усиление эмоциональной выразительности) и тон речи своего

шефа. Мы работали неизменно в паре почти три года. Его присутствие придавало мне уверенность, и я надеюсь, что вызвал в нем такое же чувство. Мы знали, что если один из нас “споткнется” при переводе какой-либо фразы, другой сразу же тихонько подскажет решение». А Сталин, видимо, оценил все это уже с первой работы Павлова в 1939 году. – А что рассказывал Владимир Николаевич о Тегеранской конференции 1943 года? – В Тегеран они летели двумя самолетами. Павлов вспоминал, что на аэродроме к Сталину подошли два летчика – командиры самолетов: генерал и полковник. Сталин оглядел обоих и заявил, что полетит с полковником – у генералов, дескать, летной практики меньше... А сами переговоры трех держав шли трудно. Сталин настаивал на конкретных сроках открытия второго фронта. Рузвельт и Черчилль, сговорившись, объявили, что они не готовы к тому, чтобы назвать эти сроки. Тогда Сталин поднялся со своего места и пошел к двери. Не оборачиваясь, сказал: «Нам нечего тут делать, у нас война». Переводчики Рузвельта и Черчилля перевели им это, а Павлов после небольшой заминки (переводить или не переводить?), так же, как и Сталин, то есть не оборачиваясь, громко повторил эту фразу по-английски. – Через два года, в феврале 1945 года была Ялта... – В Ялте Владимир Николаевич участвовал во всех официальных и неофициальных встречах Сталина с Рузвельтом и Черчиллем. Во время одной из них Сталин вдруг неожиданно произнес: «Сегодня, как и раньше, мы, три руководителя, встретились друг с другом. Мы говорим, едим, пьем, а тем временем наши три переводчика должны трудиться, причем труд их – нелегкий. Мы доверили им передавать наши мысли, и им некогда ни поесть, ни выпить вина». Затем обошел стол, чокаясь с Артуром Бирсом, который переводил для Черчилля, с Чарльзом Боленом – переводчиком Рузвельта, и Владимиром Павловым. В тот же вечер Черчилль наградил Павлова английским орденом «За Бога и Империю». – …А меньше чем через полгода, уже после Победы, состоялась Потсдамская конференция. – Павлов был единственным свидетелем того, что случилось после пленарного заседания 19 июля 1945 года. Об этом он даже оставил свои записи. Они были опубликованы в одном дипломатическом издании, и этот факт, похоже, потом использовал писатель Александр Чаковский в своем известном в советские времена романе «Победа». Павлов же вспоминал: «Когда все стали расходиться, Президент США Трумэн поспешил к Сталину, направлявшемуся в свой кабинет. Я догадался, что он хочет что-то сказать, и, когда они встретились, я быстро подошел к ним. Трумэн тотчас же сообщил Сталину следующее: “Вчера в США была испытана бомба необыкновенно разрушительной силы”. Речь шла об атомной бомбе. Сталин выслушал Трумэна, не задавая никакого вопроса. Ни один мускул не дрог-

нул на его лице. Он повернулся и ушел. Трумэн, озадаченный такой реакцией, простоял несколько минут на месте как вкопанный, глядя вслед удалившемуся Сталину. Таким образом, я стал единственным свидетелем этой встречи Сталина и Трумэна. Надо сказать, что вблизи не было ни американских, ни английских участников конференции». – Как складывалась судьба Владимира Николаевича в послевоенное время? – Видимо, после войны Сталин уже не так нуждался в точности перевода своих слов. И Павлов смог уехать советником Посольства СССР в Англию. Позже он снова возглавлял Европейский отдел, был членом коллегии МИДа. На XIX съезде партии его избрали кандидатом в члены ЦК КПСС и назначили секретарем и членом Комиссии ЦК по международным вопросам. Все бы ничего, да Молотов незадолго до смерти Сталина был, как известно, фактически отстранен от дел. А после кончины вождя он вернулся в МИД и уволил Павлова с работы. И с 1953 года до середины 70-х годов Владимир Николаевич работал главным редактором Издательства литературы на иностранных языках, в 1964 году оно было переименовано в «Прогресс». Он, как говорится, не высовывался, и мало кто знал о его прошлом. Там мы с ним и познакомились. Как-то он мне рассказал такую историю. В 1972 году в «Прогрессе» готовили к изданию книгу воспоминаний члена Президиума Верховного Совета СССР Анастаса Микояна, и Павлов был у него на приеме для согласования поправок. Микоян, который давно знал Павлова по его предыдущей работе, спросил: «Что-то вас не видно на горизонте?» И, не дожидаясь ответа, продолжил: «Все дело в том, Владимир Николаевич, что Молотов ревновал вас к Сталину. Но почему он ревновал вас к мертвому Сталину, непонятно. Странный человек Молотов». Беседу вела Иванна КОРЯГИНА

3’2005

ПОДВИГ ОСТАНЕТСЯ НА ВЕКА

ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ

В последнее время быстротекущие события политической жизни на постсоветском пространстве в интерпретации многочисленных СМИ указывают на окончательное разъединение когдато братских республик. Услужливые политологи и историки от политики готовы вывернуть факты так, чтобы поняли ВСЕ: мы всегда были разные. Забывая, в числе многочисленного прочего, что у нас было ОДНО весьма существенное общее: Великая Победа в величайшей из войн XX столетия. В нашем очерке мы расскажем об активном участнике Великой Отечественной войны генерал-лейтенанте в отставке Василии Павловиче Брюхове, заботящемся о том, чтобы подвиг советского народа никогда не изгладился из памяти будущих поколений.

ЭТАПЫ БОЕВОГО ВОЗМУЖАНИЯ

Родился Василий в уральском городке Оса, что под Пермью. Город вошел в историю примером стойкой обороны Солдатской слободы (так ранее назывался острог. — В.Ч.) от казацко-крестьянского войска Емельяна Пугачева. Несмотря на многократное превосходство в силах, Емельяну Ивановичу пришлось изрядно повозиться с защитниками. «Жалится, как Оса», — якобы изрек он, глядя на пепелище. Название прижилось. В окрестностях города сохранилась и так называемая Пу3’2005

гачева пещера, активно посещаемая детьми и туристами. С ранних лет у Васи была страсть к лыжным походам. Зима в его местах — по пять месяцев. Многокилометровые тренировки даром не пропали. Стал чемпионом района и призером области по лыжам. С началом Великой Отечественной войны записался в лыжно-истребительный батальон, который направили на Калининский фронт. При разгрузке батальон попал под немецкую бомбежку, а рядовой Василий Брюхов получил контузию и легкое ранение. Обидно! До фронта так и не дошел. Впереди медсанбат и направление в морское авиационно-техническое училище. Техником быть не захотел, любовь к походам и активным действиям пересилила. Попросился в танковое училище. Место дислокации — Сталинград. Но учиться там не довелось: в августе 1942 года одним из последних эшелонов курсант Брюхов убывает в Курган. После окончания училища в марте 1943 года в числе 28 выпускников едет в челябинский Танкоград

— осваивать новую технику. Впереди — боевое крещение на Курской дуге. 12 июля 1943 года вошло в историю как величайшее танковое сражение. В этом побоище танк лейтенанта В. Брюхова, входивший в состав 5-й танковой армии генерал-полковника П. Ротмистрова, подбили. Немцы еще три дня контратаковали, но их наступательный порыв выдохся. Поля Курской битвы остались за нами. На запад! Василию Павловичу памятны осенние бои за освобождение Брянска, Почепа, Новозыбкова. В районе станции Ветка, что недалеко от Гомеля, фронт стабилизировался до июня 1944 года. Новые назначения, новые бои. Особенно ожесточенно штурмовали Витебск в январе 1944 года. Тогда взять город не удалось. Но вскоре танкистов перебросили на юго-западное направление. Василий Павлович тогда командовал взводом, затем ротой 170-й танковой бригады 18-го танкового корпуса. Март 1944 года: Правобережная Украина, Молдавия, Румыния. Особенно ожесточенные бои были в Венгрии, с которой мы воевали вплоть до апреля 1945 года. Тогда на груди капитана Василия Брюхова появились ордена Суворова III степени, Красного Знамени, а за форсирование Тисы у Чонграда — звезда Героя Советского Союза. «Какой активный век танка? — рассуждает Василий Павлович. — У каждого своя боевая статистика. Мне, например, трижды приходилось выскакивать из горящих машин, еще шесть раз подбивали, но 27 вражеских танков уничтожил лично». ЧУВСТВО БРАТСТВА

Октябрь 1944 года. Василию Павловичу до сих пор дорога

встреча с югославами под Субботицей. Сколько лет прошло, но встают в памяти радостно-возбужденные лица сербских командиров и бойцов. Родное, славянское. Переводчики не требовались! Так могли встречать только братья. Угощали друг друга, обнимали, делились нехитрыми сувенирами. Провозглашали тосты и пели песни. Боже, до чего же они были близки по смыслу нашим, русским! А знаете, что они еще пели: «Нас и русских двести миллионов, не страшны нам немцев легионы». Вот так! «Да, мы знали из газетных сообщений и политических информаций, что в Югославии действуют крупные партизанские силы, — вспоминает Василий Павлович. — Но то, что мы увидели, обрадовало и удивило. Да это же вооруженный народ, вполне соответствовавший официальному названию — Народно-освободительной армии Югославии. Практически без колесной техники, в немыслимо пестрой форме и с разным оружием — югославским, немецким, итальянским, некоторые крест-накрест в пулеметных лентах, как в России в Гражданскую войну. Некоторые ходили… босиком. Повоевав на броне советских танков, они стали нашей мотопехотой. Особенно отложился в памяти такой эпизод. Мы взаимодействовали с одним сербским отрядом. Командир у них — красавец, в кубанке и на коне. Ни дать ни взять казак! А ординарцем служила у него… шестнадцатилетняя девчонка Радмила. Как оказалось, родная сестра. На одном из привалов наш комбат разговаривал с югославским командиром. Мы окружили вниманием девушку. Шутки, смех, приподнятое настроение. Имя Радмила всем понравилось, да и она сама напоминала нам

что-то родное, русское. Я в шутку предложил: — Хочешь, Радмила, выйти замуж за русского? — Хочу», — не растерялась девчонка. Мы подтолкнули вперед нашего бойца Струкина, мол, вот тебе жених, молодой, симпатичный сибиряк. Она с шутливым вызовом: — Хорошо. Согласна. Только у нас порядок такой: спрашивают сначала разрешение отца или хотя бы брата. Идите к брату и договаривайтесь. Все поняли ее игривый ответ. Рассмеялись, а Струкин, воспользовавшись паузой, спрятался за спинами товарищей. Неожиданно Радмила вместо “руки и сердца” попросила у меня подарить ей или продать пистолет. Я снял с ремня трофейный парабеллум и вручил его девушке». Радмила, как вспоминает Василий Павлович, несказанно этому обрадовалась. Бросилась на шею офицера и горячо поцеловала. Танкисты смотрели и думали: «Проклятая война, что она делает с людьми. Девушке впору еще играть в куклы, а она просит оружия и радуется ему как дорогому подарку». Вскоре послышалась команда «по машинам!». Батальон с десантом на танках продолжил марш. ДЕНЬ ПОБЕДЫ

«8 мая я во главе своего батальона шел в авангарде 170-й танковой бригады по асфальтовой дороге Вена-Мюнхен. По сторонам альпийские виды — зачару-

День Победы. 9 мая 1945 г.

ешься! По данным разведки — американские войска на расстоянии дневного перехода. Но что это? Увы! Наш горящий танк, подбитый “тигром”. Невдалеке две немецкие машины, брошенные экипажем. Еще “тепленькие”. Последняя месть. Передаю приказ усилить наблюдение, пушки развернуть “веером”. Проходя австрийские городки (язык не поворачивается называть их деревнями) делаем предупредительный залп и проходим дальше. Больше попыток нападения не было. Наконец-то видим наших “моторизованных” союзников. Все в камуфляжной форме, не разберешь — где офицер, где солдат. Орущие, трясущие бутылками виски и папиросами. Колонна чистеньких “виллисов”. Д-а-а. Мы до последнего дня воевали танками, а они “виллисами”. Видно, немцы не очень в их сторону стреляли. Я докладываю обстановку комбригу, надо встречать американцев, а он: жми вперед, на запад, я сам их встречу. Достигнув города Энса, получил приказ развернуть танки поперек дороги в линию и занять оборону. Утром 9 мая приходит долгожданное сообщение об официальном завершении войны. Победа! В первые минуты мирной жизни с особым удовлетворением отдаю распоряжение по батальону: зачехлить пушки, выставить охранение, бдительности не снижать. Но надо ведь и торжественно отметить всеобщую радость: мои бойцы выстрадали это! Сколько среди них раненых, обгорелых, контуженных… Построил свой батальон в линию. Зачитал приказ перед строем. Тут началось всеобщее ликование! В городке ведь дислоцировались и американцы! Мы ели заокеанскую тушенку и колбасу из банок, они — нашу кашу и борщ. Виски, водка, австрийское вино — все шло в ход. Отметил я праздник 3’2005

Победы и со своими заместителями. Отдельно, в скромной обстановке помянули погибших друзей, порадовались, что дошли до центра Европы. Знаете, эта маленькая 60-летней давности фотография застолья по-прежнему передает те горько-радостные чувства, овладевшие нами».

ОБЩЕСТВЕНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ

СЛУЖЕНИЕ ОТЕЧЕСТВУ

После войны Василий Павлович недолго служил в Австрии. В 1947 году поступил в Бронетанковую академию, в нескольких округах командовал полком, дивизией. Окончил еще две военные академии, был главным военным советником в Йемене. Службу закончил в должности начальника 1-го управления Главного управления кадров в звании генерал-лейтенанта… Богатая и яркая получилась военная биография у генерала В. П. Брюхова. Он учился у замечательных людей — советских полководцев, сам обучал и напутствовал тысячи офицеров и генералов. Кто же для него являлся примером беззаветного служения Отечеству? «В послевоенные годы мне довелось десять лет прослужить под началом А. Х. Бабаджаняна, впоследствии Главного маршала бронетанковых войск. В войну он храбро воевал, а в служебной деятельности запомнился умным, тактичным, человечным руководителем. Никогда не допускал хамства. Знаете, по моему опыту службной деятельности найдется немного примеров, чтобы подчиненные настойчиво приглашали начальника к себе. А Бабаджаняна чуть ли не упрашивали: “Товарищ командующий, когда же вы к нам приедете?” Интересно сложилась судьба у Маршала Советского Союза В. И. Чуйкова. Герой Сталинграда, до конца войны прокомандовал армией, хотя заслуг вполне хватало на должность командующего фронтом. Почему? — Из-за характера. Был непреклонен в своих решениях, не “прогибался” перед высшим начальством. А по полководческому таланту это второй Жуков». 3’2005

ЗВЕЗДЫ ГОРОДОВ-ГЕРОЕВ

Несмотря на 81 год, у генерала В. П. Брюхова по-прежнему неспокойный характер. Предметом его законной гордости является воплощение идеи создания Межгосударственного союза городов-героев. Союз создан в ноябре 2004 года, председателем избран летчик-космонавт Виктор Васильевич Горбатко, первым заместителем — Сергей Васильевич Голубев, почетным председателем — Василий Павлович Брюхов. В настоящее время организаторы союза активно прорабатывают проведение Международного фестиваля городов-героев «Звезды Великой Победы». Открытие эстафеты фестиваля пройдет в Волгограде, где в ходе Сталинградской битвы был начат коренной перелом в ходе Великой Отечественной, да и всей Второй мировой войны. Планируется, что Международный фестиваль станет ежегодным и на протяжении ряда лет будет проходить в городах-героях России, Украины, Белоруссии. В фестивале планируется участие ведущих государственных национальных коллективов этих стран, военных ансамблей песни и пляски, детских и юношеских коллективов, мастеров сцены. В основу художественной и сценической концепции будут положены военно-патриотическая тематика, воспитание любви к Родине, единение народов разных национальностей, ут-

верждение идей мира и ненасилия. Как отзовутся ветераны, общественные и политические организации Украины и Белоруссии? — Запросы посланы, контакты налажены. Организаторы проекта уверены в успехе. Василий Павлович рассуждает: «Безусловно, концерты, встречи — все это необходимо для укрепления культурных и общественных связей на постсоветском пространстве. Но иногда нам говорят оппоненты, что за последние годы сам статус городов-героев поблек. Они уже не несут того морального и патриотического содержания, как раньше. Да и оборона одних была настолько яркой и судьбоносной, что останется на века, как Сталинград и Севастополь, о других же мало кто упомнит. Чтобы этого не произошло, и создали мы Межгосударственный союз городов-героев. Оборона городов, ставших героями, ведь не только исполнение приказа «Ни шагу назад!» и перемолотые фашистские дивизии. Это и немыслимые страдания и жертвы огромного числа гражданского населения, которое планово могло эвакуироваться, бежать, наконец. Их жертвы не были напрасными, нет! Об этом «говорят» и еще долго будут «говорить» Бабий Яр в Киеве, ленинградское Пискаревское кладбище… Или маленькая Керчь — сколько ей пришлось пережить из-за географически активного местоположения! Символ города гора Митридат — не случайное название, этот полководец когдато бросил вызов могущественному Риму. В годы Великой Отечественной войны город дважды занимали немецко-румынские войска, но долгие месяцы боролись с врагом подземные гарнизоны Аджимушкайских каменоломен — без света, тепла, воды. Это был народный подвиг! Считаю, что звезды городов-героев будут продолжать светить!» Владимир ЧЕРЕДНИК

ГОРОДА

ГЕРОИ

…Тогда лишь становится город героем, Когда стал героем солдат! Марк Лисянский, советский поэт

Города-герои В годы Великой Отечественной войны был рожден особый, коллективный подвиг. Это — подвиг городов-героев. Уникальный факт. Ни одна страна мира не может представить свидетельств подобного явления. История знает, как легко был сдан Париж, как без сопротивления пали Вена и Прага, многие другие столицы европейских государств. Но история знает и другие города — такие как Москва, Ленинград, Сталинград, Севастополь, Одесса, Керчь, Киев, Минск, Тула, Смоленск, Новороссийск, Мурманск, крепость Брест, защитники которых не встали на колени перед врагом, проявили массовый героизм и победили.

Этот день не забыть

НИКОГДА

РУССКАЯ СЛАВА

Иван Михайлович ШЕВЦОВ родом с Могилевщины. После окончания военного пограничного училища в 1939 году участвовал в советско-финляндской войне. Великую Отечественную встретил на юго-западной границе 22 июня 1941 года. С ноября того же года – командир взвода разведки, роты, батальона в составе 50-й армии Западного фронта, командовал отрядом специального назначения в тылу врага. Войну закончил майором. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Москвы» и другими. C августа 1945-го работал в журнале «Пограничник», газетах «Красная звезда», «Известия», «Советский флот».Написал шестнадцать книг.

– Иван Михайлович, вы, конечно же, помните тот воскресный июньский день 41-го? – Этот день не забыть мне никогда. 22 июня я проснулся на рассвете, как мне показалось, от какогото грома. Накануне вечером ничто не предвещало грозы, и я спросил своего соседа по холостяцкой комнате Лунева, тоже офицера погранкомендатуры: «Паша, ты приемник выключил?» Едва он успел что-то пробормотать сквозь сон, как во дворе ухнул мощный удар, от которого тонко задребезжали стекла окон и загудела земля. Мы вскочили с кроватей, быстро оделись и помчались к штабу комендатуры. По дороге, неподалеку от нас, шлепнулась мина, осколком которой мне ранило правую руку. Когда мы добежали до штаба комендатуры, нам предстала ужасная картина: здание горело, по двору метались люди, носились перепуганные лошади. «Шевцов, – крикнул появившийся рядом с нами капитан Сорокин, исполнявший обязанности начальника комендатуры, который находился в отпуске, – первая застава подверглась нападению. Начальник заставы Плотников убит, политрук Фесечко взят в плен. Бери лошадь, скачи туда, принимай командование!» Дорога к заставе пролегала вначале вдоль Дуная, а затем, у устья Прута, сворачивала направо и уже шла на север по берегу этой реки. Но мне маршрут следования пришлось сменить – как только я показался на дороге, по мне с противоположного берега открыли огонь из миномета. Поэтому я вна3’2005

чале углубился в наш тыл, а затем окружным путем доскакал до заставы. Точнее – до возвышенности за ее постройками, где личный состав занял оборону. Лейтенант Тындик, помощник начальника заставы, поведал, что примерно в половине четвертого немецко-румынский десант двумя группами на лодках переправился через Прут. Первая группа причалила к нашему берегу за дамбой справа, где находился жилой домик политрука Фесечко, а вторая несколько ниже здания заставы попыталась застать пограничников врасплох. Однако противнику удалась только часть плана – на Фесечко нападение получилось внезапным, и он был схвачен (правда, к концу дня выяснилось, что политрук сумел бежать: когда его подвели к лодке, чтобы переправить на тот берег, он бросился в реку и, нырнув, под водой ушел от врага). Вторую же группу нападавших обнаружил часовой Птушкин и, прежде чем был убит, успел предупредить дежурного – им в эту ночь был сам Плотников. Схватив автомат ППШ, он выскочил из помещения и дал по приближавшимся врагам длинную очередь. Те ответили огнем из «шмайсеров» и сразили его. Эта стрельба подняла пограничников, и они, в одних трусах, схватив винтовки, атаковали десант противника. Нападавшие не выдержали решительного натиска и, бросив два трупа своих солдат и часть оружия, кинулись к лодкам и уплыли к своему берегу. – А вы были знакомы с Плотниковым? – Конечно. 20 июня, в пятницу, я находился в расположении первой заставы, принимал у личного состава зачет по огневой подготовке. Все отстрелялись прекрасно, и я выставил подразделению «отлично». Затем мы с Александром Плотниковым направились со стрельбища на заставу, но, не дойдя до нее, поднялись на возвышенность, располагавшуюся рядом. Перед нами предстала широкая панорама. Справа и слева от дорожной насыпи, врезавшейся в лиман, раскинулись густые плавни. Оба моста – железнодорожный и шоссейный, соединявшие когда-то оба берега Прута и через которые можно было добраться до Галаца, второго по величине города Румынии, – были взорваны. И потому движения по дорогам к Пруту и от него почти не наблюдалось. «Как думаешь, – спросил Плотников, – если румыны и немцы полезут через

Прут, погоним их вот по этим дорогам до самого Галаца?» — «Бери, Саша, дальше, – ответил ему, – до самого Берлина». – А о том, что война надвигалась, разговоры в офицерской среде были? – Об этом мы стали говорить еще в сороковом году и особенно весной сорок первого. Поводом для таких мыслей послужила активизация деятельности военных на том берегу. Мы замечали, как по ту сторону Дуная все чаще стали появляться немецкие и румынские офицеры, которые подолгу и внимательно вели наблюдение за нашей стороной. А в мае и июне нарушения границы резко участились. Вот и накануне моего приезда на первую заставу Плотников – кстати, очень грамотный был офицер-пограничник – задержал пятнадцатилетнего румынского паренька, попытавшегося незаметно переплыть Прут. В ходе бесед с ним выяснилось, что переправился он через границу с целью добыть сведения о дислокации наших частей в близлежащей округе. Так что мысли о предстоящей войне посещали нас все чаще и чаще, а в июне мы с ними уже и вовсе не расставались. – Как же события развивались дальше – после того, как вы возглавили заставу? – Перво-наперво я приказал бойцам совершенствовать оборону – рыть «лисьи норы», чтобы можно было надежно прятаться от артиллерийского и минометного огня, а также в случае нападения авиации противника. Сам же с Тындиком стал наблюдать за румынским берегом. Ничего особенного, что предвещало бы новую попытку десантирования на нашу сторону, мы не обнаружили. Посоветовавшись, решили наладить связь с пехотинцами батальона 25-й Чапаевской дивизии, располагавшегося в нашем тылу, и с моряками береговой батареи Дунайской флотилии, которая находилась несколько правее нашей заставы, на возвышенности. «Слушай, что происходит?» – спросил меня комбат стрелков, когда я наведался к ним. Подробно рассказав о произошедшем нападении на заставу и комендатуру, попросил выделить в подмогу хотя бы одну «сорокапятку». «Принять такое решение сам не могу, – развел руками комбат, – а с полком и дивизией связь нарушена». Когда мы беседовали с командиром артиллерийской батареи капитан-лейтенантом Спиридоновым, со стороны Галаца по дороге показалась колонна из шести танков и около роты пехоты. Он, понаблюдав за ней в бинокль, высказал ту же мысль, которая промелькнула и у меня, – подпустить их поближе и врезать по ним всей огневой мощью его 76-мм пушек. Я высказался в том плане, что именно так и надо поступить. «Не могу, – ответил Спиридонов, – у меня строгий приказ командующего флотилией Горшкова: без его личного разрешения огонь не открывать». Мы договорились протянуть телефонную связь, и вскоре я вместе с его краснофлотцем направился к оборонительным порядкам заставы. Тем временем немецкие танки и пехота прибли-

зились по дамбе на угрожающее для нас расстояние. «Вскоре они остановятся, – подумалось мне, – танки подавят наши огневые точки, пехота переправится, и тогда нам – крышка». Поразмышляв какое-то время, я решился на авантюру. Позвонил по только что проложенной связи капитан-лейтенанту Спиридонову и, изменив голос, представился генералом Потаповым, командующим направления, и приказал открыть огонь по танкам на дамбе. Спиридонов приказ выполнил. Первый танк был подбит первым же выстрелом. Второй загорелся следом. Остальные начали пятиться назад. Пехота также, ползком, начала отступать. Новый залп снова метко накрыл противника. Когда Спиридонов позвонил, чтобы узнать, доволен ли генерал стрельбой его батареи, я извинился перед ним и выложил всю правду. Не буду передавать все, что я услышал в ответ от капитан-лейтенанта, – это был слишком эмоциональный монолог. В заключение он обронил: «Ты же нас под расстрельную статью подвел». Несмотря на то что немцы больше не лезли, я, как и Спиридонов, места себе не находил до того момента, пока не услышал по приемнику выступление Вячеслава Михайловича Молотова о том, что Германия напала на Советский Союз, что это – война. В тот день, вечером, мы со Спиридоновым сорвали еще одну попытку врага переправиться на нашу территорию. Когда подразделения противника начали концентрироваться в зарослях камыша с надувными лодками на том берегу, батарея открыла по ним огонь шрапнелью, а мы хорошо прочесали их пулеметами. Очевидно, нами был нанесен врагу чувствительный урон, поскольку и в ночь на двадцать третье июня, и в последующие дни он вел себя довольно смирно. Затем поступил приказ сдать стрелкам позиции и убыть в Москву, где формировался пограничный полк для охраны тыла действующей армии. – Как же вы стали командиром взвода разведки? – Пока мы добирались до Москвы, обстановка на фронте резко изменилась, и нас отправили в корпус Лелюшенко, который сдерживал натиск войск Гудериана, пытавшихся прорваться к столице через Орел и Тулу. Это было тяжелейшее время боев. Впоследствии генерал армии Лелюшенко в своих воспоминаниях отмечал: «Несмотря на потери, гитлеровцы продолжали продвигаться. Стойко отражали нападение неприятеля бойцы воздушно-десантной бригады С. М. Ковалева, пограничники И. И. Пияшева. Из них особо выделялся взвод И. М. Шевцова». Были и другие, не менее тяжелые бои. Но самые первые врезались в память, мне думается, глубже всего. Может быть, потому, что мы тогда больше отступали, набирались опыта, как побеждать… Беседу вел Станислав САРНОВСКИЙ 3’2005

полет длиною в жизнь Григорий Григорьевич Черкашин родился в 1921 году в Красноярском крае. В 1940 году поступил в Красноярский аэроклуб. В 1941 году окончил аэроклуб в Алма-Ате и был направлен в Чкаловское авиационное училище. Затем – в 1-ю запасную авиабригаду в Куйбышеве. Прибыл на фронт в начале ноября 1943 года...

РУССКАЯ СЛАВА

На фото в центре Г. Г. Черкашин

– Григорий Григорьевич, как начинался ваш путь в авиации? – С обучением мне повезло. В аэроклубе налетал 18 часов на У-2. Когда война началась, меня направили в бомбардировочную авиацию, и в Чкалове стал я учиться на легком бомбардировщике Р-5. На нем я еще 20 часов налетал. Затем – уже в начале 1942 года, нас решили переучить на СБ – скоростной бомбардировщик – на нем я налетал те же 20 часов. И уже после обучения на СБ нашу группу перевели в штурмовики и отправили в 1-ю запасную бригаду учиться на Ил-2. Надо сказать, при переучивании проблемы были у многих: СБ машина скоростная, двухмоторная, дальность большая, потолок тоже хороший. Ил-2 после нее многие восприняли как-то не очень: один мотор, высотность малая, скорость меньше почти на 100 км... Кое-кто и счел, что Ил-2 после СБ он запросто освоит. А штурмовик – он довольно строгий. Несколько человек из-за такого подхода разбились в учебных полетах. Но мы научились. Наконец, выпустили нашу группу в 23 человека и отправили на фронт. Была уже осень 1943 года. В начале ноября 1943 года младший лейтенант Черкашин прибыл в 672-й штурмовой авиаполк 306-й штурмовой авиадивизии 17-й воздушной армии 3-го Украинского фронта, который базировался на аэродроме Синельниково. Командовал полком Герой Советского Союза майор Ерашов. До октября 1942 года полк был оснащен легкими штурмовиками-бипланами Р-5, а затем получил двухместные штурмовики Ил-2. Полк сражался на южном крыле советско-германского фронта – Причерноморье, Ростов, Северный Кавказ, Сталинград, Харьков, Белгород. 3’2005

– Вас, наверное, сразу отправили в бой? – Нет, вводили нас в бой не сразу. Несколько раз слетали на ознакомление ведомыми у опытных летчиков, а их много в полку было – Дьяконов, например. Комэск, капитан, Герой... Активная работа началась уже к Новому году. – Как выглядел обычный день штурмовика? С чего начинался, чем заканчивался? – Начинался до рассвета. Просыпались в 4 часа. Первый завтрак – какао, бутерброды. На машине едем на аэродром: личный состав во избежание потерь при налетах размещался в 7–10 километрах от аэродрома. Там все идут узнавать обстановку. Самое главное – ЛБС точно знать линию боевого соприкосновения. Штурмовики ведь по переднему краю часто работают, разглядеть сверху цели можно, а вот различить – наши там или немцы – тяжело. Поэтому все ЛБС тщательно срисовывали на планшеты и изучали. К сожалению, иногда все равно удары приходились по своим, особенно во время маневренных боевых действий. К рассвету получали боевое задание. Оно могло уже с вечера быть, тогда сразу группу отправляли, а могло утром прийти. Иногда «заказа» не было, тогда работали «свободной охотой». К тому времени в воздухе мы уже господствовали и ходили за линию фронта. Искали там по дорогам цели и атаковали. В 10 часов второй завтрак привозили. Обязательно горячий. К этому времени обычно уже из первого вылета возвращались штурмовики. Если кто в воздухе был – тех завтрак ждал в особых кастрюлях, чтобы не остыл. Вообще с питанием было строго – обязательно четыре раза в день, горячее и сытное. Даже в самые тяжелые годы давали все положенное. Если работа была напряженная – по нескольку вылетов в день, то ели прямо у машин между вылетами, и еще ходили доктора и выдавали шоколад особенный, в шариках. Назывался «Шока-Кола». Днем – вторые вылеты. В два-три часа – обед. По окончании дня – ужин, к нему «наркомовские» сто грамм, конечно. Порядок этот нарушался, если приходилось в течение дня площадки менять. Когда наши войска вперед далеко уходили, дальности уже не хватало и искали площадки подскока. Топливо и боезапас туда привозили транспортники – СБ или Ли-2. Штурмовики с полной нагрузкой там сядут, дозаправятся и на вылет. И работают с такой площадки два-три дня, пока полк не перебазируется.

Так обычно все и выглядело. – Какие задачи в основном выполняли штурмовики? Как производились вылеты? Что особенно запомнилось? – Задачи были разные. Часто летали на штурмовку аэродромов и уничтожение авиатехники на земле. Летали группами – по шесть, восемь, двенадцать машин. При начале крупных операций летали сразу всем полком, по несколько вылетов в день. В феврале 1944 года один день особенно запомнился – по шесть вылетов на каждый экипаж! На Кривой Рог летали. Ходили штурмовики «клином», строем шестерок, как правило. Одна пара слева. Впереди – ведущий, справа, сзади и выше, – ведомый. Другая пара правее идет. Ведущая пара посередине, вперед выдвинута. Эскадрилья – 12 машин, плюс 13-я – комэска. Полк – 3 эскадрильи и звено управления. Обычно 40–45 машин. Если весь полк летит, то он тоже «клином» строится. Высоты – если чистое небо, то 1000–1500 м. Если облака – то метров 600–700. Над целью строились в круг. Строй хороший, обороняться помогает и цель атаковать непрерывно. Но сильно зависит от опыта летчиков и слетанности в круге. Попадется «зеленый», «запляшет» в строю, его истребитель и снимет. Образуется брешь, и все – нет круга. Прикрытие – обычно «Лавочкины» (Ла-5). Ближе к концу войны – Ла-7. «Яки» – реже. Прикрытие в это время уже надежно работало, а у немцев опытных летчиков все меньше оставалось. Да и вообще самолетов у них было уже не очень много. Поэтому за 240 вылетов, которые я сделал, в воздушный бой приходилось вступать 18 раз. Но иногда, в важных операциях, приходилось тяжело. В районе Одессы весной 1944 года тяжелые потери были... В два дня – командир дивизии, командир полка, комэск, замкомэск... Об этих потерях скупо повествуют чернильные строчки пожелтевшей тетрадки, в которую Григорий Черкашин записывал боевой путь полка в 1944 году по дням... 23.3.44. В период 17:35-18:00. Четыре пары Ил-2, ведущие: Ерашов, Тулакин, Дьяконов, Бурьянов. На

высоте 500–700 метров в р-не западнее Вознесенское были атакованы шестью Bf-109. Атаки производились по каждой паре штурмовиков в отдельности методом «палицы», сверху-сзади под углом пикирования 30–40 град. В результате воздушного боя летчик ст. л-т Филонов пушечно-пулеметным огнем сбил Bf-109, который упал в 2 км западнее Ястребиново. Наши потери: не вернулся с боевого задания командир 672 шап Г.С.С. м-р Ерашов, подбит самолет летчика Середкина, который произвел посадку на своем аэродроме на фюзеляж. Ранен воздушный стрелок. 24.3.44. Группа – семь Ил-2. Ведущий Амосов. В группе с целью контроля летит командир дивизии гв. полковник Исупов. В районе Нов. Катериненталь были атакованы четырьмя истребителями Bf-109. Атаки производились из облаков. В результате воздушного боя сбит и не вернулся с боевого задания комдив п-к Исупов. Ведущий – лейтенант Амосов сбит и упал на своей территории. Воздушный стрелок выбросился на парашюте и прибыл в часть. – Когда вы сбили первый самолет противника? – Там, под Одессой, я первого своего немца сбил. Дурачок какой-то попался. Атаковал сзади, промазал, скорость не рассчитал, с перепугу выскочил вперед и прямо перед носом оказался. Я на гашетку нажал, он и рухнул сразу. Из фронтового дневника Г. Черкашина: 24.3.44 Группа шесть Ил-2. Ведущий ст. л-т Филонов. В р-не Александровка на высоте 600 метров атакованы шестью Bf-109. Атаки производились сверху-сзади. В результате воздушного боя сбито 3 Bf-109, наши потери – 2 самолета. Воздушный стрелок Сазонов сбил один Bf-109, упал у развилки дорог 3 км южнее Анетовка. Л-к Черкашин сбил 1 Bf-109, упал в 0,5 км южнее Анетовка. Л-ки Серегин (будущий Герой Советского Союза, которому суждено будет разбиться вместе с Гагариным) и Мариненко пушечно-пулеметным огнем сбили 1 Bf-109, который упал в р-не станции Трипратное. Наши потери: сбито два самолета. Л-к Бурьянов упал в р. Южный Буг, л-к Семиренко упал на своей территории. Л-к Семиренко жив и вернулся в часть, воздушный стрелок и самолет сгорели. –А вас самого сбивали? – Мне самому сбитым побывать не пришлось. Два раза садился на вынужденную, оба раза на свой аэродром. И серьезных ранений, слава Богу, не было, броня спасала. Один раз 20-миллиметровый зенитный снаряд на излете мне прямо в бронеспинку кабины попал, но не пробил. Контузило меня тогда... – В каких больших операциях вы еще принимали участие? – Во время Ясско-Кишиневской операции бои были серьезные. Особенно запомнилось одно задание... В районе Тирасполя навели нас на лощину, где находи3’2005

РУССКАЯ СЛАВА 56

лись танки противника. Мы их с воздуха не видим, а командир дивизии – он на станции наведения был – их видит и приказывает: бейте по оврагу, там они, замаскированные. Первый заход делали вслепую. С 1600 метров мы их просто не видели. Пошли вниз, друг за другом, поочередно. Сбросили ПТАБы и на выходе наконец увидели эти танки. Они были замаскированы, но стояли тесно, и часть бомб все равно попала. Танки загорелись. Ну, мы уже в кругу и начали. В конце концов там все горело и взрывалось. В этом налете шестерка штурмовиков 672-го шап уничтожила и вывела из строя свыше 20 танков противника, и большое количество вспомогательной техники... ...Немцев подвела надежда на маскировку. Тесно стоящие в овраге танки стали легкой целью. При рассредоточенном размещении, когда одну машину от другой отделяют 100–120 м, успехом считалось, если шестерка штурмовиков за вылет уничтожала один танк. Норма – 7–8 вылетов на танк. Плотное размещение танков обрекало их на «массовую гибель» в случае авианалета. Полоса разрыва ПТАБ, сброшенных со штурмовика, занимает площадь 1,5–2 тыс. кв. м, одна бомба приходится на 10–15 кв. м. Площадь проекции среднего танка – 20–25 кв. м. Таким образом, один штурмовик, вооруженный ПТАБ, при правильном определении точки сброса гарантированно поражает танк. Вариантов тут нет – ПТАБ насквозь, с крыши до днища, пробивает даже «королевский тигр», вызывая детонацию боезапаса. ...Советская Армия наступала. 672-й полк летал над Румынией, Болгарией, Югославией, Венгрией, меняя летные поля вслед за победоносным движением войск фронта. В своей тетради Г. Черкашин отмечает вылеты на задания, фамилии ведущих, силы прикрытия, потери свои и противника, описывает обстановку. Венгрия стала очередным полем жесточайших по накалу боев. «Боевая тетрадка» так рассказывает об этом: ...При переносе военных действий на территорию Венгрии авиация противника усилила боевую деятельность. Резко возросла интенсивность применения истребителей типа Fw-190. В районе плацдарма Батино 3’2005

авиация противника не ограничивается боевыми действиями над своей территорией, иногда блокирует аэродромы, выводя из строя матчасть и людей. Бои в Венгрии по накалу стоят в одном ряду с боями под Сталинградом, на Курской дуге, на Сандомирском плацдарме, в Восточной Пруссии, под Берлином. Немцы сконцентрировали там большое количество самой современной боевой техники и квалифицированного личного состава. В межозерье Балатон–Веленце плотность ПВО составляла 4–5 батарей (36–60 установок, свыше 100 стволов) зенитной артиллерии малого и среднего калибров на километр фронта. Напряжение тех боев отчасти передает замечательная монография В. Перова и О. Растрепина «Штурмовик Ил-2», опубликованная в журнале «Авиация и Космонавтика» (№ 5–6’2001) в главе, посвященной борьбе с зенитной артиллерией немцев, где упоминается о действиях 306-й штурмовой авиадивизии: «...Однако имелись и исключения из правил. Так, в Будапештской операции, когда штурмовые полки 306-й шад встретили чрезвычайно сильное противодействие ЗА немцев, обычного наряда сил для ее подавления оказалось недостаточно. Тогда для подавления ЗА стали выделять 50% состава в каждой группе. Быстро выяснилось, что и этого мало: штурмовики оказывали незначительное воздействие на батареи ЗА. В этих условиях командир 306-й шад приказал подавлять ЗА в первом заходе всей группой. В результате огонь расчетами немецких зенитных батарей открывался только в момент ухода “горбатых” от цели, что, естественно, давало весьма незначительное поражение штурмовиков...» Под стать своим коллегам из частей зенитной артиллерии люфтваффе был и летный состав противника. Венгрию и Австрию оборонял 4-й воздушный флот. В Венгрии бои вел его 4-й авиакорпус, в составе которого была среди прочих 52-я истребительная эскадра... В ней летали Хартманн, Граф, Баркгорн, Ралль, Крупински и другие асы, с десятками вертикальных полос (сбитых самолетов) на килях Bf-109 последних модификаций... Не было у немцев другого истребительного соединения с таким количеством асов. Именно они в декабре 1944 – марте 1945 г. дрались над Балатоном. Именно с пилотами 52-й эскадры провел Григорий Черкашин один из последних своих воздушных боев и одержал там вторую свою победу. – И как вам леталось над Балатоном? – Над Балатоном... У-у-у... Я думал уже, они там меня купаться заставят. В открытые бои они не вступали. Истребителей наших в воздухе было много. Они момент ловили, из облаков выскакивали, отрезали от групп крайних и их сбивали. Вот так и меня они на возвращении от группы оторвали и давай над озером гонять. Я на бреющем хожу, уклоняюсь, а они сверху пикируют, чтоб на стрелка не нарваться. Спасало шестое чувство. Он справа заходит, я отворачиваю в последний момент, очередь мимо идет. Ведомый его слева атакует – тоже верчусь, но в другую

сторону. Но долго так не продержался бы. Повезло. Смотрю: он сверху идет, и понимаю, что может впереди меня оказаться, и начинаю скорость сбрасывать. Сбросил совсем, почти до посадочной, лопасти можно уже считать на вращении, и вижу его тень по воде. Понимаю, что выходит он на меня, и скорость прибавляю понемногу. Резко нельзя – карбюратор захлебнется. Постепенно даю газ, и когда он оказался рядом, я довернул. Смотрю: он в прицеле, на гашетки жму – он и взорвался. А ведомый удрал. То ли топливо у него кончалось, то ли решил, что ловить ему нечего, не знаю. Это долго говорится, долго читается. На деле заход, доворот, стрельба – все меряется секундами, в которые спрессованы тонны брони и оружия, тысячи лошадиных сил мощности, сотни часов кропотливой работы инженеров и техников, сотни часов учебных полетов, десятки тысяч золотых рублей и рейхсмарок, которыми противостоящие стороны оплатили создание и применение этой техники. Наконец, в этих секундах ничем не измеримая боевая ярость. И мгновения воздушного боя решают, чьи усилия потянут больше на весах военной удачи... Воздушный бой над Балатоном наблюдали с земли и по докладу наземников Черкашину записали второго «мессера». К этому времени он был уже старшим лейтенантом, Героем Советского Союза, совершившим свыше двухсот боевых вылетов. Последние вылеты полк совершал в Австрии, в Венской операции. Там он завершил свою работу в конце апреля 1945 года. Всего за время боевых действий с ноября 1942 (с момента перевооружения на Ил-2) по 1945 год 672-й шап потерял убитыми, пропавшими без вести и умершими 137 летчиков и воздушных стрелков. При штате в 45 экипажей – это 90 человек летного состава. Таким образом, полк почти два раза полностью сменил состав... Много это или мало – пусть каждый решает сам. Для сравнения приведу пример. 54-я истребительная эскадра люфтваффе «Грюнхерц», одна из лучших, всю войну сражалась на Восточном фронте, причем с середины 43 года – на «Фокке-Вульфах» ударных модификаций. При штате в 150 человек летного состава эта эскадра оставила на полях сражений свыше 1600 летчиков, обновив свой состав 11 раз! – Григорий Григорьевич, а где вы служили после войны? На каких машинах летали? – В 1946 году полк расформировали. И я ушел в авиацию ВДВ, тогда у ВДВ собственная авиация была. Возил десантников на Ли-2. В 1948 году меня наша «доблестная медицина» признала негодным к летной работе и списала на землю. Уехал я в Казахстан, и там, обманув медицину, пришел в ГВФ. Летал сначала на По-2, почту возил. Потом решил поменять машину – здоровье дороже, а на По-2 много летать – это его загубить надежно. Кабина открытая, а климат казахский, он не райский. Попал снова на Ли-2. Пассажирский. Сначала вторым пилотом, потом первым. Потом Ил-12 был, затем Ил-14. В 1956 году я был среди первых, кто Ту-104 осва-

ивал. И летал на нем почти 14 лет. В 1970 году я уже работал в Москве и осваивал Ту-154. На нем и летал до пенсии, до 1982 года... Всего Григорий Черкашин провел на летной работе 42 года. Летом 1940 года он сел в кабину «кукурузника» У-2 учлетом, а в 1982 году покинул кабину Ту-154Б пилотом первого класса, заслуженным пилотом СССР, командиром корабля, налетавшим 23 тысячи часов. В годы Великой Отечественной войны Григорий Черкашин совершил 240 боевых вылетов. За подвиги на войне и труд в мирное время Родина наградила его Золотой Звездой Героя Советского Союза, орденом Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Красной Звезды и многими медалями. Социалистическая Венгрия наградила его венгерским орденом Красной Звезды. – Григорий Григорьевич, а о сегодняшнем дне что думаете? Как вам нынешнее наше государство? – Тебе партбилет показать? Он у меня с 1944 года один. И сейчас я в КПРФ состою. Как я могу хорошо относиться? К кому? К этим, кто в телевизоре языком треплет, а ничего не делает? Я скажу, как отношусь, только ты не пиши. Бумага такого не стерпит. Сам он ни на что не жалуется. Пенсия хорошая (по его словам). Надбавки. Жить можно. Но все богатство – до блеска выдраенная квартира и пиджак с орденами. И еще он пытается понять – что произошло? И что делать? Почему разрушили страну, которую защищал он и миллионы других, из которых вернулись не все? Почему на прилавках масса книжонок, в которых на все лады поют ставшую модной песню о том, что войну мы едва не проиграли, а если и живы, то только благодаря союзникам? Я ответил себе на эти вопросы уже по пути домой. Вспомнил фразу, которую прочитал где-то в Интернете, на одном из военно-исторических форумов: «...мы, сегодняшнее поколение, виноваты в том, что проиграли войну, которую наши деды блистательно выиграли, и в мирное время сдали врагу страну, которую они своей жизнью и смертью своей в самой страшной войне с самым страшным врагом защитили...» Беседу вел Илья КРАМНИК 3’2005

«ВНИМАНИЕ!

РУССКИЕ ПАРАШЮТИСТЫ!ª Вяземская воздушно-десантная операция

После успешного контрнаступления советских войск в ходе Московской битвы по разгрому фашистских войск группы армий «Центр» к началу января 1942 года сложились благоприятные условия для окружения и уничтожения фашистских войск в районе Ржева, Вязьмы, Юхнова, Гжатска. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования 7 января 1942 года войскам Западного направления были определены задачи на окружение и разгром группы армий «Центр». Намечалось охватывающими ударами армий правого крыла Калининского фронта из района северо-западнее Ржева на Сычевку, Вязьму и войск левого крыла Западного фронта из района Калуги в направлении Юхнов, Вязьма с одновременным наступлением остальных армий Западного фронта на Сычевку и Гжатск окружить, расчленить и уничтожить основные силы группы армий «Центр» в районе Ржев, Вязьма, Юхнов, Гжатск. Для завершения окружения Вяземской группировки войсками Калининского и Западного фронтов Ставка предусматривала высадить воздушный десант в районе Озеречня, в 30 км юго-западнее Вязьмы. 24 января 1942 года командир 4-го воздушнодесантного корпуса генерал-майор А. Ф. Левашов получил боевую задачу по карте с легендой: «Тов. Левашову. Задача: 26–27.01. высадить корпус и

взять рубеж согласно карте. Цель – отрезать отход противника на запад. Жуков. 24.01.42 г. 13.00 часов». 26 января в 18.00 Левашов в присутствии членов Военного совета воздушно-десантных войск, командира транспортной группы, командования воздушно-десантных бригад объявил решение на десантирование и боевые действия корпуса. Решение сводилось к следующему. Основные силы корпуса десантировать югозападнее Вязьмы, в район Озеречня, Курдюмово, Комово. После завершения десантирования захватить район Ямково, Мосоково, Плешково, Азарово, перерезать основные коммуникации вяземской группировки противника и воспрепятствовать отходу войск фашистов из района Вязьмы на запад и подходу его резервов к Вязьме с запада. Содействовать войскам Калининского и Западного фронтов в завершении окружения вяземской группировки войск из группы армий «Центр» и ее разгроме. Часть сил командир корпуса решил выбросить для разведывательно-диверсионных действий на важные пути подхода противника к району обороны десанта и для связи с кавалерийскими корпусами, которые находились в тылу противника. 8-й воздушно-десантной бригаде (вдбр) следовало захватить рубеж Реброво, Гридино, Березники с задачей не допустить отхода противника из райо-

РУССКАЯ СЛАВА

Парашютный десант

3’2005

на Вязьмы вдоль дорог Вязьма – Смоленск и Вязьма – Дрогобуж. 9-я воздушно-десантная бригада должна была, удерживая рубеж Горячново, Иваники, Попово, воспретить подход резервов противника с запада. 214-й воздушно-десантной бригаде и отдельному артиллерийскому дивизиону корпуса предстояло сосредоточиться в районе Вяхоцкое, Плешково, Уварово (в центре обороняемого района) в готовности к проведению контратак против противника и усилению обороны 8-й и 9-й бригад. Для десантирования частей корпуса было сосредоточено на аэродроме исходного района 40 самолетов ПР-84 и 22 самолета ТБ-3. Десантирование проводилось с 27 января по 1 февраля. За это время было десантировано из 8-й вдбр – 2081 человек, из 214-й вдбр – 76 человек. 7 февраля 1942 года в район действий бригады начали выходить передовые подразделения 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова. Решением командующего войсками Западного фронта 8-я вдбр была подчинена командиру кавалерийского корпуса. В связи с изменением боевой обстановки в районе г. Вязьмы дальнейшее десантирование 4-го воздушно-десантного корпуса (вдк) было признано нецелесообразным. В течение февраля–марта 1942 года 8-я вдбр вела боевые действия в составе 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и овладела станцией Угра и городом Дрогобуж. Командующий Западным фронтом Г.К. Жуков, оценивая действия бригады, в приказе войскам фронта отмечал: «Ставлю в пример десантную бригаду всем войскам». В ночь на 7 апреля 1942 года 8-я вдбр была возвращена в состав 4-го вдк, который вел боевые действия на юхновском направлении. В связи с ухудшением обстановки на Западном фронте 10 февраля 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования передала из своего резерва 4й вдк Западному фронту. В этот же день корпус (в него входили 9-я и 214-я вдбр и корпусные части) получил задачу десантироваться в район Великополье, Шумшин, Желанье, после приземления нанести удар с тыла по обороне противника в общем направлении на Ключи и выйти на рубеж Песочня, Ключи, Тыновка, Леоново (25–30 км юго-западнее Юхнова), где соединиться с войсками 50-й армии для последующих совместных боевых действий против юхновской группировки противника. 50-я армия (командующий — генерал И.В. Болдин) получила задачу наступать навстречу 4-му вдк, прорвать оборону противника на Варшавском шоссе, выйти на рубеж Батищево, Выгорь, Ключи, Песочная и, соединившись с частями корпуса, нанести удар на восток в направлении Юхнова. Исходный район для десантирования был избран вблизи постоянного пункта дислокации 4-го вдк и включал аэродромы Люберцы и Внуково. Центром района десантирования частей корпуса являлась площадка приземления юго-западнее поселка Желанье.

Десантирование началось в ночь на 18 февраля и закончилось в ночь на 23 февраля. В ночь на 23 февраля десантировались командование и штаб 4-го вдк. Во время десантирования самолет с командованием корпуса был атакован фашистскими истребителями. Командир корпуса генерал-майор А.Ф. Левашов был убит, ранения получили несколько офицеров. Командование корпусом принял начальник штаба корпуса полковник А.Ф. Казанкин. Всего было произведено 612 самолето-вылетов, выброшено 7373 человека и 1525 парашютно-десантных мешков. Полковник А.Ф. Казанкин в ночь на 23 февраля установил связь с бригадами, которые к этому времени завершили сосредоточение в районах сбора: 9-я вдбр – в Свинцово, а 214-я вдбр – в Грядах. Была установлена связь с командованием 50-й армии, войска которой к 22 февраля подходили к рубежу Сапово, Савинки. Командир корпуса уточнил боевые задачи: 9-й вдбр с исходного рубежа лес севернее Глухово наступать в направлении Вязовец, Куракино и Ключи, овладеть Преображенском и Вязовцем и в дальнейшем уничтожить противника в опорных пунктах Песочная, Ключи и Тыновка, одним батальоном захватить станцию Угра; 214-й вдбр овладеть населенными пунктами Иванцово и Татьянино и к исходу 24 февраля выйти на рубеж Новая, Мохнатка, Леоново. 1-й партизанский полк, прикрывая район боевых действий с севера на рубеже Городянка, Свиридово, Андриянки, Бельдюгино, должен был не допустить противника со стороны Знаменки и Вязьмы и частью сил содействовать 4-му батальону 9-й вдбр в захвате станции Угра. В результате февральских боев части 4-го вдк в основном достигли рубежа, указанного командующим войсками Западного фронта, где должна была произойти встреча с войсками 50-й армии. Но 50-я армия не смогла сломить сопротивление противника, прорвать его оборону на Варшавском шоссе и соединиться с десантниками. В этой обстановке 4-й вдк вынужден был с 1 марта перейти к временной обороне рубежа ст. Вертерхово, Дубровня, Клучи, Горбачи, Тыновка, Юркино, Андроново, Новая, с тем чтобы произвести перегруппировку сил, пополниться боеприпасами и материальными средствами. Утром 6 марта войска корпуса перешли в наступление навстречу 50-й армии, но соединиться с ее войсками не могли и стали переходить к обороне. Мартовские оборонительные бои в целом для 4-го вдк закончились успешно. 3 апреля 1942 года вернулась 8-я вдбр. В это время 4-й вдк был переподчинен командиру 1-го гвардейского стрелкового корпуса. В течение марта и апреля части корпуса вели тяжелые оборонительные бои, и к первой половине мая 1942 года положение частей корпуса не изменилось. С тяжелыми боями корпус продвигался на запад и к 30 мая вышел в район Пустошки. После выхода частей 4-го вдк в район, удерживаемый войсками 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, 3’2005

РУССКАЯ СЛАВА

гитлеровское командование продолжало стягивать большие силы, чтобы очистить свои тылы от советских войск и партизан. С 29 мая по 3 июня 1942 года в помощь войскам 4-го вдк и 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу было десантировано из состава 23-й и 211-й вдбр более 4000 человек, 131 противотанковое ружье, 48 батальонных минометов и 184 ручных пулемета. В связи с резким изменением обстановки и нецелесообразностью удержания районов в тылу противника командующим войсками Западного фронта было принято решение выводить все действующие в тылу противника части на соединение с войсками фронта на участке обороны 10-й армии в направлении Кирова. Рекомендовалось использовать при выходе партизан их базы, так как к этому времени очень обострился вопрос с питанием и эвакуацией раненых. Для управления выходом все части, действующие в тылу, были сведены в группу, командование которой было возложено на командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. До выхода к своим войскам нужно было пройти с боями 160–200 км. 23 июня после упорного боя 4-й вдк вышел в район Жилино, где проходил фронт обороны 10-й армии, и соединился с нашими войсками. Действия 4-го воздушно-десантного корпуса в тылу противника сыграли положительную роль в период разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. За время напряженных боев во вражес-

ком тылу воины-десантники освободили около 200 населенных пунктов, прошли по тылам немецкофашистских войск свыше 600 км, уничтожили до 15 тысяч солдат и офицеров противника и много военной техники. Районы, занятые десантниками, немецкое командование обозначало табличками с надписью: «Внимание! Русские парашютисты!» и не рекомендовало посещать их немецким подразделениям и частям. Десантники, конники и партизаны, действовавшие в районе Вязьмы и Юхнова, сковали значительную часть сил 13, 43, 49 и 53-го армейских корпусов группы армий «Центр». Парашютисты отвлекли на себя довольно значительные немецкие силы, которые пришлось снимать с передовых позиций для наведения порядка у себя в тылу. Бывший немецкий офицер фон Нове так писал об этих боях после войны: «Русские парашютисты много дней контролировали лес и, лежа на ветках прямо на снегу, отбивали наши атаки. Только после прибытия с фронта танков и пикирующих бомбардировщиков удалось очистить от них дороги». Это был первый опыт проведения в ходе войны воздушно-десантной операции такого масштаба. Вследствие недостатков в организации и проведении (разновременность применения сил, отсутствие четкого управления в ходе высадки десантов, распыление сил в ходе операции, недостаток авиационных средств десантирования) Вяземская воздушно-десантная операция не достигла полностью своей цели, но тем не менее сыграла положительную роль в период разгрома противника под Москвой. Советский маршал Воронов, вспоминая войну, писал в своих мемуарах: «С большим сожалением нужно сказать, что мы, пионеры воздушного десанта, не имели разумных планов его использования». Закончилась война для ВДВ только в августе 1945 года, когда более 4000 десантников после высадки на аэродромах Харбина, Гирина и на Южном Сахалине полностью парализовали действия японской армии. Боевые заслуги воинов-десантников в ходе Великой Отечественной войны были оценены весьма высоко. Всем воздушно-десантным соединениям было присвоено звание гвардейских. Тысячи солдат, сержантов и офицеров ВДВ награждены орденами и медалями, а 296 человек удостоены звания Героя Советского Союза. Станислав АШИХМИН, полковник в отставке, участник Великой Отечественной войны, научный сотрудник Музея истории ВДВ

3’2005

Юные карбышевцы — кто они такие? В чем сущность этого движения? На эти и другие вопросы читателям нашего журнала отвечает заместитель председателя Движения юных карбышевцев доктор военных наук, профессор полковник Иван НИКОЛАЕВ. 26 октября 2005 г. исполнится 125 лет со дня рождения Героя Советского Союза генерал-лейтенанта инженерных войск Дмитрия Михайловича Карбышева. Подвиг его остался в памяти поколений, однако, как нередко бывает, многие из нас знают только о героической гибели не склонившегося перед врагом генерала. А ведь про Дмитрия Карбышева можно рассказать гораздо больше... Когда генералы Красной Армии попадали в немецкий плен, это всесторонне старалась использовать гитлеровская пропаганда. Тем более если иные из военачальников соглашались сотрудничать с противником. Привлечь на свою сторону немцы старались и доктора военных наук, профессора генерал-лейтенанта Д. Карбышева, так как он представлял для них особый интерес. Как известно, намеченный гитлеровцами «блицкриг» не удался, и в условиях, когда немецкие войска стали терпеть поражения на полях сражений Восточного фронта, для них весьма актуальными оказались проблемы создания устойчивой обороны на направлениях возможного контрнаступления Красной Армии. И именно для решения этих проблем и требовался богатейший боевой и практический опыт Дмитрия Михайловича, громадный научный

потенциал крупнейшего русского ученого-фортификатора. Имя его, участника пяти войн, было связано с самыми значительными событиями на театрах военных действий, которые вела Россия в первой половине ХХ в. Во время русско-японской войны храбрый офицер и талантливый инженер находился на Дальнем Востоке, наводил переправы, строил мосты, проводил рекогносцировку путей движения войск. Он всегда находился на самых ответственных участках, в пекле боев, рядом с солдатами и вернулся с войны с пятью боевыми орденами и тремя медалями. Инженерный опыт Карбышева потребовался и перед началом Первой мировой войны на западных рубежах Российской империи. Он в чине капитана стал разработчиком проекта, конструктором и производителем работ в Брест-Литовске — знаменитой Брестской крепости. Когда же начались боевые действия, Дмитрий Михайлович добился назначения в действующую армию, участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве на австро-венгерском фронте. Во время Гражданской войны он, сражаясь на стороне советской власти, занимался укреплением позиций в Поволжье, на Урале, в Сибири, на Украине. В должности началь-

УРОКИ МУЖЕСТВА

движении

ника 6-го военно-полевого строительства он руководил оборонительными работами вокруг Самары, где впервые осуществил на практике идею создания полевого укрепленного района, надежно прикрывающего тылы и являющегося плацдармом для развития наступления. Участвовал он и в советскофинляндской войне. Да и последняя служебная командировка генерала в Западную Белоруссию была связана с переоборудованием так хорошо известных ему долговременных сооружений времен Первой мировой войны. Когда в Белоруссии, неподалеку от Гродно, над районом, где по чертежам этого крупного военного инженера велось фортификационное строительство, раздался первый гул вражеских самолетов, Карбышев сразу же сказал, что остается в рядах сражающихся войск. Войска, в составе которых сражался Дмитрий Михайлович, оказывали упорное сопротивление врагу, но под напором превосходящих танковых и мотопехотных гитлеровских полчищ, вынуждены были отступать. Противнику удалось окружить некоторые наши части, и кольцо окружения сжималось все сильнее. Шел неравный, ожесточенный бой. Шестидесятилетний генерал был в самом его горниле. Вырваться из окружения удалось севернее Могилева. Однако при переправе через реку Карбышев был контужен и в бессознательном состоянии захвачен в плен. В Берлин срочно полетело донесение с запросом, что делать с советским генералом. Ответ последовал немедленно: «Любыми средствами добиться, чтобы крупный ученый Карбышев стал нашим. Это воля фюрера». Началась систематическая, длившаяся почти четыре года «обработка» Д. М. Карбышева. Как только не изощрялись фашисты, кого только не включали они в эту «обработку», чтобы склонить советского генерала на службу вермахту: и специалистов-психологов, и военных ученых, и предателей Родины. Видя безнадежность своих стараний, фашисты бросили Карбышева в берлинскую тюрьму. Молодчики в эсэсовских мундирах мучили его голодом, давали сильно соленую пищу, 3’2005

УРОКИ МУЖЕСТВА 62

лишая воды, не позволяли спать, включали в камере яркую лампу, свет которой резал глаза. Но и эти пытки не подорвали стойкости Дмитрия Михайловича. «Этот крупнейший советский фортификатор, — говорилось в найденном после поражения Германии отношении Управления инженерных войск вермахта, — кадровый офицер старой русской армии, человек, которому перевалило за 60 лет, оказался насквозь зараженным большевистским духом, фанатически преданным идее верности воинскому долгу и патриотизму». Резолюция на этом документе гласила: «Направить в концлагерь на каторжные работы, не делать никаких скидок на звание и возраст». А ведь фашисты обещали ему не только жизнь, но и портфель военного министра «новой России». Однако настоящие русские генералы не продаются и за министерский портфель. Мучители надели на Карбышева полосатую каторжную одежду. Ни унижения, ни адский труд в каменных карьерах не сломили волю генерала. Он непоколебимо верил в победу своего народа и укреплял эту веру у других военнопленных. Богатейший опыт, аналитический склад ума позволяли Дмитрию Михайловичу составлять из разрозненных фактов, которые он получал от прибывавших в лагерь военнопленных, объективные сводки о положении на фронтах и в мире, делать точные прогнозы последующих событий. «На все военные события мы смотрели глазами вашего генерала, а это были очень хорошие, верные глаза...» — вспоминал бывший узник лагеря смерти Маутхаузен канадский майор Селдон Сент Клер. Именно Карбышев возглавил в лагере группу военнопленных, которые в течение 5 месяцев, пользуясь пустыми консервными банками, рыли подземный ход для побега. Пройдя адскую череду фашистских лагерей, он везде вел агитационную работу среди военнопленных, был среди организаторов саботажей против издевательств и рабских порядков в лагерях уничтожений. Непокоренный генерал по3’2005

гиб в гитлеровском плену, когда до Победы оставались считанные месяцы — до той Победы, которую он приближал, даже находясь во вражеских застенках. Ему установлены памятники во многих городах бывшего СССР — в Омске, Бресте, Гродно, Могилеве, Киеве, в Москве на бульваре, названном его именем. В Москве на доме № 15 по Смоленскому бульвару, где он проживал со своей семьей до убытия в последнюю служебную командировку, на мемориальной доске высечен барельеф, изображающий профиль глубоко задумавшегося человека. Есть его барельеф и на здании Военно-инженерной академии, которую он окончил с золотой медалью в 1911 г. В Маутхаузене среди серых тяжелых гранитных стен лагеря смерти стоит белая мраморная глыба, из которой словно вырастает человек с приподнятым лицом, со скрещенными руками на груди и взглядом, бросающим последний вызов врагу. Именем Карбышева названы мощный океанский танкер, белоснежный пассажирский теплоход, железнодорожная станция в Сибири, многие школы, научноисследовательские учреждения, учебные заведения. По околосолнечной орбите между Марсом и Юпитером совершает свой путь малая планета Карбышев. И все это — дань нашего народа Дмитрию Михайловичу, Герою Советского Союза. Но и это не все. По инициативе соратников и учеников легендарного генерала Карбышева более 40 лет назад зародилось Движение юных карбышевцев, которое носит ярко выраженную патриотическую направленность. Оно воспитывает у молодежи чувство преданности и любви к Родине, как у настоящих патриотов. Тот, кто участвовал в Движении карбышевцев, никогда не предаст Родину, у него правильные ориентиры в жизни. В условиях, когда не стало пионерских и комсомольских организаций, когда идет подмена истинных ценностей у молодежи, особенно важно иметь такое движение, которое воспитывает у молодых людей лучшие человече-

В. Е. Цигаль. Арх. Р. А. Бегунц, Н. В. Ковальчук. Памятник Герою Советского Союза генерал-лейтенанту Д. М. Карбышеву. 1963 г. Фрагмент

Митинг, посвященный открытию памятника советскому патриоту Герою Советского Союза генерал-лейтенанту Д.М. Карбышеву, зверски замученному фашистами. Австрия, территория бывшего концлагеря Маутхаузен, июнь 1963 г.

ские качества, способствует тому, чтобы они вырастали настоящими людьми. Молодежи сейчас неизмеримо труднее, чем хотя бы 10–15 лет назад. На нее обрушилась вся мощь пропаганды западного образа жизни, западных лжеценностей, несовместимых с нашими устоями, миросозерцанием. На ее неокрепшее сознание льется с экранов телевизо-

школ носили имя Д. М. Карбышева. С его распадом лишь Россия, Белоруссия и Казахстан сохранили память об этом легендарном герое. Думается, что чиновники от образования в других, ныне суверенных государствах быстро стали забывать нашу совместную жизнь, где было все же больше хорошего, чем плохого. К тому же генерал Карбышев — личность вселенского мас-

Уцелевшие узники Освенцима, освобожденные Красной Армией. Январь 1945 г.

ров, видеосистем «море» крови, мордобой, культ «сильного и крутого» человека, решающего все свои проблемы ударом кулака или выстрелом из пистолета. Устоять в этих условиях, развить в себе чувство патриота, крепкого силой и духом человека юноше в одиночку практически невозможно. Поэтому столь важно иметь такое патриотическое движение, как карбышевское, которое является своеобразным заслоном от дурного влияния. Юные карбышевцы ведут большую поисковую работу по выявлению героев прошлого и настоящего, изучают историю Отечества, встречаются и переписываются с интересными и заслуженными людьми, оставившими значительный след в жизни города, области, республики, государства. В бывшем СССР более 300

штаба, показавшая всему миру, как должен поступать в труднейших обстоятельствах человек долга и чести — оставаться до конца верным Отчизне, не предавать Родину ни при каких условиях. Эту любовь и преданность он поддерживал среди всех окружающих, какой бы национальности они ни были. И это было самым сильным оружием в его «безоружной» борьбе с оголтелым врагом. Он доказал верность Родине. Его последние слова были: «Бодрее товарищи! Думайте о своей Родине, и мужество не покинет вас!» Кстати, о его подвиге в плену первыми сообщили оставшиеся в живых английские узники Маутхаузена. Таким образом, подвиг генера-

ла Карбышева наднационален, он интернационален. Поэтому отказаться в угоду узковедомственных, политических и «самостийных» амбиций от памяти о герое Великой Отечественной войны — это значит поступить нечеловечески и кощунственно. Тем отраднее, что есть еще много школ в России, Белоруссии и Казахстане, где не отказались от нашего общего прошлого, от своих героев. Более того, Указом Президента Казахстана Н. Назарбаева в 1994 г. средней школе № 26 г. Актобе присвоено имя генерала Карбышева. Через каждые два, а с 1998 г. через каждые три года проходят слеты юных карбышевцев, на которых подводятся итоги деятельности Движения карбышевцев за период между слетами. Им предшествует большая работа, проводимая в различных регионах Российской Федерации и странах Содружества коллективами школ, носящих имя Героя Советского Союза Д.М. Карбышева, а также организационная работа комитета, создаваемого по месту проведения слета. Очередной, XVIII слет юных карбышевцев проходил в г. Гродно, на базе средней школы № 15 при активном участии соединения инженерных войск Вооруженных сил Белоруссии с 4 по 9 мая 2004 г., когда братский белорусский народ отмечал 60-летие освобождения Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков. Участники движения могут сказать, что на просторах бывшего СССР начинается процесс все большего сближения молодежи, во имя счастья и благополучия которой генерал Карбышев отдал свою жизнь.

Заместитель председателя Движения юных карбышевцев доктор военных наук, профессор полковник Иван НИКОЛАЕВ 3’2005

РУССКАЯ СЛАВА

Командир дивизиона гвардейских минометов гвардии майор Друганов стоит у стереотрубы. Рядом на полу, у походной рации возятся радисты младшего сержанта Хромеева. В углу дремлет связной. Командный пункт расположился в полуразрушенном доме в Котельниково. На полу разбитые стекла, тряпье, поломанная мебель. Стены испещрены пулевыми отметинами. Между окном и дверью на балкон зияет пробоина от болванки, выпущенной немецким «тигром». Недалеко виден и он сам: обгорелый, с развороченной башней и беспомощно задранной вверх пушкой. Это следы недавних боев, после которых фашисты отступили от Котельниково и окопались на ближних от него высотках. Бой на подступах к Сталинграду, не затихая, длится уже двое суток. Майору, видимо, нестерпимо хочется спать, он трет воспаленные от бессонницы глаза и снова смотрит в трубу. Иногда он отрывается от линз, осторожно выглядывает в окно (отсюда до переднего края всего 400 м) и проверяет свои наблюдения.

К 60-летию Сталинградской битвы в Озерском районе осталось в живых лишь немного ее участников. Одному из них – Василию Алексеевичу Хромееву скоро исполнится 80 лет. В Сталинградском сражении он участвовал в звании младшего сержанта, в должности начальника радиостанции, обеспечивая связь в дивизионе гвардейских минометов. Его грудь украшают орден Отечественной войны II степени и медали «За оборону Сталинграда» и «За победу над Германией».

3’2005

НА БЛИЖНИХ ПОДСТУПАХ К СТАЛИНГРАДУ

Над командным пунктом повизгивают немецкие снаряды, свистят мины. Стены дрожат от взрывной волны, сыплется штукатурка. В воздухе иногда появляются вражеские самолеты. Тогда с разных сторон начинают неистово бить зенитки, сильнее содрогаются от мощных взрывов стены и в небе звучат пулеметные очереди наших истребителей. Воздушный бой скоротечен: не проходит и нескольких минут, как в землю врезаются горящие факелы немецких самолетов, оставляя в небе длинный темный шлейф дыма, а остальные, беспорядочно сбрасывая бомбы, спешат уйти в свой тыл… Даже ночью не прекращаются грохот и гул. В темном небе полыхают орудийные зарницы, гудят немецкие самолеты, причудливо переплетаются разноцветные пунктиры трассирующих пуль, ослепительно сверкают ракеты. Майор на минуту отрывается от трубы и озабоченно спрашивает Хромеева: – Как связь, Василий? – В порядке, товарищ майор! – Из бригады ничего нет? – Нет, товарищ майор! – Разведка, огневые? – Без изменений. – Передайте Попову, чтобы чаще сообщал. Хромеев передает приказание майора. Обстрел заметно усиливается. В дело вступают всё новые батареи противника. Чаще отвечает наша артиллерия. Гул нарастает. Снаряды и мины начинают рваться по соседству. В небе раздается гул моторов, слышится рев пикирующих самолетов и противный, воющий звук летящих бомб. Они рвутся совсем близко, там, где сосредоточена наша техника. Густым дымом заволакивает передний край. Стены неистово дрожат. Чаще стучат осколки. Майор подходит к рации, присаживается на корточки. – Хромеев, спросите Попова, что происходит у него. Огневой передайте: «Быть наготове!» Начальник разведки гвардии лейтенант Попов докладывает: – Наблюдаю усиленное движение в тылу противника, вражеские танки и самоходки сосредотачиваются в квадрате… – он называет закодированные координаты. – Судя по всему, занимают исходное положение для атаки. Майор развертывает карту, что-то подсчитывает и дает радистам данные для передачи на огневые позиции. – Передайте, чтобы выезжала батарея Буковского! – приказывает он. – Исполнение доложить! Хромеев наблюдает за майором. Сонливость и усталость прошли. Лицо делается строгим, почти суровым, движения – уверенными и точными. Он наконец обретает утраченное спокойствие. Так всегда бывает перед боем. Вражеский огонь достиг предельного напряжения. Временами нельзя различить отдельных выстрелов. Все сливается в сплошной гул. Трудно разобрать, когда бьет наша, а когда вражеская артиллерия. Майор, не отрываясь, смотрит в трубу. Он чтото заметил. Хромеев определяет это по жесткой

складке у рта и глухому ругательству, сорвавшемуся с губ. Василий уже без слов понимает его, и в момент, когда тот коротко бросает: «Попова!», гвардии лейтенант уже у микрофона. – Вражеские танки и самоходки пошли в атаку, с ходу ведут огонь… – докладывает он майору. – Отчетливо вижу: сзади автоматчики и пехота силой до батальона… Направление на развилку дорог… – Буковского! – нетерпеливо приказывает майор. Буковский докладывает, что установки гвардейских минометов готовы к открытию огня. Дым и пыль рассеиваются, открывая поле боя. Простым глазом видно, как немецкие танки и самоходки, лязгая гусеницами и стреляя из пушек, ползут к нашему переднему краю… За ними движутся группы солдат. Их много, они идут быстро, в полный рост. Буковский докладывает, что его установки готовы к открытию огня. Хромеев передает это майору, но тот как будто не слышит. И вдруг кричит, точно радисты где-то далеко: – Огонь! Летят секунды. Сколько их? Сказать трудно. Наконец все находящиеся на КП с облегчением слышат, вернее, угадывают ответное «Есть огонь!». Сквозь неистовый грохот боя различаются справа от КП знакомый говор и урчание «катюш». В воздухе в сторону врага устремляются огненно-дымные стрелы… Секунда, другая – и там, где стреляли бронированные машины с черными крестами, вдруг возникают грохочущие молнии, вихрем взлетает земля, и все заволакивается дымом. Когда рассеялась мгла, младший сержант Хромеев увидел громадные горящие факелы: их было четыре. То пылали немецкие танки. За ними там и тут темнели трупы немецких автоматчиков. Уцелевшие машины поспешно разворачивались обратно, но по ним уже прицельно ударили пушки и стоявшие в укрытиях советские самоходки и танки… А младшему сержанту Хромееву привиделась вдруг красавица Ока, чем-то похожая на Волгу, за которую бились гвардейцы. Далекое подмосковное село Клишино, где родился и вырос Василий, откуда он, не достигший еще восемнадцати лет, ушел в народное ополчение. Это потом, спустя полтора года, окончив краткосрочные курсы в Саратове, он был направлен в штаб дивизиона начальником радиостанции… Только в 1952 году вернулся солдат на родину. Профессии связиста Василий Алексеевич не изменил и в мирной жизни, более сорока лет отработав на АТС комбината «Рабочий». Ветеран войны и труда В.А. Хромеев до сих пор живет в родительском доме в с. Клишино. Вечерами в тенистом саду все чаще вспоминает солдат Волгу, Сталинград и боевых товарищей, с которыми отстоял Россию. События и фамилии, описанные выше, подлинные. Материал основан на рассказах В. А. Хромеева и материалах ЦА МО РФ. Владимир АБРАМОВ 3’2005

Вечная

В Москве, в Центральном музее Вооруженных сил, 27 февраля 2004 г. состоялось неординарное событие, о котором еще будут и говорить, и спорить, ó прошла выставка ´Память о Сталинградеª.

ПАМЯТЬ И БОЛЬ...

П О М Н И , В РА Г, С ТА Л И Н Г РА Д !

СОТРУДНИЧЕСТВО

В 2004 г. редакция журнала «Воинское братство» побывала на открытии выставки Министерства культуры России, Центрального музея Вооруженных сил России и германо-российского музея «Берлин–Карлсхорст». К сожалению, этот материал не вошел в текущий номер журнала, но мы решили, что в дни празднования 60-летия Победы необходимо вернуться к этой теме. Наш корреспондент подготовил этот материал.

Журналистский штамп требовал бы назвать процедуру открытия выставки торжественной: в зале — офицеры и генералы в парадных мундирах, много известных людей, родные и близкие павших героев, молодые солдаты и седые ветераны, вот-вот прибудут министр культуры РФ и германский посол, играет небольшой оркестр. Но насчет прошедших торжеств... язык не поворачивается, рука не пишет. Очень уж это болезненная тема — «Сталинград», что с кавычками, что без. Не зажили и не могут зажить раны солдат Сталинграда. В названии выставки есть подзаголовок «...в немецкой и российской памяти». За многие годы мы привыкли к нашей памяти о Сталинграде. И поэтому не только автору сложно писать этот материал, но и многим — особенно ветеранам — 3’2005

будет нелегко его читать. Немудрено: понятия «немец» и «фашист» были в дни Великой Отечественной войны почти неразделимы, а враг известен. Гибли в боях, под бомбежками, под пулями карателей родные и близкие наших людей, гибли боевые товарищи и даже совсем малоизвестные заморские союзники. Каждый солдат в ненавистной форме мышиного цвета был безусловным врагом, которого следовало немедленно уничтожить, потому что он на нашей земле и мы его сюда не звали. Да есть ли в России — как, впрочем, и в Германии — хоть одна семья, не обожженная той войной? Нет таких семей. Но со дня Победы прошло 60 лет, давно отгремели те бои, выросло новое поколение людей. Дети, внуки, правнуки. Как жить двум нашим, безусловно великим, народам дальше? Может быть, так, чтобы доказывать величие свое не в битвах, а прилагая все усилия, чтобы их впредь никогда не было? Для внуков и правнуков это важнее былой боли, былых притеснений и обид. На взгляд автора, эта мысль и владела организаторами прошлогодней выставки, в этом наш долг как наследников павших в двух величайших бойнях XX в., где немецкие и российские солдаты были врагами. И именно эта мысль звучала из уст высоких и уважаемых лиц, выставку открывавших. Во всяком случае,

Титульный лист журнала «Фронтовая иллюстрация». Август 1942 г.

стра, и посла, но не мог (это символично) точно сказать, кто из них сформулировал следующую мысль: воюют не сами по себе танки, самолеты, пушки. Страдают, гибнут, горят заживо солдаты, люди из плоти и крови, которые в этих танках и самолетах сидят. Они же, впрочем, и нажимают на гашетку, и бьют штыком в рукопашной... Мысль эта была как бы общей для выступавших. Высказывали ее опытные, много повидавшие, немолодые уже, облеченные высокими полномочиями люди.

А может, это были слова другого выступавшего — начальника Центрального музея полковника авиации Александра Никонова? Или их произнес видный военный историк, писатель генерал-полковник в отставке Борис Уткин? Вообще, спокойная, очень точная речь генерала Уткина, красивого седого человека в парадной форме, при многих наградах, произвела на зал огромное впечатление.

С немецкой стороны высокий статус выставки подчеркивало присутствие и выступление Чрезвычайного и Полномочного Посла Германии в Российской Федерации г-на доктора Ханса Фридриха фон Плотца. Автор этих строк сидел в зале, слышал выступления и мини-

Титульный лист газеты «Das 12 Uhr Blatt». 30 января 1943 г.

в таком духе, как показалось автору, говорил взявший первое слово министр культуры РФ Михаил Швыдкой. В непростых российско-германских отношениях министр не новичок: его попытки решения (а существуют ли они, верные здесь решения?) проблем реституции культурных ценностей одни всячески приветствовали, другие осуждали. И все были вроде бы по-своему правы... что лишь подтверждает мысль о необычайной болезненности этих вопросов — проклятых вопросов тяжелейшей войны, одним из символов которой стало слово «Сталинград».

Однако вернемся к содержанию выставки. Немного обидно, что это все-таки детище германское. В Германии ее видели тысячи и тысячи людей, а мы — впервые. Принципиальное отличие «Памяти о Сталинграде» от других военно-музейных начинаний: были представлены в основном не вещественные предметы эпохи, а фотографии, плакаты, копии картин, письма, газет-

3’2005

ные публикации, архивные документы тех страшных дней. Словом — бумаги. Но эти «бумаги» производят впечатление более сильное, чем подбитые танки, искореженные пушки, пробитые каски. Ведь за каждым документом, к сожалению, как правило, давно погибший человек — полководец, офицер, солдат, подросток, роющий окопы, медсестра. Или «нечеловек» — ведь именно нелюдью были Гитлер, Геббельс... И из этих старых документов явственно видна страшная вина во всем случившемся одних и хоть какое-то оправдание других, объяснение действий третьих, величайший подвиг четвертых. Есть и отлично изданный каталог выставки. Для россиян, особенно молодежи, этот каталог был бы стократ по-

СОТРУДНИЧЕСТВО

Плакат «Сталинград». Сталинград, 1942 г. Художники: Дени, Долгоруков

3’2005

Противотанковое заграждение с лозунгом «Ни одного немца не выпустим живым из Сталинграда!». Сталинград, 1942 г.

лезней иных псевдопатриотических и псевдоисторических бредней о Сталинграде, навязываемых нам со знаком то плюс, то минус, в зависимости от политических взглядов хозяев желтой, красной или коричневой прессы. Собственно, это даже не каталог в обычном смысле, а хорошая — около 200 страниц — книга большого формата, где на двух языках (русском и немецком) исследуется ход одного из величайших в мировой истории сражений. Причем первую часть книги составляют изыскания видных исследователей, историков, публицистов. Что-то в их мнениях может показаться российскому читателю спорным, даже неприемлемым, а уж странным и непривычным — точно. Важно другое: немецкие авторы не вычисляют, где, в какой битве пало больше солдат и с чьей стороны, не пытаются (что характерно для многих англо-американских историков) решить вопрос о приоритетах: Сталинград ли, Курская дуга, бои под Эль-Аламейном или высадка в Нормандии «главнее». Нет, они отсылают читателей к самостоятельному осмыслению этих страшных, но и героических событий на берегах Волги. Между прочим, эвфемизмов в духе хрущевских времен в Германии не было никогда: Сталинград здесь всегда был Сталинградом. Автор же этих строк изучал в школе... Волгоградскую битву. Упомянутое осмысление — и в этом его гуманистическая сущность — неизбежно приводит к выводу, о котором мы уже говорили: солдат, офицер, генерал — любой профессиональный военный, человек, умеющий держать в руках оружие, тем более мастерски им владеть, — должен сделать все, чтобы это его искусство осталось невостребованным. Как в наивной старой песне про «рисунок мальчишки». Есть и другой рисунок, уже не из песни про «солнечный круг». Любой, кто увидит страшную картину немецкого художника Курта Ройбера «Сталинградская мадонна», придет к этому выводу еще быстрее. Ну а Ройбер умер в плену в 1944 г. Как гитлеровская, так и наша пропаганда сталинских времен в средствах не стеснялись. Геббельс и не скрывал, так и говорил: «Чем нелепее ложь, тем легче в нее верят». У нас в ходу был еще более циничный прием: «пропаганда наоборот» — преступ-

ное умолчание. Всем известно глубоко патриотичное, временем оправданное высказывание генерала Чуйкова: «За Волгой для нас земли нет». Для солдата — да, а для гражданского населения огромного Сталинграда — не поля боя, а города? Эвакуировать его вовремя было и можно, и должно. Но — не было сделано. Что со всеми этими женщинами и детьми сталось — догадаться нетрудно. Мы не всегда хотели быть догадливыми — материалы выставки заставили. Именно нас, россиян, не немцев — их-то семьи были тогда в далекой Германии! Старая военная поговорка гласит: «Никакая война не окончена, пока не похоронен последний павший на ней солдат». Мясной Бор, где по сей день не захоронены тысячи и тысячи бойцов Красной Армии, от Сталинграда географически очень далек, но подумать и сравнить немецкий и российский подходы к этой печальной проблеме стоит. Немцы, как известно, люди аккуратные, даже педантичные. Тем более наглядна одна «сталинградская» цифра: в Россошке (30 км от Волгограда) имеется немецкое военное кладбище. Его опоясывает стена длиной 470 м, на ней выбиты имена всех опознанных из числа погребенных здесь. И все-таки точно неизвестно, сколько их здесь лежит — от 40 до 50 тыс., по разным оценкам. Только вдумайтесь, читатель: разница в целую дивизию! Понятие «Сталинград» давно стало нарицательным. Для одних оно означает бессмертный подвиг и славную победу, для других — полный крах, разгром,

бесчестье. Выставка «Память Сталинграда» создавалась для того, чтобы у этого слова появилось и новое значение: «примирение», «понимание». Ведь судьбы наших народов переплетались на протяжении веков не только на полях брани. Пушкин назвал как-то писателя Фонвизина «из русских распрарусским». А ведь фамилия его писалась «фон Визен»! Новому пониманию прошлого между нашими народами способствуют и компенсации жертвам фашизма, с некоторых пор выплачиваемые германской стороной. А еще нам — и русским, подразумеваю здесь все народы бывшего СССР, равно проливавшие кровь на той войне, и немцам, а с ними венграм, румынам, австрийцам, следует чаще вспоминать бессмертные слова Юлиуса Фучика: «Люди, будьте бдительны!» Мир хрупок. Нарушить его легко, устранить последствия войн трудно. Вспомним: советские войска были выведены из Австрии лишь в середине 1950-х, а полноценный мир с Японией не заключен и по сей день. И если организаторам «Памяти Сталинграда» хоть на малую толику удастся улучшить международное понимание, сделать наш мир чуточку безопаснее — их задача будет выполнена. Выставка имела большой резонанс. Наш журнал публикует подборку о наиболее интересных материалах выставки. Все иллюстрации взяты из каталога «Памяти Сталинграда», за что выражаем благодарность организаторам выставки. Выставку посетил Евгений ГЛАДКОВ

Вилли Зитте (род. 1921). Пережившие войну. 1963 г.

3’2005

ОРУЖИЕ

ПОБЕДЫ ОРУЖИЕ КОНСТРУКТОРА ГРАБИНА

Бывают такие встречи с людьми, которые не просто остаются памятными, становятся не просто драгоценным воспоминанием, но врываются в жизнь, как-то по-новому определяя ее, преподносят некий важный человеческий урок, который не сразу и осознается, но открывается лишь со временем. Именно такой стала для меня тридцать лет назад встреча с выдающимся конструктором артиллерийского вооружения Василием Гавриловичем Грабиным. Примечательно, что столь глубокое впечатление и воздействие произвела на меня встреча с конструктором, хотя в своих литературных увлечениях я был далек от его научных и государственных забот. Видно, это лишь доказывало то, что не род занятия сам по себе определяет человека, но характер и масштаб его личности, его способность понимания вещей этого мира. В то время я служил заместителем командира мотострелковой роты на Высших офицерских курсах «Выстрел» в подмосковном Солнечногорске. Был эдаким молодым литераторствующим офицером, старшим лейтенантом. Следил в большей мере за художественной литературой, чем военной, и избегал читать военные мемуары, но воспоминания «Оружие Победы» Василия Гавриловича Грабина, публиковавшиеся в журнале «Октябрь», почему-то привлекли мое внимание. Конечно, генерал-полковник, Герой Социалистического Труда, лауреат четырех Государственных премий, конструктор лучших в мире противотанковых пушек в годы Великой Отечественной войны — ЗИС-2, ЗИС-3 для танков КВ и Т-34! Но было и личное отношение: мой отец Иван Ефимович, в годы войны был наводчиком пушки ЗИС-3, четыре года на передовой, пока в сорок четвертом не был ранен, лишившись левой руки. В своих скупых воспоминаниях он так или иначе рассказывал мне об этой замечательной пушке. Но каково было мое удивление, когда из воспоминаний Василия Гаври-

3’2005

ловича я узнал, что он жил в моей родной станице Старонижестеблиевской, на Кубани. Работал помощником у своего отца на нашей станичной мельнице. Более того, именно со станицей был связан крутой поворот в его судьбе, о чем он и рассказывал в мемуарах. Для меня это было поразительно и потому, что в станице об этом не знали и никакие краеведы об этом уже не ведали. Приведу это место его воспоминаний: «Тогда мне было четырнадцать лет. Мы жили в станице Старонижестеблиевской Краснодарского края. Мы были не казаками, а так называемыми иногородними. Иногородние своей земли не имели, батрачили у богатых казаков или занимались ремеслами. Отец работал мукомолом на мельнице, а я помогал ему и машинисту. За это хозяин платил мне пять рублей. Накануне нового сезона, как обычно, на мельнице шел ремонт. Машинное отделение мы с машинистом привели в порядок довольно быстро, а у отца дел было столько, что мы с ним были вынуждены приходить из дома гораздо раньше положенного, а уходить гораздо позднее; кроме того, работали и в воскресенье. В самый разгар ремонта хозяин

вызвал меня в кочегарку. Когда я пришел, он с кочегаром стоял у зольной ямы. Яма была глубокая, и в ней полно золы. И вот он приказывает, чтобы я лез в яму и выбрасывал золу. Мне стало обидно до слез. Мы с отцом и так почти круглые сутки работаем, а он мне еще одно дело дает. Каково отцу без меня будет? Я решил не подчиниться этому приказу. Хозяин стал на меня кричать, ругаться, я молчал, но в яму не лез. Он начал прямо-таки бесноваться, совал кулаками мне под нос. Во мне все вскипело. Я озлобился и сказал: — Не полезу! Он даже завизжал, я думал, сейчас меня ударит. Кочегар стоял молча, пораженный моим неповиновением. — Изувечу, змееныш, лезь в яму! Я тебя на работу взял, чтобы ты с голоду не подох, я кормлю тебя, а ты, неблагодарная свинья, так мне отплачиваешь!.. Больше я сдерживаться не смог. — Да, хорошо вы кормите меня… Я работаю, как и взрослые, а мне платите в месяц пять рублей. На эти деньги мешка муки не купишь. А сами вы ничего не делаете, ходите — руки за спину, а весовщик собирает гарнцевый сбор, и эти гарницы засыпают в ваши мешки.

Я работаю, а вы не работаете!.. Сам не знаю, откуда у меня такие мысли появились. Когда я выпалил все это, хозяин смотрел на меня вытаращенными глазами, потом он разразился такой ужасной руганью, какой я ни прежде, да и потом никогда не слышал. — Ах вот ты какой!.. Мало того, что не дали тебе подохнуть с голода, так ты теперь за хозяйским, за моим полез! Ишь ты, оборванец, босяк, с грязными лапами куда полез! Да я тебя сгною в тюрьме… Я опять не выдержал: — Мои грязные руки кормят меня… А вот ваших сыновей с белыми руками какие их руки будут кормить? Посыпалась брань пуще прежней. Он стал буквально невменяем. — Мои дети будут горными инженерами, — под конец прокричал он, — а вот ты, серый, неграмотный, умрешь в нищете и грязи! Не я, горькая обида за меня сказала: — Нет, это я буду горным инженером, а ваши сыновья не будут! Он заорал и начал толкать меня в яму. Он толкал, а я сопротивлялся ему изо всех сил. Хоть и худой был тогда, а жилистый». Молодой Грабин вынужден был уйти с мельницы. И покинув станицу навсегда, подался в Екатеринодар. Там в марте 1920 года на Соборной площади он и увидел четыре знаменитые трехдюймовые пушки, ведущие огонь за Кубань. Молодой пытливый человек был очарован пушками и поражен тем, как это они ведут огонь, не видя цели, то есть с закрытых позиций. Это видение и сыграло в его жизни решающую роль. «Наверное, этот незабываемый эпизод на Соборной площади Екатеринодара, как и рассказы отца, — вспоминал конструктор, — сыграли немалую роль в том, что я решил связать свою жизнь с артиллерией — поступил в артиллерийское училище, окончил его, прослужил несколько лет строевым командиром, а затем — академия». Хозяином станичной мельницы, как я знал по рассказам старожилов, был некто Федоренко. Его мельница на окраине станицы сохранялась до февраля 1943 года, пока отступающие с Кубани немцы не взорвали ее. Долгие годы среди поля торчала каменная глыба — остаток этой мельницы. В семидесятые годы от нее решили избавиться. Вырыли котлован, столкнули ее туда и

заровняли поле. Теперь уже ничто не напоминало о мельнице. О сыновьяхинженерах хозяина мельницы Федоренко ничего не известно до сего дня. Узнав, что конструктор Грабин жил в моей родной станице, я решил встретиться с ним. Так 9 апреля 1975 года я оказался в подмосковном Калининграде (ныне город Королев) у домадачи Грабина, построенной по его собственному плану, и, как я позже узнал, архитектура дома была устроена по принципу артиллерийской системы… У калитки меня встретил сам Василий Гаврилович — в легком черном пальто и каракулевой шапке-скуфье, какие тогда носили государственные деятели. Поздоровавшись и пристально посмотрев на меня, он задал первый и очень характерный вопрос для людей, живших на Кубани: «Вы из казаков или иногородних?» На это я ответил, что того антагонизма между казаками и иногородними, который он имеет в виду, я уже не застал. Мы проговорили с ним до вечера. Забегая вперед, следует сказать, что его воспоминания «Оружие Победы», опубликованные в журнале «Октябрь» и готовившиеся тогда в издательстве политической литературы, были уничтожены. Набор их был рассыпан, а верстка книги сохранена чуткими редакторами подпольно. Книга вышла только в 1989 году, когда Василия Гавриловича уже не стало. По всей видимости, выход книги был остановлен тогдашним министром обороны Д. Ф. Устиновым, так как воспоминания конструктора нарушали привычную и благостную картину того, как ковалось оружие Победы и, в частности, как создавались противотанковые пушки накануне и в годы Великой Отечественной войны. Что же содержали воспоминания конструктора, раскрывающие суть его подвига, какую такую правду, что и столько лет спустя она оказалась нежелательной и даже крамольной? Правда эта, как понятно, не содержала уже никаких военных секретов, но была нравственного и этического характера, касалась долга, чести, совести — то есть того самого драгоценного в человеке, что по недоброй традиции оказывается особенно гонимым у нас в России… И довольно часто — не по злому умыслу, а из «убеждений». То есть это странное и неестественное положение стало у нас возможным тогда, когда возобладали люди «идейные», от-

вергающие духовную природу человека и подменяющие ее идеологией, которая бывает на каждый час своя… То есть люди, отвергавшие народные начала жизни и впадавшие в произвольные влияния. Дело в том, что к началу тридцатых годов конструкторская мысль уси-

1921 год. Курсанты Петроградского артиллерийского училища. Слева — В. Грабин

ленно искала решения научно-технических проблем, связанных с созданием орудий, отвечающих новым требованиям. И едва ли не самой сложной задачей здесь было создание новой дивизионной пушки, самой массовой, взамен знаменитой трехдюймовки. Но в среде военных специалистов преобладала идея создания так называемой универсальной пушки, в равной мере пригодной для борьбы как с наземными, так и с воздушными целями. Это была старая французская идея, соблазнявшая умы генштабистов еще в дореволюционной русской армии. В несколько видоизмененном виде она перекочевала к американским конструкторам и специалистам других стран. Эта внешне заманчивая идея была ошибочной, так как перекрывала всякую возможность создания эффективных как противотанковых, так и зенитных орудий. Кроме того, военных специалистов, причем на самом высоком уровне, соблазняла идея создания пушек, основанных на динамо-реактивном принципе. Настойчивым проводником ее был М. Н. Тухачевский, в то время на-

3’2005

ОРУЖИЕ 72

чальник вооружений Красной Армии. И все бы ничего, но идея была столь всеохватывающей, что грозила вытеснить ствольную артиллерию и оставить армию без противотанковых пушек. Вся сложность и неразрешимость ситуации состояла в том, что заказчиком орудий были военные, Главное артиллерийское управление. Конструкторские же бюро лишь выполняли заказы по заданным им параметрам. И вмешаться в заказ конструкторы не могли, даже если и сознавали непригодность создаваемых ими орудий в современной войне. Конструктор Грабин с единомышленниками с самого начала своей деятельности вопреки новомодным западным веяниям задумал создание дивизионной пушки специального назначения, то есть массового противотанкового орудия. Но в 1933 году конструкторское бюро ГКБ-38, где Грабин работал после академии, было ликвидировано. Все сооружения и оборудование передавались конструкторскому бюро, занимавшемуся реактивной артиллерией, а приверженцам классической ствольной артиллерии было предложено «самоопределяться»… Молодые конструкторы, понимая всю ошибочность такого решения, чреватого тяжелыми последствиями, обратились с письмом к М. Н. Тухачевскому: «Совершается роковая ошибка… Просим помочь исправить ее». Но Тухачевский, как приверженец только реактивной артиллерии, не только не наложил никакой резолюции на обращение к нему по столь важному вопросу, не только не принял конструкторов, но через адъютанта передал, что зря, мол, они этим занимаются… И тогда группа из двенадцати конструкторов во главе с В. Г. Грабиным решила оставить столицу и устроиться на одном из приволжских заводов, в Горьком. Но завод не занимался опытноконструкторской работой, не желая брать на себя ответственность, а лишь изготовлял орудия по уже разработанным образцам. Это стало поистине душевной травмой для Василия Гавриловича. «Как же так, — недоумевал он. — Как можно так подходить к вопросу, связанному с обороной страны. Ведь у нас нет сильных артиллерийских КБ. Было одно ГКБ-38, и его ликвидировали…» Нет, думал он, дальше тянуть нельзя, надо действовать. И он решил бороться за правду. Но где искать поддержки? К начальнику вооружений Тухачевскому не обратишься. К инспек3’2005

тору артиллерии Роговскому — тоже. К начальнику Главного артиллерийского управления Ефимову — тоже вряд ли стоило обращаться. И тогда Грабин обратился в Народный комиссариат тяжелой промышленности, к начальнику Главного военно-мобилизационного управления Ивану Петровичу Павлуновскому. Об этом поворотном событии в его жизни Василий Гаврилович вспоминал: «Нервы хорошо о себе на-

Но Павлуновский оказался человеком технически грамотным. Выслушав доводы Грабина, он пошел на доклад к наркому тяжелой промышленности Г. К. Орджоникидзе, пошел просить разрешения конструкторскому бюро В. Г. Грабина «легально» работать над проектом. Орджоникидзе тоже понял всю сложность и необычность ситуации и посчитал делом чести и долга Наркомата тяжелой промышленности

В. Г. Грабин с сыновьями

поминали. В самом деле, какой-то безвестный конструктор приехал доказывать, что начальник вооружений и инспектор артиллерии ошибаются в выборе дивизионной пушки. Как на это посмотрит начальник ГВМУ? Тем более, что это управление призвано выполнять заказы народного комиссара обороны, а не диктовать ему, какую пушку нужно принимать на вооружение. Но отступать я не мог, так как был глубоко убежден в том, что военные товарищи заблуждаются. Эта ошибка обнаружится только во время войны, и она может стать для нас роковой».

включиться в создание такой пушки, выделив для этого необходимые средства. Причем, понимая весь трагизм разгоревшейся борьбы пока что в области идей, от исхода которой зависит конечный результат — получит ли армия настоящую дивизионную пушку или нет, — Павлуновский предложил заявить о работе конструкторов над новой пушкой лишь тогда, когда будет изготовлен ее опытный образец, так как на уровне проекта прихлопнуть новую пушку сторонникам универсализма будет проще. Таким образом, конструкторское бюро Грабина вопреки намерениям во-

енных включилось в изготовление альтернативной пушки. При этом надо было изготовить ее опытный образец не позже чем будут представлены на испытания универсальные и полууниверсальные пушки… Задача была не из простых. Так началось создание пушек Ф-20 и Ф-22. Предстояла тяжелая борьба. Ведь было ясно, что военные так просто не откажутся от обуревавшей их идеи универсализма. Но тогда могло сложиться такое положение, что к началу войны самой современной дивизионной пушкой окажется старая трехдюймовка. Надо было во что бы то ни стало быстро создать опытный образец новой пушки. А там — конструктор был уверен, что «найдутся умы и силы, которые смогут разобраться в допущенных грехах и исправить их». Конструкторское бюро Грабина выходило, что называется, на первую линию борьбы с четким убеждением: «Нет, мы не будем рабами Запада. Не станем заимствовать их конструкторские схемы, а создадим свои, отечественные пушки из отечественных материалов». И что немаловажно — изготовляемые на отечественном оборудовании. На проектирование пушки отводился малый срок — восемь месяцев, который коллектив КБ сократил до семи. Пушка Ф-22 явилась первым орудием КБ Грабина, запущенным в серийное производство. Отказаться окончательно от принципа универсализма в ней еще не удалось, столь сильным было сопротивление его приверженцев. Во всяком случае, М. Н. Тухачевский обращался с письмом к Сталину о прекращении работ над этой пушкой. Ситуация переломилась лишь после того, как на заседании Государственного Комитета Обороны Сталин подвел итог многолетнему конфликту военных и конструкторов: надо прекратить заниматься универсализмом, это вредно… Молодое конструкторское бюро В. Г. Грабина на приволжском заводе изначально попало в странную ситуацию, которая сложилась по причине жесткой идейной борьбы в области вооружения. Коллектив выполнял заказы не военных, не Главного артиллерийского управления, как должно быть по тогдашнему порядку вещей, а работал по разрешению и под покровительством Наркомата тяжелой промышленности и его главы Г. К. Орджоникидзе. Кроме того, КБ создавало пушки не по тактико-техническим данным, задавае-

мым военными, а по своим и, как правило, по собственной инициативе. Более того, КБ считало, что военные ошибаются, и непроизвольно вступало в конфликт с ними то по модной идее универсализма, то по увлечению динамо-реактивной артиллерией, то, как в самом начале войны, когда военные полагали, что потребности в пушках уже удовлетворены… Не вступать в конфликт с военными конструкторы не могли, так как слишком уж дорогой была цена этих разногласий. Речь ведь шла не о чьих-то убеждениях, а о том, будет ли армия оснащена современными противотанковыми пушками или нет… После принятия на вооружение пушки Ф-32 для танка КВ конструкторское бюро разработало и создало пушку для танка Т-34 — Ф-34. И тут события приняли странный характер. Завод изготовлял пушки, их устанавливали на танки и отправляли на фронт. И никто не говорил о том, что пушка не принята на вооружение. Военные не только не представили пушку правительству для принятия ее на вооружение, но не удосужились дать ей оценку по результатам испытаний. То есть конструкторское бюро и завод изготовляли пушки, по сути, нелегально. Пушка была запущена в производство без принятия ее на вооружение… Положение было рискованное. И когда представился случай, В. Г. Грабин сделал об этом сообщение на заседании ГКО. И только после этого пушка была испытана и принята на вооружение. Этот поразительный факт не был чьей-то оплошностью или недосмотром. Он передает как атмосферу, царившую в высшем военном руководстве, так и условия, в которых приходилось работать коллективу Грабина. Это подтверждается и тем, что еще более странная ситуация сложилась позже с легендарной пушкой ЗИС-3, явившейся вершинным достижением конструкторской мысли. Итак, завод изготовил опытный образец новой пушки ЗИС-3, к которому конструкторы шли долгим путем. Пушка вбирала в себя все лучшие достижения предшествующей работы коллектива и представляла собой 76-мм ствол, наложенный на лафет пушки ЗИС-2, что позволяло сразу же увеличить выпуск пушек в три раза. Причем работа была проведена так, что о пушке не знал никто — ни в Главном артиллерийском управлении, ни даже Наркомате тяжелой промышленности. Но

представить новое орудие, так необходимое фронту, было некому. Наконец появилась возможность представить пушку маршалу Кулику, возглавлявшему Главное артиллерийское управление. Смотр был назначен на 22 июля 1941 года. Военные специалисты осмотрели орудия. Ничто вроде не предвещало грозы. Но, подводя итоги, маршал Кулик вдруг сказал: «Вы хотите заводу легкой жизни в то время, когда на фронте льется кровь. Не нужны нам ваши пушки!.. Поезжайте на завод и делайте больше тех пушек, которые идут в производстве». Это было столь неожиданно и ничем не мотивировано, что все находившееся там специалисты опешили. Грабин был поражен таким решением. Он встал и молча пошел на выход, Никто его не остановил, никто ничего не сказал. Это был такой удар, после которого не каждый мог оправиться. А главное — срыв увеличенной программы выпуска пушек, которая была поставлена перед заводом. Срыв мобилизационной программы, по которой за счет внутренних резервов, то есть за счет конструкторских и технологических решений, достигалось значительное увеличение количества выпускаемых пушек. И в конце концов коллектив достиг выпуска такого количества пушек, которое было под силу пятнадцати таким заводам, как приволжский. Но что надо было делать теперь, когда пушка ЗИС-3 оказалась отвергнутой без всяких объяснений? И тогда конструктор В. Г. Грабин пошел на рискованное и опасное решение: запустить в серийное производство отвергнутую, то есть не принятую на вооружение пушку… И странное дело, пушки партиями уходили на фронт, но ни Главное артиллерийское управление, ни Наркомат тяжелой промышленности заводу ничего не говорили. Словно ничего не произошло. К концу ноября уже сотни пушек находились в армии, а пушку никто узаконивать не собирался. 4 января 1942 года состоялось заседание Государственного Комитета Обороны, на котором работа КБ Грабина и завода подверглась резкой критике. Дело в том, что конструктор докладывал о работе коллектива по мобилизационной программе, о том, как за счет конструкторских решений и технологических изменений можно многократно увеличить выпуск пушек. Но прагматическим руководителям страны 3’2005

ОРУЖИЕ 74

нужен был конкретный и немедленный результат и не вполне понятен был тот путь, которым это достигается. Сталин раздраженно упрекнул Грабина в том, что тот оставит страну без пушек: «У вас конструкторский зуд: вы хотите все менять и менять. Работайте, как работали раньше!» В тяжелом, безнадежном состоянии Василий Гаврилович покинул Кремль. Его страшила не собственная судьба, которая могла повернуться трагически, а то, что возврат к старой технологии грозил резким снижением количества выпускаемых орудий. Теперь-то страна действительно могла остаться без пушек. Бессонную ночь он провел в бомбоубежище, уже готовый ко всему. Но рано утром, еще затемно его вызвали к телефону. Звонил Сталин: — Вы правы… ЦК, ГКО и я лично высоко ценим ваши достижения. Спокойно продолжайте начатое дело. Тут-то Грабин и решил сообщить Сталину о «незаконнорожденной» пушке ЗИС-3 и просил представить ее на смотр. Сталин согласился, и пушки были доставлены в Кремль. Верховный с большой группой военачальников долго осматривал пушку. Наконец сказал конструктору: «Эта пушка — шедевр в проектировании артиллерийских систем. Почему вы раньше не дали такую прекрасную пушку?» Что мог сказать на это конструктор? Не расскажешь же ее странную историю, после чего могли последовать жесткие «оргвыводы». И Василий Гаврилович ответил так, как только и можно было ответить: «Мы еще не были подготовлены, чтобы так решать конструкторские вопросы…» Многие из присутствующих хорошо знали о том, что на фронте находится уже не менее тысячи пушек ЗИС-3 и артиллеристы оценивают ее высоко. Но никто об этом не сказал… Как теперь видится, такое положение складывалось не по причине «тоталитаризма», коим теперь все «объясняют» интеллектуально немощные, а то и лукавые исследователи нашей трудной истории. В том-то и дело, что самые сложные ситуации, причем во всех областях, в том числе и в создании артиллерии, положительно разрешались Сталиным. Эти факты невозможно прикрыть никакой, все еще бесчинствующей, политической демагогией.

3’2005

Из встречи с выдающимся конструктором я вынес убеждение в том, что оружие Победы — это в конечном итоге не только собственно пушки, но тот дух человеческий и состояние интеллекта, в результате которых стало возможным создание столь совершенного оружия железного… Пушки — это уже только результат, итог духа и интеллекта, которые стали в силу целого ряда обстоятельств возможными. В сохранении этого духа и этого интеллекта в себе и состоял подвиг конструктора Грабина. А еще со временем мне открылся урок его творческой судьбы, которому мне так хотелось следовать. Это осознание того, что в наших российских условиях, переворошенных революцией и войной, пе-

Ефимович., наводчику знаменитой пушки. Но где взять пушку?.. Через Союз писателей и московских земляков я обратился к первому секретарю Краснодарского крайкома партии Георгию Петровичу Разумовскому. Он принял меня и выслушал с большим интересом. Прощаясь, заверил, что проблема не столь уж сложная. Я, честно говоря, не верил этому. Но каково было мое удивление, когда через не столь продолжительное время мне сообщили в Москву, что в станицу доставлена пушка ЗИС-3. Вот уже более двадцати лет она красуется в станичном парке у музея Боевой славы. В память о Василии Гавриловиче у меня остались его письма, подпись на

Пушка ЗИС—3, установленная в парке в честь знаменитого станичника конструктора В. Г. Грабина

нять на неблагоприятные внешние обстоятельства — это самое простое и самое непродуктивное. Важен конечный результат, достижение поставленной цели, которые возможны только при определенном стоицизме. В этом смысле конструктор Василий Гаврилович Грабин всей своей судьбой явил уникальный пример для подражания. Уже когда Василия Гавриловича не стало, его жена Анна Павловна через меня передала для станичного музея Боевой славы целый чемодан личных вещей, книг, научных работ конструктора В. Г. Грабина. Но я чувствовал: не все сделано в память о Василии Гавриловиче в станице. Конечно, лучшим решением стало бы установление в станичном парке его знаменитой пушки ЗИС-3. Это бы стало памятником всем участникам Великой Отечественной войны, в том числе и моему отцу Ивану

его воспоминаниях, переплетенных в книгу, фотография пушки ЗИС-3, установленной в Потсдаме, с надписью «Моему станичнику на добрую память». И еще одна вещь, которую я храню тридцать лет. Это — простой коробок спичек. Дело в том, что при встрече с Василием Гавриловичем, прежде чем зайти в дом, мы присели во дворе, в беседке. Я хотел закурить, но у меня не оказалось спичек, и тогда он протянул мне этот коробок. Машинально я сунул его в карман и обнаружил, что не вернул его, когда возвратился домой… Но какой трогательный символ: огонь, дремлющий в коробке, принятый из рук самого конструктора огня… Петр ТКАЧЕНКО г. Москва — станица Старонижестеблиевская Краснодарского края

ТАНКИ ГОРЯТ... Таким оно было ó сражение под Прохоровкой

МНЕНИЕ

КАЖДЫЙ СЧИТАЛ ПО-СВОЕМУ Каким оно было – сражение под Прохоровкой? Версий на этот счет – множество. Самых разных версий, в той или иной степени приближающихся к двум крайностям, весьма далеким от реальности. Крайность первая: Советские танкисты атаковали превосходящего противника, бросившего в бой сотни новейших боевых машин, в том числе большое количество танков «Тигр», «Пантера», САУ «Фердинанд». Доблестные советские танкисты сломили сопротивление врага и заставили отступить, уничтожив 400 машин противника и потеряв 300 своих. Крайность вторая: Германские танкисты отразили тупую лобовую контратаку многократно превосходящих сил противника и, уничтожив 300 советских машин, потеряли 5 своих. Обе стороны творили свои мифы. Союзникам и немцам нужен был миф о диких азиатских красных ордах и благородных германских танкистах. Советскому Союзу нужен был миф прямо противоположного значения. Для чего нужны были эти мифы? В этой статье автор представит свою точку зрения на события, связанные с танковым сражением под Прохоровкой 12 июля 1943 г.

3’2005

Главной причиной создания этих мифов, по мнению автора, было совпадение по времени двух событий – битвы на Курской дуге и высадки союзников в Сицилии. Обе стороны стремились повысить значимость своей битвы и принизить значение партнера. Немцы, естественно, подыгрывали западной версии, к тому же льстившей их самолюбию. Ситуация усугублялась тем, что ни одна из сторон не имела полного комплекта документов, которые осветили бы ход сражения. Сражавшиеся под Прохоровкой германские объединения практически все в 1945 г. сдались союзникам. И прежде всего 6-я ТА СС, в которую входил 2-й ТК СС*. Жарким летом 1943 г. он начал наступление на южном фасе Курской дуги в составе трех дивизий: 1-й ТД СС «Ляйбштандарт», 2-й ТД СС «Райх», 3-й ТД СС «Тотенкопф». Документы этих соединений оказались у союзников, а те делиться ими не спешили. Указываемый состав германских сил разнится в зависимости от того, какая сторона описывает сражение. Если это советская книга, особенно изданная лет 30–35 назад, то считать будут силы всех четырех имевшихся на южном фасе дивизий СС («Ляйбштандарт»,

«Райх», «Тотенкопф» и «Викинг»), моторизованную дивизию «Гроссдойчланд» (ее часто ошибочно причисляют к СС) и 10-ю ТБр, т. е. весь 2-й ТК СС с главными силами 48-го ТК. Практически это вся 4-я ТА вермахта и 5-я моторизованная дивизия СС «Викинг» из состава 1-й ТА. Однако в мемуарах маршала бронетанковых войск М. Катукова и Н. Попеля (члена Военного совета 1-й ТА), посвященных другому крупному танковому сражению на южном фасе Курской дуги – под Обоянью, где оборонялись наши 6-я гв. общевойсковая армия и 1-я ТА (еще не гвардейская), мы с удивлением обнаружим тот же список германских дивизий, что и под Прохоровкой. Причин тому множество. Главная из них, пожалуй, – отсутствие в ходе боевых действий донесений с точной информацией о силах противника. А ведь именно такие донесения использовались потом во многих мемуарах. Необычно высокая для германских войск концентрация танков (под 100 и более машин на 1 км фронта прорыва) предполагала участие в бою большего числа соединений, чем на самом деле. Похожая ситуация наблюдалась и с другой стороны: как правило, достоверно определяя противостоящее соединение, германское командование завышало его численность, а заодно и свои успехи. Так, в мемуарах фон Меллентина утверждается, что 48-й ТК с 6 по 15 июля в ходе боев с нашей 1-й ТА уничтожил свыше 2000 советских танков. Однако, в 1-й ТА на начало сражения было около 700 танков и САУ. В ходе боев она не пополнялась. Дополнительно подошедшие в качестве подкрепления 5-й гв. ТК и 10-й ТК имели в сумме 233 машины. Все перечислен-

ные соединения на момент окончания германского наступления насчитывали около 400 танков и САУ. На момент начала наступления советских войск 23 июля за счет ремонтных работ численность довели до 650 машин, в том числе свыше 500 – в составе 1-й ТА. Таким образом, число безвозвратно потерянных этими соединениями танков и САУ (6–15 июля) не превышало 300. Германская же версия заставляет предположить, что каждый из советских танков фашисты в своих донесенияхуничтожили как минимум два раза. СИЛЫ И ПЛАНЫ ВЕРМАХТА Какие части и соединения участвовали в бою под Прохоровкой с германской стороны? Для начала можно достоверно утверждать, что под Прохоровкой находился весь 2-й ТК СС, за исключением одного танкового батальона из состава дивизии «Тотенкопф», который дрался с подразделениями 5-го гв. мехкорпуса на северном берегу реки Псел (потом, пытаясь найти «другой путь», туда уйдут и все оставшиеся части дивизии). Все, что осталось от корпуса после недели боев из имевшихся изначально 456 танков (включая 48 «Тигров») и 144 САУ – это 239 танков (из них 13 «Тигров») и 97 САУ (не считая самоходных артустановок полевой артиллерии и зенитных). Кроме танков в бою участвовало около 6 тыс. человек мотопехоты 2-го ТК СС. Планировалось, что 48-й ТК генерал-лейтенанта фон Кнобельсдорфа должен был наступать на Обоянь. 2-й ТК СС обергруппенфюрера СС Хауссера – на Прохоровку. После занятия этих пунктов, что означало бы прорыв полосы обороны Воронежского фрон-

3’2005

МНЕНИЕ 78

та, 4-я ТА группы армий «Юг» выходила на оператив- рыв, уже обеспеченный пехотой. Здесь же, из-за малой численности пехоты, танкистам предстояло саный простор. Кроме двух ТК в состав 4-й ТА входил 52-й АК, мим «прорубить» себе путь и выйти на оперативный обеспечивавший левый фланг группировки. Поми- простор с теми силами, которые останутся после промо этого, в 4-ю ТА входила 167-я ПД, разделенная рыва. К 10 июля на участке 2-го ТК СС обозначился успех. так: один ее полк был придан 2-му ТК СС, два – 48-му ТК. Таким был состав 4-й ТА, не считая при- Его передовые подразделения вышли к Прохоровке. На данных артиллерийских дивизионов, штрафных ба- правом фланге корпуса 3-й ТК вермахта прорвал оборотальонов и прочих частей. Командовал ею генерал- ну 69-й армии и вышел к Шахово, создав угрозу окружения дивизий 48-го СК 69-й армии, а также 89-й гв. и полковник Герман Гот. Обращает на себя внимание запланированное 375-й стрелковых дивизий из состава 6-й гв. армии. На «затыкание дыр» была брошена 5-я гв. общевойучастие в непосредственном прорыве советской обосковая армия генерал-полковника А. Жароны только одной ПД. Это было выдова из состава Степного фронта и 2-й звано значительным падением возгв. Тацинский ТК из резерва Воронежможностей вермахта по поддержанию ского фронта. Первой из состава 5-й гв. достаточного числа боеспособных ПД армии вышла к Прохоровке и днем 10 июпосле тяжелых потерь под Сталинграля вступила в бой 9-я гв. ВДД. Обородом и Ростовом. Дивизий с трудом няться ей и 2-му гв. ТК пришлось вне хватало на обеспечение должной плотподготовленных позиций. В результате ности фронта вдоль всего Курского к вечеру противнику удалось оттеснить выступа. десантников к южным окраинам ПрохоСледует, правда, учесть, что герровки и отрезать их от частей 2-го гв. манские танковые дивизии имели ТК, который остался с правого фланга очень мощную пехотную составляюнемецкого клина. щую: 6 моторизованных и 1 инжеУтром 11 июля противник начал нерно-штурмовой батальон в общей переправлять 3-ю ТД СС «Тотенкопф» сложности составляли около 5 тыс. на северный берег реки Псел, что озчеловек, не считая разведывательначало прорыв и этой, последней поных батальонов. Это в 1,5 раза больлосы обороны. Из-за прошедших неше, чем штатная численность мотоМ. Е. Катуков давно дождей берега были скользкистрелковых частей ТК РККА штатми, что сделало невозможной перепраного расписания 1943 г., и чуть меньше численности мотострелковых частей в механи- ву вброд. По понтонному мосту за день удалось перезированном корпусе того же штатного расписания. править только один ТБ. Танки Т-III весом в 21 т и Т-IV – в 25 т, не говоря Поддержка действий 4-й ТА Гота на ее левом фланге возлагалась на 7-й АК 2-й армии в составе 26, уже о 56-тонных «Тиграх», забирались на крутой и 68, 75, 88 и 326-й ПД. На правом фланге располага- скользкий северный берег только с помощью тяжелась армейская группа генерал-полковника Кемпфа в лых гусеничных тягачей. Так или иначе, к вечеру на составе 3-го ТК вермахта (6, 7, 19-я ТД, 168-я и, с 10 северном берегу было около 20 танков июля, 198-я ПД), 11-го АК (106-я, 320-я ПД). Эти ча- Т-III и примерно столько же Т-IV, а также рота штурсти закрывали весь южный фас Курской дуги, созда- мовых орудий (около 10 машин). Переправу «Тигров» вая линию фронта, которую германское командова- после нескольких безуспешных попыток, закончивние надеялось вскоре превратить в кольцо окруже- шихся сгоревшими коробками передач на двух тягания. 3-й ТК, кроме того, должен был наступать, нано- чах, которые пытались одновременно вытащить ся вспомогательный удар на Корочу, обеспечивая «Тигр» вверх по склону, пришлось отложить до утра в правый фланг ударной группировки. 42-й АК группы надежде на то, что грунт подсохнет. Под Обоянью германским войскам удалось за два Кемпфа (39, 161, 282-я ПД) должен был прикрывать тыл наступающей группировки от возможного про- дня прорвать оборону 6-й гв. армии, которая быстро отступила, не дав себя окружить. Но на этом их усперыва из полосы Юго-Западного фронта. хи закончились. НАЧАЛО С вечера 6 июля, вклинившись в оборону нашей Вечером 4 июля штрафные и саперные подразде- 1-й ТА, фон Кнобельсдорф с трудом продвигался на ления немцев при поддержке штурмовых орудий на- 1 км в день. Пытаясь прорвать оборону то на одном, чали проделывать проходы в минных заграждениях. то на другом участке, он бросал в бой большое колиНаступление началось утром 5 июля с опоздани- чество танков на очень узком фронте, но каждый раз ем на два часа из-за проведенной советскими войска- был вынужден отступить. 3-я и 11-я танковые дивими артиллерийской контрподготовки. Германским зии и моторизованная дивизия «Гроссдойчланд» невойскам сразу же пришлось столкнуться с крайне не- сли тяжелые потери – до 30–35, иногда до 40 танков приятной, хотя и предсказуемой обстановкой. Ранее в день. танковые соединения вообще не участвовали в «проНе оправдали себя и новейшие танки Т-V шибании» обороны противника – их вводили в про- «Пантера», которых было 204 машины в составе 3’2005

10-й ТБр, приданной «Гроссдойчланду». Еще «сырые», они часто выходили из строя по причине поломок ходовой части, трансмиссии, двигателя. Кроме того, оказалась недостаточной защита бортов. Правда, длинная 75-мм пушка обеспечивала поражение танков Т-34 на дистанции свыше 1 км, тогда как имеющая худшие баллистические характеристики 76-мм пушка Т-34 била «Пантеру» в лобовую часть только с 500 м. Но в практикуемых Катуковым засадных боях с близких дистанций и это преимущество германской техники не играло роли. В итоге к 10 июля 48-й ТК встал окончательно, не дойдя до Обояни примерно 20 км.

ТК Вальтера Неринга из резерва группы армий, входивший в состав 1-й ТА. Его использование в наступлении с самого начала было запрещено Гитлером, опасавшимся внезапного прорыва советских войск к югу от Курской дуги в направлении Донбасса. Поэтому 24-й ТК, имевший в своем составе 3 дивизии – 17-ю и 23-ю танковые, а также 5-ю моторизованную дивизию СС «Викинг», находился под Харьковом, погруженный в эшелоны, в готовности к переброске на угрожаемое направление. Еще с конца июня Манштейн из Белгорода бомбардировал находившегося в Виннице фюрера телеграммами с требованием предоставить ему право распоряжаться вверенными силами по своему усмотрению. Наконец, веПОДГОТОВКА НОВОГО УДАРА чером 8 июля это право было МанштейКаковы были дальнейшие планы ну предоставлено. 23-я ТД уходит в нагерманского командования? Согласно правлении реки Миус (прорыва на юге мемуарам фон Меллентина «Танковые Манштейн также опасался, хоть и в сражения 1939–1945», была поставлеменьшей мере, чем Гитлер), а главные на задача на занятие Прохоровки, просилы корпуса в составе двух дивизий к рыв обороны частей 5-й гв. армии, с вечеру 10 июля сосредоточиваются к сепоследующим выходом 2-го ТК СС во веру от Белгорода. Кроме того, корпус фланг и тыл 1-й ТА генерала Катукова. усилили – ремонтные подразделения, в Этот прорыв совместно с планируекоторых к этому времени скопилось уже мым окружением под Шахово частей немало машин, передают в дивизию нашей 69-й армии обеспечивал выход «Викинг» 37 танков Т-IV, что позволяподвижных соединений 4-й германет довести численность ТБ «Викинг» до ской ТА на оперативный простор. штатных 68 единиц. Вслед за 2-м ТК СС было решено поВсего в составе корпуса насчитыслать в прорыв 48-й ТК, который долвалось 184 танка и 90 САУ, не считая А. С. Жадов жен был, оставив в качестве заслона самоходных артустановок полевой ародну из своих ТД, сместить направление удара к вос- тиллерии и зенитных. В качестве частей усиления Нетоку. Эти планы подтверждаются и в мемуарах М. Ка- ринг получает под командование пресловутый 503-й тукова «На острие главного удара». ТТБ и свежеприбывший на станцию Белгород прямиком Но и 2-й ТК СС, и 48-й ТК были сильно потре- из Германии батальон штурмовых танков «Бруммбэр» паны. Они могли в случае успеха окружить 1-ю ТА и (28 машин). 6-ю гв. армию, но чтобы дойти до Курска и выдержать Выдвижение немцев было замечено 9 июля, что бой с соединениями Степного фронта – советского также отражено в мемуарах Катукова. Правда, тогда стратегического резерва в данной кампании, – им бы выдвигающиеся соединения были приняты за дивипросто не хватило сил у экипажей и моторесурса у зии 2-го ТК СС, которые к тому времени уже третий танков. день вели ожесточенные бои с частями 7-й гв. армии. 3-й ТК из состава группы Кемпфа должен был 11 июля 48-й ТК получил задачу утром следуюобеспечивать фланг группировки. Кроме этого, ему щего дня выдвинуться к Прохоровке вслед за 2-м ТК предстояло прорывать оборону в районе Шахо- СС и войти в прорыв. Всего в двух корпусах насчитыво–Ржавец. валось 479 танков: из них 45 тяжелых танков «Тигр» Еще одним резервом был 503-й тяжелый ТБ в со- (32 машины 503-го ТТБ плюс 13 уцелевших из 3 «тигставе 32 танков «Тигр» и 24 танков Т-III. Сначала ба- ровых рот» в составе танковых дивизий СС); 414 средтальон насчитывал 45 «Тигров» и входил в состав 10-й них танков – 72 Т-III модификации M и L и 330 ТТБр. Но еще до наступления Манштейн передал IVH; 20 легких танков Т-IIF. Кроме танков было 215 503-й ТТБ в резерв 4-й ТА. Фон Кнобельсдорфу оста- САУ: из них 28 тяжелых (те самые штурмовые танки), вили 13 «Тигров» из состава батальона, что с прибав- вооруженных 150-мм мортирой, 108 средних и 79 леглением 3 «Тигров» из числа прибывших на восполне- ких. Итого 694 машины. Общая численность пехоты ние ожидаемых потерь, «тигровой роты» «Гроссдойч- составляла около 9 тыс. человек. ланда» и 24 отремонтированных Т-III позволило Победа в сражении (или, во всяком случае, ее сформировать еще один ТТБ, который с этого момен- тень) замаячила на горизонте. Но... та и до конца войны был в составе танкового полка дивизии «Гроссдойчланд». НАШ ОТВЕТ ВЕРМАХТУ Но и с прибавлением резервного ТТБ сил у проНо за несколько часов до того, вечером 10 июля рывающейся группировки было маловато. Срочно приказ на выдвижение к Прохоровке получает 5-я гв. нужен был еще один ТК. Он имелся в наличии – 24-й ТА. Поздним вечером 11 июля она вышла на место. 3’2005

МНЕНИЕ 80

24-я гв. ТБр 5-го гв. мехкорпуса ушла к Шахово спа- полк 76-мм пушек ЗиС-3, минометный и зенитный дисать части 69-й и 6-й гв. армий. 11-я гв. механизиро- визионы, была отправлена на другой берег Псела поддерванная бригада того же корпуса и 1477-й САП отпра- живать 95-ю гв. СД. Туда же отправился 1477-й САП вились в излучину Псела поддерживать 95-ю гв. СД. 5-го гв. мехкорпуса, насчитывавший двенадцать 10-я и 12-я гв. мехбригады и части 5-го гв. мех- СУ-122 и девять СУ-76. Таким образом, в излучину Псекорпуса еще не подошли и остались в резерве коман- ла было отправлено 60 танков и САУ. дующего армией. Также в резерве находились и два 10-я и 12-я механизированные бригады 5-го гв. мехтяжелых самоходных артполка, вооруженных новей- корпуса, находившиеся в резерве армии, подошли к ночи шими штурмовыми САУ – СУ-152, которые заняли на 13 июля. В их составе было 78 танков: 56 машин позиции на южной окраине Прохоровки. Т-34 и 22 машины Т-70. 18-й и 29-й ТК получили приказ утром 12 июля Соотношение сил было не в нашу пользу. Части контратаковать противника и сорвать германское на- вермахта превосходили нас и в числе, и в качестве – ступление. они имели всего два десятка легких На тот момент наши силы под танков, используемых для разведки, Прохоровкой составляли 489 танков. Из тогда как у нас легкие танки Т-70 соних: 23 тяжелых танка (2 командирских ставляли основу танкового парка наКВ-1С из состава САП и 21 «Черчилль»), ряду со средними Т-34. 275 средних Т-34 и 191 легкий Т-70. Кро12 ИЮЛЯ. В АТАКУ! ме того, в составе армии были 44 САУ. Выдвижение танковых корпусов Из них: 24 тяжелых СУ-152 в двух САП, 5-й гв. ТА началось в 6.30 утра 12 июля 11 средних СУ-122 и 9 легких СУ-76. после артподготовки. Практически одВсего 533 машины. новременно от Белгорода по дорогам В состав пехоты входили 3 тыс. чедвинулись в северном направлении ловек 9-й гв. ВДД из 5-й гв. общевойскоколонны 24-го ТК вермахта. Советвой армии, а также три МСБ танковых ские танкисты из 18-го ТК пошли в бригад (точнее, их остатки) 2-го гв. ТК. атаку на позиции 1-го моторизованноОб их точной численности на тот мого полка ТД «Ляйбштандарт», которые мент сведения разноречивые, но она не начинались в нескольких сотнях метпревышала 1,2–1,3 тыс. человек. ров южнее окраин Прохоровки. ДеМотострелки командующего 5-й сантом на броне и в стрелковых цепях гв. ТА генерала Ротмистрова, за исклюА. М. Василевский перед танками 18-й ТК взял с собой чением трех разведбатов на английских БТР, подойти просто не успели – их «Студебекеры» бы- 28-й гв. парашютно-десантный полк 9-й гв. ВДД. ли отданы в 6-ю гв. армию, понесшую тяжелые потери Фактор неожиданности сыграл свою роль – не ожидая фронтального удара крупного танкового соединев автотранспорте. Кроме того, в бою принимали участие 99-я и 169-я ния, фашисты были выбиты с занимаемых позиций и ТБр 2-го ТК из резерва Воронежского фронта, в кот- отступили. Десантники немедленно начали укрепорых было 18–20 танков на двоих, часть из которых ляться на завоеванном рубеже в ожидании контратабыли повреждены. Из них: 12–13 Т-34 и около 300 чело- ки, а 18-й ТК стал продвигаться дальше в направлении позиций ТД «Тотенкопф». век в двух МСБ. Около 9 утра пошел вперед «Райх». Построив Остальные силы 5-й гв. ТА распределялись так: 24-я гв. ТБр 5-го гв. мехкорпуса с 54 танками Т-34 и свои танки и штурмовые орудия в два клина, противМСБ в 400 человек на БТРах М-3 «Halftrack» ушла ник атаковал деревню Беленихино, которую защищапод Шахово. Туда же отправилась боевая группа гене- ла 183-я СД. Выбив нашу пехоту из деревни, германрал-майора Н. Труфанова, имевшая 30 танков Т-34 и ские части переправились через ручей и развернули 14 танков Т-70 в составе 53-го гв. отдельного ТП, 1-й танки на север, чтобы обойти советские позиции. гв. мотоциклетный полк – три батальона по 230 Однако обстановка резко изменилась: во фланг «Райчеловек на мотоциклах М-72 с ручными пулеметами. ха» нанесли удар танки 2-го гв. ТК, и противник в Также в состав группы входил 689-й истребительно- спешке отступил обратно, оставив между домов депротивотанковый полк, насчитывавший 20 пушек ревни, в пойме ручья и на поле свыше 60 машин, из 45-мм калибра, буксируемых грузовиками ГАЗ-АА, и которых половина горела. Затем П. Ротмистров бросил в бой 29-й ТК. Одбатарея 122-мм гаубиц на конной тяге. Всего в частях, откомандированных под Шахово, нако его атака на захваченный войсками вермахта насчитывалось 108 танков. Кроме того, там находи- 11 июля и укрепленный за ночь и утро совхоз «Оклась 96-я ТБр 6-й гв. армии (19 танков Т-34, семь тябрьский», находившийся на расстоянии 1 км от Т-70, около 300 человек мотопехоты). Этим частям окраин Прохоровки, сорвалась. Огнем с места при предстояло выдержать атаку 3-го ТК вермахта, кото- поддержке авиации танки и пехота 1-й ТД СС рый к утру 12 июля насчитывал около 220 танков и сорвали атаку 32-й ТБр, вывели из строя 40 танков из 62 (все – Т-34). САУ. Также неудачей закончилась атака 25-й ТБр на 11-я гв. мехбригада, имея 39 танков Т-34 в составе ТП и 1800 человек пехоты на грузовиках в трех МСБ, село Ивановские Выселки. Попав под огонь «Тигров» 3’2005

и 88-мм ПТО, бригада потеряла уничтоженными и 12 ИЮЛЯ. ТАНКИ ГОРЯТ... подбитыми 42 танка из 65 (30 танков Т-34 и 35 танков Поля, овраги и перелески на запад, юг и юго-восТ-70) и была вынуждена отойти. В 13.15 генерал-май- ток от Прохоровки, от Веселого до Беленихина были ор Кириченко остановил наступление своего корпуса. заполнены подбитыми танками и САУ. Над полем боя Менее чем через полчаса противник начал кон- возник эффект «дымовой трубы»: воздух, нагретый тратаку, но теперь уже с обратным результатом – 32, пламенем от десятков горящих бронемашин, переме25 и свежая 31-я ТБр при поддержке девяти СУ-76 и шанный с пылью и продуктами горения, устремился одиннадцати СУ-122 из 1496-го САП отразили атаку вверх, и на его место, словно насосом, начало втягиТП 1-й ТД СС. Из 93 уничтоженных и подбитых в вать воздух из окрестностей. Над местами плотного этот день машин «Ляйбштандарта» свыше 50 вышли скопления разбитой техники: у Октябрьского, между из строя именно в этом бою. Воодушевленные успе- Сторожевым и Ивановскими Выселками, у Михайхом танкисты 29-го ТК возобновили наступление и ловки, Полежаева, Веселого – встали дымные столсовместно со 2-м гв. ТК продвинулись бы, имевшие по нескольку сот метров к югу. К 18 часам они отбросили танки в диаметре и поднимавшиеся вверх на 1-й и 2-й ТД СС на исходные позиции. 2–2,5 км. В полосе 3-й ТД СС части противПогода 12 июля была солнечная и ника к 10 часам утра под натиском безветренная, и столбы были видны за 18-го ТК отступили на юг, к переправе. десятки километров. Вверху они расНо советские танки были остановлены плывались, образуя огромное серофланговым огнем уже переправившихся черное облако. Небо заволокло нана северный берег Псела подразделений столько, что авиация обеих сторон певермахта, после чего генерал-майор Барестала наносить удары по целям на харов отдал частям корпуса приказ укполе боя, перенеся усилия на ближние репиться на завоеванных утром позицитылы противника. Кроме того, после ях. Благодаря тому, что земля за ночь полудня активность авиации противподсохла, 3-я ТД СС переправила на сеника значительно снизилась – три исверный берег оставшиеся части. Танки требительных авиаполка из состава заодно с прочей техникой форсировали нашей 2-й ВА по приказу командуюреку по дну и по понтонным мостам, пещего фронтом обеспечили постоянное хота – вброд. дежурство истребителей над тылами П. А. Ротмистров В 13.00 германские части начали 5-й гв. ТА. наступление на позиции 95-й гв. СД и Манштейн и Гот приняли реше11-й гв. мехбригады, танки и противотанковые пушки ние вводить в сражение 24-й ТК с целью остановить которой, еще с ночи врытые в землю, отразили атаку на прорыв 5-й гв. ТА и не допустить разгрома 2-го ТК хутор Полежаев, а пехота 95-й гв. СД – на хутор Весе- СС. К 15.30 танки «Викинга» и 17-й ТД сосредоточилый. Наши обороняющиеся части имели и авиационную лись за грядой холмов, окаймляющих поле сражения поддержку. С утра до 15.30 только на танковые подраз- с юга, у села Малые Маячки. По пути 24-й ТК оставил деления дивизии «Тотенкопф» было произведено свыше пять «Тигров», у которых «полетела» ходовая часть. 300 самолето-вылетов, что обошлось противнику поч- Кроме того, один «Тигр», девять Т-IV и пять Т-III быти в 40 выведенных из строя машин (средняя эффектив- ли выведены из строя в результате авианалета. ность штурмовой авиации по танкам тогда составляла Образовав три танковых клина, противник по1 подбитый танк за 8–9 самолето-вылетов). Понеся шел в атаку: 17-я ТД – на северо-восток, в направлезначительные потери (свыше 90% танков и САУ), к 3 нии Сторожевого; «Викинг» – на север, в направлечасам дня «Тотенкопф» выходит из боя. нии Октябрьский – Прохоровка. Планы германского командования на успешный проПоявление новых германских танков было отмечерыв были сорваны. Кроме неудачных действий 2-го ТК но советской стороной, но какие именно соединения СС против внезапно появившейся нашей танковой ар- атакуют, определено не было. Все дело в том, что ни мии, ситуация вышла из-под контроля и на участке 17-я ТД, ни «Викинг» еще не успели нанести на свои бо48-го ТК. По приказу командующего фронтом М. Кату- евые машины собственные эмблемы. Вдобавок в составе кова войска пошли в атаку, и к 10 часам утра 48-й ТК «Викинга» было около 40 танков, ранее принадлежавпод ударами соединений 1-й ТА начал отступление. ших «Тотенкопфу» и несших эмблемы этой дивизии. Так закончился первый этап этого сражения. В итоге эти танки были приняты за резерв 2-го ТК Потеряв уничтоженными и выведенными из строя СС, а 17-ю ТД многие приняли за «Гроссдойчланд». Инболее 220 танков и САУ из 336, истратив огромное тересно, что в мемуарах П. Ротмистрова сообщается количество боеприпасов, 2-й ТК СС к 3 часам дня об 11-й ТД, которая в это время дралась на обоянском 12 июля оказался на тех же позициях, что и ранним направлении. утром, а в полосе наступления нашего 18-го ТК отЧаша весов склонилась на сторону противника – ступил на 5 км. к примерно сотне машин 2-го ТК СС, продолжавших Потери 5-й гв. ТА и 2-го гв. ТК к этому моменту бой, добавились еще 274. Он получил численное пресоставляли порядка 200 машин, и численное превос- восходство и значительное качественное – советские ходство советской стороны стало почти трехкратным. экипажи уже устали, боезапас подходил к концу, мно3’2005

МНЕНИЕ

гие оставшиеся в строю танки имели разные мелкие повреждения. В 16.30 «Викинг» двинулся на позиции 18-го ТК. Два наших 152-мм гаубичных артполка и 203,2-мм артполк Резерва ВГК выстроили перед наступающим противником стену разрывов, и «Викинг», благоразумно решив не лезть под кувалду тяжелой артиллерии, отошел, не понеся потерь. 17-я ТД вермахта к 7 часам вечера совместно с остатками танковых полков ТД СС «Ляйбштандарт» и «Райх» сумела выбить танки 29-го и 2-го гв. ТК из Ивановских Выселков и Сторожевого. 2-й гв. ТК отошел на восток, 29-й ТК – на север, к Прохоровке.

тивник заплатил 60 подбитыми машинами, из которых не вернулись в строй 39. В этом сражении СУ-152 вписала первую страницу в свою славную историю, заслуженно получив имя «Зверобой». К 9 вечера стемнело – закатное солнце не могло пробить дымную пелену, вдобавок на западе горизонт тоже был застлан дымом от машин, горящих на обоянском направлении. Танковое сражение прекратилось, распавшись на стычки взводов и одиночных машин. 5-я гв. ТА выполнила свою задачу: противник был остановлен под Прохоровкой, несмотря на ввод в сражение дополнительного ТК. Вермахт потерпел поражение – 2-й ТК СС пере12 ИЮЛЯ. ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР стал существовать как организованная сила и нуждалВ 19.00 началась вторая атака «Викинга» при под- ся в переформировании. В дневном сражении с качедержке «Тиграми» 503-го тяжелого танкового баталь- ственно и количественно превосходящим противниона и штурмовыми танками «Бруммбэр». В лобовую ком советские танкисты вывели из строя 387 танков и атаку тем не менее части противника САУ, потеряв 360. не пошли, а попытались обойти позиТанки отошли на исходные позиции 18-го ТК справа, выходя к Прохоции. Пользуясь превосходством в перовке строго с юга, через окопы, в кохоте, противник сумел к полуночи отторых еще оставались десантники теснить на этом участке советские 23-го и 26-го гв. парашютно-десантстрелковые соединения, за исключеных полков 9-й гв. ВДД. нием 18-го ТК. Он стоял уверенно, отНо чего боишься, то и получишь: ражая все атаки. Ночью германским избежав огня тяжелой артиллерии с заинженерным подразделениям удалось крытых позиций, германские танки поэвакуировать большую часть своих мапали под него на дистанции прямой нашин и некоторое число советских, водки. Когда до окраин Прохоровки осокончательно выведя из строя больтавалось менее 500 м, они были встрешинство оставшихся на поле, что в речены огнем двух полков СУ-152. «Тигзультате и явилось причиной меньших ры», «Бруммбэры», Т-III и Т-IV стали безвозвратных потерь у германской взрываться. Танки выходили из строя стороны. даже без прямых попаданий – разрыв Под Обоянью действия 6-го и 31-го 152-мм фугасного снаряда в 2 м от танТК 1-й ТА парализовали 48-й ТК вермахН. Ф. Ватутин ка сносил и гусеницу, и катки, а бортота. 12 июля части фон Кнобельсдорфа вая броня средних танков пробивалась понесли тяжелейшие потери. Так, из даже осколками. Прямое попадание фугасного или 126 «Пантер», уцелевших в составе корпуса к 12 июля, к бронебойного снаряда означало полное уничтожение: вечеру этого дня исправными были всего 17. А из 109 подброневые листы «Тигров» просто вбивало внутрь тан- битых «Пантер» – 95 были либо захвачены советскими ка, многотонные башни срывало и отбрасывало на не- войсками, либо уничтожены. сколько метров, а более легкие машины в случае пряПод Шахово при поддержке 24-й ТБр 5-го гв. мого попадания разлетались отдельными частями на мехкорпуса и группы Труфанова части 6-й гв. и 69-й десятки метров в разные стороны. армий к 15 июля успешно отошли на север, выйдя изЧерез несколько минут танки противника начали под угрозы окружения. 3-й ТК вермахта также не смог отступать задним ходом. Это был момент, грозивший выполнить поставленную задачу. 503-му батальону и танкам «Викинга» полным истреб13 ИЮЛЯ. ПОСЛЕДНИЕ БОИ лением. Однако наши экипажи, недавно переведенные из На следующий день, к полудню 13 июля, танковых подразделений на самоходки, сохранили психологию танкистов и начали преследовать отступаю- сражение под Прохоровкой возобновилось. Отремонщего врага. Но в чистом поле СУ-152 довольно уязвимы, тировав за ночь и утро часть танков и САУ прямо в пои противнику удалось подбить 21 из 24 САУ. 12 из них ле, 2-й ТК СС довел численность боеспособных машин до 200 и вновь попытался прорваться к Прохобыли уничтожены. Германским частям эта атака обошлась в двад- ровке с юга силами 1-й и 2-й ТД СС через позиции цать «Тигров» (11 уничтожены), четыре «Бруммбэра» 29-го ТК и 9-й гв. ВДД. Но к утру измотанную, поте(все уничтожены), семнадцать Т-IV (15 уничтожены), рявшую свыше 70% личного состава 9-ю гв. ВДД смечетырнадцать Т-III (6 уничтожены), четыре САУ нили мотострелки танковых корпусов 5-й гв. ТА. По«Мардер-II» (2 уничтожены) и одно штурмовое орудие, дошедшие 53-я МСБр и 3-й МСБ танковых бригад также уничтоженное. Итого: за вывод из строя 29-го ТК имели в сумме около 4 тыс. человек и полдвадцать одной СУ-152 и уничтожение 12 из них про- ный комплект противотанковых боеприпасов. Сов3’2005

местно с танками и САУ 25, 31 и 32-й ТБр и 1496-го САП (31 танк Т-34, 34 танка Т-70, одна СУ-122, одна СУ-76) они остановили атаку германских сил, подбив около 40 танков и САУ. Затем началась контратака советских танкистов. С фланга противника атаковали уцелевшие танки 18-го ТК (27 танков Т-34, 31 танк Т-70, три «Черчилля»). С фронта – свежие, отдохнувшие за ночь 10-я и 12-я гв. механизированные бригады 5-го гв. мехкорпуса. Их танковые полки насчитывали 78 танков. Также в атаке принимали участие танковые бригады 29го ТК. Этот удар отбросил окончательно деморализованного противника на исходные позиции. За этим боем с КП командующего 5-й гв. ТА, который находился в одном из домов на южной окраине Прохоровки, наблюдали командующий фронтом Н. Ватутин и начальник Генштаба РККА А. Василевский. 24-й ТК Вальтера Неринга участия в этом бою уже не принимал. Началось советское наступление на Харьков через Изюм-Барвенковские ворота, и вермахту уже не хватало сил. Поэтому «Викинг» и 17-я ТД утром 13 июля убыли в Белгород, откуда, вновь пополнив потери в танках и САУ на ремонтных базах, а в пехоте – за счет прибывающих резервов, были немедленно отправлены «затыкать дыры». Вечером 16 июля начался отвод дивизий 2-го ТК СС. В результате боев 12–14 июля количество исправных танков в корпусе сократилось до 15, из которых 12 были трофейными Т-34, уцелевшими в составе 2-й ТД СС из числа 25 таких машин, с которыми она начинала наступление 5 июля. 5-я гв. ТА, выполнившая задачу ценой тяжелых потерь, заняла позиции в районе Прохоровки, откуда после пополнения 23 июля 1943 г. начала наступление на юг. НЕСОСТОЯТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ От американо- и германофилов часто приходится слышать версию, изложенную впервые в мемуарах Манштейна, согласно которой якобы 2-й ТК СС, понеся минимальные потери, нанес 5-й гв. ТА сокрушительное поражение и был выведен из боя, поскольку тогда в Италии высадились части союзников и Гитлер отправил этот корпус на Западный фронт. Несостоятельность этой версии доказывается элементарно: 1. Ни один взвод из состава 2-го ТК СС до Италии не доехал, если не считать личный состав «Ляйбштандарта», который в августе–сентябре 1943 г., пока дивизия переформировывалась и получала новую боевую технику, в несколько очередей отдыхал в Триесте. «Райх» и «Тотенкопф» пополнялись и заканчивали переформирование в танковые дивизии на Западной Украине, «Ляйбштандарт» – в Австрии. После пополнения все три дивизии вновь вступили в бой на Восточном фронте в октябре–ноябре. Более того, еще когда они выводились на Украину в августе 1943 г., «Тотенкопф» и «Викинг», совместно с 17-й ТД имевшие около 220 исправных танков и САУ на троих (примерно 55–60% от штатной численности), вели бой с прорывающимися к Днепру соединениями нашей 1-й ТА под Ахтыркой и Богодуховом.

2. Просто предположим, что эта версия – 2-й ТК СС нанес поражение советским войскам и отбыл в Италию – правдива. Тогда германское военное руководство следует назвать толпой идиотов, не помнящих собственных приказов. Курская битва, как ясно видно из приказа Гитлера № 6 от 15 апреля 1943 г., была генеральным сражением всего 1943 года, а Прохоровка – ключом к победе в этом сражении. Если бы 2-й ТК СС, сохранив боеспособность, вывел из боя 5ю гв. ТА, то германские части к вечеру 13 июля срезали бы Курский выступ и замкнули кольцо окружения, выйдя во фланг и тыл советской группировке, наступающей на Орел. Вывод корпуса из боя в такой ситуации просто невозможен. Ни при каких обстоятельствах. Особенно, учитывая время, которое необходимо для переброски танкового корпуса из-под Курска в Южную Италию, – не менее двух месяцев. Получается, что командование вермахта вывело практически не понесший потерь танковый корпус из почти выигранного сражения, в котором для победы оставалось просто проехать несколько десятков километров свободного от противника пространства. Вывели для того, чтобы просто дать ему отдохнуть.

Лучше всего о причинах прекращения немецкого наступления сказано в книге Б. Мюллера-Гиллебранда «Сухопутная армия Германии, 1933–1945»: «Операция “Цитадель”, стоившая до сих пор больших потерь, но не имевшая решающего успеха, должна была быть прекращена. Наступивший осенью 1942 г. перелом в войне (победа Красной Армии в Сталинградской битве. – И. К.) нашел теперь свое явное подтверждение на поле боя».

Илья КРАМНИК

Список принятых сокращений: АК – армейский корпус, ВДД – воздушно-десантная дивизия, МСБ – мотострелковый батальон, МСБр – мотострелковая бригада, ПД – пехотная дивизия, ПТО — противотанковое оружие, САП – самоходный артполк, СД – стрелковая дивизия, СК – стрелковый корпус, ТА – танковая армия, ТБр – танковая бригада, ТБ – танковый батальон, ТД – танковая дивизия, ТК – танковый корпус, ТП – танковый полк, ТТБ – тяжелый танковый батальон.

3’2005

ÂÑÒÐÅ×ÍÛÉ ÁÎÉ

БОЕВАЯ ТЕХНИКА

Сразу после окончания Великой Отечественной войны в нескольких лагерях для немецких военнопленных были опрошены свыше тысячи пленных генералов и старших офицеров вермахта. Им задавали лишь один вопрос: «Что стало главной причиной поражения вермахта в войне?» В тройке самых распространенных ответов, наряду с «маршал Жуков» и «выносливость русского солдата», был и такой – «русский танк Т-34»... Международный форум специалистов в области вооружений и военной техники в Брюсселе почти единогласно присвоил «тридцатьчетверке» до сих пор никем не превзойденный титул – «лучшая боевая машина всех времен и народов».

РОЖДЕНИЕ ЗВЕЗДЫ Заказ на создание среднего танка нового поколения получил Харьковский паровозостроительный завод. «Тридцатьчетверка» разрабатывалась в КБ, которое возглавлял А. О. Фирсов. В 1937 году его арестовали... Работы над «объектом 115» возглавил заместитель Фирсова – Михаил Ильич Кошкин, ему было тогда 39 лет. Его заместителем стал А.А. Морозов. Готовил же машину к производству Н. А. Кучеренко. 3’2005

Михаил Ильич Кошкин (1898 – 1940) родился в деревне Брынчаги Ярославской губернии. Окончил Ленинградский политехнический институт. Работал конструктором, зам. начальника СКБ на знаменитом Кировском заводе. Затем на Харьковском паровозостроительном заводе (ныне завод им. Малышева) был зам. начальника СКБ, а потом главным конструктором «объекта 115», впоследствии ставшим легендарным танком Т-34. Награжден орденом Красной Звезды.

Машину «гнали» в сумасшедшем темпе. Уже к весне 1939-го Государственной комиссии были представлены два варианта нового танка – колесно-гусеничный А-20 и полностью гусеничный А-32. Лето прошло в испытаниях и дебатах. В августе на заседании госкомиссии было принято решение взять за основу

гусеничный вариант. Окончательным же днем рождения легендарной «тридцатьчетверки» считается 19 декабря 1939 года. Именно в этот день на заседании правительства решили принять А-32 на вооружение. После доводки отдельных узлов новой машине присваивался индекс Т-34. Рождение «тридцатьчетвер-

ки» оказалось трудным и мучительным. По плану за сороковой год должны были быть изготовлены и сданы в войска шестьсот экземпляров нового танка. Однако пробуксовки начались с первых же недель. К тому времени, когда Харьков успел сделать всего лишь

три серийные машины, в Наркомат обороны поступило заключение с одного из полигонов. Какой-то капризный полигонщик разносил новый танк в пух и прах. Известный «красный конник», впоследствии принесший много бед нашей армии в годы войны, маршал Г. Кулик, не глядя подмахнул заключение, тем са-

мым приостановив производство и приемо-сдачу Т-34 на неопределенное время. Сколько сил, нервов и здоровья стоило Кошкину защитить свое детище! Михаил Ильич обивал высокие пороги, умолял, унижался, доказывал, что маши-

на отвечает всем требованиям современного боя, что она нужна войскам как воздух. Наконец ржавое колесо бюрократии со скрипом провернулось. Однако несколько драгоценных месяцев было упущено: до конца сорокового года Харьковский паровозостроительный выпустил лишь 115 из запланированных 600 танков.

Не будучи искушен в дворцовых интригах, Кошкин сам сел за рычаги своего танка, дабы на деле доказать его состоятельность. Зимний пробег из Харькова в Москву стал для Михаила Ильича роковым: двустороннее воспаление легких. В те годы этот диагноз звучал почти как смертный приговор – антибиотиков еще не было. Кошкина прооперировали, удалили одно легкое. Однако это не помогло. Главный конструктор продолжал угасать. 26 сентября 1940 года в возрасте всего сорока двух лет Михаил Ильич скончался... СРАЖЕНИЕ ПОД БРОДАМИ Что же представляли собой танковые войска РККА 22 июня 1941 года? Основу их составляли легкие танки сопровождения пехоты – Т-26, БТ-5, БТ-7 – 75 процентов всего танкового парка. Причем 9 процентов этих машин требовало капитального, а 44 процента – среднего ремонта. Новых же «тридцатьчетверок» и тяжелых КВ оказалось в войсках... менее 8 процентов! Нельзя без боли слушать рассказы оставшихся в живых участников страшных боев лета сорок первого. «Товарищ полковник, родненький!.. – забыв про всякую субординацию, едва не рыдал в трубку полевого телефона охрипший и полуоглохший танковый комбат. – Батальон гибнет! Дайте хотя бы пять, ну хотя бы три “тридцатьчетверочки”, я их контратакую, остановлю!..» Не было их, майор. И на всем фронте от Балтийского до Черного моря в сотнях, тысячах хрупких коробочках легких танков горели синеглазые мальчишки... Тем не менее уже с первых дней войны с Россией немецким танкистам пришлось забыть беззаботные прогулки на французскую Ривьеру и пиликанье на губных гармошках. Через несколько дней после начала войны разразилось грандиозное встречное танковое сражение между Бродами и Радеховом. 3’2005

БОЕВАЯ ТЕХНИКА 86

«Потери в матчасти моей дивизии достигают двадцати пяти процентов! – отчаянно радировал в штаб группы немецкий генерал. – Дивизия стремительно теряет боеспособность, наблюдается общий упадок боевого духа...» Этот господин генерал, как теперь принято говорить, «попал» на Т-34 из 10-й танковой дивизии полковника Огурцова. По предложению Гудериана была создана специальная комиссия, которая изучала захваченные и подбитые советские машины. Ее вывод: пусть, мол, берлинские мудрецы не «изобретают велосипед», а просто, если хватит мозгов, скопируют русский танк Т-34. «Предложения не встретили никакой поддержки, – писал Гудериан, – из-за невозможности

КРАХ «ТИГРОВ» Первый выход «Тигров» на тропу войны оказался бесславным и даже курьезным. Случилось это зимой сорок третьего на Ленинградском фронте. Два новеньких «Тигра» двигались по заснеженному проселку. Ныне безвестный, к сожалению, старшина-артиллерист сам прильнул к окуляру прицела крупнокалиберной пушки. Выстрел почти в упор снес с головного «Тигра» башню, которая отлетела назад и врезала по второй ма-

выпуска с требуемой быстротой важнейших деталей Т-34, особенно алюминиевого дизельного мотора... Кроме того, наша легированная сталь также уступала легированной стали русских». Лучшие умы германской конструкторской школы днем и ночью корпели над созданием новых танков. И надо отдать им должное: очень скоро опытный образец нового среднего танка Т-V «Пантера» увидел свет. Машина даже внешне поразительно напоминала кошкинскую «тридцатьчетверку». Она во

шине. От страшного удара в сорванной башне сдетонировал боекомплект, и ошалевший экипаж, восприняв случившееся за действие какого-то нового супероружия русских, бросился врассыпную, оставив советским артиллеристам практически исправный новейший танк. Так наши конструкторы познакомились с «Тигром». Столкновение с таким «зверем» требовало усиления огневой мощи наших машин, фронт не мог ждать. И тогда новый Главный конструктор А. Морозов, конст-

3’2005

многом копировала углы наклона брони, форму башни, систему укладки боекомплекта. Вскоре в немецких танковых частях появились и «Тигры» – машины с мощной броней и прекрасными ходовыми качествами.

руктор артсистем Грабин и директор одного из танковых заводов Елян решились без директивы сверху ставить на Т-34 специально созданную более мощную и совершенную пушку Ф-34. И только когда со всех фронтов стали поступать хвалебные отзывы от танкистов, конструкторы наконец перевели дыхание. А представьте, что было бы, если бы в Москву ушла хоть одна «телега» с критикой нигде не утвержденной пушки! Прочитав положительные отзывы, Сталин лично утвердил Ф-34 задним числом. Посасывая трубку, он лишь усмехнулся: «Что же вы раньше скрывали от нас такую замечательную пушку, товарищ Грабин?» Пронесло... Обновленный Т-34 выпускали в Омске, Нижнем Тагиле, Челябинске, где эвакуированные ленинградцы и харьковчане положили начало Танкограда. Немцы тоже спешно модернизировали свои броневые машины... В июле сорок третьего грянула Курская битва. Первый натиск немцев был страшен. Обладая более крупным калибром и большей дальнобойностью, «Тигры» расстреливали наши танки с безопасных для себя дистанций. В считанные минуты сгорели две танковые бригады. Тактику пришлось менять по ходу боя, используя удивительную верткость и маневренность «тридцатьчетверки». Смрадные костры вскоре заполыхали и над белыми крестами. Командир 11-й танковой дивизии СС, потерявший практически все свои машины, застрелился. Были перемолоты элитные немецкие дивизии. Окончательно добили «Тигров» на Балатоне. Здесь они предприняли последнюю попытку контрудара, но большая их часть была уничтожена советскими войсками.

Александр ЧУДАКОВ

ГЕРОИ СРЕДИ НАС

НЕВИДИМЫЙ ФРОНТ

Обычно мы не задумываемся об окружающих нас людях. Не только о тех, кого встречаем на улице, но и о тех, кто живет с нами в одном дворе, подъезде... А ведь порой оказывается, что наш сосед в прошлом совершил героические поступки.

Живущий в нашем городе внешне незаметный очень пожилой человек Владимир Борисович Барковский – Герой Российской Федерации. Свою Золотую Звезду он получил за весьма опасные дела. Он разведчик. Профессия разведчика по природе скрытна, молчалива. Большинство из разведчиков уходит из жизни, навсегда унося с собой свои нерассказанные истории, оставляя историкам широкое поле для исследования, а романистам – простор для легенд и вымыслов. Жизнь Барковского – увлекательный роман. Среди разведчиков имя Владимира Барковского весьма известно. Встречи с ним запомнились, и мне захотелось рассказать о нем подробнее. Он не прятал под пальто никакого оружия, не вскрывал сейфы, не выпрыгивал из бешено мчавшихся поездов. По словам известного разведчика Рудольфа Абеля, когда разведчик отстреливается и прыгает с поезда, то это значит, что он провалился и спасается бегством. Он не делал ничего из того, что до надоедливости повторяется в фильмах о разведчиках. Он занимался научно-технической разведкой. Живет этот отставной полковник в Москве, на тихой улице Балтийская. Сказать, что та разведка, которой он себя посвятил, когда-то имела меньший вес, чем политическая или какая-то другая, неверно. Всегда должен существовать баланс информации политической, военной, экономической, научно-технической, экологической. А как он стал разведчиком? В то предвоенное время что знала молодежь о разведке? Газеты, фильмы, спектакли клеймили иностранных шпионов. Впечатление было такое, что чужеземные лазутчики воруют у нас секреты, а мы у них – ни-ни. Об этом были и кинофильмы «Высокая награда», «Ошибка инженера Кочина», в театре – «Очная ставка». Уроженец города Белгорода Владимир Барковский в начале тридцатых приехал в Москву, поселился у тетки, работал слесарем на заводе, вечерами учился на рабфаке, поступил в Станкоинструментальный институт – Станкин. И жил он в районе Сокола, недалеко от того места, где проживает сегодня. Прыжки с парашютом, вождение автомобиля, стрельба, плавание, бег – этим тогда увлекались многие молодые люди. Барковский в 1937 году окончил аэроклуб, получил свидетельство инструктора и даже был зачислен в 1938 году пилотом запаса в подмосковный полк ПВО – на случай войны. Владимир работал над дипломом. До защиты оставалось месяца два, когда его вызвали в ЦК ВКП(б). Короткое собеседование, заполнение анкет, предупреждение о неразглашении… Разведшкола находилась в двухэтажном доме за деревянным забором близ Горьковского шоссе. Двадцать курсантов, повар, официантка, уборщица, сто-

3’2005

рож. Собака. Преподавателей привозили из Москвы. Превращение уроженца Белгорода в «денди лондонского» шло не вдруг, хотя подготовка разведчиков шла по ускоренному варианту. И все же старались не пропускать мелочей. Весь курс занял ровно год. Кроме четырехчасовых ежедневных занятий с преподавателем Барковский тратил свободное время на грамматику, лексику и фонетику недавно совсем чужого ему языка. В то же время ему дали возможность защитить диплом в Станкине. В сентябре 1940-го у Барковского была месячная стажировка в Наркоминделе, а в ноябре он получил направление в лондонскую резидентуру. Перед отправкой у Владимира была встреча с Молотовым – инструкции на высшем уровне. До Англии лейтенант Барковский (Дэн) добирался на теплоходе из Владивостока: Япония – Гавайи – СанФранциско – Нью-Йорк. Затем вокруг Ирландии до Ливерпуля. В лондонской резидентуре оставался один-единственный оперативный работник. К этому привела «борьба с внутренними врагами» в 1937–1938 годах. В столь плачевном состоянии к началу войны находились и другие подразделения советской внешней разведки. В зале чекистской славы ПГУ – внешней разведки, в экспозиции предвоенного времени показаны 152 чекиста-разведчика, из которых 70 были репрессированы, в том числе более 30 – расстреляны. Никакой противник не мог нанести более сокрушительного удара по нашей сети, чем это сделали Ягода, Ежов, Берия. В 1934–1939 годах было репрессировано 21 880 чекистов – опытных профессионалов. Оставшись без надежных источников информации, когда война стояла у порога, высшее политическое руководство страны забило тревогу. Было принято решение об ускоренной стационарной подготовке кадров. Так вчерашний студент Владимир Барковский стал разведчиком. Ему нужно было в Англии начинать с нуля, восстанавливать утерянные связи, перепроверять агентуру. Для Барковского началась обыденная, рутинная работа: размеренные, выверенные по часам свидания с агентурой. А каждая встреча с агентом – риск. И для агента, и для него, Барковского, хотя он и был под «крышей» дипломата. Он не мог пренебрегать всеми тонкостями «проверок» и «очисток», необходимых разведчику, спешащему на конспиративную встречу. Нелегко сориентироваться в незнакомом городе, когда он погружен в сплошную мглу. Но маршрут Барковского был выверен по минутам и метрам.

Однажды, когда времени до встречи оставалось в обрез, он поймал такси. – Чертов иностранец, – проворчал шофер, услышав, куда и как хочет ехать его пассажир. От такого замечания-разоблачения у Барковского отвисла челюсть с трубкой, крепко зажатой во рту. – Я иностранец? – с удивлением произнес Барковский, вынув трубку. – Извините, сэр, – улыбнулся таксист. – Когда валлийцы говорят, не разжимая зубов, их можно перепутать с кем угодно. То, что шофер уловил у него валлийское произношение, польстило самолюбию молодого лейтенанта госбезопасности. Ведь привыкать к условиям жизни в чужой стране непросто. Необходимо учитывать, казалось бы, незначительные мелочи жизни, привычки, обычаи. Шла война… В Лондоне на глазах Барковского бомба угодила в соседний бар. Отставив в сторону бокалы, любители старого эля, разобрав завал и оказав помощь пострадавшим, как ни в чем не бывало вернулись допивать пиво. В Европе обычно умываются, наполнив водой тазик или раковину и закрыв ее пробкой. Известный советский разведчик Конон Молодый терпеть не мог такого умывания. Он умывался по-русски – струей из крана. Для этого тщательно запирался в ванной, чтобы никто случайно не оказался свидетелем его национальной привычки. Резидентом в Лондоне был Анатолий Горский. Он учил работать, как говорят командиры, личным примером. В марте сорок первого прибыл еще один однокашник Барковского по разведке. В то предвоенное время разведчики по крупицам восстанавливали дееспособность резидентуры. Каждая встреча Барковского с агентом была опасной встречей с неизвестностью. Первое время на Барковского, например, производили впечатление внешняя невозмутимость англичан, британское хладнокровие, равнодушие к опасностям. Невзирая на рвущиеся бомбы, лейтенант Барковский выходил на связь с агентами – людьми сугубо штатскими. Владимиру Барковскому пригодились не только навыки, полученные в разведшколе, но и весь обретенный к двадцати семи годам жизненный опыт. Он умел фотографировать, и в его обязанности вошла пересъемка поступающей информации и почты. Помогало ему и наличие водительских прав. А однажды вспомнил и слесарное ремесло: необходимо было срочно сделать дубликат ключа к сейфу сверхсекретной лаборатории... Сослужило службу Барковскому и его инженерное образование. Он установил контакты в среде научно-технической интеллигенции – появились помощники, добывающие сведения из первых рук. Советские корабли подрывались на гитлеровских донных минах, а Королевский флот, располагая оригинальными средствами защиты, скрывал это от союзников на Востоке. Аналогичная ситуация была и с радиолокацией. Хотя в СССР были перспективные разработки, но наладить массовый выпуск новой аппаратуры к началу войны не успели. Барковскому удалось получить агентурные данные, связанные с новой военной техникой. Первый орден – «Знак Почета» Владимир Барковский получил фактически за спасение жизни тысяч советских моряков. Осенью 1941 года в советское посольство в Лондоне пришел человек, сообщивший, что уже именитый физик Клаус Фукс участвует в сверхсекретной англо-американской программе создания нового мощного оружия и он готов к сотрудничеству с советской стороной. Это заинтере-

совало представителей советской военной разведки. Фукс ведь участвовал в работе по созданию американской атомной бомбы. Барковский занялся ядерной тематикой. Он получил от агента немало важных материалов о «производстве сплавов для труб» – таким было кодовое название разработки атомной бомбы в Англии. Не будем перечислять то, что удалось получить Барковскому, а приведем лишь шифровку, которую ему показал резидент и которую он запомнил на всю жизнь. «Лондон, Ильину. За 1945 год Вами и “Дэном” (Барковским. – Ю. Л.) проделана большая полезная работа. В полученных от Вас научно-технических информациях около 60% было весьма ценных и ценных. 30% материалов, на которые оценки еще не поступили, в большинстве своем касались атомной энергии и являются безусловно ценными. За последнее время активность контрразведки возросла, и в этих условиях наличие у “Дэна” на связи 17 агентов является ненормальным. Нет необходимости объяснять Вам опасность и неоправданность риска такого положения…» И сегодня, когда все позади, все в прошлом, он не строит из себя сверхгероя, не знающего страха, надлома настроения, упадка сил. Оценивая годы своей работы, Барковский никогда не употребляет слово «подвиг», он говорит о той своей деятельности, как просто о работе. Да, это была работа. – А вы не подумывали о мемуарах? – поинтересовался я у Барковского. – Мемуары... Это когда их автор хочет сказать: «Ах, какой я хороший!» – так оценил этот жанр Владимир Борисович. Он вспоминает: – Часть информации по «Манхэттен проекту» – созданию атомной бомбы американцами – поступала в Москву через Лондон. Сконцентрировав у себя основные силы и заметно продвинувшись вперед, американцы начали отстранять от наиболее перспективных работ английских партнеров, скрывать от них результаты важных исследований. В дело включилась английская разведка. И ряд материалов, поступавших в лондонскую резидентуру от местной агентуры, свидетельствовал об оперативном характере их получения в США для нужд английских ученых. Советские разведчики почерпнули немало интересных сведений об американских разработках при «помощи» англичан. Тем не менее утверждение: разведка создала атомную бомбу – несправедливо. Наши ученые стояли на своих ногах, – говорит Барковский. – Не разведка создала атомную бомбу. Если бы в Советском Союзе не было того интеллектуального, научно-технического потенциала и ресурсов, то что бы разведка ни делала, какие бы секреты ни доставала, все бы осталось нереализованным. Атомную бомбу создали прежде всего ученые, страна. Разведка просто помогла это ускорить, что было тогда бесконечно важно. Просто каждый занимался своим делом. Ученые – своим, Барковский – своим. И те, кто в чужих странах, рискуя свободой и жизнью, добывал для Родины бесценную по тем временам научно-техническую информацию, заслуживают всеобщего признания. Среди них и Герой России полковник в отставке Владимир Борисович Барковский.

Юрий ЛЕНЧЕВСКИЙ 3’2005

РУССКАЯ СЛАВА

СОВЕТСКИЕ МОРЯКИ В ПЛЕН НЕ СДАЮТСЯ!

В г. Сестрорецке Ленинградской области есть часовня Святителя Николая Чудотворца. Она была возведена в 2001 году в память всех погибших российских моряков-подводников. Внутри часовни установлены четыре памятные доски с названиями всех субмарин, погибших за всю историю российского и советского подводного флотов. Среди 115 кораблей упомянута и подводная лодка «Щ-421». ... Шел 1942 год. Разгром фашистских захватчиков под Москвой несколько остудил их пыл, но кровопролитные бои шли на всех фронтах Великой Отечественной войны. С первого ее дня перед подводниками Северного флота была поставлена боевая задача «вести неограниченную подводную войну против транспортов и кораблей противника». В марте 1942 года подводная лодка «Щ-421» под командованием капитан-лейтенанта Федора Видяева вышла в Баренцево море в район Лаксе-фьорда. Экипаж лодки уже отличился в боях, командный, старшинский и рядовой составы были награждены орденами и медалями за торпедированные и потопленные корабли противника. Но победы давались нелегко. Позже отец, бывший военком подлодки Николай Георгиевич Афанасьев рассказывал: «В боевом походе в январе-феврале (22 января – 8 февраля 1942 года. – В. А.) мы атаковали конвой, 3’2005

который шел с сильной охраной. Атаковали путем подныривания внутрь конвоя. До этого конвой атаковали англичане, но преследовать его во фьордах побоялись, сообщили нашим кораблям, навели нас, и мы его атаковали. Потопили один транспорт, но и нам досталось... Были походы бесплодные и тяжелые. Топить никого не топили, но теряли в походе своих людей. Как правило, их смывало с верхнего мостика во время сильного шторма, особенно тогда, когда сигнальщики или вахтенный не успевали закрепиться, пристегнуть пояс к лимузину или антенне. Набегавшая волна смывала с мостика, с тумбы перископа». Как записано в «Боевой летописи ВоенноМорского Флота 1941–1942», вышедшей в Военном издательстве в 1983 году, «28.03 на подходах к Лаксефьорду лодка обнаружила конвой (транспорт, два сторожевых корабля) и атаковала транспорт. По не вполне достоверным данным, транспорт был потоплен. Корабли охранения в течение двух часов безрезультатно преследовали подводную лодку. 8 апреля на подходах к Лаксе-фьорду «Щ-421», находившаяся в подводном положении, подорвалась на мине. Лодка получила сильный дифферент на нос, затем он перешел на корму, в кормовых отсеках погас свет, стала поступать забортная вода,

многие приборы и механизмы вышли из строя. Экипаж вел героическую борьбу за живучесть корабля. Особенно сложная обстановка сложилась в кормовом отсеке, где краснофлотцы И. А. Жаворонков, B. C. Качура, Митин, А. П. Новиков и П. И. Февралев под руководством старшины 1-й статьи К. Н. Дряпикова боролись с водой, хлынувшей из поврежденных торпедных аппаратов и через трещины в корпусе. Лодка всплыла, пробоины удалось заделать, забортную воду откачали. «Щ-421» осталась на плаву, но потеряла ход и возможность погружаться. В 23 ч. 25 мин. командующему флотом было отправлено по радио донесение о случившемся. Командующий флотом приказал подводной лодке «К-22», находившейся в море, идти на помощь «Щ-421». С той же целью из Полярного вышла подводная лодка «К-2». «Щ-421» сносило к берегу. Чтобы отойти от него, на перископах были подняты два паруса из чехлов от дизеля. Утром 9 апреля видимость улучшилась, и в восьми милях открылся берег. Паруса убрали, лодка перешла в позиционное положение и была подготовлена к взрыву. В 11 ч. 02 мин. на «Щ-421» была замечена «К-22». Четыре раза предпринимались безуспешные попытки взять поврежденную лодку на буксир. В 13 ч. 20 мин. были обнаружены корабль и самолет противника. Так как обе лодки оказались под угрозой, было принято решение «Щ-421» уничтожить. Экипаж перешел на «К-22». «Щ-421» была потоплена торпедой… После снятия экипажа со «Щ-421» «К-22» вернулась на базу». Вспоминает военком Н. Г. Афанасьев: «Возвращались из фьорда в море вечером около 8 часов. В центральном посту находились: я, старший помощник Каутский (назначен накануне), штурман Маринкин, боцман рулевых и старшина группы трюмных Васильев, стажер. В это время комдив Колышкин (в связи с тем, что Видяев впервые шел в боевой поход в роли командира, для обеспечения шел командир третьего дивизиона подводных лодок капитан 2-го ранга И. А. Колышкин. – В. А.) и командир Видяев спали в электромоторном отсеке № 6. В это же время там находился инженер Славинский. От взрыва их выбросило из 6го в 5-й (дизельный) отсек. Раньше всех в ЦП оказался инженер-механик Славинский. ...Взрыв был в корме, глухой. Корабль резко пошел носом на глубину. Славинский сразу продул через аварийный клапан все цистерны. Подлодку выбросило наверх. Создался дифферент на корму и крен на левый борт. Положение было серьезным. В 7-й торпедный отсек поступило много воды, стало бить людей током, и пришлось отключить ток от 7-го отсека.

Личный состав там оказался в темноте, боролся за жизнь с фонариками. Через несколько часов когда вода спала, отсек был открыт, и вышли все там находившиеся во главе со старшиной Дряпиковым. Оказалась, что перебита линия вала, вышли из строя рули и разорвало корпус в 7-м отсеке. Подлодка держалась на плаву, но хода не имела и погружаться не могла. На верхней палубе часть выходных люков покоробило, пушку сдвинуло с основания. Радиостанция не работала. Когда удалось наладить станцию, были сообщены Военному совету наши координаты и то, что подорвались, хода не имеем, погружаться не можем. К утру наладили станцию на прием и получили отрывок радиограммы, переданной одной из подлодок, где было сказано: «...в случае невозможности снять команду, торпедировать с личным составом». Как потом рассказывал командир ПЛ «К-22» Котельников, перед погружением ему передали о том, что есть приказ идти в квадрат такой-то и снять команду. Не дождавшись получения полного текста, он лег на нужный курс». ... Не имея указаний о помощи из главной базы ВМФ и находясь внутри фьорда, приняли решение о возможном подрыве ПЛ с личным составом». Это было самостоятельное решение командования корабля. Экипаж «щуки» был готов к худшему. Военком П. Г. Афанасьев, которому тогда только что исполнилось 29 лет, рассказывал позднее: «Лодка, потерявшая управление, оказалась на виду у немецких батарей. Немцы, очевидно, приняли нас за своих, долго чухались, наконец стали подавать сигналы. Положение стало критическим. Разберись фашисты, что к чему, или потопили бы нас, или, что еще хуже, попытались бы взять в плен. Пока что спасали нас туман и непогода. Было принято решение взорвать подлодку вместе с экипажем, но в плен не попадать ни в коем случае. Нужно было разъяснить экипажу сложившуюся ситуацию, подбодрить людей перед последним часом. Зашел к себе, достал 3’2005

РУССКАЯ СЛАВА 92

фотографию жены, попрощался мысленно с родными, положил фотографию обратно в карман и направился в отсеки. Люди вели себя исключительно мужественно. Никто, ни один человек ни минуты не колебался. «Нужно – взорвем лодку и себя! Только не в плен! От фашистов пощады не будет! Советские моряки в плен не сдаются!» – так говорили члены экипажа. Нас спасли товарищи, пришедшие на помощь. До боли было жалко корабль, который стал для нас домом, частичкой Родины. Для меня как военкома корабля высшей наградой было то, что весь личный состав, от краснофлотца до командира, выполнил свой воинский долг. В этой сложной боевой обстановке проявили выдержку, невероятный героизм, находчивость при выполнении боевого задания и до конца выполнили свой долг перед Родиной». Перебираю старые фотографии. На одной из них группа моряков. На отдельном листке позже отец написал: «Группа командиров – офицеров «Щ-421» после возвращения из похода и гибели подлодки. Слева – направо: А. Корецкий – старпом в последнем походе, Ф. Видяев – командир в последнем походе, Н. Афанасьев – военком, А. Славинский – командир БЧ-5, Дыба – командир БЧ-2-3, Осаволюк – доктор. Фото сделано в апреле 1942 г.» На другой фотографии – личный состав Краснознаменной подводной лодки «Щ-421». На обратной стороне снимка есть пояснение, что фото сделано после гибели корабля при вручении ему ордена Красного Знамени. И дата: 18 апреля 1942 г. Справа и слева наверху, как было принято в то вре3’2005

мя, – фотографии вышестоящих командиров: контр-адмирала Виноградова и бригадного комиссара Козлова. К сожалению, даны только фамилии, без указания должности и даже без инициалов. В первом верхнем ряду офицерский состав (слева – направо): Зимин, Маринкин, Каутский, Н.А. Лунин – Герой Советского Союза, к-р п/л Видяев, военком п/л Афанасьев, И.А. Колышкин – Герой Советского Союза, Славинский, Дыба, Осаволюк. Во втором ряду сверху: Феофилатов, Качура, Криволапов, Толстых, Семенов, Васильев, Михеев, Дряпников, Рыбин, Быков, Лаврентьев, Несмеянов, Розанов. В третьем ряду: Ожогин, Чурносов, Чернобаев, Угловский, Февралев, Бойчук, Злоказов, Новиков, Лященко, Кумов, Сизмин. В последнем ряду: Майоров, Богданов, Волков, Ярофеев, Степанов, Приходченко, Ермаков, Котриков, Жаворонков, Боклаг, Лысенко. В процитированном выше отрывке из «Боевой летописи», где даны ссылки на архивные источники, Качура записан как В. С. Кочура. Как сложилась судьба членов экипажа, мне не известно. Знаю только, что после окончания войны отец служил одно время с А. Г. Головко, встречался с Н. А. Луниным. А Федор Видяев, который командовал потом ПЛ «Щ-420», погиб в 1943 году в Баренцевом море. Об этом есть приписка на обратной стороне его фотографии, сделанная рукой отца. До конца жизни он не забывал боевых друзей, с уважением вспоминал о них. Вячеслав АФАНАСЬЕВ

РУССКАЯ СЛАВА

Бой был коротким

«Диверсионно-разведывательный отряд, направленный из Москвы под командованием работника НКВД лейтенанта Федора Озмителя, удачно миновал линию фронта и вступил на Смоленскую землю, занятую врагом. Вместе с командиром следовало тридцать комсомольцев-добровольцев... Первый бой. Первые плененные фашистские солдаты. К а к о в ы они, грозные вояки? Разных возрастов, небритые; чтобы не завшиветь, одеты в шелковое белье, на шее металлический жетон с номерным знаком, подметки сапог на железных шипах, напоминавших шляпки от гвоздей, в карманах Боец ОМСБОНа кителей множеВладимир Кочергин ство фотографий, личные документы, письма. Обратили на себя внимание ручные гранаты с длинными деревянными ручками. Такая полетит дальше. Опасность для отряда еще не миновала. Следовало ожидать более мощные силы карателей. Это была, вероятно, разведка. Командир принял решение разделить отряд на две группы и поспешно уходить в глубь леса, запутать следы. Надо было еще вернуться в землянку за вещевыми мешками, надежно укрыть взрывчатку, которая сковывала маневренность отряда, чтобы затем забрать ее». Эти строки – отрывок из воспоминаний ветерана Великой Отечественной войны, подполковника милиции в отставке В. П. Кочергина, которые он опубликовал более двадцати лет назад в газете Главного управления внутренних дел Моссовета «На боевом посту». Тот первый бой с немецко-фашистскими захватчиками навсегда врезался в память отважного Кочергина, и именно тогда, с того самого момента Владимир Петрович, боец ОМСБОНа (отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД), понял – победа будет за нами. 3’2005

А еще в этих строках-воспоминаниях явственно просматривается особая наблюдательность автора. Божья искра творчества зажглась в душе Кочергина, когда он надел солдатскую шинель. И в результате из-под пера молодого разведчикамстителя вышли поэтические строки, которые запоминаются и сегодня волнуют сердца современников. В 1942-м, в Тверской области, в тылу врага Владимир Петрович записал в свой блокнот: В простой деревенской избушке, Где вечны тепло и уют, Бойцы у хозяйки-старушки Нашли материнский приют. А вот строчки из письма, адресованные любимой девушке, ставшей впоследствии замечательной женой: Мой друг, в порыве вдохновенья Скажу тебе я, не тая, Что мне отрадны те мгновенья, Когда с тобою рядом я. Ну и, наконец, стихи, посвященные столице, воспоминания о которой каждому бойцу ОМСБОНа давали уверенность, силу духа, приближали победу: Там, за окном, бушует непогода. Как всплеск зари – заветные слова... Все дело в том, что вот уже три года К тебе стремлюсь, любимая Москва. Огромное влияние на творчество Кочергина, на моральный дух его товарищей оказал известный фронтовой поэт Семен Гудзенко, который тоже был бойцом ОМСБОНа и которому принадлежат ставшие классикой стихотворные строки: «Когда на смерть идут – поют, а перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою – час ожидания атаки... Был бой коротким...» Заканчивалась песня, исполнявшаяся на мотив «Бригантины», призывом: «В бой за красную столицу – москвичи!.. Мы не отдадим Москвы». Но вернемся к событиям рейда в тыл врага, в котором Кочергин участвовал впервые. Итак... Порывы встречного ветра, срывая колючую поземку, бросали снег в лицо. От лямок вещевого мешка, наполненного взрывчаткой, боеприпасами и сухим пайком, болели плечи. Цепочка лыжников неуклонно шла вперед. Стоило кому-то отстать даже на несколько шагов, как шагающий впереди исчезал, растворяясь в ночи и снежной круговерти. Словно бестелесные привидения, скользили фигуры в белом. Это уходил во вражеский тыл диверсионно-разведывательный отряд лейтенанта Федора Озмителя. Далеко за

спиной осталась подмосковная база, погасло зарево линии фронта. Выматывающий марш-бросок, продолжавшийся не одну ночь, приближался к финишу – участку дороги Витебск – Смоленск. Партизанскому отряду «Грозный», а пока лишь его костяку – подразделению особой бригады НКВД – этот район был назначен для дислокации диверсий. Свыше ста километров отделяло отряд от линии фронта. Надеяться на помощь бессмысленно, вспоминает ветеран. Расчет только на свои силы. Но после изматывающего марш-броска все валятся с ног. Нужен отдых. И первым пристанищем стала спешно отрытая в мерзлом грунте землянка. Однако отдохнуть не удалось. Ранним утром всех всполошили выстрелы часового с дальнего поста. Видимо, появление партизан не осталось незамеченным. Рассчитывая на легкую добычу, фашисты шли открыто. Здесь, на чужой земле, они представляли себя безраздельными хозяевами. Просчитались. Застать врасплох бойцов партизанского спецназа не получилось. Более того, встретив неожиданно мощный отпор, они вынуждены были не просто отступать, а бежать. Только одновременно с врагом отступить пришлось и партизанам. Жаль было бросать уютную землянку, вздыхает Кочергин, но таковы правила войны, которую бойцам предстояло вести. Почти два месяца, рассказывает Владимир Петрович, отряд преследовали неудачи. Часто приходилось менять стоянки, отбивать нападения карателей. Вместо диверсионно-наступательных действий ограничивались разведывательной работой, ликвидировали отдельных предателей, готовили, так сказать, почву. Ведь в местных деревнях сплошь располагались сильные немецкие гарнизоны. Свободным оставался только лес. Он и стал укрытием и убежищем для всех, кто готов был бороться с захватчиками. Отряд быстро пополнялся. Большую часть новичков составляли «примаки» – так называли окруженцев, потерявших своих, получивших ранения. С наступлением весны «Грозный» перешел к активным действиям. Партизаны плотно «оседлали» железнодорожные подступы к Смоленску. Здесь фактически за год до санкционированной советским командованием «Рельсовой войны»,

сыгравшей свою роль в разгроме орловско-курской группировки гитлеровских войск, началась, по убеждению ветерана, ее репетиция. Для охраны своих эшелонов фашисты были вынуждены на отдельных участках выставлять часовых почти через каждые 250–300 метров и через 500–1000 м оборудовать пулеметные гнезда. Однако это не спасало их от диверсий партизанских спецназовцев. Поезда с военной техникой, боеприпасами продолжали отправляться под откос. Размышляя о фронтовом братстве, о самопожертвовании бойцов-омсбоновцев, Кочергин вспоминает, как после очередной диверсии в лагерь доставили одного из лучших подрывников — Алексея Горшкова. Товарищи принесли его на плащ-палатке. Даже через одежду, сплошь в крови, было видно, что он получил множество осколочных ранений. Врач отряда оказал ему первую помощь, но требовалась еще сложная операция, которая в лесных условиях была невыполнима. Командир отряда принял решение переправить раненого за линию фронта. Осуществление этой задачи было возложено на группу И. Петрушина. Им предстояло пронести товарища через вражеский тыл почти сто километров! Ради жизни боевого друга, во имя воинского братства они были готовы и на большее. «Грозненцы» доставили Горшкова во фронтовой госпиталь. К лету 1942 года партизанское движение на Смоленщине обрело силу и размах. В лесах действовало несколько отрядов, которые координировали свои действия, объединяя усилия для проведения наиболее значительных операций. Одной из них, в которой «грозненцы» принимали участие, стал разгром гарнизона в поселке Язвищи. На этом диверсионно-разведывательная группа Озмителя выполнила поставленную задачу. Дальше фронтовые пути-дороги многих добровольцев разминулись. Кочергин уже в составе другого подразделения отдельной бригады особого назначения НКВД выполнял спецзадание не Северном Кавказе. В 1943 году судьба забросила его в леса оккупированной Белоруссии. На этом его путь партизанского спецназовца закончился. Итогом стали боевые награды: медали «За оборону Москвы», «За отвагу», «Партизану Отечествен-

3’2005

РУССКАЯ СЛАВА 96

ной войны», ортщательно масден Отечественкировали мины. ной войны II стеНа месте их устапени и многие новки не должно другие. было оставаться Победу Коникаких следов чергин встретил работы минеров. на оперативной Нельзя было пеработе на терриремешивать сутории Западной хие верхние слои Украины, выявземли с сырыми ляя и обезврежинижними – это вая оставленных сразу вызвало бы фашистами диподозрение охверсантов. Поранников. Лиштом долгое время нюю землю собизанимался операрали в плащ-пативно-следственлатку и уносили с ной работой в собой. Установив МВД СССР. мину, сверху укВетеран Великой Отечественной войны В. Кочергин Образ Влаладывали побебеседует с курсантами учебного центра МВД. димира Петровиленные известью ча был бы неполкамешки; отходя, ным без очень стирали следы существенных деталей его судьбы-биографии. своего пребывания у дороги или же на станции. Во-первых, на фронт Кочергин ушел добро- Все это делалось, заметьте, ночью, в абсолютной вольцем – до полного восемнадцатилетия ему ос- темноте, с максимальным соблюдением тишины. тавалось два месяца. – А что значит выражение «поставить мину Во-вторых... его поощрил сам Сталин! под поезд»? Передо мной газета «Победа за нами», датиро– В большинстве случаев мы устанавливали ванная 15 апреля 1943 года. Рядом с названием га- мины со взрывателями замедленного действия. зеты, в правой ее части крупными буквами набра- Иногда же приходилось прибегать к самому смено: «Н-ская часть, бойцу товарищу Кочергину. лому и дерзкому приему установки мины – «под Примите мой боевой привет и благодарность поезд». К нему прибегали обычно днем, обманув Красной Армии, товарищ Кочергин, за вашу забо- бдительность патрулей. В этих случаях омсбоноту о бронетанковых силах Красной Армии. И. Ста- вец, прикрываемый товарищами, при приближелин». нии поезда бежал к полотну дороги с минным заВ чем суть дела, становится ясно из передови- рядом и бикфордовым шнуром не более 40 см. цы «Все силы на разгром врага». Процитируем: Мина ставилась буквально в 300–500 м от идуще«Радостная весть передавалась из уст в уста. С ут- го поезда. Всего 40 секунд было в распоряжении ра стало известно, что на имя бойца нашей части бойца для отхода, после того как он поджигал В. Кочергина прибыла телеграмма от товарища шнур. Сталина. Верховный Главнокомандующий благоПриведу пример. Двое суток пытались устанодарил бойца, внесшего свои личные сбережения вить мину на железной дороге Брянск – Рославль на строительство танковой колонны. Красноарме- подрывники-спортсмены Шатов, Ермолаев и Корец Кочергин... не раз встречался с врагом, с ору- жуев. На третьи сутки приняли решение: ставить зажием в руках защищал Родину, беспощадно унич- ряд «под поезд». Приготовили самодельную мину – тожая немецких захватчиков. Отважный воин за- к толстой палке привязали две противотанковые служенно носит на своей груди медаль «За отвагу». гранаты на боевом взводе, каждая весом 1 кг. В полКогда в подразделении развернулся сбор средств день Коржуев стремительно поднялся во весь рост на танковую колонну «Чекист», он один из первых над насыпью и метнул заряд под паровоз. Эшелон из внес свои сбережения… и призвал боевых товари- 55 вагонов с живой силой, автомашинами и танками щей последовать его примеру». до фронта не дошел. А подрывники благополучно Наша беседа подходила к концу, и я не мог не вернулись на свою базу. поинтересоваться искусством установки мин бойцами-омсбоновцами . – Особую опасность представляла установка неизвлекаемых мин, способных сработать при малейшем прикосновении и от любого колебания Дмитрий АЛЕНТЬЕВ почвы, – рассказывает Владимир Петрович. – Мы Фото из архива Владимира КОЧЕРГИНА 3’2005

ПЕРЕЖИТОЕ 98

Август 1941 года. На Брянском фронте создалась тяжелая обстановка. Командующий фронтом А. И. Ерёменко принимает решение и организует создание заградотрядов, которые сыграли важную роль в стабилизации положения на фронте. Еще серьезнее обстояло дело на Ленинградском фронте. В связи с угрозой падения Ленинграда по инициативе командующего фронтом Г. К. Жукова был издан приказ Военного совета от 17 сентября 1941 года: «Учитывая особо важное значение в обороне южной части Ленинградского рубежа… Военный совет Ленинградского фронта приказывает: объявить всему командному, политическому и рядовому составу, обороняющему указанный рубеж, что за оставление без письменного приказа Военного совета фронта и армии указанного рубежа все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу». Забегая вперед, следует отметить значительно большую суровость приказа Г. К. Жукова по сравнению с приказом НКО № 227 «Ни шагу назад». По приказу Жукова расстрелу подлежали все 100% покинувших боевые позиции. По приказу № 227 – только инициаторы оставления позиций и те командиры, которые не воспрепятствовали этому, что в среднем составляло около 2%. Подлежала уничтожению и выявленная немецкая агентура, забрасывавшаяся в расположение наших войск с заданиями по диверсии, террору и разведке. Если бы этот приказ был опубликован в полном объеме сразу же после окончания войны, критиков приказа № 227 было бы гораздо меньше. Вот текст приказа наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года: «Враг бросает на фронта все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. 3’2005

Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-наДону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором. Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток. Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам. Каждый командир, красноармеец и политработник должен понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция – наши отцы, матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, – это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Оказались отрезанными от Родины 70 миллионов наших граждан. Мы потеряли более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину. Поэтому надо в корне пресекать разговоры о

том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог. Из этого следует, что пора кончать отступление. Ни шагу назад! Таким должен быть наш главный призыв. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности. Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы нам это ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу». Собственно, приказ № 227 по своей сути не о заградотрядах, а о той единой стратегии, которая только и могла обеспечить победу. *** Основная тяжесть в выполнении требований приказа «Ни шагу назад» легла на органы военной контрразведки, работники которых в условиях Сталинградского фронта возглавляли заградительные отряды и отвечали за их деятельность. Это была очень непрестижная работа, но без ее осуществления не была бы возможна победа в Сталинградской битве. А сколько доморощенных стратегов хулят и этот приказ, и деятельность органов военной контрразведки в его исполнение. Абстрактно можно рассуждать сколько угодно, но в той обстановке иного было не дано. В результате деятельности заградотрядов, проходившей нередко под огнем противника, многие бойцы и командиры, покинувшие позиции и пытавшиеся переправиться на левый берег Волги, были возвращены в строй. В соответствии с приказом НКО № 227 в частях Сталинградского фронта было сформировано 16, в Донском – 25 заградотрядов, которые подчинялись особым отделам НКВД армий, командирами их были оперативные работники. Заградительными отрядами за период с 1 августа по 15 октября было задержано: – по Донскому фронту – 36 911 человек, из них возвращены на боевые позиции и частично направлены на пересыльные пункты 32 933 человека, расстреляно 433, арестовано 736, направлены в штрафные роты 2776, в штрафные батальоны – 33; – по Сталинградскому фронту – 15 615 человек, арестовано 244, расстреляно 278, направлено в штрафные роты 218, в штрафные батальоны – 42, возвращены в свои части и на пересыльные пункты 14 833 человека. В числе задержанных были не только трусы и паникеры, но и агенты немецкой разведки (в ноябре

1942 года направлению на пересыльные пункты и передовую часто предшествовала фильтрация). Так, в ноябре 1942 года в зоне Сталинградского фронта было задержано 12 818 человек, из них направлены в части без фильтрации 6728, прошли фильтрацию 6090, при этом выявлено 77 агентов немецкой военной разведки, 296 изменников, 61 дезертир. Таким образом, свыше 90% из числа задержанных возвращались на свои позиции и лишь 1,5% было расстреляно, во многих случаях перед строем. Документы свидетельствуют о той огромной роли, которую сыграли заградотряды в период ожесточенных, тяжелых боев с противником в деле наведения порядка в частях, возвращения значительного числа военнослужащих на боевые позиции. 23 августа 1942 года только в районе тракторного завода оперативной группой особого отдела 62-й армии на переправах через Волгу было задержано до тысячи военнослужащих этой армии, без приказа покинувших позиции. Не будь этих мер, через неделю Сталинград некому было бы защищать. 29 августа штаб и части 29-й стрелковой дивизии потеряли управление и начали отходить в тыл. Действующий за боевыми порядками частей дивизии заградотряд (начальник отряда — лейтенант госбезопасности Филатов), приняв решительные меры, приостановил отходящих в беспорядке военнослужащих и возвратил их на ранее занимаемый рубеж обороны. 14 сентября противник предпринял наступление против частей 399-й стрелковой дивизии 62-й армии, державшей оборону в городе Сталинграде. Начальник заградотряда младший лейтенант госбезопасности Ельман приказал своему отряду открыть огонь над головами отступающих. В результате личный состав этих полков был остановлен, и через два часа полки заняли прежние рубежи обороны. 20 сентября противник занял восточную окраину ст. Мелиховской. Сводная бригада под натиском противника начала самовольный отход на другой рубеж. Действиями заградотряда 47-й армии Черноморской группы войск в бригаде был наведен порядок. Бригада заняла рубежи и по инициативе политрука заградотряда Пестова силами заградотряда и бригады противник был отброшен от Мелиховской. Во главе с командирами-особистами заградотряды не только приостанавливали самовольный отход частей, но и в критические моменты самоотверженно сражались с противником. 15–16 сентября двое суток отражал натиск превосходящих сил противника заградотряд 62-й армии, находившийся в районе вокзала. Он не только отбивал атаки, но и контратаковал противника, нанося ему значительные потери в живой силе. Почти все бойцы отряда погибли вместе со старшим оперуполномоченным 62-й армии, но врага не пропустили до подхода батальона 13-й гвардейской стрелковой дивизии. 13 сентября 112-я стрелковая дивизия под давлением противника отошла с занимаемого рубежа. Заградотряд 62-й армии под руководством начальника отряда лейтенанта госбезопасности Хлыс3’2005

ПЕРЕЖИТОЕ 100

това прикрыл образовавшуюся брешь, заняв оборону на подступах к важной высоте. В течение четырех суток бойцы и командиры отряда отражали атаки автоматчиков противника и нанесли им большие потери. Заградотряд удержал рубеж до прихода воинских частей. Известно, что выходу немецких частей более широким фронтом к Волге воспрепятствовала оперативная группа полковника С. Ф. Горохова, сформированная из остатков 112-й дивизии и трех отдельных стрелковых бригад. Находясь в изоляции, части этой группы стойко удерживали рубеж на берегу Волги до перехода наших войск в контрнаступление. Это стало возможным в результате работы по наведению порядка, проведенной направленным в эту группу старшим оперуполномоченным особого отдела 62-й армии Игнатенко. Он объединил остатки взводов особых отделов 112-й стрелковой дивизии, 115-й, 124-й и 149-й стрелковых бригад с личным составом 3-го армейского заградотряда. Используя это формирование, он создал надежный заслон на пути дезертиров, трусов и паникеров, пытавшихся под различными предлогами переправиться на левый берег Волги. Возглавляемой им оперативной группой было задержано и возвращено на свои позиции 800 бойцов и командиров, 15 человек – организаторов беспорядков были расстреляны перед строем по постановлению особоргана. За проделанную позитивную работу в критической для Сталинграда ситуации Игнатенко командованием Сталинградского фронта был награжден орденом Красного Знамени. В связи с попытками отдельных СМИ оправдать трусость и сдачу в плен следует отметить, что только в одном лагере советских военнопленных в зоне Сталинграда из четырех тысяч скончалось от голода три тысячи, а еще тысяча превратились в живые скелеты, ставшие калеками на всю жизнь. Трусы не спасали свои жизни. Дисциплинировал и сам факт существования приказа «Ни шагу назад». Вспоминает командарм 62-й армии Василий Иванович Чуйков: «Я должен признать, что у нас здесь был один момент, когда мы чуть не покинули город… Было это 2 октября. Горело все, и даже Волга, в которой было предостаточно нефти, мазута. На начальнике штаба Н. И. Крылове воспламенилось обмундирование. Наши адъютанты решили спасать командиров. Они втащили нас в лодку, укрытую у берега. Я посмотрел, кто же в лодке? В ней оказались член Военного совета армии Гуров, начальник штаба армии Крылов, начальник особого отдела армии Витков и два адъютанта. И я подумал, что же мы делаем? Если отчалим и высадимся на острове, то часа через два-три там окажутся все наши командиры, а к вечеру в Сталинграде не останется ни одного бойца. А дальше что? А дальше к нам, в том числе и к Виткову, будут 3’2005

применены действия по приказу наркома обороны № 227. И это будет правильно! Пришлось употребить крепкое словечко. И мы, выбравшись из лодки, вернулись на горящий берег Сталинграда». Вот воспоминания впервые работавшего в Подольском архиве с материалами отчетов заградотрядов капитана 2-го ранга С. Г. Ищенко: «Что же мы молчим столько лет? Эта мысль мелькала у меня, когда я знакомился в Подольске с архивными материалами, относящимися к действиям заградительных отрядов в годы Великой Отечественной войны. Формуляры этих пожелтевших от времени дел девственно чисты. Никто из исследователей никогда с ними не работал. Впрочем, понятно почему. В официально одобренной военной истории заградительных отрядов у нас как бы не существовало. Между тем страницы дел хранят свидетельства не только человеческих драм и горьких трагедий, но и подлинного героизма. Без того и другого какая же это правда о войне? Чего мы боялись? Признать, что на фронте были не только герои, но и трусы, малодушные, шкурники, мародеры, дезертиры? Но на какой, скажите, войне, в какой армии их не было? Такого сорта людей и в мирные дни достаточно. Что уж говорить о фронте, где стреляют, убивают, а случается – приказывают идти на смерть. Однако в нашей армии шкурников и дезертиров было гораздо меньше, чем у врага, героев – во сто раз больше. Поэтому победили мы, а не фашисты». Вот свидетельства нескольких участников заградотрядов, добытые С. Г. Ищенко. Николай Антонович Сухоносенко, член ВКП(б) с мая 1943 года, награжденный орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени и несколькими медалями, писал: «В то время, когда зачитывался приказ № 227, я был курсантом школы младших специалистов топографической службы, которая после эвакуации из Харькова находилась в Ессентуках. Был свидетелем и участником того страшного отступления наших войск (если можно так назвать беспорядочный отход массы людей в военной форме) от Ростова-на-Дону на Кавказ. Тогда, совсем еще юношей, я воспринимал это страшное бегство под натиском вооруженного до зубов фашистского войска как катастрофу. Теперь, по прошествии стольких лет, становится страшно от одной мысли: что могло бы произойти, если бы не были приняты суровые, но необходимые меры по организации войск, оборонявших Кавказ? С созданием заградотрядов курсанты школы, в том числе и я, привлекались к их действиям. Мы участвовали в задержании бегущих с фронта солдат и командиров, а также охраняли находившиеся в Ессентуках винный погребсклад, консервный завод и элеватор, которые подвергались набегам этой неорганизованной массы военных людей. Двое суток под Ессентуками останавливали мы отступавших. По мере комплектования групп примерно человек по 100 отступающие сопровождались на сборные пункты. Затем ставились в оборону».

Я просмотрел немало документов, разговаривал не с одним фронтовиком, знающим о заградотрядах не понаслышке, и утверждаю: то, о чем пишет бывший помкомвзвода топоразведки Н. А. Сухоносенко, и было главным делом заградотрядчиков – ободрить дрогнувшего, помочь обрести уверенность растерявшемуся, пригрозить трусу, вернуть всех в окопы и заставить стоять до последнего. Лучше всего, на мой взгляд, сказал об этом старший лейтенант в отставке Дмитрий Евгеньевич Цветков, служивший вначале в полковой разведке, а затем в заградительном отряде: «Это был заслон. Как стенку подпирают, которая может завалиться, так и мы подпирали фронт». Таким образом, как свидетельствуют документы, заградотряды формировались из младшего командного состава Красной Армии, полковых разведчиков, курсантов училищ (многие из них имели боевые награды), а не из мифических извергов НКВД, созданных вымыслом работников СМИ. Кстати, об НКВД. Почему-то представление об органах НКВД дальше тюремных надзирателей и т.п. не идет. А ведь подразделения НКВД – пограничники, офицерский состав органов государственной безопасности, работники внешней разведки – в период Отечественной войны внесли огромный вклад в победу. Вот один из примеров. В период Московской битвы – в ноябре-декабре 1941 года – истребительные группы Московского истребительного полка Управления НКВД по Москве и Московской области, будучи переброшенными в тыл противника, истребили в десятки раз больше личного состава противника, чем понесли собственных потерь. Так, например, только за короткий срок они истребили, по неполным данным, 2014 человек личного состава, в том числе 52 – из командного состава, взяли в плен 3 офицеров, уничтожили 30 танков и бронемашин, 64 грузовых и 15 штабных автомашин, 27 мотоциклов. Также было взорвано 5 мостов, уничтожено 3 склада с боеприпасами, 54 подводы с боеприпасами, минировано 11 дорог, повреждено 400 линий телефонно-телеграфной связи. Захвачено и уничтожено: орудий – 14, пулеметов – 21, винтовок – до 500. Все это осуществлено при сравнительно малых потерях в личном составе: убитых – 88, раненых – 187, пропавших без вести – 75. Ни один полк Красной Армии, действовавший на Западном фронте, не имел такого соотношения между потерями в собственном личном составе и потерями, нанесенными противнику. К такому соотношению приближались лишь отдельные полки пограничных войск. А вот боевое донесение 3-го заградительного отряда 8-й армии Волжского фронта за 27 сентября 1942 года: «За истекшие сутки противник вел слабый артогонь. Отряд занимается несением службы заградительных постов. За 27 сентября отрядом задержано 38 человек без документов, направлены в свои части. При отражении вражеской атаки пали смертью храбрых во 2-й роте сержанты Тарасюк

А.С., красноармеец Кулешов И.В. При артобстреле в районе платформы Русановской были убиты сержант Истомин Е.Г., старшина Николаев В.Л., красноармейцы Гордеев В.А. и Косаченко В.Е.». Это только за один день. Это так они «наедали морды», как полагали довольно многие, знавшие о войне понаслышке. Вот еще документ, который приводит работавший в Подольском архиве С. Г. Ищенко, – выдержка из журнала боевых действий 4-го отдельного заградотряда 52-й армии от 30 мая 1944 года (армия дошла до Румынии, и бои шли на реке Прут): «В 9.00 началось наступление немцев на высоту 197,0. Часть бойцов из разных частей армии покинула позиции и устремилась к реке Прут на переправы, где и задерживалась заградпостами нашего отряда. В результате было задержано и возвращено на передний край около 300 человек. Во время несения службы у переправы были убиты ст. сержант Николаев А.Г. и мл. сержант Юрченко А.Т., контужены ст. лейтенант Михалев Н.Г. и ефрейтор Офицеров С.И.». Комментарий С.Г. Ищенко: «Никаких пояснений, как погибли эти лица, нет. Но представьте на минуту охваченную паникой толпу в три сотни человек, оставившую окопы и рванувшуюся к переправе с единственной целью – спастись. Представьте, что стоило ее, вооруженную, вернуть в окопы, повернуть лицом к врагу, заставить биться. Какая это была свалка, если двоих убило, еще двоих контузило». 11 июня 1988 года в газете «Красная звезда» опубликовано письмо подполковника в отставке В. Монастырского «Бой на высоте». Высота та самая – 197,0. В письме рассказывается о подвиге группы наших бойцов, которыми командовал старший лейтенант С.Я. Степанов. На них вышло 11 вражеских танков. Гранатами наши подбили 5 из них. Остальные все же прорвались через позиции. Тогда Степанов, обвязавшись гранатами, бросился под одну из машин. Подвиг командира тут же повторили старший сержант С.И. Назаров, красноармейцы А.В. Трумор и С.И. Кулешов. Четыре «тигра» замерли, охваченные пламенем. Оставшиеся поползли назад. Высоту удалось отстоять, а, подтянув резервы, наши войска двинулись вперед. А не побеги эти триста, Степанову и его бойцам не пришлось бы с гранатами бросаться под гусеницы немецких танков. Можно было бы приводить еще много примеров, когда на фронт направлялись необученные, не подготовленные в моральном отношении солдаты пополнения и тут же вводились в бой. Ну и чего ожидать? Почему же мы боимся вспоминать это?

Борис СЫРОМЯТНИКОВ, полковник в отставке 3’2005

101

ОШИБИТЬСЯ

ИСКУССТВО

НЕЛЬЗЯ

102

Знакомясь с творчеством заслуженного художника России, лауреата многочисленных премий Евгения Корнеева, первое, к чему приходишь, — это жанровая многоплановость и яркая творческая индивидуальность. Пейзаж, натюрморт, портрет, монументальные панорамы и фресковая живопись — такова многочисленная палитра живописца, красноречиво свидетельствующая о его эстетических вкусах и художественных пристрастиях. Более 23 лет работая в Студии во3’2005

енных художников имени М. Б. Грекова, он создал серию высокохудожественных произведений, иллюстрирующих героические подвиги и каждодневный ратный труд людей в погонах. В канун 60-летия Победы мы попросили мастера рассказать о своем творчестве и поделиться планами на будущее. — В вашем активе 3 диорамы. Ваш интерес к монументальному искусству не случаен? Насколько труден и ответственен этот вид творчества? — Жанр диорамы в России, как и панорамы, относительно недавний:

«Штурм аула Ахульго» создан Францем Рубо в 1890-е годы. В то же время живописные монументальные произведения имеют давнюю историю. Вспомним, что художники-иконописцы расписывали обширные плоскости храмов на Руси еще с XI века. Мозаики, фрески с полным основанием относятся к монументальным произведениям. Я ведь начинал «станковистом», семь лет учился в средней художественной школе при Московском государственном худо-

жественном институте имени В. И. Сурикова. Навыки монументального искусства приобрел еще в Московском высшем художественно-промышленном училище (Строгановке). Таким понятиям, как плоскостное, декоративное, условное в живописи, крепко учили. Не так просто было переходить от станкового к монументальному творчеству. Свой первый художественный опыт создания больших полотен получил в 1978 году, сделав триптих «Болгария». В 1985 году написал

художников за свое произведение весьма высока. Ошибиться нельзя! Насколько завершенное полотно будет соответствовать исторической правде, художественным и эстетическим вкусам тысяч людей, настолько часто на него будут ходить, а не «наполнять» залы планово-принудительными экскурсиями. Художник должен горячо чувствовать, что диорама на военную тематику — это его душевное дело, творческая стезя. Да, мы творим под заказ. Но весь вопрос в том: а справлюсь ли с ним художник в необходимой пол-

жавших переломные события войны. Первоначально наша диорама должна была изображать прорыв блокады Ленинграда. Начали писать, до сих пор в моей мастерской сохранились эскизы. Впоследствии тему изменили, она стала называться «Блокада Ленинграда». Так или иначе, но к 1994 году, когда ввод в строй музея стал близкой реальностью, я остался единственным исполнителем «блокадного» сюжета. В картине стремился рассказать о зимнем городе в момент вражеской бомбардировки, о героизме голодных, окоченевших бойцов и жителей горо-

диораму «Взятие Уфы» для музея имени М. В. Фрунзе в Шуе, а в 2001 году (пока это третья) — диораму «Битва под Москвой», располагающуюся в Музее истории танка Т-34. По вопросу ответственности художника за свои произведения… Диорамы традиционно располагаются в самых видных культурно-исторических объектах города. Будь то «Штурм Сапун-горы» в Севастополе или «Штурм Измаила». Уже поэтому ответственность автора или группы

ноте и масштабности? — Расскажите историю создания вашей диорамы «Блокада Ленинграда». — Заказ на диораму «достался» мне вместе с народным художником России Н. Н. Соломиным, в недавнем прошлом художественным руководителем студии. Я был приглашен к нему в соавторство. Заказ озвучили еще в начале 1980-х годов. Однако из-за долгостроя Музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе многое переменилось. Всего предполагалось создать серию из шести диорам, отра-

да. В диораму замыслил включить наиболее значимые исторические и культурные места города — Петропавловскую крепость, Адмиралтейство, Исаакиевский собор, Казанский собор. Поэтому пришлось принять непростое решение: «уйти» от канонической карты Ленинграда. Попытался изобразить город-мученик, город-страдалец, где и стены сражались с врагом. Горжусь, что в 1996 году за исполнение диорамы я был удостоен Государственной премии. — В вашем творческом багаже 3’2005

103

ИСКУССТВО 104

множество картин посвящено людям орлиного племени — М. В. Фрунзе, А. И. Покрышкину, С. П. Королеву. Как вы работаете над образом тех, кого уже невозможно писать с натуры? — Много работаю с документальными источниками, с людьми, которые их знали, с хранителями информации — директорами и сотрудниками музеев. Когда я, будучи в Шуйском краеведческом музее, изучал материалы о М. В. Фрунзе, понял, что не могу не написать картину об этом замечательном человеке. Картина «Жизнь, отданная небу» выполнена в форме «объединенного» диптиха. Здесь я попытался выразить молчаливый, но вместе с тем красноречивый диалог маршала авиации А. И. Покрышкина с самим собой. С Покрышкиным времен Великой Отечественной войны, когда его новаторские идеи аса и впечатляющие практические результаты стали эффективной школой обучения летчиковистребителей. — Вы давно работаете в технике портрета, в вашем активе немало жен3’2005

ских образов. Что вы считаете главным в портрете? — Что касается концепции написания портрета в целом, хочу сказать, что некоторые мастера подчеркивают старость, некоторые уродливые черты в человеке. Зачем это выпячивать? Я согласен: не надо льстить своей модели, приукрашивать ее. Пусть лицо моей героини не отличается канонической красотой, не всем оно может показаться привлекательным. Стараюсь работать в пределах образа, характера. В облике женщины должна быть отражена ее душа, ее сущность. — В мастерской мы видим много пейзажных работ. Какова география вашего пейзажа? — Корни отца — из Липецкой области, я родился в Горьком (ныне — Нижний Новгород. — В. Ч.), учился и живу в Москве, а любимые места творчества — Ивановская область. Как ни крути, в моей судьбе история и география — средняя полоса России получается. Да, я пишу разные состояния природы, времена года, но местность — из российского Нечерноземья.

В пятнадцати километрах от Шуи есть село Дунилово. Представляете, в одном месте 6 зимних, летних храмов и женский монастырь. Еще в середине 1980-х годов построили здесь с женой дом. С тех пор это мои пенаты, где я бываю в любое время года. В Дунилово ощущаю особый дух и творческую силу. Оттуда мои пейзажи «Шуйские дали», «Пробуждение весны», «Порыв ветра»… Не открою ничего нового, если скажу, что художнику постоянно надо учиться у природы. Ее спокойствию, ее краскам, ее переменчивости. Сейчас работаю над пейзажным циклом «Двенадцать месяцев». Большинство моих картин цикла о природе будут из Ивановской области. Там поистине изумительные места! — Какое место занимает в палитре Вашего творчества духовная живопись? — Я еще с ученических лет считал, что иконопись, стенопись — это интересно. Хотя бы потому, что истоки национальной живописи — от богомазов, как их тогда называли на Руси. А древнерусская икона — это художественное явление мирового порядка, это признано всеми. Понимание духовности художника ко мне пришло позднее. Ни один бой, ни один поход без пастырского благословения, без иконы, без хоругвей с ликами святых не начинались. Ратное и духовное в менталитете русского человека было изначально. Упомяну некоторые циклы моих религиозных работ. В Верхотурье, известном духовном центре Урала, я написал образы для иконостаса, расписал темперой стены церкви Святого Леонтия Михайловского села Михайловское, что в Ивановской области. В настоящее время готовлю работы для иконостаса собора Валаамского монастыря. После интервью, Евгений Корнеев сообщил, что через два дня уезжает в Великие Луки, где настоятель одного из храмов его ожидает с эскизами. Хочется верить, что и этот живописный цикл работ духовного содержания художник осуществит.

Владимир ЧЕРЕДНИК

ПАРАД ПОБЕДЫ

ПОЭЗИЯ

Застыли колонны в парадном строю, И Красная площадь молчит в ожидании. И воины, страшные в грозном бою, Скромны и спокойны в момент ликования. В строю вместе с ними уже триста лет И староста Минин, и Дмитрий Пожарский. От славы и бронзы их падает свет На мощь, на ракеты дружин пролетарских. Фельдмаршал Кутузов на их орденах, Они по Суворову славу сверяли. В смертельных атаках, в кипучих волнах Отвагу и волю свою закаляли. Застыли колонны, притихла земля, Священны минуты, натянуты нервы... Но помнят герои: вот так от Кремля Они уходили на фронт в сорок первом. Вот так без задержки с парада и в бой, Где били снаряды и падали мины. Но силу земли они брали с собой И с этим «горючим» дошли до Берлина. На Красную площадь вернулись лишь те, Кто в грозном бою был сильней и смелее, Чтоб бросить поверженных вражьих частей Знамена к подножию Мавзолея. От Спасских ворот слышен цокот подков. На белом коне, шаг ритмично отстукав, Расчеты представленных сводных полков

106

3’2005

Объехал наш маршал Георгий Жуков. То самый, что бросил на Халхин-Гол По-жуковски танков стальные громады. Кто спас положенье и силы нашел В суровые дни ленинградской блокады. Кольцо Сталинграда, под Курском дуга — Простые фигуры, но трудны задачи. Повсюду, где Жуков, — там смерть для врага. Где Жуков, — там счастье военной удачи. Из славной плеяды стратегов-творцов Талант у него был особого склада, А сложенный вместе с отвагой бойцов Непреодолимой не ведал преграды. И пусть этот сверхукрепленный Берлин — При свете прожекторов рушатся доты, В смертельном огне через груды руин Проходит Зеловские высоты. Великий Георгий всегда на коне Он бьется за Родину, зная и веря, Что ставит последнюю точку в войне, Подмяв под копыта фашистского зверя. Да, дымом пропахли его ордена, А быть справедливым всегда — его кредо. И снова он чувствует стремена В лучах ликованья Парада Победы.

ЗАЩИТНИКАМ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ Судьба в испытаньях сильна и строга: В дыму утопали поля и селенья. Тогда встали вы на пути у врага, И вы заслужили врага уваженье. Да, вы показали, что значит «стоять», Что нас не сломить — это просто нелепость. Возможный противник обязан понять, Что Брестская крепость есть Брестская крепость.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ От взрывов бомб земли летели комья, В дыму тонули дни и города. И пусть тогда ходил пешком под стол я, Но это я запомнил навсегда. Сейчас мы День Победы отмечаем И чествуем защитников страны. Мы как бы первый мирный день встречаем, Прощаемся с последним днем войны.

МИНУТА МОЛЧАНИЯ О прошлом, бесспорно, Мы помнить должны, Судить и вернее, и строже. Чем дальше от нас грозный голос войны, Тем мир нам родней и дороже. Победа! Как много заложено в ней Таланта, труда и сражений! Но тем и ценнее, чем было трудней Дойти к ней, начав с поражений. Победа! Как долго мы ждали ее, Хоть шли к ней уверенным шагом. Но, видимо, «каждому» точно «свое»: Наш флаг водружен над рейхстагом. Как время идет! Убегают года... Но живы военные раны! И нас покидают уже навсегда Один за другим ветераны. Всем тем, кто погиб, — память вечная им! А тех,кто скончался в страданьях, Давайте, товарищи, тихо почтим Священной минутой молчанья... Василий ЕХЛАКОВ

3’2005

107

БЫЛ МЕСЯЦ МАЙ ЕЩЕ ЛЕТЯТ ПОКУДА ЖУРАВЛИ… Еще летят покуда журавли, Тяжелыми крылами трудно машут… Двадцать второе – черный день земли, Он вековечным трауром окрашен. На нашем поколенье страшный след, Не всем судьба с победой возвращаться. Тем, кто вернулся, ныне много лет, А тем, кто пал, навеки девятнадцать. Теперь всяк знает точно день и час, Когда решил напасть коварный немец, И очень строго поучает нас, Как надо было двигаться к победе. Еще летят покуда журавли… То мы летим нестройным редким клином. Мы воевали честно, как могли, На всем пути от Волги до Берлина. А хорошо ли, плохо, что сказать, — Теперь судить-рядить о том горазды. О том, как надо было воевать, Нам пишут разноперые рассказы. Теперь легко судачить о войне, Долдонить про сраженья и походы. Все знают всё. И очень горько мне, Когда пинают доблестные годы. Не надо старых воинов корить, Достойных вековечного почета. Дай Бог вам побеждать и победить Без наших заблуждений и просчетов.

Тех, кто в семнадцать уходил в солдаты, В тяжелые смертельные дела Не ради славы, денег иль награды, А потому что Родина звала. Все меньше остается тех на свете, Кто так страдает от болящих ран, Кто вынес знамя алое к Победе По злым дорогам европейских стран. Не волею мифических богов Большой войны написаны страницы. Вглядись! Они начертаны на лицах Великих смертных наших стариков. БЫЛ МЕСЯЦ МАЙ Был месяц май. Такой же светлый май. Звенело солнце яркое, большое, Кричало радостно: свое или чужое Отчаянно люби и обнимай. Был месяц май… Закончилась война. В ней кто как смог, а принимал участье. Все потому испытывали счастье: И тот, кто пригубил кровавое причастье, И тот, кто выпил горечь всю до дна. Ведь на войне всем выпало одно: Быть иль не быть? Мы выжили. Наверно, нам с тобою Прожить две жизни было суждено. Две жизни нам даровано судьбою.

СВЯТЫЕ СТАРИКИ Большой войны великие страницы Еще не погрузились в глубь веков. Внимательнее вглядывайтесь в лица, В святые лики наших стариков.

Вновь на дворе хороший светлый май. Победу нашу празднуем с тобою. Ведь нас случайно вынесло из боя Домой, на родину, в большой счастливый рай.

Бойцы уходят на свиданье к павшим, И некому поставить то в вину. Все меньше остается их, видавших, И много меньше – знающих войну,

В такой же май закончена война. Нам повезло, мы снова в Теплом стане. Нальем, товарищ, белого вина, Друзей своих по-доброму помянем.

Полковник в отставке Анатолий Яковлевич Вайнер родился в Москве в мае 1927 года, в семье рабочего. С началом Великой Отечественной войны четырнадцатилетним пареньком поступил на военный завод. В семнадцать лет пошел рядовым в пехоту. После войны по первому разряду окончил пехотное училище. Командовал взводом, ротой, батальоном, полком. С золотой медалью окончил Военную академию им. Фрунзе, в которой работал старшим преподавателем и старшим научным сотрудником. Имеет ученую степень и ученое звание. Автор более ста научных трудов. Опубликовал несколько книг по различной тематике.

ПОЭЗИЯ 108

Тех, кто прошел от Волги до Берлина В пехотном много видевшем строю, Тех, кто читает в повестях былинных Про боевую молодость свою,

3’2005